Пролог

Северный европеец думает, как бы быстрее сбросить шубу. А южная европейка исстрадается из-за своего мехового манто: хочется прогулять норку, а не в пору – опять тепло на улице. Так же и с камином. Для северян – быстрее бы в нем нужда отпала, для южан – когда еще посидишь у очага, где красиво и завораживающе гуляет пламя!

Нехолодным осенним днем во дворце испанского – не гранда, нет, бери выше – императора винодельческой империи сидят и разговаривают два пожилых человека. Один – тот, который условно назван императором, другой – полковник, который действительно является полковником королевской армии Великобритании. Когда неспешно подкладываешь дрова в камин, они идут на пользу не только огню, но и беседе. А пожилые люди говорят о женщинах. Возраст подвинул их к порогу (а кого и передвинул через него), отделяющему практиков от теоретиков. И оттого соображения, высказываемые вслух, не столько будоражат плоть, сколько дают работу мысли.

– Женщины, – вздохнул «император», – это удивительные существа. Они мыслят, чувствуют гораздо тоньше, чем мы. Скажу парадоксальную вещь: альтруизм – эгоизм женщины... Понимаете? Я отдаю, получая...

Полковник весело посмотрел на собеседника. Он был из тех, кто одну ногу перенес через сакраментальный порог, другую пока нет. Поза, неудобная в повседневной жизни, давала ему тем не менее некоторое преимущество, так как имелась возможность в зависимости от направления беседы переносить центр тяжести туда и обратно. Сейчас полковник несколько подался вспять.

– Дорогой друг, – сказал он, – у меня такое впечатление, что вы исследуете некую среднестатистическую женщину, вычисленную из множества дам вашего сердца. Судя по высокой оценке и предполагая несметное количество таковых, у вас хороший вкус и вы везунчик в жизни.

Старик с грустью посмотрел на человека, пытающегося милым ерничеством увести его от серьезной темы.

– У меня, полковник, внучка, которая несчастна, потому что ей встретился мужчина, обожающий эгоизм собственного тела. Она – красивая женщина, думающая, остро думающая и, как вы понимаете, не бедная...

– Хе-хе-хе, – отреагировал полковник. – ...И она при одном намеке на то, чтобы снова выйти замуж, начинает дрожать мелкой дрожью и выкрикивать о мужчинах: «Все они...» Спрашиваю ее: «И твой дед?..» Вроде бы обижаюсь, но сам-то понимаю, что и я тоже, как «все они». Потому что и ваш покорный слуга наверняка когда-то обидел чью-то душу, отдавая предпочтение плоти.

Полковник молча позавидовал памяти старого джентльмена, а вслух, чтобы не оборвалась беседа, сказал:

– У девочки, у вашей внучки, была сердечная драма?

– В том-то и дело!

– Она вам рассказала?

– Конечно нет! Я угадал. Что было нетрудно. Развод состоялся по ее настоянию. Вот я и спрашиваю: что этот негодяй наделал, чтобы вся правда о нашем мужском племени стала известна столь молодой леди?

– Но вы же не повторите, надеюсь, слова юной леди, которая обобщает, основываясь на одном факте, столь, безусловно горестном для нее?

Старик поморщился. Но вдруг с задором взглянул на собеседника, тем самым давая ему понять, сколь эфемерна и относительна разграничительная черта между теорией и практикой.

– Дорогой полковник, а ну-ка, вспомните свои любовные победы! Ведь далеко не всегда партнерша разделяла вашу радость. Для кого-то ваша виктория стала поражением. Обернулась несчастьем. Мы редко задумываемся о своей ответственности за собственный успех.

– Хм, – полковник уставился долгим взглядом на играющие в камине языки пламени, видимо, не зря тратя время на перелистывание сердечных страниц своей жизни. Первые страницы явно настраивали на оптимизм. Но потом лицо стало серьезным. Неужели один из пожелтелых листков книги его жизни мог стать подтверждением высказываний старика?

 

1

Все семейство Баго собралось к саду великолепного палаццо – дворца в стиле барокко, расположенного недалеко от городка Ла-Барро. Родственники и гости съехались, чтобы отметить двухсотлетний юбилей Дома Баго. Даже графиня Белинда была здесь.

Конрад Невилл Баго, глава Дома, красивый высокий старик, смотрел сквозь толпу гостей на свою единственную внучку со смесью гордости и грусти во взгляде. Она была так прекрасна: высокая, белокурая, элегантная. Любой мужчина мог только мечтать о такой красавице. Но как же внучка избалована! Избалована им, родителями, богатством и высоким общественным положением семьи.

Подошедший официант предложил хозяину бокал охлажденного белого портвейна собственного производства – лучшего в Испании. Искрящийся замечательный портвейн – неиссякаемый источник их семейного богатства. Глава Дома, известный в Испании винодел, взял бокал и машинально провел им перед носом, вдыхая аромат вина, прежде чем сделать глоток.

Старый Конрад стоял в окружении гостей, непринужденно болтая с ними, но глаза его то и дело искали и находили среди гостей Белинду. Та порхала, как экзотическая бабочка, в своем ярком костюме. Ухаживающий за ней французский граф, как собачка, следовал по пятам. Это совсем не тот мужчина, который ей нужен что справедливо было бы сказать и о бывшем муже. Но тогда девочка настояла на своем и вышла замуж за итальянского графа. Такая уж натура – всегда поступает по-своему, всегда добиваясь желаемого. Один раз, правда, был срыв. Один раз... Старик украдкой вздохнул.

Не подозревая о переживаниях деда, Белинда наслаждалась происходящим. Так хорошо было вернуться в родной дом, где она провела годы беспечной юности. И праздник прекрасный, и вся семья в сборе...

Торжества распланированы на неделю вперед, включая обед для работников плантации, прием для виноторговцев и бизнесменов. Центральное событие недели – большой бал.

Белинда огляделась, проверяя, все ли идет хорошо, и, заметив, что дед смотрит на нее, бросила ответную улыбку. Высокая, она смотрела поверх голов. Кто там скучает, если все гости охвачены общим оживлением? Надо вмешаться. Молодая женщина тут же направилась к скучающим, прихватив по дороге бокал портвейна. Унылый граф последовал за ней.

– Белинда, дорогая, покажите мне ваши прекрасные виноградники, – попросил он, кладя ей руку на плечо. – Ничего не случится, если мы исчезнем на пару минут. Я кое о чем хочу поговорить с вами. – Он одарил ее одной из самых очаровательных улыбок. – Я думаю, что ваша семья.

Та, не дослушав, резко сбросила его руку с плеча. И нужно было приглашать этого назойливого француза, да еще на всю неделю! Самц| можно сказать, напросился, и было неловко отказать, тем более что мотивировал он свою просьбу желанием познакомиться с ее семьей. «Праздник – великолепный шанс для этого...» – такова была формулировка. Конечно, цинично, подумала она, великолепный, если принять во внимание их деньги.

Подарив скучающим гостям улыбку, она представилась:

– Здравствуйте, я Белинда де Джулио, внучка Конрада Баго. По-моему, мы не знакомы.

Ей легко давалось общение с людьми, она умела сразу заставить их чувствовать себя как дома. У ее матери были прекрасные манеры, и она сумела привить их девочке. Ее родители сейчас тоже были где-то здесь, среди гостей. Мать, правда, еще сердилась на дочь за скандальный развод. Впрочем, подумала Белинда, надо отдать родительнице должное, ее больше беспокоил сам факт развода, нежели скандал, сопровождавший его. Просто мать не признавала расторжения браков. Сама Белинда – тоже. Но если семейная жизнь превращается в ежедневный кошмар, развод – единственный выход. Хорошо бы, конечно, расстаться с Кристиано тихо и мирно, но он, снедаемый злобой и жаждой мести, все сам испортил.

Колонки светских сплетен пестрели сообщениями о том, что на этот раз избранником богатой красавицы является очередной граф – Поль де Симоне. Без нее ее замуж выдают! Еще неизвестно, как дело сложится. Может, ; выйдет, а может – нет. Смущала разница в возрасте. Ему за сорок, а ей всего двадцать четыре.

Но он, безусловно, хорош собой, держит спортивную форму, а чисто французское обаяние временами делает его просто неотразимым. И ростом под стать потенциальной невесте, что немаловажно. Но все-таки было, наверное, ошибкой приглашать его сюда. В Париже Поль неплохо развлекал юную графиню, но здесь, на фоне ее двоюродных братьев, как-то слинял и казался чужим и неинтересным. И этот его покорный вид... Нет, ни к чему здесь француз-обаяшка!

Число гостей, окруживших ее, росло на глазах. В большинстве – мужчины, привлеченные ее красотой, титулом, богатством, а также некоторыми откровениями бывшего мужа касательно их интимной жизни, просочившимися в прессу. Впрочем, Белинда всегда привлекала мужчин. Вот и этот французский граф... Вполне возможно, Поль действительно любит ее, а не ее деньги. Последние, правда, тоже для него далеко не безразличны. Так о ней в первую очередь думает он или о своем родовом замке во Франции, который так нуждается в дорогостоящем ремонте?

Были и другие мужчины, которые пытались сблизиться с ней после развода и даже до него. Все они, как, впрочем, и сама Белинда, принадлежали к высшему обществу, вели такую же, как и она, жизнь. Иногда ей начинало казаться, что все эти рафинированные аристократы на одно лицо, что никому из них нельзя до конца верить, что всех их привлекает не личность интересной женщины, а исключительно ее деньги.

По-настоящему уютно она чувствовала себя только со своими кузенами. Их трое: Конрад, Рэй и Невилл. В детстве их великолепная четверка каждый год съезжалась сюда на каникулы под крылышко любящего деда. Они носились по садам, катались на лодке по реке, даже работали на виноградниках. Белинда была младшей и к тому же единственной в шумной ватаге девочкой, поэтому братья заботились о ней, как о милом, несмышленом щенке, который все время ходит по пятам и за которым нужен глаз да глаз.

Вспомнив о братьях, Белинда огляделась вокруг. Конрад стоял в дальнем конце сада, окруженный гостями. Невилл подставлял стул Стелле, своей жене. Супруги вскоре ожидали рождения первенца. Женитьба совсем преобразила Невилла. До того как встретить Стелла, он вел нелюдимый, замкнутый образ жизни^, уединившись на одном из испанских островков. А сейчас посмотрите на него! Так влюблен, так безумно счастлив, что, кажется, готов объять весь мир! Белинда улыбнулась, взглянув на кузена. Взгляд ее уже искал Рэя, младшего из братьев. Тот как раз пробирался к ней сквозь толпу» Сестра радостно ему улыбнулась и только тут заметила, что брат не один. С ним была девушка миниатюрная блондинка, очень привлекательная. По крайней мере так считает Рэй, подумала Белинда. Это же написано на его лице.

– Белинда, это Стефани Керр. А это моя кузина, графиня де Джул.ио, – представил он их друг другу. Девушки обменялись рукопожатием.

– Как вам повезло, графиня, вы такая высокая.

– Зовите меня по имени. Мой рост – скорее мой недостаток. Представьте, насколько по сравнению со мной у вас богаче выбор мужчин.

Обе засмеялись и быстро окинули друг друга коротким изучающим взглядом, от которого ничего не могло укрыться: внешность, одежда, манеры. По сравнению с брючным костюмом графини цвета пламени серый шелковый костюм Стефани выглядел очень скромно. Рядом с новой знакомой Белинда чувствовала себя просто дылдой. У гостьи сверкающая волна гладких светлых волос спускалась на плечи. Девушка была похожа на прелестную, хрупкую куколку. Белинда сначала подумала, что это Рэй привел сюда Стефани, но в разговоре выяснилось, что она здесь по официальному приглашению.

Брат и сестра тут же принялись болтать друг с другом, веселя окружающих обоюдным подтруниванием. Скоро Полю надоело просто стоять и слушать их, и граф жестом предложил присоединиться к гостям, которые направились к накрытым столам.

– Обед уже скоро начнется. Где бы вы хотели сидеть? – спросил он Белинду по-французски.

Раздраженная его вмешательством и самим присутствием, она резко ответила тоже по-французски:

– Если вы голодны, идите и ешьте. Приду, когда захочу.

Тот, конечно же, не ушел, а стоял, переминаясь с ноги на ногу. Стефани тем временем изо всех сил развлекала присутствующих. Белинда прислушалась и вынуждена была признать, что у девушки неплохо получается. Мисс Керр начинала ей нравиться, а уж Рэю и подавно.

Брат не сводил с девушки глаз. Белинда сжала губы, пытаясь скрыть охватившую ревность. Если и Рэй, и Конрад женятся, она потеряет их, как потеряла Невилла. Исчезнет то особое чувство, которое связывает молодых Баго долгие годы. Для кузины это духовное единение в какой-то степени казалось важнее, сильнее и глубже, чем замужество.

Сад почти опустел. Гости ушли к столу. Поль все еще стоял рядом. Видно, от него сегодня не избавиться. Белинда обернулась к нему:

– Я думаю, нам пора на пир.

Ей хотелось сидеть рядом с Рэем или Конрадом, поэтому она решила пригласить с собой и Стефани, зная, что брат последует за обворожившей его девушкой.

– Стефани, пойдемте с нами, – сказала она, оглядываясь. – А где Конрад?

Увидев его, Белинда помахала рукой, приглашая составить компанию. Брат подошел, но от приглашения отказался.

– Ты что, забыла, что дед просил нас разделиться и развлекать гостей? – напомнил он.

Белинда взяла его под руку, демонстрируя таким образом свое право быть с ним рядом, и сказала умоляюще:

– Это обязательно? Мы же не виделись целую вечность. Я так хочу сидеть с тобой и Рэем!

Конрад накрыл ее руку своей и улыбнулся той особой улыбкой, которую приберегал лишь для любимой сестры.

– Новостями мы сможем поделиться и за ужином.

– Но там будет дед. Нельзя же говорить при нем! Наш милый старичок так расстраивается, когда ему говоришь правду, всю правду и ничего, кроме правды. Не говоря уже о родителях... Конрад улыбнулся и произнес назидательно:

– Воспитание принуждает нас подчиняться старшим.

Поняв, что бесполезно настаивать на своем, сестра отпустила его руку.

– Ладно, разделимся. Мне очень жаль, Стефани, – сказала она, поворачиваясь к девушке. – Теперь вам придется сидеть с Рэем. Какая скука!

Рэй повернул к ней обиженную физиономию.

– Эй, сестрица, воспитание тебя ни к чему не обязывает?

Конрад рассмеялся и попросил представить его спутнице брата. Именно в эту минуту к ним подошел незнакомый мужчина.

– Мисс Керр, вот вы где! Лед в вашем бокале совсем растаял, поэтому я все выпил сам.

По говору – явный американец, отметила про себя графиня. Стефани лишь на секунду выказала неудовольствие, но взяла себя в руки. Раздражение мелькнуло в ее глазах и погасло, но Белинду не обманешь – успела заметить. Это подстегнуло ее любопытство. Почему Стефани отреагировала на слова красивого мужчины так болезненно? Тут что-то скрывается интересненькое. Она с любопытством оглядела подошедшего к ним американца. Так же высок, как Конрад, но это единственное, что было у них общее. Брат – блондин, а у незнакомца темные густые волосы. Его глаза с длинными ресницами и тяжелыми, ленивыми веками тоже были темные. Широкоплечий, мускулистый, он производил впечатление человека, привычного к тяжелому физическому труду. По выражению лица Рэя и его вдруг застывшей позе было ясно, что этот человек ему незнаком. Конрад явно помрачнел, поняв, что Стефани не одна.

– Привет! – беспечно воскликнул янки, доброжелательно оглядывая присутствующих.

И снова нечто загадочное, явно неодобрительное вспыхнуло в глазах Стефани. Вспыхнуло и мгновенно погасло.

– Это господин... э-э-э, извините, я не помню вашего имени. Один из ваших гостей, – сказала она Конраду.

– Блейкмор, Джек Блейкмор. – Американец пожал руки стоящих рядом мужчин и повернулся к Белинде. – А вы, видимо, графиня?

Белинде все постепенно становилось ясно. Наверное, Стефани познакомилась с Джеком Блейкмором здесь, на приеме, но теперь по какой-то причине пыталась отделаться от него. Чтобы получше познакомиться с Рэем или Конрадом? Очень интересно. Белинда почувствовала себя заинтригованной, и это позабавило ее.

– Вам не откажешь в проницательности, – ответила она американцу. – Вы искали Стефани?

– Да, – ответил он с ленивой улыбкой. – Я пошел раздобыть ей чего-нибудь выпить, а она вдруг исчезла. Ну, думаю, наверное, нашла другую компанию...

Белинда взглянула на Рэя и вопрошающе приподняла бровь. Тот натянуто улыбнулся в ответ.

– Извините, я не хотел никому помешать.

Стефани, восполняя недостаток внимания, ослепительно улыбнулась мистеру Блейкмору и прочирикала что-то невразумительное Рэю. Но тот отошел вместе с Конрадом, как Белинда и ожидала, – не такой это человек, чтобы топтаться на чужой территории, особенно если дело касалось гостя.

Горечь промелькнула в глазах Стефани. Если бы Белинда специально не наблюдала за ней, то ничего бы и не заметила, потому что через секунду девушка уже беззаботно улыбалась. Подстегиваемая любопытством, Белинда решила проследить за загадочной гостьей до конца.

– Но нам-то можно остаться вместе. Садитесь со мной и Полем. – И добавила, чтобы увидеть реакцию девушки: – И вы тоже, мистер Блейкмор.

– Конечно. Благодарю вас.

Американец взял Стефани под руку и повел через лужайку. Та резко высвободилась и с явной неприязнью посмотрела на своего спутника. Джек сделал вид, что ничего не заметил, может быть, и действительно не заметил. Он шел рядом с ней свободной, слегка разболтанной походкой, столь типичной для американцев, и девушка еле успевала за его широкими шагами.

Почти все уже заняли свои места. Белинда специально выбрала круглый столик на четверых, чтобы можно было беспрепятственно наблюдать за Джеком и Стефани. Наблюдение дало первые результаты: хоть Стефани и пыталась это скрыть, но явно была недовольна, что янки увел ее от Рэя. А ведь, судя по всему, до сегодняшнего вечера она не знала ни того, ни другого.

Белинда взглянула на Джека. Как он не похож на поднадоевшего графа с его тонким, чисто галльским лицом и изысканным обаянием мужчины с древней аристократической кровью! Американец производил впечатление крепкого парня, способного шутя справиться с любой непредвиденной ситуацией. Он, конечно, моложе Поля – что-то около тридцати – и явно не принадлежал к сливкам общества. Она и сама не могла бы объяснить, почему пришла к такому выводу. Судя по его поведению, Блейк-мор вовсе не тяготился ролью стороннего наблюдателя, а не участника событий. Ему здесь нравилось.

Конрад привел последних гостей. Что-то его тревожило. Что? Оказывается, одного прибора не хватает. Не может быть! Белинда хотела было вмешаться, но увидела, что официант уже принес недостающий прибор. Мария Леннон, глава фирмы, взявшей на себя устройство торжеств, торопливо подошла к Белинде.

– На столах ровно столько приборов, на сколько персон вы заказывали, – озабоченно проговорила Мария. – А именно на сто шестьдесят.

– Может быть, где-то осталось пустое место? – предположила Белинда, посмотрев на соседние столики.

– Исключено, я проверяла – все места заняты. Очевидно, присутствует один лишний человек.

– Странно. Может быть, кто-то отказался, а в последний момент передумал и приехал? В любом случае ничего не поделаешь. – И Белинда вернулась на свое место. На таком приеме, при таком количестве приглашенных, все равно не узнаешь, кто лишний.

Например, Стефани и Джек, никому не знакомые люди. Она посмотрела на них и подумала:

а как они, собственно, попали на прием для производителей и продавцов вина?

Белинда украдкой наблюдала за парой и заметила, что девушка некоторое время дулась на американца, но потом сменила гнев на милость и начала непринужденно болтать с ним. Джек охотно отвечал ей, и его глубокий, звучный голос доминировал за столом. Он рассказывал соседке о скотоводстве в Штатах, о родео и бизонах. Рассказ его был очень интересен и даже забавен. Стефани смеялась. Видно, уже не жалеет, что Джек увел ее от Рэя, подумала Белинда. Взгляды женщин встретились. Белинда указала глазами на Джека и слегка приподняла бровь – незаметное движение, которое Стефани, однако, сразу поняла. Она покачала головой, показывая, что Джек нисколько не интересует ее. Он просто привлекательный мужчина и хороший собеседник, не более.

Обед закончился, гости поднялись из-за столов. Официанты разносили марочный портвейн – завершающий штрих трапезы. Бросив Поля, Белинда отправилась на поиски Рэя и увидела его в окружении австралийских бизнесменов, давних клиентов Баго. Клиентам особый почет – Белинда одарила их обольстительной улыбкой.

– Вы извините меня, если я похищу у вас на минутку моего кузена? У меня к нему один очень важный вопрос.

Конечно же, разве можно отказать такой женщине? Белинда подхватила Рэя под руку и отвела в сторону.

– И что же это за важный вопрос?

– Никакого вопроса. Я просто решила спасти тебя от нудных собеседников.

– Но они вовсе не нудные. И вообще, почему ты думаешь, что с тобой мне будет интереснее? – надменно спросил Рэй.

Сестра смешно сморщила носик.

– Даже в наихудшие минуты, когда Кристиано готов был растерзать меня от ярости, и то он не мог назвать меня занудой, – ответила Белинда, имея в виду своего бывшего мужа.

Рэй задумчиво посмотрел на нее. Она так редко говорила о Кристиано и о своем замужестве. Как знать, может быть, сестра начала потихоньку отходить от потрясения, если так легко заговорила о прошлом.

– Ты видишься с ним? – осторожно спросил он, понимая, что ступил на зыбкую почву.

– Господи, ну конечно же нет! – Ее передернуло от одной мысли о муже. – И не хочу. Мне вообще не следовало выходить за него.

– Зачем же ты вышла?

Ей не хотелось больше говорить на щекотливую тему, поэтому она сказала:

– По контрасту, дружок, конечно по контрасту – с тобой, Конрадом и Невиллом.

– Что? – воскликнул Рэй.

– Я так боялась выйти за таких же надменных шовинистов, как вы трое, что ударилась в другую крайность.

Рэй шутливо замахнулся на нее.

– Смотри у меня. Хоть ты и графиня, я разложу тебя на коленях и отшлепаю, как бывало.

Белинда рассмеялась.

– Так вот отчего ты заводишься! Буду знать. Но Рэй уже не слушал ее. Нахмурясь, он смотрел совеем в другую сторону. Белинда проследила за его взглядом и увидела Стефани, которая только что вышла из-за стола. К ней приближался Джек с бокалом в руке. Вот он наклонился, сказал что-то, и тут же гостья закатила ему такую звонкую пощечину, что звук эхом прокатился по саду. Все, как по команде, обернулись в их сторону.

– Как вы смеете?! – закричала девушка. Рэй остолбенел от изумления, затем, оставив сестру, устремился к нарушителю спокойствия. С другой стороны туда уже спешил Конрад. Стефани бросилась к нему. Именно к нему, а не к Рэю, с интересом подметила Белинда. Конрад встал между повздорившими гостями.

– Мой кузен проводит вас, – сказал он ледяным тоном Блейкмору.

Янки пытался было что-то сказать, но Рэй взял его за локоть с твердым намерением вывести из сада. В какой-то момент Белинде показалось, что Джек будет сопротивляться, но нет, он пристально посмотрел на Стефани, потом сердито оттолкнул руку Рэя и пошел к выходу.

Белинда в задумчивости смотрела им вслед. Интересно, что он такое сказал, если гостья решилась прилюдно ударить его? Джек не производил впечатления необузданного, несдержанного человека. Может быть, вино ударило ему в голову? Оно здесь лилось рекой. Но потом она вспомнила выражение глаз Стефани, когда Джек пытался протестовать. В них было все, вплоть до мольбы, но только не гнев оскорбленной невинности.

Решив, что не следует оставаться в стороне, заинтригованная еще больше, чем перед ссорой, Белинда подошла к Стефани.

– Может, нам лучше пойти в дом? – предложила она, а когда Стефани попыталась возразить, показала гостье на юбку с пятном от вина, которое во время инцидента выплеснулось из бокала Джека.

– О Господи! – воскликнула в отчаянии девушка.

– Пойдемте в дом. Я уверена, что мы спасем вашу юбку, если поторопимся.

Конрад поддержал сестру, и обе девушки пошли наверх, в одну из гостевых комнат. Белинда дала гостье халат и вызвала горничную почистить юбку.

– О, хоть бы пятно сошло, – тревожилась Стефани.

Ее беспокойство заинтересовало Белинду. Одно из двух: либо она слишком печется о своих нарядах, либо у нее их слишком мало. Вот бы выяснить истину, тогда многое бы прояснилось. Однако надо идти к гостям.

Когда все разъехались, она подошла к Рэю. Тут же к ним поспешил Конрад.

– Ты спровадил Блейкмора? – спросил он брата и добавил сердито: – Слушай, как вообще этот тип сюда попал? Я его никогда раньше не видел. У него, наверное, и приглашения-то не было. Он и есть тот самый лишний гость, не иначе. Самозванец.

– Что за лишний гость? – поинтересовался Рэй.

Конрад объяснил.

– Нет, – покачал головой Рэй. – У него было приглашение, он мне показывал. Оно на имя другого человека, какого-то американского транспортника, но Блейкмор сказал, что тот не мог прийти и попросил поприсутствовать вместо него на торжестве.

– Надеюсь, ты дал понять, что ему не следует здесь больше появляться? – жестко спросил Конрад. – Мы не можем допускать, чтобы в нашем доме оскорбляли гостей.

– Он так ничего тебе и не сказал? – спросила Рэя сестра. – Ну, что, мол, произошло недоразумение или что-то в этом роде?

– Ясно, он не был в восторге от того, что его выставляют, но так ничего мне и не объяснил, хотя я и старался выведать. О Стефани – ни слова дурного.

– Мне кажется это странным, – проговорила Белинда. – Любой на его месте пытался бы настаивать на своей невиновности, а этому хоть бы что.

– Ну уж нет, не в такой ситуации, когда и без того все ясно, – заметил Конрад. – Как Стефани? В порядке?

– Переживает из-за юбки. Я ее оставила в комнате для гостей.

– Попроси ее спуститься, ладно? Я буду в гостиной.

– Я с тобой, – сказал Рэй, и оба вошли в дом.

Белинда пошла вслед за ними, размышляя о Джеке Блейкморе. Если у него было настоящее приглашение, зайцем могла быть только Стефани. Неужели самозванка именно она? Если ненавязчиво расспросить, может быть, и удастся что-то вызнать.

Гостья сидела на краешке огромной кровати, закутанная в халат, который был ей явно велик. Она выглядела такой потерянной и беззащитной, что Белинда на миг устыдилась своих подозрений. Но только на миг, не более. Она стала говорить что-то нейтральное о семье, о дедушке, подсела к Стефани и успокаивающе погладила ее по руке.

– Вы, наверное, скверно чувствуете себя. Ужасный человек! Ну что за народ мужчины! Стоит вам улыбнуться или просто поболтать» и они уже думают, что вы готовы залезть я ним в постель. А Джек казался таким милым. Как легко ошибиться в человеке? Вроде приличный на вид...

Щеки Стефани запылали. От стыда? Когда та попыталась быстро сменить тему разговора, Белинда подумала: уж не спектакль ли тут разыграла эта пара? Ее подозрения усилились, когда гостья попросила разрешения остаться, пока не высохнет юбка.

– Конечно. Но вы не можете провести взаперти полдня. Я бы дала вам что-нибудь из своих вещей, но вы в них утонете. Постойте, у меня идея, – сказала Белинда, вставая. – Я все устрою. Кстати, вас внизу ждет Конрад. Он хочет поговорить с вами.

– О чем? – Лицо Стефани просветлело.

– Не знаю. У вас есть возможность спросить самой.

– Но я не могу в таком виде, – возразила Стефани, тем не менее приближаясь к двери.

– Отчего же? Можете. Конрад на такие вещи не обращает внимания.

Даю советы, а сама смогла бы расхаживать по чужому дому в банном халате? – засомневалась Белинда. Вряд ли. Однако Стефани спокойно следовала за ней без каких-либо возражений. Даже не потрудилась надеть туфли, халат волочился по полу.

Мужчины ждали в гостиной и, увидев Стефани, утопающую в огромном халате, рассмеялась. Девушка оживилась, попыталась свою неловкость обратить в шутку и сделала несколько изящных пируэтов, рассчитывая на дополнительный эффект. Конрад подошел и взял ее руку.

– Мисс Керр, я хотел бы извиниться перед вами от имени всей нашей семьи. Нам очень жаль, что в нашем доме могла произойти подобная вещь.

Стефани покраснела и потупилась. Белинде оставалось лишь предположить, что пигалица либо очень наивна, либо очень умна. Похоже, Конрад поддался ее чарам, а вот Рэй? Белинда будто невзначай взглянула на него: тот не мог скрыть своей иронии – глаза выдавали. Может быть, тоже почуял неладное?

Стефани тем временем разговаривала с Конрадом:

– О, не стоит извиняться. Я, видно, слишком погорячилась. Я сидела рядом с мистером Блейкмором за обедом и... и... в какой-то мере это и ваше упущение... Между прочим, у вас такой изумительный портвейн!

Все рассмеялись, даже Белинда, а Рэй с преувеличенным вниманием поднял бровь.

– И его тут столько! – воскликнула Белин-да, вновь коря себя за ненужные подозрения.

– Вы, пожалуй, излишне снисходительны, -тепло улыбаясь, сказал Конрад. – Но тем не менее наш долг – загладить перед вами свою вину. Может быть...

Тут Белинда в своем желании разобраться в ситуации до конца опередила брата:

– Может быть, согласитесь отужинать у нас?

Конрад поначалу слегка растерялся – он, видимо, имел в виду иную компенсацию, но поддержал сестру. Гостья начала отнекиваться, но как-то вяло. Всем стало ясно – она ничуть не против. Белинда ожидала, что Стефани попросит подвезти ее домой переодеться, но та воскликнула со смехом:

– Как же я останусь? – И показала на халат.

– Ну, это просто. Я позвоню в город, в какой-нибудь бутик, и они привезут для вас одежду. Думаю, это будет быстро, – сказала Белинда, испытующе глядя на Стефани. Вот такой пробный камень забросила графиня.

Предложение достаточно неординарное, мало кто из знакомых Белинды решился бы принять его. Лицо же гостьи просияло, что-то очень похожее на облегчение мелькнуло в глазах. Надо отдать ей должное – она попробовала посопротивляться, но скорее для приличия и желая произвести благоприятное впечатление на Конрада. В конечном счете согласилась. Теперь не оставалось никаких сомнений: мисс Керр только и ждала возможности остаться.

Конрад пошел распорядиться, чтобы к ужину подали еще один прибор, а Белинда сняла трубку с намерением позвонить в бутик. Рэй делал ей какие-то знаки, из которых стало понятно, что он просит оставить его наедине со Стефани.

– Номер у меня в телефонной книжке наверху, – нашлась Белинда. – С вашего позволения, пойду позвоню из моей комнаты, – сказала она и вышла.

Вот тут бы взять и прильнуть к полуоткрытой двери – только так и узнаешь намерения брата и реакцию непонятной гостьи. Ну да ладно, может быть, Рэй расскажет подробности их беседы. Вряд ли. Теперь, когда они стали взрослыми, ей все реже удавалось выпытывать у братьев секреты. Она позвонила в лучший бутик Ла-Барро и попросила срочно доставить несколько дневных и вечерних туалетов.

Ее спальня с большой кроватью под пологом была выдержана в нежных пастельных тонах. Она всегда, когда жила в доме деда, останавливалась только здесь. Окна выходили в сад, как раз над той гостиной, где Рей сейчас разговаривал со Стефани. Говорили они недолго, так как вскоре она увидела брата на террасе. Белинда выбежала к нему.

– Рэй!

Он повернулся к ней.

– Ну что? – нетерпеливо спросила она. – Что между вами произошло?

– Произошло? – пожал тот плечами. – Ничего.

– Но, Рэй, это же несправедливо – держать сестру в неведении. Ты же сам призвал меня в сообщницы. Зачем ты сделал знак оставить вас вдвоем?

В холодных серых глазах кузена мелькнул насмешливый огонек.

– Наверное, я хотел познакомиться с ней поближе.

– И ты так быстро управился? Вы пробыли вместе всего несколько минут.

– Иногда и этого довольно.

Отчаявшись, Белинда схватила его за руку.

– Прекрати говорить загадками. Она тебе нравится?

– Конечно. Как и многие женщины.

– Не увиливай. Ну же, Рэй, мне-то ты можешь сказать. – Она умоляюще посмотрела на него. Он рассмеялся.

Белинда решила сменить тактику. Усадив его рядом с собой на каменную скамью, она раздумчиво произнесла:

– Невилл так счастлив, правда? Семейная жизнь пошла ему на пользу. Может, стоит и Конрада женить? – Выдержав паузу, она продолжила: – Послушай, прекрасная идея – Стефани! Замечательная будет пара. Она же блондинка. Выдержим традицию семьи – жениться только на блондинках!

Тут главное – внимательно следить за собеседником. Выдаст себя? Нет? Она заметила, как дрогнуло его лицо При упоминании имени Стефани, да еще рядом с именем брата. Рэй ухмыльнулся.

– На блондинках? Бабушкины сказки» Ты что, правда думаешь, что мы принимаем это в расчет?

– Но Нввилл тем не менее женился на блондинке!

– Совпадение, не более. Влюбился сначала по уши, а потом увидел, что в блондинку. Он женился бы на ней в любом случае, независимо от цвета волос.

Возвращаясь к интересующей ее теме, Белинда охнула:

– Ну, ты весь в отца, способен пренебречь семейной традицией, но Конрад... он другой. Может быть, перстом судьбы Стефани была направлена в нашу обитель. Мне кажется, девушка ему нравится, а?

Рэй нетерпеливо пожал плечами.

– Господи, да он только сегодня с ней познакомился!

– Ты же сам сказал, что иногда и нескольких минут довольно, – напомнила сестра с хмурой улыбкой. Кузен улыбнулся в ответ.

– Твоя взяла!

– Нет, серьезно, получилась бы чудная пара, согласись. Он-то явно покорен, а она? Как ты думаешь, ей он понравился?

– Теперь у нас появился шанс выяснить это. Ты поэтому и настояла, чтобы она осталась к ужину.

– Но должны же мы как-то загладить свою вину, – прикинулась непонимающей Белинда.

– Чушь? Ты решила вмешаться и сыграть свою игру.

– Какую еще игру? – запротестовала она.

– Сводничество! – Он вопросительно посмотрел на нее. – Впрочем, вряд ли. Женитьба брата на данный момент тебе ни к чему. Тогда в какие же игры ты играешь, малютка-кузина?

– Как приятно, когда тебя зовут «малютка». Только от вас троих и можно еще это услышать.

– А твой отец уже отвык называть тебя так?

Удивительно, как легко братец отвлекался от темы, которая, судя по всему, ему небезразлична, подумала Белинда.

– О, я так редко вижу отца. Он все время занят, такие хлопоты с его оперными театрами и картинными галереями. Мама тоже не лучше, я уже запуталась в ее благотворительных комитетах. Даже когда я в Париже, почти не вижу их.

– Бедняжка, – с притворным сочувствием вздохнул Рэй.

Она заставила себя рассмеяться. А ведь это правда. Когда ее замужество дало трещину, ей так необходимы были их понимание, участие, а родители так и не поняли этого. Отец остался в стороне, а мать только сердилась и даже уговаривала ее вернуться к Кристиано. Рэй тогда был в отъезде. Невилл на Мальорке, и ей ничего не оставалось, как примчаться за помощью к деду. К нему и Конраду-младшему. Они-то и утешили израненную душу. Как же ей после этого не любить их, старшего и младшего Баго! Если бы Рэй был хоть чуточку проницательней, то разделил бы ее тревоги в отношении обольстительницы Стефани. Надо как-то вмешаться, пока дело не зашло слишком далеко. Она решительно повернулась к кузену:

– Рэй, тебе не кажется, что именно Стефани приехала на прием без приглашения?

– А тебе?

Белинду рассердило его нежелание высказать собственное мнение, но тем не менее она ответила:

– Мне не кажется, я уверена в этом. И думаю, что нам надо высказать девице свое отношение к ней и ее поведению.

Она хотела подняться, но Рэй удержал ее. – Э, нет, – твердо сказал он.

– Но эта особа...

– Предположи, что ты не права.

– Ты действительно так считаешь? Он пожал плечами.

– Мы о ней ничего не знаем. Она рассказывала хоть что-нибудь о себе?

– Сказала, что работает в Ла-Барро, в какой-то коммерческой фирме.

– В какой именно?

– Не знаю.

– На ее имя приглашения не было, за это я ручаюсь.

– Конечно, не было. Она сказала, что ее коллега по работе отдал свое. Помолчали.

– Это, конечно, возможно. – Белинда выказала желание быть объективной. – Давай спросим ее, и все станет на свои места.

– Не надо, – голос Рея звучал неожиданно твердо. – Подождем и посмотрим, что будет дальше.

– А если она попробует окрутить Конрада?

– Ну, значит, так тому и быть.

– Но... я-то думала, что она нравится тебе. Рэй широко улыбнулся.

– Вполне возможно, что Стефани самозванка, зайцем проникшая на праздник, и преследует свои цели. Тем интереснее будет узнать, что она замышляет. Давай не будем дергаться и задавать нелепые вопросы. Присмотримся.

Белинда с нескрываемым удивлением взглянула на Рэя. Такой изощренности она от своего кузена никак не ожидала. Но в предложенном им плане было что-то интригующее. Любопытство взяло верх над сомнениями, и она кивнула.

– Ладно. Выждем.

 

2

Горничная сообщила Белинде, что приехали из бутика. Она подождала с полчаса, а затем пошла к Стефани, пытаясь представить, как та отнесется к вопросу оплаты привезенных вещей – разрешит себя озолотить или гордо отвергнет преподношение?

Стефани встретила хозяйку в модном летнем костюмчике с шортами, который ей очень шел. На вечер девушка выбрала черное бархатное платье. Нельзя было не похвалить ее вкус. Белинда отнесла покупки на свой счет. Рука дающего не была отвергнута.

– Но... – начала было мягко сопротивляться Стефани, но возражения прозвучали так неубедительно, что ей вряд ли стоило вообще открывать рот.

Ну и какой напрашивается вывод? Что там голову ломать – Стефани примитивная охотница за чужими деньгами. Белинда заставила себя сухо пресечь неискренние возражения:

– Я буду только рада. Пожалуйста, пойдемте вниз.

Спускаясь по лестнице и пытаясь исподволь узнать кое-что о девушке, Белинда сначала выболтала подробности своей жизни, тем самым заслужив возможность порасспросить гостью.

– А вы живете в Ла-Барро?

– Да, вместе с друзьями, – ограничилась короткой фразой Стефани.

Помня инструкции Рэя не задавать прямых вопросов, Белинда смирилась с недостатком информации. Они вышли на веранду, где Конрад разговаривал с Марией Леннон.

– Белинда, ты хотела что-то обговорить с миссис Леннон по поводу приема на винном заводе?

Не надо было оставлять Конрада и Стефани наедине, но дела есть дела. Надо идти с Марией.

– Да. Извините, Стефани, я скоро вернусь. Та только того и ждала. Она тут же жестом пригласила Конрада сесть рядом, не дожидаясь, пока женщины уйдут.

Белинда вошла в кабинет прямо с веранды, подошла к письменному столу и достала папку с нужными бумагами. Через пару дней на заводе должен состояться торжественный обед для работающих на компанию Баго. Следовало обсудить некоторые детали с Марией. Но что важнее сейчас – подготовка к обеду или парочка, оставшаяся без присмотра? К сожалению, не слышно, о чем они говорят, но, судя по всему, Стефани изо всех сил старалась поразить собеседника остроумием. Конрад улыбался, иногда откровенно смеялся. Белинда стиснула зубы. Сомнений быть не могло – Стефани нацелилась на Конрада. Неплохой объект. Наследник большей части империи Баго, который когда-нибудь станет одним из богатейших людей Испании.

Цель выбрана верно, на пути к ее достижению совесть в расчет не принимается. Неужели все на один лад – только бы хапнуть побольше? Сначала Поль, теперь эта Стефани. А ведь поначалу она так понравилась... Обманом проникла в дом, а теперь расставляет сети Конраду. И похоже, небезуспешно. Белинда никогда не видела его таким увлеченным. Впору выйти и открыть брату глаза на правду.

– Сколько будет танцоров и певцов? – прервала поток ее мыслей Мария.

Белинда с трудом заставила себя сосредоточиться.

– Думаю, около двадцати. Кроме того, будут еще шоферы, которые привезут рабочих с семьями. Да, и еще тореро.

– Тореро? – Глаза Марии расширились от ужаса.

– О, не волнуйтесь, обойдется без кровавых сцен с быками. Просто представление, – заверила Белинда. – У здешних матадоров работа скорее похожа на балет. Очень красиво и совершенно безопасно. Сами увидите.

Они вернулись к изучению бумаг. Белинда время от времени нетерпеливо посматривала на веранду, понимая, что чем дольше длится сеанс обольщения, тем труднее будет потом убедить Конрада в очевидном: Стефани просто маленькая хищница, хоть и выглядит такой милой и искренней.

Вошел Рэй. Сестра сделала ему знак глазами: мол, выйди к брату. Он нахмурился и направился на веранду. Стефани увидела третьего лишнего и не смогла скрыть досады. Вздохнув облегчением, Белинда повернулась к Марии и обнаружила, что та тоже заинтересованно смотрит на уединившуюся парочку.

– Мария!

– О, извините меня. – Женщина смущенно улыбнулась и вернулась к делам.

Когда они в деталях обсудили приготовления к празднику, Белинда решительно прошла на веранду, села между Рэем и Конрадом и намеренно завела разговор о людях, неизвестных Стефани, об общих друзьях и родственниках.

Девушка некоторое время молча слушала, потом встала.

– В котором часу ужин?

– О Боже, Стефани, извините, я не хотела наскучить вам. Просто мы так давно не виделись, – сказала Белинда, нисколько, впрочем, не сожалея, что прервала беседу, и добавила: – Рэй, покажи гостье сад, мне надо перекинуться парой слов с Конрадом. Встретимся позже.

Личико Стефани напряглось, она попыталась возразить:

– Нет-нет. Я с удовольствием останусь.

– Но тут уж настаиваю я, – вмешался Рэй. – Сестра потом поделится со мной своими секретами. – И он иронически улыбнулся кузине.

– С чего ты взял, что у меня есть секреты? – не без ехидства спросила Белинда. Рэй нагнулся и чмокнул сестру в щеку.

– Ох, лисичка-сестричка, – заворковал он. – У тебя они всегда есть и всегда будут, пока не появится мужчина, который сможет приручить тебя.

– Ну уж нет! Тоже мне, психолог нашелся! – ответила Белинда и подумала: а может быть, он прав? Нет! И бросила с вызовом: – Я тебе сообщу, если решу выйти за Поля.

– С чем и поздравляю. Бьюсь об заклад – больше шести месяцев этот брак не продлится.

– Шесть месяцев?!

– Многовато? Ты права. Три месяца – более реальный срок. Француз надоест тебе до слез, и ты его бросишь.

Белинда задумалась. Что тут скажешь? Поль уже надоел ей до смерти. Господи, ну почему так? Во всем мире, похоже, нет мужчины, который мог бы прогнать гнетущее чувство одиночества.

Когда Рэй и Стефани ушли, Конрад спросил:

– А кстати, где Поль?

– Вернулся в отель, надеюсь.

– Он мог бы остаться здесь. Места достаточно.

Сестра капризно покачала головой.

– Я не хотела, чтобы он остановился у нас. И вообще теперь жалею, что пригласила его. К ужину явится.

– Так, значит, ты не собираешься за него замуж? – ровным голосом спросил Конрад.

– Нет, конечно же нет. Я вообще не пойму, какого черта с ним встречалась. Наверное, чтобы поскорее забыть Кристиано. – Она вскочила, нервно прошлась по веранде, повернулась к брату и спросила почти сердито: – Ну почему мне не встречается кто-то, кого я могла бы уважать, как тебя, Рэя и Невилла?

– Белинда, и мы далеки от идеала, поверь.

– Ты не понимаешь! Вы трое – мужчины, в полном смысле слова. Вы контролируете свою жизнь, добились бы успеха и без семейного бизнеса. Вы сумели удвоить капитал компании, с тех пор как дед передал ее вам. Вы талантливые и уверенные в себе люди. Ну почему, почему я не могу найти такого человека, как вы?

Конрад усадил ее рядом с собой и обнял за плечи.

– Ты найдешь того, кого ищешь, малыш. – сказал он миролюбиво.

– Устала надеяться. – Она подняла к нему напряженное лицо. – Мне надо чем-то заполнить жизнь, но я не знаю чем. Посмотри на Марию. Когда погиб ее муж, она занялась бизнесом. Я же на это неспособна! Я как картина на стене: дорогая, красивая, но совершенно бесполезная.

– Я тебя не узнаю. Где твое умение радоваться жизни? Ну, ошиблась, что с того? Начинай сначала! Да ты оглянуться не успеешь, как снова по уши влюбишься.

Глаза ее были безжизненны и пусты.

– Я больше не верю в любовь. Когда училась в колледже, думала, что влюблена в одного человека, но он, не сказав ни слова, исчез из моей жизни. – Она почувствовала, что рука Конрада сжала ее плечи, и благодарно улыбнулась брату. – Потом я решила, что влюблена в Кристиано. Все поначалу было, как в сказке, – прекрасный принц и все такое... Но волшебство растаяло. Он превратил дворец в тюрьму, а нашу спальню в пыточную камеру. – Она горько усмехнулась. – Мечта уступила место кошмару, иногда я думала, что никогда не смогу освободиться от него. Мечтала, вот разведусь и начну жизнь сначала. Развелась, свободна, и что? Пустота... – Она умоляюще посмотрела на брата. – Подскажи, что мне делать? Горькая складка легла у его рта.

– Я подумаю, только не торопи меня. Пройдет эта суматошная неделя, появится больше времени... – Он притянул сестру к себе и поцеловал в лоб. – Только обещай мне, что сейчас ради деда ты выбросишь грустные мысли из головы и как следует повеселишься. Ты же знаешь, как он любит тебя, старик не должен ничего знать.

– Да, конечно, я постараюсь.

– Ты милая, храбрая девочка. – Он огляделся. – Смотри, Мария тебя ищет. – Взглянул на часы. – Пойду посмотрю, как там дед. Увидимся за ужином.

Когда брат ушел, Белинда по просьбе Марии, которая не говорила по-испански, позвонила в город. Все дела были закончены, она снова одна. Интересно, как там Рэй и Стефани? Женщину охватило чувство, близкое к ярости. Как нахально та втерлась в их дом, в их жизнь! Не был ли эпизод с пощечиной хитро разыгранной сценой? Может быть, она сговорилась с Джеком Блейкмором? Впрочем, вряд ли. Надо узнать, где он остановился. Белинда сняла трубку и принялась названивать в гостиницы Ла-Барро. Как выяснилось, американец остановился в одном из лучших отелей города, что несколько удивило графиню. Он не произвел впечатления человека состоятельного.

Дежурный в отеле дал номер телефона Джека и спросил, не соединить ли ее, но женщина отказалась, решив, что лучше выждать и посмотреть, как будут развиваться события. В конце концов, у нее нет доказательств против Стефани, может, ей действительно передали приглашение.

В прескверном настроении Белинда отправилась переодеваться к вечернему приему. Черт ее дернул пригласить Стефани. Впрочем, за последнее время она успела наделать кучу ошибок, в которых теперь раскаивается. Поль – одна из них.

Почти все уже собрались к ужину, когда Стефани наконец покинула свою комнату. Белинда в сверкающем серебряном платье стояла с Рэем и Конрадом в холле, встречая гостей. Стефани тщательно спланировала свое появление, чтобы произвести на присутствующих максимально благоприятное впечатление. Поразительно красивая в черном бархате, она стояла на лестнице, выжидая, когда Рэй и Конрад обратят на нее внимание. Задержалась еще чуть-чуть, наслаждаясь произведенным эффектом, затем присоединилась к остальным.

Аперитивы ждали в кабинете – удобный момент, чтобы приступить к задуманному. Белинда, верная своему принципу готовить почву для первого хода, шутливо обратилась к Стефани:

– Странно, правда, что Невилл пока единственный из младших Баго, кто женился на блондинке. Может быть, Рэю и Конраду надоели все эти разговоры о семейных традициях, их, наверно, уже пугают все эти блондинки, которые угрожают их свободе. Мне кажется, что обычаи порой надо решительно ломать, как вы думаете?

К ее удивлению, Стефани и бровью не повела.

– Конечно, -убежденно сказала она. – Семейные традиции это так старомодно, особенно если они касаются любви. А для женщин вашей семьи тоже существуют какие-то принципы в выборе мужчин?

Почувствовав, что ее сейчас атакуют, Белинда окинула собеседницу небрежным взглядом и ответила:

– О нет! Наш выбор ничем не ограничен.

– Это хорошо. Графская планка вами уже взята, и было бы несправедливо ограничивать себя в дальнейшем, следуя традициям.

Ого, да это не просто случайная атака. Пожалуй, тут объявлена война, подумала Белинда. Ладно, ладно, мы еще посмотрим, чья возьмет. Но стоит признаться: Стефани умело наносит удары, – Может быть, она все-таки не такая дешевая маленькая хищница, как показалось.

Ну что ж, война так война. Можно не только отыграться, но и себя потешить. Молодая женщина незаметно проскользнула в столовую и поменяла местами именные карточки у гостевых приборов. Рэй просил посадить его рядом со Стефани? Ничего, посидит со мной. А Поля – к Стефани, поближе к двери.

Граф будет крайне раздосадован – ему не только придется быть далеко от Белинды, но еще и сидеть в конце стола. Ее мать как един-у ственная дочь Конрада-старшего играла сегодня роль хозяйки и поэтому сидела в центре, напротив деда. Статус Поля давал ему право сидеть рядом с графиней. Поскольку подобное право было, пожалуй, единственным, чем аристократ на данный момент располагал, он очень ревностно относился к своей привилегии. Поль сразу поймет, что это именно Белинда его так задвинула. Ну и ладно. Если обидится и уедет, туда ему и дорога. Хоть освободит от необходимости объяснять, что между ними все кончено.

Рэя перемещение страшно раздосадовало, он быстро вычислил виновницу и не преминул высказать ей все, что по этому поводу думает. Но Белинда пропустила его гневную тираду мимо ушей. Ее крайне позабавило, что Стефани и Поль сразу же начали флиртовать друг с другом. Француз явно хотел заставить ее, Белинду, ревновать. Ей-то наплевать, а вот Рэю, к глубокому сожалению, нет.

После ужина, когда гости покидали столовую, Белинда заметила в руках у Стефани крошечную вечернюю сумочку, прилагавшуюся как аксессуар к платью. Наверное, гостья оставила свою сумку в комнате наверху. Приглашения на главный прием печатались на больших глянцевых карточках. Оно не поместилось бы в мини-сумочке, даже если его сложить. Значит, приглашение Стефани, если оно у нее вообще было, осталось наверху. Белинда извинилась перед гостями, украдкой поднялась в комнату девушки и включила свет.

Сумка Стефани стояла на туалетном столике. С одной стороны, конечно, некрасиво рыться в чужих вещах, но с другой... Она должна в конце концов выяснить правду!

Подавив угрызения совести, заглянула в сумку. Ничего интересного, какая-то косметика, но ни телефонной книжки, ни дневника, ни писем, ничего, что могло бы подсказать адрес и настоящее имя Стефани. Конечно же, не было и никакого приглашения. На всякий случай Белинда осмотрела комнату и мусорные корзины. Ничего. Итак, все теперь ясно: Стефани – самозванка. Спустившись вниз, она увидела Поля, поджидающего ее в холле. Тот сразу напустился на непокорную избранницу:

– Вам, кажется, доставило удовольствие видеть меня рядом с этой девицей?

– Конечно, – ответила Белинда. – А вам, видимо, было приятно флиртовать с бедняжкой весь вечер.

Поль удовлетворенно улыбнулся.

– Стефани – очаровательная девушка. Почему бы мне не проявить к ней внимание, особенно когда...

– Действительно, почему бы и нет? – прервала его Белинда. – Очень хорошо, что она вам понравилась. А я наконец поняла, что вы за человек, поэтому с легким сердцем сообщаю, что не желаю вас больше видеть.

Граф удивленно уставился на молодую женщину.

– Вы же несерьезно.

– К сожалению для вас, серьезно. Сделав чисто галльский раздраженный жест, он сказал:

– Пф! Вы просто решили испытать меня. Сердитесь, что я проявил некоторый интерес к этой девушке? Но сами же знаете, насколько все это ерунда. Вы для меня единственная женщина, такая прекрасная, такая...

– Такая богатая, – закончила за него Белинда. – Граф, увольте меня от этих разговоров. Она хотела уйти, но Поль задержал ее.

– Вы нужны мне не ради денег.

Заглянув в его глаза, молодая женщина поняла, что он говорит искренне.

– Может быть, но извините, Поль, нам пора расстаться.

– Вы же пригласили меня на всю неделю. Она пожала плечами.

– Оставайтесь, если хотите.

– Вы просто хотите наказать меня, – сердито сказал он, не желая верить такому неожиданному повороту в их отношениях.

Едва Белинда, вопреки своему желанию, решилась-таки на объяснения с Полем, как открылась дверь кабинета и появились Невилл и Стелла. Они собрались уезжать. За ними потянулись другие гости. Все еще злая на Поля и Стефани, Белинда вознамерилась разом избавиться от обоих. Стефани явно ждала, что кто-то предложит подвезти ее, вот тут и прозвучало вежливое предложение:

– Стефани, Поль едет в город. Он с удовольствием возьмет вас с собой. Уверена, вы не будете скучать по дороге.

На выручку опешившей девице пришел Конрад, предложивший отвезти Стефани домой. На глазах у всех он усадил гостью в машину. Белинда вслед крикнула о забытых в комнате наверху вещах – пусть, мол, заедут за ними завтра около трех. Едва те уехали, она проскользнула в гараж и выехала на своей машине через задние ворота – надо же узнать, где проживает загадочная особа!

Скоро лимузин Конрада проехал мимо. Белинда незаметно пристроилась следом.

Конрад притормозил у одного из солидных многоквартирных домов. Он проводил Стефани до дверей и уехал. Разочарованная, Белинда совсем уже собралась уезжать, когда, к ее изумлению, Стефани выглянула из подъезда и, увидев, что лимузин уехал, вышла на улицу.

Белинда выскользнула из машины и последовала за девицей. Та миновала несколько переулков и привела преследовательницу в район попроще, в темный двор, пропахший кошками и мусором. В одном из невысоких домов горело окно. Спрятавшись в тень, Белинда увидела, как девушка подняла с земли несколько камешков и бросила в окно. Стеклянная рама открылась, выглянула юная девица и что-то швырнула Стефани вниз. Ключ, наверное, подумала Белинда, поскольку девушка подошла к подъезду, над которым было написано «Пансион Мадрид», осторожно открыла дверь и исчезла внутри. Дешевенькое заведение приняло свою постоялицу. Через некоторое время свет в окне погас.

Искательница приключений быстро добралась до отеля, приютившего американца Джека Блейкмора. Зная номер комнаты, Белинда, не останавливаясь, прошла прямо к лифтам и поднялась на нужный этаж. Был почти час ночи, но она без колебаний постучала. Ей пришлось подождать и постучать погромче еще раз, прежде чем раздался сонный голос:

– Кто там?

– Белинда де Джулио. Мы познакомились сегодня.

Джек открыл дверь, волосы всклокочены, синий халат небрежно запахнут, ноги босые. Большинство мужчин сразу как-то мельчали без верхней одежды, но с Джеком все было наоборот – в халате он казался еще выше и шире в плечах.

– Я вас разбудила? – вроде бы удивилась гостья. – Извините меня, пожалуйста.

И она прошла мимо него в комнату. Джек остался стоять у двери, устало глядя ей вслед.

– Послушайте, графиня, я понятия не имею, почему вы здесь, но...

– Я пришла поговорить с вами, – заявила, улыбаясь, поздняя визитерша. Она сняла жакет и бросила на стул.

Гостиная была просторной и нарядной, с парой недурных картин на стенах. Через приоткрытую дверь виднелась спальня.

– Никогда не была в этом отеле, – заметила женщина. – Здесь удобно?

– Очень. – Джек закрыл дверь и повернулся к ночной гостье, приглаживая волосы. – У вас не принято звонить и предупреждать о визите?

Белинда приподняла брови.

– Нет. А что, надо было? Джек изумленно покачал головой.

– Так что вам угодно, графиня? А графиня была уверена, что Стефани обвела янки вокруг пальца, как, впрочем, и всех остальных, но хотела, чтобы Джек это подтвердил. Пристально разглядывая его, она придала своему лицу выражение крайней озабоченности, отчасти искреннее.

– Я здесь от имени моей семьи. Хочу принести вам наши самые глубокие извинения, господин Блейкмор. Мы сожалеем, что с вами так обошлись, но, видите ли, никто не знал, что Стефани Керр самозванка, «зайцем» проникшая в наш дом. Мы, естественно, сначала подумали, что вы чем-то оскорбили ее. Только позже выяснили, что эта особа сама спровоцировала неприятный инцидент. – Белинда говорила убедительно, как человек, имеющий неопровержимые доказательства.

Она замолчала, затаив дыхание, и, к ее несказанному облегчению, Джек произнес, правда, с явной неохотой:

– Да, конечно, но, наверное, у нее были на то веские причины. Я надеюсь, вы не вышвырнули ее вон при всех?

– Нет-нет, но вы, очевидно, были очень раздосадованы, мистер Блейкмор. Такое унижение! Почему вы смолчали? Если бы вы объяснили, то...

– Мне стало жаль ее, – искренне признался Джек. – Она, похоже, неплохая девушка, хоть и явилась на прием зайцем.

– Она сама вам призналась?

– Ну, не прямо. Все и так было ясно. Как вы понимаете...

– Вы даже простили ей пощечину? – перебила его гостья.

Халат Джека слегка разошелся, обнажая грудь, загорелую и покрытую курчавыми волосами. Белинда всегда считала волосатую грудь недостатком, но Блейкмор был так силен и широк в плечах, что это, как ни странно, шло ему. Где-то в глубине ее существа зародилось нескромное желание, и она впервые подумала о том, как давно не была с мужчиной.

Джек усмехнулся.

– Мне и не то приходилось выносить. А как вы узнали насчет Стефани?

Облизнув вдруг пересохшие губы, Белинда улыбнулась.

– О, это долгая история, а я не хочу сейчас задерживать вас. Может, заедете к нам завтра, и я вам все расскажу.

– Ну, не знаю...

Она умоляюще посмотрела на него и придвинулась ближе, накрыв его руку своей.

– Мне так хотелось бы, чтобы вы пришли, мистер Блейкмор. Если вы, конечно, не очень заняты.

Под силу ли мужчине устоять под умоляющим взглядом этих прелестных глаз! Джек был мужчиной.

– Хорошо, я буду.

– Отлично. Около трех вас устроит?

– Окей. Я приду.

Гостья взяла жакет, джентльмен помог ей одеться, прикоснувшись на мгновение к руке Белинды. И вновь желание охватило ее, что было необъяснимо в данной ситуации и с данным человеком.

Джек открыл дверь, пропуская даму вперед.

– Почему вы пришли сами? Вы ведь могли позвонить.

– Мы были так огорчены всем происшедшим, -пробормотала женщина.-Я просто не могла не прийти.

– Но почему вы, а не один из ваших кузенов?

Она неопределенно взмахнула рукой.

– Гости, знаете, и все такое. Спокойной ночи, мистер Блейкмор. До завтра.

По дороге, домой Белинда удовлетворенно улыбалась. Все шло как надо. Завтрашний день обещал быть интересным. Кроме того, приятно будет вновь увидеть Джека. Подумала так и сама себе удивилась.

Зная, что мисс Керр должна приехать, Конрад послал за ней машину. Белинда сделала все, чтобы Рэй тоже присутствовал. Стефани прибыла раньше времени, что было не совсем удачно, – хотелось столкнуть ее нос к носу с американцем. Лежа в постели прошлой ночью, Белинда пожалела, что не поделилась своими новостями со старшим братом. Но, может быть, это и к лучшему...

Только посмотреть, как Стефани вошла в дом! Ни дать ни взять полноправный член семьи. Белинду просто тошнило от одного вида прелестницы, уже, кстати, успевшей послать кузену соблазнительную улыбку.

И уж совершенно разъярилась молодая женщина, заметив, насколько Конрад поддался чарам самозванки. Маленькая обманщица получит сегодня по заслугам.

Горничная принесла на подносе кофе. Брат принялся разливать его. У них в семье мужчинам не считалось зазорным заниматься «женскими» делами. Вошел Джек.

Лицо Конрада потемнело от гнева, но Белинда опередила кузена:

– Мистер Блейкмор, как я рада, что вы пришли. Мы как раз хотели...

Тут Джек заметил Стефани, сидевщую с напряженным, побледневшим лицом.

– Что это значит? – резко спросил он.

– Действительно. – Конрад мрачно взглянул на сестру. – Что здесь делает мистер Блейкмор, а, Белинда?

Она подождала, пока за горничной закроется дверь, выдержала паузу и, глядя на Конрада, сказала:

– Я попросила его приехать, поскольку наша семья была к нему несправедлива. Нам следует перед ним извиниться.

Джек торопливо шагнул вперед.

– Я приехал вовсе не за этим. Но Конрад, не сводя с сестры мрачного взгляда, спросил:

– А почему, собственно, мы должны перед ним извиняться? Скорее наоборот. Он злоупотребил нашим гостеприимством, оскорбив гостью.

Стефани побледнела еще больше и попыталась протестовать, сразу поняв по решительному лицу графини, что ей уготовано. На секунду Белинде даже стало жаль ее, но она подавила в себе эту недопустимую слабость и начала рассказывать все, что знала. Рэй резко прервал ее:

– Оставь, Белинда, не надо.

– Но это несправедливо по отношению к нашему гостю, – воскликнула интриганка.

Она поведала, как разыскала Джека, который подтвердил ее догадки.

– Мистер Блейкмор не стал защищать свою честь, ограждая Стефани от неприятностей. Джек рассерженно посмотрел на Белинду.

– Насколько я помню, все было не так. Что касается меня, то инцидент исчерпан, и возвращаться к нему я не хочу. Кстати, мне не очень нравится, как вы все это проделали, графиня, – добавил он мрачно и повернулся к выходу, но Конрад остановил его.

– Одну минуту. Я думаю, нам стоит разобраться до конца.

Повернувшись к Стефани, он хотел прямо спросить ее обо всем, но девушка опередила его.

О, как красиво она во всем признавалась! Гордо поднятая голова, глаза, блестящие от волнения... Раскаяние? Вряд ли... Да, ей искренне жаль, что солгала, но тому причиной был Конрад. Последовала быстрая улыбка в сторону виновника.

Конрад проигнорировал все эти уловки. Просто не мог спокойно пережить собственную дурость. Так пойматься на примитивную удочку! Ложь и тонкий расчет – вот что в активе незваной гостьи.

Рэй был мрачен – глаза сердитые, губы сжаты, руки в карманах...

Казалось бы, Белинда добилась своего. Можно только порадоваться срежиссированному ею спектаклю. Но что-то смущало... Стефани вела себя вовсе не в рамках отведенной проныре роли. Явно ей свойственно чувство собственного достоинства. И она сейчас вовсе не заискивает. Более того, переходит в наступление. Господи, что она говорит! У девушки, видимо, были какие-то свои резоны, которые и питали ее гнев.

– Сама натворила – с меня и спрос. Но вы, аристократы!.. Как могли вы опуститься до унизительной интриги? Сталкивать людей лбами... Почувствовали в сильной стае слабого – и, значит, надо его добить? Вы просто сборище богатых, испорченных паразитов, вот вы кто!

Особенно вы! – закричала она, указывая пальцем на Белинду. – Надеюсь, у графа достанет ума не жениться на вас, потому что вы его недостойны. Точно так же, как вы недостойны меня, – закончила она, надменно глядя на Конрада.

Ее вспышка поразила всех. Первой оправилась Белинда.

– Ну и ну! Подумать только! Это же вы...

Конрад не дал ей закончить и извинился перед Блейкмором.

– Да не нужны мне ваши извинения, – резко сказал американец и добавил к вящему удивлению Белинды: – Стефани, подождите меня на улице. Я подвезу вас. – Он повернулся к молодой хозяйке и посмотрел на нее таким тяжелым взглядом, что та невольно попятилась. – Но сначала мне надо переговорить с графиней. – Он схватил ее за руку и потянул за собой.

– Мистер Блейкмор, прошу вас, осторожней! Он продолжал тащить ее, не обращая внимания на слабые протесты. Женщина, взбешенная таким к себе отношением, попыталась вырваться, но скоро поняла, что это абсолютно бессмысленно. Пальцы мужчины стальной хваткой сомкнулись на ее запястье.

– Эй! – закричала Белинда, но тот даже ухом не повел.

Наконец он остановился в тени деревьев. – Мистер Блейкмор, – презрительно процедила Белинда, изо всех сил стараясь держать себя в руках. – Не было никакой необходимости...

– Была, – ответил он резко. – Что вы за человек, графиня? Вы что, удовольствие получаете унижая людей таким образом? Вы хоть попытались выяснить истинные причины поведения девушки? Уж вам ли не по плечу было досконально выяснить, зачем Стефани сделала это.

– Вы не имеете права говорить со мной таким тоном, мистер Блейкмор. И прекратите произносить слово «графиня», как будто это ругательство какое-нибудь.

– Ладно, опустим титулы. Я – Джек, вы – Белинда. Просто люди, человеки, такие же как Стефани.

– Ну нет, – быстро возразила Белинда. – Эта девица – самозванка, она сама призналась, и не имела никакого права приходить сюда...

– А вы не имели права так издеваться над ней. Вы же специально пригласили ее сегодня, чтобы публично вывалять в грязи. Вам понравилось дело ваших рук?

– Я хотела открыть Конраду глаза. Он-то должен знать правду.

– Вы же могли просто сказать ему. – Лицо Джека помрачнело. – Сдается мне, что вы просто скандалистка с садистскими наклонностями.

У женщины перехватило дыхание. Да как этот янки смеет! Она резко повернулась, чтобы уйти, забыв, что Джек все еще держит ее. Продолжая крепко сжимать вырывающуюся руку, обвинитель продолжал:

– Э-э, нет, я еще не закончил. Ну, предположим, Стефани решила попытать счастья, что в этом такого ужасного? Она же никому не причинила вреда.

– Никому, кроме вас, – быстро сказала Белинда. – Девица нанесла вам и физический моральный ущерб. Я не могла смириться тем, что с нашим гостем так обошлись. Она должна была прилюдно извиниться перед вами.

– Черта с два! – взорвался Джек. – Плевать вам тридцать раз на мои чувства! Вы просто не можете не быть в центре внимания, и, когда Стефани стала затмевать вас, вы из ревности разделались с ней.

– Но это неправда! – Ярость переполняла женщину. – Я запрещаю разговаривать со мной в таком тоне! Уходите и не забудьте прихватить с собой маленькую лгунью, которая вам так нравится!

– С удовольствием. – Американец воинственно выпятил подбородок. – Я впервые общаюсь с аристократами, и если вы все такие чванливые, то увольте от дальнейших контактов.

Белинда резко выпрямилась, жалея, что не может посмотреть на него сверху вниз, как на большинство других мужчин, – Джек был слишком высок для этого. Ее серые глаза метали молнии.

– Насколько я помню, вас тоже лично никто не приглашал. Ничего удивительного, что вы защищаете оборванку. Сам такой же, как и она!

Пальцы Джека впились в ее руку, глаза угрожающе сверкнули.

– Полегче на поворотах, графиня. Будь вы мужчиной, я давно уже разбил бы вам нос. Но если вы еще раз позволите себе сболтнуть что-нибудь подобное, я не посмотрю, что вы женщина, и отшлепаю, так и знайте!

– Вы... вы – грубый ковбой!

– Да, я ковбой и горжусь этим! – Он угрожающе выпятил грудь.

– Отпустите меня! Отпустите или я закричу. Но американец невозмутимо продолжал:

– Вы должны извиниться перед Стефани за сегодняшнее.

У Белинды даже дыхание перехватило от такой наглости.

– Ни за что!

Она уже готова была выслушать новые угрозы, но, к ее удивлению, Джек лишь окинул ее презрительным взглядом и недобро улыбнулся.

– Я думаю, что извинитесь.

Отпустив ее руку, он как ни в чем не бывало пошел прочь, потом остановился и, обернувшись, с издевкой произнес:

– До свидания, графиня.

Белинда беспомощно смотрела ему вслед, потирая запястье. Совершенно ясно, что Стефани нравится этому тиду, так же как и Конраду с Рэем. Ну и хорошо, пусть забирает ее и катится на все четыре стороны. Они созданы друг для друга!

Однако, вернувшись в дом, она узнала, что Конрад уехал со Стефани. Теперь Джеку придется разыскивать свою недавнюю обидчицу. Снедаемая яростью и жаждой мести, Белинда разыскала номер телефона той мерзкой ночлежки, где жила Стефани, и попросила позвать сеньору Керр. Удивленный хозяин сказал, что такую не знает. Женщина не отказала себе в удовольствии сообщить ротоссю интересную информацию: в его пансионе подпольно проживает некая пронырливая девица.

 

3

В этот вечер вся семья Баго должна была отправиться в погреба винного завода, где Конраду-старшему предстояло первому отведать портвейна, хранившегося уже долгие годы специально к двухсотлетнему юбилею. На празднество пригласили рабочих и служащих фирмы, представителей банков, транспортной компании, изготовителей бочек и ярлыков, с которыми уже на протяжении многих лет был связан Дом Баго. После торжественной церемонии – ужин.

Зная, что в винных погребах холодно, Белинда надела черные вечерние брюки и черный, расшитый блестками свитер. Она быстро собралась и прошла в гостиную. Поль застал ее за коктейлем. За всеми происшествиями дня Белин-. да совсем забыла, как обошлась с графом накануне. Честно говоря, она вообще о нем не думала. Что ж сделаешь, если этот человек совершенно безразличен ей?

Но родовитый француз, похоже, был преисполнен решимости сгладить возникшие между ними шероховатости. Подойдя к Белинде, он галантно поцеловал ей руку.

– Как вы прекрасны! И как удачно, что я застал вас здесь одну. Дорогая, я...

– Что будете пить? – Она вырвала руку. Но Поль решил так легко не сдаваться. Завладев обеими ее руками, он крепко сжал их.

– Я вижу, вы еще сердитесь на меня. Но почему вы так жестоки ко мне?

Резкий ответ едва не сорвался с языка, но Белинда вспомнила слова Стефани, что, мол, граф слишком хорош для нее. Чушь, конечно, но она заколебалась на секунду, чем Поль тут же воспользовался.

– Иногда мне кажется, что вы играете мной, моя прелестная сеньора. А иногда кажется, что вы боитесь. Вы столько пережили, я понимаю. Так знайте, я слишком люблю вас, чтобы хоть как-то ранить. Для меня вы самая...

– О, Поль, прошу вас!

Но он прижал ее к себе, с обожанием глядя на возлюбленную.

– Нет, я заставлю вас выслушать, чтобы вы знали, как я люблю вас, как я хочу, как жажду вас. – И, не обращая внимания на ее возражения, обнял и поцеловал.

Конечно, в гостиную тут же кто-то вошел. Белинда услышала хихиканье горничной и чье-то многозначительное покашливание. Поль, проигнорировав присутствие посторонних, не отпускал женщину, и ей пришлось буквально вырваться.

Она думала, что пришел кто-то из членов семьи, но, к своему ужасу, увидела Джека Блейкмора. Мужчина смотрел на любовную пару, широко и насмешливо улыбаясь.

– Простите, что помешал вам, графиня, – произнес он с издевкой. – Я хотел переговорить с вашим кузеном.

– С Конрадом? – Ярость душила Белинду. Надо же, чтобы именно Джек застал ее в таком нелепом положении. Она еще больше разозлилась на Поля.

– Да, именно с ним.

– Брат еще не спустился.

– Может быть, я могу подождать где-нибудь в другом месте? – спросил Джек.

– В этом нет необходимости, – натянуто ответила она. – Я схожу за ним.

– Горничная уже пошла.

Поль, разгневанный на гостя, отошел к бару. Даже со спины было видно, как он зол.

– Налейте что-нибудь мистеру Блейкмо-pu – сказала ему Белинда.

– Ах, да! Мистер... э-э-э... Блейкмор, что вы предпочитаете?

Поль сделал вид, что забыл Джека, но это было лишь притворство. Американец был такой большой, высокий, яркий, что не запомнить этого красавца было просто невозможно. Глядя на него, Белинда вспомнила, какую волну чувственности он поднял в ней вчера ночью, но поспешила выбросить воспоминания из головы.

– Скотч со льдом, пожалуйста. Овладев собой, Белинда присела на диван, раскинув руки по спинке.

– Что заставило вас появиться здесь так скоро, мистер Блейкмор? А я уж думала, что вы не будете более обременять нас своим присутствием.

– Меня зовут Джек.

– Да, конечно, Джек. Прошу прощения. Он взял у Поля стакан и испытующе посмотрел на женщину, почувствовав вызов в ее голосе.

– Я здесь по личному делу, – коротко ответил он.

Приподняв брови, Белинда спросила:

– Хотите таким образом лишний раз нанести мне обиду?

– Просто вежливо прошу вас не вмешиваться не в свои дела.

– У Конрада от меня секретов нет.

– В таком случае он просто дурак, – парировал Джек.

– Вот как! – воскликнул Конрад, входя в комнату. – Здравствуйте, мистер Блейкмор.

– Джек, – машинально поправил хозяина американец, пожимая ему руку.

– Так почему же я дурак?

– Он считает, что ты от меня что-то скрываешь, не делишься своими секретами, – сказала ему Белинда с уверенной улыбкой.

Растерянность в глазах Конрада удивила ее. Кузен рассмеялся явно через силу.

– Конечно, у меня есть секреты, в частности и от тебя. А у кого их не бывает?

Она неуверенно улыбнулась и взглянула на Джека. Тот явно наслаждался сценой. Вера в дружбу с братьями, которая так много значила для нее, на мгновение пошатнулась. Испугавшись, что у нее отнимут и это, и злясь на Джека за то, что он позволил себе проникнуть в тайники их отношений, Белинда нервно сжала пальцы.

– У сэра Джека, – сказала она точно таким же тоном, как он произносил слово «графиня», – есть секрет, который этот джентльмен хочет обсудить с тобой. Я, однако, сомневаюсь, чтобы это было что-нибудь важное: у мелких людей и секреты невелики!

Конрад растерянно моргнул, но Джек остался невозмутимым. Он лишь расправил плечи и, подняв брови, переспросил:

– Мелкий?

– В переносном смысле, естественно, – иронически пояснила Белинда. – Я знала, что вы не поймете.

Джек мрачно улыбнулся и уже готов был достойно ей ответить, но вмешался Конрад:

– Предстоит долгий разговор, Джек? Я боюсь, что нам пора заняться делом. У нас очередной прием. Я уверен, что...

Ему не дали договорить. Раздались голоса, дверь отворилась, и вошел старик Баго с другими членами семьи. Он тут же попросил Конрада налить всем чего-нибудь. Конрад понял, что разговор придется отложить.

Старейшина Дома, заметив незнакомого человека, дружески приветствовал его и, естественно, предложил поехать на прием.

– О нет, сэр, благодарю, – ответил Джек и повернулся к Конраду: – Я заеду завтра.

– Меня может не быть. Послушайте, поедем с нами. Там и переговорим.

Джек, поколебавшись, согласился. Но от Белинды не укрылось, что он делает это с явной неохотой. Все еще сердясь, она подошла к Конраду, чтобы помочь ему делать коктейли.

– Зачем ты пригласил его? – прошипела она.

– А что мне еще оставалось, особенно после того, как мы его выставили из дома? Он что, тебе не нравится?

– Нет, – решительно сказала она, – Обещай рассказать, что ему от тебя надо.

– Дорогая кузина! Я же еще ничего не знаю...

– Обещай! – потребовала Белинда. Он обреченно посмотрел на нее.

– Ладно, ладно. На, отнеси своей матери коктейль.

...У ворот уже выстроилась целая кавалькада лимузинов. Джек и Поль приехали на своих. Француз распахнул дверцу серебристо-серого автомобиля, на котором прикатил из Франции уверенный, что Белинда поедет с ним. Джек вышел из дома вместе с остальными и сказал Конраду:

– Я не знаю дороги. Может быть, вы поедете со мной, заодно и поговорим.

– К сожалению, не получится, я поведу одну из машин. Найду для вас кого-нибудь еще.-Он огляделся, но все уже расселись по машинам. Тут из дома выбежала Белинда, она заскочила туда, забыв сумочку.

– Сестра знает дорогу, – со скрытым удовлетворением сказал Конрад. – Она и поедет с вами.

Белинда собралась было отказаться, но, увидев, что ее поджидает Поль, мгновенно передумала.

– Я готова. Это ваша машина, Джек? Она уселась на переднее сиденье простой машины, явно взятой напрокат, и захлопнула за собой дверцу. Джек сел за руль. Его губы кривились в усмешке. Видя, что Поль направляется к ним, Белинда поспешно сказала:

– Да не сидите же вы, как истукан! Вперед.

– Может быть, Поль хочет поехать с нами? – спросил Джек, чем еще больше взбесил ее.

– Ну нет, только не в этой машине, – занервничала она. Но Джек тем не менее опустил стекло.

– Белинда покажет мне дорогу, – сказал он Полю. – Поедете с нами?

На мгновение граф замешкался, а затем как-то очень неуверенно пожал плечами.

– Я не могу оставить машину, она мне понадобится позже. Поеду следом за вами.

– Что ж, увидимся на месте. – Джек поднял стекло и взглянул на Белинду. – Похоже, вы были правы.

– Французик так гордится своей машиной! Да он умрет, но в другую не сядет.

– Даже ради вас?

Она пристально посмотрела на Джека.

– Разве не все мужчины ценят свои машины больше, чем женщин?

– В Америке нет.

– А в Европе большинство – да.

– Думаю, это зависит от того, как много женщина значит для мужчины, – глубокомысленно изрек Джек.

– Женщина, а не машина?

– Машина всегда вознаградит тебя за хорошее отношение.

– Женщина, я думаю, тоже, – серьезно заявила Белинда. Он усмехнулся.

– Может быть, американцы лучше умеют обращаться с прекрасным полом, чем европейцы.

– Может быть, американцы до смерти боятся своих жен, – едко парировала Белинда. Джек расхохотался.

– У нас все иначе.

Она смерила его оценивающим взглядом.

– Думаете, вы такой крутой, да?

– Я создаю такое впечатление? – спросил он, нахмурившись.

– Да нет. Мне кажется, что вы самый обыкновенный доморощенный шовинист. Слегка грубоватый, а так – ничего особенного.

– А я уж было подумал, что вы начинаете подпадать под влияние моего неоспоримого обаяния, – заметил Джек. – В какую сторону повернуть?

– Налево. – Белинда подавила улыбку. – О каком обаянии речь?

Они остановились на красный свет, Джек тут же повернулся к спутнице.

– Что там у вас с Полем? То вы целуете его, то избегаете. Вы всегда так играете мужчинами?

Лицо Белинды застыло, она проигнорировала вопрос.

– Зачем вам понадобился Конрад?

– А вам-то что?

– У вас с ним есть только одна точка соприкосновения.

Зажегся зеленый свет. Машина тронулась.

– А именно?

– И вас и его интересует мисс Керр, кто же еще? Вы ведь ее ищете?

– Вы знаете, где она?

– Так вы действительно ищете ее. Почему?

– А вы как думаете? – спросил он.

– Наверное, вам она тоже нравится. Белинда уставилась в окошко. Что так привлекает их в Стефани? Все трое – и Рэй, и Конрад, и Джек – высокие, крупные мужчины. Почему их привлекает миниатюрность Стефани, ее хрупкость, делающая девушку похожей на фарфоровую куколку? Единство противоположностей? Может быть, в них проснулось желание защитить слабое создание? А вот защитить ее, Белинду, ни у кого не было потребности.

Хотя нет, дед был всегда заботлив, братья тоже, в определенной степени. Но они так давно ее знают. Другие мужчины тушевались перед значительностью ее внешности – высокий рост, ослепительная красота, изысканность манер и уверенность в себе. Многих это привлекало, спору нет, но мало кто мог общаться с ней на равных. Поль не стал исключением. Они встретились, когда она зализывала раны после чудовищного замужества, и француз сразу же этим воспользовался. Но сейчас Белинда уже оправилась и поняла, что долго выносить его общество не сможет. Он, конечно, по-своему добр к ней, поэтому нужно постараться порвать с ним тихо, не слишком раня его самолюбие.

– А кому еще нравится Стефани? – спросил Джек.

– Конраду и Рэю.

– Но Конрад так разозлился на нее сегодня, после вашей сцены обличения.

Белинда сердито посмотрела на спутника.

– Он не любит, когда его выставляют дураком, вам-то такое, видно, нипочем. Джек пожал плечами.

– Мы по-разному оцениваем ситуацию.

– А зря. Не понимаю, как вы могли простить ей такое унижение. Вас же из-за нее вышвырнули из дома.

– Я просто подумал, что ей нужна помощь. Белинда вдруг вспомнила, как Стефани смотрела на Джека во время скандала: в ее огромных голубых глазах затаились страх и мольба.

Интересно, янки всегда такой добрый или просто купился на хорошенькое личико?

– Она не что иное, как дешевая маленькая мошенница. Я рада, что вывела ее на чистую воду.

– Вы тоже мошенница, – сказал Джек. – Вы меня провели тогда, в отеле, когда вытянули из меня правду. Вы не лучше, чем она, а может быть, и хуже, потому что у Стефани, видно, была серьезная причина поступить так. Она, наверное, находилась в отчаянном положении. Вам такого не понять.

– На следующем повороте нам направо, – резко сказала Белинда. – Вон там – здание с освещенным фасадом.

Джек остановил машину. Белинда взялась было за ручку дверцы, но вдруг повернулась к спутнику и сказала:

– Благодарю за то, что подвезли. Вы еще раз дали мне урок дурных манер.-И добавила с внезапно охватившей ее горечью: Кстати, вы ошибаетесь, об отчаянии мне известно все и даже больше, чем хотелось бы. – Она захлопнула за собой дверцу и пошла не оглядываясь к воротам.

Родственники собрались в небольшом, пестревшем цветами дворике, и Конрад Невилл Баго повел их в дегустационный зал, где находились гости. Он торжественно пожал руки всем присутствующим, многие из которых работали у него долгие годы. Три внука, занимающие руководящие посты в фирме, последовали примеру деда. Двое его детей и внучка стояли чуть поодаль.

Белинда с легкой завистью наблюдала за мужчинами. Если бы она родилась мужчиной. то была бы сейчас там, с ними. имела бы цель в жизни, работу, честолюбивые планы. Женщина почувствовала на себе чей-то взгляд и подняла глаза. Джек смотрел на нее внимательно и задумчиво. Она вздернула подбородок, жалея, что разоткровенничалась с ним в машине. Но он просто вывел ее из себя безмерным сочувствием к этой девчонке: Стефани то, Стефани се, вот она и не выдержала. Зря, конечно, расслабилась, это на нее не похоже. И какая ей вообще разница, что о ней будет думать Джек Блейкмор! Он для нее никто, ноль без палочки, тень, скользнувшая по ее жизни.

Взаимные приветствия закончились, начались торжественные речи. Конрад-старший говорил от имени семьи. Его речь блистала остроумием, все смеялись, атмосфера была легкой и непринужденной. Затем он повел всех в винные погреба.

Помещения погребов напоминали огромный деревянный ангар. Постройка очень старая, деревянные балки свода потемнели от времени, по углам свисала паутина. Большие деревянные бочки были установлены на каменных опорах, приподнимавших их над землей. В воздухе висел густой, дурманяще-сладкий запах выдержанного портвейна. Вдоль стен лежали бочки поменьше, помеченные фирменным знаком Баго, датой заполнения и названием сорта.

Под этим помещением находились темные комнаты, где выдерживалось марочное вино в бутылках.

Конрад-младший стоял в стороне рядом с Джеком и рассказывал ему, как делается вино.

Все подошли к юбилейному бочонку. Конрад-старший произнес короткую речь, пообещав сделать всем присутствующим подарок – по бутылке особого вина. Под приветственные восклицания гостей он повернул кран, и в кувшин хлынула янтарная струя. Конрад-старший, прикрыв глаза, попробовал портвейн. Наступила торжественная тишина. Хитрец улыбнулся и скромно объявил, что вино неплохое и потому следует выпить.

Официанты стали разносить бокалы, все провозглашали тосты, вокруг царили смех и веселье. Джек о чем-то тихо говорил с Конрадом. Рэй заметил, что Белинда стоит в одиночестве, и подошел к ней.

– Что здесь нужно американцу?

– А я откуда знаю? Он мне не обязан докладывать.

Рэй удивленно поднял брови.

– Что же ты не нажала на него?

– У нас с ним не те отношения.

– Почему?

– Ему не понравилось, как я поступила со Стефани Керр.

– Мне тоже. В этом не было никакой необходимости. Конрад и сам бы скоро во всем разобрался.

Белинда взглянула на Рэя отстраненно и умоляюще одновременно.

– Ты ведь не сердишься на меня за это, правда?

Брат обнял ее за плечи.

– Ты же знаешь, что нет. Но не надо в своих проблемах винить других.

– Ты так это понял? – сказала она, усмехнувшись. – А я-то думала, что спасаю всех нас от корыстной самозванки.

Белинда направилась к деду. Все гости перешли в соседнее помещение, где под недремлющим оком Марии Леннон накрывали длинный стол в проходе между бочками. Алые скатерти, свечи, букеты цветов оживляли это обычно темное и мрачное помещение. Свет играл в хрустальных бокалах, около каждой тарелки лежал красиво завернутый подарок. Сейчас здесь царила атмосфера веселья, тепла, взаимного уважения и единодушия.

Конрад-старший сказал что-то, все дружно рассмеялись и принялись рассаживаться. Джек тронул Белинду за руку.

– Я не расслышал, что сказал ваш дедушка?

– Он посоветовал мужчинам не садиться подле своих жен, если они хотят как следует выпить. Садитесь, где хотите.

Она уже собралась отойти, но Блейкмор удержал ее.

– Вы уверены, что я могу остаться? Мне бы не хотелось, чтобы меня считали навязчивым, – сказал он, улыбнувшись.

Несвойственная этому янки церемонность позабавила Белинду.

– Значит, вас все-таки задело. Но Конрад же пригласил вас, так что оставайтесь.

– А речи еще будут?

– Что, надоело?

– Испанские выражения я просто не понял. Мне, наверное, следует сесть с вами. Будете мне переводить.

Джек подхватил ее под локоть и повел к свободным стульям. Она вырвала руку. Да, этот янки не француз – не знает, что следовало бы поинтересоваться ее согласием. Белинда отошла к Полю и села рядом с ним. Джек, не моргнув глазом, устроился напротив. Поль, явно не симпатизирующий американцу, заговорил с Белиндой по-французски, проводя аналогию между нынешним торжеством и празднествами в его поместье в Анжу.

– Очень похоже на наши места, – сказал он, – на праздник приходят крестьяне из всех окрестных деревень. Когда вы позволите мне показать вам мой замок? – спросил он настойчиво. – Я уверен, что вам там понравится.

– Я, наверное, побуду немного с дедом. Он любит, когда я живу здесь.

– Но, дорогая, вы должны увидеть мое поместье именно сейчас, когда все деревья в цвету и лужайки усыпаны колокольчиками. Мы могли бы...

– А в Штатах вы не бывали? – Звучный голос Джека неожиданно прервал беседу.

– Нет, – коротко ответил Поль и снова повернулся к Белинде. – Знаете, весенние цветы в саду...

– О, если бы вы видели наши изумительные национальные парки! Вы, наверное, слышали про Йеллоустоун? – Джек упорно внедрялся в чужой разговор.

Поль раздраженно насупился, его злило это беспардонное вмешательство. Белинда тоже было нахмурилась, но потом сообразила, что Джек, должно быть, понимает по-французски, и ей стала интересна стычка мужчин.

– И сейчас вы, конечно, скажете, что этот парк по площади равен Франции, – ядовито сказал Поль. – У вас в Америке ведь все самое большое и самое лучшее, не так ли?

– Я не хотел бы хвастаться, – ответил скромно Джек. Глаза его смеялись. Он посмотрел на Белинду, как бы приглашая ее позабавиться. Она с трудом сдержалась. Поль явно сердился, но Джек постарался снять напряжение: – Ваш замок, наверное, старый?

– Конечно. Он был построен в пятнадцатом веке.

Графу не хотелось разговаривать с янки, но он решил использовать возможность, чтобы произвести впечатление своей родословной.

Джек слушал внимательно, чего никак не скажешь о Белинде. Она развлекалась тем, что сравнивала двух мужчин. Оба были высокого роста, вот, пожалуй, и все сходство. Поль – худой и жилистый, с высокими скулами, тонкими губами и сухим лицом, столь типичным для французов. Его отличали утонченные светские манеры и некоторая надменность, выдававшая наследника древнего рода. Красивые ухоженные руки изящно взлетали в такт словам. Он ни дня не проработал за всю свою жизнь и понятия не имел, что это такое. Глядя на него из-под ресниц, Белинда подумала, что он был рожден, чтобы красиво прожигать жизнь, наслаждаться роскошью, жить играючи. Этакий анахронизм. Современный аристократ, избалованный богатством и привилегиями предков.

А сама-то какова? Да она с ним одного поля ягоды. Эта мысль глубоко огорчила ее, и графиня быстро перевела взгляд с Поля на Джека. Несмотря на внушительные размеры, американец тоже был стройным и подтянутым. Казалось, он весь состоит из стальных мышц, как человек, привыкший к тяжелому физическому труду. Его лицо дышало уверенностью, квадратный подбородок выдавал сильный характер, твердая линия рта говорила о том, что он привык повелевать. Только добрые карие глаза с длинными ресницами смягчали его суровый облик. И конечно олицетворением силы были руки. Казалось, захоти он, и без труда сломает такое хрупкое создание, как она. Белинда заметила на его левом запястье шрам, выделявшийся на загорелой коже, и подумала: откуда он мог взяться и могут ли эти руки быть нежными и ласковыми?

Она почувствовала, что Джек смотрит на нее, и подняла глаза. Он с откровенным интересом уставился на красивую женщину, уже не притворяясь, что слушает Поля. В его взгляде было что-то такое, что заставило ее покраснеть, как будто он прочитал ее мысли. Но глаз не отвела. Гордо подняв подбородок, она смело, с вызовом взглянула на него. Если мужчинам позволено смотреть на противоположный пол как на объект сексуального вожделения, то почему бы и женщинам не следовать их примеру? Непонятно, почему этот человек будит в ней уснувшие чувства. Он ей совершенно не нравится, более того, его грубоватые, лишенные изысканности манеры отталкивают. Может быть, ее заинтересовало столь явное отличие от всем известных героев? Тень леди Гамильтон и покрытого шрамами героического сэра Нельсона мелькнула перед ее глазами...

Вызывающий взгляд женщины зажег искорки смеха в глазах американца. Его лицо выражало что? Неужели что-то похожее на одобрение? Показалось? Да. Нет... Скорее всего вызов принят, поднята невидимая перчатка.

– Белинда! – Неожиданно резкий голос Поля заставил мечтательницу вздрогнуть. – Вы не слушаете меня, – жалобно проговорил граф.

– Нет, не слушаю, – спокойно ответила она. – А вы разве со мной говорили? Я думала, что вы рассказывали Джеку о своем замке.

– Он тоже не слушал, – бросил Поль.

– Может быть, вы ему наскучили? Почему бы вам не расспросить человека о его доме или ранчо? Может, он сын диких прерий...

Поль удивленно посмотрел на нее. Какое ему дело до дома этого незнакомого янки? Но тем не менее он спросил:

– У вас дом... где, месье Блейкмор? Белинда с нетерпением ждала ответа. Она спровоцировала этот вопрос, чтобы поддразнить Поля и одновременно проследить за реакцией его оппонента.

– Меня зовут Джек, -сказал янки спокойно. – Я живу на ранчо. Там и работаю.

– Так вы действительно ковбой! – воскликнула Белинда.

– Ну да. – Он лениво улыбнулся. – Разве я вам не говорил?

– Как интересно, – сказал Поль, явно демонстрируя именно отсутствие интереса. Он повернулся было к Белинде, но тут встал один из гостей и стал произносить тост. Жаль, беседа оборвалась на самом интересном месте-После ужина Белинда подошла к старшему брату.

– Что хотел Джек? – спросила она.

– Интересовался, где живет Стефани Керр.

Этот джентльмен чувствует что-то вроде ответственности за нее. Я, конечно, предупредил его, что девица не заслуживает такой заботы, но адрес дал.

Голос звучал резко, и Белинда подумала, что кузен все еще злится на себя за доверчивость. Конрад, так же как и она, переживал, когда его выставляли дураком. Да и кому бы такое понравилось? Все равно Джек не найдет Стефани, она неизвестно где живет. И что тогда – он продолжит поиски или бросит эту затею? Девица безусловно произвела на него впечатление, решила Белинда и почувствовала укол ревности. С чего бы это?

Джек поблагодарил Конрада-старшего за гостеприимство и незаметно исчез. Наверное, отправился на пЪиски Стефани. Ревнивое раздражение не покидало Белинду.

Приехали музыканты, зазвучала танцевальная музыка. Пары выстроились в два ряда для народных танцев, юбки женщин завихрились, пылинки взлетали к лампам, казалось, что они тоже кружатся в пляске.

Зрители хлопали в ладоши и подпевали. Девушки заливисто смеялись, солидные дамы, позабыв свои заботы, веселились от души. Лица мужчин под воздействием выпитого вина становились все краснее. Темноволосый и темноглазый молодой человек, типичный средиземноморский красавчик, схватил Белинду за руку и потащил танцевать.

Она легко вплелась в хоровод и танцевала с удовольствием, позабыв обо всем на свете. Волосы рассыпались и взлетали над ее головой, как золотистое облако. Она кружилась, изгибалась, и ее изящная тонкая фигура четко выделялась в свете ламп и свечей.

Музыка кончилась, разгоряченные музыканты и танцоры бросились к столу, где в кувшинах искрилось вино. Белинда, смеясь, откинула волосы за плечи и вдруг увидела Джека. Тот стоял, сложив руки на груди, возле бочек под каменными сводами и не отрываясь смотрел на нее. Похоже, его забавляло то, что он видел.

Белинда пренебрежительно скривила губы. Пусть забавляется, наблюдая, как она веселится вместе с рабочими и их женами. Что с того? Ей безразлично, что он про нее подумает...

Поль не стал скрывать своего отношения к происшедшему, когда навестил ее на следующее утро. Долго и туманно говорил о том, что надо блюсти семейный статус и помнить о своем высоком положении. Поняв наконец, к чему собеседник клонит, Белинда с изумлением посмотрела на него и разразилась убийственным смехом.

– Ну, вы-то уж никогда не уроните фамильной чести. Я даже представить себе не могу, чтобы вы унизились до общения с простыми людьми, – язвительно заметила она.

– Надо соблюдать дистанцию, – был ответ.

– Как скучно. Поль, не пора ли вам возвращаться в Париж? Вы просто теряете здесь время.

– Когда я с вами, и речи быть не может о потерянном времени, – заявил тот, пытаясь завладеть руками возлюбленной. Но она демонстративно отодвинулась.

– Терпеть не могу напыщенных слов. – Дверь открылась. – А, это вы, Мария. Я уже готова.

– Куда вы? – спросил Поль.

– На плантацию. Нам надо подготовиться к завтрашнему приему.

– Позвольте мне подвезти вас.

– Нет, спасибо. – Молодая хозяйка, подхватив под руку Марию, поспешила к своей спортивной машине. – Прощайте, Поль. Может быть, когда-нибудь увидимся.

Она уехала, надеясь, что граф все понял. Но тщетными оказались надежды. На следующий день Поль появился на плантации вместе с членами семьи Баго и гостями. Однако приглашенных было так много, что другие заботы поглотили Белинду с головой. Надо было переводить Марии, звонить по телефону, следить за расстановкой столов, приготовлением еды, сохранностью выпивки до начала приема. На Поля времени не осталось, чему стоило только порадоваться. У нее вообще было прекрасное настроение.

По общему признанию, прием удался на славу. Гости постепенно разъезжались. Дорога сбегала по крутому склону холма, вдоль глубокой лощины. Шум моторов разгонял тишину зарождающегося утра.

Члены семьи Баго немного задержались. На приеме присутствовали одни мужчины. Мать Бе-линды, назвав праздник вакханалией, предпочла остаться дома, а Стелла, жена Невилла, хоть и желала присутствовать, вынуждена была отказаться из-за беременности.

Возвращались домой усталые, явно ощущая тяжесть от выпитого. Мужчинам еще предстояло присутствовать на торжественном ужине в великолепном здании для совместных заседаний, построенном на средства производителей портвейна.

Вернувшись домой, Белинда быстро переоделась и пошла в бассейн. Плавала недолго, вода была слишком холодна. Освежившись, она с наслаждением прикорнула в шезлонге. День был уже в самом разгаре, когда она вернулась к себе в комнату и с удивлением обнаружила пакет. В нем была одежда, купленная для Стефани: черное бархатное платье, костюм и все аксессуары. Девушка ничего не забыла, ничего не оставила себе! Белинда, нахмурившись, смотрела на нарядные тряпки. Вот уж не ожидала, что все будет возвращено. Образ хищной самозванки разваливался на глазах; Разве мошенники возвращают добычу? Речь идет о вещах очень дорогих. Если Стефани не хотела их носить, то могла продать и оставить себе деньги. Но, видимо, так велика ее обида, что сама мысль о благодетелях человеку невыносима. Есть, значит, у нее гордость, ничего не скажешь. Вряд ли это показной жест. Но если она такая гордая, то зачем нужно было обманывать и ловчить? Непонятно.

Белинда протянула руку и провела длинными пальцами с перламутровыми ногтями по черному бархату. Как бы она чувствовала себя на месте Стефани? Что бы сделала? Даже если бы была совеем на мели, все равно швырнула бы платья в лицо тому, кто их купил. Гордость не позволила бы оставить их. Но как можно по себе судить о человеке, который способен самым бессовестным образом проникнуть в чужой дом?

Молодая женщина одевалась, ни на минуту не переставая думать о происшедшем, потом, поддавшись внезапному капризу, взяла пакет и пошла к любимому брату.

– Кто это? – откликнулся Рэй на стук.

– Твоя сестра.

– Подожди, сейчас оденусь. Она нетерпеливо толкнула дверь и вошла. Рэй не успел запахнуть банный халат.

– Белинда! – протестующе воскликнул он.

– О Господи! Ты забыл, как мы в детстве купались голыми? Что там у тебя, чего я раньше не видела?

– Подобные ситуации подтачивают чувство собственного достоинства. Я испытывал неловкость, когда подруга моей матери говорила, что видела меня еще в пеленках, – смущенно проговорил Рэй. – Что тебе?

Плюхнувшись на диван, Белинда откинулась на спинку и протяжно вздохнула.

– Стефани вернула вещи, которые я для нее купила.

Рэй быстро вытирал голову.

– А чего ты ожидала? Благодарственной записки?

– Была уверена, что она их оставит. – Белинда тревожно посмотрела на брата. – Как же сильно девица обиделась!

Он замер.

– Естественно! А ты бы на ее месте как поступила?

– Но мне не нужны эти тряпки. Может, мы вернем их ей... с чьей-нибудь помощью?

– Мы?

– Ну, ты. Ты мог бы завезти их сегодня по дороге на обед.

Рэй покачал головой.

– Она не живет в том доме, куда подвозил ее Конрад.

– Откуда ты знаешь?

– Я проверял пару дней назад.

– И ты, брат, – усмехнулась сестра.

– А кто еще?

– Джек Блейкмор.

– Ах да, Джек. Конрад говорил мне, что янки спрашивал ее адрес. Там о ней даже не слышали, и ни в одном отеле или пансионе города тоже.

– И ты все их проверял? – изумленно воскликнула Белинда.

– Да, – ответил Рэй с невозмутитмым видом.

Поколебавшись, она смазала:

– Я знаю, где ее найти. Она жила в пансионе рядом с домом, где высадил ее Конрад. Там могут и не знать ее имени. По-моему, она жила вместе с другими девушками.

– А откуда тебе это известно? Вставая, Белинда раздраженно бросила:

– Да какая тебе разница! Отвезешь вещи или нет?

– Да, конечно.

Она спустилась в гостиную и, налив себе выпить, подумала, не совершила ли ошибку, рассказав все Рэю. Зазвонил телефон.

– Алло!

– Белинда? Это Джек Блейкмор.

– O-o! – Странное чувство охватило ее, во всяком случае, досады в нем было меньше всего. – Здравствуйте. Чем могу быть полезна?

– Вы, случайно, не знаете ничего нового о Стефани? Я искал ее, но...

– Ради всего святого! – закричала в исступлении Белинда. – Стефани, Стефани! Мне уже осточертело это имя. Я надеюсь, вы никогда не найдете эту плутовку, потому что мне ее по гроб жизни хватит. – И она швырнула трубку.

 

4

– Ее там нет, – отрывисто сказал Рэй, входя на следующее утро на террасу и усаживаясь рядом с Белиндой.

Ясно, о ком речь. Подняв глаза от газеты, она холодно сказала:

– Если кто-нибудь еще раз назовет при мне ее имя, я закричу. Тебе просто апельсиновый сок или...

– Сок. Я вчера и так достаточно выпил, не хватало еще и на завтрак.

– Как все прошло?

– Мне кажется, неплохо.

Наливая сок, Белинда взглянула на брата. Он хмурился, глаза были устремлены в пространство. Женщина обреченно вздохнула.

– Ладно, рассказывай.

Он поморщился от ее тона, но тем не менее заговорил.

– В общем-то рассказывать особо нечего. Я разговаривал с хозяином пансиона, тот сначала упирался, не хотел ничего говорить, поэтому пришлось подмазать его. Выяснилось, что Стефани жила там некоторое время, но пришлось выгнать ее, так как она не платила. – Рэй помрачнел. – Где сейчас – неизвестно. Ему, видите ли, наплевать на нее и ее трудности. – Он судорожно сжал пальцами стакан. – У меня руки чесались накостылять ему. Как можно выгнать человека на улицу! Знал же подлец, что у нее ни денег, ни другого жилья.

– Ну что-то она, скорее всего, нашла, – ответила Белинда, пытаясь подавить угрызения совести. – Эта особа из тех, которые умеют устраиваться в жизни.

Рэй пристально посмотрел на сестру.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что девица, видимо, нашла себе покровителя, желающего развлечься. Именно такой инстинкт она и будит во всех мужчинах. Ах, малютка потерялась! Какой ужас! И ты, и Джек Блейкмор из кожи вон лезете, чтобы найти ее. – Нескрываемое презрение сквозило в голосе Белинды.

Рэй грустно улыбнулся.

– Возможно, ты права. А откуда тебе известно, что Джек ее ищет?

– Он звонил мне.

– И ты дала ему адрес?

– Нет!

Всего одно слово, но она произнесла его так резко, что Рэй пристально взглянул на кузину.

– Интересный тип этот Джек.

– Да? А я и не заметила. – Белинда посмотрела на часы и отодвинулась от стола. – Мне пора переодеваться. Я обещала Марии съездить в отель, где завтра будет бал. Надо проверить, как там идут дела.

– Значит, Джек тебе не нравится?

– Кому может понравиться этот ковбой? Грубый, неотесанный мужлан.

– Мне он таким не показался.

– Тебе не пришлось выслушивать его оскорбления! Он позволил Стефани выставить его полным идиотом, а потом обвинил во всем меня и Конрада. Более наглого и невоспитанного человека я еще не встречала. А чему ты, собственно, улыбаешься?

– По-моему, ты сказала, что не обратила на него никакого внимания.

Белинда со злостью посмотрела на брата и махнула рукой...

Торжественный ужин для коллег-виноделов собрал узкий круг людей, не то что предыдущее мероприятие. Праздник был в разгаре, когда Рэя позвали к телефону. Он вернулся и объявил, что ему необходимо ненадолго уехать. Когда вернулся, гости еще не разошлись, поэтому Белинде не удалось переговорить с ним наедине. Но она заметила – братец чем-то взбудоражен. Ясно чем: нашел Стефани. Та позвонила и вызвала его. Ничто другое не заставило бы его покинуть гостей.

Белинде стало не по себе: ничего, кроме неприятностей, эта девица не сулила. Первым порывом было предупредить Рэя, попросить брата держаться от нее подальше. Но что толку? Он совершенно потерял голову – знал ведь, чего стоит Стефани, и тем не менее хотел ее.

Трудно сказать, чего больше было в котле бурлящих чувств – злости, ревности, зависти?

Ее, Белинды, добивались многие мужчины, но ни у одного из них она не видела таких глаз, как вечером , у Рэя. И все ради этой насквозь изолгавшейся оборванки!

Но, несмотря на сумбур в мыслях, она тем не менее действительно переживала за Рэя.

Ночь без сна рождает идеи, может быть, не всегда самые продуктивные. Но об этом не хотелось думать, речь о спасении брата. Сняла трубку, набрала номер Джека.

– Да? – раздался в трубке сонный голос.

– Это Белинда де Джулио.

– Вы, как всегда, поднимаете людей среди ночи, – простонал он.

– Но сейчас всего половина третьего.

– Это что, не поздно по местным понятиям? Или испанцы привыкли так рано вставать?

– Послушайте, у меня для вас новость. Хотите узнать или нет?

– Валяйте, – сказал янки.

– Я думаю, что мой кузен нашел Стефани Керр.

Короткая пауза.

– Какой именно кузен?

– Да Рэй, конечно.

– Что значит «вы думаете»?

– Его кто-то вызвал во время обеда, и он отсутствовал часа два. Я полагаю, что звонила именно она.

– А зачем вы говорите об этом мне?

– Вы интересуетесь ею, не так ли? Так найдите ее и уговорите уехать с собой.

– Вы это серьезно? – В голосе Джека звучало удивление.

– Конечно. Вы вполне могли бы проследить за Рэем, когда он к ней поедет, а потом поговорить с ней. Предложите денег, увезите с собой в Америку. Я уверена, что она будет в восторге.

– Вы правда так думаете? – Голос Джека был холоден. – А зачем вам понадобилось спихивать Стефани на меня?

– По-моему, это очевидно, – проворковала Белинда. – Вы подходите друг другу.

– Ваши слова я расцениваю как оскорбление. Впрочем, вы на это и рассчитывали.

– Не будем обсуждать, кто на что рассчитывает. – Ей уже надоедала вся эта история. – Ну так как? Будете вы действовать или нет?

– Возможно. А как же Рэй?

– Что – Рэй?

– Ему, я думаю, не понравится мое вмешательство.

– Господи, мне следовало бы догадаться, что вы боитесь его, – сказала с наигранной озабоченностью Белинда и добавила уже серьезно: – Ну, так увезите Стефани из Испании, пока брат не успел разобраться что к чему. Или и это вам не по силам?

Помолчав, Джек ответил хриплым голосом:

– Знаете что, графиня, когда-нибудь вы нарветесь на серьезные неприятности и получите весьма болезненный отпор.

– Это вы про себя? – презрительно заметила она.

– Я? Нет, черт побери! Но дорого бы дал, чтобы при этом присутствовать. – И он повесил трубку.

Белинда твердо решила понаблюдать за Рэем на следующий день, чтобы не упустить момента, когда Стефани сбежит с Джеком. Но Рэй уехал очень рано, а она занималась приготовлениями к балу. Предстоял финальный аккорд недельных торжеств. Рэя она увидела только вечером, на балу. Он вошел в зал под руку... со Стефани!

Белинда онемела от изумления. Рэй и Стефани прошли мимо, и та с таким ликованием и презрением посмотрела на обидчицу, что сердце Белинды наполнилось отчаяниием. Значит, у Джека ничего не получилось. Этого следовало ожидать.

Сообразительная особа, наверное, сразу поняла, что Рэй с финансовой точки зрения куда блее выгодная партия, чем американец. Разве его физическая привлекательность может конкурировать с деньгами Баго?

Что бы там ни было, а пришлось вернуться к своим обязанностям. Белинда танцевала, развлекала гостей, но ни на минуту не выпускала из поля зрения Стефани и Рэя. Они танцевали, и, судя по сияющему лицу девушки, та просто наслаждалась происходящим. Поль, который, несмотря на холодность Белинды, никуда не уехал, теперь настойчиво приглашал на танец. Она потанцевала с ним, всем своим видом показывая, как он ей наскучил. Француз окинул партнершу ехидным взглядом и произнес с оттенком злобного удовлетворения:

– Наша маленькая самозванка сегодня просто королева бала. Как она хороша – само совершенство!

– Заберите ее с собой и поставьте на пьедестал в своем замке, – сказала Белинда и взяла бокал у проходящего официанта. – Я уверена, что она продается, дело только в цене. Впрочем, вам эта красотка вряд ли по карману. Глаза Поля угрожающе сверкнули.

– Меня она нисколько не интересует, чего нельзя сказать о человеке, который сейчас рядом с ней.

Белинда стояла спиной к залу и не видела, о ком идет речь. Короткий взгляд через плече» все прояснил. Стефани разговаривала с Джеком. Рэя поблизости не видно. Белинда знала, что Конрад пригласил американца. Их глаза встретились. Нужно сделать вид, что не заметила его, и просто отвернуться со скучающим лицом... Оркестр снова заиграл. Ну надо же! Джек пригласи» Стефани на танец.

Белинда была вне себя. Как посмела эта негодяйка прийти сюда, да еще выставлять себя напоказ! Это просто отвратительно. Поль начал что-то говорить, но она даже не пыталась вслушиваться в его слова.

Снова появился Рэй. Он только что воше» в зал и оглядывался по сторонам, видимо, в поисках Стефани.

Белинда подошла к нему, ярость душила ее.

– Ты что, с ума сошел? Как ты посмел привести ее сюда, к нашим друзьям и гостям? – Она сердито взмахнула рукой. – Разве ты не понимаешь, чего добивается эта...

Неожиданно Рэй схватил ее за руку и потащил танцевать. Она пыталась вырваться, но не тут-то было. Брат кружил ее в вальсе и одновременно твердой рукой направлял куда-то. Опасаясь, что он устроит сцену, Белинда попыталась было остановить его. Тщетно! Когда они поравнялись со Стефани и Джеком, те смеялись, явно получая удовольствие в обществе друг друга.

– Поменяемся партнершами? – спросил рэй и, не дожидаясь ответа, увлек Стефани за собой.

– Но... – фраза осталась невысказанной. – Белинда повернулась, чтобы уйти, но Джек задержал ее.

– Мне предложили поменяться партнершами...

– Я не желаю с вами танцевать, – сказала Белинда сердито. Она попыталась оттолкнуть Джека, но легче было бы сдвинуть стену. Во второй раз за этот вечер пришлось танцевать против воли.

– Значит, обмен партнершами не является местным обычаем?

– Конечно нет.

– И прекрасно, потому что я-то уж точно не собирался танцевать с вами. Но раз вы заставили Рэя выкинуть этот фортель, я подчиняюсь.

Белинда оторопела.

– О чем вы говорите! Это не моя идея! Я уже говорила вам, что не хочу... – Тут она заметила озорные огоньки в глазах Джека и поняла, что он просто подтрунивает над ней. – Вы ездили тогда к Стефани?

– Нет.

– Почему?

– Если с ней Рэй, я ей не нужен, и моя помощь тоже.

– Вы слишком легко сдаетесь. А я думала, что она вам нравится.

– Это вы так думали, а не я.

Белинда в недоумении уставилась на Джека.

– Но зачем же вы тогда разыскивали ее?

– Я думал, что ей нужна помощь. Белинда не могла понять – притворяется он что ли? Или хочет скрыть свое поражение? А может быть, снова дразнит? Его темные глаза смотрели загадочно и в то же время слегка насмешливо, как будто ему забавно было бы услышат» ответ. Она тоже не отказывала себе в иронии.

– Значит, все это было из чисто альтруистических соображений?

– Ну конечно, – с готовностью согласился Джек.

– Вы всегда берете заблудших женщин под свое крылышко?

– Там, откуда я родом, мало заблудшие женщин. Все больше коровы и овцы.

– О Господи! Нужна вам эта красотка или нет, в конце концов?

– А это, графиня, вас совсем не касается. – Его рука крепче обхватила талию молодой женщины, поскольку Белинда снова попыталась вырваться. – Я только что говорил со Стефани, она не просила о помощи, из чего я заключил, что Рэй ее вполне устраивает.

– Но я не хочу, чтобы брат связывался с ней. Вам следовало забрать ее с собой.

– Знаете что, сеньора? – Джек засмеялся. – Ваша матушка плохо вас воспитала. Разве вам не говорили, что мужчину сначала нужно очаровать, и только после этого вить из него веревки? Пококетничать, расположить его к себе, а потом уж...

– Таков американский вариант воспитания?

– Считайте, что так.

Самобытная личность! Интересно, есть у него девушка в Америке? Может, жена? Но не унижаться же до расспросов! А вообще-то любопытно бы узнать, чем занимается ковбой, вернувшись на ранчо из прерий...

– О чем вы подумали?

– Девушки, которых я знаю, давно уже не прибегают к таким старомодным способам, чтобы добиться своего, – быстро ответила она. – Они прямо идут к цели.

– И вы тоже?

Неприятный поворот в разговоре... К счастью, музыка кончилась, и он отпустил партнершу. Белинда быстро пошла прочь, потом вдруг остановилась, да так резко, что Джек налетел на нее и начал было извиняться, но та не слушала, пристально вглядываясь в конец зала. Он проследил за ее взглядом и увидел Рэя со Стефани. Они уходили. Как быстро у них все получилось! Неужели нетерпеливый братец уже потащил девицу в постель?

Белинда развернулась и вышла через боковую дверь в коридор, а оттуда в сад. Джек, поколебавшись, последовал за ней.

Женщина почти бежала, потом остановилась у садовой ограды и вцепилась руками в решетку. Издалека доносились шум прибоя и редкие гудки автомашин.

– С вами все в порядке? Она резко обернулась с назойливому кавалеру.

– Конечно. Я еще не в таком отчаянном положении, чтобы нуждаться в помощи мужчины.

– Извините, я забыл. Вы крепкий орешек. Железная леди. Тогда зачем убегать?

– Потому что я не могу спокойно смотреть как брат ставит себя в дурацкое положение. От Стефани одни неприятности.

– Рэй сам во всем разберется.

– Не разберется. Он ею околдован и сам не знает, что делает. Так хочется оградить его от боли...

Джек подошел ближе.

– Вы очень любите своих братьев, верно?

– Да. – И, поколебавшись, добавила: Они мне дороже, чем кто бы то ни был. Джек, похоже, не понял ее.

– Вы ревнуете к Стефани?

– Ревную? Да нет же, нет!

Ее слова звучали убедительно, но лишь отчасти были правдой. Выражение глаз Рэя, его лицо привели ее в отчаяние. В ник была всепоглощающая страсть. Она никогда не видела его таким, ни его, ни кого-либо другого. По уши влюблен, мелькнуло у нее в мозгу. Но может ли Рэй любить такую девушку? Нет, это всего лишь вожделение. Насытится ею, и все пройдет. Белинда старалась не думать о них, гнала от себя ревнивые мысли, но в глубине души почти завидовала Стефани, которая проведет эту ночь в объятиях возлюбленного...

С моря дул прохладный ветер. Белинда задрожала от холода и обхватила руками обнаженные плечи. Джек снял пиджак, накинул ей на плечи и, придерживая за лацканы, спросил:

– Так почему же вы убежали из зала?

– Я же объяснила вам. – Ей уже стало легче. – Вас-то почему это интересует?

Джек посмотрел на нее с высоты своего роста, лицо его было неподвижно.

– Почему? А может быть... поэтому. – Он притянул ее к себе и, нагнувшись, поцеловал.

От изумления женщина приоткрыла рот, и он тут же воспользовался этим. Его губы были то твердыми и требовательными, то мягкими и послушными. Не первый поцелуй в ее жизни, но самый неожиданный. Он застал ее врасплох. Сначала это рассердило. Попытка вырваться не удалась. Потом что-то остановило ее. Может быть, просто очень нужно быть для кого-то желанной? Чтобы кто-то утешал тебя. Хотел тебя.

Если, конечно, Джек хотел ее, в чем она совсем не была уверена. До сих пор он ничем не выдал своих чувств, а она обычно хорошо ощущала подобные вещи. Да есть ли смысл сейчас над этим раздумывать?

Увидев, что она не сопротивляется, Джек обнял ее крепче и прижал к себе. Белинда понимала, что мужчина скорее всего просто забавляется, но его губы были так теплы, так ласковы, что она затрепетала в объятиях. Казалось, море вдруг приблизилось, шум прибоя звучал громче. Но когда он наконец оторвался от ее губ, она поняла, что это оглушающе стучало ее собственное сердце.

– Ну вот, – тихо сказал Джек, – я получил больше, чем хотел, и в то же время меньше, чем ожидал.

– Чего же вы ожидали? – спросила Белинда, все еще прислушиваясь к неистовому биению сердца.

– Что мне голову снесут, – признался он.

– А вместо этого? Джек медлил с ответом. Вдруг рассердившись, Белинда резко отстранилась и швырнула ему пиджак.

– А теперь можете возвращаться домой и хвастать перед своими дружками ковбоями, что целовали графиню!

– Вот вы какая. Я совсем не поэтому, я...

– Да? А почему? Вас заело, что Стефани предпочла Рэя? Или хотели просто позабавиться?

– Да нет же! Выслушайте меня! Но она лишь рассмеялась резко и неестественно.

– Хотите узнать, почему я позволила вам это? Почему я вам голову не снесла?

Джек протянул к ней руки, видно, хотел что то сказать, но вдруг передумал.

– 0кей, так почему же? – спросил устало.

– Потому что я хотела развлечься. Лицо Джека окаменело.

– Ну и как?

– Развлеклась, спасибо. Скажите, у себя дома в Техасе или где там еще, вы высоко котируетесь? Этакий местный соблазнитель, племенной жеребец, да? Или вы женаты и решили развлечься с сексапильными европейскими девушками, о которых столько наслышаны? Чтобы было о чем рассказать приятелям за кружкой пива. – Она тряхнула головой. – Вам-то похвастаться нечем. Возвращайтесь-ка домой, милый ранчмен, с первым же самолетом. Вы здесь совсем не ко двору. Даже Поль интереснее вас, а уж он зануда из зануд, можете мне поверить.

– Вы закончили? – сухо осведомился он.

Белинда расхохоталась.

– Боже мой, вы обиделись! Забудьте об этом. Я уже забыла. Это был занятный эксперимент, не более. – Она повернулась, чтобы уйти. – Я замерзла и ухожу.

Но Джек задержал ее.

– Вы грубите всем мужчинам или только американцам? – спросил он резко. Она лишь передернула плечами.

– А чем, по-вашему, американцы отличаются от всех остальных мужчин?

– Значит, у вас ни для кого не найдется доброго слова? Почему вы так ненавидите мужчин, а, Белинда?

– Ненавижу мужчин? – Она не смогла сдержать нервного смешка. – Вы так думаете? Что ж, может быть, вы правы. Я достаточно хорошо их знаю.

Джек изумленно посмотрел на нее.

– Что же с вами сделал ваш муж, если вы готовы мстить всей мужской половине человечества?

Ее глаза яростно блеснули из-под длинных ресниц.

– Не лезьте не в свое дело. Это вас не касается.

– Нет, касается меня и любого другого мужчину, который встретится вам на пути.

Он выдержал ее пристальный взгляд. Лицо и обнаженные плечи женщины белели в лунном свете. Ветер утих, и запах ее духов, нежный и изысканный, как аромат орхидей, заструился в воздухе. Джек не мог различить в темноте цвета женских глаз. Длинные ресницы вздрагивали, придавая лицу графини потерянное, беспомощное выражение. Она гордо подняла голову на длинной, изящной шее. Голос вдруг задрожал:

– Уезжайте домой, Джек. Уезжайте, а то... – Она не закончила фразу, повернулась и пошла к двери.

– Белинда.

Женщина остановилась.

– Давайте завтра пообедаем вместе.

– Нет. – Она вдруг заколебалась. – Я обедаю завтра с родными.

– Послезавтра.

– Может быть.

– Да или нет?

Белинда вдруг опять рассердилась.

– Нет.

Он догнал ее и перегородил дорогу.

– Когда и где?

– Зачем мне обедать с вами? – Всем своим видом женщина изображала скуку.

– Затем же, зачем я поцеловал вас в саду. Белинда вспомнила, как билось ее сердце. С ней давно уже такого не было, а ведь думала, что уже и не будет.

– Ресторан у главной пристани, послезавтра в час дня. – Повернувшись, она направилась в дом.

Больше в этот вечер Джека не было видно. Наверное, сразу же уехал. Она танцевала с гостями, сдержанная и изысканная, как всегда, но вечер уже не радовал ее. Хорошо, что бал наконец закончился. Как горько на душе... И все из-за Рэя и этой потаскушки...

Конрад тоже был не в настроении. Они возвращались с кузиной домой в его машине, когда он вдруг сказал:

– Рэй не имел права привозить на бал Стефани.

– Ты думаешь, у него был выбор? – спросила Белинда. – Он так хочет ее, что готов на все.

– Может быть, ты права, – ответил Конрад. – Но она совсем ему не пара. Будем надеяться, что это у него быстро пройдет.

– Или девица надоест ему.

– Или так. Чем скорее она уйдет из нашей жизни, тем лучше, – сказал Конрад с чувством.

Обед на следующий день устроили поздно, но Рэй все равно чуть не опоздал. Он поцеловал мать, сдержанно поприветствовал всех остальных и сел к столу. Сестра попыталась привлечь его внимание, но он был так погружен в свои мысли, что ничего не заметил.

Обед затянулся надолго. Все понимали, что скоро разъедутся и неизвестно, когда вновь соберутся вместе. Дед прекрасно держался всю эту неделю, но сейчас выглядел усталым, как пожилой актер после спектакля. Силы у него уже были не те, что раньше. На этот раз Конрад сказал короткую речь, поблагодарив от имени присутствующих деда за все то, что он для них сделал. Это было трогательно; старик даже закашлялся, чтобы скрыть подступившие к глазам слезы.

После обеда родственники и гости стали разъезжаться. Самолеты, теплоходы скоро разнесут их по другим городам, странам и континентам – в Мадрид, в Париж или в Нью-Йорк, на Балеарские острова. Поль уехал еще раньше. Белинда попрощалась с ним на балу, радуясь, что он наконец все понял и отступил. Конрад ненадолго поехал на завод, дед отправился в свою комнату отдохнуть. Рэй проводил всех g опять собрался ехать в город, но сестра остановила его.

– Подожди, мне надо поговорить с тоба На его лице появилось напряженное выражение.

– Я, кажется, знаю, о чем, и не хочу говорить.

– Рэй, я не собираюсь с тобой ссориться. Я не ханжа, ты же знаешь. Тебе понравилась Стефани, она оказалась доступной, и ты воспользовался этим. Все понятно. – Сестра тревожно посмотрела на брата. – Но зачем было приводить ее на бал? Это уже вызов всем нам, и... так на тебя не похоже.

Рэй остановился у машины, помолчал и тихо вздохнул.

– Стефани этого хотела.

– Ты имеешь в виду, что она поставила тебе условие?

Брат кивнул.

– Она обещала, что не устроит сцены, и сдержала слово.

– Одного ее присутствия было вполне достаточно, чтобы оскорбить нас, – горько произнесла Белинда. – Именно поэтому ей и хотелось прийти.

– Что сделаешь – уязвленное самолюбие, – медленно произнес Рэй. – Стефани не понравилось, как ты обошлась с ней.

– Нечего было лгать. – Белинда подавила охвативший ее гнев и сказала умоляюще: – Она не для тебя, Рэй. Умоляю, будь осторожен. Она отыграется, как только сможет.

Его губы изогнулись в лукавой гримасе. Он как-то странно взглянул на сестру.

– И ты не просишь меня бросить ее?

– Нет. – Она приложила руки к его щекам заглянула в глаза. – Я же знаю, что ты не сможешь – пока. Ты слишком сильно хочешь ее. Но, Рэй, дорогой мой братец, прошу тебя, не увлекайся слишком сильно. Будь очень осторожен... ради всех нас...

Его серые глаза, так похожие на ее, смотрели задумчиво. Он поцеловал Белинду и заторопился.

– Мне пора. Конрад просил меня заехать к нему в офис. – Рэй вздохнул. – Догадываюсь зачем.

– Не ссорься с ним, дорогой. Мы одна семья. Это же значит куда больше, чем... – И прикусила губу, понимая, что сейчас для этого мужчины нет ничего важнее, чем быть со Стефани, в ее постели.

Она смутилась, щеки вспыхнули. Рэй ничего не сказал, сел в машину и уехал.

Белинда вернулась в дом. Она вдруг осознала свое нынешнее одиночество. Выйдя в сад, села на скамейку и задумалась. Что делать со своей жизнью, как быть дальше? Остаться здесь, или вернуться в Париж, или лучше в Рим, где у нее была квартира. Нет, уезжать никуда не хотелось. Любила когда-то путешествовать, любила большие города с их суетой и безумным Пульсом жизни, но сейчас ей по душе этот тихий сад с видом на горы и на море. Ей будет хорошо здесь с дедом и Конрадом.

. Она вспомнила, что обещала Джеку пообедать с ним. Сегодня утром он прислал ее матери изящный букет бледно-желтых роз в знак благодарности за гостеприимство. Это было очень мило с его стороны и совершенно неожиданно для Белинды. Вот уж от кого меньше всего ожидала такого изящного жеста. Мать приколола один бутон к платью, и он прелестно оттенял темный бархат.

Белинда подтянула ноги к груди и обхватила колени руками. Сколько времени Джек пробудет здесь? Его отпуск, наверное, скоро кончится? И он вернется на свое ранчо. Интересно, как ему там живется? Как он вообще сюда попал? Странно все получается. Странно, что они встретились, что познакомились, ведь они принадлежат к совершенно разным слоям общества. Она так мало знает о нем. Может, и этот такой же мошенник, как и Стефани, ловец богатой добычи.

Уж не нацелился ли он на нее? Белинда решила, что рисковать не стоит. Пусть ждет ее в ресторане, она там не появится. Глупо было вообще договариваться с ним о встрече.

Но как-то так получилось, что на следующий день она все-таки поехала в ресторан. Легко убедить себя, что поступаешь так лишь из вежливости. Конечно, будет смертельная скука, но слово надо держать. Хорошее воспитание ко многому обязывает. Раз сделала глупость – сама и расплачивайся.

А ведь Джек может и не найти этот ресторан. Она даже не сказала ему, как называется это заведение, а он не уточнил. Ну а найдет, значит... что? Лучше не думать об этом. Если его не будет, значит, он просто тупица, вот и все. Подходя к ресторану, Белинда убеждала себя, что будет только рада, если яе увидит там Джека. Меньше хлопот. Женщина вошла в зал и назвала метрдотелю имя пригласившего. Тот улыбнулся и сказал, что ее уже ждут.

Это был один из самых модных ресторанов города, и графиню здесь хорошо знали. Она заметила несколько знакомых и поприветствовала их на ходу. Официант подвел ее к столику. Белинда остолбенела: рядом с Джеком сидела... Стефани!

Что же это такое! Ярость и боль охватили ее. Как он мог так поступить? Джек встал и сказал что-то насчет того, что встретил девушку совершенно случайно. Врет, конечно. Оказывается, нельзя верить ни единому его слову. Понизив голос, чтобы никто из посторонних ее не услышал, Белинда, еле сдерживая гнев, проговорила:

– Если это шутка, то весьма дурного толка. У вас извращенное чувство юмора.

Она хотела уйти, но Джек преградил ей дорогу и, крепко схватив за руку, силой усадил за стол. Белинду трясло от бессильной злости.

– Сидите, графиня. Мы так рады. Она чувствовала силу его руки и поняла, что ей не уйти так просто. Не будешь же вырываться, устраивать сцену, привлекая внимание окружающих, – этого ей только не хватало! Джек отпустил ее руку и сел.

– Что будете пить? Кампари? – спросил он. Белинда не ответила, даже не заметила, что он запомнил ее любимый напиток, лишь подождала, пока отойдет официант, и тогда спросила свистящим шепотом:

– Как вы посмели подстроить все это?

Джек преспокойно откинулся на спинку стула и невозмутимо ответил:

– Я ничего не планировал. Как я уже сказал вам, мы со Стефани встретились совершенно случайно.

Белинда намеренно игнорировала присутствие Стефани, как будто той и не было за столом. Она обращалась только к Джеку.

– Вы, может быть, и нет, а она-то уж точно планировала. Я вообще сомневаюсь, что такой человек делает что-то случайно.

Стефани подалась вперед, пытаясь возразить, но Белинда не обратила на нее никакого внимания и продолжала:

– Если вы думаете, что я буду сидеть за одним столом с этой... – Она чуть не сказала «девкой», но, заметив предупреждающий взгляд Джека, осеклась и докончила фразу: – с ней, то вы просто сошли с ума!

– А почему бы вам и не сидеть за одним столом?

Он проговорил это с твердостью в голосе, но графиня была слишком возмущена и в глубине души разочарована его поведением.

– По-моему, это очевидно, – выпалила она.

– Ну, явилась она без приглашения на ваш .прием. А вы размазали ее по стенке при ваших кузенах. Все, квиты. – Джек воинственно выставил вперед подбородок. – Кроме того, я сам решаю, с кем мне обедать.

– Но только не со мной! – Белинда заметила, что на них уже начинают поглядывать. Она понизила голос до яростного шепота: – Вы разве не знаете, что это за штучка? Что, правда, не знаете?

Стефани вновь попыталась вмешаться, с видом оскорбленной добродетели взглянув на Джека но Белинда вовсе не собиралась предоставлять ей возможность для оправданий.

– Вы что, не понимаете, какого пошиба эта женщина? Она продала себя Рэю. Спросите, откуда у нее это платье, спросите, как она попала на бал в нашем доме.

Джек наклонился к графине, чтобы что-то возразить, но тут вмешалась Стефани.

– Мистер Блейкмор, все, что сказала представительница всемогущих виноделов, чистая правда.

Белинду удивили ее слова, и, прежде чем она сумела что-то сказать, в разговор вступил Джек.

– Я не собирался, Стефани, спрашивать вас о чем-либо. Да и какое, к черту, это имеет значение?

Он целиком на стороне Стефани, поняла Белинда и, яростно взглянув на Джека, поднялась, но снова была остановлена.

– Нет уж, сидите. И послушайте теперь вы, – холодным, колючим голосом проговорил Джек. – Кто вы такая, черт побери, чтобы судить человека? Ведь вам даже в голову не пришло поинтересоваться, что вынудило Стефани пойти на этот шаг. И слепому видно, что такой человек, как она, до отчаяния должен был дойти, прежде чем решиться на нечто подобное! – Для Белинды это звучало совсем неубедительно, что она и хотела высказать, но он только сжал ее руку и продолжал: – Были, я предполагаю, у нее и раньше мужчины, так что из этого? По крайней мере она не настолько лицемерна, чтобы клясться в любви, жениться и разводиться. Что из того, что Рэй дарит ей одежду и деньги? Ваш итальянский граф тоже дарил вам одежду и деньги, когда вы продались ему за титул.

Та, к кому обращены были эти безжалостные слова, дернулась как от удара тока. Она не могла поверить, что Джек действительно сказал это, что так жестоко оскорбил ее. И все ради этой дешевой девки! Белинда не отрываясь смотрела на мужчину, ненависть, какой она никогда не знала раньше и которую вообще не способна была испытывать к кому-либо, бурлила в ней.

– Ваше кампари, сеньора, – услышала она за спиной голос официанта, он донесся будто издалека и почему-то сразу успокоил ее.

– Благодарю, – сказала она, взяла бокал и тут же резким движением выплеснула его содержимое в лицо собеседнику.

Джек, инстинктивно дернувшись назад, отпустил ее руку. Она же с удовлетворением отметила, что пиджак его безнадежно испорчен.

– Когда-нибудь вы пожалеете об этом, графиня, – угрожающе произнес он, его глаза пылали яростью.

Нисколько не испугавшись, Белинда встала и окинула обоих холодным, презрительным взглядом.

– Оставляю вас наедине. Вы просто созданы друг для друга! – И, высоко подняв голову, не обращая ни малейшего внимания на изумленные взгляды вокруг, она вышла из ресторана.

Белинда быстро миновала мост и подъехала к винному заводу Баго, где располагался офис Конрада. Она знала, что Рэй сейчас там. Все еще задыхаясь от ярости, она прошла через цех, не обращая внимания на работающих там людей, и толкнула дверь в кабинет. Оба ее кузена стояли перед какими-то графиками на стене и рассматривали ксероксные распечатки. Оба обернулись и удивленно уставились на сестру.

– В чем дело? – быстро спросил Конрад, первым заметив напряженное выражение ее лица.

– Это касается Рэя. Я хочу поговорить с ним.

С минуту в кабинете царило молчание, затем Конрад положил на стол бумаги и вышел.

– Ну?

– Похоже, Стефани решила подстраховаться.

– Что ты имеешь в виду?

– Твоя красотка сейчас в ресторане в Джеком Блейкмором.

Лицо Рэя застыло, лишь глаза выдавали охвативший его гнев.

– Где?

Она объяснила ему. Рэй выбежал из комнаты, с треском захлопнув за собой дверь. Сестра удовлетворенно смотрела ему вслед. Отлично, ликуя, подумала она. Теперь Джек не отделается лишь бокалом вина в физиономию.

 

5

После ухода Рэя Конрад тут же вернулся в кабинет.

– В чем дело? Или меня это не касается? Белинда, еще не вполне оправившись, ответила резко:

– Этот человек, этот презренный человек!

– Рэй? – Брови Конрада поползли вверх.

– Да не Рэй, Джек Блейкмор.

– А что он натворил?

– Он оскорбил меня. Я выплеснула вино ему в лицо.

– Вот как? – Конрад обеспокоенно посмотрел на нее. – И где именно это произошло?

– В ресторане.

– И все вокруг с любопытством за этим наблюдали, да? – криво усмехнулся он. – Ох, кузина, и когда же ты повзрослеешь? Мало тебе прошлых скандалов? Ты же знаешь, как расстраивается дед, когда читает о тебе в разделах светских сплетен.

Ей стало обидно.

– Это его вина. Никто и никогда не говорил со мной так.

– А что он сделал? Приставал к тебе, что ли?

Она даже раскрыла рот от изумления.

– Нет, он сказал... Неважно, что именно он сказал. Это было чудовищно. Ты должен что-то предпринять.

– Что именно?

– Поколотить его или что-то в этом роде. Теперь настал черед Конрада удивляться.

– Рэй за этим туда отправился?

– Надеюсь.

– Подумать только! А что же он все-таки тебе сказал, что Рэй так взбеленился?

Белинда обессиленно опустилась на стул.

– Он пошел не из-за меня. Ему, как и тебе, все равно, оскорбляют меня или нет.

– Тогда почему?

– Я сказала ему, что Джек сейчас со Стефани.

– Вот оно что! Ну и дела.

– Да. Он настолько обнаглел, что пригласил ее пообедать с нами.

– Ты обедала с Джеком? – изумился Конрад. – А я-то думал, что он тебе совсем не нравится.

– Не нравится. Я согласилась только потому, что мне стало жаль его, – ответила Белинда, старательно убеждая себя в этом. – А он посмел, ты только подумай, пригласить и эту ничтожную мошенницу.

– Так вот почему ты облила его! – В глазах Конрада заплясали искорки смеха.

– Нет, – вздохнула Белинда. – Господи, как мне хочется что-нибудь выпить. У тебя есть?

Губы Конрада расплылись в широкой улыбке.

– Милая моя девочка, ты что, забыла, где находишься? Это же винные погреба.

Она подняла голову, увидела искрящиеся смехом глаза брата, и оба расхохотались. Белинда отбросила волосы со лба.

– Нам надо подумать, что делать с Рэем. Не можем же мы сидеть сложа руки и смотреть, как эта девица разрушает жизнь брата.

– Мы предупредили его. Что еще можно сделать? В конце концов он достаточно взрослый, может и сам о себе позаботиться.

– Нет, не может. По крайней мере в отношении Стефани, и в этом вся проблема. Она его просто околдовала. – Белинда нахмурилась. – У тебя когда-нибудь было так, ну когда ничего не имеет значения?

Конрад облокотился о край стола и взял ее за руку.

– Было однажды. Я думал тогда, что по уши влюбился. Ни есть, ни спать не мог, так меня тянуло к девушке.

– И ты добился ее? – с интересом спросила сестра.

– Да.

– Почему же ты не женился? Он пожал плечами, лицо его ничего не выражало.

– Я скоро понял, что это наваждение. Физическое влечение быстро прошло, а чувств никаких и не было.

– Как грустно. Ты никогда не говорил мне об этом.

– Нет... – Он выпрямился. – Тебе, наверное, уже пора. У меня еще есть на сегодня дела.

Белинда решила больше не расспрашивать брата, встала и направилась к двери.

– Не забудь, что мы сегодня ужинаем с Марией Леннон, – сказал он ей вслед. – Надо отблагодарить ее за все, что она сделала для нас.

– Я помню. – И, поколебавшись, спросила: – Конрад, а после этой истории тебе не расхотелось вообще жениться?

– Нет, конечно. Когда-нибудь обязательно женюсь. – Губы его искривились в усмешке. – Но я не уверен, что смогу по-настоящему влюбиться.

По.дороге домой Белинда думала над словами брата и пришла к выводу, что полностью с ним согласна. Еще во время учебы в американском колледже ею тоже овладело чувство, которое она приняла за любовь. Патрик учился вместе с ней, был блестящим спортсменом, героем всего колледжа. Увлеклась им, он уверял, что любит ее. Ах, как упоительно было это чувство – рай на Земле! Патрик был из довольно бедной семьи и учился в колледже только потому, что получил стипендию за спортивные достижения.

Но для нее это не имело значения. Парень был знаменитостью, она восхищалась им, купалась в лучах его славы. Ослепленная любовью, она не замечала его недостатков, разницы в их положении. Ну просто потеряла голову. Даже представила его деду, когда он приехал навестить ее.

А вскоре после этого визита Патрик ушел из колледжа и навсегда исчез из ее жизни. Он не попрощался, ни разу не написал, просто исчез, и все. Это чудовищно ранило ее юное, доверчивое сердце. Скрывая от всех боль, мучилась невыносимо. Вера в людей умерла. Она одела сердце в броню, чтобы предостеречь себя от боли впредь.

Единственный человек, с которым бедняжка могла говорить о Патрике, был дед. Она бросилась к нему за утешением, и он мягко и ненавязчиво попытался объяснить ей, что они с Патриком очень разные и, может быть, даже к лучшему, что тот ушел из ее жизни. Время излечит, время докажет правоту его слов. Он был, как всегда, прав, но она мучилась куда дольше, чем дед мог предположить. Даже сейчас, после стольких лет, рана еще не зажила до конца. Она тогда ушла из колледжа и с головой окунулась в великосветскую жизнь, которая и привела ее в конце концов к чудовищному замужеству с Кристиано.

Белинда стиснула зубы. Только не думать о нем! Как заставила себя не думать о Патрике. Ей это удалось, теперь даже трудно вспомнить толком его лицо. Лишь боль, которую он ей причинил, жила в ней.

Похолодало, начался дождь. В саду и в бассейне нечего было делать. Немного поиграла в шахматы с дедом, а когда вернулся Рэй, бросилась в его комнату. Он швырнул пиджак на кровать и принялся развязывать галстук.

– Что произошло? – спросила Белинда, вглядываясь в его лицо и надеясь обнаружить следы драки.

– Джек сказал, что они случайно встретились в городе, – неохотно пояснил Рэй. – Она ушла вскоре после тебя.

– Я в это не верю.

Рэй возмущенно повернулся к ней.

– Мне, честно говоря, все равно, веришь ты в это или нет. Только не вмешивайся ни во что, прошу тебя.

– Что еще сказал Джек?

– Да так, обменялись парой слов, – небрежно бросил он, расстегивая рубашку.

– Ты ударил его? – спросила она, задыхаясь.

– Нет, Белинда, я его не тронул.

– А надо бы. Он был со мной крайне груб.

– Ты подумала почему? Да потому что ты сказала ему, что я содержу Стефани. Белинда фыркнула.

– Это теперь так называется?

Рэй резко повернулся к ней в схватил за пуки. Его рубашка распахнулась.

– Мне наплевать, как это называется и что ты вообще думаешь об этом. Отношения со Стефани – это мое дело, и ты не имеешь права обсуждать их с Джеком или с кем бы то ни было, понятно?

– Но она не для тебя, – яростно выпалила Белинда. – От нее одни неприятности и... Рэй сильно встряхнул кузину.

– Заткнись наконец! Не хочу тебя слушать! Мне уже осточертели ваши с Конрадом предостережения. Это никого, кроме нас двоих, не касается.

Белинда положила руки брату на грудь и умоляюще посмотрела на него.

– Прошу тебя, Рэй, подумай, пока ты не зашел слишком далеко. Ты ничего о ней не знаешь...

Рэй оттолкнул ее и подвел к двери.

– Уйди, Белинда, займись лучше своими делами. Я уезжаю и забираю Стефани с собой.

– Что-о? Но ты не можешь... – Он вытолкал сестру из комнаты и захлопнул дверь.

Вот так. Она побрела к себе. Беспокойство грызло ее. Рэй был очень привлекательный и заманчивый мужчина как внешне, так и с материальной точки зрения. Стефани сделает все, чтобы заарканить его, воспользуется его страстью и заставит на себе жениться. А потом приедет сюда уже как его жена, чтобы насладиться своей победой.

Можно себе представить, как та будет упиваться мщением, как начнет измываться над родственниками, как будет тянуть из Рэя деньги.

Но это все ерунда. Главное, какую боль потом испытает Рэй.

Что бы ни делала Белинда – готовилась ли к ужину, принимала ли душ, одевалась ли – мысли ее были с братом. Как могло случиться, что он попал в ловушку, прекрасно зная, с кем имеет дело? Безумие! Помрачение рассудка!

Все свои опасения она высказала Конраду, когда спустилась вечером в гостиную, чтобы выпить аперитив. Он предположил, что Стефани скоро надоест Рэю. Им пришлось прервать разговор, так как приехала Мария Леннон. Дед отправился в соседнее поместье к друзьям, а они втроем собрались поужинать в городе.

Мария выглядела очень раскованной и элегантной. На работе она носила строгие деловые костюмы, но сегодня был свободный вечер, и она надела нарядное бледно-зеленое вечернее платье, оттенявшее ее глаза цвета морской волны. Обычная повседневная прическа придавала лицу англичанки несколько суровый вид, а сейчас густые каштановые волосы сверкающей волной падали на плечи. У Конрада глаза заблестели, когда он увидел ее. Брат всегда был вежлив и предупредителен по отношению к Марии, в этот же вечер вел себя так, будто увидел перед собой не привычного делового партнера, а соблазнительную женщину.

Белинда сразу заметила это и подумала, не будет ли она им в тягость, но Конрад был слишком хорошо воспитан, чтобы уделять внимание только Марии. Они допили аперитивы, кузен отправился за машиной. Женщины ждали его в холле, весело обсуждая общих знакомых и дальнейшие планы мисс Леннон. Конрад предложил ей отдохнуть в их доме у виноградников и Мария с удовольствием приняла приглашение.

Снаружи раздался шум подъехавшей машины. Пора. Они вышли. Но у подъезда стояла вовсе не машина Конрада. У Белинды перехватило дыхание. Господи, что делать, куда деваться! Джек Блейкмор собственной персоной!

Она взяла себя в руки и сказала ледяным тоном:

– Даже такой толстокожий человек, как вы, давно должен понять, что ему не место в этом доме.

Мария охнула от изумления, но Джек и бровью не повел.

– Я надеялся застать вас, графиня.

– Я запрещаю вам называть меня так, – выпалила она. – И пожалуйста, уезжайте.

Подъехал Конрад. Выйдя из машины, он внимательно посмотрел на гостя:

– Добрый вечер, Джек.

– Привет, Конрад! – кивнул тот.

– Сестра рассказала мне о вашей ссоре.

– Я так и думал. Ведь она тут же побежала к Рэю, рассказала и ему тоже, – спокойно заметил Джек, не отрывая глаз от Белинды.

Само присутствие этого человека тревожило. Настораживало и странное выражение его глаз. Оставалось одно – уйти.

– Мы едем ужинать. Пойдемте, Мария. – Женщины направились к машине. Но Джек преградил дорогу.

– Вот и отлично. Поужинайте со мной. Вы же обещали.

– Вы сошли у ума. – Белинда задохнулась от возмущения. – После сегодняшней выходки я никуда с вами не поеду.

Джек сделал вид, что не расслышал. Подвернувшись к Конраду, он сказал многозначительно:

– Мы не хотели бы задерживать вас.

Конрад нахмурился.

– Я не знаю, что вы наговорили сестре сегодня, но...

– Так она вам не рассказала? Странно. Я напомнил ей, что она вышла за графа из-за – его титула и что в этом смысле она ничем не лучше Стефани.

– Эхм, -кашлянул Конрад. – Понятно. – И спокойно поинтересовался: – Вы приехали, чтобы снова оскорблять ее?

– Очень похоже на то, – признался Джек, – но все зависит от нее.

– Понятно, – повторил Конрад.

Совершенно потеряв терпение, Белинда горячо воскликнула:

– Ну что ты заладил: «Понятно, понятно»! Вышвырни его вон!

– Я бы рад помочь тебе, -ответил Конрад. – Но мне почему-то кажется, что он не уйдет. – Взяв Марию под локоть, он повел ее к машине.

Белинда лишь рот открыла от изумления, глядя на брата.

– Ты... ты же не оставишь меня с этим... этим нахалом?!

– Знаешь, я очень проголодался.

Конрад усадил Марию в машину, сел сам, и они уехали.

– Трус!-кричала ему вслед .Белинда, трясясь от ярости, потом повернулась к Джеку: – Садитесь в свою машину и выметайтесь!

Джек шагнул к ней и, обхватив руками ее лицо, прижался губами к ее губам. Он снова застал женщину врасплох, но на этот раз она оправилась быстрее и впилась ногтями в его руки. Джек выругался, подхватил Белинду и перекинул через плечо.

Она на мгновение растерялась, а потом принялась молотить кулаками по его спине, пытаясь вырваться. Но все напрасно. Джек будто и не заметил ничего. Он пронес ее через сад, в самый дальний его конец. Только достаточно удалившись от дома, он опустил строптивицу на землю. Полыхая яростью, Белинда пыталась отбиваться, но он спокойно обнял ее и снова поцеловал.

Женщина продолжила бы сопротивление, но его руки так крепко сжали ее, что и пошевелиться было невозможно. Она бы отвернулась, но Джек положил свободную руку ей на затылок и поцеловал в беспомощные губы. Хотела было пнуть его ногой, но, наклонив ее назад, он воспрепятствовал этому намерению. Она ругала мучителя на чем свет стоит, но все ее существо отвечало на его поцелуи. Ярость, злость, презрение – все куда-то исчезло. Осталось только бешеное биение сердца и страстное желание, какого давно не испытывала.

Рот приоткрылся под нажимом его губ, она почувствовала нежное прикосновение его языка и сама не заметила, как начала отвечать на ласки.

Джек выпрямился и ослабил хватку. Руки женщины теперь были свободны и тут же обвились вокруг его шеи. Желание нарастало в ней, губы горели, она целовала мужчину с такой страстью, что тот потрясенно охнул и совсем потерял голову.

Он оторвался от ее губ и заскользил своими вниз по нежной шее. Белинда застонала и снова прильнула к его губам, не в силах насытиться. Оба тяжело дышали от возбуждения, от сжигающего их желания. Белинда тесно прижалась к Джеку и почувствовала, что он весь напрягся. Глубоко в ее горле зародился глухой животный стон, стон неутоленной страсти.

Поверх платья, которое держалось на плечах лишь с помощью тонких бретелек с бантиками, на Белинде был расшитый блестками жакет. Джек стянул его, отбросил в сторону и снова принялся целовать ее шею, изящные обнаженные плечи. Зубами нашел конец банта и потянул. Легкая ткань скользнула вниз, обнажая грудь, матово-белую в лунном свете.

Нежное прикосновение губ к ее возбужденному, набухшему соску подействовало как электрический разряд. Белинда вскрикнула, и ее крик, полный наслаждения и сладкой муки, нарушил тишину замершего сада. Задыхаясь, она повторяла имя ненавистного и такого желанного человека. Мир вокруг них закружился, заметался в бешеном вихре. Их прерывистое дыхание слилось в один долгий стон страстного желания.

Оба изнемогали под наплывом охвативших их чувств. Джек прижал голову женщины к своему плечу, их сердца слились в общем неистовом биении. Рассудок отказывался служить, и она полностью отдалась волне чувственности, которую Джек поднял в ней.

– О Белинда! – выдохнул он.

Никто еще не произносил ее имя с таким проникновением и нежностью.

Женщина закрыла глаза. Неожиданно свалившееся счастье охватило все ее существо. Она уже не раздумывала, как все это могло произойти, а просто наслаждалась тем, что есть: его пуками, обнимавшими ее, его силой, его лаской.

Губы Джека скользнули по ее волосам. Она улыбнулась ему дрожащими губами и прикоснулась пальцами к его щеке, подбородку, рту, который подарил столько счастья. Искуситель перехватил ее руку и поцеловал по очереди каждый пальчик.

– Я с ума по тебе схожу, Белинда, – хрипло сказал он. – С того самого момента, как впервые увидел.

– Правда? – Глаза ее лучились от счастья. – А я и не заметила.

Джек широко улыбнулся и стиснул женщину в своих объятиях. Потом вдруг отпустил и, к ее величайшему удивлению, принялся завязывать бантик на плече; подняв жакет, помог надеть. Его рука задержалась на секунду на ее талии, он пристально посмотрел на Белинду, как будто хотел навсегда запечатлеть в памяти такой, какой она была в эту неповторимую минуту: нежной, чувственной, прекрасной. Мужчина посмотрел на горы, освещенные луной, на серебряную змейку реки, бегущей к морю. Тихий вздох сорвался с его губ. Он взял Белинду за руку и повел к дому.

Она была уверена, что после этой страстной прелюдии в саду Джек отвезет ее к себе в отель, в свою постель. Так хотелось этого! Женщина трепетала от неистового желания. С ней никогда еще не было ничего подобного, разве что в колледже, давным-давно, когда любила Патрика. Нет, тогда она была слишком молода, и впервые разбуженная чувственность не захватила так, как сейчас. И уж точно ничего подобного не было во время ее унизительного замужества. А теперь жаждала оказаться в постели с Джеком и пережить волшебные минуты близости.

Ей трудно было идти по траве на высоких каблуках.

– Может быть, пройдем через дом? – заботливо спросил Джек.

– Ничего не получится. Задняя дверь заперта, а у меня нет ключа. Открыть некому – всех слуг отпустили на выходные.

– То есть дом пуст?

– Да.

Мужчина остановился и задумался;

– У тебя есть ключ от парадного, входа? Взглянув на Джека, она заметила возбужденный блеск в его глазах и почувствовала, что сердце забилось сильнее.

– Да.

– Пошли.

Они обогнули левое крыло дома и остановились у входа. Джек взял ключ, отпер дверь, и они очутились в ярко освещенном холле. Тут американец широко улыбнулся и снова удивил Белинду.

– Где здесь кухня?

– Кухня?

– Ну да. Я голоден. А ты разве нет? Если Белинда и испытывала голод, то совсем другого свойства.

– Ты ействительно собираешься есть? В вопросе звучало почти открытое приглашение, и, кажется, это поразило гостя. Он замер, потом наклонил голову и легко коснулся губами щеки женщины. Его улыбка обещала так много.

– Да, я правда голоден. Посмотрим, что у вас тут есть, и устроим пикник.

Никогда.в жизни не забудет Белинда этот импровизированный ужин. Они заглянули в холодильник и винный погреб, перенесли свою добы-qy .в гостиную и расположились на толстом ковре, застилавшем пол. Джек подложил хозяйке под локоть подушку.

– Чем не пикник? – просиял он. Холодный цыпленок, ветчина, хрустящий хлеб, паштет из гусиной печенки, свежие фрукты... Они наслаждались сочными персиками, сладким виноградом, пили кларет и шампанское, чокаясь и произнося про себя тосты, ни на минуту не отрывая друг от друга сияющих глаз. Их глаза вели между собой безмолвный разговор, во взглядах было все: любовь, желание и обещание утолить его.

Белинда включила тихую музыку, которая заполнила комнату, создав умиротворяющий фон для этого праздника любви. Слова были не нужны, достаточно было слушать приятные мелодии, смотреть и улыбаться друг другу. Любая мелочь забавляла их. Джек открыл бутылку шампанского, пенная струя забила из горлышка. Женщина, смеясь, пододвинула бокал, но гость принялся целовать ее, в то время как шампанское продолжало литься.

Джек прислонился к дивану и вытянул ноги. Белинда уютно устроилась рядом. Его глаза остановились на семейных фотографиях в серебряных рамках.

– Этот невинный херувимчик – ты?

– Да, но это было так давно, – рассмеялась она.

– Расскажи мне о своем детстве. Вообще все о себе, – попросил Джек.

Но ей вовсе не хотелось говорить, а о себе особенно. Вместо этого Белинда поцеловала его. Поцелуй не был страстным, пока нет. Просто подразнила мужчину губами и языком, который, как змейка, выскальзывал изо рта и тут же прятался обратно. Ее тонкие пальцы легко прикасались к его коже. Почувствовав на своем лице учащенное дыхание Джека, она встала на колени и поцеловала его по-настоящему. Он притянул ее к себе. Его губы были горячи и неистовы. Белинда почувствовала, что проваливается в бездну страсти, из которой нет выхода.

– Пойдем в постель, милый, – прошептала она. – Я так хочу тебя.

Он задохнулся от волнения.

– Белинда, моя красавица, моя девочка! Это правда?

– О да, да, да!

Джек притянул ее к себе и сказал прерывисто:

– Я хочу, чтобы ты поехала со мной в Америку. Ты должна увидеть, как я живу, прежде чем принять окончательное решение. Я хочу, чтобы ты точно знала, что не совершаешь еще одну ошибку. Ее желание было настолько сильным, что она почти не слушала его.

– Я знаю. Пойдем ко мне.

– К тебе? Нет.

– Тогда к тебе. – Она снова поцеловала его, изнемогая от страсти.

Но Джек взял ее руки в свои и слегка отстранился, чтобы лучше видеть лицо Белинды.

– Выслушай меня, дорогая. Я хочу тебя, хочу больше всего на свете. Но не так. Я люблю тебя, хочу, чтобы ты вышла за меня замуж и уехала со мной в Америку. Мы должны жить вместе, любимая. Если ты согласишься, это будет навсегда.

Глаза женщины широко раскрылись от изумления.

– Ты хочешь на мне жениться?

– Больше всего на свете.

– Но... – Ей вдруг стало страшно, и она соскользнула с его колен. – Но я совсем не знаю тебя.

– Поэтому я и хочу, чтобы ты поехала со мной, чтобы...

Голос ее вдруг стал резким и колючим.

– Ты думаешь, если я позволила себя целовать, если сказала, что желаю лечь с тобой в постель, то, значит, хочу за тебя замуж? Да ты с ума сошел!

Джек посмотрел на нее остановившимися глазами.

– Белинда, что ты говоришь? Значит, тебя интересует лишь секс?

– Конечно. А что же еще? Ты действительно думаешь, что я все брошу и уеду с тобой на твое неведомое ранчо только потому, что мы нравимся друг другу?

– В жизни происходят и более странные вещи.

– Но не со мной! Я уже была замужем большое спасибо. Больше такой глупости не сделаю.

– А я и не хочу, чтобы ты делала глупости. Поедем со мной, сама все увидишь. Я могу позаботиться о тебе, Белинда, об этом не беспокойся.

Женщина сделала глубокий вдох, чтобы заставить себя успокоиться.

– По-моему, одну глупость я уже сделала. Джек, мне очень жаль, что ты меня неправильно понял. Я не выйду за тебя. Пойми, это невозможно. Мы такие разные. – Она беспомощно развела руками. – Ты сам разве этого не понимаешь?

Всегда веселый, американец помрачнел.

– Ты имеешь в виду, что ты такая богатая, так привыкла к светской жизни?

– Примерно это я и имею в виду, – ответила Белинда, вздергивая подбородок.

– И несмотря на это, ты только что была готова отдаться мне. Тогда тебя не волновали различия между нами? Ты хотела меня. Хотела, потому что знала, что мы созданы друг для друга.

– В постели – может быть. Но навсегда?.. – Она взволнованно покачала головой. – Нет, Джек, извини.

– Ты пожалеешь об этом, когда поймешь, какое счастье упустила. Я мог бы сделать тебя счастливой, поверь.

– Нет. – Женщина поднялась на ноги. – Я знаю, что я права.

Джек встал вслед за ней. Глаза его потемнели, губы сжались. Он заскрипел зубами, и Белинда подумала, что мужчина сейчас обнимет ее, попытается вскружить ей голову поцелуями. Именно этого и ждала от такого сильного человека. Она уже готова была сопротивляться, отбиваться, кусаться, готова на все, что угодно. Но Джек лишь мрачно посмотрел на нее.

– Мне жаль тебя, девочка. Судьба была так жестока к тебе, что ты боишься влюбиться, боишься своих чувств. Я знаю, мы созданы друг для друга. Может быть, когда-нибудь и ты это поймешь.

Она яростно затрясла головой, отрицая, но в глубине души была задета его уверенностью. Одного взгляда на лицо Джека, на руки, крепко сжатые в кулаки, было достаточно, чтобы понять – он страдает. Сердце ее потянулось к нему.

Ей вдруг захотелось подбежать, обнять, зацеловать, чтобы стереть горестную складку с его лица. Но она поборола искушение.

– Если ты поймешь, как глубока моя еще незажившая рана, поймешь и то, почему я не хочу сейчас менять свою жизнь.

– Я не прошу тебя менять свою жизнь. Я только прошу поехать со мной, посмотреть на мой мир и дать и себе, и мне шанс на счастье.

– Но ты сделал мне предложение.

– Да, я хочу быть честным с тобой. Я не собираюсь заводить интрижку в надежде, что ты когда-нибудь передумаешь и выйдешь за меня. Я мог бы пойти на это и уверен, что секс между нами был бы таким страстным, что ты уступила бы даже против своей воли. – Его глаза впились в ее лицо. – Но я слишком люблю тебя. Мне нужно, чтобы ты хотела этого так же безумно, как и я. Ничего более прекрасного со мной еще не было. И я хочу, чтобы ты чувствовала то же;

– Ох, Джек. – Белинда не могла оторвать глаз от его лица. Как просто было бы сказать ему сейчас: «Возьми меня с собой». Но она знала, что не сможет сделать этого, – боялась поверить мужчине, боялась поверить даже себе самой. – Ничего не получится. Я все испорчу. Ничего, кроме горя, это не принесет.

– Откуда ты знаешь? Попробуй.

– Я знаю.

Она подошла к Джеку и положила руку ему на грудь. На нем была лишь тонкая рубашка, а под ней мощные мышцы, гладкая кожа, крошечные твердые соски. Белинда представила его обнаженным, прекрасным, горячим, и желание снова охватило ее с невиданной силой. Перед мысленным взором промелькнули их переплетенные, пылающие тела. Господи, как она хочет его!

– Почему мы должны оборвать все вот так? – спросила она тихо. – Мы нужны друг другу, могли бы быть вместе, пока ты здесь. Можем поехать сейчас к тебе и заняться любовью. Мы можем...

Неожиданно Джек оттолкнул ее от себя.

– Что бы это означало? – хрипло спросил он. – Утешительный приз? Ты ничего не поняла! Я же только что сказал тебе, что мне не нужна дешевенькая интрижка.

Женщина вздрогнула от неожиданности. Она впервые в жизни столь откровенно предложила себя мужчине, и ее отвергли.

– Дешевенькая?!-закричала она.-Что значит дешевенькая? Ты думаешь, что я бросаюсь на шею любому мужчине, который домогается меня? – Ее подбородок дернулся вверх. – Во мне нет ничего дешевого. У меня не было мужчины с самого развода. Уже больше двух лет! Ты был бы первым. Но теперь я даже рада, что ты отказался. Я, наверное, сошла с ума, если хотела лечь с тобой в постель. Безнадежно свихнулась!

Джек шагнул к ней.

– Белинда, выслушай меня.

– Нет! Кто ты вообще такой? Врываешься в мою жизнь и хочешь управлять ею. Ты никто, слышишь, ты? Самонадеянный ковбой из диких прерий. – Глаза ее сузились. – Выйти за тебя? Да ты шутишь! Бросить все это и похоронить себя заживо неизвестно где! И удовлетвориться предложенной тобой жизнью только потому, что тебе удалось возбудить меня. Или ты собирался жить на мои деньги? Так, что ли? Захотелось красивой жизни за мой счет?

– Еще одно слово... – сказал угрожающе Джек.

Но Белинда уже не могла остановиться.

– Да меня просто засмеют! Будешь таскаться за мной по Европе и делать из себя посмешище! Ты зарвался, мой милый. Убирайся. – Ее состояние было близким к истерике. – Убирайся отсюда вон!

Руки Джека сжались в кулаки, костяшки пальцев побелели. Он решительно шагнул к Белинде, и она даже подумала, что этот лихой янки сейчас отшлепает ее, как обещал недавно. Или снова начнет целовать. Но ей так и не пришлось узнать, что он собирался сделать. Открылась дверь» и в комнату быстро вошел Конрад.

– Что здесь происходит? – спросил он. – я услышал твои крики еще в холле. – Он оглядел комнату, заметив и остатки пикника, и жгучую ярость на лицах обоих. – По-моему, я не вовремя.

– О нет, в самый раз, – резко ответил Джек.

– Да, ты сейчас кстати. Гость собрался уходить.

– Вы опять оскорбили ее, мистер Блейкмор?

Тот хрипло рассмеялся.

– Вот именно, и, похоже, на этот раз по-настоящему.

Белинда вспыхнула, вдруг поняв, что она наделала.

– Прошу тебя, Джек, уходи. Он помедлил, не в силах оторвать глаз от ее лица. Губы его искривились в горькой усмешке. Мужчина развернулся и вышел, не проронив ни слова.

Когда за гостем с шумом захлопнулась дверь, Конрад спросил:

– Янки действительно обидел тебя? Белинда вздохнула и поправила волосы.

– Можно и так это назвать. Он сделал мне предложение.

Брат вытаращил глаза.

– И ты восприняла это как оскорбление?

– Похоже на то. – Ей стало неловко. – Но сначала этот самоуверенный тип все же оскорбил меня.

– Как?

– Какая разница? Я просто не желаю его больше видеть.

Потерянное выражение в ее глазах не укрылось от Конрада.

– Ты уверена, что не совершаешь крупной ошибки, девочка? – озабоченно спросил он. у Белинды слезы навернулись на глаза: брат назвал ее девочкой, как бывало раньше.

– Уверена, уверена. Из этого все равно ничего бы не вышло. Он хочет, чтобы я безвылазно дсила в хибаре на ранчо. Сам понимаешь, что я бы и месяца не выдержала. Если он действительно любит меня, то...

– Я думаю, что так оно и есть, – перебил ее Конрад.

– Ну, хорошо, любит. Но я не могу жить его жизнью. Я не принесу ему счастья. Да что там говорить – мы оба будем несчастны. А с меня уже горестей и бед довольно. Не хочу больше рисковать.

Конрад нахмурился, а когда снова заговорил, Белинде показалось, что он уж очень тщательно подбирает слова.

– А Джек прямо так и сказал, что хочет, чтобы ты жила на ранчо?

– Что-то в этом роде. Сказал, что хочет взять меня с собой в Америку, чтобы я посмотрела сама, как он живет.

– И все?

– Ну и что хочет на мне жениться. Конрад помрачнел еще больше, казалось, он колеблется.

– А как он тебе вообще?

– Ничего, – пожала плечами сестра. Она же не может объяснить кузену, какие невероятные чувства пробудил в ней Джек и как он отказался переспать с ней.

– Ничего? И все?

– И все. – Она сделала вид, что ищет туфли, чтобы брат не увидел ее лица. – Знаешь, я устала. Я иду спать.

– Белинда, я думаю, что ты и Джек...

– Я не желаю говорить о нем, – прервала она Конрада. – Это так скучно. Ему давно пора возвращаться в Штаты. Жаль, что он вообще сюда приезжал. – И Белинда вышла из комнаты, сопровождаемая задумчивым взглядом брата.

На следующее утро Джек появился снова. Белинда сидела за письменным столом в гостиной и писала письма. Он даже не улыбнулся. Мрачен, рот в ниточку, глаза чернее тучи. – Бухнул прямо с порога:

– Я уезжаю домой завтра утром. Последний раз предлагаю – поедем со мной.

Сердце тяжелым молотом билось в груди. Облизнув вдруг пересохшие губы, Белинда из последних сил попыталась придать своему голосу твердость:

– Нет!

Больше она ничего не сказала. Джек лишь кивнул, развернулся и навсегда ушел из ее жизни.

Белинда печально смотрела ему вслед. Ожидала, что так быстро он не сдастся? Думала, будет просить, умолять, унижаться, а он просто взял и ушел. Было в этом нечто такое, что вывело ее из равновесия. Нет, все к лучшему! Можно только порадоваться, что легко отделалась. А глаза почему-то увлажнились... Она поднесла к ним руку, чтобы смахнуть слезы, но лишь размазала тщательно наложенную косметику.

 

6

Следующие три недели Белинда провела в доме деда. Первые несколько дней пробыла с Марией в домике на виноградниках, но вскоре туда приехал Конрад и, к ее глубокому удивлению, дал понять, кто является третьим лишним. Естественно, Белинда оставила их вдвоем, чтобы отношения могли развиться и перерасти... во что? В роман, наверное. Конрад именно поэтому и предложил Марии отдохнуть в домике на плантации. Хитрющий дьявол, подумала она с ухмылкой.

В доме было одиноко. Дед уже чувствовал себя бодрым и частенько уходил куда-нибудь с друзьями. Стало намного теплее. Белинда часто загорала и купалась в бассейне. Она даже возобновила несколько старых знакомств. Близких друзей у нее здесь не было, потому что детство Белинда провела во Франции, но знакомые имелись, в основном дети других виноделов. Все подружки уже повыходили замуж, нарожали детей и ни о чем, кроме их чад и старых знакомых, говорить с ними было невозможно. Тоска смертная!

Приехал Конрад и немного развлек ее, но так неохотно говорил о том, как ему отдыхалось на плантации с Марией, что Белинда только раздражалась. Если бы на его месте был Рэй, она бы прямо спросила, спал он с Марией или нет. Но в старшем брате было что-то такое, что делало подобный вопрос невозможным, даже для Белинды. Вел себя Конрад как обычно, и лишь пару раз она заметила, что брат бесцельно смотрит в пространство и слегка хмурится, но причина могла быть какой угодно.

И если уж на то пошло, она сама грешила тем же в последнее время. И все из-за Джека Блейкмора, черт бы его побрал! Что его дернуло вылезти с этим идиотским предложением? Американец разбудил в ней чувства, о которых она и не подозревала, например чувство вины. Хотя в чем состояла ее вина, Белинда и сама понять не могла. Ведь не в том же, что он влюбился в нее. И не в том, что понравился – ей. Разве можно контролировать такие вещи? Ей опять ей повезло: она хотела легкого флирта, а янки воспринял все всерьез. Что поделать, у нее так давно не было мужчины...

Всякий раз, когда Белинда вспоминала Джека, его страстные поцелуи и объятия, огонь желания вновь зажигался в ней. Она не находила себе места, не могла расслабиться, слонялась без дела, судорожно искала, с кем бы поговорить, развеяться. Господи, говорила себе женщина, молотя в отчаянии кулачками по стене, мне просто нужно найти мужчину!

Чтобы забыться, она прибегла к испытанному способу – пошла по магазинам. Их городок, конечно, не Париж и не Рим, но тоже есть чем позабавить женскую душу. Вот только на этот раз забавы не получилось. В довершение ко всему зарядили дожди, казалось, им не будет конца. Стоя у окна и глядя на потоки воды, стекающие по стеклу, Белинда мысленно возвращалась к тому вечеру, который провела вместе с Джеком в этой самой гостиной. И без конца представляла себе, что бы было, если б тот не оказался безмозглым идиотом.

Она закрывала глаза, и воображение рисовало сладострастные картинки. Они медленно раздевают друг друга, их разгоряченные тела переплетаются на кровати, его руки исследуют каждую складочку ее тела, губы зажигают в ней неведомый доселе огонь. Ее рука прикоснулась к груда» которую он поцеловал в ту ночь. Белинда вновь чувствовала прикосновение его губ, безумное желание, охватившее ее тогда. Вот он уже овладевает ею. Ей слышатся прерывистое дыхание, стоны, стук его сердца. О, как она хочет его, до боли, до отчаяния!

Белинда отпрянула от окна, задыхаясь, как будто пробежала по меньшей мере милю. Ноги предательски задрожали, и ей пришлось ухватиться за стену, чтобы не упасть. Женщина сделала несколько глубоких вдохов, чтобы хоть как-то загасить снедающее ее пламя. С губ сорвался отчаянный стон. Она опустилась в кресла, опустошенная, выпотрошенная, смятенная.

Когда Конрад вернулся с работы, она еще сидела в полумраке гостиной. Дождь не переставая стучал по крыше, бился в оконные рамы. Брат вошел и включил свет.

– Белинда! Ты в порядке? Глаза ее сощурились от неожиданно яркого света.

– Да. Все хорошо.

– Почему ты сидишь в темноте?

– Разве? – Она глянула за окно и только теперь поняла, что день прошел. Вздрогнула и обхватила себя руками. – Боже, как я ненавижу этот дождь!

Он присел рядом, обнял сестру за плечи и помолчав, спросил:

– В чем дело, девочка?

– Ни в чем. Просто дождь. – Белинда сделала над собой усилие, улыбнулась и положила голову ему на плечо.

– Уж не скучаешь ли ты по Джеку? – спросил, нахмурившись, Конрад.

– Ты о ком? – Лицо ее было неподвижно.-О Джеке Блейкморе? Нет конечно. С чего бы? – спросила она с нарочитой небрежностью.

Брат пожал плечами.

– Ты такая подавленная в последнее время. Вот я и подумал... – Пауза. Оба помолчали.-Помнишь, я обещал найти для тебя какое-нибудь занятие? Ты не хотела бы поработать на нашу фирму?

От радостной неожиданности она даже подскочила в кресле. Глаза загорелись.

– Что ты имеешь в виду? Работу в офисе или?...

– Нет, боюсь, что в офисе тебе скоро наскучит. Поскольку это наш юбилейный год, мы решили организовать торжественные приемы для наших клиентов по всему миру. Я подумал, что ты великолепно сможешь все организовать и скоординировать. Что скажешь?

– О, Конрад, это было бы великолепно! Ты серьезно?

– Вполне.

– Мне приходилось заниматься подобным, но мой опыт невелик.

– Во-первых, ты великолепно справилась с этим здесь. К тому же тебе не придется самой заказывать еду и напитки. Пусть фирма Марии этим займется, по крайней мере на Балеарах. На тебе будет выбор дат, списки гостей, связь с нашими офисами в разных странах и... – Он запнулся. – Чему ты улыбаешься, Белинда? Я знал, что идея хороша, но неужели настолько?

Все еще улыбаясь, она потянулась к брату и чмокнула в нос.

– Ты умница, Конрад. Умница и хитрюга. Я же тебя насквозь вижу. А если я скажу, что обойдусь без помощи Марии?

Он обезоруживающе улыбнулся.

– Тогда мне придется сообщить, что это непременное условие работы.

– Я так и думала. Бьюсь об заклад, что ты уже говорил с ней об этом. – Глаза ее заблестели. – Конрад, сдается мне, что ты влюбился в Марию. Признавайся.

– Я? Конечно нет. Ты же знаешь, что по семейной традиции мне предстоит жениться на блондинке.

Белинда задумчиво посмотрела на него.

– Тогда чего же ты добиваешься? Но это, видимо, было уже слишком.

– Согласна ты или нет? – оборвал ее Конрад.

– Еще бы. Это будет здорово.

– Жена Невилла должна была этим заниматься, но ей скоро рожать, а мать Рэя приемами мало интересуется. Я уже переговорил с обеими. Они будут счастливы свалить это дело на тебя. Справишься?

– А как же. Когда торжества?

– Меньше чем через два месяца.

– В таком случае мне надо торопиться. Я поеду завтра. – Она выглянула в окно, на улице ничего не изменилось, но на душе стало куда веселее. – Будем надеяться, что погода на Балеарах лучше.

Когда самолет приземлился на острове Мальорка, все вокруг купалось в солнечном свете. Жена Невилла встречала Белииду в аэропорту. Молодые женщины, обе высокие и белокурые, хотели обняться, но помешал огромный живот Стеллы. Обе не сдержались и залились смехом.

– Я рада, что ты приехала, – призналась будущая мать. – Боюсь родить прямо на приеме.

Большой дом, принадлежащий семейству Баго, раньше казался мрачноватым, но новая хозяйка отделала его по-своему, и теперь он превратился в уютное, приветливое и гостеприимное жилище. Здесь всегда были рады любому из членов семьи. Комнату для Белинды уже приготовили. Невилла дома не было. Значит, в достатке времени чтобы посплетничать и обговорить все деловые вопросы. Приемы на Мальорке должны быть такими же торжественными, как те, что прошли в Ла-Барро. Фирма Баго обосновалась здесь значительно раньше, чем в континентальной Испании. Планировалось провести только три крупных мероприятия: прием для иностранных покупателей, которые не смогли приехать в Ла-Барро, второй – для местных бизнесменов и третий – для работников с виноградных плантаций.

Белинда быстро разобралась в ситуации и занялась составлением списков гостей, заказала приглашения, забронировала помещения. Когда Невилл вернулся домой, он тепло приветствовал сестру и вообще вел себя как гостеприимный хозяин. Но Белинда скоро поняла, что супруги полностью поглощены друг другом и будущим ребенком. Перед членом семьи, родным для них человеком, они не таились. Невилл часто забегал домой среди дня, изобретая разные предлоги, а на самом деле просто чтобы увидеть жену и удостовериться, что с ней все в порядке. Он любил положить руку ей на живот и почувствовать, как шевелится ребенок. Глаза их излучали любовь и нежность. Они были упоительно счастливы! Стелла так просто сияла.

Белинда радовалась за них, как же могло быть иначе? Но, любуясь, счастливой парой, не могла не вспомнить свое мучительное замужество. Отчаяние охватывало ее при мысли о собственном будущем, пустом и безрадостном.

Вид чужого счастья оказался столь тягостен, что пришлось попросить разрешения переехать в дом, располагавшийся позади винного завода.

Это был тихий оазис посреди шумного города: старый дом, окруженный садом с огненными цветами, высокий забор, надежно отгораживающий участок от внешнего мира. Стелла сама привезла родственницу сюда. Они вместе осмотрели здание.

– Я жила здесь несколько недель до свадьбы, – задумчиво сказала Стелла, погрузившись в воспоминания.

Белинда взглянула на огромную кровать под балдахином.

– Это здесь ты и Невилл в первый раз...

– Нет, – покачала головой женщина. – Это было раньше, на самом маленьком из Балеарских островов. Но официальную брачную ночь мы провели здесь, на этой самой кровати. – И она мечтательно улыбнулась.

Белинда сделала вид, что шокирована.

– А я-то думала, что Невилл способен только на поцелуи.

– Он таким и был... пока я не довела его до исступления.

Женщины рассмеялись и пошли в гостиную, где откупорили бутылку вина. Они уютно устроились в саду, среди цветов, утопающих в солнце.

– М-м-м, какое блаженство, -мечтательно сказала Стелла.

– Да, – ответила Белинда, но в ее голосе было что-то, что заставило Стеллу насторожиться.

Она потянулась через стол и взяла золовку за руку.

– Извини. Тебе, наверное, скучно с нами. Мы так заняты друг другом и Невиллом-млад-шим.

– Нет, мне совсем не скучно, – быстро ответила гостья. – Я просто жутко, безумно завидую вам.

– Правда?

– Да. У тебя есть все: мужчина, который с ума по тебе сходит и которого ты любишь. Скоро у вас будет ребенок, такой желанный. Вы безмерно счастливые люди.

– Пожалуйста, не говори так, – резко остановила ее Стелла. – Нельзя быть слишком счастливой. Обязательно что-нибудь случится.

– Ничего не случится, -поспешила успокоить ее Белинда. – Все будет просто отлично.

– Иногда мне становится страшно, – призналась Стелла. – Мы так ждем этого ребенка. – Она замолчала, охваченная внезапным страхом, потом вспомнила слова Белинды. – До моей свадьбы я бы, пожалуй, позавидовала тебе. Ты так красиво живешь: все эти переезды, роскошные вечеринки, новые знакомые. Но когда я вышла за Невилла, то поняла, что все это такая чушь. Главное в жизни – любить кого-то, жить с ним всю жизнь. Мне очень жаль, если мы своим видом расстроили тебя и заставили вспомнить о твоих горестях.

– Моя сумасшедшая жизнь – это все, что у меня есть, – сказала Белинда и, сорвав цветок с куста, затеребила его в руках.

– Неужели ты так ужасно жила с Кристиано? – прозвучал осторожный вопрос. – Он казался таким милым. А как красив!

Белинда усмехнулась и смяла цветок.

– Внешность – обман. Он оказался извращенцем.

– О, милая, какой ужас! – Стелла смущенно опустила глаза. – Он... он делал тебе больно?

– Иногда.. – Лицо графини застыло. – Но главным образом он получал удовольствие от того, что унижал меня. – Белинда закусила губу. Две семьи, подумала она, глядя через стол на Стеллу, и какая разница! И предпочла сменить тему разговора. – Я уже тысячу лет не была на заводе. Покажешь мне его?

Через служебный вход они прошли на территорию винного производства и заглянули в старое здание, куда часто приводили туристов на дегустацию вин. Невилл работал в своем кабинете. Дамам не пришлось долго уговаривать его бросить на сегодня дела и отвезти их покататься...

Через неделю все было готово к празднествам, остались разве что мелкие детали. Белинда решила немного развеяться в Париже, где скупила все, что было интересного в магазинах, затем в «Риме, где вообще приятно развлекаться в кругу многочисленных друзей. Она провела уйму времени в казино, спустив кучу денег, ходила на скачки, на благотворительные вечера, короче, если где-то в Европе проходило какое-нибудь заметное светское мероприятие, имя графини де Джулио неизменно присутствовало в списке гостей.

Вокруг, как всегда, толпились мужчины, старые друзья и новые знакомцы. Журналы пестрели ее фотографиями, репортеры светской хроники не давали прохода. Некоторых из новых знакомых Белинды можно было бы назвать интересными, умными. Они наперебой старались привлечь внимание богатой красавицы, и каждый боролся за право стать ее любовником. Она флиртовала с ними, кокетничала направо и налево, но скоро ей это наскучило. Сама мысль о том, чтобы переспать с кем-либо из них, была противна.

Так и пролетело время. Пора возвращаться в маленький домик за винным заводом. Большинство приглашенных уже прислали благодарственные телеграммы, теперь предстояло по – \ думать над тем, как расселить гостей, в каком порядке посадить за стол. Оказалось, что это не так просто. Конрад просил оставить за ним несколько мест для людей, которых он пригласил в последний момент. Мария заехала на пару дней проверить, все ли идет как надо, и уехала снова. Начали съезжаться члены семьи.

Первыми приехали родители Рэя, у которых был свой дом на острове, потом явился он сам. Умирая от любопытства, Белинда схватила его за руки и потребовала, чтобы брат отвез ее обедать в одну из близлежащих горных деревень.

– У меня есть выбор? – спросил он с улыбкой.

– Конечно нет. Поехали. – Она затащила его в машину, которую взяла на время у Невилла, и они поехали в горы.

Погода стояла прекрасная. Природа божественной красоты: зеленые горы» глубокие ущелья, живописные каналы.

Они нашли подходящий ресторанчик в какой-то деревеньке и сели за столик на: открытом воздухе, любуясь окружающим» горами.

– Я читал в газетах о твоих похождениях, – заметил Рэй.

– Ерунда, ничего интересного.

– Светские репортеры придерживаются другого мнения. Блестящие рауты, интересные мужчины. Видно, хорошо погуляла, сестренка!

– Я просто провела в Париже и в Риме пару недель, вот и все.

– А мужчины?

– Ч-то мужчины?

– Ты знаешь, о чем я.

– Пустое... – Она нетерпеливо пожала плечами. – Сопровождали меня на приемы несколько раз. – Она взяла у подошедшего официанта бокал и посмотрела на Рэя. – Ну а ты? Все это время был в Америке?

– Большую часть, изредка ездил, в деловые командировки.

– А Стефани?

Кузен, как устрица, захлопнул раковину.

– Что тебя интересует?-спросил он осторожно.

– Ты прекрасно знаешь, о чем я, – ответила Белинда, передразнивая его.

Рэй усмехнулся, но без особого энтузиазма.

– Она все еще со мной.

– А я-то думала, что ты уже устал от нее. Мужчина посмотрел в сторону. Белинда заметила, что его рука крепко сжала бокал.

– Нет.

– Было бы глупо с твоей стороны влюбиться в нее.

Упрямец не сдавался:

– Разве любовь может быть ошибкой?

– Конечно, если влюбишься не в того человека.

– А Кристиано был не тот человек? – Рэй нарочно сказал это, чтобы сделать сестре больно.

Белинда вздрогнула, как от удара, но тем не менее ответила:

– Конечно, не тот. Я поспешила. Не разобралась, что мне просто хочется замуж, неважно за кого. Это была ошибка, и я дорого заплатила за нее. Я не хочу, чтобы ты пошел по моим стопам, Рэй. Цена слишком высока. Попадаешь в ад.

– А если влюбляешься в того человека, то попадаешь в рай? – спросил он.

– У тебя так со Стефани?

– Она почему-то не очень откровенна со мной, – нахмурившись, сказал Рэй. – Ничего не рассказывает о своей семье или о прошлом.

– Если оно неприглядно, то зачем рассказывать?

– Она бы рассказала, если бы доверяла мне. Я считаю, что в отношениях между людьми доверие почти так же важно, как и любовь. А ты?

– Думаю, да.

Она произнесла это как-то слишком небрежно. Рэй внимательно посмотрел на кузину.

– Ты знаешь что-нибудь о Джеке Блейкморе? Как он?

Белинда поспешно взяла со стола солнечные очки и надела их.

– Такое яркое солнце, – заметила она. – О ком ты? А, о том американце, который был у нас? Нет, ничего не знаю. А ты?

– Нет. – Рэй покачал головой, не сводя с нее внимательных глаз.

Белинда принялась разглядывать горы.

– Наверное, вернулся на свое ранчо к лошадям и коровам. Для него поездка в Европу, видимо, стала незабываемым событием. Знаешь, таким, о котором рассказывают потом всю жизнь детям и внукам. «Однажды, давным-давно, дети, я был в Испании и встретил там настоящую графиню...» – Женщине понравилась изображенная ею сценка, и она рассмеялась.

– Скорее, влюбился в графиню, да? Она резко повернулась к собеседнику.

– Не говори глупостей.

– Уверен, что он по уши в тебя втрескался. И Конрад, кстати, тоже так думает.

– Вы оба ошибаетесь.

– Почему бы тебе не съездить в Штаты и не навестить его?

– У меня и других дел хватает.

– Например, появляться в светской хронике и общаться с мужчинами, которые наводят на тебя тоску. – Белинда уже готова была горячо поспорить с братом, но он не дал ей такой возможности. – Вот в чем Джека нельзя упрекнуть, так это в занудстве.

Она вдруг с удивлением поняла, что это чистая правда, замолчала и не проронила ни слова, пока не принесли еду. Во время обеда говорили на вполне безобидные темы, обсудили, например, предстоящие праздники.

В течение следующих нескольких дней Белинда была занята с утра до вечера. Она встречала гостей в аэропорту и отвозила либо в дом Баго, либо в гостиницу. Дед уже приехал. А вот мать позвонила из Парижа и сказала, что сильно простужена и торжества должна быть не прилетит. Это, само собой, означало, что отец тоже не появится. Поскольку официальной хозяйкой мать Рэя, отсутствие родителей Белинды ничего не меняло.

Конрад, приехал из Испании сразу же за Марией, прилетевшей из Лондона со своей командой. Белинде совпадение показалось весьма любопытным. Однако эти двое внешне не проявляли друг к другу никаких особых чувств, по крайней мере на людях. Но такая уж это была пара.

За день до первого приема Белинда отправилась в аэропорт, чтобы встретить еще нескольких гостей, которых Конрад пригласил в последний момент. Она даже не знала их имен. Брат лишь сообщил время прибытия, номера рейсов и попросил встретить пять человек, с тем чтобы отвезти, приглашенных в отель. Белинда дожидалась их в аэропорту вместе с водителем микроавтобуса, который держал над головой табличку с надписью «Дом Баго».

Первая пара, представитель британской компании с женой, прилетела вовремя, и им пришлось еще минут двадцать ждать остальных. Следующая пара, тоже муж с женой, прилетела из Америки, из Орегона. Они были владельцами сети магазинов, где продавались вина фирмы Баго. Белинда тепло приветствовала их, расспросила о полете, представила всех друг другу и оглянулась по сторонам в поисках последнего, пятого гостя.

Она узнала его сразу. Джек Блейкмор! Он приближался широкими шагами, высокий, широкоплечий, сильный, такой знакомый, такой близкий, что сердце Белииды ушло я пятки, и она почувствовала, что не может дышать. Хоть беги отсюда, но не бросишь же гостей!

Джек быстро подошел к табличке с надписью «Дом Баго». Его глаза пристально смотрели на Белинду. Он не улыбался, не сказал ничего, пока молодая женщина не опустила в панике глаза, чтобы никто не заметил, как она взволнована.

– Привет, Белинда, – сказал сухо американец.

– Джек... – Губы ее задрожали. Белинда нервно провела по ним языком.

Джек протянул ей руку, но она сделала вид, что не заметила, и весело воскликнула:

– Ну вот все и в сборе! Багаж все получили? Можем ехать.

Багаж получили все и, поскольку их ничто больше не задерживало, направились к автобусу.

Белинда села рядом с водителем и не участвовала в общем разговоре, пока американка не обратилась к ней с каким-то вопросом. Пришлось отвечать. Основная забота – постараться не смотреть на Джека. Она уже немного оправилась от потрясения и сердилась на тех, кто ее так подставил. Кто это мог быть? – размышляла Белинда. Конрад? Рэй? Да этот пронырливый американец мог и сам прибыть, без всякого приглашения. Конечно, все подстроили милые братишки.

Ее так и подмывало потребовать у Блейкмора ответ сейчас же, заставить его сказать правду. Но момент был неподходящий. Следовало выглядеть радушной хозяйкой перед другими гостями. Она разместила всех в отеле и вручила каждому программу предстоящих торжеств. Номер для Джека забронирован не был, он даже не пошел в отель вместе со всеми. Когда молодая женщина закончила дела и вышла к автобусу, он поджидал ее, прислонившись к дверце машины, – руки в карманах, лицо совершенно спокойное.

– В какой отель тебя отвезти? – сухо спросила она.

– Ни в какой. Я буду жить в вашем доме. Теперь наконец понятно, что происходит. Это заговор, и все три ее кузена участвуют в нем. Может быть, и Стелла тоже. Не надо было завидовать ей и жаловаться на одиночество.

– Водитель тебя отвезет.

– А ты?

– Я там не живу, – ответила она с оттенком торжества и облегчения в голосе.

– Может быть, тебя подвезти?

– Нет, не надо. Я останусь в города. Это недалеко, я пойду пешком.

– Я с тобой. – Джек повернулся к водителю и велел ему ехать домой.

Тот вопросительно взглянул на Белинду, ожидая подтверждения. Она заколебалась. Ей необходимо остаться одной, чтобы разобраться в своих чувствах и решить, как вести себя в новой ситуации.

Но Джек, похоже, твердо решил составить ей компанию. Женщина слишком хорошо его знала, чтобы возражать. Поэтому ей ничего не оставалось, как нехотя кивнуть водителю. Автобус уехал.

Белинда вдруг почувствовала себя совсем незащищенной, одинокой и потерянной. Джек посмотрел на нее и неожиданно спросил:

– Где здесь можно чего-нибудь выпить? В кафе, баре, где угодно.

– Сюда.

Она повела его на набережную, где было множество разных заведений. В глазах рябило от разноцветных зонтиков. В пешеходную зону шум от движения машин почти не доносился. Волны лениво разбивались о берег. Они присели за столик. Джек заказал кампари для Белинды и пиво для себя.

– Я рад тебя снова видеть, – сказал он, как только официант ушел.

Женщина сердито сверкнула глазами на нежданного гостя.

– Кто все это придумал? – Вопрос звучал требовательно.

– Разве это имеет значение?

– Еще бы. У меня есть что сказать организатору этого безобразия. – В голосе слышалась злая горечь.

– Можешь высказать все мне, – спокойно ответил мужчина.

Белинда почувствовала, что ее загнали в угол. У нее не было времени, чтобы сосредоточиться и разобраться в собственных чувствах. Она дала волю раздражению.

– Ты попросту теряешь здесь время, Джек, – сказала она с жаром. – Я уже все сказала тебе. Меня твое предложение не устраивает.

– Тебе не кажется, что ты слегка торопишься с выводами? – Джек лениво прикрыл глаза.

– Что ты имеешь в виду?

– Почему ты думаешь, что я приехал из-за тебя? – Она удивленно посмотрела на американца. – Я здесь потому, что купил акции винной компании, и меня пригласили на торжества.

– Не верю ни одному твоему слову.

– Спроси Конрада. – Гость пожал плечами.

– Я и ему не поверю.

Впервые за все время Джек улыбнулся, и сердце Белинды опять затрепетало. Он чуть загорел, а в остальном был все такой же, каким она помнила его.

Именно таким и представляла этого странного человека в своих мечтах. Проклятье! Сила собственных чувств к нему пугала.

– Ты можешь добраться до дома на такси, – сказала она отрывисто. – Любой водитель знает, где филиал Дома Баго.

Женщина встала, но Джек, поймав ее руку, заставил сесть и придвинулся ближе.

– Что ты дергаешься, Белинда? Ведь тебе наплевать на меня.

– Просто разозлилась, вот и все. Ты... Конрад... вы не имели права делать этого. А на тебя мне действительно наплевать.

– Мне вспоминается некая притча о человеке, который слишком яростно все отрицает, а потом все над ним смеются, не верят ему. По-моему, ты врешь, Белинда. Ты просто боишься.

– Боюсь тебя? – Она презрительно рассмеялась. – Вот уж нет.

– Не меня, себя. Собственных чувств. – Он обнял ее, его голос смягчился. – Признайся, что я прав. Ты выдала себя в аэропорту. Ты притворялась изо всех сил, что тебе на меня наплевать, но я-то знаю, что это не так. Не отрицай, все равно не поверю.

Женщина растерянно смотрела на него. Все мысли куда-то улетучились. Его лицо приблизилось, глаза потемнели. Поняв, что он сейчас поцелует ее здесь, на виду у всех, она напряглась. Глаза ее метали молнии.

– Не смей!

Джек насмешливо улыбнулся, рука скользнула по ее спине.

– Нет! – Белинда уперлась руками ему в грудь, заранее зная, что это бесполезно. Злые нотки в голосе сменились умоляющими: – Не здесь, Джек, пожалуйста, не здесь.

– Не здесь? – Он приподнял брови и, встретив жалобный взгляд, чуть отодвинулся. – Ладно. Допьем по крайней мере то, что заказали.

Белинда отпила из бокала, жалея, что не закатала пива. Его можно было бы пить в десять раз дольше. Они помолчали, потом графиня взглянула на собеседника.

– Ты зря приехал, Джек. – В ее голосе уже не было ни раздражения, ни неприязни лишь сожаление и даже грусть.

Он хотел взять руку женщины, но та вовремя отдернула ее и положила на колено.

– Ты не права! – горячо прозвучало возражение. – И я докажу тебе это.

Их взгляды встретились. Они долго и пристально смотрели друг на друга, потом Джек откинулся на спинку стула.

– Приятное место. Очень хочется воспользоваться случаем и осмотреть весь остров.

Хорошо, что он сменил тему. Можно расслабиться и воспользоваться временной передышкой. Когда с напитками было покончено, Белинда отвела гостя на стоянку такси.

– Когда мы увидимся? – спросил Джек.

– Завтра вечером, на приеме.

– А сегодня?

Женщина покачала головой.

– Сегодня ужин для местных партнеров. Для всех остальных организуют коктейль в отеле.

– Но я хочу видеть тебя, – сказал американец с нажимом.

Она снова покачала головой, дала таксисту адрес и отошла в сторону. Джек, помрачнев, сел в машину и уехал.

Белинда подождала, пока машина скроется за поворотом, и поспешила домой. Выйдя в сад, она уселась на каменную скамью под акацией. Было неуютно и страшно, мысли путались. Она так много думала о Джеке в последнее время, ей так его не хватало. Вот и растерялась от бури чувств, которая охватила ее в аэропорту при одном виде Джека. Хотелось спокойно все обдумать, но ничего не получалось. Возбуждение, страх, радость, ужас, злость – все переплелось. Так и подмывало сесть на первый попавшийся самолет и сбежать с этого острова, сбежать от Джека, от своих переживаний, с которыми никак не справиться.

Белинда никогда не считала себя трусихой, и поэтому мысль о бегстве несколько смутила ее. Женщина вцепилась руками в волосы и резко дернула, надеясь, что боль отрезвит ее.. Ну, приехал человек, что из этого? Однажды сумела отказать ему, сможет сделать это еще раз, если он не передумал и опять сунется с предложением. А для чего еще мог сюда явиться этот гость незваный?

Графиня попыталась представить себе, что вышла замуж за ковбоя, живет с ним на ранчо и муж каждую ночь занимается с ней любовью на лоскутном покрывале на широкой деревянной кровати. Это покрывало, наверное, еще его бабушка сшила собственными руками. Ее глаза потеплели. А что, если... Но тут Белинда представила долгие дни в одиночестве, пока он будет крутить хвосты коровам или что там еще делают ковбои. Да с ума сойдешь! Какая дурацкая идея! Она не сможет так жить, и в конце концов они расстанутся.

Значит, ничего, кроме боли, их не ждет. Ей следует собраться с силами и устоять. Решено:

надо глушить в себе непрошеные чувства. А если он снова поцелует ее, как тогда? При однош этой мысли сердце вновь предательски забилось. Это всего лишь физиология! – вынесла женщина суровый вердикт. Похоть, если уж совсем откровенно. Нет, желание еще не означает замужество и уж вовсе не означает любовь.

Но как объяснить это Джеку? Он такой консервативный, хотя вряд ли так уж неопытен в любви. Она чувствовала это. Почему он такой именно с ней? Ответ прост: человек любит и хочет получить ее навсегда. Сам ведь сказал, что дешевенькая интрижка его не устроит. Глаза Белинды тревожно блеснули при воспоминании о недавнем выяснении отношений.

Для обоих будет лучше просто переспать и избавиться от дурацких химер и наваждений. Если Джек опять заведет разговор о замужестве, она прямо скажет ему об этому. А не согласится, что ж, придется соблазнить его.

Эта мысль позабавила Белинду. Она вспомнила страстные объятия и поцелуи, которыми они обменялись в Ла-Барро. Безумное желание охватило женщину, она знала, что только один человек на свете способен утолить голод ее плоти. Джек! Надо заставить его сделать это. Возражения не принимаются!

Завтра ночью, подумала она. Завтра ночью, после приема, я заставлю Джека забыть обо всем на свете и заняться со мной любовью.

 

7

Готовясь к приему, Белинда с трудом сдерживала возбуждение. Очень тщательно оделась, выбрав на этот раз платье из сверкающего синего шелка. Обычно в таких случаях она делала высокую прическу, но сегодня распустила волосы по плечам. Сияющая золотая грива делала ее моложе, пусть менее элегантной и уж совсем не похожей на искушенную светскую даму. Зато так она выглядит более доступной. Да что там «доступность», слово-то какое бесцветное... Сегодня с ее стороны последует такая агрессия, что Джек совершенно потеряет голову, и тогда... Дважды они встречались, оба раза совершенно неожиданно. Вчера американец был в машине вместе с Конрадом и Рэем. Мужчины заехали за Белиндой по пути на прием для местных бизнесменов и их жен, который должен был состояться в отеле «Ривьера» на побережье. Рэй вышел, чтобы открыть даме заднюю дверь.

Завидев на заднем сиденье Блейкмора, Белинда едко улыбнулась брату и сказала угрожающе:

– С вами обоими я еще поговорю.

– Странно, что еще не поговорила, – усмехнулся он. – Мы весь день трясемся от страха.

Белинда уселась в машину рядом с Джеком. Он скользнул глазами по ее лицу, как бы проверяя, в каком она расположении духа. Спокойный тон, каким было произнесено приветствие, явно удивил его. Конрад, похоже, тоже удивился. Он хотел что-то сказать, но передумал, заметив опасный огонек в глазах сестры.

Джек был одет в костюм, а не в смокинг – значит, на прием не собирается, но она тем – не менее спросила:

– Ты с нами?

– Нет, я возьму машину и посмотрю остров, пока не стемнело.

Вздох облегчения сорвался с ее губ. Белинда было подумала, что придется на ходу менять планы. Все же хочется быть во всеоружии когда собираешься кого-то соблазнять.

Джек легко коснулся ее пальцев и как обжег. Пришлось взять себя в руки и с выражением скучного безразличия посмотреть на него, То, что она прочла в его глазах, снова вывело несчастную из равновесия. Во взгляде было все: восхищение, тепло, нежность, чувственность, желание, но больше всего там было любви, которую он не боялся выставлять напоказ.

Женщина не могла отвести взгляда. Время остановилось. Недавние противники вели между собой долгий немой разговор, не скрываясь и не таясь. Наконец она не выдержала и опустила глаза.

Когда добрались до отеля, Белинда, не глядя больше на Джека, вышла из машины и скрылась за дверь. Старалась быть радушной и приветливой с гостями, но мысли витали далеко отсюда. Механически отвечала на вопросы, шутила, смеялась, но думала при этом о своем американце, и только о нем...

На следующее утро – новая встреча, на этот раз в доме, где полным ходом шли последние приготовления к приему в поместье Баго. Дом был недостаточно велик, чтобы вместить почти три сотни приглашенных, поэтому решили взять напрокат большой навес, который и устанавливали в саду. Рабочие под руководством Марии украшали подпорки тента цветами. Джек, забравшись на лестницу, помогал.

К счастью, Белинда увидела его первой и имела возможность быстро пройти мимо, оставаясь незамеченной.

Возле навеса она столкнулась с Конрадом, тот едва не сшиб ее, но вовремя подхватил за плечи.

– Зачем ты пригласил Джека так рано? – спросила она.

Его глаза насмешливо блеснули.

– Ты была сама не своя в последнее время. Просто поедом себя ела. А кроме того, этот янки без конца звонил мне и спрашивал о тебе, вот я и...

– Понятно, – прервала Белинда. – Картина ясна.

– Ты довольна?

– Я еще не решила, – неуверенно ответила она.

Ей удалось избежать общения с Джеком, да он и не рвался к ней, что было странно...

Но вот теперь настал решительный момент. Белинда в последний раз посмотрела на себя в зеркало. Она сделала все, что могла, и если не удастся сегодня соблазнить его, то... Женщина решительно выбросила из головы пессимистические мысли и отправилась на прием.

Едва вошла – он! Джек стоял в холле вместе с Конрадом и Рэем. Ими нельзя было не залюбоваться. Все трое высокие, красивые, элегантные в вечерних костюмах. Конрад увидел ее первым. Глаза кузена расширились от изумления при виде потрясающего платья, тесно облегающего стройную фигуру, и золотого водопада волос. Заметив его пристальный взгляд, оглянулись и остальные. Белинда с удовлетворением отметила, что Джек не смог удержаться от восхищенного возгласа. Рэй отреагировал по-своему, горделиво оглядев стоящих рядом гостей, – смотрите, мол, какая у меня красавица сестра.

– Блейкмор подошел не торопясь и, галантным движением взяв ее за руки, снова окинул тем особенным взглядом, который она уже замечала раньше. Мужчина покачал головой, с трудом найдя слова, чтобы выразить свое восхищение:

– Ты выглядишь... сногсшибательно. – Голос не мог скрыть восторженного изумления американца.

Она лишь улыбнулась и отняла руки. По лестнице спускался дед и родители Рэя.

Члены семьи, как всегда, разделились и смешались с гостями. Белинда нарочно села подальше от Джека, чтобы, не дай Бог, не поссориться с ним. Ей не хотелось вступать в спор, если он вдруг вздумает опять говорить о своем. Кроме того, у нее вовсе не было уверенности, что удастся достойно сыграть роль гостеприимной хозяйки, если Блейкмор будет рядом. Мужчина слишком волновал ее.

После ужина все разбрелись кто куда. Приехали танцоры в ярких национальных костюмах:

мужчины в белых с красным жилетах, девушки в красных юбках в желтую полоску и синих жакетах с цветными накидками на одном плече. Это была живописная картина. На стремительный хоровод смотреть было приятно, заодно гости отдыхали от застолья.

Танцоров проводили долгими аплодисментами. Оркестр заиграл вальс. Джек тут же очутился рядом с Белиндой.

– Хватит заниматься гостями, – сказал он. – Теперь моя очередь.

На танцевальной площадке Белинда очутилась в кольце его рук, не слишком тесном, но достаточно плотном для того, чтобы сердце забилось быстрее. Но она решила пока не поддаваться чувствам и завела разговор об острове, спросила, нравится ли здесь.

– Волшебное место, – сказал янки с чувством. – Я думал, что красивее наших национальных парков ничего на белом свете нет, но Мальорка – это что-то... особенное. Столько зелени! Всегда считал, что остров должен быть черным и голым, а тут цветущий сад!

– ТЫ уже ездил на наши виноградники?

– Не успел. – Он искоса посмотрел на Белинду. – Съездим завтра вместе куда-нибудь?

Вопрос прозвучал так неуверенно, будто заранее предполагался отказ» но она кивнула в ответ.

– Давай.

Джек взглянул на женщину сияющими глазами.

– Странно, что ты сумел вырваться сюда так скоро после той поездки в Испанию.

– Когда Конрад пригласил меня и сказал, что ты тоже приедешь, ничто не могло меня удержать.

Она озабоченно взглянула на Блейкмора – наверное, истратил последние деньги на эту поездку. Ее рука лежала на плече партнера, и женщина незаметно пощупала ткань костюма. Хорошая, дорогая вещь, и сшита превосходно. Белинда вдруг подумала, что, несмотря на неброский стиль, одежда на Джеке всегда была дорогой. Она медленно подняла на него глаза.

– Ты не простой работник на ранчо, да?

– Я его владелец, – отозвался Блейкмор. – Я достаточно обеспечен, чтобы содержать не только себя, но и...

Женщина нахмурилась и перебила собеседника:

– Мне здесь надоело. Давай сбежим.

Ее машина была припаркована в стороне от остальных. Джек снял пиджак и бросил его на заднее сиденье. Белинда села за руль, гость – рядом. Сначала думала отвезти его в свой дом, но, выехав на дорогу, изменила решение и свернула в другую сторону, в горы. Машина стремительно неслась в лунном свете, с лета брала крутые повороты. Мотор ревел, шины протестующе визжали.

Джек, казалось, не замечал лихачества.

– Куда мы едем, интересно?

– Ты сказал, что еще не видел виноградников. Хочу показать их тебе.

– Они что, лучше выглядят в темноте? Лукавая нотка в его голосе позабавила. Теперь сбавить скорость, и тогда можно искоса взглянуть на Джека. Он удобно откинулся на спинку сиденья, прикрыл глаза, доверившись водительскому искусству Белинды. И не ошибся. Шофер из нее был заправский, к тому же отлично знающий дорогу. Однако не чересчур ли гость спокоен? Спокойствие сродни безразличию, а уж это не могло не злить.

Женщина за рулем решила пощекотать пассажиру нервы... Скорость нарастала. За крутым поворотом возникла отвесная скала. Ну-ка попробуем – бросим машину прямо на нее и резко повернем в самый последний момент. Мотор взревел, и автомобиль еле-еле вписался в поворот. Каково? Белинда взглянула на Джека. Тот безмятежно улыбался. Чертов ковбой! Ему, похоже, это нравится.

Он заметил ее удивление и расхохотался.

– Я когда-то участвовал в ралли.

– В горах?

– В горах, – подтвердил Джек.

Свет фар встречной машины на мгновение ослепил Белинду. Пришлось сбросить скорость и отказаться от лихачества. Следовало раньше догадаться, что он не испугается. Похоже, владелец ранчо вообще не из пугливых.

Свернули на проселочную дорогу. Через полмили подъехали к воротам одного из виноградников Баго. Но Белинда не стала здесь останавливаться, а свернула еще раз и притормозила на небольшой площадке прямо над обрывом. Они вылезли из машины. Яркая луна озаряла ночной ландшафт таинственным серебряным светом. Вокруг, насколько хватало глаз, раскинулись виноградники, которые спускались к морю по крутым склонам гор.

– Вот мы и приехали, – просто сказала Белинда.

Джек изумленно присвистнул.

– И это все ваше?

– Да. Рабочие живут вон в тех белых домиках под соломенными крышами. Смотри, они разбросаны по всему склону.

– Слышишь, вода журчит. Это, наверное, ирригационные системы?

– Точно, по бетонным желобам свежая родниковая вода стекает с гор...

Они замолчали, восхищенные открывшимся перед ними фантастическим видом. Джек первым нарушил молчание.

– Белинда! – чуть слышно выдохнул он. Более романтичной обстановки и придумать нельзя, все вокруг так и; звало, к. поцелуям страстным объятиям, признаниям в любви. Но Белинде не этого хотелось. Поддавшись внезапному капризу, она скинула туфли, и подбежала к краю площадки.

– Иди сюда. Посмотрим на виноград. – и спрыгнула вниз, на нижнюю террасу.

– Белинда! – закричал в ужасе Джек и бросился за ней. Увидев, что спутница цела и невредима, спрыгнул следом, схватил ее за плечи и бешено затряс. – Идиотка несчастная! Я же не знал, что это безопасно. – Он кричал с таким отчаянием, что женщина поняла: есть на свете вещи, способные его испугать.

Рассмеявшись в ответ, она потянула его за собой.

– Пойдем!

Белинда сделала несколько шагов, выбрала спелую гроздь черного, винограда, налитого и душистого.

– Это самый лучший, благородный сорт, – сказала она и сорвала несколько, ягод. – Попробуй.

Женщина, положила виноградины в рот Джеку и крепко поцеловала. Она, пила сок с его губ, ее жадный язык проник в рот Джека. Тот задохнулся от восторга, его руки обвились вокруг нее, но коварная искусительница вырвалась. Взяв губами ягоду, она потянулась к мужчине.

Сладкий виноградный сок, еще теплый от дневного солнца, побежал тоненькой струйкой по подбородку Джека. Белинда слизнула сок дразнящим легким прикосновением. Ничего подобного он никогда еще не испытывал и, простонав, впился пальцами в женское тело.

Она засунула еще несколько ягод ему в рот, не переставая целовать жадно, неистово. Оба тяжело дышали, забыв обо всем на свете, не ощущая ничего, кроме вкуса этих безумных чувственных поцелуев.

Нетерпеливые женские руки нащупали галстук и сорвали его вместе с рубашкой, пуговицы разлетелись в разные стороны. Она размазывала ягоды по курчавым волосам груди, соскам. Потом принялась слизывать красный сок. Ее дыхание обжигало кожу, прикосновение языка доводило до экстаза. Джек откинул голову назад и так крепко вцепился в плечи Белинды, что, наверное, останутся синяки, но ей было все равно. Она снова нашла его тубы и впилась в них, едва сдерживая накопившееся в ней исступленное желание.

Джек попытался найти застежку платья и, отчаявшись, сорвал его. Он совершенно обезумел, ощутив горячую обнаженную кожу женщины, дразнящие округлости груди.

Не удержавшись на ногах, они упали на рыхлую землю, не размыкая объятий. Дрожащая рука Джека нашла грудь, он опустил голову и взял губами набухший сосок. Белинда не помнила себя от наслаждения. Она кричала, извивалась, прижимая его голову к груди. Только бы это никогда не кончалось, стучало в ее воспаленном мозгу. Не в силах больше выносить эту сладкую муку, она оттолкнула мужчину от себя.

Он отпустил ее, задыхаясь. Они смотрели друг на друга, не веря себе, потрясенные чудом, которое сотворили. Джек снова дотронулся до женской груди, измазав ее землей и виноградным соком. Мужчина нежно ласкал Белинду, не отрывая глаз от лица. Он видел, какое наслаждение доставляет ей, и от этого еще больше возбуждался.

Она припала к нему, и они покатились по земле, срывая остатки одежды. Насыщенный запах земли и листьев щекотал ноздри. Разгоряченные тела давили виноград, купались в его сладком и липком соке, перемешанном с землей.

Где-то рядом журчала вода. Этот звук и аромат цветов обостряли чувственность. Ноги любовников переплелись, тяжелое дыхание Джека, его стоны волшебной музыкой звучали в ушах женщины. Перевернувшись, Белинда громко вскрикнула от неожиданности – она оказалась наполовину в воде, которая приятно холодила разгоряченную кожу.

Экзотический аромат ночи, серебряный лунный свет, свежесть воды – все окружающее перемешалось и оглушило их. Джек приподнялся над женщиной, дрожа от предвкушения счастья, и вдруг вошел в нее целиком, нетерпеливо, бешено, страстно. Они оба жаждали этого, оба жили ради этой огненной, незабываемой минуты.

Их прерывистые стоны разорвали тишину ночи. Мощное тело Джека содрогнулось и опустилось на землю рядом с возлюбленной. Он поцеловал притихшую женщину, подсунув руку под ее голову, и, все еще тяжело дыша, прижал к груди. С его губ срывались слова любви, нежности, благодарности, изумления. Он коснулся губами ее век, дрожащей рукой убрал волосы со лба.

– О Господи, девочка моя дорогая. Это было волшебно, волшебно.

Белинда в изнеможении прильнула к нему. Глаза ее были закрыты, сердце бешено колотилось и, казалось, никогда не успокоится. Какое же это наслаждение лежать в его крепких объятиях!

Наконец она почувствовала, что замерзла. Джек помог ей встать, поцеловал и хрипло сказал:

– Дорогая, нам просто необходимо найти кровать.

Вода смыла с Белинды почти всю грязь, но Джек был покрыт разводами виноградного сока. Она зачерпывала руками воду и смывала красные подтеки со спины любовника, не торопясь, любуясь его широкими плечами, длинными ногами и мускулистыми ягодицами.

– Ну вот ты и чистый.

Джек повернулся к ней с бесшабашной, мальчишеской улыбкой. Женщина медленно скользнула глазами по его телу.

– О, Джек! Знаешь, что говорят о Техасе? Так вот, это все враки: не в Техасе, а на одном мне не известном ранчо все самое лучше и самое большое!

Он разразился оглушительным смехом, подхватил ее за талию, поднял в воздух и закружил.

– Белинда, Белинда, Белинда! – кричал он в ночь. – Ты сделала меня счастливейшим из смертных.

– Надеюсь, не в последний раз.

– Да, да, да! – Джек смотрел на шелковистое женское тело, светящееся в лунном свете, и его глаза не скрывали нарастающего желания...

Позже, когда они попытались разыскать свою одежду, выяснилось, что некоторые детали туалета куда-то пропали. Платье было порвано, поэтому Белинде пришлось довольствоваться туфлями и измазанной рубашкой Джека, которую она обмотала вокруг талии, и его пиджаком. Наряд джентльмена был и того живописней: брюки нашлись сразу, а вот трусы и один ботинок так и остались где-то в винограднике. Любовники сели в машину, давясь от смеха. Уморительный контраст: они сейчас не та респектабельная пара, какой были еще совсем недавно.

– Ты похожа на кошку, которая только что отведала сливок, – заметил Джек, целуя ее в нос.

– Так и есть! Ты тоже не лучше, – парировала Белинда.

Джек широко улыбнулся и поцеловал ее.

– Нам пора, скоро начнет светать. Который час?

Джек взглянул на часы.

– Понятия не имею. По-моему, они стоят. Белинда хотела уже включить мотор, но он остановил ее.

– Подожди минутку. Я просто не могу удержаться.

Он развел в стороны лацканы пиджака, обнажив грудь женщины, нежно провел по ней пальцами и поцеловал.

Белинда откинулась на сиденье и закрыла глаза. Она почувствовала, как ее тело отзывается на мощный призыв. Джек настойчиво зашептал:

– Поехали к тебе, любовь моя. Она открыла глаза, увидела его лицо совсем рядом и заставила себя отодвинуться.

– Поехали!

В городе Джеку пришлось пригнуться, чтобы какой-нибудь бдительный полицейский не увидел, в каком виде разъезжает по острову американец. Женщина за рулем засмеялась.

– Прекрати хихикать, – с напускной суровостью заявил Джек. – Если нас арестуют, твои родственники никогда мне этого не простят.

До старого дома добрались без приключений. Белинда заперла ворота и повела гостя в свою комнату. Они долго и с удовольствием стояли под душем, смывая друг с друга остатки грязи и виноградного сока, потом Джек вытер ее пушистым полотенцем и отнес на кровать. Женщина ждала этого, зная, что они опять займутся любовью. На этот раз все было куда спокойнее, их соединяло стремление доставить друг другу максимум удовольствия и продлить наслаждение. Любовники в изнеможении заснули, так и не разомкнув объятий.

Когда проснулись, было уже утро, солнечные лучики пробивались через щель в занавесях. Джек лежал за спиной Белинды, крепко обнимая ее, от этого обоим было уютно и спокойно. Он пробормотал что-то, повернул возлюбленную к себе и овладел ею. Это было счастье...

Белинда снова уснула, а когда проснулась, почувствовала запах кофе. Она села в кровати, не совсем еще понимая, что происходит, но тут вошел Джек и протянул на подносе дымящуюся чашку кофе.

– Не стану говорить «доброе утро», по-моему, мы уже сказали это друг другу самым потрясающим способом. – Он засмеялся, целуя ее в губы. – Симпатичный домик, мне нравится.

– Он прилегает к винному заводу. Мои родные жили здесь до того, как купили большой дом в пригороде.

– Сюда никто не нагрянет? Горничная или кто-то еще?

– Сегодня нет.

– Тогда, может быть, проведем весь день здесь?

Белинда улыбнулась и посмотрела на Джека.

– Хорошо нам было, а?

– Нет, – ответил он с чувством. Женщина удивленно приподняла брови. – Было изумительно! Лучше не бывает. – Он взял ее руку и церемонно поцеловал. – Благодарю тебя за эту ночь, дорогая. Это... – он запнулся в поисках подходящих слов, – это была прекраснейшая из ночей.

Ей понравилось, как он сказал это. Допив кофе, Белинда поставила чашку на поднос и лениво откинулась на подушки. После ночи любви она совсем обессилела. Простыня соскольнула вниз, обнажая грудь. Белинда заметила пристальный, жадный взгляд Джека и улыбнулась.

– Дорогая, ты должна назначить дату нашей свадьбы. Я мечтаю поскорее увезти тебя домой, чтобы все время видеть рядом.

Это заявление застало женщину врасплох. Глаза ее широко раскрылись, она резко села на постели.

– Не торопи события, Джек.

– Тебе нужно официальное предложение? – Он безмятежно улыбнулся, взяв ее руки в свои, и посмотрел на любимую глазами, полными нежности. – Моя прекрасная, чудная девочка, моя принцесса, я люблю тебя всем сердцем и буду любить до конца своих дней. Ты согласна стать моей женой? – Счастливая улыбка озарила его лицо, он ласково прикоснулся к ее груди и добавил лукаво: – После сегодняшней ночи я не боюсь услышать «нет».

Белинда, завернувшись в простыню, подтянула колени к груди и положила на них голову. Началось, подумала она, отворачиваясь.

– Я же говорила тебе, неугомонный человек, что не хочу замуж.

Глаза его потемнели, как будто где-то в глубине их задули свечу.

– Но ты же знаешь, что мне ничего другого не надо. Я же за этим, собственно, и прилетел. Чтобы уговорить тебя сменить гнев на милость. Ты же знала это!

– Да, наверное, знала, – неохотно согласилась Белинда.

– Тогда зачем ты повезла меня на виноградник и позволила любить тебя, если не хочешь выйти за меня?

– Ты нравишься мне. Я хотела лечь с тобой в постель, вот и все. – Она сделала решительный жест рукой. – Это вовсе не означает, что я собираюсь связать с тобой свою жизнь.

– А то, что было между нами, ничего не означает? – осведомился обескураженный мужчина.

– Это было здорово, Джек. Мы можем продолжить наши отношения. Давай оставим все как есть.

– Э-э, нет. – В его голосе слышались сердитые нотки. – Так что же это было? Быстрый секс на одну ночь?

– Нет!

– А что же? Пару дней в году вместе, если наши пути пересекутся?

– Видимо, да. – Белинде вдруг стало неуютно.

Джек презрительно посмотрел на нее.

– Так вот что значит для тебя моя любовь! Я предлагаю всю мою жизнь, а тебе нужна линь пара дней секса под настроение или когда рядом нет никого получше. – В его голосе чувствовалась боль.

Женщина вздрогнула, как от удара.

– Я вовсе не это имела в виду.

– А что?

– Мы можем часто встречаться. Я могла бы приезжать к тебе, а ты ко мне в Ла-Барро, сюда или в Рим. Всегда, когда у нас будет время. Мы могли бы... могли бы стать любящими друзьями.

– Мне не нужен друг, – резко оборвал ее Джек. – Мне нужна жена, которая разделит мою жизнь, все ее радости и горести. Я хочу детей. – Его сильные руки сжались в кулаки. – А горячая любовница, которая иногда находит для меня время, не заменит всего этого!

Белинда подавила волнение и сказала как можно спокойнее:

– Извини, дорогой, это не для меня.

– А для кого, черт тебя побери тридцать раз? – Он вдруг встал на колени, схватил любовницу за плечи и бешено затряс. – Ты же прекрасно знаешь, что мы созданы друг для друга. Ты же любишь меня! Только не ври, не отрицай очевидного.-Он снова встряхнул ее. Белинда из последних сил уперлась руками в его грудь.

– Прошу тебя, прекрати! – воскликнула она чувствуя себя несчастной.

– Ну нет. Я заставлю тебя признаться, что ты любишь меня. Ты скажешь это, – яростно произнес Джек.

– Я не могу! – Она сделала над собой усилие и оттолкнула его. – Я не могу стать твоей женой!

– Не можешь? – Он сел и уставился на упрямицу. Но Белинда не могла видеть его глаза, поспешно отвернулась и спрятала лицо в ладони. Джек постарался сохранить спокойствие. – Почему?!

Она какое-то время молчала, а когда ответила, голос ее звучал вымученно:

– Ты мне дорог, но я боюсь... – Она все еще прятала от него лицо.

– Боишься меня? – спросил изумленно Джек.

– Нет, боюсь любви, замужества. – Ей было трудно вспоминать прошлое. – Я только однажды по-настоящему влюбилась... вообще раз в жизни. Мне только исполнилось девятнадцать лет. Это произошло в колледже, в Америке. И он просто... просто исчез из моей жизни. Даже не попрощался, ничего. Я больше о нем не слыхала, так и не смогла понять, почему так случилось. Я была... была просто раздавлена. Провалила экзамены, бросила колледж, потеряла веру в себя – Потом встретила Кристиано, он без конца говорил мне о своей безумной любви, и в конце концов я убедила себя, что тоже люблю. – Дрожащей рукой она убрала волосы со лба. – Но и этот тип оказался таким жестоким, таким подлым. Может быть, тут есть и моя вина. Может быть, он понял, что на самом деле я не люблю его, хоть старалась, видит Бог, как я старалась.

Наступило молчание. Джека поразили ее глаза, глаза загнанного зверя. Он тихо выругался и снова взял возлюбленную за руку.

– Это в прошлом, Белинда. Мы можем начать все сначала.

Она лишь покачала головой.

– Нет, я никогда больше не выйду замуж. Никогда.

– Ну что ж, спасибо за доверие. Где ваша решительность, графиня? – спросил он язвительно. – Так придется прятаться от себя всю жизнь.

– Женщине не обязательно иметь мужа, чтобы вести полноценную, счастливую жизнь. Сейчас не то время, – сказала она твердо.

Джек изумленно посмотрел на нее.

– Тогда зачем ты повезла меня вчера на виноградники?

Она прикусила губу, зная, что рассердит его своим ответом.

– Я подумала, что, если между нами начнутся сексуальные отношения, ты станешь смотреть на все проще. Как я.

– Так, значит, ты все это специально подстроила?

– Да.

– И все, что случилось прошлой ночью, для тебя не более чем секс? – Он горько усмехнулся. – Может быть, ты и права. Ты действительно окончательно запуталась, если не можешь отличить секс от любви. – Джек встал. – Здесь есть какая-нибудь подходящая для меня одежда? Я потом верну.

Она отвернулась, чтобы не видеть обнаженного тела такого мужественного и одновременно ранимого человека.

– Невилл иногда ночует здесь. В соседней спальне в шкафу есть кое-какие его вещи. Они, наверняка, подойдут... – Она не договорила. Любовника уже не было в комнате.

Джек вернулся, одетый в один из костюмов Невилла. Он взял со стола свой бумажник, сгреб остатки вчерашней одежды и, посмотрев на Белинду сверху вниз, сказал:

– Прощай, трусишка. Знакомство с тобой для меня...

– Увидимся сегодня за ужином. Но он лишь мрачно покачал головой и вышел. Белинда бессильно откинулась на спинку кровати и попыталась убедить себя, что Джек пошутил. Он не отступится от нее после вчерашней ночи. Это было так чудесно, лучше, чем можно представить в самых смелых фантазиях. Нет, не уйдет насовсем. Ну, посердится пару часов, а потом вернется – не сможет без нее. Ни один мужчина не смог бы после такой страстной ночи... Нет, нет. Джек сегодня же будет снова в ее постели, и так каждую ночь, пока он здесь. И за эти долгие часы страсти можно убедить его принять ее условия – не требовать больше, чем она может дать.

Немного успокоившись, Белинда приняла ванну, оделась, не спеша позавтракала и отправилась в резиденцию Баго. Мария еще не уехала.

Она была в саду, где под ее наблюдением разбирали навес, сверяли счета от поставщиков продуктов, короче, завершали работу. Белинда в который раз подивилась ее организованности и профессионализму.

– Ты побудешь с вами еще пару дней? – спросила она.

– К сожалению, не могу. Мне надо возвращаться. Предстоит организовать пару свадеб и несколько приемов.

– Ты такая деловая.

– Верно. Дела идут лучше, чем я ожидала. Не в последнюю очередь благодаря вам и вашим знакомым, – сказала, улыбаясь, Мария. – Может быть, поедешь со мной в Англию и поможешь, если ничего лучшего у тебя не запланировано?

– Хорошо бы, но я обещала Конраду слетать в Нью-Йорк. Там тоже будут приемы по случаю нашего двухсотлетия. Ничего особенно-то, куда скромнее тех, что были в Ла-Барро и здесь.

Они еще поболтали, потом Белинда пошла в дом. Ее нервы были напряжены до предела. Так хотелось снова увидеть Джека и в то же время было страшно. Придется разыграть все очень осторожно, и тогда можно надеяться, что удастся переубедить его. Или по крайней мере уговорить прийти сегодня ночью. Но когда она встретила Стеллу и спросила о Джеке, та как-то странно посмотрела на золовку:

– Разве ты не в курсе? Он уехал. Я так и думала, что вы поссорились, – добавила она, увидев потрясенное лицо Белинды. – Он собрал вещи и улетел первым же самолетом.

 

8

Белинда тоже не задержалась на острове, увозя воспоминание о «прекраснейшей из ночей». Она ненадолго слетала в Рим, а потом отправилась в Нью-Йорк, где ей предстояло организовать прием и выступить в роли хозяйки. Вскоре появился еще один повод для праздника. У Невилла родился сын. Кузен позвонил ей в Нью-Йорк и сообщил об этом событии дрожащим от счастья голосом.

Естественно, Невилл не мог оставить Стеллу и сына в такой момент, поэтому Конрад временно принял все его дела на острове и пока не прилетел в Нью-Йорк. Белинда не прочь была взять на себя всю работу по организации торжеств в Америке, но неожиданно обнаружила, что не получает от этого прежнего удовольствия. На людях старалась быть веселой и обаятельной, но Рэй сразу же заметил, что с ней что-то не так.

– Ты грустишь из-за Джека? – спросил он напрямик.

Сестра пожала плечами.

– Не пойму, зачем ты вообще приглашал его на остров. Он подумал, что интересует меня, а на самом деле это не так. – Она сменила тему разговора. – Надеюсь, ты не приведешь Стефани на прием, Рэй? Если ты сделаешь это, я тут же уйду, так и знай.

В его глазах сквозило отчаяние.

– Где же твоя терпимость? Когда вы впервые встретились, она ведь понравилась тебе. Все могло бы быть хорошо, если бы вы обе не были так упрямы.

– Обе?

– Да, обе! Она платит тебе той же монетой.

– Это единственное, что у нас есть общего. Ты обещаешь не приводить ее?

Рэй хотел было поспорить, но, увидев, как напряглось лицо сестры, сдался. :

– Ладно, если ты настаиваешь. Прием прошел отлично, все сочли его успешным. О нем даже писали в светской хронике. Белинда надеялась, что Стефани прочтет обо всем в газетах и будет кипеть от злости, что ее не пригласили, но Рэй сказал, что та заболела и все равно не смогла бы прийти. Из-за этой девицы сестра мало виделась со своим любимым Рэем. Она остановилась у подруги, много времени проводила в магазинах и со старыми друзьями, стараясь до предела заполнить свое время, чтобы не думать ни о чем.

За несколько дней до отъезда все же позвонила Рэю. Подошла его любовница. Все, конечно же, закончилось скандалом. Стефани намеренно грубила и в конце концов отказалась позвать брата к телефону. Белинда обвинила ее в том, что она использует Рэя в своих корыстных целях.

– Вы разрушаете его жизнь, – бросила она в ярости.

Они обменялись оскорблениями. Стефани за словом в карман не лезла.

– В чем дело, Белинда? – спросила она язвительно. – У вас что, проблемы с мужчинами? Не об кого стало вытирать ноги? Ведь Поль, наслышана, бросил вас.

– Никто меня не бросал. – Белинда была вне себя от злости. – Все наоборот. Поль был очень мил, но я... – И вдруг поняла, что защищается, что совершенно потеряла над собой контроль. Выкрикнув пару оскорбительных фраз, она бросила трубку.

Перезвонила через некоторое время. К телефону на этот раз подошел Рэй. Белинда откровенно сказала ему, что думает о Стефани, но брат резко прервал ее. Впрочем, они еще собирались пообедать вместе до ее отъезда.

Через несколько дней она отправилась в ресторан, чтобы встретиться с братом. Он кого-то попросил передать ей, чтобы пришла чуть раньше, чем договаривались. Она уселась за стол и приготовилась ждать. Но вместо Рэя появилась Стефани, которая выглядела очень роскошно, словно манекенщица из салона модного платья.

Первая мысль – что-то произошло с братом! Заболел?

– С Рэем что-то случилось? – спросила Белинда торопливо.

– Нет, все в порядке. Я хотела поговорить с вами наедине.

Белинда поняла, что это Стефани изменила время встречи. Захотелось немедленно уйти, но та задержала ее, сказав, что хочет сообщить что-то очень важное и, может быть, даже помочь.

– Я думаю, вам стоит остаться и выслушать меня.

Белинда снова испугалась за Рэя, уловив серьезные нотки в ее голосе. Шантаж, подумала графиня, опускаясь на стул.

– Это касается брата? Стефани удивила своим ответом:

– Нет, это касается вас. Ваш брак с итальянским графом – результат душевной раны?

– Что? – Белинда задохнулась от возмущения.

– Вы были влюблены в кого-то и потеряли его, правда?

Женщина прямо-таки онемела. «Душевная рана», «потеряла»... Да, была первая любовь, были раны, потеря. Но ты-то здесь при чем? Стефани никак не могла знать об этом. Сейчас главное – не выдавать своих чувств.

– Не понимаю, о чем вы. Какое вы имеете право задавать мне такие вопросы?

Стефани якобы хотела помочь ей, но Белинда заявила, что не нуждается в помощи, особенно в ее, Стефани, помощи.

– Вы думаете, – ядовито спросила она, – что ваша сомнительная интрижка с Рэем позволяет вам вмешиваться в мою жизнь? – Белинда обвинила Стефани в том, что та использует Рэя и его страсть в своих нечистых интересах, мешает его работе, что он из-за нее отменяет командировки и не может встречаться с членами своей семьи. Стефани попыталась возразить, но Белинда перебила ее: – Вы нарочно не давали ему встречаться со мнойу из ревности. – Наготове были новые обидные слова, но Стефани неожиданно произнесла всего одну фразу:

– Я хотела поговорить о Патрике Чейзе. Женщина, замолчав, опустила глаза, чтобы собеседница не заметила ее потрясения. Так звали того студента, ее первую любовь. Парень бросил ее много лет назад. Итак, Стефани все известно! Первой мыслью было, что любовница Рэя собирается шантажировать ее. Белинда решила все отрицать, чтобы не показать, что и у нее есть больные места.

– О ком поговорить? – небрежно спросила она, делая вид, что это имя ничего ей не говорит. – Не пытайтесь сменить тему. От вас требуется одно: оставить Рэя в покое и убраться из нашей жизни! – Она надеялась, что резкость тона скроет ее смятение.

Стефани посмотрела на нее с глубокой неприязнью, но, к радости Белиндм, больше не пыталась заговорить о Патрике. Девица встала. Глаза ее пылали.

– С превеликим удовольствием! Вы и ваша драгоценная семья все одним миром мазаны – надменные, испорченные, бессердечные. Да будет вам известно, что я мечтаю избавиться от вашего Рэя, потому что ненавижу его так же, как и всех вас!

Она почти кричала, привлекая внимание окружающих. Белинда была так поражена, что пропустила мимо ушей большую часть того, что говорила Стефани. Тут она заметила Рэя. Он стоял совсем рядом и не мог не слышать завершающего монолога. Стефани с вызовом посмотрела на него, потом дернула плечом, задрала подбородок и вышла из зала.

Белинда потрясение смотрела ей вслед. Рэй опустился на стул. Она хотела дать оценку только что услышанному, но брат выглядел таким несчастным и потерянным, что ее злость мгновенно улетучилась, уступив место состраданию.

– Ты... ты слышал, что сказала твоя возлюбленная? – неуверенно спросила она.

– Да.

Белинда озабоченно посмотрела на растерянного брата.

– Но если Стефани так ненавидит тебя, то есть только одна причина, по которой она все еще с тобой. Ты понимаешь?

– Не надо ничего говорить. Все и так ясно. – Он подозвал официанта. – Давай закажем что-нибудь.

За едой они почти не разговаривали. Белинда озабоченно смотрела на брата, так хотелось помочь ему, но ясно, что сейчас вмешиваться не стоит.

Она почти закончила обед, когда Рэй спросил:

– Почему она была здесь? Это твоя работа? Ты что, пыталась уговорить ее бросить меня?

– Да нет же, нет! Кто-то передал мне твою просьбу, чтобы я пришла пораньше. Как я сейчас понимаю, это штучки Стефани. Она сказала, что хочет помочь мне... – Голос ее осекся. Может быть, это правда – Стефани действительно хотела что-то сообщить о Патрике? Но откуда она узнала о нем? Вряд ли эта особа такой человек, чтобы предложить помощь, скорее всего она собиралась шантажировать ее, графиню де Джулио, ради денег.

Белинда с неприязнью вспомнила презрительное выражение на лице Стефани. Неужели показалось? Откуда же интриганка могла узнать о Патрике? Наверное, Рэй рассказал. Возмутительно, что ее личную жизнь обсуждают неизвестно с кем! Она хотела было спросить об этом Рэя, но передумала: уж слишком несчастным он выглядел. Хватит с него и так переживаний.

Когда они расстались, Белинда все не могла выбросить Патрика из головы. Вечером за ужином она специально навела свою подругу на разговор о колледже, об общих знакомых.

– Ты не знаешь, где сейчас Патрик Чейз? – Вопрос был задан как бы случайно.

– Нет, он ни разу не появлялся на наших вечеринках. Хотя, погоди, по-моему, у меня есть его телефон и адрес. Хочешь позвонить ему?

– Чего ради? – И Белинда заговорила о чем-то другом, твердо решив выбросить Патрика из головы.

О приеме Дома Баго было сообщено в газетах уже давно, значит, Джек в курсе, что она в Нью-Йорке. Если он вообще читает газеты. Ей не очень-то и хотелось говорить с Блейкмором, но аа всякий случай она попросила, чтобы ему дали телефон ее подруги, если уж позвонит. Он просто де мог не позвонить... после той сумасшедшей дочи. Женщина прикусила губу, вспомнив об этом.

Но оскорбленный ковбой не позвонил.

Через несколько дней Белинда улетела во Францию, чтобы повидаться с родителями. Сразу же по приезде она связалась с Конрадом, который уже вернулся в Ла-Баррр, и рассказала ему о Рэе.

– Он так несчастлив со Стефани. Мы должны что-то сделать. Это не может так продолжаться.

– Ладно, – ответил Конрад. – Я подумаю. Некоторое время она не имела от него никаких известий, потом брат вдруг позвонил:

– Я в Нью-Йорке, – сообщил он. – Я был у них. Предложил Стефани денег в обмен на свободу для Рэя.

Он замолчал, и Белинда поняла, что услышит дальше.

– Девица отказалась, да?

– Да. По-моему, она пытается заставить Рэя жениться на ней.

– О Господи, Конрад, только не это!

– Я пробуду здесь пару недель. Попробую поговорить еще раз.

Но Белинда уже ни на что не рассчитывала, не ждала добрых вестей из Америки. Ей надоела Франция, захотелось поехать в Рим, но там было так жарко, что она не выдержала и уехала в Испанию, к деду.

Именно там ее и разыскал Конрад. Она не ожидала его приезда и с радостью бросилась навстречу. Он обнял сестру, и от нее не укрылся его утомленный вид.

– Рэй приехал со мной.

– Рэй? – Сердце женщины сжалось от дурного предчувствия. – Он женится на Стефани? Поэтому приехал поделиться новостью?

– Нет, как раз наоборот. Они расстались.

– Боже, как замечательно! – Тут Белинда заметила странное выражение на лице брата и спросила: – Что? Что случилось?

– Войдем в дом, сестричка. Надо поговорить.

Ничего не понимая, она последовала за ним в гостиную. Рэй уже был там. Он ждал их, стоя у окна, мрачный как туча. Сердце разрывалось от одного его вида. Сестра крепко обняла его, потом оба уселись на диван.

– Белинда, – начал Конрад, – Стефани, перед тем как уйти, украла из сейфа в квартире кое-какие документы. Наши семейные документы. Рэй предполагает, что она продала их вместе с другой информацией о нашей семье одному журналу. К сожалению, мы пока не знаем, какому именно.

– О каких документах речь? – спросила она. – И какой интерес они могут представлять для журнала?

– Один из документов касался тебя, – уклончиво ответил Конрад.

– Кристиано?

– Нет. Помнишь, ты хотела выйти замуж за одного парня из колледжа? За Патрика Чейза.

Белинда сразу поняла, почему Стефани упоминала его имя, и неохотно кивнула.

– Ты, наверное, помнишь, что дед встречался с ним. – Конрад откашлялся. Он явно чувствовал себя неловко. – Дед тогда думал только о тебе. Старик поручил мне выяснить, каковы его намерения относительно тебя и нельзя ли от того парня откупиться. – Брат помолчал. – Твой дружок взял деньги. Я заплатил ему, чтобы он бросил колледж и никогда больше тебя не беспокоил.

Рэй сжал ее руку.

– Прости, дорогая. Я обнаружил пропажу документов, только когда Стефани уже ушла.

– Мы делаем все возможное, чтобы вернуть их. Эта информация не должна быть предана гласности. Если мы сможем...

– Почему вы мне раньше не сказали? – быстро спросила сестра. – Вы не имели права так поступить. И как вы могли не сказать мне об этом сразу?

– Мы пытались защитить тебя.

– И что из этого вышло? – Она вскочила на ноги и закричала: – Вы уничтожили меня!

Белинда убежала к себе в комнату и заперлась там. Через некоторое время к ней постучал Конрад – не отозвалась. Она сидела в кресле, свернувшись калачиком, и горестно размышляла о том, как с ней обошлись самые любимые люди. Только чуть позже она поняла, что, если Патрика удалось купить, значит, дед был прав на его счет – мелкая и продажная душонка. Но почему он не дал ей самой во всем разобраться? Это же ее дело! Дед спас ее от одной ошибки, но из-за этого произошла другая, еще более страшная, – замужество с Кристиано.

Теперь все это станет достоянием гласности, ее позор начнут обсуждать на всех углах, над ней будут смеяться. Стефани уже все знала тогда, в ресторане. Интересно, продала бы она бумаги, если предложить ей достаточную сумму? Тут вспомнилось, какие оскорбительные слова она тогда наговорила девице. Поэтому Стефани и вылила всю эту грязь – хотела не только денег, но и мести.

Женщина содрогнулась. Только такой скандальной известности ей не хватало! Но ведь Патрик Чейз тоже пострадает. Ну и пусть! Поделом ему. Впрочем, у него, наверное, есть семья, которая подобного испытания не заслужила. Надо бы предупредить его и проверить, насколько соответствует истине то, что рассказал Конрад.

Утром Белинда вылетела в Америку.

Разыскать Патрика не составило труда. Она позвонила подруге в Нью-Йорке, потом матери Патрика, узнала его адрес. Оказалось, что он работает тренером в отеле «Шератон» на калифорнийском побережье. Пришлось отправиться в Лос-Анджелес. Белинда остановилась в соседнем с «Шератоном» отеле. На следующий день она спрятала волосы под бейсбольной кепкой, надела солнечные очки и отправилась искать свою первую любовь.

Патрик был на теннисном корте – давал урок группе женщин. Он был высок и по-прежнему хорош собой. Белинда ожидала, что старые чувства хоть как-то дадут о себе знать, что сердце забьется быстрее. Но ничего не произошло. Она устроилась у стойки бара, лицом к корту, заказала коктейль и стала наблюдать за тренером. Патрик слегка прибавил в весе, видимо, от легкой, сытой жизни. Но его очаровательная мальчишеская улыбка, которую она так хорошо помнила, по-прежнему озаряла лицо, что явно нравилось женщинам и особенно впечатлительным молодым особам. Он хорошо понимал это, судя по тому, как часто улыбался.

Когда урок закончился, женщины окружили наставника, наперебой благодаря за тренировку. Он отозвал в сторонку одну из них, не самую красивую и молодую, а ту, на которой было больше всего драгоценностей, и, обхватив ее руками, сделал вид, что показывает, как правильно подавать мяч. Через некоторое время парочка покинула корт и подошла к бару выпить.

Белинда повернулась к ним спиной и притворилась, что наблюдает за игрой на соседнем корте, а сама попыталась услышать, о чем идет разговор. Ее ничуть не удивило, когда женщина сказала, что живет одна. Патрик оживился и, пустив в ход все свое обаяние, назначил свидание. Дама, конечно же, сразу согласилась.

Белинда, не торопясь, допила коктейль и покинула бар. Больше ее не волновал Патрик Чейз. Полное освобождение. Тот человек, которого она любила когда-то, который разбил ее сердце и оставил на нем незаживающую рану, был не чем иным, как дешевым альфонсом. Бог с ним. И не стоит предупреждать его о надвигающемся скандале. Похоже, мистер Чейз от этого только выиграет.

Молодая женщина почувствовала неимоверное облегчение, как будто гигантский груз свалился с плеч. Вся ее жизнь после ухода Патрика предстала в совершенно новом свете. Прошлое подверглось переосмыслению. Теперь понятно, почему совершена главная ошибка в жизни – замужество с Кристиано. А что дальше? Она решила не думать об этом, сняла трубку и позвонила Конраду.

– Белинда! С тобой все в порядке? Мы так беспокоимся.

– Все хорошо. На самом деле хорошо. У тебя есть телефон Джека? Брат рассмеялся.

– Я все время ношу его с собой и жду, что ты задашь мне этот вопрос...

Джек снял трубку сам. Она так отчетливо слышала его голос, что сердце забилось, как пойманная в силок птица. Белинда даже не сразу смогла ответить ему.

– Привет, Джек. – Голос ее звучал хрипло.

Пауза. Белинда даже подумала, что ее не узнали.

– Привет, графиня, – ответил он наконец.

– Как... как твои дела?

– Что вам угодно, сеньора?

Так. Значит, он не собирается даже полюбезничать с ней. Белинда собрала остатки мужества и неуверенно произнесла;

– Помнишь, ты приглашал меня к себе? Я... я бы хотела воспользоваться приглашением. Снова молчание.

– Прилетай в Шейенн. Прихвати с собой костюм для верховой езды. – И он положил трубку.

Когда на следующий день она вышла из самолета, то среди встречающих пыталась отыскать знакомую фигуру Джека. Она ведь еще раз позвонила и сообщила время прибытия. Блейкмора не было. Ее поджидал совсем другой человек – средних лет, неразговорчивый. Он подхватил сумки гостьи и отвел к другому самолету поменьше. Как выяснилось, мужчина был пилотом, а она – его единственной пассажиркой.

Полет занял еще пару часов. Сначала они летели над облаками, но затем самолет чуть снизился, и женщина не могла оторваться от иллюминатора. Высокие горы и ледники, долины, которым, казалось, нет конца, густые леса – все это поражало воображение первозданной красотой.

Белинда никогда раньше не была в этих местах и почти ничего о них не знала, кроме того, что там находится несколько национальных парков, включая знаменитый Йеллоустоун. Хотелось расспросить пилота, но тот закрылся в своей кабине и не показывался на протяжении всего полета.

Когда самолет пошел на посадку, Белинда взглянула в иллюминатор, ожидая увидеть аэропорт, но внизу были только леса и горы. Она забеспокоилась, но вдруг увидела длинную ленту взлетно-посадочной полосы. Пилот выровнял самолет и, плавно приземлив, подрулил к единственной постройке, похожей на барак. Моторы заглохли. Около постройки Белинда заметила лошадей. Женщина выбралась из самолета, не зная, чего ожидать дальше. Тут дверь барака распахнулась, и из него вышел Блейкмор.

Она и узнала, и не узнала его. Это был ее мужчина, ее возлюбленный, и в то же время совсем другой человек. Вместо дорогого костюма, в котором она привыкла видеть Джека, на нем были видавшие виды джинсовые доспехи и рубашка, расстегнутая на груди. Высокие сапоги и ковбойская шляпа довершали наряд. Джек сдвинул шляпу на затылок, оглядел гостью с ног до головы, но не улыбнулся и не поздоровался.

– Ты привезла одежду для езды верхом? – спросил он.

– Да. – Белинда бросила взгляд на вещи, которые пилот выносил из самолета.

– Переоденешься там. – Он указал рукой на барак и протянул две седельные сумки. – Уложи все, что тебе нужно на пару дней, только не бери слишком много. – И отошел к пилоту.

Белинда задумчиво смотрела ему вслед. Не сразу и поймешь, нравится ей, что он так распоряжается или нет. Вздохнув, она взяла с собой один из чемоданов и отправилась в барак, где переоделась в джинсы и простую рубашку. С одеждой все было более или менее ясно. Сложнее решить, что взять с собой. Вроде и это нужно, и то, но седельные сумки уже угрожающе раздулись.

Джек взял сумки и поморщился – тяжелы. Тут же открыл и принялся выкладывать ненужные, с его точки зрения, вещи.

– Это тебе точно не понадобится, – сказал он, извлекая восхитительную ночную рубашку, купленную только вчера. – И это тоже. – Косметичка последовала за рубашкой. – А это тем более. – Он вытащил шампунь, пару туфель. – Положи все обратно в чемодан, – велел Блейкмор.

Белинда не пошевелилась. Джек сидел перед ней на корточках и застегивал сумки. Она растерянно смотрела на него.

– Привет, Белинда, – сказал он насмешливо. – Я счастлив снова видеть тебя.

Его губы изогнулись в хитрой улыбке. Мужчина застегнул сумки и встал.

– Поехали.

– Куда?

– Увидишь.

– А мои чемоданы?

– О них можешь не беспокоиться. Белинда нехотя упаковала ненужные вещи. Чего еще можно было ожидать? В последний раз, когда они виделись, ведь это именно она грубо отвергла его предложение, недвусмысленно намекнула, что он ей не пара, а теперь свалилась как снег на голову, да еще ожидала, что ее встретят с распростертыми объятиями. Неудивительно, что он так холоден.

Джек ждал ее около лошадей. Одна из них, изящная, холеная кобыла, явно предназначалась для гостьи.

– Ты когда-нибудь ездила с таким седлом?

– Нет. Это трудно?

– Скоро привыкнешь. Я тебя подсажу. Она могла справиться и сама, но позволила помочь – так хотелось снова ощутить его прикосновение. Но руки мужчины не задержались, он просто помог даме сесть в седло и тут же сам легко вскочил на своего жеребца. Они отправились в путь, и Белинде пришлось привыкать к новому седлу. Если немного приноровиться, то оно даже удобно.

Дорога вела в гору, извиваясь между соснами. Потребовалось какое-то время, чтобы почувствовать себя на лошади достаточно уверенно.

Тогда уже появилась возможность по достоинству оценить окружающий пейзаж. Вокруг виднелись поросшие лесом склоны, вершины гор вздымались до небес, их снежные шапки сверкали на солнце. Все пестрело цветами: желтыми, малиновыми, красными.

Вокруг царила полная тишина, нарушаемая лишь стуком копыт, ритмичным дыханием лошадей и звоном упряжи. Уши Белинды, привыкшие к шуму большого города, не сразу различили лесные звуки: журчание ручья, щебет птиц, шелест листвы, шуршание травы, попискивание маленьких зверюшек, убегающих с дороги.

Джек ехал впереди. Чтобы его догнать, пришлось пришпорить кобылу.

– Ты всю жизнь живешь здесь? – спросила Белинда.

Он кивнул и указал рукой на запад.

– Я родился в двадцати милях отсюда, как и мой отец, и дед.

– На ранчо?

Джек взглянул на спутницу, ища насмешку в ее глазах. Но она смотрела на него совершенно спокойно.

– Верно.

– Твои родители все еще живут там?

– Нет. Они умерли.

– Извини. – В ее голосе звучало сочувствие.

– Это было так давно.

– Расскажи мне про твое ранчо.

– Когда-нибудь, может, и расскажу. – Он хлопнул жеребца по холке и двинулся вперед.

Они ехали еще час, почти не разговаривая, лишь раз остановились, чтобы понаблюдать за стадом белохвостых оленей, которые пришли к ручью на водопой. Их коричневые спинки золотом отливали на солнце. Жеребец громко фыркнул, и олени в панике исчезли среди деревьев. Белинда рассмеялась и повернула к Джеку сияющее лицо. Он впервые за всю дорогу широко улыбнулся, но потом посерьезнел, будто сожалея о минутной слабости. Подступила усталость, мышцы, непривычные к долгой езде на незнакомом седле, разболелись. Но вскоре путешественники обогнули гору, и взору Белинды предстал бревенчатый дом, построенный на ровной площадке, надежно закрытой от ветра окружающими холмами. Они остановились у входа. Всадница соскользнула на землю, разминая затекшие ноги.

В домике была всего одна комната. В ней – печка, стол, стулья и кровать, не очень широкая, покрытая одеялами. Интригующая обстановка, ничего не скажешь.

Джек не стал растапливать печь. Вместо этого он развел снаружи костер, подвесил над ним чайник и быстро разогрел на огне мясо и бобы.

После трапезы он начал рассказывать о своей родине – Монтане, о суровых зимах и морозах, о снегопадах и метелях, которые могли налететь в любое время с ноября по июнь. Рассказал о жестоких ветрах в долинах – шестьдесят миль в час и даже больше, о летних грозах, которые были обычным делом в этих краях.

– Здесь сплошные крайности, – заметил он. – Дикая жара, лютые морозы, наводнения, сильные бури, лесные пожары. Все эти страсти для нас привычны.

Белинда поняла, что он нарочно пугает ее, испытывая на прочность.

– Почему же ты живешь здесь? – спросила она как бы между прочим.

– Это мой дом.

– Может быть, потому, что горы в этих местах высокие, воздух чистый и пьянящий, а людей совсем мало?

Джек усмехнулся.

– И поэтому тоже. – Он пошел проверить лошадей и вернулся со спальным мешком, – Я буду спать здесь, а ты в доме.

Женщина не пошевелилась, лишь взглянула на хозяина.

– Ты хочешь наказать меня, да? В ответ – молчание.

– Наверное, я заслужила такое отношение к себе. Ты не спросил, почему я приехала, почему искала с тобой встречи...

Мужчина поднял голову и пристально посмотрел на гостью.

– Почему? – поинтересовался он наконец.

– Долгая история и не очень красивая. Хочешь послушать?

Он сел поближе к Белинде.

– Послушаю, конечно. – Но в голосе его не было особого энтузиазма.

Последовало невеселое повествование о Патрике Чейзе, о его предательстве и о том, как это повлияло на всю ее последующую жизнь. Темнота скрывала лицо женщины, когда она рассказывала о Кристиано. Джек не мог толком видеть лица говорящей, а та была этому только рада. Не стоило, наверно» откровенничать. Некоторые вещи слишком больно вспоминать, но тем не менее Блейкмор узнал достаточно, чтобы понять, через какие муки ей пришлось пройти.

– Теперь ты знаешь, почему я не верила в любовь, не верила себе. Подозревала, что проблема во мне, боялась рисковать, боялась снова ошибиться. Я не вынесла бы этого еще раз.

– И что теперь?

– Теперь я знаю правду и... по-прежнему боюсь. Но я готова рискнуть.

Джек помолчал. Когда заговорил снова, голос его был глухим и мрачным.

– Трудно измениться в одночасье, Белинда. Ты узнала правду о своем парне, натерпелась с мужем и, может быть, хочешь одним приездом сюда возместить все, что потеряла когда-то. Кто знает, может быть, через несколько недель начнешь с ума сходить от скуки. Тебе трудно будет выбираться отсюда в Европу. Все это может оказаться слишком болезненным для тебя.

– Возможно, ты прав. – Женщина поежилась то ли от холода, то ли от нервного напряжения. – Не знаю. Может, нам обоим придется пойти на компромисс. – Голос ее сорвался, но она взяла себя в руки. – Одно знаю точно: я безумно скучала по тебе, Джек. Стоит мне подумать о тебе, и я сама не своя. Признаюсь, я очень старалась все забыть. Но моя жизнь пуста, если в ней нет тебя. Я думала о будущем и поняла, что оно не имеет никакого смысла без любимого человека. – Она замолчала, ожидая, что мужчина хоть что-то скажет, не дождалась и продолжила: – Ты просил меня приехать, посмотреть, чем ты тут занят. Мне совершенно безразлично, как именно ты живешь здесь, я знаю одно: мне без тебя жизни нет. – Она взглянула на него в свете затухающего костра и добавла тихо: – Я люблю тебя, Джек.

Блейкмор встал и залил тлеющие угли водой. Они яростно зашипели, выплевывая в воздух ослепительные искры.

– Иди спать, Белинда, – коротко сказал он.

– Ты со мной?

– Нет. – Ответ прозвучал как выстрел.

– Почему?

– Еще не время. Ты... ты еще не все решила для себя.

– Я знаю одно: я хочу тебя.

– Это к делу не относится.

Что же дальше? Женщина встала и вошла в дом. Джек поспешил за ней, чтобы зажечь лампу.

– А где лоскутное покрывало? В таких избушках должно быть бабушкино одеяло. – Она быстро повернулась к нему. – Поцелуй меня на ночь, милый...

В неверном свете лампы Белинда увидела, , как мужчина напрягся. Он снял шляпу и гораздо больше походил теперь на любовника, который запомнился по безумной ночи в виноградниках. Джек шагнул было к ней, заколебался и покачал головой. Понятно, ему тяжело быть рядом с ней и ощущать каждую минуту ее близость. Наверное, еще тяжелее, чем ей. Дважды отвергнутый, он позволит себе расслабиться, только безоглядно поверив в нее. Теперь Белинда до конца понимала, какой серьезный удар нанесет этому человеку, если передумает, бросит его, если ее любви окажется недостаточно.

Но сейчас Белинда была совершенно уверена в себе и изо всех сил пыталась доказать Джеку свою преданность. Может быть, когда-нибудь ей захочется вернуться на время к своей старой, привычной жизни, но покинуть его? Разлюбить? Никогда! Это наверняка будет сумасшедшая семейная жизнь, но непременно счастливая. Глаза женщины говорили красноречивее любых слов, Джек отвернулся, чтобы не видеть этого преданного взгляда.

– Тебе надо выспаться, – прозвучал его жесткий голос. – Спокойной ночи!

Он вышел и закрыл за собой дверь. Белинда медленно разделась, тщательно расчесала волосы и умылась в тазу, который приготовил для нее Джек. Она вытерлась грубым, хрустящим полотенцем, ни на минуту не переставая думать о мужчине, который был так близко и в то же время так далеко. Если бы не его упрямство...

Снаружи донесся странный скребущий звук. В ее памяти всплыли страшные рассказы о медведях гризли, которые бродят по ночам вблизи человеческого жилья. Потом она поняла, что это всего лишь ветка скребет по крыше. Звук не повторился, она успокоилась, но тут в голову пришла одна идея.

Обмотавшись одеялом, Белинда подождала немного, давая Джеку возможность заснуть, вдруг пронзительно закричала. Ее крик разорвал тишину ночи.

Видимо, Джек еще не спал, так быстро он появился в дверях.

– Что такое? – раздался его громкий голос.

– Я умираю, – простонала женщина.

– Белинда!

Он бросился к ней, бледный от охватившей его паники.

Она отпустила одеяло, которое соскользнуло на пол. Свет от лампы осветил ее обнаженное тело, все его соблазнительные изгибы, длинные. стройные ноги. Золотые волосы упали на грудь, наполовину скрывая пунцовые соски. Джек задохнулся от восторга и остановился как вкопанный.

– Умираю от отчаяния, – прошептала Белинда. – От желания. – Она встала, приблизилась к возлюбленному и положила руки на его плечи. – Не дай мне умереть, Джек. Умоляю тебя. – Ее руки стали ласкать его шею, гладили волосы. Она тесно прижалась к нему, нашла губами его губы, раздвинула их языком, упиваясь сладостью дыхания любимого.

Джек схватил ее за руки, пытаясь освободиться, но она нежно прикусила его губу и страстно поцеловала. Он застонал и, не будучи в силах больше сопротивляться, сжал ее в объятиях и принялся осыпать горячими поцелуями.

С огромным усилием он оторвался от женщины и чуть отодвинулся. Белинда закричала от отчаяния:

– О, милый, нет! Не уходи. Останься со мной.

– Я не уйду, – хрипло проговорил он. – Нет... Я только хотел посмотреть на тебя. – Его глаза жадно, исступленно смотрели на Белинду, как будто он готов был проглотить ее. – Господи! Как ты хороша! – Джек прерывисто вздохнул. – Ты – ведьма. Искусительница. Ведь отлично знаешь, что я не могу сопротивляться. – Он заглянул в ее глаза. – Я прошел через сущий ад, ожидая твоего звонка, до смерти боялся, что его не будет, проклинал себя, что не остался с тобой на Мальорке. Все вспоминал виноградник, представлял, как мы занимаемся любовью. И все же заставил себя не делать шага первым. Это было самое мучительное решение в моей жизни, но я должен был ждать этого шага от тебя, понимаешь, должен. Хотел, чтобы ты. решилась бесповоротно. Я все еще не уверен в тебе.

– Поверь, – тихо сказала она. – Моя любовь, мое сердце, вся моя жизнь принадлежат тебе. Если ты готов поверить...

Он еле слышно засмеялся.

– Посмотрела бы ты сейчас на себя. Ты похожа на сахарскую розу – такая прекрасная и такая ранимая, хрупкая. И еще спрашиваешь, согласен ли я! – Он привлек ее к себе. – В третий и, видит Бог, в последний раз спрашиваю: выйдешь за меня замуж?

Она улыбнулась и погладила его по щеке.

– Да, да, и еще раз да, моя единственная любовь, отныне и вовеки веков.

Джек нагнулся, поцеловал ее м начал расстегивать рубашку, но Белинда остановила его:

– Позволь мне сделать это.

Он лишь застонал, когда возлюбленная стянула рубашку с его плеч, провела пальцами по его груди, животу, расстегнула ремень, молнию и просунула руки под джинсы, стягивая их. Она ласкала, целовала, дразнила его, пока наконец мужчина не выдержал и, выкрикнув ее имя, притянул к себе. Их обнаженные тела качались в свете лампы, причудливо переплетаясь. Джек подхватил любимую на руки и перенес на кровать. Они слились в безумном объятии, забыв обо веем, кроме своей любви.

Белинда взглянула из самолета на домик, который стал ей родным за последние несколько недель. Теперь они летели в Европу, где должна была состояться церемония их бракосочетания в присутствии всей семьи Баго. После этого молодожены собирались провести пару недель с дедом, затем вернуться в Монтану и отпраздновать свадьбу еще раз с друзьями и родственниками Джека.

Информация о графине де Джулио пока не появилась в газетах или журналах, но ей это было уже безразлично. Единственное, что беспокоило сейчас невесту, это счастье Джека.

Она снова была единственной пассажиркой в самолете. Джек не смог устоять перед искушением вести самолет. Его собственный самолет. Вся земля под ними принадлежала ему. Просто удивительно, каким гигантским хозяйством управляет Блейкмор, хозяйством, основанным на лесозаготовках, туризме, скотоводстве. Фирма Баго, со всей ее собственностью, была скромной по сравнению с тем, что имел он.

Приземлились в Хедине, где им предстояло пересесть на самолет до Нью-Йорка. Они сидели рядышком в зале ожидания, не разнимая рук.

– Мы пробудем в Нью-Йорке весь вечер и завтрашнее утро, – сказал Джек. – Хочешь куда-нибудь сходить?

Белинда лукаво посмотрела на него.

– В Нью-Йорке мы, по-моему, еще любовью не занимались.

– По-моему, нет, – счастливо улыбнулся Джек. – Значит, на сегодня все решено. А завтра? Ты, наверное, с утра пойдешь по магазинам?

– Мы же еще будем в постели. – Она передернула плечами. – Магазины... Кому это надо?

Мужчина так громко расхохотался, что люди вокруг оглянулись. Влюбленная пара не обратила на это ни малейшего внимания. Он сжал Белинду в объятиях.

– Вот теперь я знаю, что ты мой мужчина и действительно любишь меня!