Два дня спустя Джульетта получила записку от Клариссы Грэхем с приглашением на чай в резиденцию губернатора. Записку привезла Амабель Фортескью, приехавшая на породистой гнедой лошадке, которой очень гордилась. Доставив послание и отказавшись перекусить, она спросила, дома ли Колин, а узнав, что его нет, — он уехал в гости на одну из соседних ферм, — так расстроилась, что уже не впервые Джульетта заподозрила девушку в безнадежной слабости к своему кузену.

Она вскрыла и прочитала записку, а потом спросила Амабель, не получила ли она тоже подобного приглашения.

Амабель покачала головой.

— Слава Богу, нет. Я бы не пришла в восторг от приглашения на тет-а-тет с Клариссой. Она достаточно подавляет на приемах, а уж сидеть в ней вдвоем в ее собственной гостиной — это ужасно. А если она посылает подобное приглашение, это значит, что она хочет познакомиться с тобой поближе, поэтому никого больше не будет. Я знаю точно, потому что сама получала такое же, когда только приехала сюда.

— И с тех пор больше не получала?

Амабель потрясла кудрявой гривой светлых волос.

— Счастлива, что могу не отрицать это. Значит, Кларисса узнала про меня все, что хотела, во время первой встречи, а после потеряла ко мне интерес. И это меня устраивает, поскольку я ее терпеть не могу.

Джульетта задумчиво разглядывала ее. Амабель плюхнулась в мягкое кресло на веранде, и, хотя ей было жарко, она светилась здоровой красотой — высокая, светловолосая, привлекательная. У нее была поразительно красивая фигура, которую еще больше подчеркивала тонкая шелковая рубашка; брюки для верховой езды, хотя и полинявшие, сидели на ней великолепно. Джульетте стало интересно, какие отношения были у девушки с молодыми людьми округи и тянулся ли к ней когда-нибудь Колин… так же, как она тянулась к нему.

Бедняжка Амабель! Она не могла состязаться с сестрой губернатора, но она молода, она станет превосходной женой, если подходящий мужчина попросит ее руки. Джульетта была в этом уверена. Если бы Колин был хоть чуточку разумнее, он давно предложил бы ей выйти за него замуж, вместо того, чтобы тратить время на бесполезное увлечение миссис Грэхем.

— Почему ты не любишь сестру сэра Питера? — услышала она свой вопрос.

Амабель воззрилась на нее в изумлении.

— А ты ее любишь? — спросила она.

— Я ее совсем не знаю, — уклонилась от ответа Джульетта.

— Но ты ее видела, ты с ней разговаривала. Ты была на обеде в резиденции прошлым вечером. Разве тебе не кажется, что она просто обожает играть роль хозяйки на обедах сэра Питера? И разве ты не находишь, что она делает все слишком красиво? Так, будто у нее есть на это законное право! И она так эффектно одевается, и все мужчины ее любят… да, думаю, они все ее любят!

— Включая мистера Грейнджера?

— Майкл? — Голубые глаза Амабель сузились и сверкнули. — Конечно, всем нам хотелось бы, чтобы Майкл влюбился в нас, потому что он — единственный подходящий холостяк на острове, но ни у одной из нас нет и малейшей надежды, пока здесь Кларисса. Должно быть, ты уже пришла к заключению, что она выбрала его для себя, а если он и попробует сопротивляться, она все равно его получит. Она непримирима во всем, что касается мужчин. Я знаю одного мужчину, отказавшегося влюбиться в нее, — он называет ее белладонной! Но поверь мне, Майкл Грейнджер не станет даже притворяться, что протестует. Он женится на ней, когда настанет подходящий момент, и все мы получим приглашения на свадьбу. Скорее всего, она состоится в резиденции под руководством мистера Фробишера. Он ведь проповедник, да к тому же еще и опытный священник. Он ведет воскресные службы в нашей церкви.

— Неужели? — Джульетта пыталась не выдать того, в чем была уверена на сто процентов: что никогда, никогда, ни при каких обстоятельствах, она не хочет получить приглашение на свадьбу Клариссы Грэхем и Майкла Грейнджера — не важно, будет вести службу мистер Фробишер или кто-то другой. Более того, если когда-нибудь такая свадьба состоится, она надеялась, что будет в этот момент очень далеко от Манитолы… лучше всего снова в Англии!

— Да. — Амабель склонила голову набок и настороженно изучала глазами собеседницу. — Тебе разве не показалось, что они, скорее всего, поженятся? Ты наверняка должна была заметить, что, как только дело касается его, она начинает предъявлять на него свои права.

— Я… Да, я заметила, — признала Джульетта.

— К тому же он все время возит ее на машине, ну и все такое… и она исполняет роль хозяйки практически на всех его вечеринках! Она словно создана для его нового дома — или дом для нее.

— Очень необычный дом, — не слишком искренне заметила Джульетта.

Яркие глаза Амабель прищурились еще сильнее, и вид у нее стал совсем задумчивый.

— Знаешь, — вдруг сказала она с подкупающей искренностью, — до твоего приезда я почти ненавидела тебя, потому что думала, что ты собираешься замуж за Колина. Но теперь мне не кажется, что ты вообще хочешь выйти замуж за Колина, так?

Джульетта кивнула:

— У меня нет ни малейшего намерения выходить замуж за моего кузена.

Амабель издала приглушенный звук, очень похожий на возглас удовольствия.

— Вот теперь я уверена, что ты мне нравишься! — объявила она. — Ты мне нравишься потому, что Колин сильно просчитался, если думал, что ты пойдешь за него замуж, и еще потому, что ты — это ты! Неудивительно, что твой дядя так мечтал снова увидеть тебя! Знаешь, — доверительно сказала она, — последние несколько недель, после того, как он узнал, что ты приедешь, он говорил о тебе, не переставая. Я начала порядком уставать от постоянного «Джульетта, Джульетта, Джульетта». Если не кузина Джульетта — значит, племянница Джульетта! Теперь-то я знаю, что не надо было волноваться, надо было ждать твоего приезда с таким же нетерпением, что и они… потому что ты славная!

Она порывисто вскочила на ноги и протянула руку. Джульетта пересекла комнату и пожала ее, весело улыбаясь.

— Друзья? — спросила Амабель.

— Конечно.

— Чудесно! Теперь я могу поделиться с тобой своими секретами. Так сказать, ввести в курс дела.

— То есть теперь ты не прочь объяснить мне, что испытываешь весьма собственнические чувства по отношению к Колику? Точь-в-точь как миссис Грэхем по отношению к мистеру Грейнджеру, — с унынием добавила Джульетта. — Что ж, теперь я могу сказать тебе — когда я увидела тебя впервые, то подумала, что ты отлично подходишь Колину. Но не забывай, что в данный момент он вроде как очарован.

— Имеешь в виду Клариссу?

— Да. Он думает, она — воплощение всего, чем должна быть женщина. Он сам мне это сказал. Хотел, чтобы я взяла ее за образец для подражания, просила у нее советы, ловила каждое ее слово. Если хочешь стать лучше в его глазах, тебе придется сделать то же самое.

— Не будь я!.. — Амабель едва удержалась от ругательства. — То есть, во-первых, я считаю, что и так достаточно хороша, а во-вторых, даже ради Колина я не буду брать пример с Клариссы! По-моему, она похожа на гарпию… и вообще просто ужасна!

Джульетта задумчиво смотрела на нее.

— Все равно тебе придется попотеть, чтобы оторвать Колина от нее, — задумчиво протянула она. — На это потребуется время.

На лице Амабель вдруг появилось пренебрежительное выражение.

— На моей стороне молодость, — напомнила она своей собеседнице. — Мне всего лишь двадцать!

Она могла бы добавить, что Кларисса Грэхем пересекла двадцатилетний рубеж много месяцев назад… очень, очень много месяцев.

На следующий день Джульетта оделась в чесучовый костюм цвета слоновой кости и отправилась в резиденцию губернатора. На ней была шляпа с широкими полями, перчатки — хотя жара стояла невыносимая, — в руках маленькая сумочка, подобранная в тон белым лайковым перчаткам, на запястье — несколько ярких индийских браслетов, позванивавших при каждом движении. Они были ее единственным украшением и цветовым пятном, кроме ярких губ и нежного румянца, который теперь все чаше появлялся на ее щеках.

Боб Марни с гордостью осмотрел племянницу перед ее отъездом и, оценив совершенство и законченность ее внешнего вида высшим баллом, поинтересовался, почему Кларисса пригласила ее в резиденцию так скоро после званого обеда.

— Должно быть, ты произвела впечатление, — заметил он, с любовью дотронувшись до ее щеки. — По моему мнению, ты побьешь кого угодно, поэтому я ничуть не удивлен. Но может быть, я сужу предвзято. Как бы то ни было, у Клариссы вроде не так много подруг — может быть, ей понравилась ты. Конечно, возможно, что ты отправляешься на девичник, но, насколько я знаю вдову, она не особенно их любит. Так что, скорее всего, она пригласила тебя, чтобы вы могли отбросить церемонии и поговорить по душам. — И он с любовью улыбнулся племяннице.

Колин подогнал машину из гаража и повез кузину в Муангу. В отличие от своего отца он не высказывал предположений по поводу причины — или возможных причин, — побудивших миссис Грэхем пригласить Джульетту на чай. Он был взвинчен и молчалив, а когда они подъехали к резиденции, на его лице на мгновение отразилась тоска, словно он многое отдал бы за то выгодное положение, в котором оказалась Джульетта, и поэтому горько ей завидовал.

Джульетте было его жаль — такого молодого, красивого, впечатлительного и легко ранимого. Она понимала, что он ведет себя глупо, но очень многие молодые люди ведут себя неразумно, когда их воображение чем-то взбудоражено, — а Кларисса могла с легкостью разжечь воображение любого молодого человека… пусть это и было всего лишь благоговение перед ее красотой.

— Ты не подождешь меня? — спросила она, прежде чем выйти из машины у подножия впечатляющей лестницы, ведущей в изящное здание резиденции.

Колин покачал головой.

— Я еду повидаться с одним парнем насчет свиного навоза, но долго я не задержусь. Вернусь примерно через час и буду ждать, пока ты выйдешь. — Он тоскливо взглянул на длинную лестницу, купающуюся в ярком свете полуденного солнца. — Передай от меня привет Клариссе, хорошо? — хрипловато сказал он.

— Конечно. — Джульетта сочувственно улыбнулась ему.

— И скажи ей, что я… я надеюсь вскоре снова ее увидеть!

Он завел машину и, еще до того, как Джульетта поднялась до половины лестницы, резко развернулся, словно лондонское такси, и покатил обратно к воротам по обсаженной деревьями подъездной дороге.

«Будто ему было невыносимо находиться так близко от Клариссы и не видеть ее», — подумала Джульетта.

Она поднялась по лестнице на самый верх, ее встретил слуга в белой униформе, и Клариссе доложили о ее прибытии. Апартаменты Клариссы находились на первом этаже, в одном из самых красивых уголков здания, откуда открывался великолепный вид на парк. Едва войдя в гостиную, где ее ожидала сестра сэра Питера, Джульетта поняла, какой талант был у этой женщины окружать себя максимумом комфорта и устраиваться с достоинством, приличествующим близкой родственнице губернатора.

Судя по всему, она слегка видоизменила комнату по собственному вкусу — вокруг висело множество фотографий и стояли вазы с цветами. Изысканные композиции из цветов, видимо, заняли много времени, а с одной из фотографий глядел мужчина с худым лицом и спокойными глазами — позднее Джульетта узнала, что это покойный муж Клариссы. Его портрет в серебряной раме стоял на столе, а рядом с ним — ваза с великолепными алыми цветами.

На полированном полу комнаты лежало несколько тщательно подобранных ковров, а занавески и диванные подушки были сшиты из шелка цвета топленого молока. Сама Кларисса, в бледно-розовом платье, с тяжелым браслетом с подвесками на запястье и необычными бирюзовыми серьгами в ушах, так выгодно смотрелась в интерьере комнаты, что Джульетта чуть не открыла рот от восхищения, увидев ее.

Она выглядела так, будто вышла из-под прохладного душа, не промокнув. Ее макияж был идеален, волосы были гладко зачесаны за уши и образовывали блестящий золотой узел у основания необычайно грациозной шеи, словно высеченной искусным скульптором. Глаза у нее приобрели сиреневый оттенок, и, в отличие от большинства современных молодых женщин, она красила губы яркой помадой. Она придавала ее рту экзотическое очарование, которое наверняка приводило чувства знакомых ей мужчин в смятение; они глядели на нее в ожидании улыбки и соблазнительного блеска красивых зубов.

Она была соблазнительной женщиной, хотя и старалась всегда выглядеть холодной и сдержанной. Когда ее что-нибудь раздражало, это отражалось в ее глазах, но вообще было трудно сказать, когда она действительно сердится.

Кларисса поднялась навстречу Джульетте, приветствуя ее, словно они были лучшими подругами, и сказала, что сейчас же позвонит, чтобы принесли чай, после чего их больше не побеспокоят. Других гостей явно не было, и девушку ожидал тет-а-тет. Джульетта не совсем понимала, почему было так важно, чтобы их никто не беспокоил. Она наблюдала, как вкатили чайный столик, уставленный пирожными и сандвичами, будто собирались устроить чай в английском стиле, и с интересом думала, предназначен ли этот широкий ассортимент лакомств для них двоих и всегда ли в резиденции подают чай с таким размахом.

— Садитесь же, — любезно предложила Кларисса и указала на одно из самых удобных кресел в комнате. — Думаю, удобнее всего вам будет вот в этом. Я всегда думала, что чувствовать себя удобно и непринужденно в доме подруги — это очень важно, а вы?

Джульетта согласилась, но добавила с легким сомнением, что не уверена, можно ли считать официальную резиденцию домом подруги.

— Тут все такое роскошное и внушительное, — заметила она. — Боюсь, если бы я жила здесь, мне было бы очень сложно вписаться в обстановку.

Яркие губы Клариссы изогнулись в усмешке превосходства.

— О, это просто потому, что вы не привыкли к такой жизни, — ответила она. — А вот Питер и я — привыкли. Когда я родилась, наш отец был губернатором островов Суматра, а потом мы переезжали вместе с ним с места на место. И всегда официальная резиденция была — как вы это назвали — внушительна.

— Понятно. — Джульетта отдала предпочтение печенью перед чем-либо более сытным, а рука Клариссы зависла над ее чашкой с щипцами для сахара, и хозяйка спросила, сколько кусочков положить гостье.

— Два, пожалуйста, — ответила Джульетта, и вдова улыбнулась.

— А вы сладкоежка. Лично я не расположена к сладкому. Я предпочитаю пряности, а фигуру поддерживаю с помощью лимонного сока. Это просто замечательно. Обязательно попробуйте, когда вам будет побольше лет и придется следить за собой. Она взяла сигарету из коробки на столике у локтя, закурила и откинулась на подушки. Компанию сигарете составляла чашка слабого китайского чая. — Ну, вот и прекрасная возможность нам с вами поговорить! — Она подвинула к себе пепельницу.

Вместо того, чтобы расслабиться, Джульетта напряженно выпрямилась в кресле. У нее было чувство, что разговор будет весьма целенаправленным, и ей лучше быть начеку. Поэтому она осторожно наблюдала за хозяйкой дома и отказалась от еще одного печенья.

Кларисса улыбнулась ей с обезоруживающим дружелюбием.

— Вы очаровательная девушка, и я уверена — ваш дядя думает, что солнце встает и садится только для вас. — Изысканное движение пальцев — и пепел оказался в фарфоровой пепельнице. — Вы не должны обижаться, если я предостерегу вас, чтобы вы не ожидали ото всех подобного отношения. Как вы уже, должно быть, обнаружили сами, есть и другие амбициозные молодые дамы, которые хотят заполучить мужа, а хотя здесь и нет недостатка в мужчинах, не все они, как бы это сказать, подходящие. Доктор Паттерсон, конечно, милый молодой человек, который нуждается в жене и сможет обеспечить ей комфорт, но вам следует остерегаться одного-двух других. У них недостаточно денег, чтобы содержать жену… по крайней мере, пока.

— Я приехала сюда, вовсе не с намерением выйти замуж, — холодно ответила Джульетта.

— Нет? — Дымчато-серые глаза задумчиво смотрели на нее. — А как же ваш кузен Колин? Насколько я поняла со слов миссис Фортескью, которая получила информацию откуда-то еще, между вами было что-то вроде обязательства… помолвка, о которой еще не было объявлено. И сам Колин не отрицал этого, когда я спросила его. Это правда?

Джульетта покачала головой.

— Нет, это не правда.

Изящные брови ее собеседницы поднялись.

— Ах, какая жалость! Я ясно поняла, что Колин вами восхищается, а он такой славный мальчик! Мне и самой он нравится, но я очень стараюсь не слишком это афишировать… вы понимаете, что я имею в виду?

На этот раз Джульетта кивнула довольно мрачно:

— Да, я прекрасно понимаю, миссис Грэхем. Мой кузен пришел по поводу вас к такому же заключению, как, по вашим словам, мой дядя в отношении меня. Он считает, что не только солнце садится и встает ради вас, но и все под небесами является или должно являться вашими игрушками. Собственно, будучи очень молодым, неопытным и болезненно впечатлительным, он в последнее время не думает почти ни о ком, кроме вас… и если бы я серьезно собиралась выйти за него замуж, то по приезде сюда меня ожидал бы нешуточный шок.

Кларисса смущенно засмеялась.

— Дорогая девочка, не обращайте внимания на Колина, — запротестовала она. — Он, как вы и сказали, молод и впечатлителен, а я, боюсь, произвожу впечатление на многих мужчин, иногда, как на молодых, так и на пожилых. И конечно, есть еще и среднего возраста. — Она посмотрела на юную собеседницу поверх кончика сигареты. — Но, уверяю вас, я делаю все возможное, чтобы не подавать им никакой надежды… по крайней мере, таким молодым и неопытным, как Колин. Было бы нечестно извлекать из их неопытности выгоду.

Джульетта почувствовала, как в ней нарастает раздражение.

— Это очень благородно с вашей стороны, миссис Грэхем, — заметила она.

Сестра губернатора затушила в пепельнице вторую сигарету, зажгла следующую, воткнула ее в мундштук из слоновой кости с жадеитом, снова откинулась на подушки и, глядя на Джульетту через разделявшее их пространство, нахмурилась.

— Есть на Манитоле один человек, насчет которого, мне кажется, я обязана вас предупредить, — наконец осторожно заявила она. — Молодой девушке вроде вас он может показаться вполне привлекательным… На самом деле он не столько привлекателен, сколько опасен. Он богат, не всегда честен и очень искушен в жизни… И он бы только улыбнулся, если бы услышал, как я советую вам быть осторожнее с ним и не ожидать от него слишком многого. Разумеется, я говорю о Майкле Грейнджере и делаю это только потому, что на днях мне пришло в голову, что вы уже очарованы им. Что неудивительно, потому что он обворожительный мужчина… и весьма могущественный человек на Манитоле. Если молодые люди для вас скучны, естественно, Майкл произведет на вас неизгладимое впечатление.

— Не понимаю, почему вы считаете, что молодые люди мне скучны, — еще более холодно заметила Джульетта.

Кларисса улыбнулась ей.

— Ах, дорогая моя! У вас же все написано на лице! Молодые люди скучны вам, а Майкла вы считаете крайне привлекательным, не так ли? Когда он делает вам комплименты, он действительно имеет в виду то, что говорит… или, по крайней мере, вы так думаете! Когда он вместе с вами удаляется в сад после торжественного обеда, вы едва верите в свою удачу! Но не в привычках Майка думать о вашей удаче, потому что, во-первых, он просто развлекается, а во-вторых…

Она остановилась, и Джульетта спросила, наконец, с интересом в голосе:

— Да?

Лицо Клариссы вдруг приобрело такое выражение, будто то, что она собиралась сказать, было ей неприятно. Она даже взглянула на девушку с долей сочувствия.

— Ну, скажем так, он не совсем свободен. — Она подождала, пока ее фраза проникнет в голову собеседницы, а потом продолжила: — Мы с Майклом уже довольно давно знаем друг друга, и, хотя мы не влюблены безумно, все же мы восхищаемся друг другом, и мы уже более-менее решили, что поженимся! Объявление о помолвке, может теперь появиться в лондонской «Таймс» в любой момент, а после этого мы уже будем планировать свадьбу. Мой брат надеется, что мы поженимся здесь, на Манитоле, но я еще не приняла определенного решения по этому поводу.

— Я… я понимаю, — сказала Джульетта. У нее появилось ощущение, что горло пересохло, как от спазма, она не понимала, почему вдруг почувствовала себя невыразимо глупо и беспомощно, и решила сократить подтверждение того, что приняла предупреждение к сведению, до минимума.

— Не стоит больше ничего говорить, миссис Грэхем, — торопливо сказала девушка. — Я высоко ценю тот факт, что вы не хотели допустить, чтобы я вела себя глупо, но уверяю вас — мне это никогда не угрожало. Мистер Грейнджер — я думаю, он и сам согласится с этим — немного… немного староват для меня…

Она бросила взгляд в окно, увидела, как машина кузена вынеслась из-за поворота подъездной дороги, и встала, чувствуя облегчение, какого еще не испытывала никогда в жизни.

— Это Колин! — воскликнула она. — Он приехал забрать меня! — Она повернулась к хозяйке дома и через силу улыбнулась. — Спасибо, что пригласили меня на чай, миссис Грэхем. — Она произнесла это суховато, автоматически. — Это было очень мило с вашей стороны, и я великолепно провела время.

Брови Клариссы Грэхем приподнялись.

— Но вы не выпили даже второй чашки чая! — возразила она. — А если приехал Колин, он просто обязан подняться и выпить чего-нибудь. Я не могу допустить, чтобы он увез вас так скоро! Что вы, мы ведь только начали разговор, и я еще не считаю, что действительно узнала вас!

Но холодная улыбка говорила о том, что Кларисса сказала все, что собиралась сказать, — и этого для Джульетты было более чем достаточно. Все, чего ей сейчас хотелось, — покинуть резиденцию как можно скорее и, по возможности, никогда не возвращаться сюда. Она понимала, что наткнулась на открытую враждебность, а что касается предупреждения насчет Майкла Грейнджера… ей оно было абсолютно ни к чему, и, в любом случае, оно возмутило ее. Если даже правдой было то, что он собирался жениться на восхитительной вдове, она негодовала, что ее так бесцеремонно предупредила об этом все та же расчетливая вдова, и не понимала, как Колин мог найти в ней что-то привлекательное или очаровательное.

Она была женщиной, которая пользовалась своим положением, чтобы управлять всеми, и если ей был нужен единственный представительный мужчина в округе, то его не должен получить никто, тем более девчонка, только что приехавшая из Англии!

Если бы она честно высказала свои мысли вслух, то сказала бы именно так!

— Если вы не возражаете, миссис Грэхем, я бы предпочла уйти сейчас, — сказала она так, будто это уже не подлежало обсуждению. — Вы только что сделали мне предупреждение. Что ж, поскольку Колин слегка глуповат и легко теряет голову при виде женщины, которая почти годится ему в матери, я считаю, с вашей стороны было бы нечестно хотя бы чуть-чуть обнадеживать его, и поэтому прошу вас оставить его в покое. На острове есть очень красивые девушки, на которых он мог бы жениться… и, надеюсь, он в ближайшее время так и поступит! Но пожалуйста, не ослепляйте его вашим зрелым очарованием. Это нечестно!

— Ну и ну! — воскликнула Кларисса Грэхем, словно не совсем уверенная в том, что ей следует сделать — оскорбиться или рассердиться. — Признаю, я несколько старше Колина, но не уверена, что мне понравилось ваше утверждение, будто я гожусь ему в матери!

— А разве это не так?

Джульетта холодно взглянула на собеседницу.

Улыбка Клариссы увяла. Впервые она выглядела откровенно враждебной.

— Так у вас есть коготки, милочка, — промурлыкала она. — Но это не меняет того факта, что вас надо было предупредить. Лучше вам последовать моему совету и прекратить всякие отношения с Майклом Грейнджером! Если я гожусь Колину в матери, то Майкл почти годится вам в отцы.

— Не совсем! — безжалостно подчеркнула Джульетта, но затем, вспомнив о манерах, еще раз поблагодарила хозяйку за чай.

Она села в машину, где ее с натянутым видом ждал Колин. Девушка была взвинчена до предела и так кипела от негодования, что ее голос дрожал, когда она отвечала на вопросы Колина.

— Ну и как вы, девочки, поладили? — поинтересовался он с преувеличенной веселостью. — Девичник удался?

— Это был не девичник. Были только я и миссис Грэхем.

Брови Колина изогнулись.

— Кларисса, должно быть, горела нетерпением познакомиться с тобой. Мне даже показалось, у нее появилось к тебе что-то вроде особого интереса. Ну что, славный получился разговор? Вы обе отбросили церемонии и поведали друг другу все свои тайны? Если да, то, надеюсь, ты… не сказала ей, что мы с тобой…

— Не волнуйся, — воскликнула Джульетта, чуть презрительно глядя на него. — Я не позволила ей решить, что приехала сюда выйти за тебя замуж, если ты это имеешь в виду. Напротив, я ясно дала ей понять, что между нами ничего — абсолютно ничего! — нет. А она прочитала мне проповедь про Майкла Грейнджера и выразила надежду, что я не из влюбчивых, потому что, очевидно, он считается здесь чем-то вроде основного нарушителя спокойствия, а у нее на него преимущественное право.

Брови Колина сошлись.

— Но это же чушь! — вскричал он с негодованием, которое прозвучало не очень натурально. — Конечно, за Грейнджером бегают, но рано или поздно ему придется жениться. А Кларисса просто разыгрывала тебя, сказав, что у нее особый интерес к нему. Мне случайно стало известно, что она считает его тщеславным и себялюбивым. Она бы не вышла за него замуж, даже если бы он был последним мужчиной на Земле!

— На твоем месте я бы на это не рассчитывала, — жестко предупредила его Джульетта.

Кузен взглянул на нее с плохо скрываемым беспокойством в глазах.

— Но я на это и рассчитываю! То есть, — он смутился и покраснел, — мне приходится на это рассчитывать! Клариссе в прошлом не посчастливилось. Ее муж был не очень-то внимателен к ней, и в каком-то смысле ей повезло, что он тогда попал в аварию, — не думаю, что она могла бы выносить его и дальше. Когда и если она снова выйдет замуж, она должна быть абсолютно уверена, что делает это по любви и, что ее муж будет заботиться о ней.

— Это она тебе так говорит? — спросила Джульетта, с жалостью глядя на него.

Его лицо приобрело кирпичный оттенок.

— Да, она доверилась мне. Она больше не в силах была оставаться несчастной.

— Уж в этом я уверена, — пробормотала Джульетта.

Он отвел взгляд от дороги и с негодованием посмотрел на нее.

— Ты нарочно ставишь все с ног на голову, Джульетта, — обвинил он ее, а когда он называл ее Джульеттой, это значило, что он не на шутку рассердился. — Почему-то ты с предубеждением относишься к Клариссе, она сделала тебе одолжение, пригласив на чай в резиденцию, и тем не менее ты все еще горишь желанием критиковать ее. Если она предупредила тебя насчет Майкла Грейнджера, то сделала это для твоей же пользы, а не потому, что у нее на него свои планы. В любом случае я не понимаю, что ты нашла в Грейнджере… а ты явно что-то нашла, потому что уходила с ним в сад и в резиденции, и на обеде у него дома, — я уверен, что многим это показалось слегка странным. Выглядело это так, будто ты вешаешься ему на шею.

— Ты считаешь, я вешаюсь ему на шею? — спросила его кузина, задумчиво глядя на него.

Колин пожал плечами:

— Нет, не считаю. В конце концов, он намного старше тебя.

— А ты намного моложе миссис Грэхем!

На лице Колина отразилось нетерпение.

— Это не одно и то же. Мы — хорошие друзья.

— Это абсолютно одно и то же, а мы с мистером Грейнджером прекрасно находим общий язык. Думаю, можно сказать, что мы тоже хорошие друзья.

— Ты недостаточно давно его знаешь.

— Вот как? — Но Джульетта смотрела сквозь ветровое стекло и на мгновение забыла про Колина. Она удивлялась самой себе, потому что, хотя и правдой было то, что она совсем недолго была знакома с Грейнджером, все же она почему-то очень сильно негодовала из-за попыток миссис Грэхем помешать возникающей между ними дружбе.

Она была возмущена больше чем когда-либо в жизни и обнаружила, что это очень трудно скрывать. Тем не менее, она попыталась это сделать и, на мгновение сильно прикусив губу, сделала примирительное замечание, так как ей вдруг пришло в голову, что нет смысла спорить с Колином.

У бедного Колина хватает своих тайных переживаний, так что ей следовало бы посочувствовать ему.

— Чудесный вечер, — заметила она, глядя на золотой свет вокруг, который спокойно струился с бледнеющего голубого неба и заливал сельский пейзаж. — Люблю это время дня, когда знаешь, что совсем скоро наступит блаженная прохлада!