Зрелость

«Обязательность, смелость, адекватность. Возможность удержать на себе внимание. Вот те самые качества, которые делают Ди Каприо просто незаменимым актером. Есть высказывание, которое старо как мир, оно к Ди Каприо подходит как нельзя лучше, — камера его любит. Другими словами, его присутствие в кадре моментально пленяет нас, заставляя беспрекословно двигаться за ним. Конечно же, камера любит многих актеров, но далеко не каждый актер может воспользоваться таким даром и пустить зрителя в путешествие по самым потаенным уголкам своего я, которое скрашено путешествием по сюжету самого фильма. Для этого необходим талант. Умение чувствовать, сила духа и абсолютное бесстрашие. Все это есть у Лео. Я знаю, что могу доверить Лео сыграть не только того персонажа, образ которого он представляет, а также могу доверить ему попытаться воспроизвести сам фильм в своей голове, для того чтобы, сам для себя, он смог понять, до какой точки “невозврата” он может дойти. Я уверен, что тщеславие не помешает ему на его пути. Тщеславие может стать препятствием для многих актеров. Ведь их персонажей довольно часто ассоциируют с ними как с актерами и как с публичными фигурами. Для Лео это не проблема. Ему присущи всепоглощенность своим персонажем, полнейшая преданность ему, и не важно, насколько этот персонаж ужасен или непостижим. Это одно из основных качеств, которыми я в нем восхищаюсь. Мы вместе с Леонардо работали над четырьмя картинами. Для меня он незаменим. Он незаменим для каждого из нас. Он незаменим для всей истории кинематографа», — таким эмоциональным монологом в адрес Лео разразился легендарный режиссер Мартин Скорсезе на премьере детективного триллера «Остров проклятых», где Лео блестяще сыграл главную роль.

На этот раз герой Лео, судебный пристав Эдвард Тедди Дэниелс, расследует деятельность зловещей психиатрической лечебницы, расположенной на скалистом острове. О работе над этой ролью Лео вспоминал:

«…Мы все были как будто в бреду, находились в постоянном напряжении. Во время съемок в старой психиатрической больнице на острове мы каждый день погружались в атмосферу психической патологии».

Гнетущая атмосфера фильма оказалась весьма утомительной для психики актера, а по окончании съемок Лео ждало еще более серьезное эмоционально потрясение — умерла бабушка. Та самая Хелен Инденбиркен, которая всегда говорила то, что думала, и которая гордилась внуком и любила его больше всех на свете. Безутешный Лео плакал, когда отвечал на вопросы журналистов о своей потере:

«Мне очень жаль, что бабуля ушла, мне всегда нравилось проводить с ней время. Она была чистой, честной, искренней. Она была моим барометром правды. Иногда я спрашивал бабулю: “Смотри, сколько всего происходит в моей жизни! Разве это не здорово?” А она отвечала: “Не думай об этом. Сделай перерыв — побудь каменщиком, поработай руками. Тебе понравится. Сделай шаг назад и подумай о том, что происходит в твоей жизни. Цени это”…

Я уверен, что моя жизнь не должна ограничиваться только карьерой. Только вчера вечером я думал, как мало в ней было обычных дней, которые я провел не на съемках в каких-то отдаленных уголках. Семья — вот о чем я начинаю думать все чаще, особенно теперь, когда моей бабушки больше нет. Это наводит на мысли о непостоянстве всего и о том, как важно быть частью семьи — иметь что-то важное, помимо работы».

Со смертью бабушки к Лео пришла зрелость. Он теперь твердо стоял на ногах, мог позволить себе быть откровенным и не носить масок вне съемочной площадки. Позади осталась бурная молодость с ее вечеринками до утра, и даже свой очередной день рождения Леонардо отметил совершенно не свойственным для себя способом:

«Недавно я отпраздновал свой день рождения за тихим ужином с семьей и друзьями. Десять лет назад я бы закатил грандиозную вечеринк у».

Его новым, всепоглощающим увлечением стала живая природа, поэтому в свободное от съемок время Лео стал проводить в джунглях Амазонии или в африканских саваннах, со львами и слонами ему было куда интереснее, чем с длинноногими моделями — и Бар Рафаэли пришлось с этим смириться. О своей новой страсти Лео рассказывал:

«Смотреть на львов, слонов и зебр в дикой природе — это моя страсть. Когда вы смотрите на китов, то понимаете, насколько прекрасен этот мир. У меня были собаки, лягушки и даже ящерица. Я всегда любил животных и путешествия. Когда-то я даже хотел стать турагентом, чтобы ездить по всему миру».

Кэри Маллиган и Леонардо Ди Каприо в мелодраме режиссера База Лурмана «Великий Гэтсби» (2013)

Кадр из остросюжетного вестерна режиссера Алехандро Г. Иньярриту «Выживший» (2015)

Между тем его экологическая деятельность и влияние с каждым месяцем и годом становились все шире, в 2010-м он покупает целый остров, чтобы сделать там экологичный курорт, а затем получает престижную Международную экологическую награду из рук самого Михаила Горбачева. В 2011-м Лео обращается к президенту США Бараку Обаме с идеей экологической революции:

«Люди говорят о личной ответственности, я верю в личную ответственность. Нужно перерабатывать отходы, нужно делать все остальное, это действительно необходимо. В Америке к власти пришла администрация, которая настроена помогать нам в нашей борьбе. Я искренне верю, что президент Обама займет активную позицию в разрешении самых сложных экологических проблем, стоящих перед нами. Мы надеемся, что осознание необходимости экологической революции сделает Америку лидером экологического движения».

Биограф Дуглас Уайт рассказывает:

«…В дополнение к своей экологической работе и помощи сиротам в Африке он пожертвовал миллион долларов Фонду по восстановлению Гаити после того, как в январе 2010 года эта страна пережила ужасное землетрясение. Его необычайную щедрость отметили Билл Клинтон и президент Джордж Буш: “Это пожертвование посылает народу Гаити ясный сигнал о том, — сказал президент Буш, — что Америка полна решимости помочь восстановлению их страны. Я благодарю Лео за то, что он показал всем американцам прекрасный пример того, как надо помогать соседу в беде”».

 

Лео и женщины

Пока Леонардо решал насущные проблемы планеты и готовился к новой роли (в научно-фантастическом триллере об осознанных сновидениях «Начало»), Бар Рафаэли не оставляла попыток склонить возлюбленного к браку (тем более Леонардо все чаще публично высказывался о том, что ему пришла пора остепениться). Возможно, все закончилось бы белым платьем и алтарем, не выступи отец Бар Рафаэли с ультиматумом: «Если Лео не примет иудаизм, никакой свадьбы не будет!» Видимо, требования семьи Бар заставили Леонардо крепко задуматься и сделать свой выбор: Бар и Лео расстались, теперь уже навсегда. И хотя Лео рассказывал о том, как ему одиноко («…однажды, посмотрев в зеркало в номере отеля, я вдруг ощутил, как я одинок и как далек от нормальной человеческой жизни. И это было просто как удар в живот…»), он продолжал необременительные отношения с моделями, завершая связь, как только она грозила перерасти в нечто более серьезное.

Леонардо, увлеченный необычными съемками (фильм «Начало» был полон невероятных спецэффектов при минимуме компьютерной графики), как обычно, ушел в работу с головой:

«Если мы делали сцену, в которой что-то было вверх ногами, или опрокидывалось, или плавало в воздухе, мы делали это в реальных условиях. Я знал, что с самого начала Крис собирался напрячь всех нас физически, и мы в это втянулись. Мы постоянно были готовы к чему-то неожиданному. У него была отличная команда каскадеров, и они тщательно планировали большинство трюков заранее, так что в большинстве этих безумных эпизодов ты действительно чувствуешь себя комфортно и абсолютно безопасно. Там не было никаких опасных ситуаций, но, читая сценарий, ты не мог не беспокоиться о том, как будешь драться в невесомости или кубарем катиться вниз с лавиной. Невольно возникал вопрос, как этот парень собирается это осуществить. Но он делал это с легкостью. Ты пытаешься влезть в головоломку, которую представляет собой “Начало”, и совершить эмоциональное путешествие на фоне гигантского полотна, рисующего мир сновидений».

Выйдя на экраны в США, фильм «Начало» в первый же уикэнд оказался на первом месте, заработав целых шестьдесят три миллиона долларов. Этот фантастический фильм стал вторым по популярности после кэмероновского «Аватара» (2009), год назад заработавшего в первый уик-энд семьдесят семь миллионов долларов. «Начало» оставалось лидером проката в течение трех недель. Мировой прокат фильма также принес впечатляющий «урожай»: 823 млн долларов по всему миру, оказавшись на двадцать девятом месте в списке самых кассовых фильмов всех времен. «Начало» включили в списки лучших картин года, и этот фильм получил больше всего номинаций. Однако, получив четыре «Оскара» за технические достижения, по своим художественным достоинствам фильм уступил «Социальной сети» и «Король говорит!». И Лео снова и снова остался без «Оскара». Без «Оскара», но не без новой длинноногой подружки: пустующее место рядом с ним заняла очередная блондинка и модель Блейк Лайвли. Это произошло всего через неделю после окончательного разрыва с Бар. Биограф Дуглас Уайт рассказывает:

«Удивительно было то, насколько спокойно вел себя Лео, появляясь на публике с новой девушкой. Видели, как Ди Каприо и Лайвли гуляли вокруг отеля “Иден Рок” в ночь на пятницу. Слухи об их отношениях усилились после того, как они совершили совместную поездку по Французской Ривьере на роскошной яхте Стивена Спилберга. Для человека, который обычно немногословен по поводу своих любовных увлечений, особенно на столь раннем этапе отношений, такое поведение было необычным, и его друзья действительно удивлялись, что это на Лео нашло. Один источник сообщил таблоиду “Сан”: “Лео и Блейк очень хорошо ладят. Они определенно находятся на ранней стадии флирта, хотя Лео, похоже, сильнее запал на нее, чем она. Он изрядно напился и сделал ей предложение, но она отшутилась, сказав, что это было худшее предложение, которое она когда-либо слышала. Прежде чем она прибыла на яхту, Лео прожужжал Стивену все уши о том, как он влюблен”. Из Канн пара переместилась в Портофино — любимое романтическое место элиты на Итальянской Ривьере, а потом отправилась в Монте-Карло. Когда Лео и Блейк еще только знакомилась друг с другом, путешествуя по самым романтичным местам Европы, Блейк, как и многим женщинам до нее, пришлось узнать, что значит быть возлюбленной Лео. Появилась серия фотографий, на которой она якобы была изображена обнаженной. На популярных сайтах, посвященных звездным сплетням, появилось пять фотографий голой грудастой блондинки, которая снимала себя на iPhone в ванной перед зеркалом. Это побудило американского блогера Переса Хилтона, пишущего о звездах, предсказать: “Блейк Лайвли пожалеет об этом”. На четырех снимках лицо женщины частично скрыто ее телефоном. Пятый слишком размыт, чтобы сказать что-то наверняка. iPhone первого поколения, изображенный на фотографиях, и другая форма носа свидетельствуют о том, что эти фотографии сделаны несколько лет назад, и заставляют усомниться, что на них действительно Блейк. Пресс-секретарь актрисы поспешила заявить, что эти фотографии не имеют отношения к ее клиентке и являются “на сто процентов поддельными”, а затем добавила, что “Блейк никогда не снимала себя обнаженной”.

Если этот скандал и расстроил Блейк, она не подала виду, присоединившись к Лео на вечеринке, посвященной Гран-при Монако. Один свидетель сказал “Ю-Эс Викли”: “Он выглядел очень влюбленным. А ее лицо просто засветилось, когда Лео заговорил с ней. Он представил Блейк как свою подругу. Я бы сказал, что они безумно влюблены друг в друга!” Действительно, все говорило именно об этом. Лео, казалось, вовсю старался произвести впечатление на Блейк во время путешествия в Венецию, где они плавали по знаменитым каналам на гондоле. Ди Каприо также прокатил актрису на вертолете в Сен-Поль-де-Ванс (они остановились в номере люкс “Отель де Пари” стоимостью пять тысяч долларов за ночь) и на яхте за пятьдесят два миллиона долларов, окружив ее роскошью, поразившей его ошеломленных друзей.

“Я никогда не видел его таким с девушкой, — сказал один. — Поддаться его обаянию — не самая худшая вещь в мире!”

Для Блейк, которая, как и Лео, выросла в Лос-Анджелесе в окружении людей, работавших в индустрии развлечений, это, наверное, была сбывшаяся мечта. Она была влюблена в Ди Каприо со времен “Титаника”. На стене ее спальни висели постеры с изображением этого сердцееда, и в 2008 году она сказала в интервью: “Когда мне было девять лет, у меня было предчувствие, что я выйду замуж за Леонардо Ди Каприо”. И сказка продолжилась, когда Ди Каприо согласился присоединиться к ней на церемонии MTV “Муви Эвордс” в июне 2011 года. После чего они с группой друзей отправились в ночной Диснейленд. Когда их любовь расцвела, таблоиды и сайты о знаменитостях стали выискивать в старых интервью Блейк признаки того, что Лео был ее “суженым”…

…Очевидно, Лео и Блейк наслаждались обществом друг друга и тем, что могут вести себя как любая другая нормальная пара, если под “нормальностью” подразумевается возможность в любой момент улететь в любую точку мира. Вот почему было тем более удивительно, когда их роман завершился так же быстро, как и начался. Представители обеих сторон подтвердили расставание, традиционно заверили, что они “останутся друзьями”, но никаких дополнительных разъяснений о том, почему пятимесячный роман внезапно оборвался, не последовало. Не успели высохнуть чернила новостных сообщений о том, что они с Блейк больше не пара, как его уже заметили с австралийской моделью Элис Кроуфорд».

И снова вокруг Лео закружилась череда эффектных блондинок и брюнеток: двадцатилетняя Кендал Шулер, точная копия Бар Рафаэли, румынская дива Мандалина Генеа, американки Карли Клосс и Эрин Хитертон… Казалось, отношениям-однодневкам не будет конца…

 

Скандальная роль

Целых полтора года Ди Каприо отдыхал — настолько его вымотали напряженные съемки фильма «Начало» и увлекли дела, не связанные с кино (благотворительность и экология). К 2011 году Лео стал самой высокооплачиваемой звездой Голливуда, заработав 75 млн долларов, хотя за год он снялся всего в двух фильмах — «Начало» и «Остров проклятых». Кроме того, пресса все чаще стала называть Лео самым влиятельным актером Голливуда. В начале 2011 года на горизонте появилась роль (в биографической драме Клинта Иствуда), которая вернула Лео на съемочную площадку — ему предстояло сыграть первого директора ФБР Эдгара Гувера. Он прочитал сценарий и буквально загорелся:

«Это один из тех немногих сценариев, над которым не стоит много думать, брать или не брать. Когда со страниц на тебя смотрит такая личность, как Гувер, — единственное, чего тебе хочется, — так это как можно быстрее сыграть этого человека. Я очень люблю играть исторические личности. А присутствие в этой истории Клинта Иствуда для меня стало вообще подк упающим моментом. Чем больше я узнавал, тем более необычным образом раскрывался для меня мой герой. С раннего возраста, а именно чуть ли не с 20 лет Гувера преследовали несбыточная мечта и амбиции, связанные с желанием изменить закон. Постепенно он превратил ФБР в одну из самых великих организаций, внедряя использование современной криминалистики и создавая новую систему федерального закона. Он управлял страной такими методами, на какие никто не осмеливался ранее, меняя представления о законе и уводя страну от того беззакония, которое царило в обществе великого Запада, и привел страну к современной Америке, той Америке, которую мы знаем сегодня».

Гувер был очень мощной политической фигурой, пожалуй, даже более мощной, чем любой из восьми президентов США, под началом которых он служил. Он пришел к власти вскоре после Первой мировой войны и оставался на службе до своей смерти в 1972 году. Именно Эдгар Гувер произвел революцию в борьбе с преступностью, был инициатором использования криминалистической экспертизы, создания централизованной базы отпечатков пальцев и т. п., но он же злоупотреблял властью и в конце концов был обвинен в использовании ФБР в личных целях, в частности для преследования своих противников. О своей работе над ролью столь неоднозначного человека Лео рассказывал:

«Я совершил небольшую экскурсию по его жизни, побывал в детской и спальне, изучил распорядок его жизни, увидел его кабинет, встретился с историком ФБР, они относятся к нему с невероятным уважением, и это справедливо. Он сделал много полезного для нашей страны, но много и довольно отвратительных вещей. Он остался для меня тем, чью суть я так и не смог распознать. Это один из самых амбициозных людей, о которых я когда-либо слышал. Чем больше я изучал его, тем интереснее становилось».

Съемки начались 7 февраля 2011 года в центре Лос-Анджелеса и продлились всего тридцать девять дней. Биограф Дуглас Уайт рассказывает:

«Сжатые сроки и небольшая команда означали, что съемки будут сложными. Роль требовала от Ди Каприо сыграть возрастной диапазон от 24 до 77 лет, и, чтобы превратить себя в стареющего Гувера, ему приходилось по семь часов в день проводить в гриме. Лео говорил: “Физические ощущения после наложения грима превращают вас в конченого клаустрофоба. Мне хотелось снять его как можно скорее”. “Фанге ЭфИкс” — компания, которая делала зубы для фильмов о Гарри Поттере, — сделала для актера имплантаты верхней и нижней челюстей, используя керамические детали, чтобы его челюсти напоминали знаменитую бульдожью челюсть Гувера. Ди Каприо попросил устанавливать ему имплантат нижней челюсти, даже когда он играл Гувера в молодости, потому что это помогало ему имитировать его голос. Гример Шан Григг, которая работала с Лео со времен “Титаника”, сказала, что перевоплотиться в Гувера ему было труднее всего. Она рассказала изданию “Голливуд репортер”, что для имитации выпадения волос у Гувера Ди Каприо на голову надевали силиконовую лысину с редкими прядями волос. Поверх клеился парик, и оба слоя соединялись. Ди Каприо также носил две пары цветных контактных линз — одну поверх другой. Одни были коричневыми, другие желтоватыми, чтобы состарить белки его глаз. У Гувера в результате перенесенной в детстве инфекции одна сторона носа выдавалась вперед, поэтому в одну из ноздрей Ди Каприо Григг вставила круглую вкладку, делавшую ноздри несимметричными. По всему лицу актера были размещены силиконовые накладки, которые, по словам Григг, были настолько мягкими, что их трудно было прилепить. “Они как частички желе, — объясняла она, — но они позволяют лицу двигаться, как настоящему”. Чтобы изобразить пожилого, более округлого Гувера, обычно стройный Лео должен был постоянно носить латексные накладки, чтобы привыкнуть и воспринимать их как собственное тело. По мере старения его персонажа этот “костюм из жира” все увеличивался. Несмотря на избыточный вес, Гувер следил за модой, поэтому для съемок Ди Каприо сшили на заказ восемьдесят костюмов из винтажных тканей. Григг рассказала, что перед ней стояла нелегкая задача, потому что внешне Ди Каприо очень сильно отличался от Гувера: “Мы хотели, чтобы он был похож на Гувера, но чтобы это не было карикатурой”. Однако она признает, что ее нелегкая работа сама по себе ничего не стоила бы, если бы не блестящая игра Лео, которая вдохнула жизнь в этот грим: “Играть со слоями всевозможных накладок на лице — это то же самое, что играть с бумажным пакетом на лице, и Лео пришлось научиться преувеличивать свои мимические реакции, чтобы они проявлялись через эти накладки. Я действительно верила, что он был старым”. Лео мог бы и не проводить по нескольку часов в гримерной, потому что продюсер Роберт Лоренц предлагал использовать компьютерную графику, чтобы состарить актера. “Мы могли использовать компьютерные эффекты, чтобы упростить процесс перевоплощения, — сказал Лоренц. — Но Лео был непреклонен — он хотел быть уверен, что все будет идеально”. Ди Каприо хотел даже набрать вес для этой роли, но на это просто не хватило времени. Чтобы грим не потек, на съемочной площадке было холодно, как на хоккейной арене. Коллега Ди Каприо по фильму Майлз Фишер (который играет агента Гаррисона) сказал: “Там было очень много грима. Я думаю, что Лео каждый раз проводил в гримерной часов по шесть, и еще приходилось реально охлаждать съемочную площадку”».

Фильм «Дж. Гувер» еще монтировался, а голливудская общественность уже подняла ажиотаж: блистательный Лео Ди Каприо наконец-то гарантированно получит «Оскара»! Возможно, на этот раз награду «спугнул» скандал, разразившийся вокруг премьеры фильма. Биограф Дуглас Уайт рассказывает:

«Всего за несколько недель до премьеры ФБР выступило с заявлением, в котором опровергло любые предположения о гомосексуальности Гувера, которые могли быть сделаны в фильме. Заместитель директора ФБР Майк Кортан сказал, что он встретился с Иствудом и Ди Каприо и заверил их в том, что не было “никаких документальных свидетельств” о том, что Гувер был геем. Отрицая тот факт, что Бюро пытается повлиять на содержание фильма, он сказал, что оно лишь представило информацию, чтобы фильм был “точным”. Несколько бывших агентов провели целую кампанию против изображения в фильме сексуальных отношений между Эдгаром Гувером и Клайдом Толсоном. “Для этого нет никаких реальных оснований, — написал Иствуду Уильям Брэнон, председатель Фонда Эдгара Гувера. — Изображать его таким образом, основываясь на абсолютно не обоснованных и ложных утверждениях, было бы несправедливо и являлось бы серьезным искажением действительности”. Общество бывших специальных агентов ФБР выступило с аналогичным посланием, в котором говорилось, что “сцена с якобы имевшим место поцелуем”, о которой упоминалось в ранних публикациях СМИ, с участием актеров, играющих Гувера и Толсона, “заставила нас пересмотреть наше молчаливое одобрение вашего фильма”. После премьеры Лео ответил, что Гувер и Толсон были больше, чем просто друзья, и это было очевидно. “Поговорите с ФБР, они скажут вам: «Вовсе нет. Эти люди служили своей стране», — сказал он «Лос-Анджелес таймс», — а вы поговорите с другими людьми, и они скаж ут: «Разумеется, да. Эти люди отдыхали вместе, они жили вместе. Гувер завещал Толсону все, что имел, после своей смерти». Да чего уж там! Эти два человека проводили вместе почти каждую минуту на протяжении десятилетий”. Отзывы были неоднозначными, и критики разделились на два лагеря. Одни считали фильм триумфом, другие утверждали, что ему не хватает последовательности. Но в одном они были единодушны — в восхищении Ди Каприо».

И хотя Лео снова доказал всему миру, что способен решать любые поставленные перед ним задачи, и хотя фильм «Эд. Гувер» был признан Американским институтом киноискусства лучшим фильмом года, «Оскара» Ди Каприо за него так и не получил, девятнадцатилетнее ожидание заветной статуэтки продолжалось.