Прежде чем оставить южное побережье Перу и обратиться к цивилизациям северного, нельзя, конечно, не упомянуть о некоторых загадочных памятниках наска. В последние десятилетия это название стало известно многим, кто вообще мало знает о Древнем Перу. Среди пустынных холмов южного побережья обнаружены пинии и фигуры, нарисованные на земле и хорошо обозримые только с самолета.

Фигуры хорошо сохранились из-за полной безлюдности местности и отсутствия дождей. Когда древние наска проводили черту, они просто сдвигали ногой лежавшие камешки. Первый же сильный ливень смыл бы эти рисунки, а проехавший автомобиль оставляет не менее отчетливый и долговечный след. Въезд машин в зону, где есть рисунки, сейчас запрещен, но из-за возросшей запыленности атмосферы в пустыне стали выпадать дожди, что угрожает дальнейшей сохранности изображений.

Многие недоумевают, как древним перуанцам удавалось вести идеально прямые линии, тянущиеся на много километров. Ведь посмотреть на них с воздуха они не могли. Не приложили ли тут руку «пришельцы»? Не поднимались ли индейцы в небо на воздушных шарах, сшитых из шкур гуанако? Нет, все можно объяснить проще.

Если один человек, стоя на вершине холма, руководил движением другого, то тому провести прямую черту было сравнительно нетрудно. Что же касается сюжетных изображений, то они не столь сложны, чтобы художник не мог выдержать пропорции фигуры даже не видя ее целиком. Изображены животные или божества животные: обезьяна, паук, птица, кит-косатка с человеческой рукой. Кстати, именно сходство этих фигур с рисунками на сосудах наска и позволяет их связывать именно с этой культурой.

Подлинная проблема заключена, конечно, в назначении фигур. Высказывались разные предположения. Может быть, линии связывали разбросанные по пустыне могилы предков? Или они были чем-то вроде огромной астрономической карты? Или же их рисовали во время каких-то церемоний, за которыми должны были наблюдать с неба боги?

Ошибочность первой гипотезы доказана — никаких могил в пустыне нет. Что же касается двух других, то их трудно проверить и конкретизировать. Линий так много, что всегда можно отыскать звезду, которая в день солнцестояния или равноденствия поднимается над горизонтом как раз там, куда направлена черта. А так как положение звезд с веками меняется, а время создания рисунков на земле известно лишь приблизительно, подобные суждения тем более произвольны.

Кстати, в 1980 г. подтвердилось старое предположение о том, что фигуры на земле рисовали не только жители южного побережья. В 430 км к северо-западу от Лимы в такой же прибрежной пустыне были найдены огромные изображения лам, птиц и человекоподобных существ. Их изучение будет продолжено.

Совершенно особый, отличный от прочих рисунок найден также на полуострове Паракас, лежащем на полпути между Лимой и Наской. Там на песке нарисован знак, который местные жители называют три креста. Он начертан на склоне и хорошо виден с моря, даже за 10 км от берега. Говорят, что кресты уже после прихода испанцев нарисовала благочестивая монахиня. Это, конечно, неверно. Подобные символы встречаются в искусстве древнеперуанских культур и обозначают скорее всего какое-то растение. Интересно, что ближайшие аналогии мы на этот раз находим не в культурах паракас и наска, в зону распространения которых входил полуостров Паракас, а в искусстве горцев — создателей цивилизаций тиауанако и пукара.

Оставим, однако, за жителями ближайшей к полуострову долины Писко право думать иначе. Каждый год под руководством священника они приезжают к трем крестам, совершают около них церемонию и обновляют рисунок, очищая углубления от песка. Люди говорят, что иначе ветер нанесет столько песка, что изображение совсем исчезнет. Но если так, то, следовательно, рисунок подправляли и раньше — в первые годы испанского завоевания, при инках и еще раньше — в доинкский период. Проходили века, менялись народы, а место почиталось священным. Не удивительно ли это?

А вот еще одна загадка наски. Она не столь сенсационна, как рисунки на земле, но ставит археологов в тупик куда в большей степени, чем вопрос, как удалось изобразить четырехсотметровую птицу или провести прямую линию от горизонта до горизонта.

Если вы помните, связующим звеном между культурой наска и ее предшественницей паракас служат материалы могильника Некрополис. Они демонстрируют поразительный пример того, как художественный стиль, на протяжении веков развивавшийся как искусство орнаментации глиняных сосудов, переходит затем на ткани. В это время декор керамики упрощается, сводится к несложным лепным изображениям. Затем, по прошествии не менее чем столетия, изображения снова переходят с тканей на сосуды и далее существуют параллельно и в том и другом материале.

Можно представить, как были бы озадачены специалисты, если бы ткани не сохранились. Между изображениями паракас и наска возник бы разрыв, и археологи бы тщетно придумывали хитроумные гипотезы, чтобы его заполнить. Но не все ясно и сейчас.

Многокрасочные криволинейные изображения на глиняных сосудах ранней наски словно созданы именно для этого материала. Но попробуйте передать тот же узор на ткани — для этого нужна поистине адская работа вышивальщицы! А ведь до того, как появились вышивки, найденные в могильнике Некрополис, ткачихи культуры паракас тоже не оставляли материю без орнаментации. Но эти узоры были естественны, выработаны с учетом используемого материала — прямые линии, острые углы.

Что же заставило мастериц изменить технику и изображать криволинейные фигуры? Было бы понятно, если б их цель состояла в копировании вазовых росписей, но дело-то обстоит наоборот: не ткачи в это время подражали керамистам, а керамисты ткачам. Кроме того, некоторые фигуры надо разглядывать чуть ли не с лупой — такие они крошечные. А ведь на каждом полотнище размещены порой сотни миниатюрных композиций. Что заставляло мастериц так усложнять свою работу?

Пока можно сказать лишь одно — какие-то звенья в культурной цепи от нас ускользают. Какие-то памятники все еще не раскопаны, а может, наоборот, давно уничтожены.