Со временем Уокер и оба бойца Национальной гвардии с тепловым ударом полностью оправились. Отряд из пятнадцати человек полз через Мохаве на северо-восток со скоростью улитки: просто днем было слишком жарко, чтобы идти, а ночью слишком холодно. Особенно тяжело путь давался лошадям, не привыкшим к пустыне. Как заметил капитан Хеннингс, «все-таки не верблюды». Удавалось покрывать в лучшем случае двенадцать миль в сутки.

Едва Уокеру стало лучше, он перезнакомился с товарищами по оружию. Джонсон и Ходж, Ковальски и Мастерс, Дреббинс и Митчелл, Мариино и Голдберг, остальных не запомнил… а еще сержант Коппл, взявший журналиста под свое крыло. В первый же день он подошел к Бену.

– Ты Уокер? Я сержант Уолли Коппл. Мне поставили нетривиальную задачу на ходу обучить тебя азам военного ремесла.

– Зови меня Бен. Да, обучение мне не помешает.

– Никогда не обращайся к людям по имени. Ты Уокер. Я сержант Коппл. Осознал?

– Ага.

Коппл был матерым воякой лет пятидесяти от роду, настоящей военной косточкой. Седые патлы, усы и щетина резко выделялись на фоне лысых голов остальных солдат, хотя те успели основательно зарасти. А вот Хеннингс ежедневно насухую скреб лицо опасной бритвой.

Когда Уокер встал на ноги, Коппл приказал ему подойти с М-4 на «полигон» в нескольких шагах от лагеря. Хрипло прокашлявшись, он сказал:

– Прелесть пустыни в том, что можно стрелять где угодно. – Он указал на кактус, отдаленно похожий на человека, ярдах в двадцати. – Прострели-ка этому гаденышу бошку.

Уокер поднял автомат и навел прицел.

– Стоп, стоп. Ты задерживаешь дыхание. Расслабься, дыши как обычно.

Уокер о таких тонкостях не задумывался. Он заранее напрягался, предчувствуя отдачу. Глубоко вдохнув, Бен снова поднял автомат.

– Стоп, стоп. Во-первых, спроси себя, ты ведешь огонь на длинной, средней или малой дистанции.

– Средняя? – попробовал угадать Бен.

Коппл, закашлявшись, пожал плечами.

– Типа того. Некоторые инструктора сказали бы, что дистанция малая. Ярдов двадцать, можно считать и так, и так. Главное правило на малой и средней дистанции – гаси со всей дури. Стреляй очередями.

– Как скажешь.

– Включи отсечку по три пули и разнеси-ка этот кактус.

Уокер сдвинул переключатель и прицелился. Потом нажал спусковой крючок, и винтовка трижды дернулась у него в руках. Кактус остался цел и невредим.

– Не переживай, все нормально, – закашлялся Коппл.

– Я же промазал.

– Ты напрягаешься. Что называется, палишь в белый свет. В общем, стреляя очередями, не пугайся. Держи прицел. Отдача подбрасывает ствол, так что нужно целиться чуть ниже.

Уокер попробовал еще раз. Пули разнесли верхнюю треть кактуса.

– Молодчина! – сказал Коппл. – Может, из тебя выйдет толк. Давай попробуем стрельбу на дальние дистанции.

Его снова разобрал кашель.

– Уолли, в смысле, сержант Коппл, кашляешь ты уж больно паршиво. Ты случаем не болен?

Коппл отмахнулся.

– Не забивай голову, по ходу, это рак. Год как мучаюсь. Всякое дерьмо в жизни случается.

Он указал на кактусы ярдах в пятидесяти.

– Представь, что это корейцы и они в тебя целятся. Твои действия?

Уокер поднял автомат.

– Стоп, стоп. Какой режим огня будешь использовать?

– Очередями?

– Может сработать, но вообще-то на дальних дистанциях лучше стрелять одиночными. Все зависит от количества врагов. Скажем, ты один против шестерых. Попробуй отстрелить левому кактусу бошку с одного выстрела.

Уокер тщательно навел прицел на «голову» кактуса, выстрелил – и промазал.

– Все нормально. Попробуй еще разок. Целься ниже. Ничего, научишься.

– Я вроде бы учился уже! Несколько месяцев палил из этой фиговины!

– Попробуй еще разок. Целься в туловище.

Уокер поднял автомат, прицелился, вспомнил про дыхание и потянул спусковой крючок. Верхняя часть кактуса разлетелась по пустыне.

– Круто. – Уокер сунул палец в ухо и покрутил там. – Громко как. В ушах звенит. Никак не привыкну.

– Нужны затычки в уши, хотя в бою важно слышать товарищей. Попробуй остальных завалить с отсечкой по три. Грамотно используй отдачу. На таком расстоянии надо целиться в грудь. Вторая-третья пуля прилетит уже в голову. Можешь, конечно, дать очередь на весь магазин и водить стволом, но не советую: неэкономно.

Уокер кивнул, опустился на колено и прицелился.

– Стоп, стоп. Чего садишься-то?

– Так целиться проще.

– Допускаю, но ты превращаешься в легкую мишень. Против одного врага может сработать, а против отряда – не советую.

– Понял. – Уокер встал.

– Давай, гаси узкоглазых.

Бен прицелился, тремя выстрелами разнес правый кактус, перенес огонь левее, пропустил одного врага, отстрелявшись по следующему, вернулся назад добить пропущенного, и так, пока все пятеро «корейцев» не разлетелись в клочья.

– Неплохо.

– Неплохо? Я их покрошил в кашу!

Коппл пожал плечами и закашлялся. Оценив положение солнца, предложил вернуться в лагерь.

– Спать пора. Завтра продолжим.

– Хорошо.

Пока они брели к палаткам, Бен увидел на земле знакомую тень. Поднял глаза. Точно, он.

– Гадский стервятник, – буркнул он. Поднял автомат и стал водить стволом за нарезающей круги птицей. – Задрал уже летать за мной, скотина!

Стоило птице отлететь так, чтобы солнце не слепило Бену глаза, как раздался выстрел. Стервятник дернулся, как бы завис на месте, а потом рухнул на землю ярдах в пятнадцати от них.

Бен, довольный собой, опустил автомат.

– Эта сволочь бесила меня аж с Твентинайн-Палмс.