ЮНОСТЬ ДАВИДА

Жил-был в Иудее старый пастух Иессей. И были у него сыновья, тоже пастухи. Младшего звали Давид. Был он красивый, стройный, белокурый и больше всего на свете любил петь, плясать и играть на гуслях.

Однажды приехали к Иессею гонцы от царя Саула и привезли с собой на повозке половину бычьей туши.

— Какие вести у вас, дорогие гонцы? — спросил Иессей.

— Плохие вести, — ответили гонцы. — Напали на нашу страну филистимляне — те, что живут на морском берегу. Грабят они наши города, убивают старых и малых, увозят наш хлеб и угоняют наши стада. Царю нужны воины, чтобы защитить нашу родину. Вот мы и ездим по степи от стада к стаду и возим с собой письмо от царя Саула.

— Где же это письмо? — спрашивает Иессей.

— А вот оно, — отвечают гонцы и показывают на половину бычьей туши.

— Что же означает это письмо? — спрашивает Иессей.

— А вот что, — отвечают гонцы. — Если кто не пошлет царю Саулу воина, царь жестоко покарает его: каждую овцу, каждую корову в стаде этого человека велит разрубить пополам.

Отправил Иессей к Саулу своих старших сыновей.

— Отец, — сказал Давид, — позволь и мне поехать вместе с братьями. Я тоже хочу стать воином и защищать свою родину.

— Куда тебе? — закричали братья. — Оставайся дома и паси наше стадо. Твое дело не воевать, а петь, да плясать, да играть на гуслях.

И остался Давид дома.

Вернулись братья с победой. Слушал Давид их рассказы про то, как храбро дрались с филистимлянами царь Саул и его отважный сын Ионафан. Слушал Давид и завидовал им. Но прошло немного времени, и снова прискакал к Иессею гонец. Был он усталый, запыленный, и никакого письма при нем не было.

— Горе, горе нам! — кричал гонец. — Снова напали на нашу землю филистимляне.

— А много ли их? — спросил Иессей.

— Столько же, сколько песку на морском берегу, — отвечал гонец. — Не сосчитать. Зовет царь Саул к себе на помощь всех, кто может держать оружие. Если не остановим мы разбойников-филистимлян, отнимут они у нас наши стада и всех нас превратят в рабов.

Сели три брата на коней, простились с отцом.

— Возьмите меня с собой, — попросил Давид. — Я тоже хочу защищать нашу землю.

— Оставайся дома, — ответили братья. — Твое дело не воевать, а петь, да плясать, да играть на гуслях.

Шел день за днем, и не было никаких вестей о братьях. Встревожился Иессей и говорит Давиду:

— Вот тебе мешок зерна да десять лепешек. Возьми их и отнеси братьям. Отдашь — и скорей возвращайся домой.

Взял Давид мешок с зерном, десять лепешек и отправился на поле битвы. Люди сказали ему, что встретились два войска в долине, где растет старый высокий дуб.

Пришел туда Давид, видит — стоит на одном краю долины войско Саула, а на другом — войско филистимлян. Стоят войска, глядят друг на друга, никто не вступает в бой.

Тут выходит из рядов филистимлян могучий великан, по имени Голиаф. Держит он в руке железное копье, на голове у него сверкает медный шлем, на руках — медные налокотники, на груди — медный панцирь, на ногах — медные поножи. А впереди идет мальчик-оруженосец, из последних сил тащит тяжелый меч Голиафа.

— Эй, пастухи иудейские! — кричит Голиаф, и горное эхо вторит его словам. — Найдется ли среди вас храбрец, который посмеет сразиться со мной? Если он победит меня, то мы, филистимляне, уйдем из вашей земли. А если я убью его, то станете вы нашими рабами. Ну, кто смелее всех? Выходи! Я отдам твое тело на съедение зверям и птицам.

Молчит войско Саула. Молчит сам Саул. Молчит его сын Ионафан. Нет никого, кто решился бы выйти один на один со страшным великаном.

— Вы так же трусливы, как ваши овцы! — насмехается Голиаф.

— Ха-ха-ха! — смеются филистимляне.

— Ха-ха-ха! — повторяет горное эхо.

Подошел Давид к братьям, отдал им лепешки и мешок с зерном и спрашивает:

— А что дадут тому, кто сразится с Голиафом и победит его?

И отвечают братья:

— Тому, кто победит Голиафа, царь Саул отдаст в жены свою красавицу дочь. А зачем ты пришел? Уходи сейчас же отсюда, здесь ротозеев не любят.

— Я пришел не смотреть на сражение, а сражаться, — ответил Давид. — Вот возьму и выйду против Голиафа.

Услышали это люди, побежали к царю Саулу и говорят:

— Нашелся смельчак, который хочет биться с Голиафом.

— Позовите его ко мне! — приказал Саул.

Привели Давида к Саулу. Посмотрел на него Саул и говорит:

— Ну куда тебе сражаться с Голиафом? Ты еще слишком молод, а Голиаф опытный воин. Он с юных лет привык владеть оружием.

И ответил Давид:

— Царь, позволь мне сразиться с Голиафом! Ты прав: оружием я не владею. Но я с детства охраняю стада. Бывало, медведь нападет на наших овец, а я догоню его и вырву добычу прямо из пасти. А если лев набросится на меня, возьму я его за гриву голыми руками, ударю о землю и убью. Я верю, что убью Голиафа, и ты поверь мне.

— Что ж, — сказал Саул, — я верю тебе, иди. Дайте ему мое оружие.

Надели на Давида шлем Саула и его панцирь, дали ему щит Саула и его меч. Обрадовался Давид: «Вот теперь я настоящий воин!» Хотел он даже сплясать от радости, да слишком тяжелы были для него щит, меч и броня. Сделал Давид несколько шагов, гремя тяжелыми доспехами, и говорит:

— Не по мне такая одежда, я к ней не привык.

Снял он с себя шлем и панцирь, положил вместе с ними меч и щит, а вместо всего этого надел белый плащ, взял свою дорожную котомку, бросил в нее пять круглых камешков, обточенных водою ручья, а из кожаного ремня сделал петлю. В другую руку он взял свой пастушеский посох и пошел навстречу Голиафу. Увидел его Голиаф и расхохотался:

— Иди сюда, мой маленький! Иди сюда, мой белый барашек! Я насажу тебя на это копье, как ягненка на вертел! А где же твой меч? Где твой щит? Как ты будешь со мною сражаться?

— Не с мечом я иду и не со щитом! — закричал Давид Голиафу. — Я иду в бой за правое дело. Бог спасет меня, а Бог спасает не мечом и не копьем. Правда сильнее меча и острее копья!

Тут заметил Голиаф, что несет с собой Давид вместо меча, копья и щита, и разозлился:

— Ты, мальчишка, идешь на меня с палкой и камнями, будто я собака.

— Ты хуже собаки! — закричал Давид. — Ты разбойник!

Вложил он камень в кожаную петлю, начал быстро-быстро вращать ее и выпустил камень из пращи. Со свистом вылетел камень и угодил прямо в лоб великану. Рухнул Голиаф на землю, загремели его доспехи, и от ужаса застонали филистимляне, а горное эхо повторило их стон.

А потом поднялось над войском филистимлян облако пыли. Рассеялась пыль, и увидели воины Саула, что на том краю долины нет ни одного филистимлянина, все они ускакали прочь.

Взял Давид меч Голиафа, отрубил великану голову, поднял ее за волосы и понес царю Саулу.

— Кто ты такой? — спросил Саул. — Я ведь даже не знаю, как тебя зовут и чей ты сын.

И ответил Давид:

— Я сын пастуха Иессея и сам пастух, а зовут меня Давид.

— Теперь я твой отец, — сказал Саул. — Больше не вернешься ты к своему стаду, а будешь охранять от врагов всю нашу землю. Я сделаю тебя своим полководцем.

И подошел к Давиду сын Саула царевич Ионафан, отдал Давиду свою красивую одежду, обнял его и сказал:

— Теперь ты брат мой, и я буду любить тебя, как брата.

И отправилось войско домой. Впереди ехал царь Саул, по одну сторону от него — Давид, по другую — Ионафан. И как только становились они на привал, брал Давид в руки гусли, пел, играл и веселил Саула.

Все дальше уходило войско от поля сражения, все ближе родные места. Женщины выбегали навстречу воинам, били в тимпаны, плясали и пели: «Слава Саулу! Он победил тысячи врагов! Слава Давиду! Он победил десятки тысяч! Давид — великий герой! Ему честь и хвала!»

Услышал Саул эти слова и нахмурился: «Вот уже и славят Давида больше, чем меня, и любят его все. А там и царство мое у меня отнимут и ему отдадут». И задумал Саул погубить Давида. Вот он и говорит ему:

— Я обещал тебе в жены мою дочь, но забыл сказать, что за нее нужен выкуп. Ты должен один сразиться с сотней филистимлян и победить их, — это и будет выкуп за мою дочь.

И подумал Саул: «Будет хорошо, если не я сам убью Давида, а убьют его филистимляне, наши враги».

Отправился Давид один сражаться с филистимлянами и не сто врагов победил, а двести.

Пришлось Саулу отдать ему в жены свою дочь Мелхолу. Устроили по этому случаю веселый пир, и все, кто был на пиру, громко славили Давида. И чем громче звучали их голоса, тем сумрачнее становился Саул. Увидел это Давид и решил развеселить Саула песнями и пляской. И еще больше хвалили люди Давида, видя, какой он простой и веселый.

И однажды не выдержал Саул, метнул в певца копье. Но Давид увернулся, и копье попало в стену. Тогда послал Саул своих верных слуг к дому Давида и сказал им:

— Вы должны до рассвета убить Давида.

А Мелхоле шепнул:

— Давид — мой враг. Узнал я, что он хочет отнять у меня мое царство. Помоги мне убить его.

Но Мелхола любила Давида, своего мужа, и когда они вернулись домой, открыла она окно и просит Давида:

— Беги отсюда! Отец приказал тебя убить.

Давид убежал. А Мелхола взяла большую куклу и положила ее на постель вместо Давида. В изголовье была козья шкура, а куклу Мелхола укрыла с головой одеялом. Ночью постучались в дверь царские слуги и сказали:

— Царь Саул зовет к себе Давида.

А Мелхола ответила:

— Не может Давид прийти к царю, он болен и не в силах подняться с постели.

Тогда Саул велел слугам принести Давида вместе с постелью. Принесли слуги постель во дворец. Сорвал Саул одеяло и видит — лежит на постели кукла, а в изголовье у нее козья шкура.

«До чего же он коварен, этот Давид! — подумал Саул. — Мало того, что он хочет отнять у меня мое царство, он отнял у меня и родную дочь. Сговорилась она с Давидом и обманула отца».

Шло время. Позвал к себе Саул царевича Ионафана и говорит ему:

— Куда пропал Давид? Скоро мы устроим пир, будем встречать молодую луну. Я хочу, чтобы Давид сидел рядом со мной и веселил нас своими песнями.

— Давид прячется от тебя, — ответил Ионафан. — Он боится, что ты его убьешь. Скажи, отец, что плохого сделал тебе Давид? Ведь он помог тебе в трудную минуту и спас наш народ.

И сказал Саул Ионафану:

— Что было, то было. Я люблю Давида, как родного сына. Иди позови его.

Нашел Ионафан Давида и говорит ему:

— Отец приглашает тебя на пир. Мы будем встречать молодую луну. Приходи, он очень соскучился по твоим песням.

И ответил Давид:

— Брат мой Ионафан, я не пойду на пир, потому что твой отец хочет убить меня. Если я в чем-нибудь виноват, то убей меня сам. Зачем нужно вести меня к твоему отцу?

— Отец обо всем советуется со мной, — сказал Ионафан. — Я знаю все его мысли. Он ничего не говорил мне об этом.

— Царь Саул знает, что ты любишь меня, — ответил Давид. — Он ничего не сказал тебе, чтобы ты не огорчался.

И сказал Ионафан Давиду:

— Хорошо, я узнаю, что задумал отец. Спрячься за скалу, жди меня и не являйся на пир, пока я не дам тебе знать. Я выпущу из лука три стрелы. Если отец задумал убить тебя, я крикну слуге: «Беги, стрелы перед тобой!» А если нет, я крикну: «Куда бежишь? Стрелы позади тебя!»

И вот наступил праздник молодой луны. Увидел Саул, что место Давида за столом пусто, и спросил Ионафана:

— Где Давид?

— Я отпустил его в Вифлеем, — ответил Ионафан. — Он хочет встретить праздник молодой луны вместе с отцом и братьями.

Саул так разгневался, услышав эти слова, что замахнулся копьем на Ионафана.

Тогда выпустил Ионафан три стрелы и велел слуге подобрать их.

— Скорее беги, — закричал Ионафан, — стрелы упали перед тобой!

А потом вернул он слугу и сказал, что сам подберет стрелы. Пошел Ионафан туда, куда улетели стрелы, и встретил Давида, который ждал его за скалой. Обнял его Ионафан и заплакал.

— Прощай, брат мой Давид! Теперь я знаю, что отец хочет убить тебя. Неужели с этого дня ты станешь его и моим врагом?

И ответил Давид:

— Брат мой Ионафан, нет у меня зла на твоего отца. А тебя я люблю как родного. Клянусь тебе, что никогда я не трону ни твоего отца Саула, ни тебя, ни твоих друзей.

Обнял Давид Ионафана. И они расстались. Узнал об этом Саул и подумал: «До чего же коварен этот Давид. Мало того, что он хочет отнять у меня мое царство, он еще околдовал моего любимого сына Ионафана».

Голодный и безоружный, скитался Давид по Иудее. И однажды ночью постучался он в храм к мудрому старцу Авимелеху.

Авимелех очень удивился, что зять царя и великий полководец ходит по пустыне один, без друзей, без оружия, измученный и голодный.

— Почему ты один? — спросил Авимелех Давида.

— Царь Саул послал меня по срочному делу, о котором никто не должен знать, — ответил Давид. — Я так торопился, что не взял с собой ни еды, ни оружия.

— Что ж, я помогу твоей беде, — сказал Авимелех. — Вот тебе хлеб: я только что испек его, он еще горячий. Вот тебе оружие: это меч Голиафа, которого ты победил. А вот тебе и друг, мой сын Авиафар. Он будет носить твой меч.

Взял Давид хлеб и меч, поблагодарил старика и ушел вместе с Авиафаром.

Собрал Давид верных людей и спрятался вместе с ними в пещере. А Саул со своим войском отправился искать Давида по лесам, горам и пустыням.

И вот однажды в жаркий день стало войско Саула на привал рядом с той самой пещерой, где прятался Давид с товарищами. Вошел Саул в прохладную пещеру, чтобы переждать жару, и заснул. Увидел его Авиафар и сказал Давиду:

— Твой враг сам попал в наши руки. Давай убьем его!

— Нет, — сказал Давид, — я поклялся Ионафану не убивать Саула.

Взял Давид меч, подкрался к спящему Саулу и отрезал край его одежды.

Проснулся Саул, вышел из пещеры, а вслед за ним вышел Давид и крикнул:

— Отец мой Саул! Зачем ты преследуешь меня, как преследуют куропатку по горам? Вот край твоей одежды. Я мог отрубить тебе голову, но я не тронул тебя.

Увидел Саул край своей одежды в руках у Давида и горько заплакал.

— Сын мой Давид, — сказал Саул, — ты мне за зло отплатил добром, а я хотел злом отплатить за добро, которое ты сделал мне и нашему народу. Я виноват перед тобой.

Сел Саул на коня и увел свое войско домой. И еще громче славил народ доброго Давида. Услышал это Саул и подумал: «До чего же хитер этот Давид! Он мог убить меня и нарочно не убил, чтобы люди еще больше полюбили его». И снова собрал он войско и отправился искать Давида.

Однажды лунной ночью подкрался Давид с воином Авессой в стан к Саулу. Крепким снам спали воины Саула, и луна сверкала на их доспехах. Спал начальник стражи. Спали часовые, опершись на копья. И в своем шатре спал Саул. У его изголовья торчало копье, которое он перед сном воткнул в землю. Подошли Давид и Авесса к спящему Саулу, и сказал Авесса:

— Я не давал клятвы Ионафану. Сейчас я возьму это копье и проткну Саула так, что он и вскрикнуть не успеет.

— Возьми-ка ты лучше вот этот кувшин с водой, — сказал Давид, — а я возьму копье.

Взяли они копье, кувшин с водой, тихо прокрались между спящими воинами и спящими часовыми, поднялись на гору, и закричал Давид:

— Эй, начальник стражи! Хорошо же ты охраняешь своего царя! Где его копье и кувшин с водой?

Проснулся Саул, видит — нет рядом с ним копья и кувшина. Но узнал он голос Давида и все понял.

— Сын мой Давид, — закричал Саул, — снова ты пощадил меня! Прости меня, если можешь.

И вернулся Саул к себе во дворец, а люди еще громче славили Давида за его доброту. И подумал Саул: «Никогда не было у меня такого хитрого врага. Он нарочно утащил мое копье и кувшин, чтобы люди смеялись надо мной. А теперь, когда все видят, что он прав, а я не прав, он убьет меня, и никто ему дурного слова не скажет».

И велел Саул разослать повсюду войска и казнить всех, кто даст Давиду поесть или напиться, кто увидит его и не донесет царю.

Пожалел Давид своих друзей и ушел в чужую страну. Услышал о нем царь этой страны и сказал:

— А не тот ли это Давид, про которого кричали, что он победил тысячи и десятки тысяч? Если так, то это опасный гость, и нам нужно от него избавиться. Приведите его ко мне.

Пришел Давид во дворец, и был он таким жалким, что его и родная мать не узнала бы. Одежда на Давиде была разодрана, волосы растрепаны, руки и ноги тряслись, а в ответ на расспросы царя Давид только тряс головой да мычал.

— Не богатыря вы привели ко мне, а жалкого безумца, — сказал чужеземной царь своим слугам. — Что ж, пусть остается в моей стране, он не опасен.

Так Давид обманул чужеземного царя и стал жить вдали от родины, в чужой стране.

Однажды прискакал к Давиду гонец. Одежда на гонце была разодрана, а волосы посыпаны пеплом.

— Какое горе привело тебя сюда, гонец? — спросил Давид.

— Для кого горе, а для кого и радость, — ответил гонец. — Бери, Давид, гусли: тот, кто хотел убить тебя, погиб. Ты можешь возвратиться домой.

И вот что рассказал гонец Давиду.

Когда филистимляне узнали, что Давид ушел из родной страны, они снова напали на Иудею. Храбро сражались Саул и Ионафан, но на Гелвуйской горе окружили их враги, вражеские стрелы поразили их воинов, погиб от стрелы царевич Ионафан, а Саул с оруженосцем оказался среди врагов. И сказал Саул оруженосцу: «Пусть злые филистимляне не радуются, что они меня убили. Возьми мой меч и заколи меня».

Но не посмел оруженосец выполнить его приказ. Тогда Саул воткнул в землю копье, бросился на него и умер.

— Это неправда! — воскликнул Давид. — Чем ты это докажешь?

Тогда гонец молча вынул из-под изодранного плаща золотую корону царя Саула. А Давид в знак горя разодрал на себе одежду, посыпал голову пеплом, сел на коня, вынул гусли, тронулся в путь и запел:

— Проклятье тебе, Гелвуйская гора! Пусть никогда не прольется на тебя дождь. Пусть роса не выступит на твоих обагренных кровью камнях. Пусть ни одна серна не проскачет по твоим тропам и ни одна травинка не вырастет на твоих склонах, потому что здесь погиб могучий Саул, здесь погиб брат мой Ионафан, которого я любил больше всех на свете. Они были сильны, как львы, и быстры, как орлы, никогда не расставались и погибли рядом. Горе и вам, злые филистимляне, погубившие их!

С этой песней вступил Давид на родную землю, и чем дальше он ехал, тем больше воинов шло за ним и тем громче летела весть из конца в конец: «Давид вернулся! Давид вернулся!»

И, услышав эту весть, в ужасе вскочили филистимляне на своих коней и умчались прочь.

1965

 

ПРОРОК ИОНА

Жил-был в древние времена человек по имени Иона. Был он добрый, хороший, все его любили. Сам Бог отличил Иону из множества людей и сказал ему:

— Ты человек добрый, хороший, все тебя любят, и за это окажу Я тебе милость — сделаю тебя предсказателем. Поди сейчас же в город Ниневию и скажи его жителям, что очень скоро с ними случится большая беда: Я уничтожу их всех до единого — и мужчин, и женщин, и малых детей.

— Даже малых детей? За что же? Чем провинились перед Тобой жители этого города?

— Все они стали горды и злы: не слушаются Меня, не повинуются Мне. Особенно возгордился их царь. За это Я решил разрушить Ниневию, а всех ее жителей погубить.

— Ниневия — великий город, — ответил Иона, — а многие его жители еще настолько малы, что не могут отличить правую руку от левой. Неужели Ты и малых детей не пожалеешь?

— Как Я сказал, так и будет, — разгневался Бог. — А твое дело пойти в Ниневию и предсказать ее жителям, что все они скоро погибнут.

— Но они не поверят мне! — воскликнул Иона. — Они не поверят, что Ты такой жестокий и безжалостный. Я сам не могу этому поверить.

— Не тревожься, — сказал Бог. — Поверят тебе или не поверят, но пройдет сорок дней, и твое предсказание сбудется. И ты прославишься как великий пророк.

И пошел Иона в Ниневию.

Поднялся он на высокий холм и увидел перед собой большой красивый город. Долгие годы строили его люди и украшали, а через сорок дней исчезнет Ниневия, словно ее и не было.

Подул ветерок. И донеслись до Ионы запахи цветов, дыма печей и свежего хлеба. Различил он и стук молотков в мастерских, и мычание скота в хлевах, и шум толпы на базаре, и смех детей на плоских крышах.

И подумал Иона: «Если жители Ниневии не поверят моему предсказанию, то Бог еще больше рассердится и, конечно, погубит город. Так уж лучше мне туда не ходить. Может, Бог передумает или забудет?»

И вместо того, чтобы спуститься в город, Иона повернул в другую сторону. Шел он, шел и вышел на берег моря. Там стоял корабль. Уплатил Иона деньги за провоз, поднялся на корабль и поплыл по морским волнам в дальние страны.

Но Бог ничего не забыл и обрушил на корабль страшную бурю. Забились, заревели волны, вот-вот разобьют они суденышко. Измучились гребцы, а буря не утихает.

Стали они бросать в море всякую кладь, чтобы облегчить корабль. А Иона спустился в трюм и крепко уснул. Он и не догадывался, что вся эта буря разыгралась из-за него. И сказали корабельщики:

— Не простая это буря. Видно, плывет с нами такой ужасный злодей, что даже море вскипело от гнева и не успокоится, пока не поглотит его.

И бросили жребий, чтобы узнать, кто виноват в их несчастье. Оказалось, Иона. Пришли к Ионе корабельщики, разбудили его и говорят:

— Что ты натворил, если из-за тебя случилась с нами такая беда?

Тут и признался Иона, что убегает он от Бога, потому что не хочет предсказывать людям беду. Испугались корабельщики и спросили Иону:

— Что с тобой сделать, чтобы море утихло и мы остались живы?

И ответил им Иона:

— Возьмите и бросьте меня в море. И буря утихнет.

Ничего не ответили корабельщики, только крепче налегли на весла. Но не в силах были они бороться с волнами. Все темней становилось небо, все выше вздымались черные валы с белыми гребнями.

— Что ж вы медлите? — закричал Иона. — Скорее бросайте меня в море! Пусть погибну я один, а вы останетесь живы.

— Прости нас, добрый человек! — сказали корабельщики и бросили Иону в море.

И буря стала утихать.

Пошел Иона ко дну, сомкнулись над ним волны. Обвили его голову морские травы.

Но вдруг подхватило его подводное течение и понесло в темноту. Потом схлынули волны, и остался Иона в пещере, куда не проникает даже крохотный луч света.

Протянул Иона руки, как слепой, и дотронулся до стенки. Стенка была мягкая, теплая, словно живая. Прислушался Иона, и донеслись до него из глубины мерные удары «бум-бум-бум»! И понял Иона, что проглотил его необыкновенный кит и что во мраке стучит китово сердце.

Три дня и три ночи провел Иона в брюхе у кита, а на четвертый день стал он молить Бога:

— Из черной пучины, из глубины и темноты зову Тебя. Все волны морские ходят надо мной, морские травы обвили мою голову, и тьма окружила меня! Отпусти меня на белый свет. Я сделаю все, что Ты приказывал мне.

И тут хлынули волны в пасть кита, подняли они Иону, двинулись обратно и выбросили его на берег.

Просушил Иона свои одежды и пошел куда глаза глядят. Шел он, шел и вышел к большому незнакомому городу. И спросил у прохожего:

— Что это за город?

И ответил прохожий:

— Ниневия.

А Иона пришел в город с другой стороны и не узнал его. Страшно стало Ионе. Понял он, что это Бог привел его сюда. И стал Иона считать, сколько дней из сорока прошло и сколько осталось жить Ниневии. И вышло, что остается всего-навсего три дня.

Поспешил Иона в Ниневию. Три дня, выбиваясь из сил, ходил он по городу из конца в конец, стучался в дома и кричал:

— Горе вам, жители Ниневии! Разгневался на вас Бог. Погубит Он вас и город ваш превратит в развалины!

А на четвертый день вышел Иона из города, сел на высоком холме и стал ждать, что будет с Ниневией.

Подул ветерок, но не донеслось до Ионы ни запаха цветов, потому что никто их теперь не поливал и они завяли, ни дыма печей, потому что никто теперь не готовил себе пищу, ни детского смеха, потому что даже дети поверили страшному предсказанию Ионы. Слышались только стоны людей, мольбы о пощаде да рев некормленого скота.

И подумал Иона: «Выходит, я великий пророк. Все до единого поверили моим словам, бросили свои дела, разодрали на себе одежды в знак горя и посыпали головы пеплом. Даже царь Ниневии сошел с золотого престола, переоделся в лохмотья и сидит на куче пепла, как нищий». И с ужасом ждал Иона, что сейчас сбудется его предсказание. Так сидел он на холме и смотрел на город. Солнце пекло ему голову, жажда сушила рот, но Иона не двигался с места.

«Как же так? — думал Иона. — Если Бог пожалел Ниневию, то зачем же я предсказывал, что город погибнет?» И вдруг вырос рядом с ним зеленый росток и сразу же превратился в стебель, а стебель превратился в куст, куст прямо на глазах у Ионы стал деревом.

Поднялось дерево над Ионой и укрыло его своей тенью. Но червь подточил дерево, и оно засохло. Увидел это Иона и горько заплакал. И тут он услышал голос Бога:

— Неужели тебе жалко дерева?

— Очень жалко, — ответил Иона. — Так жалко, что мне и свет не мил.

— Ты пожалел дерево, которое выросло у тебя на глазах и сразу засохло, — сказал Бог. — Всего только дерево, хотя ты его и не сажал. Как же ты мог подумать, что Я разрушу Ниневию, жители которой раскаялись в своих злодеяниях? Ведь Ниневия великий город, а многие его жители еще настолько малы, что не могут отличить левую руку от правой.

Обрадовался Иона и пошел прочь.

Оглянулся, посмотрел в последний раз на спасенный им город. И ветер донес до него запахи цветов, дыма печей и свежего хлеба. Различил Иона и стук молотков в мастерских, и мычание скота в хлевах, и шум толпы на базаре, и смех детей на плоских крышах.