15 лет назад.

– Мне кажется, молодой человек, вам нечего делать на историческом факультете. Вы не согласны? – Профессор Бурново отбрасывает зачетную книжку, она едва касается стола и прыгает мне на колени, бедняжка. «Укрой меня, спаси и сохрани!»

– Наверное, согласен.

– Видите, вы даже не пытаетесь бороться. Где ваша пассионарность?

– Что?

– Гумилева читали?

– Нет еще.

– Я и вижу. А что читали в этом семестре?

– В смысле?

– Назовите мне, что вы читали, будьте любезны!

– Я?

– Вы!

– Я читал…

– Что? Мою монографию о Бенкендорфе, например, читали?

– Нет еще.

– Вы откуда приехали в Москву?

– Из Таганрога.

– Пожалуй, пора вам туда возвращаться. Я сегодня же поговорю с деканом. Что вы смотрите на меня? Прощайте.

Пауза. Хиштербе.

– Прощайте! – Профессор делает метелку тонкими пальцами, подняв ветерок.

Ах, Бурново! За что ты так со мною? Психическая метеорология – опасная дисциплина.

– В Таганрог, молодой человек! В Таганрог.

Порывы ветра усиливаются. Штормовое предупреждение.

Встаю. Еле держусь на ногах.

– Я никуда не уеду.

– Что? – он плохо слышит меня сквозь шум бури.

– Я никуда не уеду! Я буду здесь вечно!

– Что?

– Я из переулка Вечность!

– Выйдите отсюда!

– Замолчите! Здесь все подчиняется мне!

– Пошел вон!

– Приказывайте своему мертвому Бенкендорфу. Может, он вас услышит?

Профессор задыхается. Но я уже плохо различаю его силуэт сквозь пыльную бурю.

ЗТМ.

Да, Бенки, взрыв должен случиться. По знаку свыше герой обязан испытать Преображение. Примерно на пятнадцатой странице общеупотребительного сценария. Сперва показываем заморыша, бычка-песочника, который еле поспевает за планктоном. Добившись сострадания к нему с маркетинговой точностью, начинаем сам сюжет. Заморыш берет первое попавшее под руку ружье (оно заботливо вывешено реквизиторами на нужной стене) и открывает огонь на поражение зрителя.

Чем хуже Марк Энде? Достойный заморыш.