1

Его разбудило ее поглаживание. Легкое и ненавязчивое. Как легкий ветерок или прикосновение травинки. Его сердце забилось быстрее, стоило ему вновь увидеть родные и горячо любимые черты лица. Она улыбнулась и шепотом произнесла:

— Вставай. Тебе удалось.

— Клэр!

Стоило ему произнести ее имя, как образ его жены растворился в белом облаке. Он хотел позвать ее снова, когда опять почувствовал легкое прикосновение к своей щеке, а затем все те же слова:

— Вставай, Кевин! Нам удалось!

Только на этот раз слова принадлежали мужчине, и этот мужчина с трудом сдерживал ликование в голосе.

Яркий дневной свет перешел в глубокую синеву неба, почти лишенную облаков, но с черной точкой, зависшей в свободном парении. Хищная птица жалобно прокричала, скорбя о чем-то, и резко сменила направление полета. Верхнюю часть неба закрывала ветвь с дрожащей на ней листвой. К его щеке все еще легко прикасались травинки, щекоча покрытую давней щетиной кожу.

— Кевин, просыпайся! Нам удалось это сделать! — место ветви заняло лицо Марка Уотера и первое что Кевину бросалось в глаза, была широченная улыбка его спутника.

— Где мы? — спросил Кевин, вяло облизав пересохшие губы.

Марк огляделся по сторонам, после чего, с хорошо поставленным голосом конферансье, произнес:

— Мы в Зрелом Мире, друг мой. И это просто замечательно!

Кевин приподнялся на локтях и уставился вдаль на высокую цепочку заснеженных гор, у подножья которых росли ели. Поднявшись на ноги, не без руки помощи Марка, Кевин почувствовал боль в висках и слабую тошноту. В глазах его потемнело, а в ушах зазвенели колокольчики. Он пошатнулся, и Марк тут же подхватил его.

— Слабость, — только и произнес Нолан, словно в оправдание.

— Да, знаю, — кивнул Уотер. — Сам ее чувствовал перед пробуждением. Вскоре она пройдет, поверь мне.

— Как мы сюда попали? — Кевин мотнул головой и сразу же скривился от боли. Перемещение во времени, в этом плане, ничем не уступало утреннему похмелью.

— Через портал, Кевин. А это наше дерево.

Кевин обернулся, чтобы посмотреть на многолетнее дерево — точную копию того орешника (а может того же самого), что послужил им мостом между Молодым и Зрелым Миром. И хотя нынешние просторы отличались от луга Арум, и данный орешник так же нелепо смотрелся и среди этой флоры, Кевин все же задался вопросом: действительно ли им удалось попасть в Зрелый Мир или же они выдавали желаемое за действительное?

— Как ты считаешь, сможем ли мы использовать это же дерево, для того чтобы перебраться в Старый Мир? — задумчиво произнес Кевин, обращаясь к Уотеру, но при этом, не отводя глаз от орешника.

— Не думаю, что это реально. Скорее всего, это не совсем тот же орешник и его, если и посадил простой человек, не факт что на нем вешали кого-то обладающего магической силой.

— Я все же думаю, что стоит попробовать.

Марк пожал плечами, после чего сделал приглашающий. Кевин Нолан оглядел орешник от ствола до самой кроны и сделал шаг вперед, с решительным намереньем взобраться на него. Летописец утверждал, что единожды попав в Зрелый Мир, вернуться в Молодой — невозможно, а потому не стоило опасаться, что повторное вознесение перекинет его обратно в то место, которое они покинули… сколько минут? Часов? Дней назад?

Кевин все еще чувствовал слабый приступ тошноты, но он даже не думал о том, чтобы переждать этот неприятный остаточный эффект от путешествия через портал. Но очень скоро, все его надежды на быстрое перемещение в Старый Мира, — а затем и непосредственно к Океану Надежд, — улетучились. Рука, которую он протянул, чтобы схватиться за самую нижнюю ветку, прошла сквозь казавшийся материальным ствол дерева. Он проделал еще одну попытку, но с тем же успехом. Словно для того, чтобы доказать всю несостоятельность предложения Кевина, Марк решительно шагнул вперед и без малейшего труда прошел сквозь толстый ствол орешника, оказавшись за ним.

— Бесполезно, приятель. Этот орешник — всего лишь отголосок того Мира, который мы покинули с тобой. Думаю, нам придется искать другой портал.

И, словно, чтобы окончательно поставить точку в этом вопросе, дерево начало мерцать, пока полностью не исчезло, забрав вместе с собой и тень, оставив их под палящим и высоким летним солнцем. Орел, либо другая хищная птица, повторно прокричал над их головами, привлекая к себе внимание людей.

Сняв с плеча мешок с провизией, Марк достал из него кусок хлеба и жареного кролика. Больше провизии у них не осталось. Судя по солнцестоянию, они пообедали, а не позавтракали, после чего решили свериться с окружающей их местностью.

— В Молодом Мире мы имели определенную цель — найти дом Летописца, — напомнил Марку и самому себе Кевин. — Теперь же, определенного пункта назначения у нас нет.

— Он и не требуется, — заявил Марк. — Мы знаем, что служит порталом для нас — любой объект созданный, построенный или же посаженый человеком, который принял смерть от носителя магии, а также…

Марк запнулся, словно неожиданно вспомнил о чем-то важном, что быстро ускользало от него.

— Также этот объект должен быть действующим лицом в смерти какого-нибудь колдуна или же существа, — закончил за него мысль Кевин, и Марк поспешил согласиться с ним. — Другими словами, нам нужны населенные пункты. Найдем какой-нибудь город и станем ненавязчиво расспрашивать его жителей о существовании объектов, которые бы соответствовали определенным требованиям для создания нового портала.

— Думаю, это будет не сложно, — кивнул Уотер.

— Жаль, что эта истина нам не открылась раньше, — вздохнул Нолан. — Наверняка во всем Молодом Мире было немало таких мест, которые бы могли нас перенести в Зрелый Мир. Но мы прошли мимо них из-за своей неосведомленности.

— Поздно рассуждать о том, что могло быть, друг. Думаю, нам стоит жить с тем, что у нас есть.

— Ты прав, — согласился Кевин. — А потому, я предлагаю не терять больше времени и отправиться в путь. Пойдем вдоль гор. Уверен, что вскоре мы выйдем на какую-нибудь жилую местность.

Марк согласился с его предложением, после чего они зашагали по высокой траве в ту же самую сторону, куда держал свой полет беспокойная хищная птица.

* * *

Следующие два часа они прошли практически молча, изредка перебрасываясь общими фразами. Кевин держал быстрый темп, стараясь поскорее оставить за спиной природные пейзажи и выйти к заселенным людьми местам. Но на горизонте, как назло, ничего не было видно кроме гор, хвойных деревьев и трав. Марк старался не отставать от него, но в то же время не проявлял столь ярого стремления найти нужные Кевину жилые строения. Вместо этого он все чаше оглядывался по сторонам, словно ожидая засады.

Когда Марк Уотер остановился и присел на траву, Кевин даже не заметил его отсутствия и только затихший шум травы, которую тревожили две пары ног, заставили его остановиться и посмотреть назад. Обернувшись, он развел руками:

— Что-то не так?

— Все отлично, — флегматично ответил ему Уотер, стягивая с себя изношенные и пыльные сапоги, купленные еще в губернии Песверс Молодого Мира. — Думаю, дальше я пойду босиком, теплая погода это позволяет. — Марк отбросил сапог в сторону и принялся за второй. — И тебе бы не мешало снять свои, наверняка уже натер ноги. Поверь, босиком идти будет гораздо легче.

Кевин с неохотой присел в траву и принялся стягивать с себя свои сапоги. Избавившись от них, он схватил их за голенища и тут же встал на ноги, готовый снова идти вперед. В отличие от него, Марк по-прежнему оставался сидеть на месте. Он даже позволил себе сорвать травинку и задумчиво принялся жевать ее кончик зубами.

— Чего ты ждешь?! — с недоумением обратился к нему Нолан. — Нам пора идти. Мы не можем делать привалы через каждые два часа.

— Не волнуйся ты так, Кевин. Я знаю, что ты еще сомневаешься, что мы уже в Зрелом Мире, а не в Молодом, но поверь мне: мы на самом деле переместились в иное измерение. Я всю свою жизнь прожил в Молодом Мире и смогу отличить его от других.

— Как? — не стал скрывать Кевин того, что именно сомнения в успехе проделанного ими пути, заставляют его двигаться вперед, желая увидеть любые подтверждения их перемещения из одного Мира в другой. — По мне, так они ничем между собой не отличаются.

— Поверь, разница есть, — уверено заявил Марк. — Вскоре ты в этом убедишься, и не спрашивай меня, почему я так уверен в этом. Я просто знаю.

Уверенность Марка постепенно передалась и Кевину, после чего он подошел к Уотеру поближе и присел рядом, уставившись вслед за Скитальцем на хвойные деревья, запах которых приносил с собой легкий ветерок.

— У тебя были когда-то друзья? — неожиданно нарушил молчание Марк. — Настоящие друзья, которых можно так назвать, не кривя душой?

— Ты мой друг, Марк, — произнес Кевин, этим заставив Марка улыбнуться.

— Ты тоже мой друг, Кевин. Но до тебя у меня еще были друзья, воспоминания о которых меня согревают и в то же время душат тоской. Но среди многочисленных моих друзей был один, которому я буду благодарен всю свою жизнь. Я не знаю, что с ним стало. Жив ли он? Ведь видел я его в последний раз в день разыгравшейся трагедии, которая уничтожила весь клан Уотеров. И самое страшно, знаешь что? — Кевин не ответил, продолжая глядеть вдаль, в ожидание продолжения. — То, что семья моего приятеля, участвовала в карательной бойне, что повлекла к гибели всех моих родных и близких. Узнав о намечающейся расправе, мой друг прибежал к нам домой и все рассказал мне и моему отцу. Именно его дружеская преданность помогла мне сохранить жизнь в ту ночь. Мы были самыми лучшими друзьями, которые могли довериться друг другу любые секреты. После этого, вплоть до нашего с тобой знакомства, у меня больше не было настоящих друзей. Вот, о какой дружбе я говорю, Кевин.

— Да, Марк, я тебя прекрасно понимаю. У меня в детстве тоже были два самых лучших друга и воспоминания о них тоже заставляют меня улыбаться и печалиться. Конечно, у меня были друзья и после этого, один только Джордж Шэлби чего стоит, но зрелой дружбе не сравниться с той, что достается нам в юном возрасте.

— Может, расскажешь о своих друзьях?

— Считаешь это уместно в нашем положении? Нам стоит идти дальше, а не предаваться воспоминаниям.

— Ну же, Кевин, утоли мое любопытство и расскажи кое-что о себе, ведь кроме того, что этот долгий путь ты посвятил своей жене и дочери, я больше ничего о тебе не знаю.

— Хорошо, но после моего рассказа, обещай — мы тут же продолжим свой путь.

— Клянусь своим именем и честью.

— Ладно, — кивнул Кевин. — Только я не знаю даже с чего начать. Пожалуй, начну с последнего дня, когда утром у меня были два друга, а к закату дня я лишился обоих…

 

2

Все детство Кевина прошло в городке Фолкстоун, штат Каролина. И тот день, с которого он начал свой рассказ, тоже был частью его детства. День, который он ждал с нетерпением и день, который он в последствие хотел забыть. Этот день был тридцать первое октября. Ему тогда было всего двенадцать лет.

Он жил в верхней части небольшого склона, в самом начале Смолгард-стрит, в одноэтажном доме с мансардой, в которой была его личная комната. Вид из его окна выходил на текстильную фабрику, где работала почти половина населения города. Напротив них стоял другой дом, в котором жил один из его лучших друзей Чарли Фиббс — худощавый мальчишка со светло-шоколадной кожей одного с ним возраста. Фиббс среди них — трех лучших друзей — всегда играл роль весельчака и балагура, который никогда не лез за словом в карман.

Вниз по улице жил Лени Бридж — второй мальчуган из их неразлучной троицы. Бридж имел полноватую фигуру и бледную веснушчатую кожу. Из-за близорукости он носил очки, но исключительно в школе, в то время как вне школьных стен, он предпочитал оставлять их дома. В спортивных играх он не блистал, но был очень подкован в рыболовецкой технике, а потому чувствовал себя чуть ли не богом, когда они втроем отправлялись порыбачить на речку. Вот где он мог похвастаться своими знаниями и своей незаменимостью в их команде. И конечно он всегда ловил больше всех, часто даже больше чем Кевин и Чарли вместе взятые.

В тот день — в День Всех Святых — когда солнце уже начало садиться, а кто-то уже начал праздновать (вдали раздавались глухие хлопки петард), Кевин в костюме зомби и Чарли в костюме чего-то среднего между мухой и инопланетянином, подошли к дому Ленни, дабы втроем отправиться к соседям за сладостями, а затем в центр города, где должен был проходить маскарад.

На террасе дома Бриджей, впрочем, как и у всех остальных домов в эту ночь, стоял фонарик из выскобленной тыквы. Кода они поднялись по ступенькам, свеча, горевшая внутри тыквы, потухла, из-за чего Чарли тут же толкнул его локтем в бок и изобразил на лице испуг.

— Дурной знак! — чуть ли не пропел он и принялся покусывать пальцы, изображая панический страх.

Кевин в ответ отпихнул его в сторону и постучал в дверь.

На улице еще не было темно, но свет на веранде включился, после чего открылась и дверь.

— Да прибудет с тобой сила, капитан Спок! — воскликнул Чарли, приподняв вверх свою руку-крыло.

Судя по белой краске на лице и темным кругам под глазами, а также белой накидке, Ленни в этом году (впрочем, как и во все остальные) изображал полноватое и безобидное привидение.

— Капитан Спок из "Звездного пути", а не "Звездных воин", умник, — тут же поправил его Ленни.

— Спасибо, что напомнил, Каспер.

— Ты готов? — спросил Бриджа Кевин.

Ленни кивнул, после чего скрылся за дверью, добавив:

— Я мигом. Только надену кроссовки.

Спустя несколько минут возни и пыхтения, Ленни появился на пороги и, со словами: "Мама, я ухожу!", прикрыл за собой дверь.

Они спустились вниз по лестнице, когда Фиббс, как всегда охваченный азартом и весельем, произнес слова, собственно с которых все и началось:

— Парни, у меня есть идея!

— И в чем она состоит? — полюбопытствовал Кевин.

— Навестить дом Вебстеров!

Дом Вебстеров находился на другом конце улицы, возвышаясь над землей отдельно от остальных домов. В нем давно отсутствовало электричество и вода, а в его крыше зияла дыра. Он пустовал долгое время и, как часто бывает в таких случаях, этот дом стал обителям призраков, благодаря досужим сплетням и слухам.

Бывшие хозяева дома давно покинули мир живых, не оставив после себя наследников. Майра Вебстер померла от воспаления легких в пятьдесят четвертом году, а Стэн последовал за ней спустя каких-то полгода. Городские чиновники выставляли дом на продажу, но своих покупателей дом так и не дождался. Было много желающих приобрести дом, большинство из которых были приезжими, но, по неизвестным причинам, все сделки срывались и не доводились до конца. Когда от дома отказалась четвертая пара из соседнего города, начали расти слухи о проклятие дома Вебстеров. Нашлись такие, которые утверждали, что слышали голоса из дома глубокими ночами, и львиная доля рассказчиков, клялись, на чем свет стоит, что в этих голосах они узнали Стэна и Майру, а те, кто не был лично знаком с Вебстерами, просто утверждали, что слышали мужской и женский голоса, принадлежащие пожилой паре.

Патрик Нолан, отец Кевина, в таких случаях всегда неодобрительно качал головой, при этом всегда добавляя: "Сколько же недоумков живут в нашем городе, строящих из себя вменяемых", стоило кому-то затронуть тему дома Вебстеров. Кевин полностью доверял отцу, отчего и сам все чаще посмеивался над теми, кто верил в привидений, но в эти минуты по его спине прошелся холодок.

— Я туда не пойду! — решительно заявил Ленни.

— Струсил? — тут же надавил на него Чарли.

— Ничего я не струсил! — принял оборону Ленни. — Просто, не хочу и все. Если хотите, идите без меня, а я вас здесь подожду.

— Но, ты ведь не хочешь идти только потому, что боишься!

— А вот и нет!

— А вот и да!

Во время спора между друзьями, Кевин задался вопросом: а слабо ли ему самому сделать то, что предлагал Чарли? Одна его часть тут же воскликнула, что это вполне ему по силам. Вторая же решила предательски промолчать. А потому Кевин решительно заявил:

— Я готов.

Перебранка между Чарли и Ленни мгновенно прекратилась, и они уставились на него: Лени с застывшим на лице удивлением в сочетании с неодобрением, от чего искусственная бледность на его лице сразу же стала походить на натуральную; а Чарли — с восторгом учителя, что смотрит на ученика младших классов, который с первого раза правильно решил задачу для старшеклассников.

— Ты настоящий мужик, Нолли. — Фиббс одобрительно похлопал его по плечу. — Вот Кевин смельчак, а ты Ленни — просто девчонка.

— Никакая я не девчонка, я тоже иду с вами, — сдался под конец Бридж.

И теперь спустя почти двадцать лет, практически не было дня, чтобы Кевин не корил себя за то, что решил поддаться предложению Чарли, а не принял сторону Ленни.

Когда они дошли до дома Вебстеров, повстречав на пути: пять призраков, троих вампиров, столько же ведьм, двух монстров и одного Дарта Вейдера с лазерным мечом, сумерки уже были совсем густыми.

Они трое остановились у лужайки старого двухэтажного дома, что сплошь была покрыта листвой и густо заросла сорняками. За мутными, покрытыми трещинами окнами, гуляла тьма, полностью скрывая все происходящее внутри своим массивным телом.

— У нас еще есть время отказаться от этой дурацкой затеи и пойти по домам соседей, как все нормальные дети, — сделал робкую попытку отговорить друзей Ленни, после чего добавил с большей уверенностью в голосе. — Все самые лучшие сладости достанутся этим отвратительным братьям Келсо. Представляете, они раньше всех на нашей улице, в костюмах и с корзинами, стучались в двери домов наших соседей!

Вверх по улице прозвучал свист и по темному небу разлетелись красные огни салюта. Если салют и привлек внимание всех троих, то убедительные доводы Ленни остались без внимания Чарли и Кевина.

Стоило салюту окончательно погаснуть, как мальчишки снова уставились на стоящий перед ними дом, периметр которого был огорожен сеткой, дабы предотвратить непредусмотренные визиты заброшенного дома любопытными. Но детей и подростков изгородь еще никогда не останавливало, ведь дом Вебстеров превратился в место паломничества для старшеклассников, куда они могли заглянуть с целью хорошего проведения времени вдалеке от глаз взрослых. Таким образом, долгий период времени, дом Вебстеров оставался для подростков памятным местом, где, в свое время, произошла первая затяжка сигареты, первый глоток виски, первый поцелуй или даже нечто большее. А ночью, дом обязательно становился прекрасным местом для истории о привидениях.

Но пять лет назад городская власть огородила территорию дома, заявив, что он подлежит сносу из-за аварийного состояния. Время шло, а дом все стоял. Стоял весной, окруженный зеленью; стоял летом, теряясь среди обильного урожая пуха одуванчиков; стоял зимой, угрюмо выглядывая из-под шапок снега; и, конечно же, стоял осенью, сливаясь на желтом фоне с природой. Почтовый ящик с надписью "Вебстеры" с каждым годом прибавлял ржавчины и все больше терял от своего прежнего голубого окраса. Флажок, оповещающий о поступление новых писем, газет и коммунальных платежей, уже долгое время оставался опушенным вниз, и ничто не говорило о возможном изменении его положения в настоящем или же будущем.

Чарли первому наскучило лицезрение ветхого строения, и он поспешил к сетчатому ограждению, по правую сторону от дома, где находился секретный лаз, о котором знали большинство местных мальчишек. Этот лаз всегда сразу после использования тщательно маскировался ветками и мусором.

Кевин, недолго думая, последовал следом, а за ним побрел и Ленни, тяжелой походкой и прерывистым дыханием, бормоча все ранее сказанные слова о нежелание посещать старый дом.

Как только они оказались по другую сторону ограды, Чарли подошел к окну и, толкнув ставни в стороны, схватился пальцами за карниз и немного приподнялся над землей.

— Эгей! Миссис Вебстер, я чувствую запах ваших фирменных пирожков! Вот, решил заглянуть к вам с друзьями на часок. А вы, мистер Вебстер, не угостите нас холодным пивком?!

Кевин и Ленни не удержались и прыснули от хохота. В это время Чарли уже взобрался на карниз и, помахав рукой друзьям, спрыгнул вниз, скрывшись в доме.

Кевин неторопливо приблизился к окну, стараясь разглядеть хоть что-то в той темноте, что просыпалась после заката солнце в этом доме в каждый день на протяжении многих лет. "На самом деле я готов последовать за Чарли?", спросил он сам себя. Словно читая его мысли, за его спиной раздался голос Бриджа:

— Кевин, может не стоит?

Просьба Ленни подействовала на него с точностью да наоборот. Подтянувшись, Кевин уперся костлявой грудью о карниз, затем выпрямил согнутые в локтях руки и перекинул правую ногу через раму окна.

— Парни, где вы там? — позвал их Чарли откуда-то из темноты. Судя по приглушенности его голоса, он уже был в другой комнате.

Кевин спрыгнул вниз, приземлившись на корточки. Ленни, все еще находящийся на улице, попросил подождать его, но он решил проигнорировать его просьбу.

В доме стоял терпкий запах сырости, а тусклый свет, пробивающийся через окно, давал возможность разглядеть только покрытые заплесневелыми обоями стены дома и полупившуюся штукатурку. За его спиной тяжело пыхтел Ленни. Кевин сделал несколько шагов вперед, вытянув руки перед собой и, на миг представил себе, как его пальцы наталкиваются на что-то мягкое горячее и липкое. Это наверняка будет тело монстра, посилившегося в этом доме много лет назад, аккурат после смерти хозяев. Холодный страх начал окутывать его тело холодным пледом, и Кевин быстро замотал головой, в попытке избавиться от ненужной фантазии.

Его глаза полностью привыкли к темноте и теперь, Кевин мог разглядеть дверной проем, в котором скрылся с минуту назад Чарли.

Он сделал несколько шагов вперед и половицы жутко заскрипели под его ногами, сразу напомнив ему о своей старости и непрочности. Наверняка они были прогнившими и изъеденными древесными жуками и при хорошем прыжке (не на носочки, а на всю стопу), они бы сломались под его весом. Оставалось надеяться, что у Вебстеров не было погреба, а если и был, то деревянный пол был не единственной перегородкой между ним и первым этажом.

Пройдя через проем двери, он попал в еще более темную комнату, по той причине, что она была больше предыдущей. Справа от него вновь заскрипели половицы, и Кевин непроизвольно вздрогнул. Сердце быстро застучало, отдаваясь в горле и висках.

— Чарли? — позвал он своего друга с немного надломленным голосом.

— Я, — услышал он в ответ. — А ты кого ожидал? Чету Вебстеров?

— Кончай прикалываться над ними!

— Думаешь, они слышали мои слова?

После этих слов, они разом зашлись в смехе, хотя старались это делать как можно тише. Шутки шутками, но гневить призраков никому из них не хотелось, пусть те и не существовали в реальном мире.

— Где Ленни? — спросил Чарли.

— Он остался на террасе дома.

— Ну и трус же он. Пойдем.

— Куда?

— Как куда? На второй этаж. А ты что думал: мы просто войдем в гостиную и тут же уйдем? Нет, Нолли, коли мы здесь, то должны побывать и наверху. Ты со мной?

— Конечно, — возмутился Кевин, хотя в душе и не был так уверен в своем желании последовать за Фиббсом. — И не называй меня Нолли!

— Парни? — раздался голос Ленни из комнаты, через окно которой они попали в дом. — Где вы там?

Кевин почувствовал на своем плече руку Чарли Фиббса, а затем и его дыхание у своего уха.

— Пойдем быстрее, — прошептал он. — Пусть он нас догоняет. Заодно излечится от страха.

Кевин кивнул и последовал следом за Чарли, вытянув руки вперед. И хотя в сумраке дома, он видел очертание лестницы, он все же боялся наткнуться на что-то твердое в темноте — уж лучше первыми кто столкнется со стенкой, будут его руки, а не нос и зубы.

Они начали подниматься по лестнице вверх, ступени, как раннее и половицы, скрипели и стонали под их ногами, словно каждый их шаг причинял им невыносимую боль, а где-то за их спинами все еще слышался голос Ленни, зовущий каждого из них по имени.

Они добрались до лестничного пролета, когда в голову Чарли пришла очередная гениальная идея. Он схватил Криса за запястье и вновь шепотом, почти ликуя, произнес:

— Слушай, а давай разыграем Ленни!

— Каким образом?

— Напугаем его, а как еще?

— Эй, парни, отзовитесь! Кончайте с играми! Я иду за вами, не оставляйте меня одного! — не прекращал звать их Бридж.

— Он и так уже изрядно напуган, так что нам придется только повздыхать и поохать.

Кевин решил поддержать затею Чарли, и они быстро поспешили вверх по лестнице, преодолев в считанные мгновения второй пролет.

На втором этаже освещения было не больше, чем на первом. С улицы раздался свист очередного запущенного в небо фейерверка. Кевин решил, что в комнате, в которой зияла дыра в крыше, вид разлетающихся в небе цветных брызг мог быть очень даже завораживающим, но говорить о своем предположение Чарли он не стал. Зачем? Фиббс был полон желание напугать Ленни, а не любоваться фейерверками.

Двери всех комнат были прикрыты, но стоило Чарли толкнуть первую из них, как она тут же без всяких препятствий поддалась ему.

— Ленни! — прокричал Чарли.

— Да! — раздался снизу голос Бриджа, который явно повеселел, услышав, наконец, голос одного из своих друзей. — Вы где, ребята?!

— На втором этаже! — подсказал Кевин. — Поднимайся наверх!

— Что вы там делаете? — Ленни старался, чтобы его голос звучал возмущенно, но страх одолевающий его, свел на нет все его старания.

— Давай, толстячок Каспер! — пропел Чарли. — Мы ждем тебя!

— Не называй меня так! — потребовал Ленни, после чего раздались торопливые шаги, что спешно приблизились к лестничной площадке, затем все звуки замерли на мгновение, после чего раздались скрипучие звуки ступенек.

Ленни медленно поднимался наверх. Чарли и Кевин в это время скрылись за дверью комнаты, в которой пахло затхлостью, а пыль неприятно щекотала ноздри.

— Эй! — голос Ленни заметно дрожал. Кевин задался вопросом: о чем сейчас думает их с Чарли малодушный друг? О том, что на втором этаже его ждут Вебстеры, чьи лица давно потеряли человеческий облик? Или о том, что с ними произошло что-то плохое и это плохое ждет и его, Ленни, на втором этаже?

Раздался скрип последней ступеньки и шаги притихли. Взамен им пришел другой звук — тяжелое свистящее дыхание. Ленни явно был взвинчен до предела.

— Ребята, да ладно вам, — уже почти плача произнес Бридж. — Ответьте мне, пожалуйста. — Он сделал несколько шагов вперед и остановился как раз перед самой комнатой, за которой скрывались его друзья-шутники.

Чарли решил, что это вполне подходящий момент для кульминационного момента и дернул Кевина за рукав, давая сигнал к начатию великолепного розыгрыша над их приятелем. На какую-то долю секунды, Кевина посетила дурное предчувствие, словно нечто мертвое выдохнула застоявшийся воздух из сгнивших легких ему в лицо, и Кевин замешкал. Но, Чарли явно не обладал никаким даром предвиденья и незамедлительно выскочил из-за двери, словно черт из шкатулки.

— Ррррр!!! — зарычал Чарли, вцепившись своими пальцами в плечо Бриджу. — Отдай мне свою душу!

Ленни завизжал. Возможно, не будь на Чарли его праздничного костюма мухи-инопланетянина, страх Ленни не был столь велик, но это был Хэллоуин, а мальчишка был изрядно напуган, для того чтобы помнить такие мелочи. Поэтому, перед Ленни не предстал его друг в костюме, а самый настоящий монстр, готовый задушить его или же съесть живьем. Не прекращая визжать, Ленни оттолкнул Чарли в сторону, от чего тот плюхнулся на пол, и быстро поспешил назад вниз по лестнице.

Ступеньки под его ногами протяжно скрипели, подгоняя испуганного мальчишку вперед. Одна из ступенек даже треснула, но Ленни не обратил на это никакого внимания. Какая там ветхая лестница, когда за тобой гонится самый настоящий монстр, любимым лакомством которого являются двенадцатилетние мальчишки?

Как не странно, Ленни проскочил весь лестничный пролет и ни разу даже не оступился. Он даже не держался за перила, убегая со всех ног со второго этажа. А стоило ему добраться до холла дома, он продолжил свой бег, не сбавляя скорости, стремясь вернуться назад в ту комнату, где находилось окно, через которое он и попал в этот страшный дом.

Но ему не суждено было добраться до спасительного окна. Так как ветхий, изъеденный термитами, дощатый пол, провалился под его ногами, и тьма подвального помещения поглотила его быстрее любого монстра, который мог бы жить в заброшенном доме. Панический вскрик резко смолк и вновь звуки стали приглушенными, доносящимися только издали, где праздник только набирал обороты.

Сколько времени они с Чарли простояли на втором этаже, не произнеся ни слова, Кевин не помнил тогда, ни помнил он этого и сейчас, но точно знал, что именно он первым вышел из ступора.

— Ленни? — прошептал он, при этом молясь Богу, о том, чтобы услышать ответ на свой зов. Молился он впервые не перед сном и не перед приемом пищи. Будь с Ленни все хорошо, он навряд ли бы услышал шепот Кевина и отозвался на имя произнесенная из уст своего друга. Но на более громкую речь у Кевина не было сил в эти минуты.

Чарли по-прежнему сидел на полу и что-то невнятно бормотал себе под нос. Кевин прошел мимо него и направился вниз по лестнице, крепко держась за перила и вздрагивая каждый раз при скрипе лестничных дощечек.

— Подддожжжди меня, Крис, — попросил его Чарли, поспешив вслед за ним, но Кевин даже не расслышал его просьбы. Его внимание было полностью поглощено огромным провалом в центре холла, в котором исчез Ленни Бридж.

Стоило им преодолеть последнюю ступеньку вниз, как Чарли крепко сжал пальцы на плече Кевина.

— Осторрожжнее, Крис, ради Бога, осторожжнеее. — Это прозвучала не как предостережение, а как мольба из губ Чарли. — Чтто, есссли он провалится и ппод нами? Что намм теперь делать?!

"Ты меня спрашиваешь?", со злостью подумал Кевин про себя. "В нашем коллективе — ты большой выдумщик".

Вместо этого, Кевин ответил:

— Мы выберемся из этого дома и позовем взрослых на помощь.

Кевину даже не хотелось думать о том, что с Ленни могло произойти что-то непоправимое. Нет! Он, скорее всего, сильно ударился и потерял сознание, только и всего. Наверняка, высота падения была не такой большой.

— Что теперь с нами будет? — спросил Чарли, не отрывая взгляда от провала в полу, чей мрак рассекали две дубовые перекладины.

По негласной договоренности, они шли в сторону спасительной комнаты с окном на улицу, прижимаясь спинами к стене. При этом то и дело Чарли хватался за руку Кевина, стоило раздаться очередному скрипу половиц.

"Это все из-за тебя, Чарли. Ты издевался над мертвыми, и они отомстили нам за это. Не Ленни должен был пострадать за это!" так и хотелось прокричать Кевину, но страх требовал от него держать язык за зубами.

Обогнув угол и оказавшись в комнате с распахнутым на улицу окном, Кевин почувствовал себя гораздо спокойнее. Фиббс не отставал от него ни на шаг, а когда Кевин уже хотел перелезть через окно, Чарли навалился поверх него и попытался пролезть первым. Кевин решил не сдаваться, от чего они разом выбрались из дома, чуть было не упав вниз головой на каменную террасу.

Выбравшись из дома, они сломя голову побежали по улице к своим домам, словно пытаясь обогнать время.

На следующий день, когда весь Фолкстоун узнал про случившееся, Патрик Нолан назначил сыну недельное наказание в виде домашнего ареста без телевизора. Кевин не стал оспаривать его решения, посчитав наказание даже мягким.

Когда вечером мать принесла ему поесть, он не смог не спросить ее о состояние Ленни.

— Мама, пожалуйста, мне очень нужно знать.

Джуди Нолан положила поднос с едой на стол и, отвернувшись, направилась к выходу.

— Он в коме, — только и произнесла она и закрыла за собой дверь.

Через две недели Ленни Бридж скончался на больничной койке, не приходя в сознание. Смерть друга сильно потрясла Кевина и сильно повлияла на формирование его личности в будущем. Он хотел пойти проводить друга в последний путь, но его отец настоял (а скорее посоветовал) отказаться от этой идеи. Кевин не знал что Чарли, в страхе на гнев родителей, пересказал всем произошедшую с ними историю, из которой выходило, что всему виной был именно Кевин. Именно он был инициатором идеи отправиться в старый дом Вебстеров, и именно он решил напугать Ленни, что привело к гибели последнего. И теперь семья Бриджей винила его в смерти их единственного сына. С тех пор, стоило отцу или матери Ленни пройти мимо него по улице, они предпочитали не замечать его, пусть даже Кевин и здоровался с ними первым.

С Чарли же он прекратил любое общение и, в каком-то смысле, они даже превратились во врагов. Он больше не играл в спортивные игры со сверстниками, если в команде был Фиббс и наоборот. Они не ходили вместе на рыбалку, в кино, на простую прогулку… Они просто старались забыть о существование друг друга.

Неизвестно как Чарли, но Кевин никогда не ловил себя на мысли о сожалении потери друга в его лице, и не было ни дня, чтобы он не грустил о смерти Ленни.

Ленни Бридж погиб почти двадцать лет назад. В Хэллоуин.

Он ненавидел этот праздник и с тех пор никогда не праздновал его.

 

3

Идти босиком по теплой земле, лаская стопы о прохладную высокую траву, было легко и приятно. Звуки птиц, доносящиеся из леса, успокаивали и прибавляли бодрости, а высота гор заставляла стремиться все дальше и дальше вперед. Но и блаженству приходит конец, стоило солнцу зайти за горизонт и окрасить небо в красные тона, в то время как окружающий пейзаж оставался прежним. Единственное встретившееся им на пути, что хоть как-то разнообразило местные широты, была маленькая речушка с чистой и прозрачной водой. Они заполнили все свои фляжки, после чего отправились дальше в путь.

В небе засияли первые звезды, одиноко возвышаясь над путниками и следуя за ними не отставая. Когда же черное небо окончательно смешалось с серебристыми точками, Кевин остановился, прижав ладонь к правому боку, в котором ноющая боль становилась сильнее.

— Ты как? — спросил его Марк.

— Устал, — коротко ответил он. — А еще я дико зол. Эта картина преследует нас с самого утра и никак не хочет меняться. Сколько нам еще надо пройти, чтобы встретить хоть одно живое существо? Кролик, который попался три часа назад в твою самодельную ловушку, не в счет.

— Пожалуй, мы сделаем очередной привал. Ночь — опасное время суток. — Марк огляделся по сторонам, словно ожидая в любой момент внезапного нападения. — Зажжем костер. Он будет удерживать на расстояние хищников.

Кевин согласился с предложением Марка и вместе они принялись собирать хворост. У самого начала леса лежала поваленная старая ель. С помощью топора, который прибыл с ними из Молодого Мира, они нарубили веток, которые громко трещали сухостью и обещали сильный и устойчивый огонь, после чего Марк довольно просто разжег огонь, используя два белый камня с острыми гранями. Таких камней здесь было не мало.

Заснул Кевин быстро и проспал до самого утра без сновидений. Утром следующего дня, после легкой закуски, они снова отправились в путь. Кевин надеялся, что с началом нового дня им улыбнется удача и подарит встречу с жителями некого поселения, но к середине дня его надежды начали гаснуть как пламя огня на сильном ветру.

— Эта цепочка гор и хвойный лес, нас будет преследовать вечно? — раздраженно спросил Кевин. — Уже скоро полдень, а мы все так же следуем по одному и тому же маршруту, словно по кругу.

— Мы можем свернуть в лес и идти дальше, продираясь через кустарники и колючие лапы елей, — предложил Марк и тут же засмеялся, стоило Кевину взглянуть на него с укором.

— Ты издеваешься?

— Нет, Кевин. Просто хочу, чтобы ты не относился ко всему столь критично.

— Я поражаюсь твоей невозмутимости, Марк. Разве ты не устал от всего этого однообразия?

— Нет, — покачал головой Марк. — Я ведь Скиталец. А мы часто путешествуем пешком и, бывает, что нас окружают одинаковые просторы на протяжении нескольких недель, и ничего — мы не жалуемся. Признай: лес, горы и трава гораздо лучше Пустынного Плато в Зиаме. И тогда пустыня нас окружала на протяжении более длительного периода времени.

— Не спорю, Марк. Но у нас тогда были лошади. А сейчас же даже диких мустангов не видать.

Марк начал пристально вглядываться вдаль. Кевин проследил за его взглядом. Где-то на самом горизонте зеленые просторы меняли свой цвет на желтоватый.

— Что это, Марк?

— Не знаю, Кевин. Но могу предположить, что это именно то, что ты так долго хотел увидеть — смена декораций. Впереди нас ждет что-то новое.

— Ну и прекрасно!

— Не забывай, — насторожено изрек Уотер. — Новое, не всегда значит лучше.

— Пусть даже и так. Я уже рад, что наш путь приведет нас к чему-либо.

Кевин, не отводя глаз от желтеющего горизонта, зашагал дальше, прибавив шаг. Марк, пожав плечами, последовал за ним.

— Как, по-твоему, что могло заставить так сильно изменить климат местности? Ведь, впереди нас начинается пустынная местность. Мне плохо видно, но в своих словах я уверен.

— Ты прав, Кевин, это пустыня. И ее происхождение явно не связано с природным катаклизмом. Скорее всего, впереди нас ждут проклятые земли. — Судя по внешности Марка, он был явно обеспокоен.

— Думаешь, впереди нас ждет нечто схожее с Ивенским лесом?

— Я хоть и Скиталец, Кевин, но я не во всех местах Молодого Мира побывал.

— В Ивенском лесу жила ведьма Диздейн. Ее магия, а может чья-то еще, разделила лес на две части: на живой — зеленый и на мертвый — сухой.

— Возможно, ты и прав.

Тем временем, желтые и сухие земли становились к ним все ближе и ближе, при этом как такового плавного перехода от зеленого цвета на желтый не было. Казалось, что кто-то просто провел черту, где живое сменялось мертвым. Заснеженные горы, что тянулись по правую сторону, теряли полностью свои вековые шапки на засушливой стороне, и даже казалось, что камни на той стороне были не черными — а красными, раскаленными от солнечных лучей. Трава, пока еще сочная и зеленая, шуршащая под их ногами, резко сменялась песочным настилом. Ветер в тех местах не выводил приятную густую мелодию, а резкую и скрипучую.

Спустя час, они подошли к границе двух столь разных природных царств. Не обсуждая это между собой, они разом остановились на месте, не решаясь сделать шаг, который перенес бы их на проклятую землю. Несколько деревьев росли прямо на условной границе, от чего одна их часть была зеленой, богатой в листве и иголках, а другая часть — сухой и болезненной. В этом месте они решили снова надеть свои сапоги. Идти по выжженной земле босиком, не казалось столь заманчивой идеей.

— Как ты считаешь, мы не превратимся сами в дряблых стариков или же и вовсе — скелетов, если ступим на эти земли? — спросил Кевин.

— Думаю — нет, но утверждать я ничего не стану. — Марк достал фляжку с водой и сделал небольшой глоток. — Но, одно мне известно точно.

— И что же?

— В этих местах были люди.

— С чего ты взял?

— Проклятие накладываются только на людей, а земля всегда является безвольной участницей данного решения.

— Тогда нам нужно идти, — заметил Кевин и сделал шаг вперед, после чего носок его сапога оказался на песчанике, а каблук задержался на травянистой почве.

— Попридержи коней, — посоветовал ему Уотер. — То, что проклятие наложил сильный маг на человека или же на все поселение, не значит, что эти люди все еще живы. Разве Аллест тебя ничему не научил?

— Зачем посылать засуху на земли провинившихся в чем-то людей, если проклятие подразумевает их быструю смерть? — поинтересовался Кевин у Марка. — Не думаю, что он или они мертвы.

— Мне нравиться ход твоих мыслей, Кевин. Ты, безусловно, прав в своих рассуждениях.

— Но, люди наверняка покинули эти места, когда все здесь начало умирать.

— А здесь ты ошибаешься. От проклятия нельзя убежать. — Марк нахмурил брови и подошел ближе к Кевину, глядя на его правую ногу. — Ты это видишь?

Кевин взглянул вниз, после чего резко отступил назад, встав вновь на живую часть земли. Сделав шаг, он оказался прямо на границе, но спустя несколько минут его правая нога полностью ушла на песчаное плато, хотя он совершенно не двигался.

— Оно растет? — произнес Кевин. — Мертвая земля расширяется.

Чтобы убедиться в собственных словах, Нолан взглянул на деревья, что росли на границе. Еще несколько минут назад зеленная и желтая часть этих деревьев были разделены практически пополам, а теперь уже сухая часть доминировала в этой неравной битве.

Марк сделал очередной глоток из фляжки, после чего вытянул руку и плеснул на сухую землю немного воды. Темное влажное пятно тут же испарилось, но взамен на песке появились маленькие травяные росточки, чтобы спустя несколько секунд завянуть и раствориться в песочной массе.

— Что у тебя во фляжке?

— Вода, — коротко произнес Марк.

— Откуда ты узнал, что вода сможет сотворить нечто подобное?

— Простая догадка, Кевин. Простая догадка. С этих мест проклятие может снять либо колдун, который его наложил, либо обычный дождь, с учетом того, что он полностью оросит пустынную часть земли. — Марк приподнял голову, взглянув на синее чистое небо без малейшего облачка. — Но, видимо, дождей здесь не было очень давно.

Марк Уотер замолчал, после чего уверено перешагнул полосу и оказался на пустынной стороне. Кевин последовал за ним и вмиг оказался в совершенно иных климатических условиях. Оказалось, что на пустынной стороне радикальные изменения тронули не только землю, но и воздух, который был горячим и сухим.

— Пойдем, нам лучше не останавливаться здесь надолго, — посоветовал Марк. — Воды у нас много, но, кто знает: насколько широко растянулось проклятие на эти земли.

Они пошли дальше и уже спустя десять минут, Кевин с грустью оборачивался назад и смотрел на отдаляющийся от них зеленый пейзаж, который выглядел теперь оазисом в суровой и беспощадной пустыне. В сапогах было жарко и душно и ноги уставали быстрее, но Кевин не решился их снять повторно, разумно предположив, что идти по горячему песку босиком будет гораздо сложнее. Спустя час, Кевин все чаше прикладывался к фляжке с водой, делая по два-три небольших глотка. Приятная влага, остающаяся после этого на губах, быстро испарялась, губы сохли, слипаясь, от чего ему часто приходилось приоткрывать рот и облизывать их, чувствуя солоноватый привкус крови на языке.

Они шли, изредка останавливаясь для передышки, при этом, не садясь на землю, от которой просто тянуло жаром, словно от глиняной печи забитой дровами. Новый день подходил к концу и Нолан уже с трудом сдерживался, чтобы не подшучивать над самим собой, вспоминая те прекрасные моменты, когда их окружали зеленые поля и леса, а он, глупец, мечтал о разнообразие ландшафтов.

Сумерки сгущались, а палящее солнце только слегка ослабила свою силу. Камзолы давно были сняты с плеч и переброшены через локтевой изгиб. Спустя пять минут были сняты и сорочки, из которых они изготовили головные накидки. Кевин бы с радостью снял и штаны, но решил воздержаться от этой идеи, так как в одних панталонах он бы выглядел слишком глупо, пусть рядом был только Марк и больше никого. На миг он подумал о Линин и о том, что ей в таких условиях было бы сложнее, чем им двоим. При мыслях о Линин у него защемило сердце, а в груди заныла тоска. Бедная девушка. Ее смерть была исключительно на его совести. Это он недоглядел за ней и позволил случиться плохому. Она искренне любила его, и эта любовь даже могла противостоять магии ведьмы, которая, вселившись в нее словно паразит, требовала его, Кевина, смерти. Линин старалась не подчиняться ее приказам, и только ей известно, сколько боли и страданий ей пришлось из-за этого пережить.

Воспоминаниям Кристина подвел итог резкий взмах руки Марка, словно до этого Кевин беспрерывно о чем-то рассказывал и Уотеру его голос в один миг резко наскучил. Он встал как вкопанный и опустил слегка голову.

— Что-то не так? — спросил Кевин.

Марк в ответ мотнул головой, призывая его к молчанию. Кевин огляделся по сторонам, вслушиваясь в вечернюю тишину. Нолан уже хотел сказать, что ничего не видит, как где-то в лесу, где плотное сплетение ветвей и опускающийся мрак не позволяли что-либо разглядеть, раздался легкий треск сухой ветви. Кевин резко обернулся в сторону звука, в то время как Марк даже не шелохнулся. Как не всматривался в лесную чащу Кевин, он так ничего не смог разглядеть.

— Как, по-твоему, что это было? — шепотом спросил он у Уотера. — Зверь? Птица? Бэнши?

Прошло с полминуты после заданного вопроса, когда Марк удостоил его ответом:

— Человек. Бежим!

— Что…

Он не успел договорить, так как его бросило вперед от сильного толчка Марка в спину. Его ноги пошатнулись, выводя его из равновесия. Падая, Кевин подметил про себя, что толчок Марка был невероятно силен. Прежде чем его лицо уткнулось в горячую песчаную землю, все та же сильная рука схватила его за ворот, приподняла и помогла найти ногам устойчивую опору. Затем Марк его вновь подтолкнул, но в этот раз не столь сильно.

— Не оборачивайся! — прокричал он. — Просто беги!

Кевин внял его совету и побежал что есть силы, стараясь не думать о том, что главное чувство, а именно зрение, сейчас было ему слабым помощником из-за надвигающегося вечернего времени суток. А ведь под ногами помимо песка, было немало гальки, камней и просто валунов, что напоминали им о горах, тянущихся цепочкой неподалеку.

Хотя Марк держался позади него, Кевин не сомневался, что ему не составит труда обогнать его. Но Уотер явно предпочитал держать его в поле своего зрения. В случае если преследователи настигнут их, то не поздоровится в первую очередь именно Скитальцу, но Уотер явно заботился в первую очередь именно за безопасность своего товарища, а не о себе.

Кевина тянуло обернуться или хотя бы спросить Марка кто, собственно, за ними гонится, и все же он этого не делал, боясь, что вопросы замедлят его бег.

На протяжении всего марафона, Кевин слышал только свое дыхание, топот каблуков и удары носков сапог по камням, вдобавок чувствовал незримое присутствие Марка Уотера у себя за спиной… и больше ничего. Когда его охватила усталость, в горле запершило, а воздуха стало катастрофически не хватать, он начал сомневаться, что их кто-то преследует. Но Марк продолжал бежать за ним следом и изредка подбадривал его словами: "Быстрее", "Не останавливайся", "Они уже совсем близко".

Силы Кевина были на исходе, и он все чаще сбивался с ритма. Казалось, что грудь и легкие были заполнены горячей жидкостью. От долгого бега тело сильно вспотело и теперь ему казалось, что слои воздуха, которые им приходилось преодолевать, стали немного прохладными — это была единственная радость во всем безумном моменте.

Сколько они уже бежали? Десять минут? Пятнадцать? Больше? Он потерял счет времени. Он был близок к тому, чтобы упасть от усталости и будь что будет.

— Беги в лес! — прокричал Марк и слегка подтолкнул его в правильном направлении. Кевин послушался его и свернул в сторону леса, приближаясь к высохшим древесным стволам. Марк так же следовал за ним, не отставая ни на шаг. — Быстрее, Кевин, только не останавливайся.

— Стараюсь, как могу! — проворчал еле слышно в ответ Нолан, уже задыхаясь от слабости. Марк же в свою очередь, казалось, совсем не устал, и это злило Кевина, а вернее он злился на самого себя. Почему он столь быстро выдохся? Он ведь два раза в неделю ходил в тренажерный зал, не пропускал ни одной тренировки, часто пользовался беговой дорожкой! Ему всегда казалось, что он находится в прекрасной физической форме. Теперь же, сравнивая себя с Марком, он казался сам себе жалким и беспомощным.

— Они догоняют нас!

— Кто они?! — все же нашел в себе силы задать вопрос Кевин, когда и сам начал все понимать. Впереди, у самого начала леса стоял высокий деревянный столб с вырезанными на нем узорами и грозным лицом. Он был разукрашен в красные, желтые и синие цвета.

Индейский тотем.

И стоило ему это понять, как его левая нога задела что-то столь несущественно, что будь он полон сил, наверняка даже не заметил это кочку или же корягу, но он ужасно устал, а потому не удержался и упал на живот. В этот раз рука Марка не успела его подхватить. Кевин попытался самостоятельно подняться на ноги, при этом испытывая ужасную боль во всем теле. Часть его сознания твердила, что ему нужно немедленно встать и продолжить бег, а другая — твердила, что не стоит этого делать, так как он слишком слаб, чтобы куда-то бежать, а потому даже не стоит пытаться. Тяжелый удар по затылку чем-то твердым примерил обе стороны его разума, отправив его в глубокий сон.