Королевство Луны.

Не успел я и слово возразить в ответ, как раздался щелчок, и через мгновение мы уже стояли в ярко освещенном, сверкающем роскошью тронном зале королевства Луны.

После того как Легион под моим руководством торжественно уложил спать большую часть королевства, расстреляв по ним заряды снотворного, я сомневался, что меня с радостью встретят здесь. И хотя принятая мной мера, была вполне оправданна: местные жители оказали сопротивление армии Зеркального Пондемониума, я сомневался в том, что гордые луни так быстро меня простят.

При нашем появлении, принц Жюслен сияя, кинулся к нам на встречу. В отличие от Даниэля он понимал: ссора с главой сообщества может иметь очень не радостные последствия даже для короля. Может быть поэтому, он встречал нас радушно, а может быть, действительно был рад нам. Мы трое представляли закон и власть: два верховных демона и маршал Легиона. Согласитесь, было с кем считаться.

— Ой, Крис, что сейчас будет? — тихонько запаниковала Алиса, сжимая мне руку.

— Полагаю, принц Жюслен попросит твоей руки и сердца.

Алиса испуганно посмотрела на меня.

— Прямо сейчас? Я совсем не готова. Посмотри только, во что я одета!

— Твоим туалетом занимался сам Габриэль. Лично. И если тебя одели именно так, на то были причины.

Ожидая, мы топтались на месте. Алиса не знала, куда деть руки и, не преставая, теребила рукава джемпера.

— Крис, — шепотом спросила она, — Габриэль и Жюслен братья?

— С чего ты взяла? — удивился я. Алиса пожала плечами.

— Ну, они так похожи.

Я посмотрел в направлении ее взгляда и понял, о чем она говорит. Вероятно, так падал свет, но глава сообщества и принц, стоявшие рядом, действительно были похожи как два брата.

— Никогда раньше не задумывался над этим, но сейчас вижу: они действительно похожи. Есть легенды, в которых сказано, что предками королевского рода Монтэров были прямые потомки Габриэля.

— Ух, ты! Прямой потомок главы сообщества предлагает мне руку и сердце!

К нам подошел королевский церемониймейстер и почтительно низко поклонился.

— Прошу вас следовать за мной.

Я оглянулся, Жюслена уже не было в зале. Церемониймейстер не оборачиваясь, уверенный, что мы идем следом, направился к одной из дверей. При нашем приближении двое лакеев распахнули ее перед нами.

Комната, в которую мы вошли, была предназначена для тайных переговоров и лишь условно называлась "уборной". Кроме той двери, в которую провели нас, в уборной было еще две. Одна из них немедленно распахнулась, и в нее вошел принц Жюслен Монтэр в сопровождении своего верного друга, маршала королевства Луны, Валенсиана Александра Стоцкого.

Валенсиана я знал давно, хотя мы не были представлены друг другу. Он был живым воплощение вечной юности. Среднего роста, худощавый, но в мышцах чувствуется упругость и сила. Темно-каштановые, почти черные волосы, длиной примерно до плеч. Утонченные, совершенные черты лица, на котором особенно выделяются яркие серовато-зеленые глаза в обрамлении густых, длинных, черных ресниц. Сейчас эти глаза отливали синевой, из чего было ясно: Валенсиан Александр зол. Его тонкие губы кривились презрением, а аккуратный, чуть вздернутый нос, высокомерно трепетал тонкими, немного прозрачными крыльями.

Валенсиан был не просто другом принца, он любил будущего короля. Ходили слухи, что принц отвечал ему взаимностью. Многие женщины в тайне мечтали об этом породистом, вечно юном, утонченном красавце, но он, что называется, был слишком красив, чтобы любить женщин.

Алису Валенсиан видел и раньше с Даниэлем, но тогда она ничем не угрожала ему лично. Сейчас с ненавистью глядя на эту миниатюрную рыжеволосую девочку с глазами цвета осеннего мха, Валенсиан видел в ней угрозу. Она претендовала на его место рядом с принцем. На его место в сердце принца. Приблизившись, Валенсиан, как и принц, почтительно склонился перед Габриэлем и, как и принц, коротко кивнул нам. В этот момент взгляд его был почти кротким, вот только губы, по-прежнему кривила презрительная усмешка.

Я прекрасно знал, Валенсиан, не смотря на свою любовь к принцу, даже больший мужчина, чем многие другие представители мужского племени. Он состоял в запасе Легиона Зи Пи в чине полковника, то есть был равным по званию Курту де Лингстрему. В действующей же армии королевства Луны он был маршалом, то есть имел высшее после короля, воинское звание. Валенсиан был опытным и бесстрашным воином. Он был слишком мужественным, чтобы любить женщин. Он любил принца, обреченного стать королем и не собирался ни с кем его делить.

Самаэль, как и я, понял все и неодобрительно вздохнул, едва заметно поджав губы. Сделав принцу королевский реверанс, Алиса взглядом предложила ему поговорить. Принц, соглашаясь, кивнул, и они отошли в сторону. Валенсиан страдал. Конечно, как и положено маршалу королевства, он владел эмоциями, но я инстинктивно ощущал его боль. Я чувствовал ее так же остро, как и он, тем сверхъестественным чутьем, которое есть у каждого посвященного колдуна. Я преклонялся перед ним за эту его любовь, настоящую любовь, невзирая на пол, но это было невыносимо, и Самаэль согласился со мной, разряжая обстановку.

— Господа, — обратился он ко мне и Валенсиану одновременно. — Разрешите мне представить вас друг другу. Мне очень приятно познакомить тебя Кристиан с маршалом Королевства Луны Валенсианом Александром Стоцким, он полковник запаса почетного Легиона Зеркального Пондемониума.

Валенсиан приветствуя меня лично, склонился чуть ниже, чем прежде. Самаэль продолжил.

— А это, как вы, наверное, уже знаете, мессир Валенсиан — Кристиан дю Плесси де Морган Лантье, маршал почетного Легиона Зеркального Пондемониума.

На этот раз я склонил голову, выражая почтение другу принца. Он протянул мне открытую ладонь и дружески улыбнулся, на мгновение, забывая о своих переживаниях. Я вложил в его ладонь свою руку, и он мягко ее пожал.

— Ваша протеже? — спросил Валенсиан, указывая взглядом на Алису.

— Да, — подтвердил я, — последняя из вымирающего рода порядочных девушек.

Стоцкий грустно кивнул, вялая полуулыбка скользнула на его губы. Я понимал причину его грусти, но мне было интересно, о чем говорят Жюслен и Алиса. Валенсиану и двум верховным демонам тоже было очень интересно поэтому, предварительно не сговариваясь, мы дружно замолчали, прислушиваясь к обрывкам разговора стоявшей в стороне парочки.

Говорили они по-русски, этот язык, как я уже говорил, был одним из трех государственных языков королевства Луны. Говорила Алиса.

— Я не верю вам, ваше высочество. Пожалуйста, поймите меня. Как вам известно, у меня совсем нет опыта в отношениях с мужчинами, но это вовсе не означает, что я совершенная кретинка. Скажите мне правду, вы хотите взять меня в жены, потому что вам нужен наследник?

— Мне нужна королева, — ответил принц, стараясь говорить так тихо, чтобы нам, старательно подслушивающим разговор, было не понятно, что именно он сказал.

— Лучшей девушки, чем вы, мне не сыскать. Да и потом, на мне лежат некоторые обязательства по отношению к вам.

Алиса вспыхнула, заливаясь краской, и отошла еще дальше от нас в сторону. Теперь и она старалась говорить почти шепотом.

— Умоляю вас, забудьте об этом. Стоит мне только вспомнить о том…, как хочется провалиться сквозь землю. После судебного слушанья всем стало известно о моем позоре. На меня смотрят как на диковинного зверя. Хоть вы, ваше высочество, пожалейте меня и не напоминайте мне больше о том, что было. В данный момент меня интересуют ваши чувства, а не обязательства. Любите ли вы меня хоть немного?

Принц опустил голову. Я прекрасно понимал его, он не мог говорить при Стоцком.

— Доверьтесь мне. У нас еще будет время поговорить о чувствах. Как вы понимаете, времени прошло еще немного. И в этой ситуации можно говорить скорее о влюбленности, чем о любви. — Жюслен покосился в сторону фаворита и продолжил.

— Если вам не противно мое предложение, после того, что произошло между нами, — он запнулся, вспоминая о ее просьбе забыть, о происшествии. Но Жюслен все-таки был принцем и тот час же взял себя в руки.

— Если вам не противно мое предложение, вам нужно сказать об этом там, — он указал на дверь в тронный зал. — Если же вы отказываете мне, скажите об этом сейчас. Таким образом, у вас будет возможность поквитаться со мной за позор, ведь в случае вашего отказа я стану посмешищем для всего своего королевства.

— Позволите мне взять тайм-аут, ваше высочество? Мне нужен совет маршала Лантье.

Вероятно, Жюслен ожидал чего-то подобного, потому что сразу же согласился.

— Конечно, Алиса, у вас есть время подумать. Скажем, минут десять вам будет достаточно?

Юная ведьма ТАК выразительно посмотрела на принца, что ему стало не по себе. Ее личико осветила кривая усмешка, прямо скажем, оскорбительная для принца, но все-таки она кивнула и, ни секунды не колеблясь, направилась ко мне. Озадаченный и взволнованный ее вероятным отказом принц, пошел утешать своего страдающего фаворита.

Алиса отошла в сторону, на этот раз в моей компании, остановилась и, заглядывая мне в глаза, тихо спросила.

— Ты все слышал Крис. Что мне делать?

Я вздохнул и на минуту задумался.

— Ты хочешь быть королевой? — Рыжеволосая красавица сокрушенно повесила головку, опуская ресницы.

"Хочу, и мне очень нравится Жюслен, — долбанул мне по мозгам телепатический ответ. — Но Жюслен с Валенсианом любят друг друга!!!"

Она сказала мне эту фразу мысленно, опасаясь, что ее могут услышать. Я снова подумал, откуда у нее эта способность, доступная лишь немногим, притом в основном вампирам. Я и прежде замечал ее способности к телепатии на примере бодрого общения с Соней, не смотря на кажущийся языковой барьер. Но в большей степени я был удивлен другим обстоятельством, она знала о фаворите принца!

— Ты знаешь? — удивленно выпалил я, разумеется, вслух.

— Да, я чувствую и вижу, что это так.

Я обнял ее за плечи и ответил ей мысленно, так же как и она, опасаясь быть услышанным.

"Вчера принц приходил ко мне поговорить о тебе. Он сказал, что любит тебя и хочет просить твоей руки. Он сдержал свое слово. Наверняка он испытывает к тебе более глубокое чувство, чем простая влюбленность, но не может сказать об этом сейчас, при Стоцком".

"Я так не думаю, — возразила Алиса, — скорее всего ему просто нужен наследник, и к тому же своим поступком он выставил себя в черном свете перед главами сообществ и теперь пытается показать какой он хороший, и готов загладить свою вину, женившись на своей жертве!"

"Глупая девчонка! Знаешь, сколькие женщины готовы ответить ему согласием? А он выбрал тебя!!!"

Алиса отрицательно покачала головой. На нас удивленно косились, не понимая, что за молчаливый диалог идет между нами.

"Он меня не выбрал, я просто подвернулась ему под руку, а теперь он хочет обелить себя женитьбой на опозоренной девушке, которая даже не королевского рода, вот и все".

Я бережно сжал ее плечико.

— Послушай свое сердце и делай так, как оно подскажет тебе.

Глаза цвета осеннего мха впились в меня, требуя ответ.

— Мне нужен совет друга, а не политика Кристи. Как будет лучше для королевства? — тихо спросила Алиса и подумав, добавила. — Как будет лучше для моего королевства?

Я приподнял ее головку за подбородок, давая ей возможность прожигать мои глаза, ее горящими гневным зеленым огнем, глазищами.

— Для королевства важно иметь королеву-заступницу и сильного справедливого короля.

"Ты — лучшая кандидатура на роль королевы, — мысленно добавил я. — Так что если тебе действительно важна судьба королевства, соглашайся на предложение принца".

"А как же Валенсиан?"

"Он все понимает, к тому же Жюслен в состоянии уделять внимание вам обоим".

На этот раз Алиса со мной согласилась. "Наверно стоит сказать Валенсиану, что я не собираюсь вытеснять его из сердца Жюслена?"

Я тихонько сжал ее пальцы.

— У тебя будет возможность обо всем с ним поговорить.

Королевская помолвка.

В тронном зале собрался весь цвет королевства. Были здесь и фотографы, и газетчики, и операторы с местного телевидения. Свита придворных, служивших еще Даниэлю и Волконскому, представители древнейших сословий королевства и конечно семья экс-монарха.

Габриэль все рассчитал верно, среди всей этой пышущей богатством богемы, претендентка в принцессы выглядела скромно и беззащитно. Многие уже знали Алису в лицо еще с недавних событий, когда она была объявлена невестой Даниэля. За три дня в королевстве ее не забыли. Кое-где слышались недоуменные речи: почему жителям королевства так настойчиво предлагают в качестве королевы именно эту хрупкую, рыжеволосую девочку.

Мы были готовы к подобной реакции придворных. И не будь за спиной Алисы столь влиятельного покровительства в лице двух верховных демонов и маршала Легиона, заставившего однажды считаться с собой, скорее всего принца отговорили бы так спешно жениться.

Валенсиан неотступно следовал за Жюсленом, и я с удивлением замечал почтительные взгляды, брошенные на него из толпы. Оказывается, Стоцкого любили в королевстве. Для коренных жителей, он был символом дружбы испытанной веками, символом преданности.

Церемониймейстер вложил в мою ладонь тонкие пальчики Алисы.

— Мессир, на церемонии вы будете представителем невесты, — быстро зашептал он мне на ухо. — Вам нужно будет подвести ее к принцу. Не спешите, пусть вас хорошенько рассмотрят гости и отснимут журналисты. Когда подойдете к принцу Жюслену, встаньте за спиной принцессы, вот как принц Александр, — он указал на Стоцкого, называя его принцем. Что ж, в этом была своя логика.

Верховные демоны растворились в толпе, оказывая внимание своим почитателям, но ловко избегая журналистов. Те, в свою очередь, что называется, не нарывались.

Толпа расступилась, безошибочно освобождая нам проход по достаточно широкой ковровой дорожке, образуя живой коридор. Ступив на дорожку, мы немедленно попали под прицелы тысяч глаз и десятков объективов. Пальцы Алисы стали еще холоднее, и она сильнее сжала мою руку. Десять метров по ковровой дорожке показались нам целым километром, но мы преодолели их и оказались у подножья королевского трона. Жюслен сделал шаг нам на встречу, приветственно склоняя голову.

— Прошу вас маршал Кристиан Лантье, как представителя девицы Алисы Беловой, ответить мне на вопрос, позволите ли вы мне просить ее руки? Не имеете ли вы возражений?

Много лет прошло с тех пор, как я обучался придворному этикету, но я помнил правильный ответ.

— Не имею возражений, ваше высочество. Если вам угодно, вы можете просить руки моей подопечной.

В зале воцарилась абсолютная тишина, смолкли даже скромные шепотки. Жюслен взволнованно вздохнул и его приятный, звучный голос торжественно рассек тишину.

— Алиса, я прошу вас стать моей женой и возложить на себя все почести рода Монтэр. Согласны ли вы?

Алиса сделала глубокий реверанс, наверняка Габриэль позаботился о том, чтобы обучить ее этому.

— Благодарю вас, ваше высочество за столь высокую честь, оказанную простой девушке и отвечаю согласием на ваше предложение.

Вот и все, дело сделано. Началось…

Жюслен протянул Алисе руку. Защелкали вспышки фотокамер, еще ярче вспыхнули парадные люстры, по залу понесли шампанское. Всеобщий ажиотаж захватил и меня так, что я не сразу обратил внимание на то, как один из пузатых бокалов в виде тюльпана оказался и в моей руке, причем вложил мне его в руку Валенсиан Александр.

— Давайте выпьем за удачную сделку, маршал Кристиан.

— За новую пару, — ответил я, осторожно звякая своим бокалом о бокал Валенсиана Александра.

Фаворит назвал помолку сделкой, а я это проигнорировал. Все интриги после свадьбы, а сейчас нужно как-то вытащить отсюда Алису и Самаэля, и дать время Жюслену выяснить отношения с фаворитом. Неплохо так же было бы предостеречь помолвленную принцессу обо всех тонкостях придворной жизни.

— Не вздумайте оставить меня одного, — словно подслушав мои мысли, шепнул мне на ухо, вынырнувший из толпы, Габриэль.

В этот момент тревожно пропели фанфары, извещая присутствующих о прибытии новых гостей. Распахнулись резные двери и в тронный зал вошли трое, облаченные в черную кожу. А вот и представители Сообщества Пьющих Кровь! Их лица наполовину скрывали широкие темные очки, но я без труда узнал: Михаэля, Курта и Лиаду. Хвала Преверу все целы!

Официально Королевство Луны и Сообщество Пьющих Кровь поддерживали дружеские отношения. Все главы сообществ дружили домами, время от времени собираясь за рюмочкой вина. А вот их подданные сохраняли только видимость дружбы. Сталкиваясь друг с другом в реальном мире, вампиры и оборотни в лучшем случае холодно кивали друг другу, хотя чаще попросту игнорировали. Дрались они между собой редко, стараясь сохранять подобные инциденты в тайне.

Никто не мог объяснить причину этой скрытой неприязни между двумя видами, вероятно, она происходила корнями откуда-то издревле и передавалась на генетическом уровне, так же как и заперт на межвидовые браки, который теперь имел статус закона. Будь Алиса ведьмой, их брак с Жюсленом был бы невозможен, но Даниэль обратил ее.

То, что вампиры явились на церемонию, было бы, по меньшей мере, вызовом всему королевству, но Лиада и Курт всего лишь сопровождали Михаэля, а запретить главе Сообщества Пьющих Кровь присутствовать на мероприятии такого масштаба, никто не мог. Верховному демону обязаны оказать радушный прием, тем более всем известно о горячей дружбе трех глав сообществ: Михаэля, Габриэля и Самаэля.

— Приветствую вас всех, друзья мои!

Михаэль радостно раскинул руки, словно пытаясь обнять весь зал. Михаэля любили все. Его невозможно было не любить, он был само обаяние. На публике он неизменно играл роль весельчака и балагура. Он любил беззлобные, необидные розыгрыши и часто делал подарки всем подряд. С его появлением оживало самое скучное общество, где он моментально становился душой компании. Огромный плюс его был в том, что он умел не надоесть. Его всегда было в меру. Но сейчас его появление означало для меня только одно: здесь затевается что-то очень серьезное, более масштабное, чем королевская свадьба.

— Что здесь затевается? — поинтересовался я у появившегося рядом Самаэля.

— Судя по тому, что сам Майкл заявился сюда, да еще и в сопровождении наших друзей, скоро коронация.

Я озадаченно посмотрел ему в глаза. У меня не было времени на все эти торжества, меня ждали там, в креативном пространстве, в милом Лиадином замке.

— Я думал, на это нужно время: подготовить все для церемонии, разослать приглашения…

Самаэль усмехнулся.

— Приглашения уже разосланы, — сказал он, демонстрируя мне пачку открыток.

— Здесь приглашения для тебя, меня, Лиады, Курта и даже Айрин с Соней. Эти приглашения были высланы мне, чтобы я передал вам их лично в руки. Но я знал, вы сами явитесь ко мне, и решил сделать вам сюрприз.

— Айрин и Вайолет тоже сюда прибудут? — сюрприз, нечего сказать.

— Конечно, ведь ты отправишься за ними, — ни капли не сомневаясь в своих словах, заявил Самаэль и уточнил, — ты отправишься за ними немедленно, Кристиан.

Мимо меня, сопровождая Михаэля, прошла Лиада, украдкой пожав мои пальцы. При этом на ее лице не отразилось ни единой эмоции.

— Поторопись, Крис, дамам понадобится время на сборы, — Самаэль подмигнул мне, по-дружески пихая в бок.

— За Алису не волнуйся, мы с Лиадой за ней присматриваем.

Снова в замке Лиады.

В готическом замке царила тоска. На кухне в полном одиночестве, сидел Жофрей. Он шевелил кочергой еле мерцавшие угли. Обычно сутулые плечи старика, сейчас были расправлены. Свечи, расставленные вдоль каминной полки, накладывали на его лицо, теплые тени.

Впервые за много лет, я задумался о том, насколько лет ощущал себя этот вышколенный веками, старый слуга. Отец Айрин любил дочь и поручил нас двоим самым лучшим, по его мнению, своим воинам. Они умели сражаться и знали законы войны. Много веков они охраняли нас и заботились о нас. Когда я перестал участвовать в войнах, воинские умения Жофрея долгое время оставались невостребованными. Я привык видеть в нем тихого старика-слугу. Он хотел, чтобы я видел его таким. На самом деле Жофрей получил бессмертие примерно в пятьдесят пять лет и, так же как и мы, не должен был больше стареть.

Сейчас я увидел, что он и не старел. Он не знал, что я наблюдаю за ним, поэтому его обычно нахмуренное лицо расслабилось, разгладились морщины, и я увидел, передо мной сидит суровый мужчина средних лет, а вовсе не старик, каковым я привык его считать.

Я громко вздохнул. Жофрей обернулся. В его глазах промелькнула тревога, словно его застали за чем-то непристойным.

— Мессир? — растерянно произнес он.

— Добрый вечер, Жофрей. Где Вайолет и Рини?

— Они в своих комнатах.

Он поднялся, еще больше расправляя плечи.

— Без вас с мадмуазель Лиадой здесь не очень весело.

Комната Айрин располагалась ближе по коридору, чем комната Вайолет, поэтому сначала, я заглянул туда. Моему взору предстала чуть смятая кровать, зашторенные окна и ярко горящий камин. Айрин в комнате не было. На маленьком столике для письма лежала копия досье Донны, открытая на последней странице. Автоматически бросив взгляд на текст, я увидел, что написан он на древнем языке вампиров. Я знал на нем только несколько фраз, но читать, а тем более переводить это, было выше моих сил.

Прихватив досье с собой, я направился на поиски Вайолет. Ее возмущенные вопли донеслись до меня задолго, прежде чем я успел вплотную подойти к ее двери.

— Я вовсе не обязана этого делать и я это делать не буду! Вот вернется Крис, у него и спросим.

Я остановился у двери, послушать, о чем идет речь.

— Если бы ты помогла мне, я бы и без Криса справилась с этим делом, и с половиной этой истории было бы покончено. Неужели тебе не хочется, чтобы это все поскорее кончилось, и мы бы все начали готовиться к свадьбе?

Голос Айрин прямо-таки умолял фиалковоглазую, но та была неприступна.

— Конечно же, я хочу, чтобы это кончилось, но подставлять голову под топор — нет уж, увольте!

— Соня, я сама за это отвечу, ну помоги мне, пожалуйста!

Терпение Вайолет иссякло.

— Крис! — крикнула она, обращаясь ко мне через дверь, — ну, хоть ты ей скажи!

Конечно же, баламутка услышала мои шаги, сразу, как только я вышел из комнаты Айрин, но занятая спором с моей женой, какое-то время не раскрывала мое присутствие.

Я вошел в комнату, с первых шагов окунаясь в полумрак. Скудным освещением комнату баловал один единственный канделябр, на котором догорали, пять свечей, а еще еле тлеющие угли камина. Соня в раздражении зависла в метре над полом. Вся ее поза выражала совершенное нежелание искать компромиссы.

— Давно ты здесь? — кротким голосом поинтересовалась моя жена, баюкая себя за плечи, укутанные в пуховый платок.

— Минут десять и честно говоря, это очень много. Нам нужно немедленно отправляться в Сибирь.

— В королевство оборотней? — уточнила Соня. Я утвердительно кивнул, подтверждая ее догадку. Айрин побледнела.

— Это еще зачем? — тревожно спросила она.

— Мы все приглашены на коронацию и свадьбу принца Жюслена.

Вайолет стремительно спрыгнула вниз.

— Уж, не с Алисой ли? — подозрительно прищурив фиалковые глаза и нахмурив аккуратные бровки, полюбопытствовала она.

— Точно, с Алисой. Сегодня принц сделал ей официальное предложение, и она ответила согласием. Ночью состоится торжественное застолье, посвященное этому событию. Мне обещали, что без нас не начнут, хотя все, кроме нас уже в сборе. Но нас ожидают главные герои.

Фыркнув, Вайолет снова взлетела вверх, непримиримо скрестив на груди руки.

— Если я и отправлюсь туда, то только затем, чтобы помешать этой свадьбе! — мрачно заявила она. — Подумать только, моя сестра выходит замуж за животное! С ума сойти!

У меня отвисла челюсть.

— О какой сестре ты говоришь? — ошарашено выдавил я. Соня, насупившись, молчала, нервно болтая в воздухе ногами.

— О какой сестре ты говоришь, я тебя спрашиваю?!! — заорал я.

— Какой, какой — кровной, понял?!! — в сердцах выпалила Вайолет, еще выше взлетая под потолок.

Мой столбняк длился, наверное, час. Я застыл на месте, не в состоянии поднять с пола окончательно отвалившуюся с лязгом челюсть.

— Ты, что, побраталась с ней? — тихо спросила Айрин, ее глаза изумленно расширились.

— Да, а что? У меня, между прочим, никогда сестры не было, а знаете, как хочется! — с жаром затараторила Фиалка. — Алиска — моя, моя!!! А этот долбаный принц вообще ее изнасиловал!!! Я верну ее, и буду защищать от этих грязных животных!

— Что ты наделала? — наконец еле выдавил я, все еще не в силах отойти от шока.

— Как будто ты не знаешь Крис, как это бывает, — теперь уже виновато, сбавив тон, сказала Соня. — Разрезала себе и ей руки и смешала нашу кровь, вот и все.

— Дура!!! — снова заорал я взлетая, хватая ее за плечи и прижимая к себе. — Какая же ты дура, Сонька! Тебя же теперь уничтожат, понимаешь? — Я взял ее лицо в ладони и заглянул ей в глаза.

— Теперь тебя уничтожат, Сонька! Слияние видов запрещено законом. Когда ты это сделала?

В ее глазах сверкнул вызов. Всем своим видом она показывала, что ничуть не жалеет о содеянном. Всецело считает себя правой во всем. Готова отстаивать свое решение, и даже драться за него.

— М-м-м, дай-ка подумать. Почти сразу, как ты ее к нам притащил. Помнишь, ты отправился один на поиски Курта? Вот тогда я предложила ей побрататься. Она знала, на что шла.

Точно, тогда я вернулся и застал Лиаду с Алисой спящими, а Соня дожидалась меня. Так вот почему все то время, с самого момента похищения: у оборотней, и на суде, Алиса была едва живая. Ее обратили вампиром, а в скором времени укусил оборотень, причем накануне полнолуния. Я вспомнил ее глаза цвета молодого, осеннего мха и ледяные руки. Вспомнил, как она слышит чужие мысли, и может посылать телепатические фразы, и все встало на свои места. Я о чем-то подобном догадывался, только не мог до конца поверить и осознать очевидный, в общем-то, факт.

Похоже, я и вправду напугал ее, потому что глаза баламутки стали темнее, а лицо угрюмее. Мне стало жаль ее, маленькую, глупую девочку, которая так хотела иметь сестру, что не побоялась стать вне закона.

— Ладно, не переживай, мы обязательно что-нибудь придумаем и никому тебя в обиду не дадим. А сейчас собирайтесь дамы, нас действительно очень ждут.

— Неужели мы так и сорвемся, не дождавшись Лиаду? — попыталась уцепиться за последнюю соломинку печальная Фиалка.

— Лиада и Курт уже там. Они прибыли в свите сопровождения Михаэля.

— Михаэля? — недоверчиво переспросила Вайолет.

— Михаэля, — ответила за меня Айрин, — пошли собираться, тебе же сказано, что нас ждут.

Заверив меня в том, что сборы займут не более десяти минут, девочки разбрелись по своим комнатам, а я направился к Жофрею.

Старый слуга сидел на кухне у жарко пылающего огня и курил ароматный табак в английской трубке, привычно по-стариковски сутулясь.

— Возьмите меня с собой мессир, поди сгожусь на что, как никак в логово к зверям собираетесь.

Он выдохнул голубоватое облачко дыма и поднялся мне на встречу.

— Зачем ты прикидываешься? — спросил я, наблюдая, как он расправляет плечи.

— Прикидываюсь мессир? — непонятливо уточнил он.

— Прикидываешься незаметным старичком.

— А я и есть старик, Кристиан и кому как не вам это должно быть известно.

Он нарочно встал так, чтобы свет, падающий от огня, хорошо освещал его лицо.

— Я хорошо помню, сколько лет нам обоим. Ты, как и я, получил бессмертие. Мне было тогда, двадцать пять, а тебе пятьдесят пять. Мы оба перестали стареть и тебе по-прежнему, должно быть пятьдесят пять лет.

Жофрей отрицательно покачал головой, и его глаза затуманились.

— На самом деле мне много больше. Эти годы не дались мне даром. Я пережил свою семью. На моих глазах состарилась, и умерли мои сыновья, внуки и правнуки. Я до сих пор слежу за своими потомками на расстоянии. У меня большая картотека. Вам повезло мессир с тем, что после Донны вы не имели больше детей.

— Ты мог просить бессмертие для своей семьи.

Он снова покачал головой, отвергая мою идею.

— Нет, я не хочу этого, мессир. Я знаю, что такое бессмертие и не желаю этого своим потомкам.

— Но почему? Что плохого в бессмертии? Я живу тысячу лет и не хочу умирать.

— У меня есть причины не хотеть бессмертия для своих детей.

Я не собирался спрашивать его об этих причинах, как и не собирался и лезть в душу к старому солдату, поэтому спросил о другом.

— На сколько же лет ты себя ощущаешь?

Он не успел ответить, потому что на пороге показались наши дамочки в изысканных вечерних туалетах. Вайолет опустила на каменный пол два увесистых чемодана.

— Там наши вещи, — ответила она на мой вопросительный взгляд. — Все эти церемонии длятся неделями, а мы не хотим лишать себя комфорта.

Воспользовавшись ситуацией, Жофрей взял с пола чемоданы, всем своим видом демонстрируя решимость сопровождать нас в королевство Луны. Это было его решение, и я не стал возражать.

В королевстве Луны.

Возле тронного зала нас ожидал шустрый церемониймейстер.

— Вы быстро, маршал, — удовлетворенно сказал он, на этот раз чуть склоняясь. — Как я и обещал, без вас не начинаем. Прошу следуйте за мной.

Ярко освещенные коридоры блистали той же красотой и роскошью, что и весь дворец в целом. Этот дворец был, пожалуй, ярчайшим образцом несметно богатой и безгранично ослепительной древности. Каждый подсвечник, или дверная ручка, представляли собой шедевры старых мастеров и стоили бешеных денег на мировых аукционах. Я точно знал, что один их художников эпохи ренессанса, которого благодарное человечество считало давно умершим, до сих пор счастливо жил в королевстве луни и продолжал радовать своим талантом его благодарных жителей и престолонаследников. Красочное великолепие затмевало взор, так, что захватывало дух.

Прошествовав за церемониймейстером по длинному коридору, мы остановились возле витражных дверей с изображением белых лилий. Двери охраняли два широкоплечих оборотня. Они даже не пытались изображать из себя простых лакеев. Весь их вид ясно показывал: они заняты исключительно охраной входа. Услужливо распахнув перед нами двери, они внимательно оглядели нас с головы до ног, пока мы проходили мимо.

Парадный зал сиял огнями, которые отражаясь в высоких зеркалах, множеством искр вспыхивали в драгоценностях дам. Длинные столы, сервированные фамильным королевским золотом и хрусталем, были украшены крошечными букетами, от которых исходил нежный, тонкий аромат весны.

— Сюда уже идут, — пропел мне в ухо церемониймейстер, и стремительно рванув с места, исчез за витражными дверьми. Я посмотрел на моих спутниц. Соня выбрала платье нежно-голубого бархата, а Рини золотую парчу. Обе сильно волновались, но Вайолет было тяжелее, чем Айрин. Она болезненно щурила глаза, не привыкшие к столь яркому освещению, и выглядела совершенно потерянной. Мне захотелось сказать им что-нибудь приятное, чтобы они хоть чуточку расслабились.

— Как бы вам не затмить принцессу, — очень серьезно сказал я, бережно обнимая их за талии. В этот момент послышались шаги и голоса, парадный зал начал заполняться гостями.

В сопровождении разряженной свиты, вошла королевская пара. Алису переодели в нежно-сиреневое атласное платье, которое в насмешку всем древним поверьям было расшито тончайшими серебряными нитями и украшено мелкой бриллиантовой россыпью. Ее прекрасные рыжие волосы уложили в высокую прическу, и вплели в них такие же крошечные, как и на платье, бриллиантовые брызги. Из-за этих крошечных, вспыхивающих множеством граней чистейшей воды бриллиантов, Алиса казалась нереальной.

Принц, следуя древним традициям, был облачен в фиолетовый бархатный камзол, покроя времен Людовика XIV и выглядел истинным королем. На его шее, на толстой золотой цепи, висел символ королевской власти оборотней. Рядом с этим высоким породистым хищником, маленькая Алиса выглядела трогательно и беззащитно.

Маршал Валенсиан Александр шел чуть позади, неотступной тенью принца. Он был бледен лицом от бесконечных переживаний. Под его пылающими синим огнем глазами, залегли темные тени. Тонкие крылья его носа гневно трепетали, а плотно сжатые губы побелели от напряжения.

Верховные демоны веселой троицей шли следом, непринужденно переговариваясь между собой, на их лицах сияли расслабленные улыбки. Отделяя троицу от прочей толпы, их сопровождали черные силуэты Курта и Лиады. Глаза обоих де Лингстремов, вопреки этикету, по-прежнему скрывали глухие темные очки.

— Да, — горестно позавидовала Соня, — очки это круто конечно. Крис, почему ты мне не сказал, что тут такое адово пекло из иллюминаций? У меня сейчас глаза от этого света повзрываются.

Айрин шепнула заклинание материализации и протянула Соне широкие темные очки, сверля ее при этом укоризненным взглядом.

— Может Сонечка, ты и со мной побратаешься? — тихонечко спросила моя жена у спасенной от глазного взрыва Фиалки.

— Если ты надеялась этим меня купить, то знай, одних очков недостаточно, — так же тихо в ответ, проворчала Вайолет.

— Тогда скажи мне цену, — предложила ей Рини.

— Хорошо, я подумаю над этим, — пообещала Фиалка.

Места за праздничным столом распределились следующим образом. Почетные места во главе стола заняли принц Жюслен и его невеста, слева от принца, Валенсиан Александр, а за ним экс-король со своей семьей и свитой. Правый ряд со стороны Алисы начинал Габриэль, Михаэль и Самаэль. Сразу за боссом были места для меня и Айрин, дальше сидели Соня, Лиада и Курт, а за ними близкие друзья Жюслена и его свита.

Когда все наконец, расселись по своим местам, верховный демон сообщества Луны поднялся поприветствовать своих подданных и гостей, и произнести праздничный тост за молодую пару. На него мгновенно устремились все взоры присутствующих. Возвышаясь над столом, Габриэль походил на ожившего бога и действительно казался старшим братом Жюслена. Его мускулистая рука с бокалом вина вознеслась вверх.

— Приветствую все собравшееся здесь блестящее общество, с которым мне выпала честь разделить этот пир. Отдельно хочу поприветствовать всех своих подданных, которыми я очень доволен. — Он склонил голову, прикладывая правую руку к сердцу.

— Давайте поднимем наши кубки за вновь созданную королевскую пару. Не лукавя, хочу отметить, пара эта прекрасна, а посему свадьбу и коронацию назначаю на две предстоящие недели июня. Объявляю эти недели государственным праздником. Подробнее вы узнаете обо всем завтра, а сейчас мы все выпьем за юную пару!

По залу прокатился звон старинного хрусталя, и за столом закипело оживление. Ничто не предвещало грозы, но она таки обрушилась на наши головы.

Все началось с того, что экс-король искренне поздравил Жюслена Монтэра с предстоящей свадьбой и коронацией, а потом…

Экс-принц сказал эту фразу тихо, но ее услышали.

— Здесь не будет лучшего короля, чем мой отец.

Он сказал это не просто тихо, а очень тихо, даже не сказал, а прошептал, обращаясь к своей матери, но острый слух оборотней заложен в генетике. Мгновение и Валенсиана подбросило в воздух. На фоне бордового воротника рубашки, лицо фаворита выглядело смертельно бледным.

— Немедленно извинитесь за свои слова перед принцем или деритесь со мной, Волконский! — натянутой струной прозвенел его голос во внезапно образовавшейся тишине. Экс-принца так же подбросило в воздух, и несколько секунд они прожигали друг друга яростными взорами.

— Если бы Даниэль не затеял мятеж, мой отец до сих пор был бы королем!

— Даниэль был принцем по крови, как и будущий король Жюслен Монтэр, он лишь занял принадлежавшее ему по праву рождения место! Ваш отец достойный человек и он был хорошим королем, но это место, по праву, принадлежит принц Жюслену и он займет его, хотите вы того или нет! А сейчас я требую, чтобы вы извинились перед всеми нами за то, что позволили себе подобное высказывание в такой день. И в первую очередь перед своим отцом, которого вы, своим высказыванием, поставили в неловкое положение!

Я проникся к нему еще большей симпатией. Черт возьми, мне нравился Валенсиан Александр.

— Ну же, полноте друзья мои, к чему сегодня ссоры? — Поспешно встрял верховный демон сообщества луни.

— Право же, мсье Волконский, ваш отец в душе истинный король и навечно останется в истории и летописи королевства, как справедливый, мудрый и добрый король. Но вы должны понимать, род Монтэров ведет свою ветвь более тысячи лет! Так есть и так будет. Это правила, которые не нам менять! Так что ненужно сегодня пускать в свою душу такие чувства как злоба. Принесите всем извинения и покончим с этим.

Экс-принц кипел от гнева, до бела сжимая кулаки. Ища поддержки, он посмотрел на меня. Я кивнул ему, показывая взглядом, последовать совету Габриэля, который был действительно лучшим решением проблемы.

— Я приношу всем свои извинения, — хрипло выдавил Костя Волконский, опуская глаза. — Прошу простить меня ваше высочество. В моих словах не было личного против вас, я лишь хотел поддержать своего отца.

Жюслен понимающе кивнул.

— Достаточно вам его извинений маршал? — Спросил Габриэль у Валенсиана.

— Их достаточно даже принцу, — мрачно ответил фаворит. — Я удовлетворен.

Исторгнув последнюю синюю молнию гнева, из своих горящих глаз, маршал королевства сел на свое место. Слева от меня полыхнуло фиолетовым неоном. Я повернулся, пытаясь определить источник этой вспышки…

Вайолет смотрела на Валенсиана, и он отражался в ее широко распахнутых фиалковых глазах. Мне было достаточно одного взгляда на нее, чтобы понять, пропала наша Фиалка. Вот уж точно не предугадаешь где любовь нагрянет, только почему-то в последнее время все чаще попадаются случаи любви, запрещенной законами Зеркального Пондемониума.

Соня подставлялась по всем показателям. Она обратила вампиром ведьму, которую в последствии еще и укусил оборотень, влюбилась в оборотня сама, замышляет какой-то заговор с Айрин… Самое страшное во всем этом то, что ни одну созданную ею проблемную ситуацию невозможно исправить. Ей не обратить Алису снова в ведьму, ей не разлюбить уже Валенсиана, разве что отговорить ее от заговора с Айрин пока еще было возможно.

— Сэмюэль, — обратился к моему боссу Михаэль, — а слабо тебе с твоими колдунами, забабахать сейчас фейерверк в честь праздника?

Самаэль посмотрел на нас с Айрин, и на его губах заиграла лукавая улыбка.

— Покажем им, как у вас на свадьбе? — предложил он заговорщицки. Мы с Айрин переглянулись.

— Сначала ты, — Айрин посмотрела мне в глаза тем самым теплым взглядом, который был мне так хорошо знаком со времен нашей супружеской жизни. И я явно почувствовал как мы снова, сами того не желая, зачаровываем друг друга. Всевидящий Самаэль, ощутимо пихнул меня в бок.

Я встал и вышел в центр зала, вставая так, чтобы передо мной была пустая танцевальная площадка. Описывать технологические подробности своих действий я не стану, секрет, опишу эффекты.

Под куполом зала возникали разноцветные огни, которые искрами взлетали в разные стороны, образуя причудливые узоры и осыпались бриллиантовой россыпью, которая касаясь пола, превращалась в белые и розовые лепестки роз. Тысячи маленьких зажженных свечей поплыли в воздухе, выстраиваясь в жарко пылающее сердце. Причудливо кружась, на бордюры вдоль стен, выкладывались гирлянды из живых цветов, сверкая каплями росы на нежных бутонах.

Зал восторженно зааплодировал. Недавний конфликт, был успешно сглажен.

После меня на площадку вышла Айрин. Изящная, хрупкая, она подняла тонкую ручку и из кончиков ее пальцев грянули сильнейшие грозовые разряды. Сумасшедшими порывами захлестал ветер. Гости с наслаждением подставляли лица пощечинам ветра, напоенного ароматами грозы и мокрого леса. Потом, внезапно, гроза прекратилась и над залом повисла сказочная, ярко насыщенная цветами радуга, усыпанная мелкими золотыми сердечками. С ладоней Рини слетели крохотные, похожие на бабочек, райские птички, нежно-розовой раскраски. Усевшись прямо на радугу, они весело разлились божественными трелями.

По залу вновь прокатились восторженные аплодисменты.

— Могу ли я просить вас повторить все то же самое на нашей свадьбе?

Восхищенно спросил у нас Жюслен. Моя жена посмотрела на меня, и ответила за нас обоих.

— Да, ваше высочество, это будет честью для нас хоть как-то дополнительно украсить вашу свадьбу.

Спустя примерно пол часа придворные лакеи распахнули зеркальные двери, ведущие в бальную залу и гости друг за другом потянулись туда, вслед за молодой королевской парой.

— Ты пригласишь меня танцевать? — тихо спросила Айрин. Я посмотрел на Лиаду. Она сдержанно кивнула, и мы с Рини поднялись из-за стола.

Живой оркестр исполнял красивый сонет, я склонил голову, приглашая Рини на танец, а она, в соответствии с придворным этикетом, присела в лёгком реверансе, выражая согласие.

Спустя мгновение, мы уже скользили по старинному, отшлифованному до блеска мрамору. Прижимая к себе хрупкое тело моей когда-то горячо любимой девочки, я жадно вдыхал горьковато-пряный аромат ее волос, сотканный из запахов полыни и июльских трав, чувствовал под тонким атласом её упругое тело и понимал, что снова теряю голову.

— Зачем ты это делаешь, Рини? — хрипло прошептал я.

— Хочу еще раз ощутить то, что так скоро потеряю.

— Зачем тебе это нужно?

— Я хочу отпустить тебя Кристиан, — ее голос дрожал. — Они знают об этом, они нас простят.

— Ты сама заговорила о разводе, детка, — сбитый с толку, напомнил я. Жена уронила голову мне на плечо.

— Теперь ты сам убедился в том, как мы зачаровываем друг друга. — Ее большие влажные глаза болезненно блестели. — Ты чувствуешь сейчас то же, что и я, мой бесстрашный, непобедимый маршал.

В ее голосе звенела страсть, и мое тело отзывалось ему. Я погладил ее по щеке, и боясь себя, крутанул ее в туре.

— Неужели мы никогда не любили друг друга, Рини? Всегда только зачаровывали?

Ее красивые губы снисходительно изогнулись в ответ.

— Любили Крис, но все кончилось после смерти Донны.

Я снова оттолкнул ее в танце, чувствуя спиной прямой взгляд Курта.

— Курт любит тебя, девочка.

Айрин усмехнулась.

— И я люблю его, только не так, как тебя любила когда-то. Ты — навечно, мое откровение.

Мелодия стихла, пары начали расходиться. Кто-то тронул меня сзади за плечо, этим кем-то оказалась Соня.

— Простите меня, пожалуйста, но мне нужно поговорить с Кристи.

Я нашел глазами Лиаду. Дурман после танца с Айрин еще не развеялся, но я поймал себя на том, что все-таки мое сердце теперь отдано белокурой вампирской красавице.

Брат и сестра де Лингстрем, стояли возле дверей бального зала. Не смотря на торжественную атмосферу бала, вампиры по-прежнему были одеты в черную кожу, а глаза их, непривыкшие к яркому свету, скрывали черные очки. И даже не видя их глаз, я знал: они видят все и всех. Есть кто-то в этом зале, кого они оба выслеживали или охраняли.

Может быть, эта парочка охраняет Айрин? Мы расстались в Башне Правосудия, когда Лиада и Курт собирались выяснить обстоятельства смерти Даниэля. С тех пор у нас еще не было возможности поговорить и обменяться информацией. Видимо с телом Дани оказалось не все в порядке, и брат с сестрой присутствуют на сегодняшнем балу в недвусмысленной роли. Надо как-то улучшить момент и поговорить с боссом.

— Крис, ты идешь или нет? — возмущенно прозвенел в моем мозгу нетерпеливый голос Вайолет. Вот ведь повадились, чуть, что сразу лезут мне в мозг!

Соня повелительно взяла меня под руку и повела к свободному диванчику, одному из тех, что предназначались для не танцующих гостей.

— Мне больше не с кем поговорить Кристи, — отчаянно начала Соня. — Да не пялься ты на свою жену! Лиада с Куртом ее стерегут, так что никто ее тут не обидит. Поговори со мной Крис! — Выкрикнула Фиалка, окончательно теряя терпение. Я устремил на нее внимательный взгляд.

— Я слушаю тебя Соня, — серьезно ответил я, опускаясь на диван. Она обреченно опустилась рядом.

— Представь меня Кристи, пожалуйста!

Я закрыл глаза и улыбнулся.

— Я тебя представляю Сонечка в роскошной фиолетовой ночнушке. Ты прекрасна, как ангел…

Со всей своей нечеловеческой силы, Фиалка врезала кулаком по моему плечу.

— Прекрати издеваться, Кристиан! Ты прекрасно понял О ЧЕМ я говорю!

Она обижено надула губки, возмущенно скрестила руки на груди и отвернулась.

— Ты права, я понимаю О КОМ ты говоришь.

Вайолет повернула ко мне печальное личико, ее глаза взволнованно блеснули.

— Представляешь, меня, будто молнией стукнуло, аж колени подогнулись…, - почти шепотом сказала она. — Это наверно любовь, да Кристи?

— Вообще-то ты сидела в тот момент, и твои колени и без того были подогнуты.

Съязвил я, пытаясь ее развеселить, хотя понимал, вряд ли мне сейчас это удастся. Я знал, что она права. В конце концов, мы не смертные и понятия "хочу" и "люблю" не путаем. Зачаровать Стоцкий Соню не мог, да и взгляд ее я отлично видел…

— Как ты думаешь, это безнадежно?

Она умоляюще заглянула мне в глаза. Я не знал.

— Наверное, нет. Любовь, как известно, творит чудеса. Может, ты и сумеешь завоевать его сердце.

Я поправил ее волосы, сдул ресничку с ее щеки и взял за руку.

— Ты отлично выглядишь, детка. Пойдем, я тебя ему представлю.

— Подожди, — Соня глубоко вздохнула. — Сейчас я соберусь духом. Как я выгляжу?

— Ты бесподобна, можешь мне верить. Ну же, идем.

Еще раз, глубоко вздохнув, она встала, и дрожащей рукой оперлась на мою галантно предложенную ей руку.

Валенсиан стоял, прислонившись спиной об одну из колонн, скрестив перед собой длинные мускулистые ноги. Его темные волнистые волосы свободно спадали чуть ниже плеч, обрамляя и подчеркивая выразительность его лица, несколько тонких, длинных прядей, будто бы случайно падали ему на глаза. На самом же деле весь его образ был до мельчайших деталей продуман придворным стилистом.

Обняв себя левой рукой, он одновременно поддерживал ею правую, в которой расслабленной кистью небрежно держал бокал с вином. Одет он был как всегда в высшей степени элегантно: классического покроя черные брюки, приталенный сюртук, поверх лацканов выложены острые края воротника бордовой рубахи. Бордовый цвет очень шел маршалу королевства, эффектно подчеркивая его светлую кожу. При нашем приближении, он вскинул на нас свои ярко-синие глаза, казавшиеся подведенными из-за обрамлявших их густых темных ресниц.

Спокойно рассмотрев Соню, Стоцкий перевел взгляд на меня.

— Фейерверк был бесподобен, Кристиан, все сделали вид, что конфликт исчерпан, — сказал он с иронией, слегка улыбнувшись.

— Я был на вашей стороне маршал, — искренне ответил я.

Улыбка чуть больше тронула его тонкие губы, он кивнул.

— Благодарю. А, что это за прекрасная дама рядом с вами, позволю себе спросить? — скорее из вежливости, чем из любопытства, светски осведомился он.

— Позвольте представить вам маршал, мадмуазель Вайолет Лэнд.

Взглянув на Соню, я увидел ее в точности такой же, как в нашу первую встречу. Совсем юная девочка, кошачья улыбка, под огромными фиалковыми глазами. Нежно-голубой бархат туго обтягивал ее тонкую талию, выделяя приятный объем декольте. Следуя этикету, Соня склонила голову, опускаясь в глубоком реверансе.

— Познакомьтесь, Вайолет, это — Валенсиан Александр Стоцкий маршал и можно даже сказать, второй принц королевства Луны.

На тонкие губы Стоцкого скользнула усмешка. Взглянув на Фиалку сквозь пряди длинной челки, он заложил руку за спину и, не отводя от нее своих синих глаз, склонился перед ней в знак приветствия. Я с ужасом увидел, как у Фиалки перебило дыхание, как она стала еще бледней, и как дрожат ее пальцы…

Только этого нам еще не хватало! Наверно я слишком привык видеть Вайолет гордой и независимой, такой, как тогда, у меня на пороге ночью. Когда она, разукрашенная пирсингом, затянутая в черную кожу дьявольски уверенная в себе, нагло ломилось в мой дом… Сейчас же передо мной стояла другая Фиалка: тихая и так быстро сломленная любовью…

— Счастлив нашему знакомству, — со светской любезностью произнес второй принц королевства. — Думаю, вам не раз говорили, какие у вас необыкновенно красивые глаза?

К нам подошла королевская пара и как по волшебству, взгляд Валенсиана утонул в Жюслене. Алиса нежно обняла Соню за талию.

— Фиалочка, я так по тебе соскучилась!

Теперь мне уже было известно, каким образом, не зная языков, девочки прекрасно общались между собой. Даже на расстоянии они слышали мысли друг друга. Вот и сейчас юная принцесса услышала мысли своей кровной сестренки, поняла, что та страдает, и немедленно поспешила к ней на помощь.

— Ты прекрасно выглядишь куколка, голубой тебе очень к лицу, — ласково говорила Алиса, баюкая Фиалку в объятиях.

Соня молчала, по ее щеке скатилась слеза.

— Да что же это такое с моей сестренкой?! — Обеспокоено покачала головой будущая королева.

Вынув из кармана платок из тончайшего батиста, принцесса промокнула им влажную бороздку, оставленную слезой, и пожурила нас с Валенсианом Александром.

— Что же это вы два маршала, довели мою сестренку до слез? Как вам не стыдно, мессиры?

Валенсиан изумленно вскинул брови.

— Быть может это мое скучное общество, так повлияло на прекрасную мадмуазель Вайолет Лэнд? — спросил он, обращаясь сразу ко всем. — Если это так, как же я могу исправить свою оплошность?

— Потанцуйте со мной, — сквозь слезы улыбнулась Вайолет.

Вот это ход! Я уважительно посмотрел на сестренок.

Разумеется, Валенсиан не мог отказать сестре принцессы и не мог упустить возможность уязвить Жюслена. Он не глядя поставил свой бокал на поднос незаметно материализовавшегося рядом официанта, и приглашая Соню, склонился перед ней. Как и следовало ожидать, лицо Жюслена исказилось. Он растерянно вздрогнул, и словно не веря своим глазам, ошарашено уставился на удаляющуюся пару. Алиса предвидела это и незамедлительно переключила внимание будущего короля на себя.

— А вы, потанцуете со мной ваше высочество?

Принц растерянным взглядом смотрел на Валенсиана, нежно обнимавшего Соню. После короткого замешательства он кивнул, и королевская пара присоединилась к танцующим. Ко мне подошел Габриэль.

— Танцуют черти, — сказал он с улыбкой.

Я проследил за его взглядом. Он смотрел на Михаэля, танцевавшего с Айрин, и Самаэля с Лиадой.

— Хотел поблагодарить вас за королеву, Кристиан, она уже проявляет себя как настоящая владычица. Трудновато ей будет, когда захочется крови, — он испытующе посмотрел на меня. Он обязан был знать об этом и я выдержал его взгляд.

— Не тревожьтесь, Крис, я не буду заявлять об этом в Башню. Нам очень пригодится полукровка. Удивительно как она справляется с этим! В ней намешано три силы: моя, Самаэля и Михаэля!

Я вопросительно посмотрел на него, ожидая, к чему он клонит.

— Не удивляйтесь так Крис. Мы здесь затем и собрались все трое. Такие случаи бывали и прежде, но из обращенных выживали немногие, скажем, два-три экземпляра. Если Алисе удастся выдержать становление, она станет самой сильной из всех вас.

В гостях у оборотней.

Надо отдать должное гостеприимству луни, апартаменты нам выделили роскошные. Прекрасно помня о законе, запрещающем слияние сообществ, церемониймейстер деликатно предоставил нам самостоятельно заселяться в комнаты, перекладывая тем самым ответственность за расселение на наши плечи. Поудобнее разместив наших дам, мы с бароном заняли угловые комнаты в северной и южной башнях замка. Все комнаты связывал общий коридор, таким образом, мы все были как бы соседями.

Два окна моей комнаты открывали вид во двор замка, два на шелестевший кронами хвойный лес. Один из придворных лакеев проводил меня до дверей и вручил от нее ключ. В раскрытые ставни вливался свежий, насыщенный запахами весны и леса, прохладный ветерок. Для защиты от гнуса, в окна были предусмотрительно вставлены москитные сетки.

Я скинул обувь, обнажая горевшие от усталости ступни, и тот час же оценил, как короткий ворс ковра приятно холодит кожу. Апартаменты включали в себя: гостиную, спальню, гардеробную, уборную и ванную комнату. Все вокруг располагало к отдыху и покою.

Приняв обжигающий душ, я зажег ароматическую сандаловую свечку и завис в полуметре от раскрытого окна, с наслаждением принимая горизонтальное положение. Я пытался полностью расслабиться, мечтая хотя бы на время отдохнуть от веса своего тела, а еще мне хотелось забыться. Перестать думать, освободить голову от бесконечных, тревожащих головоломок, которые с течением времени все прибывали и прибывали. И я почти добился желаемого, почти прогнал от себя все мысли о Соне, Лиаде, Айрин, почти…, как в дверь постучали.

Спланировав вниз и мысленно крепко выругавшись, я подошел к порогу.

— Кто? — грозно прорычал я сквозь дверь.

— Помоги мне Крис! — взволнованно прозвучал в ответ голос Лиады.

Я распахнул дверь, и перед моим взором оказалась моя любимая блондинка, державшая на руках бесчувственную Алису. Обдав меня ветром, Лиада впорхнула в комнату, тревожно оглядываясь назад через плечо.

— Быстрее, Крис, закрой за мной дверь.

Я послушно запер дверь на замок и вошел следом за ней в спальню. Лиада бережно укладывала принцессу на мою кровать.

— Объясниться не хочешь? — нейтрально, почти без раздражения, поинтересовался я.

— Ее обратили в одну из нас, — напряженно прозвучал голос Ли. — Ты знал об этом Кристиан?

— Узнал. Не ранее чем сегодня.

Удивительные глаза Лиады полыхнули арктическим льдом.

— Кто это сделал, ты знаешь? — теперь ее голос звенел от плохо сдерживаемого гнева.

— Угадай с трех раз, — невесело усмехнулся я.

Она все поняла сразу. Опустившись на край кровати, рядом с бесчувственной Алисой, Лиада сокрушенно покачала головой. Она, как и я, хорошо понимала, ЧТО грозит за это ее любимице.

— Когда она успела? — на этот раз голос Ли было едва слышно.

— Почти сразу, как только Алиса появилась на острове. Стоило мне отлучиться.

— Интересно, где же в это время была я?

Ли скрестила руки на груди, ее глаза сверкнули недоверием.

— Мне тоже это интересно, — холодно заметил я.

Арктический лед любимых глаз проморозил меня насквозь.

— Вот только обвинять меня не надо! — жестко посоветовала Ли.

— Я и не обвиняю, — спокойно ответил я. — Теперь это уже и не важно. Важно, что Алиса в обмороке и я не знаю как ей помочь.

— Я знаю.

На пороге стоял Михаэль.

Ну конечно, вампиры легко могут проходить в любую щель, как сквозняк, вот только обычно, чтобы войти, им требуется приглашение. С другой стороны Михаэль был демоном, а не вампиром, поэтому ему было плевать на все условности. Он с легкостью пользовался преимуществами Пьющих Кровь, не имея при этом их слабостей. Я снова подумал про телепатическую связь вампиров, и понял, глава сообщества знал обо всем с самого начала, в отличие от нас! И хотя Лиада тоже вампир, компетенция у них с Михаэлем разная, и информированы они соответственно, должны быть по-разному.

Триумфально прошествовав через всю комнату, Михаэль остановился у кровати.

— Прирожденная королева апокалипсиса, — с улыбкой произнес он, глядя на Алису. — Она была создана стать женой Даниэля, и все случилось так, как должно было быть, не обвиняйте себя и друг друга. Теперь она дважды обращенная, владеющая третьей силой, королева апокалипсиса.

Михаэль вытянул руку в сторону Алисы и шевельнул пальцами, тело прирожденной королевы приподнялось над кроватью, зависло в воздухе и медленно поплыло в его сторону. Острым стальным перстнем-когтем, надетым на мизинец, глава сообщества распорол себе руку и стал капать кровь в приоткрытые губы Алисы, она судорожно глотнула, ее ресницы дрогнули, и принцесса открыла пылающие зеленым огнем, глаза.

Увидев распростертую над ней руку, Алиса чуть шире открыла губы, и я увидел два аккуратненьких, острых клычка под ее верхней губой.

— Ей нужна кровь, друзья мои. Ей нужно много крови. Изолировать бы ее на время становления, выкормить, — Михаэль вздохнул, — эх, не вовремя эта свадьба…

Глава сообщества продолжал держать над Алисой свою руку, и его кровь капала в ее приоткрытые губы.

Нет, не так я мечтал провести сегодняшнюю ночь. Я глубоко вдохнул уже ненужный аромат сандаловой свечи и выдохнул разочарование, мешавшее мне сосредоточиться.

— Как вам удалось сегодня привести ее в чувство? — с вызовом спросил я Михаэля.

— Мы говорим о помолвке? — ехидно уточнил верховный демон.

— Совершенно верно.

Михаэль насмешливо посмотрел на меня, в его взгляде явно читалось недоумение тому, как я не понимаю простых вещей.

— Чудодейственные ягоды ризли, которые Самаэль выращивает в садах своего Лодрема, в таких ситуациях наипервейшее средство. Думается мне, Самаэль специально создал эти ягоды для решения подобных проблем. На бессмертных эти ягоды оказывают дурманящее воздействие, подобное наркотической эйфории придающей силы, а вот избранным — буквально спасают жизнь. На месте Совета Концессий, я за это изобретение дал бы Сэму какую-нибудь премию, наподобие Нобелевской. — И искренне похвалил, — феноменальное изобретение эти ягоды ризли!

Кровь продолжала вытекать из руки верховного демона и крупными каплями падала в приоткрытые губы Алисы. Лиада не вмешивалась, остерегаясь связываться с самим главой сообщества. Во мне же, все больше росла уверенность, что снова и вполне отчетливо запахло заговором. Михаэль легко прочитал мои мысли.

— Вы хотите объяснений, маршал? Вы их не получите. Вас посвятят во все, если в том будет нужда, пока же я забираю принцессу.

Я вздрогнул. Среагировал Михаэль мгновенно. Он просто выбросил руку вперед ладонью и легким импульсом, даже не касаясь меня, отбросил меня с дороги.

— И не пытайся мне препятствовать! Это не в твоей власти. Сам ты ей все равно не поможешь.

Михаэль обратился ко мне на "ты", как к своему подданному, выказывая знак приближения, и в ответ требовал доверия. Я опустил глаза и кивнул. Верховный демон удовлетворенно кивнул в ответ. Мы без слов поняли друг друга. Подхватив Алису на руки, глава сообщества Пьющих Кровь исчез за дверью.

Я выжидающе уставился на Лиаду. Она вздохнула и вынула сигарету.

— Ну, хорошо, давай поговорим.

Прикурив от моего любезно предложенного ей горящего пальца, она удобно устроилась на диване, вытянув вперед роскошные длинные ноги.

— Если ты помнишь, любовь моя, мы расстались в Башне, когда я и Курт собирались выяснить там ли еще тело Даниэля Монтэра и если да, то насколько он мертв. Сразу после того, как вы отбыли в сопровождении стража Башни, мы обыскали все помещения, но тело Монтэра не нашли. Тогда мы обыскали все камеры Башни, даже те, где стояли знаки. Можешь мне поверить, это было ужасно. Разумеется, и там тело мы не нашли, зато нашли горгону во плоти, она откуда-то знает всех нас.

Заметив мою улыбку, Лиада недовольно уточнила.

— Знает не потому, что знает вообще все, а знает помимо всех нас именно тебя, лично. Ты понял о ком речь?

— Значит, ее все-таки наказали, — подумал я вслух.

Лиада расценила мою фразу, как утвердительный ответ и продолжила.

— Она попросила, чтобы я обязательно тебе о ней рассказала, заверила меня, что ты сам все поймешь. Ты понял, что она имела в виду?

— Да, малышка.

Умница Медуза, умеет давать подсказки. Указав мне тогда на Алису, она помешала заговорщикам найти ее раньше, зная, что я в любом случае стану защищать ее. Если бы Даниэль нашел свою королеву раньше, чем мы, он вылепил бы из нее чудовище. Опередив его, мы сохранили Алисе человеческое сердце. Теперь, даже после обращения она не станет воплощенным исчадием ада, потому что мы раньше Даниэля Монтэра успели показать ей мир бессмертных, в котором доброта бывает глубже, чем жажда власти над миром.

Попади Алиса в лапы заговорщиков, они отдали бы ее в руки психо-Креатора, который использовав чужие воспоминания, сломал бы в ней все доброе и желанное превратив в жаждущую мести разъяренную мегеру — идеальную королеву апокалипсиса. По наводке горгоны я сорвал оборотням эти планы и вынудил их бежать.

Вот какой оказалась подсказка, последовав я, втянул нас в самое ядро, в самую гущу заговора. А горгону упекли-таки в Башню.

— Значит, любимая, ты говоришь, тело вы не нашли? — задумчиво уточнил я.

— Нет, милый, не нашли, — выдыхая облачко дыма, подтвердила Ли.

— Патроны проверили? Стреляли серебром?

— Да, сдавали на экспертизу. Все в порядке стопроцентный нитрат серебра. Наверняка он мертв, вот только где теперь тело?

— Марк говорил, за ним должны были прийти похоронщики королевства, чтобы захоронить Даниэля в семейном склепе Монтэров. Значит тело, предположительно, должно быть здесь, в королевстве луни.

Я задумчиво взял сигарету из Лиадиной пачки, прикурил и пододвинулся к открытому окну.

— Неплохо было бы в этом как-то убедиться. Если тело здесь, когда должны состояться похороны? Как ты сама могла убедиться, о похоронах никто в королевстве не говорит. Напротив, все молчат, как ни в чем ни бывало, как будто и не было короля Даниэля вовсе.

— Ты прав, Кристи, нам с Куртом тоже до ужаса интересно, в чем тут может быть дело.

Я несколько раз глубоко втянул в себя дым.

— А дело тут может быть в том, что когда похоронщики явились за телом, его не оказалось. Понимаешь? Нечего хоронить. Кто-то забрал тело прежде и никому, видимо даже Габриэлю ничего об этом не известно, иначе бы он не молчал.

Глаза Лиады удивленно расширились.

— Зачем кому-то мёртвый луни?

— Скорее всего, затем, что кто-то хочет его реанимировать, насколько я знаю с оборотнями это возможно. А может быть, кто-то решил прикрыться его именем, пользуясь тем, что никто не видел захоронения тела, а значит, никто не может быть уверен в том, что Даня мертв.

— Хочешь сказать, кто-то мог спрятать тело, чтобы потом выдавать за Даниэля себя?

— Молодец догадалась. А теперь подумай кому это под силу.

— Могу себе представить. Надеюсь, это только твои предположения.

Я пожал плечами.

— Кто знает. Может, я угадал, ткнув пальцем в небо, а может, мне помогла в этом очередная подсказка горгоны.

Лиада взлетела к самому верху окна, стараясь чтобы дым от сигареты, струился наружу.

— Все это как-то надуманно, не находишь? — арктические льдинки ее глаз, тревожно мерцали.

— Сегодня на балу вы охраняли Айрин? — Вместо ответа спросил я. Моя любовница утвердительно кивнула.

— Мы охраняли вас всех.

— У вас что, было оружие?

— Было, — коротко отрезала Ли, продолжая висеть ко мне спиной.

— Неужели вам позволили его пронести? — с сомнением усмехнулся я.

— А мы никого и не спрашивали. Это был приказ.

— Чей приказ? Драгона?

Вот теперь она повернулась ко мне лицом.

— Драгону нет до вас дела. Это был приказ Габриэля.

У меня отпала челюсть. Я даже услышал, как лязгнули зубы, ударяясь об пол.

— Не надо так выпучивать глаза. Уже два века, как Влад предоставил нам право быть наемниками. Конечно, он может призвать нас в любое время, как только мы ему понадобимся.

Я бросил сигарету в пепельницу, взлетел до ее уровня и порывисто обнял.

— Девочка моя, когда ты перестанешь меня шокировать? Я уже устал от бесконечного вранья и интриг.

— Я не вру тебе, Кристи, просто многое не могу сказать. Я предупреждала тебя с самого начала, я о многом не могу говорить вслух, а кое о чем даже думать, но ты у меня умненький и сам обо всем догадываешься.

Лиада ласково погладила меня по щеке. Я сжал ее еще крепче, но она легко высвободилась из моих рук.

— Перестань Крис, нельзя. Помнишь закон?

— Нас поселили в разных комнатах, разве в угоду закону этого мало?

— Мало, ни мало, закон есть закон. Не надо драконить начальство. Они и так на многое закрывают глаза. Здесь мы все в некотором роде враги, а на войне, как на войне. Нельзя давать повод для сплетен, которые вызовут только агрессию.

После этих слов мы не сговариваясь, опустились на диван.

— Как нам теперь быть с Алисой?

Лиада задумчиво разглядывала свои прекрасные ногти.

— Надо ее спрятать от сам знаешь кого, ситуация на мой взгляд еще не исчерпана.

Я понял, она говорит не о Михаэле, а о заговорщиках, полагая, что именно от них нам надо спрятать Алису.

— Здесь могут быть насекомые, как ты думаешь? До ужаса ненавижу этих тварей. — Ли выразительно посмотрела на меня. Я понял, что она имела в виду "жучки" и кивнул.

— Замок старый, влажность, все вероятно. Думаю в некоторых закоулках замка могут быть даже летучие мыши. — Я имел в виду камеры. Моя куколка кивнула, допуская такую возможность. Я вздохнул.

— И что же нам теперь придется терпеть этот фарс со свадьбой?

Лиада хладнокровно взяла из пачки еще одну сигарету, молча подвинула ближе пепельницу и прикурила.

— Не беснуйся Крис, нам нужно время, чтобы разобраться в ситуации.

— Пока мы будем разбираться, Алису уже выдадут замуж!

Я поднялся с дивана и принялся ходить по комнате. Ли продолжала хранить хладнокровие.

— Может это и к лучшему, — спокойно сказала она. — Не мне говорить тебе, что такое судьба. Ее судьба быть королевой.

— Судьба? — переспросил я, пытаясь ухватиться за какую-то проскользнувшую, но еще не до конца оформившуюся мысль.

— Ну, в общем да. Хочешь сказать я фаталистка? — в голосе моей любимой прозвучали сонные интонации. Да, поспать бы ей не мешало, как и мне.

— Судьба… предсказания… всадник апокалипсиса…

— Чего ты там бормочешь? — спросила Лиада, с интересом отслеживая мои перемещения по комнате.

— Помнишь пророчество про всадника апокалипсиса? Нам нужен оригинал!

— Пророчество? — Лиада понимающе нахмурила носик.

— Да. Помнишь, Самаэль говорил о нем, когда рассказывал мне про Даню?

— Помню. И что это нам дает?

— Ой, ты права, здесь паук! — воскликнул я, напоминая ей, что нас могут подслушать. — Вот, смотри, здесь паутина.

Лиада понимающе улыбнулась.

— Надеюсь, паук не сбил тебя с мысли?

Я понял ее намек. О том, что нельзя произнести в слух можно подумать, она легко прочтет мои мысли. Проблема лишь в том, что не только она…

В ответ на мои мысли, в центре комнаты материализовалась Соня.

— Эй, ребзя, вы, что спать сегодня не собираетесь? — мрачно поинтересовалась она, сонно кутаясь в теплую фланелевую пижамку, хотя я знал наверняка, холода она не чувствует.

— Хватит тут мысли читать, давайте все дела после. Утро уже в окна лезет, время отбоя.

— Тебе что совсем Алису не жалко? — гневно прозвенел в ответ голос Ли.

— Жалко конечно, вот только помочь я ей сейчас все равно ничем не смогу.

— Между прочим, — грозно продолжила Лиада, — это все происходит по твоей милости, Вайолет!

Соня еще больше вжалась в пижаму.

— Ну, убей теперь меня за это, — тихо проворчала она и добавила громче. — С верховным спорить — я не камикадзе. Мы все сейчас ей ничем помочь не в силах, вот я и предлагаю вам: отбой на сегодня. Силы нам всем ночью понадобятся. Подумайте, мессир может удерживать ее у себя только временно, днем, когда все спят и не видят ее, даже принц до свадьбы. А ночью ей необходимо быть на виду, ее ОБЯЗАНЫ предоставить живую и невредимую. Мессир Михаэль ей сейчас больше поможет, чем мы все.

Лиада глубоко вздохнула. Доводы действительно были здравые. Ободренная ее молчанием Вайолет, уперла руки в бока и едко поинтересовалась у Ли.

— Ну так что, ты идешь или по беспределу соскучилась?

Габриэль.

Спалось мне отвратительно, впрочем, как и всегда, когда на мне висят неразрешенные проблемы. Мне снился Даниэль, в обличие волка воющий на полную луну. Я никогда не видел Даню в обличие луни, но даже во сне это выглядело жутко. Из кошмара меня вырвал шум, доносившийся из раскрытых окон.

Выглянув, я увидел во дворе рабочих, возводивших праздничные декорации. Понятно, в королевстве началась подготовка к праздникам посвященным коронации и свадьбе короля. Я посмотрел на небо затянутое свинцовыми мрачными тучами и явно ощутил: с учетом последних событий, включая приснившийся мне кошмар, настроение у меня наимерзейшее.

В дверь постучали тихо и деликатно так, чтобы не разбудить, если я еще сплю, и чтобы я услышал, если уже бодрствую. Распахнув дверь, я обнаружил на пороге Габриэля.

— Можно поговорить с вами, Кристиан? — как всегда делая ударение на первый слог в моем имени, смущенно осведомился он.

— Да, конечно, проходите, — ответил я, еще шире распахивая дверь и отступая в сторону, давая ему войти.

— Вы еще не завтракали? — заботливо поинтересовался глава сообщества Луни.

— Нет. Я недавно проснулся.

Верховный демон окинул меня внимательным взглядом, и снова скрывшись за дверью, тихо отдал кому-то распоряжения.

— Сейчас нам принесут кофе, — ответил он на мой вопросительный взгляд, возвращаясь и прикрывая за собой дверь.

— Как вам апартаменты?

Как я уже говорил, настроение у меня было мерзкое. Я не стал лицемерно улыбаться и равнодушно пожал плечами, скользнув глазами по окну. Габриэль проследил за моим взглядом, подошел к окну и посмотрел во двор.

— Вот почему вы уже на ногах, — заметил он с сожалением. — Разбудили вас, негодяи.

— Ерунда, — успокоил его я, — все равно мне не спиться пока на мне висят неразрешенные проблемы.

— Проблемы? — рассеяно переспросил верховный демон. — Ах, да, собственно вот об этом я и пришел с вами поговорить.

Он величественно опустил в одно из кресел, свое красивое мощное тело. Падающий из окон свет, придавал его египетскому божественному облику, нереальность. Он напоминал мне скалу, несокрушимую, огромную и вечную. Габриэль больше походил на ожившую статую, чем на демоническое существо, облаченное в человеческую плоть. Повернув ко мне свой точеный лик, верховный демон заговорил.

— Для начала хочу вам заметить, в этой комнате нет жучков, и мы можем говорить обо всем, не таясь.

Он сделал короткую паузу, давая мне осмыслить сказанное.

— Сегодня мы утвердили план мероприятий в королевстве. В общей сложности все торжества продлятся около двух недель. Все церемонии и празднества будут проходить после заката солнца. Это необходимо прежде всего, принцессе, которую обратили вампиром и пока неизвестно будет ли она после становления переносить солнечный свет. Так же это необходимо мне, для того чтобы моя армия вампиров во время церемоний была дееспособна. Ну, и наконец, серди наших гостей будут представители сообщества Пьющих Кровь.

— Для чего вам армия вампиров, если вы глава сообщества Луни?

Глава сообщества смущенно крякнул. Ему не хотелось говорить на эту тему, и лгать мне он тоже не мог.

— Во-первых, в темное время суток армия вампиров непобедима и по многим показателям превосходит армию луни, да и потом, — он сделал короткую паузу. — Вы разве не знаете маршал, я не хозяин в собственном доме?

— С каких пор?

— С тех пор, как законнорожденный король отказался мне подчиняться.

— Мы говорим о Даниэле? — на всякий случай уточнил я.

Габриэль кивнул.

— Вы наверно уже заметили маршал, что дела тут затеваются совсем невеселые? Вы понимаете, о чем я говорю?

Я отрицательно пожал плечами.

— Нет мессир, не понимаю. Прошу вас не гневаться на меня за это, но я устал. Все вокруг меня говорят загадками. Боясь быть подслушанной, даже моя любимая женщина не может быть со мной до конца откровенной. От недостатка информации, я постоянно оказываюсь в водовороте каких-то интриг и заговоров, вследствие неправильных выводов, основанных на намеках. А посему, если здесь на самом деле нет никаких жучков, давайте поговорим напрямую или не будем разговаривать вовсе.

Габриэль обреченно вздохнул, на его красивом лице отразилась вселенская грусть.

— Хорошо Кристиан, я принимаю ваши условия, поговорим напрямую. Вы совершенно правы, мы оказались участниками чужого заговора и если быть до конца откровенным, скажу вам честно: расклад не в нашу пользу.

Предварительно постучавшись в дверь вошел слуга, вкатывая за собой тележку с кофейными принадлежностями. Пока он составлял наш завтрак с тележки на столик, Габриэль не проронил не единого слова. Стоило только слуге выйти и плотно закрыть за собой дверь, изваяние ожило и собственными демоническими руками наполнило наши чашки ароматным, черным кофе.

— Вы, конечно слышали о пророчестве, Кристиан? — скорее утверждая, чем спрашивая начал он.

Я утвердительно качнул головой. Он продолжил.

— Совет Концессий задолго до рождения Даниэля рассматривал вариант будущего, в котором он будет уничтожен сразу после появления на свет. — Габриэль вздохнул.

— К сожалению, гуманизм свойственен не только людям, но и демоническим сущностям. Ваш патрон мессир Самаэль, взял его на поруки. Он решил дать Даниэлю шанс прожить обычную жизнь бессмертного. Кто же мог тогда знать, что наш наимудрейший господин судья окажется сторонником утопической идеи планетарного господства бессмертных над людьми?

Габриэль бессильно развел руками.

— Креаторы — тени, отражающие мысли Превера. Очевидно сверх-создатель допускал мысль о самоуничтожении.

Изваяние тяжело вздохнуло. Я знал, что они очень близко дружили с боссом и сейчас Габриэль жалел своего друга.

— Тот факт, что Даниэль вырвался из-под опеки Самаэля, обернулся против нашего добряка. Перед Советом Концессий Самаэль ручался за Монтэра головой, вот и пришлось твоему наставнику лично расхлебывать плоды своей доброты. Он рассказывал тебе, как сам собственноручно устранял заговорщиков?

— Да, говорил.

— Он действительно уничтожил самых могущественных и активных участников заговора, о которых знал, а всемогущие участники этого самого заговора, умно прибывавшие в тени, до сих пор живы и здоровы. И они отнюдь не оставили свою идею. Напротив, принялись за ее реализацию с гораздо большим энтузиазмом. Заметьте маршал, все козыри у них: тело Монтэра — лишь условно мертвое, оригинал пророчества.

После этих слов я заметно погрустнел.

— Этой ночью мы думали о том, чтобы достать пророчество, — неохотно признался я.

Габриэль ласково посмотрел на меня.

— К сожалению, это невозможно. Заговорщикам на руку даже тот факт, что Алиса стала трижды обращенной, сочетав в себе все три силы, необходимые для свершения пророчества: несокрушимость вампиров, иммунитет оборотней, знания колдунов, — он бессильно всплеснул руками.

— Идеальная королева апокалипсиса. Ее одной было бы достаточно для того, чтобы совершить на земле переворот. Пока она в наших руках, мы лишаем заговорщиков самой главной, ключевой фигуры. Вот только все не вовремя происходит, — добавил он с сожалением.

— Хочу, чтоб вы знали, Крис, Самаэль очень вами дорожит и не желает впутывать вас во все эти катаклизмы.

Досада промелькнула на его лице и бесследно исчезла.

— Он настолько дорожит вами, что даже готов пожертвовать собой ради вашего благополучия.

Отыскав глазами пачку сигарет оставленную Лиадой, я протянул к ней руку и вынув одну сигарету, закурил.

— Впервые вижу вас с сигаретой, — сказал глава сообщества, поднимаясь и разминая длинные мускулистые ноги. Я не счел нужным пояснять, что курение для меня скорее баловство, чем привычка. Слишком много в последнее время всего навалилось, нужен был хоть какой-то наркотик, оставляющий голову светлой.

— Так вот, — как будто снова собравшись мыслями и вновь опускаясь в кресло продолжил верховный демон. — Сэмюэль не хотел впутывать вас и ваших друзей во всю эту кровавую забаву, но мне известно о том что вы испытываете к своему наставнику ту же привязанность, что и он к вам и не откажетесь помочь нам в этом деле.

Я выразил мгновенную готовность.

— Что я должен сделать?

— Взять на себя командование армией Легиона.

— Для этого меня и назначили маршалом.

Габриэль нетерпеливо тряхнул роскошной черной гривой.

— Вам придется сделать больше, чем просто выполнить свои обязанности. Вам придется возглавить армию демонических существ. Повести за собой, подобных нам.

Подобных нам… Это он загнул. Демонические существа, о которых он говорил, чем-то напоминали дементоров, показных в фильме про Гарри Поттера, с той разницей, что дементоры, хотя бы были дисциплинированны и организованны. Демонические же существа, спокон веков отождествлялись с абсолютным беспределом. Они вовсе не были подобны верховным демонам, с их высокой организацией и интеллектом. Демонические существа — были сущими исчадиями ада. Полнейшие отморозки. Они были в тягость всем, даже Зи Пи. Сотнями их уничтожали проводники, охранявшие грани реальности и снов, но эти твари снова и снова тысячами нарождались из человеческих страхов и ненависти.

И только верховные демоны иногда собирали их в мощнейшую армию, чтобы сокрушить какого-нибудь непобедимого противника. Верховные демоны были единственными существами во вселенной, которым удалось подчинить себе самое анархичное явление жизни. Никогда прежде эту армию не возглавлял человек. Даже бессмертный. Даже колдун. Даже такой, как я — маршал Легиона бессмертных.

Я размял сигарету в пепельнице.

— Я вижу вы понимаете, Кристиан, как много это потребует от вас знаний и силы. Вы можете отказаться, и никто вас за это не осудит. — Габриэль сделал многозначительную паузу и красноречиво посмотрел на меня.

— Он тоже поймет.

Этой фразой он буквально пригвоздил меня к полу. Нет, я не выдержу больше жертв! Горгона подставилась, помогая мне, Алису в эту историю втащил я, Лиаду позвал мысленно тоже я, не хватало еще жертвы Самаэля ради всех нас!

Я поднялся, оправляя мундир.

— Когда я должен буду приступить?

Верховный демон вскинул на меня черные как угли глаза, теплыми лучами благодарности прожигая насквозь мое бессмертное тело.

— Так вы согласны? — в его голосе отчетливо прозвучало изумление.

— Сделаю все, что в моих силах, — торжественно пообещал я. — Вот только подчинятся ли они мне?

— Об этом не беспокойтесь, мы донесем до них ради кого вы это делаете, мессир Самаэль всеобщий любимец.

На этих словах Габриэль поднялся, заполняя собой комнату и протянул мне руку. Пожатие его мощной ладони окончательно заставило мое сознание проясниться

— Возможно мы сможем обойтись без этого, но если нам все-таки понадобится ваша помощь, мы будем знать, что можем рассчитывать на вас, маршал.

Тремя шагами он пересек комнату, останавливаясь у двери.

— Не делайте себя узником в гостях у моего народа, — обернувшись, улыбнулся глава сообщества Луни. — Никто здесь не посмеет причинить вред ни вам, ни вашим друзьям. Вы можете смело разгуливать по всему королевству, только умоляю вас, не ходите ночью в лес и на всякий случай днем, когда спят мои воины, приглядывайте за вашей женой. Увидимся вечером. Хорошего вам дня.

Сказав это он вышел, оставив меня в одиночестве допивать остывший кофе.

Правда о Донне.

Во второй раз в мою дверь постучались, когда я уже почти заканчивал водные процедуры. Накинув банный халат на влажное тело, я поспешил открыть дверь.

На этот раз на пороге стояла моя жена. Айрин как всегда выглядела безупречно, сама элегантность в стального цвета узеньких брючках и длинном чуть ниже бедер, приталенном жакете. Свои великолепные густые темные волосы она собрала в простой конский хвост. На ее неизменно свежем личике почти не было косметики. Возможно только прозрачный блеск на губах.

— Доброе утро, маршал. Я вам не помешала? Могу я войти? — осторожно спросила она, допуская что я могу быть не один.

— Доброе утро, Рини. Входи и хватит мне "выкать".

Жена неуверенно вошла, закрывая за собой дверь. Ее движения напомнили мне дикую кошку, крадущуюся выяснить обстановку, еле касаясь лапками пола. Она окинула меня быстрым взглядом и ее личико осветила горькая усмешка.

— Ты по-прежнему остаешься самым красивым парнем из всех, что мне доводилось встречать.

Все так же осторожно, она прошлась по моим апартаментам, с любопытством оглядываясь вокруг.

— Угостишь меня кофе для начала? Я чувствую бодрящий аромат.

Рини села за столик в то самое кресло, где несколько минут назад сидел Габриэль.

— Кофе-лёд, — брезгливо поморщился я, — угощать таким стыдно, закажу тебе горячий.

Я двинулся было в сторону двери, но Айрин жестом остановила меня.

— Не нужно. Здесь все есть. Разогреть только и все.

Она провела рукой над столиком и шепнула нужные слова. Как все просто! А я частенько забываю использовать в быту свои колдовские таланты.

— Я наверно помешала тебе? Ты можешь продолжить купание, а я пока выпью чашечку кофе и буду готова обсудить с тобой наше дело.

— Секундочку, — возразил я. — О каком это деле речь?

Удобно расположившись в кресле, Айрин налила себе кофе из сверкающего кофейника, безошибочно угадав из двух чашек, мою.

— У нас ведь с тобой не так уж и много совместных дел осталось, не так ли Крис? — в ее словах снова отчетливо прозвучала горечь.

— Семейка де Лингстремов здорово ограничивает нас в действиях, не находишь? Они мешают нам принимать самостоятельные решения, используя нашу любовь, навязывают нам чужую волю.

— Они защищают нас, — возразил я.

— Защищают? — глаза Айрин по-кошачьи сузились, она грохнула по столу серебряным кофейником.

— Порабощают — более верное слово. Ты так ослеп от любви к этой своей Ли, что совсем перестал соображать! Где тот решительный отчаянный воин, за которого я выходила замуж?!!

Суженые щелочки глаз Рини полыхнули синим огнем, поле которого расчертил длинный узкий зрачок. Она становилась невероятно красивой, когда злилась! Я спокойно смотрел на нее, давая ей возможность выместить на мне весь свой гнев. Когда ее ярость немного схлынет, мы сможем поговорить спокойно.

— Я задала тебе вопрос! — нетерпеливо напомнила она.

Я сел у ее ног, ласково заглядывая ей в глаза.

— И какой ты ждешь от меня ответ?

Она вздохнула, выдыхая свою ярость. Ее глаза снова стали человеческими.

— Я хочу знать со мной ты или нет.

Она сказала это уже тихо и обреченно, как будто была готова если я вдруг скажу ей: "нет". Я взял в свои ладони ее тонкие красивые пальцы.

— Ты помнишь, я давал клятву: "Пока смерть не разлучит нас"? С тех пор я с тобой. Всегда.

Рини улыбнулась и ласково погладила меня по волосам.

— Прекрасно, тогда собирайся на дело.

Своими нежными пальчиками она откинула с моих глаз мокрые волосы и поцеловала в лоб.

* * *

Тяжелые тучи, освященные бурыми закатными лучами, выглядели мрачными, даже каким-то похоронными, в этой причудливой игре света, умирающего солнца. Скалистые горы, обступившие грот четкими черными силуэтами, угрожающе вырисовывались на фоне этого штормового, пасмурного неба. Высоченные глыбы воды, гонимые ветром с океана, с устрашающим грохотом обрушивались на острые клыки скал. Ливень немилосердно хлестал нас по лицам и мы с Айрин низко опускали головы, стараясь уберечь глаза. Хорошо хоть под ногами ковром расстилалась мелкая галька, все-таки лучше чем раскисшая грязь или ускользающие из-под ног обломки камня.

— Ты уверен, что это здесь?!! — прокричала моя жена, стараясь перекричать рокот волн.

— Уверен. Скоро будем на месте!

— Надеюсь, это произойдет раньше, чем нас смоет в океан! — недовольно прокричала Рини, пряча лицо в ладонях.

Холодные брызги долетали до наших ног, когда мы цепляясь за выступы скал и друг друга, медленно пробирались вверх по узкой каменистой дорожке. Рини удалось-таки оступиться и в следующий момент я еле успел ухватить ее за шкирку, и снова поставить на дорожку.

Свернув в расщелину грота мы смогли наконец перевести дыхание.

— Как ты думаешь, ничего, что мы без приглашения? — спросила Айрин, отжимая мокрые волосы.

— Не знаю, но мы скоро это выясним.

Поравнявшись с черным камнем, по которому я в прошлый раз запоминал дорогу, я крикнул, подражая Соне.

— Марла! Марла, это Кристиан, друг Сони! Я не один! Мы можем войти?

Вместо ответа массивный черный камень, преградивший нам путь, отъехал в сторону, освобождая проход в пещеру. Несколько секунд мы медлили, не решаясь войти.

— Ну, чего стоим? Кого ждем? — донесся до нас старческий голос, и в следующее мгновение в проломе скалы показалась Марла в обличие древней старухи.

— Чего вы здесь застряли? — недовольно проворчала она. — Заходите скорее! Гляди-ка, вон вымокли все насквозь!

Марла ухватила Айрин за руку и потащила за собой, приговаривая.

— К огню, сюда, давайте, — вспышка и в пещере стало светло от зажженного огня. — Сейчас козьим молочком вас напою горяченьким.

По мере нашего углубления в пещеру реальность перед нами изменялась. Прямо у нас на глазах из ничего материализовалась гостиная с ярко пылающим в камине огнем, удобными креслами перед ним, зеркальным столиком и прочими милыми деталями интерьера.

— Скидывайте с себя все мокрое, — приказала Марла, протягивая нам два мягких клетчатых пледа. Айрин обескуражено уставилась на меня, Креатор перехватил ее взгляд.

— В чем дело? Некого тут стесняться, Лантье все еще твой муж, а я только призрак. Раздевайся и забирайся под плед. Да поскорей, тепло здесь только у огня. Я тут не топлю, призракам это без надобности.

— Мы пришли по делу, — тихо сказала Рини, стягивая с себя мокрый жакет. Марла заливисто рассмеялась.

— Я знаю об этом, детка. Без надобности меня никто не посещает. Кому нужны покинутые тени бога? О-о, маршал! Какое у вас великолепное тело! Бог ты мой! — воскликнул Креатор, оглядывая меня с головы до ног. Я, в отличие от стесняющейся Рини, уже скинул с себя мокрую одежду, оставив только исподнее, как говаривали в старину.

— Скорей заворачивайтесь в плед и пейте молоко. Вот ведь повезло вам, деточка, — обернулась Марла к Айрин. — Нечасто случается отхватить такого парня! Красив, как Ахиллес!

— Мы разводимся, — пришел я на выручку и без того пригорюнившейся жене.

Марла посмотрела на меня глазами древней старухи, и я отчетливо увидел в этих глазах укор.

— Мы расстаемся по обоюдному согласию, — с улыбкой пояснил я. — У нас с Рини у каждого есть по возлюбленному.

— Держи, — Марла протянула Айрин плед. — Садись к огню. Пейте молоко, — она указала на материализовавшиеся на столике, кружки с горячим молоком. — Зря я что ли старалась?

Сама Марла уселась в третье кресло, принимая обличие зрелой дамы.

— Что ж, — устало выдохнул Креатор губами этой дамы, — я вас внимательно слушаю, что у вас ко мне за дело?

Рини заговорила первой.

— Как уже сказал Крис, мы хотим развестись.

Дама возмущенно поджала губы, но на этот раз ничего не сказала.

— Но прежде чем процедура расторжения брака случится официально, нам нужно разрешить один вопрос.

Рини сделала паузу, собираясь с духом. Я видел как трудно ей было говорить. Прошло уже несколько веков, а боль почему-то так и не притупилась. Дочка как живая, возникала перед моим мысленным взором, стоило только о ней подумать.

— У нас была дочь, ее звали Донна. Это было очень давно.

И Айрин рассказывала Марле историю нашей семьи, историю нашей трагедии.

— Мы решили подождать с разводом до тех пор, пока не выясним виновна ли наша Донна в том, в чем ее обвиняют.

Марла сокрушенно покачала головой.

— Бедные вы мои детки, досталось вам от судьбы. Ну ничего, ведь вы молоды и красивы, и вас так много ждет еще впереди. Поверьте мне, я знаю. Я конечно сделаю для вас все, что в моих силах, только запомните-ка вот что: Айрин, прекрати называть Донну дочерью. Это больше не ваша дочь, понимаете вы? Ее тело — результат колдовства, в нем даже капли вашей генетики не сохранилось. Ее душа — подарок Сантала и в результате сходство с Донной, чисто внешнее, да и то, — Марла в сердцах махнула рукой. — Даже повадки, мимика, жесты. Все в ней теперь должно быть чужое.

От Марлы исходило едва заметное свечение, скорей всего это был результат ее постоянной трансформации, она снова вздохнула.

— Так чем же я сейчас могу вам помочь? Время вспять уже не повернуть.

— Этого нам и не нужно, — сказал я. — Мы хотим знать за что Донну приговорили к уничтожению и справедлив ли приговор.

— Ну это-то я могу, только вот зеркала у меня больше нет, придется обходиться без него.

— А где оно, зеркало? — спросил я.

— Отняли его у меня, — ответил мне скрипучий старушечий голос, — никто иной, как господин судья отдал приказ.

А вот это мне совсем не понравилось! Судья наступал мне на пятки. Он влез во все мои дела и куда бы я ни сунулся, везде ощущалось его незримое присутствие. Впервые за долгое время я почувствовал, как во мне закипает злоба. Не гнев, не ярость, а именно злоба.

Марла тихонько похлопала меня по колену.

— Ничего, ничего, я и так могу. Так даже сподручнее, а то с зеркалом-то я совсем обленилась. Посидите тут, я скоро вернусь.

Она встала и пошаркала прочь. Перед ней бесшумно разверзлась скала и снова закрылась, как только она вошла в проем, словно в пещеру Али-Бабы.

Я видел Марлу второй раз в жизни, но даже мне был заметен контраст между прошлой, и нынешней Марлой. Уверенная в себе, независимая и бесстрашная — вот какой она мне запомнилась. Нынешняя Марла, больше походила на сломленного испытаниями каторжника.

Закипающая во мне злоба стала нестерпимой.

— Как ты думаешь, Крис, она поможет нам?

— Я не думаю, Рини, я уверен в этом.

Закутанная в одеяло с мокрыми распущенными волосами, моя жена походила на маленькую девочку.

— Кристи, ты думаешь мы правильно делаем, что разводимся?

Тихо спросила Айрин. Я пожал плечами.

— Я не знаю детка, это была твоя инициатива.

— Но ведь ты был с Лиадой, — она обиженно сжала губки.

— Ты была с Куртом еще раньше, — не уступая, парировал я.

Моя жена понуро опустила голову.

— Я скучаю по тебе Кристи, — чуть слышно сказала она.

— Не говори ерунды. Ты любишь Курта, а все, что ты чувствуешь ко мне, просто чары.

На ее личике отразилась злая ирония.

— А ты на мои чары значит больше не реагируешь?

Чего она добивается? Я никак не мог понять.

— Я всегда любил тебя и всегда буду любить, но теперь в моей жизни появился кое-кто еще и я не стану ее предавать.

Айрин ничего больше не сказала, только едва дрогнули ее губы, а лицо стало чуточку бледнее. Вот уже второй день она заговаривает со мной "о нас" и как будто жалеет о прошлом. Я не понимал, что это: внезапно нахлынувшая ностальгия или она действительно жалела о том, что бросила меня когда-то.

— Ты можешь не отвечать мне, но я должен спросить, ведь ты совсем сбила меня с толку. Если бы я сейчас предложил тебе вернуться, ты согласилась бы на это?

Рини повернула ко мне растерянное личико и я увидел, как по ее щеке скатилась хрустальная слезинка.

— Я не знаю, Кристи, — прошептала она еле слышно.

Я живу на свете больше тысячи лет, но так и научился выносить женские слезы. Меня бесит бессилие, что как бы я не старался, далеко не все в моей власти. Когда плачут мои любимые женщины, мне хочется перевернуть землю, совершить невозможный подвиг или ритуальное самоубийство. Все что угодно, лишь бы их прекрасные глазки снова заблестели радостью.

— Ты можешь разрезать меня на части Рини, только не плачь.

Она горько усмехнулась.

— Точно. Часть мне, часть Лиаде, часть Самаэлю без которого, ты жить не можешь.

Я встал закутанный в плед, как в греческой тоге, подошел к ней и снова сел на корточки возле ее ног. Рини хмыкнула и улыбка вернулась на ее красивое личико.

— Какое счастье! Вот ты уже и улыбнулась мне презренному.

Айрин протянула руку и потрепала меня по волосам, запуская в них тонкие пальцы.

— Дурачок ты мой, ты всегда будешь для меня моим главным мужчиной.

Еле ощутимый ветерок прокатился по пещере. Я поднялся как раз когда скала вновь расступилась, выпуская к нам Марлу.

— Так ребятушки, скорее садитесь, иначе не успеем.

Тревожно приказала она, опускаясь в свое кресло стоявшее между нашими, и положила призрачные руки на подлокотники ладонями вверх.

— Положите ваши ладошки на мои и закройте глаза. Лучше всего расслабьтесь и попытайтесь меня не блокировать.

Ладонь Марлы на ощупь напоминала порыв ветра. Она казалась бесплотной, но какая-то материя в ней все же была раз моя рука не прошла сквозь ее руку, а зависла в воздухе наткнувшись на невидимую опору, имевшую призрачные контуры человеческой кисти.

Поначалу мое сознание противилось чужеродному вторжению, пытаясь выставить несокрушимую оборону. Но касание Креатора, подобное дыханию океана, с тихим шелестом проникало сквозь броню. А потом начались образы…

Я видел Донну. Маленькая девочка с длинными русыми косичками бежала по цветущему лугу. Высокая трава местами доходила ей до самых плеч. Я слышал ее переливчатый смех, видел букет колокольчиков в ее руках, она собирала их для Айрин. Рини всегда любила луговые цветы. Следом за Донной бежала ее подружка Мадлен. А потом они, взявшись за руки, побежали к нашему дому. Вспышка света.

А вот Донна с Айрин собирают целебные травы и развешивают их пучками в сарае за домом. Вот Донна порезала пальчик об острый лист осоки и Рини заговаривает ей ранку. А вот мы все вместе за праздничным столом в честь последнего дня зимы. Стопка горячих блинов, обжигающий аромат клубничного морса. Вспышка.

Тот самый день, когда Донна пошла в деревню к подружке. Вот они жуют горячие пирожки, состряпанные матерью Мадлен. Мадлен, так кажется, звали подругу дочери. Вспышка.

Донна с Мадлен разговаривают о мальчиках. Моей дочери нравится Алейни, внук старосты. Он хорошо рисовал и однажды нарисовал углем портрет Донны на стене своего дома. Вспышка.

В деревню въезжает конный отряд. Вооруженные до зубов стражники сбивают женщин в кучу, хлещут их кнутами. Донна с Мадлен бегут к лесу и они успели бы укрыться. Пронзительный крик. Это дочь старосты. Ее за волосы волокут по земле. Донна оборачивается и кадр замедляется. Она видит как из дома выбегает Алейни. В его руках длинная жердь. Короткая схватка. Зачем он полез, ведь сразу было ясно, что силы неравны?!! Мушкетный выстрел и на рубахе парня расцветают кровавые лепестки маков. Он падает и одновременно Донна бросается к нему. Мадлен окрикивает ее, пытаясь остановить подругу, бежит за ней. Алейни уже никто не смог бы помочь, даже Айрин со всей своей магией. Алейни мертв. А девочек хватают солдаты и тащат их вместе со всеми женщинами, в большой сарай. Мадлен погибла из-за Донны, так же, как наша дочь погибла, из-за Алейни… Вспышка.

Зажженный факел впивается в соломенную крышу сарая. Дверь сарая запирают на тяжелый засов. Картинка ускоряется, как на перемотке. Марла не стала затягивать нашу агонию, но мы все-таки увидели это: языки пламени, пожирающие проваливающуюся крышу, крики боли и ужаса слившиеся с треском обвалившихся балок. Они умерли быстро, заваленные балками и обвалившейся крышей. Вспышка.

Освещенная ярким огнем поляна, души умерших, выстроившиеся перед Айрин. Кристально-чистая душа Донны прощается с нами и улетает в звездное небо. Вспышка.

Воссозданное из пепла тело, очень похожее на нашу дочь, как кукла хлопает глазами в которых нет ни единой мысли. В этих глазах не отражается душа. Вспышка.

Пустое тело обретает душу. В ее глазах вспыхивает блеск, какой-то злой адский блеск, напоминающий тлеющие угли преисподней. Эти глаза отсвечивают неоном и два узких зрачка надвое расчерчивают поля радужной оболочки. Нежные губки кривятся в жесткую линию, а из-под верхней губы показываются два острых клыка. Нежные розовые ногти вытягиваются в острые когти носферату.

Каким же слепым было материнское сердце Айрин, что она продолжала называть это существо дочерью!

Следующие кадры показали нам жизнь тела Донны в новом воплощении. Я немало повидал за свою жизнь, но увиденное было сущим кошмаром. Это было воплощенное зло. Где был все это время Михаэль?!! Почему он не отдал приказ уничтожить этот кусок садизма? Ответ на этот вопрос я получил позже. Вспышка.

— Откройте глаза, — откуда-то издалека прозвучал размытый голос Креатора.

Я открыл глаза и посмотрел на Рини, ее личико было мокрым от слез. Стыдясь нас, она закрыла лицо руками и зарыдала, горько и безутешно. По моим щекам тоже текли предательские слезы. Не каждому под силу касание Креатора когда оживает то, что давно казалось бы, кануло в Лету. Я понимал, для чего Марла показала нам как умирала Донна. Она дала Рини возможность собственными глазами увидеть гибель дочки, помогая ей до конца осознать: Донна давно мертва, и у приговоренного к уничтожению существа, нет с ней ничего общего кроме внешнего, довольно поверхностного сходства.

— Почему ее до сих пор не объявили в беспредел? — спросил я у Марлы.

Она недовольно посмотрела на меня.

— Ты очень мощная сила, Кристиан. Ты хорошо постарался создавая себе имидж противника, с которым приходится считаться. Но твои враги знают, как Айрин любит дочь, а значит Донна — один из путей ведущих к твоей жене, которая в свою очередь, самый короткий путь к тебе.

— Благодарю, — дрогнувшим голосом сказала Марле Рини, поднимаясь из кресла и направляясь к развешенной у огня одежде.

Мгновение и слезы на щеках моей жены обернулись льдинками, со звоном осыпаясь на каменный пол.

— Что ты собралась делать? — осторожно спросил я.

— Уничтожу чудовище, которое создала собственными руками.

Марла понимающе улыбнулась и эта улыбка показала мне, как она рада за Рини, отделившую наконец память о дочери от того, что стало с ее телом теперь.

— Где ты собралась ее искать? Если ты помнишь, вампира невозможно найти, если он того не желает.

В глазах Айрин сверкнули молнии.

— А вот это мне скажет Марла.

На лице Креатора отразилась зловещая усмешка.

— "Тому не нужно далеко ходить, у кого черт за плечами", — процитировала Марла персонажа Николая Васильевича Гоголя. —

Не нужно искать того, кто сам очень скоро к вам явится.

— Явится куда? — на всякий случай уточнил я.

Марла улыбнулась многообещающей улыбкой, по которой без труда можно было понять, что скучно не будет.

— О-о, о женитьбе принца оборотней на королеве апокалипсиса уже знают все бессмертные. Многие явятся по приглашениям, но некоторые из тех, кого пригласить не потрудились, все равно прибудут заинтересованные подобным, столь редким событием.

— Ты хочешь сказать, тварь тоже заинтригованна? — Я сказал это удивляясь самому себе, я сказал "тварь", а не Донна и не дочка. Тварь не была Донной никогда. Тварь, вот точное слово. Кусок ада, сотворенный руками, мой любимой когда-то женщиной.

Марла утвердительно качнула головой и многозначительно улыбнулась.

— А теперь убирайтесь, у меня появились срочные дела, я и так сказала вам лишнее.

Нам не нужно было повторять дважды, мы были одеты и уже получили от Креатора все, за чем пришли. Марла проводила нас до черного камня и наскоро попрощавшись с нами, растворилась в воздухе.

Мы снова оказались на скалистой дорожке, где нас встретил ураганный ветер. Крупные капли дождя с силой хлестали по лицу, но мы уже привычно опускали головы, словно склоняясь перед силой стихии.

— Что дальше?!!! — прокричала Рини, силясь переорать бурю.

— Поговорим по возвращению! — проорал я в ответ.

Жена отрицательно помотала головой.

— Там повсюду прослушка! Я чувствую! Поговорим здесь! Сейчас!

Я вжал жену в трещину в скале, чтобы защитить ее от мощных порывов ветра, норовящих сдуть нас в кипящую бездну. А она плотнее прижалась ко мне, пытаясь втащить и меня в это маленькое убежище. Теснота мешала ей поднять руки к лицу и она безуспешно пыталась сдуть с глаз мокрые пряди. Стоя спиной к обрыву я обладал большей свободой действий и я аккуратно откинул ее волосы назад. Рини вздрогнула и дико посмотрела на меня.

— Я подумал, тебе мешают волосы, — ответил я на этот дикий, испуганный взгляд.

— Спасибо, Крис, — смущенно пробормотала она.

— Знаешь, я сегодня наговорила тебе столько разных признаний, — она отвела глаза, устремляя взгляд за мою спину туда, где бесновалось море, обрушивая тонны воды на черные скалы.

— Ты, пожалуйста, пойми меня. С прошлым всегда трудно прощаться, особенно бессмертным. Я очень благодарна Марле, она открыла мне правду и я собственными глазами увидела смерть своей доченьки. Нашей с тобой доченьки.

Она обессилено уронила голову мне на грудь и я услышал отчаяние в ее охрипшем голосе.

— Какая ужасная смерть, бог мой, так жутко!

Я взял в ладони ее лицо и поцеловал в лобик.

— Значит Ему так было угодно. Ты же знаешь, душа ее попала прямиком к Преверу.

— Нет, это значит совсем другое, — убитым голосом возразила Рини. — Мы никогда больше с ней не увидимся.

— Увидимся, — я крепко обнял ее, чувствуя как она дрожит под ставшей вновь мокрой одеждой.

— Ты встречалась с богом и знаешь правду: никто не исчезает бесследно.

Она снова заплакала, уткнувшись в мою грудь.

— Я наверно предала Курта, когда вешалась тебе на шею, но в этом мире у меня больше никого нет. Только ты, Жофрей и Мотье, вот и все, что осталось от моей семьи и если мне не вернуть уже мою дочь, я могу хотя бы попытаться удержать вас троих с собой рядом!

Рини подняла на меня темные, цвета индиго глаза. Я больше никогда ни у кого, не видел таких глаз. Этими глазами она смотрела не на меня, а как будто в меня, в самую душу. Мое сердце дрогнуло, я обнял ее еще крепче.

— Рини, детка, зачем что-то возвращать? Зачем жить прошлым? Я никуда от тебя не денусь и никогда тебя не брошу так же как Жофрей и Мотье, мы все всегда будем рядом. Кроме нас троих у тебя есть еще кое-кто, кому ты важна не меньше чем нам: Курт, Самаэль, Вайолет, Алиса, Лиада.

— Точно, — с сомнением усмехнулась Рини. — Вся твоя бравая компания.

— Теперь это и твоя компания тоже. Это они помогли мне спасти тебя от смерти, они рисковали своими жизнями помогая мне. А Курт, — я задумался подбирая слова, — Он очень любит тебя. Так сильно, что готов умереть за твою жизнь.

Айрин отвела глаза, заглядывая в лицо бушевавшему над нами мрачному, черному небу. Так мы и стояли: я, отгораживающий жену от бури широкой бессмертной спиной, она, не стесняясь рыдающая в лицо черному безжалостному небу. Сумасшедший ветер швырял в нас холодные капли дождя, море окатывало феерией ледяных, соленых брызг. Грозовое черное небо недовольно куксилось над нами.

Трудно сказать как долго это продолжалось, пока наконец Рини не подняла голову и не сказала срывающимся, простывшим голосом: "Достаточно, мне уже легче. Пойдем".

Прогулка по королевству Луны.

Я проводил заплаканную жену до ее апартаментов и вернулся к себе. На столике возле входной двери обнаружился запечатанный конверт с гербовой королевской печатью. Бегло осмотревшись, я убедился в том, что в мое отсутствие в моих апартаментах навели порядок.

Скинув с себя мокрую одежду, я засунул свое тело под горячий душ. С того самого момента как это важнейшее изобретение человечества вошло в эксплуатацию, я отметил как хорошо думается в душе. Горячие струйки приятно обжигая кожу, прогревали продрогшие мышцы. Кровь жизнерадостно приливала к голове и мысли плавно текли в нужное русло. Прошлая трагедия так глубоко потрясшая нас с Рини, плавно отступила в самый дальний уголок сердца, освобождая мой мозг для необходимых решений.

Ободренным взглядом я осмотрелся вокруг. Переливчатая кафельная плитка нарядно сверкала чистотой, а заботливо развешенные на крючках полотенца, пахли моим любимым сандалом. Довольно отфыркиваясь, я докрасна растер кожу полотенцем и весело прошлепал в комнату.

М-да, давно я не держал в руках таких конвертов. Мне было почти жаль срывать тяжелую и такую значительную королевскую печать. В конверте лежал лист бумаги. Бумага, как и конверт явно была с королевского письменного стола, сотканная из шелкового волокна с тесненными на ней гербами королевства. Текст был написан от руки черными чернилами и, судя по тонкости и наклону шрифта, написан тончайшим платиновым пером и присыпан золотой пудрой. В нижнем углу листа стояла маленькая роспись в виде расчеркнутой буквы "М". Неужели подписано самим принцем?

В письме меня благодарили за предоставленную королевству честь, принимать на торжествах маршала Легиона. Ниже, для моего удобства прилагался план торжественных мероприятий. Свадьба была назначена на 6-е июня, то есть через три дня. Коронацию супружеской пары спланировали на 9-е. Кроме того меня приглашали на закрытые королевские бои, в которых я так же мог принять участие.

В дверь выразительно постучали, и у меня не возникло ни малейшего сомнения в том, что это кто-то чужой. Свои всегда вламывались едва стукнув, а этот визитер ждал когда ему откроют или крикнут о том, что можно войти. На всякий случай я посмотрел в окно, чтобы убедиться световой день еще не завершен и визитер не может оказаться незнакомым вампиром. Наша командировка к Марле не отняла у нас земного времени, мы вернулись назад в тот же миг, из которого отправились к Креатору, так что за окном все еще было утро.

Высокое звание не лишило меня воспитания, поэтому вместо того чтобы попросту проорать: "Войдите!" Я сам открыл дверь, за которой меня смиренно ожидал королевский церемониймейстер.

— Я не помешал вам Маршал? — вкрадчиво осведомился он, обезоруживающе улыбаясь.

Я шире открыл дверь, гостеприимно кивая.

— Входите.

— Благодарю.

Он перешагнул порог и остановился, закрыв за собой дверь.

— Проходите, садитесь, — дружелюбно предложил я.

— Спасибо, не стоит. Я зашел узнать все ли вас устраивает и есть ли у вас пожелания, а заодно напомнить вам, что сегодня после заката в королевском парадном зале состоится торжественный ужин.

— Хорошо, я буду там, — вежливо улыбнулся я. — Меня все устраивает и пожелание у меня только одно: удвойте охрану по всему королевству.

Он как-то странно посмотрел на меня, и я явственно увидел на его лице изумление. Только сейчас я хорошенько рассмотрел луни. Нет, не в силу своей невнимательности или пренебрежения к слугам, а просто потому, что внешность церемониймейстера была… Как бы это выразить словами? Его внешность была никакой, как и положено серым кардиналам. Единожды взглянув на него, вы не запомнили бы его лица. Да что там единожды, созерцая его каждый день, вы вряд ли сможете составить его портрет при помощи фоторобота. Любая мимика на этом лице выглядела нелепо, настолько оно было тусклым и невыразительным.

— Удвоить охрану? — удивленно переспросил он. — А разве для этого есть основания?

— Вот именно, — подтвердил я. — Основания есть, но я бы поговорил об этом с человеком, имеющим большее отношение к безопасности в королевстве.

— Я приму к сведению ваши пожелания, — кивнул луни, меняя выражение лица на прежнюю беспристрастность. — Рекомендую вам поговорить по этому поводу с мессиром Валенсианом Александром.

— Спасибо, не премину это сделать. Заходили ли вы еще к кому-нибудь кроме меня?

— К кому-нибудь из ваших друзей? — Вежливо уточнил он.

— Вот именно.

— Наши гости из Сообщества Пьющих Кровь, как им и положено в светлое время суток, спят. Мессиры верховные демоны играют в крикет. Ваша супруга принимает ванну. Она заказала себе реактивов, собралась готовить сюрприз к свадьбе его высочества, благо замок стоит не на знаках.

— Как вас зовут?

— Марджолен, мессир.

— Вы давно занимаете эту должность?

— Почти двести лет мессир.

— Достаточно, чтобы быть в курсе всего, что происходит в королевстве.

И хотя это не было вопросом, он пожал плечами даже не моргнув. Ничего нельзя было понять по выражению его непроницаемого лица.

— Думаю, вы преувеличиваете мою значимость. Я всего лишь скромный церемониймейстер.

— А я думаю Марджолен, что вы просто валяете Ваньку, прикидываясь скромным церемониймейстером.

Его тусклые губы едва тронула тень улыбки, ему польстило мое отношение и то как я обращался к нему на "вы", безусловно, слегка подтопило лед в сердце церемониймейстера.

— Если вам что-то понадобится, обращайтесь прямо ко мне.

— Спасибо, — тепло улыбнулся я, — я это учту.

— С вашего позволения, я пойду.

Он отвесил мне поклон согласно этикету и я увидел, как в его точных и быстрых движениях угадывалась отличная физическая подготовка. Сомнений нет, мессир Марджолен лишь прикидывался бесцветной тенью, являясь на деле как минимум хорошим воином.

— Конечно, вы свободны.

Марджолен вышел, бесшумно прикрыв за собой дверь. Какую цель он преследовал нанося мне этот визит? Чего хотел добиться? Я не сомневался, он в полной мере осознавал мой опыт по части войны. Не к доктору же он шел, а к маршалу Легиона. Он должен был предвидеть, что я без труда увижу тонус в его мышцах, точность в движениях. Увижу суть сквозь скучную, тусклую оболочку. Значит, он сделал это намерено. Для чего? Показать мне, что в королевстве Луны воины все как один? Предостеречь меня от поспешных выводов о подданных?

Мои часы показывали без двадцати полдень. Взбодренный утренней прогулкой по обрыву, обогретый кипятком из душа и заинтригованный королевским письмом и Марджоленом, я решил повести небольшую рекогносцировку на местности.

Распахнув стенной шкаф я обнаружил в нем разнообразные вещи на которых еще висели фирменные ярлычки магазинов. Вот это забота о потребностях гостя! Разумеется все предложенные на мой выбор вещи, соответствовали моему размеру. Для прогулки я выбрал черные джинсы и белую льняную рубаху. Солнце припекало уже достаточно сильно для того чтобы свободно разгуливать в майках, но этикет требовал соблюдения придворного направления в одежде.

Взглянув на себя в зеркало я подумал что неплохо было бы слегка укоротить волосы. Марджолен упомянул мне, в подобных ситуациях следует обращаться напрямую к нему, поэтому я написал церемониймейстеру записку с просьбой прислать мне к четырем часам легкий полдник и цирюльника к пяти часам вечера, а уходя опустил записку в предназначенный для этого ящичек у двери.

* * *

Дворец жил. Повсюду кипели приготовления к торжествам. Полировались полы и лестницы, на уже сияющие от чистоты старинные витражи окон, развешивали гирлянды и иллюминации, расстилались километры ковровых дорожек. Проворной стайкой слуги порхали по всему замку, вылизывая и украшая его.

Я остановился возле дверей Айрин и прислушался. Из комнаты доносились веселые голоса горничных, помогавших явившейся на обмер портнихе и тихий, ровный голос моей жены. Из комнат Сони Лиады и Курта не доносилось ни звука, наверное Марджолен прав и они спят, как и подобает днем Пьющим Кровь.

На лестнице так же как и в коридорах, было слышно возню, хотя тех, кто эту возню создавал я увидеть не смог, они находились где-то в самом низу. Я мысленно представил себе как вышколенные слуги, натирают до блеска холодные мраморные ступени. Но сейчас меня интересовало что находится этажом выше, поэтому я пошел по лестнице вверх.

Свет проникавший сквозь узкие окна достаточно ярко освещал каменный коридор, но по мере того как я поднимался выше, окна кончались и вот я ступил в темноту. Перестроив глаза на ночное зрение, я почувствовал легкое колебание воздуха и не успев еще ничего увидеть, инстинктивно шарахнулся к стене. В то же мгновение к тому месту где я только что стоял, просвистело что-то тяжелое.

Я застыл, стараясь снизить температуру тела и не дышать. Мне показалось сердце бьется так громко, что вот-вот выскочит из ушей. Наконец мои глаза перестроились и реальность вокруг обрела очертания. В нескольких миллиметрах от моего лица раскачивался гигантский топорище. Понятно, посторонним вход воспрещен, а иначе хана, ловушка. Наверняка я встал на одну из плит рассчитанных на срабатывания этой адской конструкции. Здорово, чего еще интересного ждет меня дальше?

Я ощупал стену позади себя.

Поднимая руку вверх, я зацепил какой-то мелкий камушек застрявший между пазами кладки и потревожил мирно дремавшую летучую мышь. С перепугу, она сорвалась с места и ткнулась в стену справа от меня. Тот час же, из почти незаметного, вмурованного в стену железного жерла, вырвалась струя пламени и поджаренная тушка мышки упала к моим ногам.

М-да, интересно что за тайник тут спрятан, если на пути к нему расставлено столько ловушек?

"Убирайся отсюда Кристи!", — прозвучал в моей голове голос горгоны.

"Почему?", — полюбопытствовал я мысленно.

"Верь мне! Убирайся немедленно!"

Я ей верил. Как мог я не верить существу, попавшему ради меня в темницу Башни Правосудия? Щелкнув пальцами, я успел во время материализоваться на лестнице своего этажа. Из-за угла вышел верховный жрец государственного храма культа волка.

— Прогуливаетесь? — Вместо приветствия поинтересовался он.

— Пожалуй вы правы, прогуливаюсь, — ответил я, не сбавляя шага.

Я не любил хамов. Даже служители культа не имеют право на фамильярность. Он озадаченно хмыкнул, потрясенный тем, что я не преклоняю почтительно колени перед светочем государственного храма, а потом проорал мне в след.

— Чужакам нужно быть осторожнее в незнакомых местах!

— Я это запомню, — продолжая спускаться по лестнице, крикнул я.

Вдыхая свежий аромат весенних улиц, я думал о горгоне. И все-таки как бы она не храбрилась, ее нужно вытащить из Башни, отвратительно это место.

"Не сейчас, Крис!", — возмутился в моей голове ее голос.

"Спасибо за помощь!", — запоздало поблагодарил я.

"Да, не за что!", — мне показалось или я расслышал в ее голосе усмешку?

Я задрал голову любуясь работой декораторов. Сейчас они развешивали флаги, украшая ими башенки дворца, сверкающие на солнце флагштоки слепили глаза.

Никто не обращал на меня внимания. Не имея определенной цели, я от нечего делать разогнал тучи над городом и беспрепятственно вышел за дворцовые ворота.

В городе тоже чувствовалась предпраздничная лихорадка. Повсюду яркие краски, суета. Мой взгляд упал на лотки с газетами, пестрившими фотографиями знакомых мне лиц. Разумеется, королевская помолвка была на всех первых полосах.

— Эй, парень! — окликнула меня красивая девочка с лотком. — Возьми газету!

Я меня не было с собой денег, но я по привычке похлопал себя по карманам, пытаясь нащупать кошелек.

— Не надо мне твоих денег, — она махнула рукой. — Возьми даром, ты ведь наш гость.

Она протянула мне две газеты. Я дунул на свою ладонь и в ответ протянул ей букет белых лилий.

— Нельзя даром, плохая примета, — я улыбнулся и подмигнул ей.

Она лучисто улыбнулась мне, растроганно прижимая лилии к груди.

Я пошел дальше, жадно оглядываясь по сторонам. Ярко светило солнышко, весело играя в свежей весенней листве теплыми бликами. Жители домиков украшали фасады иллюминациями. Под ногами, веером распуская хвосты, влюблено курлыкали голуби. Маленькие уютные улочки, приветливые горожане, ухоженные дома, пропитанные стариной, с цветущей красочными шапками геранью на окнах. И как только я мог стрелять по этим очаровательным людям снотворным? Я улыбнулся.

Вдыхая воздух напоенный ароматами черемухи и сирени, растущей в маленьких палисадниках обнесенных свеженьким белоснежным частоколом, я завидовал жителям королевства и плавному течению их жизни. Вопреки сложившемуся мнению об их агрессии и воинственности, луни могли быть вполне мирными существами.

Очутившись в тонущем в цвете скверике, я сел на лавочку и раскрыл газету.

Как я уже упомянул, все первые полосы украшали заголовки о предстоящей свадьбе принца королевства Луны и никому неизвестной до помолвки с Даниэлем Монтэром, девушки Алисы Беловой. И само собой журналисты задавали риторический вопрос: чем будущая королева так привлекла братьев Монтэр?

Там же печатали фото Алисы, как бы давая возможность читателю собственными глазами увидеть, что принцесса самая обычная смазливая девчонка каких тысячи. Ни в одной газете ни слова о пророчестве и королеве апокалипсиса, ни слова об исчезновении Даниэля. Большая часть жителей города и так стала свидетелями пленения короля. Тем самым жителям королевства давалась возможность поразмыслить над могуществом закона Зеркального Пондемониума, заставившего исчезнуть даже короля.

Было очевидно: ни одно издание не возьмется публиковать статьи с ненужными расследованиями. Все сделали вид что все так, как должно быть, смиренно доверяя Совету Концессий без распоряжений которого подобные исчезновения не происходили.

Присутствие верховных демонов оказывало на горожан успокаивающее воздействие убеждая их в том, что смуты не последует. А вот и статья о верховных гостях и фото, где они беспечно улыбаются в объектив. Пиар акция: "спите спокойно жители королевства".

Я усмехнулся перелистывая страницу. А вот тут меня ожидал сюрприз. Улыбка только что появившаяся на моем лице, бесследно исчезла. С газетной страницы на меня смотрело мое лицо!

"Среди прочих важных гостей королевства, мы счастливы принимать почетного маршала Легиона Зеркального Пондемониума, мессира графа Кристиана Лантье дю Плесси", — гласила газета.

Вот теперь жителям королевства точно не о чем беспокоиться! Сам я — собственной персоной! Я — отдавший приказ стрелять по мирным жителям снотворным! И хотя в статье об этом обстоятельстве деликатно умалчивалось, "во избежание", я знал: город об этом помнит. После этой статьи с фотографией в пол страницы те, кто еще не знал меня в лицо, хорошенько рассмотрят мой портрет в газете!

Рядом со мной присел оборотень средних лет, по человеческим меркам лет пятидесяти. Я покосился на него, выглядел он мирно и вполне интеллигентно.

— Мое почтение маршал, — сказал он, приподнимая шляпу. — Не возражаете если я посижу с вами рядом?

Я не знал чего ожидать от горожан, но мне, не скрою, было интересно.

— Садитесь, если вам позволяют убеждения.

Он с любопытством посмотрел на меня.

— О чем это вы?

— Неужели в королевстве забыли о недавней акции Легиона?

Он с облегчением вздохнул.

— Так вот вы о чем. Бросьте, — луни непринужденно махнул рукой. — Все королевство от вас без ума. Вы наш спаситель, граф. И нечего вам удивляться. Будь на вашем месте другой, без жертв бы не обошлось. Поверьте мне, не каждый военачальник поведет на операцию армию вооруженную ампулами со снотворным. Я лично за себя вам благодарен. Целую неделю страдал бессонницей! Понимаете, отложение солей вынудило меня сесть на вегетарианскую диету, но ведь трансформацию не обманешь, белка нужно много, вот я и не спал по ночам. Сами понимаете, голод, — он беспомощно развел руками.

— Ваше снотворное подарило мне несколько часов хорошего сна. Кстати, что за препарат вы использовали? Никакой потом сухости во рту и головной боли, а уж спал, как младенец!

Я невольно улыбнулся.

— Так что не переживайте, молодец, что подавили наше сопротивление без применения смертельного оружия.

Луни встал и склоняясь, приподнял шляпу.

— Это все, что я хотел вам сказать маршал. Всего вам доброго. И еще раз благодарю вас от лица всех жителей королевства.

Не дожидаясь когда я приду в себя, и хоть что-то ему отвечу, он отвернулся и зашагал прочь.

Вокруг цвела весна, нежные птичьи трели переплетаясь с ароматами цветущей аллеи, наполняли душу восторгом. Ясное небо приветливо улыбалось и я расслабленно откинулся на невероятно удобную спинку скамейки, подставляя лицо обжигающим лучам солнышка.

— Простите пожалуйста за беспокойство, — колокольчиком прозвенел над моим ухом тонкий девичий голосок.

Я открыл глаза. Надо мной склонилась девчушка, лет семнадцати. Миленькое личико, светлые волосы, аккуратненький, усыпанный веснушками носик.

— Простите пожалуйста, — еще раз повторила она. — Вы ведь маршал Кристиан Лантье?

Я прикрыл ладонью глаза защищая их от ярких лучей. Девчушка догадливо шагнула в сторону, загораживая меня от солнца.

— Спасибо, пока так и стой. А какой бы ты хотела услышать ответ? — все еще прищурившись, спросил я.

— Ой, — она смущенно взмахнула рукой. — Конечно я надеюсь, что это вы, маршал.

— Если и так, что тогда?

Она протянула мне шариковую ручку и свежую газету раскрытую на статье обо мне.

— Если это все-таки вы, можно мне ваш автограф? Вы большой герой в моей семье.

— Хорошо. Если я распишусь, ты позволишь мне дальше наслаждаться одиночеством?

Она радостно взвизгнула и энергично закивала. Я расписался поперек статьи и вернул ей газету и ручку.

— Спасибо, маршал Кристиан, — как и Габриэль ставя ударение в моем имени на первый слог, сказала девчушка, не трогаясь с места и продолжая пялиться на меня восторженными глазами.

— Что-то еще? — терпеливо спросил я.

Она залилась краской.

— Я вас люблю, — внезапно покраснев, выпалила она. — Можно я…поцелую вас?

Ну вот, только этого мне еще не хватало — стать кумиром для маленьких девочек! Я не мог отказать ей в поцелуе, у меня самого была дочь и я представлял, что значит девичья влюбленность в кумира. Я встал со скамейки с интересом разглядывая ее. Красавица. Скоро из маленького щенка превратится во взрослую, красивую, хищную волчицу.

— Я женат, — сказал я, касаясь ее волос.

— Я знаю, — еле слышно прошептала она.

— Я не люблю тебя и возможно мы никогда больше не встретимся.

— Я знаю, — еще тише, почти прошептала она.

— Хорошо, — прошептал я в ответ, запуская пальцы в ее длинные, светлые волосы.

— Поцелуй меня, — беззвучно сказала она одними губами.

Лаская пальцами ее шею, я привлек ее к себе и поцеловал в сухие, искусанные губы. Она вся затрепетала, сильнее прижимаясь ко мне. Миг очарования опалил нас обоих.

— Ты очень красивая, — сказал я нежно, — и ты еще будешь счастлива.

Я заглянул в ее невидящие от восторга глаза. Опустив руки, я обнял ее за плечи, поцеловал в лоб, а затем резко отстранился и щелкнул пальцами.

Наверно для меня полезнее сидеть в замке в своих апартаментах, подумал я падая в кресло и все еще ощущая на своих губах вкус чистого девичьего поцелуя. Он напомнил мне летний августовский день, напоенный ароматами свежескошенных трав…

Вот черт, ну что за напасть? Мысленно усмехнулся я над собой. Я и прежде всегда пользовался успехом у женщин, вот только автографы у меня никогда не брали, да и молоденькие девочки-луни не стремились очаровать меня своей юностью и нежностью.

Подготовка к королевскому ужину.

Я закончил трапезу в аккурат, когда неслышной тенью, за грязной посудой вошел слуга. Открывание дверей бесконечным визитерам меня утомило и я позволил ему вернуться за посудой без стука. Сразу как только он ушел, в оставленную приоткрытой дверь предварительно стукнув, заглянул церемониймейстер.

— Добрый вечер, мессир. У вас все хорошо?

— Да, Марджолен, все отлично, входите. Спасибо, что поинтересовались.

Он вошел.

— Его высочество принц Жюслен, узнал о том, что вы просили прислать вам цирюльника, и в знак особого расположения, предоставил в ваше распоряжение своего личного парикмахера. Он ждет за дверью.

Я вздохнул.

— Хорошо, пусть он входит.

Цирюльник и в правду был великолепен. Его быстрые пальцы едва касались моих волос точно, ласково, волшебно. Когда он закончил, даже мне понравилось собственное отражение.

Сразу после его ухода камергер принес мне на выбор несколько костюмов. Они были пошиты в стилях разных эпох дворцовой моды. Я должен был выбрать тот, что мне ближе по духу. Он так же вручил мне записку от Айрин, в которой она просила зайти за ней перед ужином.

Соня вломилась в мою дверь, едва я успел переодеться.

— Неплохо было бы постучаться, — нравоучительно проворчал я.

— Неплохо было бы поздороваться, — угрюмо парировала Фиалка, падая в кресло.

— Здравствуй Соня, — ответил я, опускаясь в соседнее кресло.

— Привет, — отстраненно бросила она, даже не поворачиваясь в мою сторону.

— Что ты хотела? — ласково поинтересовался я.

Словно очнувшись, она вскинула на меня свои ярко-фиолетовые глазищи.

— Помоги мне Кристи, — она смотрела на меня с надеждой, в глубине ее глаз светилось отчаяние.

— С удовольствием. Что я должен сделать?

Фиалка тяжело вздохнула, как будто решаясь на отважный шаг, как перед прыжком с парашютом.

— Ну, первая просьба тебя не очень затруднит. Мне нужно помочь выбрать платье для ужина. Такое, в котором я всех смогу затмить и в первую очередь Жюслена.

Она замолчала, давая мне время переварить информацию.

— Понятно, — задумчиво кивнул я. — Какая просьба вторая?

Несколько секунд она медлила, крутила пальцами тонкую прядку волос потом, словно хорошенько все взвесив, сказала.

— Я понимаю, ты теперь маршал и тебе вроде как по статусу не положено заниматься подобными делами, но из благородства положенного маршалу…

— Соня, пожалуйста, говори короче, — теряя терпение перебил я фиалковоглазую.

Она вперила в меня гневный взгляд.

— Не хорошо перебивать, — обиженно заметила она. — Так вот, я надеюсь, что ты кое-что сделаешь для меня в знак своей дружбы.

— Дорогая я согласился и даже уже спросил тебя, что я должен сделать. Мне повторить свой вопрос?

Она снова глубоко вздохнула, нервно покусала свои нежные губки, а потом решившись, выпалила на выдохе.

— Приворожи ко мне Валенсиана!

Вот это да! Приворожи. Хорошенькая просьба. В том чтобы сделать приворот нет ничего сложного, меня ошарашило другое, Соня пришла с этим ко мне! Хотя с другой стороны к кому бы кроме меня и Айрин она смогла обратиться? С таким глубоко личным делом к постороннему колдуну не сунешься, к Креатору по такому пустяку тоже стыдно обращаться. Но почему она обратилась именно ко мне?

В моей памяти всплыл момент, когда Соня разговаривала с Айрин. Моя жена сказала тогда Фиалке о взаимопомощи. Рини просила о чем-то фиалковоглазую, а та ей отказала. Теперь, когда у Вайолет возникла проблема, она не пошла к Айрин зная что та, выдвинет ей ответную просьбу на которую прежде, уже получила отказ. Интересно с какой просьбой моя жена обращалась к Вайолет?

— Так ты поможешь мне или нет?!! — Соня нетерпеливо стучала изящными ноготками по столику.

Я кивнул. Сонька конечно взбалмошная, но в целом мыслит здраво. И если несмотря на острую надобность в помощи Рини, Фиалка все-таки ей отказала, значит моя женушка приходила к ней с какими-то авантюрными намерениями, показавшимися Вайолет неразумными.

Я мысленно вознес молитву Санталу о том, чтобы хотя бы после визита к Марле, моя жена, наконец, образумилась.

— Мне же это поможет, правда? — Вайолет умоляюще заглядывала мне в глаза.

— Поможет, если обещаешь меня во всем слушаться.

Соня задумчиво закатила глаза в потолок размышляя, стоит ли соглашаться на фразу "во всем".

— Но у меня же все-таки будет право на самостоятельное решение? — азартно спросила она, закидывая ногу на ногу.

— Не верю своим ушам! — негодующе воскликнул я. — Ты торгуешься или мне показалось?

Усмехнувшись Вайолет принялась разглядывать свои коготки.

— Я оставляю себе отступного, разве не ясно?

— Ты же влюблена и должна соглашаться на все! — возмутился я.

— Вот уж дудки! Я, конечно влюблена в Валенсиана, но себя-то я тоже люблю и не позволю своим чувствам превратить меня в марионетку.

Вот. Что я вам говорил? Соня всегда мыслит здраво. О чем это свидетельствует, друзья мои? В первую очередь о том, что ее братание с Алисой скорей всего происходило под чужим влиянием на ее мозг. Здорово было бы пообщаться на эту тему с Драгоном.

— Я тоже об этом думала, — глубокомысленно изрекла Соня.

Что ты будешь делать с этими читателями чужих мыслей?!!

— Пойдем выбирать мне платье, — вслух ответила Вайолет на мой вопрос, решительно поднимаясь из кресла. Весь вид ее выражал решимость отвоевать Валенсиана Александра у принца Жюслена, чего бы ей это не стоило. Вот такой я ее любил.

Подготовка к королевскому ужину.

Ученица из Вайолет получилась хорошая. Я помог ей с выбором вечернего туалета, прически, макияжа и получил комплимент. Оказалось во мне живет великий стилист. Вайолет безапелляционно заявила, самые лучшие стилисты получаются из мужчин, потому что только сами мужчины знают, какими они хотят видеть женщин.

А дальше мы строили стратегический план, который в случае успеха принес бы пользу нам обоим, в случае провала…, впрочем, об этом мы даже думать не хотели.

Окинув взглядом результат своих стилистических изысканий, я поцеловал Соню в макушку и взглянув на часы, отправился за Айрин.

В коридоре мы нос к носу столкнулись с Марджоленом. Церемониймейстер в очередной раз шел убедиться в том, что у меня все в порядке. Этот назойливый шпионаж начинал меня напрягать, хотя на этот раз его визит был кстати. Я попросил Соню сказать Айрин, что я зайду за ней минут через пять и она послушно удалилась. Вот теперь я мог поговорить с церемониймейстером один на один.

— Послушайте Марджолен, я должен вам кое-что сказать. Кое-что очень важное.

— Слушаю вас мессир, — его глаза наполнились неподдельным вниманием.

— Речь пойдет об одном из моих друзей. Вы обратили особое внимание на девушку с огромными фиалковыми глазами? — слово "особое" я намеренно выделил интонацией.

— Мадмуазель Вайолет? Вы имеете в виду ее? Девушку, которую вы попросили передать сообщение для вашей жены? — голос церемониймейстера взволнованно сорвался.

Он изображал из себя само участие, но я ему не верил. Он плохо играл расторопного слугу.

— Верно, я имел в виду именно ее.

— Разумеется мессир, я обращаю внимание на все, что происходит во дворце и на всех, кто в нем находится, но если я все-таки допустил какое-то упущение, может быть вы будете столь любезны и подскажете мне в чем оно? Я немедленно его исправлю.

— Не переживайте. С вашей стороны нет никакого упущения, — успокоил я оборотня, — дело в другом.

Одновременно, не сговариваясь, мы отошли подальше от лестницы к окну, где нас мало кто мог подслушать.

— Вам конечно известно, кто такой Влад Драгон?

Марджолен сдержанно кивнул, плотнее сжимая губы. Понятно, Драгон здесь был не в почете.

— Так вот, мадмуазель Вайолет его родная племянница. Поначалу она хотела сохранить в тайне свой высокий статус, не хотела церемоний, но сегодня мы узнали о том, что Влад собирается лично поздравить принца с коронацией и предстоящей свадьбой. Если он по прибытию узнает о том, что с Вайолет обращаются будто с простой крестьянкой, он наверняка придет в ярость. Думаю, вы наслышаны какие последствия это может повлечь за собой и вероятно согласитесь со мной, никому не нужны скандалы в преддверии такого события.

— Смею надеяться вас не затруднит, дать мне какие-нибудь рекомендации для предотвращения подобной ситуации.

Марджолен весь напрягся, и я увидел, как сжались его кулаки. Понятно, в случае опасности он не будет трусливо стенать забившись в угол, он привык решать трудные ситуации.

— Сегодня ночью, когда перед ужином будет проходить традиционное приветствие гостей, объявите Вайолет Лэнд, как принцессу дамасскую, родную племянницу Влада Драгона. Разумеется и апартаменты ей должны быть отведены соответственно статусу.

Я притворно задумался.

— Как у принцессы Алисы? — услужливо подсказал луни.

— Мне еще не довелось увидеть куда поселили Алису.

— Ее поселили в одну из королевских комнат.

— Одну из? — заинтересованно переспросил я, — сколько же их всего?

— Около двадцати, — уклончиво ответил придворный хитрец, явно не намеренный выдавать секретную служебную информацию.

— Две из них занимают принц и принцесса, четыре — семья экс-короля, две принц Валенсиан Александр. Высшее руководство так же, размещается там. Мы и для вас и ваших друзей готовили королевские спальни, но после того как каждый из вас по очереди, попросил меня об удаленной комнате, а так же приняв во внимание тот факт, что некоторые из ваших друзей не переносят солнечный свет, мы решили разместить всех вас в северной части замка. Здесь уединенно, прохладно и на окнах крепкие ставни.

Окна северной башни, куда поселили нас, выходили на сказочный хвойный лес. Окна южной башни, где размещались королевские спальни, на красивейшее озеро, залитое днем яркими лучами солнца. Селить туда Соню полнейшее безумие, вот разве что там будут кондиционеры и непроницаемые ставни на окнах.

— Тогда может быть мы переселим мадмуазель Вайолет в одну из свободных королевских спален сегодня же? Ставни там есть на всех окнах, во всех установлены кондиционеры, — словно подслушав мои мысли, предложил луни. — Это будет правильное решение мессир Кристиан?

— Да, — согласился я. — Абсолютно правильное.

— А вы мессир, пока предпочтете остаться здесь или переселить вас поближе к принцессе?

— Я пока не решил, но если мне вздумается переехать, я обязательно поставлю вас в известность.

Поблагодарив меня за совет, церемониймейстер буквально растворился в воздухе, а я постучал в комнату Рини.

Королевский ужин.

В сверкающем роскошью столовом зале, расположенном в южной части дворца, их высочества торжественно встречали гостей. Они были прекрасны своей молодостью и красотой. Пока длилось церемониальное вхождение в залу, у меня была прекрасная возможность рассмотреть королевскую пару хорошенько.

На Алисе было сверкающее платье расшитое бриллиантами, вытканное словно из тончайших серебряных нитей. В ее роскошные тяжелые медные косы вплели мельчайшие, похожие на капли росы, бриллианты, сверкавшие при малейшем движении ее прекрасной головки. Принцессу как будто окружал искристый, серебряный свет, и от этого она казалась кем-то нереальным и бесплотным, словно богиня.

Принц Жюслен, с фаворитом, как будто одевались с одних плечиков. Черные приталенные жакеты до середины бедер, воротники с заостренными хвостами, лежавшие поверх таких же с вытянутыми узкими углами лацканов, кружевные манжеты, выглядывающие из рукавов. Вот только сорочки по цвету на них были разные, васильково-синяя, чтобы оттенить цвет глаз у Жюслена, и огненный бордо, подчеркивающий смертельную бледность Валенсиана.

Гости входили в зал парами. Благодаря телепатической связи между вампирами, о нашем плане с Вайолет уже знали: Лиада, Курт и разумеется, Михаэль. В очередной раз демонстрируя чуткую заботу о своих подданных, верховный демон предложил Вайолет держаться за его руку. Тем самым он давал ей понять, что поддерживает ее и не выдаст. Почти всем вампирам из окружения Лиады, было известно реальное происхождение Вайолет, но здесь из всего этого окружения была только сама Лиада и ее брат барон де Лингстрем.

Эта маленькая ложь была частью нашего плана. Валенсиан любил будущего короля и не смотря на всю свою мудрость и ум, ему, как и многим, была свойственна некоторая доля тщеславия. В том, что поначалу принцесса выдавала себя за простую воительницу — была интрига, да и сам факт того, что Соня на самом деле оказалась принцессой, давал ей шанс обратить на себя внимание Валенсиана. Ее знатность должна была потрясти Стоцкого, а скромность очаровать.

Мы подобрали ей платье лазурного цвета, оттенком перелива напоминавшее цвет глаз Жюслена. Умелые ручки придворных горничных украсили иссиня-черные волосы Вайолет крошечными бутонами лазурных роз из подкрашенного топаза. Во всем этом переливающемся лазурном цвете она выглядела хрупкой и нежной. На мой взгляд, я сделал хорошую ставку на контраст значимости и скромности.

В плавно текущем потоке гостей, я все еще не увидел Самаэля. По счастливому стечению обстоятельств, мы с Айрин оказались следующей парой за Михаэлем и Вайолет. А позади нас, контролируя каждый наш шаг, неотлучно шли брат с сестрой де Лингстремы.

Соня волновалась, становясь еще бледнее обычного и Михаэль поддерживая ее, тихонько сжимал ей пальцы.

— Не объяснишь мне, что происходит? — шепотом спросила Айрин.

— Позже, — коротко пообещал я.

Наблюдая за парами гостей, чинно ступающим по направлению к столовой зале, я думал о том, как же мне все-таки повезло стать бессмертным! Кому из смертных доводилось хотя бы раз, попасть на настоящий готический бал среди тех, кто жил в этот самый период? Кому из смертных удалось бы хоть раз оказаться на балу в компании истинных бессмертных, истинных дворян, истинных королей?

Россыпью разноцветных искр вспыхивали драгоценности и расшитые вручную золототканые одежды, гарнитуры, созданные королевскими ювелирами средневековья. Даже приглушенный свет не смягчал сияния всей роскоши, царившей здесь повсюду. Роскошь ослепляла и восхищала одновременно. Но как бы не старался каждый ошеломить двор своей красотой и изяществом, для меня здесь были только четыре по-настоящему ослепительные дамы. Вы понимаете о ком речь?

Пока я отвлекся, рассматривая гостей, Валенсиан куда-то исчез. Мне нужно было видеть его лицо, когда объявят Вайолет. Я поискал его глазами, заглянул в зал. Он оказался там. Маршал сидел на небольшом подиуме, к которому уже направлялась королевская пара. Алисе стало дурно и Жюслен попросил у гостей позволения принимать их сидя. При приближении королевской пары, Валенсиан встал и согласно этикету склонил голову, приветствуя их. Жюслен и Алиса заняли места за отдельным столиком, стоящем на возвышении.

Церемониймейстер объявил следующую пару, Вайолет и Михаэль по очереди, шли следующими. Я не отрываясь смотрел на Стоцкого. Когда дошла очередь до Вайолет и Михаэля, и Марджолен объявил титул Сони, и на лице королевского фаворита сменилась целая гамма чувств: недоумение, удивление, насмешка и… интерес.

Пока еще не объявляли нас с Айрин, и я продолжал во все глаза следить за королевской тройкой. Жюслен что-то спросил у Алисы, она уверенно кивнула. Ну еще бы! Стоявший по левую руку Алисы Габриэль, понимающе улыбнулся. Вот это поддержка! Один за всех и все за одного.

После того, как наконец объявили о прибытии всех гостей, присутствующие выстроились в галерею, ожидая приглашения принца разделить с ним трапезу. Пары разделяясь вставали по разные стороны живой галереи, но Михаэль не отпустил пальцы Вайолет, вставая рядом с ней. С одной стороны это было великолепно, пусть Стоцкий увидит, что родственнице Драгона покровительствует глава сообщества, а с другой…, с чего бы это Михаэлю так активно поддерживать Соню?

Наконец витражные двери закрыли и королевская пара начала свое шествие по живой галерее. Валенсиан Александр встал у края одного из рядов. Соня вспыхнула, еще выше задирая хорошенький носик, Михаэль ободряюще обнял ее за талию.

Как же это все долго! Я уже успел отвыкнуть от нудных, затянутых придворных церемоний. Шаг королевской четы, поклон, реверанс. Шаг, поклон, реверанс, словно живое море. Вот они остановились рядом с нами, приветствуя меня и Айрин. Алиса правой рукой держалась за левую руку принца и Рини оказалась справа от принца, а я слева от Алисы. Не успел я и глазом моргнуть, как принцесса быстро сунула мне в руку смятый комок бумаги.

Со дня официальной помолвки, я уже не мог запросто поговорить с принцессой. Не потому что ее хорошо охраняли, как будущую королеву луни. За ней бдительно и чутко надзирали, как за будущей королевой апокалипсиса. Похоже, теперь у нас остается только такой способ общения, как тайная переписка, плюс общие друзья вампиры, связанные с Алисой телепатически.

Закончив приветствие, их высочества пригласили гостей за стол. Соню усадили рядом с Алисой, и теперь ее и Валенсиана разделяла только королевская пара.

Я избегал смотреть на Лиаду, она сидела слишком далеко и мой взгляд стал бы заметен окружающим, но я чувствовал, как ей больно видеть меня рядом с Айрин. С этим я ничего поделать не мог, Рини все еще оставалась моей женой, тогда как наша связь с Ли была мягко говоря противозаконной.

Взгляд Курта прожигал нас сквозь темные очки, наверно он поддерживал с Айрин телепатическую связь. Я уважительно покосился на жену. Вампирам читать мысли легко, так же как и передавать свои, а вот таким как мы, принимать такой силы мысленные сигналы было больно. Неужели моя женушка терпит боль, продолжая общаться со своим сероглазым бароном? Лиада щадила мой мозг и обычно ограничивалась лишь чтением моих мыслей, без болезненных посылов мне своих. Например сейчас в этом был свой плюс, меня горячо интересовали другие личности и ничто не отвлекало меня от астрального проникновения в их состояния. Я напрягал все органы чувств, наблюдая за Соней, Алисой и принцами.

Сестренки почти не разговаривали вслух, им и без этого было прекрасно слышно мысли друг друга. Жюслена что-то беспокоило, и хотя он отлично это скрывал, я чувствовал его напряжение. Возможно, это было как-то связано с осложнениями, возникшими в его отношениях с фаворитом. Валенсиан до сумасшествия ревновал принца к юной Алисе и как будто заперся от реальности в невидимый саркофаг. Он смотрел на все вокруг невидящими глазами, в которых больше не было синего гневного огня. Весь его вид выражал надлом. Он был сломлен. Хотя нет, сломлен — не то слово. Он был сокрушен. Всеми нервами я чувствовал его боль, и это было настолько невыносимо, что я попытался временно сосредоточиться на еде.

А еда была выше всяких похвал, каждый мог найти для себя что-то свое: термо-кувшины с теплой кровью для вампиров, изысканные мясные деликатесы для луни, вина столетней выдержки для колдунов. Огромный выбор разнообразных кулинарных изысков. Да, повара королевства постарались не даром! Столы ломились от блюд. А над всем этим великолепием парили легкие мелодии клавесина, воздушно и божественно сопровождая торжество.

Габриэль провозгласил тост и по залу прокатился мелодичный перезвон хрусталя. Валенсиан встретился со мной пустыми, потерянными глазами, легкая улыбка скользнула на его губы, я ободряюще улыбнулся в ответ, он покачал головой и залпом выпил вино из своего, наполненного до краев бокала. "Кто-то в вине, кто-то в слезах, топит свой гнев совесть и страх, а кто-то жив надеждой, что будет все, как прежде", пронеслись в голове строки из песни.

Соня тихо, на этот раз вслух, переговаривалась с Алисой, причем говорили они на разных языках, что это не мешало им прекрасно понимать друг друга. Жюслен рассеянно улыбался, на его чрезмерно бледном лице болезненно горели ярко синие глаза.

— Ты что-нибудь уже готовил к свадьбе? — как будто из бездны прозвучал голос Айрин.

Я вынырнул из своих мыслей и ощущений, возвращаясь в безболезненную реальность.

— Честно говоря, еще нет, — признался я.

— Тогда я выбираю фейерверк, потому что уже запаслась реактивами.

Я понимал, она говорит всю эту чепуху, пытаясь отвлечь меня от слияния с присутствующими. Рини знала, этот мой блуждающий взгляд, когда я вижу реальность изнутри, чувствую нервами эмоции и чувства других. Она знала как это тяжело и пожалела меня, пытаясь отвлечь.

— Хорошо, — согласился я, — но за то, что я тебе уступлю, тебе придется сегодня потанцевать со мной.

— Даже и не знаю, что тебе на это сказать, — Рини задумчиво покрутила в пальцах абрикос. — Уступить ты мне обязан хотя бы потому, что ты мужчина, а вот танцевать с тобой или нет, я еще подумаю.

Впервые за этот вечер, я встретился глазами с Лиадой, она улыбалась, признавая правоту моей жены.

— Потанцуйте с моим братом графиня, — сказала она, снимая очки и встречаясь с Рини человеческим взглядом.

— С удовольствием, только я должна быть уверена, что ваш брат не станет этому возражать.

Теперь очки снял и Курт.

— Напротив, — произнес он своим завораживающим голосом, — я умоляю вас согласиться на этот танец.

Они смотрели друг на друга и всем вокруг становилось очевидно, эти двое умирают от желания остаться наедине. Не замечая ничего вокруг, они утопали друг в друге. Они настолько открыто выражали свою любовь, что это становилось опасно. Предварительно не сговариваясь с Лиадой, мы одновременно толкнули их под столом, разрывая нить их взгляда. Нас поняли. Одна смиренно потупила взор, другой снова спрятал глаза за темными стеклами очков. Вот и славно, трам-пам-пам, все сделали вид, что ничего не заметили.

Мне уже стало казаться, что этот ужин будет длиться вечно, как троица верховных демонов провозгласила танцы. Гости сразу приободрились и со свежей энергией, хлынули в бальную залу.

Возглавляла шествие ставшая уже популярной при дворе троица глав сообществ, следом за ними приплясывая, последовала королевская чета и их свита. Алиса с Вайолет держались за руки, Жюслен поддерживал под локотки невесту, свободной рукой касаясь руки фаворита. За ними, не отставая ни на шаг, следовали мы с Рини. Замыкала почетное шествие, отделяя нас от прочих гостей, парочка де Лингстремов, традиционное зрелище.

Принц Жюслен взмахнул рукой, повелевая всем начать веселиться и подавая пример гостям, королевская парочка закружилась в танце.

Маршал королевства упал на один из диванчиков предназначенных для не танцующих гостей. В его расслабленно свисавшей с подлокотника руке, покоилась бутылка вина. В другой руке он держал хрустальный бокал, из которого с отвращением отпивал исключительного аромата вино. Вот уж во истину Стоцкий вел себя как подлинный принц, он даже напивался красиво, по-королевски.

Ко мне подбежала Соня свежая и прекрасная, как порыв весеннего ветерка.

— Похоже, не сработало, Кристи, — тихо сказала она. — Он даже не смотрит на меня.

— Он на тебя смотрел. — Я взял в ладони ее ледяные руки. — Не переживай, мы что-нибудь обязательно придумаем.

— Пора бы уже, вроде как танцы.

— Вчера вы с сестренкой хорошо решили проблему танцев, — улыбнулся я.

— Благодарю, — сердито ответила Фиалка, — но сегодня это уже не прокатит. И надо же мне было так подставляться перед Драгоном, ради одного взгляда!

Она в сердцах плюхнулась на диванчик.

В это время у дверей бального зала началась какая-то возня. Фиалка любопытно вытянула шею, но увидеть причину смятения у входа ей мешали порхающие парочки. Взлетев на метр от пола, она устремила взор в сторону дверей, и в следующий момент ее лицо перекосило от ужаса. Она буквально обрушилась на пол в предобморочном состоянии.

— Ой, мамочки…, - побледневшими губами прошептала она, падая обратно на диванчик, — там, — сказала она почти беззвучно, указывая в сторону входа. Я повернулся, намереваясь выяснить причину ее ужаса, и в этот момент голос распорядителя бала провозгласил о прибытии, кого бы вы думали? Правильно, Влада Драгона.

Поприветствовав молодую пару и почтительно склонив голову перед верховными демонами, он двинулся прямиком к нам. Соня впала в предобморочное оцепенение. Валенсиан с интересом наблюдал происходящее.

Пробравшись к нам сквозь лес танцующих пар, Влад распахнул объятия навстречу своей "племяннице".

— Вот ты где, девочка моя! Моя принцесса! Иди скорее ко мне, обними дядюшку!

Соня обалдело вытаращила глаза. Я тихонько пихнул ее под локоть.

— Иди к нему.

В ее глазах сверкнул ужас.

— Вайолет, крошка, почему ты медлишь? Ты за что-нибудь обиделась на дядюшку Влада?

Пол царства и коня от меня лично тому, кто осмелился бы признаться в обиде такому дядюшке.

Сквозь пелену обморока Соня встала и на подламывающихся ногах пошла к нему на встречу. Заключив ее в объятия, Влад чмокал ее в щеки и баюкал в руках.

— Я почувствовал, что моей девочке плохо, — еле слышно донеслось до меня, — бросил все и примчался сюда. Ты потанцуешь со мной, дорогая?

Дорогая кивнула, и единственный носитель ордена дракона, увлек ее в танце по полированному мрамору. Скользнув взглядом по Стоцкому и убедившись, что сыгранную как по нотам пьесу он просмотрел от начала и до конца, я встал, чтобы отыскать Самаэля. Оказалось, мой босс уже сам спешил мне на встречу.

— Нужно поговорить, — сказал он, обнимая меня за плечи и щелкая пальцами.

Рабочий кабинет босса в Лодреме.

— Садись, Крис. Катастрофически мало времени у нас на разговор. Что вы задумали?

— Не понял вопрос.

— С каких пор Вайолет стала принцессой? Как в этом замешан Влад? И наконец что в записке, которую передала тебе Алиса?

Действительно я совсем забыл про записку. Вынув ее из рукава, я развернул мятый клочок бумаги. Текст был написан красными чернилами на древнем языке носферату. Алиса польстила мне, предполагая, что я знаю этот язык. Я молча протянул клочок Самаэлю. Пробежав глазами текст, мой босс просиял.

— Ай да Лиска! Ай да молодец! И Михаэль все знал, вот ведь змей!

Я озадаченно смотрел, как он тихо, сам с собой, вел неспешную беседу…, но тут, он сияя, обратился ко мне.

— Знаешь, что это?

Я недоуменно пожал плечами.

— Это отрывок из пророчества. Представляю, каких трудов Алисушке стоило передать тебе этот отрывок. Писала она это кровью, отточенным ногтем, прокусив себе вену, по принципу шариковой ручки. Текст на древнем языке, чтобы кто попало, не мог подслушать ее мысли. Тут еще приписка есть для тебя: "Не волнуйся, со мной все в порядке, выкарабкаюсь сама. Меня поселили в комнату над королевскими спальнями".

— Ничего себе "не волнуйся", каждое слово скрытая мольба о помощи! — искренне возмутился я.

— Да, это так, — согласился со мной босс, — но заметь, мольба скрытая. Она теперь уже больше чем принцесса оборотней, и даже больше чем королева луни. Она — королева апокалипсиса!

— Что сказано в записке о пророчестве? — Я посмотрел ему прямо в глаза.

Кто ты Самаэль? Тот ли ты мне друг, искренний и мудрый? Не испугался ли ты ада бессмертных? Все это было в моих глазах. Он понял это и ответил мне.

— Там сказано: "…в день, когда трижды проклятая королева взойдет на престол, восстанет из мертвых судьбой нареченный ей муж. И вздрогнет нить времени, сон и реальность сплетутся. И станут на троне они во главе бесконечного мрака".

Он процитировал текст глядя не в записку, а прямо мне в глаза.

— Все складывается в лучших традициях мистического романа, — иронично заметил он. — Конец света, дата коронации с тремя шестерками, всадник апокалипсиса и трижды проклятая королева.

Самаэль вздохнул.

— Надо бы сжечь эту записку.

С этими словами он дунул на свою ладонь, и клочок бумаги вспыхнул, мгновенно обращаясь в пепел.

— Так что там с Соней? — возвращаясь к началу разговора, напомнил он.

— Она влюблена в Валенсиана.

— Ну?

Понятно, он ждет от меня дополнений.

— Валенсиан любит Жюслена.

— И что?

Значит все-таки не дополнений, а обстоятельный рассказ.

— Мы подумали, раз он смог полюбить принца, сможет и принцессу. Внешне Соня и Монтэр немного похожи, статусы у них теперь тоже равны. Можно было хотя бы попытаться.

Босс кивнул.

— Понятно. Теперь объясни мне чего ради, вам помогает Драгон и Михаэль?

— Драгон преследует свои цели, наш с Соней замысел стал удачным поводом для его появления. Мы подготовили почву для его прибытия, заявив официально о его желании лично поздравить юную пару. Учитывая, что в данный момент в королевстве гостит глава Сообщества Пьющих Кровь, ему не посмели отказать.

— Как ты думаешь, мой мальчик, какова истинная цель его визита?

— Целей может быть несколько. Личная заинтересованность в том, чтобы стать очевидцем конца света. Он живет уже несколько веков, но ни одного конца света видеть ему не доводилось. Другой целью может быть его попытка расширить зону влияния и завести нужные контакты среди оборотней. Может быть, он выслеживает кого-то из гостей королевства, а могут быть и все версии одновременно.

— М-да, — задумчиво пробормотал Самаэль, тихонько постукивая пальцами по столу. — Я думал о том же. Мне не понятно другое, зачем он подыгрывает вам?

Я пожал плечами.

— Может быть, это благодарность за нашу помощь в его появлении. Ему уже известен текст записки, которую мне передала Алиса?

Самаэль кивнул.

— Ему знаком древний язык носферату. Писав записку на нем, Алиса сузила круг тех, кто мог бы подслушать ее мысли, но не исключила их вовсе. Она не просто писала на этом языке, она думала на нем. Драгон этот язык понимает, выходит он уже наверняка в курсе происходящего.

— От кого нас охраняют?

Мой босс удивленно вскинул левую бровь.

— Крис, ты, что сам не догадываешься?

— Меня интересует реальный противник, от которого исходит угроза, а не плоды моих догадок.

Самаэль усмехнулся.

— Реальный противник только один, причем для всех. Ты выбрал верное слово, именно — противник, а не враг. Он против нынешнего положения вещей, которое вполне устраивает нас. Ничего личного, никакой вражды и эмоций. Какое-то время он симпатизировал нам, не желая нашей смерти, да и сейчас он вряд ли считает нас серьезным препятствием на пути к осуществлению своей цели, так что охраняют вас не от господина судьи, а от его союзников. Не скажу, что для этого есть серьезные основания, скорее простая мера предосторожности.

— Исчезнувшее тело Дани Монтэра их козырь в рукаве? Интересно, что же они планируют.

Самаэль поднялся, быстрым жестом откинул волосы с лица и я увидел, что на его губах играет мрачная усмешка.

— Спрашиваешь, что они планируют? — переспросил он. — А разве не понятно? Эти господа планируют устроить конец света в лучших традициях пророчества, исполнить его максимально близко к тексту.

Он вздохнул и расправил плечи.

— Нам пора возвращаться. Будем наблюдать, анализировать и действовать по мере возможности. Большего нам пока не остается.

Мы щелкнули пальцами, и тот час же оказались в сияющем иллюминациями бальном зале. За несколько минут нашего отсутствия, здесь произошли разительные перемены. Присутствующих будто бы охватила волна безудержного, озорного, всепоглощающего веселья. По-моему играла какая-то старинная румынская мелодия, наверняка исполняемая специально для вновь явившегося, Драгона. Гости пролетали, мимо сплетая руки в гигантском хороводе. Счастливые улыбки на сияющих лицах, задорный смех. Мимо промелькнули Лиада с Куртом, Алиса с Жюсленом, Айрин с Михаэлем и Габриэлем, Вайолет с Драгоном.

— Крис, давай с нами!

Прокричал Габриэль, хватая Самаэля за руку и увлекая за собой в стихийный ураган хоровода. Босс, в свою очередь, не успел ухватить за руку меня, и я получил временную передышку. Мой взгляд блуждал по цепочке в поисках Вайолет. Нашел. Драгон не отпускал ее ни на секунду. На бледном лице фиалковоглазой застыла вымученная улыбка.

— Вливайся Кристи!

Прокричала Айрин, пролетая мимо. Спасибо, воздержусь. В мои планы ударяться в пляс не входило.

Убедившись, что Стоцкий по-прежнему полулежит на диване с бутылкой вина в изнеженной кисти, я направился к нему. При моем приближении он слегка подвинулся, давая мне возможность сесть рядом с его царственной особой.

— Не откажетесь выпить со мной маршал? — искренне поинтересовался он.

— Не откажусь, — кивнул я, опускаясь рядом с ним. Он сделал знак официанту и через несколько секунд, в моих руках уже грелся бокал вина.

— Больше похоже на языческие пляски, чем на бал, — сказал Валенсиан, указывая на танцующих. — Сколько живу, никогда такого не видывал.

— Им весело, — улыбнулся я.

— Весело, — странно повторил он за мной, думая о чем-то своем. — Послушайте Крис, вы уверенны, что принцесса дамасская на самом деле родственница Влада?

— Уверен, она его родная племянница.

— Странно, — Валенсиан отпил вина прямо из бутылки. — Для родственника он слишком тесно к ней прижимается, не находите? Или в Румынии и Дамаске в моде инцест?

Вместо того чтобы смотреть в заданном направлении, я посмотрел на самого Валенсиана. Внимание дамы и господа, в его взгляде на Вайолет был живой интерес!

— Ничего о подобном не слышал, — поспешил я развеять его сомнения, — принцесса скорее симпатизирует вам, чем родному дядюшке, который, я просто уверен, уже осточертел ей за несколько сотен лет.

Мне нужно было видеть его реакцию на мои слова. Он иронично улыбнулся.

— Симпатизирует мне? Но ведь принцесса наверняка уже в курсе, что шансов у нее мало?

Он встретился со мной взглядом, его губы кривила злая, мрачная усмешка.

— Я не думаю, что женщина с многовековой мудростью, станет обращать внимание на досужие сплетни.

Я тепло улыбнулся ему, но ему было плевать на все мои улыбки. Он был зол.

— Но вы поняли, о чем я Крис, не так ли?

Я понял, но мне не хотелось огорчать его, мне нравился Стоцкий.

— В том чтобы любить короля, нет ничего постыдного. А для того чтобы стать фаворитом, которому все завидуют, нужно обладать еще и исключительными личными качествами, не говоря еще даже о том, что нужно знать и уметь для того чтобы стать маршалом королевства!

Валенсиан устало улыбнулся, я ему тоже был симпатичен. Он протянул руку, поставил, пустую бутылку на поднос неизвестно откуда материализовавшегося официанта (даже я бы так не смог!) и взял с этого же подноса еще одну, свежее откупоренную бутылку.

— Я не гей, Крис, если вас это интересует.

— Вы благородный человек, Александр, и даже если бы меня интересовала ваша ориентация, мое уважение и восхищение вами все равно осталось бы прежним. Любить же своего принца для вас — долг чести.

Валенсиан тепло посмотрел на меня и как-то по-доброму мне улыбнулся.

— Вы славный парень, Крис, — он легонько хлопнул меня по плечу. — Я рад, что маршалом Легиона стал достойный кандидат. Давайте-ка за это выпьем!

Мы выпили. Мимо нас пролетали танцующие, волшебная музыка сливалась со счастливым беззаботным смехом, а мы, как отверженные, сидели рядом и вдумчиво пили.

Несколько раз я поймал растерянно-радостный взгляд Жюслена, брошенный на фаворита. Даже отдаваясь бесшабашному веселью, будущий король приглядывал, что поделывает его любимец. Несколько раз по мне взволнованно скользнули арктические глаза Лиады, промелькнуло лицо Вайолет с предобморочной улыбкой.

Да, что же он с ней творит, черт бы его подрал?!!

— Выручайте маршал, — быстро сказал я Валенсиану.

— О чем это вы? — он посмотрел на меня совершенно трезвыми глазами.

— Нужно как-то вмешаться, Драгон ее доконает.

— Вы имеете в виду Вайолет?

— Да. Она немного прогневила дядюшку, теперь он изводит ее танцами.

— Помочь даме долг чести для любого мужчины.

С этими словами он выпустил из руки бутылку, которая с грохотом ударилась об пол и покатилась под скамейку. Не сговариваясь, мы обнялись как два давних товарища, встали, и покачиваясь побрели в сторону танцующих. Валенсиан тихонько запел песню группы "HIM" "Sweet Pandemonium", я начал ему подпевать. Одним словом мы мастерски принялись изображать из себя в хлам пьяных маршалов.

Покачиваясь и тупо взирая на танцующих, мы дружно пели, при этом почти не фальшивя. Когда наконец в хороводе мелькнуло лицо Сони, мы дружно рухнули вперед, Валенсиан слева от нее, а я справа. Под весом наших тел, Драгон и второй партнер Сони от неожиданности выпустили из своих рук пальцы Сони.

— Простите.

— Извините.

Пьяно запричитали мы, помогая Соне подняться. Хоровод уже обтек нас, унеся прочь Драгона. На наше падение почти не обратили внимание, ну выпили, с кем не бывает.

Паровозиком проскользнув под руками хоровода гостей, мы вернулись к диванчикам.

— Ты цела? — взволнованно поинтересовался я у Сони.

— Да, порядок. Спасибо вам, еще чуть-чуть и я бы умерла, не смотря на бессмертие.

Вайолет перевела глаза на Стоцкого, и ее губы взволнованно приоткрылись. Она глубоко вздохнула и побледнела.

— Присядьте, — Валенсиан указал ей на диванчик. — С нами вы в безопасности, мы не позволим никому вас обидеть.

Лицо Вайолет стало еще бледнее, и она упала без чувств на руки королевского фаворита.

— Не знал, что вампиры на такое способны, — растерянно пробормотал маршал королевства Луны, подхватывая фиалковоглазую на руки и заботливо укладывая ее голову у себя на груди.

— Вампирам свойственно многое из того, на что способны простые люди, хотя этому никто не верит.

Я материализовал в воздухе флакончик с нюхательной солью и поднес к аккуратному носику Фиалки.

— Этого я тоже не знал, — задумчиво сказал Стоцкий, тихонько похлопывая ее по щекам.

— Хотите, исчезнем отсюда на часик, никто не заметит?

Предложил я. Валенсиан заинтересованно поднял на меня глаза.

— Как это возможно?

— Есть один способ, никто даже не заметит. Потом вернемся в тот же самый момент.

Глаза маршал королевства загорелись озорным огнем.

— Ваши колдовские штучки? Хорошо, я согласен.

— Держите ее крепче, — посоветовал я Стоцкому, обнимая его за плечи одной рукой и щелкая пальцами другой.

Их бессмертная любовь.

Готический замок Лиады встретил нас умеренной облачностью, что означало вполне хорошее настроение его хозяйки.

— Копия семейного гнезда де Лингстремов? — спросил Валенсиан.

— Вы правы. Копия созданная Лиадой. А откуда вы знаете?

— Я знаком с бароном, — вежливо улыбнулся маршал.

Жофрей поспешил нам навстречу, распахивая перед нами ворота.

— Безумно рад вас видеть, мессир! — почти прокричал он, не забывая приветственно поклониться Валенсиану Александру.

Моему верному слуге оказалось достаточно одного взгляда на Стоцкого, удерживающего на руках бесчувственную Фиалку, чтобы не задавая лишних вопросов, сопроводить нас до ее спальни. Он шел впереди, распахивая перед нами двери.

Оказавшись в постели, Вайолет открыла свои прекрасные фиалковые глаза. Я взмахнул руками над своей головой и стал невидим для них обоих.

— Ха, — удивленно выдохнул Валенсиан, — куда это пропал Кристиан?

— Он часто так, — слабо улыбнулась Соня, — исчезает без объяснений и появляется когда захочет.

— Ты как? — Валенсиан тревожно склонился над принцессой дамасской.

— Хорошо. Теперь уже намного лучше.

— Смею надеяться, мы успели вовремя?

Он подвинул к кровати пуфик, опускаясь на него рядом с Соней.

— Я рада, что мы, наконец, вдвоем, — тихо говорит Вайолет, краснея, он этому почти не удивлен.

— Хочешь, я открою окно? — лицо Валенсиана светится нежностью и заботой.

— Нет, ты лучше посиди со мной. — В ее глазах мольба. Его настороженный взгляд.

— Ты это серьезно? — Валенсиан хмурит брови.

— Ты о чем? — Растерянно спросила Соня.

— Ты ведешь себя так, как будто я тебе интересен.

Пауза, потом ее робкий голос.

— Это действительно так.

Стоцкий мученически откидывает голову и из его губ вырывается тяжелый вздох. Он берет ее руку и целует ее пальцы.

— Не надо, — шепотом просит он, — не надо любить меня. Я никому не приношу счастья. Возможно, это какое-то проклятье, ты не заслуживаешь такого. Никто не заслуживает.

Вайолет садится в кровати и гладит его по волосам. По ее щекам бегут слезы.

— Я не могу не любить тебя. Я уже люблю, и всегда любила, только не знала тебя. Но я искала, честно. Всегда искала.

Он обнимает ее, прижимая ее лицо к своей груди, и я вижу, как по его щекам тоже сбегают слезы. Он стыдится этих слез, поэтому крепко сжимает ее в объятиях, не позволяя взглянуть на себя.

— Ты дашь мне шанс? — Сквозь слезы спрашивает Фиалка, вскидывая на Александра фиолетовые глазищи. Он кивает.

— Да, да, — повторяет он дважды, крепко сжимая ее в своих руках. Ее глаза вспыхивают, и в следующее мгновение она порывисто целует его в губы.

М-да, дорогие мои, из них получается красивая пара.

Он отстраняется от нее, берет ее лицо в свои ладони, внимательно вглядывается в ее глаза, а потом целует ее сам.

Аплодисменты! Я щелкаю пальцами, оставляя их наедине. Пока влюбленные наслаждаются друг другом, я смогу побеседовать с Жофреем.

* * *

Старый солдат сидел в кухне у огня. Как всегда, по-стариковски сутулясь, он помешивал угли в очаге, думая какую-то свою невеселую думу. Увидев меня, он расправил тренированные плечи и поднялся мне на встречу.

— Возьмите меня с собой мессир, — жестко потребовал он, — я нужен там, куда вы скоро вернетесь. Я знаю, что там затевается и хочу быть с вами, когда это все начнется.

Он был прав, я согласно кивнул.

— Хорошо, но твое пребывание там должно быть неофициальным, помнишь как становится невидимым?

— Иногда практикую, — улыбнулся старый солдат.

— Сможешь какое-то время оставаться невидимым?

Он с готовностью качнул головой.

— Легко мессир, смогу какое-то время не бриться.

Я улыбнулся.

— Верно, а еще это даст тебе возможность видеть и слышать всех, тогда как тебя не будет видеть, и слышать никто.

Жофрей стал серьезным.

— Буду выполнять шпионскую миссию на "отлично".

Назад мы вернулись уже вчетвером, только ни Соня, ни Валенсиан не знали том, что я взял с собой слугу.

Весь остаток бала, маршал королевства Луны и фиалковоглазая кровопийца, были неразлучны. Жюслен испепелял их взглядом, несмотря на то что Алиса всеми возможными способами пыталась отвлечь его внимание на себя.

Верховные демоны балагурили, изобретая все новые и новые забавы и подключая к ним присутствующих. Айрин танцевала с Куртом, Лиада со мной. На короткое время как будто бы наступило затишье, во время которого каждый делал то, что ему действительно хотелось.

Один раз Айрин все-таки потанцевала со мной, но и она всячески избегала говорить серьезно.

Это было затишье перед бурей, как будто все набирались сил перед решающей битвой.

Меня очень волновали два обстоятельства: я должен хорошенько осмотреть дворец и все прилегающие к нему постройки, и выяснить удвоили ли охрану по периметру королевства. Неплохо бы так же узнать где тело Монтэра, кто состоит в заговоре с судьей и что скрыто на чердаке, где адские ловушки едва не отсекли мне голову.

Существовал способ, как узнать это, не рискуя жизнью, задать нужные вопросы существам знающим все обо всем: Медузе или Марле. Но обе упомянутые особы уже пострадали, помогая мне. Можно было прибегнуть к колдовству, чему учить меня было не нужно. Для сотворения зеркала мира нужна была девственница. В прошлый раз это сделала Алиса, но теперь она мне помочь уже не сможет. О слиянии с Превером я даже не помышлял, слишком тяжко далось мне возвращение извне в прошлый раз, когда я вытаскивал Рини. Оставалось Таро Смерти…

Если при создании Таро Теней использовали имена демонов, данные им мифологией и народным фольклором, то Таро Смерти назывались истинными именами служителей тонкого мира, светлых и темных.

Гадать на Таро Смерти могли только Магистры высшей касты. Я был одним из таких, но даже при мысли, что мне придется прибегнуть к этому способу гадания, мне становилось жутко. Умом я понимал, спасение человечества, жизненно необходимого Пондемониуму, отчасти в моих руках. Я был обязан сделать все возможное хотя бы в память о том, что моя дочь была человеком, да и мы с Айрин когда-то были людьми.

За окном по-прежнему была ночь но, взглянув на часы, я увидел что до рассвета остался примерно час. Это означало, что сегодня я уже ничего не успею сделать, во всяком случае в этом часовом поясе. Решение пришло моментально. Воспользовавшись тем, что никто не обращал на меня внимание, я отошел за колонну, где меня никто не смог бы увидеть, и щелкнул пальцами.

Таро Смерти.

За последние сутки я уже трижды нарушал временной контроль. И теперь, когда мне все-таки придется вернуться назад, сердце будет ураганным прибоем долбиться где-то в животе, виски начнет разрывать от давления… Но это будет потом, а пока можно забыть обо всем неприятном, здесь я дома.

После моего долгого отсутствия мой остров стал еще прекрасней. По берегу плыл тонкий аромат цветов. Океанские волны, подсвеченные закатными лучами, ласково облизывали песчаную кромку пляжа. Дом утопал в цветущих кустарниках. Я скинул одежду и нырнул в нежные волны прибоя, испытывая священный восторг от слияния с древним существом океана. Вдыхая влажный соленый воздух я снова и снова подныривал под гребни волн растворяясь в них, и чувствуя, как в мои мышцы вливается сила: биологическая, древняя и мощная.

На берегу меня ждал Жофрей. В одной руке он держал махровое полотенце в другой шелковый китайский халат, подаренный мне Лиадой. У меня защемило сердце. Он везде был со мной, мой старый слуга. Мой верный друг, постоянный, как небо над головой. Везде всегда верой и правдой.

— Я так и подумал мессир, что найду вас здесь. Ужин греется, дом ждет вас.

Мне хотелось сказать ему так много, но не хватило бы слов, чтобы выразить всю гамму моих чувств. Слова мне и не понадобились, Жофрей все прочитал в моих глазах.

— Не стоит благодарить меня, мессир. Фактически вы — моя семья. Идемте-ка в дом, ветер поднимается.

За столом я с жадностью накинулся на горячий ужин, как будто не сбежал час назад с пышного королевского пира. Атмосфера интриг, царившая за королевским столом, подавляла аппетит. Дома же, как говорят, и стены помогают.

Пока Жофрей выкуривал ароматную сигару возле камина, я сделал небольшую паузу, пересказывая ему новости. После, доверив старому солдату приготовить для меня необходимые ингредиенты, я ушел переодеться для церемонии.

Когда я спустился в подвал, все было готово для начала ритуала. Очерченный круг подсвечивали черные свечи, над каждой висел защитный энергетический экран, чтобы случайное колебание воздуха не разорвало цепь ограждавшего меня круга. Оставив меня одного, Жофрей задвинул снаружи тяжелый засов, образовавший в замкнутом положении защитный знак. Этот знак не позволит никакой силе проникнуть из подвала за дверь, в реальный мир.

Скрыв лицо под широким капюшоном, я вошел в круг. Символы карт были начерчены на ровных кусках жесткой кожи. Кожа была человеческая. Для твердости ее обрабатывали специальным дубильным составом, потом наносили рисунок и снова покрывали на этот раз составом защитным. По жесткости карты напоминали куски тонкого оргстекла. Когда-то я отдал за них целое состояние. Пользовался я ими крайне редко. Это было опасным и малоприятным занятием.

Я шептал заклинания заговаривая карты, и из колоды вырывались языки пламени, валили дым и смрад. Твари, чьи имена стояли на картах, сопротивлялись изо всех сил. Учитывая то обстоятельство, что вентиляции в помещении для обрядов не было, а произнести заклинание нейтрализующее вонь я не мог вследствие занятости, легко представить каково мне приходилось. Вкруговую, четко очерчивая контуры комнаты, под потолком носились смутные тени. Потянуло могильным холодом, и вокруг распространился запах мертвечины.

Но чтобы ни творилось вокруг, мне ни на секунду нельзя было прервать чтение заклятий, усмиряющих древних тварей. Я должен был заставить их служить мне, а они упорно не желали подчиняться.

Трудно сказать, сколько это длилось по времени. У меня притупились чувства, смрад перестал мне досаждать. Мое сознание отделилось от тела, и теперь я летал под потолком вместе с чудовищными существами. Я видел себя сверху. Мое тело по-прежнему сидело на коленях в пылающем свечами кругу и монотонно читало заклинания на мертвом языке.

Наконец все стихло. Пропала вонь и могильный холод, не стало дыма. Все это были только колдовские спецэффекты. Морок. Я снова слился с телом, взял в руки колоду и медленно стал тасовать карты.

Впервые взяв их в руки, я не до конца знал правила обращения с ними и мой первый опыт едва не стоил мне жизни. Морок сводил меня с ума. Он создавал реальнейшие видения. Колода обращалась змеей и жалила меня, становилась облаком разъяренных ос, принимала вид могильных червей, вползавших мне под кожу. Думаю вам достаточно описаний.

Я выкладывал карты, и передо мной выстраивались огненные силуэты арканов. Ложилась карта, и над ней повисало огненное воплощение демона, чье имя носила карта.

Узнал я многое, и многое мне стало понятно. Даниэль Монтэр по-прежнему условно мертв, то есть его тело больше не функционирует, но и не разлагается. Летаргия — это когда условно жив, то есть жив, но не до конца. Понятие "условно мертв", — гораздо глубже. Условно мертв — значит мертв как положено, в смысле мертв совсем, но оживить тело еще возможно. Даниэля не оживляли, но и от захоронения скрыли. Он стал для заговорщиков этаким козырем в рукаве.

Тело спрятали в одном из параллельных креативных миров, и найти его почти невозможно. Разве что отыскать создателя мира, в который спрятали тело и попасть туда вместе с ним.

Секрет чердака я не узнал, на этом вопросе карты упорно стопорились. Даже в гадании есть вопросы, на которые карты могут не ответить, закрытая информация. Зато без помех показали мне где находится тайник, в котором хранятся точные карты замка и всего королевства. Хоть за это я не зря вытерпел могильный холод и смрад.

Сеанс был окончен. Теперь мне предстояло наложить на карты заклятие, удерживающее демонов, чтобы они не смогли проникнуть в незащищенный от них мир.

Когда я выполз наверх, над островом уже взошло солнце. Встревоженный Жофрей кинулся мне навстречу. И очень своевременно, надо заметить, потому что я тот час же рухнул ему на руки. Перемещение по параллельным мирам, и развлечения со сжатием временных спиралей, не прошло для меня бесследно. Кожу покрыла ледяная испарина, тело бил озноб. Старый солдат без особых усилий подхватил меня на руки и оттащил в постель. Мое сознание спуталось и помутнев картинка реальности погасла…

Время от времени вырываясь из беспамятства, я шептал только одну фразу: "Нам надо назад". Я потерял счет времени и совсем не осознавал происходящее, пока однажды меня не разбудили голоса.

— Целый час его не было! Нет, вы только подумайте, целый час! Сколько же для него прошло времени здесь?!! — Кричал где-то рядом, знакомый голос.

— Почти две недели, — тихо и как-то виновато, ответил другой знакомый голос.

— Почему вы не обратились ко мне?!! Я вас, спрашиваю, господин телохранитель!

— Не думал, что все настолько серьезно.

— Это очень серьезно! Вы, что вообразили себе, раз вы бессмертны, то и не умрете вовсе? Ну-ка помогите-ка мне его поднять.

Сильные уверенные руки приподняли меня за плечи. Кто-то взбил подушку и снова окунул меня в облако перьев.

— Крис, мальчик мой, приоткрой пожалуйста губы.

Я слышал его, но не мог пошевелить губами, тогда теплые пальцы разжали мне челюсти, и в следующий момент в меня влилась сила…

Я открыл глаза. На краю моей кровати сидел Самаэль и внимательно вглядывался в мое лицо. С другой стороны тревожно замер Жофрей. Я приподнялся на локтях, Самаэль по-отечески улыбнулся и похлопал меня по плечу.

— Хватит тут валяться, мальчик мой, пора спасать мир.

Королевская оранжерея.

Возвращение в прошлое было для меня безболезненным, благодаря чудодейственному зелью босса, поднявшему меня на ноги. На балу прошло всего два часа и на мое отсутствие никто не обратил внимания. Зато заметно спало общее оживление. Уже танцевали медленные танцы. А некоторые гости вовсе покинули бал, и разошлись по своим комнатам. Попрощавшись с друзьями и я, тихонько сбежал к себе. Мне нужно было привести в порядок свои мысли, выстроить в голове четкую схему того, как обстоят дела с учетом новой информации.

Странно, но пока я спал никто меня не побеспокоил. После зелья Самаэля спалось очень сладко и хорошо, в отличие от того болезненного сна, в который я провалился после гадания на Таро Смерти. И сон этот сон был здоровым, он придал мне сил.

Встал я около трех часов дня. За окном припекало солнце. Я ощутил какую-то странную тоску и поймал себя на том, что думаю о Лиаде. Пытаясь спасти мир от краха, я совсем не уделял ей внимание, а она, в свою очередь, делала вид, что ее это нисколько не беспокоит.

Выполнив традиционные утренние процедуры, я выглянул за дверь. Марджолен топтался неподалеку.

— Доброе утро, Марджолен. Вас не затруднит подойти?

— Доброе утро, мессир. Я к вашим услугам.

Церемониймейстер вошел, закрывая за собой дверь.

— Вы не подскажите мне, где в королевстве можно раздобыть прекрасные розы?

— Мессир, вам нужен букет? — на его лице, как всегда, не отражалось эмоций.

— Да, я хочу оказать приятный знак внимания своим дамам.

Марджолен понимающе улыбнулся.

— О, в этом нет ничего сложного. Если угодно, я могу тот час же проводить вас в королевскую оранжерею, где вы сможете самостоятельно выбрать и срезать любые цветы, которые вам понравятся.

Демонстративно оставив дверь в комнату незапертой, я последовал за луни.

Королевская оранжерея потрясала воображение. Золотые обручи арок, выстроились над дорожками, оплетенные лозами живых цветов. Тысячи оттенков ароматов насыщали воздух сладкой истомой.

Со щитка с инвентарем, Марджолен снял секатор, и протянул его мне.

— В том, чтобы самому срезать цветы для своей дамы, есть что-то интригующее, не правда ли, мессир?

Не дожидаясь ответа, церемониймейстер поклонился мне и исчез за дверью.

Какое-то время я задумчиво прогуливался по узким дорожкам оранжереи. Пока не наткнулся на клумбу с прекрасными розами, ослепившими меня своей свежестью и красотой. Разноцветные розовые кусты были высажены так, что их соцветия образовали замысловатый рисунок. Не желая хоть как-то примять это природное совершенство, я приподнялся на пол метра от земли, зависая над клумбой. Крайние цветки уже распустились, упругими пушистыми шапочками, в центре, тянули головки еще нераскрытые бутоны.

Срезая наиболее симпатичные мне экземпляры, я случайно скользнул взглядом по земле. Мое внимание привлекло тусклое мерцание. Среди листьев виднелся какой-то металлический предмет. Я бережно раздвинул побеги, и стряхнул землю с матовой металлической крышки. Это была крышка люка, с двумя удобными для подъема ручками. Я потянул за них и крышка легко поддалась. По всей видимости люком пользовались совсем недавно.

Я обернулся. Убедившись, что никого поблизости нет, я снял крышку и слевитировал вниз. Ночное зрение мне понадобилось сразу, со всех сторон обступила липкая тьма. Мне невольно подумалось, что левитация очень спасает, когда под ногами может оказаться невесть что.

Лаз уходил резко вниз, где разветвлялся тремя коридорами. Я выбрал правый. Высокие своды коридоров, на случай обвала были усилены толстыми балками. Сухой и прохладный воздух, свидетельствовал о наличии в подземелье вентиляции или сквозного прохода. Что же здесь?

В конце коридора я увидел дверь отлитую из прочнейшей стали, с винтовым замком-крабом, окаймленную не менее прочной стальной рамой. Создавалось впечатление, что эта дверь предназначалась для защиты туннеля от кого-то или чего-то очень мощного. Было сомнительно, что стальная дверь выполняла функцию например платины предназначенной для удержания подземных вод. И в общем, я очень хорошо понимал, открывая эту дверь, я сильно рискую, ведь за ней могло быть все, что угодно.

Вентиль долго не желал поддаваться, я даже подумал не приварен ли он намертво, но он все-таки дрогнул под тяжестью моего тела. За дверью оказалась комната с множеством дверей. Теперь мне стало ясно какое назначение было у этих подземных катакомб. Оборотни использовали их как тюрьму. Много дверей, на каждой решетка.

Шепнув заклинание, я материализовал фонарь и стал по очереди подходить к дверям, направляя за решетку луч света и заглядывая в камеры. Все камеры оказались пусты за исключением одной. На куцей кровати бездыханно и неподвижно лежало тело. Осветив фонарем лицо, я чуть не вскрикнул от восторга. А вот и Даня, все пляшем от счастья!

А дальше, я судорожно соображал как поступить. Если Марджолен в курсе какой пленник находится в подземных камерах, после моего ухода он наверняка зайдет проверить на месте ли он. Обнаружив, что тело исчезло, сразу поймет кто похититель. Допуская его возможное сотрудничество с заговорщиками, не трудно предположить, что об исчезнувшем теле он сразу доложит кому следует. И тогда за мной начнется открытая охота.

С другой стороны Марджолен мог и не знать про тело короля спрятанное здесь, а значит может и не заглянуть больше в оранжерею, в конце концов дорогу назад я найду сам, а ему и так достаточно хлопот с организацией свадьбы.

Тело короля перетащили поближе к месту запланированных событий, значит нужно его выкрасть и лишить заговорщиков возможности реализовать свой план. Помня о том, что мою комнату здесь периодически досматривают и не засвеченная квартира у меня только в Москве, я решил спрятать тело там. Сжав в ладони холодную Данину руку, я щелкнул пальцами.

Солнечное московское утро весело вливалось в окна. По квартире витал легкий запах ванили, вокруг царил идеальный порядок. Умница Жофрей, везде успевает. Лучи солнца падали на лицо Даниэля, подчеркивая мертвенную бледность его кожи. Черты его лица заострились, и теперь он казался старше. Я ощупал его руку, интересно костные ткани оборотней мягче человеческих или нет? Их трансформация это физический процесс или магический? Я умел убивать луни, я знал их иерархическую структуру, вход в королевство, их биологические ритмы, но абсолютно не знал физиологию. А обязан был, знать, как маршал Легиона. Я вздохнул, в очередной раз мысленно поклявшись себе, что когда все это кончится, я непременно пойду в Академию и внимательно изучу Демонологию.

Вернувшись в оранжерею, я нашел срезанные цветы на прежнем месте. Задвинув крышку люка, я вновь присыпал его землей, конечно это не поможет, если на крышке, на случай проникновения, лежала тайная метка. Но я и не пытался особенно скрывать тот факт, что тело выкрал я, тем более что с таким сильным противником, мне бы это и не удалось.

С Марджоленом я столкнулся в дверях оранжереи.

— У вас хороший вкус, мессир, — сказал он, взглянув на цветы.

— Мои комплименты королевскому садовнику, — ответил я, вглядываясь в лицо церемониймейстера и пытаясь прочесть на нем хоть одну эмоцию.

— Он будет польщен, — сдержанно улыбнулся луни, запирая на ключ стеклянные двери оранжереи.

— Хотите, чтобы цветы доставили, или подарите их сами?

В его вопросе был резон, действительно я раздающий цветы буду выглядеть слащавым шутом.

— Я провожу вас к королевскому фито-дизайнеру, он оформит для вас букеты и подпишет записки.

Интересно кто кого пытается увести подальше от оранжереи я его, или он меня?

Очаровательный маленький человечек похожий на художника-француза, с закрученной ниточкой усов и в твидовой беретке лихо задвинутой на левое ухо, помог мне дополнить розы золотыми лентами. Красивым готическим шрифтом, он выписал мои пожелания на тончайшей золотой бумаге, и вложил в три роскошных букета, которые отдал трем смазливеньким пажам вместе с пояснениями в какие комнаты, и кому, их нужно передать.

* * *

С огромным трудом отделавшись от Марджолена, который пристально всматривался в мое лицо, что-то пытаясь на нем прочесть, я вернулся к себе в комнату и запер дверь изнутри. Теперь мне предстояло выяснить, что скрывает в себе королевский дворец.

Достигнув нужной концентрации, я дематериализовал свое тело, сливаясь с атомами воздуха, и вместе со сквозняком отправился по дворцу.

Испытывая неугасающий интерес к лестнице, где я чуть не попал в смертельную ловушку, я в первую очередь отправился туда. Видеть предметы я не мог, зато хорошо мог их осязать. Надежная кованая дверь отделяла лестницу от чердака, просочившись сквозь нее, я ощупывал пустоту, пока не наткнулся на стеллажи. Анализируя ощущения, я пришел к выводу, что вся площадь дворцового чердака заставлена стеллажами с легким оружием, причем оружие это было предназначено для уничтожения людей, а не бессмертных.

Следующей моей целью был подвал. В подвале размещались цеха по обслуживанию дворца. Швейные мастерские, ювелирные, ткацкий, цех по изготовлению гобеленов, оконная и плотницкая мастерская, мастерская для изготовления напольных покрытий, гладильная, прачечная. Оружейный цех здесь отсутствовал.

Осмотрев пристройки к цехам, я обнаружил склад тяжелой артиллерии и пороховой запас. Осталось отыскать казармы с солдатами готовыми взять в руки это самое оружие. Казармы я нашел, но они были пусты. Это меня здорово озадачило, не из мирных же жителей неизвестные военачальники собираются формировать боевые отряды?!! Кто мог ответить на эти вопросы? Кто в королевстве луни военачальник? Правильно — Валенсиан Александр Стоцкий…

В комнате Вайолет царил кромешный мрак. Наглухо запечатанные ставни и плотно прилегавшая к косякам дверь, полностью исключали попадание в апартаменты дневного света. Определив место расположения кровати, я прикоснулся к ее наполнению.

Смешно звучит правда? Я, честно говоря, плохо могу объяснить это состояние. Нечто среднее между тем, как например ясновидец, сливается с далеким для него объектом, и тактильным ощущением материи. С технической точки зрения, я сам стал рассеянными атомами только для этого измерения, во вселенском понимании, мое тело осталось целостным, просто невидимым для окружающих. Состояние похожее на прогулки в астрале, с той только разницей, что я мог материализоваться в той точке, где в данный момент находилось мое сознание. Плохо объяснил? Я предупреждал мне и самому плохо понятно, как я это делаю. Я просто могу это и все. Умение из детской истории: "Когда сороконожку спросили, как ей удается передвигать всеми ногами одновременно, она разучилась ходить".

Что ж продолжим. Прикоснувшись, я определил, что на постели лежат два тела. Сопоставив воедино все свои ощущения, я пришел к выводу: тела принадлежат двум любящим существам, которые совсем недавно занимались любовью. Сердце Валенсиана билось ровно и спокойно, я чувствовал — ни о каком заговоре маршал королевства и не подозревает. Вопрос о коронации Жюслена возник совсем недавно, а до тех пор принц и его фаворит наслаждались тихой и благополучной жизнью при дворе. Критиковать Стоцкого за утрату бдительности и халатность я бы не стал, учитывая всемогущество старейшего Креатора планеты.

В спальне Алисы, которую я отыскал с большим трудом, толпились верховные демоны.

— А вот и Кристиан! — Радостно воскликнул мой босс, — ну же маршал, материализуйтесь скорее, мы вас ждали!

Легкий ветерок, цветовой всплеск и я предстал перед ними.

— Ух, ты! — делано удивился Михаэль, — вот это фокус! А я, так смогу, научите?

Самаэль дружески похлопал его по плечу.

— Полно, Майки, ты сможешь лучше, с твоей-то скоростью.

Я перестал обращать на них внимание и отыскал глазами Алису. Принцесса лежала на невероятно просторной кровати. Бледность ее лица показалась мне настолько неестественной, что если бы не вздымающаяся грудь, я бы счел ее мертвой. Мрак спальни разбавляли маленькие пристенные светильники, в позолоченных оправах. Все здесь казалось логичным кроме весело топочущих глав сообществ.

Я не совладал с эмоциями и мой босс все прочитал на моем лице.

— Не беспокойся Крис, она нас не слышит. Наше присутствие здесь необходимо. Алиса взяла от нас все три способности и ее организм едва справляется с генной мутацией. Ее мозг может не выдержать, она выйдет из под контроля, и тогда могут быть жертвы. Справится с ней сможем только мы трое, вот мы и дежурим здесь, на всякий случай. Сейчас она нас не слышит, ее организму не до того.

— Сколько по времени может продлиться ее мутация? — я не узнал свой голос, дрожавший от напряжения. Самаэль вздохнул.

— Сложно судить об этом по составу ее крови. Без ягод ризли ее кровяные тельца разрушают друг друга. Сколько это продлиться никто сейчас спрогнозировать не сможет.

— Другими словами без ягод ризли она умрет?

Мой босс снова вздохнул.

— На данный момент дело обстоит именно так.

Почувствовав на себе взгляд я повернулся, и встретился глазами с горящими, как тлеющие угли, глазами Михаэля.

— Чем я могу вам помочь? — спросил я, выдерживая взгляд главы сообщества Пьющих Кровь.

— Алисе ничем, а вот свою жену вы все еще можете спасти от нервного срыва, — ответил мне глава вампиров. — Сюда направляется Донна.

Во взгляде Габриэля промелькнуло сочувствие.

— Значит, мне придется ее убить, — равнодушно заметил я.

— Сделав это, вы меня очень обяжете, — жестко сказал Михаэль.

Похоже у главы сообщества Пьющих Кровь ко мне явная антипатия. Он незамедлительно прочитал мои мысли.

— Вы ошибаетесь, маршал, — ответил он мне вслух. — И у меня еще будет возможность вам это доказать.

— Вы можете это сделать немедленно, сообщив мне когда Донна прибудет во дворец.

— Я не пифия, маршал. Как только Донна прибудет во дворец, я найду способ известить вас об этом. К счастью, она не владеет способом мгновенного перехода, поэтому добирается к нам транспортом.

* * *

После гадания на Таро Смерти, мне удалось выяснить где хранятся карты дворца. Сейф, надежнее королевского алмазо-хранилища, было сложно придумать. Тяжелые стальные двери, доступ только для избранных, и разумеется, Валенсиан Александр Стоцкий был одним их них. А моя наивная попытка попасть туда, не увенчалась успехом. Все поверхности стен и замки, защищали надежными знаками, выполненными грамотным и очень умелым мастером.

У Пондемониума, как и у человечества, существовали свои НИИ специализировавшиеся на оптимизации эффективности магии и колдовства. Кто-нибудь из вас читал Стругацких? НИИЧАВО — говорит вам о чем-нибудь? У Пондемониума было нечто вроде того. Например целый штат умнейших мастеров разрабатывал системы защиты, способные противостоять не только обыкновенному взлому или проникновению, но и магическому воздействию. Сквозь такие системы защиты невозможно было проникнуть ни живому ни мертвому, ни магу, ни человеку.

За долгое время моей службы на Зи Пи в должности Магистра Тайной Печати, у меня не было свободного времени для того, чтобы подробно изучить науку защитных знаков. Прав был судья, кафедра Академии, созданная для повышения квалификации высшего военного руководства, плакала по мне горючими слезами. А иначе, могут наступить времена, когда моя некомпетентность будет стоить кому-нибудь жизни. Решено, с сентября усядусь за парту наравне с Соней и Алисой.

До свадьбы оставалось два дня, а там и коронация не за горами. На какой из дней заговорщики планируют Великий Переворот? В лучшем случае на подготовку у меня есть пять дней, в худшем только два. Я чувствовал себя связанным по рукам и ногам. Куда бы, я не пробовал сунуться, везде натыкался на глухие, несокрушимые стены.

Мои часы показывали 15:45, сегодняшний королевский ужин был назначен в зимнем саду королевского дворца в 22:00 в моем распоряжении оставалось еще шесть часов. В дверь постучали. Распахнув ее, я увидел на пороге Айрин.

— Можно? — ласково поинтересовалась она. Я кивнул, пропуская ее вовнутрь.

— Я заказала обед для нас с двоих, сейчас его сюда доставят. Не против?

Я выглянул за дверь. Действительно мальчик в белоснежной ливрее вез к моей двери тележку, накрытую накрахмаленной салфеткой.

— Милая, вообще-то, я не голоден.

— Мне плевать. Придется тебе со мной пообедать Кристи.

Ее лицо выражало бескомпромиссность. Что бы я ей не сказал, ей действительно было плевать.

— Только на секс не рассчитывай, после еды я обычно сплю, — мягко заметил я.

— Стану я тебя спрашивать, если мне приспичит. Если ты не забыл, ты все еще остаешься моим мужем, так что придется терпеть.

Мальчик ввез тележку. Пока он накрывал для нас стол, мы поддерживали ничего не значащий супружеский диалог, но как только дверь за ним закрылась, Айрин помрачнела, снимая с лица свою полуулыбку.

— Не чувствуешь, что все выходит из-под контроля! — Напряженно прозвенел ее голос. — Нам не остановить этого, как мы не старайся!

В ее глазах цвета индиго промелькнуло отчаяние.

— О чем ты говоришь?

— Хранилище с картами опечатано, чердак наводнен оружием, пристройки дворца забиты тяжелым вооружением, Алиса на грани смерти, тело Монтэра опять кто-то выкрал!

Мои глаза медленно вылезали на лоб.

— К тому же еще у заговорщиков своя армия. Ты, кажется, искал казармы?

От удивления меня пробил столбняк. Я даже почувствовал, как с отвисшей челюсти потекли слюни.

— Нашел пустыми, знаю, — не дожидаясь моего ответа, резюмировала жена. — Хочешь знать почему ты не нашел их? Воины которые возьмут это оружие в руки, вовсе не оборотни, то есть я хочу сказать не только оборотни. Оружие предназначено для армии Легиона. Да, да, мой дорогой, для ТВОЕЙ армии. Казарм с солдатами нет, потому что в них нет необходимости. Помнишь, как вы захватили королевство Монтэров? Разве поблизости была военная база? Вы совершили переход сквозь расстояние. Аналогичным же образом планируется перенести сюда Легион и на этот раз. Страшно не это. Аналогичных складов даже не десятки, их несколько тысяч, только находятся они не здесь. Все человеческие военно-стратегические комплексы в их руках, даже ядерное оружие. Понимаешь? Их не остановить.

Рини тяжело вздохнула, переводя дух.

— Королева апокалипсиса их связующее звено. Только она сможет понимать все языки и управлять несметной армией Легиона. Она возглавит эту армию, тебя назначили маршалом лишь для отвода глаз, усекаешь?

— Тогда нам нужно убить ее, — сказал я и снова не узнал свой голос.

— Боюсь, что это не так просто. Ты и сам сегодня имел возможность убедиться, как хорошо ее охраняют.

— Ты хочешь сказать, главы сообществ заодно с заговорщиками?

— Я не знаю, Кристи.

— Но откуда тебе все это известно?

Рини посмотрела на меня с сочувствием, так смотрят на ребенка споровшего чушь.

— Кристи, миленький, ты помнишь, за что меня судили? За слияние с божественной сущностью. Мой договор с Санталом по-прежнему в силе. Мы помогаем друг другу.

— Не пояснишь мне тогда, почему ты все делала тайно даже от меня. Мне не пришлось бы проходить сквозь многие неприятные моменты, знай я о твоем всемогуществе.

— Я и без того путаюсь под ногами судьи, испытывая пределы его терпения. Если бы здесь сейчас не было Самаэля, меня наверняка бы уже не было в живых. Я не хотела, чтобы и ты пострадал из моего "всемогущества". Скрывая от тебя мою связь с Санталом я, таким образом, пыталась оградить тебя от верной гибели.

Я понимающе кивнул.

— Ладно, может, ты тогда знаешь для чего всем так нужен Даниэль?

Айрин нервно пожала плечами.

— Ну, понимаешь, он — всадник апокалипсиса. Знаешь, как важный гость на балу, без него не начинают.

— Неужели он на самом деле им так необходим?

По ее взгляду я понял, она не знает ответы на мои вопросы. Значит ее всемогущество все-таки было ограниченным.

— Черт его знает. Честно говоря, я в это не вникала, просто не озадачивалась этим вопросом.

Рини взяла в руки кофейную чашку, сделала маленький глоток, обожглась, и в сердцах дунув в нее, превратила кофе в лед. Чашка треснула, не выдержав перепада температуры.

— Дьявол! — выругалась Рини, отбрасывая в сторону осколки. — Что нам теперь делать? И есть ли вообще смысл что-то делать?

— Что-то делать, всегда есть смысл. Сидеть сложа руки, ожидая пока мир рухнет нам на голову, намного хуже, чем продолжать сопротивляться и утратить даже крошечный шанс на победу.

Моя жена вскочила с кресла и нервно заходила по комнате.

— Я живу уже целую вечность и мне, черт возьми, это нравится! Я не хочу умирать. Если истребят людей, нам всем крышка!!!

Шелковый сиреневый халатик легкими складками обтекал ее стройную, изящную фигурку, черные с переливом волосы, упругими волнами струились по расправленным плечам. Она была невероятно красива в гневе. Я вздохнул.

— Пожалуйста, сядь, — спокойно сказал я, пододвигая к ней кресло. — Насколько я понял, судья вовсе не собирается уничтожать всех людей. По преданию, он планирует осуществить страшный суд и уничтожить только отъявленных грешников. Из прочих же, он планировал сделать ферму, то есть показать людям их предназначение. Людей создали, как расходный материал, и по мнению судьи, пришла пора показать им их место.

Рини опустилась в кресло сцепив пальцы на коленях, и принялась раскачиваться из стороны в сторону.

— Мне и в голову не могло прийти, что ты так активно пытаешься удержать принятый порядок вещей. — Скептически заметил я.

Она вскинула на меня, полыхнувшие синим огнем глаза.

— Конечно! А что ты мне прикажешь делать? Смиренно ожидать пока весь мир покатится в тартары?

— При самом плохом исходе, мы все просто уйдем в креативные миры вот и все!

Рини горько усмехнулась.

— Ну, конечно, а после нас хоть потоп. Скажи мне умник, когда человечество будут казнить, как же дети?

— Дети? — переспросил я, не понимая о чем это она.

— Да, дети. Знаешь, такие маленькие люди? Наша Донна была ребенком. Ты еще помнишь, что это такое?

Я не нарочно, и сам не понял, как это вышло. Вспышка и я просканировал тело жены помимо воли. Заглянув в ее плоть, я увидел ребенка. Рини была беременна от Курта! У них будет сын!!!

Острая боль пронзила меня до самого дна. Барону Лингстрему удалось то, что мне не удавалось долгие годы. Я откинулся на спинку стула и закрыл глаза, пытаясь совладать с собой и переварить информацию. Моя жена ждет ребенка не от меня… Я понимал, что не имею право ее ревновать. С нашим браком давно уже все было кончено. Но меня переполняла досада на то, что судьба не дала нам второго шанса, тогда на острове, когда я выкрал ее у Курта.

— Что с тобой? — Взволнованный голос Рини прозвучал где-то очень близко. Я открыл глаза. Рини тревожно склонилась надо мной, вглядываясь в мое лицо.

— Надо поговорить, — глухо сказал я, и сжав ее руку в своей ладони, щелкнул пальцами.

* * *

— Куда ты меня приволок?!! — Возмущенно вскрикнула Айрин, выдергивая из моей ладони свою руку.

— Это моя московская квартира. Здесь нет прослушивающих устройств.

— И что!!! — Ее голос звучал почти истерично.

— Я хотел поговорить с тобой о том, что ты беременна Рини.

Я сказал это тихо, глядя ей прямо в глаза.

— И что?!!!

Она с вызовом уперла кулачки в бока, напоминая мне темпераментную итальянскую женщину.

— То, что теперь у тебя нет права соваться в эту мясорубку. Теперь на тебе лежит ответственность за вас обоих. Ты должна в первую очередь думать о ребенке.

— О нем и думаю! — Гневно нахмурилась она. — Я не могу себе позволить сидеть и ждать, пока дефективная мысль Превера уничтожит мир!

Я улыбнулся. Хорошо сказала: "дефективная мысль Превера".

— Успокойся малышка, никто ему этого не позволит. Мне было бы намного спокойнее, если бы ты тихо сидела в безопасном месте, пока мы разберемся с этой ситуацией. Думаю, Курт разделяет мою позицию.

Рини отрицательно покачала головой.

— В этом мире нет больше безопасного места! И тебе не хуже меня это известно.

Я обнял ее за плечи.

— Пойдем, я кое-что тебе покажу.

Тело мертвого короля по-прежнему лежало там, где я его оставил.

— Так это ты? — Удивленно вскинула брови Айрин. — Это ты выкрал его из подземелья? Ну, ты даешь!

Я скромно улыбнулся.

— Вот сейчас твой вопрос прозвучит уместно. И что нам теперь с ним делать?

Рини задумчиво потерла виски кончиками пальцев.

— А давай его сожжем и по ветру развеем. Или продадим на органы в какую-нибудь лунивскую клинику?

Я покачал головой.

— Есть подозрение, что нам это не поможет. У меня был другой план, мы можем скрыть его в каком-нибудь креативном пространстве, а когда во время переворота заговорщики представят подменыша в образе Дани, мы предоставим общественности оригинал.

— Нас это не спасет, дорогой мой. Если дело дойдет до переворота, возврата уже не будет.

— Хорошо, тогда я пойду на переговоры к судье, попью с ним чайка, поговорим, как взрослые.

Жена посмотрела на меня как на умалишенного.

— И думать забудь, ты не вернешься с этого чаепития. Давай-ка, лучше подумаем вот о чем: кто такой судья? Старейший Креатор. Чем он отличается от обычных Креаторов?

— Словом "старейший"?

— Вот именно. Что он такого особенного знает? Я имею в виду чем он круче других Креаторов Марлы, например?

Я пожал плечами.

— Может влиянием и могуществом, — неуверенно предположил я. Нахмурившись, Рини взмахнула ручкой, как бы отмахиваясь от моей глупости.

— Влияния и могущества у них всех поровну, как и знаний. Наверно более молодые даже поумнее будут.

— Тогда, может быть тем, что он был раньше и у него больше воспоминаний, в том числе и воспоминаний о вселенском укладе?

Взгляд Айрин стал заинтересованным.

— Слушай, точно. Это вероятнее всего. Мне нужно срочно снова пообщаться с Санталом. — Она встретилась глазами с моим недовольным взглядом, и в ее голосе появились виноватые нотки. — Пойми, Крис, это действительно необходимо.

— Когда ты собралась это сделать?

— До свадьбы три дня. Сегодня я пойду на королевский ужин, а завтра прикинусь больной. Поваляюсь в постельке, а Жофрей с Матье будут меня охранять. Ты, тем временем, побудешь при дворе, проконтролируешь события там. Ну что, ты согласен?

* * *

Каждый новый королевский прием, все больше поражал меня изысканностью и роскошью. Приятно было понимать, что на фоне так часто встречаемой ныне безвкусицы богатства, в мире еще сохранились уголки, где красоту творят мастера, выдерживая все по классическим канонам совершенства.

Зимний сад сохранил в себе частичку тех самых садов, возводимых королевскими садовниками в утонченном средневековье. Ненавязчивый аромат цветов, сплетающийся в причудливый шлейф, сопровождает вас по мере продвижения по саду. По всей площади сада расставили круглые стеклянные столики. Над каждым столиком подвесили светильники. Крошечные плафончики из тонированного стекла, имитировали хрупкие колокольчики, и переплетаясь сверкающими серебряными стеблями, образовывали над каждым столиком причудливую гроздь.

На этот раз гости тянулись парочками, без фанфар и торжественного представления. Марджолен встречал пару у входа и провожал к столику.

Возле накрытых приборов, стояли маленькие открытки с именем гостя. Я отыскал глазами королевский столик. За ним расположили четыре места, предназначенных для принца с принцессой, а так же Вайолет и Валенсиана. Рини, Лиаду, Курта и меня приписали за один столик. Драгона приписали в компанию верховных демонов, тем самым ничуть не ущемив его чувство значимости.

Моя красавица жена, стала прекрасной жемчужиной в красивой оправе зимнего сада. Айрин вся сияла в белоснежном платье, ярко оттенившем глубину ее глаз, матовость ее кожи, серебряный отлив черных волос. Кончиками тонких пальцев она держала меня за руку. Бережно усадив ее за столик, я сел так, чтобы видеть вход в сад.

Тема сегодняшнего бала была летней, об этом всех заранее предупредили в приглашениях. Гости, входившие в сад, постарались выбрать наряды максимально передающие настроение лета. Среди бессмертных не было толстяков. Вынужденные охотиться хищники, с кровью впитали в себя гены стройности и красоты. Кавалеры сегодня были без пиджаков, тонкие шелковые сорочки с пышными кружевными манжетами, легкие, узкие брюки. Минимальных размеров платьица дам, делали их похожими на экзотических мотыльков.

К назначенному часу, почти все столики были заняты. Переливчато заливался клавесин, сопровождаемый пением скрипок. Сплетаясь со свежими ароматами цветущего сада, мелодия дополняла очарование этого фантастически сказочного вечера. Все выглядело слишком невинно, так, что я даже забеспокоился. Рини разделяла мою тревогу. Я слышал, как она нетерпеливо постукивает по столу отполированными коготками.

Вошли Лиада с Куртом, и без помощи Марджолена определив свое место, направились к нам. Алое платье Лиады и бордовая сорочка Курта, акцентировали внимание на контрасте красных тонов с бледностью их кожи. Одного взгляда на них было достаточно, чтобы безошибочно определить их видовую принадлежность.

Следом за ними вошли Соня и Валенсиан. Их счастливые лица светились любовью, и любовь эта угадывалась в каждом их взгляде, брошенном ими друг на друга. Я искренне порадовался за Фиалку.

Последней в сад вошла королевская пара, сопровождаемая троицей верховных демонов. Они следовали за Алисой повсюду. Права была Рини, хорошо ее охраняют. Лица верховных демонов выражали покой и умиротворение. Им поверил бы даже Станиславский.

Все заняли свои места и очередной тожественный ужин начался.

Лиада встретилась со мной глазами.

— Спасибо за розы Кристи, они великолепны, — сейчас ее глаза были человеческими.

Она наклонилась ко мне, и в мой мозг шибанул телепатический сигнал: "Здесь Донна!". Я удивленно расширил глаза. Моя белокурая красавица кивнула, подтверждая, что я правильно ее понял. Я посмотрел на Михаэля, он встретился со мной глазами, коротко кивнул и отвел взгляд, снова нацепляя маску беспечности.

И что я по их мнению должен сейчас делать? Донна здесь? А более точные координаты? Я вздохнул и перевел взгляд на Айрин. Сейчас в ней зарождалась новая жизнь, вряд ли ей на пользу встреча с прошлым, не говоря уже о том, что, то, чем Донна стала теперь, не имело ничего общего с нашей дочерью. Что ж, я буду на страже и пока Рини со мной, ей ничего не угрожает.

Зазвучали торжественные речи, подняли первый тост, и в зал впорхнула стайка танцовщиц. Легкими мотыльками ни закружились в затейливом танце. Полупрозрачные ткани их платьиц, почти не скрывали под собой их совершенные тела. Несколько минут внимание гостей по праву, принадлежало им.

Я перевел глаза на королевский столик и успел увидеть, как Жюслен, почти незаметно, как бы невзначай, чуть дальше, чем нужно, отодвинул от себя тонкую льняную салфетку. Я продолжал наблюдать за столиком. Спустя пару минут, Валенсиан накрыл край салфетки левой рукой, прогладил под краем пальцами, скользнул под салфетку рукой…, и поспешно одернул пальцы.

В то время, как все это происходило, лица принца и его фаворита, оставались повернуты в сторону танцовщиц, и выражали лишь легкую заинтересованность танцем. Со стороны все выглядело, как стандартный набор, ничего не значащих движений, но я готов был поспорить, что под салфеткой Жюслена лежит записка адресованная Стоцкому.

Короткими вспышками сверкали глаза Лиады, фиксирую каждое движение присутствующих. Курт, как и положено мужчине, делал вид, что заинтересованно рассматривает танцующих мотыльков, на самом же деле он видел все глазами Лиады. Прекрасная способность вампиров поддерживать телепатическую связь. В некоторых случаях это очень удобно.

Церемониймейстеру удалось создать задуманную атмосферу лета. Гибкие тела танцовщиц повторяли движения бабочек, и полупрозрачные ткани напоминали крылья. Сменили блюда, обновили графины с напитками и записка Жюслена, достигла, наконец, адресата. Вскоре Валенсиан извинился, поднялся из-за столика и спешно покинул зал. Спустя несколько минут, за ним последовал Жюслен. Краем глаза я заметил тревожную вспышку фиолетового неона Сониных глаз, ободряющее пожатие ее пальцев Алисой.

Верховные демоны казалось не замечали ничего, и следуя созданному ими имиджу, весело общались между собой, стараясь максимально задействовать в разговоре Драгона. Являясь опытным и древним вампиром, Драгон научился скрывать свои мысли даже от Михаэля. Из всех подданных верховного демона, Драгон был самой большой проблемой.

Изредка Влад бросал на Соню короткие взгляды, и внезапно до меня дошло, что за интерес у него к фиалковоглазой. Побратавшись с Алисой, Фиалка постоянно поддерживала с ней телепатическую связь. Выглядели сестренки ровесницами, и учитывая то обстоятельство, что совсем недавно Алиса была обычной девушкой, ее психика еще не адаптировалась настолько, чтобы до конца осознать истинный возраст своей новоявленной сестры. Безусловно, Алиса понимала, что суть Вайолет отличается от ее внешнего облика, но человеческое мировоззрение все-таки преобладало над этим пониманием. Алиса больше доверяла Соне, чем например Лиаде или Айрин, а это можно было использовать. Вот в чем состояла заинтересованность Драгона. Поэтому он поддерживал и не выдавал Фиалку, рассчитывая в дальнейшем на то, что и она в свою очередь, не откажется помочь своему боссу.

Вернулись Жюслен с Валенсианом, на их лицах блуждали улыбки соучастников. Принц нежно подталкивал фаворита в спину. У меня ухнуло в сердце. "Соня!!!", — мысленно закричал я. Сработало. Фиалка повернулась ко мне, отворачиваясь от входа. Я притворно схватился за сердце. Секунда и фиалковоглазая пересекла разделявшее нас расстояние, оказываясь рядом со мной.

— Кристи, ты чего? — ее влажные фиолетовые глаза светились тревогой. Лиада с Айрин многозначительно переглянулись. На нас стали обращать внимание, я улыбнулся.

— Я кое-что вспомнил, мне нужно тебе рассказать. Найдешь для меня время?

Соня недоверчиво посмотрела на мою грудь, туда, где по ее мнению, должно было быть сердце.

— С тобой все в порядке? — она коснулась моей шеи, слушая пульс.

Я взял ее руку и поцеловал.

— Все в порядке принцесса.

Ее глаза по-прежнему выражали сомнение.

— Когда все в порядке, за сердце не хватаются и не кричат мысленно так, что уши лопаются.

Я поднялся, уступая ей место.

— Я думал о разговоре с вашим высочеством, а сердце, — я весело отмахнулся. — Наверно просто плохое предчувствие.

Краем глаза я увидел, что принц с фаворитом уже заняли свои места. На их лица снова вернулась ничего не значащая праздная скука. К нашему столику спешно подошел слуга со стулом для меня. Айрин накрыла ладошкой руку Вайолет.

— Ты сегодня потрясающе выглядишь детка, розовый тебе очень идет.

Рини тепло улыбнулась Фиалке и легонько пожала ее пальцы. Курт соглашаясь с ней, кивнул.

— Абсолютная правда, — подтвердила Лиада, мнение которой было особенно важным для филковоглазой. Счастливая детская улыбка скользнула на ее личико на хорошеньких щечках заиграли ямочки.

— Спасибо Крис, — тихо сказала она мне. — Помогло. Я пойду.

Ее лицо так и сияло. Не прошло и секунды, как она снова упорхнула за королевский столик. Я проследил за ней взглядом. На это раз ее появление вызвало скорее тревогу, чем радость на лице Валенсиана. Определенно эта ночь обещала сюрпризы.

— Завтра королевские бои, — светски сказала Лиада. — Пускают только мужчин. Дерутся, как в древности — нагишом. Тебе должны принести приглашение, — сказала она, глядя на Курта.

— А мне? — любопытно поинтересовался я.

— Скорей всего и тебе тоже. Ты же маршал Легиона. Победителю вручат Платиновый Кубок королевства. — Она многозначительно вскинула брови. — Очень престижная премия.

— Без одежды, — насмешливо спросила Айрин. — Хотела бы я на это посмотреть.

— И я бы хотела, — улыбнулась Лиада, — но нам нельзя, увы.

Я снова посмотрел на королевский столик. Соня с Валенсианом поднялись и направились к выходу. В сердце снова тревожно ухнуло. Жюслен заботливо склонился к Алисе. Я вспомнил о Донне. Интересно где она сейчас. Я посмотрел на Курта. Знает ли он о том, где таится угроза для его любимой. Не поднимая на меня глаз, Курт кивнул и в моей голове прозвучало: "Я буду рядом". Хорошо.

Вернулся Валенсиан. Один. Дьявол!!!!

Я что-то сказал, убегая, я знал: ей сейчас очень больно…

* * *

Я вышиб дверь, которую она отказывалась мне отпирать. Она стояла у окна снова и снова рассекая вены. Ее кожа стягивалась, судорожно пытаясь регенерировать, но она опять рассекала плоть, уже затупившимся лезвием. У нее не было слез, чтобы плакать, слишком велико было её горе. Я подбежал как раз когда ноги уже не могли ее больше держать. Она упала мне на руки и глаза ее стали светло-серыми.

— Он бросил меня, Кристи, — тихо прошептала она. — Он меня бросил.

На полу было вязко от крови. Тело Вайолет содрогалось от нестерпимой боли. Вайолет… Так назвал ее Драгон, из-за прекрасных фиолетовых глаз. Теперь эти глаза угасали, напоминая по цвету мокрый от дождя асфальт…

— Он меня бросил, — сказала она в последний раз и глаза ее потухли.

До рассвета я бился с ней, пытаясь ее реанимировать, но она не оживала. Она просто не хотела больше жить.

Она так и не ожила, для нее в этом больше не было смысла…

Я беспомощно стоял у ее постели, и перед моими глазами проплывали воспоминания…

… Вот она неподалеку от особняка, где я встретил ее впервые. Кошачья улыбка под огромными фиолетовыми глазищами: "Милый, пойдем со мной"…

… А это Вайолет обтянутая черной кожей, в стиле Селин из "Другого мира", разве что побрутальней. Пирсинг на лице, шипованые напульсники. Мокрая от дождя, она ломится в мою дверь: "Я не искала вас, просто мимо летела. Меня молния сбила"…

… А вот они с Лиадой в шелковых ночнушках, играют в бильярд в моей гостиной. Играют на ночь со мной. Соня хохочет и, запрыгивая на стол, выгибает спинку, а Лиада разгневанно шлепает ее по попе: "Ай-я! Чего ты дерешься-то?!!"…

Картинки воспоминаний сменяли друг друга, а мне как будто вынули сердце. И тут я вспомнил про ягоды ризли. Меня захлестнуло надеждой. Я подхватил Вайолет на руки, и в этот момент в спальню вошел Михаэль.

Он молча подошел ко мне, положил мне на плечо свою руку и щелкнул пальцами. Мгновение спустя мы оказались в его апартаментах. Здесь было прохладно и светло.

— Положите ее сюда, — он указал на постель. Ему не о чем не нужно было говорить, он уже сам все знал.

— Я не буду выгонять вас Крис, можете остаться, — сказал он и я понял, что моя боль отчетливо читалась на моем лице.

Он вынул из кожаного саквояжа склянку с черной жидкостью.

— Я уже рекомендовал вам приглядывать за вашей женой. Сегодня вечером королевские бои, у меня есть предположение, что Донна появится именно в это время, когда ваша жена останется без защиты. Приглашения уже доставлены и вам и Курту. — Михаэль выдержал паузу. — Понимаете о чем я?

Я понимал, а верховный демон слышал мои мысли.

— Ничего не хотите мне рассказать?

Рассказывать я не хотел, и мы просто сели в кресла напротив друг друга. Я рисовал в мыслях картины происходящего, а Михаэль видел их. Он видел события моими глазами и я ничего не пытался от него утаить. Он чувствовал это и был благодарен. Я исчерпал воспоминания и откинулся в кресле. Вот и все, теперь всего три пути: он поможет нам, уничтожит нас, или останется в стороне.

Несколько долгих минут он молчал, осмысливая информацию.

— Вашей жене нужна защита, — наконец вымолвил он. — И я не знаю никого лучше, чем Вайолет и Лиада Лингстрем.

И все. И никаких комментариев относительно моих знаний о конце света, о теле мертвого короля. Я начинал привыкать к его манере общаться: коротко, скупо и только по делу. Значит, его интересует Рини.

— Совершенно верно, маршал, — ответил он на мои мысли. — Она легко контактирует с божественной сущностью, а нам это очень важно.

Реанимация своих подданных — это маленькие секреты глав сообществ. Так же, как совсем недавно Самаэль выпаивал меня зельем, после того, как гадание на Таро Смерти едва не стоило мне жизни, Михаэль терпеливо вливал в губы Сони содержимое черной склянки.

— Это кровь одного из древнейших, — пояснил он. — Как адреналин для людей, если не поможет, придется ставить укол в сердце.

Не помогло. Пришлось. Слишком она сопротивлялась оживлению. Вынув из саквояжа стерильный шприц, Михаэль разорвал упаковку и наполнил шприц кровью.

— Распустите корсет, — приказал он.

Расшнуровывать корсеты я умел, но снять нижнюю сорочку не смог.

— Дьявольщина! — заорал на меня Михаэль. — Вы ее убьете, торопитесь же!!!

Я не глядя рванул тонкий шелк.

— Все, теперь отойдите!

Он ощупал ее ребра и поставив между ними иглу, резко вдавил ее в плоть. Раздался хруст, короткий вскрик Вайолет. Она распахнула вспыхнувшие фиолетовым неоном глаза, и осмотрелась вокруг. Не в силах подняться, она поднесла к глазам свои руки, пытаясь разглядеть порезы.

— Зачем вы? — тихо спросила она, и ее тело сотрясли рыдания.

Михаэль сел рядом с ней на кровать и заговорил с ней на древнем языке и умная, древняя кровь, влитая прямо в сердце Фиалочки, говорила с ней. Я не знал этот язык и не понимал ни слова. Соня понимала и иногда она что-то отвечала Михаэлю, а он гладил ее по волосам и снова говорил ей о чем-то. Это продолжалось очень долго, потом она кивнула и закрыла глаза. Михаэль встал и подошел ко мне.

— Не тревожьтесь, теперь она будет жить. Она просила сказать вам: не смотря ни на что, она благодарна. К вечеру с ней все будет в порядке, — он улыбнулся. — Несчастная любовь не повод уходить из вечной жизни. Благодарю вас и от себя, вы благородный человек Кристиан.

Он посмотрел мне в глаза горящими то черным, то красным, как тлеющие угли глазами, и добавил.

— Вы настоящий друг в древнем понимании этого слова. Обещаю вам всестороннюю поддержку во всех ваших замыслах. А сейчас ступайте, вам нужен отдых и пища.

* * *

— Что случилось с Вайолет? — глаза Айрин тревожно блестели. Она вошла ко мне сразу, как только я вернулся от Михаэля. — В ее комнату выбили дверь, на полу повсюду кровь.

Я плотно прикрыл за ней дверь.

— Ты в курсе ее ситуации с Валенсианом?

Айрин неопределенно пожала плечами.

— Так, в общих чертах. Я думала это блажь.

— Я был бы рад, будь это блажь. Садись, — я указал Рини на кресло.

— Это все Жюслен, черт бы его подрал! Мало ему Алисы! — я в сердцах грохнул кулаком по столику. Рини озабоченно погладила себя по растущему животику.

— Не горячись, милый, давай все по порядку.

— По порядку? Хорошо. Фиалка действительно влюбилась в Стоцкого. После королевского ужина, когда он выступил в защиту Жюслена, помнишь? Она пришла ко мне с просьбой, чтобы я помог ей. Понимаешь о чем я? Уверен, она и к тебе с этим обращалась.

— Ты про приворот сейчас говоришь? — нахмурилась Айрин. Я кивнул.

— По-твоему я должна была ей помочь?

— Честно говоря, и я не стал. Приворот им был не нужен. Я наблюдал за Стоцким и на сто процентов уверен, он и так любит Фиалочку. У них все было бы великолепно, если бы не Жюслен. Он ревновал фаворита, и когда стал подозревать, что у него с принцессой дамасской какие-то отношения, устроил ему разборку. Сразу после этого Валенсиан поговорил с ней, — я вздохнул. — Он любит ее, я уверен, но Жюслен — это смысл его жизни, он не посмеет пойти против его желаний.

— У Вайолет со Стоцким что-то было? — заинтересованно спросила Айрин. Я кивнул.

— Понятно, — Рини сокрушенно покачал головой. — Бедная девочка. Как же ее удалось спасти, это же было невозможно, насколько я понимаю.

— Я это понял только под утро, — с сожалением вздохнул я. — Собрался было нести ее к Самаэлю, в надежде на чудодейственные ягоды ризли, а тут Михаэль собственной персоной.

— Ты долго был в его обществе? — в голосе Рини отчетливо прозвучала тревога.

— Ему уже обо всем известно, — спокойно ответил я.

— Кристи, — Рини покачала головой и задумчиво потерла виски кончиками пальцев. — Может быть, это и к лучшему, — как будто пытаясь успокоить себя, проговорила она. Потом вздохнула, откинула назад тяжелые локоны и выжидающе посмотрела на меня.

— Ты так не ответил мне, что с Вайолет.

— Михаэль ее реанимировал. Сейчас она спит.

— Понятно, а ты чем планируешь заняться после бессонной ночи?

— Да вот подумываю смотаться к Марле и вытащить из тюрьмы одну знакомую горгону.

Рини неодобрительно нахмурилась.

— Тебе пришло приглашение на бои?

Я перевел взгляд на столик возле кровати. На нем лежал запечатанный конверт с королевской печатью.

— Пришло, — сама себе ответила моя жена, проследив за моим взглядом.

Вскрыв печать, я вынул из конверта лист гербовой бумаги. Это действительно было приглашение на королевские бои. Красивым почерком были описаны условия участия, которые сводились к тому, чтобы уровнять между собой силы представителей разных сообществ, и список допустимого оружия. Я подумал о принце, о его фаворите, вспомнил Соню снова и снова рассекающую себе вены и у меня зачесались кулаки.

— Я знаю этот твой взгляд, — со смесью сожаления и восхищения заметила Рини. — Постарайся не убить его, все-таки это политика.

Она не стала уточнять кого именно я должен постараться не убить, я и так ее понял.

— Донна здесь, — тихо сказал я, стараясь не смотреть ей в глаза.

— Я знаю, — лицо жены осталось равнодушным.

— Тебя будут охранять Вайолет и Лиада. Ты, кажется, собиралась встретиться с Санталом, помнишь? — Айрин усмехнулась.

— Это была моя идея, помнишь? Фрей и Матье будут рядом, так что не беспокойся за меня, хватит одного Курта. Ложись, отдохни. Хочешь, я посижу с тобой рядом?

Она заговорила со мной, как с ребенком, я снова посмотрел на ее живот. Что-то новое появилось сейчас в Айрин, она снова готовилась стать мамой. Какая-то запоздалая боль кольнула где-то в глубине моего сердца. Я резко встал.

— Боюсь, что после кофе мне не уснуть. Рвану-ка я лучше за горгоной.

— За какой горгоной? — глаза цвет индиго вспыхнули интересом.

— Самой настоящей, она помогала мне искать Алису, а потом ее за это арестовали и заточили в Башню Правосудия.

Айрин непроизвольно поежилась. Да, Башня Правосудия то еще местечко!

— Да уж, в таких местах друзей не бросают! — Жена с уважение посмотрела мне в глаза. — Отважный ты человек, Кристиан Лантье. Запрещать тебе бесполезно, да и не правильно. Когда вернешься, загляни ко мне, иначе буду волноваться. Освободить узника из такого места, это не в салочки попрыгать, так что будь добр по возвращению ко мне и удачи тебе, маршал Легиона.

Она наблюдала, как я переодевался в форму, тревожно качая головой. Я понимал: она очень за меня переживают, но был уверен, что поступаю правильно.

— Не переживай, скоро буду назад. Не станут же они чинить препятствие маршалу Легиона!

Рини поцеловала меня в щеку, прижалась к моему лицу своей щекой и прошептала.

— Пожалуйста, будь осторожен.

Спасение друга.

Башня Правосудия предстала передо мной всей своей мрачной, отталкивающей красотой. Переместившись, я оказался за калиткой ограждения. Перед моими глазами оказалась фантастическая картина обрыва, сливавшегося с бесконечным небом. Небольшой пятачок земли, на котором, устремляясь в небо, возвышалась Башня Правосудия, выжженные газоны перед ней и невысокая оградка, опоясывающая всю территорию Башни. За оградкой тянулась лента голой земли, шириной метров пять.

В старинных книгах мне доводилось видеть рисунки этого места. Представьте себе пространство, ограниченное плоскостями, и заполненное небом, переливающимся всеми оттенками красного, переплетенными с угольно-черными и темно синими тонами. Что-то подобное рисуют в компьютерных играх. Небо вечно пламенеющего заката. На нижней плоскости стоит перевернутая острием вниз крутая скала, точнее было бы даже сказать гигантская каменная сосулька. На усеченном основании этой сосульки, и расположена территория Башни Правосудия.

В любой точке периметра, с легкостью перешагнув низенькую чугунную оградку, вы окажетесь на полосе голой земли, шириной примерно в пять метров, а если вы пройдете эти пять метров, то окажетесь на самом краю площадки, за которой обрыв и бескрайнее небо. Бежать некуда. Никто не знает, что стало с теми, кто срывался в низ. Никому никогда не удавалось увидеть, что же там внизу, под толщей розовых облаков, обнимавших опору.

Я видел рисунок этой площадки на картинках, но никогда не пробовал подойти к самому краю обрыва и заглянуть вниз. Переместившись, я оказался примерно в метре от края площадки, стоит мне сделать пару шагов назад, и я улечу в бескрайнее закатное небо.

Я сделал шаг, ощущая, как в висках стучит адреналин. Какая-то детская дерзость заставила меня сделать этот шаг, та самая дерзость, толкнувшая меня спасать горгону вопреки воле судьи.

Я стоял на самом краю голой земли, а передо мной полыхало небо. Чувствуя, как едва не вырываясь наружу, штормовыми раскатами ухает мое сердце, я опустился на колени и ощупал кромку площадки. Вцепившись в нее пальцами, я лег на живот, раскидывая ноги по спасительной тверди голой земли, и заглянул вниз.

То, что я увидел, действительно очень напоминало рисунки, вот только ни одному художнику не удалось передать всех красок ужасающей красоты этого места. Розово-красные облака видоизменялись, переливаясь невероятными оттенками, гигантская каменная опора видна метров сто вниз, а дальше ее скрывают облака.

"Сзади!!!", — шибанул в моей голове голос горгоны. Я крутанулся вправо, рефлекторно сгруппировавшись, и в тот же миг увидел, как на то самое место где я лежал секунду назад, обрушилась тяжеленная шиповатая булава. Тонкая кромка площадки не выстояла под этим ударом, и увесистый кусок с хрустом отломился, и ухнул в бездонную пропасть.

Передо мной стоял страж Башни, большой тупой монстр обученный только убивать. Ростом он был около двух с половиной метров, косая, в прямом и переносном смыслах сажень в плечах, и глаза горящие безумием.

Мне было неизвестно, налажено ли где-то производство по выпуску этих дуболомов, но периметр Башни охраняли каждый раз разные уроды. За все время службы на должности Магистра Тайной Печати, я на них вдоволь насмотрелся. Но никогда прежде, подобного не случалось!

Никогда прежде, стражи Башни не нападали на представителя закона. Каким-то чутьем они отличали служителей Зи Пи от узников. Я же был не просто на страже закона, я был маршалом Легиона, и на тебе — рядовой страж бросается на меня, пытаясь убить! Этому может быть только одно объяснение: этот урод был заранее натравлен на меня. Хотя может быть я излишне эгоцентричен и монстр бросился бы на любого, кто бы посмел ступить на территорию Башни. Повторюсь только: прежде такого не случалось.

Вампирам летать проще, чем колдунам, но когда для жизни есть реальная угроза…

Конечно, пожелай я сбежать мне стоило бы только щелкнуть пальцами, но этот урод меня разозлил. Теперь я не собирался бежать, пока не убью эту тварь и не узнаю, что здесь происходит.

Шепнув заклинание, я стремительно взлетел вверх метров на пять. Так стремительно, что что-то внутри меня даже булькнуло. Со свистом рассекая воздух, подо мной мазанула булава. Я разозлился всерьез.

Отлетев подальше от края, урод ведь может швырнуть в меня свою булаву — с него станется, я скатал на ладошках огненный шар и запустил им прямо в голову недоумка. Он попытался увернуться, и шар угодил ему куда-то в область солнечного сплетения. Тряпье, надетое поверх его доспехов, обуглилось. Доспехи же, вопреки моим ожиданиям, не пострадали ни капли.

Я сконцентрировался и ударил по нему молниями, сорвавшимися с кончиков моих пальцев. Отлично, прошил насквозь, прожарив все под доспехами. Страж задымился. Вот так-то сынок, маршал Легиона это тебе не узник безоружный, надо было думать, с кем связываешься!

Еще один огненный шар, как мяч, вышиб стража за пределы площадки.

— Счастливого полета в закатном небе, — тихо проворчал я, опускаясь на землю.

Прежде чем войти в страшную пасть крепостных ворот, я на всякий случай, шепнул заклинание материализации и удовлетворенно ощутил у ладони упругую рукоять заклятого меча. Подарок Самаэля.

Ворота оказались заперты изнутри. Это мне совсем не понравилось.

— Где ты? — мысленно обратился я к горгоне.

"Южное крыло, третья камера", — тихим отголоском прозвучало в моей голове. Щадит мой мозг, умница.

* * *

Я хорошо представлял, где находится третья камера южного крыла, не зря я столько веков служил этой Башне. Я знал ее, как облупленную, все ее уязвимые места. Ворота перелететь мне труда не составило. Центральная дверь тоже заперта? Отлично зайдем с черного хода. Решив не искушать судьбу, я снова поднялся в воздух. Я поднялся вверх примерно на уровень четвертого этажа, неудивительно, что крылатые стражи Башни заинтересовались моей персоной. Эти были более интеллектуальны, недаром им доверили военно-воздушные силы.

Античные гарпии не поддавались обучению мирным ремеслам, но воевать были обучены с измальства. Мало кто из них, ныне живущих, все еще говорил на древнегреческом, и дабы не лишаться понимания происходящего вокруг, некоторые особи выучили английский. Не так, чтобы очень хорошо, но вполне разборчиво.

Яростно устремившись ко мне, они слегка озадачились, рассматривая мою форму. Одна из особей подлетела ближе, и зависла в воздухе, хлопая крыльями.

— Кто ты? — внятно спросила она на английском.

— Вы разбираетесь в рангах, солдат?

Гарпия проигнорировала мой вопрос.

— Почему на тебе эта форма?

Меня насторожил ее вопрос, и я соврал.

— Я простой легионер. Меня сюда послали с поручением. Мне выдали эту форму, она не моя.

— Это форма маршала Легиона, — подозрительно сощурила глаза гарпия.

— Я рядовой, — глядя ей в глаза, твердо сказал я. — Мне нужно попасть в Башню, пропустите меня.

Гарпия сделала знак своей свите, и они отлетели, освобождая мне дорогу.

— Мы будем ждать тебя здесь, можешь войти.

Сами того не подозревая, гарпии стали моим прикрытием. Я опустился на землю и спокойно вошел через заднюю дверь.

Почти сразу я наткнулся на того самого призрака, который так горестно гремел цепями в моей комнате, в мой прошлый визит. Он радушно раскинул призрачные руки, как бы пытаясь меня обнять, и радостно заулыбался мне, как старому приятелю. Потом он понимающе кивнул и приложил палец к губам, давая понять, что не выдаст меня. Он отодвинулся в сторону, освобождая мне проход и делая приглашающий жест.

В холле, где обычно уютно горел камин, все было разбросано, словно здесь была драка. Вечный Марк неподвижно сидел на диване, из его груди торчал осиновый кол. Я уже говорил вам прежде, что убить вампира осиновым колом возможно только в сказках. Но факт на лицо: Марк был мертв. Причем тот, кто убил его, применил заклятие материализации, специально для того, чтобы труп не рассыпался прахом. Тот, кто убил Марка, хотел, чтобы труп обязательно увидели.

Испытывая какую-то странную горечь, от оказавшейся тяжелой, потери давнего приятеля, я обыскал тело. В карман его куртки была вложена страница, выдранная из какой-то книги, и латунный ключ. Я последний раз внимательно посмотрел на Марка, пытаясь запомнить его черты, понимая, что еще одним хорошим знакомым, с которым я коротал вечность, стало меньше.

В этот момент тело Марка открыло глаза. Я попятился. Тело поднялось на ноги, тупо озираясь по сторонам. То, что предстало перед моими глазами, уже не было Марком, это был оживший труп, зомби. Тем, кто не знает, что это, поясню. Это мертвое мясо, оживленное при помощи колдовства.

Глазные яблоки без зрачка горели желтым огнем. Зомби распахнуло клыкастую пасть и кинулось на меня. Взлетая вверх, я поблагодарил архитекторов Башни, спроектировавших высокие потолки. Зомби рычало и скрежетало зубами, с его клыков обильно стекали слюни. Оно хотело есть, но пока еще плохо соображало, как исполнить свое желание. Я, в отличие от него, соображал быстро. Зомби сделанный из вампира, должен уметь летать, причем летать очень быстро. Я мог бы просто щелкнуть пальцами и исчезнуть, но внизу у стены я видел комод с выдвижными ящиками, и мне почему-то казалось, что латунный ключ, найденный мною в куртке Марка, подойдет к одному из этих ящиков.

Я успел создать вокруг себя защитный энергетический кокон как раз тогда, когда зомби обнаружил, что умеет летать. Он напрыгивал на меня страшно воняя, и клацая клыками. Защитное поле кокона отбрасывало его в строну. Я помнил технологию убийства зомби, нужно разнести ему башку.

Сгенерировав в ладони энергетический заряд, я прицелился и при следующем наскоке, вбил этот заряд прямо в воняющую зубастую глотку. Его голова взорвалась, когда он в очередной раз отпружинил в сторону. В тот же самый миг труп рассыпался пылью.

Я оказался прав, ключ подошел к одному из ящиков комода. Выдвинув его, я увидел записку, написанную твердым готическим шрифтом: "Бессмертие всегда условно, не так ли, Крис?" Теперь все ясно, меня здесь ждали. Я развернул страницу, которую вынул из кармана Марка. Я не знаю откуда взялась моя уверенность, но я абсолютно точно знал, эта страница была из "Книги Судеб".

На странице была запись: Марк Себастьян Абрамсберг — 1234, Германия.

Вот, как его убили! Выдранная страница из "Книги Судеб". Это было предупреждение мне. Прямая угроза. Лиада, Соня, Курт… Имея в руках "Книгу Судеб", он уберет их всех, если пожелает.

Я направился в южное крыло. Башня приветствовала меня стоном, перекатывающимся по узким сумрачным коридорам. Шелест крыльев нетопырей, гул, источник которого мне был неясен. Черные стены коридоров вздрагивали словно от страха.

В южном крыле содержались самые опасные преступники против человечества. С ужасом и каким-то непонятным волнением, я обнаружил распахнутые настежь двери камер. Врываясь в узкие, разбитые окна коридора, сквозняк облетал стены открытых камер и вылетал обратно в багровое небо. Закрыта была лишь одна дверь, дверь камеры номер три.

Горгона уже знала, что я пришел за ней, и едва я взялся за взлом замка, крикнула мне.

— Эй, Крис, когда войдешь, закрой глаза!

Замок оказался заговорен, но и я был не простой охранник. Шепнув заклятие, размыкающее любой замок, я увидел брызнувшие искры и хруст ломающихся металлических пластин. Теперь, от горгоны меня отделял только один засов.

Я не мог позволить себе входить в камеру к древнему существу, с закрытыми глазами, поэтому поступил как Персей имевший дело с горгоной много тысячелетий назад. Шепнув заклятие материализации, я ощутил в руках приятную тяжесть стального щита. В случае угрозы, чуть присев я смог бы спрятаться за него целиком. Стальной щит сиял, и как зеркало отражал предметы.

— Я вхожу, — сказал я, отодвигая засов.

С трудом сдвинув тяжелую, словно отлитую из стали, дверь, я вошел глядя в отражение на щите. В темноте камеры, забившись в самый дальний темный угол, свернувшись в маленький клубочек, сидела горгона. Я шевельнул пальцами и в камере вспыхнули факелы.

Зашипели встревоженные внезапным, ярким светом агрессивно зашипели змеиные волосы узницы.

— Как видишь Крис, меня лишили оболочки, — тихо сказала горгона не поднимая головы.

— Ничего страшного, — попытался я ее успокоить, — найдем новую. Я тут вот вспомнил мифологию и сделал себе щит, так что могу безопасно тебя видеть.

Полыхнуло зеленым огнем, вспышкой пробежавшим в отражении и в следующее мгновение я увидел усмешку на красивом лице горгоны.

— Персей, мать его, кусок идиота. Думал, меня можно убить, — с издевкой проворчала она.

— Если верить легенде, он вроде убил, — осторожно сказал я.

— Ну, я сделала вид, что это так. Подумала пусть потешится цыпленок, почувствует себя героем. Создала проекцию своего двойника в его сознании, я видишь ли гипнозом хорошо владею, и пока он рубил плод своего воображения, тихонько посмеивалась, сидя неподалеку. Зато он стал героем и от меня отстали. Все думали я мертва, — она засмеялась красивым переливчатым смехом.

— Заколебали они меня тогда. Каждый самонадеянный болван из состоятельной семьи, имеющий возможность нанять корабль, перся к нам на остров и начинал геройствовать. Мешали мы им, всем героями быть хотелось.

Горгона заворочалась в углу, устраиваясь поудобнее, зазвякали цепи ее кандалов.

— Жили себе Медуза горгона с сестричками, никого не трогали, повадились, понимаешь! Моя голова для них трофей. Парочка таких вот самонадеянных болванов так до сих пор и стоит на нашем острове.

Она тревожно вскинула голову и посмотрела в щит, встречаясь со мной глазами.

— Ничего плохого не думай, не враг я людям! Просто те двое все равно, вроде как, нелюди были, много сделали зла, наказали мы их по заслугам.

Горгона горестно замолчала. Змеи-волосы настороженно трепетали розовыми раздвоенными языками.

— Пойдем отсюда, детка, я за тобой пришел, — я приглашающее, протянул ей руку.

— Хороший ты, Кристи, — тихо и как-то нежно, сказала она. — Нельзя мне с тобой. Судья узнает, худо тебе будет.

— Это ему худо будет, — пообещал я. — Он задумал человечество уничтожить, а ты хочешь в стороне отсидеться. Нет уж мисс, вставайте, вперед!

— Хороший ты, Кристи, — снова повторила она. — Почему я тебя раньше не встретила?

Я хмуро стоял, протягивая ей руку и не реагируя на заговаривание зубов.

— Ну, куда я пойду без оболочки? Ты когда-нибудь меня в полный рост видел?

Подумаешь невидаль! Змеиная чешуйка, гибрид женщины и змеи. Меня этим не удивишь, не такое уж редкое явление. Таких гибридов миллионы, только они ловко прячутся в обличие обычных женщин. Каждый третий мужчина в мире считает, что женился на таком вот гибриде.

И все-таки я своего добился. Горгона вложила свои тонкие пальчики мне в ладошку и встала. Стройные длинные ножки, от середины бедра покрытые мягкой чешуйкой, очень соблазнительные пропорции тела. На руках так же: от середины предплечья мягкая зеленоватая чешуйка, ну и змеи вместо волос, это вы знаете. За спиной Медузы нервно подрагивали голубовато-зеленые крылышки. Она демонстративно отвернула голову в сторону, позволяя мне хорошенько ее рассмотреть.

— Отличная фигурка, куколка, — искренне восхитился я.

— Спасибо, Крис. Я готова идти, — в отражении снова полыхнуло зеленым и она легко стряхнула с себя кандалы.

— Там у входа меня дожидаются гарпии. С каких интересно пор они на вооружении у Башни? — Я вздохнул. — В целом они конечно милые существа, когда не обстреливают своими перышками и тихо спят зубками к стенке. Нам нужно как-то сквозь них пройти.

— К сожалению, моя магия против них бессильна, — сокрушенно развела руками Медуза. А нам обязательно сквозь них проходить?

Я мрачно кивнул.

— Я мог бы нас переместить и отсюда, если бы сил было побольше. При перемещении из Башни нужно много энергии, она живет за счет энергии и урывает везде, где возможно. Здесь вдвое сложнее колдовать и перемещаться отсюда тяжелее. Я мало спал в последнее время, не было возможности нормально восстановиться, короче, переместить нас отсюда, мне не под силу.

Медуза ободрительно осмотрела мой щит, прикидывая наш прорыв сквозь гарпий.

— Хороший у тебя щит, маршал, но долгое время ему не выстоять.

— Долго и не нужно, — стараясь быть позитивным, обнадежил я, — по-быстрому добежим до оградки и рванем отсюда.

Медуза вздохнула, но промолчала.

— Щит из закаленной стали, — пояснил я. — Их перья, насколько я помню мифологию, из меди. Так в чем же проблема?

— Думаешь, значит, из меди? — Недобро усмехнулась горгона. — Многие неудавшиеся герои тоже так думали. Стержень пера гарпий, сформирован из материала подобного стали, наконечник из кристаллической полиморфной модификации углерода.

— Другими словами из бриллианта? — обалдело спросил я.

— Совершенно верно. Отличный трофей, да? Вот только дорогой ценой бывает, достаётся.

Медуза сложила крылья на манер плаща, прикрывая обнаженное тело.

— Ты владеешь заклинанием материализации, так ведь, Крис?

Я кивнул.

— Тогда сообрази для себя зеркальные очки, такие, чтобы полностью закрывали глаза, тапа горнолыжных, а то не ровен час встретимся взглядами.

Я удивленно посмотрел в отражение.

— Неужели простых очков будет достаточно?

— Зеркальных, да. Поторопись, Крис, сюда уже идут.

Мы успели скрыться в одной из веток коридора прежде, чем стражи Башни вломились в камеру. Несколько мгновений стражи ориентировались в обстановке, потом до нас донесся нечеловеческий рык и по нашим следам кинулись адские чудовища.

— Сюда, маршал!

Перед нами материализовался мой давний призрачный знакомец. Он гостеприимно пригласил нас в неразличимый в темноте, узкий лаз. Выбирать нам не приходилось, даже не напрягая слух, мы слышали нарастающий звук приближающейся погони. С трудом протискиваясь между каменными стенами, я легонько толкал вперед горгону. Стена за моей спиной сомкнулась, отгораживая нас о преследователей.

В кромешной темноте лаза ничего было невозможно увидеть, кроме моего призрачного приятеля, который мигая, подсвечивался каким-то мистическим светом. Мне дьявольски мешали очки, хотелось снять их и сосредоточенно всмотреться в темноту, попытаться различить хотя бы контуры каменных стен. Призрак приложил палец к губам, призывая нас к тишине. Мы замерли и услышали как мимо нас прогрохотала погоня.

— Куда ведет этот лаз? — спросил я, когда все уже стихло.

— В один из подземных коридоров. Он очень узкий и пользоваться им могут только вампиры. Эти в любую щель могут просочиться.

— Выходит этим лазом нам двигаться нельзя? — уточнил я.

— Нет, дальше он еще уже. Этот лаз как бы не существует по схеме Башни. Он открывается только для вампиров, хотя сейчас вот открылся для вас. Думается мне, сама Башня вам помогает. Я помогу вам выйти из Башни, но нам придется пользоваться обычными коридорами.

— Если о вашей помощи нам, станет известно судье, вас накажут, — честно предупредил я.

— Да ладно вам, маршал, что мне теперь можно сделать? Посмотрите на меня, я — призрак. Мое тело уже давно рассыпалось прахом, а душа приговорена к заключению здесь навечно. Боли я не испытываю не физической ни душевной и ничего уже не боюсь.

— Судья может вас уничтожить окончательно.

Призрак глубоко вздохнул.

— Я был бы ему очень за это благодарен.

И он повел нас по Башне. Он умудрялся оказываться сразу везде. Впереди нас, чтобы проверить дорогу, позади нас, чтобы убедиться, что никто нас не преследует. Призрак вывел нас к центральному входу, двери которого были заперты изнутри тяжелым, литым засовом.

— Ваши преследователи отстали, но не очень надейтесь, что надолго. У вас есть минут пять, чтобы без осложнений добраться до калитки и сделать щелк-щелк, — он изобразил щелчок пальцами.

Я отодвинул засов.

— До калитки вам все-таки лучше лететь, чем бежать, — посоветовал призрак Медузе, красноречиво косясь на ее крылья. — Ваши крылья больше, чем у гарпий, а вы, маршал, немедля создавайте защитный экран. Щит вам не поможет.

— Откуда вы знаете? — удивленно спросил я.

— Я давно здесь, все изучил. Все, вам пора, вперед! Стражи будут здесь с минуты на минуту. Если больше не увидимся, помните, что я всегда был на вашей стороне. Не гоже судье рушить то, что он не создавал.

— Да хранит вас Превер, — добавил он на прощание, — вас, и ваших друзей.

Коротко, но душевно поблагодарив призрачного узника, мы открыли тяжелые двери и вышли наружу. Гарпии засекли нас не сразу, но доделать полностью защитный экран я все-таки, не успел. Мой щит был в руках Медузы. Не долго думая, она подхватила меня одной рукой, второй прикрывая нас обоих тяжеленным щитом, и полетела спиной вперед. Я чувствовал, долго она так не протянет. Бесспорно существо она могущественное, античное, но все-таки женщина, а не терминатор. Мало кому под силу держать на весу тренированного маршала Легиона и тяжеленный стальной щит.

Созданный мной защитный экран был достаточно большой, чтобы полностью скрыть ее и частично меня. Я оказался прав, Медуза быстро выбилась из сил и стала снижаться. Гарпии больше не пытались со мной разговаривать, они молча атаковали. Определить навскидку сколько в этих курицах пернатых боевых зарядов невозможно.

— Бросай щит, экран готов, — заорал я Медузе.

Гарпии ожесточенно обстреливали нас ураганом перьев-стрел. Линяют они, что ли?

Медуза бросила щит, обняла меня двумя руками и из последних сил тянула нас до заветной калитки, до которой оставалось всего метров десять. Перья-стрелы впиваясь в защитный экран увязали в нем, создавая дополнительный вес, почти обессилевшей горгоне. Раскрывая калитку мы слегка развернулись, и тот час же были атакованы с незащищенной стороны. Не обращая внимание на внезапную острую боль, мы клубком вывалились за калитку, и я щелкнул пальцами.

* * *

Моя московская квартира. Я разрядил экран и на пол посыпались стрелы. Мы с Медузой упали рядом.

— Мы ранены, Крис, — тяжело дыша, сказала Медуза. — Ты истекаешь кровью.

Из моего правого бедра, через равные расстояния, торчали четыре пера. Еще одно вошло в правое плечо. У Медузы оказалось раненым крыло, перо прошило его насквозь, и в крыле зияла дыра, а из рваных краев раны сочилась кровь.

Отдышавшись, Медуза склонилась надо мной, оценивая повреждения.

— Будет больно, — предупредила она. — Можешь колдонуть для себя обезболивающее.

Я отрицательно мотнул головой.

— Любое обезболивающее вызовет сонливость, а мне скоро на бои, нельзя.

— Вату, спирт и бинты, можно?

Я кивнул.

— Где взять?

В моем голосе отчетливо прозвучала досада.

— Крошка, тебе ничего не стоит просканировать мою квартиру и узнать место положения всех вещей, действуй. Делай все, что считаешь нужным, а я пока поистекаю кровью.

— Тоже мне нашел занятие, — проворчала Медуза, закрывая глаза и накладывая поверх них ладонь. — Кровью он собирается истечь.

Разумеется, она увидела все, что хотела и решительно направилась в кухню, где у меня хранилась аптечка. Через пару минут она вернулась, зажав в одной руке чемоданчик с аптечкой, а в другой бутылку коньяка и две рюмки.

Грохнув чемоданчик на пол, она налила коньяк в две рюмки.

— Выпьем за мое освобождение, маршал и будем здоровы. — Он стукнула своей рюмкой о мою и залпом выпила содержимое, вторую рюмку она влила мне в рот. Я послушно проглотил. Горгона нежно погладила меня по волосам.

— Умница, хороший мальчик, а теперь потерпи.

Она выдирала из меня перья-стрелы по одной и вкладывала в раны тампоны с перекисью. Примерно минут через пятнадцать я был заклеен БФ, лейкопластырем и даже перемотан бинтом в области предплечья.

— Все, — облегченно вздохнула горгона. — Жить будешь.

У нее не осталось сил, чтобы переползти с пола на диван, она оперлась на сидение спиной и закрыла глаза. Я тоже закрыл глаза и успешно потерял сознание. Трудно сказать, сколько это продлилось.

* * *

— Хэллоу! Хэллоу! Очнитесь, ягодки! — услышал я знакомый голос откуда-то издалека. — Очнитесь, солнышки! — Голос приближался, я даже почувствовал легкое похлопывание по щекам.

— Ну, Кристиан! Черт бы тебя подрал, не пугай меня! Немедленно открой глаза!

Я со скрипом разомкнул веки. Надо мной склонилась Айрин.

— Ты только посмотри на себя! — возмущенно вдохнула моя жена. — Через час бои, а ты тут валяешься в непотребном виде. Что это еще такое? — Она прикоснулась к бинту.

— Я ранен.

Рини сняла с меня очки, приподняла мою голову и помогла мне опереться о край дивана, туда, где недавно лежала горгона. Горгона!?! Я завертел головой, разыскивая ее глазами.

— Где горгона!?! — заорал я, вопросительно глядя на жену.

— Какая горгона, твоя знакомая Медуза? Ты же отправлялся ее вызволять. Она в Башне.

— Как в Башне? — ошарашено выпалил я. — Опять в Башне?

Рини посмотрела на меня как на психа.

— В смысле опять? — не поняла она.

— Я вытащил ее из Башни. Территорию охраняли гарпии, они меня подстрелили, — я усмехнулся. — Вот уж по истине гарпии. Мы сбежали вместе с Медузой, она была здесь со мной, оказала мне первую помощь.

— Была здесь!!! — Рини подскочила и с перекошенным лицом выбежала из комнаты.

Когда она вернулась обратно, в ее глазах медленно нарастала паника. Она не сказала ни слова, просто молча смотрела на меня расширенными от ужаса глазами. Меня подбросило вверх, я попытался встать на ноги, но пошатнулся и схватился за диван. Рини подбежала ко мне, подставляя плечо для опоры.

— Говори, — прохрипел я.

— Медузы здесь нет! Тело Монтэра тоже исчезло!!!

Я поморщился.

— Рини, пожалуйста, не ори так, голова раскалывается.

Жена села рядом со мной на пол, глядя перед собой бессмысленным взглядом.

— Хорошо. Не буду. Орать. — Отрывисто, по словам сказала она, не в силах переварить масштабы катастрофы.

Я хорошо понимал ее состояние, понимал я и то, что ее немедленно нужно отвлечь.

— Все будет хорошо, — уверенно сказал я. — Не паникуй раньше времени, посмотри лучше как там мои раны.

Сработало. Моя родная женщина вышла из ступора, и принялась снимать с меня бинты и лейкопластырь.

— Вытащил он горгону, твою богу душу, — тихо ругалась Рини. — Хорошо она тебе хоть раны обработала, не бросила подыхать, как собаку. Понимает все-таки: ты ее вытащил из ужасного места.

Внимательно осмотрев мои раны, Айрин сказала: "М-да-а", и принялась заживлять их. Она делала это так же, как я когда-то заживлял дыры в груди Курта и Лиады. Под нежными руками Рини раны быстро затянулись, остались только розовые рубцы.

— До свадьбы заживет, — заверила меня жена, с чувством выполненного долга усаживаясь рядом.

В дверной косяк комнаты постучались. Мы одновременно напряглись.

— Очки наденьте, — донесся до нас голос Медузы. Что ж, послушаем, что она нам хочет сказать.

Я шепнул заклинание материализации и протянул жене очки похожие на мои.

— Мы готовы, — крикнул я.

Медуза, кутаясь в крылья, вошла в комнату и кивнула Рини.

— Очень приятно познакомиться, Айрин. Я — Медуза.

Губы Айрин сжатые в жесткую линию разомкнулись.

— Объясни-ка нам, милая, куда ты дела тельце Даниэля Монтэра.

Медуза селя в кресло напротив нас. Она выглядела замученной и усталой.

— Я его спрятала в очень надежное место, там, где его никто не достанет.

— С какой целью, ты его утащила? — гневно звенел голос Айрин.

— Я узнала, что о его местонахождении стало известно Ему, — мы поняли кого она имела в виду. — Крис был без сознания, и я приняла меры.

Несколько секунд Айрин испепеляла Медузу взглядом сквозь стекла очков, пытаясь понять, правду ли та говорит.

— Не смотри на меня так, — подколола Медуза. — Мой взгляд страшнее. Что же я, по-твоему, должна была делать? Ждать пока за телом придут сюда и добьют маршала Легиона?

Рини выдохнула гнев и смирилась.

— Хорошо, согласна, ты права. Прости. Насколько ты уверенна, что тело Монтэра не доступно?

— Я уверенна абсолютно, — горгона расправила крылья, разглядывая свою рану. Рини ахнула и бросилась к ней.

— Девочка моя, да ты же ранена! — Сострадая, воскликнула она, бережно трогая пробитое крыло. — Милые вы мои, обоим досталось.

Рини жалостливо погладила Медузу по плечу. Змеи-волосы ласкаясь, потянулись к ней. Жена наложила свои ладони на рану, стараясь залечить ее. Через пару минут дырка затянулась тоненькой розовато-сиреневой пленочкой, во всяком случае так я увидел сквозь стекла очков.

— Так не болит? — в голосе Рини слышалась искренняя тревога. Медуза отрицательно покачала головой.

— Благодарю вас, семья Лантье, вы лучшие люди из всех, кого я встречала. Меня ненавидели, боялись, хотели отсечь голову на трофей, придумывали жуткие обличия в мифах, часто путая с гарпиями, но никто никогда не пытался меня спасать, вытаскивая из самого страшного места во вселенной, и никто никогда не пытался залечить мои раны.

Мы улыбнулись, принимая ее благодарность. Рини почти без сил полулежала на полу.

— Сегодня вечером, когда я не выйду к ужину ссылаясь на слабость, я никого не обману. У меня действительно слабость.

В подтверждении своих слов она слабо улыбнулась.

— Еще бы, родная, ты исцелила двух бессмертных, мы оба тебе благодарны.

Жена шевельнула рукой, как бы желая сказать: пустое.

— Как мы поступим дальше?

Я задал вопрос им обеим. Было очевидно, что Медуза отныне часть нашей команды.

— Через двадцать минут бои, — тихо сказала Рини. — Ты обязан там быть. Не забывай, ты — маршал Легиона. Мне нужно в свою комнату, а Медузе…, - тут она замолчала.

— Нужно новое тело, — ответил за нее я.

— Ну и где же нам брать, это тело?

В голосе Рини прозвучало ее отношение к происходящему. Она настолько привыкла ко всякого рода приключениям, что уже ничему не удивлялась и была готова поддержать любое начинание. Или почти любое.

— У кого-нибудь есть идеи?

— Я как-то смотрел один фильм с Брэдом Питтом, не помню точно, как он назывался. Так вот в этом фильме демону потребовалось тело, и он взял его у парня, которого сбила машина. Вроде бы аварию тоже демон подстроил.

Рини брезгливо поморщилась.

— Тебе что, моего примера мало? В Башню Правосудия захотел? — значимо поинтересовалась она. Я досадливо отмахнулся.

— Мир на грани катастрофы, а ты пугаешь меня Башней. Не представляешь, что там сейчас творится.

Рини пожала плечами.

— Представлю, если вы мне расскажите. У меня, видишь ли, нет необходимости туда мотаться. — Она выжидающе скрестила руки на груди.

— Хорошо, я расскажу тебе.

— Не сейчас, — прервала жена мое начинание. — У тебя нет на это времени.

Подумаешь, пустяки вернусь во времени, делов-то! Айрин словно подслушала мои мысли.

— Я понимаю, что ты замышляешь, Крис. Хочу заметить тебе, что твои беспечные скачки во времени будут стоить тебе дополнительных энергетических затрат, а ты, позволю себе заметить, и так не в лучшей форме. В боях будут участвовать сильнейшие воины Легиона, и ты, как маршал, обязан быть самым лучшим.

Медуза молчала, не вмешиваясь в казавшуюся ей семейной, разборку. Собственно, почти так оно и было.

— Желательно, дорогая, чтобы ты была в курсе всего, поэтому я потрачу время и силы на информирование, мало ли, что со мной может случиться на боях.

Айрин неодобрительно покачала головой и не расцепляя скрещенных на груди рук, выдавила.

— Хорошо, я тебя слушаю.

И я рассказал ей про Башню. Про то, как не признавая ни моей формы, ни регалий, на меня напал дуболом, когда я еще находился за периметром Башни. Про то, что смена гарпий, наверняка тоже, была новой. Они не знали меня, хотя возможно и гарпии и дуболом находились под чьим-то мощным воздействием.

— Их запрограммировали на убийство, причем складывается впечатление, что они ждали именно меня.

— Необязательно, — заметила жена. Тогда я рассказал ей про то, что сделали с Марком и про записку в ящике адресованную лично мне. Рини поплохело.

— Ты хоть понимаешь, во что ты нас впутал?! — испуганно закричала она. — Лиада, Соня Курт, они все сейчас в смертельной опасности!

— Не переживай, Рини, — ледяной уверенностью прозвучал голос Медузы, — я помогу вам.

Айрин недоверчиво посмотрела ей в глаза, и я уверен Медуза видела ее глаза даже сквозь стекла зеркальных очков.

— С чего бы это вдруг? Античные существа всегда были только сторонними наблюдателями.

Медуза усмехнулась.

— Я вам уже объясняла. У меня никогда не было друзей. Вы — первые, и я вам помогу. Я все время должна быть с вами рядом, а для этого мне нужно тело.

Следующие несколько минут мы посвятили мозговому штурму на тему: "Где взять тело Медузе?". Дельную мысль предложила Айрин.

— Горгоны же видят насквозь бытие? — Медуза утвердительно кивнула.

— Самоубийца, понимаете? Нам нужна самоубийца! Юное тело существа, которому надоело жить. В момент, когда душа покинет тело, ты, Мэди, заберешь его себе. Да, точно, — она радостно захлопала в ладоши. — Такой способ закону не противоречит. Человек убил себя сам, а тело еще не окоченело, значит моторные функции можно реанимировать.

— Чем тебя коматозники не устраивают? — спросил я жену, которую так вдохновила собственная идея, что она забыв про упадок сил, едва не приплясывала от нетерпения.

Она одарила меня таким взглядом!

— По тебе Академия плачет, Крис! Ты напрочь заработался с убийствами и Тайной Печатью. Все позабывал. Это же основы основ! Тело в коме — плен для души. Бывает так, что душа по ошибке попала не в то тело и не может реализоваться. Вроде как освободится ей еще рано, но и тело, как бы, уже без надобности. Так они и существуют, пока срок не выйдет и добрый дядя врач не отключит аппарат жизнеобеспечения.

— Но бывает же, что люди выходят из комы.

Возразил я, Айрин кивнула.

— Бывает. Вот представь: попала душа поэта по ошибке в тело, которое по всем потенциалам в роли поэта никогда не реализуется. Оно сможет стать маляром, бетонщиком или столяром, но никогда не сможет стать поэтом — среда не та. Например провинция, нищета, алкоголизм, — Айрин вздохнула. — Так вот поэтом он не стал, но успел завести семью и напрочь разочароваться в жизни. Он не может продолжать жить в том качестве, которое навязано ему жизнью, и от безысходности впадает в кому, как в спячку. Но родные его не бросают и приходят к нему в больницу, умоляя остаться с ними и не оставлять их, тогда бывает, что из комы выходят и остаток жизни живут ради близких людей. Вот поэтому коматозники, нам не подходят. Это то же самое, что убить человека: статья, Башня и все такое.

Я вздохнул.

— Понятно. Непонятно почему, ты так боишься Башни.

Рини фыркнула.

— Ну, знаешь, по-всякому может быть. Уничтожат судью, прищучат заговорщиков и вот тогда правосудие возглавляемое Советом Концессий, обратит свои взоры на тех, кто в смутное время творил беспредел. Башня Правосудия еще стоит, хвала Преверу, а значит есть надежда, что вся мерзость, которую распустил судья, будет вновь поймана и рассажена по клеткам. И мне не хотелось бы оказаться в их числе.

— Нашла, — тихо сказала Медуза, сидевшая все это время с отрешенным взглядом, сканируя сознанием информационное поле бытия.

— Где? — хором выпалили мы.

— Здесь, в Москве. Девочка, модель, 20 лет. На мой взгляд очень красивая и очень глупая.

— Причина? — заинтересованно уточнила Рини.

— Человеческая. Несчастная любовь.

— Способ? — Этот вопрос интересовал меня.

— Снотворное и алкоголь.

Взгляд Медузы оставался все таким же отсутствующим и застывшим. Глазами она видела нас с Айрин, сознанием несчастную девочку — модель.

— Наши действия? Есть варианты?

Медуза раздосадовано вздохнула.

— Ребят, решайте сами, я пока за ней наблюдаю. У нас есть еще минут семь, потом у нее остановится сердце.

— Где она? — спросил я.

— Одна в своей квартире. Еще минут пятнадцать туда никто не придет. Потом должен прийти ее друг за своими вещами. Она надеется, что он успеет ее спасти. Он бы успел, если бы не задержался у новой подружки.

У Айрин азартно заблестели глаза.

— Хочешь сказать через семь минут, ты сможешь занять ее тело?

— Да, и у нас будет семь минут до прихода ее друга.

— Квартира ее?

— Да.

— Ну мы этому гаду покажем!

Горгона удивленно уставилась на Айрин.

— Зачем? Ей уже не поможешь.

— Из женской солидарности, — недобро ответила моя жена.

Новое тело Медузы.

Имея возможность перемещаться мгновенно, мы отправились в нужную нам квартиру. Медуза прошмыгнула в ванну к несчастной девочке самоубийце, а мы с Рини исследовали квартиру. Великолепная, роскошная квартирка. Теперь она принадлежит нашей Мэди.

На столике, в прихожей валялся пухлый конверт из которого торчала пачка цветных фотографий. Я заинтересованно взял его в руки, вынимая фото. На всех фотография было одно и тоже: слащавый хвощ обнимающий крашеную белобрысую девицу. Я посмотрел на конверт: фирменная печать частного детективного агентства.

— Похоже девочка нанимала детектива, — предположил я, протягивая фотографии Айрин.

Она внимательно посмотрела каждую.

— Ну и вкус, — неодобрительно прокомментировала она. — Было бы, по кому убиваться! — Рини небрежно отбросила фотографии обратно на столик.

— А вот и я! — Прошелестел приятный, хрипловатый голосок.

Мы обернулись и увидели новое тело Медузы. Перед нами, кутаясь вместо крыльев в маленький шелковый халатик, стояла очень миленькая девочка. Прямые, темно-каштановые волосы до плеч, серовато-синие глаза в обрамлении невероятно пушистых ресниц, чувственный овал губ, узкий подбородок, сногсшибательной красоты тело. Одним словом — мечта!

— Великолепно выглядишь, дорогая! — Айрин обняла ее и чмокнула в щечку.

— Пойдем, помогу тебе одеться. Крис, прими пока ванну! Напоминаю тебе, прямо отсюда ты должен будешь отправиться на бои.

Она многозначительно подмигнула мне. М-да, не дает девочкам покоя факт, что сильнейшие воины Легиона будут драться обнаженными, а они этого не увидят. Усмехнувшись, я направился в ванну.

Я разделся по пояс и готов был уже скинуть джинсы, как в дверях заскрипели ключи. Мне было слишком интересно, посмотреть на кретина, вынудившего свою женщину захотеть себя убить. Не утруждая себя обратным одеванием, я вышел из ванной. Да, это был тот самый гееподобный слизняк.

— Привет, — удивленно выдавил он, уставившись на мой гармонично развитый, голый торс, украшенный шрамами.

— Здорово, — ответил я мрачно.

— А где Маришка? — тупо спросил он, опуская ключи на столик, возле двери. Кажется Айрин хотела его проучить? Могу принять посильное участие.

— Маришка здесь, а ты кто такой? — В моем голосе отчетливо прозвучала угроза.

— Друг. Я просто друг, — испуганно выпалил он, не решаясь пройти.

— Откуда у тебя ключи, друг, просто друг? — поинтересовался я еще мрачнее.

— М-м-м, у меня? — Он был явно напуган, не ожидая подобного поворота событий. Наверняка влюбленная Маришка никогда не давала ему повода сомневаться в том, что он у нее единственный. Сейчас, столкнувшись в ее квартире, куда он приходил как к себе домой, с мускулистым, серьезным соперником, он был растерян.

— Да. Откуда у тебя ключи от этой двери? — я ткнул пальцем на дверь за его спиной.

— Маришка дала, — его глаза были готовы повылазить из орбит от страха.

Он попятился, упираясь в дверь. Отлично, значит я еще могу производить впечатление на противника, сегодня на боях мне это может пригодиться.

— Твоя фото-сессия? — я сунул ему в руку конверт с фотографиями из детективного агентства. Он вынул их из конверта, и внимательно просмотрел.

На его лице отразился ужас.

— Откуда это? — убито спросил он, и крутанув в руках конверт, посмотрел на печать.

Его губы скривились.

— Она что, следила за мной?

— Кто? — на этот раз мой голос звучал еще злее.

У парня задрожали руки. Он чувствовал, что здорово влип.

— Маришка наверно, раз они здесь, — он указал на фото.

— На кой черт ты ей сдался "просто друг"? — Я оперся рукой на дверь за его спиной, приближая к свое лицо к его, напуганному и побледневшему, лицу.

— Мы встречались раньше, — попытался объяснить он, виновато опуская глаза. — Теперь нет. Я вообще-то за вещами пришел и ключ вот, — он споткнулся на полуслове.

Из комнаты вышла Айрин в обнимку с Медузой. Конечно же смазливый хвощ видел в Медузе свою несчастную Маришку. На Медузе было надето маленькое, расшитое сверкающими камушками алое платьице, алые туфельки на высоченных шпильках. Волосы сколоты в сложную прическу, в этом Рини была мастерица, легкий макияж, шлейф дорогих, пряных духов с едва уловимой ноткой морского бриза.

Рини тоже выглядела потрясающе. Фиолетовое платье, сверкающее стразами, казалось было создано специально в тон ее глазам. Старинный кулон на тонкой золотой цепочке, лежал в ложбинке на груди, а водопад черных волос отражал свет, переливаясь словно шелк.

На какое-то время у мальчика отвисла челюсть.

— Крис, кто это? — ледяным тоном поинтересовалась Медуза. Парень вытаращился на нее, пытаясь понять шутит она или говорит серьезно.

— Я твой друг, — хрипло выдавил он.

— У меня нет друзей геев, парень, — высокомерно заявила красотка в алом, вскидывая тонкие бровки.

— Ты накурилась, что ли? Еще вчера кто в трубку ныл, как он скучает?

Медуза холодно усмехнулась.

— Точно не я, — тоном не терпящим возражений, она отгородилась от нелепых заявлений. — Я тебя первый раз вижу, не могла я скучать по такому, как ты. Ты пародия на мужчину, жалкая пародия, фу. — Медузу передернуло.

— Я все понял. Ты устроила за мной слежку, узнала, что я встречаюсь с Таней и решила поизмываться надо мной. С меня хватит, я только пришел забрать вещи. Ключи вот, возвращаю.

— Вещи? — Рини нахмурилась. — Дорогая, я поняла: он хочет тебя ограбить?

— Никого я не хочу грабить! — не выдержав, заорал парень. — Здесь еще остались мои вещи и я хочу их забрать!

Короткая вспышка и я увидел, как поменялась картинка. Медуза молниеносно оказалась возле гееподобного молодца, приподняла его за шейку, и удерживая где-то под челюстью, слегка приподняла его над полом. Ее глаза светились желтым огнем.

— Ты думал, бросил меня? — зловеще уточнила она, заглядывая в его глаза своими светящимися, желтыми огнями.

— Обижать людей нехорошо, — поучительным тоном заметила она, — тем более близких. Знаешь, что такое сострадание? — ее вкрадчивый голос ужасал.

Лицо парня налилось кровью от легкого удушья, он слегка трепыхал тощими модельными ножками, а ручками пытался разжать стальные пальцы горгоны. Но таких Персеев она повидала немало, и справиться с ней, пареньку было не под силу.

— Женщины — живые люди, — добавила Рини. Ее глаза тоже горели синим огнем едва сдерживаемого гнева. — Живыми людьми нельзя играться! Даже бессмертных за это наказывают!

Медуза поставила свою жертву на пол, не разжимая пальцы на его шее и продолжая удерживать его почти вмяв спиной в дверь. Дышать он мог, но очень плохо. Вторая ладонь Медузы запечатала ему губы. На его лице читался вселенских масштабов, ужас. Его мозг отказывался осознавать то, что видели глаза: его хрупкая, безобидная Маришка, превратилась в натуральную горгону Медузу. Нас с Рини он видел впервые, и от всего происходящего его связь с реальностью пошатнулась.

— Про то, что все возвращается, как бумеранг, слыхал? — Парень согласно моргнул, кивнуть он не мог.

— Твой бумеранг вернулся!

С этими словами Айрин крутанула пальцами в воздухе, едва шевельнув губами. Хрустнуло четыре сустава: локти и колени. Издав нечеловеческий, душераздирающий вопль, парень потерял сознание.

— Ты будешь помнить ее лицо, будешь помнить, что я сделала это с тобой из-за того, что ты бросил ее, а она умерла. Все остальное исчезнет из твоей памяти.

Рини коснулась его лба и встряхнула кистью, как будто стряхивала с пальцев капли воды. Он не смог бы стоять на переломанных ногах, поэтому Медуза продолжала удерживать его под челюсть, прижав к двери.

— Сгинь! — вскрикнула моя жена, толкая перед собой воздух. Парень исчез.

— Кто-нибудь найдет его на улице, вызовет врачей, — спокойно, как будто речь шла о погоде, произнесла Айрин с чувством выполненного долга, хрустя суставами кистей. Ее гнев испарился, огонь в глазах погас.

— Зачем ты сломала ему суставы? Кости тебя, что, принципиально не устраивали? — неодобрительно проворчал я. Жена одарила меня тяжелым взглядом, сквозь злобно прищуренные веки.

— Я оставила ему жизнь. Он же — жизнь отнял.

Медуза молча кивнула. Все ясно, женская солидарность. В таких вещах дамы всегда более жестки, чем большинство мужчин. Медуза одобряла действия моей жены и я предпочел отступить.

— Рини, соберите необходимые для Медузы вещи, а я пошел в душ. Бои уже начались и я должен торопиться.

Бои.

Теперь я был спокоен за Айрин. Возле ее постели неотлучно будет находиться Медуза, пообещавшая впустить только Лиаду и Соню, но в случае чего, готовая оборонять мою жену даже от них. Я ей верил, она справится. Невозможно незамеченным пройти мимо существа, обладающего способностью видеть насквозь бытие. Возможно вас заинтересует вопрос как, тогда судье удалось заточить ее в Башню? Отвечаю, она сразу сказала мне, что ей смертельно скучно и заточение в Башню она воспринимала как разнообразящее жизнь приключение. Наверняка она вышла бы оттуда и без моей помощи, если бы по-настоящему этого захотела.

Никогда прежде у Медузы не было друзей, кроме двух родных сестер. Никто не рисковал ради нее жизнью, никто не целовал в щечки, не ласкал ее змеек-волос, никто не называл, как Айрин: "дорогая моя девочка" и не залечивал, как она же, раны на крыльях. Теперь у Медузы были мы, и она не собиралась с нами расставаться.

Скачок во времени отнял у меня силы. Я заранее об этом знал и был готов к этому обстоятельству, поэтому переместился в свою комнату за час до начала боев.

Распахнув дверь, я застал в комнате мальчика камергера, который расставлял по вазам букеты цветов. Увидев меня, он почтительно поклонился.

— Я из обслуживания комнат, мессир, это все передали для вас. — Он обвел руками цветочное поле. — С наилучшими пожеланиями в преддверии победы на боях.

— Это все? — я имел в виду цветы, удивляясь их несметному количеству, но паренек не понял меня.

— Нет, есть еще письма и подарки, — он с любопытством рассматривал меня. Еще бы впервые увидеть маршала Легиона усыпившего целое королевство транквилизаторами! — Вот здесь, на столике.

Ускоренно распихав цветы по вазам, он удалился, чтобы не мешать моим приготовления к боям. Я осмотрелся. Во всех букетах торчали открытки с именами отправителей и их пожеланиями. Славная традиция, раньше я с таким не сталкивался!

Среди подарков была ваза ягод ризли от Самаэля, очень кстати для восстановления моих сил. Отутюженный шелковый халат от Лиады. Зелье от ушибов и ссадин, и склянка мази, заживляющей переломы и рваные раны от Айрин и компании ее ведьм. От них же снадобье "несокрушимости". "Используй это перед боем, это сделает тебя непобедимым", — прочел я почерк жены на привязанной открытке. Короткая записка от Лиады: "Будь умницей, зайду перед боями". Бутылка шампанского и огромный букет цветов от Медузы. И когда успела!?! Великолепные белые розы с одним многообещающим словом в открытке: "Увидимся…" и подписью: Донна….

Вот это было интересно. Меня предупреждали, что она уже здесь. Теперь я увидел наглядное подтверждение тому насколько, она уже здесь!

Тихонько стукнув в дверь, ко мне вошла Лиада. Белоснежное шелковое платье, белоснежная прохладная кожа, белокурые, как первый снег волосы. Она вся светилась, как первый снег. Эту снежную белизну разбавлял голубой жемчуг, точно подобранный под цвет ее глаз. Он украшал ее шейку и руки, на узких хищных коготках сверкал белый, с голубой искоркой, лак.

Не говоря ни слова, она кинулась ко мне и крепко стиснула в объятиях. От свежего запаха ее кожи и волос у меня закружилась голова. Лиада коснулась губами моей шеи и, понюхала меня, как бы желая убедиться, что это точно я, а не моя копия и поспешно отстранилась, оглядываясь на дверь. Убедившись, что никто следом за ней не вошел, она тихо шепнула.

— Какой ты молодец, Кристи, что вернулся живым! Когда я узнала от Айрин куда ты направился, чуть с ума не сошла! — Она поспешно, все еще опасаясь, что могут войти поцеловала меня, не в силах сдерживать легкую дрожь, и отошла от меня.

— Как Соня? — спросил я, жадно впиваясь глазами в мою любимую девочку.

Как же я по тебе соскучился, детка! Белоснежный щелк не скрывал, а подчеркивал соблазнительные изгибы ее тела. Какая же ты красавица, девочка моя, как в первый раз подумал я, рассматривая ее. Она слышала мои мысли, говорить в слух не было необходимости.

— Соня в порядке, держится молодцом, как будто ничего не случилось. Шутит даже, — Лиада улыбнулась. — Замышляет какую-то проказу, глаза хитрющие и нос снова по ветру.

Она улыбалась, лаская меня глазами, и я чувствовал, как по коже бегут мурашки.

— К тебе еще собирался заглянуть Самаэль, нужно было объяснить тебе правила. Прежде ты в этих боях не участвовал. Но когда он узнал, что к тебе собираюсь зайти я, поручил это мне. Не хотел нам мешать, — на ее лице была благодарная улыбка, адресованная моему боссу.

— Понятно, дал нам шанс побыть вдвоем, — кивнул я. — В подобных боях я участвовал, было дело, только дрался я не за кубок королевства, а за свою свободу. Что там будет, я примерно представляю, но если тебе известны какие-то особые местные традиции, рассказывай, мне интересно.

Лиада посмотрела на часы.

— Через полчаса за тобой зайдут почетные пажи, которые будут сопровождать тебя до ринга. Ты пойдешь туда голышом, сверху можно только халатик, — она указала на свой подарок. Халатики снимают перед поединком, уже на ринге, — она многозначительно улыбнулась. — Кое-то мечтал на это посмотреть.

Она вздохнула.

— Самаэль кое-что тебе прислал, просил проследить, чтобы ты обязательно это съел. — Ли подвинула ко мне вазочку с ягодами.

— Бои проводятся по пяти номинациям: первая — рукопашные бои или кулачные, тут не принципиально, в общем бои без оружия используешь только тело. Вторая — бои на палках, побеждает тот, кто раньше сломает о противника обе палки. Третья — на шпагах или рапирах, условия ты и сам прекрасно знаешь. Четвертая — бои на мечах и пятая на ножах.

Лиада вздохнула, и я ясно увидел, как сильно она боится за меня.

— В финале дерутся двое, еще раз по всем номинациям. Победивший получает Платиновый Кубок королевства, очень почетная пожизненная награда, вроде Оскара. Запретов всего три: не бить в пах, не травмировать специально друг другу глаза и не кусаться.

Я расхохотался. Лиада строго посмотрела на меня, нахмурив аккуратные, тонкие бровки.

— Это не смешно, Крис, бывали случаи. В правилах говорилось в пах не бить, но укусить никто запретить не додумался, вот и внесли поправку.

В следующее мгновения я упал на диван, корчась от безудержного смеха.

— Неужели кусали? — сквозь смех и слезы, спросил я. Лиада осуждающе посмотрела на меня, но не смогла сдержаться и тоже заулыбалась.

— Кусали, Кристи.

Я захохотал еще пуще.

— Ли, понимаешь, бои-то голышом! И, что кусали в голый, волосатый пах? — Я покатывался от смеха не в силах обуздать свое воображение, слишком живо мне представлялась эта картина. Моя прекрасная блондинка расхохоталось следом за мной. Представила.

— С правилами все? — отсмеявшись, еле выдавил я.

— Все. Я верю в вас, маршал Лантье, — полушутя — полусерьезно сказала она, склоняясь в реверансе. — Возвращайтесь с победой пить шампанское из королевского кубка.

Я подхватил ее на руки.

— Когда в меня верит такая женщина, я не посмею потерпеть поражение.

Я крепко стиснул ее, зарываясь носом в ее волосы, запоминая ее запах.

— Я люблю тебя, моя девочка, — прошептал я в ее маленькое ушко.

— И я люблю тебя, Кристи, — еле слышно отозвалась она, мягко отстраняясь.

— За тобой уже идут. У нас осталось минуты три, теперь о главном. Ты уже нашел Сонин подарок?

— Нет, еще не успел.

Лиада окинула взглядом цветочный сад и подарочную кучу.

— Не мудрено. — Она подошла к куче и почти не глядя, выудила оттуда красиво упакованную коробку и протянула мне.

— Вот, разверни.

Я разорвал красную, шуршащую бумагу и на свет появился черный, полированный, деревянный футляр.

— Что это? — удивленно спросил я.

— Открой, — на лице Ли засветилась загадочная улыбка.

Я нажал на маленькую серебристую кнопочку и крышка автоматически открылась. Внутри, на красной бархатной подушке лежали два сверкающих клинка.

— Для боя в пятой номинации, — пояснила моя любимая кровопийца. — От принцессы дамасской, дамасские кинжалы. Самая лучшая в мире сталь и бриллиантовая заточка, они сделаны по спец заказу. Возьми, подержи в руках, — посоветовала Ли.

Я вынул кинжалы и внимательно разглядел рукоятки. Усыпанные крошечными алмазами, они удобно легли в ладони. Оружейники использовали алмазы для придания рукояткам шероховатости. Кинжалы потрясали, по всем параметрам превосходя все виденные мною за тысячу лет, шедевры оружейников.

— Где она это взяла? — потрясенно спросил я. На губах Лиады появилась загадочная улыбка.

— Возвращайся победителем, и она сама тебе расскажет.

В дверь постучали. Лиада сунув мне в руки плечики с халатом, втолкнула меня в спальню переодеваться, а сама поспешила встретить пажей.

Дурацкое, скажу я вам, ощущение, когда идешь по дворцовым коридорам в шелковом халатике на голое тело. Сзади и по бокам конвой королевских военных пажей в парадной форме, а я, словно этакий миллионер у бассейна, в шелке и шлепанцах. М-да-с, пренеприятное ощущение.

Слуги, случайно попадавшиеся нам на встречу, изо всех сил старались не пялиться на мужественного, красивого меня в черном шелковом халатике и с черным футляром под мышкой. Один из пажей предложил мне себя в качестве оруженосца, но я отверг его предложение, футляр с кинжалами придавал мне уверенности.

Странно, но по пути мы не столкнулись ни с одним из других участников боев.

— Такие правила, — пояснил мне один из пажей.

Замечательные правила! Меня почти голого ведут неизвестно куда. Будь я судьей, желающим убить Кристиана Лантье, лучшего случая и желать нельзя! На чужой территории, под конвоем, из оружия только два кинжала и те, в футляре и неизвестно можно ли ими убить оборотня. Сомнительно, если они не покрыты серебром. Наверно в любой момент я могу щелкнуть пальцами, если конечно коридоры не построены на знаках. Неприятный холодок в груди я списал на хроническую паранойю, сформировавшуюся из-за вечного ожидания угрозы.

Галерея вывела нас в южное крыло замка. Два гиганта распахнули передо мной решетчатые ворота, и я оказался в зале для боев. Стены здесь были выложены из шлифованных камней, к стенам крепились факельные кронштейны. Факелы, разумеется, горели, успешно коптя потолок. Я отметил хорошую вентиляцию. Великолепно, угореть от дыма нам не грозит! Войдя в ворота, я погрузился в море света и звуков. Ревели трубы, взволнованные голоса на трибунах жарко спорили о предстоящих состязаниях. Все взволнованно ожидали выхода рефери.

Зал для боев был единственным залом во дворце, где не было и намека на роскошь. Ничто не должно было отвлекать участников от боя. Трибуны и ринг были выполнены по принципу стадиона. Высокие, в несколько ярусов, трибуны были заполнены до отказа участниками боев и их болельщиками.

Верховные демоны, представлявшие на боях судейскую коллегию, сидели в третьей ложе, откуда им прекрасно все было видно и не было опасной близости от ринга.

Участники боев занимали весь второй ярус. Так же, на втором ярусе сидела охрана, оруженосцы и прочая обслуга состязаний. Все ярусы выше третьего занимали болельщики и зрители.

Среди участников в разноцветных шелковых халатиках, я выделил Курта Лингстрема. Он приветственно помахал мне рукой. Один из кураторов боев, проводил меня в ложу участников и усадил рядом с бароном.

— Подарок принцессы дамасской? — спросил Курт, кивая на футляр в моих руках.

— Так на нем было написано, — подтвердил я.

— Великолепный подарок, — одобрительно кивнул барон. — У тебя еще будет возможность его оценить.

Заиграла музыка и на ринг вышли танцоры. Прекрасные обнаженные тела, кожа чуть тронутая загаром, они танцевали, используя элементы боя из всех номинаций. Это было очень красивое и тонизирующее зрелище.

— Вы знаете по какому принципу будет проводиться отбор участников? — обратился к Курту его сосед слева, щуплый рыжий паренек.

— Наверняка, как и всегда, обычная жеребьевка, — пожал плечами барон. — Крутят барабан и вызывают пару на ринг. Вы здесь впервые?

Рыжий паренек утвердительно кивнул.

— Впервые. Меня зовут Вацлав Стовацки. Я — последний принц из династии польских королей-оборотней, — поклонившись, представился он.

— Барон Курт Лингстрем, полковник Легиона, сообщество Пьющих Кровь, — в свою очередь представился Курт.

Пока они мило знакомились, я оглядывался по сторонам, осматриваясь. Явных выходов из зала было два. Один, через который я вошел, другой точно напротив, куда закончив танцевать, удалился шоу-балет. Вероятно, этот выход использовался, как служебный.

— Я знаю, что сюда ежегодно съезжаются самые лучшие и самые знатные воины Легиона, — донесся до меня голос Вацлава. — Всех беспокоит только один аспект, — продолжил польский принц. — Говорят, сегодня в боях будет участвовать сам маршал Легиона. Я еще не видел, кого назначили на этот высокий пост, но существует мнение, что он не должен проиграть. Думаю, если он не уверен в своих силах, лучше бы ему не участвовать в боях, а быть просто почетным гостем. Я слышал он хороший человек. У нас так давно не было в маршалах хороших людей, — посетовал Стовацки.

— Ей-богу барон, лучше бы он не участвовал.

Курт насмешливо вскинул брови.

— Почему вы так уверены в том, что маршал непременно потерпит поражение?

Стовацки сделал большие глаза, как бы не понимая с чего Курт смог сделать такие выводы.

— Я вовсе в этом не уверен. Я искренне надеюсь, что Совет Концессий назначил на пост маршала достойного кандидата! Я лишь хотел заметить, что маршал обязан быть лучшим.

Курт усмехнулся, его глаза вспыхнули озорным огоньком.

— Разрешите вам представить моего друга, Кристиана дю Плесси де Моргана Лантье, назначенного Советом Концессий на пост маршала Легиона. — Курт указал на меня, почтительно кивая мне и прикладывая к сердцу ладонь.

Я повернулся к польскому принцу и встретился с ним глазами. На его лице отразился ужас. Я его понимал, столько всего сказать насчет меня в моем присутствии, было от чего смутиться. Стовацки с недоверием посмотрел на меня, этот взгляд мне тоже был понятен. Он увидел перед собой не устрашающую груду мышц, а самого обычного смазливого паренька. М-да, я очень хорошо его понимал!

— Познакомься, Крис, это Вацлав Стовацки, последний из династии польских королей-оборотней.

— Не стоит беспокоиться, — улыбнулся я сконфуженному принцу. — Обращаться с оружием я умею. И хотя звание маршала Легиона подразумевает под собой стратегию и командование армией, а не использование в бою грубой силы, у вас будет возможность убедиться, что воин я хоть куда и драться обучен.

Принц залился краской и забормотал цветистые придворные извинения. А вот на ринг в это время вышла настоящая гора мышц. В крови этой самой горы явно прослеживались гены Титана или Атланта.

— Это Громобор, — тихо пояснил Курт. — Он рефери боев, сейчас он зачитает правила и начнется шоу.

— Он, что из героев Эллады? — шепотом спросил я, я не помнил такого имени в мифологии.

— Нет, он славянин. Его папа громовержец Перун. Есть легенда, что он оказал отцу противостояние, поборол его молнии, отсюда и его имя Громобор. Вечное противостояние отцу.

— Ясно, что-то наподобие ситуации противостояния богу, христианского Сатаны.

— Похоже, — улыбнулся Курт. — Если честно, мне это непонятно. У нас с Лиадой не было воин с отцом.

— Приветствую вас на ежегодных боях за Платиновый Кубок королевства Луны! — громовой рокочущий голос, перекрыл голос Курта, заглушил все прочие звуки, вытесняя их собой.

— Я вижу здесь, среди собравшихся, многих почетных воинов, и воинов уже обладающих Кубками, завоеванными в прошлые годы. Это может значить только одно: сегодня нас ожидает великолепное зрелище! Мне приятно сообщить вам, что в сегодняшних боях принимает участие вновь назначенный маршал Легиона!

Он указал на меня и тот час же, прожекторы выхватили меня из толпы. Проревели фанфары и все, кто до сих пор не имел счастья меня лицезреть, обратили в мою сторону свои светлые взоры. Звездный час: Я — суперзвезда!!! Немедленно все, все побросали и смотрим на нового маршала Легиона. Аплодисменты.

Я встал, приложил правую руку к сердцу и склонил голову, показывая свою готовность служить на благо Зи Пи. И как по команде, все присутствующие встали, отвечая мне тем же жестом. Я с удивлением отметил, движение в ярусе верховных демонов и увидел, что и они встали, повторяя жест служения Пондемониуму и Легиону. Процедура торжественного приветствия длилась около трех минут и вымотала меня морально сильнее, чем мысль о моем возможном провале на боях.

Но вот, прожекторы снова переключились на ринг, освещая мощную фигуру рефери.

— Напоминаю правила проведения боев! — громовым голосом провозгласил рефери. — Воины встречаются на ринге в условиях максимального равенства, поэтому обращаю ваше внимание на необходимое условие участия, — он свирепо оглядел трибуны.

— Никакой боевой трансформации! Спрячьте поглубже ваши клычки и коготки! Никакой боевой трансформации и никакой одежды! Каждую единицу оружия перед началом боя будут досматривать, за все махинации со скрытыми кнопками и лезвиями буду жестоко карать, так что, — он яростно оглядел ярус участников и зловеще проскрежетал, — не искушайте меня.

Несколько секунд он разглядывал трибуну, выдерживая паузу, чтобы до всех хорошенько дошли его слова, потом вздохнул, недобро глянув исподлобья и продолжил.

— Ринг стоит на знаках, даже не пытайтесь колдовать, все ваши тихие бормотания заклинаний пройдут даром, поэтому не сотрясайте воздух понапрасну. Каждый участник будет проходить личный досмотр. Контактные линзы будем выявлять детектором, во избежание осложнений, настоятельно рекомендую вам все ваши линзы оставить оруженосцам, иначе я вам не завидую.

— Не понял, зачем снимать линзы? — удивленно повернулся я к Курту.

— Ты когда-нибудь встречал среди бессмертных кого-то с плохим зрением, Крис?

Я не помнил, скорее всего, никогда не обращал на такую мелочь внимание.

— Я не помню, а причем тут зрение?

— Бессмертным не нужны контактные линзы, у них не бывает проблем со зрением, — улыбнулся Курт. — На боях же, некоторые умники использовали их для того, чтобы скрыть начальную стадию трансформации, как ты уже мог услышать, здесь это запрещено. В прошлом году поймали парочку, — барон сочувствующе вздохнул. — Теперь всех досматривают. Если интересно, напомни потом, расскажу.

— Снять все! — продолжал грохотать бас Громобора. — Украшения, пирсинг, парики, протезы. Повторяю еще раз, кого поймаю, тому я не завидую, — он вновь обвел зал пылающим взором. — Стероиды определю по запаху вашего пота, без всякого анализа крови. Соответственно тем, кто накануне имел глупость принять допинг, настоятельно рекомендую добровольно взять самоотвод, на ринг даже не суйтесь. Здесь проводятся честные бои, любое мошенничество, будет восприниматься мной, как личное оскорбление и приравниваться к преступлению.

Глаза Громобора из-под густых бровей, огненными лучами буквально прожигали насквозь.

— В каждой номинации есть свои нюансы, о них я буду предупреждать перед началом боя. Бои идут до конечного финала и могут длиться до трех суток, но здесь мы с вами вне времени и сколько бы не длились бои, вы покинете зал в тот же день и час, что и вошли сюда. С момента начала боев и до их окончания никто этот зал не покинет, как только пройдет жеребьевка и гонг пробьет три раза, ворота будут заперты. Участникам решившимся на самоотвод, надлежит покинуть зал перед жеребьевкой или придется сидеть здесь с нами до конца. Пары бойцов определяются жеребьевкой, лично моей рукой. Запомните, на этом ринге есть только один бог — это я!

Я недоуменно посмотрел на Курта.

— Не напрягайся, Крис. Он прав, те кто не согласен с таким положением вещей, могут отказаться от участия, но если ты выходишь на ринг, там только один бог — он. Он жесток, но справедлив и умеет быть другом тем, кого уважает.

— Когда, ты успел поучаствовать в этих боях? — с восхищением спросил я.

Курт задумчиво посмотрел сквозь меня, и я понял, он не хотел об этом сейчас говорить.

— Довелось однажды, — тихо ответил он.

— Первая номинация — кулачные бои! — удваиваясь акустическим эхом, прозвучал голос рефери. — Двое бьются до первого нокаута. Учитывая, что вы все здесь бессмертные и регенерация у вас нечеловеческая, к нокауту приравнивается неспособность встать в течение пяти секунд.

Два Геркулесоподобных ассистента Громобора, выкатили на ринг барабан для жеребьевки и вынесли приборы для тестирования оружия и детектор для выявления линз.

— Сейчас я зачитаю список заявленных участников. Тот, кто желает взять самоотвод, говорит об этом сразу, после того, как я назову его имя. Названный мною участник встает и говорит: "да" или "нет". После подтверждения участников по списку, состоится жеребьевка.

— Может ну его на фиг? Не будем сегодня драться? — улыбнулся я, обращаясь к Курту. Барон де Лингстрем все тем же невидящим взглядом посмотрел сквозь меня и отверг мое предложение.

— Вы обязаны, Крис, да и я тоже.

Я подозрительно посмотрел на него, желая знать причину этого его невидящего взгляда. Что за мысли в этот момент так занимали его, что забывшись, он обратился ко мне на "вы"?

* * *

Прозвучали имена всех участников. Мы с бароном, разумеется, ответили "да" и нас утвердили для жеребьевки. Со зловещим лязгом закрылись замки на воротах, отрезая путь к отступлению.

Закрутился барабан, и на ринг вышла первая пара. Громоборец подходил к ним по очереди, вдыхая запах их тел, и ощупывая синим лучом прибора их глаза. Теперь, я смог увидеть, как выглядят со стороны олимпийские игры древности, когда спортсмены состязались без одежды.

Удар гонга, крик рефери о начале боя и, что называется: mortal combat!!! Музыка сопровождающая бои была соответствующей. Двое бессмертных принялись месить друг друга всесокрушающими мощными ударами. Боевики всех спецотрядов мира, сошли бы с ума от зависти, наблюдая за техникой, отточенной веками и дополненной неслыханной для людей, силой и скоростью. Да, зрелище впечатляло.

Поначалу силы воинов были равны, потом тот, что оказался выносливее, начал одерживать верх над противником. Он измотал его серией ударов, под которыми невозможно было устоять, и выбил его в тот самый пятисекундный нокаут, необходимый для полной победы.

После первой пары, на ринг вышла вторая, потом третья и я почти расслабился, как вдруг рефери провозгласил мое имя…

Моим противником стал Валенсиан Александр Стоцкий. Превер услышал мои молитвы, но он дал фавориту принца шанс выжить. Драться с ним на ножах или мечах, стало бы истинным удовольствием для меня. Но видно Превер еще не желал его смерти, и не дал мне в полной мере выместить на нем мою ярость за то, что он сотворил с Вайолет. Я был благодарен судьбе хотя бы за этот шанс: просто, по-мужски, набить негодяю слащавую морду.

Уже зная процедуру, я вышел на ринг и вручил рефери футляр с ножами.

— Я буду участвовать во всех номинациях. Это мое оружие и я готов представить его на проверку.

Рефери склонил голову, торжественно принимая футляр.

— Вот уже четыре века в этих боях не участвовал ни один маршал Легиона. Я желал бы иметь честь вернуть вам футляр.

Я понял его, этой фразой он хотел выразить свою надежду на то, что я дойду до третей номинации в состоянии пригодном для продолжения боя. Напрасно он тревожился. Меня переполнял гнев, и я был настроен ни в коем случае не допустить надо мной победы Стоцкого. Любой ценой.

Валенсиан вышел на ринг в сопровождении пажа. Он приветственно кивнул мне, сделал знак обслуге и тот час за моей спиной возник еще один паж. Громоборец приблизился, поднимая руку с прибором. Яркая вспышка прошила мои глаза; глубокий вдох поверка на допинг, легкий кивок — все в порядке. Валенсиан прошел ту же процедуру. Рефери вытянул между нами руку, ребром ладони вниз, давая нам сигнал приготовиться. Мы синхронно скинули халаты на руки пажам, обнажая тела и вставая лицом, друг к другу.

У Стоцкого оказалось красивое, татуированное тело, замысловатая готическая вязь оплетала его руки и плечи. Четкие черные контуры выдавали работу профессионала, никакой размытой синевы свойственной кустарным любительским "портакам", высокохудожественное произведение искусства, настоящий татуировочный боди-арт. Охватывая лопатки, рисунок спускался вдоль позвоночника и заканчивался на ягодицах.

Я понимал Фиалку, Валенсиан был невероятно красив своей утонченной готической красотой. Был бы я девчонкой, наверняка влюбился бы в это воплощение сверх-красоты. Хотя, подумалось мне не без иронии, история знает примеры, когда кое-кому не понадобилось быть девчонкой для того, чтобы влюбиться в это совершенство.

У меня тоже были татуировки: защитная оплетка на левом предплечье с заклятиями на древне-скандинавском, и рунический орнамент слева на груди, закрывающий область сердца. Но вовсе не татуировки привлекли всеобщее внимание к моему телу. Шрамы! Свежие розовые рубцы от перьев-стрел гарпий…

Я быстрым взглядом скользнул по трибуне, где расположились верховные демоны. На их лицах отображались различные эмоции: недоумение на лице Михаэля, как бы задающего мысленный вопрос где меня угораздило пострадать от гарпий; понимающий и одобряющий взгляд Самаэля, готового принять меня даже с Тайной Печатью на архиве; на харизматичном лице Габриэля отражалось уважение и сострадание к моим боевым отметинам.

Верховные демоны не были идиотами, и прекрасно понимали, где я мог получить подобные раны. Наверняка у них появился повод поразмыслить: зачем я полез в Башню Правосудия, нарываясь на ее бессменных стражей. Я отдал должное Михаэлю за то, что он не полез в мой мозг, подслушивать мои мысли и искать на этот вопрос ответ, понимая, что отвлекать от поединка меня не стоит.

Обнажившись, я показал всем, что гарпии атаковали маршала Легиона, и наверняка многих занимал вопрос: при каких обстоятельствах это случилась, равно, как и уважение, что я все-таки остался жив после схватка с античными стражами.

Валенсиан был собран. Он не улыбался, но всем видом показывал свое расположение ко мне. Я же был настроен его побить. Побить жестоко. Память услужливо нарисовала мне полные слез фиалковые глаза Вайолет, ее прекрасное, с такой тщательностью подобранное для этого вечера платье, залитое ее кровью. У меня снова зачесались костяшки…

Это было не мудро и стратегически не верно, — сводить счеты с противником во время боев. В битве голова должна быть светлой, а сердце холодным, иначе глупых ошибок не избежать, но другой возможности выместить свой гнев на фаворита принца, у меня могло не быть…

Прозвучал сигнал к началу боя. Валенсиан занял выжидающую позицию, он ждал атаки от меня, предлагая мне задать тон поединка. Это мне и было нужно. Он не ожидал от меня агрессии, он забыл, что такое настоящая мужская злость. Я нанес ему несколько парных ударов, которые, растерявшись от моего натиска, он отразил довольно слабо, получив при этом значительные повреждения. В его расширившихся глазах явно читалась растерянность и удивление, как будто его оскорбили в лучших чувствах. Я вынуждал его драться жестко, атакуя трудными для отражения ударами. Мне было ни капли его не жаль, вышел драться — дерись! Он отвык от подобной жесткости в учебных схватках, никто не смел, бить королевского фаворита, который к тому же был еще и маршалом королевской армии, в полную силу.

Он попытался нанести мне прямой удар в челюсть, но ему не хватало практических навыков, став маршалом он редко упражнялся в спаррингах. Я уклонился от его удара и, бросая тело в сторону, в полете нанес ему ощутимый удар в область солнечного сплетения.

Валенсиан издал яростный рык, и его глаза полыхнули синим огнем. Мальчик злится? Нельзя, дядя рефери будет ругаться. Я не ошибся.

— Стоять! — ринг буквально накрыло громовым раскатом голоса Громобора и, неведомая сила пригвоздила нас с Валенсианом к полу. — Никакой трансформации маршал! Только честный бой. Немедленно придите в себя и смирите свою ярость!

Тяжело переводя дух, Стоцкий дышал с отчетливо слышными хрипами, и слизывая пену с вырвавшихся их плоти клыков, он мрачно смотрел на меня исподлобья. Медленно его взгляд становился человеческим. Вот так уже лучше детка, теперь продолжим бой, будем драться, как мужчины: плотно и жестко.

— Бой! — Громобор разрешающе взмахнул рукой.

Взгляд Стоцкого покрылся ледяной коркой, но был зол и с этого момента не щадил меня, используя неизвестные мне приемы. Он хорошо реагировал и ярость обуяла его всего один раз. Бой снова был остановлен и вновь продолжен после того, как маршал королевства Луны снова взял себя в руки.

Как я уже сказал, дрался он хорошо, и у него были отличные шансы на победу, если бы его партнером по спаррингу стал кто-то другой, не я. Победить меня в честном бою, шансов у него не было. Пока он нежился во дворце, купаясь в любви принца и придворных дам, я служил Зеркальному Пондемониуму, выслеживая и убивая преступивших закон. Моего практического опыта хватило бы на двоих Валенсианов, плюс меня великолепно стимулировал гнев. Я выместил на нем свою злобу за Вайолет, достаточно быстро отправив в хороший нокаут. Он не мог встать больше пяти секунд. Когда же он поднялся, в его потемневшем взгляде читался только один вопрос: за что я с ним так.

— Победа присуждается маршалу Легиона мессиру Кристиану де Морган дю Плесси Лантье, — торжественно провозгласил рефери, вздергивая мою руку вверх.

Покидая ринг, я почувствовал на себе взгляд. Это взгляд буквально жег мне кожу, я развернулся, встречаясь глазами с Жюсленом. Он смотрел на меня с недоумением, он не понимал моей злости на своего прекрасного фаворита. Все честно, никакой дискриминации по признаку половой ориентации. Я набил маршалу лицо исключительно по заслугам. Маленькое сердечко нашей девочки было разбито и она умерла бы, как Маришка, если бы не была бессмертна. Это был уже второй случай, когда я стал свидетелем самоубийства из-за несчастной любви. Мне вспомнилось, что моя жена сотворила с парнем, бросившим хрупкую девочку-модель. Я, по крайней мере, не выломал Валенсиану ни одного сустава.

Паж накинул мне на плечи халат и удалился. Курт встретил меня понимающим, благодарным взглядом, было видно, у него самого чесались на это руки.

— Навряд ли кто сделал бы это лучше вас, Крис, — снова забывшись, он обратился ко мне на "вы". — Разве, что только я, — его глаза улыбнулись мне.

Конечно он знал про Вайолет, и жалел ее, презирая Стоцкого за малодушие. Бросить девушку в угоду своему повелителю, на такое способен разве что раб или слабак.

Я осмотрелся по сторонам и с удивлением отметил: не смотря на большое уважение, которым пользовался в королевстве фаворит принца, многие смотрели на меня с одобрением. Все-таки оборотни воины до мозга костей, они ценят воинские умения и в этом были объективны, не зависимо от того, кто победил: представитель их сообщества или кто-то другой. Возможно многих коробил факт, что вместо того, чтобы держать в крепких мужских руках власть, принц и его маршал держат в объятиях друг друга.

Получив невероятное удовольствие от зрелища кулачных боев, мы дождались последнего боя, в котором должен был участвовать Жюслен и кто бы вы думали? Барон Курт Лингстрем…

Это было поистине культовое зрелище. Прямой потомок богов и один, из их первейшего творения — оборотень! Оба из древних знатных семей и дерутся на одном ринге друг против друга. Бой был не был прерван ни разу! Оба воина прекрасно владели собой, сдерживая ярость. Жюслена очень стимулировала мысль, что Курт мой друг и этот поединок был его шансом сквитаться со мной за Валенсиана. Курт ненавидел Жюслена по видовому признаку, за Соню и за немужскую страсть к фавориту.

Бой длился уже достаточно долго, но ни один из противников не собирался падать в нокаут. Всем стало ясно: этому бою не будет конца. Громобор принял единственно возможное решение этой ситуации, он остановил бой, объяснив, что время схватки вышло.

— Силы воинов равны, — склоняя голову в знак почтения, произнес он. — Победа присуждается тому из воинов, который достиг высшего звания в рангах внутренних войск, принцу Жюслену.

Это было хорошее правило, политически верное в этом конкретном случае. Я даже вздохнул с облегчением. С одной стороны не пострадало самолюбие Курта, так как в схватке он не был побежден принцем, и Жюслен не оскорбился после двойного поражения.

* * *

Состязание на ножах представляло собой более жесткое зрелище. Несмотря на нечеловеческую регенерацию, бессмертные теряя кровь — теряют и силу. Победа присуждалась тому, кто несмотря на раны, мог стоять на ногах, тогда, как противник уже был не в состоянии.

Жеребьевка определила моим противником могучего польского ведьмака. В сообществе Самаэля ведьмаков использовали…, сформулирую это фразой Стругацких: для устранения ошибок магического производства. Помните поляну с мертвецами, на которую мы угодили в поисках следа Айрин? Устранение этой гадости, как раз и есть работа ведьмаков. Странно, что никто из них до сих пор не занялся этой проблемой.

Мудрая жеребьевка и на этот раз максимально уровняла силы противников. Окажись на месте ведьмака вампир, с его скоростью и регенерацией или оборотень, с той же регенерацией, но вместо скорости обладающий невероятной выносливостью, я вряд ли вышел бы из боя победителем. После всех скачков во времени, я был сильно измотан и даже без потери крови, еле стоял на ногах. У ведьмака скорость заживления ран такая же, как и у меня. Подвижность зависит исключительно от тренировок, впрочем и выносливость тоже. Соответственно победа, будет зависеть не от физиологических особенностей, а от мастерства одного из нас.

Громоборец собственноручно раскрыл передо мной черный футляр с кинжалами. Это был особый жест, тем самым он уберег меня от подмены оружия. У ведьмака не было приготовлено собственных ножей и ему пришлось выбирать из арсенала ринга.

Сигнал к бою, и на меня, оскалив зубы, кинулся русоволосый мускулистый мужик в глазах которого отражалась черная бездна.

Рукоятки ножей, невероятно удобно лежали в моих ладонях, лезвия, с алмазной заточкой, рассекали плоть как нейлон. Ведьмак был силен вынослив и ловок, но я был опытнее, мудрее и подвижнее. И все-таки, несмотря на равенство сил, я начал быстро ощущать навалившуюся усталость. Вспомнились слова Айрин о том, что мне стоило поспать. Ягоды ризли, на которые я так понадеялся, конечно творят чудеса, но и к ним организм привыкает, они не могли восполнить мои силы настолько, чтобы я забыл об усталости абсолютно.

С момента появления в моей жизни Лиады, сразу, как на архив Айрин легла Тайная Печать, моя жизнь превратилась в сверхскоростной локомотив. Разумеется, я не был простым человеком, и наряду с бессмертием обладал многими другими, полезными качествами, но все-таки я был живой и мне, как и простому человеку, временами нужен отдых.

Под ногами чавкало от крови, ее медный запах врезался в ноздри, и от его нестерпимой терпкости к горлу подкатывала тошнота. Неизвестно сколько бы это еще продолжалось, мы оба уже были достаточно изрезаны и истекали кровью, в глазах бесконтрольно темнело, я чувствовал, что еще немного и колени подогнуться, мои ноги откажутся со мной сотрудничать. Это было очень плохо. Ведь я, черт возьми, маршал Легиона!

В очередной раз взмахнув рукой, я увидел, как на рукоятке вспыхивают алмазы. И тут до меня дошло, какой рисунок был выложен из этих алмазов: египетский символ жизни "анх". Вот, о чем я должен думать: жизнь во мне сильнее всего…

Мне очень трудно далась победа, но все-таки, я победил. Он был выше, сила его атак была мощнее, я должен был ему проиграть. Я, вымотанный ранами, скачками во времени, отсутствием нормального сна и питания, и тем не менее, я победил. Мои ладони грел "анх", подарок Сони, напоминая мне о жизни. Жизнь сильнее всего!

Курту выпало драться с польским принцем, и на этот раз ему присудили заслуженную победу. Он был молниеносен и холоден, и я с удовольствием наблюдал за поединком.

Перед следующим состязанием ринг вычистили от крови, настелили новый ковер. Пришла пора битвы на палках. Я помнил правила, рассказанные Лиадой, побеждает тот, кто первым сломает обе палки о противника. Моим противником в этой номинации стал Костя Волконский и я с большой радостью, в воспитательных целях, сломал об него обе палки.

Курту снова выпало драться с Жюсленом, но едва прозвучал сигнал к бою, как эти двое с такой силой схлестнули оружие, что бой тут же закончился в ничью. Победу само собой, как вы понимаете, присудили принцу. По этому поводу оба противника взбесились еще больше. Их сжигало всепоглощающее желание уничтожить друг друга, но какая-то третья сила им этой возможности не давала.

В фехтовании действовали традиционные, для всех турниров, правила. Молодняк, не имеющий счастья жить в средневековье, плохо умел обращаться со шпагой, не было ничего удивительного в том, что побеждали старейшие.

Когда рефери объявил номинацию: сражения на мечах и огласил правила, Самаэль заявил протест.

— Что значит: пока не отрубят конечность или любую часть тела? Я отвожу от участия в этой номинации своих подданных и строжайше запрещаю маршалу Легиона участвовать в этой номинации. Мои подданные, в отличие от подданных мессира Габриэля и Михаэля, не сумеют в считанные секунды отрастить себе новую голову или ногу! Напоминаю вам: послезавтра королевская свадьба и я не желаю наблюдать на этом торжестве калек!

Рефери принял отвод Самаэля, исходя из обстоятельств, это была действительно необходимая мера. Мы все с удовольствием посмотрели увлекательное рубилово на мечах и рефери огласил финал боев. По окончании каждой номинации, в следующую переходили уже не все. Главным было участие в любой категории, но в финал выходили лишь те, кто принял участие и победил во всех пяти номинациях. Из-за отвода в категории: "битва на мечах" все подданные Самаэля и я, в том числе, в финал допущены не были.

Первым дрался Жюслен. Его противником стал экс-король Леонид Волконский. Таким образом, у бывшего короля и будущего, появилась прекрасная возможность выяснить отношения в драке. Это была очень красивая схватка. Короли должны были драться по десять минут с каждым видом оружия. Безупречная техника, мастерски исполненные приемы — потрясающее зрелище. Экс-король был великолепен, но победил, как и следовало ожидать, Жюслен. Я возрадовался такому исходу; окрыленный победой Монтэр не станет сводить счеты с Куртом.

Пока шли последние подготовительные мероприятия к торжественному вручению Кубка, на ринге, под зажигательную этническую музыку, танцевала труппа мужского шоу-балета. Помня о том, что вампиры обладают телепатическими способностями, я мысленно поддержал барона, он благодарно кивнул.

Наконец на ринг вызвали всех участников боев, где в торжественной обстановке мы услышали много хвалебных слов от рефери и жюри. Кубок королевства получил будущий король и под торжественную музыку мы потянулись на выход. Над проходом висело электронное табло, на котором высвечивалось дата и время реального мира. Во время боев, как уже сказал рефери, мы были вне времени. И все-таки по окончанию турнира мы вернулись не в тот же час, а на четыре часа позже. Скачки во времени не поощряются Верховным Советом Концессий об этом я тоже уже говорил.

* * *

В конце галереи нас догнал Самаэль.

— Нужно поговорить, — тихо сказал он. — Приглашаю вас к себе на бокальчик сока ризли.

Медуза молчала, не посылая мне никаких предупредительных сигналов, значит у Айрин пока все в порядке.

— Я согласен, а вы, барон?

Курт пожал плечами.

— Идемте.

В покоях Самаэля было прохладно, в воздухе витал еле уловимый аромат озона. Босс усадил нас с бароном в кресла, в три охлажденных, чуть запотевших стакана он налил и опустился в кресло напротив нас.

— Я очень горд за вас, мессиры, вы прекрасно показали себя на боях. Сок чудесных ягод вернет к вам силу. Скорее пейте, нас ждут дела.

Пока мы пили предложенный нам напиток, Самаэль задумчиво смотрел на Курта, наконец он вздохнул и вымолвил.

— Хочу предупредить вас барон, если вам хоть сколько-нибудь дорога ваша жизнь, не ходите по дворцу в одиночку. Жюслен почти король и ваши счеты с ним в прошлом. Будьте великодушнее, сейчас он слишком опасный противник. Связываться с ним глупо и вам не одолеть его, во всяком случае пока.

Самаэль заглянул в глаза барона, отливавшие сейчас сталью, и добавил.

— Никто не знает, что будет завтра. Если ваша честь так жаждет отмщения, наберитесь терпения — вы же бессмертны. Может статься, вам представится возможность получить удовлетворение.

Понимая что меня в этот разговор никто не приглашал, я молчал, ожидая, пока Самаэль обратится ко мне, но заговорил Курт.

— Это очень темная история, Крис. Я хотел бы, чтобы все это, по возможности, оставалось в тайне.

Барон Лингстрем встал и отошел к окну, так чтобы на него не падал свет от свечей. Он не хотел, чтобы сейчас мы с Самаэлем видели его лицо.

— Жребий не зря дал нам с Жюсленом возможность выяснить отношения. Вот только удовлетворения я так и не получил.

Курт помолчал, как бы собираясь силами.

— У нас с Лиадой была сестра, двоюродная, но росли мы вместе и были довольно близки. Сестра была хороша собой и невинна, как ангел. Ее и звали соответственно — Ангелина. Когда Лиада заболела, и в замок под видом целителя прибыл Владислав, я раньше всех понял кто он по сути. Он не отбрасывал тень и находил дорогу меж капель дождя. Лиада до сих пор не знает об этом, но прежде, чем обратить ее, Драгон сделал бессмертным меня.

Курт вздохнул переводя дыхание, так как говорил быстро и страстно.

— Я предлагал Ангелине бессмертие, но она отказалась, ибо была истинным ангелом и не смогла бы жить, питаясь чужой кровью. После того, как Влад обратил Лиаду, мы вскоре покинули отца и оказались в клане воинов Драгона. Вероятно тебе известно о том, что с давних времен оборотни нанимали нас для выполнения сверхсложных задач. Влад считал что задачи, которые оборотни считают сверхсложными под силу даже новичку вампиру и в доказательство он отправлял в распоряжение короля луни нас с Лиадой.

В одну из таких командировок, мы оказались в королевстве Луны как раз то время, когда проходили традиционные королевские бои за Платиновый Кубок. Меня, разумеется, обязали участвовать. Жюслен тогда был еще очень молод, мы были ровесниками. Нам выпал жребий драться друг с другом, но я знал что принцу, меня не одолеть. Я рос в замке влиятельного вельможи владевшего своей собственной маленькой армией. Там я научился драться. У простолюдинов я выучился выносливости и жестокости в драке, у солдат стратегии и эффективным приемам. В то время, как принц во дворце изучал экономику и политическое устройство мира, я учился воинским искусствам. Моим преимуществом стала так же более быстрая регенерация и телепатическая связь со всеми воинами моего клана. Я одержал победу в схватке, не жалея противника.

После боев, когда я уже при параде направлялся на торжественный ужин, Жюслен с Валенсианом встретили меня возле моих апартаментов. Они были пьяны и хотели спровоцировать меня на драку. Я слышал, что в коридорах за углами притаились стражники готовые броситься на меня и помнил о цели своей миссии, поэтому не поддался на их провокацию. Потеряв терпение, Валенсиан сорвал с моей шеи медальон, в котором я хранил портрет Ангелины и с диким хохотом они с Жюсленом побежали прочь. Охранники не позволили мне преследовать их. Желая отомстить за поражение Жюслен, при горячем участии фаворита, отыскал Ангелину и насильно обратил ее.

— Похоже, насилие у Монтэров в крови, — мрачно прокомментировал я.

— Ничего удивительного, — философски заметил Самаэль, — в древности оборотни вырезали за одну ночь целые селения.

— В древности бессмертным слишком много было дозволено, — прорычал Курт, сверкая сталью глаз.

— Эм-да, — мечтательно протянул босс. — Знатные были времена. — Он посмотрел на барона, осекся и смущенно крякнул.

— Я хотел сказать не то, что вы подумали, — попытался оправдаться он.

— Так что было дальше Курт? — пришел я на выручку Самаэлю.

Курт стоял в темноте, но я видел его глаза, пылающие сейчас ненавистью.

— Она была ангелом и не смогла быть такой. Ангелина убила себя тем самым мечом, что вы видели недавно в коллекции оружия мессира Самаэля на стенде со средствами, предназначенным для убийства луни. Если бы рефери не остановил бой, я убил бы сегодня Жюслена Монтэра.

— И совершенно напрасно бы это сделали, — мягко сказал Михаэль, материализуясь посреди комнаты. — У вас еще будет такая возможность. Убьете его с пользой для дела.

Курт встал на одно колено склоняя голову перед верховным демоном. Самаэль многозначительно посмотрел на меня. Этим взглядом он хотел сказать: вот, Кристиан, как надо приветствовать главу сообщества. Подражая Соне я показал ему язык. Он улыбнулся и покачал головой: как не солидно для маршала Легиона.

Михаэль завис в полуметре над полом, словно опустившись в невидимое кресло. В этот момент в дверь постучали. Самаэль бросил на меня короткий взгляд и я поспешил открыть дверь, пришла пора и мне продемонстрировать преданность и готовность служить главе сообщества.

— Я не помешал? — осторожно спросил Габриэль, смущенно улыбаясь. И я в который раз поразился несоответствию сущности демонов своим оболочкам.

Красавчик Самаэль, похожий на голливудскую звезду — расчетливый хитрый политик, добряк и верный друг; великан Габриэль, литыми мышцами походивший на египетского бога — деликатный сверх меры, чуткий ко всем, надежный и печальный; Михаэль веселый балагур и затейник — мрачный, холодный, военный стратег, ради своих целей сметающий все на своем пути. Казалось странным, что из всего пантеона верховных демонов эти трое всегда держались вместе именно в таком составе.

— Раскроем карты, — начал Михаэль, когда мы все удобно разместились в апартаментах Самаэля. — Мы все собрались здесь не случайно. Я имею в виду не данный момент, а тот факт, что мы все оказались в этом королевстве.

Михаэль перевел взгляд на нас с бароном.

— Вам, господа, известно о пророчестве. Известна вам и дата события. Я в курсе о том, как вы полны рвения это событие предотвратить.

Мы дружно кивнули.

— Так вот, у нас есть один план. К сожалению мы не имеем на руках оригинала пророчества, он у судьи, поэтому можем лишь примерно выстроить фигуры этой шахматной игры, чтобы затем разрушить. Вы, Курт, должны будете убить Жюслена после венчания.

Самаэль тяжело вздохнул.

— Убить? — переспросил Курт. — Меня тот час же разорвут его охранники.

Он сказал это спокойно, всего лишь констатируя факт.

— Но, если этого требуют обстоятельства, я буду рад служить, — приложив руку к сердцу, он кивнул Михаэлю.

— Но это безумие! Зачем убивать Жюслена? — возмутился я.

Глава сообщества Пьющих Кровь усмехнулся.

— Давно такого не было да, Самаэль? Чтобы твои и мои подданные становились друзьями.

Габриель недовольно поелозил в кресле и повторил мой вопрос.

— Так уж необходимо убивать МОИХ подданных?

Михаэль продолжал сидеть зависнув в воздухе, словно в видимом только ему одному кресле. Поудобнее вытянув ноги, он принялся терпеливо объяснять Габриэлю.

— "Судьбой нареченный ей муж" — это Даниэль Монтэр. Он должен занять место рядом с королевой, то есть присутствовать на коронации в качестве будущего мужа и никак иначе. А как по-вашему он это сделает, если у королевы апокалипсиса будет другой король?

— В пророчестве говорится, что Даниэль Монтэр — всадник апокалипсиса, а не король, — возразил я.

Мне не нравилась затея Михаэля и я не хотел, чтобы в этом участвовал Курт. Михаэль раздраженно выдохнул.

— Откуда вам это известно, Кристиан? Вы что, видели это собственными глазами? Единственный достоверный отрывок пророчества, который нам известен это тот, что вам передала Алиса.

— И все? — ошарашено выпалил я.

— И все, — подтвердил Михаэль.

— Мы не сможем противостоять судье не зная точного расклада, поэтому нам нужно сделать все наоборот: мы подыграем ему, а потом в последний момент все изменим.

— Как? — мне было непонятно: как они планируют помешать судье осуществить то, в чем сами собираются помочь.

— Так же, как вам за последнее время удавалось сделать многое за короткий срок. — Ответил Михаэль.

Я понял подсказку.

— Вы хотите изменить время? — верховный демон кивнул.

Я откинулся на спинку кресла, задумчиво постукивая пальцами по подлокотникам и пытаясь представить как это может получиться. Никто не нарушал тишину, каждый думал о чем-то своем.

— Хорошо, я согласен, — встречаясь взглядом с Михаэлем, сказал я. — Меня не устраивает только одно обстоятельство.

— Какое же? — Михаэль гневно вперил в меня свои пылающие адским пламенем глаза. Он не привык иметь дело с маршалами Легиона, и его раздражало любое сопротивление его верховной власти.

— Безопасность барона.

Верховный демон ненадолго задумался, но ничего так и не придумав, досадливо поморщился.

— Во все времена находились герои, готовые пожертвовать собой ради общего блага, — недовольно проговорил он, ища глазами поддержку у Самаэля. — Дурное влияние современности лишает даже бессмертных тяги к поступку. У барона личные счеты с принцем, он хотел отомстить за сестру, я даю ему такую возможность.

— К чертям старые счеты! — в сердцах выпалил я. — Айрин беременна и скоро у них с Куртом родится малыш, я не хочу стать свидетелем того, как убьют его отца!

Барон смущенно потупил глаза. Самаэль отстраненно теребил в руке трость и по выражению его лица я понял: ему обо всем уже известно. Михаэль удивленно вскинул брови странно, но для него это была новость.

— Придется придумать что-то еще, — сказал Габриэль, с теплой улыбкой глядя на Курта. — Детки это прекрасно!

Лицо Михаэля стало мрачнее грозовой тучи.

— Черт бы вас подрал, барон! — крайне раздраженно воскликнул он. — Вы что, не могли подождать, пока Лантье разведутся?! А каково в этой ситуации вам, маршал? — он пожег меня взглядом насквозь. — Айрин Лантье все еще ваша жена!

— Только формально, — спокойно ответил я. — На деле мы с женой давно не вместе. Они с бароном оба мои хорошие друзья и я очень за них рад, а в доказательство я готов сам убить Жюслена Монтэра вместо Курта.

Следующие пять минут между главами сообществ шла оживленная дискуссия, во время которой мы с бароном не проронили ни слова. В конечном итоге мою кандидатуру утвердил Михаэль, после чего мы перешли к обсуждению деталей операции. По ходу обсуждения выяснилось, что трижды проклятая королева апокалипсиса оклемалась и окрепла, она готова к завтрашней свадьбе и предстоящей коронации. Меня похвалили за то, что я привлек к делу спасения человечества Медузу горгону, которая в свое время нам несомненно пригодится. На прощание Михаэль напомнил мне про Донну.

— Поспеши, — серьезно сказал верховный демон, подкрепляя свои слова многозначительным взглядом. Мне стало ясно: что-то недоброе уже происходит.

Дверь в комнату Айрин оказалась заперта изнутри. Взяв Курта за руку, я щелкнул пальцами, но результата не добился, похоже Рини защитила свою комнату знаками. Не мешкая, мы выбили дверь, как оказалось весьма своевременно. Нечто, жившее теперь в теле Донны, злобно мерцало желтыми глазами из-под потолка, где оно застыло готовое к прыжку.

— Ну, наконец-то вся семейка в сборе, — прозвучал зловещий шипящий голос. — Здравствуй папа, рада встрече.

"Донна" слетела с потолка, опускаясь со мной рядом.

— Вот мы и увиделись впервые с тех пор, — она хотела сказать с тех пор, как Айрин воскресила ее.

— Я давно присматриваю за вами. — Желтые глаза смотрели на меня с легким оттенком иронии и интереса.

— Что тебе нужно? — так же спокойно спросил я. Существо улыбнулось.

— Как это, что? Насколько я понимаю я, в некотором роде, член вашей семьи, — существо проскользнуло пальцами по своему телу, как бы желая показать тело Донны, делавшее его частью нашей с Айрин семьи.

— Долгое время графиня Лантье опекала меня. Я признателен ей за заботу и хлопоты. Она ввела меня в курс событий мира того времени и многому научила. Вот только ее слишком навязчивая опека меня быстро утомила и вскоре стала совершенно в тягость. Графиня следовала за мной повсюду, совершенно не желая понимать то, что как я вижу ты, понял сразу, — желтые глаза холодно сверкнули, — я — не Донна Лантье.

Существо склонило голову, внимательно изучая меня.

— Я сбежал от Айрин. Меня интересовал мир. Каким он стал с тех пор, как не стало меня, что нового в нем разгадали люди. Я собирал знания, рассыпанные подобно жемчугу, изучал языки и культуры, путешествуя по миру. Я объездил весь земной шар, теперь плоть меня тяготит.

Я усмехнулся, встречаясь с ним взглядом.

— И как же тебя называть? Кем ты был прежде, ученый-путешественник, живущий в теле моей дочери?

Медуза и Курт напряженно наблюдали за нашим диалогом и были готовы в любой момент броситься на это странное зловещее существо. Айрин казалось, спала.

— Меня зовут Азмаил, — тварь почтительно склонила голову.

— Чего ты хочешь от нас, Азмаил? — я задал этот вопрос во второй раз.

— Свободы. Мне нужна свобода. Я надеялся успеть, но все-таки опоздал.

— О какой свободе ты говоришь?

Азмаил сделал приглашающий жест, предлагая нам сесть. Мы расселись в удобные мягкие кресла и Азмаил заговорил.

— Пытаясь воскресить вашу дочь, графиня Лантье быстро поняла, что сделать это ей одной не под силу. Загубив несколько невинных душ, она обратилась за помощью к моему богу — Санталу и он отдал ей меня в услуженье. Долгие годы я был вынужден скитаться по земле в этом теле, — он указал на воссозданное тело нашей дочери, — но скоро у графини снова родится ребенок. Смею надеяться на то, что я ей больше не нужен. Меня тяготит плоть, и я хочу избавиться от этой оболочки.

— Так ты за этим сюда пришел? — недоверчиво спросил я. Азмаил смущенно кивнул.

— Чего же ты хочешь от нас? — в третий раз спросил я.

— Я не могу противиться воле бога и уйти прежде, чем Айрин даст мне свободу. Мне нужно ее позволение уйти. Я надеялся, что успею прибыть сюда до того, как она встретиться с богом, но не успел. Теперь буду ждать ее пробужденья, чтобы просить ее отпустить меня.

Вот так и никакой драки или убийства.

— Тебя приговорили к казни, Азмаил. Твое желание уйти своевременно.

— Приговорили к казни? — искренне изумился демон.

— Жестокие убийства совершенные тобой были недопустимы. Теперь закон запрещает бессмысленно лить кровь.

— Пра-а-вда-а? — очень удивился он и его глаза погрустнели. — Приняли новый закон, да? — мы с бароном кивнули. Азмаил развел руками.

— Тем более, тогда меня необходимо освободить от этого тела, вот только нужно ждать, когда вернется наша мама.

В этот момент Айрин открыла глаза. Первым ей на глаза попался Азмаил и она закричала от ужаса. Медуза взвилась, отгораживая ее от нас. Я чутко следил за Азмаилом. От неожиданного, резкого вопля Айрин, он подпрыгнул, удивленно тараща на нее свои желтые глаза.

— Что она здесь делает? — завопила Айрин.

— Он, — машинально поправил я.

— Он? — не понимая, переспросила жена.

— Он, — подтвердил за меня Азмаил, кивая головой Донны.

— Его зовут Азмаил, — сказал я напуганной жене. — Его сознание дал тебе Сантал, чтобы реанимировать Донну.

— Он, что осознает себя вне тела? — спросила у меня Рини.

— Осознает, — губами Донны ответил ей Азмаил, виновато заглядывая жене в глаза.

— Я так и не смог заменить вам дочь, — печально, словно в том была его личная вина, продолжил Азмаил. — Я благодарен вам, госпожа Лантье за то, что вы дали мне тело, которое было столь дорого для вас. Я прожил в нем долгую жизнь и многое узнал о вселенной, но теперь я устал и пришел просить вас об освобождении.

Рении смотрела на него обалдевшими глазами и я ее понимал. После всего, что мы слышали о судьбе тела дочери: о кровавых оргиях, о бессмысленных убийствах и насилии красочно описанных в досье, мы ожидали увидеть перед собой исчадие ада, а не это тихое, смиренное существо умоляющее нас о смерти. И вот именно в тот момент я впервые задумался о том, что Азмаил — вампир, а убить вампира чертовски сложно, практически невозможно! Как же беспечен я был, когда обещал Михаэлю решить эту проблему! Странно, что до сих пор мне и в голову не приходило, как сложно будет выполнить это обещание. Я не видел больше в этом существе свою дочь, но только теперь осознал что оно прежде всего — вампир!

— М-да, — печально вздохнул Азмаил. — В этом-то вся и загвоздка.

Я не сразу понял, что он подслушал мои мысли.

— "Убить вампира чертовски сложно", — процитировал он мои мысли, стремительно взлетая к потолку.

— Вот уж не думал, что Михаэль один из гуманистов защищающих человечество, — сверкая желтыми огнями глаз прорычало существо сквозь вытягивающиеся клыки.

— Судья предупреждал меня, что вы шайка оголтелых гуманистов во главе с верховными отступниками, а я не верил. Что ж, теперь убедился в этом лично. Отчаявшиеся дураки! Создаете законы защищающие человеческую ското-ферму?!! Сперва обращаете несоизмеримо многих в подобных себе, а потом охраняете корм, чтобы всем хватило? А как у вас с соблюдением внутренних законов?

Существо свесилось с потолка палая ненавистью, которая подобно цвету его глаз, окрасилась в желтый.

— Что у нас тут? — оно ткнуло когтем, указывая на живот Айрин.

— Межвидовое спаривание? Как вы докатились до этого, барон?

Он укоризненно вытаращился на Курта.

— Вампиры — прямые потомки богов с колдунами — прямыми потомками людей?!! — с презрением выкрикнул он, сощурив глаза. — Да вы все хуже любого узника Башни Правосудия! Ханжи и лицемеры. Ты, — он снова ткнул пальцем в Айрин. — Снова нарушила закон! Мало тебе того, что судья великодушно закрыл глаза на твои прошлые шалости? Слияние с божественной сущностью, межвидовое траханье, участие в заговоре.

Азмаил словно задохнулся от возмущения, его переполняло негодование и ярость.

— Вы — жалкие тщедушные тени, посмели бросить вызов судье — величайшему Креатору на планете? — существо расхохоталось скрипучим, резким смехом.

— Ты, — он ткнул когтем в меня, — новоявленный маршал Легиона! Тебя так резко повысили в звании, думаешь надолго? Ты всегда был и будешь лишь жалким сыскарем, промышляющим отстрелом преступников! Вот только когда тебя разжалуют и ты снова наденешь форму Магистра Тайной Печати не забудь, что начать тебе следует с этих лицемеров, плодящих ублюдков.

— А ты, чего в это внедрилась? — спросила тварь, обращаясь к горгоне. — Не жилось тебе спокойно? Думаешь, если ты древняя хватит силенок справиться с нами?

— Хватит, — прозвучал знакомый голос и в комнату стремительно вошли Лиада с Соней.

— А это ты видел, чмо? — спросила Вайолет вскидывая вверх руку со страницей из "Книги Судеб" на верхней строчке которой, готическим шрифтом было вписано имя Донны Лантье.

Они сработали одновременно. Соня разорвала страницу, а Лиада выстрелила из арбалета. Тварь грохнулась с потолка. Ее губы кривила боль.

— Выродки… Недостойные быть потомками богов…, - прошипел Азмаил.

"Не попала точно в сердце", — шибанула отчаянная мысль Медузы в мою бедную голову. Не мешкая, я выхватил из футляра подаренные Соней ножи и точным ударом вбил их в сердце, которым когда-то так дорожил.

— Вы все… подохните…, - пообещало существо и глаза его погасли.

— Не удобный был угол, — тихо, словно оправдываясь, сказала Лиада.

— Нормально, — поддержала ее Вйолет.

Затянутые в тонкую мягкую кожу, девочки напоминали античных богинь-охотниц.

— Во время мы? — весело спросила Соня, задорно оглядывая нас.

— Кажется да, — все еще взволнованно пробормотала моя жена.

В этот момент тело Донны рассыпалось прахом.

— Из праха пришел, в прах и обратился. — Это было первое, что произнесла молчавшая до сих пор Медуза.

Я поднял с пола стрелу, выпущенную Лиадой из арбалета. На тоненьком, толщиной с мизинец, древке, были высечены письмена на египетском языке. Такие же были выклеймены на рукоятках и лезвиях подаренных мне Соней кинжалов.

— Откуда вы это взяли? — спросил я у Сони с Лиадой. Моя любовница многозначно вскинула бровки.

— Нам посоветовал один друг, но об этом чуть позже.

* * *

Едва мы вышли из покоев Айрин, как перед нами материализовался Марджолен. Поприветствовав нас, он вопросительно уставился на выбитую дверь.

— Графиня крепко спала, — пояснил я, — а я разволновался. В последние дни ей несколько нездоровится.

— Ничего страшного, — мягко ответил церемониймейстер. — Я немедленно распоряжусь вызвать плотника.

Он перевел внимательный взгляд на Медузу.

— У нас новая гостья? — спросил он, обращаясь ко всем сразу.

— Моя горничная, — ответила Рини, — прибыла сегодня, чтобы помогать мне одеваться в дни праздничных церемоний. Вам наверняка известно сколь вычурны дамские туалеты изящной готической моды? — Айрин лукаво посмотрела на Марджолена и заговорщицки подмигнула ему. Он поклонился ей и на его губах появилась вежливая улыбка.

— Да, мадам, мне известна надуманная вычурность дамских туалетов, благодаря которой они становятся истинными богинями. Если у кого-нибудь из здесь присутствующих дам возникнет потребность в дополнительных ручках, я могу прислать столько горничных, сколько понадобится вам для подготовки к церемониям.

Он еще раз окинул Медузу изучающим взглядом.

— Я распоряжусь, чтобы девушке приготовили комнату.

— Нет-нет, — запротестовала Айрин, — этого не нужно. Мадлен останется при мне и спать она будет в моих апартаментах. Распорядитесь пожалуйста, чтобы для нее приготовили спальное место.

— Как вам будет угодно, — еще ниже склонился церемониймейстер.

Сделав два шага, Айрин остановилась.

— Ах, да, — как будто вспомнив добавила она, — там на полу горсть золы, нужно убрать, — она очаровательно нахмурила носик. — Отходы магических опытов. Готовлю фейерверк для королевской свадьбы.

Весело подмигнув Марджолену, жена взяла меня под руку, и мы дружно направились в комнату к Курту.

Заперев дверь изнутри, мы разместились у пылающего камина.

— Соня объясни-ка мне, что за друг дал тебе подарок для меня?

Вайолет колебалась, но Медуза успокоила ее сомнения.

— Здесь нет ни жучков, ни камер. Все чисто.

Я с уважением покосился на барона. Он устало потирал виски, но по губам его скользнула улыбка. Понятно, изначально все это было, но потом Курт все обнаружил и деактивировал.

— Я могу говорить, не остерегаясь подслушивания?

— Можешь, — кивнула Медуза.

— Хорошо, — Соня вытянула перед собой длинные стройные ноги и вздохнула. — Ножи и стрелы мне дала Марла. Она сказала, что в свое время они мне пригодятся, и намекнула на бой. Я подумала и подарила их тебе.

— А это и есть Медуза? — громким шепотом спросила Соня, кивая на горгону. Я утвердительно качнул головой.

— Красивая, — одобрила Вайолет. — Хорошо, что ты спас ее, а шрамы украшают мужчину. Упс… — Она поняла, что сболтнула лишнее и прикинулась ветошью.

— Шрамы? — удивленно переспросила Айрин. — Откуда ты знаешь про шрамы?

Соня округлила глаза и они стали похожи на две сиреневые лампочки.

— Я не знаю ни о каких шрамах. Это такое образное выражение. Крис говорил мне, что Медузу упекли в Башню, вот я и подумала…

Я отрицательно покачал головой.

— Я ничего подобного не говорил тебе, Соня. Тебе задали вопрос — отвечай.

Фиалковоглазая вся съежилась, как будто опасаясь, что вот сейчас она расскажет и ее будут бить.

— Я уже сказала. Ничего я не знаю.

— Вайолет, — Лиада выпустила из подушечек мощные острые когти и раздвинув пальцы, посмотрела сквозь них на огонь. — Тебе задал вопрос не портовый грузчик и не балаганный шут, — в ее глазах предупреждающе полыхнул голубой неон. — Тебе задал вопрос маршал Легиона, отвечай.

Ли сказала это спокойно, не повышая голос, но Фиалка сразу поникла. Она встала из кресла, подошла ко мне и опустившись передо мной на одно колено приложила руку к сердцу и склонила голову.

— Я расскажу, мой маршал, обо всем, что вас интересует.

Я мысленно усмехнулся: да, строго и по-форме. Лучше так покорность и смирение, споры и неподчинение отнимают слишком много бесценного времени.

— О каких шрамах ты говорила?

— О свежих шрамах на вашем теле, маршал, похожих на шрамы от перьев гарпий. Из демонологии всем известно: гарпии охраняют Башню Правосудия. Вы говорили мне, что Медузу заточили туда. Я сделала выводы.

— Когда ты успела увидеть на моем теле шрамы? — Соня покраснела, и чтобы скрыть смущение прикрыла губы ладонью.

— Отвечай, — поторопила ее баронесса, постукивая хищными когтищами по поручням кресла. Соня вскинула на нее глаза и смущенно улыбнулась.

— Помнишь, когда разговор зашел о боях, вы с Айрин сказали что хотели бы на это посмотреть, но женщин туда не пускают?

Ли осторожно кивнула, ожидая подвоха.

— Тогда я подумала: для того чтобы все увидеть не обязательно там присутствовать, — она сделала паузу, обводя нас нашкодившим взглядом, — я установила там камеры.

Мы с бароном переглянулись и дружно покраснели, причем я не ожидал, что вампиры могут становиться такого смущенно-розового цвета.

— Да ладно вам, — баламутка заигрывающее посмотрела на нас обоих. — Вы были великолепны! Мы с Алисой получили огромное удовольствие.

— С Алисой? — выпалил я, еще больше краснея.

— Ну да, ей было скучно, я предложила развлечься. Было здорово!

Конечно я не скромная девица, готовая при случае покраснеть, но от одной мысли, что Соня с Алисой могли видеть меня в столь интимном виде, меня бросало в жар. Нет, я не злился на Соню, напротив был рад, что вижу перед собой прежнюю баламутку; веселую и бесшабашную. Слишком живо стояла перед глазами картина того, как она снова и снова рассекает свою белоснежную кожу, как гаснут ее прекрасные фиолетовые глаза…

Я протянул руку и потрепал ее по волосам.

— Вы не злитесь? — с надеждой спросила она.

Мы с Куртом улыбнулись и отрицательно покачали головами. Соня хитро сощурила глаза.

— И нечего было краснеть с вашей анатомией все в порядке. Это наше общее с Алисой мнение.

Наши с бароном щеки снова порозовели, а Лиада осуждающе поцокала языком.

— Откуда вы взяли страницу? — я адресовал вопрос Лиаде.

Голубоглазая красотка посмотрела мне прямо в глаза и я в очередной раз поразился насколько она прекрасна в свете мерцающего огня.

— О, ты слышал уже о "Книге Судеб"?

— Да, Самаэль мне показывал копию.

— Тогда ты понял, что Азмаил хотел сказать фразой: "вампиры — прямые потомки богов".

— Да, "Книга Судеб" единственный способ прервать их жизнь.

— Это тебе тоже сказал Самаэль или ты сам догадался? — насмешливо спросила Ли.

— Сам разумеется. За такие знания обычно голову отрывают, но я не виноват, что таким догадливым уродился. Так откуда вы взяли страницу? — я жестом показал Соне, что она может занять свое место.

— Ты опрометчиво пообещал убрать Азмаила, совершенно забыв, что сделать это не так-то просто. Михаэль благодарен тебе за Соню, а Айрин за горячее участие в общем деле поэтому, когда вы с Куртом были на боях, он сказал мне где лежит страница жизни тела Азмаила и попросил прикрыть вас. Не скажу, что путь был близок, но рада, что мы с Вайолет все-таки успели.

— Вы видели саму "Книгу Судеб"?

Лиада отрицательно покачала головой.

— Я же сказала тебе, Крис, Михаэль сказал мне где лежит страница. Только одна страница и все. "Книга Судеб" — великая ценность, в ней заключены тысячи жизней потомков богов.

— Ты хочешь сказать, что если бы я тогда не спас Курта из подвала особняка, он бы все равно выжил?

— Да, огонь не причинил бы ему большого вреда, но он был изранен и много страдал. Ты сильно помог ему Крис, — она тепло посмотрела на меня и добавила. — И мне тоже.

— Тогда объясни почему погиб Марк? Где хранится эта самая "Книга Судеб"?

— Эта книга всегда хранилась у Михаэля, но после того как однажды в дружеской беседе судья взял ее посмотреть, из книги исчезло несколько страниц, — она задумалась и вздохнула. — Исчезла примерно треть книги, если быть точной.

— Ты хочешь сказать несколько страниц толщиной в треть книги? Она что, такая тонкая? — недоверчиво спросила Айрин.

Лиада напряженно вздохнула.

— Нет Рини, она очень толстая, только это секретная информация. Я имею в виду и толщину книги и то, сколько оттуда похищено. Я не знаю как погиб Марк. Вероятно его страница была среди тех, что пропали.

— Михаэль узнал о пропаже страниц и с тех пор подозревал судью в сговоре с заговорщиками? — уточнил я.

— Да, правильно, Крис. Помнишь фамилию Марка? — это был наводящий вопрос. Я ответил сразу.

— Помню. Бертье.

— Правильно, а теперь подумай.

И я подумал. Марк был посылкой судьи, значит у судьи были страницы на букву "Б". Наверняка не Марк изначально был его целью. Фамилия Донны — Лантье, — "Л", и эта страница была у Михаэля, значит страницы на букву "Л" на месте. Я облегченно вздохнул: те, кого я любил вне опасности. Лиада и Курт — Лингстремы, Вайолет — Лэнд, уф. Значит, судья блефовал, угрожая мне их смертью. Тогда кто же ему был нужен на "Б"? Вздохнув от облегчения полной грудью, я медленно выдохнул, но уже от ужаса своей догадки. Алиса Белова — трижды проклятая королева — буква "Б".

— Ты тоже уже все знаешь? — спросил я у Рини, она удовлетворительно качнула головой.

— Ну, конечно, — сам себе ответил я, — слияние с божественной сущностью.

— А ты в это время смотрела бои? — спросил я у притихшей Сони.

— Алисе стало легче, — оправдываясь начала она. — Впервые с тех пор. Ты сам говорил как важно сохранить в ней дружескую теплоту. Я ее сестра, ее друг и не жалею о том, что сделала. Можешь теперь меня наказать, — она смело вздернула хорошенький носик.

И я понял, она права. Она единственный наш ключик к сердцу Алисы.

По многочисленным просьбам я подробно рассказал историю вызволения Медузы из страшной и ужасной Башни Правосудия, куда обычно напротив заточал преступников. Описал ЧТО судья сотворил с Марком, и как нам помог призрак, как нас лечила Айрин, и как мы добывали тело Медузе. Соня горячо переживала за девушку по имени Маришка.

— Ты сказала церемониймейстеру что меня зовут Мадлен, тебе дорого это имя? — спросила Медуза у Айрин.

— Нужно было как-то объяснить твое присутствие, — пожала плечами жена, — а у меня, как назло, все имена из головы вылетели. Я смотрю на этого дурака, сующего нос во все углы и вспоминаю: его зовут Марджолен, очень похоже на Мадлен. Вот я и сказала первое, что пришло в голову.

Айрин ласково коснулась руки Медузы.

— Теперь это имя дорого мне, ведь это твое имя.

Медуза нежно ей улыбнулась и я подумал, что прежде у Рини никогда не было ни одной подруги. Она всегда была слишком независима, чтобы дружить с ведьмами и боялась привязываться к смертным из страха потерять их, ведь жизнь смертных так коротка. Это я подал ей пример, тесно подружившись с братом и сестрой Лингстрем и фиалковоглазой баламуткой, которая в свою очередь, всем сердцем привязалась к Алисе.

— Спасибо, что не убил его, — воспользовавшись общей заминкой, тихонько сказала Соня мне на ушко. Я понял, что она благодарит меня за Валенсиана.

"Неужели тебе его жаль после всего?", — мысленно спросил я. Жалея мои мозги, страдающие от телепатических ударов, Вайолет просто кивнула, измученными глазами глядя на огонь. Этот взгляд заметила Рини и желая вытряхнуть Фиалку из состояния любовной тоски спросила, светски вскинув брови.

— А вот объясни-ка мне Вайолет, что означает слово: "Чмо"?

Подготовка к королевской свадьбе.

Мало кто способен забыться сном младенца накануне знаменательных и торжественных событий. Волнение, предвкушение, ожидание, все это мешает как следует расслабиться и провалиться в глубокий безоблачный сон. Провозившись в полусне несколько часов я понял — пытаться заснуть мероприятие бесполезное и поднявшись с кровати я подошел к окну. Во дворе бесшумно словно легкие тени, сновали рабочие, завершая последние приготовления к празднику. Наверняка Габриэль дал им взбучку за тот раз, когда они потревожили мой сон и сейчас они порхали как легкие тени, едва касаясь стопами земли.

Часы в спальне показывали три дня, а церемония венчания была назначена на десять вечера. Я вздохнул, негодуя на свой непокорный организм, торжественно одеваться было еще очень рано.

Сразу, как только я вышел из душа, в мою дверь постучала горничная и осведомилась что мне подать к завтраку. Я сделал заказ и направился одеваться в гардеробную. Ряд плечиков с одеждой моего размера: форма маршала Легиона — спасибо, но в этом я отправлюсь на коронацию; костюмы, брюки и пиджаки — это одежда для предстоящей свадьбы; а вот это вполне подойдет на сейчас — черные кожаные брюки и белая шелковая сорочка.

Кинув оценивающий взгляд в зеркало, я поморщился. Дамы считали меня красавцем-мужчиной, Айрин например два дня назад сказала это в очередной раз. Самому же себе я казался слишком слащавым и меня это очень раздражало. Я усмехнулся. Воображение нарисовало мне свежие газеты королевства с кричащими заголовками:

"Накануне свадьбы принца Жюслена с его избранницей принцессой Алисой, в королевстве Луны собрались самые популярные топ-модели Зеркального Пондемониума: сам принц Жюслен Монтэр, маршал королевства Луны — Валенсиан-Александр Стоцкий, барон Курт Лингстрем и маршал Легиона — мессир Кристиан Лантье. Почтут нас своим визитом и главы сообществ, которые являются общепризнанными эталонами мужской красоты".

Не королевский дворец, а модельное агентство какое-то!

Личный парикмахер Жюслена, присланный им ко мне по моей просьбе пару дней назад, еще больше подчеркнул мою ненавистную миловидность креативной стрижкой. С этой модной косой челочкой, падающей на глаза, я стал выглядеть как музыкант альтернативной группы. Нечего сказать — очень солидно для маршала Легиона… Вздохнув, я зачесал волосы назад и стал похож на сутенера. Плюнув с досады, я в сердцах тряхнул головой, взлохматил волосы и отошел от зеркала.

— Тебе очень шли длинные волосы, — сказал Самаэль, вкатывая в дверь тележку с завтраком. — Доброе утро, Кристиан.

— Доброе утро, босс, — ответил я, шагая ему навстречу. — Милая из вас горничная. А где ваш передник?

— Забыл в кухне, представляешь? — кокетливо пропел Самаэль и издевательски улыбнулся. — Да ты, я вижу, не в духе! Плюешься на свое отражение. Что с ним не так?

Я вздохнул, в очередной раз взлохматив свои волосы.

— Ненавижу это миленькое личико. Я похож на вокалиста из boys banda, разве так должен выглядеть маршал Легиона бессмертных? Некоторым везет получать боевые шрамы через все лицо, как у адмирала Нэльсона, например. Я же, выгляжу как мальчик с пляжа. — Раздосадовано пожаловался я.

— Не находишь свою внешность достаточно мужественной? — с улыбкой уточнил верховный демон.

— Можно сказать и так.

— Брось, — улыбнулся Самаэль. — Воспринимай это как дар. Благодаря своей привлекательности ты был балован многими прекрасными дамами. Глянь-ка на меня, я кажусь тебе достаточно мужественным?

Я окинул его внимательным взглядом. Светло-зеленый со стальным отливом костюм-тройка, в тон ему светло-зеленые туфли из мягкой кожи, платиново-русые волосы собраны в хвост, гладко выбрит, в руке украшенной тяжелым перстнем со светлым изумрудом, неизменная трость. Каждая деталь одежды подобранна тщательнейшим образом. Он выглядел элегантным миллионером с хорошим вкусом.

— Вот видишь, а я все боялся как бы меня не приняли за гея! — Босс весело рассмеялся. — Поверь, ты выглядишь вовсе не так, как сам сурово себя оцениваешь. Разве я назначил бы маршалом мальчика из boys banda? Присаживайся, я привез тебе завтрак.

Самаэль по привычке взял на себя роль хозяина. Указав мне на кресло, он подвинул к столику тележку с завтраком и опустился в соседнее и, словно забыв о своем высоком статусе, начал ухаживать за мной как за гостем. Он разлил кофе по чашкам, поставил передо мной тарелку с горячими бутербродами и молочник. Все это время он не встречался со мной глазами, тем самым выдавая волнение.

— О чем пойдет разговор?

Облегчая задачу, спросил я. Босс вздохнул, потеребил в руке фарфоровую чашку, но ощутив ладонью, что это не привычный набалдашник его трости, он поставил ее назад на блюдце и еще раз вздохнув, заговорил.

— Мне не нравится затея с убийством, слишком рискованно. Я уже не раз показывал тебе, мой мальчик, насколько ты мне не безразличен. Я волнуюсь, что это мероприятие может стоить тебе жизни. Не понимаю, зачем ты согласился. Ни у кого кроме судьи нет подлинника пророчества. Никому доподлинно неизвестно как все должно быть в конечном итоге, поэтому я пришел попросить тебя: тяни с этим, как можно дольше. Ты уже думал, как сделать это?

Я заметил, что соблюдая осторожность, босс не называет имен. Во избежание, так сказать.

— У меня не так уж и много возможностей для исполнения. Нужно оружие, которое убьет наверняка. Можно взять что-нибудь из вашего арсенала?

— Не вижу препятствий. Пей кофе и отправимся ко мне, сам выберешь то, что придется тебе по душе.

Лодрем. Рабочий кабинет Самаэля. Передо мной на полу лежат два развернутых листа — карты анатомического изображения тела оборотня до трансформации и после. Жизненно важные органы выделены красным контуром.

— Он мгновенно ощутит угрозу, почувствует твой пульс и жар, поэтому у Курта это получилось бы лучше.

Босс ждал моей реакции, в его глазах тлела хрупкая надежда на то, что я могу еще передумать. Я был согласен с решением Михаэля, собственно никто и на мгновение бы не усомнился в том, что анализируя ситуацию своим холодным и дьявольски изворотливым разумом, этот блестящий стратег мог ошибиться с кандидатурой на роль исполнителя. Но я все решил еще тогда, и повторил это вслух.

— Я все решил, мне нечего добавить.

Босс сокрушенно покачал головой и тяжело вздохнул.

— Ты сам поймешь когда это сделать и куда потом скрыться. Не мне тебя учить, ты — опытный воин. Внимательно рассмотри эти схемы, — он ткнул пальцем в один из свитков, — а после я помогу тебе выбрать оружие.

Контур человеческого тела, карта до трансформации. Сердце — больше чем у людей в полтора раза, внешний вид его тоже отличен от привычного вида человеческого сердца. Похоже, что скорость циркуляции крови у оборотней вдвое быстрее. Печень тоже увеличена, все взаимосвязано: сердце перегоняет кровь, печень фильтрует.

— За трансформацию у оборотней какой орган отвечает? — просто из любопытства спросил я.

— Щитовидная железа, — Самаэль ткнул в свиток.

— Понятно. Основные органы сердце и печень. Но, насколько я понимаю, простым оружием его не убить и магия мне не поможет.

— В точку, мой мальчик, — босс одобрительно кивнул. — Если с анатомией тебе все понятно, не будем терять время. Приступим к выбору оружия. — Он шевельнул пальцем, и стеллаж с книгами бесшумно отъехал, открывая перед нами вход в оружейный зал.

— В прошлый раз ты так и не изучил стенд по луни, действуй.

Я взял со стенда пушистую книгу обтянутую шкурой оборотня, откинул сплетенную из длинной шерсти петельку с пуговки-клыка и стал изучать исписанные готическими завитушками пергаментные страницы.

Здесь было все: и история появления луни, как вида; и генеалогическое древо чистокровных, ставших потом королями; и много другой полезной информации о которой прилежные подданные Зи Пи узнают из курса по демонологии. Легенда о том, что первым луни стал человек укушенный волком — такая же чушь, как и теория происхождения человека от обезьяны.

У оборотней есть анекдот на эту тему: "Если оборотнем стал человек укушенный волком, кто же в таком случае укусил обезьяну?"

Известны случаи нападения волков на людей, но неизвестно ни одного случая последующих превращений их в луни. Открою секрет. Люди были созданы людьми, а обезьяны — обезьянами; волки — волками, а оборотни — оборотнями.

Луни могут делать из людей подобных себе. Они дети Пондемониума произошедшие по воле богов, и люди для них, как и для прочих детей Зи Пи — расходный материал из которого при необходимости набирают пополнение. Только так и никак иначе. Разумеется, люди ставшие новообращенными, не имеют всех преимуществ чистокровных. Они обращаются под влиянием лунных циклов тогда, как чистокровные меняют обличие по своему желанию. Таким образом Даниэль Монтэр доказал когда-то чистоту своей крови.

Я положил книгу обратно на стенд.

— Одного удара в сердце будет достаточно?

Я вопросительно посмотрел на Самаэля.

— Точно нанесенного, да. Но всех гостей будут досматривать. Все, кроме личной охраны Габриэля, будут проходить сквозь арку металлоискателя. Есть три решения этой проблемы: спрятать оружие в парадном зале заранее, попросить кого-нибудь из личной охраны Габриэля пронести его с собой или найти оружие неметаллическое.

— В охрану Габриэля входят Лиада, Курт и Вайолет, так что этот вариант пронести отпадает. Если Стоцкий или кто-то из его псов, почувствует угрозу и проверят их через арку, а потом найдут подобное оружие, их разорвут на куски. Неметаллическое оружие — вариант. Как на счет осиного кола, он сработает?

Босс задумчиво обежал глазами полки с книгами.

— Очень может быть. Помнится в славянских сказках описывалось, что всю нечисть и всех бессмертных можно убить осиновым колом. У меня где-то был один.

Самаэль оторвался от пола, взлетая к верхним полкам стенда, посвященного луни.

— Вот, — сказал он, опускаясь и протягивая мне хорошо отточенный деревянный кол исписанный письменами на древнеславянском.

— На счет оборотней, не знаю, — он развел руками. — Упырей убивает сразу.

Я покрутил оружие убийства упырей в руках.

— Думаю, это сработает, — сказал я, пряча кол в рукаве. — Что начет Даниэля Монтера? Кто возьмется его воскресить?

— Настал черед Габриэля. Вот только, если мне не изменяет память, тело Даниэля последний раз видела Медуза. — Он вопросительно посмотрел на меня.

— Так и было, во всяком случае со слов Медузы, — подтвердил я. — Она утверждает, что спрятала его в надежном месте.

И тут меня осенило.

— Черт бы меня побрал! — в сердцах выругался я. — Надеюсь, я ошибаюсь.

Теперь я смотрел на босса вопросительно.

— Или все-таки нет?

Долгие две минуты он непонимающе буравил меня пронзительным взором.

— Я не знаю, Крис, но вижу, ты о чем-то догадался. — Он ждал.

— Это лишь предположение куда она могла его спрятать.

Самаэль молчал, продолжая ждать от меня пояснений.

— Я могу ошибаться, — честно предупредил я.

— Вы обязаны делиться со мной информацией, маршал! — босс сердито швырнул пушистую книгу обратно на стенд. Я все понял. Сегодня он не настроен церемониться с кем бы то ни было. История стремительно приближалась к развязке и дорога каждая минута.

— Она могла спрятать тело на острове у своих сестер.

— В креативном пространстве? — голос верховного демона все еще звенел льдом.

— Нет, но она рассчитывала, что все именно так и подумают. Полагаю, она спрятала тело в реальном мире. У вас есть карта мира античных времен?

Босс выдержал паузу, во время которой чему-то хмурился и постукивал пальцами по свитку с анатомией оборотня, затем кивнул и хлопнул в ладоши.

Мы оказались в хранилище Лодрема. Мне не доводилось прежде бывать здесь и я с интересом осматривался вокруг. На специальных стеллажах в защитных тубусах хранилось несколько сот тысяч разнообразных свитков. Самаэль решительно остановился возле объемистого футляра, стоявшего прямо на полу, откинул крышку и пролистав пальцами свитки, извлек пожелтевшее от старости полотно карты.

Мы бережно разложили свиток на столе где была схематично изображена карта современного мира и совместили линии экватора.

— Ученые говорят планета немного увеличилась в объемах по линии экватора, так что координаты немного сместились, — подумал вслух глава сообщества.

Остров горгон нигде не был обозначен это было их тайное убежище, но глядя на карту античных времен я точно знал где расположен этот остров. Знал это и Самаэль. Совместив точки, мы вывели координаты.

— У нас есть версия и тем кто заинтересован следует это проверить. — Я развел руками, — только существам из плоти это не под силу. Наверняка тело Монтэра, если оно все-таки там, охраняют сестрички Медузы.

Самаэль задумчиво постукивал ухоженными пальцами по обозначенной точке острова. Верховные демоны выбрали себе оболочку тщательно и надолго и рисковать привычным обжитым телом не любили. Босс вдохнул и поднял на меня укоризненный взгляд.

— Я не пойму на кой черт нам рисковать, если Медуза твоя подружка?

Азмаил был прав античные существа не вмешивались в политические дрязги Зи Пи. Но если Медуза и вполне вероятно ее сестры, в это дело вмешались и учитывая способность горгон видеть бытие насквозь, можно сделать вывод: дело и правда табак, попусту такие древние существа волноваться не станут. Я вздохнул.

— Она спрятала тело Дани чтобы помешать судье. Как я смогу ее убедить в том, что для этого ему нужно помочь?

— Тебе ничего не придется говорить Медузе. Я все скажу ей сам. Ты только представь меня ей.

Послышались шаги и в хранилище вошел высокий статный мужчина средних лет с мужественным волевым лицом.

— Олверен, друг мой, рад видеть тебя! — воскликнул босс, открывая гостю объятия.

— Я не нашел в себе сил отказать тебе, Сэм, — по-английски сказал гость, отвечая на дружеские объятия верховного демона.

Похлопывая друг друга по плечам они сияли как вновь встретившиеся фронтовые товарищи. Вдоволь потискав и потузив друг друга они, наконец, обратили на меня внимание.

— Позволь представить тебе, мой дорогой друг, графа Кристиана Дю Плесси Де Моргана Лантье утвержденного советом концессий в ранг верховного главнокомандующего Легиона Зи Пи.

Я, как и положено в таких случаях, чуть склонился заложив за спину правую руку. Если меня представляют Олверену, значит Самаэль счел его персону значимой.

— Добавлю так же и то, — продолжил Самаэль, — что маршал Лантье не только мой подданный, он так же является моим истинным другом. На него ты можешь положиться во всем, ибо он благороднейший из колдунов.

Блестящая характеристика, лучше из уст босса уже не услышать. Кто же этот гость? Почему Самаэль так хочет объединить нас?

— Кристиан, имею честь представить тебе сэра Олверена — одного из древнейших Креаторов планеты. Он так же является одним из советников Концессий и насколько я понимаю, — Самаэль лукаво улыбнулся, как бы подначивая гостя, — он на нашей стороне.

Вот это да! Я не смел и мечтать о чести быть представленным высшему советнику. Приложив руку к сердцу я низко склонился, выражая ему свое глубокое почтение. Олверен улыбнулся.

— У меня нет причин не доверять рекомендациям мессира Самаэля, а посему, Кристиан, довольно кланяться. Пожмите-ка мне лучше руку и будем знакомы.

Он крепко пожал мою ладонь, пронизывая меня смеющимися зелеными глазами.

— Для колдуна, который имел опыт слияния с божественной сущностью, вы слишком уж смущаетесь простого советника.

Мне стало дурно. Олверен почувствовал это и улыбнулся.

— Ну, разумеется, Кристиан мы знаем обо всем, что творят созданные нами существа. Все эти ваши креативные миры лишь детская шалость. Их мы тоже контролируем. Мы знаем обо всем, но на многое закрываем глаза. Эта планета и все параллели созданы — нами. Если хотите понять, чем для нас является этот ваш креатив, могу привести аналогию: мы — это воспитатели в садике, которые дают детям бумагу и краски, а ваши миры — это рисунки, которые нам прекрасно видны.

Я вспомнил Башню Правосудия, свои недавние подвиги и мне сразу стало легче. Не нужными и глупыми показались мне мои тревоги. Они знают все, даже то, что мы думали им не может быть известно. Дети, шумно возящиеся в песочнице, вот кем мы были для них. Даже если списать мои подвиги на военное время, меня как минимум должны приговорить к тюрьме, лет на двести.

По сравнению с тем как чисто я делал свою работу все предыдущее столетия, выполняя последнее задание я прямо-таки погряз в беспределе и теперь меня наверняка ожидает трибунал. Если я выживу, разумеется. Странным было то, что несмотря на все мои превышавшие полноту полномочий, действия, босс представил меня верховному советнику. Что это значило? Я прощен или мои действия оправданы военным временем?

— Я догадываюсь о чем вы думаете, маршал, — заговорил Олверен по-французски. Теперь, зная что передо мной Креатор, я не удивился бы даже заговори он на языке древних майя.

— Многие на вашем месте ведут себя точно так же. Узнав, что перед ним член Совета Концессий начинают перебирать в памяти все свои прегрешения, прикидывая меру наказания. Не заморочивайте себе этим голову наказывать вас пока не за что. Во всех пережитых вами ситуациях вы поступали правильно, исходя их обстоятельств.

Он замолчал и заговорил глава сообщества.

— Сэр Олверен назначен Советом Концессий на пост судьи Башни Правосудия и вступает на этот пост сразу, как только будет решен вопрос с судьей-заговорщиком, а до тех пор он является исполняющим обязанности судьи.

Самаэль хлопнул в ладоши, и мы снова оказались в его рабочем кабинете. Карта Атлантики античных времен уже лежала на большом столе, за которым с успехом смог бы разместиться целый штаб военачальников.

— Тело Даниэля Монтера необходимо перенести отсюда, — Самаэль ткнул пальцем в обозначенную теперь маркером точку острова горгон, — сюда, — он указал на каменный пол себе под ноги.

— Ты должен убедить Медузу в том, что так будет лучше.

— Нам нужен четкий план действий, — сказав это, я надеялся на дополнительную информацию. Самаэль и Олверен переглянулись.

— Мы посвятим вас в детали чуть позже, — ответил Олверен и я ему не поверил.

— Первостепенная ваша задача убедить Медузу добровольно выдать нам Даниэля. Допустим через час.

— Вы вернете меня во времени хотя бы на пару часов? — они снова переглянулись. — Мне нужно доделать свадебный подарок, — пояснил я.

Ответил мне снова Олверен.

— Хорошо, но через час нам нужны результаты.

— У меня к вам одна просьба, мессир, — обратился я к Самаэлю.

Он улыбнулся.

— Слушаю тебя.

— Могу я попросить у вас бутылку гратензии имбирной?

Босс странно посмотрел на меня, но быстро овладел собой и его голос прозвучал почти достоверно.

— Возвращайся с новостями, и ты ее получишь.

* * *

Затратив невероятные усилия, я сместил момент возвращения еще на час и оказался прямо перед дверью апартаментов Самаэля. Слишком много у меня оказалось вопросов после визита к нему, слишком странным показалось мне его поведение. Я очень надеялся на то, что он у себя. Именно он, а не его точная копия. На условный стук дверь сразу распахнулась.

— Когда был самый большой урожай гартензии имбирной, и что вы из нее готовите? — Самаэль вскинул брови и встретился со мной задорным насмешливым взглядом.

— В этом, повидло и сироп. Я угадал правильные ответы? — на его красивом лице сияла заинтересованная улыбка.

— Надо поговорить. — Я захлопнул за собой дверь, взял босса за руку и щелкнул пальцами.

Мы оказались на пустыре. Не знаю где точно находилось это место. Представил себе пустырь и все. Материализовать металлоискатель было сложно, но я это сделал. Жучки оказались у обоих. Многое начало проясняться. Самаэль молчал с интересом наблюдая за моими действиями. Обезвредив жучки я с облегчением вздохнул.

— У меня очень мало времени и я попытаюсь изложить все по порядку. Я не знаю сколько моих визитов в Лодрем было прослушано, но тот когда там был Габриэль слушали точно.

Самаэль материализовал два удобных кресла и сел в одно, приглашающим жестом предлагая мне последовать его примеру.

— Продолжай. — Я не порадовал его новостями, задорная улыбка бесследно исчезла с его лица. Он сосредоточенно сжал поручни кресла.

— Как на счет оружия для убийства Жюслена Монтера? Вы собирались предоставить мне для выбора свой арсенал?

— Что-о-о? — ошарашено протянул Самаэль. — О чем ты говоришь?

Все понятно. Я не ошибся — подмена.

— Вот уже два дня я живу в мире иллюзий созданном Креаторами.

Я рассказал ему все детали. Он слушал меня внимательно.

— Им удалось создать очень похожие копии, я верил им два дня, значит нас прослушивали все время.

— Он предал даже своего бога, — вздохнул Самаэль.

— Что ж не мне тебя учить рассеивать морок. Говоришь они скопировали мой дворец?

— Очень достоверно, — кивнул я.

Самаэль встал и принялся вышагивать, приминая молодую траву.

— Они поняли, что склонить нас на свою сторону невозможно. Повысили вас в званиях и прямым текстом попросили держаться в стороне надеясь, что ослепленные своим успехом и новыми званиями, вы будете спокойно почивать на лаврах. Но оказалось званиями вас не подкупишь, и эти умники решили использовать еще один способ: при помощи иллюзий использовать вас в своих интересах. Проблема в том, что иллюзиями наверняка окружили не только тебя, Крис. Среди твоих друзей есть те, кто дисциплинирован и беспрекословно подчиняется иерархическому укладу.

Я побледнел.

— Ты только подумай какой гениальный план ими реализовывался! — Самаэль восхищенно вскинул вверх руку с вытянутым указательным пальцем. — Заговорщики устали тратить время на бестолковое бодание с вами и создав иллюзию, убедили вас помочь им выстроить модель переворота, следуя описанию в пророчестве. И как убедительно все прозвучало! "Давайте расставим все фигуры в задуманном порядке, чтобы заманить заговорщиков, а потом поймаем их и предотвратим апокалипсис". Гениально! Таким образом вы, сами того не подозревая, превратились бы из их врагов в союзники.

Верховный демон был поражен новостью и даже не пытался это скрыть. Он по привычке ходил взад-вперед время от времени пытаясь опереться на забытую дома трость и его рука беспомощно проваливалась в пустоту.

— Нас спасла наша дружба, мой мальчик. Мы так давно и так тесно общаемся с тобой, что подсунуть тебе мою подделку не так-то просто.

Босс тепло посмотрел мне в глаза.

— Дружба это великая сила, а посему нужно немедленно выручать и твоих друзей. Они в беде, Крис.

— Я согласен, а как быть с назначенной встречей?

— Ты на нее пойдешь и даже предварительно встретишься с Мадлен. Мало того, ты доставишь им тело Монтэра!

По его взгляду я понял, у него в голове уже родился план, от меня требовалось лишь доверять.

— Мадлен отправится на остров вместе с тобой. Будем действовать методами противника. Жофрей!

Легкое колебание ветра и к нам присоединился старый солдат. Для верности я прошелся вдоль его тела металлоискателем.

— Рад, что наконец-то во мне появилась нужда, — сказал мой верный слуга, прикладывая правую руку к сердцу и склоняя голову. Самаэль ответил ему кивком и легонько обняв его, серьезно заговорил.

— У нас нет ни минуты лишнего времени, придется задействовать все свободные ресурсы.

— Служу Зеркальному Пондемониуму! — с готовностью ответил Жофрей.

Босс удовлетворенно кивнул.

— Твоя задача переправить тело Даниэля Монтэра на остров горгон. Сделать это нужно так, чтобы никто тебя не увидел. Тебе будут помогать Кристиан и Медуза. Они отвлекут внимание сестер Медузы на себя. В это время ты подложишь тело которое я тебе дам и заберешь то, что хранится у них.

— Другими словами я должен подменить тело?

— Именно так, — одобрительно подтвердил Самаэль. — Именно так.

Он задумчиво поддел ногой маленький камушек.

— Через пятнадцать минут истекает твой импровизированный час, Кристиан. И ты, как и было уговорено с моим двойником, пойдешь разговаривать с Медузой. Если в ее комнате будут жучки их не нужно обезвреживать. Докажем судье, что ты клюнул на его крючок. Сделай вид, что ты не сомневаешься в том что он — это я, убеди ее выдать тебе тело. Отдашь подмену судье и убирайся оттуда немедленно, под любым предлогом. Всем все ясно?

Мы утвердительно покачали головами. Самаэль сделал движение кистью, словно взял невидимую книгу с невидимой полки и протянул мне. В моих руках на самом деле материализовалась книга.

— Когда все закончится, тебя ждет переподготовка в Академии, — назидательно констатировал верховный демон, — а пока освежи воспоминания о том, как рассеивать морок. Теперь все, Крис, возвращайся.

С этими словами он щелкнул пальцами и уже оказавшись в своей комнате я услышал сквозь расстояние отдаленный тихий шепот: "страница 41".

Я раскрыл книгу на нужной странице и прочитал название глав:

"Морок. Создание кратковременных иллюзий. Иллюзии зрительных образов. Копирование живых сущностей. Создание иллюзорных миров. Методы борьбы и опознания иллюзий".

Последнему разделу я уделил особое внимание. Многое я знал, но кое-что все-таки подзабыл. Дальше меня заинтересовал раздел "создание иллюзорных миров".

Вот тогда-то я узнал, что креативный мир может создать любой подданный Зи Пи. Это был дар Превера, он создал базовый мир, тот самый в котором мы все жили, но дал нам возможности менять его и создавать свои собственные миры. Если хочешь — живи в его мире, если нет — создавай свой собственный мир. Оказалось, он дал нам власть создавать живые сущности: растения, животных и даже копии существующих людей.

Информация об этом держалась Советом Концессий в тайне. Им было ненужно, чтобы мы осознали свое могущество, они не были заинтересованы в том, чтобы бессмертные уходили в параллельные миры и становились самостоятельными вне их законов и правил. Определенно достал меня этот Совет Концессий, наверняка после переворота эта шайка ханжей мечтает прибрать к рукам весь мир, умело используя для этого дурака-судью. Олверен, по словам лже-Самаэля старейший Креатор. Кто из них значимее экс-судья или исполняющий обязанности? По сути-то оба старейшие Креаторы, оба в деле.

Еще один интересный факт: иллюзорные миры, в отличие от креативных, могут создавать только Креаторы. Двое суток они водили меня за нос, но теперь моя очередь демонстрировать хитрость и интеллект, и я буду очень стараться.

* * *

В два часа дня я тихонько постучался в апартаменты Айрин. Дверь открыла Мадлен: длинные черные волосы, как жидкий шелк струящиеся по ее плечам, атласная сорочка серебристого цвета оттеняющая загар ее прекрасной кожи, прекрасное юное личико, выразительные звезды-глаза в обрамлении длинных пушистых ресниц, восхитительное гибкое тело…

Я мысленно приказал себе не пялиться на эту потрясающую красоту безупречного природного совершенства и на мгновение закрыл глаза.

— Доброе утро, Мэди, — тихо сказал я. — Рини еще спит?

— Спит, — кивая, шепотом ответила Медуза. — И думаю, проспит еще часа три. Тебе нужна я или она?

— Правильный вопрос, — улыбнулся я. — У меня к тебе серьезный разговор, но я могу зайти позже, когда вы проснетесь.

Мадлен оглянулась через плечо и боясь потревожить Айрин зашептала еще тише.

— Я уже проснулась и раз разговор у тебя ко мне, не вижу этому препятствий. Подожди минуту.

Сказав это она вернулась в комнату, прикрыв за собой дверь. Через пару минут она вышла ко мне в коротеньком бирюзовом платьице и туфельках на низком каблучке.

— Ты невероятна, просто блеск! — искренне восхитился я, снова разглядывая ее с ног до кончиков волос.

Мадлен смущенно улыбнулась, как и положено женщине, потупив глазки. Но ее смущение длилось недолго, уже в следующее мгновение она посмотрела мне в глаза серьезным, почти жестоким взглядом и процедила сквозь зубы.

— Хорош трепаться, маршал. Это только оболочка. Где ты хочешь со мной поговорить?

Я мысленно усмехнулся над собой: вот так, мессир Лантье — таз ледяной воды прямо на уши. Поделом.

— Поговорим в моей комнате, — невозмутимо улыбнулся я. — Прошу вас, леди.

Я галантно предложил ей опираться на мою руку, за что был удостоен еще одним ледяным взглядом.

— Напоминаю тебе, Крис, по легенде я горничная твоей жены и не пристало служанке ходить под руку с господином, к тому же еще и маршалом Легиона.

Обернувшись по сторонам Мадлен тихо, опасаясь что кто-нибудь может услышать, прошипела мне прямо в ухо. — И прекрати на меня пялиться! Это труп, оболочка! Это не я!

Я ласково погладил ее по шелку волос и улыбнулся.

— Не комплексуй, настоящая ты мне так же симпатична.

Мадлен с сомнением усмехнулась, в ее глазах мелькнуло недоверие.

— Да что вы говорите, мессир!? Ну надо же, какая честь! Маршал Легиона сделал мне комплимент!

Вот за такими дурацкими пререканиями мы дошли до двери моих апартаментов. Прикрыв ладонью глаза и осмотревшись по сторонам, Мадлен нахмурилась.

— Здесь неспокойно, — она неодобрительно покачала головой.

Я понял, что она имела в виду.

— Да, ты права, окна выходят во двор. Рабочие рано начинают праздничную суету, возводят декорации, шумят очень. Сам глава сообщества однажды сделал им замечание. Ну, что поделать подготовка к свадьбе дело серьезное.

Мадлен озадачено нахмурилась не понимая зачем для серьезного разговора я привел ее в комнату, где есть жучки.

— Может попросить переселить вас в другую комнату? — этим вопросом она уточнила уверен ли я в том, что разговаривать нужно здесь.

— Не стоит, мне по-своему нравится эта комната. Шумно, но зато я в курсе всех дел.

Неодобрительно покачав головой Медуза пожала плечами.

— Я поняла. Что ж, решать вам.

Так, мы вышли на правильный уровень теперь нужно задать разговору верный тон. Я подмигнул Медузе, давая понять что все так, как должно быть.

— Я пригласил тебя сюда потому что мне очень нужна твоя помощь. Самаэль обратился ко мне с просьбой убедить тебя вернуть мне то, что ты на днях спрятала в безопасное место.

Выразительно посмотрев на меня Мадлен покрутила пальцем у виска. Я отчаянно замотал головой подсказывая ей, что она должна согласиться.

— Он сказал так будет лучше. Мы сможем одолеть судью сами, не подвергая опасности твоих сестер.

Я замолчал, а она задумалась над моей последней фразой.

— При чем здесь мои сестры? — наконец вкрадчиво поинтересовалась она.

— Я долго думал над тем где ты могла спрятать тело Даниэля. Какое место ты бы сочла для этого достаточно безопасным. И мне пришла в голову мысль: ты могла поручить охрану тела Даниэля тем, кому веришь как самой себе — своим сестрам.

Мэди смотрела на меня расширенными от ужаса глазами, в которых медленно разгорался огонь ярости. Я взял ее пальцы в свои руки.

— Пойми, я верю Самаэлю. Нужно сделать так, как он говорит. У него есть план и мы должны ему помочь, он на нашей стороне.

Мадлен молчала и я понимал какие чувства она испытывала в этот момент. Интуитивно она чувствовала что что-то не так. Она боялась за своих сестер и понимала: возврат тела Даниэля может обернуться катастрофой, но она хотела верить мне и Самаэлю. Извечный принцип невмешательства античных существ утратил смысл. События, происходящие сейчас в королевстве Луны касались всех. Спасти привычный за несколько тысячелетий уклад бытия — стало делом чести для многих бессмертных. Сквозь человеческую плоть Медуза заглянула в меня, она пронзила мое тело до самого дна души. Повеяло холодом, каменным холодом, но я не отвел глаз.

— Своей головой за него поручишься? — прозвучал ледяной голос настоящей Медузы. Сейчас передо мной стоял не тот близкий друг, которым Медуза была для меня все это время, передо мной был каменный страж жестокий и непоколебимый.

Поручусь ли я головой за Самаэля? Не за того Самаэля, что изображал передо мной судья, а за того которого я знал все эти века. Если он не был достоин моей смерти, значит не было смысла во всей моей службе ему. Я не сомневался и не колебался когда по его приказу или просьбе рисковал своей жизнью. Так поручусь ли я за него головой?

Я посмотрел в глаза Мадлен и мой голос прозвучал гранитной уверенностью, так хорошо понятной каменным стражам.

— Ручаюсь головой.

Медуза с облегчением вздохнула: моя жизнь — взамен на жизни ее сестер. Большего, она не могла у меня взять.

— Хорошо, я согласна, — ласково ответила мне уже нежная Мадлен. — Готов отправиться прямо сейчас?

— Готов.

Словно со стороны я услышал свой голос.

— Хорошо, — в глазах Медузы блеснула насмешка. — Очки не забудь.

С этими словами она подмигнула мне и надела неизвестно откуда появившуюся пару очков. Все верно, сейчас она в человеческом теле, что все-таки не мешало ей видеть бытие насквозь. Секундочку. Так вот почему она согласилась! Она увидела что тело подменят, поэтому и только поэтому согласилась. Ни к чему ей моя голова, да и не искупить одной моей смертью гибель ее сестер и большей части человечества.

Мадлен выжидающе смотрела на меня. Я не видел за зеркальными стеклами ее глаз, я чувствовал ее взгляд сквозь очки.

— Мессир, я расслышала слово: "готов", — насмешливо напомнила она, протягивая мне еще одну пару зеркальных очков.

* * *

По легенде остров находился у "западного края земли, той страны, где царили богиня Ночь и бог смерти Танат" и жили на нем сестры Медузы, Стейно и Эвриала. Нам не пришлось лететь над водами как когда-то Персею, мы оказались там сразу, мне достаточно было вспомнить координаты и щелкнуть пальцами.

Устрашающего вида берег словно предупреждал нежданных гостей держаться подальше. Все вокруг казалось черным: рассыпанный под ногами гравий, хищные пики валунов вдоль линии прибоя лишавшие возможности причаливать к острову даже на шлюпке, и даже солнце здесь светило иначе, каким-то странным сумеречным светом.

— Не все так мрачно, как кажется на первый взгляд. — Словно прочтя мои мысли сказала Мадлен, и обратившись к непроницаемой стене черных скал крикнула. — Стейно! Риала! Сестры мои! Это Мэди! Девочки, я вернулась!

Медуза сняла туфли и пошла вперед, твердо ступая длинными стройными ножками по зыбкому гравию.

— Поднимемся по тропинке за скалы и ты увидишь, что тут не так уж и плохо.

Действительно меж хищных черных валунов змеилась едва заметная дорожка. На ширине шага, скрытые между острыми рваными краями скал, лежали гладко отесанные камни площадью чуть больше стопы. Мадлен задорно скакала по этим маленьким островкам, как будто по кочкам на болоте, продолжая звать сестер.

— Стейно! Риала! Девочки! Это я, Мэди!

Наш перевал через скалы отнял у нас сорок минут, но оно того стоило. Медуза была права, вторая половина острова разительно отличалась от первой. Залитый солнцем океанский курорт — вот что предстало перед нашими глазами. Ярко зеленел берег омываемый ласковыми волнами, пальмы весело выстроились в тропический сад, под солнцем переливался отделанный лазурным кафелем бассейн с пресной водой. Завершал картину курорта богатейший особняк окруженный всей этой роскошью я видел такие, пожалуй, только в Голливуде. Возле бассейна в мягких шезлонгах загорали сестрички Медузы, как и Мадлен они были в человеческих оболочках.

— Стейно! Эвриала! Это я, Мэди! — еще раз закричала Мадлен. На этот раз сестры услышали ее.

— Мэди детка, а вот и ты! — к Медузе кинулись две сногсшибательные красотки.

— Вау, какое тельце!

— Девочка ты великолепна!

— Потрясающе!

Сестры с восторгом тискали друг друга, Стейно и Риала с восхищением рассматривали сестру. Наконец, когда восторги несколько поутихли, на меня обратили внимание. И хотя девочки были в очках, да и я очки не снимал, мне стало не по себе от этого внимания. Я понимал все три горгоны сейчас в телесных оболочках и это делает их безопасными, но инстинкт самосохранения не позволял мне расслабиться в их компании.

— Девочки познакомьтесь, это Крис, я вам рассказывала.

— Мы видим, — сказала белокурая, очень миленькая девушка.

— Ага, — подтвердила золотоволосая красавица.

Обе сестры настороженно и выжидающе смотрели на нас.

— Я кое-что оставляла вам на хранение, — сказала Медуза. — Мы хотим это забрать.

Белокурая сестричка неопределенно подернула плечом.

— Видишь ли, Мэди, мы теперь в курсе событий.

— Да, мы знаем ЧТО ты у нас оставила, — многозначно подтвердила златовласка.

— Что вы этим хотите сказать? — голос Медузы прозвучал настороженно.

— Мы не отдадим тебе тело, если не будем уверенны, что ты не игрушка в руках заговорщиков, — сказала одна.

— Ты сама нас об этом просила, — добавила другая.

Я возмущенно вздохнул, но Мадлен сжала мои пальцы, призывая набраться терпения и обезоруживающе улыбнулась сестрам.

— Что я должна сделать, чтобы доказать вам свою адекватность?

Блондинка сняла очки и заглянула в глаза Мадлен своими прекрасными выразительными глазами.

— Понимаешь, Меди, мы такие красавицы.

— И умницы, — поддакнула ей златовласка.

— К тому же мы все равно уже в курсе дела.

— Мы знаем кого ты у нас спрятала.

Мадлен не перебивала их, она молча ждала.

— Хочешь ты того или нет, но мы уже в этом замешаны, — нежно улыбнулась блондинка.

— И помощь лишней не бывает, — наставительно заметила златовласка.

— Мы готовы выдать тебе тело при условии, что ты примешь нашу помощь.

— Она хочет сказать, что тебе придется взять нас с собой. Меня и Эвриалу.

— Мы так хотим на королевскую свадьбу! — Стейно восторженно захлопала в ладоши.

Наблюдая за ними я начал сомневаться действительно ли это те самые грозные античные горгоны, которыми в древности пугали детей! Сейчас я видел перед собой всего лишь двух инфантильных красоток, нежащихся у бассейна в бикини. Стоило мне так подумать, как девочки мигом посерьезнели.

— Мы нужны вам, солнышки.

— Твои друзья не помогут тебе, Крис, — обратилась ко мне Эвриала. — Их загипнотизировали иллюзиями и они живут в мире созданном Креаторами заговорщиками.

— Ты и сам недавно жил в таком мире, — серьезно добавила Стейно.

— Мы отличим реальность от любых иллюзий, мы видим истину под любыми масками.

— Они правы, — вздохнула Мадлен.

Теперь я и сам это понимал.

— Мы благодарны за сестру, — сказала мне Стейно.

— Мы знаем, что ты ее спас, — подтвердила Эвриала.

— Для нас дело чести помочь тебе.

— В целом нам плевать на человечество, — Стейно высокомерно вскинула брови.

— Но мы слышали о тебе и Айрин и знаем что вы оба друзья Мэди. Знаем мы и о вашей семейной драме, — Эвриала сочувственно вздохнула.

— Даже если вы не победите Креаторов, мы все равно хотим попытаться помочь вам, отдать долг за сестру. Мы очень вам за нее благодарны, ведь кроме друг друга у нас никого больше нет в целом мире.

Все три сестры нежно обнялись с надеждой глядя на меня. Я понимал весомость их доводов, без их помощи мне не обойтись.

— Давайте договоримся о каком-нибудь условном знаке, чтобы я знал что вы не иллюзия.

— Он нас берет!!! — взвизгнула от восторга Стейно. — Мы будем на королевской свадьбе! У нас столько нарядов!

— Условный знак? — задумчиво переспросила Эвриала. — Чтобы ты отличил нас от иллюзий? Я, кажется, знаю один.

С этими словами Эвриала подошла ко мне и поцеловала. У нее были мягкие нежные губы, от них пахло яблоком. В конце волшебного поцелуя она ощутимо прикусила мне нижнюю губу.

— Сойдет? — отстраняясь, спросила она.

— Да, — очаровано выдохнул я.

— Что это ты сделала, гадючка? — шутливо пожурила сестру Стейно. — Опять кусаешься?

Стейно нежно обвила мою шею тонкой ручкой и покачала головой. Ее губы пахли розовыми лепестками и на вкус они были свежими, как весенний ветерок. Под конец она нежно лизнула ранку.

— Теперь заживет, — пообещала она.

— Давайте договоримся не использовать эти знаки при моей любимой женщине, — смущенно улыбнулся я. — Она очень ревнива и за такое может разорвать на мелкие кусочки. Меня, разумеется.

— У тебя есть женщина? — Эвриала разочарованно надула хорошенькие губки.

— Если бы я это скрыл, я был бы мерзавцем, — серьезно сказал я. — Не пристало маршалу Легиона быть мерзавцем.

— Ой, ты такой хоро-о-оший, — восхищенно улыбнулась нежная блондинка.

Я смущенно потупил глазки, ну вот дамы обласкали меня любовью и интересом, а я только этим утром раздражался на свою чрезмерную симпатичность.

Мой час подходил к концу.

— Пора отправляться, — сказал я, взглянув на часы.

— Тогда пойдемте за телом и нашими нарядами.

— Мы быстро, — пообещали сестрички Медузы и убежали в дом за своими нарядами, которыми они так хотели блеснуть на балу.

* * *

Передача копии тела, копии моего босса и Олверену, прошла гладко и в очень радушной атмосфере. Я успешно блокировал свои мысли и воспоминания от двух древнейших Креаторов, заговаривая им зубы новостями о королевской свадьбе и событиях в королевстве. Если они и пытались прочесть мои мысли, то делали это легко и ненастойчиво. Им было не до меня. До свадьбы оставалось шесть часов за которые им нужно было успеть завершить все необходимые приготовления, а время неумолимо утекало.

Вернувшись в свои апартаменты и выглянув в окно, я увидел паническую беготню слуг исполняющих многочисленные приказы своих хозяев. Повсюду бурлила жизнь, в ворота въезжали запоздалые кортежи гостей. Все судорожно готовились к торжественному началу церемонии. Самаэлю я пока был не нужен, и я принялся, как прочие гости готовиться к торжеству.

Около шести ко мне забежала Айрин. Следом за ней вошли три горничные и деловито засновали выполняя приказы жены.

— У нас всего пять минут, поэтому надо поспешить, — жена схватила меня за руку и потащила за собой. — В церемониальном зале уже все готово. Я упросила Марджолена пустить нас туда на пять минут, чтобы мы отрепетировали фейерверк.

— Почему на пять минут, раз там все готово? — спросил я убедившись, что за руку меня тащит истинная Рини, а не ее точная копия.

— Там выставляют почетный караул и выносят угощение: конфетки, шампанское, фрукты. Ты смотрел расписание мероприятий?

Не сбавляя шага, Айрин обернулась. Ее распущенные волосы всколыхнулись и я почувствовал их знакомый аромат — переплетение горечи полыни и свежести морского ветра. Я с наслаждением вдохнул этот будоражащий запах и у меня, как когда-то давно, вновь закружилась голова…

Глаза цвета индиго насмешливо усмехнулись.

— Понятно, — сама себе ответила Рини. — Дальнейшие расспросы бессмысленны.

Серебристо-серое платье-кимоно, наглухо застегнутое под самой шеей и плотно облегавшее гибкую фигурку Айрин, украшало ее какой-то особенной, целомудренной красотой. Я впервые подумал о том, что мне никогда не бывало неловко за жену. Она всегда, в любой момент жизни, представляла собой безупречный эталон красоты и элегантности: разбуженная среди ночи, танцующая на балу, помешивая бурлящее в котле зелье…

— Да ты не слушаешь меня, Крис! — Айрин нахмурилась, недовольно сдвигая брови.

— Я слушаю, задумался просто.

— О чем ты задумался в такой ответственный момент? — сердито спросила моя жена.

Я смущенно улыбнулся и раскрыл ей правду.

— О том, как нам с Куртом повезло быть любимыми тобой. Быть любимым такой женщиной — так прекрасно!

Рини подозрительно посмотрела мне в глаза, пытаясь понять говорю ли я правду или просто пытаюсь ее отвлечь, но почувствовала — я не лгал, и на ее лице вспыхнул легкий румянец смущения.

— Всегда ты так, — посетовала она с досадой. — Всегда экспромт, всегда оригинально.

* * *

Двое караульных в парадных ливреях, выставленные перед церемониальным залом, распахнули перед нами двери, словно сотканные из золота и хрусталя. Откуда-то из-за моего плеча тот час же, словно черт из табакерки, выскочил Марджолен. И я с удовольствием отметил, что его обычно невозмутимое лицо буквально сияет от нервного пота, который он сиюсекундно промокал гигантским батистовым платком.

— У вас только пять минут, — тревожно сообщил он и значительно повторил. — Пять и не минутой больше.

Сказав это, он на время забыл про нас и вихрем заносился по залу лично проверяя, что слуги сделали все как надо. В промежутках между промакиванием лица и дотошным разглядыванием каждого предмета стоящего или лежащего в зале, Марджолен нервно поднимал лихорадочно горящие глаза на огромные часы над центральными дверьми зала.

— Крис, прекрати уже пялиться на этого чокнутого, запоминай: я встану здесь и махну тебе рукой и в этот момент ты…, - я запоминал все, что она мне говорила, но продолжал слушать ее в пол уха, стараясь запечатлеть в памяти каждую, даже мельчайшую деталь интерьера.

Покидая зал я посмотрел на часы над входом и машинально подвел по ним свои карманные часы. Вернувшись к себе я не обнаружил горничных присланных Айрин, но результат их работы был на лицо: на плечиках висела безупречно отутюженная форма маршала Легиона, как бриллиант сверкали мои начищенные парадные сапоги, апартаменты словно светились свежестью и чистотой, живые цветы с любовью расставленные по вазам и горячий ужин на заботливо сервированном столике.

Моя жена умнейшая женщина! Все заботливо предусмотрела и подготовила, даже ужин. Все верно, церемония свадьбы займет много времени и на праздничном пиру мы окажемся нескоро, если вообще окажемся… Я усмехнулся, глядя на свое отражение в зеркале, прощаться с жизнью мне было не привыкать, вспомнить хотя бы Башню Правосудия. Времени до назначенного часа оставалось мало, как раз для того чтобы поужинать и одеться для торжества, чем я и поспешил заняться.

Церемония.

В церемониальный зал все входили как и положено — парами. Лиада с Куртом, я с Айрин, Вайолет с Драгоном. Каждую пару объявляли, после чего белый как первый снег церемониймейстер, указывал приготовленное для этой пары место. Как наиболее почетные гости мы оказались в первых рядах.

Около одиннадцати все присутствующие заняли свои места и под триумфальные звуки музыки в церемониальный зал вошел принц Жюслен Монтэр, за которым неотступной тенью следовал его фаворит — Валенсиан-Александр Стоцкий — маршал армии королевства Луны. Я скосил глаза на Вайолет.

Лиловый бархат платья Вайолет удивительно шел к ее прекрасным фиалковым глазам, в ее черных, искусно заколотых волосах сверкали капли бриллиантовых шпилек, которые при каждом движении принцессы вспыхивали яркими лиловыми огнями. Она не смотрела в сторону принца с фаворитом, ее взгляд был слепым. Принцесса ничего сейчас не видела, безразлично скользя этим невидящим взглядом по богатому убранству зала.

Валенсиан же тонул в Жюслене. В их отношениях царила полная гармония и взаимопонимание. Прошествовав сквозь ряды разом склонившихся подданных и гостей, принц и его фаворит заняли место у алтаря. Вновь пропели фанфары и в зал торжественно вошел глава сообщества Луны — верховный демон мессир Габриэль, поддерживающий под руку невесту, принцессу Алису Белову.

Алиса затмила своей красотой этот сияющий роскошью и великолепием зал. И не в первый раз я с гордостью подумал, что ведь это именно я нашел этот бриллиант в столице Урала! Принцесса была ошеломительна! Более прекрасной невесты никогда не видел, сравниться с этой красавицей смогла бы только моя жена. Невероятной красоты белоснежное платье, расшитое нежно-зелеными сверкающими бутонами чуть распустившихся лилий, украшенное прозрачными, искрящими топазами и изумрудами нежно зеленого оттенка в тон лилиям. Жесткий корсет делал талию принцессы нереально тонкой, а струящаяся юбка по форме напоминавшая перевернутый бутон лилии, подчеркивала хрупкость ее фигуры. Свободно стекая по бедрам, ткань словно вспенивалась облаком кружев у самого пола. В руках, почти до самых плечиков затянутых в тончайшие словно сотканные из паутины перчатки, она держала букет из белоснежно-зеленых, подкрашенных лилий.

Белые лилии были символом королевства Луны. Этот символ, увиденный однажды на одном из луни, так понравился неизвестной фаворитке короля Франции, что она начала украшать ими свою одежду. Король проникся симпатией своей любимой подданной и со временем символ лилии, под благовидным предлогом, стал так же символом Франции.

Переплетенные замысловатыми косами, волосы будущей королевы, спадали медно-золотым шлейфом до ее узенькой талии. Золотыми нитями в них были вплетены еще более прекрасные топазы и изумруды, чем те, что украшали ее подвенечное платье. Но ярче всех этих камней и золотых нитей, сияли ее глаза, цвета осеннего мха. Живой зеленый огонь в рамках длинных пушистых ресниц. Она затмила собой всех, даже красавца принца и все гости застыли в восхищении. В тот момент и Валенсиан смотрел на нее, а не на Жюслена.

Габриэль вложил руку Алисы в ладонь принца и отошел. Поднявшись по ступенькам пара опустилась на два тронных кресла. Валенсиан, повинуясь жесту Жюслена, встал по его правую руку, Вайолет, приглашенная Алисой, встала слева от своей сестры сестры.

Оркестр заиграл старинный гимн королевства и в церемониальный зал вошел Октавиус Летус — председатель сообщества Луны в Совете Концессий. Он был одним из древнейших, одним из самых первых луни. Октавиус был первым королем когда-то, много сотен тысяч лет назад, но сам отказался от власти в пользу более молодого и сильного луни — одного из предков династии Монтэр. Вскоре после этого, его избрали в Совет Концессий представлять интересы сообщества. С тех пор все важные события королевства Луны происходили в его присутствии. Он короновал, сочетал браком, регистрировал новорожденных в многотомной летописи сообщества Луни.

Жюслен и Алиса поднялись ему на встречу. Как только Октавиус коснулся ладонями алтаря, все представители сообщества склонили головы. Представители же прочих сообществ по традиции приложили правую руку к своим сердцам, выражая тем самым почтение представителю Совета Концессий и готовность служить Зеркальному Пондемониуму.

Воспользовавшись всеобщим поклонением Октавиусу я, очень медленно, стараясь не привлекать к себе внимания, посмотрел на часы над центральным входом — 23:00. До полуночи оставался всего один час. Алиса и Жюслен стояли лицом к залу, точно напротив входа. Им и их фаворитам были прекрасно видны центральные двери зала и часы над ними. Октавиус, занявший место за алтарем, как и все гости стоял спиной к входу. Образованная гостями галерея от центральных дверей до алтаря, разделяла зал на две половины. Это напомнило мне церковь, только присутствующие стояли, а не сидели на лавочках. Я занял место в первом ряду у самой стены, чтобы иметь возможность не привлекая к себе внимания, смотреть по сторонам.

Октавиусу не нужны были церемониальные книги, за много веков он выучил наизусть все нужные тексты. Размеренно звучащим голосом он без запинки произносил положенные слова о воле выбора и мере ответственности новобрачных друг перед другом. Оркестр негромко играл нежнейшие мелодии любви, а гости вели себя тихо-тихо, завороженные торжественностью момента.

По традиции, на руки молодоженам надевали золотые браслеты соединенные между собой золотой цепью, после брачной ночи цепь снимали и хранили в шкатулке, как символ брачных уз. Браслеты же носили не снимая до самой смерти.

В нужный момент, откуда-то из толпы гостей, вынырнул Марджолен. В его руках был поднос, на котором под сверкающим куском парчи, был скрыт предмет прямоугольной формы. Поспешно приблизившись к Габриэлю, Марджолен поклонился и протянул ему поднос. Габриэль стянул парчу, взял с подноса инкрустированную драгоценными камнями шкатулку и поднес ее к алтарю. У алтаря глава сообщества бережно поставил коробочку перед Октавиусом, тот, в свою очередь, небрежно откинул крышку и вынул оттуда два браслета соединенных цепью. Молодожены, держась за руки подошли к старейшине и он надел им на руки золотые символы их союза.

Защелкнув наручники Октавиус, при свидетельстве Валенсиана и Вайолет, вписал имена Алисы и Жюслена в летопись рода Монтэр. Принц и принцесса скрепили свой брак поцелуями и оркестр взорвался торжественной веселой мелодией. Я взглянул на часы 23:35. Тридцать пять минут прошли на одном дыхании! Гости оживились, по залу звучали голоса и к паре по очереди начали подходить самые значимые лица, поздравляя и обнимая их. Вот тогда-то все и началось…

Я не знаю ЧТО привлекло мое внимание в тот момент, когда Вайолет подошла к молодой паре. Я знал одно: я сию же секунду должен оказаться как можно ближе к ним! Гости обступали парочку со всех сторон и я не мог протиснуться к ним сквозь толпу и пышные наряды дам. Продолжая пробиваться вперед, я увидел как Соня целует Алису в щеку, а дальше, как в замедленной съемке: приблизившись к жениху ожидавшему от нее поздравительного поцелуя, Фиалка вскинула руки… я услышал лязг и увидел как в ее руках сверкнули кинжалы.

Двумя точными, сокрушительными ударами, сестра невесты вбила в принца два серебряных клинка: один в сердце, один в печень. С той силой на которую способны разгневанные вампиры-воины, она как нитку порвала золотую цепь, сковавшую ее сестру с ненавистным ей животным и щелкнула пальцами.

Жюслен медленно падал на руки к оцепеневшему от ужаса и горя фавориту, а из его тела торчали две рукоятки с символами жизни. Я узнал их. Это были те самые ножи переданные Соне Марлой. Те самые, подаренные Соней мне. Те самые, решившие участь тела Донны…

На несколько секунд зал накрыло безумие. Никто не ожидал подобного и никто не успел среагировать. Я обещал судье в обличие Самаэля, что убью принца, но Соня сделала это вместо меня. Судья перестраховался, зная мое дружеское расположение к Жюслену. Я вспомнил невидящий взгляд Фиалки и знал наверняка — ее запрограммировали на это убийство, воспользовавшись ее прежней ненавистью к Луни и ревностью к Жюслену. Жюслен отнял у нее двух самых любимый на свете существ: Валенсиана и Алису.

Фаворит принца очнулся первым. Захлебываясь слезами он вырвал из принца кинжалы и зажав его раны ладонями, он прижал к себе тело Жюслена, баюкая его на своих руках. Боль друга принца была настолько острой и отчаянной, что он не мог с ней совладать. Подняв вверх пылающие адской синевой глаза, он издал пронзительный, протяжный вой. Сейчас это был волк, раненый в самое сердце…

Толпа расступилась, пропуская вперед спешащего королевского врача. Габриэль и Октавиус бережно отняли руки Валенсиана от принца, и подняв его на ноги, дружески обняли с двух сторон поддерживая под локти. Будучи маршалом, Валенсиан-Александр пытался держать себя в руках, но боль была сильнее его воли. С ней было не совладать. Сжав зубы он скулил будто бы из самого разорванного сердца, а слезы не прекращая, текли из его пылающих глаз.

От его страданий на глазах у присутствующих наворачивались слезы. Я увидел, как Айрин закрыла ладонями лицо и понял, что она плачет. Губы Лиады дрожали и я знал, она еле сдерживает слезы. Невозможно было больше этого выносить. Мне было известно, что сейчас скажет врач и мог помочь Валенсиану только одним…

Наконец протиснувшись за алтарь, я подошел к маршалу и коснулся его шеи — вдохнув он потерял сознание. Октавиус и Габриэль понимающе кивнули. Легко, словно ребенка, Габриэль подхватил Стоцкого на руки. Друг принца был без сознанья и не мог слышать, как ни живой, ни мертвый королевский врач, выносит вердикт.

— Мне жаль, господа. Принц — мертв.

Голоса стихли. Смерть принца для всех стала глубокой трагедией. Красивый, молодой, дружелюбный, полный сил принц, только-только обручившийся с красавицей невестой… Я видел как самые серьезные и казалось непоколебимые подданные принца, безутешно рыдают, закрывая лица платками.

Казалось горе окутало собой зал, но тут, со стороны входа — раздались аплодисменты. Я посмотрел в направлении звука и увидел экс-судью Башни Правосудия. С ним явился еще кое-кто сам сэр Олверен собственной персоной. Не много ли советников из Концессий для одной скромной церемонии свадьбы двух луни?

Глав заговорщиков сопровождали вооруженные до зубов головорезы в основном из античных героев. Конечно, Тезеев, Гераклов и Персеев среди них не было, были другие, не освещенные легендами, а потому самые настоящие, воины. Плотным кольцом они окружали судью, Олверина и еще каких-то незнакомых мне, но очень влиятельных личностей. Все эти нашумевшие и наиславнейшие мужи, облачились в алые тоги времен римской империи и шествие их было поистине триумфальным. Они шли осуществлять переворот, сложившегося многими веками, мироустройства. Здесь были те самые "заговорщики" уничтожить которых, оказалось не под силу простому верховному демону. Моему боссу — Самаэлю.

— Славной вам ночи, дети Превера! — заговорил судья. — Приветствую вас от имени Верховного Совета Концессий, который издревле стоит на страже интересов подданных Зеркального Пондемониума. Мы проделали огромную работу для подготовки к знаменательному событию, которое священным пророчеством было назначено на сегодняшний день.

— Можно взглянуть что это за событие? Взглянуть в священное пророчество, я имею в виду.

Я с ужасом понял, что сказал это вслух, причем сказал очень громко, буквально во всеуслышание. Судья оторопел. Он ожидал агрессии, сопротивления, страха или преклонения, а первым с чем ему пришлось столкнуться, оказалось любопытство скучающего обывателя.

Судья выхватил меня глазами из толпы.

— О-о-о, приветствую вас, маршал Лантье. Хотите взглянуть? Я дам вам такую возможность. Вероятно вы знаете древние языки, если надеетесь понять тексты пророчества.

— Вы правы, господин судья. Я надеюсь понять тексты пророчества прежде, чем мы начнем это историческое мега-действо.

— Такого пророчества не существует! — из толпы гостей показался хранитель архива планеты.

Он всегда напоминал мне сказочного звездочета: длинная, снежная, очень богатая, борода, ухоженные белоснежные волосы до середины спины, синий бархатный камзол. Хранитель архива был одним из уцелевших Креаторов. Бросая вызов судье и Олверену он знал их потенциал и представлял степень риска.

— Ба, мистер Хранитель, вы тоже здесь! — фальшиво удивился судья. — Вижу тут собрались все наиболее блистательные умы Пондемониума! Ну надо же каким ярким событием оказалась свадьба Монтэра, что на ней оказалось такое собрание самых выдающихся деятелей! Не существует, говорите, пророчества? — внимательно, как взрослый у больного ребенка, переспросил судья у Хранителя архива.

— Это миф, — подтвердил тот, — и вам это прекрасно известно.

Они стояли друг напротив друга и напряженная атмосфера между ними потрескивала статическими разрядами. Их взгляды скрестились раскаленными молниями, но грозы не последовало, судья беззаботно взмахнул холеной рукой и усмехнулся.

— Существует или нет, это уже не важно. Есть сценарий проведения мероприятия, все готово для его реализации, все прочее теперь не имеет значения.

Свита судьи расступилась, пропуская вперед Алису и Даниэля Монтера. Это был шок. Я обернулся недоуменно глядя на Лиаду, она ответила мне таким же ничего непонимающем взглядом.

Все наблюдатели были настолько поражены происходящим, что попросту не вспомнили о приветственных поклонах и реверансах. Сопровождаемая свитой состоящей из Креаторов и античных героев, пара прошествовала через зал и в полном молчании заняла свое место на троне. Часы пробили без пятнадцати полночь. Судья встал на развернутый войнами алтарь и обратился ко всем присутствующим.

— Друзья мои, это свершилось! Сегодня наконец настал тот день, когда мы снова займем на планете положенное нам место! Мы бессмертные, высшие существа, создавая вас всех вкладывали в вас самое лучшее. Вы умеете обращаться в прекрасных величественных охотников, — обратился он к оборотням. — Вы сильны и вас не страшат ни голод, ни болезни, но вы вынуждены жить в искусственно созданном мире из-за того, что боитесь преследования людьми. Смертные завидуют нам и боятся, поэтому они всегда стремились уничтожить нас как угрозу, хотя именно мы создали их, живой материал, для себя же! — Он многозначительно поднял вверх указательный палец.

— Существуя на этой планете долгие века, людской скот развился в многомиллиардное стадо. Не спорю, среди них есть талантливые ученые, врачи и музыканты, но таковых единицы! Подавляющее большинство — просто безмозглые твари с упоением занимающиеся самоуничтожением. Рожают уродов, искажая сотворенную нами чистую генетику, вливая в себя алкоголь и наркотики. Они не унаследовали от предыдущих поколений нужных знаний и опыта и по-прежнему ограничены и жестоки, как в те времена, когда своими руками распяли собственного спасителя! Их век слишком короток для того, чтобы в достаточной степени развиться, а учиться они не любят. Если бы вы разместили свое королевство в реальном мире, вас бы затравили и уничтожили.

— Вы — прямые потомки богов вынуждены скрываться от фанатиков, одержимых идеей убить вас, ведь вы для них кровососы, — обратился он к вампирам. — Скоту неизвестно, что боги бескровны. Когда-то за верную службу и жертвы, вы поощряли смертных дарами. Но со временем в людях развилась алчность и жадность. В погоне за дарами они были готовы сотнями приносить в жертву себе подобных, заливая ваши алтари бессмысленной кровью. Вы стали самыми гуманными из богов и прекратили бессмысленные убийства уничтожив алтари. Вы стали брать у смертных столько крови, сколько вам было необходимо чтобы выжить. Но вы избаловали смертных и те забыли кто их боги. И в этой своей забывчивости люди так преуспели, что стали отказываться умирать ради своих богов добровольно! Мало того, они принялись охотиться на вас обвешиваясь чесноком, затачивая осиновые колы и отливая серебряные пули. А вы, — он обратился к нам с Айрин. — Что уже забыли инквизицию и смерть собственной дочери?

По мере того, как он говорил, я начинал понимать его последователей. Судья во многом был прав. Бессмертные создавали людей как расходный, биологический материал и никто не мог предвидеть, что они так продвинутся в своем развитии, осознают себя и начнут стремительно прогрессировать, отвоевывая свое право жить на Земле наравне с бессмертными богами. Теперь бессмертные сожалели что когда-то, устрашившись собственной жестокости, побоялись, что люди могут погибнуть как вид и позволили им плодиться, а чуть позже даже защитили их законами, за соблюдением которых следил вот этот самый судья. С зарождения цивилизации на глазах старейших Креаторов люди из дичи превратились в охотников. Человечество агрессивно захватывало планету, загрязняя ресурсы и уничтожая редких животных, с такой любовью сотворенных когда-то этими самыми древнейшими Креаторами. Мне был понятен их гнев я даже в чем-то был с ними согласен.

— Мы, создав человечество, всячески опекали его. Мы не хотели подавлять его своим превосходством и ушли в подполье, да так глубоко, что в нас попросту больше не верят! По мнению людей мы все выдумка, — он улыбнулся. — Нас нет. Ну, а если мы все-таки есть, мы — зло и нас нужно уничтожать! Вампиры и луни, вы должны быть в курсе, что вы все, якобы, исчадия ада — дети Сатаны. У людишек так повелось с древних времен: все, что сильнее нас и может убить — происки Сатаны. У Лантье таким образом сожгли дочь. Вместе с другими липовыми ведьмами. А что плохого в ведьмах? Вот Лантье, например, оба колдуны с многовековым опытом и чем они сейчас заняты? Смотрим все на них, читаем в их глазах. Видим — в данный момент они планируют защищать это самое человечество от себе подобных. За что, спрашивается, убили их дочь?

Судья бил в самые больные места. Он знал какие слова нужно сказать, чтобы достучаться до самой острой, самой глубинной душевной боли. Сейчас он использовал методы ПисхоКреаторов.

Старейший Креатор обвел глазами зал и взмахнул руками, призывая всех проникнуться его идеей.

— Хватит потворствовать жалким тварям! Пришла пора напомнить им, что они — то, что они есть — мясо! Жалкое, вонючее, самонадеянное — мясо! — Он выдохнул голубое облачко гнева и снова обвел зал глазами. — Садитесь, господа, в ногах правды нет.

Судья взмахнул кистью и в зале материализовались удобные диванчики. Притихшие гости послушно сели.

— Отныне и впредь, на этой планете будем царствовать мы! Наша армия уничтожит любого, кто откажется подчиниться! Видите, Кристиан, все не так как вы думали. Мы не станем истреблять все человечество вовсе, оставим контролируемую численность и укажем им их место. Мы хозяева этой планеты. Мы создали ее голубой жемчужиной вселенной. Мы не позволим нашему безмозглому скоту и дальше безгранично плодиться, поглощать ресурсы и разрушать Землю.

Что ж уже легче. Лидеры переворота не собираются уничтожать всех людей без разбора, только паразитов и тех, кто не подчинится новому укладу. Это более здравая идея, чем мы полагали, вступая в беспощадную драку с умнейшими создателями материи. Сократить численность людей, взять под контроль, заявить о своем главенстве. Здравая идея, как я уже говорил, я даже в чем-то был с ними согласен. Спасая землю от уничтожающих ее паразитов, заговорщики предлагали простое и рациональное решение.

Я посмотрел на Алису. Я нашел ее на улице в обычном человеческом городе. Сколько таких Алис погибнет, защищая свои семьи? Сколько таких Алис останется жить с выжженными ненавистью сердцами? Ненавистью к нам, к таким как я, ко мне…

Теперь мне было ясно из-под чьего пера вышло "то самое пророчество". Судья сам был его автором. Я поискал глазами Самаэля. Он в упор смотрел на меня, он знал о чем я думаю. "Подумай, Крис!" — шарахнула мне в голову отчаянная мысль. Подумай о чем? "О том, как?" Это была подсказка. О том как. И я подумал. Наверняка это произойдет следующим образом:

— Креаторы — единомышленники судьи, будут творить материю: создавать оружие, несметные полчища тупых запрограммированных на убийство воинов, тюрьмы для смертных, да мало ли что еще.

— Даниэль Монтер, ставший после воскрешения еще величественнее и грознее, осуществит стратегическое управление войсками.

— Алиса, имеющая телепатическую связь с несметным количеством воинов, будет мысленно передавать приказы Даниэля многочисленным полчищам.

— Судья будет оценивать и решать кто из людей достоин жить дальше, а кто нет (помните, Армагеддон подразумевал высший страшный суд). Креатор, как никто другой, сможет просмотреть сознание и увидеть подлинную сущность любого человека. Они и будут отбирать тех, кто останется жить, а кого казнят.

— А еще им нужны глаза. Сознание того, кто может видеть сквозь бытие…

Я посмотрел в сторону дверей. На часах было примерно без пяти когда в зал вошла Медуза…

Теперь все правильно. Все, кто нужен для переворота, в сборе: я, Рини, Лиада, Курт, Соня, да и тройка верховных демонов абсолютно не нужны. Мало того, мы напротив, будем мешать, а рисковать своим мероприятием заговорщики не станут…

Проходя мимо, Медуза равнодушно посмотрела в нашу сторону. Словно прочитав мои мысли, судья перевел на нас взгляд и улыбнулся.

— Вы уже все поняли, господа, ведь так? — он сделал жест воинам и нас взяли в кольцо.

— Эх не люблю я уничтожать бессмертных, — он вздохнул. — Нас и без того очень мало осталось. Я не хотел этого, господа и у вас не раз был шанс в этом убедиться. С самого первого дня вас всячески предостерегали, уговаривали, пугали — другими словами пытались сохранить ваши жизни. Я даже добился для вас повышения, надеясь подкупить вас, заинтересовать выжить, но вы, с маниакальным упорством, совали носы не в свое дело. Превер свидетель я не хотел вашей смерти, но иначе вас не угомонить. Сегодня вы все будете уничтожены. Мне жаль, что погибнет так и не рожденная жизнь, но в любом случае она была бы обречена. Межвидовые связи, как вам должно быть известно — противозаконны. Прощайте, господа!

Он сделал жест конвою и нас подталкивая в спины, повели к выходу.

— Ты не должна этого делать, Алиса! — закричала обернувшись Айрин. — Ты сама была человеком!

Горящие глаза королевы апокалипсиса взглянули на нее безучастно, а по тонким губкам скользнула ледяная улыбка.

Айрин жестоко толкали в спину, но она продолжала кричать на ходу.

— Алиса! Ты совершаешь ошибку, подумай о детях! Ты сама еще недавно была ребенком!

Солдаты схватили ее и потащили под руки.

— Мадлен, — обратилась Рини к Медузе. — Ты должна нам с Крисом свою жизнь! Он рисковал собой, когда вытаскивал тебя из Башни! Ты была моей единственной подругой! Останови их, Мадлен!

Часы пробили полночь, и уже в дверях я увидел занявших свои места, и взявшихся за руки, участников переворота. Началось.

— Куда вы нас ведете? — мягко поинтересовался у конвоя Самаэль.

— Пока в тюрьму, — охотно отозвался старший по званию. — Утром вас казнят.

— Я — маршал Легиона, дубина, ты обязан мне подчиняться! — заорал я.

Стражник усмехнулся.

— Вы — приговоренный, — насмешливо сказал он. — Завтра вас казнят, — и подмигнув мне добавил с улыбкой. — Власть сменилась.

Нас вывели на улицу и повели через двор к каменному зданию тюрьмы. Повсюду сновали вооруженные солдаты, причем оборотней среди них не было. Это были те самые бессмертные воины из армии созданной Креаторами. Я вспомнил о складах оружия. Интересно стены тюрьмы, в которую нас ведут, защищены знаками или нет. По всем законам жанра — должны быть. Если тюрьму строили давно, то может нам и повезет удрать. Я думал о бегстве не во имя спасения жизни, я думал о том что сбежав, мы сможем попытаться спасти от бессмертных хоть какую-то часть несчастного человечества.

— Знаки, — тихонько шепнул я Айрин. — В тюрьме наверняка есть знаки.

Жена понимающе кивнула и мы дружно посмотрели на всех остальных. Верховные демоны невозмутимо шли за конвоирами, Лиада с Куртом так же, бесстрастно, следовали за ними, продолжая их охранять.

— Что происходит? — неожиданно спросил я у жены.

— Они наверное знают, что делают, — неуверенно предположила она.

В камере, куда нас поместили, не было ни одного окна. Каменный мешок — примерно три на четыре метра, две деревянные лавки и рассыпанная по полу солома. В стену, что напротив двери, были вмурованы два массивных кольца, к которым крепилось четыре цепи с кандалами. Наверно сюда заковывали луни на кануне полнолуния.

Как только за нами закрылась тяжелая дверь, я попытался шепнуть заклинание. Нет, здесь оно не работало.

— Здесь знаки, повсюду, — с вызовом сказал я, обращаясь к моим невозмутимым сокамерникам, которые до сих пор хранили молчание.

— Нам это известно, — спокойно ответил Самаэль.

— Отсюда нам не сбежать. Это, вы тоже понимаете? На рассвете нас казнят, а рассвет уже скоро.

— Немного терпения, маршал, и вы все поймете, — мягко ответил Габриэль.

В этот момент дверь камеры распахнулась и стражники внесли Валенсиана, он все еще был без чувств.

— Теперь все в сборе, — сказал Самаэль. — Пора.

Босс задумчиво посмотрел на меня.

— Но прежде, хотелось бы показать тебе все, — он вздохнул и тихо пробормотал. — Впрочем, не важно.

Снова лязгнул замок. На пороге стояла Фиалка.

— Так и знала, что вы здесь. Ни на минуту вас одних нельзя оставить. Знаков тут понаделали, — проворчала она.

Габриэль подхватил на руки Валенсиана и мы все поспешили к выходу.

— Очень тихо, ясно? Я стражников поубивала, но во дворе еще есть.

Мы выбрались через окно на крепостную стену.

— Всем взяться за руки! — скомандовал босс.

Щелчок и мы все оказались за воротами королевства. У меня были вопросы и я начал с Сони.

— Зачем ты убила Жюслена? Почему Алиса оказалась у судьи? — начал было я, но Михаэль резко оборвал меня.

— Вопросы после, сейчас домой.

— Возьмитесь за руки, — снова сказал Самаэль, но я устал ничего не понимать.

— Я не могу отправиться домой, когда на планете творится апокалипсис, — взволновано сказал я.

— Это все иллюзия Кристиан, — устало сказал Самаэль. — Я объясню тебе после.

— После будет поздно, я не смогу помочь людям!

— Это иллюзия, Крис, никому помогать не нужно.

— Что иллюзия?! — взорвался я. — Смерть Жюслена? Миллиарды вооруженных солдат, захватывающих сейчас телеканалы и радиоцентры, сжигающие каждого, кто окажет сопротивление?

— Да, — терпеливо подтвердил босс.

Я больше не стал ничего говорить, взял его за руку и щелкнул пальцами.

И мы увидели мир. Мир, похожий на ад. Небо пламенело багряными языками. Города превратились в реальность кошмаров. Следы взрывов, выжженный и расплавленный асфальт, разрушенные дома, черные облака дыма, пахло жженой резиной и пластиком. Повсюду лежали тела убитых. Здесь были и те, кого убили бойцы армии бессмертных, и пострадавшие во время бомбежки. В осколках выбитых витрин отражалось пламя пожарищ. Горели дома, горели машины, слышались крики ужаса и боли. Кругом была смерть. В этом разрушенном, пылающем городе, смерть танцующим шагом гуляла по улицам. Зарево от пожара создавало ощущение рассвета, но до рассвета оставалось еще часов пять.

Я осматривался вокруг от ужаса не в силах сказать ни слова.

— Это иллюзия, Крис, — тихо проговорил Самаэль. — Всего этого нет.

Я перевел на него стеклянные, невидящие глаза. Он сжал мою руку крепко по-мужски попросил.

— Доверься мне. — И он щелкнул пальцами.

У ворот королевства нас ждали. Увидев меня Айрин взвизгнула от восторга и повисла на моей шее, заливаясь счастливыми слезами.

— Готовы? — спросил у всех Самаэль. Мы взялись за руки, образуя круг. Раздался щелчок и в моей голове как будто взорвались тысячи искр. Сознание утонуло в боли. Я перестал дышать чтобы боли стало меньше, но она заполняла все тело.

— Мальчик мой, очнись! — Тревожно повторял знакомый голос откуда-то сквозь пелену боли. Я разжал налитые словно свинцом веки. Тело пульсировало, как один большой нарыв. Я попытался осторожно вдохнуть ощущая, что боли стало чуть меньше.

— Что это было? — с трудом спросил я.

— Слава Преверу, жив, — узнал я голос босса.

Надо мной было пасмурное ночное небо, на фоне которого вырисовывались темные силуэты сосен. Запах хвои, земли и свежесмятой травы. С трудом поднявшись на ноги, я огляделся по сторонам. Верховные демоны бодро оказывали своим подданным первую помощь.

— Объясните мне, наконец, что происходит, черт побери!!! — теряя терпение выдохнул я.

— Не орал бы ты, Крис, — утомленно посоветовал Михаэль. — Все объясним, чуть позже. Жена твоя без сознания, а ты орешь. Иди, помоги лучше Сэму.

Несколько минут было затрачено на приведение всех в чувства и только Валенсиан упорно не желал возвращаться в реальность. С одной стороны это было к лучшему. Неизвестно как бы он отреагировал на присутствие Вайолет. Она держалась в стороне, не делая попыток приблизиться к Стоцкому. Лиада покровительственно обнимала ее за плечи и казалось, пыталась согреть ее в объятиях.

Наши с боссом усилия не прошли даром. Ресницы Айрин дрогнули и она со стоном открыла глаза. Я заметил, что Курт еле сдержал себя, чтобы не кинуться к ней.

— Где я? — слабо спросила моя жена.

В этот момент ворота распахнулись и оттого, что я увидел, на моей голове зашевелились волосы. К нам на встречу спешила королевская пара. Живой и невредимый принц Жюслен за руку с принцессой Алисой. Медуза с сестрами, Марла и наши с Айрин слуги. Все живые и невредимые. Алиса немедленно кинулась к Соне. Рыдая, обе сестры стиснули друг друга в объятиях. Жюслен, не жалея безупречно отутюженных брюк, опустился на колени прямо на траву, рядом с бесчувственным фаворитом.

— Ленси, ты жив? — испуганно шептал он, теребя друга по волосам. Кровь отхлынула от его лица. — Что с ним? Он жив? — его побледневшие губы задрожали.

— Жив, он без сознания. — Я ободряюще сжал плечо принца. — Не волнуйтесь, ваше величество, его приведут в чувство, только лучше это сделать не здесь.

— Не здесь? Почему? — бледность принца стала мертвенной.

— Он уверен, что вас убили и к вашему воскрешению его нужно подготовить.

— Убили? Меня? — Жюслен расширил свои прекрасные глаза. Я хотел было пуститься в объяснения.

— После, господа. Все после, — вмешался Габриэль, подхватывая Валенсиана на руки.

— Идемте-ка все во дворец, я дьявольски голоден. Впрочем, нам всем не помешает хорошенько перекусить.

В сопровождении эскорта королевской охраны, мы двинулись во дворец дружной группой. На улице было светло как днем от фонарей и иллюминации, развешенных повсюду в честь праздника. По случаю прогулок принца, в городе объявили комендантский час. Улицы патрулировали солдаты, жители сидели по домам. Мы возвращались туда откуда сбежали четверть часа назад. Самаэль говорил тот мир был иллюзией, а этот, значит, реальный. Два королевства таких похожих, что не отличить, разделял невидимый порог. Перешагивать этот порог было больно и долго. В какой же точке пространства создавали иллюзию, что переход оттуда был таким сложным?

Дворец будто вымер ни слуг ни гостей не было видно. Мы прошли в зимний сад и сели за общий стол. Валенсиана унесли в его покои. Возвращать его к сознанию предстоит мне, а значит именно мне придется объяснить ему почему принц, которого он уже оплакал, жив. Но прежде, чем что-то объяснить, мне не мешало для начала самому во всем разобраться.

Принесли напитки. Верховные демоны заняли место во главе стола, где их всем было отлично видно. Первым заговорил Самаэль.

— Мои друзья, — он указал на Михаэля и Габриэля, — очень просили, чтобы виду моего исключительного красноречия, говорить начал я.

Босс обвел присутствующих внимательным взглядом.

— В начале я хочу вас всех поблагодарить за участие. И тех кто был в курсе всего, и тех кто считал все происходящее явью.

Босс глубоко вздохнул, готовясь к длинному монологу.

— Мы все очень долго ломали голову: как предотвратить переворот, как устранить заговорщиков, что будет с нашим несчастным миром. А, как известно, с врагом нужно сражаться его же оружием и Кристиан подал мне идею, когда рассказал об иллюзиях. Крис рассказал мне, что мессир судья и мессир Олверен — наши старейшие Креаторы, вводили его в заблуждение создавая при помощи морока целые миры. По словам Кристиана, они в точности копировали нас троих и мое маленькое убежище — Лодрем. И я подумал, почему бы, не сразиться с противником его же оружием? — На лице Самаэля появилась лукавая улыбка.

— Как вам должно быть известно, демоны умеют управлять временем, а Креаторы способны видеть воспоминания людей. Используя скачки во времени, я отыскал Марку. — Босс приветливо улыбнулся Креатору и она улыбнулась в ответ.

— О Марле мне рассказал Михаэль. Благодаря телепатической связи с подданными он знал о дружбе Вайолет с Марлой. Ему было известно и о том, что Марла помогала Вайолет и нашим общим друзьям в противостоянии заговорщикам, а значит, должна была согласиться помочь и нам. Михаэль так же был в курсе планов Айрин в очередной раз попасть на аудиенцию к божественной сущности.

— Приношу вам свои извинения за то, подслушал ваши мысли. Но это было необходимо, — искренне покаялся Михаэль, обращаясь к Айрин.

Рини понимающе кивнула, принимая извинения верховного демона.

— Мадлен помогла нам вернуться в тот день, когда она охраняла покой Айрин, во время ее слияния с Санталом. У нас было немного времени до вашего возвращения с боев и визита Азмаила, но мы успели узнать, что в бесконечной вселенной есть планета очень похожая на Землю.

Дальше мы, при помощи поддерживающих нас Креаторов, создали точную копию нашего мира, у нас ушло на это несколько месяцев, но как вы знаете, управляя временем можно сделать еще и не такое, — Самаэль улыбнулся и развел руками. — Дублируя нашу прекрасную землю, мы столкнулись с множеством проблем. Среди Креаторов помогавших нам, не было ни одного из тех, что изначально создавали флору и фауну, и им многому пришлось научиться. Потом оказалось что копии людей, почти не имели эмоций. Откуда возьмутся эмоции и интеллект у бездушных кукол? А нам была чертовски важна максимальная достоверность, чтобы судья и его приспешники не обнаружили подвох. Месяцы тяжелого труда увенчались успехом.

Когда копия была готова, мы в содружестве с молодыми мастерами знаков, создали порог. Переступая через этот порог вы попадаете прямиком на ту самую планету. Наш замысел удался на сто процентов, явившиеся торжествовать заговорщики, переступив порог зала оказывались не здесь во дворце, а в королевстве копий. Хочу сказать вам так же, что та планета, копия Земли, была очень старой. Ее огромное ядро расширилось до критической массы. Имея возможность управлять временем, мы подгадали момент, чтобы день апокалипсиса совпал с взрывом ядра…

Он сделал паузу, давая нам возможность переварить информацию.

— Можно было бы на этом все закончить.

Он снова помедлил обводя глазами наш тесный круг.

— Но вы так самоотверженно сражались: за Алису, за человечество, за свои права и друг за друга, что закончить все вот так, было бы несправедливо по отношению вам, друзья мои. Вы должны были участвовать в финальном сражении и мы решили дать вам такую возможность.

Служанки, помогавшие вам в приготовлениях к балу, следуя нашим инструкциям, оставляли знаки на вашей одежде. Эти знаки были своего рода пропусками в портал, ведущий в церемониальный зал на той планете, где все вокруг было только мороком. Опасаясь, что какой-нибудь из наших расчетов мог оказаться неверным, мы решили отправиться с вами, чтобы иметь возможность подстраховать вас в этом опасном предприятии. Вы заметили, Крис, что на церемонии все, кроме вас, — он указал на нас узкими холеными кистями, — были неживыми? Устраивая для вас эту оригинальную битву, мы сильно рисковали судьбой реальной планеты. Все труды пошли бы насмарку, если бы судья или его прихлебатели хоть на секунду усомнились в реальности происходящего. Нам нужны были характерные герои, кто-нибудь кроме вас. Так появилась ожившая копия Хранителя Архива. — Самаэль улыбнулся. — С оригиналом вы все сможете познакомиться сегодня на балу.

Еще одной проблемой было решение вопроса где разместить порталы, для перемещения вас на дальнюю планету. Посовещавшись мы установили их на все центральные входы. Таким образом те, на чьей одежде были знаки, пересекая портал из реального замка попадали в его точную копию. За час до начала церемонии, мы предупредили принца Жюслена, что дату свадьбы в целях безопасности, следует перенести на завтрашний день, а коронацию, во избежание всякого рода чертовщины с датами-перевертышами, провести не девятого, а десятого. Принц, как дальновидный политик, пошел к нам на встречу. Сразу, как только мы подали ему знак, он сделал объявление о переносе даты свадьбы по причине плохого самочувствия невесты. Обращение и становление человека в качестве луни — всегда болезненно и трудно. Все гости это понимали и никто не был удивлен. А в королевстве копий все прошло по задуманному плану, включая то, что Вайолет убила Жюслена.

— Ого! — ошарашено выдохнул принц.

— Я не… — начала было Соня.

— Ее копию перед этим ломал ПсихоКреатор, — перебил ее Самаэль. — Вайолет не враг вам, ваше высочество.

— А, что с Александром? — тревожно спросил принц.

— Вашу копию убили на его глазах, — деликатно ответил босс.

— Вы не ответили. Что с Валенсианом?!! — Еще громче и нетерпеливей повторил Жюслен.

— Его горе было безграничным, он очень страдал.

— Что с ним?!!! — В гневе взревел Жюслен вскакивая с места и ударяя ладонями по крышке стола. Глаза будущего короля вспыхнули алым огнем.

— Я отключил его сознание, — ответил я, вслед за ним поднимаясь с места. — Он был сломлен горем, даже видеть это было невыносимо. Я решил, что так будет гуманнее.

— Что значит отключил сознание? — прорычал Жюслен, его клыки удлинились. — Он мертв?

— Нет, — спокойно ответил я. — Он без сознания. Я приведу его в чувства и с ним все будет в порядке. Он слишком любил вас, Жюслен, чтобы пережить вашу смерть. То что я сделал, было анестезией.

Принц вздохнул, усмиряя ярость. Он продолжал стоять, его дыхание медленно восстанавливалось, глаза потухли, клыки приняли вид человеческих.

— Быстро убила? — спросил он, обращаясь к Соне.

Фиалка подняла на него глаза.

— Одним парным ударом двух ножей, — ледяной сталью прозвучал ее спокойный голос.

Жюслен одобрительно покивал.

— Какое у вас звание, принцесса?

— Позволите я вам отвечу, ваше высочество? — спас Фиалку Михаэль.

— Видите ли, ваше высочество, мадмуазель Вайолет единственная наследница дамасского престола. Армию ее королевства, возглавляет ее дядя — Владислав Драгон. Сама же принцесса состоит в запасе Легиона в звании майора. Принцесса отлично стреляет, метает ножи, а так же делает большие успехи в стратегическом планировании.

— Ну что же, — удовлетворенно кивнул Жюслен. — Почетно быть убитым сильным противником. У вас прекрасные подданные, Кристиан, — похвалил Жюслен, опускаясь на свое место.

Он улыбнулся Соне, давая ей понять, что не держит на нее зла за убийство своей копии.

— И, что было дальше? После того, как меня убили?

— Принцесса Вайолет похитила вашу невесту и исчезла вместе с ней, но так как похищенная Алиса была настоящей, это было весьма своевременно, потому что сразу после этого явился господин судья в компании сэра Олверена, которые привели с собой две копии: принцессу Алису и ожившую копию вашего брата Даниэля Монтера. Их замысел был грандиозен. Они искренне верили, что привлекли на свою сторону Медузу. Именно с помощью Медузы они рассчитывали видеть картины сражений; Алиса поддерживала бы телепатическую связь с миллиардной армией воинов, судья решал бы кто из людей достоин жить в новом мире, оживший Даниэль Монтер должен был осуществлять стратегическое управление. Нас, — он развел руками — естественно арестовали и утром должны были казнить. Нашей главной задачей было удрать до того, как планета начнет разваливаться на куски, а для этого все настоящие участники событий должны были оказаться в одном месте. Все усложнялось тем, что Кристиан, желая избавить Валенсиана Александра от страданий, отключил его сознание. При аресте мы разумеется не могли забрать тело с собой. Хвала Преверу, Судья подумал о том, что вернувшись в сознание мессир Стоцкий разорвет его за смерть принца Жюслена и благоразумно приказал слугам отнести тело в нашу камеру. Тут мы столкнулись с другой проблемой: тюрьма оказалась построена на знаках. К счастью Алиса успела рассказать Вайолет о нашем замысле и принцесса дамасская отправилась к нам на помощь. Мы успели убраться оттуда как раз во время, несмотря на то, что Крис, одержимый идеей спасти человечество, выдрал меня за пределы королевства и у нас была возможность полюбоваться на тот самый Армагеддон предсказанный в пророчестве, которое все-таки существовало.

Хвала Преверу, Крис внял моим доводам и мы все успели вернуться до того, как случилось крушение. Вот и все, друзья мои, теперь вам все известно.

— Выходит предсказание сбылось? — удивленно спросила Айрин.

— Слишком большая энергия сконцентрировалась вокруг этого переворота, — пожал плечами босс. — Где-то она должна была разрядиться. Вот мы и решили: пусть это будет подальше от нашей планеты. Чего они хотели, того и добились, вот только не в реальном мире а, на своего рода, полигоне.

— Но ведь полигон развалился на части? — осмелился спросить Жофрей. Самаэль кивнул.

— Да и Креаторы будут думать, что где-то случайно взорвалось несколько атомных бомб, вследствие чего Земля разрушилась.

— И что они тогда будут делать? — нервно поинтересовалась Соня.

Самаэль развел руками.

— Тут мы можем только строить предположения. Могут самоуничтожиться за ненадобностью, как это делали многие другие Креаторы в прошлом. Могут создать себе новую Землю, а потом еще раз разрушить ее. Помните, как джины в восточных сказках: строили и разрушали замки?

— То есть они могут вновь создать живое и издеваться над ним? — гневно спросила Лиада.

— Нет, — улыбнулся Самаэль. — Наделять душами они не могут. Это во власти Превера, а Превер им больше живое не доверит. Если вопросов больше нет, передаю слово его высочеству принцу Жюслену Монтеру.

Вопросов больше не последовало и Жюслен сделал объявление о том, что свадьба перенесена на завтрашний день восьмое июня, а коронация на десятое.

* * *

Валенсиан пришел в себя достаточно быстро. Раскрылись пылающие голубыми огнями глаза, он глубоко вздохнул и осмотрелся по сторонам.

— Крис? — удивился он, увидев, что я сижу у его кровати. — Что со мной было? — он нахмурился, пытаясь вспомнить пережитый кошмар.

— Чтобы вы не вспомнили это был морок.

— Морок? Что это? Я не ориентируюсь в ваших колдовских терминах, маршал.

— Морок, это значит того, что вы вспомните не было. Это было иллюзией. Ваш принц жив, с ним все в порядке.

— Не было? — он резко сел в кровати в его глазах заблестели предательские слезы. Я сжал его руку.

— Не было. Принцесса Вайолет убила точную его копию.

— Мой Ленси жив? — глаза маршала королевства болезненно вспыхнули. — О, мой бог!

Валенсиан смахнул с лица слезы и упал на подушки, закрывая лицо руками.

— Да, Саша, он жив.

— О, мой бог! — повторял Александр смеясь сквозь слезы, у меня сжималось сердце. Я впервые видел перед собой такую любовь, дружескую или нет — не важно.

Жюслен, стоявший возле двери и слышавший каждое слово, вышел из укрытия. Несколько секунд друзья пожирали друг друга глазами. А потом принц бросился к постели фаворита и они принялись, рыдая обнимать друг друга. Не желая смущать их, я тихо удалился.

Теперь, когда Алиса перестала быть королевой апокалипсиса и ее больше не опекала тройка верховных демонов, я наконец мог поговорить с ней без посторонних глаз. Эта история подходила к концу и мне хотелось чтобы конец, как в сказке — был счастливым.

После всех последних событий, королевская охрана проверяла входящих в покои их высочеств не только на наличие оружия, но и на подлинность личности. Я не являлся подделкой и меня легко пропустили. Алиса сидела за маленьким письменным столом и что-то писала в обтянутой шелком тетради. На ней было светло-зеленое платье из тафты и легкие атласные туфли без каблука. Прекрасные медные волосы заплетены в простую косу. Услышав мои шаги, она отложила в сторону тетрадь и кинулась ко мне не встречу.

— Кристи! Как я рада, что ты пришел!

Она обняла меня и чмокнула в щеку, обдавая ароматом хвои и свежего ветра.

— Как здорово, что все так кончилось! Никто не пострадал.

Алиса ласково, за руку, подвела меня к мягкому диванчику, а сама напротив.

— Меня беспокоит Соня, — начал я. — Она убила Жюслена после Психо-Креатора. Неизвестно, что она может выкинуть на вашей свадьбе. Я хотел попросить тебя контролировать ее. Мне известно, что между вами крепкая телепатическая связь.

Принцесса нежно посмотрела мне в глаза, своими прекрасными глазами цвета осеннего мха.

— Не волнуйся, Кристи, я ее контролирую.

— Именно под твоим контролем она один раз уже убила Жюслена.

— Убила, потому что так было надо. И похитила меня по той же причине. Представь, что было бы, если бы судья увидел меня вместе с копией.

Я начал понимать, что передо мной сидит древний мудрый разум в обличие юной девы. В ней говорили три древнейших существа, одно из которых являлось прямым потомком богов. Она прекрасно знала что делает сама, и что позволить или запретить окружающим. Передо мной сидела не юная королева, а истинная королева. Истинная королева апокалипсиса. Она оставалась таковой несмотря на окончание переворота.

Прочтя мои мысли, Алиса улыбнулась.

— Я благодарна тебе за все, Кристи. Ты открыл для меня целый мир. Всю свою жизнь я верила в то что мир не так прост, как нам кажется. Верила в чудо, сказку и деда Мороза. Ты сделал это реальностью. Теперь ты сам смог убедиться, что я не пропаду без твоей опеки и вполне могу быть самостоятельной. Никто меня здесь не обидит.

Она улыбнулась и на ее щечках показались очаровательнее ямочки.

— Ты помог мне сделать выбор и стать королевой. Я всегда буду помнить обо всем, что ты для меня сделал.

— Я рад, ваше высочество, что все сложилось именно так. Я всегда буду помнить тот день, когда вы обратились ко мне за советом. Я пришел к вам сейчас поговорить о Вайолет. Известно ли вам, что она безумно любит Валенсиана Александра Стоцкого?

Принцесса обижено покачала головой.

— Не надо выкать мне, Крис. Мы друзья. — По ее хорошенькому личику разлилась неподдельная обида.

— Прости, — я накрыл ладонью ее ручки. — Не буду выкать, обещаю.

Алиса удовлетворенно кивнула.

— Я знаю про Сашу. И знаю, что она его очень любит. Не нужно вмешиваться. Поверь мне любовь мудра, она сама все рассудит. Он ее тоже очень любит, только боится себе в этом признаться. Время все расставит по местам. Не тревожься, у них все будет хорошо. Вот увидишь.

Мда, королевству Луны повезло. На трон всходит настоящая королева способная управлять целым миром.

Еще некоторое время мы говорили об общих делах и вскоре я откланялся и отправился на поиски Лиады. Теперь, когда конец света откладывался на неопределенное время, у нас появилось это самое время на любовь. Это история сблизила нас. У нас появилось много новых друзей. Королевство оборотней обрело блестящих монархов: способного признавать свои ошибки короля и мудрую владеющую тремя силами королеву с человеческим любящим сердцем. Я, в результате этой истории стал маршалом Легиона. Соню верховные демоны признали принцессой дамасской, а это значило она действительно получит королевство. Выходило, что помимо повышения в звании Вайолет получила титул и земли и из простой крестьянской девушки превратилась сразу в принцессу. Алиса была права, сказки могу становиться явью. Башня Правосудия обрела нового судью. Жаль только, что в фойе с ярко пылающим камином я больше не встречу вечного Марка.

Кстати в королевстве сейчас гостят пара ведьмаков, надо им сказать про ту пашню с мертвецами на окраине Германии, пусть убирают это их работа.

Мысленно подводя итоги, я оказался у двери апартаментов Лиады и машинально постучал. Распахнув дверь, она пропустила меня внутрь, закрыла за мной дверь на замок и мы крепко обнялись. Нам так много нужно было сказать друг другу, но слова нам для этого были не нужны. Она стала еще прекрасней, моя белокурая девочка, хотя это казалось невозможным.

— Я умираю без тебя, — тихо сказал я.

— Я умираю без тебя, — в ответ прошептала Ли.

— Давай сбежим и поженимся?

— Я очень этого хочу.

— Это противозаконно.

— Чихать нам на законы. Сбежим и все.

— Тебе нельзя бежать, ты — маршал Легиона.

— Ерунда. Назначат другого.

— А как же Айрин?

— У нее есть твой брат.

— Да, он очень ее любит.

— Я это знаю.

— Согласна, сбежим. Сразу после коронации.

— Решено, — прошептал я и поцеловал ее нежные губы. Ее кожа дышала страстью. Я целовал ее нежную прекрасную тонкую шею, не решаясь на более чувственные ласки.

— Уже недолго осталось. Скоро я буду твоей без остатка, — еле слышно пообещала мне любовь.

* * *

Перед началом свадьбы, верховные демоны при участии дизайнера Креатора, постарались максимально изменить убранство в церемониальном зале, чтобы ничто не напоминало о разыгравшейся трагедии, пусть и не настоящей, но пережитой нами реально. Сорок минут работы и главный зал для торжеств и церемоний, вспыхнул новыми гранями роскоши и блеска.

В официально назначенный час распахнулись витражные двери и под торжественную мелодию любви, первой в зал вошла королевская пара. Реальный принц выглядел гораздо красивее своей копии. Лица принца и принцессы, подсвечивались их невысказанной друг другу любовью, и от этого они казались еще прекраснее.

По традиции Жюслена сопровождал Валенсиан Александр, а Алису — Вайолет. Валенсиан косился на Соню, и было на что коситься, если быть откровенным. Принцесса дамасская была в сногсшибательном платье из хрустальной тафты цвета артериальной крови, она выглядела этакой адской красоткой. И если на первых балах она следуя моим советам выбирала нежные, не броские цвета в макияже и одежде, то на свадьбе сестры она вновь стала собой, такой, какой я привык ее видеть: уверенная в себе, сильная и прекрасная. Красная тафта, расшитая золотом и россыпью рубинов, отливала каким-то особым мистическим светом. В черных, как смоль, волосах Фиалки, сверкала неописуемой красоты диадема. Вот кого сейчас можно было назвать королевой апокалипсиса. Почему-то, я ни на секунду не сомневался что этот туалет Вайолет, был подарком ей от Алисы. Принято думать, что попытка затмить новобрачных, считается дурным тоном, но Алиса не боялась конкуренции с кровной сестрой и сама выбрала для нее столь яркий туалет.

Лиада предпочла нежно-васильковую гамму, Айрин бордо, Медуза и ее сестры серебро и бриллианты, они буквально переливались множественными гранями драгоценных камней. Но все-таки, все взгляды неизбежно притягивались к Алисе и Соне. Я поймал несколько взглядов Валенсиана адресованных Соне лично. Впервые за все время присутствия в королевстве Луны Фиалка выглядела по-настоящему величественно, соответствуя статусу принцессы. Я не знал способны ли вампиры слышать мысли луни, но если и так, я был уверен, Вайолет не станет теперь этого делать. Она все еще любила Валенсиана, в этом я был уверен, но теперь между ними была смерть. Ее смерть.

Настоящий Октавиус провел церемонию регистрации брака принца и принцессы, и торжественно вписал имена Жюслена и Алисы в древнюю летопись рода Монтэр. Мы с Рини сотворили фейерверк, о котором еще долго слагали стихи придворные менестрели. Молодоженов завалили подарками всех мастей. Бал удался на славу, больше не ожидая глобальный переворотов бессмертные расслабились наслаждаясь праздником, музыкой и всеобщей атмосферой любви и веселья.

История подходила к концу. Все складывалось благополучно. Свадьба сыграна, Жюслену и Алисе предстояла коронация, а осенью юная королева должна вместе с сестрой сесть за парту в Академии Пондемониума.

Кто-то тронул меня за плечо. Я развернулся и увидел Марлу.

— Составите мне компанию, маршал? — она указала на свободный диванчик.

Как только мы сели, проворные слуги немедленно принесли нам белого вина и мы выпили тост за юную пару. Затем, показательно вздохнув, Креаторы не нуждаются в кислороде, и согревая в руке уже пустой бокал, Марла заговорила о том, ради чего она искала мою компанию.

— Вы все еще желаете расторгнуть брак?

Сейчас Марла приняла обличие седой дамы лет шестидесяти. Дама спокойно смотрела мне в глаза и от этих глаз ничего было не утаить, а я сидел на уютном мягком диванчике рядом с ней, Креатором, назначенным Советом Концессий — верховным судьей Башни Правосудия, и не знал на что она способна, эта красивая дама. До сих пор ли она является для нас тем другом, которого мы привыкли в ней видеть?

— Да миледи, мы хотим развода.

Марла улыбнулась.

— Что ж, теперь я не вижу для этого никаких препятствий. Думаю завтра утром, скажем часов в пятнадцать, вы с графиней Лантье зайдете ко мне. Марджолен вас проводит в мои апартаменты, идет?

Я кивнул.

— Хорошо. Так и поступим.

Нахмурившись, Креатор заглянул мне в глаза, как бы пытаясь прочесть мои тайные мысли. Наверно что-то в моих глазах ее насторожило, потому что не говоря ни слова, она накрыла своей ладонью мою руку…

…И вселенная закружилась у меня перед глазами. Вселенная, с миллиардами звезд, рассыпанными по фиолетовому бархату неба. Мой мозг погрузился в нирвану, но длилось это недолго. Марла прочла мои мысли и убрала ладонь.

— Так и думала, — беспечно улыбнулась она. — Ты умный, Крис, я так и подозревала, что как только меня назначат судьей, ты начнешь остерегаться меня: тот ли я верный друг, которым была прежде, не заточу ли я вас в Башню за межвидовые отношения, не казню ли я Айрин за то, что она беременна от Курта. Я понимаю твои страхи, вы многого натерпелись за всю свою жизнь, не вспоминая даже о пережитом вами за эту последнюю историю с приговором Айрин. Я не меняю свои привычки и привязанности, и по-прежнему остаюсь для вас всех верным другом и покровителем. Я буду отстаивать ваши права быть с теми, кого вы любите и у вас еще не раз будет возможность проверить мою дружбу и верность. Я жду вас завтра в три часа дня. Тебя, Айрин и Лиаду с Куртом. — Марла поднялась. — Наслаждайтесь весельем, маршал. Очень вредно не танцевать на балу.

Она подмигнула мне, улыбнулась и закружилась в танце с каким-то юным красавцем, меняя обличие на красивую юную девушку. Стройная фигура Креатора в фиолетовом бархате выглядела потрясающе. Может она и древнейший Креатор, но без сомнения, самый красивый. Я проводил ее восторженным взглядом, но прежде чем скрыться в толпе танцующих, Марла ударила по моим мозгам одним словом: "Благодарю". Меня телепатически поблагодарили за комплимент, бедный мой мозг.

Молодая пара еще не сбежала на брачное ложе и умиляла взоры гостей танцами. Красивые как боги, они словно парили над полом. По залу разливалось светлое праздничное торжество. Лиада о чем-то беседовала с Михаэлем, причем тет-а-тет, меня попросили не мешать. Айрин, словно и не была "в положении", и без устали танцевала с Куртом. Вайолет станцевав первый танец с Драгоном, весь оставшийся вечер кружилась, растворяясь в такой же огненной музыке как она сама, с кем бы вы думали? С Вацловом Стовацки. Польский принц луни светился юношеской страстью так сильно, что этот его свет ложился легким заревом на бледные щеки Вайолет. Я поискал глазами Валенсиана. Он стоял в компании Драгона и Габриэля. Тревожный холодок пробежал по моей спине. Что-то тут опять затевалось. Самаэль, как всегда, подошел бесшумно.

— А ты, маршал, почему не танцуешь? — весело поинтересовался он.

— Никак не могу поверить, что все уже позади. Такое чувство, что откуда-то опять надвигается гроза.

Босс сел со мной рядом на то же место, где совсем недавно сидела Марла.

— А черт с ней, — он беспечно стукнул тростью об пол. — Пускай надвигается. Разве мы прежде жили спокойно? Всегда кого-то ловили с кем-то боролись. Придет гроза — разгоним тучи!

— А если нет? — с сомнением спросил я.

— О чем это ты? — на его лице все еще сияла улыбка, но голос уже звучал напряженнее.

— Маршал — высокое звание, разве может он при этом быть вне закона?

На этот раз улыбка с лица босса пропала совсем.

— Все, что ты сделал, пытаясь предотвратить переворот, совершено в виду особых обстоятельств. Никто тебя за это судить не будет. — Очень серьезно сказал он.

— Я говорю не о том, босс. Я говорю о Лиаде.

Минуты три он молчал, обдумывая мои слова.

— Учитывая твои заслуги, на вашу связь закроют глаза. Не нужно только это сильно афишировать.

Я с вызовом посмотрел на верховного демона.

— А я хочу афишировать, мессир. Я не желаю прятать свою любовь. Этот закон унизителен!

— Тише, тише. Полно, Крис. Музыка громка, но ты слишком горяч. — Самаэль дружески похлопал меня по руке. — И что, ты намерен делать?

— Мы спасли этот мир и он должен, в благодарность, отпустить нас.

— Отпустить? Ты откажешься от звания ради любви? Ты, мой любимец, хочешь покинуть меня чтобы стать прилежным мужем?

Я молча кивнул. Самаэль всплеснул руками негодуя от моей опрометчивости и сдаваться так просто он не желал.

— А Лиада? Она согласна? — тревожно полюбопытствовал он.

— Да. Возможно как раз об этом она и говорит в этот момент с Михаэлем.

Верховный демон перевел взгляд на вышеупомянутую пару и неодобрительно покачал головой.

— Давай не будем пороть горячку, — заискивающе предложил он. — Для начала оформим тебе летние каникулы. Это почти три месяца, Крис. За это время многое может измениться. Если по истечению этих месяцев, ты не изменишь свое решение, — босс беспомощно развел руками, — тогда уйдешь. Обещаю, не стану препятствовать.

И так как я молчал, он подвел итог.

— Значит договорились? Вот и отлично. Завтра же подпишу приказ о твоем отпуске.

Словно опасаясь, что я могу передумать, Самаэль пожелав мне развлекаться с полной отдачей, спешно скрылся в толпе.

Молодая пара поднялась на сотканную Айрин радугу, перекинутую через весь зал и известила всех о том, что удаляется в опочивальню. Габриэль провозгласил тост за будущего наследника и по залу пронесся хрустальный перезвон.

Ко мне, наконец, подошла Лиада с двумя хрустальными бокалами и протянула мне один. Мы, как и все, выпили за наследника. Оркестр грянул вальс, я подхватил мою красавицу блондинку за талию и бережно повел в танце.

— Как все прошло? — ласково спросил я, прижимая лицо к ее золотым волосам.

— Я говорила с Михаэлем о наших с тобой отношениях, просила его отпустить нас. Скажу честно наш разговор был очень сложным.

— Здесь не о чем разговаривать, детка. Нам не нужны ничьи разрешения.

Лиада сжала мою руку как бы умоляя говорить тише и продолжила.

— Я на сто процентов согласна с тобой, Кристи, но в нашем сообществе нет бунтовщиков. Мы хищники, а у хищников всегда иерархия. Нельзя ослушаться, иначе смерть.

На некоторое время она замолчала, подбирая слова и через пару тактов заговорила снова.

— Он принял во внимание все мои заслуги и прошлые и настоящие, — Ли сделала паузу решаясь. — Он отпустил меня на все лето, до сентября. Сказал, что там будет видно. До сентября он меня не потревожит, а в сентябре как получится. Еще он просил не забывать про закон…

Лиада испугано посмотрела на меня, пытаясь по выражению моего лица понять, не обижен ли я на нее за то, что у нее есть босс, которому она вынуждена подчиняться. Бессмертная, решительная баронесса из клана вампиров-воинов, не боявшаяся ни чертей, ни демонов, смотрела на меня испуганно. Она не боялась ни смерти, ни боли, ни ада, она боялась потерять тех, кто был ей дорог, кого она любила и я был одним из таких людей.

— Не переживай, все верховные демоны — эксплуататоры, — весело сказал я. — Мне дали тот же срок. Поживем-увидим.

Тревога исчезла с лица моей любимой женщины и мы оба расхохотались.