Элисон показалось, что прошло несколько часов, прежде чем Джулиан поднял голову и изумленно уставился на нее:

— Что ты сказала?

Она не стала повторять. Она просто была не в состоянии сделать этого. Кроме того, по выражению его лица девушка поняла, что Джулиан прекрасно расслышал ее.

У Элисон так задрожали руки, что ей пришлось крепко сжать их в замок. А через мгновение ноги у нее подкосились, и она опустилась перед ним на ковер.

Неожиданно он схватил ее за запястье и развернул лицом к себе:

— Ты это серьезно?

— Да. — Элисон не осмеливалась поднять на него глаза. Она уставилась на отблески света на янтарном атласе платья, а он — на золотой атлас ее волос.

Тут он резко вскрикнул и оттолкнул ее от себя.

— Ты не знаешь, о чем говоришь! — грубо ответил он ей. — Ты же еще ребенок!

— Вовсе нет. Мне двадцать. И я… я на все готова, лишь бы выбраться отсюда. — Лучше уж все сразу расставить по своим местам, заставить его думать, что это и есть ее единственный мотив, а неистовое желание покинуть эти стены придало словам убедительности.

Она увидела, как изменилось выражение его лица, напряжение спало, но он все равно продолжал упорствовать:

— Отправиться за незнакомцем на край света — не лучший выход из положения.

— Я подумала… — Элисон закусила губу, лихорадочно гоняя в голове мысль, как это ее угораздило ввязаться в подобное.

— Что подумала? — Джулиан был слишком хмур для человека, которому только что сделали предложение.

— Я подумала… — прошептала Элисон. — Подумала, что подобный брак по расчету устроил бы обоих.

— Хочешь сказать, что ты избавишься от тирании тети, а я смогу-таки поехать в Южную Америку и по обоюдному согласию мы сможем считать наш брак чем-то вроде делового соглашения?

— Да, — выдохнула Элисон.

— Маленькая дурочка, — бескомпромиссно произнес он. — Такого рода вещи хороши лишь в теории, а на практике никогда не срабатывают.

— Но почему? — отчаянно упиралась Элисон.

— Да потому, что это смешно. В корне неверные отношения между просто мужчиной и женщиной. А теперь, когда мы с Розали стали абсолютно чужими людьми, — поджал он губы, — между нами тоже нет ничего общего. Мы никто друг другу. Просто мужчина и женщина.

Он хотел вылить на нее ушат холодной воды, но слова его произвели противоположный эффект. Элисон поняла, что он по-настоящему порвал с Розали, и каждый ее нерв задрожал от совершенно неуместного восторга. И чтобы он не смог заметить взволнованный блеск ее глаз и нездоровый румянец, выступивший на щеках, она уставилась на огонь.

— О чем тогда речь? — спокойно произнесла она. — Как просто мужчина и женщина мы ничего не потеряем, а только выиграем, если решимся на это. Не хочу показаться тебе расчетливой, — улыбка тронула губы Джулиана, едва он услышал эти слова, может, оттого, что он заметил, как совершенно по-детски дрожат ее руки, — но я просто не понимаю, как жизнь в качестве твоей… имею в виду жизнь вне этих стен, может оказаться хуже теперешней. А тебе просто необходимо жениться хоть на ком-нибудь или навсегда выбросить из головы мысль о новой работе, остаться здесь и на каждом шагу сталкиваться с Розали и ее новым женихом.

Последняя фраза попала точно в цель: Элисон видела, как перекосилось лицо Джулиана и его прямо-таки передернуло.

— Извини. Не хотела делать тебе больно, но ведь это чистая правда. — Она взяла его за руку.

— Да знаю, знаю! — нетерпеливо вздохнул он, потом схватил ее за плечи и снова развернул лицом к себе. — Хотелось бы мне знать, как скоро ты пожалеешь о своем безрассудстве.

Она не смела поднять на него глаза, но честно призналась:

— Поверь, это не просто импульс. И я никогда не пожалею о том, что сделала. Это просто расчет и здравый смысл.

— О нет! — хохотнул он. — Все, что угодно, только не это.

— Но, Джулиан, — робко назвала она его по имени, — мы же оба боимся того будущего, которое будет уготовано нам, не сделай мы следующего шага.

— Хочешь сказать, нам обоим нечего терять? — хмуро улыбнулся он ей. — Да, тут ты абсолютно права.

— Вопрос стоит так — стоит ли работа в Буэнос-Айресе того, чтобы рискнуть и жениться на мне?

— Но, Элисон, — возразил он, — не забывай о другой стороне этого дела.

— О какой?

— Погляди на меня, — тихо, но настойчиво потребовал он, и она подняла на него испуганные карие глаза. — Вопрос стоит так — стоит ли твой побег от этой жизни того, чтобы рискнуть и выйти замуж за меня?

— Но я же уже сказала… — еле слышно прошептала Элисон.

Джулиан, не отрываясь, смотрел на нее, а потоп вдруг прижал ее к себе.

— Бедная Элисон! Да ты вся дрожишь от страха, — проговорил он и прижался щекой к ее затылку, как будто это он искал утешения, а не старался успокоить ее.

— Я не боюсь, — нервно хихикнула она. — Просто нелегко вот так взять и сделать предложение.

— Господи, а ведь именно это ты и сделала, — улыбнулся он ей в ответ. — А я ведь до сих пор не сказал тебе «да»!

Девушка беспокойно заерзала в его крепких объятиях.

— Хотел бы я знать, отдаешь ли ты себе отчет в том, что говоришь? — мягко продолжил он. — Со мной не так-то легко ужиться. Я необузданный и безрассудный, если не веришь, спроси у Розали.

— Меня не интересует мнение Розали по данному вопросу. — Голос Элисон зазвучал более уверенно. — Мы вообще мало в чем сходимся, а в этом — и подавно.

Неизвестно почему, но Джулиан остался доволен таким ответом.

— Ты такая милая, Элисон. И с тобой так спокойно, — еще крепче сжал он ее в своих объятиях.

— Я рада. — Элисон робко погладила его по руке. — Что я… что со мной спокойно. Но боюсь, я была несколько агрессивной и бесстыдно набросилась на тебя.

Джулиан тихо рассмеялся и даже поддразнил ее:

— Так уж и агрессивной? Просто ты видела, как нам обоим выбраться из тупика. А что касается бесстыдства, так тут ты вообще не права. Ты только раз и взглянула на меня, да и то только тогда, когда я велел тебе сделать это.

— О! — покраснела Элисон.

Неожиданно девушка заметила, что Джулиан перестал замечать ее и задумался о чем-то своем. Он мягко, но настойчиво отстранил ее от себя, встал и принялся мерить комнату шагами.

Она с беспокойством наблюдала за ним и, как только он остановился перед ней, тут же вскочила на ноги, будто только сейчас заметила, что до сих пор сидит на ковре.

— Ты не слишком испугаешься, если мы вернемся назад в гостиную и прямо сейчас объявим о нашей помолвке? — Его серые глаза превратились в две холодно сверкающие звезды на темном фоне необыкновенно смуглого лица.

— Нет, конечно. По крайней мере, если ты считаешь, что это лучше всего сделать именно сейчас, то я готова. Какой бы способ мы ни выбрали, для них это все равно будет удар.

— Точно, это будет удар, — апатично произнес он, и, глядя на выражение его лица, Элисон подумала, что не захотела бы оказаться на месте Розали. Джулиан был страшен в гневе и ужасно мстителен. — Дай мне свою руку, Элисон.

— Руку? Зачем?

— А ты как думаешь? — рассмеялся он, стаскивая с пальца свою печатку.

— О! — вырвалось у Элисон, и она покраснела, а потом побледнела.

— Это временно. Завтра мы выберем тебе настоящее, какое пожелаешь. Но я хочу, чтобы все поверили, что мы с Розали расстались по взаимному согласию, потому что нам обоим был нужен кто-то другой.

Элисон закусила губу. В его необузданном порыве спасти свою гордость и загладить унижение, нанесенное Розали, было что-то от рассерженного, обиженного мальчишки.

— Отличная идея, — поддержала она его и была до глубины души тронута, увидев, как окончательно спало его напряжение.

Она протянула ему руку, и он надел ей на палец печатку. Кольцо было слишком велико и тут же обернулось вокруг своей оси так, что снаружи остался лишь золотой ободок.

— Это знамение, — рассмеялся Джулиан.

— Да, — еле выдавила Элисон, у которой неожиданно запершило в горле.

Джулиан взял Элисон за руку и вывел из библиотеки.

В холле они наткнулись на дядю Теодора.

— Джулиан, я очень сожалею по поводу всего случившегося, — начал тот, но тут заметил рядом с ним племянницу. — Беги, Элисон. Мне надо поговорить с мистером Тиндрумом.

Она бы и ушла, по привычке подчинившись приказу, если бы Джулиан не прижал ее руку так, что она не смогла дернуться.

— Право, не стоит так расстраиваться, мистер Лидбурн, — бросил он. — Похоже, вам известна только половина истории, особенно раз вы предлагаете Элисон покинуть нас.

— Элисон? — Дядя Теодор явно никак не мог взять в толк, какое отношение имеет племянница к их семейному кризису.

— Конечно, — улыбнулся Джулиан и обнял ее. — Мы с Элисон помолвлены.

— Вы с Элисон! — тупо уставился он на них, и Элисон пришло в голову, что никогда раньше она не видела столь быстрой смены выражения на лице дядюшки Теодора.

— Да. — Джулиан с такой нежностью поглядел на свою избранницу, что ее замутило. — Хорошо, что Розали набралась смелости и призналась в своих чувствах к Миртону. Так она спасла и свое счастье, и мое. Теперь я свободен и могу наконец признать, что тоже ошибался. Вот и поспешил исправить свою ошибку.

— Розали что?.. — поразился дядя Теодор. — Да мы все прекрасно знаем, что ею движет только эгоизм чистой воды.

— Какая разница? — пожал плечами Джулиан. — Зачем копаться в мотивах Розали, если все так хорошо закончилось и мы все счастливы?

Элисон восхитилась спокойствием, с которым Джулиан выдержал проницательный взгляд дядюшки. Сама-то она задрожала с ног до головы, как только он повернулся к ней.

— А что ты на это скажешь, Элисон? — озадаченно поглядел он на племянницу.

— Я счастлива, — тихо произнесла она и подумала, что в каком-то смысле так оно и есть.

— Хм! Наверное, давно уже сохнешь по Джулиану? — сухо спросил он.

Элисон не смогла заставить себя ответить на этот вопрос, потому что дядина догадка была недалека от истины. Она просто кивнула и уставилась в пол.

— Ну, — повеселел дядюшка, — не стоит и говорить, что теперь мне гораздо меньше жаль тебя, чем Миртона.

— Уверяю вас, я совершенно не нуждаюсь в сочувствии, — улыбнулся Джулиан, и Элисон поняла, какое огромное удовольствие и облегчение он испытал просто оттого, что смог произнести эти слова.

— Ты уже сообщил моей жене?

— Не успел. События развивались слишком быстро. Думаю, надо пойти сказать ей.

— Да, пошли скажем ей, — повеселел дядя Теодор.

В гостиной несколько пар плавно кружились под музыку, но большинство гостей собрались вокруг Розали и непринужденно смеялись и болтали.

На какое-то мгновение Джулиан с такой силой впился пальцами в руку Элисон, что она невольно вскрикнула, но не от боли, а от осознания того, что один только вид другой девушки так сильно возбуждает ее избранника.

Он пробормотал извинение, и тут Розали заметила своего бывшего жениха. Его появление явно застало кузину врасплох, но она быстро взяла сей в руки и бросила ему через комнату:

— Может, выпьешь с нами за мою счастливую помолвку, Джулиан?

Гости заулыбались и замерли в ожидании очередного витка развлечений. Джулиан медленно подошел к Розали.

— С удовольствием, — взял он бокал из рук бывшей подруги. — А ты в свою очередь выпей за мою.

— Что… что ты хочешь этим сказать? — Бокал в руке Розали задрожал так, что вино полилось через край и тоненькие струйки побежали по внешней стороне фужера.

— Только то, что наше взаимное решение освободило нас обоих и мы оба смогли исправить роковую ошибку. — Джулиан был сама любезность. — Я выпью за твое счастье с Миртоном, а ты — за мое с Элисон. — Он поднял фужер и слегка поклонился, сверкнув на нее глазами.

— Элисон!

Розали побелела от злости, а в толпе раздались смешки и редкие хлопки.

— Удивлена? Значит, я скрывал свои чувства лучше, чем сам полагал. Но теперь ты все знаешь и, думаю, не поскупишься на поздравления. За твое счастье, Розали, и за твое тоже, Миртон, — повернулся он к белокурому юнцу, новой жертве этой змеи.

— Отлично сработано! — пробормотал дядя Теодор сам себе, но Элисон расслышала его слова.

Наверное, Элисон должна была радоваться тому, что кузина получила по заслугам, но она не испытывала ничего подобного. Даже наоборот, сердце ее чуть не разорвалось от ужаса, потому что предметом этой жестокой дуэли была ее собственная помолвка, ее хрупкая, драгоценная связь с Джулианом.

Не лучший способ отпраздновать обручение, вздохнула она.

Но тут в дело вмешалась мать. Сначала реакция тети Лидии показалась ей неожиданной, но Элисон быстро сообразила, что та просто, как может, пытается покрыть слепую ярость Розали.

— Милая моя девочка! — подошла она к племяннице и в фальшивом поцелуе коснулась своей щекой ее лица. — Должна признать, что это для меня большой сюрприз. А для тебя, Теодор?

— Вовсе нет, — сухо ответил он жене и с такой неприязнью поглядел на Розали, что даже Лидия на мгновение утратила обычный для нее дар красноречия.

«Бедная тетя Лидия, — покачала головой Элисон. — Ее семья рассыпается на глазах».

— Для меня это не меньший сюрприз, чем для вас, тетя Лидия, — сказала она вслух. — Но очень приятный сюрприз.

— Чрезвычайно! — Тетя улыбалась во весь рот, излучая притворную радость. — Прямо дух захватывает.

— Вы ведь только что обручились? — спросил кто-то из гостей.

— О да. Но это не важно, правда, Элисон? — Джулиан обнял ее и притянул к себе.

Элисон лишь кивнула в ответ, а он наклонился к ней и настолько нежно прошептал: «Не трясись ты так», что у Элисон слезы на глазах выступили.

Наверное, Джулиан догадался о чувствах своей невесты, потому что окинул взглядом гостей и предложил:

— Почему бы нам не потанцевать? А то так весь вечер проболтаем.

И уже через мгновение он вел Элисон по кругу, остальные тоже почувствовали, что кризис миновал, и присоединились к ним.

— Тебе лучше? — раздался над головой Элисон заботливый голос.

— Да, спасибо.

— Тогда, может, улыбнешься?

Она поглядела на Джулиана и выдавила нервную улыбку. «Прямо как в первый вечер, только теперь спасать надо было его честь», — подумала она.

— Так-то лучше. Ты храбрая девочка, Элисон. Здорово прикрывала меня.

— Не думаю, что от меня было много проку, — честно призналась она. — Кроме того, я чуть не скончалась со страху.

— Неужели? Этому есть объяснение: наверное, ты всю свою смелость истратила там, в библиотеке.

Элисон не надо было смотреть на Джулиана, чтобы догадаться, что он улыбается ей. Да она и не смогла бы поднять на него глаза, потому что перед ее внутренним взором, как наяву, предстала та драматичная сцена.

— И все же столь поспешная помолвка пугает тебя, Элисон.

— Нет.

— Ты ведь знаешь, что по-другому нельзя. В начале ноября нам надо будет отправляться в дорогу. — Теперь в его голосе послышались тревожные нотки.

— Знаю. Я не против.

— Нет? С тобой так легко, — в который раз прошептал он, но Элисон подумала, что этот вечер никак не назовешь легким. Она была абсолютно измотана, если не физически, то морально, и не раз и не два за вечер невольно вздрогнула от осознания того, что нежность Джулиана — всего лишь игра.

Он был хорошим актером, но все равно это было притворство. Просто не могло быть ничем другим, ведь только недавно он с ума сходил оттого, что другая бросила ему в лицо его любовь.

То и дело в памяти Элисон всплывали слова, подслушанные ею в библиотеке несколько недель назад: «Да мне абсолютно наплевать на нее! Конечно, она милый ребенок, но она всего лишь твоя родственница. Покататься с ней — все равно что сводить Одри в зоопарк!»

Один раз она со страхом подумала: «Что я натворила? Это же просто ужасно, жить с человеком, который совершенно равнодушен к тебе, и при этом чувствовать то, что чувствую я. Наверное, я совсем чокнулась».

А потом она вспомнила его слова: «Ты храбрая девочка» — и подумала, что в каком-то смысле он позволил ей прийти на выручку, спасти его.

В самом конце вечера он вывел ее в холл, чтобы пожелать спокойной ночи.

— Увидимся завтра, — сказал он ей на прощание и это тоже напомнило Элисон их первый вечер. Только в тот раз он не выполнил своего обещания.

Неужели он не помнит? Какие же мужчины все-таки бесчувственные! Или просто она в тот вечер была комок нервов и слишком остро ощущала происходящее?

Элисон протяжно вздохнула, и тут Джулиан вскрикнул и уставился на ее плечо:

— Что с твоей рукой?

Элисон ничего не сказала, она и так знала, что там красовались пять маленьких синих пятнышек.

Он приставил к ним свои пальцы и спросил:

— Это я?

— Не важно, — поспешно заверила она его.

Но этот факт так взволновал Джулиана, что он наклонился и поцеловал синяки.

— Извини, малыш. Не слишком хороший способ выразить свою благодарность, но все равно — спасибо. — Голос его дрожал, и он быстро отвернулся и пошел прочь, так и не пожелав ей спокойной ночи.

Но Элисон даже не заметила этого. Она накрыла ладонью руку, словно хотела удержать первый поцелуй, подаренный ей любимым мужчиной.

Наконец наваждение спало, она вздохнула и направилась в гостиную.

Не успела она войти, как Розали, словно коршун кинулась на нее.

— Ты что себе позволяешь? — бесилась она. — Что, совсем стыд потеряла? Где твое достоинство, не успела я отшвырнуть Джулиана, как ты кинулась на него!

Элисон провела рукой по волосам и убрала челку со лба: этот характерный жест всегда выдавал ее нервозность.

— Не понимаю, на что ты жалуешься, Розали? Джулиан тебе не нужен. Ты заявила это при всех и не особо заботилась о вышеупомянутом достоинстве. Ну а мне он нужен, а я… — Тут ее голос немного задрожал, но она все же смогла закончить: — А я — ему. Ты будешь счастлива с Родни Миртоном. Так почему бы нам с Джулианом тоже не стать счастливыми?

— Ты что, за дуру меня держишь? Неужели думаешь, что я поверю, будто ты нужна Джулиану? — презрительно бросила она в лицо кузине. — Да ты просто примочка для его раны…

— Не собираюсь обсуждать это с тобой, — спокойно прервала ее Элисон. — Не забывай, что теперь Джулиан мой жених. — И совершенно неожиданно фантастическое тепло побежало по ее венам, и необычайное нежное чувство окутало Элисон мягким облаком.

Розали снова попыталась открыть рот, но тут вмешался дядя Теодор:

— Хватит уже, Розали. Не можешь ведь ты выйти замуж сразу за обоих, это будет двоемужество, а ты вряд ли захочешь испытать на себе все его неприятные последствия. Оставь кузину в покое. Джулиан теперь не твоя забота. Не стоит так откровенно брызгать ядом, лучше побереги свою гордость.

Падчерица ничего не ответила, лишь окинула отчима злобным взглядом, но это, откровенно говоря, совершенно не тронуло Теодора. С этим Розали выплыла из комнаты, не пожелав спокойной ночи даже собственной матери.

Элисон не могла отделаться от чувства, что вся эта ситуация очень забавляет дядюшку.

— Ну, Элисон, — сказал он, — у нас не так-то много времени, чтобы приготовиться к твоей свадьбе. Но мы должны устроить все по высшему разряду.

Элисон была так тронута, что покраснела и чуть не пустила слезу, но тетя не дала ей времени ответить.

— Не стоит суетиться, — прокаркала она. — Думаю, им лучше просто потихоньку расписаться.

— Я так не думаю, — усмехнулся дядя Теодор. — У каждой девчонки должна быть настоящая свадьба. Уверен, Элисон того же мнения.

— Я… я хотела бы венчаться в церкви, — прошептала она.

— Конечно, — согласился с ней дядя. — И позволь заметить, из тебя выйдет превосходная невеста. Мы все сделаем так, как тебе хочется.

— О, дядюшка! — Элисон подбежала к нему и уткнулась лицом в его плечо. — Вы так добры ко мне, не знаю даже почему.

Совершенно неожиданно Теодор погладил племянницу по голове, чем немало удивил ее, да и сам он тоже явно не ожидал от себя такого порыва.

— Это потому, что ты милая непритязательная девочка, — ответил он.

— В самом деле, Теодор, — не смогла скрыть своей досады Лидия, — такое впечатление, что тебе больше по душе помолвка Джулиана с Элисон, чем его прежнее желание жениться на Розали.

— Так и есть, — холодно бросил ей муж. — Мне кажется, что Элисон и в самом деле влюблена в него, тогда как Розали интересовали только его деньги. А я презираю женщин, которые выходят замуж только из-за денег.

Элисон испугало каменное выражение лица дяди. Во взгляде Теодора, которым он одарил свою супругу, читалось такое отвращение, которое было не передать никакими словами.

Но то ли тетя Лидия была абсолютно бесчувственной, то ли она была хорошей актрисой, но она и виду не подала, лишь пожала плечами и произнесла:

— Прямо и не знаю, как мы сможем себе позволить две столь дорогие свадьбы в такой короткий промежуток времени.

— В таком случае Розали может подождать, — отрезал дядя.

На этот раз никакие актерские таланты не помогли Лидии скрыть своих чувств.

— Подождать? Розали? Из-за Элисон? Да ты что, Теодор? Забыл, что она тебе никакая не родственница!

— И Розали тоже, — возразил ей муж. — А если выбирать из двоих, то я уж лучше потрачусь на Элисон. Она благодарная девочка, всегда искренне говорит «спасибо». А твоя обожаемая Розали — эгоистка чистой воды, очень неприятная особа. Вот и все, что я хотел сказать по этому поводу. А теперь, Элисон, беги спать.

Элисон была того же мнения и, тепло обняв дядюшку, скованно попрощалась с тетей и пошла к себе.

На следующее утро ее разбудил солнечный свет, пробивающийся сквозь шторы. Несколько минут она тихо лежала и думала, откуда у нее в груди это тревожное чувство.

Внезапно воспоминание о вчерашнем вечере пронзило ее.

Она вытащила из-под одеяла руку. Точно! Золотая печатка Джулиана холодно поблескивала у нее на пальце.

Она страстно прижала кольцо к своей щеке, кольцо, которое носил он сам. Он говорил что-то насчет покупки другого, «какое она пожелает». Но ей ужасно захотелось оставить себе именно это.

Элисон оделась и спустилась вниз. Розали и ее мать завтракали у себя, но дядя был за столом, и племянница присоединилась к нему.

Теодор оторвался от «Таймс», бросил ей короткое «доброе утро, Элисон!» и снова погрузился в чтение.

Элисон захотелось понять, чем вызвано такое его поведение: то ли дядя стеснялся вчерашнего проявления чувств, то ли он просто охладел ко всей этой затее.

Однако как только Теодор закончил свой завтрак, он сложил газету и поглядел на племянницу:

— Полагаю, тебе надо запасаться приданым и все такое. — Как настоящий мужчина, он не имел ни малейшего понятия, что делается в подобных случаях.

— Да, наверное, — смутилась Элисон.

Дядя задумчиво пристраивал чайную ложку на край чашки.

— Вчера вечером я обсуждал это с твоей тетушкой и должен сказать, она не особо горит желанием помогать тебе. Может, у нее и так забот полон рот, ведь Розали тоже помолвлена, — сказал он, не отрываясь от своего странного занятия.

Они посидели молча, не глядя друг на друга, потом Элисон хмуро произнесла:

— Не сомневаюсь, что так оно и есть.

— Для тебя это слишком большая ответственность. — Дядя Теодор прочистил горло. — Особенно если учесть, что и полугода не прошло, как ты вышла из стен школы. У тебя есть подруга, которая могла бы помочь тебе в этом?

— Нет. — Элисон очень удивилась такому вопросу. Откуда взяться подругам, если она вечно сидит дома?

— Тогда стоит поговорить об этом с Джулианом. — Видно, у дяди не осталось других предложений. — Может, жена или мать одного из его партнеров не откажется помочь тебе. Боюсь, от меня в этом деле мало толку, я способен лишь счета оплачивать, — хмыкнул он.

— Но, дядя, мне не так уж и много надо. Правда, — поспешно заверила его Элисон.

— Не городи чепуху, дорогая моя. Джулиан — очень состоятельный мужчина. Не думаешь ли ты, что я позволю девушке выйти из моего дома голой оборванкой?

— Но мне… так стыдно, — чуть слышно проговорила она.

— За что?

— Вы только и делаете, что платите по счетам.

— Уверяю тебя, за двадцать лет тренировки я довел это искусство до совершенства, — сухо рассмеялся он. — Так что не забивай этим свою прелестную головку. — Напоследок он нежно взъерошил ее светлые шелковистые волосы и вышел из-за стола.

У Элисон не было ни малейшего желания встречаться с Розали или тетей Лидией, поэтому она поднялась к себе в комнату и занялась своими делами.

Через какое-то время в дверь постучали, и один из слуг сообщил Элисон, что мистер Тиндрум ожидает ее в библиотеке.

— Спасибо, иду, — ответила она, нервно провела расческой по волосам, глянула на себя в зеркало и поспешила вниз.

Он стоял напротив окна, руки в карманы, и на светлом фоне был виден лишь огромный темный силуэт.

Джулиан повернулся на звук шагов и подошел к невесте.

— Ты… ты хотел меня видеть? — еле перевела дыхание Элисон и тут же поняла, как глупо прозвучал ее вопрос.

— Ну да. Хотел. — Джулиана явно позабавили слова Элисон. — Нам много чего надо обсудить, не так ли? — Элисон кивнула в ответ, и он продолжил: — Я подумал, что мы могли бы поехать выбрать тебе кольцо, а потом где-нибудь перекусить и поболтать. Времени у нас в обрез, если учесть, как много надо сделать до отъезда.

Элисон тоскливо отметила, что Джулиан, сказал «до отъезда», а не «до свадьбы».

— Хорошо, я с удовольствием схожу с тобой куда-нибудь. Только вот…

— Что?

— Насчет кольца. Я… я могу обойтись и этим.

На лице Джулиана отразилось такое изумление, что она покраснела до корней волос.

— Что за бредовая идея, Элисон?

— Но ведь так иногда поступают, — выдавила она.

— Но это же дань сентиментальности, так что наш случай не подходит. — Невольная жестокость его слов настолько больно ранила Элисон, что она сама удивилась тому, как сжалось ее сердце. — Глупенькая! — рассмеялся он и взял ее за руку. — Хочешь сэкономить мне деньги? Уверяю тебя, моя казна выдержит любые твои запросы.

Элисон приложила неимоверные усилия, чтобы улыбнуться его шутке.

— Ну, тогда ладно. Спасибо… большое.

— Наверное, ты просто забыла, что у нас брак по расчету? — подзадорил он ее. — Ты же должна ободрать меня как липку.

Элисон дар речи потеряла, и Джулиан понял, что по-настоящему обидел ее.

— Извини, малышка, — обнял он ее и прижал к себе. — Я же просто пошутил. У меня и в мыслях нет, что ты гонишься за деньгами. Я это знаю, и поэтому мне будет приятно выполнять все твои капризы.

— Все в порядке, — выдавила очередную улыбку Элисон.

— Уверена? — Он взял ее за подбородок и заглянул ей в глаза.

— Да.

Нужно срочно придумать что-нибудь, чтобы он сам отпустил ее. Ей не вынести такой близости.

— Скажи, что подарить тебе на свадьбу? — продолжил тем временем Джулиан. — Может, хочешь шубу?

Вот он, ее шанс!

— О, Джулиан, я кое-что вспомнила, — заерзала она, и он тут же отпустил ее. — Дядя Теодор сказал, что мне стоит поговорить с тобой о покупке приданого. Видишь ли… видишь ли, тетя Лидия не слишком-то торопится помочь мне в этом, а сама я не справлюсь.

— Ясное дело, — медленно проговорил Джулиан. — В подобных обстоятельствах помощи от тетки не жди.

— Она очень занята, — попыталась сгладить углы Элисон.

— Полагаю, подбирает приданое Розали? — В словах Джулиана было столько горечи, что у Элисон сердце перевернулось от осознания того, как он мучится.

Этот незначительный факт яснее ясного показал Элисон, как мало она значит для него. Конечно, он старался быть с ней веселым и нежным, но эти чувства лежали на поверхности и не задевали глубин его души. Там, на самом дне, все еще горел вечный огонь страсти к бездушной, мелочной Розали, и на какое-то мгновение Элисон показалось, что ей не вынести всего этого.

Но тут Джулиан провел рукой по лицу, словно отгоняя наваждение, и сказал:

— Ты что-то говорила насчет своего приданого?

И Элисон поняла, что она должна быть сильной. Назад пути уже не было, они зашли слишком далеко, и она не могла вот так взять и отказать ему на следующий день после того, как это сделала Розали. Временами комедия превращается в трагедию, и, похоже, это как раз тот самый случай.

Она обязана сделать вид, что поверила в его искренний интерес к своему приданому, хотя этот вопрос теперь казался ей наиглупейшим из всех.

— Дядя Теодор сказал, что, может, у тебя есть кто-то, ну, какая-нибудь родственница одного из твоих сослуживцев, которая не откажется помочь мне.

У нее возникло очень неприятное чувство, что она опять кому-то навязывается и путается у всех под ногами, уж лучше бы ей самой приложить усилия и разобраться с этим делом.

Однако Джулиан посчитал, что это весьма разумный выход из положения.

— Да, конечно. Дженифер Лангтофт — вот кто нам нужен. Саймон Лангтофт — наш менеджер по продажам в Европе, — уточнил он. — Я их обоих сто лет знаю.

— Дженифер его жена?

— Нет, сестра.

— Думаешь, она согласится?

— Однозначно. Это ее стихия. Если хочешь, могу позвонить Саймону прямо сейчас, пока ты переодеваешься. Может, они будут не против поужинать с нами сегодня вечером, — подбодрил ее Джулиан.

— Спасибо.

Он коротко кивнул ей и взялся за телефон, а она пошла в свою комнату.

Похоже, что к ее возвращению дело было улажено, потому что Джулиан спросил:

— В восемь в «Мирабель» подойдет?

— О да! — поспешила заверить она его, а сама все думала, как он объяснил столь неожиданную смену невесты.

Уже в машине Элисон поинтересовалась:

— Дженифер Лангтофт живет с братом?

— Да.

— Значит, он не женат?

— Нет, ни в коем разе, — рассмеялся Джулиан. — Он не из тех, кто женится.

— А какой он?

— Ну, он из тех, за кем женщины все время бегают, но никогда не догоняют. — Джулиан смотрел вперед на огни светофора.

— Что-то звучит не очень.

— Уверяю тебя, он очень милый. Просто не может ничего поделать с собой, — развеселился Джулиан.

— Он красивый?

— Не то чтобы. Но это на мой вкус, может, женщины придерживаются другого мнения. Сама сегодня увидишь.

Машина повернула на Бонд-стрит.

— А она какая?

— О, Дженифер — просто красавица. Высокая, темноволосая, одевается со вкусом и… Вот мы и приехали.

Он завел машину на стоянку, и Элисон поняла, что ее болтливость объясняется не чем иным, как попыткой скрыть свое беспокойство. На самом деле ей было абсолютно все равно, что представляют собой эти двое, но она не могла просто сидеть и молчать; мысли о том, что они едут покупать ей кольцо, окончательно одолели бы ее, и она не сумела бы справиться с нервами.

Словно во сне Элисон смотрела на бесконечные подносы с кольцами, выставленные на ее обозрение. Она не имела ни малейшего представления, что выбрать. Наверное, сама мысль о кольце настолько пугала девушку, что она впала в ступор.

— Хочешь что-то определенное, Элисон? — Джулиан вежливо разглядывал груды драгоценностей.

— Да нет. Может, бриллиантовое, ты как думаешь?

Повисло молчание, потом Джулиан холодно бросил:

— Как хочешь.

Элисон взглянула на него и поразилась перемене его настроения.

И тут она вспомнила.

Какая же она дура! Ну конечно, у Розали было бриллиантовое кольцо.

— Или изумрудное, — поспешила загладить она непростительную оплошность.

Он наблюдал, как она слегка дрожащей рукой перебирала сверкающие камнями кольца и даже примерила пару-другую.

— Можно кое-что предложить? — спросил Джулиан, когда продавец на минутку отошел.

— Конечно.

— Я бы выбрал вот это. — Он взял кольцо с огромной нежно-розовой жемчужиной.

— Да? — примерила она его. — Оно безупречно, но почему ты выбрал именно его?

— Потому что оно очень похоже на тебя.

— Похоже на меня? — удивилась Элисон. — Что ты хочешь этим сказать?

— Жемчужина такого же сливочно-розового цвета, как и твои щеки в тех местах, где их касаются ресницы, когда ты скромно опускаешь взгляд.

— Джулиан! — вспыхнула она, и он рассмеялся:

— О нет! Так не годится! Теперь совсем не похожа.

Элисон молчала, охваченная сладким, щемящим чувством.

— Я беру его, — дрожащим голосом проговорила она наконец.

На этом и порешили.

В машине Элисон вернула Джулиану его печатку. Она думала, что не сможет пережить расставание с ней, но теперь, когда у нее была столь прекрасная замена, она не испытала никакой грусти. Слова Джулиана врезались ей в память и согревали сердце.

Потом они зашли перекусить в одно из тех мест, где Элисон никогда раньше не доводилось бывать. Она оставила ему право выбора меню и, к своему удовольствию, обнаружила, что Джулиан то ли знал о ее вкусах, то ли догадался, но выбрал он именно то, что ей нравилось.

За кофе они снова принялись обсуждать свою свадьбу, и Джулиан делал это настолько непринужденно, что и Элисон почувствовала себя как рыба в воде.

Она объяснила, что дядя хотел бы устроить ей венчание в церкви, с прессой, гостями и тому подобным, и, к своему изумлению, поняла, что Джулиан поддерживает эту затею.

— Несомненно, твой дядя прав, — сказал он. — Тихая свадьба была бы большой ошибкой.

— Почему? — вырвалось у Элисон.

— Да потому, что в данных обстоятельствах злые языки могут все извратить и истолковать по-своему.

И Элисон не могла не согласиться с этим.

Джулиан отвез невесту домой и пообещал заехать за ней без четверти восемь.

Элисон уже подходила к лестнице, когда из своего кабинета выплыла тетя Лидия.

— Ходила по магазинам, Элисон? — безразличным тоном поинтересовалась она.

— Да. То есть мы ездили покупать кольцо. Вам нравится? — Она протянула руку и дала тете рассмотреть кольцо.

— Очень мило, — бросила тетя таким тоном, будто кольцо выпало из рождественской хлопушки. — Значит, ты совсем не суеверна?

— А что?

— Да так, ничего. Просто некоторые считают, что жемчуг — к слезам.

«От нее стоило ожидать чего-нибудь подобного», — возмущенно подумала Элисон.

Но тетя Лидия не дала племяннице ни одного шанса ответить на ее выпад.

— Ну что, утрясла дело с приданым?

— Ну да. По крайней мере, одна из знакомых Джулиана собирается помочь мне в этом деле, ведь вы… слишком заняты, тетя.

— Правда? И что за знакомая? — удивилась Лидия.

— Некая Дженифер Лангтофт. Она сестра…

— Дженифер Лангтофт?! — скорчила гримасу тетя. — И Джулиан выбрал именно ее?

— Да.

— Мужчины все такие. Слепые и бестактные создания.

— Почему это? Что не так с Дженифер Лангтофт?

— Да с ней-то как раз все в порядке, — скривилась Лидия. — Кроме одной незначительной детали, она сама сохнет по Джулиану. Розали много чего натерпелась, прежде чем сумела поставить ее на место. Я даже думала, что именно она вцепится в Джулиана, как только тот вновь станет свободным. Однако, насколько я понимаю, теперь уже поздно. — С этими словами тетя развернулась, пошла назад в кабинет и демонстративно хлопнула дверью.