Путеводитель по роману
Дана Плато, Гэри Коулман, позже Джоди Суитин — все они в прошлом звездные дети, каждый со своей трагической историей о цене славы и утрате невинности. История не нова, далеко не нова, хотя для нас она, как правило, ассоциируется только с Голливудом.
Однако путь к литературному бессмертию тоже означен трагедией утраты невинности. Жизнь мальчиков Люэлин-Дэвис, знаменитых подопечных Дж. М. Барри, которые стали прототипами его «Питера Пэна», сложилась трагически. Во всяком случае, один из них, сам Питер, покончил с собой. Смерть его брата Майкла также долго считалась самоубийством. Кристофер Милн, сын А. А. Милна, увековеченный в образе Кристофера Робина, очень страдал от своей славы. Извечный объект безжалостных шуток в школе, повзрослев, он возненавидел отца, поскольку тот, как считал Кристофер, эксплуатировал его детство. В результате между отцом и сыном возникло отчуждение, и остаток жизни Кристофер Робин посвятил тому, чтобы как можно больше дистанцироваться от своего тезки из сказки.
Однако всем этим детям предшествовала девочка по имени Алиса.
Мы все знакомы с Алисой из Страны чудес. Это милая девочка с длинными светлыми волосами, в неизменном накрахмаленном белом передничке. Ее создал человек по имени Льюис Кэрролл, и она навсегда осталась семилетним ребенком в занимательном мире улыбающихся котов и говорящих цветов.
Однако существовал и реальный прототип девочки Алисы. Именно ее жизни и посвящен мой роман «Я была Алисой». В ее жизни столько трагедии и столько триумфа, что с ней не сравнится никакая «Правдивая Голливудская История».
Алиса Лидделл была дочерью декана колледжа Крайстчерч в Оксфорде, где их сосед, сочинивший сказку, преподавал математику. Темноволосая, а не светловолосая девочка носила стрижку, а соседа-сказочника звали не Льюис Кэрролл, а его преподобие Чарлз Латуидж Доджсон. (Льюис Кэрролл — литературный псевдоним, взятый им позже.)
Чарлз Доджсон любил фотографировать Алису и ее сестер, водил их на прогулки и рассказывал им сказки. Однажды Алиса уговорила его записать одну из этих историй, которая и подарила им обоим бессмертие.
Однако та сказка трагическим образом повлияла на их жизнь. На близкую дружбу Алисы и Доджсона в викторианскую эпоху смотрели неодобрительно. Когда Алисе было одиннадцать, а Доджсону тридцать один год, между ними произошло нечто, приведшее к разрыву их отношений, что, в свою очередь, породило многочисленные слухи. Мать Алисы сожгла все письма Доджсона, написанные ее дочери, а родственники Доджсона позже удалили часть его дневника, касающуюся этого загадочного «нечто».
Всю оставшуюся жизнь Доджсон старался найти замену Алисе, которая остаток жизни провела в попытках убежать от него. Она пережила бесперспективный роман с принцем, который видел в ней девочку из сказки: книгу о «Приключениях Алисы» любила его мать, королева Виктория. В итоге Алиса вышла замуж за человека, которого, может, и не любила, но который, за всю жизнь, наверное, не прочитав ни одной книги, видел в ней только реальную женщину. Он увез ее далеко от Оксфорда, где об Алисе не утихали сплетни, и от Доджсона, по-прежнему жившего напротив дома Лидделлов. В размеренной сельской жизни она обрела покой. Но вот началась Первая мировая война, и три сына Алисы ушли на фронт, где двое из них погибли.
В конце жизни, рискуя лишиться загородного имения, в котором она находила умиротворение, Алиса была вынуждена объявить об имевшемся у нее рукописном оригинале книги, который очень долго не могла прочитать. В восемьдесят лет, представ перед публикой как та самая «Алиса», она продала оригинальную версию «Алисы в Стране чудес», первоначальный вариант сказки, которую когда-то попросила Чарлза Доджсона записать для нее.
Даже дети, ставшие прототипами героев сказок, и голливудские дети в конце концов вырастают, навсегда оставшись невинными на экране и на страницах книг. Некоторые из них стали музами невольно. Прочие, вроде Алисы Лидделл, сами смело попросили о бессмертии.
Однако всем им приходится за это расплачиваться. Так было сто пятьдесят лет назад, так есть и сейчас. Алиса Лидделл первая из детей-муз поняла это.
Первая, но ни в коем случае не последняя.
Девушка на фотографии
Мелани Бенджамин
Что стало с Алисой, когда она выросла и Страна чудес осталась в прошлом? Именно на этот вопрос мне захотелось получить ответ, когда я увидела фотографию Алисы Лидделл в семилетнем возрасте, сделанную ее другом Чарлзом Латуиджем Доджсоном, вскоре после этого прославившемся как Льюис Кэрролл. Алиса была его музой, которую он увековечил в образе семилетней девочки и заставил повзрослеть скорее, чем им обоим хотелось бы. История о том, что произошло между ними, влекла меня больше, чем любая фантастическая сказка о Стране чудес, и я поняла, что хочу рассказать об этом.
Начиная работать над книгой «Я была Алисой», я пребывала в блаженном неведении. Мне просто хотелось рассказать интересную историю, не налагая на себя обязанность соблюдать историческую правду. Мне кажется, автор исторических романов всегда задает вечный вопрос истории, в то же время пытаясь на него ответить: «Что было бы, если бы?..» Именно это и привлекает меня в данном жанре.
Однако на состоявшихся у меня в течение года после выхода книги в свет многочисленных встречах с читателями и членами книжных клубов мне всегда задавали другой вопрос: «Что в романе правда, а что вымысел?» Именно на этот вопрос я сейчас и постараюсь ответить.
Алиса Лидделл, родившаяся 4 мая 1852 года, стала четвертым ребенком из десяти детей Генри и Лорины Лидделлов. Ее детство проходило в основном в обществе старшей сестры Лорины, которую называли Ина, и младшей сестры Эдит. Генри Лидделл был восходящей звездой в научных кругах и личным капелланом принца Альберта. Когда Алисе исполнилось четыре года, его назначили деканом Крайстчерча в Оксфорде.
В Крайстчерче преподавал математику Чарлз Латуидж Доджсон. Он жил прямо через сад, напротив дома декана, и познакомился с членами его семьи, однажды попросив позволения сделать их фотографии в саду. Вскоре он начал проводить много времени с детьми декана, сначала со старшим сыном Гарри и Иной, а потом — почти исключительно с тремя девочками, которых часто фотографировал. В то время фотография являлась новшеством, и миссис Лидделл поначалу очень радовалась тому, что ее дочери будут запечатлены подобным образом.
Обстоятельства того дня, когда была сделана знаменитая фотография семилетней Алисы Лидделл в образе попрошайки, я выдумала. Дело в том, что они никому не известны, не известно даже, в каком месяце сделан снимок. Имеется лишь один факт — потрясающее фото маленькой девочки.
Однако фотографиями дело не ограничивалось — Доджсон начал брать девочек на прогулки по Оксфорду, как правило, в сопровождении гувернантки мисс Прикетт. Эпизод романа, где мистер Доджсон и его брат ведут Алису смотреть фейерверки после венчания принца Уэльского — подлинный факт. Они действительно провели этот вечер вместе.
Доджсон с сестрами Лидделл довольно часто ходили гулять вплоть до того момента, когда Алисе исполнилось одиннадцать. В одну из таких прогулок Доджсон со своим другом Робинсоном Даквортом катались с девочками на лодке, и Чарлз Доджсон рассказал им сказку, впоследствии ставшую «Приключениями Алисы в Стране чудес». Именно тогда десятилетняя Алиса Лидделл попросила Доджсона записать историю, чего раньше ни разу не предлагала.
Когда Алисе исполнилось одиннадцать, их отношения с Доджсоном прекратились. Обстоятельства разрыва никому не известны, хотя в то время поговаривали, будто Доджсон просил у Лидделлов руки одиннадцатилетней Алисы. Страницы дневника Доджсона, относящиеся к тому времени, были, как сказано выше, удалены родственниками писателя, хотя кто-то из историков недавно объявил, будто нашел их, и, по его мнению, разрыв произошел по другой причине: вроде как Доджсон был влюблен не то в мать Алисы, не то в ее сестру Ину, не то в гувернантку Прикетт. Однако эти утверждения не имеют под собой фактического основания и опровергаются потомками писателя, тем более что вскоре после загадочного разрыва мать Алисы уничтожила всю ее переписку с Доджсоном.
Потом они практически не общались, хотя, как это ни странно, когда Алисе было восемнадцать, ее мать назначила встречу с Доджсоном, чтобы сделать фотографии Алисы и Ины. В романе я перенесла данное событие на несколько лет вперед — Алисе на тот момент уже двадцать три, — и вместо Ины к Доджсону с ней приходят Эдит и принц Леопольд.
После Грандиозного Тура, в который Алиса ездила с сестрами, они вернулись в Крайстчерч, где продолжал жить Доджсон. К тому времени он переехал из своих комнат, располагавшихся через сад напротив дома декана, в квартиру просторнее, в противоположном конце Том-Куода. Он уже прославился как писатель Льюис Кэрролл, хотя отвечать на письма, адресованные Кэрроллу, отказывался: он всегда четко разделял личность писателя и личность преподавателя Оксфорда.
Хотя Доджсон и пообещал Алисе быстро записать сказку, на самом деле у него на это ушло два года. В первое Рождество после их с Алисой загадочного разрыва он прислал ей рукописный текст в простом переплете под названием «Приключения Алисы под землей», снабженный его собственными иллюстрациями. Друзья Доджсона, прочитав рукопись, стали убеждать его опубликовать историю, что он и сделал, переименовав ее в «Приключения Алисы в Стране чудес» и подписав псевдонимом. Пока Алиса жила в Крайстчерче, он сочинил продолжение — «В Зазеркалье», которое тоже посвятил ей. Все это время они, по-видимому, мало общались, хотя Доджсон исправно присылал Алисе каждое новое издание и держал в курсе событий.
Еще одна известная фигура, сыгравшая роль в судьбе Алисы, — всеми уважаемый викторианский искусствовед и писатель Джон Рескин, который знал Алису с детства. Он читал лекции в Крайстчерче и иногда давал Алисе и ее сестрам уроки рисования. Джон Рескин стал первым преподавателем из Школы изящных искусств Слейда, который читал лекции в Оксфорде. У него тоже была «маленькая подруга» — девочка по имени Роза ла Туш, которая умерла, лишившись рассудка и оставив Рескина бороться со своим душевным расстройством. В автобиографии Рескина «Praeterita» он говорит о том, что молодая женщина Алиса Лидделл его околдовала. Рескин тоже высказывался по поводу истинной природы разрыва между Доджсоном и Алисой. Так или иначе, убедительных доказательств того, что отношения Доджсона с Алисой, описываемые мной в книге, действительно развивались подобным образом, у меня нет.
Когда Алисе шел двадцать третий год, в колледже Крайстчерч учился принц Леопольд, младший сын королевы Виктории, рожденный с гемофилией. Его детским учителем был Робинсон Дакворт, свидетель того, как Доджсон рассказал Алисе и ее сестрам знаменитую сказку. Будучи студентом Крайстчерча, принц Леопольд регулярно наведывался в дом декана, к Лидделлам. Высказывалось множество предположений по поводу романа принца с одной из сестер. Мнение историков разделилось: некоторые говорят о романе принца с Алисой, другие — с Эдит. Однако непосредственно перед отъездом принца Леопольда из Оксфорда Эдит была официально помолвлена с Обри Харкуртом, да и Ина к тому времени уже вышла замуж. Так что в итоге Алиса остается единственно возможной кандидатурой. И потом, нельзя забывать тот факт, что Алиса постоянно носила брошь, подаренную ей принцем Леопольдом в день ее свадьбы.
Был ли вообще роман с принцем, а если был, то кто — миссис Лидделл или сама королева — положил ему конец, достоверно неизвестно. Слухи ходили самые разные. Принц Леопольд покинул Крайстчерч через несколько дней после смерти Эдит Лидделл. Алиса осталась кем-то вроде синего чулка и вышла замуж лишь в двадцать восемь лет, причем за человека, как нельзя более далекого от научного мира, к которому она принадлежала.
Реджинальд Харгривз женился на Алисе Лидделл в 1880 году в Вестминстерском аббатстве и увез ее в Хэмпшир, в имение Каффнеллз. Спортсмен Реджи Харгривз был заядлым игроком в крикет, и чтобы окончить Оксфорд, ему потребовалось шесть лет вместо четырех.
Согласно имеющимся свидетельствам, Алиса легко переняла образ жизни в провинции, пользовалась всеми ее благами и путешествовала. У нее родилось три сына — Алан Ниветон, Леопольд Реджинальд (которого в семье звали Рекс) и Кэрил Лидделл Харгривзы.
Принц Леопольд тоже женился и свою дочь назвал Алисой. Он умер незадолго до рождения единственного сына.
Переписка Алисы с Доджсоном все эти годы была весьма отрывочной и очень формальной. В основном она состояла из его сообщений о «ее приключениях», как он называл свои пользующиеся постоянным успехом книги. Доджсон остался жить в Оксфорде, написал и издал «Охоту на снарка», а также продолжал фотографировать девочек приблизительно до 1880-х годов, когда наконец навсегда оставил это занятие.
Последняя встреча Доджсона с Алисой состоялась в 1891 году — она приезжала в Оксфорд на торжества по случаю отставки своего отца, декана Лидделла. Перед приездом она получила письмо от Доджсона с приглашением на чай. Хотя на чай она не пошла, но все-таки ненадолго заглянула к Доджсону в сопровождении сестры Роды. Я решила, что в книге она придет на мучительную встречу с человеком, подарившим ей бессмертие, с сыновьями, а не с сестрой.
Чарлз Латуидж Доджсон и декан Генри Лидделл умерли с разрывом всего в несколько дней в 1898 году. При жизни Доджсона ни он, ни Алиса, ни кто-либо еще из ее семьи никогда не говорил открыто о причине прекращения их отношений.
После начала Первой мировой войны все три сына Алисы ушли на фронт. К несчастью, старший сын Алан, а затем и Рекс погибли во время боевых действий во Франции. В 1926 году умер Реджинальд Харгривз, и Алиса осталась в Каффнеллзе одна. Кэрил жил по большей части в Лондоне, и, когда приезжал навестить мать, они, по свидетельствам слуг, довольно часто ссорились. Каффнеллз пришел в упадок, и, чтобы получить средства на содержание имения, Алисе пришлось продать часть земли. Наконец продавать больше стало нечего, и, по слухам, дом уже был готов к сдаче в аренду, но в это время Алиса нашла еще одну сохранившуюся у нее ценность.
В 1928 году с аукциона «Сотбис» ушел рукописный оригинал «Приключений Алисы в Стране чудес», называвшийся «Приключения Алисы под землей». На глазах у Алисы рукопись была продана американцу доктору А. С. Розенбаху. Алиса получила за нее самую высокую в то время цену, которая когда-либо выплачивалась за книгу. В газетах писали, что Алиса держалась крайне невозмутимо и была очень довольна вырученной суммой. Получив деньги на содержание имения, она прямо с аукциона отправилась в Каффнеллз, который теперь могла привести в порядок.
После этого она все чаще упоминалась в прессе как настоящая Алиса. В конце концов она, кажется, приняла все, что предполагает слава прототипа героини книг, хотя о причинах разрыва с Доджсоном по-прежнему молчала. Она просто мило, но довольно уклончиво рассказывала о своем детстве в компании Льюиса Кэрролла, подтверждая, что у нее, например, когда-то действительно имелась кошка по имени Дина, и повторяя уже ранее написанное Доджсоном и Даквортом о том полдне на реке, когда она впервые услышала сказку об Алисе.
В 1930 году, когда отмечалось столетие Доджсона, интерес к ней возрос. В нескольких жизнеописаниях — особенно в биографии Флоренс Беккер Леннон, беседовавшей с Иной, — начал вновь муссироваться вопрос о причине разрыва между Доджсоном и одиннадцатилетней Алисой.
После интервью Лорина в панике написала Алисе письмо, начинавшееся словами:
Ты, наверное, не помнишь, когда мистер Доджсон перестал приходить в дом декана? Сколько тебе тогда было? Я сказала, что его отношение к тебе стало слишком нежным, когда ты подросла, что мать побеседовала с ним на эту тему и что он, оскорбившись, перестал нас навещать — ведь нужно же было как-то объяснить разрыв наших с ним отношений…
Однако Алиса отказывалась разговаривать с биографами и молчала на эту тему.
В мае 1932 года в сопровождении Кэрила и сестры Роды она в качестве прототипа героини «Алисы в Стране чудес» морем отправилась в Соединенные Штаты на торжественную встречу в Колумбийском университете. Она дала много интервью на радио, неоднократно позировала фотографам и даже встретилась с прототипом Питера Пэна — Питером Люэлином-Дэвисом, который впоследствии покончил жизнь самоубийством, по-видимому, из-за того, что так и не смог жить со свалившейся на него славой.
Вскоре после возвращения домой Алиса написала письмо Кэрилу, которое начиналось так: «Но, милый мой, я так устала быть Алисой в Стране чудес. Звучит неблагодарно? Да. Только я действительно устаю».
Состарившись, Алиса продолжала жить одна в Каффнеллзе. Ина умерла в ноябре 1930 года. В 1929 году Кэрил женился на женщине, оставшейся после войны вдовой, и наконец подарил Алисе ее единственную внучку по имени Мэри Джин.
В 1934 году, в возрасте восьмидесяти двух лет, Алиса Харгривз скончалась.
Она так и не раскрыла причину разрыва с Чарлзом Латуиджем Доджсоном. Как не сказали об этом и члены ее и его семьи. Историкам остается рассчитывать лишь на страницы его дневника, неизвестно, удаленные или нет, найденные или, напротив, навсегда утерянные. Тайна остается, хотя каждые несколько лет кто-то заявляет, что открыл правду, а другой — что эту «правду» развенчал.
Но являются фактом замечательные фотографии музы Доджсона, сделанные им самим, и классическая литература, до сих пор вдохновляющая художников слова, — «Приключения Алисы в Стране чудес» и «В Зазеркалье».
И остается неизменным наше вечное любопытство к необычным отношениям музы и творца.
Моральная дилемма
После выхода в свет книги «Я была Алисой» я имела удовольствие неоднократно встречаться с читателями и членами книжных клубов для обсуждения своего произведения. Из каждой встречи я выносила для себя что-то новое, но со временем научилась и предвидеть вопросы, которые возникают регулярно.
Одна из постоянно обсуждаемых тем — отличие современного мировосприятия от викторианского; ведь историческая литература нередко воспринимается в контексте нашего времени. Однако работая над книгой, я стремилась передать именно викторианские мировосприятие и атмосферу, и мне нравится устраивать в беседах с читателями небольшой экскурс в викторианскую эпоху, который дает возможность посмотреть на мое произведение под иным углом… и всегда вызывает еще более бурные дискуссии!
Например, некоторым нашим современникам очень трудно смотреть на фотографии Доджсона (на них много детей, особенно девочек), не видя в этом чего-то противоестественного, если не сказать возмутительного. Признаюсь, что моя первая реакция на снимки, которые я увидела на выставке «Мечты в картинках: фотографии Льюиса Кэрролла», была такой же. Читатели недоумевают: почему родители позволяли фотографировать своих детей в той или иной степени обнажения? И почему фотография юной Алисы Лидделл оказалась у Джона Рескина?
Дело в том, что в 1850-х годах фотография являлась новшеством, очень необычным явлением. Людей, умевших фотографировать, было мало, а те, кто умел это делать, снимали в основном пейзажи. Фотографировать людей, тем более детей, оказалось намного труднее, поскольку натурщик не меньше минуты должен был сидеть совершенно неподвижно. Именно поэтому снимки детей ценились на вес золота. Сама Алиса Лидделл писала, как терпелив был Чарлз Доджсон со своими маленькими натурщиками, как ловко ему удавалось превратить процесс в игру, как он рассказывал им истории, рисовал картинки, а дождавшись, когда они увлекутся, спешил экспонировать пластинку.
Сначала и мать Алисы была рада, что их сосед так рвался фотографировать ее дочерей, и с удовольствием наряжала девочек в соответствии с выбранным образом. Должно быть, ей казалось, будто для Доджсона это редкостная удача и даже привилегия: ведь ее дочери как-никак считались принцессами Крайстчерча!
Вскоре фотографии стали коллекционировать, как открытки. Ими обменивались, их даже продавали и покупали. Во многих викторианских салонах гордо демонстрировали альбомы со снимками, даже если запечатленный на них человек не имел никакого отношения к обладателю фотографии.
Так что нет ничего удивительного в том, что снимок Алисы оказался у Джона Рескина. (Кроме того, Рескин писал, что был очарован Алисой; в своей автобиографии «Praeterita» он рассказывал, как с нетерпением ждал вечера с Алисой и ее сестрами в отсутствие их родителей и всегда расстраивался из-за раннего ухода девочек.) Не исключено, в коллекции Рескина имелись и другие фотографии детей, особенно женского пола.
Нашим современникам нужно (хотя и сложно) понять еще одно: в викторианскую эпоху детьми восхищались как чем-то божественным. Викторианский «культ ребенка» подробно отражен в документах: детские, еще не сформировавшиеся тела считались отражением всего самого чистого, самого идеального, что есть в человеке. Викторианские рождественские открытки изображают детей в виде херувимов. Люди викторианской эпохи видели в полуодетом ребенке ангела, а не сексуальный объект. Естественно, были и такие, кто сексуально эксплуатировал детей, о чем писал еще Диккенс. Однако викторианцы жили не в нашу эпоху Amber Alert и предупреждений «Осторожно: незнакомец». Тревога не являлась их первой реакцией.
И все-таки возникает вопрос: почему мать и отец позволяли маленькой Алисе проводить так много времени в обществе взрослого мужчины?
В викторианских семьях, особенно семьях высшего сословия, к которому относилась семья Алисы, существовало строгое разделение по возрасту и половой принадлежности. Мужчины в доме не имели никакого понятия о повседневной жизни своей семьи, и это особенно верно в случае с отцом Алисы, который был всецело поглощен делами колледжа. Женщина во время, свободное от производства на свет потомства, видела детей в основном по вечерам. Маленьких детей содержали в детской под надзором нянь и кормилиц. Когда же ребята становились старше, мальчики переходили на попечение учителей, а потом отправлялись в интернат, почти навсегда покидая дом. (Отчасти поэтому на фотографиях Доджсона в основном девочки — мальчиков вокруг почти никогда не было.) Девочки же со временем переходили под надзор гувернантки, вроде мисс Прикетт, которая в основном и занималась их воспитанием.
Мужчина, преподаватель, представитель церковного сословия (к нему в то время относились все преподаватели Оксфорда), который был рад время от времени облегчить работу гувернантки, скорее всего воспринимался в семье как желанный гость. И потом, Алиса с сестрами вообще росли в окружении мужчин. Они жили в Оксфорде и являлись любимицами всех молодых людей, желавших угодить их отцу. Так почему родители должны были в чем-то сомневаться, отправляя девочек днем на прогулку в компании джентльменов, тем более хорошо им знакомых?
То обстоятельство, что между Алисой и Доджсоном существовала любовная связь, мне кажется неоспоримым. Они вместе чувствовали себя менее одинокими. Им было хорошо друг с другом, и из этих взаимоотношений выросло нечто прекрасное (ведь они подарили миру Страну чудес) и в то же время трагичное. Что бы ни случилось между ними, оно преследовало обоих до конца жизни. Доджсон, по-видимому, постоянно искал Алисе замену; Алиса, кажется, отчаянно пыталась его забыть. Если бы они встретились в другой период жизни, возможно, дело закончилось бы иначе, но тогда мы наверняка не получили бы «Приключения Алисы».
Девочка, взирающая на нас с той замечательной фотографии, стала абсолютно викторианской женщиной, продуктом своего времени, пола и сословия. Поэтому нельзя рассказать ее историю, не поняв сути викторианской эпохи. Конечно, мы сейчас воспринимаем жизнь Алисы иначе, у нас возникают другие ассоциации, но в этом и заключается один из интригующих аспектов исторической литературы. Мы рассматриваем историю в контексте нашего времени, и она оживает.
Однако история Алисы — все же история викторианской эпохи. Это история о строгих поведенческих ограничениях, особенно для женщин. Это история о том, как важно постоянно сохранять лицо, о последствиях, которые влечет за собой, меняя всю жизнь, один-единственный, не до конца продуманный поступок.
В конечном итоге это история взаимоотношений мужчины и ребенка, художника и музы, история, которая продолжает очаровывать нас на протяжении ста пятидесяти лет. Важно понимать, что Алиса и Доджсон жили в эпоху, совершенно не похожую на нашу, хотя переживаемые людьми чувства универсальны и не могут не трогать наших современников.
Чтобы понять чувства человека, их вовсе не нужно рассматривать в исторической перспективе. Счастье и особенно трагедия Алисы кажутся совершенно правдоподобными, и эта сторона ее истории никогда не вызывала у читателей вопросов.