Дорога, по которой они шли через лес, казалось, не кончится никогда. Она петляла и раздваивалась, и Синклер несколько раз останавливался, чтобы подумать, какое направление выбрать. Юджиния слишком устала и не мешала Синклеру самому принимать решение. С каким удовольствием она легла бы сейчас на землю и проспала всю ночь, а утром со свежими силами продолжила бы путь. Но Юджиния знала, что оставаться в этом лесу опасно. Джорджи и его братья могут передумать и вернуться за ними.

У Юджинии щемило сердце при воспоминании о предательстве Джорджи. Но она хорошо понимала мотивы его поступков. У мальчика не было выбора, он вынужден был подчиняться приказам старших братьев. Он не был уверен в том, что если встанет на сторону Юджинии и Синклера, то они спасут его от расправы. Джорджи привык полагаться только на себя и никому не доверял. Если ты сирота и находишься в подчинении у такого брата, как Сет, то жизнь становится рискованным делом.

Мысли Юджинии прервал стук копыт, доносившийся с дороги. Испугавшись, она вцепилась в руку Синклера.

— Кто это скачет?

Синклер не ответил. Крепко обняв спутницу за плечи, он стал напряженно всматриваться в сгущавшуюся тьму.

Впереди показался огонек. Кто-то ехал по дороге, освещая путь фонарем. Через несколько мгновений они услышали знакомый голос.

— Ваша светлость, это вы?

— Роберт?! Мы здесь!

— О, ваша светлость, слава Богу, что я вас нашел. Вы ранены?

— Нет, Роберт, мы оба целы и невредимы. Пострадала только наша гордость, — ответил Синклер, чувствуя огромное облегчение от того, что на этот раз опасность миновала их.

Кучер спрыгнул с лошади и, высоко держа фонарь, поспешил к своему господину.

— Как вы нас нашли, дружище? — с благодарностью пожимая руку слуге, спросил Синклер.

— Мне помогли, ваша светлость, — ответил Роберт и, бросив взгляд через плечо, крикнул: — Эй, пацан! Иди-ка сюда!

Проследив за его взглядом, Синклер и Юджиния увидели, что кто-то держит лошадей под уздцы. Этот кто-то был маленьким и щуплым, как ребенок. Мальчик двинулся к ним, едва переставляя ноги в слишком больших башмаках, которые спадали на ходу.

— Джорджи! — крикнула Юджиния и бросилась обнимать ребенка так, словно ничего не случилось. — О, Джорджи! Я так боялась за тебя! Неужели те ужасные разбойники действительно приходятся тебе братьями?

Джорджи понурил голову.

— Сводными, — тихо ответил он. — Я не хотел помогать им! Ей-богу, не хотел! Но они сказали, что если я не подчинюсь, меня выпорют. Меня уже пороли, мисс, это очень больно.

— Бедный Джорджи… — ахнула Юджиния.

Подойдя к Юджинии, Синклер положил ей руку на плечо.

— Ты должен рассказать нам все без утайки, Джорджи, — сказал он. — Только тогда ты искупишь свою вину.

— Но, Синклер, это же ребенок… — попыталась возразить Юджиния, однако герцог перебил ее.

— Это его не оправдывает, Юджиния. Итак, Джорджи, рассказывай все по порядку, ничего не упуская. Если ты что-нибудь утаишь, я узнаю и накажу тебя.

Джорджи бросил беспокойный взгляд на Юджинию, выпрямился и бесстрашно взглянул в лицо герцога.

— Вы можете выпороть меня, герцог, если я солгу.

— Я так и поступлю, — с серьезным видом заверил его Синклер.

Роберт фыркнул и тут же закашлялся, едва сдерживая смех.

— Сводные братья приказали мне околачиваться возле придорожного трактира, — начал мальчик. — Я должен был высматривать путников побогаче, таких, как вы, герцог, и сообщать о них братьям. Затем я заманивал путников в лес, придумав какую-нибудь историю, а братья устраивали там засаду. С вами мне повезло, вы кого-то преследовали, и я соврал, что интересующие вас люди свернули в лес.

— Какой ты сообразительный, — сказал Синклер. — Значит, Джорджи, это ты украл у меня пистолет?

— Да, сэр. — Мальчик нервно сглотнул слюну. — Я вынужден был это сделать, потому что не хотел, чтобы кто-нибудь пострадал. Я знал, что Сет и Гарри отпустят вас, отобрав деньги и лошадей. Хозяин трактира всегда хорошо платит им за лошадей. Он делает вид, что не понимает, откуда они берутся.

— Пацан все рассказал мне, и я отобрал ваших лошадей у трактирщика, — пояснил Роберт. — А затем вызвал констебля. Надеюсь, он поймает разбойников, сводных братьев мальчишки. Впрочем, Джорджи так и не рассказал мне, где они прячутся. Почему ты молчишь об этом, сынок?

— Они все же мои братья, — сказал мальчик. — Я не хочу, чтобы их повесили.

— Возможно, это было бы для них лучшим исходом, — пробормотал Роберт, однако тут же потрепал Джорджи по плечу в знак одобрения его преданности братьям.

Как ни странно, Синклер был рад снова видеть не только своих лошадей, но и Джорджи, хотя ума не мог приложить, что им теперь делать с мальчишкой. Он был уверен, что Юджиния не допустит, чтобы ребенка бросили в тюрьму. Джорджи проявил завидное мужество, и оно должно быть вознаграждено.

— Твои сводные братья обобрали нас, — сказал Синклер. — Как нам быть без денег?

— Но я же оставил часть денег в вашей сумке, — возразил мальчик. — Неужели вы этого не заметили? Я ничего не взял бы у вас, но братья знали, что вы богач, а у богачей всегда много денег, которые можно отнять. Братья были изумлены тем, что вы дали им отпор.

— Значит, Синклер вызвал у них восхищение? — спросила Юджиния.

— Он сумел постоять за себя, — объяснил Джорджи. — Не все богатеи способны на это.

— Герцог рисковал жизнью из-за какого-то кольца, — возразила Юджиния.

— Не из-за кольца, а из принципа, — сказал мальчик.

— Верно, Джорджи, — согласился с ним Синклер. — За принципы нужно сражаться.

— Может быть, направимся в Фрамлингбери, ваша светлость? — прервал их разговор Роберт. — Ваш дядя мог бы оказать нам помощь.

Синклер бросил на кучера удивленный взгляд.

— О Боже, неужели мы находимся неподалеку от Фрамлингбери? Я совсем упустил это из виду.

— Поместье вашего дядюшки в двадцати милях отсюда, ваша светлость. Там вам будут рады.

— Я знаю, Роберт, спасибо, — сказал Синклер и дружески ударил кучера по плечу.

Роберт едва не упал от неожиданности и бросил на герцога изумленный взгляд. Только сейчас Синклер понял, что ведет себя необычно со слугой. Между ним и Робертом как будто не существовало барьеров. С тех пор как Синклер познакомился с Юджинией, его поведение сильно изменилось.

— А что это за поместье Фрамлингбери? — настороженно спросила Юджиния.

— Там живет брат моей матери, — ответил Синклер.

Это был тот дядюшка, который вел богемный образ жизни и рисовал обнаженную натуру, за что мать Синклера осуждала его. Синклер всегда тянулся к дяде, однако мать препятствовала их общению, считая, что брат оказывает дурное влияние на ее сына.

— Тебе не приходила в голову мысль, что Аннабелла могла отправиться туда? — спросила Юджиния.

Синклер покачал головой:

— Вряд ли. Если бы она появилась во Фрамлингбери, дядюшка тотчас отправил бы ее домой. Он знает, что наша мать страшно боится скандалов, и не посмел бы сердить ее. Дядюшка на своем опыте узнал, что значит портить отношения с сестрой. Думаю, нам действительно следует обратиться к нему за помощью. Если Аннабелла направляется сейчас в сторону границы, мы еще успеем догнать ее.

«И даже если не успеем, — мрачно подумал он, — и эти сумасброды вступят в брак, я все равно верну Аннабеллу в Сомертон, а Бельмонтам заплачу за молчание».

— Меня еще никогда так сильно не тошнило! — постоянно повторяла Аннабелла.

Терри казалось, будто он слышит эти слова уже в сотый раз. Стиснув зубы, он старался не обращать внимания на жалобы своей спутницы. Кто мог подумать, что его героическое путешествие в Шотландию окажется таким нудным? Терри не мог дождаться, когда оно закончится.

— Мы должны остановиться в следующей деревне, — потребовала Аннабелла.

Терри хотел возразить, но она прижала носовой платочек ко рту и умоляюще взглянула на него. Ее лицо приобрело зеленоватый оттенок.

— Леди Аннабелла очень плохо, мистер Бельмонт, — вступилась за свою госпожу сидевшая рядом с ней Лиззи. — Я знаю, что мы, на ваш взгляд, движемся очень медленно, но…

— Если мы будем постоянно останавливаться, то никогда не достигнем цели нашего путешествия. И все это кончится тем, что нас догонит герцог. Для меня, во всяком случае, это действительно будет конец!

— И для меня, — промолвила Лиззи, и Терри удивленно взглянул на нее. — Я лишусь места, герцог с позором прогонит меня. И мне придется до конца своих дней жить в доме отца, приходского священника.

— Так зачем же вы тогда поехали с нами?

Голубые глаза Лиззи застенчиво смотрели на Терри.

— Так… вышло. Я сама не заметила, как села в экипаж рядом с вами. Наверное, внутренне я чувствовала, что мой долг сопровождать леди Аннабеллу.

Терри невольно улыбнулся. Эта ситуация казалась ему абсурдной. Мягкие губы Лиззи задрожали, похоже, она была готова прыснуть от смеха. Терри вдруг подумал о том, что никогда не слышал, чтобы Лиззи смеялась. Возможно, ей редко доводилось веселиться. Внезапно он почувствовал свою ответственность за судьбу этой девушки.

— Если хотите, мы можем высадить вас в ближайшем городе, — предложил он.

Лиззи тряхнула светлокудрой головой.

— Боюсь, мосты уже сожжены.

— Мы все в таком положении, — тихо промолвил Терри.

— Надеюсь, мне удастся найти место где-нибудь на севере, — сказала Лиззи.

Аннабелла, привыкшая быть центром внимания, со стоном откинулась на спинку сиденья.

— Я умру прежде, чем мы доберемся до Шотландии! — воскликнула она.

— Терпеть не могу мелодрам, — буркнул Терри. — Я думал, что вы отважная леди. Где же ваша решимость изменить свою жизнь и стать простой девушкой из народа?

— Я не желаю становиться девушкой из народа, я хочу быть сестрой герцога!

Проведя день в одном экипаже с Аннабеллой, Терри понял, что никогда не женится на ней. Даже если она захочет этого. Еще через сутки он уже был готов убить ее за эгоизм и неблагодарность. Аннабелла обвиняла его в том, что он не способен создать ей все удобства в дороге.

Но у Терри хватило денег только на то, чтобы арендовать небольшой экипаж, не такой комфортный, к каким привыкла сестра герцога. Он из кожи вон лез, чтобы угодить Аннабелле. Терри грозила тюрьма за то, что он сделал, или, хуже того, смерть. Аннабелла же вместо благодарности только жаловалась на тошноту. Ее сильно укачивало в экипаже.

Терри считал, что ему повезло только в двух моментах. Во-первых, с ними была Лиззи. Общение с ней, ее сочувствие и кротость скрашивали поездку. А во-вторых, слава Богу, герцог до сих пор нё настиг их. Стоило Терри закрыть глаза, как он видел надвигавшегося на него, разъяренного Синклера. Он представлялся ему монстром из страшной сказки.

Терри надеялся благополучно сбыть с рук Аннабеллу, довезя ее до дома подруги, а потом намеревался вступить в армию. Теперь ему было безразлично, к какому полку его припишут. Он даже был готов служить простым солдатом. Ему хотелось только одного — оказаться подальше от Англии и от герцога Сомертона.

Возможно, если его застрелят бунтовщики в какой-нибудь колонии, или проткнут копьем аборигены, или растерзают дикие звери, Аннабелла наконец поймет, что была черства и жестокосердна к нему. И тогда она пожалеет, что не воздала ему должное за все то хорошее, что он сделал для нее.

Фантазия Терри разыгралась. Он представил, как Аннабелла безутешно рыдает на его могиле, но туг ее голос прервал его размышления.

— Терри! — завопила она, нагнувшись, и ее вырвало прямо на колени спутника. — Я же говорила, что меня тошнит, — запальчиво сказала она. — Посмотри, что ты наделал!

— Леди Аннабелла ни в чем не виновата, — сказала Лиззи. — Ее сильно укачало в экипаже.

Они сняли номер на постоялом дворе и уложили Аннабеллу спать наверху. Терри помылся, переоделся и спустился вниз, где уже сидела Лиззи.

— Вы переоделись, — заметила она. — Как я вам завидую! А у меня нет с собой даже белья.

Терри вдруг почувствовал себя виноватым. В глубине души он надеялся, что Аннабелла поделится одеждой со своей компаньонкой. Но судя по всему, той это даже в голову не пришло.

— У вас пуговица скоро оторвется, — вдруг промолвила она.

Взглянув на рубашку, Терри обнаружил, что одна из пуговиц болтается на нитке. Он хотел сказать, что это пустяки и Юджиния непременно пришьет пуговицу, но вдруг вспомнил, что теперь ему нечего рассчитывать на сестру. Лиззи тем временем уже успела попросить у служанки нитку и иголку.

— Хотите, чтобы я снял рубашку? — спросил Терри.

— Нет, нет, не надо снимать, — поспешно остановила его Лиззи и покраснела.

Она наклонилась и стала пришивать пуговицу. Ее пушистые волосы касались подбородка Терри. Ему показалось, что она старается скрыть от него свое смущение. Почему она покраснела? Может быть, ее испугала мысль о том, что он предстанет перед ней полуобнаженным? Его размышления прервала острая боль. Терри уколола иголка, и он подскочил на диване.

— О… простите, пожалуйста!

Лиззи подняла на него испуганные глаза. Терри тыльной стороной ладони коснулся ее щеки. У Лиззи была мягкая гладкая кожа, и ему вдруг захотелось снова и снова прикасаться к ней.

— Ничего страшного, — сказал он.

Лиззи покачала головой, и Терри увидел, как на ее глаза навернулись слезы.

— Вы, наверное, были бы счастливы, если бы отделались от нас. Аннабелла постоянно жалуется на тошноту, а я вот уколола вас иголкой…

Терри улыбнулся:

— Если я поступлю на военную службу, то столкнусь с большей опасностью, чем страх уколоться иголкой.

Лиззи растерянно заморгала. У нее были длинные, закрученные наверх ресницы. Возможно, она была близорука. Во всяком случае, Терри этим объяснял то обстоятельство, что она постоянно близко наклонялась к нему.

— Вы действительно хотите стать солдатом? — спросила она.

— Да. Это единственный шанс избежать гнева герцога.

Лиззи кивнула.

— В ярости он страшен, — согласилась она.

— Мне будет спокойнее, если нас разделит Ла-Манш, Лиззи.

Она, улыбнувшись, отвела глаза в сторону.

— Вы разрешите мне закончить начатое и закрепить нитку?

— О да, разумеется.

Вздохнув, Лиззи снова принялась за работу. Справившись со своей задачей, она перекусила нитку.

— Ну вот, — с довольным видом сказала Лиззи. — Вы снова выглядите как джентльмен.

Терри поблагодарил ее и заметил, что она старается не смотреть на него. Ее смущение почему-то передалось ему. «Что происходит? — подумал он. — Почему Лиззи Гэмбони кажется мне такой привлекательной? Или мне мало других неприятностей?»

— Может быть, отдохнете немного, пока Аннабелла спит? — предложил он.

Лиззи покачала головой:

— Я не усну. Как только я закрываю глаза, сразу вижу разъяренного герцога, который грозится наказать меня.

Терри поморщился.

— А вот моя сестра прекрасно ладит с ним, — сообщил он. — Джек умеет обращаться с лошадьми и лечит сорок, а Юджиния способна на большее — она усмиряет настоящих монстров.

Лиззи засмеялась. В дверь комнаты постучали. Это был слуга.

— Леди, которая отдыхает в номере наверху, зовет вас, мисс, — доложил он. — Она говорит, что ей плохо.

Лиззи вскочила на ноги.

— Мне надо подняться к ней, — сказала она, но замешкалась так, словно ей хотелось остаться.

— Да, конечно, поднимитесь. Спасибо за пуговицу.

Когда она ушла, Терри попытался собраться с мыслями и успокоиться. Он сказал себе, что скоро отвезет Аннабеллу к подруге в Шотландию. Лиззи найдет место в хорошей семье, где ее будут ценить и уважать, а он сам… он сам…

Терри нахмурился. Мысль о воинской службе больше не утешала его. Ведь если он пойдет в солдаты, то больше никогда не увидит Лиззи.