Когда – то далеко от нашего века Не зрелось нигде человека; Как лес исполинский, всходила трава, И высилась палима – растений глава, Средь рощ тонкоствольных подъемлясь престольно. Но крупным твореньем своим недовольна, Природа земною корой потрясла, Дохнула вулканом морями плеснула И, бездна разверзнув, наш мир повернула И те организмы в морях погребла. И новый был опыт зиждительной силы. В быту земноводном пошли крокодилы, Далеко влача свой растянутый хвост; Драконов, удавов и ящериц рост Был страшен. С волнами, с утесами споря, Различные гады и суши и моря Являлись гигантами мира тогда… И снова стихийный удар разразился, А сверху вновь стали земля и вода. И твари живые в открытых им сферах Опять начинали в широких размерах: Горы попирая муравчатый склон, Там мамонт тяжелый, чудовищный слон — Тогдашней земли великан толстоногой — Шагал, как гора по горе; но тревогой Стихий возмущенных застигнутый вдруг, В бегу, на шагу, вдруг застыл, цепенеет… Глядь! жизни другая эпоха яснеет, И новых живущих является круг. И вот при дальнейшей попытке природы, Не раз обновляющей земли и воды И виды менявшей созданий своих, — Средь мошек, букашек и тварей иных, В мир божий вступил из таинственной двери, Возник человек – и попятились звери. И в страхе потомка узнав своего И больше предвидя в орехах изъяна, Лукаво моргнула, смеясь, обезьяна, Сей дед человека – предтеча его. И начал он жить поживать понемногу, Сквозь глушь, чрез леса пролагая дорогу, Гоня всех животных. Стрелок, рыболов, Сдиратель всех шкур, пожиратель волов, Взрыватель всех почв – он в трудах землекопных Дорылся до многих костей допотопных, Отживших творений; он видит могилы, Где плезиозавры, слоны, крокодилы, Недвижные, сном ископаемым спят. Он видит той лестницы темной ступени, Где образ былых, первородных растений На камне оттиснут; в коре ледяной Труп мамонта найден с подъятой ногой; Там мумии древних фантазий природы — Египет подземного мира; там – своды Кряжей известковых и глинистых глыб С циклоповой кладкой из черепов плотных, Из раковин мелких, чуть зримых животных И моря там след с отпечатками рыб. Над слоем там слой и пласты над пластами Являются книгой с живыми листами. Читает ее по складам геолог. Старинная книга! Не нынешний слог! Иные страницы размыты, разбиты, А глубже под ними – граниты, граниты, А дальше – все скрыто в таинственной мгле И нет ни малейших следов организма; Один указует лишь дух вулканизма На жар вековечный в центральном котле И мнит человек: вот – времен в переходе, Как много работать досталось природе, Покуда, добившись до светлого дня, С усильем она добралась до меня! И шутка ль? Посмотришь – ее же созданье Господствует, взяв и ее в обладанье! Природа ж все вдаль свое дело ведет, И втайне день новый готовит, быть может, Когда и его в слой подземный уложит, А сверху иной царь творенья пойдет. И скажет сын нового, высшего века, Отрыв ископаемый труп человека: «Вот – это музею предложим мы в дар — Какой драгоценный для нас экземпляр! Зверь этот когда – то был в мир нередок, Он глуп был ужасно, но это – наш предок! Весь род наш от этой породы идет». И древних пород при образе отчетом, Об этом курьезном двуногом животном Нам лекцию новый профессор прочтет.