Синклеру стало грустно, когда он, подняв зажженную лампу, огляделся вокруг. Его тайное убежище, его былое святилище находилось в плачевном состоянии. Он не был здесь уже много лет и, конечно, предполагал, что чердак пришел в запустение. Но все равно от вида паутины, свешивавшейся с потолка клочьями, и толстого слоя пыли на полу у него сжалось сердце.

Он поднялся сюда ночью потому, что не смог заснуть. Синклер долго лежал в постели, вспоминая, как целовал Юджинию Бельмонт, представляя себе ее раскрасневшееся лицо и непокорные кудри. Ее образ постоянно преследовал Синклера, не давая ему заснуть, поэтому он встал с постели, зажег лампу и поднялся по лестнице в маленькую комнату на чердаке.

С тех пор как он был здесь в последний раз, прошло десять лет… Тем не менее в его памяти были живы воспоминания о том дне, когда он запер дверь этой комнаты, навеки похоронив свои надежды и мечты. Он чувствовал себя несчастным и подавленным, когда спускался по ступеням с чердака. У него было ощущение, как будто он предал свои идеалы. Он отказался от лучшего, что было в нем, от жизни, о которой всегда мечтал.

Мать Синклера обвиняла во всем наставника сына из Итона. В семнадцать лет Синклер увлекся живописью, бредил картинами, хотел поступить в Королевскую академию искусств. Наставник утверждал, что у Синклера талант. Его небольшая выставка этюдов и картин вызвала настоящий ажиотаж среди любителей искусства. Ободренный этим успехом, Синклер стал посвящать живописи все свободное время. Он витал в мире художественных образов и фантазий.

До тех пор, пока мать не положила этому конец.

Она заявила, что джентльменам не пристало заниматься художественным творчеством, что все художники ведут богемный образ жизни, порочащий имя знатного аристократа. А этого мать Синклера не могла допустить. Ему не следовало забывать, что он Сомертон.

Спорить с ней было невозможно, хотя Синклер и пытался это делать. Лорд Ридли, дядя Синклера по материнской линии, поддерживал племянника. Впрочем, он сам вел полубогемный образ жизни. Сестра называла его непредсказуемым человеком, от которого можно было ждать чего угодно, поэтому слова лорда Ридли в расчет не принимались.

Когда мать упрекала сына за легкомыслие, в ее голосе звучала горечь и ожесточение, а глаза пугающе блестели. Она пыталась заставить его устыдиться своих надежд и устремлений, с пеной у рта доказывала ему свою правоту. Тем не менее, Синклер долгое время оставался непоколебим в решимости идти своим путем в жизни. И лишь когда мать разразилась слезами и, рыдая, обвинила сына в эгоизме, стала умолять его одуматься, сжалиться над ней, Синклер наконец сдался.

И тогда он запер дверь на чердак, отказался от своей мечты и превратился в герцога Сомертона — холодного, надменного, гордого аристократа.

Но Юджиния всколыхнула его душу, заставила его вспомнить мальчишеские грезы. Синклера охватило сильное желание снова взять в руки кисть или карандаш. Он не знал, к чему это все приведет, но был уверен, что ничего дурного не случится.

Поставив лампу, Синклер снял покрывало с мольберта, на котором стояла его последняя, неоконченная работа. От слоя пыли краски на ней казались блеклыми. Синклер не знал, хватит ли ему таланта написать портрет по памяти. Он горел желанием изобразить на холсте Юджинию, прекрасную, чувственную, пылающую от страсти девушку, которую он сжимал сегодня вечером в объятиях.

Теперь, когда Синклер был взрослым человеком, никто не мог запретить ему заниматься живописью. Если даже его мать и узнает, что он взялся за старое, она ничего не сможет поделать с этим. Да и зачем препятствовать Синклеру рисовать и писать красками, если он уже успел доказать свою состоятельность в роли герцога, главы рода? У матери не было причин упрекать его в безответственности и легкомыслии.

Интересно, что подумает Юджиния, когда узнает о его увлечении? И как она отреагирует, если он попросит ее позировать ему? Может быть, испугается или рассмеется ему в лицо? Впрочем, вряд ли она себя так поведет. Синклер уже успел хорошо изучить ее. Скорее всего Юджиния согласится позировать ему.

Синклер улыбнулся и решил, что попросит слугу, которому он доверял, прибраться здесь. Краски засохли, и ему требовались новые. Их можно было выписать из Лондона. Синклер закрыл глаза, предвкушая, как он возьмет в руки кисть и сделает первый мазок. Его охватило нетерпение. Только теперь он осознал, как не хватало ему все это время занятий живописью.

Лиззи не могла уснуть. Ей хотелось выбросить из головы глупые мысли и провалиться в сон, но у нее ничего не получалось. Ее беспокоило поведение Аннабеллы. Сестра герцога на что-то решилась. Лиззи видела, как на деревенском балу Аннабелла и Терри Бельмонт украдкой обменивались многозначительными взглядами, и подозревала, что их отношения могут зайти дальше обычного флирта.

Лиззи была обязана доложить о своих опасениях герцогу, но Аннабелла могла обвинить ее за это в предательстве, перестать разговаривать с ней или даже настоять на том, чтобы компаньонку уволили. Хорошенько поразмыслив, Лиззи решила не спускать со своей подопечной глаз, ничего больше пока не предпринимая. Очень скоро Аннабелла должна была выйти замуж за лорда Люциуса. Разве станет она совершать накануне свадьбы предосудительные поступки?

Тяжело вздохнув, Лиззи перевернулась на другой бок. К сожалению, она прекрасно понимала, что Аннабелла способна на любое безрассудство.

Оказалось, что задача отделаться от младших братьев была не такой уж и сложной. Юджиния сказала им, что должна отнести корзинку с гостинцами одной больной женщине в деревне. На лицах мальчиков тут же появились недовольные гримасы, и они убежали, затеяв какую-то игру. Как только они исчезли из виду, Юджиния бросила корзинку в кусты и, подхватив юбки, побежала к тому месту, где должно было состояться похищение.

От волнения у нее дрожали колени.

Приедет ли Синклер? Юджиния не могла забыть те ощущения, которые испытала, когда он обнимал и целовал ее. Это был ее первый опыт интимного общения с мужчиной, и он доставил Юджинии огромное удовольствие. Все казалось новым и манящим. Душа Юджинии была преисполнена оптимизма и надежды, хотя она не была уверена, что герцог опустится на одно колено и предложит ее выйти за него замуж. Впрочем, Юджиния решила пока двигаться в том направлении, куда влекла ее судьба, не задумываясь о замужестве.

До ее слуха донесся топот копыт, и вскоре она увидела против солнца силуэт приближавшегося по дороге всадника. Сердце Юджинии учащенно забилось. Герцог приехал, как и обещал. Возможно, он, как и она, не спал всю ночь, с нетерпением ожидая наступления утра и окончания церковной службы.

Подъехав к Юджинии, Синклер остановил коня. Он был в узких облегающих брюках, лакированных сапогах для верховой езды и белоснежной рубашке с расстегнутым воротом. У него был романтичный вид героя-любовника. Темные волосы Синклера растрепались на ветру, щеки пылали. Юджиния увидела в его черных глазах ту же страсть, которая полыхала в ее груди.

— Я хотел сначала надеть маску, но потом передумал, решив, что не стоит пугать зверушек в местных лесах.

— Вы выглядите молодцевато, — с улыбкой сказала Юджиния. — Прямо как распутный барон, который объезжал окрестности своего замка в поисках жертвы — девицы, которую он мог бы похитить.

Синклер прищурился, и его губы скривились в ухмылке.

— В таком случае, девица, дай мне руку!

Юджиния подчинилась его приказу. Их пальцы сплелись. Юджиния поставила ногу в стремя, рядом с его ногой, и герцог поднял ее на коня. Она обняла Синклера за талию и, прижавшись щекой к его груди, ощутила его крепкие мускулы. Ей было приятно прикасаться к мужчине, ощущать исходящий от него запах, движение мышц, слушать дыхание.

Непокорные кудри, как всегда, выбились из ее прически, и она тряхнула головой, чтобы распустить волосы. Ветер трепал кружева на корсаже и манжетах ее платья. Юджиния приподняла подол, демонстрируя свои нижние юбки и чулки. Она понимала, что ведет себя неприлично, но ей не было до этого никакого дела. Юджиния наслаждалась чувством полета, ей казалось, что в мире существуют только двое — она и Синклер.

Однако по мере того, как конь герцога все дальше уносил ее от дома, в душе Юджинии нарастало чувство тревоги. Разум напоминал ей о том, что если их сейчас увидят вместе, то по округе поползут слухи, и ее репутация будет навеки погублена. Если Юджиния станет объяснять соседям, что собирается выйти замуж за герцога, они только изумятся ее самонадеянности. Недоверие, презрение, осуждение — вот с чем столкнется Юджиния. Люди сочтут ее наглой интриганкой или в лучшем случае наивной дурочкой.

Зачем только она пошла на поводу у подруг и объявила о своем намерении выйти замуж за герцога! Почему она не выбрала себе в мужья барона или мелкого землевладельца? Когда она жила у тетушки Беатрикс, у нее был ухажер, который оказывал ей чрезмерные знаки внимания. Юджиния могла бы выйти замуж за этого джентльмена…

Она медленно убрала руки с талии герцога и выпрямилась так, чтобы не касаться его теплого мускулистого тела. Пора было положить конец их отношениям. Юджиния открыла было рот, чтобы попросить всадника остановиться и ссадить ее с лошади, но в это время он повернул в лес.

Юджиния, удивившись, уцепилась за него еще крепче. Синклер перевел лошадь на шаг, так как продвигаться вперед мешали ветки и сучья деревьев. Запах влажной земли достиг ноздрей Юджинии. В лесу стояла густая тень, и в зеленоватом таинственном свете все казалось призрачным, нереальным.

— Пригнитесь, — распорядился Синклер.

Юджиния машинально нагнула голову, едва не задев низко растущий сук дерева. Синклер с улыбкой взглянул на нее.

— У вас прекрасная реакция, мисс Бельмонт. Кроме того, мне понравилось, что вы исполнили мой приказ без всяких возражений.

— Куда мы едем, ваша светлость? — спросила она, проигнорировав его замечание.

Юджинии не удалось скрыть от своего спутника нервозности.

— Зови меня Синклером, — попросил герцог.

— Куда мы едем, Синклер?

— В одно место. Оно идеально для нашей игры в похищение.

Да, это всего лишь игра! У Юджинии отлегло от сердца. Ей нечего было бояться.

Вскоре их взору открылась поляна. Ее окаймляли густые заросли деревьев и кустарника. Здесь стояла прохлада и полная тишина, от которой у Юджинии мороз пробежал по коже. Синклер спешился и помог Юджинии спуститься на землю. Она тут же отошла в сторону и стала озираться вокруг.

— Кто тебе показал это место?

— Мне о нем рассказал Джек. По всей видимости, в полнолуние здесь устраивают танцы сказочные существа.

— Ты так считаешь?

Юджиния пристально посмотрела на Синклера. Сейчас он совсем не походил на лощеного герцога, каким предстал на деревенском балу в трактире «Желудь». Этого мужчину с растрепанными волосами скорее можно было принять за разбойника с большой дороги или похитителя людей. С ним следовало вести себя осторожно, не теряя бдительности. Этот человек был опасен.

И все же Юджиния не боялась его. В глубине души она чувствовала, что Синклер никогда не обидит ее, не сделает больно. Юджиния принадлежала к числу тех женщин, которые верят своим ощущениям, своей интуиции.

Юджиния не сомневалась, что герцог уже успел соблазнить немало женщин в своей жизни.

При воспоминании о его поцелуях у Юджинии мурашки побежали по спине. Ее тело помнило его прикосновения, вкус его губ, она жаждала его ласк. Матери не зря предостерегают дочерей об опасностях, которые таит в себе голос плоти. Девушки очень легко поддаются соблазну и искушению.

Синклер подошел к Юджинии, взял ее руку и поднес к своим губам. Она почувствовала тепло его губ сквозь тонкую перчатку и закрыла глаза, чтобы сосредоточиться на приятных ощущениях. Открыв их снова, она увидела, что Синклер пристально смотрит на нее.

— Ты придумала для меня второе испытание, и я прошел его, Юджиния, не так ли?

— Да, Синклер, ты его прошел.

— В таком случае я заслужил награду.

Юджиния понимала, о какой именно награде идет речь. Сейчас не следовало разыгрывать из себя недотрогу, тем более что ей самой хотелось поцеловать Синклера, прикоснуться к нему. Приподнявшись на цыпочках, Юджиния коснулась губами его губ, однако он не удовольствовался этим. Глухо взревев, Синклер сжал Юджинию в объятиях и стал терзать ее рот в жадном поцелуе.

Юджиния и не подозревала, что за холодной внешностью надменного герцога скрывается огненный неукротимый темперамент. Наконец-то ее Синклер, яростный пылкий любовник, о котором она всегда мечтала, вырвался наружу. Юджиния обвила его шею руками и с упоением стала отвечать на поцелуи, отдавшись на волю чувств.

Когда он наконец остановился, Юджиния заметила, что в его глазах полыхает пламя. Ее вновь охватили сомнения. Может быть, ей все же следовало испытывать страх перед этим человеком? Сомертон был, конечно, джентльменом, но сможет ли он вовремя остановиться, взять себя в руки? Вряд ли герцог привык прислушиваться к женщинам, думать о них.

Очевидно, эти размышления отразились на лице Юджинии. Синклер, взглянув на нее, вдруг хрипловато рассмеялся.

— Не бойся, Юджиния, я не собираюсь насиловать тебя. Во всяком случае, сегодня. Но что будет завтра, я не стану загадывать.

— Ты шутишь, да?

— Шучу? — Он прищурился. — Так, значит, ты хочешь, чтобы тебя изнасиловали?

На щеках Юджинии выступил румянец.

— Вряд ли леди может хотеть этого, — смутившись, пробормотала Юджиния. — Дамы никогда не просят, чтобы их изнасиловали.

— А жаль, — насмешливо заметил Синклер.

— Жаль? — удивленно переспросила Юджиния. — Я думала, что герцог Сомертон окружен женским вниманием и многочисленные представительницы прекрасного пола мечтают о том, чтобы он овладел ими. Мне всегда казалось, что у любого аристократа нет недостатка в любовницах. Возможно, это ложное представление, ведь я плохо представляю образ жизни настоящих герцогов.

Глаза Синклера смеялись.

— Ты пытаешься выведать, Юджиния, есть ли у меня любовница?

— Думаю, что есть.

Синклер привалился плечом к стволу дерева, лукаво глядя на спутницу.

— Ты удивила меня тем, что заговорила на интимные темы. Юные леди из хороших семей обычно избегают таких разговоров. Их учат не проявлять интерес к сексуальной жизни, а если о ней заводят речь в их присутствии, игнорировать бесцеремонного собеседника.

— Значит, я не похожа на других юных леди.

— Да, Юджиния, ты неподражаема.

Его глаза впились в нее. Он стоял так близко, что у Юджинии перехватило дыхание. Она чувствовала, что Синклер всерьез заинтересован ею. Искушение становилось все сильнее и опаснее. Юджиния должна была принять решение: хотела ли она, чтобы он заманил ее в свои сети?

Синклер протянул руку и провел большим пальцем по ее щеке. Юджиния закрыла глаза от наслаждения.

— Не понимаю, Юджиния, почему ты заговорила о моих любовницах… — В его голосе сквозила нежность. — Разве я дал тебе повод считать меня распутником? Ну, раз уж ты подняла эту тему, то ответь мне на вопрос: ты можешь представить себя в этой роли?

У Юджинии упало сердце, она застыла, как изваяние. Игра принимала серьезный оборот. Юджиния, конечно, предполагала, что Синклер начнет ее прощупывать, делая щекотливые предложения. Синклер имел на это право, он был герцогом, а Юджиния… никем.

Он, нахмурившись, ждал ее ответа. Судя по всему, Синклер смекнул, что сказал что-то не то.

— Я вижу, ты задета моими словами. Я считал, что ты, будучи потомком королевской наложницы, придерживаешься более широких взглядов на вещи.

Юджиния была не столько задета, сколько разочарована. Игра, которую они вели, доставляла ей истинное удовольствие, но, к сожалению, от нее следовало отказаться.

— Подожди! — услышала она голос Синклера и только тогда опомнилась.

Оказалось, она уже на добрых десять шагов отошла от него, направляясь в сторону зарослей.

— Прошу тебя, Юджиния, выслушай меня!

Синклер был сильно взволнован. Более того, похоже, он находился в смятении. Он произносил слова таким тоном, как будто они с трудом давались ему. Очевидно, герцог впервые в жизни попал в подобную ситуацию и не знал, как правильно вести себя в ней.

Остановившись, Юджиния услышала за спиной его шаги. Синклер приближался к ней. Вскоре его руки легли ей на плечи, а дыхание коснулось волос Юджинии. Она с трудом подавила желание прижаться к нему.

— Я признаю, что ты юная леди, получившая хорошее воспитание, — заговорил Синклер, — но ты не можешь отрицать, что твой род далеко не знатный, Юджиния. Твой отец по уши в долгах. И даже если бы он сколотил состояние с помощью своих махинаций, то очень быстро снова спустил бы все деньги.

— Не надо рассказывать мне о моем отце! — сердито бросила Юджиния. — Я не желаю это слышать!

— Прости меня за бестактность, Юджиния.

Казалось, он хотел сказать что-то еще, но передумал.

Юджиния почувствовала прикосновение его губ к своему затылку, и ее бросило в дрожь. Его нежность подкупала. Юджинии хотелось остаться с ним, но она напомнила себе о том, что он разочаровал ее. Если спустить ему с рук завуалированное предложение стать его любовницей, то в следующий раз он прямо попросит ее об этом. Юджиния не желала, чтобы подобное унижение испортило их романтические отношения.

Она, даже не обернувшись, решительным шагом направилась к лошади. Синклер не стал препятствовать ей.

— Вы отвезете меня домой, ваша светлость? Или вы хотите, чтобы я добиралась до дома самостоятельно?

Синклер молча помог ей сесть на лошадь. Выражение его лица было замкнутым и удрученным. Плотно сжатые в одну тонкую линию губы побелели. Может быть, он чувствовал себя оскорбленным? Юджинии это было безразлично. Он сам едва не оскорбил ее своим предложением. Становиться любовницей герцога не входило в планы Юджинии. Не этой цели должна была добиваться девушка, состоявшая членом «Клуба охотниц за мужьями».

Впрочем, теперь Юджиния хорошо понимала, насколько наивной она была, когда пусть на секунду, но поверила, что сможет женить на себе герцога. То, что она нравилась ему — а Юджиния действительно ему нравилась, — то, что он сгорал от страсти к ней, для герцога еще не являлось поводом жениться. Ему даже мысли такой в голову не приходило.

На обратном пути они молчали, и Юджиния почему-то подумала о том, что, возможно, Синклер понял свою ошибку. Может быть, он осознает свою вину и попросит ее стать его женой? Впрочем, подобная надежда была из области грез, обычных девичьих фантазий. А правда жизни проще и жестче. Сомертон был герцогом, а герцоги выбирали себе любовниц из числа танцовщиц и актрис, то есть женщин низкого происхождения. Именно такой женщиной считал Синклер ее, Юджинию Бельмонт.

Скан и вычитка Романтическая библиотека: http://romanticlib.org.ua

Когда они достигли места встречи на проселочной дороге, Синклер остановился и помог Юджинии спешиться. Она сдержанно поблагодарила его и пошла по направлению к дому. Вскоре она услышала за спиной топот копыт удалявшейся лошади.

У Юджинии было тяжело на сердце. Она пережила сегодня страшное разочарование, столкнувшись с суровой правдой жизни. И еще ее угнетала мысль о том, что она влюбилась в герцога. Ей нравилось его общество, нравилось разговаривать, обниматься и целоваться с ним.

Стиснув зубы, Юджиния сказала себе, что не станет плакать. И все же по ее щеке покатилась слеза, а за ней и другая. Жизнь несправедлива, это Юджиния отчетливо поняла сегодня. Она решила разработать новый план, на этот раз более осуществимый.