Подсудимые песни

Бергер Анатолий Соломонович

Сибирь припоминается без меры,

Сибирь, к которой был приговорён

 

 

«В Сибири татарским прозваньем …»

В Сибири татарским прозваньем

То речка звенит, то сельцо,

Раскосым лихим завываньем

Пахнёт, как пожаром в лицо.

Ударит о берег Тубою,

Тобратом на горы взбежит,

Тайгою, как древней ордою,

В ночи загудит-задрожит.

1974 г.

 

«Река встаёт и громоздится …»

Река встаёт и громоздится,

Белея медленно кругом,

И лишь у берега дымится

Вода и лезет напролом.

К ней по истоптанному спуску

Идут, сбегают второпях,

И веет стариною русской

От коромысла на плечах.

Виденье призрачной эпохи,

Что разве в сердце и жива,

И вёдра тихие, как вздохи,

Качаются едва-едва…

1973 г.

 

Деревеньки мои, деревушки…

Деревеньки мои, деревушки —

Коромысла весёлого дужки,

А уж вёдрам и шатко и зыбко,

В каждом солнце играет, как рыбка,

Деревушки мои, деревеньки,

На завалинке старушки-стареньки,

А над рекой то березняк, то ельник,

А на плоту Иван Гладких да брательник…

1975 г.

 

«Сибирь, о тебе затоскую …»

Сибирь, о тебе затоскую,

Когда окажусь вдалеке;

Припомню деревню лесную,

Большие плоты на реке,

Припомню в избушке крестовой

Мерцанье иконы в углу,

Телёнка протяжные зовы

На рваной кошме на полу;

Горшки, чугунки, занавески,

Хозяина речи о том,

Как в тёмном густом перелеске

Сохатый стоял над ручьём,

Как с первого выстрела ранил,

И зверь, убегая в тайгу,

Деревья крушил и таранил

И тяжко ревел на бегу…

1974 г.

 

«Задравши хвост, телёнок скачет …»

Задравши хвост, телёнок скачет,

Трава на солнце вновь блестит,

И с курами петух толмачит,

И лёд по речке шелестит.

И лодку сталкивая в воду,

Свой наготове шест держа,

Рыбак кричит мне про погоду,

Про льдины, что плывут, кружа…

1974 г.

 

«Дрожью бьющие туманы …»

Дрожью бьющие туманы,

Шатких листьев вороха,

И хозяйка утром рано

Зарубила петуха.

После куры кровь клевали,

Клочья пуха и пера,

Осень отливала сталью

Брошенного топора.

1974 г.

 

«Сегодня утром лист пошёл …»

Сегодня утром лист пошёл —

По всей тайге, куда ни глянешь,

Слетает осени в подол

Медь, золото, багрец, багрянец.

И речка ловит на ходу

И гонит вдаль напропалую

Свою добычу золотую

У всех деревьев на виду.

И под ногами впрямь горит

Земля медлительно и пышно,

И каждый шелест говорит

Так явственно, что всюду слышно.

1974 г.

 

«Перестал ходить паром …»

Перестал ходить паром,

Обивает снег пороги,

Бабка тыкву на пороге

Рубит длинным топором.

Сыплет семечки на печь,

Разгораются уголья,

Пересыпанная солью

Русская играет речь.

А за окнами бело,

В белом крыши и заборы

И далёкие просторы,

Где вчера ещё мело.

1973 г.

 

«По Тубе пошла шуга …»

По Тубе пошла шуга,

По судьбе пошла туга,

И парому не пройти,

И до дому нет пути,

Уплывает хмурый лёд,

Убывает птичий лёт,

И снега кругом, снега,

По Тубе пошла шуга…

1974 г.

 

«Сибирь припоминается без меры …»

Сибирь припоминается без меры,

Сибирь, к которой был приговорён, —

А всё-таки вошла в мои размеры,

Моей строки разбег, и гул, и звон,

А всё-таки не зря в той коренастой

Избушке

Богоматерь за стеклом

Светила мне,

как некий свет прекрасный,

Что чудился в далёких снах, в былом.

А кот мурлыкал, бормотали куры,

Позвякивало на цепи ведро,

Подсолнухи качалися понуро,

Зелёный лук гнал вверх своё перо,

Хозяйка, притулившись на крылечке,

Картошку обстригала аж под ноль,

Шёл зыбкий пар из чугунка на печке,

А на столе стояли хлеб да соль.

И духовитая дымилась банька,

Снег покрывал всю землю на Покров,

Который век уж,

Впрямь, как Ванька-встанька,

Вставала Русь гнать во поле коров,

И на Тубе трещали льдины грузно,

И по тайге летели листья вширь,

И я не думал, не гадал, что грустно

Ты будешь вспоминаться мне, Сибирь.

1975 г.