Космонавты замерли. На пульте замелькали красные сигналы тревоги. В коридоре завыла сирена.
— Метеорит, — хрипло сказал побледневший Огнев, посмотрев на приборы. — Баки с горючим пробиты. Андрей! Вычислительная система работает?
— Да.
— Вычисли быстроту утечки горючего. Хватит ли его для торможения? Я осмотрю двигатели.
Огнев вышел в коридор. Электронная машина, помигав разноцветными огоньками, равнодушно выбросила ленту с колонкой цифр. Андрей, взглянув на результат вычисления, молча опустил голову.
— Конец? — тронула Шура его за плечо.
— Не знаю. Надо подумать.
Вошел Огнев.
— Пробоину закрыть нельзя. Боковые двигатели вышли из строя. Мы падаем на Энцелад — первый спутник Сатурна.
Он быстро пробежал глазами ряд цифр на поданной ему Андреем ленте, взглянул на хронометр.
— Нормальное торможение невозможно. Но у нас есть десантная ракета. Андрей? Поручаю это тебе. Вы с Шурой…
— А вы, капитан? — воскликнула девушка.
— Спокойно. Я попробую спасти «Разум».
Савенко молча кивнул головой.
— А если это мне не удастся… Тогда приказываю возвращаться на Землю. На Энцеладе можно найти горючее. Выйдя на земную орбиту, пошлете радиограмму. Все. Торопитесь!
Огнев обнял товарищей и слегка подтолкнул их к дверям.
— Скорее, Шура, — потянул девушку за руку Андрей. — У нас только одна минута — через минуту должно было начаться торможение.
Задыхаясь от быстрой ходьбы в тяжелых скафандрах, Шура и Андрей заняли места в каюте десантной ракеты. Андрей включил двигатели. Секунда — и ракета вырвалась на свободу. Сила перегрузки прижала космонавтов к креслам. В глазах потемнело, но Шура сквозь туман видела увеличивающийся с каждым мгновением диск Энцелада, гигантский шар Сатурна, и на его фоне «Разум», несшийся с огромной быстротой навстречу спутнику.
— Андрей! — ужаснулась Шура. — Что он делает? Почему не тормозит? «Разум» врежется в Энцелад!
— Тихо, Шура. Я понимаю его. Тормозить надо у самой поверхности, чтобы хватило горючего.
— А перегрузка? Она увеличится в десятки раз?!
— Ничего не поделаешь. Это — единственная возможность!