Лора, получив от Дорис эсэмэску о встрече с журналистом и его въедливых расспросах, решила не медлить и рассказать Роджеру о затянувшейся шутке. Тем более что в конце недели приезжает мать Дорис, а уж ее-то не проведешь. Жаль, правда, что ужин с женой сенатора сорвется, но, с другой стороны, зачем леди Патриция бедной аспирантке? Да еще после такого скандала. А что будет большой скандал, Лора не сомневалась. Она подъехала к многоэтажному офису Роджера, с трудом отыскала парковку и вошла в огромный вестибюль его компании. Хотела позвонить ему снизу, но почему-то ее старенький мобильник не брал сигнал. Какой-то лощеный молодой человек, проходивший мимо, с удивлением взглянул на элегантно одетую дамочку, вертящую в руках дешевый сотовый телефон. Он окинул ее оценивающим взглядом, изобразил сначала недоумение, а потом равнодушное презрение и отвернулся, вызывая лифт.

— Сэр, на каком этаже кабинет вашего босса? — спросила Лора, встав рядом.

— Простите, мисс? Какого босса? — с деланой любезностью спросил молодой яппи, думая о чем-то своем.

— Какого-какого? Мистера Роджера Берли, разумеется.

Молодой человек ухмыльнулся и ответил:

— На восьмом. А вы идете прямо к нему? Вам назначено? Вообще-то офис по приему на работу в другом здании, там же проходит собеседование. Вы на какую позицию подали документы?

— Да не твое дело, малыш, — досадливо ответила Лора. — Моя позиция — сверху, снизу и раком. Понял? — Она вошла в лифт и нажала на цифру восемь.

— Он не останавливается на восьмом, — холодно заметил молодой человек, потрясенный ответом Лоры. Обычно чем сильнее был он озадачен, тем более чопорным становился. — Меня зовут Билл, Билл Викер.

— Лора Тейлор, — машинально ответила Лора. — Простите, это мой псевдоним, я пишу кое-что, а вообще-то я Дорис Берли, жена вашего шефа.

Молодой человек онемел.

— Это шутка? — спросил он, когда лифт остановился на его шестом этаже.

— Если вам так легче будет жить, то да, — ответила Лора.

В лифт вошли еще двое.

— На восьмом лифт не останавливается, — хором сказали они.

— Ну и как мне туда добраться? — спросила Лора.

Они пожали плечами. Лора вышла вместе с ними на десятом. В холле сидели охранник и администратор. Судя по всему, они были на всех этажах, но странно, что в вестибюле никого не было. Лора подошла к администратору и спросила, как ей найти Роджера Берли.

— Я вас соединю, как вас представить? — улыбнулась дама лет сорока, явно принадлежавшая к поколению, еще умеющему себя вести в любых ситуациях.

— Я его жена, — ответила Лора. — Вам показать мои водительские права? Я обычно не ношу с собой брачное свидетельство, извините.

— Что вы, что вы! Не волнуйтесь. А мистер Берли знал, что вы придете?

— Нет, но мне надо было срочно… это особая ситуация… Я не могла дозвониться до него.

— Я поняла, мэм. — Дама нажала на кнопку и что-то проворковала в микрофон. — Сейчас за вами придут, — очень любезно сообщила она. — Не хотите ли присесть?

Но прежде Чем Лора ответила, к ней приблизился молодой человек с маленьким наушником в ухе и предложил пройти с ним. Он вышел с ней в коридор и, извинившись, провел в комнату, где стояли какие-то приборы.

— Извините, у нас инструкция. Положите руку на это и посмотрите сюда.

Лора не успела опомниться, как ее рука сканировалась, а щелчок мгновенно ослепил зрачок. Молодой человек посмотрел на монитор и. тотчас позвонил кому-то.

— Алло, Кит, у нас проблемы. Зайди, пожалуйста.

— В чем дело? — спросила Лора. — Где мой муж?

— Терпение, мэм. Я только выполняю свою работу. Ничего личного.

В комнату вошел мужчина, огромный как шкаф.

— Ваши документы, мэм, — хмуро произнес он.

Лора достала права и высыпала на стол все кредитки.

— Где вы взяли эти документы? — спросил Шкаф. — Ваше настоящее имя?

Хрен, началось. Как же я не догадалась, они сканировали мои отпечатки и сетчатку глаза! Идиотка, надо было позвонить Роджеру, вот кретинка! Но кто мог подумать, что тут все так серьезно!

— Я отказываюсь отвечать без моего адвоката! — заявила она. — Или без мистера Берли. Я могу позвонить?

— Разумеется, мэм. Один звонок.

Лора набрала номер Роджера.

— Хэлло, беби, ты где? Я хотел звонить тебе. Ты номер поменяла, а я его потерял. Молил Бога, чтобы ты сама мне позвонила…

— Роджер! Я сижу в твоем офисе… в комнате… — Лора вопросительно посмотрела на Шкафа.

— Тысяча.

— Номер тысяча. Меня задержали и не пускают. Что мне делать?

— Господи, как ты туда попала? Я сейчас приду!

Роджер появился через пять минут. Он поцеловал Лору и вопросительно взглянул на охранников. Те были заметно смущены.

— Сэр, произошло недоразумение. Данные сканирования не совпали с данными этой леди. Кроме того, вы не сообщили, что к вам должны прийти, а по новым правилам, которые вы сами подписали…

— О'кей, мистер… — Роджер быстро взглянул на бирку, висевшую на галстуке Кита, — Перин, все правильно. Значит, у вас испортились приборы и надо этим заняться. Леди принимает ваши извинения, не так ли, милая?

— Ну да, разумеется, они все правильно делали. Пошли отсюда.

Они вышли из комнаты. Роджер спросил:

— Кто их позвал?

— Дама с десятого этажа, такая пепельная блондинка лет сорока, администратор.

Роджер взял под руку Лору и вышел в холл десятого этажа.

— Фелисия, вы уволены, — сказал он побледневшей администраторше. — Вы здесь работаете больше десяти лет и могли бы запомнить лица моих ближайших родственников.

— Но ваша супруга никогда не была здесь, — прошептала Фелисия.

— Роджер, не надо ее увольнять, это моя вина. Я тут всех замутила. Он вас не уволит, мэм. Это так, попугать. Вы же все правильно сделали.

Роджер сурово посмотрел на Лору, потом на администраторшу.

— О'кей, пусть будет сегодня по-твоему. Пошли, Дорис.

— Спасибо, мэм, — прошептала Фелисия.

— Не стоит, я его сама боюсь иногда, — шепотом ответила Лора и незаметно пожала ей руку.

Они зашли с Роджером в отдельный лифт, который Лора даже не заметила. Роджер вызвал его поворотом ключа. Лифт плавно открылся и быстро опустил их на восьмой этаж.

— Вот где ты проводишь основное время своей жизни! — воскликнула Лора, чтобы скрыть неловкую паузу. — Роскошно! Какой вид из окна! Как все культурно, обалдеть!

Роджер сел на синий кожаный диван и откинулся на спинку, забросив руку в сторону. Это была его любимая поза.

— Так что случилось? Мама приехала? Конечно, я страшный зануда, но ты все-таки звони в следующий раз. Сама видишь, какие у меня тут порядки. После одиннадцатого сентября все словно с ума посходили.

— Роджер, я пришла не случайно. Это очень важно. Постарайся понять. Дело в том, что твои охранники абсолютно правы. Я не Дорис…

— Что?!

— Я Лора Тейлор, аспирантка Вашингтонского университета. Просто мы подружились с Дорис и решили поменяться на время ролями. Ради прикола. Мы, оказывается, очень похожи. Дорис мне пожаловалась, что ей скучно, а меня достали домашние проблемы. Мы думали, это на день-два и никто не заметит. А получилась полная фигня…

— Ты в своем уме?! Что ты несешь?! Какая Лора Тейлор?! У тебя шизофрения началась, как у твоей мамаши! Меня предупреждали, что это может случиться!

— А разве у матери Дорис шизофрения? Она мне ничего не говорила.

Роджер вскочил и забегал по кабинету. Потом он приблизился к Лоре и в упор посмотрел на нее.

— Черт, так вот почему мне казалось, что ты стала другой! Но ты же спала со мной! А Дорис это знала?

— Да, но мы этого не планировали. Она тоже переспала с моим бойфрендом. Черт, может, не стоило это говорить, но я влюбилась в тебя. Правда, клянусь! Я так и Дорис сказала. И мы решили открыть правду.

— И что теперь? Что я должен с этим делать? Две шлюхи, пошутить им вздумалось! Убирайся отсюда! Я не могу так быстро принять решение. И могу сделать что-то очень плохое сейчас. Убирайся! Слышишь?!

Лора выбежала из кабинета. Ключа от лифта у нее не было, и она выскочила на пожарную лестницу. Восемь этажей пролетели у нее перед глазами как кинокадры в первых немых фильмах. Она не помнила, как оказалась на улице, как села в машину.

И куда теперь? — кисло подумала она. Наверное, домой, на Адамс-Морган, а куда еще?

Лора встала на свободное место во дворе за эфиопским рестораном, отметив, что машина Дорис уже на месте. Она поднялась по узкой лестнице и постучала в дверь. В комнате что-то орал Том. Он прыгнул к двери и со словами «Кого еще несет?» распахнул ее настежь. Увидев Лору, Том остолбенел, а потом, повернувшись, медленно пошел прочь.

— Ну вот, начинается, — устало произнес он. — Клоны Лоры Тейлор захватили планету…

На кровати сидела заплаканная Дорис.

— Ты сказала? — спросила Лора.

— Да, но он мне не поверил. Решил, что я нарочно так говорю, чтобы замуж не выходить за него. А ты сказала?

— Мне поверили сразу, но зато обозвали шлюхой. И тебя заодно тоже. А теперь, Том, ты видишь, что это я? Однако ты остался таким же дураком, каким и был.

Том подошел к Лоре и внимательно посмотрел на нее.

— Теперь вижу, что это ты. А я-то думал, как же она изменилась! Наконец-то стала нормальной девчонкой, доброй, покладистой и любящей. Выходит, я сделал предложение не Лоре, а совсем незнакомой мне девушке?

— Ты считаешь, что мы с тобой не знакомы? грустно спросила Дорис и опять заплакала. — А наш секс это что, просто так? Для меня это было очень значимо, я впервые испытала оргазм. Ты почти лишил меня девственности… между прочим.

Том молча разглядывал Дорис.

— Подожди, Лора, когда ты была на семинаре Марка, это была ты или не ты?

— Меня зовут Дорис, и это была я, а не Лора. Я пришла, когда нам принесли еду из эфиопского ресторана. Я тебя тогда выгнала…

— Да, я еще удивился. Потому что Лора выгоняет обычно после того, как использует в койке.

— Слушай, ты нахал! Его использовали! Скажите, пожалуйста! А вы, сэр, просто работали в поте лица, ничего за это не получая! Знаешь, иди отсюда! Нам нужно поговорить с Дорис!

— И куда я уйду, если я здесь живу? И кстати, я вчера заплатил за квартиру, потому что мне в редакции выписали аванс.

В этот момент зазвонил телефон.

— Алло? — машинально взяла Лора трубку и вдруг побледнела. — Когда это случилось?! — закричала она. — Господи, я сейчас выезжаю! — Она бросила трубку и, заплакав, взглянула на Дорис: — Моя тетя умерла три часа назад в госпитале. От сердечного тромба. Соседка позвонила. Мне надо ехать.

— Я поеду с тобой! — воскликнула Дорис.

— Мне тоже с вами поехать? — нерешительно спросил Том.

— Не стоит. Я позвоню тебе, когда будут похороны. Так что можешь оставаться в этой квартире месяц, раз уж заплатил. А я, наверное, это время буду у тети… в ее доме. — Лора опять заплакала. — Даже не знаю, что брать с собой. Твои вещи там, мои на тебе.

— Ерунда, купим по дороге, — ответила Дорис, собирая косметичку. — Главное, не волнуйся. Ты помнишь, как доехать? А она была старая?

— Да не очень. Ей не было даже шестидесяти. Но она не очень здоровая была. — И Лора снова зарыдала.

Девушки решили поехать на «ягуаре» Дорис, оставив машину Лоры Тому. Своей машины у Тома не было, да она особенно не была ему нужна в городе. Всегда можно добраться на метро. А если куда подальше, то Лора всегда его подвозила. И если он собирается ехать на похороны, то надо же на чем-то ему приехать.

Лора вела машину на автопилоте. Дорога домой была ей хорошо знакома и должна была занять не больше двух часов быстрой езды. Тетка жила в Западной Виргинии, в очень красивом и относительно безлюдном месте, утопающем в зелени. В пути Лора рассказывала Дорис про свое детство, маму и отчима, деда и тетушку. Теперь у нее никого не осталось из родственников, и Лора только сейчас с ужасом осознала это.

Она замолчала, но Дорис, чтобы отвлечь подругу от грустных мыслей, стала уточнять, куда надо приехать сначала — домой или в госпиталь — и кто займется организацией похорон. Она предложила заскочить по дороге в какой-нибудь банк и на всякий случай снять наличные деньги.

Лора так и сделала. Заехав на Майн-стрит и обогнув банк, она вытянула из окна руку, чтобы взять деньги из автомата. Банковская карточка пискнула и исчезла, а на мониторе засветилась надпись: «Ваша карта заблокирована. Обратитесь в офис вашего банка».

— Что за черт?! Дорис, твоя карточка не работает.

Дорис достала другую, потом третью. Все они быстро исчезли в автомате.

— Подожди, у меня есть еще моя собственная, мне ее папа подарил, правда я ее давно не пополняла.

На карточке было всего две тысячи долларов. Дорис сняла триста и задумалась. Лора достала свою собственную, которой тоже давно не пользовалась. Там набежало три тысячи. И то потому, что Том в этом месяце заплатил за квартиру, а в банк Лора была уже не должна.

— Это Роджер! — не сговариваясь воскликнули девушки.

— Подлец! — заявила Дорис.

— А может, он просто хочет, чтобы ты или я вернулась? — более миролюбиво заметила Лора.

— А позвонить слабо? — ехидно ответила Дорис.

— А знаешь, ты изменилась, с тех пор как побывала в моей шкуре, — улыбнулась Лора. — Такая боевая стала. Хотя и плакса.

— Ты тоже стала другой. И тоже плачешь.

— Ну, у меня, согласись, более веская причина рыдать. Я из-за парня никогда не ревела.

— Да я раньше тоже, — усмехнулась Дорис. — Мне кажется, пять тысяч долларов мало, чтобы начать новую жизнь. Ты как считаешь?

— Но мы же не паралитики и не дебилки. Что-нибудь придумаем. На похороны хватит. И, кажется, у тетки страховка была.

Еще солнце не село, когда девушки подъехали к дому тети, теперь уже дому Лоры. Это был типичный небогатый домик южан, с большой открытой террасой, просторным первым этажом, где без всяких дверей и перегородок находилась прихожая-гостиная, плавно переходившая в столовую и кухню. А дальше уже шла подсобная комната со стиральной машиной и сушилкой и, наконец, дверь с выходом во внутренний дворик-патио. На второй этаж вела узкая скрипучая лестница, там были маленькие спаленки. Спален было три. В относительно большой, хозяйской спальне обретался дед, в средней — Лора, а в маленькой — тетя. Она считала, что у ребенка должна быть просторная комната, а дед должен продолжать ощущать себя хозяином, чтобы не потерять важное для всех стариков чувство значимости. В этом была вся тетя Летиция — без комплексов, без амбиций, тактичная, заботливая и думавшая о себе в последнюю очередь. После смерти деда она переехала в его спальню, а маленькая комнатка стала спальней для гостей. Впрочем, тетя настойчиво предлагала Лоре занять спальню деда, но Лора объяснила тете, что жить она здесь пока не собирается, а вот Летти заслужила право чувствовать себя хозяйкой дома.

Девушки кинули баул на пол в гостиной и сразу же отправились в госпиталь. Начались скорбные хлопоты и печальные приготовления для проводов тети в последний путь.

Лора и Дорис действовали на редкость слаженно. Лора оформляла бумаги, Дорис договаривалась со священником местной пресвитерианской церкви. Лора помогала собирать тетю и готовила похороны, согласуясь с когда-то высказанными пожеланиями покойной, а Дорис обзванивала по ее телефонной книжке всех тетиных друзей — для Лоры это было бы слишком тяжело по нескольку раз за час сообщать о смерти дорогой Летти. Для организации поминального обеда вызвалась помочь соседка, а еду заказали в местном ресторанчике вместе с официантом. Он когда-то учился у тети и вызвался помочь бескорыстно в знак уважения к покойной. За этими обязательными и довольно-таки хлопотными делами Лоре было некогда плакать и переживать.

Но вот наступил день похорон. В зале городского похоронного дома, красиво украшенном белыми лилиями (это постаралась Дорис), стоял полированный гроб цвета слоновой кости. Народу собралось много — весь зал был заполнен. Тетя тридцать лет проработала учительницей, и к тому же у нее было полно подруг по всей стране. К Лоре несколько раз подходили какие-то неизвестные пожилые мужчины и, скороговоркой проговорив свое имя, выражали соболезнования. Судя по всему, это были ее бывшие поклонники, а возможно, и возлюбленные. Но тетя никогда никому ничего не рассказывала о своей личной жизни. В последнюю минуту приехали мэр Силвер-Спринга и Том. Он приехал с камерой и тут же начал всех снимать.

— Не снимай тетю в гробу, — тихо сказала Лора. — Она просила этого никогда не делать. И сама терпеть не могла смотреть на мертвые лица.

Том кивнул и отошел в сторону. Потом подумал и подошел к Дорис.

— Привет! Как дела? — тихо спросил он.

— Как видишь! Веселого мало.

— А я вот все думал… Мне кажется, Лора меня больше не любит. А ты?

— А меня зовут Дорис. Давай обсудим это после похорон, ладно? Спасибо, что приехал, ты очень милый.

А вот Лора меня даже не поблагодарила, подумал Том. Только указания дает — то не делай, в гробу не снимай… Да она и меня тоже в гробу видела. Небось нарочно все подстроила, чтобы от меня отвязаться. Интересно, откуда взялась Дорис? Она просто какой-то улучшенный вариант Лоры, настоящая Лора моей мечты. Но захочет ли она теперь выходить за меня? И вообще, кто она такая? Надо все подробно разузнать, прежде чем на ней жениться.

Погруженный в свои мысли Том затерялся в толпе, и, когда гроб вынесли к лимузину, он попал в другую машину, а не рядом с Лорой и Дорис. На кладбище он все-таки пробился в первые ряды и встал между девушками, время от времени присматриваясь то к одной, то к другой и пытаясь найти различие. Надо сказать, что все обратили внимание на необычайное сходство Лоры и незнакомки, но в такой скорбный день расспрашивать было как-то неудобно. Однако после похорон к девушкам подошел очередной седовласый господин и, пожав руку Лоры, произнес:

— Я доктор Харрисон, вы меня не помните, а вот я вас видел вот такими крошками… — он сделал характерный жест руками, показывая, какие они были маленькие, — принимал вас у вашей мамы. Как хорошо, что вы снова вместе. — Он так же церемонно пожал руку Дорис и удалился, опираясь на палку.

Том толкнул Лору.

— Ты слышала, он сказал — я принимал вас. Он что, хочет сказать, что вы родились одновременно. Вы что, сестры?

Лора задумалась.

— Я не поняла, я думала это очередной тетин ухажер, тут их, оказывается, полно и все такие солидные. По-моему, он сказал, я «принимал вас» в смысле меня… «А снова вместе» — это про нас с тобой. Наверняка тетя ему рассказывала про наши с тобой ссоры и примирения, раз они были любовниками…

— Ты всегда слышишь только то, что тебе хочется. Он явно сказал «я видел вас вот такими крошками» во множественном числе. И с какой стати твоя тетя будет рассказывать своему любовнику про личную жизнь своей племянницы?! Уж что-что, а она была очень тактичная леди — в отличие от тебя. Да мужики обычно и не запоминают такую туфту про чужих родственников. Пожалуй, я навещу его и расспрошу поподробнее про ваши семейные тайны.

— Не надо ссориться и грубить, — вмешалась Дорис. — Том, ты сам задираешься к Лоре, так и норовишь ее уколоть. А мне тоже послышалось про крошек, а не про крошку, но я решила, что доктор оговорился…

— Какая ты милая! — воскликнул Том. — Ну почему Лора не похожа на тебя?

— Послушай, мы уже закрыли эту тему. Я другая и не подхожу тебе. Ты же сделал Дорис предложение. Ну и женись на ней. Ладно, поехали. У нас еще поминки впереди.

На поминках народу было гораздо меньше, чем в похоронном доме и на кладбище. Столы были накрыты фуршетом. Лора поставила видеоролики с кадрами из жизни тети, которые шли один за другим, начиная с ее окончания колледжа. Последние кадры были рождественские. Тетя поднимала бокал и говорила в камеру: «А теперь пью за вас, мои дорогие!». Все присутствующие не могли удержаться от слез.

К Лоре подошел незнакомый мужчина средних лет, оказавшийся нотариусом.

— Ваша тетя оставила завещание. Она написала его давно, но буквально на днях зашла и еще раз проверила и подтвердила свою волю. Словно предчувствовала что-то. Само завещание я оглашу вам, когда вы посетите меня — надеюсь, на этой неделе. А вот это ее письмо я хотел бы отдать сейчас. — Он достал из внутреннего кармана плотный конверт и протянул его Лоре.

— Спасибо, — сквозь слезы ответила Лора и оглянулась, отыскивая глазами, куда бы его положить. Не найдя ничего лучше, она сунула письмо в медный ящичек для писем, что стоял на подоконнике.

— Не забудьте про него, — мягко предупредил нотариус. — Это очень важное письмо.

Гости стали расходиться, по очереди целуя Лору и пожимая руки Тому и Дорис. Наконец остался один Том.

— Я не знаю, мне ехать или нет? — неуверенно спросил он.

Лора пожала плечами.

— Спроси у Дорис, она теперь твоя невеста.

Том засмеялся.

— Я, право, не знаю… ничего про Дорис. Хотелось бы узнать кое-какие подробности.

— Ты хочешь сказать, что помолвку разрываешь? Очень мило с твоей стороны!

— Подождите, надо действительно все обсудить. Дело в том, что я замужем, значит, помолвка недействительна. Но я буду разводиться… и тогда…

Том остолбенел.

— Черт, так я спал с замужней дамой! Вот дела! А почему ты молчала об этом?

— Но я же была Лорой. Я понимаю, это глупо звучит, но я не любила своего мужа и теперь это точно поняла.

— Да все неверные жены так говорят, вы обе просто шлюхи какие-то!

Лора засмеялась.

— Ну вот и от тебя дождались комплимента. Как это неоригинально! Все мужчины одинаково мыслят. Ну раз мы шлюхи, то и катись отсюда! А между прочим, Дорис из семьи миллионеров. Слыхал про сеть магазинов «Долли Браун»? Они принадлежит ее семье. Прежде чем обзываться, подумал бы!

— А мне плевать на ее деньги! Значит, она тем более без царя в голове. Если вы думаете, что с деньгами все можно, даже издеваться над парнями, меняясь ими, то… Ладно, я поехал. Мне завтра с утра надо быть в редакции.

Том резко дернул за дверную ручку. Потом вдруг обернулся.

— Послушай, Дорис, а когда ты собиралась поехать со мной в Африку, ты тоже шутила?

— Нет, я всегда об этом мечтала, — тихо сказала Дорис. — Я вообще-то вовсе не такая легкомысленная. Я не предполагала, что так получится.

— Прощайте, девушки, — махнул рукой Том. — Я вам когда-нибудь позвоню. А вы и вправду очень похожи, особенно сейчас.

Дорис и Лора стояли в прихожей до тех пор, пока машина Тома не отъехала.

— Не плачь, он тебя не достоин, — сказала Лора, обнимая Дорис. — Я-то его получше знаю. А ты что правда решила разводиться?

— А что мне теперь делать? К тому же ты любишь моего мужа, а я нет. Может быть, он женится на тебе?

— Уже спешит. Слышишь, как призывно шуршат шины нашего свадебного лимузина. Я была у него в офисе. Там такие монстры его охраняют. Если нас за этот карнавал не посадят в тюрьму, то, считай, нам крупно повезло. Лучше пойдем читать тетино письмо. Старушка, наверное, пишет, кому раздать ее комнатные цветочки и безделушки.

Девушки сели на диване перед камином, и Лора разрезала ножом плотный конверт. Там был еще один конверт из прозрачной бумаги и несколько листков тетиного письма, сложенных три раза в длину.

Лора решила сначала прочесть письмо, а уж потом рассматривать приложение. Она пробежала глазами начало текста, написанного от руки очень разборчивым, каллиграфическим почерком, но потом, охнув, стала читать вслух.

«Дорогая, любимая моя Лора! Я давно уже обдумывала свое послание, но вчера вдруг решила закончить с этим, потому что смерть моего близкого друга навела меня на мысль о невозможности предвидеть свой конец. Ты очень удивишься, раскрыв второй конверт. На твое имя открыт счет в размере двух миллионов долларов. Я планировала отдать эти деньги тебе в день твоего тридцатилетия. Именно в этом возрасте у тебя окончательно сформируется привычка трудиться и ты станешь достаточно зрелой, чтобы с умом потратить эти деньги и не попасться на удочку мошенников и любителей поживиться за чужой счет. Но если я умру раньше, то эти деньги тотчас станут твоими. Поэтому я на всякий случай пишу это письмо. Кто знает, будет ли у меня возможность объяснить все это тебе самой в твой день рождения? Ты спросишь: откуда у скромной учительницы такая сумма? Это деньги твоей матери. Она получила их за отказ от встреч с твоим отцом и ещё за один поступок, который всегда мучил ее и не давал возможности быть счастливой. Она не тратила эти деньги в надежде вернуть их и исправить свою ошибку. Но именно в тот момент, когда она решилась на это, случилось несчастье — она погибла в автомобильной аварии вместе с мужем, твоим отчимом, который полностью поддерживал ее во всех решениях. Проанализировав то, что случилось, я приняла решение оставить все как есть. Счет был оформлен на тебя и твою маму. После ее смерти я переоформила все на тебя. Я не могу написать тебе всего, что мне известно, так как это не моя тайна. И попытка приоткрыть ее закончилась для нашей семьи трагически. И я не могу уверенно думать, что это всего лишь случайность. Надеюсь, ты не станешь упрекать меня за это и за то, что я не отдала тебе эти деньги раньше, но свои резоны я уже изложила. Будь счастлива. Но все-таки я надеюсь, что смогу сама вручить тебе этот конверт. А если нет, то не забывай меня и знай: ты была моим самым дорогим существом, и я счастлива, что смогла тебе хоть как-то заменить твою милую, замечательную, так любившую тебя маму. Твоя тетя Летиция».

— Господи, милая Летти! И я тебя очень любила! — воскликнула Лора. — Но какие у нас были семейные тайны! Почище Железной маски!

В пластиковом конверте лежала выписка из банковского счета, пластиковая карточка и чековая книжка.

Дорис внимательно посмотрела на все это.

— Поздравляю, Лора, теперь ты богачка. А я бедная. Не зря мы менялись местами. Может быть, это именно то, что нам было нужно!

— Глупости! Я пользовалась твоими деньгами. Теперь это наше общее. Можем уехать и начать новую жизнь. Но я должна докопаться до правды. Сейчас посмотрим!

Лора потянула Дорис на чердак. Там стояли коробки с альбомами и фотографиями. Тетя Летти где-то прочла, что фотографии умерших родственников плохо действуют на атмосферу дома, и вынесла весь семейный архив на чердак.

Лора зажгла свет. Дорис достала верхнюю коробку, а Лора начала быстро вытаскивать из нее фотографии. Это были фото тети, маленькой Лоры в огромном количестве, старые чернобелые фотографии дедушки и бабушки, письма, праздничные открытки, вырезки, какие-то выписки из кулинарных книг и цитаты великих людей, а также бесконечные снимки учеников из теткиного класса и ее подруг. Лора уже разглядывала третью коробку, пока не наткнулась на мамины фотографии. Мама с отчимом на свадьбе, мама с маленькой Лорой, мама на пикнике.

— Послушай, — вдруг сказала Дорис, — у меня такое чувство, что я была здесь. Правда. Я вот могу сказать, что за той тумбочкой лежит мяч, а в тумбочке сидит кукла в чем-то коричневом.

Дорис вскочила с колен и подошла к тумбочке. Отодвинула ее, и на середину чердака выкатился старый мячик.

— Не пугай меня, — заметила Лора, продолжая рыться в фотографиях. — Нам только ясновидящих тут не хватало. И давно это у тебя?

Дорис молча распахнула дверцы пыльной тумбочки и торжественно достала тряпичную куклу в коричневом бархатном платье.

— Хорошо, это моя первая кукла. Мне ее тетя подарила, когда я только родилась. А эта тумбочка стояла у меня в детской. Здесь все вещи из моей детской. И даже так же расставлены. А мячик я всегда толкала ногой под тумбочку. Ему вообще сто лет, в него еще моя мама играла. Посмотри, я нашла фото моей мамы с каким-то парнем. Это точно не папа Саймон. Может, это мой настоящий отец? Посмотри. Я на него похожа?

Лора протянула Дорис фото. Дорис посмотрела на фотографию и замолчала.

— Да вообще-то пора бы и догадаться. И странно, что мы не догадались до сих пор.

— У тебя что, опять приступ ясновидения? Ну так кто это, госпожа Ванга? Мой отец?

— Нет, это мой отец, — тихо ответила Дорис. — Это мой папа, Мэтью Теодор Браун, но очень молодой. У меня дома тоже есть очень похожая фотография, он даже в такой же рубашке поло. Только на той фотографии он стоит на террасе в каком-то саду.

— Вот в этом? — спросила оробевшая Лора, протягивая фото. На нем молодой Мэтью стоял один, прислонившись к дереву. А у его ног была цветочная клумба.

— Да, только на моей он не так улыбался, а был задумчивый. Он сказал, что снялся в год моего рождения. Поэтому подарил ее мне.

— А когда ты родилась?

— 17 апреля 1982 года. А ты?

— 17 апреля 1981-го. А когда твой… наш папа женился?

— О, я хорошо помню дату его свадьбы, потому что мама Ди всегда с такой помпой ее отмечает: 27 июля 1981 года.

— Итак, если я родилась в апреле, а твой отец женился в июле… То есть, выходит, он бросил мою маму ради твоей? И этими деньгами откупился от нее, а заодно и от меня? Только мне не понятно, почему она решила отдать эти деньги? Уж не думала ли она, что он к ней тогда вернется? Но ведь мама уже была замужем и они очень хорошо жили с отчимом. И почему все это секрет? Честное слово, я не вижу ничего плохого в том, что случилось. Ну любил, ну бросил ради богатой невесты. Это так банально в наше время. Но он же заплатил ей хорошие деньги, чтобы мы не ходили с протянутой рукой. А мама со своей глупой гордостью их не стала тратить. Да, наше поколение совсем другое, мы более прагматичны. Но зато, Дорис, представляешь, ты моя единокровная сестра! Это же здорово! — И Лора порывисто обняла Дорис.

Дорис расплакалась.

— А знаешь, отец не любит маму Ди и никогда не любил ее, — вдруг сказала она. — Однажды они так ругались, и Ди кричала: «ТЫ женился из-за бизнеса! Ты меня никогда не любил!».

— А что он ответил?

— Промолчал. Но меня потом нянька быстро отвела от двери.

— Почему ты называешь ее Ди?

— Она Диана. Вообще-то она очень… у нее характер очень сложный, я ее даже в детстве боялась.

— По-моему, ты ее и сейчас боишься. А у кого не сложный характер? Я таких людей не встречала. Пойдем, сестренка, выпьем за упокой моей тети и здоровье нашего папы!