Огонь, прыгающий во все стороны, осветил длинный широкий коридор, исчезающий во тьме. Он явно превосходил главную коридорную королевского замка. По обе стены стояли изваяния всех правителей северных мовров. Напряжённые лица, длинные волосы, мускулистые тела — такими увидел мовров Зак. Про них рассказывают сказки, легенды и небылицы. Но здесь царил настоящий дух мовров, не смотря на то, что в Северных горах они погибли очень давно. Чуть дальше, когда закончились статуи, на стенах друзья нашли ещё факелы, и теперь каждый держал в руке огонь. В коридоре было свежо и прохладно. Мовры умело строили свои жилища, а значит, где-то сделали отверстия в скалах, чтобы снаружи поступал воздух. Через несколько ярдов коридор разветвлялся на пять туннелей, которые вели в разные места царства мовров. Эдмар хмыкнул и достал из сумки карту. Друзья склонились над старой бумагой.

— Смотрите, — объяснял Эдмар. — Центральный коридор идёт прямо, не опускаясь и не поднимаясь. Он ведёт в огромный зал, где раньше собирались все мовры, чтобы выслушать правителя. Крайний левый опускается вниз, в самую тьму. Там находятся копи, и возможно, сокровища мовров, которые добывались сотнями лет. Туда мы, конечно не пойдём. Мало ли, может там, какие твари водятся. Остальные коридоры ведут либо на поверхность, либо к жилым кварталам. Я предлагаю идти прямо. За этим залом собраний — Солнечная пещера, через которую безопаснее и быстрее всего добраться до дальних пещер, где спрятаны Магические врата.

— Солнечная пещера? — спросил Зак. Это название его заинтересовало.

— Да. Если верить Альберусу, то там прекрасные сады, озеро и водопады. После нее придётся пройти пару коридоров и пещер. Затем мы должны попасть к Чёрной пропасти, которую преодолеем по навесному мосту. Там и будем искать Магические врата и стража. Вот что с ним делать, я не знаю.

— Убьём, — сказал Уолдер.

— Легко сказать, друг, чем сделать. Не забывай эту старую мудрость. Альберус не зря рассказал, что стража видели только мовры. Нам неизвестно даже как он выглядит. Может, это дракон. А может, он вообще невидим. Конечно, хотелось бы знать в точности, но придется разобраться на месте.

— Тогда вперёд! — воскликнул Уолдер и зашагал по центральному коридору.

Когда-то здесь на стенах висело множество факелов, которые освещали жизнь трудолюбивых мовров. Сейчас же стены были голы, лишь кое-где попадались факельные крепления. Потолок всё время уходил ввысь. Зак поднял факел, чтобы разглядеть его, но видел только тьму. А вдруг там и нет потолка, думал юноша. Мовры — настоящие мастера на выдумки. Они могли построить наверху мосты, лазейки, да всё, что угодно их фантазии. Зак помнил ещё кое-что о моврах. Они были до того сребролюбивыми, что про некоторых людей некогда говорили: «Он скуп, как мовр». Может, наверху тайники, где лежат золото, серебро и другие драгоценности? Например, редкие камни, которые горный народ добывал и обрабатывал лучше, чем люди или гарраки. Даже на Хараладском материке больше всего ценились изделия мовров-ювелиров.

И вот друзья вышли в зал. Такого огромного помещения из них никто не видел, даже Эдмар, побывавший за свою жизнь во всех странах континента, на островах и в паре государств за Большим океаном. Казалось, что зал бесконечно уходил вверх. Скорее всего, он занимал внутреннее пространство целой горы. Со всех сторон зал окружали невероятные массивные колонны, исписанные рунами мовров. Зал имел несколько ярусов. Вверху его опоясывали широкие балконы. Кое-какие из них были разрушены. Их обломки валялись на полу, вместе со столами, стульями и прочей мебелью, разбросанной повсюду на полу. Но величия этого места разруха не умаляла.

— Да, — только и сказал Уолдер, закрепив свой факел у одной из колонн. — Неплохой зал. Сюда тронных нашего короля штук десять поместится. Если не больше. Да и ещё место останется.

— Умели мовры строить, — согласился Эдмар и направился к разбросанным вещам. — Зак, помоги мне скамейку притащить.

Спустя минуту друзья сидели, обдумывая дальнейшие действия. Они разложили перед собой карту Царства мовров, но часто отвлекались от нее, продолжая рассматривать зал. Прямо за ними лежала часть балкона фута в четыре в высоту и шесть в длину.

— Такому булыжнику только на голову падать, — мрачно пошутил Уолдер. Зак с тревогой посмотрел наверх.

— В Солнечной пещере мы отдохнём по-настоящему, — сказал рифельвар. — Съедим последние запасы и наберем воды.

— Не наткнуться бы нам на проклятых свинорылых.

— Хорошо бы, Уолдер. Я с ними сражался и не боюсь встречи с этими варварами, но они способны сильно задержать нас, кого-то могут ранить или убить, поэтому будем идти осторожно.

Вдруг сверху на друзей что-то бросилось. Рифельвар выхватил свою шпагу. Неведомая тварь издала писк и скрылась под балконом.

— Летучая мышь, — заключил Эдмар. — Надо будет с ними тоже осторожнее. Могут укусить и заразить какой-нибудь гадостью. Говорят, что они разносят Красный Недуг. — Зак вспомнил, что несколько десятилетий назад в стране случилась эпидемия. Люди умирали, захлёбываясь собственной кровью. Таинственную болезнь так и назвали — Красный Недуг.

Внезапно из коридора, ведущего в Солнечную пещеру, раздались шаги и голоса. Друзья мигом затушили факелы и спрятались за обломком балкона. Голоса приблизились, и зал осветился множеством огней. На стенах заплясали непонятные тени. «Гризы», — догадался Зак и коснулся эфеса шпаги.

— Эй, Гаррот! — раздался отчётливый грубый голос. — Почему в твоем отряде четверо? Где Шрот?

— Ушёл за дичью! Человечина закончилась, Друнк! — взвизгнул Гаррот. Так вот что стало с воинами Келезара! Твари, созданные извращенным разумом, сожрали людей! Заку уже хотелось броситься на гризов, но Уолдер остановил его взглядом. Рифельвар же обнаружил в обломке, за которым они укрылись, горизонтальную трещину, и теперь друзья могли видеть, что происходит в зале.

В центре на столах и на стульях развалились гризы. Одни были раздеты по пояс, другие — одеты в рваные лохмотья. Гризы действительно походили на людей, но отличия сразу же бросались в глаза: слишком высокий лоб, слишком приплюснутый, почти свинячий, нос, слишком выпирающая челюсть с торчащими вверх двумя клыками. Каждый гриз в руках держал либо дубину с металлическим набалдашником, либо кривую саблю. Зак насчитал пятнадцать варваров. Двое из них стояли. Первый был просто огромен: ростом чуть меньше Уолдера, но в ширине превосходил его. Второй выглядел смешно: маленький, толстый, с проколотым ухом. Гаррот, а это был он, улыбнулся, обнажив гнилые зубы.

— Сейчас он принесёт мяса, и мы хорошо полакомимся! — взвизгнул он и сел на стул.

— Если он ничего не принесёт, — рявкнул Друнк, — то я сам сожру его вместе с костями! — Гризы дружно заржали. Похоже, Друнка уважали и почитали. Он сел на дубовый стол, который затрещал под его чудовищным весом.

— Он что-то долго, — сказал Друнк. — Может, он стал обедом для детей? А если он захотел восьмилапыми пообедать, то они, скорее всего, уже его переварили. — Но тут со стороны коридора со статуями в зал вбежал запыхавшийся гриз, неся что-то на плече. Он был коренаст и имел в носу кольцо. Свинорылый подошёл к своим собратьям и бросил добычу на пол. Друнк посмотрел на неё, затем перевёл взгляд на Шрота.

— Что это?

— Еда!

— Ты поймал одного из Его детей, идиот! Да теперь, если Он не досчитается, нас ждёт смерть! Ты понимаешь?!

— Но их же много…

— Заткнись! — Друнк вскочил с места и опустил огромную дубину на голову Шрота. Раздался треск, и коренастый гриз упал, заливая всё кровью и мозгами. Свинорылые разом выдохнули. Друнк повернулся к ним и сказал:

— Скоро вернётся Укс с отрядом, и вы, — он указал на Гаррота и ещё одного гриза, — отнесёте эту падаль — Шрота к Нему. Надейтесь, что мы загладим вину, и он не натравит на нас весь свой выводок. — Все согласно закивали головами.

Гризы развели в зале костёр и стали жарить, то, что принёс Шрот. Зак пытался разглядеть, что же это такое, что за дитя? По залу распространился запах жареного мяса. Гризы радостно загалдели и набросились на добычу неудачливого собрата.

— А теперь — слушайте! — крикнул Друнк, взяв себе кусок. Он забрался на стол и продолжил:- Пора нашему великому роду снова стать могущественным, каким он был во времена наши предков. Хватит прятаться по пещерам, хватит скрываться. Вернём великие времена! Нас осталось мало — три четверти рода сейчас здесь. Нам надо захватить деревню, где есть женщины. С их помощью мы выживем и продолжим существовать. А через десять лет нас будет сотня!

— А как же Драла? — спросил кто-то.

— Она носит моего сына и вряд ли выживет, рожая такого великана! Но самое главное — три дня назад я получил вести от Хозяина!

— От Хозяина… — гризы заволновались. Зак обратил внимание, что каждый из них хотя бы раз произнёс эти слова с трепетом. Так говорят лишь о том, кого уважают, но ещё больше о том, кого боятся.

— Да. Он спросил, хотим ли мы уничтожить людей, которые погубили наших отцов и дедов, которые загнали нас сюда? Да, ответил я, да, повелитель. Он поведал мне, что в пещерах есть врата, ведущие к одной из деревень, которую люди основали на принадлежащей гризам земле — на нашей земле! Нам стоит только найти их, а затем обрушиться на деревню, как встарь, с огнём и мечом! Многие из нас погибнут, но это будет достойная смерть, смерть ради рода! Если справимся, то Хозяин достойно нас отблагодарит — он даст нам тысячи людей в услужение. К вратам! Вот что я приказываю! Я — ваш вождь! Вы со мной?!

— Искать врата! — подхватили гризы крик вожака. — Мы с тобой до смерти, с тобой и Хозяином!

— Дождёмся Укса, — продолжал Друнк, — соберем припасы, а ночью будем выдвигаться. Я несколько дней думал и догадался, где проклятые мовры спрятали врата. А вы? Кто-нибудь из вас готов показать свой ум?

— Нет, — буркнуло большинство. Кто-то просто пожал плечами.

— Он сторожит их! Именно поэтому Шрот заслужил смерть, нельзя беспокоить того, в чьи владения мы скоро заявимся. — В зале стало тихо. «Он — это Подземный страж», — понял Зак. Тогда Хозяин — Плектор?

— Смотрите! — вдруг крикнул Гаррот, указав наверх. На балконе что-то быстро двигалось, словно тень. Друнк схватил валявшийся на полу арбалет, с невообразимой лёгкостью зарядил его и выстрелил. То, что там шевелилось, затихло.

— Проклятые восьмилапые! — сказал Друнк, швырнув арбалет в сторону.

— Надо замуровать вход в копи, — предложил какой-то гриз. — Не спокойно с ними рядом. У меня от них мурашки по спине!

— Зачем? Восьмилапые, поди, расплодились тут повсюду. Да и уйдём мы из этих мовровых пещер сразу после возвращения Укса.

— А как же Драла?

— Как, как! С нами пойдёт. Всё-таки с ней мой сын, а я что — плохой отец? — Друнк дико рассмеялся. — Всем спать, ночью нам понадобятся силы, а ты Гаррот подождёшь Укса лично. Если уснёшь — скормлю восьмилапым. Или сам съем.

Когда все гризы улеглись, Гаррот встал у входа в зал, не заметив спрятавшихся за обломком балкона людей. Уолдер показал Заку на арбалет и на гриза. Тот посматривал по сторонам, сжимая в руке палицу, вырезанную из дерева. Зак аккуратно, стараясь не издать ни единого звука, зарядил арбалет. Целиться из-за обломка было неудобно, если бы в зале не царила полутьма, то Гаррот точно бы заметил высунувшегося из-за укрытия человека. Зак тщательно прицелился и выстрелил.

Свинорылый выронил дубину, которая загремела, ударившись об пол. Никто из его племени даже не шелохнулся. Гаррот вытащил рывком болт из шеи и захрипел, пытаясь крикнуть. Живучая тварь! Зак выстрелил во второй раз. Гаррот откинулся назад. Болт вонзился ему прямо в левый глаз, пробив насквозь голову. Гриз с грохотом упал на пол. Его собратья продолжали спать. «Удачно попал», — шепнул рифельвар, выходя из-за укрытия. Друзья тихо направились к коридору, который вёл в Солнечную пещеру. Ввязываться в бой, да еще с превосходящим численностью противником, было незачем. Но тут под ногой Уолдера предательски хрустнула кость, и ближайший гриз проснулся. Уолдер одним движением вонзил ему в сердце шпагу, но прежде тот успел вскрикнуть.

Тринадцать гризов с рычанием вскочили и бросились на людей. Эдмар проткнул первого варвара и сразу же перерезал горло другому. Уолдер ловким движением выбил дубину прыгнувшего на него свинорылого и рубанул его по животу. Тот опешил, увидев свои кишки, которые вывалились наружу. Зак успел убить одного гриза, но понял, что в рукопашную с ними долго не продержаться — перевес был на лицо. Зак заметил в углу зала лестницу, ведущую на балкон. Вмиг он оказался наверху, вытащил из-за пояса пистолеты и выстрелил из одного в затылок гриза. Его собратья подняли глаза, высматривая неведомого стрелка. Зак, едва не наступив на то, что прикончил Друнк, пробежал вдоль балкона, перепрыгнул через огромную дыру и разрядил второй пистолет. Ещё один варвар, упал сраженный пулей.

— Их там целый отряд! — закричал худой гриз и побежал в сторону Солнечной пещеры. Но Эдмар вонзил в него шпагу, пока свинорылый, сражавшийся до этого с ним, держал себя за обрубок руки. Уолдер оказался рядом с Друнком. Мимо них пробежал еще один струсивший, но Друнк схватил его и оторвал голову.

— Не отступать! — проревел он. Зак перезарядил пистолеты и подстрелил ещё двоих, а потом быстро спустился вниз, чтобы помочь рифельвару, который отбивался от двух свинорылых. Лишённый кисти гриз не хотел погибнуть без боя.

Друнк зашагал к Уолдеру, размахивая своей колоссальной дубиной.

— Давай без оружия, красавчик! — предложил тот.

— Лорд Бладблейд, ты что?! — воскликнул Эдмар, отражая атаку нападавшего гриза.

— Я согласен, — прорычал Друнк, швырнув дубину под ноги. Уолдер положил шпагу на пол, снял перчатки, пояс с ножнами, плащ и жилет, оставшись в рубахе и штанах. Огромный гриз кинулся на него, нанося удар правой рукой. Уолдер ловко нырнул под неё и всадил свой кулак в живот Друнку. Гриз завыл от боли, но и не подумал отступить. Он снова напал на Уолдера и отшвырнул его в сторону одной из колонн, окружавших зал. Уолдер сгруппировался в падении, и ему удалось приземлиться на пол не головой, а спиной. Друнк не терял времени, разбежался и прыгнул на него. Уолдер, выставив перед собой ноги, отбросил громадного вождя гризов в ближайший стол, который разлетелся от удара в щепки. Друнк всего лишь зарычал и поднялся, опершись на руки. Уолдер ожидал его.

Зак еле успевал отскакивать от ударов гриза. Тот визжал, хрипел, орал, вкладывая свою дикую силу в удары. Если такой попал бы в руку, то хорошо бы, чтобы рядом оказался приличный лекарь — дубина гриза действовала не хуже молота. Зак никак не мог придумать, что делать. Свинорылый, понимая его замешательство, размахивал дубиной быстрее и быстрее, брызгая в сторону кровью из своего обрубка. Юноша скорее защищался, чем нападал, а с таким противником это становилось опасным. Его шпага была практически бесполезна против дубины, да и гриз не замечал раны, которые получил, даже крупный порез возле шеи, который сделал Зак в начале боя. Казалось, что именно от ран свинорылый и получал свою зверскую силу. Внезапно за их спиной раздался крик. Эдмар с трудом, но всё же одолел массивного врага. Противник Зака, едва увидев это, бросил дубину и побежал прочь. Юноша поднял с пола арбалет, который сначала ему пришлось оставить, быстро зарядил его и через мгновение выстрелил. Свинорылый, почти добежавший до выхода, перевернулся в воздухе и налетел на стену. Болт попал ему прямо в затылок.

Зак и Эдмар повернулись к Уолдеру. Он махнул им рукой, чтобы не мешали. Битва между двумя гигантами продолжалась. Толчки, удары по голове — всё смешалось. За каждым ударом Уолдера следовал ответный Друнка. Ни один из них не устал. Но в свете факелов, закреплённых на колоннах, вожак гризов казался непобедимым. Эдмар уже нацелил на Друнка свой пистолет, чтобы спасти Уолдера, когда тот неожиданно схватил гриза за шею. Затрещали кости варвара, он обвис в руках Уолдера, а потом рухнул безжизненной массой на пол.

— Вот это он меня отделал, — сказал, отдышавшись Уолдер. Зак посмотрел на него. И правда: всё лицо в синяках, губа кровоточила. Но всё-таки Уолдер победил врага! Врага, который явно превосходил его. «Не зря Подрик называет его медведем!» — подумал Зак. Кто же еще справится с таким ужасающим противником. Уолдер тем временем оделся, а рифельвар сосчитал тела гризов.

— Двоих убил сам Друнк, — сказал он. — Зато остальные четырнадцать пали от наших шпаг, болтов и пуль! Неплохо.

— Эдмар, да ты, верно, шутишь! — воскликнул Уолдер. — Да про нас надо баллады сочинять. Трое воинов против четырнадцати разъярённых свинорылых! А ты говоришь: неплохо. В былые годы нас бы превозносили до небес.

Зак молча оглядел зал. Впервые он сразился с более страшным врагом, чем противник на турнире или разбойник. Гризы. Варвары. Существа и мифические, и настоящие. Эдмар говорил, что когда-то их создали колдуны. Если это так, то колдуны не любили людей. Люди и стали материалом для новой расы. Это понятно любому, кто когда-либо встречался с гризами. Две руки, две ноги, одна голова, два глаза. Никаких острых ушей или зеленых бород, все как у людей. Но эти отличия, эти уродства — кто-то творил жестокую пародию на человеческую расу, издевался над ней. Колдуны, создавшие гризов, точно не принадлежали к народу людей. Ни один человек, какой бы черной ни была его душа, не стал бы превращать себе подобных в чудовищ. Скорее использовал бы для этого гарраков или мовров. Может, это правда Колдун без Имени сотворил их вместе с Плектором? Почему они называли ученика черного мага Хозяином?

Изначальным врагом у гризов считались мовры. Варвары грабили их пещеры, нападали по ночам, когда никто их не ожидал. Но мовры стойко защищали свои дома и прогоняли свинорылых. Лишь однажды эти варвары победили мовров. Так по велению судьбы случилось это именно в Северных горах. Гарраки же всегда жалели этот злобный народ. Именно поэтому гризы невзлюбили их, невзлюбили их песни, потому что сами петь не желали и не умели, были некрасивыми, да и не хотели таковыми быть. Но больше всех гризы возненавидели людей, потому что именно люди почти под корень истребили их.

— Жалко не вернулся ещё Укс, — проговорил Уолдер. — Друнк сказал, что в зале сидели три четверти рода. Значит, свинорылых осталось пятеро. Если, конечно, этот увалень умел считать.

— Не забывай про Дралу — последнюю женщину-гриза, — добавил Эдмар. — Может, дождёмся Укса? Очистим наш мир от этих варваров.

— Лучше поспешим, — предложил Зак. Уничтожить последних гризов он был не прочь, но прождать этого Укса можно и несколько дней. К тому же, если он хочет стать рифельваром, то нужно не только молчать и постоянно слушать других, но и предлагать, как поступать дальше.

— Наш маленький друг наконец-то осознал, что равен нам. — Уолдер засмеялся. — Ты как хочешь, Эдмар, а я с ним. Королевство ждёт нас.

— Куда же я без вас! — Рифельвар вздохнул, и друзья зашагали в сторону Солнечной пещеры.

Стены коридора казались на первый взгляд какими-то неровными. Зак осветил их факелом и увидел рельефные изображения, которые украшали стены от пола до потолка, который здесь далеко вверх не уходил. Через несколько ярдов в стенах стали попадаться проходы, ведущие в самые разные залы Царства мовров. Где-то здесь находилась винтовая лестница, поднимающаяся к горным пикам, где на вершине одного из них вырастала из камня одна из сторожевых башен. Заку хотелось подняться по ней, но на это ушёл бы весь день, а время — дорого.

Впереди забрезжил свет. Не красный свет горящих факелов, а дневной. Но Эдмар же сказал, что снаружи должна стоять глубокая ночь. Трое воинов переглянулись и обнажили шпаги. Когда коридор закончился, келезарские рыцари вошли в прекрасную пещеру. В ней оказалось так светло, что их глазам стало на секунду больно. Прямо перед ними цвёл самый настоящий луг с цветами и зелёной травой. Этот восхитительный остров природы со всех сторон окружала чистая голубая вода, в которую с шумом опускали свои потоки многочисленные водопады. Именно вода давала этот свет.

Сверху нависали огромные каменные сосульки, выкрашенные в жёлтый цвет. Они составляли рисунок, очень похожий на солнце с расходящимися в стороны лучами. Пещера была большой, но, конечно, не шла ни в какое сравнение с первым залом. В конце нее начинался мост, подведенный к длинному туннелю, который вёл к дальним пещерам.

Зак, Уолдер и Эдмар присели на траву. Зак сразу же почувствовал, насколько устал: ноги онемели, каждая мышца его тела настойчиво просила об отдыхе. Даже после тяжёлых тренировок в замке короля Эдрика, он чувствовал себя гораздо лучше. Да и после турнира, получив приличную трёпку от Меридока Стоунэнта и остальных соперников, Зак не ощущал потребности в продолжительном отдыхе. Но вдруг усталость словно исчезла. Как будто Зак нес на себе несколько мешков с овощами, а кто-то незаметно снял их со спины. Юноша потрясенно посмотрел на рифельвара.

— Это вода, Зак, — сказал Эдмар. — Разве простая вода из реки светится? Конечно, нет. Эту воду моврам подарили гарраки. Она — самое поразительное чудо из чудес, которых я видел за свою долгую жизнь. Живая вода, так она называется, излечивает раны и болезни, снимает усталость. Многие люди думают, что, искупавшись в ней можно омолодиться и стать чуть ли не бессмертными, как гарраки. Но это просто очередная выдуманная сказка.

— Почему? — спросил Зак.

— Ты, верно, не слышал одну интересную историю, — сказал Уолдер. — Когда-то давно богатый лорд из королевства Ортхок общался с гарраками. Он любил поэзию, поэтому часто бывал в их стране Си-Лендале, слушая и записывая их песни. Однажды с этим лордом случилась беда — его единственный сын заболел какой-то странной хворью, о которой никто никогда не знал. Лорд помнил о чудесных свойствах живой воды гарраков. Он предложил им все свои деньги, прося хотя бы каплю этой воды. Гарраки сказали, что деньги им не нужны, что они дадут воду совершенно бесплатно. Так лорд получил три бочки волшебной жидкости. Гарраки рассказали ему, что больной мальчик должен пить живую воду каждый день вместо обычной. Так случилось, что сын лорда выздоровел, выпив всего лишь одну бочку. Прошло несколько десятилетий. Внук лорда разорил свой род и умер в бедности. Его сын понимал, что скоро придётся продать родовой замок, чтобы как-то жить дальше. И вот он вспомнил, что где-то в подземелье замка стоят оставшиеся бочки чудесной воды, которая спасла жизнь его деду. Он продал эти бочки одному лорду из Келезара, решившему стать бессмертным. Короче, это был Стоунэнт.

— Меридок Стоунэнт? — удивился Зак. Вот так история!

— Ага. Меридок целыми днями купался в живой воде, но не молодел. Тогда он решил, что вода потеряла свои свойства. Со злости он вылил ее за пределами замка, где вскоре выросли прекраснейшие цветы. И называли мы потом Стоунэнта…

— Бессмертным, — подхватил Эдмар и засмеялся. — Он долго дулся на всех за это. Даже король шутил над ним. Но как сказал Уолдер — всё это было давно.

Зак лежал на траве, смотря на рисованное солнце. Шум водопадов ласкал слух, хотя юноша думал, что обычно водопады гремят, заглушая всё вокруг. Но в Солнечной пещере, скорее голос Уолдера, рассказывающего про Меридока Стоунэнта, перекрывал звук падающей с высоты воды.

— Проклятые гризы! — вдруг воскликнул рифельвар. Он стоял чуть подальше от Зака с Уолдером. — Здесь скелеты и угли от костра.

Прямо под ногами у Эдмара лежали чьи-то останки. Поразительным казалось то, что кости не были отделены друг от друга. Скелеты напомнили Заку мертвеца, который утащил принцессу Теану на пиру. Тут же лежали сабли и щиты.

— Это не наши люди, — произнёс Уолдер.

— Да это и не люди. — Зак заметил, что черепа у скелетов чуть странной формы. Если мертвец в замке короля Эдрика когда-то был человеком, то эти кости принадлежали гризам.

— Ты прав. — Рифельвар нагнулся к скелетам. — Одного не могу понять. Допустим, что это и в самом деле свинорылые. Но кто убил их? Смотрите, щиты без рисунка и даже без букв. Такими вооружались гризы, когда были опасными врагами. Я могу предположить, что скелеты — то, что осталось от гризов, которые погибли во время нападения на мовров.

— Но кости не могут пролежать столько времени, пусть и в пещерах, — возразил Уолдер.

— Это, конечно, странно, но не забывай про живую воду. Воздух в Солнечной пещере пропитан влагой, поэтому они сохраняются до сих пор. А вот костёр разводили здесь не так давно. Может, гризы тоже отдыхали тут около месяца назад, но потом перестали сюда приходить. Интересно, почему. Жаль, сожгли эту прекрасную траву.

— Зато теперь мы можем приготовить последнее мясо, не нарушая эту красоту.

Зак подошёл к озеру и заглянул в воду. Дно, виднеющееся на глубине около пятидесяти футов, оказалось каменным. В озере никто не жил: ни рыбы, ни водоросли.

— Ты что, захотел бессмертным стать? — шутливо спросил Эдмар.

— Да нет, — ответил Зак. — Просто искупаться решил. — Он скинул с себя одежду и прыгнул в воду. Озеро встретило Зака тёплыми объятьями. Он проплыл немного в сторону водопада, а потом нырнул ко дну. Дотронувшись до него рукой, Зак заметил руны, начертанные на камне. Значит, озеро искусственное — еще одно чудо мовров. Зак постарался запомнить буквы и вынырнул на поверхность.

— Не утони. — Уолдер стоял на краю зелёного острова.

— Я не могу утонуть, — сказал Зак, выбираясь из озера. — В Ривервилле меня считали лучшим пловцом.

— Поздравляю, но я знавал людей, которые спокойно переплывали самые глубокие и широкие реки, а тонули, купаясь в бочках.

Зак вытерся рубахой, выжал её и положил на траву. Уолдер вдруг тоже захотел освежиться. Он то и дело скрывался под водой, потом появлялся и снова нырял. Эдмар ходил по пещере и о чём-то размышлял, то и дело потирая свой шрам на лице.

— Ладно, — сказал он, остановившись. — Давайте тогда и поспим здесь. — Рифельвар присел рядом с Заком. — Я сейчас схожу в первый зал за дровами, принесу парочку стульев, а ты последи за этой рыбёшкой. За Уолдером вообще глаз да глаз нужен!

— Хорошо.

Эдмар взял свою шпагу и зашагал в коридор. Зак поднялся и подошёл к сваленным в кучу вещам. Найдя словарь наречья мовров, он стал искать слова, которые прочёл на дне озера. Лёгким это дело ему не показалось, но минут через десять, Зак перевёл надпись: «Мовр Орди есть создатель живого озера, гаррак Солдрейд подарил эту воду». Когда Уолдер закончил купание, вернулся Эдмар. В руках он нёс доски для костра.

— Как там наши друзья? — спросил, одеваясь Уолдер.

— Спят вечным сном. — Рифельвар бросил дрова на угли. — Жаль, никто эту падаль не уберёт. Сжечь бы их, да развеять пепел. Но сейчас меня волнует другое: кто такие дети и восьмилапые, которых упомянули свинорылые. У кого восемь лап?

— У паучков.

— Я знаю, Уолдер. Но неужели ты думаешь, здоровые варвары, которые сами могут напугать до смерти, кого хочешь, боялись обыкновенных пауков?

— Я видел на балконе то, что Друнк убил из арбалета, — вспомнил Зак, одевая рубаху. — Это нечто — не паучок. Оно размером с небольшого телёнка.

— Ого, вот это пауки! — засмеялся Уолдер. — Мухи тогда здесь с собаку, не меньше.

— А дети? — Эдмар укладывал дрова, чтобы разжечь костёр. — Понятно, что гризы их не боялись, даже съели одного, но трогать все равно опасались. Про Стража мы хотя бы знаем, что он есть, а про остальных даже не догадывались. Сколько еще сюрпризов готовит нам Царство северных мовров? Вдобавок из головы никак не могу выбросить слова Друнка, что пройдя через врата, они нападут на деревню, что мне кажется абсурдным. Рядом крупный город, осадить или тем более взять Меринхилл выйдет только у большой армии, а не у нескольких гризов. Тем более, чтобы добраться до города, нужно пройти через пещеры Тригорья, где живут мовры. Либо Плектор, если, конечно, он тот самый Хозяин, задумал очередной хитрый ход, который сейчас нам не раскусить, либо он посылал свинорылых на верную смерть.

Костёр разгорелся хорошо, не смотря на влажный воздух. Пока рифельвар жарил мясо, Уолдер сушил над огнём свои вещи. Дым от костра поднимался вверх и куда-то пропадал. Видно мастера-мовры и в Солнечной пещере проделали отверстия, чтобы здесь всегда чувствовалась свежесть. Мовры вообще обычно старались обеспечить себе превосходный отдых после долгих дней труда. Ведь добыть золото или всего-навсего простое железо — труд не многочасовой, а многодневный. Мовры неделями не выходили из чёрных шахт, доставая из горной породы драгоценные металлы и камни. Часть добытого они продавали, остальное — прятали. Правда, Зак никогда не понимал, зачем прятать что-то в пещерах, в которые редко кого зовёшь в гости. Может, они боялись гризов? Те ведь тоже иногда жили в пещерах, чтобы достать железную руду для изготовления оружия: мечей, боевых мотыг, топоров, копий. Может, мовры боялись драконов, которые в стародавние времена любили похищать их сокровища? Но ведь крылатые ящеры выродились даже задолго перед войной с Колдуном без Имени. В некоторых книгах даже упоминалось, что он тщетно старался воскресить драконов для завоевания мира. Одни историки думали, что у Колдуна не хватало на это силы. Но многие его современники, оставившие после себя дневники, мемуары и воспоминания, знали, что это мнение ошибочно. Колдун без Имени оживлял мёртвых, вызывал самых страшных демонов из неизвестных миров. Неужто он не мог достать хотя бы одного дракона? Другие историки обращались к религии. Они говорили, что Создатель не позволяли Колдуну возродить драконов и подчинить их своей черной воле. Но тогда почему он не мешал магу вызывать демонов и прочую нечисть вроде химер, человекобыков и пещерных троллей?

— Зак, пора к столу, — позвал Уолдер.

— Зря вы сразу искупались, — сказал Эдмар. — Помылись в озере, а теперь из него воду, что ли, брать?

— Успокойся, воду наберём с другой стороны. Что-то не нравятся мне эти лежащие на травке парни. Отнесём куда-нибудь?

— Пусть лежат. — Рифельвар тронул одного скелета ногой. — Они лежат здесь не просто так. Даже гризы не похоронили их, а они хоть и варвары, но родичей почитают. Слышал, как Друнк восхвалял предков?

— Хорошо, не будем мешать их сладким сновидениям, — сказал Уолдер и сел. В руке он держал своё мясо. — Эх, последний кусочек! Не скоро мы ещё поедим, друзья. Надеюсь, в Меринхилле отличная кухня.

Друзья расселись вокруг костра и стали есть молча. Вкус кроличьего мяса напомнил Заку о доме. Слишком часто он думал о Ривервилле. Почему? Потому что сейчас он чувствовал страх, а дома на душе всегда было спокойно? Да, Зак понимал, что боится быть здесь, в Царстве Мовров, где самих мовров-то не видели давно, где по-настоящему царят какие-то дети и восьмилапые. Но он не должен бояться, иначе погибнет, не добравшись до Плектора, не сохранив жизнь принцессе Теане. О ней Зак тоже всё не переставал думать.

— Вот и всё. — Уолдер состроил на лице кислую мину, когда дожевал кролика. — Что теперь я буду делать?

— Ну, хватит! — воскликнул Эдмар. — Отдохнём, поспим, а как встанем — отыщем Магические врата. Чуть ускоримся, и ты забудешь про еду.

— Я? Забуду?

— Ты, ты, обжора. У меня осталось ещё три лепёшки на крайний случай. Если что, я могу дать тебе свою порцию, когда завоешь от голода уже через пять минут.

— Спасибо, Эдмар, ты никогда не бросишь в беде друга. Дай я тебя поцелую!

— Отвали, Уолдер.

Зак смеялся, глядя на друзей. Они были гораздо старше его, благородной крови, но он почти с первых дней знакомства, понял, что лорд Уолдер Бладблейд и рифельвар Келезара Эдмар Стил оставались в душе юными, пусть первому тридцать восемь, а второму за пятьдесят лет. И они всячески старались, чтобы с ними он чувствовал себя равным. Не зря Уолдер сказал, что Зак сам может принимать решения.

Когда Зак с Эдмаром доели, костёр едва не погас — дрова, которые принёс рифельвар, все сгорели.

— Давайте я схожу, — предложил Зак.

— Конечно, — согласился Уолдер. — Только клинок возьми. Вдруг Друнк очнётся? Я ведь мог его и не убить.

— Ну, у тебя и шутки, — сказал Зак, но послушался. Он взял шпагу, факел и направился в зал. По дороге Зак осмотрел ещё раз стены коридора. Одно изображение его заинтересовало. Мовр, вооружённый копьем и щитом, нападал на некое существо. Зак поднёс факел поближе к стене. Существо очень напоминало большого паука. По крайней мере, у него имелось ровно восемь ног. Под изображением стояли высеченные буквы и цифры. Зак зашагал дальше. Впереди показался зал. Факелы, которые закрепили свинорылые, еще не потухли. Зак обошёл тело гриза, которого убил последним, прикрепил свой факел к колонне и стал выбирать доски для дров. Он нашёл стулья, которые до него сломал рифельвар. От них остались одни спинки. Зак внимательно осмотрелся. Если поглядеть в обломках стола, на который упал Друнк, то явно можно найти приличные куски. Но тут его отвлёк странный звук наверху. Зак крепче сжал шпагу. Звук повторился, и всё затихло. Летучие мыши решили полакомиться свеженьким мясом, решил поначалу Зак. Потом понял свою ошибку. Шестнадцать тел — прекрасных обед, но вот только летучие мыши пьют кровь. Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать. Зак удивился, и снова пересчитал. Двенадцать тел вместо шестнадцати лежали на каменном полу, но этого просто-напросто не могло быть! Шрота, который принёс дитя, и гриза, который первым попытался бежать, прикончил лично предводитель свинорылых Друнк. Остальных убили Уолдер, Эдмар и сам Зак. Получалось, что кто-то ещё посетил зал, после того, как рифельвар вернулся в Солнечную пещеру с дровами, и утащил их. Зак быстро собрал подходящие доски и вышел из зала.

— Ты долго. — Уолдер встретил его у выхода из коридора.

— Кто-то приходил в зал, — сказал Зак, отдав ему дрова.

— С чего ты взял? — удивился рифельвар.

— Там лежат не шестнадцать тел, а двенадцать.

— Что?! Невозможно, я ради любопытства пересчитал их. Ты не ошибся?

— Нет. Но это точно был не отряд Укса, они бы стали искать нас, увидев, что мы сделали с их собратьями.

— Ты прав, — произнес Эдмар. — Остаются таинственные дети и не менее таинственные восьмилапые. Значит, и те, и те не прочь полакомиться плотью разумных существ.

— Кончайте уже, — влез в разговор Уолдер. — Вечно вас тянет на обсуждение каких-то тварей. Вообще, зачем нам костёр? Мы, конечно, сидим ночью, но тут нет дождя, нет ветра.

— Да кое-кто тут искупался, а в Солнечной пещере, если ты ещё не заметил, прохладно. Заболеть хочешь?

— Ни в коем случае! Ненавижу насморк. Да и платка не взял, а рядом ни одной дамы, попросить не у кого. Гори, костёр! — Уолдер подбросил дров в пламя.

— Я должен вам показать одну вещь, — сказал Зак. — Там в коридоре я нашёл на стене странный рисунок. Надо взять с собой словарь.

— Пойдём. — Рифельвар встал с травы. — А ты Уолдер сиди здесь.

— Нет проблем.

Когда Эдмар осветил изображение, Зак открыл словарь.

— О чём это, Зак? — спросил рифельвар, рассматривая мовра, бьющегося с огромным пауком.

— Похоже, через несколько лет после заселения Северных гор, мовры отрыли какое-то гнездо существ, которых прозвали восьмилапыми. Моврам удалось одолеть их, и эти твари надолго скрылись глубже под землю.

— Плохо дело, друг, — произнёс Эдмар, когда они возвратились обратно.

— Что случилось? — удивился Уолдер.

— Тут на самом деле водятся паучки, которые могут пощекотать нам пятки.

— Знаешь, когда я вижу ползущего ко мне мохнатого гада, я раздавливаю его одним пальцем.

— Как бы эти гады не раздавили нас. — Рифельвар говорил очень серьёзно. — Придётся снова дежурить по очереди. Кроме пауков могут появиться последние гризы.

— Я первым посторожу, — сказал Зак. Никто не возразил, и Эдмар с Уолдером легли недалеко от костра. «Спокойной ночи», — обратился Уолдер к останкам свинорылых и протяжно захрапел.