“Осколок небес”

[117]

(Лето 2001 года, Подмосковный сад – Небеса)

Подмосковный сад, куда героиня сбежала от своих проблем, оказался необычным местом. Оля даже не предполагала такого разнообразия оттенков и запахов. Зелень оказалась не просто зеленой… – Мистика какая-то! Я думала: ну, зелень и зелень. Я же не знала про это чудо, про чудо зеленой листвы!

– Ты знала, ты просто забыла. (Аполлон.)

– Оказывается, трава имеет один оттенок, листья плодовых деревьев – другой, хвойники и можжевельники – вообще все разных цветов! У каждого обитателя сада – свой зеленый цвет, представляешь?! И все это “светопреставление” разворачивается на фоне ярко-синего неба.

Оля решила внимательно осмотреть свой сад.

В миксбордере вольготно разместились разноцветно-листные хосты, переговариваясь бледно-фиолетовыми стрелками соцветий. Зеленые, салатовые, желтые, голубые. Пышные гейхеры хвастались друг другу оранжевыми, бордовыми, желтыми и пурпурно-красными ворохами листьев. Розово-сиреневые и фиолетовые флоксы – безусловные короли июля – особенно сочетались с разноцветной зеленью сада.

У солнечной стены бани нежные красавицы-гортензии качали махровыми шапками под бледно-лиловыми клематисами, на фоне фиолетово-бордового диаболо. Мама Таня называла эти кусты “обыкновенным пузыреплодником”, но Оле нравилось называть его “диаболо” за темные листьями с красно-зелеными отсветами.

Клематисы Оля называла “романтикой сада” – за каскады розовых, пурпурных, ярко-синих, фиолетовых и голубых цветов. Невероятно фантастическое сочетание: неистово синие клематисы и ярко красные розы. Плетистые розы – безусловная роскошь. Но, как и положено розам, они были слишком требовательны и капризны. “Невообразимого количества оттенков и ароматов” получить маме Тане не удалось, но классические розовые, красные, белые и желтые цвета тоже были весьма привлекательны.

По углам беседки росли стройные туи. Между ними уютно расположились островки ароматных можжевельников: салатово-зеленые, желто-зеленые, ярко-зеленые, зеленовато-голубые. Невдалеке цвели астильбы медово-метельчатыми соцветиями насыщенно-розовых, розово-сиреневых, кремовых, белых и лиловых оттенков. В этом растении не знаешь, чему удивляться больше: перисто-сложно-узорчатым листьям или эффектным ажурным соцветиям.

Сквозь девичий виноград проглядывал красно-кирпичный забор. Желтые и ярко-оранжевые гроздья декоративной жимолости свисали со шпалер. Белые кружевные черемуховые грозди горца благоухали где-то в углу. Бессовестный хмель, молодыми побегами которого любил лакомиться Макс, упрямо стремился увить собой весь мир.

В июле 2001 года с Китаем наконец-то был подписан договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве, в котором было зафиксировано отсутствие взаимных территориальных претензий! А в Ольгином саду опять зацвели розы.

Еще бы они не зацвели! За этот сезон их удобряли четыре раза! В этом году в саду цвело все. Цвели даже ели (!), выбросив вверх красные шишки-свечи. Ничего подобного никто в округе не видел – соседи приходили посмотреть.

Вы хоть раз видели, как цветут ели?

На балконах второго и третьего этажа полыхала в ящиках пеларгония (герань) кремово-розовым, лавандовым, рубиновым, насыщенно-розовым, бардовым и белым цветом. И грозди синей петунии свисали из подвесных корзин…

– Ну, просто райский сад, ей-богу! – восхитилась Оля местом своего обитания и, удовлетворенная, улеглась отдыхать на надувной матрац под яблони.

Иллюстрация. Оля в саду.

Камиль Владислав Миттих “Пейзаж настроения”. (Цвет. илл. 32)

…

Оля читала книгу. Когда читать надоедало – смотрела на небо, на облака, щурилась и строила глазки солнцу. Алешка ушел с ребятами купаться на пруд. Бабушка с Алькой и Максом возились на огороде. Шнауцер всеми правдами и неправдами пытался добраться до отгороженного гороха. Дед косил траву на соседнем участке: соседи не появлялись, а сухостой был по пояс. Некрасиво, да и опасно – загорится еще.

Иногда Макс, соскучившись, прибегал к Ольге. Плюхался к ней на матрац, выбивал лапами книгу, и требовал, чтобы мама чесала ему за ухом. Но как только Алька кричала: “Макс, ты где?!”, вскакивал и убегал. Ризеншнауцер – прирожденный пастух и его главная задача – “собрать в стадо разбредающихся по саду-огороду овец”.

А к Ольге прилетел Аполлон с гитарой в руках. – Работаешь? – поинтересовался.

– Нет, валяю дурака, – честно ответила богу Оля.

– Как говорит Ошо: “нет ничего плохого в ничегонеделанье”. Я так вообще считаю, что это одно из лучших занятий на земле: никаких от него бед. Хочешь, спою тебе песню Олега Митяева “Из ничегонеделанья”? (Аполлон.)

– Конечно, хочу. Только что-то я не помню у него такой песни… (Оля.)

– А, это потому, что он ее еще не написал.

– Красиво, правда? (Аполлон.)

– Сказочно! Обожаю Митяева! (Оля.)

Аполлон, очень довольный, лег рядом на траву. – Да, хорошо. Июльский сад ярко окрашен даже на северных широтах… Оль, а ты что-нибудь помнишь о том, что было между воплощениями?

– Нет… (Оля.)

– Совсем? (Пол.)

– Совсем. (Оля.)

– Тогда я приглашаю тебя в путешествие. Только сначала придется очистить твое тело по методике Ошо. Пойдем-ка со мной… В спальне Пол закрыл дверь на замок, сделал стены комнаты зеркальными и предложил Оле “дать свободу своему телу”.

– Это как? – поинтересовалась красавица.

– Включи какую-нибудь ритмичную музыку и пусть тело делает то, что хочет. Не мешай ему. Ты очень удивишься тому, что увидишь. Твои все заняты – никто тебя не потревожит, а я прилечу, когда ты закончишь. (Аполлон.)

…

То, что увидела Оля в зеркале, потрясло ее до глубины души. Сначала она не успевала давать названия эмоциям, которые наблюдала там; потом не смогла вспомнить имена животных, которых узнала; а потом… она превратилась в Дмитрия. Боже мой, что он творил!

“Кто, Оль? Это же твое тело…” (Внутренний голос.)

“Этот ужасный беснующийся зверь, это что же… я?! А если это я, то чем же я отличаюсь от дикого зверя?! Я-то считала себя цивилизованным человеком с высшим образованием!” (Оля.)

“А на каком, простите, основании? Потому что ты ходишь в импортной одежде, пользуешься косметикой и передвигаешься на “Тойоте”, а не на четвереньках?” (Внутр. голос.)

“А первобытная зверюка во мне, оказывается, никуда не делась. Невысказанная злоба, непроявленная ненависть, невыплаканная боль… Все в нас!” (Оля.)

…

– Ну вот, теперь ты готова к полетам, – это за Олей прилетел Аполлон. – Сейчас мы будем трансформировать твой сад в “осколок небес”, как сказал Олдос Хаксли. Закрой глаза, и ни о чем не думай. Только слушай… Что ты слышишь?

– В небе летит самолет. Дети кричат во дворе у соседей. Макс мой лает, опять чего-то ему не дали… (Оля.)

– Макса вы избаловали “по самое не могу”, как он потом будет пасти мои стада, я даже не представляю! Сосредоточься на звуках природы. (Пол.)

– Птицы поют. Пчелы жужжат. Розы мои пахнут. (Оля.)

– Ты слышишь, как пахнут розы? (Пол.)

– Да. (Оля)

– Попробуй быть розой. (Пол.)

– Быть розой? Сейчас, попробую… Я очень красивая. Я так собой горжусь. Боже мой, что за цвет! Пол, ты посмотри! Он не просто розовый, он – перламутрово-розовый, янтарно-розовый… Даже цвет розы не могу описать; писатель, блин! (Оля.)

– Не отвлекайся, что ты чувствуешь? (Пол.)

– Удивительный аромат. Это я так пахну?! Это запах солнца и дождя, ветра и воздуха, любви и радости, счастья и покоя. Дай-ка я покачаю головой. Дзынь-дзой! Ты слышишь волшебный звук? Ты видишь волны аромата? А вот летит пчела… (Оля.)

– Будь пчелой. (Пол.)

– Вау! Сколько же у меня дел! Раз в саду много цветов – будет много меда. Джи-жи-жи. Нельзя, чтобы он пропал. Никак нельзя! Джи-жи-жи… Я вчера собирала нектар, и позавчера, и буду собирать его завтра. Работа, работа, работа. Джи-жи-жи, джи-жи-жи, джи-жи-жи… От момента, когда высохнет утренняя роса и до росы вечерней. Это моя жизнь. И она прекрасна! (Оля.)

– “Для пчелы собирать нектар с цветка – наслаждение. Но и для цветка, наслаждение, давать нектар пчеле”.

– Кем ты хочешь побывать, что ты хочешь попробовать? (Пол.)

– Хочу полетать парашютиком одуванчика в бесконечности пространства, пожужжать майским жуком в свежести ночи, пострекотать кузнечиком в сумерках после жаркого летнего дня… (Оля.)

– Коленки не заболят? Кто ты теперь? (Пол.)

– Я – подсолнух. Я запрокинула голову в небеса… (Оля.)

– Будь небом. (Аполлон.)

– Небом?! Ах! Меня нет!? Меня совсем нет!!! И я везде… Я огромно, я бездонно, я бес-ко-неч-но… Я – про-стран-ство! Рас-сто-я-ни-е! Время… Птицы, Пол, смотри птицы. Они опять пролетают… сквозь меня! Вжить! Жить! Жить! (Оля.)

– Опять неприятно? (Пол.)

– Нет, только немного щекотно. (Оля.)

– Это с непривычки. Хочешь, будем птицами? Только подожди, я помогу Максу проделать дырку в заборе, чтобы он уже добрался до гороха, а то он своим требовательным лаем оглушил совсем… Давай руку! (Пол.)

– А-а-а-а-а!!! – закричала от неожиданности Оля.

– Птицы так не орут. (Пол.)

– Прости, испугалась. (Оля.)

– Вверх – пока хватит сил. Потом – вниз. Смотри, не стукнись башкой о землю. Теперь опять вверх. Теперь парим в теплых потоках воздуха. Лови крыльями ветер! (Аполлон.)

– Ветер в лицо! У ветра лицо, как в “Руслане и Людмиле”. Приветствую тебя, могучий стремительный ветер! – кричала Оля.

– Валяете дурака? – спросил толстощекий Ветер.

– Да! Ловим кайф! – ответили Оля и Аполлон.

– Хотите полетать со мной? (Ветер.)

– Возьми нас с собой, – Ольга с Аполлоном уцепились за бороду ветра. Вокруг Земли! Еще раз вокруг. И в третий раз…

– Ничего себе, какая круговерть! (Оля.)

– Голова закружилась? (Пол.)

– Пол, море! Ветер, мы прыгнем в море! (Оля.)

– Вольному воля, приятно повеселиться! (Ветер.)

– Спасибо! (Оля.)

Ольга и Аполлон оказались посреди моря. Посейдон, властелин моря, на золотой быстроходной яхте, приветствовал их.

– Какой интересный мужчина! – восхитилась героиня.

– Я, между прочим, ревнивый, – напомнил Аполлон.

У Посейдона было хорошее настроение: на море был штиль, и вокруг золотой яхты резвились темно-синие дельфины.

– Слава богу, “колыхатель мира” сегодня не в гневе. Ты знаешь, что погода на земном шаре во многом зависит от его настроения? (Аполлон.)

– Пол, я теперь морская волна – нереида, – сообщила Оля. – А кто это там, на дне?

– Это тритоны, полулюди-полурыбы – морские демоны, с телами, покрытыми ракушками и водорослями. Женщин всегда тянет к демонам. Не сбивайся с пути! (Пол.)

– Я совсем растворилась в море. Мои ноги запутались в водорослях. Их щиплют рыбы. Мои руки – щупальца осьминога, ими я помогаю плыть кораблям. А лицо щуриться на солнце и булькает пеной. Пол, это что – шампанское?! (Оля.)

– Ну, конечно. Только много не пей – а то взлететь не сможешь. (Пол)

– Я буду дельфином, буду играть в стае, нырять и кувыркаться в волнах… Ой, Пол, смотри, сейчас я рожу дельфиненка! (Оля.)

– Я же тебя предупреждал насчет Посейдона. (Пол.)

– Ты видел, я родила маленького дельфиненка?! (Оля.)

– Поплыли, поплыли, у него есть своя мама. (Пол.)

– Подожди, подожди. Я еще хочу поплескаться маленькой рыбешкой около берега. А теперь я буду вот этой огромной рыбой и поплыву в морскую пучину… Как здесь темно. Бум… Такое гулкое эго. Послушай: бум-бум-бум… Смотри, корабль с какими-то ящиками. (Оля.)

– Там, между прочим, золото. (Пол.)

– Ну, и фиг с ним, не потащим же мы его. Поплыли наверх! Солнце, привет! (Оля.)

– Хочешь побыть солнцем? (Пол.)

– Солнцем?! Хочу! Вау! Сколько у меня рук! Тысяча?! Не сосчитать… (Оля.)

– Не болтай, а следи за температурой! (Бог солнца Гелиос.)

– Ой, сколько здесь кнопок… (Оля.)

– А ты думала! (Гелиос.)

– Наверное, миллион датчиков! (Оля.)

– Везде есть контрольные цифры, смотри, чтобы не зашкаливало! А то сожжешь что-нибудь или заморозишь! (Гелиос.)

– А когда же ты спишь, Великий бог?! (Оля.)

– Никогда я не сплю. Вот погасну, тогда и высплюсь. (Гелиос.)

– Остынь немного, – Аполлон “приземлил” героиню на снежную вершину.

– Аполлон, ты же бог Солнечного света? (Оля.)

– Хорошо, что не само Солнце. Разницу почувствовала? (Пол.)

– Да… Я думала, что бог Солнца сидит в своем бирюзовом дворце на престоле из драгоценных камней, а там одни приборы. (Оля)

– Дворцов у Гелиоса много, только вот рассиживаться в них ему некогда. (Пол.)

– А я хочу побыть снегом, – вдруг сказала Оля, оглядевшись вокруг.

– В целях акклиматизации, побудь для начала маленькой снежинкой. (Пол.)

– Ух ты! Я – маленькая снежинка, я кружусь в радостном снегопаде солнечным зимним днем! А теперь я – белый, холодный снег. Нет, смотри, я – синий снег. Как хорошо лежать под небесами и переливаться мириадами снежинок, и слушать песни Высотского про горы… А теперь, я – гора, и не хочу разговаривать! (Оля.)

– Можешь просто чувствовать. (Пол.)

“Я – гора. Мои ноги глубоко зарыты в землю, а голова упирается в небо. Мне лень шевелиться, лень думать. Подумаю лет через сто. Или через тысячу…” (Оля.)

– Ольга, очнись! (Пол.)

– Что ты кричишь? В горах нельзя громко разговаривать! (Оля.)

Дальше идет обмен мыслями.

“Кто ты теперь?” (Пол.)

“Я – река, начинающаяся в горах. Я теку Так вот, что значить, течь… Я – начало и продолжение одновременно. Я – вчера, и сейчас, и потом. Я – ручей и водопад, и горная стремнина. Смотри, какая я бурная!” (Оля.)

“Ты буйная и сумасшедшая, и не брызгайся так!” (Пол.)

“А теперь я полноводная и тихая. Ты слышишь мою тишину?” (Оля.)

“Ты достойно течешь. Но готовься, впереди, океан!” (Пол.)

Всей своей многотонной массой воды река влилась в могучий океан…

“Ну, ты живая?” – поинтересовался Аполлон.

“Я теперь океан!” – гордо ответила богу Оля.

“А как прошло слияние?” (Пол.)

“Как оргазм. Только дольше”. (Оля.)

“Люди зациклены на сексе. Ваш оргазм – это капля дождя в пустыне, аккорд в хорошей симфонии, а вы с ним носитесь, как с писаной торбой!” (Пол.)

“Пол, не ругайся. Дай я попробую быть каплей воды в океане”. (Оля.)

“На 70–80 % тело человека состоит из океанской воды, внутри тебя тоже плещется океан. Ты состоишь из тех же элементов, что и твоя планета. В твоем сердце – солнце, в твоих легких – ветер, в твоих глазах – небеса”. (Пол.)

“Ой, что это со мной?!” (Оля.)

“На пару минут, ты – Ирида, посланница богов, радуга”. (Пол.)

Иллюстрация. Полеты с Аполлоном.

Вильям Адольф Бугро. Аврора” (Заря, Рассвет). (Цвет. илл. 33)

“Я гибкая и звонкая. Смотри, по мне бегают ноты и слова. Так вот

как рождаются песни! Красивые; жаль, лень записывать. Ты сказал, песчинка в пустыне? Как безопасно, надежно и ненадежно… А теперь, я – сама пустыня. Покой, тишина. Я – мудрость…” – возгордилась Оля.

– А теперь ты корабли пустыни, – засмеялся Пол, сидя на верблюде.

– Ты превратил меня в верблюда?! Слезь с меня немедленно! – возмутилась Оля.

– Как ощущение? (Пол.)

– Я один раз попробовала ездить на верблюде, и больше никогда не садилась. Мне их жалко. Возить целый день по жаре этих толстых туристов! (Оля.)

– Тогда я тоже буду верблюдом. А ты будешь верблюдихой! (Пол.)

– А кто-то совсем недавно говорил, что люди зациклены на сексе. Перестань, сейчас же! – Оля убежала в пустыню.

– Источник, Пол! Какой это кайф – пить холодную воду. Ничего вкуснее никогда не пила… А теперь вокруг меня шумит лес, как зеленое море. Листва, звери, птицы, ягоды, звуки, шелест, шорох, шшшшш… Я – сосна и расту в первозданном нетронутом лесу. (Оля.)

Навстречу Аполлону и Оле вышел улыбающийся бог плодородия и растительности Дионис, окруженный Нимфами, Сатирами и Силенами, и молодыми Менадами. Пришлось с ними танцевать…

– А теперь мы в поле… (Пол.)

– Пол, а давай упадем в траву, просто как ты и я! Не превращай нас в кого-нибудь, – попросила Оля.

“Тогда слуш-ш-шай землю…” (Пол.)

“Она дышит. Гудит. Стонет… Она рожает?” (Оля.)

“Она всегда рожает”. (Пол.)

“Бедная…” (Оля.)

“Это не все, почувствуй…” (Пол.)

“Она отдыхает. Просыпается, умывается росой, нежиться на солнце. Дождь купает ее, туман согревает. Она плодородная, энергичная, счастливая!” (Оля.)

“Верно. А теперь: ты огонь!” (Пол.)

“Оказывается, я – бесстрастен? – удивилась Оля. – Я просто не могу не гореть…”

А вот теперь я полна гнева!

– Это ты – гром! (Пол.)

– Трах-тах-тах-тах! Трах-тибидох-там-там! Трам-тарарам-бум-бум! (Оля.)

– Ой, мамочки! Женщине нельзя быть громом. У меня уши заложило! Побудь лучше деревом. Просто деревом. Отдохни! (Пол.)

“Я – дерево в поле. Мои корни в земле. Я привязана? Нет, я держусь ими, чтобы сопротивляться ветру. А зачем ему сопротивляться? Он играет моими ветками и листьями. Он ласкает меня. Нежный ветер, страстный ветер!” (Оля.)

“Ты все равно женщина! Ветреная женщина. А кто-то собирался хранить верность тибетскому каскадеру?” (Пол.)

“Пол, это – не измена, это просто кайф!” (Оля.)

“Да? А как же быть с русской присказкой “ветром надуло?” (Пол.) “А что это за тысячи черных ягодок на мне?” (Оля.)

“Ты – олива”. (Пол.)

“Я – вкусная?” (Оля.)

“Сейчас попробую. Вроде ничего”. (Пол.)

“Что значит, “ничего”?! Я очень вкусная. Дай мне тоже попробовать”. (Оля.)

Аполлон удивленно посмотрел на Олю.

– Мне что, нельзя попробовать? (Оля.)

Аполлон протянул ей банку с греческими маслинами.

– Ты хочешь сказать, что можно сотни лет плодоносить килограммами олив, кормить тысячи обормотов, и за всю жизнь не попробовать не одной ягодки?! (Оля.)

– У человека на Земле однозначное преимущество, а ему все мало. (Пол.)

…

Потом они лежали на красной земле Африки. Голова к голове. Золотые кудри солнечного бога смешались с кудрями обыкновенной земной женщины.

– Пол, давай еще полетаем, а то ты думаешь… не о том! (Оля.)

– Давай, но по-другому. (Пол.)

– Откуда здесь качели? – удивилась Оля.

– Я сделал, для тебя. Ты – прикольная. (Пол.)

– Спасибо! – Ольга обожала качаться.

Огромная лодка скользила по воздуху. Бог стоял и раскачивал ее. А героиня смотрела вниз: там далеко-далеко была земля. Потом посмотрела в стороны. Там летали птицы, показывая кончиками крыльев, что у Ольги и Аполлона не все в порядке с головой. А потом она посмотрела наверх… – Пол!? А к чему они привязаны?

– Ни к чему. (Пол.)

– Аполлинарий, ты – бог! – восхищенно сказала женщина.

– Я знаю. А тебе, что, не страшно? (Пол.)

– А надо чтобы было страшно? (Оля.)

– Ладно, сейчас я покажу тебе еще один аттракцион. – Аполлон взял Ольгу за руку, и они полетели вдаль от земли. Вокруг стемнело. В черно-синей тишине повсюду зажигались звезды, освещая им путь. – Теперь страшно?

Иллюстрация. Земля: вид с “Аполлона”.

Фотография агентства NASA. (Цвет. илл. 34)

– Какая неземная красота! Ой, что это было?! Я почувствовала, что все возможно, и вдруг – бац! И ничего. (Оля.)

– Ты была счастливой минуткой в бесконечности времени. (Пол.)

– Я – никто или ничто. И я – все. Я нигде и я всюду. Кто я?! (Оля.)

– Ты – Время. Ты никуда не бежишь. Ты течешь. Хочешь вперед, хочешь назад, а хочешь – замираешь. И нет у тебя начала, и нет конца. Нет рождения. Может, оно и было когда, но ты об этом уже не помнишь. Ты бесконечно. Может, где-то и есть конец, но он так далек, что о нем и думать не стоит. (Пол.)

Вместе с другими планетами они весело кружились вокруг Солнца.

“Хорошо, что я плохо знаю физику, ведь мы кружимся с такой скоростью, что можно и свалиться. Куда, интересно?” (Оля.)

– Хорошо, что ты плохо знаешь физику, – рассмеялся Аполлон.

Потом они летели как звезды сквозь время и пространство… А потом Оля очень-очень попросила бога разрешить ей немного побыть ведьмой и полетать на метле в звездной бездонности ночи.

…

– Спасибо, Пол, – поблагодарила потрясенная героиня.

– Пожалуйста, только я здесь не причем. Все дело в твоем воображении. “Ваша каждодневная жизнь – ваш храм и ваша религия. И если бы вы познали Господа… Посмотрите вокруг, и вы увидите, как Он играет с вашими детьми. Посмотрите в пространство, и вы увидите, как Он ступает по облакам, простирает руки-молнии и нисходит дождем в ваш сад. Вы увидите, как Он улыбается вам в цветах, поднимается и машет рукою в древесной листве…”

– Мама, мама, Макс все-таки съел бабушкин горох! – сообщила Алька.

– Аля, иди сюда. Разувайся! – позвал Пол. – Давай руку!

Ольга и Аполлон взяли девочку за руки.

Они бежали босиком по бесконечному полю, покрытому мягкой изумрудной травой. И Макс бежал рядом с ними. И к ним прилетел солнечный ветер. “Дыхание жизни – в солнечном ветре. Земле приятно прикосновение ваших босых ног и ветры жаждут играть вашими волосами…”.

(Краснодарский край)

В то время, когда Оля и Аполлон летали между звезд, Влад и Саша, сидели на вершине горы, в двух километрах от Черного моря, жарили рыбу на углях, пили белое вино и мечтали о том времени, когда они распродадут “земли бывшего барона Штейнгеля”.

– Внизу мы все продадим; в этом не может быть никаких сомнений. А вот вершину… (Саша.)

– Да, с вершиной, засада, – согласился Влад. – Местные – не идиоты, никто не купит участок на горе. Но “отмороженные” москвичи могут позариться на красивый вид.

– Где же ты столько москвичей возьмешь? У нас здесь гектара два. Если только бизнесмен какой-нибудь… А может Ольге Королевой предложить? (Саша.)

– Да ты что? Хоть она и отказалась выходить за меня замуж, я такую подлость не могу ей сделать. Тем более, она уже развелась со своим “олигархом”. Она теперь кто? Одинокая женщина с двумя детьми. Что она может сделать с этой горой? (Влад.)

– Сделать она, конечно, ничего не сможет. Но купить эту землю, я думаю, у нее денег хватит? (Саша.)

– А что с нами сделает Дмитрий, если она все-таки выйдет за него замуж? (Влад.)

– Спасибо скажет. (Саша.)

– Ага… Сюда даже Камаз с трудом заезжает! (Влад.)

– Дорогу сделает. Боюсь, что кроме Ольги, никого не вдохновит эта “дикая” красота. Она же – писательница, а у литераторов всегда были дачи на юге. Это традиция такая. Давай позвоним? Попытка – не пытка. (Саша.)

– Выхода нет. Давай телефон! – согласился Влад.

– Привет, жена “олигарха”! Это Влад, если ты, конечно, меня еще помнишь.

– Привет, землевладелец! Я всегда тебя помню. И локти кусаю, как ты меня и предупреждал, – пошутила Ольга.

– Ты, дорогая, так не шути, а то возьму – и приеду. Что тогда делать будешь? (Влад.)

– Как твои дети? – Оля поменяла тему.

– Растут. А твои? (Влад.)

– И мои растут. (Оля.)

– Оль, а помнишь, сто лет назад, когда с тобой рядом был настоящий мужчина, у тебя закружилась голова, и ты увидела “волшебный замок на горе”? (Влад.)

– Помню. (Оля.)

– Я сейчас как раз продаю эту гору. Хочешь купить? (Влад.)

– Целиком?! Это ты опоздал, я уже развелась с Васей… (Оля.)

– Нет, только верхнюю часть. У меня там гектара полтора-два. Внизу живут местные дачники, а вершина – никому не нужна. (Влад.)

– Почему? – удивилась Оля. – Там же такой красивый вид!

– Потому что там нет дороги. И газа тоже нет, но его можно протянуть. И с водой проблемы…

– А скважину, что, нельзя пробурить? (Оля.)

– Можно, но глубоко. Но вид там, действительно, потрясающий! Помнишь? С двух сторон – море, с третьей – горы, покрытые первозданным лесом. В общем, тебе понравится! (Влад.)

Сашка крутил указательным пальцем у виска: “Продали землю!”

– Круче, чем у тебя в Лазаревском? (Оля.)

– Ну, во-первых, намного выше. Во-вторых, ты можешь Сашку нанять на оклад: он как раз живет на твоей горе. И он будет обустраивать ее всю оставшуюся жизнь! (Влад.)

– И почем сегодня горы? – поинтересовалась Оля.

Влад назвал цену за сотку. Цена была более чем адекватная, но Ольга сторговала еще 20 %, за опт. – Ладно, спекулянт, куплю у тебя землю. Только оформление за тобой: мне сейчас не до поездок на юг.

– С оформлением – я помогу. Ксерокопию паспорта вышли, и нотариальную доверенность… А когда ты приедешь, когда состаришься? (Влад.)

– А ты говорил: не купит. Купит! – сказал довольный Влад. – Придется тебе, тянуть сюда газ, делать пруды для воды, и бетонировать дорогу!

– И зачем ей эта гора?! – смеялись мужчины. Ничего-то они не понимали…

(Подмосковье)

В период зрелого лета, солнце светит не так уже ярко. На небе то и дело появляются белые облака. Ветрено.

Оттенки зелени в саду стали еще разнообразнее. Новые ветки, выросшие летом, конфликтуют с ветками прошлогодними, умудренными жизненным опытом. До осени еще далеко, но она уже предчувствуется. На ярко красных плодоножках девичьего винограда зеленеют горошины ягод. Он оплел все заборы и пышным ковром расстелился по земле. Листья диаболо стали бордово-черными. Созрели ярко-салатовые шишечки хмеля.

Август – замечательное время в подмосковном саду. Плодовые деревья усыпаны яблоками и грушами. Наливаются сиреневой зрелостью сливы. Краснеет ажина; кое-где появились первые черные ягоды. Шуршат под ногами желтые листья.

Продолжают радовать взор синие клематисы. Полыхают огнем розы. И удивительные флоксы будоражат воображение цветом розовой зари и лилового заката. Нежно-сиреневые грозди на фоне ярко зеленой листвы – насыщенно романтично.

В саду закончился сбор малины и вишни, теперь крупные градины терна густо облепили ветви. Наливаются оранжевым светом гроздья рябины, желто-оранжевым – ягоды барбариса, и оранжево-красным – стеклянные бусинки калины.

В миксбордере расцвели желто-оранжевые и розово-бардовые герберы, лавандовый и синий шалфей. А на клумбе наконец-то распустились космеи! Дружно смеялись над ними махровые золотисто-оранжевые французские бархатцы. Но таинственные и гордые, словно звезды, окутанные зелеными облаками салатово-новорожденной листвы, белые, алые, сиреневые, бардовые и розовые, любовались поздние цветы на себя в небеса.

Солнце в августе становится более ленивым, и сад наполняется ароматом запахов и игрой светотеней. Воздух звенит цикадами, сверчками, шмелями…

– Ничего нет фантастичнее сада! – удивленно осматривалась Оля по сторонам. – Если я больше не выйду замуж – буду растить сад и стану ужасно счастливой!

Почему “стану”? Я уже счастлива. У меня есть дом и сад, Макс и дети. Мне даны глаза, чтобы видеть эту красоту; уши, чтобы слышать пение птиц и цикад; обоняние, чтобы вдыхать волшебные ароматы; осязание, чтобы ощущать вкус фруктов и ягод. У меня есть волшебное прошлое, прекрасное настоящее, и может быть замечательное будущее… Но если ты так и не придешь, я все равно буду счастливой, оттого что живу на этой прекрасной Земле. И спасибо вам, боги, что живу в мирное время. И если в моей жизни будут только сад и книги, родители, дети и собаки – этого уже вполне достаточно!

После полетов с Аполлоном Оля устроила “генеральную уборку” в саду. Родители стонали и плакали в голос. – Оля, что ты делаешь?! Все это пригодится!

– Кому могут быть нужны старые холодильники, стулья, тряпки… Кому?! (Оля.)

– Ой, ой, ой! – причитали родители.

Но Ольга была непреклонна. Все, что мешало эстетическому наслаждению, было выброшено. Оля и Алешка с помощью узбеков стащили весь хлам и “металлолом” в три огромные кучи-пирамиды, но когда молодая хозяйка уезжала в город, родители потихоньку спасали, что могли, и прятали в сарае. Макс вытаскивал из куч палки и все, что было похоже на них, потому что палки – это не мусор!

Торф, песок, навозные кучи, дрова и прочие “хозяйственные” нужности были огорожены деревянными шпалерами. Старую садовую рухлядь выбросили и купили красивую плетеную мебель. Ящики для цветов покрасили в яркие цвета. Дорожки вымостили плитами. Сад принял ухоженный вид.

 

О настоящих мужчинах

Ольга не каждый день ездила в город. Когда оставалась дома – читала книги, собирала материал для нового романа. Макс, если кто-то был на улице, предпочитал, конечно, свежий воздух. Но если все были дома – он помогал маме творить. Как и положено настоящему Музу, Макс тихонько посапывал на диване. Но как только слышал какие-нибудь подозрительные шорохи или улавливал своим черным кожаным носом вкусные запахи на первом этаже, то переставал быть Музом, превращался в любопытного шнауцера и мчался “разбираться”, что же там произошло.

– Мама, у меня к тебе серьезный вопрос, – заглянула в кабинет Аля.

– Я слушаю тебя. (Мама Оля.)

– Как мне быть? Мне в садике нравится один мальчик, а я ему не нравлюсь! (Аля.)

– Как его зовут? – спросила мама.

– Стас. (Аля.)

– Он есть на фотографии вашей группы? (Мама Оля.)

– Нет, он из старшей группы. (Аля.)

– И у тебя нет его фотографии? – удивилась мама.

– Есть, конечно. Сейчас принесу, – Алька убежала в свою комнату. Макс прыгнул с дивана и побежал за ней.

– Вот, – принесла Аля фотографию. – Макс, ну не надо его облизывать!

– Симпатичный… (Мама Оля.)

– Он самый симпатичный в нашем детском саду! (Аля.)

– Поэтому он тебе и нравится? – догадалась мама.

– Ну да, я же тоже самая красивая. (Аля.)

– А какой он еще? Смелый, умный? Придумывает игры, рассказывает интересные истории, изобретает что-нибудь? Дарит тебе подарки? – поинтересовалась мама.

– Не-ет, – озадаченно покачала головой Алька. – Все это делают другие мальчики, из моей группы. Больше всех Сашка старается. Он мне сказал, что когда мы вырастим, он на мне поженится. Представляешь?! (Аля.)

– А покажи-ка мне твоего Сашку, – попросила мама Оля.

Алька опять убежала на третий этаж за фотографией. Макс последовал за ней.

– Да вот он, рядом со мной. Он на всех фотографиях – рядом со мной! Мам, да ты его знаешь: когда ты за мной приходишь, он меня всегда разыскивает. (Аля.)

Ольга вспомнила темноволосого мальчишку, который всегда говорил: “Тетя Оля, вы подождите, сейчас я ее приведу!”

– Неужели он тебе не нравится? – удивилась мама.

Алька замялась. – Просто он не самый симпатичный… Но когда нам делали прививку, чтобы я не плакала, он подарил мне вот этот талисман.

– А Стас? – спросила мама Оля.

– Что Стас? – не поняла Аля.

– Что сделал Стас, чтобы ты не плакала? (Мама Оля.)

– Стас ничего для девочек не делает. Это они дарят ему конфеты, игрушки… (Аля.)

– А ты? (Мама Оля.)

– Ну, вот еще! Разве девочка должна делать подарки?! – возмутилась Аля.

– Девочка может делать подарки. Но, по-моему, не в этом случае. (Мама Оля.)

– По-моему, тоже, – согласилась Аля.

– Дочка, а папа твой красивый? (Мама Оля.)

– Ну, он, хороший, мам. И он раньше покупал тебе все-все, что ты захочешь, потому что ты красивая. И дядя космонавт говорил, что когда он откроет свою звезду, то подарит ее тебе. Почему ты всем нравишься? (Аля.)

– Не космонавт, а космолог, и не подарит, а назовет моим именем. Аль, а ты когда-нибудь видела, чтобы я бегала за каким-нибудь красивым дядей? (Мама Оля.)

– Не-ет, – сказала смеющаяся Алька. – Мне Алешка рассказал, по секрету, что ты даже дяде Диме нравишься! – вдруг шепотом сообщила дочка. – Хотя он никогда тебя не видел. Странно…

– Ну, за дядей Димой-то я бегаю целыми днями напролет: просыпаюсь и начинаю бегать. (Мама Оля.)

– Ну, мам! Ты меня совсем рассмешила! (Аля.)

– А хочешь, я открою тебе секрет женской привлекательности? (Мама Оля.)

– Ой, как хочу! – Алька даже хлопнула в ладоши от радости.

– Только никому не рассказывай, договорились? (Мама Оля.)

– Договорились, – Аля залезла к маме на колени.

– Женщина, девушка, девочка – это маленькое солнце. Когда ты ходишь, вокруг тебя распространяются твои запахи, чувства, мысли, твое настроение, твои мечты. Ты посылаешь в мир определенные сигналы, и эти сигналы улавливают другие люди, особенно мальчики. Вот, что ты делала для того, чтобы понравится Саше?

– Ничего, – пожала плечами Аля, и покачала головой. – Ничего я не делала!

– Нет, ну, что-то ты делала? Ты же любишь одеваться красиво, причесываться; духи мои постоянно перетаскиваешь к себе в комнату. (Мама Оля.)

– Ничего и не перетаскиваю! Это папа мне подарил! (Аля.)

– Всеми этими действиями ты говоришь окружающим: “Смотрите, какая я замечательная!” И Саша это заметил. И другие мальчики тоже. А вот Стас, почему-то, не заметил. Ты рассказываешь, что девчонки делают ему подарки – а он ничего не делает в ответ. Он что: слепой, глухой? Или любит только себя? (Мама Оля.)

– А разве можно любить только себя?! (Аля.)

– Можно, только это совсем не интересно; так и будешь всегда один, как Нарцисс. Помнишь, мы о нем в греческих мифах читали? Тебе в кино, какие героини нравятся, которые бегают за мальчиками или наоборот? (Мама Оля.)

– Которые наоборот. (Аля.)

– А почему? (Мама Оля.)

– Они – красивые… (Аля.)

– А еще почему? (Мама Оля.)

– Они веселые и ничего не боятся! (Аля.)

– Ты хочешь быть такой? (Мама Оля.)

– А разве я не такая?! – удивилась Алька.

– Такая. Ты как раз такая. Ну, тогда и выбирай тех мальчишек, которые бегают за тобой. (Мама Оля.)

– Сашку? – уточнила Аля.

– Хочешь его, хочешь кого другого. (Мама Оля.)

– Тогда лучше Сашку, с ним весело. А как же Стас? – вспомнила Аля о своей бывшей пассии.

Мама пожала плечами.

– Мам, а ты так всегда делаешь? (Аля.)

– Ну да, я выбираю тех, кому я нравлюсь. Это один из законов любви. Женщина нравится многим мужчинам, но она должна выбрать из них самого лучшего. И тогда она становится еще красивее, радостнее и счастливее… (Оля.)

– Оля, Аля! Идите ужинать! – позвала с первого этажа бабушка Таня. Макс тут же побежал вниз.

– Пойдем, ужинать; бабуля зовет. (Мама Оля.)

…

– Алеш, дай мне кока-колы, – попросила Алька за ужином.

– Не дам! – сказал Алешка.

– Почему это? – удивилась Аля.

– Я теперь колу не пью, и тебе не советую. (Алеша.)

– А что случилось, Алеш? – поинтересовался дедушка.

– Тренер рассказал нам о правильном питании. – Алешка серьезно занимался дзюдо, и каждый раз придумывал новые “заморочки”.

– И что же ты теперь пьешь? – спросила Татьяна Алексеевна.

– Только воду и натуральные соки. (Алешка.)

– А у нас как раз соковыжималка сломалась! (Тат. Алекс.)

– Надо будет в выходные купить новую. (Ольга.)

– А до выходных, будешь пить воду? – поинтересовалась бабушка.

– Да, – уверенно ответил внук.

– А ты, что будешь пить, красавица? – бабуля обратилась к растерянной Альке.

– А компот? Это – правильное питание? – нашла выход девочка.

– Для девчонок – да. (Алешка.)

– Ну, слава богу! – обрадовалась бабуля.

Но она рано обрадовалась.

– Я теперь не ем ни конфет, ни пирожных, потому что в них полным-полно простых углеводов, которые накачивают организм пустыми калориями, – сообщил Алеша.

Алькины глаза налились слезами.

– Внученька, но ты же дзюдо не занимаешься? Тебе можно есть конфеты, просто не в таком количестве, – успокоил внучку Владимир Иванович.

– Да? Я что же, буду есть неправильно, а он – правильно?! – Алька бросилась за помощью. – Мама! Что мне делать?

– Видимо, теперь всем нам придется питаться правильно. Но только не сразу, а постепенно. Снизим количество сладостей, увеличим количество фруктов и овощей, – попыталась примирить детей Оля.

– А “неправильные” углеводы я могу съесть, – предложил Макс.

– А какими должны быть углеводы? – поинтересовалась озадаченная бабушка.

– Сложными. Это которые в хлебе, овощах и фруктах. (Алеша.)

– Так, а мясо? (Тат. Алекс.)

– Говядину и курицу есть можно, потому что там много белка. Еще можно рыбу, яйца и молоко. (Алеша.)

– Хорошо. (Тат. Алекс.)

– И жиры я теперь ем тоже только хорошие: это оливковое масло, арахисовое масло и орехи. (Алеша.)

– А плохие – это какие? – уточнила бабушка.

– Это жирное мясо, сливочное масло и мягкий сыр. (Алеша.)

– Сыр плохим не бывает! В-аф! – возмутился Макс.

– Дед, а ты-то чего молчишь? У нас тут структура питания, между прочим, кардинально меняется. (Тат. Алекс.)

– Мне – все равно, – ответил Владимир Иванович, – лишь бы голодным не оставили. Питание, конечно, важная вещь, кто спорит. Но в твоей книжке по дзюдо, Алеш, я вот что еще вычитал. В большинстве своем тренировки по единоборствам являются анаэробными, поэтому необходимо добавить еще и аэробные упражнения, предполагающие длительную физическую нагрузку: тренажеры, бег трусцой, езду на велосипеде, плавание, катание на лыжах.

– Я каждый день в бассейне плаваю! Что касается тренажеров… Мам? Мы когда-нибудь тренажеры купим?! (Алеша.)

– Ну, вот теперь и закажем. А ты когда со мной по утрам бегать будешь? (Оля.)

– Ну, вот теперь и буду. Если Макс, конечно, не будет на меня нападать! (Алеша.)

– Здрасте! Это моя аэробика! Ты же меня на дзюдо не берешь?! Ваф! (Макс.)

– Мам, а почему Алешка своих друзей в наш бассейн может водить толпами, а мне – нельзя?! (Аля.)

– Потому, что телепузики в бассейне могут и утонуть! (Алеша.)

– А кто сказал – нельзя? Со взрослыми – можно. (Оля.)

– А Максу, почему нельзя плавать в бассейне? (Аля.)

– Да, почему? Это дискриминация, между прочим! У меня тоже паспорт есть. Вот. В-аф! (Макс.)

– Во-первых, от Макса очень много шерсти, она забьет систему очистки бассейна; во вторых – у него шерсть от хлорки испортиться. (Влад. Ив.)

– Макс, а почему ты свой корм до сих пор не съел? – поинтересовалась мама Оля.

– Потому что он сидит и смотрит голодными глазами на наш ужин. (Тат. Алекс.)

– А, мы, Макс, уже поужинали! – сообщала Алька.

– Но это не помешает нам съесть и твой корм, на десерт! – Алешка притворился ужасно голодным и предпринял попытку “съесть” собачий корм.

Макс с рыком бросился защищать свою миску и мгновенно доел сухой корм.

…

После ужина Владимир Иванович, уставший за день от хлопот по хозяйству, усаживался на диван – смотреть по кабельному телевидению “разные интересные передачи”. Внуки, включая Макса, залазили на диван вместе с дедом.

– Дед, ну, давай переключим, надоело уже про войну! (Алеша.)

– Опять про Ближний Восток? – поинтересовалась Оля. – Пап, как ты можешь, каждый день, слушать одно и то же вранье? (Ольга.)

– Я “Euro News” смотрю… (Влад. Ив.)

– Ты бы лучше “А1 Jaseera” смотрел! (Оля.)

– Я по-арабски, к сожалению, не понимаю. (Влад. Ив.)

– Мам, а почему – вранье? (Алеша.)

– Алеш, а ты знаешь, что там каждый день гибнут люди? Мирные, ни в чем не повинные люди. Сначала американцы, да и русские тоже, продают оружие бандитам, чтобы те пришли к власти. А, потом, когда американцы с ними поругаются, НАТО, прикрываясь красивыми лозунгами про демократию, бомбит беззащитных людей. Самолеты НАТО с таким же успехом могут бомбить и наши города и деревни. Знаешь почему? Потому что ВСЕ БУДУТ МОЛЧАТЬ. ВСЕМ НА-ПЛЕ-ВАТЬ! У бабушки – немытая посуда, у меня – недописанный роман, а тебе – “надоело про войну”. Ну, ладно, я работать пошла. (Мама Оля.)

– А что такое “Аl Jaseera”? – спросил Алеша, вдогонку уходящей маме.

– Это арабский канал новостей. (Мама Оля.)

– А кто такие – арабы? (Алеша.)

– Те, кто говорят на арабском языке, – ответила Оля уже со второго этажа.

– Понимаешь, Алеш, – “подключился” к разговору Владимир Иванович, – считается, что вся эта “каша” на Ближнем Востоке заварилась после второй мировой войны. Хотя, на самом деле, намного-намного раньше…

– Я знаю. Еще во время Крестовых походов, про которые мама писала. (Алеша.)

– Да-да, в те давние времена… До второй мировой войны весь Ближний Восток был поделен между Великобританией и Францией, без учета границ и традиций населявших эти земли народов. После войны арабские страны постепенно добились независимости, но границы между ними остались прежними. Это-то и привело впоследствии к целому ряду конфликтов. Второй немаловажной причиной стало создание государства Израиль… (Влад. Ив.)

– А арабские страны – это какие? (Алеша.)

Дед принес глобус. – Арабский мир – это огромная этническая группа, в которую входят два десятка стран Ближнего Востока и Северной Африки: Марокко, Западная Сахара, Мавритания, Алжир, Тунис, Ливия, Египет, Иордания, Ливан, Сирия, Ирак, Кувейт, Саудовская Аравия, Йемен, Оман, ОАЭ, Катар, Бахрейн. Еще некоторые страны Восточной Африки: Судан, Сомали, Джибути, Коморские острова. Население этого региона – четыреста миллионов человек. (Влад. Ив.)

– Так много?! Почему же они не объединяться и не дадут Америке по мозгам? (Алеша.)

– Был такой политик, Гамаль Абдель Насер, президент Египта, который мечтал о создании единого арабского государства. Ему даже удалось ненадолго, на три года, объединить Египет и Сирию, как когда-то во времена Крестовых походов это удалось Саладину. На сегодняшний день почти все арабские страны входят в Лигу Арабских государств, но постоянные войны и внутренние перевороты… Некоторые правительства поддерживают США, которые покупают у них нефть, кто-то борется с Израилем, кто-то воюет друг с другом. Арабский мир разобщен, как, впрочем, и весь мир. (Влад. Ив.)

– А Израиль – арабская страна? Я не понял. (Алеша.)

– Нет. Ты, знаешь, когда государство Израиль появилось на карте мира? (Влад. Ив.)

– Пять тысяч лет назад? (Алеша.)

– В 1948 году ООН приняла решение о создании в Палестине двух государств: еврейского (Израиль) и арабского (Палестина). Территория страны была разделена пополам. Раньше арабы составляли 90 % населения, однако к моменту создания государства Израиль, доля евреев возросла до 30 %, потому что в 20-30-ее годы туда хлынул поток евреев со всего мира. Арабам-палестинцам приказали “освободить” родную землю… (Влад. Ив.)

– Как это? И они что, не стали защищать свою территорию?! И другие арабские страны им не помогли? (Алеша.)

– В 1948 году шесть арабских государств, включая Египет, направили в Палестину свои войска. Так и начались арабо-израильские войны, по сути, не завершившиеся до сих пор. (Влад. Ив.)

– А ООН она точно защищает интересы всех наций? Я не понял. (Алеша.)

– Я тоже не всегда понимаю. Цели декларируются вроде правильные, но средства достижения этих целей часто оставляют желать лучшего. Вооруженными действиями восстановить мир на Ближнем Востоке нельзя. (Влад. Ив.)

– Кто же тогда является международным арбитром? (Алеша.)

– Хороший вопрос, внук… (Влад. Ив.)

– Идите чай пить! Хватит морочить ребенку голову! (Тат. Алекс.)

– Из самовара? (Алька.)

– Из чайника! (Тат. Алекс.)

– Нет! Я хочу из самовара! Раз мы живем в деревне – правильно пить чай из самовара! (Алька.)

– Ну, значит, будем пить по правильному, – дед пошел за самоваром.

…

За чаем велись семейные беседы. Дети обожали разговаривать “по-взрослому”.

– Иван Грозный – сумасшедший садист, – ни с того, ни с сего, объявил Алешка.

– На каком основании ты сделал такой вывод? – удивился Владимир Иванович.

– Я книжку про него прочитал, – гордо ответил внук. – Он со своими опричниками всех бояр поубивал!

– А что-нибудь полезное для России царь Иван Грозный сделал? Об этом в книжке написано? (Влад. Ив.)

– Казань завоевал. (Алеша.)

– Прежде чем завоевать чужое царство, надо создать армию. (Влад. Ив.)

– Разве, для царя это проблема? (Алеша.)

– Чтобы создать мощную армию, нужны немалые деньги. Где их можно было взять, как ты думаешь? (Влад. Ив.)

– У богатых людей… У бояр, наверное! – догадался Алешка.

– В те времена третью всех земель владела церковь, треть – составляли боярские вотчины, остальное – принадлежало государству. Церковь ни за что не хотела расставаться со своими землями, даже грозила объявить царя вероотступником, и при этом не выставляла со своих земель воинов и не платила налогов. Бояре, хоть и противились, всадников выставляли, но сами вставали во главе своих полков, поэтому полки эти подчинялись только им. Чтобы создать армию, нужно были найти деньги и свободные земли для раздачи их воинам, поэтому царь вынужден был пойти на частичную конфискацию боярских вотчин. (Влад. Ив.)

– И как он это сделал? (Алеша.)

– Провел свои знаменитые реформы. Создал стрелецкий корпус. Отменил систему “кормлений”. “Корма”, которые прежде собирались наместниками, теперь поступали в государственную казну, и за счет этих сборов воинам платилось жалование. Были введены нормы службы: со ста пятидесяти десятин земли выставлялся один воин на коне и в доспехах. Установление норм столкнулось с проблемой измерения земель: пришлось проводить кадастровые работы. Все поля, луга, леса были измерены и соответственно качеству земли поделены на “сохи”. Набиравшиеся с “сох” крестьяне-ополченцы были практически непригодны для войны: по своим воинских качествам они не шли ни в какое сравнение с поместной конницей. Тогда военная служба “с сох” была заменена выплатой денег. Государственные налоги не превышали 9 % крестьянского дохода.

Деньги, которые дали реформы, пошли на финансирование нового войска. Но реформы, как обычно, растянулись на десятилетия, наталкиваясь на сопротивление и бояр, и церкви. Конфисковать монастырские земли так и не удалось, но церковь была лишена прежних налоговых привилегий и монастыри стали платить налоги.

Созданная в результате реформ мощная армия позволила России расширить свою территорию, завоевать Казанское царство и стать великой державой своего времени. Завоеванные земли были розданы в поместья воинам. Воину за службу давали поместье с крестьянами, которое оставалось собственностью государства. За плохую службу поместье могли и отобрать. Выселенная из завоеванных земель в центральные районы государства татарская знать была наделена поместьями, конфискованными у бояр. Русская армия пополнилась татарскими всадниками… (Влад. Ив.)

– А куда выселили бояр? (Алешка.)

В завоеванную Казань. Были созданы приказы специализированые ведомства, управляющие военными делами, ямской службой, государственными землями, собранными налогами, которыми руководили дьяки-чиновники незнатного происхождения, что вызвало негодование у бояр. Появился новый Судебник – свод законов, созданный на основе Судебника Ивана III – деда царя. Закон устанавливал конкретную ответственность за взяточничество и невнимание к челобитным жалобам. Современники свидетельствуют, что Иван IV (Грозный) искренне стремился утвердить на Руси правосудие и справедливость. (Алекс. Ив.)

– Ну, теперь понятно, почему бояре ненавидели Ивана Грозного: он отобрал у них все привилегии! (Алеша)

– Да. Отношения царя и бояр осложнились до крайности: была введена Опричнина. Казнью за государственные преступления стало посажение на кол, при этом истреблялись все родственники преступника. Но цель царя заключалась не в казнях. Представители знатных родов были изгнаны со своих наследственных имений в новые земли, которые были розданы им уже на праве поместном, и владение которыми зависело от воли царя. Ликвидацию частной собственности на землю называют “ключом к восточному небу”. Реформы Ивана IV превратили Россию в восточное государство. Многие считали, что татары победили.

– Ну, и разве правильно действовал царь? (Алешка.)

– Реформы Ивана Грозного были направлены на преобразование России по образцу самой могущественной державы того времени

– Османской империи. Такое преобразование является одной из главных движущих сил истории. (Влад. Ив.)

– В учебнике написано одно, в книжке – другое, ты рассказываешь – третье. Как узнать правду? (Алеша.)

– Одной книги, чтобы делать выводы по столь серьезному вопросу, недостаточно. Надо найти альтернативные точки зрения: две, три, четыре, пять. Истина окажется где-то посредине. Но опять: не бывает истины в последней инстанции. У боярских и церковных летописцев – одна версия происходящего; у государственных чиновников – другая; у западных историков – третья; у русских – четвертая; у советских – пятая. И самое интересное: история постоянно переписываться. (Влад. Ив.)

– Дед, а что-нибудь стабильное в этом мире есть? (Алеша.)

– Конечно: нестабильность. Приведу тебе еще один пример, как историки оценивают происходящие события. Ты, конечно, знаешь, об Александре Македонском? (Влад. Ив.)

– Конечно, знаю: он – самый великий завоеватель! (Алешка.)

– С этим никто не спорит. Но начинал он не на пустом месте. Отец Александра, Филипп, оставил в наследство сыну лучшую по тем временам армию, с непобедимой фалангой; и еще организовал Коринфский союз греческих городов. Александр получил блестящее образование: в юности он изучал философию, политику и военное искусство… (Влад. Ив.)

– Его учителем был сам Аристотель! (Алешка.)

– Верно. В возрасте шестнадцати лет Александр уже был дееспособным регентом в отсутствии своего отца. (Влад. Ив.)

– Дед, да персы воевать не умели, я в кино видел, как они воюют! (Алеша.)

– Военное превосходство греков над персами – это миф. Великий царь персов, Дарий, в любой момент мог мобилизовать огромную армию: развитая транспортная сеть империи позволяла достигать самых удаленных ее уголков. В руках Дария были сосредоточены огромные финансовые источники. (Влад. Ив.)

– Почему же тогда Александр его разгромил? (Алеша.)

– Из-за самоуверенности Великого царя, который посчитал греческую армию малочисленной и слабой, и не стал собирать войска. После победы Александр сохранил администрацию Дария и привилегии персидской аристократии. Персы даже служили в его армии. Но завоевания есть завоевания, какими бы великими они не были: это черные страницы истории, и им всегда есть только экономическое оправдание. Историю об Александре Македонском написал хитроумный Плутарх для оправдания уже римских завоеваний. А историки Европы подняли знамя Александра Великого, чтобы оправдать свои колониальные захваты… (Влад. Ив.)

Если дед занимался с детьми общеобразовательными дисциплинами, то Ольга, на правах писательницы, вела беседы на морально-нравственные темы.

– Мам, смотри, Аполлон катается на автомобиле по небу! – кричал Алешка с балкона второго этажа.

– Почему ты так решил? – Ольга тоже вышла на балкон.

– Повсюду видны следы от протектора шин его мерседеса. (Алеша.)

– Похоже… Наверное, они с Солнцем опаздывали и поехали на автомобиле. (Мама Оля.)

– А он, что, реально, работает без выходных? (Алеша.)

– Он работает круглосуточно, без перерывов, ведь заход солнца в одном полушарии означает его восход в другом. (Мама Оля.)

– Тысячи лет без перерыва?! Когда же он успевает заниматься другими делами? (Алеша.)

– Живет в нескольких реальностях одновременно, потому что он бог. Аполлон очень ответственный. Что самое главное в боге, знаешь? Это самоотверженность в выполнении своего предназначения. И для человека важно брать на себя ответственность. Это главное качество настоящего мужчины. (Мама Оля.)

– А что значит быть настоящим мужчиной? (Алеша.)

– Мужчина – это тот, кто принимает решение и берет ответственность. (Оля.)

– Какое решение? – не понял Алешка.

– Решение зависит от ситуации. Что бы ни случилось, мужчина оценивает ситуацию, взвешивает все “за” и “против”, а потом принимает решение и действует. (Оля.)

– А ответственность – за что? (Алеша)

– За свои поступки, за свои проекты. (Мама Оля.)

– Я думал, настоящий мужчина – это сильный, смелый, ну, в общем, тот, кто занимается спортом и любит приключения. (Алеша.)

– Одни настоящие мужчины занимаются спортом, другие – наукой, третьи – бизнесом. И конечно все они любят приключения. (Мама Оля.)

– А не настоящие? (Алеша)

– Это те, кто вместо того, чтобы брать ответственность на себя, обвиняет в своих проблемах других. (Мама Оля.)

– А вот Вася, например… Он за что отвечает? Или он не настоящий мужчина? Он же по паспорту мингрел, а всем известно, что Мингрелия “издавна поставляет самых ловких воров и отъявленных мошенников”. Я в книжке читал… (Алеша.)

– Василий отвечает за людей, которые работают в его фирме; за обещания, которые он дает партнерам по бизнесу; за свою семью, за сына, за Альку. (Мама Оля.)

– А папа Саша? (Алеша.)

– За эпоху Средневековья – а это почти тысячелетие человеческой истории! За твои взаимоотношения с миром, за бабушку Аллу, за своих студентов. (Мама Оля.)

– Наш дед? (Алеша.)

– Ты не знаешь, за что отвечает наш дед? (Мама Оля.)

– Знаю, знаю: за физику! Еще за наш дом, чтобы в нем все работало, и за мое образование. (Алеша.)

– А Владимир Николаевич? (Оля.)

– За дзюдо, за бабушку Зину. Еще он помогает людям, которые обращаются к нему по юридическим вопросам. Получается, что все мужчины в нашей семье – настоящие? (Алеша.)

– Получается. (Мама Оля.)

– А я? Или я еще маленький? (Алеша.)

– Когда ты берешь на себя ответственность за свои поступки – ты уже настоящий мужчина, а когда пытаешься этой ответственности избежать – еще ребенок. (Мама Оля.)

– Я с папой Сашей недавно разговаривал, жаловался ему. Раньше было столько войн, где так легко было стать героем. Столько неоткрытых земель, которые можно было завоевать! А сейчас… (Алеша.)

– Как правило, люди становятся героями посмертно. Что касается неоткрытых земель, посмотри на небо: космос так мало изучен, люди были только на Луне. Вокруг нас миллиарды звезд, и там никто еще не был. Да и на Земле еще остались неисследованные места. Целый океан впереди! А сколько не сделанных открытий в физике, химии, математике, биологии, психологии. Люди не умеют любить, не умеют верить, не умеют быть счастливыми… (Мама Оля.)

– То есть у меня есть шанс стать героем? (Алеша.)

– А ты хочешь стать героем или хочешь быть счастливым? (Мама Оля.)

– Я хочу стать счастливым героем! (Алешка.)

– Для этого надо реализовать свою мечту… (Мама Оля.)

– Ты не сказала про дядю Диму. Он – настоящий мужчина? (Алеша.)

– Конечно. (Мама Оля.)

– Я знаю, за что он отвечает в нашей семье… (Алешка.)

Ольга внимательно посмотрела на сына.

– За будущее! – улыбаясь, ответил Алеша.

У мамы Оли от этих слов екнуло сердце.

…

– Мам, а что такое харизма? – спросил Алешка, посмотрев телепередачу, посвященную творчеству художника-авангардиста Павла Филонова.

– Алеш, а ты сам разве не понял? (Влад. Ив.)

– Понял. Просто хотел удостовериться. Харизма – это значит жить в нищете, не продать ни одной из своих картин, чтобы после смерти все досталось Русскому музею. Правильно? (Алеша.)

– Это значит иметь мужество быть верным своему призванию. (Влад. Ив.)

– Человек сам выбирает свой путь, еще до рождения, и следует ему… (Ольга.)

– Ну, если следует, – Владимир Иванович посмотрел на дочь через очки.

– Душа многократно возвращается на землю, чтобы получить опыт любви, ненависти, предательства, творчества. Миллионы людей варятся в котле человеческой истории. Пока душа не готова исполнить свое предназначение, человек живет обычной жизнью. Заколдованное колесо “сансары” будет крутиться до тех пор, пока он не скажет: “Стоп! Я готов. Я выбираю свой путь – и буду следовать ему, не смотря ни на какие внешние обстоятельства”. Герой сочиняет роман своей жизни, а потом играет в нем главную роль. Сыграть ее надо так, чтобы понравилось самому себе и наблюдающим богам, – и тогда душа получает свободу, и летит в другие миры… (Ольга.)

– А таким предназначением может быть Любовь? – поинтересовался Владимир Иванович.

– Мам, может? (Алька.)

– Может. Жизнь человека, в которой он следует поставленной цели, как дипломная работа. Тема может быть любой. (Мама Оля.)

– Любовь, как погибель? Анна Каренина, Леди Макбет Мценского уезда… Когда любовь – наваждение, страдание, когда ее объявляют единственной ценностью, и за нее отдают социальное положение, душевный комфорт, нравственные ценности? Ради нескольких лет, месяцев, дней?! (Тат. Алекс.)

– Мам, ну, почему же так пессимистично? (Оля.)

– Потому что время течет очень быстро! (Тат. Алекс.)

– Какой же любви она ждет, какой? – пришел Владимир Иванович на помощь дочери. – Ей хочется крикнуть: Любви – звездопада!

– Красивой-красивой, большой-большой, – поддержала Алька деда.

– А если ты в жизни не встретишь такой? – спросил Владимир Иванович Ольгу.

– Тогда мне вообще никакой не надо!” – закончила четверостишие Расула Гамзатова улыбающаяся Оля.

– Ага, – покачала головой Татьяна Алексеевна, – никакой не надо! Все засмеялись, а Макс от удовольствия даже завыл. Пес любил иногда повыть. Алька с Алешкой принялись ему помогать.

– Ну, началось… Перестаньте, ненормальные! Соседи услышат! (Тат. Алекс.)

– И пусть слышат, подумаешь. Макс, у меня дольше получается: – Ав-ав-ав! Ау-ау-ау! Ау-у-у… (Алешка.)

– И ничего подобного! Ав-ав-ав! Ау-ау-ау! Ау-у-у-у-у-у… (Макс.)

– А, я… Я, я могу еще как петух! Ку-ка-ре-ку! (Алька.)

– И я могу как петух! Ку-ка-ре-ку! (Алешка.)

– А я не могу, как петух. Я могу только как собака: ав-ау-ау! Ау-у-у…..(Макс).

– Макс, а я тебе сейчас помогу – это мама Оля подключилась к “всеобщей вакханалии”. – Ау-ау-ау-у-у…

– Аля, Макс, Оля?! Что вы делаете? Соседи сейчас милицию вызовут! (Тат. Алекс.)

– Бабуля, мы воем! (Аля.)

– Зачем?! (Тат. Алекс.)

– Видимо, чтобы “почувствовать себя на миллион лет моложе!” (Влад. Ив.)

 

Изменение реальности

Одиннадцатого сентября террористы-смертники направили два самолета в здания Всемирного торгового центра в Нью-Йорке, третий самолет врезался в Пентагон, и еще один разбился в штате Пенсильвания. После теракта Вашингтон объявил своим главным врагом международный терроризм. А люди, звонившие из Всемирного центра своим близким, говорили о любви…

В подмосковном саду наступила осень. Золотая осень. Потрясающая пора “бабьего лета”: с хрустальным воздухом, листопадом и первой осенней свежестью. Еще живо воспоминание о лете, тепло, и небо не укуталось унылым серым покрывалом, но уже предчувствуется приближение холодов. Не прошла молодость, не наступила зрелость…

Деревья оделись в золотую и бардовую парчу, девичий виноград стал винно-красным, а его несъедобные ягоды приобрели фиолетовый оттенок. Хитрыми желтыми глазками выглядывают астры из своих сине-сиреневых облаков. Заполыхали красным огнем очитки. Расцвели хризантемы: желтые, малиновые, розово-лиловые…

Оля писала роман о прекрасной Греции, о ее бесстрашных героях, о великом боге Солнечного света. Аполлон очень помог героине в этот тяжелый период. Он научил ее быть маленьким солнцем: улыбаться, излучать свет и любовь, дарить доброту и радость, заботу и внимание. Оля перестала мечтать о любви: она нашла ее в себе.

О женском счастье

– Источник женского счастья – не во внешнем мире: ни в богатстве, ни в карьере, ни в каком другом человеке. Здесь не причем муж или любовник. Источник счастья внутри самой женщины. Это любовь, которую она дарит людям, мужу и детям. И чем больше она отдает – тем больше любви возникает у нее в сердце, тем лучше она себя чувствует и привлекательнее становится. (Аполлон.)

– А как узнать свое призвание? (Оля.)

– Очень просто. Что тебе нравилось делать в детстве? Кем ты хотела стать? (Аполлон.)

– Я мечтала выйти замуж за Димку и родить ему много детей. (Оля.)

– Это ответ. (Аполлон.)

– Но жизнь перевернула все с ног на голову! (Оля.)

– У бога нет рук кроме твоих. Вот если бы тебе осталось жить всего шесть месяцев, или Димке осталось бы столько… Что бы ты сейчас делала? (Аполлон.)

Оля ничего не ответила. И она, и бог прекрасно знали, что бы она сейчас делала.

– Ну, вот видишь, каждый человек точно знает, чего он хочет. (Аполлон.)

– Но мне кажется, то, чего хочется мне, может так никогда и не случиться! (Оля.)

– А ты “никогда не беспокойся о том, что будет, и о том, чего, может быть, никогда не будет. Держись поближе к солнечному свету!” (Аполлон.)

– А если цель вообще недостижима?! (Оля.)

– Достичь можно практически любой цели. Главное – не переживать по мелочам и рассматривать неудачи как ступени на пути к успеху. (Аполлон.)

– Тебе, богу солнечному света, легко говорить! (Оля.)

– А кто тебе мешает быть солнечным светом? Будь дальновидной и постоянной в своих занятиях. Будь искренне благодарна судьбе – за то, что у тебя уже есть. У тебя, Оля, поверь мне, есть очень многое. Если же ты хочешь больше… Придумай свою новую жизнь, во всех подробностях, и ежедневно уделяй время созданию желаемой реальности. Тогда новые возможности обязательно появятся в твоей жизни. (Аполлон.)

О Дмитрии

– Любви должно предшествовать уважение, иначе ничего не получится, – сказал Аполлон. Дмитрий был достоин уважения: за географию путешествий, за широту взглядов, за разнообразие жизненного опыта, за профессионализм, за мужество, за умение дружить, за желание взять ответственность за детей.

– Ладно, – согласилась Оля. – Он заслуживает уважения.

“Любящая женщина никогда не будет одна”, – напомнил с небес Рамзан.

“Но он не обязан меня любить!” (Оля.).

“Оля, уважение уже не плохо. Уважение означает: я принимаю человека таким, какой он есть”. (Рамзан.)

“В жизни всегда ищите тепло и свет. Вы должны видеть те стороны жизни, которые полны света, а не тьмы. “Это мой друг, он пьет алкоголь. Ну и что, зато он очень красиво играет на флейте!” – вот что значит видеть светлую сторону жизни. (Ошо.)

Научившись быть маленьким солнцем, Оля стала посылать Димке маленькие импульсы любви, радости, сочувствия и понимания. Так продолжалось долго, но спустя какое-то время она почувствовала, что импульсы возвращаются обратно, усиливая радость и любовь в ней самой.

“Аполлон, пусть он встретиться с детьми. Я не буду мешать. В конце концов, он мне ничего не должен! Для меня он уже сделал все, что мог: подарил мне сказочную юность и замечательных детей”. С женских плеч упал крест ожидания счастья. Героиня решила, что она уже счастлива, и поверила в это.

Когда женщина становится счастливой, с ней происходят удивительные метаморфозы. Она расправляет плечи, у нее увеличивается грудь и подтягивается живот, за плечами вырастают крылья – огромные и цветные, как у бабочки махаон, глаза начинают светиться необыкновенным светом. Она начинает источать феромоны уверенности, всевозможности, легкости, и всего такого прочего. И вот как раз на эти-то сексуальные феромоны и слетаются мужчины, как пчелы на мед.

О Кади

Внимание мужчины всегда приятно женщине, особенно женщине незамужней.

Женщина всегда хочет праздника. А что такое праздник? Праздник – это море комплиментов, цветов, шампанского, дивных нарядов, красивого нижнего белья, денег, бриллиантов… Ну, и конечно, это серьезное предложение руки и сердца. Женщина всегда задумывается о том мужчине, который делает ей серьезные предложения.

Кто же мешает вам, милые женщины, иметь все вышеперечисленное?

Если вы превратите свою жизнь в праздник, в ней обязательно появится мужчина. Мужчины, как дети – они обожают праздники. А вместе с мужчиной появятся и остальные атрибуты праздника: блеск в глазах, подарки, признания в любви, много секса, хорошая машина, возможность путешествий, синее море и белый корабль. Все это Кади приготовил для Ольги. Шейх хотел, чтобы она стала его женой.

Героиня готовилась к встрече с Кади: она опять перекрасила волосы в золотой цвет.

О Тибете

А герой в ноябре должен был улететь в Тибет. Ему так хотелось на край земли, чтобы быстрее вернуться обратно!

…В сентябре Дмитрий покупал подарки Алешке и Альке. Когда привез игрушки к родителям, Владимир Николаевич вышел помочь ему, посмотрел на заваленную доверху машину, поинтересовался: – Это все, или в одну машину не уместилось? Ты опять уезжаешь куда-то надолго?

– Пап, понимаешь, мне надо собраться с мыслями… В Тибет. (Дима.)

– Опять?! Ты мать хочешь угробить? – закурил Владимир Николаевич.

– Я только там могу спокойно думать, – ответил сын.

– И когда? (Влад. Ник.)

– В ноябре. (Дима.)

– Матери не говори, я сам скажу. Дим, ты вот что, давно хотел тебе сказать… Ты прости меня за то, что я плохо к тебе относился! (Влад. Ник.)

– Да ты что, отец?! Я не помню ничего плохого. Помню, как ты помогал мне всегда, вытаскивал меня из разных ситуаций… (Дима.)

– Если бы ты не помнил, каким я был, ты бы и себя принял таким, какой ты есть! И к детям своим смог бы вернуться. (Влад. Ник.)

– Да я в сто раз хуже тебя, отец! Ты, может быть, и не всегда был прав; но ты был со мной, я мои дети одни растут. (Дмитрий.)

– У тебя еще есть возможность это исправить, и они еще успеют тебя полюбить. Они и сейчас тебя любят. Мне один хороший человек сказал, что дети всегда любят своих родителей, даже если не общаются с ними, даже если ненавидят их. Потому что ненависть – это обратная сторона любви. (Влад. Ник.)

Димка знал, что сказать это могла только Ольга. А ей об этом сказал Берт Хеллингер. А еще он сказал, что “мужчине, который принял своего отца, не нужна анима, то есть, идеальная женщина. Он находит себе женщину реальную, земную”.

– Я люблю тебя, отец. Ты благослови меня в дорогу, – попросил Дима.

– И я тебя люблю, сын. Но почему дорога от Ленинградского проспекта до Домодедовского района Московской области лежит через Тибетское высокогорье – так и останется для меня загадкой. Но если надо – поезжай в свой Тибет. Дай бог, чтобы ты нашел там то, что хочешь найти. (Влад. Ник.)

– Спасибо, – Димка обнял отца.

О предложении

Оля была на работе, и рассказывала по телефону Сергею, сколько подарков передал Дмитрий детям: – Столько радости он им доставил! Алешка так гордится, а Алька до сих пор визжит от счастья. И даже Максу, представляешь?! Узнал, что тому нравятся мягкие поющие игрушки, накупил их целый ворох; теперь этот ушастый монстр третирует всех в доме, устраивая настоящий перезвон!

– Оль, неужели ты думаешь, что если скажешь Димке, что любишь его и ждешь, и с Васей развелась из-за него… Неужели ты думаешь, что он не придет? Ну, может не сразу, но через месяц-другой точно прибежит. (Сергей.)

– Не знаю, Сереж. Мне он ничего не купил! А он что, сам не знает, что я его люблю, и что детям нужен отец?! (Оля.)

– Про детей он знает, и переживает, кстати, очень. А вот о твоих чувствах трудно догадаться. Ведь ты ничего не говоришь, не пишешь, не звонишь. Ну, ты, представь себя на его месте… (Сергей.)

– Я тоже про его чувства ничего не знаю. С нашей последней встречи прошли годы, он успел даже жениться! (Оля.)

– Ты тоже успела замужем побывать. Он, как вернулся из Тибета, один живет. Почему, как ты думаешь? (Сергей.)

– Откуда я знаю?! С чего ты взял, что он любит меня, мало ли что он в бреду говорил! (Оля.)

– А если он придет… Ты точно примешь его, не прогонишь? (Сергей.)

– Пусть сначала придет! (Оля.)

– То есть, он опять должен предложение тебе сделать? И если он сделает его в ненадлежащей форме, ты опять его пошлешь? Тогда он прав, что не приходит! (Сергей.)

– Ничего он не должен. Но мог бы, конечно, если б захотел. (Оля.)

Лена слушала этот “душещипательный” разговор, вздыхала и качала головой.

“Сколько они еще будут валять дурака, интересно? – думал Сергей после разговора. – Надо Димону намекнуть про предложение”.

– И что этот “пришибленный пыльным мешком по голове” подарил детям на 1 сентября? – поинтересовалась Лена.

– Как ты его назвала? (Оля.)

– Оль, он ведь совсем больной, если смотреть объективно. У него двое детей, а он вместо того, чтобы с ними познакомиться… поющие игрушки собаке дарит! Проблема не в том, что он не приходит. Настоящие проблемы начнутся, когда он придет. (Лена.)

О сексуальной потребности

Сергей приехал к другу. Дмитрий приготовил шашлыки в электрошашлычнице и на электрогриле запек овощи.

– Ничего себе, ты научился готовить?! – Сергей был потрясен.

– Ты один поживи, еще и не тому научишься, – ответил Дима.

Когда выпили и закусили, начался разговор “по душам”.

– Я живу как-то неправильно, Серег. Не сегодня, не здесь и сейчас, а между усталостью вчерашнего дня и опасениями по поводу дня завтрашнего. Вокруг меня действительность, навязанная мне… Теперь даже не знаю кем! (Дима.)

Сергей усмехнулся. – Никто тебе ничего не навязывает. Все, что существует вокруг нас, создано нашими собственными мыслями и эмоциями. Мы сами творим реальность, свою жизнь и свой мир. Ты создал свою действительность… наперекор своей мечте! И мне, интересно: ты, всю жизнь, что ли собираешься находиться в состоянии фрустрации?!

– Сколько раз слышал это дурацкое слово, но так и не понял его глубокого смысла. То политики у нас находятся в этом состоянии, то незамужние женщины… (Дима.)

– А что тут сложного? Фрустрация – это неудовлетворенная потребность. У тебя не удовлетворена одна из основных человеческих потребностей: сексуальная. Если эта потребность не удовлетворяется должным образом (качественно и количественно), то человек погружается в различные неприятные состояния: внутреннего напряжения, негодования и тревоги; его одолевают разнообразные фобии, и он впадает во всякие нехорошие зависимости. Так доктор Курпатов говорит. Чтобы твои потребности были удовлетворены количественно, нужно, чтобы один раз в два-три дня, у тебя была женщина. А вот чтобы эта потребность была удовлетворена качественно – ты сам знаешь, какая женщина тебе нужна.

Я, если честно, Дим, тебе завидую: ты – сам себе хозяин. Мне вот значительно тяжелее. Большую часть своего времени я провожу на работе, и моя жизнь во многом определяется обычаями и ритуалами организации, в которой я работаю, и “тараканами” в голове моего шефа. Но моя действительность – это не только работа, но еще и семья, и книги, и друзья. Чего мне не хватает в жизни? Времени, наверное… (Сергей.)

– А вот мне не хватает очень многого. В моей ней нет… жизни, которую я хотел бы прожить! (Дима.)

– Тогда у меня для тебя хорошие новости. Мы можем изменять реальность в соответствии со своими желаниями. Наше сознание формирует нашу реальность. Если ты сможешь изменить сознание – изменить свои мысли – изменится и мир вокруг тебя. Чем больше в тебе веры, тем больше твоя реальность будет напоминать твою мечту.

Решение проблем не зависит от других людей. Мир не прогнется под тебя, и люди не станут вести себя в соответствии с твоими убеждениями. Не пытайся изменить место, время, людей – измени себя. Но если ты сам решишь измениться, изменишь свои мысли и свое поведение, случится чудо – мир вокруг тоже изменится. “Измени отношение к вещам, которые тебя беспокоят, и ты будешь от них в безопасности”. (Сергей.)

“Сергей прав, – думал Дима, когда курил на балконе. – Моя жизнь – это поверхностный уровень существования, как в кино, как в книге. А когда я настоящий?”

“Настоящий ты с Олей”, – подсказал внутренний голос.

“Да, это так. И мне осточертела эта раздвоенность! Я хочу быть самим собой. Тотально. А для этого… она должна быть рядом, черт возьми!” (Дима.)

“Получается, что она – главная характеристикой твоей реальности?” – подытожил внутренний голос.

И Димке пришлось согласиться: “Получается!”

О ризеншнауцере

– Дим, я Ольге книгу обещал, ты к ней, случайно, не собираешься? (Сергей.)

– Нет, я в Тибет собираюсь… (Дима.)

– Опять в Тибет?! Почему в Тибет? Ты там гражданство, что ли, получил? (Сергей.)

– Потому что ноябрь – “золотое время” для посещения Тибета. Там стоит ослепительно ясная погода, среднесуточная температура воздуха – плюс три градуса, и туристов мало. Я помедитировать хочу.

(Дима.)

– А обязательно это делать в горах? (Сергей.)

– Не волнуйся – не свалюсь. Приеду – пойду сдаваться, если к тому времени она опять замуж не выйдет. (Дима.)

– А ты надолго едешь? (Сергей.)

– Это как получится. Но, до Нового года, точно вернусь. Мне детям надо подарки покупать. Это такая занимательная штука – покупать игрушки… (Дима.)

– Я знаю. (Сергей.)

– А, ну, да. А что за книга? – поинтересовался Дима.

– Про ризеншнауцера. (Сергей.)

– Серег, ты мне ее оставь, я потом через родителей передам, ладно? (Дима.)

– Ладно, – сказал Сергей. – Он заметил, что Дмитрий заинтересовался книгой.

– А чего ты хотел мне посоветовать? (Дима.)

– Будто ты мои советы слушать будешь? Я спросить хотел. Ты когда Ольге предложение в первый раз делал? (Сергей.)

– Еще в армии, обозвал ее при этом шлюхой… (Дима.)

– А второй раз? (Сергей.)

– Когда с Севера приехал. (Дима.)

– Опять обозвал? (Сергей.)

– Если бы только обозвал, – вздохнул Дима.

– Ты, если в третий раз делать будешь – ну, вдруг, опять тебе в голову взбредет – скажи, что любишь ее, и больше ничего не говори; губы скотчем заклей. (Сергей.)

– Это она попросила? Или ты сам решил оптимизировать этот процесс? (Дима.)

…

Когда Сергей уехал, Дима открыл книгу. “Ведь – Макс – тоже член семьи, причем по рассказам родителей, чуть ли не главный член. Надо узнать, что это за птица такая – ризеншнауцер?” Дима начал читать. Непревзойденный сторож, великолепный охранник. Прирожденный, неутомимый следопыт. Азартный преследователь и яростный защитник. Сильный, настойчивый, стойкий противник, один вид которого внушает уважение. Прекрасный спортсмен, великолепный пловец.

Отлично сложенный, умный, интеллектуальный пес, с крепкими зубами, твердым характером и безграничным жизнелюбием.

Надежный и преданный друг, которому необходимо человеческое общение и внимание. Энергичный и разумный. Очень хитроумный. Шумный, азартный, нетерпеливый. Весельчак и баламут, неистощимый озорник и выдумщик.

Это собака не для каждого, она принесет радость и удовлетворение лишь тому, кто обладает острым умом, отличной реакцией, твердой рукой и природным темпераментом. У всех остальных могут возникнуть проблемы с воспитанием столь шустрого и нахального существа. В большинстве случаев ризены обладают жестким самоуверенным характером… “Да эта собака просто создана для меня! – подумал Дмитрий. – Он такой же, как я. Один в один!”

– Как там Ольга Владимировна с Максом справляется? – поинтересовался он у родителей.

– Татьяна говорит, что эта “черная бестия, утоптала своими копытами весь огород”. Он вырос таким огромным. Отец, покажи Макса… (Зин. Алекс.)

– Ничего себе, какой красавец! – восхитился Дмитрий, увидев пса на фотографиях.

– Только этот красавец уписал все деревья и все цветы в саду. Пришлось Владимиру Ивановичу все растения огораживать сеткой. (Влад. Ник.)

– Они его избаловали совсем. Он спит только с Ольгой на кровати. А по вечерам, пока она пишет романы, спит на кровати Татьяны с Володей. И попробуй его выгони с кровати – он рычит, да еще и укусить может! (Зин. Алекс.)

“Вот, Оля, доигралась. Не захотела спать с нормальным мужиком, спишь теперь с собакой. А ты, молодец, Макс, ты к ней в кровать никого не пускай. Не фига там никому делать!” – подумал Дима. А вслух сказал: – Правильно делает!

– Кто и что правильно делает? – не поняла Зинаида Алексеевна.

– Макс. Спасибо за ужин, – поблагодарил Дима и вышел из-за стола.

– Ты понял, к чему он это сказал? (Зин. Алекс.)

Владимир Николаевич покачал головой. – Зин, у него какой-то внутренний диалог. Он сам с собой разговаривает.

– И долго еще это будет продолжаться? (Зин. Алекс.)

– Пока не договориться. (Влад. Ник.)

О детях

– Дмитрий, как твои дела? – поинтересовался Аполлон.

– Пол! Как хорошо, что ты прилетел! Я купил такую вкусную вяленую камбалу с икрой и ящик пива, а одному как-то скучно… (Дима)

– А ящика-то хватит? – озабоченно глядя на пиво, почесал затылок Аполлон.

– Если что, я сбегаю. (Дима.)

– Ты лучше сразу сходи, потому что я корюшки дальневосточной принес. (Пол.)

– Ух, ты! Тогда ты – прав: лучше сходить. (Дима.)

– Пол, а у тебя детей много? (Дима.)

– Много: Орфей – от Каллиопы, Асклепий – от Корониды, Линос – от Псамати, Аристей – от Керины, Троилос – от Кассандры, – зажимал пальцы Аполлон.

– У тебя, наверное, с ними проблем не бывает? Ты, если что, ведь можешь и стрелы свои достать? (Дима.)

– Как же, не бывает! Наделили тебя боги даром лечить людей – так лечи! Зачем же воскрешать мертвых? У нас на Олимпе, знаешь, оригинальные идеи не очень-то приветствуются, да и против Зевса не плюнешь. (Пол.)

– Даже ты? (Дима)

– Даже я, не всегда могу спасти своих сыновей! (Пол.)

– Асклепий – это Эскулап? Знаменитый врач? (Дима.)

– Да. Целительная сила его была так велика, что однажды, по просьбе Артемиды, он вернул к жизни Ипполита. Это был хороший повод избавиться от него. Чудеса противоречат порядку, установленному Зевсом, и таких “волшебников” принято убирать с глаз долой. Зевс скор на расправу – он схватил молнию и убил моего сына. (Пол.)

– А ты? (Дима.)

– А что я? Я тогда обезумел от горя. Зевса убить я не мог, поэтому я убил циклопов, которые создали смертоносные молнии. И как виновный в преступлении против родственников, был отправлен на семь лет в ссылку на землю, в Фессалию, пасти стада царя Адмета. (Пол.)

– Это самое худшее наказание? (Дима.)

– Нет. Хуже всего нарушение священной клятвы водами Стикса – реки подземного мира. Это самая страшная клятва для богов. Если ты нарушил ее, ты должен пить воду из этой реки, которая превращает тебя в бесчувственное, лишенное разума существо. Ты впадаешь в состояние хронического оцепенения. Обязанности свои, ты в таком состоянии, естественно, выполнять уже не можешь. С Олимпа тебя изгоняют, со всеми вытекающими отсюда последствиями: на собрания и пиры не допускают, и смещают со всех занимаемых постов. На семь лет. (Пол.)

– То есть ты уже и не Бог? Как же жить без чувства и разума семь лет? (Дима.)

– Ну, жить-то можно. Некоторые так и живут. Вопрос – как жить? – Аполлон сделал вид, что изучает прогноз погоды в Интернете. – Ты зачем опять решил ехать в Тибет? Тебе мало одного падения?

– Надеюсь, на этот раз обойдется без эксцессов. Просто подумаю. Прилетишь ко мне? (Дима.)

– Конечно, какой разговор. (Пол.)

О любви

Перед отбытием в Тибет, герой сидел в аэропорту, пил коньяк и писал стихи. В первый и в последний раз в своей жизни. Стихи получились какие-то женские… “Ну, и кому, какое что?! – подумал Дима по этому поводу словами Александра Яковлевича Розенбаума. – Я же не собираюсь их никому показывать!”

* * *

Аполлон видел, как уже в самолете, абсолютно пьяный, “поэт” переписывал набело свое творение, и послал ему в награду хороший оздоровительный сон.

 

“Разве у нас не совместный проект?!”

Аполлон был уверен, что у героев все идет туда, куда надо: к свадьбе и семейной жизни. Одиссей полетел в Тибет, где должно было случиться его окончательное “просветление”, а Пенелопа верно ждала любимого на даче.

Надо сказать, что бог жизни и света вел на Земле огромное количество проектов. Он следил за тем, чтобы всегда было живо Искусство, и посылал людям художественное вдохновение. Он контролировал, чтобы писались серьезные произведения, изучались всевозможные науки, чтобы в театрах ставились трагедии и комедии, чтобы люди не переставали танцевать, вели беседы, общались друг с другом и пели песни о любви. Он обучал их целительству и медитации. У бога были тысячи “крестников”, в жизни которых он принимал деятельное участие. Чтобы не запутаться в своих многочисленных проектах, он даже освоил программу “управления проектами”.

Довольный собой и своими героями, Аполлон подошел к рабочему столу и погрузился в электронную почту. И вдруг Кади сообщил ему, что, Ольга, “кажется, примет предложение его руки и сердца!”

Аполлон размышлял, где же он мог просчитался. Но когда залез в электронную переписку шейха, то понял, что это “происки” Афродиты. Но как такое возможно: ведь они курируют один проект, и богиня любви и браков должна быть заинтересована в свадьбе героев не меньше, чем он?! И тут Аполлон вспомнил, что Афродита “забыла” расписаться в Книге кураторства проектами…

Аполлон доверял и богам, и людям. А так как женщин он тоже считал людьми, он доверял и женщинам. Хотя столько раз уже зарекался!

…

– И как же это называется?! – поздней ночью явился солнечный бог к ветреной богине Любви.

– А что случилось? – сонным голосом ответила Афродита.

– Почему ты помогаешь Кади? (Пол.)

– А почему врываешься ко мне ночью и еще кричишь на меня?! (Афро.)

– Я на тебя не кричу. – Спокойно ответил Пол. – Что предложил тебе Кади? – Он бесцеремонно залез в компьютер Афродиты. – Дворец? Зачем тебе такое количество дворцов?! Ты их, солить, что ли собираешься?

– Сколько ни есть – все мои. И дело, вовсе, не во дворце! Знаешь, как обращается ко мне Кади? Не иначе как “божественная” и “прекраснейшая”. А твой Дмитрий называет меня “Афро”, будто я ему подружка! И я тебе напомню, что еще совсем недавно он называл меня шлюхой!

Аполлон молча вышел из спальни. Спорить со взбалмошной женщиной…

Иллюстрация. Возмущение Солнца.

Фотография агентства NASA. (Цвет. илл. 35)

Это давняя история, как поссорились Аполлон с Афродитой…

Аполлон, как любой нормальный бог и мужчина, был когда-то влюблен в красавицу. А она предпочла ему необузданного и грубого бога вероломной войны.

Афродита называла своего возлюбленного прекрасным богом войны. Арес обожал битвы и кровопролитие. Алтари Ареса-Марса были единственными в Ойкумене, которые обагрялись человеческой кровью.

Так как ветреная богиня была замужем за Гефестом, богом огня и искусным мастером, она встречалась с Марсом тайно. Сначала все шло хорошо, но однажды, большой любитель порядка, Аполлон, ехал по небу, осматривая землю и отмечая все, что попадалось ему на глаза. Ничто не могло укрыться от всевидящего ока бога, и вскоре он заметил и спящего стража Алектриона, и Афродиту в объятиях бога войны. Аполлон хлестнул своих крылатых коней, и они понесли его к Гефесту, которому он и расписал в живых красках картину, представшую его очам…

Но это было так давно, почти три тысячи лет назад! Любой нормальный мужчина уже давно позабыл бы об этой истории, но Афродита была женщиной.

Проанализировав ситуацию, вершитель реальности успокоился. Аполлон был Богом, Мастером и Творцом. Поразмыслив над вкладом богини любви в их совместный проект, он вынужден был признать, что Афродита решила задачу эволюции сознания весьма необычным способом: цепь оплошностей и ошибок, совершенных героями, превратилось в совершенно изумительный путь их внутреннего развития”.