У книги «Русская обрядовая поэзия» необычная судьба: можно сказать, что она родилась из переписки автора-составителя с президентом России. Основной корпус ее текстов составляют деревенские песни, связанные с различными церковными и календарными праздниками, приговорки, сопровождавшие многие события крестьянской жизни, заговоры, к которым прибегали в некоторых случаях, похоронные, рекрутские, венчальные и плясовые песни и причитания невест на свадьбах.

Помимо текстов, расположенных по разделам (сначала календарные праздники – Святки, Рождество, Масленица, Вербное воскресенье, Пасха и т. д., потом семейно-бытовые праздники и обряды – крестины, свадьба, похороны), в сборнике присутствует подробное описание обрядов и православных праздников, а также полновесный академический аппарат комментариев и словарь устаревших и народных слов.

Некоторые тексты песен и причитаний имеют сегодня лишь историко-этнографический характер, другие – на удивление актуальны. Взять хотя бы рекрутские песни, связанные с проводами солдат на «государеву службу». Хотя рекрутская повинность была введена Петром I в последний год ХVII века, а само слово «рекрут» появилось в 1705 году (до этого русская армия состояла из «даточных» людей), и только в 1877 году наименование «рекрут» было заменено словом «новобранец», одно из распространенных причитаний: «Не дай, Господи, на сем на белом свете, Уже жить да в грозной службе государевой» – вполне могла бы пропеть, обливаясь слезами, и мать современного призывника.

Что характерно для большинства рекрутских песен, так это полное, зияющее отсутствие патриотизма. По общему тону песни, сопровождавшие обряд проводов мужиков в солдаты, близки похоронному обряду. Оплакивание будущих воинов, конечно, присуще далеко не только русской деревне дореформенной поры. У Гомера Андромаха, простившись с мужем Гектором, оплакивает его, «слезы ручьем проливая». Никак не меньше убивалась Ярославна в «Слове о полку Игореве» – то же душераздирающее горе, такое же отношение к уходящему на войну, как к живому мертвецу. Но в русской деревне обряд проводов рекрутов имеет характерные особенности, это – «печальный пир», который начинался с того момента, когда в деревне становилось известно, на кого в сходке пал жребий. В доме рекрута спешно готовили, накрывали на стол, в дом сходились соседи, приглашалась вопельница. Рекрута усиленно поили водкой, «дабы заглушить горе»; он ходил по избе, а мать, жена или вопельница причитала: «Навалились на нас лихие люди, Что лихие люди, начальники». Затем молодой рекрут в сильном подпитии шел гулять по деревне, распевая вроде бы веселые, разухабистые песни типа «Во питейный дом с горя войдем», но и в них звучал отчетливый надрыв: «Ах гулянье, гулянье мое! До чего меня гулянье довело!»

С таким настроением «призывники» готовились исполнять титульную роль суворовских «чудо-богатырей», покорителей Крыма и Кавказа, героев поневоле – замени Крым на Афган, а Кавказ на Чечню (тут, правда, и менять нечего), и окажется, что за триста лет Россия изменилась намного меньше, чем порой представляется.

Конечно, сегодня публикуется немало различных сборников этнографического содержания, однако уникальность этого, вышедшего в петербургском издательстве «Блиц», состоит не только в том, что здесь в разряд обрядовой поэзии включены пронзительные рекрутские песни. И даже не в том, что один из авторов сборника – Галина Шаповалова (второй автор-составитель – Людмила Лаврентьева), ученица знаменитого фольклориста Марка Азадовского, сама собирательница фольклора, и большинство вошедших в него текстов публикуются впервые.

Сначала «Русская обрядовая поэзия» должна была выйти в Большой серии «Библиотеки поэта», но у издательства начались финансовые трудности, книга была перекинута в другое издательство, третье, перспектива увидеть свое детище при жизни сужалась, и тогда Галина Шаповалова – а это был канун 50-летия Победы – обратилась за помощью к президенту России, который перед этим прислал ей, как, впрочем, и многим другим, поздравление по случаю праздника. Обыкновенный фирменный бланк администрации президента России, стандартная формула поздравления ветеранов, подпись Ельцина. Однако есть случаи, когда первая рефлекторная реакция является самой верной. Раз президент вступил со мной в переписку, подумала собирательница фольклора, то почему бы мне ему не ответить? Она и написала, поблагодарила за поздравление, сама поздравила, а кроме того, рассказала историю с публикацией труда всей жизни. Естественно, тут же об этом забыла.

Проходит месяца два-три – и вдруг на издательство «Блиц» обрушивается шквал звонков. Звонят из администрации Ельцина, из Комитета по печати: где заявка на эту замечательную книгу? Почему молчали, тут сам Ельцин звонил – уникальные издание, а вы проявляете халатность. У директора издательства Сергея Цветкова, понятное дело, глаза на лоб, да нет, говорит, мы книгу не маринуем, да и вообще мы – частное издательство, но, конечно же, раз вы просите, заявку на книгу подадим. Тут же составили заявку, оформили все необходимые документы, но, говоря на языке обрядовой поэзии, быстро сказка сказывается, да не скоро дело делается.

Шок после звонка президента прошел быстро, президент к тому же приболел, да еще надолго, да так серьезно, что впору подбирать песню из похоронного обряда, но, слава Богу, на этот раз пронесло. Однако и об уникальном издании, естественно, как-то подзабыли. Прошел год, прошелестел другой, но недаром говорят: обещанного три года ждут. То ли Ельцин вспомнил, то ли компьютер, где хранятся адреса ветеранов, при очередной попытке обратиться к адресу Галины Шаповаловой выдал сообщение, что адресат имеет странную привычку отвечать на формальные поздравления, после чего начинается неописуемая кутерьма, но администрация президента действительно помогла с изданием, в соответствии с принципом «Лучше поздно, чем никогда».

Однако святочная история издания «Русской обрядовой поэзии» на этом не кончается. Директор издательства готовил книгу к печати, близился Новый год, зима за окном, натурально пурга и вьюга, метель, можно сказать, как вдруг открывается дверь – и входит стройная женщина в широкополой, стильной, несомненно парижской шляпе и вручает издателю конверт с деньгами. Так еще одним спонсором «Обрядовой поэзии» стала княжна Екатерина Голицына. Как говорится, не было счастья, да несчастье помогло. Увы, сама Галина Шаповалова до издания труда своей жизни не дожила, но то, что эта книга все же вышла, – заслуга именно ее наивной веры в то, что на любое письмо надо отвечать. В том числе и президенту России. Великое дело вежливость, господа. И, конечно, терпение. Или, как некогда пели на Святках: «Я на корыте сижу, Корысти жду, Я еще посижу, Я еще подожду».

1998