— Товарищи офицеры! —полковник Норвегов сделал паузу, — я вас собрал здесь для того, чтобы сообщить последние известия, и сообща разработать конкретные меры, позволяющие нам нормально жить и работать в сложившейся ситуации. Есть несколько вопросов, на которые нам во что бы то ни стало необходимо получить вразумительные ответы. Олег Палыч, пожалуйста, поменьше текста и побольше смысла.
— Да тут все сплошная senselessness! — проворчал майор, подходя к трибуне.
Олег Палыч коротко обрисовал результаты утренней рекогносцировки, а также упомянул о предполагаемой дате теперешнего местопребывания базы. Сообщение о дате вызвало недоверчивые усмешки. Кое-кто репликами с места позволил себе усомниться в здравомыслии Булдакова, но серьезный вид майора и глубокомысленное покачивание головой Норвегова, заставили собравшихся более вдумчиво отнестись к собранной информации.
Затем слово взял майор Худавый. Особист многозначительно кашлянул.
— Товарищи офицеры! Прошу поверить, мне очень нелегко было осмыслить происходящее, но, тем не менее, я это переварил. Поэтому мне кажется правильным, что сейчас нужно выработать диспозицию и ознакомиться с некоторыми данными по нашей базе, до сих пор державшимися в секрете. Просьба не обижаться за недоверие, вернее, как говорится в американских фильмах, за неполную информацию. Сугубо, данные эти из разряда тех, что должны храниться за семью печатями. Чуть позже старший прапорщик Вышинский ознакомит вас с так называемым «планом „Zero“ — я думаю, что время настало.
— Совершенно с вами согласен, — поднялся подполковник Семиверстов — начальник штаба.
— Я предлагаю следующую диспозицию, — начальник штаба раскрыл папку, которую держал в руках, — согласно нашим данным, мы по-прежнему находимся в той же географической точке земного шара, что и прежде. Однако разница есть, и имя этой разнице — время. В данный момент мы имеем на дворе одна тысяча девятьсот двести сороковой год, а это значит, что со стороны востока сюда двигаются орды татаро-монголов под управлением решительного и веселого Батыя.
— Прошу прощения, товарищ подполковник! — встрял майор Булдаков, — аборигены называют их «аварами», а имя их вождя — Иссык-хан.
— Какая разница! — невозмутимо ответил Семиверстов, — важно их наличие, а не то, как их величают. Далее… с севера набегают так называемые варяги, но точной информации у меня об этом нет, зато доподлинно известно, что на западе пошаливает Тевтонский орден. А это вам отнюдь не братство странствующих монахов-велосипедистов. Это — головорезы с очень большой буквы. Если все вышеперечисленные ребята на нас полезут, мы их, конечно, уделаем, но такое количество трупов создаст у нас полностью антисанитарные условия жизни, не говоря о целом ряде эпидемий, таких как чума, холера и тому подобных. Если кому нужны подробности, пусть обратится к капитану Львову. Пусть оторвется от своих баночек с зеленкой и обрисует картину медицинского декаданса в средневековье. Да пусть не забудет, что мы находимся во времени, в котором вовсю свирепствует проказа — этакая милая болезнь, от которой косметологи не лечат. Довести до всего личного состава, что в округе могут шататься эдакие миляги с мешками на головах и колокольчиками на выях. Упаси вас боже поздороваться с таким за руку — через несколько лет конечность может отвалиться.
Но о главном. Мы должны уклоняться от «косьбы» врагов на близлежащих территориях. Необходимо убеждать парламентеров, ежели таковые будут, что в их же интересах объезжать нас стороной, чем терять гектары своих орд. Здесь понадобится дипломатия — качество в людях нашей профессии весьма редкое, а, следовательно, в данной ситуации практически бесценное.
Еще. Неподалеку от нашей базы расположена, скажем так, «деревенька», Бобровка. Не думаю, что стоит пренебрегать этим фактом. Местные жители могут оказать нам весьма существенную помощь. Правда, придется взять их под свое крылышко, иначе эти самые авары сожрут их на завтрак. И, наконец, все мы со школьной скамьи знаем, что старшим нужно помогать, а эти люди старше нас, по крайней мере, на семь с половиной веков.
Теперь старший прапорщик Вышинский ознакомит вас с планом «Zero», хотя я бы, лично, эти сведения планом не называл бы… Да! Забыл! Нужно объяснить всему личному составу, что нет смысла хватать автомат Калашникова, давать деру к неважно какому хану, и менять там его на восемь жен. Слишком малая вероятность добраться до хана, а аварские жены — некрасивые, кривоногие, вонючие и тупые. Блага высокоразвитой цивилизации, по воле провидения, имеются на планете только в одной точке, и точка эта — Бобруйск — 13.
Давайте заслушаем старшего прапорщика Вышинского. Пожалуйста, Игорь Иванович.
Вышинский, невысокого роста, с залысинами и хитрыми глазами, которыми природа наделяет исключительно рыжих евреев, улыбнулся.
— Хочу вас немного обрадовать, товарищи офицеры. Мы с вами находимся на одном из тех объектов, которые создавались для адаптации после одной из чрезвычайных ситуаций: ядерная война, катаклизм типа нынешнего, эпидемия свинки, смерть генсека… шутка, конечно… Дороговатая шутка… При бывшем Союзе, когда деньги не считались и один полет стратегического бомбардировщика стоил шесть-восемь тысяч рублей, эта игрушка не была чем-то ненормальным. Сведения есть о подобных объектах и в США, и на территории Западной Европы, и даже в Китае. Хотя в Китае все понятно — там миллион погибших — малая кровь. Но после развала страны без помощи России наша тихая родина не смогла бы одна содержать столь навороченный объект. Именно Москва вовремя меняла компьютеры и программное обеспечение, субсидировала обновление машинного парка и некоторых скрытых объектов. Но специалисты, в основном, работали наши.
Вкратце обо всем.
Как вы знаете, площадь нашей базы составляет тридцать два квадратных километра. Значит, спрятать здесь можно очень много. Сейчас я вкратце объясню, какие шаги предпринимаются согласно этого самого плана «Zero». Предпринимаются, в основном, как вы догадались, компьютерами.
Через трое суток микропроцессор аварийного дизель-генератора даст информацию главному компьютеру Базы о сверхдлительном перебое в снабжении электроэнергией. «Центурион» — главный компьютер Базы даст команду на запуск ядерному реактору, который и будет поддерживать нашу жизнедеятельность. Реактор, кстати, находится на глубине сорока метров под зданием штаба, так что радиации, ха-ха, можно не опасаться. Его обслуживанием займутся люди, которые специально обучались для этого, и пока еще не знают, что их знания могут понадобиться.
О наших скрытых резервах. Как вы знаете, население нашего городка равняется приблизительно шестьсот человек, считая женщин и детей. Из них в квартирах проживает около трехсот. Это семьи и личный состав военнослужащих сверхсрочной службы. Остается еще триста человек срочников. Надо думать, им будет не очень-то удобно провести оставшуюся жизнь в казарме.
Так вот. На нашей Базе есть такое понятие, как нижние жилые уровни. Это около пятисот одно-двухкомнатных апартаментов. Правда, расположены они под землей, на глубине ста пятидесяти метров, но очень удобны. По крайней мере, так утверждает инструкция, хотя, повторяю, я рекламных проспектов там не было. Завтра утром компьютер даст команду центральному порталу для выхода последнего на поверхность. Портал — это такой скоростной лифт, как в «Half Life».
К вашим услугам библиотеки, видео, сауны и два бассейна. Борделей, извиняюсь, нет, но в кинотеатре запас кинолент, — После этой фразы Норвегов громко фыркнул, — запас, я бы даже сказал, огромный.
Естественно, что такая орава должна что-то жевать. Запасов в консервированном, сушеном и замороженном виде лет приблизительно на пятьдесят, так что смерть от голодухи нам не грозит.
Теперь об оружии и технике.
Сначала о сельском хозяйстве. Какие-то умники из Министерства обороны посчитали, что оно нам пригодится. Возможно, они и правы. Поэтому пара ангаров у нас заставлено запчастями, плугами, культиваторами, сельхозтехникой и инструкциями — как этим всем пользоваться. Плюс куча учебных фильмов по агрономии, животноводству и прочей сельскохозяйственной дребедени. Вот вам и ответ на вопрос, почему одна треть солдат-срочников родом из деревень. Пресловутый IQ далеко не все решает…
Подал голос Норвегов:
— А я-то голову себе ломал — на кой нам столько всяких агрегатов? Грешным делом даже решил, что будем реорганизовываться в колхоз. Уточните, пожалуйста, Игорь Владимирович, сколько там чего.
— Сельскохозяйственная техника в количестве:
1. Тракторы МТЗ 1221 — 50 шт.
2. Тракторы МТЗ 1523 — 30 шт.
3. Тракторы С-130 — 25 шт.
4. Зерноуборочные комбайны Дон-1500М — 10 шт.
5. Силосоуборочные комбайны КСК-100 — 10 шт.
— Все-таки, колхоз придется организовать, — обреченно вздохнул Норвегов, — и председателем его будет зам по тылу.
Где— то в глубине кабинета поперхнулся подполковник Рябинушкин. Не обращая на это внимания, Вышинский продолжал:
— Кстати, если я что-нибудь в этом понимаю, то нам следует посадить часть имеющегося картофеля, предназначенного для еды. Сей продукт будет завезен еще не скоро, а картошечку мы любим все. Сейчас, если не ошибаюсь, самое время для посадки.
— Ну, хватит о сельском хозяйстве, — улыбаясь, заметил Норвегов, — не то господа офицеры совсем скиснут. Что у нас имеется от милитаризма и гонки вооружений?
— Да-да! Богу — богово, а йогу — йогово. Парк вооружения у нас достаточно серьезный. Для данной ситуации даже очень. И, хотя в нем нет ни крылатых ракет, ни самолетов, ни линкоров, татарам и крестоносцам мы сможем оказать достойное сопротивление.
Патронов, гранат и ракетниц имеется достаточное количество, а из недвижимого и движимого вооружения посерьезней я назову следующее:
1. 10 установок для запуска ракет типа «Земля — земля». Ракет хватает, но необходимо сначала в компьютер ввести карты здешней местности.
2. 20 установок типа «Град».
3. 25 Танков Т-82.
4. 200 гранатометов АГС — 17 «Пламя».
5. 150 гранатометов РГ— 6.
6. 200 пулеметов НСВ.
7. 100 ручных противопехотных огнеметов РПО-А «Шмель».
Прибавить к этому 50 БТРов, стоящих в наземных боксах, и наши дети могут спать спокойно, согласитесь! Что до ручного оружия, то оно состоит из огромного (почти 10000 шт.) количества АКС — 74У и пистолетов ПМ. Вот вы и повеселели.
Командиру транспортной роты капитану Лютикову добавляется следующий парк машин:
1. Автомобили Урал — 4320 — 50 шт.
2. Автомобили ЗИЛ — 131 — 25 шт.
3. Самосвалы МАЗ — 25 шт.
4. Автомобили ГАЗ — 66 — 20 шт.
5. Санитарки УАЗ — 459 — 10 шт.
6. Тягачи четырехосные МАЗ — 10 шт.
7. Автомобили УАЗ — 469 — 50 шт.
8. Самоходные краны на основе шасси КрАЗ — 5 шт. Здорово, товарищ капитан? — Лютиков улыбнулся:
— Неплохо. А чем мы будем все это хозяйство заправлять, водой, или оно на солнечной энергии?
— Прошу прощения! Капитану Октогонову к его нефтебазе присоединяется емкость подземных резервуаров, а это не много ни мало — полтора миллиона кубометров различной нефтепродукции. На первое время при известной экономии нам хватит, а там или отымем у татар, которые имеют нефть уже сейчас, либо есть другой вариант. Помните, в Беларуси нефть добывали где-то в районе Речицы. Можем на вертолете разведать и добывать ее сами. Компьютер выдал, что где-то для этого даже есть оборудование… Только тут Вышинский заметил, что последние секунд двадцать в кабинете стоит мертвая тишина. Он поднял голову и уставился на раскрытые рты коллег.
— В чем дело, товарищи? — удивился он.
— Вы упомянули вертолеты, — сказал Норвегов, — разрази меня чесотка, на нашей базе нет и никогда не было никаких вертолетов. Вышинский довольно осклабился:
— Нет, это уж вы меня извините, товарищ полковник, но вертолеты здесь были и есть. Да еще какие! Все посмотрели на него, как на сумасшедшего, но старший прапорщик уже кинулся в объяснения:
— Есть такой здоровенный ангар под номером сорок три, похожий на Дворец съездов. Вы думаете что там? Я, лично, думаю, что там, — он заглянул в список, — посмотрим:
1. МИ — 12, три единицы;
2. МИ — 26, четыре единицы;
3. МИ — 8, десять единиц;
4. МИ — 24, десять единиц. Вот! У нас есть даже парочка КА-50, только не пойму, на кой нам сдались эти «Черные акулы»? На оленей что ли охотится…
Норвегов откинул прилипшую ко лбу прядь волос.
— Ну, хорошо. Вертолеты у нас есть. Но какой от них прок, если у нас некому на них летать! Вы согласны со мной, Игорь Владимирович?!? — Вышинский шмыгнул носом.
— Я думаю, настало время открыть карты. Только в роте майора Булдакова четверо офицеров, имеющих необходимые навыки. Он сам и командиры взводов. Да и командиру роты материального обеспечения нужно показать свои крапленые. Встал капитан Уточка.
— Ну, открыть, так открыть. Половина состава офицеров моей роты, помимо водителей, еще и вертолетчики. Половина прапорщиков — бортмеханики и техники.
Норвегов расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.
— Они же все без практики! — заныл он, — я в данный момент подавляю в себе огромное желание застрелиться. Этак окажется, что моя жена — какой-нибудь «прохвессор» физико-математических наук! — он покрутил головой. Встал Худавый. Он осмотрел командира, а затем сощурился:
— Когда вы догадались? — выпалил он, вытянув скрюченный палец. Норвегов откинулся в кресле. Изо рта у него потекла тонкая струйка слюны.
— Бля! — выдохнул он, — жизнь новая, а песни старые. Ну зачем такие сложности?
— Товарищи офицеры и прапорщики! — майор Худавый осмотрелся по сторонам, — придя сегодня вечером домой, хорошенько расспросите своих родных… Правда, прежде запаситесь валидолом у капитана Львова.
— Кхе, бесполезно! — заявил Булдаков, — там одна зеленка была, есть и будет, несмотря на возражения Двадцать Восьмого съезда партии.
— Простите, товарищ майор, — очнувшись, Норвегов пристально посмотрел на особиста, — а ваша супруга кем по специальности вам доводится?
— Домохозяйкой! — злорадно заухмылялся тот, — но очень хорошей.
— Во, скотина! — не выдержал Рябинушкин.
— А вам, товарищ подполковник, я вообще рекомендую идти домой, накушавшись нитроглицерина, — лицо зам по тылу посерело, но вмешался Норвегов:
— Все, товарищи офицеры! — Норвегов пришел в себя настолько, что понял — совещание необходимо заканчивать, — последнее. Капитан Селедцов!
Названный поднялся.
— Необходимо обеспечить всех командиров подразделений какими-либо средствами связи. Это реально?
— Вполне, — слегка картавя под Гайдара, усатый, казалось сошедший со страниц гоголевских повествований, капитан Селедцов принялся объяснять, помогая себе руками, — при желании я могу обеспечить каждого третьего на Базе вообще. Сегодня утром мы ввели в режим активации установку транкинговой связи типа «Motorola». Радиус действия ее — около тридцати километров, а при увеличении мощности до четырех ватт — все сорок. Связь — симплексная. Поясняю — одновременно слушать и говорить нельзя, зато она раза в два меньше отечественной Р-148, а о радиусе действия и говорить не приходится. Завтра будут готовы списки с номерами абонентов, и будет осуществляться выдача личных транков. Для поддержания дальней связи у нас есть Р-111 и Р-123, соответственно на 90 и 80 км. При нефтеразработках, о которых вы упоминали, придется пользоваться коротковолновой Р-180, которая обеспечивает уверенные прием и передачу на расстоянии до 350 километров. Боюсь, это самая далекая связь, которой мы располагаем на данный момент. Сложности, однако, не представляет собрать что-нибудь и посерьезнее. Если необходимо, мы хоть спутник связи на орбиту запустим — возможности имеются.
— Этого вполне достаточно, товарищ капитан, — командир базы закрыл папку, — а теперь — всем отдыхать. Такие сюрпризы нужно под водку сообщать! Не база, а дом отдыха для параноиков!
Оставшись один, он покачал головой:
— Ну и ну! Хоть ты голову зеленкой намажь! Но Лиза! Кто бы мог подумать! Помимо всего, придется еще и с ней разговаривать! Мужайся, Костя! Ты должен быть сильным! — он застегнул рубашку, оправил китель и, надев головной убор, вышел на улицу.