Запах оливкового масла и чеснока, поднимавшийся от горячей сковороды, напоминал Пьетро, как, впрочем, и всегда, о том, как готовила его мать. Он поднял сковороду и потряс ею, как заправский повар, поджаривая чеснок, пока тот не приобрел золотистый цвет. Когда чеснок стал коричневым, он добавил в него мелко нарезанные грибы, перемешивая их до тех пор, пока они не подрумянились. Тихо напевая, Пьетро проверил, как варятся на соседней конфорке спагетти.

Немного спагетти, стакан кьянти — и все готово. Но Эми… Хотя им обоим нужно было как следует выспаться, он жалел, что оставил ее одну. Всего на одну ночь, поклялся он себе. Завтра он привезет ее сюда и она попробует восхитительный грибной соус, приготовленный специально для нее.

Пьетро налил себе бокал вина и посмотрел на соус, кипящий на плите. Он любил готовить. На кухне, так же как и со своей камерой, он чувствовал себя в своей стихии. Но еще никогда ни одна женщина не вдохновляла его на создание такого потрясающего блюда. Кто бы мог подумать, что именно Эми станет первой? Он уже почти забыл, как сильно презирал ее, и теперь даже начал сомневаться, испытывал ли по отношению к ней это чувство вообще. Сначала она представлялась ему такой же, как сотни других самоуверенных молодых моделей. А потом, когда Пьетро услышал, что она встречается с Дарреном, его мнение о ней резко ухудшилось. Нет, не просто ухудшилось. В его глазах она стала никем.

Он вновь заглянул в дымящуюся кастрюлю, и, когда спагетти были совершенно готовы, откинул их на дуршлаг. Пьетро не понимал, как мог так сильно в ней ошибаться. Друзья не поверят ему, когда узнают, с кем он встречается. Они просто упадут, когда узнают, какие серьезные намерения у него насчет Эми. А ведь до настоящего времени он не хотел связывать себя ни с одной женщиной. Он даже не помышлял об этом!

Когда со спагетти стекла вода, он добавил к грибам сметану, херес и совсем немного свежего розмарина. Потом перемешал все и посыпал блюдо пикантным тертым сыром.

Пьетро сделал маленький глоток кьянти. В его мыслях бархатистое красное вино тут же превратилось в сверкающее белое. Шампанское всегда будет напоминать ему о том, как он впервые коснулся ее кожи, провел пальцем по ложбинке между ее грудей…

Когда Пьетро ел, он вспомнил о фотографиях, висевших в холле. Со времен колледжа он никому не показывал свои пейзажи. Отчасти потому, что боялся, как бы клиенты не подумали, будто он несерьезно относится к работе в модельном бизнесе. Но в основном из-за того, что просто не хотел никому показывать эти снимки, считая их слишком личными и опасаясь критики. Даже сейчас, когда работы Пьетро успешно продавались в нескольких галереях, он не хотел открывать посторонним этот тайный уголок его души.

Он промокнул кусочком хлеба остатки соуса на тарелке. До тех пор пока их отношения с Эми не стали столь близкими, он не желал делить свой маленький мир с кем бы то ни было. Но завтра все изменится. Завтра он посвятит Эми в свои самые сокровенные мечты.

Пьетро вышел из-за камеры и сказал:

— О'кей. На сегодня все. Я думаю, нам всем не помешает отдохнуть.

Аманда схватила халат, что лежал на горке ящиков, сваленных неподалеку от потрепанного задника сцены. Она спешила прикрыть зеленый шелковый комплект белья, в котором только что снималась.

Она поймала нетерпеливый взгляд Пьетро и спросила:

— Почему так рано? Мы же успели снять всего три комплекта!

— Потому что, дорогая. Случилось так, что у меня появились кое-какие планы. Я хочу показать тебе сегодня вечером нечто особенное.

Аманда вспыхнула. По ее телу пробежала горячая волна желания, которая тут же сменилась тупой болью, сжавшей ее сердце словно тиски. Еще несколько дней, в лучшем случае неделя, — и съемки будут закончены.

Пьетро медленно направлялся к ней, вертя в руках фотоаппарат. Он протянул к Аманде свободную руку и прижал любимую к себе.

— Это не то, что я хотел тебе показать, — прошептал он у самого ее уха, — но если ты предпочитаешь остаться дома…

Она покачала головой, рассмеявшись над тем, как приподнялись его брови, когда он с вожделением посмотрел на нее.

— Отлично. — Он притворился, что разочарован. — Тогда мы оставим это на потом. — Аманда почувствовала на себе его жгучий взгляд: он будто снимал с нее старый халат. — Слушай, а может, тебе удастся утащить с собой эти зеленые вещички?

Аманда отстранилась, разрушив чары, которыми ее начинал окутывать Пьетро.

— И что же ты хочешь мне показать?

Пьетро покачал головой:

— Это сюрприз. — Он мягко подтолкнул ее к гардеробной. — Пойди переоденься. Поужинаем у меня дома, а потом, если сможем на несколько часов забыть о спальне, я свожу тебя кое-куда.

— Тогда мне придется вернуться к себе, чтобы переодеться. У меня с собой только джинсы и футболка.

— В этом нет необходимости. Тебе совсем не нужно наряжаться, — отмахнулся Пьетро. — Сегодня вечером я хочу приготовить для тебя ужин.

Ужин прошел именно так, как рисовала в своем воображении Аманда в тот вечер, когда впервые оказалась в квартире Пьетро. Она сидела за столом на кухне, потягивая вино, пока он резал и помешивал что-то. Смотреть, как он это делает, и обсуждать прошедший день казалось ей очень интимным, пожалуй, даже более интимным, чем делить с ним постель.

После ужина они отправились в город. Аманде все больше нравилось ехать в машине по петляющей горной дороге и наслаждаться величественным видом Флоренции, раскинувшейся у подножия небольших холмов. Пьетро припарковался неподалеку от реки, они вышли из машины и ступили на оживленные улицы города, влившись в поток горожан, вышедших на вечернюю прогулку.

Пьетро шел впереди, огибая небольшие группы людей и увлекая Аманду за собой.

— Повернем здесь. — Он указал на тихую улочку, по обеим сторонам которой располагались магазины с яркими, красочными витринами. — Здесь находится галерея, которую я хочу тебе показать.

— Там выставляются твои работы?

Пьетро смущенно кивнул.

Сердце Аманды бешено заколотилось. Неуверенность делала его еще более неотразимым в ее глазах. Он был преуспевающим фотографом, но это не мешало ему сомневаться в том, что ей могут не понравиться его работы.

Как и многие другие выставочные залы, которые Аманда видела во Флоренции, галерея располагалась в старом здании. Фасад заменяли большие стеклянные витрины, так чтобы с улицы было видно, что находится внутри.

Интерьер галереи был очень современным. На стенах, облицованных белым пластиком, висели картины, гравюры и литографии, причем для каждой выделялось так много места, как будто это был музей. Покупатели разговаривали вполголоса, и самым громким звуком в зале был стук каблуков о черный плиточный пол.

Аманда быстро окинула взглядом первый зал: никаких фотографий, только картины и скульптуры. Работы Пьетро должны находиться в другом месте, в одном из залов, которые сейчас она могла увидеть лишь мельком, заглянув в широкий дверной проем.

Пьетро медленно подошел к ряду пейзажей, выполненных пастелью. Яркие деревья и солнечные полянки радовали глаз, создавая приподнятое настроение. Похоже, Пьетро не спешил показать ей свою выставку. Аманда внимательно наблюдала, как он рассматривает чужие работы, восхищаясь ими. Она сцепила пальцы, чтобы занять руки и избавиться от желания дотронуться до широкой спины Пьетро. Ей страшно хотелось ощутить мягкость хлопка его рубашки и упругость его мускулов.

У них так много общего. Обратив внимание на работы, от которых он не мог оторваться, она поняла, что у них схожие вкусы в живописи.

Аманда, пытаясь найти в зале другие не менее интересные полотна, отвернулась. Да, им обоим нравились рисунки, сделанные пастелью, и что? Она чувствовала себя как школьница, занятая поиском несуществующих доказательств того, что они с Пьетро предназначены друг для друга. Как будто это спасет ее после того, когда она расскажет ему правду!

Слезы навернулись ей на глаза. Она пересекла зал, направляясь к скульптурам, выполненным в натуральную величину, делая вид, что они привлекли ее внимание. На самом же деле скульптуры заинтересовали ее не больше, чем ящики, в которые упаковывали оборудование для съемок.

Через мгновение Пьетро догнал Аманду. Он взял ее за руку и потянул в другой зал.

— Ты готова увидеть настоящее искусство?

— Твое?

— Ну, если ты хочешь.

Он стиснул ее руку сильнее. Как Пьетро ни притворялся спокойным и равнодушным, было заметно, что ему далеко не все равно, как она оценит его работы.

Аманда сжала его пальцы. Дом. Это слово всплыло из ниоткуда, появившись в ее голове, как только их пальцы переплелись. Она чувствовала себя уютно, держа его за руку, словно его рука была создана для ее. Она наслаждалась этим чувством, не обращая никакого внимания на висевшие на стенах шедевры, когда они шли по залам галереи. Как бы там ни было, сегодня она дома.

Стоило им оказаться в небольшом зале, где выставлялись работы Пьетро, как к ним подошел работник галереи, занимающийся продажей картин. Аманда внимательно изучила его костюм. Интересный фасон и асимметричная застежка сразу бросались в глаза. Костюм был сшит из прочного грубого шелка и, возможно, стоил целое состояние.

И снова в ее голове зазвучал тот же тихий голос, говоривший, что она и Пьетро — идеальная пара. Аманда никогда не видела, чтобы он надевал что-нибудь столь дорогое, хотя полагала, он мог себе это позволить.

Человек заложил руки за спину и посмотрел на них, приподняв брови. Пьетро покачал головой. Мужчина быстро улыбнулся и повернулся к другой паре, рассматривавшей большой абстрактный коллаж.

— Он тебя не узнает? — спросила Аманда.

Пьетро пожал плечами:

— Он не владелец. Кроме того, я предпочитаю не называть себя. Я хочу видеть, какие чувства вызывают у людей мои работы.

Он кивнул в сторону нескольких человек, бродивших по залу.

Аманда сразу же узнала его фотографии. Выставка работ Пьетро располагалась в одном из маленьких залов в конце галереи. Там были представлены снимки, которые она видела у него в доме, а также многие другие.

— Сколько галерей продают твои работы? — поинтересовалась Аманда, пока разглядывала фотографии.

— Несколько в Италии, две во Франции, одна в Нью-Йорке. Кроме того, сейчас я пытаюсь заключить сделку с галереей в Сан-Франциско.

Недалеко от Рино. Эта мысль принесла с собой надежду, но она исчезла уже через мгновение. И что? Через несколько дней будет совсем не важно, где он живет, пусть даже в доме напротив.

Аманда почувствовала на себе взгляд Пьетро и повернулась к нему. Она увидела восхищение в его глазах, и ее сердце заныло от боли и горечи. Она не заслуживала, чтобы ею так восхищались! И он скоро, очень скоро убедится в этом.

Ей удалось прогнать эти мысли, прежде чем Пьетро успел заметить на ее лице печаль.

— Мне нравится вот эта.

Она потянула его к фотографии в темно-коричневых тонах, на которой гондолы легко покачивались у пристани. Пьетро великолепно скомпоновал пейзаж: смоленые лодки ярко блестели на солнце, отражаясь в водной гляди. Глядя на этот снимок, Аманда чувствовала, словно она стоит на причале в предвкушении водной прогулки по одному из бесчисленных каналов Венеции.

Мгновение они стояли, держась за руки, пока Аманда наслаждалась созерцанием фотографии. Потом она повернулась к нему:

— Посмотрев эти снимки, не скажешь, что ты работаешь в модельном бизнесе.

— Спасибо за то, что не оставила это без внимания. — Пьетро заговорил тише и наклонился к ее уху, чтобы только она могла его слышать: — Мне на самом деле начинает это надоедать.

— Правда? Но ты же профессионал. Я хочу сказать, ты работаешь с журналами «Вог», «Космополитен» и так далее.

Он пожал плечами:

— Ты тоже.

— Ты прав.

Лживые слова словно застряли у Аманды в горле, не давая ей дышать. Она подошла к фотографии старого полуразвалившегося замка, притворяясь, что внимательно рассматривает ее.

— Это начинает наводить на меня тоску, — продолжил Пьетро. — Работать в модельном бизнесе здорово и иногда очень даже перспективно. — Он протянул руку и поправил снимок. — Но я не хочу на этом останавливаться и готов к тому, чтобы сделать нечто большее. Я устал, оттого что специалисты по рекламе указывают мне, как надо работать, лишая возможности провести съемку так, как я хочу.

— Понимаю. Я не буду отговаривать или переубеждать тебя. То, что ты делаешь, — просто фантастика. Просто я не очень люблю перемены и всегда удивляюсь, когда другие что-то круто меняют в своей жизни, вот и все.

Пьетро прижал ее к себе и поцеловал в щеку.

— О да! Но постоянство — это тема для отдельного разговора.

Аманда повернулась, чтобы зайти в последний зал галереи. Если бы он только знал, как она была постоянна, до тех пор пока не превратилась в Эми! Она закусила губу. Поначалу пожить жизнью Эми, окунуться в модельный бизнес действительно казалось забавным, но что вышло в итоге? Лишь раз в жизни Аманда поступила вопреки голосу разума, и чем это заканчивалось сейчас? Когда она вернется домой, за ней не примчится принц на белом коне, как за Золушкой после бала. Пьетро следовал за ней, пока она осматривала последний зал.

На обратном пути, когда ехали к нему домой, они разговаривали о его работах. Но мысли Аманды были совсем не об этом. Она хотела только одного — целовать его, заниматься с ним любовью. Она желала насладиться каждым волшебным моментом этой сказки, прежде чем карета превратится в тыкву, и боялась лишь того, что не сможет притворяться слишком долго.

Чем ближе они подъезжали к квартире Пьетро, тем хуже ей становилось. Они поднялись по лестнице. С каждым шагом напряжение Аманды нарастало, как будто ее ожидало тяжелое сражение.

Зайдя в квартиру, Пьетро включил свет.

— Я могу предложить тебе стакан вина или что-нибудь еще?

Она села на диван, пытаясь побороть желание свернуться калачиком и заплакать.

— Нет, спасибо, — едва смогла прошептать Аманда, подавив душившие ее рыдания.

— Дорогая, — он подошел к ней, — с тобой все в порядке? — Он сел рядом с Амандой и нежно приподнял ее подбородок. — Ты выглядишь усталой. Неужели заразилась от меня гриппом?

Аманда покачала головой. Нежность его голоса угрожала разрушить непрочную стену самозащиты.

— Просто устала. — Она принужденно улыбнулась. — Просто я все еще немного сонная.

Пьетро стоял над ней, засунув руки в карманы джинсов.

— Тогда ты отдохнешь сегодня ночью. Посиди здесь. Теперь моя очередь о тебе заботиться.

— Пьетро, не нужно. Я лучше уйду…

— Это исключено. Ты позаботилась обо мне, и я хочу отблагодарить тебя. Располагайся поудобнее и расслабься.

Он повернулся и поспешил в кухню.

Аманда скинула теннисные туфли и растянулась на диване, положив руку под голову. Слыша звон и стук дверей кухонных шкафчиков, доносившихся с кухни, она поймала себя на мысли, что ей будет приятно его внимание. Пусть они и расстанутся совсем скоро, но пока она насладится в полной мере временем, которое они проведут вместе.

Вскоре вернулся Пьетро, он нес чашку горячего молока и тарелку печенья.

— Это для того, чтобы ты быстрее уснула.

Он подал ей молоко и поставил тарелку на столик рядом с диваном.

— Пахнет восхитительно.

Она понюхала пенку, плававшую на поверхности молока.

— Мускатный орех и мед. — Он сел на маленькую скамеечку напротив нее. — По рецепту моей мамы.

Пьетро взял ее ногу, положил к себе на колено и начал массировать.

Аманда закрыла глаза и застонала от удовольствия. У Золушки были хрустальные туфельки, но Аманда могла поспорить, что ей никогда так не массировали ноги. Руки Пьетро передвигались от ее ступней к икрам, пока она пила молоко и уничтожала печенье. Чем дольше это продолжалось, тем больше она расслаблялась. Как будто его прикосновения избавили ее от всякого беспокойства.

Когда она закончила есть, Пьетро встал и поцеловал ее в лоб.

— Закрой глаза на пару минут.

Аманда удобно устроилась на диванных подушках. Ей казалось, она слышала, как где-то течет вода, но она не потрудилась открыть глаза, не говоря уж о том, чтобы встать и проверить, так ли это.

Она как раз начала засыпать, когда почувствовала, как сильные руки подхватили ее. С трудом подняв отяжелевшие веки, Аманда увидела лицо Пьетро. Он улыбался, и это так обрадовало ее, что сон тут же сменился чувством эйфории. Она провела пальцем по подбородку Пьетро, покрытому щетиной, когда он выносил ее из гостиной. К тому времени, когда любимый поставил ее на холодный кафельный пол ванной комнаты, она окончательно проснулась.

— Ваша ванна, синьорина.

Пьетро указал на причудливую низкую ванну, наполненную водой. Восхитительный цветочный аромат наполнял помещение.

— Спасибо. Ты замечательный.

Его забота глубоко тронула ее. Он готовил, убирал и баловал ее — о чем еще может мечтать женщина?

Зевая, она стянула футболку через голову и неловкими пальцами начала расстегивать молнию на джинсах.

Пьетро поцеловал ее в шею и прошептал:

— Я бы предложил помощь, но должен сдержать свое обещание сегодня ночью, strega. — Он задержался, выходя из ванной комнаты. — Я вернусь, когда тебе понадобится полотенце.

Аманда сняла оставшуюся одежду и опустилась в ванну. Она чувствовала себя на вершине блаженства, наслаждаясь пушистой ароматной пеной, щекотавшей кожу. Аманда закрыла глаза, откинув шею на холодный бортик ванны, и вытянула ноги, полностью расслабившись. Теплая вода действовала на ее напряженные мышцы как смягчающий бальзам.

Из гостиной донеслись прекрасные звуки симфонической музыки, которые вернули Аманду в восхитительное состояние полудремы. Она слышала, как Пьетро вошел в ванную. Полотенца с легким шелестом упали на пол. Тихий скрип заставил ее открыть глаза.

Пьетро стоял перед ней обнаженный. Его окутывал мягкий свет свечи, которую он принес и поставил на раковину. Его белые зубы сверкнули, когда он шагнул к ней.

— Найдется местечко для меня?

Аманда напряглась. Она не хотела заниматься любовью, потому что не знала, сможет ли в порыве страсти сохранить своей секрет. Она села в ванне, подвинувшись к крану:

— Я думала, мы не будем…

— Я ведь обещал. — Он сел в ванну рядом с ней, застонав от удовольствия. — Обожаю принимать ванну. Особенно когда в нее добавлена ароматная пена, ну и, конечно… вместе с красивой женщиной.

Он прислонился спиной к стенке ванны и вытянул ноги.

Затем притянул Аманду к себе, так что ее спина соприкоснулась с его теплой мокрой грудью.

— Давай просто расслабимся. Мне так нравится быть рядом с тобой, — прошептал Пьетро.

Аманда опустила голову на его плечо и почувствовала, что напряжение медленно оставляет ее. Свеча таинственно мерцала, освещая ванную комнату мягким светом и окрашивая все в загадочный янтарный цвет. Аманда слушала его размеренное дыхание, приятную музыку и мягкий плеск воды… Она даже могла уловить биение его сердца, сильное и уверенное, — так близко он был.

— Как хорошо! — тихо сказала она.

Пьетро поцеловал ее влажную щеку.

— Я рад, что тебе нравится.

Она лежала в его объятиях, наслаждаясь музыкой, светом свечи и их близостью, пока вода не начала остывать. Меньше всего на свете Аманде хотелось, чтобы все это кончилось, но становилось холодно. Она качнулась, выскальзывая из его рук.

— Я скоро посинею от холода, — засмеялась она.

Пьетро встал позади нее.

— Значит, пришло время уложить тебя спать. Нет, подожди. — Он положил руку на ее плечо, когда она начала подниматься. — Хочу сделать это так, как положено.

Аманда не могла не восхититься его загорелой кожей в мерцающем свете свечи. Как великолепно он сложен! Такой мужчина мог бы стать моделью для любого скульптора, когда-либо работавшего во Флоренции. В первую очередь ей, конечно, вспомнился Давид Микеланджело и рельефные мускулы юного библейского героя.

— Отлично, я готов.

Пьетро успел надеть плавки и теперь стоял перед ней, держа большое банное полотенце.

Он завернул Аманду, как маленького ребенка, и начал нежно вытирать ее. Когда Пьетро надел на нее одну из своих футболок и положил в кровать рядом с собой, отчаяние, которое так угнетало ее, отступило в самые дальние и темные уголки сознания.

Аманда лежала в его объятиях, и размеренное дыхание Пьетро убаюкивало ее. Она могла думать лишь о том, что чувство, которое связало их, становится все сильнее и сильнее. Бессознательно ухватившись за эту казавшуюся приятной мысль, она погрузилась в сон.

К концу недели Аманда научилась контролировать свои чувства к Пьетро. Она наслаждалась каждым мгновением, которое они проводили вместе, и запоминала все. Мрачные мысли беспокоили ее теперь не так часто, как раньше.

Так было до тех пор, пока она не вошла в гардеробную после ленча, и ей пришлось спуститься с небес на землю.

На скамейке лежали ночная рубашка и трусики в горошек. Когда Аманда взяла в руки это белье, богато отделанное кружевом, к горлу подступила тошнота. Последний комплект. Съемка закончена.

Она опустилась на скамейку, тяжело дыша и пытаясь подавить нараставшее чувство паники. Она не была готова. Она не была готова расстаться с ним сейчас!

Но даже в этот момент, когда ее охватили тревожные мысли, она твердила себе одно: времени больше нет и предлогов продолжать лгать тоже нет. Как только они закончат, ей придется сказать ему правду.

— Эми? — Аманда вскочила, услышав голос Джуди. — Эми? Пьетро готов.

Аманда встала и начала расстегивать шорты.

— Хорошо. Я выйду через минуту.

Дрожащими пальцами она сняла шорты и свитер. Необходимо собраться. В конце концов, она обязана доиграть эту сцену как положено. Когда надела ночную рубашку и трусики, она уже полностью овладела собой.

Джуди весело щебетала о разной ерунде, когда в последний раз наносила на лицо Аманды тон и румяна.

— А что ты собираешься делать после съемки?

— Я не знаю. — Об этом они с Эми еще не говорили. Она решила не распространяться. — Какое-то время буду свободна. Наверное, я поеду в Штаты, навещу семью.

Да уж, ей действительно придется вернуться в Неваду и как-нибудь приспособиться к своей прежней жизни.

— А я ищу новую работу в Италии. Если услышишь о вакансии, скажи мне, ладно? Мне хотелось бы остаться здесь.

Если бы и Аманда могла сказать то же самое!

— Конечно, я дам тебе знать.

Джуди замолчала, подкрашивая остро заточенным карандашом ее брови.

— Ты выглядишь немного расстроенной. Я всегда чувствую себя так, когда съемка заканчивается. Знаешь, немного грустно.

— Мне тоже.

— Послушай, ведь мы еще будем работать вместе, да?

— Конечно.

Аманда не могла заставить себя добавить что-нибудь еще.

После нескольких минут сушки феном и укладки Джуди объявила, что все готово. Они с Амандой направились в студию, где Пьетро и Нино заканчивали устанавливать светоотражающие экраны.

— Ну вот, все кончено. — Нино облокотился о ящик рядом с Джуди. — Теперь в отпуск, да?

Аманда улыбнулась и кивнула, предоставив Нино и Джуди продолжать разговор. Она едва могла соображать, как будто у нее был шок.

Пьетро втиснулся между Джуди и Нино. Он хлопнул ассистента по плечу:

— Освещение замечательное, и Эми выглядит безупречно. Почему бы вам двоим не уйти сегодня пораньше? Эми и я справимся сами.

Аманда почувствовала, что краснеет, когда их взгляды встретились. Пьетро подмигнул ей.

— А как насчет уборки? — спросила Джуди.

— Уже поздно. Мы можем упаковать и убрать все утром. — Пьетро обнял Джуди. — Ты великолепно показала себя. Я в любое время готов снова с тобой работать.

Аманда заметила, как Джуди растаяла от озорной улыбки Пьетро.

— Хорошо. Конечно.

Джуди поспешила в гардеробную.

— Спасибо, капитан.

Нино помахал рукой и ушел.

Пьетро облокотился о ящики, сложив руки на груди и выставив одну ногу вперед. Его поза была непринужденной и расслабленной, но в глазах Аманда видела голод. Он не делал попыток подойти к ней или коснуться ее. Он просто смотрел.

Несмотря на то, что соблазнительные изгибы ее тела были скрыты халатом, Аманда почувствовала жар. Видимо, ничто не могло бы защитить ее от властной страсти Пьетро. Сила его желания была настолько велика, что пробуждала в ней ответное чувство.

Уголки его рта дрогнули в улыбке. Аманда знала, что он увидел желание в ее глазах так же отчетливо, как если бы она бросилась в его объятия. В висках застучало так громко, что ей показалось, будто он тоже может услышать этот оглушительный шум.

— Итак… — Аманда переминалась с ноги на ногу, стоя без обуви на холодном полу. — Может, начнем?

Она судорожно сглотнула, когда выражение лица Пьетро стало почти суровым. Он аккуратно и бережно поправил ей выбившуюся прядь.

— Я хочу, чтобы ты выглядела так, как в то время, когда мы были совсем одни.

Она замерла, не в силах отвернуться. Его прикосновение, казалось, обострило все ее чувства.

— Хорошо, — прошептала Аманда.

О Боже, как она хотела, чтобы Джуди ушла! Прямо сейчас.

Звук шагов эхом отразился от стен и привлек ее внимание. Затем кто-то кашлянул. Аманда повернулась и увидела, что сзади стоит Джуди, обвешанная сумками так, что сгибалась под их тяжестью. Стилист переводила взгляд с Аманды на Пьетро.

— Ну ладно, я собрала почти все свои вещи. Закончим утром. — Джуди помахала им рукой и повернулась к дверям. — Чао.

Аманда направилась к табурету, который Нино поставил в центре подиума. А Пьетро пошел проводить Джуди до дверей.

Прежде чем вернуться к ней и взять камеру, Пьетро подошел к стереоустановке и поставил джаз. Мягкие обволакивающие звуки наполнили комнату, перенося Аманду в прошлое, в тот самый день, когда они встретились. Она вспомнила, какой неловкой была, когда впервые пыталась позировать ему. Вспомнила его гнев и презрение. Но самым живым воспоминанием, как ни странно, была мысль о том, как она себя чувствовала тогда, сидя на этом самом табурете и ожидая, когда его губы прикоснутся к ее.

Пьетро взял фотоаппарат и несколько раз, словно играя, повернул кольцо резкости туда и обратно. Аманда, почему-то ужасно нервничая, судорожно вцепилась в полы своего халата. Он молчал и лишь усмехался, как всегда сексуально. Наконец Пьетро поднял камеру к глазам.

Она потянула концы пояса — от напряжения пальцы подрагивали. И вот узел развязался. Несмотря на то, что глаза Пьетро были скрыты линзами фотоаппарата, Аманда ощущала его взгляд всей своей кожей. Воспоминания о том, как он прикасался к ней, как заполнял ее всю, так возбудили ее, что грудь заныла под тонкой хлопковой тканью.

Она опять танцевала для него, увлекаемая прекрасной музыкой, как будто слившись с мелодией. На этот раз не было неловких движений и мучительного смущения. Была только одна страсть, воплотившая в себе всю нежность и любовь, что они делили.

Аманда не замечала щелчков фотоаппарата, не слышала, как перематывалась пленка. Она поняла, что Пьетро закончил снимать, только когда в комнате стала звучать одна музыка, тихая и невыразимо прекрасная. Пьетро положил фотоаппарат и замер на краю подиума, глядя на нее.

Аманда протянула руки к нему. Он сделал несколько шагов вперед, заключил ее в объятия и начал танцевать с ней, кружа по комнате, на волнах завораживающих звуков. Теперь ей не нужно было думать, как двигаться. Пьетро уверенно вел в танце, то придерживая ее спину руками, то заставляя делать головокружительные па, словно она была легкой, как пушинка.

В какой-то момент они оказались возле старой кушетки, стоявшей в углу. На нее была наброшена плотная белая ткань. Пьетро с размаху опустился на кушетку и усадил Аманду себе на колени. Возбужденные танцем, они рассмеялись, не размыкая объятий.

Аманда шутливо поцеловала его в кончик носа. Он приподнял ее подбородок и приблизил ее губы к своему рту. Едва их губы соприкоснулись, его язык властно проник в ее сладостную свежесть. Она запустила пальцы в волнистые волосы Пьетро и притянула его голову еще ближе, желая насладиться поцелуем в полной мере.

Пьетро ответил на ее порыв: его ладонь проскользнула между их телами и начала поглаживать ее грудь через тонкую материю. Аманда застонала, чувствуя, как он ласкает ее затвердевший сосок.

В следующее мгновение он оторвался от нее, тяжело дыша.

— Я хотел сделать это в первый же день, когда тебя увидел, милая.

Аманда посмотрела ему в глаза, околдованная чувствами, которые излучали их темные глубины. Желание, страсть, страх и растерянность — так много противоречивых чувств боролось в ее душе, что казалось, она вот-вот разрыдается. Ее дыхание стало частым и прерывистым.

Огромным усилием воли она попыталась отвлечься от мыслей о будущем. Сейчас время наслаждений. Час расплаты наступит позже.

Она прижалась к Пьетро, позволив ему ласкать ее грудь.

— И я этого хотела, но никогда не думала, что ты…

— Знаю. — Пьетро приложил палец к ее губам. — Я был идиотом. И… самонадеянным ослом, так?

Его рука проникла под тонкую ткань ночной рубашки и сжала ее грудь.

Аманда закрыла глаза, утопая в блаженстве от его прикосновения.

— Конечно.

Она сняла рубашку через голову. Ничто теперь не имело значения. Аманда, не думая ни о чем, наслаждалась горячими поцелуями, которыми он покрывал ее шею и грудь.

Ей было нелегко оттолкнуть его, но когда она наконец сделала это, он молниеносно расстегнул пуговицы и снял джинсы. Еще через пару секунд они уже лежали на кушетке, а вся их одежда валялась на полу. Пьетро утвердился на Аманде, приподнявшись на локтях.

Он прильнул губами к ее уху:

— Я надеюсь, у тебя есть противоядие от этого любовного зелья, strega?

Аманда прижалась к нему так крепко, что ее венерин холмик дразняще соприкоснулся с его восставшим мужским естеством.

— Нет, — усмехнулась она. — Ты влип.

— Я и рассчитывал на это!

Он судорожно вздохнул, когда ее рука крепко сжала его пульсирующую плоть.

Наконец он вошел в нее. Она ласкала и сжимала его упругие ягодицы, желая, чтобы он глубже проник в нее. Он же вонзался в нее вновь и вновь, и они словно парили на волне жаркой страсти.

Ее тело стремилось к пику наслаждения, и все мысли были только о Пьетро. В следующее мгновение она выдохнула, обдав его плечо жаром, и окружающий мир взорвался брызгами ослепительных искр.

Аманда почувствовала, как Пьетро приник к ней, наполняя ее собой. Все, о чем она когда-либо мечтала, было здесь, сейчас, с ней…

Прохладный воздух медленно осушал капельки пота на ее коже, и она медленно возвращалась с облаков на землю. Она все еще прижимала Пьетро к себе и могла слышать, как сильно и равномерно бьется его сердце у ее груди. Несмотря на его близость, тревожные мысли, которые она так старалась отбросить подальше, медленно возвращались, будоража и тревожа ее.

Горло Аманды внезапно сжалось от переполнявших ее чувств, в глазах закипели слезы. Она нежно вновь и вновь гладила мускулистую спину Пьетро, как будто эти ритмичные движения были частью какого-то магического ритуала, способного изменить их будущее. Она и не заметила, как с ее губ слетели слова, которые она не собиралась произносить.

— Я люблю тебя, — прошептала Аманда.