Антон и Платон

Клоуны довели Антона до занавеса, и все трое проскользнули в темноту, казавшуюся после яркого света манежа густой, словно суп. Прокисший суп: в воздухе стоял тяжелый запах чего-то испортившегося.

— Как-то сегодня не очень получилось, да? — спросил мускулистый клоун своим прокуренным голосом.

— Ага. Я давно говорил, что надо выкинуть этих собачатин прочь, невзрачные они какие-то, — отозвался второй. Услышав его грубый низкий голос, Антон нисколько не удивился. Он уже понял, что знаком с этими двумя, пусть и заочно.

— И где же ты их выкинешь, хотел бы я знать?

— Да хотя бы и тут. Представь, какого шороху наведут?

Оба заржали.

С каждым шагом Антон чувствовал, как невидимая сила, потянувшая его к Циркачу как магнитом, ослабевает. Еще несколько шагов, и можно будет попробовать убежать от этих здоровых недоумков: наверняка они бегают так себе, с таким-то весом. Всего несколько шагов…

— Ладно, хватит уже, отошли достаточно, бери мальца, — пробурчал толстяк.

Не успел Антон ничего сообразить, как второй клоун играючи подхватил его и сунул себе под мышку. От клоуна остро пахло потом и еще чем-то резким и горьким, как полынь. Антон попытался отстраниться подальше, но клоун прижал его чуть сильней, да так, что у мальчика потемнело в глазах.

— Тише ты, пацан, — пробурчал здоровяк. — Неудобно же нести.

Толстый клоун хохотнул.

Они прошли по коридору к задней стене шатра, вышли наружу, на свежий воздух парка. Антон попытался закричать — уж лучше в милиции, чем с этими двумя типами — но большая рука опустилась ему на рот, не давая возможности произнести и звука. Антон обреченно повис на руке здоровяка, чем заслужил одобрительное хмыканье последнего.

— Слушай, а может он там все-таки не один был? — спросил клоун, несший мальчика.

— Циркач же спросил, один тот или нет, помнишь?

— Ну… да, — в голосе здоровяка, впрочем, не было уверенности.

После паузы здоровяк все-таки нерешительно сказал:

— Может, надо сходить, проверить?

— Конечно, сходи. Только без меня, сам. И после того, как принесешь мальчишку Циркачу.

— А чо это я один должен идти?

— Тебе такой приказ давали? Нет? Так какого же ты лезешь?

Здоровяк промолчал, видимо задумался. Антон мог видеть только пробегающий перед глазами потрескавшийся асфальт, потому как тащили его лицом вниз.

— Пришли, — здоровяк остановился и ловким движением опустил Антона на землю.

Оказалось, что они притащили Антона к большому трейлеру, стоящему в тени деревьев позади основного шатра, вдалеке от общей массы припаркованных машин. Большой, с хороший грузовик, трейлер выделялся на фоне зеленой листвы и травы своим ослепительным белым цветом. Антону показалось странным, что на боках машины не было никаких завлекательных рисунков, плакатов или чего-нибудь такого. Вообще, увидев такой агрегат, никто бы и никогда не подумал, что она цирковая. Сейчас они втроем стояли перед едва заметной закрытой дверцей, на которой — еще более странно — не было ручки. Здоровяк помялся, зачем-то огляделся, а затем аккуратно, костяшками пальцев постучал по белой поверхности двери.

С минуту ничего не происходило, а потом едва слышно щелкнул замок и дверца чуть приоткрылась. Клоуны переглянулись, толстяк осторожно открыл дверцу (на землю опустилась изящная трехступенчатая лесенка), а второй клоун толкнул мальчика в спину.

— Поднимайся, пацан. Подождешь внутри. И не вздумай там ничего сломать, иначе Циркач превратит тебя в жабу!

Клоуны засмеялись, и Антону не оставалось ничего другого, кроме как подняться по ступенькам наверх. Дверь мягко закрылась за ним, не издав ни единого звука. Мальчик остался один непонятно где и без малейшей идеи, как ему выбираться из этой передряги. А надо было что-то придумать и быстро.

Он огляделся. Оказалось, что он стоит в небольшом тамбуре, совершенно безликом, без всяких украшений и прочего: только белый пластик стен и сверкающие металлические детали тут и там. По левую руку находилась небольшая дверь, Антон потянул ручку в сторону, она сложилась, как веер и мальчик прошел в Старший отсек трейлера.

И замер на пороге, удивленный.

Он оказался в обычной комнате. Да-да, именно в "обычной"… пожалуй, гостиной. До дальней стены было не менее десятка метров — как такое могло быть Антон не понимал, ведь он сам видел трейлер снаружи и заметил, что длинна его впечатляла… но не настолько же. В ширину комната не столь поражала размерами, метров пять, не больше. И все равно она была шире, чем сам кузов. Антон осторожно зашел в комнату, под ногами уютно поскрипывали старые крашеные доски.

Обстановка была странной. В дальней стены кучей были навалены всякие ящики, какие-то накидки, черные цилиндры и всякий фокуснический инвентарь. Но все остальное выглядело таким древним…

"Нет, — подумал мальчик, — не так, не древним".

Антикварным.

Антону даже на мгновение вспомнился музей декабристов, в который они ходили классом. Такие же высокие потолки и выглядящие старыми кресла и столы… Точнее стол, занимавший центральное место. В комнате было свежо — можно даже сказать, прохладно. Видимо, из-за того, что было открыто окно: легкий ветерок лениво шевелил длинными шторами…

Антон замер.

Только сейчас он сообразил, что да, действительно, он стоял перед окном, занавешенным тяжелыми шторами. Он подошел ближе и осторожно, словно боялся, что с той стороны может кто-нибудь выскочить, отодвинул одну из штор.

Перед ним было обычное деревянное окно, одна створка открыта, но это все было полнейшей ерундой по сравнению с тем, что было за окном. А за окном была тихая детская площадка где-то на окраине города, если судить по полям, уходящим к горизонту. Где-то там, вдалеке, проходила железнодорожная насыпь, по ней, пыхтя белым дымом, катился паровоз с несколькими десятками вагонов. Площадка была пуста, не было никого ни на качелях, ни в песочнице, никто не лазил по сараям. Обычный дворик, освещаемый падающими сквозь листву тополей лучами послеполуденного солнца. Ничего удивительного, но если учесть, что вид на этот дворик открывался из окна какой-то квартиры, хотя Антон точно помнил, что зашел в грузовик… Да даже это можно было бы как-то себе объяснить (допустим, тут, в будущем, богатые вполне могут позволить себе построить машину, внутри которой находится чуть ли не целая квартира — кто знает, какие запросы в этом времени?). Но как объяснить то, что Антон сейчас смотрел на эту площадку с высоты как минимум второго этажа?

Этого не могло быть.

Но взгляд его не обманывал.

Мальчик сделал еще один шаг, собираясь выглянуть наружу, чтобы раз и навсегда выяснить, как такое возможно. Именно в тот момент, когда он оперся руками на подоконник, позади него раздался голос:

— На твоем месте я бы этого не делал. Всякое может произойти, все эти штуки с фистулами весьма непредсказуемы.

Испуганный Антон обернулся и увидел говорившего.

За столом, вальяжно откинувшись на спинку стула, сидел подросток лет шестнадцати с такой белоснежной кожей и волосами, что они казались присыпаны мукой.

Парень улыбнулся:

— Привет. Я Платон. А тебя как зовут?

***

Настя и Сашка ошарашенные смотрели на то, как Антон идет к Циркачу, на манеж. Сашка очнулся первым: не раздумывая, он тоже полез из-под сиденья, явно собираясь последовать за приятелем, но Настя схватила его за руку и дернула назад.

— Ты чего! — возмутился мальчик.

— Стой, Сашка, — Настя прикусила губу.

— Мы должны ему помочь. Он же пропадет без нас!

Девочка кивнула и сказала:

— Мы ему и поможем. Но только не так. Мне кажется, что этот Циркач… плохой.

В этот момент Циркач крикнул, обращаясь к зрителям:

— Друзья, видимо, этот молодой человек решил тоже поучаствовать в моем представлении! Что ж, такая смелость заслуживает своей награды! Я с радостью приглашаю его на экскурсию по нашему замечательному Цирку! Родители могут пройти за кулисы, они тоже приглашены.

Он обернулся к клоунам и что-то им сказал. Один из них — тот, что поздоровее — улыбнулся и потянул мальчишку за собой к выходу с манежа. Насте улыбка клоуна показалась вовсе не такой уж веселой и добродушной, какой должна была бы быть.

Девочка смотрела, как двое клоунов уводят Антона, и чувствовала нарастающее недоумение. Что-то было не так.

— А теперь, друзья, я покажу вам обратное превращение! — между тем произнес Циркач, как ни в чем не бывало.

Он повернулся к поскуливающему животному (щенок из ящика с любопытством обнюхивал заднюю лапу старшего брата) и поднял правую руку, собираясь продолжать свой номер.

— Пошли, — Настя настойчиво дернула Сашку за руку.

— Ты чего? Давай досмотрим!

— Сашка, ты с ума сошел? Антон в опасности. Пошли, говорю.

Сашка бросил последний взгляд на что-то произносящего мага и поспешил за сестрой, которая уже добралась до стены шатра.

— Куда мы? — спросил мальчик, догнав Настю.

— Они наверняка идут к заднему выходу, — шепотом ответила она.

— Бгарх анрой! — донесся крик Циркача.

Позади них все вспыхнуло белым светом, прогнав темноту и высветив мусор на полу. Сашка бросил последний сожалеющий взгляд в сторону манежа и поспешил за сестрой.

Несколько минут они пробирались по узкому коридору в сторону выхода. Наконец, Настя остановилась и прижалась к противоположной от внешней стене, прячась в тени. Сашка, ничего не понимая, последовал ее примеру.

Не прошло и минуты, как послышались тяжелые шаги двух человек. К выходу явно кто-то шел.

— …хотел бы я знать?

Настя вздрогнула. Не узнать этот голос было невозможно.

— Да хотя бы и тут. Представь, какого шороху наведут?

А вот и второй. Значит, эти клоуны и были теми двумя, около ящиков?

До брата с сестрой донесся довольный гогот.

— Ладно, хватит уже, отошли достаточно, бери мальца, — невнятно пробормотал один из клоунов.

Послышалось какое-то шуршание, потом второй клоун произнес недовольно:

— Тише ты, пацан. Неудобно же нести.

Снова раздались шаги и на мгновение свет, падающий в коридор, был закрыт двумя огромными силуэтами клоунов. Насте показалось, что один из них что-то сжимает под мышкой. Они вышли на улицу и потопали куда-то прочь.

— Слушай, а может он там все-таки не один был? — донесся голос одного из клоунов, уже едва слышный.

— Циркач же спросил, один тот или нет, помнишь? — ответил второй.

Первый снова что-то сказал, но разобрать уже было невозможно: они отошли слишком далеко.

— Пошли, — Настя выскользнула из тени и прошмыгнула в сторону выхода. Мгновение — и они оказались снаружи, в парке.

И сразу же увидели удаляющихся прочь здоровяков, причем один из них нес подмышкой Антона.

— Гляди, Саш, — Настя показала на уходящих людей в костюмах веселой расцветки.

— Вот гады, — ответил брат. Теперь он видел, что сестра права. — Идем за ними. Надо помогать Антону.

Настя кивнула, и они быстрым шагом пошли следом за клоунами, схватившими их нового знакомого.

***

Настя и Сашка прятались за деревом вот уже добрых пять минут и до сих пор не могли решить, что делать дальше.

Они видели трейлер, куда завели Антона. Большой, можно даже сказать огромный, размером с один из тех грузовиков, что колесят по трассам. Но вместе с тем они видели и тех двоих, что играли клоунов: они успели смыть грим (хотя бы частично) и теперь скучали около дверцы, ведущей в трейлер. Один из них — толстый — рассеяно ковырял в ухе. Его гладкая лысина посверкивала в свете солнца. Вообще казалось, что на нем нет ни волоска. Второй наоборот оказался довольно волосат: растрепанные баки, густая шевелюра, даже из носа торчали пучки волос, за которые он постоянно дергал. В общем, парочка была та еще.

— И дальше что? — спросил Сашка.

Настя не ответила: она внимательно осматривалась вокруг, надеясь найти хоть что-нибудь, что могло бы им помочь. Трейлер находился в глубине огороженной площадки, так что сюда не забредали даже самые любопытные из зрителей. Надеяться на чью-то помощь было бесполезно.

— Настя?

— Подожди, — отмахнулась она от брата.

Его терпения хватило только на тридцать секунд.

— Настя!

— Сашка, погоди, я думаю…

— Помнишь, мы ездили на таком же с дядей Юрой.

Настя посмотрела на брата.

— И что?

— Вспомни, мы играли в прятки… и я спрятался от тебя, а ты не могла меня найти. Помнишь?

Глаза Насти широко раскрылись.

— Лестница!

— И люк, — с довольным видом кивнул Сашка.

— Сейчас? — Настя прищурившись посмотрела на автомобиль.

— Давай, — шепнул Сашка, и Настя тотчас выбежала из-за дерева. Несколько секунд и она прижималась к нагретому боку трейлера. Еще несколько — и рядом с ней оказался брат. Полминуты прислушивались, пытаясь понять, заметили их или нет. Но два охранника не проявляли никакого беспокойства, лишь изредка лениво перебрасываясь ничего не значащими фразами.

Настя быстро добралась до лесенки, ведущей на крышу, и забралась наверх. Здесь было жарко, но меньше, чем можно было предположить. Видимо, большую часть дня машина находилась в тени, и теперь, когда солнце прошло зенит, оно уже не так нагревало крышу. И уже отсюда был виден люк, ведущий внутрь трейлера. Настя осторожно, на карачках, поползла вперед, стараясь не залезать руками и коленками в грязные разводы, оставшиеся на белоснежной крыше после дождя. Где-то позади пыхтел Сашка.

Она доползла до крышки люка, прикоснулась к ней.

— И дальше что? — шепотом спросила Настя у брата.

Как открыть люк снаружи — если его вообще можно было открыть — ни один из них не имел ни малейшего понятия.

***

— Антон.

Подросток — Платон — приветливо кивнул и указал на пустой стул.

— Антон-Платон. — подросток улыбнулся. — Забавно, да? Присаживайся.

Антон с сомнением посмотрел на беловолосого мальчишку. Антон видел его впервые и все равно он ему не нравился.

— Садись-садись, в ногах правды нет, — улыбнулся Платон.

— Отпустите меня, — вырвалось у Антона.

Одна из белых бровей старшего мальчишки изогнулась в удивлении.

— Я тебя и не держу.

— Так я могу идти?

— Можешь. Только у тебя ничего не получится.

Уже направившийся к выходу Антон обернулся и посмотрел на Платона.

— Это почему? — с вызовом поинтересовался Антон.

— Эти два болвана стоят за дверями, — скучающим голосом отозвался мальчишка на стуле. Он даже не смотрел на Антона, разглядывал свои длинные пальцы. — Сомневаюсь, что они тебя выпустят. Вернее, не сомневаюсь — не выпустят.

Антон вздохнул.

— Да ладно, чего ты. Садись. Пить хочешь?

— Хочу, — кивнул Антон, подходя к столу и усаживаясь за него.

— Держи. Просто вода, больше они ничего мне не дают, — Платон протянул мальчику маленькую пластиковую бутылочку.

— Так ты… тебя… тоже?

— Ага. А с тобой-то что случилось?

Антон в этот момент как раз жадно пил воду, поэтому закашлялся, торопясь ответить на вопрос.

— Я… кхе… я сам не знаю, что произошло.

— Зачем-то же тебя сюда привели, — заметил Платон.

— Ну-у… — Антон посмотрел на своего нового знакомого и, подумав, коротко рассказал историю, произошедшую с ним, не упоминая только, что он из прошлого.

Платон слушал с сосредоточенным выражением лица, иногда кивал, словно соглашаясь с чем-то.

Наконец, Антон замолчал.

— Вот это история, — протянул Платон. Теперь он смотрел на мальчишку с гораздо большим интересом, чем вначале.

— Не веришь мне? — спросил Антон.

— Почему же, верю. Со мной произошло нечто подобное.

— Правда? — с надеждой спросил Антон.

— Почти, — кивнул подросток. — Не слово в слово, но что-то очень и очень близкое.

— А что было в этих бутылках, не знаешь?

Платон покачал головой.

— Нет. Какое-то зелье, я так понял, но что именно за зелье — не знаю.

— Слушай, а ведь тот дядька… ну, который выпил это самое зелье… он ведь… — Антон замолчал, испугавшись того, что чуть было не сказал вслух.

— Превратился в гиену? — без особого интереса спросил Платон.

Антон кивнул, не в силах выдавить из себя ни слова. Его напугала эта мысль, очень напугала.

Платон со скучающим видом откинулся на спинку стула, закинув руки за голову и глядя в потолок.

— Хотел бы я превращаться, пусть даже и в гиену, — мечтательно произнес он. — Было бы здорово. Представляешь — раз! — и стал тигром.

— Как оборотень, — убитым голосом прошептал Артем.

— Ну, оборотни же только волки, — резонно возразил подросток. — А тут видимо можно в кого угодно превратиться.

Он вдруг со стуком опустил передние ножки стула на пол и внимательно посмотрел на Антона.

— А ты точно его не пил?

Антона аж передернуло, он скривился, словно его тошнило (его и вправду тошнило… немного).

— Вижу, что не пил, — хихикнул Платон. Он протянул руку. — Дай посмотрю, куда ты пролил эту гадость.

Антон вытянул свою руку и поморщился, когда холодные и какие-то слишком уж тонкие пальцы Платона прикоснулись к его коже. С минуту подросток осматривал руку Антона, силясь найти хоть какие-нибудь следы. Иногда он проводил кончиками длинных пальцев прямо по поверхности фосфоресцирующего пятна на коже, которое теперь, в свете дня, не было таким уж заметным.

— Мда, — Платон опустил руку и Антон облегченно выдохнул.

— Видишь? — спросил он.

Платон покачал головой.

— Я так и думал, — сказал Антон. — Сашка и Настя тоже не видели.

— Твои новые друзья?

Антон кивнул.

Несколько минут они молчали, думая каждый о своем.

— Слушай, Платон, а ты пробовал отсюда выбраться? — спросил Антон.

— Пробовал, — вздохнул подросток. — Только ничего не получится. Можно попытаться выпрыгнуть из окна, но я… — он смущенно замолк и бросил быстрый взгляд на Антона.

— Чего? — не понял тот.

— Я… в общем, я высоты боюсь, — Платон улыбнулся и Антон впервые почувствовал к нему что-то похожее на симпатию.

— А из трейлера не выйти, там всегда кто-то дежурит снаружи, когда Циркача нет.

— А кто такой вообще этот Циркач? — спросил Антон.

По лицу Платона пробежала странная гримаса, словно он вдруг разозлился. Но это сразу же прошло, как будто на лицо упала тень от пробегавшего по небу облака, упала и тотчас улетела прочь. Его худая физиономия снова приняла сонное выражение, он равнодушно пожал плечами:

— Маг, кто же еще.

Антон посмотрел на него так, словно ожидал, что Платон сейчас рассмеется, но тот выглядел совершенно серьезным. Нет, не так: он выглядел так, словно не придавал этому никакого значения. А это значило…

— Ма-аг… — протянул Антон, напуская на себя вид совершенно независимый. — Какой же он маг, если использует зелья?

Платон с любопытством посмотрел на Антона:

— То есть ты совсем не удивлен?

Антон почувствовал, что краснеет. Он-то думал, что у них тут, в будущем, маги обычное дело, но получалось, что он ошибся.

— Ну-у… я просто подумал… — промямлил он и замолчал, не зная, что сказать.

— Современную молодежь совершенно нельзя ничем удивить, — вздохнув, сказал Платон. — Начитались гарри-потеров, насмотрелись на всяких учеников волшебников и теперь думают, что это в порядке вещей…

— Я не читал никаких Гарри Поттеров, — с обидой в голосе сказал Антон.

— Ты многое потерял, дружище, — оживленно отозвался Платон. — На самом деле я считаю…

Что именно он считает, Антон так и не узнал. Со стороны маленькой прихожей донесся звук отпираемой двери и шаги поднимающегося по лесенке человека. Антон обернулся и испуганно посмотрел на помрачневшего Платона, уже вставшего на ноги. Помедлив, Антон тоже поднялся.

Обычная межкомнатная деревянная дверь сморщилась, пошла вертикальными складками и сложилась в гармошку. В дверной проем зашел Циркач. Он улыбнулся Антону и Платону и сказал:

— Так, мальчики, а теперь нам надо с вами разобраться.

***

— Чего делать-то? — шепотом поинтересовался Сашка у старшей сестры.

Настя в ответ только пожала плечами. Она понятия не имела, что ответить.

— Вернемся назад? — прошептал Сашка.

Подумав, Настя кивнула. Другого выхода не оставалось, торчать тут, на крыше, было бессмысленно. Надо было придумать что-нибудь другое.

Они уже поползли к краю крыши, когда услышали голоса приближающихся людей.

— Ложись! — прошипела Настя и прижалась к теплой поверхности трейлера.

— Кто там? — шепотом поинтересовался Сашка.

Ответили ему снизу:

— Мы к господину Циркачу, — сказал голос того самого человека, одного из трех, вышедших на манеж вместе с охраной.

— Конечно, проходите, пожалуйста — ответил прокуренным голосом один из клоунов. Он явно старался быть вежливым.

Щелкнул замок открываемой двери, трейлер слегка покачнулся, когда гости начали подниматься по ступенькам.

— Э-э… господа! — остановил их голос охранника.

— Да? — холодно отозвался один из посетителей.

— Тут это, такое дело… В общем, вам того, надо всем зайти сначала в тамбур, закрыть входную дверь, а потом уже заходите в комнату.

Несколько секунд все молчали.

— Это еще почему? — спросил другой голос.

— Ну, надо так, — охранник явно чувствовал себя не в своей тарелке. — Не получится иначе в комнату попасть.

— Что за ерунда? — по голосу слышалось, что визитеры начинают злиться.

— Иначе не встретитесь с Циркачом, — выдавил охранник.

— У нас уговор… — начал было один из визитеров, но его перебил другой, говоривший властным тоном.

— Да ладно, давайте по очереди.

— По какой еще очереди? Вместе пришли вместе и зайдем! — тотчас огрызнулся первый.

— Это же не…

— А кто пойдет первым? — вступил в разговор третий, говоривший противным елейным голоском. — Вы, Николай Иванович?

— Так как я представляю городскую администрацию…

— А идите вы со своей администрацией! Я заплатил не меньше вашего! Пустите меня!

— Но постойте…

Снизу донеслась какая-то возня, ругань, Настя и Сашка недоуменно переглянулись.

— Пустите меня!

— Я вообще первым пришел!

— Да какая разница! Я старше вас обоих!

— Вот тебе! И не смейте наступать на мои туфли!

Наконец, дверь закрылась с мягким щелчком, голоса утихли.

Минуту стояла тишина, а потом один из бывших клоунов произнес:

— М-да, и после этого меня называют животным.

Второй в ответ только неопределенно хмыкнул.

***

Антон отступил на несколько шагов назад. Циркач улыбнулся ему белозубой улыбкой, кивнул, словно все прекрасно понимал.

— Не бойся меня, мальчик, — сказал он, продолжая улыбаться и потирая руки характерными движениями. — Я всего лишь хочу поговорить с тобой.

— Так говорите, — Антон отступил за стол. — Я же вам не мешаю.

Циркач хохотнул, словно не слышал ничего смешнее в жизни.

— Может мороженного? — спросил он и щелкнул пальцами.

Антон не в силах удержаться, посмотрел на стол, ожидая что там из ничего появиться мороженное. Вместо этого Платон тяжело вздохнул, поднимаясь, и сказал:

— Сейчас принесу.

С этими словами он вышел из комнаты.

— Присаживайся, мальчик. Кстати, как тебя зовут?

— Игорь, — непонятно зачем соврал Антон.

— Игорь, конечно, — кивнул Циркач и мальчик понял, что тот ему не поверил. Ну и ладно.

— Садись, Игорь. Я задам тебе несколько вопросов и отпущу тебя на все четыре стороны. Твои родители наверняка ждут тебя, так?

Антон кивнул, чувствуя, как к горлу поступает комок.

— Не расстраивайся, — улыбнулся Циркач. — Если захочешь, я покажу тебе фокус. Потом.

— Мне не семь лет, — угрюмо ответил Антон.

— Конечно-конечно! — всплеснул руками Циркач. — Не хочешь фокусов — не надо!

— Вот, — Платон плюхнул на стол большую тарелку, в которой большими кусками лежало разноцветное мороженое, исходящее едва заметным паром. В середину, как пики, были воткнуты три ложки.

— Угощайся, — предложил Циркач с добродушной улыбкой.

Антон с сомнением посмотрел на мороженое. Ему хотелось есть, но…

Платон без всяких сомнений схватил ложку, отломил огромный кусок мороженного странного зеленого цвета и отправил угощение в рот. Мысленно пожав плечами, Антон тоже взял ложку и взял кусочек. Мороженное было вкусным и сладким.

— Хорошо, — кивнул Циркач. Он тоже взял ложку, попробовал, одобрительно улыбнулся. — А теперь ответь мне всего на один вопрос: почему ты вышел ко мне, когда я позвал того человека?

Антон взял еще один кусок мороженного, лихорадочно размышляя, что ответить. Циркач с улыбкой смотрел на него, терпеливо ожидая.

— Я… это… хотел просто тоже поучаствовать, — ничего лучше в голову просто не пришло.

— Да, конечно-конечно, — согласно закивал Циркач. — Именно так бы я и подумал, если бы точно не знал, что мои слова предназначены для определенных людей.

Антон сглотнул.

Улыбка Циркача чуть поблекла.

— Поэтому меня очень интересует, зачем ты вышел ко мне. Ошибиться в словах я не мог, если бы я ошибся, то весь зал рванул бы ко мне со своих мест. Но вышел только ты. Следовательно, слова были правильные. А это значит…

Позади раздался шум, Циркач тотчас потерял интерес к Антону. На его лице промелькнуло выражение предвкушения.

— Убери это, — Циркач указал Платону на мороженное, посмотрел на Антона и сказал: — Мы поговорим с тобой позже. Смотри внимательно. Думаю, тебе будет интересно.

Дверь в комнату, наконец, открылась и на пол как снопы попадали один за другим пять человек в костюмах. Кряхтя, они стали подниматься на ноги. Вид у всех был довольно помятый.

— Господа! Я ждал вас! — вскричал Циркач, радостно скалясь. — Пожалуйста, проходите, проходите, будьте как дома. Не желаете ли чаю? Со льдом, весьма рекомендую.

Гости угрюмо посмотрели на неумеренно радостного Циркача.

Боголепов прокашлялся и произнес:

— Уважаемый… э-э… Циркач. Мы вполне довольны продемонстрированными результатами.

Остальные — кроме двух охранников — согласно закивали.

— И поэтому нам бы хотелось получить… э-э… обещанное вами.

Циркач радостно улыбнулся и закивал:

— Конечно, все уже готово! Платон!

Подросток выскользнул из-за спины Антона и поставил на стол небольшой черный ящичек, обитый медными полосками.

— Вот они. Оплату вы предоставите…

— Как и обещали, через неделю, — ответил один из спутников Боголепова.

— Прекрасно. Тогда можете разбирать принадлежащее вам и…

— У нас есть просьба. Точнее, три, — остановил его Боголепов.

— Я весь внимание, — Циркач даже услужливо наклонился к нему. Но почему-то Антон был уверен, что вся его "услужливость" — всего лишь маска.

— Первое — мне бы хотелось, чтобы вы вернули моего охранника…

— Естественно, — с полной серьезностью кивнул Циркач. — Сейчас он отдыхает, первое превращение довольно-таки серьезно ударяет по организму.

Боголепов поморщился:

— Второе: мы бы сами предпочли выбрать животных… — сказал он.

— Это тоже само собой разумеется. Мы предоставим вам все, что пожелаете.

— Отлично, и третье, — Боголепов испытующе взглянул на Циркача. — Наши оставшиеся охранники тоже должны получить соответствующие… э-э… способности.

— Вполне согласен со всеми тремя условиями, — кивнул Циркач без всякого удивления. Он взглянул на Антона и сказал: — Платон, будь добр, присмотри за этим добрым мальчиком. Мы закончим наши дела с ним… попозже.

Антон сглотнул, поняв смысл этих слов.

— Пошли, не будем мешать, — Платон пошел в сторону всякого магического инвентаря, наваленного как попало. Антону не оставалось ничего другого, как последовать за ним.

Они уселись на большой ларь, смахнув с него на пол два цилиндра, плащ и волшебную палочку. Платон рассеяно крутил в руках что-то похожее на серый пенал с кнопочками.

— Ты должен мне помочь, — шепотом сказал Антон.

— Почему это? — осведомился подросток.

— Он меня не отпустит. Ты слышал, что он хочет вызнать у меня что-то, но я не знаю, что ему сказать.

Платон задумчиво посмотрел на испуганного мальчика. Его белесые глаза ничего не выражали.

— И чем же я могу тебе помочь? Я сам тут… прислуживаю, как видишь, — он желчно усмехнулся, нажал на какую-то кнопку на "пенале".

— Я мог бы выпрыгнуть из окна, — шепотом ответил Антон. Он уже обдумал этот вариант и понял, что другого выхода нет.

Платон задумчиво взглянул на окно, снова посмотрел на Антона.

— Да, может и мог бы, — медленно ответил Платон. — Но ты сам видишь, что это окно… не совсем простое. Куда ты попадешь не знаю даже я.

— Но это Горецк?

— Не знаю. Может быть.

Антон закусил губу.

— Помнишь, я говорил тебе, что не стоит просто так высовываться на улицу? — шепотом спросил Платон.

Антон кивнул.

— Так вот, ты можешь попробовать выйти через окно вторым, — и он кивнул на одного из телохранителей, с любопытством выглядывающего из окна во двор.

— Но он такой большой, — Антон покачал головой. — Как я смогу его толкнуть туда…

— Твои друзья — это симпатичная девочка и какой-то пацан десяти лет? — вдруг спросил глядящий куда-то в потолок Платон.

— Откуда ты знаешь? — удивился Антон.

— Потому что они смотрят сейчас на меня, — как ни в чем не бывало ответил Платон, по-прежнему глядя вверх.

Антон перевел взгляд вверх и чуть не вскрикнул от неожиданности: часть потолка над ними стала прозрачной и в это неизвестно откуда появившееся окошко заглядывала Настя и Сашка.

***

Когда люк начал открываться, Настя чуть не вскрикнула от неожиданности. Если бы вскрикнула, то ее наверняка услышали бы внизу, и вся история пошла бы по другому пути (может быть, ее бы и вообще не было).

— Сашка, смотри! — прошептала она и дернула брата за ногу.

Саша обернулся с недовольным видом, но когда увидел, на что указывает сестра, тотчас резво пополз обратно.

— Там Антон! — прошептал он.

Настя кивнула.

— А что это за парень рядом с ним?

— Не знаю, — ответила девочка. Ее это не очень-то волновало.

Словно услышав их, парень внизу поднял голову и посмотрел на них. На его лице отразилось удивление. Сашка поднял руку и помахал ему. Беловолосый подросток что-то произнес, Антон тоже посмотрел вверх и встретился взглядом с братом и сестрой. Его бледное лицо вспыхнуло от радости.

— Ну и что дальше? — прошептал Сашка.

— Смотри, он что-то показывает нам, — ответила Настя.

Антон действительно о чем-то переговорил со своим новым знакомым и сейчас указывал рукой в сторону, на что-то, что они не видели. Он сделал такой жест, словно отодвигал в сторону что-то большое, потом сделал вид будто прыгает и затем ткнул пальцем куда-то в сторону.

— Чего это он? — спросил Сашка.

Но Настя поняла. Во всяком случае, думала, что поняла.

— Кажется, он хочет…

***

Настя возбужденно кивнула и показала большой палец. Кажется, она поняла. Дело оставалось за малым.

Между тем Циркач и "власть предержащие" кажется, договорились.

— Что ж, кто будет первый? — с этими словами Циркач открыл ящичек на столе, над которым тотчас разлилось уже знакомое зеленое сияние.

— Я думаю, э-э, сначала наши парни, — без тени сомнения ответил Боголепов. Остальные кивнули.

— Как скажете, господа, как скажете, — улыбнулся Циркач. Ловким движением он достал из ящичка два бутылька с зеленой жидкостью, протянул одну ближайшему телохранителю. — Прошу вас, дружище.

Мужчина взял бутылек и жалобно посмотрел на Боголепова.

— Давай-давай, — недовольно пробурчал тот. — Я тебе за что такие деньги плачу?

Охранник вздохнул, открыл пузырек и залпом осушил его. Спустя минуту он вдруг задрожал всем телом, и, обмякнув, уселся на пол.

— Все в порядке, все хорошо, — успокоил Циркач занервничавших богачей. — Сейчас все пройдет. А пока позвольте-ка…

Он быстрым шагом подошел ко второму телохранителю (так и выглядывающему в окно) и протянул ему бутылочку с эликсиром.

— Выпейте и вы. Ощущения поначалу неприятные, но это быстро пройдет.

Антон облизнул губы. Именно этого момента он и ждал.

Телохранитель взял пузырек и осмотрел его со всех сторон. Затем, бросив быстрый взгляд на своего коллегу, так и сидящего на полу, сел на подоконник, пожал плечами и выпил. Глаза его почти тотчас закрылись, он привалился к оконному проему плечом.

— Пора, — прошептал Платон и нажал кнопку на "пенале" (который был, конечно же, пультом управления от систем кондиционирования и панорамного люка на потолке трейлера). — Удачи тебе.

— Спасибо, — ответил Антон и вскочил на ноги.

Циркач в это время раздавал оставшиеся в ящичке пузырьки остальным визитерам.

— Это для вас, это для вас и…

— УРРРАА! — заорал Сашка и прыгнул в открывшийся люк. Немного замешкавшись, прижав к бедрам платье, за ним прыгнула и Настя.

Боголепов поперхнулся зельем и закашлялся, страшно побагровев. Циркач крутанулся на месте, на его лице не было и тени улыбки, сейчас оно было жестоким и холодным, из-под цилиндра посверкивали черные глаза.

— Окно! — крикнул Антон брату и сестре.

— Схватить! — заорал Циркач страшным голосом, со стороны входной двери послышался шум и пыхтение ломившихся в комнату здоровяков-клоунов.

Охранник, который первым выпил зелье, уже пришел в себя, он неуклюже наклонился к детям, вытянув свои длинные большие руки, словно намеревался обнять их. Они едва увернулись от него, еще несколько шагов и все трое оказались перед охранником, который, кажется, уже начинал подавать признаки жизни, во всяком случае, руки его дрожали, и он что-то мямлил.

— Толкайте его! Толкайте прямо в окно! — крикнул Антон, хватая охранника за ноги и с трудом поднимая их.

Не спрашивая, зачем они это делают, Сашка и Настя с разбегу толкнули здоровяка в плечи. Он покачнулся, взмахнул руками… и вывалился во двор, только сверкнули пятки дорогих ботинок. Раздался тонкий серебряный звон, словно где-то совсем рядом лопнула леска.

— Прыгаем! — крикнул Сашка, и первый сиганул из окна.

Настя тотчас последовала за ним, а Антон напоследок обернулся, чтобы увидеть, как в комнату вваливаются два здоровяка-клоуна, как Боголепов сидит на полу и пытается откашляться, схватившись за горло, а два его приятеля-богача дерутся из-за светящихся бутылочек, катающихся у ног губернатора. Он увидел бегущего к нему охранника, увидел Платона, с ухмылкой наблюдающего за всем этим бедламом, но больше всего ему запомнился Циркач. Его глаза горели от злости, цилиндр сбился на бок и он сейчас напоминал Безумного Башмачника, если бы тот был не просто безумен, но еще и опасен. И он кричал:

— СТОООООООООООЙ!

"Щас", — подумал Антон, отвернулся и прыгнул.