Морская звезда» казалась у причала совершенно неподвижной. Даже волны ее, похоже, совершенно не беспокоили. Сухогруз готовился к выходу в очередной рейс.

Алекс подъехал к порту заблаговременно. Накануне он рассчитался полностью в гостинице и, взяв с собой обычную дорожную сумку и неизбежный ноутбук, отправился, как сказал ему на прощание Олег Константинович, «вдыхать воздух дальних странствий». Но для начала необходимо было познакомиться с остальными членами экипажа.

Алекс поднялся по трапу и прошел в кают-компанию. Куприянов находился на месте. Он сидел за массивным столом, на котором лежали две папки. Рядом — в серебряном подстаканнике — крепкий чай с лимоном. Капитан курил трубку. Он затянулся, выпустил большое облако дыма и внимательно посмотрел на Алекса.

Алекс поздоровался:

— Здравствуйте, Виктор Васильевич!

Капитан кивнул в ответ. И проговорил хорошо поставленным голосом:

— Присаживайся. Сейчас буду тебя знакомить с командой.

За другим столом — продолговатым, для совещаний — в кают-компании сидели несколько человек. Алекс подошел к столу и сел. Капитан еще раз внимательно осмотрел всех, кто в этот момент находился в каюте, и веско, не торопясь, начал говорить:

— Сейчас я представлю вам офицера безопасности. Его зовут Александр Петров. Имеет, — здесь капитан сделал многозначительную паузу, — большой опыт противостояния различным силам, которым не по душе мирное судовождение…

Алекс поймал себя на мысли, что капитан говорит так, словно пишет передовую статью в газету. Причем — в советскую газету. Но вспомнил, что Михайловский его об этом предупреждал. Виктор Васильевич Куприянов просто обожал красиво говорить и рассуждать в научно-популярном стиле.

— …А это противостояние вполне может возникнуть, если исходить из последних сообщений, которые доступны нам на сегодняшний день. Итак, — Александр Петров, наш новый офицер безопасности.

При этих словах Алекс поднялся со своего места и, осмотрев присутствующих в каюте капитана моряков, кивнул. Взгляды, направленные на него, таили, похоже, противоречивые эмоции. И снова сел на свое место.

— А теперь я представлю нашему офицеру безопасности командный состав.

Здесь капитан сделал небольшую паузу, аккуратно взял со стола серебряный подстаканник, в котором находился стакан с чаем. Сделал небольшой глоток. И снова, затянувшись привычной трубкой, продолжил говорить:

— Прежде всего, это, конечно, я. — Куприянов попыхтел трубкой. Облачко ароматного дыма поднялось и растаяло под потолком каюты. — Теперь перейдем к остальным руководителям. Это, — капитан показал на сидящего ближе всех к нему крепкого мужчину с волевыми чертами лица, — старший помощник Николаев. Сергей Петрович. Его приказы должны исполняться так же, как и мои. Быстро и без лишних рассусоливаний. А это, — капитан показал на седеющего грузного мужчину с пышными усами и огромной лысиной, — наш боцман. Зовут его Игнат Семенович Раделко.

— Что? — не понял Алекс.

— Игнат Семенович Раделко. Это у него фамилия такая. Украинская. У кого-то есть ко мне вопросы?

Все присутствующие дружно замотали головами. Вопросов явно не было. Капитан сказал:

— Тогда все свободны. Петров, вас сейчас проводят в вашу каюту.

Через несколько минут Алекс оказался в собственной каюте. Его проводил матрос, назначенный боцманом. Каюта была небольшой, но Алекс подсознательно ощутил наличие здесь определенного домашнего уюта. Аккуратно застеленная койка с приятно цветастым комплектом белья. Письменный стол — небольшой, но вполне функциональный. Встроенный шкаф для одежды. И, что совсем немаловажно, собственный санузел. Ванны, правда, не было, но отдельный душ в долгом плавании — это очень существенная привилегия. И первое, что сделал Алекс, как только распаковал сумку и положил ноутбук на стол, — воспользовался этой привилегией.

Упругие струи приятно покалывали кожу, и Алекс ощутил прилив внутренней энергии. План действий он пока еще не выстроил, но хорошо представлял, что ему сейчас предстоит делать. Он вышел из душа и уселся за стол.

Открыл ноутбук и легонько коснулся кнопки включения. Вошел в шутер и быстро прошел следующий уровень. Противники послушно падали, когда он метко поражал их — с помощью автомата Калашникова, снайперской винтовки и огромного револьвера. «А в жизни у меня — почти так же, — внезапно подумал Алекс. — Все идет по намеченному плану. И идет очень гладко. И это хорошо».

На экране ноутбука появилась картинка с официальным документом. Это был несуществующий бланк несуществующего учреждения. И на нем были написаны рекомендации уже следующего этапа игры. Но Алекс прочел только то, что посвящалось лично ему, — инструкции, которым он обязан следовать. Игра и жизнь вступали в новый этап своего бытия…

«Морская звезда» покинула порт глубокой ночью. Волны Финского залива мягко шелестели, касаясь стальных бортов. За неторопливо идущей в Балтийское море «Морской звездой» оставался густой пенный след. Алекс стоял на корме и смотрел на быстро удаляющийся Петербург. Он вспоминал разговор с Олегом Константиновичем. «Как хорошо, что я его встретил, — думал Алекс. — Все сложилось весьма удачно».

Перед выходом «Морской звезды» в рейс он опять побывал у капитана. Они поговорили о предстоящем рейсе: «Морской звезде» предстояло доставить груз сибирской лиственницы в Алжир, что в документах обозначалось весьма пафосно — redwood. При посредственном знании языка можно подумать, что это невероятно дорогое красное дерево… Но Алекс владел языком выше среднего уровня.

Он уже представил капитану и старшему помощнику систему охраны судна. Каждый член экипажа включался в боевой расчет. И капитан, и старший помощник одобрительно отозвались о подготовленных Алексом документах. И он чувствовал вполне законную гордость человека, хорошо сделавшего свою работу.

Во время беседы капитан озвучил Алексу информацию для служебного пользования. Из нее следовало, что опасность нападения на судно может возникнуть в Атлантике. И вскоре после их разговора «Морская звезда» отправилась в рейс. В этот же день для Алекса провели рабочую экскурсию по судну. Он увидел трюм, могучие агрегаты в машинном отделении, побывал на мостике. И главное — у него составилось почти полное представление о сухогрузе.

Алекс еще раз взглянул на звездное небо, под которым шла «Морская звезда», и опять внимательно рассмотрел пенный след за кормой. Потом повернулся и направился к входу, ведущему внутрь судна — в машинное отделение и трюм. Он открыл дверь и по металлическому трапу осторожно стал спускаться. Остро пахло работающими машинами и дизельным топливом. «Не пролили ли ребята действительно чего-нибудь огнеопасного?» — озабоченно подумал Алекс. Но потом вспомнил грозный вид боцмана и решил, что этого просто не может произойти в природе. Игнат Семенович славился крутым отношением к вопросам дисциплины на судне. Пожалуй, даже больше капитана.

Возле машинного отделения Алекс увидел боцмана. Тот смотрел строго и недоверчиво.

— Здравствуйте. Вижу, не спится на новом месте?

Алекс решил отшутиться.

— Да нет, спится вполне нормально. Просто решил прогуляться и лишний раз осмотреть судно.

— Хорошее дело, — согласился Игнат Семенович. — А сейчас куда направляетесь?

— В трюм, — ответил Алекс. — Осмотреть груз.

Игнат Семенович усмехнулся:

— Груз нынче везем серьезный. В Алжире сибирская лиственница ценится очень дорого. Дерево, кстати, вполне элегантное. Из него можно красивейшую баню соорудить. Где-нибудь в средней полосе России…

Алекс непроизвольно улыбнулся. Слышать романтично-эстетические оценки от боцмана, который славился на сухогрузе своими изощренно-замысловатыми ругательствами, — это по меньшей мере необычно.

Он попрощался с боцманом и продолжил свой путь. Безжизненный матовый свет искусственного освещения ровно заливал металлические стены коридора. Шаги Алекса, хотя он и старался ступать по возможности мягко, иногда гулко отдавались в замкнутом металлическом пространстве.

В трюме висела почти осязаемая тишина. Едва слышался мягкий гул работающей машины, и мерцали лампы освещения. В их свете Алекс увидел аккуратно уложенную древесину. Доски, упакованные в специальную бумагу, плотно прижатые друг к другу, казались полностью неподвижными.

«Сейчас я это проверю», — подумал Алекс. Он подошел к пожарному щиту и вытащил багор. Подошел к штабелю и попытался сдвинуть несколько досок. Лиственница, похоже, решила показать свой сибирский характер. Дерево не поддавалось. Доски лежали, словно приклеенные друг к другу неведомой силой.

— Ладно, завтра разберемся, — вслух проговорил Алекс и вернул багор на пожарный щит.

В объемном пространстве, где раньше побывало много разных грузов, умиротворяюще, тепло и спокойно пахло древесиной. Но вместо умиротворения Алекс ощутил смутную тревогу.

«Это совсем непонятно. Совсем», — думал он, поднимаясь наверх.

В каюте Алекс вновь сел за письменный стол и вошел в шутер. На следующем этапе игры дошел до момента, когда радист должен отправить сообщение в штаб. Алекс быстрыми движениями на клавиатуре набрал несколько слов. И нажал клавишу «Enter». Потом откинулся на спинку рабочего кресла, которое было привинчено к полу каюты, и стал ждать. Мельком Алекс взглянул на часы — около трех часов ночи…

Прошло уже несколько дней. «Морская звезда», разрезая плотную синеву воды, шла в Атлантическом океане. Алекс получил на ноутбук очередные инструкции, но выполнить их пока не мог.

Минувшей ночью он опять пробрался в трюм. В трюме так же приятно и успокаивающе пахло деревом. Алекс подошел к плотно уложенной древесине и вновь попробовал багром сдвинуть непокорную сибирскую лиственницу. Под досками можно было устроить идеальный тайник. Но опять у него ничего не получилось. Древесина словно приросла к днищу и бортам сухогруза…

— Надежность укладки проверяете? — раздался откуда-то сбоку хрипловатый густой голос. Алекс обернулся и увидел двух моряков со швабрами в руках. Они наводили порядок в трюме.

— Да вот пытаюсь, так сказать, — Алекс старался, чтобы голос у него не дрогнул, а слова звучали как можно более естественно. Он вышел в проход, оставленный между длинными рядами redwood, и теперь смог полностью разглядеть моряков.

— Как ваши фамилии? — спросил Алекс.

Данилов ответил первым:

— Моя фамилия Ласточкин. А моего друга — Корсиков. Мы входим в команду, которая отвечает за погрузку и разгрузку трюма. Второй помощник капитана поставил задачу навести порядок.

— А я офицер безопасности, — солидно, со значением проговорил Алекс. И прибавил: — Если есть какие-то проблемы, ребята, то заходите. Поговорим.

Данилов и Солдатиков переглянулись. И ответили почти в один голос:

— Есть! Обязательно зайдем.

Алекс еще раз посмотрел на штабеля досок и спросил:

— А, кстати, не знаете, почему дерево так плотно уложено?

Данилов улыбнулся и начал объяснять технологию погрузки сибирской лиственницы на судно. О деталях ему накануне рассказал старший помощник капитана.

Андрей подошел к уложенному штабелю досок и похлопал ладонью по дереву.

— Большая ценность в Алжире. Но сейчас их практически невозможно сдвинуть с места. Для этого используется специальная технология погрузки древесины.

— А почему? — Алекс проявил интерес почти подсознательно.

— Все просто. Груз необходимо доставить по месту назначения в полной сохранности. А если древесина будет повреждена во время качки или шторма, то получатель может выставить счет за убытки. И он, поверьте, будет немаленький.

— А как можно разгрузить судно? — спросил Алекс.

— Только в порту. При такой технологии погрузки доски становятся неподвижными, словно их припаяли.

Алекс лихорадочно размышлял: «А ведь такую ситуацию мы, получается, не предусмотрели… Заходить в порт — это совершенно не тот вариант».

Данилов прервал монолог и внимательно посмотрел на Алекса.

— Разрешите продолжать приборку?

— Да, конечно, — ответил Алекс. И медленно двинулся к выходу из трюма. Отсюда было совсем не видно, как над палубой корабля на темно-синем бархате неба рассыпались крупными бриллиантами многочисленные, хорошо видимые звезды.

Алекс вошел в каюту и плотно закрыл за собой дверь. Жизнь словно издевалась над ним. Он подошел к рабочему столу и открыл ноутбук. Легко прошел еще один уровень в игре и заполнил появившийся в конце уровня документ — отчет о ходе боевых действий. Вновь нажал клавишу «Enter». Невидимо оживилась спрятанная в корпусе ноутбука мощная антенна, и тончайшие кружева радиоволн понесли отчет о боевых действиях к звездам — а точнее к спутнику. От него — к месту назначения.

Алекс подошел поближе к иллюминатору. Открыл и задумчиво стал вглядываться в черную океанскую гладь — в эту ночь океан был вполне спокойным и напоминал немного шероховатый монолитный кусок черного мрамора. На небе ясно просматривались звезды, и Алекс подумал: «Хорошо в игре — всегда выигрываешь. А если проигрываешь, то есть возможность вновь попробовать собственные силы. В жизни совсем не так».

Ноутбук на столе издал короткий сигнал, похожий на тот, который выдает мобильный телефон, когда приходят SMS-сообщения. Алекс вернулся от иллюминатора к столу. Посмотрел на экран. Он увидел документ, похожий на боевое донесение. Мысленно переставляя слова и вкладывая в них нужный смысл, прочел все сообщение. В целом оно сводилось к тому, что необходимо продолжать начатое, иначе вся комбинация может просто-напросто рухнуть. Алекс чертыхнулся, выключил ноутбук и лег спать. С невеселыми мыслями…

Густас пребывал в прекрасном приподнятом расположении духа. В определенной степени этому способствовал стакан отличного виски, а может — ощущение, что операция началась и идет по плану. Густас еще раз прокрутил в голове схему, которая была положена в основу операции. Все звенья были надежно заточены друг под друга, и никаких осечек случиться не должно.

Густас сделал глоток виски и проговорил вслух:

— Но это вроде как в теории. А на практике?

На практике все тоже выходило совсем неплохо. Средства массовой информации, среди которых значительную долю занимали сетевые издания, уже ждали команды от Густаса. «Напишут все, что угодно!» — с гордостью думал Густас.

В прекрасно выстроенной комбинации пока беспокоило только одно звено: груз на «Морской звезде» — для Алжира — оказался не совсем подходящим для целей операции. Алекс уже сообщил, что доски закрепили каким-то особым образом и их совсем нельзя сдвинуть. Следовательно, что-то спрятать под грузом. А до настоящего момента все складывалось просто идеально. Особенно с устройством Алекса на вполне подходящую для выполнения поставленного задания должность — офицер безопасности корабля. А теперь — проблема с грузом. Густас снова начал рассуждать вслух:

— Итак, что мы имеем? Все козыри, кроме одной карты. Наверняка есть смысл продолжить игру. Хотя, как это иногда бывает в жизни, одна — не козырная — карта может определить исход всего дела. И этот исход будет не самым приятным, что называется.

Густас улыбнулся — он очень любил перечитывать «Двенадцать стульев» Ильфа и Петрова и часто приводил своим подчиненным этот классический пример: концессионеры просто блестяще справились с поставленной перед ними задачей — разыскали все одиннадцать стульев. А драгоценности оказались в другом — двенадцатом. И этот стул они стали искать только после того, как все остальные поиски не принесли успеха.

Густас отхлебнул виски. В голове приятно шумело. Но «Двенадцать стульев» — это вымысел, художественная литература. В жизни ему не раз приходилось управлять сложными событиями и ситуациями. Даже когда они практически полностью выходили из-под контроля. И это не мешало Густасу снова брать ситуацию в свои руки.

Игра уже началась. Ставки в ней — запредельно высокие. Густас снова проговорил вслух:

— Если я откажусь, то Маркус меня совсем не поймет. И если он меня не поймет, то никаких дел в перспективе со мной иметь не будет. А это совсем не в моих интересах…

Густас размышлял сейчас о проекте, который возник у него в голове после того, как Маркус рассказал ему об особенностях нефтяного месторождения у побережья Западной Африки. Предполагаемый доход виделся просто ошеломляющим. Густас даже не хотел подсчитывать — насколько. Вполне очевидно, что цифра — просто огромная. Такая, что даже потратить эти деньги будет весьма и весьма сложно.

Но для того, чтобы приступить к реализации этого проекта, нужно успешно завершить уже начатое дело.

Как он понял из отчета Алекса, передвинуть груз, а тем более разобрать его так, чтобы соорудить тайник для оружия, — невозможно.

Густас прошелся по комнате и вновь принялся рассуждать вслух:

— Хорошо. Но можно и другим путем пойти. Положим оружие прямо на древесину. Отгоним судно к берегам Хотлэнда. И там в океане оно будет стоять до тех пор, пока его не найдут. А тот факт, что на сухогрузе не оказалось тайника, спишем на наглость русских — дескать, они даже не потрудились спрятать оружие. Или на то, что оружие уже приготовили к выгрузке, достав предварительно из тайника. Тем более что досматривать судно все равно будут правильные люди. Наши люди. А сейчас пусть сухогруз потрошит «Ночная полиция».

Расклад формировался вполне удачный. Один шанс — против, зато остальные практически гарантируют успех.

Густас снова вернулся в уютное, охватывающее со всех сторон кресло. Сделал большой глоток виски. И взял трубку телефона.

— Агния, привет! Не разбудил? Ну извини. Я подумал, а не пригласить ли тебя в гости. Поздно? Ну не настолько же! Тем более идти тебе предстоит не несколько часов по безлюдным и темным улицам опасного в криминальном отношении города, а всего лишь пять-десять минут по хорошо освещенной и охраняемой территории. Хорошее освещение именно и тревожит? Не переживай. Это оперативная необходимость. Быстро поняла, что оперативная? Ты, Агния, всегда отличалась догадливостью. Что? Ты не одета? Это даже к лучшему. В такую чудесную погоду много одежды вовсе ни к чему. Ну что? В общем, жду тебя с огромным нетерпением. Что значит — огромным? А то и значит — с очень большим нетерпением. Жду. Изо всех сил ожидаю!

Густас еще отхлебнул виски и поставил стакан на журнальный столик. Достал из хьюмидора дорогую сигару. Понюхал ее. И с удовольствием раскурил. Он знал, что Агния будет собираться минут двадцать — не менее. Как и все женщины, Агния не могла себе позволить выйти из дома, не достигнув минимального уровня красоты и привлекательности — прическа, легкий макияж, губная помада. Густас усмехнулся. Нужно еще учитывать, что Агния не была как все, скорее она выпадала из общего женского ряда. В ней существовал целый набор особенностей — воздушная, почти неземная походка, которую — Густас это знал, — курсанты разведшколы считали даже своеобразным талисманом, великолепная точеная фигура и, конечно, совершенно потрясающий внутренний мир. Агния была ослепительно красива и при этом очень умна.

Некстати появилась мысль: «Идеальное сочетание для агента. Интересно, а почему она работает в курсантской столовой?» Но эту мысль Густас очень быстро отогнал и решил, что у него есть время не торопясь, с наслаждением истинного ценителя, выкурить сигару.

Агния пришла через час…

Холодный свет звезд отражался в неподвижной, похожей на ровный пласт угля в шахте океанской воде. Было тихо. Единственный шум, который слышал охранявший борт сухогруза матрос, — легкое шуршание разрезаемой форштевнем воды, бегущей затем по стальной обшивке судна. И приглушенный шум двигателя.

Внезапно перед ним возникла человеческая фигура — вся в черном. В руках неизвестный держал диковинный, явно не российского производства автомат. Человек в черном пристальным взглядом впился в лицо матроса и на хорошем русском языке проговорил:

— Лежать! Буду стрелять!

Матрос и не думал исполнять команду.

В его задачу входила охрана сектора палубы, и он не собирался отдавать его просто так. Матрос считал себя достаточно опытным — не в первый раз выходил в рейс. Кроме того — владел приемами рукопашного боя.

Он двинулся к человеку в черном, намереваясь отодвинуть легким движением в сторону направленный на него ствол автомата, но вдруг совершенно неожиданно получил нокаутирующий удар справа. Для матроса свет в это мгновение погас. Через пару минут он очнулся. Голова болела. И довольно сильно. Матрос все же, не обращая внимания на боль, осмотрелся. По палубе сухогруза быстро двигались черные фигуры с автоматами иностранного производства. Слышались короткие фразы — команды на русском и английском языках. Но смысл их был абсолютно очевиден — лежать и не оказывать сопротивления. «Кто же это такие?» — возникла короткая и беспокойная мысль.

Николаеву удалось вовремя задраить переборку, которая открывала путь в рубку и трюмы корабля. Он в момент нападения находился на мостике и вовремя сориентировался в ситуации. Но нападавших это не только не остановило, но и даже не задержало сколько-нибудь их продвижение. Буквально несколько секунд им понадобилось, чтобы из похожего на зубную пасту тюбика выдавить на дверь змейку специальной взрывчатки и вставить в нее детонатор.

Громыхнул взрыв.

Мощная дверь, предназначенная для защиты от природных стихий, с лязгом и скрежетом вывалилась наружу. В искореженном взрывом проеме клубился едкий химический дым и ощущался отчетливый запах взрывчатки. Фигуры в черном без промедления открывали предупредительный огонь, если члены команды отказывались лежать или пытались выяснить, кто же это среди ночи вдруг пытается им отдавать такие интересные приказы.

Николаев слышал, как по металлическому трапу мягко зашуршали шаги нападавших. Дверь в рубку распахнулась от мощного удара ногой. Прозвучала уже знакомая команда:

— Лежать!

— А кто вы такие? — Николаев задал стандартный вопрос, звучавший несколько десятков раз сегодня.

И ответ на него тоже оказался вполне стандартным. Николаеву выкрутили руки и профессионально, подсечкой, уложили на пол. По одному ему понятным признакам Николаев вдруг понял, что двигатель перестал работать. Сухогруз сначала замедлил ход, а потом полностью остановился.

— Где же Алекс? — вслух проговорил Николаев.

На ровной, мраморно неподвижной океанской глади все так же бесстрастно отражались холодные звезды…

Команду построили прямо на палубе. Почти два десятка человек. Судно стояло в открытом океане. Моряки были измучены бессонной ночью и нервными перегрузками от внезапного нападения. Некоторые сильно избиты и сейчас едва держались на ногах. Но приятный, наполненный прохладой ветерок обдувал их со стороны океана, и это становилось единственным облегчением для измученной команды.

Люди в черных комбинезонах стояли перед командой, взяв оружие наизготовку. Николаев рассмотрел у самого ближнего из них надпись на груди «Police». Данилов и Солдатиков, стоя в строю, тоже с удивлением рассматривали надписи на комбинезонах нападавших.

«Интересно, что это за „Police“ такая в открытом море?» — устало размышлял старпом.

Виктор Васильевич Куприянов — капитан «Морской звезды» — тоже стоял в общем строю. Было видно, что капитану, который уже в годах, очень тяжело держаться как все. Но он в этот довольно трудный момент не мог не быть вместе со своей командой. По лицу капитана текли ручейки пота, он тяжело дышал, несмотря на свежий океанский воздух. Он посмотрел на старпома и одними губами проговорил: «Командуй».

Сергей Петрович Николаев сделал шаг вперед. И одновременно несколько стволов направились в его сторону. Раздались щелчки предохранителей.

Николаев поднял правую руку.

— Спокойно, ребята. Я не воевать иду.

Из группы людей в черных комбинезонах выступил довольно крупных размеров мужчина и подошел к Николаеву. Он проговорил по-русски, но с весьма своеобразным акцентом:

— Мы не воюем с вами. Мы охраняем порядок.

— Какой порядок?! — Николаев даже удивился.

— Морской порядок. Мы — специальное подразделение по борьбе с наркотрафиком и незаконной торговлей оружием.

Николаев искренне изобразил на лице удивление. И оно действительно было искренним.

— А при чем здесь «Морская звезда»?

Командир «Ночной полиции» достал из кобуры блестящий, черного цвета пистолет и ткнул стволом прямо в грудь Николаеву. Говорил он снова по-русски:

— У нас есть достоверная информация, что на вашем корабле спрятан груз нелегального происхождения.

Николаев широко улыбнулся.

— Вы что? Какого еще нелегального происхождения? У нас только redwood на борту!

— Redwood? Это что значит?

— А то и значит! Redwood. В Алжире — очень дорогое.

Командир опустил пистолет. Но глаза у него оставались колючими и злыми.

— У нас широкие полномочия. И мы будем обыскивать судно. Пока не найдем нелегальный груз.

— Ищите.

Николаев лихорадочно размышлял, что предпринять дальше. Если это действительно полиция, то после обыска их должны отпустить и позволить следовать дальше. А если — нет?

Николаев посмотрел на команду. И его взгляд случайно наткнулся на недавно назначенного офицера безопасности. Лицо у Алекса было разбито, и он даже толком не мог стоять в строю. Фактически он полусидел, причем его поддерживали с двух сторон товарищи. Один из них, увидев вопросительный взгляд Николаева, почти шепотом произнес:

— Он в каюту их впускать не хотел…

— Молчать! — почти без акцента по-русски выкрикнул один из «полицейских» и направил на Алекса ствол автомата.

Николаев вновь повернулся к командиру «Ночной полиции».

— Я хотел бы вас убедительно попросить вести себя надлежащим образом. Напоминаю, что вы находитесь на территории Российской Федерации. И, соответственно, под ее юрисдикцией.

— Это юридическая фикция, — улыбнувшись, ответил — опять по-русски — командир «полиции». И добавил: — Ачто касается национальной юрисдикции, то я должен заметить, что здесь, в открытом океане, для нашего спецподразделения не действует никакая юрисдикция. Только — наша. Так что это вы находитесь в нашей юрисдикции. Как говорится, если мы захотим, то от вас и вашего сухогруза даже мокрого места не останется. Или точнее — останется только масляное пятно на поверхности воды.

— Так кто же вы такие?

— Это неважно. Мы осуществляем очень важное и серьезное для мирового сообщества дело — борьбу с нелегальной торговлей оружием и наркотиками. Так что вы решили, капитан?

Николаев поймал себя на мысли, что ему весьма нравится, когда его называют капитаном. Но про себя выругался — думать о карьере в такой драматический момент?! Это просто непорядочно не только по отношению к капитану, но и ко всей команде сухогруза, которая попала в такой переплет судьбы. Николаев подумал несколько секунд. И произнес:

— Хорошо. Ищите.

Обыск на «Морской звезде» длился почти сутки. За это время «Ночная полиция» скрупулезно осмотрела и обыскала практически все закоулки корабля. Те, кто пытался сопротивляться, опять получали быстрый и наглядный урок.

«Ночные полицейские» убедительно доказывали всякий раз, что сопротивление не только бесполезно, но и приводит к ощутимому физическому и моральному ущербу. Полицейские при этом абсолютно не церемонились с моряками. Иногда складывалось впечатление, что ведут они себя так, словно захватчики на оккупированной территории. Команду, по сути, принуждали к крайне жесткому и точному повиновению, не терпелось даже малейшего проявления вольнодумства или тем более действий, которые противоречат «Ночной полиции».

Николаев подумал, что подобное отношение, скорее характерное для крайне тоталитарных режимов, выглядит весьма удручающе, когда они еще даже не подошли к Африке, а находятся пусть и в открытом океане, но почти напротив просвещенной Европы. «Ночная полиция», похоже, оттуда…

Сергей Петрович стоял на палубе, когда с мостика спустился командир «ночных полицейских» и уже более доброжелательно сказал:

— На вашем судне ничего не нашли.

Николаев возмущенно вскинул взгляд.

— И это все, что вы мне можете сказать?

— Не кипятитесь, капитан. Это наша работа.

— Работа?! А как быть с физическим и, совершенно определенно, моральным ущербом? На какую работу это списать?

— Это ваши проблемы, капитан. Ваших людей с самого начала предупредили, что не нужно сопротивляться тем, кто стоит на защите международного права.

Командир «Ночной полиции» повернулся, давая понять, что разговор подошел к концу. Он двинулся к спущенному с сухогруза трапу. За ним — и его команда.

Николаев поймал себя на мысли, что «Ночная полиция», точнее ее штурмовая группа, высадившаяся ночью на «Морскую звезду», составляет не более десяти человек. «Но как же они ловко нейтрализовали практически всю нашу охрану, — размышлял Николаев. — И причем настолько ловко, что вся остальная команда даже толкового сопротивления оказать не успела. Отдельные индивиды пытались, конечно, вступить в неравный поединок, но добром это не кончилось. Точнее — очень плохо все закончилось». И вслух произнес:

— О чем же это говорит?

И сам себе ответил:

— Да ни о чем. Просто хороший и наглядный урок.

«Ночная полиция» тем временем погрузилась на моторные лодки и специальный катер, которые стояли у борта сухогруза. И через мгновение, вспенив за кормой белые буруны океанской воды, суда быстро стали двигаться в сторону европейского берега. Николаев в это время стоял на мостике и наблюдал за удаляющимися судами. На мостик заглянул боцман — Игнат Семенович Раделко.

— Разрешите?

— Заходи, Игнат Семенович. С чем пожаловал?

— Приборку почти закончили. Порядок практически везде навели. Только в трюме почти работы не было.

— Это почему?

Боцман улыбнулся. На его лице с большими усами улыбка изначально выглядела лукаво.

— Там же сибирская лиственница, которая уложена по специальной технологии. «Ночные полицейские» все там излазили — вдоль и поперек. Искали нелегальный груз. Но так и не смогли сдвинуть лиственницу с места. И ничего не нашли.

— Как же найти, если мы ничего не везем?

— Им это, Сергей Петрович, не объяснишь!

— Да уж, это точно!

— Некоторые пытались объяснить. Сейчас наши врачи им помощь оказывают. Кстати, как у Виктора Васильевича здоровье?

— Сердце у Куприянова прихватило. От волнения.

— Да уж, таких встреч в открытом море врагу не пожелаешь. Разрешите идти?!

— Иди, Игнат Семенович! Завершай приборку, и потом уже доложишь окончательно!

— Есть! — Боцман повернулся и вышел из рубки. Затем спустился по трапу на палубу и направился к группе моряков, которые ожесточенно драили металлическую поверхность особыми, «морскими» швабрами. Словно хотели избавиться даже от самых мельчайших следов, оставленных за эти сутки на судне «Ночной полицией»…