Глава 1

Серый дождь безустанно барабанил по закрытым ставням трактира. Народ, собравшийся по причине непогоды, вяло переговаривался, стараясь согреть продрогшие косточки кислым вином.

— Ну и зарядило ненастье, — возмущено хлюпнул носом полноватый крестьянин с вислыми усами и широкой соломенной шляпой, ныне сушившейся рядом с ним на лавке.

— Ну, ты даешь, Самоха! — крикнул из противоположного конца зала крепкий детина в клетчатых штанах. — Недалече, как о прошлой седьмице на этом самом месте жаловался, что зной всю рассаду вот-вот загубит.

— Дык! — беззлобно хмыкнул усатый, погружая нос в деревянную кружку. — Тож жарень такая палила, что даже бурьян на полях — и тот поник и вянуть начал. А всякай знает, что бурьян — он никакими непогодами не страдает! А вот, поди ж ты! Спужался малость, знамо дело. Коли сорняк энтот вянуть начал, то помидоры и подавно иссохнуть способны на солнцепеке.

— Ну вот, — хмыкнул широкоплечий пришлый кузнец Камиль, — просил же дождь. Чему теперь не рад?

— Так то — дождь! — поднял пухлый палец к потолку не унимавшийся Самоха. — А не слякотень на седмицу! Не погорели поля, так теперя, значится, потонут, аки в болоте каком.

— А про волка то слыхивали? — тихонько спросил седой как лунь дедок.

— Это громового что ли? Сказки! — отмахнулся от старика кузнец. — Не бывает волков таких.

— И ничего не сказки! — подхватился со своего места толстый и лысый мельник. — Сам лично видывал!

— Ты, Ефиня, сам видывал? — удивился Самоха.

— Не сойти мне с энтого места, как тебя вот сейчас, видывал! — возмутился недоверию мельник.

— А ну! Поведай-ка байку о том, — предложил старичок.

— Стало то о седьмицу тому враз! Жарко, духотно! Ну, думается мне, с такой погодой работы мне нестача буде. Коли поля засохнут — так и молоть нечего, верно братцы?

— Верно!

— Верно баешь! — послышался одобрительный гул со всех сторон.

— Так вот, — продолжил мельник. — Сижу я, значится, думу тяжкую думаю, как — глядь! Туча черная наплывает со стороны полей. И молний, молний с нее сыплется! А поперед тучи… — тут мельник выпучил и без того круглые глаза, — Бегит!

— Кто бегит? — не выдержал театральной паузы юный сын молочника.

— Ну так, кто бегит-то, — медленно отхлебнул из кружки мельник. — Знамо дело! Волк бегит! Здоровенный, что твоя корова! Весь черный, как та туча, что за ним следовала. Глазьями сверкаит, аки демон злобный. И быстро скачет так, что за ним даже птицы не поспевают. И вижу, значится, что близко совсем от мельницы моей уже пробегаит. И так видно было, что куда повернет волк энтот — туда за ним и туча с молньями следом движется. Добег он до колеса моего водного, что муку молоть спомогаит, да так и остановился. Язык алый вынул, а в пасти зубы-то! О какие! — Тут мельник двумя руками изобразил такой размер, что мужики ему сразу не поверили.

— Заливаешь, мельник! Не могло буть у него зубьев таких!

— Ну… Может, соврал малость. Но здоровенные зубья были, вот вам круг Единаго!

— Ладно уж, че дальше было?

— Дык, встал волк энтот. Аккурат, перед огорожей. Смотрит на меня, а по шерстям молнии так и бродют. То там сверкнет, то здесь. Говорю ему: «Ты, серый, не балуй тут». И он как понял! Споказалось, что кивнул даже! Морду задрал, да как завоит! И ему из леса Голубикиного в ответ сразу несколько таких же голосов отвечает. Гляжу — а он уже бегит к деревьям, а на встречу-то волки, волки. Но, правдать, простые, без молниев в шерстях.

— И что? — снова не утерпел сын молочника.

— А ничаго! Ускакал себе в лес, токмо его и видно было. А с того дня дождь и льеть, как из житниц воднаго бога.

— Врешь ты все, — как то неуверенно проговорил кузнец.

— Не врет! — неожиданно встал на защиту мельника заезжий купец. — Волк тот много дел натворил. Разбойничью шайку по пути бега своего всю молниями извел. Лорд ваш заопасался, как бы простым людям вреда учинять не стал. Вызвал троих магов из близкого города. Однях приедут, будут волка этого излавливать.

— Да неужто! — всплеснула руками пышная официантка. — Господа магики к нам самолично приедут! Не соврал, значит, мельник наш. Но ведь он сказал, что волк его не тронул. Значит не забижает добрых людей-то?

— Да ясно дело, не тронул! — Хмыкнул усатый, подтягивая поближе только что наполненную кружку. — Всяк знает, что мельники, они с нечистью знаются дюже близко. Вот и не стал забижать его волк. А что волк громовой — нечисть самая настоящая — то всякому ведомо.

Зал одобрительно загудел, не обращая внимания на возмущение мельника, попытавшегося доказать, что к нечисти он никакого отношения не имеет. И никто не увидел, как из трактира выскочил молодой парнишка в сером плаще. Заскочил за угол и пару раз ударился лбом о бревно рядом стоящей коновязи.

— Три мага! — хрипло проскулил парень. — Ну я и влииип! Зачем только пожалел этих крестьян сиволапых? Надо оно мне было, что их поля от засухи гибнут? Не мои ж поля. Три мага! Мне конец!

Поплотнее укутавшись в плащ, чтобы хоть немного защитить себя от мелкого противного дождя, который непрестанно моросил вот уже неделю, парень спешным шагом направился к выходу из деревни. Слишком он здесь задержался. Не приведи Дилай, крестьяне свяжут его появление с грозой.

Молодой человек все ускорял и ускорял шаг, спеша оставить деревню как можно быстрее. Худая аристократическая рука все время норовила нервно сжать висевший за спиной отцовский клинок. Скорее, скорее! Ощущение близкой опасности нарастало снежным комом. И хоть в Империи никогда не выпадал снег, он много раз про него читал. Теперь, если путь его завершится удачей, у него будет возможность увидеть его наяву, а не в фантазиях. Главное добраться до этого сказочного и такого далекого севера. Когда-то его отец тоже хотел туда перебраться, даже пригласил жрецов для оценки земель и имений, чтобы выгоднее продать. Жаль, не успел.

Причудливо изгибающаяся улица, по бокам которой стояли аккуратные домики ремесленников, несколько среднего размера магазинов и множество лавок с простым и незатейливым товаром, совершила последний поворот и вывела на базарную площадь, выложенную диким камнем с ближайшей каменоломни. От нее до тяжелых деревянных ворот, сделанных из цельных бревен, оставалось каких-то двести шагов. Жесткие сапоги для верховой езды стучали по неровному камню, вынуждая молодого человека недовольно кривиться от излишне громких звуков. Но что поделать, если ничего другого он с собой не взял? Выезжал-то верхом, тогда подобная обувь казалась идеальной. Кто ж знал, что он съест свою лошадь во время первого же превращения? Была у него надежда приобрести удобную обувь для пешего путника в этой деревеньке, хотя по виду она была скорее небольшим городком, но тут ему предлагали или нечто совсем несуразное, годное только для работ в поле, или совершенно неудобное. Сапожник брался сделать сапоги на заказ, но вся кожа, которую он мог предложить, была слишком грубая для его изнеженных ног. В такой обуви он бы сбил себе все пятки и стер до крови все пальцы на ногах. Уж лучше идти, в чем есть. Может дальше попадется что-то более подходящее.

Три силуэта в алых мантиях неожиданно заступили ему путь. Маги стояли на расстоянии метра друг от друга, не обращая внимания на мелкий дождик, грустно обтекавший магический купол. Парень схватился за рукоять меча. Сейчас как никогда он жалел, что так и не поддался на уговоры своего воспитателя и не изучил сложную науку фехтования. Отец собирался взяться за его обучение, но не успел. Он тогда был еще семилетним ребенком, когда вот такие же маги в алых мантиях объявились у них в поместье. Они забрали отца и больше он его живым не видел. Потом отцовская библиотека казалась значительно важнее фехтовальных искусств. Если бы ему только сказали, кем он может стать! И к чему это приведет…

— Баронет Дарий Виланский, немедленно брось оружие! — Громко возвестил левый маг.

— Еще чего! — Прошептал про себя Дарий, нервно оглядываясь по сторонам в поисках путей к бегству.

Парень знал, что даже будь он величайшим фехтовальщиком на свете, то против магов шансов все равно бы не было. Но сдаваться так просто? Стоп! Они знают, как его зовут! Выходит, они приехали не за громовым волком, а за ним? Или же…

Внутри похолодело от ужасной догадки.

Они все знают! Они УЖЕ все знают!

— Дарий, прекрати! — раздался приятный голос пожилого мага, стоящего в центре. — Брось меч, и пойдем с нами. Никто не собирается тебе вредить.

Вокруг стали собираться любопытные местные жители. Сарафанное радио здесь работало на высшем уровне. Не так уж много развлечений у простых людей, так что, стоит где-то начаться чему-нибудь интересному — поглазеть собирались все, кто мог ходить, причем в кратчайшие сроки. Дарий нервно скосил глаза на растущую толпу. Ему становилось неуютно. Чувство опасности росло, а это значило…

Центральный маг, увидев, как все меньше уверенности остается у парня, сделал шаг вперед, намереваясь отнять оружие, которым мальчишка все равно махал, словно дубиной. Он был человеком не молодым, уже за пятую сотню лет перевалило. В таком возрасте стараешься избежать насилия любой ценой. Мальчик молод, он напуган. Если показать, что никто его не обидит, то он сдастся, и добровольно отправится с ними.

Дарий заметил движение и отскочил назад шагов на пять. Толпа ахнула и взялась шумно обсуждать чудеса прыгучести этого забавного юноши, за несколько дней, проведенных в деревне, прослывшего хорошо воспитанным и уважительным молодым человеком, от общения с которым таяли сердца даже у самых суровых матрон.

Мягко приземлившись перед самой толпой, Дарий стал озираться в поисках путей бегства. Но толпа стояла плотно, лишь чуть расступившись вокруг него. Со всех сторон пути отхода были отрезаны. Маг сделал еще несколько шагов в его сторону. В груди появилась безграничная пустота, медленно, но неумолимо начавшая наполняться нестерпимым жаром. Это значило…

— Нет! — Закричал он в отчаянии. — Не подходи!

Люди вокруг затихли. Им было жаль мальчика, но идти против магов они не смели. Кто знает, что он натворил?

— Дарий, послушай меня, — вновь попытался заговорить старик. — Просто пойдем с нами, тебе ничего не угрожает. Все, чего мы хотим — исследовать твои возможности, понять их природу. Мы научим тебя контролировать этот процесс. Ты поживешь какое-то время в Академии Сил, научишься контролю и после этого можешь идти, куда захочешь.

— Это же вы говорили моему отцу? — жар от начавшейся трансформации провоцировал вспышки гнева. Голос уже начал меняться, переходя на рык. Маг наконец-то понял, что происходит нечто неладное и остановился, постаравшись сделать голос как можно мягче.

— Дарий, мне очень жаль твоего отца….

— Ты не ответил! — рыкнул юноша, от которого никто не ожидал подобного голоса. — Эти слова вы говорили моему отцу перед тем, как увезли его? Перед тем, как убили его?!

Гнев только ускорял процесс, сил сдерживаться уже не было, но Дарий стиснул зубы с уже начавшими удлиняться клыками. Только не здесь. Не перед людьми…

Кто-то из толпы попытался возмутиться, услышав об участи отца парнишки, но один из оставшихся магов так рявкнул на крестьянина, что тот только пискнул и поспешно укрылся в толпе.

Маг промолчал на гневную тираду юноши, только серые глаза его стали казаться глубже, мудрее, и в них поселилась такая печаль…

— Нам пришлось… Он себя уже не контролировал…

— Лжец! Я значительно младше, но уже начал учиться контролю! Этот дождь, ты его видишь, колдун?

Пожилого мага передернуло от того, что его назвали колдуном. Ведь так называют только темных повелителей сил, мерзких подонков, сравнение с которыми было невероятно оскорбительным. Но он промолчал. Он чувствовал, что пареньку нужно выговориться, ведь пока он говорит — то сдерживается от превращения… Сдерживается?

Тем временем Дарий продолжал.

— Молчишь? Я сам скажу! Это я его вызвал. Я превратился сам, по своей воле. Пусть это было первый раз, но это только начало! Научусь контролю самостоятельно, а в вашей помощи я не нуждаюсь! И отец не нуждался! Вам просто нужна была подопытная крыса, от которой вы избавились, как только она стала вам не нужна! Будьте вы прокляты, колдуны!

— Он убил невинных! — внезапно подал голос стоявший справа сухопарый маг.

Эта фраза мгновенно остудила пыл юноши. Он запнулся и уставился на говорившего. Столь трудно сдерживаемая трансформация остановилась. Язык вновь ощутил во рту человеческие зубы, но заострять внимание на этом Дарий не стал.

— Что ты только что сказал? Ты снова лжешь, ведь так? Вы всегда лжете… Отец не мог…

Окружающие люди затаили дыхание. Они внимательно слушали каждое произнесенное слово, но никак не могли понять, о чем говорит этот парнишка. При чем тут он и дождь? Что случилось с его отцом? Почему маги все еще разговаривают с этим подростком, стараясь что-то ему доказать, вместо того, чтобы схватить его своей магией или просто усыпить? Это было так странно — но от того еще интересней!

— Он напал на людей на рыночной площади. Посреди бела дня, — печально проговорил пожилой маг. — Убил восемь человек, из которых было две женщины и маленький ребенок. Прости, мальчик мой, что приходится говорить такое, но именно поэтому мы пришли за тобой.

Парень не хотел верить этим словам. Но он вспомнил свое первое превращение, вкус крови из рваных ран своего воспитателя, которого так любил и уважал. Сомнение проникло в его сердце. Тяжелый меч выпал из дрожащей руки. Он стоял, сильно ссутулившись под ношей внезапно открывшейся правды. Восемь человек. И среди них ребенок. Ему не говорили. Ничего не говорили. Ни о том, кем был отец, ни о том, почему его убили. Считали ребенком, которого нужно беречь от правды. И он ничего не знал, пока не превратился сам. Воспоминание о первом превращении вызывало ужас и дрожь. Он тогда чуть не убил Ларта, своего опекуна и наставника. Бедный Ларт. Прошло всего три недели с того дня. Наставник рассказал ему про отца, который был громовым волком, как только пришел в себя после полученных ран. Лекарь всю ночь спасал жизнь пожилому управляющему. А утром Дарий пришел в замок. Вернулся из леса испуганный, шокированный ужасающими воспоминаниями о том, как его клыки впиваются в плоть самого близкого человека, из оставшихся в этом мире. Вернулся как раз к тому моменту, когда Ларт пришел в себя. И все узнал. Новость о том, что он оборотень, да еще из самых опасных и не изученных, привела его в еще больший ужас. Он боялся вновь навредить близким людям и тайно сбежал. Одного Ларт не говорил. Что отец нападал на невинных. В это было невозможно поверить. И было ли это?

Маг подошел к Дарию и аккуратно вложил клинок в ножны за спиной паренька. Ему не было смысла опасаться этого смешного орудия, да еще и в неопытных руках. А вот подобный жест должен был внушить необходимое доверие. Но Дарий немедленно отшатнулся от мастера сил, как только осознал его присутствие. Рука вновь метнулась к ножнам, а из горла раздался рык. Осторожно, словно приручая дикого и опасного зверя, маг отступил назад и посмотрел мальчику в глаза. Жаль, внушению и сонным, парализующим и прочим чарам он не поддается. Насколько было бы проще усыпить мальца простым заклинанием и спокойно отвезти его в Академию Сил. Чтобы немного привести его в себя, маг задал простой и неожиданный вопрос.

— Зачем ты вызвал этот дождь?

Дарий дернулся, но сразу расслабился и едва заметно улыбнулся. Возможность не думать сейчас об отце его обрадовала.

— Здесь была засуха. Когда я пришел сюда, то земля напоминала камень. Вся истрескавшаяся, неживая. И Люди были такие печальные… Они готовились голодать, а здесь столько детей и стариков… Мне их стало так жалко, так сильно захотелось помочь, что как-то все получилось само собой.

Внезапно на задворках сознания взвыло голодным волком чувство опасности. Еще не понимая, что делает, Дарий отскочил в сторону и врезался в толпу. Медленно, но неотвратимо к нему приближалась магическая сеть. Пока старик его заговаривал, оставшиеся двое магов плели ловушку! Сразу же пришло понимание. Эти колдуны врали. Все с самого начала! Парень увидел старого мага по-новому. Лицемерная улыбка, этот человек, проживший в несколько раз дольше, чем положено простым людям, давно не способен на искренность, не способен на сочувствие, лживую подделку которого молодой человек рассмотрел только сейчас. У них нет эмоций, есть только лицемерие! Он чуть не попался в расставленные сети прожженных лжецов! Гнев вспыхнул неистовым пожаром. Больше он не пытался сдерживать себя. Доля секунды — и он уже стоит на четырех лапах, готовый к смертельной битве. Сейчас он не мальчик беспомощный. Он волк. Хищник, которому нет равных. Пусть у него нет опыта в битвах, но звериное чутье, древние изначальные инстинкты, живущие в этом переполненном энергией теле, не дадут ему пропасть.

Когда толпа ахнула и изумленно подалась назад, Дарий только нервно дернул ухом. Не важно. Главное сейчас — это ярко-синяя магическая сеть, стремящаяся прямо к нему. Еще миг — и его накроет. В зверином теле время движется медленнее. Если ему нужно его замедлить. Прыжок, который, вероятно, показался окружающим вспышкой молнии — и могучий черный зверь, весь искрящийся от пробегающих по густой шерсти мириадов электрических разрядов, оказался на другой стороне площади, позади проклятых колдунов. Пасть наполнилась вязкой слюной. Хотелось впиться им в шеи клыками и рвать, рвать… «Нельзя!» — Властно оборвал он сам себя. Нельзя нападать. Нельзя убивать. Не дать зверю заслонить разум. Сейчас это казалось очень важным, хоть и пропало понимание причины. Но волк знал, что когда он снова станет человеком — то все поймет. А сейчас…

Он уже повернулся к воротам, когда неуловимая тревога заставила взглянуть на то место, где он был мгновение назад. Время все еще тянулось для него как кисель. Туда, где он только что стоял, все еще падала магическая сеть, хоть маги уже и не смотрели на нее, повернувшись в сторону выхода, где застыл громовой волк. Застыл, а, значит, его теперь можно увидеть. Но волку не было дела до магов. Волк видел сеть, о которой забыли колдуны. Она продолжала падать на женщину лет тридцати в пестром платке и светлом переднике. И перед ней толклось двое любопытных мальчишек десяти и четырнадцати лет, восторженно вытягивая шеи вперед в надежде рассмотреть как можно больше. Если заклинание упадет на простых людей — они пострадают. Умрут или станут калеками. Паренек по имени Дарий этого не знал, но громовой волк чувствовал это инстинктивно. Решение пришло мгновенно.

Женщина с сыновьями сперва не особо опасалась, ведь волк отбежал далеко и маги не дадут ему причинять вред добрым людям. То, что светящаяся сеть летит прямо на нее с детьми — она сообразила не сразу. А когда поняла — увернуться было уже невозможно. Она уже раскрыла рот, чтобы истошно закричать, когда прямо перед лицом подпрыгнул тот самый волк. Огромный, черный, но очень красивый, хоть и страшный. Еще когда он только превратился, женщина заметила необычный цвет глаз. У волка он карий или желтовато-зеленый. У этого глаза были светло-серые, или очень-очень светло-голубые. Словно росчерк молнии, которая бывает летней грозой.

Волк влетел прямо в сеть и взвыл от боли, которую причиняла ему опутавшая все тело магия. Он принялся кататься по каменному покрытию площади, истошно повизгивая и стараясь подцепить зубами магические силовые линии.

Маги с минуту стояли, изумленно рассматривая попавшегося зверя, не обращая внимания, как испуганный кузнец метнулся к жене и детям и стал плакать от страха за их жизни и облегчения, что все обошлось.

— Он что, сам прыгнул? — Изумился один из магов.

— Я не успел рассмотреть, — пожал плечами самый молодой и до этого момента молчавший маг. — Такая скорость.

— Я видел, — покачал головой пожилой. — Он спас эту мамашу с детьми. — Тонкий палец указал на все еще находящуюся в шоке женщину.

— Так он спас их? Этот волк? — Неожиданно решительно поднялся от своей жены кузнец. — А вы, господа колдователи, за малым мне семью не убили?

Массивная фигура кузнеца тяжелой поступью прошла мимо повизгивающего в путах зверя и встала между ним и магами.

— Убирайтесь из нашей деревни! — огромные кулаки сжались так, что над площадью раздался хруст суставов. Маги изумленно застыли, не ожидая такой наглости от деревенщины.

— Мы пришли за оборотнем и без него никуда не уйдем! — Громко сообщил худощавый. — Вы пытаетесь защитить монстра, готового убить любого из вас как цыпленка.

— Не знаю уж, что он за монстр, да только видели все, что все было как раз наоборот!

Магам надоело оправдываться. Пожилой поднял руку и приготовился оглушить кузнеца простым заклятьем. Неожиданно магическая сеть с громким треском разорвалась. Громовой волк метнулся между магами и кузнецом, поймав на себя оглушающие чары. Вреда они ему не принесли никакого. Кузнец, увидев перед собой здоровенного, себе по плечо, волка, инстинктивно отступил на шаг и осенил себя кругом Единого. Одно дело защищать оборотня, когда он связанный, а другое — когда свободный. Стоит перед ним, сверкающая шерсть дыбом, задняя лапа роет борозды в крепком диком камне. Страшно!

Глубокий жуткий рык раздался из горла чудовища. С неба упала молния, на мгновение ослепив всех на площади. Разряд целил в магов, но они успели поставить какой-то землянистый щит.

— Как он вырвался? — Изумился самый молодой чародей. — Его отец два дня в путах провел — но порвать не смог.

— Его отец был обращенным, а этот — урожденный, да еще и чистокровный, — пояснил пожилой. Давайте тройную. Из такой не выберется.

Волк неподвижно стоял перед магами, наблюдая, как словом и движением они сплетают поразительной сложности конструкцию. Будь он человеком — ничего не заметил бы. А сейчас — видел. Но не двигался. Если в этот раз сеть полетит быстрее, а он видел — полетит — то тогда он может не успеть повторно прийти на помощь толпящимся зевакам. Особенно кузнецу, который по-прежнему стоит за его спиной. Сейчас, когда эти деревенские заступились за него — разум был особенно ясным. Дарий не знал, почему эти люди тут стоят, почему не боятся его или магов. Нормальные люди в его представлении должны были разбежаться кто куда — а эти стоят, словно верят в свое бессмертие. И в их эмоциях нет ненависти к нему. Жалость, сочувствие, страх. Когда он ощутил эту волну человеческих чувств, именно она придала сил, вернула разум, отодвинув звериные инстинкты. И благодаря этому кузнецу, вставшему на защиту оборотня, он смог понять, как можно одолеть магическую сеть. Одолеть, чтобы встать на защиту кузнеца.

Теперь, прояснившимся разумом, когда волны превращений не влияли больше на его эмоции и реакцию, Дарий понял: маги просто отвлекали его внимание. Отец не мог никого убить. Даже странно, как он мог им поверить? Глухой рык помимо воли вырвался из горла, заставив толпу несколько отшатнуться назад. Пусть уходят, пусть убегают, глупые! Сейчас здесь будет опасно, ведь он, пятнадцатилетний мальчишка никогда не державший меча в руке, готов убивать. Не так, как с теми разбойниками. Тогда все вышло скорее случайно, чем специально. Нет, теперь он был готов драться осознанно, до самой смерти. Ведь живым нельзя сдаваться. Потому что тогда его ожидает участь отца. А отец умер страшно, Ларт рассказал.

Неожиданно из толпы выскочил мальчишка лет четырнадцати. Почти ровесник Дария. Тот самый, на которого летела первая сеть. Он подскочил к Дарию и обнял мощную волчью шею. Искры с шерсти зверя перекинулись на паренька и волнами побежали по рукам, лицу, рубашке. Курчавые волосы встали дыбом. Толпа испуганно загудела, но через время все заметили, что искры не причиняют парню никакого вреда. Маги удивленно замерли, прекратив создание заклинаний.

— Не убивайте волка! — закричал мальчишка. — Он добрый! Он ничего не сделал!

Дарий от неожиданности сел на хвост и уставился своими глубокими холодными глазами на нежданного защитника. Надо же! Волк лизнул юношу в щеку, от чего тот радостно засмеялся, и толкнул носом в руки кузнеца, мотнув головой в сторону толпы, куда отец должен был отступить вместе с сыном. Кузнец его понял, сжал плечо сынишке и… никуда не пошел.

— Мы не отдадим волка. Я законы знаю! — твердо и уверенно произнес кузнец.

— Не имеете права! — Громыхнул пожилой маг. — Это приказ вашего барона. Смеете не подчиняться?

Люди неуверенно зашумели. Вперед выступил пожилой худощавый мужчина в мантии жреца Дилая:

— Значит так, господа магистры. Я жрец Дилая, и от имени его говорю: волк этот — суть посланец нашего бога. Люди исправно молились ему о чуде — и он прислал своего служителя, чтобы избавить нас от засухи. И волк это сделал, не так ли, люди?

— То правда! — выкрикнули из толпы.

— А значит, не должно нам против воли божественной идти, и недостойно добропорядочным прихожанам отдавать посланника божьего в руки недобрые!

— Верно! Верно! — согласился народ.

— Этот зверь принадлежит нам! — Громко возвестил старший маг. — Отойди, жрец, и не мешай нам забрать свое!

— Где на нем твое имя, маг? Этот зверь несет силу Дилая, а значит, не подвластен ничему человеческому. Только Дилай может решать его судьбу.

Маг сосредоточился, руки его засияли ядовито-зеленым огнем. Всем сразу стало ясно, что он готов сражаться, отстаивая свою точку зрения. Жрец небрежно взмахнул рукой, и магическое пламя мага погасло.

— Ты забываешься, — властно проговорил служитель, — не тебе, смертный, против богов ходить. А если имеешь такое желание — то быть тебе колдуном и служить Радуну-предателю!

Маг отшатнулся. Жрец оказался не из простых. Удивительно, но в этой всеми богами забытой деревне оказался жрец высшего посвящения, способный отлучить даже самого сильного мага от света. Он отступил, выставив перед собой ладони.

— Прости, жрец. Я не понял, что ты из высших.

Тишина над площадью стояла невероятная. Слышно было только легкую дробь мелкого дождя да глубокое дыхание изумленного волка.

— Покиньте деревню, или будете прокляты Дилаем навеки.

Пожилой маг, молча сделав знак следовать за собой, повернулся и пошел к выходу. Через пару минут на площади остались только деревенские и волк, все еще не верящий в такое разрешение проблемы. Он совсем не ожидал, что кто-то за него заступится. Но вот же…

— Токмо того… — нерешительно переминаясь с ноги на ногу, проговорил тот самый мужчина с вислыми усами из трактира. — Ты, господин громовой волк, дождь то укротил бы? Погниют же, помидоры-то!

Толпа грянула, в безудержном хохоте выплескивая накопившееся в людях напряжение. Развеселился и волк. Он подскочил к мужичку, ткнулся носом ему в плечо, от чего по тому пробежала веселая волна громко потрескивающих искр, отскочил и сел на задние лапы, подвернув под себя длинный пушистый хвост. Из широко открытой в улыбке пасти вывалился алый язык. Он весело обвел взглядом людей и неожиданно, задрав голову к небу, завыл. Люди замерли от неожиданности. Несколько минут ничего не происходило. Потом тучи стали таять на глазах. Дождь прекратился и с неба на площадь упали первые за неделю лучи солнца. Лучи пробежали по шерсти волка и он неуловимо изменился. Больше не было искр, не было завораживающего волшебного ореола. Казалось, перед людьми сидит самый обычный зверь, просто очень большой. Неожиданно волк дернулся, упал на бок и замер. На глазах изумленной публики тело его начало меняться, пока не превратилось в пятнадцатилетнего паренька, укутанного в серый плащ с фамильным мечом в ножнах за спиной.

Кузнец подошел к парню и заглянул в лицо.

— Да он же едва старше Ольда моего!

Сзади тихо подошла дородная матрона и с жалостью посмотрела на лежащего на мокрых камнях парня.

— Бедный мальчик. Эти магики убили его отца. Вот что мы все слышали — а важности не придали. Малыш — сирота, которому некуда идти.

Кузнец оглянулся на жену, судорожно обнимавшую за плечи младшего сына. Она чуть заметно кивнула. Приняв решение, он взял мальчишку на руки.

Жрец Дилая мягкой поступью подошел к кузнецу.

— Забираешь?

— Поживет у нас, а там увидим. Может он и чудо какое, и волком страшным бывает, да только сейчас я вижу ребенка, ровесника моему собственному сыну. А о чудесах его потом подумаем.

— Что же, — кивнул жрец, — ты много странствовал, прежде чем оказаться у нас, многое видел. Думаю, тебе по силам сладить с ним.

Кузнец согласно кивнул и направился в сторону реки, за которой стоял его дом и кузня.

Ольд, узнав, что теперь оборотень будет жить с ними, едва не завизжал от радости, подобно девчонке. О таком необыкновенном друге ему только мечтать оставалось. А в том, что они станут друзьями — паренек не сомневался ни минуты.

 

Глава 2

Дарий проснулся от приятных запахов, доносившихся откуда-то снизу. Значит, он был на втором этаже. Он поднял голову и осмотрелся. Нет, он был на чердаке. Матрас, набитый соломой и жесткое одеяло из козьей шерсти неприятно кусали кожу. Поспешно выбравшись из колючей постели, он обнаружил себя одетым в простую крестьянскую рубаху, достающую до колен, что было очень кстати, ведь исподнее тоже куда-то пропало. Недалеко на деревянном табурете стоял пустой железный таз с глиняным кувшином внутри. Дарий умылся водой из кувшина и уже собирался спуститься спросить о своей одежде, когда дощатая дверь скрипнула и внутрь поднялся кузнец.

— Ну как, господин громовой волк, очнулись? — Радостно прогудел этот массивный человек, едва вмещавшийся плечами в дверном проеме.

— Прошу… — Дарий опустил глаза. — Прошу, не называйте меня так.

Когда он поднял голову, на лице его читался гнев, и желваки ходили ходуном от напряжения. Кузнец растерялся от того, что расстроил мальчишку. Как-то ему не пришло в голову, что малец может быть совсем не рад от того, что он оборотень. Он подошел и сжал грубой мозолистой пятерней худое плечико парня.

— Ты на меня обиду не держи, не подумал я. Как же тебя называть-то?

— Дарий.

— Ну, хорошо. Вот что, Дарий. Пошли-ка вниз. Время вечерни, а ты, наверное, голоден?

— Господин кузнец, а где моя одежда?

— Ты что? — округлил глаза кузнец. — Камиль меня зовут. Одежду твою Мира постирать взяла. Ты же на грязную площадь упал, когда обратился. Испачкался весь.

— А можно мне что-то… — он указал глазами на голые ноги.

— Совсем забыл, что ты из знатных. Мои-то так и ходят. Подожди, сейчас Ольда пришлю со штанами.

Кузнец гулко затопал по ступеням. Дарий подошел к маленькому окошечку и стал рассматривать хозяйский двор, по которому бегали деловитые куры. То, что эти люди приняли его и оказались добры, ничего не меняет. Нужно уходить как можно скорее. Маги так просто не сдадутся. Заплатят наемникам и получат его чужими руками. И тогда эти добрые люди тоже могут пострадать. Опять. Да и барон их неизвестно как отреагирует. Нельзя доставлять деревне еще больше проблем. Он проводил взглядом скрывшийся за горизонтом солнечный диск. Утром он покинет это место и отправится на север. Туда, где не бывает грозы, где почти всегда лежит снег, и люди уважают тех, кто способен превращаться. После первого обращения он, думая куда бежать, вспомнил о легендах севера, которые так любил читать и решил идти именно туда. Правда, туда в его понимании он должен был добираться верхом. Но когда недалеко отсюда его атаковала шайка бандитов, и случилось второе превращение, он сам не понял, как съел своего коня. Воспоминание заставило вздрогнуть. Мертвые головорезы, сожженные разрядом ветвистой молнии, запах жареной человеческой плоти и вкус крови из разорванного горла любимой лошади. Нужно уходить. То, что ему удалось каким-то чудом сдержаться в этот раз, не означает, что в остальные повезет больше.

Дверь снова скрипнула и внутрь влетел запыхавшийся Ольд с мешковатыми штанами в руках.

— Вот! Это мои, тебе должны подойти. Мне их тятя на прошлой ярмарке купил! Меня Ольдом звать! Давай дружить? Ты такой классный, когда превращаешься! А можешь сейчас превратиться? Местные пацаны с умов спрыгнут от зависти!

Дарий, вежливо поблагодарив за штаны, аккуратно оделся и заправил рубаху. Услышав о превращении, он вздрогнул и поднял глаза на паренька.

— Нет, Ольд. Я не стану превращаться. Я вообще не хочу превращаться.

— Ты что? Это же так круто! Ты бы себя видел! Я так завидую!

— Нечему завидовать! — Отрезал Дарий и стал спускаться вниз.

Кухню он нашел по запаху. В последнее время Дарий стал замечать, что запахи чувствуются как-то иначе. Острее, многослойнее и разнообразнее. Он подумал, что это от оборотничества. Что еще в нем изменится? Был бы жив отец, он бы, наверное, все рассказал. В просторной кухне у очага хлопотала Мира, аккуратно вынимая из печи котелок с мясной кашей.

Кузнец с младшим сыном уже поджидал за столом, алчно облизываясь в сторону исходящего паром котелка. Сзади догонял Ольд. Дарий сполоснул руки в специально для этого стаявшей у входа чашке, вытер рушником и поклонился по очереди хозяйке и хозяину дома. После чего занял указанное кузнецом место за столом. Мира, удивленная таким поведением молодого человека, взялась раскладывать кашу по глиняным тарелкам, искоса рассматривая своего нового жильца. Ей было интересно смотреть на оборотня, но она боялась обидеть мальчика откровенным любопытством.

Когда чашки были расставлены на столе, кузнец попросил гостя произнести трапезную молитву. Дарий чувствовал, что это тоже какая-то проверка, словно людям необходимо убедиться в том, что оборотень молится светлым богам, а не воплощению тьмы Радуну. Лучше всего для него было помолиться Единому, богу богов, ведь так положено. Но Дарий не смог. Он вознес молитву Дилаю, богу грозы. Она звучала стандартно, но даже кузнец Камиль вздрогнул от печального вопроса, сквозившего в том, как мальчик читал восхваление. Словно он спрашивал в душе Громовержца: «За что? Почему я?» После молитвы ели молча. Каждый думал о своем, и никто не решался прервать раздумья другого. Даже дети притихли, ощутив напряженную ауру вокруг поглощавших кашу взрослых.

Наконец, кузнец отложил ложку, собрал остатки каши с тарелки куском домашней лепешки и посмотрел на, так же переставшего есть, Дария.

— Ну, рассказывай.

— Что рассказывать? — нахмурился парень.

— О себе, что же еще? Расскажи свою историю.

— Нечего рассказывать, — буркнул Дарий, отворачиваясь от кузнеца.

— Не скажешь, значит?

— Нет.

— Что же, — вздохнул Камиль. — Пытать не стану. Подожду, когда сам захочешь рассказать.

Дарий промолчал. За столом повисла тишина. Он просто не мог заставить себя рассказать этим, пусть и добрым, но все же чужим людям свою историю. Воспоминания так и кружились, выбивая почву у него из под ног, но произнести их вслух? Это было не честно, невозможно. Картины прошлого стояли перед глазами, словно все произошло только вчера. Усталое и бесконечно доброе лицо отца, его рука, сжавшая плечо и маги, терпеливо ожидавшие его у двери… А потом приехал имперский гонец. А за ним тяжело скрипя колесами, двигалась телега, на которой лежало тело отца. Изломанное, изрезанное, мертвое. Дарий даже представить себе не мог, что с ним могло произойти, кто мог оставить такие ужасные раны.

Имперский гонец привез указ императора. Согласно ему, корона назначала опекуном молодому барону пожилого безземельного дворянина и управляющего владениями рода Виланских — Ларта. Ларт воспитывал его, как мог, но сладить с капризным мальчишкой удавалось далеко не всегда. Нет, он, конечно, хотел дать Дарию достойное образование, обучить владению мечом. Но Дарий совершенно не желал тратить время на тяжелые физические упражнения. Год приглашенный Лартом отставной сержант пытался добиться от мальчишки хоть какого-то толку, но из этого так ничего и не вышло. Дарий полностью посвятил себя книгам и чуть что — запирался в отцовской библиотеке, откуда выкурить его могло исключительно чувство голода. В итоге Ларт махнул на него рукой, пригласив лишь учителей различных наук, чтобы образование воспитанника не вынуждало его краснеть перед знатью. Так они и жили до того самого момента, когда Дарий сел на лучшую лошадь их конюшен, не проверив перед поездкой копыта. В копыте застрял острый камень, сильно ранивший коня, от чего тот стал хромать. Увидев состояние животного, Ларт взял вожжи и уже хотел огреть несносного мальчишку по спине. И в этот момент он обернулся. Только чудом Ларт остался живой после той трепки, которую задал ему громовой волк. Выскочив из конюшни через окно, он перемахнул через замковую стену и убежал в лес. А когда пришел в себя и вспомнил, что натворил — в душе его поселился ужас. Такой ужас, что до сих пор не отпускал его душу. Хоть с Лартом все и обошлось, Дарий винил себя за этот срыв и не мог простить себе раны своего наставника. Конечно, Ларт тоже был виноват. Он должен был все рассказать, предупредить заранее, а не после того, как едва не случилось непоправимое. Но все равно, Дарий ощущал вину и не мог от нее избавиться. Разве могут эти люди понять подобные чувства?

— Утром я ухожу, — наконец нарушил Дарий тишину.

— И куда это ты собираешься идти? — всплеснула руками Мира.

— Извините, — Дарий виновато улыбнулся. — Лучше вам не знать, чтобы невольно не выдать меня.

Неожиданно кузнец хлопнул своей внушительной ладонью по столу так, что задребезжала посуда.

— Послушай-ка сюда. Я знаю, у тебя нет причин оставаться в моем доме. Но я тебе сейчас кое-что расскажу. Эти маги, которые приходили за тобой, они не отступятся. И только здесь жрец способен защитить тебя от них. Если ты покинешь деревню — ничто уже не сможет их остановить. Ты еще очень юн, не умеешь держать меч в руках, не сможешь защититься. Надеяться на то, что вновь случится превращение, и ты спасешься волком, с твоей стороны было бы откровенной глупостью. Они ведь могут и не напасть напрямую. Дождутся тебя в каком-нибудь трактире, подсунут еду со снотворным и подождут, когда уснешь. И все, ты у них в руках, так и не поняв, что произошло. Здесь ты в безопасности и сможешь в любой момент рассчитывать на помощь жреца. Здесь тебе ничто не угрожает. Народ у нас благодарный, присмотрят, чтоб никакой чужак к тебе не подобрался. А ты за это время сможешь научиться себя контролировать. Подумай об этом.

— Я не могу здесь оставаться. Своим присутствием я подвергаю всех вас опасности, разве вы не понимаете? Жрец прогнал этих магов, но вместо них могут прийти другие. Они могут прислать сюда наемников, которые способны устроить резню ради лишнего серебряного. Неужели вам это нужно?

— Об этом не беспокойся, — ухмыльнулся Камиль. — Жрец у нас не из последних. Такую ограду вокруг наших полей и деревни поставил — что ни одному магу не одолеть. А с наемниками баронская дружина справится без всяких проблем. Барон у нас богобоязненный, жрецов старается слушать, а уж нашего — так тем более. Останься в моем доме. Здесь тебе не будет никакого притеснения. А я, в меру сил своих, помогу тебе с волком управиться. Этим я и Дилая задобрю и сердце свое порадую. Нравишься ты мне, посланник Дилая.

— Дарий задумался. Они думают, что Дилай избрал его для свершения своей воли. Но кто он такой, чтобы Громовержец обратил внимание на него? Так ли он необычен для этого? Он вспомнил ощущение на развилке, когда только направлялся в деревню. Словно кто-то вколотил ему в голову нужный путь. Если такова воля Дилая, он не может не подчиниться покровителю своего рода. У них в семье даже имена все на Д начинаются, чтобы почтить имя своего бога. Тем временем кузнец продолжил.

— Жрец сказал, что мне удастся помочь тебе с волком. Возможно, это убедит тебя остаться. Неужели ты хочешь всю оставшуюся жизнь бояться нанести кому-нибудь вред? Здесь, под присмотром ты сумеешь побороть свой страх и научится управлять своими возможностями, которые не могут быть ни чем иным, кроме дара Дилая.

Дарий внимательно прислушался к себе. Что-то внутри настойчиво говорило о необходимости остаться. Он чувствовал, что покинув деревню, не сможет получить чего-то важного. Того, что будет необходимо, когда настанет время отправиться в настоящий Путь. А время настанет, однажды он поймет, что нужно уходить. Это ощущение жило где-то в глубинных инстинктах, но в его правоте парень не сомневался. Ему нужно остаться в деревне, где люди признали его и хотят ему помочь. Даже у себя в имении он не мог рассчитывать на подобное.

Парень тряхнул черной, как смоль, гривой волос, достающих до плеч, и кивнул.

— Я согласен остаться у тебя, дядя Камиль.

Кузнец довольно хлопнул ладонями по коленям и поднялся из-за стола.

— Тогда пошли!

— Куда? — удивились в один голос Дарий и Ольд.

Кузнец раздраженно цыкнул на сына и посмотрел на Дария.

— Превращаться, куда ж еще. Жрец сказал, если останешься со мной — начинать немедленно. А завтра и он придет.

— Круто! — восхитился Ольд, выскакивая из-за стола и разводя пары следовать за ними.

— Ты не пойдешь! — Рыкнул кузнец.

— Но тятя…

— Нет, сказано!

— Но я не хочу превращаться! — воскликнул Дарий, вклинившись в спор. Перспектива снова утратить разум вызывала в душе глубинный страх.

— Хочешь или не хочешь, а придется. Сказано же, сейчас надо, пока тело не забыло.

— Нет! — Он прямо посмотрел на Камиля, и в глазах парня отчетливо читалось, что никакими уговорами заставить его вновь обратиться не получится. Что, если кузнец ошибся? Что, если он нападет? Он не простит себе этого.

Тяжелая оплеуха сшибла его со стула. От неожиданности Дарий откатился к стене и глухо зарычал.

— Другое дело! — радостно воскликнул Камиль, схватил мальчишку за шиворот и потащил из дома.

Как бы не протестовал кузнец, но все домочадцы дружно направились следом. Всем было очень интересно посмотреть на превращение мальчика в громового волка. Махнув свободной рукой, Камиль только буркнул, чтобы близко не подходили. Вытащив парня на просторный внутренний двор, он швырнул его на стоптанную траву.

— Превращайся! — грозно приказал он.

— Нет! — Дарий стал отползать от кузнеца подальше, всеми силами, всеми остатками воли стараясь задавить разгорающийся в груди пожар.

— Посмотри на себя! Жалкий куренок, от страха трясет, как зайца в петле. Ничтожество! Ни на что не пригодный щенок! Чего ты боишься? Давай!

Последний приказ раскатился громом по двору и слился с настоящим громовым раскатом в небесах. Дарий не смог выдержать такого с собой обращения. Вся его гордость, все чувства восставали против того, чтобы какой-то кузнец смел так к нему обращаться. Злость вскипала в крови, заставляя множество электрических разрядов прокатываться по телу в гипнотической последовательности. Миг — и перед кузнецом стоит огромный волк. Массивная голова, находящаяся на уровне его плеча, оказалась совсем рядом. Взбешенный волк глухо зарычал и приготовился напасть. Только теперь кузнец понял, что натворил. Только сейчас в нем возник древний ужас перед кровожадным хищником, смотрящим на тебя холодными расчетливыми глазами. Мелкая дрожь пробралась в колени, заставив храброго мужика мелко затрястись от страха. Массивная узкая пасть распахнулась, обнажая оскаленные клыки. Белоснежные, большие и острые.

— Нет!

Ольд бросился на шею волка, но тот среагировал мгновенно, отскочив от неясной угрозы сзади. Мальчик промахнулся и кубарем покатился по траве. Не обращая внимания на ушибы и царапины, он сразу поднялся и встал между отцом и волком.

— Тебе нельзя нападать на людей! Ты же добрый! Дарий, очнись ты, придурок!

Волк дернулся от упоминания имени. Что-то было не так. Он прислушался, но ни у кого в эмоциях не было агрессии. Эти люди не желали ему зла. Более того, ему почему-то хотелось защищать их, словно это была… Его стая. Он напрягся, вспоминая что-то недоступное, ускользающее от внимания. Они не похожи на стаю, они не похожи на него. Но что-то внутри настойчиво говорило, что это именно его стая. Нельзя нападать.

Он сел на траву, в смятении махая хвостом из стороны в сторону, и жалобно заскулил. Волк не понимал, как такое может быть. Парень медленно подошел к зверю и положил руку ему на шею. Волк вздрогнул, но не ощутил неприятия. От паренька приятно пахло углем, железом и мясной кашей, которую он недавно ел. В памяти всплыло имя. Ольд. Он еще раз обнюхал парня и понял. Да, это свои. Они приняли его в свою стаю. Он должен их защищать. Он испугал их. Нужно показать, что он не станет угрожать.

Громовой волк лизнул Ольда в щеку и перевернулся на спину, показывая пушистый уязвимый живот. От кузнеца и Миры послышался синхронный вздох облегчения. Кузнец подошел к Ольду и положил руку ему на плечо. Даже он, взрослый мужчина не из трусливых, перепугался так, что не смог пошевелиться. А сын оказался храбрее.

— Думаю, я зря не хотел, чтобы ты присутствовал, — проговорил он, ощущая гордость за своего первенца. Парень радостно улыбнулся отцовской скупой похвале. Волк уловил волну радости и тоже улыбнулся, вывалив из пасти алый язык. Стая довольна, стая его больше не боится и не прогонит. Почему-то ему было важно, чтобы не прогнали. Хорошо.

Внезапно из дальнего сарая послышалось флегматичное мычание. Волк подскочил на лапы и принял охотничью стойку. Нос уловил запах добычи. Как же он голоден. Ему нужно мясо.

— Нет! — рыкнул кузнец, осознав опасность, грозившую его буренкам. Волк непонимающе обернулся. Он не понял слов, но смысл ощутил. — Если хочешь поохотиться, то делай это там — Камиль указал рукой на лес. — Охоться на тех, кто бегает в лесу.

Волк понял предложение кузнеца, и оно ему понравилось. Охотиться на дичь, которая от тебя убегает, гораздо интереснее. К тому же он помнил, что там есть несколько мелких собратьев, с которыми охотиться вместе еще интереснее. Он громко взвыл, переполошив всю деревню. Из леса донесся слаженный ответный вой на несколько голосов. Они услышали, они готовы охотиться, ведь прошлый раз охота с большим волком принесла много веселья и мяса. Значит, они сегодня тоже смогут хорошо поохотиться и принести своим самкам, оставшимся со щенками, много еды. Сытые самки — здоровые щенки. Это хорошо. Прочитав все это в песнях собратьев, громовой волк сорвался с места и молниеносно исчез за деревьями.

— Кажется, обошлось, — проговорила Мира.

Кузнец покачал головой.

— Я надеялся, что он останется с нами. Что мы будем говорить, возвращая ему разум. Пойдем в дом. Завтра нужно будет приготовить много мяса, чтобы волк наелся и никуда не хотел убегать.

— Он не заблудится, когда опять станет человеком? — забеспокоилась Мира.

— Волк в лесу? — рассмеялся Ольд. — Мам, ну ты даешь.

С крыльца дома послышался плачь. Младший Фаня, похоже, испугался волка и расплакался. Ольд пренебрежительно фыркнул и прошел мимо струсившего брата.

 

Глава 3

Дарий очнулся на окраине леса в своем обычном человеческом виде. Смутные воспоминания вчерашнего вчера отвлекли от утреннего холода, который пробрался вместе с росой под простую деревенскую рубаху и мешковатые штаны. Он медленно поднялся, увидел вокруг погрызенную кость, ошметки мяса и кровь, испачкавшую высокую траву. К горлу подступил тошнотворный комок. Ночь, лес, бешеная гонка за добычей, где он придерживал скорость, чтобы не испортить себе удовольствие, загоняя дичь. Частое дыхание косули, ее предсмертный крик. Дария передернуло. Зачем дядя Камиль заставил его обернуться? Хорошо, что он не напал на них. Он помнил свою реакцию, помнил, как едва не убил кузнеца, и страх заполз в душу липкой массой. Теперь они выгонят его из стаи! Стоп. Почему он сейчас думает как волк? У людей это семья, а не стая. Неужели с каждым превращением в нем остается все меньше человеческого? Он шел к деревне, боясь поднять глаза. Боясь встретить людей, которых уже слышал по запаху, боялся увидеть в их глазах разочарование. Он так и брел через всю деревню, ведь дом кузнеца стоял с другой стороны за рекой. Он проходил мимо людей, замиравших рядом, и не смел отвести взгляд от земли. Его рубаха была в крови и сейчас это видели все. Теперь они точно прогонят его.

Чьи-то руки мягко придержали его за плечи. Глаза поймали остроносые сапожки и нижнюю часть голубой жреческой мантии. Дарий поднял взгляд и увидел очень старого, высохшего от времени старичка. Жрец Дилая. Дарий опустился на одно колено и поцеловал край мантии.

— Прости меня, гаш, я не увидел тебя и посмел заслонить путь.

Жрец мягко улыбнулся и настойчиво поднял молодого человека с колен.

— Не хочешь пройти в храм, сын мой?

— Прости меня, гаш, я нечист и не смею ступить под длань Дилая. — Дарий взглянул на крупное кровавое пятно на светлом рукаве.

— Ты чище многих, ступавших под его длань. Не внешне, но душой. А что может быть важнее?

Дарий покорно склонил голову и поплелся за жрецом в сторону площади, где стояло три церквушки. Самая большая принадлежала Единому и туда ходили помолиться все люди. Две других принадлежали Дилаю и богине земли и плодородия Риале. Позади основных храмов полукругом стояло множество часовен, посвященных иным богам, не настолько почитаемым для строительства собственного храма, но все же являвшимся покровителями ремесленников, купцов, охотников и многих других. Вообще эта деревня давно переросла свой статус. Ей давно уже впору называться городком. Дарий поднялся по широким храмовым ступеням и застыл у входа. У двери стояла искусно вырезанная статуя Громовержца. В правой руке он держал исполненную из золота молнию, а левую простирал над входом. Каждый входящий должен был пройти под дланью Дилая, и если душа входящего черна, то часть черноты останется у бога в руке. Тогда, явившись на твой суд после смерти, Дилай швырнет эту нечистоту на тебя, и ты утонешь в собственной мерзости, никогда больше не возродишься, обреченный существовать вечно в своей собственной тьме.

Жрец удивился, поняв, что за ним никто не следует, и обернулся. Увидев застывшего в нерешительности юношу, он улыбнулся, вернулся к нему и схватил за запястье. С неожиданной силой жрец втащил Дария в храм.

— Тебе нечего бояться, я же сказал. Разве ты не веришь жрецу своего покровителя? — Он указал глазами на серебряный медальон с выгравированной молнией в центре.

Дарий потупился, боясь произносить слова в месте присутствия своего бога. Ему казалось, он не оправдал его благосклонности. Он недостоин быть здесь и просить прощения за свои грехи.

Жрец подвел его к огромной статуе Дилая. Здесь он был изображен коленопреклоненным. Массивная грудь, казалось, едва заметно движется в такт медленному спокойному дыханию. Правую руку он держал на рукояти меча, а левую протягивал раскрытой ладонью к Дарию. Это и был алтарь.

— Преклонись, сын мой, и коснись длани Дилая, — шепотом велел жрец.

Дарий дрогнул, но не сумел побороть себя.

— Не могу.

— Почему?

— Я недостоин, я убивал. И сегодня убил.

— Это был человек?

— Нет, это была косуля.

— Зачем ты убил ее?

— Чтобы съесть.

— Это было тебе необходимо?

— Тогда казалось, что да. Тогда я был волком. — Дарий оторвал взгляд от простертой к нему божественной ладони и посмотрел на жреца.

— Тогда разве это зло? Или ты не знаешь, что Дилай, когда блуждал в песках безвременья, был вынужден пить кровь единорогов, и есть их мясо? Или же ты убивал не честно, ядом или особо мучал зверя перед смертью?

— Нет. Я догнал косулю, убил ее и съел.

— Тогда тебе не о чем беспокоиться.

— Я убивал и людей, — отвел глаза юноша.

— Невинных?

— Не знаю… Они напали на меня и хотели отобрать все деньги. Я тогда сам не понял, как превратился.

— Убить бандита — не грех перед Дилаем. Да еще обороняясь. Посмотри на него. Видишь меч в руке? Дилай — воин. И всякий, кто идет его путями неотвратимо становится воином. И твоя судьба уже предрешена. Не противься ей. На тебе особая благосклонность, ведь бог даровал тебе частицу своей силы. Она не проклятие, как ты считаешь. Нельзя дары богов считать проклятьем. Это оскорбляет их. Прими его с радостью и будь готов к тому, что спрос будет соответствующим. С тех, кому боги многое дают, они и спрашивают соразмерно.

— То, что я оборотень — дар богов?

— Ты не просто оборотень. Ты громовой волк. В тебе дар Дилая. Перестань бояться его и научись контролировать. Именно этого ждет от тебя твой бог.

— Я не знаю как! — слезы выступили на глазах молодого человека.

Жрец незаметно вздрогнул. Еще вчера он стоял в толпе и наблюдал битву с магами. И хорошо помнит, что глаза у мальчика были карими. Сейчас они приобрели тот же цвет, что был у волка. Льдисто-голубые, глубокие и холодные, как сама зимняя стужа. Как взгляд Дилая. Взгляд, неотвратимого возмездия, острый, как клинок. Вспомнив, что мальчик ему только что сказал, он быстро привел чувства в порядок и продолжил разговор.

— Дилай дает мне знаки, а я, в меру своих умений, толкую их. И вчера, во время молитвы, понял, что кузнец сумеет обучить тебя. Не противься ему. Это тебе необходимо, если ты не хочешь всю оставшуюся жизнь бояться причинить вред окружающим.

Наступила долгая тишина. Парень молчал, а жрец не мешал ему думать.

— Спасибо тебе, гаш, — Дарий с глубоким почтением поклонился старику. — Сейчас, когда ты так все объяснил, у меня на сердце стало спокойнее, хоть я все еще не обрел мира в душе. Я буду слушать дядюшку Камиля и научусь контролировать себя. Хоть и не знаю, как это получится. Но этой ночью, когда я был волком, то воспринял его семью и самого дядюшку как членов своей стаи. Это значит, что при следующем обращении я точно не стану им вредить. И это знание греет мне сердце. Ведь они так добры ко мне. Больше всего мне было страшно нанести им вред.

— Раз ты все понял, то вложи свою ладонь в длань Дилая. Прими его благосклонность, прими его дар своей душой. Поверь мне, когда ты обучишься контролю, то сможешь с его помощью вершить много добра. Ты уже его вершишь. Ты спас нас от засухи и люди тебе очень благодарны. Вложи свою руку в знак того, что готов принять свою судьбу, написанную для тебя самим Дилаем. Ведь если сами боги берутся писать чью-то судьбу, то такой человек обязательно засияет, подобно восточной звезде Луфаи. Быть может, это немного страшно, но истинно говорю тебе — нет большей чести для смертного, чем служить орудием светлого бога.

Дарий покорно кивнул, подошел к широкой каменной ладони, встал на одно колено и неуверенно вложил руку в ладонь своего бога. На миг ему показалось, что ладонь бога чуть заметно сжалась, словно пытаясь поддержать и ободрить. В душе разлилось тепло и спокойствие. Сейчас, шепча стандартные слова молитвы, Дарий действительно ощущал внимание бога на себе, его благосклонность. И от этого ощущения невероятный груз вины и ответственности таял, подобно сладкому кубику в чашке чая. С каждой минутой, проведенной в неподвижной молитве, его плечи все больше расправлялись, осанка неуловимо менялась, а взгляд приобретал твердость и остроту, как у человека, нашедшего свою цель в жизни. Как у того, кто понял свой путь и готов идти по нему, не отклоняясь.

Жрец сидел на каменной лавке для прихожан, отсылая всякого, кто приходил в храм помолиться или принести благодарственный дар. Сейчас нельзя было беспокоить молящегося юношу. Жрец знал, что сейчас между этим молодым человеком и Громовержцем происходит нечто такое, что даже он, служитель, вот уже девяносто лет вопрошающий бога и принимающий от него ответы, не способен осознать. Солнце уже высоко поднялось, беспощадно обжигая землю. Время близилось к полудню, а мальчик продолжает молиться. Его силуэт, казалось, стал подобным каменному силуэту бога. Оба были неподвижны. Но вторым зрением, дарованным ему богом, гаш видел неистовые бури и ураганы, то вспыхивавшие, то совершенно исчезавшие в ауре парня. А еще он видел ауру у статуи. И знал, что Дилай сейчас здесь, в этом храме, от чего по старой сморщенной спине жреца толпами бежали мурашки. Нужно быть совершенным безумцем, чтобы вмешаться в разговор самого бога. Поэтому он сидел на самой крайней от входа лавке и вежливо отправлял всех прихожан назад с увещеванием вернуться позже.

Внезапно из глаз бога сверкнула молния и исчезла в медальоне Дария. В тот же миг мальчик очнулся и поднялся на ноги. Сейчас, глядя на него, жрец сильно изумился. От испуганного, постоянно страдающего, неуверенного в себе юноши не осталось и следа. Казалось, что его фигура исполнена какого-то неземного спокойствия, уверенности в себе и своем будущем. И еще… От него прямо таки исходила аура власти.

Дарий подошел к жрецу и поклонился почтительно, но с достоинством.

— Благодарю тебя, гаш.

Жрец на это ничего не ответил. Его выцветшие глаза прямо таки лучились удовольствием. Но заговорил он о другом.

— У тебя ведь есть меч, насколько я помню?

— Да, гаш. У меня есть меч. Но сейчас он у дядюшки Камиля. Он взял его, чтобы выправить и наточить. Оказалось, я совсем не умею ухаживать за своим оружием.

— Это он исправит и без меня. Нам же с тобой предстоит исправлять иной твой недостаток.

— Какой? — удивился Дарий.

— Владение оружием. Ты служитель бога Дилая, осененный его благословением. А наш бог — это бог-воитель. Твое неумение держать в руках меч оскорбляет его. Завтра утром, до открытия храма ты придешь ко мне. Я обучу тебя всему, что умею. Таково мое слово жреца. Я передам свое искусство тебе.

Дарий был так изумлен, что не мог больше стоять, и опустился на ближайшую каменную лавку. О жрецах Дилая ходили такие легенды, что никто в них не верил, пока не сталкивался с этими легендами в жизни. Это величайшие воины, обладающие особыми техниками боя, которые никогда и никому не показывают. Даже враг умирает намного раньше, чем осознает способ, которым его убили. Но есть еще более легендарные мастера. Те, кто достиг таких вершин, что даже сами жрецы не способны понять их. И такие мастера никогда никого не учат. До тех пор, пока не выберут среди жрецов единственного ученика. И фраза: «Я передам тебе свое искусство» означает, что один из таких мастеров только что избрал его единственным учеником.

— Но я не жрец! И не собираюсь им быть!

— Я знаю, — кивнул гаш. — Но Дилай привел тебя в эту деревню, в этот храм. Он позволил мне увидеть его ради твоего будущего. И это меньшее, чем я способен отплатить за этот дар. Еще утром, когда я встретил тебя, мне бы даже в голову не пришло обучать тебя. Но сейчас. Ты изменился. Касание бога тебя изменило. И такого тебя учить для меня будет честью. Теперь иди! — Жрец ткнул в сторону выхода. — Завтра, за два часа до открытия храма приди ко мне. И мне все равно, в каком облике ты это сделаешь. Придешь волком — будешь махать тренировочным мечом зубами!

Дарий, поспешно поклонился и выскочил из храма, понимая, что жрецу нужно побыть одному. Как там он говорил? Боги спрашивают соразмерно своим дарам? Что-то Дилай буквально засыпал его подарками. И от этого на душе становилось тревожно. Страшно представить, что такого он ему приготовил, ради чего осыпает ТАКИМИ дарами. Оборотничество, управление погодой, величайший учитель боевых искусств. Тот, с кем ему однажды предстоит сразиться подобными умениями, должен быть настолько силен, что воображение отказывается это представлять. Но все это не сегодня. Все это будет потом, а сейчас он должен вернуться в дом кузнеца и извиниться перед всеми за вчерашнее. И за испорченные вещи перед Ольдом тоже нужно извиниться.

 

Глава 4

Кузнец Камиль, встав, как водится, до рассвета, увидел, что Дарий не вернулся и забеспокоился. Мира уже подоила коров и теперь возилась у печи, готовя завтрак. Отсутствие парня вызывало тревогу, так что Камиль, взяв на всякий случай топор, пошел в лес искать мальца. Следы волчьего пиршества обнаружились на третьем часу поисков. У самой опушки было огромное кровавое пятно. Оттуда же отчетливо виднелись босые следы, направившиеся в деревню. Камилю стало не по себе. Он пошел в деревню, выспрашивая, не видел ли кто Дария. Жена плотника, возвращавшаяся с базара, сказала о том, что мальчика увел жрец в храм Дилая. Кузнец с облегчением вздохнул и пошел к храму. Не успел он войти, как дорогу ему заступил старый гаш, велев не тревожить чуда. Кузнец взглянул в ту сторону, где стоял на одном колене Дарий, вложив руку в каменную ладонь статуи бога. Душу накрыло благоговение от увиденного. По мальчику пробегали искрящиеся волны. Они исходили от статуи и перетекали по телу мальчика.

— Я был прав, — тихонько прошептал жрец. — Мальчик избран для служения Дилаю. И это доказательство. Уже пол деревни приходили сюда и видели это. Ни у кого не осталось сомнений, что он не монстр, а настоящее чудо. И еще я понял, почему много лет тому назад Дилай велел мне покинуть храм столицы и поселиться здесь. Таково было мое предназначение. Мой господин собрал в этой деревне все, что необходимо для свершения его воли. Знать бы еще, какие пути приготовил Громовержец для этого ребенка. Одно могу сказать — судьба его будет не простой.

— Хотел бы я, чтоб ты ошибся, гаш. По мне, так малец и без того натерпелся.

— Сегодня повторите обращение. Сейчас только ты можешь заняться его волком. Мне выпала иная честь и боюсь, на то и другое сил у меня не останется. Я написал запрос в главный храм Дилая. В ближайшие дни должен приехать новый жрец.

— Но как же ты? Куда пойдешь? — Изумился Камиль.

— Я никуда не пойду. Буду здесь, пока не исполню волю Дилая, и он не позволит мне покинуть мир для следующего рождения.

— Не понятно мне, — почесал макушку кузнец.

— Он, — жрец махнул рукой в сторону Дария, — мое последнее дело в этой жизни. Но не вздумай сказать ему о том. Ступай домой, Камиль. Как только юноша освободится — сразу пойдет к тебе.

Камилю ничего не оставалось, как подчиниться. Вернувшись домой, он успокоил жену и уже проснувшегося Ольда, после чего сразу заперся в кузнице. Работы было много, а он чувствовал, что с этим оборотнем времени почти не будет.

Дарий вернулся после полудня. В нем что-то неуловимо изменилось. Взгляд стал тверже, осанка ровнее. И он улыбался. Мира, радостно всплеснув руками, принялась пичкать юношу горячими пирожками со свежим молоком. Она умильно наблюдала за тем, с каким аппетитом парень поглощал пирожки. Даже Ольду досталось несколько секретов про превращение в волка, от чего старший сын кузнеца едва не отплясывал жугу вокруг своего товарища. К этому времени вышел из кузни Камиль. Он облился ведром холодной воды из колодца и наскоро пообедал. Потом посмотрел на Дария и тоном, не допускающим возражений, заявил:

— Сейчас снова попробуешь обратиться. В этот раз запомни, что не должен убегать. Тебе нужно остаться с нами. Сможешь?

К удивлению кузнеца, Дарий согласно кивнул головой, не проявляя никакого неприятия предстоящему превращению. Он принял свою судьбу. Принял волчью составляющую и готов был сделать все, чтобы научиться самоконтролю.

— Ты же хотел вечером? — удивился Ольд.

— Жрец сказал, надо днем. Чем чаще — тем лучше.

Дарий молча поднялся и вышел во двор. Он не стал переодевать испачканную кровью одежду. Мало ли что, не хотелось испачкать очередные вещи. Кузнец вышел следом, за ним поспешил и Ольд. Фаня, поняв, что сейчас снова появится волк, капризно захныкал, и Мира осталась с ним.

На дворе беспощадно жарило полуденное солнце. Кузнец сбросил свежую рубаху, которую перед едой принесла ему жена, и остался обнаженным по пояс. На мощном торсе бугрились крепкие мускулы, перекатываясь в такт движениям этого гиганта.

— Начинай, — приказал он Дарию.

Дарий сосредоточился, но не смог понять, как именно нужно начинать. Он вслушался в себя, в стук своего сердца, в ровное дыхание. Все как обычно. Никаких признаков волка.

— Я не могу, — смущенно посмотрел он на Камиля. — Не знаю как.

— Вчера же смог.

— Я не специально. Просто меня рассердили. Ударили. Все как-то само получилось.

— Тогда рассердись! — приказал кузнец.

— На что? — изумился юноша. Ему совершенно ничего не угрожало и не на что было сердиться.

— А хоть бы на тех магов, что за тобой приходили. На то зло, из-за которого ты потерял отца. На бандитов, которые грабят ни в чем не виноватых людей.

— Но их же здесь нет!

— Но где-то они есть? И где-то сейчас зло нападает на людей, кто-то умирает от того, что никто не может прийти к нему на помощь. Разве тебя не злит такое?

Дарий задумался. Все это, конечно, плохо. И, конечно, его душа не может быть равнодушна к подобному злу. Но не на столько, чтобы превратиться здесь и сейчас. Он постарался вспомнить то чувство, когда обратился без опасности. Тогда он увидел сухие поля, беспощадную жару. Ему захотелось помочь, а чтобы помочь — нужно было стать волком. Ему тогда очень-очень захотелось стать волком, чтобы вызвать дождь. Он попробовал захотеть стать волком сейчас. Он искусственно наращивал это желание, делая его невыносимым. Ему не нужна опасность, ему не нужна причина. Достаточно желания стать снова сильным, быстрым, неуязвимым. Таким, чтобы никто не смог причинить ему боль. В груди появилась знакомая пустота, медленно наполняющаяся жаром.

— Ну что, — не выдержал кузнец.

— Получается, — грубым голосом прохрипел Дарий.

— Отлично! — Обрадовался кузнец тому, что его тактика сработала, даже не подозревая, о том, что помогли совсем не его слова.

Дарий упал на четвереньки. По его телу прокатывались волны электрических разрядов. При свете дня они не сияли так ярко, но все равно их было хорошо видно.

— Главное не забудь, что тебе нельзя никуда убегать. Ты должен остаться с нами, — вещал Камиль.

— И корову нашу тоже нельзя есть! — встрял Ольд.

Дарий постарался запомнить эти простые приказы. Не убегать, не нападать на животных и людей…

Огромный лохматый волк переступил с лапы на лапу. Рядом стояли двуногие члены его стаи. От них исходили волны дружелюбия и восхищения. Он должен остаться с ними. Это важно. Он не знал почему — но чувствовал, что они должны чем-то ему помочь. Нерешительно потоптавшись, он лег на землю и выжидающе уставился на старшего члена стаи. Он воспринимался как вожак. Да, вожак стаи. Вожаку нужно подчиняться. На миг ему захотелось оспорить право вожака — ведь он сильнее, он быстрее и более достоин. Но что-то из глубины сознания воспротивилось. Вожаком должен быть двуногий. Так правильно, потому что это особенная стая.

Кузнец обошел спокойно лежащего и следящего за ним глубокими светлыми глазами волка по кругу.

— Дарий, ты меня понимаешь?

Волк среагировал на имя. Его так зовут. Он не понимал слов, но понял смысл. Вожак хотел, чтобы он понимал его речь. Но не получалось. Все, что он мог — понять смысл по эмоциям и тону говорившего. Ему показалось, что сейчас этого достаточно. Когда будет нужно — он научится понимать слова. Кузнец вздохнул. К волку подошел еще один член стаи. По запаху он был щенком вожака.

— Можно мне тебя погладить?

Дарий понял, что щенок хочет к нему приблизиться и просит разрешения. Он подумал, но не нашел в себе никакого отрицания и сам приблизился к детенышу. Ольд радостно провел рукой по мягкой густой шерсти, затрещавшей под пальцами. Как и в прошлый раз — искры перебрались с волка на мальчика, но не причиняли никакого вреда. Неожиданно прикосновение показалось волку приятным. Он прикрыл глаза от удовольствия и подсунул нос под ладонь человечка, показывая, что не хочет, чтобы он останавливался.

— Ну и как ему разум возвращать? — пробубнил кузнец. — Ведет себя, как прирученный зверь.

— Не все же сразу, — отозвался Ольд. — Видишь, он помнит, что не должен убегать. И не показывает агрессии. Хороший волк, умный мальчик! — нежно пролепетал человечек.

Волк вздрогнул. Что-то из глубины сознания всплыло в ответ на такое обращение и заставило развеселиться. Ему хотелось рассмеяться по-человечески, но он не умел. Тогда он спрятал голову под лапу и весело заскулил.

— Чего это с ним? — опешил Ольд.

Кузнец подошел к зверю и поднял лапу от глаз. Пасть была широко разинута в каком-то странном доброжелательном оскале, тело вздрагивало в такт повизгиванию, а хвост дробно выбивал клубы пыли из сухой земли.

— Ба! — воскликнул Камиль. — Да он смеется!

Дарий не выдержал, вскочил на лапы и повалил на землю Ольда в шуточной борьбе. Потом отскочил и принялся бегать вокруг, смешно подпрыгивая. В исполнении здоровенного массивного волка это смотрелось жутковато, но Ольду было все равно. Он бросился к зверю, но тот ловко увернулся, оказавшись внезапно позади. Как он туда переместился — никто не понял. Ольд нашел пропажу и снова бросился к нему, но волк опять исчез в одном месте и появился в другом.

Играть с щенком вожака было весело, но двуногий малыш был слишком медленным и не успевал за ним. Волк задумался, подскочил к Ольду и выдохнул сноп искр ему прямо в лицо. Волосы его встали дыбом, напомнив что-то забавное из другой жизни. Кажется, он стал похож на дубравку — растение, которое, отцветая, выращивает на себе пушистую шляпку. Воспоминание привело зверя в замешательство, но что-то внутри него обрадовалось. Это хорошо, что он помнил дубравку и способен смеяться. Внимательно осмотрев Ольда, он сделал ему знак догонять и бросился в сторону леса. Ольд сам не понял, как у него получилось бежать так быстро, но вот миг назад он был у себя во дворе, а теперь стоит посреди лесной поляны и держит волка за хвост. Дарий весело щелкнул зубами и Ольд понял, что теперь настала пора убегать ему. Деревья неслись мимо с невероятной скоростью. Вот они проскочили деревню, но совсем другую. Мимо полетели ровные квадраты полей. Они мчались так быстро, что никто не успевал ничего увидеть. Сколько они так носились — никто из них не смог бы сказать. Просто в один миг Ольд очень устал, бег его замедлился, а потом магическая скорость пропала совсем. Волк остановился, прислушался к себе, пытаясь понять, куда они забежали. Очень далеко. Всадник это расстояние одолел бы за три дня. Ольд же пешком и вовсе идти будет не одну неделю. Второй раз ускорять его было нельзя. Волк чувствовал, что это сильно навредит здоровью щенка. Должно пройти время. Но как же тогда вернуть щенка вожаку? Волк занервничал. Он чувствовал, что вожак будет очень недоволен. Но его звериного разума не хватало для того, чтобы решить такую проблему. И тогда произошло нечто, что стало поворотным моментом в жизни оборотня. В глубине сознания появился второй разум. Он был другим, чуждым волчьей природе, но в то же время именно для него — совершенно естественным. Мысли обрели четкость, в голове складывался простой, но действенный план.

— Где мы? — заговорил Ольд, нервно озираясь по сторонам.

Дарий понял слова. И еще он понял, что он Дарий. Громовой волк и человек. Оборотень. Осознание себя было таким приятным, что он не выдержал и взвизгнул от радости. Подскочив к Ольду, он лизнул его в щеку и счастливо заплясал вокруг.

— Ты чего? — Парень потер облизанную щеку. — Весело тебе? Как выбираться то будем?

Дарий задумался. Как объяснить ему, находясь в волчьем теле, что он все понимает? Что он теперь не просто зверь? Нет, волчьи инстинкты и знания никуда не делись. Он понимал, что так правильно, так и должно быть в этом теле. Но самое главное — он обрел разум. Теперь ему совершенно понятны собственные действия, и он осознанно ими руководит. Он подбежал к свободному от травы участку земли и стал писать когтями сообщение.

— Чего это ты землю царапаешь? — Удивился Ольд. — Рисуешь чего?

Дарий понял, что Ольд не грамотный и тяжко вздохнул. Минуту подумал, подошел и схватил его за рукав, перекидывая через спину руку.

— Сейчас не время играться! — оттолкнул парень от себя волчью морду. — Надо думать, как домой вернуться! Зачаруй меня опять!

Дарий отрицательно замотал головой, пытаясь донести мысль, что нельзя этого делать.

— Не можешь? — Ольд понял мотание головой по-своему. — И что же делать?

От раздражения, что его не понимают, волк глухо зарычал, вынудив юношу испуганно отступить.

— Эй! Ты чего! Это же я! На меня нельзя нападать!

Дарий вздохнул, лег на землю, закрыл лапами глаза и тихо заскулил. Как объяснить? Он решил сделать вторую попытку. Поднялся с земли, подошел к Ольду и сунул нос ему под ногу, вынудив последнего высоко ее поднять. Потом посмотрел на спину и снова на мальчика.

— Ты хочешь, чтобы я сел на тебя верхом, что ли?

Дарий истово закивал головой. Ольд с сомнением посмотрел на искрящуюся волчью спину. Слишком уж высоко она находилась. Поняв его сомнения, волк лег на землю. Когда мальчишка взгромоздился верхом, он поднялся и инстинктивно использовал свои способности. Парня словно магнитом накрепко прижало к волчьему телу. Теперь не свалится. Волк подобрался для первого прыжка, когда Ольд неожиданно задал вопрос.

— Слушай, ты что, сейчас все понимаешь? — Волк кивнул. — Здорово! У тебя получилось!

Да, это было здорово. Снова порадовавшись за себя, Дарий рванул в сторону деревни. Теперь он мчался раза в четыре быстрее, чем когда играл с сыном вожака. Ольд сжался, ожидая жуткого свиста от ветра в ушах. Но ничего такого не было. Громовой волк мчался размашистыми мягкими скачками в полнейшей тишине. Быть может, он по-своему, по-волчьи, что-то слышал, но вот Ольд сидел в полной тишине, от которой ему стало не по себе.

— Слушай, а можешь остановиться перед деревней? — неожиданно спросил сын кузнеца.

Дарий резко затормозил, потому что как раз собирался перепрыгнуть деревню, чтобы оказаться у дома кузнеца как можно скорее. Откровенно ничего не понимая, он повернул голову к мальчишке. На щеках того сиял такой румянец, что Дарию стало все ясно. Ухмыльнувшись про себя, он принял гордый вид и деловито пошел через деревню, стараясь попасться на глаза местным мальчишкам, открывавшим рты от такого зрелища и завистливо присвистывающим. Спиной оборотень чувствовал, что Ольд весь приосанился и задрал нос к облакам, буквально раздуваясь от гордости. Как же, он едет верхом на громовом волке. Да каждый уважающий себя подросток должен тут же умереть от зависти! Проходя мимо храма Дилая, Дарию встретился жрец. Он стоял на ступенях спокойно, чинно положив руки на сухопарый живот. Но в глазах старца плясали такие веселые чертята! И только Дарий своим волчьим слухом смог услышать тихий шепот жреца:

— Поздравляю, молодой человек.

Гаш сразу распознал разум в проходящем мимо звере.

Семья кузнеца уже стремительно приближалась им на встречу. На мосту они встретились, и Ольд, не дожидаясь гнева отца, закричал:

— У него получилось! Тятя, это Дарий! Он все понимает!

Кузнец, уже набравший в свои могучие легкие воздуха для гневной тирады, с шумом выпустил его через зубы. Он подошел к волку, со спины которого уже соскочил Ольд, и внимательно его осмотрел.

— Это правда? — Дарий кивнул. — Что же, пошли домой. То, что ты обещал не убегать, я тебе потом напомню. И то, что сына моего прихватил, меня совсем не радует.

Волк смущенно потупился. Он обещал, но все как-то так вышло… само.

Они зашли на просторный внутренний двор перед домом кузнеца. Камиль постучал ладонью по бедру и спросил:

— В человека сможешь сейчас обернуться?

Дарий задумался. По идее, все должно было быть так же, как и в волка. Он старательно начал желать стать человеком. Пара минут — и он поднимается с земли, отряхивая еще более испачканную одежду. В книгах он читал, что оборотни не могут превращаться в вещах. У него же получалось обернуться вместе с одеждой и даже мечом. И превращаясь обратно — все вещи он обнаруживал на месте. Наверное, он действительно не обычный оборотень. Или же это один из даров Дилая. Кто знает?

— Простите меня, дядя Камиль. Когда я увлек за собой Ольда, то еще был просто волком. Только когда нужно было возвращаться, а второй раз дарить скорость молнии ему было нельзя, мне пришлось начать думать по-человечески. Тогда я и смог себя осознать. Я постараюсь впредь так не поступать.

— Что же, — хмыкнул кузнец, — как вижу, все обошлось. Но больше так не делай. И не покидай пределы деревни. Ты забыл, что ограда жреца действует только в наших границах? Второй раз они могут тебя поджидать. Не нужно больше так рисковать.

— Я постараюсь.

Кузнец посмотрел на опускающийся за горизонт солнечный диск.

— Скоро вечерня. До трапезы соверши еще одно превращение в волка и обратно.

Дарий кивнул, настроился на желание быть волком. Передние лапы мягко опустились на землю. Волк вдохнул душистые вечерние запахи. Взгляд его остановился на лесной кромке. Там сейчас было то, что ему нужно. Дичь, погоня, свежее мясо. Резко сорвавшись с места, он перемахнул через забор, на бегу призывая младших собратьев.

— Мда, — произнес кузнец, провожая взглядом поджарую фигуру громового волка. — Все оказалось не настолько радостно, как он описал. Хорошо, что у него вообще получилось пробудить свое сознание. Работать еще и работать над этим.

Волк бегал по лесу всю ночь. Он был счастлив, была хорошая охота. Он наелся. Младшие браться наелись. Потом они вместе лежали после сытной трапезы, вслушиваясь в звуки ночного леса, в перекрикивания ночных птиц, в шепот листьев никогда не спящих деревьев. Ему было хорошо. Когда небо над горизонтом стало светлеть, какая-то мысль болезненным шипом засела у него в душе. Волк забеспокоился. Он что-то обещал. Он должен куда-то спешить. Неожиданно сознание прояснилось. Храм. Жрец. Два часа до открытия. Срок вот-вот настанет, а он здесь лежит! Дарий сорвался с места и помчался в сторону деревни. Ему было стыдно, что опять потерял контроль. Он-то думал, что если смог себя осознать раз, то теперь так будет всегда. Ошибся. Это было обидно.

Сейчас, когда Дарий снова себя осознал, ему не составило бы никакого труда вернуться в человеческое тело, но нужно было спешить. Он перескочил реку, двумя прыжками добрался до ворот, и уже спокойно прошел внутрь. Время еще было, а на площади намечалось что-то интересное. Оказалось, буквально перед его появлением в деревню приехали бродячие артисты. Циркачи деловито сновали вокруг ярко раскрашенных повозок, вытаскивая и устанавливая шатер, задавая корм заморским зверям и занимаясь прочим нехитрым бытом походной жизни. Шатер был уже частично поставлен. Несколько человек, шумно отдуваясь, старались не уронить удерживаемые вертикально длинные шесты основания. Вокруг носились, заливаясь веселым лаем, маленькие собачки с причудливыми стрижками. Внезапно, одна из таких собачек, изворачиваясь от преследовавших ее товарок, бросилась под ноги мужчине, державшему шест. Этот человек особенно сильно пах зверьем, причем зверьем хищным, подобным ему в этом волчьем теле. Циркач пошатнулся от неожиданности, и шест стал падать на него, увлекая за собой еще не натянутое полотно шатра. Дарий молниеносно подскочил, подставляя плечо под руку падающего циркача и лапами останавливая падение шеста. Артист машинально оперся на подставленное волчье плечо. И только тогда он взглянул на неожиданного помощника, отпрянул и громко вскрикнул от удивления. Укротитель, а Дарий только теперь понял, кем мог быть этот статный щеголеватый мужчина с забавно закрученными к верху тонкими усами, медленно, словно имел дело с диким необузданным зверем, отступил от него и жестами стал кого-то подзывать. Через пару минут вокруг него стала собираться вся труппа, свободная от поддержки шестов. Дарий оказался в неприятной ситуации. Если он бросит сейчас шест, то полотнище упадет на него сверху. Против такой ловушки восставали все его звериные инстинкты, и он ничего не мог с собой поделать. Пришлось остаться на месте и держать эту противную палку на виду у циркачей и, что было особенно неприятно, этого дрессировщика.

Дрессировщик начал нежно и ласково с ним ворковать, рассказывая, какой он хороший умный, красивый. Не выдержав, Дарий фыркнул и продемонстрировал свой внушительный оскал.

— Зораш! — Вдруг тихо и мягко заговорил крепкий высоки мужчина с сединой на висках. — Ты бы поосторожнее. Что это за невидаль такая вообще?

— Первый раз такого вижу, — отозвался дрессировщик таким же ровным и спокойным тоном. — Странный зверь, никогда не видел ничего похожего. Заметил, как искрится шерсть? Магический.

— А огромный-то какой! — прошептала очень юная девушка в восточном костюме, практически не скрывавшем пышных форм. — Сколько же в нем роста?

— На глаз метра полтора в холке, — прогудел силач.

— Просто потрясающе, — прошептал седой.

— Видите, шест как держит? — Не удержался дрессировщик. — Видно, учил кто-то. Уж больно необычно ведет себя для дикого зверя.

— Думаешь, сбежал у кого? — спросил циркач с сединой в висках, оценивающе рассматривая крепкую поджарую фигуру волка. — Обуздать сумеешь?

— Думаю, да, — тихо шепнул дрессировщик. — С волками мне работать не впервой, а это волк, хоть и странный очень.

— Нужно подумать, как можно отловить его без лишнего шума. Не зря же он тут в деревне ошивается. Прибился, видать. Как бы местные не попытались защитить.

Дарий не выдержал и глухо зарычал. Ловить они его собрались! Да он сам их всех тут переловит, пусть только сунутся!

— Слышь, Зораш. Что-то мне не нравится, как он рычать стал, когда мы про отлов заговорили, — подал голос высокий широкоплечий артист, явно бывший в труппе силачом. — Что, если он все понимает? Зверь-то не простой, может волшебным оказаться.

— Не говори глупостей! — Отмахнулся дрессировщик. — Зверь — он зверь и есть. Неси-ка лучше ту замагиченную сеть, с которой на тигров ходим, когда зверствуют.

— Жить надоело? — послышался сзади до боли знакомый ехидный голос.

Жрец произнес эту фразу громко, совершенно не беспокоясь о том, что все вокруг общаются шепотом. Циркачи от неожиданности вздрогнули, повернулись к говорившему, и упали на одно колено.

— Прости, гаш, но говори спокойнее, — все тем же шепотом произнес дрессировщик. — Мне неизвестно, как поведет себя этот зверь в ответ на резкие звуки.

— Зато мне известно, — усмехнулся жрец, без лишних церемоний подходя к волку и хватая его за ухо. — Кажется, кто-то должен был явиться за два часа до открытия храма! Или я что-то неверно запомнил из своих слов? Или, может, ты передумал учиться, и я зря так рано ради тебя проснулся?

От стального захвата жреца ухо отозвалось невыносимой болью. На глазах изумленный циркачей, волк, и не думая давать отпор, мучительно взвыл. Удерживаемый им шест опасно закачался. Зверь поднял голову на развеваемое ветром над ним полотно и жалобно заскулил.

— Да заберите у него кто-то эту палку! — разозлился старик. — Не видите, он ее бросить боится? Он же так до заката времен простоять может, лишь бы этот купол на него не упал!

— Но… Как же это… — залепетал дрессировщик.

— Да вот так. Забирай шест, говорю!

Циркач неуверенно приблизился к волку и осторожно взял на себя шест. Освободившись от своего противного труда, волк подошел к жрецу и, поджимая хвост, попытался за ним укрыться. При его размерах смотрелось это крайне комично. Жрец вздохнул, потрепал волка за шею, немного полюбовался на веселые искры, перекинувшиеся ему на руку с шерсти этого гиганта, и спросил:

— Может, примешь нормальный вид?

Дарий покосился на изумленных артистов и мотнул головой.

— И то верно. Нечего их смущать еще больше. Ты готов? — Волк уверенно кивнул. — Тогда пошли. Времени мало, а работы много.

Тот самый мужчина с сединой на висках и легкой паутинкой морщин вокруг глаз, который был хозяином цирковой труппы, посмотрел вслед удаляющейся парочки и задумчиво проговорил:

— Приехали народ удивлять, а на деле они сумели удивить нас.

— Выходит, зверь действительно понимал все, что мы говорили? — изумленно прошептал артист, привычным движением перехватывая поудобнее шест.

— Нехорошо-то как вышло, — проговорила танцовщица. — Если б знала раньше, может, получилось бы подружиться. Такой красивый, а мы с ним как с животным. Обиделся, наверное.

— Ну, мы тут на три дня, — философски заметил хозяин. — Сведут боги — свидимся еще. Раз он такой разумный, можно попытаться убедить его с нами пойти по доброй воле. Что ему в этой деревне делать? Скучно, наверное. В пути всяко веселее.

— Не думаю, что жрец его так просто с нами отпустит, — хмыкнул силач. — Волк был молниями покрыт, и ушел со жрецом Дилая. Как бы Громовержец не имел на него свои виды, с нашими не сравнимые.

— Спросить его мы все равно обязаны, — не сдавался хозяин. — Откажет, так меня хоть сомнения не будут есть за то, что шанс свой просмотрел.

Дарий проследовал за жрецом внутрь храма, и только здесь решился превратиться. Вся эта история отзывалась у него в душе смутной тревогой. Было ощущение, что его желание помочь циркачам еще не раз о себе напомнит. Поднявшись на ноги, он с отвращением осмотрел свою одежду. Гаш хмыкнул, подняв брови.

— Ты что, так и не переодевался? Скоро совсем на оборванца похожим станешь.

— Да как-то все вышло, что не было возможности сменить одежду. Вчера, когда я себя осознал, мне показалось, что теперь проблем не будет. И когда дядя Камиль попросил еще раз обернуться в волка и назад, сразу выполнил. Вот только опять стал зверем и в лес убежал, — расстроено проговорил парень.

— Ну, что ж ты хотел, — улыбнулся жрец. — Не бывает всего и сразу. В тварном мире таков закон Единого. Не приложив усилий — ничего не добьешься.

С этими словами он вошел в неприметную дверь за статуей Дилая и стал спускаться по вырубленным в камне ступеням. Дарий, неуверенно потоптавшись, пошел следом. Спускались они не очень долго. В один момент жрец сошел с лестницы и повернул в узкий коридор, освещенный магическими светильниками. Коридор закончился просторным помещением, в центре которого оказался большой бассейн с теплой водой. Покопавшись в шкафчиках у дальней стены, гаш извлек комплект одежды светло-синего цвета и протянул парню.

— Это сайдо — тренировочный костюм жреца-подмастерья. В нем молодые жрецы постигают тайны боевых искусств. Смой с себя грязь и переоденься. С этого дня будешь одеваться в сайдо перед каждым уроком. Следи за его чистотой и вовремя стирай. Можешь выбрать себе любой шкаф для хранения. Теперь помойся и хоть немного постирай свои вещи, от них идет запах. К концу занятий они как раз успеют высохнуть. И сделай все быстро. Мы и так задержались. Завтра придешь не за два часа до открытия, а за три.

Дарий бегло осмотрел удобные, не стесняющие движений просторные штаны, забранные у пояса на шнуровку, несколько длинноватую рубаху, больше напоминавшую восточный халат и бархатное просторное полотенце. Все это было сделано из восточного тайка — крайне дорогого и надежного материала. Жрецы Дилая не бедствовали, но это и понятно. В случае войны они вставали в ряды имперской армии и практически обеспечивали победу почти в любом сражении. Так что корона на них не экономила.

Дарий быстро ополоснулся в бассейне, наспех обтерся полотенцем и нырнул в штаны. С ними проблем не возникло. Завязав шнуровку, парень натянул похожую на халат рубаху. Жрец с минуту полюбовался мучительными попытками юноши завязать эту странную одежку так, чтобы она не мешала движениям и не развязывалась, распахивая грудь в самый неудобный момент. Потом подошел к Дарию, показал, как правильно завязываются пояса и куда убираются концы. После чего сделал знак следовать за ним и вновь вернулся на лестницу. Спуск продолжался еще несколько минут. Дарий даже не подозревал, что под храмом были оборудованы такие внушительные подземелья. Но окончательно его поразил вид тренировочных залов, в которые они, наконец, пришли. Исполинских размеров залы, вырубленные прямо в скальной породе выбивали из колеи. Сложно представить, зачем в маленькой деревушке понадобился храм с подобными сооружениями. Жрец немного похмыкал, но все же пояснил:

— Здесь рядом каменоломня. Шахты проходят под всей деревней, а крестьяне даже и не догадываются, что рабочие роют землю прямо под ними. Когда я обнаружил эти пустоты, то просто не смог не воспользоваться. Все надеялся, что из-за близости работников деревенька в город перерастет, а там и жрецов бы больше стало, и подмастерья бы поселились. Было бы кому учиться в этих залах. Да вот, Дилай распорядился иначе.

Гаш провел Дария через два зала, уставленных разнообразными орудиями непонятного назначения и остановился в самом последнем. Здесь различных механизмов было значительно меньше, зато имелась круговая беговая дорожка, усеянная различными препятствиями, несколько лестниц с невообразимыми наклонами, привязанных к потолку канатов и вовсе уж странных приспособлений, значения которых Дарий так и не понял.

Жрец подошел к дорожке и проговорил:

— Ну, посмотрим, на что ты способен. Беги.

— И сколько мне бегать? — удивился Дарий, разглядывая дорожку.

— Пока не решу, что достаточно. Вперед, не отнимай время!

Дарий побежал. Препятствия его сильно замедляли, ноги соскальзывали с узких бревен, по которым кое где нужно было пробегать, а несколько раз упал, когда, перепрыгнув очередную жердь перед ним неожиданно оказались расставленные в совершенно не удобном порядке чурбаки. Шаг сбился и он едва не сломал себе ногу. Поднявшись, он стиснул зубы и побежал дальше. Так он и двигался, все время падая, ударяясь о качающиеся мешки с песком и неожиданно узкие проемы, сквозь которые вела очерченная красной краской дорожка. Рядом все время находился жрец. Он бежал легко и спокойно, словно не замечая никаких препятствий. У Дария даже возникла мысль, что старик просто летит над тропой, настолько легкими и скользящими были его шаги. И при этом он умудрялся все время больно огревать парня по спине гибким прутом, от которого спину буквально обжигало резкой болью.

Дарий не знал, сколько кругов он уже пробежал. Казалось, он бежит целую вечность. Пот заливал глаза, легкие горели огнем. Ему казалось, что следующий шаг он просто сделать не сможет, следующий прыжок он просто не одолеет. Но рядом каждый раз появлялся вездесущий старик, огревал своим прутом по плечам, спине, ягодицам — и юноша бежал дальше. Больше всего его злило, что старый жрец даже не сбивался с дыхания. Его бег был так безмятежен, так ровен и спокоен, что юному оборотню было невыносимо стыдно оказаться слабее дряхлого старика. Наконец, ноги его окончательно заплелись и парень уже просто не смог подняться, как бы его не лупили этим тонким и гибким прутом. Все тело горело от множества синяков, оставленных орудием мастера, легкие отказывались вдыхать новую порцию воздуха, а правый бок невыносимо болел, словно ему туда кто-то воткнул нож.

Жрец внимательно осмотрел задыхающегося парня.

— Честно признаться, я ожидал от оборотня большей выносливости, — произнес он с нескрываемым разочарованием. — Всего двадцать семь кругов. Завтра тебе нужно будет пробежать тридцать. И ты это сделаешь, даже если по пути умрешь. Сейчас вставай и следуй за мной.

Дарий попытался подняться, но ноги и руки так дрожали, что у него просто ничего не получилось. Сделав несколько попыток, он безвольно распластался на жестком каменном полу.

Гулкий свист прута — и тело само вскочило на ноги. Дарий потер очередное место, на котором уже наливался багрянцем будущий синяк. Тяжко переставляя ноги, он проковылял за жрецом к центру зала, выложенному мягкими широкими матрасами.

— Повторяй за мной, — приказал жрец, поднимая руки к небу.

Фигуры, которые показывал жрец, Дарию практически не давались. Он старался повторить их максимально точно, но осознавал, насколько ущербно смотрятся его потуги рядом с плавными, перетекающими движениями гаша. Фигуры стали усложняться, Парень заметил, что его мышцы растягиваются до болезненного предела, но все равно не могут осилить замысловатые повороты и движения жреца. Потом он отжимался, качал пресс, приседал. Его заставляли разводить ноги и двигать коленями, двигать локтями и плечами в разные стороны.

Завершив упражнения, жрец вновь разочарованно покачал головой.

— С гибкостью просто беда, — констатировал он, распутывая ворох ремней, напоминающий сбрую.

Жрец привязал ремнями руки и ноги Дария к себе, и стал тянуть их в неестественные позиции, принимая их и сам. В старике было столько силы, что парень, даже прилагая все усилия, не мог противиться его движениям. Вот тогда оборотень понял, что такое настоящая боль. Медленно, но неуклонно старик все дальше раздвигал ноги, все сильнее выкручивал руки себе, а вместе с собой и парню. Дарий не выдержал и заорал, что есть мочи, но гаш даже на миг не приостановил эту пытку.

Когда ноги оказались растянуты так, что ягодицы коснулись пола, а плечи и локти, казалось, вот-вот выскочат из суставов, Дарий решил, что сейчас умрет. Но старик отстегнулся, связав ремни сзади так, что руки оказались запрокинуты за голову. Аккуратно поправив ноги ученика, вынуждая его практически лечь на живот, жрец потянул за ремни, и невероятная боль в руках вынудила Дария выгибаться все больше назад. Через время он находил новую форму, которую хотел придать юнцу — и все повторялось сначала.

Когда завершилась эта пытка, оказалось, что прошло два часа. Жрец помог подняться стонущему от боли ученику и, аккуратно поддерживая, довел его до бассейна. Дарий рухнул в воду как мешок с песком.

Гаш посмотрел на него с нескрываемым ехидством.

— Ну что, живой?

— Не уверен, — прохрипел парень, лениво распластавшись на воде. — Мне кажется, что все-таки умер.

— Ну-ну, — хмыкнул жрец. — Думаешь, я не проходил через это? И, как видишь, жив по сей день, хвала Дилаю.

— Я думал, вы будете учить меня фехтованию, а это… Это что-то невообразимое.

— Махать мечом тебя может научить любой стражник за пару серебряных в месяц. Искусству боя же требуется достойное тело. Прежде, чем брать в руки оружие, ты должен стать достойным его телом и духом. Этим мы и будем заниматься до тех пор, пока ты не будешь готов идти дальше.

— Это ужасно, — буркнул Дарий, с удовольствием ощущая, как под действием воды расслабляются измученные мышцы.

— Когда будешь готов, поднимайся и ступай домой. Мне пора открывать двери храма. Завтра жду тебя за три часа до открытия.

С этими словами жрец вышел из купальни. Дарий тяжко вздохнул, погрузился с головой в воду и вынырнул, шумно отфыркиваясь. Еще немного поплавав, он вылез из воды и стал снимать с себя мокрое сайдо. Вредный старик сбросил его в бассейн прямо в одежде. Хорошенько отжав униформу, он аккуратно повесил ее на дверце понравившегося шкафчика. После чего оделся в действительно успевшую высохнуть одежду и, постанывая на каждом шагу, поплелся по ступеням наверх.

Покидая храм, Дарий увидел уже поставленный яркий шатер циркачей. На миг ему захотелось пойти и поговорить с ними нормально, а не как получилось утром. Но оценив свое состояние, парень решил, что это подождет. Сил у него не было никаких, так что он лишь печально вздохнул и поковылял к дому кузнеца. Вид у него был такой, словно он ехал верхом, позабыв в стойле лошадь. Ноги так болели при каждом шаге, что переставлять их было настоящей мукой. Тем не менее, до места назначения он все же добрался.

Во дворе сидел только Ольд, вырезающий из дерева какую-то фигурку. Из кузни доносился мерный стук молота по наковальне. Значит, дядя Камиль уже работает.

Увидев медленно ковыляющего Дария, Ольд спрыгнул с крыльца и подскочил к товарищу.

— Ну, ты где был? Мы же беспокоились! Тятя велел ждать тебя здесь до полудня, а когда вернешься — срочно идти помогать ему в кузне.

С этими словами сын кузнеца от души хлопнул ладонью по плечу оборотня. Будучи значительно крупнее и сильнее Дария, хлопок он отвесил очень сильный. Дарий не выдержал и зашипел. У него на плечах живого места не осталось после тренировки.

— Ты чего? — округлил глаза Ольд. Он панибратски схватил Дария за шиворот и заглянул под рубаху. Глаза парня расширились от шока. — Тебя что, избили?

— Нет, — поморщился Дарий, освобождаясь из рук товарища.

— Снимай рубаху! — приказал Ольд.

— Вот еще! Обойдешься!

Но Ольд не стал слушать возражений. Схватив друга в медвежий захват, он буквально стащил с него рубаху. Дарий был в таком состоянии, что сопротивляться толком даже не мог.

— Ну, ничего себе! — воскликнул он, обозрев исполосованную продолговатыми синяками спину Дария. — Матушка!

На крик сына из дома выглянула Мира. Сразу же увидев состояние оборотня, она округлила глаза, прикрыв рукой рот.

— Славься Единый, кто же это тебя? Что ж это такое? Да как можно-то так?

На причитания жены выглянул и кузнец с внушительным молотом в правой руке.

— Ну, чего кричите так, что даже молот вас не заглушает?

— Ты только посмотри на это! — Мира быстро подошла к Дарию и с силой развернула его спиной к кузнецу. Парень издал страдальческий стон. Не столько от боли, сколько от всего этого переполоха, который был ему совсем не нужен.

Кузнец посмотрел на следы, оставленные прутом гаша, и многозначительно хмыкнул.

— Как погляжу, на тренировку ты все-таки успел. Я уже сомневался, сможешь ли ты вернуться в человеческий вид утром. Как волком умчался — так больше и не вернулся. Вижу, жрец тебя не жалел. Хотя, для первого раза несколько жестковато, но не мне это решать.

— Все нормально! — проговорил Дарий, поднимая с земли выброшенную Ольдом рубаху и с болезненным шипением натягивая ее через голову.

— Это что — от тренировки? — не поверила Мира. — Да больше на пытку похоже, чем на учебу.

Камиль положил молот на траву и сам присел рядом.

— Когда я был еще совсем зеленым юнцом, захотелось мне податься в наемники. Кузнечное дело отца — это, конечно, здорово. Но мне хотелось романтики, боев, приключений. Поступил я тогда в ученики к одному ветерану, раньше бывшему наемником. Вот, я от него точно таким же приходил. Ничего, притерпится.

— Ты был наемником? — округлил глаза Ольд. Видимо для него эта история из отцовского прошлого оказалась новой.

— Было дело, нечисть гонял, и в войне поучаствовал. Да только не оказалось в этом никакой романтики. Одна кровь и боль от потери товарищей. Так что даже не вздумай! — Пригрозил кузнец сыну внушительным кулаком.

Ольд покорно поник, но Дарий почувствовал, что парень не сдался и еще достанет отца своими расспросами.

— Но надо же что-то делать! — не унималась Мира, глядя, как болезненно морщится оборотень при каждом движении.

— Сын, — отвлекся от воспоминаний кузнец, — сбегай к лекарю, купи, чего нужно. Расскажешь все — лекарь сам решит, что необходимо. Деньги знаешь где.

— Нет! — Резко остановил Дарий уже сорвавшегося в бег Ольда. — Не нужно мне ничего. Так пройдет. Мне уже сейчас лучше, чем было, когда из храма выходил. Чувствую, что заживает. Я же не совсем человек… — грустно добавил парень, поворачиваясь к кузне. — Дядя Камиль, Ольд сказал, нужна помощь в кузне? Я готов.

— Вначале завтрак! — Тут же воспротивилась Мира. — Мало того, что один встал до рассвета — и сразу молотом пошел стучать, так еще и ты неизвестно когда ел последний раз с этими своими превращениями!

— Я ел, — проговорил он в ответ, продолжая рассматривать дверь в кузницу.

— И что же ты ел, позволь тебя спросить? — Поинтересовался Камиль.

— Кажется, этих животные называются сернами. Я точно не уверен.

— И что, ты теперь собрался всю жизнь питаться сырым мясом? — Возмутилась Мира. — Хочешь забыть, что вообще был человеком? Иди мыть руки! Я приготовила рыбную похлебку, лепешек напекла! — Она подошла к юноше и нежно взяла его лицо в ладони. — Отдохни от мяса, сынок. Тем более, сырого.

Дарий смутился. Он почувствовал, что не сможет отказать этой женщине, не сможет нанести ей такую обиду. Коротко кивнув, оборотень направился в дом. За ним поспешил и Ольд, громко обсуждая перспективу завтрака и выспрашивая подробности тренировки, которые Дарий все равно не мог рассказать. Когда он покидал храм, жрец остановил его и взял клятву перед Дилаем о том, что все происходящее на тренировках должно оставаться тайной.

Кузнец взглядом проводил ребят и горько вздохнул.

— Бедный мальчик, — проговорила Мира, как всегда сразу поняв причину печали мужа. — Он старается не показывать, но в душе ему так тяжело… Даже не знаю, как бы я жила, узнав о себе нечто подобное.

— Он справится, — задумчиво проговорил Камиль. — Дилай его не оставит. Все будет хорошо.

Весь этот день Дарий проработал в кузнице. Это была тяжелая работа, требовавшая невероятной силы и выносливости. Камиль не стал нагружать юношу сразу, постепенно чередуя различные работы и проверяя предел его возможностей. Для первого дня оборотень очень хорошо справлялся. Это удивляло Камиля. Хоть он и помнил, что мальчик не такой, как остальные люди, но все же… Не смотря на множества побоев, парень стойко переносил все трудности и старался не отставать от Ольда, который помогал отцу уже два года. К обедней трапезе кузнец заметил, что многочисленные ушибы и ссадины на спине и плечах Дария практически зажили. От продолговатых лиловых синяков остались только бледные желтоватые следы. Да и юноша сам не заметил, как стал двигаться значительно легче и свободнее. Видимо, боль в перетружденных на тренировке мышцах тоже его покинула. Он неутомимо сновал по кузнице, то раздувая меха, то поддерживая заготовки, то вторым, меньшим, молотом подравнивая изделия в том порядке, которого и требовал кузнец. Не удержавшись, Камиль стал рассказывать о кузнечном деле. О металлах, температурах, ковке. Парень слушал очень внимательно, умудряясь при этом не отвлекаться от основной работы. Это было не по правилам, но Камилю очень захотелось научить этого мальца всему тому, что он знал сам. Вряд ли это парню понадобится в будущем, не нужно быть жрецом, чтобы понять — для оборотня приготовлена совсем иная судьба. Но почему бы и нет? Вдруг пригодится и это знание? Можно попытаться угодить Дилаю этим поступком? Хмыкнув, кузнец решил попробовать, а там — будь, что будет.

Когда солнце приблизилось к закату, кузнец неожиданно отложил молот в сторону и объявил об окончании работы.

— Сегодня в деревню цирк приехал. — Хмыкнул он, выливая на громко воскликнувшего Ольда ведро ледяной воды. — Пойдем, посмотрим на их забавы. Не так часто выпадает такая возможность.

Дарий обрадовался такой возможности. Ему очень хотелось еще раз увидеться с циркачами. По внешнему виду тот пожилой мужчина с сединой в волосах был похож на северянина. Это значит, что он мог бы рассказать о тех местах, куда собирался отправиться однажды Дарий. Что ни говори, а к этим циркачам его тянуло, словно магнитом, с самого первого момента, как он их увидел.

Оборотень переоделся в свою одежду, уже отстиранную и приведенную в порядок Мирой, и вышел во двор. Небо медленно темнело. Он вдохнул пряный запах летнего вечера, отдававший дымом из ближних печей, ночными цветами и свежескошенной травой. Впервые за последний месяц, с момента первого обращения, Дарию показалось, что быть оборотнем не так уж плохо. По крайней мере, раньше он никогда бы не смог ощутить и запомнить все эти запахи, из которых состоял этот момент. Сзади бесшумно, как ему казалось, подкрадывался Ольд. Дарий слышал, как подкрадывается к нему сзади сын кузнеца, пыхтя от усердия. Кажется, слух его тоже начал меняться? Он повернулся к парнишке и весело заметил:

— Ты топаешь как зур!

— Ну вот, — расстроился Ольд. — И вовсе не топаю.

— Я тебя слышу очень хорошо, — Дарий сверкнул белоснежными зубами.

— Слушай, — оторопел Ольд. — У тебя клыки выросли, а превращаться ты, вроде, не собираешься.

Парень быстро ощупал зубы языком. Действительно, у него сверху и снизу увеличились клыки, стали длиннее и острее, притом нижние были несколько меньше верхних, а рядом находящиеся зубы, наоборот, уменьшились и сместились, чтобы он мог закрывать рот без лишнего дискомфорта. Очередные изменения выбили его из колеи. Как далеко заведут его эти превращения от привычного человеческого облика? И что в нем в итоге останется?

— Ну, готовы? — весело проревел Камиль, спускаясь по ступеням крыльца. Позади него шла Мира, поддерживая спрятавшегося за ее юбки Фаню. Мальчик откровенно боялся Дария, и это его огорчало, но парень понимал, что здесь ничего не может поделать. У него просто не было времени, чтобы наладить контакт с младшим сыном кузнеца.

Дарий тряхнул головой, отгоняя грустные мысли, и кивнул Камилю.

— Тогда вперед! — Скомандовал кузнец, широким шагом направившись к мосту через реку.

— Дядя Камиль, ты сегодня не заставлял меня превращаться в волка.

— Хватит с тебя пока, — отмахнулся он. — Отдохни и побудь человеком сегодня. Завтра превратишься. А сегодня у нас ожидается отдых и много веселья. Перестань беспокоиться и просто повеселись, как нормальный подросток. Стыдно сказать, даже мне, человеку не молодому, греют душу предстоящие забавы.

Оборотень промолчал. После того, как он обнаружил очередную перемену в себе, чувствовать себя человеком было не просто. Мысли все время возвращались к тому, куда это его приведет. Он старался держать себя в руках, но на самом деле Дарий очень боялся. Он бы отдал все на свете, чтобы однажды проснуться у себя в комнате в своем замке, и обнаружить, что все это ему просто приснилось. Как бы он хотел, чтобы этот кошмар прекратился. Но он не прекращался, и ему не оставалось выбора, как приспосабливаться к новым условиям. Учиться жить, будучи не человеком. Кажется, он даже не осознал до сих пор, как круто повернулась его судьба. Жил, словно во сне, плыл по течению, не веря в реальность происходящего. Пора было принять себя, пора готовиться к будущим испытаниям не только физически, но и морально. Ему нужно на север. Он не знал почему, но чувствовал, что нужно. Там найдутся ответы на многие вопросы, там никто на него не будет охотиться, подобно этим магам. Там он сможет спокойно жить, в какой бы облик не перековал его Дилай. Нет, он не забыл слов жреца, не забыл о том, что ему предсказали путь воина и славу. Но Единый дал право выбирать даже нечисти. Почему он не может сам себе выбрать судьбу? Не важно, что общее направление известно. Путь он выберет сам. Ведь даже он, оборотень, имеет шанс найти свое собственное место, свой собственный дом и жить с семьей, подобно кузнецу. И такое место может быть только там, на севере, где не бывает грозы, где людей уважают за то, какие они в душе, а не внешне. Нужно поговорить с циркачом.

Само представление Дарию запомнилось очень смутно. Глубокие поклоны местных, мимо которых он проходил, довольная улыбка жреца, чинно восседавшего в первом ряду, какие-то животные прыгали по тумбам, танцевала уже знакомая ему девушка в паре с румяной блондинкой, молодой парень метал ножи, а потом жонглировал ими. Все это проходило мимо внимания оборотня. Весь вечер он высматривал того северянина с сединой в висках, но он так и не появился. Собравшиеся посмотреть представление крестьяне шумно кричали и улюлюкали в ответ на различные трюки акробатов и шутки клоуна. У Дария уже начинала болеть голова от слишком громких звуков, и он с нетерпением дожидался окончания представления. Прийти сюда было ошибкой. Стоило подойти к артистам днем. Возможно, он сделает это завтра.

Наконец артисты раскланялись, и симпатичная девушка с глубоким декольте объявила об окончании представления. Дарий с облегчением вывалился из душного шатра, жадно глотая ночной воздух. Следом за ним вышли Мира с сыновьями. Они, шумно обсуждая увиденное, направились в сторону дома. Дарий уже собрался последовать за ними, когда ему на плечо легла тяжелая рука кузнеца.

— Пойдем в трактир, пропустим по кружке пива. Ольд еще мал, а ты из знатных, вам в таком возрасте уже можно.

Юноша уже собирался вежливо отказаться, но кузнец не дал ему этого сделать.

— Перестань сторониться людей. Если будешь так делать, то и люди начнут сторониться тебя. Пойдем в трактир. Поговорим, послушаем сплетни. Не отказывайся.

Ненадолго задумавшись, Дарий признал его правоту. Согласно кивнув, он поплелся в сторону трактира.

В трактире было шумно и накурено, народ продолжал делиться впечатлениями от прошедшего представления, подчас срываясь на крик. Как только оборотень переступил порог, все собравшиеся резко утихли. Люди стали подниматься из-за столов и кланяться Дарию с таким почтением, словно он был, по меньшей мере, самим императором. Парень знал этих людей, в его владениях жили такие же. И они редко кланялись даже своим сюзеренам. Не принято здесь было поклоны перед знатью бить. Восточнее, ближе к столице — там да. Но не здесь, не в этих местах. Он растерянно улыбнулся, осматривая притихших крестьян и ремесленников. Они ведь и раньше ему кланялись, но он не обращал внимания.

— Прошу вас, — заговорил он несколько смущенно, — не нужно мне оказывать почестей. Я их не достоин. Я простой человек… был человеком. Но я все равно думаю как человек и душа у меня человеческая. Я еще недолго здесь живу, но заметил, что многие из вас иногда хотят подойти ко мне и не решаются. Разве я давал повод относиться ко мне так? Разве я говорю на непонятном вам языке? Или ставлю себя так, будто от меня до Единого одна ступень? Даже то, что я родился в знатной семье — ничего не меняет. Сейчас я не больше, чем вы. Даже меньше, ведь у меня даже дома своего нет, и никто не знает, куда меня направит Дилай в будущем. Со мной можно говорить, можно шутить и даже обидеть. Это вовсе не превратит меня в монстра, желающего отомстить обидчику. Поэтому, прошу вас, общайтесь со мной так, как вам удобно и ничего не опасайтесь — я не кусаюсь. — Тут он весело улыбнулся, демонстрируя острые клыки. — Ну, почти не кусаюсь!

После такого неожиданного окончания речи в дальнем конце кто-то сдавленно и не решительно хрюкнул, пытаясь подавить смех. Хрюк оказался заразительный, потому что следом за ним хрюкнуло еще несколько человек. И тогда зал не выдержал. С явным облегчением люди залились веселым смехом, переходящим в здоровый мужицкий ржач. Сзади подошел Камиль и шепнул парню на ухо:

— Молодец.

А Дарий стоял и улыбался. То, что сейчас произошло, оказалось для него очень важным событием. Он сам не понимал, как гнетет его это почтительно-отстраненное отношение окружающих. С облегчением вздохнув, он прошел в зал, выискивая свободный столик. К сожалению, все было занято гуляющим народом.

— Ты энто… — Подал голос от одного из столов уже знакомый Дарию мельник по имени Ефиня. — Давай к нам садись, коли не побрезговаишь.

Камиль толкнул Дария в спину и стал моститься на лавку, где мужики торопливо потеснились, чтобы их не придавило внушительным телом кузнеца. Кое-как удалось сесть за стол и парню. Люди сидели так плотно, что Дария буквально зажало между кузнецом и каким-то крестьянином, все время косящимся на юного оборотня. Повисла неловкая тишина.

— Энто… — Замялся один из мужиков. — Гыспадин волк…

— Просто Дарий, — поправил его парень.

— Дарий… Ты уж не забижайся. Но вот хотелось поспрошать тебя. Как энто — волком буть громовым?

Молодой человек про себя улыбнулся. Незатейливые вопросы простых людей. Но это хороший признак. Он немного подумал, как лучше вести беседу, и ответил:

— Это сложно объяснить. Честно признаться, я еще сам себе на этот вопрос не ответил. Ведь еще месяц назад я даже не подозревал, что могу превратиться… превратиться в нечто подобное. Даже представить себе не мог. А когда это произошло, все так быстро стало меняться, что мне до сих пор это кажется чем-то не настоящим.

— А энта больна, когда превращаешься? У оборотнев, слыхивал, боли страшныя случаютсо. — Подал голос еще один мужик, сидевший около кузнеца.

— Нет, — улыбнулся Дарий. — Когда я превращаюсь, мне не больно.

— Так то и понятно! — Воскликнул Ефиня. — Простые оборотни — они ж, знамо дело, нечисть дурная. Темному богу кланяются и зло сотворяют. От за грехи их боги и наказуют болями нестерпимыми. А чудам добрым, богами одобряемым, виниться пред людом не в чем. От того и превращаются, когда хотят без болей всяких. Про темных всяк знает — токмо ночью и могут творить злобу свою. А Дарий-то наш и ясным днем волком гулял без всякого неудобства.

Разговор завязался вокруг оборотней и нечисти, периодически Дария осыпали самыми разнообразными вопросами. От простых и незамысловатых до откровенно неудобных, ставивших молодого человека в тупик. Например, один из ремесленников спросил, кто больше ему нравится — девицы или волчицы. Дарий старался отвечать понятно, кое-где отшучивался или уводил разговор в сторону от неприятных тем. Атмосфера стала дружелюбной и парень заметно расслабился. А выпитая кружка пива только добавила удовольствия беседе. В какой-то миг оборотень заметил, что все стянули столы поближе к нему, чтобы слышать и участвовать в разговоре. Трактир заполнился веселым гомоном и скабрезными шутками. И сейчас, в этот момент, все проблемы показались разрешимыми, а жизнь не такой уж и жестокой.

Где-то часа через два в таверну вошли усталые артисты. Публика к этому времени уже успела наобщаться с волком и выяснить, что он не такой уж недосягаемый. Так что сразу переключилась на артистов, стоило им появиться. Это было понятно. Волк ведь никуда не денется, с ними рядом живет, успеют еще спросить, что не спросили. А вот артисты скоро уедут, так что они были сейчас интереснее. Дарий с облегчением вздохнул и откинулся на спинку лавки, на которой стало значительно свободнее. Он стал искать глазами северянина, стараясь, чтобы его внимание не было слишком навязчивым. Северянин обнаружился в некоторой отдаленности от основной труппы. Странное дело, но если с остальными циркачами люди общались с большой охотой, то от этого человека отшатывались, как от чумного, стоило ему с кем-нибудь заговорить. Оборотень постарался прислушаться своим обостренным слухом к разговорам, но фоновый гул и крики все перекрывали. Камиль, заметив его интерес к циркачу, махнул тому рукой, приглашая за их столик.

Северянин увидел приглашение, подошел к столу и, пребывая в расстроенных чувствах, плюхнулся на лавку рядом с Камилем.

— В чем дело, уважаемый? Неужели тебя кто-то обидел? Меня зовут Камиль, а этого молодого человека — Дарий. Расскажи, что случилось?

— Меня зовут Гай, хозяин бродячего цирка. А почему расстроен? Да потому, что не понимаю вас, люди! Стоит мне кого-то спросить про того волка, который утром помогал нам с шатром, как все сразу умолкают и смотрят, как на прокаженного!

Дарий уже открыл рот, чтобы обсудить утренний случай, когда кузнец с силой наступил ему на ногу и больно сжал руку под столом. Парню ничего не оставалось, как незаметно кивнуть и притихнуть. Камиль с интересом покосился на него и вернулся к разговору с циркачом.

— И зачем тебе понадобился наш волк?

— Извиниться хотел. Мы утром не сообразили, что он разумный. А когда жрец Дилая с ним заговорил, а он ему кивал и вообще вел себя разумно — поняли. Некрасиво получилось. Он же слышал, как мы его сетями ловить собирались.

— Что вы собирались делать?! — побагровел кузнец.

— Ну, мы же не знали! Думали зверь простой, дрессированный. Вот и хотели… А-ай, — махнул северянин рукой, — чего уж тут. Плохо вышло, сам понимаю.

— Что же, я передам ему твои извинения. Думаю, он тебя простит.

— Но почему мне нельзя самому извиниться? Куда он пропал? Я его с тех пор ни разу не видел.

— Это тебе знать не нужно. И не лезь, куда не просят. Народ у нас не злой, но за этого волка может чего и сделать сгоряча. Забудь о нем, вот тебе мой совет.

Уже подходя к дому кузнеца, Дарий не выдержал.

— Почему ты не дал мне с ним поговорить? Зачем скрываться?

— Ох, Дарий. Пойми, люди они пришлые, стремлений их мы не знаем. Мало ли, что у них на уме? Нельзя быть таким доверчивым. И еще. Пока они не уедут — тренироваться с превращением не станем. Будешь ходить к жрецу по утрам, а потом мне в кузнице помогать. Они еще день тут будут, а на третий с утра уезжают. Эти два дня постарайся сдерживаться. Не нужно им знать, что ты оборотень. Циркачи — они первые сплетники. Везде бывают, все видят, обо всем рассказывают. Будь осторожен.

Дарий уже и сам устыдился своей наивности. Его так тянуло к этому северянину, что он совсем перестал думать о последствиях. В его ситуации это было недопустимо. Дядя Камиль прав, нужно быть осторожнее.

 

Глава 5

Следующий день Дарий провел, как и обещал, в человеческом облике. Тренировка у жреца оказалась еще жестче, чем первая, но он выдержал. И даже заметил, что суставы стали более гибкими и разминочные движения не приносят уже такой невыносимой боли. Сама разминка у него получилась более уверенной, он почувствовал ритм фигур, которые исполнял, повторяя за мастером. Жрец сильно удивлялся такому неожиданному успеху. По его словам подобное должно было у него произойти месяце на пятом обучения. Недолго подумав об этом, гаш приписал это чудо к особенностям организма оборотня, обладающего особой приспосабливаемостью. Но чудовищное орудие пыток, похожее на сбрую это не отменило. В этот раз парню казалось, что жрец наметил себе цель завязать его тройным узлом. В общем, тренировку он покинул с такой же болью во всем теле и кучей новых синяков от жезла учителя.

Проходя через площадь, он старался обходить шатры циркачей по как можно большей дуге, не желая встречаться с артистами. Как бы его к ним не тянуло, слова Камиля он запомнил крепко. Потом была тяжелая работа в кузнице, которая неожиданно стала приносить ему радость и умиротворение. А вечером он уговорил Камиля снова сходить в трактир, чтобы закрепить те хрупкие отношения, которые стали возникать между ним и местными жителями. Кузнец для вида недолго сопротивлялся, указывая на то, что циркачи сняли комнаты как раз в этом трактире, но потом сдался и охотно направился в нужную сторону. Перспектива выпить кружечку пива явно грела ему душу.

На этот раз людей было значительно меньше. Второе представление ничуть не отличалось от первого и пыл местных к зрелищам несколько поугас. За одним из столов отдыхала вся труппа, наслаждаясь наступившим затишьем. Не было среди них только той самой танцовщицы, что встретилась волку утром прошлого дня. Компания шумно переговаривалась, пребывая в хорошем настроении. Заметив кузнеца, северянин махнул рукой, приглашая его за их столик. Свободных мест было достаточно, но кузнец, устало вздохнув, все-таки присел за столик циркачей. Рядом с ним примостился и Дарий.

— И с чего это вы приглашаете к себе в компанию нас, хотя других любопытных сегодня явно отвадили? — Поинтересовался Камиль.

— Ну, ты вчера единственный, кто хоть что-то мне согласился объяснить, когда я заговорил про волка. Это достойно уважения. — Пояснил хозяин труппы.

— Допустим, что я поверил, — хмыкнул кузнец, заказывая себе и Дарию по кружке пива.

— Слушай, а твой сынишка совсем не говорит? — Поинтересовался северянин. — За все время вчера и сегодня он не проронил ни слова.

— Он просто старается не разговаривать с чужими. Такой уж характер, — пояснил кузнец, отпивая из своей кружки.

Камиль еще вчера заметил, что у мальца теперь очень необычный прикус, так что велел оборотню не открывать рот, чтобы никто чужой не заметил клыков.

— Очень странно, — прогудел силач. — В его возрасте молодежи только дай повод поболтать.

— Люди разные, — философски заметил Камиль в ответ.

Завязалась тихая спокойная беседа на нейтральные темы. Артисты с удовольствием рассказывали о своих странствиях и о том, что в них увидели и узнали. Внезапно Дарий забеспокоился. Он стал поворачивать голову то в одну сторону, то в другую и жадно принюхиваться.

— Ты чего? — округлил глаза бородатый карлик, деловито намазывая на хлеб рыбную пасту.

— Дымом пахнет… и гарью, — прошептал Дарий, все сильнее беспокоясь.

— Ничего не чувствую, — попробовал принюхаться дрессировщик.

— Может, на кухне что-то сгорело? — предположил кузнец.

— Нет. Запах другой, не объяснить…

— Мне вот сейчас показалось, или у мальца, и правда, клыки во рту? — без обиняков спросил силач.

Ответить ему никто не успел. С улицы послышался шум и громкие панические крики.

— Что там случилось? — Заволновался кузнец. — Чего они кричат?

— Они кричат… «Пожар!», — воскликнул Дарий, срываясь к входной двери. Все, кто был за столом побежали следом.

На северной стороне деревни виднелось алое зарево. Дарий бежал туда со всей скоростью, которой обладал. Остальные, включая кузнеца, безнадежно от него отстали. Он только успел услышать выкрик северянина, что они помогут тушить.

Оборотень сам не заметил, как пробежал через всю деревню. Дом полыхал вовсю. Соломенная крыша готова была вспыхнуть, как сухая щепа. Рядом стояла обескураженная семья возле мешков с тем добром, которое они успели вынести. Ветер дул в сторону деревни. Стоящий ближе всего к горящему дому сарай уже начинал заниматься огнем. То тут, то там вспыхивали огненные языки, тут же заливаемые ведрами воды, которые передавали вставшие цепочкой жители. Пожар в деревне в такую жару был бы самым страшным, что можно себе представить. Почти все дома были срублены из цельных стволов дерева по старинному обычаю. И крыты были соломой. Жар и треск горящих бревен обескуражил парня. Некоторое время он не знал, что предпринять и просто наблюдал за действиями людей. Камиль с циркачами уже успели добраться до места и включились в общую цепочку. Ведра лились на пылающий дом и окружающие строения одно за другим. Перепуганная живность, спешно изгнанная из сараев погорельцев и их соседей, перемешалась между собой, и создавала дополнительную сумятицу. Тем временем из ближайших домов спешно выносили вещи и сгружали на телеги. Заняты были все. Вода лилась на строения бесконечным потоком. Но Дарий с ужасом видел, что это не помогает. Вот уже загорелась крыша сарая. Сильный порыв ветра сдул клок пылающей соломы на соседний дом. Теперь горели два дома. И если срочно их не потушить — сгорит вся деревня!

Жар нарастал, вынуждая людей все дальше отходить от огня. Все меньше воды попадало на дома, все больше ее выливали впустую. Не выдержав, Дарий плюнул на свое обещание и обратился. Краем уха он услышал громкое восклицание северянина и стук деревянного ведра, покатившегося по земле. Но волку было не до этого. Сейчас он буквально сиял от сконцентрированной в нем мощи. Искры, обычно такие маленькие и веселые, вытянулись в длинные электрические протуберанцы. Оборотень стал похож на солнце, освещая все вокруг своим сиянием. Волк сел на задние лапы, задрал морду к небу и завыл. И был этот вой таким жутким, таким требовательным и могучим, что люди, не выдержав, попадали на колени. В доли секунды ветер сменил свое направление. Он стал кружить над горящими домами, собирая пламя в подобие гигантской огненной воронки. Над жерлом этого явления собралась темная массивная туча. Раскат грома грянул с такой силой, что окружающие с криками похватались за уши. Удар сердца — и с небес хлынул невероятно мощный поток воды. Это даже на ливень не было похоже. Словно кто-то могущественный поднял в небо реку и наклонил ее так, что вся вода изливалась из нее на пожарище. Всего за минуту с пожаром было покончено. Мощный водный поток резко иссяк и ветер утих. Сияние оборотня тут же погасло, и он стал выглядеть как обычно. Веселые искры снова завели свой гипнотический хоровод в густой шерсти громового волка.

Дарий осмотрел дело своих рук (или лап?) и остался доволен. Он даже не обратил внимания на то, что ни минуты не терял контроля над собой. Кто-то осмелел настолько, что подошел к нему и одобрительно похлопал по шее. Это был Камиль.

— Я горжусь тобой, сынок.

Люди разразились радостными криками. Они его благодарили, что-то обещали, что-то спрашивали… Дарий не двигался. Было еще что-то. Странно. Жрец ведь мог остановить пожар? Он силен, ему не составило бы труда укротить огонь. Тогда где же он? И где жрецы остальных двух храмов? Беспокойство вновь начало нарастать в душе. Что-то не так. Что-то они упустили.

Вдалеке послышался протяжный гул. Земля мелко задрожала под ногами. Дарий повернул голову в ту сторону. Горы. Каменоломня! Несколькими молниеносными скачками он добрался до входа в шахты. Все три жреца были уже там. Они стояли, явно очень расстроенные и обозленные. Громко споря между собой.

Он опоздал. Они все опоздали. Из шахты шел тонкий запах крови. Ее было очень много. Там была смерть, не миновавшая никого. Останься там кто-то живой — он бы почувствовал. Но таких не было. Только внушительные отвалы чернели на фоне звездного неба, доказывая, что кто-то тут все-таки был. Отвалы… отвалы… Да. Как же он был наивен! Как можно было поверить во всю эту сказку? С него словно пелена спала. Пазл щелкнул и встал на место. За ним — еще один. И еще.

Злобно сверкнув глазами на жреца Дилая, оборотень развернулся и двумя прыжками достиг деревни. Деревня. Еще один пазл щелкнул. Картинка выходила не самой радостной. Волк зашел в храм и лег перед дланью Дилая. Он приготовился ждать. Ждать охотника, который так ловко поймал его в свой капкан.

Деревня продолжала шуметь. Ночь еще только начиналась, но было ясно, что лечь спать сегодня никому не суждено. Волк лежал у подножия статуи и ждал. Но жрец не возвращался. Так прошло около часа, когда в деревне послышался дробный цокот множества копыт. Дарий принюхался. Люди, воины. Звуки доспехов были такими отчетливыми, что оборотень даже удивился. Он мог пересчитать всех всадников. Сорок. Внушительная дружина, почти армия. И еще было три запаха, отдававшие магией. Раньше он не чувствовал, чтобы магия пахла. Выходит, в деревню явилась баронская дружина, подкрепленная стандартной троицей чародеев. Мощно. По запаху и звуку Дарий мог прочитать каждое движение этих людей. Вот уверенный мощный голос приказал рассредоточиться и оцепить деревню. Вот всадники рассыпались по сторонам, исполняя приказ. Скрипнули деревенские ворота, закрывая все выходы и входы. Испуганно шептались жители. Только маги молчали, общаясь, видимо, мысленно. Издалека доносился синхронный топот ног. Приближались пешие войска.

— Где он? — все тот же мощный командный голос.

— Сейчас, — проговорил мягкий женский голосок. Минута тишины. — Там, в храме.

Волк заерзал. Кажется, они пришли за ним. Лучше бы им не нападать на него. Сейчас он был зол. Очень зол. И сейчас маги его не остановят.

Шаги простучали по каменной храмовой лестнице. Двое. Оборотень расслабился. Таким количеством на подобных ему созданий не нападают.

В освещенный свечами молитвенный зал вошли два человека. Это был крепкий мужчина в дорогих доспехах и худенькая женщина лет сорока в зеленой мантии мага. Не магистр. Это очень обрадовало волка. Магистров, носивших алые мантии, он побаивался. А простые чародеи были ему не опасны.

Мужчина сразу увидел внушительную волчью фигуру, и направился к ней уверенным шагом. Магиня засеменила следом. Воин приблизился и, резко остановившись, отдал честь, прижав кулак к сердцу.

— Господин Дарий, я командир баронской дружины капитан Савий Дорийский. Безземельный лорд, к твоим услугам. Со мной магесса Дафна, среднее звено штатной троицы на службе барона Реннского. Не мог бы ты уделить нам немного своего времени?

Дарий лениво оторвал голову от каменного пола и задумчиво посмотрел на командира. Воин терпеливо ожидал, стоя прямо и уверенно. Тяжело вздохнув, оборотень сосредоточился на превращении. Завершив трансформацию, он подтянул под себя ноги и прислонился спиной к каменной ступне Дилая.

— Чем могу быть полезен, капитан?

Воин никак не показал, что зрелище проведенного Дарием превращения как-то его тронуло. Коротко поклонившись, он сразу перешел к делу.

— Сегодня на местной каменоломне произошла диверсия. Нам сказали, что ты там был. У тебя крайне необычные способности и мы надеялись, что ты заметил нечто, чего не заметили другие. Нам необходима любая помощь, так как преступник совершенно не оставил следов.

— Почему же не оставил? — усмехнулся Дарий. — Оставил. Правда, не у шахты, а на месте пожара.

— Причем здесь пожар? — изумилась магесса. — Пожар, хвала богам и твоим умениям, был успешно потушен. А вот на каменоломне погибли люди.

— Я знаю. Я был там. Но магесса, неужели ни ты, ни капитан не сложили эти три случая в одно?

— Три? — переспросил Савий.

Дарий тяжко вздохнул. Ему совсем не хотелось объяснять вещи, до которых они и сами могли догадаться.

— Три события, капитан. Приезд цирка, пожар в деревне и взрыв на шахте. Пожар был направлен на отвлечение внимания. Поджег совершили с умом, рассчитав направление ветра и скорость загорания. Во время тушения я почуял запах магической нити. Мне уже приходилось видеть такие узоры во время строительства дороги через Виланское баронство. Чтобы правильно взорвать скалу рабочие устанавливали зачарованные взрыватели, должные сработать в определенное время. Очень простая конструкция, ты должен о ней знать. У горящего дома был такой же взрыватель, только в магическую бомбу вместо взрывающего артефакта установили жидкий огонь.

— Почему именно жидкий огонь? — деловито поинтересовалась Дафна с видом ученого, совершающего очередное открытие.

— У жидкого огня… — Оборотень задумался, как лучше объяснить. — У него особенный запах. Он мне еще тогда показался смутно знакомым, но лишь вернувшись в храм, я понял что это. При изготовлении храмовых свечей всегда добавляется капля жидкого огня, чтобы они дольше горели. Здесь он ощущается значительно слабее, потому что концентрированность разная, но он есть.

— И ты сказал, что заметил следы? — несколько нетерпеливо прервал философские рассуждения воин. — Как я понимаю, это сделали циркачи. Немедленно распоряжусь об их аресте.

— Не стоит, — хмыкнул Дарий. — Думаю, диверсанта среди них больше нет. Остальные ничего не знали и находились на пожаре, помогая тушить.

— И кто же диверсант? Где он может быть?

— Пока я здесь лежал, мне стало скучно, и я стал думать об этом. Полагаю, мне удалось понять, кто это был, и каким образом исчез. Вы нашли среди циркачей танцовщицу с темными волосами?

Магесса прикрыла глаза и застыла. Некоторое время все молча ждали.

— Темноволосая циркачка по имени Мия исчезла. Ее уже ищут.

— Сомневаюсь, что найдут. — Клыкасто улыбнулся оборотень. — Скорее всего, она уже на другом конце континента.

— С чего ты взял? — несколько раздраженно отозвался капитан.

— А с того, что девушки не было уже тогда, когда мы пришли в трактир. А на пожаре я ощутил запах ее духов, но самой танцовщицы не было. Она устроила поджег, способный уничтожить деревню, рассчитывая, что жрецы задержатся, справляясь с огнем и у нее будет возможность бежать. Про меня она почти ничего не знала и не ожидала, что пожар возьму на себя я. А жрецы на это и понадеялись, сразу отправившись к шахте, как только оттуда поступил тревожный сигнал. Это значит, что обойти жрецов она не могла, но они ее не встретили. Ее след вел в шахту. Она так пропиталась запахом жидкого огня, устанавливая бомбу, что мне не составило труда проследить ее путь. Но не было более свежих следов, говорящих о том, что она выходила из шахты. Значит одно из двух. Или она погибла вместе с работниками, или в шахте была арка переноса и диверсантка, поняв, что от жрецов ей отделаться не удалось, воспользовалась заранее подготовленными координатами, чтобы перенестись к заказчику диверсии.

По тому, как дернулась щека капитана, Дарий понял, что попал в точку.

— Если она ушла через арку, то взять ее уже точно не получится. Время, необходимое для того, чтобы разобрать завалы и добраться до точки отправки, сотрет все следы. Даже с магической помощью вы не успеете. Но если вы дадите мне ее вещи, возможно, я смогу определить какая страна ее послала. Люди, покинувшие родину, всегда имеют при себе что-то, привезенное с нее. Духи, косметика, безделица. Это шанс, хоть и маленький.

— А ты довольно умен и рассудителен, — заметила Дафна, поправляя рукав мантии.

— Я много читал, — усмехнулся парень.

— Ты сможешь сейчас обследовать вещи циркачей? — задал резонный вопрос капитан.

— Нет. Я не сдвинусь с места, пока не переговорю со жрецом этого храма. Если встретите его — так и передайте. Я жду его здесь.

Воин уже готов был разразиться гневной тирадой на спесивых юнцов, не понимающих, что в данный момент важнее, но магесса довольно грубо дернула его за руку и коротко поклонилась Дарию.

— Мы все передадим в кратчайшие сроки. Прости нас за беспокойство. Мы будем ждать на площади, когда ты освободишься.

После того как эти двое ушли, Дарий прикрыл глаза и снова приготовился ждать. Жрец появился минут через двадцать уставший, осунувшийся и очень расстроенный.

— Ты хотел поговорить со мной, сын мой? Признаться честно, не лучшее время ты выбрал.

— Скажи мне, гаш, что добывают на шахте? — оборотень отлепился от каменной ступни бога и приблизился к жрецу так, что их глаза оказались на одном уровне.

— Это же каменоломня, — поднял удивленно брови старый служитель. — На ней добывают камень.

— Ты лжешь, — бросил Дарий фразу, до хруста сжимая кулаки.

— Ты говоришь такое жрецу своего бога…

— Ты лжешь, жрец. — Оборотень отвернулся от собеседника. — С каждым превращением во мне что-то меняется. После прошлого раза у меня появились клыки. Теперь я стал чуять ложь. Я слышу стук твоего сердца, разницу в запахах, которые исходят от тебя, чувствую периодичность, с которой ты потеешь. Не знаю, как это складывается у меня в разуме, но я чувствую — ты лжешь, жрец. И даже если бы я не имел этой особенности — все равно бы уличил тебя во лжи. Я видел отвалы. В каменоломнях не может быть столько отвальной породы. Вы добываете что-то в этой шахте, прикрываясь совершенно другой выработкой. Конечно, камень там тоже добывают, но и что-то еще. Скажи мне, жрец, что там добывают?

— Ты ошибаешься…

Жрец не договорил. Внезапно оборотень не выдержал и совершенно потерял контроль над собой. Он глухо зарычал, сцепив кулаки и от него стали волнами расходиться ледяные дорожки. Изморозь быстро распространялась по каменному полу, остужая храм, обращая воздух в нечто колючее и непригодное для дыхания. Свечи громко затрещали, начиная гаснуть одна за другой.

— Стой! — В отчаянии закричал жрец. — Ради себя и всех нас, остановись Дарий! Если ты сейчас не возьмешь себя в руки, то никогда больше не станешь собой!

Оборотень и сам заметил что-то неладное. Он не понял, что произошло. Просто в один миг какая-то темная волна злобы на этого старого лжеца накрыла его с головой. Парень стал судорожно дышать, стараясь успокоиться. Лед медленно таял, оставляя за собой мокрые борозды на полу. В храме снова потеплело. Посчитав, что он достаточно успокоился, Дарий открыл глаза.

— Что это было?

— Ты едва не ступил во тьму, — покачал головой гаш, все еще приходя в себя от леденящего душу страха. Не сумей мальчик остановиться, сейчас перед ним находилось бы нечто, с чем у старика не было шансов совладать… — Холод. Ты знаешь, что этой магией обладают лишь самые сильные, самые опасные слуги Радуна? Ты впустил в свое сердце злобу и едва не перешел под руку темного бога. Существам, подобным тебе, необходимо быть особенно осторожными, ведь для вас грань значительно тоньше, чем для простых людей. Скользнуть во тьму легко, но вернуться назад практически невозможно. Прошу тебя, мальчик мой, следи за своими мыслями и порывами, иначе станешь настоящим монстром.

— Я учту. — Жрец не врал. Парню стало страшно, но он решил отложить переживания, чтобы не сбивать себя с главного вопроса на данный момент. — Ты так и не ответил, — все еще несколько холодно произнес Дарий. — Что добывают в шахте? Не думай, что я спрашиваю с целью узнать. Мне уже все понятно. Но скажи это ты. Потому что, если это скажу я — ты навсегда утратишь мое доверие. И тогда это будет наша последняя встреча с тобой. Решай.

Жрец Дилая тяжело вздохнул и опустился на каменную лавку для прихожан. Сейчас он сделает глупость, за которую Император по голове не погладит. Но выбора просто нет. Как же не вовремя проявился в мальчике этот дар определения правды. Разве он поймет, что старый гаш просто не имел права ничего рассказывать.

— Я расскажу тебе все, что ты хочешь знать. Если ты способен видеть правду — то знаешь, что я сейчас искренен. Но перед этим я прошу тебя рассказать о твоих собственных догадках. Пойми, это не праздное любопытство. От этого зависит безопасность Империи.

Несколько минут оборотень с сомнением разглядывал жреца. Он видел, что старик не врет. Посомневавшись, он начал рассказ.

— До недавнего момента я пребывал в какой-то эйфории, так что просто не обращал внимания на разные странности, которые встречались на каждом шагу. Сейчас я смог их увидеть. Начнем, пожалуй, с шахты. Разве это не странно, что возле нее находится такая большая деревня, но никто из местных в ней не работает? Так просто не бывает. И никто никогда не выходит из шахты. В деревне не появлялся ни один работник, чтобы что-то купить из продуктов или вещей. Причиной этому может быть только то, что работа в этой шахте так опасна, что простых людей к ней не подпускают. Значит, отправляют рабов-смертников. Никто не видел ни повозок, в которых они прибывают, ни обозов с вывозимой продукцией. Не считая камня, но мы уже выяснили, что это ширма. Слишком мало его уходит с каменоломен. Получается, внутри шахты устроена арка переноса, через которую присылаются рабочие, и вывозится добытый продукт. Арка — вещь крайне дорогая и установка ее на шахте оправдана только в случае особой ценности и редкости продукта. Я не назову его, ведь это должен сделать ты. Что касается тебя. Знаешь, я кое-что вспомнил. Твой разговор с магами. Тогда, когда они пришли за мной. Слишком просто они убрались отсюда. Конечно, можно списать на то, что ты жрец с самой верхушки иерархии. Но тогда другой вопрос. Что здесь делает такой человек? Ведь ты охранял шахту, не так ли?

Дарий внимательно посмотрел на жреца. Тот молчал, не проявляя никаких эмоций. Нервно дернув плечом, парень продолжил.

— Император направил сюда жреца высшего посвящения для охраны стратегически важного для Империи объекта. И поставил его главным над этой местностью. Да, это я тоже понял только сегодня! Какая скорость реакции у дружины барона на диверсию в шахте! И какая мощная армия сразу же выступила к месту событий! Да ни у одного барона не хватит денег содержать такую армию. И тем более ни одна армия никогда не станет подчиняться жрецу вместо своего нанимателя. А где сам барон? Разве не удивительно, что в его владениях появляется достаточно сильный оборотень, а владетель даже не проявил любопытства и не вызвал к себе, чтобы с ним поговорить? Я даже не уверен, что этот барон вообще существует. Все вокруг — фикция, все ложь. Ведь не было никакого магического барьера, правда? Ты просто мысленно поговорил с теми магистрами и велел им убираться, запретив здесь появляться кому-либо из Академии. Обладая специфической властью в этой местности, ты мог отдать такой приказ лишь от имени Императора. Вот почему маги так легко ушли отсюда, вот почему они больше даже не пытались ко мне подобраться. Ты объявил меня имуществом Империи, не так ли? Потому что втроем магистры имели, что тебе противопоставить. А отлучить от света мага жрец имеет право только по решению Императора или если маг покушается на особо ценное имущество Империи. Я же знаю эти законы! Мне их с детства в голову вдалбливали! Но объявить нечто особо ценным имуществом Империи можно тоже лишь с решения Императора. Получается, еще до того, как маги напали на меня, ты все знал и получил особые указания на мой счет. Это ты меня направлял сюда, как только я сбежал из своего имения. Ты все рассчитал. Заманить меня в деревню, заставить вызвать дождь, чтобы доказать свою полезность. Щелкнуть по носу зарвавшихся магов и установить надо мной контроль! Я теперь даже не уверен, что Камиль является обычным кузнецом! Он как-то проговорился, что с нечистью сражался. Для этого нужен такой уровень мастерства, что простому наемнику и не снилось. Все, абсолютно все вокруг меня — это ложь и мираж! А теперь скажи мне, жрец. Ответь на три простых вопроса: что добывают в шахте, что это за деревня, которой искусственно занижают статус и зачем ты меня сюда заманил?!

Жрец тяжко вздохнул и посмотрел на нервно ходящего из стороны в сторону молодого человека.

— Говорили мне, что ты умен не по годам, но я и не думал, что настолько. Видно, и правда, на тебя так много навалилось, что я уж подумал, что воспитатель твой преувеличил. Ладно уж. Прав ты насчет шахты. Кирит там добывался. Ты должен и так знать, что это единственное средство, благодаря которому маги выращивают магических завров. Эти верховые ящеры являются основной силой имперской кавалерии, а плодиться могут только если им в пищу давать это вещество. В империи, да и во всем мире, известно только одно месторождение кирита и оно находится здесь. Под горой существует вулкан. Раз в десять-двенадцать лет он извергается. Но не так, как обычные, а внутрь себя. Лава заполняет все шахтовые коридоры и после каждого извержения приходится пару лет ждать и начинать разработки снова. К сожалению, кирит — вещество крайне токсичное и люди не выживают в шахтах больше трех лет. Ты прав, в недосягаемом для потоков лавы месте установлена арка, через которую доставляют рабов и инструменты. Все ты правильно понял. И про деревню верно догадался. Деревню поставили в этом месте как ширму. Никто не должен был знать о шахте, а одинокая выработка без обслуживающих ее людей выглядит подозрительно. Поэтому здесь и основали еще при деде нынешнего Императора деревню для отвода глаз. А при деревне поставили три храма, так как храм Дилая без храма Единого и Риалы никогда не возводится. Со временем через эту местность стали проходить купцы и селение разрослось. Признавать его городом — значит привлекать еще больше внимания, потому Император приказал не допускать этого. Вот и вышло немного подозрительно. Но люди здесь живут самые простые. Они не догадываются, что каменоломня — это ширма. И про Камиля ты прав. Раньше служил он при храмовой страже, так что я выбрал его своим помощником. Тем более, он сам хотел оставить службу и вернуться в кузницу. Вот все и остались довольны. В другом ты ошибся. Не заманивал я тебя, мальчик мой. Да, вывел на этот путь, но сделал совсем по иной причине, чем ты подумал. Знали о тебе с самого рождения. Знали и маги, и мы, жрецы Дилая, и Император. Еще твой отец привлек наше внимание. Я его лично не знал, но через меня докладывали обо всех его подвигах, а он совершил их не мало. Он тоже мог превращаться в волка, но силы грозу призывать и прочее не имел. Хотя с близкого расстояния молнией ударить был способен. Мы заинтересовались, ведь его сила была близка силе Дилая, хотели пригласить в столичный храм поговорить, узнать о нем больше, но не успели. Маги добрались раньше. Подставили его и заперли в недрах Академии Сил. Не знаю, что они с ним там делали, да только видел я потом тело, которое чародеи отправляли семье. Страшное было зрелище. Мы не смогли обвинить магов, так как они заявили, что твой отец обезумел и стал нападать на людей. Продемонстрировали мертвого студента Академии и мы ничего доказать не смогли. Поэтому, когда мы выяснили, что у него остался сынишка, то пошли к Императору и попросили права наставничества. Но Император здраво рассудил, что ты еще не проявлял никаких особых умений и вполне можешь не оказаться громовым волком. Наш первожрец решил, что это разумно и согласился с тем, чтобы Император назначил опекуном Ларта. Парнем он был не плохим, сообразительным и сразу согласился сотрудничать с храмом Дилая, а не с магами. Тогда же потребовался жрец из мастеров в этот храм. Подумав о близости деревни к твоему баронству, я вызвался добровольцем. Я не врал тебе про знаки Дилая. Он действительно направил меня сюда, к тебе. И то, что здесь именно я — лишь его воля. О большем не скажу, не проси. И без того видишь, что это правда. Когда ты впервые обратился, Ларт немедленно прислал мне магическим сигналом весть о случившемся. Узнав, что ты сбежал — я воспользовался силой жреца и стал влиять на тебя. Поверь мне, если бы ты не пришел сюда, маги быстро добрались бы до тебя и схватили. Только здесь ты мог быть в безопасности, под защитой храма и Императора. Поэтому я внушал тебе мысль двигаться в этом направлении до тех пор, пока в тебе не начались перемены. Когда ты добрался до развилки — был последний раз моего вмешательства. После этого действовать на тебя ментально и иными прямыми чарами стало невозможно. Так что грозу для полей ты вызывал сам, по своей воле, что меня очень порадовало, должен признаться. Я не стал сразу тебя трогать, так как выяснил, что три магистра Академии уже сели тебе на хвост. Нужно было прояснить ситуацию с ними раз и навсегда. Поэтому я и позволил случиться этой стычке. Поверь, у меня не было никаких корыстных намерений. Своими действиями я старался защитить тебя. Ты же совершенно не понимал, куда бежишь и что будешь дальше делать! Мы, жрецы, очень близки к Дилаю, мы не способны пойти против его воли. А он ясно показал, что тебе уготована особая судьба. Стал бы я брать в ученики первого попавшегося? Я ждал тебя здесь все то время, что ты рос. Я надеялся, что ты станешь достойным преемником моего мастерства. На склоне лет у меня одно желание — чтобы душа моя, ожидая в чертогах Громовержца нового рождения, гордилась своим учеником. Прошу, поверь мне! Я просто хотел позаботиться о тебе, подготовить к тем испытаниям, которым хотят подвергнуть тебя боги!

У старика на глазах выступили слезы. Возраст и проблемы, свалившиеся на плечи жреца, выбили его из колеи, и даже такие стальные нервы, как у него, оказались сильно расшатаны. Дарию стало очень стыдно, что он довел его до такого состояния. Теперь парень знал правду, но она ничего не меняла. Жрец хотел ему помочь, он не собирался его использовать в своих целях. Император — да. Не хотелось бы попадать под его руку. Правитель просто обязан по максимуму использовать все ресурсы, которыми он обладает. И оказаться у него на службе Дарию сильно не хотелось, так что, как только закончит обучение — ему придется уходить на север. Он взглянул на ссутулившегося жреца и не выдержал. Подскочив, он мягко обнял его за плечи и прошептал:

— Я верю тебе, гаш. Прости меня. Мне везде кажутся враги. Значит, это Ларт сообщил про меня?

Жрец быстро вытер глаза носовым платком и кивнул.

— Он очень беспокоился. И поисковый отряд боялся посылать, ты ведь мог напасть и на них. Так что он связался со мной. Мы давно переписываемся.

— Значит, он простил меня?

— Он и не обижался. Ларт — умный человек. Он знает, что это была не твоя вина.

Дарий устало потер переносицу, потом резко тряхнул головой, словно отгоняя всю прошедшую ночь вместе с никому не нужными откровениями. Хотя, зная правду, ему стало спокойнее. Теперь он действительно мог доверять жрецу. Ведь в его рассказе не было ни слова лжи.

— Нужно помочь вам выяснить, чей диверсант наведался в шахту. Похоже, гаш, ее местоположение больше не тайна.

— Пойдем. Я должен присутствовать, — положил руку жрец на плечо Дария. — Кстати. Барон Реннский существует. Это глава тайной канцелярии Императора. И он уже успел на тебя посмотреть издалека.

— Не очень приятное известие, — буркнул парень, направляясь к выходу из храма. — Не хочу попадать в государственную машину.

— Люди намеряются — боги распоряжаются. Не время беспокоиться об этом. Когда придет час — Дилай сам направит твои стопы в нужную сторону.

— Гаш… — Парень, уже не далеко от стоянки циркачей замедлил шаг.

— В чем дело, мой мальчик?

— Гаш, мне придется превратиться. Я не уверен, что смогу сразу вернуть себе сознание.

— Тогда пошли сначала в трактир. Осмотришь комнату этой Мии. Там обратишься без лишних глаз, а я постараюсь помочь тебе поскорее прийти в себя. Какое-то время удержать тебя в моих силах.

— Так и поступим, — кивнул Дарий.

На безоблачном небе весело перемигивались звезды. Облака появятся над этими местами не раньше, чем через пару дней. Оборотень собрал всю воду с небес для тушения пожара. Парень чувствовал, что таким образом бороться с огнем — все равно, что вбивать садовые колья кузнечным молотом. Можно, сработает, но есть гораздо более простые способы. Но он их пока еще не знал. Все, что он делал в облике волка, было инстинктивным, не осознанным. И никто не может помочь ему понять свои способности, потому что никто их не знает. Юноша тяжко вздохнул.

Трактир был окружен воинами дружины. Всех постояльцев согнали внутрь и обратно не выпускали. Стражник, стоявший на посту у двери, при виде жреца отдал ему воинскую почесть, прижав кулак к сердцу. После этого он коротко отрапортовал, что происшествий не было, а ситуация под контролем и посторонился.

Дарий прошел внутрь следом за жрецом. В полутемном помещении было необычно тихо. За одним столом сидели приунывшие циркачи в окружении суровых воинов. В отдалении сидел заезжий купец, с удовольствием вкушая позднюю трапезу. Стоящего рядом воина он, кажется, даже не замечал. Позади него отдельно сидела его охрана и работники. Эти на вновь прибывших никак не отреагировали. Зато со стороны циркачей послышался звук отодвигаемого стула. Северянин, увидев оборотня, хотел к нему подскочить, но один из воинов лихо его перехватил, усаживая на место. Дарий бросил косой взгляд на циркача и прошел мимо. Его ждала не простая работа. Честно признаться, он даже не представлял с чего начинать. Это на словах все выглядело просто, а теперь, когда он немного подумал, стал жалеть о данном обещании. Но отступать было поздно. Он обязан, по меньшей мере, попытаться.

На деревянной лестнице, ведущей к комнатам постояльцев, показался капитан Савий. Увидев жреца и оборотня, он радостно улыбнулся.

Мы вас ждали на площади, но магесса сказала, что вначале вы изъявили желание осмотреть комнату беглянки.

— Да. — Согласился жрец. — Я связался с ней, чтобы предупредить.

— Прошу за мной, я покажу дорогу.

Они поднялись наверх, и зашли в третью справа комнату. Обстановка была самая простая. Массивный деревянный стол со стулом, аккуратно заправленная кровать, небольшой таз для умывания, стоящий на трехногом табурете и шкаф. Дарий подошел к шкафу и открыл заскрипевшую дверцу. Внутри висело множество платьев, легких воздушных блузок и штанов. Внизу стояла сумка с еще не разобранными вещами.

— Мне потребуется помощь, гаш. Когда я изменюсь, то не смогу сам достать некоторые вещи из сумки.

— Я помогу, — кивнул жрец. — Укажешь, что тебе захочется осмотреть здесь и в фургонах.

— Тогда… наверное, стоит начать? — Неуверенно посмотрел парень в сторону терпеливо ожидающего Савия. Жрец правильно понял его нерешительность.

— Капитан, оставьте нас. И проследите, чтобы никого не было у двери. Что бы вы ни услышали — я запрещаю сюда входить. Приказ ясен?

— Так точно, гаш. — Капитан ударил кулаком по груди и скрылся за дверью.

— Не бойся, мальчик мой, не нужно нервничать. Постарайся настроиться на то, что тебе необходимо обрести человеческий разум. Я буду рядом и помогу.

Дарий кивнул и настроился на превращение. Он тщательно прокручивал в голове главные действия. Не убегать, не нападать, думать, как человек. Передние лапы мягко опустились на дощатый пол. В комнате сразу стало тесно, волк занимал собой большую часть помещения. Он осмотрелся. Слишком тесно, мало места, как в ловушке. Зверь забеспокоился и собрался уже выпрыгнуть в окно, хоть оно и казалось слишком узким для его тела.

— Дарий! — Позвал его жрец. Волк вздрогнул от упоминания имени. Человек, друг. Он пахнет той же силой, он свой. — Дарий, вспоминай, кто ты.

Не убегать, не нападать, думать как человек. Короткие приказы крутились в голове, вызывая смутное беспокойство. Он не умеет думать, как человек… Умеет. Что-то в сознании стало раскрываться, словно цветочный бутон. Он умеет, он думает. Он не просто зверь. Дарий прикрыл глаза, чувствуя, как разум постепенно проясняется. Полностью придя в себя, он посмотрел на жреца и мотнул головой. Жрец глубоко вздохнул.

— Я беспокоился, что с тобой возникнет значительно больше проблем.

Волк развернулся к шкафу и стал принюхиваться. Нужно искать. Запах, магию, что-то. Ничего странного не обнаружилось, даже содержимое сумки было совершенно обычным. Те же платья, хранящие на себе духи девушки и пряную нотку каких-то восточных благовоний. Грустно вздохнув, волк направился к выходу. Может, в фургоне больше повезет. В узкий дверной проем он протискивался с огромной неохотой. Звериные инстинкты говорили, что в этот момент волк уязвим и любой, кто пожелает на него напасть, может сделать это без лишних сложностей. Усилием воли Дарий давил в себе восстающие инстинкты, но в дверь он проскочил как пробка, быстро сбежав по деревянным ступеням. Жрец едва поспевал следом за ним. Позади него выполз несколько помятый капитан, сбитый пронесшимся мимо оборотнем, в неожиданном приступе клаустрофобии совершенно не смотревшим, кто попадается на пути.

— Ну что? — окликнул он жреца. — Есть что-то?

— Пока нет, — ответил гаш. — Где хозяин цирка? Пусть идет с нами, покажет фургон, где спала девчонка, и ее вещи.

Один из солдат грубо за шиворот подхватил северянина и вытолкал из-за стола. Гай, оказавшись вблизи от волка, вначале замер, на глазах его выступили слезы, а руки задрожали. Потом он неожиданно упал на колени и, прижавшись лбом к полу, проговорил срывающимся голосом:

— Радуш, прости меня. Я недостоин поднять на тебя глаза. Я не узнал тебя сразу, хоть и видел молнии на тебе. Только, когда ты погасил пожар, явив свою силу, мне стало понятно, кого я оскорбил. Прости меня, Радуш!

Дарий, ничего не понимая, переводил взгляд со жреца на хозяина цирка. Ему было жаль, что сейчас он не способен разговаривать. Парню очень хотелось спросить о причинах такого странного поведения этого человека, но превращаться обратно было нельзя, ведь тогда придется у фургонов вновь становиться волком. А он не был уверен, что в этот раз все пройдет так же спокойно, как в верхней комнате.

— Почему ты зовешь его этим именем, циркач? — задал вопрос жрец, и сам заинтригованный таким поступком.

— Радуш на языке моей родины означает Душа грозы. — Пояснил северянин, не отрываясь от грязного пола. — Есть легенда о великом воине, полубоге, способном обращаться в молниеносного волка. Он сражается с силами тьмы, защищая невинных. И никто не в силах его одолеть. Эти сказки наши матери рассказывают своим детям долгими зимними ночами. Но даже я посмел сомневаться в их истинности. Я совершил грех перед Радушем, я молю его простить меня!

Волк тряхнул гривой, отгоняя роящиеся вопросы. Нужно поскорее закончить с делом, чтобы вновь стать человеком и подробно расспросить циркача. Он легко толкнул носом жреца в спину и направился к выходу, оборачиваясь на каждом шагу.

Гаш правильно истолковал нетерпение парня и, приказав капитану вести северянина следом, спешно направился к выходу. Процессия, шедшая через всю деревню, выглядела донельзя странно. Впереди, то отрываясь от остальных, то останавливаясь и поджидая их, двигался огромный громовой волк, весь переливающийся от пробегающих по шерсти волнами искр. За ним, подталкиваемый в спину железной рукой капитана, мелко семенил северянин, все время суеверно косясь на оборотня. Рядом с ним шел жрец Дилая, с безмятежным видом наблюдающий за душевными терзаниями этой парочки.

Оказавшись у шатра, волк нетерпеливо заплясал на одном месте.

— Показывай! — приказал жрец.

Северянин послушно указал направление.

— Там, в шатре, гримерка, в которой Мия и Свани переодевались. Можете начать поиски оттуда. Потом я проведу вас в фургон, в котором девочки жили в дороге. До сих пор не могу поверить, что Мия способна на такое. Милая, хрупкая девочка…

— Умолкни, — приказал капитан. Северянин послушно прикусил язык.

Дарий с трудом протиснулся в тесную гримерку. Инстинкты в очередной раз взвыли, сбивая с концентрации. Волк не должен находиться в таком тесном месте. Старательно сдерживая себя, оборотень стал осматривать разбросанные всюду вещи. Девушки, похоже, жестко поделили между собой пространство. Вещи одной были в одной стороне, а второй — в другой. Ошибиться нельзя было.

Дарий бегло прошелся по правой стороне, но запах был совсем не тот, что в таверне. Одежда другой девушки. Он повернулся налево и стал исследовать вещи брюнетки. Кованый сундук с невеликим скарбом, флакончиками, бигудями и прочим. Здесь ничего. Парики, костюмы, ничего подозрительного. Обычные вещи, все тот же запах… Стоп.

Волк вернулся к вещам второй танцовщицы. Запахи были для его носа неприятные, резкие, но… Он вернулся в левую часть. Так и есть.

Дарий сосредоточился и вернулся в человеческий облик. Увидев превращение, северянин вновь хлопнулся на колени. Юноша проигнорировал его, стараясь не утратить логическую цепочку, только что сформировавшуюся в его сознании.

— Ты рано вернулся. Мы еще не осмотрели фургоны, — заговорил жрец.

— Не нужно. Я, кажется, понял. Скажи, северянин, Гай, кажется, тебя зовут?

— Да, господин, — пролепетал он, не поднимая головы.

— Обращайся ко мне по имени. Я Дарий. Так вот. Скажи, где брали костюмы обе девушки?

— Свани покупала ткани в разных городах и шила себе сама. Иногда делала покупки в столице. Кое-что ей помогала сшить Мия. Сама Мия прибилась в труппу уже с вещами. Она ранее выступала с другими, но цирк разорился и труппа распалась.

— Давно она прибилась к вам?

— Полтора года тому, господин. За все время не было даже повода усомниться в ее честности. Очень искренняя и открытая девушка…

— Это потом, — оборвал его оборотень, поворачиваясь к жрецу. — Вещи Мии имеют особый запах. Они сделаны из другого материала. Гаш, та форма, в которой я занимаюсь, имеет похожий запах. Так пахнет тайк. Но это не простой тайк, его специально сделали таким тонким и… воздушным. У второй девушки ткани простые, хоть и дорогие. Здесь же… От одежды исходит очень необычный пряный запах. Даже сравнить не с чем.

— Хаиз, — прошептал жрец. — Вещество, которое добавляют в тайк, чтобы он был мягче и приятнее на ощупь. Секрет подобной выделки хранится только у мастеров-ткачей империи Таш. Ткань не то чтобы сильно дорогая, но много вещей из нее редко кто может себе позволить.

— У танцовщицы все вещи из этой ткани. Ее целенаправленно снарядили, разработали легенду и снабдили костюмами. Она прибыла к нам из империи Таш. — Констатировал Дарий.

— Но восточники имеют узкий разрез глаз и другой тип лица, — возразил капитан. — Я видел девушку на представлении. Она совершенно обычной внешности.

— Если не считать низкого роста, — хмыкнул оборотень. — Ведь в восточной империи у всех низкий рост? У нас тоже такие люди случаются, хоть и не часто. Так что при обычной внешности на ее рост никто не обратил внимания. А скрыть восточные черты вполне могли и маги. Думаю, у них достаточно мастеров, способных на такое.

— Значит, Империя Таш? — задумчиво проговорил жрец. — Я должен немедленно сообщить Императору. Наш секрет раскрыт.

Гаш уже развернулся в сторону храма, когда его остановил Дарий.

— Нужно отпустить артистов. Они ни в чем не виноваты. Северянин не врал.

— Да, конечно, — вздохнул жрец. — Капитан, можете вернуть дружину в баронский замок. Диверсант давно скрылся.

— И гаш, — не унимался Дарий. — Пусть выяснят, сколько завров было продано в Таш и кому. Чувствую, что диверсантка не ушла, без кирита. И, думаю, скоро у восточной Империи появятся новые кавалерийские подразделения. И еще, нужно уничтожить арку в шахтах. Они знают ее координаты…

— Без тебя догадались, — отмахнулся жрец. — Иди домой.

Но Дарий идти домой не собирался. Дождавшись, когда капитан уйдет по своим делам, парень повернулся к северянину.

— Прогуляемся? Я хотел бы поговорить с тобой.

— Почту за честь, господин, — отозвался Гай.

— Перестань так меня называть. Обращайся ко мне по имени. Очевидно же, что я не тот герой из ваших сказок.

— Это не значит, что ты им однажды не станешь. Но для меня будет великой радостью называть тебя по имени. Будет о чем рассказать внукам на старости лет.

Дарий только тяжело вздохнул и направился прочь из деревни, в сторону реки. Они достигли раскидистого дерева, печально макавшего свои ветви в быстрые воды реки. Здесь, вдали от суеты и шума взбудораженной деревни, ночь казалась просто волшебной. Звезды ярко перемигивались между собой, отражаясь в темных речных водах. Хорошо. Парень глубоко вдохнул прохладный воздух, наполненный ночными ароматами леса и легкого дыма деревенских очагов.

Опустившись в густую траву, Дарий прислонился к мощному стволу дерева и жестом пригласил северянина присаживаться рядом. Гай осторожно присел возле оборотня. Ему было неловко от такой близости, хоть разумом он понимал нежелание юноши, чтобы к нему относились по-особому.

— Ты сказал, что у твоего народа есть легенды о громовых волках. — Нарушил тишину оборотень. — Но я читал, что на севере не бывает грозы. Можешь объяснить?

— Это не правда, — усмехнулся Гай. — Каждое лето у нас бывают грозы, бывают они и весной, и осенью. Я слышал, что живут народы и дальше нас, в вечных снегах, но их очень мало и они замкнуты в своих племенах. По большей части — это дикие люди, молящиеся на огонь. Быть может, там действительно гроз не бывает, но и жить там мало кому захочется.

— Жаль, — расстроился Дарий. — Я хотел когда-нибудь направиться туда. Думал, в ваших краях на меня не будут смотреть, как на нечто неведомое. Но теперь, увидев твою реакцию, эта идея не кажется мне хорошей.

Гай изменился в лице. Представив, что из-за него Радуш откажется от желания навестить его родину, ему стало плохо. Ему не хотелось войти в историю своего народа как человек, отговоривший полубога их посетить. А ведь на севере была для него работа… Была.

— Прости меня, Радуш. Я так повел себя скорее от неожиданности. Мой народ ждал твоего появления много поколений. Так долго, что перестал верить. И когда я увидел тебя… Не беспокойся, на севере станут относиться к тебе так, как ты сам себя поставишь. Будешь простым — простой люд к тебе потянется, и уважать будут за сделанное, а не сказанное. А покажешь себя загадочным, непостижимым — и увидишь то, что видел, глядя на меня. Я понял твою душу, и больше не совершу такой ошибки. Мой народ умеет различать такие вещи. Так что, если ты желаешь отправиться на север, то ни о чем не беспокойся. Мы встретим тебя радостно, вначале даже почтительно, но через пару дней к тебе станут относиться просто и без подобострастия, как ты сам этого хочешь. Такой уж у нас, северян, характер.

— Опять ты меня называешь не по имени, — задумчиво проговорил Дарий. Но мысли его витали далеко от слов. Ему по-прежнему хотелось на север. Что-то неумолимо тянуло его туда, звало, уговаривало. Пока этот голос был тихим и ненавязчивым, но парень знал, что придет время — и он должен будет туда пойти. Когда будет готов.

— Прости, — улыбнулся Гай. — Ничего не могу поделать с собой. Если ты решишь прийти к нам и остаться, тебе придется привыкнуть к новому имени. Называть тебя иначе выше моих сил.

— Ты сказал, что вы ждали моего появления. Я хочу знать зачем.

— Есть легенды, но они вовсе не значат, что именно ты их герой. Окажешься ли ты таким, как предсказано или нет — только боги знают. Но я уже вижу, что ты никогда не оставишь в беде тех, кто нуждается в помощи. Это значит, что даже если и оправдаются наши надежды — то это будет только по твоей собственной воле.

— Быть может ты и прав. Тянет меня туда. Возможно, это воля богов, а может что-то иное. Но я думаю, что однажды отправлюсь на север. Этого хочет моя душа.

— Пойдем с нами сейчас. — Предложил Гай. — Мой цирк зайдет еще в несколько крупных городов и селений, а в последний месяц лета мы повернем домой. Раз в пять лет я возвращаюсь в свой город поклониться могилам своих родителей. Этот год — пятый. Артисты мои — народ добрый и веселый. Дорога с нами будет легкой и интересной.

— Нет, — с легкой печалью покачал головой Дарий. — Еще не время. Я должен остаться здесь и продолжить обучение. Быть может, в следующий раз.

— Но следующий раз будет через пять лет! Это долгий срок, даже я не уверен, что мы по окончании его сможем снова увидеться!

Парень прислушался к себе. Что-то в душе серебристой струной настойчиво пело — они встретятся. И вместе пойдут на зов северных ветров. Через пять лет он будет готов.

— Гай, я не знаю, как такое может быть, но я совершенно уверен, что ровно через пять лет мы с тобой увидимся снова. И тогда ты отведешь меня к своей снежной стране.

Циркач внимательно посмотрел на оборотня, потом уважительно склонил голову.

— Если ты так говоришь, значит, случится именно это и ни что другое. Я верю тебе, Радуш. Через пять лет я приеду сюда, и мы вместе отправимся ко мне на родину.

 

Глава 6

На следующий день цирк ушел. Дарий не смог проводить северянина, потому что оказался занят на тренировке. В этот раз жрец не отпустил его после трех часов занятий, а усадил на краю бассейна в купальне и показал особые дыхательные практики. Он не забыл случай в храме, и сказал, что парню необходимо научиться медитативным техникам, позволяющим очистить сознание и контролировать мысли и эмоции. Показав упражнения и объяснив, на чем Дарию нужно сосредоточиться, старик поднялся в главный храмовый зал. Юноша остался один, и ему ничего не оставалось, как постараться выполнить указания. С этим неожиданно у него возникли проблемы. Если то, что касалось физических упражнений, поддавалось ему с каждым днем лучше, то медитации и очищение разума стали камнем преткновения. Когда по внутренним ощущениям парня было уже далеко за полдень, старик вернулся в купальню и проверил результаты. Результатов, по сути, и не было. Жрец только покачал головой, сказав, что это не так просто, но со временем все получится. Потом была работа в кузнице, вечерние превращения, где он старался научиться контролировать свое сознание. Дни побежали один за другим с невероятной скоростью. Незаметно для оборотня пришла осень, а вместе с ней и денежная посылка от Ларта. Воспитатель прислал довольно крупную сумму и письмо, что собирается его навестить на зимние празднества.

Деньги Дарий взял, но задумался. Он все еще был бароном Виланским, а это налагает некоторые обязательства. Весной он станет совершеннолетним, а это значит, что на его плечи переляжет забота о собственных землях. Даже не говоря о том, что он совершенно не готов к этому, отвыкнув от всех аристократических замашек, парень совершенно не хотел принимать на себя такую ответственность. Да и чувствовал, что люди не смогут привыкнуть к тому, что их владетель ночами воет в ближнем лесу.

К празднику сбора урожая стали съезжаться на местную ярмарку люди с окрестных деревень. Императорской волей селение все же было переведено в статус города с незатейливым названием Теснин, в честь реки Теснянки, протекающей рядом. Шахта возобновила свою работу, но уже под внушительной охраной. Если раньше все знали о наличии в Империи кирита и о том, что его где-то добывают, но понятия не имели где именно, то теперь местоположение одной из важнейших выработок страны стало известно как минимум в Империи Таш. Справедливо рассудив, что тайна переросла сама себя, Император отрядил элитное подразделение на тяжелых бронированных, но молниеносно быстрых заврах защищать стратегический объект. Новую арку переноса построили в Теснине и оставили под охраной прибывших порталом жрецов Дилая. Учитель Дария теперь именовался главным жрецом западной префектории. Теперь парень называл его мастером, чтобы не создавать путаницу. Жрецы высшего посвящения отрекались от собственных имен, полностью посвящая себя служению Дилая. У остальных служителей имена были, но они тоже были жрецами и часто не понимали, кого из них ищет молодой человек.

Наконец-то сбылась мечта старого мастера. Подземные залы храма пополнились десятком прибывших со жрецами учеников. К разочарованию юноши, его не допустили к общим тренировкам. Оборотень считался личным учеником главного жреца и тренировался в отдельном зале, в который никого не пропускали. Сами подмастерья смотрели на него с некоторым опасением и совершенно не стремились к общению. Дарию было неуютно от такого отношения, новоприбывшие жрецы же его только укрепляли, общаясь с юношей подчеркнуто уважительно, и соблюдая незримую моральную дистанцию.

Сам город тоже стал меняться. Строились новые дома, прибывали новые мастеровые. Он заполнялся ремесленниками и торговцами, новыми мастерскими и лавками. Обычные крестьяне, не сумевшие влиться в общий поток, получили от государства подъемные и стали строить новую деревню в дне пути от города. Дарий, скучая по старым знакомым, к которым за это время успел привыкнуть, часто навещал деревушку в виде волка, периодически вызывая по просьбе местных небольшие дождики.

Взбудораженная переменами, жизнь влилась в новую колею. А к празднику сбора урожая приехал новый главный жрец. Оказалось, что старый мастер написал письмо в столицу с просьбой его заменить, чтобы он мог полностью посвятить себя тренировкам громового волка. Теперь время изматывающих упражнений увеличилось еще больше. Мастер встречал его у храма Дилая за три часа до рассвета, а отпускал только, когда солнце начинало клониться к горизонту. Кузнец печально вздыхал, так как юноша все меньше времени проводил у наковальни.

В деле ковки металлов у него стали появляться значительные успехи. Более того, когда он помогал ковать меч по заказу заезжего охотника на нечисть, то неумышленно пропустил часть своей силы через заготовку. Охотник оружие забрал, и, хоть вид и качество его полностью устроили, заплатил немного, отговариваясь тем, что деревенская работа мастеров, всю жизнь подковывавших лошадей, вряд ли поможет ему сражаться с нечистью. Но так как свой старый посеребренный меч он недавно утопил в болотах при стычке с криксами, то на время сгодится и такой. Спустя неделю охотник вернулся, вытрясая из кошеля все заработанное серебро и упрашивая выковать для него набор метательных ножей и еще несколько видов необходимого в его работе оружия. Как выяснилось, он на обратном пути завернул на место стычки с летучей нечистью в надежде отыскать свой старый меч. Оружие он не нашел, зато в процессе поисков подвергся нападению водяниц. Эти твари не поддавались никакому оружию, даже посеребренному и справлялись с ними только маги. Охотник магом не был, но, даже понимая тщетность своих действий, стал отмахиваться мечом. Каково же было его удивление, когда выкованный Дарием меч легко уничтожил двух водяниц, а третью обратил в бегство. Дарий и сам не ожидал такого эффекта. Просто, когда он работал над заготовкой, то задумался о своих способностях. Превращения внешне его больше не меняли. Небольшие острые когти были последней внешней переменой. Но некоторые магические свойства волка стали ему доступны и в обычном облике. Именно об этом он и задумался, машинально пропустив через металл электрический разряд забавного голубоватого цвета.

Камиль, выслушав сперва объяснения охотника, а потом и Дария, взял треть от суммы и велел парню приступать к изготовлению нового заказа. Получив заказ, охотник уехал своей дорогой, увозя с собой весть о новом оружии, способном уничтожать даже магическую нечисть. Кузнецу это не нравилось, а оборотню оставалось только виновато вздыхать при каждой отповеди, неожиданно устраиваемой ему во время работы.

Регулярно под отцовский гнев попадался и Ольд. Парнишка, узнав, что отец был наемником, стал доставать его просьбами научить владению мечом. Кузнец сильно злился, и парню регулярно перепадало розгами по филейным частям. Но Ольд не сдавался. Пытался он упросить и Дария показать что-то из того, чему обучал его жрец. Но Дарий давал клятву перед Дилаем, и не смел ее нарушить. Да и не было в его тренировках пока и намека на оружие. Жрец сказал, всему свое время.

А потом был праздник. Женщины наряжались в соломенные юбки и плетеные из трав платки, а мужчины одевали пояса с висящими на них сухофруктами, снопами пшеницы и прочими плодами, полученными с земли в этом году. В этот день все рядились, как умели. А вечером в храме Риалы жрецы давали предсказания мальчикам, достигшим пятнадцати лет, об их будущей судьбе. Накануне Ольду как раз исполнилось пятнадцать, и он нетерпеливо сновал вокруг, ожидая предсказания. Мира, узнав, что Дарий тоже не прошел этого обряда, предложила пойти вместе. Дарию не хотелось получать никаких предсказаний, ему и без того уже немало напророчили, но супруга кузнеца была непреклонна и парень, в итоге, сдался. И именно этот вечер стал поворотным моментом в жизни не только оборотня, но и Ольда.

Стоило солнцу полностью скрыться за горизонтом, как двери храма Риалы торжественно распахнулись и седобородый жрец в простой серой мантии призвал родителей ввести в храм своих детей, чтобы получить предсказания. Дарий раньше ни разу не заходил в храм Риалы, и ему было очень любопытно. В отличие от сурового и аскетичного храма Дилая, в молитвенном зале Риалы все буквально утопало в роскоши. Изящные, словно состоящие из воздуха, лавки для прихожан, стены, покрытые светло-золотыми гобеленами, на которых были вышиты разнообразные пасторальные картины. Полы устилали восточные ковры, скрадывая звуки шагов, а льющийся с потолков нежно-зеленый свет придавал залу особой таинственности. У подножия статуи богини были сложены разнообразные дары. Люди благодарили ее за урожаи пшеницы, за тучный скот, за богатый улов рыбы и многое другое.

Оборотень взглянул на статую Риалы. Богиня плодородия считается супругой Дилая. Тонкая, хрупкая, изящная — она смягчает суровый нрав своего мужа, оберегая не сильно согрешивших людей от его гнева. К ней приходили, прося защиты от ложных обвинений, от равнодушия чиновников, от несправедливости. Она по праву считалась богиней-заступницей, поскольку ценила даже самую черную, самую оскверненную душу, и продолжала верить в то хорошее, что еще можно найти в человеке.

Всего в храм зашло трое. Он, Ольд и худенькая девочка с пшеничными локонами, выбивающимися из под платка. Остальные, видимо, решили ради такого события податься в более крупный храм. Дарий осмотрел ладную фигурку девушки. Она была из другого селения, так что парень ее не знал. После этого обряда она официально будет считаться невестой. К ее родителям завтра приедут сваты договариваться о будущей свадьбе. Второй день после дня сбора урожая так и назывался — сватки. А через неделю начнут играться свадьбы сосватанных в прошлом году пар. Юноша грустно вздохнул. Это все не о нем.

Первым попытался ринуться к жрецу Ольд, но Дарий наступил ему на ногу. Девушка благодарно улыбнулась, и пошла к жертвенному алтарю. Жрец сказал ей стандартную сентиментальную чепуху о хорошем муже, многих детках и долгой жизни. Послушав это, Дарий облегченно вздохнул. Похоже, все не так уж и плохо, как ему казалось. Видимо, у жреца есть стандартный набор заранее приготовленных «предсказаний», которые он и выдавал прихожанам с загадочным видом.

В другом конце зала, у самой двери толпились взволнованные родители. В их с Ольдом случае это были Камиль с Мирой и, как не удивительно, старый мастер-жрец.

Получив пророчество, девушка радостно подбежала к своим родителям и вместе с ними отправилась продолжать праздновать. Наконец настала очередь Ольда. Дарий особо не рвался к алтарю, так что с удовольствием пропустил товарища вперед, но внезапно жрец выставил перед собой руку. Ольд непонимающе остановился, а жрец с благоговением взирал на статую богини. Она начинала сиять нежным зеленым светом. Все, кроме Дария и мастера, упали на колени. У оборотня был только один бог, и только перед ним он готов был преклониться. Про жреца Дилая можно и не упоминать — он даже перед Единым бы не преклонился.

Свет становился ярче, уже вся статуя пылала зеленым огнем. Неожиданно облако света отделилось от статуи и приобрело вид самой прекрасной женщины, которую только мог вообразить себе Дарий. Нет, даже воображение отказывалось представлять себе нечто подобное. Стройная, изящная, с мраморно-белой кожей, идеальными формами тела и правильным овалом лица, богиня ступила на укрытый коврами пол. И там, где босая нога ее касалась земли, начинала расти яркая сочная трава. Вот в ней появились отдельные ростки, сформировали бутоны… И расцвели неземными красками. Риала качнула головой, и ярко-рыжие, словно сделанные из тончайшего тайка, локоны заструились по спине, плечам.

— Моя госпожа! — прохрипел жрец, не поднимая глаз. — Чем заслужили мы, недостойные, такую честь?

Риала повела плечиком и посмотрела на жреца.

— Мой верный слуга. Я слышу твои молитвы. И буду слышать впредь.

Это все, что она сказала своему жрецу мягким журчащим голосом. После этого богиня от него отвернулась и пошла прямо к Дарию. Парень напрягся. Вся эта ситуация ему сильно не нравилась. Похоже, он так привык к чудесам, будучи и сам, в какой-то мере чудом, что явление богини не казалось ему чем-то необычным. Но ничего хорошего он от этого всего не ждал. Сейчас она снова выдаст ему очередное предсказание о том, каким он станет великим и славным воином, сколько зла победит. Дарий вздрогнул от этой мысли.

Риала приблизилась, юноша уже мог чувствовать ее дыхание на своих волосах. Она сделала еще маленький шаг — и он, не выдержав напряжения, попытался отшатнуться. Мягкая теплая, но невероятно сильная рука схватила его за запястье. По телу пробежала горячая волна. Касание богов невозможно описать. Это словно нырять со скалы в прохладное озеро летним жарким днем. Безумно страшно, опасно, но так приятно. Богиня взяла его лицо в свои ладони и посмотрела на него. Дарию показалось, что эти бесконечно глубокие зеленые глаза за миг прочитали его душу, в нем не осталось никакой тайны, ведь теперь Риала все о нем знала. И все понимала. Всему сопереживала.

— Бедный мальчик, — сочувственно проговорила она в полнейшей тишине. — Твоя жизнь так резко изменилась. Еще недавно ты был обычным мальчишкой, а теперь стал чем-то, чего сам не понимаешь. Тебя толкнули на путь воина, готовят к жестоким схваткам, не спросив, чего ты желаешь на самом деле. Мой муж, как всегда, совершенно не думает о том, что кому-то не хочется сражений. Что кто-то мечтает о совсем другой жизни. Участь полубогов не бывает простой.

— Я не полубог, — хрипло проговорил Дарий.

— Ошибаешься, — улыбнулась Риала. — Ты чистокровный сын грозы. Наш с Дилаем сын.

— Это не правда! Я знал своего отца! Он тоже был волком!

— Твой отец был обращенным. Но твоя мать… — Богиня качнула головой. — Кровь богов всегда побеждает кровь простых людей. Ты — прямой потомок богов, мальчик мой. Наши глаза и руки среди смертных. Такова твоя судьба. Ты не хочешь от меня предсказаний, хоть сегодня и именно такой день. Но я скажу тебе то, что не говорил никто прежде. Все, что тебе предрекают — все будет. И это будет нелегко. Даже я не знаю — сможешь ли ты выжить. Но если сможешь, даю тебе свое слово, что то, к чему стремишься ты сам — исполнится.

Она отстранилась, осмотрела Дария и взяла в руки его медальон. Выгравированная молния полыхнула багровым светом. Богиня провела пальчикам по оборотной стороне, и светло-зеленый лучик впитался в металл. На поверхности появилось изображение трилистника.

— Вот теперь он завершенный, — довольно кивнула на свою работу Риала, отпуская цепочку. — Волку нужна стая, не так ли?

Риала мягко улыбнулась ничего не понимающему оборотню, после чего посмотрела на Ольда. Он все еще стоял на коленях, опасаясь поднять глаза и вызвать гнев богини прямым взглядом.

— Раз уж я здесь… — задумчиво произнесла она, рассматривая пепельные кудри сына кузнеца. — Ты так хотел предсказание, так ждал этого дня, что я просто не могу тебя оставить без него. Я скажу, какую судьбу вижу для тебя. Ты тоже будешь воином, многие будут произносить твое имя с завистью. Ты станешь защитником и другом. Другом будешь верным, воином — бесстрашным. Но отцом тебе никогда не быть. Твой род прервется на тебе.

— Госпожа, — пролепетал Ольд. — Как может на мне прерваться род, если у меня есть брат.

— Сегодня время для твоей судьбы, а не его.

Поле этих слов Риала растаяла в мягком зеленом свете. Никто не решался пошевелиться. Хлопнувшая дверь храма заставила всех вздрогнуть, выводя из гипнотической неподвижности. Это Камиль выскочил на улицу. Старый мастер с сочувствием смотрел ему вслед. Мира в ужасе прикрыла рот рукой. В глазах ее стояли слезы. Богиня сказала не только о судьбе Ольда, но и младшего Фани. И слова, произнесенные вскользь, были ужасны.

Дарий подошел к стоящему на коленях Ольду, взял его за плечи и с силой поднял на ноги.

— Пойдем. Нам здесь больше нечего делать. Наши судьбы в наших руках. И не всегда боги дают точные предсказания, ведь в наших силах изменять свою судьбу. Не думай об этом. Думай о способе этого избежать.

Жрец Дилая кивнул каким-то своим мыслям и тихо выскользнул за дверь. Дарий, поддерживая Ольда и Миру, повел их домой. После произошедшего, ни о каком праздничном веселье речи уже быть не могло.

Камиля дома не оказалось. Дарий не стал его искать, понимая, что кузнецу необходимо побыть одному. Каждый переживает дурные вести по-своему. На следующее утро тренировка завершилась еще до открытия храма. Мастер был чем-то сильно занят, поэтому велел перед сном два часа медитировать и отпустил. Парень пришел в кузницу и стал ждать. Камиля еще не было. Оборотень снял со стены висевший там отцовский меч. Получив некоторое представление об оружейном деле, оборотень взглянул на клинок по-новому. У него была необычная, слегка изогнутая форма. И он был несколько коротковат по сравнению с остальными мечами, виденными ранее. Дверь тихо скрипнула. Камиль стоял на пороге и смотрел на Дария.

— Ты знаешь, что этот меч должен быть в паре? — заговорил он задумчивым голосом.

— Как в паре? У отца он один был. — Изумился юноша.

— Это унал — клинок для левой руки. Ташийцы называют их кинсо, парой. Такое оружие носит личная гвардия Императора Кван Тао. Элита Императорской армии, не уступающая нашим жрецам Дилая. — Камиль стал привычными движениями разжигать горн. — Я не знаю где твой отец взял такой клинок и почему он только один. Вещь очень качественная и крайне дорогая. Быть может, трофей. Но если ты хочешь им сражаться, тебе понадобится пара — дайши.

— У отца был еще один меч, — посмотрел оборотень на свое оружие. — Но мы не поняли, что он парный. Его похоронили вместе с телом.

— Тогда тебе нужно старательнее учиться, чтобы однажды выковать для себя дайши. Если, конечно, захочешь сражаться именно кинсо. Я бы советовал пользоваться нашими клинками, они гораздо проще в бою.

— Я бы не хотел менять свой меч. Это клинок отца и оставить его просто выше моих сил.

— Тогда скажи об этом своему учителю. И попроси его найти другой дайши, чтобы у тебя был образец. Думаю, гашу не составит труда выполнить твою просьбу.

— Можно было бы взять тот дайши, который достанет мне жрец, — предложил Дарий.

— Сразу видно, что не воин ты еще. И станешь им не скоро. Кинсо — это пара. Они как муж и жена. Дайши разит — унал отвлекает. Унал разит — дайши защищает. Я не очень много знаю об этом стиле боя. Говорю — как сам понял когда-то увиденное. Но каждая пара уникальна. Ты не умеешь чувствовать свой меч, иначе сразу понял бы — он не примет чужую пару. Ему нужна своя. Потому и браться за создание дайши пока не стоит. Не поймешь, что нужно для твоего унала, не время еще. Учись.

Оборотень послушно кивнул, нехотя возвращая свой меч обратно на стену. Раз Камиль полностью уверен в своих словах, то не ему спорить. Кузнец поручил юноше раздувать меха, а сам встал к наковальне. Первая заготовка опустилась в жаркую печь. Дождавшись, когда металл приобретет нужный цвет, Камиль достал заготовку из печи и положил на наковальню. Звонкие удары молота огласили сумрачную кузницу.

Дверь приоткрылась, впуская внутрь солнечный свет. Ольд посмотрел на отца и неуверенно вошел.

— Тятя, я пришел поговорить.

Кузнец не услышал. Он продолжал мерно выстукивать молотом, полностью погрузившись в работу. Ольд послушно ждал. Наконец, длинная узкая заготовка с громким шипением опустилась в воду.

— Тятя, — повторил сын кузнеца. — Я пришел поговорить.

— Говори, сын, — отозвался Камиль.

— Научи меня сражаться на мечах. — Взгляд юноши был тверд. Он принял решение, и отступать на этот раз не собирался, чем бы это ему не грозило.

— Мы уже говорили об этом. Ты не будешь воевать!

— Но богиня сказала…

— Мне плевать, что сказала богиня! — сорвался на громоподобный рев кузнец. — ТЫ НЕ БУДЕШЬ ВОИНОМ!

— Буду! Я этого хочу! Я хочу защитить свою семью, я хочу не допустить предсказанного! — Теперь Ольд тоже кричал.

— Ты исполнишь предсказанное, если встанешь на этот путь!

— Боги дают предсказание на лучшую судьбу из возможных! Если я не пойду этим путем — будет еще хуже!

— Я СКАЗАЛ НЕТ! ПОШЕЛ ВОН! — Камиль с силой опустил молот на наковальню. Раздался жуткийзвук, от которого вздрогнул даже оборотень.

Ольд, ничего больше не говоря, выскочил за дверь. Отец в гневе был страшен.

— Он ведь прав, — печально произнес Дарий. — Будь все иначе, я бы тоже не стал обучаться. Боги предсказывают лучшую судьбу, в надежде, что люди, избрав ее, будут меньше страдать.

— Я не хочу такой судьбы для него, — печально проговорил кузнец, ссутулившись от навалившихся на него печалей.

— Разве будет лучше, если в его дом придет враг и зарежет как овцу, не способную оказать сопротивления? В такой ситуации я бы предпочел погибнуть с оружием в руках. А, учитывая последние действия Империи Таш, вскоре нас может ожидать война. Ты это и сам понимаешь.

— Все равно не хочу. Давай займемся делом.

На следующий день жрец, отпустив Дария с тренировки, неожиданно пошел вместе с ним. Камиль, как обычно, работал в кузнице. Мира виднелась у реки с ворохом стирки, а рядом с ней крутился Фаня. Ольда видно не было. Он резко перестал помогать отцу и всячески его избегал с момента произошедшего разговора. Гаш прошел в кузницу, и заинтригованный Дарий проследовал за ним. Увидев жреца, Камиль отложил в сторону небольшой молот, которым правил крестьянский плуг.

— Сегодня днем в храм приходил твой старший сын, — начал жрец. — Он спрашивал, возьмут ли его в подмастерья.

— Кто ему позволит? — рыкнул кузнец.

— Через год мальчик получит право решать. И ты ничего с этим не сможешь сделать. Он принял судьбу, предсказанную Риалой. Ты должен понимать, что он добьется своего любыми способами.

— И чего ты от меня ждешь? — рассердился Камиль.

— Обучай его. Не стоит мальчику идти в жрецы. Не его это путь, и Дилаю он в качестве служителя не нужен. Храм, конечно же, примет его в свое время, но ты должен понимать, что пришедший не по вере будет страдать.

С глухим стуком молот выпал из ослабевших рук кузнеца.

— Да что же это такое?! — взвыл он, подняв голову к потолку. — За что мне это?! Ответьте, боги?! Почему он должен пойти по моим стопам? Почему? Зачем ему так же страдать?

Жрец сжал плечо Дария, указывая на выход. Они покинули кузницу, оставляя Камиля в одиночестве.

— Пойдем, — проговорил он. — Займемся медитациями.

На следующий день Дарий проснулся волком у порога дома кузнеца. Вскоре ему нужно было отправляться на тренировку. Последнее время оборотень предпочитал так, волком, и приходить, обращаясь уже внутри храма. Это экономило время, а на косые взгляды юноша уже давно научился не обращать внимания. Он уже поднялся на лапы, когда в доме послышались подозрительные звуки. Через минуту в дверь вылетел всклокоченный и не успевший проснуться Ольд. Жесткой рукой кузнец выдернул его из постели и вышвырнул во двор. Парень сонно хлопал глазами, не понимая, что происходит.

— Что? — взревел Камиль. — Не по нраву? Хотел учиться воевать? Привыкай, мальчишка! Сам напросился!

Показавшийся из дома вслед за голосом кузнец был необычайно жизнерадостным. Его лицо буквально светилось от удовольствия. Оборотень даже поморгал, чтобы убедиться в том, что не спит. Такая разительная перемена! Заметив волка, Камиль приветливо махнул рукой.

— Благослови боги твой день, Дарий. Ты сейчас в храм? Как смотришь на небольшую пробежку вместе с моим калекой безногим до главной площади?

Волк задумчиво кивнул, ехидно посматривая на товарища. Глаза Ольда округлились. Расстояние через реку, потом небольшое поле и всю деревню показалось ему внушительным.

— Тятя, ты будешь меня учить? — дошло с опозданием до парня.

— Буду! А теперь заткнулся и бегом к колодцу! Три ведра воды на себя! Чтобы к тому моменту, как Дарий превратится, был тут! БЕГ-О-О-М! — Взревел бешеным зуром Камиль.

Ольд мгновенно подхватился и ринулся к колодцу. Дарий медленно перетек в человеческий облик и посмотрел на кузнеца.

— Добежит?

— А куда он денется? — хмыкнул тот. — Ща дрын подберу на подобии того, которым тебя гаш охаживает, и побежит как миленький!

Парень хмыкнул, сочувственно наблюдая, как Ольд обливается ледяной водой. Похоже, сыну кузнеца будет теперь попадать ничуть не меньше, чем ему самому.

Вернувшийся Ольд буквально пылал энтузиазмом. В его глазах горел такой азарт, такое счастье, что Дарий невольно рассмеялся.

— Погоди, — хлопнул он по спине друга. — Еще тысячу раз пожалеешь!

— Ну что? — хмыкнул кузнец. — Побежали?

Ольд рванул в сторону деревни со скоростью ветра, только белела впереди его пижама, которую он так и не успел переодеть.

— Зря это он, — хихикнул оборотень, пускаясь в мягкий спокойный бег. Старый жрец давно научил его, как нужно дышать и бежать.

— Ничего! Скоро и сам поймет, — улыбнулся кузнец, таким же мягким бегом догоняя сына.

Выдохся Ольд еще перед мостом. Дарий с кузнецом без проблем его нагнали, после чего будущий вояка получил обещанным дрыном по спине. Скорость возросла, но ближе к деревне снова стала спадать. Оборотню пришлось обогнать его и кузнеца, иначе он бы просто опоздал к жрецу, а наказания жреца были куда более впечатляющими. Например, час простоять на одной ноге на верху узкого деревянного столба, возвышавшегося метра на два над землей. Были и другие варианты. Вообще, гаш проявлял невероятную изощренность во всем, что касалось наказаний.

Так прошла осень. Утром Дарий вместе с Ольдом и Камилем совершал небольшую пробежку до храма, где их пути расходились. За Дария принимался жрец, а Ольду доставалось от отца своих собственных тумаков и покрикиваний. Благодаря медитациям и ментальным практикам, которые показывал мастер, у оборотня появились значительные успехи в деле самоконтроля. Теперь между превращением и самосознанием без сторонней помощи проходило не более десяти-пятнадцати минут. Но парню все время заявляли, что этого не достаточно и требовали сократить этот промежуток. В идеале он не должен был терять себя ни на минуту, но до этого было еще так далеко.

Наступила зима. Здесь, на западе Империи, она была очень мягкой. Небо затянулось серыми облаками, из которых периодически срывался ледяной дождь. Листва на деревьях пожелтела и стала опадать, но снега не было. Приближались зимние празднества, на которые должен был приехать Ларт. Дарий ожидал его приезда со страхом и нетерпением. Больше полугода они не виделись, обходясь скупой перепиской через жреца. Парень чувствовал, что за это время сильно изменился, и перемены продолжались. Не только внешние. Да, теперь он стал шире в плечах, подрос на пол головы. Ежедневные тяжелые упражнения сделали его фигуру рельефной, словно выточенной из камня. Старая одежда, в которой он когда-то пришел в деревню, теперь трещала по швам, оказавшись слишком тесной для бугрящихся под тканью мускулов. Даже лицо приобрело жесткие черты, более подходящие молодому мужчине, чем подростку, взгляд стал уверенным и острым. Это не говоря о холодном голубоватом цвете глаз, клыках и когтях. Но помимо всего этого, он чувствовал, что тот изнеженный мальчишка, который убегал от себя самого, безвозвратно остался в прошлом. Теперь Дарию казалась прошлая жизнь каким-то сном, словно и не с ним это все происходило. Как отнесется к нему воспитатель теперь?

Оказалось, Ларт был очень рад произошедшим переменам в своем воспитаннике. Они с Камилем быстро поладили, и семья кузнеца предложила Ларту остаться у них. В городе опекун провел всего три дня. Вместе с Дарием они ходили в храм Единого, которому был посвящен зимний праздник, гуляли у помутневшей зимней Теснянки, разговаривали. Говорил преимущественно Ларт. Этот уже не молодой человек с удовольствием рассказывал о владениях Виланских, об урожае, о различных суетливых новостях. Особой новостью оказалась весть о скорой свадьбе опекуна с молодой вдовой из купцов. Поскольку будущей весной юноша будет официально считаться совершеннолетним, то на следующий праздник урожая Дарий был приглашен для проведения церемонии бракосочетания, в которой участие сюзерена считалось для знати обязательным. Оборотень задумчиво сказал, что дадут боги — приедет. И еще предупредил, что не сможет принять на себя ответственность за владения, так как обучение его только началось. Ларт покивал головой и заявил, что, будучи управляющим их семьи, привык заботиться обо всем в отсутствие хозяев.

Эта весть несказанно обрадовала парня. У него появилась отсрочка до окончания обучения у жреца. Тем более, что сейчас занятия стали действительно интересными. Гаш учил его рукопашному бою, сражению посохом, алебардой, копьем, метанию ножей, ташийских каршей, одноручному и двуручному фехтованию и владению многими другими приспособлениями. Дарий с ужасом осознавал, что превращается в машину для убийства. Любой предмет, на который падал его взгляд, немедленно оценивался как оружие. И жрец не останавливался на достигнутом. Цепи, удавки, иглы и многое другое. На тренировках он чередовал оружие, оттачивая владение каждым из них, но его было так много, что успехи пока еще были не велики.

Ларт вернулся в баронство, а Дарий вернулся в привычный темп жизни. Ольд видел, чего успел добиться оборотень за столь короткий срок и старался всеми силами хоть немного его догнать. Само собой, что школа кузнеца была узконаправленной в сравнении тренировками мастера, но в то же время Камиль на голову превосходил в искусстве боя любого обычного жреца. В храмовой страже служили люди, подготовка которых должна была быть именно такой. Так что бывший стражник, а ныне простой кузнец давал своему сыну даже больше, чем тот надеялся. Поначалу все ожидали, что Ольд быстро сдуется, энтузиазма в нем действительно поубавилось. Но взамен проявилась неожиданная черта характера — железная воля. Парень не желал отступаться и, стиснув зубы, выполнял все требования отца без всяких сомнений. Дарий ему завидовал. Сам он совершенно не был в восторге от того, что его превращают в убийцу. Просто не было выбора.

Весной, когда теплые солнечные лучи стали наконец-то прогревать замерзшую землю, а Дарию исполнялось шестнадцать лет, в город прибыл аркой переноса имперский гонец. Он привез с собой документы о снятии короной с себя опеки за баронство Виланское и гербовую печать, как подтверждение права владения землями. Кроме этого он привез и волнующие вести. По какой-то причине ташийцы казнили четверых купцов Империи, что вызвало сильный гнев Императора. Он отозвал всех послов из восточного государства и отдал приказ об увеличении армейских подразделений. Всеобщий призыв пока не объявлялся, армия вербовала мужчин, суля им не малые зарплаты, но в воздухе начал витать дух войны. Вскоре приехало звено магистров, попытавшихся забрать громового волка, отговариваясь полной мобилизацией среди аристократии, но жрец Дилая сунул им под нос императорский приказ: Дария не беспокоить до тех пор, пока он не окончит свое обучение ввиду опасности для окружающих бесконтрольных проявлений силы подобного существа. Маги уехали ни с чем, а оборотень продолжил изучение воинского мастерства. Только однажды он посетил нового главного жреца Дилая, и они долго обсуждали решение, с которым он и явился.

Благодаря разрастанию городка в Теснине появилось много новых лавок одежды и обуви. Купцы привозили свои товары, среди которых случались вполне приличные ткани. Дарий заказал себе у нового портного несколько комплектов одежды на все случаи жизни. В том числе и для предстоящего праздника урожая, после которого должна была состояться свадьба его воспитателя. Примеряя изящный камзол, узкие штаны, заправляющиеся в высокие сапоги и бархатный шарф, который положено подвязывать под одежду, оборотень ощутил себя не в своей тарелке. Слишком сильно он отвык от подобной одежды, а ведь когда то она казалась ему самой естественной на свете. Но делать было нечего, не будет же он давать благословение паре в простой деревенской рубахе и мешковатых штанах?

Старый мастер без лишних вопросов отпустил Дария на свадьбу. Только взял обещание не обращаться при людях и быть очень осторожным. Больше всего парень беспокоился о лошади, на которой ему предстояло явиться в свое баронство. Прибыть на торжественное событие в облике волка ему не позволяли остатки манер. Люди и так его будут побаиваться. Зачем еще больше ухудшать ситуацию и портить праздник молодоженам? В конные ряды местного рынка Дарий заходил с большим страхом. Вдруг лошади его испугаются? Но ничего подобного не происходило. Изящные животные с удовольствием тянули к нему свои бархатные губы, и парень ощутимо расслабился. Осталось выбрать себе лошадку поспокойнее.

В деньгах оборотень недостатка не испытывал. Ежемесячно ему приходили посылки от Ларта, к тому же у него стали часто появляться заказы от охотников на нечисть. В свободное время парень ковал мечи, кинжалы и копья, способные наносить вред магическим тварям. Тратить деньги ему особо было не на что, да и времени не было, поэтому в итоге у него накопилась внушительная сумма. Теперь монеты были как нельзя кстати. Пошив одежды и обуви, приобретение коня и сбруи — дело крайне затратное.

Задумавшись, он прошел ряды с верховыми животными и попал в ту часть, где выставлялись животные на убой. Среди печально мычавших коров стоял небольшой загон со старыми и больными конями. Дарий остановился, с жалостью рассматривая этих несчастных существ. В человеческом облике ему всегда было жаль подобных животных. Он и сам подшучивал над странными изворотами собственного сознания. В теле волка больное травоядное вызывало естественный инстинкт немедленно съесть его, а в человеческом виде — жалко.

Он остановился перед загоном. Две старые гнедые кобылки, приземистый пегий работяга с толстыми ногами, несколько хромых и слабых лошадей и… ташийский жеребец. Высокий статный конь вороной масти с пепельной гривой и хвостом. Животное было сильно истощено, под кожей виднелись ребра. Даже не смотря на то, что с ним явно плохо обращались, и он длительное время недоедал, вид жеребец имел гордый и не сломленный.

— Господин заинтересовался этим конем? — заискивающе проговорил смуглый торговец родом явно с юга. — На мясо он не годится, но если ваша кобылка придется ему по нраву — то жеребята выйдут на славу.

— Ты еще рот не успел открыть — а уже успел наврать, — клыкасто улыбнулся Дарий торгашу. — Ведь жеребец не подпускает к себе кобыл, именно поэтому он тут? Слишком уж порода у него чистая для убойного загона.

Увидев зубы оборотня, торгаш стал очень быстро раскланиваться, извиняясь за то, что не узнал благородного громового волка, о котором столько слухов ходит по городу.

— Забудем об этом, — отмахнулся Дарий. — Только впредь со мной не старайся юлить. Почувствую.

— Конечно, господин! Как прикажешь, господин! Но что же тебя заинтересовало в этом коне? Ташиец хоть и благородных кровей, но мяса в нем, как видишь, совсем не много. Для волка — только аппетит дразнить.

— Я не есть его собираюсь, — хмыкнул парень. — Скажи мне лучше, почему он в таком виде? Ему явно не больше трех-четырех лет.

— Ох, господин! — Печально вздохнул торгаш, заламывая руки. — Сам жалею, что взял. Две недели тому привел этого айшака один охотник на нечисть. Напарник его погиб в бою с поганым вурдалаком, а лошадь осталась. Я-то, сперва, сильно обрадовался, думал перепродать раз в восемь дороже, чем выкупил. А он оказался из единоседельных, только к одному хозяину привязанным. По справедливости, должно было жеребца вместе с хозяином и схоронить. Не по-людски поступил охотник, а я не сразу и понять сумел. Не подпускает к себе никого. Ни человека, ни кобылу загульную. Не ест ничего, отощал так — что и на мясо уже брать не хотят. В такие убытки ввел меня охотник, чтоб ему капша на след нагадила!

Дарий внимательно следил за жеребцом. Потухший взгляд, опущенная к земле узкая морда. Еще пара дней в этом загоне — и он упадет от голода.

— Сколько ты отдал за коня? — спросил парень.

— Два золотых, господин.

Оборотень задумался. Сумма была не малая. Простого коня можно было купить за золотой вместе со сбруей. Но купец не врал. И что-то подсказывало парню, что в его силах поладить с этим гордым и преданным существом. С тяжким вздохом он развязал кошель и, достав три золотых монеты, протянул их торговцу.

— Вот. Чтобы окупились твои затраты. Но в эту сумму должна войти экипировка. Охотник ведь под седлом тебе привел его? Все сохранилось?

— Продать не успел! — обрадовался южанин. — Сейчас все будет, господин! Обожди немного.

Торговец скрылся в своей повозке. Дарий терпеливо дождался его возвращения. Полненький южанин с поразительным для его комплекции проворством выволок роскошное, удобное для длительных поездок седло, посеребренную на металлических деталях сбрую и замечательную попону коричневого цвета.

— Вот господин! Только позволь спросить. — Торговец замялся.

— Что спросить?

— Зачем тебе он? Единоседельник. Он все равно ни одного человека к себе больше не подпустит.

— Я же не человек, — взглянул на него Дарий холодными голубыми глазами. — Чувствую, что справлюсь. Взнуздай коня.

Вспомнив, с кем имеет дело, южанин часто закивал и вкатился в загон. Уздечку на себя конь одеть позволил, но как только южанин попытался его оседлать — резко сделал свечу, с неожиданной силой оттолкнув от себя торговца передними копытами.

Тяжело вздохнув, Дарий зашел в загон, взял у южанина седло с попоной и закинул на плечо. Торговец с облегчением отдал поводья в крепкую руку оборотня.

Камиль сильно изумился приобретению юноши, но тот так на него посмотрел, что кузнец прикусил язык и скрылся в доме. Ну его, оборотня этого. Когда он в таком задумчивом состоянии — лучше вообще не подходить. Дарий сгрузил седло и попону у порога, потом снова взял флегматичного жеребца за поводья и повел к реке. Конь шел, понурив голову, без всякого интереса ступая по мягкой траве.

Выбрав небольшую лужайку между рекой и вплотную подступившим в этом месте лесом, парень остановился. Посмотрев на все так же безучастного коня, он задумчиво потер переносицу. Ну и чего теперь? Звериная интуиция — это, конечно, очень важная часть его сущности. Но с чего он взял, что ему удастся вернуть к жизни этого коня?

Парень сел в траву рядом со склоненной к земле конской мордой. Он заглянул в большой синий лошадиный глаз. Конь тоже посмотрел на него безразличным взглядом. И? Что теперь? Оборотень вконец растерялся и стал уже жалеть о потраченной сумме. Жеребец словно услышав его мысли, презрительно фыркнул и отвернул голову.

Дарий вздрогнул. Пытаясь найти выход из сложившейся ситуации, он инстинктивно задействовал ментально-медитативные практики, благодаря стараниям мастера, ставшие для него привычной частью размышлений. А что, если…?

Он сконцентрировался, собирая свое внимание в тугой комок, и легким ментальным жгутом потянулся к коню. Следом парня накрыла невероятная волна отчаяния, тоски, безысходности, боли от пережитой утраты. Ташиец очень любил своего хозяина, и мысль жить дальше без него была невыносима. На глазах оборотня выступили слезы. Он прижался щекой к голове коня, транслируя ему свои чувства сожаления и сопереживания.

Животное удивленно посмотрело на Дарий. В его глазах, впервые за все это время, появился намек на заинтересованность, а может — удивление.

— Я знаю, что ты чувствуешь. Могу понять. Потому, что я не человек. Ты умный конь, должен чувствовать.

Жеребец согласно махнул головой. Теперь он с новым интересом рассматривал Дария, пытаясь выяснить, что же он такое. От него по ментальному жгуту оборотня донеслось нечто, что можно было понять, как вопрос «а кто же ты?»

— Хочешь, я расскажу тебе свою историю? А потом, если захочешь, ты расскажешь мне свою. Я услышу, я пойму. Потому, что перестал быть человеком.

Никакого возражения от вороного не поступило, так что Дарий начал свой рассказ, транслируя умному животному картины из воспоминаний, свои чувства, переживания. Он ничего не скрывал. И было в этом рассказе нечто магическое. Впервые он полностью перед кем-то раскрылся и чувствовал в ответ такое же сопереживание, такую же боль. И разделив ее между собой, обоим постепенно становилось легче. Конь тоже раскрылся перед оборотнем. Вот он маленький жеребенок, которого передали странному мужчине. Вот этот мужчина заботится о нем, выкармливает, нежно рассказывает что-то по своему, по-человечески, ему на ухо. И, хоть вороной ничего не понимал, его сердце млело от ласки хозяина, от одобрительного голоса. Вот приезжает еще один человек, он с завистью рассматривает жеребца, причмокивая языком. А через день они вместе уезжают в поисках приключений. Хозяин на его спине, ветер, свистящий в ушах, радостный смех. Битва с первым монстром. Он укушен за заднюю лодыжку, хозяин выхаживает его, о чем-то громко споря со своим напарником. Потом снова дорога, сражения. И драка между хозяином и его напарником. Острый нож, впившийся в тело хозяина, запах его крови, предсмертный крик. Удар кулаком по морде жеребца, не пустившего в седло убийцу. Удары палкой по всему телу. Боль. Безразличие.

Оборотень отшатнулся от вороного.

— Так его убили? И этот подлец представил все так, словно твой хозяин погиб в схватке с нечистью!

Конь отвернулся, нюхая землю. Есть ему не хотелось, но привычка… Дарий потянул за поводья, вынуждая вороного вновь на себя посмотреть.

— Хочешь, я накажу его? Мы вместе накажем. Такое нельзя прощать! Я найду его! — Из горла Дария вырвался утробный гневный рык. Услышав его, притихли птицы на деревьях. Наступила невероятная для окружающей природы тишина. Только тихое журчание реки, да шелест листвы на деревьях не давал окончательно поверить в полное вымирание округи. Дарий взялся медитативно приводить свои эмоции в порядок. Конь с интересом наблюдал.

— Ты не можешь вот так просто сдаться. Как и я не могу. У нас обоих есть незаконченное дело. Я помогу тебе в твоем, клянусь тебе. А потом, если захочешь, можешь помочь мне в моем.

Конь застыл в нерешительности. Трудно сказать, что он о чем-то думал, но его эмоции говорили — вороной ощущает правоту оборотня. Жеребец был согласен. Тряхнув гривой, он подошел к реке и сделал несколько нерешительных глотков. После чего с некоторым сомнением, словно пересиливая себя, отщипнул несколько пучков сочной летней травы.

— Вот и молодец, — нежно ободряюще прошептал Дарий, обняв жеребца за шею. — Это верное решение.

Вернулись к дому кузнеца они вдвоем. Оборотень снял с коня узду и тот послушно брел следом. В глазах его больше не было покорности судьбе. Они сияли упрямством и злостью на собственную слабость, до которой он себя довел. Дарий ободряюще похлопывал его по шее, успокаивая тем, что наесть мяса он еще успеет. А то, что не отомстил за своего хозяина сразу — так он бы и не смог ничего сделать против человека, рубящегося с нечистью. Но вместе они с него еще спросят. Парень старательно запомнил четкую картинку лица охотника. Жаль, не сохранилось запаха. Но он его найдет.

Оставив своего нового коня, оборотень отправился в ту самую таверну, где когда-то знакомился с деревенскими. Хотя теперь это уже была не таверна. Ушлый полноватый хозяин быстро влился в новую городскую струю, сразу же затеяв перестройку своего заведения. Теперь оно гордо именовалось гостиницей, отличалось чистотой столов, постели и вкусной едой.

Дорк, владелец гостиницы, протирал и без того чистую барную стойку. Посетителей было еще не много, но все время подходили новые. Три пышногрудые официанточки задорно сновали между столов с широкими круглыми подносами в руках.

— А, Дарий! — обрадовался Дорк, завидев оборотня. — Как же я рад! Заходи скорее! Давно тебя не было. Будешь кушать? Жена моя такие ростбифы сделала — пальцы откусишь!

— Спасибо, но я не голоден, — приветливо улыбнулся парень. — Я к тебе вот по какому вопросу. С две недели назад у тебя должен был останавливаться один охотник за нечистью. Не высокий, крепкий мужчина лет тридцати в чешуйчатой броне и узким ларанским мечом у пояса? Не припомнишь?

Дорк ненадолго задумался.

— А-а! Так ты, наверное, господина Савала имеешь ввиду. Был, как не быть. Приехал, снял комнату. Дней восемь пил страшно, потом убрался, хвала Единому. Шумный больно был постоялец, всех девчонок перепугал мне. А зачем он тебе?

— Ты уж прости, но пока не скажу. Не время еще. Не осталось ли у тебя чего из его вещей? Чтобы запах хранило. Вдруг забыл что?

— Так сапоги забыл! Купил у нашего сапожника, дня четыре носил, а потом, видите ли, они ему тесными стали. Сапожник с ним ругался страшно, денег вернуть отказался. Так он эти сапоги в него и пошвырял. Я, конечно, обувь подобрал и в комнате ему оставил. Да только брать их собой он все равно не стал. Так и лежат у меня в кладовых.

— Можешь отдать их мне? — приободрился Дарий. — Я заплачу если нужно!

— Да что ты! — замахал руками Дорк. — По лицу же вижу, что для дела нужно. Неужели натворил чего?

— Натворил, — обронил парень, разглядывая зал.

— Сейчас принесу! Подожди немного.

Хозяин гостиницы скрылся за неприметной дверью. Послышался грохот и отборная ругань, снова грохот, и наконец, Дорк вернулся с парой по виду не плохих сапог. Дарий взял обувь, потянул носом и удовлетворенно кивнул.

— Это больше, чем я надеялся. Спасибо тебе.

— Да не за что! Ты приходи хоть, совсем забывать стал.

— Времени не было, — приветливо улыбнулся оборотень. — Сам знаешь, жить некогда. Вот сегодня с трудом отпросился коня купить. Через пару месяцев свадьба у Ларта, а нам, знатным, без коня приезжать не положено! — Тут он лихо подмигнул Дорку и пошел в сторону выхода. Позади послышалось сдавленное хмыканье.

— Да уж, совсем загонял жрец нашего паренька.

Удовлетворенный появившейся зацепкой в этом деле, Дарий вернулся в дом кузнеца. Конь стоял во дворе, вопросительно смотря, как парень приближается. Оборотень ментально пересказал все, что сумел выяснить. Обнюхав добытые сапоги, жеребец с какой-то остервенелой злостью бросился к стоящему рядом корыту с овсом и принялся есть. Парень положил руку ему на шею.

— Остановись. Ты слишком долго голодал и теперь можешь погибнуть от такой неумеренности.

Конь оторвал губы от корма и вопросительно посмотрел на Дария.

— Мы достанем его. Не сомневайся. Больше — не значит лучше. Не важно, сколько пройдет времени. Я могу найти его по запаху даже на другом конце света, а он значительно ближе, я его чувствую. Но без тебя не пойду.

— Он отказался заходить в сарай для скотины. — Послышался голос кузнеца, вышедшего из дома. — Мне тут стало интересно, и я поузнавал, где ты взял своего доходягу. Ты в курсе, что он единоседельный?

— В курсе, — отозвался оборотень, поглаживая шелковистую морду своего нового товарища.

— И что ты намерен с ним делать? Он же тебя не подпустит.

— Подпустит, — усмехнулся Дарий. — У нас договор.

— У вас чего? — поползли вверх брови Камиля.

— Я обнаружил у себя еще одну способность. Не знаю, как с остальными животными, а с этим конем я могу говорить ментально. Он невероятно умен.

— Дела… — задумчиво проговорил кузнец. — Ну, если ты уверен…

— Он ничего не ел. Ждал смерти.

— Угу. То, что ел он — это я видел. Только шарахается от всех. Хотя вижу, с тобой вроде ладит. И Ольда не подпускал. Сын его почистить хотел, но не вышло.

— Я сам почищу. Все будет хорошо. Главное, чтобы он поскорее сил набрался. А потом нас обоих ждет одно очень важное дело.

Конь согласно всхрапнул. Дарий подумал, что его надо бы приучить к виду громового волка. Все же жеребец может сильно перепугаться при виде огромного хищника.

— Как зовут то его? — снова подал голос кузнец.

— Пока никак, — отозвался парень. — Старое имя причиняет ему слишком много боли, а получить новое он еще не готов. Настанет время — и мы вместе выберем ему новое имя, подходящее для новой жизни.

Камиль только рукой махнул, скрываясь в доме. Дарий посмотрел на коня и предупредил, что сейчас обратится. Он постарался его морально подготовить, но все равно, когда перед жеребцом вырос светящийся от пробегающих по шерсти искр громовой волк — инстинкты взяли свое. Конь принялся панически метаться по огороженному внутреннему двору. Чтобы не ввергать его в еще больший стресс, Дарий лег на землю. Сейчас ему так сильно нужно было сохранить разум, что он действительно не потерял контроля ни на секунду. Аккуратно протянув ментальный щуп к вороному, он стал посылать волны любви и доброжелательности, уговаривая ташийца успокоиться. Конь еще немного побегал вдоль высокого забора и, наконец, остановился, не сводя напряженного взгляда с хищника и нервно прядая ушами.

— Я же предупреждал, — ментально обиделся волк. Вороной виновато опустил голову. — Попробуй подойти. Это все тот же я. Только вид имею другой. Тебе ничего не угрожает. Как мы будем вместе сражаться, если ты убежишь сразу, как только мне потребуется превратиться?

Старательно перебарывая инстинкты, вороной нерешительно побрел в его сторону. Волк его всячески подбадривал, буквально заливая волнами дружелюбия. Оказавшись совсем близко от оборотня, конь застыл, вытянув к нему шею. Ноздри раздувались от напряжения. Волк поднял голову и коснулся носом шелковистого храпа вороного. Жеребец вздрогнул, но отбегать не стал. Искры с волка перебрались на него, весело устремившись по всему конскому телу. Дарий ощутил волну удивления — слабость вороного проходила, боль отступала, в него вливались силы. Почувствовав себя переполненным энергией, конь отошел к корыту и стал есть. Сейчас оборотень был уверен — переедание ему не навредит. А потом волк открыл ворота, и они побежали в поля. Вначале медленно, Дарий боялся перенапрягать ташийца. Но тот не проявлял никаких признаков усталости и быстро вырвался вперед. Они бегали наперегонки по зеленеющим полям, катались в густой и пышной пшенице, от чего на посевах загорались веселые огоньки, ничуть не вредящие растениям. Когда они поднялись — все молодые колосья сразу же выпрямились. Риала говорила, что в венах громового волка течет кровь богов. Он не знал свою мать, бросившую его сразу после рождения, но доказательства теперь были видны не вооруженным взглядом. Потомок богини плодородия никак не мог навредить посевам. Радостно взвизгнув такому открытию, он снова упал на спину. Его примеру последовал и жеребец. Со дня смерти старого хозяина это был его первый по-настоящему счастливый день.

В итоге чистил коня Дарий уже перед рассветом, безумно торопясь в страхе не успеть на тренировку к жрецу.

Общие пробежки стали традицией этой парочки. Выходя из кузницы, Дарий традиционно обливался ледяной водой из колодца, превращался в волка — и они убегали в поля, носились, радуясь ветру в лесу, гомону всполошенных фазанов и яркому звездному небу. Изо дня в день вороной становился все крепче, все более могучие черты приобретала его фигура, наращивая тугие крепкие мускулы под лоснящейся шкурой. Теперь Камиль только восхищенно вздыхал при виде этого статного могучего красавца. Гордый, независимый конь никого к себе не подпускал, кроме оборотня. Незаметно для него самого этот молодой человек занял то место, от пустоты в котором раньше до боли сжималось сердце коня.

Дарий же такое быстрое улучшение состояния жеребца списывал на ежедневные вливания своей энергии, которой щедро делился перед каждой прогулкой. Не прошло и двух недель, как вороной уже ничем не отличался от своих холеных собратьев. Оборотень гадал, как жеребенок этой редкой и безумно дорогой породы попал в руки простого охотника на нечисть. Они хоть и зарабатывали не мало, но позволить себе такого коня могли очень редко. Хотя… Всякое бывает.

Этим утром Дарий отпросился с тренировки пораньше. Старый гаш, от которого у молодого человека не было секретов, отпустил его без лишних проблем, прошептав свое благословение вслед вылетающему в двери оборотню. Скорость, с которой парень достиг дома кузнеца, была просто невероятной. Тяжело отдышавшись, он подошел к крытой коновязи, которую соорудил Ольд по просьбе Дария. Жеребец встретил друга радостным ржанием. Оборотень внимательно посмотрел ему в глаза.

— Ты готов?

От коня пришла ободряющая волна уверенности.

— Я постараюсь быть как можно мягче.

Дарий сноровисто оседлал вороного и вскочил в седло. Конь поначалу вздрогнул, но никакого неприятия не ощутил. Это его приободрило. Без всякого приказа конь гордо прошелся по внутреннему двору, потом вопросительно скосил глаз на седока. Парень правильно понял его замешательство и послал легкий ментальный сигнал. Идея вороному очень понравилась. Резко сорвавшись в галоп, они быстро достигли города. Покрасовавшись на площади и поймав несколько десятков завистливо-восхищенных взглядов, Дарий направил жеребца к рынку. Доехав до того самого загона с лошадьми на убой, парень радостно махнул знакомому торговцу. Толстячок выкатился на встречу, горящим взглядом рассматривая вороного и причмокивая языком.

— Благослови боги твой день, господин! Никак другого прикупили. Оно и правильно. Что с того взять было — шкура да кости. А этот хорош!

— Ошибаешься, уважаемый! — рассмеялся парень. — Это тот же конь.

— Эх, господин, меня за неправду отругали, а сам-то.

— Подойди и посмотри. Помнишь ведь, какие особенности у проданного тобой жеребца были.

Торговец деловито подошел к вороному, внимательно осмотрел копыта, зубы и круп. Потом ахнул и всплеснул руками.

— Да быть того не может! Не бывает такого, чтоб конь за пол месяца с умирающего опять могучим стал! Как же это. Да еще и в седло пустил!

— Не простой конь это, уважаемый. Он как человек — все понимает. И отнестись следовало к нему по-человечески. А вес набрал — так воля богов была такая.

— Правду говорят, господин. — Покачал головой торговец. — Близок ты к богам так, как даже первожрец не приблизился. Слышал, даже Риала соизволила тебе лично предсказание свое сказать.

— Было дело, — хмыкнул Дарий в ответ. — Да вот только не завидуй мне. За милости свои боги спрашивают втрое больше.

После этих слов Дарий направил коня в сторону храма. Нужно было переговорить с мастером. Гаш обнаружился на ступенях храма, словно специально ждал его появления. Мастер осмотрел коня, на котором удобно устроился Дарий.

— Действительно, сам Дилай вас свел. — Проговорил жрец через время. — Так похожи судьбами, что, кроме промысла богов, и объяснить больше нечем.

— Гаш, мне нужно будет завтра уехать. — Проговорил оборотень подходящему к нему жрецу.

— Пойдешь по следу того охотника? — понятливо кивнул мастер.

— Пойду. Я дал слово, и нарушать его не собираюсь.

— Пусть милость Дилая сопровождает тебя в пути. Одного попрошу у тебя.

— Чего именно, мастер?

— Найдешь убивца — не пришиби его сразу. Доставь сюда, к храму. Пусть боги его осудят. Не стоит тебе убивать его — люди не поймут.

— Хорошо, гаш. Я постараюсь, а там — как получится. Все же мне еще не приходилось ни с кем целенаправленно драться.

— Я верю в тебя, сын мой. Ступай. Готовься. Если нужно оружие какое — приходи ко мне после заката. Снаряжу всем, чем пожелаешь.

Но оружия Дарий брать не стал. Пообещав жрецу взять охотника живым, он боялся случайно прибить его. Все-таки год обучения даром для него не прошел, а все приемы были направлены именно на быстрое и эффективное уничтожение противника с наименьшей затратой сил. Так что он решил сражаться в виде громового волка. Каким бы охотником тот не был, с подобными существами ему вряд ли приходилось сталкиваться.

Еще до заката, оседлав вороного, он направился в сторону той деревни, в которой последний раз ощущал присутствие наемника. Это была та самая деревня, недавно основанная выходцами из Теснина, и жили в ней в основном хорошие друзья Дария.

Новенький деревянный забор вокруг деревни радовал глаз. Свежие срубы весело смотрели на подъезжающего оборотня чисто вымытыми окнами и свежеокрашенными ставнями. Первый же, кто ему встретился, был старый знакомый фанат помидоров Самоха. И, конечно же, он подвязывал помидоры у себя в огороде. Услышав дробный цокот копыт, Самоха повернулся к деревенским воротам и расплылся в радостной улыбке.

— Благослови боги твой день, Дарий! Сегодня к нам верхами приехать изволил?

— Здравствуй Самоха, — проговорил парень, спешиваясь и подходя к крестьянину. — Как у вас здесь?

— Хвала богам — не оставляют. Ты энто… По делу, али как? А то проходи у хату, пивка холодного выпьем, с погребу, погуторим о том да энтом. Байки какие поведаешь, чегойть ныне у Теснине деетсо?

— Прости, Самоха, но в этот раз я по делу. Ты мне вот что скажи. Недели две назад к вам охотник на нечисть заезжал?

— Бувал, как не буть. Торков поганых с погребов гонял. Совсем житья не давали. Так что, божеское дело содеял. Токмо, ободрал каждого на две серебрушки. Но то дело житейское. Торки — они, значится, куда как больше вреда бы учинили.

— Что ж вы мне не сказали, когда был здесь? Я бы вам бесплатно помог.

— Дык энто… Не хотели беспокойств учинять. Ты ж, сам сказывал, вконец измаялсо, пива выпить, как доброму человеку — и то времени не имеешь.

— Но это не повод! — Возмутился Дарий. — Разве мы чужие люди, чтобы мимо бед друг друга проходить, не оглядываясь?

— Ну… дык, энто… В другой раз, значитсо, о тебе попервой вспомним. Не серчай, не подумавши сделали.

— Ладно уж, — отмахнулся оборотень. — Скажи лучше, давно ли этот охотник уехал и куда?

— О три дня тому враз. Как последний погреб от нечисти избавил — так и ускакал, значитсо. У сторону барона Самирского, но там, через лес, пути расходятся. Гиде завернул — то мне не ведомо.

— И на том спасибо. Дальше уж и сам его найду, — проговорил Дарий, вскакивая на коня.

— А почто он тебе надобен-то?

— Товарища своего боевого убил. А Дилай такого не прощает, сам знаешь! — уже на ходу выкрикнул парень.

Вороной перешел в галоп, а чуткий слух оборотня уловил за спиной сдавленное восклицание испуганного крестьянина. Простые люди тяжело переживают известия о том, что больше недели кормили и поили убийцу, вызвавшего гнев богов.

До указанного Самохой леса они добрались уже в темноте. Вороной сильно выдохся, хоть и продолжал рваться вперед, превозмогая усталость. Но Дарий ментально его осадил. Жеребец и так весь день шел галопом, удивительно, что вообще столько сумел продержаться. Не хватало только, чтобы он сам себя загнал. Спешившись у первых деревьев, парень аккуратно обтер взмыленного коня водой из небольшого ручейка, нашедшегося рядом, и накрыл попоной.

— Остынь немного. Никуда он от нас не денется. Через этот лес идти нужно дней десять. Догоним.

Обернувшись волком, Дарий какое-то время приходил в сознание. Обращение вновь стало, как и прежде, превращать его в зверя. Как он не старался, но постоянного контроля сознания у него опять не получалось. Хорошо хоть, что зверь теперь не воспринимал коня как добычу.

Прояснив разум, оборотень повел носом. Приближалась гроза. Она была еще очень далеко, но если случится дождь — то смоет все следы. Дарий специально последние дни провел в изучении запаха сапог охотника. Аристократическое воспитание каждый раз буквально вставало в нем на дыбы, когда он втягивал в себя резкий дух чужой обуви. Но это было необходимо, так что пришлось бороться с собой, но продолжать. И позволить какому-то дождю обесценить все его мучения волк сейчас не мог. Потянувшись к далеким тучам, он отдал приказ рассеяться. Это нарушало естественный ход событий в природе, угрожая неприятностями крестьянам, так что парень дал себе обещание собрать грозу на обратном пути. После этого он привычно влил силы в вороного, возвращая того к жизни, вернулся в человеческий облик и задал ему корм, наказав дополнительно пощипать местную травку. Потом такой возможности может и не появиться. Коротко перекусив прихваченными лепешками, Дарий подложил седло под голову и прикрыл глаза.

Проснулся он по привычке за три часа до открытия храма. Небо на горизонте только-только начинало играть румяным багрянцем. Вороной уже успел хорошо отдохнуть и рыл копытом землю в нетерпении. Оседлав коня, Дарий снова пустился в погоню. Второй день бешеной скачки сильно повлиял на самочувствие вороного. Когда они достигли той самой развилки, парень спешился, превратился в волка и щедро поделился энергией с конем. Пребывая в звериной шкуре, он ощутил четкий запах охотника. Цель была совсем близко. Прислушавшись к лесу, оборотень определил, что до цели буквально несколько сотен шагов. Пахло дымом и жареным мясом. Охотник остановился на ночь и готовил еду. Передав ментально коню, чтобы он отдышался и пришел в себя, Дарий принял человеческий облик.

— Он близко. Я обмотаю тебе копыта, чтобы не было шума. Постарайся идти за мной как можно тише. И не показывайся, пока не подам знак.

Конь остался в некотором отдалении. Дарий подошел к небольшому костру, на котором охотник жарил на тонких прутиках ломтики мяса.

— Не помешаю? — Улыбнулся парень убийце.

— Присаживайся, коли не шутишь, — буркнул охотник, медленно потянувшись к лежащим рядом ножнам, не отрывая взгляда от готовящегося мяса.

Дарий подошел к костру, присел на корточки и протянул руки к огню.

— Надо же! — рука охотника замерла на рукояти меча. — И круг прошел, и огня не боишься. Что же ты за нечисть такая?

— С чего ты взял, что я нечисть? — хмыкнул оборотень.

— Ну да, ночью из леса выходит человек и просит погреться у костра. — Оскалился воин. — Да и клыки с когтями трудно не увидеть. Но ты явно не человек. Вампир? Странно только, что кобыла моя совсем не обеспокоилась.

Дарий рефлекторно оглянулся на флегматично жующую жвачку пегую кобылку. Тут же послышался шелестящий звук выхода клинка из ножен. Охотник ловко замахнулся, но оборотень среагировать успел. Мгновенно отпрыгнув в сторону, он развернулся и быстрым движением руки выбил меч из руки противника. Он и сам не ожидал, что этот прием у него получится.

— Зачем же ты схватился за меч? — спокойно спросил Дарий, приставив когти к горлу охотника. — Я ведь на тебя пока не нападал.

С необъяснимой для человека ловкостью охотник извернулся, перекатился через спину и подхватил свой клинок.

— Слово «пока» особенно греет мое сердце, — хмыкнул тот в ответ. — Но вообще-то ты странная нечисть. Только что мог меня убить, но остановил свою руку. Почему? Знаешь, кто я?

— Знаю, — кивнул оборотень. — Ты прав, я не человек. Но и нечистью я тоже не являюсь. Мне пришлось искать тебя, когда по воле Дилая узнал, что ты убил своего боевого товарища. И заговорил я с тобой потому, что хотел понять какой ты человек. Что тобой двигало. Я видел твой защитный круг, охотник. Быть может, если бы он действовал, мне и не удалось к тебе подойти — сам не знаю, как бы на меня это подействовало. Вот только не было в нем силы. Боги оставили тебя, охотник. Оставили за то, что ты сделал.

— Ерунда какая-то, — пробормотал удивленный воин.

Четыре карша с тихим гулом устремились в сторону оборотня. Он хотел уклониться, но вспомнил, что позади него стоит лошадь. Из-за невероятно глупого порыва не дать умереть этому животному, Дарий уклонился только от двух каршей. Оставшиеся два он поймал раскрытыми ладонями. Боль обожгла руки. Пора было превращаться…

Но охотник не дал ему необходимого мгновения для концентрации. Если он превратится без подготовки — то просто растерзает этого человека. Посеребренный клинок пронесся в каком-то волоске от лица Дария. Охотник запустил такой узор из сверкающей стали, что парню казалось чудом то, что он еще успевает уклоняться. Ему не давали ни мгновения на концентрацию, на разработку плана действий, на хоть какой-то ответ. Сейчас он чувствовал себя редкостным дураком. Все его действия были с самого начала не правильными. С чего он вообще решил, что оружие ему не понадобится? Как мог он быть настолько беспечен, чтобы заговорить с противником? С чего он верил, что успеет превратиться в волка в любой момент? Охотники на нечисть были несравнимо сильнее любого среднестатистического солдата. Чтобы одолеть слуг тьмы и выжить в схватке, нужны потрясающе умения. А опыт и мастерство воина сводили все природные способности оборотня к нолю. Дарий еще не успевал совершить движения — а охотнику уже было, что ему противопоставить.

Пятый карш вылетел из левой руки убийцы. Дарий отшатнулся и попал под секущий удар посеребренного клинка. От плеча до середины груди прошел скользящий, но крайне болезненный разрез. Вязкая темная кровь хлынула из раны, голова закружилась от боли и шока. Рефлекторно Дарий выпустил короткий разряд молнии. Удар попал в меч охотника, заставив последнего дернуться и выронить оружие. Но его замешательство продлилось лишь мгновение. Всего удар сердца понадобился воину, чтобы подцепить ногой крестовину меча и поймать его в воздухе за рукоять. В Левой руке появился длинный узкий кинжал. Оборотень тяжело дышал, стараясь не обращать внимания на онемевшую руку и слабость от потери крови. Охотник, оценив его состояние, гнусно ухмыльнулся и ринулся в очередную атаку. Дарию уже не хватало подвижности, чтобы уклониться сразу от обоих клинков. Спина уперлась в древесный ствол. Взмах меча Дарий успел блокировать приемом рукопашного боя, но левая рука, не встретив никакого препятствия, уже устремилась к его сердцу…

Удар задним копытом снес охотника, как игрушку. Вороной со злостью ринулся на убийцу своего хозяина. Дарий тяжело отдышался. Конь очень вовремя пришел на помощь. Еще мгновение — и кинжал бы вонзился в сердце.

Вороной вставал на дыбы, пытаясь опуститься обоими подкованными копытами на охотника. Но последний ловко изворачивался, откатываясь от опасно близких конских копыт. Много времени на то, чтобы приспособиться к новому противнику у охотника уйти не могло. Дарий старательно сконцентрировался на превращении. Когда передние лапы мягко коснулись земли, воин уже успел подняться, взмахивая мечом. Вороной, не обращая внимания на оружие, вновь ринулся на своего обидчика. В нем кипела ненависть и злоба. Настала очередь волку выручать своего четвероногого друга. Резко вклинившись между охотником и жеребцом, он принял удар меча на себя, инстинктивно создав из электрических разрядов своеобразный щит. Клинок увяз в этой странной броне, глаза воина удивленно расширились.

Ментально осадив разгоряченного коня, оборотень медленно направился к своему противнику. Над головой раздался громовой раскат, демонстрирующий степень гнева громового волка. Охотник снова попытался отмахнуться, но мощные челюсти перехватили меч, перекусив его пополам. От Дария волнами расходились электрические протуберанцы. Он светился так ярко, что охотник не мог смотреть на него. Когда глаза воина заполнили невольные слезы от раздражения излишне ярким светом, волчья лапа сбила его с ног. Оборотень встал на него всем своим внушительным весом и глухо зарычал прямо в лицо. Оскаленная пасть в каком-то сантиметре от глаз охотника заставила его испуганно взвыть. Очередной удар лапы лишил его сознания.

Дарий вернулся в человеческий облик. Места ранений безумно чесались. Когда он обратился — вся боль и слабость исчезла, раны мгновенно затянулись, оставив лишь бледные полосы на месте длинного пореза и пробитых насквозь каршами ладонях. Остервенело расчесывая шрамы, оборотень полностью раздел охотника, привесив доспех и оружие к седлу вороного. Нести на себе убийцу жеребец отказался категорически, всем своим видом демонстрируя, что этого подонка необходимо убить немедленно. Так что, связав найденной в вещах веревкой ему руки и ноги, оборотень примотал охотника к флегматичной кобылке. Лошадь не проявила никакого участия к судьбе хозяина, продолжая тянуться губами к веткам дикой яблони. Неожиданно Дарий понял, что ужасно голоден. И лепешки ему сейчас совершенно не помогут. Ему требовалась охота, сырое мясо. Он вздрогнул. В человеческом облике такие ощущения его посетили впервые. Представив себе кусок свежей, истекающей кровью, оленины, парень не выдержал. Превратившись обратно в волка, он двумя скачками скрылся в лесу, ментально попросив вороного присмотреть за бессознательным охотником. Забавно, но пегая лошадка охотника никак не реагировала на присутствие громового волка. Хотя, она же была лошадью охотника за нечистью. Ей и положено никак не реагировать.

Добыв себе, как и намеревался, упитанного оленя, Дарий с удовольствием устроил себе перекус. Сожрав половину туши, он зачем-то прихватил с собой мясистый олений окорок и направился к стоянке. К этому времени охотник уже успел прийти в себя и старательно пытался развязать затянутые на руках узлы. Увидев возле себя окровавленную морду оборотня, он вздрогнул.

— Знал, что не человек. Но чтоб такое… — пробормотал он.

Зверь опустил окорок на землю и превратился в человека. Теперь, обозрев кусок окровавленного мяса, Дария замутило. Все же, не смотря на то, что сознание при обращении сохраняется, инстинкты и отношение ко многому сильно отличаются. Он достал из своей сумки носовой платок и с омерзением вытер губы. Даже теперь вкус крови не казался ему противным. И это вызывало в его душе острое неприятие.

— Эй, оборотень! — позвал его охотник. — Почему ты не стал меня убивать?

— Потому, что я не убийца, — взглянул на него Дарий холодными, как лед, глазами.

— Да уж вижу, — наморщил нос воин, многозначительно посмотрев на лежащий рядом с его конем окорок.

— Ты меня сильно порезал, — пожал Дарий плечами. — Мне нужно было восстановить силы.

— Молодой ты еще, не матерый. Если б не этот чертов конь, я бы тебя упокоил. Случалось мне иметь дело и с существами поопаснее.

Дарий ничего не ответил. Он аккуратно собрал весь мусор, разбросанный по поляне в пылу схватки, закопал под ближайшим деревом и вскочил на вороного.

— И как же долго ты сможешь держаться на лесной дичи? Через сколько времени перейдешь на людей? Ведь в человеческом мясе столько силы, оно так заманчиво. Рано или поздно ты сорвешься. Кто тогда сможет тебя остановить? — Продолжал философствовать охотник. Его лошадь, привязанная к седлу вороного, тронулась в путь.

— Люди меня не прельщают в качестве пищи. Более того, в моих инстинктах заложено их защищать.

Охотник расхохотался в гриву своей кобылки.

— Нечисть защищает людей! Да, коне-е-ечно!

— Я уже много раз говорил тебе, что я не нечисть. Моя жизнь посвящена Дилаю.

— Рано или поздно ты все равно сорвешься! — не унимался пленник. — Громовые волки стоят в перечне нечисти как особо опасные магические твари. А знаешь, почему? Лет двадцать назад такой вот «служитель Дилая» вырезал под корень семь имперских деревень. Всех магов по приказу Императора подняли. Тварь загоняли до самой границы, пока она не сбежала в сторону северных княжеств. А эти дураки отказались выдавать нечисть. Уж не знаю, что с этим волком случилось потом. Может сами северяне его и упокоили.

Парень, глубоко вздохнув, достал из сумок рубашку охотника, отодрал от нее рукав и заткнул кляпом не в меру болтливого пленника. Нужно будет спросить жреца об этом случае. Тем более, по словам охотника, волк скрылся на севере. Там же, куда собирался отправиться и сам Дарий. Хотелось бы верить, что охотник ему солгал. Но оборотень знал, что не лгал. Однако представить себя нападающим на людей парень не мог, как ни старался. Против этого восставали все его инстинкты. Был ли тот волк таким, как он? И что заставило его обезуметь?

В Теснин они въехали на рассвете третьего дня после битвы в лесу. С такой поклажей торопиться было сложно, да и не было в этом больше необходимости. Старый мастер уже стоял на ступенях, наблюдая, как Дарий срезает путы с охотника. Убийца не смог удержаться верхом, затекшие руки и ноги не хотели его слушаться. Так что он просто свалился кулем на каменную мостовую.

— Бей в набат, гаш, — устало проговорил Дарий.

После того пожара, по приказу жреца Дилая на крыше храма был установлен колокол для оповещения жителей о тревоге. Жрец скрылся в храме, а через несколько минут раздался первый протяжный звон. Охотник спешно попытался уползти, но оборотень приставил к его горлу собственный меч. Народ спешно стекался на площадь перед храмом, с непониманием переводя взгляд с Дария на полуголого мужчину лет сорока, валяющегося в пыли. Послышался монотонный гул толпы, делящейся вопросами и впечатлениями.

— Дарий, что это значит? — выкрикнул из толпы человек, в котором парень опознал Дорка, хозяина гостиницы.

— Принародный суд богов. Этот человек обвиняется в убийстве.

— Убийц велено отдавать на решение градоправителя, — прокричал худой старичок с аккуратной бородкой.

— Этот человек обвиняется в убийстве боевого товарища, — отрезал Дарий. — По закону, его участь будет решена Дилаем.

Больше возражений не поступало. Люди продолжали собираться. Когда, по мнению оборотня, собрался весь город, на него неожиданно нахлынула странная волна. Словно кто-то могущественный встал позади него, подсказывая следующие действия.

— Слушай меня, народ! — голос парня громыхнул над толпой с такой силой, что он сам вздрогнул от неожиданности. — Этот человек обвиняется в убийстве своего боевого товарища. Человека, который в тяжелых схватках прикрывал его спину и доверял ему прикрывать свою. Подлым ударом он вонзил нож в своего товарища. Есть ли тебе, обвиненный, что сказать перед людьми?

Взгляды сотен людей скрестились на поднявшемся охотнике.

— Кому вы верите, люди? — вскричал охотник. — Нелюди, незаконно схватившей невинного человека? Пятнадцать лет я сражаюсь с нечистью, чтоб защитить покой мирных людей! Мой напарник недавно погиб в бою с вурдалаком! В моей душе навеки поселилась незаживающая рана от невосполнимой утраты! И тут появляется этот оборотень, нападает на меня ночью и тащит сюда! Связанного, раздетого до бесстыдства! Люди добрые, да как же вы допустили такое? Как позволили слуге тьмы ходить среди вас открыто, ничего не опасаясь?

Народ загудел. В воздухе повисли сомнения. Неожиданно раздался спокойный, но невероятно мощный голос жреца Риалы.

— Ты на Дария напраслины не возводи! Каждый знает, что прошлым днем урожая он пришел в храм, как полагается всякому богобоязненному прихожанину, и госпожа наша, Риала, соизволила лично явиться и говорить с ним. Суд идет не над этим чудом, богами одобренным, а над тобой. Говори как есть, виновен ли ты в смертоубийстве товарища своего боевого?

— Нет! — выкрикнул со злостью охотник. — Вы тут все с ума по сходили!

— Ты ответил перед людьми, — спокойно продолжил Дарий все тем же громоподобным голосом. — Теперь же ответь перед богами! И именем Дилая, я запрещаю тебе лгать! Ты ли убил своего боевого товарища?!

Солнце померкло, спрятавшись за тяжелой грозовой тучей. С небес раздался оглушительный громовой раскат, сверкнула молния, но дождь не пошел. И к этому явлению оборотень не имел ровно никакого отношения. Охотник округлил глаза от удивления и напряжения, но помимо его воли, стал говорить:

— Я убил…

Послышался дружный вздох. Над площадью повисло напряженное молчание.

— Как ты убил его? — Продолжил спрашивать Дарий.

— Я подошел сзади и пронзил его своим кинжалом в печень.

Оборотень потянулся к сумкам и извлек клинок, который едва не оборвал его собственную жизнь.

— Этим кинжалом ты убил своего боевого товарища?

— Да, — охотник даже за горло схватился, чтобы не дать себе говорить, но слова продолжали вырываться из него. Он совершенно не мог заставить себя умолкнуть.

— Зачем ты убил его?

— Когда-то он оказал большую услугу ташийскому торговцу элитных лошадей, изгнав из его дочери демона. В благодарность тот позволил ему выбрать любого жеребенка из своих конюшен. Конь вырос достойным королей. Я позавидовал ему и убил, чтобы забрать себе коня. Но жеребец оказался единоседельным и не подпустил меня к себе. Мне пришлось избавиться от коня, продав его в этом городе.

— Теперь пусть Дилай решит твою судьбу, — проговорил Дарий уже обычным голосом, устало отходя к своему вороному. Конь, внимательно следивший за всем происходящим и получавший ментальные объяснения парня, благодарно ткнулся носом ему в руку. С небес сорвалась короткая и яркая молния. Когда люди перемогались — от охотника остался лежать только дымящийся обгорелый труп. Громовержец лично исполнил собственный приговор.

— Я придумал тебе имя, — тихо прошептал он в ухо своего вороного. — Там, в лесу, ты сражался, как ураган. И если я гром и молнии — то ты буря, сопровождающая меня. Стремительный и неудержимый ветер. Буран. Что скажешь?

Конь оценил новое имя, его значение, продемонстрированное ментально оборотнем, и согласно ударил копытом. Его старая счастливая жизнь, в которой он был легким и ласковым Бризом, осталась позади. В новой жизни он воплотил в себе гнев и неукротимость, стремительность и неотвратимость бури. Он Буран. Тот, кто несет на себе грозу.

Через два дня после суда Дарий вновь собрался в дорогу. До баронства Виланского нужно было ехать не меньше двух недель. Все что он успел — переговорить с мастером о произошедшем. Парень повинился в самонадеянности и спросил, почему гаш его не вразумил. На это он получил ответ, что каждый должен понять свои недостатки самостоятельно. И сделать это иначе, чем в бою, невозможно. Хорошо, что он столкнулся со своими слабостями сейчас. Лучше раньше, чем позже. Теперь они знают, с чем необходимо поработать дополнительно. Жрец также добавил, что охотники на нечисть пьют особый отвар, изменяющий их тела так, что они способны сравниться в скорости и силе с большинством темных слуг Радуна, и Дарию сказочно повезло выйти из стычки с таким человеком живым. Все же его обучение только началось, но жрец верил, что Дилай не даст ему погибнуть. И что тут ответишь? Конечно, оборотню запомнился легкий травяной запах, исходящий от охотника, но он тогда не придал ему никакого значения. Да и плата за использование отвара была слишком уж высока… Удивительно, как люди соглашаются на подобную жизнь.

Не доезжая замка, Дарий устроил стоянку, чтобы почистить Бурана от дорожной пыли и переодеться в подобающую аристократу одежду. В родной замок он въезжал со смешенными чувствами. Его нога не ступала на родную мостовую больше полутора лет, а казалось — прошла целая жизнь. Все изменилось, он изменился, но здесь люди запомнили его жутким монстром, едва не убившим собственного опекуна. До свадьбы было еще три дня, так что оборотень морально готовился к тому, что все это время ему здесь придется очень нелегко.

Стражник на воротах ударил себя в грудь и коротко поприветствовал барона в своих владениях. Вид у него был совершенно бесстрастный. Но эмоционально от воина шла такая волна страха, что Дарию стало не по себе. Он тронул поводья, и Буран простучал копытами во внутренний двор. Напряженная атмосфера буквально разлилась вокруг него. Слуг практически не было видно, но со всех стороны чуткий слух оборотня улавливал обрывки перешептываний. Его боялись, на него смотрели, как на дикого хищника, вырвавшегося из клетки. Правда, несколько служанок стали бойко обсуждать изменения внешности молодого барона и то, каким красавчиком он стал. Дарий скривил губы в горькой усмешке. Чего-то подобного он и ожидал. Разве что положившие на него глаз молодые служаночки несколько выбивались из общей картины.

Ларт выскочил из ворот донжона, радостно улыбаясь на ходу.

— Господин Дарий, как же я рад!

— Здравствуй, Ларт! — оборотень спешился, выискивая глазами, кому бы передать коня.

— Минька! — заорал воспитатель бешеным зуром. — Где тебя тарки носят?! Прими коня у господина!

Из конюшен выскочил разбитной парнишка, опасливо подходя к Бурану.

— Вот доиграешься ты у меня! — Не унимался Ларт. — Высеку, Единый свидетель!

После того, как конюх поспешно увел вороного в стойла, Ларт радостно обнял своего молодого барона.

— Как же я рад! Устал с дороги? Быть может, хочешь принять ванну? Или вначале поешь горячей стряпни нашей кухарки? Марла два дня подряд готовит уйму блюд, дожидаясь тебя.

— Я бы сперва помылся. В дороге успел перекусить… Не совсем горячей едой, но более чем свежей. Можно сказать, еще живой. В последнее время сырое мясо кажется мне значительно вкуснее простой пищи.

Ларт понимающе закивал головой.

— Сейчас распоряжусь. Твои комнаты уже готовы. Выспишься, наконец, в собственной родной постели! — хлопнул опекун по спине Дария, провожая его в замок.

Просторная купальня с широким бассейном, была заполнена поднимающимся паром. Магический подогрев не давал воде остыть больше положенной температуры. Сбросив с себя одежду, Дарий с огромным наслаждением погрузился в горячую воду. В купальнях храма Дилая вода была чуть теплой, ее температуры едва хватало, чтобы не стучать зубами. Здесь же…

Дверь чуть слышно скрипнула, но этого вполне хватило, чтобы встревожить оборотня. Парень повернулся к выходу и увидел двух входящих молодых служанок, несущих на подносах разнообразные баночки и флаконы. Увидев обнаженного барона, девушки стрельнули глазками и загадочно переглянулись.

— Мы пришли помочь тебе, господин, — слегка присела одна из служанок, не отводя взгляда от мускулистой фигуры оборотня.

Дарий улыбнулся, показывая клыки. Вопреки его ожиданиям, их вид вовсе не отпугнул девушек, а совсем наоборот. От служанок потянуло эмоциями потаенных желаний. Загадочность и опасность барона только еще больше возбуждала их.

— Я сам справлюсь, — смутился парень.

— Ты же знаешь традиции, господин. Мы должны тебе помочь, — отозвалась вторая.

Две губки нежно коснулись спины оборотня. Начав свой путь от шеи, они стали медленно спускаться вниз. Дарий зажмурился, его тело просто не смогло не отреагировать на близость таких хорошеньких девушек, а их эмоции еще сильнее подогревали кровь.

— Ты такой сильный, господин, — прошептала светленькая девушка.

— А правда, что ты можешь превращаться в волка? — задала вопрос рыженькая, старательно массируя ему плечи. — Мы здесь новенькие, но про тебя такое рассказывают. Что ты в любой момент можешь стать огромным зверем и съесть нас.

— В волка я действительно превращаться могу, но людей не ем, — усмехнулся Дарий, расслабляясь под чуткими умелыми пальцами.

— А можешь показать? — загорелись глаза светленькой.

— А не испугаетесь? — рассмеялся парень.

— Нет, господин! — тут же ответила рыжая.

— Тогда покажу. Но позже. Все равно хотел перед ужином побегать, могу даже покатать на спине, — окончательно раздобрел громовой волк.

Обе девушки синхронно взвизгнули от счастья и предвкушения. Дарий выбрался из ванной и растянулся на постеленном полотенце. Служанки стали втирать ему в кожу расслабляющие масла. От каждого их прикосновения к коже, оборотень вздрагивал. Терпеть дальше было просто невыносимо. Схватив рыжую девушку, он впился в ее губы, спешно развязывая шнуровку платья левой рукой. Служанка охотно подалась, страстно изогнувшись в ожидании. Рядом упало платье блондинки. Молодое гибкое тело прижалось к нему с другой стороны. Не выдержав, Дарий глухо зарычал и просто разрезал шнуровку своими когтями.

— Ну и что теперь делать?! — через некоторое время горестно воскликнула рыжая служанка, вылезая из ванны и с ужасом осматривая порванное платье. — Как я теперь отсюда выйду?

— Говорила же, заранее раздеваться надо, — улыбнулась блондинка, расправляя складки на своей целой одежде. — Жди уж, сейчас другое принесу.

Девушка выскользнула за дверь, а Дарий остался нежиться в горячей воде вместе с рыжеволосой служанкой.

— Как тебя зовут-то хоть? — опомнился парень.

— Лима, господин.

Оборотень поморщился.

— Наедине можешь называть меня по имени. Я уже год живу среди простых людей, где никто не беспокоится о моей знатности. Отвык от почестей. Просто Дарий, мне так будет удобнее.

— Хорошо, Дарий, — улыбнулась девушка, легко переходя на непринужденное общение. — Скажи, а почему ты ушел из баронства, и живешь жизнью простолюдина?

— Мне пришлось уйти. Там, где я сейчас живу, есть учителя, которые научили меня контролировать своего зверя. И еще учат сражаться. Видела бы ты меня полтора года назад! — Подмигнул оборотень. — Тогда бы назвать меня сильным ни у кого язык не повернулся.

— Значит, ты ушел, потому что боялся причинить вред людям?

— Я успел его причинить. Ларт хотел выдрать меня вожжами за плохое обращение с конем, а я вдруг превратился в волка и напал на него. До сих пор благодарю богов за то, что он выжил. Да ты и сама должна знать. Думаю, слухов об этом случае ходило не мало.

— Слышала, — кивнула Лима. — Но все равно хотела узнать от тебя, потому что слуги такое болтают, что предательство Радуна меркнет на фоне тех ужасов, что рассказывают.

— Думаю, все же это было не настолько ужасно! — рассмеялся Дарий.

— Скажи… Если я после наших утех окажусь вдруг непраздна — у меня тоже дитя родится, в волка способное превращаться?

— Нет, — мотнул головой оборотень. — Для того чтобы родился громовой волк — оба родителя должны быть волками.

— Так это что же выходит? — подняла удивленные глаза на него Лима. — Твоя матушка и покойный батюшка были волками? Как же так вышло, что никто об этом не узнал?

— Мать свою я не знал, она меня бросила сразу после рождения. Так что, жива или мертва — понятия не имею. А отца, по словам одного моего знакомого жреца, мать превратила. Как она это сделала — не знаю. Уверен только в том, что укусом, как у темных оборотней, это не передается. Иначе, Ларт уже тоже был бы… — он взглянул на свои когти, — …таким. А отец… Он дома почти не бывал — вот и не узнали.

В купальню вернулась румяная блондинка со свертком подмышкой.

— Спасибо, Тина! — обрадовалась Лима, натягивая на себя новое платье.

— Сегодня я — завтра ты, — пожала плечами девушка, искоса наблюдая, как одевается оборотень. — Господин не отменил своего обещания?

— Дарий разрешил наедине называть его по имени, — встряла Лима. — Ему так привычнее, он теперь среди простых людей живет.

— Не отменил, — успокоил девушку оборотень. — Передайте Ларту, что я распорядился вам прислуживать мне на все время, пока я здесь.

Одевшись, оборотень вышел в трапезный зал. Вокруг стола, уставленного разнообразными яствами, крутилась пышнотелая кухарка Марла, раздавая многочисленные указания суетящимся слугам. Увидев Дария, женщина всплеснула руками и застыла. На глазах ее выступили слезы.

После рождения Дария, его мать сразу же бросила его на руках отца и исчезла в неизвестном направлении. Совсем маленькому грудничку срочно потребовалась кормилица, и для этого наняли Марлу. Женщина, имевшая такого же маленького сына, кормила обоих младенцев, а в свободное время помогала на кухне. Время прошло, Дарий перестал нуждаться в кормилице, и Марла осталась в замке в качестве кухарки. Наверное, это был единственный человек, который ни на миг не разочаровался в оборотне после случившегося с Лартом.

— Как же ты изменился, господин. — Проговорила она, ласковым взглядом осматривая его крепкую фигуру. — Так возмужал.

— Я тоже скучал по тебе, Марла. — Улыбнулся Дарий, взяв ее морщинистые руки в свои. Бароны относились к мелким дворянам, и для них не было строгого этикета. Поэтому никто никогда не смотрел косо на знатного господина, проявляющего знаки уважения к собственной прислуге. Особенно, если это была его кормилица.

— Тебе ведь уже лучше?

Оборотень сразу понял, что она имеет в виду.

— Не беспокойся. Я себя полностью контролирую.

— Ну и слава Единому! Садись за стол, я приготовила фаршированных цыплят под острым соусом, грибы, маринованные в сметане, рыбу по-ларански…

Дарий уже вовсю жевал аппетитные изощрения своей кухарки, а она все еще продолжала перечислять блюда, умильно вздыхая на каждый съеденный бароном кусочек.

А потом оборотень, в сопровождении двух очаровательных служанок, чинно выехал верхом на прогулку. Марла только смахнула скупую слезу, провожая их взглядом из окна. Дело молодое! Как же мальчик вырос!

Дарий сразу предупредил девчонок, что в замке обращаться не станет. Его и так почти все здесь боятся. Хотя после недолго свидания со служанками по замку стали быстро расползаться слухи. Теперь слуги косились на него не только с опаской, а и некоторым интересом, а на девушек вообще смотрели, как на героев легенд.

Добравшись до уединенной поляны, где Дарий не ощутил никого постороннего, они крепко привязали всех лошадей, кроме Бурана, к толстой ветке ближнего дерева. Предупредив спутниц, чтобы не пищали, Дарий совершил обращение. Но девочки и не думали пищать.

— Какой хорошенький! — взвизгнула Лима, зарывшись в мягкую сверкающую волчью шерсть.

— Мягенький! — радостно провозгласила Тина, перебирая черные пряди, вспыхивающие разноцветными искрами.

— И грозой пахнет. Знаешь, какой бывает запах в такую погоду? Свежий, приятный.

— Угу, — согласилась вторая.

— И вовсе ты на монстра не похож.

Волк несколько минут сидел в ступоре, не понимая, что происходит. Агрессии он не ощущал, но ситуация… Дарий пришел в сознание и мотнул головой. Да уж, бедовые девчонки. Не от того он их предупреждал. Подцепив руку одной из девушек зубами, он глазами показал себе на спину. Служанки намек поняли и резво вскарабкались верхом. Прилепив их к себе тем же способом, которым когда-то удерживал Ольда, громовой волк сорвался в бег. Дробный топот копыт дал понять, что Буран отставать совсем не собирается. Уважая чувства своего коня, Дарий не стал использовать свою молниеносную скорость, просто наслаждаясь свободой и встречным ветром.

С прогулки они вернулись, когда уже ощутимо стемнело. На щеках девушек горел счастливый румянец, и они наперебой обсуждали события прошедшего дня. Для Дария этот день тоже оказался переполненным впечатлениями. Не смотря ни на что, эти наивные смешливые служанки смогли подарить ему толику простого, искреннего человеческого тепла. И за это он был им благодарен.

Упав на свою кровать, он зарылся в мягкие перины и закрыл глаза. Через несколько минут Дарий стал ворочаться. Уснуть не получалось. Поразительно, но его удобная, мягкая кровать, о которой он мечтал все это время, теперь казалась ему пыточным столом. Слишком отвык.

Оборотень выполз из перин, обратился в волка и свернулся клубком на пушистом ковре. Звук открывающейся двери вывел его из сладкого забытья, где ему снилась азартная погоня за добычей в глубоких северных снегах. В волчьем теле и сны были волчьи. Широко зевнув, оборотень открыл глаза. Из комнаты медленно пятился Ларт, и от него исходили волны паники и страха. Еще не сообразив спросонья, что делает, Дарий машинально потянул к нему ментальный жгут, как делал всегда с Бураном, чтобы его успокоить.

— Ларт? Ты чего?

Управляющий вздрогнул. Глаза его расширились от удивления.

— Дарий?

Ободренный неожиданным успехом мысленной речи, волк сел, вывалив из пасти алый язык. И почему ему раньше не приходило в голову общаться так с людьми?

— Ты знаешь еще каких-то громовых волков? — Ехидно протелепатировал он своему бывшему опекуну.

Ларт с облегчением выдохнул, хватаясь за дверной косяк.

— Прости меня. Я подумал… Не понимаю, что на меня нашло. Почему ты в таком виде?

— Не мог уснуть. Слишком привык к жесткой постели.

— В замок прибыли первые гости. Пожалуйста, Дарий, превратись обратно в человека. Боюсь представить, какая паника может произойти, если тебя увидят.

Тяжело вздохнув, Дарий сменил облик.

— Позови моих служанок. Пусть помогут собраться. Честно признаться, я уже не очень хорошо помню, как самостоятельно справляться с некоторыми деталями одежды.

Весь этот день прошел в суматошной подготовке к празднику. Гости продолжали прибывать, и присутствие Дария требовалось буквально везде. А на следующий день была свадьба. Пышное торжество в храме Единого, где проходило венчание новобрачных, плохо запомнилось оборотню. Молодая супруга Ларта совершенно не походила на вдову. Дарий мог дать ей от силы лет двадцать пять, не больше. Ненавязчивая, умная женщина сразу понравилась парню. Лучшей пары для своего наставника он не мог бы пожелать.

После благословения пары у алтаря Единого, он несколько сломал традиционное течение свадьбы. По обычаю, полагалось из храма направиться шумной процессией к дому молодоженов, где должен был состояться бал с живой музыкой и танцами, длящийся около четырех-пяти часов. После бала была церемония вручения подарков возлюбленным, а дальше — застолье. Дарий сразу понял, что не выдержит весь этот шум столько времени. Поэтому, после официального объявления новобрачных мужем и женой, оборотень смущенно извинился перед собравшимися и торжественно вручил управляющему резную деревянную шкатулку.

Заинтригованный Ларт откинул крышку, достал довольно увесистый пакет документов, прочитал… и выронил все себе под ноги.

— Дарий, что ты наделал?! Зачем?!

— Так нужно. — На губах оборотня блуждала загадочная улыбка. — Ты же знаешь, у меня иная судьба. Сейчас я чувствую, что больше никогда не смогу сюда вернуться.

Парень аккуратно собрал документы с пола, сложив их в правильном порядке. Сверху лежала дарственная с личной подписью Императора. Под скрестившимися на нем сотнями взглядов, он неспешно сложил все листы обратно в шкатулку и протянул ее Ларту.

— Ты заменил мне отца, ты заботился о баронстве все эти годы. Кроме тебя, я не знаю, кому его можно доверить.

Ослабевшими руками Ларт снова взял в руки шкатулку.

— Ты всегда будешь моим другом, — продолжил Дарий. — Не забывай меня, барон Виланский.

С этими словами оборотень снял с руки гербовую печатку и надел на указательный палец правой руки новоиспеченного барона.

— Дарий… — охрипшим голосом тихо проговорил он.

— Прощай, Ларт.

Дарий развернулся спиной к своему бывшему опекуну и, не оборачиваясь, быстрым шагом покинул храм.

 

Глава 1

Жрец перехватил руку Дария, собираясь продолжить его движение, перенаправив носом к полу, но оборотень быстро сменил стойку, подсек ногу мастера своей ногой и перебросил через бедро.

— Неплохо, — проговорил гаш, с кряхтением поднимаясь с пола.

Дарий и в этот раз оказался быстрее жреца, не смотря на то, что его руки, ноги, пояс и плечи были обвешаны свинцовыми утяжелителями. Это был единственный способ добиться от оборотня прогресса, так как парень сам по себе обладал силой и скоростью, значительно превышавшей возможности мастера.

— Еще раз! — скомандовал жрец.

Дарий встал в стойку. Внезапно какое-то щемящее чувство совершенно выбило его из колеи. Отвлекшись на непонятные ощущения, оборотень прозевал захват мастера, и теперь оказалась его очередь обниматься с полом. Жрец наметил два ломающих кости удара.

— Ты слишком вытянул руку, я только что ее тебе сломал, а следом за ней и два ребра. Что с тобой, сын мой? Ты не делал таких детских ошибок года три, если не больше.

— Я не знаю, гаш. — Прошептал Дарий, поднимаясь на ноги. — Что-то странное. Словно вот-вот случится какая-то беда, и я не успеваю ей помешать. Словно время утекает сквозь пальцы. Никогда ничего подобного не чувствовал.

— Можешь понять, что за беда надвигается?

— Нет, гаш.

— Тогда не думай об этом. На все воля богов. Что ты сейчас можешь сделать? Настанет время — тогда и поймешь, что от тебя требуется. Пойдем со мной.

Жрец пошел к выходу из тренировочного зала. Дарий поспешил за ним. Оказалось, что на тренировочных залах лестничный спуск не завершается. Небольшой каменный блок повернулся вокруг основания — и ступени продолжили уходить вниз. Оборотень озадаченно следовал за мастером, не понимая, что происходит. Эмоционально старик был непрошибаем, словно не человек шагает перед ним, а холодная скала. Вопросы так и крутились у парня на языке, но он не решался их задавать. Была во всем этом шествии какая-то затаенная торжественность, едва ощущаемая, ненавязчивая и печальная.

В какой-то момент Дарий понял, что ничего не ощущает. Ставший привычным за последние пять лет мир сузился до обычной человеческой реальности, ментальные чувства тоже полностью умолкли, словно на него обрушилась странная глухота и слепота. Теперь он не слышал далеких шорохов, не видел в темноте. Жрец посторонился.

— Иди вперед.

Оборотень забеспокоился, но послушно пошел впереди мастера. Вскоре показался рассеянный свет факелов. Похоже, тут были просто установлены мощные подавители магии. Дарий шагнул в освещенную комнату, в глаза ударил слишком резкий свет.

Только интуиция помогла ему вовремя отскочить от низко прогудевшего на уровне его головы боевого посоха. Били всерьез, насмерть. В следующий миг он увернулся от острого клинка, отскочив к стене. Перед ним стояли три жреца высшего посвящения, три мастера с характерными татуировками на запястьях: меч, с расходящимися от него лучами-молниями. Все три мастера были вооружены, все трое собирались его убить. Эмоционально он их чувствовать не мог, но видел по глазам — с ним не шутят. Учитель в зал так и не вошел. Дарий по привычке зарычал от досады на себя за то, что не снял в тренировочном зале утяжелители. Сейчас на это просто не было времени.

Один из жрецов ринулся в атаку, взмахивая узким ларанским клинком. Второй заходил сзади, третий раскручивал длинную цепь с металлическим обвесом на конце. Оборотень вновь едва выжил — меч прошел в сантиметре от его лица, а цепь просвистела у виска. Уходя перекатом от двух противников, он упустил из вида третьего, за что и поплатился мощным ударом в живот, выбившим из него воздух. Тяжело и болезненно вдохнув, оборотень нащупал возле себя клинок и успел блокировать второй мощный удар. Вообще, здесь весь пол был усыпан разнообразным оружием. Было бы идеально добыть себе кинсо, именно на это оружие они со жрецом делали упор при тренировках, но в руке оказался широкий полуторник.

Дарий заблокировал очередной удар посоха, достав мастера ногой. Тот увернулся, но это дало ему время вскочить на ноги. Взмахом полуторника он остановил ларанский клинок, пригнулся, уходя от очередного удара посохом, но тонкая цепь третьего мастера успела обмотать его меч. Жрец рывком выдрал оружие из рук оборотня, а сзади посох снова устремился к спине парня. Упав на землю, Дарий вновь перекатился, подхватывая новое оружие. Но с каждым разом очередной клинок вылетал из его рук, на спине и правой руке уже алели две глубокие резанные раны. Внезапно взгляд уцепился за них… Пара кинсо лежала прямо на каменном постаменте, возвышавшемся посреди зала, словно специально его дожидаясь.

Совершив несколько обманных движений и получив три новых ранения, он старательно отступал в центр зала, пока поясница не уперлась в каменный угол постамента. Уходя от очередных смертоносных ударов, он подтянулся и распластался на широкой плите. Цепной обвес и посох прогудели над головой. Пришлось срочно поджать под себя ноги, так как их едва не отрезал бритвенно острый узкий ларанский клинок. Судорожно вцепившись в унал и дайши, Дарий вскочил на ноги, готовый блокировать все удары, которые только могут на него посыпаться.

Но три жреца застыли на местах. Никто из них больше не пытался его убить. В освещенный факелами зал медленно вошел учитель Дария.

— Достоин ли мой ученик моего мастерства? — спокойно спросил он, приближаясь к троице мастеров.

— Достоин! — синхронно ответили жрецы.

— Это что? Это была проверка? — непонимающе переводил взгляд все еще находящийся в боевой стойке Дарий.

— Это последнее испытание, — пояснил жрец, орудовавший посохом. — Тот, кто хочет называться мастером, обязан достигнуть своего оружия живым. Этот зал — сердце храма, а это, — он указал посохом на каменный постамент, на котором все еще возвышался оборотень, — настоящий алтарь. Чтобы пройти испытание, тебе нужно было добраться до выбранного тобой оружия. С чем тебя и поздравляю.

Услышав об алтаре, Дарий немедленно спрыгнул на пол, суеверно покосившись на ничем не примечательную каменную плиту.

— Зря спрыгнул, — усмехнулся другой жрец, сматывая свою цепь. — Все равно тебе сейчас на него придется залазить обратно.

— Ты подтвердил, что достоин называться мастером, — заговорил третий, протирая свой узкий клинок от крови Дария. — Теперь тебе полагается нанести знаки мастерства. А делается это на алтаре, потому что отмеченная рука, в которой ты держишь оружие, посвящается служению Дилаю.

— Ты сражаешься двумя клинками, поэтому в твоем случае татуировки будут нанесены на оба запястья, как и положено двуруким бойцам, — вновь заговорил жрец с посохом, демонстрируя свои руки. На его обоих запястьях красовались татуировки мастера.

— Ложись, сын мой. — Проговорил учитель, указывая на каменную плиту. Дарий снял с себя опостылевшие утяжелители и послушно лег на спину. Его руки, все еще сжимающие унал и дайши, сразу же развели по сторонам. — Закрой глаза и молись Дилаю. Будет очень больно, потому что метки наносятся особым составом. Зато их невозможно подделать.

Боль действительно была невероятной. Дарий прокусил губу острым клыком до крови, но не позволил себе ни разу вскрикнуть. В его голове по-прежнему не помещалась новость, что он уже мастер, что ученичество окончено… Что же делать дальше? Идти на север, как собирался? Но до встречи с циркачом было еще два месяца, а нарушить данное слово он просто не мог себя заставить. Возможно, стоит это время посвятить созданию дайши для своего собственного унала? Теперь он понимал свой меч и чувствовал, что способен выковать ему достойную пару. Пожалуй, так он и поступит.

— Можешь подняться, мастер, — услышал он через бесконечно долгое время голос одного из жрецов.

Оборотень разлепил веки и слез с алтаря. Все четыре мастера свели перед грудью кулаки костяшками друг другу и поклонились. Приветствие новому воину Дилая. Дарий повторил жест.

— Ты по-прежнему можешь приходить в храм, чтобы тренироваться со мной, — проговорил учитель, проходя через тренировочные залы.

Он попросил у Дария еще несколько минут, чтобы сделать подарок. Все встречные подмастерья и жрецы, завидев татуировки, почтительно кланялись. Оборотню от этого было не комфортно, но он мужественно терпел, не смея обидеть своего учителя. Оказавшись в последнем зале, жрец скрылся в небольшой каморке и вышел с изящной нагрудной перевязью, в аккуратных пазах которой покоились пять метательных ножей ташийской работы. Рядом с перевязью лег такой же пояс с каршами.

— По традиции, в день посвящения в мастера, учитель дарит своему бывшему ученику оружие. Я подумывал подарить тебе кинсо, но ты сам сказал, что хочешь сделать дайши для своего унала собственноручно. Так что прими вот этот набор. У тебя всегда очень хорошо получалось орудовать метательным оружием. Надеюсь, эти пояса послужат тебе верой и правдой. Дарий с поклоном принял из рук жреца подарок.

— Спасибо, учитель.

— Придешь завтра тренироваться? — с надеждой спросил старик.

— Как я могу не прийти? Мне кажется, что я уже и дня не смогу пережить без этого.

— Тогда я жду тебя как обычно. Знаешь, ты первый мастер, сохранивший свое имя. Очень надеюсь, что я буду слышать его только с гордостью.

Путь до кузницы Дарий прошел в какой-то прострации, рассеянно разглядывая свои запястья и не смотря по сторонам. Смутное чувство тревоги вновь дало о себе знать. Теперь оно поселилось где-то в глубине души оборотня, продолжая незаметно нарастать. О чем же его предупреждает инстинкт? Что должно случиться? Нога толкнула калитку, и Дарий зашел во внутренний двор кузнеца. Высокий широкоплечий Ольд, по примеру друга отрастивший себе волосы до плеч, шутливо фехтовал на палках с Ефаном. Младший сын Камиля ожидал этой осенью праздника урожая и предсказаний своей судьбы в храме Риалы и требовал не называть его больше детским именем Фаня. Уже пятнадцать. Дарий смотрел на пепельноволосого курчавого парнишку, очень похожего на старшего брата, и не мог поверить, что когда-то пришел в деревню точно таким же. Сейчас он был уже мужчиной, пережившим немало испытаний, мастером храма Дилая. Оборотень с улыбкой вспоминал свою битву в лесу с охотником на нечисть. Каким же наивным он когда-то был! Теперь этот убийца не продержался бы против него безоружного даже пары секунд. Сейчас он полностью контролирует себя в моменты превращения, изучил большую часть своих способностей в шкуре громового волка, а еще научился применять многое и в человеческом облике. Ему бы еще хотелось поучиться в Академии Сил, местные маги утверждали, что у него немалый талант к некоторым видам магии, но Дарию никак не удавалось пересилить свое острое неприятие магистров, да и большинства простых магов тоже. То, что есть — тоже впечатляет, так что он решил обходиться уже имеющимся.

Ольд тоже очень изменился. Ежедневные тренировки с отцом и работа в кузнице превратили его в настоящего гиганта. Высокий, широкоплечий, мускулистый детина мог голыми руками заломать разозленного зура, что часто и проделывал на праздник летнего солнцестояния. Иногда они с Дарием устраивали шутливые поединки на тренировочных мечах, и обвешанный утяжелителями оборотень вырывал свои победы не без труда. Тяжелый двуручник, выбранный Ольдом в качестве основного оружия, порхал в его руках, словно ничего не весил. Кроме того, он также искусно владел и отцовским бастардом, который Камиль подарил сыну, признав достаточно умелым. Рядом с ним жилистый, среднего роста, оборотень ощущал себя детской игрушкой. Или карликом, которые, по слухам, жили за Ларанским ханством. Теперь, даже пребывая в облике волка, парень не решился бы катать его на спине.

Сын кузнеца, увидев друга, перестал дурачиться с братом и направился к нему. Дарий приветственно помахал ему рукой, совсем забыв… Ольд запнулся, чуть не снеся Ефана, с пару секунд хлопал глазами, а потом подлетел к оборотню и схватил за руку.

— Это что? Это же метка мастера!

— Да вот. Сегодня прошел посвящение.

— И ничего мне не сказал? Почему не предупредил, что у тебя посвящение?! — взревел Ольд.

— Да я сам не знал! Пришел тренироваться, все было как обычно. А потом просто взяли и посвятили!

На громкие голоса вынырнул из кузницы Камиль.

— Ну? Чего шумите?

— Дария в мастера посвятили!

Кузнец промокнул вспотевший лоб нащупанной у пояса ветошью и подошел к оборотню. По очереди молча осмотрел обе руки, потом соединил костяшками свои кулаки перед грудью и уважительно поклонился.

— Прими мои поздравления, мастер.

— Это надо отметить! — Взревел Ольд, ломая всю торжественность момента. Дарий громко рассмеялся.

— Обязательно, друг мой, обязательно.

— Скажу жене, пусть готовит стол и выпивку, — проговорил Камиль.

В эту ночь Дарий так и не смог уснуть. Беспокойство нарастало, превращаясь в тихую панику. В облике волка это чувство только усилилось, так что он выскочил из дома, накинув на плечи плащ, и бродил по берегу реки до самого утра. А перед рассветом вошел в кузницу, снял свой унал со стены и стал рассматривать. Особое зрение оборотня показывало, что клинок ковался не обычным способом. Здесь была не какая-то одна сталь, а несколько видов, включая серебряный слой. И еще. Клинок создавался именно для громового волка. В отличие от храмовых клинков, это оружие охотно принимало в себя грозовую силу, становилось острее, опаснее, смертоноснее. И проводило через себя молнию так, словно она выпущена из руки. Нет, гаш правильно сделал, что не стал дарить ему кинсо. Дарию нужен был такой же дайши, как и унал в его руках. И внутри уже разрасталось то чувство, руководствуясь которым, его можно выковать. Парень уже начал перебирать инструменты, раздумывая над тем, где взять столько серебра, когда во дворе послышался стук копыт и взволнованные голоса. Он не слушал. Разные металлы требовали и разного отношения к ним. Серебро потребуется позже. Сейчас нужно…

Дверь распахнулась от мощного пинка. В кузницу влетел Ольд.

— Дарий! На деревню напали оборотни!

Дарий бросил инструменты и выскочил за дверь, держа унал. Посреди двора сидел взволнованный мальчишка лет тринадцати, возле него, тяжело и часто дыша, стояла практически загнанная лошадь. Белые хлопья пены падаль с ее храпа. Обычная крестьянская лошадка, не предназначенная для быстрой скачки.

— Рассказывай! — велел он мальчишке.

— Беда, дядька Дарий! Оську оборотни порвали! Напали, когда он стадо нашенское вел до пастбища! Корову бабки Елинки задрали, потом светать стало — они людями стали и в лес вместе с коровой ушли!

— Сколько волков?

— Семерых насчитали. Тятя просил тебя срочно помочь оборотнев ловить! Оська плох совсем, бредит сильно!

Дарий вновь забежал в кузницу, взял дайши, используемый для образца, и выскочил обратно. Это была не пара, не кинсо, но сражаться ими было возможно. Свистнув Бурану, он велел мальчишке:

— Садись на моего коня, твой не переживет обратный путь. Поводья не трогай, управлять не пытайся. Буран сам тебя донесет, куда надо.

После этого быстро превратился и стал поджидать, когда паренек взгромоздится на высокого могучего вороного. Это оно? То, что он предчувствовал? Та большая беда, что не давала покоя? Похоже на то. Стая оборотней может натворить много бед. Волк нетерпеливо переминался с ноги на ногу, ментально разъясняя Бурану, что от него требуется. Наконец, все были готовы, и громовой волк сорвался с места. Мощный топот копыт рядом. Буран не отставал.

В деревню они ворвались, подобно смерчу. На весь путь ушло не больше двух часов. Селение гудело, как растревоженный улей. Бабы выли, словно уже похоронили всех своих мужиков, мужики собирались, с кольями и вилами в руках, они громко обсуждали охоту на оборотней. Это не поможет, оборотни разорвут их.

Обратившись в человека, Дарий встал перед разгоряченной толпой.

— Вы никуда не пойдете! Вам не сладить со слугами Радуна!

— Дык, энто! — возразил один из крестьян. — Неможна спускать все нелюди злобной!

— Не спустим! Я лично займусь ими! Расходитесь! Это приказ мастера храма Дилая!

Парень продемонстрировал татуировки. Народ здесь был простой и знали его уже давно. Увидев метки, крестьяне стали расходиться, недовольно ворча. Кто-то поздравлял издалека, кто-то кланялся в пояс. Вздохнув от облегчения, что все разрешилось так просто, Дарий пошел к дому старосты.

В доме тоже было неспокойно. В сенях, на сбитом из досок лежаке трясся в горячке крепкий мужичок. Он постоянно шептал молитвы, голос его уже охрип, а на лбу выступили бисеринки пота. Вокруг больного суетился местный знахарь, пытаясь обработать чернеющую рану от укуса.

Дарий отодвинул знахаря и осмотрел ногу. Это было заражение, но не простое. Пастух был заражен скверной, злая сила которой медленно расползалась по телу, изменяя его и оскверняя с каждым толчком сердца.

— Отойдите все, — проговорил оборотень. — Это не просто укус. Здесь вы ничем не сможете помочь.

— Значится, быть-таки Оське оборотнем зловредным? Молились богам, абы не случилось горшего, да, видать, судьба такая. Тады надоть его сразу прибить, чтобы, значится, опосля бед не сотворял. — Предложил староста, разглаживая окладистую бороду.

— Погоди кровожадничать, — отмахнулся Дарий. — Думаю, я сумею помочь.

Он стал присматриваться вторым зрением к ране. Скверна расползалась медленно, но уверенно. Часть уже попала в кровь, разносясь по организму.

— Надобно ногу отнимать! — Встрял лекарь. — Иначе души его не спасти никак.

— Да подожди ты! — разозлился парень. — Толку ему ногу резать, если скверна уже в кровь попала? Подай мне лучше нож чистый и острый.

В правую руку легла гладкая деревянная рукоять. Дарий достал один из метательных ножей и положил рядом. Ножом лекаря он аккуратно вскрыл ногу пастуха на всю глубину волчьего укуса с обеих сторон бедра. Использовать для этого свое оружие ему не хотелось. Черная кровь потекла на соломенную подстилку, заменившую больному матрас и простынь. Своим клинком он вскрыл себе руку. Помнится, Риала когда-то говорила, что в его жилах течет кровь богов? Самое время проверить это на деле. Свет не потерпит тьмы в одном с собой сосуде. Вязкая капля, ярко светящаяся в магическом зрении, упала прямо в рану. Дождавшись, когда его кровь закроет рану, Дарий развернул пастуха и проделал то же самое с другой стороны ноги, после чего зализал по привычке свой порез и стал наблюдать. Его кровь устремилась к скверне, пожирая ее с каждым мгновением все быстрее. Порезы затянулись, чернота с места укуса сошла, Оська перестал бредить, глубоко и спокойно задышав. Минут за тридцать кровь очистилась полностью, свет померк и растворился. Выходит, его кровь тоже не превращает в грозового волка. Как же тогда мать обратила отца?

Облегченно вздохнув, Дарий отошел от больного.

— Теперь он поправится и оборотнем не станет. Моя кровь извела скверну.

— Слава Единому! — осенил себя кругом староста. — Мы-то к горшему готовились, матушку его упредили, что сына, могет быть, придется того.

— Сообщите ей, что обошлось. Я пойду, посмотрю следы. Нужно найти стаю, узнать, откуда она пришла. Как бы следом еще оборотни не объявились.

— Усе сделаем, мастер. О том не беспокойся, — поклонился староста.

Дарий вышел из дома, рассматривая свои татуировки. Похоже, теперь они не дадут ему просто так общаться с людьми. Везде в нем мастера признавать будут, а это создавало своеобразную дистанцию между ним и людьми. Быть может, заматывать их? Достигнув пастбища, на котором произошло нападение, парень обратился. Следы шли из леса и уходили в лес, но с другой стороны. Значит, они пришли с запада. Интересно. От них шла остаточная аура страха и надежды. Оборотни от кого-то бежали? Нужно их найти.

Запомнив запах, парень вернулся в человеческий облик и последовал за скрывшимися за деревьями босыми отпечатками ног. Днем они — люди, так что уйти далеко не могли. Лес здесь был гористым, деревья то возносились к небу, закрывая своими ветвями солнечный свет, то росли низкими, с виднеющимися над каменистой почвой голыми корнями. Наконец, Дарий остановился. Впереди был овраг и оттуда доносился тяжелый запах страха и скверны. Он медленно приблизился.

Оборотней было двенадцать. Обнаженные люди занимались самыми обычными делами, которые, разумеется, применимы к одичавшим существам. Кто-то спал, свернувшись клубком на широком ворохе листьев, кто-то доедал остатки коровы, жадно обгрызая сырое мясо с костей, пара женщин играла с детьми. Мальчик, лет шести и девочка двенадцати. Все были смуглыми, с раскосыми глазами, что выдавало в них выходцев их Ларанского ханства. Крайняя к нему женщина открыла глаза, встревожено принюхиваясь.

— Ярко… — проговорила она с беспокойством на имперском языке, что очень удивило Дария. — Страшно, слишком ярко, слишком страшно!

В конце ее речь перешла на визг, оборотни проснулись. От них дохнуло волной паники, готовностью бежать, от мужчин послышался угрожающий рык, который, будучи исторгнутым человеческим горлом, звучал не так уж убедительно. Игравшая с детьми женщина ринулась к девочке, прикрывая ее собой, готовая защищать до последней капли крови.

Дарию хотелось попробовать поговорить с ними, выяснить, почему бежали и от кого. Они не тронули пастуха, ограничившись коровой, значит, шансы были. Пройти мимо человеческого мяса для обычной нечисти было почти невозможно. Но он должен был предусмотреть, что в них осталось очень мало человеческого.

Медленно выйдя из-за деревьев, парень показал руки, надеясь, что они поймут знак и немного успокоятся.

— От тебя разит силой богов, а на руках метки мастера. Жрец? — неожиданно осмысленно заговорил обнаженный мужчина лет сорока со все еще крепкой фигурой.

— Не совсем, но близко, — удивлено ответил Дарий. — Я не нападаю. Если вы готовы говорить — я тоже готов.

— А потом убьешь нас? Когда узнаешь все, что хочешь?

— Это зависит от того, какие цели вы преследуете. Вы напали на пастуха, убили корову. Я не могу позволить, чтобы местным людям что-то угрожало.

— Нет! — вскрикнула женщина, все еще заслоняя собой девочку. — Она не хотела, просто она еще ребенок и не справилась с собой! Пожалуйста, не убивайте мою дочь!

Все так же медленно Дарий подошел к ним. Женщина уже билась в истерике, выставив перед собой грязные обломанные ногти.

— Я не дам! Не дам убить ее!

— Успокойся, женщина! — громовым голосом осадил он ее, посмотрев на девочку. — Так это ты укусила пастуха?

— Я не хотела его превращать! — заплакала она. — Простите меня! Я не хотела!

— Я тебе верю, — кивнул он в ответ и вновь повернулся к мужчине. — Ты вожак?

— Как заметил? — Изумился оборотень. — Я ничем себя не выдал. То, что я первым с тобой заговорил — ничего не значит, вожаком мог оказаться любой из находящихся здесь мужчин.

— Чувствую инстинктивно. Можно сказать, что мне ваша ситуация достаточно близка, — хмыкнул Дарий.

— Ты не оборотень, — покачал головой вожак. — Слишком разит светом. Словно возле пожара находишься. Честно признаться, у меня поджилки трясутся от твоей близости. Умом понимаю, что в любой момент, если захочешь, ты можешь перебить нас всех, особо не напрягаясь, но инстинкт все равно велит бежать.

— Как оказалось, боги тоже любят пошутить. Присядем?

Выбрав место почище, Дарий опустился на край лиственного вороха. Остальные оборотни опасливо от него отползли. Вожак присел рядом.

— Не холодно? — спросил парень, намекая на их наготу.

— Мы привыкли. Каждый раз при превращении одежда рвется. Звери не заботятся о том, чтобы прихватить с собой вещи, если снять их заранее. В общем, так проще.

— И так, вы напали на стадо, и человек оказался укушен. Объяснишься?

— Стая бежала два дня. Мы были голодны. У меня не было выбора, кроме как отдать приказ на охоту. Здесь кто-то успел вывести большую часть дичи. — Дарий смущенно отвел глаза. В этом-то как раз был виноват он, существенно сократив поголовье травоядных животных за последние годы. — Насчет пастуха. Малышка Айри вошла в стаю недавно и еще не привыкла. Сорвалась. Этой ночью мы собирались звать новообращенного в стаю. Мы бы научили его жить, не нападая.

— Никого не нужно звать. Я очистил его, оборотнем он не станет.

— Как очистил?! — воскликнул вожак. — Это невозможно! Только боги могут простить грехи и избавить от скверны! Мы много лет живем, надеясь на их милость!

— Я очистил. — Дарий прямо посмотрел в глаза вожака. — Ты же чувствуешь ложь, верно? Наверное, это особенность любого оборотня.

— Ты говоришь правду… — вожак умолк, благоговейно таращась на своего собеседника. Даже дыхание у него стало частым и прерывистым, так напряжен он сейчас был. — А можешь… Можешь ли ты… — Он упал на колени. Следом за вожаком упали и остальные оборотни. — Помоги нам! Освободи от этого существования! Каждую ночь мы испытываем невероятную боль, превращаясь в диких кровожадных зверей! — Из глаз его лились слезы. — Никто из нас не хотел такой судьбы! Сколько бед мы натворили до того, как научились сдерживаться! Здесь женщины, крестьяне, торговец. Я — воин! Я сражался, как мог, стараясь не дать себя обратить, хотел умереть в схватке, но сам видишь — не вышло! Помоги нам, кем бы ты ни был!

Дарию стало некомфортно. Эти люди искренне мечтали освободиться от скверны, они плакали, стоя на коленях, они многое пережили, действительно страшно мучились, а сейчас от них веяло такой надеждой… Но имел ли он право решать за богов? По какой-то причине ведь они их не избавили от тьмы? Что, если он вмешается в их замыслы и что-то важное разрушит? Да и сможет ли его кровь одолеть скверну уже состоявшихся оборотней?

— Я должен подумать, — тихо проговорил он, поднимаясь. — Не ходите за мной.

Дарий медленно побрел вглубь леса. Как спросить? Кого? Реакцию Дилая на проклятых можно было предугадать без лишних раздумий. У воина всегда один ответ на вопросы, касающиеся нечисти. Риала? Когда-то она назвала его сыном. Ответит ли? Парень прижал руку к мощному древесному стволу, ощущая идущее от него тепло жизни, чувствуя движение энергии вверх и вниз. Он закрыл глаза.

«Госпожа моя, Риала. Мать всего живого, Дарительница милосердия. Ответь мне, Матушка, имею ли я право что-то делать?»

Неожиданно поднялся сильный ветер. Кроны деревьев шумно терлись друг о друга, словно живые. Гибкий кустарник мягко коснулся высокого сапога громового волка.

«Ты — рука богов в мире живых. Тебе решать, как поступать с теми, кто тебе встречается, сын мой», — прошептали травы и ветви, нежно, словно ласкаясь, прикасавшиеся к его телу.

Дарий вздрогнул, ошарашенно завертев головой. Он совсем не ожидал, что Риала действительно ответит. Шумно выдохнув, он постарался избавиться от шока и оцепенения, охватившего его из-за близости богини. На негнущихся ногах он повернулся к лагерю оборотней. Обнаженные люди стояли на коленях, прижав к земле лбы.

— Хъяран, — проговорил вожак, имя которого Дарий так и не спросил. — Хъяран, ты лично пришел к недостойным? Ты решил своей рукою свершить суд над нашими душами?

— Почему все вокруг дают мне прозвища? Встаньте с земли, я не статуя Единого, чтоб предо мной преклоняться.

Оборотни поспешно вскочили на ноги, словно их земля обожгла.

— Смилуйся, Хъяран, — не унимался вожак. — Или убей нас или спаси. Скоро солнце зайдет и Ночная Хозяйка явится за нами. Она не простит неповиновения.

— Что значит Хъяран? — устало задал вопрос парень.

— Хъяран — на нашем языке «рука богов». Так называют тех, в ком течет божественная кровь. Уже много лет в Ларанских землях не появлялись подобные тебе. Боги отвергли нас за то, что связались с Темным.

— Ладно, оставим это пока. Расскажи мне про эту Ночную хозяйку и то, почему вы оказались здесь.

— Ночная Хозяйка — это одна из ближайших приспешниц Темного. Ей подчиняются все нечистые, даже если не хотят этого. Что касается нас, то мы пришли с Белого перевала.

— Я много слышал о нем. По слухам, там обитает столько нечисти, что даже команды охотников на нечисть не рискуют туда соваться.

— Все несколько иначе, но такая известность нам очень помогает. В окрестностях перевала обитала стая оборотней, ушедшая от остального мира, чтобы невольно не причинять вред. В тех местах очень много айшаков, так что добычи хватало. Каждый из нас пришел к перевалу из разных мест ханства, все мы были разными людьми в прошлом. Иногда как, в случае Кайси с Айри, приходили семьями. Там мы никому не вредили и спокойно жили, как могли относительно мирной жизнью в надежде, что однажды боги нас помилуют. Но месяц назад появилась Ночная Хозяйка. Она приказала выйти к следующей новой луне в сторону Паларской Империи и напасть на заставы имперцев. Она приказала открыть дорогу между Империей и ханством. Мы единственные, кто смог пересилить приказ и уйти с перевала. Остальные этой ночью должны были устроить резню. Она уже знает, о том, что мы ослушались. Прошлой ночью она искала нас на своем драконе, но мы укрылись в освященных землях, и она не смогла нас увидеть за исходящим от руин божественным светом. Из-за долго лежания на освященной земле все мы получили сильные ожоги, а перед этим два дня бежали без остановок и еды. Нам нужно было мясо, иначе никто бы не смог бежать дальше. Этой ночью она вернется и точно найдет нас. Мы хотели напасть на Хозяйку и умереть в схватке, но ты, Хъяран, подарил нам новую надежду.

— Получается, этой ночью все оборотни с вашего перевала должны были напасть на пограничные гарнизоны? И много их?

— Больше пяти тысяч, Хъяран. Ты знаешь, что с нашей силой этого достаточно, чтобы уничтожить армию. А ведь мы еще можем пополнять свои ряды очень простым способом. Это ужасно, Хъяран! Мы все уже много лет думали, что Темный больше не властен над нашими душами! Хозяйка хочет большой войны и бросает нас в первых рядах, как ненужное мясо. Если бы мы встретили тебя раньше! Быть может, ты смог бы удержать наших собратьев. А сейчас, наверное, уже поздно.

— На все воля богов. Вы смогли уйти. Двенадцать волков из пяти тысяч. Значит, остальные тоже могли побороть приказ, но не сделали этого. Догадываюсь, это было очень больно, но вот вы здесь, значит, не невозможно. Вы заслужили спасения. Они, к сожалению, — нет.

— Детей мы взяли насильно…

— Это не важно. Они здесь. Я дам вам свою кровь.

— Кровь? — поползли вверх брови вожака.

— Другого способа побороть скверну внутри ваших тел я не знаю, — криво улыбнулся Дарий. — Пастуху это помогло, посмотрим, поможет ли вам.

— Как прикажешь, Хъяран. Мы готовы отрубить себе руки и ноги — только бы избавиться от власти Темного над своими душами.

— Острого ножа у вас, конечно же, нет? — Печально спросил Дарий.

— Откуда? — поднял бровь вожак. — Я лично уже восемь лет не держал в руке оружия.

С тяжким вздохом, парень достал два своих ножа. Ну не хотелось ему осквернять проклятой кровью благородную сталь! Но разве был выбор? Вручив один нож вожаку, он взял другой в правую руку и приставил к левой ладони.

— Выбери, кто будет первым. Я не знаю, как подействует моя кровь на уже состоявшегося оборотня. Если вам даже находиться рядом со мной сложно, то боль может быть действительно страшной. Пусть тот, кто готов, подойдет.

— Карум! — властно подозвал вожак стоявшего поодаль мужчину.

Он медленно, боком, приблизился. От него исходили волны паники.

— Постарайся успокоиться, — велел ему Дарий. — Сейчас перед тобой главное испытание в твоей жизни. Быть может, худшей боли ты еще не испытывал, но после этого начнется новая жизнь. Ты не будешь ходить голым, тьма отступит от тебя и душа станет свободной. Сделай глубокий вдох, медленно выдохни и просто сделай надрез на руке.

Карум послушно сделал вдох, потом взял из рук вожака нож, зажмурился. Постоял с минуту в нерешительности и резко полоснул по своей ладони. Дарий провел лезвием по своей и схватил раненой рукой порезанную ладонь оборотня. Вначале ничего не происходило. Напрягшийся было мужчина, даже открыл глаза, непонимающе переводя взгляд с одного оборотня на другого. А потом его тело резко выгнулось дугой. Он упал на бок, колотясь о землю руками, ногами, головой. И кричал. Его леденящий душу крик агонии заставлял окружающих вжимать головы в плечи, отворачиваться, отводить взгляды. Каждый из оборотней знал, что их ждет вскоре то же самое.

— Держи его! — выкрикнул Дарий, с силой прижимая к земле плечи Карума. — Он так покалечится!

Вожак подскочил к исходящему истошным криком оборотню и схватил за ноги. Даже вдвоем удержать бьющегося в конвульсиях мужчину им было очень нелегко. Словно откуда-то из неизвестности в нем появилась дополнительная сила. Пришлось звать еще двоих на помощь. Держать стало легче, и Дарий присмотрелся вторым зрением к происходящим в оборотне процессам. Яркая кровь громового волка, словно жидкий огонь, растекалась по венам бедняги, причиняя ему невероятные муки. В отличие от случая с пастухом, на этот раз свет выжигал скверну агрессивно, жестоко уничтожая все следы проклятой крови, заменяя чем-то новым. Процесс дошел только до половины, а Дарий уже знал — этот человек останется оборотнем. Изменения в его организме оказались необратимы. Но это будет другой оборотень. Нет, не громовой. Скорее… светлый.

Закончилось все быстро и неожиданно. Просто в какой-то момент Карум обмяк и, судорожно вздохнув, открыл глаза.

— Ну? Как ты? — заботливо осведомился вожак.

— Странно, — проговорил тот в ответ охрипшим голосом. — Это было ужасно, но сейчас… Я чувствую такую легкость. Мне так хорошо, Зарт. Словно крылья выросли. Вот-вот взлечу!

— Не взлетишь, — успокоил его Дарий, помогая подняться. — И у меня есть для тебя хорошие и плохие новости. Хотя, это как посмотреть. С твоими плохими я живу уже пять лет — и вполне приспособился.

— Ты о чем? — Заволновался окончательно пришедший в себя мужчина. Похоже, регулярная боль превращений закалила его психику, и пережитое быстро уходило на задний план. Защитная реакция.

— Оборотнем ты быть не перестал, — качнул головой парень. — Но тьмы в тебе больше нет. Просто твой организм слишком изменился, вернуть все обратно оказалось невозможно. Ты теперь можешь превращаться в волка в любое время, когда захочешь. Не захочешь — можешь не превращаться. Боли при этом больше не будет, и одежда будет оставаться на тебе. Это дар богов за отречение от Темного бога. Дети, которые у тебя с этого момента родятся — будут обычными людьми, а твой укус больше никого не сможет обратить.

— Никогда не слышал о светлых оборотнях, — нахмурился вожак, которого, как оказалось, звали Зартом.

— А о громовых волках слышал? — ехидно осведомился Дарий в ответ. — Чем не светлые оборотни?

— Слышал про таких, — хмыкнул вожак. — Только вот не видел их никто. Людям нужно во что-то верить — потому и придумали.

— Зарт! Ты видишь эту самую придумку вот уже час! С тех пор как я здесь!

— Да ну? — иронично проговорил Зарт. — Тебя, что ли?

— Ладно, — махнул рукой парень. — Сам смотри. Говорю же, я знаю, что значит быть оборотнем.

Обернувшись на пару минут в волка, Дарий вернулся к человеческому облику и посмотрел на изумленного Зарта.

— Думаешь, почему я так близко принял к сердцу вашу беду? Да потому, что сам знаю, каково это.

Дарий умолк. Странная напряженная тишина повисла в воздухе. Что-то было не так. Что он такого сделал, что вновь ощущает чужой страх?

— Ты так похож на нее… — Разлепил, наконец, губы Зарт. — Только от нее исходит тьма, а ты определенно светлый.

— Ты о чем? — взгляд Дария стал серьезным.

— О ком. О Ночной Хозяйке. Ледяной волчице.

Парень вспомнил случай в храме, когда чуть не поддался злобе, обидевшись на лгавшего ему жреца. Ледяные дорожки, разбегающиеся от него во все стороны…

— Это не ледяная волчица, Зарт, — хрипло проговорил он, отводя глаза. — Это павший громовой волк. Павший не так, как вы, а осознанно, по собственной воле сошедший во тьму. Ладно! — хлопнул парень в ладоши, разрывая тягостную тишину. — Это мы потом обсудим. Время уже за полдень, а дел много. Так и Хозяйку вашу дождаться можно. Не хотелось бы мне поднимать свой меч на кого-то из вас. Так что, давайте. Кто следующий?

— Пожалуй, я, — стряхнул себя листву и мелкие ветки вожак. Удерживая Карума, он успел изваляться на земле. — Испугал ты всех своим видом. Кому, как не мне теперь пример показывать. Удержишь?

Вожак хитро прищурился. Среди всех он должен быть самым сильным, а Дарий его своими способностями пока не впечатлил.

— Мне нужна была помощь, потому что я хотел видеть, что происходит с вами при попадании моей крови. Для второго зрения требуется концентрация. Не беспокойся, удержать тебя я сумею.

— Ну, смотри, — хмыкнул Зарт, зажимая в зубах древесный сук и проводя ножом по ладони. — Дейфтфуй, Хъяран, — прогудел он через прикушенную деревяшку, ложась на землю.

Дарий с удовольствием отметил предусмотрительность Зарта и приступил к неприятной процедуре. Когда вожак изогнулся, парень с силой прижал его коленом к земле, удерживая руками за плечи. Оборотень оказался зафиксирован так, что не мог даже пошевелиться. Остальные нерешительно подступили, наблюдая за мучениями своего вожака. Долгие минуты агонии тянулись бесконечно. На самом деле, прошло совсем немного времени, но окружающим показалось, что вечность. Наконец, Зарт обмяк в руках громового волка и тяжело отдышался, выплевывая насквозь прокушенную палку.

— Ну и злая же штука, эта твоя кровь.

— Не моя, а твоя. У простых людей от моей крови раны затягиваются, и совсем безболезненно. — Проворчал Дарий, отпуская вожака.

— Может, я теперь тоже громовым волком буду? — Рассмеялся Зарт, поднимаясь с земли. — Пойду по миру, превращая темных оборотней в светлых! Было бы не плохо!

— Прости, Зарт, но громовыми волками так не становятся, — усмехнулся Дарий. — Я наблюдал. Свет рассеивается в крови, как только завершит свою работу.

— Очень жаль, — не сильно расстроившись, проговорил вожак. — Так и что теперь? Говоришь, оборотнем я быть не перестану?

Дарий снял с себя сапог и протянул Зарту.

— Одень и настройся на желание стать волком.

Зарт схватил сапог и быстро натянул на свою испачканную в земле конечность. Парень поморщился. Нужно было заранее подумать, как он его потом обратно одевать будет.

— Прости, — смутился вожак. — Отвык. Нужно было вытереть ногу.

— Да чего уж теперь, — отмахнулся тот в ответ. — Пробуй превратиться.

— Что-то мне страшновато… — Проговорил Зарт, но все равно настроился.

Через мгновение перед всеми предстал статный матерый серый зверь, удивленно озирающийся по сторонам.

— Ему не было больно! — захлопала в ладоши малышка Айри. — И он волком стал при солнце! Хочу также, хочу, хочу!

— Уймись! — одернула дочку Кайси. — Хъяран всем поможет, он сам сказал. Подожди своей очереди!

Зарт снова вернулся к человеческому виду, осмотрел сапог на левой ноге и рассмеялся.

— Ну, надо же! Действительно никакой боли! И сапог при мне! Признаться, я не очень верил! Спасибо тебе, Хъяран! Всю жизнь должником буду! — Хлопнул он по спине громового волка.

— Меня Дарий зовут. Перестаньте давать мне прозвища, — возмутился он в ответ.

— Как скажешь, Хъяран! Как скажешь!

Дарий только тяжело вздохнул и приготовился к следующей процедуре. Вперед было еще десять человек. За следующие три часа через оригинальное лечение громового волка успели пройти все. Ему значительно облегчили работу те, кто к этому времени уже избавился от скверны. Парню больше не было необходимости держать каждого во время агонии. Он делился своей кровью, оставляя страдальца в руках других оборотней, и переходил к следующему. Больше всего он беспокоился за детей, особенно за совсем юного мальчишку. Но они перенесли процедуру на удивление хорошо, не испытав совершенно никакой боли. Для богов дети до пятнадцати — невинны, потому и наказаний они избегают. Как сказала Айри, они и раньше при обращении не испытывали мучений. Вот с пятнадцати лет должно было начаться. Но сейчас им больше эта участь не грозила. К четырем часам пополудни все оборотни уже избавились от скверны, радостно пританцовывая вокруг Дария и своего вожака, постоянно меняя облик и смеясь.

— Надо решить, куда нам теперь податься, — проговорил Зарт, раздумывая о способах добычи огня.

В честь всего произошедшего он собрал найденные недалеко листья дикого табака и хотел отметить событие самокруткой, только вот ее нужно было как-то зажечь. Увидев его замешательство, Дарий соорудил миниатюрную шаровую молнию и поднес к самокрутке, ехидно наблюдая за вожаком. Не прошло и мгновения, как оборотень сильно закашлялся, затоптал свою поделку огрубевшей пяткой, громко ругаясь на ларанском.

— Да что ж такое-то! — В сердцах сплюнул Зарт. — Мне что, теперь никогда табачком не затянуться?

Парень уже смеялся, не скрываясь. Еще в детстве он не раз читал о страстной любви ларанцев к табаку.

— Зарт, ты перестал быть темным, но оборотнем все равно остался. Запах и вкус табака ужасен и сам по себе, а с нашими обостренными чувствами — забудь! Насчет того, куда податься, — резко посерьезнел Дарий. — Не торопись. Я поговорю с деревенскими. Когда-то они поняли мою ситуацию и не прогнали. Народ здесь хороший, расскажу о вас — может, примут. Особого доверия, конечно, вам ждать не придется. Но если покажете себя хорошими и работящими соседями — то быстро станете своими. Ну а если не примут — можно подумать и о других вариантах. Жрецы Дилая что-то да подскажут.

Вожак обвел взглядом свою стаю. Среди всех он был единственным воином. Остальные оказались вырваны из мирной жизни, к которой всегда мечтали вернуться. Предложение громового волка давало им шанс.

— Будь по-твоему. Что от нас требуется?

— Для начала, вам всем придется стать волками. Не нужно смущать крестьян своей наготой. Не привыкли они к этому. На поиск одежды времени у нас уже нет, скоро зайдет солнце и явится эта Хозяйка. Что-то мне подсказывает, что без нее не обойдется. Поэтому подождете на окраине леса. Я переговорю с людьми, и если они окажутся не против вас принять — подам сигнал.

— Хозяйка обязательно явится, — кивнул Зарт. — Ее любимое развлечение — это загонять непокорных, как дичь. Нас она так просто не отпустит.

Вожак проконтролировал, чтобы все обернулись, поднял стаю и повел в сторону деревни. Дарий тоже обратился и огромными мягкими скачками обогнал оборотней. Деревни он достиг значительно раньше остальных, заскочил в ворота, осмотрел довольно жующего овес возле дома старосты Бурана и вернулся в человеческий вид. Из дома уже спешил ему на встречу сам староста, взволновано потирая крепкие мозолистые руки.

— Ну что, мастер, одолел оборотнев-то? — раздался еще с порога его громогласный крик.

— Обожди, староста. Тут боги так все закрутили, что самому не разобраться. Созывай вече. Разговор у меня к добрым людям имеется.

— Зоська! — взревел староста бешенным зуром. Из хозяйственных помещений выскочил взъерошенный мальчишка, который утром приезжал за Дарием. — Зоська, бери свою ватагу и дуй по домам! Кричи, что староста вече сбирает! Усек?

— Да, тятя!

— Тады бегом!

Паренек рванул в сторону поджидавших его мальчишек. Коротко переговорив друг с другом, ребятишки рассыпались в разные стороны, с громкими криками созывая на вече.

Народ собрался у дома старосты довольно быстро. В этот день в полях никто не работал, опасаясь нападения оборотней, потому все люди находились в деревне. Когда прибыли даже древние старики, с трудом переставлявшие ноги, Дарий встал на небольшое возвышение и заговорил. Он рассказал затаившим дыхание людям все, что произошло в лесу. Рассказал, кто эти оборотни, как они страдали, убегая от службы Темному. Он видел, как медленно тает людской гнев, как приходит понимание, что там, в лесу находятся такие же люди, как они сами. Что такая же беда могла случиться с любым из них, и каждый хотел бы, чтоб кто-то пришел на помощь, поверил и принял.

— Говоришь, дитята меня цапнула? — прихрамывая, вышел пастух Оська.

— Не со зла она, совсем ребенок, — пояснил Дарий.

— Ребенок — не ребенок, а коли б не ты, выть бы Оське нашему по ночам у ближнем лесу! — возразил кто-то из толпы.

— Дык, коли б не Дарий-то наш, и остальных оборотнев судьбина злая-то не миновала б! — Послышался ответ.

— Случай энтот особый, — привычно разгладил бороду староста. — Ты, мастер, значится, ручаешьсо за чудов энтих, богами одобренных?

— Ручаюсь, — подтвердил Дарий, вытаскивая из кошеля несколько серебрушек и протягивая старосте. — Это за корову, съеденную волками. Я взял на себя ответ за них — мне и платить. Пастуха я излечил, за корову оплатил. Пусть будут боги свидетелями, что нет больше зла между вами и оборотнями, отринувшими тьму и принявшими свет по милости Риалы.

— Быть посему, — кивнул староста, принимая монеты. — При богах говорю — нет меж нами долгов. Но принимать их у себя? Мне — и то пугливо подумать, а уж остальному люду — подавно. Знаю, натерпелись, сердешныя. Знаю — воля у богов к тебе особая и верю, что оборотнев от зла ты избавил. Особливо, коли они много лет ужо грехи искупали, молясь о милости. Но пугливо мне, Дарий. Узял бы ты их до города? К чему-йнить, да и приспособил там?

— Да ты, староста, погодь отмовлять мастера, — вступился Оська. — Я обиды не держу на малявку. Оно, ить, незнамо еще, как сами б жили с такою бедой. Не допустил беды Дарий — и слава богам. Погуторить надобно с ними. Мы-то знаем все из слов, а самих еще не видывали. Дык, энто. Я че сказать хотел. Пусть, значится, сюда придут и ответ перед людьми держут, как полагается.

— И то верно! — Подал голос Самоха. — Я Дарию нашенскому верю. Пусть идут чуда энти, коли что — мастер оборонит, не даст беды надеять. А коли и правда боги смилостивились и очистили души ихние, так мы найдем где приспособить их особости. Оборотни — они ж сильныя. И охотникам спомогнуть сумеют, к зиме мясо уготавливая, и от лихих людей, коли что, оборонят. От нечисти, опять же, оборонят лучшее усяких охотников. Верно? А в другом — дом на окраине поставят, да и пускай живут среди людьев добрых, да одичалости свои забывают. Что ж мы, извери какие, беды чужой не понять?

Народ зашумел. Кто-то одобрял, кто-то приводил доводы против. Дарий не вмешивался. Люди должны сами решить. Наконец, крестьяне стихли. Из толпы вышел староста, придерживая худого и слабого старичка с совершенно седой головой и бородой. Но из под его белых кустистых бровей сверкали мудрые и опытные глаза.

— Зови их, — проскрипел дедушка. — Посмотрим — решим.

— Только… — Дарий замялся. — Волками они придут. До того, как очистились — они же простыми оборотнями были. Так что все без одежды.

— И как? — послышался лихой шутливый голос. — Справные бабы там?

— А от ща придут — и сам ответишь! — хохотнули ему в ответ. Остальные тоже развеселились.

Дарий обернулся волком и коротко провыл призывный сигнал. Из леса послышался слаженный ответ на несколько голосов. Наступила тишина. Волчий вой для людей всегда звучит тревожно, что бы он ни означал. Парень снова сменил облик и повернулся к замершим крестьянам.

— Они сейчас будут здесь.

Дом старосты, по традиции, был первым от деревенских ворот, так что сейчас все собравшиеся могли наблюдать, как мягким, стелющимся шагом, чуть прижимаясь к земле, в деревню втекла крупная волчья стая. Как ни готовил Дарий деревенских к их появлению, но все дети и жены жесткими приказами мужчин оказались немедленно отправлены к ним за спины. Вожак, шедший первым, медленно подошел к парню и вопросительно на него посмотрел.

— Сейчас будут решать вашу судьбу, — послал он ментальный ответ. — Что бы ни случилось — держите себя в руках.

Вожак кивнул, провожая взглядом последнюю волчицу, прошедшую через ворота. За ней смешно ковылял, переваливаясь с лапы на лапу, небольшой пушистый щенок. Тот самый мальчик лет шести. Айри Дарий нашел скорее по запаху, чем по виду. В волчьем обличие она уже почти не отличалась размером от остальных самок. Разве что была едва заметно мельче и худощавей.

— Славься Единый! — Осенил себя кругом оказавшийся ближе всех к стае староста. — Здоровенныя-то какие!

— Как видишь, — заговорил громовой волк, — они сейчас абсолютно разумны, и к злу не склоняются, бесчинств не творят.

— То вижу, — кивнул староста. — Вот только гуторить как, со зверями-то, мне не ведомо. Таська! — Неожиданно взревел он, заставив всех вздрогнуть.

— Тута я! — послышался из толпы мощный женский голос. — Чаго горлопанишь?!

— Ты дочек по мужьям раздала, а одежа, мож, какая, да сбереглася?

— Сундук целай у чердак убрала о прошлой весне. Сказывали, не надоть им селянское энто, к мужьям-то все новое прикупали!

— А зверья энтого не больно боишься?

— Да от чего ж их бояться-то? Видно же, смирныя они! Под солнцем волками стоят — и никакого неудобства им от того не делается. Стало быть, и вправду, смилостивились боги над ними!

— Значится, так. — Повернулся староста к стае, складывая руки на своем внушительном животе. — Коли речь мою разумеете — на баб и мужиков делись. Бабы, значится, с Таськой пойдут, наряды себе выберут, дабы людей честных не смущать видом своим непристойным. Мужики, значится, со мной в дом ходи. Есть у меня одежа старая, справная еще, да токмо подушка любовная у те штаны да рубахи боле не влазит!

Тут он чинно похлопал себя по круглому животу, вызвав среди деревенских приступ хохота.

— Остальным — расходись покуда. На закате сберемся, людями их посмотрим, да и решим, как боги укажут!

Зарт первым подошел к старосте и выжидательно посмотрел на свою стаю. Те нерешительно разделились. Пять самок прошли через толпу к дородной женщине, которую и звали Тасей. Щенок побежал за матерью, а самцы последовали за вожаком в дом старосты.

— Да-а-а, — протянула жена старосты, ставя на стол чашку с чаем. — Покидала вас судьбинушка злая.

Зарт, помытый и одетый, сидел за столом, все время подтягивая великоватые ему штаны. Тут же были еще пять оборотней, Дарий, и староста с женой, заботливо подкладывавшей в тарелки мужчин все новые разносолы.

— Вот, Карум, — ткнул пальцем вожак в одного из оборотней, продолжая рассказ. — Айшаков с лошадьми разводил, знатный был кулан, с Империей Таш торговал животными своими, пока с другим кланом не переругался. А на вторую ночь нечистые на стадо напали. Животных угнали, семью убили, а его вот укусили только. Потом он узнал, что лучше бы вообще не ругался с тем кланом, так как это оборотни были, Темному служащие не без радости. Вот с тех пор и бродил по ханству. К поклонникам Темного ему идти не хотелось, на юге, где города построены, и Хан живет — никто его приходу не обрадовался бы. Убили бы — и дело с концом. Так и пришел на Белый перевал, да остался.

— А почто ты один за всех говоришь? — Спросил староста. — Иль речи нашей не знают?

— Да нет, — хмыкнул Зарт. — Все, кто был с нами на перевале, говорят на языке Паларской империи. Специально учились у тех, кто с вашей стороны приходил, и только на нем разговаривали. Это трудно объяснить, просто ваша страна была для нас недостижимой надеждой. Здесь нет культа Темного, много светлых храмов. Каждый из нас в глубине души верил, что однажды боги простят его, и он сможет вернуться к людям. Назад, в ханство возвращаться было бы глупо, теперь каждый третий кулан возит в хиршаге статуэтку Темного. Вот и… Но, вернусь к тому, почему я говорю за всех. Став волком, сильно меняешься. Сейчас стая молчит, потому что говорит вожак. Так уж у нас принято и ничего тут не поделать. Мои волки не успели обвыкнуться, чувствуют себя неуверенно, потому говорю я.

— Дисциплина — энто, конечно, хорошо. Да токмо, как с людьми уживаться так будете? Сами по себе поселитесь, али среди нас? Могет не получиться, коли всегда один за всех говорит.

— Чуть привыкнут — и все наладится, — отмахнулся вожак. — Об этом не волнуйтесь.

— Где же бабы-то? Долго чейт нету их, — пробормотал староста, но его услышала жена.

— Да ты девок пожалел бы! — огрела она по спине супруга полотенцем. — Сток зверьми дикими шататься — совсем людской вид утратили! Пущай прихорашиваются, али убудет от тебя чего?

— От жжешь, бабы! — в сердцах сплюнул на пол староста. — От веку до веку покоя не знают, коли нам супротив чего сказать не сумеют. У вас, оборотнев, тоже так?

— Наши лютуют, бывает, и посильнее. Женщины, они в душе все волчицы. Даже если мехом не обрастают — на зуб не попадай! — рассмеялся Зарт.

— Зарт, объясни мне кое-что, — подал голос, молча до этого слушавший Дарий. — Ты сказал, вас около пяти тысяч живет на перевале. Как же вас столько уживается в одном месте? Да и с дичью проблема была бы. Я вот пять лет здесь охочусь — а уже приходится отбегать все дальше и дальше, в поисках добычи.

— Я не совсем верно сказал, Хъяран. Мы не жили все на перевале. У каждой стаи своя территория в окружающих горах. Есть свое немудреное хозяйство. Днем мы заботились о своих айшаках. Одевались в шкуры, чтобы солнечный свет не причинял особенной боли, и пасли стада. Лошадей там не вырастить, а вот горного айшака получилось. К ночи вся скотина запиралась в самодельных пещерах так, чтобы волком никто не мог до нее добраться, несколько животных отпускалось ради охоты. Так и жили. К людям не ходили, но и к себе никого не пускали. Сколько существует это поселение и кто придумал такой уклад — не знаю, я пришел к перевалу, когда все уже так и было. Думаю, что так оно и останется после нас. Если Ночная Хозяйка не положила всех под мечи этой ночью. Надеюсь, кто-то да выжил.

Опустившуюся тишину разрушил мерный гул собирающихся крестьян.

— Закат! — стукнул пустой кружкой по столу староста. — Пойдем.

Услышав слово, последние годы бывшее для проклятых приговором, оборотни инстинктивно вздрогнули и вжали шеи в плечи. Потом напряжение стало медленно их отпускать. Они расправляли спины и с наслаждением вдыхали застоявшийся воздух. Боль и тьма остались позади. Они в новой жизни, и эта ночь будет первой, которую они не будут ненавидеть. Первой из многих ночей впереди. Медленно поднявшись из-за стола, все последовали за старостой к двери. У порога их уже ждали одетые волчицы с аккуратными прическами. Узнать их было почти невозможно. Сейчас каждой из них трудно было дать больше тридцати лет. Миловидная Айри с неожиданно яркими рыжими волосами, цвета которых не было раньше видно под слоем грязи, приплясывала вокруг пастуха Оськи, беспрерывно что-то рассказывая и пересыпая рассказ регулярными извинениями. Пастух, похоже, совсем оттаял и смотрел на девочку не без интереса. Для своих лет она была уже довольно хороша собой.

В этот раз вече проходило без малейшего напряжения. Женщины уже познакомились с волчицами и взяли их под личную опеку. Шестилетний малыш держался за юбку Таси, довольно щурясь, когда та заботливо гладила его по голове. Вышедших оборотней немедленно засыпали вопросами мужики. Через пару минут все основательно перемешались между собой. Староста озадаченно почесал затылок и махнул рукой.

— Вижу, люди добрые, решение вы приняли. Пусть оборотни остаются в деревне! Сам давеча с ними гуторил — люба мне история ихняя. А с завтрева всем миром начнем им хату ставить.

— Одну на всех, али кожному по хате? — хохотнул кто-то.

— Одну, — разгладил бороду староста. — Поведали они мне, что стая у них семьею считается. Так, значится, на одну семью — одну хату и поставим. А там — боги покажут.

Дарий удовлетворенно гладил Бурана по шелковистому храпу. Все сложилось наилучшим образом. Интересно, такие люди живут везде, или только тут, на западе?

Мощный ментальный удар чуть не сбил громового волка с ног. Крестьяне ничего не ощутили, но остальные оборотни тоже забеспокоились. На улице ощутимо похолодало. Дарий потряс головой. Было такое ощущение, как совсем недавно в святилище храма. Словно он ослеп и оглох одновременно, перестав ощущать привычные токи мира. Кто-то установил в окрестностях невероятный по своему размеру антимагичский купол. Рядом, словно из воздуха, возник Зарт. К нему, по привычке, стекалась остальная стая, беспокойно всматриваясь в небо.

— Это она. — Со злостью выплюнул вожак. — Пока еще далеко.

Громовой волк прикрыл глаза, стараясь определить направление, в котором находился источник гигантского купола, дотянувшегося даже до этой деревни. Теснин. Древесные кроны закрывали горизонт, но едва заметно на горизонте можно было увидеть бледное зарево.

— Прости, друг. — Прижался он к шее коня. — Но тебе нужно остаться. Там ты мне не поможешь.

— Что происходит?! — Забеспокоился староста.

— В Теснине беда! — Крикнул Дарий, превращаясь в зверя.

Попытка перейти на молниеносную скорость ничего не дала. Магия была полностью заблокирована. Раздосадовано рыкнув, громовой волк понесся вперед так быстро, как только мог. За спиной раздался вой вожака, призывавшего стаю на охоту. Вожак и восемь волков спешили следом, готовые растерзать любого врага. В деревне осталась только Кайси с детьми.

Земля мягким ковром стелилась под лапы. Дарий все наращивал скорость, понимая, что так скоро выдохнется. Щемящая тревога разливалась по всему телу, заставляя замирать сердце от предчувствия беды. Он ошибся, он не понял. Не о появлении оборотней его предупреждал инстинкт. Он все это время занимался не тем! Передние лапы провалились в сугроб. Споткнувшись, громовой волк со злостью стал выбираться из небольшого овражка, в который умудрился провалиться. Так вот он какой, этот снег. Вот только взяться он здесь мог только в одном случае…

Повинуясь инстинкту, Дарий резко отскочил назад, сбив своим внушительным телом догнавшего его вожака. Они кубарем скатились в тот же самый овраг, а над головой в это время беззвучно скользнула массивная темная туша. Жуткий, невыносимый мороз пробрался в глаза, уши, лапы. Тень чуть шевельнула белыми, как порождаемый ею снег, размашистыми крыльями, и резко ушла в небо. С высоты донесся леденящий душу, невыносимый в своей ненависти и злобе, рев.

Вожак несколько раз коротко тявкнул, приказывая стае бежать. Оборотни рассыпались в разные стороны, скрываясь между стволами деревьев. Тварь не обратила на них никакого внимания. Она стала снижаться по спирали, высматривая именно Дария, он чувствовал это.

— Дарий! — прохрипел ему на ухо обратившийся человеком Зарт. — Это ледяной дракон. Нужно бежать!

Парень перетек в человеческий облик и извлек из ножен унал и дайши.

— Беги, Зарт. Я останусь.

Зарт схватил парня за перевязь с ножами.

— Дурак, он убьет тебя! Ты не сможешь его одолеть! Эту тварь никакое оружие не берет!

Дарий молниеносно закрепил рукоять унала на сгибе правого локтя и схватил когтистой левой рукой горло вожака, клыкасто оскалившись ему в лицо.

— Не смей путаться у меня под ногами! — яростно прошипел он, отталкивая от себя Зарта и вновь перехватывая унал.

Дракон сделал еще два коротких круга и резко упал вниз. Громовой волк внимательно следил за каждым его движением. Короткий взмах, тварь сложила крылья и рухнула прямо на него. Дарий резко отскочил, пропуская огромную лапу мимо себя, и рубанул по ней дайши. Хрустальный звон возвестил о кончине клинка. Сталь рассыпалась мелкой крошкой, словно была сделана из стекла. Отбросив оставшуюся в ладони рукоять, Дарий перехватил в правую руку унал, наблюдая, как дракон снова набирает высоту. Ему было бесконечно жаль отцовский клинок и ужасно не хотелось, чтобы он последовал судьбе дайши. Неожиданно рукоять унала потеплела, чуть заметно начав пульсировать в ладони. Меч словно ободрял своего хозяина и о чем-то просил. В клинке проснулась душа.

«Возьми сам, что тебе нужно. Я сейчас не способен понять тебя», — мысленно обратился он к уналу.

Рукоять мелко задрожала. Тонкая нерешительная ниточка энергии потянулась к руке. Дарий интуитивно перехватил нить, объединив ее со своей энергетикой. Дракон уже камнем обрушивался на него, когда лезвие унала вспыхнуло тысячами ярких электрических разрядов. Эту магию ничто не подавляло. Ограничение в скорости исчезло, громовой волк немыслимо изогнулся, пропуская над собой жуткую холодную тушу. Рука сама, как на тренировке, совершила замах, распарывая широкое кожистое крыло.

Дракон взревел от ярости и боли, оглушая всех вокруг своим неестественным, жутким воем. Он сделал еще несколько тяжелых взмахов, каждым из которых все более расширял себе рану. С крыла вниз срывались вязкие синие капли крови, падавшие на травы и кустарники с ядовитым шипением. Потом резко снизился и тяжело опустился на землю.

Сжавшийся от ужаса на дне овражка Зарт, удивленно приподнял голову. Со спины твари соскочила какая-то тень, резко отпрыгивая в сторону. Дракон словно освободился от какого-то неестественного контроля. Он дернулся, обиженно заревел, пытаясь дотянуться до раненого крыла раздвоенным языком, и дробно застучал по земле шипастым хвостом.

— Дарий! — подполз к тяжело дышавшему от прилива адреналина парню Зарт. — Уходим отсюда, скорее. Дракон — это весенний цвет по сравнению с Ночной Хозяйкой. Она здесь, я видел ее. Против нее у тебя нет шансов, это точно, поверь мне!

— Непослушный мальчишка! — Неожиданно раздался прямо над его ухом глубокий бархатный голос. — Если знаешь, что меня не победить, должен знать — что и убежать не получится. Как ты смог уйти от моей власти?

Зарт резко отскочил от возникшей прямо за его спиной женщины. Дарий выставил перед собой меч. Как она была красива! Густые черные волосы падали волнами с ее плеч, оттеняя бледную, словно мраморную, кожу. Стройная фигура, обтянутая черным охотничьим костюмом, антрацитовые, слегка раскосые глаза отражали в себе свет искрящегося в руках Дария унала. Сердце больно кольнуло в груди. В том замке, где он провел детство, сохранился ее портрет. Она ничуть не изменилась.

— Так вот, куда ты пропала, — хрипло выдавил из себя он. — Ты пала…

— Мальчик мой, я пала задолго до твоего рождения! — расхохоталась она в ответ. — Но я даже подумать не могла, что ты все-таки сможешь обратиться. Все магические тесты говорили, что у меня родился самый обычный ребенок. Знай я тогда, что ошиблась — ни за что не оставила бы своего ледяного волчонка!

— Я не ледяной! — Нахмурился Дарий. — Или ты уже не способна чувствовать свет?

— Ну, почему же. Чувствую. Но все это ненадолго. Пойдем со мной!

Она сделала шаг вперед, но парень отскочил. Ночная Хозяйка удивленно подняла одну бровь.

— Ты не в том положении, чтобы сопротивляться. Через несколько минут мой дракон залечит свою царапину, и ты улетишь со мной. Темный будет очень рад, что этот наш эксперимент неожиданно оказался удачным.

Дарий молчал. Ему нечего было сказать этой женщине. Только рука крепче сжала рукоять унала. Мощная волна холода, вырвавшаяся по воле волчицы, полностью сковала его тело. Он не мог пошевелиться, бессильно наблюдая за медленным приближением своей матери.

— Ты ведь чувствуешь? Нашу общую кровь. Подняв свой меч на меня, ты падешь. Сопротивляться бесполезно. Это все равно случится. Так или иначе.

Дарий крепко стиснул зубы. Этот холод был непонятной для него магией. С ним невозможно бороться. Только внутренний зверь в его душе продолжал яриться, разрывая магическую клетку своей окровавленной израненной пастью. Рука ощутила мягкий толчок унала и тепло его рукояти. Направив в нее всю свою волю и энергию, которая еще оставалась, Дарий смог совершить один единственный взмах. Ночная Хозяйка отскочила. Кровь из рассеченной от плеча до локтя руки брызнула на землю. Волчица яростно зарычала, со всей силы ударив Дария по лицу. От силы удара он прокатился по замерзшей земле несколько шагов и через зубы сплюнул выступившую кровь.

— Ничтожество! — Прорычала она. — Нет! Ты не достоин служить Темному! Я уничтожу тебя!

Острые когти беспорядочно рвали его тело, оставляя жуткие глубокие раны. Ночная Хозяйка впала в настоящее бешенство.

— Как ты посмел? Поднять на меня руку? Поднять оружие? Тварь!

Громовой волк прикрыл глаза в ожидании конца. Не было смысла говорить с этой женщиной. Злоба так укоренилась в ней, что она совершенно не способна контролировать себя. Болезненно вздохнув истерзанной когтями грудью, Дарий соскользнул в небытие.

Зарт с ужасом видел, что Ночная Хозяйка совершенно не контролирует себя, ее разум полностью заволокло яростью. На Хъяране появлялось все больше глубоких кровавых ран. Она специально не трогала его горло, желая помучить жертву. Сильно же он ее разъярил. Хозяйка, наверное, много лет уже не видела собственной крови. Когда парень, наконец, потерял сознание, Зарт отвернулся. Сейчас она его добьет. Она уже занесла руку над горлом, острые когти уже устремились вперед, когда от медальона, висевшего на шее Дария, вспыхнул яркий зеленый свет, накрыв его бессознательное тело. Рука Хозяйки увязла в этом сиянии, стремительно покрываясь ожоговыми пузырями. Она отдернула руку и истошно завопила. Из-под земли вырвалось множество древесных корней, пеленая волчицу, душа ее, впиваясь в ее тело.

— Нараян? — Изумленно прошептала Ночная Хозяйка. Вокруг волчицы образовался купол из невероятного, непостижимого холода, вымораживая все живое, что оказалось в радиусе двух шагов от нее. Разломав промерзшие корни, словно сухие соломины, она выбралась из этого кокона. — Вмешалась лично?! Из-за него?! Что же ты не вмешалась, когда была нужна мне? — Над головой раздался оглушающий рокот. Из наплывшей на небо тучи виднелись частые сверкания молний. Лед и снег вокруг начали быстро таять. Воздух ощутимо потеплел. — И ты туда же! — сквозь зубы процедила она, всматриваясь в тучу. — Вам повезло, что я растрачиваю почти все силы на этот проклятый антимагический купол! Иначе, мы бы еще посмотрели кто кого! Слышите?! Я в своем праве!

Земля вновь зашевелилась под ногами волчицы. Она резко отскочила от опасного места, оказавшись намного дальше и от Дария.

— Я ухожу! Слышите?! Все равно он вам не достанется! Это моя кровь!

Молниеносно оказавшись возле своего дракона, она подняла его в небо, не обращая внимания на обиженный плач из-за не полностью затянувшейся раны. Белая точка быстро возвращалась к городу Теснину, в котором вовсю полыхали пожары, отсветы которых сейчас было видно невооруженным взглядом. Земля успокоилась, а туча очень быстро унеслась за горизонт. Зарт осенил себя кругом Единого. Много лет не приходилось ему этого делать, но вот повод настал. Перевидаться в один день с громовым волком, Ночной Хозяйкой и двумя богами — для него это было слишком. Сбросив, наконец, с себя оцепенение, вожак подскочил к истекающему кровью парню. Перекинувшись в волка, он долгим воем призвал к себе стаю. Когда из разных частей леса донеслись слаженные ответы, Зарт вернулся в человеческий облик.

— Потерпи, парень, потерпи, — шептал он, разрывая свою рубаху на полоски ткани, чтобы перетянуть самые большие раны. — Тебе нельзя умирать. Ты нужен нам, даже богам ты нужен. Терпи. Сейчас ты ничего не мог сделать. Но когда-нибудь сможешь, иначе, зачем это все? Так что терпи.

 

Глава 2

Широкая тропа, усыпанная бесчисленными цветами, вывела его к берегу тихой прозрачной реки. На светлом песке, поводя босой ногой в ласковых речных волнах, сидела Риала. В этот раз на ней было пышное зеленое платье, словно сотканное из невесомых весенних трав. Услышав шаги, она повернула голову к парню. Медленно поднялась и приблизилась, осматривая его с головы до ног своими бездонными зелеными глазами.

— Ты уже не умираешь, — облегченно выдохнула богиня, нежно обнимая Дария. — Сын мой, что ты наделал? — Она отстранилась от него, внимательно всматриваясь в глаза. — Зачем ты искал с нею встречи? Разве не все вокруг говорили тебе, что эта встреча закончится бедой? Что, если бы она забрала тебя с собой? Что, если бы ты погиб?

— Прости меня, Госпожа… — Дарий отвел глаза. — Я не мог иначе.

— Мальчик мой, ты наш последний сын. Мы не могли дать тебе погибнуть так глупо. Но больше вмешаться мы не сумеем. Я уже нарушила законы, и теперь войны не избежать. Свет больше не властен на земле. Все, что у нас там осталось — это ты. Пообещай мне, сын мой, что не станешь больше поступать так опрометчиво. Не ищи ее больше. Эта женщина дала тебе жизнь. Чем, по-твоему, закончится твоя с ней битва? Или она убьет тебя, или склонит к службе Темному. Не спорь, у них есть такие методы, о которых ты даже представления не имеешь. Третий вариант: тебе повезет, и ты убьешь ее. Но тогда ты падешь. Мальчик мой, вы связаны кровью и тебе нельзя поднимать на нее оружие. Второй раз мы с супругом не сможем вмешаться. Конечно, ты всегда сможешь рассчитывать на нашу помощь, но только в малом. — Она аккуратно провела пальцем по его щеке. — Оставайся нашим сыном, а не ее. Пообещай мне это.

— Обещаю, Госпожа, — разлепил пересохшие губы Дарий. — Прости меня.

Она ласково улыбнулась и взъерошила его волосы.

— Тебе не нужно называть меня госпожой, ведь ты мой сын. Теперь иди! Тебе предстоит восстановить то хрупкое равновесие, которое мы нарушили, спасая твою жизнь. Помни, что мы всегда с тобой. Ступай!

Она легко толкнула его в грудь. Дарий покачнулся и стал падать, проваливаясь в нечто вязкое и бесконечное. Казалось, он падает целую вечность, когда неожиданно все прекратилось, и он открыл глаза.

— Очнулся, хвала богам! — Проговорил Зарт, обеспокоенно всматривающийся в его лицо. — Напугал ты меня, Хъяран.

Перед глазами все качалось, тело горело огнем, в горле пересохло. Попытавшись поднять голову, Дарий понял, что сейчас ему не до таких подвигов. Зарт мягко вернул его голову на подушку.

— Тебе еще нельзя двигаться. Ты потерял много крови, раны заживают медленнее, чем даже у простых оборотней. Похоже, в ее когтях был какой-то яд.

— Воды, — хрипло попросил Дарий.

Через минуту губ коснулась соломинка. Парень сжал зубами ее кончик и жадно потянул желанную влагу. Напившись, он расслабленно откинулся на подушках, созерцая бревенчатый потолок.

— Где я? — Уже более уверенным голосом спросил Дарий. Слабость тоже немного отступила.

— В доме старосты. Больше нам некуда было тебя нести.

— Давно?

— Сейчас утро второго дня.

— Теснин? Что там? Есть новости?

— Я посылал двух волков на разведку. Там все плохо. Много убитых, а кто выжил — тех заковывают в цепи и гонят на запад, к Белому перевалу. К обеду ушел пятый караван с рабами. Здесь тоже появлялся отряд ларанцев, но мы его быстро успокоили. Кто выжил — вернулись с двумя колдунами и новым отрядом. Но колдуны к деревне идти не решились, почувствовав мощь твоего света. Их еще на подступах скрутило болью. Ты без памяти лежал, а все равно так подействовал. В общем, ушли они, посчитав, что людей тут мало и смысла рисковать собой никакого нет.

— Хоть это радует, — грустно улыбнулся парень.

— Что в самом городе — ребята не выяснили. Побоялись входить. Еще видели вооруженных ташийцев, что-то перевозящих из ближней шахты. Серьезные ребята, сам сбегал посмотреть. Элита.

— Значит, империя Таш и ханство… Нужно сообщить в столицу.

— Здесь все еще стоит антимагический купол. Связь не работает, выйти и войти никому не дает.

— Мне нужно в Теснин, — прошипел сквозь зубы Дарий.

— Тебе нужно поправляться. Сейчас тебя плевком перешибить можно. Дай затянуться ранам. В последние часы они стали заживать быстрее, видимо организм яд переборол.

— Зарт, — Дарий серьезно посмотрел в глаза вожаку. — Мне нужно мясо, но не домашней скотины. Деревенские и так потеряли одну корову. Ты поохотишься для меня? Это самый быстрый способ поправиться.

— Для меня будет честью охотиться для тебя, Хъяран! — Зарт поднялся, уважительно поклонился и вышел из комнаты. Громовой волк прикрыл глаза, медленно уплывая в царство снов.

— Хъяран! — кто-то аккуратно потряс его за плечо, потревожив еще не зажившие раны. — Дарий! Проснись.

Дарий открыл глаза и вопросительно посмотрел на вожака.

— Мы не знали, как лучше, потому пригнали лося сюда. Он за деревенскими воротами, мы его измотали. Скажи, нам его убить и принести тебе мяса? Или ты хочешь сам попробовать?

Парень прислушался к себе, пару минут обдумывал идею, и она ему нравилась все больше и больше.

— Я сам. Помоги подняться.

— Уверен? — С сомнением посмотрел на него Зарт.

— Да. При обращении магические раны почти не чувствуются. Другое дело, что они никуда не деваются.

Хмыкнув, Зарт помог Дарию аккуратно подняться. У парня немедленно закружилась голова, но он немного постоял с закрытыми глазами, держась за крепкое плечо ларанца, и упорно побрел вперед. Так, вдвоем, они и выбрались из дома. Лось обнаружился за деревенскими воротами. Уставшее, переставшее бороться за жизнь животное, стояло в окружении стаи крупных волков, понуро опустив голову. В воротах уже толпились любопытные деревенские жители, тихо споря о причинах, по которым волки пригнали сюда этого лося. Дарий вопросительно посмотрел на Зарта. Тот сразу все понял без слов, нашел глазами старосту и громко закричал:

— Староста! Вели народу расходиться. Незачем им смотреть на то, что здесь сейчас будет.

— Дык… Энто… — пробормотал мужичок, нервно оглядываясь на деревенских.

— Я прошу, — чуть слышно проговорил Дарий, но его услышали.

Только теперь повернувшись к говорившим, староста осенил себя кругом Единого.

— Хвала богам, живой! Мы-то уж грешным делом подумали, что все, покинет нас мастер Дарий. Уж больно раны страшныя были.

— Я крепче, чем кажусь, — натянуто улыбнулся парень.

— Ану! — взревел староста. — Разойдись, окаянныя! Али работы ни у кого не стало? Дык я счас найду! Он, вся деревня у навозе попачкана. Скотину всяк гоняет? Убирать надобно!

Услышав о перспективном труде во благо общества, люди испарились, словно по волшебству. У каждого внезапно обнаружились срочные и неотложные дела. Довольно проведя рукой по окладистой бороде, староста хмыкнул, провожая сверкающие пятки последнего беглеца. Сам же он уходить явно никуда не собирался. Мысленно махнув рукой на не в меру любопытного мужика, Дарий с большим трудом сосредоточился на обращении. Опустившись передними лапами на землю, волк мотнул головой. Слабость все равно осталась, не смотря на обращение, но все же чувствовал он себя значительно лучше. Недолго думая, Дарий бросился к горлу лося, разорвал артерию и отскочил. Лось — животное сильное. Даже сейчас, полностью измотанный, он мог сильно приложить ослабевшего волка во время агонии. Волчья стая внимательно следила за всеми его действиями, но не приближалась. Дождавшись, когда лось утихнет, Дарий приступил к трапезе под изучающими взглядами своих собратьев… И, вероятно, он действительно был не в себе, что не заметил своего нового отношения к этой стае. И отношения стаи к нему.

Весь этот день он провел в облике волка возле лосиной туши, которую оттащил в недалекий овраг, чтобы не смущать людей. Он отъедался и зализывал невидимые, но от того не менее болезненные, раны. Несколько раз его навещал Зарт и другие волки, справляясь о самочувствии и, иногда, составляя компанию в трапезе. К вечеру Дарий почувствовал себя практически в полном порядке. Вернувшись в человеческий облик, он внимательно осмотрел раны под бинтами. Кожа затянулась, оставшись лишь чуть светлее здоровых участков. Сняв с себя все повязки, он вздохнул полной грудью и приступил к стандартной разминке, которой научился у старого гаша. Тело неохотно восстанавливало форму, но Дарий знал, что если не сделает это сейчас — потом у него возникнут трудности в бою. Пока мышцы в местах ранений еще сохраняли эластичность, необходимо было привести их к тому же виду, что и остальные. Он все усложнял и усложнял свой боевой танец до тех пор, пока не ощутил, что тело ответило на его усилия.

Солнце уже зашло за горизонт. Дарий вернулся в деревню и облился ледяной водой из колодца старосты, с удовольствием ощущая, как ветер охлаждает разгоряченное тренировкой тело. Немного обсохнув, он пошел готовиться к предстоящей ночи. Ему необходимо попасть в Теснин, узнать, что случилось с мастером, с Камилем, Ольдом и всеми остальными.

— Там может опять оказаться она, — раздался сзади голос Зарта.

— Ее там нет, я чувствую. — Ответил Дарий, застегивая перевязь с метательными ножами поверх простой деревенской рубахи, выделенной все тем же старостой. Его собственная одежда была так изорвана, что парню даже смотреть на нее было жутковато, так как каждый раз в памяти всплывала эта встреча и его беспомощность. Ей действительно ничего не стоило его убить. А он не имеет права убивать ее, если не хочет стать таким же злым, бессердечным, холодным. Да, ему нельзя с ней больше встречаться, Риала правильно сказала. Но что-то подсказывало, что ледяная волчица так просто его в покое не оставит. Нужно придумать, как ему поступать в этом случае, но в голову пока ничего не приходило. Дарий обратился и уже был готов сорваться с места, когда его остановил тихий вопрос Зарта.

— Так и пойдешь? — ехидно осведомился он. — Ты же весь светишься, как гирлянда в праздник Единого. А сейчас, когда стемнело, тебя только слепой не увидит.

Волк прислушался к себе и послал приказ своему телу спрятать искры. Через мгновение в темном дворе стоял огромный черный волк, и увидеть его ночью могли только такие же оборотни, как он сам.

— Позаботьтесь о Буране. Он попытается последовать за мной. — Ментально попросил он, с нетерпеливым рычанием срываясь с места.

Зарт проводил взглядом удаляющуюся тень, тяжело вздохнул, обратился и поспешил следом. Мальчишка! Он снова бросается вперед, не думая о последствиях, не составив никакого плана, не выяснив ничего о противнике! Парень напоминает ему птицу из стеклянной клетки. Прожил жизнь в ограниченном пространстве, о мире зная лишь по рассказам других. И вот, клетка разбилась, птица расправила крылья и вылетела на свободу. Но выживет ли она там? Дарий — сын богов, в этом нет никаких сомнений. Но он так наивен, так не опытен, что легко может погибнуть по собственной глупости. Зарт не мог его бросить, не мог позволить угаснуть его свету. Он спас его, спас его стаю и может спасти еще много несчастных людей, попавших невольно на службу Темному. Когда парень очистил его душу, исполнив столь заветную мечту, перед ларанцем неожиданно встал вопрос: что делать дальше? Зарт был воином, он не умеет обрабатывать землю и жить крестьянским трудом. Но теперь бывший вожак ясно видел свою новую цель. Ведь именно это и есть работа старших волков? Учить волчат, как нужно жить. Пусть он уже взрослый, силу и скорость громового волка даже ему сложно осознать. Его хорошо натренировали, но жрецы научили драться, а не сражаться. Сражаться — дело совсем иное. В сражении нужно думать, просчитывать последствия, уметь находить слабости врага. Ларанец хмыкнул про себя. Мальчишка даже не подумал о старой традиции, существующей в ханстве многие сотни лет. Двое, смешавшие кровь по доброй воле, становятся братьями. Пусть новый брат ведет его в бой. Зарт не раздумывая последует за ним хоть в чертоги Радуна. Главное, чтобы Дарий слушал его советы, учился его жизненному опыту, которого старому воину было не занимать, иначе путь волчонка закончится очень печально. Он настоящий сын богов. Честный, открытый, светлый, жалостливый. Такому существу просто необходим за спиной некто, готовый добить поверженного врага собственной рукой. Некто, способный ударить в спину сидящего в засаде убийцу. И он, Зарт, станет этой незримой рукой.

Дарий сам не заметил, как домчался до города. Зрелище, представшее его глазам, было удручающим. Все деревянные дома сгорели, никого из жителей не осталось. Из ворот тянулась утоптанная тропа, пропахшая горем и отчаянием. Рабы. Весь город был угнан в рабство. Присутствия ларанцев видно не было. По городу сновали только невысокие узкоглазые воины из империи Таш, у каждого из которых за спиной виднелись два клинка. Владельцы кинсо — личная гвардия Императора Таш. Воины, не уступающие в силе мастерам Дилая. Периодически в ворота вкатывались груженые телеги, исчезая в недрах разрушенного города. Из шахты перевозился кирит. Груз отправлялся в столицу Паларской империи раз в два месяца и ташийцы пришли незадолго до следующей отправки. Снова предательство? Иначе, как объяснить, что они подоспели так «вовремя»?

Мощный антимагический купол продолжал свою работу, но каким-то странным образом совершенно не мешал пользоваться магией деловито сновавшим между воинами темным колдунам. Найти бы источник энергии. Ночной хозяйки здесь нет, Дарий хорошо это чувствовал. Как чувствовал то, что купол поставлен ее силой. Значит, она влила энергию в какой-то накопитель, прежде чем убраться из города. Громовой волк прослезился от резкого запаха дыма и разложения. Решив пока не соваться в город, он скрытно направился к кузнице.

Здесь никого не оказалось, хотя явно еще недавно именно в этом месте заковывали в цепи рабов, о чем совершенно ясно говорили следы. Дом кузнеца, как и саму кузницу, уничтожать не стали. Только вынесли все самое ценное, что оставалось в доме. У недалекого забора обнаружился Камиль. Он лежал, заваленный десятком трупов, слепо смотря в небо погасшими глазами. Дарий перешел в человеческий облик и осторожно вытащил массивное тело кузнеца из-под трупов. На нем виднелось сразу несколько страшных ран, оставленных мечами, но смерть ему принесла длинная ларанская стрела с черным оперением, вонзившаяся в голову. Рука кузнеца все еще судорожно сжимала рукоять тяжелого двуручника. Все пальцы были сломаны, видимо пытались освободить хороший клинок от посмертной хватки, но не преуспели. Отпиливать руку ради меча у кочевников считалось дурной приметой, так что на оружие просто плюнули, занявшись более насущными делами. Да, именно ларанцы. Ташийцы, оставшиеся в городе, никогда бы не опустились до мародерства. К тому же, несколько трупов, распластанных тяжелым лезвием двуручника, лучше всего говорили о том, кто именно были противники Камиля.

Дарий закрыл невидящие глаза дорогого для него человека и медленно поднялся. Ольда Миры и Фани среди мертвецов не оказалось, что вселяло надежду на то, что они еще живы. Гибкая тень проскользнула на внутренний двор, заставив громового волка схватиться за оружие. Рассмотрев, кто к нему пожаловал, Дарий облегченно расслабился.

— Зачем пошел за мной?

Зарт поднялся с земли, отряхивая испачканные при обращении штаны.

— Так заведено. Стая помогает своим волкам.

— Я не часть стаи.

— Нет, ну посмотрите на него! — шуточно восхитился оборотень. — Ты смешал свою кровь с нашей — и после этого не часть стаи?

Громовой волк задумался. С этой стороны он как-то не смотрел на ситуацию.

— Я не могу быть частью стаи, у меня свой путь, — он взглянул на тело кузнеца, и настроение окончательно упало. Хотелось горевать, оплакивая смерть близкого человека, но парень просто не мог себе сейчас этого позволить. А тут еще Зарт…

— А тебе и не нужно таскаться везде со стаей, чтобы быть ее частью.

— Так зачем ты пришел? — оборвал его Дарий.

— Я нашел живого. Решил, что ты захочешь на него взглянуть. Он пахнет тобой и этим человеком, — кивнул на тело Камиля Зарт.

— Мальчишка?!

— Нет, твоего возраста где-то, хотя мне и сложно сказать. Оборотни ведь перестают меняться с определенного возраста. Довольно крупный молодой человек.

— Это Ольд! Где он? Скорее! — Взволнованно выкрикнул парень, превращаясь в волка.

— Успокойся ты! — Проворчал ларанец. — Он третьи сутки держится и пока не умер. Крепкий малый. Нечего нестись сломя голову. Сейчас в спешке можно попасться на глаза противнику.

Дарий сделал несколько судорожных вдохов, пытаясь себя успокоить. Зарт был прав. Попадись они сейчас на глаза ташийцам — и за ними начнется охота. Так можно не только себя выдать, но и смертельно подставить друга.

— Веди тогда ты, — ментально попросил он ларанца и сразу же почувствовал эмоциональную волну облегчения. Тот опасался, что Дарий его не послушает и снова наломает дров.

Превратившись, Зарт тенью заскользил среди трав и кустов, по широкой дуге приближаясь к Теснянке. На берегу он и вовсе пополз, быстро скрывшись между вымытых весенними паводками корней прибрежных деревьев. Вскоре показалась широкая илистая вымоина, в центре которой лежало три трупа кочевников и распластавшийся на спине Ольд. Увязая по самое брюхо в жидкой грязи, Дарий добрался до друга, тревожно прислушиваясь к его дыханию. Дыхание было, но очень слабое. Сердце едва билось. На залепленном илом горле виднелся порез. Кажется, сыну кузнеца хотели перерезать горло, но что-то пошло не так и ему только повредили трахею. Дышать он еще мог, но говорить вряд ли.

Внешне больше никаких ранений на нем видно не было. Дарий перешел на второе зрение и вздрогнул. Друг лежал на спине, потому сразу этого не заметили. Утонув в вязком слое ила, из спины Ольда торчала стрела. Наконечник вошел очень плохо, был задет позвоночник. Пролежать столько времени в грязи, парализованным, не способным даже позвать на помощь. Врагу не пожелаешь. Впрочем, то, что он не мог кричать его и спасло. Похоже, Ольд отправился к реке за целебной грязью и наткнулся на передовой отряд противника. Первых спрыгнувших к нему ларанцев сын кузнеца смог убить. Остальные в вязкую топь не полезли, попросту срезав парня стрелой.

Дарий перетек в человеческий облик, аккуратно подхватил на руки бессознательное тело друга, и побрел в противоположную от города сторону. На этот раз круг придется делать значительно шире, сильно рискуя, что их все-таки заметят.

— Рискуем! — в унисон его собственным мыслям раздался у самого уха шепот Зарта.

— Вернись в волчий облик и иди вперед. Если что — подашь сигнал.

Ларанец кивнул, стал волком и стелющимся шагом побежал впереди.

До дома кузнеца они добрались вполне благополучно. Зайдя внутрь, Дарий по привычке хотел направиться в комнату Ольда, но все вокруг оказалось так перевернуто, что парень не решился переносить раненого через многочисленные препятствия. Расчистив место у стены, подальше от сквозняков, Дарий аккуратно уложил друга на бок, выдернул из перевязи один из ножей и стал срезать грязную одежду.

— Принесу воды, — тихо проговорил Зарт, исчезая в дверном проеме.

Сняв с Ольда полностью всю одежду, парень аккуратно обтер его найденной в доме тряпкой, смачивая ее в принесенную ларанцем воду. Особенно старательно он промыл порез на шее и место входа стрелы на спине.

— Как он выжил? — Задал вопрос оборотень.

— Ему очень повезло, — ответил Дарий, не отвлекаясь от осмотра ран друга, — В той вымоине когда-то охотники убили наяду. Ее кровь обладает целительными свойствами, а крови натекло много. С тех пор местная грязь считается целебной, и люди лечили ею самые разные болезни. В том числе, останавливали кровотечения и лечили инфекции.

— Действительно повезло. Думаешь, ему можно помочь? Рана нехорошая, парень может остаться калекой.

— Сейчас проверим.

Громовой волк вспорол себе ладонь, заливая своей кровью рану на горле друга. Через пару минут края стали стягиваться. Дарий облегченно вздохнул. Внутри антимагического купола он не был уверен, что его кровь сработает. Оставалось самое сложное. Он перевернул Ольда на живот. Подцепив несколькими молниями наконечник стрелы, парень медленно потащил его наружу, раздвигая кожу и мышцы двумя ножами. Инструмент тот еще, повреждений все равно получилось много. Отбросив проклятую стрелу, он тут же постарался влить свою кровь как можно глубже в рану.

— Теперь только ждать, — устало прислонился он к стене у изголовья соломенной подстилки, которую помог соорудить все тот же Зарт.

— Если мы тут ничем не можем больше помочь…

— Ты прав, — кивнул Дарий. — Пора наведаться в город.

Скользнув через городскую стену, они подобрались к храму Дилая с задней стороны. Здесь было двое ташийцев, которых Дарий снял молниеносно и беззвучно. Зарт только про себя прищелкнул языком. Зря он так про мальчишку думал, воин он и правда, серьезный. Громовой волк снял ножны кинсо с одного из убитых. Свой унал он оставил вместе с Ольдом на случай, если тому потребуется оружие. Клинок сильно возражал против такого святотатства, и в итоге Дарий сильно удивился, поймав себя на том, что ментально уговаривает собственный меч остаться ненадолго с раненым.

Зарт тоже прибарахлился, буквально догола раздев второго ташийца. Удобный костюм имперца, сделанный из шкуры пустынного дракона, подгонялся по фигуре замысловатой системой ремней, но ларанец на удивление быстро справился с этой задачей. Немного подумав, Дарий последовал его примеру. Такую одежду на рынке не купишь. Драконья шкура защищала от любой стрелы и арбалетного болта. Даже скользящий удар клинка не способен причинить вред такому доспеху. И при этом костюм совершенно не стеснял движений, отличаясь удивительной мягкостью и тонкостью выделки. Очень дорогая вещь. Хорошо живут личные гвардейцы Императора Таш.

Узкий ларанский клинок Зарт вытащил из руки одного из трупов еще во дворе кузнеца.

— Эх, мне бы еще лук настоящий, составной, а не палку с веревкой, что ваши имперцы делают. Совсем бы человеком себя почувствовал! — На пределе слышимости прошептал оборотень. Такую тихую речь кроме другого оборотня больше никто и не смог бы услышать.

— Сломаны все были, сам видел. Пойдем в храм, — также тихо ответил Дарий.

Пробираясь к черному ходу в храм, оборотни заметили багровую, ярко пульсирующую арку, через которую как раз проходила очередная партия груза. Дарий никогда такого не видел и даже не слышал о подобном. Все известные ему арки переноса светились светло-голубым. Городской стационарный портал был явно выведен из строя. На верху багровой арки он ощутил тот самый источник. Подавитель магии, сила которого просто поражала воображение. И всю эту мощь Ночная Хозяйка разом влила в накопитель? Какова же ее сила? Разум отказывался осознавать это. Вокруг портала стояло два десятка бойцов, охраняющих стратегический объект. Не смотря на то, что воевать в городе было уже не с кем, все воины были напряжены и готовы к немедленному действию. Их глаза цепко осматривали все близлежащие здания, выискивая возможного стрелка или диверсанта. Настоящие мастера. Зарт легко сжал его плечо. Все верно, вначале нужно проверить храм, ведь именно за этим они пришли. Была надежда, что кто-то из мастеров или простых жрецов смог укрыться в святилище, забаррикадировав проход. В этом случае у них могли появиться помощники, которые были бы совсем не лишними. Сколько в городе гвардейцев при подавителе магии подсчитать было делом безнадежным. Вот если уничтожить блокатор… Но это было опасно тем, что не рассчитав сил, они могли оказаться окруженными не сотней или двумя, а тысячей элитных воинов. Каким бы мастером Дарий себя не считал — но от тысячи стрел или метательных ножей увернуться мало кому получится. А ведь были еще и колдуны. Сколько их и что они умеют? Переступив через двух мертвых городских стражников, он бесшумно скользнул в приоткрытую дверь черного хода, после чего втиснулся в неприметный тайный ход, о котором узнал на третий год своего обучения. Тогда его способности в человеческом облике резко обострились, и Дарий прочувствовал каждую нишу, каждый коридор, внутри цельных на первый взгляд стен. Ларанец мягко ступал позади. Бросив быстрый взгляд через смотровую щель на молитвенный зал, парень с неудовольствием отметил кучу начавших разлагаться тел. Жрецы, ларанцы и мертвые колдуны были свалены в одном месте. Зал был осквернен, но следов силы Ночной Хозяйки здесь не было. Как он знал из рассказов жрецов, Проклятые, вроде ледяной волчицы, не способны появиться в местах, где установлены три храма. В городе были все три, и каждый из них оскверняли люди. Колдуны, ларанцы, имперцы. Чтобы Ночная хозяйка могла войти в Теснин. Сила богов покинула город. Неужели это он виноват? Неужели из-за того, что боги спасали его жизнь, они не смогли защитить свои храмы? Острое чувство вины и сожаления шевельнулось в груди. Взгляд зацепился за такую знакомую руку, выпавшую из кучи мертвецов. Учитель. Неужели даже ты не смог выстоять. До крови прокусив губу, он направился к тренировочным залам. Там тоже был бой. Тела жрецов и ларанцев попадались на каждом шагу. И ни одного тела гвардейца. Если такие и были — ташийцы забрали их. У имперцев не принято было бросать тела боевых товарищей гнить без обряда сожжения. Остальные их совершенно не волновали. В последнем зале, где он сам тренировался последние пять лет, обнаружились два колдуна прямо здесь, среди трупов, принимавшие пищу. Зрелище было отвратительным. Унал и дайши сами оказались в руках. Темные даже понять не успели, что именно их уничтожило. Дальше. Последняя надежда. Святилище.

— Зря ты их убил. Нужно было одного допросить. Здесь бы его криков никто не услышал, — едва слышно сказал Зарт.

— Колдунов еще много. Отловим других. Не удержался. Такие твари, хуже животных, — прошептал Дарий, спускаясь по таким знакомым ступеням в самое сердце храма.

— Ты уверен, что мне сюда можно?

— Храм осквернен. Какая теперь разница?

Неожиданно Зарт запнулся и схватил громового волка за плечо.

— Хъяран, мы идем в сердце храма? — Дождавшись кивка, он продолжил. — Если храм осквернен, то это должны были сделать именно там. Ты знаешь, как оскверняется светлый алтарь? Дарий, пошли отсюда. Тебе не стоит этого видеть!

— Я должен это увидеть, — дернул плечом парень, сбрасывая руку оборотня. — К тому же, там могут быть враги. Оставлять за спиной врага нельзя, ты сам должен это знать.

Возразить ларанцу на это было нечего. Сглотнув подступивший к горлу комок, Зарт продолжил спускаться следом. В зале, где Дарий совсем недавно проходил посвящение, горели факелы. Оставаясь в тени, он внимательно рассмотрел залитый кровью пол, распластанное на каменной плите тело одного из жрецов и лысого старичка в черной мантии. Он приплясывал вокруг магически охлажденного тела жертвы, добывая из раскуроченной груди какие-то органы и жидкости, любовно упаковывая их в зачарованные контейнеры. Это был не просто колдун. Это был жрец Радуна. Клинки вошли в ножны. В святилище влетел разъяренный громовой волк. Жрец среагировал мгновенно, выставив какую-то темную вязкую и холодную защиту. Но взбешенный зверь с легкостью продавил ее, впившись зубами в горло проклятого. Хрустнула шея и откушенная голова покатилась по каменному полу, пачкаясь в обильно пролитой здесь крови. Зарт несколько секунд не мог заставить себя пошевелиться. Парень не понял, что произошло. Только что он прошел высшую защиту темного жреца. Сейчас его сила ничуть не уступала силе Ночной Хозяйки. И как он ей воспользовался? Никак. Будь в нем эта мощь при встрече с волчицей — неизвестно, как бы все закончилось. Его светлая энергия пробилась даже через подавители магии! Нужно будет с ним поговорить об этом. Потом. Если они переживут эту бесконечно долгую ночь.

Дарий вернулся в человеческий облик и с омерзением вытер окровавленный рот.

— Пойдем, — бросил он ларанцу. — Теперь нам здесь действительно нечего делать.

— Погоди, — хрипло остановил его оборотень. Взгляд Зарта зацепился за потрясающей работы настоящий ларанский лук, висевший на стене среди множества разнообразного оружия. — Как думаешь, могу я его взять?

Громовой волк проследил за его взглядом и пожал плечами.

— Если святилище когда-либо будет восстановлено, то все это оружие будет сожжено или переплавлено. Так принято. Поэтому, если хочешь, можешь взять его себе. Жрецы только порадуются, если ты очистишь его кровью пары-тройки темных колдунов.

Зарт благоговейно снял со стены лук, упакованный в изящной работы налуч, и рядом висевший колчан с длинными черными стрелами, сделанный руками того же мастера. Он нежно погладил пальцем каждую деталь, попробовал на прочность и гибкость тетиву, довольно прищелкнув языком.

— Долго ждать не придется. Сейчас пойду и начну очищать.

— Дай колчан, — протянул Дарий руку. Зарт послушно вложил в нее требуемое.

Громовой волк сосредоточился. На ларанца от него опять дохнуло непредставимой мощью, которая через миг вновь исчезла, словно и не было. Зато теперь от наконечников стрел шел едва заметный запах света.

— Это чтоб колдунов наверняка. Не знаю, как это сделал, просто почувствовал, что нужно.

— Скорее всего, боги подсказали. Я потом с тобой поговорю, Хъяран. Если выживу.

— Пойдем, друг, — Взгляд серых холодных глаз словно просветил ларанца насквозь. — Я хочу уничтожить ташийскую арку и подавитель. Надоело ощущать себя слепым и глухим.

Они лишь ненадолго задержались в молитвенном зале. Зарт испробовал новый лук, пристрелив из смотрового окна тайного хода пятерых колдунов. С такого близкого расстояния стрелы прошибли темных буквально насквозь. Удивительно, но за все проведенное оборотнями в храме время никто не всполошился. Похоже, что ташийцы занимались своими делами и их нисколько не волновали дела темных. Дарий вышел из тайного хода и аккуратно достал тело старого мастера из кучи трупов. Сняв с его шеи переговорный амулет, парень прикрыл глаза жрецу.

— Прости, учитель. Сейчас я не могу тебя похоронить достойно. Но сделаю это сразу же, как только смогу.

Почтительно дождавшись, когда громовой волк простится с учителем, Зарт вопросительно на него посмотрел. Он уже собрал все потраченные на колдунов стрелы и с удовольствием заметил, что свет на наконечниках ничуть не погас. Это было приятно. Очень уж гладко они проходили через защитные щиты чародеев.

— Что дальше, вожак?

— Ты называешь меня вожаком? — удивился парень.

— Ты ведешь. Ты — вожак. Я второй. Тот, кто помогает советом и опытом. Так что дальше? — не дал перевести тему ларанец.

— Укроешься за статуей Дилая, которая на выходе. Поддержишь меня из лука. Подбери тут у ларанцев пару колчанов. Незачем тратить на обычных воинов освещенные стрелы. В это время я доберусь до арки и уничтожу ее вместе с поглотителем. Рискуем сильно, времени мало. Так что, нам обоим нельзя ошибаться.

— Посмотри, — кивнул на убитых колдунов Зарт. — Восемь лет не касался благородного оружия, а помнят руки, как врага разить. Все выстрелы точно в цель попали. Я не подведу тебя.

С улицы послышались шаги. Дарий с Зартом метнулись за разбитую статую Дилая, укрываясь от взглядов. В молитвенный зал чинно вошел сухопарый колдун. Позади него мягким хищным шагом двигался здоровенный ташиец. Общеизвестно, что самыми высокими были северяне, жители Паларской империи имели средний рост где-то сто семьдесят сантиметров, а у ташийцев средний рост составлял около ста шестидесяти. Но, как видно, случались гиганты и на востоке, потому что вошедший гвардеец был массивен в плечах и значительно выше Дария.

Шедший перед гвардейцем колдун, наткнувшись на свежие трупы, заволновался, о чем-то быстро переговариваясь с гвардейцем на ташийском. Дарий слов не понимал, но по цепкости взгляда, которым тот стал осматривать зал, понял, что они практически раскрыты.

— О чем думаешь? Они сейчас поднимут тревогу! — Едва слышно прошипел Зарт.

— Думаю, подойдет ли его костюм моему другу, — ухмыльнулся Дарий, выходя из своего укрытия и прямо направляясь к ташийцу. — Сними колдуна.

— Ненормальный, — пробормотал ларанец, пуская длинную стрелу прямо в глаз проклятого.

Когда колдун беззвучно упал, гвардеец рефлекторно схватился за мечи. К нему неспешно приближался молодой человек, держа в руках кинсо. Ташиец сперва напрягся, но потом облегченно выдохнул. Свои. Хотя, рост у паренька был необычным, но ведь он и сам уродился не маленьким. Телосложение у парня, конечно, было типично скорее для паларцев, но черные, как смоль, волосы красноречиво говорили о принадлежности к империи Таш. Похоже, полукровка. В гвардию императора очень редко брали метисов, но если он здесь — значит заслужил такое право. Странно только, что ему раньше не приходилось встречаться с этим малым, такую внешность гвардеец бы не забыл.

— Ты нашел того, кто стрелял? — спросил ташиец. — Ты убил лазутчика?

— Я не понимаю твою речь, — неожиданно заговорил парень на паларском тихим уверенным голосом.

Гвардеец крепче сжал кинсо, опасаясь ослабить руку из-за удивления. Как это возможно? Где он взял костюм, клинки? Неужели…

— Ты не служишь Солнцеподобному? — На ломаном паларском прошептал вопрос ташиец.

В ответ парень только развел клинки, принимая незнакомую стойку. Свет чадящих факелов упал на его запястья. Паларец! Мастер храма! Такой молодой — а уже мастер! И сражается он именно кинсо. Это видно по тому, как привычно он отводит назад дайши, как перекрывает любой возможный удар своим уналом. Незнакомая, но бесподобная защита!

— Я давно хотел попробовать сразиться с кем-то, кто владеет тем же оружием, что и я, — почти прошептал этот странный человек, глядя на гвардейца своими холодными, оценивающими каждое движение, глазами. — Мне придется сдерживаться, ведь ты слабее меня. Но прошу, покажи мне свое искусство. Я много слышал о мастерстве восточных воинов, но не имел возможности это проверить. Хозяина этих вещей, — он коротко повел уналом, — пришлось убить быстро.

— Ты самонадеян, жрец. Не знаю, как ты одолел того, чье тело ограбил после смерти. Но мне уже приходилось проливать кровь мастеров. В том числе и того старика, что ты оттащил в сторону. Специально просил приставить меня к этому храму, чтобы сразиться с его мастерами.

— Ты ошибся. Я не жрец. Но я благодарен богам за возможность отомстить убийце своего учителя.

Гвардеец едва успел уклониться от летящего к нему дайши. Правая рука с трудом успела блокировать унал. Ташиец отскочил. Откуда в парне такая скорость? Миг назад он стоял и разговаривал — а сейчас уже наносит удар. Если б не рефлексы — воин даже не заметил бы своей смерти. Он старательно сосредоточился на битве. Теперь мальчишка не казался самоуверенным. Сталь сверкала со всех сторон, вынуждая гвардейца отскакивать, изгибаться, блокировать. Ему еще ни разу не представилось шанса для атаки. Даже отточенная до совершенства техника защиты сейчас трещала по швам. Этот молодой мастер был быстрее его, сильнее его, не смотря на всю разницу в комплекции. И с ужасом ташиец понимал, что парень действительно сдерживает себя. Он десятки раз уже мог его прикончить, но специально затягивал бой. Что за монстра воспитали паларцы?! Мастер замедлился. Устал? Гвардеец поспешил воспользоваться шансом. Дайши нацелился в голову, а унал в это время… Правая рука парня легко отвела унал от живота, а левой он блокировал отвлекающий удар в лицо. Ташиец отпрыгнул. Нет, этот человек не устал, он просто еще снизил свою скорость, давая ему возможность для атаки. А вот он устал. Бой длился всего несколько минут, но был таким напряженным, что гвардеец тяжело хватал ртом воздух.

— Дайши отвлекает — унал нападает, — проговорил паларец, давая воину желанные секунды передышки. — Знакомый прием. Но мы со старым мастером нашли несколько изъянов. На обычной, человеческой, скорости их не заметно, а вот на моей…

Парень улыбнулся, демонстрируя острые белые клыки. Ташиец вздрогнул. Руки. Только сейчас он рассмотрел острые когти. А эти глаза… Как он сразу не понял! Эти признаки ведь с детства знакомы любому жителю Таш!

— Нет! — задохнулся стоном гвардеец. Ослабевшие ладони выпустили клинки. — НЕТ!

Дарий удивленно наблюдал, как могучий имперец, бросив оружие, упал перед ним на колени. Из его глаз катились слезы, а на лице было написано такое отчаяние, что, даже раненое смертью дорогих людей, сердце оборотня дрогнуло. Гвардеец что-то бессвязно лепетал на своем языке. Сейчас Дарий как никогда злился на антимагический купол, не позволяющий ему прочитать, что именно привело воина в такое состояние.

— Объяснись, — холодно потребовал громовой волк, стоя над сдавшимся врагом.

— Господин, мы не знали. Нам сказали, что твой род пресекся. Мы были в отчаянии! Сможешь ли ты простить мой народ? Сможешь ли прийти в Таш? Мы так ждали, так надеялись. Но люди умирают от голода, пустыня поглощает наши города. Узнай о тебе, Император никогда бы не приказал воевать с Паларом! Ты нужен нам!

— Не совсем понимаю, о чем ты, ташиец, говоришь. — Вложил мечи в ножны Дарий. — Но в последнее время я стал слишком многим нужен. И в последнюю очередь меня беспокоит судьба твоей родины.

— Нас обманули! — В отчаянии крикнул гвардеец.

— Кто обманул тебя, ташиец? Учитель, вложивший клинок в твою руку? Он сказал тебе, что нужно этим клинком защищать темных слуг?

— У нас не было выбора! Только они пришли к нам на помощь, остановили страшную эпидемию, ограничили пустыню, уговорили ларанцев дешево продавать скот.

— Первый раз слышу, чтобы в Империи Таш были какие-то пустыни, — вмешался вышедший из-за статуи Зарт. — Таш — довольно дождливая страна.

— Теперь пустыня есть. Она появилась в самом центре Империи и стала быстро увеличиваться. Дожди перестали идти как обычно двадцать лет назад. Море перестало кормить, выбрасывая на берег мертвую рыбу. Страна начала умирать.

— Это не повод начинать молиться Радуну, — отрезал Дарий. — Еще неизвестно что хуже. Смерть или посмертие в чертогах тьмы.

— Если ты придешь к нам, люди собственными руками передушат проклятых. Господин, умоляю, дай весть нашему Императору о себе!

— Ты наивен, ташиец. Дав о себе знать, я только подарю еще один повод темным охотиться за мной. Они взяли вас за горло и не отпустят так просто.

— Значит, ты не сможешь простить мой народ?

— Ты видел город, гвардеец? Что вы с ним сделали? Смог бы ты простить тех, кто разрушил твой дом? Кто убил твою семью и оскорбил твоего бога? Вижу, что понимаешь. Нет, я не прощу вас и, тем более, не пойду вам как-либо помогать. Добровольным слугам Темного нет прощения. И знай, ташиец. Если твоя Империя придет на эти земли — я буду сражаться против нее до тех пор, пока дышу.

— Что же мы наделали… Как же вышло, что именно этот город оказался твоим…

Дарий больше не стал слушать его причитаний. Единым движением он вытащил меч из ножен и срубил голову гвардейца. Не важно, что он говорит, не важно, насколько раскаялся. Этот человек убил его учителя, помог в осквернении храма. Он проклят не менее чем колдуны. И сейчас громовой волк был не сыном Риалы, всемилостивой и всепрощающей, а сыном Дилая — воителя, не умеющего прощать зло.

— Пойдем, — грустно сказал Дарий, стряхивая кровь с дайши.

— А костюм? Ты же хотел его для своего друга.

— Потом. Он мертв и никуда не денется. Скоро рассвет. Нужно закончить до того, как станет светло.

Зарт все же успел раздеть гвардейца за то время, которое Дарий потратил на разработку плана атаки. Они по-прежнему не знали, сколько ташийцев находится в городе и сколько в шахте. В итоге, он решил идти прямо к противнику, делая ставку на свою одежду. Если один принял его за своего, то и остальные могли. В случае чего, Зарт должен был прикрыть стрелами, укрывшись за статуей Дилая, установленной у входа.

Ларанец занял вполне удобную для стрельбы позицию. Здесь его было практически не видно, а вся площадь была как на ладони. Положив перед собой три найденных в храме полностью заполненных колчана, он отдельно приготовил несколько стрел с освещенными наконечниками. Колдунов в городе должно еще оставаться немало и такой боезапас вполне мог пригодиться.

Дарий направился к арке уверенным шагом, а Зарт наложил на тетиву первую стрелу. Еще четыре он привычно зажал между мизинцем и запястьем правой руки. Это был особый способ ларанской стрельбы, которому кочевники учатся с детства. Не каждому дано так приспособиться, чтобы лишний груз в руке не сбивал прицел и не мешал спустить тетиву. Но выработав должную сноровку, можно было в разы увеличить скорость стрельбы. Только что отпущенная стрела могла быть неуловимым жестом мгновенно заменена следующей. Многие страны пытались обучить своих воинов так же стрелять, но пока ханство продолжало сохранять монополию в звании самых быстрых лучников известного мира. Когда уже возле самой арки Дария, наконец, остановили и резко потребовали представиться на ташийском, Зарт напрягся. Естественно, парень не понял ни слова и схватился за клинки. Молниеносно выпустив все пять стрел, оборотень удивленно крякнул. Оказывается, его новые возможности позволили выстрелить с такой скоростью и силой, что пять оперенных смертей находились в воздухе одновременно и вонзились в шеи ближайших к громовому волку гвардейцев практически синхронно, пробив с немалого расстояния тела насквозь и отскочив от брони следующих воинов. Тем временем, Дарий успел упокоить троих мечников, но быстро увяз в целом строю подоспевшей подмоги. Раздался громкий звук тревожного рожка. Со всех сторон к площади стали сбегаться все новые гвардейцы. Зарт, как мог, старался расчистить путь своему Хъярану, но их было слишком много, воины постоянно двигались, повышая опасность попасть в парня. Из двух соседних храмов на площадь стали выбегать колдуны. Над ними светились каким-то грязно-багровым светом защитные щиты.

Зарт сплюнул на пол, потянувшись к лежащим у ног освещенным стрелам. Колдунов было явно больше, чем этих чудо-запасов. Дарий тоже заметил неладное, хоть и сложно представить, как он увидел готовящих заклятия чародеев в этой мясорубке. Улучив момент, он выскочил из сутолоки и вложил клинки в ножны молниеносным движением. В следующий миг в окружении ташийцев стоял крупный громовой волк, разъяренно рыча в сторону приближающихся колдунов. Несколько клинков увязли в странно гудящей почти невидимой защите зверя. Жуткий, невероятный по своей громкости раскат грома расколол небо пополам. Зарт с содроганием увидел, как вокруг волка формируются странные ослепительно яркие шары, устремившиеся к колдунам. Ларанец тоже успел снять пятерых проклятых, но это… Шаров было десятки, они мчались за колдунами, словно имели разум, влетали в храмы, разлетались по городу. Темные даже не кричали, у них просто времени не было — с такой скоростью выгорали их тела, отправляя души в чертоги Радуна.

Ташийцы застыли, суеверно боясь пошевелиться. Ларанец тоже перестал стрелять. Убивать не желающего сражаться врага претило его чести.

Громовой волк одним скачком достиг арки и укрепленного наверху магического подавителя. Захватив зубами крупный камень, он выдрал его из гнезда, мягко приземлился перед порталом и сплюнул накопитель себе под ноги, глядя на ташийцев сияющими ледяным светом глазами. Арка позади него погасла. Звон падающего на мощеную камнем площадь оружия вывел Зарта из шока от увиденного чуда. Похоже, воевать больше не с кем. Он собрал стрелы и спрятал лук. Выходить на площадь ларанец все еще несколько опасался. От Дария то и дело выметались длинные электрические разряды, хаотично ударяя в землю. После каждого такого удара земля оплавлялась, становясь похожей на стекло. Он сменил облик, но сияние, окружавшее парня, никуда не делось, и молнии продолжили срываться в разные стороны. Невозможно было разобрать, по какой причине еще ни один гвардеец не погиб от такого заряда. Это было или сказочное везение или воля Хъярана. Ташийцы один за другим опускались на колени, прижимая лбы к земле. В то же время над городом собралась внушительная черная туча, настолько массивная, что, казалось, она вот-вот рухнет на землю под собственной тяжестью. Для Дария бой еще не окончился, и это сильно обеспокоило оборотня.

— Ну, хватит, — пробормотал Зарт, решительно спускаясь по храмовым ступеням.

Дарий стоял и смотрел на склонившихся перед ним врагов. Гнев клокотал в груди, вырываясь в глухом рычании. Убийцы! В следующее мгновение он уже готов был уничтожить их всех яростным грозовым штормом, собравшимся над его головой.

— Ты уже осудил их? Как ты собираешься казнить этих людей? — тихим спокойным голосом проговорил Зарт, подходя к площади. На пару минут громовой волк оказался в замешательстве. О чем он говорит? Тем временем оборотень уже оказался на площади, и продолжал приближаться, переступая через мертвые тела и склонившихся ташийцев. — Тот гвардеец, в храме, честно сражался с тобой. Он сам признался в убийстве твоего учителя и принял смерть от стали, как полагается воину, отправившись на суд светлых богов. А как ты собираешься казнить этих людей?

— Ты заступаешься за них? — выдавил вопрос Дарий. — За этих убийц и мародеров?

— Ты можешь не знать, но у имперских гвардейцев есть собственный кодекс чести. Они никогда не поднимут руку на безоружного и не опустятся до грабежа. Это элита, Хъяран. Верные псы своего государства, исполнявшие приказ. Как ты хочешь их казнить? Мародерствовали здесь только ларанцы и колдуны.

Спокойные рассудительные слова, в которых не было ни капли лжи, ледяным дождем сыпались на громового волка. Его гнев стал утихать. Что же это с ним? Он чуть не уничтожил людей, бросивших оружие к его ногам, склонившихся перед ним и покорно ожидающих своей участи. По мере осознания того, что только что предотвратил Зарт, парню становилось не по себе. Он отпустил контроль над бурей, велев тучам рассеяться. Исходящее от него сияние погасло. Парень сел прямо на землю, схватившись за голову.

— Как же все сложно! Почему меня никто не научил, как поступать в таких ситуациях?

— Потому, что никто не может остановить твоего решения. Как поступать — скажет только твое сердце и воинская честь, — Зарт подошел к сидящему на земле парню и ободряюще сжал его плечо. — Остуди свой гнев и проясни разум. Сейчас, кроме тебя, здесь некому принимать решения.

Дарий обвел глазами склонившихся гвардейцев. Как же их было много! Справился бы он с ними, если б они неожиданно не решили сдаться? Он тяжело вздохнул.

— Есть среди вас кто-то, говорящий на паларском? Мне нужен главный.

Из центра этого своеобразного коленопреклоненного воинства поднялся крепкий мужчина лет сорока на вид, прошел вперед и снова упал на колени в двух шагах от громового волка.

— Я главный, господин, и я знаю поларский.

— У вас много людей, говорящих на нашем языке, — слегка удивился парень.

— «Драконы восхода» с детства изучают языки всех крупнейших стран нашего материка, господин.

— Почему вы сдались?

— Потому, что не смеем поднимать мечи на тебя, господин. Мы сражались, не зная, кто ты.

— Почему?

— Господин, я вижу, ты родился здесь и не знаешь о нас ничего. Это можно понять, ведь у наших империй нет общих границ. «Драконы восхода» созданы твоим народом и призваны служить тебе.

— Чего? — Новость была настолько потрясающей, что громовой волк даже забыл о своей неприязни. — С чего бы вам служить мне? Разве вы не личная гвардия императора? Да и вообще, я фактически подданный враждебного вам государства. Не знаю, как раньше, но после этого нападения на город — вражды не избежать.

— Господин, я все объясню. Но позволь спросить, для всех нас это важно. Бывшая когда-то громовой волчицей, а теперь Ночная Хозяйка — это твоя мать? Прошу, не гневайся! Иначе мы просто не сможем понять, как ты мог здесь родиться! Потому что кроме нее, больше никого из твоего рода не оставалось.

— Она действительно дала мне жизнь. Теперь объяснись.

— История займет много времени. Я боюсь, у тебя сейчас не хватит терпения слушать ее всю. Я скажу основное. Империя Таш была основана в незапамятные времена тремя братьями полубогами. Согласно летописям, на том месте, где сейчас наша страна, раньше простиралась пустыня. Полубоги изменили климат и собрали под свою руку первых людей, обучая их управляться с землей, подарив им речь, мудрость и знания о самых разных ремеслах. Но через время в тогда еще совсем юной Империи стала появляться нечисть и слуги Темного. Братьям приходилось все чаще покидать дворец, чтобы вступить в битву и уберечь простых людей от зла. На государственные дела у них совсем не оставалось времени, потому братья выбрали среди людей самого мудрого и грамотного, поставив его императором. Сами же они каждый раз уходили все дальше, путешествуя по обоим материкам и сражаясь со слугами Радуна. Но неизменно каждый год они возвращались в свою Империю, чтобы призвать сезон дождей и напоить землю достаточной влагой. Если у них было время для отдыха — помогали простым людям обживаться на новых территориях, лечили болезни и останавливали природные бедствия. Так длилось очень долго, за это время страна расцвела, выросли горы там, где их не было, обмельчали одни реки и пролегли другие. У братьев были жены, которых они обратили в себе подобных, но силы в них было значительно меньше. Рождались у них и дети, но все они были обычными людьми, часто магами, но не волками. Пока не случилась битва с особенно сильным слугой Радуна. Летописцы утверждают, что это был родной сын Проклятого. И на битву с ним ушли полубоги. Им удалось сразить зло, но сами они отдали за это свои жизни. И тогда силы проснулись у самых младших сыновей полубогов. Они просто обратились, сильно перепугав своих матерей. Тогда мы поняли, что богами установлено, чтобы в мире не было более троих твоих чистокровных собратьев. Так и повелось с тех пор. Твой род хранил империю, их почитали, им поклонялись. А правил страной Император. Но, чтобы ты понял, почему мы сейчас склонились перед тобой, я скажу вот что… Если что-либо сделанное Императором вызывало гнев у вожака волков, вожак мог прийти и снять правителя с трона, назначив править ближайшего из наследников. Такое случалось несколько раз, господин. Время шло, и слуг Темного становилось в мире все больше и больше. В один момент твои собратья поняли, что не могут быть везде одновременно, потому создали орден «драконов восхода». Каждого воина они обучали лично, добиваясь такого умения и мастерства, чтобы этот воин мог в одиночку уничтожить среднюю нечисть, а группой — и крупную. Именно это было нашей главной задачей до последнего времени. В горах Сайхо был построен храм, где самые сильные мастера, из-за возраста не способные больше сражаться, обучали молодежь. Мы клялись на крови и служили только твоей семье. Но двадцать три года назад волчица, чье имя проклято, стала завидовать двоим своим братьям. Такое случалось, силу обретала чистокровная дочь грозы, но ее сила была совершенно иного рода. Чистокровные волчицы могли исцелять от болезней целые города разом, могли вырастить отрубленную ногу, прекратить падеж скота, благословить поля, которые давали небывалые урожаи, осветить проклятые места и многое другое. Не было в них только силы для сражений. Но ей хотелось сражаться, иметь такую же силу, как и у волков. Зло и тьма проникли в ее сердце, толкая на страшный поступок. И однажды она пала, призвав Темного. В обмен на свою службу, эта проклятая получила могущество, сопоставимое с силой волков. Сразу же она доказала свою верность тьме, напав на твоих родных. Божественная кровь, в которую проникла скверна, сделала из нее настоящего монстра. Волчица убила не ожидавших предательства волков и бежала из Империи. Потеряв своих покровителей, орден утратил и цель существования. Нам больше некому было служить, поэтому Император включил орден в личную гвардию. В императорской гвардии тоже служат мастера, но мы сильнее. Целое поколение воинов было воспитано лишь на историях о детях грозы. Большая часть тех, кто здесь перед тобой, даже не верили в те легенды, которые им рассказывали старые мастера. Наши маги, которых было очень много в стране, стали терять свои силы, слабея вместе с самой Империей. А потом пришел голод, поля выгорали на жарком солнце, дожди стали идти все реже и магам не хватало сил это остановить. Начались восстания, набеги нечисти стали такими частыми, что даже наш орден не мог со всеми справиться, а когда Императору сообщили, что несколько городов обратились в песок и в сердце страны растет пустыня, он слег с сердечным ударом. С того дня он мало принимает участия в управлении государством, а все решения исходят от первого советника. Советники даже стали готовить пятилетнего сына правителя к восшествию на престол. А шесть лет тому назад вернулась волчица. Она влетела в столицу верхом на ледяном драконе и долго разговаривала с первым советником. Так был заключен союз с темными. Набеги нечисти прекратились, в храмах хозяйничают жрецы Радуна, а от нас она потребовала исполнения клятвы на крови. Это не просто присяга, клятва имеет под собой магическую основу, поэтому никто из нас не смог противиться ее воле, а других волков, способных признать эту клятву по отношению к ней недейственной — не осталось. Так мы думали. Если бы мы только знали о твоем существовании! Мы бы нашли тебя и молили снять с нас обязательства перед проклятой! Нам бы не пришлось защищать тех, против кого мы с детства учились сражаться!

— Я освобождаю вас от ее власти. Ночная Хозяйка больше не громовой волк, а потому вам нет нужды ей подчиняться. — Задумчиво проговорил Дарий в наступившей тишине. — Этого достаточно, или я должен освободить каждого отдельно?

— Этого достаточно, господин. Твой приказ — для нас закон, — поклонился воин. — Мы больше не в ее власти и каждый член ордена почувствовал это. Теперь все мои братья знают, что есть настоящий сын грозы и это ободрит их. С этого момента все мы служим тебе. Это ведь твой город? Ведь именно поэтому ты был так зол, сражаясь с нами? Исполняя приказ волчицы, мы навредили тебе? Каждый из нас готов искупить свою вину, совершив обряд танши. Об одном прошу тебя: не держи зла на весь народ. Простые люди запуганы темными колдунами и жрецами Проклятого, а воины готовы на все, лишь бы хоть немного помочь своей стране. Сейчас Империя готовится к войне с Паларом, но если ты придешь — все эти мечи повернутся на проклятых. Не сомневайся в этом. Людям хватит того, что сын грозы вернулся к ним и снова позаботится о дождях.

— Я не знаю, как можно напоить дождями целую империю, — покачал головой Дарий. — Все свои силы до сих пор я использовал скорее инстинктивно, лишь в малом разобравшись, что и для чего нужно делать. Прости, воин, но я чувствую, что мне не стоит туда идти. А звериное чутье меня еще никогда не подводило. Если я появлюсь в Таш сейчас — то бессмысленно погибну. Будет лучше, если твой народ вообще про меня пока не будет знать. И убивать себя не нужно. Ты ни словом не солгал, и я верю, что вы действовали не по своей воле. Поэтому, поступим так. Сейчас купол разрушен, и ничто не мешает нашим войскам войти в город. Арку переноса вы испортили, поэтому они будут вынуждены добираться лошадьми, но все равно это не займет у них много времени. Вы будете пленными, расскажете все, что знаете, командующему и останетесь под арестом. Я позабочусь о том, чтобы к вам относились уважительно и ни в чем не притесняли. Отпустить, увы, не имею права. Все-таки вы участвовали в разрушении города. Но, быть может, Император захочет вас обменять. В этом случае, если вернетесь на родину, я прошу вас никому обо мне не говорить. Быть может, однажды, я решу к вам прийти. Но не сейчас. Я не готов в одиночку сражаться с тысячами темных жрецов и колдунов, я не могу превращать пустыни в цветущие страны, просто не умею этого делать.

— Ты не должен сражаться в одиночку! Твой орден пойдет за тобой хоть в чертоги Темного! Мы исполним твою волю, господин, но я должен был это сказать. Что же касается знаний… ты не первый, кто оказался в такой ситуации. В храме Сайхо хранятся рукописи со всеми необходимыми указаниями. Их писали твои предки, и ты можешь в любое время их получить.

— Я запомню твои слова, — проговорил громовой волк, поднимаясь с земли и сжимая в руках снятый с шеи учителя амулет связи. — Зарт, останься здесь, пожалуйста.

— Как скажешь, Хъяран.

Дарий побрел от площади вглубь города. Ему хотелось найти спокойное место, где хоть немного меньше будет стоять запах разложения. То и дело, натыкаясь на мертвые лица своих знакомых, он отворачивался, не в силах этого видеть. Как страшно. Ларанское ханство всегда считалось прибежищем нечисти и колдунов, но империя Таш? И ведь никаких слухов не ходило о том, что ташийцы отреклись от света. Это странно, если только… Могут ли колдуны ставить блоки на память? Или как они добились того, что ни один торговец не разнес эту весть по всему материку? А ведь еще оставался север. О чем ему когда-то намекал циркач по имени Гай? И еще не известно, что происходит на южном материке. Южные кочевники во многом похожи на ларанцев. И что-то подсказывало громовому волку, что у них тоже не все просто. А ведь за степняками есть еще страны… Неужели об этом говорила Риала ему во сне? Зло действительно везде? И ему одному предлагают с этим справляться? Одному против расползшейся по миру скверны? Паларская империя осталась единственным островком света в этом стремительно темнеющем мире. И рано или поздно Империю втравят в большую войну. Ее сомнут и раздавят войска ханства и Таш, наводнят орды нечисти и тогда… А если и север осквернен? Война на три фронта. Если ташийцев с кочевниками Империя еще сможет сдерживать, то удара в спину она не переживет. Нужно выяснить, что происходит в княжествах как можно скорее.

Незаметно для себя Дарий забрел на рынок. Вид перевернутых прилавков, разрушенных палаток, перевернутых повозок угнетал. Но мертвых тел здесь было действительно меньше. Похоже, ларанцы устраивали здесь нечто вроде лагеря и позаботились о том, чтобы убитые ими люди не омрачали отдых. Парень сел на перевернутую телегу и активировал амулет. Он уже пользовался таким раньше для связи со своим бывшим опекуном Лартом. Небольшой шарик отделился от рук и завис напротив его лица, формируя нечто, похожее на окно или прозрачное зеркало. Через миг в нем отобразилось взволнованное лицо мага в алой мантии. Магистр. Дария передернуло. Хоть и рассказал ему жрец все, без утаек, хоть и знает он теперь, что маги действительно не хотели ничего плохого, но…

— Слава богам! — Воскликнул магистр. — С кем я говорю? Что у вас случилось?

— Меня зовут Дарий. Почему отвечаешь ты, маг, а не жрец Дилая?

— Мастер Дарий? — Оживился магистр. — Много слышал о тебе! Для меня честь говорить с тобой лично! Сам Император внимательно следит за твоей судьбой. Недавно нам сообщили, что ты получил мастера. Прими мои искренние поздравления!

— Магистр! — Нетерпеливо рыкнул громовой волк.

— Да-да, прошу прощения! С западной границы пришло сообщение о полчищах нечисти, вышедших из гор. Все мастера — жрецы были срочно направлены для борьбы с оборотнями, потому временно связь держится через меня и двух моих коллег.

— Давно мастера отправились? Нужно их остановить! — Забеспокоился Дарий.

— Как остановить? — остолбенел маг. — Да они же вырезали две пограничных заставы, нападают на поселения!

— Как давно?!

— Два дня назад пришло сообщение о нападении оборотней. В тот же день все мастера Дилая направились аркой к ближайшему от застав городу. Вообще, ближайший город — Теснин, но мы не могли с вами связаться. От арки верхом они будут на месте где-то завтра к вечеру.

— Свяжитесь с Императором! Нужно немедленно остановить мастеров. У меня информация, что оборотни не одни. С ними до двух тысяч ларанских кочевников и еще особо опасная нечисть, приближенная к Темному, именуемая Ночной Хозяйкой. Она невероятно сильна, я против нее ничего не смог сделать. И летает она на ледяном драконе, который замораживает все живое вокруг себя и не поддается ни магии, ни стали. Они ждут наших лучших воинов, наших мастеров. Если вы их не остановите — Империя лишится одного из важнейших своих оплотов!

— Я немедленно сообщу Императору, — изменился в лице магистр. — У тебя есть какие-то доказательства? Сможешь направить через амулет ментальную картинку?

Дарий задумался. Какую именно картинку формировать? Дракона? Ночной Хозяйки? Города? В конце концов, парню просто надоело размышлять, как лучше поступить. Сжав воспоминания за последние три дня, он мысленно швырнул их в направлении магистра. Маг схватился за голову и дико заорал, упав на пол. К нему со всех сторон подскочили взволнованные маги. Среди них оказался и еще один магистр. Он повернулся к Дарию, удивленно поднял одну бровь и сухо спросил:

— Что ты с ним сделал?

Дарий, как мог, пояснил свои действия, после чего магистр громко расхохотался, смахивая слезы с морщинистых глаз.

— Ну, ты даешь, мастер. Знаешь, в Академии сил так любит развлекаться ректор. Если студент не учит предмет как следует, ректор просто ментально вкладывает балбесу единовременно весь курс в голову. Это ужасно болезненно, но не смертельно. Несчастный магистр лет двести не испытывал этой сомнительной радости. — После этих слов маг резко посерьезнел. — Что же, мы свяжемся с тобой, как только перепишем информацию из головы несчастного Уриха на носитель и покажем Императору. До этого момента никаких указаний дать тебе мы не сможем.

— Хорошо, я жду. Поспешите, с городом нужно что-то решать. Сами все увидите из моих воспоминаний.

— Тогда до связи, — проговорил магистр, и амулет связи снова превратился в маленький жемчужный шарик.

Привесив амулет обратно к цепочке на шее, громовой волк решил вернуться на главную площадь. Дарию хотелось как можно скорее заняться телами погибших. Хотя бы сложить их на площади, отделить от трупов ларанцев. Но судьба распорядилась иначе. Солнце уже показало свой розовый край из-за горизонта, когда послышался дробный стук копыт. В открытые ворота въехала кавалькада всадников. Впереди, прикрываясь мощными защитными щитами, мчалась троица боевых магов Империи. Позади них синхронной рысью шел отряд воинов, закованных в тяжелый латный доспех. Замыкала кавалькаду легкая конница в кольчугах поверх стеганных поддоспешников. Всего воинов было около сорока. И это все? Зарт нежно коснулся налуча, хитрым способом пристегнутого к поясу. Он готов был в любой момент выхватить лук и открыть стрельбу. Оборотень не доверял никому из здесь присутствующих, кроме своего Хъярана.

Дарий вышел вперед. Маги резко затормозили перед ним, горяча коней.

— Назовись! — Громко приказал один из магов, формируя боевое заклятие.

— Осторожно, — хмыкнул парень в ответ. — С некоторых пор такие слабые заклятия отскакивают от меня, возвращаясь к отправителю.

Он ткнул пальцем в оранжевый шар огня, которым его пытался испугать маг. Всадник, увидев татуировку на руке, вздрогнул и развеял заклинание.

— Мог просто назваться, мастер, — обидчиво проворчал он, слезая с коня. — Я маг второй ступени, первое звено боевой тройки, Фолин. — Он повел рукой в сторону кряжистого, но очень молодого воина, внимательно рассматривавшего картину «два воителя и куча пленных». — Это командир отряда, лейтенант Торис, баронет Реннский. Сын местного владетеля. Вы, мастер, осторожнее бы с такой броней и вооружением. Мы, спутав с врагами, едва на вас не напали.

— Вам очень повезло, что не напали, — пожал плечами Дарий. — Почему вас так мало? Если бы здесь остались враги — от вас могли остаться только воспоминания.

— Посылать больший отряд из-за обычной потери связи никто нужным не счел. Тем более что основные силы этой области были направлены на борьбу с оборотнями в пограничье. В городе находился сильный гарнизон с магами и жрецами. Они должны были справиться с любой угрозой. Мы поняли, что здесь было что-то жуткое только, когда сперва не могли никак попасть сюда через странный барьер, а потом — въехали в баронскую крепость. Там везде трупы. Здесь, вижу, тоже. Но живых врагов мы не нашли. Нам говорили, что город под охраной какой-то жуткой твари, толи гигантского волка, толи дракона. Похоже, что ее тоже убили. Что же здесь было?

Дарий в голос расхохотался. Вероятно, сказалось напряжение прошедшей ночи. Утерев выступившие на глазах слезы, он посмотрел на мага.

— Нет, уважаемый, «жуткая тварь» не была убита. Более того, эта самая тварь выбила в городе несколько десятков темных колдунов, пленила пару сотен ташийцев, которые стоят на коленях у меня за спиной, и разрушила подавитель магии, не пропускавший вас к городу все это время.

— Где же она сейчас? — Беспокойно заозирался Торис, сползая с коня. Было видно, что к походной жизни он совсем не привычен. — Как оно выглядит? На нас не нападет?

Дарий вздохнул.

— Не понимаю, ты же сын местного владетеля. Неужели он тебе ничего не говорил?

— Да он вообще никогда ничего не говорит. Только слухи один страшней другого. Вытащил ночью из постели, велел командовать отрядом и вышвырнул из столицы через арку!

На шее Дария засветился амулет вызова. Он коротко извинился и отцепил шарик от цепочки. В раскрывшемся окне показалось лицо моложавого аристократа лет пятидесяти с аккуратно зачесанными назад волосами.

— Отец? — застонал Торис.

— Вижу, мой драгоценный наследник благополучно добрался, — заговорил мужчина приятным вкрадчивым голосом. — Мастер Дарий, мы бегло просмотрели переданную тобой информацию. Конечно, на более детальный анализ потребуется значительно больше времени, но основное нам стало ясно. Император, ознакомившись с кратким докладом и выдержками из записи, немедленно связался с мастерами и велел им возвращаться. Ты был прав, с той тварью, которая тебя едва не убила, им не справиться. Я даже представить не могу, что может ее одолеть. И в свете этих событий мое сердце не может не радоваться тому, что Торис не попал в эту мясорубку. Мы опрометчиво недооценили опасность. Но что ты предлагаешь делать с нечистью? Если ее не остановить, то так она дойдет до столицы.

— Я лично этим займусь. Есть идеи, которые мне пока что не хочется оглашать ввиду того, что воплотить в жизнь их будет нелегко. Оборотни работают в связке с ларанцами. Кочевники полностью разграбили город и угнали большинство жителей в рабство. Не знаю, для чего им рабы, но у меня нехорошее предчувствие. Я хочу отбить пленных. Захваченные оборотнями места вытягиваются в своеобразный путь?

— Как ты узнал? — поднял брови барон.

— Если исходить из того, что все эти события — звенья одной цепи, то оборотни просто обязаны были расчистить путь для каравана с рабами. Такой груз быстро двигаться не может, значит, у нас есть минимум две недели до того, как кочевники достигнут перевала. За это время я их настигну, так или иначе.

— Хорошо, если ты уверен в своих силах, то поступай, как считаешь нужным. В любом случае, кроме тебя, наверное, больше некому с этим разбираться. Все-таки твои способности просто поразительны. Я передам, чтобы войска не совались в этот район. Также вышлю к ближайшей арке специалиста по порталам. Если поторопится, то прибудет еще до того, как сядет солнце. Нужно как можно скорее отремонтировать Теснинскую арку. К этому моменту я подготовлю новый гарнизон. Примешь временное командование над городом и всеми имперскими силами, которые в него прибудут. В том числе будут направлены приговоренные к смерти преступники для работы в шахте. Ее нужно запустить в кратчайшие сроки. Империя Таш решилась на войну, нам придется срочно наращивать военную мощь. А еще ханство это. Самое противное, что и в ответ не ударишь. Куда войска слать? В горы, кочевые кланы отлавливать? Ужасно неудобная страна.

— Если Таш нападет, то Ларан ее поддержит. Думаю, только тогда и появится шанс отомстить.

— Да это понятно, — отмахнулся барон. — Ладно, у тебя есть какие-то пожелания?

— Мне понадобятся целители, много. Ели отобьем пленных, то большинству потребуется помощь. К тому же у меня сильно ранен друг, ему нужен присмотр хорошего лекаря. Еще нужны жрецы Дилая и Единого для проведения похоронных обрядов. Жрицы Риалы, именно жрицы — для освящения оскверненных земель и храмов. Рабочие. Нужно расчищать завалы, восстанавливать город. Я возьму себе в помощь сдавшихся гвардейцев, но нас слишком мало для такой работы.

— Хорошо. Можешь смело использовать отряд моего сына. Торис! Ты также переходишь под командование мастера. И только посмей меня опозорить!

— Да, отец, — понурил голову лейтенант.

— Дарий, не жалей его. Можешь даже высечь в случае чего. Я его знаю, гонять надо! Совсем в столице забыл, как меч держать.

— Барон… — замялся громовой волк. — А это нормально, что мне вот так просто столько всего доверяют?

Глава тайной канцелярии Императора снисходительно улыбнулся.

— Дарий, ты получил мастера. В Империи этот статус равнозначен генералу. Это не значит, что мастера командуют войсками. Но если возникает чрезвычайная ситуация, именно мастер принимает командование. Воспитанные храмом Дилая никогда не выслуживаются, не ищут корысти и не принимают заведомо губительных решений. Именно поэтому к тебе такое доверие. Да, еще, твои пленники. Император был, мягко сказать, недоволен твоим решением. Но лично я согласен. У ташийцев находится немало наших купцов знатного происхождения, да и шпионов было бы неплохо вытащить. Обменять гвардейцев — хорошая идея. Смущает только то, что они вроде бы собрались тебе служить и склоняли уйти с ними. Я ведь правильно понял ваш разговор? Дарий, я очень надеюсь, что ты не перепутаешь родину.

— Не беспокойся, барон. Если Таш пойдет войной на Палар — я буду в наших рядах. Хоть и очень надеюсь, что такого не случится. Мне искренне жаль страдающих людей. Не случись у них столько бедствий — и война бы нам сейчас не угрожала. Но помочь сейчас я им не в силах, потому буду делать то, что могу.

— Что ж, будем надеяться, что ты не переменишь своего решения. Мне только что пришло сообщение, что специалист по порталам уже выехал. С ним вместе едет целительница Айна. Девушка только окончила Академию Сил, но просто невероятно талантлива. Не обижай девочку, она еще очень ранима. Магистры говорят, в перспективе будет сильнейшим целителем Империи, так что позаботься, чтоб ей было комфортно. Когда она узнала про город — сама вызвалась ехать. Очень смелая для своих лет.

— Насчет комфорта — обещать не могу. Сам видел, во что превратились здесь все строения. Но в обиду не дадим, это обещаю.

— Хорошо. Выйди на связь, когда прибудут маги. Амулет будет у магистра Уриха, но меня будут держать в курсе.

— Обязательно магистра? — Поморщился Дарий.

— Разве тебе не рассказали все о той истории с твоим отцом? Откуда такое неприятие?

— Рассказали, но все равно недолюбливаю их и ничего с собой не могу поделать. Ладно. Нам пора заниматься делом, я свяжусь, когда маги приедут.

Дарий погасил амулет и обернулся к пленным.

— Мне понадобится ваша помощь. Убитых очень много, а нас мало. Необходимо собрать жителей города на этой площади, а ларанцев с колдунами вынести за городские ворота. Нечего этим мародерам и убийцам лежать рядом с добропорядочными людьми.

— Да, господин, — хором ответили гвардейцы, немало изумив прибывший отряд.

— Фолин, вам нужно позаботиться о том, чтобы убитые люди не разлагались. Уберете запах, подготовите тела к приходу жрецов.

— Но мы боевое звено! — изумился маг. — Нас обучали для сражений! Как делать подобное — мы не знаем!

— Грош цена вашей силе, если она годится только для того, чтобы убивать! — Гневно прошипел Дарий. — Меня не волнует, как вы это сделаете. У вас есть время подумать об этом до того момента, как мы принесем первые тела. Торис, собери вместе со своим отрядом оружие ташийцев и унеси в храм Дилая. Мои клинки тоже возьми. Они мне не по руке и несколько раз подводили. Когда закончите — присоединяйтесь к переносу тел.

— Может, позовешь стаю? — заговорил все это время молчавший и, словно призрак, державшийся постоянно за спиной Дария ларанец. — Они домчатся сюда меньше чем за час. А лишние руки нам сейчас не помешают. Да и толку от нас больше будет, чем от людей.

— Думаешь, они услышат на таком расстоянии? — Удивился громовой волк.

— Ты вожак. Твой зов они услышат за три дня волчьего бега. А здесь — всего ничего. За день пешком дойти можно.

— Прав. Стая нам очень поможет, — кивнул парень.

— Какая стая? — Заинтересовался Торис, принимая кинсо из рук Дария. — Вы о чем?

— Ты же хотел узнать, как выглядит местная «тварь»? — Ехидно спросил Зарт. — Вот сейчас и увидишь.

Дарий только тяжело вздохнул. За последние годы он привык, что все смотрят на него, словно на циркового зверя, но это ему все равно очень не нравилось. Он немного отошел от людей и обернулся. Увидев огромного черного лохматого волка, по шерсти которого пробегали тысячи электрических искр, Торис испуганно вскрикнул и отскочил, обнажая меч. Следом за ним выхватили оружие и его воины, а маги стали готовить защитные заклинания.

— Тих-хо! — Бешеным зуром взревел Зарт. Даже Дарий вздрогнул. Не ожидал он от ларанца такой силы голоса. — Под луной перегрелись — мечи против командира выхватывать? Да он вас одним взглядом в айшаков рог закрутит! Ему доверяют боги и Император — так куда вы со своими страхами лезете? Оружие в ножны!

Команда прозвучала так властно и привычно, что все воины немедленно послушались приказа. Только ташийцы снова плюхнулись на колени. От них исходили эмоции почитания, даже обожания, и надежды. Дарию стало несколько не по себе от такой преданности совершенно незнакомых людей, но сейчас ему было не до этого. Задрав голову к безоблачному небу, громовой волк завыл. И был этот вой такой долгий, такой печальный и зовущий, что у всех окружающих людей защемило сердце от неясной, но такой глубокой тоски. В этой песне волк рассказывал своим младшим собратьям о городе, о смерти и боли, о битве и надежде. Песня звала на помощь, просила отпустить к нему Бурана, ведь опасности больше не было, просила спешить…

Закончив, Дарий вернулся в человеческий облик. Люди застыли подобно статуям, не в силах стряхнуть с себя гипнотическое очарование волчьего зова. С минуту парень любовался этим зрелищем.

— Чего стоим? — тихо поинтересовался он, заставив всех невольно вздрогнуть. — Работы много. Приступаем.

Столица Паларской империи город Кас. Императорский дворец.

Барон Реннский, он же граф Каранский и герцог Лефорский склонил голову перед грузным седым человеком в богато украшенной мантии и драгоценным обручем на голове.

— Нет, ну как?! Как такое возможно? Чем заняты твои шпионы? Почему в не такой уж далекой от нас империи несколько лет заправляют темные — а мы понятия об этом не имеем?!

— Мой Император, наши маги провели глубокое ментальное сканирование всех вернувшихся из Таш шпионов, а также купцов и переселенцев. Непонятным способом в каждого из них внедрена ментальная установка потрясающей сложности, препятствующая распространению определенной информации. При стандартном сканировании ее невозможно было заметить.

— Наши маги смогут это повторить? Я бы не отказался от этой новинки.

— Подозреваю, что нет. Саму структуру, хоть она и темная, маги разобрали. Но способ, которым она была распространена на всех жителей Империи, остался неясен. Скорее всего, в Таш находится несколько сложных установок, генерирующих магический узор на население. Без изучения этих сооружений ничего не получится. Нам просто повезло узнать эту информацию от плененных объектом гвардейцев. Клятва на крови пересилила блокирующие элементы, разрушив структуру. Более точно этот эффект опишет направленный в Теснин маг Фолин после того, как у него появится возможность провести исследования.

— Эта история с гвардейцами мне тоже не нравится! Сколько всего они насулили объекту? И ведь все реально так и есть! Стоит мальчишке появиться в Таш — и империя ляжет к его ногам. Неограниченная власть, всеобщее преклонение! Это такое искушение для юнца, что и представить страшно! Как же я жалею, что поддался на твои уговоры и оставил его в живых! Столько ресурсов на него потрачено — а что в итоге? Сбежит ведь. И сейчас, когда он вошел в силу, сомневаюсь, что наши маги с ним справятся!

— Мой Император…

— Славий, ты издеваешься надо мной? Здесь никого больше нет! Почему мой родной брат говорит со мной так, словно на приеме?

— Виктус, — послушно поправился глава тайной канцелярии. — Я понимаю, все это тебя измотало, но постарайся взять себя в руки!

— Возьмешь тут, — снял со лба императорский венец правитель, устало падая на мягкое кресло. — Последние годы я все сильнее жалею, что это ты давал мне клятву на крови, а не я тебе. До сих пор не знаю, как я на это согласился! Посмотри на меня, я младше тебя на семь лет, а выгляжу старше на десять! Почему ты тогда отрекся от трона?

— Все эти балы, приемы и прочая показуха никогда мне не нравились, — пожал плечами Славий. — То, чем я сейчас занимаюсь, меня полностью устраивает. Да и ты, насколько помню, совершенно не возражал.

— Сказал бы мне кто тогда, что быть правителем не так-то просто, как казалось.

— И ты бы послушал? — Ехидно спросил барон, откупоривая бутылку вина и разливая по бокалам рубиновую жидкость.

— Тогда — нет. Да что теперь говорить!

— Вот выпей, — протянул Славий бокал Императору. — Тебе нужно немного расслабиться.

— Все-таки не нравится мне это существо, — пробормотал Император, принимая бокал. — Его род — прирожденные правители, вожди своего народа с такой длинной родословной, что и представить страшно. Хотя, признаться, установленная ими система управления мне очень импонирует. Управленец — император, полностью подчиненный ушедшему в тень семейству. Император решает повседневные мелочи, а в серьезных делах появляются эти волки и все расставляют по местам. Идиллия.

— И что случилось с империей, когда род этих теневых правителей пресекся? Нет уж, здесь тоже свои изъяны. Да вряд-ли у кого-то еще получилось бы создать подобную систему правления. Очень уж сильно все завязано на всеобщем преклонении перед полубогами.

— И как ты собираешься контролировать подобное существо? Вот решит уйти в Таш — и кто его сможет остановить? А если еще и встанет в ряды противника? У меня словно магическая бомба под троном установлена. Сижу и жду, когда взорвется. Эти гвардейцы — его кровники, понимаешь? Клятва на крови дается только правителям! И как реагировать на подобного «подданного?» Что он может устроить, призвав под свое знамя весь этот свой орден?

— При последнем разговоре он меня заверил, что останется верен Палару.

— Заверил он. Сегодня заверил — а завтра возглавил армию. Надо было его убить, когда была такая возможность. А теперь, получается, мы не просто не уничтожили угрозу, но и сами обучили ее.

— Да перестань истерить, Виктус! Что ты, как ребенок? Сколько тысячелетий восточной Империи? Хоть раз за это время она ходила войной на другие страны? Все, кто вливался в эту страну — делали это исключительно по собственной воле, потому что условия жизни были хорошими. Пожелай волки — и весь мир лежал бы у их ног. С такими возможностями для них это — раз плюнуть. Но вместо жажды власти и захватнических планов они предпочитали лазить по болотам, выбивая различную нечисть. Натура другая, понимаешь? И мерять их человеческой меркой совершенно неправильно. Так что перестань волноваться за свой трон. Соваться в Таш мальчишка не будет. Не того он полета птица, чтобы тягаться силами с целой армией колдунов и нечисти. А наличие преданного ему отряда внутри Таш может сыграть нам на руку в случае войны. Удар в спину всегда себя оправдывает. Нужно поскорее устроить обмен. И не сомневайся в мальчишке. С раннего детства маги ментально его обрабатывали, взращивая верность Империи и тебе. В случае превращения, он должен был проходить дальнейшее обучение в Академии Сил, по окончании которого, как и все выпускники, дал бы клятву на крови. К сожалению, с этим не вышло, но…

— Вот именно, что не вышло! Эти жрецы Дилая, чтоб им пусто было, совершенно не вовремя вмешались! Первожрец потребовал наставничества и пригрозил конфронтацией! Мне, своему Императору угрожала войной главная опора государства! Ладно бы маги, эти уже пять раз в истории страны восставали, потому с них и требуется клятва на крови. Но жрецы Дилая всегда, я подчеркиваю, всегда были на стороне правителя. Представляешь, что я почувствовал, услышав от них такую угрозу? И что мне было делать? Магов натравить? Начать войну внутри собственной страны? Из-за какого-то мальчишки? Конечно, я отдал его им. И вот теперь только боги знают, чем они забили ему голову!

— В этом есть свои плюсы, — проговорил барон. — Окажись в объекте скверна — маги не успели бы заметить этого, и могла повториться история его отца. Сам знаешь, кто его мамаша, так что угроза была вполне реальной. Жрецы же смогли искусно направить объект по светлому пути, научив жестко контролировать собственные эмоции. Мальчишка полностью светлый и, как мне докладывали, пользуется благосклонностью богов. Характер, конечно, несколько своеобразный. Парень, порой, принимает очень уж эксцентричные решения, но склонности к предательству я в нем не увидел. Очень твердая жизненная позиция и верные приоритеты. Я решил устроить ему очередною проверку, дав полную власть над ситуацией в Теснине. Хочу посмотреть, как он будет действовать. Заодно и проверю, на что он способен в экстренных ситуациях. Мечом махать — это одно. А вот решать более сложные вопросы — совсем другое дело. Ну и насчет клятвы на крови… Я изучил данные по династии громовых волков, которые сумели достать мои шпионы. Прирожденные волки всегда выбирали в жены целительниц. И никогда не меняли спутниц жизни. Сделав выбор, они оставались ему верны до самой смерти. Быть может, это как-то связано с их природой, трудно сказать. Но все их жены были целителями, при том, не из последних. Опираясь на это, я выслал в Теснин молодую выпускницу целительской кафедры Академии Сил, еще не успевшую войти в стандартное звено. Айна — очень красивая юная особа, к тому же я дал ей кое-что прочитать о громовых волках, и девочка пришла в полнейший восторг. Ректор утверждает, что она самая способная лекарка, выпущенная Академией за последние тридцать лет. Наш объект довольно молод, последние годы жил отшельником между тренировками и работой. Кстати, создает потрясающие клинки, способные убивать не физическую нечисть. Так вот, подруг у него никто не заметил, так что, скорее всего, перед Айной он не устоит. А уж Айна, как и всякий выпускник Академии Сил, клятву на крови давала. В случае успеха, тебе больше не придется беспокоиться за верность объекта. Как видишь, нет неразрешимых ситуаций. Не выйдет с Айной — подберем другую целительницу. Рано или поздно он все равно выберет себе подругу.

— Очень надеюсь, что все так и получится, — устало потер переносицу Император. — В случае войны с союзом оскверненных Таша и Ларана, его помощь будет просто необходимой. Боюсь представить, сколько проклятых выйдет против нас… Боги, как же я устал…

 

Глава 3

Разбив имеющихся в его распоряжении людей на группы, сам Дарий в первую очередь направился к храму Дилая. Учитель… Пока Зарт с пятеркой гвардейцев занимались нижними уровнями храма, громовой волк сорвал гобелен со стены и завернул в него старого мастера. Он бережно подхватил невесомое тело старика и вынес на площадь. Как же больно терять дорогих тебе людей! Слезы так и норовили заполнить глаза, закрыв от него погибший город. Не время. Еще не время оплакивать умерших, ведь еще есть живые, и им нужна помощь.

— Я так и не узнал, каким оружием ты владел, учитель, — тихо прошептал он, склонившись над уложенным среди прочих погибших телом. — Ты говорил, что настанет время — и я узнаю. Жаль, видимо боги рассудили так, что это время все же не настало. Прости, что так и не смог с тобой больше потренироваться… Пусть твоя душа отдохнет вместе с остальными воинами Дилая. Быть может, однажды мы встретимся снова, быть может — встретимся очень скоро. Я не забуду тебя, учитель. Прощай.

Дарий резко поднялся, отвернувшись от заполняющих площадь тел, вокруг которых суетились маги из отряда Ториса. Как не возмущались чародеи, но им в итоге пришлось придумать способ остановить разложение и удалить запах, поскольку Дарий пригрозил приковать их к мертвецам до тех пор, пока этот способ найден не будет. Удивительно, но нужные чары нашлись уже через несколько мгновений после этого заявления. Зарт со своей командой принесли новые тела. Это были мертвые колдуны и ларанцы, которых сбрасывали в одну кучу за городской стеной. Небрежно сбросив свой груз, оборотень отряхнул ладони и подошел к Дарию, внимательно наблюдавшему за их действиями.

— В храме Дилая больше никого не нашли, Хъяран.

— Передохни, друг. Они уже близко. Сейчас встретим стаю — и продолжим.

— Ты их слышишь? Я еще нет.

— Не их, — мотнул головой громовой волк, выходя за городские ворота. — Бурана.

Черный жеребец показался на горизонте уже через пару минут. Сейчас, как никогда, он напоминал собой ту бурю, в честь которой был назван. Конь мчал впереди девятки крупных серых волков, оставляя позади себя густое пылевое облако. Его копыта глухо ударяли по земле, выбивая настойчивый ритм.

— Глазам своим не верю, — хмыкнул Зарт. — Этот конь обогнал оборотней. Не видел бы сам — сказал бы, что это невозможно! Просто потрясающее животное, — восхищенно прищелкнул языком кочевник.

— Я не раз делился с Бураном силой, когда мы бегали вместе. Похоже, это его изменило.

Вороной резко остановился возле своего хозяина. Его бока ходили ходуном от тяжелого и частого дыхания. Дарий ласково похлопал скакуна по взмыленной шее и тихо прошептал ему в ухо:

— Ты молодец, Буран. Спасибо тебе, что так спешил, но сейчас ты должен немного отдохнуть.

Парень обвел глазами превращающуюся в людей стаю.

— Спасибо, что пришли.

— Ты всегда можешь рассчитывать на нас, Дарий. Что от нас требуется? Мы для тебя сделаем все, что угодно! — Срывающимся голосом проговорил Карум, не успевший отдышаться после бега. — Как только услышали твой зов — сразу же бросились сюда.

— Зарт вам все расскажет. Простите, но у меня есть еще одно дело, которое я хочу сделать сам. — Взгляд громового волка устремился к городу, на другом конце которого, за рекой Теснянкой, стоял одинокий дом кузнеца. Кузницу не было видно за остатками городских строений и стены, но Зарт сразу понял, где витают его мысли.

— Конечно, Хъяран. Ступай, здесь мы сами справимся. Расскажешь, как там твой друг.

Дарий вновь обернулся к Бурану.

— Пойдем, — потрепал он вороного по холке. — Мне понадобится твоя помощь.

Они медленным шагом прошли через весь город. Дарий не спешил, стараясь дать Бурану как можно больше времени на отдых. Впрочем, вороной очень быстро пришел в себя после бешеной скачки и теперь жалобно тыкал храпом в ладонь хозяина, разделяя его печаль. Добравшись до места, Дарий первым делом прошел в дом навестить Ольда. Раны друга уже выглядели значительно лучше. Вторым зрением громовой волк рассмотрел, что позвоночник медленно восстанавливается. Инвалидность Ольду больше не угрожала, но в остальном… Ольд бредил. Он метался в лихорадке, полностью покрывшись липким холодным потом. Дарий не знал, что здесь можно сделать. Похоже, в стреле был яд и кровь громового волка, восстановив кровоснабжение, сыграла роль активатора. Ее силы хватило на то, чтоб начать восстанавливать основные повреждения, но не хватило на нейтрализацию яда. Теперь кровь разносила отраву по телу больного, медленно, но неуклонно убивая его. Второй раз делиться своей кровью с ним было нельзя. Дарий ясно видел, что ослабленный организм друга просто не выдержит этой силы повторно. Но время еще было, пусть и немного.

— Держись, Ольд, — прошептал парень, вытирая взмокший лоб друга обрывком ткани. — Скоро прибудет целительница. Главное, дождись ее. Это даже хорошо, что ты не видишь того, что творится во дворе. К тому времени, как ты очнешься, я уже обо всем позабочусь. Пусть твои глаза не увидят отца в таком состоянии.

Парень поднялся и спешно вышел из разграбленного дома. Нужно как можно скорее перевезти тело Камиля на городскую площадь. И убрать ларанцев.

Айна спешила, как могла, горяча своего взмыленного коня жестким хлыстом. Ее длинные волосы цвета спелой пшеницы причудливым шелковистым шлейфом развевались на встречном ветру. Позади, как мог, старался не отставать уже не молодой маг-пространственник, он же — специалист по порталам. Девушка ужасно злилась из-за того, что этот старик ее задерживает.

— Айна! — Снова окликнул он сзади, заставив целительницу зашипеть рассерженной кошкой. — Айна, умоляю тебя, мне не выдержать такого темпа!

Девушка прикусила губу и заставила свою лошадь немного снизить темп. Проклятие! Как он не понимает?! Ну почему с ней не отправили кого-то более молодого? Это просто ужасно! Ведь он уже совсем близко! Герой легенд, великий Радуш, о котором ей в детстве рассказывали сказки. Такие прекрасные, такие романтичные и героические. Там, впереди, ее ждет тот, о ком она прочитала сотни легенд, исторических хроник, магических исследований! Даже в самых сладких снах она не мечтала, что однажды ей представится шанс познакомиться с этим потрясающим, невероятным существом! И вдруг, ректор вызывает ее в Академию и предлагает такое! Такое! Он ждет ее, ему нужна ее помощь, а этот старик!.. Айна вновь зашипела от досады.

— Ну, куда ты так торопишься? — Нагнал ее, наконец, Ласмий, болезненно морщась и придерживая правый бок.

— Вообще-то, торопиться приказал Император, — буркнула она, отвернувшись от мага.

— Но есть же пределы разумного! Если поддерживать такой бешеный темп, то мы просто загоним лошадей, а до ближайшей подставы еще далеко. Представь, сколько времени мы потеряем, если падут кони и нам придется идти до нее пешком?

— Я бы вылечила!

— Айна! — Взгляд пожилого мага был полон укоризны.

Девушка нервно закусила губу и перевела тяжело дышавшего коня на шаг. Портальщик с облегчением сделал то же самое. Целительница спешно создала несколько заклятий и направила на Ласмия. Старик уже давно не садился в седло и его сильно растрясло.

— Несколько минут пусть отдохнут, а потом — снова ускоримся, — благодарно пробормотал он, вытирая носовым платком выступившую на лбу испарину.

— Угу, — невнятно согласилась Айна, рассматривая горизонт. Мысли ее витали далеко впереди. — Интересно, какой он?

Ласмий страдальчески застонал. За пол дня пути, Айна его буквально замучила этим громовым волком. Нет, старику тоже было интересно взглянуть на эту легенду — настоящего, чистокровного громового волка. Но восторженность молодой целительности просто выходила за рамки приличия! В конце концов, она ведь дипломированный специалист, представительница одного из самых уважаемых сословий — магического! И так ронять свой авторитет в глазах окружающих просто непозволительно!

Весь день Дарий с остальными занимался погибшими. Очень скоро его начало откровенно мутить от такой работы, он все чаще вскакивал на Бурана, и возвращался в дом кузнеца проверить, как там Ольд. Парню было все хуже, и Дарий не знал, как ему помочь. Все сильнее беспокоясь за жизнь друга, он непрерывно молился Дилаю и Риале, прося у них помощи. Только бы дождался! Барон сказал, что от ближайшей арки верхом маги доберутся до захода солнца. Громовой волк с надеждой посмотрел на клонящийся к горизонту диск. Скорее. Скорее! Отзываясь на его настроение, в небе грянул гром. С востока наползала черная тяжелая туча. Приведя эмоции в порядок, он обратился и спешно рассеял надвигающуюся грозу. Не хватало только, чтобы дождь залил следы ушедшего каравана. Дарий прекрасно знал путь, которым он ушел, но следы все равно очень важны. По ним можно определить то, что происходило с пленными по дороге. Еще рано для погони. Рано. Пусть пройдут как можно дальше.

Стук копыт, который парень с нетерпением ждал, раздался через час. Бросив на пол мокрую тряпицу, которой обтирал лицо бредящего друга, Дарий выбежал во двор и вскочил в седло. Буран, ощутив возбуждение хозяина, сорвался с места черным вихрем. В считанные мгновения он домчал до деревни, пересек ее и перепрыгнул испуганно вскрикнувшего мага, присевшего отдохнуть в отдалении от уложенных рядами тел. Выбравшись за ворота, вороной резко затормозил, встревоженно всматриваясь туда же, куда и его всадник. Там, на горизонте, практически не заметные глазу, маячили две смутные точки.

— Едут? — бесшумно возник рядом наблюдательный Зарт.

— Да, — почти шепотом отозвался Дарий, неподвижно застывший в седле.

— Как он?

— Очень плохо. Им стоит поспешить.

Всадники приближались. Громовой волк уже видел оторвавшуюся от спутника стройную девушку с длинными светлыми волосами. Она мчала впереди, беспощадно нахлестывая свою измученную пегую лошадь. Северянка. Барон не говорил, что целительница — северянка…

Не добежав несколько десятков метров, бедное животное, наконец, не выдержало. Споткнувшись, лошадь начала быстро заваливаться на бок, громко хрипя. Девушка очень быстро сориентировалась, мгновенно высвободив ноги из стремян и соскочив на землю. Лошадь болезненно закричала и забила копытами по воздуху. Целительница, не обратив внимания на ее муки, побежала на встречу следившему холодным взглядом за ней всаднику. Это был он, невозможно ошибиться! Его аура! Она просто невероятна! Эмоции, бившие фонтаном от девушки, на мгновение дезориентировали Дария. Это была ни с чем несравнимая мешанина восхищения, обожания, интереса и едва ли не любви! Сумасшедшая.

— Радуш! Я спешила, как могла! Для меня честь встретиться с тобой! — срывающимся от волнения голосом проговорила остановившаяся перед Бураном целительница.

Дарий посмотрел на нее. Ему хотелось сплюнуть, но он сдержался. Так и знал, что эта северянка станет проблемой. Отвернувшись, он мягко толкнул пятками бока вороного.

Айна мчалась вперед, не обращая внимания на сильно отставшего Ласмия, что-то кричавшего ей вслед. Город был близко, его уже видно. И всадника, неподвижно застывшего верхом на могучем черном жеребце. Радуш! Мечта, детская, невероятная, сбывалась здесь и сейчас! Она все сильнее и сильнее хлестала хрипевшую от усталости и напряжения лошадь. Уже почти добравшись до цели, лошадь неожиданно споткнулась и повалилась набок. Только чудом Айна успела спрыгнуть до того, как ее придавит бьющейся в агонии тушей. Плевать! Вот он! Всего несколько десятков шагов, совсем близко! Подхватив мантию пальцами, чтобы не мешала бежать, она устремилась к нему. Молодой, черноволосый мужчина. Кто бы мог подумать, что он такой симпатичный? Громовой волк! Легенда, сон. Добравшись до неподвижного всадника, она остановилась и тяжело отдышалась после бега.

— Радуш! Я спешила, как могла! Для меня честь встретиться с тобой! — Слова застревали в горле, руки дрожали от волнения, колени подгибались. Он! Это он!

Всадник ничего не ответил. Только посмотрел на нее ледяным, пронизывающим насквозь, взглядом холодных серых глаз. Айну словно сбросили в ледяную прорубь, такой сильный эффект был у одного молчаливого взгляда. Радуш тронул коня и безразлично проехал мимо нее. В этот момент добрался Ласмий. Он остановился в отдалении и внимательно наблюдал за развернувшимся действом. Пожилой маг прожил не один десяток лет и знал, когда следует просто постоять в стороне. Девушка, ничего не понимая, повернулась, провожая взглядом обтянутую необычным костюмом фигуру с пустыми парными ножнами за спиной.

Он неспешно подъехал к агонизирующей лошади Айны, спрыгнул с коня и достал один из кинжалов с нагрудной перевязи. Девушка чуть не хлопнула себя по лбу, осознав ошибку. Конечно, загнанную лошадь нужно было сразу же избавить от мучений! Радуш поднял на нее глаза и вновь пронзил холодным презрительным взглядом. Почему? Что она не так сделала? Айна окончательно растерялась.

Радуш провел лезвием по шее лошади. Айна удивилась. Это был просто порез, его недостаточно для быстрой смерти. Еще сильнее она удивилась, когда громовой волк вторым движением порезал свою ладонь. В магическом спектре его рука словно взорвалась фонтаном нестерпимо сияющего света. Целительница проморгала заслезившиеся глаза и отключила второе зрение. Продолжать смотреть на это было физически невозможно. Правду говорили сказители! В венах Радуша течет жидкое солнце! До этого момента, девушка никак не могла понять значения этой фразы. Сейчас поняла. Но что он делает?!

Коснувшись окровавленной ладонью шеи почему-то притихшей при его приближении лошади, громовой волк стал что-то нежно шептать ей на ухо, поглаживая взмыленную шею здоровой рукой. Любопытная Айна не выдержала и подошла поближе. Через несколько минут, к невероятному изумлению девушки, умирающая лошадь спокойно поднялась на ноги и благодарно боднула плечо своего спасителя.

— Радуш, — прошептала она. — Это потрясающе. Даже я не смогла бы так быстро поставить на ноги умирающее животное! Просто удивительно!

— Удивительно? — Раздался приятный бархатный голос с легкой хрипотцой. Ледяной взгляд снова пригвоздил девушку к месту, не давая даже пошевелиться. Ей казалось, что даже дышать сейчас для нее — невероятный подвиг. — Тебя удивляет это? А меня удивляет другое.

— Чт-то? — запинаясь, выдавила из себя Айна. Голубые, как небо, глаза были широко распахнуты и смотрели на него с такой…. Наивностью.

— Что ты считаешь себя целителем. — Он отвернулся от нее и вскочил в седло легким кошачьим движением. — Садись на свою бывшую лошадь и следуй за мной. Моему другу нужна помощь.

— Бывшую? — непонимающе переспросила девушка, послушно примеряясь к стремени своей кобылы. Ей было по-прежнему непонятно, за что он на нее сердится. Радуш уже развернул своего коня, и она видела только его широкую спину и черные, как смоль, волосы, падающие на плечи.

— Ты утратила право ездить на ней. Но ради меня, она согласилась потерпеть тебя на своей спине еще один раз.

— Я не понимаю! — Сейчас, когда он повернулся к ней спиной, Айне стало значительно легче с ним разговаривать. — Что ты имеешь в виду? Почему злишься на меня?

— Следуй за мной, — холодным, как зимние морозы, голосом проговорил Радуш, трогая своего могучего вороного.

— Быть может, меня кто-то проводит к арке портала? — Подал голос Ласмий.

Радуш придержал коня.

— Зарт…

— Я займусь этим, — направился к магу невысокий крепкий мужчина в таком же костюме.

— Ларанец? — Изумился портальщик. — Мастер Дарий, я прошу меня извинить, у нас приказ во всем тебя слушаться, но разве не ларанцы устроили эту бойню?

— Не беспокойся, маг, — нехорошо оскалился кочевник. — Ларан давно уже не моя родина. А я давно уже не ларанец.

— Это же просто чепуха! Предатель?

— Маг! — нетерпеливо оборвал его громовой волк. — Потрудись осмотреть его ауру магическим зрением и прекрати меня задерживать.

Ласмий изумлено воскликнул, едва не вывалившись из седла. Айне стало интересно, и она тоже перешла на второе зрение. И тоже ахнула. Такую ауру она видела не раз. Темных существ они проходили в академии на протяжении двух лет. И, в общем-то, здесь не было ничего особенного, если бы эта аура не была светлой!

— Как? — обернулась она к Радушу. Но тот уже въезжал в городские ворота и не обратил на ее вопрос никакого внимания.

Это было невероятно интересно! Светлый оборотень. До этого момента считалось, что подобное невозможно в принципе! Но Радуш уже остановился и нетерпеливо посмотрел на задержавшуюся девушку. Пришлось тронуть лошадь следом. Потом спросит! Мимо прошли несколько воинов с нагруженными на самодельные носилки телами. Айна вздрогнула. Только сейчас она обратила внимание на жуткую кучу тел в отдалении, от которых исходил приторный сладковатый запах разложения. Воины подошли к куче и небрежно сбросили в нее очередных мертвецов. Трупы упали с мерзким звуком. Не выдержав, целительница согнулась в седле и опорожнила желудок. Нет, она видела мертвецов и раньше, и запах давно ее не шокировал. Но эта куча, этот небрежный жест, которым тела забрасывали на вершину смрадного свала… Желудок снова сжало в болезненном спазме.

Крепкая уверенная рука легла на ее плечо. Айна подняла глаза. Радуш обеспокоенно смотрел на нее, аккуратно придерживая, чтобы не упала. Целительница только сейчас заметила, что слишком сильно перегнулась через седло.

— Ты же целитель. Мне сказали — одна из лучших. — Тихо проговорил он. В этот раз в его голосе не было льда. — Сделай что-то с собой. Там, в городе, будет еще хуже. Дети, женщины, старики. Возьми себя в руки, иначе мой друг умрет из-за того, что ты будешь не в силах оказать ему помощь.

— Да, конечно, прости меня. Сейчас…

Айна стала спешно накладывать на себя разнообразные заклинания. Успокоительные, проясняющие разум, снимающие тошноту. Это помогло. Через пару минут она снова была готова ехать дальше. Увидев твердый взгляд девушки и уверенный кивок, Радуш вновь тронул вороного и въехал в город. Лошадь Айны пошла следом. Первое, что бросилось в глаза… Да, он предупреждал. Но все равно, их было так много! Вся площадь была заполнена уложенными в аккуратные ряды людьми. От ворот по самому центру осталась узкая полоса свободного пути, по которому и двинулся громовой волк. Девушка нервно сглотнула и постаралась сосредоточиться на крепкой широкоплечей фигуре своего проводника, чтобы не видеть всего остального. Ей все представлялось совсем не так… Она думала, что приедет, он ее увидит и… Какая дура! И ректор тоже хорош. Накрутил ее, так расписал перспективы… А она и поверила!

Покинув город, Радуш пустил своего коня в галоп. Айна постаралась не отстать. Быть может, все еще не поздно исправить? Она сделает все, чтобы доказать свою полезность. Быть может, он забудет эту глупость, когда узнает ее лучше? Копыта ее пегой лошади глухо простучали по деревянному мосту через довольно живописную реку. Впереди показался высокий забор, из-за которого выглядывала остроконечная крыша дома. Вороной скрылся за распахнутыми настежь воротами. Целительница въехала следом. Спешившись, громовой волк помог ей слезть со своей лошади. Оказавшись в крепких, словно стальных, руках, Айна ощутила волну жара, покатившуюся по телу от такой близости. Радуш тут же отдернулся от нее, словно от прокаженной.

— Пойдем.

Айна послушно проследовала в дом. Здесь царил невероятный бардак. Перевернутая мебель, разорванные ткани, разбитая посуда. В расчищенном от осколков и щепок углу на ворохе соломы метался в бреду невероятно крупный мускулистый мужчина. Его светлые волосы слиплись и свалялись, а тело блестело от липкого пота.

— Сможешь его вылечить? — с надеждой посмотрел на нее Радуш. Только сейчас Айна увидела горестные складки вокруг его рта, черные круги под глазами и бесконечно усталый взгляд. — Он отравлен ларанской стрелой. Я не знаю, что это за яд. Зарт говорит — их сотни разных видов.

Девушка склонилась над больным и запустила несколько десятков исследующих заклинаний. Процесс зашел слишком далеко, скоро начнут отказывать печень и почки. Вылечить его она не способна, но получить необходимое время было в ее силах. Она очистит кровь. После чего сможет спокойно подумать, чем здесь можно помочь. Проблема только в том, что очищающие ритуалы обычно творятся магами в паре. Ничего. Она самая сильная выпускница Академии. Справится. Айна стала вспоминать, что нужно для ритуала, но близость Радуша сбивала с мысли.

— Отойди! — Несколько резковато приказала она громовому волку и сама содрогнулась от своей наглости. Но Радуш неожиданно хмыкнул и покорно отступил подальше.

Так, что нужно для ритуала очищения? Руны. Это руническая магия. Их наносят ножом с черной рукоятью. Курильница, в которой нужно жечь травы и смолы. Смесь сложная, но все ингредиенты есть. Кроме одного. Волчий коготь. У него особая энергетика, заменить просто нечем. Вздохнув, она повернулась к громовому волку. Волку, но не тому. Нужен обычный.

— Радуш…

— Дарий, — хмуро отозвался он от противоположной стены, к которой прислонился, скрестив руки на груди.

— Что? — Не сразу поняла девушка, думающая только о ритуале.

— Дарий. Так меня зовут. Не называй меня этим прозвищем, оно меня раздражает.

— Почему?

— Слишком похоже на имя Темного. Так ты сможешь ему помочь?

— Я могу провести ритуал очищения крови. Это облегчит боль и даст некоторое время, чтобы подобрать правильное лечение. Не будь процесс так запущен — очищение крови полностью бы его исцелило, но сейчас яд уже в мышцах и органах. Если не поспешить — этот человек умрет до полуночи.

— Тогда проводи свой ритуал.

— Он не простой! Нужно хорошо подготовиться, начертить руны, смешать травы. Но самое главное, нужен волчий коготь, а у меня его нет. Быть может, у кого-то из местных охотников он хранится?

— Город разорен. Даже, если и хранился — найти сейчас что-либо просто невозможно. Если я превращусь, ты можешь…

— Нет! Ни ты, ни тот светлый оборотень не подходите. Нужен не магический, а самый простой волк.

— Коготь обязательно вырывать полностью или достаточно части?

— Мне нужно для курильницы два грамма толченого когтя. Целого или нет — не важно.

— Жди! — Рыкнул Дарий, перетекая в облик огромного искрящегося электрическими разрядами зверя.

Миг — и ярким росчерком молнии громовой волк переместился к кромке леса. Айна задохнулась от восторга. Ради него, ради этого чуда, она вылечит больного. Даже если умрет сама, отдав полностью магические и жизненные силы. Знал бы он, что именно ради этого Айна и покинула родину четыре года назад. Он сам не знает, как много значит для ее народа. С какой надеждой его ждут. Она отреклась от семьи, присягнула Империи, изучала магию. Все это лишь для того, чтобы найти Радуша здесь, в Паларе, как и предсказал шаман. И если ради того, чтобы он отправился на север, ей нужно отдать жизнь, спасая его друга… Так тому и быть!

Решительно поднявшись от постели больного, она начать подготовку. Руны быстро не начертишь, к возвращению Радуша нужно успеть сделать как можно больше. Место. Нужно расчистить место на полу. Айна с ожесточением принялась оттаскивать обломки мебели и прочий хлам из центра комнаты, не забывая прибегать к основам бытовой магии. Минут за пятнадцать аккуратный пятачок диаметром в десять шагов блистал чистотой. И тут девушка все-таки хлопнула себя по лбу, раздраженно зашипев. Руны наносятся ножом с черной рукояткой. Именно такие были в перевязи Радуша, и именно у него она собиралась попросить один. Но он так быстро превратился в волка и убежал, что целительница просто не успела озвучить просьбу. Несколько секунд она распекала себя за рассеяность, потом развязала сумку и взялась за приготовление смеси для курильницы.

Громовой волк вернулся раньше, чем она смешала все ингредиенты. Увидев сосредоточенность и отрешенность девушки, Дарий не решился ее беспокоить. Сев у постели Ольда, он с беспокойством рассматривал его осунувшееся лицо. Кажется, Айна все-таки что-то сделала, так как он больше не метался по постели, а спал, глубоко и ровно дыша. Парень благодарно взглянул на сидящую в центре комнаты девушку, окруженную пучками разнообразных трав. Словно почувствовав его взгляд, она вздрогнула и подняла глаза. Сейчас громовой волк больше не страдал от бури эмоций, которая хлестала от целительницы с момента их встречи. Дарию почти сразу пришлось прибегнуть к глубокой медитации, чтобы не сойти с ума от этого ментального водоворота, в котором смешалось столько всего, что даже думать об этом не хотелось. Теперь от целительницы исходила только ровная спокойная решимость, словно от приговоренного к смерти, полностью принявшего свою судьбу…. Что?!

— Что ты задумала?

— Спасти твоего друга. Что еще я могу задумать? Ты мне не доверяешь? Но придется довериться. Другого целителя рядом нет.

— Я не о том!

— О чем же? — удивленно расширились и без того большие глаза северянки.

— Ты собралась умереть?

— С чего ты взял? — рассмеялась девушка, но смех ее прозвучал натянуто и фальшиво. Осознав это, она перестала смеяться и тяжело вздохнула. — Если вплести в ритуал несколько других заклинаний, то получится полностью очистить организм твоего друга. Это сложно, очень сложно. Я нашла этот способ в нижних архивах библиотеки. Попробовала — все получилось, но я едва не погибла от истощения. Ректор, когда узнал об этом, строго запретил его применять. Мне может не хватить сил и тогда есть опасность… Но все еще может обойтись! С тех пор я стала значительно сильнее!

— Не надо, — Дарий серьезно посмотрел на девушку. — Используй обычный ритуал, а потом спокойно продолжай лечение.

— Как продолжать? Я даже не знаю, чем это лечится. Совершенно непонятный яд. Нет никакой гарантии, что мне удастся найти лекарство. А этот способ гарантирует его исцеление. Не полное, не сразу, но отрава целиком выйдет из организма, и твой друг пойдет на поправку. Дай мне свой кинжал. Руны нужно наносить ножом с черной рукоятью.

Дарий машинально вытащил из перевязи кинжал и протянул девушке. Схватив его, она принялась сосредоточенно покрывать мелкими и крупными причудливыми узорами дощатый пол. Парень, как завороженный, следил за точными и быстрыми движениями руки девушки.

— Я не хочу менять одну жизнь на другую, — наконец резко произнес он. Айна остановила кончик клинка.

— Это не твое решение, а мое. Ты всего лишь наблюдатель. К тому же, совсем не обязательно, что все закончится плохо. Ту крысу, на которой я испытывала ритуал, мне излечить удалось. И я выжила, как видишь. Теперь не мешай мне, руны ошибок не прощают.

— Но Ольд — не крыса! На него потребуется несказанно больше сил!

Девушка нервно заправила упавший на глаза локон за ухо и посмотрела на Дария.

— Перестань меня отвлекать, если тебе дорога жизнь твоего друга! Лучше сделай вот что… Ты принес коготь?

— Четыре когтя. Пришлось поискать стаю, она ушла довольно далеко в поисках добычи, но мои младшие собратья не отказали в помощи и позволили срезать даже больше, чем я просил.

— Младшие собратья… — Красивое лицо Айны осветила загадочная улыбка. Она решила немного передохнуть и отложила кинжал. — Это так странно звучит.

— Такова моя суть, — пожал плечами Дарий. — Я принял ее вместе со всем остальным.

— Как это — оказаться полубогом? Извини, если задаю слишком много вопросов, просто…

— Просто ты северянка, — улыбнулся Дарий. — Почему-то твои соплеменники на меня неоднозначно реагируют. Я не чувствую себя полубогом. Да — обладаю силой, да — боги ко мне благосклонны. Но мне совсем не нравится чужое преклонение. Большую часть своей жизни я считал себя человеком, а потом вдруг оказалось, что никогда им на самом деле не был. И все стали от меня чего-то ждать, на что-то надеяться. Словно, получив силу, я потерял свободу. Не уверен, что вообще когда-нибудь смогу себе принадлежать…

В глазах на миг помутилось, Дарий качнулся, но сразу же усилием воли привел себя в порядок. Айна заметила его состояние, мягко подошла и положила пальцы ему на виски. Теплая волна смыла усталость, прояснив уставший разум.

— Лучше? — Заглянула она ему в глаза. Северянка была высокой девушкой и лишь самую малость уступала в росте Дарию.

— Да, спасибо, — он немедленно отступил от нее на пару шагов.

От девушки вновь накатила горячая волна смешанных эмоций, терпеть которую у него просто не было сил. Но она опять подошла и взяла его руку в свои ладони.

— Сколько времени ты без сна?

— Два дня, кажется…

— Тебе нужно отдохнуть! Ты столько пережил!

Дарий вырвал ладонь из ее рук и уже откровенно отшатнулся.

— Почему ты меня избегаешь? — Удивилась девушка. — Каждый раз отскакиваешь, словно я прокаженная.

Парень отвернулся.

— Скажи, Айна, вас в Академии не учили закрывать свои эмоции?

— Учили, — еще сильнее удивилась она вопросу. — Эмоциональные блоки — очень простое заклинание, но держать его несколько неприятно. Словно по тебе мурашки ползают. Учителя говорили, что это побочный эффект, проходящий по мере привыкания, но я не выдержала еще дольше нескольких минут. Да и зачем оно? Магов, способных что-то понять по чужим эмоциям встречается не больше одного на тысячу.

— Сделай одолжение, — потер переносицу громовой волк. — Закройся, пожалуйста. Рядом с тобой просто невозможно находиться.

— О боги! Ты эмпат? — Девушка на глазах заливалась румянцем.

К ней медленно приходило осознание того, что Дарий ощущал ВСЕ ее эмоции! А она чувствовала такое, что… Кошмар! Мощная волна стыда, обиды, самобичевания и кучи других чужих чувств вновь захлестнула громового волка. У него уже начала болеть голова. С простыми людьми такого никогда не было! Может быть причина такой ментальной силы эмоций в том, что Айна — маг. Парень не знал. Все маги, с которыми он раньше имел дело, обязательно закрывались. А вот эта девушка… Еще немного — и он просто сбежит от нее подальше в лес!

— Закройся скорее, Айна. У меня уже нет никаких сил это терпеть.

Целительница спешно возвела эмоциональные блоки, жуткие волны эмоций перестали захлестывать Дария с головой, но ее щеки по-прежнему горели от стыда.

— Дарий, прости меня! Я не знала! Мне довелось перечитать множество летописей и архивных документов, но там ни слова не было про эмпатию!

— Спасибо… — устало опустился на пол парень, сбрасывая с себя, высасывающие последние силы, медитативные оковы разума.

— Да не за что. Сейчас несколько минут потерплю эти мурашки — и привыкну. Надеюсь…

— Нет… Спасибо, что назвала по имени.

— Но ведь ты сам попросил, — удивилась Айна.

— Да, конечно. Но все равно. Обычно вы не слушаете моих просьб.

— Радуш — означает Душа грозы. Почему тебе так неприятно?

— Я уже говорил. Слишком похоже на имя Темного.

— Слово Радун тоже пришло к вам с севера, из нашего старого языка. Сейчас им мало кто пользуется, почти все перешли на паларский, но знание языка все равно осталось. На первый взгляд, эти имена действительно похожи, но у нас все зависит от окончания. Как и в данном случае, окончание может изменить значение слова на противоположное. Если Радуш — это душа грозы, то Радун — переводится как гроза душ или, вернее — угроза душам. Как видишь, разница колоссальная.

— Все равно, не надо.

— Как скажешь, — легко согласилась девушка. — Можно спросить?

— Смотря что.

— Почему ты не вылечил своего друга так же, как мою лошадь? Или на людях не действует?

— Действует, — грустно усмехнулся Дарий. — Моя кровь — не панацея. У Ольда была рана на горле и стрела в спине. Эти раны она и залечила, а вот яд… Когда мы его нашли, он был очень слаб из-за потери крови. Его сердце едва билось и этого оказалось достаточно, чтобы яд остался не активным. Моя кровь, попадая в организм другого существа, действует очень недолго, ее сила быстро гаснет. Отрава никак себя не проявляла, потому и мой свет на нее не подействовал, а когда кровоток восстановился и сердце забилось быстрее, разнося яд по его организму — было уже поздно. Теперь должно пройти несколько дней, прежде чем можно будет повторно дать свою кровь, не убив его. Вот только у него нет этого времени, но ты можешь его дать. Не нужно рисковать собой, просто сделай так, чтоб он прожил еще два-три дня.

— Дарий, я не смогу дать ему трех дней. Простой ритуал даст нам время максимум до следующего вечера. Сутки, не больше. И повторить его я тоже не смогу. Рунная магия — не простой раздел. Каждый ритуал можно к одному и тому же человеку применить не более одного раза. Поэтому, стоит попробовать мой вариант.

— Если я увижу, что тебе не хватает сил — то прерву его, — жестко ответил громовой волк. — Не знаю, почему ты так хочешь пожертвовать жизнью, но я этого не допущу.

— Договорились, — кивнула Айна.

Она знала, что врать Радушу нельзя, но ведь он может попытаться? Главное, что не помешает начать… Хорошо, он не знает того, что начатый ритуал рунной магии остановить невозможно. Даже если унести мага от места ритуала — руны все равно возьмут свое. Пожертвовать жизнью… Какое громкое слово. Да, именно это она и сделает. Ради всех княжеств, ради ее народа. Ведь это и предсказывал шаман. К этому она готовилась четыре года… Он не должен узнать, но должен пообещать. Да, перед смертью она возьмет с него обещание, которое подобное существо не сможет нарушить.

— Так что там с когтями? — Прервал неловкую тишину громовой волк.

— Ах, да! — Опомнилась девушка. — Их нужно растереть в порошок. Только не знаю, как это сделать… Они ведь очень крепкие.

— Есть в чем? — поинтересовался парень, радуясь возможности заняться делом.

— У меня есть гранитная ступка с пестиком.

— Давай.

Айна выудила из своей сумки необходимые предметы и протянула их громовому волку. Дарий принял каменную чашу с таким же каменным пестиком, достал из нагрудного кармана четыре срезанных до половины когтя и взялся растирать. С его силой в этом не было ничего сложного. Айна с минуту понаблюдала за его успехами и вернулась к начертанию узоров.

Вскоре на полу появились две узорчатые спирали, удаленные друг от друга на пару шагов. Закручивались они в разные стороны, соединяясь множеством рунных цепочек между собой. Цепочки то сливались, то расходились в разные стороны. Это был очень сложный и красивый рисунок.

— Готово, — вздохнула Айна. На улице уже окончательно стемнело и Дарию пришлось зажечь несколько лучин, чтобы ей было видно свои рисунки. — Положи своего друга вот на этот узор, — указала она на одну из спиралей.

Дарий послушно поднял спящего Ольда с соломенной подстилки перенес в указанное место. Айна заняла противоположную спираль, поставив между собой и больным золотистую курильницу.

— Как только я зажгу смесь — не подходи и не мешай, иначе убьешь нас обоих. Все заклинания должны быть произнесены точно в нужные временные отрезки.

— Хорошо, — кивнул Дарий, усаживаясь в привычную позу для медитаций и внимательно следя за действиями северянки. — Если что-то пойдет не так — я сразу же остановлю это.

— Конечно, — натянуто улыбнулась Айна. Дария передернуло. Что-то не так. Это ведь была ложь? Или показалось?

Девушка зажгла курильницу и начала шептать заклинания. Правая рука сжала рукоять кинжала и начала вырезать на левом плече узоры. По нежной белой коже целительницы побежали кровавые струйки. Дарий в ужасе дернулся, но вовремя вспомнил наказ Айны — не мешать. Она не говорила, что будет себя резать! Ненормальная! А северянка все продолжала шептать заклинания, то произнося их громче, то тише. Вся левая рука от плеча до ладони уже была покрыта узорчатыми порезами. Когда не осталось места, она взяла нож в левую, и продолжила это самоистязание на здоровой руке. Ее нежно-зеленая мантия окрасилась багрянцем, дыхание стало прерывистым, а слова вырывались с большим трудом. Наконец прозвучало последнее слово, Айна отбросила кинжал и прижалась обеими ладонями к узору на дощатом полу.

Дарий увидел вторым зрением, как из нее хлынул поток силы, впитываясь в руны, перетекая от одной к другой, попадая в спираль, на которую был уложен Ольд. Магические потоки растекались вдоль линий, потом вновь собирались, закручиваясь странной золотистой воронкой где-то под телом его умирающего друга. Мягкий стук отвлек парня от Ольда, заставив взглянуть туда, где находилась Айна.

Северянка лежала, прерывисто дыша, будто прикованная к своей спирали. Ее глаза смотрели вверх, словно сквозь потолок девушка пыталась рассмотреть небесные дали. Громовой волк подскочил к ней, решив немедленно вынести девушку из этой спирали, но ее тело словно приклеилось к полу. Как он не пытался — ему не удавалось сдвинуть Айну даже на сантиметр.

— Бесполезно, — чуть слышно прошептала она. — Руны не выпустят меня, пока ритуал не завершится.

Дарий в ужасе отшатнулся.

— Ты знала? Знала, что так будет? Ты обманывала меня с самого начала!

— Прости, — с трудом улыбнулась девушка побледневшими губами. — Я хочу тебя попросить об одной услуге. Все ради этого…

— Ну уж нет! — В голосе оборотня прорезался глухой звериный рык. Он ее совершенно не слушал.

Схватив свой кинжал, парень полоснул лезвием по обеим ладоням, втирая свою кровь во множество порезов на руках целительницы. Это не помогало. Он видел, как его кровь, достигнув ран, немедленно гаснет, совершенно не исцеляя магических узоров.

Затуманенным взглядом Айна видела, как Радуш пытается спасти ей жизнь, как исказилось его лицо в гримасе отчаяния, когда он увидел, что ничего не помогает. Его кровь — не панацея. Он ведь сам сказал? Нужно взять обещание…Только как, если он не обращает внимания на ее слова, а сил все меньше? Но неожиданно ей начало становиться легче. Слабость и боль отступали, и дело было не в его крови, ведь вся ее сила немедленно уходила в руны, которые отвергали этот дар, так как не Дарий был заклинателем. Сам того не понимая, даже не чувствуя этого, он делился с ней силой. Магический поток начал медленно заполнять ее тело. Заполнять быстрее, чем руны его вытягивали. Человек, даже магистр магии, был бы уже трижды мертв после такой отдачи, а он ничего не чувствует!

Дарий еще какое-то время пытался привести девушку в себя, оттащить, поднять, но все было тщетно. Отшатнувшись от нее, он стал смотреть, как она умирает. Да что же с этим миром происходит? Почему в нем такое возможно? Он в ярости от собственного бессилия стукнул кулаком в пол, пробив насквозь толстые доски настила.

— Верни… — чуть заметно шевельнулись губы целительницы, но волчий слух легко различил шепот. Дарий подскочил к ней, внимательно вглядываясь в бледное обескровленное лицо.

— Что? Что вернуть?

— Руки… на… на плечи, — выдохнула, наконец, Айна.

Ничего не понимая, парень вновь прижал свои руки к резаным узорам на хрупких плечах северянки.

— Так?

— Да… — уже более внятно прошептала она в ответ. — Ты… делишься силой.

Дарий удивленно прислушался к себе, но ничего такого не заметил. Все как обычно, никаких признаков того, что он что-то отдает.

— Ты уверена? Я ничего не чувствую.

Айна загадочно улыбнулась порозовевшими губами.

— Кажется, для тебя это — как капля в океане. Разве океан заметил бы, потеряв каплю?

— Бери сколько нужно, хоть все!

— Все? — она попыталась рассмеяться, но хрипло закашлялась. — Ты как солнце. Как можно его спрятать в кармане? Я только греюсь в твоих лучах — и это дарит мне жизнь. Я не умру теперь, Дарий.

— Еще стихи начни тут декламировать, — обозлился громовой волк. — Ты меня обманула, перепугала, чуть не умерла! Чем ты вообще думала, решившись на такое?

— Я ошиблась. Прости меня. Я хотела взять с тебя обещание отправиться на север. Кроме тебя моему народу никто не сможет помочь. Тому, кто пожертвовал ради тебя жизнью, ты не смог бы отказать…

— Нет, ну ты глупая! Я и так туда собирался в этом году. Не могла просто сказать? Ну, максимум, немного задержался бы, чтобы освободить плененных горожан и немного помочь городу подняться на ноги. Но это я бы сделал в любом случае.

— Ты собирался на север? — распахнула удивленные глаза Айна, а потом все-таки рассмеялась. — Я действительно глупая! Ведь твоего друга можно было спасти гораздо проще, хоть и дольше.

— Героиня торкова, — процедил сквозь зубы Дарий. — Ты же сказала, что не знаешь чем его лечить. Как ты смогла меня обмануть?

— Я не обманывала! Было несколько способов, но у меня не было уверенности, что хоть один из них сработает. Так что, я действительно не знала, как именно его лечить. Только сейчас, когда я связана с твоим другом заклинанием, поняла, который из них бы ему помог.

Магические узоры последний раз вспыхнули и погасли. Айна пошевелилась, пытаясь встать. Дарий, аккуратно придерживая девушку, помог ей принять сидячее положение. Северянка осмотрела себя, что-то прошептала и небрежно провела уже абсолютно здоровой рукой по подолу своей мантии. Кровавые пятна осыпались невесомой пылью, оставив ткань абсолютно чистой. Дарий этого не увидел, переместившись к Ольду и внимательно рассматривая его вторым зрением. Никаких признаков болезни не осталось, его тело было абсолютно здорово, только сильно истощено болезнью. Облегченно вздохнув, парень перенес друга обратно на солому, еще раз осмотрел и вернулся к Айне.

Девушка уже полностью пришла в себя и стояла на ногах, немного покачиваясь от слабости.

— Почему? — обжег ее взглядом громовой волк. Целительница смутилась.

— Перед тем, как я ушла из родных земель, шаман сделал предсказание. Он сказал, что мне придется отречься от своего дома и семьи, сменить родину и присягнуть Палару. И тогда я встречу Радуша, громового волка, и укажу ему путь. Он сказал, что если не указать путь на север — ты не придешь, и случится страшное… После этого меня быстро снарядили в дорогу. Я отправилась с ближайшим караваном, в котором ехал имперский маг. Он-то и заметил у меня способности и привез в Академию. Учиться было легко. За год я прошла программу двух курсов, а еще читала. Все, что только было в Академии о громовых волках. И чем больше узнавала — тем меньше представляла, как убедить подобное тебе существо бросить все свои дела и отправиться, куда я попрошу. Идея возникла только тогда, когда увидела твоего друга. Кто же знал, что шаман ошибся? Все, что он предсказывал до этого — сбылось. Я даже подумать не могла, что ты сам, добровольно согласишься прийти к нам.

— Все равно не понимаю, к чему такие крайности. Почему бы я не согласился?

— Много поколений назад один из громовых волков пришел к нам, сражаясь с нечистью и слугами темных. Уничтожив всех темных, он выбрал себе женщину среди северянок, и поселился в наших краях. Он объединил все княжества под свою руку и север расцвел. Богатые урожаи, превосходный охотничий промысел! А рыбаки стали все чаще вылавливать редкую и очень дорогую рыбу с мясом красного цвета, которая ценится по всему миру даже при королевских дворах. Нечисть перестала беспокоить нас. Это был настоящий золотой век, пока князьям не захотелось править каждый своим княжеством самостоятельно, без присмотра кого бы то ни было. К хорошему люди привыкают быстро, и им кажется, что иначе и быть не могло… Князья обманули народ, собрали армию и пошли к дворцу князя князей. Радуш внимательно выслушал требование отречься от трона, снял с себя венец верховного и покинул север вместе с супругой. Уходя и слыша проклятия людей в свою спину, он обернулся и сказал, что за неблагодарность северян, с этого момента они не смогут рассчитывать на помощь его рода. В честь его ухода, люди устроили большой праздник свободы. Ведь теперь каждое княжество было независимым и никому не подчинялось. А к следующему году начались войны. Князья пытались отобрать друг у друга земли, спорили за границы, деревни, леса… Полилась кровь. Зверье в лесах стало переводиться, красная рыба больше не попадалась в сети рыбаков, а еще… Там, где раздоры — всегда тьма. Вновь появились темные колдуны. Они искусно скрывались среди простых людей, неузнанные творя свои злодеяния. В болотах и лесах, полях и даже домах — стала плодиться нечисть, нападая на людей и скот, отравляя посевы, воруя детей… Каждое поколение мы отправляли посланника на поиски Радуша с просьбой о помощи, но все они возвращались с отказом. Теперь понимаешь, почему я так поступила? Я думала, что если прямо попрошу — то ты тоже откажешь! А в этом случае все будет потеряно! Тьма скоро поглотит последнее, что у нас осталось!

Выслушав этот рассказ, Дарий тяжело вздохнул, сел на пол и потер переносицу.

— Так и знал, что неспроста меня тянет в ваши края. И что там сейчас?

— Темные колдуны, жрецы Радуна, самая разнообразная нечисть, демоны… Много чего. Больше половины князей одержимы и впали в темные ритуалы. А простые люди голодают, много детей умирает, не достигнув трех лет, стариков отводят в лес, оставляя на поживу вампирам, оборотням, вурдалакам и другим проклятым. Получая свою жертву, они какое-то время не трогают людей, но все равно…

— Все равно это ужасно, — закончил за нее Дарий. — И как ты хочешь, чтобы я в одиночку с этим всем справился? Вы сами покорно склонились перед своими бедами. Нельзя спасти кого-то против его воли.

— Не все склонились! Иначе меня тут бы не было! Наши шаманы — светлые, они не ходят путями проклятых и готовы помогать. Ты сам не знаешь, насколько силен. Будь у меня хоть сотая доля твоей силы — я бы сама справилась! Понимаешь? Ты — сын богов, и боги на твоей стороне. Кроме тебя нам не на кого надеяться.

Дарий хмыкнул. Похоже, его Путь начинается. Взгляд уцепился за рукоять унала, так и лежавшего рядом с ворохом соломы, на котором мирно спал Ольд. Протянув руку, он нежно коснулся шероховатой рукояти.

— Нужно сделать дайши, — проговорил он задумчиво.

— Что? — ничего не поняла Айна.

Дарий взял клинок и вложил его в ножны.

— Тебе нужно отдохнуть, я принесу еще соломы. Уж прости, лучших условий не предвидится.

— А ты? Ты ведь тоже очень измотан.

— У меня еще дела.

Парень вышел из дома кузнеца. На пороге, скрестив ноги, терпеливо сидел тот самый гвардеец, возглавлявший отряд.

— Разве за вами не должны присматривать? — чуть заметно улыбнулся Дарий.

— Куда им, этим солдатам. Уйти от них было совсем просто. Остановил меня только твой побратим, Зарт, кажется. Но я сказал, зачем иду к тебе — и он пропустил.

— Что ж, я сейчас присоединюсь к тебе.

Дарий быстро надергал специальным багром хороший пук соломы и отнес его Айне, после чего вышел к гвардейцу и сел напротив.

— Говори.

— Маг сказал, что арка начнет работу к рассвету. После этого нас сразу переправят в столицу. Прежде, чем уйти, я хотел бы позаботиться о связи.

— Любой амулет связи у вас немедленно отнимут при обыске в столице.

— Взгляни, господин. — Ташиец поднял рукав своего костюма, под которым обнаружился широкий изящный браслет, выполненный в виде переплетающихся ветвистых молний. На мускулистой руке воина он смотрелся совершенно неуместно. — Это артефакт, созданный твоими предками. Всего их было около десятка, сейчас осталось три. Остальные безвозвратно утеряны и мы не смогли их найти, как не искали. Все три находятся у главнокомандующих ордена, одним из которых являюсь я. С помощью этого артефакта когда-то можно было при нужде связаться с твоими сородичами. Активировать его можешь только ты своей кровью, после чего браслет невозможно снять, даже отрубив руку, так как он будет связан с моим сердцем. Попробуй.

Дарий прикусил губу клыком и достал кинжал. В очередной раз. За последние дни он столько раз себя резал, что сбился со счета. Надоело.

Алая капля упала на браслет. Артефакт засветился тусклым голубым светом и погрузился в руку воина, превратившись в затейливую татуировку. Гвардеец зашипел от боли, а до Дария неожиданно откуда-то издалека донесся женский вскрик. Парень обернулся и увидел позади себя стоящую Айну. И чего кричала?

— Айна, прошу тебя, ложись спать. Происходящее здесь тебя не касается, — проговорил он, вкладывая кинжал в перевязь.

Девушка ничего не сказала. Только отвернулась, обиженно фыркнув, и гордо удалилась в дом.

— Как хоть твое имя? — Соизволил поинтересоваться громовой волк у гвардейца.

— Тай-Рин, господин.

— Тайрин…

— Это два слова, господин.

— Мне показалось, я произнес твое имя так же, как и ты сам.

Ташиец улыбнулся.

— Нет, господин. Наверное, не зная нашего языка, ты не сможешь почувствовать разницу. Пусть будет Тайрин.

— Тайрин, разве мне не нужно второго браслета?

— Нет, господин. Благодаря твоей крови, теперь у нас с тобой есть постоянная связь. Если захочешь поговорить со мной — просто мысленно представь меня и говори про себя так, словно я перед тобой. Если захочешь увидеть меня — то можешь подойти к зеркалу или любому отражающему предмету и подумать обо мне. Я смогу то же самое. Остальные браслеты тоже активировались, потому что все связаны между собой, так что скоро с тобой могут выйти на связь еще два командора.

— Очень полезная вещь. А что, если один из браслетов оказался в руках темных? И теперь они смогут увидеть, где я нахожусь? — Неожиданно занервничал Дарий.

— У них не сработает. Артефакт не примет оскверненного. Их делали так, чтобы работали исключительно у кровников и чистых душой. Если остальные браслеты хранятся не у светлых людей, в которых боги не видят греха — они останутся простыми украшениями. Но если ты беспокоишься — то просто найди в своем сознании открытый канал и закрой его. Так тебя нельзя будет увидеть, но сам разговор… Чтобы закрыть канал для общения — это нужно делать в момент непосредственной связи.

Гвардеец ушел обратно в город, а Дарий некоторое время экспериментировал со связью. Как и говорил Тайрин, с ним немедленно связались остальные два командора ордена, которым громовой волк также отдал приказ молчать о своем существовании. Больше всего это не понравилось самому старшему. Лысый сморщенный старичок, одетый в белую накидку, причудливо перевязанную на груди, долго возражал, но, выслушав доводы парня, согласился с ними.

Закончив разговор, Дарий облегченно отбросил осколок зеркала и прикрыл глаза. С минуту посидел, слушая трескотню ночных насекомых, потом обернулся волком, выбрал уютную выемку под корнями деревьев в лесу и там уснул, притушив искры, чтобы не пугать зверей своим светом.

 

Глава 4

— Хъяран, — раздался голос Зарта.

Дарий услышал его шаги давно, но так не хотелось открывать глаза. Он раздраженно дернул ухом.

— Дарий, проснись. Арка готова к запуску. Все ждут только тебя. Не забыл? Тебя ведь главным назначили.

Волк выбрался из огромного вороха листьев, потянулся и широко зевнул, распахнув внушительную пасть. Зарт только ухмыльнулся.

— Остальные, между прочим, вообще не спали.

— Да иду я, иду, — недовольно пробурчал парень, принимая человеческий облик.

Возле арки уже собрались все, кто только мог. Внушительный отряд ташийцев спокойно стоял в окружении жиденькой охраны, ожидая своей участи. Увидев приближающегося Дария, гвардейцы синхронно поклонились. Проследовав мимо, громовой волк остановился возле арки перехода, где его чинно поджидали собравшиеся маги. Все, кроме Айны. Сжав амулет связи, Дарий активировал его и переговорил с уже знакомым магистром, сообщив о готовности портала. Получив сигнал к его открытию, Ласмий положил руки на светлый накопитель и стал вливать энергию. После активации, накопитель сам будет заряжаться из подземной линии сил. Арка засияла голубым светом, портальщик поспешил от нее отойти. Из зева портала двинулись ровные ряды имперских рыцарей. Первыми шли всадники с заврами в поводу, за ними маги, жрецы, рабочие и, наконец, рабы в магических ошейниках. С помощью этих артефактов маги контролируют действия рабов, не спускаясь в саму шахту. От основного отряда отделилось несколько десятков рыцарей. Они быстро разбили пленных ташийцев на группы, и повели через арку в столицу. Старый портальщик поступил весьма разумно, приказав перенести арку с площади на другую силовую линию, находившуюся в районе сгоревшего до основания трактира. Здесь было достаточно просторно для того, чтоб вместить всех прибывших. Стало очень тесно от слишком большого количества людей и животных. Дарий поморщился. После того, как он стал оборотнем, выносить такие скопления людей для него всегда было пыткой. От общего столпотворения отделился франтоватый грузный мужчина, ведя за собой молодого поджарого завра.

— Мастер Дарий? — вопросительно взглянул этот человек с прилизанной прической, в центре которой зияла средних размеров плешь.

— С кем имею честь? — Поднял одну бровь громовой волк.

— Я барон Матис Галийский, титульный дворянин. По приказу Императора прибыл в город, чтобы заступить на должность градоначальника.

Дарий заметил в эмоциях этого человека глубокое расстройство и досаду.

— Тебе не по нраву назначение, барон?

Матис Галийский нерешительно потоптался, нервно сминая в руках шляпу с узкими полями и кокетливым пером фиолетового цвета, потом махнул рукой и открыто вглянул в лицо громового волка.

— От тебя действительно ничего не скроешь, мастер. Но и ты пойми меня! Кому бы понравилось назначение градоначальником в город мертвецов? Здесь же все разрушено!

Дарий тяжело вздохнул.

— Послушай, барон. Я понимаю, все это кажется угнетающим. Но поверь мне, это вовсе не город мертвецов. Да, много убитых, и их мы, как положено, предадим огню под молитвы жрецов. Но большая часть людей не мертва. Они угнаны в рабство кочевниками, и вскоре я их смогу освободить. Народ вернется в свои дома. Что сгорело — восстановят, что осквернено — жрицы Риалы освятят. Это очень важный город для Империи и тебе действительно оказана честь. Если справишься сейчас — потом тебе здесь будет легко и комфортно.

— Да… — несколько неуверенно проговорил тот. — Мне говорили про шахту…

— Вот видишь. Это очень важная для Империи выработка. Тебе доверили такую серьезную задачу, а ты недоволен?

— Не знаю, — снова замялся новый градоначальник. — Просто все это вокруг…

— Понимаю. Прояви себя, покажи Императору, на что ты способен. Это ведь такая возможность, неужели не понимаешь?

— Ты прав, мастер.

— Называй меня по имени. Я простой человек и привык к простому общению за последние годы.

— Человек? — Удивился Матис. — Но мне говорили, что ты…

— Да-да, и это тоже! — Отмахнулся громовой волк. — Смысл ты понял?

— Конечно, — расплылся в улыбке барон, и лицо его показалось неожиданно приятным. — Вот! — Протянул он поводья своего завра. — Подарок Императора. Приказано вручить. За заслуги перед Империей.

Дарий осмотрел хищную треугольную голову животного, гибкие высокие лапы с острыми когтями и подвижный чешуйчатый торс, заканчивающийся мощным шипастым хвостом. На спине животного сияло позолотой дорогое седло.

— Зачем мне завр? — Изумился парень. — У меня есть отличный жеребец ташийской породы.

— Не могу знать. Приказано вручить — я вручил! — Всучил-таки поводья в руку оборотня довольный ситуацией градоначальник.

Дарий взглянул в хищный узкий зрачок завра, святившийся немым обожанием, и весело фыркнул.

— Хоть бы спросили! Зарт!

Из-за его спины бесшумной тенью выскользнул ларанец, вопросительно взглянув в лицо громового волка.

— Позаботься о завре, пожалуйста. Мне еще многое нужно обсудить с господином Матисом.

— Да, Хъяран, — бережно принял поводья кочевник.

— Пленник? — Заинтересовался барон, провожая взглядом кочевника. — Почему при оружии?

— Побратим. Пойдем, обсудим дальнейшие действия. Мне нужно будет, чтобы ты занялся городом и освободил меня на некоторое время от всех возникающих вопросов.

Дарий провел барона по всем улицам, рассказывая, где и что находится, показал храмы и описал, что в них нужно сделать. Так же попросил организовать жрецов для отправки молебна по погибшим и установить охрану около шахты. Рабов необходимо было направить туда в кратчайшие сроки. Все это, и множество других деталей они обсудили за пару часов. К этому времени жрецы вполне самостоятельно добрались до тел и взялись за приготовление к погребению. Напоследок, парень приказал расчистить здание бывшей ратуши от хлама и перенести туда припасы. Рабочие приступили к делу слажено, все получили необходимые распоряжения, и вокруг развилась бурная деятельность.

Последний раз взглянув на вездесущего Матиса, мелькавшего то тут — то там, Дарий остался доволен. Он вновь связался со столицей, чтобы выяснить данные о передвижении караванов с пленниками. Согласно докладам наблюдателей, первый отряд остановился в пограничье, скорее всего поджидая остальные. Это было приятное известие. Если караваны соберутся в один — можно будет освободить сразу всех горожан, не рискуя, что остальные узнают о нападении и предпримут отчаянные шаги. По подсчетам разведки, до полного воссоединения отрядов было дня три форы. После этого ларанцы погонят рабов через перевал, но движение их еще больше замедлится. Нужно точно рассчитать удобный момент для начала погони. Опоздать или излишне спешить Дарий себе просто не мог позволить. Еще более приятным известием оказалось то, что Ночная Хозяйка на своем драконе улетела за горы в сторону Ларана и больше не возвращалась. Похоже, осознав, что мастера не попались в ловушку, она не увидела причин оставаться с караваном в дальнейшем.

Поняв, что в городе больше не нужен, Дарий вернулся к дому кузнеца. Во дворе в походном котелке Айна заваривала какие-то травы, читая над варевом заклинания. Увидев громового волка, она прошептала последние строчки и вопросительно застыла.

— Как он?

— Пришел в себя, — машинально поправила упавший на глаза локон девушка. — Спрашивал про семью, но я ведь ничего не знаю…

— Я поговорю с ним. Побудь здесь.

Дарий прошел в дом. Ольд не сразу услышал мягкие шаги громового волка. Он открыл глаза только тогда, когда парень оказался совсем рядом.

— Дарий… — голос друга был хриплым и тихим от слабости. — Что с моими? Целительница ничего не знает.

— Мира и Фаня, скорее всего, еще живы. Тел мы не нашли, значит ларанцы угнали их в рабство. Камиль же… Мне очень жаль, друг. Он сражался и погиб, как настоящий воин, забрав с собой больше десятка врагов. К сожалению, их было слишком много.

— Почему ты еще здесь? — поднялся на локтях Ольд. — Нужно спасти мою матушку с братом!

— Еще рано, — мягко надавил на грудь больного Дарий, вынуждая снова лечь. — Пленных увели пятью караванами. Я не знаю, в котором из них твоя семья, а нападать на все поочередно рискованно. Разбив один отряд ларанцев, мы можем не успеть помочь остальным пленным. Если кочевники успеют подать сигнал, то рабов могут просто убить, чтобы избавиться от задерживающего их груза. Сейчас караваны с пленниками объединяются в один у пограничной заставы. Как доложила разведка, на полное воссоединение у них уйдет дня три. Еще около четырех дней им понадобится, чтобы добраться до перевала. Мы настигнем их после полного объединения, но до того, как они пройдут перевал. И ты к этому времени сможешь пойти с нами.

— Как ты допустил такое? Где ты был, когда на город напали?

Дарий отвернулся. Несколько минут раздумывал, как объяснить другу все произошедшее, а потом в голову пришла идея. Он положил ладонь на лоб Ольда.

— Смотри.

Парень сконцентрировался, и стал медленно передавать информацию с помощью своих ментальных способностей. Сейчас он не торопился, аккуратно прокручивая все события с того момента, как отправился в деревню разбираться с оборотнями. Реакция столичного магистра на выжимку информации слишком запомнилась Дарию. Причинять боль и без того не выздоровевшему другу громовой волк совсем не хотел. В обоих случаях он кое-что утаил, повинуясь внутреннему инстинкту. Что-то внутри настойчиво противилось упоминать о разговоре с Риалой, а Ольду еще и совершенно не нужно было знать, в каком виде было найдено тело его отца. Спустя пару часов, завершив свой ментальный рассказ, Дарий отодвинулся от друга и прислонился к стене у изголовья его соломенной постели.

— Извини, — тихо произнес Ольд спустя пару минут тишины. — Ты сделал все, что мог. Когда похороны?

— Вечером.

— Я должен быть там.

— Будешь.

— Эта женщина… Она…

— Да, — грустно усмехнулся Дарий. — Это моя мать.

— Сожалею.

— Не стоит. Я давно уже знал, что она павшая. Просто… Хотел убедиться. Увидеть ее.

— Ты никогда не рассказывал об этом.

— Расскажу. Когда-нибудь. Мне нужно идти. — Поднялся на ноги Дарий. — Лечись хорошенько, чтобы отправиться за Мирой и Фаней вместе. Слушайся Айну.

— Как скажешь, мамочка, — буркнул Ольд, потом вздрогнул и опустил глаза на свои руки, судорожно сжимавшиеся в кулаки. — Дарий…

— Мы вернем их, — серьезно посмотрел на друга громовой волк. — Обещаю.

Айна проследила взглядом за сосредоточенной фигурой Радуша, скрывшегося в кузнице. Через несколько минут из видневшейся над крышей трубы выпорхнули первые клубы дыма. Целебный отвар был готов, и самое время напоить им больного. Сцедив коричневатую жидкость из котелка в глубокую миску, девушка направилась в дом. Могучий сын кузнеца, с которым ей уже удалось пообщаться, встретил ее острым серьезным взглядом.

— Айна. — От тона Ольда девушка вздрогнула. Было в нем что-то такое… — Можешь сделать для меня кое-что?

Внимательно выслушав просьбу, целительница распахнула в ужасе глаза и прикрыла рот ладонью. Это же…

— Ольд, ты понимаешь, о чем просишь? Ты хоть знаешь, чем это для тебя обернется? Я не могу! — Попыталась она отстраниться от его постели, но сын кузнеца перехватил ее тонкое запястье своей ручищей.

— Мой отец сражался без всяких подобных средств. Он был великим воином, до которого мне далеко. Сколько врагов он забрал на тот свет? Меня едва не убили трое ларанцев. Обычных кочевников. Айна, прошу тебя! Мне же еще ехать спасать свою семью. А там оборотни, темные колдуны, кочевники. Нельзя все сваливать на плечи Дария, он просто не справится с этим в одиночку. Мне это нужно! Я не могу себе позволить оставаться обузой! — Повысил голос Ольд.

— Но ведь это на всю жизнь! Представляешь, во что превратится твое тело, если ты отступишь от режима больше, чем на сутки? К тому же, есть и другие последствия….

— Айна! — Прервал он ее. — Я уже все обдумал. Если такова цена возможности сражаться рядом с ним — я готов заплатить ее!

Девушка огорченно поникла. Он все решил. Если не согласится она — найдет другого целителя. Благо, в город их прибыло пятнадцать человек. Уж лучше сделать это самой. По крайней мере, она сможет ручаться за результат.

— Завтра на рассвете. Сейчас ты еще слишком слаб и можешь погибнуть.

— Спасибо, — облегченно откинулся на ворох соломы Ольд.

— За такое не благодарят, — прошептала целительница, подавая чашу с лекарством.

Рука Дария все опускала и опускала тяжелый кузнечный молот на заготовку. Руководствуясь каким-то глубинным чувством, он не снял с себя ножны, и теперь чувствовал, что унал помогает, подсказывает, ведет его. Все правильно. Нельзя создать пару для клинка без участия самого клинка. Уйдя в работу с головой, он не заметил, как пробежало время. Дверь скрипнула, и в кузнице возник Зарт, весело рассматривая живописную картину раздетого по пояс потного парня с ножнами за спиной.

— Так было нужно, — пояснил громовой волк.

— Не сомневаюсь, — хмыкнул кочевник. — Скоро начнется обряд прощания. Тела уже сносят к реке на специальный помост. Ларанцев мы просто облили жидким огнем и подожгли.

— Мы скоро присоединимся, — отложил молот Дарий.

Зарт только кивнул и скрылся в дверном проеме. Ополоснув разгоряченное тело в ледяной воде из рядом стоящего колодца, Дарий натянул на себя так понравившийся костюм гвардейцев и заглянул в дом. Айна подавала чистую рубаху качающемуся от слабости Ольду. Позволить девушке себя одевать сын кузнеца просто не смог себя заставить.

— Где одежду достали? — поинтересовался парень.

— У рабочих выменяла, — улыбнулась Айна.

— Тут приходил один ларанец. Сказал, что твой побратим, — проговорил Ольд, старательно пытаясь попасть в штанину.

— Это так. Я тебе не все показал. Нужно было темного оборотня превратить в светлого. Я порезал ладонь, он порезал ладонь. Мы пожали руки и оказались братьями. Вначале сам не обратил внимания, что мое к ним отношение изменилось. А потом Зарт объяснил. Не знаю, почему именно так делился с ними кровью. Достаточно ведь было просто капнуть на рану. Видимо, боги вели. Последнее время они так часто вмешиваются в мою судьбу, что сам не знаю, где мое решение — а где их. Ты готов?

Окончательно запутавшись, Ольд раздраженно зашвырнул ногой просторные штаны в угол. Оставшись в одной рубахе, он смутился и со стоном уселся на свое соломенное ложе.

— Нет, торки меня подери. Я не готов! Не готов признать, что отца больше нет. Не готов к тому, что матери и брата не будет рядом в этот момент!

— Ольд…

— Дарий! — не дал договорить парню сын кузнеца. — Мне нужно знать, что они живы. Мне нужна уверенность, понимаешь?

Громовой волк подошел, и устало опустился рядом с другом.

— Соглядатаи не подходят близко к караванам. Пленных охраняют оборотни. Даже в человеческом обличии они способны учуять слежку издалека и напасть. Против оборотня у простого человека нет никаких шансов выстоять, поэтому, я не знаю, как можно выяснить что-то о твоей семье. Остается только верить и не терять надежды.

— Мне этого мало! — рыкнул Ольд.

— Вообще-то… — неожиданно подала голос Айна. — Я читала в библиотеке Академии об одном способе, доступном исключительно громовым волкам.

— Помнишь, что нужно делать? — загорелись глаза Ольда.

— Я помню каждую точку, которая касается этого рода, — гордо заявила девушка.

— Рассказывай! — серьезно взглянул на нее Дарий.

— Ритуал называется «Путь крови». Громовые волки довольно часто им пользовались, так что в летописях мне встретилось полное описание несколько раз. Чтобы найти родного тебе человека, Дарий должен тебя укусить, выпив крови, и прочитать короткое заклинание. Именно укусить — порезы не подходят. Это важная часть заклинания, связанная с его природными умениями. После этого его сознание отделится и сможет проследовать к тому человеку, которого нужно найти. Как именно это происходит — нигде не написано, так что, пока не попробуем — не узнаем.

— Отлично! — хлопнул ладонями по коленям Ольд, после чего завернул рукав и подсунул под нос другу свою мускулистую конечность. — Кусай!

— С ума сошел? — отшатнулся Дарий. — Наверное, обернуться надо сперва! Сейчас, будучи человеком, одна мысль об этом вызывает у меня отвращение!

— Нет! — немедленно вклинилась Айна. — Ты должен кусать его в человеческом виде. Волком тебе не удастся прочитать заклинание. Везде написано, что твои предки делали это не в звериной форме.

— Ну вот! — поддакнул сын кузнеца, снова подсовывая ему свою руку. — Давай кусай!

Дарий представил, как впивается своими клыками в эту руку, и его немедленно замутило. Разве он вампир, чтоб вот так пить кровь?

— Не могу! Это отвратительно, Ольд!

— Я ее мыл! — Совершенно не понял он чувств друга. — Хочешь — могу еще раз помыть! Даже побрею, если надо!

Парня откровенно тошнило. Он отвернулся от своего товарища и уставился в стену.

— Айна, может, есть другой способ?

— Других я не знаю. Все остальные варианты связаны с личными вещами или частью организма цели поиска. Они работают компасом, всего лишь указывая на объект, не давая информации, жив ли человек.

Дарий несколько раз глубоко вздохнул, сжимая свои эмоции цепями медитативного контроля. Он должен это сделать. Ради Ольда.

— Что нужно произнести, — проговорил он через пару минут холодным, но уверенным голосом.

Айна произнесла четыре коротких слова на неизвестном Дарию языке. Эта речь не была похожа ни на что, ранее слышанное им, но парень послушно повторил фразу, словно пробуя на вкус непонятные слова. Целительница осталась довольна произношением. В этот момент в дом проскользнул Зарт.

— Хъяран, скоро начнется обряд прощания.

— Я постараюсь успеть. До заката еще час.

— Хорошо. Нужно предупредить жрецов. — С этими словами ларанец также неслышно исчез, как и появился.

Парень повернулся к Ольду и внимательно посмотрел ему в глаза. Тот в ответ уверенно кивнул. Придержав руку друга, громовой волк впился клыками в его запястье. Горячая кровь хлынула на язык, вызывая какое-то омерзительное наслаждение вкусом. Стараясь не обращать на это внимания, Дарий сглотнул и быстро прочитал заклинание. Кровь упала в пищевод, а вслед за ней рухнуло куда-то вниз и сознание парня.

Несколько мгновений не было ничего, потом проступили очертания города и сеть ярко-алых нитей, среди которых наиболее яркими были две, расходящиеся в разные стороны. Бледные тонкие нити, уходящие в разные стороны — это дальние родственники Ольда. Сейчас это знание легко открылось громовому волку. Самые яркие и крепкие нити — это Мира с Фаней. Но почему они ведут в разные стороны? Одна нить тянулась на запад, в сторону Белого перевала. С этим можно разобраться позже. Сейчас главное не это. Кто оказался в совсем другой стороне?

Дарий попытался прикоснуться к нити, но осознал, что ему нечем это делать. У него не было рук, ног. Ничего не было. Минуту подумав, он потянулся к алому тросику ментально. В тот же миг его сознание вновь подхватило, увлекая вдаль с невероятной скоростью. Под ним проносились города, поля, леса, горы… С каждым мгновением скорость все больше возрастала до тех пор, пока оборотня буквально не вколотило в чье-то тело.

Несколько секунд он пытался прийти в себя. Все произошло слишком быстро, перед внутренним взором продолжала мелькать с бешеной скоростью земля. Приведя эмоции в порядок, Дарий просканировал тело, в котором оказался. Это был Фаня. Паренек находился без сознания, но был вполне здоров, не считая нескольких десятков ссадин. Может из-за того, что Ефан лишился чувств, может по другой причине, но Дарию удалось взять тело под контроль. Нет, он не ощущал себя в нем также как в своем, оставаясь всего лишь эфирной субстанцией, но некоторый контроль, словно издалека, был доступен. Медленно открыв глаза, он осмотрелся. Мальчик находился в небольшой клетке, помещенной у стены огромного зала. Слева и справа виднелись ряды таких же клеток с детьми четырнадцати-пятнадцати лет обоих полов, а в отдалении…

Это тоже была клетка, но ее размеры были колоссальны. Толстые, с молодое дерево, прутья выходили из каменного пола и врезались в своды потолка. Между прутьями были просветы, в которые без труда мог протиснуться даже Ольд, между ними не находились более тонкие решетки. Вокруг этой титанической конструкции располагались каменные столбы, испещренные рунами. Мощь темной магии, исходящая от них, заставляла воздух низко гудеть и искажаться, словно от невыносимого жара.

Внутри клетки зашевелился ворох небрежно набросанных шкур. Из меховой кучи выбрался бледный парень лет восемнадцати на вид со снежно-белыми прямыми волосами, спадавшими на плечи. Его фигура была непропорциональна. Худое бледное тело и мощные мускулы на икрах ног, руках и груди. Парень пошел в сторону клетки Ефана, коснулся когтистыми пальцами прутьев своей темницы и отдернул руку, словно обжегся. Желтые глаза с черным вертикальным зрачком, не мигая смотрели на Дария. Громовой волк не сомневался ни мгновения, что именно на него. Ментальный канал коснулся сознания.

— Ты выжил? — раздался в голове громового волка холодный безучастный голос. — Зря пришел.

— Кто ты? — Не нашел ничего лучше, чем мысленно спросить в ответ оборотень.

— Не узнал? — Теперь от беловолосого пришел некий намек на эмоции. Он забавлялся. — А вот я тебя узнал, даже в этом теле. Не каждый день кому-то удается ранить меня. Знаешь, лететь с раненым крылом — крайне неприятно. Из-за тебя мне не дали полностью восстановиться.

Внезапная догадка привела Дария в полнейшее замешательство. Эти слова, эта клетка, рассчитанная на нечто огромное и могучее…

— Ты — ледяной дракон. Ты тоже оборотень!

— Догадался? Я уже думал, что переоценил твои умственные способности. Тебе стоит вернуться, от мальчишки буквально разит твоим светом. Стены зала экранируют проявления силы, но колдуны могут вернуться в любой момент. Если они тебя обнаружат — то сразу же запрут в этом теле. Уходи.

— Беспокоишься?

— Не особенно, — хмыкнул парень. — Просто не хочу, чтоб эти нелюди получили в свои руки еще и тебя.

— Похоже, ты служишь им не добровольно.

Внешне беловолосый не изменился, но ментально Дария накрыла волна неудержимого веселья.

— Добровольно? Знал бы ты, что они со мной сделали! Как бы мне хотелось хоть раз ночью вырваться из этой клетки, чтобы раздавить этих напыщенных злобных тварей! Колдунишки бы ничего не смогли со мной сделать! Только Ночная Хозяйка умудряется контролировать меня в драконьем облике. Но ее сейчас нет. Темный наказал эту шавку, отправив пешком на южный континент. Из-за тебя наказал, между прочим. Так удачно! Вот бы хоть один рунный камень вышел из строя. Одного хватило бы!

— Где мы? Зачем они забрали Фаню сюда? — Задал громовой волк вопрос, внимательно рассматривая магический столб.

— Этого парнишку, тело которого ты позаимствовал? Он тебе дорог? Забудь. Он умрет — и так для него будет лучше.

— Объяснись! — Рыкнул Дарий, едва не продублировав требование вслух.

— Они хотят еще одного дракона. Я их не устраиваю, потому что днем превращаюсь в человека. Вот и экспериментируют. Только у них ничего не получится. Это уже четвертая партия детей. Все умирают еще на стадии подготовки тела к изменению.

— Но ты не умер!

— И жалею об этом каждый прожитый день. Каждую ночь, когда мое тело начинает меняться, причиняя ни с чем несравнимую боль. Знаешь, сколько раз я пытался себя убить здесь, в этой клетке? Или сброситься с неба вместе с ледяной волчицей на спине? Бесполезно! Раны, которые я сам себе могу причинить, заживают быстрее, чем приходит смерть. Попытка разбиться тут же пресекается Ночной Хозяйкой, жестко контролирующей мой разум во время полетов. И это при том, что осознать себя в теле дракона мне удалось лишь пару раз! Все остальное время я — обычная злобная тварь. Хочешь такой судьбы для этого парнишки? Пусть лучше умрет.

— Ты очень откровенен. И не врешь. Почему?

— А что мне терять? — ментальный голос беловолосого был полон горечи. — Быть может, если в мире узнают об этих экспериментах — то успеют что-то предпринять.

— Куда его забрали? Где мы находимся?

— За северными княжествами. Вернее, это последнее княжество перед вечными снегами. Дворец Князя князей.

— Вот значит как… — Прошептал Дарий, вспоминая рассказ Айны. — Вот куда меня направляли боги.

Беловолосый ментально расхохотался.

— Боги? Если ты придешь сюда — то станешь темным. И будешь, как я, служить колдунам для их грязной работы. Не понимаешь? Они ждут тебя, Сын грозы! Так сказал им Темный! Ты придешь — и будешь в их власти.

Громовой волк прислушался к себе. Где-то далеко, в самых глубинах сознания раздался нежный шепот весенних трав, и словно крепкая рука сжала его невидимое плечо… Он справится.

— Сколько у Фани времени? Если он будет жить?

— Года полтора, — пожал плечами беловолосый. — Год тело готовится к принятию проклятой крови с помощью заклятий, мазей, кровавых жертвоприношений. А потом где-то полгода ежедневные переливания крови. До тех пор, пока тело не воспримет драконью кровь как свою и не начнет само ее вырабатывать. Тогда и произойдет первое превращение. Но повторяю, он не доживет до этого!

— Переливание чьей крови? — Спросил парень, проигнорировав мрачное предупреждение.

— Ах да, — снова развеселился дракон. — Знаешь историю своего рода? Первые громовые волки — дети богов, отрекшиеся от бессмертия и сошедшие к людям? Знаешь, как они погибли?

— Мне говорили, что в битве с сыном Темного.

— Верно. С родным сыном Проклятого, которого они одолели ценой своих жизней. А был он ледяным драконом! Последователи Радуна сохранили тело этой твари. И именно его кровь вливали в меня каждый день, сливая мою человеческую на пол, как нечто ненужное. Она жгла, словно в вены вливают кислоту, отравляла тело. Каждый день. На протяжении полугода. До тех пор, пока моя собственная кровь не перестала отличаться от его. — Беловолосый полоснул себя когтем по руке. Из раны выступили вязкие синие капли. Потом рана на глазах стала мгновенно затягиваться. — Тело Первого опустошили и погребли по какому-то темному обряду, закопав дракона в земле. Теперь колдуны воспользуются моей кровью, благо я жив и быстро восстанавливаюсь.

— Как ты выжил?

— Опять за свое!

— Скажи! Это важно!

Дракон тяжело вздохнул, на несколько минут задумался, но потом махнул рукой.

— Когда-то я был послушником в древнем монастыре Затрис. Это на южном континенте. Там воспитывались монахи-метаморфы, способные принимать любой облик, соразмерный своему весу. Вообще-то, это орден наемных убийц, но я отвлекся. Нас обучали управлять своим телом, перестраивая его по своему усмотрению. Я не успел научиться многому, проклятые захватили меня в плен гораздо раньше. Но полученных знаний хватило, чтоб исследовать свое тело после каждого ритуала подготовки, найти ошибки и исправить их. К сожалению, вернуть все к изначальному виду у меня не получилось. Только исправлять ошибки, чтоб не умереть. Сейчас понимаю, что зря. Стоило погибнуть вместе с остальными.

— Сможешь научить этому Фаню или помочь ему удаленно?

— Могу помочь удаленно. Ментально войти в его сознание и сделать все необходимое, но не стану этого делать.

— Ты это сделаешь, — оскалился Дарий, совсем забыв, что в этом теле у него нет клыков, и подобная мимика выглядит скорее несуразно, чем угрожающе.

— Ошибаешься. При возможности я скорее лично убью его. Это будет лучшая помощь этому ребенку, которая возможна.

— Нет, дракон. Ты сделаешь все, что я попрошу. Сказать почему?

— Ты забываешься, — брезгливо отвернулся от него беловолосый. Дарий не обратил на это никакого внимания, продолжив свою речь.

— Потому, что я могу избавить тебя от скверны. — Дракон вздрогнул и резко обернулся, пронзая громового волка изучающим взглядом узких зрачков. — Ты останешься драконом-оборотнем, но сможешь превращаться, когда сам того пожелаешь, не испытывая никаких неприятных ощущений и полностью себя контролируя. Хочешь этого?

— Ты лжешь… — вслух прошептал тот, забыв о ментальной речи. По залу прокатилось глухое эхо.

— Сам видишь — что нет. Ты же видишь? Оборотням невозможно лгать.

— Я вижу, но… как?

Парень ничего не ответил. Он просто сжал свое воспоминание об очищении Зарта в тугой ментальный комок и зашвырнул в канал, через который они общались. Дракон застыл, прокручивая у себя в голове каждый момент. Вот стоит оборотень. Явно — темный, его кровь проклята, она черного цвета. Каждая клеточка тела поражена скверной. Вот Дарий и Зарт режут себе ладони, соединяют раны и….

А потом светлый оборотень несколько раз меняет облики, обутый в один-единственный сапог. Нет боли, светит солнце, и сапог остается на ноге… Волчий вожак не скрывает своего счастья, он светится, он свободен…

— И ты… сделаешь это для меня? — Вновь вернулся к телепатической речи беловолосый.

— При условии, что ты не дашь умереть Фане. Я приду. Даже, если к тому времени вы оба окажетесь драконами — я все равно вас очищу. Но он должен жить!

— Ты не дойдешь. — Снова стала тухнуть разбуженная надежда в странных драконьих глазах этого человека. — Именно этого от тебя ждут. Это ловушка.

— Говоришь, ледяной волчицы здесь нет? — Деловито поинтересовался в ответ Дарий.

— Как я слышал из разговора жрецов, Радун очень хочет получить тебя и обеспокоился, как бы Ночная Хозяйка при новой встрече не довела начатого до конца. Ее отослали, чтоб не могла помешать.

— В этом случае, я приду. Радун ошибся, отослав мою мать. Ведь только она представляет для меня действительно реальную угрозу.

— Ты слишком самонадеян, Сын грозы. Здесь готовятся к твоему появлению. И поверь — готовятся очень серьезно. Опасность действительно велика.

— Знаешь, совсем недавно меня звали в империю Таш. Это родина моих предков, сейчас оскверненная слугами Радуна. Меня убеждали, что как только я заявлю о себе — все жители возьмутся за мечи и погонят проклятых. Там меня ждет полностью преданный мне орден, ждут люди и армия. Но вот чутье сразу заявило, что там я погибну. А своему чутью я доверяю. Север же… Мое сердце чувствует поддержку богов. Верь мне, дракон. Все получится.

— Ассар, — шепотом произнес беловолосый. — Это мое имя. Не называй меня драконом.

Громовой волк весело хмыкнул, услышав эту реплику.

— Знаешь, Ассар… Мы с тобой, оказывается, очень похожи. Я тоже ненавижу, когда мне дают прозвища или называют волком. Мое имя Дарий. Так мы договорились?

— Я сделаю то, о чем ты просишь. Но позабочусь, чтобы темным не удалось превратить твоего друга в дракона окончательно. Он будет как я. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Ведь если у тебя ничего не выйдет — в мире появится еще один несчастный оскверненный.

— Постараюсь успеть раньше, чем он обратится. Время есть.

— Что ж. Буду ждать. И смотреть, что у тебя получится.

— Я еще загляну сюда таким же способом.

— Старайся делать это перед закатом. Тогда здесь никого нет — все темные уходят в подвалы молиться Радуну. И научись скрывать свой свет. Он слишком заметен.

Неожиданно тело Ассара выгнуло дугой. Он глухо застонал, кулем падая на каменный пол. По ментальному каналу донеслась невероятная волна боли.

— Что с тобой? — Забеспокоился Дарий.

— Ничего, — словно издалека донеслись слова дракона. — Солнце село. Уходи. Темные вернутся вскоре после моего превращения!

Последнюю фразу он выдавил с огромным трудом сквозь мутную пелену боли, застилающую сознание. Ментальный канал оборвался. Беловолосого снова выгнуло дугой. На бледной коже проступила сеть вздутых вен синего цвета. Он заорал. Дарий никогда раньше не видел, что происходит с темными в моменты превращений. Это было чудовищно, невыносимо. Истошный вопль боли превратился в утробный рев. На глазах тело Ассара менялось, увеличиваясь в размерах. За пару минут вместо хрупкого на вид парня в клетке появился огромный дракон снежно-белого цвета. Невероятная волна злобы и скверны обдала громового волка, вынуждая отступить на негнущихся ногах. Дракон с яростью бросился к толстым прутьям своей темницы, выдыхая ледяные потоки во все стороны. Его чешуйчатые лапы с кинжальными когтями принялись терзать клетку. Он остервенело ревел и бил крыльями, стараясь вырваться из своего узилища, не обращая внимания на вздувающиеся на шкуре пузыри, оставляемые сгенерированным рунными камнями защитным полем.

Рев обезумевшей твари привел в чувство Фаню. Громовой волк немедленно утратил контроль над его телом. Мальчик увидел бьющегося недалеко от него монстра и заплакал. Послышались всхлипы из других клеток. Дарий старался отстраниться. Этим детям он не может помочь. Если он не справится, а с помощью Ассара колдуны обратят и их… Два десятка ледяных драконов. Нельзя этого допустить. Время утекало сквозь пальцы. Дарий сконцентрировался на пареньке.

— Фаня! Фаня, это Дарий!

— Дарий? — испуганно завертел головой мальчишка, не переставая вздрагивать от рева дракона. — Где я? Что это?

— Слушай внимательно, у меня очень мало времени! Я скажу главное — остальное объяснит Ассар. Тебя похитили темные, унесли очень далеко! Мы с Ольдом придем за тобой, слышишь? Сейчас я говорю с тобой на расстоянии. Слушайся дракона, когда он станет человеком. Он поможет тебе. Мы придем, держись и жди нас, слышишь? Мы придем!

— Я не понимаю! — Закричал мальчишка.

Массивные створки в другом конце зала стали медленно отворяться. Дарий не мог больше оставаться в теле Ефана, иначе рисковал быть замеченным. Не дожидаясь, когда колдуны войдут в помещение, он отпустил связующую нить крови, мгновенно проделав обратный путь.

Над Тесниным солнце тоже приблизилось к горизонту. Времени оставалось совсем мало. Закрыв, как мог, свою силу внутри себя, парень постарался нарастить ментальную оболочку, чтобы от него не разило светом так очевидно. Коснувшись алой нити, громовой волк направился в сторону Миры.

Оказавшись в ее теле, он чуть не взвыл от отчаяния. Да как же так? Что за проклятье нависло над семьей кузнеца? Это просто невероятная несправедливость, невозможно, чтобы так не везло! Или же… Могут ли быть эти беды, свалившиеся на близких ему людей, последствием того самого неверного решения? Решения встретиться с Ночной Хозяйкой? Тогда боги, вместо того, чтобы поддержать своих жрецов, спасали ему жизнь… И вот теперь его настигла расплата? Не напрямую, а…

Мира брела в стороне от главного обоза, плотно закутанная в звериные шкуры, чтобы избежать попадания солнечного света на кожу и в глаза. Вдали мелькали точно такие же, одетые в шкуры, силуэты. Эфирное тело Дария ощущало неприятное жжение из-за скверны, в которую погрузилось. Он пару минут медитировал, стараясь взять разбушевавшиеся эмоции под контроль. Наконец, ему удалось с собой справиться.

— Мира… — Тихо позвал он, создав ментальный канал. — Это Дарий. Не показывай вида, что слышишь меня. Просто думай так, словно говоришь со мной.

— Дарий? — Изумилась женщина. Она оказалась очень понятливой и разговаривала мысленно. — Ты живой? Что с остальными? Что с Ольдом?

— Ольд жив. Он был ранен, но теперь все хорошо. Камиль… Мне жаль, Мира.

— Я знаю, что он погиб, — печально ответила она. — Это случилось на моих глазах.

— Фаня тоже жив. Его забрали темные, но он в порядке. За ним присмотрят.

— Ты знаешь, где Фаня? — забеспокоилась Мира.

— Пожалуйста, не реагируй так остро. Могут заметить. Да, он как-то оказался на севере. Мы отправимся с Ольдом его выручать сразу же, как спасем тебя и остальных горожан.

— Его забрала Ночная Хозяйка. Она собрала всех наших детей и что-то вливала в рот каждому. Какую-то синюю жидкость. Тех, кто не умер, она забрала с собой и унесла в сторону Ларана. Среди них оказался Фаня. Ты уверен, что он на севере? Она точно улетела в ханство.

— Я уверен. Скажи, Мира… Тебя укусили? Я чувствую скверну.

— Укусили, Дарий. Позапрошлой ночью я пыталась бежать с двумя другими… Нас догнали и покусали. А вчера ночью я превратилась. Мне уже нельзя помочь. Знаешь… Наверное, мне стоит убить себя. Оборотни оказались не такими плохими, как я думала. Выяснилось, что их заставляют помогать ларанцам против воли. Теперь и я это делаю… Эта боль… Не знаю, как они это выдерживают каждую ночь. Солнце садится, сынок. Я очень боюсь.

— Не вздумай что-то делать с собой! Мира, есть средство! Тебе можно помочь. И остальным оборотням тоже. К тому же… Мира, ты еще не знаешь, но у тебя будет дочка. У вас с Камилем будет ребенок. Не смей умирать!

— Чт-то, — вслух прошептала она, запнувшись на ходу.

— Дождись меня. Все будет хорошо. И молчи о нашем разговоре. Верь мне, прошу тебя. Мы с Ольдом и Фаней не вынесем, если ты погибнешь.

Солнце почти скрылось за горизонтом. К Мире подошел невысокий крупный мужчина, завернутый в шкуры, и положил руку на плечо.

— Пора. Мне очень жаль. — Тихо проговорил он. — Пойдем. Нужно сбросить шкуры в телегу до того, как…

Договаривать он не стал. Женщина покорно поплелась к стоящей в отдалении телеге и начала стаскивать с себя шкуры, оставаясь обнаженной. Дарий не смог заставить себя смотреть на ее превращение. Отпустив нить, он вернулся в свое тело. Два заката, две страдающих от скверны души. Почему мир так жесток?

Он очнулся и обнаружил, что лежит на той самой соломенной постели, которую приготавливал для Ольда. Над ним обеспокоенно склонилась Айна, стараясь рассмотреть хоть какие-то перемены в бесчувственно лежащем теле.

— Ну что? — Донесся гудящий бас Ольда.

— Кажется, вернулся, — облегченно вздохнула целительница. — Почему так долго?

Парень не без труда разлепил веки. Только сейчас он ощутил, как измотало его это путешествие. Кряхтя, он поднялся на локтях и принял сидячее положение.

— Они живы. — Услышав синхронный вздох облегчения, Дарий печально покачал головой. — Это не все новости. Есть и плохие.

Рассказывая обо всем, что произошло, громовой волк видел, как меняется в лице Айна, как опускаются от отчаяния плечи Ольда… И сам старательно заковывал внутри себя собственную боль при помощи медитации.

— Когда? — Шепотом спросил сын кузнеца, не поднимая глаз от дощатого пола. Дарий сразу понял, что именно он хочет знать.

— Через два дня. На рассвете третьего выступаем.

— Я буду готов.

Парень только молча положил руку на плечо друга. Все слова сейчас были лишними.

 

Глава 5

Обряд прощания прошел тихо и печально. Не было слез, не было громких воспоминаний о погибших. Потому что этих людей предавали огню, в то время как их живые семьи и друзья оказались слишком далеко, и вспомнить что-то из жизни покойных было просто некому. Не смотря на жестокое сопротивление со стороны барона Реннского, ради такого события нашедшего время связаться с громовым волком лично, Дарий приказал хоронить тела гвардейцев вместе с жителями. Через своеобразную связь это видел Тайрин, находившийся сейчас в заключении в столице. Командор был благодарен этому жесту уважения и растрогался едва ли не до слез. Проследив отсутствующим взглядом, как маги развеивают по ветру оставшийся от сожжения прах, Дарий извинился и вернулся в кузницу. В тот вечер выудить его оттуда так никто больше и не смог.

Дверь скрипнула, впуская в мрачную кузницу дневной свет. Неужели уже прошла ночь? На пороге показалась от чего-то сильно уставшая Айна с подносом в руках.

— Тебе нужно поесть. Сколько времени ты без еды, Дарий?

— Спасибо, Айна, — отложил в сторону молот громовой волк.

Он сгреб с грубо сколоченного стола чертежи и мелкие инструменты, сполоснул руки и уселся на трехногий табурет. Целительница поставила перед ним поднос с горячей кашей и жилистыми кусочками мяса.

— Присоединяйся, — предложил Дарий. — Ты выглядишь измученной.

— Я уже ела, — мотнула головой девушка. — Ты опять не спал. Как ты собираешься отправляться в погоню за ларанцами, если будешь падать с ног от усталости?

— Почти закончил, — вымученно улыбнулся он в ответ. — Еще немного. Потом обязательно отдохну.

Девушка подошла к еще одному столу, на котором лежала отложенная на время заготовка. Айна внимательно рассмотрела хищное, чуть изогнутое лезвие без рукояти. Будущий клинок завораживал. Ее магические чувства говорили, что он живой, и это было еще более удивительно.

— Потрясающе, — прошептала она, касаясь пальцем живой стали.

— Не трогай! — вскочил Дарий, но было поздно.

Целительница с криком отдернула руку. От большого пальца через всю ладонь пролег глубокий кровоточащий порез. Она стала быстро накладывать одно исцеляющее заклятье за другим, но с изумлением осознала, что ничего не помогает. Рана и не собиралась заживать! Громовой волк схватил ее за запястье, осмотрел порез и сразу сообразил, в чем дело.

— Дайши! — гневно рыкнул он в сторону заготовки. Лезвие в ответ чуть дрогнуло и снова замерло на месте. — Попробуй залечиться теперь.

В этот раз все заклинания подействовали, как им и полагается.

— Как? — изумленно расширились глаза девушки.

— Он еще не завершен, потому ошибся. Хотя, ты смогла решить одну проблему. Прежде чем продолжать, меч нужно было напоить кровью. Моя, к сожалению, ему не подходила. Но впредь никогда не трогай чужое оружие! Даже, если оно еще не закончено.

— Я не это хотела спросить… Как вообще можно выковать нечто подобное?

— Не спрашивай — все равно не смогу объяснить, — проговорил он, возвращаясь к еде.

Взгляд неугомонной целительницы упал на лежавший рядом длинный и острый кинжал. Живым он не ощущался, но Айна все равно не рискнула к нему прикасаться, рассматривая на расстоянии. С треть ладони шириной у основания, двустороннее лезвие к концу сужалось до размеров швейной иглы.

— Этот нож тоже ты сделал?

Дарий пожал плечами, прожевывая кусок мяса. Расправившись с едой, он все же соизволил ответить.

— Пришла в голову идея одна. Когда начал ковать — казалась идеальной. А когда закончил — понял, что вряд ли получится. Зря только с механизмом возился. Можешь забрать себе, если хочешь.

— Нет уж! — Немедленно отошла от стола Айна. — Сам носи свои творения. Как ты только успел все это за одну ночь?

Громовой волк в ответ только снова пожал плечами. Поев, он решил сделать перерыв и вышел во двор. Здесь же был Ольд, довольно уверенно разминавшийся со своим полуторником. Дарий поморщился от смутно знакомого запаха, быстро достал из колодца ледяной воды и опрокинул на себя.

— Вижу, тебе лучше, — хмыкнул он, заметив, что друг прекратил свою тренировку. — Чем она тебя пичкает? От тебя так разит травами, что просто не передать словами.

— Главное, что работает! — довольно прогудел Ольд. — А не нравится запах — так не нюхай!

— Будто у меня есть выбор, — фыркнул оборотень. — Зарта не видел? Что-то давно не появлялся.

— Он был здесь пару часов назад. К тебе заходил — так ты его даже не заметил. Ну, он и не стал мешать. Сказал, что поведет своих оборотней к шахте. Вроде как договорился с магом-смотрителем о работе. Между прочим, маги тоже сюда прибегали с круглыми от ужаса глазами. Похоже, светлые оборотни у них раньше считались невозможными. Тут уж Айна их к тебе не пустила. Девочка-то оказалась не на последнем месте среди магов. Послушались — и глазом не моргнули. Так вот, Зарт договорился, что они будут патрулировать окрестности за некоторую плату. Уж мимо волчьего носа ни один лазутчик не пройдет. Ну и повел стаю знакомиться с обстановкой, так сказать.

— Это хорошо, что они нашли, где приспособить свои умения, — довольно проворчал Дарий, после чего окончательно замолк, сконцентрировавшись на разминке.

Ольд внимательно наблюдал за плавными грациозными движениями тела громового волка. Парень то ускорялся так, что глаз не мог различить отдельных движений, то, наоборот, замедлялся, плавно перетекая из одной стойки в другую. Закончив с разминкой, он взял два тренировочных меча, по виду и весу соответствующих кинсо, и разразился целым ворохом смертоносных приемов. Со стороны дома нахлынула волна восхищения и жаркой страсти.

— Айна, — окликнул громовой волк целительницу, не прекращая движения. — У тебя эмоциональная блокировка рухнула.

— Ой! — спохватилась северянка, спешно выстраивая новую стену вокруг своих чувств. — Прости, я не заметила!

— Перестань восхищаться мной! Мне, между прочим, от этого не комфортно! Я не звезда Луфаи, а вполне себе из плоти и крови. Можешь подойти — потрогать, если не веришь.

Айна осмотрела обнаженную по пояс, еще не успевшую высохнуть, рельефную фигуру оборотня, представила себе, как прикасается к этим мускулам… И залилась краской, убежав в дом.

Дарий только тяжело вздохнул, отложил тренировочные мечи и сел в медитативную позу, скрестив ноги. Через время он решил все-таки немного поспать. В волчьем облике ему хватало трех — четырех часов, поэтому парень обернулся и зашел в дом.

Внутри оказалось значительно чище, чем было. Видимо, Айна приложила руку к делу борьбы с бардаком. Самой девушки нигде видно не было. Запах вел на верхний этаж дома. Ну и хорошо. Свернувшись клубком в углу, громовой волк провалился в тревожный сон.

Всю следующую ночь и почти весь день Дарий заканчивал работу над дайши. То, что получилось в итоге, удивило даже его самого. Это была действительно пара для его унала. Устало выбравшись из кузницы, он осмотрел мечи в лучах еще не успевшего окончательно зайти солнца. Рукояти приятно легли в ладони. Он провел серию приемов. Клинки рассекали воздух с нежным хрустальным звоном, который слышал, вероятно, только сам громовой волк.

— Вижу, ты смог его закончить, — раздался за спиной чем-то взволнованный голос Ольда.

— Да, — не без удовольствия ответил парень, наслаждаясь весом и балансировкой обоих клинков. — Теперь это действительно кинсо.

Шелест выходящего из ножен меча заставил оборотня обернуться. Ольд держал свой бастард, а твердый уверенный взгляд не отрывался от Дария.

— Сразись со мной. Я хочу выяснить, на что способен.

— Под луной перегрелся? — Изумился громовой волк. — Не боевым же оружием! Пойдем, возьмем тренировочные мечи.

— Нет! — Сын кузнеца был несгибаем. — Сразись со мной вот этими мечами.

— Ольд!

— Мне это нужно! — повысил он голос, с гулом взмахивая бастардом и бросаясь в атаку.

Дарий постарался медитативно замедлить свои реакции, чтобы ненароком не убить друга. Ведь он сейчас был без утяжелителей! Он осторожно отвел клинок, переместившись за спину Ольда, но тот неожиданно очень быстро вывернул запястье, заблокировав бастардом дайши у себя за спиной и пнув ногой по левой руке оборотня, заносившей унал под его колено. Громовой волк изумленно отскочил. Он хотел сбить друга с ног, орудуя тупой стороной мечей, но совсем не ожидал, что тому удастся противостоять его хитрости.

— Поверни клинки! — Все больше распаляясь, рыкнул сын кузнеца, проворачивая обеими руками свой меч в невероятно быстрой мельнице.

Дарий послушно развернул кинсо. Теперь все серьезно. Одно неосторожное движение и…

Ольд снова бросился в атаку. Меч порхал в его руках с немыслимой скоростью, все больше оттесняя громового волка назад. Парень ускорился, но сын кузнеца ускорился следом! Это было невероятно. Звон стали слился в единый дребезжащий звук. Ольд умудрялся парировать оба клинка одновременно, изгибаясь и уклоняясь самым немыслимым образом. С все большим изумлением Дарий продолжал увеличивать скорость, но друг даже не собирался уступать.

Это было не нормально для человека! Отдавшись на волю рефлексам, он внимательно присматривался к пластике Ольда, к его скорости, эмоциям и… запаху. Внезапная догадка чуть не выбила у громового волка почву из под ног. Оборотень вспомнил, откуда ему знаком этот тонкий травянистый запах, где он уже видел подобную скорость и гибкость. Сбросив с себя все ментальные ограничители, Дарий резко поднырнул под правую руку Ольда, легко выбивая из его слишком распрямившейся конечности меч, и провел подсечку ногой. Не удержавшись, сын кузнеца рухнул на спину, а сверху его с силой прижал к земле Дарий, приставив острие дайши к горлу друга. Громовой волк был взбешен.

— Что ты наделал?! — Слова сливались с утробным рычанием. Ольд ничего не ответил. Только отвернулся от друга, рассматривая жухлую траву, на которой лежал. — Кто посмел сделать это с тобой? — Не унимался Дарий, все больше свирепея, после чего сам же ответил на свой вопрос. — Айна!

Имя девушки слилось с громовым раскатом. Целительница удивленно выглянула из дома, хотела уже спросить, в чем дело, но…

Громовой волк, увидев Айну, резко оттолкнулся от земли и поднялся на ноги. По его телу прокатывались гудящие электрические разряды, в горле клокотал глухой гневный рык.

— Ты! — голос, полный ярости, не предвещал девушке ничего хорошего.

Дарий сделал шаг. Она испуганно отшатнулась, понимая, что не сможет убежать… Ольд резко ухватился рукой за ногу друга, тут же с громким криком отдернув ее из-за полученного удара током.

— Не смей! — Выкрикнул он, перекрывая очередной громовой раскат своим мощным голосом. — Не смей ее трогать! Слышишь?!

Парень притормозил, обернувшись к Ольду.

— Это было мое решение! Если бы она не согласилась — я пошел бы к другому целителю! Ты сам знаешь, что меня никто бы не остановил!

— Я отговаривала! — Испуганно проговорила Айна, сообразив, наконец, что происходит. — Он не хотел ничего слышать! По крайней мере, я сделала все в лучшем виде. У него бы ни за что не хватило денег на высшую модификацию. Отправься он к другому целителю — и результат был бы хуже в разы, а повторно такие вещи не проводятся!

Судорожно сжимаемые клинки выпали из ослабевших рук. Не выдержав груза очередного горя, Дарий сел на землю и спрятал лицо в ладонях. Это была правда. Айна все сделала верно. Упрямство Ольда давно считалось в городе легендарным. Он бы все равно это сделал.

— Зачем? — Прошептал он, не отрывая рук от лица. Грозовая туча медленно таяла и молнии больше не пробегали по его телу. — Зачем ты себя покалечил?

Ольд тяжело поднялся с земли, подошел к другу и сел рядом.

— Чтобы вернуть свою мать, чтобы спасти брата… Чтобы сражаться рядом с тобой.

— Ты понимаешь, что это теперь навсегда? Ты на всю жизнь обречен пить отвары каждый день, у тебя никогда не будет семьи и детей. Ты своими руками исполнил то пророчество Риалы, которого так хотел избежать…

— Дарий, я все обдумал. Это мое сознательное решение, и никто не смог бы заставить меня его изменить. Живут же как-то охотники на нечисть? И я проживу. Зато теперь я стал сильнее, быстрее, мои раны заживают буквально на глазах. И никакая тварь не сможет обратить меня своим укусом. Это, кстати, очень важно! Мы ведь с оборотнями и колдунами собрались силой меряться. А травы… Они очень простые и водятся на обоих континентах. Ведь главное не они, а магический катализатор, в который Айна превратила мой зуб. Кстати, зуб теперь тоже выбить невозможно, что радует. Останусь на старости лет по меньшей мере с одним. Не все так плохо. Уж пополоскать травяной чаек во рту — много ума не надо, а пользы очень даже немало получается.

— Как я сразу не понял, в чем дело? — печально проговорил Дарий. — Ведь от тебя исходит этот запах уже два дня. Я столько раз его слышал, когда охотники приезжали с заказами…

— Ты был поглощен работой над мечом. Кстати, как кузнец и сын кузнеца, скажу, что это потрясающая работа. Я бы не смог так.

— Смог бы, если бы был мной. — Хмыкнул парень.

— Не скажешь, как я тебе в бою? Я надеялся на твою оценку.

— В три раза быстрее обычного оборотня. И сила тоже на уровне. Никогда бы не подумал, что можно такое сделать с простым человеком. Тот охотник, с которым мне когда-то довелось сражаться, был в разы слабее тебя.

— А за это нужно благодарить Айну! — Радостно оскалился Ольд. — Отлично постаралась! Когда закончила — еле на ногах стояла. Вся выложилась.

Дарий припомнил усталый вид целительницы прошлым утром, когда она приносила ему завтрак. Вот, значит, когда это случилось.

— Да уж, — прошептал он едва слышно. — Только не хочется благодарить за такое…

Молча слушавшая их разговор, девушка только развернулась и скрылась в доме. Она понимала причину, по которой разозлился Дарий, понимала его печаль. Но, тем не менее, она ведь так старалась! Мог бы хоть что-то сказать. Даже не похвалить и не поблагодарить. Просто что-нибудь сказать…

— Завтра на рассвете мы отправляемся в погоню. — Проговорил Дарий, провожая взглядом скрывшуюся фигурку в зеленой мантии. — До объединения отрядов осталось совсем немного. Мы должны успеть нагнать их перед перевалом.

— Ты уверен, что не ошибся? Нападать на отдельные отряды совсем не то, что на всю колонну. Врагов будет значительно больше. Их вообще там целая армия, не знаю, как ты собрался перебить всех столь малыми силами.

— Я решил рискнуть, — отвел глаза парень. — Если же я ошибся… Миру мы спасем в любом случае. Мне нужно поохотиться. — Резко перевел тему громовой волк. — Предупреди Зарта, когда вернется, чтоб был готов к рассвету. Едем только мы с тобой и он. Две тройки целителей с охраной пойдут позади на значительном расстоянии.

После этих слов он перетек в облик волка и молниеносно переместился к кромке леса.

Перед рассветом Дарий вынырнул из леса с огромной охапкой светло-зеленой травы с резными узорчатыми листьями. Во дворе его уже ждали Зарт с Ольдом и Айна, о чем-то спорящие между собой возле оседланных лошадей и завра. Рассмотрев ношу парня, за которой он сам еле просматривался, Ольд удивленно хмыкнул.

— Это зачем?

— Знакомая травка, — принял Зарт груз из рук громового волка. — Запах маскировать?

— Да, — кивнул тот в ответ, отряхивая штаны от прицепившихся листьев. — Ею нужно будет потом натереться. Я сейчас быстро переоденусь — и присоединюсь.

— Дарий! — Остановила направившегося к дому парня Айна. — Они не хотят брать меня с собой! Скажи им, что я еду с вами!

— Ты не едешь, — пожал он плечами в ответ. — По крайней мере — не с нами. Можешь присоединиться к отряду целителей, который последует за нами на удалении.

— Что значит, не еду? — Возмутилась девушка.

— Дарий, как быть с лошадьми? — Перебил ее Зарт.

Громовой волк только тяжело вздохнул и стал спускаться с крыльца дома, на которое успел уже взобраться по высоким деревянным ступеням.

— Значит так, — принялся он раздавать указания. — Я, разумеется, еду на Буране. Зарт, ты с завром справишься?

— Я бы предпочел обычного коня, — возразил оборотень. — Эти ящеры мне неприятны.

— Тогда на завре поедет Ольд, а ты можешь взять пегую.

— Это моя лошадь! — Вновь вклинилась целительница. — И на ней поеду я!

Она демонстративно подошла к кобыле и попыталась вскочить в седло. Но лошадь явно была другого мнения. Шарахнувшись от девушки, как от чумной, кобыла сделала свечу, вырвав поводья из рук отшатнувшейся Айны.

— Я же тебе говорил, — холодно произнес Дарий, наблюдавший за развернувшимся действом. — Это больше не твоя лошадь. Она не пустит тебя в седло.

— Но почему? — Изумилась целительница.

— Вот когда поймешь — тогда и поговорим. Можешь сходить в город и взять одну из лошадей гарнизона.

— И поеду с вами! — Никак не сдавалась девушка.

— Не поедешь, — холодно и строго посмотрел на нее громовой волк, вынуждая вновь, как и при первой встрече, замереть от тяжелого острого взгляда.

Титаническим усилием воли Айна стряхнула с себя оцепенение. Ее взгляд зацепился за ворох принесенных Дарием трав.

— Это — лерпа. — Уверенно заявила она, тыкая пальцем в зеленую кучу. — Если натереться ею сейчас — то эффект продлится часов шесть. За это время вы, само собой, ларанцев не догоните. А брать траву с собой не имеет смысла — она потеряет свои свойства уже через пару часов. И сомневаюсь, что у вас будет время для сбора новой партии перед самой целью.

— И что ты предлагаешь? — заинтересованно взглянул на нее Зарт.

— Я могу наложить ряд заклинаний, который сохранит растения свежими некоторое время. А на ближайшем привале приготовлю магическую настойку на основе сока этой травы. Настойка еще лучше маскирует запах и держится не в пример дольше — около суток. Да и возить флаконы удобнее, чем ворох сена. Но для этого всего мне придется ехать с вами! — Победно взглянула она на Дария. Тот только в очередной раз вздохнул.

— Хорошо, — сдался громовой волк. — Зарт, отправляйся в город, скажи градоначальнику, чтоб выделил две резвых и выносливых лошади. Пегая — хорошая кобыла, но лучше заменить и ее. Не совсем подходит для наших целей. Нужны кони, привычные к вооруженным стычкам. Пегую отдай Матису — найдет, где пристроить. Проверь готовность отряда. Скажи, пусть выходят через два часа после рассвета. Поторопись, скоро солнце встанет. Не хочу терять времени.

— Я быстро, Хъяран! — проговорил Зарт, немедленно превращаясь в волка. Оборотень щелкнул зубами и сорвался с места в сторону Теснина.

Довольная маленькой победой, Айна немедленно принялась за упаковку лерпы. Ольд же стал рассматривать завра, на котором ему предстояло проделать немалый путь. Увидев, что больше здесь не нужен, Дарий, наконец, направился переодеваться в полюбившийся костюм гвардейца.

Зарт вернулся минут через двадцать верхом на одной из лошадей и ведя в поводу еще три крепких выносливых коня, два из которых оказались нагружены походными мешками.

— Зачем четыре? — Изумился Дарий.

— Заводные, — довольно проговорил кочевник, лихо соскакивая на землю. — Твоему Бурану смена ни к чему, завр — тоже удивительно выносливое существо. А вот нам с Айной, если ехать быстро, потребуется пересаживаться, чтобы не загнать лошадей.

Парень смутился. По неопытности, он даже не подумал о чем-то подобном. Еще больше он смутился, когда выяснилось содержимое мешков, перекинутых через спины заводных. Припасы, посуда, корм для лошадей. Он ни о чем этом не подумал! Если бы Зарт не озаботился всем этим, то они так бы и отправились в дорогу! И ведь кочевник ни словом, ни намеком не указал Дарию на его ошибки.

— Спасибо, — ментально послал благодарность он оборотню.

— Не за что, Хъяран, — чуть слышно шепнул улыбающийся Зарт, сразу все поняв. — Опыт — дело наживное. Поехали? — Уже вслух спросил он остальных.

Айна, приторочив травы к заводной кобылке, лихо вскарабкалась на гнедого мерина, всем своим видом выражая готовность отправиться в путь. Ольд, пару раз обошел вокруг завра, к седлу которого уже успел прикрепить свой двуручник, примерился к стремени и взгромоздился верхом. Картина вышла красочная. Мощный гигант Ольд верхом на массивном бронированном завре.

— Вы друг другу подходите, — не смог не заметить кочевник.

— Действительно, подходите, — согласился Дарий. — Забирай его. Мне завр все равно ни к чему.

Ольд, зная своего друга, чего-то в этом роде и ожидал. Довольно похлопав своего нового питомца по чешуйчатой шее, он обернулся к громовому волку.

— Как его зовут-то хоть?

Дарий ментально прошелся по сознанию на удивление добродушного завра, после чего ответил:

— У него нет имени. Можешь назвать, как понравится.

— Тогда… — картинно выпрямился сын кузнеца. — Нарекаю тебя Горохом!

Зарт, как раз в это время решивший отхлебнуть воды из фляги, шумно выплюнул воду, едва не поперхнувшись. Сердце кочевника, большая часть жизни которого была связана с лошадьми, облилось кровью от такого прозвища.

— Ольд, — мягко заговорил Дарий. — Мне кажется, это не совсем удачное имя.

— Что значит, неудачное? — вспылил тот в ответ, выпятив подбородок.

Дарий только зубами скрипнул. Этот упрямый взгляд был ему слишком хорошо знаком… Быть теперь бедному животному Горохом. Тем временем, Ольд продолжил возмущаться.

— Он зеленый и напоминает мне горох! Отличное имя! Не хуже любого другого!

Ситуацию неожиданно спасла Айна. Она медленно подъехала к Ольду и положила свою руку на его крепкое плечо.

— Ездовых животных принято называть в соответствии с их характером, — мягко проговорила она журчащим голоском, словно убеждала маленького ребенка. — Согласись, Горох — это не черта характера. Я бы назвала его Добряк. Выглядит большим и сильным, а в душе — очень добрый. Прямо как ты, Ольд. Что скажешь?

После нескольких секунд напряженного раздумья, сын кузнеца внезапно капитулировал.

— Ну… Может ты и права. Добряк, вроде, ему и правда лучше подходит.

Волчий слух Дария различил глубокий вздох облегчения, донесшийся со стороны Зарта.

— Поехали, скомандовал громовой волк, — толкая пятками бока Бурана.

 

Глава 6

Дорога ложилась под копыта уставших коней бесконечной пыльной лентой. Вот уже второй день подряд они ехали, практически не сбавляя темпа, лишь пару раз остановившись на короткие передышки. Остальные члены его отряда выглядели не самым лучшим образом. Они устали, осунулись, проваливаясь в короткий тревожный сон сразу же, как Зарт жестко требовал перевести лошадей на шаг.

— Хватит! — Наконец, не выдержал кочевник, нагнав тяжело шагавшего Бурана. — Нужно остановиться на ночевку. Мы с тобой, конечно, оборотни, и Ольд теперь — охотник на нечисть, обладающий не малой выносливостью, да и целительница спасается какими-то зельями, но так долго продолжаться не может! Нам всем необходимо отдохнуть! Даже у меня уже голова не работает от усталости. Так мы можем налететь на патруль оборотней, не заметив опасности.

— Они все ушли с караваном. Думаю, им самим не терпится поскорее вернуться в родные горы, избавившись от контроля колдунов, — холодно ответил Дарий.

— Но мы не знаем, что будет дальше! Прикажи остановиться на привал, Хъяран. Тебе совершенно незачем изматывать всех нас. Более того — это даже вредно! Остался один день. Завтра к вечеру мы их нагоним. Нужно отдохнуть перед делом, понимаешь?

Дарий обернулся на Ольда с Айной, оценил их усталый осунувшийся вид, и махнул рукой.

— Ладно. Привал. Дальше поедем с рассветом. Зарт, выбери удобное место.

— Вот это уже другой разговор! — Весело хмыкнул ларанец, изящно соскакивая со своего коня на ходу и скрываясь в близлежащей роще.

— Куда это он? — вяло удивился Ольд.

— Искать место для ночлега.

— Ну, хвала богам! — несколько оживился сын кузнеца.

— Наконец-то смогу разобраться с твоими травами, — довольно пробормотала Айна, поравнявшись с Дарием. — Я правильно понимаю, что ты хочешь пробраться незамеченным в гущу врагов? Но тебя же сразу вычислят колдуны. У тебя такая аура, что за ней даже солнца не видно.

— Ты догадлива, — тихо ответил громовой волк. — Я научился прятать свой свет. Хочу пробраться к колдунам и нанести неожиданный удар, чтобы они не успели натворить бед.

— Покажи, как ты скрываешь свой свет, — потребовала целительница.

Дарий решил, что мнение магессы ему совсем не повредит, потому быстро ментально нарастил на себе непроницаемую оболочку и вопросительно взглянул на Айну.

— Свет ты действительно спрятал, — кивнула она, внимательно его разглядывая. — Но вот твоя аура теперь выглядит как огромный плотный шар стального цвета. Это все равно не нормально и подозрительно.

— И что делать? — разочарованно спросил парень.

— Доверься мне. Дай только слезть с этой лошади — и сразу займусь и этим, и настойкой. Есть у меня идея…

Зарт вернулся довольно скоро, махнул рукой, чтобы следовали за ним, и снова скрылся в густом подлеске. Дарий направил Бурана в указанном направлении. Выбранное кочевником место действительно оказалось не плохим. Сочная пушистая трава, в которую тут же рухнули Ольд с Айной, так и манила прилечь. Но парень взял себя в руки и отказался от такого удовольствия. Поляна была довольно большой, полностью закрытой со всех сторон деревьями и подлеском. В стороне журчал небольшой чистый ручеек.

— Соберу дров для костра, — проговорил Дарий, обращаясь к кочевнику. Пусть отдохнут.

— Тогда я займусь всем остальным, — ответил неутомимый ларанец, уже расседлавший двух лошадей.

Громовой волк уходил в лес несколько раз, запасая как можно больше дров для предстоящей ночевки. К его последнему появлению на поляне уже весело трещал костер, возле которого сосредоточенно вертелся Зарт, помешивая большой деревянной ложкой что-то в булькающем котелке. В отдалении магичила над лерпой Айна, мешать которой не решался никто из отряда. Ольд задумчиво сидел, смотря на огонь, с открытой серебристой флягой в руках. Во рту он тщательно полоскал травяной отвар, прежде чем его проглотить. Дарий с горечью отвернулся, чтоб не смотреть на это зрелище, и сгрузил дрова в уже заготовленную кучу.

— Отдохни немного, — заметил его возвращение кочевник. — Скоро можно будет поужинать.

— Поохотиться бы, — мечтательно проговорил громовой волк, падая на мягкую траву. — Да только не на кого здесь охотиться.

— Что ж ты хотел, — хмыкнул Зарт. — Здесь недавно прошла огромная стая оборотней. Понятно, что извели всю живность до последней мыши.

Полежав немного, Дарий решительно поднялся, на ходу вытаскивая кинсо из ножен.

— Разомнусь, — пояснил он на вопросительные взгляды своего отряда.

Отдалившись от лагеря, парень сосредоточился на тренировке, полностью отдалившись от окружающего мира. Взмах. Рука медленно движется вверх, унал зажат на уровне груди. Переход в нижнюю стойку. Движения — как вода. Тихий звон рассекаемого бритвенно острыми клинками воздуха.

— Ясс! — Пискнул в его голове смутно знакомый женский голосок. — Ис хан да мизе?!

Дарий остановил движение. Так и знал ведь, что эти артефакты связи ему еще аукнутся. И что за ташийка умудрилась оказаться владелицей одного из браслетов? То, что это ташийка, было ясно из того, что девушка говорила на языке восточников, которого парень, естественно, не знал. Еще интереснее было то, каким образом она умудрилась выйти с ним на связь? Ведь для того, чтобы начать разговор, нужно сконцентрироваться непосредственно на собеседнике. Но не зря же голос показался знакомым? Громовой волк заинтригованно достал из нагрудного кармана небольшое зеркальце, которое стал таскать из-за частого общения с орденцами.

Увидев проступившее в зеркале лицо, он чуть не расхохотался в голос. Это — чистая душа? Просто невозможно! Она — чистая душа? Что за шутки богов?

— Здравствуй, Мия, — ментально заговорил он с ташийской шпионкой, пять лет назад устроившей в деревне пожар и обвал на шахте, приведший к множеству смертей.

— Ты кто? — прошептала она уже на знакомом языке, не мигая смотря из зеркала своими карими и круглыми от удивления глазами. — Как оказался в моем зеркале и откуда знаешь это имя? Почему ты говоришь на паларском, гвардеец?

— Для начала, я не гвардеец. Откуда знаю имя? Может ты меня и не запомнила, а вот я очень хорошо помню невысокую циркачку, несколько лет назад устроившую диверсию и поджег в деревне, где я находился. А почему видишь меня? Наверное, потому что кое-кто игрался с древними артефактами.

— Ах вот оно что, — расслабилась танцовщица. — Ты из той деревни. Можешь мне не верить, но я не хотела делать того, что сделала. А почему ты одет, как гвардеец? И оружие гвардейцев.

— Костюм — боевой трофей. Оружие… Я учился сражаться именно им. Объяснись насчет деревни. Я не совсем понял. Как это — ты не хотела этого делать?

— Нет, сначала объясни, почему я тебя вижу!

— У тебя был браслет в виде молний? Ничего интересного с ним последнее время не происходило.

— Я из-за него потеряла сознание! Было так больно! А теперь на руке татуировка появилась. Так это артефакт такой?

— Верно, — хмыкнул Дарий, стараясь не показывать клыков. Почему-то ему очень не хотелось, чтобы она узнала, что он громовой волк.

— И у тебя тоже такой артефакт?

— Что-то вроде этого.

— И что, я теперь смогу общаться с кем угодно? Как им пользоваться?

— Думаю, только со мной. Вещь ведь очень редкая и древняя.

— Толку тогда от этого! — разозлилась Мия. Дарий только пожал плечами в ответ. — Это так странно. Зачем мне с тобой общаться?

— Объяснись про шахту, для начала.

— Заклятье! — Резко выпалила девушка. Ее глаза изумленно расширились, несколько секунд она приходила в себя от шока, который был не понятен Дарию. Но он ее не торопил. Наконец, она собралась и на ее лице проступила решимость. — Слушай внимательно, мне все равно кто ты такой, но ты — первый, кому я смогла это сказать! Я не знаю, сколько это продлится, потому не смей меня перебивать! Восемь лет назад моего отца и меня захватили темные колдуны. Отец считался вольнодумцем и открыто выступал против новой власти темных жрецов. Его арестовали, а меня, тогда еще совсем девчонку, отдали в имперский театр обучаться танцам. Моя покойная мать была родом из Палара, поэтому моя внешность мало отличалась от внешности имперцев, и из-за этого у колдунов возникли на меня планы. Они наложили ряд заклятий, вынуждающих подчиняться их приказам и запрещающих рассказывать кому-либо об их наличии. После курса обучения я была направлена в Палар. Там, в соответствии с приказом, прибилась к цирковой труппе. Изначально моим заданием был только сбор информации и связь с агентами проклятых. Я ездила с циркачами по Империи, собирала информацию, и раз в день передавала ее колдунам через магический канал, встроенный в мое сознание вместе с остальными заклятиями. Только когда мы въехали в твою деревню, в тот же вечер неожиданно поступил новый приказ. Устроить диверсию. Я не знаю, почему они так резко сменили свои планы, почему так внезапно заставили меня перейти к активным действиям. Мне не хотелось, но заклятия лишали любой возможности сопротивляться. На следующий день я встретилась с агентом темных, действовавшим в этой местности. Он передал магические бомбы и подробные инструкции. Мне пришлось выполнить их все… После устроенного мной обвала в шахте, я использовала экстренный ключ с координатами и ушла через арку. С того дня мне еще два раза приходилось бывать в вашей Империи с различными поручениями. Сейчас я снова в Таш. На время меня вернули в театр, где мне и приходится каждый день выступать, в ожидании следующего задания. Я никогда никому не могла об этом рассказать! Не понимаю, почему сейчас так свободно говорю об этом, ведь заклятия все еще действуют!

— Наверное, артефакт сильнее их магии, — отстраненно прошептал громовой волк.

Он задумался. Девушка не врала, даже в таком вот ментальном разговоре он сумел бы распознать неправду. И если колдуны способны на подобный контроль сознания человека, то сколько еще таких вот людей остались не узнанными, словно магические бомбы, готовые взорваться в самый неожиданный момент?

— Мия, я хочу ментально войти в твое сознание, чтобы исследовать эти чары. Ты позволишь мне?

— Ты ментальный маг? — Хлопнули густые черные ресницы.

— Отчасти. Кое-что могу, но специально не учился. Так что?

— Попробуй… — Нерешительно произнесла она. — А снять их сможешь?

— Пока не знаю, нужно посмотреть. Кстати, тебе не нужно говорить со мной вслух. Достаточно просто думать. Теперь не мешай.

Подобно тому, как путешествовал по кровавым нитям родства, Дарий скользнул сознанием в открытый канал, тут же влетев в тело девушки. В этот раз не было никакого полета над землей. Просто мгновенное перемещение. Но это сработало.

Разум Мии напоминал муху, запутавшуюся в паутине. Все сознание было увито тонкими черными нитями, затронувшими мысли, память, желания… Все сферы жизни. Девушка действительно была не виновата… Попытавшись отделить одну из нитей, Дарий едва не угодил в ловушку. Словно настоящая паутина, магическое плетение ринулось к его ментальному телу, стремясь опутать и тоже взять под контроль. Громовой волк поспешно снял с ментального тела верхние слои маскировки. Свет, хоть и не яркий, но стал пробиваться через оболочку, выжигая агрессивную черную паутину. Увидев, что опасности больше нет, Дарий направился к тугому узлу управляющего канала, из которого и выходили все эти нити. Канал выгорел за доли секунды. С облегчением вернувшись в собственное тело, парень серьезно взглянул на девушку через зеркало.

— Мия, тебе нужно бежать. Не надо было уничтожать заклинание. Колдуны почувствуют. У тебя есть место, где можно укрыться?

— Не беспокойся, — с каким-то яростным весельем прошипела она в ответ. — У меня все давно готово! Все эти годы жила надеждой, что однажды смогу бежать. Спасибо, прощай!

С этими словами девушка отскочила от зеркала, выудив собранную сумку из под кровати. Перекинув эту ношу через плечо, она лихо нырнула в окно, спустилась по карнизу и побежала по безлюдному ночному переулку. Отыскав какой-то, только ей известный, ориентир, Мия нырнула в неприметную щель, кулем свалившись в грязную канализационную трубу. Не давая себе и минуты передышки, она приспустила по запутанному лабиринту, неизвестно как ориентируясь в этих переходах. Дарий, продолжавший следить за ней через зеркало, восхищенно присвистнул.

— Ну, ты даешь! — Ментально восхитился он.

Девушка споткнулась на ходу, упав в грязную жижу, по которой бежала. Ее ярко-оранжевые восточные штаны немедленно испачкались в этом месиве.

— Как? — вслух спросила она, завертев головой.

— Чтобы прекратить разговор — не достаточно просто отойти от зеркала, — откровенно развеселился громовой волк. — Мы можем разговаривать и не видя друг друга.

— Ну и ладно, — легко приняла новость Мия, снова пускаясь в бег. — Так даже проще. Мне, если честно, немного страшно одной.

— Куда бежишь? — поинтересовался Дарий.

— К магам. Они здесь теперь вне закона и вынуждены скрываться от имперских сил и колдунов. Но я знаю, где их найти, и этого никакие колдуны у меня выспросить не смогли. Пусть светлые чародеи сейчас и ослабели, но кое-что еще умеют. Защиту поставили. Я же говорю, я готовилась к побегу. Мне нужен был только повод, возможность. Кстати, еще раз спасибо за то, что предоставил мне ее.

— И что маги? Спрячут?

— Нет, они дадут амулет, который не позволит колдунам найти меня с помощью магии.

— А потом куда?

— Подальше! — Буркнула девушка.

— Беги в сторону Палара. Я позабочусь, чтоб тебя приняли под защиту.

— Ты такое можешь? — донеслась ментальная волна изумления.

— Я мастер храма Дилая, так что могу и не такое.

— Мастер? Ты не похож на мастера. Слишком молодой.

— Уж какой есть, — ехидно заметил Дарий. — У тебя что, есть более подходящая кандидатура в помощники?

— Да нет, — стушевалась Мия.

— Ну, тогда и не возмущайся. Если что-то случится — настройся на то, что хочешь поговорить со мной. Пусть я и далеко, но может чем и смогу помочь. Мне пора, Мия. У меня здесь тоже сложная ситуация.

— Кай-Ли, — тихо произнесла ташийка.

— Что? — не понял парень.

— Кай-Ли. Это мое настоящее имя.

— Будем знакомы, Кайли. Мое имя Дарий.

— Это два слова! — Возмутилась девушка.

— Ты не обижайся, но я совершенно не чувствую разницы. Называю, как умею.

С этими словами Дарий разорвал ментальный контакт и сжал амулет связи со столицей. В засветившемся окне отразилось довольное чем-то лицо уже знакомого магистра.

— Слушаю тебя, мастер Дарий.

— Прости меня, Урих… Но нет времени на объяснения.

После этого громовой волк вновь сжал всю информацию за прошедший день, отдельно разделив случай с Кайли и доклад о передвижении их отряда. Зашвырнув все это в ментальный канал, он сочувственно посмотрел на схватившегося за голову и болезненно застонавшего магистра. Второй раз магу достается от громового волка.

— Переведусь в село, — неразборчиво забормотал магистр. — Буду коров лечить да крестьян. Все спокойнее…

— Магистр, свяжись со мной, как только разберешь доклад, — быстро проговорил Дарий, гася амулет.

После этого Дарий вернулся в лагерь. Солнце уже село за горизонт, а его отряд был полностью увлечен ужином, тихо переговариваясь между собой.

— Мы оставили твою долю в котелке, — прогудел Ольд, увидев приближающегося друга. — Присоединяйся.

Дарий был голоден. Очень голоден, но сейчас запах наваристой каши из котелка не вызывал в нем ничего, кроме тошноты. Это не та еда, которая ему нужна… Из походных сумок доносился куда более приятный его обонянию запах…

— Зарт, — тихо обратился он к кочевнику. — Что в том мешке?

— Запасы мяса для завра. Ящеры едят раз в неделю, но я решил подстраховаться. Айна наложила сохраняющие заклятия, так что испортиться не может.

— Зарт… я бы лучше немного ограбил Добряка. Каша сейчас — не совсем то, что мне нужно. Ты понимаешь?

— Конечно, понимаю, — хмыкнул ларанец, — за последние дни ты слишком измотался. А силы мы восстанавливаем одним способом. Превратишься?

— Нет. В волчьем облике мне нужно значительно больше. Боюсь, даже всех запасов не хватит тогда.

Зарт понимающе кивнул, развязывая мешок. Отрезав двухкилограммовый кусок вырезки, он бросил ее парню. Дарий поймал угощение. Ноздри затрепетали от сладкого запаха свежей, сочащейся кровью телятины. Как только кочевник отделил мясо от основного куска — с него слетели сохраняющие чары, и стала капать одуряюще пахнущая кровь. Не выдержав, Дарий с рычанием впился клыками в сочную вырезку, вцепившись в нее когтями обоих рук.

— Оно же… сырое… — испуганно пробормотала Айна, сглатывая тошнотворный комок.

Только сейчас громовой волк поднял глаза от мяса на своих друзей. Они перестали есть, глядя на него со страхом и отвращением.

— Простите, — тихо проговорил он, выпустив из клыков свою еду. — Вам действительно не нужно было этого видеть. Пойду в лес.

— Нет! — Резко поднялся со своего места Ольд. — Ешь здесь. Нечего тебе, как зверю, под кустами прятаться! Ты мой друг! И если именно это тебе нужно… Даже не думай, что начну к тебе относиться иначе после этого. Садись к костру и ужинай вместе с нами!

— Но… вам ведь неприятно! — Покосился на бледную Айну парень.

— Ничего, — прошептала девушка. — Просто непривычно. Все хорошо. Не нужно нас избегать. Ведь это для тебя естественно, правда?

Ужин они доедали молча. Что бы Ольд с Айной не говорили — зрелище того, как Дарий рвал клыками сырое мясо, сильно выбило их из колеи.

Спать легли, не назначая дежурств. Дарий и Зарт приняли звериные облики, а уж мимо волков, как бы крепко они не спали, незамеченным подобраться не сумел бы никто. А среди ночи наконец-то засветился амулет связи со столицей, висевший на ветке рядом с громовым волком. Дарий почти сразу заметил, что магические вещи при превращении абсолютно перестают работать. Он не знал, куда они девались, но то, что не работали — это факт. Потому он предусмотрительно снял амулет с шеи и привесил на низкую ветку дерева возле выбранного лежбища.

Вернувшись в человеческий облик, парень взял амулет, кивнул насторожившемуся Зарту и побрел вглубь лесочка, чтобы не разбудить остальных.

В светящейся рамке отобразились три взволнованных лица с черными кругами под глазами. Похоже, не только у него последние дни оказались напряженными.

— Доброй ночи, Дарий, — проговорил глава тайной канцелярии, потирая переносицу. — Позволь представить тебе остальных участников разговора. Справа от меня находится ректор Академии Сил, Архимагистр светлой магии Ксонис Паларский. Слева — первожрец Храма Дилая. Без имени, просто — первожрец.

Дарий осмотрел чопорно одетого в элегантную светлую мантию моложавого ректора, чей возраст, безусловно, совершенно не читался по внешнему виду. По слухам, Ксонису перевалило за тысячелетие, хотя доказать и опровергнуть их никто не может. Первожрец выглядел, как и положено служителю Дилая, крепким, подтянутым с хищными движениями и острым взглядом.

— Рад знакомству, — уважительно поклонился парень в сторону первожреца, совершенно проигнорировав ректора, на что последний только хмыкнул.

— Твой род всегда славился обычаем проявлять уважение только к тем, к кому хотел его проявить. — Проговорил ректор приятным бархатным голосом. — Похоже, это ваше свойство заложено в вас от рождения.

— Я уважаю первожреца и бесконечно ему благодарен за то, что он сделал для меня. За то, что заступился когда-то за мою жизнь, принял под свое покровительство и позволил стать тем, кто я есть. Тебя, маг, мне не за что пока уважать. Если не сказать обратного.

— Я бесконечно рад, наконец, тебя увидеть, сын мой, — очень тихо произнес первожрец, но его голос оказался так силен, что подавил возмутившегося-было ректора. — И не благодари меня за прежние поступки. Это была моя обязанность. Разве мог жрец Дилая оставить в беде прямого потомка своего бога? Громовержец бы мне этого не простил. Тем не менее, хочу напомнить, что архимагистр Ксонис возглавляет все магическое сообщество Империи и, как и мы все, стоит на страже ее спокойствия.

— Отложим пустые препирательства, — отмахнулся барон Реннский. — Дарий, мы с тобой связались, потому что у нас возник ряд вопросов. Не знаю, понимаешь ли ты, насколько важные сведения передал, но эти новости оказались очень тревожными.

— Ты знаешь, что уничтожил вовсе не заклятие в обычном понимании этого слова? — Вклинился ректор.

— Если это было не заклятие, то что? — удивился громовой волк.

— Мы сами не можем понять. Я проанализировал запись твоего ментального отчета, и пришел к выводу, что магически это выявить невозможно. Тогда обратился к первожрецу. Сам он тоже мало что понял. И даже вместе нам не удалось разобраться в сути плетения. Это крайне тонкая работа на стыке сил темного жречества, темной магии и чего-то еще. Объясни нам теперь, как ты смог настолько четко различить это образование и чем сумел так легко уничтожить? По записи это совершенно не понятно.

Вздохнув, Дарий максимально подробно расписал каждый свой шаг, каждое ощущение и решение.

— Думаю, здесь нужен кто-то, кто владеет ментальной магией на должном уровне. И, опять же, я заметил заклятие, только оказавшись в разуме девушки. Как заметить его, не погружаясь в чужое сознание — я не знаю. — Закончил он свой рассказ.

— Значит, ты использовал чистую силу света, — задумчиво пожевал губами первожрец. — И этот свет полностью очистил сознание, не повредив разума девочки. Это уже что-то. Пожалуй… мне надо подумать. — С этими словами первожрец исчез из вида. Следом за ним испарился и ректор. Кажется, у них возникли идеи.

— Дарий, я бы хотел у тебя уточнить еще кое-что, — серьезно взглянул на него барон. — Как эта ташийка вышла с тобой на связь? В отчете это не упоминается.

— У нее оказался старинный амулет связи с громовыми волками. Она его умудрилась активировать, но я не говорил ей кто я. Все, что она обо мне знает — это то, что я мастер храма Дилая. И очень прошу сохранить это знание от нее в тайне, когда девушка окажется в Паларе. Мое чутье просто вопит вслух, что нельзя ей пока этого говорить. Не знаю, почему, но чутье всегда безошибочно предупреждает меня об опасности. Потому, будьте и вы с ней осторожны. Я постараюсь проверять ее сознание каждый день, чтобы исключить повторного наложения заклятий.

— Хорошо, — кивнул барон. — Мы ее встретим, после чего маги всесторонне обследуют диверсантку на предмет отложенных заклятий или иных сюрпризов. У нее должно быть немало информации о противнике. Сообщай мне о ее передвижениях. И еще… Не нравится мне эта история с артефактом связи. Сильно не нравится, Дарий.

— Вам не о чем беспокоиться. Меня заверили, что артефакт не сработает у темных.

С этими словами Дарий погасил амулет, не давая барону возможности продолжить неудобные расспросы. Вновь привесив цепочку к древесной ветке, он обернулся волком и лег досыпать.

Перед рассветом Дарий открыл глаза и прислушался к себе. Он все еще чувствовал себя не в форме. Внутри незаметно для него самого накопилась усталость. А ведь впереди самое сложное…

— Пора, — тихо шепнул он, превратившись в человека.

Шепот был немедленно услышан. Зарт и Ольд одновременно подняли головы, внимательно уставившись на парня. Но больше он ничего не сказал, отправившись к ручью тренироваться. В этот раз ему никто не помешал, так что удалось привести тело в полную готовность, разогрев кровь и мускулы. К его возвращению уже был готов завтрак. Завтрак…

— Будешь с нами есть, или как вчера? — Сразу понял его задумчивость Зарт.

— Пожалуй, мне лучше позавтракать тем же, чем ужинал, — лаконично ответил громовой волк. — Как жаль, что здесь нет добычи. Охота была бы очень кстати.

Кочевник ничего не ответил. Он не видел смысла в повторении вчерашнего разговора. Дарий и сам все понимает. В этот раз завтрак прошел веселее. Громовой волк смог удержаться от хищного инстинкта и нарезал сырое мясо аккуратными ломтиками, стоически подхватывая их вилкой по одному. Подобный способ приема пищи уже не выглядел столь шокирующе для людей. Тем более что его примеру в этот раз последовал и Зарт, что послужило причиной нескольких колких шуток об оборотнях со стороны Айны и Ольда.

Доев свою порцию, кочевник поставил пустую деревянную миску рядом и вопросительно взглянул на громового волка.

— Ты уже решил, как поступать дальше? У тебя ведь есть план? Самое время его озвучить, не находишь?

— Согласен! — Хлопнул по коленям своими огромными ладонями Ольд. — Сегодня мы их настигнем. Я хочу знать, как ты собираешься сражаться с целой армией оборотней, колдунов и ларанцев!

— Да, — кивнул Дарий. — У меня есть план. Я хотел воспользоваться амулетом, маскирующим ауру, который сделала Айна, и ее зельем, чтобы отбить запах. Если одеться в такие же шкуры, как у оборотней, никто ничего не заметит. Побывав в разуме Миры и просканировав ее память, я выяснил, что отряды движутся следующим образом. Впереди идут две тысячи ларанцев с обозами, заполненными награбленным имуществом теснинцев и жителей других городов, на которые они нападали на обратном пути. Следом едут темные колдуны и жрецы Радуна, за которыми движется колонна рабов. Оборотни охраняют рабов и рассредоточены вокруг отряда. Их так много, что за ними никто толком не следит, ограничиваясь лишь общими приказами, такими как «не нападать на своих», «сторожить рабов», «охранять караван». В остальном они полностью предоставлены сами себе и появления лишней фигуры в шкурах никто не заметил бы. Я собирался найти Миру и через нее вступить в контакт с оборотнями. Если бы они взяли на себя ларанцев, а мы колдунов, то победить было бы не так уж сложно. Именно поэтому я взял с собой такой маленький отряд. Будь нас больше — и битва с оборотнями была бы неизбежна. Я дам оскверненным свою кровь, если они помогут нам. Если нет… Значит, их всех придется убить. После заварушки в Теснине, я понял, что могу уничтожить за раз просто ужасающее количество людей.

— В целом, план не плох, — проговорил Зарт, ковыряя в зубах заостренной веткой. — Но есть изъяны. Оборотни не послушают незнакомого человека, затесавшегося в их ряды. А уж вычислить тебя им будет очень просто — в стае известен запах каждого волка. Ты не доберешься до Миры. Разговаривать с ними отправлюсь я. Меня они знают и уважают.

— Нужно вытащить Миру в первую очередь! Она не должна участвовать в схватке. — Не согласился парень.

— Вытащим, — кивнул кочевник. — Это вполне можно уложить в общий план. — Дарий, ты можешь показать мне того, кто сопровождал эту женщину? Новеньких всегда опекает лично вожак. Мне интересно, который именно.

Дарий сконцентрировался, до мельчайших подробностей припоминая одетого в шкуры мужчину, виденного им через глаза Миры. Его рост, движения, запах… Собрав все это в один образ, громовой волк ментально передал его Зарту.

— Это Оган! — Радостно оскалился ларанец, просмотрев образ. — Мой старый добрый друг. Хотя у меня неплохие отношения со всеми вожаками, но Оган — это совсем другое дело! Все складывается как нельзя лучше! Предлагаю план немного переиграть…

Оган шел рядом с новенькой немного в стороне от основного отряда. На это дело их выгнали с гор всех, кроме щенков и нескольких кормящих волчиц. Их материнский инстинкт оказался так силен, что перекрыл приказ даже Ночной Хозяйки. Зачем было выгонять всех? Больше пяти тысяч волков скорее создавали сутолоку, чем реальное боевое подразделение. К тому же, никто из колдунов совершенно не озаботился о том, чтобы кормить стаю хоть раз в день. Да и не было у них столько продуктов с собой. Голодные оборотни выедали на своем пути всю живность до последней белки, но этого все равно было недостаточно. Радует только то, что через день покажется Белый перевал. После того, как караван пройдет его — их работа закончится, и они снова смогут вернуться в горы к обычной спокойной жизни. Кулаки вожака до боли сжались. Пока Ночной Хозяйке вновь не взбредет голову бросить их на очередную цель. Мало ей того, что они и так страдают, переживая мучительные боли при каждом обращении! Нужно было ей сделать из них пушечное мясо! Три сотни волков погибло. Три сотни хороших людей, попытавшихся укрыться от собственной тьмы на Белом перевале. Да, по сравнению с общим числом, три сотни — не большая цифра. Если бы Оган не знал каждого. Проклятая волчица! Никто из них не хотел нападать на эти заставы! Он сделал несколько вздохов, попытавшись привести чувства в порядок. Рядом шла новообращенная, и его беспокойство могло ей запросто передаться. Мира. Оган снова взглянул на укрытую в шкурах фигурку. Эта женщина была уже не молода, но ее красота совершенно не увяла. Более того, в ней ощущалось особое, зрелое очарование… Она сказала, что недавно потеряла мужа, и Оган старался не проявлять лишних чувств. Пройдет время, ее горе покроется мутной пеленой, и быть может тогда… Он ведь так и не выбрал себе подругу, а она… Она могла бы ею стать. Он подождет. У оборотней очень много времени, ведь они не стареют.

Знакомый запах заставил Огана сбиться с шага. Он резко обернулся, уставившись на закутанную в шкуры фигуру. Живой…

— Живой, — хрипло произнес он, подскакивая к Зарту и хватая его за плечи. — Дружище, мы вас всех похоронили! Значит, она вас не убила, а только привела к покорности?

— Не совсем так, — радостно хлопнул по его плечу друг в ответ. — Что здесь было?

— Хозяйка погнала нас на погранзаставы. Солдаты дрались, как дьяволы. Мы потеряли три сотни хороших волков. Потом она ночью прилетела на своем драконе, выбрала несколько детишек и окончательно убралась за горы. Теперь нами командуют колдуны с помощью амулетов. У самих сил не хватает на то, чтобы держать нас в узде.

— Хорошо, что ее нет. Я немного беспокоился насчет этого.

— Разница не велика, — горько хмыкнул вожак. — Что с ней, что без нее — а мы все равно слуги. Ни ларанцы, ни колдуны не считают нас даже за разумных, относятся как к псам! И самое паршивое, что так оно и есть!

— Не хочешь изменить расстановку? — загадочно спросил Зарт.

— Что ты имеешь в виду?

— Пойдем, прогуляемся, друг, — положил руку на плечо Огана Зарт. — Разговор будет очень интересным.

— У нас приказ — охранять колонну. Как ты собираешься его нарушить?

— Зачем нарушать? — Делано изумился Зарт. — Патрулировать территорию — это же входит в рамки приказа? Вот, к примеру, видишь те дальние холмы? — Он указал рукой на цепь скалистых возвышений, которые здесь, в гористой местности, встречаются довольно часто. — Они мне кажутся подозрительными. Не хочешь проверить?

— Что ты задумал? — напрягся Оган.

— Пойдем, — хмыкнул Зарт. — Что ты теряешь?

— Хорошо, — сдался вожак. Все это ему сильно не нравилось, но ведь Зарт прав. Что он теряет?

— Мира, ступай к Ранисе, она о тебе позаботится, пока меня не будет.

— Нет, — снова послышалась улыбка в голосе друга. — Она должна пойти с нами, Оган.

— Она новообращенная, ей нельзя….

— Оган! — Крепкая рука оборотня сжала запястье вожака. — Разве я давал тебе повод к недоверию? Доверься и сейчас, как сделал это восемь лет назад.

Глаза вожака чуть расширились от удивления. Он ведь говорит о том случае, когда…

— Зарт, — в горле застрял колючий ком. — Что ты задумал?

— Пойдем, друг. Сам все увидишь.

С этими словами оборотень пошел в сторону тех самых холмов. Огану не осталось ничего иного, как последовать за ним. Рядом плелась не менее изумленная Мира. Что это значит? Он вспомнил тот день… зачем он его вспомнил? С того дня Зарт ни разу об этом не заговаривал. Восемь лет назад, когда перед Оганом стоял выбор. Выбор остаться в довольствии вместе со стаей темных или уйти, не приняв в душу проклятия. И именно Зарт тогда не дал ему пасть окончательно во тьму… силой забрав из обратившей его стаи. Тогда он первый раз попросил Огана довериться ему, ни о чем не спрашивая. Сегодня эта просьба прозвучала всего лишь во второй раз…

Они то взбирались на холмы, то спускались, петляя между каменистыми выступами неровной гористой местности. Расстояние до медленно бредущего каравана увеличивалось все больше. В какой-то момент его и Миру просто скрутило, повалив на землю, а Зарт продолжал идти… Словно и не чувствовал этого омерзительного заклятия, настойчивым молотом вбивавшего в голову мысль о том, что необходимо срочно вернуться.

— Зарт! — Прохрипел вожак, отползая назад на несколько шагов. — Дальше нельзя.

Рядом, тяжело хрипя от боли, корчилась Мира.

— В чем дело, Оган? Забыл? Я с несколькими волками не так давно пошел против приказа самой Ночной Хозяйки. Думаешь, боли было меньше? Почему же ты не можешь преодолеть приказ какого-то колдунишки с амулетом? — Зарт присел рядом, внимательно изучая болезненно скрипящего зубами друга сквозь узкие прорези закрывавшей лицо шкуры.

— Ради чего нам мучиться? До перевала совсем немного осталось! Еще день — и мы свободны! Зачем ты испытываешь меня и новенькую?

— Свободны? — Хмыкнул друг. — Как долго продлится ваша свобода? Пока Ночной Хозяйке или колдунам не захочется использовать вас в очередной войнушке? Так ты спросил, ради чего вам мучиться?

Зарт внимательно прислушался к окружающему миру, убедился, что поблизости нет ни одной пары лишних глаз, и сорвал с себя шкуры. Оган так изумился, что даже на время забыл про боль и настойчивый приказ далекого амулета. Его друг стоял под прямыми солнечными лучами, не испытывая ни малейшего неудобства. Он был прекрасно вооружен, аккуратно причесан и одет в броню, о которой в Ларане ходили легенды. Но на этом изумление вожака не закончилось. Небрежным движением руки Зарт сорвал с шеи какой-то амулет… И Оган увидел его настоящую ауру. Светлую ауру! Свет, поселившийся в его друге был так силен, что вожаку пришлось жмуриться и бороться с естественным для проклятого желанием бежать!

— Скажи, Оган. Разве это — не достойная причина для того, чтобы стиснуть зубы и идти вперед? Свобода и жизнь без боли под солнечным светом! Жизнь не в пещере, как последняя крыса, а среди людей! Или тебе нравится твое существование?

— Как? Как такое возможно? Зарт! Ты же светлый!

Кочевник медленно наклонился над лежащим в позе эмбриона другом, заглядывая через прорези его шкуры прямо в глаза.

— Я веду вас к тому, кто способен очистить оскверненную кровь. Он дал слово, что если договорится с волками — то очистит всех. Знаешь, где оставшиеся оборотни, ушедшие со мной в тот день с перевала? Строят себе дом в одной деревне, а местные жители им дружно помогают. А наша малышка Айри, кажется, влюбилась в пастуха, которого по глупости тяпнула еще до того, как была очищена. И еще их приняли на службу Паларской Империи, так что средства существования у них теперь будут. Имперцы очень обрадовались отряду светлых оборотней, способных остановить лазутчика, даже если он невидимый. Так что поднимайся, друг, стисни зубы и иди вперед! Потому что второго шанса ни тебе, ни остальным оборотням уже не представится.

Оган глухо зарычал, резко оттолкнулся от земли и поднялся на ноги. Его шатало, но с каждой секундой решимость вожака укреплялась, а боль отодвигалась все дальше на задворки сознания.

— Веди меня к нему, Зарт! Даже если мои ноги и руки перестанут слушаться — тащи за шиворот, как несмышленого щенка!

— Вот теперь ты больше похож на вожака, — довольно ощерился друг, подходя к ничего не соображающей от боли Мире. Она ведь новообращенная, и ей приходится в разы хуже. — Мира, — шепнул он едва слышно ей на ухо. — Я знаю, тебе больно. Но осталось пройти совсем немного. Еще два холма, а за ними тебя ждет твой старший сын. Что важнее для тебя, Мира? Сын или приказ колдуна?

— Ольд! — Прохрипела женщина, поднимая измученный взгляд на кочевника. — Он здесь?

— Соберись. Скоро все закончится. Тебе нужно пройти совсем немного.

Мира внезапно прекратила стонать, медленно поднялась на ноги и посмотрела на Зарта. Оган даже представить себе не мог, откуда эта смелая женщина черпала сейчас свои силы.

— Веди! — приказала она твердым, уверенным голосом. — Отведи меня к сыну!

— Ну, вот и молодцы, — довольно осклабился Зарт, вновь отправляясь в путь.

Теперь он не сомневался, что оборотни следуют за ним, даже испытывая чудовищные муки борьбы с заклятием. И, разумеется, ничуть не ошибался. Оган не представлял, за счет чего держится Мира, потому что, даже ему, вожаку, это было невыносимо. Но Мира упрямо шла вперед, а рядом шел и он сам с лихорадочно горящими от вспыхнувшей надежды глазами. Сколько времени они так брели? Ему казалось, что целую вечность. Под конец Огану пришлось собирать всю свою волю только для того, чтобы сделать еще хоть один шаг. А за ним еще один, и еще…

Неожиданно очередной шаг принес немыслимое облегчение. Словно огромная гора упала с плеч, а перед глазами медленно таяла болезненная муть.

— Пришли, — довольно потер руки Зарт.

Оган осмотрелся. Они находились в небольшом овраге, по дну которого пробегала узкая полоска хрустально чистой воды. Рядом с ручьем у костра сидел здоровый пепельноволосый парень, правящий тяжелый двуручник точильным камнем. Возле него хлопотала над женским платьем магичка из целителей. Больше никого видно не было. Где же тот, кто, по словам Зарта, способен очистить проклятую кровь? Уж не магичка ли? Нет, она, конечно, очень сильна, но на такое не способна. Услышав голос Зарта, целительница подняла глаза и приветливо улыбнулась. Парень, отбросив меч, на негнущихся ногах шел прямо к Мире.

— Ольд! — воскликнула она, бросаясь парню на шею.

— Матушка, хвала богам, ты в порядке! — Со светящимся счастьем лицом обнял женщину Ольд.

— Как же, в порядке, — печально выдавила она сквозь слезы. — Не видишь, я ведь теперь нечисть.

— Это не беда, — беспечно улыбнулся этот могучий молодой человек, отстраняясь от матери и внимательно ее рассматривая. — Дарий это быстро исправит! Главное, что ты живая!

— Дарий здесь? Где же он? Как он может помочь? Этот светлый оборотень такое говорил….

— Многое изменилось, мама, — серьезно взглянул Ольд в глаза Миры. Здесь было довольно тенистое местечко, так что оборотни сразу же смогли стянуть с лиц опостылевшие шкуры. — Не сомневайся, он поможет.

— Но где он? Я совершенно не чувствую его запаха и присутствия.

— Это потому, что он намазался настойкой Айны и скрыл ауру амулетом. Вон, смотри!

Оган проследил за пальцем Ольда. В отдалении, на верхушке здоровенного валуна сидел в медитативной позе молодой человек в таком же костюме, как у Зарта, только с двумя клинками за спиной, нагрудной перевязью с метательными ножами и поясом, из которого выглядывали хищные лезвия каршей. Глаза у него были закрыты, а дыхание оставалось очень редким и глубоким. На запястьях, подставленных солнечному свету, красовались две татуировки мастера храма Дилая.

— Жрец? — Изумился Оган. — Не думал, что они могут очищать оборотней. Будь это так, почему мы раньше о подобном не слышали?

— Бери выше, дружище, бери выше! — Весело хлопнул его по спине Зарт, обернулся к неподвижно застывшей фигуре и заорал: — Я привел их, Хъяран! Слезай уже, времени мало!

Оган увидел, как неспешно открылись глубокие льдисто-голубые глаза человека, и вздрогнул. Зарт назвал его…

— Хъяран? — резко повернулся он к другу. — Полубог? Разве это не легенды?

— Имеешь удовольствие лично убедиться, — качнул головой кочевник.

Молниеносным движением, которого не различили даже глаза оборотня, человек оказался возле них. Он внимательно осмотрел Огана с головы до ног, и вожаку показалось, что кто-то прибил его ноги к земле. Ну и взгляд! Ничего не сказав, парень прошел мимо. Он подскочил к Мире и внимательно ее ощупал.

— Ты не ранена? Ничего не болит? Айна уверяла, что пока вы в ее кругу — приказы колдунов не будут на вас влиять, — он ткнул когтистым пальцем в едва заметную руническую линию.

Оган осознал, что ему стало легче именно тогда, когда он ее пересек. Вот, значит, почему боль так резко отступила…

— Нет, мальчик мой, я в порядке, насколько это, конечно, возможно в моем положении.

Ласковая улыбка осветила до того холодное и властное лицо парня, сделав его сразу удивительно доброжелательным. Из под губ блеснули острые белые клыки. Кем бы он ни был, но человеком точно не являлся…

— Послушай меня внимательно, Мира. Я хочу очистить тебя от скверны немедленно, но должен предупредить. Это очень, очень болезненно. Агония длится от десяти минут до часа. У всех получалось по-разному. Но это будет последняя боль. После процедуры ты станешь как Зарт. Зарт! — обернулся он к кочевнику. — Покажи им.

Тот в ответ только пожал плечами и… совершил превращение в волка! Днем, в одежде, с оружием и без каких-либо признаков боли! Оган почувствовал, что должен присесть, и медленно опустился пятой точкой на утоптанную траву. Обратное превращение, после которого вся экипировка оказалась целой, невредимой и одетой, вожак наблюдал несколько отстраненно. Он почувствовал, что больше в этот день удивляться не способен.

— Что я должна делать? — твердым решительным тоном спросила Мира.

Парень подал ей обрубок крепкой палки.

— Ложись на землю и зажми в зубах. Я буду держать тебя, чтобы в припадке не поранилась.

— Пойду патрулировать, — подал голос Зарт. — Не хватало еще, чтобы нас застали врасплох.

— Ступай, — кивнул тот в ответ.

Вновь обратившись волком, друг ехидно посмотрел на Огана и скрылся в нагромождении камней. Тем временем, Мира послушно легла на предупредительно постеленное магичкой покрывало, зажала в зубах палку и вопросительно посмотрела на парня. Оган напрягся. Это было то, ради чего он и пришел. Доказательства. Обоснования для надежды… Если Мира очистится… Он сделает все, что бы этот юноша ни попросил. Ради себя и ради остальных. Да, ему не составило труда догадаться, что его привели сюда не просто так. И очищение Миры сейчас было демонстрацией возможностей. Вожак не был дураком, но какая разница? Оган сел на землю также как совсем недавно сидел на валуне этот странный юноша, и стал внимательно смотреть.

Парень достал из перевязи один из ножей, надрезал себе ладонь и наклонился над Мирой.

— Верь мне, — тихо прошептал он, резко проводя лезвием по ее руке и капнув своей кровью прямо в рану.

Женщину выгнуло дугой. Молодой человек крепко зафиксировал ее, не давая даже пошевелиться. Она заорала, крепко уцепившись зубами в прикушенную палку. Похоже, приятного мало. Оган с уважением смотрел на то, как юноша держит оборотня, почти не прилагая никаких усилий. Его лицо было вновь спокойным и уверенным. Чего нельзя было сказать об остальных. Ольд, не в силах видеть мучений матери, отвернулся, нервно сжимая и разжимая кулаки. Магичка смотрела с бесконечно глубоким состраданием…

Наконец, все закончилось. Мира обмякла в руках Хъярана, невольно улыбнувшись наступившему облегчению. Да, теперь Оган не сомневался, что перед ним Хъяран. Потому что отчетливо видел свет, исходящий от Миры. Женщина аккуратно поднялась, вышла из круга на ярко сияющее солнце, подставив лицо теплым лучам, и рассмеялась. Счастливо, облегченно. К ней тут же подскочил Ольд.

— Как ты, матушка?

— Все получилось! — Радостно обняла она сына. — Дарий, получилось!

— Я же тебе обещал, — мягко улыбнулся Хъяран уголками губ. — Теперь все будет хорошо.

— Мира, — окликнула женщину целительница. — Меня зовут Айна. Я приготовила тебе нормальную одежду из своих запасов. Возьми, — она протянула симпатичное платье цвета бирюзы. — Все равно не ношу. А тебе нужно выбираться из этих шкур… Если честно, от них такой запах, что…

— Спасибо тебе, девочка моя, — ласково обняла женщина магичку. — Спасибо.

— Ну что? — обратился к Огану Хъяран, заставив того вздрогнуть. Он не заметил, как этот парень оказался за его спиной!

Развернувшись, вожак низко поклонился, коснувшись лбом земли.

— Я сделаю все, что ты пожелаешь, Хъяран. Выполню любой твой приказ. Но позволь спросить… Если очищение происходит твоей кровью, то как ты сделаешь тоже самое для пяти тысяч оборотней?

— Я стараюсь держать свои обещания. Потому останусь в ваших горах до тех пор, пока не освобожу всех до единого. Сколько бы это не заняло времени. Но при условии, что вы докажете свое желание освободиться.

— Чего ты хочешь, Хъяран?

— Мое имя Дарий. Называй меня так. А хочу я, чтобы оборотни провели мой отряд, замаскировавшийся под одних из вас, к повозкам темных жрецов и колдунов. И после того, как мы нанесем по ним удар, я хочу, чтобы оборотни напали на ларанцев, попутно защищая пленных. Вас вдвое больше, чем кочевников. Вы должны справиться, какие бы приказы не получили. Это будет самым сложным, но самым главным доказательством того, что вы готовы принять очищение. А после боя я пойду с вами на Белый перевал и исполню данное обещание.

— Я не могу решать за всех волков, Хъяран…

— Ступай, — махнул он рукой. — Если успеешь принести ответ до заката — будет очень хорошо. Потому что завтра мы нападем, но если вы окажитесь на стороне врага… — Дарий пронзил Огана острым взглядом, от которого у него побежали мурашки по спине, а тело стало ватным. Хъяран сорвал с шеи амулет, и на вожака обрушилась такая мощная сила света, что ему показалось, будто на спину положили раскаленное солнце, сжигающее дотла его душу. — Если вы окажетесь на стороне врага — я убью вас всех вместе с колдунами.

Оборотень на негнущихся ногах начал отползать от него. Дарий не сдвинулся с места, внимательно наблюдая за его действиями. Набросив на лицо шкуру, Оган выскочил на солнечный свет и, что было мочи, помчался к каравану. Пять тысяч оборотней? Да полубог положит их одним только взглядом. С такой мощью… Он действительно способен убить их всех! Нужно убедить остальных, во что бы то ни стало. И сделать это так, чтобы колдуны ничего не сообразили.

Дождавшись, когда оборотень окончательно скроется из зоны досягаемости его ментальных чувств, Дарий с облегчением отпустил тиски медитативного контроля, в которых провел последние несколько часов. Опустившись на землю, он с удавольствием потянулся.

— Что ты сделал? — Тихо подошла целительница. — Ты выплеснул такое количество силы, что стер в порошок мой рунный круг. Хорошо еще, что это место полностью блокирует проявление сил. Если б не залежи охита — тебя бы ощутили все колдуны в радиусе нескольких сотен километров. Нужно благодарить Зарта за то, что указал это место для лагеря.

— Когда я вошел в глубокую медитацию, то ощутил внутри себя эту силу. А так как от меня требовалось показать свои возможности… Мне тогда подумалось, что позволить ему увидеть капельку этой силы — хорошая идея. Сам не ожидал, что получится так мощно.

— Знаешь, — проговорила Айна, присаживаясь рядом с парнем. — Это чуждая сила. В этом мире такой не существует. Дарий, это сила богов. Нигде в летописях не упоминалось, чтобы громовые волки ее использовали. Может это происходит из-за того, что громовых волков всегда было трое. До тебя еще не было случая, чтобы оставался один. Прошу, будь осторожен и старайся не прибегать к этому вновь. Никто, ходящий по земле, не способен выдержать божественную мощь. Это касается даже прямых потомков богов. Если будешь неосторожен — то сам себя сожжешь.

— Я тебя понял, — передернул плечом громовой волк. — Спасибо, что предупредила. Ты сможешь сделать повторный рунный круг? Если Оган вернется, он должен быть в состоянии разговаривать.

— Могу сделать другой, но он будет шире или уже. На том же месте не получится.

— Сделай шире. Мало ли что.

Серый матерый волк вынырнул из-за россыпи камней, принюхался и превратился в Зарта.

— Ну, ты его и напугал, — усмехнулся он, падая на то место, с которого уже поднялась целительница, принявшаяся возводить новое заклинание. — Никогда не видел, чтобы вожак драпал, поджав хвост.

— Это ведь была твоя идея. Я до сих пор не могу понять, для чего ты уговорил нас всех на этот спектакль. Чтобы стать таким холодным, мне пришлось воспользоваться глубокой медитацией. Я ведь совсем не такой на самом деле! Все это было обманом. Странно только, что оборотень его не ощутил.

— Вовсе не обман. Ты бывал таким и прежде, я просто попросил тебя постараться вновь войти в это состояние. Периодически ты именно так себя и вел. И тогда даже мне не раз приходилось вздрагивать от одного твоего взгляда.

— И мне тоже, — отозвалась с дальнего конца лагеря Айна, припомнившая их первую встречу.

— Вот видишь? Это вовсе не было обманом. И в словах твоих не было лжи. Ты говорил именно так, как оно и есть на самом деле. И именно это больше всего перепугало моего друга. Очень удачно все прошло!

— Но зачем было его пугать? Если он тебе друг? — Не сдавался Дарий.

Зарт на минуту притих, собираясь с мыслями. Когда он заговорил, его речь была спокойной и проникновенной.

— Ты не совсем понимаешь, что такое оборотни. Оган — мой друг, и за него я готов отрезать себе правую руку. Но он еще и проклятый, нечисть, оскверненный. Как бы его душа не стремилась к свету, тьма все равно налагает свой отпечаток на его поведение. Потому, показав исключительно свою доброту, ты бы не добился от него уважения. Еще во время разговора вожак уже бы продумывал десятки способов тебя использовать в своих целях. Такова его природа, и с этим ничего нельзя поделать до тех пор, пока он остается темным. Теперь же, когда ты показал ему собственное могущество, жесткость и опасность — можешь быть уверен, что Огану даже в голову не придет мысль о неподчинении. Стая ценит силу и никогда не пойдет за слабохарактерным лидером. Запомни это свое состояние, Дарий. Минимум до того момента, как очистишь последнего волка — тебе придется выглядеть в их глазах именно таким.

— Твои слова просто греют мое сердце, — недовольно буркнул парень, после чего превратился в волка и улегся спать. Сейчас оставалось только ожидание. И он решил использовать это время на то, чтобы как можно лучше отдохнуть и восстановить физические и моральные силы.

За пару часов до рассвета вернулся Оган вместе с остальными вожаками. Всего оборотней было восемнадцать. Заранее предупрежденный об их подходе Дарий был вынужден вновь сковать свои эмоции жесткими цепями контроля. Вожаки низко поклонились ему, неподвижно и молчаливо наблюдавшему за подходом процессии. После чего внимательно рассмотрели Миру, бурно обсуждая произошедшие в ней перемены. Их никто не торопил.

— Мы согласны, — произнес, наконец, Оган. — Волки вступят в сражение на твоей стороне, Хъяран. Завтра в полдень караван совершит последнюю остановку перед перевалом и простоит до следующего утра. Колдуны и ларанские куланы решили, что всем людям необходимо отдохнуть перед преодолением такого сложного препятствия. Вас будет ждать сотня волков с приготовленными шкурами на окраине. Так вы сможете незаметно смешаться с ними, чтобы войти в лагерь. Но должен сразу предупредить. Колдунов охраняют оборотни, которые к нам не имеют отношения. Это элитный отряд, способный менять облик в любое время. Они впустили тьму в свои души и получают какое-то чудовищное удовольствие от боли превращений. Вам придется пройти их, прежде чем добраться до колдунов.

— Тогда так и поступим, — холодно произнес Дарий. — Мы смешаемся со стаей, пройдем оскверненных и доберемся до колдунов. До того момента, как я нанесу удар по колдунам, от вас требуется только одно — не подчиняться приказам. Оборотней мы вырежем оружием, а по колдунам я ударю своей силой. Именно это и послужит вам сигналом, получив который вы нападете на ларанцев. Понимаю, как трудно для вас будет сопротивляться заклятью, но это единственный выбор. После уничтожения колдунов вас уже не должны будут беспокоить их амулеты.

— Мы потерпим, — заговорил хриплым голосом один из вожаков. — Когда появляется надежда, когда ее уже видно — все препятствия преодолимы.

— Нам пора, — подал голос еще один оборотень. — Скоро закат. Хорошо бы, если он будет одним из последних, к которым нужно как-то готовиться.

— Ступайте, — кивнул Дарий.

Вожаки низко поклонились, после чего исчезли за россыпью крупных валунов.

Утро намеченного дня выдалось несколько суетливым. С большим трудом мужчинам удалось убедить Айну забрать лошадей и присоединиться к вставшему в отдалении лагерю целителей. Миру тоже пытались отправить, и она даже вначале ушла с Айной. Но через час вернулась, одетая в чуть великоватый мужской костюм с неизвестно где раздобытым мечом у пояса. Вот ее отговорить уже не получилось. Женщина упирала на то, что она теперь оборотень и в разы сильнее людей, привела довод о том, что с оборотнями должен кто-то остаться для контроля над их действиями. Окончательную точку она поставила в споре, заявив, что хочет отомстить за мужа и сыновей, один из которых теперь неизвестно где, а второй стал охотником на нечисть, навсегда отказавшись от возможности продолжения рода и простого человеческого счастья. Повинуюсь глубинному внутреннему чутью, Дарий огорошил всех присутствующих, неожиданно позволив ей остаться в отряде. Он ощущал, что за решением отомстить за мужа и свою семью, стоял какой-то еще один выбор, который даже сама Мира еще не осознала. И это было очень важно. Очень.

В ожидании назначенного часа, Дарий углубился в медитацию, пытаясь разобраться со своими предчувствиями. Что-то его тревожило. Что-то было не так. При этом за успех самой операции он мог ручаться. Но что-то угрожало лично ему, и он никак не мог уловить подробностей.

Столица Паларской империи город Кас. Кабинет главы Тайной Канцелярии.

— Ну? — Влетел в кабинет сильно взвинченный Император, захлопывая за собой дверь ногой. — Скажите, что у вас есть хоть одна хорошая новость? Потому что если ее нет, то клянусь богами, я вас всех троих завтра повешу на столичной площади!

Глава тайной канцелярии, ректор и первожрец изумленно переглянулись. На их памяти Император еще ни разу не позволял себе такого поведения.

— Хорошие новости есть, мой Император, — поднялся со своего места Ксонис. — После некоторых изысканий нам с первожрецом удалось найти способ вычисления людей с внедренным заклятием контроля.

— Подробнее? — Тут же взял себя в руки и перешел на деловой тон Император.

— Заклятие оказалось очень не простым, обычными магическими способами его выявить невозможно. Мы разработали амулет на основе ментальной магии. После освещения в храме Дилая и Риалы поочередно, артефакт заработал. Мы его уже успели опробовать и выявили несколько невольных лазутчиков в тайной канцелярии. Трогать пока их не стали, чтобы раньше времени не насторожить врага и не вынудить его к немедленным действиям. Вначале необходимо создать как можно более крупную партию амулетов и раздать их назначенным проверяющим. При сближении с носителем подчиняющего заклятия, амулет меняет цвет. Мы решили выполнить его в форме простого браслета. Проблемы заключаются в том, что делать его необходимо из дорогих металлов, к тому же, у нас катастрофически не хватает ментальных магов. А только они способны создать и внедрить необходимое плетение.

— Сколько времени это займет? — строго спросил Император.

— Три-четыре месяца в максимально напряженном ритме работы, — спокойно произнес первожрец.

— Ментальных магов у нас крайне мало, — продолжил Ксонис. — Боюсь, даже мне самому придется лично засесть за эту работу.

— Постарайтесь ускориться! Я теперь даже по своему дворцу не могу спокойно гулять! В каждом вижу тайного предателя или лазутчика! А что творится в других ведомствах, в армии? Да эти диверсанты могут такого натворить, что думать страшно!

— Насчет тех, кто давал клятву на крови, можешь не беспокоиться, мой Император, — заговорил Славий. — Мы абсолютно уверены, что заклятье не способно ее преодолеть, и саморазрушается при попытке наложения. Жрецы находятся под защитой богов и не восприимчивы даже к клятве на крови, что уж говорить о подчиняющих чарах. Поэтому рекомендую ввести в свиту троицу боевых магов для усиления охраны.

— Хорошо. Ксонис, подбери мне надежных и смышленых ребят. Дальше. Как поступим с выявленными диверсантами? Казнить их всех?

— Зачем казнить? — рассудительно заметил первожрец. — Должен заметить, что в большинстве своем они как раз являются образцами преданных слуг Империи. Иначе бы их не выбрали темные для своих целей. Такими людьми не разбрасываются. Для начала их можно просто изолировать до тех пор, пока жрецы не разберутся со способом снятия заклятья, которым воспользовался мастер Дарий.

— Между прочим, он как раз ментальный маг, и очень сильный! С его способностями, ему ничего не стоило бы зачаровывать по паре сотен амулетов в день! — Встрял ректор.

— У объекта сейчас иная задача и отвлекать его от нее я бы не стал. — Ответил Славий. — Исходя из докладов наблюдателей и самого объекта, если у него все получится, то Империя вполне может усилиться мощным подразделением светлых оборотней. А их способности, скажу я вам, действительно впечатляют. Теснинские маги представили отчеты обследованных оборотней, уже принятых на службу в корпус скорпионов, охраняющий шахту. Если объекту удастся очистить всю нечисть с Белого перевала — то их боевая мощь может сравниться с совокупной мощью полноценной имперской дивизии. И это я еще преуменьшаю.

— В условиях острой конфронтации с Таш и Лараном, мы никак не можем отказаться от такого шанса заполучить дополнительную силу, — согласился с главой тайной канцелярии Император. — Объект не отвлекать.

— Мой Император, — заговорил первожрец. — Позволь дать совет… Не стоит называть потомка богов «объектом». Мастер Дарий — самостоятельная и довольно сильная характером личность. Боюсь, узнай он о подобном отношении, мы не сможем рассчитывать на его помощь. К тому же, я немного пообщался с беглыми ташийскими магами. Так вот, ранее никогда еще не было такого, чтобы боги лично являлись и признавали одного из громовых волков или всех сразу — своими детьми. Прямыми потомками, руками богов на земле — да, но сыном… Дарий первый, понимаете? Риала лично признала его своим сыном, а это означает многое. Неуважение к громовому волку может оказаться чревато гневом богов. В нашей ситуации это было бы фатально. Надеюсь, я понятно объяснил?

— Нужно было его все-таки убить, когда была возможность, — буркнул Император.

— Боюсь, храм Дилая не позволил бы этому случиться, — мягко ответил первожрец. — Потому, не сожалей о несделанном, мой Император. Скажи лучше, что тебя так расстроило, в начале разговора.

— Я почти забыл об этом, — хмыкнул правитель. — Жаль, что не забыл окончательно. Хоть бы день еще прожил в счастливом неведении. Внешняя разведка доложила, что империя Таш напала на королевство Дайхин. Взять его ташийцам труда не составит. После этого у нас с восточниками появится общая граница. Мой секретариат буквально взорвался от запросов послов сопредельных стран о личной аудиенции.

— Как далеко они зашли? Можно ввести в Дайхин свои войска и остановить вторжение, — задумчиво проговорил Славий.

— Это будет началом открытого противостояния. — Не согласился первожрец. — Мы еще не готовы к нему. А, учитывая наличие диверсантов в армии, подобный шаг станет роковой ошибкой. Ташийцам в любом случае не взять под контроль целую страну за пару дней. А потом им нужно будет переварить захваченное, обустроить новые границы, организовать регулярное снабжение армии и прочие мелочи. Этим временем мы воспользуемся для поиска диверсантов и усиления армии.

— Так и есть, — кивнул головой Император. — Мне пора, скоро начнется заседание малого совета. Сообщите мне, как только появятся новости от об… от мастера Дария. Хотелось бы услышать приятную новость о судьбе оборотней.

— Непременно, мой Император, — поклонился ректор. Одновременно с ним поклонились и остальные.

 

Глава 7

Ближе к полудню небо заволокло тяжелыми серыми тучами. Зарт с интересом косился на Дария, подозревая, что эта пасмурность — его рук дело, но прямо спрашивать не решался. В любом случае, такая погода должна была значительно облегчить действия оборотней в бою. Теперь, в случае утраты шкур, яркое солнце не грозило им ожогами и болью. Хотя, ларанец не был уверен, что парень руководствовался именно этим, собирая над головой тучи. Скорее всего, он рассчитывал замаскировать подготовку грозового шторма перед атакой, ведь, судя по тому, что Зарт видел там, в Теснине, на эту атаку необходимо время. Да, это как раз, вполне в его духе. Вряд ли он умудрился подумать еще и про оборотней. Все же, ему еще не хватает опыта для подобного просчета своих действий. Но, так или иначе, польза получится двойная. Главное сказать, чтоб не рассеивал тучи после того, как выполнит задуманное.

Как и было запланировано, Дарий, Ольд и Зарт около полудня встретились с четверкой сопровождающих за небольшим скальным нагромождением в часе пути от основного лагеря ларанцев. Мира успела присоединиться к стае еще раньше, воспользовавшись шкурами, в которых пришла в лагерь. Ее роль состояла в поддержке оборотней во время атаки на кочевников. Переодевшись в такие же шкуры, какие носили остальные нечистые, команда вошла с тыльной стороны каравана. Здесь были только рабы и оборотни, охранявшие их. Пленные лежали, кто где попадал, не в силах совершить еще хоть одно лишнее движение. Дарий старался не смотреть на их усталые, осунувшиеся лица, сбитые до крови пятки и багровые следы от стальных ошейников. Печальные женщины под неустанно следящими взглядами охраны сновали у походных котлов, готовя скудный обед для рабов. Атмосфера была настолько гнетущей, что громовому волку пришлось усилить медитативный контроль, чтобы не взвыть от нахлынувшего на него со всех сторон отчаяния и безысходности. Завернутые в шкуры охранники лишь мельком взглянули на подошедшую компанию, после чего безразлично отвернулись. Вместо них, спины троицы диверсантов прожигали десятки молчаливо-ненавидящих глаз рабов.

— Мне говорили о проклятых, добровольно отдавшихся тьме. Где они? — Тихо осведомился парень у своего ближайшего сопровождающего.

— Они сюда не суются. Знают, что мы их не очень любим, потому стараются держаться ближе к колдунам, составляя их номинальную охрану. — Пояснил ближайший оборотень неожиданно юношеским, ломающимся голосом.

— Много их? — Поинтересовался Ольд.

— Два десятка. Скоро сами увидите. Только пройдем еще немного, и лучше следуйте за нами. Колдуны не терпят запахов, доносящихся со стороны пленных и ларанцев, потому требуют, чтобы рабы вставали на отдых, не доходя их, а кочевники должны пройти немного вперед. Так они оказываются в некоторой обособленности и легко контролируют всех, кто к ним приближается. Но в этой гористой местности не самое удобное место для лагеря. Множество расселин и каменистых нагромождений позволяет легко подобраться к ним незамеченными. С вашими амулетами и отбивающим запахи зельем это не составит труда.

Дарий резко становился, повернувшись к дававшему пояснения юнцу.

— Ты говоришь без акцента, и речь твоя выдает обученного грамоте. Ты ведь не ларанец?

— Нет, господин. Я паларец. Бывший послушник храма Единого. Настоятель увидел во мне потенциал и отправил в столицу для дальнейшего обучения. По дороге на нас и напали. Оказавшись укушенным, мне не оставалось ничего иного, кроме как отправиться к Белому перевалу, постоянно рискуя нарваться на охотников за нечистью. Так я и оказался здесь.

— Трудно тебе сейчас? Не слушать приказа колдунов?

— Нет, господин. Нам не давали приказа «не приводить чужаков». Наверное, им и в голову не приходила подобная возможность.

— Послушай меня. И остальные тоже. — Проговорил Дарий. Он дождался, когда все взгляды остановятся на нем. — То, что колдуны так любят обособленность — сейчас нам на руку. Честно говоря, я несколько беспокоился за последствия той силы, которую собираюсь призвать. Но раз они отдельно от остальных… Вы проведете нас к лагерю колдунов, после чего должны позаботиться о том, чтобы все ваши находились или позади пленных, или среди ларанцев. Я буду бить по всем темным, которых почувствую вокруг себя. Разделять своих и чужих у меня не будет ни времени, ни возможности. Вы тоже темные, потому, в радиусе сотни шагов от лагеря колдунов никого из вас быть не должно. Надеюсь, не нужно объяснять, почему? Как только увидите мою атаку, а не увидеть ее может только слепой — сразу же нанесите удар по кочевникам. Ваша задача — выбить их максимально быстро, на долгий бой у вас может не хватить сил. Я видел, что происходит с вами, когда вы ослушиваетесь приказа. Нет никакой гарантии, что один-два колдуна не окажутся достаточно живучими, чтобы отдать прямой приказ через амулет. К этому моменту, если вас скрутит из-за неподчинения, рядом не должно оказаться ни одного врага, способного нанести удар по вашим беззащитным шеям. Если что, Мира, разумеется, подстрахует. Но она не может оказаться везде одновременно.

— Не беспокойтесь, господин. Наши вожаки уже обо всем позаботились. Как только доведем вас до места, мы немедленно присоединимся к отряду, заботящемуся о пленниках. Туда добираться ближе, чем к основной части, окружившей ларанцев.

— Хорошо, — бросил Дарий, отвернувшись. Его взгляд сосредоточился на очередной возвышенности, за которой уже ощущалось жутковатое присутствие темной магии. — Уходите сейчас. Дальше мы сами.

Зарт молча проследил за скрывающимися меж камней фигурами оборотней. Они исполнили приказ, не задумываясь, мгновенно и бесшумно отправившись в обратный путь. Все шло согласно плану и это вселяло смутное беспокойство в старого опытного воина. Слишком просто они проникли в стан врага, слишком гладко все проходило… Зарт был воином задолго до того, как прикрывая собой отступление охраняемого вельможи, попал под судьбоносный укус оборотня той далекой лунной ночью восемь лет назад. На его долю выпадало множество вылазок в стан врага и боевых операций. И он точно знал, что все не может проходить настолько гладко. С каждым шагом его беспокойство росло. Видимо, ощутив состояние побратима, Дарий коснулся его сознания ментальным щупом. Ларанца передернуло. Он не знал, что чувствовали остальные, судя по реакции, обычные люди ничего такого не ощущали во время ментального разговора с громовым волком. Зарту же казалось, что ему в мозги проникло склизкое холодное щупальце, но он старался сдерживать внутреннее отвращение, чтобы не обидеть юного Хъярана.

— Зарт, что с тобой? — обеспокоенно спросил Дарий по мысленной речи.

— Не нравится мне это все. Не правильно, не нормально это, понимаешь? Дарий, мне кажется, лучше отступить. Я уверен, что впереди нас ждет ловушка.

— Я знаю, — донеслись слова, окрашенные грустной улыбкой. — Но мы должны освободить людей. Верь мне, я чувствую, что все пройдет хорошо. Вы разделаетесь с колдунами и ларанцами. Мое чутье никогда меня не подводит в таких вещах.

— Ты сказал «вы»? — мысленно воскликнул Зарт. — «Вы», а не «мы»! Дарий…

— Зарт! — Резко оборвал громовой волк кочевника. — Я хочу, чтобы ты мне пообещал одну вещь. Независимо от того, выживу я или нет, вы закончите начатое. Что бы со мной не произошло — ты и остальные должны добить врагов и вернуть жителей в Теснин.

— Хъяран! Что ты такое говоришь?! Ты что…

— Обещай! — От взгляда Дария, направленного на Зарта, того словно кипятком ошпарили. — Если произойдет худшее, ты должен взять ситуацию в свои руки и закончить дело! Я не собираюсь умирать! Но ты сам воин, должен понимать, что в бою может случиться что угодно.

Ларанец так стиснул зубы, что скулы заболели от невероятного напряжения. Ему не хотелось говорить это слово, все внутри восставало против него, но эта решимость… Мальчишка знает, на что идет, и он просто не имеет права отказать ему в этой просьбе.

— Обещаю, — едва ли не со стоном выдавил из себя Зарт.

— Не переживай, — с некоторым облегчением проговорил Дарий. — Я чувствую угрозу для себя, но не чувствую верной смерти. Быть может, все обойдется ранением или чем-то подобным. В плен к колдунам я не пойду, они не получат меня живым. А уж убить себя я сумею в любой ситуации. Поэтому не отчаивайся и не теряйся ни при каких обстоятельствах.

— Понял тебя, — уже более спокойно отозвался кочевник. — Не вздумай умирать, ты же еще должен подарить свет пяти тысячам волков.

— О таком забудешь, — ухмыльнулся парень, попытавшись вообразить себе, как это все будет делать и сколько литров крови ему на это понадобится.

Поднявшись на каменистый склон, с которого можно уже было рассмотреть аккуратный лагерь темных колдунов, Дарий резко остановился, укрывшись в небольшой впадине меж крупных валунов. Рядом нарисовались ничего не понимающие товарищи.

— Что-то не так? — Вопросительно взглянул на парня Зарт. — Можно проползти еще пару десятков метров, прежде чем окажемся в зоне видимости постов проклятых.

— Нельзя, — ментально ответил громовой волк. — Ты ничего не видишь?

— А что я должен видеть? — Закрутил головой ларанец. Ольд, слышавший ментальный разговор, также стал внимательно рассматривать окружающее пространство, но ничего подозрительного так увидеть и не смог.

Дарий тяжело вздохнул и ментально передал картинку того, что видел сам. Зарт вздрогнул от внезапно открывшегося зрелища.

— И что это?

— Не знаю. Похоже, только я способен видеть этот кошмар. Быть может ловушка, может, охранное заклинание, но соваться сейчас туда у меня нет никакого желания.

— И что будем делать? — подал голос Ольд, ошарашено рассматривавший огромный кокон переплетенных черных нитей неизвестного заклятия, окружавший ровный круг островерхих палаток.

Лагерь состоял из двух десятков мелких шатров и четверки больших походных жилищ. Верхушка каждой из крупных палаток была увенчана тонким металлическим шестом, служившим неизвестной цели. Ранее ни Ольд, ни Зарт подобных украшений еще не встречал. Эти шатры были установлены равноудалено друг от друга, образовывая своеобразный квадрат в центре круга, в котором находился витиеватый рисунок. И, в завершение, вся эта конструкция покоилась внутри аккуратной сферы, состоящей из непрерывно шевелящихся, словно змеи, живых черных магических нитей, переплетенных между собой в таком порядке, что невозможно определить, откуда все это запитывается энергией и куда посылает сигналы. Вся компания дружно согласилась, что здесь не все так просто.

— Не нравится мне эта площадка с рисунком в центре лагеря, — озвучил общее мнение Зарт. — Очень уж напоминает узоры, которые наша Айна выписывала.

— Смотри, — ткнул Ольд Зарта локтем в бок. Кочевник перевел взгляд в сторону, которую указывал сын кузнеца. Из одной из палаток выскочил оборотень и стремглав понесся в направлении протекавшего рядом горного ручья с ведрами наперевес.

— Интересно они тут службу несут, — хмыкнул ларанец. — Я ожидал немного иного.

— Думаю, причина в этом заклятии, — задумчиво проговорил Дарий. — Нити кокона реагируют на перемещение оборотня. Они касаются его и сразу же успокаиваются. Похоже, это охранное заклинание, способное отличать доверенный круг, имеющий доступ в лагерь, от гостей, явившихся без предупреждения.

— И что будем делать? — Вопросительно взглянул на своего Хъярана Зарт. — От края этой гадости до самого лагеря метров триста. За один наскок не преодолеешь, а если это заклятие еще и поджарить способно нежеланного гостя, то у меня совсем идей никаких не остается.

— Сомневаюсь, что оно может сделать нечто подобное, ведь, кроме врагов, к колдунам вполне могут наведаться и гонцы кочевников с какими-нибудь посланиями… но ты прав. Стоит проверить.

Дарий удобнее устроился в каменистой впадине, которую они выбрали в качестве пункта наблюдения, и тщательно сконцентрировался, выискивая проблески разума более-менее крупного зверья. К сожалению, поблизости не оказалось ничего подходящего, что было не удивительно, учитывая близость огромной голодной стаи оборотней. После нескольких минут тщательного поиска ему, наконец, повезло обнаружить небольшую горную лисицу, в ужасе забившуюся в глубокую узкую скальную щель. С натяжкой, но лисица подходила на роль приманки. Медленно, преодолевая ворочающиеся жгуты звериного страха, парень стал внушать ей, что там, у палаток, есть много вкусной еды, которую вот-вот заполучат конкуренты, оставив ее голодной. Вначале зверь поддавался неохотно, но довольно быстро сдался и вприпрыжку помчался к черным шатрам.

Троица диверсантов замерла, ожидая реакции охранного заклятия на вторжение. Лисица заскочила в границы кокона, темные нити немедленно пришли в движение, пульсируя с такой скоростью, что у наблюдателей зарябило в глазах. Длинная стрела с черным оперением прошила пространство, вонзившись в перепуганного зверька. Из небольшой палатки незамедлительно выскочил колдун в длиннополой черной мантии с глубоким капюшоном, скрывавшим его лицо. Осмотрев подстреленную лису, колдун раздраженно сжег ее в черном и дымном пламени, не оставившем от тушки животного даже пепла, после чего немедленно укрылся в своем шатре. Дарий облегченно вздохнул. Он до последнего момента не был уверен, что его ментальная магия останется незамеченной.

— Похоже, рунный круг служит для контроля этого защитного кокона. Я успел увидеть, как пульсация заклятия была направлена именно к нему.

— Не плохо придумано, — похвалил его Зарт. — Теперь мы знаем две вещи, одна из которых хорошая, а вторая плохая.

— Ты о чем? — Не понял его сын кузнеца.

— Хорошая новость в том, что заклятие не сжигает вторженцев. А плохая… Не все оборотни заняты мелкими поручениями. Судя по скорости и направлению полета стрелы, могу точно сказать, что по периметру скрыта пятерка лучников, а если обратить внимание на точность… Расстояние было приличным, так что я уверен, лучники — оборотни.

— Почему пятерка? — поинтересовался Дарий.

— Это распространенная тактика Ларана. Охраняемая территория делится на пять секторов, каждый из которых контролируется одним стрелком. Таким образом, внимание лучников удобно сосредоточено на относительно небольшом участке, что сводит нашу возможность незаметного проникновения к нулю. Лучник, бивший по лисе, слишком смещен к краю лагеря, чтобы покрывать своим вниманием более одной пятой его территории, но его позиция позволяет ему моментально переместиться, чтобы помочь любому из двоих ближайших к нему стрелков. Могу еще подробнее объяснить, но сейчас не лучшее время. Помимо всего этого, могу предположить, что этот колдун также был одним из дежурной пятерки, поддерживающей связь с этим жутким коконом. Как только мы пересечем границу заклятия, на нас практически одновременно среагируют трое стрелков и дежурные колдуны. Это в первые секунды. В следующее мгновение нам придется иметь дело со всеми колдунами и оборотнями, поднятыми по тревоге. Скажу честно, я не вижу для нас никакого способа успешно выполнить задуманное, даже будь у нас ростовые щиты, которых, впрочем, у нас нет.

Все притихли, подавленные неутешительным прогнозом кочевника. Опытный воин знал, что говорит, поэтому никто не усомнился в его словах. Каждый лихорадочно пытался придумать хоть какой-то выход из сложившейся ситуации.

— Есть только один способ… — Разлепил, наконец, пересохшие губы Дарий. — Назад мы повернуть не можем, слишком многие смотрят на нас с надеждой. Я не имею права подводить всех этих людей. Поэтому выслушайте меня с пониманием и без возражений, это моя просьба. Я пойду первым…

— Что?! — Возмутился Ольд.

— Друг мой, я же просил, — укоризненно взглянул громовой волк на сына кузнеца, от чего тот немедленно прикусил язык. — В облике волка я могу прыгнуть отсюда прямо в центр лагеря, и сделать это так быстро, что никто ничего не успеет заметить. После этого я ударю по лагерю грозовым штормом. Это должно вывести из строя всех темных в радиусе поражения, после чего вы двое должны максимально быстро вырезать выживших. Но что-то не дает мне покоя. Возможно, мое заклятие не сработает. Тогда я использую свет. Да, я помню предупреждение Айны, но другого выбора у меня просто может не быть. Не знаю почему, но я чувствую, как эта странная сила растет во мне с каждой минутой. Я даже представить сейчас не могу, как сильно окажется ее действие, может оказаться так, что задену и стаю оборотней. В этом случае, невзирая на мое состояние, после уничтожения колдунов направляйтесь к ним на помощь. Боюсь представить ту резню, которую устроят не впавшие во тьму кочевники оглушенным оборотням. Зарт, я попрошу тебя проконтролировать ситуацию. Даже если я окажусь изранен или мертв, вы не должны отходить от этого плана.

— Я все понимаю, Хъяран. Будь уверен, мы поступим согласно твоему желанию, но постарайся все же не умирать.

— Постараюсь, — натянуто улыбнулся парень. — Ну что, вперед?

— Не нравится мне это, — недовольно буркнул Ольд.

— Не высовывайтесь, пока не выведу из строя всех темных. Если судить по реакции оборотней, на колдунов даже свет может подействовать крайне разрушительно. Так что, если первая атака не получится, не торопитесь мне на помощь, — послал последнюю мысль Дарий, сбрасывая опостылевшие шкуры и принимая звериный облик.

Пару секунд он концентрировался, завершая незаметный призыв грозового шторма. Убедившись, что заклятие полностью готово и может быть использовано по первому желанию, огромный черный зверь, в шерсти которого сейчас не мелькало ни единой искры, исчез из поля зрения друзей и возник посреди замысловатого рунного круга в центре лагеря колдунов, который был принят Дарием за контролирующую часть защитного заклятия. В следующее мгновение громовой волк понял, как сильно он ошибался.

Время тянулось, словно кисель. Дарий активировал заклятие и с замиранием сердца наблюдал, как мучительно медленно рассеивается серая хмарь, скрывавшая до этого момента тяжелые черные тучи, каких в этих местах, вероятно, не случалось еще никогда. Да, наверное, нигде еще не случалось. Слишком уж пугающе выглядела эта плотная, степенно заворачивающаяся в воронку махина. Словно все ночное небо, покинув молочную россыпь звезд, свернулось в тугой яростный жгут, готовое рухнуть на головы жалких мелких существ, имевших несчастье оказаться в центре его гнева.

Тяжелый раскат грома расколол черную тучу, отзываясь в каждой живой душе невыносимым ужасом. По воронке прошла волна мириадов раскаленных добела ветвистых молний, которые тут же обрушились на землю. В следующее мгновение вспышка ослепляющей боли выбила сознание из громового волка.

Зарт не видел всей этой грандиозной в своей смертоносности небесной красоты. Для него время тянулось как обычно. Вот Дарий обратился в волка, постоял пару секунд с закрытыми глазами, после чего исчез, появившись в центре лагеря колдунов. Одновременно с этим, небо над головой разорвалось на части с каким-то почти человеческим стоном, и по лагерю ударило неисчислимое множество молний. Однако, по непонятной причине, все они попали в длинные шесты, торчавшие из верхушек самых больших черных шатров. Рунный круг, в центре которого стоял Хъяран, полыхнул грязно-багровым светом, после чего от шестов отделилось четыре невыносимо сияющих луча. Свет был таким ярким, что светлый оборотень невольно зажмурил слезящиеся глаза, чтобы не лишиться зрения, но яркая вспышка просочилась даже сквозь веки, вызвав приступ неслабой боли. Перемогавшись и утерев выступившие слезы, Зарт чуть не охнул, до крови прикусив губу. Рядом болезненно вздохнул также пришедший в себя после вспышки Ольд. Только скорость реакции оборотня позволила кочевнику перехватить бездумно рванувшего к лагерю новоиспеченного охотника. С большим трудом удерживая этого великана, Зарт кое-как умудрился успокоить паренька, чуть слышным шепотом объяснив, что так они ничем не смогут помочь, а только зря погибнут. Нужно думать и искать возможность вмешаться. Она будет, эта возможность, обязательно должна быть, иначе Зарт просто не мог представить, зачем боги все это начали…

Возвращение в сознание сопровождалось невыносимой болью в каждой клетке тела. Помимо своей воли, Дарий застонал, разлепляя от чего-то опухшие веки. От чего же? Что случилось? Ах да… Все его молнии попали в те самые шесты, а потом, еще более сконцентрировав поглощенные заряды, они все разом обратились в тонкие сияющие лучи… А потом… Потом четыре луча ударили в него…

— Хватит притворяться, я прекрасно вижу, что ты пришел в себя, пес! — Раздался над головой хриплый каркающий голос, после чего чей-то тяжелый ботинок выбил из груди последний воздух.

Дарий не удержал жалобно-скулящего звука, который в этом обличии заменил ему вскрик. Откашлявшись, он постарался сфокусировать зрение на окружающем мире. Все плыло перед глазами, но через пару мгновений ему все стало понятно. Ни один из колдунов не пострадал, все они ощущались толпящимися вокруг его избитого тела. Каким-то образом, вся обрушенная на лагерь сила грозы оказалась направлена на него самого.

— Давай, превращайся в человека, ублюдок! — снова раздался тот же голос. — У нас к тебе куча вопросов! Да и крики боли человека куда приятнее на слух, чем визг побитой собаки. Ну? Я кому приказал?

Очередной удар тяжелого сапога вновь погасил сознание парня.

— Твари! — Прошипел Ольд, наблюдая за происходящим из укрытия.

— Нужно ждать, — холодно произнес Зарт. — Мы должны спасти его, а не глупо подохнуть.

— Да они же его сейчас убьют!

— Не убьют. Темные хотят захватить его живьем, он им для чего-то нужен. Поэтому успокой эмоции и внимательно следи за колдунами. Чтобы вызволить Хъярана из их лап, нам может потребоваться любая информация.

Поток ледяной воды вновь вернул Дария в сознание.

— Ну? Превращайся давай! Или еще хочешь?

— Кузар, не перестарайся! Если он сдохнет, смерть нам всем покажется спасением, — донесся ледяной старческий голос. — Лучше спеленай его, пока не очухался. Полубоги быстро восстанавливаются.

— Как прикажешь, господин.

Дарий лихорадочно пытался найти хоть какой-то выход из создавшегося положения. Все тело болело, мысли путались. В таком состоянии он не мог даже голову оторвать от земли. Медленно, очень медленно организм восстанавливал повреждения. Скоро он сможет совершить молниеносный рывок, оказавшись далеко от этого места, если переживет его, разумеется. Главное, дождаться и не выдавать своего облегчения. На всякий случай он издал еще один жалобный стон, который был все еще вполне натуральным. Парень ощутил на себе липкую сеть, от касания которой все его существо содрогалось в омерзении. Похоже, ему не дадут просто так уйти. Нужно больше сил. Как же медленно затягиваются раны. В правом легком булькало при каждом вдохе. Сломанное ребро неохотно выползало из пробитого органа, вставая на место, но оставляя после себя обильное кровотечение. Не выдержав, Дарий закашлялся, отхаркивая бурую пену.

— Эй, а он не подыхает там? — Раздался еще один неприятный голос очередного колдуна.

— От такой ерунды полубог не помрет, — безжизненно рассмеялся голос, хозяина которого недавно назвали господином. — Именно поэтому его тело идеально подходит для наших целей! Еще три сети сверху!

Еще три? Тогда он не сможет вырваться, даже будучи совершенно здоровым! Необходимо было срочно что-то предпринимать. Собрав остатки воли, почти полностью раздавленной невыносимой болью, Дарий рванул с места, вложив все накопленные силы в этот порыв. Сеть натужно зазвенела и темное заклятие рухнуло, но молниеносного прыжка не получилось. Сеть успела сделать свое дело, остановив его порыв. На второй у него уже не было никаких шансов.

— Взять его! — Взревел «господин».

«Придется заставить их убить меня… В плен не пойду, но вот на суд богов прихвачу с собой как можно больше этих тварей!» — С веселой яростью обреченного на смерть человека, подумал Дарий, сбивая своим внушительным весом ближайшего колдуна. Одним прыжком он упал еще на два силуэта, облаченные в черные мантии, вспарывая когтями худощавые тела. Ошарашенные произошедшим, темные отшатнулись от столь неожиданно пришедшего в себя громового волка. Зверь снова прыгнул, щелкнув челюстями, потом еще и еще. Алая пелена ярости отодвинула сознание на задний план, выставив вперед голые звериные инстинкты.

Облизав окровавленную пасть, волк обвел глазами сбившихся в толпу колдунов, выискивая следующую жертву. Взгляд упал на спокойно стоящего поодаль старика с желтыми, как у человека с больной печенью, глазами. На худом узком лице ярко выделялся тонкий острый нос, придавая ему сходство с причудливой птицей. Старик сформировал в руке нечто, напоминающее тонкое копье, состоящее из первородной тьмы. Неуловимым движением он метнул копье, пришпилив громового волка к земле, словно бабочку булавкой. Дарий взвыл от непереносимой боли, куда страшнее, чем даже та, которую причинила ему его собственная сила. Но спасительное беспамятство не торопилось поглощать измученный разум. Не в силах умереть или избавиться от боли, ему оставалось только беспомощно скрести землю когтями.

— И не надейся, — холодно произнес старик, неторопливо приближаясь к своей добыче. — От этого заклятия ты не умрешь, даже если очень захочешь.

Колдун развеял копье тьмы, но боль не становилась меньше.

— Оно предназначено не для убийства, — продолжил старик, накидывая все новые и новые темные сети. — Оно предназначено для пыток, юноша. После того, как ты испробовал этот мой подарок, я уверен, что бежать и нападать ты больше не сможешь. Хотя, признаться, меня удивляет размер раны, оставшейся в итоге. На людях оно вообще не оставляло ни царапины, а тебя пробило насквозь. Но не беспокойся, я полностью контролирую твои жизненные функции, так что не позволю погибнуть, не послужив перед этим нашему Владыке. Кто там уцелел? — Обернулся он к ошарашенным колдунам. — Отправьте сообщение об успешном захвате цели. И начинайте собирать лагерь. Мы уходим.

Колдуны суетливо забегали, выполняя приказы своего господина. Потеряв к ним всяческий интерес, старик присел на корточки рядом со стонущим волком.

— Ты не очень умен, волчонок. Сунулся в откровенную ловушку! Или думал, мы ничего не заметим в лагере оборотней? Мы все знали с самого начала, мы ждали тебя здесь. Ни один темный бы не попался в такую простую западню, но у вас, светлых, никогда нет времени все хорошенько обдумать… Ты не можешь говорить в этом зверином обличие, но я предвижу твой вопрос, юноша. Если знали, почему не взяли вовремя оборотней на поводок? Мы знаем, что, увидев твою атаку, они сейчас напали на кочевников и методично их вырезают. И это нас вполне устраивает. Видишь ли, у нашего Владыки с этими немытыми дикарями договор. И мы, темные маги, вынуждены следовать ему, защищая каких-то оборванцев, задерживавших нас и отвлекавших от более важных дел! Отдай я приказ оборотням уничтожить кочевников — и меня бы первого лишили кожи и вывесили на воротах умирать под палящим солнцем. Но тут так вовремя вмешался ты! Темные колдуны не в ответе за то, что происходит у кочевников сейчас, верно? Тем более, что еще никто из них не добрался к нам за помощью. Очень удачно. Знаешь, как мы тебя поймали? Это Владыка придумал, он действительно гениален. Сражайся мы с тобой темными силами — ты бы всех убил, даже меня. Так что было решено победить тебя твоей же силой. Мы создали ситуацию, при которой ты был вынужден поступить именно так, как поступил…

— Господин, — прервал полную самодовольства речь старика один из колдунов. — Прошу простить, что вмешался в твою беседу, но зачем ты ему все рассказываешь?

Старик с кряхтением поднялся с корточек и до хруста в спине потянулся.

— Доживешь до моих лет, Зука, посмотрю я на тебя. Иногда старикам очень нужно поговорить с новым собеседником, да и никаких секретов я не выдавал, а ты так грубо взял и лишил меня последней радости.

— Прошу меня простить, господин, но из храма пришел ответ. Все готово к открытию портала.

— Замечательно! — Довольно потер ладони колдун. — Начинайте активацию с нашей стороны!

Дарий слышал неприятный скрипучий голос старика, монотонно что-то ему рассказывавшего, но смысл ускользал от разума, полностью утонувшего в боли. Внезапно в паре шагов от него разверзся большой черный портал. Концы магических сетей, опутавших его плотным коконом, свились в длинный канат, который немедленно скрылся в черном зеве перехода. Тело ощутило движение, а портал неумолимо приближался. Еще пара секунд — и он окончательно угодит в руки темных. Живым. Ну что же… если до последнего момента у него сохранялась призрачная надежда на спасение, то теперь ее не осталось. В сознании всплыло воспоминание о клетке, в которой удерживали ледяного дракона. Нет, если он сейчас попадется, то будет обречен на подобную судьбу. Выбора нет…

Айна сказала, что та сила, ощущаемая им в себе как чистый свет, может убить его во время использования. Здорового. Оказавшись сильно израненным, Дарий не сомневался, что вот в таком состоянии точно погибнет, прибегнув к ней. Пока оставался хоть один шанс, громовой волк не решался этого делать… Теперь шансов нет. Только надежда на то, что Дилай простит его глупую смерть. Зарт, ты обещал…

Шкура уже ощутила чужеродное и злое касание портала. Он закрыл глаза и выплеснул всю силу света, накопившуюся внутри него. Ослепительная вспышка и обжигающая боль. Тело мотнуло из стороны в сторону, перед глазами расцвел разноцветный калейдоскоп. Неожиданно перед ним раскрылась водная бездна, все раны немедленно вспыхнули, словно ожоги. Инстинкт потребовал всплывать, вверх, к воздуху. Лапы рефлекторно попытались загрести под себя воду… Колдовская сеть не позволила совершить ни единого спасительного движения. В легких быстро закончился воздух, тело стало непослушным и чужим. В пасть хлынула соленая вода, с чуть заметным привкусом горечи.

«Ну, вот и все!» — Промелькнула последняя мысль, тут же показавшаяся банальной, и сознание окончательно угасло.

Зарт не сразу понял, почему колдуны и сопровождавшие их оборотни засуетились. В считанные мгновения лагерь был свернут. Со скрипом зубов наблюдая, как старый колдун истязает его спасителя, ларанец заметил неладное уже к окончанию сборов.

— Портал! — Воскликнул Ольд, выбравшись из укрытия, и с двуручником наперевес ринувшись в сторону колдунов.

— Ольд, стой! — Только и успел выкрикнуть Зарт, но его никто не послушал. — Выругавшись на ларанском и паларском языках, светлый оборотень помчался следом за несдержанным юнцом. Темный бы его побрал! Видно же, что ничем они не смогут ему помочь, ничем! Дождались бы магов, те прочитали бы направление портала. Нашли бы, куда забрали Хъярана!

Злобные ругательства, вырывавшиеся через крепко сцепленные зубы, пресеклись на полуслове. Сеть, в которую запеленали громового волка, уже практически скрылась в портале, Зарт уже практически настиг Ольда, а тот, в свою очередь, почти добежал до колдунов, когда мощный поток силы обрушился на всех без разбора. Земля закачалась под ногами и пошла трещинами, из которых местами стали бить высокие фонтаны воды. Колдуны попадали, словно безвольные куклы, самого кочевника, вместе с сыном кузнеца, сбило с ног ударной волной. Закрыв руками голову, Зарт сжался от ужаса и потерял сознание.

В себя они пришли довольно быстро. Все же, они были светлыми, потому мощь чистого света не могла нанести им ощутимого урона. Зарт на четвереньках подполз к ближайшему колдуну и прислонил ладонь к его лицу. Дыхания не было. Мертвец. Рядом приходил в себя Ольд, со стоном поднимаясь на ноги. Его примеру последовал и кочевник.

— Дарий! — Воскликнул парень, бросаясь к тому месту, где минуту назад был темный портал.

— Стоять! — Гаркнул Зарт с такой силой, что сын кузнеца остановился даже помимо своей воли. — Ольд, смотри внимательно! Тела Хъярана нет, значит, есть вероятность, что он выжил. Если ты сейчас полезешь к бывшему порталу, то можешь уничтожить следы, которые потребуются магам для того, чтобы вычислить его местонахождение.

— А если погиб? — Хрипло спросил Ольд.

— Жив он, я чувствую. Считай это звериной интуицией. Сейчас у нас другое задание! Помнишь, чего хотел Дарий? Мы должны закончить дело! А теперь, если ты уже прекратил истерику, доставай свой меч и помогай! Я беспокоюсь за оборотней. Нужно как можно скорее отправиться к ним.

С этими словами Зарт вынул свой клинок из ножен и стал методично рубить головы колдунам. Не все они были мертвы, попадались и выжившие. С особым удовольствием кочевник снес голову мерзкому старикашке, проткнувшему Хъярана каким-то темным копьем. С минуту постояв, Ольд присоединился к неприятной работе. Головы отсекали как выжившим, так и погибшим от удара света колдунам. Ходили слухи, что некоторые проклятые способны поднимать себя из могил, так что рисковать не хотелось. Да и имитировать смерть они тоже умеют.

Закончив с колдунами, они побежали в сторону лагеря кочевников. У Зарта было плохое предчувствие. Хоть бы никого не убило этой последней атакой Дария. Хорошо, что Ольд не может отличить правду, как это делают оборотни… Потому что Зарт ему соврал. Не было у него уверенности, что громовой волк остался жив, но если и нет, то они тем более обязаны исполнить его последнюю волю. Они закончат дело, а уж потом будут оплакивать умерших.

В лагерь кочевников они подоспели вовремя. К облегчению Зарта, выброс силы здесь был слабее, чем в эпицентре, так что от него ни один оборотень не погиб. Но большинство были без сознания. Кочевники тоже отключились, но приходили в себя намного быстрее оскверненных. Мира металась по лагерю, уничтожая всякого кочевника, подававшего признаки жизни, но и она не могла успевать везде. С каждым мгновением все больше ларанцев приходило в себя одновременно, а оборотни продолжали пребывать в бессознательном состоянии. Вот уже первые клинки оказались занесены над беззащитными телами. Вложив свой меч в ножны, Зарт обратился волком и присоединился к поразительно быстрой и крайне обозленной волчице. Позади послышался короткий звон столкнувшейся стали и звук вспарываемой плоти. Не нужно было оборачиваться, чтобы быть уверенным, чья взяла. Обычный ларанский кочевник никогда не сравнится с охотником на нечисть по скорости и силе.

Бой был коротким, но крайне выматывающим. По всей территории разоренного лагеря были разбросаны мусор, предметы обихода, затоптанные шатры. Это если не говорить об усеянной телами мертвецов и бессознательных оборотней, земле. Все это создавало препятствия, мешало движению, изматывало. В какой-то момент к схватке присоединились первые очнувшиеся волки. Дело пошло веселее, ведь к тому времени Зарт уже опасался быть убитым — так много врагов нападало на него разом, да и шкурой ощущал он, как натягивались сразу несколько ларанских луков. Подмога поспела вовремя, а где-то минут через десять все уже закончилось. Победители, покрытые чужой кровью с ног до головы, шумно переводили дыхание. Пара вожаков вызвалась проводить Зарта к пленным теснинцам.

— Поговорим в пути, — коротко бросил один из них, на что оставалось только кивнуть и пристроиться рядом. Позади тяжело шагали Мира с Ольдом. Все успели очень устать.

— Значит, говоришь, Хъяран исчез неизвестно куда, и жив ли он, никто не знает? — В который раз задал вопрос Оган.

— Разве от того, что я вновь повторю свой рассказ, что-либо изменится? — Устало посмотрел Зарт на закутанного в шкуры друга. — Прости меня, я знаю, сколько усилий вы приложили ради нашего дела, сколько надежды вам подарил Дарий…

— Перестань! — Оборвал его Оган. — Ты же помнишь нашу маленькую особенность? Нам нельзя соврать. Это умение так сильно, что иногда может принимать форму предсказания. А Хъяран кое-что обещал волкам белого перевала.

— Ты хочешь сказать… — округлил глаза Зарт.

— Я говорю тебе: его обещание все еще ощущается для нас правдой.

— Значит, он жив?!

— И сдержит свое слово. А это так же значит, что где бы он сейчас ни был, Хъяран однажды появится в наших горах. У оборотней много времени. Мы будем ждать.

Услышав радостную новость, Зарт не выдержал. Он шумно и облегченно выдохнул, после чего сжал Огана в железных объятиях.

— Будет тебе! — Весело проговорил вожак, отстраняясь от излишне воодушевленного друга. — Есть еще один важный разговор. Солнце клонится к закату, а поводок, удерживавший нас от нападений по ночам, теперь исчез. Стая очень голодна и не сможет сдерживаться. Поэтому, бери всех пленников и срочно уходи. Стая оставила всех лошадей кочевников живыми специально для вас. Мы возьмем своих волков и поведем их в горы. Если поторопимся, сможем вернуться в свои угодья до превращения, но у меня нет такой уверенности. В любом случае, мы должны отправиться немедленно, иначе этой ночью вам придется отбиваться от нескольких тысяч голодных хищников.

— Мы обязательно еще встретимся с тобой, Зарт, — тихо заговорил второй вожак. — Ты пришел в час отчаяния и принес надежду. Теперь нам есть, чего ждать, за что ты навеки желанный гость у любого очага. Так сказала Великая стая и все ее вожаки.

Зарт молча поклонился, не зная, что ответить. На Белом перевале это считалось самой большой честью…

— Нам пора, — тяжелая рука Огана легла на плечо светлого оборотня. — Надеюсь, когда мы вновь увидимся, то сможем вместе поохотиться на лосей погожим солнечным деньком.

— Я тоже надеюсь, друг, — проговорил в ответ Зарт.

Все было сказано. Вожаки развернулись, намереваясь отправиться в обратный путь. Только на мгновение Оган притормозил возле тихо переговаривающейся с сыном Миры. Она, незаметно, тоже сбавила шаг. Но наваждение продлилось лишь краткий миг, после которого каждый пошел своей дорогой.