Когда вражеский флот прорвался через тонкую линию сторожевых судов, курсировавших на орбите Плутона, и ринулся по направлению к Солнцу, Центральный Контрольный пост в Канаде объявил максимальную тревогу для всех. Полковник Рэндольф Дюма, командир Планетарного Центра Обороны ПЦО10 под названием «Эль-Скорпио», получил сообщение почти в тот же момент и приказал вывести противобомбовые экраны и поднять в воздух перехватчики. Потом он тщательно проверил все системы и убедился, что его команда готова задать перцу захватчикам, как только они попадут в пределы досягаемости ракет и лучевого оружия, которые, так сказать, и были жалом базы под названием «Скорпион».

Удовлетворенный тем, что все идет настолько хорошо, как это только возможно при данных обстоятельствах, он откинулся в своем командирском кресле и приказал роботу-стюарду принести чашечку кофе, охлажденную до приятной температуры, чтобы его можно было выпить за сорок девять секунд. В конце концов, у него было целых сто секунд до начала следующих действий и его пробудили от здорового сна всего лишь три минуты назад. Конечно, более нервный командир провел бы это время, еще и еще раз проверяя все и доводя этим команду до белого каления, но Дюма был сплетен из другого теста. С точки зрения более осторожных людей, он бесстыдно расточал время.

Он позволил себе роскошь маленького зевка и мягко упрекнул себя за это. Должно быть, стареет: он все еще чувствовал себя сонным. Кофе должен помочь. Где, черт возьми, шляется этот стюард?…

Он проснулся.

Целых три секунды по часам, вмонтированным в потолок над его кроватью, он лежал спокойно, следя за стрелкой. На четвертой секунде он сел на постели и на пятой уже проклинал себя за случившееся.

Состояние, близкое к панике, впервые охватило его, впервые с тех пор, как он начал свою размеренную военную карьеру в академии двадцать девять лет назад. Ему пришлось сделать усилие, чтобы взять себя в руки и признать неоспоримый факт.

Он заснул на посту.

С перехватчиками в воздухе, поднятыми экранами, с сотней хорошо обученных людей в зале контроля, ждущих его приказа, для того чтобы поразить грозной энергией вторгшиеся фаланги вражеских судов, в то время, когда на Земле впервые за ее историю была максимальная тревога, он заснул в самый разгар событий.

Как только он заставил себя признать этот факт вместе со всеми возможными немыслимыми последствиями, паника исчезла и он снова стал самим собой. Он огляделся по сторонам…

И получил еще один шок.

Перед ним выстроились в его спальне — а именно там он и был, как он понял с самого первого момента пробуждения, — самые фантастические типы, которых он когда-либо видел. Там был толстяк с ружьем на плече, другой человек, самодовольно стоящий на культях ног, в то время как штанины его брюк были заткнуты за пояс, и еще там было полдюжины ллари. Двое из них склонились над третьим землянином, лежащим на носилках, еще один — пузатый летчик, судя по форме, — держал пистолет, направленный в голову безногого. Остальные трое — майор и два капитана — просто стояли и смотрели на него.

— Вы понимаете по-лларански? — спросил толстяк.

Дюма молча кивнул, почувствовав внезапно пульсирующую боль в голове.

— Хорошо. — Он повернулся к майору-лларанцу: — Произнесите свою маленькую речь, майор.

— Да, сэр. — Майор сделал шаг вперед, пока Дюма переваривал то, что толстый землянин отдает приказы лларанцу и тот подчиняется, как будто они исходят от лларанского генерала.

— Вы — пленник Империи, — сообщил тот ровным тоном, — Земля, Венера и Марс захвачены Империей. Благодаря использованию нового и не имевшего прецедентов оружия население этих трех планет находится в глубоком, подобном коме сне. Это помогло нам добиться совершенно бескровной победы и, удерживая население трех планет в качестве заложников, получить в высшей степени благоприятные позиции на переговорах с Федерацией. Мы предлагаем вам не оказывать сопротивления и полностью сотрудничать с нами, любое сопротивление будет тщетным и только повлечет репрессии по отношению к гражданскому населению. — Он отступил назад.

— Достаточно хорошо, шеф безопасности?

— Достаточно хорошо, майор, — сказал толстяк. Он взглянул на Дюма: — Я вижу, как завертелись колесики у вас в голове, полковник. Превосходно — именно этого я и хочу. Полностью ли вы переварили сообщенную вам информацию?

— Вполне, — ответил Дюма, раздраженный тоном толстяка.

— Хорошо. Тогда усвойте еще кое-что: транспортом, на котором это оружие было доставлено, были наши автоматические суда, совершавшие рейды в прошлом году. Когда был достигнут требуемый уровень насыщения, последовало полномасштабное вторжение. Само оружие является экстрактом из цветка, найденного на Рисстайре, одном из миров Империи.

— Звучит невероятно, — заметил полковник.

— Но это правда, — возразил толстяк. — Вы готовы слушать дальше?

— Полностью.

— Хорошо. Предполагалось, что все люди на этих трех планетах впадут в спячку более или менее одновременно около месяца назад. С подавляющим большинством именно это и произошло, но было несколько заслуживающих упоминания исключений. Донован, вон тот безногий, был одним из них. Он не уснул. Более того, он убил шестерых или семерых солдат, прежде чем его взяли в плен, а затем додумался до того, чтобы распространять среди захватчиков сказки о мстительном духе деда, который не простит, если его потревожить каким бы то ни было образом. Усвоили все это?

Дюма долго медлил, прежде чем медленно произнести:

— Усвоил.

— Хорошо.

— Ну и к чему это все нас подводит? — Дюма испытал большое облегчение, осознав, что первоначальное впечатление было неверным, что он не заснул на посту, но новое положение дел требовало от него максимальных усилий, чтобы приспособиться к событиям за столь короткое время.

— К причинам вашего пробуждения именно в этот момент.

— Понимаю, — он нахмурился, — значит, есть особая причина?

— Есть.

— Но я не вижу какая.

— Именно для этого я здесь, — сказал терпеливо толстяк. Он говорил с некоторым трудом. Причиной этого, как мог заключить Дюма, были пластиковые повязки на его лице и голове. — Чтобы объяснить это вам.

— А что делает меня настолько важным, что требуется объяснение от переодетого агента? — поинтересовался Дюма. Он уже понял, кем является говорящий, еще до того, как майор обратился к нему по званию.

— Только то, что вы являетесь командиром «Эль-Скорпио».

— Ну и что?

— Позвольте мне задать вам теоретический вопрос, полковник.

— Хорошо, если прежде вы дадите мне стакан воды.

— Мучает жажда?

— Чертовски.

— Естественный симптом после пробуждения, — успокоил его толстяк, — потом начнете чихать.

— Чихать?

— Да, и очень сильно. Это не опасно, но раздражает. Уничтожает все следы достоинства, вот что это за чихание. Но вернемся к тому вопросу, который я хотел задать. Предположим, полковник, что эта база полностью укомплектована, конечно, за исключением перехватчиков. Предположим, что весь боевой флот Лларанской империи размещен на этих трех планетах. Какой ущерб вы можете нанести ему?

Он пожал плечами:

— Сотру с лица земли.

— Именно так я и думал. Теоретически это делает вас очень важной особой, не так ли?

Майорлларанец беспокойно зашевелился:

— Шеф безопасности, я не понимаю, куда вы клоните…

— А от вас этого и не ждут! — огрызнулся толстяк. — А теперь заткнитесь.

Лицо майора застыло, и он вытянулся, как будто собираясь что-то сказать. Потом он подумал и ограничился тем, что стал угрюмо смотреть в потолок. Дюма отметил эту немую сцену и запомнил на будущее. Между завоевателями трения. Хорошо. Может, он смог бы… Но агент заговорил:

— Предположим, полковник, я сказал бы вам, что Донован был не единственным непострадавшим, которому удалось причинить неприятности ллари. Предположим, я сказал бы, что юрист из Атланты по имени Джеймс Риерсон тоже преуспел кое в чем, да так, что пошли слухи, что он и есть тот призрак деда, о котором говорил Донован.

— Полагаю, так могло случиться, — согласился Дюма.

— Тогда предположите, что я сказал бы, что он не только остался непойманным, но стал такой проблемой, что Мартак Сарно, Верховный главнокомандующий лларанских сил здесь, послал своего лучшего подчиненного, шефа Службы безопасности Сджиллу, на его поимки.

— Вы скромны, не так ли?

— Даже слишком, — последовал торжественный ответ. — Предположите, что я сказал бы вам, что этот Риерсон получил помощь роботов, чтобы напасть на вражескую базу в самом сердце Атланты и разрушить ее, и этот Дрелиг Сджилла был упомянут среди пропавших без вести вместе с Донованом и тремя другими не пострадавшими.

— Это ваша сказочка, — сказал Дюма. — Пока она ничего не значит.

— Но как вы думаете, могло все это стать возможным?

— Полагаю, да. Могу я сейчас получить воду?

— Еще один момент. Думаю, вы сможете мыслить достаточно широко, чтобы принять и это?

— За стакан воды — да.

— Хорошо, предположим, что Сджилла был захвачен Джеймсом Риерсоном, который освободил Донована и других, и предположим, что они разработали план, чтобы покончить с оккупацией Земли, — толстяк больше не смотрел на него, а пристально разглядывал майора, — и предположим, что план предусматривал совместное использование роботов всех трех планет, чтобы убедить лларанцев, что мертвые Солнечной системы восстали и что люди, командовавшие роботами, решили, что лучшим способом покончить с захватчиками будет принять на себя личину лларанцев, знающих, как остановить призраков, чтобы попасть в Планетарный Центр Обороны, такой, как «Эль-Скорпио», разбудить командира и сообщить ему факты, прежде чем отставить этот маскарад?

Дюма почувствовал, что так сейчас и произойдет. Как только он еще раз оглядел этот причудливый зверинец, собравшийся в его спальне, он все понял. Его сознание не могло больше сопротивляться. По крайней мере, это было единственное объяснение, которое нашел его переутомленный мозг, когда майор выкрикнул грубое лларанское ругательство и схватился за свой лучевой пистолет, а один из лларанцев, стоящий на коленях за носилками с привязанным к ним землянином, сбросил трехпалую перчатку и выстрелил в майора из короткоствольного пулевого пистолета.

И пока полковник балансировал на грани сумасшествия, безногий землянин и толстый лларанский пилот выстрелили одновременно, и два лларанских капитана упали.

И тогда он чихнул. Предупреждения не было, просто неожиданный, разрывающий череп взрыв в носу. И еще один.

Тот, кого звали Донованом, громко засмеялся и взял у толстого пилота сверток, развернул его, вытащил пару искусственных ног и начал стаскивать брюки.

«Чтобы прикрепить ноги, естественно, — подумал растерянно Дюма. — Почему бы и нет?»

И потом он чихнул еще раз. Оглушительно, надрывно чихнул.

Пока он приходил в себя, Донован и правда пристегнул ноги и теперь натягивал брюки. Из свертка, в котором были протезы, он вытащил огнемет и выпрямился, повернувшись к толстяку:

— Разберемся с остальными. Они по-прежнему будут заперты в зале контроля. Успокойте растрепанные чувства полковника.

— Как скажете, — повернулся толстяк, — это ведь ваше шоу.

— И впрямь.

Он посмотрел туда, где двое десантников сдирали с себя лларанские перчатки, открыв поразительно белые кисти рук на фоне оранжевой окраски лиц и серого цвета их формы, а потом вытаскивали еще два огнемета из-под одеяла, которым был укрыт лежащий на носилках землянин. Довольный пилот снял свои перчатки и вытащил второй пистолет, в дополнение к тому, которым он убил капитана. Первый раз он заговорил:

— Ну, Брэдфорд, продолжим это дело.

— Точно, — сказал Донован и обратился к толстяку: — Театр очень проиграл, когда ты подался в юриспруденцию. Ты обманул обманщика, с легкостью обманывавшего землян.

— Да, хорошо бы, чтобы и дальше так везло.

— Везение нам не нужно, и так все кости выпали в нашу пользу. При условии, что удастся вывести Дюма из ступора.

— Я попытаюсь.

— Ты сделаешь это. Иначе все было бы напрасным.

Он направился к дверям:

— Пойдем, тигры. Для вас есть одна овечка.

И они вышли.