Общий обзор

Рука Сюзетты скользит медленно, дразняще. Ее легкие пальцы, едва прикасаясь к груди Мэтта, описывают на ней крошечные окружности и вызывают острые вспышки возбуждения на его чувствительной к ласкам коже. Постепенно переводя руку все ниже и ниже, она начинает непрестанно хихикать. Его это одновременно и возбуждает, и отвлекает.

Мэтт отчетливо помнит свою первую интимную близость с Сюзеттой. Тогда она казалась ему самой сексуальной женщиной на свете — жизнерадостной, брызжущей весельем, искрометной, кокетливой, она часто заливалась заразительным смехом и получала от жизни удовольствие, как никто другой из его знакомых. Позже, однако, он стал задумываться, не являются ли для нее смех, заигрывания и кокетство способом избежать секса. Хотя они и встречались периодически на протяжении трех лет, она за это время ни разу не испытывала оргазм, и интимные отношения между ними случались крайне нерегулярно, а для его «удовлетворения» она нередко прибегала к иным доступным ей средствам. Вместе с тем, хотя она искренне уверяла Мэтта, что любит его, Сюзетта чувствовала непреодолимую потребность флиртовать с каждым мужчиной, оказывавшимся в ее поле зрения. Если бы Мэтт знал, что Сюзетта принадлежит к типу «актеров», это позволило бы ему избежать многих проблем и лучше понять свою партнершу.

Когда они начинали встречаться, Пол казался Присцилле самим Совершенством. Он был истинным джентльменом. Всегда открывал для нее дверь, посылал ей поздравительные открытки и записочки со словами благодарности за любые не заслуживающие внимания пустяки, а к ее родителям относился с неподдельным уважением. Он даже не пытался забраться ей в блузку — более того, он утверждал, что является девственником и намерен оставаться таковым до самой свадьбы. Но более всего прочего ей импонировали его чистоплотность и аккуратность. Она никогда не вышла бы замуж за человека, который не опускает за собой крышку унитаза! Он был дотошен и педантичен во всем, что касалось его одежды и гигиены. Его автомобиль был безупречен как снаружи, так и изнутри. Казалось, во всем, что бы он ни делал, Пол стремился достичь полного совершенства. Он даже заправлял свою машину идеально! Он заливал в бак бензин точно по верхнюю кромку — ни каплей меньше. Он относился к этой процедуре очень серьезно, как будто заправлял топливом ракету, готовя ее к космическому полету. Когда насос автоматически отключался, свидетельствуя, что бензобак полон (по крайней мере, так подумали бы все остальные), Пол не успокаивался, пока не заставлял его нацедить еще пару десятков капель горючего в залитую до краев емкость. И только дождавшись, когда из сливного клапана на мостовую стечет пинта лишнего бензина, он не без сожаления завинчивал крышку бензобака.

Присцилла считала, что такая точность в супружеской жизни окажется нелишней, и находила обстоятельность Пола милой. Теперь же она встревожена мыслью, что его аккуратность сведет ее с ума. В первую ночь их медового месяца Пол, лишившись, наконец, девственности, столько времени провел в душе, что она заснула, дожидаясь его возвращения. Сейчас она уже и не рассчитывает на «второй круг» интимных ласк, привыкнув засыпать под мерный шум льющейся из душа воды. Когда она выходила замуж, Присцилла не осознавала, насколько сложной может стать ее жизнь с человеком, страдающим навязчивым неврозом. Теперь их жизнь иногда кажется ей просто невыносимой. Ей было бы значительно легче, если бы она понимала, к какому типу принадлежит Пол, и осознавала, насколько трудно для него измениться.

Кен был добр и уступчив. Он никогда не настаивал на своем. Для Натали это было пределом мечтаний. Ее родители ни дня не могли провести без ссор, пока, наконец, не развелись, когда она училась на втором курсе колледжа. Не удивительно, что она решила построить собственную семью иначе, чем это было в родительском доме. Она просто не станет жить с человеком, который будет похож на ее отца, — властным, эгоцентричным, требовательным. Когда им приходилось выбирать между рестораном и кино, Кен всегда оставлял последнее слово за Натали. Его излюбленной фразой в этих случаях было: «Как бы ты ни решила, я обеими руками поддерживаю твой выбор». Он почти никогда не возражал ей, они ни разу: не поссорились, и Натали едва могла поверить в то, как ей повезло.

Интимная жизнь устраивала их обоюдно, и вскоре у них появилось трое детей. Однако почти десять лет спустя Натали оказалась у меня в кабинете, где я услышал от нее следующие слова: «Наверное, я подам на развод. Это какое-то безумие, я знаю, что могу показаться вам ненормальной, но Кен слишком уступчив. Мне приходится принимать все решения в доме, и оттого я кажусь себе какой-то властной стервой. Я потеряла к нему уважение, я больше не воспринимаю его как мужа. Я чувствую себя так, как будто у меня четверо детей».

То, что Натали сначала приняла за уступчивость, в действительности оказалось зависимостью. В течение десяти лет их брака она постепенно становилась все менее и менее привлекательной для Кена как женщина и в итоге призналась: «Мы не занимаемся любовью вот уже больше года. А когда это происходило в последний раз, у меня было навязчивое чувство, что рядом со мной в постели находится мой брат».

Жизнь с зависимым партнером может показаться утомительной или скучной, но если вы действительно понимаете его, то в ваших силах построить свои взаимоотношения таким образом, чтобы не воспринимать супруга как собственного ребенка.

* * *

Сэнди влюбилась в Росса с первого взгляда. Он буквально излучал уверенность в себе, стильно одевался и был душой любой компании. А как он умел ухаживать! Цветы, воздушные шарики, плюшевые зверюшки и восторженные стихи стали неотъемлемой частью жизни Сэнди после того, как она познакомилась с ним. Казалось, что автофургон службы доставки ежедневно появляется у ее дома или работы. Сэнди вынуждена была признать, что ее полностью покорил этот внимательный и обходительный молодой человек, несмотря даже на то, что ее подруги относились к нему с недоверием, говоря, что он «слишком льстив».

Но они ведь никогда не занимались любовью с Россом! У нее не было слов, чтобы описать ту бурю чувств и эмоций, которые он вызывал в ней. Сэнди была счастлива, что Росс обратил на нее внимание, поскольку до нее у него, несомненно, было множество женщин, а еще больше потенциальных поклонниц терпеливо ожидали своей очереди в надежде, что он снова станет свободен. Да и он сам ненавязчиво давал ей понять, что она не единственная рыбка в пруду и должна ценить выпавшую ей удачу.

Росс работал ночным управляющим в шикарном ресторане, но не хотел, чтобы Сэнди «беспокоила» его на службе. Он предупредил, что она должна обязательно предварительно позвонить, если надумает навестить его на работе. В большинстве случаев она неукоснительно выполняла его пожелание, но пару раз оказалась в ресторане внезапно, когда случайно проезжала мимо. Оба раза она заставала его с бокалом в руке в компании одной из официанток, и хотя он уверял ее, что это не более чем деловые отношения, она, тем не менее, чувствовала себя неспокойно. Она заметила, что он не прочь пофлиртовать и пользуется для этого любым предоставляющимся ему шансом, а также сам создает себе возможности остаться наедине с чьей-нибудь женой. Он был блестящим танцором и любил самозабвенно кружиться в танце, предпочитая выбирать себе партнершами других женщин. Однако к тому времени они уже были помолвлены, и Сэнди решила не уподобляться «ревнивым женушкам». Кроме того, Росс заявил, что если она не способна смириться с наличием у него друзей женского пола, их помолвка будет расторгнута.

Росс сказал ей, что продал часть своих ценных бумаг, но получить за них деньги сможет только через пару месяцев, и спросил, может ли он воспользоваться ее кредитными картами, пока на его счет не поступят наличные. Разумеется, она разрешила — в конце концов, они вот-вот станут мужем и женой и будут вести общий семейный бюджет. Он подарил ей обручальное кольцо с бриллиантом в два карата, на оплату которого ему пришлось потратить две ее кредитные карты из трех. На последней карте средств также не осталось, когда он купил какую-то дорогую видеоаппаратуру, которую они должны были взять с собой в свадебное путешествие.

За неделю до свадьбы анонимный доброжелатель оставил на автоответчике Сэнди сообщение, в котором назвал Росса «лживым ублюдком». Незнакомый голос, кроме того, сообщил ей, что Росс не только управляет рестораном в Сан-Бернардино, но и женат на женщине из Лос-Анджелеса, у которой от него растет ребенок. Росс, должно быть, почувствовал, что запахло жареным, когда Сэнди позвонила ему, поскольку рыдания не позволили ей произнести ни слова. К тому времени, когда она приехала в ресторан, чтобы откровенно поговорить с ним, Росса там уже не оказалось — как и адреса, по которому она могла бы разыскать его. На память о нем Сэнди осталось обручальное кольцо с бриллиантом в два карата (которое, впрочем, ей пришлось вернуть за часть реальной стоимости, чтобы начать расплачиваться по долгам) и горькое знание того, что значит быть «возлюбленной» льстивого социопата.

* * *

Каждый из представленных выше примеров иллюстрирует важность понимания индивидуальных черт характера своего партнера. Именно духовная, а не физическая близость способна прочно связать две жизни. Весь секрет идеальных интимных отношений основывается на глубоком понимании духовного мира партнера и искреннем сопереживании ему. К сожалению, многие рассматривают секс единственно как половое сношение. Быть «несравненным любовником» означает для них знание тех кнопочек — ловких движений, отточенных техник, — на которые следует нажать в нужный момент, чтобы заставить женщину трепетать от наслаждения. Выражение «заниматься любовью» слишком часто стало использоваться как эвфемизм совокупления — секса, лишенного духовной близости и заботы о партнере, в котором задействованы только гениталии и ничего более.

Недостаток истинной духовной близости нередко пытаются восполнить обилием новых техник, изобретенных для того, чтобы сделать из вас неподражаемых любовников. Она занимается упражнениями Кегеля, тонизируя мышцы влагалища для повышения своей чувствительности, а он тем временем неустанно ищет волшебные точки, воздействием на которые надеется превратить свою партнершу в необузданную жрицу плотских удовольствий.

Подобные техники могут принести лишь мимолетный успех, если вам не удастся обрести духовную близость с партнером, в которой естественным и необходимым для вас станет делиться своими самыми сокровенными тайнами. В этой книге я на примерах продемонстрирую вам утверждение, что идеальная интимная жизнь произрастает из идеальной духовной близости, а не является следствием гимнастических упражнений или быстроты рук.

Вам никогда не суждено стать искусным любовником, если вы лишены душевной чуткости. Иногда приходится слышать о бесчисленных победах некоторых известных спортсменов, одержанных ими за пределами стадионов, однако крайне сомнительно выглядит вероятность создания сколь либо значимых духовных отношений между одним мужчиной и двадцатью тысячами женщин. Любой, кто считает себя великим любовником, путаясь при этом в количестве «завоеванных» им поклонниц, жестоко заблуждается на свой счет.

Одна из моих пациенток как-то описала свою половую жизнь следующими словами: «Когда мы занимаемся этим, я чувствую себя спермоприемником».

Более негативной и отстраненной характеристики интимных отношений мне, пожалуй, не приходилось слышать за всю мою практику, однако многие и многие женщины страдают несколько смягченными формами того же «синдрома спермоприемника». Супружеские пары «любят друг друга» в гробовом молчании или «занимаются этим», не прекращая спорить о том, на что потратить будущую зарплату.

Мы превзошли своих стыдливых предков в понимании того, что половые отношения должны быть не только способом воспроизводства себе подобных, но и приятным времяпрепровождением. Но тут нам медвежью услугу оказал Голливуд бесконечным тиражированием на большом экране в мельчайших подробностях интимных отношений, в которые вступают герои исключительно ради получения удовольствия. Даже великая фраза «я люблю тебя» нередко утрачивает на экране свое истинное значение. Слишком часто кинематографические слова любви употребляются расточительно, неуместно и оттого обесцениваются. Разговоры о сексе являются непременным атрибутом голливудской продукции, обрамляющим изображаемые на экране соответствующие действия персонажей, вот только истинная забота о партнерах встречается в кино крайне редко, а единство душ и любовь едва ли не отсутствуют вообще.

Я написал эту книгу для того, чтобы помочь вам сделать свою интимную жизнь более полноценной, но это не очередное руководство на тему: «На какие кнопочки нужно нажать, чтобы получить незабываемый секс». Анализируя характеристики личности, а не фокусируя внимание на эрогенных зонах, я помогу вам стать более восприимчивыми к своим партнерам не только чувственно, но и духовно. Вы обнаружите, что наиболее эротически чувствительные зоны находятся не в половых органах, а в мозге вашего партнера. Вы станете тоньше и глубже понимать ту неразрывную связь, которая соединяет в одно целое жизнь дневную с жизнью ночной.

Чтение этой книги поможет вам понять личность вашего партнера, проявляющуюся не только в постели, но и во всех компонентах жизни. Это будет способствовать возникновению между вами более глубокой духовной и физической близости. Вместо того чтобы предаться исключительно физиологическому слиянию, вы ощутите в себе потребность понять своего партнера до самых сокровенных глубин его души, что в итоге принесет вам куда более полное удовлетворение, чем обычная физическая связь.

Кроме того, из этой книги вы сможете почерпнуть немало полезных сведений, которые помогут вам улучшить свои отношения не только с любимыми, но и с другими, менее близкими вам людьми. Вы научитесь правильно и успешно взаимодействовать с представителями практически всех существующих типов личности. В первую очередь мы будем уделять внимание вопросам половых отношений, но немало места отведено в книге и пониманию характера человека, которого вы любите. Если вы проникнете в индивидуальность вашего партнера, то значимость поз, которые вы принимаете при занятиях любовью, тут не утратит свою актуальность. Духовная близость, а не техники секса — вот чему посвящена эта книга.

Нечто подобное такой близости существовало между российским императором Петром Великим и его женой Екатериной. Петр страдал от конвульсивных судорог, тиков лицевых мышц, приступы которых наиболее часто случались с ним во время стрессовых ситуаций. Эти судороги часто приводили его приближенных в суеверный ужас, но Екатерина знала, как вести себя в таких случаях.

«При первых признаках надвигающихся приступов приближенные императора бежали за Екатериной, которая немедленно приходила к мужу, заставляла его лечь в постель, укладывала его голову себе на колени и начинала нежно поглаживать волосы и растирать виски и продолжала делать это до тех пор, пока судороги не прекращались и император не засыпал.

Он спал, а она часами неподвижно сидела рядом, и только руки ее ласково гладили голову мужа, стоило тому пошевелиться. Петр всегда просыпался свежим и отдохнувшим. Но император нуждался в жене далеко не только как в сиделке. Ее умственный и духовный потенциал был таким, что она могла не только успокаивать его, играть с ним, любить его, но также и активно участвовать во всех сферах его жизни, разговаривать с ним о серьезных проблемах, обсуждать его замыслы и начинания, поддерживать в его намерениях и помыслах. Петр не только находил успокоение в ее присутствии, но и черпал уверенность и душевное равновесие в разговорах с женой» (Мэсси, 1980, с. 376).

Я не знаю наверняка, чем Петр и Екатерина занимались в постели. Я уверен, что Петр никогда не слышал об эрогенных зонах, а Екатерина не практиковала упражнения Кегеля. Не пролистывали они и «Космополитен» и «Редбук» в поисках советов, как стать первоклассными любовниками. Но они были духовно близки друг другу, и я готов спорить, что в постели они были великолепны! Вы тоже можете стать такими.

 

Вступление

Основа идеальных интимных отношении — пламенная дружба

Складывается такое впечатление, что в наше время, куда ни глянь, отовсюду на нас сыплются самые разнообразные диагнозы. По телевидению, в школах и даже на работе люди охотно навешивают друг на друга ярлыки. Каждый укромный уголок и самая неприметная черточка вашей личности обязательно подвергнутся скрупулезному анализу с последующей выдачей вам соответствующей бирки. Вы быстро устаете? Это, наверное, CFS. Чувствуете тревогу? Возможно, у вас ADD. Проблемы с арифметикой? Может быть, это LD. Ваш отец выпивал несколько банок пива после ужина? Это, вероятно, АСОА. Вы любите во всем порядок? У вас точно OCD!

Зачем тогда покупать эту книгу? Неужели вы хотите навесить еще один ярлык на себя или своего любимого? Конечно же нет, потому что эта книга не о том, как правильно поставить себе диагноз, а о том, как достичь боль-глей гармонии в интимной жизни. Самый верный путь к этому лежит через понимание личности своего партнера.

Духовная близость, а не физический контакт является главным условием, связывающим две жизни. Секретов улучшения своих интимных отношений вы не найдете даже в самом новейшем руководстве по технике секса. Идеальная половая жизнь основывается на глубоком понимании внутреннего мира партнера.

Чтобы стать искусным любовником, мало научиться нажимать нужные кнопочки или принимать правильные позы. Для этого необходимо стать своему партнеру близким другом. В идеале, ваш возлюбленный должен стать для вас духовным единомышленником — вашим лучшим другом. Совершенные интимные отношения невозможны без искренней дружбы. Приносимая сексом радость заключается не только в соединении гениталий, овладении партнером, удачных позах или отточенных техниках. Полная радости интимная связь — это ПЛАМЕННАЯ ДРУЖБА.

Изысканные техники принесут лишь мимолетное удовлетворение, если вы не способны будете сохранить истинную духовную близость со своим любимым. «Правильные движения», совершенные техники могут только поднять ваши интимные отношения на новый уровень, но не в состоянии стать для них основой. Идеальная половая жизнь произрастает из идеального духовного родства, и потому вы не сможете стать совершенным любовником для своей партнерши, если не будете проявлять к ней предельную духовную чуткость. Что ваша возлюбленная действительно ждет от вас — больше, чем достижения оргазма, — так это понимания. Если вы не пожалеете времени, чтобы больше узнать о ее прошлом, она охотно станет делить с вами свое будущее. Если вы сумеете проникнуть в ее душу, она с радостью позволит вам проникнуть в свое тело. Вы обнаружите, что проникнуть в душу друг друга не менее волнующе и захватывающе, чем прикоснуться к телу под нижним бельем.

Вам откроется тесная взаимосвязь между поведением вашего партнера в повседневной жизни и в постели. Если она следит за тем, чтобы кухонный стол всегда оставался безупречно чистым, вас не должно удивлять ее желание принять душ перед вступлением с вами в интимную близость. Если его жизнь расписана по минутам и он не может втиснуть незапланированный обед с вами в свой жесткий рабочий график, то его будет раздражать, что вы достигаете оргазма медленнее, чем ему хотелось бы. То, как она поведет себя, обнаружив, что забыла дома кредитные карты или чековую книжку и не может по этой причине купить приглянувшееся ей на распродаже платье, даст вам определенное представление и о том, насколько трагично она воспримет свою неспособность испытать оргазм в течение первых пятнадцати минут занятий любовью.

Эта книга поможет вам лучше понять характер любимого человека, проявляющийся не только в постели, но и во всех областях повседневной жизни. А это, в свою очередь, позволит достичь новых уровней духовной и физической близости с партнером. Вместо потребности исключительно в физическом контакте, вы ощутите в себе искреннее желание проникнуть в самые сокровенные уголки души своего партнера, что в итоге принесет вам неизмеримо большее удовлетворение.

Как точно заметила Энн Ландерс (1994), «секс является хорошей основой для создания семьи, если вы можете договориться о том, что делать остальные 23 часа и 45 минут». Эта книга не только о сексе, но также и об этих остальных часах и минутах.

И это еще не все. Научившись понимать своих любимых, вы сможете правильно строить отношения не только с ними, но и с другими людьми. Вы узнаете не только о том, как вести себя в постели, но и о том, как общаться с окружающими по дороге на службу, на своем рабочем месте или во время игры в гольф.

Чтобы быть умелым любовником, вам, возможно, нужно обладать некоторыми основами знаний о соответствующих техниках, но в первую очередь необходимо понять индивидуальные особенности вашей любимой. Если вам удастся слиться с ней душой, то все соображения о том, какие позы принимать при занятиях сексом, отступят на второй план. Если своим сопереживанием вы затронете сердце близкого человека, то менее значимым станет то, как вы прикасаетесь пальцами к его телу. Понимание характерных черт личности партнера обогатит вашу интимную жизнь куда больше, чем изобретение десятков новых поз.

Что такое «нормальный» тип личности?

Двадцать пять лет назад, когда я только начинал вести в университете курс психопатологии, после лекций у меня часто происходили со студентами беседы приблизительно следующего содержания.

— Доктор Береж, я люблю чтобы на столе у меня всегда был порядок, и иногда перепроверяю все по несколько раз. Вы считаете, что у меня навязчивый невроз?

— Сомневаюсь, — отвечал я. — Видите ли, настоящие больные, одержимые навязчивыми идеями, испытывают непреодолимую потребность делать то, что отличает их от здоровых людей. Вы, возможно, всего лишь предпочитаете, чтобы ваше рабочее место было аккуратным, и я думаю, что это не является для вас навязчивой идеей.

Затем, осторожно развивая тему, я старался успокоить встревоженную студентку, убеждая ее, что она разительно отличается от пациентов, которым я посвящал время своей частной практики. Позже, по дороге из университета на сеанс психотерапии, я задумывался, достаточно ли убедителен был в своих аргументах. И представлял, как построю следующую лекцию, в которой проведу четкую границу между психически больными и нормальными людьми.

Теперь, пару десятилетий спустя, когда большая часть волос на моей голове стала седой, а за плечами багаж нескольких тысяч часов, проведенных в сеансах психотерапии, я понимаю, что был тогда не прав. Как выяснилось, мои «пациенты» — это точно такие же люди, как вы или я. Иногда они оказываются в более суровых жизненных обстоятельствах, часто их внутренние резервы бывают недостаточными, чтобы они могли совладать с возникающими перед ними проблемами, но по большому счету они пытаются решить эти проблемы так же, как и мы с вами. Один известный психиатр высказался по этому вопросу следующим образом:

«Нам следует исходить из того, что ничто человеческое не чуждо людям…» (Гарри Стак Салливан, 1953, с. 32–33).

Теперь мои беседы со студентами после лекций более кратки и точны:

— Доктор Береж, я всегда стараюсь раскладывать все карандаши на столе в ряд… Как вы думаете, у меня навязчивый невроз?

— Возможно, — отвечаю я. А затем успокаиваю спрашивающего: — Многим из нас знакомы такие проблемы.

После этого я объясняю, как вскоре объясню и вам, что различия между «нормальным» и «ненормальным» заключаются, главным образом, в степени, а не в качестве. Причины, побуждающие людей приходить в мой кабинет и, лежа на кожаной кушетке или сидя в мягком кресле, в течение пятидесяти минут излагать мне свои проблемы, как две капли воды похожи на те, с которыми сталкивается каждый из нас. Да, для моих пациентов эти проблемы, возможно, более остры и значительны, но по сути своей они те же. Даже те мои пациенты, которым требуется госпитализация, менее отличаются от нас с вами, чем мы себе это обычно представляем.

Например, многие, уезжая из дома в отпуск, испытывают «потребность» повторно проверить, надежно ли заперты все двери и окна. Однако если вы ощущаете непреодолимую тягу несколько раз перепроверить все запоры и замки каждое утро перед отъездом на работу (а возможно, и возвращаетесь с полпути, чтобы еще раз повторить всю процедуру), вы можете решить, что с вами что-то не в порядке. Тогда вы решите обсудить свои сомнения со специалистом и вдруг обнаружите, что неожиданно для себя превратились из «нормального» в «пациента». Скорее всего, вам поставят диагноз и попросят заполнить все необходимые бумаги. И, тем не менее, вы останетесь самим собой — человеком, пытающимся разрешить все те же проблемы.

Люди, характеризуемые как «психически неуравновешенные», обычно сталкиваются с теми же проблемами, которые хорошо знакомы каждому из нас, только для них они более остры. Это означает, что, пытаясь понять причины, управляющие поведением «душевнобольных», достаточно просто обратиться к собственному опыту. Каждый из нас является психиатром в большей степени, чем мы можем себе представить. Все, что от вас требуется, — это опыт и мудрость. На следующих страницах я попытаюсь пробудить вашу врожденную мудрость, когда мы вместе будем рассматривать, каким образом разные люди стараются решить свои проблемы.

Мы проанализируем самые разнообразные типы личности, и по мере того как вы начнете понимать тип своего партнера, вы почувствуете, что ваша интимная жизнь становится насыщеннее и полнее, поскольку ваш сексуальный опыт обогатится духовным единением с партнером. Как мы уже отмечали, полноценная интимная жизнь невозможна без духовной близости.

Краткий вывод. Различия между «нормальными» и «ненормальными» людьми обычно являются различиями в степени восприятия проблем, а не в их качестве. Большинство из нас (считающих себя «нормальными») не отличаются кардинально от тех, кому требуется амбулаторное или стационарное лечение. Однако не ждите, что на практике все окажется таким простым, поскольку в природе просто не существует чистых типов личности. Каждый из нас несет в себе целую смесь разнообразных склонностей и особенностей.

Путешествуя со мной по страницам этой книги, вы встретитесь с людьми, которым присущи самые различные типы личности. Анализируя их на основе собственного опыта и оттачивая свои способности определять тот или иной тип, вы не только узнаете больше об окружающих вас людях, но и станете глубже понимать самих себя.

Определение типа личности своего партнера

В этой книге термин тип означает постоянное поведение. Понятия тип и личность во многом схожи — оба они описывают типичные поведенческие схемы, характерные для каждого человека на протяжении долгого периода времени и проявляющиеся в самых разнообразных обстоятельствах. Термин тип представляется мне более предпочтительным, нежели личность, по той простой причине, что он может быть применим как к позитивным, так и к негативным поведенческим привычкам. Для большинства людей понятие «личности» ассоциируется, в первую очередь, с такими устоявшимися определениями как сильная личность или харизматическая личность. Если я скажу, что «Джессика — это личность», собеседник может подумать, что она привлекательна, обворожительна или приятна в каком-либо другом отношении, то есть является таким человеком, с которым хочется познакомиться.

Тип выражает постоянство поведения в более широком смысле — он может быть и положительным, и отрицательным. Помните свою последнюю встречу с одноклассниками? Вы наверняка заметили определенные изменения в их внешнем облике — волосы стали реже, прибавилось морщин, появились животики у стройных прежде юношей и девушек, — однако их типы личности на удивление лучше перенесли испытания временем, чем тела. Индивидуальные типы практически не меняются. Признанный классный заводила по-прежнему остается душой компании, а самый шумный из ваших одноклассников, как и раньше, без труда перекрикивает всех остальных. Когда-то «легкомысленные» девчонки превратились в солидных дам, не отказывающихся, впрочем, от легкого флирта, а заядлые спорщики с той же страстью заключают теперь пари на исход финального матча по футболу.

Возможно, в эти моменты вы испытывали своего рода «дежа вю», потому что изменения внешности ваших одноклассников не помешали вам узнать их личностные типы, которые почти не изменились. И через пять, и через десять лет на очередной встрече выпускников вы так же без труда узнаете каждого из своих бывших соучеников. Потому что изменятся они совсем незначительно. Как будто вы смотрите один бесконечный сериал, в котором «Джонни» и через тридцать лет остается все тем же «Джонни».

Ваш сексуальный тип представляет собой отражение вашего личностного типа. Ваше поведение в постели непременно согласуется с тем, как вы ведете себя на кухне, в своем рабочем кабинете или в гостиной, в кругу семьи. Если вы не терпите беспорядка на своем письменном столе, то, вполне вероятно, предпочитаете, чтобы и кровать всегда была застелена аккуратно. Если вы привыкли расписывать свое меню на неделю вперед, то и секс, скорее всего, вас устраивает запланированный, а не спонтанный.

Вы, конечно, можете ненадолго притвориться кем-то другим, однако со временем ваш партнер непременно поймет, что вы собой представляете в действительности. Поэтому я искренне надеюсь, что, читая эту книгу, вы будете не только стараться определить тип своего партнера, но и узнаете самого себя. Я надеюсь, что не реже, чем «Ага, это про нее», вы будете восклицать: «Господи, да ведь это я!» Надеюсь, что ваши открытия будут для вас полезными и приятными. Обнаружить что-то новое в своем партнере и в себе и на основе открывшихся знаний пересмотреть свои отношения непросто, но эти усилия принесут вам весомые дивиденды.

Достижение духовного единения с близким вам человеком стоит в ряду истинно великих свершений, доступных каждому из нас в жизни. Духовная близость является необходимой основой психического и физического здоровья. Духовное слияние с любимым не только неизмеримо обогащает вашу жизнь — это само по себе ни с чем не сравнимое чувство! Любовь, более редкая в наше время, чем бриллиантовые россыпи, все же существует! Узнавая на страницах этой книги своих любимых и самого себя, вы научитесь искусному владению теми инструментами, с помощью которых сможете поднять свои отношения на качественно новый уровень.

Поведение: изнутри наружу или снаружи внутрь — вулканы или приливы?

Большинство из нас представляют себе собственное поведение направленным изнутри наружу — наши поступки, зарождаясь в неком сокровенном ядре, известном как личность, изливаются из него наружу, подобно бурлящей лаве, выплескиваемой под давлением из жерла проснувшегося вулкана. Мы считаем, что наша личность, располагаясь в глубинах мозгового командного центра, руководит нашим поведением, как авиадиспетчер, отдающий распоряжения всем приземляющимся и взлетающим самолетам. Поскольку каждому из нас нравится ощущать себя командиром собственного самолета, самостоятельно определяющим направление своей жизни, эта «теория вулкана» представляется нам логичной и пользуется широкой популярностью.

Однако в этой точке зрения усомнились некоторые изучающие модели поведения психологи (и среди них покойный Б. Ф. Скиннер), отстаивающие теорию о противоположной направленности поведения — снаружи внутрь. Они утверждают, что люди вынуждены поступать так, а не иначе под влиянием внешних факторов, а не вследствие собственных желаний. По этой причине, например, юмористы не шутят на похоронах. По этой же причине ваше сердце начинает учащенно биться, когда автоинспектор останавливает вас за превышение скорости. В подобных ситуациях ваше поведение определяется внешними обстоятельствами. Притяжение Луны своим воздействием на океаны вызывает в них приливы — соответственно и поведение человека можно рассматривать как результат влияния внешних обстоятельств на его личность.

Так кто же прав? Психологи, придерживающиеся классической «версии вулканов» и настаивающие на том, что каждый из нас управляет своим поведением с помощью некого контролирующего центра? Или сторонники «теории приливов», убежденные, что все мы являемся заложниками внешних факторов? Вы сами можете сделать верный вывод (и в этом вам поможет ваш здравый смысл), что в равной степени правы и те, и другие. На наше поведение огромное влияние оказывают как внутренние побудительные мотивы, так и внешние обстоятельства. В каждой конкретной ситуации и внутренние, и внешние факторы формируют и определяют наши поступки.

Д. Шапиро (1965) проиллюстрировал это смешение внутренних и внешних влияний следующим образом:

«Предположим, что мы наблюдаем за странным танцем, старательно исполняемым индейцем, с культурой которого мы не знакомы… Следя за его резкими движениями, мы отмечаем, что стоит засуха, а наш индеец принадлежит к племени земледельцев. Исходя из этого, мы выдвигаем предположение, что он исполняет ритуальный танец, стараясь с его помощью вызвать дождь и вместе с тем обратить на себя внимание богов. Приглядевшись к его жестам внимательнее, мы, вероятно, сможем даже дать им разумные объяснения, подтверждающие нашу догадку. Несомненно, что на этой стадии мы достигли относительно высокой степени понимания наблюдаемого действа. Однако вся ограниченность нашего понимания становится очевидной, когда мы замечаем, что рядом стоит еще один крестьянин, не индеец, который так же страдает от засухи, но не торопится принять участие в танце. Ему в голову не приходит повторять эти ритуальные движения; он вместо того понуро идет домой, чтобы в одиночестве горевать над своей судьбой. Индеец танцует не только потому, что стоит засуха, но также и потому, что он индеец» (с. 16).

Понятие типа достаточно широко, чтобы охватить им как «субъективную», так и «объективную» точки зрения на теорию поведения. В своем стремлении понять различные личностные типы мы будем рассматривать людей и ситуации, в которых они оказываются, чтобы получить максимально полную картину их интимных взаимоотношений. Любой другой подход к проблеме будет неполным, так как отношения людей — это не вещь, а взаимодействие, динамичный способ связи.

Чтобы правильно понять сексуальный тип человека, мы должны четко представлять себе, что он определяется как индивидуальными, так и ситуативными факторами. Проиллюстрируем этот тезис на следующем примере.

Двое мужчин среднего возраста приезжают домой в пятницу вечером после долгой трудовой недели. Один из них, руководитель крупной корпорации, возвращается в свой загородный особняк, где его жена уже приготовила утку по особому рецепту и ждет его за столом со свечами и бутылкой первоклассного вина. Второй наш: герой, плотник, весь день вставлял рамы в новых домах. Его жена, усталая и измученная, вернется домой только через несколько часов, когда у нее закончится вторая смена на фабрике. И тот и другой, что называется, «в настроении», однако вечер они едва ли проведут одинаково. Руководитель корпорации поужинает, выпьет вина, понежится в джакузи и займется с женой любовью, тогда как плотник задумчиво раскроет последний номер «Пентхауза» и, лениво переворачивая страницы, будет размышлять, не заставят ли его жену задержаться на работе после смены. Как видим, оба они испытывают одинаковые сексуальные потребности, однако обстоятельства и личностные типы предоставляют им диаметрально противоположные возможности для их удовлетворения.

В каждом человеке можно обнаружить самые разнообразные комбинации того, как он воздействует на ситуацию и как ситуация воздействует на него. Тип всегда представляет собой некую смесь. Люди «плывут» по жизни в смешанных «потоках» поведения, подобных воде, которая поступает к крану на кухне по двум шлангам, а из него выливается уже единой струей. Эта струя состоит из горячей и холодной воды — и точно так же ваш сексуальный тип складывается как из внутренних, так и из внешних факторов.

Сексуальные типы индивидуальны и уникальны, как снежинки, среди которых не бывает двух совершенно одинаковых. Каждая снежинка обладает уникальной формой, определяемой законами кристаллизации, в которых одновременно взаимодействует множество таких внешних факторов, как температура, влажность, ветер и т. д. Большинство из нас часто не обращает внимания на это удивительное разнообразие снежинок, воспринимая их всего лишь как снег. Однако эскимосы, лыжники и метеорологи умеют тонко распознавать малейшие особенности, делающие снег всегда разным. Подобно этому и я надеюсь обострить вашу чувствительность, которая позволит вам различать множество типов сексуальности и находить в каждом из них такое же множество неповторимых нюансов. Понимание типа вашего партнера будет отличным началом для более глубокого понимания его души.

На последующих страницах вы прочтете о том, как воздействуют на ваш сексуальный тип ваша собственная личность и внешние обстоятельства, и узнаете, как вести себя с партнером, если нынешнее положение дел вас не устраивает.

Сексуальный тип определяется личностным типом

Описывать человека как определенный «тип» довольно распространенное, но весьма рискованное занятие. Часто приходится слышать такие термины, как сангвиник, экстраверт, лидер, лев или тип А, с легкостью употребляемые для характеристики людей требовательных и амбициозных, тогда как понятия меланхолик, интроверт, застенчивый, пассивный или тип Б служат для обозначения личностей, испытывающих склонность к депрессии. Книжные полки ломятся от всевозможной литературы, в которой подробно анализируется «синдром Питера Пэна», объясняется «комплекс Золушки» и даже предлагаются советы — как будто вы недавно прибыли с Венеры — по правилам общения с марсианами (под которыми теперь принято подразумевать мужчин).

Подобный упрощенный подход на первый взгляд может показаться прямой дорогой к пониманию людей, однако изучающие поведение психологи негативно относятся к таким попыткам использования стереотипных формулировок. Серьезные ученые тщательно исследуют, как личности и обстоятельства взаимодействуют между собой. Человеческие существа слишком сложны для того, чтобы точно распределить их на несколько простых типов. Существует множество типов поведения и безграничное число обстоятельств, в которых это поведение проявляется. А в результате мы имеем почти бесчисленное количество возможных поведенческих схем.

Соответственно, и книга эта не о каком-то определенном «невротическом» или конкретном «актерском» типе. Она о множестве самых разнообразных вариаций невротических и актерских типов, существующих в реальном мире. Люди не похожи на автомобили, съезжающие с конвейера ровными рядами и отличающиеся друг от друга лишь различными комбинациями одних и тех же деталей. Каждый человек в истинном смысле слова уникален. Если бы автомобили были подобны людям, на каждом из них стояло бы уникальное — единственное в мире — зеркало заднего вида, уникальный, единственный в своем роде руль и т. д. Вы понимаете, что я имею в виду. Если бы автомобили походили на людей, на вашей машине стояло бы четыре уникальных колеса, каждое из которых хоть немного, но отличалось бы от другого размером и рисунком протектора. Даже ваша запаска была бы неповторимой и единственной в мире.

Но людей скорее можно сравнить не с машинами, а с отпечатками пальцев, поэтому из данной книги вы не узнаете, как найти взаимопонимание с каждым повстречавшимся вам «фордом». Вы не найдете в ней универсальной формулы общения со всеми представителями невротического типа, но вы многое узнаете о причинах, провоцирующих развитие навязчивых неврозов, и встретитесь на ее страницах с множеством людей, относящихся к этому типу, у которых, несмотря на уникальность каждого, присутствуют определенные общие черты. И это позволит вам найти новые пути и способы общения с вашими любимыми, принадлежащими к этому типу.

На следующих страницах вы познакомитесь с главными характеристиками представителей невротического, актерского, социопатического, нарцисстического и других типов. Это поможет вам лучше понять близких вам людей. Но в реальной жизни вы не найдете этих черт в их «чистом» виде. Вместо того вы обнаружите, что невротикам присущи различные черты, которые, как цвета радуги, постепенно переходят одна в другую. Вы встретите людей, в радуге поведения которых явно доминирует актерский «цвет», но рассмотрите в них также оттенки нарциссизма и, возможно, примесь социопатии. И даже если вам не удастся однозначно определить психологический тип близкого вам человека, вы, тем не менее, распознаете в нем различные «цвета» сексуальных стилей и сумеете на основе этого найти пути улучшения ваших отношений.

Сексуальные мифы: «вынос мусора»

Сексуальные мифы создаются и поддерживаются писателями-романистами и другими представителями индустрии развлечений. Сексуальные мифы отличаются от традиционного фольклора, к персонажам которого принадлежат Санта Клаус, Джек и Бобовый стручок, Красная Шапочка или Златовласка и Три медведя, тем, что никто, кроме самых маленьких детей, не считает истории о них истинной правдой. Мы не идем в зоопарк, ожидая увидеть там Серого волка, посягавшего на жизнь Красной Шапочки. Мы не очень расстраиваемся, если «борода» Санты чуть съезжает в сторону, обнажая под собой чисто выбритый подбородок.

Однако, поскольку сексуальные мифы изображаются на большом экране такими «настоящими» людьми, как Мадонна, Шон Коннери или Патрик Суэйзи, они представляются нам достоверными, порождая тенденцию принимать художественный вымысел за фотографическое отражение реальности.

Нормальному человеку не придет в голову написать Джеку (известному благодаря своему путешествию по Бобовому стручку) восторженное письмо, однако считается в порядке вещей прорывать полицейские кордоны, чтобы взять автограф у Джека Николсона. И хотя вас могут посчитать душевно неуравновешенным, если вы попытаетесь убедить своих друзей в том, что у вас есть фотография Златовласки, подписанная ею самой, те же самые друзья станут завистливо охать и ахать, когда вы представите им фотографию Дэми Мур с автографом актрисы. Несмотря на то, что Дэми Мур — в отличие от Златовласки — личность, реально существующая, истории, разыгранные ею на экране, являются, тем не менее, мифами — не более правдивыми, чем сказка о Златовласке и Трех медведях. Джек Николсон также является живым и реальным человеком, которого нередко можно встретить на баскетбольных матчах с участием «Лос-Анджелес Лейкерс», однако созданные им на экране образы в большинстве своем ничуть не реальнее другого Джека, взбиравшегося по бобовому стручку.

В этой книге вместо распространенных сексуальных мифов вам будет предложена точная информация. Я намеренно избегал противоречивых и спорных случаев и пользовался данными, признанными большинством ученых, исследующих сексуальные взаимоотношения между людьми. Кинси, Мастерс и Джонсон, равно как и многие другие специалисты, изучающие проблемы интимных отношений, предоставили огромный фактический материал, способный развенчать многие вымыслы, созданные воображением романистов и кинематографистов.

Узнать новую информацию очень важно, но если вопрос касается интимных отношений, то не менее важно забыть те многочисленные сведения, которые вам настойчиво скармливались на протяжении долгих лет. Покойный Эрни Пайл высказался по этому поводу следующим образом: «Глупость проявляется не в том, что мы принимаем истинное за ложное, а в том, что мы считаем ложное истинным».

В каждой главе этой книги определенное место будет отводиться «выносу мусора», или, иначе говоря, развенчанию популярных мифов об интимной жизни. В нашем обществе существует огромное количество ложной «информации» о сексе. Многие статьи и целые книги, посвященные вопросам интимных отношений, написаны с единственной целью — развлечь или даже возбудить читателя, а не предоставить ему точную и объективную информацию. Сексуальные мифы превратились в настолько неотъемлемую часть нашей культуры, что мы даже не подозреваем о самом их существовании. Тысячами различных путей они навязываются нам из книг, кинофильмов, телевизионных ток-шоу. И бессознательно мы впитываем их.

Тема секса беззастенчиво эксплуатируется создателями рекламных роликов, кинематографистами, средствами массовой информации и далее производителями свеч зажигания, если это хоть в малейшей степени помогает им выгоднее продать свой товар. Поскольку вся наша культура — в первую очередь это относится к средствам массовой информации и индустрии развлечений — буквально пронизана всевозможными интерпретациями интимных отношений, подчас очень трудно бывает отделить факты от вымыслов, и мифы о сексе произрастают на этой почве пышным цветом.

Однако вы можете быть совершенно уверены, что все сведения, которыми я поделюсь с вами в этой книге, взяты из заслуживающих полного доверия источников или представляют собой случаи, с которыми лично я столкнулся в своей клинической практике. Моя главная задача заключается в том, чтобы предоставить вам объективную информацию, а не развлечь описанием пикантных подробностей. Сексуальные фантазии, заимствованные из вымышленных художественных произведений, обычно невозможно претворить в жизнь, и единственным результатом подобных намерений может стать возникновение озлобленности, раздражения и разочарования.

Давайте в качестве примера опровергнем один из наиболее живучих сексуальных мифов, который гласит: Наиболее предпочтителен одновременный оргазм. Умелые любовники координируют свои действия таким образом, чтобы достичь оргазма в один момент, максимально увеличивая тем самым получаемое удовольствие.

Этот миф упорно навязывается эротическими романами, журналами и даже фильмами категории PG-13 (дети младше тринадцати лет допускаются только в сопровождении взрослых. — Прим. перев.). В подобных произведениях перед нами обычно предстают страстные любовники, увлеченно занимающаяся предварительными ласками, интенсивность которых стремительно растет, достигая в итоге такой степени, что оба они, испытав одновременный оргазм, в изнеможении падают на смятые простыни. И чем талантливее игра актеров, изображающих непередаваемое наслаждение одновременного оргазма, тем больше разочарование реальных людей, тщетно пытающихся воспроизвести в жизни сексуальные подвиги вымышленных киногероев.

Истина: в скорости и интенсивности возбуждения партнеров существуют значительные различия, определяемые их полом. Мужчины обычно возбуждаются быстрее и быстрее достигают оргазма. Женщины, как правило, возбуждаются медленнее, но способны сохранять возбуждение на высоком уровне более продолжительный отрезок времени. Мужчины зачастую испытывают оргазм в течение четырех минут после начала полового акта, тогда как у женщин оргазм наступает через десять или даже двадцать минут. Однако эти генетически обусловленные препятствия для получения одновременного оргазма могут быть преодолены различными способами.

Мужчина, например, может стимулировать женщину пальцами, языком или вибратором, почти доводя ее тем самым до оргазма, прежде чем войти в нее. Тогда они с большей долей вероятности смогут испытать одновременный оргазм.

Многие пары, однако, предпочитают по очереди уделять друг другу полное внимание. Согласитесь, что довольно сложно чутко учитывать потребности партнера, чувствуя неизбежное приближение собственного оргазма. В большинстве пар по негласной договоренности мужчина отсрочивает получение удовольствия до тех пор, пока его партнерша не испытает по меньшей мере один оргазм. Если он войдет в нее уже после этого, она по-прежнему будет оставаться в высшей степени возбужденной, но сможет уделить ему больше внимания. В любом случае, если достижение одновременного оргазма с помощью взаимного координирования действий становится самоцелью, то это только снижает получаемое от полового акта наслаждение обоих партнеров.

Заменив сказки правдой, вы сможете оживить свои интимные отношения, потому что будете иметь дело с реальностью, а не фантазиями.

В наше время многие полагают, что при продолжительных отношениях хорошее знание партнера порождает равнодушие, что молодожены, поклянись друг другу быть рядом «и в радости, и в горе», непременно завершат свою семейную жизнь именно «в горе». Популярность таких книг Джеймса Уоллера, как «Мосты округа Мэдисон» и «Медленный вальс в Сидер Бенде», говорит о том, что многие наши сограждане довольно цинично относятся к возможности продолжительного счастья, «заключенного в рамки» узаконенных отношений. Большинство из них согласны с древним афоризмом, гласящим, что «узы брака — это просто здорово… (пауза) …если вы нуждаетесь в узах!»

В книгах, подобных «Мостам», не стесненный этическими и брачными оковами главный герой — эдакий мачо с «кэмелом» в углу рта и фотоаппаратом на груди или разъезжающий на мотоцикле университетский профессор — коршуном бросается на женщину, которая оказывается не в силах противостоять его чарам, поскольку ее муж со своим провинциальным обхождением не может составить никакой конкуренции свободному от предрассудков сопернику.

Необычайная популярность таких произведений обосновывает появление мрачной теории некоего литературного критика, считающего книги Уоллера успешными по той причине, что он понимает «…саму суть чувственных отношений, лежащую вне брачных уз. В своеобразной надменной, несколько презрительной, но вместе с тем привлекательной манере Уоллер в своих романах придирчиво исследует обширное поле взаимной неудовлетворенности полов; его похотливые и не обремененные условностями герои самодовольно наблюдают за медленным процессом отчуждения, который неминуемо настигает даже самые крепкие из супружеских пар».

Успех таких книг, утверждает критик, объясняется «…подсознательным согласием читателя — а таких читателей у него не один миллион — с тем, что брак не является благом для интимных отношений. Скука и однообразие на девять десятых разрушат самую благополучную семью, а ежедневная грызня довершит начатое… Можно расценивать это как обвинительный приговор супружеской любви или, выражаясь менее категорично, постмодернистскую точку зрения на нее. Пытаться постоянно поддерживать близкие отношения с одним мужчиной или одной женщиной — значит неминуемо обрекать себя на пресыщенность и утрату всяческого интереса к партнеру; в какой-то момент это приводит к тому, что мужья и жены осознают невозможность продолжения совместной жизни, в которую они когда-то искренне верили» (курсив мой — Д. Б.).

Я категорически не согласен со столь циничным взглядом на продолжительную любовь. Я не верю, что жизнь с одним человеком, основанная на «постоянно поддерживаемых близких отношениях», непременно приведет к душевной черствости, скуке или потере страсти, ибо ключевое определение этих отношений — «близкие». Если ваши отношения с партнером, сколь бы «продолжительными» они ни были, утратили свою близость, то пламя чувственности, согревавшее их на ранней стадии развития, вероятно, угаснет, оставив после себя лишь тлеющие головешки или даже остывшие угли. Но вы не должны позволить этому случиться.

Подлинную супружескую жизнь нужно отличать от банального сосуществования, в котором нет места для истинной близости. К глубокому сожалению, многие супружеские пары поддерживают совместное, лишенное близости существование, скользя по жизни, как железнодорожные рельсы — рядом, но никогда не пересекаясь.

Как это ни печально, но слишком часто встречаются супруги, которым не удается проникнуть во внутренний мир родных им людей — прочувствовать и понять самолюбование новорожденного, упорство делающего первые шаги малыша или независимость подростка. Оказавшись не в состоянии обрести истинное духовное единение с партнером, они превращаются в реальных кандидатов на «отчуждение» и желанных клиентов современных чудотворцев, «гарантированно» обещающих мгновенно восстановить давшие трещину отношения применением новых сексуальных техник. Увы, подобные искусственные попытки создать из песка одиночества золотые самородки общности и единения редко оказываются успешными. И жертвы этих экспериментов в конечном итоге вместо ожидаемой любви чувствуют только опустошение и усталость и пополняют собой ряды поклонников «Мостов».

Это не должно произойти с вами, и если вы осознаете начавшийся процесс «отчуждения», то в ваших собственных силах обратить его вспять. Именно для этого и была написана книга, которую вы держите в руках. Я искренне верю, что, испытав духовную близость со своим партнером, вы сможете сохранить волшебство интимных отношений с ним на всю жизнь. Вы не найдете в этой книге универсальных рецептов и сенсационных советов на все случаи жизни, это не чудо-руководство из серии «ешьте все, что хотите, и через три недели вы похудеете на тридцать фунтов». Однако если вы прочтете ее вдумчиво и внимательно, то обретете способность проникнуть в духовный мир своего партнера и научитесь лучше понимать себя самого. Все это в итоге неизмеримо обогатит вашу совместную жизнь и позволит вам двигаться по ней не параллельными курсами, а общей дорогой, заменив прежние, индивидуальные рельсы единым монорельсом истинной духовной близости.

Геи и лесбиянки

В этой книге задача установления духовной близости между партнерами будет иллюстрироваться примерами из жизни гетеросексуальных пар. Однако моя клиническая практика свидетельствует о том, что геи и лесбиянки испытывают во многом те же проблемы в формировании продолжительных отношений, что и двуполые пары. Иначе говоря, личностные типы не зависят от пола. И геи, и гетеросексуальные мужчины могут нести в себе черты актерского, невротического или нарцисстического типа. В равной степени лесбиянки, как и гетеросексуальные женщины, сталкиваются с проявлениями зависимости, застенчивости или социопатии.

Эта книга окажется для вас полезной, независимо от вашей сексуальной ориентации, потому что в фокусе нашего внимания будут находиться типы личности. А сексуальный тип является следствием личностного типа каждого конкретного человека.

 

Глава 1. Любовники-«актеры»

Если ваш партнер эмоциональный кузнечик: от «совершенно восхитительно!» до «невероятно отвратительно!» и обратно

Итак, начнем! Вам, наверное, любопытно узнать, каково это — быть психоаналитиком? Интересно понять, о чем он думает, выслушивая «психов», и как определяет, что им посоветовать? Возможно, вы хотите чувствовать себя увереннее в общении со своей подрастающей дочерью, которая жалуется подругам, что ее «предки застряли в каменном веке»? Что ж, считайте, что вам повезло. Добро пожаловать! Я крепко возьму вас за руки, и мы вместе отправимся в путешествие. В нем мы встретим множество самых разных людей, проанализируем поведение каждого и попытаемся понять его. Среди наших новых знакомых будут мои пациенты, их друзья и члены семей.

Читая эту книгу, вы постепенно начнете понимать способ моего мышления. Вы будете учиться, наблюдая. Вы разбудите психолога, который дремлет в каждом из вас. И, к своему удивлению, обнаружите, что знаете о психологии куда больше, чем вам казалось.

Профессиональные психологи не волшебники. В своей работе мы не используем колдовство или магию. Просто мы воспитываем в себе обостренную наблюдательность, развиваем способность обнаруживать в людях те черточки характера, которые проходят мимо внимания других. В первую очередь мы обращаем внимание на те признаки, которые проявляются снова и снова. Они и являются ключиками к пониманию типа личности.

Именно этот тип делает человека таким, каков он есть. Тип личности можно сравнить с человеческим скелетом. Кожа и мышцы обтягивают скелет, который в свою очередь защищает уязвимые внутренние органы. Кости определяют строение всего тела и предохраняют от повреждений мягкие ткани. Так и манера поведения каждого человека является «скелетом» его личностного типа. Все присущие определенной манере поведения признаки возникают на этой изначальной основе. Следуя за мной по страницам этой книги, вы научитесь распознавать поведенческие скелеты (типы), определяющие поступки каждого человека. Вы сами станете в какой-то степени психологами. Конечно, если вы планируете сделать карьеру в психоанализе, вам придется поступить в университет и изучить теории личности, психопатологию и другие подобные дисциплины. Но если ваша цель заключается в первую очередь в более глубоком понимании себя самого и близких людей, вы сможете узнать много нового, что поможет вам поднять собственную жизнь на качественно более высокий уровень. Это можно сравнить с наблюдением за дизайнером, который оформляет ваш дом в течение нескольких месяцев. Возможно, эти наблюдения не сделают вас столь квалифицированным специалистом, чтобы открывать собственное дело, однако они дадут вам определенные знания, пользуясь которыми вы сможете правильно выбрать ковер и со вкусом подобрать обстановку для своего дома.

Но хватит разговоров. Приступим к делу. Пора принимать нашего первого пациента. Я буду вести беседу, а вы тихонько сидите в уголке и наблюдайте за тем, как я это делаю. Замечайте, на что я обращаю внимание.

Сюзетта

С наигранной небрежностью «Сюзетта» устраивается на обтянутой кожей кушетке. Судя по карточке, старательно отпечатанной моей секретаршей, ее зовут Сюзанна.

Я начинаю:

— По телефону вы представились Сюзеттой, а на карточке написано, что ваше имя Сюзанна. Как бы вы хотели, чтобы я вас называл?

— Сюзанной назвали меня родители, но это показалось мне настолько скучным, что, перейдя в седьмом классе в новую школу, я сказала всем, что меня зовут Сюзетта! (Хихикает.) Кстати, а как бы вы хотели, чтобы я обращалась к вам? Я должна называть вас доктором? (Опять хихикает.)

Раздумывая над ответом, я незаметно рассматриваю Сюзетту. На внешних краях ее век хорошо заметны мелкие морщинки, которые не может скрыть даже густой слой косметических теней. Когда она хихикает — а делает это она так часто, как будто отмечает смешком каждую запятую в произнесенных предложениях, — морщинки образуются и в уголках рта, явственно просматриваясь сквозь наложенный грим. Состояние кожи лица соответствует возрасту сорокапятилетней, как это указано в ее карточке, однако ничто больше в ее облике не подтверждает, что моя пациентка находится в поре зрелости.

Ее театральные интонации и произносимые с придыханием слова кажутся еще более искусственными на фоне не соответствующей им нервозности, которую она пытается спрятать за смехом. Косметика наложена карикатурно — слишком обильно, что делает ее похожей на проститутку. Светящиеся слова «Heavy Metal» на туго обтягивающей ее майке настолько притягивают взгляд, что отвлекает внимание от не обремененной бюстгальтером груди моей посетительницы. Ее мини-юбка — да здравствуют шестидесятые! — едва прикрывает трусики. Если попытаться односложно — описать ее внешность, то наиболее подходящим словом будет «несочетаемость». Она выглядит беззащитной и вместе с тем искушенной, наивной и в то же время чувственной, выставляющей себя напоказ и застенчивой, внешне безразличной, но страстно жаждущей внимания. Она пытается быть соблазнительной, но ей явно недостает женственности. Она кажется двенадцатилетней девочкой, играющей роль взрослой женщины, старающейся выглядеть двадцатичетырехлетней обольстительницей, но не знающей, как этого добиться.

— А как бы вы сами предпочли называть меня? — задаю я встречный вопрос.

— Господи! Ну, я не знаю… (Хихикает.) «Доктор» вроде как нагоняет на меня страх. В детстве я всегда боялась докторов.

— Что ж, предположим, вы будете называть меня мистер Береж. Это вас не так пугает? Слово «мистер» кажется вам менее страшным, чем «доктор»?

— Конечно! Еще бы! В любом случае, вы здесь главный… Правильно? (Хихикает.) Только у меня от этого места мурашки по спине бегут!

— Мурашки?

— Ну! (Хихикает.) Эта здоровая кушетка и всякие кожаные кресла прямо как в кино про психиатров, знаете, все такое большое и дорогое. (Хихикает.) А вы сами! Эта борода, да и вообще весь ваш вид! Мне всегда было интересно попасть к психиатру, и вот теперь — надо же! — я здесь. (Хихикает.) Я уже прямо чувствую, как у меня мозги шевелятся от одного вашего взгляда! (Долго хихикает.)

— Итак, что вас привело ко мне? Чем я могу быть вам полезен?

— О Господи! Я толком не знаю, как об этом рассказать, поэтому просто выложу все напрямую. У меня не бывает оргазмов — по крайней мере, мне так кажется, — но зато вы бы видели, как я работаю ртом! Во всяком случае, мужики так считают. (Хихикает.) За все время ни одной жалобы не поступило.

Она на мгновение прерывает свою скороговорку и медленно проводит кончиком языка по внутренней стороне чуть припухшей верхней губы. Ей льстит мое внимание, и она продолжает выполнять свое оральное упражнение с мастерством опытной танцовщицы из стриптиза.

— Я вот думаю, может, мне плюнуть на все эти оргазмы и полностью посвятить себя тому, что у меня получается? (Смеется.)

Сеанс продолжается менее пяти минут, я никогда раньше не встречал эту женщину, и, тем не менее, она расхваливает мне свои способности делать минет с такой гордостью, как будто рассказывает о том, что лучше всех в городе печет булочки с шоколадом.

— Один раз попробовав меня, — продолжает она, — они всегда возвращаются!

На протяжении всех последующих недель я всегда знаю, когда приходит Сюзетта, — секретарше даже нет необходимости сообщать мне об этом, включая встроенную в мой стол лампочку. Как карета скорой помощи оглушительной сиреной предупреждает всех, что ее водитель не намерен притормаживать на перекрестках, так и смех Сюзетты, сопровождающий ее заигрывания на бегу, дает мне понять, что она приближается к кабинету. Она обменивается шутливыми репликами, никогда не переходящими в сколько-нибудь серьезную беседу, с каждым, кто встречается на ее пути. Неустанно флиртуя с уборщиками и охранниками, она как магнитом притягивает к себе всю мужскую часть обслуживающего персонала клиники, с готовностью реагирующую на ее инициативу.

Обо всей жизни Сюзетты (как и об ее отношениях с окружающими) с большой долей определенности можно сказать то, что эта бурная манера поведения создает вокруг нее ауру непрекращающегося хаоса. Она не чувствует себя взволнованной, виноватой, мучающейся угрызениями совести или подавленной, как большинство моих пациентов; любые негативные чувства, которые ей доводится испытывать, мгновенно смываются бурным потоком бушующих в ней эмоций. Наш еженедельный час терапии она рассматривает как возможность выступить главной героиней собственного эротического шоу, в котором она в красках описывает мне все «приключения», случившиеся с ней с момента нашей предыдущей встречи, скорее даже не рассказывая о них, а вновь переживая. Ее охватывает смущение и замешательство, когда я пытаюсь анализировать ее похождения или интерпретировать поведение. Создается впечатление, что она просто не способна проникнуть в суть собственных поступков. Она не является умственно отсталой, и коэффициент интеллектуального развития у нее не ниже среднего, но ее нервное хихиканье и нежелание трезво и здраво взглянуть на саму себя заставляют думать, что у моей пациентки «ветер в голове».

Она весело и беззаботно рассказывает мне о своих многочисленных встречах с «грязными» клиентами «Острова наслаждений», порнографического магазинчика, в котором она работает неполный день, но обижается, когда я высказываю предположение, что, «продавая фаллоимитаторы и надувных блондинок, она вряд ли может рассчитывать на встречу с принцем на белом коне». Она взахлеб повествует о своей победе в любительском конкурсе на лучшую грудь, проводившемся в захолустном стриптиз-баре, и восторженно сообщает, что в результате смогла познакомиться с «кучей сказочных парней», но мое замечание, что такие связи у нее никогда не продолжаются дольше недели, оставляет ее безразличной.

Что касается гарнира к такому «фантастическому» образу жизни Сюзетты, то ее предпочтения колеблются главным образом между «мыльными операми» и двумя телеканалами для взрослых. Иногда она смотрит по телевизору подвергшиеся цензуре фильмы в жанре «откровенной» эротики, но с неподдельной горечью в голосе жалуется, что «они повырезали все самое интересное, а это ущемляет мою свободу — мы ведь живем в Америке, или я ошибаюсь?» На мой вопрос, выписывает ли она газеты, Сюзетта отвечает, что новости обо всех неприятностях она узнает из заголовков статей, которые прочитывает в витрине газетного киоска напротив винного магазина. «А вообще, — с грустью сообщает она, — новости нагоняют на меня тоску. Если я когда и покупаю газету, так только «Нэшнл Инквайрер». У них, по крайней мере, есть что почитать!» И сразу же делится со мной самыми последними сведениями о воскрешении Элвиса, высадке марсиан и рождении двухголовых детей, отмахиваясь от моих вопросов о достоверности подобной информации.

Одна из основных проблем поддержания отношений с «актерами», подобными Сюзетте, заключается в том, что они до такой степени находятся под влиянием бурлящих в них чувств и переполняющих их эмоций, что в их жизни почти не остается места и времени для размышлений, планирования или логики. Однажды, например, Сюзетта появилась в клинике без предварительной договоренности, настаивая, что ей необходимо увидеть мистера Бережа немедленно! Я смог выделить для нее время своего обеденного перерыва. Воздух в моем кабинете чуть ли не трещал от электрических разрядов переполнявшего ее возбуждения.

— О-о-о-о-о, мистер Береж, я… я…

Она не могла перестать заикаться, стараясь облечь в слова царивший в голове хаос. Ее зрачки расширились от волнения, а все тело сотрясалось мелкой дрожью.

— Я… я просто должна была увидеть вас сегодня, — продолжала она, — потому что наша вчерашняя встреча — это самое потрясающее из всего, что когда-либо случалось со мной в жизни! Она полностью изменила мой взгляд на все, что меня окружает! У меня такое чувство, что я вышла от вас совсем другим человеком! И теперь я уже никогда не стану прежней!

Это звучало, по меньшей мере, любопытно. Я мысленно пролистал свои записи о нашем сеансе, состоявшемся накануне, но не нашел в них ничего из ряда вон выходящего. А Сюзетта продолжала:

— Эта терапия действительно дает плоды! Мне кажется, что я родилась заново, — не так, знаете, как эти чокнутые богомольцы, — у меня такое ощущение, что я превратилась в нового человека!

За те несколько месяцев, что я работал с Сюзеттой, я уже успел свыкнуться с ее склонностью к драматическим эффектам, приправленной изрядной долей любви ко всему сенсационному. Но теперь даже я был готов поверить, что брошенные мною в ее сознание семена действительно дали долгожданные всходы. Я еще раз мысленно обратился к нашему последнему сеансу, что не составило труда, так как он имел место накануне, но опять не смог обнаружить в нем ничего экстраординарного. Любопытство охватило меня с новой силой, однако Сюзетта замолчала, полностью погрузившись, как мне показалось, в свой внутренний мир.

— Прошу вас, — подбодрил я ее, — продолжайте, расскажите, что именно вчера произвело на вас такое глубокое впечатление?

— В том-то все и дело…

Голос ее задрожал, а глаза увлажнились слезами.

— Поэтому мне и было необходимо увидеть вас сегодня, — жалобно пробормотала она. — Я совершенно не помню, о чем мы разговаривали!

Все воспоминания, которые остались у Сюзетты о нашем вчерашнем сеансе — или, если быть до конца точным, обо всех предыдущих сеансах, — были не мыслительного, а эмоционального характера. У «актеров» эмоции превалируют над мышлением, чувства доминируют над логикой. Полностью ли захлестывают эмоции человека, подобно мощной приливной волне, как это было в случае Сюзетты, или периодически накатывают на него маленькими волнами, что более типично для обычных «актеров», именно чувства являются для них главенствующими, тогда как роль мышления сводится к минимуму или отрицается вообще. Вот почему Сюзетта была не в состоянии вспомнить, о чем мы беседовали накануне, несмотря на то, что наш разговор тронул ее до глубины души.

Итак, вы познакомились с Сюзеттой! В жизни вам едва ли встретится столь же яркий представитель «актеров». В ней воплотилось подавляющее большинство характерных для этого типа личности черт. Чаще «актеры» обладают по меньшей мере четырьмя из перечисленных ниже признаков:

1) постоянные требования или поиски утешения, одобрения или похвалы;

2) чрезмерные проявления сексуальности в поведении или внешнем виде;

3) болезненная забота о собственной физической привлекательности;

4) неадекватно бурное выражение эмоций, например: пылкие объятия с едва знакомыми людьми, неконтролируемый плач или смех в объективно не требующих проявления глубоких чувств ситуациях, частые «приступы» перемены настроения;

5) стремление находиться в центре внимания и ощущение дискомфорта, когда это не удается;

6) проявление быстро меняющихся и поверхностных эмоций;

7) эгоцентричность, направленность всего поведения на немедленное получение удовольствий, неспособность мириться с отсрочкой или невозможностью получения удовольствий;

8) крайне эмоциональная манера мышления и ведения разговора, неумение концентрироваться на деталях, например: на просьбу описать отца отвечают: «Он просто классный, точно, именно классный!» и оказываются не в состоянии развить мысль.

Таков психологический портрет «актера». Эти признаки являются основой его личности, его поведенческим «скелетом». Хотя вам нечасто придется встречать людей столь эмоционально несдержанных и интеллектуально неорганизованных, как Сюзетта, вы, вероятно, сумеете распознать личность, обуреваемую чувствами, которые к тому же могут меняться с головокружительной скоростью. Такой человек, возможно, не будет обрушивать на вас всю мощь своего эмоционального потенциала, что было характерно для Сюзетты, но вы тем не менее невольно спросите себя: «Неужели это серьезно?» Более ясно представляя себе, что происходит с такими людьми, вы научитесь правильно вести себя с ними — и на работе, и в магазине, и в собственной постели.

Ключ к пониманию их лежит в знании того, что «актеры» посвящают себя сексу, религии или делам со страстной эмоциональностью, которой сопутствует минимум трезвых размышлений. Часто захлестываемые чувствами, накладывающими неизгладимый отпечаток на их умственную деятельность, они не в силах найти в себе прочную интеллектуальную основу, которая могла бы подавить их эмоции. «Актеры» подобны спортсменам, занимающимся серфингом, — они находятся в постоянном поиске новой эмоциональной волны, всегда надеясь, что следующая окажется выше предыдущей.

Обычные «актеры»

Теперь, познакомившись с Сюзеттой, представляющей собой клинический пример «актера», вы вправе спросить: «А как же практически определить «актера»?» или: «Как установить, что мой супруг принадлежит к этому типу?» Или, что еще более важно: «А какая, собственно, разница? Почему это должно меня волновать?» Хорошие вопросы.

Большинство «актеров», которые могут повстречаться вам в жизни, не будут столь же безудержно эмоциональны, как Сюзетта. Но, тем не менее, каждый из них чем-то напомнит вам ее. Если вы будете знать, к чему прислушиваться, то непременно услышите «актерский» лейтмотив в исполняемой оркестром мелодии и узнаете его, как музыкальную тему хорошо знакомого кинофильма, временами нарастающую до мощного крещендо, но чаще служащую фоном действию, происходящему на экране.

Нужно ли это? Если ваш любимый или супруг принадлежит к «актерскому» типу, а вы не можете настроиться на одну с ним волну, то его эмоциональные приливы и отливы вполне способны будут вывести вас из равновесия. Все ваши попытки обсудить какие-то проблемы, построить планы на будущее или извлечь уроки из прошлых ошибок рухнут так же легко, как испаряется роса с травы в жаркий летний день. Пытаться делать акцент на логику при общении с близким вам «актером» — все равно, что стараться прошибить лбом кирпичную стену.

Если же, напротив, вы отдаете себе отчет, что таков личностный тип вашего любимого человека и изменить его не в ваших силах, то сможете найти новые пути подхода к нему, которые избавят вас от многих разочарований и позволят перестать задумываться о разводе.

На следующих страницах я поделюсь с вами мыслями о том, где проводить пограничную линию, иначе говоря, в чем можно уступить, а когда необходимо настаивать на переменах. Но правильное установление границ в каждом конкретном случае требует понимания человека, с которым вы имеете дело, и именно развитию такого понимания посвящена остальная часть этой книги. Встречаясь на ее страницах с представителями самых разнообразных типов, вы постепенно начнете понимать, как правильно вести себя со своим супругом или любимым человеком, учитывая тип его личности. Кроме того, вы станете лучше понимать личностные стили своих начальников, сослуживцев, друзей и членов своих семей.

«Долли» и Рекс

А теперь я хочу познакомить вас с «Долли» и Рексом — обычными «актерами», каких вы наверняка можете встретить по соседству, на работе или даже в собственной спальне. Каждый из них по отдельности принадлежит, условно говоря, к «мягкому» варианту этого типа, но, оказываясь вместе, они провоцируют друг в друге проявление ярко выраженных «актерских» черт.

Мы с Рексом оказались в одной паре во время партии в гольф. Я был поверхностно знаком с ним, но близко нам прежде не доводилось общаться, так как он обычно принимал участие в игре на правах приятеля одного из членов нашей компании. Итак, в тот субботний сентябрьский день фортуна ему явно не благоволила, и, поскольку на двоих у нас был один кар, мы провели довольно много времени в поисках мячей. К тому моменту, когда мы прошли, наконец, девять лунок, я уже имел полное представление о том, что выбило его из колеи и не дает возможности сосредоточиться на игре, лишая удары точности. На прошлой недели из-за Долли его жена подала на развод.

— И все только потому, что я чуть повалял с ней дурака, — уныло пожаловался Рекс. — У нас с ней даже ничего и не было, — продолжал он. — Если бы я знал, что все так обернется, уж я б в тот раз ни за что не отступился! — Губы его чуть искривились в легкой усмешке, из чего я сделал вывод, что он скорее гордится собой, чем сожалеет об упущенном шансе, и напряжение, сковывавшее до того его движения, немного ослабло.

Характерной чертой Рекса, квалифицированного водопроводчика, была какая-то юношеская наивность, делавшая его похожим на девятнадцатилетнего студента, а не на двадцатисемилетнего отца двоих детей. Он считал, что «только работа и никакого веселья» — это не для него. На службе оживление работы весельем выражалось в его флирте с приемщицей заказов по прозвищу «Долли» (которую в действительности звали Дианой) — до начала рабочего дня, когда он забирал заказы, а иногда и после него. Свое прозвище («Куколка») она получила в первый же день появления на работе благодаря соломенному цвету волос, протяжному южному выговору и невероятным размерам груди, соблазнительно раскачивавшейся при каждом ее движении. Все сотрудники мужского пола реагировали на нее, как бык на красную тряпку. «В любое время, когда бы она ни пожелала, я с радостью подставлю под нее свою физиономию!» — со смехом заявлял один водопроводчик. «А я готов испустить на ней дух!» — вторил ему другой. Так все и продолжалось — к радости мужчин и негодованию их жен.

Долли развилась рано и к четырнадцати годам выглядела уже на все двадцать. Не удивительно, что это сделало ее объектом пристального мужского внимания. В школе у учителей-мужчин она с легкостью получала незаслуженно высокие оценки, а свиданий на ее счету только за месяц s было больше, чем у любой из ее сверстниц за всю жизнь. Долли понимала толк во флирте, но и Рекс был в этом искусстве не новичком. Их полные эротических намеков игры начались уже через неделю после того, как Долли поступила на службу. Рекс только что купил новый пикап с полным приводом. Их пикировка за чашкой кофе была совершенно типичной. Рекс сказал:

— Хочешь посмотреть, что у меня есть? Долли ответила:

— Конечно! А ты правда покажешь?

— Он больше, чем ты думаешь, — поддразнивал ее Рекс.

— Не сомневаюсь! Когда начало шоу?

— Жди меня на задней стоянке перед перерывом… Я серьезно. Тогда узнаешь, чего я стою.

— Ха! Все вы горазды только языком трепать, а как до дела доходит…

Такой ответ буквально «завел» Рекса. Долли никогда не лезла за словом в карман. Но на этот раз наступит ее очередь удивляться. Не сегодня, так завтра она увидит его новый грузовичок. В его кругу новый пикап был главной темой всех разговоров. Это железное чудо являло собой фаллический символ, доказывавший, что его хозяин — настоящий мужик. Высокая посадка и пригодные для любых условий покрышки необходимы автомобилю не затем, чтобы ездить по четырехфутовым сугробам, а потому что в наше цивилизованное время у определенных представителей homo sapiens немного других способов заявить о своих претензиях на лучшее место под солнцем.

На следующий день они встретились на задней стоянке.

— О-о-о-о-о! — простонала она. — Это… это просто фантастика! Невероятно! Прокати меня! Ну, пожалуйста!

Кончиками пальцев она нежно, чувственно провела по блестящей дверце автомобиля, как могла бы провести, подумал он, по его телу.

— Он оснащен лебедкой со стофутовым кабелем, которая устанавливается на передке, если я забуксую, чтобы можно было зацепиться крюком за дерево и вытащить его из колеи. — Затем, подмигнув, Рекс добавил: — Нет ничего лучше лебедки на передке.

Это замечание не прошло мимо внимания Долли, которая тут же ответила:

— Ты сказал «лебедка»? Может, это ты меня называешь «лебедкой»? Такого я о себе еще не слышала! Или ты имеешь в виду, что хочешь меня на передке своего красавца? — Долли вызывающе потерлась низом живота о хромированный передний бампер. — Люблю хром, — чувственно прошептала она.

Долли не заметила наклейку на бампере, утверждавшую, что «Буровики сверлят глубже», которой еще только предстояло в будущем привлечь к себе ее внимание.

Большинство коллег Рекса, упоминая своих жен, называли их не иначе, как «моя старушка», игнорируя тот факт, что эти «старушки» были моложе тридцати и сидели в основном дома с детьми дошкольного возраста. Не приходится удивляться, что Долли сразу стала объектом ненависти со стороны всех без исключения супруг водопроводчиков.

Все происходящее казалось Рексу безобидной забавой, но Бренда, его жена, была на этот счет другого мнения. Ей были прекрасно известны все женские уловки, и она легко подмечала, когда кто-нибудь задумывал положить глаз на ее мужа. Рекс, в свою очередь, был куда более наивен. Он действительно не понимал, почему Бренда «поднимает столько шума» из-за этого безобидного флирта между сотрудниками. По сравнению с теми «шалостями», которым он предавался в более юном возрасте, то, что происходило у него с Долли, было просто образцом скромности.

Из признаний Рекса во время партии в гольф я узнал, что его эротическое воспитание началось еще в раннем детстве, когда мать-алкоголичка отказалась от родительских прав на Меган, старшую сестру Рекса. Меган, находившаяся тогда в подростковом возрасте, с радостью восприняла неожиданно свалившуюся на нее неограниченную свободу и отсутствие необходимости отчитываться перед кем бы то ни было в своих поступках. Она уже тогда очень интересовалась мальчиками, а так как Рекс был ее единственным братом, то постоянно изобретала всевозможные эротические игры, в которые они и играли вместе. Любимой игрой у них была «Больница» (с обходом «врачом» «пациентов»), а второе место занимала «Школа» (в которой «учитель» применял к непослушным «ученикам» меры физического воздействия). Кроме того, в высокой траве прилегавшего к дому луга они регулярно устраивали подобные игры с соседскими детьми. Хотя Рекс и не припоминал, что бы они занимались откровенным сексом, о тех «забавах на лугу» у него остались воспоминания, как о самых необузданных эротических играх с минимумом ограничений.

Сексуальный тип «актеров»

«Актерский» сексуальный тип имеет больше шансов развиться у человека в том случае, если детство его было наполнено сильными или неадекватными эротическими впечатлениями. Ребенок, испытавший слишком ранний или чрезмерный сексуальный опыт, в детстве часто чувствует склонность к подобного рода переживаниям, но впоследствии отрицает это. Такие дети, став взрослыми, фокусируют свое внимание преимущественно на физической, сексуальной стороне отношений и оказываются не способными столь же ярко воспринимать другие качества личности.

Именно это и произошло с Рексом. Ядром всей его жизни являлись «приземленные» физические отношения, и потому он был искренне удивлен и озадачен тем, что его флирт с Долли так расстраивает Бренду. Для него происходящее ничем не отличалось от того, что было всегда, от того, к чему он привык. Как рыба не осознает того, что она мокрая, так и Рекс едва ли понимал, что его поведение не отвечает принятым нормам.

Однажды в пятницу, когда очередная словесная пикировка до предела распалила Рекса и Долли, он сказал:

— Сегодня после работы мы с ребятами собираемся зайти в бар, пропустить по паре стопочек… Как насчет того, чтобы присоединиться к нам? Пойдешь?

— Конечно! — охотно согласилась Долли. Тем же вечером, изрядно выпив и вволю натанцевавшись, Рекс на своем новом пикапе вез Долли к ней домой. Несколько раз по дороге он задумывался, стоит ли это делать. Он, конечно, предупредил жену, что собирается с ребятами в бар и, вероятно, придет домой поздно, однако целая куча народа видела, как он отплясывал с Долли, а в этом городишке сплетни имеют особенность распространяться с удивительной скоростью. И все же вскоре он уже поднимался по лестнице ее дома, а затем, едва успев закрыть за собой дверь, они бросились в страстные объятия друг друга. Он погрузил разгоряченное лицо в ее пышную грудь, а она тем временем лихорадочно расстегивала и застегивала молнию его джинсов.

Его рука опустилась на мягкую кожу ее ноги чуть выше колена. Ее дыхание стало резким и прерывистым. Сейчас все свершится. Дойти до этого и остановиться — так просто не бывает. Это все равно, что залезть в холодильник за вожделенной шоколадкой, которую строго-настрого запретили трогать, отломить от нее кусочек, положить остальное назад и не съесть кусочек, оставленный себе. Выпитый алкоголь уже успел полностью раствориться в крови и теперь решительно смывал остатки робких мыслей о сохранении верности Бренде. Долли, в свою очередь, не предпринимала никаких попыток остановить его.

Но неожиданно все изменилось самым решительным образом. Когда его пальцы уже проникли под край ее трусиков, Долли вдруг застыла.

— А что если Бренда узнает? Лучше мы не будем переходить границы. А Чак вообще убьет нас обоих, если только узнает, что мы вообще собирались заняться этим!

Бренда! С чего это Долли вдруг вспомнила о ней? А Чак? Раньше она о нем почти не упоминала. Рекс знал, что у нее есть приятель, но как-то никогда не замечал, чтобы Долли мучилась от угрызений совести. Неужели она это серьезно? У него джинсы вот-вот лопнут от напряжения, а она в этот момент вспоминает о Бренде! Это… это просто садизм какой-то! В голове у него стучало, накопившаяся страсть требовала выхода, но Долли невозможно было переубедить ни ласками, ни уговорами.

— Я не хочу становиться причиной развала семьи! — театрально всхлипнула она. — Бог свидетель, у меня не раз была такая возможность, но я никогда не пойду на это!

Сбитый с толку, Рекс тщетно пытался понять, что произошло. Без всякой видимой причины роковая соблазнительница превратилась вдруг в мать Терезу. В чем дело?

В действительности то, что случилось между Рексом и Долли, отнюдь не является необычным развитием событий. Это был бурный, доведенный до своей кульминационной точки всплеск эмоционально интенсивных, но духовно поверхностных отношений. В любом относительно большом коллективе вы наверняка встретите не одного такого Рекса или Долли. В них, возможно, не будет присущей Сюзетте всепоглощающей эмоциональности, однако люди, подобные Рексу и Долли, во всем руководствуются чувствами, и жизнь их похожа на бесконечный телесериал, в каждой серии которого — или прожитом ими дне — присутствует определенная доля легкого мелодраматизма.

После этого инцидента отношения Рекса и Долли уже никогда не были прежними. Игривые намеки, занимавшие раньше большую часть проводимого ими вместе времени, прекратились так же внезапно, как когда-то начались, а очередной счастливой мишенью недвусмысленных поддразниваний Долли стал Джим, коллега Рекса.

О похождениях мужа Бренде стало известно той же ночью. Вернувшись домой около двух часов, он, мучаясь от ущемленного самолюбия и продолжая оставаться под воздействием алкоголя, недолго сопротивлялся и вскоре, отвечая на настойчивые вопросы Бренды, рассказал ей о своей несостоявшейся измене. Глубоко уязвленная его неверностью, Бренда, тем не менее, смогла осознать поверхностность увлечения Рекса и согласилась отложить на время процедуру развода с тем условием, что он станет посещать сеансы психотерапевтической реабилитации.

Бренда выросла в семье беспрестанно скандаливших между собой родителей-алкоголиков. Уже в подростковом возрасте большую часть свободного времени она была занята тем, что пыталась удержать родителей от развода или разыскивала по всему городу пьяного отца, объезжая бары перед закрытием, чтобы отвезти его домой. Отец ее умер от цирроза печени за два года до того, как она вышла замуж на Рекса, и потому ей было не сложно переключиться с «заботы» об отце на «заботу» о муже. Интрижка Рекса заставила Бренду сосредоточить усилия на «спасении» собственной семьи. В действительности она не хотела разводиться, но заполнила все необходимые для этого бумаги, чтобы, как она выразилась, «обратить его внимание на семью».

Как это свойственно большинству «актеров», Рекс отнесся к пользе психотерапии весьма скептически. Однажды во время гольфа он признался мне: «Все дело вроде как в моих мозгах. Эта телка (психотерапевт) пыталась из каждого события моей жизни сделать целую проблему. В первый раз было клево… этот ее крутой кабинет, секретарша и все такое, но мне быстро надоело».

Рекс неохотно посетил несколько сеансов и отчитался перед Брендой, что все обдумал и теперь даже в сторону Долли не посмотрит. Поскольку у Бренды был достаточный опыт жизни с родителями-алкоголиками, а «актерские» черты личности Рекса оказались не слишком явно выраженными, они сумели пересмотреть свои отношения, в которых роль Бренды заключалась в сохранении семьи, а Рекса — в удержании молнии своих джинсов застегнутой. Встречая меня на поле для гольфа, Рекс продолжает держать меня в курсе своей семейной жизни.

Теперь вы вправе задать мне вопрос: «И что это нам дает? Мы познакомились с Сюзеттой, Рексом и Долли. Чем это поможет мне в моей собственной жизни?»

«Три П» улучшения ваших интимных отношений

Я научу вас пользоваться «Тремя П», которые помогут вам улучшить свою интимную жизнь: Пониманием типа вашего любимого, Пересмотром своих ожиданий и Преобразованием ваших отношений. Начнем с первого «П» — Понимания, что ваш близкий принадлежит к типу «актеров» или в вас самих проявляются «актерские» черты личности.

ПОНИМАНИЕ «актерского» сексуального типа

Для вас, вероятно, не станет откровением мысль, что не существует определенных закономерностей, следуя которым супруги выбирают друг друга и решают жить вместе. Более того, если вы проведете опрос достаточного количества людей о том, как они познакомились со своими мужьями и женами и что их привлекло друг к другу» то получите такое разнообразие ответов, которое заставит вас прийти к выводу, что каждый случай уникален и не похож на другой. Я и сам, проработав более тридцати лет консультантом по проблемам семейных отношений, затрудняюсь однозначно ответить на вопрос, притягиваются противоположности или отталкиваются. По моему мнению, хотя изначально противоположности и притягиваются друг к другу, совместная жизнь часто становится для них серьезным испытанием. Но, с другой стороны, мне не раз приходилось встречать и довольно успешные пары, которым удалось преобразовать свои «разноименные потенциалы» в благополучные отношения.

Не вдаваясь в теоретические обоснования, я сразу предложу вам простой вывод, что все знакомства сводятся к двум схемам: 1) свояк свояка видит издалека, и 2) противоположности притягиваются. Вам самим предстоит определить, чем вас так привлек ваш «душевный друг» — тем, что вы похожи как две капли воды или тем, что, по вашему мнению, он обладал качествами, которых вам не хватало («я застенчивая, а он общительный» или «она уверена в себе, а мне нравится быть ведомым»). В любом случае, похож ли на вас близкий вам человек, или он в корне отличается от вас, крайне важно понять личностные типы, встречающиеся в вашей спальне. А когда вы поймете своего партнера и себя, то сможете приступить к пересмотру своего мышления, итогом которого станет преобразование ваших сексуальных отношений.

Первая встреча

Первое впечатление, производимое «актером» на окружающих, часто оказывается головокружительным, он него иногда на мгновение может даже захватить дух. Подобно Сюзетте, большинство «актеров» делают ставку на внешний эффект. Возможно, их поведение не столь показное, не до такой степени откровенное, но от этого оно не перестает быть эффектным. Жизнерадостные и кипящие энергией, они сразу же становятся центром всеобщего внимания. Помните, как вы впервые увидели свою супругу или возлюбленную? Вспоминаете, как лишила вас дара речи ее искрометная энергия? Вы тогда с удивлением обнаружили, что едва контролируете себя, что все ваши желания — как стремящиеся вверх пузырьки газа в открытой бутылке шампанского — неотвратимо направлены на новую встречу с ней. Она выдернула из вас пробку — и вы больше не в силах были совладать с собой! Вы заметили, что рассуждает она довольно поверхностно, но предпочли не обращать на это внимание, потому что ваш; здравый смысл был не в силах противостоять ее эмоциональной живости — ее, возможно, преувеличенно страстной манере поведения. Или вспомните, как он, казалось, заряжал электричеством все и вся, окружавшее его. И хотя через несколько минут общения вы сделали вывод, что он «не слишком глубок», вы посчитали это не имеющим решающего значения. Вас как магнитом притягивала к себе его бурлящая и переливающаяся всеми цветами радуги энергия.

Немедленный контакт — вот что стремятся вызвать «актеры». Они страстно жаждут контакта, а потому для них неприемлем утомительный процесс глубокого понимания другого человека. В постели, на работе, в развлечениях — во всех аспектах жизни «актеры» ищут немедленного взаимодействия.

Помните, как Сюзетта спросила, должна ли она называть меня «доктором»? Она хотела звать меня «Джоном», потому что тогда чувствовала бы себя ближе ко мне. Но мы видели, как подобное страстное стремление к внешней близости подменяет собой близость духовную, поскольку «актеры» отказываются от труда понять уникальность каждого человека. Они создают себе иллюзию духовной близости, подменяя реальность стереотипами и мечтаниями и ошибочно принимая контакт за настоящие отношения.

Суммируя сказанное, мы можем сделать вывод, что «актеры» полны энтузиазма, но их восприятие жизни поверхностно. О новостях они узнают из газетных заголовков, по телевидению предпочитают смотреть мыльные оперы или игровые программы, а если читают вообще, то преимущественно романтические мелодрамы. Одни принадлежат к искателям: они ищут идеи, цели, значения. Другие — к активным творцам: они создают карьеры, семьи, дела. «Актеры» же подвластны обстоятельствам. Беззаботно порхая по жизни, они остаются крайне поверхностны в сознательном восприятии мира.

Являясь скорее жертвами, чем хищниками, они в силу поверхностности своего мышления и жажды удовольствий часто становятся легкой добычей для разного рода расчетливых «эксплуататоров», корыстно использующих их в собственных интересах. Но именно эти отличительные качества — искрометная энергия и жизнерадостная эмоциональность — и делают их чрезвычайно привлекательными.

Самоанализ для определения «актерского» типа

Теперь, когда вы умеете распознавать «актерские» черты личности в окружающих вас людях, вы можете задаться вопросом, а нет ли подобных признаков в вас самих. Ведь всегда полезно знать, как ваша собственная личность взаимодействует с личностью близкого вам человека. Почему вы вместе — потому что одинаковы или различны? Аналогичны или противоположны ваши точки зрения на самые разнообразные проблемы? Это важный вопрос, если вы действительно хотите Пересмотреть и Преобразовать ваши отношения.

Итак, как насчет вас? Может быть, вы тоже «актер»? Попробуйте ответить на следующие вопросы. Но только не жульничать! Будьте честны с самим собой. Этот самоанализ не принесет вам никакой пользы, если вы будете стараться дать «нужные» ответы. Отвечайте так, как есть на самом деле. Прислушайтесь к себе и определите, что вы действительно чувствуете. Никто другой не ответит на эти вопросы точнее вас самих.

1. Нагоняют ли на меня скуку детали и подробности? Привлекают ли меня события волнующие, драматичные или зрелищные?

2. Часто ли я чувствую себя «жертвой» человека, который казался мне замечательным, но оказался настоящим негодяем? Или часто ли я замечаю, что «спасаю» человека, который пытается использовать меня в своих интересах?

3. Часто ли меня захлестывают эмоции? Умею ли я сдерживать свои чувства?

4. Нравится ли мне быть душой компании?

5. Предпочитаю ли я такие «захватывающие» газеты, как «Нэшнл Инквайрер», местной прессе и «Ю-Эс-Эй Ту-дэй»? Нравится ли мне журнал «Пипл» больше, чем «Тайм» или «Ньюсуик»?

6. Нравится ли мне одеваться необычно или даже эксцентрично, чтобы во взглядах встречающих меня прохожих читалось: «Глазам своим не верю!»?

7. Предпочитаю ли я страстные объятия во время полового акта?

8. Забываю ли я обычно детали и подробности?

9. Часто ли мои реакции бывают чрезмерными? Вскрикиваю ли я от испуга, смеюсь ли до слез, возмущаюсь ли так, что могу выйти из себя?

10. Люблю ли я «красочно» высказываться, используя «уйму» таких ярких слов как «сногсшибательный», «тошнотворный», «роскошный», «восхитительный»?

11. Нравится ли мне шокировать людей употреблением слов, находящихся на грани нормативной лексики?

12. Люблю ли я флиртовать? Видеть, что могу привлечь к себе внимание противоположного пола, обычно не переступая при этом рамок приличий? Называли ли меня когда-нибудь провокатором?

13. Быстро ли меняется у меня настроение? Часто ли я замечаю, что смеюсь, хотя только что плакала?

14. (женщина) Часто ли я ношу кольца на каждом пальце?

15. (мужчина) Ношу ли я три кольца или больше?

16. (женщина) Ношу ли я в каждом ухе по две сережки или больше?

17. Нравится ли мне блестящая губная помада и сильно накрашенные глаза?

Отвечая на эти вопросы, вы, вероятно, уже догадались, что «актеры» склонны к излишествам — особенно это касается одежды, косметики, украшений и причесок. Если вы ответили положительно на большинство вопросов, то, скорее всего, в вашей личности присутствуют признаки «актерского» типа. Но это отнюдь не значит, что вы больны и нуждаетесь в лечении. Это просто означает, что ваш взгляд на окружающий мир романтичен, эмоционален, зависим от настроения, менее ориентирован на восприятие деталей. Вы руководствуетесь чувствами и стараетесь избегать решения проблем, требующих детального подхода. Вы искренне верите, что все проблемы как-нибудь утрясутся сами собой.

Ранние корни «актерского» сексуального типа

Страстное желание «актера» быть замеченным, стремление к контактам и часто провокационные способы удовлетворения этих нужд — все это предполагает наличие некоего комплекса, возникшего на ранних стадиях формирования личности. Ребенок-«актер» обычно растет в семье, в которой один или оба родителя большую часть времени пребывают в подавленном настроении, чрезвычайно заняты собственными проблемами или вообще отсутствуют. Оказавшись не в состоянии получить необходимую ей материнскую заботу, девочка в поисках ее иногда обращается к отцу, но если потребности ребенка слишком сильны, а самоконтроль отца ослаблен, то в отношениях между дочерью и отцом часто проявляются признаки жеманства и кокетства. То же самое происходит и с мальчиком, отец которого зачастую отсутствует дома или по другой причине не может служить сыну образцом для подражания. У такого ребенка могут возникнуть чувственные отношения с матерью — отношения, не уравновешенные соответствующей ролевой моделью поведения, которую мог бы предложить ему отец. Если мать эмоционально «закрыта», мальчик старается найти (или создать) ей замену в любой встречающейся ему женщине. Это явление мы чуть позже проиллюстрируем на примере Карла.

В подростковом возрасте девушки-«актеры» переносят свое стремление к близости из дома в школу и вместо отцов делают его мишенью одноклассников, с которыми пытаются завязать утрированно чувственные отношения, и завоевывают благодаря этому репутацию «легкодоступных». Однако, несмотря на кажущийся высоким уровень их сексуальной активности, он в действительности оказывается поверхностным, вследствие чего девушек-«актеров» часто считают «провокаторами». Их видимая чувственность на самом деле является псевдочувственностью, лишенной психологической глубины и стремления к духовному единению.

Сексуальность взрослых «актеров», подобная той, которую мы наблюдали на примере Сюзетты, в действительности представляет собой карикатуру на чувственность, однако она не является прерогативой исключительно женщин. У женщин-«актеров», обладающих повышенной сексуальностью, есть столь же карикатурно чувственный аналог мужского пола — хорошо известный всем покоритель женских сердец по имени Дон-Жуан. Как и в случае Сюзетты, его отчаянные попытки быть привлекательным для бесчисленного количества представительниц противоположного пола свидетельствуют не об избытке гормонов, а об очевидной порочности его чувственного потенциала.

Таким образом, хотя на первый взгляд «актеры» и кажутся чрезмерно сексуальными, это не более чем маска. Главным для них — как мужчин, так и женщин — являются эротические поддразнивания, флирт, игра в «кошки-мышки» с лицами другого пола. Причем подобное поведение, в котором присутствует определенная доля навязчивости, свойственно им не только при каких-либо располагающих к этому условиях, как, например, на рождественских вечеринках, но и буквально в любых ситуациях — в магазине, в банке, на рабочем месте.

Чувственный вызов женщин-«актеров» проявляется, главным образом, в одежде, косметике, принимаемых позах и манере поведения. Обычно они склонны выставлять напоказ едва ли не все свои проблемы — вплоть до медицинских диагнозов, физических дефектов и физиологических нужд, то есть все то, что, по их мнению, может возбудить интерес к ним противоположного пола.

Мужчины-«актеры», которых традиционно принято изображать мужественными красавцами, тоже иногда бывают не прочь выступить в роли жертв, особенно если им предстоит быть спасенными привлекательными особами женского пола или получить некую более осязаемую личную выгоду в виде, например, материальной компенсации.

При внимательном анализе в провокационном поведении женщин-«актеров» неизменно обнаруживаются черты, характерные для девочек, еще не вступивших в подростковый возраст. Такие женщины искренне удивляются, когда мужчины ошибочно принимают их дружеское отношение за проявления сексуальности. Для женщин-«актеров» очень характерна жалоба: «Я просто хочу, чтобы он обнял меня и прижал к себе, а он вечно все понимает по-своему и требует секса». В подобных заявлениях явственно слышится детская потребность в ласке и нежности. Но если большинство женщин воспринимают ласки как приятное и желанное сопровождение полового акта, то «актеры» расценивают их не как неотъемлемую составную часть интимной близости, а как способ избежать ее.

Культурный фон. Следует учитывать, что все сексуальные типы формируются под влиянием соответствующей культуры и эпохи. Действительно, грациозно терявшие сознание дамы викторианской Англии были вынуждены отточить искусство обморока до приемлемой обществом степени. В наше время, в силу иного воспитания и изменившейся точки зрения на взаимоотношения полов, подобное поведение уже не может считаться допустимым и женскому умению величественно терять сознание осталось лишь кануть в историю.

Подобным образом общественное мнение требует от мужчин-«актеров» искать иные способы самовыражения, чем те, которые присущи женщинам-«актерам». Культурные условности не позволяют им открыто проявлять стремление к зависимости через беспомощность или слабость, как это зачастую бывает с женщинами. По этой причине мужчины часто ищут утешения в алкоголе и наркотиках. Нередко свойственные «актерам» устремления просто отрицаются и укрываются под маской «крутой» мужественности.

Постоянным же и неизменным признаком «актеров» обоих полов остается то, что свойственные им половые роли обычно приобретают карикатурный оттенок. Будь это беспомощно теряющие сознание женщины или сверхмужественные и неотразимые мужчины, объединяет их то, что представляемые ими половые роли утрированы до абсурда. Эти роли формируют хрупкую маску, которая может треснуть даже от небольшого давления. Бесстрашные и уверенные в себе мужчины, например, легко превращаются в маленьких мальчиков, когда болезнь или какая-либо другая травма взламывает панцирь их показной храбрости. Беззаботно флиртующие женщины становятся испуганными маленькими девочками, столкнувшись с мужчиной, решительно настроенным на развитие интимных отношений.

С ярким проявлением женского «актерского» типа мы познакомились на примере Сюзетты. Мы изучили заметные, хотя и не столь интенсивные «актерские» черты в личностях Долли и Рекса. Теперь, в качестве финальной иллюстрации, я хочу познакомить вас с мужчиной-«актером» по имени Карл. На первый взгляд вы, возможно, не узнаете в нем «актера», поскольку его манеры лишены напыщенности и броскости. Он не похож на Сюзетту. Но, приглядевшись внимательнее, вы заметите, что он постоянно находится в поисках контакта, окружая себя «жертвами», перед которыми он может предстать в облике рыцаря в сияющих доспехах.

Среди мужчин-«актеров» нередко можно встретить жертв несчастных случаев на производстве, приведших к полной или частичной потере трудоспособности пострадавших. Такие мужчины слишком остро реагируют на боль, разного рода травмы и болезни. Это очевидно для членов их семей, которым остается только мириться с новым положением вещей. Нетрудоспособные мужчины-«актеры» эксплуатируют окружающих через свою зависимость от них. Типичное для «актеров» распределение ролей в подобной ситуации сводится к тому, что калека-муж сидит дома и смотрит телевизор, тогда как его жена выбивается из последних сил, стараясь поддерживать семью на плаву. Однако мужчины-«актеры» могут менять знак своей роли на противоположный и превращаться из жертв в спасителей. Именно это и произошло с Карлом.

Карл

Я познакомился с Карлом на борту авиалайнера, совершавшего перелет через Атлантику. Представьте, что вы присоединились к нам и мы втроем занимаем свои места. Вы садитесь у иллюминатора, я — рядом с проходом, а Карл устраивается между нами. Вы притворяетесь, что поглощены чтением романа, но в действительности слышите каждое слово нашей беседы. Впрочем, если бы вы даже и прислушивались, не скрывая этого, Карл, вероятно, не имел бы ничего против, потому что говорит настолько громко, что его без труда слышат сидящие вокруг пассажиры.

У меня деловая поездка, а Карл собирается посетить конференцию агентов, представляющих интересы частных лиц. Едва наш самолет успевает докатиться до конца взлетной полосы, как он, симпатичный мужчина сорока с небольшим лет, представляется мне и, узнав, что я психолог, с радостным блеском в глазах заявляет:

— Вот это да! Теперь у меня есть собственный мозговед! Причем бесплатный! — И тут же начинает рассказывать, что находится на грани развода со своей пятой женой.

— Не хочу показаться вам пятикратным неудачником! — доверительно сообщает он, — но факт остается фактом, — и с подобием печальной усмешки на губах он приступает к изложению своей биографии. Интеллигентный, прозорливый и очень внимательный к подчиненным и клиентам, Карл трудится на периферии шоу-бизнеса в должности одного из руководителей небольшого, но уважаемого агентства. Многие из его клиентов является знаменитыми или почти знаменитыми актерами, актрисами и музыкантами.

Карл интуитивно осознает, что его бизнес развивается успешно во многом благодаря его эмоциональному типу. Он своего рода фокусник, мошенник-виртуоз, обманывающий публику, но это мошенник с сердцем. В отличие от социопатов или не обремененных совестью торговцев автомобилями, Карл обладает яркими признаками «актерского» типа, которые в значительной степени «смягчают» его манеру ведения дел. Он действительно заботится о своих клиентах.

— Я могу раскрутить телку практически на что угодно, — с усмешкой сообщает мне Карл, — потому что умею слушать, а в этом поганом мире, где один готов сожрать другого, такое умение теперь редко встретишь. Каждый только и норовит учить других, что им делать. А я слушаю, и именно по этой причине мои клиенты возвращаются ко мне снова и снова и рассказывают своим друзьям о моем агентстве. Все дело в том, что «Карл умеет слушать».

Его деятельность не имеет ничего общего с финансовыми или деловыми махинациями. Более того, он искренне гордится тем, что всегда предельно честен со своими клиентами. Однако его заботливое и внимательное отношение к окружающим не лишено и скрытой цели. Во многом благодаря его восприимчивости к чувствам других Карл очень эффективен в создании гармоничных отношений как внутри своей организации, так и между ее сотрудниками и клиентами.

При всем этом Карла неотвратимо притягивает к умным и красивым, но слабохарактерным женщинам. Отношения с некоторыми из них заканчивались у него браком. Но в каждом случае супружеское счастье оказывалось недолгим. Отсутствие крепкой взаимной привязанности — оба супруга требовали большего к себе внимания и заботы — приводило к росту напряженности в отношениях, после чего неизбежно следовал разрыв. Но, не дожидаясь окончания бракоразводных процессов, Карл приступал к развитию новых отношений с очередной красавицей, недостатка в которых он никогда не испытывал.

Из его рассказа я узнал, что, когда Карлу было восемь лет, его мать — красивая женщина, однажды удостоенная титула «королевы бала» на встрече выпускников школы, — сбежала с любовником, оставив сына убитому горем отцу. Для меня стало очевидным, что последовательные связи Карла с красивыми женщинами объясняются скорее его отношением к матери, чем к сексу.

— Мы всегда остаемся друзьями с моими бывшими, — заявляет он. — Не вижу причин, чтобы ненавидеть женщину только за то, что был когда-то на ней женат. Честно признаться, три мои бывшие жены по-прежнему работают в моей компании, и между нами прекрасные отношения.

Карл заботится о бывших женах во многом так же, как о матери, которой он время от времени посылает цветы и мелкие подарки, несмотря на сохранившуюся обиду за то, что когда-то она бросила его.

Точно так же и интимная жизнь Карла определяется не его сексуальностью, а скорее стремлением угодить женщинам — как он в свое время старался угодить матери. Несмотря на то, что он весьма часто вступает в интимные отношения с красивыми женщинами, Карл каждый раз искренне обеспокоен вопросом, удалось ли ему доставить им удовольствие. Через некоторое время, однако, все его старания быть сверхчувствительным, эмоционально настроенным на женщин его жизни и предельно заботливым о них иссякают, и тогда он начинает обвинять очередную партнершу в том, что она требует от него больше, чем в состоянии дать мужчина. Подобный цикл повторялся в его жизни бесчисленное количество раз — не только с пятью законными женами, но и почти со всеми женщинами, с которыми у него возникали сколь-нибудь серьезные отношения.

Загорается надпись «Пристегните ремни», и я чувствую, что наш самолет медленно начинает снижаться. Карл настойчиво предлагает поддерживать контакт, но, поскольку я не принадлежу к числу красивых женщин, то очень сомневаюсь, что его инициатива имеет будущее.

Несмотря на заверения в вечной дружбе, сопровождавшие обмен визитными карточками, больше я никогда о Карле не слышал, за исключением того единственного случая, когда год или около того спустя он прислал мне открытку с Гавайев, где проводил медовый месяц с супругой номер шесть.

Сексуальные отношения любовников-«актеров» часто строятся по схемам жертва — агрессор, насилуемый — насильник или ребенок — родитель. Почти всегда принятые ими на себя роли разыгрываются с такой напыщенной страстью, что сторонний наблюдатель неизбежно задается вопросом: «Неужели все это серьезно?» И никогда не может дать себе определенного ответа. Эти карикатурные роли, которые исполняют «актеры», проецируя их на окружающих, большинству из нас могут показаться неестественными, но они полностью соответствуют взгляду этих людей на жизнь — расплывчатому, импрессионистскому, романтическому. Однако было бы ошибочным полагать, что все «актеры» являются полусумасшедшими мечтателями, не способными здраво мыслить Вы только что познакомились с Карлом, рассудительным и успешным бизнесменом. Несомненно, что он очень компетентен в своем деле, но и столь же очевидно, что вся его жизнь проходит под сильным влиянием «актерских» подводных течений.

Такой «прерываемый короткими замыканиями» образ мышления «актеров» делает их особенно уязвимыми для всякого рода проходимцев, которые благополучно сбывают своим жертвам буквально все, что захотят, — от энциклопедий и пылесосов до секса. Некоторые женщины-«актеры» бессознательно тянутся к социально опасным или склонным к жестокости мужчинам. Такие мужчины ассоциируются для них с возбуждением и страхом. В них есть «сила», противостоять которой «актеры» оказываются не в состоянии. Обычно подобные отношения не лишены и сильных сексуальных компонентов, однако для «актеров» они являются наиболее притягательными именно благодаря содержащейся в них интенсивной эмоциональности. Поскольку многие «актеры» воспринимают жизнь как романтизированную версию отношений доминирования и подчинения, отношений жертвы и злодея, они легко оказываются вовлеченными в рискованные связи с людьми корыстными, использующими сложившуюся ситуацию в собственных целях, и не чувствуют грозящую им опасность. Такие отношения дают им возможность воплотить в жизнь свои драматические фантазии.

Тед Банди, например, ожидая казни в камере смертников флоридской тюрьмы, получил следующее письмо от яркой представительницы «актерского» типа по имени Дженет после того, как ответил лишь на единственное из ее многочисленных посланий:

«Я получила письмо, которое ты послал мне, и перечитываю его снова и снова. Я осыпаю его поцелуями и не выпускаю из рук. И я не стыжусь признаться тебе, что плачу. Не знаю, смогу ли я это выдержать. Я так люблю тебя, Тед… Я обожаю тебя, я не знаю, что со мною станет, если ты мне больше не напишешь. При этой мысли сердце мое разрывается от горя. Ты мое самое большое сокровище в этой жизни. Я так хочу тебя, что не могу думать ни о чем другом. Что бы я только ни отдала за один час наедине с тобой! Нет ничего, чем бы я не смогла пожертвовать ради встречи с тобой! (Мишо и Эйнсуорт, 1983, с. 278)». Это письмо еще более примечательно тем, что написавшая его женщина никогда не встречалась с Банди! Но, тем не менее, подобно ребенку, в минуты горя прижимающему к себе любимого плюшевого медвежонка, она не выпускает письмо из рук, осыпает его поцелуями и плачет над ним. Все это — характерная для «актеров» гиперболизация чувств. Романтизированные преувеличения любви, обожания, верности и отчаяния эмоционально интенсивны, но духовно поверхностны. Недостаток аналитического мышления является причиной того, что «актеры» самостоятельно провоцируют постоянно повторяющееся насильственное отношение к себе. Они разыгрывают из себя жертв, потому что это соответствует их восприятию жизни. Помните, как Сюзетта не осознавала, почему мужчины «липнут» к ней? Отсутствие проницательности было причиной того, что она постоянно оказывалась втянутой в отношения с маргинальными типами.

Хотя подобные отношения в большинстве случаев возникают между женщинами-«актерами» и мужчинами-социопатами, аналогичные явления можно наблюдать и у мужчин-«актеров», которые часто «плывут по течению» жизни, пытаясь самоутвердиться с помощью одежды, автомобилей и сексуальных завоеваний. Подобно Карлу, бравирующему пятью браками и многочисленными внебрачными связями, большинство мужчин-«актеров» гордятся своими сексуальными победами, дающими им право именовать себя «покорителями женских сердец».

У женщин свойственное «актерам» стремление находиться в центре внимания часто проявляется в кокетливом флирте. Кроме того, нередко оно выражается в драматическом разыгрывании беспомощности, тяге к самопожертвованию или неосознанной настойчивости к удовлетворению своих желаний.

«Актеры» решают свои сексуальные проблемы с помощью эмоциональной расплывчатости и интеллектуальной размытости. Когда возникающая перед ними задача становится слишком сложной, они «теряются» и самоустраняются от поиска выхода из создавшейся ситуации.

Теперь вы начинаете понимать «актеров» на более высоком уровне и знаете, что под маской смеха и эмоциональной живости кроется пустота духа, являющая собой полную противоположность тому, что представлено на поверхности. Сверхчувственный «актер» в действительности оказывается лишенным истинной сексуальности, это всего лишь напуганный ребенок, ищущий эмоционального утешения. За бравадой Дон-Жуана явственно просматривается полное отсутствие чувства собственного достоинства.

Пересмотр собственных ожиданий

Допустим, вы убедились в том, что ваш партнер «актер». Или, может быть, обнаружили сильные «актерские» тенденции в самом себе. Что же дальше? Что вам с этим делать? Следующим «П» является Пересмотр собственных ожиданий. Большинство людей — особенно «актеры» — влюбляются не в реального человека, а в свое представление о нем. Это можно сравнить с ситуацией, когда вы с приятелем лежите в траве и, наблюдая за плывущими в вышине пушистыми белыми облаками, делитесь впечатлениями о том, что видите. Вероятность того, что перед вами предстанут разные образы, очень велика. Там, где он увидит динозавров или белых медведей, вы можете заметить сахарную вату или фейерверк. Где он рассмотрит слона, медленно перебирающегося через горизонт, вы обнаружите яблоко с червем, свисающим с одного из его боков.

В некоторой степени то же самое происходит и в любви. Пред вами предстают видения, являющиеся продуктом вашего воображения, а не отражением реальности. «Актеры» в особенности склонны верить в реальность и неизменность всего, что они видят или чувствуют. Однако после свадьбы часто происходят разительные перемены, заставляющие мужчин жаловаться: «Это совсем не та девушка, на которой я женился», а женщин восклицать: «Как он мог так измениться!» Возможно, каждый из них видел в своем избраннике позитивные черты, которых в действительности не было, и пропускал мимо внимания реально существовавшие негативные признаки, потому что трезвое восприятие партнера могло бы разрушить всю романтику их отношений.

Рассмотреть и понять истинную личность партнера обычно бывает для влюбленных неразрешимой задачей. Вы, возможно, и не подозревали, что ваша возлюбленная принадлежит к «актерам». То, что в действительности являлось эмоциональной несдержанностью, вы приняли за жизнерадостность и энергичность. Вместо поверхностности вы увидели непосредственность. Импульсивность вы ошибочно посчитали страстью, флирт — привлекательностью, а эгоцентричность — самоуверенностью.

Большинству влюбленных свойственно минимизировать недостатки своих возлюбленных, но когда один или оба партнера являются «актерами», романтическое приукрашивание негативных черт достигает своего максимума. Как мы уже отмечали, «актеры» романтизируют отношения. Это позволяет им легко «просматривать» недостатки возлюбленных, однако и дает возможность столь же легко «низвергнуть с пьедестала» партнера, когда в отношениях возникает разлад. «Совершенство» превращается в «Урода», а «Богиня» — в «Мегеру» предельно просто и без малейшего учета тех положительных качеств, которые в свое время вызвали взаимную привязанность.

Сохранять прочные отношения с партнером-«актером» — это все равно, что совершать сплав леса плотами или ходить по проволоке! Для этого необходима быстрая реакция, гибкость и мужество. Для этого требуется пересмотреть свои отношения таким образом, чтобы они в большей степени основывались на реальности, чем на романтике. Лежа в траве и разглядывая небо, вам придется поменять романтику плывущих по нему белых лебедей на реальность дождевых облаков, собирающихся в грозовые тучи.

«Актеры» обычно яростно противятся такому крену к реальности: «В тебе совсем нет романтизма, ты вечно портишь все мои планы своими разговорами о деньгах!» Однако если вы хотите сохранить свои отношения на возможно больший период времени, то «портящему планы» (партнеру-«не-актеру») придется поддерживать творческий потенциал и склонность к фантазиям своего спутника, одновременно уравновешивая их реалистичным взглядом на жизнь. Так, вы можете согласиться с супругом, что было бы «здорово» бросить работу и отправиться в кругосветное путешествие на маленькой яхте, но вы просто не можете позволить себе яхту и тем более бросать работу. В качестве компромисса можно согласиться приобрести скромный катамаран и попутешествовать на нем в выходные.

Ваш партнер-«актер» не пребывает вне реальности, как это свойственно психически больным людям; он не наблюдает розовых слонов, но может воспринимать окружающий мир в несколько ином свете. Он живет в воображаемом мире, устроенном по его собственным законам и правилам.

Чтобы счастливо жить с партнером-«актером», необходимо понимать, что он (или она) «устроен» иначе, чем большинство людей. Теперь вы в состоянии практически мгновенно узнать некоторые «актерские» черты — интенсивную эмоциональность, поверхностность мышления, «эффектное» поведение в любой компании. Но что значит жить изо дня в день с партнером-«актером»? Одним словом такие отношения можно описать как поверхностные. Даже проведя с «актером» месяцы или годы, вы, вероятно, будете удивляться неожиданным сменам его настроения и постоянным поискам внимания. Так же, как у Сюзетты, хотя, возможно, и с меньшей интенсивностью, все поведение вашего партнера управляется эмоциями. Чувства стремительно влекут его вперед, а размышления уныло плетутся позади. О трезвом расчете, объективном самоанализе и взвешенных рассуждениях нет и речи.

Это не должно удивлять вас, поскольку вы уже знаете, что мышление «актеров» не строится на ясных идеях, основанных на конкретных фактах; «актеры» скорее живут в мире впечатлений. Именно по этой причине они пользуются репутацией внушаемых. А разве может быть иначе? Внушаемость означает, что все ответы на волнующие вас вопросы вы ищете у других людей. Вы готовы следовать чьим-либо советам, не подвергая их сомнению. Это свойство диаметрально противоположно способности к ясному аналитическому мышлению. Объективное исследование проблемы или тщательный анализ ситуации попросту невозможны для человека, живущего в мире впечатлений.

Вот почему «актеры» столь склонны к мгновенной идеализации — в их памяти хранятся только самые последние и свежие впечатления, и по этой причине у них практически отсутствуют факты и данные для их сколь-либо объективного мысленного сравнения. Наряду с размытыми впечатлениями о текущей реальности, в сознании «актеров» присутствуют романтически окрашенные воспоминания о прошлом и причудливые планы на будущее. Один автор высказался на эту тему следующим образом:

«Истеричные люди, как известно, живут по принципу «Приедет прекрасный принц, и все сразу станет замечательно». Им свойственны ностальгические и идеализированные воспоминания о прошлом и сентиментальный взгляд на настоящее. Ностальгические или идеализированные воспоминания, не принимая во внимание их конкретное содержание, всегда и во всех случаях основываются на эмоциональных впечатлениях о прошлых событиях. Обычно для них характерно отсутствие фактических деталей, вследствие чего напрашивается вывод, что запоминание объективных фактов и подробностей нежелательно и нецелесообразно» (Шапиро, 1965, с. 118).

Подобная эмоциональная впечатлительность касается не только таких счастливых и радостных моментов, как интимные и романтические отношения. Позитивное суждение «актера»: «Он просто прелесть!» — имеет свой негативный аналог: «Он просто чудовище!», — и переключение между эмоциональными состояниями, вызывающими эти суждения, происходит мгновенно и беспрепятственно, без учета каких-либо объективных деталей и фактов. Соответственно, и вымышленный мир «актеров» населен не только героями, но и злодеями.

Когда, например, я спросил одну из своих пациенток, почему всего лишь после двух свиданий она вышла замуж за человека, зная, что он алкоголик и бездельник, она ответила:

— Но в нем было столько шика! Наверное, он этим просто околдовал меня!

Я пытался выведать у нее хоть какие-то детали, но в ответ слышал одно и то же:

— Это все его шик — я попалась на него, как на крючок!

Все мои старания развить эту тему и получить на свой вопрос более определенный ответ ставили ее в тупик. Казалось, она просто не понимала, что я жду от нее конкретную и основанную на фактах информацию.

Хотя мы говорим в основном о сексуальном типе, понятно, что внешняя эффектность, эмоциональность и впечатлительность «актеров» проявляются во всех областях их жизни, а не только в сексуальном поведении. На массовых представлениях экстрасенсов и гипнотизеров они всегда выступают добровольцами для проведения над ними экспериментов. Если «актеры» увлекаются религией, то они первыми «слышат» обращения свыше, «излечиваются» молитвами и являются наиболее желанными пациентами экзорцистов в процедуре «изгнания дьявола». Тем временем остальные члены паствы тихонько сидят в стороне и спокойно наблюдают за происходящим.

Именно «актеры» чаще представителей других типов встречаются среди заклинателей змей, пятидесятников и даже апологетов разного рода сатанинских культов. Если для какой-то деятельности нужен в первую очередь эмоциональный потенциал, то «актеры» будут на нее первыми кандидатами. Всех их объединяет неистовая эмоциональность при отсутствии способностей к трезвому мышлению.

Подводя итог, я предлагаю вам пересмотреть свои ожидания по следующим пунктам.

1. Вы должны научиться жить с человеком, зная, что его мышление не поддается логике, и не тратит энергию и время на то, чтобы выяснять логическое обоснование его поведения. Ваш партнер в жизни руководствуется чувствами, а не разумом. На него влияют эмоциональные впечатления, а не факты. Поэтому, споря со своим партнером или пытаясь убедить его в чем-либо, помните, что чувства для него значительно важнее фактов.

2. Ваш партнер, вероятно, будет испытывать внезапные всплески возбуждения, и вы должны научиться подстраиваться под них. Когда он или она переживает резкий эмоциональный скачок, не пытайтесь дать ему логическое объяснение. Это все равно, что играть в шахматы с алкоголиком в состоянии сильного опьянения. Призывы к разуму результата не дадут. Лучше не предпринимать активных действий и подождать, когда эмоциональная буря уляжется.

3. Если вы ревнивы, ваш партнер заставит вас лезть на стену, потому что флирт для него почти то же самое, что наркотики для закоренелого наркомана. Вместо того чтобы ссориться по этому поводу, вы, возможно, сумеете успокоить себя тем, что флирт в действительности является поиском уверенности и средством самоутверждения, не имея в своей основе истинно сексуальных целей. Вы имеете право настаивать на том, чтобы флирт не приводил к интимным отношениям, и для большинства «актеров» это не будет обременительным, поскольку в первую очередь их интересуют заигрывания и поддразнивания, то есть сам процесс флирта, а не те последствия, к которым он может привести. Постарайтесь не расстраиваться из-за потребности вашего партнера во флирте, но помните, что вы имеете право обсудить и установить четкие его границы, которые устроят вас обоих, например: «Нет, дорогая, я не думаю, что на рождественскую вечеринку в офис тебе следует надевать эту прозрачную блузку без лифчика!»

4. Вероятно, рано или поздно вы устанете от постоянного стремления вашего партнера находиться в центре внимания любого коллектива. Вы даже можете почувствовать себя одиноким среди скопления людей и, возможно, заметите, что и другие также устают от поисков внимания вашим партнером. Но не забывайте, что именно эта жизнерадостность и энергичность когда-то привлекли вас в нем (или в ней), и хотя со временем вы начали от нее уставать, в малых дозах она вполне приемлема для окружающих. Это вы — а не кто-то другой — сталкиваетесь с ней каждый час и каждый день, и только вы воспринимаете ее настолько остро. А когда станет совсем трудно, устройте себе выходной — поиграйте с друзьями в гольф после работы, пройдитесь по магазинам или отдохните любым другим приятным для вас образом.

5. Не пытайтесь поправлять партнера, когда он о чем-то рассказывает, не обращайте внимания на его склонность к преувеличениям. Когда «актер» вспоминает о каких-то событиях (точнее — вновь переживает их), то делается это ради того, чтобы произвести впечатление на слушателей или развлечь, а не для передачи точной информации. Ваше требование фактов только испортит рассказ.

6. Если вы хотите обойтись без ссор, то вместо того чтобы просто отмахнуться от требований партнера сделать что-то немедленно, предложите обсудить волнующий его вопрос завтра утром на свежую голову. Но затем обязательно сдержите обещание и сами вернитесь к прерванной беседе. Это обезопасит вас от множества скандалов, так как хотя «актеры» с трудом переносят отсрочку в претворении своих инициатив, еще более нетерпимы они к категоричным отказам. Выигрыш времени принесет свои плоды, поскольку к моменту возобновления разговора настроение вашего партнера изменится. К утру, возможно, и ему прерванная тема покажется пустяковой и не стоящей обсуждения.

7. Будьте щедры на комплименты. Даже если иногда ваш партнер кажется вам эмоциональной «черной дырой», без остатка поглощающей и впитывающей ваши уверения в восхищении, преданности и любви, помните, что это не эгоизм и самовлюбленность, а стремление обрести уверенность в себе, которой так не хватало в детские годы.

8. Наконец, вы должны помнить, что идеальные интимные отношения с «актером» возможны только в том случае, если вы создадите вокруг них соответствующую «атмосферу». Это означает, что предварительные и завершающие ласки не менее важны, чем сам половой акт, а в некоторых случаях могут быть даже важнее его. Ваш партнер, возможно, поделится с вами своими предпочтениями относительно нюансов предварительной любовной игры, но вы должны быть максимально восприимчивы к его (или ее) — как пел Барри Манилов — «Чувствам». Еще раз повторюсь — будьте щедры на комплименты. Предварительные и завершающие ласки должны сопровождаться такими заверениями, как: «Ты очень красива», «Это было восхитительно», «Мне так приятно обнимать тебя», «Ты самая сексуальная во всем мире» и другими подобными возбуждающими признаниями. Всем влюбленным нравится слышать, что они самые лучшие, однако для «актеров» это жизненно необходимо.

Преобразование ваших интимных отношений

Теперь вы полностью владеете знаниями, способными помочь вам восстановить давшие трещину взаимоотношения с вашим партнером. Или, если ваша интимная жизнь не нуждается в корректировке, вы все равно можете воспользоваться своим новым пониманием личности «актеров» для того, чтобы сделать ее еще более полной и насыщенной. Теперь, когда вы осведомлены о типе личности вашего партнера, вам будет проще избежать тех всплесков раздражительности и эмоциональных взрывов, которые прежде доводили вас обоих до отчаяния и заставляли задумываться о разрыве.

Теперь вы способны отделить проблемы вашего партнера от неверия в собственные силы и не станете ожидать быстрых и разительных перемен в его или ее личности. «Актеры» иногда незначительно меняются, однако основа типа всегда остается прежней, и чем быстрее вы избавитесь от фантазий об изменении партнера, тем увереннее будете чувствовать себя. Более того, когда вы перестанете надеяться, требовать или молить партнера измениться, он может почувствовать определенную свободу самовыражения, которая иногда приводит к некоторым переменам в личностном типе.

Вы, вероятно, обратили внимание, что три «П» адресованы в первую очередь вам, а не вашему партнеру. Если вы сумеете понять личность партнера, пересмотреть свои ожидания и преобразовать ваши отношения, то это позволит вам почувствовать себя увереннее, даже если ваш партнер не может или не хочет меняться. Понимая побудительные причины, заставляющие «актеров» поступать так, а не иначе, и корректируя соответственно им собственные ожидания, вы научитесь получать такое удовольствие от общения с партнером, какого не знали прежде. Вспомните, как когда-то вас привлекла ее жизнерадостность. Вспомните, как в свое время вы были очарованы остротой его чувств.

Не пытайтесь заключать сделки с «актером» в важных для него вопросах. Такие договоренности, как «Если ты перестанешь флиртовать в компаниях, то я не буду возражать против того, что ты целыми днями смотришь мыльные оперы», ни к чему хорошему не приведут. Не надейтесь, что она раз и навсегда покончит с флиртом только потому, что вы станете регулярно подстригать лужайку перед домом. Сделки подобного рода обречены на провал по той причине, что «актеры» живут настоящим моментом и им крайне сложно выполнять какие-то долгосрочные обязательства.

Теперь вы, вероятно, уже понимаете, что причина возможного ухудшения ваших отношений кроется в первую очередь не в типе личности вашего партнера, а в том, насколько он (или она) не соответствует вашим ожиданиям, мечтам и фантазиям. Поскольку большая часть ваших надежд и чаяний сформирована под влиянием не-«актеров», то для вашего партнера они, скорее всего, окажутся неприемлемыми и невыполнимыми. Это не означает, что ваши ожидания чрезмерны и нереальны в принципе — все дело в том, что ваш интимный партнер — так же, как Сюзетта, Долли или Карл, — марширует под свои барабаны, насвистывает собственную мелодию. Вы должны научиться «говорить на его языке». Разговаривая с «актером», как с человеком, страдающим навязчивым неврозом, вы не добьетесь ничего! Блестяще владея армянским языком, вы не сможете купить во Франции и стакана воды. А бегло говоря по-португальски, вы едва ли без проблем раздобудете в Мексике сдобную булочку. Чтобы общаться с людьми, нужно говорить с ними на том языке, который они понимают.

Теперь, когда вы научились языку «актеров» и соответственно пересмотрели свои ожидания, вы сможете тоньше чувствовать и глубже понимать друг друга, зная, что любимы, и принимая своего партнера таким, каков он есть. В результате возникнет эффект позитивной «цепной реакции», который даст вашим отношениям возможность подняться на качественно новый уровень.

Вынос мусора

Прежде чем завершить эту главу, я хотел бы рассмотреть некоторые сексуальные мифы. В реальность представленных ниже мифов верят очень многие, однако наиболее популярны они именно среди «актеров». Подобно большинству сексуальных мифов, они не соответствуют действительности и часто просто вредны для нормальных интимных отношений. Ложь ведет к разочарованию и утрате уверенности в себе, поскольку то, чего вы ожидаете от своего партнера и себя самого, в огромной степени зависит от того, что вы считаете правдой. Так как ожидания, построенные на вымыслах, невозможно осуществить, тщетные попытки добиться этого приводят не к удовлетворению и счастью, а к озлобленности, разочарованию и краху надежд.

«Актерские» сексуальные игры

Обратите внимание: в следующие мифы верят очень многие, не только «актеры», но именно последние считают их неопровержимыми, поэтому я и включил эти мифы в данную главу.

Миф № 1. Настоящие любовники всегда способны вызвать у женщин, которых любят, мощный, взрывной, сокрушительный оргазм.

Истина. Поскольку оргазм является реакцией всего организма, его острота зависит от вашего физического состояния в определенный момент времени. Если вы испытываете напряжение, усталость или недомогание, то глубина и острота оргазма будут существенно снижены. Способность испытать оргазм во многом зависит от вашей потребности в нем и настроения в конкретный момент — точно так же, как зависят от этого и другие функции организма, например, питание и сон. Острота оргазма может варьироваться от слабой («Я почувствовала теплоту и расслабленность во всем теле») до средней («Я ощутила, как меня накрыла теплая, ритмично пульсирующая волна. Потом мне стало тепло и спокойно, как будто я погрузилась в лучи заходящего солнца») и сильной («Все внутри меня как будто взорвалось — мне показалось, что я превратилась в ракету, несущуюся сквозь небо и овеваемую мощными потоками горячего ветра»).

Миф № 2. Только от мужчины зависит глубина и острота оргазма партнерши.

Истина. Хотя «актеры» (да и вся наша культура) склонны считать мужчину «ответственным» за оргазм, в действительности половой акт является взаимодействием. А в любом взаимодействии каждый из партнеров несет свою долю ответственности. Это означает, что вы должны сообщить своему партнеру, что для вас особенно приятно, а что — нежелательно. Идеальные интимные отношения характеризуются содействием, согласием, взаимностью. Невозможно танцевать танго в одиночестве!

Миф № 3. Запланированный секс всегда скучен.

Истина. «Актеры», по природе своей склонные ко всему возбуждающему, нуждаются в энергичных, рискованных, страстных связях. Они полагают, что самый «невероятный» секс возможен только в экстремальных ситуациях (например, на ступенях Капитолия). Однако в браке или просто продолжительных отношениях такие инициативы, как «Давай займемся этим во время затяжного прыжка с парашютом», менее приемлемы, чем здоровый и покойный запланированный секс. Под этим я не подразумеваю, что в семейной жизни не должно быть места спонтанности, но когда оба супруга работают и воспитывают маленьких детей, то только в выходные они получают возможность расслабиться. И то, что супружеская пара занимается сексом еженедельно по пятницам — как по расписанию, — отнюдь не означает, что их интимная жизнь скучна.

Миф № 4. Секс с одним партнером неизбежно наскучивает обоим, и, чтобы освежить брачные отношения, полезно завести роман на стороне.

Истина. Роман на стороне — типичный эвфемизм понятия «измена» — едва ли способен сблизить семейную пару. Душевная рана, получаемая в результате одним из супругов, окончательно так никогда и не затягивается, и требуются долгие годы, чтобы утихла боль, вызванная обманутым доверием и давшей трещину духовной близостью. Хотя в некоторых культурах допускаются полигамные браки (при которых каждый из супругов может одновременно иметь двух и более мужей или жен), такие союзы подразумевают, что все их участники полностью осведомлены о существующем положении вещей и согласны с ним. Это в корне отличается от «романов» нашего — общества, ключевыми элементами которых являются обман и предательство.

Групповые браки, при которых четверо или более человек считают себя взаимно связанными семейными отношениями, юридически запрещены в нашей стране. Тема взаимоотношений в групповых семьях исследована не очень подробно, однако имеющиеся данные говорят о том, что подобные образования не отличаются долговечностью. В таких семьях неизбежны проявления ревности, а определить, кто с кем спит, весьма затруднительно не только с психологической, но и с математической точки зрения. Например, в группе, состоящей из шести человек, возможно образование девяти гетеросексуальных пар и существование пятидесяти семи различных комбинаций взаимоотношений между ее членами.

Высшая степень духовной близости возможна лишь в союзе двух постоянных партнеров или семейных пар, продолжительное существование которого для каждого из его участников является гарантией серьезности и прочности их отношений. При этом условии любовь со временем становится только глубже и полнее, и хотя возбуждение, сопутствующее процессу познания друг друга, постепенно притупляется, на смену ему приходят новые уровни любви и истинная близость. Скука, как симптом зарождающихся проблем, совсем не обязательно является следствием долговременных отношений. Как повышение температуры тела указывает вам на то, что организм борется с инфекцией, так и скука сигнализирует о том, что в отношениях что-то не в порядке.

Миф № 5. Если в отношениях утрачена романтика, то на них можно ставить крест, так как именно романтика является основой любви.

Истина. «Актеры» склонны преувеличивать значение романтики. Поскольку их духовная жизнь основывается на ярких, волнующих, эмоционально наполненных фантазиях, то главным аспектом интимной жизни для них является романтика. Часто представления о романтической любви заимствуются ими из мыльных опер и кинофильмов, складываясь в определенные стереотипы. Многие не придают значения тому факту, что брак по любви является недавним общественным изобретением, получившим распространение только уже в наше время. В большинстве цивилизаций на протяжении столетий браки заключались в результате договоренности между главами семей, а вовсе не являлись следствием пылкой страсти двух влюбленных.

Так как романтическая любовь представляет собой чрезвычайно приятное и интенсивно острое чувство, для многих наличие ее является достаточным основанием для вступления в брак. Однако если любовь не подкреплена ничем, кроме романтических отношений, крайне сомнительно, что она способна стать надежной основой для продолжительных связей. Психолог Йельского университета Роберт Стернберг определил истинную любовь как треугольник, состоящий из трех равных сторон: духовной близости, страсти и преданности. «Актеры» часто проявляют склонность к своего рода «однобокой» любви, в которой доминирует страсть в ущерб духовной близости и преданности.

Миф № 6. Средства, усиливающие половое чувство, способны оживить интимные отношения.

Истина. Несмотря на то, что люди на протяжении всей истории человечества старательно искали какие-либо средства, способные увеличить половую силу и влечение, истина заключается в том, что они так и не были найдены. Существуют пространные списки экзотических смесей, считающихся необычайно эффективными для усиления полового чувства, в состав которых входят измельченные в порошок бивни носорога, устрицы, гениталии животных или черепашьи яйца, однако современная медицинская наука никак не подтвердила целебность их свойств. Если, впрочем, человек страдает от недостатка в организме того или иного вещества, плохо питается или нездоров, то любой препарат, восполняющий этот недостаток или благотворно влияющий на состояние здоровья, окажется столь же полезен и для повышения полового тонуса. Однако средства, усиливающие половое чувство, действительно существуют. Это хороший отдых, правильное питание и близкие, доверительные отношения с партнером. Половому влечению способствует крепкое здоровье и приятная беседа с близким человеком, а не растертые в порошок гениталии.

Заключение

Итак, мы подошли к концу первой главы. Я надеюсь, вам понравился процесс более близкого знакомства с «актерским» типом личности. «Актеры» могут быть поочередно соблазнительными, надоедливыми, требовательными, обольстительными, сверхэмоциональными, но они никогда не бывают скучными! Манера поведения «актеров» в высшей степени удивительна — их стремление привлечь к себе внимание и эмоциональная заряженность могут быть утомительными, однако это часто уравновешивается тонкой восприимчивостью к аудитории. Эта способность «актеров» иногда кажется сверхъестественной, и если они не слишком истощены эмоционально, то способны не только требовать внимания окружающих, но и развлекать их.

Сексуальное самовыражение, эротическое провоцирование — в этом искусстве «актеры» чувствуют себя как рыба в воде. Женщины-«актеры» обычно бывают яркими блондинками, носят блузки, в максимально выгодном свете подчеркивающие грудь и пикантно проявляющие соски, а в цветовой гамме одежды предпочитают броские желтые, красные, розовые и другие интенсивные и насыщенные тона. Среди мужчин-«актеров» чаще встречаются геи, нежели гетеросексуалы; они также любят все яркое, привлекающее внимание, вызывающее, то есть все то, что является неотъемлемыми признаками их типа. Число гетеросексуальных мужчин среди «актеров» ниже, но, как мы убедились на примере Карла, они не так уж и редки.

Из этой главы вы не только узнали об «актерском» типе личности, но и, надеюсь, получили более полное представление о том, как работает мозг психотерапевта. Сопровождая меня — в моем кабинете, на борту самолета и на поле для гольфа, — вы смогли познакомиться с самыми разнообразными представителями «актеров» и, должно быть, узнали много нового об этом эмоциональном типе личности. Теперь вы с достаточной степенью точности сможете распознать «актерские» черты в себе самом и в членах своей семьи, в друзьях и знакомых. Надеюсь, что граница между «больными» и «нормальными» людьми стала для вас более зыбкой, а ваше понимание знакомых вам сюзетт, рексов, долли и карлов обрело должную глубину. Совместная жизнь с «актером» — занятие совсем не простое, однако яркая эмоциональность и жизнерадостность вашего партнера являются вполне достаточной компенсацией усилиям, направленным на сохранение и оживление ваших отношений.

В следующей главе мы встретимся с людьми, подверженными навязчивым неврозам. Это можно рассматривать как обучение на контрастах, поскольку во многих случаях «невротический» тип является диаметрально противоположным «актерскому». Если «актеры» руководствуются чувствами, то «невротики» испытывают недостаток эмоций. Их можно сравнить с компьютерами, для которых на первом месте стоят логика, порядок и точность. Они стремятся оградить свою жизнь от любых ошибок и считают эмоции проявлением «слабости» характера. Если «актеры» слишком много чувствуют и слишком мало думают, то «невротики» слишком много думают и слишком мало чувствуют. Один автор даже назвал их «живыми механизмами». А одна расстроенная женщина дала своему мужу следующую характеристику: «Быть замужем за Дугом — все равно, что жить с компьютером». Другая женщина назвала своего мужа (лечение которого давало заметные результаты) «выздоравливающим инженером».

 

Глава 2. Любовники-«невротики»

Если она не может получить оргазм, зная, что в раковине осталась грязная посуда

Можно подумать, что в наше время все мы накрепко увязли в каком-то болоте диагнозов, где за каждой черточкой характера, за каждым признаком личности раз и навсегда закреплена соответствующая бирка с буквенным обозначением того или иного недуга. Быстро устаете? Это, вероятно, CFS. Часто чувствуете беспокойство? У вас, возможно, ADD. Ребенок не успевает по арифметике? Значит, у него LD. Отец регулярно выпивает несколько банок пива за ужином? Наверняка, это АСОА. Вы любите во всем порядок? У вас точно OCD! Возможно, с помощью этой буквенной абракадабры вы и можете отличить настоящего невротика от просто аккуратного человека. Но, прочитав эту главу, вы будете знать наверняка, что представляют собой возможно присущие вам признаки синдрома навязчивости — обычное желание несколько упорядочить свою интимную жизнь или начальную стадию зарождающегося невроза. Но в любом случае — даже если навязчивый невроз доминирует в вашей личности — у вас нет причин посыпать голову пеплом.

Первое впечатление, которое производят «невротики» на окружающих, заключается в полном отсутствии «всплесков» эмоциональности. Внешняя эффектность «актеров» и их энергичное стремление быть центром внимания любой компании абсолютно нехарактерны для «невротиков». Сравните Сюзетту с персонажами этой главы, и вы сами заметите разницу между ними. Сюзетта ищет успокоения через физический контакт — объятия, ласки, поглаживания, — тогда как Джеймс, Меган, Тед и другие «невротики» пытаются обеспечить безопасность своего существования посредством выполнения повторяющихся ритуалов и точно продуманного поведения.

Для «невротиков» характерно то, что они никогда не являются инициаторами ссор и скандалов. В крайних случаях они могут быть упрямыми и несносными, но обычно избегают вступать в пререкания с окружающими. Подверженные навязчивым идеям «невротики» часто испытывают приступы сомнений и опасений, пересматривают множество вариантов в поисках единственно верного решения, но почти никогда не оказываются в состоянии принять его. Они обычно напряжены, внимательны и серьезны. Для них крайне важно всегда сохранять контроль над ситуацией, и это стремление может проявляться даже в самых незначительных взаимодействиях «невротиков» с окружающими. Например, они любят появляться где-либо без предупреждения. В этом случае они знают, когда и где окажутся, а вы остаетесь застигнутыми врасплох и вынуждены справляться с удивлением.

Чем глубже вы проникнете в суть навязчивого невроза, тем увереннее сможете чувствовать себя в крайне сложном современном мире и тем легче вам будет найти взаимопонимание со своим партнером-«невротиком». Итак, расслабьтесь, ответьте на вопросы и — приступим.

Понимание невротических признаков в себе и других

Вопросник по определению невротического типа личности.

1. Люблю ли я обедать в китайских ресторанах в компании друзей, когда каждый заказывает свое любимое блюдо и вносит равную долю в оплату, избавляя меня от необходимости решать, что лучше заказать?

2. Устанавливаю ли я наручные часы, чтобы они сигналили каждый час?

3. Часто ли я посещаю управленческие семинары? Соглашаюсь ли я практически со всеми предложениями?

4. Прошло ли более трех лет с тех пор, как я брал по меньшей мере двухнедельный отпуск, не связанный с работой?

5. Всегда ли я бываю не до конца удовлетворен сделанной работой, потому что знаю, что ее можно было бы выполнить лучше?

6. Чувствую ли я досаду, когда приходится прерывать незаконченную работу? Например, если я успел подстричь три четверти лужайки и начался дождь, закончу ли я работу под дождем или отложу ее на следующий день?

7. Пугает ли меня чувство привязанности? Не кажется ли мне опасным быть зависимым от других?

8. Чищу ли я зубы три раза в день или больше?

9. Мучаюсь ли я над принятием решений, взвешиваю ли все «за» и «против», бесконечно обдумывая одно и то же в поисках золотой середины и выбора единственно верного варианта?

10. Часто ли я сожалею о только что сделанной покупке?

11. Люблю ли я составлять списки? Кроме списков необходимых покупок, составляю ли я списки дел, которые нужно сделать, книг, которые нужно прочесть, дней рождений родственников и знакомых, мероприятий по самосовершенствованию, фильмов, которые нужно посмотреть, и списки еще не составленных списков?

12. Чищу ли я зубы зубной нитью чаще двух раз в день?

13. Выполняю ли я все мероприятия по обслуживанию автомобиля в соответствии с инструкцией производителя?

14. Любил ли я в детстве собирать модели самолетов, автомобилей, кораблей и т. д.?

15. Коллекционирую ли я что-нибудь — марки, открытки, древнее оружие, ложки, колокольчики или какие-нибудь безделушки?

16. Храню ли я свои клюшки для гольфа в чехлах?

17. Надеваю ли я чехол на свою машину?

18. Пользуюсь ли я при подстрижке лужайки машиной для обрезания кромок листьев?

19. Есть ли у меня семейные фотографии, где все одеты в одном стиле?

20. Принято ли в моей семье называть всех детей именами, начинающимися с одной буквы, например, Ким, Кевин, Келли и Керк?

21. Тяжело ли мне выбрасывать старые и ненужные вещи, вследствие чего моя квартира превратилась в склад не имеющих никакой ценности корешков от билетов в кино, флаконов из-под шампуня, прошлогодних газет, баночек из-под майонеза и сломанных велосипедов?

22. Если мой сосед, наведя порядок в гараже, выставил на тротуар мешки с ненужным ему старьем и хламом, не чувствую ли я потребности проверить их в поисках чего-нибудь полезного?

23. Застилаю ли я постель, останавливаясь в мотеле?

24. Считаю ли я в глубине души, что есть только два способа действий — мой и неправильный?

25. Часто ли я возвращаюсь с полпути домой, чтобы лишний раз проверить, запер ли дверь, выключил ли плиту и телевизор?

26. Люблю ли я заправлять машину до самой кромки бензобака? Проверяю ли я, насколько полон бак, после того, как автоматика отключит поступление бензина?

27. Останавливаю ли я машину, отъехав от заправки на несколько миль, чтобы убедиться, закрутил ли я крышку на горловине бензобака?

28. Во время творческого процесса на кухне всегда ли я точно следую рецептам и старательно отмеряю количество каждого ингредиента?

29. Люблю ли я во время отдыха пользоваться высокотехнологичными изобретениями — видеокамерой, музыкальным центром, компьютером, электроникой?

30. Расстраиваюсь ли я, если арахисовое масло, варенье или майонез, когда я намазываю ими бутерброд, покрывают его неравномерным слоем?

31. Внимательно ли я прочитываю главные газетные статьи? Собираю ли я вырезки журнальных публикаций?

32. Правда ли, что я никогда и ни при каких обстоятельствах не воспользуюсь зубной щеткой любимого человека? Иными словами, если мы остановимся на ночь в мотеле, пойду ли я искать зубную щетку по магазинам, чтобы только не чистить зубы щеткой любимого (любимой)?

33. Обратил ли я внимание, что этот вопросник содержит тридцать три вопроса, а не семнадцать, как в предыдущей главе? Имеет ли это для меня значение?

Если вы или ваш партнер ответили утвердительно на большую часть вопросов, это означает, что у вас присутствуют определенные признаки невроза навязчивости. И эта глава как раз для вас, потому что жить с «невротиками» далеко не просто. Они похожи на компьютеры — никогда не ошибающиеся, раздражающе методичные и иногда кажущиеся бездушными. Вы можете почувствовать себя замужем за капитаном Споком, выполняющим очередную миссию в телесериале «Звездный путь». Они стремятся создать идеальный мир, устранив из него все, вносящее беспорядок и хаос. Упорные труженики, они выбирают профессии, требующие высокой точности действий, и сторонятся «творческих» занятий. Поэтому «невротиков» скорее можно встретить среди ученых, бухгалтеров, инженеров, стоматологов и финансистов, тогда как «актеры» более привержены таким «свободным» областям деятельности, как искусство, музыка, общественная работа и все то, что обычно принято называть сферой обслуживания.

Психологи считают, что человек подвержен навязчивому неврозу, если его стремление добиваться совершенства непоколебимо и всеохватывающе. В этой главе мы встретимся с личностями, отвечающими следующим характеристикам:

1) озабоченность деталями, организационными моментами, порядком, правилами, списками или расписаниями до такой степени, что основная цель деятельности отходит на второй план;

2) трудность в выражении эмоций;

3) откладывание или избежание принятия решения, когда человек бесконечно взвешивает все плюсы и минусы возможного выбора в поисках «идеального» варианта;

4) стремление к совершенству, препятствующее завершению какого-либо дела ввиду отсутствия для него жестких стандартов и требований;

5) трудность в отказе от старых или ненужных вещей и предметов, даже если они не связаны с приятными воспоминаниями;

6) упрямство и настойчивость в стремлении убедить всех поступать именно и только так, как человеку кажется правильным;

7) чрезвычайная поглощенность работой и стремление повысить производительность труда часто в ущерб отдыху и друзьям, даже когда это не продиктовано материальной необходимостью;

8) чрезмерная щепетильность и строгость в вопросах этики, морали и нравственности (превышающая требования религиозных или культурных норм). Поскольку в реальном мире не существует людей, на сто процентов отвечающих характеристикам того или иного типа личности, и в каждом человеке присутствуют черты нескольких разных типов, вам будут встречаться люди, одновременно сочетающие в себе глубину чувств «актеров» с работой мысли «невротиков». Хотя ваш стоматолог наверняка предпочитает быть предельно точным и аккуратным, высверливая вам зуб и устанавливая на нем мост, он, кроме того, обязан уметь найти общий язык со своим пациентом. Он должен успокоить вас и избавить от страха перед своими инструментами и предстоящей процедурой. Точно так же и профессиональный музыкант может с завидной целеустремленностью отрабатывать гаммы по несколько часов в день, но в конце концов, чтобы достичь высот своего искусства, он должен «прочувствовать» исполняемую музыку. Ключевой вопрос заключается не в том, «актер» вы или «невротик», а в том, умеете ли вы сохранять необходимый баланс между мыслями и чувствами.

Однако довольно теории! Я хочу познакомить вас с Джеймсом. Он представляет собой более экстремальный образец «невротика», нежели те, с кем вы встречаетесь на работе, в оздоровительном клубе или в тренировочном зале, и на его примере мы проиллюстрируем одну из характерных для этого типа личности черт.

Озабоченность деталями

Джеймс

Выглядит он неординарно. Одет с претензией на классический стиль. Мятый костюм, неглаженая белая рубашка, слишком узкий галстук и нечищеные туфли создают впечатление неуклюжего стремления следовать моде. Но это лишь начало многочисленных несоответствий и нелепостей, которыми полна его маленькая темная квартирка.

Беспокойный седовласый мужчина, он напряженно сидит на самом краешке удобного кресла с откидной спинкой. Его глаза внимательно исследуют мое лицо, а покрасневшие от частого мытья пальцы обеих рук непрестанно сжимаются и переплетаются, выдавая его внутреннее смятение. Это больше, чем просто нервозность. Джеймс весь соткан из противоречий. Его внешний вид, несмотря на все попытки придать ему величественность, вызывает жалость. Он возбужден и вместе с тем закрепощен, взволнован и насторожен.

На обеденном столе громоздятся стопки карточек для заметок размером четыре на шесть дюймов, перехваченные широкими красными резинками, и маленькие металлические горки скрепок. Разделочный стол рядом с раковиной не заставлен посудой или столовыми приборами, как того можно было бы ожидать, а завален папками для бумаг, шариковыми ручками, стаплерами и прочими канцелярскими принадлежностями. Однако, несмотря на титанические усилия, предпринятые, вероятно, чтобы придать помещению организованность и аккуратность, явственные признаки беспорядка громогласно заявляют о себе буквально отовсюду. Вот почему, желая получить первое впечатление о будущих пациентах, я иногда наношу им домашние визиты — там вся необходимая информация в прямом смысле слова сыплется на меня со стен.

— Как вы хотите, чтобы я к вам обращался? Джим? — спрашиваю я, пытаясь установить контакт.

— Джим — подходящая кличка для блохастой дворняги.

Его брови едва заметно приподнимаются, и я замечаю, как вздрагивают его руки, только что безжизненно лежавшие на коленях. Он явно оскорблен моим предложением, но по-прежнему контролирует себя и продолжает монотонным голосом:

— Мое имя — Джеймс Александр Маршалл, и я хочу, чтобы вы называли меня Джеймсом. Когда мама сердилась на меня, то обращалась ко мне «Джеймс Александр», но никто (и тут впервые он повышает голос) никогда не называл меня «мистером Маршаллом», поэтому я предпочитаю оставаться Джеймсом.

Я поворачиваюсь к обеденному столу.

— Джеймс, не могли бы вы рассказать мне об этих карточках? Что на них записано?

— Это мои заметки. Я всегда все тщательна фиксирую.

— Не возражаете, если я взгляну?

— Пожалуйста.

Я снимаю резиновое кольцо со стопки карточек, беру одну из них в руки и пытаюсь расшифровать аккуратные карандашные записи, мелкими завитушками покрывающие обе стороны карточки. Хотя он и разрешил мне осмотреть их, я чувствую, что он заметно нервничает, глядя, как я бесцеремонно перелистываю его картонные колоды. Его старательно скрываемое беспокойство напоминает мне о том, как я чувствую себя в собственном кабинете во время беседы с чрезмерно активным ребенком, который, ни на секунду не останавливаясь, успевает раскрутить мой глобус, нажать на все кнопки интеркома, подергать шторы и засунуть обе руки в аквариум, прежде чем мне удается убедить его посидеть несколько минут спокойно. После таких: происшествий мои тропические рыбки несколько дней отказываются от корма. Джеймс кажется мне столь же недовольным моим беззастенчивым обращением с его карточками, поэтому я аккуратно складываю их в стопку, выравниваю края, снова перехватываю резинкой и, убедившись в безупречности их вида, осторожно возвращаю на то место, где они лежали. Для меня очевидно, что я нарушил хрупкий порядок его мира, и я чувствую, что Джеймс доволен моими попытками вернуть ему первозданную аккуратность.

— Я не против того, чтобы вы их посмотрели.

Ему удается выдавить из себя эти слова, но они звучат напряженно и сдавленно, как признание в любви на первом свидании.

— Спасибо, — отвечаю я и вновь возвращаюсь к священным для него записям. На карточках, как я обнаруживаю, содержится едва ли не посекундная хронология всех событий, происшедших с Джеймсом за день. Подобно судебной стенографистке, стремительными движениями пальцев фиксирующей на бумаге каждое произнесенное слово, Джеймс тщательно записывает буквально все. Самые ничтожные детали не проходят мимо его внимания. Он «регистрирует» не только свадебные торжества или официальные мероприятия, но и скрупулезно документирует все, что другие справедливо посчитали бы обыденным и незначительным. Такие «события», как выемка корреспонденции из почтового ящика, прогулка с собакой, разговор по телефону или обед, в равной степени удостаиваются его самого пристального внимания. Они не подразделяются на более или менее важные, ни одному из событий не отдается предпочтений и приоритетов — каждое фиксируется одинаково подробно и тщательно.

Для повышения «эффективности» сортировки почты Джеймс пользуется изготовленным по его специальному заказу резиновым штампом со следующим текстом:

«Я, Джеймс Александр Маршалл, вынул это послание из своего почтового ящика _________________.

Я прочел это послание в находясь в _____________»

Принеся почту домой, он первым делом проштамповывает все конверты и рекламные проспекты и записывает дату и время их получения. Позже, прочитывая корреспонденцию, он там же отмечает время и место ознакомления с содержанием каждого конверта. Для Джеймса не существует понятия «почтовой макулатуры». Каждый доставленный по почте листок бумаги исследуется с одинаковой тщательностью и с равным уважением. На глаза мне попадается конверт с обратным адресом энергетической компании, я переворачиваю его и читаю следующее:

«Я, Джеймс Александр Маршалл, вынул это послание из своего почтового ящика 18.08.85 н. э. в 1:22:34 пополудни восточного поясного времени. Я прочел это послание в 4:17:21 пополудни восточного поясного времени, находясь в кресле гостиной приблизительно в 2,25 футах к западу от стены, расположенной в северо-южном направлении, и в 5,75 футах к северу от двери в стене, расположенной в западно-восточном направлении».

Подобным образом Джеймс регистрирует абсолютно все, оказавшееся в его почтовом ящике, с завидной скрупулезностью отмечая, когда, где и при каких обстоятельствах состоялось его ознакомление с полученной корреспонденцией. Этой процедурой, возведенной в ранг священного ритуала, он превращает обычные почтовые сообщения в важные и значительные «документы». С каждым листком почтовой макулатуры он обращается, как с заказным письмом, а каждой рекламной брошюрой гордится, как дипломом об окончании университета. Такая самозабвенная регистрация всего, что попадается под руку, позволяет ему полностью отдаться мелочам, вытесняя из сознания все тревоги и волнения, и наполняет значимостью серые дни его существования. Он утверждает, что на «обработку» почты затрачивает ежедневно около полутора часов.

Если Джеймс столько внимания уделяет такому пустяку, как обработка почты, то вы сами можете себе представить, какое значение для него имеют прогулки с собаками знакомых или посещение свадебной церемонии. Кэрол, одна из его знакомых, как-то уезжала из города на несколько дней и попросила его присмотреть за ее собаками. Отчет о выполнении поручения был тщательно задокументирован на обеих сторонах карточки, озаглавленной «Прогулки с собаками».

К своему удивлению я обнаружил, что в выходные Джеймс присутствовал на церемонии бракосочетания. Волнения, неизбежно вызванные этим мероприятием, ему удалось усмирить, заняв себя составлением подробного конспекта происходящего и использовав для этого пять карточек, исписанных с обеих сторон мелким почерком:

«Бракосочетание Джойс Аллан и Дэниела Больцмана. Четвертая лютеранская церковь Денвера. 14.09.85 н. э. Начинается приблизительно в 3:18:27 с органной музыки. (Опорные сваи арок отделаны натуральным деревом.) Прибл. в 3:20:44 подружки невесты (5) и шаферы (5) идут вперед по центральному проходу. В 3:25:16−3:26:49 Джойс А. идет по центральному проходу и подходит к кафедре. В 3:27:39 священник читает молитву. В 3:29:15 священник произносит речь. В 3:40:37 священник читает молитву. В 3:42:16 Ч.К.Ж. (чернокожая женщина, как объяснил мне Джеймс), прибл. 20 лет, рост прибл. 5 футов 4 дюйма, вес прибл. 120 фунтов, поет «Да не оставь меня» и «Божественная любовь». В 3:48:37 пение заканчивается. В 3:49:38 Джойс А. произносит клятву супружеской верности Дэниелу Б. В 3:50:27 Дэниел Б. говорит: «Согласен». В 3:51:53 священник объявляет их мужем и женой. В 3:52:17–3:54:36 Б.К.М. (белокожий мужчина), прибл. 40 лет, рост прибл. 5 футов 11 дюймов, вес прибл. 180 фунтов, молится за них, пока они стоят перед ним на коленях. В 3:56:10 он объявляет их мистером и миссис Больцман».

Остальные четыре карточки содержат описание свадебных торжеств в мельчайших подробностях, заставляющих думать об этом радостном событии как о тяжком и мучительном испытании. Молодожены и гости под грузом шифровок и кодов превращаются из живых и веселых людей в музейные экспонаты, занесенные в заплесневелые каталоги. Вместо «Конни за столом сидела напротив меня, смеялась и с удовольствием чокалась с другими гостями», он пишет: «Она Б.К.Ж., прибл. 30 лет, рост прибл. 5 футов 4 дюйма, вес прибл. 130 фунтов».

К этому времени в обществе Джеймса я провел уже почти три часа и чувствую, что он начал тяготиться моим присутствием. Поблагодарив его за сотрудничество и заверив, что теперь у меня есть вся необходимая информация, я выхожу из его дома и медленно направляюсь к машине. Приехав в клинику, чувствую себя выбившимся из сил. Выжившим в неравной схватке. Едва не утонувшим в водовороте деталей и подробностей. Но в то же время я полон энергии. Кто бы мог предположить, какие секреты хранятся в этой маленькой темной квартирке? Вот почему я люблю наносить домашние визиты. У меня договоренность со службой трудоустройства, в соответствии с которой мне сообщают имена и адреса людей, заявляющих о своей непригодности к работе. Обычно они приходят на прием ко мне, но иногда — если физические или умственные проблемы не позволяют им передвигаться вне пределов их жилища — я сам прихожу к ним. Теперь вам понятна причина этого.

Многие из ваших знакомых, сотрудников, друзей или родственников обладают заметными признаками навязчивого невроза. Не секрет, что немало таких людей, которые относятся к сексу как к своего рода навязчивой необходимости; возможно, для них она не настолько всепоглощающа и непреодолима, как сортировка и регистрация почты для Джеймса, но такое отношение к интимной жизни, несомненно, лишает ее спонтанности и радости. Они способны «делать это» — совершать механические движения, — но могут получить лишь минимум удовольствия от занятия, которое должно приносить счастье обоим партнерам.

Джеймс в постели — не Казанова. Более того, он до сих пор девственник. И это не удивительно, не правда ли? Разве можно представить себе, что такой человек, как Джеймс, будет чувствовать себя в безопасности, раздеваясь перед посторонними? В этом вопросе у него наблюдается явная дисфункция, а в его пятьдесят семь лет шансов на изменения к лучшему уже практически не остается. Так зачем же я потратил столько времени на то, чтобы познакомить вас с Джеймсом? Ведь он никак не претендует на роль вашего сексуального наставника! Я представил вам Джеймса только для того, чтобы вы поверили в себя. Только то, что вы приветствуете аккуратность и во всем любите порядок, еще не делает вас «невротиком». Пример Джеймса иллюстрирует то, как озабоченность деталями может привести к половой дисфункции.

Такие обычные занятия, как мытье рук, чтение почты или посещение общественных мероприятий, превратились для Джеймса в занимающие все время, но успокаивающие его волнения ритуалы. Его навязчивое пристрастие к исполнению ритуалов возникло еще в раннем детстве. Родители часто и жестоко ссорились по поводу отсутствия денег и пристрастия отца к выпивке и посторонним женщинам. Хотя у Джеймса и не осталось собственных воспоминаний о том периоде его жизни, мать позже рассказывала ему, что он был «очень напуган» разводом родителей и постоянно спрашивал: «Когда вернется папа?» К сожалению, его отец перебрался в другой штат и никогда больше не виделся со своими детьми. Джеймс очень смутно помнит свое детство, кроме того, что «Братья и сестры никогда не хотели играть со мной… Я всегда был один».

Несомненно, что яростные стычки родителей и последовавшая за ними потеря отца являются предпосылками для возникновения постоянного состояния тревоги, особенно если мать оказывается не в состоянии успокоить и утешить ребенка. Рассказывая о матери, Джеймс говорил, что она «не была расположена к проявлению чувств… она никогда не целовала меня».

«Ну-ну-ну, сейчас все пройдет!»

Родительское утешение необходимо детям, потому что оно учит их заботиться о себе. Когда родители естественно и искренне успокаивают своего ребенка, они тем самым подают ему пример поведения в аналогичных ситуациях.

Прошлым летом, глядя в окно, я случайно стал свидетелем сцены, когда трехлетняя девочка, катавшаяся на велосипеде по тротуару, не справилась с управлением и кубарем полетела со своего транспортного средства. Почти мгновенно из дома выскочила ее мать, схватила на руки кричащего ребенка, крепко прижала дочь к себе, поцеловала ободранную коленку и стала ласково приговаривать: «Ну-ну-ну, бедная детка, как тебе, наверное, больно!.. Ну-ну-ну, милая, сейчас все пройдет. Давай мама поцелует ножку!»

Несколько минут спустя Бетани уже снова радостно каталась на велосипеде — позабыв о раненой коленке и пополнив свой словарный запас новой, «болеутоляющей» лексикой. Прошло несколько недель, и она опять упала с велосипеда у меня на глазах. Однако на этот раз она не стала кричать, а села, скрестив ноги, поцеловала свою коленку и тихо сообщила сама себе: «Ну-ну-ну, сейчас все пройдет!» А затем без дальнейших церемоний вскочила на велосипед и закрутила педалями.

Джеймс никогда не слышал таких успокаивающих слов от своих родителей и потому оказался не готов противостоять опасностям и стрессам взрослой жизни. Он стал пытаться спрятаться от тревог и волнений, занимая себя ведением записей и исполнением ритуалов. Он оказался неспособным к сексуальному общению, потому что ключевой элемент интимных отношений — элемент игры — полностью отсутствовал в его жизни. Вряд ли стоит ожидать, что человек, мрачный и хмурый в гостиной, станет вдруг в спальне веселым и игривым любовником.

Теперь, когда вы достаточно хорошо знаете Джеймса, едва ли не самого яркого представителя «невротиков» из всех, с которыми мне приходилось иметь дело, позвольте познакомить вас с Деб. У нее навязчивый невроз выражен не столь откровенно, ее с полным правом можно отнести к «нормальным». В противном случае я просто не стал бы жениться на ней!

Дебора

Дебора выглядит великолепно, лежа на диване и купаясь в теплых лучах предвечернего солнца, переливающихся в ее светлых волосах. Сейчас взгляд ее широко расставленных голубых глаз сосредоточен на книге, а одна нога соблазнительно перекинута через подлокотник дивана. Я сказал «соблазнительно», выразив тем самым свое личное мнение. Она даже не подозревает, что в этот момент я вожделенно подглядываю за ней. Она учится на третьем курсе юридического факультета и сейчас старательно подчеркивает что-то в одном из неподъемных манускриптов, посвященном определению права собственности и заключениям контрактов. Скука смертная. Лучше бы мы занялись любовью, но на следующей неделе у нее экзамен, и я получил «от ворот поворот».

Я хочу обратить ваше внимание на ее манеру заниматься — на то, как она подчеркивает текст в книге. Для этого ей необходимо пять разных фломастеров. Желтый — для самого текста, оранжевый — для заголовков, синий — для определений, розовый — для законодательных актов и зеленый — для приводимых в качестве примеров дел. Она говорит, что это помогает ей легко найти необходимый материал, когда она готовится к экзаменам. Все в комнате находится в идеальном порядке. Даже Уголек, ее серый кот, уютно устроился в самом центре шали с античным рисунком, которая, в свою очередь, так же безукоризненно расположена в самой середине сиденья кресла-качалки.

У Деб это не навязчивость — просто она любит порядок. Она не может спокойно заниматься, если в комнате не убрано. Я получаю массу удовольствия, дразня ее тем, что якобы «забыл» поставить на место качалку после того, как посмотрел, развалившись в ней, по телевизору футбольный матч. Не менее весело играть с ней в слова, потому что она терпеть не может мою манеру выкладывать деревянные буквы ломаной линией. Но Дебора понимает, что мое безобидное подтрунивание над ее озабоченностью порядком является на самом деле доказательством того, что я ее понимаю и принимаю такой, какая она есть. Моя жена знает, как сильно я люблю ее — несмотря на то, что замечает иногда отпечатки моих пальцев на тостере и пятна на потолке, когда мы занимаемся любовью. Кроме страсти к порядку, у нее очень много достоинств, поэтому большинство наших знакомых даже и не подозревают о присущих ей признаках навязчивого невроза.

Синдром навязчивости распространен необычайно широко. Мы уже видели, что первые корни он пускает в раннем детстве, когда ребенок пытается справиться со своими тревогами. Человеческие детеныши рождаются совершенно беспомощными. Хотя с обретением физической и психологической зрелости эта ситуация несколько меняется в лучшую сторону, человек тем не менее никогда не в состоянии полностью контролировать окружающие его внешние силы. Для создания чувства защищенности дети иногда прибегают к магическим ритуалам. К ним, например, относится правило не наступать на трещины в асфальте или не прикасаться к определенным предметам. Другим проявлением таких ритуалов является желание ребенка каждый вечер слушать перед сном одну и ту же сказку.

Пожалуй, каждый из нас подчиняется какому-то заверенному порядку, чтобы упростить жизнь, и верит в действенность определенных ритуалов. Например, все мы по утрам выполняем некоторый привычный набор действий, когда умываемся, бреемся, одеваемся, завтракаем и т. д., не внося в них серьезных изменений и не задумываясь над тем, что и как делаем. Я никогда и не подозревал, что последовательность действий моего утреннего ритуала «неправильная», пока Дебора однажды не сообщила мне, что нужно надевать сначала носки, а только после них — брюки. Я всю жизнь надевал носки после брюк, и эта очередность ни разу не стала причиной страшных катастроф, но она объяснила, что если мне не придется подтягивать штанины, надевая носки, то брюки меньше помнутся. Только и всего. Теперь я одеваюсь правильно! Для меня, честно говоря, нет никакой разницы, надену я брюки раньше носков или позже них, главное, что в конечном итоге я окажусь в брюках, но для Деб важно, чтобы я делал это в правильной последовательности.

Далее мы рассмотрим, почему эмоции — даже положительные — кажутся «невротикам» опасными. Их тревожит все, «выходящее из-под контроля», а поскольку эмоциям свойственно подобно пару подниматься из кипящего котла нашего внутреннего мира, контролировать их непросто. Это-то и внушает страх! Страшно — даже если эти эмоции самые положительные. Порхающие в животе бабочки вызывают большую тревогу, чем мысли в голове, потому что их труднее поймать.

Трудность в выражении эмоций

Меган

Вернемся в мой кабинет, и я познакомлю вас с Меган. Хотя она сама попросила о встрече, я не могу причислить ее к больным, страдающим неврозом навязчивости, подобно Джеймсу, в серьезной форме. Более того, вам наверняка известен не один человек, похожий на Меган, в кругу ваших друзей и знакомых. Сначала она кажется замкнутой, отчужденной и враждебной, но по мере того как вы постепенно узнаете ее, ваше впечатление о ней меняется и под холодным панцирем вы вдруг обнаруживаете личность чуткую и дружелюбную. Но она бдительно скрывает свое истинное лицо. Меган сидит в дальнем углу моей приемной, полностью поглощенная изучением журнала «Благоустройство дома и сада». Кажется, ей стоит больших трудов обратить на меня внимание, когда я здороваюсь с ней и приглашаю пройти в кабинет. Обычно пациенты, входя в кабинет, оставляют журналы, которые читали, в приемной, но только не Меган! Позже, в процессе терапии, этот журнал стал для меня «индикатором защищенности», безошибочно указывающим, насколько доверяет мне Меган в тот или иной день.

Джулия, другая моя пациентка, страдавшая навязчивым неврозом, не расставалась с ксерокопиями собственного распорядка дня, помогавшими ей чувствовать себя увереннее в моем кабинете. Меган же в качестве защитного средства пользуется журналом. И это дает прекрасные результаты! На нашей первой встрече она почти не поднимает на меня глаз и отвечает только на прямые вопросы, причем несколько раздраженно, как будто я отвлекаю ее от важного чтения.

Уверен, что случись со мной такое в первые годы моей работы психологом в клинике, я был бы оскорблен ролью второй скрипки, сопровождающей соло «Благоустройства дома и сада», но теперь-то я знаю, что такие выпады неразумно принимать на свой счет.

— Что привело вас ко мне, Меган? Чем я могу вам помочь? — спрашиваю я.

— Не знаю! Вы здесь врач! — резко выпаливает она из-за цветастой журнальной обложки.

Теперь я начинаю понимать людей, жалующихся, что каждое утро им приходится завтракать с «Уолл-Стрит Джорнэл». Ее ответ не просто резок — он безличен. Каким образом, спрашивается, я могу общаться с журнальной обложкой? Эта фраза «Вы здесь врач!» отнюдь не является показателем уважения и восхищения, это — всегда вызов. Под ней подразумевается: «Вы же самый умный! Вы же светило медицины, гений! Вот и ответьте себе сами, раз знаете больше всех!»

— Я попытаюсь помочь вам, — говорю я, — но для этого мне нужно знать, что привело вас ко мне.

— Привело меня к вам пожелание моей начальницы, считающей, что мне нужна консультация с психотерапевтом, кроме того, мы с мужем в последнее время стали препираться чаще обычного.

Так, думаю я, теперь я знаю, что у нее неприятности на работе и дома не все так гладко, как хотелось бы. Но это и все, что мне известно, а она, похоже, не расположена рассказывать больше.

Так и продвигается наша первая беседа — короткими неуверенными шажками, чередующимися с продолжительными и томительными паузами, изредка прерываемыми шелестом переворачиваемых глянцевых страниц журнала с изображениями домов и садов стоимостью восемьсот тысяч долларов и эксклюзивными советами по уходу за ними, которые, как мне кажется, без остатка вобрали в себя все внимание Меган. Когда она отвечает на мои редкие вопросы, то делает это коротко и точно — как будто подстригает острыми садовыми ножницами живую ограду на разглядываемом снимке. К концу «беседы» я чувствую острое искушение язвительно сказать: «Прошу прощения, что вынужден отвлечь вас от чтения своим вопросом», но, конечно, не делаю этого.

Следующая наша встреча не многим отличается от первой. В какой-то момент, не расслышав скомканных слов ее стремительно брошенной в меня фразы, я прошу повторить ее и в ответ получаю: «Я никогда ничего не делаю дважды!»

Два-три месяца спустя сковывающее ее напряжение ослабевает и для меня постепенно становится все более различимой терзающая ее душевная боль. Медленно и осторожно она начинает доверять мне, понемножку впуская в свой внутренний мир. Она вспоминает случай, происшедший, когда ей было около четырех лет, и мне открывается причина, заставляющая ее с тех пор изо всех сил стараться сохранять контроль над своей жизнью.

— Как-то воскресным утром мы с сестрами сидели на кухне, — рассказывает она. — Старшая сестра жарила блины, мы уплетали их за обе щеки и были довольны всем на свете. Потом спустился папа, он был расстроен, как мне сейчас кажется. Глядя на него, можно было подумать, что он только что плакал. Мама оставалась на втором этаже. Он сказал нам: «Мама сегодня поспит подольше, она не очень хорошо себя чувствует». Примерно через час, когда мы уже мыли посуду после завтрака, мама спустилась по лестнице с чемоданом в руке. Она сказала, что уедет ненадолго.

Продолжая рассказ, она начинает плакать — сначала несколько раз тихо всхлипывает, затем вспоминает подробности того дня и уже не может удержаться от слез, и вскоре все ее тело сотрясается от бурных рыданий, сквозь которые до меня едва доносятся ее последние слова:

— С тех пор мы ее не видели. Она просто взяла и ушла из нашей жизни…

После этого она уже не берет с собой в кабинет журнал. Ее ответы становятся не такими отрывистыми, и она сама начинает рассказывать о своих чувствах, почти избавив меня от необходимости задавать вопросы.

Интимные отношения приносят Меган и ее мужу Чаку мало радости и много разочарований. Чак упрекает ее в том, что она всегда «холодная». Ее обвинения мужа сводятся к тому, что «его интересует только мое тело… он никогда не разговаривает со мной». Их взаимные претензии обоснованны, но поверхностны. Меган и сама избегает разговоров во время занятий любовью. Секс в молчании дает ей возможность не просить о чем-то мужа, не проявлять инициативы. Это удачный способ почувствовать себя желанной, однако возбуждающим партнера его назвать трудно.

За следующие несколько месяцев я довольно хорошо узнаю Меган, и она постепенно начинает оттаивать. Раскрыв мне свою семейную тайну, она чувствует, что самое худшее уже позади, и теперь она может объяснить, почему ей так трудно сказать Чаку «я люблю тебя». Неудивительно, что, когда ребенка бросает мать, это оставляет в его душе глубокие и незаживающие раны. Подсознательно он дает себе установку никогда больше не ставить себя в подобную ситуацию и делать все возможное, чтобы снова не оказаться в роли покинутого любимым человеком. Один из способов достижения этой цели заключается в том, чтобы не дать людям понять, что они вам не безразличны. Самыми запретными словами в этой ситуации становятся: «Я люблю тебя». Или — совсем уже невозможными — «Ты мне нужен».

Чак — довольно приятный парень, и он действительно любит Меган, но его очень расстраивает то, что его жена, несмотря на все ее заверения в преданности, в постели всегда остается отчужденной.

— Она настолько холодная, — жалуется он, — что порою кажется мне фарфоровой куклой. У нее почти не бывает оргазмов, а если и случаются, то мне для этого приходится чуть ли не несколько часов подряд стимулировать ей клитор.

В голосе Чака явственно слышатся нотки разочарования, когда я узнаю от него, что так было всегда. Время не стало для них лекарем. Недели и месяцы семейной жизни постепенно превратились в годы, появление двоих детей также не сделало жизнь проще, и постепенно они стали заниматься любовью все реже и реже. Теперь, девять лет спустя, они предаются любви в лучшем случае раз в месяц, и такая ситуация устраивает обоих. Слишком много хлопот. Овчинка выделки не стоит.

К счастью, у них хватает разума и такта не прибегать к оскорблениям или другим деструктивным тактикам. Чак никогда не называет ее «фригидной» или «холодной рыбой». Она никогда не обвиняет его в том, что он не проявляет к ней внимания, потому что завел роман на стороне. Это дает мне возможность помочь им по-новому взглянуть друг на друга. Психотерапевтические сеансы я провожу главным образом с Меган, и вскоре она уже довольно свободно и раскованно рассказывает мне о своих ежедневных проблемах, тревогах и радостях. А потом, как это часто случается, она начинает делиться своим внутренним миром и с Чаком. Их семейная и интимная жизнь постепенно налаживается и теперь приносит им больше радости и удовольствия, чем когда-либо прежде.

Но однажды я сразу замечаю, что случилось нечто серьезное, потому что Меган сидит в дальнем углу моей приемной, полностью поглощенная изучением «Благоустройства дома и сада».

— Вы сегодня выглядите расстроенной, — говорю я.

— Еще бы! А как вы догадались?.. Чак получил повышение. Компания хочет перевести его в Нью-Йорк… Я так думаю, что через пару месяцев нам придется переезжать.

«Сюрпризы» всегда выбивают из колеи людей, подверженных неврозу навязчивости, и эта неожиданная перемена в жизни взволновала ее до глубины души. Она чувствует себя так, как будто почва уходит у нее из-под ног, и ищет привычное защитное средство от своих тревог. На этот раз, однако, она недолго прячется за обложкой журнала и уже через пять минут, отложив в сторону «Благоустройство дома и сада» и посмотрев мне прямо в глаза, рассказывает о том, как она ненавидит перемены.

Я объясняю ей, как изменилась она за время ваших встреч. Когда она впервые вошла в мой кабинет, у нее были проблемы на работе и отчужденные отношения с мужем. Мы оба знаем, каких огромных успехов она достигла на наших сеансах, постепенно проникаясь ко мне доверием и учась свободно и беспрепятственно выражать свои чувства. Сравнив себя прежнюю с нынешней, она обретает уверенность. Перевод Чака на новое место работы приходится как нельзя кстати, потому что мы уже почти закончили курс терапии.

Во время нашей последней встречи я чувствую искреннее сожаление о том, что нам приходится расставаться. Меган еще не окончательно научилась доверять, не полностью она осознает и то, какое влияние на всю ее жизнь оказал уход матери из семьи. И тем не менее, сделанный ею прогресс очевиден. Она обещает мне, что в случае необходимости обратится за консультацией к психотерапевту в Нью-Йорке.

На прощание Меган вручает мне в качестве подарка на память несколько рецептов своих любимых блюд и заставляет пообещать, что я «хотя бы разок их попробую». Время нашего последнего свидания подходит к концу, и она начинает тихонько всхлипывать, благодарит меня за проявленное к ней терпение и уверяет, что ей будет не хватать «наших встреч» (она не может заставить себя признаться, что ей будет не хватать меня, но я понимаю, что она имеет в виду).

Пример Меган иллюстрирует, как «невротик» пытается совладать с негативными эмоциями, подавляя их в себе. После ухода матери она научилась глушить любые возникающие в ее душе чувства — даже позитивные. В зрелом возрасте Меган стала отчужденной, холодной и настороженной, но за нагромождениями ее защитных сооружений прятался нежный и заботливый человек, напуганная, но добрая женщина. Здесь уместно вспомнить поговорку: «Не судите о книге по ее обложке». Я не берусь утверждать, что каждый человек, страдающий навязчивым неврозом, — это потенциальная мать Тереза, но какой бы ни являлась истинная личность, скрывающаяся за щитом с надписью «Я должна быть настороже», всегда требуется определенное время, чтобы пробиться сквозь ее оборонительную «систему раннего оповещения».

Особенно справедливо это для интимных ситуаций. Поскольку интимные отношения относятся к сфере сугубо личной жизни, «невротики» обычно чувствуют себя беспомощными и уязвимыми, оказываясь в интимной ситуации. Ваш партнер может подсознательно считать, что вы Вторгаетесь на его территорию, захватываете его жизненное пространство. Как мы видели в случае Меган, требуется некоторое время, чтобы ваш партнер научился доверять вам, но результаты стоят того, чтобы подождать. Проявив терпение и нежность, за маской внешней холодности и неприступности вы сможете обнаружить чуткого и эмоционального человека.

Стремление к совершенству: Трудности в принятии решений, завершении дел и отказе от старых и ненужных вещей и предметов

Эти трудности мы рассмотрим в их единстве, потому что в реальной жизни они обычно взаимосвязаны и тесно переплетены между собой, а объединяет их в одно целое стремление к совершенству. Навязчивое желание выбрать идеальный вариант из нескольких возможных не позволяет принять окончательное решение, избавиться от старых вещей и завершить начатое дело.

Принятие решений представляет собой трудную задачу для людей, страдающих неврозом навязчивости, потому что оно сопряжено с риском. Даже те решения, которые другим представляются обыденными и простейшими, приобретают для «невротиков» глобальную значимость, будто им предстоит сделать некий жизненно важный выбор. Так, например, выбор между двумя галстуками — бордовым в черную полоску и синим в серую полоску — может превратиться в неразрешимую проблему. Как только человек начинает склоняться к одному из вариантов, он испытывает потребность еще раз взвесить его недостатки и достоинства варианта отвергаемого. И после этого весь процесс повторяется снова… и снова. Многие страстные любовники напрочь утрачивали всяческое желание за то время, пока она в муках выбирала «правильное» неглиже. Эта нерешительность может свести вас с ума, когда вы собираетесь на дружескую вечеринку или концерт. Причем с ума она сведет обоих — и выбирающего наряды «невротика», и того, кто его ждет.

Представьте, что вы ждете ее в спальне, собираясь предаться играм для взрослых, а она тем временем тщательно и придирчиво выбирает нужный пеньюар. Затем решает, что ей необходимо принять душ, побрить ноги и наложить маску на лицо, прежде чем ложиться в постель. Ваше игривое настроение сменяется: раздражением, а страсть вытесняется досадой.

Возможно, раздражение ваше не будет столь сильным, если вы сумеете убедить себя, что поступает она так не для того, чтобы досадить вам. Теперь вы знаете, что ей просто трудно сделать выбор, что совершенная «оправа» необходима ей, чтобы выглядеть идеально при любом важном для нее событии. Без нее она чувствует себя беспомощной, как младенец без соски. Иногда неспособность сделать выбор — подвергнуть себя риску ошибиться — может иметь далеко идущие последствия. Как, например, в случае Теда.

Тед

В университетском общежитии комната Теда располагалась через коридор от моей, поэтому я был знаком с ним довольно близко. Помню, что тогда я все время жалел его, потому что ему никак не удавалось найти себе подходящую для постоянных встреч — не говоря уже о совместной жизни — девушку. Познакомившись с очередной кандидаткой, он шел к ней на свидание, но, вернувшись в общежитие, неизменно начинал жаловаться на ее многочисленные недостатки. В то время мне не многое было известно о навязчивом неврозе и я постоянно недоумевал, почему те качества, которые, по его словам, он тщетно искал в одной девушке, заставляли его отвергать другую. Его подружки постоянно оказывались слишком умными или слишком глупыми, слишком красивыми или слишком уродливыми. Если они были красивы, на их фоне он чувствовал себя уродцем, если они были просты и непритязательны, он опасался, что ошибся в своем выборе.

Однажды, когда по программе мы проходили тесты для определения коэффициента умственного развития, я спросил Теда, каким, по его мнению, должен быть идеальный коэффициент его гипотетической жены. Он задумался и ответил, что 135 было бы слишком много — он бы не хотел выглядеть по сравнению с ней дураком. Но, конечно, 95 — это слишком мало, так как он не хочет жениться на женщине среднего интеллекта. Тогда я в шутку предложил ему найти девушку с коэффициентом 114 — имеющую показатель выше среднего, но и не слишком умную. Он согласился со мной, но его поиски, разумеется, не увенчались успехом.

Если даже кто-то и отвечал требованиям Теда к интеллекту, кроме него, существовали еще десятки других не менее важных критериев, и было просто невозможно найти такую девушку, у которой в точных пропорциях сочетались бы все необходимые ему качества. Ведь он учитывал и такие не совсем конкретные понятия, как шарм, сексуальность, обаяние, для определения количества которых даже трудно придумать какую-то объективную измерительную шкалу. И только несколько лет спустя мне удалось, наконец, понять Теда. Подобно другим «невротикам», он просто делал вид, что ищет «идеальную» жену, а в действительности настолько боялся сделать ошибочный выбор, что выдвигаемые им требования гарантировали невозможность окончательного решения.

У истории Теда счастливый конец. В отличие от Джеймса, который не только не женился, но и близко не подходил к женщинам, Тед все-таки нашел «свою судьбу». Правда, ею оказалась не та «идеальная и единственная», за которой он охотился всю жизнь.

В сорок семь лет он понял, что жизнь проходит мимо, и решил обратиться к психотерапевту. К счастью для Теда, его психоаналитик обладал достаточным опытом работы с больными, подверженными неврозу навязчивости, и вскоре они начали обсуждать причину, по которой Тед оставался холостяком. Как выяснилось, «список» требований Теда в действительности оказался его защитным щитом.

Через несколько месяцев терапии Тед начал задумываться о женитьбе на женщине, с которой он встречался уже пять лет, но он по-прежнему не был уверен в себе — не готов, как он говорил. Психотерапевт посоветовал ему сделать «пробный шаг» — купить дом. (Не приходится удивляться, что в течение двадцати лет Тед снимал квартиру, поскольку не мог найти «нужного» дома.) Подписав документы о покупке, Тед тут же испытал жесточайший приступ сожаления, но аналитик помог ему совладать с сомнениями и тревогами, и уже через каких-то несколько месяцев Тед начал с симпатией относиться к своему новому жилищу.

Наконец он предпринял решительный шаг и сделал предложение. Психотерапевт Теда первые несколько месяцев супружеской жизни помогал ему преодолевать предсвадебные волнения, последовавшие за ними приступы раскаяния и неизбежные сомнения в правильности своего поступка. Разговаривая с Тедом на одной из встреч выпускников, я понял, что никогда прежде не видел его таким счастливым. Для него было очень непросто переступить через свои «принципы» и рискнуть связать себя долговременными отношениями, но он радостно заявил, что «оно того стоило!»

Пример Теда ярко иллюстрирует, как стремление к совершенству мешает «невротикам» принять решение по какому бы то ни было важному вопросу, но и необходимость сделать даже самый незначительный выбор может стать для них проблемой. Иногда, делая заказ в ресторане, Тед разрывается между бифштексом, жарким и омаром, чувствуя, что на самом деле надо бы взять салат. Он хочет получить идеальное блюдо и не может остановиться на чем-то одном. Если бы он не чувствовал себя неловко, то менял бы заказы до бесконечности.

И Тед не одинок в своем стремлении к совершенству. Зальцман (1985) рассказывает о молодом человеке, страдавшем неврозом навязчивости в серьезной форме, который изучал технические характеристики всех новых автомобилей, стремясь выбрать самый лучший.

«Он занимался этим настолько тщательно и долго, что к тому времени, когда его исследования подходили к концу, с конвейера сходила новая модель, и он был вынужден начинать все сначала (1985, с. 67)».

Чтобы разорвать этот замкнутый круг и снять с себя ответственность за принимаемое решение, «невротики» часто прибегают к всевозможным ритуалам, правилам, формулам или всячески оттягивают критический момент выбора. Они могут подбрасывать монетку, чтобы определить, какой галстук надеть, или составлять меню на неделю вперед, чтобы каждый раз не мучиться над выбором блюд. Часто, если достаточно долго откладывать принятие решения, оно может быть обусловлено обстоятельствами, избавляющими от необходимости выбора. Именно это и произошло с пациентом Зальцмана.

«Так продолжалось в течение нескольких лет, пока сделать свой выбор его, наконец, не заставила элементарная нужда в машине. Тогда он купил первую попавшуюся на стоянке подержанных автомобилей, без всяких «наворотов», которые он прежде считал жизненно необходимыми. Он утверждал, что не несет ответственности за сделанный выбор, так как принять решение его вынудили автомобильная промышленность и психотерапия (1985, с. 67)».

Часто «невротики» уступают право выбора внешним обстоятельствам, чем они подсознательно стремятся перехитрить собственную нерешительность. Именно так Малкольм и «выбрал» себе жену!

Малкольм и Алекси — выбор при бездействии

Малкольм встречался с Алекси три года, пока они готовились к получению ученых степеней. Наконец он стал доктором философии, а она — магистром. Казалось, наступило самое подходящее время для того, чтобы узаконить отношения, однако Малкольм никак не находил в себе сил решиться на этот важный шаг. Каждый раз, когда Алекси заговаривала о дате свадьбы, он старался перевести разговор на другую тему, и, если бы не проливные дожди, они, возможно, до сих пор так и оставались бы «просто друзьями».

Алекси жила в студенческом городке, расположенном в низине. Однажды обильные весенние дожди переполнили реку, воды которой вышли из берегов и хлынули в ее квартиру, занимавшую подвальные помещения дома. Спасая от наводнения мебель Алекси, они с Малкольмом спешно перевезли ее к нему домой, где она и остается по сей день. Они женаты уже тринадцать с лишним лет благодаря решению, принятому великой и полноводной Миссисипи.

Когда вы живете с «невротиком», я бы не советовал вам задерживать дыхание, ожидая, пока он что-нибудь решит. Если вы считаете, что проведенные только вдвоем выходные оживят ваши отношения, то звоните в туристическое агентство и заказывайте путевку. Конечно, куда более романтично было бы услышать от него неожиданное предложение сбежать от всех на пару дней, однако ждать такого подарка, боюсь, вам придется до самой золотой свадьбы.

Если все же, задержав дыхание, вы станете ждать, когда он выстругает новые полки или отремонтирует кухонный шкаф, то рискуете задохнуться, Лучше вызовите плотника.

«Невротики» придают такое огромное значение совершенству, что для них практически невозможно решить, что работа закончена. Я знаю многих аспирантов, которым для написания идеальных диссертаций требовалось не менее пяти лет — и еще хорошо, если эти диссертации были все-таки написаны. Некоторые просто бросали работу — не потому что были недостаточно подготовленными, чтобы закончить начатое, а потому что, подобно мужчине, мечтавшему купить идеальный автомобиль, стремились включить в свою диссертацию абсолютно все результаты самых последних исследований. Но поскольку в мире ежедневно появляются научные публикации по той или иной теме, эти попытки достичь совершенства делали завершение диссертаций невозможным.

И в интимных отношениях ваш партнер-«невротик» может ждать идеальной ситуации — когда посуда вымыта, телефон молчит, дети в летнем лагере, а ваши родители во Флориде, — чтобы полностью отдаться страсти. К сожалению, поскольку такие идеальные условия складываются крайне редко, это приводит к снижению сексуальной активности. В этом случае можно посоветовать проявить ненавязчивую инициативу в создании почти идеальных условий для интимных отношений, а затем шутливо обсудить, как здорово все получилось, несмотря на то, что ситуация была не совсем подходящей!

Артур

Арт — барахольщик. Его «коллекция» превосходит любые разумные пределы, потому что он собирает буквально все. Его гараж завален автомобильными запчастями. На заднем дворе молчаливыми стражами высятся огромные древние трактора, ржавые сенокосилки и громоздкие молотилки. Все свободное пространство ванной комнаты заставлено тазами и коробками с кранами, смесителями, шлангами, трубками и прочими сантехническими принадлежностями.

Я даже не возьмусь описывать подвал Арта, но уверяю вас, что он до отказа набит всем, что только может прийти вам в голову! Поскольку Арт просто не в состоянии решить, что нужно выбросить, а что можно оставить, он оставляет практически все.

Когда вы попадаете в его спальню, вам может показаться, что вы очутились в пещере. Неустойчивые и кривые, как пьяные сталагмиты, тянутся к потолку колонны картонных коробок. Между ними, подобно листьям салата на тарелке, разбросаны кипы бумаг. Вам кажется, что вы застряли в кошмаре сумасшедшего спелеолога и теперь навечно обречены бродить среди этих бесчисленных колонн в огромной и страшной комнате, из которой нет выхода.

Бухгалтер по специальности, кроме основной работы, Арт каким-то образом умудряется рассчитывать на дому налоги для всех желающих. Около семи лет назад он начал использовать спальню в качестве рабочего кабинета, пообещав жене, что это только на время. Однако стопки и кипы бумаг в ней увеличиваются со скоростью разрастающихся метастаз, и раковая болезнь коллекционирования грозит окончательно уничтожить и без того жалкую интимную жизнь Артура.

Если вы когда-либо поддерживали долговременные отношения с «невротиком», страдающим тягой к собирательству, то наверняка поймете, почему Дженет, его жена, чувствовала, что увязает и тонет в болоте, которое они называют домом. Ощущая свою полную беспомощность и неспособность что-либо изменить, она в прошлом не однажды уходила от мужа. Однако после нескольких попыток окончательно расстаться оба они поняли, что далеко не безразличны друг другу, и решили вместе пройти курс психотерапии. Я работаю с Дженет, а Артом занимается штатный психолог его компании. Она утверждает, что за последний месяц заметила разительные перемены в поведении Арта. «Он уже кажется не таким подавленным, — рассказывает она, — а более живым». Я вижу, что лицо Дженет озарено новой надеждой. «Он еще не убрал коробки, но его поведение определенно изменилось, — подтверждаю я. — Дайте ему немного времени, я чувствую, что он на правильном пути».

Я надеюсь, что теперь вы самостоятельно сможете определить, чем патология отличается от нормального поведения. Когда вы видите у кого-то огромную коллекцию кофейных чашек, вы не считаете автоматически ее владельца клиническим «невротиком». Напротив, вы осознаете тот факт, что разница между обычным коллекционером и страдающим комплексом навязчивости барахольщиком заключается не в том, что они собирают, а в том, почему они это делают. Как мы видели, собирательство «невротиков» придает им чувство безопасности и избавляет от необходимости решать, что нужно выбросить. Их страсть к хранению происходит не из заинтересованности в вещах, которые зачастую не имеют никакой ценности, а из страха выбросить то, что однажды может понадобиться. «В конце концов, кто знает, когда это может пригодиться!»

Обычные коллекционеры, с другой стороны, собирают предметы из-за их сентиментальной ценности, эмоциональной значимости или финансовой стоимости. Филателисты коллекционируют марки, филуменисты собирают этикетки со спичечных коробков, а нумизматы — монеты, потому что их интересуют сами эти предметы. Побудительным стимулом коллекционирования для них является заинтересованность в обладании собираемыми предметами, а не страх что-то выбросить.

А теперь мы познакомимся с совсем другим способом, который используют некоторые «невротики» для подавления своих тревог. Если одни «невротики» стремятся избежать волнений, устраняясь от принятия решений, то другие пытаются контролировать все и вся.

Стремление к контролю

Кристофер и Шейла

Человек приходит в этот мир совершенно беспомощным и всецело зависящим от окружающих. Большинство благополучно проходят через эту стадию беспомощности и смиренно осознают, что даже в зрелом возрасте могут лишь частично контролировать внешние обстоятельства. Многие «невротики», однако, объявляют яростную и нескончаемую войну беспомощности раннего детства. Они разрабатывают всевозможные ритуалы и хитрости с целью отрицания любой беспомощности и любой зависимости от кого бы то ни было. Они стремятся к полному контролю над любыми ситуациями, чтобы скрыть за ним свою уязвимость.

Часто такие пациенты приходят на первую встречу со мной с заготовленными списками тем, которые собираются обсудить. Один из них как-то даже вручил мне ксерокопию такого списка — чтобы мы оба знали, чем нам заниматься. Подобное планирование обычно означает попытку занять во взаимодействии ведущую позицию или, иначе говоря, контролировать ситуацию.

Приводимый ниже фрагмент беседы с Кристофером, состоявшейся на нашем первом сеансе, иллюстрирует еще один способ, к которому прибегают «невротики» для сохранения контроля.

Крис. Итак, что бы вы хотели услышать от меня?

Я. Просто расскажите о том, что вас тревожит.

Крис. Вы хотите узнать о моем детстве, о родителях или что-нибудь еще?

Я. Вы можете рассказывать о чем угодно, что кажется вам важным.

Крис. Может, вы лучше сами будете задавать вопросы? Я отвечу на все ваши вопросы. О чем бы вы ни спросили, я вам обо всем расскажу.

Даже пытаясь «сотрудничать», Крис чувствует некую волнующую его «провокацию» с моей стороны в том, чтобы начать говорить первым. Он делает все возможное, чтобы заставить меня задавать вопросы, категорически отказываясь от инициативы в ведении беседы. Но и отвечая на мои вопросы, он по-прежнему остается настороженным.

Я. Что ж, допустим, вы расскажете о том, каким было ваше детство.

Крис. Что именно вы хотите знать?

Я. Расскажите что-нибудь о своей семье.

Крис. У меня была старшая сестра и два младших брата. Отец был плотником, а мама не работала.

Я. Не могли бы вы рассказать, каков был психологический «климат» у вас дома — какими были отношения между членами вашей семьи?

Крис. Отец много работал. Мы все хорошо учились. Мама всегда была занята.

Заметьте, что Крис не пытается уйти от ответа, он просто не привык размышлять в терминах эмоций и чувств, и в этой новой для него ситуации он не хочет рисковать.

В интимных отношениях стремление к контролю и стремление к совершенству плохо уживаются «в одном флаконе». Как вы сами можете догадаться, сочетание этих двух качеств порождает эффект добавления масла в огонь. Крис страстно мечтал быть идеальным любовником и ухаживал за своей девушкой как никто другой, но вместе с тем опасался, что его труды не дадут желаемых результатов. Это привело к тому, что ему не удавалось сохранять эрекцию достаточно долго, чтобы, как он выражался, «сделать дело». Он рассказывал, что они с Шейлой «заводятся с пол-оборота» и ему кажется, что он «горы готов свернуть», но продолжается это, только пока он остается в брюках. В тот момент, однако, когда он или Шейла расстегивают молнию на его джинсах, чтобы «приступить к делу», его пенис сразу же «опадает».

Над Крисом довлел страх оказаться несостоятельным, не оправдать собственных ожиданий и ожиданий своей партнерши. Это одна из наиболее часто встречаемых сексуальных проблем, и хотя нам больше приходится слышать об изнасилованиях, кровосмешении и эксгибиционизме, именно боязнь собственной несостоятельности тревожит большинство мужчин. Через несколько недель, отведенных для расслабляющих упражнений и практики «чувственной фокусировки» (техники, при которой партнеры учатся получать и доставлять удовольствие друг другу прикосновениями, не вступая в половой акт), Крис сообщил, что ему удалось, наконец, «сделать дело!» Он был в восторге от того, что «почувствовал себя мужчиной».

Как я уже сказал, боязнь оказаться несостоятельным является, пожалуй, главной мужской сексуальной проблемой, и мужчины-«невротики» беззащитны перед ней более, чем кто-либо другой. «Невротики» практически лишены возможности испытать некоторые из основных компонентов здоровых интимных отношений — взаимодействие, доверие, элемент игры. Спонтанность полового акта представляется им небезопасной, а недостаток совершенства рассматривается как преступление. Поэтому, подобно мореплавателям из древнегреческих мифов, «невротики» пытаются с трудом лавировать между Сциллой стремления к совершенству, с одной стороны, и Харибдой контроля над ситуацией, с другой. Осторожно плывя по опасным водам интимных отношений, они находят в них мало радости, удовольствия и удовлетворения. Именно так было и у моих соседей.

«Присси» и Пол

Вы были бы рады иметь своими соседями Присциллу и Пола! Рад был и я, когда они переехали в дом через дорогу от нашего. Они выглядят просто идеальной парой. Познакомились в брокерской фирме, где она работает аналитиком, а он занимается финансовым планированием. Детей у них нет, поэтому вся их любовь направлена на собак. Каждое утро ровно в 6:30 они совершают пробежки вокруг квартала. Я не могу избавиться от мысли, что прозвище Присей прочно пристало к ней на долгие годы не только потому, что является сокращенным вариантом ее имени, но и по той причине, что точно характеризует Присциллу. «Присей» значит «правильная». Такой же и Пол.

Они регулярно подстригают траву перед домом, опрыскивают одуванчики, собирают опавшие листья и — что самое главное — берут своих обожаемых афганских борзых (Антония и Клеопатру) бегать с собой по утрам, чтобы те могли справить нужду вдоль дороги, а не на моей лужайке. Эти люди — превосходные соседи, именно такие, каких вы выписали бы себе по каталогу, если бы только такое было возможно. И, тем не менее, несмотря на всю их кажущуюся безупречность, в этой семье не все так гладко, как представляется на первый взгляд.

«Два сапога» редко могут составить счастливую пару, если оба они страдают навязчивым неврозом, а именно это и имело место в случае Присей и Пола. Однако пары, в которых оба партнера «невротики», отнюдь не редкость, потому что люди этого типа изначально чувствуют себя наиболее комфортно с себе подобными. Их отношения характеризуются взаимной сдержанностью и осторожностью, устраивающими обоих партнеров. Как я узнал на примере Теда, парня, жившего по соседству со мной в университетском общежитии, «невротику» непросто решиться на брак, а если оба партнера стремятся избежать риска, предъявляя к своей предполагаемой половине повышенные и часто завышенные требования, должно пройти очень много времени, чтобы два «невротика» почувствовали себя в достаточной безопасности и отважились на такую долговременную форму отношений, как брак.

После свадьбы их отношения превращаются в постоянную борьбу за первенство, в которой каждая из сторон пользуется переменным успехом, периодически прерываемую яростными попытками завладеть контролем над ситуацией. Иногда эти вспышки активности и следующие за ними сцены примирения являются для них единственной возможностью выражения эмоций.

Часто такие супружеские пары ведут сложный и тщательно разработанный бухгалтерский учет, внимательно следят за тем, кто последний мыл посуду, убирал в доме или ходил за покупками. Подобная скрупулезность распространяется и на аспекты личной жизни. Причиной для конфликтов могут стать даже споры о том, кто кому последний тер спину в ванне или был инициатором интимных отношений, если эти действия не выполняются в строго соблюдаемой очередности. Забыть о дне рождения партнера немыслимо, и никакие оправдания в этом случае не принимаются.

Главенствующими факторами долговременных отношений двух «невротиков» становятся справедливость и равенство, но объясняются они в первую очередь не моральными принципами, а боязнью дать партнеру хоть в чем-нибудь преимущество над собой. Любовь, внимание и подарки — все это даруется партнеру «по справедливости», что на деле означает соразмерность полученному или то же количество раз. Такие подобные постоянному перетягиванию каната отношения между партнерами, каждый из которых настаивает на соблюдении равенства, могут показаться стороннему наблюдателю утомительными или скучными, однако для «невротиков» они представляются наиболее безопасными.

«Интимные отношения, — жалуется Пол, — не доставляют нам большой радости». Он признается в том, что их половая жизнь скучна, и по мере того как он рассказывает о ней, я понимаю причину этого. Их сексуальные отношения превратились в сложную и запутанную игру, правила которой остаются загадкой и для него, и для Присей. Теперь они почти не разговаривают на эту тему, потому что не видят смысла обсуждать то, чего не понимают. Консультации по вопросам брака, по их мнению, существуют для тех, у кого «настоящие проблемы», и хотя постель не приносит им счастья, они считают, что их брак лучше, чем у многих из знакомых им семейных пар.

Все начинается с того, что оба они ждут от партнера сигнала готовности приступить к интимным отношениям. Ни один из них не желает делать первый шаг, поскольку боится получить отказ. После продолжительного периода ожидания, предшествовавшего их предыдущему половому акту, Пол чувствует себя обиженным и уязвленным. Он пытается показать это, надеясь вынудить Присей предпринять какие-то шаги, которые позволят ему вновь выступить инициатором интимной связи.

Присей, в свою очередь, не торопится как-либо выразить согласие, пока несчастный вид мужа, делающий его похожим на побитого щенка, не вызывает в ней чувство вины. В конце концов, она дает ему понять о своем расположении тем, что идет принимать душ и раньше обычного ложится в постель. Пол, мысли которого прежде были всецело заняты тем, удастся ему или нет склонить Присси к сексу, теперь озабочен вопросом, сможет ли он полностью удовлетворить ее. В этой игре Присей обычно отводится роль мученицы, которая соглашается на интимные отношения с Полом, чтобы доставить удовольствие ему, а не получить его самой. Пол же считает себя тактичным мужем, никогда не настаивающим на исполнении его желаний. На практике их игра развивается следующим образом.

Вернувшись домой с работы, Пол внимательно присматривается к Присей, надеясь обнаружить какие-либо знаки, которые он мог бы интерпретировать как сексуальное приглашение. Боясь оказывать на нее «давление», он старается не проявлять слишком явно своей заинтересованности. Присей тоже очень осторожна в своем поведении, так как опасается, что любое проявление нежности с ее стороны он может расценить, как намек на согласие. Обычно она ссылается на ухудшение самочувствия, симптомы которого могут простираться от традиционной головной боли до «полного изнеможения» после тяжелого рабочего дня. «Мероприятие», таким образом, автоматически откладывается на следующий день, однако после нескольких подобных обманных маневров напряженность в семье заметно возрастает и Пол начинает выказывать явные признаки недовольства. Тогда Присей упрекает его в том, что он злится на нее или проявляет безразличие к ее здоровью. Пол в устной форме отрицает все ее обвинения, но поведением ясно дает понять, что он действительно очень расстроен и вскоре, возможно, не в силах будет скрывать раздражение. На этом этапе, чувствуя, что половой акт необходим для снятия возможных проблем, Присцилла сигнализирует о своей готовности к нему, теперь уже недвусмысленно намекая, что примет ухаживания мужа. Несколько сложновато, не правда ли?

Итак, после всех этих продолжительных хождений вокруг да около наступает долгожданный момент полового акта, но Пол к этому времени уже ощущает столь острую в нем необходимость, что эякуляция происходит у него слишком быстро, заставляя его испытать острое чувство досады, что он не смог сдержаться и обеспечить одновременный оргазм. Поскольку в этой семье интимные отношения имеют место только в тех случаях, когда кто-либо из партнеров или оба чувствуют обиду, вину или сексуальный голод, не приходится удивляться, что они доставляют супругам мало удовольствия.

Все шесть лет, что мы являемся соседями, я по крупицам собирал эту информацию, проведя бесчисленное количество «консультаций» на заднем дворе. Часто, когда случалось так, что мы с Полом одновременно выходили опрыскивать одуванчики, подстригать газоны или собирать опавшие листья, он подходил ко мне и делился содержанием последних глав саги о своей семейной жизни. Хотя выслушивал я его скорее как друг, нежели как психотерапевт, мне все же удалось убедить Пола пересмотреть некоторые из его любимых мифов (об одновременных оргазмах, об идеальном половом акте, о полной его ответственности и т. д.), не поддаваться унынию и перестать беспокоиться о том, кто контролирует ситуацию. Я посоветовал ему избавиться от порочной тактики утомительных ожиданий и косвенных намеков и стараться более откровенно говорить с Присциллой о том, что ему нужно от нее. Теперь Пол с радостью сообщает, что их отношения заметно налаживаются.

Половая жизнь волнует людей, страдающих неврозом навязчивости, по той причине, что эрекцию и оргазм, подобно сердцебиению и пищеварению, невозможно контролировать сознательно. Половые реакции управляются вегетативной нервной системой, поэтому любые попытки регулировать или направлять половое чувство усилием воли заведомо обречены на провал. Человек просто не может решить заняться любовью так же, как решает пойти на прогулку или прокатиться на велосипеде. Любой мужчина, знакомый с проблемами эрекции, знает, что никаким напряжением или концентрацией воли невозможно умышленно вызвать это состояние. И чем большие старания прилагает мужчина в этом направлении, тем с большей уверенностью можно утверждать, что у него ничего не получится. Точно так же и женщины не могут намеренно вызвать у себя ощущение оргазма. Большинству мужчин также известно и то, что начавшуюся эрекцию невозможно остановить никакими усилиями. Умственная деятельность — одна из главных движущих сил в жизни «невротиков» — обычно является помехой для возникновения естественных сексуальных реакций. Иногда возможно косвенным путем вызвать эрекцию и приукрасить свои сексуальные переживания, фантазируя о времени и месте интимных отношений, а также о личности своего партнера, однако едва ли стоит ожидать возникновения эрекции и получения оргазма только лишь от непосредственных размышлений о них.

Теперь вам понятно, почему занятия сексом так тревожат «невротиков». По самой своей сути интимные отношения предполагают полное раскрепощение. Искусные любовники способны ослаблять контроль над собой и доверяться своей вегетативной нервной системе. Для человека же, который не позволяет себе проявления даже таких незначительных эмоций, как смех или плач, оргазм представляется крайне пугающим явлением.

Оптимальные интимные отношения, кроме того, невозможны без полного ослабления и психологического контроля. Если вы в первую очередь озабочены тем, чтобы всегда «оставаться наверху» как в прямом, так и в переносном смысле, если вы боитесь хоть в чем-то «уступить» партнеру, то о нормальных интимных отношениях не может быть и речи. Если «невротиком» является только один из партнеров, то эта проблема становится менее острой, особенно в том случае, если второй партнер достаточно разумен, чтобы не предъявлять своих претензий на главенствующую роль. Однако если оба партнера боятся уступить и утратить контроль над ситуацией, нормальные интимные отношения становятся практически невозможными.

Теперь вы понимаете, почему занятия любовью с вашим страдающим навязчивым неврозом партнером иногда лишены живой энергии и кажутся вам не веселым праздником, а совершаемой по необходимости молитвой. Настоящий секс всегда содержит в себе элемент игры. И как в любой игре, в нем не обходится без взаимных уступок и периодических изменений некоторых правил, а это представляется опасным для «невротика», поскольку мешает ему сохранять контроль. Но вы можете помочь своему партнеру, убеждая его в том, как он вам дорог, и заверяя, что с вами он может чувствовать себя в полной безопасности.

Если вы поймете, что испытываемая им потребность в контроле — это стремление во всех смыслах «оставаться наверху» — является в действительности не желанием подчинить вас себе или подчеркнуть свое превосходство, а просто способом обеспечить собственную безопасность, то вам будет проще наладить нормальные интимные отношения. Понимание того, что его поведение продиктовано не жаждой власти, а всего лишь мнимой боязнью незащищенности, позволит вам уступить, не чувствуя себя при этом уязвленной или проигравшей.

Контроль времени занимает огромное место в жизни людей, подверженных навязчивому неврозу, поскольку время для «невротиков», как и все остальное, представляет собою нечто, нуждающееся в планировании и управлении (или, иначе говоря, в контроле). Время скоротечно и неумолимо в своем движении, причем явно неподвластно влиянию человека. По этой причине оно является очень неприятным для «невротиков» фактором, покушающимся на их стремление к всемогуществу. Обычно они затрачивают колоссальные усилия на то, чтобы максимально эффективно и рационально спланировать время, но иногда, если их старания ни к чему не приводят, то — как это ни парадоксально — они просто перестают принимать его в расчет. В таких случаях всяческое планирование прекращается, а значение времени сводится к минимуму или даже полностью игнорируется.

Время воспринимается «невротиками» крайне противоречиво. С одной стороны, они с завидным упорством и настойчивостью пытаются втиснуть максимум дел в крошечные временные рамки, упрямо отрицая невозможность поставленной перед собой задачи, в результате чего обычно испытывают дефицит времени и всюду опаздывают. С другой стороны, они ожидают от всех остальных пунктуальности, точности и рациональности в распределении времени и крайне раздражаются, если чье-либо опоздание или другая подобная «провинность» заставляет их «напрасно тратить» свое время. Таким образом, отношение «невротиков» к времени является двойственным.

В интимных отношениях это иногда трансформируется у «невротиков» в секс по расписанию, при котором каждой фазе полового акта отводятся строго отмеренные промежутки времени. Хотя «невротики», конечно, и не пользуются секундомером для определения продолжительности предварительных ласк или срока наступления оргазма, фактор времени часто имеет для них первостепенное значение. «Сколько времени это займет?», «Есть ли у нас время?», «Нам надо поторопиться!» — эти и подобные им мысли обычно не оставляют «невротика» на всем протяжении полового акта. Нет необходимости говорить, что секс в таких условиях вряд ли способен доставить его участникам большое удовольствие. Попытки получить удовлетворение от интимных отношений, следуя принципам контроля времени, в некоторой степени можно сравнить с намерением принять душ при отсутствии горячей воды. Это, мягко говоря, не очень приятно. Что же делать? Убедите своего партнера, что в вашем распоряжении, если это необходимо, вся ночь, и намекните, что вы предпочитаете секс в замедленном темпе. Начните с медленных танцев, с неторопливой беседы за бокалом вина, но приступайте к претворению своего замысла до одиннадцатичасового выпуска новостей, а не после него.

Мы рассмотрели несколько способов, к которым прибегают люди, подверженные различным видам навязчивого невроза, чтобы совладать с присущими им тревогами и волнениями. Одни уклоняются от принятия решений, другие оттягивают завершение начатых дел, третьи не могут заставить себя избавиться от ненужных вещей, четвертые пытаются контролировать все и вся. Но есть среди «невротиков» и такие, кто не следует ни одному из описанных выше приемов, а вместо этого с головой погружается в работу. Широко известные как «трудоголики», в интимной жизни они часто представляют собой определенную проблему для своих партнеров. Именно к такому типу принадлежал Тони.

Поглощенность работой в ущерб отдыху

Тони

Большинство «невротиков» испытывают склонность к «трудоголизму», отдавая работе огромное количество времени и усилий. Главное значение для них имеют трудовые достижения, тогда как роль в их жизни общественного фактора и отдыха существенно занижается. И причина этого обычно бывает не в том, что они по природе своей асоциальны или не интересны в общении. Просто они слишком заняты, чтобы «тратить время» на коллективное его проведение.

После открытия собственного ресторана Тони стал редко бывать дома. Он перестал проводить время с семьей. Теперь только его жена вывозила детей на школьные соревнования, на пляж и на уроки танцев. Никто уже не мог вспомнить, когда Тони в последний раз был в отпуске. Он с гордостью рассказывал, что начал работать с восьми лет, развозя на велосипеде утреннюю почту, и с тех пор трудится не покладая рук.

Однако каким-то образом семье — с активной помощью работников ресторана — удалось уговорить Тони взять двухнедельный отпуск. Впоследствии каждый из участников предпринятого путешествия горько пожалел о содеянном, так как совместный отпуск с «невротиком» превращается в тяжелое испытание для всех, кто его окружает. Попытка совместного планирования отпуска вылилась в приблизительно следующий монолог Тони:

«Ладно, если в первый день мы будем ехать одиннадцать часов и останавливаться максимум на десять минут для туалета и на тридцать минут для обеда и ужина (позавтракать мы сможем прямо в машине), то к вечеру понедельника доберемся до горы Рашмор. Утром придем к памятнику до открытия, чтобы оказаться в очереди первыми, отснимем пару кассет и к половине одиннадцатого уже сможем тронуться в путь. Если большую часть дня мы проведем в дороге, то концу его будем в…»

Если вы когда-либо проводили отпуск в компании подверженного навязчивому неврозу любовника или супруга, то, вероятно, вернулись домой в таком же состоянии, что и семья Тони: выбившимися из сил, но довольными, что все это закончилось, преодолевшими шесть тысяч миль за десять дней, отснявшими четырнадцать кассет 36-кадровых фотопленок и затратившими на все это мероприятие меньше четырехсот долларов благодаря питанию в машине и ночевкам в палатке на обочине.

И это не должно вас удивлять, если вы вспомните, что «невротики» всегда стремятся к максимальной эффективности своей деятельности. Развлечения сами по себе не представляют для них какой-либо ценности, стоящей затрат времени, и поэтому они никогда серьезно о них не задумываются. Соответственно, и отпуск для них превращается в некий познавательный процесс. «Невротики», принадлежащие к руководящему звену, решают эту дилемму, сочетая конференции и семинары с развлекательными мероприятиями. Сами они аргументируют это тем, что расходы на проведение подобных встреч исключаются из суммы, подлежащей обложению подоходным налогом, однако действительной причиной является то, что они просто не могут «тратить время» только на отдых.

В сфере профессиональной деятельности «невротики» сначала впечатляют своей производительностью, когда им удается проделывать огромные объемы работ за короткие промежутки времени, однако на относительно продолжительном отрезке их продуктивность заметно снижается, поскольку «невротики» существенно отличаются от истинно творческих личностей. У тех и у других присутствует трудолюбие и способность к концентрации. Но стимулом к работе у творческой личности является стремление к возможным открытиям и удовлетворение от использования своих талантов, тогда как «невротик» в первую очередь руководствуется желанием достичь совершенства и найти идеал для обеспечения собственной безопасности. Хотя оба вида деятельности могут служить на благо человечеству, не-«невротики» скорее способны найти творческие решения за рабочим столом или в лаборатории, так как их привлекает исследование неизвестного и расширение границ знаний, то есть именно то, что вызывает у «невротиков» тревогу и беспокойство. «Невротики» практически не участвуют в общественной жизни, потому что работа и карьера полностью поглощают все их время.

Б постели Тони — не герой-любовник просто потому, что он там почти не бывает! Трудно обсуждать техники и продолжительность секса, не имея собеседника. Супруга-«трудоголика» поэтому часто заменяют мыльные оперы, мастурбация или, как это ни прискорбно, посторонние мужчины. Его жена, смеясь, хвастается: «Тони в постели просто великолепен… когда нам удается в ней встретиться… в Сочельник или на Пасху… ведь только в эти два дня его ресторан не работает!»

Впрочем, среди «невротиков» встречаются и такие, которые не проводят все время на работе, а переносят свое отношение к труду на интимную жизнь. Преследуемые навязчивой идеей высокой производительности и стремлением достойно выполнить свою работу, они ошибочно полагают, что чем больше — тем лучше, и считают, что количество решает все. По их мнению, если каждую неделю вы вступаете в интимные отношения определенное количество раз, значит, ваша половая жизнь достойна подражания. И часто требуется затратить немало времени и проявить незаурядную изобретательность, чтобы помочь им понять, что в вопросах секса качество имеет куда большее значение, нежели количество.

Безупречность

Кэтлин

Она не стремилась к совершенству в том смысле, который вкладывает в него большинство «невротиков», ее не беспокоили чистота, порядок или пунктуальность. Она не мыла, не считала и не выстраивала все в алфавитном порядке. Ее врагами не были микробы и бактерии, и ей было безразлично, на какой странице помещена ее фамилия в телефонном справочнике. Что ее действительно волновало — так это ее безупречность перед Господом.

Она происходила из глубоко религиозной семьи и своим духовным развитием была обязана преимущественно ближайшей церкви. Там она сначала посещала занятия для малышей, затем во время летних каникул изучала Библию, никогда не пропускала уроков в воскресной школе и молитвенных собраний по будням. И общеобразовательная школа, в которую она ходила с первого и по последний класс, находилась под патронажем местного церковного прихода. Она была крайне усердна в своем стремлении безупречно проживать каждый день своей жизни.

Кэти рассказала, что давно уже пытается сохранять идеальный моральный облик, однако, как она призналась, ей это плохо удается. Она вспомнила эпизод, имевший место, когда она училась в четвертом классе. Церковь, которую она посещала, проводила тогда религиозные бдения. Это соответствующее древним церковным обрядам мероприятие проходило в шатре, воздвигнутом в центре футбольного поля при приходской школе. Проповедник был настоящим мастером своего дела, способным произвести неизгладимое впечатлением на паству своим красноречием. Его проповеди были столь искренними и страстными призывами к раскаянию и спасению души, что просто не могли оставить безучастными никого из присутствовавших. И вот однажды воскресным вечером, когда голос проповедника, звеневший от охватившего его возбуждения, вознесся до небывалых высот и воспоминания Кэти о многочисленных детских шалостях и проказах переполнили ее душу чувством почти невыносимой вины, она, не отдавая себе отчета, направилась вперед по присыпанной опилками дорожке. Через несколько мгновений она уже истово молилась, стоя на коленях рядом с проповедником и чувствуя, что полностью очищается от всех своих грехов.

«Моя мама плакала от счастья, — вспоминала она, — и на несколько благословенных секунд я почувствовала себя такой чистой, какой не была никогда в жизни. Помню, как, лежа в постели, той ночью я думала: «Если мне суждено умереть, то пусть это случится сегодня… потому что я знаю, что тогда окажусь на небесах».

С горечью в голосе она призналась, что это был единственный раз за всю ее почти тридцатипятилетнюю жизнь, когда она чувствовала себя безупречной. Выражаясь профессиональным языком, я бы сказал, что в ту ночь ее реальное «я» соответствовало идеальному. Моей задачей было помочь ей почувствовать себя цельной личностью, не разрываемой противоречиями между ее вымышленной и действительной сущностями. Она уже потратила огромные запасы своей духовной энергии на заделывание пропасти между идеальным и реальным, стремясь к совершенству и безупречности, но это не принесло ей успеха. Поэтому я попытался зародить в ней сомнения в необходимости вести безупречную жизнь. Мы провели много времени в беседах о том, как можно вдохновляться чьим-либо примером, не копируя его.

«Если бы каждый раз, играя в гольф, — говорил я, — я ставил перед собой цель точно воспроизвести манеру игры Грега Нормана или Джека Никлауса, я бы никогда не смог получить удовольствия ни от одной партии. Я бы просто не попал ни в одну из восемнадцати лунок». Она улыбалась и соглашалась, что для меня лучше только вдохновляться игрой Никлауса, не пытаясь копировать его действия.

Личный рекорд вместо Олимпийской медали. Кэти занималась бегом, и это дало мне возможность предложить ей удачную метафору. Мы сошлись во мнении, что в понятие «победитель» каждый из участников забега, сколько бы их ни было, может вкладывать собственный смысл. Мы согласились, что, хотя в нью-йоркском марафоне победитель — в строгом значении слова — может быть только один, это не отражает в полной мере самого духа забега. Понятие «единственный победитель» не учитывает возрастные и половые различия бегунов, однако эти различия принимаются во внимание организаторами соревнований, награждающими победителей в каждой возрастной группе, как мужчин, так и женщин. Большинство же из пятнадцати или двадцати тысяч участников забега соревнуются сами с собой, стремясь установить личный рекорд. Для некоторых из них это просто значит преодолеть 26,2 мили. И не имеет значения, пять или шесть часов им для этого понадобится. Другие, более опытные бегуны, стараются улучшить свое время, показанное в предыдущих забегах, и так далее — каждый участник ставит перед собой личные цели и соответственно им определяет собственный успех.

Интимная жизнь Кэти начала налаживаться. Перестав стремиться к моральной безупречности и строго судить себя за каждую мнимую провинность, она стала добиваться ощутимых результатов и в своей профессиональной деятельности. Снизив нереально высокую планку своих устремлений, она начала проще и непосредственнее смотреть на жизнь. Затронувшие ее личность изменения не замедлили сказаться и в спальне. К огромной радости своего супруга, Кэти стала сексуально раскованнее, осмеливаясь даже заниматься любовью при свете или не убедившись, уснули ли дети. И, что вообще для нее прежде было немыслимо, она начала покупать эротическое нижнее белье. С ханжеским прошлым было покончено!

Вечные страдальцы

Любимое занятие «невротиков» — беспокоиться. Если они не работают, то, по меньшей мере, о чем-нибудь тревожатся. Теперь вы понимаете, почему постоянное беспокойство является для них столь жизненно важным видом деятельности. Оно дает им иллюзию хоть какой то активности, направленной на контролирование событий, которым только предстоит произойти. В нем удачно сочетаются их стремление к контролю, боязнь риска и склонность к усердному труду. По крайней мере, если вы реально никак не в состоянии повлиять на будущее, то можете хотя бы побеспокоиться о нем! Подобные наклонности присущи каждому из нас, однако своего пика они достигают у людей, подверженных навязчивому неврозу, которые в равной степени испытывают потребность беспокоиться не только о будущем, но и о прошлом. Это также дает им иллюзию того, что они некоторым образом влияют на уже происшедшие события.

Огден Нэш точно подметил непреодолимую тягу «невротиков» к волнениям и тревогам в стихотворении, озаглавленном «Если предвестник встретит предвестника, стоит ли предвестнику плакать? Да». Нэш, большой любитель изобретать новые слова, придумал термин «послевестник» для обозначения «невротиков», беспокоящихся о прошлом: «Я не слишком верю предвестникам, Все их предсказания я считаю чушью, Но если я просто не люблю предвестников. То избави меня Боже от послевестников». В постели «послевестники» непременно задаются вопросами: «Было ли ему со мной приятно?», «Не слишком ли мы торопились?», «Может, я должен был первым принять душ?», «Не хотелось ли ему быть сверху?», «Не притворилась ли она, что получила оргазм?», «Не воняло ли у меня изо рта?», «Почему она так долго не могла кончить?», «Не утратили ли мы остроту чувств?» Эти и подобные им вопросы, если они даже и имеют под собой реальное основание, в действительности являются отражением тревог и волнений «невротиков».

Пересмотр собственных ожиданий

Предположим, что, читая эту главу, вы ПОНЯЛИ, что у вас или близкого вам человека присутствуют признаки навязчивого невроза. Возможно, вас беспокоят свойственные ему черты навязчивости, потому что сами вы испытываете те же проблемы. Или, может быть, вас волнуют странности в ее поведении, так отличающемся от вашего: ведь она постоянно тревожится из-за пустяков, на которые вы просто не обращаете внимания. Что же делать? Есть ли у вас надежда? Мой ответ однозначен — да!

Степень, до которой мы ладим с окружающими нас людьми, зависит от нашего восприятия их — от соответствия их нашим ожиданиям. Теперь, в достаточной мере обладая знаниями того, что творится в душе «невротиков», вы сможете пересмотреть свое представление о них и изменить собственные ожидания так, чтобы они стали более реалистичными. Это избавит вас от многих проблем.

Вы поймете, что ваши споры и пререкания о сексе в действительности не имеют к сексу прямого отношения. Если она настаивает на том, чтобы убрать со стола после ужина или сложить грязные тарелки в посудомоечную машину до занятия любовью, это вовсе не означает, что вы для нее малопривлекательны как любовник или мытье посуды приятнее общения с вами. Если он принимает душ до и после полового акта, это не значит, что он считает секс грязным занятием и боится, что вы запачкаете его тело своим потом, — просто это говорит о том, что он испытывает умеренное стремление к чистоте.

Преобразование ваших интимных отношений

Если вы чувствуете, что вам сложно приспособиться к своему партнеру-«невротику», или считаете, что присущие вам признаки навязчивости препятствуют нормальным интимным отношениям, не отчаивайтесь. Вы можете ПЕРЕСМОТРЕТЬ и ПРЕОБРАЗОВАТЬ ваши отношения, следуя предлагаемым ниже рекомендациям.

1. Будьте реалистами! Совершенство — это всего лишь иллюзия. Не существует идеальных людей: вы не идеальны, я не идеален, не идеален и ваш партнер, идеальных просто нет. Стремление к совершенству — это социальная установка, препятствующая признанию реальных достоинств, которая нашептывает вам на ухо: «Но ведь это не совершенно! Если бы ты чуть больше постарался, то достиг бы идеала!» Пока вы будете придерживаться такой точки зрения, вы никогда не будете удовлетворены тем, что делает ваш партнер, и — что еще хуже — убедите себя, что сами не в состоянии сделать что-либо идеально. Почему же тогда так много людей страдают от этого комплекса «стремления к невозможному»? Я считаю, что этому есть две причины: влияние родителей и «идеальные» люди, представляемые средствами массовой информации.

Родители, мечтающие видеть своих детей идеальными, приучают их проявлять больше старания в любом деле, часто повторяя такие фразы, как: «Сегодня у тебя хорошие результаты… в следующий раз, возможно, они будут отличными» — или: «Спасибо, что подстриг лужайку, но ты пропустил небольшой клочок травы за деревом у заднего забора». Сами во всем стремящиеся к совершенству, такие родители не могут удовлетвориться никаким результатом работы, кроме идеального. В итоге у несчастного ребенка развивается хронический комплекс неудачника, который он пытается преодолеть, каждый раз вкладывая еще больше сил и стараний в выполнение любого задания. И это стремление к совершенству, сопровождаемое постоянным страхом потерпеть неудачу, часто остается с человеком на всю жизнь.

Кинозвезды, спортсмены и другие «идеальные» люди являют нам собою оторванную от реальности ролевую модель. Мы постоянно сравниваем себя со спортсменами и кинозвездами, но знаем, что не имеем ни малейших шансов быть похожими на них. Я никогда не буду играть в гольф, как Арнольд Далмер, не буду забивать сверху мяч в кольцо, как Майкл Джордан, и не научусь отдавать такие пасы, как Джо Монтана. Моя жена никогда не будет играть в теннис, как Крисси Эверт, или бегать, как Джеки Керси-Джойнер. Но поскольку средства массовой информации представляют нам этих людей как примеры для подражания, мы невольно чувствуем себя ущербными по сравнению с ними.

Киноиндустрия предлагает нам картинки вымышленного безупречного мира, в котором звезды живут в роскоши, безделье и ленивой расслабленности. Когда-нибудь обращали внимание, что в фильмах почти не бывает мух и комаров? Помните, когда в последний раз на экране ваш любимый герой звучно портил воздух, рыгал или отправлял естественные надобности? Вы наверняка были свидетелями десятков «идеальных» любовных сцен, разыгранных звездами кино, однако я сомневаюсь, что хоть раз видели мучающегося запором на унитазе Тома Круза или страдающую поносом Кэтлин Тернер. Кинозвезды всегда молоды, красивы, здоровы и абсолютно безупречны, особенно когда рекламируют мыло, зубную пасту, дезодорант и гель для душа — в этом случае они демонстрируют, насколько совершенными и вы сможете стать, если только будете пользоваться правильной маркой средств личной гигиены. Однако все их старания заставляют и вас, и меня почувствовать, что нам очень далеко до наших кумиров. Люди, подверженные навязчивому неврозу, пытаются сделать «идеальными» интимные отношения со своими партнерами, но в итоге испытывают только чувство стыда, оттого что им не удалось соответствовать нереальным стандартам. Вы или ваш партнер можете чувствовать себя неудачниками в сексе по самым разным причинам. На первый взгляд кажется, что ваш стыд вполне оправдан, поскольку для него у вас есть реальные основания: «У нее не было оргазма», «Я не смог заставить его встать», «Мы утратили остроту ощущений» и так далее. Однако в действительности эти очевидные неудачи большей частью имеют отношение не к сексу, а к вашему психическому настрою. Более подробно мы поговорим об этом чуть позже, когда будем обсуждать мифы.

2. Не волнуйтесь по пустякам! Беспокойство о деталях способно уничтожить приятную сторону любой деятельности. Занимаясь сексом, наводя порядок в гараже или отдыхая в отпуске, помните, что не существует единственно правильного способа (то есть вашего!) делать это. Вы слишком много думаете! Слишком много готовитесь, планируете и беспокоитесь. Это происходит до, во время и после почти любой деятельности, в результате чего становится невозможно получить от нее какое-то удовольствие. Вы беспокоитесь о громкости звучания и балансе каналов, вместо того чтобы просто наслаждаться музыкой. Точно так же и в интимных отношениях — вместо того чтобы забивать себе голову деталями, вы можете научиться получать удовольствие, даже не соблюдая скрупулезно все инструкции, изложенные в последнем руководстве по правилам успешного секса. Вы не обязаны каждый раз поступать по заведенному распорядку или старательно искать новые пути развития ваших отношений. Ваша цель — взаимное удовольствие, а не установление нового мирового рекорда. Расслабьтесь и наслаждайтесь друг другом — в конце концов, вы ведь не хореограф, готовящийся к мировой премьере «Призрака оперы», договорились?

3. «Кролика можно освежевать разными способами». Или, если вам жалко кролика, «Все дороги ведут в Рим». Поскольку «невротики» действительно считают, что «существует только один способ — их способ — делать это», ваши отношения непременно осложнятся, если и вам, и вашему партнеру присущи явные черты навязчивости. Секс — занятие очень личное, поэтому каждый из партнеров обычно имеет собственное мнение о том, что наиболее приятно, какая поза наиболее эффективна и какое время для этого наиболее удачное. Если ваш партнер настаивает на чем-то, что кажется вам смешным, спросите себя, действительно ли это имеет для вас значение. Сможете ли вы это пережить? Если да, то соглашайтесь!

Вы можете посчитать глупостью ее просьбу зажечь все десять свечей в комнате прежде, чем заняться любовью, или вас может раздражать его предложение сначала вместе принять душ, но если это поможет одному из вас почувствовать себя комфортнее, то в чем проблема? Не позволяйте этим маленьким ритуалам испортить ваше настроение! Лучше отнеситесь к ним как к части предварительных игр. Рассматривайте их как символические сигналы приближающегося удовольствия.

4. Одна лишь работа без отдыха превращает человека в зануду. Но поскольку работа в отличие от досуга предполагает определенную предсказуемость и безопасность, именно она притягивает к себе людей, подверженных навязчивому неврозу. Однако это правило неприменимо для интимных отношений, так как здоровый секс обязательно должен быть веселым. Если он становится слишком предсказуемым, организованным, механическим, слишком похожим на работу, то утрачивает присущий ему элемент игры. Вы должны думать о своей спальне как об игровой комнате для взрослых, полной таких «игрушек», как зеркала, духи, свечи, вибраторы, музыка и, возможно даже, камин или горячая ванна. Даже не затратив на оборудование спальни громадных средств, вы можете превратить ее в своего рода массажный салон или собственный дворец удовольствий, доставляющий радость вам обоим. Именно в этом и заключается главный смысл интимных отношений. В спальне не должно быть места рабочей организованности.

5. Попробуйте! Рискните! Проявите выдумку! Удивите партнера! Воспользуйтесь своим шансом! Поддайтесь настроению! Вместо того чтобы постоянно стараться обезопасить себя от риска, хоть раз в жизни позвольте себе роскошь ничего не планировать. Излишнее планирование — эта специализация «невротиков» — способно сделать жизнь невероятно скучной, и в первую очередь это касается интимных отношений. Помните, неожиданный секс ничем не угрожает вашей жизни! Попробуйте, и вам это понравится! Займитесь любовью, а не планированием!

Если ваша партнерша принадлежит к «невротикам», ненавязчиво помогите ей уделять планированию меньше внимания. Но не торопитесь, так как если вы слишком быстро приметесь разрушать ее защитные сооружения (или ритуалы), то тем самым только обеспокоите ее, навредив и ей, и себе. Иногда толика нежного юмора — но только не насмешки — может стать действенным средством для избавления «невротика» от присущей ему серьезности. Будьте нежны, будьте любящи, но не бойтесь рисковать.

6. Не будьте слишком требовательными к себе в вопросах нравственности и морали. Не все, конечно, «невротики» придерживаются пуританских взглядов на секс, однако у них все же просматривается склонность к закрепощенности поведения. Как мы уже видели, «невротики» могут быть подвержены стремлению к безупречности и другим видам излишней добропорядочности, что делает для них почти невозможным свободное проявление эмоций. Подобное воспитание не предполагает большого веселья, не правда ли? Более того, поскольку половое образование большинство из нас получает не на лекциях специалистов, а из других, менее компетентных источников, многие придерживаются мнения, что секс представляет собой занятие грязное, неприличное или аморальное. И такое мнение часто усваивается без осмысления его, о чем свидетельствует следующая история.

«Когда молодая жена подала на стол жареную ветчину, муж спросил, почему она обрезала ее по краям. «Так всегда делала моя мама», — ответила она.

Когда в гости к ним пришла теща, он спросил ее, почему она обрезает ветчину по краям. «Так всегда делала моя мама», — ответила теща.

Когда в гостях у них оказалась бабушка жены, он и ее спросил, почему она обрезает ветчину по краям. «А как же иначе я помещу ее на сковороде?» — ответила старушка» (Джеймс и Йонгвард, 1971, с. 102).

Во многом на это похоже и ваше отношение к сексу, часто заимствованное у мамы, которая в свое время позаимствовала его у бабушки. Я надеюсь, что, читая эту книгу и впитывая из нее новые для вас мысли, вы критичнее подойдете к анализу своего представления об интимных отношениях, глубоко укоренившегося в вашем сознании. Но перемены не наступят быстро, поэтому будьте терпеливы. Продолжайте переосмысливать, анализировать и изменять свое отношение к сексу. Я верю, что наши беседы помогут вам расслабиться и стать более искренними. И тогда вы будете более свободны в выражении своих эмоций! Разве это не здорово?

7. Не жадничайте. Я призываю вас и вашего партнера быть более щедрыми, более нежными и ласковыми друг к другу. Подверженным навязчивому неврозу людям часто трудно бывает давать. По самой своей природе они склонны к скупости, скаредности, жадности. И речь в данном случае идет не столько о деньгах, сколько о вашем мироощущении.

Вы, вероятно, слышали о миллиардерах, которым принадлежало полгорода, и, тем не менее, они не позволяли себе пользоваться платным телефоном, так как считали, что это слишком дорого. Несомненно, вы читали и о барахольщиках, жилища которых были настолько завалены собранным в них хламом, что требовался десяток грузовиков, чтобы вывезти все это оттуда после их смерти. И первые и вторые страдали, конечно, патологической формой навязчивого невроза, они боялись выпустить что бы то ни было из рук, боялись, что десять центов, потраченные на платный звонок, вызовут коллапс всей их финансовой империи.

Поэтому помните, что речь идет не о деньгах, а о вашем внутреннем мире. Часто приходится слышать, как явно выраженных «невротиков» называют «зажатыми», «скованными», «скрытными». Суть всех этих определений — в отсутствии внутренней раскрепощенности. Закрепощенный человек может быть напряженным, неловким или неуклюжим, но если речь идет о «невротиках», то под этим термином обычно подразумевается эмоциональная скупость. Это боязнь расслабиться, страх выдать свои чувства. Чтобы избавиться от этого, требуется много времени и усилий, однако именно в умении расслабляться и лежит ключ к преодолению проблем, вызванных навязчивым неврозом.

Обычно это умение вырабатывается исподволь. Вы не в состоянии намеренно заставить свой мозг — хотя именно в этом направлении «невротики» прилагают огромные усилия — работать иначе, чем он привык! Осознанно пытаясь стать менее закрепощенным, вы будете продолжать думать о своей закрепощенности. Вместо этого просто доверьтесь себе и рискните расслабиться. Попробуйте не побояться потратить время и деньги и сходите вместе куда-нибудь поужинать, перед тем как заняться любовью. Может быть, вы упустите нового клиента или не подпишете выгодный контракт, но придите домой с работы на час раньше обычного. Научившись давать, вы испытаете мощный и незнакомый вам до сих пор эмоциональный подъем. Все любят получать, и реакция вашего партнера станет ярким подтверждением этого.

Претворение в жизнь моего совета «расслабиться» не станет для вас легкой прогулкой, но вместе с изменениями вашего мировоззрения постепенно начнет меняться и ваше поведение. Я лично знаю, как это непросто — расслабиться и «отдаться воле течения», и потому приведу вам пример из собственной практики занятий гольфом. Прошу простить, если разочарую тех, кто хотел узнать подробности моей интимной жизни, а вместо этого вынужден знакомиться с разглагольствованиями о гольфе, но между этими двумя занятиями прослеживаются явные параллели.

Когда я только начинал играть в гольф, то в первую очередь концентрировался на технике — старался изучить «базовые» приемы: как правильно держать клюшку, бить по мячу, замахиваться, разворачивать плечи и бедра, прижимать мяч к траве, выполнять вращение запястьями, провожать клюшкой мяч и т. д. и т. п. Звучит несколько сложно, не правда ли? Должен признаться, что каждый раз, когда я пробовал выполнить удар, это было похоже на попытку собрать картинку-головоломку из пятисот элементов. Думаю, вы не очень удивитесь, узнав, что получалось это у меня не слишком здорово.

Потом один из моих друзей посоветовал: «Джон, забудь обо всех этих деталях и думай о ритме. Перед тем как ударить по мячу, несколько раз замахнись клюшкой, проводя ею по дуге назад и вперед. Прочувствуй ритм движения, и все получится само собой». И он оказался прав. Мои удары стали более эффективными, а мозг при этом не был загроможден подробностями о том, как правильно выполнять замах. Точно так же можете поступить и вы. И в гольфе, и в интимной жизни ритм является ключевым ингредиентом для достижения успеха.

Ритм в интимных отношениях — вперед и назад, внутрь и наружу, вверх и вниз, сокращение и расслабление — столь же важен в эмоциональной сфере, сколь необходим для физического акта. Без физического ритма невозможен коитус. Без эмоционального ритма невозможно общение. Желание расслабиться, раскрыться, отдаться возникает в душе, а не в гениталиях. В экстремальных ситуациях женщина может испытывать настолько сильное волнение, что ее влагалище рефлекторно сжимается, делая половой акт невозможным. Это яркая иллюстрация того, как физическая закрепощенность может препятствовать интимной близости. Менее очевидно, но не в меньшей мере справедливо и то, что психическая закрепощенность делает в равной степени невозможным и духовное взаимодействие.

Большинство людей, подверженных навязчивому неврозу, склонны к закрепощенности, но я надеюсь, что, читая эту главу, вы начали осознавать причины и источники вашей скованности, так как именно знание их позволит вам расслабиться и найти новые способы борьбы с собственными тревогами. А теперь в качестве продолжения вашего самоанализа я предлагаю пересмотреть некоторые сексуальные мифы, которые часто бывают для «невротиков» причиной напряженности и скованности.

Вынос мусора

Наше подсознание настолько наполнено вредными сексуальными мифами, навязываемыми средствами массовой информации, что они уже стали частью нашей культуры, и мы просто не осознаем их присутствия. Тысячами разнообразных способов они обрушиваются на нас из книг, кинофильмов и телевизионных ток-шоу. Бессознательно, как под гипнозом, мы впитываем их. Давайте рассмотрим некоторые сексуальные мифы, особенно привлекательные для людей, подверженных навязчивому неврозу.

Миф № 1. Безупречная техника — главное достоинство хорошего любовника.

Истина. Умелая сексуальная техника может подчеркнуть ваше выражение любви, но это только инструмент, помогающий продемонстрировать ваши чувства, а не суть этих чувств. Люди, подверженные навязчивому неврозу, должны помнить, что половой акт — это не акробатическое выступление, не перетягивание каната, не занятие, требующее постоянных экспериментов. Это, скорее, взаимодействие двух личностей, предполагающее бесконечное разнообразие техник, предназначенных для более яркого проявления любви.

Играя на скрипке, например, очень важно уметь правильно проводить смычком по струнам, но одно это умение еще не делает вас музыкантом. Музыкантом вправе называться только тот, кто умеет передать звучащую в нем мелодию. Великие исполнители в первую очередь являются музыкантами и только во вторую — мастерами техники. Самый авторитетный знаток техники игры на скрипке, даже отработавший идеальную отточенность движений, никогда не станет великим исполнителем, если не сумеет творчески интерпретировать замысел композитора. «Невротики» (как и музыканты) рискуют проводить столько времени в оттачивании техник, что это занятие не позволяет им услышать настоящую музыку.

Миф № 2. Если не лениться и упорно трудиться, можно стать великим любовником.

Истина. Идеальным любовником невозможно стать только лишь благодаря усилиям и стараниям. Вы не сможете улучшить свою половую жизнь, если даже прочтете горы руководств по идеальному сексу и опробуете тысячи новых поз. «Невротики» чувствуют себя увереннее, когда им приходится напряженно трудиться, прилагать усилия, повышать продуктивность. Однако в сексуальных взаимоотношениях это приводит к противоположным результатам. Как мы уже отмечали, чрезмерные старания подавляют элемент игры, превращая веселое взаимодействие в занудный ритуал. «Невротики» испытывают склонность к излишнему осмыслению и планированию всего, что делают. Это разрушает живую сердцевину интимных отношений, оставляя только унылую механику движений.

Миф № 3. Существует идеальный способ занятий любовью. Этот миф наиболее близок сердцам «невротиков», поскольку отражает их стремление к совершенству.

Истина. Стремление к совершенству в сексе — как и в любой другой деятельности — уничтожает удовольствие от процесса. У пытающегося достичь совершенства «невротика» в голове постоянно звучит назойливый голосок, шепчущий: «Ты мог бы сделать это и получше… если бы чуть больше постарался!» Как вы уже знаете, «невротики» стремятся к совершенству во всех областях жизни, поэтому неудивительно, что, и занимаясь любовью, они взваливают на себя повышенные обязательства. В интимной жизни, как и в других сферах деятельности, им необходимо избавиться от ложного мнения, что каждое дело, за которое они принимаются, можно было бы выполнить лучше.

Один британский психиатр, чтобы избавить молодых матерей от комплекса неполноценности, придумал термин «вполне хорошая мать». Стремящиеся к совершенству матери постоянно мучаются от сознания, что они не идеальны. Кроме того, они тревожатся, что их дети ведут себя не идеально, посещая идеальные школы с идеальными преподавателями и идеальными одноклассниками. Но вы не обязаны быть идеальной, чтобы считаться хорошей матерью. Для этого нужно быть всего лишь вполне хорошей.

Понимать, что секс может быть вполне хорошим, а не идеальным, полезно всем. Но особенно приятно осознавать это «невротикам», упрямо стремящимся быть нее более эффективными, продуктивными и совершенными.

Миф № 4. Регулярное спринцевание необходимо для поддержания чистоты влагалища.

Истина. Теперь вы не удивитесь, узнав, что некоторые «невротики» ставят перед собой цель достичь совершенства в области личной гигиены. Для них процесс спринцевания превращается в ритуал очищения, помогающий им почувствовать себя идеально чистыми, однако, увы, это противоречит замыслам Матери-природы! Чистыми — да, но одержимо выдраенными — ни в коем случае! В спринцевании нет необходимости, поскольку естественная секреция здоровой женщины поддерживает ее влагалище в постоянной чистоте.

Миф № 5. Спринцевание — эффективный способ контрацепции.

Истина. Заблуждение! Многие полагают, что в процессе спринцевания можно смыть сперму из влагалища, прежде чем она проникнет в шейку матки и начнет распространяться по фаллопиевым трубам, где и происходит оплодотворение. В действительности, однако, сперматозоиды движутся с такой скоростью, что женщина все равно не сможет предохранить себя от беременности, если даже пулей выскочит из кровати и мгновенно начнет спринцеваться. Более того, в этом случае спринцевание скорее даст противоположный результат, ускорив процесс проникновения сперматозоидов в матку.

Миф № 6. Чтобы жить нормальной половой жизнью, необязательно раскрывать перед партнером душу. Излишняя откровенность опасна.

Истина. Полностью удовлетворяющие обоих партнеров интимные отношения строятся на искренности и духовной близости. Однако это предполагает полную откровенность. Невозможно быть духовно близким своему партнеру и в то же время выдавать ему отмеренные порции информации о себе. Подобная «выборочная близость» не имеет ничего общего с истинной близостью. Быть откровенным очень непросто для «невротика», потому что это означает подвергать себя риску. Это значит раскрывать свои чувства и эмоции, не убедившись предварительно в безопасности такого шага. Одним словом, откровенность заставляет «невротика» чувствовать себя уязвимым.

Для людей, подверженных навязчивому неврозу, понятие «безопасного секса» означает не меры предосторожности от заражения заболеваниями, передающимися половым путем, а сдержанную, осторожную, предсказуемую интимную связь, при которой партнеры не имеют возможности узнать друг о друге слишком многое. Под этим термином подразумевается физический секс, исключающий взаимный обмен эмоциями и секретами. Половые отношения без духовного взаимодействия кажутся «невротикам» наиболее безопасными. Довериться партнеру — значит поставить себя в зависимость от него. «Опасный секс» для «невротиков» — это половой акт не без презерватива, а без обычных и привычных оборонительных сооружений. Это, конечно, может показаться пугающим, но духовная близость невозможна без порождающей чувство уязвимости взаимной откровенности партнеров друг перед другом. Риск несомненен, но и дивиденды впечатляющи.

Как Гарри завоевал Бесси

Гарри рос на ферме среди многочисленных родственников, домашнего скота и изобилия продуктов. На столе всегда были сушеные яблоки, леденцы, персиковое масло, соления и печенье. Осенью закалывали борова и готовили домашние колбаски. Когда Гарри немного подрос, мать заметила, что ее сын «слепой как крот», и повезла его в город, чтобы подобрать сильные очки в проволочной оправе.

Когда Гарри не работал на ферме, одним из наиболее важных занятий в его молодой жизни было музицирование на фортепиано. По два часа ежедневно, начиная с пяти утра, он занимался разучиванием гамм и пьес. Кроме музыки, он очень любил читать, особенно исторические книги.

Гарри познакомился с Бесси в четвертом классе школы, в которую они оба ходили. Бесси сразу стала его «идеалом». Она была самой красивой девочкой класса, с которой никто не мог сравниться, и носила восхитительные платьица. Бесси была из обеспеченной семьи, а Гарри — сыном простого фермера, поэтому не приходится удивляться, что несколько лет спустя, когда он попросил ее руки, мать Бесси сказала дочери: «Тебе не следует выходить за этого фермера, он ничего не добьется в жизни».

Гарри пошел в армию и, вернувшись домой в звании капитана, почувствовал, что родители Бесси уже не так категорически настроены против их брака. Но только в тридцать пять лет ему удалось жениться на девочке своей мечты.

Гарри отличался завидным упорством и настойчивостью. К достижению своих целей он продвигался решительно и целеустремленно. Придирчиво относясь к своей внешности, он тщательно следил за обувью, галстуками и костюмами. Его машину мыли едва ли не ежедневно, масло меняли через каждую тысячу миль пробега, а салон регулярно чистили щетками и пылесосом. Он никому не позволял курить в автомобиле, поскольку не курил сам и не хотел, чтобы в машине пахло сигаретным дымом. Однако Гарри Трумэн отнюдь не во всем был столь серьезен и деловит. Вечерами по понедельникам он любил сыграть с друзьями в покер, а еще он любил Бесс — страстно. Настолько, что после одной из бурных ночей пришлось менять две сломанные планки их кровати в спальне Белого дома.

Заключение

Теперь вы знаете, что существует множество разнообразных типов людей, подверженных неврозу навязчивости, и поведение их подчинено соблюдению всевозможных ритуалов. Но общим признаком для каждого из этих типов является стремление к совершенству. «Невротики» пытаются во всем добиться предсказуемости, которая помогла бы им избавиться от волнений. Они верят, что существует единственный правильный способ поведения в любой ситуации — как и единственный правильный способ устройства мира — и только ему можно следовать. Иными словами, «невротики» создают в своем воображении точную картину идеального будущего, а затем всеми силами пытаются изменить настоящее так, чтобы оно полностью соответствовало этой выдуманной картине!

«Невротики» во всем стремятся к совершенству — завтра они должны стать лучше, чем были сегодня, и мир должен стать чище, уютнее, аккуратнее, опрятнее, то есть совершеннее. И тогда, вне всяких сомнений, наступит всеобщее счастье. К сожалению, в вопросах интимных отношений аккуратность, определенность и точность не являются определяющими факторами. Как раз напротив, способность к эрекции и выделению влагалищного секрета — подобно некоему сказочному эликсиру молодости — исчезает тем быстрее, чем настойчивее ее пытаются вызвать. По иронии судьбы, отчаянные усилия вызвать небывалую эрекцию или получить «идеальный» оргазм препятствуют достижению той цели, ради которой столь усердно предпринимаются. Эрекция, как и счастье, исчезает, когда за ними охотятся слишком явно.

В нашем обществе мужчины-«невротики» количественно преобладают над женщинами, подверженными навязчивому неврозу. Настойчивых и требовательных мужчин, склонных и способных к выполнению однообразной и скучной работы, больше, чем женщин. Однако и среди женщин нередко встречаются представительницы самых разнообразных «невротических» типов.

Оффит, женщина-психиатр, сравнивает двух пациенток, представляющих совершенно противоположные типы невроза навязчивости. Первая, светская дама, прячет свою озабоченность чистотой и совершенством за воспитанием и требованиями культуры. Вторая, обычная домохозяйка, куда менее утонченна. Но, несмотря на все существующие между ними различия, общим признаком для них является навязчивое стремление к совершенству и поддержанию чистоты. Сначала давайте взглянем глазами Оффит на изысканную представительницу света.

«Она привлекает обещанием спокойствия. Вызывает воспоминания о новых записных книжках, заточенных карандашах, только что вымытых классных комнатах, она сулит награду за любую качественно выполненную работу. Она воскрешает память о высушенных на солнце и выглаженных простынях, цветах на столе, сверкающей хрустальной и серебряной посуде. Она переносит вас в ласковый и безупречный мир, где по краям теннисных кортов в изобилии цветут розы.

Она кажется такой спокойной, умиротворенной, очаровательной, все ей дается естественно и без усилий, все она поддерживает в образцовом порядке. Однако у этой медали есть и обратная сторона — в постели она в первую очередь думает о том, как сложены одеяла, достаточно ли эффективна вентиляция и что заказать на завтрак.

Наконец все устроено к ее полному удовлетворению, и тогда она ложится рядом с ожидающим ее партнером, довольно потягивается и начинает волноваться. Ее тревоги, развешанные на спинках кровати, не позволяют ей переключиться на какие-либо мысли, имеющие отношение к интимной жизни» (Оффит, 1995, с. 70–71).

Теперь сравним ее с более распространенным типом поборниц чистоты.

«Многие женщины не проявляют такой же изобретательности в маскировке своей приверженности домашней работе и привычным ритуалам. В статной валькирии мы скорее узнаем подверженную навязчивому неврозу особу, нежели в ее более утонченной сестре. Она никогда не выглядит идеально опрятной и чистой, хотя гигиена постоянно занимает ее мысли. Туго накрученные на бигуди волосы выглядят выстроенным на голове пластиковым дворцом, покрытым все той же косынкой из японского шифона, когда она служит своим домашним богам. Только по таким торжественным случаям, как, например, свадьбы, можно увидеть ее голову без этого традиционного для нее убранства. Она носит «домашнее платье», уникальное изделие, отличающееся особым покроем, обязательно обнажающим подмышки и физические достоинства его владелицы. Она ест и моет, потеет и толстеет. Она не скупится на чистящие средства, чтобы отдраить ванну. Когда муж ночью ложится рядом с ней в постель, то сооружение из бигуди превращается в непреодолимое препятствие для возможных интимных отношений, в значительной мере укрепленное ее недовольством его грязными носками, трусами и рассказами о недоброжелателях и конкурентах. Чтобы не думать обо всем этом, она быстро засыпает» (Оффит, 1995, с. 71).

Если вы живете с «невротиком» или сами таковым являетесь, то эта глава, как я искренне надеюсь, помогла вам более объективно оценить данный тип личности. Вы и раньше знали, что «невротики» не доверяют чувствам, но, вероятно, не подозревали, до какой степени! И не представляли, как с этим бороться. Теперь, понимая, что их ритуалы и стремление к совершенству являются всего лишь оборонительными редутами от чувства незащищенности, вы сможете заглянуть за них и увидеть причину страхов близкого вам человека. Если она позволит вам проникнуть за баррикады навязчивого стремления к чистоте, вы обнаружите за ними взволнованную маленькую девочку.

Теперь, почувствовав, что у вас поднимается давление, оттого что она никак не может выбрать, какое платье надеть, вы, возможно, вспомните, насколько важно для нее выглядеть идеально, и тогда вы успокоитесь сами и поможете любимой сделать правильный выбор. Теперь, когда он будет упрямо настаивать на том, чтобы вы поступили точно так, как он говорит, вы, вероятно, сможете сдержать законное негодование, так как вспомните, что его непреклонность является попыткой сохранения привычного ему порядка и не продиктована желанием обидеть вас.

На этом мы заканчиваем обсуждение «невротического» типа личности. В следующей главе рассмотрим типы, которые условно обозначим, как «ведомый» и «ведущий». К ним принадлежат люди, которые испытывают потребность заботиться о ком-либо или необходимость, чтобы кто-либо заботился о них. Если «актеры» ищут возбуждения, а «невротики» стремятся к контролю, то «ведущим» необходимо кого-нибудь спасать, а «ведомые» ждут, когда их кто-нибудь спасет.

 

Глава 3. Любовники «ведущие» и «ведомые»

Если «Я люблю тебя» в действительности означает «Я нуждаюсь в тебе» или «Мне нужно, чтобы ты нуждалась во мне»

Психологический «центр тяжести» людей, принадлежащих к типу «ведомых», располагается вне пределов их личности. В своем окружении они рефлекторно ищут того, к кому можно обратиться за разрешением, помощью или поддержкой. Им крайне трудно самостоятельно принимать решения, однако, в отличие от «невротиков», они стремятся не к достижению совершенства, а к тому, чтобы их одобрили и подбодрили. Они болезненно переживают критику, в одиночестве чувствуют себя неуютно или беспомощно и обычно во всем соглашаются с другими (даже если это противоречит их внутренним убеждениям), боясь повредить налаженным отношениям.

Наиболее яркая отличительная черта «ведомых» заключается в недостатке уверенности в себе. Голосом, жестами и манерой поведения они как будто говорят вам: «Я буду хорошим, послушным и даже покорным, если тебе этого хочется, ты только пообещай не бросать меня». Эта хроническая беспомощность и постоянный поиск поддержки являются весомой гарантией того, что они действительно всегда будут «хорошими». «Ведомые» обычно весьма искусны в получении необходимой им поддержки и помощи.

«Ведомые» предпочитают держаться в тени, они стремятся угождать и не осмеливаются противоречить. Они редко обижают кого-либо, а если такое и случается, то вторая сторона испытывает огромное чувство вины за собственную раздражительность, так как «ведомый» всего лишь «старался помочь». В продолжительных отношениях из-за своей патологической зависимости «ведомые» становятся заметной «обузой» для своего партнера, однако на начальном этапе совместной жизни эта проблема не представляется столь очевидной.

Люди, принадлежащие к типу «ведущих», также зависят от своих партнеров, однако их зависимость другого рода. Она принимает форму содействия или помощи близкому человеку, который может пользоваться поддержкой «ведущего», но сам не предпринимает почти никаких усилий для собственного изменения или исправления. Термин «ведущий» был в свое время предложен терапевтами, работавшими с семейными парами, в которых один из супругов страдал пристрастием к алкоголю или наркотикам. В ходе исследований стало очевидным, что жены алкоголиков или наркоманов часто способствует сохранению пагубного пристрастия у супруга (устраиваясь на дополнительную работу, заботясь о семье, забирая его под залог из полицейского участка и т. д.), но одновременно с этим жалуются на то, как тяжело быть замужем за алкоголиком или наркоманом.

В этой главе мы параллельно рассмотрим как «ведомый», так и «ведущий» типы личности. Хотя между ними и существуют определенные различия, основной характерной чертой обоих типов является зависимость, и обсуждение именно этого чувства будет находиться в центре нашего внимания.

«Ведомые» и «ведущие» неизменно отличаются отсутствием уверенности в себе, часто принижают собственные достоинства и оказываются в подчинении у других или эксплуатируются ими. Нередко они добровольно вызываются выполнять унизительную или неприятную работу только для того, чтобы понравиться другим. В долговременных отношениях подобный энтузиазм приводит к противоположному результату, когда партнер понимает, что ему трудно с уважением относиться к человеку, который не уважает сам себя, однако часто это не мешает ему продолжать использовать зависимого от себя партнера в собственных интересах.

Как мы вскоре убедимся, Кен и Натали иллюстрируют собой сложную взаимосвязь зависимости и доминирования, которая часто существует в семейных парах, где один из супругов принадлежит к «ведущему», а другой — к «ведомому» типу. Подобная взаимосвязь редко бывает очевидной на начальном этапе отношений, потому что зависимость зачастую ошибочно принимается за любовь. Юные влюбленные обычно оказываются не в состоянии отличить «Я люблю тебя» от «Я нуждаюсь в тебе».

Именно так и произошло у Кена и Натали. В этой паре он был «ведомым» («Я нуждаюсь в тебе»), а она — «ведущей» («Мне нужно, чтобы ты нуждался во мне»). Сначала их отношения складывались благополучно, однако затем начали заметно ухудшаться по мере того, как каждый из супругов стал тяготиться ролью своего партнера.

Зависимость, подобно наркотикам, затягивает, превращается в привычку — сначала кажется, что так приятно предоставить кому-нибудь возможность позаботиться о себе, — однако при долговременных отношениях это часто приводит к краху, поскольку постоянное устранение собственных проблем не путем самосовершенствования, а с помощью другого человека превращается в своеобразную форму рабства для обоих партнеров, и конечным продуктом таких отношений вместо уважения становится взаимная обида.

Кен и Натали

Сначала его голос вздрагивал только изредка, в паузах между фразами, а дрожь пальцев была почти незаметна, но чем больше Кен рассказывал, тем скорее лишался своего хрупкого «самообладания», и вскоре он уже всхлипывал, не контролируя себя.

— Она ушла! — жалобно воскликнул он. — И я не представляю, где ее искать! Я даже не знаю, вернется ли она!

Его голос звенел от горя, а в глазах застыло выражение крайнего отчаяния.

— Я не могу без Натали, я просто не могу жить без нее! Если она не вернется, я покончу с собой. Я не шучу. Я не хочу жить без нее.

Он нерешительно достал из кармана записку, которую обнаружил дома, вернувшись вечером с работы. Когда я протянул руку и взял ее у Кена, напряженные до того мышцы его лица чуть расслабились, как будто он переложил на меня со своих плеч какой-то чудовищный груз. Я развернул скомканный листок бумаги и начал читать:

Кен!

Я не могу больше жить так, как мы живем. Теперь я даже не уверена, люблю ли тебя. Я больше вообще ни в чем не уверена. Поэтому я решила уехать на некоторое время. Не пытайся разыскивать меня, тебе это не удастся, потому что я сама еще не знаю, куда поеду. Я купила проездной билет на автобусы дальнего следования, так что в течение ближайших девяноста дней могу ездить, куда захочу. Пока я еще не решила, куда поеду и когда вернусь. И вернусь ли вообще.

Я знаю, что тебе трудно будет понять меня, но у пеня такое чувство, как будто я медленно задыхаюсь, как будто мне с каждым днем все больше не хватает воздуха. В жизни должно быть что-то еще, кроме мытья полов и приготовления пиццы, и прежде чем вернуться, я должна узнать, что представляет собой это «что то». Если я не узнаю этого, то и не вернусь.

Натали.

P. S. Прошу тебя, скажи детям, что «мама уехала отдохнуть на несколько дней». Я буду посылать им открытки каждый день, так что они смогут в общих чертах представлять, где я. Но ты не пытайся выслеживать или искать меня, потому что иначе я никогда не вернусь.

Прежде я не был знаком с Натали, хотя знал, что Кен является владельцем небольшой преуспевающей страховой компании со штатом в полдюжины сотрудников. Иногда я встречался с ним в городе — на почте, в банке и тому подобных местах. Несмотря на крупное сложение, в его манере поведения было что-то от маленького мальчика. Всегда озабоченный, куда-то спешащий и слегка заикающийся, он, казалось, знал по имени едва ли не каждого жителя нашего города.

Теперь мне предстояло познакомиться с настоящим Кеном. Меня до сих пор удивляет — даже после более чем тридцатилетней практики клинических исследований, наблюдений пациентов и психотерапевтических сеансов, — насколько меняются люди, когда чувство собственной безопасности (или отчаяния) позволяет им полностью довериться вам. Именно поэтому лозунг организации «Анонимные алкоголики» звучит: «Не сравнивайте свой внутренний мир с внешним миром других».

Кен — этот образцовый предприниматель, достойный представитель среднего класса, владелец двух БМВ и снегохода — оказался в душе маленьким напуганным мальчиком, для которого самым страшным грехом было вызвать недовольство мамочки (или жены).

Непрекращающиеся перебранки родителей для его юной психики были подобны воде, которая упорно точит камень и в итоге разъедает его. Их брак был не имевшим шансов на успех союзом слабого и безвольного мужчины с властной и сварливой женщиной, что, как известно, часто является гарантией несчастной совместной жизни. Они были добропорядочными и в меру набожными баптистами, регулярно посещавшими церковь, поэтому отец никогда не прибегал к помощи алкоголя, чтобы заглушить терзавшую его душевную боль, а мать подкрепляла свои требования и претензии к мужу цитатами из Библии. Они не устраивали шумных скандалов по ночам, не выясняли отношений в рукопашных схватках с битьем посуды, но в доме их явственно и безоговорочно царили разлад и недоброжелательность, даже если об этом и не говорилось вслух.

Только язва, повышенное давление и мигрени отца (что было принято относить к «издержкам его работы») являлись слабыми намеками на то, что не все благополучно в этой «образцовой» семье. Когда мать не пилила отца, все свое время она посвящала церковной деятельности — вела занятия в воскресной школе, играла на органе и выполняла обязанности помощника казначея.

Отец, работавший коммивояжером, неделями и иногда даже месяцами отсутствовал дома, оставляя Кена и двух его младших братьев на попечении постоянно недовольной матери.

Его родители в конце концов развелись, но случилось это только после того, как Кен и его братья окончили колледж, — слишком поздно, чтобы у Кена не успело развиться хроническое чувство тревоги, с которым теперь ему предстояло жить до конца своих дней.

Еще в раннем детстве он узнал, что мужчины, любящие «самовольничать», непременно попадают в неприятности, а мальчики, радующие мамочку, заслуживают ее похвалу. Соответственно, его способность к самооценке оставалась нулевой, тогда как стремление угождать разрасталось до небывалых размеров.

Благодаря своей общительности он смог добиться определенных успехов в бизнесе, однако его брак стал печальным отражением обреченных на крах отношений его родителей.

У Кена были две старшие сестры и два младших брата. Его сестры, Эстер и Эстель, вместе с матерью образовали своего рода матриархальный триумвират, против которого не осмеливался восставать ни один представитель мужской части семьи, даже отец, когда бывал дома. Неудивительно, что обе сестры Кена выбрали себе в мужья пассивных «ведомых» мужчин. Из трех братьев жениться рискнул только Кен. Чак, самый младший в семье, сошелся в Новом Орлеане с любовником-геем, а средний брат Тед вырос в красавца-обольстителя, без счета совращавшего женщин и разбивавшего каждой из них сердце, когда очередная поклонница пыталась предъявлять на него серьезные требования. Мысль о том, чтобы завести с кем-нибудь постоянные отношения, он даже не рассматривал.

Кен дал себе слово, что его брак не будет похож на брак родителей, и всеми силами пытался сделать Натали счастливой. И вот, несмотря на все его старания, она ушла, и он был в отчаянии. Жалобный голос Кена звенел от обиды и горя, за которыми явственно слышалось непонимание:

— Только два дня назад мы вернулись из потрясающего отпуска! Мы ездили в Диснейленд и просто роскошно провели время! Почему же теперь она ушла?

Для Кена ее уход был как гром среди ясного неба. В тот вечер он вернулся домой, собираясь поужинать, посмотреть по телевизору выпуск новостей, поиграть с детьми в компьютерные игры, почитать газету, а затем забраться в постель, заняться сексом и сладко заснуть, то есть сделать все в соответствии с заведенным распорядком. Но Натали ушла и даже не пообещала вернуться.

Приблизительно через неделю Натали все-таки вернулась и, уступив настоятельным уговорам Кена, пришла ко мне на прием. Ее версия «потрясающего» отпуска в Диснейленде существенно отличалась от рассказа Кена:

— Да уж, отпуск действительно получился «потрясающим»! Чтобы сэкономить, мы поехали в своем автофургоне. Кен и дети, не зная никаких забот и хлопот, любовались окрестностями, слушали музыку, отдыхали и были довольны всем на свете. Я же только и делала, что занималась готовкой, три раза в день, точно как дома, с той, правда, разницей, что приготовить еду в фургоне — все равно, что пытаться мыть посуду в чайной чашке! Места не хватало, дети постоянно вертелись под ногами, и уже в первый день я думала, что сойду с ума, пока приготовлю им элементарный завтрак. Я сделала яичницу с беконом, они моментально умяли ее, но не наелись, и Кен предложил дополнить завтрак блинчиками и жарким.

Конечно, ему легко было предлагать! Все, что он сам делал, так это вел себе машину, а мне пришлось замешивать тесто для блинов и готовить жаркое, пока мы петляли по серпантину в горах Смоки. Джош и Джессика тем временем начали ныть от нетерпения. Я попыталась приобщить их к труду, но от пятилетнего мальчика и семилетней девочки не много пользы на трясущейся кухне, а кроме того, нам троим там просто не хватало места.

Кое-как с завтраком было покончено, но затем дети стали требовать горячего шоколада, так что мне пришлось готовить и его.

Пока я что-то перекусила сама и навела порядок, было уже 11:30. Самое время начинать готовить обед! После этого я заставляла Кена делать хотя бы одну остановку в день, чтобы нормально питаться. Тогда мы стали завтракать в «Макдоналдсе», и мне оставалось приготовить только обед и ужин.

Когда мы наконец добрались до Флориды, я была настолько вымотана всей этой готовкой и сопровождавшим ее нервным напряжением, что единственным моим желанием было спокойно полежать в фургоне и отдохнуть. Кен не возражал. Он брал детей и водил их в Диснейленд и Эпкот-центр. Каждое утро я готовила им завтрак и провожала в путь. Они гуляли по несколько часов и перекусывали в парке. Возвращались уже в сумерках, надеясь, разумеется, плотно поужинать!

Натали даже не пыталась скрыть обиду, переполнявшую ее. Она вполне осознавала, что зла на мужа за его потребительское отношение к ней, однако альтернативы такому положению вещей не видела, убежденная, что именно на плечах женщины лежит основной груз заботы о семье.

— Так уж этот мир устроен мужчинами, — с горечью произнесла она.

За всю неделю, которую они провели в Диснейленде и Эпкот-центре, она лишь дважды приняла участие в совместных экскурсиях, предпочитая оставаться в фургоне, где в основном спала или читала женские романы — если, конечно, не готовила или не мыла посуду. Свои ощущения после возвращения из Флориды она описала так:

— Я была совершенно опустошена. Я настолько выбилась из сил, что не могла даже заставить себя полить цветы. А от секса я устала до такой степени, что сама мысль о том, что Кен когда-нибудь еще прикоснется ко мне, была для меня невыносима. В отпуске он был возбужденным как никогда, а мы ведь занимались этим в фургоне, и я постоянно думала, что дети нас слышат. Через некоторое время я стала чувствовать себя каким-то спермоприемником.

Побег Натали из дома через два дня после их возвращения из отпуска казался ей единственным выходом, своего рода самоубийством. Она отправилась на автобусе в Лас-Вегас, где жила ее младшая сестра, большая любительница азартных игр. Всю следующую неделю они провели в казино и ночных клубах. Хотя Натали не изменяла мужу во время своего индивидуального отпуска, ей было приятно замечать, что мужчины обращают на нее внимание, лестно чувствовать, что они видят в ней желанную женщину, а не только драящую полы и готовящую обеды домохозяйку. Тем не менее, она снова испытала знакомое чувство обиды, считая, что опять интересует мужчин в качестве «спермоприемника». «Ради этого не стоило ехать в Финикс, — пробормотала она. — С тем же успехом можно было остаться и дома». И добавила: «Но разве можно ожидать что-то другое от мужчин? У них ведь мозги в штанах!»

Кен и Натали прошли у меня совместный курс терапии для супругов, но их случай, вне всяких сомнений, не принадлежит к экстремальным. Многие пары, не обращающиеся к профессиональной помощи, часто сталкиваются в своей жизни с подобными проблемами. Прежде чем продолжить наше обсуждение, давайте определим, чем характеризуется «ведомый» тип личности в своих наиболее ярких проявлениях.

Зависимость и подчиненность в поведении может обнаруживаться в самых разнообразных ситуациях, поэтому человек, принадлежащий к «ведомому» типу, должен отвечать, по крайней мере, пяти признакам из следующих:

1) неспособен принимать каждодневные решения без активного одобрения или совета других;

2) позволяет другим (или вынуждает их) принимать за себя такие важные решения, как где жить, кем работать и т. д.;

3) почти всегда соглашается с другими, даже если считает, что они не правы, боясь испортить отношения;

4) часто бывает неспособен начать или продолжить работу самостоятельно;

5) добровольно предлагает выполнять неприятные или унизительные задания с целью угодить другим;

6) чувствует себя неуютно или беспомощно в одиночестве, часто не останавливается ни перед чем, чтобы не оставаться в одиночестве;

7) чувствует беспомощность или подавленность, когда близкие отношения обрываются;

8) часто мучается страхом быть покинутым;

9) болезненно переносит недовольство или критику.

Здесь я бы хотел отметить, что, называя кого-либо «мучеником», «мазохистом» или «святым», мы, скорее всего, говорим о человеке, обладающем явными признаками «ведомого» или «ведущего» типов.

«Я люблю тебя»

Когда «ведомый» говорит «Я люблю тебя», в действительности это означает: «Ты нужна мне! Ты мне жизненно необходима! Когда мы вместе, я чувствую себя настоящим человеком. Ты делаешь мою жизнь полноценной. До нашей встречи я был никем, и я снова стану никем, если ты покинешь меня. Я сделаю все, что ты хочешь, только бы ты была счастлива, но умоляю, пожалуйста, не бросай меня!»

Его партнерша, принадлежащая к «ведущему» типу, отвечает «Я люблю тебя», но на самом деле она имеет в виду следующее: «Мне необходимо спасать тебя. Мне нужно, чтобы ты нуждался во мне. Когда я знаю, что ты зависишь от меня, я чувствую себя уверенной и сильной. Кроме того, это позволяет мне чувствовать себя спокойно, потому что я знаю, что, если я так нужна тебе, ты никогда не уйдешь от меня к другой. Даже если ты будешь продолжать пить или болезнь не позволит тебе работать, ты всегда можешь быть уверен, что я позабочусь о тебе. Я разрешу тебе принимать наркотики и алкоголь, заниматься сексом, получать пособие по безработице и симулировать болезни, чтобы ты мог ни за что не отвечать. Тебе не нужно будет, как другим, ходить на работу, зарабатывать деньги, вставать чуть свет — ты только пообещай, что всегда будешь зависеть от меня, что никогда не уйдешь от меня, и я о тебе позабочусь».

Кен и Натали иллюстрируют собой умеренные «ведомый» и «ведущий» типы соответственно. Подобным людям найти друг друга обычно не представляет труда. «Ведущие» часто завязывают взаимно устраивающие отношения с «ведомыми» партнерами. Иногда зависимость «ведомого» от алкоголя или наркотиков помогает ему притупить чувство беспокойства или депрессии. Таких «ведомых» принято называть алко- или наркозависимыми, а их «ведущих» партнеров — поощряющими эту зависимость.

Однако так происходит не всегда. Множество людей, принадлежащих к «ведомому» типу, испытывают зависимость не от химических препаратов или алкоголя, а от других людей.

У Кена не было пристрастия к алкоголю или наркотикам, но его развитое чувство зависимости — стремление угодить мамочке — подтолкнуло его к Натали. Она была такой же властной, как и его мать, но в ее властности было неизмеримо больше заботы. Казалось, что она в первую очередь стремилась спасать других, а не руководить ими. Кену жизнь с ней представлялась сущим раем, потому что рядом с ним оказалась женщина сильная, но вместе с тем и заботливая, а не унижающая. Что касается Натали, то внутренний радар подсказал ей, что Кен никогда не бросит ее и она сможет заботиться о нем. Ни один из партнеров не проявлял враждебности, оба они были внимательны друг к другу, оба любили своих детей. В жизни их был такой период, когда они искренне заботились друг о друге.

Но так бывает не всегда. Поскольку для многих «ведущих» и «ведомых» определяющим требованием к отношениям является удовлетворение их страстного стремления нравиться, они обычно жестоко ошибаются в выборе друзей и супругов, и такие отношения часто приводят к их частичной или полной эксплуатации. Им обычно трудно увидеть разницу между отношениями искренними, равными, с одной стороны, и эксплуататорскими, потребительскими, с другой. Угроза прекращения отношений вызывает у них чувство опустошенности и беспомощности, что позволяет партнерам свободно и беспрепятственно манипулировать ими. Они просто не умеют отказывать и потому покорно соглашаются на все при малейших опасениях рассердить своего партнера. Тот, соответственно, получает все возможности управлять поступками зависимого от себя партнера, имитируя вспышки раздражения или угрожая уйти, если желаемое подчинение не будет достигнуто.

«Ведомые» часто не останавливаются ни перед чем, чтобы не оказаться брошенными, — добровольно вызываются, например, выполнять любую неприятную работу или не возражают против унижающего обращения с собой ради того, чтобы угодить партнеру. Безропотно и терпеливо они вынуждены многое выносить от эксплуатирующего их партнера.

Отношения Кена с матерью строились на том, что он постоянно стремился угождать ей, неизменно искал ее одобрения, беспокоился о ее оценке той или иной проделанной им работы. Привыкнув слышать в адрес отца только оскорбительные и унизительные замечания, он делал все возможное, чтобы не сердить мать.

Женившись на Натали, он первое время пытался следовать той же тактике, но ей претило подобное угодническое поведение мужа, и она стала требовать от него «вести себя по-мужски». Одновременно с этим, однако, она взвалила на себя все домашние обязанности, кроме ведения семейной бухгалтерии, обслуживания автомобилей и содержания в порядке лужайки перед домом. Таким образом, не принимая участия в распределении обязанностей, Кен воспринял его как должное. Натали же рассматривала возложенные на себя обязанности как собственный жребий и покорно принялась заботиться о семье.

«Ведущий» тип в случае Натали проявился в своем классическом виде: полное удовлетворение потребностей окружающих при столь же полном отрицании собственных потребностей. Подобно подавляющему большинству «ведущих», для Натали было чрезвычайно сложно самостоятельно начинать или продолжать какое-либо дело — особенно если выполнение этого дела или его результат были приятными лично для нее. И совсем немыслимой была вероятность того, что кто-либо из членов семьи может пожертвовать чем-то ради нее. Это отрицание права на получение помощи она считала собственным бескорыстием и стремлением заботиться в первую очередь о других, а не о себе, но в действительности это был признак ее заниженной самооценки и страха оказаться покинутой.

На формирование психологического типа Натали решающее влияние оказало происшествие, случившееся однажды утром, когда ей было всего четыре года. В этот день она вместе со своим двухлетним братом Тимми оказалась в «приюте» (как в то время назывались общественные учреждения, в которых осуществлялась опека над несовершеннолетними сиротами). С тех пор прошло уже тридцать пять лет, но Натали по-прежнему отчетливо помнит, как мать поцеловала ее на прощание и сказала: «Сегодня вечером увидимся, дорогая. Хорошенько позаботься о Тимми». Мать она больше не видела. Особенно важным для Натали стал последний наказ матери «хорошенько позаботиться» о младшем брате. Он превратился для нее в «пожизненный приговор», поскольку следующие три с половиной десятилетия своей жизни Натали провела в заботах не только о брате, но и обо всех окружающих. Кроме того, она не прекращала попыток разыскать мать. В разговоре со мной она призналась, что каждый раз, когда теплым летним днем над головой пролетал маленький частный самолет, в голове ее неизменно возникала одна и та же мысль: «Может быть, это возвращается мамочка, чтобы забрать меня».

Однако мать ее так никогда и не вернулась, и все поиски ее дочерью, к которым она подключала библиотечных работников, специалистов по генеалогии, общественные организации и дальних родственников, окончились ничем. Как некую святыню хранила она единственное доказательство того, что небезразлична матери, — письмо, полученное ею в пятилетнем возрасте, в котором говорилось: «Мамочка очень любит вас с Тимми и заберет, как только для этого представится возможность». Натали по-прежнему ждет ее.

В приюте Натали не прекращала заботиться о своем младшем брате, и, по словам присматривавшей за ними няньки, они «были неразлучны». Натали всегда была «опорой» для Тимми.

Уход матери оказал неизгладимое впечатление на юную психику Натали, но не менее важными стали и последовавшие за ним события. Проведя в приюте около года, она переехала к деду с бабкой — людям суровым и эмоционально сдержанным. Новые условия, в которых она оказалась, сыграли решающую роль в формировании психологического типа ее личности. С ранних лет она стала привыкать удовлетворять потребности окружающих в ущерб собственным желаниям и интересам, что и является сутью «ведущего» типа.

Принадлежащие к этому типу люди наиболее привлекательны для представителей эксплуататорских типов «социопатов» и «нарциссов». Каждая жертва нуждается в спасителе, а каждый калека — в ухаживающей за ним няньке. Натали приняла на себя роль пожизненной спасительницы и няньки. Согласно этой роли, она чувствовала себя в ответе буквально за каждого, нуждающегося в ее помощи — вплоть до бездомных животных. Она серьезно относилась к христианскому учению, выделив из него наиболее важную, пожалуй, для себя заповедь о необходимости «возлюбить ближнего своего». В конечном итоге Натали оказалась настолько перегруженной ответственностью перед семьей, друзьями, церковью и бездомными животными, что просто перегорела и попыталась сбежать от самой себя.

Ее решение уехать в Лас-Вегас стало одним из важнейших для всего ее будущего, поскольку ознаменовало собой желание окончательно избавиться от роли «ведущей» как главной миссии всей своей жизни. Ее семейная жизнь стала улучшаться только после того, как она рискнула разрушить ее (как она сама считала), а не охватывать своей заботой всех, кто попадал в ее поле зрения.

Сексуальными взаимоотношениями «ведущих» управляет так называемый «синдром матери Терезы». Большинство «ведущих» не столь бескорыстны и добры, как мать Тереза, но часто убеждают сами себя, что именно таковыми и являются. Основная ошибка «ведущих» заключается в том, что они считают себя лучше, чем есть на самом деле. Они пытаются быть похожими на мать Терезу, но в глубине души накапливают огромные запасы обид, потому что, оказывая кому-либо услугу или помощь, они подсознательно рассчитывают на такое же отношение и к себе, надеются на получение процентов от вложенного капитала, какими бы ничтожными те ни были. В самом крайнем случае, они ждут, чтобы их старания были хоть чем-то отмечены — пусть даже обычной благодарностью. Когда этого не происходит, в них накапливается обида и «ведущие» чувствуют себя скорее мучениками, чем миссионерами, которыми хотели бы выглядеть.

«Ведущие» не целенаправленно занимаются благотворительностью, а испытывают непреодолимую тягу к проявлению сострадания. Это не означает, что их стремление спасать лишено искренности, — дело, скорее, в том, что приходят они на помощь по собственной инициативе, а не руководствуются желаниями того, кто, по их мнению, в этой помощи нуждается. Вследствие этого «ведущий» легко может стать объектом потребительского отношения, поскольку вряд ли кто-нибудь откажется от батончика бесплатного мороженого, который, кроме того, просто заставляют взять.

Точно так же, если ваш партнер настаивает на своем желании угождать вам — выполнять все ваши прихоти и пожелания, какими бы они ни были, — вы едва ли станете с ним спорить. Однако подобная разновидность «односторонней» любви не всегда приводит к желаемым результатам. Со временем вы начнете терять уважение к человеку, готовому ради вас «на все», а тот, в свою очередь, станет копить на вас обиду за вашу неблагодарность.

Более того, «ведущие» нуждаются в жертве, которую им необходимо спасать. И их собственная самооценка зависит от их способности спасать других. В детстве они обычно спасают бездомных собак от санитарных служб и приносят их домой, а позже с таким же рвением пытаются спасать наркоманов, социопатов, будущих матерей-одиночек и детей с генетически обусловленной наркотической зависимостью.

Я не хочу сказать, что все эти спасательные операции не стоят затрачиваемых на их осуществление усилий, но именно «ведущим» они удаются далеко не всегда, поскольку те, четко не представляя себе границ своей деятельности, часто оказываются поглощенными жизнями жертв, которых пытаются спасать. Их нуждающимися в спасении «жертвами» зачастую являются корыстные личности, способные казаться беспомощными, но превратившие процесс собственного спасения в образ жизни и искусно манипулирующие своими спасителями.

Интимные отношения между «ведущим» и «ведомым» партнерами часто принимают такой характер, когда благие намерения первого только усиливают негативные стороны поведения второго, от которых, предположительно, тот должен был избавиться. Добровольно отдавать несколько часов в неделю уходу за бездомными в общественном центре — достойный и заслуживающий уважения поступок, но пытаться спасти кого-либо, выйдя за него замуж или «одарив своей любовью», — инициатива, заранее обреченная на провал.

То же самое, пусть и в несколько более утонченной форме, происходит, когда «ведомая» во время полового акта, желая угодить партнеру, позволяет ему делать то, что ей не нравится. Часто это начинается с таких умеренных экспериментов как, например, оральное удовлетворение партнера, даже если вы по каким-то причинам относитесь отрицательно к такому виду секса. Вскоре, однако, только этого ему оказывается недостаточно, и ваша ставка в игре, на кону которой лежит его счастье, неизбежно возрастает. Он продолжает повышать ставки, а вы вынуждены поддерживать их и скоро обнаруживаете, что уже переступаете границы дозволенного, а еще через некоторое время ловите себя на мысли, что то, чем вы занимаетесь, не только неприлично, но и оскорбительно. Он в душе презирает вас, потому что знает, что заставляет вас смириться с тем, чего не позволила бы ему делать ни одна уважающая себя женщина, и продолжает ставить вас в условия, которые со временем становятся все более невыносимыми. Невыносимыми, разумеется, для здоровой личности. Однако «ведущие» и «ведомые» партнеры редко становятся инициаторами разрыва отношений, поскольку из-за довлеющего над ними страха быть покинутыми искренне считают, что любые отношения лучше одиночества.

Разница между «ведущим» и «ведомым» типами личности в действительности минимальна. Оба они основываются на боязни быть покинутыми и маниакальном стремлении нравиться. Крайняя степень их зависимости от других проявляется в том, что они никогда «не раскачивают лодку» своих отношений с партнерами. Чем меньше самостоятельных решений вы примете, не прибегая к поддержке, совету или одобрению партнера, тем меньше у вас будет шансов обидеть его.

Если и существует между ними какое-то различие, то заключается оно в том, что «ведущие» чуть сильнее психологически и чаще выступают в роли «нянек» и «спасителей», нежели «калек» и «жертв». Однако их стремление заботиться о других нельзя назвать в полной мере искренним, поскольку оно является выражением их собственных потребностей, а не проявлением духовной силы. Это забота, неизменно осуществляемая под знаменем, на котором начертано: «Я буду все делать для тебя, если ты пообещаешь, что не бросишь меня».

Принадлежащие к «ведущему» типу родители представляют собой немалую проблему для своих достигших совершеннолетия детей, когда те собираются переехать из дома или жениться. Повзрослевшие «дети» в этих случаях часто испытывают чувство вины и сомнения о том, «как мамочка будет жить без меня, если я уеду». Излишняя родительская опека, уместная по отношению к ребенку, со временем становится вредной и опасной, поскольку развивает в нем чувство зависимости и ложное представление о доме как о надежном укрытии от сопутствующей взрослой жизни ответственности и необходимости учиться принимать решения самостоятельно.

Именно это часто происходит с детьми, страдающими физическими недугами или слабым здоровьем, даже при том условии, что их родители не испытывали изначально склонности к роли «ведущих». Дети, страдающие хроническими болезнями сердца, астмой, слепотой, тяжелой формой аллергии к пчелиным укусам и т. д., подвергаются серьезному риску оказаться зависимыми от других в зрелом возрасте из-за чрезмерной опеки их родителями в детстве.

В заключение я хочу еще раз подчеркнуть сильное сходство между этими двумя типами (которые едва ли нуждаются в разграничении) и добавить, что отличительной особенностью «ведущих» является их кажущееся стремление заботиться о других. В действительности это не более чем видимость, отвечающая жизненным потребностям самих «ведущих» и служащая гарантией того, что предмет забот никогда не покинет их. Главной движущей силой обоих типов является боязнь оказаться брошенными. «Ведомые» угождают, чтобы не остаться в одиночестве, а «ведущие» по той же причине заботятся о других.

Пенни

Пенни посещала групповые сеансы терапии для бывших наркоманов. Совсем недавно она развелась с Гюнтером, с которым прожила до этого почти двадцать лет. Развод стал для нее единственным выходом из необходимости выбирать между наркотиками и любовью втроем.

В начале их совместной жизни Гюнтер пытался заговаривать с ней о свободных интимных отношениях и предлагал попробовать заняться «любовью на троих». Пенни категорически возражала против подобных новаций, считая, что брак предполагает взаимную верность и преданность. Одно дело жить вместе с соседями в двухквартирном доме или снимать вскладчину с другой семьей жилище на время отпуска, но «делить» с кем-то собственного мужа — это нечто совсем иное. Он, однако, настаивал, и в конце концов, как и подобает примерной «ведущей», она уступила его просьбам. Гюнтеру принадлежал ресторан с немецкой кухней, и однажды он предложил Пенни, подрабатывавшей у него официанткой, оказать особые знаки внимания одному из постоянных клиентов, чтобы затем пригласить его выпить домой, где уже втроем они могли бы «оторваться по полной программе».

Презирая себя, но, тем не менее, желая сделать Гюнтеру приятное, Пенни в течение следующих почти пятнадцати лет своего замужества постоянно жила с двумя партнерами, один из которых периодически менялся. Чтобы подавить в себе чувство вины и отвращения, она стала регулярно принимать успокаивающие препараты, постепенно повышая дозу. Вскоре она уже не могла обходиться без них. Ее рассудок постоянно должен был оставаться одурманенным — только так она могла преодолевать отчаяние. Лишь пройдя стационарное лечение от наркотической зависимости, она нашла в себе мужество восстать против другой своей зависимости — стремления угождать. Когда это случилось, Гюнтер, которого уже не могла удовлетворить она одна, подал на развод. В настоящее время Пенни замужем за куда более здоровым мужчиной и они счастливы вместе — без наркотиков и третьего партнера.

Характерной особенностью отношений между зависимыми партнерами и их «эксплуататорами» является то, что на первых порах вторые весьма милы и очаровательны и изменяться в худшую сторону начинают постепенно. Если бы, встречаясь с Пенни до свадьбы, Гюнтер сказал ей: «Надеюсь, тебе понравится любовь втроем, потому что именно и только такой я представляю себе нашу будущую совместную жизнь», на этом бы их свидания и закончились. Однако так случается нечасто. Партнер зависимой личности обычно сам чувствует, что поспешные попытки осуществить его истинные намерения могут быть для него небезопасными, и потому приступает к претворению своих планов в жизнь, только убедившись в стабильности отношений. Вот почему так важно уметь обнаружить признаки «ведомого» и «ведущего» типов в себе и других до того, как ваши отношения успеют развиться и окрепнуть. После начала танца спасателя с жертвой покинуть танцплощадку практически невозможно.

Обычно подобные отношения заканчиваются только тогда, когда независимый партнер устает от них и отправляется искать пастбища с более сочной травой. К этому времени его зависимый партнер уже не испытывает ничего, кроме обиды и облегчения. Обиды из-за несправедливого отношения к себе, которое имеет место в 90 % случаев. И облегчения оттого, что эти отношения, наконец, закончены (зависимые партнеры прекрасно знают, что сами не смогли бы положить им конец).

«Ведомые» и «ведущие» позволяют другим принимать за них такие важные решения, как где работать, где жить и какой дом купить. Но в отличие от «невротиков», которые избегают принятия решений, боясь сделать неправильный выбор, зависимые люди могут иметь собственное мнение, но не высказывают его из страха, что оно будет отклонено. Сами они могут объяснять это «нежеланием показаться эгоистичными», но в действительности это отсутствие уверенности в себе, боязнь высказать мнение, которое не будет совпадать с мнением партнера. Не только в глобальных вопросах, но и в выборе каких-то элементарных вещей они руководствуются стремлением угодить своему партнеру. Вот как могла бы выглядеть беседа о выборе ресторана двух партнеров, один из которых является «ведущим».

Партнер. Чем бы ты хотел заняться сегодня?

«Ведущий». Не знаю. Я согласен на все, что ты захочешь.

Партнер. Как насчет того, чтобы сходить в ресторан?

«Ведущий». С удовольствием.

Партнер. В какой?

«Ведущий». Мне все равно. Ты решай. Меня устроит любой на твой выбор.

В приведенном примере мы могли бы обозначить безропотно соглашающегося на все партнера не только как «ведущего», но и как «ведомого», однако отличительная особенность «ведущего» именно в том, что он стремится идти навстречу твоим пожеланиям, быть уверенным, что тебе хорошо, несмотря на то, как я себя чувствую. Этот нюанс придает обычной зависимости характерный оттенок — заботы.

Такой вид взаимоотношений кажется на первый взгляд вполне безобидным, однако при продолжительном общении он становится крайне деструктивным как для самого «ведущего», так и для его (или ее) партнера. У каждого человека есть свои предпочтения практически во всели Если зависимый отправится поужинать в одиночестве, он не испытывает никаких проблем в выборе ресторана и блюд. И только опасения зависимого, что его предпочтения не совпадут с предпочтениями партнера, заставляют его изображать безразличие и соглашаться на любые предложения. «Ведомые» вполне могли бы носить майки с надписями: «Люби меня, и я всегда буду соглашаться с тобой» или «Обещай, что не бросишь меня, и я сделаю все, что ты хочешь». Лозунги на майках «ведущих» могли бы гласить: «Раз ты так нуждаешься во мне, я позабочусь о тебе» или «Мои друзья считают тебя придурком и уговаривают меня бросить тебя, но я единственный, кто действительно понимает тебя».

Как мы уже отмечали, для большинства психически здоровых людей подобные «односторонние» отношения со временем становятся утомительными, и они обычно являются инициаторами их прекращения. Более же всего зависимые личности — эти «живые зеркала» — привлекательны для тех, кто сам нуждается в их чувстве зависимости, кто стремится контролировать других, кто жаждет лести или необоснованного восхищения.

В последующих главах мы более подробно рассмотрим, как «ведомые» и «ведущие» взаимодействуют с представителями таких дополняющих их типов, как «нарциссы», «социопаты» и «одиночки». Здесь же мы лишь вкратце обозначим некоторые из возможных негативных комбинаций.

«Ведомые» и «ведущие» родители и «трудные» дети (потенциальные правонарушители) образуют крайне неблагоприятный союз. Когда родители слишком нуждаются в любви ребенка, они всеми силами стремятся соответствовать его ожиданиям. Очень часто это превращается в бесконечные попытки завоевать признание или одобрение ребенка. Подобные старания редко приводят к желаемому результату даже в относительно нормальных семьях, однако, если ребенок склонен к негативному или неадекватному, как называют его профессионалы, поведению, такая манера общения с ним родителей ведет к плачевному исходу, поскольку их забота и участие только усиливают развитие в ребенке антиобщественных наклонностей.

«Ведомые» и «ведущие» преподаватели испытывают непреодолимое желание нравиться своим ученикам и потому обычно затрудняются поддерживать дисциплину в классе и повышать уровень успеваемости. Большой процент низких экзаменационных оценок в классе свидетельствует скорее не о лени учащихся, а о принадлежности их преподавателя к «ведущему» типу. По моему мнению, учащиеся на занятиях работают настолько старательно, насколько этого требует от них преподаватель, который, в свою очередь, опирается на семейные и культурные ценности. Я сомневаюсь, что японцы и другие представители азиатских народов умнее европейцев или американцев, однако они являются продуктами значительно менее зависимых культур.

Практически тот же упрек можно адресовать и медицинским работникам психиатрических учреждений. Многие представители призванных оказывать помощь профессий, принадлежащие к типу «ведущих», делают целью всей своей жизни спасение других. Если бы каждый профессионал, претендующий на определенную должность, проходил индивидуальный анализ и терапию (что я считаю необходимым), он смог бы избавиться от своих подсознательных мотиваций и уменьшить тем самым их влияние на пациентов. Однако во многих случаях принадлежащие к «ведущему» типу врачи взваливают на себя повышенную ответственность за своих пациентов и оказываются втянутыми в нескончаемый круговорот действий по характерной для «ведущих» схеме «рецидив — спасение — исцеление».

Мы наблюдаем зависимость и на государственном уровне в симбиотических отношениях, которые возникают между социальными работниками и лицами, получающими пособия, между надзирателями и заключенными, полицией и проститутками, политиками и лоббистами. В большинстве случаев через определенный промежуток времени такие отношения становятся максимально удовлетворяющими каждую из сторон.

«Ведомые» или «ведущие» жены и «социопаты» или «нарциссы» мужья — союз бескорыстия и эгоизма. В последующих главах мы подробно обсудим «социопатию» и «нарциссизм»; здесь же только укажем, что союзы между «ведущими» и «социопатами» или «нарциссами» чрезвычайно распространены, поскольку только «ведущие» могут прожить с «социопатами» более нескольких месяцев. Эти отношения дают возможность мужчине-«социопату» заводить множество романов, не нести ни малейшей ответственности за финансовое положение семьи, время от времени «пошлепывать свою старушку» и во всех прочих смыслах вести порочный образ жизни, не боясь поплатиться за него. Его жена — часто к негодованию друзей и родственников — бесконечно прощает мужа и каждый раз дает ему «еще один шанс». Аналогичные взаимоотношения, разумеется, могут возникнуть и между «ведущим» мужчиной и предрасположенной к антиобщественному поведению женщиной. У подверженных «социопатии» женщин, живущих с «ведущими» партнерами, негативные наклонности обычно проявляются в сексе, финансовых махинациях, алкоголизме и наркомании.

Лютер и Джессика

Именно союзом «социопата» и «ведущей» был брак Лютера и Джессики. На предшествовавшем их свадьбе мальчишнике друзья шутки ради «подарили» Лютеру танцовщицу из стриптиза, услугами которой он с радостью пользовался в течение нескольких часов. Во время медового месяца он обращал внимание на молодую жену не чаще, чем пожирал жадными глазами загоравших на пляже женщин. Не изменился он и в браке. Дважды, когда Джессика была беременна одним из четверых детей, Лютер заводил себе на стороне женщин, каждый раз рассчитывая, что она простит его, поскольку позже он честно признавался ей в своих провинностях. Во время терапевтического сеанса, на котором они присутствовали вместе, Лютер — как и подобает классическому «социопату» — заявил, что если бы Джессика была чуть более изобретательной в постели и охотнее практиковала то, что он предлагал ей, он, возможно, не испытывал бы искушения предаваться приключениям с посторонними женщинами. Что касается Джессики, то она — как истинная «ведущая» — тихонько сидела в своем кресле, выглядела несчастной и униженной, но ни словом не возразила его абсурдным домыслам.

Основная тактика Лютера заключалась в поддержании неведения жены до тех пор, пока это было возможно. Подруги Джессики не раз старались убедить ее перестать быть настолько наивной и слепо полагаться на рассказы мужа о том, что он в течение нескольких часов всего лишь обедал со своей секретаршей и кроме этого между ними ничего не было. Однако Джессика всегда предпочитала верить его версиям подобных случаев, и через некоторое время подруги прекратили свои попытки заставить ее трезво взглянуть на происходящее, потому что, только отказавшись от намерения изменить ее искаженное восприятие реальности, они могли сохранить с ней дружеские отношения.

Родители Джессики развелись, когда ей было семь лет, и, пытаясь справиться с горечью от потери отца, она стала лелеять фантазии о том, что, если будет «хорошей девочкой», папочка обязательно вернется и они снова заживут одной дружной семьей.

Когда Джессика вступила в подростковый возраст, ее мать повторно вышла замуж, а несколько месяцев спустя отчим предпринял попытку сексуального контакта с падчерицей, для которой та оказалась психологически отвратительной, но физически привлекательной. Однажды ночью, когда мать была на работе, он вошел в комнату девушки и настоял на том, чтобы сделать ей массаж, уверяя, что это поможет ей «расслабиться». Увлажнив ладони детским маслом, он стал чувственно растирать спину Джессики, пока она не почувствовала, что все ее тело покрылось мурашками.

«Сеансы массажа» продолжились и в дальнейшем, причем обрабатываемая область неуклонно увеличивалась, постепенно включив в себя грудь и гениталии девушки, однако поскольку отчим избегал непосредственно коитуса, ограничиваясь поглаживанием ее тела и мануальным стимулированием клитора, ему удалось убедить падчерицу, что в том, чем они занимаются, нет ничего дурного. В душе Джессика искренне противилась таким забавам отчима, считая, что оба они предают мать, но тот всеми силами заглушал ее чувство вины, повторяя, что они «делают это не до конца» и их «нежные игры» являются не более чем проявлением доброго отношения друг к другу.

Однажды, почувствовав недомогание, мать вернулась с работы раньше обычного и стала свидетельницей сцены, происходившей в спальне ее дочери, после чего у нее случился приступ рвоты, продолжавшийся несколько часов подряд. Придя в себя и обретя способность говорить, она с проклятьями обрушилась на мужа, осыпая его всеми эпитетами, которые только приходили ей в голову, а Джессике сказала, чтобы та убиралась и никогда не возвращалась, потому что «шлюха в доме ей не нужна».

Джессика, которой в то время было тринадцать лет, провела ночь в доме подруги. Ее мать переехала в другой штат, и с тех пор отказывается общаться с дочерью. Родной отец Джессики грозился убить отчима и, возможно, не претворил свои намерения в жизнь только по той причине, что тот был взят полицией под стражу.

Все это случилось тридцать лет назад, но Джессику и по сей день не оставляет чувство вины. Хотя общественное мнение и не возлагает ответственность за эту историю на тринадцатилетнюю девочку — и суд в свое время придерживался той же точки зрения, — ей от этого, что называется, не легче. Нежелание матери разговаривать с ней оставило в душе Джессики глубокую рану, но, пожалуй, еще болезненнее она восприняла отказ матери признать своих «четверых прекрасных внучат».

Таким образом, мы видим, что все старания Джессики сохранить — несмотря ни на что — брак с Лютером были в первую очередь попытками избавиться от собственного хронического чувства вины. Для этого она каждый раз прощала мужа, представляя себя на месте собственной матери, получить прощение которой страстно мечтала. Стремясь сохранить собственную семью, она боролась с чувством вины от того, что разрушила семью своей матери. Эта порочная «логика» подсознания чрезвычайно устойчива к изменениям, а «ведущие», кроме того, крайне редко обращаются за психотерапевтической помощью.

Семейные пары, подобные Лютеру и Джессике, далеко не редкость, несмотря на то, что стороннему наблюдателю они могут показаться «противоестественными» уже потому, что продолжают существовать, не меняясь и не распадаясь. Получив возможность взглянуть на жизнь такой семьи изнутри, вы поразитесь бессмысленности способов, которыми супруги пытаются решить возникающие перед ними проблемы. И вы, и я, вероятно, перестали бы продолжать такие отношения, однако дело в том, что сами личности вовлеченных в них людей формировались под влиянием обстоятельств, которые те не могли контролировать частично или полностью.

Часто я полушутя говорю своим студентам: «Если вы хотите сохранить душевное здоровье, то будьте очень осторожны в выборе партнеров». Те многочисленные «выборы», которые каждому из нас приходится делать в жизни неоднократно, — профессии, супруга, образа жизни, — определяются нашими взаимоотношениями с родителями в самом раннем возрасте, взаимоотношениями, повлиять на которые мы едва ли имеем возможность.

Понимание «ведомого»/«ведущего» сексуального типа личности

Вопросник для самоанализа

1. Когда я вижу, что человек хмурится, задумываюсь ли я немедленно, чем ему помочь?

2. Когда человек выходит из себя, сделаю ли я все возможное, чтобы успокоить его?

3. Возникает ли у меня автоматически мысль: «Сначала вы»?

4. За «шведским столом», в гостях или на семейных торжествах избегаю ли я брать самую большую порцию с общего блюда? Стану ли я настаивать, чтобы кто-нибудь другой взял последний кусок лимонного торта?

5. Прошло ли уже семь лет с тех пор, как мы семьей проводили отпуск там, куда я хотела поехать?

6. Чувствую ли я, что мне особенно близки следующие строки из Библии?

«Блаженны кроткие, ибо унаследуют они землю. Блаженны примирители, ибо нарекут их сынами Господа».

7. Постоянно ли я беспокоюсь о том, кем вырастут мои дети?

8. Считаю ли я себя ответственной за то, чтобы мои дети выполняли домашние задания?

9. Часто ли я занимаюсь музыкой вместе со своими детьми, поддерживая их морально и оказывая практическую помощь?

10. Удостаивалась ли я когда-нибудь звания «Лучшей матери месяца» или другого подобного титула?

11. Звонят ли мне хотя бы раз в неделю после девяти вечера подруги и знакомые, которым «просто необходимо поговорить»?

12. Предлагала ли я когда-нибудь добровольно свои услуги для работы на «телефоне доверия» или любом другом «горячем телефоне»?

13. Имею ли я (или хотела бы иметь) мобильный телефон, чтобы члены моей семьи и подруги могли связаться со мной в любое время?

14. Считаю ли я, что отрицательный ответ на любой из перечисленных выше вопросов является признаком эгоизма?

15. Просят ли меня подруги посидеть с их заболевшими детьми, что самим не брать отгул на работе? Приходилось ли мне оставаться с их здоровыми детьми?

16. Называли ли меня когда-нибудь «мученицей», «мазохисткой» или «святой»?

17. Приходилось ли мне слышать от подруг, что я понимаю их лучше, чем кто-либо другой, и поэтому они всегда рассчитывают на то, что я их выслушаю?

18. Регулярно ли я приношу домой найденных на улице покалеченных или бездомных животных?

Если вы ответили положительно на большую часть предложенных вопросов, вы, вероятно, обладаете выраженными признаками «ведомого» или «ведущего» типа личности.

Внешнее впечатление. «Ведомые» и «ведущие» производят на окружающих схожее впечатление. Оба стиля характеризуются некой незащищенностью или «прилипчивостью», заставляющей вас чувствовать себя неуютно. В некоторой степени это можно сравнить с тем, как вы входите в магазин и навстречу вам тут же бросается нетерпеливый продавец с вопросом: «Могу ли я вам чем-нибудь помочь?» В большинстве случаев вас немедленно охватывает желание попытать счастья в другом магазине, однако иногда вы можете выторговать себе минимум свободного пространства, ответив: «Спасибо, я бы хотела немного осмотреться. Я непременно сообщу вам, если мне что-нибудь понравится».

Зависимые люди похожи на этого продавца. В их страстном стремлении угодить вы чувствуете желание завязать с вами отношения, но вас отталкивает именно интенсивность их усилий. Вы хотите сказать: «Дайте мне немного места! Дайте мне вздохнуть!», но, конечно же, молчите — ведь они, в конце концов, всего-навсего стараются быть «милыми».

Дес и Келси

Десмонд встречался с Келси в течение нескольких месяцев. Не устраивало его в ней лишь то, что она была «слишком милой». Она с готовностью соглашалась на все, что бы он ни предлагал. Келси была образованной и привлекательной женщиной, заведовавшей преуспевающим центром для людей пожилого возраста. Они встречались несколько месяцев, но Дес все не мог прийти к окончательному решению по поводу их будущего, так как Келси казалась ему не то чтобы скучной, но какой-то безынициативной. Он чувствовал себя виноватым перед ней и даже подумывал о том, чтобы прекратить отношения, потому что она всегда казалась такой счастливой, когда они были вместе. Они встречались несколько месяцев, когда он все же решил расстаться с ней. Произошло это во время сеанса в кинотеатре. Дес был поглощен фильмом, когда вдруг заметил, что Келси во все глаза смотрит на него.

Дес. Почему ты на меня смотришь? Что-нибудь случилось?

Келси. Нет, дорогой, я просто люблю смотреть, как ты смеешься. Я чувствую себя счастливой, когда вижу, как тебе хорошо.

«Я отдал шесть с половиной долларов, чтобы она посмотрела фильм, а не разглядывала меня — возмущенно воскликнул Дес. — В тот момент я понял, что ни за что не смогу жениться на такой женщине, понял, что продолжать встречаться с ней — значит, продолжать ее обманывать, так что в тот же вечер мы и расстались».

Разочаровывающие во время свиданий, эти отношения часто превращают брак в тусклую, лишенную радости семейную жизнь. Каждый из партнеров считает другого достойным человеком, из которого получится надежный супруг. Руководствуясь принципом «выбирая спутника жизни, думай головой и не позволяй очаровать себя радостями секса», будущие супруги часто принимают такие отношения за серьезную и основательную базу для того, чтобы строить на ней семью.

Однако с течением времени «ведущий» или «ведомый» необратимо увеличивает разделяющую супругов дистанцию по той причине, что в их отношениях недостает равновесия. Это в некоторой степени можно сравнить с подвесным мостом, который начинает самопроизвольно раскачиваться — сначала чуть заметно, но затем все интенсивнее, что в итоге и приводит к его разрушению.

Оптимальный брак возможен лишь при равенстве в отношениях, но если, вступая в него, вы принимаете на себя роль «ведущего», то тем самым существенно повышаете риск остаться в конечном счете в одиночестве. Сначала вы с радостью пойдете навстречу мужу, говоря: «Конечно, я буду просто счастлива, если ты поиграешь в софтбол с ребятами по средам», однако вскоре его пожелания неизбежно разрастутся до баскетбола по понедельникам, кегельбана по вторникам, покера по пятницам и гольфа по воскресеньям, и вы сами не заметите, как останетесь без супруга.

В соответствии с традициями нашей культуры муж должен быть в семье лидером, а жена — уступчивой и во всем соглашающейся с ним домохозяйкой, однако так случается далеко не всегда. Хорошо известные всем мужья-«подкаблучники» являются на самом деле «ведущими», завоевывающими расположение жен своей покорностью.

Определяющим признаком «ведущего» является присущий ему рефлекс спасителя. Оптимальные взаимоотношения в семье строятся на сопереживании, интуиции и взаимной восприимчивости супругов. Часто «ведущие» и «ведомые» могут обладать этими качествами, однако вместе с тем они испытывают навязчивое стремление быть «милыми» независимо от того, как с ними обращаются. Они склонны всегда быть доброжелательными и великодушными — даже в тех случаях, когда гнев и раздражение были бы более адекватной реакцией.

Такая жизнь может показаться невыносимой. Но поскольку раздражение и даже недовольство неприемлемы для «ведущих» и «ведомых», эти чувства ими подавляются, вытесняются из сознания. Через некоторое время, однако, накопившиеся обиды переполняют подсознание и выплескиваются из него, что может проявляться во внезапных вспышках ярости, или же направляются внутрь, вызывая приступы депрессии или обострения физических недугов.

Но даже и в этих обстоятельствах большинство «ведущих» и «ведомых» прилагают еще большие усилия для сдерживания своих чувств. Это, однако, не решает проблему, а, напротив, провоцирует еще более потребительское отношение к себе со стороны партнера, а поскольку «ведущие» никогда (по крайней мере, явно) не раздражаются, партнеры продолжают эксплуатировать их с новым рвением. И хотя ярость продолжает накапливаться в них, очень немногие из «ведущих» решаются на побег в Вегас. В отличие от Натали, они сохраняют эти порочные отношения, страдая от депрессий и многочисленных физических проблем.

Пересмотр собственных ожиданий

Обычные люди с легкими признаками «ведущего» или «ведомого» типов часто довольно успешно проявляют себя в таких специальностях или профессиональных ситуациях, где ценится уступчивость и поощряется дух взаимопомощи. В огромных количествах «ведущих» привлекают профессии медсестер, преподавателей, социальных работников и подобные им, чего нельзя сказать о занятиях, например, бизнесом или компьютерным программированием. Подавляющее большинство специалистов, профессионально занимающихся пациентами с физическими и умственными недостатками, бездомными, хронически больными или престарелыми, обычно принадлежит к «ведущему» типу.

Это не означает, конечно, что все, кто работает, скажем, с хроническими алкоголиками, обязательно должны быть «ведущими». Разница между «ведущими» и не принадлежащими к этому типу специалистами состоит в том, что вторые оказывают помощь своим пациентам, но не запутываются при этом в сетях их проблем. Настоящие профессионалы помогают людям, с которыми работают, не взваливая на себя всю ответственность за то, смогут или нет те измениться. Они способны осознать стремление своих пациентов манипулировать ими и воспротивиться ему. «Ведущие» же с легкостью попадаются в расставленные для них ловушки.

Рискуя быть обвиненным в безапелляционности суждений, я все же скажу, что, по моему мнению, настоящие профессионалы работают с алкоголиками, тогда как «ведущие» выходят за них замуж и — что еще хуже — остаются замужем за ними!

Образ жизни «ведущих» и «ведомых» в большинстве случаев характеризуется многолетним самопожертвованием, заботой о других и общественной деятельностью. Однако, как мы видели на примере Натали, это заслуживающее всяческого уважения стремление постоянно думать о других время от времени может давать внезапный сбой. Ее путешествие в Лас-Вегас стало первой ступенькой лестницы, ведущей к душевному выздоровлению.

Другие «ведущие» иногда разрывают путы своей зависимости, заводя романы, отрекаясь от религиозных верований, уходя в отставку с должности заведующего местным приютом для бездомных животных или выбирая местом новой работы точку в противоположной части земного шара. Иногда они могут затеять какое-либо глобальное мероприятие (например, строительство собственного дома), которое полностью поглотило бы все их время и стало бы объективным оправданием тому, что они перестали заботиться о других. Любые карьерные изменения пойдут им только на пользу, если «ведущие» станут рассматривать их как новый этап в «деле служения людям». Так, беспокойная санитарка превратится в промышленного консультанта, а третьеразрядная учительница, вернувшись в университет, приступит к работе над докторской диссертацией.

Итак, что же вам делать, если вы ПОНЯЛИ, что близкий вам человек обладает признаками «ведущего» или «ведомого» типов? Или, возможно, вы сами мечтаете купить билет на автобус и сбежать из города, но знаете, что никогда не сделаете этого? Можно, не спасаясь бегством, воспользоваться следующими советами, которые помогут оживить ваши сексуальные взаимоотношения, если у вас или вашего партнера обнаружились симптомы «ведущего» или «ведомого» типов.

Преобразование ваших интимных отношений

1. Начинайте принимать ежедневные решения самостоятельно и для себя. Ключевая мысль этой фразы — для себя. Если вы принадлежите к «ведомому» типу, сама идея о том, чтобы подумать о себе, сначала покажется вам пугающей и вы захотите — как это было раньше — учесть мнение своего партнера, но не делайте этого! Только вы точно знаете, что любите или предпочитаете, и настала пора почувствовать, что вы заслужили удовлетворения собственных потребностей. Это в равной степени касается как работы, так и спальни. Перестаньте считать себя мучеником или святым. Пользы от этого не будет. Вы не добьетесь этим ее уважения и всегда будете вынуждены делать то, что хочет кто-то другой, а не вы сами.

Если вы «ведущий», тоже принимайте решения для себя. Вместо того чтобы искать жертву, нуждающуюся в спасении, а затем постоянно думать о том, как сделать ее жизнь лучше, учитесь быть внимательным к себе. Это не означает, что вы должны стать эгоистичным или агрессивным, корыстным или упрямым, просто будьте честны перед собой.

Но что случится, спросите вы, если мы не сможем прийти к общему мнению? Что если он уйдет от меня?

Здоровый компромисс основывается на развитом чувстве собственного достоинства и уважении мнения партнера. Он отличается от свойственной «ведущему» уступчивости наличием дискуссии, обсуждения или даже спора. Взаимных уступок может быть множество. Главным условием является то, что они должны быть обоюдными. Односторонняя уступчивость «ведущего» должна подменяться искренним диалогом, в котором учитываются пожелания обеих сторон.

«Ведущий» не должен рефлекторно бросаться на помощь партнеру; вместо этого супругам следует откровенно обсудить свои желания и предпочтения и в результате такого общения прийти к взаимно устраивающему их компромиссу.

2. Не соглашайтесь с партнером только ради того, чтобы не поссориться с ним или сделать ему приятное. В перспективе такая тактика не будет иметь успеха. В душе вы будете негодовать из-за того, что вам постоянно приходится уступать, а он перестанет уважать вас за вашу бесхарактерность. Партнер скорее покинет вас именно в том случае, если вы будете постоянно и безропотно соглашаться с ним, а не иметь свою точку зрения и придерживаться собственных убеждений. Как ни парадоксально, но ваш самый сокровенный страх — оказаться брошенной — имеет тем больше шансов воплотиться в жизнь, чем больше вы стараетесь угодить партнеру и чем меньше обращаете внимание на собственные желания.

3. Перестаньте добровольно взваливать на себя общественные, церковные или клубные обязанности. И не позволяйте членам семьи считать вас прислугой. Если необходимо сделать какую-то работу по дому, пусть каждый вносит в нее свою лепту. Распределите обязанности поровну между собой и своим партнером. И не забудьте приобщать детей к домашнему труду.

Почему только вы должны выдёргивать сорняки руками, тогда как он постоянно разъезжает на газонокосилке? Почему только вы должны готовить завтраки, обеды и ужины, подавать на стол, а потом еще и мыть посуду, когда все остальные удобно устраиваются перед телевизором? Вы рассчитывали таким образом завоевать его любовь, но теперь знаете, что эта тактика не сработает. На самом деле так вы только рискуете лишиться его уважения, а утрата уважения почти неизбежно приводит и к утрате любви.

Во время интимных отношений не будьте единственной их участницей, которая делает массаж, старается предугадать желания партнера, с готовностью выполняет любые его прихоти и идет на все, чтобы только «осчастливить» его. Не лгите ни себе, ни ему о том, что вы любите и чего не любите. Вы считаете, что завоюете любовь своего партнера, во всем угождая ему, но этого не произойдет, если в процессе достижения своей цели вы утратите чувство собственного достоинства.

Главным условием благополучных интимных отношений является их обоюдность — то есть приблизительно равное (50–50) выполнение каждым тех действий, которые предпочитает партнер. Если вы принадлежите к «ведомому» или «ведущему» типу, соотношение таких действий может равняться 70–30 или даже 95–5. В таком случае вы должны стремиться к тому, чтобы восстановить баланс, иначе просто не сможете быть по-настоящему любящей и любимой. Едва ли человек может чувствовать себя удовлетворенным, если его желания исполняются всего лишь на 10 процентов.

4. Перестаньте постоянно беспокоиться о том, что будет, если ваши отношения прекратятся. В противном случае вы рискуете оказаться в положении родителей, которым необходимо нравиться своим детям. Дети чутко улавливают такие настроения и мгновенно превращаются в маленьких чудовищ, требующих, чтобы родители угождали их малейшим прихотям, и в каждое Рождество едва не доводящих их до банкротства.

Не хуже избалованных детей умеют пользоваться этим чувством незащищенности и корыстные интимные партнеры. Наведите порядок в собственной голове. Не торопясь, подумайте и определитесь в своих предпочтениях, а затем без всякой застенчивости попросите партнера удовлетворить ваши желания. Если в ответ он попытается шантажировать вас тем, что уйдет, укажите ему на дверь. Население Земли в настоящий момент превышает пять миллиардов человек и продолжает быстро расти, так что вы без особого труда найдете на этой планете несколько тысяч потенциальных партнеров, которые с удовольствием и охотой вступят с вами во взаимовыгодные отношения. Если вашего нынешнего партнера удерживает только потребительское отношение к вам, значит, настало время подыскать ему замену.

5. Перестаньте болезненно воспринимать критику. Если партнер в чем-либо упрекает вас, отнеситесь к этим претензиям как к его сугубо личному, субъективному мнению и не считайте их непоколебимым и объективным свидетельством того, что вы в чем-то были не правы. Старайтесь думать обо всех негативных замечаниях в ваш адрес как лишь о единственной из многих, а не универсальной точке зрения на ваше поведение. И не вздумайте согласиться с критикой или даже промолчать — этим вы только усугубите свое положение. Кроме того, самобичеванием вы не заработаете очков у партнера, разве что еще более укрепите его эгоизм. Покорностью, беспомощностью и постоянным «заглядыванием в рот» вы только унижаете себя в глазах окружающих. Разве можно искренне любить жалкое и бессловесное существо?

6. Если вы замечаете, что регулярно оказываетесь в невыгодном положении, это может быть признаком того, что вы попали в сети отношений, в которых главенствует «ведомый» или «ведущий» тип. Иногда консультаций с психотерапевтом или помощи друзей бывает достаточно, чтобы сделать ваши взаимоотношения с партнером более уравновешенными.

Вынос мусора

«Ведомые» и «ведущие» охотно верят в сексуальные мифы, соответствующие их личностным типам. «Ведомые» полагают, что их отношения с другими людьми настолько ненадежны и зыбки, что требуется прилагать огромные усилия, чтобы сохранить их, а «ведущие» убеждены, что их предназначение состоит в том, чтобы приносить счастье другим. Такой образ мышления заставляет их относиться к некоторым сексуальным мифам, как к истине.

Миф № 1. Любви не бывает слишком много. Получать можно, только отдавая, и чем больше мы отдаем, тем больше у нас шансов получить ту любовь, в которой мы нуждаемся.

Истина. Как считают «ведомые» и «ведущие», они «любят» слишком сильно. Но в действительности руководит ими чувство зависимости, которое ошибочно принимается за любовь. Произносимые ими слова «Я люблю тебя» в подавляющем большинстве случаев означают «Я люблю быть нужным тебе, потому что люблю чувствовать себя важным» или «Я люблю зависеть от тебя, потому что люблю, чтобы обо мне заботились».

Многие, особенно молодые пары, невольно оказываются обманутыми этим пьянящим чувством романтизированной зависимости, маскирующейся под истинную любовь. Как ни печально, но такие отношения — подобно песчаным замкам — редко выдерживают неизбежные бури будней, обрекая супругов на безвольный дрейф в океанах горечи и разочарований. Если такие пары продолжают оставаться вместе, то только ценой подавления личности одного из партнеров.

Через некоторое время отношения, одним из участников которых является «ведомый» или «ведущий», становятся — как и любые отношения между рабовладельцем и рабом или хозяином и паразитом в биологическом симбиозе — неприемлемыми и унизительными для обоих партнеров.

Миф № 2. В браке или регулярных интимных отношениях я найду любовь, которую не смогли дать мне родители. Эти отношения заполнят пустоту в моей душе и излечат ее.

Истина. Брак не может стать заменой психотерапии. Что на ранних стадиях отношений кажется «желаниями», со временем почти неизбежно превращается в требования, а затем ведет к разочарованиям. Влюбленным обычно трудно бывает провести разграничительную черту между здоровыми потребностями и неврозами, но если одному из вас «требуется», чтобы другой «восполнил» некий духовный дефицит, это может быть признаком необходимости консультации со специалистом.

Уже в зрелом возрасте «ведомые» и «ведущие» часто надеются, что отношения с интимным партнером помогут им в осуществлении детских грез и мечтаний. Соответственно, и своего партнера они воспринимают с точки зрения ребенка, видя в нем (или в ней) любящего отца или заботливую мать. Однако их ожиданиям, обусловленным чувством зависимости, не суждено сбыться, потому что грандиозные мечты ребенка редко могут осуществить даже его родители, но еще сложнее воплотить их другому человеку, особенно когда этот ребенок давно уже сам стал взрослым.

Если вы встречаетесь с девушкой, ожидающей, что вы замените ей отца, отведите ее к компетентному психиатру прежде, чем женитесь на ней! Если ваш возлюбленный ищет материальной безопасности, направьте его к специалисту по финансовому планированию, чтобы не пришлось вам позже стоять с протянутой рукой на паперти в тщетных попытках спасти его от банкротства.

Миф № 3. Если я откажу ему или буду настаивать на использовании презерватива, он перестанет со мной встречаться.

Истина. Всем мужчинам хорошо известен тот факт (в который не всегда верят «ведомые» и «ведущие» женщины), что отказ женщины только повышает ее привлекательность в глазах мужчины. Тем самым она дает понять, что является человеком самостоятельным, независимым и обладающим чувством собственного достоинства, которое позволяет ей строить отношения на своих условиях. Женщина, «соглашающаяся» слишком легко, рискует оказаться очередной «добычей» своего любовника.

Если даже ваши отношения и не похожи на эту примитивную игру в кошки-мышки, «ведомые» или «ведущие» женщины, тем не менее, редко бывают столь же привлекательными, как те, которые, в хорошем смысле слова, «знают себе цену». Прелесть и очарование романтической любви во многом состоят в том, чтобы завоевать сердце другого человека. Если забег выигран до старта, то стоит ли вообще бежать? Если она и так считает вас идеальным во всех смыслах, то зачем оказывать ей какие-то знаки внимания?

Но кроме романтической стороны отношений существует сторона и сугубо практическая. Подавлением в себе «ведомых» или «ведущих» наклонностей вы можете в буквальном смысле слова спасти собственную жизнь. Дело в том, что «ведомые» и «ведущие» значительно чаще представителей других типов рискуют заразиться заболеваниями, передающимися половым путем, а также приобрести смертельный вирус СПИДа. Такую же опасность влекут за собой и изнасилования, но здесь сразу хотел бы оговориться: я ни в коем случае не имею в виду, что женщины, пережившие эту трагедию, несут за нее какую-либо ответственность или «провоцируют» ее своим поведением.

Иное дело, когда женщина, под влиянием своей роли «ведомой» или «ведущей», всеми силами стремится угодить партнеру. С этой целью она может вступать с ним в небезопасный половой акт или оказывается неспособной противостоять сексуальным домогательствам мужчины.

Миф № 4. Все нормальные в сексуальном отношении женщины любят делать минет.

Истина. Заслуживающие всяческого доверия сексологические исследования, проведенные специалистами (Майкл, Гэгнон, Лауманн и Колата, 1994, с. 146–147), показали, что около 57 % женщин в возрасте от 18 до 44 лет и 31 % женщин в возрасте от 45 до 59 лет считают для себя оральный секс привлекательным. Суть этой статистики вот в чем: вы имеете полное право получать удовольствие от того, что находите приятным, и — что еще более важно — не любить то, что вам не нравится! Если вы любите разводить цветы и собираетесь посадить розы, никто ведь не будет заставлять вас сажать тюльпаны. Точно так же должны обстоять дела и в постели. Вы имеете право быть честной в вопросе своих предпочтений.

Вы можете творчески исследовать обширное поле сексуальной деятельности, но в итоге этих экспериментов и изысканий должны откровенно заявить партнеру о своих предпочтениях, даже если они расходятся с его пристрастиями. Различия в ваших вкусах могут быть значительными, но это ни в коей степени не является свидетельством того, что вы заторможены, стыдливы или фригидны, и вы не должны позволять партнеру оскорблять вас, используя эти или подобные им термины в уничижительном смысле. Это всего лишь означает, что у разных людей разные сексуальные предпочтения.

И стоит ли удивляться этому? Разве существует что-либо, чего в равной степени желали бы все, за исключением, пожалуй, снижения налогов и уменьшения объема талии. Во всем присутствует разнообразие. Одни музыканты с удовольствием играют Баха и пренебрежительно относятся к Спрингстину, другие же любят обоих. Одни спортсмены великолепно играют в настольный теннис, а другие добиваются успехов в толкании ядра. А коллекционеры собирают все от марок и до «Феррари».

Отсюда следует элементарный вывод: у разных людей разные вкусы и в сексе, и ваши предпочтения имеют такое же право на существование, как и пристрастия вашего партнера. Интимные отношения — это та область, границы которой могут быть значительно расширены искренним общением, участием и осторожными экспериментами, но получить желаемый результат насильно невозможно.

Заключение

Существует множество ситуаций, при которых зависимость от яркого партнера возбуждает эротические фантазии. Так, студентка может испытывать зависимое влечение к своему профессору — по крайней мере, сидя в аудитории и восторженно ловя каждое его слово, а медицинская сестра бывает без ума от врача, которому ассистирует. Генри Киссинджера, мужчину не самой привлекательной внешности, часто можно было видеть в компании очаровательных женщин, когда он находился на пике своей политической карьеры. «Власть, — говорил он, — это универсальное возбуждающее средство».

Часто, однако, в подобных ситуациях, когда власть уходит, вместе с ней исчезает и эротическое влечение. Юная студентка, выйдя замуж за своего обожаемого профессора не первой свежести, вдруг обнаруживает, что, когда он приходит домой, все удивительным образом меняется. Когда она начинает постоянно жить с ним и видит его не только на лекциях, важно расхаживающим по аудитории, ставящим студентов в тупик своими вопросами и лучащимся мудростью, все волшебство его очарования внезапно улетучивается.

Эротическое влечение, основанное на разнице в положении и зависимости, недолговечно. Зависимость может уложить вас в его постель, но, оказавшись в ней, вы неожиданно для самой себя обнаружите, что власть, общественный статус или богатство вряд ли способны стать достойной заменой духовной близости и интеллектуальному родству.

На этом мы заканчиваем наше обсуждение «ведомого» и «ведущего» типов личности. В следующей главе мы рассмотрим противоположный им тип, а именно психопатический, который характеризуется чрезвычайной эгоистичностью. Перейдя от бескорыстия к эгоизму, мы, очевидно, будем время от времени оглядываться через плечо и с некоторой долей грусти вспоминать людей, которые были «слишком милыми».

 

Глава 4. Любовники «корыстные» и «манипулирующие» («асоциальные»)

Когда очарование превращается в яд, или «Не повезло, но жизнь — штука жестокая»

Термин «асоциальный» любовник не совсем верен. В действительности такой человек весьма искушен в общественных отношениях, но использует свои знания и умения для достижения собственных интересов. Это прирожденный продавец, ас своего дела, способный уговорить эскимосов купить у него снег.

Иногда, если его возбудимость и импульсивность превышают норму, он может склониться в сторону криминальной деятельности, однако наиболее часто такая личность добивается успеха в торговле, политике, религии и на других поприщах, где требуется владение ораторским искусством. Представители «асоциального» типа эксплуатируют других, про себя насмешливо называя их «наивными» за то, что те доверяют им. Вступая в личные отношения, они в первую очередь ищут собственную выгоду.

В этой главе я буду пользоваться терминами «корыстный» или «манипулирующий» любовник для обозначения умеренной степени «асоциального» типа (который также называется «психопатическим» или «социопатическим» типом личности).

В детстве типичными действиями для многих из них являются обман, воровство, прогулы занятий, драки, акты вандализма и побеги из дома. В наиболее экстремальных случаях в число их проступков входят поджоги и жестокое обращение с людьми и животными. В зрелом возрасте негативные особенности их поведения несколько сглаживаются, но характерными признаками представителей этого типа, тем не менее, остаются неспособность сдерживать обещания, беспорядочность половых связей, прерывистый трудовой стаж, антиобщественное поведение, воровство или занятие противоправной деятельностью.

Антиобщественные наклонности обычно усиливаются во время подросткового периода их жизни, что обусловлено гормональными изменениями организма и стремлением к независимости, через которое проходит любой подросток. Хотя «романтика вольной жизни», нередко сопровождаемая пристрастием к наркотикам и жестокости, часто «улетучивается» при переходе из подросткового возраста в зрелый, склонность ко лжи, безответственность и неспособность к раскаянию не менее часто остаются на всю жизнь, делая «манипулирующих» любовников крайне сложными партнерами для интимных отношений.

Из всех личностных типов, обсуждаемых в этой книге, «корыстные» и «манипулирующие» любовники являются наиболее опасными. Самая зловещая черта, характеризующая их личность, состоит в полном безразличии к тому, как их поведение отражается на других людях. Именно эта бессердечность и жестокость делает их крайне деструктивными и невосприимчивыми к лечению.

В предыдущих главах я предлагал вам различные способы для ПОНИМАНИЯ определенного типа личности, ПЕРЕСМОТРА собственных ожиданий и ПРЕОБРАЗОВАНИЯ ваших интимных взаимоотношений с партнером, принадлежащим к тому или иному типу. В этой главе, однако, я укажу вам только пути ПОНИМАНИЯ партнера «корыстного» или «манипулирующего» типа, но вместо ПЕРЕСМОТРА ваших ожиданий и ПРЕОБРАЗОВАНИЯ интимных отношений с ним я буду категорически рекомендовать вам ПОРВАТЬ все связи с таким партнером. Единственная ваша возможность обезопасить себя заключается в том, чтобы не вступать в отношения с «корыстным» или «манипулирующим» любовником или немедленно прервать эти отношения.

Причина, делающая мое мнение о «манипулирующих» любовниках столь циничным, состоит в том, что их практически абсолютная неспособность поддерживать близкие, теплые и основанные на взаимной ответственности связи с друзьями, членами семьи или интимными партнерами не позволяет строить отношения с ними на доверии, не боясь при этом оказаться эксплуатируемой стороной. Их развитые навыки общения в сочетании с импульсивностью характера и отсутствием чувства вины приводят к тому, что при возникновении дома каких-либо спорных или проблемных ситуаций они немедленно обращают свое внимание на всегда ожидающий их «запасной аэродром», где и удовлетворяют свои сексуальные потребности. «Иметь по девчонке в каждом порту» — вот их девиз, провозглашаемый с гордостью и самодовольством.

Поступки говорят громче слов — этот афоризм стоит запомнить тем, кто имеет дело с «корыстными» любовниками. В общении они очаровательны и щедры на добрые слова и обещания, они могут быть обаятельными собеседниками, но их поведение рано или поздно опровергнет все их возвышенные речи. Это те любовники, которые посылают вам дюжину великолепных роз на метровых стеблях, а сами тем временем занимаются сексом с вашей лучшей подругой. Они отлично знают, как выразить свою «любовь» цветами, словами или изысканными сексуальными техниками, но не умеют и не хотят подтверждать ее преданностью и верностью.

Слова «манипулирующих» любовников подобны выписываемым ими чекам, которые возвращаются владельцу с отметкой о его неплатежеспособности. Остерегайтесь велеречивого любовника, когда слышите от него признания в любви! Его клятвы на самом деле означают: «Доверься мне, чтобы я мог воспользоваться тобой для удовлетворения своих желаний и целей». Когда «корыстный» любовник употребляет слова «любовь», «брак» или «доверие», он вкладывает в них совершенно иной смысл, чем вы могли бы ожидать. Эти слова фальшивы, как упомянутые выше чеки, и не заслуживают доверия. Общий признак всех представителей «манипулирующего» типа — от закоренелых преступников до рядовых подонков — в той легкости, с которой они раздают заведомо невыполнимые обещания.

Для «корыстных» любовников жизнь представляется гигантским кроссвордом, который нужно заполнить словами, чтобы получить первый приз, но слова эти сами по себе не имеют большого значения и смысла, и употребление их диктуется только требованиями момента.

Выше мы уже отмечали, что «невротики» во многом противоположны «актерам». Чуть позже мы убедимся, что «корыстные» и «манипулирующие» любовники являют собой такую же противоположность «ведомым» и «ведущим». Если «ведомый» использует свои навыки общественного поведения пассивно, чтобы угодить другим и снискать их расположение, то «манипулирующий» любовник независим в своих социальных установках и пользуется искусством общения, чтобы подчинить себе других и не беспокоиться о том, как угодить им. «Ведомые» доверяются окружающим, ища в них поддержки, тогда как «манипулирующие» доверяют исключительно себе.

Если представители «манипулирующего» типа обладают повышенной возбудимостью и импульсивностью, что бывает нередко, они проявляют склонность к криминальной деятельности. Такие типы личности принято называть «асоциальными», «социопатическими» или «психопатическими». Однако (и это справедливо для любого личностного типа) важно помнить, что характерные для них признаки — импульсивность, отсутствие чувства вины, владение искусством риторики — значительно варьируют по интенсивности у различных представителей типа, и потому, конечно, далеко не все «манипулирующие» личности становятся преступниками. Справедливости ради следует отметить, что в таких основанных на конкуренции сферах деятельности, как бизнес, торговля, юриспруденция, политика или военное дело, подобные качества являются необходимыми для достижения карьерного успеха.

Для «манипулирующих» любовников мир представляется местом, переполненным разочарованиями и опасностями. Они с подозрительностью относятся к окружающим и всегда следуют не такому уж золотому правилу: «Нанеси удар первым, не дожидаясь, пока его нанесут тебе!» Доверяя только себе, они практически лишены привязанностей и не знакомы с угрызениями совести. Наиболее близким эквивалентом слов сочувствия или сожаления им служит фраза: «Такова жизнь».

Керк

— Вот так! Надеюсь, этот урок пойдет тебе на пользу! Может, теперь ты запомнишь, что надо запирать своих животных, когда я этого от тебя требую!

Казалось, отзвук резких слов отца, с силой захлопнувшего за собой дверь, тяжелым облаком остался висеть в утреннем воздухе, и только теперь восьмилетний Керк постепенно начал осознавать значение происшедшего. Вереница тревожных мыслей, мгновенно сменявших одна другую, пронеслась через его сознание.

«Что если Рой наябедничает ребятам в школе?»

От мысли, что Рой расскажет обо всем, его чуть не стошнило, потому что он был уверен, что Рой обязательно расскажет. Тот никогда не упускал возможности выделиться на фоне других, обливая их грязью.

«А вдруг Джимми придет поиграть в бейсбол?»

Было воскресенье, и хотя обычно ожидание прихода лучшего друга приводило Керка в радостное возбуждение, сегодня все было иначе — совсем иначе. От мысли, что скоро Джимми увидит его, Керка наполняло чувство непреодолимого и разрывающего душу стыда.

«Может, еще и кузины придут?» — с ужасом подумал Керк.

Приход Джимми был неизбежен. Сегодня воскресенье, а по воскресеньям они играли в бейсбол вот уже несколько месяцев подряд. Он уже решил, что скажет Джимми. Подумать о том, что он предстанет перед своим лучшим другом в таком виде, было ужасно, но предположить, что и любимый дядя с дочерьми могут стать свидетелями его унижения, было выше его сил, и Керк заплакал.

Тревожные мысли, роившиеся в голове, были не единственной причиной нахлынувшей на него тошноты — солнце в это июльское утро припекало все сильнее, и от мертвого щенка, привязанного к его шее, начал исходить сладковатый запах.

— Прости меня, Дружок! — всхлипнул Керк. — Я не специально оставил дверцу открытой! Я просто забыл о ней! Я не хотел, Дружок!

Вид, запах маленького тельца, ощущение на коже шеи холодной шерсти мертвого животного делали невыносимым его горе от потери любимца, но охватившее его чувство стыда было настолько всеобъемлющим, что, казалось, заглушало душевную боль и угрызения совести.

Это был один из последних эпизодов в жизни Керка, когда он, по его собственным воспоминаниям, испытывал какие-либо сильные эмоции. Чувства раскаяния, стыда и любви постепенно стали вытесняться садистским юмором, грубой бравадой и повышенной сексуальностью. Инцидент, происшедший с ним в то воскресенье, навсегда изменил Керка.

А он так гордился своим новым щенком! Даже пробовал научить Дружка кое-каким командам, но юный спаниель, не секунды не способный усидеть на месте, только и делал, что пытался лизнуть своего хозяина в лицо. Отец говорил, что Керк слишком мал, чтобы заботиться о щенке, но мама встала на сторону сына. Когда отец вышел за утренней воскресной газетой, он обнаружил, что Дружка сбила проезжавшая машина. Он проверил вольер собаки и убедился, что дверца его была раскрыта. Таким образом, Керк нарушил «правило номер один», согласно которому всегда обязан был сажать щенка в вольер и запирать дверцу после того, как поиграет с ним.

Тогда отец и решил привязать щенка к шее Керка и заставить сына носить его на себе весь день, чтобы «преподать ему урок, который он никогда не забудет».

И он своего добился! Много лет спустя, когда мы вместе учились в старших классах, Керк вспоминал тот день, как самый ужасный в его жизни, а отца называл не иначе как «психом рехнувшимся». «Ненавижу ублюдка, — говорил он мне. — Он научил меня никому не доверять. Неплохой урок, а?»

То воскресенье стало поворотным моментом в жизни Керка. Он сам разделил ее на две части, которые стал называть ДЩ и ПЩ («до щенка» и «после щенка»), и говорил, что «в тот день старик просто оттрахал мне мозги. С тех пор я стал совсем другим».

Однако все началось (или закончилось) отнюдь не в день происшествия со щенком. Нет сомнений, что важно определить инцидент в жизни ребенка, необратимо травмировавший его психику, но еще важнее понять ту ежедневную атмосферу, на фоне которой этот инцидент имел место. Потому что травма ребенка была хронической и состояла она в том, что он изо дня в день жил с отцом, способным «преподать ему урок», привязав мертвое животное к шее. Постоянное общение с отцом возымело на Керка куда большее влияние, чем единственное трагическое происшествие. То, как повел себя отец с сыном в день гибели щенка, было всего лишь вершиной айсберга.

Отец Керка был алкоголиком, которому найти очередное место работы было так же сложно, как и удержаться на нем. Если ему удавалось куда-нибудь устроиться, то после окончания рабочего дня он непременно заглядывал в бар и возвращался домой абсолютно пьяным только несколько часов спустя. Керк и Рой, завидев пьяного отца, с трудом преодолевавшего порог, мгновенно прятались в своих комнатах или убегали к соседским детям, чтобы только не попасться ему на глаза. Отец избивал сыновей часто и беспричинно. Его жестокость сама по себе была травмирующей для их психики, однако ее опасность еще более усугублялась оттого, что она никак не провоцировалась поведением детей. Вопреки всякой логике, жестокость отца зависела только от количества выпитого им.

В такой непредсказуемой, но эмоционально напряженной обстановке Керк и сам стал прибегать к насилию как способу избавления от царившего в его душе смятения. Привычка постепенно превращалась в характер, и вскоре за ним закрепилась устойчивая репутация «драчуна». Играя, например, в бейсбол, он все чаще стал пытаться решать спорные вопросы при помощи кулаков.

Ему уже не хотелось, как раньше, заботиться о ком-то, все его желания теперь сводились к хаотичному поиску удовольствий, и при удовлетворении этих импульсивных потребностей мнение других учитывалось все меньше и меньше. К тому времени, как ему исполнилось двенадцать, он уже проявлял завидную сексуальную активность, пользуясь любой подворачивавшейся возможностью и хвастаясь затем перед приятелями своими подвигами.

Я был хорошо знаком с Керком, потому что мы росли по соседству и ходили в одну школу — пока, конечно, он ее не бросил. И местные органы правопорядка не менее хорошо были знакомы с Керком и его семьей. Его отец не раз оказывался под стражей за вождение автомобиля в нетрезвом виде, воровство, драки, нарушение общественного порядка и, разумеется, жестокое обращение с членами своей семьи. Впрочем, он скорее был местным дебоширом, нежели серьезным преступником. Несколько раз соседям приходилось вызывать полицию, чтобы утихомирить отца Керка, когда признаки скандалов в его доме становились слишком явными. В пьяном угаре он регулярно избивал жену, но она ни разу не выдвинула против него обвинение и не позвонила в полицию, опасаясь, что «от этого будет только хуже».

Достигнув подросткового возраста, Керк практически не заходил в магазины, чтобы хоть что-нибудь не стащить из них. Он постоянно хвастался своими приобретениями, полученными, как он выражался, благодаря «ловкости рук». Несмотря на то, что отец его пил беспробудно, семья Керка никогда не испытывала серьезных материальных затруднений, поскольку мать трудилась на двух работах и всю зарплату тратила на продукты и предметы первой необходимости. Таким образом, когда Керк воровал даже самые незначительные товары — конфеты, жевательную резинку или водяные пистолеты, — он делал это не из-за нужды, а ради «спортивного интереса».

Потеряв последние остатки совести, он стал воровать деньги из ящика для пожертвований местного католического прихода и лазить по складам Армии Спасения, не гнушаясь ничем, что могло бы привлечь к себе его внимание. Однако еще примечательнее его воровства была та непоколебимая самоуверенность, с которой он им занимался.

Керку всегда удавалось сохранять «хладнокровие», и несколько раз, когда его «ловили с поличным», он рассказывал настолько жалостливые истории о «болезни мамочки», что хозяева магазинов отпускали его на все четыре стороны, не заявляя в полицию. Один раз ему даже позволили забрать украденное для «голодающей» матери. Такой поворот событий привел Керка просто в неописуемый восторг, потому что ему удалось «лихо одурачить» управляющего. В душе его не возникло даже намека на угрызения совести, как не появилось и чувства благодарности управляющему за его доброту.

Когда смерч разрушил несколько домов в зажиточном районе соседнего городка, Керк отправился туда в ночную экспедицию, рассчитывая поживиться оставшимся без хозяев добром. Он решил, что если первым обнаружит в развалинах тела погибших, то ему по праву достанутся их бумажники и драгоценности. Ранним утром следующего дня он вернулся с «добычей» — несколькими ювелирными изделиями и небольшой суммой наличных денег — и принялся с упоением рассказывать о том, как нашел тела и опустошил их карманы. Позже выяснилось, что хотя разрушения были катастрофическими, ни один человек, оказавшийся под завалами, не погиб. В действительности Керк под покровом темноты обыскал несколько домов, а свою историю просто выдумал, чтобы произвести на нас впечатление.

Нас это не слишком удивило — мы уже привыкли, что Керк почти никогда не говорил правду. Даже в тех случаях, когда честность не грозила ему никакими неприятностями и не влекла неудобств, он просто не мог удержаться от преувеличений, которые, как вы можете догадаться, были направлены на формирование в наших глазах определенного представления о нем. Впрочем, он и не скрывал, что с помощью лжи может выкрутиться из любой ситуации, если ему «придется туго», и охотно делился с нами многочисленными примерами из собственной жизни, подтверждавшими этот тезис.

В старших классах Керк стал не успевать по большинству предметов, потому что не занимался, а большей частью просто «валял дурака». Занятия он пропускал чаще, чем появлялся на них. Он заявлял, что «школа нужна только тем, кому не хватает мозгов, чтобы обойтись без нее», и на практике воплощал в жизнь свою теорию. Внешне привлекательный, обаятельный и скорый на язык, он активно пользовался врожденным даром красноречия и сообразительностью, чтобы «обводить вокруг пальца» людей, с которыми сводила его жизнь.

Однажды, например, работая на местной заправочной станции, он решил устроить себе выходные в конце недели, несмотря на то, что по графику в эти дни должна была работать его смена. В то время он был помолвлен с девушкой, которая была от него без ума, и летом они собирались пожениться. Внеплановые выходные, однако, понадобились Керку для того, чтобы съездить на север к одной из его многочисленных «посторонних» подружек. У него всегда были «запасные» девчонки, так как он твердо придерживался принципа «не складывать все яйца (или сперму) в одну корзину».

Претворяя свои планы, Керк сказал начальнику смены, что его мать срочно положили в больницу с сердечным приступом и ему необходимо немедленно увидеться с ней. Ее состояние, сказал он, внушает серьезные опасения. Врачи якобы позвонили ему и сказали, что не уверены, сможет ли она выкарабкаться. Начальник, разумеется, с готовностью предоставил ему выходной.

Довольно смеясь, Керк поделился со мной, что работает на «такого болвана, которому даже любой дебил навешает лапшу на уши». Именно это, казалось, было движущей силой всей его жизни — желание перехитрить, обмануть всех и каждого. Для него любые взаимоотношения были постоянным соревнованием, смысл которого сводился к тому, чтобы использовать других в своих интересах и не позволить им использовать себя. «Золотым правилом» всей жизни Керка было: «Нанеси удар первым, не дожидаясь, пока его нанесут тебе!»

У этого правила были и варианты: «Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня» и «Синица в руках лучше, чем журавль в небе». Поскольку его невеста не намерена была лишаться девственности до первой брачной ночи, а Керк не собирался отказывать себе в удовлетворении сексуальных потребностей, он нашел из этой ситуации самый простой для себя выход — солгал начальнику и провел «пламенные выходные» с одной из своих «крошек на севере».

Нетрудно заметить, как хаотичное детство Керка повлияло на формирование его замешанного на импульсивности пессимизма. Постоянно сталкиваясь с неоправданно жестоким обращением отца, он был просто не в состоянии справиться с порождаемыми этим обращением эмоциями. Наиболее очевидно это проявилось в инциденте со щенком — как мог восьмилетний мальчишка совладать с переполнявшими его чувствами горя, стыда и злости, оказавшись отвергнутым своей семьей? Пожалуй, только так, как это сделал Керк — «отключив» свои чувства, взяв на вооружение браваду и отказавшись от эмоциональной поддержки окружающих. Инцидент со щенком стал лишь экстремальным проявлением того, что происходило с ним постоянно. Почти ежедневно он был участником ярких эмоциональных конфликтов, главную роль в которых играл его отец. Или он был свидетелем скандалов между отцом и матерью, или слышал крики избиваемого Роя, или сам подвергался моральным и физическим унижениям.

В подростковом возрасте Керк сталкивался с представителями власти практически ежедневно. Основными его занятиями в школе и вне ее стен стали ложь, воровство, прогулы, вандализм и драки, вследствие чего он регулярно «общался» с директором школы, полицией и чиновниками городской администрации. После происшествия со щенком он несколько раз был замечен в жестоком обращении с животными. Обычно он «развлекался» тем, что швырял камни и палки в собак и кошек, однако однажды дошел до того, что поджег соседского кота. Возмущенные хозяева животного заявили в полицию, и Керку пришлось провести несколько дней в окружной тюрьме, однако — и это было для него типично — арест сделал его знаменитостью среди соседских подростков, не питавших к кошкам особой приязни, а сам факт уголовного наказания только привлек их внимание к его подвигам.

Психопатический тип личности Керка начал усугубляться в старших классах школы. Он стал активно заниматься торговлей наркотиками, а на смену магазинному воровству пришли угоны автомобилей. Его «ораторское искусство» со временем только совершенствовалось, и Керк изначально способен был убедить кого угодно и в чем угодно. Теперь, однако, его все больше притягивали настоящие преступления. Однажды, например, он изнасиловал пятнадцатилетнюю девушку, и та заявила на него в полицию. Когда его арестовывали по обвинению в изнасиловании, он находился за рулем угнанной машины.

Три года он провел в тюрьме штата, ставшей для него своего рода «криминальным университетом». На свободу вышел куда более осмотрительным, твердо решив никогда больше не попадать за решетку. Он женился на Сэнди, девушке, с которой познакомился в тюрьме, и в качестве «уникального свадебного подарка» вытатуировал на ягодицах слова «Керк и Сэнди». Предметом его особой гордости было то, насколько симметрично располагалась эта надпись на обеих сторонах ягодиц.

Татуировка, однако, потеряла свою актуальность, едва успев высохнуть, так как его брак с Сэнди продлился всего несколько месяцев (поскольку она не принадлежала к числу «ведущих»). Вернувшись домой после медового месяца, проведенного на островах Карибского моря, он с гордостью рассказывал приятелям о том, как ему удалось «подцепить» там несколько местных «горячих телок». Он часами с восторгом повествовал о бескрайних песчаных пляжах, легкодоступных наркотиках, не облагаемой налогами выпивке и тому подобных прелестях южного отдыха, ни словом при этом не обмолвившись о Сэнди или о том, как он чувствует себя в роли женатого мужчины. Казалось, его единственной целью было произвести на нас впечатление, похвастать, как ловко он все провернул, когда «сделал» эту «местную цыпочку» в номере мотеля через коридор от их комнаты после того, как удовлетворил Сэнди и она уснула. Мысль о серьезном отношении к собственным брачным клятвам была для Керка абсолютно чуждой.

Ему прекрасно было известно, что супружеская неверность не входит в число добродетелей, однако его всегда привлекали риск и опасность, а стремление заполучить «запретный плод» было для него несравненно более возбуждающим, чем спокойные «разрешенные» интимные отношения с женой. Характерной особенностью его сексуального поведения было неудержимое желание вступать в интимные связи с любой особой женского пола — от несовершеннолетних подростков до солидных жен уважаемых граждан города, — и те и другие возбуждали его именно тем, что сексуальные контакты с ними были потенциально рискованными, но не влекли за собой обязательство вступать в брак.

Он любил хвастать тем, что «оприходовал» жену шефа полиции и других дам, мужья которых занимали соответствующее общественное положение в городе. И мы никогда не были до конца уверены, где заканчиваются факты и начинается обычный для него вымысел, однако не приходится сомневаться в серьезности его отношений с некоторыми замужними женщинами, поскольку не раз ему приходилось покидать пределы штата, спасаясь от физической расправы, которую намеревались учинить над ним разгневанные мужья его любовниц. Впрочем, когда накал страстей несколько стихал, Керк возвращался и вновь, как ни в чем не бывало, принимался за прежнее.

Я никогда не занимался Керком профессионально. Как и большинство асоциальных типов, он не испытывал потребности в лечении и подвергался ему только принудительно, когда находился в заключении. В тюрьме он проходил обязательные сеансы групповой психотерапии, которые затем презрительно назвал «пустой тратой времени».

Чтобы определить, насколько высока вероятность того, что ребенок или подросток станет «манипулирующим» взрослым, специалисты пользуются следующими критериями. Такая опасность считается обоснованной, если по крайней мере три критерия из перечисленных соответствуют действительности:

1) часто прогуливал занятия в школе;

2) живя с родными или приемными родителями, по меньшей мере дважды не ночевал дома;

3) часто являлся инициатором драк;

4) по меньшей мере в двух драках пользовался оружием;

5) насильно склонял кого-нибудь к сексуальным действиям;

6) проявлял жестокость по отношению к животным;

7) проявлял жестокость по отношению к другим людям;

8) намеренно наносил ущерб чьей-либо собственности;

9) намеренно устраивал поджоги;

10) часто лгал;

11) по меньшей мере два раза совершал кражи без присутствия жертвы (например, магазинное воровство, использование поддельных документов и т. д.);

12) совершал кражи в присутствии жертвы (например, похищение кошельков, ограбление прохожих, вооруженный грабеж).

Следующие критерии используются для определения асоциальных личностей среди взрослых. Если четыре критерия соответствуют действительности, человек считается принадлежащим к асоциальному типу:

1) не способен непрерывно работать продолжительное время, что характеризуется:

а) частыми пропусками работы без уважительных причин;

б) повторяющимися увольнениями с работы без четких планов о будущем месте работы;

в) нежеланием работать или неспособностью устроиться на работу в течение шести месяцев и более за пятилетний период при наличии рабочих мест;

2) не способен соблюдать общественные нормы поведения, то есть наносит ущерб частной собственности, ворует, ведет себя вызывающе по отношению к окружающим или занимается незаконной деятельностью (независимо от наличия или отсутствия приводов в полицию);

3) отличается раздражительностью и агрессивностью, что характеризуется неоднократным участием в драках, нанесением оскорблений и проявлением жестокости, в том числе по отношению к членам семьи и детям;

4) хронически неспособен выполнять финансовые обязательства, что характеризуется отказом возвращать долги, поддерживать материально детей и т. д.;

5) не способен планировать свои действия или поступает импульсивно, что характеризуется:

а) переездами с места на место без явной необходимости и четкой цели;

б) отсутствием постоянного адреса места жительства;

6) проявляет склонность к искажению фактов, что характеризуется ложью, использованием вымышленных имен или обманами других людей ради личной выгоды или удовольствия;

7) пренебрегает правилами безопасности, что характеризуется частыми штрафами за превышение скорости вождения автомобиля, вождением в нетрезвом виде и т. д.;

8) не способен адекватно выполнять родительские функции, что характеризуется одним или несколькими следующими признаками:

а) недостаточное кормление ребенка;

б) болезни ребенка по причине несоблюдения гигиенических норм;

в) неспособность организовать адекватную медицинскую помощь серьезно больному ребенку;

г) кормлением ребенка и уходом за ним занимаются соседи или живущие отдельно родственники;

д) неспособность организовать уход за маленьким ребенком при отсутствии дома родителей;

е) повторяющиеся траты денег, отложенных на хозяйственные нужды;

9) не способен поддерживать моногамные отношения дольше одного года;

10) не способен испытывать угрызения совести, ищет оправдания своему поведению, совершая антиобщественные поступки.

Приведенный выше список признаков проблемного поведения больше похож на руководство для должностного лица, осуществляющего надзор за условно освобожденными преступниками. Вам не требуется заучивать его наизусть — главное, что вы должны сделать, это достаточно ясно представлять себе суть личностного типа «корыстного» человека. Такие люди обычно бывают жестокими и бессердечными, изворотливыми, презрительно относящимися к властным структурам, они почти всегда импульсивны, беспокойны и безжалостны.

Нет необходимости говорить, что эти люди являются не самыми желанными партнерами в любой области долговременных отношений, будь то бизнес, отдых, образование или секс. Поскольку целью их является немедленная, краткосрочная выгода, в начальной стадии отношений они могут казаться милыми и очаровательными, однако вскоре они выведут из терпения любого, кто попытается поддерживать о ними более продолжительные отношения.

Жизнь в десятиминутном интервале — вот тот принцип, которого придерживаются «корыстные» любовники. Представьте себе, что вся ваша жизнь продолжается десять минут. Что произойдет с вашим миром? Вы вдруг обнаружите, что у вас нет долговременных целей, — никаких планов на будущее, кроме того, чтобы улизнуть из магазина с украденными товарами, ущипнуть цыпку, разносящую напитки по столикам, или обналичить похищенную кредитную карточку и не попасться на этом. Такие рассчитанные на перспективу задачи, как закончить колледж, завести семью, написать роман или организовать доходное предприятие, даже не рассматриваются в вашей повестке дня, поскольку для их реализации требуется время, которого у вас нет.

«Сиюминутное существование» становится вашей доминантной моделью поведения, разбивая реальность на отдельные фрагменты, все события и происшествия в которых рассматриваются как самостоятельные, не связанные между собой и существующие только в настоящем времени. «Над пролитым молоком не плачут» — с этой точки зрения вы оцениваете прошлое, тогда как в планировании будущего руководствуетесь принципом: «Синица в руках лучше, чем журавль в небе». Вот почему на продолжи тельном отрезке времени поведение «корыстного» любовника деструктивно и неадекватно, но представляется в высшей степени компетентным и эффективным в строго ограниченном временном интервале.

Если вам приглянулась какая-нибудь красотка, почему бы не приударить за ней сейчас же? Вопрос о том, как это отразиться на вашем браке, не существен, поскольку он относится к далекому будущему. Если вы хотите купить что-либо, можно воспользоваться кредиткой, а если ваш счет исчерпан, можно «позаимствовать» кредитку у кого-нибудь или выписать чек. Если чек будет возвращен банком как недействительный (а вы не сомневаетесь, что именно это и произойдет), об этом можно будет побеспокоиться позже — в отдаленном будущем.

Подобный образ жизни порождает хаос в таких долговременных отношениях, как брак, работа или образование. И все же, если ваша жизнь продолжается только десять минут, это не лишает ее смысла. Хватай сейчас, потому что в следующий момент такого шанса может не представиться.

Первое впечатление. Для «корыстных» любовников произвести первое впечатление — главенствующая задача. Именно в эти моменты они могут быть максимально эффектными и эффективными. Им прекрасно известно, как играть в игру под названием «свидание», они обольют вас духами, осыплют цветами и окружат таким вниманием, что вы мгновенно почувствуете себя любимой и единственной. Они отнюдь не выглядят плохо ориентирующимися в ситуации — как раз напротив. В начальной стадии отношений «манипулирующие» любовники умеют произвести впечатление, как никто другой.

Через некоторое время поведение «корыстных» любовников непременно изменится, однако на первых порах они великолепны во всех отношениях, поскольку обычно не испытывают волнений и потому кажутся уверенными и решительными. «Актеры» в высшей степени эмоциональны, часто теряют контроль над собой и производят впечатление «не совсем нормальных»; «невротики» из-за своих неуклюжих попыток справиться с волнением через стремление к порядку или выполнение столь же неуклюжих ритуалов выглядят закрепощенными; «ведомые» и «ведущие» настолько стараются быть «милыми», что кажутся крайне уязвимыми. «Манипулирующие» любовники, однако, спокойны, уверенны и способны полностью контролировать ситуацию.

Клекли, один из ведущих специалистов по исследованию асоциального типа личности, описывал его представителей следующим образом:

«Мы видим чрезвычайное самообладание, но не взвинченность или взволнованность, разумную заботу о собственном физическом здоровье, но не озабоченность физиологическими потребностями. Даже в критических обстоятельствах, оказавшись в которых обычный человек почувствовал бы смятение, замешательство, смущение, беспокойство или волнение, их относительное спокойствие выглядит выдающимся» (1976, с. 340).

Культурные факторы. Во многих отношениях вся наша культура основывается на манипулировании, и мы восхищаемся им, когда оно приносит успех. Нас приводят в восторг люди, взобравшиеся на самую вершину социальной лестницы, и часто мы просто не задумываемся о том, через сколько тел им пришлось переступить в этом восхождении. Нас вдохновляют истории в жанре «из грязи в князи», и мы в большинстве случаев не очень принципиальны при осмыслении пути, приведшего «в князи». Дональд Трамп сделал себе состояние и имя, ну так что ж, если для этого ему пришлось срезать несколько острых углов? Бизнес есть бизнес. Политики ориентируются на различные социальные группы, чтобы быть избранными и переизбранными, поэтому стало аксиомой, что далеко не всегда они говорят именно то, что думают. Умение «складно лгать», вести пространные дебаты и никогда не признавать ошибки характерно как для политиков, так и для социопатов. Президенты Никсон и Рейган не раз «забывали детали», когда это отвечало их интересам, а Клинтон время от времени позволял себе побаловаться «косячком» — не в затяжку, разумеется.

Художественные фильмы, делающие кассовые сборы, являются индикатором того образа жизни, за который «голосуют» зрители. Мы стремимся проникнуть в личную жизнь тех, с кем хотели бы себя идентифицировать. Фильмам о людях улицы, таким, например, как «Сорная трава», никогда не суждено завоевать зрительскую популярность, несмотря даже на блестящую игру великолепных Мэрил Стрип и Джека Николсона. С другой стороны, фильмы в жанре «Крестного отца», прославляющие благополучие асоциальных личностей, даже достигнутое насилием, обречены на успех.

Решительный, хладнокровный и до зубов вооруженный герой телевизионных вестернов привлекает зрителей на протяжении десятилетий, и я очень сомневаюсь, что причина этого кроется в том, что на экране он отстаивает моральные ценности. С некоторыми заслуживающими внимания исключениями, такими как «Маленький домик», практически все экранное время большинства вестернов отдается изображению крайне асоциальных ковбоев.

Нас привлекает успех, и не всегда мы критически относимся к тому, как наши герои достигают своих вершин. Разрабатывают ли они религиозную ниву (как Джимми Суоггерт или Бэккеры), являются ли магнатами бизнеса (как Дональд Трамп или Айвен Боски) или успешными политиками, мы склонны многое прощать этим «белым воротничкам», профессиональным ловчилам. Чуть строже, но не менее восхищенно относимся мы и к «успешным» серийным убийцам. Пример тому Тед Банди, долгое время бывший сенсацией средств массовой информации.

Как ни прискорбно это осознавать, но многие верят в справедливость таких удобных пословиц, как «в любви и войне все средства хороши», «бизнес есть бизнес», «кто успел — тот и съел» или «это всего лишь политика» — при условии, что человек, руководствовавшийся ими, достиг успеха! Мы ожидаем от политиков лжи, от кинозвезд — постоянной смены любовников и любовниц, от бизнесменов — действий «на грани». И они редко разочаровывают нас.

Слова «корыстных» любовников не соответствуют их чувствам. «Ну и в чем проблема? — спросите вы. — Что плохого в том, чтобы уметь всегда сохранять самообладание?» Да, хладнокровие, выдержка и уверенность — качества, несомненно, положительные, однако применительно к «манипулирующим» любовникам они являются теми признаками, которые должны заставить вас насторожиться. Дело в том, что у «корыстных» любовников отсутствует прямая связь между словами и чувствами. У них эта связь приобретает своеобразный характер. Слова для них подобны шахматным фигурам в захватывающей игре под названием «жизнь». Они знают, как влияют слова на людей, и пользуются ими для манипулирования чувствами окружающих. Лично для них, однако, непосредственная взаимозависимость между словами и чувствами отсутствует. Асоциальный любовник, таким образом, прекрасно осознает, что слова «Я так сильно люблю тебя» несут при общении эмоционально мощную нагрузку, и пользуется ими, когда они отвечают его целям, как использовал бы, например, ферзя в шахматной партии. Однако для него лично слова эти не являются эмоциональным отражением реальности, а остаются всего лишь словами!

Асоциальных любовников характеризует отсутствие соответствующих словам эмоций. Они произносят эти слова подобно тому, как выписывали бы необеспеченные чеки; и так же, как чеки, возвращаемые банком ввиду неплатежеспособности клиента, слова их пусты, потому что «не обеспечены» соответствующими чувствами. Это позволяет им манипулировать другими, к чему почти не приходится прилагать усилий, поскольку обычный человек предполагает адекватную связь между словами и эмоциями и не задумывается о том, что эти слова могут быть «аннулированы» по причине отсутствия в них реального содержания.

В последнее время организации и фирмы, принимающие к оплате кредитные карты, сначала проверяют платежеспособность клиента и только после этого вступают с ним в финансовые отношения. Если бы этот порядок был применим в мире эмоций, асоциальные личности были бы далеко не столь успешны в «одурачивании» окружающих, так как при любой попытке расплатиться «Эмоциональной Визой» она отклонялась бы как превышающая «кредитоспособность» клиента.

Их внутренние «принципы» — ловкое жонглирование словами и ставка на сиюминутность — являются сутью того типа, который мы называем «корыстным» или «манипулирующим». Их эмоции никак или почти никак не связаны с мыслями. Следствие этого — крайне неустойчивое «равновесие сил» между мыслями и чувствами и примитивность эмоций. Асоциальные личности никогда не продумывают заранее свои поступки и не рассматривают их предполагаемые последствия; их не беспокоят угрызения совести, чувство стыда или возможное наказание. Образ мышления их направлен исключительно на немедленное удовлетворение своих желаний. Богатый детский опыт научил асоциальных любовников не рассчитывать на завтрашний день.

Отношения асоциальных личностей с другими людьми основаны на том, чтобы использовать их. Поскольку асоциальный любовник живет только в «настоящем» и все его помыслы направлены на поиски немедленного удовлетворения своих потребностей, не приходится удивляться, что и отношения его с другими людьми служат той же цели. Люди для них, подобно картонным тарелкам или пластиковым стаканам, представляют собой «предметы одноразового пользования», которые можно употребить по назначению и выбросить. Слова нужны для того, чтобы «настроить» других на выполнение требуемых функций, а когда те исполнят свое «назначение», от них можно избавиться и переключить внимание на следующих жертв. Как выразился Джек после расставания с подружкой:

«Я был просто сражен наповал, когда она ушла. Думал, что жизнь моя закончилась. А на следующий день — вы можете в это поверить? — встретил Рейчел, и, представьте себе, все снова встало на свои места. Моя жизнь опять стала полноценной» (Уишни, 1976, с. 54).

Для «корыстных» любовников люди заменяемы, как автозапчасти. Если масляный фильтр вашего автомобиля отслужил свой срок, вы просто снимаете его, ставите новый и отправляетесь в путь. Вы не проливаете слезы над утратой отработавшего фильтра и не восхищаетесь новым. Масляный фильтр есть масляный фильтр. Между разными моделями, конечно, могут быть незначительные различия, но в общих чертах один фильтр не слишком отличается от другого, и механик скажет вам, какая модель подойдет к вашему автомобилю. Так и люди для «корыстных» любовников подобны масляным фильтрам — они в большинстве своем прекрасно подлежат замене.

Жестянщики. Такой взгляд на окружающих присущ всем асоциальным личностям, независимо от степени развития в них соответствующих наклонностей. «Умеренные» представители асоциального типа часто рассматривают людей как своих «потенциальных покупателей». Это было весело, но точно изображено в фильме «Жестянщики», в котором Ричард Дрейфус и Денни Де Вито играли двух торгашей, стремившихся любыми путями и кому угодно всучить алюминиевый сайдинг. В одной из моих самых любимых сцен этого фильма Ричард Дрейфус ведет переговоры о покупке автомобиля. В этой сцене во всей своей красе перед нами предстают два жулика, которые пользуются всеми доступными им средствами, чтобы заключить как можно более выгодную сделку.

Дрейфус. Слушай, давай перестанем вешать друг другу лапшу на уши и поговорим конкретно, как мужик с мужиком, идет?

Продавец. Конечно. Так сколько ты хочешь заплатить за машину?

Дрейфус. Видишь?! Вот ты опять за свое! Что это значит — сколько я хочу заплатить за машину?

Продавец. Да, скажи мне сам, сколько ты хочешь заплатить за машину.

Дрейфус. Хорошо, я скажу тебе, сколько я хочу заплатить за машину! Я хочу заплатить за нее два доллара! Да, два доллара, вот сколько я хочу заплатить!

Я убежден, что многие торговцы, политики и даже проповедники обладают яркими признаками «манипулирующего» типа личности. Любой человек, задача которого состоит в том, чтобы представить сомнительный продукт в максимально выгодном свете или продать его по заведомо завышенной цене, ничем не отличается от асоциальной личности, когда обсуждает с потенциальным покупателем условия предстоящей сделки. В таких ситуациях «целевой объект» становится для манипулирующей им личности его «страховым полисом», «новообращенным», «избирателем» и т. д. И во всех случаях «корыстный торговец» в полной мере пользуется ораторским искусством, говоря именно те слова, которые хочет услышать от него потенциальный клиент.

При крайних — или криминальных — проявлениях асоциального типа личности целевой объект, разумеется, ждут значительно более серьезные последствия, нежели приобретение не нужного ему алюминиевого сайдинга или страховки, однако деперсонализация жертвы преступником ничем не отличается от той, которую мы наблюдаем в менее серьезных случаях.

Вот как Брюс рассказывал о стрельбе, открытой им по незнакомым ему людям:

«Я стрелял в лесу по пивным банкам, когда вдруг увидел, что мимо проезжает грузовик с людьми в кузове. Ну, я и подумал, попаду ли в кого-нибудь из них. Поднял винтовку, бабах — и этот парень так и подпрыгнул! Потом я прочитал в газете, что попал ему в плечо» (Уишни, 1977, с. 54).

Когда его спросили, что он при этом чувствовал, Брюс даже не понял, что психиатр имеет в виду раненого человека, а не винтовку.

«Ну, это было такое классное ощущение — когда приклад прижимаешь к плечу. Эта винтовка здорово сбалансирована, у нее такая специальная ложа…»

«Нет-нет! Как насчет того человека? Что вы почувствовали, когда поняли, что попали в него?» «Ах, это. Да вроде ничего особенного». Это дистанцирование от жертвы характерно для представителей «манипулирующего» типа в любой форме его проявления — и для торговца подержанными автомобилями, продающего машину с заведомо негодной трансмиссией, и для жестокого и безжалостного уголовника.

«Презрительное удовлетворение» — так назвал один автор чувство гордости, охватывающее асоциальную личность, когда той удается «обвести вокруг пальца» свою жертву. Помните, как горд был Керк, вернувшись с награбленным добром из разрушенного смерчем городка? То же самое испытывает человек и при совершении менее тяжкого преступления, например, магазинной кражи, и при обычном приукрашивании своей роли в событиях, участником которых ему довелось быть. Мальчик, с упоением рассказывающий товарищам о том, что, стоя в воротах во время футбольного матча после уроков, он не пропустил ни одного мяча (хотя в действительности едва ли не каждый удар соперников заканчивался голом), повышает свою пошатнувшуюся самооценку, преувеличивая собственное мастерство и одновременно сознательно обманывая слушателей. Те же самые попытки возвеличивания себя в собственных глазах и потакания своим непомерным амбициям характерны и для наиболее одиозных представителей асоциального типа.

Альберт Де Сальво, Бостонский Душитель, так вспоминал один из сочельников, проведенных им в кругу семьи:

«В общем, я узнал, что одна из моих сестер занимается дзюдо, чтобы суметь противостоять — кому бы вы думали? — Душителю! Собираются вместе с подругами и ходят в спортивный зал тренироваться. Я говорю ей: «Уверена, что в случае чего справишься с Душителем?» Она говорит: «Я для него уже достаточно хорошо подготовлена». Тогда я говорю: «А что будешь делать, если он применит вот такой приемчик?» И не успела она опомниться, как я скрутил ее. Она и пошевельнуться не могла. И говорит: «Ну, я ведь только учусь».

Он совсем по-мальчишески усмехнулся и добавил: «У ее мужа одиннадцать сестер — все красавицы, пальчики оближешь! Я хотел добраться до каждой из них» (Франк, 1966, с. 296).

Не считая свои намерения преступными, Де Сальво бравирует тем, что хотел «добраться» до всех одиннадцати красавиц-сестер мужа своей сестры, подобно тому как Керк хвалился перед нами своими сексуальными «подвигами» или с восторгом рассказывал о награбленном в разрушенном городке «добре». И Керк, и Душитель тем самым искусственно раздували свое и без того завышенное самомнение, которое в действительности было чрезвычайно хрупким.

Такое же высокомерно-презрительное отношение к окружающим, согласно исследованиям Абрахамсена (1985), было характерно и для серийного убийцы Дэвида Берковича, известного под псевдонимом Сын Сэма:

«Он никогда не возбуждал подозрений. На почте, например, где его коллеги часто обсуждали Сына Сэма и спорили о его вменяемости, Беркович никогда не высказывал собственного мнения. «Я только слушал и не вмешивался в их разговоры. Иногда я спрашивал: «А что вы думаете об этом парне? Он чокнутый или как?» И с заметным триумфом в голосе добавил: «Никто из них так и не догадался, что это я был Сыном Сэма».

Со своей двойной ролью он справлялся с завидным хладнокровием. Однажды я зашел на почту сразу после пальбы. На лицах всех, кто там присутствовал, застыло выражение растерянности и страха. Я сказал: «Что тут произошло? Надо же, какой кошмар! Надеюсь, этого ублюдка поймают» (с. 189).

«Я не виноват!» — любимый тезис асоциальных личностей любых разновидностей. Они перекладывают вину на других, не задумываясь и с такой же легкостью, с какой нормальный человек передает масло или соль за столом. И опять же, возлагая всю ответственность и вину на окружающих, они тем самым защищают свое хрупкое, но непомерно раздутое самомнение. Как вы, должно быть, помните, «невротики», боясь ошибиться, избегают принимать решения, «актеры» в случае необходимости легко меняют свое мнение, а «ведомые» предоставляют право решать за себя другим. Асоциальные же личности, стремясь выглядеть правыми в собственных глазах, перекладывают вину на других, что получается у них легко и просто. Это явление типично для них, но в высшей степени неприемлемо для нормальных людей, когда дело касается насилия:

«Один из пациентов объяснял кражу магнитофона из автомобиля тем, что хозяин машины недостаточно надежно закрепил его на приборной доске и, таким образом, сам был виноват в том, что этот магнитофон у него украли. Другой мужчина, стрелявший в человека во время вооруженного ограбления, также обвинил в этом свою жертву: «Он вынудил меня. Он сам во всем виноват. Он ведь видел, что у меня в руке пушка. Вот и не нужно ему было бросаться на меня» (Уишни, 1977, с. 119).

Ослабление боли. Такой неоправданно жестокий поступок, как стрельба в незнакомого человека, для большинства из нас покажется ужасным, однако он является всего лишь крайним проявлением того асоциального поведения, которое ранее мы уже наблюдали у Керка. «Корыстный» тип личности формируется в ответ на жизненный опыт, который оказывается слишком болезненным, чтобы пережить его без помощи внимательных и заботливых родителей. Результатом его является «отключение» эмоций и образование из возникшего на их месте вакуума внешнего панциря под девизом «Мне на все наплевать!», предназначенного для защиты скрытого под ним хрупкого внутреннего «я». Этот панцирь, выполняющий оборонительные функции, делает невозможным развитие такого чувства, как сопереживание.

Агрессия без сопереживания — вот что делает ярость асоциальной личности столь пугающей. На первый взгляд, попытка обнаружить связи между гневом и сопереживанием может показаться странной, однако у нормальных людей способность к сопереживанию неразрывно связана с чувством гнева. Мы испытываем гнев — который называем «справедливым негодованием», — когда являемся свидетелями физического или эмоционального оскорбления. Мы злимся, когда нас стыдят или ставят в неловкое положение, особенно если чувствуем, что делается это намеренно. В таких ситуациях, однако, наш гнев жестко привязан к эмоциям. У асоциальных личностей все происходит иначе. Поскольку чувство сопереживания (способность поставить себя на место другого) им незнакомо, унижение или оскорбление человека, свидетелями которых они являются, их просто «не трогают». И именно по этой причине они сами способны наносить оскорбления спокойно, хладнокровно и равнодушно.

Разница между психопатической агрессией и обычным гневом подобна разнице между кошкой, спокойно и невозмутимо охотящейся за птицей, и двумя дерущимися котами. В первом случае мы наблюдаем агрессию хищника, тогда как второй эпизод спровоцирован эмоциональным взрывом. Агрессия, проявляемая асоциальными личностями, обычно относится к первой категории. Иногда они утрачивают присущее им «хладнокровие», но в большинстве случаев им свойственны именно хищническая агрессия и полное отсутствие сопереживания жертвам.

«Двое молодых людей ограбили женщину неподалеку от ее квартиры, отобрав у нее всего лишь десять долларов. Она не оказывала сопротивления, но один из преступников, на мгновение задумавшись, заставил ее опуститься на колени и выстрелил в затылок из револьвера двадцать второго калибра. После ареста он на допросе сразу же признался в содеянном и объяснил, что ему «просто захотелось это сделать. Ничего особенного» (Мелой, 1988, с. 233, 234).

Именно подобная равнодушная безжалостность и делает преступников столь отталкивающими в глазах нормальных людей. Полное отсутствие способности отождествлять себя с жертвой у асоциальных личностей достигает своего пика.

Асоциальный тип личности начинает формироваться уже в первые часы жизни ребенка, если он оказывается обделен постоянной заботой и вниманием родителей. Мы уже несколько раз отмечали, что склонный к асоциальному поведению ребенок «отключает» свои эмоции, поскольку они оказываются для него настолько болезненными, что он не может с ними справиться. Становление типа личности, несомненно, является составной частью воспитательного процесса, однако начинается оно с момента рождения ребенка и непосредственно связано с его способностью находиться в эмоциональном контакте с родными или приемными родителями.

Асоциальная личность не способна усваивать культурные или поведенческие нормы. У нее отсутствует глубокое подсознательное отождествление себя с родителями. Соответственно, способность к отождествлению себя с другими людьми и умение сопереживать им не развиваются уже с первых мгновений жизни ребенка.

В корне асоциального типа личности и соответствующего ему уничижительного отношения к окружающим лежит именно неспособность к сопереживанию. Сопереживание является тем фундаментом, на котором строятся искренние эмоциональные взаимоотношения между людьми. Это основа законов этики, справедливости, социальных устоев, образующих саму суть цивилизованных отношений, как мы их понимаем. «Золотое правило», требующее «относиться к другим так, как мы хотели бы, чтобы они относились к нам», предполагает способность к сопереживанию через отождествление себя с другими людьми и понимание их. Если же этот необходимый компонент эмоциональной жизни не достаточно развит или отсутствует вовсе, мы наблюдаем пародию на личность, называемую психопатом. Таким образом, все проблемы психопатов изначально продиктованы их неспособностью чувствовать эмоции окружающих людей.

Поворотным моментом в формировании своего личностного типа сам Керк считал «инцидент со щенком», однако я полагаю, что склонность к асоциальному поведению закладывалась у него с первых же часов жизни. Родился он во вторник, а в ближайший понедельник его мать уже отправилась на работу, оставив младенца на попечении его тринадцатилетней сестры. Керку было просто невозможно отождествлять себя с жестоким и сильно пьющим отцом, а мать его настолько выбивалась из сил на работе, что возвращалась домой совершенно опустошенной и неспособной к эмоциональному взаимодействию. Керк рос под присмотром сестры-подростка, в душе ненавидевшей его, так как забота о нем не позволяла ей проводить время с подругами. Соответственно, на подсознательном уровне от нее шел мощный посыл: «Не привязывайся ко мне, у меня нет на тебя времени!»

Через жестокости родительского обращения пришлось пройти в детстве и работавшему уборщиком альфонсу по имени Марк. Отец «воспитывал» его ремнем, бросал на пол и бил о стену, если малыш долго плакал и никак не успокаивался. Когда он учился в начальных классах, в качестве наказания его часто били по голове, душили или запирали в крошечной темной кладовке. Подобный жизненный опыт едва ли мог способствовать развитию у ребенка чувства сопереживания.

Не слишком отличалась от этой атмосферы и та, в которой формировался Бостонский Душитель, разве что избиения его, пожалуй, были более жестокими и, кроме того, поведение отца провоцировало раннее развитие сексуальности в ребенке.

«Отец… — монотонно говорил Де Сальво. — Каждый вечер он выстраивал нас перед собой, меня и моего брата Фрэнка, и лупил ремнем. Я и сегодня могу точно вам сказать, какого цвета был этот ремень и какого размера — два на тридцать шесть дюймов, — хороший ремень, с такой здоровой пряжкой. Каждый вечер он выстраивал нас перед собой и хлестал этим чертовым ремнем — каждый вечер, независимо от того, провинились мы в чем-нибудь или нет. Тогда мы ходили только в четвертый или пятый класс…

И еще отец перед нами забавлялся с проститутками» (Франк, 1966, с. 316, 317).

Стиль жизни. Едва ли стоит говорить, что из всех личностных типов, обсуждаемых в этой книге, асоциальный тип является наиболее деструктивным. И проявляется это не только в случаях преступлений, оканчивающихся смертью жертвы, которая, кроме того, подвергается издевательствам до, во время и после убийства, но и в менее экстремальных ситуациях. Даже те любовники, у которых асоциальные наклонности проявляются в наименьшей степени, попирают принципы взаимного доверия, семейных уз, соблюдения приличий и принятых в обществе норм поведения, тем самым негативно влияя на социальные устои. Делают они это самыми разнообразными способами, но наиболее опасный заключается в разрушении семей и, следовательно, самого общества.

Большинство ваших знакомых не принадлежит, конечно, к таким экстремальным представителям асоциального типа, как Керк, Бостонский Душитель или маньяк по прозвищу Сын Сэма. Однако присущие им характерные признаки, проявляющиеся с существенно меньшей интенсивностью, вы без труда обнаружите у некоторых из своих коллег или приятелей. Импульсивность поведения, неспособность извлекать уроки из ошибок, многочисленные романы на стороне, отсутствие угрызений совести, свободная раздача обещаний без намерения выполнять их и полное равнодушие к чувствам окружающих — в современном обществе все это встречается отнюдь не редко. «Манипулирующий» тип в значительно большей степени присущ мужчинам, но основные его признаки встречаются и у женщин, примером чему может служить случай Роберты.

Роберта

«Бобби» ее назвали в честь отца, но он недолюбливал ее с самого рождения, просто потому что она родилась девочкой. Ее родители всегда мечтали о том, что у них будут сын и дочь, так что рождение Бобби принесло разочарование им обоим и в первую очередь отцу. Выросший в обществе трех сестер — «в женском окружении», как он сам об» этом говорил, — он страстно хотел сына и очень расстроился, узнав, что у него опять родилась дочь.

Она, должно быть, чувствовала это и всеми силами старалась заслужить его расположение, пытаясь во всем быть «папочкиной помощницей». Она преданно ходила за ним по двору и стремилась помогать в любой «мужской работе», которой он занимался, отлаживая двигатели и перебирая трансмиссии. Ее отец был механиком и совладельцем небольшого гаража. Кроме того, он никогда не гнушался побочных приработков. Подъездная площадка перед их домом была похожа на стоянку подержанных автомобилей. Таким образом, пока ее сестра училась печь хлеб, шить и «смотреть за собой», Бобби наблюдала, как отец разбирает двигатели и ремонтирует газонокосилки.

Однако Бобби не знала того, что «папочкин гараж» был в действительности подпольной мастерской, в которой угнанные машины разбирались на запчасти, чтобы затем продать их рыночным оптовикам в соседние штаты. Когда ей было семь лет, отца арестовали, и больше она никогда о нем не слышала. С этого момента налаженная, казалось бы, жизнь семьи покатилась под откос. Они переехали в крошечную квартирку, и мать Бобби, чтобы содержать дочерей, стала заниматься проституцией, нередко приводя домой своих клиентов.

Когда Бобби сидела в моем кабинете и рассказывала о своем прошлом, терзавшая ее боль была столь же очевидна, как и слезы на щеках, сопровождавшие детские воспоминания.

«Помню, как едва ли не каждую ночь я плакала и прятала голову под подушку, чтобы только не слышать того, что эти мужчины делали с мамой. Я хотела войти к ним и потребовать, чтобы они прекратили обижать маму, но нам строго запрещалось даже приближаться к ее комнате, когда она была «занята». Иногда они ее действительно били, потому что, помню, по утрам я видела на ее теле синяки, но теперь я понимаю, что крики и стоны, которые я тогда слышала, были в основном звуками секса, проникавшими сквозь тонкие стены спальни.

Я не знала, что мне делать. Я была в полной растерянности, потому что думала, что они обижают маму, но вместе с тем я с самых ранних лет знала, что эти «милые люди», как мама их называла, оплачивают аренду квартиры и обеспечивают нас едой».

К десяти годам Бобби начала воровать для удовлетворения собственных нужд и внесения своей лепты в семейные доходы. В тринадцать она стала принимать наркотики и торговать ими. Вскоре она последовала материнскому примеру и начала использовать секс для приобретения необходимых ей вещей. В строго юридическом смысле она не занималась проституцией, а обещала мужчинам, что переспит с ними в обмен на различные подарки, в число которых могли входить магнитолы, косметика, телевизоры и другие «предметы роскоши».

Вспомнив наполненные душевной болью ночи, которые пришлось пережить Бобби в раннем детстве, и учитывая подростковую проституцию, заполнившую большую часть ее времени в чуть более зрелом возрасте, вы не удивитесь, узнав, что она бросила школу и стала все глубже и глубже увязать в наркотиках.

Дети, прошедшие через подобное душевное смятение и оставшиеся без помощи заботливых родителей, редко могут развить в себе способность терпеть и переносить неприятные эмоции. Вполне понятно, что решение своих проблем они пытаются найти в «химических утешителях» (алкоголе и наркотиках), несущих предсказуемую и немедленную смену настроения.

В более цельных семьях один или оба родителя эмоционально доступны ребенку с первых недель его жизни, они могут успокоить его, утешить, приласкать в моменты душевных потрясений и даже объяснить их причины. Такое взаимодействие между ребенком и родителями начинает восприниматься им как должное и привычное и позволяет управлять собственным настроением, не прибегая к помощи химических препаратов и значительно снижая риск возникновения наркотической или алкогольной зависимости, а также психопатического «отключения» эмоций. Бобби, однако, в этом не повезло.

К моменту нашей первой встречи она принимала такие дозы тайленола с кодеином, что способность ее крови к свертыванию была существенно нарушена. Стоило ей пошлепать себя по руке, как на ней тут же образовывались огромные черно-синие пятна в местах внутренних кровоизлияний, сохранявшиеся затем неделями. Ее проблема была не только в пристрастии к кодеину, но и в том, что в это время в самом разгаре был уже шестой для нее бракоразводный процесс.

Однако пришла она ко мне не для того, чтобы я помог ей избавиться от кодеиновой зависимости или спас ее брак, а только по той причине, что, по мнению ее адвоката, на суд должен был произвести благоприятное впечатление факт посещения ею консультаций у специалиста по семейным отношениям. Я сразу почувствовал в ней глубочайшую душевную пустоту, полное отсутствие каких-либо искренних эмоций. Несмотря на ужасающие обстоятельства ее детства (или, если быть точнее, именно из за них), она, казалось, совершенно не испытывала настоящей душевной боли. А оставшиеся ее крохи глушила кодеином.

Обычно именно душевная боль заставляет людей искать помощи, обращаться к психотерапевту и проводить в его обществе продолжительный период времени, необходимый для устранения подобных проблем. Бобби, однако, была совершенно не обременена тревогами и волнениями; она утверждала, что приступы депрессии ей практически не знакомы, и с некой «житейской практичностью» заявляла, что тот образ жизни, который она ведет, ей «вполне по душе».

Хотя на протяжении наших встреч она на удивление последовательно и логично излагала свои мысли, слова ее не сопровождались соответствующими эмоциями. В них не звенел «колокольчик искренности». Она говорила, что ей грустно, но на лице ее не было и тени печали. Она рассказывала о гневе, раскаянии, тоске и даже любви, но выражение ее лица при этом почти не менялось. Ее эмоциональная жизнь была совершенно выхолощенной, и слова большей частью оставались всего лишь словами. Я не удивился, что после третьей консультации она решила прекратить наше общение и, закрыв за собой дверь кабинета, навсегда ушла из моей жизни.

Понимание «манипулирующего» или «корыстного» типа в обычных людях

Керка и Роберту мы можем отнести к представителям асоциального типа в его наиболее экстремальных проявлениях, однако характерные для этого типа признаки нередко обнаруживаются и в самых обычных людях. Даже самые «умеренные» асоциальные личности часто причиняют глубокую душевную боль окружающим, не обращая при этом внимания на вызванные ими страдания других людей. Их ничуть не беспокоят угрызения совести, и они остаются равнодушными к переживаниям других. Но, как мы могли убедиться в случаях Керка и Роберты, их эмоциональная глухота уходит корнями в непереносимые душевные муки, которые им пришлось испытать в детстве. В обычных «манипулирующих» любовниках мы видим не полное бесчувствие или непреодолимое стремление ко лжи, а лишь «облегченную версию» этих пороков. Они не лгут безоглядно, а только слегка «приукрашивают» истину. Они могут иметь достойную работу и долгое время сохранять супружеские отношения, однако это удается им лишь по той причине, что их жены (или мужья) относятся к умеренному ведущему типу и потому прощают им «несерьезные увлечения» на стороне. Но, подобно ярко выраженным асоциальным личностям, они, тем не менее, производят впечатление «корыстных». Они искажают истину, чтобы представить себя в более выгодном свете, и постоянно стремятся манипулировать другими, даже если занимаются вполне законным бизнесом. Поэтому умеренные асоциальные личности в качестве сотрудников часто бывают настоящей находкой для компаний, занимающихся страхованием или недвижимостью. Они смогут «уговорить» своих доверчивых клиентов купить страховку, в которой те совершенно не нуждаются, и будут гордиться своими предпринимательскими способностями. Они и задумываться не станут о том, как эта сделка отразится на материальном положении их клиентов, поскольку их интересует только личная выгода. В своих отношениях с окружающими они руководствуются лишь стремлением продать свой товар, а не искренней заинтересованностью в том, что нужно покупателю.

«Корыстный» или «манипулирующей» сексуальный тип у обычных людей

Марк и Эми

Марк и Эми были обычной супружеской парой, которая вполне могла бы жить в соседнем с вами доме или напротив, через дорогу. У них не было серьезных семейных проблем, разве что Эми утверждала, что их брак, по ее мнению, «катится в никуда».

— У нас двухлетний малыш, — говорила она мне, — и я бы хотела, чтобы его детство не было похоже на мое.

Больше всего из нашей первой встречи с ними мне запомнился бархатный баритон Марка и вкрадчивая манера речи, следуя которой едва ли не каждую фразу он завершал уважительным обращением «доктор».

— Я рассказал вам все, что, как мне кажется, может оказаться полезным, доктор, но если вы считаете, что я должен обратить на что-то особое внимание, доктор, то я надеюсь, что вы мне на это укажете, потому что я очень люблю Эми (обнимая ее), и, я думаю, мы оба хотим, чтобы эти консультации принесли пользу.

И позже, перед тем как покинуть мой кабинет:

— Доктор Береж, я хочу, чтобы вы знали, как мы ценим вашу помощь. Вы хотите, чтобы мы платили за каждый сеанс отдельно или выписывали чек в конце месяца, доктор?

Я ничего не имею против своего звания доктора или вежливого обращения к себе, но это было чуть-чуть слишком. Его речь напомнила мне старания организатора подписки, стремящегося втиснуть ваше имя в каждое предложение:

«Мистер Береж, не сомневаюсь, что вы вновь захотите подписаться на журнал «Тайм», особенно когда узнаете о наших новых специальных расценках. Можно я буду называть вас Джон? Вы слышали, Джон, что теперь мы предоставляем специальную скидку для приемных профессиональных учреждений? Итак, Джон, вы выбираете трехлетнюю подписку по специальным расценкам или опять ограничитесь годовой подпиской? Хорошенько подумайте, Джон, вам выпадает шанс, который обидно будет упустить!»

Люди, профессионально занимающиеся торговлей, знают, что «для каждого человека самым любимым словом родного языка является его имя», но при этом слегка переигрывают. Это же было свойственно и Марку. Он был слишком уважителен, слишком учтив, слишком мил. Он был мастером своего дела, однако, как только он вошел в мой кабинет, я сразу почувствовал, что он неискренен, и мои подозрения подтвердились, когда я более детально познакомился с его трудовой биографией.

Поступив в колледж на двухлетний курс обучения бизнесу, он был отчислен за неуспеваемость после первого же семестра и переориентировался на работу уборщиком. Он рассказал мне, что сначала убирал в домах частного сектора, но вскоре обнаружил, что работа по коммерческим контрактам принесет ему значительно больше денег. Позже Эми призналась, что действительная причина перемены профессии заключалась в том, что он попал в неприятности, убирая в частных домах, поскольку, кроме уборки, оказывал своим заказчицам и некоторые другие «услуги». Он был привлекательным мужчиной и потому решил, что сможет заработать существенные «чаевые», «отрабатывая сверхурочно» в спальнях богатых, но одиноких домохозяек.

Его бизнес, совмещавший в себе исполнение обязанностей уборщика и альфонса, процветал до того самого дня, когда нанявший его бизнесмен неожиданно вернулся домой с работы и обнаружил Марка в собственной спальне, старательно «обрабатывавшего» его жену. Он чуть не убил Марка случайно оказавшейся под рукой шваброй. Это происшествие положило конец «санитарному» этапу в его трудовой деятельности, и он переключился на установку сигнализационных систем. Как и прежде, благодаря обходительности манер и умению «заговорить» клиентов Марк быстро приобрел широкий круг заказчиков, и его новый бизнес сразу же стал разрастаться.

Однако — что характерно для асоциальных личностей — он просто не мог отказать себе в возможности пользоваться благоприятными для него ситуациями. После установки им сигнализации в одном из медицинских учреждений там обнаружилась пропажа большого количества наркотических средств. Поскольку на время работы ему были выданы ключи от здания, он и стал главным подозреваемым в краже. Позже он признался мне, что «не был дураком» и надел перчатки, чтобы не оставлять отпечатков пальцев. Ему удалось сохранять полное хладнокровие при проверке на «детекторе лжи», и власти так и не смогли доказать, что это именно он украл наркотики. Однако поскольку тщательное расследование кражи проводилось как местными, так и федеральными органами и потому получило широкую огласку в прессе, оно сделало крайне неблагоприятную рекламу его «Защитным системам», постепенно приведя их к полному банкротству.

Марк недолго горевал по этому поводу и вскоре занялся сетевым маркетингом, распространяя витамины, средства для ухода за кожей, оздоровительные пищевые добавки и лечебные комплексы для избавления от лишнего веса. Для этого ему пришлось наладить тесные контакты с хиропрактиками и подобными им «специалистами». Его очередной бизнес был построен по принципу пирамиды, то есть он получал определенные проценты с продаж, осуществленных «завербованными» им сотрудниками. Большинство медиков и фармацевтов, к которым он обращался, даже слышать не желали о предлагаемых им товарах, считая, что они если не вредны, то, по меньшей мере, бесполезны, но это отнюдь не смущало Марка, продолжавшего активно расширять свой штат за счет представителей любых профессий, от агентов по торговле недвижимостью и владельцев мотелей до адвокатов и банкиров. Когда я в последний раз видел Марка, он попытался вовлечь в свой бизнес и меня, утверждая, что его годовой доход превышает двести пятьдесят тысяч долларов. Конечно, общаясь с асоциальной личностью, следует принимать во внимание «фактор лжи», однако, даже учитывая это, он производил впечатление вполне обеспеченного человека. Ездил на «Мерседесе» последней модели, был одет в костюм стоимостью в девятьсот долларов и обладал всеми «вторичными признаками» преуспевающего бизнесмена.

Что касается Эми, то ей были присущи собственные признаки асоциального типа, проявлявшиеся главным образом в беспорядочных интимных связях. Женщина в высшей степени сообразительная, несмотря на диплом по гуманитарным наукам, полученный после четырехлетнего обучения в колледже, она занимала должность заведующей отделом внешкольных мероприятий в местной системе образования. Спортивные соревнования среди учащихся она начала проводить еще в студенческие годы и благодаря своим организаторским талантам, любви к детям и искреннему желанию спать с начальником добилась быстрого карьерного роста. Еще до окончания колледжа она была ответственной за проведение летних спортивных мероприятий среди учащихся начальных школ всего округа. Эти обязанности она выполняла, не имея специального образования, и в том возрасте, когда большинство людей находятся лишь на начальных ступенях должностных лестниц.

Эллиот, двухлетний сын Эми и Марка, стал «ненаглядным сокровищем» дедушек и бабушек с обеих сторон. Первый внук, он был единственным объектом их обожания и внимания и осыпался подарками, достойными принца. Поскольку Марк и Эми большую часть времени были слишком заняты, чтобы посвящать себя воспитанию ребенка, Эллиот стал эмоционально ближе к своей бабушке, чем к матери. Поэтому Эми испытывала смешанные чувства по поводу того внимания, которое проявляли ее родители к Эллиоту. «У них никогда не было ничего подобного по отношению ко мне, — жаловалась она. — Как раз я только и делала, что заботилась о них!»

Эми уже была подростком, когда ее отец получал в колледже специальность инженера, а мать преподавала в школе, обеспечивая материальную независимость семьи. Занятость родителей требовала от нее, старшей дочери, выполнения множества домашних обязанностей, включавших в себя приготовление пищи, стирку и много других дел, которые отец и братья пренебрежительно называли «женской работой». С горечью в голосе она рассказывала мне о вечерах, когда ее братья играли на улице с друзьями в софтбол или баскетбол, а ей в это время приходилось мыть посуду после ужина, стирать и убирать в доме.

Большую часть вечеров ее мать проводила в школе, где работала заместителем директора, а если ей и удавалось прийти домой пораньше, то она обычно была занята проверкой тетрадей и составлением планов уроков на следующий день.

Соответственно, в детстве у Эми просто не оставалось времени для игр, и она попыталась восполнить этот пробел, уже став взрослой. Она не только организовывала спортивные мероприятия для учебных заведений, но и тренировала футбольную команду девочек, а также входила в состав судейских комиссий на женских легкоатлетических соревнованиях. Таким образом, все вечера Эми были заняты спортом, и для Марка, по его словам, вечера были наиболее удобным временем для встреч с деловыми партнерами и клиентами. Это означало, что большую часть времени Эллиот вынужден был проводить с одной из своих бабушек.

Эми не только не испытывала по этому поводу ни малейших угрызений совести, но и не хотела принимать более активное участие в воспитании своего ребенка. Она говорила мне:

— Мама никогда не уделяла мне внимания, когда я была маленькой, поэтому я считаю, что она у меня в долгу. Кроме того, она действительно очень любит Эллиота и более терпелива с ним, чем я.

Причина половой распущенности Эми заключалась в ее подсознательном стремлении досадить отцу. Он преподавал инженерное дело в маленьком католическом колледже, и Эми воспитывалась в строгом соответствии с религиозными нормами. С детского сада и до самого окончания колледжа она посещала католические школы, и ее родители были истинными приверженцами веры — это была одна из причин, по которой после Эми у них родилось еще шестеро детей. Несмотря на то, что ее отец считался человеком набожным, он не отличался смиренностью и кротостью нрава.

Часто он выходил из себя даже из-за самых незначительных нарушений «правил». Как ни прискорбно, но он не в состоянии был понять естественное стремление детей к играм и шалостям и сурово — чтобы не сказать жестоко — наказывал их за малейшие провинности, которые в действительности были результатом проказ и озорства, а не попыткой бросить вызов его авторитету.

Эми презирала отца и на терапевтических сеансах в течение многих часов изливала накопившуюся в душе горечь. С множеством подробностей она вспоминала его едва ли не садистские способы наказаний ее и младших сестер. С гневом и раздражением она рассказывала о том, как отец «воспитывал» ее, но буквально начинала дрожать от переполнявшей ее ярости, вспоминая, как жестоко он обращался с ее младшими сестрами.

— В эти моменты я настолько ненавидела его, что прямо бесилась от злости и была уверена, что если бы в доме было ружье, я бы его точно пристрелила!

Ненависть к отцу она автоматически перенесла на большую часть представителей противоположного пола. «Мужчины! — с негодованием фыркала она. — Только и делают, что издеваются над слабыми женщинами». Эми с детства усвоила, что ее роль «младшей матери» не оценивается по достоинству ни отцом, ни братьями, которые принимают все ее труды и старания как должное и не расщедриваются даже на скупое слово благодарности. Младшие сестры время от времени пытались помогать ей по хозяйству, но они были слишком малы, чтобы их помощь можно было назвать существенной.

Таким образом, неразборчивость Эми в связях была вызвана ее желанием отомстить отцу и научиться самой управлять мужчинами. С четырнадцати лет она начала встречаться с такими парнями, от одного вида которых ее отец в буквальном смысле готов был «лезть на стену». Все эти юноши были католиками — родителям не приходилось слышать, что у нее свидания с протестантами или иудеями, — но это были совсем не те молодые люди, которых отец с матерью желали бы для своей дочери. Любой из ее знакомых, среди которых были индейцы, негры, азиаты, дальнобойщики, вышибалы, уличные музыканты и т. д., никак не соответствовал занимаемому отцом Эми общественному положению.

Эми не скрывала от родителей свои многочисленные увлечения, заявляя отцу, что ее устраивают другие люди такими, какие они есть, несмотря на все существующие между ними различия. С презрительным высокомерием она утверждала, что лишена, в отличие от некоторых, предубеждений, надменности и напыщенного самомнения. Более того, она едко замечала, что ей, кем бы она ни казалась (отец не называл ее шлюхой, ограничившись лишь заявлением, что она производит впечатление слишком «доступной»), не свойственно лицемерие, как кое-кому, кто регулярно ходит в церковь и толкует о любви к ближним, а сам на каждом шагу проявляет расовую и социальную нетерпимость.

В своих сексуальных приключениях Эми «пускалась во все тяжкие», невзирая на место, время и предпочтения своих партнеров. Она намеренно выбирала мужчин, по всем социальным стандартам считавшихся «второсортными», что в еще большей степени позволяло ей чувствовать свою доминирующую роль в общении с ними и злить отца, называвшего ее поклонников не иначе как «отбросами общества».

Эми проявляла сексуальную активность с самого раннего возраста, но всегда пользовалась противозачаточными средствами, чтобы не забеременеть, что с ее стороны было очередным игнорированием нравственных ценностей родителей. После многочисленных и беспорядочных половых связей она наконец вышла замуж за Марка, последователя религиозного учения «Христианская наука», сына японца и индианки. Большего оскорбления отцу она просто не могла нанести, что, разумеется, только порадовало Эми. Тот факт, что Марк был отчислен из колледжа, был подобен вишенке в ликере на верхушке приготовленного ею для родителей свадебного торта.

Отец наотрез отказался вести невесту к алтарю, и до того момента, пока он под руку с женой не появился на пороге унитарианской церкви, все присутствовавшие на бракосочетании сомневались, что он почтит своим вниманием свадьбу старшей дочери. Поскольку она выходила замуж не за единоверца, служба не проходила в католической церкви и церемонию не мог проводить католический священник. Еще одно очко в пользу Эми!

Родители асоциального типа часто пренебрегают своими обязанностями в обеспечении ребенка правильным питанием, медицинским обслуживанием и надлежащим образованием. Эта тенденция проявилась не слишком очевидно в случае Эллиота, поскольку физиологические нужды внука полностью удовлетворялись дедушками и бабушками, впрочем, и родители его не окончательно самоустранились от воспитания сына. Однако, как они сами рассказали мне во время одного из сеансов, однажды они оба спокойно ушли на работу, причем каждый из них решил, что другой отвезет Эллиота к сиделке. Только через несколько часов сиделка позвонила на службу Эми узнать, не заболел ли Эллиот.

Уезжая на работу, Марк понадеялся, что Эми отвезет сына к сиделке, а она пребывала в такой же уверенности, что это сделает муж.

Эми запаниковала, примчалась домой и обнаружила там малыша живым и здоровым, но отчаянно ревущим в своей кроватке. Вечером она с гневом набросилась на Марка, обвинив его в преступной беззаботности. Марк, разумеется, ответил ей тем же. В последовавшем скандале их единственной задачей стало найти виноватого, а задуматься и поговорить о состоянии Эллиота просто не пришло в голову.

Терапевтические сеансы я проводил с ними раздельно и вскоре обнаружил, что у них был «уравновешенный» брак, в котором каждый из супругов обманывал другого. Я подозреваю, что оба они чувствовали это, но, «уважая право на личную жизнь» друг друга, не заходили слишком далеко в намерении установить истину, интересуясь, например, где каждый из них был «прошлой ночью с десяти до двух». Естественно, Эми не думала, что Марк торгует пищевыми добавками в час ночи, да и Марк не особенно верил, что его жена проводит тренировки до полуночи.

У каждого из них было много личных проблем, над которыми требовалось поработать, чтобы их брак стал жизнеспособным. На сеансах с Эми мы разбирали ее отношения с отцом и другими мужчинами, тогда как Марк большую часть времени скармливал мне истории о своих предпринимательских подвигах. Терапия ему быстро наскучила, и он заявил, что собирается некоторое время «поработать» со своим духовником, а затем, вероятно, переедет на западное побережье в поисках новых рынков для расширения своей деятельности.

Эми посещала сеансы несколько месяцев. После того как она выговорилась, выплеснув горечь и обиду на отца, копившиеся и хранившиеся в ее душе долгие годы, ее стремление к внебрачным связям стало заметно ослабевать. Я считал, что ее душевное состояние определенно идет на поправку, когда она без всякого предупреждения неожиданно заявила: «Сегодняшний сеанс будет у меня последним». Затем сообщила, что у Марка возникли торговые перспективы на западе, а она сама нашла себе работу в Лос-Анджелесе. Две недели спустя они переехали.

На последнее Рождество она прислала мне открытку, в которой рассказывала о своей работе и о том, что бизнес Марка процветает. Написала, что Эллиот с удовольствием ходит в детский сад, но ужасно скучает по дедушкам и бабушкам. Сообщила, что они по-прежнему придерживаются принципов «открытого» брака, «уважая право друг друга на личную жизнь», но призналась, что за последний год лишь дважды изменила Марку. Я знаю, что для себя она считает это значительным достижением.

Марк и Эми являют собой пример супружеских пар, в которых муж и жена взаимно уравновешивают друг друга. Каждый из них проявляет умеренные асоциальные наклонности, и их брак продолжает существовать, потому что принятые ими правила предоставляют обоим супругам широкую свободу действий для установления внебрачных связей. Однако их взаимоотношения пронизаны двуличностью, характерной для представителей асоциального типа и делающей невозможным возникновение между супругами истинной духовной близости.

Понимание «корыстного» или «манипулирующего» сексуального типа

Теперь, когда вы довольно подробно познакомились с самыми разнообразными представителями асоциального типа от преступников и до обычных «корыстных» любовников, откровенно ответьте на следующие вопросы, чтобы определить, не обладаете ли вы сами некоторыми признаками этого типа.

Вопросник

1. Часто ли бывает, что я не чувствую «ничего особенного», когда все вокруг плачут, например, во время просмотра «слезоточивой» мелодрамы?

2. Считаю ли я в душе членов обществ защиты животных, «зеленых», пацифистов и т. п. сборищем «придурков»?

3. Приходилось ли мне когда-либо совершать кражи в магазинах или какие-нибудь другие мелкие преступления?

4. Могу ли я уговорить автоинспектора не выписывать штраф за нарушение правил движения? Часто ли мне приходится делать это?

5. Легко ли мне завязать знакомство в торговом центре, баре и других общественных местах?

6. Часто ли в детстве я прогуливал уроки в школе?

7. Часто ли мне приходится рассчитывать на друзей?

8. Наказывали ли меня родители сурово, но беспричинно?

9. Свойственно ли мне обычно преувеличивать или приукрашивать факты?

10. Всегда ли я знаю, как заключить «выгодную сделку»?

11. Считают ли меня окружающие «общественным животным»?

12. Всегда ли я испытывал повышенный интерес к вопросам секса?

13. Сложно ли мне сдерживать обещания, если они мешают претворению собственных планов?

14. Руководствовался ли я в детстве поговоркой «Кто успел — тот и съел»?

15. Стрелял ли я в детстве из рогатки в бездомных животных?

16. Есть ли у меня огнестрельное оружие?

17. Был ли у меня когда-нибудь кнопочный нож?

18. Люблю ли я фильмы в жанре «Крестного отца»? Переживаю ли я в таких фильмах за «плохих парней», желая, чтобы они вышли победителями в противостоянии с полицией?

19. Проявлял ли я сексуальную активность до четырнадцати лет?

20. Было ли у меня в жизни более двенадцати сексуальных партнеров?

21. Считаю ли я, что большинство полицейских — «уроды» или еще хуже?

22. Страдает ли обычно мой партнер значительно сильнее меня при разрыве дружеских или любовных отношений?

23. Вызывает ли у меня улыбку мнение, что Айвен Боски или кто-то подобный ему нажил свое состояние неправедными средствами?

24. Фантазировал ли я когда-либо об успешном ограблении банка?

25. Считают ли меня окружающие способным сохранять хладнокровие в любой стрессовой ситуации?

26. Задумывался ли я всерьез о том, чтобы стать сотрудником ЦРУ?

27. Часто ли я говорю или думаю, что «такова жизнь, ничего не поделаешь»?

28. Подделывал ли я когда-нибудь чью-либо подпись?

29. Люблю ли я каждый раз появляться в компании с новой подружкой? Нравится ли мне, когда меня видят в сопровождении «сногсшибательных» и «умопомрачительных» женщин?

30. Называли ли меня когда-либо «бабником» или «ухажером»?

31. Обладаю ли я «даром красноречия»? Могу ли я заставить слушателей поверить во что угодно и часто ли делаю это — просто так, ради развлечения?

32. Приходилось ли мне удивляться, почему все так расстроенны на похоронах, когда сам я не чувствую ничего особенного?

33. «Забираю» ли я иногда с собой из ресторанов столовые приборы? Или полотенца из мотелей?

Если вы ответили положительно на некоторые из предложенных вопросов, то, вероятно, обладаете определенными признаками «корыстного» или «манипулирующего» типа. Если же вы заметили, что многие из перечисленных предположений характерны для вас или вашего партнера, то это должно стать для вас настораживающим признаком. Давайте вкратце рассмотрим, как в этом случае вам вести себя с «корыстным» партнером.

Пересмотр собственных ожиданий

Предположим, вы только что обнаружили, что вашему партнеру свойственны некоторые признаки умеренного «манипулирующего» типа. До этого момента вы всегда думали, что он просто забывает о таких значимых датах как, например, ваш день рождения, или бывает настолько занят, что не может выкроить время для приобретения подарка к очередной годовщине вашей совместной жизни. Вы полагали, что он не был инициатором своих «самопроизвольно» возникающих романов, поскольку ни один мужчина не в состоянии долго сопротивляться назойливому вниманию любвеобильных сотрудниц. Теперь вы знаете, что его склонность к флирту вполне соответствует определенному личностному типу. Вы узнали, что тип этот называется «корыстным», и теперь вправе подозревать, что ваш партнер может оказаться даже асоциальной личностью. Что же вам делать?

1. Оставьте романтические мечтания, что он (она) может измениться. Если вы продолжаете прощать ему один роман за другим, это может быть признаком вашей собственной склонности к «ведущему» типу. Посмотрите правде в глаза — он не изменится. О, я знаю, какими словами он клянется вам, что это было в последний раз, но если вы наберетесь смелости заткнуть себе уши и обратите внимание на его поведение, то станете более реалистично относиться к его обещаниям. Следуйте простому правилу: пусть основанием для любого вашего решения относительно партнера — разорвать с ним отношения или продолжать жить вместе — будет его поведение, а не слова. Как вы уже узнали, на слова человека такого типа полагаться нельзя. Они нужны ему только для манипулирования другими и не имеют никакого отношения к его мыслям и чувствам. Когда он говорит «Мне очень жаль», то имеет в виду «Мне очень жаль, что ты меня «застукала» или «Мне очень жаль, что ты злишься». Если она говорит, что «Этого больше не повторится», добавьте: «…по крайней мере, пару недель».

Не мучайтесь угрызениями совести оттого, что не доверяете своему партнеру, потому что, если его поведение свидетельствует о том, что он личность «манипулирующая» или асоциальная, доверять ему было бы в высшей степени наивно. Иначе говоря, бессмысленно пытаться доверять человеку снова и снова, если вы видите, что его поведение постоянно противоречит обещаниям.

2. Время на вашей стороне. Поскольку «корыстные» любовники обычно бывают нетерпеливыми и импульсивными, вам не придется долго ждать, когда он (или она) покажет вам свое «истинное лицо». Для асоциального человека неделя — очень долгий отрезок времени, месяц подобен десятилетию, а год не отличается от понятия «всегда» Если вы только начинаете встречаться с подобной личностью и, прочитав эту главу, подозреваете его в принадлежности к «корыстным» любовникам, то всего лишь подождите. Поиграв с таким человеком в «ожидалки», вы ничего не проиграете, а вот выиграть сможете многое. Если ему не удастся сохранять вам верность шесть месяцев, то как вы можете надеяться, что ваши взаимоотношения останутся крепкими на всю жизнь и не развалятся под натиском неизбежных испытаний? Если у него появится кто-либо еще в течение года, станете ли вы верить, что в следующем году — и в каждый последующий год — ничего подобного не произойдет?

Что бы вы ни делали, все ваши поступки должны быть продуманными и взвешенными. Рим строился не один день — то же самое можно сказать и о построении прочных отношений. Вы можете разговаривать, развлекаться или работать вместе, но только не торопитесь выходить замуж! Предложите ему сходить в кегельбан, пройтись по магазинам, пойти в кино, на концерт или бейсбол, но только не предлагайте переехать к вам. Главное правило: если у вас есть хоть малейшие подозрения, что он может оказаться асоциальной личностью, подождите минимум полгода перед принятием таких важных решений, как брак или совместное проживание.

И в течение этих шести месяцев не позволяйте романтическому настрою ослепить вас. Не давайте разгореться в себе костру страсти — в разведении которого он может оказаться большим специалистом, — чтобы продолжать реально оценивать происходящее. Старайтесь сохранять объективность, но если ошибетесь, то лучше в сторону подозрительности и цинизма: «Поверить не могу, что я это сказала!» Увы, «корыстные» партнеры требуют совершенно иного обращения, нежели все другие. Вы должны проявлять скептическую подозрительность при изучении своего партнера и делать выводы с компьютерной точностью. И не забывайте, что ключ к пониманию таких людей лежит в их поведении.

3. При оценке «корыстного» партнера очень полезно вспомнить пословицу, гласящую: «Не судите о книге по обложке». Эти люди возвели свою способность производить первое впечатление в ранг искусства. Они особенно гордятся своим умением пускать пыль в глаза и весьма преуспевают в этом. Помните, что первое впечатление — это всего лишь аперитив, назначение которого состоит в том, чтобы возбудить аппетит, а не насытить обедающего. Истинно близкие отношения невозможно построить на основании десятиминутного общения.

4. Не все близкие отношения обязательно должны продолжаться вечно. Некоторые приходят в отчаяние от предложения остаться друзьями. Для большинства из нас такой поворот событий представляет серьезное испытание, поскольку мы с неувядаемым оптимизмом надеемся, что окружающие питают к нам те чувства, которых мы от них ждем. Заставить себя смотреть на отношения с партнером с определенной долей цинизма особенно сложно людям, обладающим признаками «ведущего» типа, но это жизненно необходимо, если ваш партнер принадлежит к «манипулирующим» любовникам.

Вам необходимо научиться жить в новой для себя реальности. Вы должны перестроить свой образ мышления, иначе рискуете стать легким объектом манипуляций «корыстного» партнера. Для этого вы не обязаны изменять своим принципам, просто старайтесь не слишком привязываться к партнеру и не принимайте его близко к сердцу. Ваш знакомый, скорее всего, не является профессиональным вором, серийным убийцей или подобной им личностью с явно выраженными асоциальными наклонностями. Тенденции «манипулирующего» типа проявляются в нем в значительно меньшей степени. Это может быть, например, ваш сотрудник, не упускающий ни единой возможности «подсидеть» шефа и получить очередное повышение в должности.

«Корыстные» любовники тянутся к представителям «ведущего» типа и другим людям, считающим, что во всех ситуациях они должны проявлять «участие» к окружающим. Если они окажутся вовлечены в отношения с «корыстным» партнером, то во всем будут потакать ему. Внутренняя убежденность, что они должны помогать каждому, не позволяет им прекратить отношения с «корыстным» партнером. Они оказываются обречены оставаться с ним до тех пор, пока он не «высосет из них все соки». Не допускайте, чтобы это произошло с вами. Население нашей планеты превышает пять миллиардов человек — почему бы вам не подыскать среди них другую кандидатуру для действительно нормальных и прочных отношений? Почему бы не выбрать из них такого партнера, у которого полностью отсутствуют асоциальные или «манипулирующие» наклонности?

Итак, резюмируя, если ваш партнер определенно принадлежит к асоциальному типу, разорвите с ним Отношения. Бросьте все и уйдите! Или укажите ему на дверь. Продолжение таких отношений будет означать лишь бесконечную эксплуатацию вас. Однако если, прочитав эту главу, вы уверены, что у вашего партнера наличествуют лишь незначительные склонности к «манипулирующему» типу, то вы можете попытаться воспользоваться некоторыми из предложенных мною советов и позволить вашим отношениям продолжаться еще некоторое время.

Если вы замечаете в своем партнере положительные перемены, являющиеся результатом целенаправленности вашего поведения — то есть если он (или она) оказывает вам знаки уважения, не пытаясь эксплуатировать, — это может быть признаком незначительной вероятности, что ваши дела со временем пойдут на поправку. В этом случае вы можете, соблюдая все предосторожности, продлить ваши отношения еще на некоторое время, но только при условии, что видите его постоянную преданность вам — без «ошибок» и «промахов» — в течение, по меньшей мере, двух лет. Это не означает, что ваш партнер должен быть безупречен во всех отношениях; это значит, что за этот период у него не должно быть ни одного постороннего романа. Ни единого. Полный ноль.

Преобразование ваших интимных отношений

ПОНИМАНИЕ любовника асоциального типа крайне важно, если вы не хотите провести всю свою жизнь под гнетом его эксплуатации. Как уже отмечалось, ПЕРЕСМОТР своих ожиданий должен быть направлен на обеспечение собственной безопасности и развитие в себе здорового цинизма по отношению к его заверениям и клятвам. «Корыстные» любовники завоевывают вашу преданность лишь устными обещаниями, давать которые не составляет им никакого труда. Однако если события принимают нежелательный для них оборот, они уходят от ответственности с помощью разнообразных лингвистических лазеек и уверток — подобно тому, как люди выбираются из горящего здания по пожарным лестницам, — оставляя вас в одиночестве горевать и негодовать на пепелище, причиной которого стало их предательство. Не существует прочного основания, на котором можно было бы строить отношения с «манипулирующими» партнерами.

Если, однако, подобные наклонности в вашем партнере кажутся вам очень умеренными, вы можете попытаться продлить ваши отношения на небольшой период времени. Решившись на это, ни в коем случае не забывайте о необходимости, как уже не раз говорилось выше, обеспечивать собственную безопасность и будьте готовы к трезвой оценке сексуальных мифов, которые ваш «корыстный» любовник, возможно, попытается представить как неоспоримые факты.

Вынос мусора

Миф № 1. Секс без привязанности и взаимных обязательств — самый лучший. Не нужно беспокоиться о ее настроении, высчитывать сроки месячных, выслушивать нытье и упреки. Получил, что хотел, и — свободен.

Истина. «Секс без привязанности и обязательств» на самом деле означает секс без духовной близости, а я на протяжении всей книги не устаю повторять, что секс без духовной близости партнеров не может принести полного удовлетворения. Только асоциальные или «манипулирующие» любовники могут найти удовольствие в бесстрастном сексе, случайном совокуплении, и происходит это в первую очередь по той причине, что они заинтересованы не в обретении истинной близости с партнером, а в расширении списка своих «побед».

Миф № 2. Ладно, у меня венерическое заболевание. Ну и что? У других разве их нет? Не велика проблема!

Истина. Во-первых, далеко не все страдают заболеваниями, передающимися половым путем, и во-вторых, да, проблема действительно велика. Асоциальный любовник думает следующим образом:

«Не моя забота в том, чтобы беспокоиться, как бы кого-нибудь не заразить. Я тоже «подхватил» это от кого-то, так что если кто-то заразится от меня, мы просто поквитаемся. Если боишься «подцепить болячку», то лучше сразу уйти в монастырь».

Тезис о том, что, заразив венерическим заболеванием своего нынешнего партнера, вы тем самым можете «поквитаться» с тем, кто заразил вас, является типичной для асоциальной личности точкой зрения в самом худшем своем выражении. В этом, кроме всего прочего, еще и причина безудержного распространения герпеса и превращения СПИДа в кошмар всего человечества.

Миф № 3. Настоящий мужчина никогда не пользуется презервативом.

Истина. Ход мыслей «манипулирующего» любовника приблизительно такой:

«Что? Мне надеть презерватив? Да ты, наверное, смеешься! Ты когда-нибудь пробовала принимать душ в плаще? Если ты думаешь, что я соглашусь лишить себя удовольствия только лишь из-за твоей привередливости, то жестоко ошибаешься. Кроме того, ты должна гордиться, что тебе представился шанс заняться этим с таким опытным специалистом, как я, так что расслабься и не действуй мне на нервы».

Подобное отношение асоциального любовника к партнеру свидетельствует о его полном пренебрежении к чувствам и желаниям другого человека. Он рассматривает половой контакт лишь как средство собственного удовлетворения. Он не только не пытается доставить радость и удовольствие партнеру, но и совершенно не задумывается о возможных последствиях.

Миф № 4. Искусным любовником может быть только опытный любовник. Чем больше у тебя разных партнеров, тем выше твое сексуальное мастерство. Опыт — вот что главное в этом деле.

Истина. Действительно искусный любовник характеризуется душевной чуткостью, а не изысканными сексуальными техниками. Часто люди, имеющие в своем «послужном списке» огромное количество партнеров, отличаются неискренностью чувств и крайней степенью эгоизма.

Большое число прошлых «побед» говорит об отсутствии глубины в их отношениях с прежними партнерами. Более того, оно обычно свидетельствует и о том, что им незнакомо чувство преданности, и они легко разрывают отношения, если их в них что-либо не устраивает. Лично я предпочел бы им сексуально менее опытного, но чуткого и верного партнера. Техникам секса научиться довольно легко, а вот человечность формируется на протяжении всей жизни.

Миф № 5. Обмен партнерами способен оживить брак. Если за всю жизнь у тебя был только один партнер, ты сам не представляешь, что потерял.

Истина. В этом утверждении мы опять видим коренное отличие «манипулирующих» или «корыстных» любовников от искренних и преданных друг другу партнеров. Стремление к многочисленным интимным связям, обмену партнерами и причины поведения, направленного на приобретение нового и нового сексуального опыта, основываются на ложном убеждении, что чем больше — тем лучше. Однако в сексуальных отношениях важно качество, а не количество, а вот чрезмерное количество обычно является признаком какой-либо аномалии. Подобно патологическим обжорам, стремящимся обрести успокоение через насыщение и страдающим в результате этого ожирением, люди, ищущие сексуальных контактов с многочисленными и разнообразными партнерами, часто испытывают комплекс неполноценности и используют секс как способ заверения самих себя в собственной привлекательности или в способности навязывать свою волю другим.

Миф № 6. «Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня». Если подвернулась возможность вступить в интимные отношения немедленно, не упускай ее, поскольку неизвестно, когда выпадет следующий шанс.

Истина. Идеальные интимные отношения основываются на духовной близости, которая не растворится и не исчезнет, если не заняться сексом немедленно. Дело в том, что для развития искренних отношений — отношений дружбы, при которых интимная связь является лишь финальным украшением вашей духовной близости, — требуется время. Случайный секс — это не более чем карикатура на нормальную интимную жизнь, и он не может быть основой для долговременных отношений.

Миф № 7. «Если женщина не может получить со мной оргазм, это ее проблемы. Значит, она фригидна». Или: «Если у него не возникает эрекция, он сам в этом виноват. Значит, он импотент».

Истина. Выше мы уже отмечали, что ответственность за получение оргазма лежит на обоих партнерах, так как он является продуктом взаимодействия двух человек. Асоциальные любовники в своем эгоизме настолько уверены в собственной исключительности, что даже теоретическое допущение их сексуальной недееспособности таит для них смертельную угрозу. Соответственно, если им не удается возбудить партнера, они просто отметают этот факт как несущественный:

«Другие женщины, с которыми я занимался сексом (а их у меня хватало), никогда не жаловались. Если не можешь получить оргазм, то хотя бы симулируй его, потому что я знаю, что я неподражаемый любовник, и люблю, чтобы мои женщины адекватно на меня реагировали».

И снова мы видим стремление «корыстных» или «манипулирующих» любовников удовлетворить в первую очередь собственные потребности, а вину за любые возможные неудачи возложить на своих партнеров.

На этом мы завершаем анализ асоциального или «манипулирующего» сексуального типа. Это наиболее деструктивный личностный тип из всех, обсуждаемых в настоящей книге. Я познакомил вас с самыми разнообразными его представителями, проявляющими свои наклонности с различной степенью интенсивности, и хочу еще раз подчеркнуть, что принадлежащие к этому типу любовники — от самых умеренных и до самых экстремальных — стремятся к эксплуатации партнеров и с большой неохотой меняют свои пристрастия.

Самое печальное то, что миллионы социопатов, алкоголиков, преступников и подобных им личностей продолжают воссоздавать породившую их среду. Тюрьмы, переполненные представителями асоциального типа, являют собой благодатную почву для превращения мелких правонарушителей в закоренелых рецидивистов.

Алкоголизм, наркомания, преступность, приводящие к распаду семей, оказывают такое же разрушительное воздействие на общество, как сокращение озонового слоя, загрязнение океанов, уничтожение тропических лесов и глобальное потепление — на всю нашу планету. Семьи, члены которых регулярно подвергаются физическому, сексуальному и моральному насилию, не могут стать основой для обретения столь необходимого многим в наше время духовного здоровья.

Большую тревогу вызывает тот факт, что лишь считанные единицы представителей асоциального типа добровольно обращаются за терапевтической помощью. В своей клинической практике я обычно встречаюсь с супругами и детьми асоциальных личностей. И этому не приходится удивляться, так как помощи ищут люди, испытывающие тревогу, подавленность и другие формы психологического дискомфорта. Асоциальные личности не страдают от беспокойств и волнений и бравируют своей способностью сохранять «крутость» в любой ситуации, и потому они не чувствуют необходимости в лечении. Только когда их супруги угрожают разводом или каким-либо иным образом может разрушиться привычный для них жизненный уклад, «манипулирующие» любовники обращаются за консультацией к специалистам, но и в этих случаях ими не движет искреннее желание измениться.

Мне бы очень не хотелось заканчивать эту главу на столь пессимистичной ноте, однако для оптимизма я просто не вижу объективных причин. И, тем не менее, я все же надеюсь, что, ясно понимая серьезнейшие последствия, к которым приводит насилие над детьми — даже в таких самых «мягких» его проявлениях, как оскорбление ребенка, желание пристыдить его, неспособность поставить себя на его место, — мы научимся уважительно относиться к собственным детям и тем самым укреплять, а не разрушать семейные узы.

Часто приходится слышать, что дети — это главное достояние нации; однако было бы точнее назвать детей «сырым материалом», а основным богатством любого народа считать способных к сопереживанию родителей. При их отсутствии дети подвергаются огромному риску превратиться в зрелом возрасте в асоциальных или подобных им личностей, плохо приспособленных для жизни в обществе. Духовное здоровье и благополучие нации зависят именно от руки, качающей (или неспособной качать) колыбель.

Кроме того, я искренне надеюсь, что, научившись понимать людей с «манипулирующими» или асоциальными наклонностями, вы не станете вступать в брак или строить долговременные отношения с человеком деструктивного типа.

В следующей главе перед нами предстанет «двоюродный брат» «корыстного» любовника — так называемый «нарцисс». Самовлюбленные личности страдают от недостатка успокоительных воспоминаний о родительской ласке. Однако они менее «дики» в гневе, не столь корыстны в манипулировании партнерами и более склонны к общественной жизни. Навыки общения они, подобно «корыстным» личностям, обычно используют в целях собственного возвеличивания, но, по сравнению с асоциальными любовниками, они не настолько деструктивны или опасны.

Они могут выйти из себя, когда подозревают, что их самооценка оспаривается или подвергается сомнению («нарциссическая травма»), однако им не свойственна хищническая «крутость» асоциальных личностей; в их гневе, пусть и основанном на эгоизме, все же присутствуют некоторые признаки сопереживания.

Как мы уже отмечали выше, каждый человек представляет собой коктейль из различных личностных типов, и многие черты, присущие «нарциссам», покажутся нам несколько «смягченным» аналогом тех, которые мы рассматривали в этой главе. Эту разницу между умеренными асоциальными личностями и «нарциссами» часто довольно трудно определить — как заметить разницу между поздним вечером и ранней ночью. Однако какими бы незначительными эти различия ни казались, они тем не менее существуют, и именно они станут темой следующей главы.

 

Глава 5. Любовники-«нарциссы»

Если во время оргазма он выкрикивает собственное имя — у вас проблемы «Свет мой, зеркальце, скажи, я ль на свете всех милее?»

Прежде чем приступить к обсуждению темы, необходимо сказать несколько слов о самом термине «нарциссизм». Это понятие, под которым обычно подразумевается «любовь или сексуальное влечение к собственному телу», заимствовано из древнегреческой мифологии. Нарцисс, отпрыск ручья и нимфы, вырос настолько прекрасным юношей, что привлекал к себе множество поклонников обоих полов. Однако он пренебрег их вниманием и, заметив свое отражение в водах озера на горе Гальсион, был настолько очарован собственной красотой, что не смог оторвать от него глаз. Охваченный страстью к себе, он дни напролет лежал на берегу озера, вглядываясь в его водную гладь, пока не скончался от полного истощения. С тех пор имя Нарцисса стало нарицательным для обозначения эгоцентричной любви.

В наше время психологи используют этот термин в несколько более широком смысле, описывая им не только людей самовлюбленных, но и тех, кто постоянно и страстно нуждается в восхищении окружающих. И тем не менее, образ самовлюбленного юноши, способного часами любоваться собой, застыв перед зеркалом, самым непосредственным образом связан с древнегреческой мифологией.

Самовлюбленным личностям требуется, кроме всего прочего, чтобы ими восхищались. Как и «актеры», они ищут внимания, они стремятся быть сексуально соблазнительными и чрезвычайно заботятся о собственной физической привлекательности. Но им нужно нечто большее, чем просто внимание. Они хотят вызывать у окружающих восторг. У «нарциссов» грандиозное самомнение, вследствие чего они склонны преувеличивать собственные достижения и таланты, чтобы выглядеть «особенными» в глазах других. Они ждут восхищения собой, даже не прикладывая для этого никаких усилий. На лесть и комплименты они реагируют с радостью, распространяя вокруг очарование и доброжелательность, однако малейшая критика вызывает у них раздражение или стыд.

Самовлюбленные личности обладают многими признаками, которые мы отмечали при обсуждении двух других сексуальных типов. Подобно «актерам», они эмоционально возбуждены, но чувства их поверхностны. Они стремятся быть в центре внимания и жаждут обожания, но требуют восхищения собой, даже не имея на то никаких объективных причин. Иными словами, им, как и асоциальным или «манипулирующим» личностям, рассмотренным выше, присуща излишне завышенная самооценка, заставляющая их считать себя некой элитой, венцом, вознесенным над простыми смертными, которые только постоянным старанием способны заслужить похвалу.

Иногда центром их внимания — что, вероятно, характерно и для всей нашей культуры — становятся богатство и известность, и тогда они пытаются повысить свой статус, «общаясь» (пусть даже в собственных фантазиях) со знаменитостями. Временами им удается «установить» весьма сложные (хотя и вымышленные) взаимоотношения с другими «особенными» людьми, к числу которых в первую очередь принадлежат кинозвезды и выдающиеся политические деятели.

Двумя полюсами мира «нарциссов» являются зависть и презрение. Окружающие или возводятся ими на пьедестал и становятся объектами восхищения (подобного тому, которое они ждут от остальных), или обрекаются на презрение, как стоящие за порогом общественной значимости. Вся жизнь их проходит между кинозвездами и бездомными, между Голливудом и бродягами. Они хотят быть похожими на звезд, но в душе боятся оказаться неспособными соответствовать выбранному идеалу. Чувство превосходства «нарциссов» и их пренебрежение к «черни» в действительности являются лишь маской — тонкой вуалью мнимой уверенности, за которой скрывается их истинная ранимая сущность.

Кларисса

«Сисси», как ее всегда называли, сидела на краешке длинного кожаного дивана, ближайшего к моему креслу. Выглядела она так, как будто вошла в мой кабинет прямо с калифорнийского пляжа, но поскольку находились мы на Среднем Западе, а за окном стоял март, я решил, что свой «загар» она приобрела в одном из местных косметических салонов. Широко расставленные глаза, полные губы, волосы с частично обесцвеченными прядями и безупречно гладкая кожа лица делали ее похожей на богиню, однако из-за расширенных зрачков и взволнованного голоса она скорее казалась маленькой напуганной девочкой.

— Мне трудно глотать. В последнее время мне часто приходится нервничать, и тогда я сразу чувствую тошноту, начинаются спазмы в желудке, и мне кажется, что я вот-вот задохнусь, потому что не смогу сглотнуть!

Ее лицо, теперь чуть увлажненное легкой испариной, постепенно приобретало озадаченное выражение. Одновременно с этим глаза начинали наполняться слезами, но, подобно росе, конденсирующейся из тумана на кончиках листьев, слезы накапливались медленно и упрямо не желали расставаться со своим убежищем, лишь изредка роняя случайную капельку из своих запасов. Не было ни обильных потоков слез, ни конвульсивных всхлипываний; напротив, свободный поток чувств, казалось, был подавлен смущением, подобно тому, как волнение подавляло ее способность глотать.

— Вчера вечером Рэнди пришлось вызывать мне «скорую». Я не могла сглотнуть и так перепугалась, что у меня началось перенасыщение легких кислородом. Мне дали валиум и сказали, что я должна показаться психологу или психиатру, вот я вам и позвонила.

По мере своего рассказа Сисси все глубже и глубже погружалась в воспоминания о прошлом вечере. Ее грудь начала ритмично подниматься и опускаться, и дыхание стало более частым. Стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более спокойно и уверенно, я сказал:

— Должно быть, вам было очень страшно… но все это происходило вчера… А теперь вы здесь… и все будет хорошо… Здесь вам ничего не угрожает. Может быть, приляжете и попытаетесь расслабиться?.. Вот так, теперь вам уже значительно лучше…

Я нанизывал слова на цепочки предложений медленно и осторожно, гипнотизируя ее ими. Сисси отреагировала немедленно, и ее дыхание быстро пришло в норму, только выражение лица продолжало оставаться встревоженным.

На протяжении всей своей жизни Сисси в той или иной степени сталкивалась с проблемами, связанными с глотанием. В ходе терапии стало очевидно, что причиной этому послужили многие события, начавшиеся еще в раннем детстве.

Обычный человек глотает пищу, не прилагая для этого специальных усилий и не обдумывая свои действия, однако для Сисси этот процесс был связан с болезненными воспоминаниями:

— Отец шлепал меня, еще когда я была совсем ребенком, потому что я отказывалась глотать овощи. Он насильно заталкивал мне в рот гороховое пюре. Я терпеть не могла горох и до сих пор его ненавижу. Я его все время выплевывала, а отец от этого злился все больше и больше. Мама говорит, что так продолжалось до тех пор, пока он не терял терпение и начинал шлепать меня.

Ее родители развелись, когда Сисси было четыре или пять лет. Причины их развода никогда открыто не обсуждались в семье и по сей день остаются для нее покрытыми мраком тайны.

«У твоего отца была к тебе противоестественная любовь», — сказала ей однажды мать, но, кроме этого признания, Сисси, несмотря на все ее старания, не удалось вытянуть из нее больше ни слова. Однако столь недвусмысленный намек на неадекватные сексуальные пристрастия отца заставил Сисси заподозрить, что ее ночные кошмары и изредка случавшиеся вспышки воспоминаний о раннем детстве имеют под собой реальную подоплеку.

Она вспоминала ощущение удушья, возникавшее, когда она уже засыпала:

— Я чувствую у себя во рту что-то мягкое и в то же время твердое… мне кажется, что я вот-вот подавлюсь и задохнусь…

Она вспоминала, как всегда боялась — и продолжает бояться до сих пор — перекусить кончик термометра, когда ей измеряли температуру. Боялась, что проглотит ртуть и отравится.

Она вспоминала, как уже подростком плавала в бассейне с отчимом и он пытался погладить ее по груди. Это настолько напугало ее, что она нырнула на дно бассейна и, наглотавшись воды, старалась как можно дольше оставаться там — надеялась, что отчим уйдет, пока она не выплывет на поверхность.

Когда мы только приступали к терапии, Сисси преследовали повторяющиеся кошмары, после которых она просыпалась вся в поту и с ощущениями удушья и тошноты:

— Мне снится, что иду в гости к отцу. Я прихожу к нему домой, и иногда он там со своей новой женой, а иногда — с мамой. Я чувствую себя маленькой, как в детстве, но на самом деле в этом сне я взрослая. Он говорит, что если бы я была ласковее с ним, у нас, может быть, еще тогда, в детстве, что-нибудь получилось, и добавляет, что начать никогда не поздно. Мы идем к нему в спальню — я веду его за собой и говорю, что согласна. Я ложусь на спину, и он целует меня и гладит. Я отвечаю ему тем же. Обнимаю его, прижимаюсь, целую. Он говорит, как ему приятно и как он рад, что это наконец случилось. Потом он входит в меня. А когда все заканчивается, говорит, чтобы я не рассказывала маме, и тогда мы сможем продолжать этим заниматься. Я смущена, но в то же время и счастлива. Мне кажется, что я наконец нашла любовь, о которой мечтала. Затем я просыпаюсь. Иногда влагалище у меня оказывается мокрым.

И только значительно позже в процессе терапевтических сеансов нам удалось полностью установить вызвавшую этот сон причину. Как выяснилось, не только отец Сисси домогался ее, хотя в этом он был, вероятно, первым. Но затем, после развода родителей, на смену ему пришел ее старший брат. Невозможно с точностью утверждать, что именно происходило в первые четыре года ее жизни, когда родители еще жили вместе, однако в ходе лечения ее воспоминания о сексуальных отношениях с братом становились все более четкими и детальными.

В начале курса терапии на все мои вопросы о возможных половых контактах с другими членами семьи она отвечала отрицательно. Однако со временем, когда она почувствовала себя в безопасности и защитные механизмы ее подсознания ослабли, она стала свободнее проникать в собственное прошлое, выуживая из него множество воспоминаний:

— Помню, что началось это, когда я училась в средней школе. Однажды ночью я лежала в постели и засыпала. Мама с отчимом уехали куда-то на неделю, но я осталась не одна, потому что мой брат Тодд приехал из колледжа на летние каникулы, так что вдвоем с ним я чувствовала себя дома в полной безопасности. Мы с ним прекрасно ладили, и я даже рада была, что во всем доме нас только двое.

Я уже дремала, почти спала. Наверное, было пол-одиннадцатого или одиннадцать. Точно не уверена. В общем, лежу я себе и вдруг слышу, что дверь открывается. Я перепугалась — не знаю ведь, кто там. Потом вижу, что это Тодд, ну я и успокоилась, но притворилась, что сплю, потому что мне стало интересно, что ему нужно в моей комнате. А он был в одних шортах, и я заметила, что они у него так и топорщатся впереди от эрекции. Это меня опять немного напугало, но и заинтриговало.

«Эй, Сис! — говорит он громким шепотом. — Ты спишь?» Я продолжаю делать вид, что сплю. Тогда он садится рядом со мной на кровать и начинает поглаживать меня по спине — ласково так, нежно. Все это происходит летом, поэтому на мне очень коротенькая ночная рубашка. Вскоре его рука опускается мне на ягодицы, и я чувствую, как мурашки бегут у меня по всему телу.

Я одновременно и напугана, и возбуждена. Не успеваю я опомниться, как он вдруг уже стягивает шорты и просит меня пощупать, какой большой у него пенис. Я уже дышу тяжело и глубоко, как будто после бега, и мне все еще страшновато. Но я не могу ему отказать. Все-таки он мой старший брат. Я всегда старалась подражать ему, брать с него пример. Я обхватываю его пенис пальцами и чувствую, что он мягкий и в то же время твердый. Тодд ведет себя как-то странно — постанывает и двигает вперед-назад бедрами, и не успеваю я сообразить, в чем дело, как у него происходит эякуляция.

После этого Тодд приходил ко мне в комнату каждую ночь до конца недели, и мы занимались всякими делами. Мы действительно стали очень близки за эту неделю… Я имею в виду, не только в смысле секса… Мне казалось, что я сделала его счастливым и что на самом деле я ему не безразлична. Он заставил меня пообещать, что я ничего не стану рассказывать маме. Как будто я собиралась!

С тех пор, когда бы Тодд ни приезжал из колледжа, мы — если мамы и отчима не было дома — занимались сексом. В основном, оральным, потому что, когда он однажды попытался войти в меня, это было действительно больно.

Если призадуматься, то, пожалуй, где-то в это время у меня и начались проблемы с глотанием. Ну, если не считать тех случаев в детстве, когда я была совсем маленькой и отец шлепал меня за то, что я выплевывала еду. А уже в школе, стоило мне понервничать или переволноваться, как у меня сразу начинались спазмы в горле. Я слышала, как люди рассказывают, что у них бывают спазмы в животе, так вот у меня точно такие же спазмы возникали в горле.

Формирование ложной личности

Вся жизнь Сисси прошла под знаком формирования ее личности окружающими, начавшегося еще в раннем детстве. Она вспоминала, как мать говорила ей:

«Меня так успокаивало, когда я прижимала к себе твое маленькое тельце. Когда ты была совсем еще крошкой, я ложилась в постель и укладывала тебя себе на грудь. И так успокаивалась, что могла заснуть в этом положении. Ты была для меня лучше любого валиума!»

Необходимо четко понимать, что близость матери и ребенка в раннем детстве совершенно не обязательно приводит к развитию в нем «нарциссических» наклонностей, которым предстоит проявиться в зрелом возрасте. Именно духовная близость матери и новорожденного является одним из наиболее важных условий его психического здоровья.

Что было ненормальным в отношениях между Сисси и матерью, так это та сила, с которой женщина нуждалась в своем ребенке. Ее замечание «Ты была для меня лучше любого валиума» убедительно свидетельствует, что мать использовала свою новорожденную дочь для того, чтобы справиться с собственными волнениями. Если ее мать неспособна была адекватно относиться к дочери уже в первые месяцы жизни Сисси, мы вправе предположить, что и позже, на протяжении всего периода формирования личности ребенка, возникали тысячи других ситуаций, когда матери требовалось, чтобы ее дочь вела себя строго определенным образом.

Начало формированию эротических наклонностей в личности Сисси положил ее отец — тем, что ее мать охарактеризовала как его «противоестественную любовь» к дочери. В подростковом возрасте своими сексуальными притязаниями этому же содействовал и старший брат, причем опять же в первую очередь посредством принуждения к занятиям оральным сексом. После этого у нее были многочисленные связи с другими мужчинами. И все ее сексуальные контакты имели одну общую особенность — в них совершенно не учитывались желания самой Сисси.

Это были, если можно так выразиться, «условные отношения»: «Я буду любить тебя при условии, что ты __________________». Пробел здесь можно заполнять самыми разнообразными требованиями, от «будешь тихонько лежать у меня на животе и станешь моим маленьким валиумом», «будешь хорошо кушать, как послушная девочка», «будешь учиться играть на пианино» и до таких наиболее деструктивных и эротических, как «будешь заниматься со мной оральным сексом» или «позволишь мне войти в тебя» и т. д.

Все эти «условия» вели к формированию у Сисси ложной личности. Требования и пожелания родителей несут в себе определенную поведенческую установку: «Пожалуйста, не будь таким, какой ты есть, потому что я хочу, чтобы ты был другим». Это основная база для формирования «нарциссического» типа личности. У родителей есть собственное мнение, каким должен стать их ребенок, чтобы он их устраивал — чтобы он соответствовал их нуждам. Такие родители видят в своем ребенке не уникальную и неповторимую человеческую личность, а собственное продолжение. Они подсознательно надеются, что ребенок осуществит их, родительские, мечты и желания, вместо того чтобы способствовать его собственному развитию.

Родители-«нарциссы» формируют в своем ребенке ложную личность, потому что бессознательно мечтают, что их ребенок даст им то внимание, которого им не хватало в детстве, или красоту, которой они были лишены, или чувство собственной значимости, которое они никогда не испытывали.

Родительские установки образуют фундамент «нарциссического» типа посредством формирования в ребенке ложной личности или мнимой индивидуальности, являющейся основным пороком этого личностного типа. Такая искусственная личность может функционировать настолько автоматически, что будет казаться реальной как родителям, так и ребенку, однако она ложна по самой своей сути, потому что основывается на родительских нуждах, а не на реалиях самого ребенка.

Именно таким ребенком и была Сисси — ее постоянно использовали мать, отец, отчим, брат и многие другие люди вне ее семейного круга. Постепенно она стала мастером перевоплощения, научившись быть такой, какой ее хотели видеть.

Ее использовали в первую очередь для удовлетворения сексуальных нужд, но именно секс не является обязательным условием для формирования «нарциссического» типа, да и родственники Сисси только им не ограничивались. Любые пожелания родителей, толкающие ребенка к следованию определенной модели поведения для удовлетворения родительских потребностей, влекут за собой существенный риск развития ложной личности. В результате формируется так называемый приспособленный ребенок, главной отличительной особенностью которого является умение приспосабливаться к ожиданиям других, вместо того чтобы жить в соответствии с собственными желаниями.

Суть «нарциссического» типа состоит в развитии ложной личности вместо выражения реальной личности. Терапия «нарциссов» заключается в обнаружении и оживлении реальной личности, которая часто оказывается погребенной под слоями подчинения, претенциозности, завышенного самомнения, стремления к управлению другими, повышенной сексуальности и неутолимой жажды восхищения. В восхищении, впрочем, «нарциссы» нуждаются не для того, чтобы испытать вызываемую им радость, а, скорее, ради обретения уверенности в собственной значимости и укрепления своей ложной (и хрупкой) личности.

Не имеющий собственного жизненного опыта, ребенок-«нарцисс» создает себе ложную (угождающую) личность для соответствия желаниям окружающих, но постепенно начинает принимать ее за свою реальную личность. Таким образом, «нарциссизм» является одним из возможных личностных типов, формируемых требовательными или эмоционально нездоровыми родителями. Как мы уже видели, при этих условиях ребенок также может стать «невротиком» — стараясь быть совершенным, «ведущим» — учась заботиться о своих родителях, или «манипулирующим» социопатом — привыкая думать только о себе.

Характерным признаком «нарциссов» является их духовная пустота. Следствием ее становится «поверхностная» сексуальность, лишенная духовного единения с партнером и искренней заботы о нем. Хотя «нарциссы» часто отличаются высоким уровнем сексуальной активности, создавая впечатление неутомимых сексуальных «бойцов» и приобретая прозвища «жеребцов» и «нимф», их чувственность на деле оказывается мнимой. При достаточно богатом «физическом» опыте им обычно в значительной мере недостает опыта духовного.

Растущему ребенку необходим опыт сопереживания, чтобы он смог научиться правильно вести себя с окружающими людьми и получил воспитание, направленное на формирование и раскрытие его реальной личности. Однако именно в этом родители-«нарциссы» обычно терпят провал — они неспособны к сопереживанию. Родители, постоянно воспринимающие своего ребенка таким, какой он есть, и с сопереживанием реагирующие на любые связанные с ним эмоциональные обстоятельства, тем самым учат его [адекватно относиться к себе самому и к окружающим. И (напротив, ребенок, не чувствующий в родителях сопереживания, в процессе своего развития подвергается значительному риску превратиться в хамелеона — научиться менять окраску в соответствии со своим окружением, дабы угодить всем, кому это в данный момент необходимо.

Именно это и происходило с Сисси на всем протяжении ее младенчества и раннего детства. С самых младых ногтей она начала учиться соответствовать тому, чего ждали от нее другие, — и не только в сексуальном отношении, но и во многих прочих. По мере ее взросления выдвигаемые перед ней условия продолжали вынуждать ее приспосабливаться к нуждам окружающих, и ей приходилось стараться быть музыкальной, сексуальной и какой угодно еще, чтобы соответствовать желаниям других.

Например, мать Сисси в детстве была подававшей большие надежды, но несостоявшейся пианисткой и скрипачкой. В юном возрасте они проявляла недюжинные способности в овладении обоими инструментами, но в старших классах «сорвалась» и, презрев семейные ценности, вышла замуж за отца Сисси, пожертвовав среди прочего и своим музыкальным образованием. Неудивительно, что обучение музыке было переложено матерью на Сисси, которая восприняла его как одну из собственных целей и вынуждена была часами разучивать гаммы, несмотря на свои более чем скромные таланты.

В психологически более здоровых семьях ребенок имеет возможность из множества потенциальных занятий выбрать те виды деятельности, в которых он добивается наибольших успехов и, соответственно, получает от их выполнения больше удовольствия. Поскольку успех является наилучшим стимулом для любой деятельности, он способствует тому, что ребенок прикладывает еще больше усилий для овладения тем или иным делом, получая в итоге еще больше удовольствия, и этот цикл может продолжаться бесконечно. Однако в случае с родителями-«нарциссами» ребенок вынужден заниматься тем видом деятельности, который выбирают для него родители и который далеко не всегда отвечает его собственным желаниям, как это и произошло с «музыкальным образованием» Сисси.

Так как ребенок пытается достичь успеха в области, к которой объективно не имеет предрасположенности и таланта, часто на этом пути его подстерегает крах. А когда рушатся грандиозные (и пусть даже необоснованные) надежды, это приводит к глубокому разочарованию не только непосредственного виновника их краха, но и всех тех, кто эти надежды на него возлагал. Подобные провалы, обозначаемые в профессиональных кругах термином «нарциссическая травма», оказываются наиболее болезненными для личности, пытавшейся оправдать ожидания других.

Сисси провела за фортепиано годы в разучивании гамм и пьес, стараясь угодить матери, а не руководствуясь собственными интересами и желаниями. Ее мать в таком напряжении и волнении следила за выступлением дочери на выпускном экзамене после восьми лет обучения, с такой силой сжимала кулаки, что ногти ее оставили глубокие вмятины на вспотевших ладонях.

«Мы победили! — с ликованием воскликнула она во время перерыва. — И без единой ошибки!»

Однако когда Сисси выступала в конкурсе, учась в старших классах, «они» не победили, и травма, нанесенная в результате этого ее хрупкой, но непомерно амбициозной личности, была огромной. После поражения Сисси наотрез отказалась принимать участие в конкурсах и редко садилась за инструмент даже для того, чтобы поиграть матери. Поскольку она никогда страстно не мечтала стать пианисткой, свой отказ от занятий музыкой она скупо охарактеризовала фразой: «Не велика потеря». И это несмотря на тот факт, что она занималась и выступала более десяти лет.

Таким образом, мы видим, что Сисси пришлось пережить несколько «нарциссических» травм: 1) вскоре после рождения мать использовала ее в качестве «успокоительного», а позже пыталась посредством дочери удовлетворить собственные несбывшиеся музыкальные амбиции; 2) в сексуальном плане она использовалась отцом, а затем оказалась брошенной им (в результате развода родителей); 3) брат «заменил» ей отца в качестве сексуального партнера; 4) в начальной школе ее внешность вызывала у одноклассников презрительные усмешки. Она носила уродливые очки и страдала угреватостью. Единственным своим достоинством Сисси считала развитую грудь, всегда привлекавшую к себе повышенное внимание мальчиков.

В моем кабинете Сисси появилась в облике уверенной в себе, решительной и красивой женщины, однако в действительности ее внешность была лишь выражением ее ложной личности, случайным образом сформированной годами чувственных отношений и поддерживаемой ее физической привлекательностью и привычной для нее ролью искушенной и предупредительной сексуальной партнерши.

И хотя теперь уродливые очки сменились контактными линзами, а на безупречной коже лица не осталось и следов былых угрей, она по-прежнему была все той же напуганной маленькой девочкой, истинная личность которой, не получив должного воспитания, так и не смогла раскрыться.

Неудивительно, что она попыталась использовать терапию — как и все свои прошлые взаимоотношения — для обретения близости через секс, для подкрепления своей ложной (сексуальной) личности, а для осуществления этой цели ей требовалось соблазнить терапевта или каким-либо иным образом стать для него особенной.

«Я должен стать для вас особенным!» — это послание «нарциссы» настойчиво распространяют вокруг себя, адресуя его всем окружающим. В психотерапии под этим подразумевается дополнительное время, выделяемое для управления намеченным объектом, соответствующая обстановка и разнообразные способы действий, направленные на то, чтобы превратить отношения в уникальные. Вполне естественно, что одним из способов, с помощью которых Сисси решила продемонстрировать мне свою исключительность, стало ее намерение вступить со мной в эротическую близость.

Она пыталась выглядеть слегка соблазнительной с самой первой нашей встречи, но по мере того как унылая серость марта сменялась возрождающейся зеленью апреля, а затем и бушующим цветением мая и июня, ее «язык одежды» становился все более откровенным. Иногда она приходила на сеансы в шелковых спортивных костюмах, более похожих на нижнее белье, чем на повседневную одежду.

Когда установился душный августовский зной, она стала появляться в крохотных шортиках, при каждом движении обнажавших все части тела, которые им надлежало скрывать, и в едва заметных маечках, едва удерживавших ее грудь. Свои многочисленные сексуальные контакты она обсуждала с живостью и охотой, постоянно наклонялась вперед и иллюстрировала свои красочные описания щедрым языком тела и жестов.

Несомненно, что я был одним из немногих встреченных ею мужчин, которые не реагировали на ее сексуальные призывы. Это ее беспокоило, хотя она этого полностью и не осознавала, и она стала прикладывать еще большие усилия в выбранном направлении. Теперь наши встречи начинались с ее вопроса: «Как вам нравится мой сегодняшний костюмчик?», на который я отвечал, что он «довольно симпатичный», и, как обычно, переходил к терапии, спрашивая, что занимает ее мысли.

Это мое будничное безразличие к ее явным сексуальным призывам было важным элементом всего курса терапии. В подобных ситуациях «нарциссы» обычно проверяют действенность своей ложной личности на терапевте, интересуясь, прореагирует ли он на нее так, как они этого ожидают.

Неопытный терапевт, невольно и даже едва заметно поощряющий ложную личность своего пациента (в случае Сисси — ее «эротическую личность»), позже расплачивается за эту неосторожность высокой ценой. Он тем самым воссоздает атмосферу, в которой формировалась ложная личность «нарцисса», и таким образом подтверждает правомерность ее существования. Отказываясь же «танцевать под дудку» своего «самовлюбленного» пациента, терапевт часто рискует вызвать его гнев, что может привести к преждевременному завершению курса лечения по инициативе пациента. Обычно в таких ситуациях «нарцисс» обвиняет своего психотерапевта в том, что «тому все безразлично» или «тот его не понимает».

В случае Сисси подсознательная формула ее поведения гласила: «Если между нами нет секса, то как мы можем быть близки друг другу?»

В этот период лечения она написала мне несколько длинных писем. Сначала все они с первой и до последней строки были пронизаны чувственностью:

«Дорогой доктор Береж!

После сегодняшнего сеанса я чувствую, что вся горю внутри. Я не знаю, что с этим поделать. Я не могу больше носить это в себе. Мне кажется, что меня так и разрывает от страсти. Если бы я только могла выразить словами, что чувствую! Может быть, на следующем сеансе мне это удастся. Может, я даже произнесу запретные слова: «Я люблю вас». Мне так приятно от одной мысли о том, что мне хватит мужества сказать вам эти слова. И не просто сказать их, но и прямо смотреть вам в глаза, не скрывая своих чувств. Я люблю вас, я люблю вас так, что не могу сдержать слез, думая об этом.

Как бы я хотела, чтобы все не сводилось к одному только сексу! Я ненавижу секс — мужчины пугают меня. Иногда я представляю себя с евнухами. Евнухи действительно заботливы, они не думают только о том, как бы засунуть в тебя свой пенис. Но вы — вы совсем другой. Вы не евнух, но я не чувствую в вас угрозы. Это, наверное, самое ценное в терапии — научиться быть искренней в собственных чувствах. Я стараюсь быть искренней с вами. Прошу вас, помогите мне!

С любовью Сисси»

Умудренному опытом профессионалу обычно удается контролировать ситуацию на этой наиболее сложной фазе терапии, и получаемые в итоге дивиденды — успешное лечение — стоят затраченных усилий. На глубоких уровнях подсознания такие пациенты не хотят вступать в очередные отношения в угоду своей ложной личности. Сисси в действительности не хотела вступать в интимные отношения с новым партнером. И только неосознанное влечение может иногда заставить терапевта забыть о своей профессиональной подготовке и этических нормах и позволить минутному порыву разорвать границы отношений врача и пациента.

После нескольких тягостных сеансов, прошедших под знаком ее безудержного стремления привнести в наши отношения эротический подтекст, Сисси разозлилась на меня за то, что я, по ее мнению, отверг ее, и резко сменила милость на гнев. Она стала вести себя надменно и оскорбительно, что не замедлило сказаться и на ее письмах:

«Джон!

Честно говоря, сомневаюсь, что вы заслуживаете того, чтобы называть вас «доктором»! Я ненавижу вас всеми фибрами своей израненной вами души. Я никогда не подозревала, что способна ненавидеть до такой степени! Если хотите знать мое мнение, то ваша «терапия» — полное дерьмо! Как я ни старалась стать вам ближе, ответом мне было ваше полное равнодушие. Но вы сами втянули меня в это. Вы и ваши лживые, никудышные эксперименты. Будьте вы прокляты! Нельзя обращаться с людьми так, как вы это себе позволяете. Я знаю — вы скажете, что не пошли на попятный, но я-то прекрасно вижу, что это так. Я вижу это по вашим глазам, по вашему поведению, даже по тому, как вы жестикулируете.

В чем дело, мудрый доктор? Почувствовали, что запахло жареным? Испугались меня? Знаю, что испугались, даже не пытайтесь отрицать. Если вы такой умный, что заслужили всякие там ученые степени, как же вы позволили мне так влюбиться в вас? Или это тешит ваше самолюбие? Сидеть рядом со мной, говорить, что я вам небезразлична, но не позволять мне прикоснуться к вам? Сукин вы сын, я ненавижу вас! Все это время я думала, что небезразлична вам так же, как вы были небезразличны мне, но, видимо, я жестоко ошибалась.

Ваше лечение — для всех одно мучение! Как вам такой стишок? Вы и подобные вам ублюдки сидите в своих роскошных, затянутых бархатом кабинетах и выдумываете разные методики, которые бы только вас устраивали, а если из-за них вашим пациентам приходится пережить не весть что, так какая вам разница? Вы никогда не признаетесь в том, что не правы, не признаетесь в том, что доставили мне невыразимую боль и горе. Но вы сами боитесь меня. Вы даже себе в этом не признаетесь, но я знаю, что это правда.

У меня и в мыслях не было сближаться с вами или питать к вам какие-то чувства, но вы сами заманили меня в свой мир — исподволь, ненавязчиво. И я вошла в ваш, мир, чтобы любить вас и чтобы заботиться о вас, но только потому, что я не знала, как это сделать, не предлагая вам свое тело, вы перепугались и спрятались в кусты. Вы тряпка! А еще пытались убедить меня, что это я «разыгрываю» свои чувства! Черта с два! Продолжайте бормотать себе под нос ваши любимые психологические заклинания! Я всего лишь пыталась показать вам, что вы мне небезразличны, а вы с этим не справились. Признайтесь сами себе, великий доктор! Не так уж вы и совершенны.

Вы просто шут! Вы напоминаете мне адвоката из анекдота, «но я думаю, что этот анекдот скорее должен быть не об адвокатах, а о психотерапевтах. Так вот, идут двое «аналитикой» по пляжу. Один из них наступает в кучу собачьего дерьма и вскрикивает: «О нет!» А его приятель смотрит вниз и говорит: «Дон, от тебя разит!» Именно так я и думаю обо всех вас, великих и всемогущих «врачевателях душ», — я думаю, что от всех вас разит!

Сисси»

Как видно из этих писем, несколько месяцев терапии были не только эмоционально бурными для Сисси, но и непростыми для меня. Однако после того как она попробовала испытать на мне эффективность своих чар, а затем сделала объектом своего безудержного гнева, ее подсознательное стремление определить допустимые границы влияния своей ложной личности было, по-видимому, удовлетворено, и уже в следующие месяцы в ее лечении наметился существенный прогресс.

Она оставила попытки соблазнить меня, и это позволило ей действительно стать более открытой. Теперь уже значительно меньше времени она уделяла эротическим беседам, сопровождаемым соответствующими телодвижениями, и самостоятельно начала исследовать черты своей истинной личности. Наиболее ярко это проявилось в ее отношении к живописи. Она сумела возродить свое увлечение акварелью и стала писать картины с парусниками и рыбацкими лодками. Она всегда любила океан и морские пейзажи пыталась выполнять еще в подростковом возрасте, однако ее мать посчитала, что живопись отнимает у нее слишком много времени от занятий музыкой, и ей пришлось расстаться с любимым делом.

Теперь же ее недюжинный природный талант в этой области расцвел с новой силой, и вскоре она уже просто не успевала выполнять заказы, регулярно поступающие от местных художественных галерей. К концу последнего года терапии, перед самым Рождеством, я получил от нее в подарок одну из ее картин с запиской следующего содержания:

«Доктор Береж, если вы отказываетесь от моего тела, я хочу, чтобы у вас осталось хоть что-то на память обо мне».

Несмотря на насмешливо-иронический тон ее краткого послания, оно ярко иллюстрирует то новое отношение к жизни, которое она сумела в себе воспитать.

Теперь над камином в моем рабочем кабинете по беспокойной глади освещенного луной моря скользит элегантная шхуна — продукт истинной личности Сисси, появившийся не только для того, чтобы порадовать меня, но и согласно ее собственным желаниям. Подсознательный символ того, как мы вместе преодолевали опасные рифы психоанализа.

Кэтрин

В своих недавно опубликованных мемуарах под названием «Поцелуй» Кэтрин Харрисон описывает, как в детстве она пыталась выучить французский язык, чтобы угодить матери. С убедительной ясностью она рассказывает о «нарциссической» установке своей матери и о собственных отчаянных стараниях «вылепить» из себя то, что хотела видеть в ней мать.

Ее мать и бабушка говорили по-французски безупречно. Даже коренные парижане удивлялись их произношению и правильности речи. «Это невозможно, — говорили они. — Вы, наверное, в детстве жили во Франции».

Однако Кэтрин, начав изучение языка еще в возрасте двух лет, не могла продвинуться дальше запоминания таких слов как la table и le crayon, звучавших похоже на их английские аналоги. Проверка интеллектуальных возможностей девочки подтвердила подозрения матери в том, что причиной ее неудач являлось нежелание заниматься, а не отсутствие способностей. Кэтрин пишет, что это нежелание было продиктовано тем, что она подсознательно не хотела «изучать язык ссор, на котором мама постоянно ругалась с бабушкой и на котором они, заключив временное перемирие, перемывали косточки своим врагам».

Мать пыталась заинтересовать ее конкурсами и викторинами, но все было напрасно. Кэтрин замыкалась в себе и умолкала, не реагируя на все старания матери. Ее молчание только злило мать, и однажды, потеряв терпение, та бросила на стол цветные картинки с французскими надписями и ударила дочь по щеке.

Во втором классе, спустя уже пять лет после начала изучения французского языка, Кэтрин придумала, как можно с помощью обмана «пройти» тест по ненавистной дисциплине: «Нам дали задание выучить цвета. Красный = rouge, желтый = jaune, зеленый = vert. Я выписала все нужные слова на листочек бумаги и спрятала его в рукаве. Тест заключался в следующем. Нам раздали картинки с изображением клоуна, держащего в руке черно-белые воздушные шарики. На каждом шарике по-французски было написано название того или иного цвета. А мы цветными карандашами должны были раскрасить их в соответствующие цвета.

Восторг матери от показанного мною стопроцентного результата невозможно описать словами. Она стискивала меня в объятиях, целовала, засыпала подарками; и, несмотря на свои семь лет, я почувствовала, насколько отвратителен мне мой успех — если любовь ко мне матери (как и любовь к ней ее матери) зависит от моего подчинения ей. Я осознала, что она будет принимать, понимать, видеть меня, только если я буду приносить ей радость.

«Я знала, что ты сможешь! Я знала, что ты сможешь, если только постараешься!» — повторяла она. Я, всхлипывая, вырвалась из ее объятий.

«Я не могу, — плача, ответила я. — Я выполнила задание с помощью вот этого». — И протянула ей скомканную шпаргалку.

Мать была настолько поражена и расстроена, что не могла произнести ни слова ни на одном из известных ей языков.

На следующий день мать Кэтрин заставила ее публично во всем признаться. Кипя яростью, она за руку притащила дочь к бабушке, и они вдвоем устроили ей разнос.

Той же ночью девочка слегла с болезнью, которую никто не мог ни диагностировать, ни излечить. Началась она как желудочное расстройство, но не прекращалась, несмотря на все старания родных. Так продолжалось несколько недель, пока, наконец, вызванный на дом педиатр не сказал, что ребенку требуется немедленная госпитализация, потому что организм его слишком обезвожен. И почти сразу же болезнь отступила, так же внезапно, как и началась.

В школу она вернулась совсем другим ребенком — худеньким, бледненьким и очень коротко остриженным.

«Посмотрите, это совсем не та девочка, которую мы знали», — говорили все, кто ее встречал.

В конце концов Кэтрин овладела французским, но изучение его давалось ей нелегко и не приносило удовольствия. Однако она выучила его достаточно, чтобы читать романы по-французски. Кэтрин пишет: «Изредка мне снятся сны на французском, и тогда по утрам я просыпаюсь больной — меня тошнит» (1997, с. 18–21).

В подростковом возрасте, разрываясь между желаниями угодить родственникам и противостоять им, Кэтрин Харрисон открыла для себя силу голодания. Отказ от пищи стал для нее психологическим скальпелем: им она вырезала жировые отложения собственного тела, отсекала мать от своей жизни и в полной поглощенности собой оттачивала собственный облик «нарцисса» в третьем поколении.

Образно и красочно описывает она свою борьбу за освобождение из материнской «нарциссической» паутины, главным орудием в которой для нее стало голодание.

Обнаружив, что отказом от пищи она может не только отвергать притязания матери, но и воплощать собственные «нарциссические» устремления, Кэтрин стала худеть все больше и большее. Она пишет: «Головокружительный восторг голодания. Могущество, даруемое возможностью ни в чем не нуждаться. Усилием воли я превратила себя в бесплотный дух, существующий благодаря воздуху, воде и непорочности» (1997, с. 39–41).

Теперь, когда мы подробно исследовали клинический случай Сисси и вкратце познакомились с историей становления личности успешной романистки Кэтрин Харрисон, обратим наше внимание на обычных людей. И в них мы встретим многие из перечисленных ниже характерных черт.

Понимание «нарциссического» типа

После того, как вы, заглядывая мне через плечо, понаблюдали за лечением Сисси и получили общее представление о борьбе Кэтрин Харрисон со своей самовлюбленной матерью, вам будет легче понять общие признаки клинического «нарциссизма». Они включают в себя всеохватывающую претенциозность и жажду внимания, сверхчувствительность к критике и отсутствие способности к сопереживанию. Человек может считаться принадлежащим к «нарциссическому» типу, если для него характерны по меньшей мере пять из перечисленных ниже признаков:

1) в ответ на критику испытывает ярость или стыд (даже если внешне это не проявляется);

2) использует других для достижения собственных целей;

3) обладает завышенным мнением о собственной значимости, из-за чего склонен преувеличивать свои достижения и ожидать к себе отношения как к человеку «особенному», даже не имея на то объективных оснований;

4) верит, что он уникален, и потому понять его могут только такие же «особенные» люди;

5) часто находится во власти фантазий о могуществе, успехе, талантах и романтической любви;

6) считает себя достойным особых льгот и привилегий; не согласен соблюдать очередность, даже если эта необходимость обязательна для всех;

7) требует постоянного внимания и восхищения, часто напрашивается на комплименты;

8) неспособен к сопереживанию и пониманию того, что чувствуют другие; например, испытывает недоумение или удивление, если заболевший друг отменяет встречу;

9) часто испытывает зависть, подозрительность и ревность.

В своих устремлениях «нарциссы» редко добиваются успехов. Их назойливые поиски восхищения зачастую приводят к противоположным результатам. Их «незаметные» попытки произвести впечатление, «случайно» назвав то или иное имя, уверения, что они лично знают всех и каждого, и нежелание извиняться быстро делают их истинную сущность очевидной для всех, кроме них самих, и вызывают прямо противоположный восхищению результат. Несмотря на постоянную озабоченность собственным имиджем и общественным положением (или именно из-за нее), «нарциссы» часто вызывают у окружающих антипатию, а не восхищение, к которому они так страстно стремятся.

Понимание «нарциссизма» в обычных людях

«Наш красавчик»

Кевин был совершенно обычным парнем — по крайней мере, настолько обычным, насколько это возможно для «нарцисса». Первым впечатлением, возникавшим у каждого, кто видел его, было: «Ух ты! Вот это пижон!» Он принадлежал к модникам самой высшей категории. На протяжении всего детства Кевина его отец, преуспевающий адвокат, неустанно подчеркивал, насколько важно для человека иметь безупречный внешний вид. И юный Кевин искренне проникся этим убеждением, видя, какое огромное значение придает его отец своей внешности.

Когда бы его семья ни появлялась на людях, он и его сестра всегда были одеты в сочетающиеся наряды, несмотря на то, что не были близнецами. Если на Кристен было темно-синее платьице, Кевин непременно был в матросском костюмчике; если сестра надевала яркое летнее платье в полоску, на брате обязательно был соответствующий наряд. Их семейные фотографии походили на рекламные проспекты магазинов одежды — отец в роскошном шерстяном свитере, которому позавидовал бы сам Билл Косби, мать в шикарном бархатном или парчовом платье и дети в нарядах, идеально гармонирующих с одеждой родителей.

К костюмам от Харта Шафнера и Маркса и обуви от Флоршима Кевин относился с тем замешанным на презрении снисхождением, которое многие питают к поношенной одежде, распространяемой активистами Армии Спасения. Но Кевин был не просто знатоком мод — его манера одеваться была лишь одним из многих способов, которыми он подчеркивал свою «особенность», свою значимость, свое превосходство над толпой.

Я познакомился с Кевином, когда мы оба проходили врачебную практику в детской больнице. До тех пор я полагал, что одеваюсь вполне прилично. Я не носил белые носки с черными туфлями, отдавал предпочтение узким галстукам, когда они были в моде, и носил широкие галстуки, когда веления моды изменились. Однако, находясь рядом с Кевином, я всегда чувствовал себя каким-то неандертальцем, укутавшим в грубые звериные шкуры свою еще не до конца выпрямившуюся спину. И такое происходило не только со мной. Уже к концу первой недели практики все интерны называли Кевина не иначе как «нашим красавчиком», и если его звали к телефону, даже секретарши спрашивали, не видел ли кто-нибудь «нашего красавчика».

Что касается внешнего вида, для «нашего красавчика» не существовало будней — времени, когда можно не обращать внимания на то, как выглядишь, или даже просто расслабиться. Я как сейчас помню его идеально гармонирующие рубашки, подтяжки, брюки, носки и туфли, в которых он появлялся на устраиваемых сотрудниками нашего отделения пикниках. Все на нем, начиная от «простенькой» рубашки с вышитым на кармане логотипом известной фирмы и заканчивая подобранными в тон подтяжками, брюками и вязаными носками, было выдержано в безупречном стиле. О том, чтобы он надел на пикник обычные шорты и футболку, не могло быть и речи, просто потому что он был Кевином.

Разумеется, он не принимал участия в большинстве из наших забав, предпочитая спокойно прогуливаться по полянкам и флиртовать с дамами. И это, пожалуй, было к лучшему, так как перетягивание каната, метание яиц и водные баталии плохо сочетаются с костюмами от Кристиана Диора и Калвина Кляйна. Вы дважды подумаете, прежде чем бросить наполненный водой воздушный шарик или сырое яйцо в такого человека, как «наш красавчик», поскольку, если он надумает вчинить вам иск за порчу имущества, вам придется раскошелиться тысячи на полторы долларов, чтобы возместить ущерб, нанесенный его «простенькому» наряду для пикников.

Я не могу припомнить случая, когда бы видел на нем дважды одну и ту же одежду. Вполне допускаю, что он носил вещи более одного раза, но доказательств этому лично у меня нет. Большинство его шелковых галстуков были достаточно впечатляющими, чтобы без труда вспомнить их, увидев вторично. Но если его галстуки производили впечатление исключительно визуальное, то этого нельзя было сказать о его поведении, и к окончанию нашей годовой практики о Кевине у всех сложилось вполне определенное мнение.

С самого начала его безукоризненный внешний вид, словно позаимствованный с обложки журнала мод, производил впечатление слишком идеального, чтобы безоговорочно поверить в искренность его обладателя. В его присутствии вы чувствовали себя неловко и скованно, у вас создавалось впечатление, что вы победили в конкурсе «Звезда на день» и теперь вас пригласили в Голливуд для участия в съемках со знаменитым актером. Каждый раз, разговаривая с Кевином, вы буквально слышали гудение работающих камер и находились под впечатлением, что ваша беседа — это очередной «дубль» эпизода, в котором вам отведена роль второго плана. Хотя ему удавалось прятать любые физические недостатки под безупречной одеждой, скрыть «нарциссический» тип личности оказалось далеко не так просто. Вскоре он оттолкнул от себя большинство интернов и персонала отделения своим покровительственным высокомерием, которое на деле было всего лишь маской, скрывавшей его отчаянное желание вызывать восхищение окружающих. Это его стремление проявилось во многих ситуациях, и скрыть его не смогли даже самые модные одежды.

«Мы с Карлом»

За пару лет до этого Кевин посещал факультативные семинары известного специалиста в области психологии Карла Роджерса. Естественно, что при анализе картины того или иного заболевания от него то и дело приходилось слышать «случайные» упоминания о Карле. «Мы с Карлом обсуждали подобный случай…» — начинал он, и каждый из нас замирал в благоговейном внимании. Слушая Кевина, можно было подумать, что «они с Карлом» выросли в одном городе или подружились еще в начальной школе. Когда же под давлением наших вопросов Кевин вынужден был признать, что всего лишь присутствовал на его семинарах, это повергло нас в шок. Все это время мы искренне полагали, что Роджерс был профессором в его университете или его научным руководителем в аспирантуре.

Кевин никогда открыто не хвастался — хвастовство вообще не свойственно «нарциссам», поскольку они считают его ходом слишком очевидным и примитивным. Хвастаясь, вы можете дать понять окружающим, что нуждаетесь в их восхищении, а это неприемлемо для «нарцисса», стремящегося сохранить позу независимого превосходства и полной самодостаточности. Вместо этого «нарциссы» стараются вызвать восхищение косвенными путями.

Не-«нарцисс» скажет: «Как здорово было посещать семинары такой знаменитости как Карл Роджерс!» «Нарцисс» же «случайно» упомянет, что «мы тут как-то обедали с Карлом». Обратите внимание, насколько по-разному вы отреагируете на эти реплики. Первая фраза приглашает вас к соучастию — вы захотите расспросить собеседника о знаменитом ученом и разделить его радость от общения со столь известной личностью. Во втором случае вы почувствуете собственную неполноценность, и возможное удовольствие от того, что вы знакомы с человеком, «обедавшим с Карлом», будет немедленно уничтожено тем ореолом превосходства и собственной значимости, который распространяет вокруг себя «нарцисс».

«Извините»

Кевин никогда не мог заставить себя извиниться, и больших трудов ему стоило произнести даже простое слово «спасибо». Причина этого была в том, что, подобно всем «нарциссам», Кевин пытался защитить свое хрупкое, но непомерно раздутое самомнение. Этот «комплекс Бога», как его иногда называют, является результатом отчаянных стараний «нарциссов» сохранить иллюзию собственной самодостаточности. «Нарциссы» пытаются укрепить свою хрупкую (но ложную) личность, пребывая в постоянной иллюзии — иллюзии того, что они ни в чем и ни в ком не нуждаются. В любом общении они стараются оставаться независимыми и безгрешными, иначе говоря, самодостаточными и совершенными, что избавляет их от необходимости извиняться и благодарить.

Как мы уже видели, Кевин отчаянно искал восхищения, но постоянно старался делать вид, что ни в чем не нуждается. Он не мог сказать «извините», потому что тем самым признал бы необходимость извиниться и одновременно допустил бы, что не был совершенен. Точно так же, он не мог сказать и «спасибо», потому что это означало бы, что кто-то оказал ему услугу, в которой он нуждался.

«Извините, но…»

Когда «нарцисс» говорит «извините», на первый взгляд может показаться, что он искренне сожалеет о содеянном. Однако вскоре становится вполне очевидным, что в действительности с его стороны это была не попытка восстановить пошатнувшиеся отношения, а стремление возродить собственную иллюзию совершенства.

В психоанализе это обозначается термином «аннулирование». Например, чем-то обидевшая мужа жена может приготовить ему особенный ужин или дать понять о своей готовности к интимным отношениям. Муж, обидевший жену, может подарить ей цветы вместо того, чтобы искренне извиниться. Родители-«нарциссы», неосторожно задевшие чувства своего ребенка, вместо извинений могут предложить ему какое-либо лакомство. Подобные попытки аннулировать нанесенный ущерб без извинений приводят к ухудшению отношений, поскольку обиженный чувствует свою вину из-за того, что не может простить партнера, выразившего ему таким образом свое «сожаление», а «нарцисс» обижается, что его аннулирующие промах «подарки» не приводят к ожидаемым результатам.

Другой способ, к которому прибегают «нарциссы» во избежание искренних извинений, состоит в привлечении внимания собеседника к своим добрым намерениям. Часто они бывают очень искусны, принося такие кажущиеся извинения, которые в действительности служат для самооправдания. «Нарциссы» практически не учитывают тот факт, что настоящее извинение обязательно подразумевает сопереживание уязвленному человеку, независимо от того, случайно или намеренно была нанесена ему обида. Выражением сочувствия «нарциссы» в первую очередь подчеркивают собственную безупречность, и лишь во вторую — свое внимание к собеседнику.

Когда человеку, в волнении ожидавшему его, «нарцисс» говорит: «Извини, что я опоздал, но я застрял в пробке», он часто тем самым выражает свое негодование беспокойством ожидавшего, а не собственное сожаление или сочувствие волновавшемуся собеседнику. Не-«нарцисс» объяснит причину опоздания и покажет, что он сопереживает собеседнику и искренне раскаивается в том, что заставил его волноваться.

Это всего лишь еще один способ действий, подтверждающий, что «нарциссы» руководствуются главным образом стремлением получить одобрение, а не искренним желанием сохранять и поддерживать человеческие отношения с окружающими.

Например, однажды случилось так, что Кевин не отправил свадебный подарок своему близкому другу. Позже, когда друг признался ему, что был этим очень расстроен, Кевин ответил: «Господи, мне так жаль, но я собирался купить тебе подарок, просто ты не представляешь себе, как я был занят! У меня времени даже на сон не оставалось, не говоря уже о том, чтобы ходить по магазинам!»

Еще один способ, с помощью которого «нарциссы» ловко уклоняются от извинений, это объяснения. Человеку неискушенному разница между извинением и объяснением может показаться на первый взгляд несущественной, но именно к объяснениям часто прибегают «нарциссы», поскольку, не обращаясь к кому-либо с просьбой (об извинении) и перекладывая ответственность с себя на обстоятельства, они получают возможность сохранить собственное грандиозное самомнение. Типичными примерами объяснений без извинений являются такие, как «Я забыл о твоем дне рождения, потому что моя мать была в больнице» или «Я собирался зайти к тебе, но вынужден был задержаться на работе до позднего вечера». Подобные «извинения» призваны вызывать сочувствие к самому «нарциссу», а не выражать искреннее сожаление тем или иным образом обиженному человеку.

Умудренному в вопросах психологии, Кевину удавалось приносить «извинения», пользуясь своими профессиональными знаниями. Однажды я слышал, как он говорил секретарше: «Я, наверное, пережил подсознательный всплеск эмоций, когда накричал на вас. Дело в том, что вы напомнили мне мою тетку, которая доставала меня на протяжении всего детства. Приношу свои извинения».

Одна моя знакомая замужем за «нарциссом», который называет ее «мазохисткой». Если она пытается обсуждать с мужем проблемы их семейной жизни, он предлагает ей избавиться от «комплекса мученицы». И это излюбленный тактический ход всех «нарциссов». Вместо того чтобы признать свою вину, они охотно приписывают окружающим всяческие недостатки, обвиняя их в том, что те «излишне чувствительные», «чрезмерно ранимые» и т. д.

«Спасибо»

Это простое слово «нарциссам» произнести не менее трудно, чем «извините», а может быть, даже еще труднее. И причина этого не в том, что они неблагодарны (иногда они бывают очень признательны за то, что для них делают), а скорее в том, что таким образом они пытаются сохранить представление о собственной самодостаточности. Выражение признательности или благодарности кажется «нарциссам» опасным, поскольку оно ставит их в зависимость от другого. Поблагодарить кого-то, значит, признать, что вам помогли, или — еще хуже — что вы в чем-то нуждались.

«Нарциссы» уклоняются от выражения благодарности разнообразными подсознательными и ловкими способами.

Один из них заключается в высказывании одобрения. Этот способ позволяет «нарциссу» вместо произнесения слов благодарности покровительственно похлопать собеседника по плечу и сохранить тем самым представление о собственной значимости. Отец-«нарцисс» чрезмерно активного ребенка, вместо того чтобы сказать учителю: «Спасибо за ваше терпение, проявленное к Джимми в этом году», завуалирует свою благодарность нейтральной фразой: «Джимми добился больших успехов в вашем предмете».

Любовники-«нарциссы»

Любовникам-«нарциссам» чрезвычайно трудно угодить. Причина этого лежит в их фантазиях об идеальных любовных отношениях, при которых партнер должен «чувствовать» их любые, даже не высказанные вслух пожелания и потребности. Острая нужда в одобрении сочетается в их сознании с нежеланием выражать благодарность таким образом, что они ждут от партнеров интуитивного «знания» обо всех своих потребностях, не облеченных в словесную форму. Супруга подобного мужчины-«нарцисса» может выбиться из сил, пытаясь предугадать каждое его желание. Он, например, будет слоняться по кухне, время от времени заглядывая в холодильник и молча ожидая, когда она спросит: «Ты голоден? Хочешь поужинать сегодня пораньше?» И вместо того чтобы сказать: «Да, спасибо, что-то я действительно проголодался», он проворчит: «Ладно, если ты этого хочешь». Такая манера поведения, при которой человек неохотно соглашается на действительно интересующее его предложение, свойственна «нарциссам», пытающимся поддержать впечатление о собственной самодостаточности.

Любовник-«нарцисс» ожидает от своего партнера полного предвосхищения и удовлетворения собственных нужд, оставаясь при этом совершенно бесчувственным к таким же нуждам партнера.

Если вам доведется иметь интимные отношения с подобным партнером, вы должны знать, насколько важны для него ваши заверения в том, что он «самый лучший». Он изучил все справочники и руководства по технике секса, знает обо всех явных и тайных «кнопочках», на которые нужно нажимать, однако будьте уверены, что все его умения и старания направлены в первую очередь не на то, чтобы доставить вам удовольствие, а на то, чтобы вызвать ваше восхищение.

Всеведение

«Нарциссические» наклонности Кевина были еще более очевидными. Он не только никогда не извинялся и с огромными усилиями выражал благодарность — он отказывался признавать, что узнаёт что-либо новое. Задолго до завершения нашей больничной практики большинство интернов прекратили обсуждать с Кевином какие бы то ни было идеи, поскольку не могли вынести его высокомерия, выражавшегося в таких фразах, как «Я это знаю» и ей подобных, которыми он реагировал на любую высказанную кем-либо свежую мысль. Он просто не мог спокойно смириться с тем, что кому-то другому, а не ему пришла в голову оригинальная или интересная идея.

После «Мы с Карлом» наиболее часто употребляемыми Кевином фразами были: «Я так и знал», «Надо было меня спросить» и «Ничего удивительного». Он не мог признаться ни себе, ни другим, что является не всезнающим или не полностью компетентным в любом вопросе. Вероятно, в начальной школе его дразнили Всезнайкой и не принимали в общие игры, однако мы были людьми «взрослыми» и потому не выгоняли Кевина из игровой комнаты, но я глубоко сомневаюсь, что он смог бы занять призовое место в любом конкурсе популярности.

Вы, возможно, помните, что выше мы обращали внимание на стремление к всезнанию у «невротиков». Хотя всеведению и «невротики», и «нарциссы» придают огромное значение, для тех и других оно имеет качественно разные значения.

«Невротики» стремятся знать все с целью сохранить свою хрупкую способность контролировать окружающий мир, тогда как «нарциссам» всезнание необходимо, чтобы ими восхищались другие. Если «невротики» посредством тотального контроля пытаются справиться со своими тревогами (зная все, можно контролировать все), то «нарциссы» в восхищении ищут безопасность (находясь в окружении восхищенных людей, можно чувствовать себя в безопасности).

В обоих случаях, однако, эта стратегия приводит скорее к обострению тревог, а не к их притуплению. Вместо того чтобы смириться с объективной невозможностью знать абсолютно все, «невротики» прилагают еще большие усилия в этом направлении. Когда истина о несостоятельности их намерений начинает постепенно проникать в сознание «невротиков», их старания по предотвращению подозрений в собственной беспомощности еще более возрастают. Соответственно, выполнение ритуалов, к которым они прибегают с этой целью, становится еще более скрупулезным. С подобным явлением сталкиваются и «нарциссы». Всеми силами стараясь убедить других в собственном всеведении, они тем самым не вызывают в них страстно желаемого восхищения, а только увеличивают дистанцию, отделяющую их от окружающих, что заставляет их добиваться восхищения еще отчаяннее.

«Я самый лучший!»

Иногда Кевин мог относиться к собственному самомнению едва ли не с юмором. Я вспоминаю его разговор с одним из пациентов по имени Берт, когда мы работали в больнице в подростковом отделении. Этот юноша обнаруживал явные признаки «нарциссизма» и способен был составить Кевину достойную конкуренцию в своем стремлении к собственному возвеличиванию. Однажды в коридоре я стал невольным свидетелем следующей беседы.

Берт (с усмешкой обращаясь к Кевину). Кевин, знаете, почему вы лучший врач в этой больнице?

Кевин. Нет. И почему же я лучший врач в этой больнице? (Я обратил внимание, с каким особенным удовольствием Кевин произнес вслух слова «лучший врач в этой больнице».)

Берт. Благодаря мне, Кевин. Вы лучший врач благодаря мне! Вы лучший врач в этой больнице, потому что я в ней лучший больной!

Кевин. Но, Берт, я был лучшим еще до того, как познакомился с тобой.

Со стороны эта легкая пикировка могла бы показаться состязанием в остроумии и находчивости, однако истина заключалась в том, что каждый из них свято верил в то, что говорит правду. Кевину не удалось переубедить Берта, поскольку поговорка «в споре рождается истина» не оправдывает себя, когда речь идет о двух «нарциссах». Каждый из них стремится вызвать восхищение, а не выразить его.

И тем не менее, «нарцисс» может быть довольно интересным и забавным сексуальным партнером при том условии, что вы готовы будете время от времени льстить ему или, по крайней мере, несколько преувеличивать его достоинства. Они крайне остро реагируют на любого рода комплименты и одобрения, и если их потребность в похвалах не покажется вам слишком утомительной, то вполне возможно, что вам удастся жить с ними в мире и согласии.

Игра в доктора: о пейджерах, стетоскопах и мобильных телефонах. «Нарциссизм» часто проявляется в профессиональной деятельности, поскольку общественное положение и власть, сопутствующие определенным профессиям, чрезвычайно привлекают «нарциссов». Способность психотерапевта разобраться в душевных проблемах своего пациента, в которых тот окончательно запутался, как и умение любого врача определить физический недуг обратившегося к нему больного, не понимающего, что с ним происходит, крайне льстит самолюбию медиков-«нарциссов». Практикующие врачи постоянно ощущают себя в центре внимания своих пациентов, и по этой причине их «нарциссические» наклонности со временем проявляются все более явно.

Доктора-«нарциссы», например, убеждены, что их время бесценно, тогда как временем своих пациентов они могут распоряжаться по собственному усмотрению. В «справедливости» этого мнения они имеют возможность многократно убеждаться каждый день, зная, что в приемных их часами ждут несколько десятков пациентов, чтобы провести затем в их обществе всего лишь несколько драгоценных минут. Практика утомительных регистрации, записей к врачу и последующего длительного ожидания приема идеально соответствует самому духу «нарциссизма», поскольку основывается на убеждении, что пациент обязательно должен ждать врача, а не наоборот.

Наше общество вносит существенный вклад в поощрение «нарциссизма» у врачей, политиков, «звезд» шоу-бизнеса и профессиональных спортсменов. Больные, избиратели, театралы и болельщики охотно способствуют развитию «комплекса Бога» у людей, которые, возможно, выбрали для себя эти виды деятельности в первую очередь именно ради реализации своих «нарциссических» устремлений.

Обращали ли вы внимание, что, попадая в компанию незнакомых вам людей, например в гостях, вы можете быстро определить степень «важности» каждого из присутствующих? Врачи образуют маленькие группки, в которых, оживленно обмениваясь историями из практики, пересыпают свою речь медицинским жаргоном, достаточным, чтобы вызывать у непосвященных замешанное на восхищении уважение и удерживать их тем самым на определенной дистанции. Адвокаты с равным высокомерием жонглируют юридическими терминами, тогда как специалисты по недвижимости важно рассуждают о видах собственности. И, как будто одних только словесных ухищрений недостаточно, чтобы выделиться из общей массы, на каждом из них неизбежно висит пейджер. Я подозреваю, что количество пейджеров значительно превышает число нуждающихся в них, но для «нарцисса» вызов его в присутствии других важных персон — подобен бальзаму на раны.

Замечали ли вы, какое количество медицинского персонала в больницах носит на шее стетоскопы? Или пейджеры на поясе? Или мобильные телефоны? Частота, с которой встречаются эти символы принадлежности к профессии (подобно транспарантам кричащие: «Я — врач!») в среде медицинских работников самого разного уровня от главврачей до санитаров, заставляет предположить, что желание поиграть «в доктора» с возрастом проходит не у всех. Мне редко доводилось видеть практикующую медицинскую сестру, которая не смогла бы сделать все, что должен уметь «настоящий» доктор. После года-другого работы в больнице любая медсестра расскажет вам множество историй о том, как принимала новорожденных, спасала жизни и участвовала в хирургических операциях.

Телефоны часто помогают узнать очень многое об их владельцах. Сексуально неуравновешенные личности пользуются ими для ведения скабрезных переговоров или получения разного рода услуг порнографического характера; оптовые торговцы обзванивают своих клиентов, стараясь выгоднее сбыть товар; разнообразные мошенники по телефону убеждают наивных простаков в «колоссальных преимуществах» того или иного капиталовложения. «Нарциссы» пользуются телефонами — и это не удивительно — для подчеркивания собственной колоссальной значимости. Мобильный телефон для «нарцисса» — это то же самое, что пейджер или стетоскоп для медицинского работника. Именно по этой причине рынок заполонили поддельные телефоны и переговорные устройства. «Нарциссы» чувствуют себя забытыми и ненужными, если, застряв в автомобильной пробке в час пик, им не приходится решать по телефону безотлагательные вопросы или отвечать на «срочные» звонки.

«Режим ожидания» — телефонное усовершенствование, как будто специально придуманное для «нарциссов». Хотя эта функция вполне оправданна и часто используется по назначению, злоупотребление ею может быть первым признаком того, что вы имеете дело с «нарциссом». Когда собеседник откладывает разговор с вами на потом, чтобы ответить на «срочный и важный» звонок, он тем самым немедленно дает вам понять, какую ступеньку вы занимаете на его «лестнице значимости».

Еще одно наносимое по телефону оскорбление — которое лично я считаю самым недопустимым — состоит в следующем: ваш телефон звонит, вы снимаете трубку, и милый женский голосок сообщает: «Пожалуйста, подождите, с вами будет разговаривать доктор Джонс». Таким образом, еще до начала беседы с доктором Джонсом вы понимаете, что его время значительно ценнее вашего.

Общественное мнение. Для «нарциссов» общественное мнение имеет первостепенное значение. Для других людей оно является побочным продуктом их индивидуального личностного типа. Например, для «невротика» самое важное — сохранение контроля над ситуацией, и по этой причине он производит впечатление человека авторитарного или жесткого, однако сам он не пытается сознательно создать о себе такое впечатление. «Психопаты» создают о себе впечатление с определенной целью — чтобы ловчее обвести свою жертву вокруг пальца. Для «нарциссов» же задача формирования общественного мнения является одной из самых главных. Поскольку «нарциссы» нуждается в восхищении, как обычные люди нуждаются в кислороде, общественное мнение является для них смыслом всего существования.

Итак, как мы видим, манера «нарциссов» одеваться, разговаривать или вести себя осознанно направлена на то, чтобы вызывать восхищение у окружающих. Находясь в присутствии «нарцисса», вы с первого мгновения ощущаете подсознательное желание восхищаться им. Подобно тому, как, ловя форель в бурном и стремительном горном потоке, вы чувствуете, что река пытается сбить вас с ног и унести вниз по течению, в обществе «нарцисса» вы испытываете с его стороны такое же давление, заставляющее вас восхищаться им и признавать его «особенным».

Роль родителей в предотвращении развития «нарциссизма»

Необходимо коротко остановиться на роли родителей в предотвращении развития «нарциссизма». У обычных людей «нарциссические» наклонности остаются в прошлом вместе с подгузниками, погремушками, сосками и трехколесными велосипедами. В младенчестве и раннем детстве каждому ребенку свойственен «здоровый эксгибиционизм». Когда родители и работники детских учреждений правильно понимают его и реагируют на него с сопереживанием, это является залогом того, что во взрослой жизни ребенок будет оценивать себя адекватно. Обычно клинический «нарциссизм», проявляющийся в зрелом возрасте, оказывается следствием того, что в раннем детстве соответствующие нужды ребенка не были удовлетворены в полной мере.

Развитие «нарциссизма», таким образом, неразрывно связано с вопросами воспитания. Если вы посчитаете, что «нарциссизм» малыша является зарождением в нем эгоистических наклонностей или первым признаком «испорченности», то не сможете позитивно реагировать на попытки «самовыражения» вашего ребенка. И это будет ошибкой, поскольку «нарциссизм» вашего малыша является основой для развития в нем здорового творческого начала и правильной самооценки в зрелом возрасте.

Творческие способности и адекватная самооценка взрослого человека — это результат уверенности и чувства безопасности ребенка, выросшего в семье, с сопереживанием относившейся к его детским проявлениям «нарциссизма» и выражавшей ему свою любовь и восхищение. Вы никогда не сможете восхищаться собой (и далее не будете нравиться себе), если на ранних этапах формирования личности вами не восхищались люди, мнение которых было для вас важным. Здоровая самооценка является результатом усвоения оценок о себе многих других людей.

Один из многочисленных парадоксов воспитания заключается в том, что «портит» ребенка недостаток восхищения и похвал, а не избыток их. Подросток или взрослый, навязчиво ищущий восхищения, поступает так именно по той причине, что был лишен его в детстве. «Нарциссический» тип личности взрослых, таким образом, является следствием недостаточного, а не избыточного внимания к нему в младенческий и детский периоды его жизни.

Творческие наклонности взрослых представляют собой облагороженные проявления «нарциссизма». Актерами, писателями, учеными и признанными лидерами в любой сфере деятельности становятся те дети, первые попытки которых в строительстве, изобретательстве или творчестве встречали интерес и поощрение родителей.

Честно признаться, даже сейчас, когда я пишу эти строки, я ясно слышу ласковый мамин голос и вспоминаю ее слова: «Молодец, Джонни!» — не раз произнесенные много лет назад. Отсюда следует простой вывод — чаще хвалите детей даже за самые незначительные успехи, этим вы не сделаете из них «нарциссов»! Эта проблема может возникнуть только в тех случаях, когда им придется формировать ложную личность, чтобы соответствовать вашим запросам, или когда вы станете избирательно поощрять их достижения только в тех видах деятельности, которыми, по вашему мнению, они должны заниматься.

Для нормального сексуального развития крайне важна соответствующая родительская оценка детей, выходящих из возраста «мальчиков» и «девочек». Здесь мы говорим не об извращенных или кровосмесительных сексуальных посягательствах, подобных тем, что мы наблюдали в случае Сисси, а об адекватном внимании родителей к подростку, переходящему из детства в зрелость.

Внимательный отец, с восхищением отмечающий зарождающуюся сексуальность дочери, собирающейся на школьный бал, словами: «Как ты роскошно выглядишь!» — тем самым значительно снижает вероятность того, что она станет искать подтверждения своей привлекательности посредством беспорядочных половых отношений. Мужичина, называющий жену и дочерей своими «любимыми девочками», подтверждает развивающуюся сексуальность детей, не преступая опасных границ интимности.

Мать, с гордостью отзывающаяся о муже и сыновьях как о своих «мужчинах», таким образом дает детям очень важную для них одобрительную оценку. Подобные примеры постоянного поощрения психополового развития ребенка препятствуют формированию в нем «нарциссических» наклонностей. А теперь давайте отвлечемся на некоторое время от теории и проверим, не присущи ли вам или вашему партнеру признаки «нарциссизма».

Понимание «нарцисса» в себе и своем партнере

1. Часто ли в мечтах я представляю себя кинозвездой, знаменитым спортсменом или известным политиком?

2. Согласен ли я, что для меня почти невозможно сказать: «Извините»?

3. Трудно ли мне говорить: «Спасибо»?

4. Чувствую ли я себя «не в своей тарелке», пока кто-нибудь не похвалит меня?

5. Было ли мне в школе свойственно позерство?

6. Болезненно ли я реагирую на критику — чувствуя раздражение или обиду?

7. Мечтаю ли я быть богатым, знаменитым, красивым, могущественным или достичь вершин в своей профессии?

8. Характерно ли для меня чувство зависти или презрения?

9. Нуждаюсь ли я в постоянном внимании или восхищении, напрашиваюсь ли на комплименты?

10. Сильно ли я расстраиваюсь, если кто-то отменяет встречу со мной даже из-за болезни?

11. Трудно ли мне сочувствовать другим?

12. Встречаюсь ли я со многими партнерами и часто ли меняю их?

13. Нравится ли мне «производить впечатление», приходя в компании с партнером, от которого у всех «захватывает дух»?

14. Владею ли я спортивным (или роскошным) автомобилем последней модели? Меняю ли я автомобили, по крайней мере, каждые два года, чтобы не отставать от моды?

15. Всегда ли я ношу самую «крутую» одежду?

16. Задумывалась ли я всерьез об изменении формы носа, увеличении или уменьшении груди, удалении жира или других видах косметических операций?

17. Не считаю ли я, что у меня мало старых друзей?

18. Регулярно ли я приобретаю лотерейные билеты, а затем подолгу мечтаю о том, что смогу купить, и какие места посетить благодаря выигрышу, и какое впечатление мой выигрыш произведет на окружающих?

Если вы ответили положительно на большинство вопросов или подозреваете, что так ответил бы на них ваш партнер, значит, вам или ему «нарциссизм» присущ в значительной степени.

Любовники-нарциссы

Теперь вы уже без особого труда способны распознать в своем партнере «нарцисса». Он — или она — будет пользоваться тысячей разных способов, чтобы вызвать ваше восхищение, а не подарить свою любовь. Как мы уже видели раньше, «нарциссу» чуждо неприкрытое хвастовство — он тщательно маскируется, обнаруживая свое истинное лицо в менее очевидных признаках, которыми в первую очередь бывают сложности в принесении извинений, безразличие к нуждам окружающих, чрезвычайное внимание к собственной внешности и навязчивая потребность в восхищении. Если он покупает вам новое платье, то впоследствии вы обнаруживаете, что оно «идеально подходит» к его костюму, и начинаете задумываться, для вас или для себя он его купил. Если она часами, как вам кажется, прихорашивается и наряжается перед зеркалом, прежде чем отправиться с вами в гости, вы начинаете сомневаться по поводу ее заверений, что только «ради вас» она стремится выглядеть привлекательной.

Практически то же самое происходит и в спальне. Она ждет, что вы доставите ей незабываемое наслаждение, но сама как будто бы остается совершенно равнодушной к вашим пожеланиям. Если после напряженного и утомительного рабочего дня вам не удается вызвать или сохранить эрекцию, она воспринимает это как личное оскорбление и с обидой заявляет: «А раньше я тебя возбуждала!»

Мужчина-«нарцисс» искренне полагает, что весь смысл существования женщины — кроме воспитания детей — заключается в том, чтобы всячески угождать ему. И причина этого лежит исключительно в его «нарциссических» наклонностях, а не в каком-то чувстве превосходства над женщиной или пренебрежительном отношении к ней. Он полностью убежден, что занятие любовью с ним представляет собой событие настолько захватывающее и выдающееся, что женщине уже только ради него стоит жить. Любая женщина, считает он, будет счастлива стать его партнершей, потому что оргазмы, к которым он способен ее приводить, без ложной скромности можно назвать райскими.

Главная отличительная черта всех любовников-«нарциссов» — мужчин и женщин, юных и пожилых — в том, что ими должны восхищаться. Это стремление вызывать восхищение серьезно препятствует их способности глубокого и искреннего сопереживания другим людям. Поскольку их собственные нужды имеют для них первостепенное значение, «нарциссы» часто оказываются не в силах правильно понять желания своих партнеров. Более того, испытывая навязчивое стремление вызывать восхищение своей личностью, которая обычно бывает ложной, они искренне недоумевают, почему их отношения с партнерами часто оказываются непродолжительными.

Крисси и Энди

Уже с первого взгляда на эту пару я понимаю, что у них серьезные неприятности. Печальные глаза Крисси наполнены виной, а ее мимика и жестикуляция свидетельствуют о полном раскаянии. Энди, напротив, излучает гнев каждой клеточкой своего тела. Его ярость буквально осязаема. Чувствуя, насколько он взбешен, и не желая начинать беседу с криков, я медленно поворачиваюсь к Крисси и пытаюсь построить разговор в «позитивном ключе».

— Полагаю, вы пришли ко мне, потому что между вами возникли какие-то проблемы, и скоро мы в них разберемся, но прежде, Крисси, не могли бы вы вкратце рассказать мне о том, что в свое время в первую очередь привлекло вас в Энди?

Крисси отвечает, почти не задумываясь:

— Он очень тонко чувствует людей. Еще до того как мы познакомились, он с первого взгляда на человека мог (безошибочно сказать, что тот думает и чувствует. Для меня, например, не стоит никакого труда разобраться в балансовых ведомостях или налоговых декларациях, а вот что касается людей, то тут я не могу назвать себя большим специалистом.

— Да, конечно, я большой специалист, — перебивает ее Энди, — вот только в тебе я ошибся! Уж ты удивила меня как никто другой!

— Дорогой, я…

— Не называй меня «дорогим»!

Прекрасно, думаю я, наша беседа продолжается менее пяти минут, а их отношения уже похожи на натягиваемую неумелой рукой скрипичную струну, которая в любой момент грозит лопнуть.

— Как ты можешь даже здесь притворяться, что я для тебя что-то значу! — гневно восклицает Энди, сверля ее возмущенным взглядом.

Затем поворачивается ко мне, и голос его постепенно стихает, утрачивая децибелы, пока не превращается в тихие всхлипывания.

— Если вас интересует мое мнение, то нашему браку пришел конец. И разговаривать тут не о чем. Я вообще здесь только потому, что мой друг Джим посоветовал проконсультироваться с психоаналитиком, прежде чем уйти от Крисси. Но ведь Джим не знает то, что известно мне!

Конечно, он примет сторону Крисси. Не удивлюсь, если окажется, что у нее и с ним роман.

«Джим» был мэром Хадсонвилля, небольшого городка, где жили Крисси и Энди. Энди — разумеется — был с Джимом «на ты».

По мере того как развивается наша беседа — ускоряясь и замедляясь, резкими рывками и столь же резкими остановками, подобно движению автомобиля с неотрегулированной системой зажигания, — я прихожу к мнению, что Энди любит окружать себя влиятельными персонами. Он лично знает нескольких важных чиновников из местного правительства и пользуется любой возможностью, чтобы назвать каждого из них по имени, причем старается делать это с напускной небрежностью, которая должна убедить меня в том, что все они приходятся ему близкими друзьями.

Особенное удовольствие, добавляет Крисси, он испытывает, когда, приветствуя мэра при встрече на улице, называет его «Джимом», даже если все остальные обращаются к нему «господин мэр» или «господин Хотенстед».

«Джим», отмечаю я про себя, точно как «наш красавчик» и «Карл».

Энди часто любит фантазировать, представляя себя кинозвездой, такой как Роберт Дюваль или Харрисон Форд. Хотя ему уже под сорок, он постоянно пишет письма различным знаменитостям, как какой-нибудь восторженный подросток, и особенно гордится открыткой, собственноручно подписанной Харрисоном Фордом и полученной им в ответ на его письмо, в котором он восхищенно отзывался о работе актера в фильме «Одинокая голубка».

Когда я прошу его рассказать мне что-нибудь о своих знаменитых кумирах, он мгновенно забывает о только что кипевшем в нем гневе и принимается увлеченно повествовать о своих «трофеях».

— Харрисон Форд прислал мне свою фотографию с автографом. Вы бы ее только видели! «Дорогой Энди… С наилучшими пожеланиями, Харрисон». Вы можете себе такое представить? Сам Харрисон Форд ответил на мое письмо! Ах, как жаль, что я не взял с собой эту открытку!

— Ничего страшного, я вам верю.

Попытки Энди придать себе значимость, ассоциируясь с известными личностями, по-видимому, ничуть не беспокоят Крисси, которую, как мне кажется, даже несколько умиляет эта черта, более свойственная подростку, в характере ее мужа.

— Он всегда писал письма знаменитостям, — сообщает она.

— По крайней мере, я только писал им, и ничего больше! — тут же огрызается Энди.

Из последующих осторожных расспросов я выясняю, что их брак, по всей видимости, был вполне благополучным до той роковой ночи пару недель назад, когда Энди застал Крисси на работе «занимающейся сексом с другими мужчинами».

Как выясняется, он не застал жену с другими мужчинами в буквальном смысле слова — по крайней мере, так решило бы подавляющее большинство мужчин, — однако у него на этот счет была другая точка зрения, и, руководствуясь ею, он подал документы на развод.

Той ночью, когда Энди «застукал» Крисси, он пережил глубокую «нарциссическую» травму — ту травму, после которой человек не оказывается на операционном столе, а, оставаясь в полном здравии, приступает к бракоразводному процессу.

Нет, он не стал свидетелем полового акта Крисси с кем-либо из ее сотрудников, но то, что открылось ему, было для него неизмеримо хуже, потому что, как он с негодованием воскликнул, «это все равно, что заниматься сексом одновременно с десятками разных мужчин».

Эта неприятность произошла однажды поздней ночью, когда Энди, проезжая мимо на своем фургоне почтовой службы, неожиданно зашел на работу к Крисси. Тихонько войдя в ее кабинет, он обнаружил, что его жена полностью поглощена изучением свежего номера журнала «Плейгёл». Быстро осмотрев ее рабочий стол, он увидел на нем еще несколько подобных изданий и дал выход своей ярости:

«Так вот, значит, чем ты занимаешься, когда говоришь, что тебе приходится задерживаться на работе, да? А я все это время думал, что ты сверхурочно трудишься ради семьи! Я думал, что ты вынуждена засиживаться допоздна, потому что тебе нужно составлять балансовые отчеты! Как ты могла поступить так со мной! Как ты могла так подло предать меня? Подумать только — ведь все это время я верил тебе! Ты грязная девка! А еще имела наглость заявлять, что верна мне! Как же тогда, по-твоему, назвать это, если не изменой?»

Обличительная речь Энди, казалось, продолжалась часами, а когда она закончилась, вместе с ней подошел конец и их браку. Крисси, надеясь, что чистосердечное раскаяние успокоит мужа, призналась ему, что иногда мастурбировала, разглядывая журналы, но на самом деле ни разу ему не изменяла. Однако это стало последней каплей, переполнившей чашу его унижения. По его мнению, мастурбацией она нарушала данные ему перед алтарем клятвы верности — причем не раз, а многократно.

Для Энди это было циничным предательством. Крисси изменяла ему самым бессовестным образом, и никакой психоанализ не смог бы убедить его в обратном.

Фотографии в журналах — не живые люди, думаю я. Это совсем не то же самое, что рождественская вечеринка, постепенно превращающаяся в оргию, но Энди не сможет рассматривать эту проблему под таким углом, потому что он ярко выраженный «нарцисс» и от этого чувствует себя слишком уязвимым.

— Но фотографии в журналах — не живые люди… — начинаю я.

— Это вы точно заметили! — с негодованием перебивает меня Энди. — Их легче соблазнить, и она может иметь их столько, сколько захочется, и в любое удобное для нее время! Это все равно, что содержать на работе собственный гарем! Сучка!

Я вижу, что этот путь ни к чему не приведет, поэтому пытаюсь изменить тактику. Я осторожно обращаю его внимание на то, что и он тоже любит иногда предаваться фантазиям, представляя себя кинозвездой.

— Знаете, Энди, но ведь и вы любите немного пофантазировать — пообщаться в мечтах с Харрисоном Фордом, Робертом Дювалем. Я не хочу сказать, что ваши фантазии имеют именно сексуальную направленность, но ведь и вы иногда представляете, что у вас романтические отношения с известными актрисами, не правда ли?

От этого Энди только еще больше распаляется:

— Конечно, я так и знал, что вы встанете на ее сторону! Вы же психоаналитик! Если вас интересует мое мнение, измена есть измена, и то, что вы пытаетесь назвать выходки Крисси «одиночным сексом» или обвинить меня в неверности, сути дела не меняет!

Бесполезно, понимаю я. Со своей «нарциссической» точки зрения Энди чувствует себя уязвленным, преданным, отвергнутым ради более привлекательных мужчин — поэтому его униженная гордость не позволит ему продолжать отношения с «грязной девкой», как он назвал свою жену.

Энди отказался от следующего сеанса, отклонил мое предложение отложить бракоразводный процесс на пару месяцев и с негодованием выбежал из кабинета, хлопнув дверью, после того как заподозрил, что я обвиняю его в сексуальных фантазиях с Дэми Мур. Этим все и закончилось. Конец терапии. Конец браку. Точка.

Уже с самого начала их препирательств я стал догадываться, что «журнальный секс» Крисси нанес смертельный удар по хрупкому мнению Энди о себе как о мужчине, поскольку для описания его внешности самым подходящим было бы определение «средняя». Он так и не смог простить жену и, несмотря на многие объективные факторы — разрушение семьи, которую, кроме них, составляли еще двое маленьких детей, существенное снижение доходов, искренние извинения Крисси и ее заверения в любви, — в конце концов, все-таки развелся с ней. Я был не в силах изменить ход событий.

Если не считать ярких признаков «нарциссизма» — нужды в восхищении и чрезвычайно хрупкого самомнения — Энди был совершенно нормальным мужчиной, то же самое я с уверенностью могу сказать и о Крисси. Однако я знал, что их брак обречен, поскольку Энди теперь никогда не смог бы поверить, что вызывает восхищение. Та роковая ночь пошатнула самые основы его личности, не позволяя ему дать Крисси возможность исправиться. Один удар по самолюбию изменил всю их жизнь.

Пересмотр собственных ожиданий

Жизнь с «нарциссом» — занятие непростое. Если принимать их всерьез, своим высокомерием, самонадеянностью и заносчивостью «нарциссы» могут легко оттолкнуть вас от себя. Но их эгоизм и самовлюбленность в действительности будут препятствовать вашим отношениям только в том случае, если вы не сможете разглядеть их поверхностность. Когда же вам это удастся, «нарцисс» вызовет в вас скорее жалость, чем антипатию. В этом эгоистичном взрослом человеке вы увидите лишенного родительского внимания ребенка, страстно и тщетно ждущего похвалы за свои ничем не примечательные достижения.

Видя своего партнера в его истинном свете и призвав на помощь собственное чувство юмора, вы сможете вполне благополучно жить с «нарциссом» и даже иногда получать от этого удовольствие. Если «нарциссические» наклонности вашего партнера не являются доминирующими в его характере, они могут эффективно перекрываться другими, положительными качествами.

Может случиться так, что ваш партнер при свойственном ему «нарциссизме» обладает чувством юмора и является человеком разумным, веселым и даже любящим. Да, существует риск, что эти позитивные черты быстро исчезнут, если вы станете критиковать его способности или недооцените их, но при благополучных продолжительных отношениях «нарцисс» может проникнуться к вам доверием настолько, что постепенно станет самим собой и не будет с навязчивой целеустремленностью пытаться претендовать на какой-либо особенный статус.

Следующие несколько советов помогут вам устранить препятствия, мешающие нормальной совместной жизни с «нарциссом».

1. Если ваша партнерша начинает на вас злиться, вы можете легко поддаться искушению ответить ей тем же, действуя по принципу «око за око». Однако если она принадлежит к «нарциссическому» типу, куда разумнее с вашей стороны будет попытаться понять причину ее гнева, который может быть результатом нанесенной ей «душевной обиды» или «нарциссической травмы». Эти люди чрезвычайно чувствительны к критике, даже обоснованной, и мгновенно обижаются, если вы не выражаете им почти постоянно свое восхищение.

В реальной жизни трудно постоянно восхищаться кем-то, так как независимо от того, насколько совершенен ваш партнер, он неизбежно допускает какие-то ошибки или периодически раздражает вас. Я не хочу сказать, что, имея дело с «нарциссом», вы должны все время ходить вокруг него на цыпочках и обязательно удовлетворять все его прихоти, но постарайтесь похвалить его лишний раз и будьте осмотрительны в критике. Даже если ваши замечания будут носить исключительно конструктивный характер и выскажете вы их самым доброжелательным тоном, в девяти случаях из десяти они будут восприняты как оскорбление, унижение или насмешка. Такова природа «нарцисса», и от вас требуется просто позволить ему излить на вас свой гнев, помня, что только таким образом ваш партнер чувствует себя в безопасности.

2. Ваш партнер-«нарцисс» склонен, вероятно, преувеличивать собственные достижения, надеясь таким образом вызвать у окружающих отношение к себе как к человеку «особенному». Не имеет никакого смысла поправлять рассказываемые «нарциссом» истории. Избегайте делать такие замечания, как: «Но, дорогой, мне кажется, та рыба, которую ты привез с рыбалки, была всего около фута длиной, неужели в ней действительно было четыре фута?» или: «Неужели именно кабана ты подстрелил в прошлом году? Мне казалось, это был маленький поросенок». Если у нее «пунктик» по поводу своего образования, вы ничего не добьетесь, с усмешкой заметив: «Дорогая, а я и не знал, что ты обучалась бизнесу в Гарварде! Я думал, ты всего лишь посещала курсы для домохозяек».

Ваш партнер-«нарцисс» совсем не заинтересован в том, чтобы придерживаться фактов; для него значительно важнее вызывать восхищение, и если вы своими ремарками испортите его историю, то неизбежно испытаете на себе его гнев по дороге из гостей домой; более того — тем самым вы никоим образом не измените личность партнера. Поэтому учитесь относиться к его рассказам не как к отражению реальных событий, а скорее как к мифам, призванным развлекать слушателей и вызывать их восхищение рассказчиком. Вы должны быть готовы к тому, что ваш партнер всегда и обязательно будет привносить в свои повествования изрядную долю выдумки, поэтому не считайте себя ответственным за то, чтобы все сказанное в вашем присутствии было «правдой, только правдой и ничем, кроме правды». В конце концов, вы не прокурор на судебном процессе, а большинство слушателей, если они достаточно знакомы с вашим партнером, сами без труда отделят истину от фантазий.

3. Ваш партнер искренне верит в то, что он человек уникальный и особенный. Он может получать истинное удовольствие, предаваясь фантазиям об успехе, богатстве и признании, которые ждут его в самом ближайшем будущем. Подобные фантазии часто сопровождаются весьма посредственными достижениями в профессиональной деятельности и других областях реальной жизни. Поскольку эти фантазии служат компенсацией отсутствию реальных достижений, нет смысла прямо указывать партнеру на то, что его успехи не являются выдающимися.

Каждый раз, когда вы станете пытаться вернуть его к реальности, он просто будет придумывать новый план, который в будущем принесет ему славу или богатство. Эти планы бывают предельно простыми и могут сводиться к покупке лишнего лотерейного билета. Попытайтесь понять и принять желание вашего партнера чувствовать себя важной личностью, даже, возможно, немного польстите его самолюбию. Для этого вам не нужно лгать — просто превратите рядовое событие в нечто выдающееся. Например, если его выбрали «лучшим работником месяца» в местном магазинчике, а вам известно, что сотрудников там меньше, чем месяцев в году, не акцентируйте его внимание на том очевидном факте, что рано или поздно каждый его коллега завоюет желанный титул. Не смейтесь и не подшучивайте над ним за это «достижение». Напротив, устройте в честь его «победы» семейный праздник, поужинайте в ресторане или погуляйте с детьми в парке. Это поможет ему почувствовать себя особенным и даже уменьшит его стремление преувеличивать свои достижения и требовать восхищения окружающих.

Если дома вы будете относиться к ней как к особенной женщине, она перестанет настойчиво искать внимания и восхищения на работе и в других местах. По большому счету, вам не удастся окончательно избавить ее от такой сугубо «нарциссической» черты, как стремление вызывать восхищение, но если вы не станете бороться с ней, искоренять ее, вам будет легче жить со своей «особенной» партнершей. Вы сможете стать одним из немногих, кто действительно понимает такого человека. И в продолжительных отношениях ваши старания будут оценены по достоинству.

4. Мы уже отмечали, что «нарциссы» склонны завышать собственную значимость. Поэтому они ожидают от окружающих соответствующего обращения. Подобная завышенная самооценка обычно никак не связана с их действительными достижениями. Этим «нарциссы» несколько напоминают представителей «асоциального» или «манипулирующего» типа, которых мы обсуждали выше, однако между ними существует значительная разница. «Нарциссы» убеждены, что в первую очередь имеют право на восхищение. Они считают, что вы обязаны восхищаться ими, даже если их успехи не выходят за рамки ординарных.

Рамки самомнения «асоциальных» личностей значительно шире — они ожидают восхищения собой независимо от совершаемых ими поступков. Даже в случае какой-либо противозаконной деятельности, например вооруженного ограбления с человеческими жертвами, «асоциальные» личности полагают, что заслуживают восхищения своим бесстрашием и отчаянностью. Самомнение «нарциссов» в большинстве случаев значительно безвреднее. Пока вы восхищаетесь ими, они всем довольны и чувствуют себя прекрасно. Они не станут совершать противоправных актов или намеренно причинять вам вред. И только если вы перестанете выражать им свое восхищение, они могут начать злиться. Понимая эту особенность, вы сможете обойти много острых углов во взаимоотношениях с «нарциссами».

Например, «нарциссы» считают ниже своего достоинства стоять в очередях, как обычные люди. Они убеждены, что швейцар обязан распахивать перед ними парадные двери ресторана, а метрдотель — оказывать особые почести, как самым дорогим гостям. Их возмущает, что у президента компании есть специально отведенное место для парковки автомобиля, а у них его нет. Они негодуют даже по поводу стоянок автотранспорта для инвалидов, часто жалуясь, что «половина из всех, у кого есть специальные разрешения, вовсе не инвалиды, им просто лень пройти несколько метров пешком».

Иногда это ворчание может быть для вас утомительным, но если вы поймете действительную причину, заставляющую вашего партнера-«нарцисса» требовать к себе особого отношения, вам будет значительно проще жить с ним.

5. Стремление вашего партнера быть «особенным» может временами утомлять вас, однако у вас возникнут куда более серьезные проблемы, если при продолжительных отношениях вы почувствуете неспособность или нежелание партнера сопереживать вам. Его безразличие к вашим потребностям через некоторое время может существенно осложнить вашу жизнь. В старые добрые времена это было принято называть эгоизмом. Тогда еще не были придуманы такие изысканные термины, как «нарциссизм», и ни от кого не требовалось учиться терпимости к нему.

Я не пытаюсь убедить вас в необходимости удовлетворять любые требования вашего партнера, потакать ему во всех его прихотях или не обращать внимания на его безразличие по отношению к вам или вашим детям, но я уверен, что вам будет легче поддерживать с ним нормальные отношения, если вы поймете особенности его личности.

Все его поиски восхищения — это на самом деле не более чем хрупкая защита от острого чувства уязвимости, которое испытывает в глубине души каждый «нарцисс». У него слишком мала «база», на которой он мог бы выстроить непоколебимую уверенность в себе и действительно высокую самооценку, поэтому все его усилия по обеспечению собственной безопасности всегда направляются на поиски поддержки извне, приобретая самые различные формы: стремление слышать комплименты, приукрашивать свои достижения, одеваться по последней моде и т. д. Когда вы поймете, что часто надоедливое поведение «нарцисса» подобно поведению малыша, тянущего мать за юбку и с гордостью говорящего: «Посмотри на меня! Вот как я умею!», вам будет значительно легче мириться с его недостатками.

6. Наконец, многим «нарциссам» свойственны обостренные чувства соперничества и ревности, которые через некоторое время неизбежно начнут досаждать вам. По этой причине круг вашего общения постепенно начнет сужаться, так как рано или поздно ваш партнер-«нарцисс» каждого знакомого или друга начнет обвинять в эгоистичности, равнодушии, неблагодарности и т. д. То есть в тех самых пороках, которые присущи ему, но проецируются на окружающих.

Если вы живете с «нарциссом», то вам, возможно, придется убедить себя, что вам «вполне достаточно» ограниченного круга знакомых. Вы, вероятно, вынуждены будете довольствоваться несколькими близкими друзьями, которых ваш партнер будет высмеивать и даже презирать как недостойных его, но с которыми вы лично сможете поддерживать крепкие и теплые отношения.

Преобразование ваших интимных отношений

Как мы уже отмечали, жить с «нарциссом» непросто, а поддерживать с ним нормальные интимные отношения иногда бывает даже затруднительно. Тем не менее, вы можете пожелать сохранить со своим партнером-«нарциссом» продолжительные интимные отношения, и в этом случае вам придется столкнуться со многими свойственными ему ошибочными представлениями о половой жизни. Ключ к преобразованию ваших интимных отношений с «нарциссом» — как и с партнерами любых типов — лежит в понимании его личностного типа и корректировке соответственно ему собственных ожиданий. Полезно также знать и о мифах, в которые верят «нарциссы», чтобы относиться к ним более реалистично. Давайте проанализируем некоторые из наиболее любимых «нарциссами» мифов.

Вынос мусора

Миф № 1. Женщины с большой грудью более активны в сексе, из них получаются лучшие матери, и вообще они более женственны.

Истина. Отношение к большой груди очень неоднозначно как в различных культурах, так и в разных исторических эпохах. Размер и форма груди имеют отношение к сексуальной привлекательности женщины только в психологическом смысле — если человек верит в этот миф. Развитие груди определяется, главным образом, наследственностью, и физические упражнения, применение гормонов и использование кремов обычно не в силах изменить то, что создано природой. Поскольку силиконовые имплантанты небезопасны для здоровья, а хирургические операции дороги, разумнее всего убедить себя, что в увеличении размеров груди нет необходимости. Следует задуматься об изменении не размеров груди, а своего отношения к ней!

Чрезвычайно большую грудь можно уменьшить хирургическим вмешательством, но если ее размеры не чудовищно велики, правильно подобранный бюстгальтер, хорошая осанка, надлежащая гигиена и соответствующая диета способны сделать фигуру женщины весьма привлекательной. Впрочем, «нарциссов» слишком беспокоит вопрос внешней привлекательности, поэтому их действительная проблема заключается не в преобразовании груди, а в преобразовании собственного мышления.

Миф № 2. Для сексуального удовлетворения женщины мужчине необходим большой пенис.

Истина. Если говорить о сексуальном удовлетворении женщины, то размер пениса для этого решающего значения не имеет. Миф о крупном пенисе существует благодаря порнографическим изданиям, эротическим романам и другой сексуально ориентированной продукции, в которой намеренно преувеличивается значение размера пениса. В типичном для подобных произведений половом акте участвуют мужчина с громадным пенисом и женщина с грудью, как у Долли Партон, причем на всем его протяжении оба они не перестают кричать от восторга. Такие сцены повышают тиражи и помогают сбывать товар, но не имеют ничего общего с действительностью.

Иногда мужчина начинает беспокоиться о размерах своего пениса, сравнивая себя с другими в общих душевых или в раздевалках спортивных залов. В таких ситуациях необходимо помнить о двух факторах, которые могут заставить мужчин получить неблагоприятное представление о собственных достоинствах. Во-первых, мужчина сравнивает свой пенис с другими, рассматривая их под различным углом зрения. Когда человек смотрит на свой пенис сверху, а пенис другого мужчины видит сбоку, у него возникает зрительная иллюзия, что его пенис меньше. Во-вторых, разница в величине пенисов кажется более очевидной, когда они находятся в расслабленном состоянии. Во время эрекции небольшой пенис увеличивается в большей степени, нежели крупный пенис. Соответственно, разница между размерами пенисов, находящихся в состоянии эрекции, отнюдь не так велика, как можно было бы предполагать, исходя из их сравнения в расслабленном виде.

Наконец, сама природа позаботилась о важном факторе уравнивания, который позволяет женщине приспособиться к пенису почти любого размера. Во время полового возбуждения внутренний объем двух третей влагалища увеличивается, кроме того, увеличивается диаметр и малых половых губ. Это означает, что пенис даже небольших размеров будет плотно охватываться влагалищем. Более того, влагалище обладает значительной эластичностью и обильно увлажняется при половом возбуждении. Следовательно, оно способно без неудобств приспособиться и к пенису крупного размера.

Вывод. Мать-природа создала все условия для того, чтобы мужчина и женщина, предаваясь любви, идеально подходили друг другу, независимо от размеров половых органов.

Миф № 3. Настоящие мужчины не прибегают к вазектомии.

Истина. Многие мужчины выбирают вазектомию (удаление спермовыводящих протоков) в качестве простого и безопасного способа хирургической контрацепции. Хотя некоторые из прооперированных пациентов утверждали, что после вазектомии они получают от полового акта меньше удовольствия, большинство мужчин убеждены, что их интимная жизнь стала более спонтанной и разнообразной, многие, кроме того, отмечают и увеличение частоты половых сношений.

Миф № 4. Чем крупнее, мускулистее мужчина, тем больше у него пенис и, следовательно, тем лучший он любовник.

Истина. Мы уже отмечали отсутствие прямой взаимосвязи между размерами пениса в состоянии покоя и эрекции. А между размерами пениса и общими размерами тела зависимости еще меньше, чем между телом и другими его органами. Как уже говорилось, различия в размерах нивелируются самой природой, так что у одного мужчины длина пениса может равняться двум дюймам, а у другого достигать десяти, но из этого не следует, что для сексуального удовлетворения женщины один из них предпочтительнее другого.

Подобно «актерам», «нарциссы» склонны к преувеличениям, когда дело касается вопросов сексуальной привлекательности. Их образ мышления в этом случае поверхностен — их в первую очередь волнует телосложение, физическая привлекательность и другие навязанные культурой стереотипы, — и они часто мечтают стать культуристами и инструкторами по аэробике, но не столько ради здоровья, сколько для того, чтобы вызывать восхищение окружающих.

Миф № 5. Настоящие любовники предпочитают заниматься сексом традиционным способом. Оральный секс является признаком недееспособности мужчины. Если вы приводите партнершу к оргазму с помощью рта, пальцев или вибратора, это доказывает, что вы не настоящий любовник.

Истина. Как говорилось выше, уверенность в себе «нарциссы» черпают во внешнем источнике — в восхищении окружающих. И движущей силой для них становится только то, что может обеспечить это восхищение. Соответственно, на «нарциссов» огромное влияние оказывают фильмы, романы и другие продукты средств массовой информации, в которых подчеркивается, что «лучшим» средством разжечь страсть в своем сексуальном партнере и, следовательно, завоевать его восхищение является традиционный способ полового сношения.

Альтернативные его варианты «нарциссы» часто рассматривают как доказательство недееспособности мужчины. Даже многие не-«нарциссы» склонны считать, что все нетрадиционные способы полового акта уступают «коитусу в позе миссионера». В действительности же существует множество разнообразных и великолепных способов дать и получить оргазм, и ограничивать себя только тем, который ошибочно принято считать «мужским» или «идеальным», попросту неразумно.

Миф № 6. Женщины должны выходить замуж девственницами, а мужчинам до свадьбы необходимо набраться опыта, чтобы затем «обучать» своих молодых жен искусству любви.

Истина. Мужчины-«нарциссы» охотно верят в этот миф, поскольку их самолюбию льстит, что в поисках своей «непорочной» девственницы они имеют право «приобретать опыт», чтобы стать в итоге непревзойденными любовниками. Разумеется, нет никаких оснований считать, что для женщины девственность важнее, чем для мужчины, так что этот миф всего лишь обосновывает ту точку зрения, согласно которой женщина является не более чем пассивным сексуальным объектом, всегда готовым принести свою непорочность в жертву каждому обратившему на нее внимание мужчине.

Миф № 7. Обрезание делает мужчину более (или менее) привлекательным и потому является важным фактором благополучных сексуальных взаимоотношений.

Истина. Обрезание не имеет прямого отношения к способности вести половую жизнь, к сексуальной активности или к любому другому аспекту интимной жизни. Чрезвычайная озабоченность собственной привлекательностью может стать причиной того, что «нарцисс» в зрелом возрасте прибегнет к соответствующей хирургической операции, если решит, что обрезание сделает его более желанным для противоположного пола.

Однако необходимо понимать, что обрезание имеет отношение не к сексу, а к здоровью и гигиене. Дело в том, что непосредственно под головкой пениса располагается пара крошечных желез, выделяющих особый секрет. Этот секрет, соединяясь с отмершими клетками кожного покрова пениса, образует творожистое вещество, известное как смегма. У мужчин, не подвергшихся обрезанию, смегма может скапливаться под крайней плотью и быть источником неприятного запаха, а также служить благодатной почвой для размножения бактерий.

Другая проблема, имеющая отношение к здоровью, связана с тем, что, согласно некоторым исследованиям, мужчины, не прошедшие обрезания, чаще болеют раком пениса, а их супруги — раком шейки матки. Однако достоверно не подтверждено, что именно наличие крайней плоти является причиной этих заболеваний, поскольку в исследованиях проводился сравнительный анализ заболеваний раком среди иудеев (которые в обязательном порядке подвергаются обрезанию по религиозным соображениям) и не прошедших обрезания протестантов и католиков.

Таким образом, доказательства благотворной роли обрезания в предотвращении рака выглядят сомнительными, и не прошедшие обрезания мужчины, уделяющие должное внимание гигиене, могут самостоятельно удалять скопления смегмы, тем самым эффективно предохраняясь от инфекции.

Заключение

Подводя итог обсуждению «нарциссического» типа личности, сделаем несколько обобщающих выводов. «Центр тяжести» у «нарциссов», как и у представителей «ведомого» типа, находится за пределами их личности. Их ощущение собственной значимости зависит не от чувства удовлетворенности собой или качеств, которыми, по их мнению, они обладают, а, скорее, от восхищения окружающих их людей.

В отличие от «ведомых» или «ведущих», которые часто прилагают максимум усилий, чтобы «заслужить» одобрение, «нарциссы» изначально считают себя выше всех остальных. Они убеждены, что не могут не вызывать восхищения. Они полагают, что их уверенность в собственном превосходстве сама по себе служит его доказательством. Они «знают», что являются более умными, привлекательными и обаятельными — даже несмотря на невысокий уровень интеллектуального развития или отсутствие друзей. Этим раздутым чувством собственной значимости «нарциссы» напоминают представителей «асоциального» типа, однако в их случае оно не является деструктивным, поскольку «нарциссы» стремятся, главным образом, вызвать восхищение других, а не завладеть их имуществом.

Из этой главы вы узнали, что «нарциссизм» представляет собой не столько любовь к себе, сколько проявление ложной личности. То, что на первый взгляд кажется слишком большой любовью к самому себе, в действительности таковой не является. «Нарциссизм» питает именно недостаток чувства собственного достоинства.

Знаменитый психоаналитик Хайнц Когут, написавший огромное количество работ по проблеме «нарциссизма», анализировал взаимосвязь здорового «нарциссизма» у человека в младенческом и детском возрасте с формированием в нем творческих способностей. Когут считал, что мать, с радостью и готовностью реагируя на проявления раннего «нарциссизма» в характере своего малыша, тем самым закладывает основы его психического здоровья. Когут называл это термином «зеркальное отражение» и верил, что каждый ребенок желает «отражаться» в своих родителях. Он рассматривал стремление малыша к позерству как здоровый и естественный этап его развития, который постепенно придет к своему завершению, если будет адекватно восприниматься и поощряться («отражаться») родителями. Когут так писал об этом:

«Я не верю в то, что мать может навредить своему ребенку, испортить его чрезмерным сопереживанием или излишней лаской… Комплекс… таким образом, формируется не в результате родительского поощрения, а по причине травмирующего недостатка материнского сопереживания здоровому самовозвеличиванию и здоровому эксгибиционизму развивающейся независимой личности» (Когут, 1977, с. 78–79).

Как видите, не излишнее внимание к личности ребенка приводит позже к возникновению в нем «нарциссического» комплекса, а именно недостаток его! Главная ошибка родителей-«нарциссов» заключается не в том, что они уделяют своему ребенку слишком много внимания, а в том, что они обращают повышенное внимание на его ложную личность, стремясь вырастить ребенка таким, каким они хотели бы его видеть. Вспомните — Сисси училась играть на фортепиано, а Кэтрин изучала французский не потому, что они этого хотели, а лишь ради того, чтобы угодить матери.

В спальне мужчины-«нарциссы» обычно переоценивают свои половые органы, сексуальные возможности и все те внешние атрибуты сексуальности, которыми они, по их мнению, обладают. Женщины-«нарциссы», не наделенные способностью самоутверждаться даже в той незначительной степени, что присуща представителям противоположного пола, традиционно используют для этих целей косметику и одежду, призванную скрашивать их «недостатки». Они скорее пытаются «молить» о восхищении, нежели «требовать» его. Мужчины-«нарциссы», «хвастаясь своими достоинствами», в первую очередь имеют в виду пенис, грудные мышцы или другие признаки физической привлекательности. Женщины в подобных случаях удовлетворяются нарядами и косметикой.

Но будь то мужчины или женщины — стараются ли они самоутвердиться при помощи собственного тела или одежды, — все «нарциссы» склонны к преувеличению. Их отчаянные попытки всегда вызывать восхищение собою заставляют их друзей и возлюбленных чувствовать себя опустошенными.

В постели мужчине-«нарциссу» даже в голову не придет высказать собственное мнение о себе в форме вопроса: «Разве я не лучший из всех мужчин, которые у тебя были?» Вместо этого он заявит со свойственной всем «нарциссам» безапелляционностью: «Как тебе повезло! Ведь столько женщин мечтают оказаться на твоем месте!» Женщину-«нарцисса» не интересует, доставила ли она удовольствие партнеру; к концу полового акта ее занимают мысли только о том, полностью ли осуществлены ее желания и насколько она удовлетворена. В каждом из этих случаев их партнеры, не принадлежащие к «нарциссическому» типу, чувствуют себя эмоционально изолированными, одинокими — как будто все это время они занимались мастурбацией, а не обоюдным актом любви.

Не забывайте, впрочем, о том, что мы рассматривали наиболее экстремальные случаи проявления «нарциссизма». Подобно всем остальным личностным типам, описанным в этой книге (за исключением, пожалуй, социопатического типа), умеренный «нарциссизм» в сексуальном плане может быть довольно привлекательным. Нам нравятся люди, которые красиво одеваются и от которых приятно пахнет, а когда «нарциссизм» сопровождается изрядной долей истинного чувства собственного достоинства, то такой человек представляется нам вполне привлекательным.

 

Глава 6. Любовники «застенчивые» и «стыдливые»

Если ваш партнер чаще испытывает смущение, а не возбуждение

Застенчивость и стыд у детей с физическими недостатками

Касс

Карие глаза шестилетней Кассандры горели негодованием, когда она швырнула ранец на сверкавший чистотой пол кухни. «Я… я… я никогда больше не пойду туда! — воскликнула она. — Я ненавижу школу!» Стоило ей произнести эти слова, как вектор ее эмоции внезапно сменил свое направление, гнев уступил место горю, слезы полились по веснушчатым щекам и все ее маленькое тельце начало содрогаться от безудержных рыданий.

Такие эмоциональные взрывы после возвращения из школы, неизбежно сопровождавшиеся твердым намерением никогда больше не возвращаться туда, становились пугающе регулярными. И если Касс ее боль казалась непереносимой, то для матери, ясно понимавшей, какие испытания ждут ее дочь в жизни, она была во сто крат более мучительной.

По жестокой прихоти судьбы год назад тромб перекрыл кровеносный сосуд головного мозга Кассандры, в результате чего она на три дня впала в кому. Хотя лечение оказалось на удивление эффективным, оно не смогло полностью предотвратить неизбежные повреждения в мозге, вызванные тромбом. Случаи инсультов у пятилетних детей «чрезвычайно редки», говорили доктора, но это было слабым утешением для ее родителей, и длительная госпитализация самым неблагоприятным образом сказалась на жизни Кассандры.

До инсульта Касс показывала блестящие результаты в школе, заметно опережая в учебе сверстников. Проведя шесть недель в детском саду, она была переведена в группу для наиболее одаренных детей и вскоре уже читала и считала на уровне требований третьего-четвертого класса.

Теперь, когда, сильно хромая, Кассандра ковыляла от автобуса к ожидавшей ее матери, она слышала за спиной насмешливые окрики одноклассников, которые не в силах были соперничать с ней в учебных дисциплинах: «До завтра, одноногая!»

Как маленькая Касс ненавидела свои прозвища! «Одноногая», «хромая», «колченогая» — эти и подобные им жестокие клички успели глубоко укорениться в ее сознании. Хотя она весело смеялась, играя с одноклассниками, и изо всех сил старалась притворяться, что их обидные шутки ее ничуть не трогают, в действительности она испытывала острые уколы унижения каждый раз, когда кто-либо отпускал комментарии по поводу ее недуга. Волны жгучего стыда захлестывали ее при каждом неуклюжем шаге, который она делала, переходя из класса в класс или направляясь в школьный буфет на большой перемене.

Результатом инсульта стало ослабление моторных функций правой стороны тела. Ее правое веко слегка нависало над глазным яблоком, правое плечо располагалось заметно ниже левого, кисть правой руки постоянно оставалась сжатой в кулачок, а правая нога была заключена в скобу, с помощью которой она только и могла передвигаться. Еще в больнице она слышала, как врачи говорили родителям, что с правой стороны у нее неизбежно сформируются «когтеобразная кисть» и «полая стопа».

«Мамочка! — восклицала она в ужасе. — У меня вырастут когти?»

Ну как объяснить пятилетнему ребенку, что «когти» на медицинском языке означают спастический паралич фаланговых суставов плюсны?

Первый день в школе после возвращения стал для Кассандры настоящим кошмаром. Неуклюже продвигаясь по школьному коридору на громоздком протезе, она не могла не видеть, с каким нескрываемым любопытством разглядывают ее пораженные одноклассники.

«Смотри, у Кассандры деревянная нога!»

«Нет, не деревянная, а пластмассовая!»

Добросердечная учительница положила конец бесплатному «представлению», отправив детей играть в школьный двор, но Кассандра еще долго продолжала слышать их возбужденный смех, прерываемый обидными репликами, звонко звенящими в морозном февральском воздухе:

«А Кассандра колченогая! А Кассандра колченогая!»

Десять лет прошло с того ужасного дня возвращения в школу, но она помнит их так четко, как будто они продолжались какие-то десять минут. Ее память хранит все события этого периода, легко оживляя каждый сделанный ею шаг. Теперь на смену неуклюжему шарканью шестилетней девочки пришла тщательно скрываемая хромота подростка. Она поднимает, поворачивает, переносит вперед и опускает правую ногу с грациозностью балерины.

Но в глубине души она по-прежнему чувствует себя обнаженной, выставленной напоказ; она знает, что все, как и раньше, видят ее уродство, даже если и не задают ей теперь этот ужасный вопрос: «Что с тобой случилось?» Опуская правую ногу, она в последний момент чуть роняет ее, почти незаметно выворачивая в сторону, но самой Кассандре звук ее походки кажется грохотом пневматического молота, работающего в церкви. Собственная ходьба представляется ей солированием на барабанах в рок-группе. Это постыдное «бух-бух-бух», которое она «слышит» каждый раз, отваживаясь пройтись пешком, громом разрывает изнутри ее голову. Подобно другим людям, заметно «отличающимся» от большинства, Касс живет в подвешенном состоянии между внешней благовоспитанностью и внутренней яростью.

Едва ли не всю свою сознательную жизнь Касс стремится построить такие отношения с внешним миром, которые позволили бы ей выражать собственную ярость, не разрывая при этом окончательно связи с окружающими, что в ее случае представляется задачей далеко не простой. В юном возрасте она часто предавалась фантазиям, в которых мстила высмеивавшим ее детям. Она придумывала медленные и изощренные пытки для своих обидчиков. Ее любимой сказкой была история о Хансель и Гретель — с некоторыми сюжетными усовершенствованиями. Добираясь до эпизода, когда Гретель заталкивает злую ведьму в печь и захлопывает за ней дверцу, она представляла на месте ведьмы одну из своих «подруг», дразнивших ее наиболее обидно.

Другими ее любимыми сказками были, «Гадкий утенок» и «Царевна-лягушка», в которых знакомые и привычные животные превращались в прекрасных лебедей и царевен. Позже увлечения сказками сменились мечтами о чудесных исцелениях, незаметных протезах и победах в конкурсах красоты.

«Хорошая я» и «плохая я»

В действительности в Кассандре сосуществуют две личности. Та Касс, которую, кроме нее самой, никто не знает, человек глубоко уязвленный, стыдливый и озлобленный. Другая Касс — Кассандра для всех — улыбчивая, угодливая, «милая», воспринимаемая окружающими как «эта хорошенькая девушка с хромотой». С точки зрения психологии — как и неврологии — она рассечена пополам. Свою левую сторону — моторные функции которой остались незатронутыми — она воспринимает как «хорошую», а правая сторона, по ее мнению, является вместилищем «покалеченной» Касс, а потому и осознается как «плохая».

Случай Кассандры наглядно иллюстрирует, насколько сильно стыд и озлобленность, став хроническими, могут изменить личность. Между внешней «благовидностью» и внутренней яростью возникает глубокая пропасть. Такую рассеченную личность восстановить крайне сложно. Ее «хорошая» и «плохая» половины не желают воссоединяться; они более склонны к взаимному удалению друг от друга, расширяя разделяющую их грань.

Подобно тому, как страдающие ожирением люди вынуждены быть общительными весельчаками, те, кто регулярно подвергается насмешкам, обычно приятны в компании, поскольку знают, что выбора у них нет. Но непрекращающиеся поддразнивания и колкости только усиливают их тщательно скрываемую враждебность. Большинство людей с «постыдными» физическими недостатками разрываются между озлобленностью и необходимостью быть «милыми».

Как и Касс, дети с проблемами роста и речи, страдающие угреватостью, косолапостью, нервными тиками или другими вызывающими насмешки недугами, обычно бывают «милыми и злыми». Пропасть между их «хорошими» и «плохими» сторонами может быть не такой глубокой, как при вертикальном рассечении личности, явившемся следствием неврологических проблем Кассандры, но тем не менее она существует.

Заики разделяют свою личность на «хорошую» (разговаривающую бегло) и «плохую» (заикающуюся), поскольку дети неизбежно и обязательно дразнят заик, причем серьезные проблемы у ребенка обычно возникают в первый день его посещения школы.

Выход из дома является сложным испытанием для большинства детей, однако особенно уязвим для насмешек ребенок, «отличающийся» от основной массы. Центр его внимания выходит за пределы собственного организма. Теперь перестает быть главным соблюдение ритма питания и очищения системы пищеварения. На первое место выходят вопросы о том, сколько у тебя друзей и нравишься ли ты учителю. Хорошо ли умеешь читать и как одеваешься в школу.

Борьба за успех перемещается из колыбели в классную комнату, и ее определяющие составные части из физической сферы переводятся в сферу социальную. Формирующиеся дружеские связи остаются довольно хрупкими.

Самое печальное в этой ситуации то, что насмешки и колкости нигде не бывают столь жестокими и обидными, как в группе детей приблизительно одного возраста, а наиболее негативное влияние на юную личность оказывают поддразнивания «друзей». Учитель иногда может обеспечить подвергшемуся насмешкам ученику свою объективно ограниченную защиту, однако тот в этом случае рискует получить обидное прозвище «учительского любимчика».

У учащихся младших классов все необычное сразу же вызывает «интерес» (насмешку). Шестилетки еще не обрели свойственной взрослым сдержанности, позволяющей не рассматривать во все глаза человека с физическими недостатками. Напротив, отличия таких людей от большинства мгновенно вызывают у них неудержимое любопытство.

В этом возрасте ребенок, не стесняясь, засыпает родителей вопросами: «Мамочка, почему этот дядя постоянно трясет головой?», «Папочка, почему эта тетя такая толстая?» или «Почему у этого дяди нет волос на голове?»

Заика имеет все шансы услышать в свой адрес:

«Эй, Т-Т-Т-Тони! С-с-с-спорим, ты не с-с-с-сможешь с-с-с-сказать: «На д-д-д-дворе т-т-т-трава, на т-т-т-траве д-д-д-дрова!»

Одна из загадок детской души состоит в том, с какой легкостью ребенок прибегает к словесным оскорблениям. Возможно, по аналогии с распространяющими сплетни взрослыми, ребенок с помощью насмешек стремится отвлечь внимание окружающих от себя и обратить его на других. Подобно ракетам, ищущим цели по тепловому излучению, дети безошибочно чувствуют уязвимые места друг друга и наносят по ним беспощадные удары. Полный ребенок обязательно заслужит прозвище Жиртрест, а девушку-подростка с неразвитой грудью наверняка станут называть Доской. Интеллектуально заторможенный ребенок удостоится клички Дебил, а ребенок, носящий очки, неизбежно станет Четырехглазым или просто Очкариком. Очень немногим в детстве удается избежать кличек и прозвищ, потому что почти у каждого есть тот или иной «дефект» — никто из нас не совершенен.

Насмешки приводят к стыду. Сам по себе стыд не смешон — он является результатом насмешек. Издевки и колкости продолжают звучать в голове человека еще долгое время после самого факта его оскорбления. Таким образом, хотя стыд возникает как итог межличностного общения, он быстро усваивается и начинает восприниматься личностью как ее неотъемлемая часть.

Теперь в присутствии обидчика уже нет необходимости — чувство стыда вызывает сама память о его словах. Теперь злость уже трудно направить наружу или против источника оскорбления, потому что причина ее воспринимается как враг, скрывающийся в самой личности.

Стыд разрушает чувство собственного достоинства:

«Лучше бы я умер, чем жить с этим!»

Стыд поражает своей внезапностью:

«Все было замечательно, пока Кэти не сказала: «Посмотрите, как подрагивает у Сюзи кончик носа, когда она говорит, — никогда раньше этого не замечала!»

Чувство стыда испытывается как прилив ужаса, стремительно накатывающий откуда-то из области желудка, обволакивающий жаром шею и бросающийся в лицо, отчего переживаемое унижение становится еще острее. Кажется, что невозможно ни сбежать, ни спрятаться от внимательных и пристальных взглядов окружающих. И чем сильнее испытываемое человеком унижение, тем глубже стыд проникает в саму личность, полностью пронизывая ее собой и образуя то, что называется пристыженной личностью. Насмешку невозможно просто стряхнуть или каким-то другим образом избавиться от нее. Она просачивается в глубины личности, распространяясь по ней и препятствуя ее развитию.

Гнев защищает личность. Насмешка проникает внутрь, наполняя личность стыдом, но гнев защищает личность, отражая насмешку. Гневная личность стремится разрушить источник стыда и тем самым уничтожает чувство унижения. Даже когда гнев подавляется и обнаруживается под маской горечи, обиды или враждебности, задача его заключается в уничтожении источника унижения.

Сокровенные мысли униженного человека полны планами мести. Подобно Кассандре, большинство уязвленных людей увлеченно фантазируют об «адекватных ответах» своим обидчикам. Гнев позволяет пристыженной или униженной личности «давать сдачи». Вместо позорной капитуляции он дает возможность личности активно действовать — пусть даже в мечтах — против своих обидчиков.

Поскольку векторы стыда и гнева обращены в противоположные направления — стыд разрушает личность, а гнев защищает ее, — при обычных обстоятельствах гнев иногда может нести положительную функцию, позволяя ребенку в буквальном смысле дать обидчику сдачи; однако это становится практически невозможным при наличии физического недостатка. Тогда ребенок мысленно проводит сам с собой беседу приблизительно следующего содержания:

«Они правы. Я заслуживаю, чтобы надо мной смеялись, потому что я действительно заикаюсь (или у меня «когтеобразная кисть», припадки и т. д.). Я не имею права обижаться на них. Если я разозлюсь, они будут дразнить меня еще больше. Лучше всего рассмеяться вместе со всеми».

К несчастью, подобный подход позволяет ребенку добиться лишь временного перемирия и провоцирует бесконечное повторение насмешек и унижений. Такие дети стараются вести себя предельно угодливо и спокойно относиться к собственным физическим недостаткам. Однако, активно сдерживая свой деструктивный гнев, они непреднамеренно способствуют продолжению насмешек. Другие дети видят, что их поддразнивания легко переносятся объектом насмешек и даже доставляют ему «удовольствие», раз он смеется вместе со всеми, и возобновляют их с новой силой.

По мере продолжения этого порочного цикла гнев в ребенке нарастает и выразить его становится все труднее. Жизнь превращается в настоящий кошмар, но поскольку ребенок не проявляет даже едва заметных признаков раздражения, гнев его не находит выхода, и пропасть между гневом и стремлением быть «приятным» увеличивается.

Попытайтесь представить, что испытывает человек, обладающий очевидным физическим недостатком. Подумайте, что он переживает, если раз в месяц с ним случается внезапный приступ, и, придя в себя, он обнаруживает, что лежит на земле — возможно, даже в собственных испражнениях, — и видит, что его окружают испуганные лица. Представьте, насколько глубоко униженным он себя почувствует. Предположите, с каким усердием он будет стараться быть «милым» со всеми оставшиеся двадцать девять дней месяца, стремясь «скрасить» этот «постыдный» эпизод. А когда его увезет «скорая», избавив от этих бледных лиц и испуганных глаз, подумайте, насколько унизительно ему будет снова увидеть их на следующий день.

Лечение Кассандры в основном заключалось в том, что я должен был помочь ей избавиться от кипящего в ней, но всеми силами сдерживаемого гнева. Когда она начала делиться со мной фантазиями о том, что мечтала бы сделать с теми, кто дразнил и унижал ее, защитная дамба была сметена, и бурным потоком хлынул гнев, сопровождаемый обильными слезами и яркими описаниями жестоких картин мести обидчикам. Этой милой юной девушке, как казалось со стороны, великолепно справлявшейся со своими проблемами, могли бы позавидовать гестаповские палачи — настолько изощренными и чудовищными выглядели придуманные ею пытки.

Однако, как только она стала осознавать свой гнев и облекать его в словесное выражение, началось и ее исцеление. Пропасть между желанием быть «милой» и гневом стала сокращаться. Она узнала, что одним только выражением гнева она не отрицает свою добродетель, что большинство людей испытывают в жизни как радость, так и разочарование. Она начала учиться привыкать к сосуществованию в ней положительных и отрицательных эмоций и стала позволять себе более свободно выражать недовольство, раздражение и другие непосредственно связанные с гневом чувства. Это послужило возникновению некоторых незначительных недоразумений между нею и членами ее семьи, а также друзьями, убежденными, что Касс при любых обстоятельствах будет с ними «милой».

Она постепенно оставила свои попытки быть похожей на мать Терезу и стала смотреть на себя с более реалистичной точки зрения. Это позволило ей научиться не только выражать гнев, но и подавлять чувство стыда, подпитывавшееся кипевшей в ней злостью.

Однако в этом мире не только Кассандра и подобные ей испытывают стыд. Не только страдающим физическими недостатками, но и вполне здоровым людям редко удается выйти из детства, не познав чувства стыда.

Понимание стыдливости в обычных людях

Что заставляет вас испытывать стыд? Большинство людей стыдятся многочисленных личностных характеристик. Форма или размер носа, цвет глаз, ширина бровей, расстояние между передними зубами, угол, под которым уши расположены к голове, размеры груди или пениса, наличие угрей или родимых пятен, — эти и подобные им признаки наиболее часто включаются в списки того, «что мне в себе не нравится». Хотя обнаруженные в себе «недостатки» с возрастом меняются и мельчают, придирчивый анализ показывает, что они по сути своей остаются все теми же: тревоги об угрях уступают место беспокойствам о морщинах — ни девушки, ни зрелые женщины не остаются равнодушными к состоянию своей кожи. Подростков нервирует «не устраивающий» их цвет волос, мужчин среднего возраста тревожит их отсутствие. Ногти никогда не бывают такими, «как надо», — в зависимости от возраста, пола или степени нервного напряжения они могут быть грязными, зазубренными, сломанными или обкусанными, но устраивающими хозяина — никогда.

Объектами порождающих стыд насмешек часто могут быть определенные части тела, если в них присутствуют даже едва заметные отклонения от «норм» (например, плоская грудь, длинный нос, маленькие половые органы и т. д.). Эти насмешки могут негативно сказаться на мнении человека о самом себе. Фраза «Ненавижу свое тело!» — которую клиницистам часто приходится слышать от больных, страдающих ожирением или физическими недостатками, — не чужда и большинству вполне здоровых людей, испытывающих такое же отвращение, пусть даже в несколько более мягкой форме, к тем или иным частям своего тела: «Ненавижу свои уши… свой горбатый нос… свои пухлые руки… свой цвет лица… свои брови и т. д.»

Даже нефизические признаки могут стать причиной, вызывающей стыд. Толстые линзы очков, необходимые для коррекции зрения, слуховой аппарат, который невозможно полностью скрыть от посторонних глаз, брюки 56-го размера, «уродливая» обувь, требующаяся человеку с искривлением стопы, — все эти внешние аксессуары воспринимаются как негативные факторы, обесценивающие человека в собственных глазах и глазах окружающих.

Среднего человека беспокоит множество «несовершенств», о которых он осведомлен лучше других. Большинство из нас проносит через всю жизнь осознание собственной неполноценности, поскольку очень немногие из свойственных людям «недугов» могут быть устранены за приемлемую цену. Если за разумную плату стоматологи в состоянии выпрямить кривые зубы, а окулисты — заменить толстые стекла очков контактными линзами, то лишь избранные могут позволить себе сложные и дорогостоящие операции по подтяжке кожи лица, откачке жира, наращиванию груди и т. д. Большинство страдает молча, только раздражаясь и ожесточаясь при сравнении себя с идеальными образами, создаваемыми Голливудом, модными журналами и телевидением.

«Отмеченные пороком» члены семей часто оказываются дополнительным источником стыда для своих братьев, сестер или родителей. Дети обычно чрезвычайно стыдятся тех членов семьи, которые, как им известно, считаются окружающими «неполноценными». Практически каждый ребенок, растущий в обществе «порочного» члена семьи, испытывает стыд за него.

Страдающие церебральным параличом или умственной отсталостью братья и сестры, подверженные ожирению или алкоголизму родители — это лишь некоторые из множества возможных источников, из которых дети впитывают чужой стыд и превращают его в собственный. Причину такого «заимствованного» стыда определить крайне трудно, и обнаружиться она может лишь годы спустя.

Прозвища провоцируют стыд. Очень многие дети имеют постоянные «псевдонимы», заменяющие им имена. Эти прозвища должны подбираться очень аккуратно, с учетом потенциального вреда, который они могут нанести, так как, подобно слуховым аппаратам или очкам, становятся неотъемлемой частью того, кому даны. Однако в отличие от тех же слуховых аппаратов или очков, они часто не помогают своим «хозяевам» в жизни, а, напротив, разрушают ее. Особенно опасны прозвища тем, что воспринимаются как объективность, как главная характеристика того или иного признака личности. И чем точнее прозвище, тем большая опасность в нем кроется.

Прозвища не всегда отражают физические характеристики человека, часто они могут возникать из поведенческих реакций ребенка. Одним из таких прозвищ было Бад-Сюзи. Четвероклассник Джонни выдал приятелям «тайну» о своем младшем брате Патрике в первый день появления его в школе:

«Если вы назовете его Бад, — сообщил Джонни друзьям, — он разозлится, а если вы назовете его Сюзи, он расплачется».

Таким образом, Пат, младший брат Джонни, стал известен всей школе как Бад-Сюзи, и это прозвище накрепко приклеилось к нему на те несколько лет, пока он посещал начальные классы.

«Дырявая». Одна студентка, сильно смущаясь, рассказала мне о том, что страдала в детстве ночным энурезом (недержанием мочи во время сна). Однако наиболее мучительным для нее был не сам факт заболевания, а то, что одноклассники каким-то образом узнали о нем и тут же дали ей прозвище Дырявая. Это прозвище, разумеется, сопровождало ее еще долгие годы после того, как она избавилась от своего недуга, оставаясь постоянным напоминанием о пережитых насмешках и унижениях.

Унизительные прозвища могут возникать и дома. Теперь мы знаем, насколько разрушительными для формирующейся личности ребенка могут стать насмешки, и поэтому родители обязаны исключить любые поддразнивания в кругу семьи. Плохо, когда ребенок подвергается насмешкам играющих с ним сверстников, но во сто крат хуже, если источником словесных оскорблений являются родители, братья или сестры.

Семейные врачи лучше других знакомы со случаями, когда члены семьи, «забавы» ради, называют ребенка Коротышкой, Доходягой, Толстячком, Тугодумом, Увальнем и т. д. («Забава» в большинстве подобных ситуаций является синонимом насмешки.) Даже в тех редких случаях, когда эти или подобные им прозвища действительно употребляются родителями как ласкательные, за пределами семьи они приобретают резко негативный и уничижительный оттенок.

Вопросник

1. Было ли у меня в детстве прозвище с негативным смыслом?

2. Есть ли у меня физические признаки, которые в детстве замечали мои товарищи по играм и дразнили меня из-за них?

3. Страдает ли кто-либо из членов моей семьи заметными физическими или умственными отклонениями? Становились ли они из-за этого объектами насмешек или поддразниваний?

4. Часто ли в моей семье употреблялась фраза «Как тебе не стыдно!»?

5. Легко ли я краснею или краснел в прошлом?

6. Учили ли меня родители всегда стремиться стать первым? Разочаровывали ли их мои школьные отметки?

7. Учили ли меня почитать Иисуса, Господа, Аллаха или каких-либо иных богов и строить собственную жизнь на их примерах?

8. Знал ли я всегда в глубине души, что далеко не соответствую выбранному образцу?

9. Боюсь ли я выступать перед зрителями?

10. Часто ли я чувствую угрызения совести, если знаю, что не вложил все силы в выполняемую работу?

11. Верю ли я, что каждый может добиться чего угодно, если достаточно постарается?

12. Помню ли я, что бы разочаровывал отца своими спортивными «достижениями»?

13. Часто ли я сравниваю себя с другими и прихожу к нерадостным выводам?

14. Часто ли я говорю себе (вслух или про себя): «Я не умею общаться с людьми», «Я никогда не смогу добиться чего-то существенного», «Сомневаюсь, что меня повысят в должности, потому что начальник знает — и я это знаю, — что я ей не соответствую»?

15. Сравнивали ли меня в негативном смысле с братьями, сестрами или товарищами? («Если бы ты занимался, вместо того чтобы болтаться по улицам, то у тебя были бы такие же высокие оценки, как у Бекки!»)

16. Часто ли в детстве я был объектом насмешек или поддразниваний?

17. Часто ли мне приходится критиковать или одергивать себя?

18. Есть ли у меня кумиры среди кинозвезд или спортсменов?

19. Часто ли я чувствую, будто во мне живут два человека — хороший и плохой (стыдливый)?

20. Регулярно ли я читаю журнал «Пипл» и сравниваю себя, получая разочаровывающие результаты, со «звездами», фотографии которых там публикуются?

Если вы или ваш партнер ответили положительно на большую часть предложенных вопросов, это может означать, что в вашей личности весьма сильны признаки стыдливости.

А теперь познакомимся с обычным человеком, которого высмеивали не потому, что он страдал приступами, хромотой или умственной отсталостью, а лишь по той причине, что рост его был выше среднего.

Застенчивость и стыдливость в обычных людях

«Стручок»

Большую часть детства и юности его называли Фасолевый стручок, но к совершеннолетию прозвище укоротилось наполовину, превратившись просто в Стручок. Высокий и худой, а потому неуклюжий в большинстве спортивных игр, он с ростом в 6 футов и 6 дюймов идеально подходил для баскетбола. Стоя под кольцом, блокируя броски соперников и забирая отскочившие от щита мячи, он мог гордиться своим ростом. Однако вне баскетбольной площадки этот выдающийся рост и сопутствующая ему худоба были для него постоянными источниками неприятностей.

Все началось во втором классе, когда в день святого Патрика он пришел в школу в зеленой рубашке и подобранных в тон ей зеленых брюках.

«Эй, смотрите! — возбужденно воскликнул один из его одноклассников. — Билл похож на фасолевый стручок!»

Дети разразились хохотом, Билл залился краской, и этого оказалось достаточно. Его судьба была предрешена. Этим единственным мгновением определилось все его будущее. С этих пор его стали называть Фасолевый стручок, Зеленый великан, Бобовая жердь или просто Стручок. Раньше его кличками были Дылда или Каланча, но после этого случая к нему накрепко пристали ненавистные и вызывающие жгучее чувство стыда «зеленые» прозвища.

Даже теперь, в сорок с лишним лет, случайно встречаясь на улице с бывшими одноклассниками, он слышит: «Как дела, Стручок? Давненько не виделись!»

Он сомневается, что кто-то из них помнит, что на самом деле его зовут Уильям. Он готов многим пожертвовать, только бы вместо «растительных» прозвищ его называли Уилли, Биллом или даже Уильямом.

Он сидел в моем кабинете, тучный и расстроенный, а я молча смотрел на него и пытался представить этого громадного мужчину весом в двести восемьдесят фунтов костлявым переростком. Причина его чрезвычайной подавленности была вполне понятной — незадолго до этого врач сообщил, что вскоре ему потребуется операция на коленях, если он не сбросит по меньшей мере сотню фунтов.

Медицинский вердикт не был для Билла откровением. Его уже не раз предупреждали об опасностях, связанных с его хронически повышенным кровяным давлением и другими проблемами, имеющими непосредственное отношение к излишнему весу, но в последние месяцы боли в коленях стали просто невыносимыми, и ему наконец пришлось обратиться за консультацией к специалисту.

Артрит в его семье передавался по наследству, но врач сказал, что боли в коленных суставах вызваны в первую очередь весом. Рентген обнаружил существенное уменьшение хрящей между суставами, и, по мнению врачей, операция на коленях становилась неизбежной.

И, тем не менее, у него еще был шанс избежать хирургического вмешательства, но для этого ему необходимо было похудеть. Более того, даже в случае операции ему пришлось бы избавиться от лишнего веса, поскольку искусственные суставы изнашиваются точно так же, как и собственные.

Билл знал, что он должен сбросить вес, но, как ни странно, эта мысль пугала его. Большинство людей вспоминают свою юношескую «худобу» с ностальгией — «Как бы я хотела весить столько же, сколько в день своей свадьбы!» или «Вот бы вернуть ту фигуру, что была у меня в старших классах!» — однако Билл не принадлежал к их числу. Всю свою сознательную жизнь он намеренно набирал вес, чтобы оставить навсегда в прошлом вызывающие душевную боль воспоминания о том, что когда-то он был Фасолевым стручком.

Теперь же, оказавшись перед незавидной перспективой операции, он почувствовал себя в психологическом тупике. Он знал, что должен сбросить вес — убежденно говорил, что хочет это сделать, — но подсознательно страшился того, что снова станет худым, и охватывавший его при этом ужас препятствовал претворению его осознанных намерений.

Только благодаря интенсивному курсу психотерапии в сочетании с сеансами гипноза Билл смог без содрогания представить себя снова стройным. Преодолев это психологическое препятствие, он понял, что похудеть для него не так трудно, как это представлялось раньше. Билл сбросил 94 фунта и по сей день обходится без операций.

Действия родителей и учителей по недопущению насмешек

Родители и учителя должны делать все от них зависящее, чтобы не допускать вызывающих стыд насмешек, которые могут выражаться в поддразниваниях, прозвищах или других проявлениях недоброжелательности дома и в школе. Ниже предлагаются советы, как этого добиться.

1. НИКОГДА НЕ ГОВОРИТЕ ПРЕНЕБРЕЖИТЕЛЬНО О ТОМ, ЧТО НЕВОЗМОЖНО ЛЕГКО ИЗМЕНИТЬ

/++/ «Эта зеленая рубашка не смотрится с синими брюками».

/—/ «Если ты будешь продолжать набирать вес, эти брюки на тебе лопнут».

/++/ «Если будешь есть зеленые яблоки, у тебя может разболеться живот».

/—/ «Пожалуйста, говори медленнее, иначе ты никогда не избавишься от заикания».

2. ОБРАЩАЙТЕ ВНИМАНИЕ НА ПОВЕДЕНИЕ, А НЕ НА ЧЕРТЫ ХАРАКТЕРА

/++/ «Когда я нахожу игрушки, разбросанные по дому и сломанные, потому что они не были убраны на место, я очень расстраиваюсь!»

/—/ «Почему ты такой неряшливый?»

/++/ «Я возмущена тем, что ты разлил на ковер виноградный сок. Этого бы не случилось, если бы соблюдалось домашнее правило не есть перед телевизором».

/—/ «Опять ты разлил сок! Ради всего святого, в кого ты такой неуклюжий!»

3. НЕ ИСПОЛЬЗУЙТЕ САМИ И НЕ ПОЗВОЛЯЙТЕ ДРУГИМ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ПРОЗВИЩА С НЕГАТИВНЫМ СМЫСЛОМ

Задача эта непростая, так как повышенное внимание к какой-либо случайной реплике одноклассников или товарищей по играм может дать обратный эффект и спровоцировать закрепление нежелательного прозвища. Почти невозможно постоянно «контролировать» игровые площадки, школьные коридоры и раздевалки спортивных залов, где обычно возникают прозвища, но, по крайней мере, в доме ребенка насмешки и обидные прозвища не должны звучать.

/++/ «Копуша, копуша, спорим, я съем свой завтрак быстрее, чем ты!»

/—/ «Дэбби — тупица, Дэбби — тупица!», «Фредди — жирняк, Фредди — жирняк!», «Дуги — недотепа, Дуги — недотепа!»

Звуки ритмичного хорового декламирования, доносящиеся из толпы играющих детей, должны так же мгновенно привлекать внимание родителей и учителей, как привлекает внимание зевак на перекрестке пронзительный визг автомобильных покрышек, за которым следует звон разбитого стекла. В обоих случаях могут пострадать люди — и пострадать серьезно.

4. УЧИТЕ ДЕТЕЙ НЕ ДРАЗНИТЬСЯ

Дети не осознают, какой вред может быть нанесен словами. Они действительно верят, что причиной боли могут быть только «камни и палки», но никак не слова.

Когда двухлетний Мэттью тянет Фидо за уши и весело смеется, слыша, как скулит собака, это говорит не столько о его жестокости, сколько о неосведомленности. Он не понимает, что делает собаке больно, поэтому ему нужно объяснить, почему собака скулит.

Детей следует учить доброте и словами, и собственным примером. Доброта — это тот дар, который не возникает сам по себе. Пару поколений назад преподавание «манер» считалось не менее важным, чем обучение грамоте, однако в наше время они, похоже, утратили свою значимость. Мудрец сказал по этому поводу:

«Ласковые слова подобны медовым сотам, они радуют душу и излечивают тело» (Книга притчей Соломоновых, 16:24).

5. УЧИТЕЛЯ, НЕ ПОЗВОЛЯЙТЕ ДЕТЯМ В ИГРАХ САМОСТОЯТЕЛЬНО ФОРМИРОВАТЬ КОМАНДЫ, ПООЧЕРЕДНО ВЫБИРАЯ В КАЖДУЮ ИГРОКОВ: РЕБЕНОК, ВЫБРАННЫЙ ПОСЛЕДНИМ, МОЖЕТ ПРОНЕСТИ ЭТУ ТРАВМУ ЧЕРЕЗ ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ

Вместо этого выстройте детей в шеренгу и предложите им рассчитаться на «первый-второй». Или сформируйте команды по алфавиту. Не разрешайте детям самостоятельно набирать в команды участников, руководствуясь их мастерством и умениями, потому что это вызовет положительные эмоции только у первых двух-трех выбранных, а затем капитаны команд начнут отбирать игроков по принципу «меньшего из зол», заставляя оставшихся испытывать все больший и больший стыд.

Задачей родителей и учителей должно быть стремление полностью устранить стыд из жизни каждого ребенка. Цель эта, откровенно говоря, недостижимая, но, подобно тому, как мы стараемся спасти окружающую среду, сокращая выброс в нее загрязняющих веществ, так же мы должны пытаться уберечь наших детей от разрушающих их личности «токсинов» стыда.

Мы рассмотрели лишь некоторые из многих проявлений стыда, причины которого лежат вне самой личности, но существует еще один, более утонченный генератор этого чувства, расположенный не снаружи, а внутри нас самих. Давайте вкратце обсудим, как избавиться от собственного стыда.

Пересмотр собственных ожиданий

Избавление от собственного стыда

Идеальная личность и реальная личность. Вспомните, обсуждая «нарциссов», мы говорили о формировании у них ложной личности, которую «нарциссы» развивают, стараясь угодить родителям, но которая не соответствует той личности, что им в действительности присуща. В случае с «застенчивыми» или «стыдливыми» любовниками мы видим, что они изо всех сил стремятся выработать в себе некую идеальную личность. Это стремление к усовершенствованию собственной личности часто оборачивается серьезной личностной травмой, нанесенной самому себе.

В отличие от «невротиков», старающихся делать все идеально, чтобы сохранять контроль над окружающим миром, «стыдливые» личности стремятся стать совершенными людьми с целью понравиться другим и «загримировать» собственные недостатки. Конечно же, они терпят провал! Никому и никогда еще не удавалось возвыситься до своего идеала — и в первую очередь людям, «отмеченным пороком». По иронии судьбы отчаянные попытки соответствовать собственному идеалу приводят к еще большему разрыву между идеальной личностью и реальной личностью, и это несоответствие желаемого и действительного порождает внутренний стыд.

Идеальная личность является вместилищем наших надежд и чаяний, совокупности характеристик, которыми мы хотели бы обладать, своего рода жизненным планом, которому мы хотели бы следовать. По своему смыслу она подобна тому, что мы иногда называем «репутацией», хотя, возможно, и не несет в себе моральной нагрузки этого термина.

В действительности стремление к достижению идеальной личности на первый взгляд представляется разумным и оправданным. Собственная идеальная личность кажется нам «абсолютно положительной», причем в отличие от совести, наказывающей нас за прегрешения, идеальная личность связывается главным образом не столько с неблаговидными поступками, сколько с достижениями. Что, в конце концов, плохого в том, чтобы постараться стать лучше? Что опасного в том, чтобы поставить перед собой высокие цели? Почему бы не «устремиться к звездам»? Ведь мы с детства знаем, что «старания и труд все перетрут»!

Однако здесь скрыта опасная ловушка. Когда нам не удается достичь своих идеалов, мы чувствуем разочарование и досаду. Если разница между тем, кем мы являемся, и тем, кем хотели бы быть, существенна, мы часто испытываем чувство стыда и сожаления от того, что потерпели провал, и верим, что все могло бы сложиться иначе, если бы мы приложили чуть больше стараний.

Потерпев неудачу в достижении своих идеалов, в новой попытке мы прикладываем для этого еще большие усилия — и крушение надежд, соответственно, оказывается еще более ощутимым и болезненным. В процессе этого идеальная личность легко превращается в невероятно грандиозную личность.

Грандиозная личность. Клиницисты в посвященных чувству стыда работах иногда пользуются терминами «грандиозное самомнение» или «всемогущая личность». Оба эти термина в той или иной степени соответствуют непомерно раздутой идеальной личности — стремящейся стать «совершенной», не способной считать себя «достаточно хорошей». Такое всепоглощающее стремление к совершенству раздувает идеальную личность до невероятных размеров, порождая столь широкую пропасть между идеалом и реальностью, что преодолеть ее становится невозможно.

Мишель

Мишель была чрезвычайно стыдлива. Однако, в отличие от Кассандры и Билла, над ней смеялись очень редко, и физически неполноценных родственников у нее не было. Ее родители были высокообразованными и вполне здоровыми людьми, и сама Мишель была лишена каких-либо заметных физических отклонений. Одним словом, росла она практически в «идеальной» семье.

Ее отец, преуспевающий врач, специализировавшийся в лицевой хирургии, ограничил практику четырьмя с половиной днями в неделю, чтобы часть пятницы и весь уикенд проводить в кругу семьи. Мать Мишель была домохозяйкой, сидевшей дома с «Малышкой М», пока той не пришло время идти в детский сад, и работавшей по утрам в приемной супруга.

Хотя происхождение стыда Мишель было туманным, его проявления оказались более чем очевидными. Мишель мгновенно краснела. Как и все, что бы она ни делала, заливалась она краской основательно и всерьез. Это были не нежные румяна, едва выступающие на щеках, и не легкое порозовение лица, бесследно исчезающее через несколько секунд, — когда Мишель краснела, это тут же было видно всем и каждому. Ее лицо, шея и даже плечи становились темно-красными и оставались такими часами — по крайней мере, ей так казалось. На самом деле, конечно, это продолжалось всего лишь несколько минут — ровно столько, сколько времени ей требовалось, чтобы справиться со щекотливостью ситуации и подавить эту ужасную, рождающуюся внутри нее агонию.

Мишель работала программистом в одной из консалтинговых фирм, и в ее обязанности, кроме всего прочего, входило переводить компьютерную терминологию на общепонятный язык для администраторов и менеджеров, слабо осведомленных в специализированной лексике. По общему мнению, она была в высшей степени компетентным и уважаемым работником, способным ясно и четко выражать свои мысли.

Однако иногда в процессе объяснений она вдруг краснела без всякой видимой причины. Происходило с ней такое даже в тех случаях, когда перед сотрудниками выступал кто-либо из ее коллег, а сама она присутствовала на презентации лишь в качестве рядового члена рабочей группы.

Внезапность и непредсказуемость, с которой накатывали на нее эти «приступы», заставляла Мишель еще больше беспокоиться и волноваться о том, когда это произойдет с ней в следующий раз. Ей стало казаться, что она живет на краю действующего вулкана, который может начать извергаться в любой момент без предупреждения.

От этого, конечно, ее положение только усугублялось. Подобно тому, как мужчина, испытывающий трудности с эрекцией, постоянно беспокоится, что в очередной раз у него «ничего не получится», и тем самым обрекает себя на неудачу, Мишель не переставала тревожиться о том, что неожиданно может покраснеть, и оттого эти унизительные для нее эпизоды становились все интенсивнее и чаще.

С самого начала терапии я применил релаксационные упражнения и постарался убедить Мишель в «несерьезности» ее проблемы. Я по-дружески подшучивал над ней, осторожно пытаясь заставить ее поверить в необоснованность своих тревог.

«То, что вы быстро краснеете, еще не преступление, — усмехался я. — Я не считаю это даже признаком дурного тона».

Конечно, для нее это не было темой для веселья, поэтому мне приходилось проявлять осторожность, чтобы не показаться ей бесчувственным. И, тем не менее, толика юмора, посчитал я, ей не повредит. Релаксационные упражнения в сочетании с моим отказом относиться к ее «недугу» как к вопросу жизни и смерти пошли ей на пользу. Мне удалось убедить ее относиться к себе менее серьезно, то есть не пытаться так отчаянно соответствовать требованиям своей идеальной личности. Уже через несколько сеансов она добилась заметного прогресса.

Народная мудрость гласит, что если человек испытывает стыд, то он прилагает все силы, чтобы исправиться. Абсолютно неверное мнение! Если вы стыдитесь, то вам хочется спрятаться, прекратить делать то, что вызывает стыд, перестать бороться с ним и никогда больше не оказываться в провоцирующих стыд ситуациях. Не стыд, а уверенность в собственных силах является необходимым условием для раскрытия творческого потенциала и продуктивной деятельности.

Внешнее впечатление. Стыд заставляет людей прятаться. Иногда уже в первые секунды или минуты общения с застенчивым или стыдливым человеком вас охватывает чувство, что ваш собеседник мечтает скрыться, исчезнуть. Классическое выражение «Я была готова сквозь землю провалиться от стыда!» в полной мере характеризует стремление таких людей избежать неловкой ситуации. Даже сама поза стыдливого человека говорит о том, насколько мучительно для него продолжение общения. Томкинс описывает это следующим образом:

«Стыд является реакцией, препятствующей общению. Он находится в таких же отношениях к прямому взгляду и улыбке, как молчание — к болтливости, как отвращение и тошнота — к чувству голода и приему пищи. Опустив глаза, веки, голову и иногда даже съежившись всем телом, стыдливый человек отказывается взглянуть на собеседника, особенно в лицо ему, и не позволяет тому разглядеть себя, особенно заглянуть в лицо. Дети, испытывая стеснительность или стыд в присутствии незнакомца, мгновенно закрывают лицо ладонями» (1963, с. 120).

Стыдливые люди демонстрируют отсутствие уверенности в себе, что проявляется либо в попытках уйти от общения, как это описывалось выше, либо в полной им противоположности, а именно в гипертрофированном дружелюбии, окрашенном льстивыми, угодническими оттенками. Они или стесняются всех и вся, погружаясь в полное молчание, или по-щенячьи «подлизываются» к каждому. Однако в большинстве случаев люди, обладающие «стыдливым» типом личности, бывают застенчивыми и уклоняются от контактов, но проявляют дружелюбие, если инициатива общения исходит от кого-то другого.

Психологический тип. Если вы проведете несколько часов или дней со «стыдливым» человеком, то интуитивно почувствуете «невозможность» критиковать его. Он сам относится к себе с таким унизительным пренебрежением, что вы просто не можете позволить себе еще более порочить его своими упреками; вы вдруг обнаруживаете, что подсознательно пытаетесь оправдать его, не соглашаясь с его презрительным мнением о самом себе.

Хотя иногда постоянные попытки искусственно поддерживать чью-либо пошатнувшуюся самооценку могут быть весьма утомительными, находиться в обществе застенчивого или стыдливого человека отнюдь не невыносимо — особенно если тому удается прятать свой гнев и большую часть времени вести себя «мило». Более того, пока вы не устанете раздувать его «съежившееся» самомнение, его компания будет вам даже приятной, поскольку по сравнению с ним вы никогда не почувствуете себя униженным. «Нарцисс» может подавлять вас своим высокомерием, а «социопат» заставит постоянно быть настороже, чтобы не стать его «жертвой», — в отличие от них, «стыдливые» партнеры не представляют для вас никакой опасности.

Людей, основным личностным типом которых является «стыдливый», обычно принято называть застенчивыми. Эта застенчивость, однако, не мешает им жаждать дружбы. Они избегают общественных отношений не потому, что не доверяют людям или не любят их, а по той причине, что боятся сказать что-либо неподходящее или повести себя глупо. Им требуется дополнительная уверенность в себе до того, как вы введете их в незнакомый коллектив; им нужно заранее знать, что их примут доброжелательно.

Хотя они легко обижаются на критические или неодобрительные замечания в свой адрес, обычно в ответ на них «стыдливые» личности замыкаются в себе, а не бросаются в гневную контратаку, как это свойственно обиженным «нарциссам».

Застенчивые и стыдливые люди чрезвычайно часто встречаются в современном обществе, одной из основных характеристик которого является соперничество в стремлении равняться на «звезд». Наша культура умение преподнести себя ставит выше душевных качеств, физическое совершенство — выше доброты, а предпринимательские способности — выше способности к сопереживанию.

Мы изо всех сил пытаемся увидеть себя в зеркалах, навязанных средствами массовой информации, беспокоясь о том, как мы могли бы выглядеть на страницах глянцевых журналов или на громадных экранах кинотеатров со стереозвуком. Сравнения с «образцами для подражания», тиражируемыми телевидением и Голливудом, всегда оказываются не в нашу пользу.

Эти сравнения порождают в нас искаженное представление о самих себе, подобно тем отражениям, которые мы видим в кривых зеркалах парковых «Комнат смеха». Сравнивая себя с «кумирами», упорно насаждаемыми медиа-магнатами, мы убеждаемся, что слишком толсты, слишком бедны, слишком неловки, слишком стары и т. д. И, как будто только этих оскорблений для нас недостаточно, телепроповедники настойчиво внушают нам, что мы слишком сексуальны, слишком скупы или слишком довольны собой. Миллиарды долларов тратятся на то, чтобы мы поверили, что изо рта у нас воняет, из подмышек разит потом, а кожа у нас слишком шершавая.

И, кажется, нет конца обвинениям в присущих нам недостатках, один из которых постыднее другого! Никогда раньше возможность сравнить себя с «высшими существами» не была такой простой — для этого достаточно всего лишь включить телевизор. Никогда раньше горстка медиамагнатов не могла с такой легкостью стыдить миллиарды телезрителей. Будь жив Черчилль, он мог бы так высказаться по этому поводу: «Никогда еще в человеческих отношениях не было так много стыда, испытываемого массами по велению единиц!»

Понимание «стыдливых» любовников

Роксанна

Роксанне было около тридцати, когда она впервые пришла ко мне на консультацию по поводу своих, как она сама их назвала, «сексуальных проблем». Привлекательная и образованная, раскованная, но вместе с тем и уравновешенная, она казалась принадлежавшей к тем людям, у которых «всегда все в порядке». Однако, как только она устроилась передо мной в кресле и приступила к повествованию о своем несчастном браке, от ее самообладания не осталось и следа.

— Я ненавижу секс! — всхлипнула она. — Это… это так грязно! — И она продолжила свой сбивчивый рассказ, перемежая фразы сдавленными рыданиями.

— Когда Джек заводится, он начинает целовать меня с открытым ртом. Боже! Я не могу этого выносить. Как бы я хотела, чтобы секс у нас проходил как можно быстрее, чтобы он, не затягивая, делал все, что ему нужно. Тогда бы я могла это перетерпеть, но от его французских поцелуев меня буквально наизнанку выворачивает!

Хотя женаты они были менее полугода, брак Роксанны и Джека оказался на грани распада из-за их сексуальной несовместимости.

Я пригласил Джека прийти ко мне вместе с Роксанной на пару совместных сеансов, надеясь из общей беседы почерпнуть ключи к пониманию того, что неладно в их отношениях. Однако после этого я оказался в еще большем затруднении, так как Роксанна и Джек, насколько я мог судить, были далеко не безразличны друг другу.

Это озадачило меня, потому что секс для большинства супругов обычно является безошибочным барометром их отношений. Сексуальные проблемы — это внешние проявления более глубоких разногласий. Подобно тому, как классический спор о правильном способе выдавливания зубной пасты из тюбика представляет собой лишь видимую часть айсберга семейных отношений, так и сексуальные проблемы часто являются симптомами более серьезных внутренних конфликтов. Обычно трудно бывает добиться какого-либо прогресса в терапии, не разобравшись предварительно в этих скрытых, глубинных разногласиях.

Совместные сеансы только запутали дело, так как я не смог вынести из них никакой пользы. Роксанна и Джек получали несомненное удовольствие, находясь в компании друг друга, даже обменивались шутками во время сеансов и выглядели вполне счастливой супружеской парой с тем единственным исключением, что Джека интересовал секс, а Роксанну он пугал. Период добрачного ухаживания у них был коротким, но интенсивным, и тот факт, что Роксанна не любила целоваться «по-взрослому», не показался им достаточным основанием для разрыва помолвки. Во время медового месяца, однако, по мере того, как секс становился все «грязнее», серьезность существующих между ними противоречий начала угнетать их обоих, но менять что-то было уже слишком поздно.

Поскольку совместные сеансы оказались бесполезными, я решил провести с Роксанной индивидуальную психотерапию. Уже через несколько дней, когда она рассказывала о своем детстве, я обнаружил, что всю свою жизнь она ужасно стыдилась Роджера, своего умственно отсталого брата.

Когда я попросил ее описать Роджера, первым, что вспомнилось ей, была его отвисшая нижняя губа и вечно глупая ухмылка, которую она так ненавидела. Особенно яркими были ее воспоминания о беспорядке, который он устраивал вокруг себя во время ёды, и о том, как чавкал, пережевывая пищу с открытым ртом и не замечая слюны, постоянно стекавшей по подбородку.

Роксанна была одновременно поражена и обрадована, когда я обратил ее внимание на схожесть ее описаний секса и первых мыслей при воспоминании о Роджере. Она мгновенно сопоставила свое восприятие секса как занятия «грязного» с той «грязью», которая ассоциировалась у нее с Роджером, и уже без дальнейших моих подсказок поняла, что ее пылкое неприятие секса было вызвано тем, что в эти моменты она подсознательно вспоминала Роджера, от которого всегда страстно мечтала дистанцироваться.

— Какое это облегчение, — рассмеялась она, — узнать, что отвращение у меня вызывает не муж, а брат!

Как только Роксанна поняла это, ее навязчивое стремление «держать свою кухню в идеальной чистоте» заметно ослабло и связанные с ним сексуальные проблемы перестали быть такими острыми. Она стала более спокойно относиться к «грязному» сексу и даже начала получать от него удовольствие. Правда, у нее так и не возникла большая любовь к «глубоким» поцелуям, но Джек сказал, что это он переживет.

Их супружеские отношения стали заметно налаживаться, и уже через несколько недель мы решили, что терапию можно прекратить. Теперь каждый год на Рождество я получаю от Роксанны и Джека фотографии их растущего семейства.

Преобразование ваших интимных отношений

Если вам или вашему партнеру свойственны застенчивость или стыдливость, не отчаивайтесь. Этот «грех» — не социопатия или какой-либо другой личностный тип, который может оказаться деструктивным для ваших отношений. «Застенчивые» или «стыдливые» любовники временами могут чувствовать себя крайне неловко, но обычно их поведение не приводит к страданиям партнера или разрушению отношений, как это характерно, например, для социопатов.

Поддержка, помощь и ободрение — вот те слагаемые успеха, которые помогут вашему партнеру ощутить себя полноценным человеком. Не лишним будет и разоблачить некоторые мифы, мешающие застенчивым партнерам в полной мере проявить свою сексуальность. «Стыдливые» люди особенно расположены верить в подобную чепуху.

Вынос мусора

Древнейшие литературные источники свидетельствуют, что на всем протяжении истории человечества такое абсолютно естественное явление, как менструация, окружалось множеством вымыслов и легенд — по большей части негативных. Феминистски объясняют это тем, что мужчины, боясь оказаться под властью женщин, намеренно внушали тем стыд и презрение к самим себе, используя для этого естественный природный цикл. Еще в 60 г. римский историк Плиний утверждал, что в присутствии женщины во время менструации молодое вино киснет, фрукты опадают с деревьев, а семена не дают всходов.

Однако мифы, касающиеся менструации, являются не только наследием древнего Рима или плодом фантазий античных историков. Следующими «откровениями» поделились со мной современные студенты колледжей из самых разных районов страны.

1. Если женщина во время менструации кормит собак, у них появляются глисты.

2. Волосы женщины во время менструации «не поддаются» перманентной завивке, и в этот же период невозможно выпрямить курчавые волосы.

3. Даже дрессированные домашние животные не подчиняются командам женщины, если у нее менструация.

4. Если женщина во время менструации бреет подмышки или ноги, она становится вялой и апатичной, что в свою очередь вызывает нарушение циклов.

Обратите внимание, что все эти мифы трудно назвать оптимистичными. Соответственно, «застенчивые» или «стыдливые» люди склонны верить большинству мифов, связанных с менструацией, из-за своего хронического стыда и подсознательной тяги к самоуничижению.

Кроме того, «застенчивых» и «стыдливых» людей тревожит большинство тех же мифов, которым верят «нарциссы». Подобно «нарциссам», «застенчивые» и «стыдливые» любовники озабочены физическими параметрами: размерами груди, пениса, ягодиц, формой ног, наличием или отсутствием крайней плоти и т. д. Эти вопросы имеют для них первостепенное значение — но абсолютно в противоположном смысле! Если «нарциссов» беспокоят физические недостатки в их партнерах, то «застенчивых» «и «стыдливых» любовников волнуют те же недостатки в них самих.

Кроме мифов на темы менструации и размеров груди, пениса и других частей тела, «застенчивые» и «стыдливые» люди склонны верить в следующие сексуальные небылицы.

Миф № 1. По мнению сексологов, существует два вида оргазма: клиторный, считающийся поверхностным и не способным доставить полное удовлетворение, и влагалищный, который предпочитают зрелые и сексуально опытные женщины.

Истина. Сегодня, благодаря тщательным физиологическим исследованиям, убедительно доказано, что оргазм является реакцией всего организма, и каким образом достигает его человек, значения не имеет. Как утверждают физиологи, оргазм есть оргазм, независимо от способа его получения. Практически не существует разницы между оргазмами, достигнутыми с помощью самостимулирования, стимулирования партнером, клиторного стимулирования или влагалищного проникновения. Любой из способов имеет право на существование, и только от желания партнеров зависит, которому из них отдавать предпочтение.

Миф № 2. Для поддержания чистоты влагалища необходимо регулярное спринцевание.

Истина. На самом деле в спринцевании нет необходимости, поскольку чистота влагалища здоровой женщины поддерживается благодаря естественной секреции. Если, однако, женщина предпочитает спринцеваться после полового акта из чисто эстетических соображений, она должна пользоваться для этого исключительно водой, а не лимонным соком, уксусом или даже специально предназначенными для этих целей разрекламированными средствами. Частым спринцеванием можно уничтожить естественную микрофлору влагалища и тем самым подвергнуть себя риску инфекционного заражения.

Поскольку «стыдливым» людям свойственна обеспокоенность по поводу запахов их тела, они уделяют этому вопросу повышенное внимание и проявляют склонность к чрезмерному использованию специальных средств для спринцевания.

Миф № 3. Частые занятия мастурбацией в период полового созревания могут привести к душевным расстройствам или психическим отклонениям в зрелом возрасте.

Истина. Вокруг мастурбации — как и менструации — существует множество легенд, голословно приписывающих ей чрезвычайный вред. Ни одна из них не соответствует действительности! И, тем не менее, «застенчивые» и «стыдливые» люди склонны верить этим вымыслам по той причине, что сами они в период полового созревания — обычно ввиду недостатка полового опыта из-за собственной застенчивости и стыдливости — нередко прибегали к «сексу в одиночку».

Миф № 4. Мастурбация может стать причиной возникновения определенных физических отклонений, например: появления бородавок, прыщей, угрей, роста волос на ладонях, развития близорукости, потери памяти, задержки развития половых органов и прочих неприятностей, список которых слишком обширен, чтобы привести его полностью.

Истина. Медицинская наука не располагает доказательствами существования каких-либо негативных последствий мастурбации. Занятия мастурбацией не приводят ни к одному из приписываемых им результатов.

Несомненно, что существует и множество других мифов, которые «застенчивые» и «стыдливые» люди считают истиной, однако приведенные выше вымыслы наглядно иллюстрируют, как стыд заставляет человека верить в негативные измышления о самом себе. Касаются ли эти мифы менструации или мастурбации, тревожит ли «застенчивую» личность размер груди или пениса — общее во всех этих легендах то, что они вынуждают человека поверить, что он хуже других.

В этой главе мы рассмотрели несколько ярких примеров того, как чувство стыда, возникнув в раннем детстве, постепенно пронизывает собой всю личность человека. Эта глава, пожалуй, в большей степени, чем все другие, касается обычных людей. Стыд присущ отнюдь не узкому кругу лиц, предрасположенных к душевным заболеваниям; в действительности это распространенная разновидность невроза, тот страх, который большинство из нас испытывало чаще, чем нам того хотелось бы. Как это ни прискорбно, но чувство стыда всегда оказывало огромное влияние на интимные отношения.

В следующей главе мы обсудим сексуальный тип, имеющий много общего с «застенчивостью» и «стыдливостью». Люди, чувствующие себя «обделенными», слабыми или уязвимыми, часто прибегают к косвенным типам поведения, потому что они являются почти единственной возможностью существования в мире, управляемом более могущественными личностями. Дети, калеки, люди малограмотные, бедные и раболепные часто пользуются косвенными способами выражения своих нужд.

 

Глава 7. Любовники «косвенно сердитые»

Понимание «пассивно-агрессивного» личностного типа, или Не дуйтесь, если вместо травы он скосил ваши петунии

Людей, с которыми вы встретитесь в этой главе, с полным правом можно назвать специалистами создавать неудобства и проблемы для окружающих, абсолютно ничего не делая. Своей «забывчивостью», молчанием, невозмутимостью и отсутствием собственного мнения они косвенно, но эффективно добиваются того, для чего другим приходится прибегать к гневу, ярости, спорам, скандалам и другим прямым способам.

Эти стратегии — часто отработанные в детстве на властных взрослых — они проносят с собой и в зрелую жизнь в виде так называемой пассивной агрессии.

В спальне «пассивно-агрессивные» любовники доставляют неудовольствие партнерам не поступками, а собственным бездействием. Например, если эякуляция у «пассивно-агрессивного» мужчины произошла до того, как его партнерша испытала оргазм, он приложит минимум усилий — или вообще попытается избежать их, — чтобы компенсировать свою «поспешность» ласками рук, рта или другими способами стимуляции.

На кухне его излюбленными орудиями являются утренняя газета или «Уолл-Стрит Джорнал», за которыми он может прятаться весь завтрак, что позволяет ему сигнализировать о своем нежелании общения, даже не бросая раздраженных реплик в адрес супруги. Другими эффективными средствами достижения той же цели могут быть компьютер, телевизор, домашняя мастерская, занятия спортом, друзья — то есть все то, что дает ему возможность избежать общения с партнером.

Фрэнсис

Еще в смутные месяцы своей внутриутробной жизни он стал проблемой — досадным зародышем. Когда Мэгги в тридцать восемь лет обнаружила, что в очередной раз забеременела, эта новость не стала для нее радостной. Мучительные приступы тошноты и перспектива тяжелых, болезненных родов только усиливали ее раздражение при мысли о необходимости воспитывать еще одного ребенка.

Мэгги была эмоционально истощена. Вскормив, вырастив и выпестовав почти до совершеннолетия троих беспокойных сыновей, она искренне надеялась, что этот ребенок станет для нее особенным.

Свою беременность она стала рассматривать как «божественное предначертание», а не собственный промах в определении сроков безопасного секса. Она мечтала, что этот ребенок станет для нее особым даром, заслуженной наградой Господа, которого она искренне почитала и на которого не уставала уповать все долгие и нелегкие годы воспитания троих детей.

Она была убеждена, что Господь подарит ей дочь — послушную и хорошенькую маленькую девочку, которая станет помощницей на кухне и которую она сможет научить всем тем кулинарным премудростям, что сама переняла от матери. Она научит ее солить соленья и варить варенья, покажет, как правильно готовить тесто и печь из него изумительные булочки. Как здорово будет ходить по магазинам и выбирать кукол и сумочки, а не резиновые мечи, пластмассовые пистолеты и игрушечные трактора, как замечательно будет покупать блузки с кружевами и разноцветные ленточки, а не грубые джинсы с медными заклепками!

Она ясно представляла себе заливистый девичий смех и едва слышимую поступь легких ножек, разучивавших балетные па, вместо тех постоянно звучавших в доме воплей и грохота, что сопровождали сражения ковбоев с индейцами, полицейских с грабителями и суперменов с инопланетянами.

Мэгги в совершенстве овладела собственным способом самогипноза, позволявшим ей «отключать слух». Она могла заниматься домашней бухгалтерией, составлять списки покупок и даже читать при уровне шуме, который врачи определили бы как опасный для барабанных перепонок.

Но еще хуже этого никогда не прекращавшегося шума было отупляющее однообразие выполняемой ею по дому работы: приготовить завтрак, перемыть грязную посуду, приготовить обед, вымыть тарелки, приготовить ужин, убрать посуду и приступать к приготовлению завтрака. Ей казалось, что она сходит с ума от этого нескончаемого и монотонного выполнения домашних обязанностей, приносящих только усталость вместо ожидаемой благодарности. Трудно рассчитывать на орден за горы пеленок, выстиранных, выглаженных и сложенных аккуратными стопочками за несколько первых лет жизни троих мальчишек. А когда пора сосок и погремушек миновала, она обнаружила, что «испытания» начальной школой еще более обременительны и столь же бесславны.

Замужество и семейная жизнь стали для нее полным разочарованием. Но хуже всего она переносила одиночество, в котором, как ей казалось, проходила вся ее супружеская жизнь. Иногда она сравнивала ее с пешим походом через Северную Дакоту или Восточную Монтану с тяжелым рюкзаком на спине — только непрестанный тяжелый труд и унылые, удручающие пейзажи вокруг.

Даже «несчастные случаи» не вносили в ее жизнь сколь-нибудь заметного разнообразия. Хотя ей довольно часто приходилось бывать в травмпунктах с сыновьями, которые то и дело ломали руки, засоряли глаза или теряли зубы в уличных баталиях, обычно она сидела там часами, покорно дожидаясь своей очереди. По сравнению с остановками сердца, передозировками наркотиков и отрубленными пальцами ее проблемы казались сущими пустяками, и ей приходилось ждать, пока врачи обслужат более «срочных» пациентов.

Фрэнк был ей неплохим мужем — когда оказывался рядом. Все могло бы сложиться значительно хуже. Он не был алкоголиком, не играл на деньги, не гонялся за юбками и всегда приносил домой зарплату. У него был только один существенный недостаток — его работа. Он был водителем грузовика и с тех пор, как купил себе собственную машину, дома стал показываться еще реже, чем в те времена, когда работал по найму. По выходным он мог проводить дома круглые сутки, однако в большинстве случаев оставался с семьей не более шести-двенадцати часов. Этого времени было далеко не достаточно, чтобы разделить с женой бремя воспитания сыновей, так как после двух-трех недель, проведенных в дороге, Фрэнка интересовали только «два С» — как он для краткости обозначал секс и сон — и именно в таком порядке.

Он не был похож на типичного дальнобойщика, образ которого складывается из высоких ботинок, грязных джинсов, давно не мытых волос и живота, отвисшего от непомерных количеств поглощенной в пути жирной пищи. Нет, трудно было даже представить, что ему по силам управлять принадлежавшим ему громадным «Питербилтом». Тщедушный и покладистый, он почти никогда не возражал Мэгги. Словарный запас, которым он пользовался дома, состоял едва ли не из двух фраз: «Конечно, дорогая» и «Как скажешь, милая».

Если Мэгги выходила из себя и особенно рьяно набрасывалась на него, он только пожимал плечами, в примирительном жесте разворачивал руки ладонями вверх и вполголоса бормотал: «Все понял, больше этого не повторится». А затем усаживался за изучение дорожных карт и уже через час снова был в пути. Оставалось только догадываться, предпочитал ли он меньше бывать дома из-за дурного нрава жены, или же она просто перестала владеть собой после тех долгих лет, в течение которых была троим своим сыновьям и отцом, и матерью.

С рождением Фрэнсиса ничего не изменилось. Мэгги знала, что появление ребенка означает для нее всего лишь очередное повторение маршрута, пройденного при живом муже в одиночку по ухабистой дороге воспитания, и страстно пыталась найти какой-то высший смысл в постигшей ее участи. Изможденная и выбившаяся из сил, она создавала вокруг себя собственный мир, отвечавший ее интуитивным нуждам. Словам врача: «У вас мальчик!» не удалось проникнуть в ее притуплённое сознание и вернуть ее к действительности.

Выбор имени для новорожденного отражал глубокое подсознательное желание Мэгги иметь девочку. Обнаружив, что беременна, уже через несколько часов она решила дать дочери имя Фрэнсин. У нее уже были Фрэнк младший, которого в семье звали «Малыш Фрэнки», Джеффри и Майкл. У ее дочери будет возвышенное имя, в самом звучании которого слышится изысканность и культура.

Фрэнсин было французским именем и потому очень нравилось ей. Теперь, не желая отказываться от задуманного, Мэгги образовала мужскую форму этого утонченного имени — Фрэнсис. Но изменение имени и проведенная процедура обрезания не заставили Мэгги расстаться с мечтами о дочери.

Она наряжала его в самое нежное белье, которое только могла разыскать в магазинах для малышей, и ласково называла сына не иначе как «Крошка Фрэнси». На его развитие колоссальное влияние оказало страстное подсознательное желание Мэгги иметь дочь. Хотя родился он до возникновения психоэндокринологии — науки, изучающей психологическое воздействие на работу желез, — казалось, даже его уровень андрогена соответствовал всепоглощающим мечтам Мэгги о дочери.

На протяжении всего своего детства Фрэнсис оставался робким и нежным ребенком. Ему была незнакома та нарочитая грубость, что сопровождает период взросления почти каждого мальчика. Вторичные половые признаки стали проявляться у него позже обычного — ему было уже почти двадцать, когда он начал бриться. Хотя женственность его внешности усугублялась и тем, что он унаследовал хрупкую фигуру отца, пожалуй, именно страстное желание Мэгги иметь дочь подавляло Y-хромосомы ее сына. Он стал ярким выражением того, что принято называть «маменькиным сынком», вылепленным более обстоятельствами, чем генами, и стремившимся определять свою судьбу в соответствии с мечтами матери, а не подражая Мухаммеду Али или Джо Намату.

Имя Фрэнси прочно прилипло к нему. Хотя в устах матери оно выражало искреннюю любовь и нежность и остальными членами семьи воспринималось как нечто обыденное, в кругу его сверстников оно стало не иссякающим источником насмешек. Одно лишь упоминание его имени вызывало садистские ухмылки на их веснушчатых лицах. Школьная жизнь превратилась в непрекращающуюся муку для одетого в вельветиновые костюмчики мальчика с золотистыми кудряшками, известного всей округе как «Фрэн-си-и-и-и-и-и». Они с особым удовольствием растягивали эти «и».

Постепенно Мэгги становилась для него все более надежным «зонтиком» от этих «злых мальчишек» и прочих жестоких реалий жизни, поджидавших его не только на школьной спортплощадке, но и среди соседских детей. Он стал проводить все больше и больше времени в ее обществе, и она принялась обучать его искусству кулинарии. К двенадцати годам Фрэнси без труда мог приготовить изысканный ужин из тортеллени в соусе по-римски! отваренных на пару артишоков и салата «Цезарь».

Не менее впечатляющими были и его музыкальные способности, позволявшие ему исполнять на фортепиано произведения Дебюсси, Чайковского и Шопена. Что бы он ни делал — пек торт или играл «Лунную сонату», — Фрэнси был неподражаем, чуть ли не гениален.

Он действительно стал особенным ребенком, но это была трагичная «особенность», противоестественная мутация, возникшая из сокровенных мечтаний Мэгги иметь идеальную дочь. Разница в возрасте между ним и тремя старшими братьями составляла полтора десятилетия, поэтому мать стала воспринимать Фрэнсиса как своего единственного ребенка. Чувствительный и нежный, он полностью воплотил в себе все самые заветные желания Мэгги.

Трое его братьев, несмотря на свои бесконечные ссоры — или, может быть, благодаря им, — выросли вполне нормальными молодыми людьми. Постоянно соперничая и соревнуясь между собой и сверстниками, они узнавали, что значит быть мальчишкой и, позже, мужчиной.

Но ко времени появления на свет Фрэнсиса большую часть свободного времени они проводили уже в обществе своих почти совершеннолетних друзей, поэтому, лишенный братьев, с которыми можно было бы подраться, и отца, с которого можно было бы брать пример, Фрэнсис приобретал кулинарное мастерство на кухне, но был совершенно не приспособлен к общению со сверстниками. Он навсегда запомнил то чувство стыда, который испытал, когда его однажды побили в третьем классе. Уступить в драке всегда неприятно, но трудно представить себе что-то более унизительное, чем быть побитым девчонкой.

Энн

Уже достигнув совершеннолетия, Фрэнси относился к другим юношам, как к «существам грубым и жестоким», и, возможно, он навсегда остался бы жить с мамочкой или решил для себя, что его отличия от других объясняются его нетрадиционной сексуальной ориентацией, но случилось так, что он встретил Энн. Они повстречались в «Оливковом саду», куда он подал заявление о приеме на работу. Энн была одной из управляющих этого заведения, и она наняла его на должность помощника повара.

Однажды поздним вечером, когда Фрэнсис убирал на кухне после закрытия, туда заглянула Энн и разговорилась с ним. Она призналась Фрэнсису, что была дочерью алкоголика и поделилась с ним воспоминаниями об издевательствах, которым подвергалась со стороны вечно пьяного отца. Он слушал ее с изумлением и сочувствием, и благодаря этому завоевал ее сердце. В то время, когда их роман только зарождался, каждый из них казался другому идеальным партнером, полностью отвечавшим самым сокровенным подсознательным мечтам: он видел в ней вторую мать и стремился угодить ей, а она воспринимала его как любящего и заботливого отца.

Когда Фрэнсис обратился ко мне, они с Энн были женаты уже семь лет. Он был глубоко обижен на нее, но не мог объяснить причину этого. Со стороны их брак представлялся вполне благополучным.

Первую пару лет их совместной жизни Энн трудилась полный рабочий день, тогда как Фрэнсис посещал двухлетние курсы по изучению коммерции. Теперь он получил должность в местной аудиторской фирме и целыми днями занимался, как он выразился, «собачьей работой» — составлением бесконечных колонок цифр и скрупулезным подсчетом их, от чего все его коллеги открещивались всеми силами. Каким-то непонятным образом требовавшие этой работы ведомости неизбежно оказывались у него на столе, а его сотрудники тем временем отхватывали себе лакомые куски общих обязанностей.

Энн, как и раньше, работала в вечернюю смену в «Оливковом саду», но, как казалось Фрэнсису, кроме этого, ничем больше не занималась. Ее фигура, и прежде не отличавшаяся стройностью, теперь обрела формы, близкие к тому, что называют ожирением, и Фрэнсис начал недоумевать, что в ней привлекло его в свое время. По утрам, когда он уходил на службу, она еще спала, но каким-то образом просыпалась ко времени начала мыльных опер и ток-шоу. Она жила в мире телевизионных мелодрам, тогда как он неустанно выполнял работу, которую в душе терпеть не мог.

Кроме того, что он трудился от рассвета и до заката, Фрэнсис покупал продукты, убирал в доме и готовил. Стирку они поделили на двоих, причем в обязанности Фрэнсиса входило стирать и развешивать белье для сушки, а Энн затем гладила его, не отрываясь от экрана телевизора.

Его накапливавшаяся обида была погребена под слоями привычной уступчивости и только изредка по крохам выдавливалась наружу. Психологов можно сравнить с археологами психики, находящими кусочек разбитой чаши в одном месте, обнаруживающими наконечник стрелы в другом, просеивающими кубометры породы в поисках ценных находок, которые могут восстановить прошлое и в конечном итоге спасти настоящее.

Такой и была моя работа с Фрэнсисом. Мне потребовалось несколько месяцев, чтобы начать понимать природу его обиды, так как та была спрятана настолько глубоко, что проявлялась лишь изредка, и причем косвенно. Первый ключик был едва заметным, но для археолога психики — очевидным. Я обнаружил его в будничном описании Фрэнсисом одной из их ссор. В тот раз они препирались по поводу подстригания газона перед домом. Энн «пилила» Фрэнсиса несколько дней подряд, интересуясь, собирается ли он косить траву, или ей нужно нанять для этого кого-нибудь еще. Он рассказал, что в конце концов ушел из дома, хлопнув дверью. Потом неожиданно добавил:

— Теперь она говорит, что лучше бы я вообще не брался за это дело.

— Почему? — удивился я.

— Потому что, — ответил он, — вчера я скосил ее цветы… случайно.

Я ничего не сказал, мысленно пытаясь представить себе это происшествие. Но Фрэнсис расценил мое задумчивое молчание как критику.

— Это вышло по ошибке… Просто я не заметил никакой разницы между сорняками на краю газона и ее драгоценными петуниями.

Слово «драгоценными» он произнес с непередаваемой горечью.

Я предположил, что он чувствует себя в роли эксплуатируемого. Фрэнсис согласился, что больше всего его возмутил тот факт, что он должен подстригать газон, несмотря на то, что они специально купили мотокосилку, чтобы Энн косила траву, пока он на работе.

Теперь до самого окончания сеанса я продолжал слышать в его словах не высказываемые вслух обвинения жены в лени, использовании его в своих интересах и невысоком уровне умственного развития. Но все это делалось косвенными путями. Он ни разу не высказался против жены прямо. Он ни словом не унизил ее и не пытался приуменьшать ее достоинства. Лишь в интонациях, с которыми он произносил свои реплики, слышалось недовольство, настолько скрытое под свойственной ему уступчивостью, что даже сам он не замечал его.

Однако происшествие с цветами все прояснило. Подсознательно он хотел скосить цветы и, сделав это, получил невыразимое удовлетворение.

«Инцидент с цветами», как я стал называть его, послужил поворотным пунктом для всей дальнейшей жизни Фрэнсиса. Последующая терапия позволила ему постепенно освободиться от обволакивавшего его прежде кокона уступчивости, искренне выражать свои чувства и строить открытые взаимоотношения. Его превращение из податливого куска пластилина в мужчину заняло не один месяц, но оно, тем не менее, состоялось.

Когда я виделся с Фрэнсисом в последний раз, он получил заметное повышение в должности, после того как пригрозил, что уволится, если ему не предоставят возможности полностью реализовывать свои профессиональные способности. Некоторое время — по причине психологического обновления Фрэнсиса и его нового, честного взгляда на жизнь — их брак находился под угрозой краха. Фрэнсис и Энн расстались на несколько месяцев, но, к удивлению своему, обнаружили, что связывавшие их духовные узы оказались крепче, чем они предполагали. Когда они вновь сошлись, то испытали друг к другу свежий интерес, поскольку за время расставания изменились оба. Энн похудела и поступила на курсы повышения квалификации работников управленческого звена.

Хотя многие из их подсознательных устремлений по-прежнему остаются жизнеспособными, следование им теперь не ущемляет независимость супругов. Фрэнсис время от времени с удовольствием готовит ужин, но теперь он не чувствует себя обязанным делать это. Энн хватает реальных мелодрам на курсах и службе, где она снова трудится полный рабочий день, и теперь у нее нет ни времени, ни прежнего желания смотреть телевизор целыми днями.

Энн, как и раньше, любит руководить, но уже не пытается командовать Фрэнсисом, который, хоть и продолжает выглядеть немного женственно, обладает теперь развитым чувством собственного достоинства. Чаще, чем когда бы то ни было, он делает то, что сам хочет, и не стремится угождать желаниям окружающих. Хотя иногда он и вспоминает те унижения, которые приходилось ему переживать, когда он был «Крошкой Фрэнси», теперь он научился гордиться собой и лишь изредка испытывает тот стыд, что был когда-то неотъемлемой частью его жизни. Субботними вечерами он играет на рояле в ночном клубе и получает от этого громадное удовольствие.

Это косвенное выражение эмоций, которое мы увидели у Фрэнсиса, обычно присуще мужчинам, воспитывавшимся доминирующими над ними матерями, но, конечно же, характерно не только для них. Как прекрасно известно большинству родителей, дети могут быть большими специалистами в выражении скрытого раздражения. Любой, находящийся в достаточно близких отношениях с более властной личностью, приходящейся ему родителем, начальником или просто человеком, от которого он в той или иной степени зависит, неизбежно будет пользоваться косвенными способами для выражения гнева. Ведь просто невозможно послать начальника «ко всем чертям» или предложить остановившему вашу машину полицейскому «поцеловать вас ниже спины». Точно так же вы не осмелитесь заявить родителям, что они, по вашему мнению, «идиоты» — по крайней мере, пока не достигнете совершеннолетия.

Агрессия относится к эмоциям, наиболее часто выражаемым косвенно в присутствии влиятельных личностей. Это случается настолько регулярно, что даже обычные люди часто пользуются профессиональным медицинским термином «пассивная агрессия».

Это, однако, несколько затеняет тот факт, что практически любые эмоции могут быть выражены косвенно. «Застенчивым» называют человека, испытывающего трудности в прямом проявлении позитивных чувств. Термином «саботажник» может быть охарактеризован человек, показывающий свою независимость по отношению к начальнику тем, что соглашается на работу, но намеренно выполняет ее крайне медленно. Подобно скашиванию цветов, такая «тактика отсрочки» одновременно служит нескольким целям. Она не только раздражает давшего поручение, но и, что еще более важно, позволяет исполнителю сохранить чувство собственного достоинства. Так, отец, упрямо требующий от сына убрать прошлогодние листья в саду «сегодня же!», создает все условия для того, чтобы его поручение выполнялось при лунном свете — сын, таким образом, и сделает работу «сегодня же», и, косвенно, «не подчинится» отцу.

«Джерри»

«Гомер Иеремия Спокам. Доктор Философии». Его имя на дипломе, казалось, горело, отражая солнечные лучи, а слова «Доктор Философии», написанные чуть ниже, выглядели значительно мельче, хотя были выполнены тем же шрифтом. «Джерри», как он сам предпочитал называть себя в средней школе и колледже, отчаянно пытался оторваться от собственных корней.

Для Джерри — и, по его мнению, для всего остального мира — эти «Гомер Иеремия» были идеальным синонимом «Деревенщины», и даже звание доктора философии, сопровождавшее теперь его имя, он не мог считать пропуском своего «свиного рыла в калашный ряд».

«Что за имя! — думал он. — Почему родители не назвали меня просто Придурком или Уродом?»

В сознании Джерри имя «Гомер» прочно ассоциировалось с образом деревенского паренька со свинячьей физиономией и коэффициентом интеллекта на уровне комнатной температуры, тогда как имя «Иеремия», позаимствованное из Ветхого Завета, сообщало всему миру, что носитель его человек «верующий». Хотя оно не указывало, во что должен верить человек, Джерри было прекрасно известно, во что верили его родные.

Они верили в Бога и свой жизненный уклад — особенно во второе! Они верили — в некоторой степени — Библии, или, по крайней мере, они верили Брату Джимми (Суэггерту), когда он оплакивал или проклинал грешников, а если до них доходили слухи, что и сам он не прочь заняться греховным сексом на стороне, что ж, думали они, значит, случается и такое.

В первую очередь они верили в самогон, самокрутки и частый секс — не обязательно с единственным партнером. Они верили в жевательный табак, и одним из самых ранних уроков, который усваивали все мальчишки, жившие среди родных ему холмов, было умение выплевывать золотисто-коричневую табачную слюну с точностью жабы, выстреливающей языком в зазевавшегося комара.

Джерри ненавидел свое имя, но еще больше он ненавидел самого себя. Хотя результаты тестов его академических способностей и спортивные достижения обеспечили ему множество приглашений продолжить обучение в престижных университетах, стекавшихся непрерывным потоком в затерянный в Аппалачских горах трейлер, служивший ему домом, он никак не мог избавиться от довлевшего над ним груза прошлого. Спортивная стипендия позволила ему переехать из родного трейлера размерами двенадцать на пятьдесят футов, оставшегося в горах Западной Вирджинии, в Университет Дьюка, где он стал изучать психологию и впоследствии получил свою докторскую степень, но он по-прежнему продолжал ощущать себя изгоем.

Его пристрастия к самогону, охоте на белок и свиным колбаскам резко контрастировали со вкусами его более «интеллектуальных» сокурсников, проводивших свободное время в обсуждении бродвейских мюзиклов и опер.

Однако корни ненависти Джерри к себе произрастали не только из стыда собственного несуразного имени и провинциального происхождения. Значительно в большей степени они подпитывались его физической неполноценностью и отношением к ней матери.

Родившись с искривленной стопой, Джерри, возможно, пребывал бы в блаженном неведении относительно своего «отличия» от других — по крайней мере, в нежном возрасте, — если бы его мать не проявляла какую-то извращенную настойчивость в демонстрировании сына всем родным и знакомым. Все его самые ранние воспоминания сводились к тому, что мать зовет его из спальни, куда он прятался каждый раз, когда в доме появлялись гости:

— Гомер! — Голос ее звенит от возбуждения. — Иди-ка покажи своей тете Наоми, как ты умеешь ходить!

И тут же следует ее оживленный комментарий к его вызывающим жалость попыткам:

— Видишь? У него совсем нет голеностопного сустава! Видишь, как он выворачивает ногу?

И наконец:

— Хорошо, Гомер, теперь ты можешь пойти к себе и поиграть.

Не удивительно, что эти «аттракционы» — медленные обходы комнаты по кругу — заставляли его чувствовать себя цирковым медведем, вызывающим нездоровый интерес публики, но причину этого Джерри тогда еще не мог понять. Сочувственные вздохи зрителей не только подсказывали ему, что он чем-то отличается от всех, но и говорили о его некой ущербности. А печальные покачивания головами тетушек и многочисленных подруг матери дела-:и это ощущение ущербности глубже и болезненнее.

Сложные хирургические операции, по счастью, оказались удачными. После них Джерри практически избавился от хромоты и его физический недостаток стал почти незаметен, однако раны, нанесенные его психике, оказались куда более серьезными. Он рос с чувством, что у него «что-то не в порядке». И дело было не только в имени. С именем можно было что-то придумать. Опустив «Гомер» и подписываясь просто «Г. Джерри Слокам, Д.Ф.», он пытался избавиться от давившего на него груза, но это не помогло. Разве можно избавиться от самого себя? От своей раненой и вызывающей жалость личности?

Еще одним способом сбежать от самого себя для него было образование. Благодаря отличным результатам, показанным на выпускных экзаменах, и блестящей игре на месте полузащитника школьной футбольной команды он получил приглашения на учебу из нескольких университетов. Он был одним из немногих учеников, которым удалось успешно окончить школу их маленького аппалаческого городка, но то, что выпускник из этого захолустья сможет без труда учиться в университете и получить высшие оценки на выпускных экзаменах, было просто неслыханно! Однако даже буквы «Д.Ф.», которые он ставил теперь после своего имени в подписи, не способны были уничтожить в нем мнение о себе как о «деревенщине».

Получив докторскую степень в клинической психологии, Джерри в течение года проходил интернатуру в Фонде Меннингера в Топике, Канзас, где работал бок о бок с другими психологами, социальными работниками, психиатрами и психоаналитиками. Он никогда не мог почувствовать себя свободно и раскованно в компании коллег, но хуже всего переносил общество психоаналитиков.

Эти самодовольные умники чуть ли не как униформу носили твидовые пиджаки и попыхивали изготовленными по индивидуальным заказам трубками с такой глубокомысленной серьезностью, что приводили Джерри в умиление. А когда они обсуждали, какие бродвейские премьеры пропустили, торча в Канзасе, он с ностальгией вспоминал футбольные матчи своей школьной команды. Ему не было никакого дела до этих снобов из «Большого Яблока» и Бостона, само пребывание в Топике которых оскорбляло их тонкие и чувствительные натуры.

Вся жизнь Джерри являет собою пример проявления в нем почти в равных пропорциях двух личностных типов — «застенчиво-стыдливого» и «косвенно-сердитого». Теперь, когда мать больше не выставляет его напоказ перед родственниками и соседями, заставляя маршировать по комнате на изуродованной ноге, он, тем не менее, испытывает неудобства в обществе высокомерных людей и, оказываясь в таких ситуациях, стремится скрыться внутри себя. В этом проявляется уклончивость его характера. Он по-прежнему не чувствует себя достаточно полноценной личностью, чтобы прямо высказать людям свое мнение о них. Он не чувствует себя вправе выразить гнев. Чтобы прямо заявить собеседнику, что он вас раздражает, необходимо обладать властью, положением, чувством собственного достоинства. Необходимо чувствовать, что вы имеете право высказать свое мнение. Джерри этого чувства лишен.

Его брак также нельзя назвать благополучным, поскольку Сандра понемногу захватывает его жизненное пространство. Так как ему недостает уверенности, а жене ее не занимать, Джерри постепенно обнаруживает, что его суверенные территории неуклонно съеживаются, чтобы удовлетворить растущие аппетиты супруги. В начале совместной жизни каждому из них принадлежала половина огромного стенного шкафа в спальне. Но Сандра настояла, что ее бесчисленным платьям и туфлям требуется больше места, чем может предоставить ее «пятидесятипроцентная доля» общего гардероба, а так как костюмы Джерри занимали лишь незначительную часть его половины шкафа, жена, что вполне «естественно», начала использовать пустующее пространство по собственному усмотрению.

Некоторое время Джерри мирился с этим, но однажды даже его терпению пришел конец. Как-то вечером, вернувшись домой и обнаружив, что все его вещи запихнуты крошечный шкаф в прихожей, чтобы освободить место в шкафу спальни для одежды ребенка, он пришел в ярость — но не настолько, чтобы вступить с Сандрой в прямую конфронтацию.

Вместо этого он «вдруг вспомнил», что забыл составить отчет на работе. Оставив ужин на столе нетронутым, он поехал «на службу», но по пути сделал остановку в баре. Позже — значительно позже — он позвонил Сандре и, запинаясь на каждом слове, поинтересовался:

«Эй, Сандра, не хочешь поработать у меня водителем?»

Он был настолько пьян, что едва смог самостоятельно добраться до машины. И тем не менее, он так и не сказал Сандре о своем негодовании по поводу ее самоуправства.

«Мне вдруг захотелось пивка, — пробормотал он в свое оправдание, — поэтому я и заехал в «Живительный родник» (его любимый паб), и не успел оглянуться, как оказалось, что они уже закрываются».

В детстве, когда Джерри сердился по-настоящему, ему казалось, что внешние границы его физического мира удивительным образом проваливаются внутрь, что весь он сжимается в крошечный мячик, из которого не в силах выбраться. В такие моменты он чувствовал себя пойманным в стальной капкан или спрессованным огромными тисками в плотный маленький шарик, который невозможно покинуть, ни сжавшись еще больше, ни вырвавшись наружу.

Гнев заставляет большинство людей выплескивать эмоции наружу, выражать их непосредственно, но у Джерри этот процесс протекал в обратном направлении. Если другие взрывались наружу, то он столь же яростно «взрывался» внутрь себя. Этот направленный внутрь взрыв был его непроизвольной реакцией на любые интенсивно испытываемые эмоции, но в первую очередь — на гнев. Этот рефлекс, усвоенный им в раннем детстве, теперь охватывал весь его эмоциональный спектр.

Он вспоминал, как любил засыпать мальчишкой, тесно прижавшись к стенке. Лежа в постели и вновь переживая приносящие боль и стыд впечатления от прожитого дня, он находил некое утешение, когда втискивал изуродованную стопу между матрасом и стеной и погружал голову в углубление между стеной и подушкой.

По неизвестной причине эта стесненная поза приносила ему спокойствие, которое невозможно было получить никаким другим образом. Это было побегом из жестокого мира в себя, ярко иллюстрировавшим расхожую фразу: «Лучше бы мне сквозь землю провалиться!» Прижимаясь лицом к стене, он успокаивался от тепла собственного дыхания. Влажное, теплое и размеренное, оно убаюкивало его. Иногда он искусственно усиливал ожидаемый эффект, осторожно покачивая головой и постукивая ею по стене. Временами он лизал стену, поэтому не удивился, услышав в старших классах, что у некоторых детей обнаружилось повышенное содержание свинца в организме в результате поедания краски со стен. Когда его пораженные одноклассники спрашивали друг друга: «Как человеку может прийти в голову есть краску?», Джерри молчал, но прекрасно знал ответ на этот вопрос.

Маленькие дети, успокаивая себя в стрессовых ситуациях или ложась спать, пользуются предметами, которые психоаналитики называют «переходными», — это могут быть, например, любимые одеяла, куклы или плюшевые мишки. Таким «переходным предметом» для Джерри — его собственным огромным плюшевым медведем — была стена, к которой он прижимался. Если бы вам удалось проскользнуть в его погруженную во тьму спальню и увидеть, как плотно прижимается он к стене, вы бы сразу вспомнили скалолазов, совершающих показательные восхождения на искусственные скалы в городских парках. Джерри прижимался к своей «стене безопасности», как большинство детей прижимаются к любимым одеялам или куклам. Всем нам необходимо к чему-то прижиматься — каждый из нас нуждается в уюте и спокойствии.

По мере взросления Джерри окружавший его мир становился все сложнее, а удовлетворение, получаемое им от привычных ночных действий, соответственно, сокращалось. Теперь для того, чтобы скрыться внутри себя, ему приходилось прибегать к патентованным изобретениям. Теплоту отражавшегося от стены дыхания ему постепенно заменило тепло пары порций горячительного, принимаемого на ночь и скатывавшегося по горлу и пищеводу, подобно вялому приливу, облизывающему прибрежный песок. Приближаясь к зрелому возрасту, Джерри пил все больше и больше и, как следствие, нравился себе все меньше и меньше.

Джерри не был моим пациентом. Мы познакомились на Гавайях, где, по счастливой случайности, оба принимали участие в работе недельного семинара, посвященного проблемам стыда. Во время долгого полета домой, за обедом (с выпивкой для Джерри), он познакомил меня с глубинными источниками своего стыда и косвенными способами, к которым он прибегал, чтобы совладать с эмоциями.

Тем, что он отважился поделиться со мной своими обычно глубоко скрываемыми личностными особенностями, я обязан отнюдь не какому-то выдающемуся таланту слушателя, а анонимности окружавшей нас атмосферы и многочисленным коктейлям. Хотя мы и договорились «поддерживать связь», каждый из нас прекрасно знал, что мы не станем этого делать. Наше невысказанное соглашение больше не встречаться было гарантией его откровенности. Несмотря на то, что Джерри сам был профессиональным целителем, это не делало его менее уязвимым. Чтобы чувствовать себя в безопасности, он нуждался в кресле небольшого самолета, высоте полета и анонимности.

Временами, летя сквозь ночную тьму над пушистыми, белыми от лунного света облаками на высоте 35 тысяч футов, я задумываюсь, сколько детей далеко внизу подо мной прижимаются к одеялам или стенам спален в попытках справиться со своими тревогами или отогнать стыд. Я задумываюсь о том, сколько их, для кого темнота ассоциируется с ужасами сексуальных и физических надругательств вместо ласки родительских поцелуев перед сном и тихой песенки на ночь. И я вспоминаю Джерри.

Я думаю, не наладилась ли его жизнь. Не стал ли он меньше пить и не научился ли более непосредственно выражать свой гнев.

«Косвенно-сердитый» или «пассивно агрессивный тип». В первые несколько минут общения с человеком, принадлежащим к этому личностному типу, вы можете заметить на его лице самые разные выражения. От угрюмой раздражительности до пристыженной застенчивости. Иногда такие люди могут уклоняться от контакта, но часто они проявляют и радушие, слишком активное, чтобы быть искренним. Поскольку «косвенный» тип часто служит прикрытием агрессивных эмоций, разнообразным ситуациям, в которых он проявляется, присущи общие признаки.

Отец возбужденно вышагивает из кухни в спальню и обратно, периодически покрикивая: «Быстрее! Из-за тебя я опоздаю на работу!»

Затем он торопливо усаживается на водительское сиденье семейного фургона, одновременно, со скоростью стреляющего очередями автоматчика, запускает двигатель, включает радио, передвигает рычаг переключения передач и закуривает сигарету. Только после этого на тротуаре появляется его сын, медленно бредет к машине и, открывая дверцу, едва ли не с гордостью заявляет:

«Я спешил, как только мог, но волосы никак не хотели укладываться на место».

Другой пример подобной ситуации — подросток, подстригая газон, «случайно» пропускает несколько пучков травы у ограды и в углах в остальном безупречного дворика.

Косвенное выражение эмоций типично для студентов или слушателей лекции, задающих «вопросы» с целью продемонстрировать, насколько они образованны:

«Профессор Харрис, я совершенно согласна с вашей точкой зрения, однако Сильвертон и Брах в своем учебнике 1991 года рассматривают этот вопрос под несколько другим углом. Как вы считаете, их исследования заслуживают внимания, или все обстоит именно таким образом, как вы это описали?»

Если бы эта студентка была чуть более враждебна по отношению к профессору и хотела поставить его в неловкое положение, а не «показать» себя, она упомянула бы о работе Сильвертона и Браха в конце лекции, сказав:

«Разве это не противоречит в корне тому, что вы объясняли нам сегодня?»

«Косвенно-сердитые» любовники первое время производят впечатление спокойных, приятных и понимающих партнеров. Однако уже через несколько дней или недель их подавляемая раздражительность начинает проявляться разнообразными косвенными, но заметными путями. Делая что-то «спустя рукава», «забывая» о поручениях или какими-нибудь другими способами осложняя жизнь своим партнерам, они мгновенно извиняются, предлагают самые разнообразные объяснения и оправдания своих «промахов», которые могут показаться убедительными, случись они единственный раз. Но та частота, с которой эти «промахи» повторяются, заставляет скептически относиться к их оправданиям даже доверчивых «ведомых».

Регулярность, с которой у «косвенно-сердитых» личностей случаются «провалы памяти», заканчивается бензин, ломаются будильники, не заводятся автомобили или выходят из строя компьютеры, вынуждает с подозрительностью относиться к ним даже самых преданных партнеров.

Подобно другим людям, не чувствующим себя в безопасности — «застенчивым», «ведущим» или «ведомым», — люди «косвенного» типа ведут двойную жизнь. В то время как их публичная «приятная» личность соглашается с мнениями и пожеланиями окружающих, индивидуальная реальная личность кипит от ярости или бурлит от негодования, но выражают они эти эмоции лишь косвенными путями, «забывая» о поручениях или не приходя на назначенные встречи.

Озлобленные из-за множества возлагаемых на них поручений и обязанностей, которые они вынуждены выполнять для тех, кто не оценивает их труды по достоинству и принимает их как должное, они, тем не менее, рассчитываются с обидчиками, но собственными, более утонченными способами. «Косвенно-сердитые» личности любят предаваться фантазиям, богатым местью и ситуациями, в которых они без труда «ставят всех на место». Но прямо выражать свои эмоции они способны только в фантазиях — в реальной жизни они медлят, «забывают» или совершают «ошибки».

Любовники, выражающие гнев косвенно, часто склонны к такому же косвенному проявлению и позитивных эмоций. Не удивительно, что косвенные выражения чувственности или симпатии редко приводят к успеху. Косвенно посылаемые сигналы могут быть неверно интерпретированы объектом, на который они направлены, в отличие от прямо и недвусмысленно выражаемых намерений. Но даже в тех случаях, когда объект воспринимает и правильно истолковывает такие сообщения, косвенное выражение их сигнализирует о чувстве беспокойства или небезопасности посылающей их личности.

Косвенные выражения эмоций не только не приводят к ожидаемому результату, но иногда и препятствуют человеку в получении необходимой ему помощи. Множество специалистов, работающих в области душевного здоровья, отмечают, что напористая самоуверенность часто отпугивает именно тех людей, которые более всех остальных в ней нуждаются.

Людям застенчивым и тем, кто привык проявлять свои чувства косвенно, необходимо знать, что они могут выразить эмоции прямо и не показаться при этом вызывающи ми или навязчивыми. Даже в романтичных любовных играх можно быть прямым, не портя при этом их лирического настроя. Выражения любви могут быть полны выдумки, утонченности и нюансов и оставаться при этом прямыми. Можно послать возлюбленной цветы с запиской, в которой будет указано прямо: «Дорогая, красота этих цветов напоминает мне о тебе и о том, как я люблю тебя», а не сообщать то же самое косвенно: «Эти цветы символизируют мои чувства к тебе».

Понимание «косвенного» сексуального типа

Тем, кто боится обидеть своих любимых излишней прямотой, необходимо помнить, что можно быть одновременно чувственным и прямым, ласковым и откровенным, нежным и честным. Они должны понимать, что обычай выражать свое мнение «завуалированно» канул в лету, поскольку в наше время слишком многие накапливают в себе негативные эмоции до такой степени, что в итоге они взрываются и выражаются, в конечном счете, прямо. Если вы сможете почувствовать себя психологически и эмоционально в безопасности в присутствии своего партнера, то сможете позволить себе риск быть искренними. Быть искренним и значит выражать свои эмоции прямо.

Вопросник для самоанализа

1. Высказывая свое мнение, начинаю ли я обычно со слов:

«Не считаете ли вы, что…?» (тем самым заранее предлагая собеседнику согласиться со мной)?

2. Чувствую ли я себя как ребенок (неловко, нервно, может быть, у меня потеют ладони, или я дрожу от страха) в присутствии людей, располагающих властью, таких, как преподаватели, родители, начальники, полицейские?

3. Часто ли я не говорю, что в действительности чувствую, если полагаю, что это может кого-то обидеть?

4. Испытывая сильные эмоции, загоняю ли я чувства внутрь себя и захлопываю за ними дверцу, т. е. закрываюсь ли я вместо того, чтобы раскрываться»?

5. Даже если мои эмоции не слишком сильны, стараюсь ли я не выражать их, предпочитая оставлять при себе?

6. Считаю ли я, что заслуживаю то, что имею, даже (или особенно) когда дела идут не слишком хорошо?

7. Общаюсь ли я обычно с окружающими в режиме «стерео», по «личному» и «общему» каналам, которые при этом работают одновременно, воспроизводя каждый свою «музыку»?

8. Не чувствую ли я обычно себя «социальным карликом»?

9. Не пользуюсь ли я обычно словами-паразитами «слышишь?», «представляешь?», «понимаешь?» (которые в действительности означают: «Ты со мной согласен?»), тем самым убеждая себя, что слушатели придерживаются моего мнения на всем протяжении рассказа?

10. Не ловлю ли я себя на мысли, что собираюсь «забыть» о встрече, на которую мне не хотелось бы приходить, или намереваюсь «опоздать» на собрание, которое хотел бы пропустить?

11. Сложно ли мне выполнять работу, зная, что ее нужно закончить к определенному сроку? Случалось ли, что меня увольняли за то, что я не успевал выполнить работу вовремя?

12. Обижаюсь ли я, если мой начальник или коллеги предлагают способы повышения моей производительности?

13. Бывает ли, что я критически или пренебрежительно отношусь к представителям власти?

14. Затягиваю ли я намеренно выполнение работы, которая мне не нравится?

Если вы или ваш партнер ответили утвердительно на большинство предложенных вопросов, то это, возможно, свидетельствует о наличии существенных признаков «косвенности» в ваших отношениях.

Пересмотр собственных ожиданий

Предположим, вы убеждены, что ваш партнер большую часть времени проявляет «косвенную» раздражительность. Можете ли вы в этом случае что-то изменить в лучшую сторону? Да. Попытайтесь воспользоваться предлагаемыми ниже советами. Добавьте к ним собственный опыт. Главное: определите закономерности в поведении своего партнера в течение продолжительного отрезка времени и не слишком доверяйте его возмущенным заявлениям о том, что он и не думает сердиться.

1. Попытайтесь «выложить карты на стол». Это не всегда просто, имея дело с «косвенно-раздражительным» партнером, но если вы четко представляете себе, что происходит, то сможете настоять на обсуждении тем, обычно вызывающих у вашего партнера раздражение. Для этого от вас потребуется умение сохранять зыбкое равновесие между настойчивостью в обсуждении интересующих вас вопросов и тем, чтобы не показаться партнеру слишком требовательным или категоричным.

Ваша излишняя настойчивость приведет к тому, что партнер не станет отвечать вам прямо, потому что вы просто воссоздадите те самые условия, которые пугают его или ее в первую очередь. Поэтому вы должны аккуратно, исподволь пригласить партнера поделиться с вами тем, что в действительности его беспокоит. Не принимайте надуманные ответы, но и не настаивайте на скрупулезном анализе души вашего партнера.

2. Предположим, ваш партнер настаивает на своем: «Я просто забыл. Не понимаю, почему ты пытаешься сделать из мухи слона!» Или с раздражением заявляет: «Я совершенно не злился! Меня злит только то, что ты стараешься раздуть этот пустяк до небес! Я опоздал, ну и что?!»

Не вступайте с ним в пререкания, пытаясь «играть в психоаналитика»; вместо этого лучше скажите: «Дорогой, мне просто показалось, что если ты забываешь о чем-то, то каждый раз именно о том, что тебе не хочется делать. Ты не находишь, что в этом проявляется какая-то закономерность? Не хочешь поговорить об этом?»

Другой способ, который может оказаться продуктивным, заключается в том, чтобы расспросить партнера, как в детстве ему удавалось уклоняться от работы, если ее не хотелось выполнять: «А как ты поступал в детстве, когда мама просила тебя сделать что-то, а тебе не хотелось делать этого?»

В этом случае вы можете обнаружить, что он придерживался похожей схемы, то есть откладывал выполнение поручения до последней минуты или делал то, что просили, на следующий день, считая, что таким образом выполняет задание на собственных условиях.

Это открытие даст вам право провести параллели между его поведением в детстве и теперь и обратить на них внимание партнера: «Нечто подобное происходит и сейчас, когда я прошу тебя подстричь газон, не правда ли?»

3. Возможно, однако, что даже после подобных обсуждений в вашем партнере будут превалировать глубоко укоренившиеся черты «косвенного» типа. Тогда вам необходимо будет использовать все свое понимание — не помогать ему измениться, не вынуждать его признать, что он действительно раздражается, а попытаться самим приспособиться к его индивидуальной манере поведения.

4. Вы можете попробовать пересмотреть собственные ожидания и «перевести» косвенные выражения недовольства своего партнера (его «забывчивость», медлительность, небрежность в работе и т. д.) в прямую конфронтацию:

«Дорогой, я заметила, что каждый раз, когда я прошу тебя освободить посудомоечную машину, в ней что-нибудь ломается. Это заставляет меня думать, что мои просьбы оскорбляют тебя. Признайся, я права? Тебе кажется несправедливым, что я прошу тебя помогать мне по хозяйству, раз мы оба работаем? Может быть, вместо разгрузки посудомоечной машины ты бы предпочел делать что-нибудь другое?» и т. д.

5. Замечали, что дети обычно забывают дома учебники по математике, но ни в коем случае не роликовые коньки или скейтборды? Не любопытно ли, что Сюзанна часто опаздывает в воскресную школу, однако в кинотеатр приходит задолго до начала сеанса?

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что дети «забывают» записать домашнее задание только лишь для того, чтобы избежать необходимости выполнять его вечером. Слишком часто мы считаем истинными слова, высказываемые взрослыми вслух, тогда как на самом деле иногда нужно игнорировать их и обращать внимание на закономерности поведения. Если ваш партнер постоянно что-то забывает, регулярно опаздывает или каким-то образом всегда умудряется уклоняться от выполнения определенных поручений, вам придется перестать принимать его слова на веру и признать, что вы имеете дело с выражаемыми «косвенным» образом обидами, раздражением или негодованием.

Преобразование ваших интимных отношений

Важно, чтобы вы пытались строить отношения с партнером на основе взаимности. «Косвенно-раздражительные» партнеры часто чувствуют и ведут себя как дети в присутствии авторитетных учителей, родителей или других наделенных властными полномочиями личностей. Боясь обидеть или оскорбить вас, они никогда не будут с вами откровенными. Однако, как мы видели на приведенных выше примерах, такие отношения не могут продолжаться вечно. Соответственно, от вас требуется перевести ваши отношения из разряда «родитель-ребенок» в разряд «взрослый-взрослый».

Некоторые пары вполне благополучно уживаются при отношениях «родитель-ребенок», если один партнер склонен к проявлению роли родителя, а другой жаждет зависимости. Однако в случае с «косвенно-раздражительными» партнерами эта схема часто не работает, поскольку повторяет ту ситуацию (властный родитель — слабый ребенок), которая в первую очередь и способствует формированию «косвенного» типа личности.

Соответственно, если взаимность желательна для нормальных интимных отношений большинства пар, то в том случае, когда один из партнеров принадлежит к «косвенно-раздражительному» типу, взаимность в отношениях жизненно необходима. Вы должны всеми силами стараться не быть «родителем» такому партнеру.

Этот тезис касается всех аспектов ваших интимных отношений: кто является инициатором секса, кто решает, чем вы займетесь на этот раз, каким образом вы достигаете оргазма и в какой очередности.

Преобразуя ваши интимные отношения, особое внимание обращайте на соизмеримость в них ваших действий и действий партнера. Выдерживаются ли они на уровне 50x50 %? В равной ли степени обычно вы оба являетесь инициаторами полового акта, определяете, кто какое положение займет, и предлагаете друг другу множество всевозможных «починов», из которых и складываются интимные отношения?

Конечно, вы не должны стремиться к тому, чтобы поддерживать это равновесие на строгой отметке 50 процентов (если, разумеется, вы не принадлежите к «невротическому» типу), однако если баланс в ваших отношениях равняется 70x30 или 80x20, если один из вас постоянно возлагает на себя функции «родителя», пытается заботиться о другом, определяет сроки и продолжительность половых актов, то вам необходимо сделать отношения более уравновешенными.

Вынос мусора

Миф № 1. Все женщины любят анальный секс, и моя партнерша отказывается от него лишь по той причине, что изображает из себя скромницу.

Истина. Многим женщинам отнюдь не нравится анальный секс, и потому вовсе не из ложной скромности они отказываются делать то, что им неприятно. Если мужчина настаивает на анальном сексе как на главном доказательстве того, что партнерша любит его — несмотря на ее категорические возражения, — это может быть признаком его косвенной озлобленности или враждебности по отношению или к этой конкретной партнерше, или ко всем женщинам в целом.

Некоторые радикальные феминистски утверждают, что половой акт всегда является «чистым, стерильным, формальным выражением мужского презрения к женщинам». Например, в своей вызвавшей весьма оживленную полемику книге «Половой акт», вышедшей в 1987 г., Андрэ Дворкин настаивает, что мужчины используют половую связь для «оккупации», «осквернения», «захвата» и «колонизации» тела женщины. Из этого Дворкин заключает, что, так как в этом мире правят мужчины, ненавидящие женщин, последние не имеют возможности открыто выразить свой протест против любых форм половых отношений.

Я категорически не согласен со столь мрачной точкой зрения на половой акт и хотел бы возразить, что, если иногда в процессе полового акта мужчина и «колонизирует» тело женщины, то это более точно было бы назвать изнасилованием, а не интимными отношениями. В рамках нашего исследования я бы высказал мнение, что если один из партнеров настаивает, на вовлечении другого в сексуальные действия, которые тому неприятны — будь то оральный секс, анальный секс, разного рода унижения и т. д., — то это может быть признаком его косвенной озлобленности.

Миф № 2. Если я предлагаю заняться сексом, но моя инициатива не вызывает у партнерши интереса, это означает, что я не привлекаю ее в качестве любовника.

Истина. То, что в данный момент ваша партнерша не проявляет интереса к занятиям сексом, может быть следствием самых разных причин. Она действительно может чувствовать себя усталой. Она может быть озабочена проблемами на работе. Ее мысли могут быть полностью заняты тем, что ваш ребенок отстает в школе по нескольким предметам. Ее могут тревожить отношения с начальством.

Для ослабления полового влечения существует масса причин, поэтому не стоит сразу же принимать его на свой счет, убеждая себя, что именно в вас кроются корни ваших проблем. Обычно это не так.

Однако если ваш партнер склонен к косвенным проявлениям раздражительности, возможно, что отсутствие у него интереса к сексу как раз и является таким косвенным выражением раздражения. В его распоряжении не слишком много других способов «поквитаться» с вами или «наказать» вас — столь же эффективных, как отказ от интимной связи, когда вы этого хотите.

Но даже в этих унизительных обстоятельствах (вы хотите его, а он вас не хочет) не воспринимайте его равнодушие как доказательство вашей непривлекательности. Это его безразличие скорее вызвано косвенным раздражением, недостатком полового влечения или искреннего взаимопонимания, а не негативным отношением к вам как к партнерше.

Представьте себе такую ситуацию. Вам удалось пораньше уйти с работы, и вы решили сделать сюрприз своему любимому, приготовив роскошный ужин. По дороге домой вы купили свежих овощей, изумительную свиную вырезку и задумали превратить этот ужин в нечто особенное — серебро, фарфор, свечи, вино и все, что требуется в подобных ситуациях. Он же тем временем, ничего не зная о запланированном вами сюрпризе, немного задержался на работе и, решив, что вы уже поужинали без него, заехал в закусочную. Он был очень голоден, поэтому купил два громадных бутерброда с мясом и съел их в машине по пути домой.

Вероятно, вы будете расстроены, раздражены, может быть, даже разозлитесь на него, но разве вы почувствуете себя менее привлекательной»? Разве вы подумаете, что он специально сделал это, чтобы досадить вам? Станете ли вы обвинять его в том, что ему не нравится, как вы готовите? Скорее всего, нет.

Однако та же ситуация в сфере интимных отношений сразу приобретает иной оттенок, поскольку так легко персонализировать отсутствие полового влечения. Так легко почувствовать обиду из-за того, что либидо вашего партнера резко снизилось по причинам, не имеющим к вам никакого отношения.

Я хотел бы завершить эту главу случаем из собственной практики, наглядно иллюстрирующим, что «косвенно-раздражительный» тип может доминировать в человеке долгий период времени.

«Папа настаивал, чтобы я окончил Гарвард»

Дон редко улыбался. Поводов для веселья у него было немного. На последнем курсе после второго семестра он бросил университет. Брак его разваливался. В его зеленых глазах, когда-то светившихся юношеским задором, теперь не было и признака былого энтузиазма. Слегка веснушчатое лицо теперь редко бороздили порождаемые улыбкой морщинки. Говорил он в основном короткими напряженными фразами, большей частью о том, что жены его Дженни никогда не бывает дома.

— Она или работает допоздна, — жаловался он, — или играет в софтбол и теннис, или занимается аэробикой!

Их брак, продолжавшийся почти пять лет, принес ему больше разочарований, чем радости, по крайней мере, так считал он сам. Он полагал, что виновата в этом в первую очередь Дженни, потому что ее «никогда не бывает дома», но признавал, что, возможно, именно его обидчивость заставляет ее поступать так.

Момент истины наступил несколько сеансов спустя, когда Дон делился со мной своими воспоминаниями об учебе.

— Больше всего я ненавидел Гарвард, — признался он. — У меня такое впечатление, что с самого младенчества я только и слышал от отца о том, как прекрасен Гарвард. Считалось само собой разумеющимся, что в один прекрасный день я окончу Гарвард, как его окончил отец и как в свое время его окончил его отец. В старших классах школы, когда другие ребята пытались определиться, где продолжать образование, у нас в доме этот вопрос даже не поднимался. Всем давно было известно, что я поступаю в Гарвард.

Судя по выражению лица Дона и его жестикуляции, он испытывал скорее раздражение, нежели гордость. Как будто его приговорили к четырехлетнему тюремному заключению.

— Все годы учебы в старших классах я слышал одно и то же: «Подтяни успеваемость, иначе ты никогда не попадешь в Гарвард!» По-моему, ни о чем другом мы с отцом даже и не разговаривали. Он вообще был не слишком разговорчивым, но, рассматривая каждый год оценки в аттестате, обычно говорил: «Молодец, Дон, все эти «пятерки» — твой билет в Гарвард».

— Разумеется, у отца был сезонный абонемент на все домашние матчи гарвардской команды, и за все мое детство мы с ним, пожалуй, не пропустили ни одной встречи!

Наверное, на лице у меня отразилось легкое сомнение в истинности этого заявления, потому что Дон тут же добавил:

— Серьезно, я ничуть не преувеличиваю! Мы не пропустили ни одной домашней игры Гарварда!

А затем произнес с горечью:

— Даже ела наша семья вместе только в тех случаях, когда мы застревали в пробках, в полном составе направляясь на домашние матчи Гарварда или возвращаясь с них!

Для меня стало вполне очевидным, что у Дона с отцом были очень натянутые отношения, они редко разговаривали и подозрительно относились друг к другу. Я не стану анализировать все детали и причины, приведшие к этому, а только отмечу, что Дон косвенно выразил свое неприятие отца в том, что не стал оканчивать Гарвард.

Враждебное отношение Дона к отцу было перенесено им на обожаемую родителем alma mater.

— Я возненавидел Гарвард с того самого дня, когда впервые приехал в Кембридж. Не знаю, почему. Мне там просто не понравилось.

Казалось, Дон действительно ясно не понимал причин, по которым ненавидел Гарвард. Хотя он и осознавал интенсивность своих эмоций, он не мог четко сформулировать предмет своей ненависти или предложить какое-либо логичное объяснение тому, что именно так не устраивало его в жизни в Кембридже. Как я ни пытался выведать у него больше подробностей или заставить его рассматривать свою проблему с конкретных позиций, он отделывался только общими отговорками:

— Не знаю, ну, ребята там были не очень общительными. Или:

— Зимой там слишком холодно. Я с большим удовольствием поехал бы в Калифорнийский университет или в Беркли.

Как это ни удивительно — поразительный пример того, как можно навредить себе, чтобы досадить другому, — но Дон бросил университет на последнем семестре выпускного курса. До этого самого момента все у него обстояло вполне благополучно. Он признался мне, угрюмо усмехнувшись, что к последнему курсу ему даже стало «нравиться» в Гарварде. Средний балл его успеваемости к началу второго семестра последнего курса равнялся 3,64. Отец гордился им! В том-то и была вся проблема!

В тот год во время рождественских каникул отец, как выразился Дон, «только и делал, что твердил об окончании Гарварда». Сидя у рождественской елки, после раздачи подарков он торжественно заявил: «Когда Дон получит диплом, я устрою по этому поводу такой праздник, какого этот городишко еще не видывал!»

Дон признался, что у него при этом «было обычное ощущение, будто все это делается для отца, а не для меня!»

— Он чуть ли не вслух об этом говорил, — вздохнул Дон. — Гордо расхаживал по комнате и, как с трибуны выступая, провозглашал: «Три поколения выпускников Гарварда! Разве это не повод для праздника?! Твой дедушка, твоя мама и я, а теперь еще и ты!

Однако, подобно большинству детей родителей-«нарциссов», Дон чувствовал, что его поступление в Гарвард, высокие оценки и окончание университета — все будет направлено на возвеличивание отца. Именно отец, а не Дон, станет центром внимания — даже на выпускном банкете своего сына.

— Это стало последней каплей, — сказал Дон. — Тогда моему терпению пришел конец. Я и сейчас помню все так ясно, как будто это произошло только вчера: отец марширует вокруг рождественской елки, хвастаясь тем, какой умный у него сын, какие замечательные мозги он унаследовал и как «великолепно» будет, что он тоже получит диплом Гарварда.

— Тогда-то я и решил, — сообщил Дон, — что никогда не окончу Гарвардский университет!

И сдержал данное себе обещание. Дон, считавшийся прежде гордостью курса, стал развлекаться с тем же усердием, с каким раньше занимался науками. Он пропускал лекции, проваливал экзамены и в конечном итоге вовсе бросил университет за несколько недель до выпуска.

После пары лет еженедельных психотерапевтических сеансов, на которых мы скрупулезно изучали его проблемные взаимоотношения с отцом, Дон научился более прямо выражать накопившуюся в душе горечь. Преодолев эмоциональное напряжение, возникшее из-за годами сдерживаемого гнева, он смог иначе взглянуть и на свой уже успевший дать серьезную трещину брак. Мрачный цинизм, через призму которого он рассматривал свою семейную жизнь, постепенно начал уступать место оптимизму и счастью.

Дженни стала проводить больше времени с мужем и меньше — на теннисном корте. Дон снова поступил в университет (на этот раз в Мичиганский) и окончил его с честью.

Заключение

В нескольких последних главах мы рассматривали различные личностные типы, общим признаком которых является чрезмерное развитие внутреннего «я» за счет сдерживания направленного наружу выражения эмоций. «Застенчивость» и «стыдливость», «ведущий» и «ведомый» типы — даже «нарциссизм» заставляют человека сосредоточиваться на самом себе, вместо того чтобы прямо выплеснуть наружу одолевающие его эмоции.

В завершающей главе мы кратко проанализируем несколько сексуальных типов, являющихся крайне негативными, и несколько более подробно остановимся на одном из них, представителей которого в обиходе принято называть «сексуальными маньяками». Мы обсудим, существует ли вообще такое явление, как «сексуальная зависимость», и, если это так, рассмотрим, в чем ее схожесть с алкогольной и наркотической зависимостью и в чем их отличия.

Та или иная зависимость характерна для многих негативных личностных типов. Совсем недавно мы были свидетелями, например, того, как Джерри пытался скрыться внутри себя при помощи алкоголя. Люди становятся зависимыми от определенных способов, которые помогают им справляться с тревогами или стрессами, полагаются на определенные ритуалы, однажды оказавшиеся эффективными и приносящие удовольствие или облегчение. Однако эти способы и ритуалы настолько прочно входят в их жизнь, что постепенно становятся ее неотъемлемой частью, и тогда люди просто перестают искать альтернативные пути достижения тех же результатов.

Кроме «сексуальной зависимости», мы рассмотрим также алкогольную и наркотическую зависимость и ряд других, не менее серьезных состояний. Вы узнаете, как определить, страдаете ли вы или ваш: партнер паранойей, шизофренией, депрессией, манией или частыми изменениями настроения, и сможете решить, нуждаетесь ли вы в профессиональной психиатрической помощи.

Читая о негативных личностных типах, вы, возможно, заметите, что объединяет их отсутствие позитивного опыта общественного взаимодействия. Для наиболее серьезных состояний часто характерно чрезмерное фокусирование личности — изолирующее фокусирование — на самой себе.

Алкоголики и наркоманы чрезвычайно чувствительны к своему внутреннему состоянию и пытаются сохранить его неизменным при помощи химических препаратов, делающих невозможным какое-либо общение. Депрессивным личностям недостает энергии, чтобы вырваться за пределы поглощающих все их внимание страданий. Даже параноики, которых мы обычно представляем себе как людей, тщетно спасающихся от мнимых преследований других, в действительности излишне фокусируются на самих себе, каждую секунду беспокоясь о том, что кто-то посягает на их жизнь!

 

Глава 8. Душевнобольные любовники

Что делать, если ваш партнер — «сексуальный маньяк»

Как решить, нужна ли вам 12-шаговая программа реабилитации, психотерапия, или не нужно ничего!

Как определить, не является ли ваш партнер сексуальным маньяком? Давайте начнем с предположения — хотя я не знаю ни вас, ни вашего партнера, — что не является. По крайней мере, я в этом сомневаюсь.

Понимаю, вам может показаться странным мое намерение поставить диагноз, не видя пациента, однако сексуальные проблемы в большинстве случаев являются проблемами общения — проблемами взаимоотношений, а не зависимости. Даже само слово «связь» имеет несколько значений: «коитус», «копуляция», «сношение», но им же могут обозначаться и такие понятия, как «общение», «разговор», «взаимодействие».

Продемонстрирую это на примере не совсем пристойной шутки. Вы спрашиваете приятеля:

— Какое слово из четырех букв, оканчивающееся на «к», означает «связь»?

Ваш приятель смущается, стесняясь произнести «fuck», и тогда вы, как ни в чем не бывало, отвечаете: «talk» («беседа»).

Шутка, пожалуй, не слишком смешная, но смысл ее глубок. Причина неудовлетворительного секса — неудовлетворительное общение, а не заболевание или зависимость.

Отличительной особенностью нашей культуры являются ярлыки, которые принято навешивать на все и вся, из-за чего создается впечатление, что каждый считает себя экспертом, способным ставить диагнозы и делать глубокомысленные выводы. Любимым времяпрепровождением большинства наших граждан — от домохозяек до членов правительства — является постановка диагнозов. Даже президент Клинтон «чувствует вашу боль».

Как будто образовательных и психиатрический ярлыков показалось недостаточно, реабилитационная «наука» принялась за создание новой отрасли «домашнего врачевания», прибавляя слово «зависимость» буквально к любой проблеме, какая может прийти вам в голову, и предлагая 12-шаговую реабилитационную программу или посещение групповых сеансов терапии, которые помогут вам избавиться от всех недугов.

В наше время стало модным испытывать «зависимость» от чего-либо более изощренного, нежели «старые добрые» сигареты, алкоголь и наркотики. Теперь на смену этому «старью» пришла новая волна веществ и явлений, от которых можно «зависеть». Сегодня вы вполне можете испытывать «зависимость» практически от всего, что попадает вам в рот, — шоколада, сырников, мороженого, орешков, — и от любой деятельности, которой любите заниматься — от работы, тенниса, плавания, бега и т. д.

Образовался целый класс «больных», недуг которых обозначается прибавлением слова «-голик» к тому, что человек любит есть, пить или делать — особенно, если он ест, пьет или делает это с частотой и количеством, превышающими допустимые, по мнению общества, нормы. Сегодня 12-шаговые реабилитационные программы и групповые терапевтические сеансы проводятся не только для алкоголиков (как это скучно!), но и для трудоголиков, шоколадоголиков, игроголиков, сексоголиков — даже для документоголиков.

Недавняя статья в журнале «Редбук», озаглавленная «А вы не документоголик?», советует читателям, как эффективнее рассортировать справки, квитанции, извещения и тому подобное, и в заключение предлагает телефоны и адреса местных отделений «Анонимных нерях» — групп реабилитации документоголиков.

«Специалисты» по избавлению от зависимости создали целый диагностический балаган, поместив буквально все свойственные человеку увлечения под огромный шатер реабилитационного движения и предлагая слегка видоизмененные 12-шаговые программы как «панацею» от любой новой «зависимости».

Поскольку многие социальные проблемы нашего времени имеют непосредственное отношение к вредным привычкам (если не вызваны ими в первую очередь), неудивительно, что резкое увеличение потребления наркотиков, совершенных в нетрезвом состоянии дорожно-транспортных происшествий и вызванных курением ухудшений здоровья населения спровоцировало столь же стремительный рост количества соответствующих «специалистов» и «экспертов» самого разного толка.

Буквально за один сеанс, не имея при этом никакого образования в провозглашаемой специализации, эти «эксперты» диагностируют и излечивают любого рода «зависимости» с самонадеянной уверенностью, вводящей в заблуждение доверчивых пациентов.

Самолечение — эта истинная американская страсть — привлекает среднего человека по нескольким причинам. Во-первых, оно дает возможность не обращаться к этим заумным профессионалам. Во-вторых, человек сам может поставить себе диагноз, что само по себе для него очень заманчиво и лестно. В-третьих, оно позволяет людям образовывать группы по интересам, все члены которых занимаются одним и тем же — будь то секс, азартные игры, религиозные движения или стирка. В-четвертых, и это самое важное, оно позволяет человеку находиться в процессе «реабилитации» бесконечно долго — а означает это, что в действительности ему нужно не решить свои проблемы, а просто выполнять «намеченную программу» и еженедельно посещать собрания единомышленников.

Такой пожизненный «реабилитационный» процесс несет в себе и положительные для проходящих его людей функции. Он дает возможность упорядочить образ жизни, ставить цели, заводить знакомства с себе подобными, постоянно общаться с ними и даже строить тесные отношения.

Немногим общественным институтам сегодняшней Америки по силам справиться с такими важными задачами. Коллективная помощь соседей в строительстве, совместные изготовления женщинами одеял и церковные пикники, столь популярные в прошлом, теперь заменены бесчисленными «реабилитационными» кружками. Несомненно, что такие кружки играют важную роль в заполнении социального вакуума, но делают они это, определяя одиночество как болезнь. Люди, не имеющие друзей и близких, становятся «пациентами», якобы страдающими самыми разнообразными недугами, получившими в наше время общее название — «зависимость».

Почему я не верю в сексуальную зависимость

Я остановлюсь лишь на трех моментах, вытекающих из рассмотрения сексуальных проблем как зависимости, хотя обсуждать их можно было бы бесконечно долго.

1. Определения сексуальных отклонений, предлагаемые специалистами по изучению зависимостей, грешат существенными неточностями. Например, в одной из популярных работ указывается, что «сексуально-зависимым» считается человек, для которого значимость сексуальных отношений превалирует над значимостью других важных отношений, включая отношения в семье, с друзьями, с коллегами и т. д. Согласно сведениям Национальной ассоциации по проблемам сексуальной зависимости, таковыми являются около 14 миллионов американцев. Как это ни удивительно, но мы рискуем недосчитаться «сексуально-зависимых» личностей, если примем всерьез следующее определение сексуальной зависимости, предложенное одним из ведущих поборников этой теории:

«Как свидетельствуют факты, значительное количество американцев считают себя сексуально-зависимыми, то есть людьми, сексуальное влечение которых является непреодолимым, несмотря на любые вызываемые им последствия. Эти последствия могут быть физическими (членовредительство, сексуальное принуждение, венерические заболевания, нежелательная беременность), профессиональными (крупные финансовые потери, потеря работы, сексуальные домогательства, лишение профессиональной лицензии) и семейными (разрыв или ухудшение взаимоотношений, сексуальные злоупотребления и сексуальная дисфункция). Кроме перечисленных проблем, сексуально-зависимые личности часто жалуются на то, что их посещают навязчивые мысли о самоубийстве» (Карнс, 1986).

Если следовать определению Карнса, то вполне вероятно, что вместо 14 миллионов сексуально-зависимых мы насчитаем все 64 миллиона! На закуску можно было бы добавить к ним большую группу подростков, которые признались бы, что иногда их сексуальные фантазии кажутся им «непреодолимыми». Приплюсуйте сюда и огромное количество случаев, когда сексуальные осложнения сопровождают, но отнюдь не обязательно вызывают такие проблемы, как потеря работы, ухудшение взаимоотношений в семье или депрессия с сопутствующими ей мыслями о самоубийстве, и окажется, что в поле нашего зрения попали едва ли не все американцы.

Но поймем ли мы тревожащие человека сексуальные проблемы лучше, если навесим на него ярлык «сексуальной зависимости» и посоветуем присоединиться к группе таких же самостоятельно поставивших себе диагноз «маньяков», чтобы пройти 12-шаговый реабилитационный курс? Я в этом глубоко сомневаюсь.

Большинство сторонников подобных групп не имеют специального образования ни в психологических, ни в социальных науках и «экспертами» называются лишь потому, что занимаются этой проблемой на практике. Даже профессиональные специалисты по исследованию различных зависимостей далеко не всегда компетентны в диагностике, психотерапии и психиатрии. Поэтому они и не имеют соответствующей подготовки для понимания разнообразных личностных типов, рассмотренных нами в настоящей книге.

Например, те «документоголики», о которых рассуждают в журнале «Редбук», на деле являются не более чем «невротиками» со склонностью к накопительству, и разумный врач-практик почерпнет информацию о них из соответствующей специальной литературы, а не станет называть таких пациентов всякого рода «маньяками».

Поддерживать сексуальные взаимоотношения неизмеримо сложнее, чем принять решение о том, выбросить или сохранить какой-то документ, и любые попытки определить сложные сексуальные проблемы как зависимость являются глубоко ошибочными.

2. Отношение к сексуальным проблемам как к зависимости превращает секс в заурядное явление. По мнению Клина (1989), принуждая человека признать, что он «бессилен», мы заставляем его отказываться от борьбы с чувством вины, стыда и темными сторонами его индивидуальной сексуальной природы. Клин утверждает, что выражение «Я раб своих привычек», прочно вошедшее в обиход, в действительности означает: «Не покушайтесь на мои оборонительные сооружения!»

Далее Клин отмечает, что компетентный терапевт обязан противостоять темным сторонам личности своего пациента, а не вступать с ним в тайный сговор и именно на такой основе проводить лечение. Согласие с диагнозом, самостоятельно поставленным себе «зависимой» личностью, приводит к противоположным результатам, потому что: 1) оно дает человеку основание поверить, что причины его глубоких внутренних сексуальных проблем лежат во внешних обстоятельствах; 2) оно превращает в болезнь то, что часто находится в разумных границах нормального сексуального поведения, — то есть активная мастурбация, например, далеко не всегда является признаком каких-либо отклонений; 3) оно не учит пациента принимать сложные решения, подменяя их формулой «Просто скажи «нет»!»

Специалист по планированию семьи Фэй Уоттлтон высказалась по этому вопросу коротко и ясно: «Фраза «Просто скажи «нет»!» помогает людям воздерживаться от деструктивного поведения столь же эффективно, как пожелание «Удачного вам дня!» помогает избавиться от депрессии».

3. Профессиональные психотерапевты и сексологи оказались подменены «специалистами по зависимостям», выдающими себя за экспертов в области сексуальных проблем. Эти «эксперты» обычно не обременены каким-либо специальным образованием в сфере диагностики, психотерапии и сексологии. Часто они знакомы с «реабилитацией» только на собственном опыте (в действительности это означает, что сами они обладают целым букетом нерешенных сексуальных или поведенческих проблем).

Эти «самореабилитирующиеся специалисты» по зависимостям стали светилами новой дисциплины, которую они сами же и окрестили «сексуальной зависимостью». Теперь они с воодушевлением руководят 12-шаговыми программами, которые прошли сами, подвергая им пациентов, часто испытывающих «зависимость» от реабилитационных процедур! Возможно, настало время собирать группы реабилитации «реабилитоголиков».

Итак, если вы или ваш партнер чувствуете, что вас влекут, манят или захлестывают сексуальные желания с такой силой, что вы не можете им сопротивляться, если они препятствуют семейной жизни или противоречат общественным нормам, то вам следует проконсультироваться с профессиональным терапевтом, который поможет вам определить, нормальны или патологичны эти желания.

Если ваше сексуальное влечение необычайно высоко или вы опасаетесь потерять над собой контроль, профессионал поможет вам разобраться в причинах ваших проблем. Консультация со специалистом пойдет вам только на пользу, сам факт ее вовсе не означает, что вы — личность «сексуально-зависимая». Ваша сексуальность может быть просто интенсивной или, в некоторой степени, «навязчиво-невротической», но рассматривать ее как проявление зависимости — в корне ошибочно.

Подозрительные любовники

«Конечно… ты допоздна задержался на работе!», или «Если ты был в кегельбане, то почему же тебя не смог разыскать нанятый мною частный детектив?»

Если ваш партнер параноик, вы заметите в нем некоторые из следующих признаков.

1. Он будет подозревать — без объективных на то оснований, — что его жизни угрожает опасность. Он будет убежден, что кто-то пытается использовать его в своих интересах или стремится причинить ему вред. Причем способы предполагаемой расправы не обязательно должны быть такими экстравагантными, как яд или пуля. Он может просто считать, что «никому нельзя доверять, потому что, если им представится возможность, то рано или поздно они ею обязательно воспользуются».

2. Она излишне озабочена вопросами «преданности». Подозревает, что подруги постоянно обсуждают ее за глаза. Она избегает раскрывать перед другими душу, полагая, что все сказанное ею «может быть и будет использовано против нее». Поэтому «разумнее» (для параноика) не раскрываться перед теми, кто может причинить ему вред.

3. Ему свойственно таить злобу — он не прощает нанесенных обид, оскорблений и пренебрежения. В этом он последователен, поскольку, полагая, что люди постоянно стремятся навредить ему, не видит смысла в том, чтобы прощать их сейчас, так как позже они снова поступят с ним точно так же.

4. Она буквально во всем видит скрытый смысл. Осознав это, вы схватите самую суть личности параноика. Подозрительные люди обычно ничего не придумывают. Они не фантазируют в прямом значении слова. Они не видят того, чего не существует. Другими словами, они не подвержены галлюцинациям — не видят розовых слонов и не слышат голосов в пустых комнатах. Фактически подозрительные люди — внимательные и проницательные наблюдатели.

Параноики видят то же самое, что видим и мы с вами. Подозрительные люди слышат те же звуки, которые слышим мы. Разница между ними и нами заключается в значении, которое они придают тому, что видят и слышат. Иначе говоря, параноиками их делает собственная интерпретация событий.

Гектор встречает на улице незнакомого человека. Они обмениваются мимолетными взглядами, и прохожий улыбается (что является невинным проявлением дружелюбия). Однако поскольку Гектор склонен к подозрительности, он не может расценить эту улыбку как простое дружелюбие и стремится найти в ней какой-то скрытый, глубинный смысл. Присущая ему подозрительность заставляет его интерпретировать простую улыбку как свидетельство того, что этому незнакомцу известно о нем что-то сокровенное или что он слышал о нем что-то необычное, теперь вызывающее у него смех.

В самом крайнем случае Гектор решит, что, проходя мимо, незнакомец заметил в нем что-то, что делает его вид глупым или смешным. Может, что-то не в порядке с прической Гектора, и потому этот прохожий теперь в душе хохочет над ним.

Именно так происходят мыслительные процессы у подозрительных людей. Параноики постоянно что-то анализируют. Они стремятся предотвратить мнимый вред, предугадывая его. Это качество клиницисты называют гипер-бдительностью. Всегда оставаясь настороже и не принимая ничего на веру, параноики тщательно и придирчиво исследуют окружающий мир и населяющих его людей.

Если «невротики» критически изучают факты, чтобы контролировать события или, например, купить «лучшую» машину, то параноики ищут намеки, которые помогли бы им предугадать опасность и подготовиться к ней. А поскольку параноики часто ощущают себя в том или ином процессе борьбы, от исхода которой зависит сама их жизнь, гипербдительность никогда не оставляет их. Подозрительное внимание остается постоянным и незатухающим.

На сеансах психотерапии, например, параноик редко прислушивается к тому, что говорит врач. Вместо этого он обычно изучает и исследует терапевта, стремясь догадаться, что у того в действительности на уме. Подозрительные люди во всем склонны искать глубинные значения, скрытые мотивы и тому подобное.

Такое непрестанное и неослабное внимание обычно вызывает проблемы в сфере сексуальных взаимоотношений, наиболее часто проявляясь в форме ревности — необоснованной и непрекращающейся ревности. Поскольку подозрительный человек считает весь мир крайне опасным местом и убежден, что все окружающие находятся в заговоре против него, не приходится удивляться, что и своего партнера он постоянно подозревает в неверности. Он неминуемо заметит любую улыбку, которой вы обменяетесь с незнакомцем, и непременно интерпретирует этот обмен как свидетельство того, что вы встретились со своим тайным любовником.

Он обязательно купит телефон с автоматическим определителем номера, а приходя домой с работы, первым делом будет нажимать кнопку повторного набора, чтобы «проверить», кому вы делали последний звонок. Без вашего ведома он может подсоединить магнитофон к телефону, чтобы затем на досуге прослушивать ваши разговоры. На каком-то этапе ваших отношений он может нанять частного детектива, чтобы тот следил за вами, или — в целях экономии и максимальной уверенности (ведь сыщикам тоже не всегда можно доверять) — сам станет тайно следовать и наблюдать за вами.

Параноики обладают изначально присущей им склонностью к недоверию, поэтому вашему партнеру будет крайне сложно раз и навсегда убедить себя, что у вас нет тайного любовника. В конце концов, только из того, что он тайком наблюдает за вами по дороге на работу и обратно, еще не следует, что у вас нет романа на стороне. Может быть, ваш любовник уехал из города на пару дней!

Жизнь с параноиком

Жить с подозрительным партнером нелегко. А убедить его «обратиться за помощью» — почти невозможно. Взаимное доверие — ключевой фактор психотерапии, а поскольку параноики практически не способны доверять, за помощью они обращаются крайне редко. К ним в полной мере применимо старинное изречение, гласящее: «Можно привести лошадь к воде, но заставить ее пить невозможно».

Если эта «лошадь» является параноиком, ее чрезвычайно трудно привести к воде. И даже если, приложив невероятные усилия и применив выдумку и изобретательность, вы все-таки подтащите ее к воде, пить ее вы все равно не заставите, так как лошади прекрасно известно, что вода отравлена!

Не хотелось бы показаться излишне пессимистичным, но за тридцать лет клинической практики мне повстречались лишь считанные единицы изменившихся параноиков. Большинство из них активно противятся терапии, не желая меняться. Обычно их партнеры просто устают от постоянных обвинений и необоснованной подозрительности и в конце концов уходят, сказав себе: «Раз он всегда считал, что у меня есть любовник, то, наверное, пора уже на самом деле завести его!»

Выбор за вами

Если вы убедились, что ваш партнер параноик, вы, возможно, решите прекратить с ним отношения. В этом случае вам придется хорошенько подумать, как правильно сделать это. Если ваш партнер страдает паранойей в серьезной форме, резкий разрыв отношений может быть опасен. Ваш бывший возлюбленный может выследить вас, и если он застанет вас с новым любовником, это окончится плачевно для вас обоих.

Лучше выходить из отношений постепенно, возможно, далее разъехаться сначала, если от этого ваша личная жизнь не слишком пострадает. Пожалуй, лучше всего будет выждать несколько месяцев — или даже пару лет, — прежде чем начинать встречаться с кем-либо еще. Это позволит вашему бывшему избраннику несколько остыть, привыкнуть к мысли, что вы ему больше не принадлежите, и найти новый объект для выражения своей ярости.

В таких ситуациях часто прибегают к помощи организаций по защите граждан. К сожалению, они не могут сделать практически ничего, чтобы защитить вас заранее. Когда вы замужем за параноиком и имеете общих детей, то ваше положение еще более сложно, поскольку, если ваш муж не буйнопомешанный (а параноики к таковым обычно не принадлежат), в суде он может вести себя вполне адекватно, являясь в действительности весьма опасным. Это означает, что ему, скорее всего, разрешат встречаться с детьми, которые в этом случае рискуют «заразиться» от отца его параноидальным восприятием мира.

Картина складывается не слишком радостная. Лучшее, что можете вы сделать в такой ситуации, это проконсультироваться с опытным психотерапевтом, который поможет вам найти правильные ответы на множество вопросов, порождаемых такими обстоятельствами.

Жизнь с Ларри

С другой стороны, если у вашего партнера лишь легкие или умеренные параноидальные наклонности, вы можете попытаться ужиться с ними. Добрые и ровные семейные отношения, продолжающиеся достаточно долго, часто оказывают оздоровляющее воздействие на умеренно подозрительного супруга. По мере того как годы текут, а ему так и не удается застать вас в постели с любовником, он постепенно начинает успокаиваться и смотреть на жизнь чуть более реалистично.

В телевизионной комедии положений «Дарма и Грэг» отец Дармы (Ларри Финкельштейн) изображен как раз умеренным параноиком. Ларри подозрителен, однако объектами его подозрительности являются в первую очередь финансовая инспекция и другие государственные учреждения, поэтому он почти не обвиняет свою супругу в неверности. Хотя едва ли уместно советовать строить жизнь по образцу телевизионной комедии, в «Дарме и Грэге», тем не менее, показано, как домочадцы могут обходить «острые углы» личности умеренного параноика и весьма благополучно сосуществовать с ним.

Если вы изберете этот путь, то вам часто придется балансировать на узкой грани между серьезным отношением к его подозрительности и игнорированием или высмеиванием ее. Вы не должны позволять себе быть слишком безразличной, иначе его разозлит, что вы не принимаете его всерьез, но, с другой стороны, вы не должны поддерживать и его параноидальную точку зрения на мир. Жить с параноиком непросто, но — иногда — возможно.

Психически больные любовники

«Я бы хотел заняться сексом, но у меня все нутро гниет!», или: «Голоса сообщили мне, что секс — это зло»

Большую часть настоящей книги мы говорили о том, что личностные проблемы являются в действительности лишь несколько более интенсивными вариантами нормы. Теперь я хочу вкратце рассказать вам, на что в первую очередь обращать внимание, если вы подозреваете, что ваш любовник серьезно нездоров психически. Мои советы отнюдь не призваны заменить профессиональную терапевтическую помощь, они лишь помогут вам определить, действительно ли ваш партнер пересек черту.

Неврастеники испытывают эмоциональные трудности, вызывающие душевное смятение или провоцирующие конфликты в общественных отношениях. Неврастеники чувствуют тревогу, волнение, озабоченность, обеспокоенность или другие виды эмоциональных расстройств, и это — часто без лишних уговоров или принуждения со стороны родных — заставляет их обращаться за профессиональной помощью. Ключевая мысль здесь в том, что неврастеники знают, что что-то не в порядке. Они воспринимают реальность без существенных искажений. Например, человек, страдающий клаустрофобией, боится подниматься в лифте в свой рабочий кабинет на сорок седьмой этаж. Он знает, что страх его необоснован, нерационален, он просто не знает, как правильно бороться с ним.

Психотики, с другой стороны, воспринимают реальность с серьезными искажениями. В психиатрии сам термин «психотик» употребляется для определения человека, страдающего умственной неполноценностью, серьезным образом препятствующей ему адекватно реагировать на рядовые жизненные обстоятельства. Психозы всегда сопровождаются значительными искажениями в восприятии реальности.

Если о людях с личностными проблемами или невротическими отклонениями иногда говорят, что у них «пуля в голове», то психотиков за глаза называют просто «психами». Согласно шутливому определению, «психотики считают, что 2+2=5, а неврастеники знают, что 2+2=4, но это их очень беспокоит.

Если ваш партнер психотик

Если ваш партнер психотик, он воспринимает реальность в искаженном свете. В этом случае он может отвечать некоторым из перечисленных ниже признаков:

1) испытывает галлюцинации (сенсорные воздействия — зрительные образы, звуки, запахи и т. д. — в отсутствие их внешнего источника);

2) проявляет бессвязность или вульгарность в мышлении и речи;

3) отличается серьезной неадекватностью поведения.

Если ваш партнер страдает психическим заболеванием, известным как шизофрения, вы заметите в нем два или более из следующих пяти признаков: мании, галлюцинации, бессвязная речь, неадекватное поведение и отсутствие эмоций. Шизофрения в свою очередь подразделяется на несколько типов.

Для Дезорганизованного типа характерны бессвязная речь, неадекватное поведение и отсутствие или неуместное проявление эмоций.

Для Кататонического типа характерны, по меньшей мере, два признака из следующих: моторная неподвижность или чрезвычайная двигательная активность, сопротивление движению и сохранению постоянного положения тела, чрезвычайное сопротивление выполнению указаний, эксцентричные движения и позы, эхолалия (неосмысленное повторение слышимого) или эхопраксия (непроизвольная имитация движений).

Для Параноидального типа характерно наличие одной или более маний и частые слуховые галлюцинации. Однако бессвязность речи, неадекватность поведения и неуместное проявление эмоций в этом типе отсутствуют.

Больные, страдающие параноидальным типом шизофрении, во многом похожи на параноиков, которых мы только что рассмотрели, с той лишь разницей, что их мании значительно серьезнее, причем часто они сопровождаются слуховыми галлюцинациями. Параноидальные шизофреники искаженно воспринимают реальность, а не просто неверно интерпретируют события и явления.

Если ваш партнер страдает Маниакальным расстройством, вы не заметите в нем тех отклонений, о которых говорилось выше, однако он будет всецело поглощен какой-либо маниакальной идеей и непоколебимо убежден в реальности своей мании. В отличие от параноидального личностного типа, рассмотренного выше, при котором не искажаются действительные факты, а лишь неверно истолковывается их значение, при психическом маниакальном расстройстве ваш партнер будет абсолютно уверен, что за ним следят, или пытаются отравить, или что у вас роман с тайным любовником.

Маниакальные расстройства подразделяются на следующие типы:

В случае Эротомании ваш партнер будет твердо уверен, что в него влюблен другой человек — часто обладающий более высоким статусом.

При Мании величия ваш партнер будет считать, что обладает исключительными знаниями, значимостью, властью или влиянием, иногда он убежден, что состоит в неких особых взаимоотношениях с Господом или какой-либо знаменитостью.

Любовники Ревнивого типа искренне полагают, что их сексуальные партнеры неверны им.

Больные, страдающие Соматическим типом маниакального расстройства, уверены, что им присущ некий физический дефект или общее состояние их здоровья крайне плачевно — несмотря на то, что все медицинские исследования указывают на обратное. С ними можно сравнить людей, известных как ипохондрики (разновидность неврастении), которые беспокоятся о своем здоровье, однако их тревоги не столь эксцентричны — они, по крайней мере, не оторваны от реальности. Ипохондрики, например, могут волноваться из-за каких-либо недомоганий и проходить полное медицинское обследование каждые шесть месяцев в надежде, что им поставят диагноз на самых ранних стадиях развития заболевания. Психотики же верят, например, что все их внутренности медленно гниют, в чем они, по их мнению, убеждаются каждый раз при посещении уборной. Если вы посоветуете им обратиться к врачу и пройти обследование, они только пожмут плечами и ответят: «Все равно с этим уже ничего не поделаешь».

Итак, если ваш партнер — психотик, у вас нет другого выбора, как обратиться за компетентной профессиональной помощью. Поскольку эти больные абсолютно убеждены в том, что их точка зрения на мир основана на реальности и единственно верна, вы не должны пытаться приспособиться к существующему положению вещей. В противном случае вам самим придется стать частью их «безумного мира». И тогда уже вам поставят диагноз Разделенное психическое расстройство, известное также как Парная мания. Клиницистам известны такие редкие случаи, когда определенная мания развивается у человека, состоящего в близких отношениях с больным, страдающим этой манией.

Если ваш партнер страдает манией, ищите помощи, а не становитесь составной частью парной мании!

Подавленные любовники

«Я слишком устал. Кстати, а почему ты хочешь заниматься сексом с таким неудачником, как я?» В большинстве случаев шизофренические или маниакальные расстройства, которые мы только что рассмотрели, сводятся к расстройствам мышления. Значительные искажения реальности возникают по причине нарушения мыслительного процесса. Теперь мы обсудим случаи, в которых основным отличительным признаком отклонений является патология настроения. Если ваша партнерша испытывает одно из перечисленных ниже состояний, это говорит о том, что у нее проблемы не в мыслительной, а в эмоциональной сфере.

При наличии Дистимического расстройства ваш партнер будет находиться в угнетенном и подавленном настроении большую часть времени. Возможно, это состояние и нельзя назвать крайней степенью депрессии, но, тем не менее, он будет значительно чаще унылым, нежели веселым.

Это состояние может развиваться постепенно на протяжении нескольких лет, поэтому далеко не всегда вы способны будете заметить внезапную перемену. Возможно, вы даже настолько привыкнете к нему, что будете искренне полагать, что иначе и быть не может. Однако постарайтесь внимательно присмотреться к поведению своего партнера и подумайте, не свойственны ли ему следующие черты: 1) плохой аппетит или переедание;

2) инсомния (бессонница) или гиперсомния (повышенная сонливость);

3) ощущение безысходности;

4) пониженная активность;

5) заниженная самооценка;

6) слабая концентрация или трудности в принятии решений. Как вы помните, трудности в принятии решений испытывают также невротики, однако у них эти проблемы вызваны не понижением активности;

7) повышенная раздражительность;

8) пониженное половое влечение.

Больные, подверженные дистимическому расстройству, испытывают хроническую, но не столь интенсивную депрессию, как полностью депрессивные типы. Это не тот вид депрессии, который обычно приводит к госпитализации или электрошоковой терапии, но, тем не менее, он в значительной степени влияет на жизнь самого больного и на жизнь того человека, который является его сексуальным партнером.

Если ваш партнер страдает хронической, но умеренной депрессией такого типа, сопровождающейся пониженным половым влечением, вы часто будете чувствовать себя непривлекательной, неудовлетворенной и рассерженной. Но не отчаивайтесь — психотерапевтическое и медикаментозное лечение обычно эффективно помогает избавиться от этого недуга.

Убедите своего партнера в необходимости обратиться за профессиональной помощью и не возлагайте больших надежд на антидепрессанты, которые в принципе не способны заменить собой психотерапию. Применяя «прозак» и подобные ему фармакологические препараты, вы лишь временно поднимаете настроение больного, но не боретесь с глубинными причинами депрессии. А это ведет к высокому риску рецидива болезни.

В настоящее время в медицинских кругах ведутся оживленные дискуссии о проблеме «рециркулирования» настроения, однако это явление имеет место не по той причине, что патологии настроения следуют некоему биологическому ритму, а потому, что врачи часто — исключительно при помощи лекарственных препаратов — пытаются воздействовать лишь на внешние проявления болезни.

Таблетки могут только на ограниченное время улучшить настроение больного, но они не способны решить скрытых проблем, вызывающих изменение настроения. Лекарствами можно лишь ненадолго «исправить» несчастные браки, непослушных детей и вредных начальников. Не стоит идти по этому пути. Не следуйте лозунгу Дюпона: «К лучшей жизни с помощью химии!»

Если мы считаем, что подростки не должны курить марихуану в надежде таким образом заглушить терзающие их душевные муки, то почему же взрослые полагают, что решат все проблемы своих взаимоотношений, лишь принимая «валиум» или «прозак»?

Большой депрессивный эпизод и Большое депрессивное расстройство во многом схожи, поэтому я расскажу о них вместе. Основное различие между ними заключается в продолжительности — депрессивный эпизод обычно наступает более внезапно и часто проходит более быстро, тогда как депрессивное расстройство развивается постепенно и продолжается дольше.

Если депрессивный эпизод сохраняется длительный отрезок времени, он диагностируется как депрессивное расстройство. В том или ином случае наличествуют пять или более из приведенных ниже признаков:

1) депрессивное настроение сохраняется большую часть дня, почти каждый день. Или ваш партнер будет жаловаться, что чувствует тоску, безысходность, пустоту и тому подобное, или вы сами заметите в нем соответствующие признаки довлеющего над ним настроения;

2) в течение большей части дня, почти каждый день, ваш партнер не будет получать удовольствия практически ни от какого вида деятельности;

3) он может похудеть (не находясь на диете) или набрать лишний вес;

4) почти каждый день страдает инсомнией (бессонницей) или гиперсомнией (сонливостью);

5) проявляет замедленность или излишнюю оживленность движений;

6) почти каждый день жалуется на усталость и отсутствие энергии;

7) почти каждый день испытывает чувство бесполезности, бессмысленности всего происходящего или чрезвычайно острой и безосновательной вины;

8) испытывает затруднения при мышлении или концентрации и часто проявляет нерешительность;

9) иногда его посещают навязчивые мысли о смерти или даже самоубийстве — но он не пытается покончить с собой и не строит на этот счет конкретных планов.

Прежде чем завершить наше обсуждение депрессии, важно подчеркнуть, что существуют различные степени депрессии и основное различие между разными диагнозами заключается в интенсивности этого недуга. Таким образом, депрессивные расстройства отличаются от дистимии главным образом интенсивностью и продолжительностью. При большом депрессивном расстройстве, например, подавленное настроение сохраняется большую часть дня почти каждый день, тогда как при дистимии подавленность имеет место большую часть дня чаще, нежели отсутствует.

Депрессия широко распространена в нашей культуре, и многие люди в тот или иной момент своей жизни оказываются перед необходимостью бороться с ней. Поэтому вы не должны удивляться тому, что депрессия является одной из основных составляющих осложнений в сексуальных отношениях.

Идеальный секс между любящими людьми должен быть веселым и игривым. Очевидно, что если один из партнеров подвержен депрессии (даже в умеренной форме), вдохнуть в интимные отношения двух людей эту «радость жизни» будет весьма проблематично. Если вы испытываете сложности в интимной жизни, постарайтесь определить, не депрессия ли является причиной этого. А если это так, то обратитесь за профессиональной помощью. Психотерапия в сочетании с медикаментозным лечением обычно является довольно эффективным средством для преодоления подобных проблем.

Далее мы обратим свое внимание на противоположный полюс эмоциональных расстройств — когда настроение слишком веселое, когда возбуждение слишком высокое. Известные под термином мания, такие состояния бывают почти столь же губительными для оптимальных сексуальных отношений, как и депрессия.

Маниакальные любовники

«Что значит — ты не хочешь заниматься сексом опять? Ведь мы спали целых два часа!», или «Как ты можешь отказывать в сексе величайшему из любовников?», или «Детка, я ведь должен заниматься этим с кем-то, так что не заставляй меня поглядывать на сторону!» Подобно депрессивным расстройствам, возбужденные состояния различаются по интенсивности и продолжительности. При Гипоманиакалъных эпизодах умеренное возбуждение обычно продолжается, по меньшей мере, четыре дня. При Маниакальных эпизодах интенсивное возбуждение продолжается не менее недели или дольше. Поскольку для обоих состояний характерны общие признаки, различающиеся главным образом по интенсивности, мы обсудим их вместе.

Маниакальным любовникам присущи следующие признаки:

1) претенциозность или завышенная самооценка;

2) отсутствие необходимости в отдыхе — на сон часто отводятся всего два часа в сутки;

3) чрезвычайная разговорчивость, осложненная бессвязностью речи;

4) скачкообразность мышления;

5) повышенная рассеянность;

6) повышенная профессиональная, бытовая и учебная активность — во время маниакальных эпизодов энергия их кажется неограниченной;

7) чрезвычайная увлеченность приносящей удовольствие деятельностью, отличающейся высоким риском плачевных последствий: азартные игры, расточительность, необдуманные финансовые вложения, неумеренная сексуальная активность.

При маниакальных расстройствах степень возбуждения часто становится настолько высокой, что препятствует нормальному выполнению профессиональных и общественных обязанностей. Иногда возникает необходимость в госпитализации таких больных, чтобы они не нанесли вред себе или окружающим.

Вероятно, именно интенсивная сексуальная гиперактивность людей, страдающих маниакальным расстройством, явилась причиной появления таких понятий, как нимфомания и сатириаз. Хотя в наше время эти термины уже вышли из профессионального языка клиницистов, они по-прежнему употребляются в студенческой среде и на улицах. Большинство юношей (особенно в период полового созревания) фантазируют об интимных связях с нимфоманкой — женщиной, неутолимый сексуальный голод которой заставляет ее снова и снова вступать в половые отношения. Мужским эквивалентом нимфомании является сатириаз — страдающие им мужчины испытывают столь же неодолимое сексуальное влечение.

Вы, наверное, уже догадались, что эти понятия теперь заменены универсальным термином «зависимость». Вчерашняя нимфоманка сегодня называется сексуально зависимой женщиной, а мужчину, страдающего сатириазом, теперь также принято именовать сексуально зависимым.

Повышенную сексуальность более правомерно было бы рассматривать с позиций социопатии, невротических расстройств или, как мы только что убедились, маниакальных состояний.

Завершая обсуждение эмоциональных расстройств, я бы хотел указать, что, помимо депрессивных и маниакальных эпизодов или расстройств, мы иногда наблюдаем их комбинации.

При Циклотимических расстройствах мы видим постоянную смену настроений, когда многочисленные гипоманиакальные симптомы периодически чередуются с депрессивными симптомами.

При Смешанных эпизодах или Биполярном расстройстве, для которых характерны более резкие изменения эмоционального состояния, маниакальные эпизоды чередуются с большими депрессивными эпизодами.

Если ваш партнер злоупотребляет наркотиками или алкоголем

«Дорогая, я бы так хотел заняться с тобой сексом, но меня сейчас просто вывернет наизнанку!», или «Если ты не перестанешь доставать меня своими упреками, я напьюсь так, что ты это на всю жизнь запомнишь!»

Клиницисты различают злоупотребление алкоголем или наркотиками и зависимость от них. Оба эти явления достаточно серьезны, но при зависимости развивается привычка — то есть человек постоянно нуждается во все более и более высоких дозах химического вещества, чтобы получить от него желаемый эффект. Кроме того, при невозможности принять тот или иной препарат зависимый от него человек испытывает ломку и, как следствие, неодолимое желание возобновить прием этого препарата.

Злоупотребление алкоголем — наиболее широко распространенным наркотиком — представляет собой лишь частный случай злоупотреблений химическими веществами. Соответственно, большинство признаков злоупотребления тем или иным веществом или зависимости от него применимы и к алкоголю.

Ваш партнер злоупотребляет алкоголем или наркотиками, если:

1) регулярные приемы препарата делают невозможным полноценное выполнение им профессиональных, учебных или бытовых обязанностей. Признаки этого включают в себя частые прогулы работы или занятий, неудовлетворительные результаты труда или низкую успеваемость, уклонение от выполнения домашних обязанностей и воспитания детей;

2) постоянный прием препаратов происходит в ситуациях, когда это может представлять опасность для здоровья и жизни (например, при управлении сложными механизмами или автомобилем);

3) прием препаратов приводит к регулярным правонарушениям (например, к арестам за хулиганство или вождение автомобиля в состоянии алкогольного или наркотического опьянения);

4) прием препаратов продолжается, несмотря на постоянное осложнение и ухудшение социальных и семейных отношений (например, ссоры с супругой по поводу финансовых и других проблем, вызванных злоупотреблением алкоголем или наркотиками).

Если перечисленные выше признаки сопровождаются привычкой, ломкой или неодолимым желанием продолжать прием, вполне вероятно, что ваш партнер испытывает алкогольную или наркотическую зависимость.

Как определить, что у вашего партнера ломка? Ее признаки различаются в зависимости от того, к какому именно веществу он испытывает пристрастие. Внешние проявления ее могут несколько варьироваться, но это не помешает вам определить, что у вашего партнера не все в порядке.

Амфетаминовая или кокаиновая ломка обычно характеризуется общей усталостью, яркими сновидениями неприятного содержания, повышением аппетита, двигательной активностью или заторможенностью и бессонницей или сонливостью.

Признаками никотиновой ломки обычно являются подавленное настроение, бессонница, раздражительность или озлобленность, беспокойство, отсутствие концентрации, тревога, замедление пульса, повышение аппетита или увеличение веса.

Седативно гипнотическая (успокоительные препараты) ломка обычно определяется двумя или более из следующих признаков, проявляющихся в течение нескольких часов: повышение активности вегетативной системы (например, частота пульса превышает 100 ударов в минуту, обильное потение), заметное дрожание рук, бессонница, тошнота или рвота, кратковременные зрительные, осязательные или слуховые галлюцинации, двигательная активность, тревога. Большинство тех же симптомов характерны и для алкогольной ломки.

Иногда перечисленные выше признаки сложно распознать, поскольку злоупотребление алкоголем или наркотическими препаратами развивается постепенно на протяжении довольно длительного отрезка времени. Очень немногие приобретают мгновенную зависимость от алкоголя или других веществ. Обычно этому предшествует долгий период приема того или иного препарата, и лишь затем на смену ему постепенно приходят злоупотребление и зависимость.

Тем не менее, спровоцированные алкоголем проблемы разрушили столько семей, что относиться к этому вопросу легкомысленно просто недопустимо. Постарайтесь предельно честно ответить на вопрос, почему пьете вы или ваш партнер? Если вы любите выпить бокал вина за ужином или баночка холодного пива «помогает» вам подстричь лужайку перед домом, вы, возможно, еще не вступили на тропу, ведущую к злоупотреблению алкоголем. Однако если после пары банок вам почти всегда хочется еще, вы серьезно рискуете развить в себе алкогольную зависимость. Если пиво для вас стало тем же, чем для большинства людей являются картофельные чипсы (редкий человек станет ограничивать себя одним-двумя чипсами), то вы находитесь на пути в группу риска.

Кроме того, оценивая, насколько интенсивно вы или ваш партнер принимаете алкоголь, не сводите свой анализ только к поискам характеризующих злоупотребление признаков, которые я назвал выше. Иногда привычка бывает столь велика, что человек может выпить огромные количества спиртного, не проявляя при этом внешне заметных симптомов опьянения.

Однажды я консультировал мужчину, выпивавшего по упаковке пива ежедневно! Именно так — по 24 банки пива каждый день! Но самое удивительное то, что он при этом не пьянел. Он работал, вполне удовлетворительно выполнял свои обязанности, но не выпускал при этом из рук пивную банку.

Консультировал я и другого алкоголика, жившего на пособие. Поскольку он не имел возможности покупать спиртное на продовольственные карточки, он набирал на них прохладительные напитки. Затем выливал содержимое, сдавал бутылки по десять центов за штуку и уже с наличными деньгами бежал в магазин, торгующий алкоголем!

Итак, определяя степень пристрастия своего партнера к алкоголю, обращайте в первую очередь внимание на то, почему он пьет, а не на количество выпитого. Если он пьет главным образом для того, чтобы опьянеть, — у вас проблемы. Тогда для того, чтобы научиться жить без помощи химических веществ, вашему партнеру придется прибегнуть к профессиональной помощи.

Вспыльчивые любовники

Вспыльчивые любовники обычно характеризуются резкими сменами поведения от «поразительной чуткости» до опасной жестокости. Вопреки общепринятой точке зрения, согласно которой обычно разъяренный муж избивает свою беспомощную жену, на самом деле вспыльчивость в семьях практически в равной степени присуща обоим полам. Штраус (1980, с. 685–686) отмечает, что мужья прибегают к насилию лишь чуть чаще, чем жены: 12,1 на 100 мужей и 11,6 на 100 жен.

Часто — хотя и не всегда — алкоголь является одним из слагаемых этого уравнения. Даттон (1988) описывает следующий случай. Роберт с женой были приглашены на прием, на котором присутствовало около тридцати человек. Как рассказывает Роберт, его жена внезапно исчезла (то есть он не мог разыскать ее в большом незнакомом доме). Через десять-пятнадцать минут он наконец нашел жену и настоял на том, чтобы вернуться домой. Согласно его рассказу, в тот момент он не чувствовал ничего особенного. Они приехали домой, жена легла спать, а Роберт уселся смотреть телевизор. Следующим, что он помнил, был вид его жестоко избитой жены, лежавшей на полу в луже крови. Осознав, что это дело его рук, Роберт позвонил родственникам и в полицию.

Из этой информации мы не можем судить, находился ли Роберт в состоянии алкогольного опьянения, однако во многих случаях, подобных этому, именно сочетание алкоголя, ревности и предыдущего опыта насилия образует ту «гремучую смесь», что превращает примерного супруга в опасного и жестокого врага. Проявившие агрессию супруги обычно рассказывают, что почувствовали, как внутри них «закипает» гнев, который затем внезапно выливается в яростную атаку.

За приступом насилия традиционно следует период спокойствия. В это время поддавшийся гневу супруг испытывает острый стыд, смущение и беспомощность — особенно если пострадавшая сторона выдвигает против него официальное обвинение. Часто в продолжение этого периода подвергшаяся насилию супруга начинает чувствовать усиление собственного влияния, чему способствует (временное) раскаяние и всевозможные знаки внимания со стороны ее пристыженной половины.

Уолкер (1979) так описывает «смену власти», которую часто переживают женщины, находясь в больнице:

«В течение нескольких дней из одиноких, обиженных, напуганных и оскорбленных они превращаются в счастливых, уверенных в себе и любящих… Эти женщины твердо намерены перестать быть жертвами до того момента, пока их не приходят навестить насильники. По обилию цветов, конфет, открыток и других подарков в больничных палатах я всегда безошибочно определял, что мужья пострадавших выходят с ними на контакт» (1979, с. 66).

Даттон продолжает эту мысль:

«Насильник сдается на милость своей жертвы, передавая ей властные полномочия в их отношениях. Он вручает ей свою судьбу — он будет уничтожен, убит, если только она не спасет его, простив и вернувшись» (1988, с. 111).

Подводя итог, я бы хотел сделать небольшое обобщение. В первых семи главах мы рассмотрели множество способов того, как с помощью более тонкого понимания вашего партнера вы можете улучшить свои отношения. Мы обсуждали, как ПОНЯТЬ личностный тип вашего партнера, ПЕРЕСМОТРЕТЬ собственные ожидания и ПРЕОБРАЗОВАТЬ ваши отношения — то есть пути приспособления к индивидуальным особенностям или характерным чертам вашего партнера. Однако эта глава написана с целью предостеречь вас от мысли, что вы можете и должны мириться со всем.

Если после прочтения этой главы вы поняли, что ваш: партнер страдает душевным заболеванием, злоупотребляет алкоголем или наркотиками или проявляет неоправданную вспыльчивость, вам необходимо обратиться за профессиональной помощью. Если ваш партнер отказывается пройти куре лечения или терапия не дает желаемого результата, у вас, возможно, не останется другого выбора, как прервать отношения. Если вы намереваетесь «добиться поставленной цели, несмотря ни на что и чего бы это вам ни стоило», пожалуйста, перечитайте третью главу. Немедленно!

 

Эпилог «Марс и Венера»

Если мужчины — с Марса, а женщины — с Венеры, то как же настоящим мужчиной можно стать на Земле?

Что такое «мужчина»?

Весь ответ на этот вопрос, вынесенный мною из посещений детского сада, сводился к тому, что это женоненавистник, расист и вообще во всех отношениях бесчувственный субъект. «Три слепые мышки», о которых хором распевали мы, безжалостные малыши, представлялись нам всего лишь грызунами, уничтоженными радетельным землевладельцем.

В детском саду я думал, что это будет просто как раз-два-три: мальчик «вырастает», «учится вести себя» и «становится мужчиной». Первый пункт я выполнил, но как должен мужчина вести себя?

В «добрые старые времена» ответ на этот вопрос был более ясным. «Настоящие мужчины» воевали, строили хижины и приносили домой мясо, а их женщины, на которых они женились, ждали их возвращения с войн, убирали в хижинах, построенных мужчинами, и жарили принесенное ими мясо.

Прошу вас понять, что я не призываю вернуться к прежнему жесткому распределению ролей, лишавших женщин равных возможностей и дававших мужчинам иллюзию превосходства, но после детского сада ориентироваться в жизни становится сложнее. В наше время не так просто сообразить, как нужно вести себя с подругой или женой, — по крайней мере, не следует одновременно иметь обеих. Так как насчет ролевых моделей? С кого брать пример?

Как-то однажды я наткнулся на настоящего мужчину девяностых — не на какого-нибудь Джона Уэйна с хриплым голосом и обветренным лицом, а на фотографа мирового класса. Я встретил его на страницах «Мостов округа Мэдисон», где в поисках крытых мостов он въехал на своем пикапе прямо в мир Франчески Джонсон, жены фермера из Айовы.

Роберт — настоящий мужчина. Его приключения начинаются так:

«Он встал у колеса [своего пикапа], закурил «Кэмел»… На Кинкейде были потертые «Ливайзы», стоптанные сапоги «Ред Уинг», рубаха цвета хаки и оранжевые подтяжки. На широком кожаном ремне висел в ножнах швейцарский армейский нож» (с. 2).

«Солнечный луч отразился от его бритвы, лежавшей на асфальте рядом с насосом. Она наблюдала, как он намыливает лицо и бреется. Он был — и опять это слово мелькнуло в ее сознании — крепок. Он не отличался крупным телом, был немного худощав, ростом чуть более шести футов. Однако его плечевые мышцы были довольно крупными для его размеров, а живот его был плоским, как лезвие ножа. Он выглядел моложе своего возраста, сколько бы ни было ему лет, и совсем не походил на местных мужчин, обрюзгших от обильных мучных завтраков» (с. 44).

Теперь мы знаем, как должен выглядеть настоящий мужчина. Он курит «Кэмел», носит швейцарский армейский нож, у него плоский живот и оранжевые подтяжки. А как же настоящий мужчина разговаривает с женщиной? Ответ на этот вопрос мы узнаем после того, как наш герой вступит в половую связь с женой фермера:

«Именно поэтому я здесь, на этой планете, и в это время, Франческа. Не для того, чтобы путешествовать и фотографировать, а чтобы любить тебя» (с. 108).

Затем Кинкейд пускается в романтическое «объяснение в любви» в духе Ширли Маклейн:

«Я взлетел с вершины огромной горы, когда-то очень давно, за многие годы до того, как родился на этой земле. И все эти годы я летел к тебе» (с. 108).

Очевидно, очень важно, чтобы у настоящего мужчины было такое занятие, которое позволяло бы ему работать по свободному графику, — и речи быть не может о таких скучных обязанностях, как доить корову дважды в день или скирдовать сено, пока нет дождя. Профессия Кинкейда не препятствует его романтическим наклонностям.

«На следующие несколько дней Роберт Кинкейд забросил фотографию. А Франческа Джонсон, оставив за собой выполнение лишь самых необходимых дел, количество которых она свела к минимуму, позабыла о фермерской жизни. Все время они проводили вместе, разговаривая или занимаясь любовью» (с. 111).

Франческа описывает своего мужа Ричарда (уехавшего на неделю с детьми на животноводческую ярмарку) в следующих выражениях:

«Ричард не способен на такое, просто он устроен иначе. Он не может понять это волшебство, эту страсть и все то, о чем мы говорим и что испытываем, и никогда этого не поймет. Это не значит, что он чем-то хуже нас. Просто все это слишком далеко от того, что он чувствует и думает. Это чуждо ему и поэтому незнакомо» (с. 113).

Иными словами, выражаясь более конкретным языком, Ричард не верный муж, взявший с собой детей на ярмарку, а скучный тип, который ничего «не чувствует» и «не понимает».

К счастью, Франческа объясняет Кинкейду, почему не может убежать с ним:

«Да, она, конечно, скучна. Моя жизнь, я имею в виду. В ней не хватает романтики, эротики, танцев на кухне при свечах и удивительного чувства, что у тебя есть мужчина, который знает, как любить женщину. Больше всего в ней не хватает тебя. Но у меня есть это проклятое чувство ответственности. Перед Ричардом, перед детьми» (с. 115–116).

Однако все это только присказка. Сейчас наш герой даст характеристику настоящему мужчине:

«Я один из последних ковбоев. Моя профессия предоставляет мне достаточную свободу. Большую, чем какая-либо другая. Я не жалуюсь. Возможно, благодаря ей я стал чуть более наблюдательным. Это должно было случиться, это единственный способ, каким можно избежать самоуничтожения. По моему убеждению, первопричиной всех бед на этой планете являются мужские гормоны. Одно дело подчинить другое племя или победить другого воина. Совсем другое дело — производить крылатые ракеты. Или уничтожать природу, как мы это делаем. Рейчел Карсон была права. Как и Джон Мьюр и Альдо Леопольд.

Проклятие нашего времени заключается в преобладании мужских гормонов там, где они могут нанести долгосрочный вред. Даже если мы не говорим о войнах между народами и насилии над природой, мы не лишаемся той агрессивности, которая не позволяет нам обратить внимание друг на друга и на проблемы, нуждающиеся в решении. Мы должны каким то образом очиститься от мужских гормонов или, по крайней мере, взять их под контроль» (с. 101–102, курсив мой — Д. Б.).

Наконец! С помощью Рейчел Карсон, Джона Мьюра, Альдо Леопольда и Роберта Кинкейда я все-таки выяснил, в чем главный корень всех моих бед! В мужских гормонах. Вот из-за чего человечество воюет, голодает и живет в нищете. Из-за избытка тестостерона! Из-за недостатка эстрогена. И это «озарение» посетило не воинствующую феминистку Андрэ Дворкин, которая утверждает, что половой акт является «чистым, стерильным, формальным выражением мужского презрения к женщинам». Которая заявляет, что мужчины используют половой акт для «оккупации», «осквернения», «захвата» и «колонизации» женских тел. Нет, мы с Робертом Кинкейдом принадлежим к одному полу. Он — чувствительный парень и нежный любовник, и его проницательные откровения справедливы для середины шестидесятых так же, как и для конца девяностых.

Итак, если Кинкейд указал нам на проблему — гормоны — то как же решить ее? Удалять андроген в принудительном порядке? Проводить обязательную кастрацию взамен обрезания? Евнухи, объединяйтесь в борьбе за мир во всем мире! Должны ли мы заставить всех мужчин принимать «прозак», чтобы они вели себя хоть немного спокойнее? Зависят ли сексуальные проблемы, как и депрессия, от некоего непреодолимого «биохимического дисбаланса»?

Я так не думаю — более того, я убежден, что гормоны не имеют никакого отношения к сексуальным проблемам, и не верю, что вопросы человеческого общения могут быть решены с помощью воздействующих на психику химических препаратов.

Сексуальные проблемы обычно являются проблемами психологическими, и только способность проникнуть в душу партнерши, а не гормоны, поможет вам понять представительницу противоположного пола. Настоящий мужчина стремится заглянуть в душу и мозг женщины, прежде чем заглянет ей под юбку. Поэтому та единственная истина, которую вы должны вынести из прочтения всех предыдущих страниц, заключается в том, что сексуальные отношения являются частью сложного и многогранного взаимодействия двух уникальных личностей.

Слишком часто в нашей культуре секс изображается как поведенческий акт с ограниченной целью — оргазмом. Слишком часто мы лишаем половую жизнь интимности, духовности, романтики и любви, довольствуясь лишь ее «механической» стороной. Поскольку биологическому сексу присущ ярко выраженный кульминационный момент, мы склонны описывать это многостороннее психобиосоциальное взаимодействие условными и ориентированными на достижение его цели терминами: «овладеть», «сделать», «кончить». Однако говорить о сложном социальном взаимодействии двух уникальных личностей в подобных выражениях значит обесценивать человеческие отношения.

Даже вождению автомобиля в нашей культуре часто уделяется больше внимания, чем искусству любви. Процесс передвижения на автомобиле из одного места в другое не передается в таких простых выражениях, как «переехать» или «добраться». То, что в действительности является элементарным перемещением из пункта А в пункт Б, часто приукрашивается, возвеличивается и облекается в возвышенные формы. Нам говорят, что «американцы влюблены в автомобили». Люди тратят огромные суммы, чтобы их перемещение из одной точки в другую стало восхитительным и незабываемым.

Когда же речь заходит об интимных отношениях, то, что должно быть глазурью на торте духовной близости, слишком часто превращается в выхолощенный ритуал, в горькое послевкусие несбывшихся мечтаний. Причина этого в том, что в нашем обществе очевидные истины часто ставятся с ног на голову. С помощью «мифа Хью Хефнера» нас убеждали, что счастье возможно только в окружении «девочек». Нас заставляли верить, что секс ведет к той жизни, о которой мы мечтаем.

Подобно маленьким детям, верящим, что всем радостям этого мира они обязаны Микки Маусу, а Диснейленд — это настоящая Страна Чудес, слишком многие взрослые верят сказкам Хефнера, полагая, что частый секс с множеством партнерш принесет им истинное счастье.

Более извращенную и ошибочную точку зрения трудно себе представить. Идеальные интимные отношения возможны лишь между людьми, глубоко любящими и понимающими друг друга, — это главное! Идеальные интимные отношения основываются на разделенных радостях и горестях, на совместном решении финансовых проблем, на общих заботах о заболевшем ребенке, на гордости за его успехи и на миллиарде общих воспоминаний, образующих фундамент прочного психологического единства.

Я надеюсь, что, прочитав эту книгу, вы обнаружите в себе более глубокое понимание своего партнера и самого себя, потому что настоящим секретом сексуальных успехов является именно искренняя и глубокая взаимная любовь, а не разнообразие партнеров, не усиливающие половое чувство средства, не новейшие сексуальные изобретения, не эротические фильмы и не гормоны.

Любовь и духовное взаимопонимание — вот главные компоненты настоящих интимных отношений. Если ваш возлюбленный является и самым близким вашим другом, ваши интимные отношения имеют все основания быть идеальными, потому что ИДЕАЛЬНЫЙ СЕКС — ЭТО ПЛАМЕННАЯ ДРУЖБА!

Короче говоря, «вечны лишь вера, надежда и любовь, но величайшая среди них — любовь» (Послание к коринфянам, 13:13).

 

Библиографические источники

Абрахамсен Д. Признания Сына Сэма. Нью-Йорк: Коламбиа Юниверсити Пресс, 1985.

Карнс П. Прогресс в изучении сексуальной зависимости: Перспективы изучения зависимости. СИЕКУС. 1986, Т. 14, № 6. Нью-Йорк.

Клекли X. Маска разумности. 5-е изд. Сент-Луис: Мосби, 1976.

Даттон Д.Г. Насилие над женщинами в семье: Психологические и юридические перспективы. Бостон: Эллин и Бейкон, 1988.

Дворкин А. Половой акт. Фри Пресс, 1987.

Фрэнк Г. Бостонский душитель. Нью-Йорк: Нью Америкен Лайбрари, 1966.

Харрисон К. Поцелуй. Нью-Йорк: Рэндом Хаус, 1997.

Джеймс М. и Йонгевард Д. Рожденный побеждать. Ридинг, Миннесота: Эддисон Весли, 1971.

Кляйн М. Почему не существует сексуальной зависимости — и какое это имеет значение. Ежегодное собрание общества научного исследования секса. Ноябрь, 1989.

Когут X. Реставрация личности. Нью-Йорк: Интернэшнл Юниверси-тиз Пресс, 1977.

Ландерс Энн. Вестник палладиума. Сент-Джозеф, Мичиган, 15 сентября 1994.

Мэсси Р.К. Петр Великий: Жизнь и мир. Нью-Йорк: Кнопф, 1980.

Мелой Дж. Р. Психопатическое сознание: Причины, динамика и лечение. Нортвейл, Нью-Джерси: Джейсон Аронсон, 1988.

Меркин Д. Возвращение Эроса. «Нью-йоркер», 27 декабря 1993.

Майкл Р.Т., Гэгнон Дж. Х., Лауман Е.О. и Колата Г. «Секс в Америке: Полное обозрение». Бостон: Литтл, Браун и Ко., 1994.

Мишо С. и Эйнсуорт X. Единственный живой свидетель. Нью-Йорк: Нью Америкен Лайбрари, 1983.

Нэш О. Всегда есть еще одна мельница. Бостон: Литтл, Браун и Ко., 1967.

Оффит А. Сексуальная личность. Нортвейл, Нью-Джерси: Джейсон Аронсон, 1995.

Книга притчей Соломоновых, 16:24. Новая международная версия изучения Библии. Грэнд Рэпидз, Мичиган: Зондерван.

Зальцман Л. «Лечение невроза навязчивости». Нортвейл, Нью-Джерси: Джейсон Аронсон, 1987.

Шапиро Д. Невротические типы. Нью Йорк: Бейсик Букс, 1965.

Штраус М.А. Жертвы и агрессоры в добрачных случаях насилия. Америкен Бихейвиорал Сайентист, 1980, 23, (5) 681–704.

Салливан Х.С. Межличностная теория психиатрии. Под ред. Х.С. Перри и М.Л. Гавела. Нью-Йорк: У.У. Нортон, 1953.

Томпкинс С.С. Аффект, мысленные образы и сознание. Т. 1 и 2. Нью-Йорк Спрингер, 1963.

Уолкер Л.Е. Насилие над женщиной. Нью-Йорк: Харпер и Роу, 1979.

Уолкер Р.Дж. Мосты округа Мэдисон. Нью-Йорк: Уорнер Букс, 1992.

Уишни X. Импульсивная личность. Нью-Йорк: Плинам, 1977

 

Об авторе

Джон Майкл Береж, доктор философии, получил степень магистра по специальности психолог-консультант в Американском Университете Вашингтона, округ Колумбия, в 1966 г. В качестве действительного члена научного общества по клинической психологии при Министерстве здравоохранения США он продолжил обучение в Университете штата Индиана, где и защитил докторскую диссертацию в 1970 г. В следующем году он работал интерном в Детском больничном медицинском центре Бостона — учебном центре медицинского факультета Гарварда.

С 1971 г. доктор Береж занимается частной практикой в клинической психологии, а также преподает в университетах, занимая должность профессора психологии. Кроме двадцати с лишним статей и исследовательских докладов, опубликованных в различных профессиональных изданиях, его перу принадлежат книги «Определение синдрома Турета», «Невротические расстройства и связанные с ними проблемы», «За стыдом и болью: научиться прощать себя и других».

Доктор Береж является не только дипломированным психологом-клиницистом, но также и консультантом по вопросам семьи и брака. В 1979 г. Американская ассоциация профессиональных психологов наградила его почетным дипломом по клинической психологии, а в 1994 г. он был избран действительным членом Академии клинической психологии.

Он занимается не только преподаванием и психотерапевтической практикой, но и является главным психологом больницы Бэттл-Крика и клиническим консультантом Института ядерных исследований.

Доктор Береж читает в университетах курс гармонии интимных отношений вот уже более пятнадцати лет.