Сегодня шеф полиции чувствовал себя отвратительно. Утром его вызвал мэр и устроил настоящий разнос.

— Дорогой Гаррисон, — голос звучал зловеще вежливо, — я не понимаю, за что наши налогоплательщики платят деньги вашему ведомству? Неужели такой огромный аппарат полиции не может навести порядок в городе? Мафия совсем обнаглела! Учителя жалуются, что наркотики продают прямо в школе! Родители в панике, а полиция спит! Разбойные нападения и убийства уже стали нормой...

Он говорил еще долго. Что их замечательный город превратился в вертеп, и что люди боятся появляться вечером на улицах и так далее, и так далее.

И, наконец, подвел итог:

— Может, Вы устали, и Вам пора подать в отставку? Если ничего не изменится, мэрия возражать не будет.

Маленький толстый Гаррисон стоял навытяжку и чувствовал, как холодный пот стекает между лопатками. Майка стала мокрой. Лицо его покрылось багровыми пятнами. Он ощущал себя провинившимся школьником перед строгим учителем, и от этого еще больше потел. Ему даже показалось, что запах пота распространился уже по всей комнате. И непреодолимое желание поскорее оказаться подальше наполнило все его существо.

Можно подумать, что мафия орудует только в нашем городе! Да вся Калифорния в лапах этих подонков! А у нас, слава Богу, пока еще ничего. И ребята работают из последних сил! Хотя, конечно, в чем-то он прав...

Нужно сегодня же вызвать начальников участков и серьезно поговорить.

 

* * *

— Джек, тебя к телефону!

— Кто?

— Не представились. Подойди, узнаешь! Джек взял трубку.

— Да, я слушаю.

— Это Джек Кейт? — Женский голос звучал взволнованно. — Говорит Джудит Форман. Вы помните меня?

Джек вспомнил маленькую худенькую брюнетку — подругу того самого пушера (Пушер — торговец наркотиками.), которого пришили неделю назад. Она, кажется, беременна...

— Да. Я помню. Говорите. — Он непроизвольно оглянулся: не прислушивается ли кто к разговору. Но кому здесь было слушать. Это же его полицейский участок.

— Мистер Кейт. Вы сказали позвонить Вам, если что... — Джудит замялась. — Я сейчас видела того парня, с которым Джонни разговаривал перед тем, как он... как его... Ну, я Вам рассказывала... тот самый, с мотодрома. Вы найдете его? Он стоял возле дома и смотрел на мои окна...

— Не волнуйся. Никуда не выходи, не отвечай на звонки и никому не открывай, о'кей?

Он услышал, что девушка всхлипывает.

— Мистер Кейт... Я боюсь...

— Спокойно, спокойно, детка. Ничего не бойся. Все будет нормально. Мы возьмем его.

 

* * *

Крепкие парни в шлемах носятся по кругу на ревущих машинах. Треск моторов, крики людей сливаются в один сплошной гул. Пожалуй, мотодром — не самое плохое место для деловых свиданий.

Во всяком случае, можно разговаривать спокойно, не опасаясь, что кто-то тебя подслушает.

Возле бензоколонки встретились двое: негр в светлом плаще и парень в рабочем комбинезоне. Перед негром на тумбе стоит черный «кейс», а рядом с парнем — синяя спортивная сумка.

Тейрон Берроуз (так зовут негра) очень нервничал.

Если дело провалится, шеф снимет с него голову, а этот парень, кажется, не очень надежен.

Шум стоял невообразимый, и им, чтобы расслышать друг друга, приходилось почти кричать.

— Сто тысяч долларов! Пятьдесят сейчас, — Тейрон распахнул «кейс». В нем уютно устроились пачки купюр в банковской упаковке.

Парень взял одну из них и брезгливо поморщился:

— Я люблю сотни! Сколько раз можно говорить? Что это еще за дерьмо?

Он небрежно швырнул пачку в сумку. Следом за ней последовали и другие. Парень торопливо хватал деньги, набивая ими свой синий баул.

Негр криво, еле заметно, усмехнулся.

«Дерьмо!» Что же ты так вцепился в это «дерьмо»?

Из внутреннего кармана плаща он извлек фотографию и протянул парню.

Убийца взял ее и повертел в руках. Огромные глаза, курчавые волосы, полные губы — типичное лицо ниггера.

— Вот этот тип. Когда пришьешь его, получишь остальное. Он нам нужен мертвым. Ты все понял?

— С этим проблем не будет. — Успокоил Тейрона парень, небрежно кидая карточку на пачки денег.

Джек уже несколько минут наблюдал за ними. Он на глаз попытался определить цифру (сумма, видать, приличная!.. Значит, снова мохряк!), а главное, отметил фотографию, которую получил наемник.

Где же наши? Пора бы им подъехать! Не могу же я один вести двоих. И народу здесь до черта... Но эти, похоже, собираются прощаться... Уйдут...

Джек выхватил свой «бульдог» и заорал, стараясь перекричать рев моторов:

— Полиция! Не двигаться! Эй, ты и ты — сделайте шаг друг от друга! Я не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал! Двигаться медленно.

Убийца среагировал мгновенно. Джек успел сделать только шаг, а парень уже выхватил «кольт» и выстрелил. Это, действительно, был профессионал. Джек почувствовал, как обожгло щеку. «Шустрый». — Пронеслось у него в голове, и тут же палец почти автоматически спустил курок.

Пуля пробила плечо парня, но тот не упал. Он продолжал стрелять в копа с отчаяньем обреченного. «Бульдог» Джека рявкнул еще пару раз и...

Рев моторов перекрывал хлопки выстрелов, а удар пули в бензоколонку вообще не был слышен. Тугая струя бензина вдруг хлестнула парня, раздался взрыв, и в воздух полетели тысячи ошметков плавящегося металла.

Словно живой факел, киллер кружил по площадке, пытаясь сбить пламя. Орущий рот и выпученные от ужаса и боли глаза — последнее, что увидел полицейский.

«Ну, этот теперь не уйдет». — Подумал Джек и бросился за негром, который, подхватив свой «кейс», пробирался между мотоциклами.

Те продолжали нестись по кругу. Остановиться было нельзя — сзади наезжали другие. Столкнись кто-нибудь с человеком, и тут же образовалась бы груда из покореженного металла и покалеченных людей.

Негр выбрался на трибуны и побежал вверх. Он не оглядывался на полицейского.

А Джек, пробравшись через внешнее кольцо, оказался в центре круга. Стрелять он не мог — между ним и Берроузом были гонщики. Мимо проносились шлемы, номера, сливаясь в какую-то чудовищную ленту. И Джек, наконец, понял, что преступника уже не догнать.

Пламя продолжало жить своей жизнью. Пожарные не могли так быстро справиться с морем горящего бензина.

Обуглившийся труп лежал в стороне от места, где он начинал свою огненную пляску смерти. Рядом с ним тлела набитая деньгами сумка.

Фотография... Ее необходимо найти. Она — единственное, что осталось. Эти ублюдки, наверняка, предпримут еще попытку...

Джек бросился к сумке и выхватил из нее обгоревший кусок глянцевой бумаги.

— Эй, что ты там делаешь? Убирайся отсюда! — Заорал подошедший в этот момент полисмен.

Да пошел ты! Конечно, теперь можно орать! Где вас носило, когда нужно было брать этих байкеров?

Джек разгладил фотографию на ладони.

Огромными грустными глазами на него смотрел Рейджи Хемонд.

 

* * *

Мотодром был забит полицией. Начальство обсуждало инцидент, остальные шныряли всюду, развивая бурную деятельность.

Джек стоял в стороне от всей этой кутерьмы. Он свое дело сделал. Теперь пускай крутятся другие. Рядом с ним, как всегда, Бен Кихос, единственный человек в участке, который понимает Джека. Сейчас взгляд Бена выражал сочувствие. Похоже, Джек опять влип в историю!

— Черт возьми, здорово ты его поджарил!

— Я его не жарил! Я только застрелил его и все. Не говори, Бен, что я его поджарил!

Господи, до чего же тошно! Уж если Бен так думает... Представляю, что скажут другие.

— Он первый выстрелил. Я только защищался.

— Спокойно, Джек. Попробуем найти его пистолет.

К ним подошел Френк Крюгер.

— Он здесь работал. Похоже, с ним все в порядке. Я проверил его шкафчик. Всего добра — 50 долларов и ключи от квартиры. Ничего особенного. Я спрашивал — пистолета у него никто не видел...

— Как это — никто не видел у него пистолета? А из чего же этот подонок стрелял? Из пальца что ли? Они здесь все заодно. Сволочи.

Немного в стороне от них начальник департамента убеждал Блейка Уилсона из управления внутренних дел.

— Черт! Он пришил одного из местных!

— Я считаю, что это была самооборона, — старший комиссар понимал, что Уилсон не верит ни одному его слову. Как же! Контролер хренов!

— Посмотрим. — Бросил Уилсон и направился к Джеку.

— Ой, не люблю я этих чудаков. — Тихо сказал Крюгер и посмотрел с неприязнью на приближающегося инспектора.

— Блейк Уилсон. Управление внутренних дел. — Представился Уилсон, с улыбкой достав удостоверение и протянув его Джеку.

Ну какого черта! Можно бы обойтись и без формальностей. Нет, выкаблучивается, гад!

— Похоже, наши пути все время пересекаются, Джек. Дайте-ка нам поговорить, ребята.

Уилсон подождал, пока Бен в Френк отошли. Голос его стал жестче.

— Ну, и что нам теперь делать, Джек?

Каждый раз я должен оправдываться! Ах ты крыса вонючая! Сам ни хрена не делает, s корчит из себя...

Джек не любил Уилсона.

Напыщенный индюк! И всегда с эдакой улыбочкой... Тошнит. Но объясняться, видимо, придется.

— Я сидел в засаде... Я уже подошел близко к этим ребятам...

— Близко к Айсману?

— Да, к Айсману.

Какого черта я должен оправдываться? И он почти закричал:

— Но я же очень близко подошел!.. Я хотел взять их...

Уилсон смотрел на него презрительно.

— Послушай. Сколько лет уже ты все свои дела хочешь повесить на Айсмана. Ты говоришь, что он — самый большой торговец наркотиками. Но у нас нет его отпечатков! Пистолет не зарегистрирован! Ты — единственный в полиции, кто верит в его существование... Хочешь, я открою тебе маленький секрет? Нет никакого Айсмана! Его не существует в природе! Все. А теперь давай вернемся к нашим фактам. Что здесь произошло, Джек?

Скотина!.. Так... Нужно успокоиться... Постараться взять себя в руки...

— Я видел деньги. Много денег. У этого парня был пистолет. Он стрелял. Я стрелял.

— Ты нашел пистолет?

— Он должен быть там, среди пепла. Я ни черта здесь не трогал.

Уилсон повернул голову в том направлении, куда показал Джек. Бен и Френк копались в еще не успевших остыть кучах золы. Крюгер поднял что-то с земли.

— Френк, что там у тебя? — Крикнул Уилсон.

— Ничего. Остатки обгоревшего металла. Наверное, от бензоколонки.

— А пистолета нет?

— Нет.

Уилсон снова посмотрел на Джека.

— Послушай, Джек. Я понимаю. Полицейский тоже человек, а человек иногда выступает сам себе адвокатом... Ну молодой, сделал ошибку, наконец. С кем не бывает...

— Да не было никакой ошибки! Он стрелял, я стрелял. Вот что было! — Джек уже орал.

— Ребята из лаборатории проверят здесь каждый сантиметр. — Уилсон говорил медленно. Он очень четко произносил каждое слово, вбивая его гвоздем в эту упрямую башку. Голос звучал почти угрожающе. — Да. Каждый сантиметр. Если здесь есть пистолет, его найдут. Ну а если нет.. .

Он развернулся на каблуках и пошел прочь. Но вдруг оглянулся и сказал почти дружески:

— Мы еще увидимся, Джек.

 

* * *

Ветер налетел неожиданно. Вначале песок покрылся мелкой рябью, но уже через мгновение закружился в воздухе. Перепуганный зверек, не успевший добежать до своей норки, на секунду замер и тут же припустил дальше.

Черри покрепче сжал руль. Он ощущал свой «Харлей», как живое существо. Колючий песок впивался в лицо, но Черри это не очень беспокоило. Кожаные штаны и куртка надежно защищали его тело, а лицо давно привыкло и к песку, и к дождю, и к другим «мелким подаркам» природы.

Мимо проехал одинокий грузовик. И снова — никого. Только барханы выстроились вдоль дороги, как часовые. Ничто не нарушает однообразный пейзаж. В пустыне не живут.

Лишь одинокий домик затерялся в этом забытом богом месте. Кто и зачем здесь поставил бар, Черри не знает. Но сегодня его там ждут Прайс и Уилли.

Интересно, какого ублюдка нужно убрать на этот раз?

Черри нажал на акселератор, и «Харлей», взревев, прибавил скорость.

— Может, ты пива выпьешь или еще чего-нибудь, пока ждешь?

Бармен, седой плотный мужчина в синей шапочке и белом фартуке, стоял за стойкой и протирал стаканы. Ему было уже сорок семь лет, но все почему-то называли его просто Томом. «Эй, Том, принеси — подай... Эй, Том, возьми — прибери!» — обычное обращение редких посетителей бара. Но сегодня все было иначе. Этот клиент не произнес ни слова с тех пор, как вошел сюда. В черном длинном кожаном плаще, в черных очках, он молча ходил либо стоял у окна.

Тому этот мужик не понравился сразу. Ни его усы, ни серьга в ухе, ни длинные волосы (в таком-то возрасте!.. Уже лет сорок, наверное, стукнуло, а все патлатый ходит!). Но больше всего раздражал «кольт» 45-го калибра, который парень почему-то держал в руке.

Какого черта он его сейчас вытащил? Кто на него здесь собирается нападать? И все время в окно глядит. Даже ногой постукивает по полу от нетерпения! И за дверью еще один тип торчит! Такой же волосатый, и тоже весь в коже. А в баре, как назло, больше никого!

— Слышишь меня, мистер!

Прайс нехотя повернулся к бармену. Ну чего трясешься, сучонок? Кому ты нужен, дерьмо паршивое? Ну, успокойся, успокойся. И тут Прайс услышал мотоцикл Черри. Наконец-то! Явился!

— Я возьму бутылку, мак (Мак (сленг) — бармен), — Бросил он. Бутылка с бокалом мгновенно перекочевали со стойки в руки Прайса. Он повернулся и успокоенно направился к столику.

Черри подъехал к бару и поставил свой «Харлей» рядом с мотоциклом Уилли.

— Что так долго? — Спросил тот. — Я уже час торчу здесь. Прайс нервничает.

— Перебьется. Ветрина-то какой. А я не реактивный.

Они вместе вошли в бар.

«Похожи-то как! Словно братья!» — Подумал Том.

Они, действительно, были похожи. Одинаково длинные волосы, у всех бороды и усы, глаза прикрыты черными очками, и, как униформа, на всех черная кожа. И только шрам под левым глазом был лишь у Черри! «Шрамы украшают мужчину. Это, как ордена, — чем их больше, тем почетней», — так сказал ему Берт, его старший брат, когда Черри, будучи еще мальчишкой, в драке получил эту отметину.

— Здорово, ребята. Чего будете? — Засуетился бармен.

— Пивка, — процедил Черри.

Тут же пиво было налито в бокалы, и «ребята» подсели к Прайсу.

Тот взял у Черри шлем и медленно сложил туда пачки банкнот.

— Пятьдесят сейчас, пятьдесят потом.

Им не надо долго объяснять, за что платят деньги!

Этот ритуал повторялся каждый раз: называлась сумма, и клиент, если размер гонорара устраивал, родственники жертвы могли заказывать похороны.

— Всего, значит, сотня, Он что — полицейский?

— Нет. Это, кстати, твой друг. — Голос Прайса звучал обыденно просто. — Тебе понравится эта работенка.

Он протянул фотографию.

Черри отлично помнил это проклятое лицо. Глаза его стали узкими, челюсти сжались, и он процедил сквозь зубы:

— Этот ублюдок был в банде моего брата. Вначале он наколол Альберта на пятьсот тысяч, а потом с потрохами продал копу. И та скотина его пришила.

Бармен старался сохранять спокойствие.

Господи, да когда же они уберутся отсюда?

Бар был небольшой, и до него доносились обрывки фраз посетителей. Но тут, к его счастью, кто-то подъехал. Быстрый взгляд в окно...

Белая машина с черной крышей, капотом и багажником! Надпись на двери гласила: «Служить и защищать».

«Полиция!» — Бармен вздохнул с облегчением.

Машина остановилась. В ней сидели двое. Один совсем молоденький, почти мальчик, в темных очках и отутюженной форменной рубашке. Нил совсем недавно служил в полиции и свято верил, что это самая важная на свете работа. Он вышел из машины.

— Я хочу зайти посмотреть. — Напарник не ответил. — Эй, «кока-колу» принести?

— Да, диетическую.

Нил остановился у мотоциклов.

Машинки хо одинаковые, а номера разных штатов. Странно. Какого черта их сюда занесло? На всякий случай, нужно сообщить в комиссариат.

Он снял рацию с поясного ремня и щелкнул тумблером:

— Говорит Нил Сименс. Мы находимся в четырнадцати километрах от шоссе, у бара. Проверьте два мотоцикла. Первый — Калифорния 694859, второй номер...

Дверь бара распахнулась, полицейский вошел и направился к стойке.

— Привет, Том. Рад тебя видеть. Как дела?

— О'кей. — Бодро ответил Том и несколько раз, одними глазами, показал в сторону столика, где сидели эти проклятые мобстеры (Мобстер (сленг) — бандит). Ну посмотри, посмотри туда.

«Понял», — взглядом ответил Нил и медленно развернулся к столу.

Трое насмешливо глядели на этого желторотого.

Ну иди, иди сюда, щенок!

Нил сделал несколько шагов и очутился у окна.

— Черри Генц. К вашим услугам. — Черри поднялся со стула и стоял, раскачиваясь на носках.

— Уилли Хиккон. — Уилли встал рядом с Черри.

— Не понял... Мы что, знакомимся, ребята? — Что-то странно они себя ведут.

Он потянулся к кобуре, но вытащить оружие уже не успел. «Кольты» Черри и Уилли громыхнули одновременно, и тело полицейского, выбив стекло, вылетело на улицу.

Его напарник выскочил из машины, выхватил «специальный полицейский», но... Было поздно. Прайс оказался проворнее. Несколько пуль свалили полицейского на землю.

Бармен упал. На четвереньках, стараясь быть как можно незаметнее, он полз к телефону. Если бы он только мог врасти в пол, слиться с ним воедино! Дрожащими руками Том схватил трубку и, сидя на полу, начал набирать номер...

— Кому звонишь, друг?

Фигура в черном плаще показалась бедному бармену вышедшей из преисподней, хотя голос звучал спокойно, почти ласково.

— Никому, никому не-не звоню...

— Отчего-то я тебе не верю.

Прайс медленно поднял руку. Черное дуло уставилось Тому в глаза.

— Нет, нет, нет, — повторял он.

«Гнида!» — подумал Прайс и брезгливо плюнул в бармена горячим куском свинца.

Хороший свидетель — мертвый свидетель. Эту аксиому Прайс усвоил давно.

Багрово-красный диск солнца медленно погружался в пелену сумерек. Навстречу ему двигались трое на мотоциклах. Казалось, что тела людей срослись с машинами. Волосы их развевались, как гривы коней. Было что-то нереальное в этих черных силуэтах. Будто порожденные адом мотокентавры вырвались на волю, чтобы мстить людям.

Они направлялись за своей жертвой.

 

* * *

В баскетбольном зале два тюремщика, стоя у стены, наблюдали, как Рейджи кладет в корзину очередной мяч. Здорово. Красиво играет малый.

Раздался лязг открывающейся двери, и надзиратель пропустил в зал Джека.

— К Хемонду. — Буркнул полицейский, прикрывая за собой дверь.

«Неплохо устроился. Все по камерам, а этот мячом балуется».

— Ты, наверное, очень опасный заключенный. — Громко сказал Джек.

Ни хрена не меняется! Законсервировали его здесь, что ли?

Рейджи повернул голову, и мяч врезался в щит.

— Из-за тебя я промахнулся. — Он поймал мяч, но к Джеку не подошел.

Они так и стояли в нескольких шагах друг от друга. Явился! Даже не поздоровался! Как будто выходил на минуту. Раздолбай!

— А у тебя ничего получается, Рейдж!

Джеку трудно было начать разговор. Все-таки он ощущал какую-то вину перед этим парнем. Когда он был у него в последний раз? Года четыре... Нет... Пять лет назад. Проклятая работа!

А Рейджи продолжал серьезно смотреть на него.

— Сколько лет я тебя не видел, Джек! А думал — ты мой друг.

— Ну извини, я был занят.

— Да я тоже. Наверное, что-то тебе очень понадобилось, раз пришел. Даже подстригся. — В его голосе чувствовалась насмешка.

— Времена изменились. — В тон ему заметил Джек. — А ты похудел на пару фунтов.

— Ты пришел сказать мне это? Или директор снова выбрал тебя, чтобы сообщить, что мне еще пять лет добавили?

— Не волнуйся. Ты выйдешь завтра. А когда ты выйдешь, у нас с тобой будет маленькое дельце.

— Ни черта у нас с тобой не будет. Понял? Когда я выйду, отдашь мои деньги, и я пойду отсюда подальше. Я пробовал уже играть в полицейского, — ни хрена не получилось. Отдашь мне деньги, и я исчезну.

Джек подошел к Рейджи. Голос его звучал доверительно.

— Рейдж, ты не понимаешь. Если ты не поможешь мне в этом деле, я не верну тебе деньги.

Глаза у Рейджи округлились. На минуту он потерял дар речи, а потом заорал:

— Ты меня наколол!

— Нет.

Как это нет? Коп проклятый! Присвоил мои денежки и еще издевается.

— Эй, Джек, я дал тебе эти деньги на хранение. Я тебе доверял!

— Я не просил, чтобы ты мне доверял. От такой наглости Рейджи задохнулся.

— Ты хочешь сказать, что после всего этого дерьма я не могу получить свои деньги?

Джек посмотрел на него с сожалением.

— Для заключенного ты все правильно понял. Заключенного?!

Этого Рейдж вынести уже не смог. Изо всех сил он швырнул мяч в эту наглую рожу. От неожиданности Джек растерялся. И прежде, чем надзиратели схватили Рейджа, он успел еще трижды приложиться к физиономии Джека.

 

* * *

Полицейские тащили Рейджа по гулкому тюремному коридору. Он уже не сопротивлялся.

Да черт с ними со всеми! Но Джек! Жаль, не успел навешать ему еще!

— Ну, на этот раз ты себе сделал. — Заметил тюремщик.

— Черта с два! Это была самозащита! Ясно? Са-мо-за-щи-та!!!

— Никто в это не поверит. Так что, мотать тебе новый срок, парень.

— Эй, подождите минуточку! — Рейджи остановился. — Два года я отсидел за преступление, которое совершил. Я этого не отрицаю. Но следующие пять лет мне добавили просто так! Я никого не грабил! А теперь вы хотите повесить мне еще срок?

— Остаток дней проведешь в специзоляторе! — Сказал надзиратель и отворил дверь.

Рейдж тут же уселся на кровать и схватил плейер.

Да пошли вы все! Лучше буду слушать Джеймса. Этот парень меня не продаст... А Джек... Такое же дерьмо, как все остальные. Как это он там сказал?..

«Для заключенного ты...» У-у, гад!.. Ну, все, хватит! Не думать об этом! Не думать!

Он натянул наушники. Но мысли о Джеке мешали наслаждаться музыкой. Он снова и снова возвращался к их разговору.

И чтобы заглушить это, он начал подпевать Джеймсу Брауну дурным голосом:

— А-а-а-у-у-у...

Но Брауна никто, кроме Рейджа не слышит, и изолятор наполнился визгом и воем арестованного.

— А-а-у-у, — орет Рейджи, и рот его расплывается в блаженной улыбке.

 

* * *

Джек очень любил свой город. Любил его улицы. И не только просторные авеню с многоэтажными монстрами в новых кварталах, а и те маленькие узенькие улочки, где дома стоят так близко, что между ними едва может проехать автобус; любил пальмы, которых осталось уже не много, но они так украшали площади; траву на Газонах, голубое прозрачное небо, — оно пробивалось даже среди самых высоких домов; холмы вокруг города — они защищали от бурь; озера в парке, который зеленым языком спускался к океану. Словом, все, что окружало его, Джек любил. Даже людей...

Сегодня город был в тумане. Туман окутал холмы, но не спускался ниже. Солнце едва осветило только вершины, и они казались зелеными островами в молочном океане неба.

На одном из холмов появились три черных пятна мотокентавров. Они двигались в направлении города.

Охота началась.

 

* * *

Этот огромный бар с дансингом был выстроен из металлических балок и стекла. Светящаяся реклама на фасаде подмигивала прохожим, возвещая: — «Бернсторнз». Вечером, когда он гремел музыкой и переливался разноцветными огнями, множество людей заполняли вместительные залы, чтобы жевать, пить, танцевать, знакомиться, расходиться...

Но сейчас день, и бар полупустой. Музыка звучит негромко. Официантки порхают почти бесшумно: — Ва-шепивосэр, Чтоугодносэр, Благодарюсэр...

Барменша в шикарной блестящем платье наблюдает за работой своих девочек. Оглушительный вырез подчеркивает грудь, а огромные серьги делают лицо еще привлекательней. Ее зовут Кэт.

В центре зала, за отдельным столиком, сидит Тейрон Берроуэ. Он не снял плащ, очевидно, рассчитывает задержаться здесь недолго.

В бар ввалились трое. Прайс, осмотрев зал, бросил бармену:

— Бутылку текиллы .

Кэт не спеша направилась к Черри и Уилли.

— Хотите что-нибудь, ребята?

— Виски, — сказал Черри и добавил: — Налей в стаканы.

И с таким дерьмом я должен иметь дело.

Берроуз с отвращением смотрел, как Прайс заглатывает текиллу (текилла — мексиканская кактусовая водка).

— Мистер Прайс. Босс очень расстроен. Бардак, который вы устроили в пустыне, подсказывает нам, что никого из вас не будет здесь, чтобы закончить работу.

Хлюпик! Что ты-то можешь? Деньги платить да нотации читать сопледонам! Прайс усмехнулся.

— Это ерунда, Тейрон. Слушай, надо дело делать, а не пылить. Если ты преступник, нельзя жить по законам. Законов для тебя нет.

Уже набрался! Когда же он успел? Ведь они только что приехали!-

Прайс проделал в воздухе какой-то непонятный жест рукой, отхлебнул еще из бокала и стал излагать дальше:

— Настоящий американский ветер свободы! Мы это поняли, а вы — нет. Поэтому, до того, как появились большие города, компьютеры и адвокаты, мы были свободны, а вы были рабами.

— Да! Это очень интересная мысль, мистер Прайс. Может, вам баллотироваться в конгресс?

Берроуз вопросительно посмотрел на Прайса, но тот не ответил. Тогда он продолжил:

— Итак. Вот то, что вам необходимо. — Он извлек из-под стола сумку с динамитом и осторожно поставил ее на колени. — Вы знаете, что с ней делать?

— Нет проблем, друг. Я служил в морской пехоте!

— Я так и думал. — Берроуз встал. — Если будут затруднения, звоните мне. Номер вы знаете.

И, не попрощавшись, он вышел из бара.

У стойки пили виски Черри и Уилли. Им было почти хорошо.

Сколько баб! Вон та, в блестящем, ничего цыпочка! Трахнуть бы ее сейчас!

И Черри не выдержал.

— Эй, ты! — Позвал он барменшу. — Иди сюда!

Кэт подошла, хотя ей очень не понравилось обращение «эй, ты».

Черри схватил ее за шею, притянул к себе и быстро зашептал в ухо.

Девушка попыталась отстраниться.

— Я думаю, ты ошибся адресом. Я этого не делаю! Ты что, совсем дура? Не понимаешь, что нам нужна баба?

Он криво усмехнулся.

— Да брось ты... Мы с другом только что приехали в город. Понимаешь?

Кэт не понимала.

— Мы ищем шлюху!.. Ну, здесь когда-то работала. Как ее зовут?

Она ощущала его потные лапы. Они тискали ее.

— Эйнджел. Она здесь больше не работает. Она танцует на Георт-Бич.

Черри рванул Кэт к себе и жарко задышал ей в лицо:

— Но ты-то здесь! Как насчет тебя?

Он сжал руку сильней. Девушка сделала еще попытку освободиться, но тщетно — хватка была мертвой.

— Пусти! Пусти, я тебе говорю! Мне это уже надоело. Пусти, а не то я позову полицию!

Уилли, стоявший с другой стороны, ткнул «кольтом» ей в шею.

— Давай, красотка, зови!

В эту минуту тяжелая рука опустилась на плечо Черри. Он дернулся, но услышал голос Прайса:

— Пошли. Пошли, ребята, пора.

Черри с сожалением отпустил жертву.

— Мы еще встретимся, красавица!

И через минуту они вышли на улицу.

 

* * *

— Рассмотрев дело о применении оружия на мотодроме, результатом которого стало убийство подозреваемого Артура Брока, комиссия учла все обстоятельства дела и считает, что офицер полиции Джек Кейт не имел достаточных оснований для применения оружия...

Председатель комиссии оторвал глаза от протокола и из-под очков посмотрел на Джека.

Конечно, «не имел»! Тебе же здесь за столом виднее, имел или не имел я основания!

Джеку было скучно. Он сидел рядом со своим адвокатом, полуразвалившись, и оглядывал зал. Здесь собрались ребята из его департамента. Вон сидит Джон... А там — Бен. За ним Френк Крюгер, дальше Том и Крис. Рядом с прокурором с наглой рожей устроился Уилсон. Как он говорил сегодня! Если верить всему, что он наплел, Джека давно нужно было вышвырнуть из полиции. И адвокат тоже хорош! Взъерошенный, похожий на воробья, он не смог сделать ни одного дельного замечания!

Прокашлявшись, председатель продолжал читать постановление.

— Учитывая его послужной список и проведенное Управлением внутренних дел расследование, комиссия заключает: полицейский был неправ.

Председатель комиссии встал и удалился из зала. Джек тяжело вздохнул.

Ты, естественно, подставил бы задницу под пули этого Брока! А я «неправ»! И поэтому в морге сейчас он, а не я!

Джек продолжал сидеть. Собирая бумаги в папку, адвокат пытался оправдаться:

— Понимаешь, я не думал, что они так обрушатся на тебя! Клянусь!

Да пошел ты!

Джек встал и направился к выходу.

— Джек, — остановил его Уилсон. — Я буду рекомендовать окружному прокурору, чтобы он выдвинул обвинение в непреднамеренном убийстве.

Инспектор даже не скрывал своей радости. Джеку очень захотелось ударить этого самодовольного индюка. Он с трудом поборол в себе это желание.

В глазах Уилсона вдруг промелькнуло едва уловимое сочувствие.

К ним уже спешили адвокат, Френк, Бен.

— Мне очень жаль, Джек, но я обязан был выполнить свой долг.

Инспектор уходил с высоко поднятой головой и прямой спиной. Эдакий светящийся монумент честности и «исполненного долга».

— Ты же понимаешь, тебя считают одержимым полицейским, способным на разные неправомерные действия. — Продолжал оправдываться адвокат.

— Другими словами — тебе крышка. — Успокоил его Бен.

Джек думал о своем. Он почти не слушал их.

— Я все равно найду Айсмана.

Бен посмотрел на него, как на идиота.

— Да перестань. Из-за этого у тебя все неприятности! У тебя нет улик. У Управления нет улик. На тебе висит непреднамеренное убийство! Защищаться надо. Понял?

— Понял. — Ответил Джек и вышел из зала суда.

 

* * *

Он шел по тюремному заводу. Лязг, грохот, жара. Заключенные в одних трусах хватают листы металла и вставляют в огромные штампы. БАЦ! И оттуда вылетают номера для автомобилей свободных людей. Пот заливает заключенным глаза, и стоит потерять осторожность, не заметишь, как расстанешься с рукой, а то и с жизнью.

Джеку не было их жаль. Каждый платит свои долги, как может. В конце концов, ведь не ангелы же сюда попадают! И это все-таки штампы, а не гильотина! Но то, что среди этих людей не было Рейджа, радовало Джека. Сейчас ему снова был нужен Рейдж. Убийц не нанимают просто так, для удовольствия. Он знает что-то, что мешает Айсману спокойно спать по ночам. А может быть, Рейдж знает его самого?

Во что бы то ни стало, нужно его разговорить. Конечно, он — засранец, этого мяча я ему не прощу. Но с другой стороны, и мне не черта было изгиляться... Его тоже можно понять. Столько сделал для меня, а я его забыл. Да еще эти проклятые деньги... Но как Рейдж мог подумать, что я его надул? Нет, он все-таки засранец.

Рейджи лежал на кровати, когда дверь изолятора распахнулась и чистенький, в белой рубашке и черном галстуке, охранник торжественно произнес:

— Давай, выходи! У тебя сегодня большой день...

— Да что ты говоришь? — Засмеялся Рейджи. — Ты меня, главное, выпусти отсюда. И все. А эти торжественные речи побереги для кого-нибудь другого.

— Ладно, ладно, пошли.

Охранник не рассердился. Этот парень ему нравился. Он не был похож на других заключенных. Всегда опрятный, не унывающий, а главное, эти огромные, по-детски распахнутые глаза.

Он добродушно подтолкнул Рейджи к выходу, и они пошли по коридору мимо камер, откуда на них с завистью смотрели другие заключенные.

У одной из решеток, сжав ее сильными мускулистыми руками, стоял пожилой небритый негр. Его волосы были коротко острижены, глубокие морщины пересекали лицо. Голубая джинсовая тужурка — с оторванными рукавами. Он много знал и много пережил.

Это был Смит Керкланд — старейшина черного тюремного братства.

— Эй, Рейджи, подойди сюда. — Голос Керкланда звучал глухо.

— Извини, минуточку. — Рейдж вопросительно посмотрел на охранника. Тот кивнул. — Я сейчас.

Он быстро подошел к решетке, за которой стоял Смит.

Керкланд смотрел на Рейджа в упор.

— Ты сдержишь обещание. Да? — В словах его чувствовался пол у вопрос-полуутверждение.

— Да ты не волнуйся. Не волнуйся. Все будет в порядке. Все будет о'кей.

— А этот белый полицейский, ну, который вчера приходил. С ним не будет проблем? — В голосе Керкланда послышалась тревога.

Рейджи постарался поскорее успокоить его, хотя сам не очень верил в то, что говорил:

— Нет, нет. Что ты! Никаких проблем. Абсолютно никаких. Все тихо, спокойно. Это я тебе говорю.

Здесь совершенно ничего нельзя скрыть! Ну откуда он узнал о вчерашнем мордобое?

— Но это может длиться немного дольше, чем я предполагал, понимаешь...

— Ты брось, — прервал его Керкланд. — Не болтай. Ты получи эти деньги и выполни свое обещание... — Он смотрел на Рейджа, не мигая. — Я держал тебя в этой дыре в живых пять лет! Но я выйду. И встречу тебя на воле. И если ты обманешь меня, я вырву твое сердце. Понял?

— Эй, пошли! — Крикнул охранник. И Рейджи был благодарен ему за то, что он прервал этот нелегкий разговор.

Нет... Надо сматываться. Если я не достану эти вонючие деньги, он меня точно пришьет. Ну не этот, так кто-нибудь еще.

— Ну и что ты собираешься делать, когда выйдешь отсюда? — Прервал его мысли охранник.

— Жить. Если получится, конечно. — Буркнул Рейдж, и они подошли к начальнику тюрьмы.

Тот стоял у открытого окна камеры хранения и рассматривал документы. Увидев вошедших, он тоже разразился торжественной речью:

— Рейджи! От имени правительства Калифорнии, я обязан дать тебе сто долларов и бесплатный билет до Сан-Франциско. — И протянул конверт.

— Ба-а-альшое спасибо. — Рейдж поклонился. И тут же небольшой бумажный пакет шлепнулся перед его носом. — Эй, зачем так бросать мои вещи! — Возмутился бывший заключенный, а теперь вольный гражданин. Он сунул руку в пакет и сразу начал орать. — А где моя пленка? Моя любимая пленка с Джеймсом Брауном! Ее нет! Я так и знал, что ее слямзят! — Но вот рука нащупала кассету, и настроение его мгновенно изменилось. — А, вот она.

Рейдж извлек ее из пакета, нежно погладил и обиженно произнес:

— Черт возьми! И его продержали столько лет в тюрьме. Вместе со мной.

 

* * *

Да, долгонько он собирается! Можно подумать, полтюрьмы хочет унести с собой.

Джек стоял у ворот, сунув руки в карманы. С начальством он все уладил, и Рейжди должен был выйти с минуты на минуту. Но когда тот появился — сияющий, в отлично сшитом сером костюме, белоснежной рубашке и галстуке — даже Джек на мгновение остолбенел.

«Свободный гражданин» гордо прошествовал мимо, даже не взглянув на него.

— Эй, погоди! — Опомнился Джек. — Мы еще не закончили наш разговор!

— Держисьотменяподальшепоканевернешьденьгиявсесказал! — Рейджи пошел дальше, к тюремному автобусу, который стоял на площади.

Но Джек был не из тех, кто так быстро сдается.

— Я не могу отдать тебе деньги, если ты мне не поможешь!

Рейдж остановился.

Опять двадцать пять! Нет, мало я ему навешал! Каким же дерьмуком он стал!

Он постарался говорить как можно спокойнее. Но это требовало большого напряжения.

— Послушай, я тебе доверил свои деньги и свою машину. Я думал — ты честный человек. Впрочем, раньше так и было. Что с тобой случилось?

— Нет, это ты меня послушай! Я последние четыре года гонялся за Айсманом. На прошлой неделе я узнал, что этот Айсман хочет тебя прикончить. Смотри, — он протянул Рейджи обгоревшую фотографию. — Это я взял у человека, который получал деньги за то, чтобы кое-кого пришить. Ты узнаешь этого парня?

Рейдж даже не взглянул на фотографию.

— Ну погоди! Пойми, ты — моя лучшая версия за пять лет! Айсман очень хочет убить тебя! А если есть жертва, появится и охотник.

— Да плевать я хотел на твои версии! Верни мои деньги и больше я ничего не хочу. Все, что ты говоришь, — чепуха! Это даже не чепуха, это — дерьмо собачье!

Джек вздохнул. Пора менять тактику.

— Послушай, Рейдж. Обещаю — на этот раз всё будет иначе... Знаешь, если ты не поможешь, меня могут выгнать из полиции. Мало того, я могу попасть в тюрьму...

Рейдж посмотрел на него внимательно. Врет. Опять все врет. Но вслух произнес:

— Так теперь, значит, у тебя неприятности, парень! Ну, тогда мне хорошо! И я не хочу иметь с тобой ничего общего. Теперь я точно с тобой никуда не пойду!

— Послушай же! Я тебе... — начал Джек и осекся. В глазах у Рейджи он увидел насмешку.

— Ну, что ты мне? Что ты мне сделаешь? Прибьешь? Пристрелишь прямо перед тюрьмой? Нет, парень, так не поступают со своей лучшей версией!

Джек повернулся и пошел к своему белому «кадиллаку», который стоял поблизости.

— Не волнуйся! — Заорал ему вслед Рейджи. — Я буду навещать тебя в тюрьме! Часто! Каждые пять-шесть лет!

Он вошел в автобус и бросил водителю:

— Слушай, поехали отсюда.

— У нас расписание. — Ответил тот.

— Да к черту расписание! Я теперь свободный человек. Я не подчиняюсь этому говенному тюремному расписанию! — И Рейджи шлепнулся на переднее сиденье.

Душа его ликовала. Во-первых — он на воле, во-вторых — первый день встречает его солнцем и абсолютно прозрачный небом, а в-третьих — Джек-таки получил от него увесистую оплеуху! Гуд бай, парень!

Джек минуту постоял у машины, потом сел в нее, и дверца захлопнулась. Ну, что же! Придется подождать, пока Рейджи остынет.

 

* * *

С холма напротив за ними следили двое в черной коже.

— Вон та здоровая сволочь в белом «кадиллаке», — Черри передал бинокль Уилли, — прикончила моего брата. Отлично. Теперь я смогу разделаться с ними обоими.

«Кадиллак» тронулся. Через некоторое время, точно по тюремному расписанию, покинул стоянку и автобус.

 

* * *

Джек сидел в придорожной закусочной лицом к стойке, перелистывая блокнот. Это был очень странный блокнот. Все его странички были разделены на несколько частей. На первой изображены волосы, затем глаза, носы, губы и подбородки. С его помощью любой полицейский мог составить портрет преступника прямо на месте преступления и сразу же представить для опознания потерпевшему или свидетелям.

Сейчас Джек пытался сделать то же самое. Он составлял портрет Тейрона Берроуза.

Так. Он — негр. Это безусловно. Подбородок был поуже. Нет, не этот. Еще уже. И бородка... Очки... Какие же у него очки? В тонкой металлической оправе....

От усердия его собственные очки съехали набок. Нижняя губа была закушена, а волосы растрепались.

На улице проурчал автобус. Джек обернулся к большому панорамному окну, позволяющему охватить всю площадь, и увидел...

...Там, развалившись на сиденье, в наушниках, с совершенно идиотской улыбкой на детских губах, сидел Рейджи.

Слова богу! Настроение у него хорошее. Нужно будет повторить попытку. Ну ладно. Время еще есть. Продолжим.

Рейдж проехал мимо, и Джек вернулся к работе.

Он не видел двух мотоциклистов, сопровождавших автобус.

Заметив Джека, один из них притормозил и подошел к окну. Тук-тук-тук, постучал он костяшками пальцев по стеклу.

Джек оглянулся. В окне, улыбаясь во весь рот, стоял незнакомый парень и кивал ему головой: привет, мол! Джек лихорадочно рылся в памяти, — где он его видел? Но, на всякий случай, тоже стал улыбаться.

Парень, продолжая кивать и улыбаться, спокойно расстегнул черную кожаную куртку и...

Джек попытался достать свой «бульдог», но было поздно.

Шесть пуль, выпущенных из «магнума» Черри, разнесли стекло и отбросили тело Джека на стойку.

Черри засмеялся и вскочил на свой верный «Харлей».

ОДИН ГОТОВ!

 

* * *

Солнце раскаленным диском висело над степью. Мелкий кустарник по обочинам цепко держится за песчаную почву. Выжить!

На заднем сиденье тюремного автобуса расположились двое. Они сидели немного согнувшись и с неприязнью смотрели, как, развалившись, словно в бабушкином кресле, в середине салона полулежит какой-то тип и периодически орет благим матом. На коленях он держит «Уокмен», а на башке надеты наушники.

Да заткнется этот придурок когда-нибудь?!!

Рейджи был счастлив. Да пошли они все! Доберемся до города, займу денег и рвану во Флориду!

«Если ты устал, или у тебя неприятности, поезжай во Флориду — фрукты укрепят организм, прибрежный песок успокоит нервы, ласковые волны океана смоют усталость и заботы».

Так написано во всех проспектах.

Во Флориде им меня не достать.

А какие, должно быть, там девочки! Конечно, хуже наших (ну, с Бэллой вообще никто сравниться не может. Но где сейчас Бэлла?), и все же!

Он в очередной раз помог Брауну справиться со своей любимой песней.

А-а-а-а, гоу-гоу, Бейби-бейби, бейби, А-а-а-а, гоу-гоу, Детка, детка-детка. А-а-а! у.y.y!

Визгливый голос, иногда переходящий в рычание, заполнил салон.

Чарли — водитель автобуса — поморщился, как от зубной боли. За сорок пять лет он впервые встретил такого ненормального пассажира. В зеркальце он видел, как тот закатывал глаза, мотал головой, а рот открывал так широко, что казалось — он хочет проглотить весь белый свет.

Бейби-бейби, бейби! у-у-у!!!

Да чтоб ты затрахался со своей бейби!

И тут в зеркальце появились два мотоциклиста. В них не было ничего особенного, но черные очки и кожаные куртки при ярком солнце казались какими-то зловещими. Чарли охватило беспокойство.

А мотокентавры догнали автобус и ехали с двух сторон.

Ёлки-палки! Эскорт, как у Президента! Вот это подарок! К дню освобождения!

Рейджи радостно улыбнулся и помахал им рукой... но тут (глаза его чуть не выскочили из орбит!) он увидел уставившееся на него дуло «магнума».

Мать твою так!

Реакция его оказалась мгновенной. Секунда, и он забился между сиденьями в проходе. Двое, сидевших сзади, тоже знали, что нужно делать в таких случаях!

Пули прошивали корпус автобуса насквозь. Прошло не больше пяти секунд, а он уже выглядел, как решето. Осколки стекла сыпались на руки Рейджи, но пока ни они, ни пули не причинили ему вреда, не считая легкой царапины на правой кисти.

Автобус продолжал мчаться вперед, но «Харлеи» шутя справлялись с этой скоростью.

— Внимание! — Кричал в микрофон рации водитель. — Я здесь на пятидесятом шоссе. Обстрелян! Нужна помощь! Срочно пришлите помощь!

Мотоциклисты с ревом пронеслись мимо, но, проехав метров пятьдесят, круто развернулись и стали возвращаться.

— Срочно пришлите помощь! — Чарли видел, что они снова собираются стрелять. — Их двое, на...

Рация что-то пищала в ответ, но Чарли уже не слышал. Он сидел с окровавленный лицом, запрокинув голову назад — пуля угодила ему прямо в лоб. Руки его опустились, и автобус, оставшись без управления, завилял.

Рейджи приподнялся на колени. Оглянувшись, он заметил своих попутчиков. Им повезло меньше. Пули все-таки достали их.

А впереди...

Навстречу неуправляемому автобусу — лоб в лоб — двигался огромный грузовик, груженный длинными чугунными трубами.

Мать их так! Что за кретины! Откуда эти суки вывернули? Неужели они не видели меня?! Сейчас от них мокрого места не останется!

Водитель грузовика резко взял вправо, машину развернуло...

Рейдж бросился к кабине и вцепился в руль. Губы его были плотно сжаты, на лбу проступили капли пота. Нужно объехать эту громадину! Но как? Дорога была слишком узкой.

В этот момент пуля пробила переднее колесо... Автобус занесло...

Прицеп грузовика по инерции двигался вперед...

Рейдж, широко открытыми глазами, смотрел на наползающую на них махину. Потом он зажмурился...

Автобус кувырком полетел по дороге. Крыша-колеса, крыша-колеса, крыша-колеса... Из перевернувшегося прицепа, с лязгом и грохотом, катились трубы...

Последний кувырок, и автобус встал. Каким-то чудом уцелевший Рейджи выбрался из-под мертвого водителя и выглянул в выбитое окно. Мотоциклы стояли посреди дороги, а убийцы... Убийцы шли к автобусу, опустив руки с зажатыми в них пистолетами.

У него должно быть оружие!!!! Рейдж потянулся и вытащил из набедренной кобуры водителя «кольт».

Ничего, ничего.... Еще посмотрим, кто кого...

Он выстрелил прямо в ненавистные черные очки.

Очень синхронно, как будто у них была единая нервная система, Черри и Уилли упали на землю. Так же синхронно они вскинули оружие.

Гляди-ка, жив, паскуда! Ну, сейчас ты успокоишься!

Наверное, этот день стал бы последним в жизни Рейджи, но и на этот раз Ангел-хранитель улыбнулся ему.

Истошно воя сиренами, по дороге неслись полицейские машины, вызванные покойным Чарли.

— Пошли! Скорее! Ну идем же! — Уилли повернулся к другу.

Черри с сожалением опустил пистолет.

НУ НИЧЕГО. УБЛЮДОК, МЫ ЕЩЕ ВСТРЕТИМСЯ.

 

* * *

Операционная, как две капли воды была похожа на тысячи таких же операционных в маленьких больницах, разбросанных по всем уголкам света. Такие же холодные стерильные стены. Такие же рентгеновские снимки на них. Ключицы, ребра, руки...

Молодая женщина врач осторожно осматривала пациента.

Джек сидел на кушетке в майке. Болело плечо, рука, грудь. Огромные синяки выделялись на белом (загорать-то когда!) теле.

— Трещина в левой ключице. — Врач посмотрела снимок и положила его на тумбочку. — Кровоподтеки... Тебе повезло.

Конечно, повезло, раз я здесь, я не в покойницкой. Хорошо, что не в голову! Тогда бы точно — конец.

Но почему этот байкер стрелял в него? Джек его никогда не видел, если бы было что-то крупное, он бы запомнил, а по мелочам не убивают полицейских. Может быть, это человек Айсмана?..

— Ты всегда носишь бронежилет? — Прервала его размышления врач. Она подвязала больную руку к шее.

— Нет. Только когда встречаюсь с друзьями. А может, Рейджи обстреляли те же люди? Женщина протянула Джеку тампоны и бутылку с какой-то жидкостью.

— Возьми это. Компресс нужно менять каждый час-полтора. А руку будешь носить на перевязи;

— Спасибо, доктор, — сказал Джек, и, как только она отвернулась, забросил бутылку, тампоны и повязку в урну. Потом надел пиджак и, подхватив свой бронежилет, пошел к двери. Нужно срочно поговорить с Рейджи!

— Надо еще подождать данных из лаборатории. — Вслед ему крикнула врач.

— Потом.

Джек быстро шел по коридору.

Если это одни и те же люди, значит, они точно знали, когда Рейджи выйдет. И следили за ним от самой тюрьмы.... Видно, здорово он им мешает...

Он завернул за угол и вошел в хирургическое отделение.

Посреди комнаты на каталке сидел Рейджи. Его осматривал врач, а два полисмена стояли рядом, наблюдая за его манипуляциями и, время от времени, задавали вопросы, пытаясь выяснить обстоятельства налета. Джек остановился и стал вслушиваться в разговор.

— Сколько можно повторять одно и то же? Я уже сказал: я занимался своим собственным делом — слушал музыку. А тут эти байкеры...

Полицейские смотрели на него недоверчиво. Они не были глупыми и понимали не хуже Джека — ни с того, ни с сего такую пальбу не устраивают.

Врач закончил осмотр.

— Слава богу, все в порядке.

— Да? А почему у меня голова болит?

— Может быть, слабое сотрясение мозга. Тебе крупно повезло, между прочим. Наверное, в рубашке родился! Ну, переночуй здесь, мы еще понаблюдаем за тобой, а утром отпустим.

— Я не собираюсь здесь ночевать. — Возмутился

Рейдж. — Мне домой надо! Хватит. Называется — первый день!

— Ты точно не видел их раньше? Ну этих... байкеров? — Снова спросил полисмен.

Ну что пристали, как банный лист...

— Я уже все вам сказал. Все-о!

Полисмен вздохнул и повернулся к напарнику:

— Ты побудь с ним, а я сейчас вернусь. Меня там свидетель ждет.

— О'кей.

— Черт возьми! — Заорал Рейджи. — Не хватало мне первый день на свободе проводить с вами! — И уселся, демонстративно положив ногу на ногу. Он не хотел разговаривать с полицейскими вообще, а уж с Джеком особенно.

Свидетель, очень полная дама, говорила, все еще переживая случившееся. Казалось, от возмущения она выпрыгнет из платья. Женщина задыхалась, и от этого голос ее звучал прерывисто.

— Понимаете... Я тороплюсь, опаздываю... Это было ужасно... Они мне сразу не понравились, эти хиппи... Да... А потом... вдруг... началась стрельба... Я закрыла глаза... и больше ничего не видела...

«Да, ценный свидетель». Полисмен вздохнул и пошел обратно. Перед ним вырос Джек.

— Подожди, Хемелтон. Когда я смогу с ним поговорить?

— Врачи хотят оставить его на ночь для наблюдения. Надо же, как повезло парню! Все мертвы, а этому хоть бы что!..

— Так когда, Хемелтон? — Прервал его Джек.

— Не знаю. Мы бы хотели за ним последить. Джек приблизился вплотную и заговорил полушепотом.

— Ты знаешь, кто это такой? Он занимается детской порнографией!.. Жуткий тип. Я должен доставить его в Сан-Франциско. Он насильник... — Джек посмотрел, какое впечатление произвели его слова, и остался доволен, — Если я не доставлю его туда — он сбежит.

Хемелтону даже в голову не пришло спросить, почему именно Джек должен доставить «насильника» в Сан-

Франциско. Раз тот сказал, значит, так и есть — Джек пользовался авторитетом. А потом, если негр и сбежит, то лучше от кого-нибудь другого. У них и так забот достаточно. Патрульный вздохнул.

— Ладно, забирай его.

Они шли по коридору. Впереди Рейдж, чуть позади Джек с бронежилетом в руках. Он не знал, как начать разговор.

Как объяснить этому олуху, что не только он нужен мне, но и я ему! Ну хорошо, Я не был у него пять лет!.. Но сейчас не в этом дело! За ним же охотятся, неужели он не понимает? А почему? Наверняка, что-то знает, но молчит. Упрямый черт!

— Слушай, Рейдж, хочешь прокатиться на «кадиллаке»? — Спокойно спросил он.

— Отстань. У меня ужасный день сегодня. И для полноты счастья мне не хватает только тебя.

— Я просто пытаюсь тебе помочь. Ну, что ты так спешишь? Или боишься опоздать на автобус! В прошлый раз, мне помнится, тебе не очень-то повезло.

Рейдж остановился.

— Послушай, Джек. Сделай милость — исчезни. Я уже говорил тебе — держись от меня подальше.

— Э-э. Они отпустили тебя под мое поручительство! Конечно, как же иначе? Коп говенный! Хрен ты узнаешь от меня что-нибудь!

Толкнув дверь больницы, они вышли на залитую солнцем улицу. Рядом со входом замер белый «кадиллак» Джека.

Джек понимал — Рейдж не верит ему. Но все же он распахнул дверцу машины, и, к его удивлению, Рейдж плюхнулся рядом. «Кадиллак» тронулся. Некоторое время они ехали молча. Наконец, Джек сказал:

— Ну хорошо, ладно. Давай миром... Ты видел раньше этих байкеров?

— Я лучше говорю, когда у меня деньги в кармане. Рейдж смотрел прямо перед собой.

— Как только ты мне скажешь, где я их смогу найти, я... тебя отпущу...

— А ты спроси того парня, у которого взял фотографию. — Рейдж насмешливо посмотрел на полицейского.

И на такую дешевку ты хотел меня поймать!

— Понимаешь, он в последнее время что-то плохо разговаривает.

— Да? А что случилось?

Джек еле заметно поморщился. Снова дико разболелась ключица. На мгновение закружилась голова. Но нельзя сходить с тона... Поэтому он взял себя в руки и легко ответил:

— Он стрелял первым... Правда, сейчас мы не можем найти его пистолета, поэтому у меня неприятности...

А может, он врет? Да какая мне разница, в конце концов! Врет — не врет. Пошел он к черту! У него свои пироги, у меня — свои! Все! При чем здесь я?

Рейдж разозлился. Он резко повернулся к Джеку.

— Я направлялся во Флориду. Ты хоть знаешь, что такое Флорида?.. Для меня?! Это — мечта моего... обездоленного детства! Да ни черта ты не знаешь! Так вот!.. Я направлялся во Флориду, а вместо этого сижу здесь с тобой без гроша в кармане! Мне чуть не прострелили голову, я потерял свой «Уокмен», на меня наехал здоровенный грузовик, и... вообще... Оставь меня в покое! — И он снова отвернулся.

Джеку стало смешно. Рейдж сейчас напоминал маленького обиженного ребенка, у которого отобрали конфету.

Стена между ними, кажется, начинала потихоньку разрушаться.

— Я тоже встретил твоих друзей. Так что успокойся, не ты один пострадал! Они всадили мне шесть пуль в грудь.

Рейджи заинтересованно окинул его взглядом.

— Да? Для покойника ты неплохо выглядишь!

— Я был бы трупои, если бы не носил вот это. — Джек кивнул на тяжелый бронежилет.

— А зачем ты его носишь? — Рейдж взял бронежилет в руки и стал, разглядывая, вертеть перед собой.

— Что? А... Чтобы быть живым и разговаривать с тобой.

— Очень мило. — Рейджи, сидя, попытался раскланяться. — Может, мне такой же купить?

— Конечно, купи. Он стоит всего 850 долларов. Правда, это немножко побольше, чем тебе дали, когда ты вышел из тюрьмы. — Съязвил, не удержавшись, Джек.

Рейдж не остался в долгу:

— Ничего. Зато, у тебя целое состояние. Мое!

— Да-а-а. С этим все в полном порядке. Я отдам тебе деньги, как обещал.

Они уже разговаривали, как прежде, будто и не было этих проклятых пяти лет!

Джек повернул голову к Рейджи. Тот сидел расслабившись, слегка прищурившись от ветра, и смотрел на | дорогу. Он семь лет не видел деревьев, травы, не ездил на машинах... Вдруг он взглянул на Джека и не зло, а скорее как-то буднично, сказал:

— Слушай, Джек. У нас с тобой была сделка. Я должен бы давно выйти, но ты меня подвел.

— Я тебя подвел? — Взорвался Джек. — Да ты сам себя подвел!

— О чем ты!

— О чем? Какого хрена ты пытался украсть зарплату тюремного персонала! И не смотри на меня так! Деньги нашли у тебя в камере!

— Господи! И ты поверил? Да они же меня подставили!

— Подставили!..

— Конечно. Нужны мне были эти говенные гроши!

Собеседник промолчал, и Рейдж тут же зловредно добавил:

— Зато, ты так и не нашел этих бандюг! Красный «линкольн» выехал на встречную полосу, и

Джек резко взял вправо, избегая столкновения, чем вызвал новую волну боли в ключице. Проклятое плечо!

— Это разные вещи, — голос звучал спокойно, и Джек остался собой доволен. — Я — полицейский, а ты — мошенник. Я могу ошибаться, а ты — нет.

— Конечно, у вас всегда так. Если Рейджи Хемонд, значит, сам виноват.

— Конечно.

— Да пошел ты.

И снова встречная машина. Джек сильнее ухватил руль и тут же поплатился за это. Острая боль отозвалась во всем теле. Джек невольно застонал и принялся растирать плечо.

Рейдж посмотрел на него удивленно. Он никогда не слышал, чтобы Джек стонал.

— В чем дело? У тебя рука болит?

— Вот именно. Благодаря твоим дружкам.

Конечно, в меня стреляли из-за Рейджи! Они, очевидно, видели нас вместе у тюрьмы и решили, что он мне что-то рассказал. А этот засранец молчит!

— И сильно болит? — Посочувствовал негр.

— Сильно. — Буркнул Джек.

— Хорошо.

Джек посмотрел на него. Рейджи сидел и улыбался. Они въезжали в город.

 

* * *

Берроуз стоял в телефонной будке все в том же светлом плаще. Ему было противно слушать этот ноющий голос, звучавший в трубке. И это — помощник шефа! Сначала связываются черт знает с кем, а потом ноют!

— Эй, эй. Ну успокойся. Не я же нанял этих придурков, в конце концов... И не надо мне жаловаться... Сейчас этим делом занимается морской пехотинец. Правда, беда в том, что он такая же деревенщина, как и те, что были до него, но будем надеяться.

 

* * *

«Кадиллак» свернул на центральную улицу Сан-Франциско. Мимо мелькали дома, куда-то по тротуарам спешили люди. Рейдж вертел головой направо и налево. Вот прошагали две длинноногие девицы в коротких шортах и узеньких полосках, едва прикрывающих грудь. Рейдж от восхищения даже присвистнул.

— Эй! — Прокричал он им весело, помахал рукой и ослепительно улыбнулся.

Нет, это удивительный человек! За ним смерть по пятам гонится, а он на девиц заглядывается!

— Слушай, а сколько моих денег ты потратил? — Рейдж неожиданно повернулся и заинтересованно уставился на Джека.

— Двадцать пять тысяч, примерно.

— Двадцать пять тысяч! Да ты же мог купить себе новую машину!

— А это и есть новая машина.

— Да! А так похожа на ту старую развалину, которая была у тебя.

— Правильно. Того же года, того же цвета, той же модели. Это-то мне и нравится.

— Никогда не думал, что ты консерватор! — Рейдж продолжал болтать так непринужденно, как будто между ними не было никакой размолвки. — Погоди. У тебя та же машина, та же одежда, и та же девушка, наверное! Элейн! — Он еще больше развеселился.

Губы Джека дрогнули. Глаза сузились.

— Я не хочу говорить об этом дерьме!

— Правильно. Все дерьмо держи в себе. И Джека прорвало.

— Она должна была выйти за меня замуж лет пять назад! Но ей надо было, чтобы я остепенился! Всем надо, чтобы я остепенился! Кроме меня!.. А я не могу! Я такой, как есть! И другим быть не желаю. — Джек свернул в одну из боковых улочек и, проехав два квартала, притормозил у аккуратного красивого дома. — Вот здесь мы жили. Пока не разошлись.

У Рейджа перехватило дыхание. Но он смотрел не на дом, а на черный «порш», который сиротливо замер у кромки тротуара. На нем лежала груда опавших высохших листьев, и весь он был какой-то грязный и неухоженный, как брошенная хозяином собака.

— Слушай, — начал Рейдж тихо и медленно. — Как ты мог оставить здесь мою машину! Здесь!!! Почему ты не доставил ее в гараж? — Голос его набирал силу. — Посмотри, сколько грязи на ней!

А вдруг деньги украли?

— Успокойся. Деньги на месте.

— На месте? — Это несколько успокоило Рейджа, и он продолжал с апломбом. — Не-ет! Ты не умеешь ценить приличные вещи! Ты не знаешь, сколько эта машина стоит! Сколько баб подцепил я на ней!

Он порылся в своем пакете и вытащил дистанционное управление, решив откинуть крышку «седана» и сделать два дела сразу. Первое — проверить, не сел ли аккумулятор, второе — стряхнуть с «порша» мусор.

Негр брезгливо вышел из этого несчастного белого «кадиллака» и с силой захлопнул за собой дверь, одновременно вдавливая в пульт кнопку.

И тут, словно в ответ на этот хлопок, раздался сильный взрыв... Пламя окутало «порш», и столб дыма и огня, вместе с остатками машины, взлетел в воздух.

Джек даже не успел сообразить, что произошло. Он выскочил из машины, выхватывая пистолет. Руки чуть согнуты в локтях, указательный палец на курке.

На улице никого не было. Пусто. Значит, это не граната, а бомба, заложенная под капот. Ну и то, слава богу. Эти байкеры могли бы перестрелять их, как котят, если бы захотели. Хорошо, что обошлось. Джек с облегчением вздохнул и сунул «бульдог» в кобуру.

Рейдж застыл. От удивления и обиды он даже не сразу смог заговорить. Глаза его округлились, стали влажными, губы задрожали, он стоял одеревеневший и горестно повторял:

— Они взорвали мою машину! Они только что взорвали мою машину! Они взорвали мою машину!

Он был похож на мать, на глазах которой только что убили ребенка.

— Беда какая. — Тихо произнес Джек. Ему было очень жаль Рейджи.

Вот это он сделал напрасно. Рейдж набросился на него так, будто именно он, Джек, взорвал его любимый «порш»!

— Они взорвали мою машину, а ты говоришь «беда какая»! — Голос его звенел ненавистью. — Нет машины, нет денег!

— Тебе не везет сегодня! — Джек не знал, как успокоить Рейджа, и говорил первые подвернувшиеся слова.

Скажи спасибо, что ТЫ был а другой машине!

— Не везет! Да как мне может повезти, если я связался с тобой?!! Все. Хватит. Я еду домой!

 

* * *

Сказать было просто, выполнить куда сложнее.

Рейджу срочно были нужны деньги. Машина, а с ней и весь капитал, на который возлагались такие надежды, догорали где-то на улице... За семь лет все связи нарушились... Ну ничего. Есть еще друзья! Не бросят. Вот. Бакстер. Он, наверняка, не откажет старому приятелю.

Рейдж зашел в первый попавшийся телефон-автомат, достал из кармана никель и принялся быстро листать записную книжку. Наконец, он нашел нужный номер. Лицо его мгновенно прояснилось, рот растянулся в улыбке, как будто человек на том конце провода мог видеть его. Трубку снял хозяин.

— Бакстер! — Радостно заорал Рейджи. — Это я, Рейджи Хемонд! Я вышел! Представляешь!.. Просто так звоню. Приятно тебя слышать, братец!.. Да, я знаю, я — придурок... гм... словом, понятно... Мне нужна ссуда... Да я знаю, что должен... Постой, ты же мой брат! Мой брат... Нет, нет, у меня ничего нет под залог! Я же только что из тюрьмы, какой может быть залог! Это же я — Рейдж Хемонд. Эй, Бакстер! Бакстер!

Засранец! А еще «брат»!

И Рейдж со злостью бросил трубку.

 

* * *

Джек подошел к участку. Навстречу ему выскочил встревоженный Бен. Мимо проходили служащие, но он ни на кого не обращал внимания.

— Господи, Джек! Что происходит? Мы получили сообщение о перестрелке возле твоего дома.

— Да никакой перестрелки не было. Просто взорвалась машина.

— Твоя машина?

— Да нет, другая...

Джек очень устал. Ему не хотелось ни с кем разговаривать. Даже с Беном. Нужно пойти и закончить фоторобот негра с мотодрома... И сделать еще один, на того подонка, который стрелял в кафе.

Мимо проходил Френк. На минуту он задержался, чтобы посмотреть на живого Джека.

— Френк, будь так любезен, проверь этих байкеров. — Бен протянул ему какие-то листки и тут же снова повернулся к Джеку.

— Слушай. Тебя тут Уилсон разыскивал. Ты сходи к нему сам. Сделай одолжение. Иди прямо сейчас, а не-то он кого-нибудь за тобой пришлет. Или, не дай бог, сам заявится!

— Ладно, иду.

Он направился к дверям, но, очевидно, шаг его был неверным, потому что Бен окликнул его:

— Эй, Джек, с тобой все в порядке?

— Все.

Он вошел в здание.

 

* * *

Рейджи обошел всех, кого можно было обойти. Тех, кого нельзя, к кому не стоило заходить, он обзвонил. И, конечно, денег ему никто не дал.

Со свойственной ему энергичностью, Рейджи принялся придумывать безопасный путь добычи денег, который, кроме всего прочего, не привел бы его на пару лет в то заведение, откуда он сегодня так успешно вышел.

Прокручивая в уме различные варианты, Рейдж не заметил, как оказался у того самого участка, в котором служил Джек. Но понял он это, только когда здорово шарахнулся коленом о занимающий полтротуара белый «кадиллак». Негр тихо и вымученно застонал.

Ну что за город? Нет, ну что за город, а? В какую сторону не пойди, везде наткнешься на этого раздолбан. Нет. Отсюда определенно надо сматываться. Да. Но... Где же взять деньги?

И тут его осенило. Он же может позвонить еще одному человеку! Ну точно. Соседу по камере, который вышел на год раньше.

Рейдж заскочил в стоящую тут же телефонную будку.

В этот момент с громким воем сирены подъехал полицейский патруль.

Один из полисменов вышел и обогнул «кадиллак». Ставят тут всякие. Он достал квитанцию и попытался заправить ее под дворник.

Рейдж наблюдал за этим процессом с неподдельным интересом. Не положив трубки, он крикнул полисмену:

— Эй, ты собираешься оштрафовать хозяина этой тачки? Правильно. Он ненавидит полицейских.

— В самом деле? — Буркнул патрульный, косо глянув на стоящего в будке негра. Ему-то какого черта надо?

— Конечно! — Рейдж уже вошел в раж. — Он, когда уходил, так и сказал мне: все полицейские — дерьмо. Трусы, которые прячутся за свои формы! А еще он сказал, что будет ставить свою машину, где захочет. И плевать, мол, ему на эти правила! И добавил, что если я увижу полицейского, который надумает оштрафовать его, сказать: «он может поцеловать меня в задницу!» Это он так сказал, мистер, а не я!

Рейджи кричал и слушал себя, как слушал Джеймса Брауна. Во всяком случае, удовольствие он получал не меньшее.

— Твой приятель — урод! — Оборвал его патрульный.

— Это точно! — Легко согласился Рейджи. — Он здоровый глупый полицейский, по имени Джек Кейт.

— Черт! Скажи Кейту, пусть перестанет ставить машину перед участком. — Полицейский выхватил квитанцию из-под дворника и, быстро порвав ее, зашагал к своей машине.

 

* * *

Уилсон сидел за столом и перебирал бумаги. За спиной у него красовалась картина. Это был роскошный пейзаж — синее море и на берегу огромные пальмы! Увидев вошедшего Джека, он приветливо улыбнулся. Слишком приветливо.

— Рад видеть тебя живым и невредимым, Джек. Слышал, слышал. Значит, сначала тебя обстреляли какие-то мотоциклисты... Потом бомба взорвалась у твоего дома... Конечно же, это дело рук Айсмана. — Улыбка сползла с его лица, и он продолжал уже обычным тоном, осознавая значимость того, что говорит.

— Так вот. Ты отстранен от службы. По крайней мере, до суда, который состоится завтра. А теперь отдай мне свой пистолет, удостоверение и полицейский значок...

Он говорит со мной, как с недоумком! Да черт с тобой! На, бери все!

Кейт кинул на стол удостоверение, значок и... аккуратно вытащил «бульдог» из наплечной кобуры. Он положил его осторожно, как живое существо. Пистолет был другом, не раз спасавшим ему жизнь.

— Ты, наверное, думаешь, что я получаю от этого удовольствие? — Уилсон ощутил какую-то неловкость. И, чтобы сгладить ее, сказал: — Джек, сделай одолжение. Иди домой и выспись хорошенько. Мне надо еще проверить кое-что. В свободное от работы время. — Он усмехнулся.

Джек медленно пошел к выходу.

Господи, как же я ненавижу его ухмылку!

У самой двери он обернулся, еще раз взглянул на Уилсона, пристально смотрящего ему вслед, и спокойно сказал:

— Ты знаешь, я не против людей, которые инспектируют полицию. Я не считаю, что мы стоим выше закона. Только это плохо для морали и боевого духа. Я против тебя. Потому что ты, Уилсон, — дерьмо! Хотя, это, может быть, и не твоя вина! Может, это — твой долг.

И Джек вышел, громко хлопнув дверью.

 

* * *

Пускай забирают пистолет, удостоверение, бляху! Пускай! «Конечно же, это дело рук Айсмана?» До чего же гнусно он это сказал! Не верят! Сами ни хрена не делают, а еще под ногами путаются!

Мужик на мотодроме, ясное дело, ликвидатор. Он убрал того пушера, и должен был ликвидировать Рейджи... Не получилось. Тогда откуда-то возникли мотоциклисты. Эти, конечно, тоже профи. А кто же приказал? Сами, что ли, организовались? А в меня какого хрена стреляли? Значит, я кому-то меша-аю.

Джек сидел за столом и заштриховывал лицо негра. Вот теперь, кажется, похоже. Интересно, куда пошел этот кретин?

«Этот кретин» как раз набирал номер бывшего сокамерника. Он уже не очень рассчитывал достать деньги, — просто приятно было услышать знакомый голос.

— Алло! Вермер! Это Рейджи. Да, ты все правильно понял, Рейджи! Да, да, да, да. Только что вышел. Да...

Что? Ты... ты крестился? Да пошел ты... Нет, — Рейдж расхохотался. — Не могу представить тебя христианином. Да нет... Пойми меня правильно... Пойми... Да, да, да, да. Да, я тоже люблю Христа... Да, я люблю его... Я люблю его. Да... Алло... Алло-о... Алло-о-о-о... — он постучал по трубке, но оттуда услышал лишь: пи-пи-пи-пи.

Надо же! Обиделся!

Но он недолго расстраивался. Через минуту Рейдж набирал новый, услужливо подсказанный памятью, номер.

— Алло, Вилли Бик! Здоров....

— Здоров...

Джек закончил составлять фоторобот Черри. В отделе было полно народу. Огромный зал, наполненный столами, и у каждого — человек. Столы, люди, машины, столы, люди, машины... И уже начинает казаться, что нигде на свете не существует ни травы, ни деревьев, ни неба, ни солнца. Только — столы, люди, машины...

Стол был завален бумагами. Бен копался в них так сосредоточенно, что Джеку было неудобно отрывать его от работы. Но выхода-то все равно не было! Кому еще, кроме Бена, он мог доверить это дело.

Бен оторвался от бумаг и взглянул на Джека.

— Вот, Джек, тридцать жалоб на этих бродяг за три-четыре дня!

Джек протянул ему составленные фотороботы.

— Возьми, проверь это через опознание.

— Кто это? — Бен рассматривал портреты.

— Это — мотоциклист, стрелявший в меня, а этот — черный сукин сын, сбежавший с мотодрома.

— Что-то не очень он похож на «ангела ада» («Ангелы ада» (сленг) — название банд мотоциклистов)!

— Внешность бывает обманчива. Ну, пока!

— Пока. Приятно было с тобой поговорить. Бен смотрел вслед уходящему Джеку. Вернется ли он сюда еще?

 

* * *

Джек вышел на улицу.

Уже наступил вечер, и город осветился тысячью огней. Машины проносились с горящими глазами фар, дома сверкали мигающими рекламами, фонари заливали улицы неоновым светом.

Облокотившись о «кадиллак», его поджидал Рейджи. Он стоял, скрестив ноги, засунув одну руку в карман, опираясь другой о дверцу машины. Полы пиджака были распахнуты, и ослепительная улыбка сияла на его лице.

Как в рекламном проспекте.

Джек подошел и остановился рядом.

— Ты все еще здесь?.. Я думал, ты не останешься.

— Думаешь, мне это приятно? Твою большую белую задницу я уже видеть не могу! Но я должен быть свободным человеком с деньгами в кармане. Заниматься своей жизнью, поехать во Флориду. — Ничуть не смутясь, отбрил Рейджи.

Джек с улыбкой распахнул дверцу машины. (Он даже не думал, что так обрадуется этой улыбающейся физиономии!)

— Добро пожаловать!

— Да пошел ты! До тебя все никак не может дойти, что положение изменилось. Я больше не заключенный! Ясно? Я свободный человек! Это ты в дюйме оттуда, где я был вчера. Понимаешь? Значит, так. — Подвел он итог. — Я на тебя не работаю; я тебя не люблю. Я тебе не доверяю!

Артист! Во, как разошелся! Хорош! В Голливуде ему место, а не в тюрьме!

Джек до конца дослушал эту тираду и спокойно сказал:

— Может, хватит болтать, а? Послушай, я не верю, что тебе ничего неизвестно об Айсмане. Ну дай мне хоть что-нибудь, чтобы я мог его поймать.

— Да пошел ты.

— Рейджи, пойми. В нашем городе живут люди. Одних травит наркотиками банда Айсмана. Других грабят, не достав денег на очередную порцию зелья, наркоманы.

— Плевать мне на твоих людей вместе с их городом! Где они были, когда мне добавили «пятерку»? Или это не люди сделали! — Вскипел Рейджи.

Нет. С ним невозможно разговаривать! Он, как баран, ни черта не видит дальше своего носа!

Джек сделал последнюю попытку.

— А дети, Рейджи! Они в чем виноваты?

— При чем здесь дети?

— Да их у школы поджидает целая свора пушеров! Во что они превратятся через пару лет, а?

Рейджи закипал быстро, но так же быстро и остывал. Он на секунду задумался и спокойно произнес:

— Ладно. Слушай. Айсман купил тебе дом.

— Я же сказал — хватит болтать! — Джек строго посмотрел на негра и увидел, что тот снисходительно улыбается.

— Я не могу поверить, что ты до сих пор не научился складывать два и два. Вникай... Несколько лет тому назад я украл полмиллиона долларов. Это были деньги Айсмана. Он до сих пор очень расстроен. Ну что ты так смотришь? Да, деньги оказывают такое влияние.

— Я вижу, у тебя колесики закрутились. Воодушевленный похвалой, Рейджи продолжал:

— Да. Человек, которого ты искал все это время, купил тебе эту машину и внес взнос за дом. Вот. И ты едешь на машине и ищешь его, а он тебе ее купил. — Он счастливо засмеялся, увидев слегка озадаченное лицо полицейского. — Знаешь, Джек, ты, наверное, самый тупой мужик в полиции. Ну что? Я тебе дал «что-нибудь»! И много ты узнал?

Рейджи обошел «кадиллак» и открыл другую дверцу.

— Я поведу. У тебя рука разбита, а с меня достаточно и одной катастрофы.

Он удобно расположился на месте водителя. Джек не возражал и устроился рядом. Двери машины захлопнулись, и она бесшумно тронулась.

Светящиеся витрины магазинов, окна квартир, огни реклам проплывали мимо.

Джеку было хорошо (если человеку в его положении, вообще, может быть хорошо). Теперь он мог смотреть по сторонам, да и разбитая ключица немного успокоилась. Рейджи отлично вел машину.

За столько лет не забыл!

— Я всегда мечтал о таком шофере, Рейджи!

Рейджи не обратил внимания на эту фразу. Он думал совсем о другом.

Конечно, Джек мастер давить на жалость, но насчет детей, это он прав.

Рейдж знавал кое-кого из наркоманов, и, как правило, все они заканчивали свой путь на каталке морга.

Он вздохнул и повернулся к Джеку.

— Послушай. Я узнал одного из этих. Его зовут Черри. Он брат Альберта Генца. Помнишь его?

— Да.

— Так вот. В сравнении с ним, Генц — щенок. Они появились здесь, значит, их нанял Айсман. А зачем Айсману нанимать именно его? Подумай об этот. Не догадываешься? Ты же убил Альберта, а я тебе его подставил. Он хочет нас убрать.

— Я это понял еще в кафе!

— Постой... У него была девка. Она работала в «Бернсторнзе».

— Погоди... Где этот бар? Ты знаешь?

Еще бы Рейдж не знал! До того, как загреметь в эту вонючую каталажку, он недурно проводил там время. Девочки — класс, напитки — высший сорт, а главное, какой оркестр играл там!

Рейдж развернул машину и направил ее к бару.

Джек посмотрел на него с уважением.

— И как ты помнишь, где работала эта девушка, отсидев семь лет в тюрьме?

— Слушай, когда ты отсидишь семь лет в тюрьме, то будешь помнить всех баб, которых когда-либо видел и лапал в жизни.

— Я вижу, тебе не терпится меня туда упрятать!

— Почему мне? Это твоим дружкам не терпится. Сам говорил. Ай-яй-яй!

Рейджи увидел, что Джек достал полицейский жетон и пытается вставить его в книжку-планшет. От этого «ай-яй-яй» Джек вздрогнул и уколол себе палец.

— Черт! Подожди минуту.

Рейдж притормозил, и Джек, наконец, смог водрузить жетон на место.

— Эй, Джек! Ты с ума сошел! Это же фальшивка!

— А, ерунда. Если быстро показать, никто и не заметит.

— «Не заметит!» Ты и так находишься под подозрением, а еще собираешься заниматься такими делами, черт возьми!

— Лучше за собой посмотри! И не чертыхайся больше!

— Эй, эй! Ты куда собрался! — Поинтересовался Рейдж, заметив, что Джек выбирается из машины.

— Подожди-ка здесь.

 

* * *

Полицейский быстро пошел к телефонной будке и набрал номер участка.

— Бен, дружище, посмотри, у нас ничего нет на бар «Бернсторнз»? Что?.. А когда она звонила?.. Ясно... Ну спасибо... Да нет... Мне нужно туда подъехать. В нем работает девка моего мотоциклиста. Да... Буду держать. Пока.

Джек повесил трубку на рычаг и, вернувшись к «кадиллаку», забрался на сиденье.

— Все в порядке. Можем ехать.

Рейджи ничего не оставалось, кроме как пожать плечами и нажать газ.

 

* * *

Бар был переполнен. Публика собралась самая разнообразная. Клубы табачного дыма носились в воздухе. Разгоряченные потные тела толкались, сливались, плясали под оглушительный рев оркестра. На эстраде лохматые парни в джинсах, приплясывая, «пели» в охрипшие микрофоны. Подогретые спиртным посетители подхватывали мелодию и помогали исполнителям. Официантки уже не порхали, а протискивались сквозь густую массу тел.

Джек и Рейджи распахнули дверь и тут же окунулись в атмосферу бара.

Они застыли на пороге. Джек огляделся. Нет... Пока ничего подозрительного.

— Я пойду узнаю кое-что. Барменша звонила, жаловалась на этих типов.

Джек посмотрел на Рейджа. Тот счастливо улыбался. На семь лет лишенный игрушки ребенок, наконец, обрел ее вновь.

— Ради бога! Иди играй в полицейского, а я займусь делом! — и он принялся с интересом разглядывать девушек.

Джек направился прямо к стойке. Барменша была все также красива, но менее блистательна — наплыв публики сказывался и на ней. Она успевала отвечать сразу нескольким посетителям, наполнять бокалы, шлепнуть по рукам не в меру распоясавшегося клиента. Когда подошел Джек, она разговаривала с очередным посетителем. Полицейский сунул ей свой жетон, и, не давая как следует присмотреться, быстро спрятал его, спросив:

— Это ты звонила с жалобой на мотоциклистов?

Кэт даже не взглянула на то, что ей показал этот тип. Она тут же начала кричать, как самая обыкновенная баба:

— Наконец-то, полиция явилась! Сейчас вы мне нужны, как прошлогодний снег! Это было, слава богу, полтора дня назад.

— Не кричи! Ты будешь говорить или нести чушь?

— Буду чушь нести! Вас никогда нет, когда вы нужны. А когда все позади, вы являетесь!

Рейдж занимался делом. Он внимательно смотрел по сторонам, в надежде встретить хоть кого-нибудь из знакомых.

Перехватить бы хоть несколько тысчонок! И тогда... Прощай, Калифорния, — привет, Флорида! С Черри шутки плохи! Это — все равно, что играть с разъяренным тигром!

Красивая мулаточка в открытом черном платье подошла к стойке. Роскошные волосы покрывали обнаженные плечи и высокую грудь; тонкая талия перехвачена широким поясом; длинные, растущие из-под мышек ноги были только чуть прикрыты платьем.

«Вот это кадр!» У Рейджи перехватило дыхание. Повернувшись к бармену, девушка сказала:

— Ну-ка, рюмочку столичной. Со льдом.

Она получила рюмку, сделала большой глоток и тут увидела негра, пожирающего ее глазами.

— Привет! Как дела? — Голос ее звучал, как музыка.

— Привет! Тебя как зовут?

— Салли. Хочешь со мной выпить?

Мне бы чуть побольше денег, киска, а бы с тобой не только выпил!

— Детка, я только что вышел из тюрьмы, сижу на мели. Может, ты меня купишь? — Небрежно бросил Рейдж.

— Да пошел ты! — Профессиональным жестом она опрокинула рюмку и поставила ее на стойку.

Плотный, хорошо одетый молодой мужчина стоял в пяти метрах от них, растерянно оглядывая зал.

Скорее всего, залетный провинциальный Рокфеллер, — решил Рейдж.

Парень переминался с ноги на ногу, явно не зная, как себя вести в подобном заведении.

Мулатка легко соскользнула с высокого стула и направилась к нему танцующей походкой.

— Привет.

— Привет. — Провинциал смотрел на нее восхищенно.

Она положила ему руку на грудь.

— Я тебя знаю. Да?

— Ты когда-то разбила мне сердце!

Рейдж ухмыльнулся. Точно, залетный.

— Угу.

Девица прильнула к парню, и он сразу же схватил ее за плечи.

— На этот раз я тебя не отпущу!

Виски и духи иногда делают из людей идиотов. Негр с интересом продолжал наблюдать за мулаткой. Он знал таких девушек и не сомневался, что у нее особые виды на этого пентюха.

Салли легко отстранилась. Парень смотрел на нее уже ничего не соображающими глазами, поэтому каждое слово она произносила очень четко, — как втолковывают младенцу — похлопывая ручкой по его груди.

— Я сейчас вернусь. Сейчас вернусь. Напудрю только носик и приду. Ну, ты же понимаешь! Пи-пи... И вернусь. Прямо сейчас.

Она пошла к туалету, оставив клиента с блаженной улыбкой на губах.

Рейдж довольно засмеялся, наблюдая эту комедию.

Когда девица ушла, он подошел к млеющему от восторга парню и постарался спустить того на землю.

— Эй! Привет, как дела?

— У меня — отлично. А как у тебя?

— Нормально... Слушай. Ты видел такую рекламу по телевизору... Ну, с носом этаким большим парень, помнишь?

— Ну, помню. — Он все еще улыбался!

— Так вот. Мы показываем эту рекламу, чтобы предупредить людей о том, что иногда у них тащат кошельки и бумажники. Да, да, да.

Провинциал мгновенно изменился в лице. Он начал хлопать себя по груди и бокам. Еще и еще раз. Но... увы. Карманы были пусты.

— А, черт!

— И — именно — черт! Именно! Лучше не придумаешь. — Рейджи посмотрел на верзилу с сочувствием. — Слушай. Я тебе верну твои деньги обратно, но это, естественно, тебе будет стоить...

— Сколько? — Быстро спросил тот.

— Я думаю... половину тех денег, которые там есть.

— Половину?! Да помилуй.

— Я и так тебя милую! Сейчас-то ты стоишь вообще без денег! Мало того, она найдет твои кредитные карточки, позвонит в банк, снимет все со счета... Ты представляешь — все!!!!

— Договорились! — Быстро сказал парень, как только он представил себе перспективу, нарисованную негром.

— Я так и думал, что мы договоримся. Все. — И Рейджи весело зашагал в сторону туалета, за дверью которого скрылась девица.

Джек слушал Кэт очень внимательно, и это нравилось девушке. Этот коп не был похож на других полицейских, которые иногда заходили сюда. Не грозил, не орал, не отпускал шуточек...

— Этот темный спросил: «а где девка, которая здесь работала?» А потом стал меня хватать и, вообще, приставать. А другой вытащил пистолет...

— Пистолет?

— Ну да... Здоровенный револьвер.

— А кто эта девушка?

— Эйнджел. Да она уже год, как здесь не работает. Танцует на Георт-Бич. — Кэт вдруг заметила, что у полисмена в руках нет ни карандаша, ни блокнота... Она насторожилась. — А ты что это ничего не записываешь?

— У меня фотографическая память.

— А...

Дамский туалет сверкал кафелем и зеркалами.

Салли пересчитала деньги, сунула их за вырез платья, а пустой бумажник швырнула в урну. Потом, глянув в зеркало, поправила прическу и направилась к выходу.

Дверь распахнулась, и сияющий Рейдж появился на пороге. Две девицы взвизгнули.

— Это, между прочим, женский туалет. Тебе здесь делать нечего.

— Занимались бы вы лучше своими делами, а?

Девицы мгновенно вылетели наружу, хлопнув дверью.

Рейдж даже не повернулся к ним. Он с восторгом смотрел на ту, что так красиво обчистила верзилу.

Но Салли не разделяла его чувств. Увидев придурка, у которого нет денег даже на рюмку, она сделала попытку обойти его (мало ли что ему нужно в женском туалете!), но Рейджи преградил ей дорогу. Он, как всегда, улыбался. Только гораздо шире, чем обычно.

— Эй, эй. Я думаю, самое время познакомиться нам поближе. Ты ловка! Ты очень ловка! Я видел много карманников, но никто из них не работал так красиво, как ты! Но парень так переживает, бедняжка... Вот я и сказал ему, что пойду сюда и верну ему половину денег... Ну, конечно, если ты предложишь мне маленькую взяточку, я вернусь и скажу, что ты оказалась слишком ловка для меня.

Салли ненавидяще уставилась на него. Глаза ее сразу сделались узкими, тело напряглось...

Ну ни дать ни взять — кошка на охоте!

— А я и так слишком ловка для тебя! — Из-за чулка, как по велению волшебной палочки, появился нож, и девица взмахнула им перед лицом Рейджи.

Рейдж очень не любил ножи. Особенно остро отточенные. Да еще, когда они порхают перед самым лицом.

Через секунду рука мулатки оказалась выкрученной за спину, и Салли болтала ногами в воздухе.

— Ах ты, скотина!

Она брыкалась и несколько раз-таки достала его каблуком по голени. Волосы Салли разметались, голова дергалась вперед-назад — она хотела ударить его по лицу затылком и расквасить этому уроду нос или выбить зубы. Но негр каждый раз успевал отклонить голову и продолжал крепко держать девицу.

В этот момент дверь отворилась и в туалет вошла какая-то дама.

Рейдж быстро поставил Салли на пол, но продолжал всем корпусом выделывать какие-то немыслимые движения. Напряженно улыбаясь, он повернул голову и, задыхаясь, сказал:

— Привет, заходите. Я почти кончил.

Это точно были те байкеры!

Джек устал. Но он чувствовал, что барменша должна знать еще что-то.

— Ну вспомни. Может, с ними все-таки был еще кто-нибудь.

— Да нет же! Я уже сказала — они пришли втроем. Ах, да... Как же я забыла! Был еще такой черный. Худенький. Ну да. Один из них говорил с ним... Да, да. Но тот пришел раньше, вот я и забыла.

Джек достал фоторобот негра.

— Вот такой?

Кэт взглянула краем глаза.

— Да, это он. Но он был ничего. Вежливый. Ко мне не приставал.

— Понятно... Слушай. Если кто-нибудь из них придет, позвони нам в управление. Инспектор Бен Кихос будет знать, что делать.

Джек записал телефон и отправился на поиски Рейджи.

— На, парень, бери. И в следующий раз будь внимательней. Сегодня тебе повезло, но не каждый же раз я буду рядом.

Провинциал схватил деньги, которые ему протянул Рейджи, вздохнул и жалобно спросил:

— А как же кредитная карточка!

— Ну ты даешь! Мы говорили о деньгах. О кредитных карточках разговора не было! Они где-то плавают. Не стану же я нырять за ними в унитаз. Ну, будь!

Он легонько хлопнул парня по плечу и пошел разыскивать Джека.

Ну куда же он пропал?

Джек протискивался между потными телами, пытаясь поверх голов увидеть Рейджи.

На сцене бесновались парни из джаза, и их настроение волнами охватывало публику. Плотный сизый туман висел над залом. Давая широчайший спектр запахов — от дорогих сигар до менее престижных сигареток с травкой.

Рейджи как сквозь землю провалился.

Господи, неужели он ушел? Да нет. Без денег ему никуда не деться. Где-нибудь здесь околачивается.

Джек очень торопился. Нужно поехать к этой танцовщице и поговорить с ней до того, как туда явится Черри. Если повезет, можно узнать, где обитает вся эта шайка, а если опоздать... Один бог ведает, что они застанут после визита Генца.

— Эй, приятель! Ты помнишь меня?

Волосатый парень в жилетке встал, покачиваясь, перед Джеком. Глаза его были слегка затуманены выпитым виски, мокрый рот — приоткрыт. Он уставился на Джека, пытаясь сосредоточить свой взгляд на лице полисмена.

— Нет, не помню.

Джек хотел обойти эту глыбу, но с другой стороны подошел дружок парня, а сзади стоял столик, за которым шумно расслаблялись две веселые пары.

— Ну как же! Ты арестовывал меня в Калеро. Ну... на заднем сиденье с девушкой.

— Это не похоже на меня.

— Девочка, как выяснилось, была несовершеннолетняя... Но я же этого не знал.

— Это бывает. — Джек вертел головой, в надежде, что Рейджи появится рядом, и они смогут уйти без скандала.

— И машину я не угонял! Мой приятель это сделал! — Продолжал здоровяк пьяным задиристым голосом.

— Ну, извини, значит.

— Ты ему это скажи! А я пару лет отсидел! — Парень явно напрашивался на драку.

У Джека возникло ощущение, что этот мордоворот появился здесь не случайно. Уж больно настойчиво он лез на скандал. Тем более, что их было двое, и полицейский вряд ли совладал бы с ними в одиночку.

Симпатичная официантка протискивалась мимо них, держа перед собой поднос с дюжиной пивных бутылок.

— Слушай, отстань. Я не хочу ввязываться в драку в баре. Люди, почему-то, всегда дерутся в барах... Это какой-то штамп. Об этом пишут в книгах, газетах, показывают в кино. Они бьют друг друга по голове пивными бутылками, мебелью...

С этими словами Джек резко повернулся и, схватив с подноса бутылку, обрушил удар на скошенный, дегенеративный лоб здоровяка. Тот мешком рухнул на пол, но тут же несколько человек бросились на Джека со всех сторон.

— Ах вы суки! — Джек отбивался от разъяренной толпы, совсем забыв о боли в ключице.

Трещали столы, летели стулья, крики и визг наполнили бар. Солист повернулся к оркестру, махнул рукой, и музыка загремела еще громче, заглушая вопли дерущихся.

Куда же подевался Джек?

Рейдж, счастливый от ощущения кругленькой суммы в кармане, вошел в зал. Он как раз поспел к началу потехи и видел, как полицейский нанес шикарный удар бутылкой какому-то перекачанному придурку.

Здорово! Молодец, Джек!

И Рейдж захохотал во всю глотку. Мелкая потасовка быстро переросла в настоящее побоище. Джек один уложил, наверное, человек десять! Но вот какой-то огромный бородач в двухведерном «стетсоне» подхватил Джека на руки... Потом он завертелся с ним на месте, как волчок...

— Уууууууэээааааууууу!!!!! — заревел бородатый и, сметая всех с пути, понесся, как на приступ, к стойке бара. Он грохнул тело полицейского на гладкую поверхность и, не удержавшись на ногах, рухнул сверху. Полетели бутылки, бокалы, закуска...

Рейджи в три прыжка преодолел разделявшее их расстояние, ухватился за декоративный навес, и тот сорвался, накрыв и бородатого и Джека.

— Ууууаааауууу, — рычал бородатый, выбираясь из-под обломков.

Джек скатился на пол. Он едва успел вскочить на ноги, как новая волна нападавших потащила его в глубину зала. Полицейский щедро наносил удары направо и налево. В воздухе мелькали руки, ноги, лица, задницы. В конце концов, им удалось-таки свалить Джека на пол.

Эдак они его совсем прикончат!

Рейджи подскочил к барменше, которая, отодвинувшись от пролома в стойке, спокойно наблюдала за дракой.

— У тебя есть пистолет?

— Что? — Она удивленно подняла брови.

— Ну, пистолет! На случай, если грабить будут! Она кивнула и вытащила из-под стойки пистолет.

— Я тебе покажу эти два года! — Закричал парень и занес ногу, чтобы ударить...

Рейдж выхватил у нее оружие и выстрелил в воздух. БАНГ! — Толпа на мгновение замерла. Звенящим голосом негр прокричал:

— Ну хватит! Прекратить этот бардак! — В зале воцарилась тишина. Люди настороженно смотрели на человека с пистолетом в руке. И Рейджи, почувствовав, что его слушают, продолжил уже спокойней. — У меня выдался сегодня очень тяжелый день. Только утром я вышел из тюрьмы, а в меня уже стреляли; мой автобус перевернулся семнадцать раз; какая-то баба чуть не порезала в сортире; взорвали мой любимый «порш». — Он выдержал паузу. — Обычно, я не вмешиваюсь, когда кого-нибудь избивают. Но этот человек, Джек Кейт, обещал мне помочь. Так что, займемся своими делами.

Толпа смотрела на Рейджи враждебно. Все еще возбужденный бородатый громила не мог сдаться без борьбы.

— Что, мы должны разойтись только потому, что у тебя в руках пистолет?

Окружающие ободряюще загалдели.

— Нет. — Произнес Рейдж серьезно. — Потому что у меня в руках пистолет, и я прострелю тебе коленную чашечку, если ты не перестанешь выступать.

— Я не верю тебе! У тебя не хватит на это мужества. — Громила сделал шаг вперед.

Рейджи посмотрел на него с сожалением... Все-то им приходится доказывать... пожал плечами, вздохнул и... выстрелил.

— А-а-а! — заорал бородатый и, согнувшись пополам, ухватился за ногу.

Джек с уважением посмотрел на приятеля. Две вещи Рейджи действительно, делал классно. Бросал мяч в корзину и, как выяснилось, простреливал ноги.

— Кто-нибудь еще будет здесь пасть разевать? — Осведомился негр с неподдельным интересом.

Оглядев всех и не увидев больше желающих «разевать пасть», он повернулся к барменше и протянул ей пистолет.

— Извини за чашечку, немного увлекся.

И тут снова грянула музыка. Оркестранты старались заглушить тишину, повисшую в баре.

Рейдж спокойно направился к выходу. Джек поднялся и, отряхнувшись, последовал за ним.

Толпа молча расступилась, и они вышли на улицу.

На душе у Джека было гадко. И этот город он любил! Берег покой этих людей! Сволочи!.. Как они набросились на него! А Рейджи? У Джека и сейчас перед глазами стоял его хохочущий рот.

Он подошел к машине. Чтобы спрятать лицо, он открыл багажник, порылся в нем и, вытащив «бульдог», — точную копию сданного — сунул его за поясной ремень брюк.

Рейдж стоял рядом. Он был очень доволен.

Идиоты, нашли с кем связываться! Да они с Джеком справлялись и не с такими говнюками!

— Отлично, Джек! Ты умеешь вести расследование!

— Куда ты исчез? Где ты был? Если бы я нашел тебя сразу, мне не пришлось бы лезть в эту драку!

— Я занимался тут делами, а потом пришлось спасать тебя.

— Мне не нужна была твоя помощь...

Рейджи посмотрел на часть Джека, торчащую из багажника.

— А я не тебе помогал! Я защищал свои деньги, черт возьми!

Джек резко выпрямился. Значит, тебя в тот момент интересовали только твои гребаные деньги?! Чтобы скрыть досаду, он прошипел:

— Зачем я туда поперся без пистолета! И влез в драку. Надо же быть таким кретином! Влезть в драку в баре, черт побери!

Он захлопнул багажник и повернулся к Рейджу. Тот стоял и светился улыбкой в тридцать два зуба. И тут Джек не выдержал. Изо всех сил он врезал по этой расплывающейся физиономии.

Рейдж, держась рукой за скулу, отскочил в сторону и заорал:

— Ты что, с ума сошел? Это за что?

— Это — за твой баскетбольный мяч. Теперь мы квиты.

Джек говорил уже спокойно. Казалось, приоткрылся аварийный клапан, выпустивший его гнев на город, людей и на Рейджи.

А тот пятился, не поворачиваясь к Джеку спиной. (Мало ли, что придет в голову этому психу.)

— Нет, я лучше пойду отсюда, пока не совершил убийства. Хватит. Никаких дел.

— Как это «никаких дел»? Прекрати болтать, давай в машину.

Джек опустился на место водителя и приоткрыл дверцу. Но Рейджи и не думал сдаваться. Он отошел на безопасное расстояние и закричал:

— Эй, Джек! Ты родился дерьмом или уроки брал, чтобы стать таким?

— Да не принимай это на свой счет. — Примирительно сказал Джек. — Давай, садись, поехали.

— Я же тебя предупреждал раньше — держись от меня подальше! Я серьезно говорю. — Рейдж повернулся и быстрым шагом пошел от машины.

Джек медленно поехал за ним.

— Да ладно! Не будь таким дураком! Ну куда ты пошел!

— Подальше! Подальше от тебя. — На ходу ответил Рейдж. — Вот куда я пошел!

— Эй, кстати! Ты был прав! — Крикнул Джек в спину Рейджи. — Девка Геица живет на Майлшел!

— Пока, Джек! И мать твою так, Джек!

Прохожие с любопытством смотрели на темнокожего парня, который бежал им навстречу огромными шагами. Выпученные влажные глаза его почти не видели окружающих. Он размахивал руками и что-то бормотал себе под нос, явно с кем-то споря, хотя рядом никого не было. Рейджи был очень эмоциональным человеком. Когда ему было весело — он хохотал. Когда больно — ругался. Сейчас он не просто ругался — из него хлестал поток отборного мата.

...Потом он немного успокоился.

Скотина... Мать его так. Я с ним, как с человеком, а он, как дерьмо последнее, руки распускает! Ну хорошо, я двинул ему мячом в рожу! Так я же за дело! А этот сукин сын прямо в лицо... Нет, Джек, этого я тебе никогда на забуду. Чтоб ты провалился! Все! Никаких дел, Джек! Прощай, Джек! Пошел ты к такой-то матери, Джек!

Джек сидел в машине, устало положив руки на руль. Дико болела голова, ключица снова давала о себе знать.

Господи, зачем я ударил его... Ну разозлился, ну было хреново... Нужно было все-таки сдержаться! А теперь... Куда пошел этот малахольный? А вдруг его найдет Черри со своим партнером, не дай бог! Кстати, нужно позвонить Бену, узнать, что они раскопали об этом байкере...

Он включил зажигание и поехал искать первую попавшуюся телефонную будку.

 

* * *

В полицейском участке жизнь продолжала идти своим чередом. Бену как раз принесли бумаги, и в это время зазвонил телефон.

— Привет, это Джек.

— Хорошо, что ты позвонил, Джек. Мне только что принесли данные на твоего мотоциклиста. Это — Генц Черри, член банды. Семь штатов выписали ордера на его арест. У него семьдесят два нарушения дорожного движения.

— Понятно. А второй?

— Только что заложили в компьютер данные. Ищут его.

— Я сейчас подъеду.

— Нет. Сюда лучше не приезжай. Тебя разыскивает Уилсон. Я буду ждать тебя в нашем баре через пятнадцать минут.

— Приезжай и привози все, что у тебя есть. Хорошо?

— О'кей.

 

* * *

Ровно через пятнадцать минут белый «кадиллак» подъехал к бару. На улице, приподняв воротник плаща, с пакетом в руках, его ожидал Бен. Почти не останавливаясь, Джек распахнул дверцу и пригласил:

— Давай, садись. Бен устроился рядом.

— Ну-ка, давай сюда, а ты подержи руль. — Джек выхватил пакет и стал рассматривать фотографии Черри. Фас... Профиль... Точно — это тот ублюдок, который хотел убить его. Человека, который стреляет в тебя как правило забываешь очень нескоро.

Бен крутил баранку, стараясь не врезаться в какую-нибудь машину из несущегося им навстречу потока.

— Это — Генц. Брат Альберта Генца. — Он посмотрел через плечо Джека.

— Да, я знаю об этом. «Кадиллак» вильнул, объезжая «форд».

— Знаешь? А то, что они убийцы полицейских, тоже знаешь?

Вот этого Джек не знал. Он повернулся к Бену, и тот продолжил, довольный произведенным его сообщением эффектом:

— Они убили двух полицейских пару дней тому назад. А два года назад их братство связывали с пятнадцатью убийствами. Тормоз! Тормоз!!! — Вдруг закричал Бен.

Джек смотрел в бумаги и не заметил, что светофор замигал красным глазом.

«Кадиллак» вылетел на перекресток и чуть не врезался в рефрижератор, поворачивающий налево.

— Жми! — Орал Бен.

Джек затормозил. Он даже не обратил внимания на этот «маленький инцидент». Машина пошла задним ходом.

— Ну ладно. Что-нибудь есть еще? Что с тем вторым?

— Не знаю. Я передал его Крюгеру, но пока ничего. Эй, Джек, — вдруг улыбнулся он, — А тебе не кажется, что ты едешь не в ту сторону?

Машина затормозила. Джек, кивнув, свернул в переулок.

 

* * *

Стоя в телефонной будке, Рейджи набрал номер. Ему необходимо поговорить с Керкландом. Он знал, что у того длинные руки и его люди вполне могут добраться до Рейджа и на воле! А денег, которые он взял у Салли, конечно, не хватит, чтобы вернуть долг.

Да, Джек молодец!.. Как он меня сделал... Коп есть коп... И ему наплевать, что скажет Керкланд. Не его же башка полетит. Нет, не зря ребята говорили, что никому из них нельзя доверять. Даже самому распрекрасному. Они только прикидываются хорошими! А потом раз — и в рожу!

Керкланд мылся в душе. Его тело было гораздо моложе лица. Увидев широкие плечи и могучие руки, начинаешь понимать, что он стал главой черного братства далеко не просто так. Теплый дождик душа смывал усталость и печальные думы о дочери. С тех пор, как он попал сюда, дочь ни разу не пришла к нему. А Керкланд помнил о ней постоянно. Уже несколько лет девочка живет совсем одна. Кто знает, чем она займется, если ее не поддержать.

— Керкланд Смит. Тебе звонят. — Голос охранника прервал его размышления, и Керкланд, обернув полотенце вокруг бедер, зашлепал по кафельному полу в коридор.

— Але, это я, Рейджи Хемонд.

— Рейджи! — Лицо Керкланда стало напряженным.

— Да! Эй, Керк, как дела? — Голос в трубке звучал радостно.

— Сделал?

— Послушай. Все оказалось намного сложней. Нужно подождать немного...

— Не связывайся со мной! — Оборвал Керкланд Рейджа. — Я тебе скажу вот что... Ты больше не гражданин. Ты не можешь голосовать. Никто не возьмет тебя на работу. Ты — изгой. У тебя ничего не осталось кроме твоего слова. Не нарушай данное-тобой-мне-слово.

Керкланд говорил ровным голосом. Так спокойно, что Рейджи стало ясно — этот точно «вырвет сердце», если он не сделает обещанного.

 

* * *

Джек спешил к девице Черри.

Он ехал по китайской части города, которую называют «прачечной Сан-Франциско».

По всей Гранд-авеню, как свечи, стоят старомодные китайские фонари с остроконечными, загнутыми кверху углами крыш, на которых висят колокольчики. Когда налетает ветер, они колышутся и звенят. Не город, а рай.

Джек свернул направо и оказался на узкой улочке, на углу которой он увидел четырехэтажный дом с вывеской «Отель Кинг Май».

Отель «Кинг Май» оказался заведением определенного пошиба. Это чувствовалось сразу. Фасад был обшарпан, в рекламе не светилась буква «г». Очевидно, хозяина неприглядный вид отеля не очень беспокоил. Публика, которая его посещала, была не требовательна. Джек оценил отель сразу, еще из машины: обыкновенный «Дом свиданий».

Он вошел в вестибюль и огляделся. Вид внутри был не лучше, чем снаружи, — никакого уюта.

— Какое чудесное заведение. — Громко сказал Джек.

— Что ты так долго ехал? — Знакомый голос прозвучал из-за спины.

Джек оглянулся. Облокотившись о решетку спиной, чуть нагнув голову, стоял Рейджи!

Пришел! Он все-таки вернулся! Ну, брат, вдвоем-то нам не страшен большой злой волк! (Слова детской песенки из мультфильма У.Диснея)

— Я думал, ты ушел, наконец. — Джек говорил, чуть растягивая слова, чтобы скрыть охватившее его волнение. — Что, просто не можешь жить без меня?

Но Рейдж не подхватил этот легкий тон. Он смотрел на Джека сурово.

— Я решил остаться, Джек... Я решил остаться! Но вот что я тебе скажу, а ты накрепко запомни это. Если ты еще хоть раз меня ударишь; если ты меня схватишь; если ты посмеешь до меня дотронуться; если твоя рука даже слегла коснется меня, — я убью тебя, Джек. Я говорю серьезно.

Он проговорил это очень спокойным тоном. Джек никогда еще не видел Рейджа таким. Перед ним стоял не балагур-балаболка, не трепач, а человек, преисполненный чувством собственного достоинства. Джек понял — Рейдж не шутит. Он исполнит все, что говорит.

Чтобы как-то снять напряжение, Джек дружески улыбнулся.

— Ай... Да не волнуйся, Рейдж! Я буду обращаться с тобой очень хорошо...

Но Рейджи не подхватил шутку.

— Я позволил тебе ударить меня единственно потому, что у тебя сломана ключица... В тебя стреляли... Ты ранен...

Джек позволил себе чуть-чуть расслабиться.

— Да. Здесь, — он погладил больное место и поморщился, — до кости достало. — Пожаловался он Рейджу.

— Надо же. Какая жалость. — Посочувствовал тот и шагнул к Джеку.

Трах!... Из глаз Джека посыпались искры, — Рейджи вложил в удар всю накопившуюся обиду; и за пять лишних лет в тюрьме, и за то, что Джек надул его с деньгами, и за то, что он поверил ему, и, наконец, за тот подлый удар на улице!

— Вот теперь мы квиты, черт возьми! — Заорал прежний Рейдж. Злость слетела с кулака вместе с ударом.

Он быстро отскочил в сторону и стоял уже на безопасном расстоянии.

Конечно, Джеку было больно! Но что такое боль физическая в сравнении с болью душевной! А ту, другую, глубокую и темную, он видел в лице Рейджа. И то, что она исчезла после удара из этих детских глаз, искупало все. Он даже не попытался ударить, а просто сказал:

— Подожди, я только с тобой рассчитался за баскетбол!

— Да? Отдай мои деньги, и тогда я позволю тебе залепить мне в морду баскетбольным мячом!

— Ну ладно. — Согласился Джек, чтобы закончить этот бессмысленный разговор.

И Рейджи, переполненный благодарности за то, что Джек не стал дальше сводить дурацкие счеты, сразу начал строить план действий. Как же! Ведь он пришел сюда единственно для того, чтобы помочь раненому другу!

— Сейчас нужно пойти и поговорить с девушкой. Так?

— Так. Но смотри, не пытайся меня обмануть!

— Да нет. Что ты! Мы просто с ней поговорим... Нормальная полицейская работа.

Джеку стало смешно — парень снова играл в полицейского...

Страшно захотелось курить. Он достал сигарету, но никак не мог справиться с зажигалкой — очень болела ключица.

Рейдж дружески взял зажигалку у него из рук, чиркнул кремнем и поднес огонь.

— Спасибо! — Улыбаясь, поблагодарил его Джек. Привычка — вторая натура! Зажигалка исчезла в кармане пиджака Рейджи...

— Эй! Дай сюда! — Крикнул Джек.

Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. Сразу. Оба. И этот общий хохот растопил остатки льда.

Он все-таки классный парень! Мы еще поборемся с ними, Джек! О'кей?

Черри спешил. В отеле его должен был ждать Уилли. Он подъехал к парадному подъезду. И сразу заметил белый «кадиллак». Тот самый! Как он здесь очутился? Неужели копы что-то пронюхали? Черри проехал чуть вперед и свернул в узкий переулок. Там, возле пожарной лестницы, спокойно ожидал мотоцикл Уилли. Спокойно, Черри, спокойно...

Уилли стоял посреди комнаты совершенно голый.

У Черри отличный вкус. Хорошо работает шлюха!

Он пытался натянуть трусы дрожащими руками, но это не очень ему удавалось.

Девушка, сжавшись в комок, лежала на кровати. (Какой смысл вставать, если сейчас все начнется сначала, будь они все прокляты!)

— Когда придет Черри?

— Соскучилась! Не волнуйся. Он скоро заглянет. — Уилли уже справился с трусами и натягивал брюки. — Он мне сказал, что ты ничего. И был прав.

Хозяину отеля очень не понравились эти двое, как, впрочем, и его жене. И если негр еще худо-бедно был похож на полицейского, то белый точно выглядел, как заштатный гангстер мелкого полета. К тому же, в Чайна-тауне принято платить за расспросы, а эти двое пока не выложили ни одного доллара и, судя по всему, не собираются этого сделать.

Конечно, он мог бы рассказать им кое-что и о девчонке, и о том парне, фотографии которого они только что показывали... если бы услышал приятный шелест. А так... Китаец только хлопал глазами, отрицательно — что бы у него ни спрашивали — качал головой и непроницаемо улыбался.

— Ну что вы, сэр. Мы никогда о ней даже не слышали.

— Да?

Конечно. Откуда? Вы же хозяева пансиона благородных девиц, а не этого борделя.

Джеку уже надоела комедия, и он достал полицейский жетон. Хозяйка усмехнулась. Она была умной женщиной. А уж сколько повидала таких жетонов...

— Это подделка. У моего ребенка такой же.

По логике, за фальшивым жетоном должна была последовать крупная купюра. Видать опытная. Джек быстро убрал фальшивку, вздохнул, как бы говоря: «Ну, не вышло, что поделать!» И... вытащил пистолет.

— А такое у него есть? — Спокойно поинтересовался он у китаянки.

Аргумент был очень весомый, поэтому ответ прозвучал четко.

— Эйнджел Ли. Наверху. Четвертый этаж. Комната — 4-Б.

— Ясно. — Джек повернулся и отошел. Рейджи держался рядом.

— Сэр. Скорее всего, она никогда не видела этого человека. — Взволнованно сказал хозяин ему в спину.

Ясное дело «не видела». Именно поэтому ты так нервничаешь!

Рейджи еще раз оглянулся на китаянку и заметил Джеку доверительно:

— Ты знаешь, они делятся своими девками, как эскимосы. Ну, хорошо. Подожди меня здесь. Я пойду...

— Хорошо. Все равно у меня болит рука.

— Вот я и говорю: стой лучше здесь. А если там кто есть, я тебе заору.

— Давай. Только ори погромче.

— Не боись.

Рейджи подмигнул Джеку и на цыпочках стал подниматься по лестнице. Джек стоял на нижней площадке, прижавшись спиной к стене.

Отличный ты парень, Рейдж. Если бы еще не был мошенником — цены бы тебе не было!

Черри поднимался по пожарной лестнице. Один этаж... Второй... Он заглядывал в окна, которые выходят в коридор — пока ничего подозрительного. Стоп. На четвертом этаже два парня... Нет... Это не копы... То ли девку не поделили, то ли гомики поссорились.

Черри прижался к стене — пускай лучше уйдут. Береженого бог бережет...

Рейджи, наконец-то, добрался до четвертого этажа. Он прошел красный коридор. Интересно, почему в таких отелях ковры всегда красные? Наверное, чтобы, если при разборке пришьют кого-нибудь, не было видно пятен крови! В холле спорят какие-то мужики... Нет, это не Черри... Так... Комната 4-А... 4-Б...

Он на минуту прислушался. Нет... Голосов не слышно. Рейджи деликатно постучал. Из-за двери раздался женский голос:

— Да! Кто там?

— Я принес пиццу для мисс Эйнджел.

На секунду повисла пауза.

— Я не заказывала пиццу.

— Но здесь сказано: комната 4-Б, мисс Эйнджел, пицца...

— Сейчас... Секундочку. Я накину на себя что-нибудь.

— Она голая! — Глаза у Рейджи разгорелись, спина его согнулась сама собой, и он приник к замочной скважине...

Девушка спустилась с кровати абсолютно обнаженная. Она повернулась к кому-то, невидимому для Рейджи, и что-то тихо сказала, что — он не расслышал. Все ясно. Рейдж слишком хорошо знал этих людей, чтобы и дальше стоять возле двери.

Уилли уже застегнул брюки, когда в дверь постучали. Это был не их стук. Он повернулся к Эйнджел. Кто это?

— Да. Кто там?

Из коридора какой-то кретин понес что-то о пицце. Уилли быстро привел себя в порядок и достал пистолет.

— Я не заказывала никакой пиццы. — Прошептала одними губами Эйнджел.

В ту же секунду, почти не целясь, Уилли выстрелил через дверь. Раз. Еще. И еще...

Услышав хлопки пистолета из комнаты Эйнджел, Черри ввалился в окно...

...Стреляют!.. Джек бросился вверх. Он прыгал через ступеньки, забыв обо всем на свете. Рейджи попал в засаду! Он поднял голову и увидел...

...Черри перегнулся через перила... Вверх по лестнице бежал тот самый коп, этот ублюдок, эта гнида, которая, непонятно почему, до сих пор жив! Глаза у Черри побелели от ярости. Из распахнутой глотки вырвалось рычание раненого зверя:

— Сволочь! Свинья, я убью тебя! Ты не можешь быть живым! Я убью тебя!

Он стрелял снова и снова в эту ненавистную скотину.

Джек прилип к стене, глядя, как пули «магнума» дробят ступени в щепки. Внизу раздался визг китаянки — хозяйки борделя. Сначала развела здесь притон, а потом визжит!

— Вызови подмогу, быстро! — Заорал ей Джек через плечо, вытаскивая «бульдог».

Она смотрела на него обезумевшими глазами и не двигалась с места.

— Слышишь? Я тебе говорю, мать твою так! Звони в полицию.— Он поднял пистолет и выстрелил вверх. Наугад.

...В номере Эйнджел вцепилась в Уилли.

— Что здесь происходит? Куда ты пошел?

— Отстань, шлюха! — Он отшвырнул ее с такой силой, что Эйнджел отлетела в угол, больно ударившись головой о стену.

...Рейджи держал дверь под прицелом. За спиной стрелял Черри (очевидно, по Джеку), но сейчас нужно было не выпустить этого, второго!

Он стоял за колонной, когда из комнаты 4-Б вылетел Уилли. Сейчас он был готов прикончить любого, лишь бы вырваться из этой западни.

В конце коридора показался человек и тут же упал с простреленной головой.

Из соседнего номера высунулась заспанная физиономия. Рейджи с силой затолкал ее обратно и ввалился следом.

А-а, вот эта черная сука! Уилли бросился за ним. Он только успел просунуть руку с пистолетом в щель, как Рейдж захлопнул дверь. Он держал ее телом и выворачивал уже бессильную кисть с оружием. Борьба была недолгой. Уилли выдернул руку и метнулся по коридору.

...Эйнджел выскочила из комнаты и бросилась к Черри. Тот посылал пулю за пулей, пытаясь достать Джека. Слюна брызгала изо рта, когда он изрыгал проклятия.

— Ты убил моего брата, свинья! И я убью тебя! БАНГ! БАНГБАНП!!!

— Черрииииии... — Девушка пыталась прижаться к нему, как бы ища защиты.

— Да пошла ты! — Он оттолкнул ее, продолжая стрелять. — Вот тебе, вот, свинья, мать твою!

БАНГ! БАНГ!

Он спускался все ниже.

БАНГ... — Пистолет замолчал — кончились патроны.

— Черри, сюда! Скорее! Давай!

Уилли бросился вверх по лестнице. Черри за ним. Они выскочили на карниз и пошли, цепляясь за стену, к пожарной лестнице.

— За ними! Вниз! Вниз! — Кричал Джек Рейджу, надеясь перехватить убийц, пока они будут спускаться.

Уилли и Черри замерли на карнизе четвертого этажа. До лестницы еще далеко, но там, внизу, стояли баки с мусором.

— Поехали! — Черри кивнул и оттолкнулся от карниза.

Господи! Помоги приземлиться! Только это он и успел подумать, пока летел вниз. Подняв кучу пыли и грязи, он грохнулся прямо в огромный мусоросборник. Пронесло.

Уилли проследил за его полетом и прыгнул следом.

Твою мать!

КРАК! — Он открыл глаза уже внизу.

Они тут же выбрались, и мотоциклы взревели, унося их с места бойни.

— За ними! За ними! — Джек и Рейджи выскочили на улицу. Но киллеров уже нигде не было.

Черри и Уилли мчались по переулку. Скорее. Скорее. Но тут навстречу им выполз огромный автобус. Резко затормозив, мотокентавры развернулись на сто восемьдесят градусов. Сзади на них надвигался автобус, впереди ждала полиция. Они пролетели мимо Джека и Рейд-жи. Слева слышался вой сирен полицейских машин. Справа — тупик. Прямо перед ними — павильон летнего кинотеатра.

На экране голая роскошная красотка демонстрировала свой бюст. Мужчины наслаждались.

Вдруг на ее теле образовалась рваная черная дыра, и сквозь эту дыру в зал ворвались мотоциклисты. Рев двигателей заглушил киностоны. Они проехали между рядами и, пробив заднюю стену, вылетели на улицу.

Все... Свобода... Свобода и месть!

 

* * *

Полиция, наконец, приехала. Выговор шефа еще хорошо помнили в участках, а здесь снова стрельба... Трупы. Кто-то допрашивал хозяйку отеля, кто-то жильцов...

Крюгер связался с участком по рации.

— Мы оцепили весь квартал. Да. С Джеком все в порядке... Нет... У меня еще не было возможности взять у него показания... Я не знаю, чьим пистолетом он пользовался... Ну хорошо. Я допрошу его. Хорошо. Я же сказал...

Джек вопросительно смотрел на Крюгера. Мол, как там дела? Тот молчал.

— Ну? — Не выдержал он.

— Знаешь, Джек, ты по горло в дерьме...

— Расскажи мне что-нибудь, чего я не знаю!

— Я проверил через компьютер этого типа. Опознания нет.

— Я так и думал.

Вот так, Джек. Везет тебе как утопленнику.

Эйнджел Ли сидела в полицейской машине на заднем сиденье. Ей было очень жаль себя. Болели ушибы, а тут еще неизвестно что будет из-за бардака, который устроили эти подонки. Надо же было им открыть пальбу! Да еще пришили кого-то...

Дверца справа распахнулась, и, вежливо подвинув ее, в машину втиснулся какой-то черный коп в гражданском. Наверное, какой-нибудь начальник.

Полицейский внимательно посмотрел на нее большими карими глазами и тихо сказал:

— Ну ладно. Пока тебе светит соучастие в убийстве первой степени. Это от пяти до десяти лет тюрьмы... С хорошим поведением. Но если ты поможешь нам, то может, мотать срок вообще не придется.

Рейджи был хороший актер. Ему об этом говорили не раз. И даже Джек как-то похвалил его!

Сейчас голос его выражал искреннее сочувствие девушке. Но она продолжала упорствовать.

— Слушай, я уже сказала вашему полисмену, — я ничего не буду говорить, пока не свяжусь со своим адвокатом.

Рейджи передернуло. Он видел, как Черри толкал ее!!!

— Ты что, защищаешь этого Черри, потому что влюблена в него? — Голос звучал проникновенно. — Я понимаю, как в этого типа можно влюбиться! Сколько раз он приезжает в год? Раз? Два? Не слышу!... Всех друзей к тебе приводит! Напивается. Колотит тебя. Я, конечно, понимаю, как можно в него влюбиться! Я очень понимаю...

Эйнджел начала всхлипывать. Она вспомнила эту скотину, под которую Черри подложил ее сегодня, и тех, других...

— Но я не знаю, где они! Правда! Они все время передвигаются... У меня нет с ним связи.

— А у кого она есть? — Она начала раскалываться!

— Я не знаю... Они сумасшедшие.

И в этот момент в окне появилась физиономия Джека! Сигарета болталась на нижней губе, и, вообще, он имел какой-то расхлябанный вид.

Девушка съежилась. Джек открыл дверцу и водрузился с другой стороны. Рейджи едва сдержался, чтобы не послать его куда-нибудь! Чуть не сорвал ему весь допрос! Но он взял себя в руки и церемонно представил их друг другу, как будто они находились где-нибудь на приеме, а не в вонючей полицейской тачке.

— Не волнуйтесь ни о чем Это наш офицер Джек Кейт. Мистер Кейт. Мисс Ли. Мисс очень хочет помочь следствию. По-моему, она собиралась назвать мне имя связного Черри.

Действительно. Какого черта мне еще за них срок мотать! А этот парень такой любезный...

— Его зовут Малколм Прайс. Он такой здоровый, со страшными глазами. Длинные волосы и в ухе серьга... Никто не говорит с Черри, не поговорив сначала с ним.

Так, нужно запомнить имя.

Джек подхватил эстафету у Рейджи.

— Прекрасно, мисс! И где нам найти этого типа?

— Я не знаю...

Интонация мгновенно изменилась. Джек строго посмотрел на Эйнджел.

— Эй!

— Клянусь вам, сэр. Я знаю только его имя...

— Спасибо, детка.

Джек и Рейджи одновременно выбрались из машины и направились к своему «кадиллаку», сиротливо ожидавшему хозяина.

— Эй, минуточку! Джек! Джек, куда это ты направился? — К ним спешил Крюгер.

Джек уселся в «кадиллак». Рядом опустился на сиденье Рейджи.

Ощутив под руками руль, Джек рванул машину вперед, но потом, что-то вспомнив, сдал назад. Он повернулся к удивленному Крюгеру и сказал:

— Свяжись с участком. Скажи, чтобы проверили байкера Малколма Прайса. У него должен быть дли-и-инный список.

— Послушай, подожди. — Засуетился Крюгер. — Я должен взять у тебя показания.

Джек ничего не ответил. Он вдавил в пол педаль газа, и машина рванула с места.

— Смотри, дождешься ты когда-нибудь, — крикнул Крюгер, глядя вслед удаляющемуся Джеку.

«Кадиллак» ехал по шоссе. Джеку хотелось немного отдохнуть, собраться с мыслями.

Если Бен сработает быстро, Прайса можно разыскать еще сегодня или, в крайнем случае, завтра утром. А если он не расколется? Да нет, куда он денется! Ребята умеют спрашивать так, что даже камни вспоминают, кто у них были бабушка и дедушка. А Рейджи молодчина! Как он эту девку ловко обработал!

«Молодчина» сидел, развалившись, рядом и разглагольствовал:

— Да... если так будет продолжаться, ты скоро приедешь на свои собственные похороны.

— А чего это ты так беспокоишься? Не тебе же меня хоронить придется.

— А кто о тебе еще побеспокоится. Не Айсман же! — Рейдж ухмыльнулся. — Если он тебя найдет, от тебя вообще ничего не останется.

— Ничего. Ты меня защитишь! — В тон ему ответил Джек.

Встречная машина подмигнула им фарами. Джеку стало немножко легче.

А все-таки хорошо, что рядом сидит этот вечно улыбающийся парень.

Рейджа осенило! Он развернулся к Джеку и уже серьезно сказал:

— Знаешь что? Нам надо поехать поговорить с одним человеком, который знает толк в этих делах...

— Да? И где же он, этот твой человек?

Рейдж выдержал паузу и торжественно произнес:

— В тюрьме. Нужно съездить в тюрьму.

Если бы он предложил слетать на Марс, это показалось бы Джеку не менее разумным!

— Ты долго думал? — Поинтересовался он. — Это же надо предложить такую чушь!

— Да я серьезно тебе говорю! Там ты сможешь узнать кое-что об этом Малколме Прайсе. С вашей разворот-ливостью мы получим сведения о нем примерно через год. А в тюрьме есть человек, который знает все обо всех.

Рейджи говорил горячо, пытаясь убедить Джека, но, увидев, что тот не собирается внимать ему, выдвинул еще один аргумент:

— Между прочим, тебе не помешает побывать в тюрьме. Может, ты там скоро сидеть будешь. А так снова познакомишься с ребятами, которых ты туда отправил.

Джек рассердился. Опять этого парня занесло!

— Ты это прекрати! Я просто арестовываю. Понял? Не я заставляю их воровать.

— Да перестань! Ты так говоришь, будто они заранее

отправились к консультанту, и тот устроил им экзамен, а потом определил, что они годятся только в бандиты...

— Ну конечно, они были бы ангелами! Давай, вини, вини общество! Перекладывай все на его плечи!

— Да. Вот что я тебе скажу, Джек. Если бы дерьмо что-нибудь стоило, бедные рождались бы без задниц!

Рейджи замолчал и отвернулся от Джека. Ну как объяснить тому, кто родился в доме, где всегда есть, что пожрать, одеть, игрушки и всякое такое, что, когда нет куска хлеба, а желудок подводит от голода, уже не очень-то думается о морали! Тогда человек идет и крадет, но это еще не значит, что Бог создал его хуже тебя! Общество тут же начинает возмущаться: как же — нарушены их говенные законы! И человека сажают в тюрьму, а уж там научат, как работать, чтоб не попадаться!

 

* * *

Берроуз уже собирался ложиться, когда зазвонил телефон. Ему очень не хотелось брать трубку, но телефон трещал и трещал, и, наконец, он сдался:

— Да. Это я... Я слышал об этом... Но я же предупреждал тебя, как вести дела с этими придурками... Нет. Нет. У меня ничего нет... Это не мой профиль... Ну и что? Я тоже бизнесмен, но я бы и близко не подошел к ним. Эти типы лишили меня радости работать.

На том конце провода повисла пауза. Берроуз почти физически ощутил тяжесть этого молчания... Почему-то вдруг запотели очки... Потом в трубке вновь заклокотал голос. Заболели зубы... Они всегда начинали болеть, когда ему становилось страшно.

— Да, я помню... Я помню... Я сказал, можешь мне не напоминать! Ну хорошо, пускай это тебя не волнует. Я все сделаю.

Берроуз положил трубку и устало повалился в кресло.

 

* * *

В последнее время Керкланд спал плохо. Целых пять лет он ждал момента, когда Рейджи Хемонд выйдет из тюрьмы и сходит к его дочери. Девочка должна знать, что отец помнит ее и хоть как-то проявляет свою заботу.

О дальнейшем он не смел думать. Напряжение его достигло предела, как только Хемонд покинул тюрьму. Вот он долгожданный миг!

Альберт Генц ему не нравился, но он отдал его Хемонду только ради дочери. А теперь эта задница заявляет, что нужно ждать. Сколько еще можно ждать? Или пять лет недостаточный срок?

После звонка Рейджи он забылся тяжелым сном. Ему приснились какие-то свиньи, собаки. Они окружали Кер-кланда, хрюкали, лаяли. Одна собака все время норовила укусить его за ляжку. Он отмахивался тяжелым посохом, который откуда-то появился в его руке. Потом пес громко залаял, ощерил зубы и... Собачья морда превратилась в лицо Рейджи. Он хохотал и показывал язык. Руки его стали расти, ладонь заслонила солнце, а потом пальцы свернулись в огромный кукиш, которым он тыкал Керкланду в лицо.

Он прыгал и кричал: «На-ко-ся вы-ку-си!»

— Керкланд, проснись. Проснись, Керкланд. — Надзиратель никак не мог растолкать этого здоровяка, стонавшего во сне.

Керкланд с трудом сбросил кошмарное видение и открыл глаза.

— Доброе утро! К тебе пришли. Поднимайся.

— А к нам? А я тоже хочу на свидание! И я, и я, — бесновались заключенные в других камерах.

— Да прекратите вы! — Прикрикнул на них охранник и добавил, обращаясь к Смиту: — А ты давай собирайся быстрей.

Рейджи и Джек сидели за столом для свиданий. Тяжелое бронированное стекло отделяло их от комнаты, где находился заключенный.

Джек с любопытством рассматривал пожилого мужчину, сидящего напротив. Седые, коротко стриженные волосы и щетина старили его, но, если присмотреться, можно было понять, что он еще не стар. Только все лицо избороздили морщины, но плечи выглядели довольно внушительно. Он мрачно смотрел из-под насупленных бровей на Рейджи.

Рейджи сиял! Как же! Он сейчас сможет доказать

Джеку, что здесь находятся более осведомленные люди, чем в полиции. Да и не такие уж они элодеи. Он усадил Джека к столу, где лежала телефонная трубка, и пристроился рядом. Потом толкнул Джека в бок:

— Ну давай, Джек. Покажи ему картинку.

Джек быстро достал фоторобот негра со стадиона и приложил к стеклу. Другой рукой он держал трубку.

Керкланд лишь взглянул на портрет. Он не думал и секунды.

— Это мелкий дилер. Зовут его — Берроуз. Айсман взял его к себе пару месяцев назад.

Если это нужно для нашего общего дела, Рейд-жи, — я отдам всех этой белой заднице!

Вот это «компьютер»! Джек посмотрел на Керкланда с уважением. Сколько он уже здесь? Ну неважно! Все равно гораздо дольше, чем Берроуз работает на Айсмана! И все знает! Да... Их контора посерьезней нашей!

Рейдж ликовал. Он смотрел на Джека счастливыми глазами. Ну, давай дальше. Шпарь! Спрашивай!

— Хорошо. А ты знаешь того, кто у них главный? Его зовут Малколм Прайс.

— Да, знаю. — Керкланд утвердительно кивнул головой. — Западное братство. Хочешь, чтобы эти ребята убили кого-нибудь для тебя, обращайся к Прайсу.

— Адрес есть? — Быстро спросил Джек.

— Я не справочное бюро. Найди сам. Где-то в мотеле на Балтсвей. — Этот коп надоел Керкланду. Ему нужно было выяснить свой вопрос! — Передай трубку Рейджи!

Он вдруг завращал глазами и стал возбужденно размахивать рукой.

Джек удивленно посмотрел на Рейджи.

— Чего это с ним?

— Не знаю.

Ну дела! До чего же они все тупые. Неужели непонятно! Я тебе уже все сказал, а теперь — отвали!

— Эй, ты не возражаешь, я хочу поговорить с братом?

— Хорошо. Хорошо. Извини. — Джек встал и передал трубку Рейджи.

Тот принял ее и пожал плечами. Джек все еще стоял рядом. Как маленькому, Рейджи стал втолковывать ему:

— Мой брат хочет со мной поговорить... Наши черные дела. Извини. Личные.

— Ну чего ты торчишь здесь, мать твою! Тебе же ясно сказали — уматывай!

— Ты что? Возражаешь, что ли?

Господи, чего им надо? Я же передал ему трубку!

— Ну ты можешь отойти куда-нибудь! Я же сказал — черное дело.

Да хрена ли я услышу через твою трубку!

— Ладно, ладно. — Произнес Джек и пошел в угол. Наконец-то, они были одни. (Полицейские, которые стояли у стен и Джек — не в счет. Три метра в диаметре их остров в море дерьма.)

— Рейджи, слушай. Я дал тебе что-то важное уже во второй раз...

Только не дать ему говорить дальше! Мне нечего сказать.

И Рейджи, торопясь, закивал, все так же улыбаясь.

— Да, Керк, да. И я благодарю тебя за твое терпение. И спасибо...

Он быстро положил трубку и пошел к двери, все еще улыбаясь.

...Свиньи... собака... костыль... Сон всплыл в памяти неожиданно. Керкланд взревел:

— Так ты заплатишь свои долги, наконец? — И швырнул костыль (трубку) прямо в кобеля. Лицо его перекосилось, рука дернулась, и он со всего маха врезал кулачищем по перегородке. Она не выдержала удара этой кувалды. Раздался треск, и на стол посыпались стеклянные брызги.

 

* * *

Прайс, в длинном махровом халате, развалился в мягком кресле и пил текиллу.

В комнате было полутемно, горело бра, из динамиков стереомагнитофона лилась тихая музыка.

На последнем деле ему обломилось пятьдесят тысяч. Сейчас можно было немного расслабиться.

В дверь позвонили. Прекрасно. Одному пить стало уже скучно, так что Прайс был рад гостю. Он ждал его. Тот звонил полчаса назад, а значит, не было нужды задавать идиотский вопрос «кто там.»

Он направился к двери, щелкнул замком, отворяя ее, и отступил, пропуская гостя в комнату. Но тот молча стоял на пороге.

— Не волнуйся. Все впереди. У нас будет еще масса возможностей. Заходи, выпьем.

Прайс раскрыл руки, как бы желая заключить гостя в объятия, и...

Он даже не успел ничего сообразить. Оружие было с глушителем, так что из комнаты по-прежнему доносились лишь звуки музыки. Малколм упал не сразу. При первых выстрелах руки его взметнулись вверх, он как-то вытянулся, тело изогнулось... Глаза удивленно выкатились. Потом Прайс согнулся пополам и рухнул на ковер. А гость все стрелял и стрелял в уже мертвое тело, пока не кончились патроны.

 

* * *

Когда машина подъехала к моргу, Джек и Рейджи были уже на месте. Задние створки распахнулись, и оттуда вытащили носилки с мертвым телом.

— Малколм Прайс. — Прочитал врач надпись на табличке.

Морг сверкал кафелем. Вдоль стен стояли каталки, ожидающие очередных клиентов.

Джек разговаривал с начальником участка. У них всегда были нормальные отношения. Во всяком случае, он не вставлял палки в колеса.

— Да, — задумчиво произнес капитан, — наверное, хорошая была версия. Кто-то всадил в него шестнадцать пуль.

— Черт возьми! — В голосе Джека слышалась горечь. — Сколько лет уже с этим Айсманом одна и та же история. Как только выйдешь на него, так сразу трупы. И снова тупик!

— Да, на этой работе когда-нибудь сойдешь с ума.

Капитан отошел от Джека. Нужно было еще составить протокол, отправить кого-нибудь разыскивать свидетелей...

Рейджи вспомнил! Эта мысль давно вертелась у него в голове, но сейчас созрела окончательно. Хотя высказал он ее только когда они вышли на улицу.

— Джек. Айсман — полицейский.

— Ты совсем рехнулся. Откуда?

— А ты сложи все вместе. Все это дерьмо, Джек. Сгреби его в кучу! Подумай!... Ты звонишь в участок, узнать адрес Прайса. Айсман приходит туда первым!

— А, не повезло. Простое совпадение.

— Какое совпадение? Ну хорошо, допустим. А вспомни этого черного брата! Ты показал фоторобот — никакого результата, а Керкл дал его тебе в секунду!

— Но нужно время, чтоб его опознать!

— Сколько времени! Мне смешно... Уже прошло столько часов!

— Это делается не так быстро...

Джек говорил уже не так уверенно. Рейджи в чем-то был прав. Действительно, столько совпадений... Слишком много!

А Рейджи горячо продолжал:

— Перестань! Это какие-то детские оправдания! Сказать тебе, почему Айсман хочет убить меня? Ты думаешь, из-за денег, которые я украл у него? Да плевать он хотел на эти деньги! Не-ет. Он хочет убить меня, потому что я его видел. Я могу опознать его когда-нибудь на улице... И та пятера, думаю, тоже дело его рук. А сейчас я вышел, и ему ничего не остается, как убрать меня. Он же боится! Джек, подумай, вспомни... Ты за ним идешь по пятам. И вот тот же, кто хочет убить меня, мешает твоему расследованию. Ты должен узнать, кто больше всего мешал тебе в этом деле. Он то и есть Айсман.

Рейдж говорил, захлебываясь, заглядывая в лицо. Джеку даже не нужно было особенно рыться в памяти. Перед его глазами сразу возник этот «урод».

— Значит, это может быть только Уилсон. Он мешает мне уже много лет. С тех самых пор, как я начал искать Айсмана. Все это время... Который час? Черт! Опоздал на два часа. Я же должен бежать на слушание. — Он уже прыгнул в машину, Рейджи едва поспевал за ним. — Поехали. Там ты его увидишь!

— Какое слушание?

— А то, где решают отобрать у меня служебное удостоверение и посадить меня в тюрьму!

 

* * *

Прохожие с удивлением оглядывались на белый «кадиллак», который летел на огромной скорости, проскакивая в любую щель между машинами. За рулем сидел блондин с растрепанными волосами. Рядом что-то кричал, размахивая руками, молодой негр. Казалось, эта парочка спешит в ад.

 

* * *

В зале уже давно шло слушание, но ответчик почему-то отсутствовал. Впрочем, это никого не волновало.

Адвокат Джека сегодня еще больше смахивал на взъерошенного воробья. Ему было сложно сражаться с этими зубрами! Очки съехали на кончик носа, он то и дело вскакивал, пытаясь хоть чем-то помочь своему подзащитному, но не очень успешно. А тут еще почему-то не было Джека.

Публика, сидевшая в зале, скучала... Кроме Уилсона. Он устроился в кресле и то и дело кивал, одобряя речь прокурора.

— После этого инцидента на мотодроме, — вещал тот, — офицер Кейт придумал эту версию. Я считаю, что в течение четырех лет он тратил средства управления на обработку своей теории.

Судья из-под очков посмотрел на прокурора.

— Вы можете описать его профессиональное отношение к службе?

— Когда офицер полиции нарушает закон и инструкции, он мешает всем.

Адвокат вскочил.

— Я протестую, Ваша честь! Эти замечания не имеют никакого отношения к инциденту!

— Наоборот, Ваша честь, — парировал выпад адвоката прокурор. — Я пытаюсь доказать, что это характерно для его поведения.

Секретарь в нерешительности замер.

— Оставьте показания в протоколе. — Глубокомысленно изрек судья.

Никому из них, в сущности, не было дела до офицера Джека Кейта. Они играли в свои игры... Кто окажется сильнее... А прав он или нет, какая, собственно, разница...

«Кадиллак» подлетел к зданию суда.

Из него выскочили Джек с Рейджем и, забыв запереть машину, бросились вверх по лестнице. Перепрыгивая через ступеньки, сбивая встречных, они бежали так, будто, уже наступая им на пятки, за ними гнались все демоны ада.

Пролет... Еще пролет... Коридор... Дверь.

 

* * *

Поскорее бы закончить это идиотское дело! Откуда я знаю, кто из них прав, а кто — виноват!

Судья уже зачитывал постановление...

— На основании предварительных показаний и материалов, представленных Управлением полиции Сан-Франциско...

... Дверь с грохотом распахнулась, и в зал ввалились две запыхавшиеся фигуры. Все в недоумении оглянулись.

Джек быстро осмотрелся, взгляд его выхватил лицо Уилсона.

— Смотри. Вот он. — Он показывал в сторону какого-то незнакомого Рейджи мужика.

Судья остановил чтение, — что за шум?!

— Порядок! Порядок в зале! — Он схватил колокольчик. — Это официальное слушание!

Но эти двое не обратили на него никакого внимания!

— Нет, это кто-то другой, — тихо сказал Рейджи с сожалением. — Я его вижу впервые.

— Да нет же, это — он! Ты внимательней смотри! Уилсон ничего не мог понять. Кейт указывал рукой

в его сторону и в чем-то пытался убедить этого черномазого. Тот, видно, не соглашался.

— Это кто-то другой! Говорю тебе, это — не он. — Рейджи настаивал...

— А я, черт возьми, говорю, что это — он! — Джек уже кричал.

— Кто эти люди? — В недоумении спросил судья. В его практике подобный случай происходил впервые.

Они громко спорили и тыкали пальцем в Уилсона. Белобрысый, выпучив глаза, тормошил негра. Хлопал себя руками, пригибался, орал и, вообще, был похож на сумасшедшего.

— Это, Ваша честь, и есть инспектор Джек Кейт. — Ответил прокурор и, улыбнувшись, развел руками, — мол, теперь вы и сами видите, что это за фрукт!

Рейджи еще раз вгляделся в Уилсона и твердо сказал:

— Нет. Это точно не он! Джек схватил его и стал трясти.

— Это должен быть он! Ты просто забыл! Люди ведь меняются!

— Да перестань ты! Человека, которого ты обставил на полмиллиона долларов, не забудешь!

Джек уже не видел окружающих. Ни судью, ни Уилсона, ни защитника. Он не помнил, где находится... Его переполняло единственное желание — разоблачить эту сволочь! И он закричал на весь зал:

— Это должен быть он! Должен быть Айсман!

В зале на минуту повисла тишина. Джек пришел в себя и огляделся.

Уилсон встал. Он ненавидяще смотрел на полоумного... Надо же! Уже до этого дошел!

...Ребята из его участка, — те, что смогли придти, — смотрели на него с сочувствием — совсем заработался парень!

...Прокурор ухмылялся, глядя на судью, — ну, что я говорил!

...Защитник вскочил, еле успев подхватить очки, — он ничего не успел подумать...

Судья ударил молотком по столу:

— Это уже слишком! Суд считает, что имеет достаточно доказательств, чтобы начать предварительное слушание уголовного дела, возбужденного против Джека Кейта. Дата суда будет установлена дополнительно... Он быстро собрал бумаги и вышел из зала.

 

* * *

Черри Генц и Уилли Хиккок возвращались в город — у них там ожидалась важная встреча.

С теми ублюдками можно будет разобраться и попозже, но это дело не терпело отлагательств.

Мотокентавры шли по следу.

 

* * *

Берроуз уже собрался выйти на улицу, когда дверь открылась, и на пороге конторы появились двое. Они вошли бесшумно. Все те же черные куртки и очки, прикрывавшие выражение глаз.

Вот и все. Мысль эта мгновенно промелькнула в голове Берроуза и сменилась чувством животного страха. Они знают все.

Он отступил назад и опустился на крутящийся стульчик, стоявший перед письменным столом. Силы оставили его, а в ногах ощущалась противная дрожь. Лоб покрылся холодной испариной.

Черри не поздоровался. Он сразу перешел к делу — трясущиеся колени и перепуганные глаза, смотревшие из-под очков, говорили о многом.

Этому ублюдку все известно.

— Айсман прикончил Прайса... Может быть, ты скажешь почему?

— У него не было выбора. Девка навела полицию.

— Чушь! Прайс сделал свое дело, и вы его убрали, как можете убрать и нас, когда мы выполним ваш заказ!

Берроуз понял, о чем думают эти двое, поэтому он старался говорить как можно убедительней.

— Это не чушь. Вы ее оба знаете. Она работает танцовщицей. Живет в «Кинг Майе». Вам нужно быть поосторожнее, когда с кем-нибудь связываетесь.

Замечание было справедливым. Но это еще не значит, что можно безнаказанно убивать наших людей!

— Кто нажал на курок?

— Какая разница, кто нажал на курок, черт возьми? Важно, что полиция все узнала о ней, а через него могли выйти и на вас, и на шефа.

Страх постепенно оставлял Берроуза. Он сам ощущал убедительность своих слов.

Связываются со всякими шлюхами! В пустыне пришили двух полицейских и бармена... Наследили на каждом углу, а потом приходят еще права качать. Здесь не в бирюльки играют, мальчики!

«Мальчики» не шелохнулись.

— Значит, так он поступает со своими партнерами? — Черри посмотрел на Берроуза, но тот промолчал. Тогда он поставил вопрос иначе. — Так босс ведет дела?

— Дела? Это не только его бизнес. Вам давно пора понять...

— Бизнес? — Перебил Черри.

— Да.

Это проклятое слово «бизнес»! Они убили Альберта — это их «бизнес». Постоянно платят нам, чтобы пришили кого-нибудь, это тоже их «бизнес»! Наш «бизнес» — расчищать дорогу этим подонкам. А потом они убивают нас, чтобы мы не мешали их вонючему «бизнесу».

В глазах у Черри потемнело. Он спустил курок, и в комнате прогремел выстрел.

— Это тоже бизнес!

Берроуз упал. Кровь заливала ему глаза. Он лежал ничком на грязном полу и вдруг почувствовал, что страх совершенно ушел, уступив место ненависти и презрению.

Он ненавидел Айсмана. Грязная скотина! Поймал его на мелком мошенничестве и, угрожая выдать властям, сделал из него «шестерку». Но этого мало. Ему нужно было превратить его еще и в убийцу. Убийцу Прайса.

Он ненавидел Рейджи и Джека. Из-за этих двоих его жизнь сейчас оборвется.

И он презирал Черри и Уилли. Эта деревенщина все вопросы решает лишь при помощи оружия. На большее их извилин не хватает.

Берроуз повернулся на бок и, зажав рукой простреленное ухо, посмотрел на киллера. Рот его оскалился.

Сейчас он был похож на раненого волка, который делает последнюю попытку напасть, зная, что жить ему осталось недолго.

— Ну, теперь ты счастлив, засранец?.. — Он секунду помолчал, умеряя боль, а потом продолжил тоном приказа. — Хотя, это все равно не меняет нашего дела. Вы должны убить Рейджи Хемонда. Вам за это заплатили.

Черри насмешливо смотрел на этого недобитого нигге-ра — он еще приказывает!

— И как мы это сделаем?

Берроуз знал как. У Айсмана везде были свои люди, а в тюрьме тем более. Все их дела и разборки были известны ему, а значит, и Берроузу.

— Керкланд сумеет. Это он помог Рейджи выжить в тюрьме. Теперь Рейджи его должник, но вроде бы не может расплатиться. Дочь Керкланда работает в магазине готового платья... Найдите ее...

— Ладно. Мы убьем Рейджи, мы убьем полицейского, мы убьем Айсмана. Всех. — Уилли поднял винтовку,..

Неужели ты думаешь, дерьмо, мы не прикончим их без твоего указания. Это наши похороны («Это наши похороны» (сленг) — «Это наше дело»).

Черным глазом винтовки смерть уставилась на Берроуза. Он презрительно посмотрел на Уилли и, усмехнувшись, сказал:

— Главное, делайте дело...

Последнее слово прозвучало одновременно с выстрелом...

 

* * *

В раздевалке участка было на удивление безлюдно.

— Черт! Все время забываю шифр!

Джек навис над замком своего ящика, пытаясь открыть его, но тот не поддавался. Просто пальцы слегка дрожали от обиды, и он никак не мог правильно набрать нужные цифры.

Перед глазами стояла довольная рожа Уилсона, когда тот слушал решение суда. Как же — победитель хренов! А то, что страдает дело — так на это ему плевать! Теперь Айсман может спокойно орудовать в городе.

Не Уилсон же будет ловить его! Пять лет коту под хвост!

— Эй, Джек, я не хочу смотреть, как ты будешь забирать свои вещи. Пойдем на улицу. Мы еще можем его найти.

Рейджи стоял рядом. Его сердце сжималось от жалости, при виде ссутулившейся спины Джека. Этот сильный, всегда уверенный в себе мужчина, вдруг превратился в обиженного ребенка, а он не знал, как помочь ему.

— Пойдем, Джек, пойдем.

Ах ты, чертушка... Да тебе нужно, как можно скорее, сматываться в эту твою Флориду, а не спасать бывшего копа!

Джек, наконец, набрал нужный номер и достал из шкафчика саквояж.

— Знаешь, Рейджи. Я двадцать лет работаю полицейским. Я общался всегда только с сутенерами, убийцами, грабителями. Конечно, после этого трудно остаться ангелом. Но в наших отношениях я всегда был честен. Ты сделал все, что мог. — Он раскрыл саквояж, и Рейджи увидел там плотно уложенные пачки денег. — Так что, вот твои четыреста семьдесят пять тысяч.

Он сказал это просто, как будто возвращал взятую на время ручку или блокнот...

Рейджи остолбенел. Кто еще мог так красиво швырнуть целое состояние, кроме Джека!? И это — когда он остался без работы! Глаза его были широко раскрыты, и некоторое время он не мог произнести ни слова. А потом тихо, почти шепотом, спросил:

— И ты держал все это время мои деньги в своем шкафчике?

— Да.

— В полицейском участке, Джек?

«В полицейском участке» прозвучало, как — «в вертепе разбойников, жуликов и грабителей». Джек улыбнулся.

— Да.

Он закрыл саквояж и протянул его Рейджи.

— Нас больше ничего не связывает. Ты свободный человек, Рейджи. Мой тебе совет — бери эти деньги и исчезай.

Рейджи грустно посмотрел на Джека. Конечно. Кто а для тебя? Жулик. Мошенник.

— Ты так думаешь?

— Да.

— Хорошо. Пока, Джек.

— Пока, Рейджи.

Ну вот и все!.. Опять я один... Дай Бог, тебе, Рейджи, успеть унести отсюда ноги. И прости, что я не отпустил тебя раньше!

Джек вздохнул и стал собирать вещи.

 

* * *

Нет, Джек. Нет. Так просто ты от меня не отделаешься! Подожди, я улажу кое-какие дела и вернусь. Джек, вот только отдам должок... И вернусь... Ты думаешь, я могу тебя оставить, бросить. Как последняя свинья?! Плохо же ты знаешь Рейджи!.. Я вернусь, вернусь, вернусь...

Рейджи шагал по улице, не замечая прохожих. Он шел по адресу, который дал ему Керкланд Смит.

 

* * *

Дверь магазина готового платья открылась, и негр шагнул в прохладу просторного зала. Народу немного... Это хорошо... Значит, не будут мешать разговаривать. Кассы... прилавки... кассы... Где же она?

Даже если бы Рейджи не сказали, в какой кассе сидит дочь Керкланда, он бы все равно узнал ее. У нее были такие же глаза, как и у отца — большие и грустные. Симпатичное лицо, черные кудрявые волосы и довольно светлая для негритянки кожа. Желтая кофточка очень шла ей, и девушка казалась совсем юной. Она с любопытством смотрела на мужчину, который, вежливо улыбаясь, остановился перед ней.

— Хемонд. Рейджи Хемонд. — Представился он. — Вас зовут Энни?

— Да... — странный какой-то...

Рейджи положил перед девушкой пакет с деньгами.

— Здесь семьдесят пять тысяч долларов. От вашего отца.

Энн отодвинулась. Взгляд ее не выражал радости от свалившегося богатства.

— Это деньги Керкланда Смита. Они, должно быть, грязные.

Рейджи почувствовал в горле комок.

Ах ты..... Из-за этих денег меня чуть не пришили, я оставил там Джека одного, а ты еще выдрючиваешься!..

Но он сдержал себя.

— Да нет. Мы оба знаем, что твой отец не святой. Но эти деньги — не краденые. Я только что вышел из тюрьмы... Твой отец оказал мне услугу, и я его должник. Но он велел отдать деньги дочери. Решил, что пойдут тебе на пользу. Я думаю, ты должна взять их. Пока.

Он быстро развернулся и пошел к выходу. Но девушка окликнула его:

— Мистер Хемонд! — Голос ее звучал неуверенно. — Как там отец? — Казалось, ей очень трудно произнести это слово.

— Хорошо. Тебе бы следовало навестить его.

— Может быть...

— Без «может быть»! Ты должна пойти и навестить отца.

Вдруг глаза у девушки сделались еще больше, рот приоткрылся в немом крике.

Рейджи хотел оглянуться, чтобы посмотреть, что ее так испугало, но не успел... Кто-то схватил его за шею и он почувствовал у виска холодную сталь. К девушке подскочил Уилли и приставил к ее голове пистолет.

— Всем вести себя тихо! — Крикнул Черри.

Это последнее, что услышал Рейджи. Последовал тяжелый удар рукояткой по голове, и он потерял сознание.

 

* * *

Джек сидел за столом. Из выдвинутого ящика он доставал бумаги, карандаши, записки. Вот на свет появилась полированная дощечка, которую украшал латунный полицейский значок с памятной гравировкой:

«Джеку Кейту за выдающиеся заслуги в деле охраны общественного порядка».

Джек криво усмехнулся... Когда же ему вручили этот «сувенирчик»? А... после ликвидации банды Альберта Генца... И тогда же в его жизни появился Рейджи... Интересно, где-то он сейчас? Небось катит в свою любимую Флориду... если, конечно, успел выскочить... А меня, всего из себя «заслуженного в деле охраны общественного порядка», вышвырнули, как использованную половую тряпку. «Никакого Айсмана нет...» И снова перед ним возник вечно ухмыляющийся Уилсон, его наглая, самодовольная рожа...

У Джека даже скулы свело от ненависти. Но все же... кто из них? Он обвел глазами зал... Все же свои... Том, Френк, Сэм... Другие ребята... нет, не может быть.. но Рейджи сказал: Айсман работает в полиции, потому что он всегда успевает на шаг раньше. И сейчас...

— Привет, — он вытащил ручку с девицей в купальнике: повернешь вниз — девица одевается, вверх — раздевается. Смешная штука.

Джек и не заметил, как возле него остановился Бен.

— Привет, Бен.

— Прости, что не смог тебе больше помочь.

— Да ладно. Ты сделал, что мог...

Джек чувствовал, что Бену нелегко разговаривать с ним, — так всегда бывает, когда кого-нибудь выгоняют с работы.

Ну чего ты маешься, Бен? Кому нужны слова? Все нормально... Вот только Айсман от нас тю-тю. А так, все хорошо...

Джек сгребал свои пожитки в «кейс», чтобы не видеть сочувствующих глаз друга.

— Скучно будет без тебя, Джек. Ты же знаешь — здесь ты мне ближе всех был...

Ну почему «был»? Что ты меня хоронишь раньше времени? Суд впереди. Еще неизвестно, какое будет определение...

— Ты уже решил с работой? — Бен понимал, почему Джек ничего ему не отвечает...

Тот молча собирал свои бумаги.

— Пива выпьем?

— Может быть попозже.

Бен кивнул и направился к своему столу. А Джек все думал м думал. Кто же он — этот человек, знающий о нем ВСЕ.

...Френк пробирался между столами. Его догнал дежурный.

— Эй, Френк, тебе полно записок.

— Спасибо, Джон.

Френк разложил бумаги на столе и стал быстро их листать. В это время зазвонил телефон.

— Да. Крюгер слушает.

В трубке молчали. Потом мужской незнакомый голос сказал:

— Хемонд у нас...

Крюгер оглянулся. Нет, на него никто не смотрел. Каждый занимался своим делом. Он прикрыл трубку рукой и, стараясь говорить как можно тише, произнес:

— Хорошо. Он уже мертв?

— Планы изменились... Вам не следовало убивать одного из нас...

Ах ты, дерьмо собачье! «Не следовало...» Он еще будет указывать, что нам следовало делать. А таскаться ко всяким девкам следовало? А светиться, называя свои настоящие имена следовало?

Но Крюгер сдержался.

Джек уже собирался уходить, когда к нему подошел начальник участка.

— Эй, Джек. Только что поступило сообщение. Какой-то человек по имени Берроуз выглядит как раз как тот, которого ты искал. Его недавно нашли мертвым. За ним тянется список дел длиною в милю.

— Я же вчера спрашивал о нем, и мне сказали, что на него ничего нет?

— Странно. Крюгер арестовывал его в прошлом июле...

— Кто?

— Крюгер...

Джек повернулся и стал разыскивать глазами в зале Крюгера...

— Что ты собираешься делать? — Голос Френка звучал все еще спокойно, хотя то, что Рейджи еще жив, могло не понравиться Айсману. — Ты должен его убить! — Твердо сказал он.

— Нам нужно пятьсот тысяч. Это цена за убийство одного из нашего братства.

— Что вы несете? Он что — президент?

— Пятьсот тысяч, или мы дадим наколоть тебя.

Паскуды... Сволочи... Они еще угрожают! Хотя от этого дерьма можно ожидать всего... Но пятьсот тысяч! А... жизнь дороже... Ну ладно».. Мы еще посмотрим...

— У нас есть местечко неподалеку от города. — Снова прохрипела трубка.

— Нет... Нет... — Френк знал, как эти «гориллы» разговаривают в укромных местечках. — Если вам нужны деньги, выберите место где-нибудь в людном помещении, где много народа вокруг! Скажешь, это мое условие!

— Учти, времени у тебя мало. Мы ждем...

...Джек наблюдал, как Френк взволнованно говорил с кем-то по телефону... Черт! Неужели Френк и есть Айсман?.. А почему бы и нет? Он знал каждый шаг Джека, и они были рядом все пять лет. И о Прайсе Джек ему сказал у отеля. А на мотодроме Френк рылся в сгоревшей куче дерьма и, значит, спокойно мог спрятать пистолет... И Берроуза он знал, но скрыл... А раньше...

...Крюгер бросил трубку и выскочил из-за стола. Он побежал через зал к выходу.

...Нужно его догнать... И проследить... или...

Перед Джеком вырос Уилсон. Он, как всегда, был тщательно прилизан.

Крюгер подходит к последнему повороту...

Физиономия победителя сияла, хотя он и пытался изобразить сочувствие.

Френк уже у двери!

а голос звучал почти торжественно.

Уйдет!!!!!!

— Кейт. Хотя мы всегда не любили друг друга, я хочу сказать, что мне жаль видеть, как человек губит свою карьеру. Ну ладно. Что было, то было.

Он заслонил своей дурацкой башкой Крюгера, и Джек, чтобы убрать эту преграду, изо всех сил двинул Уилсона по скуле.

Нет, этот засранец не мог быть Айсманом. Слишком глуп.

Уилсон жалобно взвизгнул и повалился на пол. Джек, даже не взглянув на него, бросился за Френком, который уже вышел на улицу.

Крюгер пробирался среди припаркованных машин. Он ничего не видел вокруг, кроме своего «форда». Ключ не попадал в замок... Наконец, он распахнул дверцу и вскочил в машину...

Они отъехали от участка почти одновременно — черный «форд» Френка Крюгера и белый «кадиллак» Джека Кейта.

 

* * *

Ресторан «Бирд Кейтж» сверкал огнями.

Швецар в шикарной ливрее с золотым шитьем встречал посетителей у входа. Он внимательно следил, чтобы в зал не проникли случайные люди.

Френк, даже не взглянув на стража порядка, прошел прямо к метрдотелю.

— Я ищу Кейт-клаб. Его верхнюю часть.

— Пожалуйста, конечно... Но... Нужно оплатить вступительный взнос. Пятьдесят долларов. — Стодолларовая бумажка перекочевала из рук в руки.

— Сдачи не надо.

— Благодарю Вас, сэр... Пятый этаж, сэр...

Френк направился к лифту.

Рот распорядителя распахнулся в вежливой улыбке, навстречу уже спешил новый посетитель.

На пятом этаже дым стоял коромыслом: гремела музыка; мигали разноцветные прожектора; красивые женщины в шикарных платьях танцевали с мужчинами в очень дорогих костюмах. Плечи и спины дам были очень смело обнажены, и руки партнеров, то и дело, опускались чуть ниже положенного. То там, то здесь раздавались взрывы смеха.

На сцене голые девицы в масках исполняли какой-то замысловатый танец. Мужчины забрасывали их десятидолларовыми бумажками и, когда те наклонялись, чтобы подобрать плату за «искусство», норовили шлепнуть по соблазнительному заду.

Под потолком висели две огромные клетки. В каждой из них танцевала солистка. Умело наложенный грим делал их лица прекрасными. Гибкие тела, стройные ноги, великолепные формы привлекали сюда многих клиентов. Девушки были гордостью заведения!

Столики, стоявшие вокруг эстрады, ломились под дорогими напитками и закусками. Все это великолепие отражалось в зеркалах, которые служили перегородками.

Четверо из полуотгороженной ниши находились здесь явно по недоразумению.

Двое лохматых парней в черных кожаных куртках, черномазый в сером костюме и девчонка в дешевой юбке и желтой кофточке казались нищими, случайно проникшими на королевский бал. Устроившись за столиком, на котором стояла бутылка виски и тарелка с бутербродами, все четверо молчали. Официантка небрежно оставила заказ и вышла.

Слава богу, их почти не видно из зала!

Как только она ушла, Черри и Уилли вытащили оружие и положили перед собой.

Рейджи и Энн сидели, плотно прижавшись друг к другу.

Господи. За что? Мало того, что пришлось уйти из колледжа, когда там узнали кто ее отец; мало того, что мы влачили полуголодное существование; мало того, что умерла от горя мама, — так еще теперь и это. Что сделают с ними эти подонки, она не знала. Но глядя на их рожи, понимала, что ничего хорошего ждать не приходится.

Плечи Энн задрожали, и Рейджи физически ощутил ужас, который испытывала девушка.

Он смотрел прямо перед собой и ругался последними словами.

Болван! Идиот! Как же я так облажался! Ведь знал же, придурок, что эти гады охотятся на нас... И Джек предупреждал... Нет, обрадовался, кретин, что полмиллиона в кармане! Совсем ума лишился... Даже не проверил, нет ли хвоста, вплюхался к девчонке. Называется, вернул должок! Ну ладно, у меня с этими недоносками свои счеты, а девчонка за что должна пропадать?

Черри страдал.

Черт! Такие девки голыми задницами вертят, а тут сиди, как импотент и поджидай этого гребаного Айсмана! Ладно. Девками займемся потом, когда получим бабки, а эти засранцы отправятся в «лучший мир».

Уилли не думал ничего. Это за него всегда делал Черри.

Он наполнил два бокала и протянул один из них Черри. Потом чокнулся с пустыми рюмками черномазого и его девки, «ваше здоровье», и выпил.

Черри оценил шутку. Надо же! А я думал, что у него чувство юмора отсутствует! Одним глотком он проглотил содержимое, и настроение его улучшилось. Он криво ухмыльнулся. (Нормально улыбаться Черри разучился в глубоком детстве.)

— Эй, парнишка! Что-то ты выглядишь не очень счастливым. Смотри, вокруг все веселятся. Может желаешь чего? — Он насмешливо посмотрел на девушку. — Последнее желание, как говорится, свято...

Рейджи сжал под столом кулаки.

Френк Крюгер вышел из лифта. Он быстро осмотрелся.

Так, народу полно... Это хорошо... Теперь нужно найти этих...

К нему подплыла девица. «Мужчина, кажется, пока еще свободен?» Френк довольно грубо отстранил ее и прошел в зал. Он почти сразу увидел тех, кого искал, но не подошел.

Отдельный кабинет — отличная ловушка для дураков. Несколько минут полицейский внимательно оглядывал зал. И только убедившись, что у этих людей нет сообщников, направился к ним. Он не собирался заходить в кабинет. В зале спокойней. Крюгер был профессионалом и всегда оставлял себе путь к отступлению. Вот и сейчас он встал в дверном проеме, у самой решетки, украшенной искусственными цветами.

— Где Хемонд?

Это прозвучало как пароль, и Черри кивнул на парочку, которую не было видно из-за зелени. Крюгер шагнул вперед, но всего на шаг.

И при чем здесь эта девка?

— Бабки принес? — Бесцветным голосом спросил Черри.

— Естественно. Кто девчонка?

— А хрен ее знает! Была с ним. Пришлось захватить с собой.

Уилли уже не отрывал взгляда от сумки.

Рейджи смотрел на Крюгера, выкатив глаза.

Господи! Ты услышал меня... Благодарю тебя, Господи! Его, наверное, Джек послал... или ты, господи? А, какое имеет значение кто из вас... Главное, он здесь. Это же тот полисмен, который вчера говорил с Джеком у отеля! Его, кажется, Френк зовут. Ну, теперь держитесь, ублюдки!

— Пятьсот косых, правильно? — Френк открыл сумку. В ней лежали пачки денег...

— Сейчас проверим товар.

Черри протянул руку, но Френк остановил его:

— Не торопись. Сначала выведите этого из ресторана и прикончите за зданием... И девчонку тоже.

Ах ты, сука позорная! Как это — выведите? Как это — прикончите? Значит, ты не от Джека? И Рейджи дружески спросил:

— Ты что здесь делаешь? — Если бы только было можно, он бы выцарапал эти бесстыжие глаза!

Черри и Уилли удивленно повернулись к ниггеру, — значит, они знакомы!...

Рейджи осенило. Это шанс! Маленький, слабый, но шанс!

Он набрал побольше воздуха в легкие и вдруг заорал во все горло:

— Вы же говорили, Айсман принесет деньги, сукины дети! А это не Айсман! Это полицейский! Вы ошиблись адресом! — Он сделал страшные глаза. — Нас подставили!

Черри вздрогнул и направил пистолет на полисмена. Рейдж радовался как ребенок!

Ну что, хрен моржовый! Хорошо тебе. Пускай я сдохну, но и ты не выберешься!

Лифт полз вверх. Джеку казалось, что он почти не движется.

Ну скорее!!! Скорее!!!!!

Наконец, тоненько звякнул колокольчик, и двери распахнулись. Тесную кабину заполнили звуки джаза, смех, звон посуды. Сжимая ладонью рубчатую рукоять «бульдога», он медленно пошел по залу, выискивая в толпе знакомую фигуру Крюгера. Повернувшись в очередной раз, Джек увидел его. Френк стоял к нему спиной, разговаривая с кем-то, находящимся в отгороженном от зала маленьком кабинете.

Джек осторожно приблизился, вытаскивая пистолет и взводя курок.

Френк вздрогнул, когда ствол ткнулся ему между лопаток.

И Джек не смог сдержать злой ухмылки.

— Привет, Джек, — раздался вдруг за спиной знакомый голос. — Ну это прямо рождественский подарок. Можно прикончить всех.

— Вон Айсман! Вон он!!! — Крик Рейджи услышали все.

Он смотрел на того, кто стоял за спиной Джека.

А Джек... Джек узнал голос этого человека. Интонации, оттенки, легкая хрипота. Такая знакомая, что он даже растерялся на мгновение.

Значит, это ОН.

Айсман сжимал в руках короткий автомат.

— Неплохо, Джек! Ты всегда был умником. — В его голосе не было и тени издевки. Напротив, он был очень серьезен. — Но на этот раз ты сам загнал себя в угол.

Черри Генц недоуменно переводил взгляд с одного на другого.

Ах ты, мать твою! Похоже, черномазый прав. Их действительно подставили. Этот с сумкой — коп. Рядом с ним еще один, тот, что убил его брата. А третий, стало быть, Айсман? Интересно, сколько таких «Айсманов» внизу? Может быть, они уже оцепили все здание?

Джек вдруг успокоился. По крайней мере, теперь он знал КТО ТАКОЙ Айсман.

Айсман не фантазия, не призрак, не невидимка. Айсман — его бывший друг Бенджамин Кихос. Ну, что ж.

Глядя, как «узи» переместился к его груди, Джек пробормотал:

— Знаешь, я не хотел в это верить.

— Мне очень жаль, что пришлось разочаровать тебя, Джек.

Он холодно улыбнулся. В нем уже не осталось ничего от прежнего Бена. Теперь это был именно Айсман. Расчетливый, хладнокровный, безжалостный убийца. Перед глазами Джека мелькнули воспоминания. Горящий киллер, мечущийся по мотодрому; его пропавший пистолет; улыбающаяся рожа за стеклом придорожного кафе, — теперь понятно, как ему удавалось всегда быть на шаг впереди. Скотина.

Джек почувствовал себя человеком, которого заставили вычистить нужник. Он даже физически ощутил запах дерьма. Вдруг сильно разболелась ключица.

— Да пошел ты! — Джек сжал зубы, чтобы загнать обратно в глотку крик боли, рвавшийся наружу.

Он бросил взгляд на кабинет, оценивая шансы.

Так... Там два вооруженных до зубов бандита и рядом Айсман, тоже не с пустыми руками. У нас — один «бульдог» и безоружный Рейджи с девочкой. Расклад замечательный!

Черри задохнулся от ярости. Их опять провели!...

Он ненавидел Айсмана сейчас больше всех. Сначала этот урод убрал Прайса, а потом подставил нас, когда пришло время платить долги. Так кого — его или копа? Двоих ему не успеть — пришьют. И Черри сделал свой выбор.

— Мне нужен Айсман! — Заревел он, вскидывая пистолет и целясь в Бена.

Стоявший рядом Крюгер успел подбить его руку, и пуля ушла в потолок. Посыпались стекла. Завизжали дамы, мужчины постарались стать как можно незаметнее, ввинтившись в столы. Кто-то бросился к дверям, порождая панику. Сам того не подозревая, Черри спас Джеку жизнь. Когда грохнул выстрел, Бен отшатнулся, и Джек успел отпрыгнуть в сторону. Прежде чем очередь, выпущенная из «узи», прошила воздух там, где секунду назад находилась его голова. Игра пошла серьезная. Бен не собирался щадить его, но и Джек решил действовать так же.

— Пошел с дороги! — Черри отшвырнул Крюгера, и, выскочив из кабинки, помчался к эстраде.

Клетка с солисткой раскачивалась в метре от пола. Он запрыгнул в нее и сгреб перепуганную девицу.

— Я пристрелю эту стерву! Пристрелю, говорю вам!

Айсман выстрелил. Ему было плевать сейчас на всех девок, вместе взятых. Нужно убрать этого гада! И его, и дружка, тогда они не смогут провякать, кто платил за ликвидацию. А с Джеком разберемся потом...

Разворачиваясь на месте, Бен выпустил длинную очередь по залу.

Черри понял, что девица — плохая защита. Он отшвырнул ее и, спрыгнув на пол, метнулся между столиками, отражаясь в огромных настенных зеркалах.

...Как только началась пальба, Рейджи затолкал Энни под стол — не дай бог, с ней что-нибудь случится! Она ничего не могла понять и пыталась вырваться. Рейджи пришлось объяснить ей, как должна себя вести порядочная девушка в подобной ситуации, — он легонько хлопнул ее по голове и с силой отправил на место. А сам, оглянувшись, выскочил из кабинета и помчался через зал под укрытие длинной стойки. Там не менее опасно, но, в случае чего, можно что-нибудь предпринять.

...Крюгер, подхватив сумку, стал пробираться к выходу, сшибая столики, заваливая людей, оказавшихся на его пути. На пол летели вина и закуски, приборы и хрусталь. И в этом месиве барахтались люди.

— Эй, стой. Это мои деньги. — Взревел Уилли и бросился за копом.

Сволочь. Он смоется. Нельзя дать ему уйти. Джек, стреляя, бросился за ними.

Бен, спрятавшись за колонну, перезаряжал автомат. Он заметил пробежавшего Джека и надеялся подловить его, когда тот расстреляет патроны.

На мгновение в зале воцарилась тишина. Слышался только хруст стекла под чьими-то подошвами.

БАНГ! БАНГ! БАНГ!

Ага. Это Джек. Бен без труда отличал звонкий выстрел «бульдога» от раскатистого разрыва «магнума». Ну, что же ты замолчал, дружище? Краем глаза он заметил движущийся по залу силуэт и выстрелил, не целясь.

БАНГ! БАНГ! БАНГ!

Снова Джек. Давай, приятель, мочи их, пока не кончатся заряды!

Рейджи скорчился за стойкой, прислушиваясь к пальбе. Бах! Зеркала вдребезги. Бах! Бах! Пороховой дым плавал по залу.

Что-то грохнулось о стойку, и через секунду прямо на голову притихшего Рейджи кто-то свалился.

Все. Вот я и умер.

Он зажмурился и... ничего не произошло. Выстрелы удалялись... Рейджи осторожно приоткрыл один глаз...

Нет. Я еще не умер. Это ОН умер.

Рядом с ним, в нелепой позе, лежал Уилли. Рейджи на своем веку повидал достаточно покойников, и ему не нужно было гадать, как они выглядят.

Вот видишь, тебе не повезло. А... Не желай смерти другому, сам туда свалишься.... Ну ладно. А где же твой пистолет, парень?

Негр огляделся. Пистолета не было.

Ты что, придурок, потерял его, что ли?

Рейджи осторожно приподнял голову. На полированной поверхности стойки сверкал никелем прекрасный восьмизарядный «смит-вессон».

Ха! Ты все-таки не обманул моих ожиданий, браток. — Почти с нежностью подумал он, стягивая пистолет со стола.

И в этот момент рядом появилась еще одна рука. Она шарила по стойке в поисках оружия.

Господи! Неужели я ошибся! Он живой!

Рейдж быстро отпрыгнул в сторону. «Покойник», покачиваясь, поднимался. Вот он встал во весь рост... Лицо его было залито кровью.

Через стеклянную стену на Уилли уставился Крюгер.

— Ты еще жив, подонок?!

БАНГ! БАНГ! БАНГ!

Стекло разлетелось. Пули снесли пол-черепа, разбросав повсюду кроваво-серые брызги, перемешанные с осколками костей и клочьями волос.

Байкер снова исчез под стойкой.

Теперь он точно не поднимется.

Рейджи любовно погладил серебристый «смит-вес-сон».

Джек пристроился за опрокинутыми столами, перезаряжая револьвер.

Интересно, удалось ли Рейджи спастись? Жаль будет, если... Ладно, не каркай. Этого мошенника просто так не убьешь. Он сам кому хочешь хвост накрутит.

Полицейский выглянул из-за стола.

Значит, он один против троих. Уилли ему кажется удалось достать. Надо сменить место. Столы — дерьмовая защита от пуль.

Джек резко вскочил и побежал через зал. И тут же где-то рядом загрохотал «узи». Он уже ничего не мог изменить, разве что втянуть голову в плечи, что Джек и сделал. Ему удалось добежать до самой эстрады, как вдруг у него на пути — как чертик из табакерки — возник Крюгер. Черный зрачок ствола смотрел Джеку прямо в лицо.

Два выстрела ударили почти одновременно. Крюгер замешкался на долю секунды. Пуля сорок пятого калибра, ударив в плечо, отбросила его на метр назад.

БАНГ! — вторая разворотила грудную клетку. Третья — царапнула по шее. Четвертая пробила живот, подняв Френка в воздух. Его тело, пробив стеклянную перегородку, разделявшую два зала, и описав короткую дугу, закончило свой путь в мелком декоративном бассейне с золотыми рыбками.

В зеленой, подсвеченной яркими фонарями воде расплылось мутное багровое пятно.

А сумка так и осталась стоять возле самой эстрады. Там, где ее хозяина настиг первый выстрел.

Со своей точки Черри видел Айсмана. Не всего, а только часть плеча. И кисть, сжимающую рукоятку автомата. Ему сейчас было плевать на остальных: на черного урода, на копа, убившего его брата, даже на Уилли. Черри сжигало яростное желание добраться до этого ублюдка Айсмана и прострелить ему башку. Вот и все. Остальные никуда не денутся. Отсюда уйдет только одна команда — он криво ухмыльнулся — и, скорее всего, это будут они с Уилли. Приятель Айсмана уже кончился, значит, сам Айсман остался без поддержки. А надрать как следует задницу копу для Черри — не проблема. И негритоса пристукнуть тоже. Он всегда доводит заказанную работу до конца.

Черт. Куда задевался Уилли? Ну да ладно, хрен с ним. Айсмана он сможет прикончить и сам. Один.

Черри встал и, выстрелив в руку, держащую автомат, побежал к еще одной зеркальной колонне. Благо, что они располагались по всему периметру помещения и служили хорошей защитой.

Выпуская на ходу пулю за пулей, Черри летел через зал. Он уже почти видел Айсмана и ощущал, как выпустит роковую пулю, но... В этот момент произошло неожиданное. Из-за той самой колонны, к которой он направлялся, появилась рука с зажатым в ней серебристым «смит-вессоном».

БАНГ! БАНГ! БАНГ! БАНГ! — Одна из пуль раздробила ступню, и Черри, задыхаясь от боли, рухнул в стелющийся по полу молочно-белый туман. Этот дым напускали специально для того, чтобы у посетителей создалось ощущение, будто они на громадном облаке. Это «облако» сейчас спасло его. Автоматная очередь прошла над самой головой Черри, отбивая куски зеркал от колонн. Приподнявшись над туманом, он увидел ниггера, фотография которого до сих пор лежала во внутреннем кармане его куртки. Тот сжимал в руке тяжелый «смит-вессон», принадлежащий Уилли.

Ублюдок, ты убил Уилли? Надо было кончать тебя раньше, чернокожая скотина! — С ненавистью подумал Черри. Выбросив вперед руку с пистолетом, он нажал на курок.

ЩЕЛК! — Еще не осознавая случившегося, Черри остервенело продолжал дергать спусковой крючок. Твою мать.

ЩЕЛК! ЩЕЛК! ЩЕЛК! — Боек продолжал ударять по пустому затвору. Патронов не было.

Рейджи расхохотался.

Ну что, недоносок, кто из нас окочурится первым? Нет, я определенно везучий парень.

Устроившись поудобнее на жестком полу, он поднял «смит-вессон» и, положив ствол на согнутый локоть другой руки, тщательно прицелился.

ЩЕЛК! — Барабан провернулся. — ЩЕЛК! ЩЕЛК! ЩЕЛК!

Настало время веселиться Черри. Недобро ухмыльнувшись он поднялся на ноги.

— Я задушу тебя голыми руками, черномазый урод, — Ненужный пистолет полетел в сторону, исчезнув в белом облаке.

Черри, прихрамывая, шел на Рейджи, как огромный раненый зверь.

Они сцепились в смертельной схватке, готовые перегрызть друг другу глотки. Ни один, ни другой не слыли слабаками в своем кругу. И борьба была равной.

Со стороны казалось, что какое-то двухголовое чудовище барахтается в молочном море. Тела слились воедино; то одна, то другая голова выныривала на поверхность, глотая воздух оскаленными от ненависти ртами. Они исчезали и вновь появлялись над белым маревом, постепенно приближаясь к длинному широкому окну. Наконец, Черри освободил одну руку и вцепился железными пальцами в горло врага.

Рейджи захрипел. Но тут рука его наткнулась на что-то холодное, валявшееся на полу. Это был «смит-вессон».

Чувствуя, что вот-вот потеряет сознание, Рейджи схватил его уже слабеющими пальцами и впечатал в физиономию убийцы.

Тот разжал руку, хватаясь за рассеченную бровь. Шатаясь, он приподнялся на ноги. И тут же кулак Рейджи погрузился в его солнечное сплетение.

ХАК! — Черри как-то странно охнул. Отшвырнув пистолет, Рейджи влепил кулак прямо в белое пятно лица. Он вложил в удар всю свою ненависть и отчаяние.

Стена была слишком близко. Пробив спиной стекло, Черри стал вываливаться из зала. Руки его лихорадочно искали хоть какую-нибудь опору, но тщетно...

Грузовой фургон, стоявший под рестораном, дрогнул от мощного удара, когда стошестидесятифунтовое тело рухнуло на него с пятиэтажной высоты.

Рейджи подошел к проему и посмотрел вниз. Он не испытывал ничего, глядя на распростертое тело человека, перед которым еще недавно трепетала вся округа.

Чья-то рука перехватила ему горло и потащила прочь, приставив к виску автомат.

— Двигай пошустрей костылями. — Айсман вел Рейджи к выходу. Они пробирались через зал, напоминающий дом после сильного землетрясения. Опрокинутые столы и скамейки, скалящие острые зубы остатки зеркал в рамах, повсюду следы пиршества и лужи красного вина, как лужи крови, проглядывающие сквозь белый туман.

У выхода их встретил Джек. Дуло его «бульдога» было направлено на Айсмана, но выстрелить он не мог — останавливал автомат у виска Рейджи. Так они и застыли молча друг против друга. Бывшие друзья, а теперь — смертельные враги.

Скоро подъедет полиция. Небось уже вызвали, будь они прокляты!

Айсман не мог больше ждать. (Он не смотрел на Рейджи. Да и зачем? Автомат плотно упирался негру в висок. Но если он спустит курок, Джек тотчас же нажмет на свой, а изменить цель он уже не успеет.)

— Послушай, Джек! Мы можем еще договориться! Только выпусти меня отсюда!

— Нет. Ты опозорил всех нас, Бен. Теперь мне стыдно, что я служил в полиции, раз там был такой, как ты.

Елки-палки! Этот фрайер меня сейчас прикончит, а Джек стоит и разводит свои тары-бары. Нужно же что-то делать!

И Рейджи отчаянно закричал, надеясь заставить Джека пошевелить мозгами:

— Эй, Джек! Ну спасибо тебе за очень приятный день! У меня теперь нет машины! У меня нет денег! И я заканчиваю день со стволом у виска! Слушай! — Он попытался повернуться к Бену, но тот еще сильнее сдавил ему шею. — Это день Джека! Дай ему меня пристрелить! Стреляй, Джек, стреляй!

И Джек выстрелил.

Рейджи дернулся от удара пули, глаза его расширились, он удивленно посмотрел на Джека, застонал и стал медленно сползать на пол.

Бен крепко держал Рейджи — тот был гарантией его жизни. Он почувствовал сильный толчок, потом колени негра подломились, тело его, оседаа на пол, потянуло Бена за собой. Чтобы не упасть, он разжал руку и удивленно посмотрел на черномазого.

На правом плече негра расползалось большое кровавое пятно. Тут же хлопнул выстрел, и что-то горячее ударило его в грудь. Он даже не сразу понял, что это пуля. Последнее, что увидел Бен: Джек, нажимающий и нажимающий на спусковой крючок.

 

* * *

У сверкающего стеклом ресторана собралась толпа любопытных. Уже весь квартал знал, что сегодня какая-то банда перебила всех посетителей, нескольких полисменов и разгромила все, от первого до последнего этажа.

Разнесли бы и само здание, но вовремя подоспела полиция. Они уложили банду, а теперь оцепили дом, чтоб, не дай бог, никто не пострадал от обломков, сунувшись внутрь.

Но один из гангстеров остался жив. Правда, тяжело ранен, так как его везут в больницу, а не прямо в тюрьму. Во-он он! Несут на носилках! Смотрите! Смотрите! А рядом с ним какая-то девка. Наверное, его подружка.

Джек пробивался через толпу. Он боялся опоздать — носилки с Рейджем уже загружали в машину.

— Пропустите! Пропустите же!

Наконец, он прорвался, растерзанный, встрепанный, и склонился к Рейджи.

Бледный Рейджи смотрел на него своими грустными, по-детски круглыми глазами.

— Ай, Джек! Я до сих пор не могу поверить, что ты стрелял в меня. — И совсем как ребенок пожаловался. — Знаешь, как больно...

— Я говорил тебе, надо купить пуленепробиваемый жилет. — Джек придвинулся совсем близко к лицу Рейджи. Он говорил тихо, чтобы никто из посторонних их не слышал. — Ты молодец, Рейджи. Ты все сделал как надо. Доктор говорит, что у тебя все будет хорошо. Наверное, я неплохо стреляю. А?.. Правда, тебе придется полежать некоторое время, но это не очень страшно. Твоя Флорида немного подождет!

Рейджи положил здоровую руку на грудь Джека.

— Мне очень жаль, что тебе пришлось убить своего друга.

Джек секунду помолчал. Все не так просто, Рейджи. А потом, с какой-то несвойственной ему нежностью, сказал:

— Он не был моим другом. Мой друг — ты.... — и, как бы устыдившись своей сентиментальности, продолжил уже шутливым тоном. — Кроме того, я же должен был спасти своего партнера!

Рейджи благодарно пожал ему руку.

Я всегда знал, Джек, что ты мировой парень. Но если бы ты прошел мою школу, то тебе вообще не было бы цены!

И тут Джек произнес то, что, как он думал, должно ускорить срок выздоровления Рейджи втрое:

— Я прихватил у Айсмана пятьсот тысяч... — На лице Рейджи отразилось подобие улыбки, и Джек продолжал: — Встретимся в больнице. Там и поговорим, ладно?

Джек отошел. Дверцы захлопнулись, и машина тронулась.

Отличный ты парень, Рейджи. Если бы...

Рядом стояла Энни — девушка, с которой Рейджи был в ресторане. Джек сунул ей в руку сумку с деньгами.

— На, подержи-ка это.

И кинул в рот сигарету. Он полез за зажигалкой. Похлопал себя по карманам... Нет... Странно... И вдруг понял — не зря клал Рейджи руку ему на грудь. Он усмехнулся. Пускай будет у тебя, Рейджи, если уж так она тебе нравится. — И он закончил предыдущую мысль:

...если не был мошенником, цены бы тебе не было!

И Джек засмеялся.

Рейджи щелкал зажигалкой. — Огонек то появлялся, то пропадал. По его желанию.

Он улыбался. Боль ненадолго уснула.

Дурак ты, Джек. Подумаешь, пятьсот тысяч! Главное, квалификацию не потерять... Я же говорил — пройди ты мою школу, цены тебе не будет.

Врач удивленно смотрел на раненого. Он впервые видел человека с пулевым ранением, который, лежа на носилках по дороге в больницу, хохотал во все горло.

До свидания, Джек. До встречи. И храни тебя Бог.