Нина! Помнишь ли мгновенья, Как поклонник верный твой, Полный страстного волненья, Всюду мчался за тобой? В светозарной, шумной зале, Помнишь, милая, на бале – В этом общем кипятке, – Как вносили в вихрь круженья Стан твой полный обольщенья, На пылающей руке, – Как рука моя лениво Отделялась от огней Бесконечно прихотливой Дивной талии твоей, – И в роскошном утомленье Ты садилась в отдаленье, Словно Нину ураган Бросил вдаль своим порывом И возвысил ей приливом Юных персей океан, И на этом океане В пене млечной белизны Через дымку, как в тумане, Колыхались две волны, – И, следя их колыханье И ловя твое дыханье, Головой к тебе склонясь, То угрюм, то бурно весел, Я стоял у этих кресел, Где, легко облокотись, Ты покоилась так нежно, Отмахнув кудрей извив И мизинца сгиб небрежно К алым губкам приложив, И с дрожащей, страстной речью К твоему клонясь заплечью, – Между слов, – прошу! молю! – Весь проникнут обаяньем, Перерывистым дыханьем Я вышептывал: люблю; Ты внимала мне приветно, А шалун главы твоей – Резвый локон – незаметно По щеке скользил моей. Помнишь, где-то раз, мечтами Невоздержными влеком, Я осмелился тайком Между жадными перстами Сжать твой пальчик с перстеньком И почувствовал мгновенно, Как руки твоей огонь Вскользь, незримо, сокровенно Весь упал мне на ладонь, Словно сказано: страдалец! Робко ловишь ты слегка Мой один лишь бедный палец, – На! вот вся моя рука! Боже! Жизнь готов отдать я, Только б был возобновлен Этот миг рукопожатья, – Сотни жизней стоит он. Помнишь, Нина, в миг разлуки, Наши, от людей вдали. Словно сросшиеся руки Разорваться не могли? Помнишь, раз, в уединенье – Незабвенное мгновенье! – Я к ногам твоим упал, И потом в своем пылу я Что-то вроде поцелуя С жарких уст твоих сорвал? Помнишь, Нина… Нет? Забыла? Для чего ж и говорить, Коль нельзя того, что было, Нам на деле повторить? Нина, помнишь те мгновенья, Или времени струи Возрастили мох забвенья На развалинах любви?