Выбравшись из кареты, Николас перешел улицу, бросил мальчику монету и, взяв газету, вернулся к Люси. Кучеру он велел ехать как можно быстрее.

Экипаж тронулся с места, и Люси спросила:

— Что там написано?

Виконт снял перчатки и быстро просмотрел текст.

— Здесь много глупостей, но суть изложена верно. Принц купил невероятно дорогой рубин, и камень исчез. Остальное — выдумки. Они намекают на какого-то шпиона и на коварную любовницу, которая то ли выкрала рубин, то ли соблазнила принца, чтобы он сам отдал ей драгоценность.

— Нет, такого не могло быть, — заявила Люси.

— Конечно, не могло. Принц даже не видел этот рубин. — Николас отбросил газету в сторону и, вытащив из кармана платок, вытер испачканные типографской краской пальцы.

Люси со страхом смотрела на скомканную газету — как будто это был зверь, способный ее укусить.

— А там ничего не сказано о… — Она не решилась договорить.

Виконт взял ее за руки и сказал:

— Успокойся, дорогая. Они даже не упоминают Стэнли.

Люси вздохнула с облегчением:

— Что ж, спасибо и за это.

Какое-то время она молчала, потом вновь заговорила:

— Как ты думаешь, Николас, кто поведал газетчикам историю о пропавшем рубине?

Виконт нахмурился, и Люси на мгновение почувствовала жалость к похитителям: она почти не сомневалась в том, что Николас найдет их в конце концов.

— Это нам еще предстоит выяснить, дорогая.

Оставшуюся часть пути они ехали в молчании. Виконт был погружен в свои мысли, и Люси не мешала ему. Несколько раз она слышала крики газетчиков о скандале в доме принца, и каждый раз виконт все больше мрачнел. Когда они добрались до дома, он помог ей выйти и кивком указал слуге на пакет, который следовало забрать из кареты. Не успели они зайти в дом, как незнакомый Люси слуга в отделанной золотом ливрее сделал шаг им навстречу.

— Вас ждут в кабинете, милорд, — объявил он.

— Специальный посланник от принца, — пояснил дворецкий из-за плеча слуги.

Явно взволнованный, виконт кивнул.

— Сейчас приду, — сказал он. Повернувшись к Люси, добавил: — Я вернусь, как только смогу.

Люси молча улыбнулась. Она знала, что виконту предстоит выполнить нелегкую задачу — успокоить разгневанного принца. Ее не удивило, что принц обратился за помощью к Николасу. Виконт был человеком, пользующимся доверием у всех, с кем он встречался, особенно в щекотливых ситуациях. И разве она сама ему не доверяла?

Они должны были найти рубин — и как можно скорее. Теперь, после гибели одного из членов банды, Люси была уверена: остались и другие.

Если похитителей не найдут, неприятности могут возникнуть и у принца-регента. Прежде ему удавалось выпутываться из сложных ситуаций, но сейчас все было гораздо сложнее. И если рубин вскоре не будет найден, то ему, возможно, придется отказаться от трона в пользу одного из своих братьев.

Будущее Англии оказывалось в руках Николаса.

Люси невольно вздохнула. Ее знания о процедурах передачи королевской власти были весьма поверхностными. Вероятно, Николас был лучше осведомлен, и она собиралась его расспросить.

А пока она, сняв перчатки, попросила слугу отнести пакет с тканями в ее комнату. Вайолет будет в восторге от тонкой шерстяной ткани, и они уже сегодня могут начать кроить и шить платье.

Не успела Люси подняться по лестнице, как ее остановил дворецкий.

— Вас ждут посетители, миледи, — сообщил он. А стоявший рядом слуга добавил:

— Леди в гостиной просила, чтобы вы зашли туда немедленно.

Дворецкий взглянул на молодого слугу укоризненно, и тот, потупив взор, поправился:

— Если вы сможете, миледи.

Дворецкий хотел еще что-то сказать, но Люси уже направилась в гостиную. Ее предположения оказались верными. Кузина Вильгельмина в невероятном желто-зеленом платье и своей обычной шали восседала на одном из диванов. На другом сидела сопровождавшая ее в качестве поддержки миссис Броди. Люси не заметила бы миссис Броди, если бы не ее лиловое платье с огромными оборками.

Обе дамы пристально посмотрели на Люси, и та приготовилась к сражению, хотя в этот момент ей ужасно хотелось сбежать от них. Под строгим взором кузины Люси опять почувствовала себя пятилетней девочкой, съевшей без разрешения ложку джема. Вспомнив, чем это закончилось, она с трудом сдержала дрожь. Кузина всегда говорила, что она, Люси, не подчинялась никаким правилам.

Но Люси Контрейн уже давно не ребенок. И она не отступит перед недовольной кузиной. Вскинув подбородок, Люси переступила порог и, обернувшись, попросила слугу плотно закрыть дверь. Она не хотела, чтобы слуги слышали ее разговор с кузиной.

— Добрый день, — сказала Люси. — Надеюсь, у вас все в порядке.

— Лусинда, — начала кузина, — мы должны с этим покончить. — Она со стуком опустила чашку на блюдце.

Люси села на стул, подальше от кузины.

— Что ж, не возражаю, если вы так хотите. Вы уже закончили пить чай? Тогда я попрошу забрать поднос, если только вы не хотите еще пирожных. Здешний повар их прекрасно делает.

— Ты знаешь, что я не это имею в виду. — Пожилая дама говорила довольно громко. — Я начинаю думать, что твой разум ослабел так же, как и твои моральные принципы.

— Кузина, пожалуйста, ведите себя как леди, а не как торговка рыбой, — сказала Люси. — Не говорите так громко.

Вильгельмина задохнулась от возмущения; она не смогла произнести ни слова. Воспользовавшись молчанием, миссис Броди проговорила:

— Я никогда от вас такого не ожидала, милая Люси. Это же ваша единственная родственница. Разве вы не должны любить ее и слушаться?

— Любовь надо заслужить, — парировала Люси. Взглянув на кузину Вильгельмину, она сказала: — А что касается послушания…

— Но я уверена, что ваша кузина желает вам только добра, — перебила ее миссис Броди.

— Вы так думаете? — Люси перевела взгляд на свою соседку. — Видите ли, я уже взрослая женщина, и я сама могу решить, что для меня хорошо и что прилично.

— Безусловно, не можешь. — Вильгельмина наконец обрела дар речи. — Если ты собираешься житье этим подозрительным мужчиной, репутации нашей семьи будет нанесен серьезный урон. Я приехала, чтобы забрать тебя в дом миссис Броди.

— И вы хотите освободить для меня уютную комнату для гостей? Я даже не мечтала об этом.

— Конечно, нет, — возразила кузина. — Ты сможешь жить на чердаке.

— Кузина ведь старше вас, — вставила миссис Броди, но тут же замолчала под сердитым взглядом Вильгельмины.

— Да, конечно, — согласилась Люси. — Кузина старше меня, и ей трудно подниматься по лестнице. Но это не важно. Мы с моей горничной прекрасно здесь устроились, так что я должна отказаться от вашего великодушного предложения.

Кузина пристально взглянула на Люси.

— Это просто вздор! — заявила она. — Если ты не понимаешь доводов разума, я позову горничную и велю ей упаковать твои вещи.

— В этом доме вы не можете ничего приказывать. — Люси всеми силами старалась сохранять спокойствие.

— Но я твоя родственница! Так как родители твои умерли, у меня есть право…

— Я в этом не уверена, — перебила Люси. — Во всяком случае, никто из здешних слуг не исполнит ваши распоряжения, так что не ставьте себя в неловкое положение.

— О… это просто невозможно вынести. Нам уже пора домой.

— Я не буду вас задерживать, — кивнула Люси. — Но я с вами не поеду.

— Лусинда, ты что, не понимаешь?! — воскликнула кузина. — Я ведь забочусь только о твоем благополучии.

— Как тогда, когда умер мой муж? Я не помню, чтобы вы кинулись спасать меня от кредиторов и нищеты, — уже со злостью добавила Люси.

— Ты никогда не говорила, что нуждаешься. И никогда не просила о помощи. — Кузина Вильгельмина в обиде надула губы.

— Я хорошо знала, каким бы был ваш ответ, — возразила Люси. — Вы мне ясно дали это понять, когда я посетила вас в гостинице. Вы сказали, что я не могу надеяться на то, что вы оплатите мои долги.

— Но в любом случае ты не можешь оставаться здесь без компаньонки, которая могла бы оградить от скандала твою репутацию. Я стану посмешищем, когда вернусь домой, — не унималась Вильгельмина.

— А как ваши соседи узнают обо всем этом? Кто расскажет им? — спросила Люси.

Кузина не знала, что ответить.

— Наверное, вы сами уже распространяете эти сплетни, — продолжала Люси. — А вам не кажется, что, очерняя меня, вы тем самым наносите вред себе? Это не очень предусмотрительно с вашей стороны, дорогая кузина.

Щеки Вильгельмины побагровели.

— Это все еще можно исправить, Лусинда. Ты только должна немедленно покинуть этот дом.

— У меня тут есть компаньонка. Кузина виконта…

— Не рассказывай мне больше сказки про эту несуществующую кузину, — перебила Вильгельмина. — Ты не можешь рассчитывать, что я поверю твоим выдумкам. Этот мужчина, наверное, обманывает тебя, а ты ему веришь, ведь ты никогда не отличалась сообразительностью. Но я-то все понимаю. У него есть титул и есть деньги, которые он может тратить на тебя. Но репутация у него далеко не безупречная.

Гнев, который Люси сдерживала все это время, прорвался наружу, словно река сквозь плотину.

— Этот мужчина предложил мне заботу и участие! — воскликнула Люси, вскочив на ноги. — Он поступил совсем не так, как моя единственная родственница! Виконт защитил меня от опасности и спас от нищеты, и если вы пытаетесь оскорбить его, то я должна вас заверить: он в тысячу раз лучше, чем вы, кузина, человек, которого я знаю. Лорд Ричмонд необыкновенно добрый и отзывчивый, и я впервые в жизни встретила такого замечательного человека, как он.

В этот момент Люси услышала, как дверь гостиной отворилась. «Но это слишком рано для Николаса, — подумала она. — Наверное, зашел кто-то из слуг. Приложив ладони к раскрасневшимся щекам, Люси обернулась и замерла в изумлении.

В гостиную, не ожидая приглашения, вошла невысокая седая женщина с приятным выражением лица. Шагнув к Люси, она протянула ей обе руки:

— Моя дорогая, я не опоздала к чаю? О, у вас гости! Надеюсь, я вам не помешала.

Люси молча смотрела на седую даму; она не могла вымолвить ни слова.

Не ожидая ответа, дама повернулась к Вильгельмине и миссис Броди. Отвесив легкий поклон, представилась:

— Я кузина лорда Ричмонда, леди Ван де Мир. А вы кто?

В комнате воцарилось молчание. Вильгельмина снова побагровела, и глаза ее вылезли из орбит; казалось, вот-вот с ней случится апоплексический удар. Миссис Броди тоже покраснела.

Тут Люси пришла себя и проговорила;

— Ах, простите, миледи. Это моя кузина мисс Флаурс, а вот — приятельница миссис Броди.

— Очень приятно познакомиться, — сказала леди Ван де Мир.

Казалось, что Вильгельмина окаменела; она не могла даже пошевелиться. Миссис Броди все-таки встала, сделала неловкий реверанс и пробормотала:

— А я думала… Мне всегда говорили, что лорд Ричмонд живет один.

— Да, конечно. Обычно я живу в своем поместье. Но время от времени бываю в городе, — с невозмутимым видом проговорила леди Ван де Мир и села в кресло. — И я не могла отказать себе в удовольствии составить компанию дорогой Люси.

Опять воцарилось молчание. Люси не знала, плакать ей или смеяться. Не будучи уверенной в том, что вошедшая женщина — реальность, а не иллюзия, она могла лишь взглянуть на нее с благодарностью.

— Садитесь, милая, — сказала леди Ван де Мир. — Я попросила, чтобы нам принесли свежий чай, так как я умираю от жажды.

Люси направилась к стулу, но тут Вильгельмина поднялась на ноги и заявила:

— Нам пора уходить.

— Да, конечно, — кивнула Люси. — Вам, наверное, надо писать письма. Всего хорошего, кузина. — Люси пересекла гостиную и позвонила слуге. — Миссис Броди, я уверена, что вы теперь успокоились. Ведь теперь вы знаете, что я в безопасности.

Вильгельмина резко повернулась — и чуть не столкнулась с вошедшим слугой. Миссис Броди, которая восприняла все произошедшее гораздо спокойнее, опять сделала реверанс и попрощалась.

Слуге пришлось поторопиться, чтобы открыть перед дамами дверь.

Люси подождала несколько минут, потом сделала глубокий вдох и наконец уселась.

— Простите меня, — сказала она, — но вы действительно…

Леди Ван де Мир весело рассмеялась.

— Вы хотите спросить, та ли я, за кого себя выдала? Да, должна признаться, что я действительно кузина этого негодника. — Блеск в ее глазах свидетельствовал о том, что она очень любит «негодника».

Люси улыбнулась и покачала головой:

— Не могу представить, какое впечатление на вас произвела эта сцена.

Леди Ван де Мир тоже улыбнулась, но ничего не ответила, так как в гостиную вошел дворецкий со свежим чаем и пирожными.

— Благодарю вас, Ходжес, — сказала леди. Дворецкий поклонился и вышел. Когда дверь за ним закрылась, кузина виконта вновь заговорила:

— Я получила письмо от Николаса. Письмо в обычном для него ироническом стиле. Но я была весьма удивлена его желанием, он просил, чтобы я приехала как можно скорее. Теперь я вижу, что он не зря торопил меня с приездом.

Тут Люси поняла, какое письмо Николас отправлял со специальным курьером.

— Вы очень добры, миледи. Вам, наверное, странно, что я согласилась жить в этом доме?

— Что вы, моя дорогая. — Леди Ван де Мир с удовольствием пила чай. — Я еще помню, как сама была молодой. И Николас писал мне о том, что произошло с вашим домом. Но репутация молодой женщины легко может пострадать, поэтому об этом следует думать. И мне очень приятно, что Николас позаботился о вашем добром имени.

— Вы очень добры ко мне, — повторила Люси.

— Мне не хотелось бы говорить ничего плохого о ваших родных, — продолжала леди Ван де Мир, — но ваша кузина мне не понравилась. Хотите пирожное?

Люси удивило и рассмешило замечание собеседницы. Она была не очень-то дипломатичной, но, судя по всему, чрезвычайно доброй и отзывчивой.

— Благодарю вас. — Люси взяла маленькую тарелочку с пирожным. Возможно, теперь, когда конфликт с Вильгельминой остался позади, она сможет насладиться чашкой хорошего чая.

Николас вернулся только к обеду. Когда он вошел в гостиную, вид у него был весьма мрачный.

— Дорогой Николас! — воскликнула его кузина. — Ты выглядишь ужасно усталым!

— Мне жаль, что я не смог встретить вас так, как вы заслуживаете. С вашей стороны было весьма любезно приехать к нам так скоро. — Виконт наклонился и поцеловал кузину в щеку.

— Не стоит благодарности. — Леди Ван де Мир похлопала его по руке. — Конечно, я понимаю, что ты не мог отклонить приглашение принца. А принц-регент действительно очень расстроен?

— Таким взволнованным я его еще никогда не видел. То он готов сбежать в свое поместье и забыть обо всем происходящем, то собирается на континент, как когда-то принц Чарльз, которого преследовали пуритане.

— Он этого не сделает! — воскликнула Люси.

— Конечно, он не поступит так. Сегодня я потратил несколько часов на то, чтобы вразумить и успокоить его, помочь ему сохранить уверенность в себе. Но он почти что в панике, и он торопит меня, требует, чтобы поиски наконец завершились, — со вздохом закончил Николас.

— Бедный мой мальчик… А мы с Люси прекрасно провели время в болтовне. Она очень приятная молодая леди.

Люси зарделась.

— Вы слишком любезны, миледи.

— Нет, просто я рада, что у Николаса такой хороший вкус.

Виконт улыбнулся и выразительно взглянул на Люси. Она смутилась, но тут, к счастью, появился дворецкий, пригласивший всех к обеду.

Взяв под руки дам, Николас повел их в столовую. Наслаждаясь прекрасным обедом, Люси расспрашивала гостью о детских годах виконта.

— Было время, когда в поместье родителей Николас взбирался на яблони, — начала леди Ван де Мир.

— Каждый мальчишка взбирается на деревья, — перебил кузину Николас.

— Да, но садовник пришел жаловаться родителям, потому что Николас откусывал от каждого яблока, оставляя их гнить на ветках. Мальчишка не только отказывался слезть с дерева, но и начинал кидать в садовника надкусанные яблоки. Отец его был всем этим невероятно рассержен.

— Да, так и было, — признался Николас. — Отец заставил меня извиниться перед садовником. И в качестве наказания я работал три дня в огороде. А мне тогда было всего шесть лет.

Люси рассмеялась, потом сказала:

— Вероятно, уже тогда проявились черты, которые определили характер взрослого человека?

— Нет-нет… — Николас покачал головой и вдруг помрачнел и задумался о чем-то.

«Что с ним?» — испугалась Люси. В конце концов она решила, что он просто погружен в мысли о пропавшем рубине и целиком поглощен проблемами принца.

Но после того как леди Ван де Мир ушла спать и они вдвоем остались в гостиной, Люси поняла: виконта по-прежнему что-то беспокоит. И он не проявил к ней ни малейшего интереса — только поклонился, пожелав ей спокойной ночи, и вышел, даже не поцеловав ее.

Поднявшись наверх, Люси застала в своей комнате Вайолет, которая помогла ей приготовиться ко сну. Хотя девушка с восторгом говорила о купленных тканях, Люси с трудом находила слова, чтобы поддерживать разговор.

Неужели Николас, которому приезд кузины напомнил о правилах приличия, совсем потерял интерес к ней? Думая об этом, Люси долго не могла уснуть. Когда же наконец уснула, то сон ее был полон тяжелых сновидений.

На следующий день виконт рано уехал из дома, чтобы продолжить поиски конторы, принадлежавшей Стэнли Контрейну. Люси еще успела застать его в холле, когда он надевал шляпу и перчатки. Она спросила:

— Ты хотел бы, чтобы я поехала с тобой? Он покачал головой, не глядя ей в глаза.

— В финансовых учреждениях дамы бывают весьма редко, и боюсь, твое присутствие лишь отвлечет моих собеседников от сути дела. К тому же я обещал принцу встретиться с ним во время ленча. Сейчас принц, вероятно, еще в постели, и я могу воспользоваться свободным временем.

Бедный Николас… Принц хочет, чтобы он разыскал рубин, но не отпускает его от себя. Люси сказала виконту об этом, и тот, пожав плечами, пояснил:

— Принц сейчас не в состоянии мыслить разумно. Но если я узнаю что-нибудь новое, то немедленно тебе сообщу.

И ей пришлось этим удовлетвориться. Зайдя в столовую, Люси села завтракать. Увидев стоявшие на столе тарелки, она поняла, что Николас утром ел очень мало. Накануне вечером у него тоже был плохой аппетит. Она подозревала, что причина не только в рубине, но и в чем-то еще.

Люси думала об этом за чаем, пытаясь найти объяснение происходящему.

Когда леди Ван де Мир встала, Люси, отложив все свои заботы, разговорилась с пожилой женщиной и показала ей недавно купленные ткани.

— Замечательно, — сказала леди Ван де Мир. — Я даже знаю магазин, где можно купить нитки и пуговицы для ваших платьев.

Они заказали экипаж и вдвоем отправились по магазинам, где Люси потратила оставшиеся у нее деньги, но зато купила еще и скромную соломенную шляпку.

— Мне следовало бы приезжать в город почаще, — сказала леди Ван де Мир, примеряя третью шляпу и глядя на себя в зеркало. — Но ездить одной по магазинам ужасно неинтересно. А сегодня я получила огромное удовольствие от нашей с вами поездки.

— И я тоже. — Люси была рада дружелюбному отношению кузины виконта.

На обратном пути они проехали через парк и вернулись домой к ленчу. Николас, конечно, к этому времени еще не подъехал.

После ленча Люси и леди Ван де Мир остались в гостиной; они с удовольствием рассматривали последние журналы мод. Вайолет показывала им купленные ткани, и дамы выбирали фасоны платьев, подходящих для Люси.

Внезапно в комнату вошел дворецкий, и леди Ван де Мир спросила:

— В чем дело, Ходжес?

Он указал на двух высоких слуг — те внесли большой сундук и опустили его на ковер.

— Милорд предполагает, — пояснил дворецкий, — что вам могут понравиться ткани, находящиеся в этом сундуке. — Он подал знак слуге, и тот открыл внешнюю крышку сундука. Сам же дворецкий, как будто священнодействуя, открыл внутреннюю крышку, более тонкую. Женщины подошли ближе, стараясь заглянуть в сундук.

— Просто восхитительно! — воскликнула Люси, любуясь яркими цветами и блеском шелка.

— Эти ткани — из Индии. Из того времени, когда Николас жил там, — объяснила кузина виконта. — И думаю, что это хороший знак. Полагаю, он не открывал этот сундук с тех пор, как вернулся в Англию.

Кто-то — наверное, домоправительница — положил в сундук мяту, чтобы сберечь ткани от насекомых, поэтому все они были в прекрасном состоянии.

Люси вытащила из сундука отрез зеленой материи, отделанной по краю золотой нитью. Ниже оказался рулон бирюзового цвета — и ткань спадала с ее руки, как водопад.

Когда слуги вышли, Люси покачала головой:

— Но я не смогу ими воспользоваться.

— Почему, моя милая? — спросила пожилая женщина. Вайолет же не отводила глаз от содержимого сундука.

— Они, наверное, были куплены для его жены, — потупившись, проговорила Люси. — Поэтому я буду чувствовать себя…

— Но именно поэтому вы должны принять этот подарок. Николас долгие годы хоронил себя, прятался от жизни. А вы оказались лекарством для него, и вы не должны отвергать то, что он вам предлагает, — настаивала леди Ван де Мир.

— Вы действительно так думаете? — спросила Люси, поглаживая пальцами шелк.

Пожилая дама энергично закивала:

— Да-да, конечно, я так думаю. Я в этом абсолютно уверена. Только подумайте, вы купили себе ткань на обычные платья, а теперь сможете сшить и вечерний туалет. Николас прекрасно все предусмотрел.

«Наверное, будет невежливо, если я откажусь», — подумала Люси. И она утвердительно кивнула:

— Что ж, тогда я согласна.

— Замечательно! — воскликнула Вайолет. Потом покраснела и добавила: — Я хотела сказать, что из этого получатся очень красивые платья.

И они опять стали обсуждать фасоны. Когда же Николас, немного опоздав, вернулся к обеду, Люси поблагодарила его за подарок. Как всегда, он не хотел слышать слов благодарности.

— Ведь кто-то должен воспользоваться всем этим. Я не хочу, чтобы ими украшали коров.

— Кого? — с удивлением спросила Люси.

— В Индии тканями иногда покрывают священных коров, — объяснил Николас. — И вешают колокольчики им на рога.

— Там одевают животных? — Люси решила, что Николас шутит.

— Они это делают в знак благодарности за молоко, которое корова дает семье. Это происходит во время праздника урожая.

— И ты хочешь сказать, что эти шелка были… на корове?

— Нет, ни в коем случае. — Он усмехнулся. — Я никогда не предложил бы тебе то, чем украшали коров.

— Надеюсь, что так.

Леди Ван де Мир рассмеялась своим звонким хрустальным смехом. Люси улыбнулась, и виконт ответил ей улыбкой, но тут же отвел взгляд.

Люси понимала: что-то произошло между ними. И это ужасно угнетало ее, отвлекало даже от мыслей о рубине.

Виконт объяснил кузине ситуацию с пропавшим камнем, но не упоминал имени Стэнли, рассказывая о похищении, а она была достаточно тактичной, чтобы не задавать лишних вопросов.

Потом кузина принялась рассказывать о своих шляпках, а Люси молча поглядывала на Николаса; она надеялась, что в конце концов он разговорится.

— Наверное, рубин находится в каком-то другом месте, — высказала предположение Люси, когда они уже пили чай в гостиной. — Ведь мы перерыли весь мой дом. То же самое сделали те, кто искал рубин, но и они ничего не нашли, иначе Брукс не расспрашивал бы меня. Интересно, кто, кроме него и моего мужа, участвовал в похищении?

Виконт пожал плечами:

— Кажется, ты сама говорила, что Брукс сказал «мы», когда угрожал тебе.

— Да, я помню. Но после этого никто ничего у нас не требовал и не угрожал нам. Думаю, мне надо как можно скорее вернуться к себе, если только дом можно привести в порядок. Мне не хочется злоупотреблять твоим гостеприимством.

— Глупости, — заявил Николас и добавил: — Моя кузина приехала в город специально для того, чтобы встретиться с тобой. Ты же не захочешь уехать сразу после ее приезда?

— Конечно, нет, — согласилась Люси. — Но что касается рубина…

— Я намерен проверить все клубы и узнать, не состоял ли в них Стэнли. Что еще можно сделать — даже не представляю. Если мы начнем проверять все гостиницы и притоны в городе, это займет слишком много времени. Ты уверена, что у него не было родственников, которым он мог бы доверить драгоценность?

«Вместо того чтобы довериться собственной жене», — подумала Люси. Немного помедлив, она сказала:

— Я ничего не знала о его родственниках. Скажи, Николас, что тебя так беспокоит?

Да-да, между ними что-то произошло. Каждый раз, когда она смотрела на него, он отводил глаза, хотя еще совсем недавно глаза его были открыты для нее.

— Ничего, — ответил виконт. — Просто я ужасно разочарован безуспешностью наших поисков. Ты бы слышала, как бушует принц каждый день по этому поводу!

Люси тяжко вздохнула. Когда они с леди Ван де Мир ездили по магазинам, они видели много других газет с карикатурами на принца. Принц был изображен на мятой постели, а хищная любовница вытаскивала огромную драгоценность из его кармана. В газете «Таймс» было написано: «Можем ли мы доверять нашему будущему королю?» В других газетах были еще более откровенные высказывания.

Но, как бы ни огорчала Николаса история с рубином, Люси была уверена: по-настоящему его беспокоило что-то другое.

Они пили чай, слушая игру леди Ван де Мир на арфе. После их аплодисментов она рассказывала им о своей жизни на континенте, где провела значительную часть времени. Когда муж ее умер, она вернулась в свое поместье в Англии.

— Я затосковала по родине, — призналась пожилая дама. — И так как Бог не благословил нас детьми, я любовалась Николасом, дорогим мальчиком, который иногда к нам приезжал.

Люси взглянула на «дорогого мальчика». Как много хорошего и доброго он делал без всякого шума, в то время как молва представляла его циничным и распутным. Чем больше она его узнавала, тем яснее ей становилось: его репутация не имеет ничего общего с действительностью.

Потом леди Ван де Мир поднялась к себе, и Люси, придвинувшись поближе к виконту, коснулась ладонью его щеки. Но он тут же отстранился.

— Я не буду тебя задерживать, — проговорил он вполголоса.

Покраснев, она попыталась оправдаться.

— Мне не хотелось давить на вас, милорд, — сказала Люси, обращаясь к нему на вы. — Я только… — Она внезапно умолкла.

Как она могла высказать ему свои мысли, сохраняя чувство собственного достоинства? Как она могла упрекнуть его в том, что последние несколько дней он даже не пытался прикоснуться к ней, избегал встречаться с ней взглядом? Он больше не смотрел на нее с теплотой, к которой она уже успела привыкнуть.

Она, безусловно, не станет вести себя как Мэрион Теннет, не будет преследовать его, если он уже устал от ее любви. Хотя в глубине души она чувствовала, что причина его охлаждения не в этом. Она ощущала, что связь между ними не нарушена, что его по-прежнему влечет к ней, но он сдерживает себя.

Хотя Люси дала себе слово вести себя так же сдержанно, как и он, она вдруг снова коснулась его щеки. В его глазах сверкнуло желание, но он подавил его. Взяв ее за руку, он поцеловал пальчики. В этот момент он опустил глаза, но было уже поздно — Люси увидела, как изменилось выражение его лица.

— Скажи, что произошло? — спросила она. — Поверь, милый, я пойму тебя. — Люси вдруг вспомнила отчаянный крик Николаса, когда она чуть не спустилась с тротуара во время преследования ростовщика. — Уверяю тебя, — продолжала она, — никто не может предсказать, что с нами случится. Любовь приходит без всяких гарантий.

Он не реагировал, и она сделала шаг назад. Только сам Николас мог решить, хватит ли у него мужества еще раз открыть свое сердце и полюбить женщину, которую у него может отнять несчастный случай или болезнь.

Ее безумно влекло к нему, но выбор мог сделать только он. Поцеловав его в щеку, она поднялась в свою комнату. Постель казалась ей сегодня пустой и холодной, и она подозревала, что Николас чувствовал то же самое.

Придет ли он к ней? Сможет ли победить давно живущие в нем страхи? Люси не знала ответов на эти вопросы. Она взбила подушку и попыталась избавиться от мучивших ее вопросов, погрузившись в глубокий сон.