Поставив на стол приготовленный поварихой рисовый пудинг со сладким заварным кремом, Юджиния взглянула на Джека, и тот украдкой подмигнул ей. Это означало, что брат передал Баркеру ее записку, адресованную герцогу. Юджиния гнала от себя мысли о том, что это явилось окончательным разрывом их тайных отношений. Да, свидания с герцогом принесли ей незабываемые минуты счастья, но встречаться с ним становилось слишком рискованно.

Сев за стол, Юджиния взяла ложку, но тут ей в голову пришла сумасшедшая мысль, от которой внутри у нее все похолодело. Нет, этого никак не могло произойти! Юджиния пыталась избавиться от навязчивых мыслей, однако они отбили всякий аппетит. Положив ложку, она быстро встала и вышла в прихожую, где стоял столик для готовой к отправке по почте корреспонденции. Юджиния достала из стопки то письмо, которое написала совсем недавно подругам по пансиону. Адрес на конверте был правильный. Юджиния посылала письмо Мариссе, которая по прочтении должна была переслать его остальным.

Юджиния прощупала сквозь конверт листок бумаги, и он показался ей подозрительно тонким. Письмо подругам было подробным и занимало два листа. А вот Синклеру она написала всего лишь несколько слов.

С бешено бьющимся сердцем Юджиния вскрыла дрожащими пальцами конверт и ахнула. «Дорогой Синклер…» — прочитала она, и буквы поплыли перед ее глазами.

О Боже, она перепутала письма! И теперь ее жалобы и сетования попадут в руки того человека, к которому обращены ее упреки. Он прочитает письмо и узнает о ее мечтах и планах, которые она преследовала. При мысли о том, что герцог сочтет ее интриганкой, Юджиния залилась краской стыда. Меньше всего на свете ей хотелось, чтобы Синклер составил о ней плохое мнение, тем более что в моральном плане Юджиния чувствовала свое превосходство над ним. Ведь это она порвала с ним отношения, когда он предложил ей стать его любовницей.

Ее планы женить его на себе были всего лишь шуткой, игрой фантазии. Она никогда всерьез не прикладывала усилий к их осуществлению.

Всхлипывая, Юджиния побежала наверх, сжимая скомканную записку в кулаке. Ей нужно было во что бы это ни стало исправить ситуацию. Юджиния решила встретиться с Синклером в условленном месте — у дома старого Джоблинга и, если он еще не успел прочитать ее письмо, заполучить его обратно. А если герцог уже ознакомился с содержимым письма, Юджиния намеревалась объясниться с ним и попросить у него прощения.

Юджинии была невыносима мысль о том, что Синклер подумает о ней как о шарлатанке, а она не сможет вспоминать об отношениях с ним без краски стыда.

Уже стемнело, и на небе появились яркие звезды, когда Юджиния выехала из ворот усадьбы к месту встречи верхом на своей кобыле. По дороге Юджиния размышляла о том, что она скажет герцогу. Она внутренне содрогалась, вспоминая, с каким ехидством описывала в своем письме, адресованном подругам, Синклера и его мать. Острый язык, которым обладали все Бельмонты, подвел ее.

Когда она научится держать его за зубами?

Усадьба старого Джоблинга представляла собой обширное фермерское подворье с большим домом, в котором когда-то жил местный помещик с семьей. Обитатели дома умерли во время одной из эпидемий, и усадьба пришла в упадок. К ней нужно было скакать через поле, а сама она пряталась за высокими кустами и деревьями, над которыми виднелась только крыша с обветшавшими дымоходами.

В деревне поговаривали, будто в усадьбе водятся привидения. По ночам в окнах виднелся свет, и мимо них проплывали призрачные фигуры, танцевавшие под старинные, давно забытые мотивы.

Юджиния сказала себе, что не верит в привидения. Усадебный дом казался ей печальным, заброшенным, полуразвалившимся.

Возможно, Синклер рассчитывал на то, что Юджиния, оказавшись в столь мрачном месте, от страха будет жаться к нему. Ну что же, Юджинии придется разочаровать его. Она не была суеверной. Ее пугали не привидения, а реакция Синклера на письмо, которое она написала подругам и по нелепой случайности отправила ему.

Въехав во двор усадьбы, кобыла Юджинии сразу же направилась к верховой лошади Синклера, привязанной в тени деревьев, где ее было трудно разглядеть с дороги. Юджиния спешилась и почувствовала, как у нее дрожат коленки от волнения. Тем не менее, она была исполнена решимости довести дело до конца.

Юджиния направилась к главному входу в дом. Сгустившийся сумрак делал атмосферу заброшенной усадьбы еще более неприветливой. Тени, которые отбрасывали деревья на окна и кирпичные стены, походили на загадочные фигуры и искаженные лица.

— Ты сильно опоздала, — раздался вдруг рядом с ней мужской голос, и Юджиния вздрогнула от неожиданности.

Приглядевшись, она увидела Синклера, стоявшего в дверном проеме. Он выглядел элегантно, и это не вязалось с окружавшей мрачной обстановкой.

— Я не собиралась приходить на это свидание, — тихо промолвила Юджиния. — И не пришла бы, если бы… — Она запнулась и, подойдя поближе, пристально вгляделась в лицо Синклера, пытаясь прочитать его тайные мысли. — Я послала тебе письмо.

Последние слова дались ей с большим трудом.

— Письмо?

— Да, Джек отдал его Баркеру. Оно при тебе?

Казалось, Синклер был удивлен ее вопросом.

— Баркер оставил его, наверное, где-нибудь в доме. У меня не было времени прочитать его. А почему ты спрашиваешь о письме? В нем содержалось что-то важное?

— Нет, ничего важного.

У Юджинии отлегло от сердца.

Странно, но Синклер не стал больше расспрашивать о письме.

— Входи, — сказал он.

У Юджинии не было другого выхода. Теперь она знала, что письмо находится где-то внутри дома, и она должна была завладеть им, прежде чем Синклер прочитает его. Он протянул руку, и Юджиния подала ему свою, а затем переступила порог, приподняв юбки, чтобы не запачкать их в пыли.

— Почему ты выбрал это место для свидания?

— Мне рассказал о нем Джек.

— Джек для тебя ценный источник информации, не так ли? — насмешливо спросила Юджиния.

— У этого дома дурная репутация. Никто из местных жителей не рискует приближаться к нему, особенно ночью. Молва утверждает, будто здесь водятся привидения. Идеальное место для нашего испытания.

— Ты не хочешь, чтобы нас видели вместе?

Синклер бросил на нее хищный взгляд.

— Я не хочу, чтобы нам мешали, Юджиния.

Он повел ее по темному коридору в глубь дома. Юджинии хотелось повернуться и убежать, но она покорно следовала за герцогом. Юджиния знала, что в этом доме наверняка водятся пауки и ползучие твари, и чувствовала себя глубоко несчастной. Хорошо, что вокруг было темно и она не могла их видеть. В воздухе пахло плесенью и сыростью. Юджиния обхватила руками плечи, надеясь, что ей не придется долго оставаться здесь.

Юджиния решила, что убежит отсюда, как только найдет письмо и спрячет его под одежду. Правда, прежде ей придется объявить Синклеру о полном и окончательном разрыве отношений, ведь записку, извещавшую его об этом, она уничтожила. Это было непросто, но Юджиния обещала себе, что справится.

Шедший впереди нее Синклер наконец остановился и картинным жестом распахнул дверь в помещение, находившееся в конце коридора. Оттуда хлынул свет, и Синклер пригласил Юджинию войти.

Юджиния с нерешительным видом взглянула на него, стараясь не выдать волнения. Губы Синклера дрогнули и сложились в улыбку. Его глаза сияли так, словно он сгорал от нетерпения открыть ей какую-то тайну.

Юджиния, собравшись с духом, заглянула в комнату и все поняла.

Пол, подоконники и столы в комнате были уставлены горящими свечами, стены задрапированы шелком, а диван со множеством подушечек и роскошным покрывалом мог бы, пожалуй, занять место в будуаре куртизанки. Пол устилали дорогие мягкие ковры с экзотическим узором. Один из столов был изящно сервирован серебряной посудой с разнообразными закусками, а в центре, в ведерке со льдом, стояло шампанское.

Юджиния тихо ахнула, и это вызвало у Синклера смех.

— Как ты сумел… — пролепетала она в изумлении.

— У меня осталась пара преданных слуг, они помогли устроить тебе сюрприз и обещали молчать.

— Чтобы устроить такое, мне кажется, нужна целая армия слуг.

— Тебе нравится? Я хотел, чтобы нам никто не помешал, пока мы станем обсуждать наше будущее.

— Благовоспитанной девушке не пристало общаться с мужчиной в подобной обстановке. Она располагает к пороку.

— Я хочу, чтобы ты испытала наслаждение, Юджиния, — понизив голос, промолвил Синклер.

Его намерения были ей ясны. Юджиния, вздохнув, огляделась вокруг. «Синклер сделал все это для меня, — подумала она. — Он пытается понравиться мне, пленить мое сердце. Я должна чувствовать себя польщенной».

И она действительно была польщена и тронута его сюрпризом. Однако вместе с тем он вызвал в ее душе страх. В этой роскошной обстановке рядом с Синклером она могла потерять голову. Он всегда плохо влиял на нее.

— Где мое письмо? — вырвалось у нее, и Юджиния сразу же пожалела, что произнесла эти слова.

Синклер бросил на нее подозрительный взгляд.

— Почему ты постоянно говоришь об этом письме?

— Я написала в нем то, чего не следовало бы писать, — пробормотала Юджиния и с мольбой взглянула на Синклера. — Прошу тебя, верни письмо. Если ты этого не сделаешь, то поступишь не по-джентльменски.

Синклер на минуту задумался.

— Я отдам тебе письмо, если ты останешься здесь со мной хотя бы на короткое время, — наконец ответил он и крепко взял ее за руку.

Юджинии не оставалось ничего другого, как повиноваться. Синклер провел ее в комнату и посадил на диван. Юджиния утонула в мягких подушках.

— Боже, как здесь уютно, — прошептала она. — Так и хочется развалиться на этом диване.

— Устраивайся поудобнее, — с улыбкой предложил Синклер и, подойдя к столу, собрал на поднос тарелки с закусками.

Поставив поднос рядом с Юджинией, он налил ей бокал искрящегося пенистого шампанского.

— За нас, — провозгласил Синклер короткий тост, чокнулся с Юджинией и взглянул на нее сияющими черными глазами поверх своего бокала.

Завороженная необычной сказочной обстановкой, Юджиния выпила, и Синклер, опустившись рядом с ней на диван, стал кормить ее из своих рук. Она с наслаждением ела кусочки экзотических фруктов, ярких, как драгоценные камни, взбитые сливки и мясо, приготовленное с пряностями. Еда казалась ей необыкновенно острой и вкусной. Юджиния с наслаждением утопала в мягких шелковых подушках, словно в ласковых водах теплого океана.

— Не каждый день меня кормит герцог, надо пользоваться моментом, — попробовала она шутить, когда Синклер поднес к ее губам сочные зернышки граната.

— Это доставляет герцогу не меньшее удовольствие, чем тебе, — промолвил он, а затем слизнул с ее подбородка упавшее зернышко.

У Юджинии все задрожало внутри, и голова пошла кругом. Возможно, на нее так подействовало шампанское? Или страсть? Как бы то ни было, но бежать было уже поздно. Их губы слились в поцелуе, Юджиния оказалась в крепких объятиях Синклера, а затем они оба погрузились в мягкие подушки дивана, словно два матроса, тонущих в море соблазна.

Синклера дурманил сладкий запах ее кожи, его ладони скользили по гладкому шелку платья, и он ощущал под ним округлые формы женского тела. Синклер не был уверен, что сдержит свои желания в узде. Он жаждал овладеть ею, но его останавливало сознание того, что джентльмены так не поступают.

Осторожно перевернув Юджинию на живот, он стал медленно расстегивать пуговицы на ее корсаже. Волосы Юджинии были собраны на затылке, и Синклер с наслаждением вынул из них шпильки и гребни, а затем зарылся лицом в рыжеватые кудри, вдыхая их аромат.

Дрожь пробежала по телу Юджинии, когда Синклер, отбросив пряди ее волос, прижался губами к затылку. Он спустил платье с ее плеч и стал осыпать их поцелуями. Юджиния перевернулась на спину и, найдя его губы, припала к ним. Их поцелуй был долгим и страстным, лицо Юджинии раскраснелось от охватившего ее возбуждения.

Синклер заметил, что на Юджинии не было корсета, и когда он спустил с ее тела корсаж платья и кружевную нижнюю сорочку, его взору предстала небольшая упругая грудь. Синклер нагнулся и припал губами к одному из соблазнительных розовых сосков.

Юджиния застонала и выгнула спину. Поиграв языком с одним соском, Синклер перешел ко второму. Погрузив пальцы в густые волосы, она прижала его голову к своей груди. Юджиния была хорошо сложена, ее матовая кожа цвета слоновой кости имела розоватый оттенок. Синклер хотел обследовать каждый дюйм ее изумительного тела.

Вообще-то сначала у него были более скромные планы на, этот вечер. Синклер просто хотел увидеть Юджинию и поговорить с ней. Он собирался убедить ее в том, что из сложившейся ситуации есть только один выход: она должна стать его любовницей.

Но вместо слов Синклер неожиданно для себя сразу перешел к делу. Своими действиями он лишал ее права выбора.

От прикосновений и ласк Синклера Юджиния испытывала покалывание во всем теле. Ей хотелось сжать бедра, чтобы успокоить жгучий жар. Юджиния чувствовала себя совершенно свободной, независимой, не связанной никакими обязательствами, никакими правилами или ограничениями.

Синклер сбросил сюртук, и теперь, поглаживая его, Юджиния ощущала твердые мышцы под шелком его рубашки. Чтобы наконец прикоснуться к обнаженному телу Синклера, нужно было развязать узел его галстука и расстегнуть рубашку. Справившись с этой задачей, Юджиния увидела темные волосы, росшие у него на груди. Она сначала прижалась к ним щекой, а затем вдохнула запах Синклера.

— Так вот, значит, как пахнет герцог, — пробормотала она и услышала тихий смех.

Синклер стащил с нее платье и обхватил руками ее ягодицы, все еще прикрытые подолом тонкой ткани нижнего белья. Юджиния тяжело задышала. Ее сердце было готово выпрыгнуть из груди. Рука Синклера скользнула в ее промежность сквозь нижнюю прореху, которой были снабжены женские панталоны.

Юджиния замерла в оцепенении. Она не смела пошевелиться, сосредоточившись на острых ощущениях, которые вызывали у нее движения пальцев Синклера. Его пальцы ласкали ее лоно, а губы нашептывали на ухо нежные слова. Напряжение, которое испытывала Юджиния, вскоре стало невыносимым.

— Пожалуйста… пожалуйста… — молила она в экстазе, сама не понимая о чем.

Синклер знал, о чем она просит. Он должен был дать ей разрядку. Если бы он еще поласкал ее лоно, Юджиния пережила бы пик наслаждения и удовлетворила порыв страсти. Но после этого она наверняка отстранилась бы, собралась и ушла, оставив его в тоскливом одиночестве.

А этого он не хотел. Как бы эгоистично это ни было с его стороны, но Синклер решил овладеть Юджинией, сделать так, чтобы они слились воедино и вместе насладились охватившим их порывом страсти. Синклер хорошо знал, что после соития дороги назад не будет, и осознанно шел на риск.

Уложив Юджинию на диван, он склонился над ней, опираясь на локти, и стал осыпать поцелуями ее лицо и грудь.

— Ты так прекрасна… так хороша… — шептал он.

Юджиния открыла глаза и взглянула на него с безграничным доверием. Этот взгляд едва не спутал Синклеру все карты. Но он все же не изменил своего решения идти до конца.

Синклер нетерпеливо стащил брюки, и его копье уперлось в лобок Юджинии. Юджиния обвила руками его талию и стала тереться о его мужское естество, как будто ей не терпелось, чтобы он вошел в нее.

— Юджиния, — проговорил Синклер хриплым голосом, — ты уверена, что хочешь этого?

Синклер не знал, слышала ли она его. Казалось, будто она прислушивается к тому, что происходит внутри ее. И тогда Синклер стал действовать с необычной для него сдержанностью и осторожностью. Он предполагал, что Юджиния была девственницей.

Юджиния громко ахнула. От боли или удовольствия? Чтобы она забыла о боли, Синклер стал ласкать ее лоно пальцами. И когда Юджиния вдруг изогнулась и исторгла крик наслаждения, он одним движением ввел копье до конца.

Это была победа. Отныне Юджиния безраздельно принадлежала ему.

От сознания этого Синклер забился в судорогах оргазма. Впервые в жизни он переживал столь мощную разрядку. Не выпуская друг друга из объятий, они в изнеможении упали на подушки.

Восстановив дыхание, Синклер поцеловал Юджинию в щеку.

— Юджиния… — прошептал он, и в его голосе теперь сквозили властные нотки.

Отныне она была его собственностью.

— Это нечестно, — вдруг промолвила она. — И ты знаешь, что поступил самым бессовестным образом.

Синклер засмеялся.

— Я и не собирался вести честную игру. Я хотел одного — чтобы ты сдалась и согласилась принять мое предложение. Будь моей любовницей, Юджиния!

Из ее глаз вдруг потекли слезы. Синклер был шокирован тем, что она плачет, и Юджиния быстро отвернулась от него. Синклеру вдруг стало не по себе. Он вспомнил тот момент, когда еще мог остановиться, но не стал этого делать. Ощутив чувство вины, он разозлился.

— В чем дело, Юджиния?

Он повернул ее голову к себе. Если бы Синклер увидел сейчас в ее взгляде ненависть или сожаление, то, наверное, почувствовал бы себя мерзко. Однако ее веки были плотно сомкнуты.

— Юджиния!

Вздохнув, она открыла влажные от слез глаза. В них не было ни сожаления, ни ненависти к нему, а только бесконечная нежность.

Юджиния молча обвила шею Синклера руками и припала к его губам. У нее ныло сердце. Она понимала, что переступила запретную черту, но не заботилась о последствиях. Да и какое значение они имели теперь? Что сделано, то сделано, и она не желала мучиться от сознания своей вины, как нашкодивший ребенок. В том, что произошло, была не только ее вина, но и вина Синклера.

Целуя ее, Синклер дрожал от волнения.

— Ты нужна мне, Юджиния, — прошептал он и припал губами к ее груди. — Почему ты мне не веришь?

— Я верю, — ответила Юджиния, осыпая поцелуями его лоб, глаза и подбородок.

Она ощущала солоноватый вкус его кожи. В этот момент она, пожалуй, поверила бы всему, что бы он ни сказал ей.

Ее рука скользнула вниз и ощупала его твердеющий член. Синклер прерывисто задышал, чувствуя ее прикосновение. Он был ее пленником. Через некоторое время Синклер раздвинул ее бедра и вошел в нее. Юджиния застонала в экстазе. Закрыв глаза, она отдалась на волю чувств. Она всегда мечтала о всепоглощающем наслаждении и вот теперь испытывала его.

Не желая портить себе удовольствие, она постаралась отогнать тревожные мысли о том, что события вышли из-под контроля.