Наше время.

Можно вздохнуть свободно и крутить педали, пока не воткнулся в спицы очередной флешбэк.

Добрый Бенки, неси меня к моей Катуар на своих стальных чреслах! Мы прекрасны с тобой. Мой плащ развевается, накрывая Тверскую. Провались вся Москва, уйди сквозь песок, мне не нужен никто. Только девушка-диалогистка.

– Здравствуй, Катуар! Здравствуй, птица!

Она в белом льняном сарафане. Солнечный свет делает его почти прозрачным. Бенки дрожит от волненья.

– Ты на велосипеде приехал на свидание? – Катуар улыбается кому-то поверх моей головы.

– Да… Я так сроднился с ним.

– Интересно взглянуть и на других родственников. Много их там еще у тебя? Лягарпа не считай – он уже мой родственник.

– Еще пишущая машинка марки «Брунгильда». Но она старенькая, ей тяжело далеко ходить.

– Я ее не видела. Сдал в дом престарелых?

– Нет, она в секретере живет, в полном ампире. Зачем ей пылиться?

– Надо познакомиться. Но как мы пойдем в кино с твоим родственником?

– Я очень хочу тебя поцеловать.

– А Бенки тоже хочет? – она проводит рукой по рулю. (Алый лак я люблю.)

– Хочет. Но я раньше сказал, чем он.

– Целуй.

– Ты на каблуках, я не дотянусь.

– Мне встать на колени?

– Нет, я попробую взлететь.

– Ладно, начни с того, что проще, – она склоняет теплое плечо к моим губам.

Я целую его – прямо в татуировку «А».

– Какое у тебя глупое лицо при этом! – Катуар смеется.

– Почему я от тебя сношу все эти шутки? Особенно про мой рост.

– Да, конфликта не получается. Сплошной гур-гур. Противоречим законам драматургии.