«Мчись, мой конь, мчись, мой конь, молодой, огневой! Жизни вялой мы сбросили цепи. Ты от дев городских друга к деве степной Выноси чрез родимые степи!» Конь кипучий бежит; бег и ровен и скор; Быстрина седоку неприметна! Тщетно хочет его упереться там взор. Степь нагая кругом беспредметна. Там над шапкой его только солнце горит, Небо душной лежит пеленою; А вокруг – полный круг горизонта открыт, И целуется небо с землёю! И из круга туда, поцелуи любя Он торопит летучего друга… Друг летит, он летит; – а всё видит себя Посредине заветного круга. Краткий миг – ему час, длинный час – ему миг: Нечем всаднику время заметить; Из груди у него вырвался клик, — Но и эхо не может ответить. «Ты несёшься ль, мой конь, иль на месте стоишь?» Конь молчит – и летит в бесконечность! Безграничная даль, безответная тишь Отражают, как в зеркале, вечность. «Там она ждёт меня! Там очей моих свет!» Пламя чувства в груди пробежало; Он у сердца спросил: «Я несусь или нет?» «Ты несёшься!» – оно отвечало. Но и в сердце обман. «Я лечу, как огонь, Обниму тебя скоро, невеста». Юный всадник мечтал, а измученный конь Уж стоял – и не трогался с места.