Ветер влагу чуть колышет В шопотливых камышах. Статный лебедь тихо дышит На лазуревых струях: Грудь, как парус, пышно вздута, Величава и чиста; Шея, загнутая круто, Гордо к небу поднята; И проникнут упоеньем Он в державной красоте Над своим изображеньем, Опрокинутый в воде. Что так гордо, лебедь белый, Ты гуляешь по струям? Иль свершил ты подвиг смелый? Иль принёс ты пользу нам? – Нет, я праздно, – говорит он, — Нежусь в водном хрустале. Но недаром я упитан Духом гордым на земле. Жизнь мою переплывая, Я в водах отмыт от зла, И не давит грязь земная Мне свободного крыла. Отряхнусь – и сух я стану; Встрепенусь – и серебрист; Запылюсь – я в волны пряну, Окунусь – и снова чист. На брегу пустынно – диком Человека я встречал Иль нестройным, гневным криком, Иль таился и молчал, И как голос мой чудесен, Не узнает он вовек: Лебединых сладких песен Недостоин человек. Но с наитьем смертной муки, Я, прильнув к моим водам, Сокровенной песни звуки Прямо небу передам! Он, чей трон звездами вышит, Он, кого вся твердь поёт, Он – один её услышит, Он – один её поймёт! Завещаю в память свету Я не злато, не сребро, Но из крылий дам поэту Чудотворное перо; И певучий мой наследник Да почтит меня хвалой, И да будет он посредник Между небом и землёй! Воспылает он – могучий Бич порока, друг добра — И над миром, как из тучи, Брызнут молнии созвучий С вдохновенного пера! С груди мёртвенно – остылой, Где витал летучий дух, В изголовье деве милой Я оставлю мягкий пух, И ему лишь, в ночь немую, Из – под внутренней грозы, Дева вверит роковую Тайну пламенной слезы, Кос распущенных змеями Изголовье перевьёт И прильнёт к нему устами, Грудью жаркою прильнёт, И согрет её дыханьем, Этот пух начнёт дышать И упругим колыханьем Бурным персям отвечать. Я исчезну, – и средь влаги, Где скользил я, полн отваги, Не увидит мир следа; А на месте, где плескаться Так любил я иногда, Будет тихо отражаться Неба мирная звезда.