В заплывшем зеркале ванной-склепа разглядываю бывшее лицо. Оно стало цвета мечты, как халат Бурново. Язык мой, враг мой, расшатывает кровоточащий зуб. Завтра к врачу бы надо сходить. Куда? К какому врачу? Зачем? Чтоб он дал порошок радости, таблетки смелости, капсулы наглости? Врач не спасет. Талант не продать. Все утопить.

На бортике ванны скучает старое лезвие бритвы. Поговори хоть ты со мной, железка бесполезная!

Беру лезвие и намечаю его маршрут вдоль вены на левом грязном запястье. Начертить бы им вензель Ende, зря я, что ли, так бился над графикой гордого имени? Которое никому уже будет не интересно, кроме смешливых студентов-медиков в морге.

Нет, сперва наполнить ванну, насыпать в нее поваренной соли. Бычок-песочник должен уйти в свою азовскую стихию. (Эй, бычок, ты слишком долго плавал, все тебя успели позабыть.) И в ванной плескаться, наблюдая за тем, как вода обращается в красное вино, – до полного ЗТМ.

И раздеваться не надо – в одежде труп гармоничней.

Где тут соль, в этом протухшем буфете? Вот она. Теперь все готово.

Но раздается звонок. Звонок-1, звонок-2, звонок-Н2О.

Беру трубку черного аппарата, пропахшего давно умершим котом. Интересно узнать, кто последний услышит мой голос.

– Аллоу! Это я, Сильвер. Аллоу!

– Я слушаю.

– Здравствуйте, Саша. То есть Марк, извините. Мне очень нравится ваше новое имя.

– Оно мне больше не понадобится.

– Ой-ой-ой! Я знаю от Йоргена, что ваш проект не стали запускать. Но поверьте – ничего страшного не произошло. Аванс вам дали? И это уже хорошо. Знаете, сколько народа ходит со своими гениальными проектами и ни копейки выбить не может?

– Нет, не знаю. Мне это неинтересно. Неинтересно.

– Хотите, я вас в Канны отправлю? Туда все наши летят. Будете олицетворять современную кинодраматургию. Красная дорожка, все дела. Льва вам, конечно, никто не даст, но потусуетесь, позагораете. Знакомства заведете. Вам надо тусоваться! Иначе пропадете.

– Мне ничего уже не надо. Я и так пропал.

– Перестаньте! Напишите мне быстро сценарий арт-хаусной короткометражки. Денег заплатить не могу, но мне нужен фильм, чтобы с ним поехать в Канны. Арт-хаус тем и хорош, что его можно снять хоть на бабушкину кинокамеру. Чем хуже снято, тем выше похвалы.

– Шарлатанство какое-то.

– Вот вы и заинтересовались!

– Отстань.

– Ха-ха! Думайте быстрее, а то попрошу еще кого-нибудь. Но я звоню не только за этим. У меня есть для вас большой сюрприз. Приезжайте завтра. У меня теперь свой кабинет на «Мосфильме». И купите себе уже мобильный, так нельзя!

Короткие гудки входят в резонанс с моим пульсом. Левая нога просит пить. Все утопить. В ванну. Какое слово было последним перед смертью? Отстань? Сойдет.

А ты, глупый Бенки, уже решил, что это тот самый звонок, который меня спасет?