* * *

 

Интро

Мое первое воспоминание о Царстве уходит в раннее детство. Мне кажется, тогда я еще не ходила в школу. Наверное, мне было лет пять-шесть. Нежный возраст! С тех пор прошло много лет. Но картина такая ясная!

Полдень. Я лежу на диване. А цвет у него бледно-желтый, почти песочный. Он уже совсем древний, старинный, истертый, жесткий, но добротный, с твердыми подлокотниками — валиками. Они еще раскладываются по обе стороны дивана. Моя голова лежит на одном из таких валиков. Я точно помню, с левой стороны.

В моих руках непонятная, с вырванными кое-где страницами, книга. Титульного листа у нее нет, и поэтому я не знаю, как она называется. Я верчу ее в руках, шрифт очень мелкий. Я смотрю на нее, и вдруг перед глазами появляется расплывчатая картинка. Комната. Посередине ее стоит большой старинный круглый массивный стол из темного дерева. Вокруг него друг за другом бегают маленькие дети: две девочки-близнецы и мальчик. Мне кажется, что я одного с ними возраста. Их веселая возня сопровождается криками и топотом. Вдруг одна девочка поворачивает голову и замечает меня. Она так пронзительно смотрит на меня! Я смотрю на нее. Девочка улыбается мне и приглашает присоединиться к их игре. Но я-то не могу попасть в книжку! Она говорит мне, что хотела бы со мной подружиться. Я очень рада и рассказываю ей о себе. Подруги должны знать друг о друге все. В ответ девочка начинает рассказывать мне о себе. У нее сложное имя. Я никак не могу его запомнить. Она смеется и разрешает мне называть ее Лиза. Лиза говорит на анженском языке, но я почему-то понимаю ее. Девочка прикладывает палец к губам и шепчет, чтобы нас никто не услышал, историю Царства…

Когда-то очень давно, когда не было Царства и люди на Земле жили своей жизнью, не подозревая о вечной жизни, просторы Черного Бесконечного Космоса бороздили корабли. Совсем не такие как сейчас: живые; темные и светлые одновременно, корабли-города, где в каждом был свой Правитель — император.

Было два головных корабля, две тени среди тьмы и света, абсурда и разума. Они принадлежали двум могущественным цивилизациям: Зандера и Бруненджи. Хотя Бруненджи еще принадлежала и планета Брунис. Чему они поклонялись — добру или злу — сейчас никому неизвестно и, наверняка, тогда никто не знал, а может быть, не хотел знать. Свои войны они вели с менее слабыми расами. Каждый жил своей жизнью и друг другу не мешал. По крайней мере, все вокруг было спокойно (слишком спокойно). Тень Зандера и тень Бруненджи покоились в вакууме Космоса, словно спали, каждый, ожидая своего пробуждения. Древние звери спали в душах обоих рас. Существовала легенда, по которой Древние звери воевали между собой, были жестокими и кровожадными. Высшим Добрым Небесным Силам это не слишком нравилось. Когда последняя душа зверя отошла в Темный Мир, Высшие Добрые Небесные Силы вступили с Ним в схватку и одержали победу. Отобрав души зверей, они заковали их в телесные оболочки Зандера и Бруненджи. С тех пор Древние звери ждали своего пробуждения.

Население этих цивилизаций внешне было очень похоже на людей Земли. Но только внешне — две руки, две ноги, голова, а сила разума и наследственная генная информация (НГИ) превышали человеческие способности, какие только может представить себе мозг человека. Внутри у них кипели жестокие битвы. Взгляд, пронзающий пространство; мысль, которая может быть материальной; прикосновение, несущее нечто большее, чем смерть. Одно существование, невозможное для жизни, было бы для человека пыткой. Но только не для них. Они жили этими жизнями и считали их скорее правилом, чем исключением.

Народ Зандера обладал силой мысли; их знания охватывали времена и пространства; им казалось, что они всесильны. Для подтверждения своего могущества Зандера создали Душку — субстанцию, дающую вечную жизнь. Но если жизнь — это боль, то вечная жизнь — это тщеславие, посягнувшее на роль Создателя.

Народ Бруненджи старался к чему-то возвышенному: в моде были романтики; знания об искусстве ценились выше знаний о технике, дипломатия считалась верхом искусства. Чтобы искусство было вечным, они считали, что сами должны стать вечными. Какой глупый мотив! Но может быть за этим стояло что-то еще? Власть заразительна…

Вечность объединила две цивилизации. Народы заключили договор, по которому Зандера передавали формулу душки Бруненджи взамен… А вот тут большой знак вопроса.

Большая ТАЙНА, покрытая мраком. Никто не знает чем Бруненджи соблазнили рационализм Зандера. Возможно, эта была та самая хваленая дипломатия Бруненджи. Но можно сказать с уверенностью, что это было нечто стоящее — Зандера не были простаками и умели заключать сделки, особенно, если их интересам предлагалось больше, чем они могли дать взамен. Договор был заключен, скреплен кровью и …забыт. Ирония судьбы!

 

Глава 1

Роды были тяжелые. Вот уже два дня подряд императрица Зандера — Амера Голо-Туа не могла произвести на свет наследника престола. Измученная и обессиленная женщина медленно умирала. Она ощущала, что жизнь выходит из нее с каждой потерянной секундой. Императорские врачи ничего не могли поделать. Ребенок никак не хотел покидать лоно матери, словно знавший свою непростую судьбу в этом мире. Семья брата ее мужа — императора Байера — Голо-туа уже готовила церемониальные черные кабале, чтобы проводить ее память. Если она, Амера, умрет при родах, ей никто не вживит душку, а наследником престола станет племянник Байера — Сейма Голо-туа дэ Тару.

Снова начались схватки. Сдавленный крик Амеры в который раз пронзил комнату. Императрица сжалась от боли и застонала. Она хотела жить! Как никогда на свете! Сейчас это было ее единственным желанием.

В свои шестнадцать лет она рожала в третий раз. Два первых ее ребенка умерли сразу после родов по неизвестной для нее причине. Императорский совет не разрешил дать им душки. А у императора по-прежнему не было наследника. Это должен был быть обязательно сын. Если умрет и этот ребенок, Байер разведется с Амерой, и ее отправят обратно к родителям. Это будет большой позор для всего родительского корабля. Амере не дадут душку ни при каких обстоятельствах. Когда она умрет, ее тело выкинут в открытый космос, позволив обледенеть и рассыпаться в прах; так поступают только с нищими и преступниками. Амера не могла этого допустить.

«Я не могу больше терпеть», — в ее голове проскочила крамольная мысль. — «Как больно! Это маленькое чудовище разрывает меня на части. Ну же, оставь меня в покое! Я не хочу умирать. Я хочу жить. Мое место рядом с императором».

— Врач, режь! — закричала Амера. — Или я умру вместе с ребенком, или мы выживем обои.

— Моя госпожа, если император об этом узнает, он всех накажет, — пролепетал врач.

— Если ты мне не повинуешься, я позабочусь о том, чтобы тебе досталось двойное наказание, — предупредила императрица. — Не забывай о своей семье и своем роде.

Императорский врач вздрогнул всем телом. Амера действительно могла привести угрозу в исполнение. Тогда вся его семья будет обречена на смерть. Он тяжело вздохнул и повиновался, впрыснув анестезирующее средство на ее живот. Один разрез лазерным скальпелем. Еще мгновение. Врач достал из чрева маленькое сморщенное существо и принялся его обтирать. Операционную пронзил недовольный крик новорожденного ребенка.

Амера облегченно выдохнула. У нее на глазах появились слезы радости. «Какое облегчение», — подумала императрица. — «Ребенок жив. Я буду жить и буду царствовать. Боль. Ненависть. Злоба. НЕТ!!!!! Только не слезы!!! Надо быть сильной, стойкой; достойной императрицей».

— Ваше величество, моя госпожа, у Вас родилась дочь — наша дерра — великая принцесса! — радостно сказала Силк, верная служанка, всегда находившаяся рядом со своей госпожой и присутствовавшая при ее родах. Она показывала Амере маленькое сморщенное кричащее существо, которое ей передал врач. — Она так прекрасна!

Императрица задохнулась от ярости, застилавшей ей глаза. Она так сжала кулаки, что пальцы побелели и занемели. По ее телу проходили мелкие судороги. Амера не могла поверить в происходящее. «О, Высшие Добрые Небесные Силы!» — взмолилась женщина. — «НЕТ!!! Только не девочка! Император не простит мне этого. МАЛЕНЬКАЯ УБИЙЦА!!!!! Она убьет меня и мое будущее. Пусть она умрет! Пусть она замолчит! Этот ужасный крик!!!»

— ПУСТЬ ОНА ЗАТКНЕТСЯ!!! Убейте ее, немедленно! Силк! Силк, убей ее! Наследником должен быть мальчик, — крик императрицы сорвался на вой. — Это должен быть СЫН! — теперь уже шепотом, — найди мне мальчика, сына, император ничего не узнает. Немедленно! Исполняй мой приказ! Это будет наша с тобой тайна. Убей ее! Си…

Амера внезапно замолкла. На ее прекрасном лице застыла маска бешенства. Между бровей у нее появилась маленькая красная точка. Из горла вырвался последний вздох, а глаза не успели закрыться. Похоже, императрица была сильно удивлена.

Силк с ужасом обернулась и прижала к себе новорожденную девочку. Напротив нее стоял высокий человек в богатых одеждах. У него были длинные волнистые светлые волосы и яркие зеленые глаза. На властном лице, словно высеченном из камня царило безмолвие. Это был император — Байер Голо-туа дэ Парис. У него в руках было оружие. Он медленно подошел к служанке. Силк упала на колени и зажмурила глаза, повторяя про себя слова ритуальной молитвы. Она не сомневалась, что смерть уже обнимает ее.

— Силк, моя дочь такая красивая! — спокойно произнес император. — Она такая чудесная девочка! Посмотри же на нее! Вот так выглядит наследница престола Зандера! О, какая великая жизнь ее ждет! А ты как думаешь? — он посмотрел на бледную девушку.

— Мой господин, дочь великого императора Зандера — наследница всего мира. Высшие Добрые Небесные Силы будут охранять ее и освещать путь жизни, — пролепетала Силк.

— Пусть сбудется твое предсказание, — император с любовью посмотрел на девочку. — С сегодняшнего дня дерра и твоя дочь. Позаботься о своей и моей дочери, императрица Силк! А мне надо сообщить нашему народу о рождении дочери — Наследницы, — император Байер повернулся и направился к выходу.

Силк не верила своим ушам. Все походило на страшный сон, от которого не было спасения. Кровь гулко пульсировала в ее мозгу, заставляя сердце выпрыгивать из груди. Онемевшим языком Силк, поражаясь своей смелости, обратилась к императору.

— Мой господин! — пролепетала Силк, поднимаясь на ноги. — Мой муж! — поправила она себя. — Как зовут Наследницу?

— Элизабетта — ей имя! — воскликнул император. — Так звали царицу Древних зверей, которая покорила себе Вселенную. Пусть и наша дочь будет такой же сильной, мудрой и царственной.

Император Байер вышел из операционной. Новоиспеченная императрица Силк прижалась к холодной панели и медленно сползла по стене. Она все еще держала на руках малышку. Девочка успокоилась и больше не плакала. Сердце могло сейчас вырваться из груди бывшей служанки, а теперь в считанные секунды ставшей императрицей; ей казалось, что кровь течет со скоростью света. Вдруг все остановилось. Шок. Облегчение. Дрожь. Смешались все ее чувства. Силк не привыкла сочетать в себе столько чувств. «Я императрица, я — мать наследницы — дерры Элизабетты», — эхом отдавалось в ее голове. — «Император Байер — мой муж. Как это могло произойти?! Я столько лет мечтала об императоре, жила им, светилась от счастья, когда удавалось ему прислуживать! Неужели мечты исполняются?»

Силк закрыла глаза и попыталась успокоиться. Девушка хорошо помнила тот день, когда впервые увидела его. Ей только что исполнилось двенадцать лет — она стала совершеннолетней. Родители, прислужники Возвышения, привели ее в императорский Дом и подарили императору Байеру. Худенькая маленькая девочка не могла оторвать огромных карих глаз от высокого светловолосого зеленоглазого мужчины. Он улыбнулся ей тогда, и Силк поняла, что пропала. Но император определил ее служанкой к своей жене императрице Амере, в один момент, сделав девушку самой несчастной Зандера. Потом она редко его видела. Каждый раз, засыпая, Силк молила Высшие Добрые Небесные Силы об одном лишь его добром взгляде, об одном лишь его прикосновении.

Из горла Силк вырвался истерический смех. «Все хорошо», — успокоила она себя. — «Я — жива. Это невероятно! Я буду хорошей матерью, женой и императрицей. Байер… Не верю. Нет, я верю! О, Лэксембургиз! Как холодно! Жуткий космический холод! Моя малышка и мой Байер. Я — жена Байера! У меня будут и другие дети. Наши дети! Счастье! Счастье! Предначертанное да сбудется!.. Амэн!»

 

Глава 2

В жизни каждого существа есть один День, день, с которого идет летоисчисление собственного мира, своей Вселенной. В этот день много лет назад каждое существо покинуло свой микро космос и пришло в макро космос. Это день Конца. Это день Начала. В этот день кончается и начинается Все. И с каждым годом госпожа Время, как только подходит этот день, все сильнее звонит в свой колокольчик. Замкнутый круг!

В этот день все начинают задумываться о прошлом, настоящем и будущем. Только в этот день понимают, как же стремительно летит в своей колеснице госпожа Время. Какая же она жестокая! Ее нельзя остановить. А стоит ли ее останавливать? Каждый день дарит нам нечто совершенно новое. Но все же уходят и этот день, и другие дни…

Но этим дело не заканчивается. В этот день возникает масса обязательств; приходится идти против своей воли. Грусть и печаль в этот день сменяются предвкушением радости. Этот противоречивый день называется днем рождения.

Дерра потянулась и зевнула. Места за шторой едва хватало, чтобы там мог кто-то поместиться. Но Элизабетта все-таки туда залезла. Пришлось, конечно, встать пораньше, чтобы попасть сюда незамеченной и осторожно на цыпочках прокрасться через свору охранников и спящую Ани, но дело того стоило. Все еще не решаясь пошевелиться, она старалась придумать разумный предлог, чтобы избавиться от намечающейся церемонии.

Элизабетта ненавидела свой день рождения. Каждый год прибавлял ей обязанностей. «Кто придумал делать из этого дня праздник?!» — вопрошала она себя и еще кого-то там наверху. — «Да еще какой! Суета сует. Сколько времени проходит даром, без толку. Сколько нудных и ненужных церемоний предстоит пройти. Кто придумал эти церемонии? Ну, уж, конечно, не отец. Он никогда не питал особой любви к церемониям, но все-таки следовал каждой из них. Он всегда говорит, что это традиция и ее необходимо соблюдать, что без традиций и этнических особенностей народ Зандера может превратиться в „стадо“».

Что скрывалось за этим таинственным словом, Элизабетта не решалась спросить. Ее отец мог ведь рассказать. «Вдруг это что-то обидное или недостойное ушей императорской дочки?» — подумала дерра. — «Да и когда отец начинает говорить, его уже не остановишь. Ну что поделаешь, если император любит поболтать? Кто-то еще говорит, что женщины болтают без умолку. Поговорили бы они с моим отцом!

Нет не надо мне знать смысла этого слова. Блаженное неведение! Может быть, со временем я все узнаю, но только не сейчас. Детство на то и существует, чтобы не забивать свою хорошенькую головку всякой всячиной». А дерра жила по принципу «меньше знаешь — лучше спишь».

Элизабетта никак не могла понять, почему именно в день рождения ей надо становиться взрослой и исполнять роль наследницы. Почему она не может быть взрослой в другие дни? Девушка сверкнула зелеными глазами от возмущения. Иногда ей все же хотелось прочитать мысли своего отца; прямо-таки подмывало воспользоваться НГИ. «Вот только, что из этого выйдет?» — невольно задумалась Элизабетта. — «Отец сильнее меня, к нему не пробьешься. А если пробьешься, то так получишь по головушке — мало, ой как, не покажется. Потом будут долгие нравоучения на тему „Не лезь туда, куда не следует“».

Девушка тряхнула светлыми кудрями. Где-то в груди что-то жалобно и недовольно ухнуло. Похоже, Древний зверь куда-то свалился в глубинах подсознания. «Я хочу всегда быть взрослой!» — заупрямилась дерра. — «Я ведь уже три года как совершеннолетняя!» О том, что этот двенадцатилетний возраст совершеннолетия истинной Зандера несколько маловат для других обитателей Вселенной, Элизабетта не задумывалась. Да и хотела ли она копаться в устоях и традициях Зандера, когда хранительница и прочие учителя пытались сделать из нее истинную дерру Зандера? Для пятнадцатилетней девушки существовало множество других тем для раздумий.

Каждый год происходило одно и то же. С тех пор как Элизабетта себя помнила, церемония празднования дня рождения дерры — наследницы императора на корабле «Амертат» совсем не менялась. Она ни чуть не изменилась и на других кораблях. Свои традиции Зандера чтили как священные. Как-то жрица богини Луны сказала Элизабетте, что они были дарованы Высшими Добрыми Небесными Силами в знак покровительства расе Зандера, и никто не имеет права под страхом смерти избавляться от них или что-то изменять. «Ха!» — фыркнула девушка. — «Бабушкины сказки! Они специально пугают меня, что я не задавала много вопросов. А может быть, никто не знает ответов на мои вопросы? Тогда вполне вероятно, никому не хочется оказаться полным болваном перед императорской дочкой».

Элизабетта снова сосредоточилась на своем подглядывании из-за шторы за приготовлениями к завтрашней церемонии. Вот служанки расставляют цветы по бокам центральной дорожки к Возвышению. Свечи уже стоят на своих местах и ждут, когда их зажгут. Завтра она в пятнадцатый раз пройдет по этой дорожке мимо собравшихся гостей. Жаль, что гостей выбирает ее отец. Хотя, если подумать, кого бы она могла пригласить? У нее нет друзей, нет знакомых. Одна хранительница Ани. Своих родственников Элизабетта видела лишь на церемониях. Ей не разрешалось общаться ни с кузенами, ни с кузинами. Таково было решение отца.

Над Возвышением, где она будет сидеть, уже натягивают фиолетовые балдахины. Панели по всему кораблю драпируют в этот же цвет. Фиолетовый — это цвет ее Дома. И ее платье тоже будет этого же цвета. «Такой мрачный цвет!» — пронеслось в голове дерры. А она хотела бы розовое платье. — «Почему же я не родилась в Доме Ранеров? Вот только у них уже есть наследник. И родился он раньше меня. Одно радует — Силя Ранера уже трясет при одном виде розового цвета. Мальчик в розовом костюмчике! Смехотища!» Элизабетта ядовито усмехнулась.

Она удобнее устроилась в своем убежище за шторой. Ей всегда нравилось наблюдать за приготовлениями к различного рода праздникам и церемониям, хотя она их принципиально не переваривала. «Как же смешно бегают и суетятся слуги, брызжут слюной и кричат до посинения надсмотрщики, а хранители и телохранители едва поспевают за своими подопечными», — улыбнулась девушка. — «Кстати, о хранителях. Только бы Ани меня здесь не застукала! А то потом пойдет отцу докладывать». Императору никогда не нравилось, что его дочка находится в окружении слуг, да еще сбегает от охраны.

«Может спрятаться на кухне?» — подумала Элизабетта. — «Впрочем, там меня быстро найдут. А как же хочется узнать, что будут подавать на завтрашнем застолье! Только любимые булочки могут сделать сносным даже ненавистный день рождения. Да, наверняка, булочки будут в меню». А если и не будет, то вечером она получит их в подарок от поварихи Беже. Беже была одна из тех немногих обитателей «Амертат», которые любили дерру и старались заменить ей мать.

Император убил свою жену — императрицу Амеру сразу после рождения дочери. Матерью Элизабетте стала императрица Силк — вторая жена отца, но и она покинула этот мир десять лет назад, когда девочке было 5 лет.

Силк обожала и боготворила императора. Но когда она умерла, император Байер почему-то отказал ей во вживлении душки в ее тело. О причине этого отказа никто не смел спросить. Воля императора Байера — закон. «Наверное, он ее не любил», — подумала дерра. — «Отец однолюб; для него есть только одна женщина — я».

Элизабетта не очень хорошо помнила императрицу Силк. Она всегда была тихой и доброй, заботилась о дерре. Но даже эти воспоминания о ней были сильно размыты и приносили девушке какую-то непонятную тупую боль. Элизабетта старалась не думать ни о своей настоящей матери, ни о Силк. «Не стоит ворошить прошлое», — сказала ей как-то хранительница. Дерра была согласна с этим советом. Ей вполне хватало отца и Ани.

Элизабетту передернуло, когда она увидела, как устанавливают усилители звука. Завтрашнюю церемонию будет слышно по всему кораблю. Жрица богини Луны — покровительницы наследников царств — в белом церемониальном платье — кабале будет распевать энергетические молитвы. У Элизабетты всегда болела голова от таких песнопений. Она не переносила их на дух.

«Как же хорошо, что меня не заставляют петь этот бред», — облегченно вздохнула девушка. — «Немыслимая глупость — петь то, чего не понимаешь. Традиция, блин, однако!» Но эти энергомолитвы пели на каждой церемонии. Это был древний язык Зандера; его все забыли, остались только молитвы. «Не уж-то остались в наследство от Древних зверей? К чему же нюни распускать по историческому прошлому? Зачем собирать осколки рассыпавшегося в прах прошлого? Ну, неужели нельзя придумать новые молитвы, чтобы их смысл был всем понятен?» — посетовала дерра. — «Ведь когда-нибудь и мне придется петь эту несуразицу. Если не выйду замуж и стану высшей жрицей богини Луны, придется выучить эту абракадабру».

К сожалению, никому кроме Элизабетты, не было важно содержание энергомолитвы; важен был эффект, который они производили.

Элизабетта не любила наэлектризованный воздух; не любила, когда под воздействием невидимой силы она воспаряла над Возвышением. Ей нравилось одно — когда вмиг, как по мановению волшебной палочки, в зале возгорались тысячи древних восковых свечей. Маленькие огоньки светились в полумраке, они приковывали взгляд своей нехитрой магией, переливаясь всеми немыслимыми цветами. Язычки пламени устремлялись вверх под купол, как бы стараясь оторваться от свечей. Казалось, что ничто кроме них не может быть реальностью. Лишь сжигая воск, они медленно умирали, отдавая свой свет зрителям — любителям церемоний.

Элизабетта слишком поздно оторвалась от своих разношерстных невеселых и не очень приятных мыслей. Подсматривая за прислужницами, она слишком сильно высунулась из-за шторы и теперь была заметна. К ней уже спешили Ани и два здоровенных амбала — телохранителя. Дерра обругала себя за невнимательность. Перед глазами возник ее учитель по сабуру воин Ието-Гиро Спента. Мудрый учитель всегда говорил, что косоглазие — дар богов; одним глазом живешь, другим наблюдаешь за обстановкой и, что, если этим даром тебя не наделили, то надо быть еще более внимательней. Элизабетту всегда удивляли его слова, но теперь она понимала их истинный смысл.

«Что же это я так плохо слушала Ието-Гиро? Ну, сама виновата. Попалась, птичка!» — вздохнула Элизабетта. — «Так и не увижу установку силовых экранов. Может попытаться сбежать? Вряд ли эти два громилы применят парализаторы на императорской дочке. Но вот отцу могут доложить рапортом. Придется применить другую тактику „Лучшая защита — нападение“. О, Лэксембургиз! Хвала вам, что хоть отцовские уроки я помню».

Элизабетта вышла из своего укрытия и решительным шагом направилась к своим преследователям. Телохранители были все в мыле, красные и задыхавшиеся от бега. По их лицам сразу было видно, как бы они расправились с Элизабеттой, не будь она деррой. Только Ани старалась придать своему лицу невозмутимость.

Конечно же, она волновалась за свою подопечную, но тщательно научилась скрывать свои чувства. Сила, выдержка и упорство граничили с беспредельной жестокостью в этой маленькой неприметной девушке. У нее были темные волосы, всегда собранные в пучок на затылке и пронзительные синие глаза. Ани не была молода. Всем новичкам в рядах телохранителей она казалась серой мышкой. Они недоумевали, как такая хилая девчонка может быть начальницей телохранительского корпуса и еще в придачу хранительницей дерры. Возможности Ани открывались лишь в тренировках и спаррингах. Именно тогда она выпускала на свободу своего Древнего зверя. Обычно никто из ее партнеров в такие моменты не уходил с площадки для тренировок на своих ногах. Ани всегда доводила свое дело до конца. Это именно она, а не учитель Ието-Гиро Спента, научила Элизабетту запрещенному приему Зандера — «царскому укусу змеи». От этого приема умирали мгновенно. Его знали только особы императорской крови. Мощный удар спружиненными ногами от уровня плеч лежа — это было не только серьезно, но и требовало определенных способностей и возможностей.

Ани была родом с корабля «Ноуруз». Она приходилась дальней родственницей тамошнего императора. С детства Ани училась сабуру, старалась быть сильнее мужской половины корабля, мечтала стать телохранителем. Увы, женщинам на «Ноуруз» путь к мужской работе был заказан. И Ани все понимала. Однако это не помешало ее занятиям. Молодая девушка была очень способной.

Однажды ее отец захотел выдать свою дочку замуж за неприятного ей вельможу. Ани применила к надоедливому женишку «царский укус змеи». Бедняга мгновенно отдал Богам свою душу. Так Ани стала преступницей. Ей пришлось бежать. По счастливой случайности она попала на «Амертат», поступила в телохранительский корпус, а затем стала его начальницей.

В голове Элизабетты мгновенно родились слова. Она мысленно поблагодарила Высшие Добрые Небесные Силы за дар сообразительности. «Вот теперь мне еще надо сделать возмущенный вид, для пущей выразительности», — напомнила она себе.

— Ани, телохранители! Где вы пропадали все это время? — обрушилась на них Элизабетта. — Так-то вы заботитесь о моей безопасности! Я ищу вас уже битый час. Бездельники! Олухи! За это время со мной могло произойти все, что угодно. Император узнает об этом немедленно!

Телохранители мгновенно переглянулись и вытянулись в струнку. В их глазах Элизабетта прочитала неподдельный ужас. «Да, чувство юмора у них напрочь отсутствует», — усмехнулась своей догадке дерра. — «К тому же и мозги в придачу». Ани же, напротив, не спешила сжиматься от страха. Она еле заметно улыбнулась и прошептала:

— Я горжусь вами, дерра Элизабетта.

 

Глава 3

— Элизабетта! Выходи из Путешествия! — Ани склонилась над девушкой.

Элизабетта медленно открыла глаза, возвращаясь к реальности. Каждый раз, выходя из Путешествия, ей приходилось долго ориентироваться в пространстве. Она еще немного тупо посмотрела на потолок, а затем нашла глазами свою хранительницу. «Снова дома, все нормально, это было только Путешествие в прошлое. Со мной все в порядке», — медленно выдохнула дерра. Она закрыла глаза и прогнала все еще маячившее изображение раскаленных пустынь планеты «Мадри». Яркие пятна медленно расплывались, через которые проглядывал интерьер покоев в фиолетовых тонах. Элизабетта по-прежнему чувствовала мучительную жару, сковывающую ее горло, и порывы муранов; убивающую пустыню под двумя солнцами и жесткий обжигающий песок под ногами. «Все в порядке», — уговаривала себя дерра. — «Это было только Путешествие. Пора вставать».

— Я уже здесь, Ани, я вернулась, — ответила Элизабетта.

— Вот и замечательно, — от всей душки обрадовалась хранительница. — Вставай. Твой отец, император Байер рвет и мечет. Ты должна уже быть готова к церемонии. Нельзя пропускать церемонию в честь своего дня рождения. В зале Шествий все с ног сбились — тебя ищут, а ты спишь! Сейчас придет Мауриль, чтобы помочь тебе одеться.

Элизабетта заметила, что хранительница была явно чем-то озабочена. В ее голосе угадывалось напряжение. Наверняка, император спустил на нее всех собак, не найдя дочку в Зале Шествий.

— Вот это тебе, — сказала Ани и протянула ей маленькую красную бархатную коробочку. — С днем рождения, Элизабетта.

— Спасибо, Ани, — Элизабетта обняла свою хранительницу за шею и кинулась разворачивать подарок. Подарки она любила, потому что получала их редко. В коробочке на красной подушечке лежала причудливая брошь в форме цветка фиалки. Аметисты — лепестки переливались всеми оттенками фиолетового цвета. — Какая красота! Я приколю ее сегодня на платье. Еще раз спасибо. Мне очень нравится.

Ани смущенно отвернулась и сделала вид, что занята, доставая платье из панели. Элизабетта всегда знала, когда ее нянька, а по совместительству — хранительница, нервничает: она называла ее полным именем и торопила; это было смешно. Порой Элизабетта специально замедляла свои движения, как будто о чем-то бы задумывалась и исподтишка подглядывала за Ани. На корабле это было единственным развлечением, не считая Путешествия в прошлое. В Белый город — царство бесполых пожирателей эмоций — ее не пускали, а общаться со сверстниками она не могла из-за своего царственного положения, даже с родными кузенами и кузинами — так решил ее отец. Теперь же Ани как-то по-особенному волновалась. Она что-то знала. И это что-то ее очень тревожило. «Наверное, не стоит над ней подшучивать сегодня», — подумала Элизабетта. — «Она такая милая, когда смущается. Возможно, ей сегодня с утра досталось от отца. Он никогда не знает меры в своих придирках».

Размышления девушки прервал вошедший в ее комнату император Байер. Он буквально ворвался как огненный ураган с планеты Принцесса Майджергиль в цикличный сезон. Обе, и дерра, и хранительница резко обернулись. Император редко так поступал. Он был очень недоволен.

«Что же я такого натворила?» — удивилась девушка. — «Ну, опоздала, ну, что же такого? Я ведь дерра, можно разок — другой. Что-то произошло. Отец возмущен. Нет, он выглядит беспокойным». Элизабетта серьезно задумалась.

— Ты до сих пор не одета, Элизабетта? — грозно спросил император.

Время не имело власти над его обликом и темпераментом. Властная, атлетическая и, словно, высеченная из камню фигура императора нависла над деррой. В свои 118 лет он по-прежнему был очень энергичен, и его ничуть не смущала нагота 15-летней дочери.

Элизабетта смущенно прикрылась одеялом. Она закусила губу и почувствовала себя виноватой, потому что без разрешения была в Путешествии дольше положенного времени и поэтому не могла проснуться. А это — следствие опоздания к церемонии. Точнее сказать, к ненавистной церемонии. Она подумала, что ее подсознание знает о нежелании присутствовать на дне рождения, и поэтому специально продержало в Путешествии дольше обычного. Элизабетта улыбнулась своим мыслям и поблагодарила умное подсознание. Теперь она ничуть не была огорчена опозданием.

— Прости меня, папа, — начала Элизабетта. — Ты на меня сердит? Я не хотела… Ани меня будила, но я только что проснулась. Может быть, ты выйдешь? Сейчас придет Мауриль, чтобы меня одеть.

— Мауриль не придет. Настало твое время отвечать за себя. Ты сейчас же сама оденешься и пойдешь со мной и Ани в Зал Шествий; нас ждут гости, — тихо сказал отец и поспешил ретироваться.

Элизабетта могла втянуть императора в бессмысленный спор, но его голова сейчас была забита другими вещами. Сегодня утром к нему приходил император «Перемирия». Он предложил ему соединить две семьи и поженить своих детей. «Как я скажу об этом Элизабетте?» — вздохнул Байер. — «Она такая своенравная! Если рассказать ей о предложении брака сейчас, неизвестно, что может произойти. Она ведь может и церемонию сорвать. Только этого не хватало для полного счастья. Нет, не сейчас; потом, все расскажу потом. Этот брак должен состояться. Это необходимо». Так Байер уговорил свою совесть и вышел из комнаты дочери.

Поведение отца означало лишь одно — дерра стала взрослой. «Теперь меня под белы руки проведут в Церемониальный Зал по центральной дорожке к Возвышению, чтобы посвятить в наследницы перед всеми подданными», — мрачно подумала Элизабетта. — «Только бы не было никаких сюрпризов, чего можно было с полной уверенностью ожидать от императора Байера. Но зачем же отец пригласил всех этих гостей? Это же семейная церемония! Ну почему мне нельзя самой приглашать того, кого дерра хочет видеть?»

Элизабетта долго смотрела вслед удаляющемуся отцу. Затем она подошла к зеркалу в полный рост и критически себя осмотрела. Из зеркала на нее смотрела довольно симпатичная девушка: светлые волнистые волосы до пояса, яркие зеленые глаза — краса и гордость семейства Голо-туа, высокие скулы, маленькие розовые губы сердечком, узкий подбородок, молодое немного полноватое девичье тело. «Интересно, сохраню ли я свою красоту после вживления душки?» — подумала Элизабетта. — «Ну, мне пока пятнадцать лет и нечего бояться старости. Вживлю душку лет в двадцать и навсегда останусь молодой и прекрасной. Все-таки есть прелесть в вечной жизни!

Что-то я размечталась. Пора одеваться. Время бежит неумолимо. Где же это ненавистное фиолетовое платье? Куда оно подевалось?»

В зале Шествий было уже полным полно служанок — прислужниц Возвышения. Шум и гам стоял невероятный. Одни сновали по залу, делая последние приготовления, другие тихонько жались к панелям, чтобы не попасться на глаза императору. Видать, гнев Байера невольно задел и их стороной. Ани тоже была здесь. Она стояла под балдахинами и нервно теребила пояс белого кабале. Императору все-таки удалось напялить на нее эту треклятую одежонку. Хранительница одевались исключительно в мужскую одежду, а в кабале — только, если приказывал император. За что Ани искренне благодарила всех богов и Высшие Добрые Небесные Силы.

«Ей-то чего волноваться?» — задалась вопросом дерра. — «Это я сегодня выполняю роль жертвенного животного. Это мне предстоит мило улыбаться, сжав зубы и поглощать ритуальную стряпню. Ах, Ани, как же тебе повезло! И повезло вдвойне — энергомолитвы совершенно на тебя не действуют. Как же я все это выдержу? Хвала богам, день рождения бывает всего лишь один раз в году».

Элизабетта в последний раз разгладила платье и сделала знак Управителю церемонии. Зазвучала музыка. «Занавес!» — с чувством вздохнула дерра. — «Представление начинается. Ну что же, хотите спектакль, будет вам спектакль. Внимание! На сцену выходит великая дерра Элизабетта! Аплодисменты!» Элизабетта приготовилась; вдох и шаг вперед. Дерра ступила на Центральную дорожку. Следом за ней торжественно поплелись Ани и прислужницы Возвышения.

В Церемониальном зале стих шум разговоров. Все взгляды приглашенных гостей, императора Байера и обслуживающего персонала были обращены в сторону дерры и ее сопровождения. Телохранители напряглись, они знали свое дело. Им кивнул Управитель церемонии. Мгновенно сработали силовые экраны, и весь зал накрыл золотистый защитный купол. Жрица богини Луны облегченно вздохнула и затянула монотонную энергомолитву.

Элизабетта вышла на «финишную прямую». Шаг, еще шаг; энергомолитва давала о себе знать — воздух стал плотным как вата; еще шаг, труднее дышать, голова покачивалась, будто в дыму. Элизабетта подавила желание убежать и спрятаться где-нибудь подальше от этого зала. Девушка взяла себя в руки и мужественно, с достоинством, как подобает настоящей дерре, прошла всю дорожку. Дойдя до конца и поднявшись на Возвышение, она с облегчением плюхнулась на свое место. Ани обошла ее и уселась сзади своей подопечной. Она, похоже, тоже была не в духе. «Так, стадия номер один пройдена с успехом», — Элизабетта поставила себе «отлично» за шествие. — «Сейчас начнется вторая — представление гостей. Сколько же их сегодня много. Наверняка, Управитель церемонии за два часа не управится. Жуть! Хорошо, что я сижу; на ногах я бы этого не вынесла».

Жрица прекратила заунылое песнопение. «А-а-Лола-дэ-Луна» в последний раз пронеслось по залу и растворилось в энергетической оболочке. Элизабетта вздохнула с облегчением; воздух стал прозрачнее и легче. Сознание в ее голове начало проясняться.

Управитель церемонии поклонился сначала императору, потом дерре, взошел на свое место слева от Возвышения и огласил, что настала пора представлять гостей. Под его рукой мгновенно возникла увесистая кипа листков настоящей бумаги. Бумагу на «Амертат» использовали только по особым случаям. День рождения дерры входил в это число случаев. «Хорошо работают прислужницы Возвышения, оперативно! Но как им не жалко портить столько бумаги?» — подумала Элизабетта. Способность мыслить начала возвращаться.

К Возвышению потянулись первые гости для представления. На этот раз такой чести удостоились родственники императора Байера — Дом Голо.

— Император Торн, императрица Азия-Летур, зан Васи дома Голо с корабля «Перемирие», — хорошо поставленным голосом возвестил Управитель церемонии.

Элизабетта краешком глаза заметила, как ее отец вздрогнул. «Что же с ним происходит?» — запаниковала дерра. — «На его лице такая тоска! Что тревожит его?»

Процессия Дома Голо подошла ближе, слегка поклонилась скорее Возвышению, чем виновнице торжества и уселась обратно на свои места. Элизабетта увидела, с каким пренебрежением император Торн окинул ее своим взглядом, как будто приценивался к товару. Глаза наследника ничего не выражали, он тоже где-то витал, как и она. Элизабетту передернуло от какого-то неприятного чувства, а ее кожа покрылась мурашками.

— Хорошо запомни их, Элизабетта, — тихо сказал император.

Она не поняла намека отца, но все же решила, что это важно. Оставалось лишь гадать для чего необходимо их запоминать, и что они из себя представляют.

Далее потянулись и все остальные гости. Примерно через полтора часа Элизабетта впала в транс. «Когда же все это кончится?» — поморщилась девушка. — «Больше не могу! Даже у дерры есть пределы терпению!» Чтобы хоть как-то отвлечься от невыносимо зудящего нижнего места, она стала тихонько напевать разухабистую и неприличную песенку, которую слышала у Беже на кухне. Многие слова были ей не понятны. Но, похоже, эти слова были слишком неприличными. Когда эту песенку услышали телохранители и Ани, то стали красными как помидоры. Ани тогда еще сказала, что петь такие песни недостойно дерры. «Вот бы кто-нибудь из гостей услышал, что я пою!» — ехидно подумала Элизабетта. — «Они бы вмиг разбежались по своим кораблям; эти напыщенные и расфуфыренные потомки великих Древних зверей посчитали бы себя оскорбленными и недостойными сего представления. Ха! Пусть все отсюда сбегут!»

Мысли Элизабетты прервал Управитель церемонии. Он заметил отсутствующий вид дерры и на этот раз огласил гостей на полтона выше. Ради приличия Элизабетта взглянула на прибывших… и замерла.

— Посол Бруненджи — Бэсар с женой и сыном с планеты Брунис.

Посольская семья поклонилась императору и дерре. Элизабетта заметила, что юноша сочувственно ей улыбнулся. Его серые умные глаза казалось, говорили: «Как я тебя понимаю! Крепись! Скоро все пройдет». Элизабетта заинтересовалась гостями. Подобного к себе отношения дерра уж никак не ожидала от Бруненджи. Бруненджи всегда были соперниками Зандера, и сочувствие не входило в планы ни одной, ни другой из противоборствующих сторон. Тем не менее, в ее душе что-то шевельнулось, а к этому юноше проснулась доселе неиспытанная симпатия.

Семья Бэсара заняла свои места. Элизабетта попыталась успокоиться. Однако, сердце и не собиралось стучать в обычном ритме. Слова неприличной песенки куда-то убежали. Перед глазами все еще стояло лицо посольского сынка. Ей захотелось прочистить голову. «Когда же запоет эта треклятая жрица?» — закипела дерра. — «Надо срочно отвлечься!» Но ее глаза уже сами отыскали семью Бэсар. А он смотрел на нее и как будто ждал ее взгляда. Их глаза встретились. Казалось, время остановилось. Элизабетта уже ничего не слышала и не видела, кроме НЕГО.

Последние гости уже заняли свои места. Управитель церемонии провозгласил, что начинается Манас'тир. Жрица снова начала петь энергомолитву. Ее голос все нарастал. Воздух зашевелился. Элизабетта почувствовала, как начала воспарять над Возвышением. Ей показалось, что еще чуть-чуть, и она потеряет сознание. Только ровное дыхание сидящей за спиной Ани немного ее успокаивало. Голос жрицы уже почти срывался на крик. «Еще немного, еще», — эхом пронеслось в ее голове. В один миг Зал Церемоний озарился сиянием множества огней от свечей. И тишина. Жрица рухнула без сознания. Ее тут же уволокли прислужницы Возвышения. Еще миг. Зал взорвался радостными поздравлениями в адрес дерры.

Элизабетта охнула. Наконец-то все кончилось. Нет, еще не все. Стадия номер три — пиршество. Управитель церемонии пригласил всех в Нефритовый зал. По поводу дня рождения дерры там была устроена громадная столовая. Элизабетта поднялась с помощью Ани на ноги и поковыляла к столу. Дерра уже была готова проклясть всех и вся — тело ее не слушалось — как кто-то подхватил ее под руку. Элизабетта чуть было не применила прием номер двенадцать сабуру, как ответную реакцию на неслыханную наглость.

От несусветной боли наглеца спасло то, что Элизабетта на него посмотрела прежде, чем нанести удар. Она посмотрела и мгновенно забыла про прием номер двенадцать.

— Оливер Бэсар, к Вашим услугам, великая дерра, — промурлыкал наглец.

Это был тот самый посольский сынок. Ближе он выглядел гораздо симпатичнее. Его длинные светлые волосы были уложены на голове шариком, от чего делали его выше, плавно переходящие в косичку на спине; серые глаза с примесью золотистых бликов лучились от нежности; кричащий малиновый костюм по последней моде Бруненджи нисколько не портил ощущения притягательности. Даже его запах, напоминавший древесную смолу, красноречиво говорил, что Элизабетте никуда не деться от Оливера Бэсара.

Элизабетта потеряла дар речи. Она с надеждой посмотрела на Ани. Хранительница сложила руки на груди и оставалась невозмутимой. Весь ее вид говорил: «Ты уже взрослая, спасайся сама. Поступи как дерра». Император, похоже, был озадачен таким поворотом событий.

— Позвольте, дерра, я Вас провожу к столу. Облокотитесь на меня, пожалуйста, — не унимался наглец и, не дождавшись ответа Элизабетты, поволок ее за руку в Нефритовый зал.

Его руки были теплыми и сильными. Почувствовав его кожу, дерра стала тихо таять от прикосновения. Он вел себя очень уверенно. Первый раз попав на «Амертат», на одну из самых важных церемоний Зандера, этот юноша, похоже, чувствовал себя здесь как дома. Дерра такого не ожидала. «Какой же он на самом деле? Почему он так себя ведет? Как будто он ничего и никого не боится», — задавалась она себе вопросами.

Элизабетта осмелилась и посмотрела на Оливера. Он улыбался. Заметив ее взгляд, он ей подмигнул. «Странный парень», — задумчиво скользнула по его лицу дерра. Элизабетта нашла глазами его родителей. Глаза как четыре плошки, две отвисшие челюсти. Посол и его женушка были в ударе. «Не ожидали от сыночка такой прыти?» — усмехнулась девушка. Элизабетта окинула взглядом гостей. Они тоже были слегка (мягко сказано) в замешательстве. «Что, первый раз сталкиваетесь с подобной наглостью?» — ликовала дерра. — «Этот щенок Бруненджи бросил вызов традициям? Потрясающе! Давайте, давайте, пускайте слюни! Все вы хотите добиться расположения императора, только боитесь пойти на рисковый шаг. А этот Бруненджи переплюнул вас всех вместе взятых. Катитесь вы и ваши традиции, подальше! Сегодня мой день и …твой, Оливер».

Элизабетта распрямила плечи, еще раз посмотрела на своего спутника, вдохнула побольше воздуха в легкие и обратилась к нему:

— Оливер, вы первый раз на нашем корабле?

— Да, дерра, — кивнул юноша.

— К тому же, Вы — наш союзник, — продолжала девушка. — Будьте как дома. Я мало, что знаю о Брунисе. Расскажите мне о Вашей планете. Прошу, Вас, садитесь здесь рядом со мной.

— Почту за честь, дерра Элизабетта, — по его глазам невозможно было понять, облегчение ли это, или радость.

Гости притихли. Элизабетта решила повеселиться и еще серьезнее накалить обстановку — прокатить истребителем по оголенным нервам злопыхателей. Она еще слаще улыбнулась в предвкушении, как отец и вся охрана будут рвать на себе волосы во всех местах.

— Замечательно! — возликовала дерра. — В ответ вашей любезности я покажу Вам «Амертат». Ну, скажем, завтра.

— Благодарю Вас. Я всегда мечтал осмотреть такой корабль изнутри, полюбоваться местными красотами, узнать какова жизнь рядовых обитателей, — сказав это, он заговорщически улыбнулся.

Элизабетта увидела, как побледнел отец, позеленели телохранители, впали в ступор гости. Девушка еще раз посмотрела теперь уже на своего спасителя. «Неужели, родственная душа?», — дерра была в недоумении. Для полного счастья не хватало лишь любимых булочек.

«Ах, да вот же они!» — облегченно возрадовалась Элизабетта. — «Кто бы мог подумать, что такой отвратительный день, как день рождения, может быть таким замечательным?»

Оливер помог сесть Элизабетте за стол и сам уселся рядом. Она чувствовала на себе его взгляд. О, чудо! Он продолжал держать ее за руку под столом. Его запах все больше пьянил Элизабетту. В какой-то момент ей показалось, что она находится в лесу на верхней палубе корабля. Дерра слегка наклонилась к нему и прошептала «Спасибо». Оливер сильнее сжал ее руку, как видно поняв, что она имела в виду.

 

Глава 4

Ани завела дерру в ее комнату. Хранительница выглядела уставшей. Она тщательно старалась спрятать дрожащие руки. «Это нервное», — подумала Ани. — «Надо взять себя в руки. Вот так. Вдох-выдох, вдох-выдох. Приму душ и лягу спать. Завтра будет легче. Ах, была бы она моей дочерью!..»

Между бровей у нее залегла глубокая складка. Весь день она провела за поисками Элизабетты и сына посла Бэсара. Они сбежали от телохранителей сразу же после обзорных экскурсий по кораблю. Ани, как всегда, пришлось делать всю «грязную» работу. Хотя она и знала корабль как свои пять пальцев, но с поисками пришлось повозиться. Если маленькая дерра не хотела, чтобы ее нашли, то так и было, ищи — не ищи, все без толку. Хранительница просто решила пройтись по любимым места своей подопечной, делая вид, что выполняет работу. В конечном итоге, это ее немного успокоило. А через некоторое время и сама Элизабетта милостиво позволила себя найти.

— Ты вела себя не позволительно, Элизабетта, — хмуро сказала хранительница.

— Не понимаю о чем ты, — отмахнулась дерра.

— Ты подвергла опасности себя и посольского сына. Хоть этим кораблем и правит твой отец, у него есть враги. Они могут использовать тебя в своих планах.

— Но ведь ничего не случилось!

— Тебе повезло. Но у всякого везения есть свой лимит. Попомни мои слова.

— Ани, ты слишком осторожна. И ты ведешь себя, как будто тебе никогда не было пятнадцать лет.

— Мне было пятнадцать лет. Но в этом возрасте я уже служила у императора Байера. Ты уже взрослая. Ты должна быть ответственнее.

Дерра отвела глаза. Ей было искренне жаль хранительницу. Но все же ее бесила та маниакальная одержимость Ани безопасностью, которая временами переходила все границы. Дерра считала, что когда-то в жизни Ани был такой серьезный инцидент, что та не смогла справиться, поэтому сейчас всеми силами старается не допустить второй промашки.

— Уже поздно, Элизабетта, — устало вздохнула хранительница. — Ложись спать, пока твоему отцу не пришло в голову снова прочитать тебе лекцию о вреде побегов.

— Но ведь ты меня защитишь; я знаю, — лукаво констатировала дерра. — Ты же моя хранительница. В твои обязанности ведь входит оберегать меня даже от собственного отца? Правда же? Ты давала клятву!

Ани вымученно улыбнулась, но ничего не ответила. Дерра явно напрашивалась на спор, к которому хранительница была не готова. Она помогла Элизабетте раздеться и уложила ее в постель.

— Спи спокойно, — сказала хранительница и вышла из комнаты дерры.

Элизабетта посильнее натянула на себя одеяло и сладко улыбнулась. Сердце отбивало весенний камори. Танцевать, действительно, хотелось. Каждый вздох дарил ей радость. Госпожа Оренда вошла в ее душу и одарила разноцветными цветами каждый уголок. Даже Древний зверь довольно урчал сквозь свой сон, прикрыв пушистым хвостом клыкастую мордашку. Блаженство! Девушка не помнила ни дня, когда бы ей было так хорошо.

Она все еще смаковала сегодняшнюю экскурсию по кораблю. Вспоминать ее было приятно. Это был единственный день ее свободы. Император приказал охране не спускать глаз с дерры и сына посла Бруненджи. Процессия из четырнадцати охранников дерры и двух телохранителей самого Оливера Бэсара произвела неизгладимое впечатление на жителей «Амертат». Сначала они вели себя хорошо. Элизабетта показывала Оливеру Зал Гидропоники, искусственный лес и фонтаны на верхних уровнях, дорогущие магазины в Торговом зале. Потом Оливер спросил ее, есть ли на этой занудной «посудине» что-нибудь действительно впечатляющее. Элизабетта вспомнила, как тогда удивилась. Но его идея ей понравилась. Пара выученных и безотказных трюков помогли избавиться от охраны. Это было так просто! Всего лишь надо было зайти в магазин, взять одежду на примерку, зайти в кабинку и выскользнуть из-под задней занавески. Операция в тридцать секунд, и они уже на свободе.

Затем Элизабетта продолжила экскурсию по своим любимым местам на «Амертат». Она показала бассейн-убийцу с зеленой водой и синими водорослями, куда ей настрого запретил заходить отец; провела тайными переходами на кухню к Беже, где они полакомились пирожными; навестила обсерваторию на самом верхнем уровне, откуда под куполом открывался великолепный вид на звезды; и под финал показала свое потайное место — убежище, где она проводила свое свободное время и пряталась от Ани и охраны. А потом они позволили найти себя телохранителям.

Молитвенно сложив руки на груди, повторив про себя слова древней ритуальной песни, Элизабетта еще раз поблагодарила Высшие Добрые Небесные Силы за появление Оливера Бэсара на «Амертат». Похоже, что ему также как и ей понравилось доводить телохранителей до ручки. «Наверное, его дома тоже достала охрана», — подумала девушка. — «Как же они всполошились, когда их подопечные сбежали! Бедная Ани! Она-то ни в чем не виновата! Но как же это было весело! Однако может быть, не стоило приводить его в мое убежище? Он ведь чужак».

Элизабетта никак не могла уснуть. Она вертелась на постели и никак не могла принять удобную позу. Сон не шел. В голове роились мысли только об Оливере Бэсаре. Ей казалось, что она знает его всю жизнь. «С ним так легко!» — дерра улыбнулась своим мыслям. — «Замечательный парень! Как жаль, что мы не встретились с тобой раньше. Ведь тогда у нас было бы больше времени на общение. И жаль, что ты не Зандера и не зан. Вот таким должен быть мой будущий муж! Я никогда не подозревала, что когда-нибудь мне понравится Бруненджи, что буду делить с ним мои тайны. Как невероятно! Удивительно! Наверное, сама богиня Луна направила его ко мне. Спасибо тебе, Луна!»

Она в который раз перевернулась в кровати и вытянулась на животе. В голове звучала веселая музыка. «Нет, определенно, сегодня я не смогу заснуть» — засмеялась дерра. — «Столько впечатлений! Как же хочется танцевать! О, да!»

Поняв, что мысли сильнее ее, Элизабетта встала с кровати. Расправив плечи и вытянув руки в стороны, девушка закружилась в «Танце огня», извиваясь телом и рисуя им знак бесконечности. Все быстрее набирая обороты и чуть притопывая ногами, она отдалась музыке звучащей внутри ее сердца. Дерра, ее мысли и желания влились воедино. Это был танец искренней радости и жизни. Лишь когда у нее закружилась голова и она поняла, что может упасть, Элизабетта остановилась и отдышалась.

Для того чтобы восстановить дыхание, она немного походила по своей комнате из стороны в сторону. Тут дерра заметила в углу комнаты Кресло путешествий. «По крайней мере, в нем можно, если не поспать, так отдохнуть» — разумно рассудила девушка. — «А отдых мне необходим. Завтра меня ожидает довольно насыщенный день». Элизабетта села в кресло и присоединила проводки к своему телу. Она выбрала программу путешествия на планету, покоренную Зандера много веков назад и нажала клавишу пуска. Медленное, вязкое тепло стало затягивать и погружать ее в виртуальный мир. Элизабетта сладостно улыбнулась. Она позволила себе расслабиться и нырнула в мир своих грез.

Элизабетта внезапно вышла из Путешествия. Ее кто-то тряс за плечо. Она открыла глаза, но тут же их зажмурила. Ее ослепил яркий свет. Зрение отказывало. Ей уже захотелось разразиться гневной речью, но она сдержалась. Резкий выход из Путешествия был не только неприятен, но и в некоторой степени опасен. При слабо развитой НГИ это было чревато потерей кусков своего информационного поля, частей своего сознания.

Элизабетта стащила с себя датчики и снова открыла глаза. Голова немного кружилась, а перед глазами все еще плясали разноцветными бликами уходящие картинки планеты Лсичи и ее обитателей — Авхратани — больших разумных собак — оборотней. Она не могла сориентироваться в пространстве; еще ощущалась шерсть по всему своему телу. А из горла шли рычащие и гавкающие звуки. Элизабетта зажмурила глаза и снова их открыла. Видения постепенно стали исчезать. На этот раз она увидела перед собой одну из служанок, которую император Байер предоставил для посла Бэсара.

— Моя госпожа! Пожалуйста, выйдите из Путешествия, — она тряслась от страха. — Мой господин (она имела в виду теперешнего) просил передать Вам это. Но об этом никто не должен знать.

Служанка сунула дерре письменный редактор и мгновенно сбежала. Элизабетта уставилась на прибор. «Хм…», — задумалась дерра. По привычке ее челюсть сдвинулась в левую сторону и через мгновение вернулась обратно. — «Интересно… С чего бы это послу писать мне такие тайные письма, что служанка дрожит как осиновый листок в гидропонике? Ха! Да уж не сынок ли его почтил меня своим вниманием? Уж не Оливер ли написал мне? Заманчивая мысль. Как же хорошо мы провели вчерашний день! Родственная душа. Поболтать бы с ним еще раз».

Элизабетта включила редактор. Тут ее брови поползли вверх. «Пароль!» — возмутилась дерра. — «Что сие значит? Какая-то шутка? Или все действительно так секретно? А эта дурочка служанка не удосужилась мне его сообщить».

На панели высвечивалась незамысловатая надпись: «Введите пароль». Элизабетта попробовала и написала свое имя. В ответ редактор возмущенно пискнул, и появилась вторая надпись: «Пароль — это потаенное место, скрытое от ВСЕХ». В мозгу Элизабетты, как лампочка, зажглась идея. «Ну, хитрец!» — обрадовалась девушка. — «Он не хотел, чтобы кто-то посторонний смог прочитать его послание. Поэтому и установил пароль, слово известное только нам обоим». Элизабетта вспомнила, что вчера, когда она показывала свой тайник, то назвала его «Убежищем от нежелательных глаз». «А Оливер запомнил!» — ликовала дерра. — «Он оказался на высоте!» У девушки все больше складывалось впечатление, что в венах Оливера течет кровь Зандера.

Элизабетта ввела словосочетание «Убежище от нежелательных глаз». Редактор довольно заурчал и высветил странички письма. Элизабетта чуть не подпрыгнула на кресле и издала громкий победный клич. «Есть!» — ликовала дерра.

«Привет Бетт! („Что за фамильярность?!“ — возмутилась Элизабетта, но все же продолжила читать.)

Я тут совсем не мог уснуть. („Ну, совсем как я“, — хмыкнула дерра.) Вот и решил тебе написать. Встретиться с тобой сложновато, хотя возможно. Вот только поговорить вряд ли удастся. Твои „цепные псы“ будут тебя сторожить в усиленном режиме, особенно после вчерашнего.

Короче! Я еще раз (в этот раз от всего сердца) хочу сказать „Спасибочки“ за отличную экскурсию, ну и за все, что произошло. (Элизабетта вспыхнула. Вчера в убежище, когда Оливер, (тот еще наглец!) полез целоваться, она вела себя совсем, как не подобает дерре — она ответила ему взаимностью и с удовольствием шарила языком у него во рту. „Первый поцелуй!“ — ее вздох вырвался наружу. — „А как было приятно!“ — Элизабетте стало стыдно. Она ничуть не сомневалась, что если он снова поцелует ее, то она не будет возражать и не оттолкнет его. — „Какой кошмар!“ — возмутилось ее воспитание. — „Где мои манеры? Разве этому учат благовоспитанную дерру? Этот парень влияет на меня очень отрицательно… Но как же было приятно!“)

Это было потрясающе! Я не против продолжить наше знакомство. („Вот нахал!“ — заворчала дерра.) Мне кажется, что я знаю тебя тысячу лет. („Хм…“, — задумалась Элизабетта. — „Мне тоже так кажется“.)

Ну, а вообще, ты мне нравишься. („Вот это номер!“ — ахнула девушка.) Ты мне понравилась еще тогда, когда я увидел тебя, идущей по Центральной дорожке к Возвышению. Тебе тогда было не очень сладко, но ты вела себя мужественно. Знаешь, я тоже не слишком жалую эти энергомолитвы. Понятия не имею, зачем вы ими пользуетесь? („Вот и меня это очень интересует“, — подумала Элизабетта.)

В тебе чувствовалась необычайная сила. Мне сразу же захотелось познакомиться с тобой. Жаль, что ты дерра; трудновато к тебе пробиться и просто поболтать. Если бы ты была простой девушкой, то я бы тебя украл и увез с собой на Брунис. („Ах, вот, что мне грозило?“ — возмутилась девушка, набравши в легкие воздуху побольше. — „Какая откровенность! А впрочем, мне тоже жаль, что я дерра“).

А потом ты так невозмутимо себя вела, что я подумал, что ошибся насчет тебя. Хорошо, что я оказался не прав. А какую потрясающую песенку ты пела! Откуда ты ее знаешь? („Так он ее слышал?!“ — ужаснулась дерра. — „Кошмар! Что он обо мне подумал?!“)

Ты отличная девчонка! О такой женщине, как ты, я мечтал всю мою жизнь! Ты — мой идеал женщины. („А разве семнадцать лет — это так много для тебя?“ — усмехнулась дерра. — „Ну мечтай дальше!“) Ты похожа на госпожу-покровительницу Турэй. У тебя такие же медовые волосы и глаза как два драгоценных камня. Ты такая же желанная и сладкая. („А это уже интересно“, — задумчиво теребила губу Элизабетта.)

В общем, я рискнул и подкатил к тебе. Как оказалось, ты еще лучше, чем я представлял. Я почувствовал в тебе родственную душу. („Где-то я уже это слышала“, — усомнилась девушка. — „Ха! Дык, это ж я говорила!“)

А та сцена в Нефритовом зале! Поверь мне, я получил чистейшее удовольствие. Ничего подобного я от тебя не ожидал! Жесткое воспитание дерр и их снобистское поведение стало притчей во языцах. Ты — уникальное создание. („Ты меня еще не знаешь!“ — Элизабетта хмыкнула в который раз. — „Ну, не только ты получил удовлетворение. Да, было очень весело!“)

Насколько я понимаю, развлечений в твоей жизни практически не хватает. Имей в виду, я всегда к твоим услугам, когда надо кой-чего сотворить; ну и во всех других случаях. У меня есть парочка предложений. („О чем это он?“ — спросила себя дерра. — „На что ты намекаешь? Слишком уж туманно“.)

Надеюсь, тебе не влетело за наш побег? Если что, сошлись на меня; я всегда смогу выкрутиться. Это ведь из-за меня ты изменила программу экскурсии. Я всегда смогу дать вполне разумный ответ кому угодно. Меня даже называют дома „скользким типом“, потому что все сходит с рук. („Герой!“ — иронично скривилась дерра. — „Это попахивает хвастовством“.)

В общем, если хочешь поразвлечься, я составлю тебе компанию. Благо, мой отец остается на „Амертат“ еще на три года. Только представь, как весело можно провести эти три года! Заманчиво?

Сможешь найти меня в Убежище.

Пока!

До скорого свидания,

Искренне твой Оливер.

P.S. Можешь называть меня просто Лив».

Элизабетта закончила читать и задумчиво смотрела на письменный редактор. Некоторое время она переваривала полученную информацию. Мысли путались. «Это что, предложение продолжить отношения?» — подумала дерра. — «В слишком откровенной форме. А что плохого в откровенности? Вокруг меня одна сплошная ложь или слишком завуалированная правда. Просто я не привыкла к такой прямоте. Он и правда ведет себя как мой старый приятель. Хотя, что я знаю об этом? У меня никогда не было приятелей и приятельниц. Письмо написано так буднично.

Три года встреч, веселья и …быть может поцелуев. Действительно заманчиво. Даже слишком. Надо подумать».

По лицу Элизабетты пробежала задумчивая улыбка. Она еще раз прочитала письмо Оливера, пытаясь определить, нет ли зашифрованного послания. Но нет. Это все, что было написано и предлагалось ей к размышлению. Она собралась с мыслями и встала из кресла для Путешествий. Элизабетта уже знала, как и с кем проведет этот вечер. Древний зверь потянулся и довольно завилял хвостом.

 

Глава 5

Затаив дыхание, Элизабетта прокралась между спящих охранников, осторожно ступая на их икры. К ее счастью, они даже не пошевелились. «Хвала Высшим Добрым Небесным Силам, что я почти ничего не вешу, а эти дубины не страдают расстройством сна», — обрадовалась дерра. — «Если все пройдет успешно и мою пропажу не обнаружат, они продолжат свою карьеру. Обещаю, что ни за что на свете не выдам их Ани».

С некоторых пор хранительница решила, что телохранители должны нести свою вахту сидя, переплетя ноги. Это было ее нововведением, в надежде на то, чтобы дерра оставалась под надзором и не могла свободно перемещаться по кораблю ночью. «Бедняжка, Ани!» — подумала девушка. — «Неужели она считает, что это меня остановит? Великая дерра всегда берет то, что хочет. Мне нет преград. Только бы она опять за мной не следила!» В глубине души, каждый раз сбегая из своих покоев, она надеялась, что Ани в это время спит. Дерра прислонилась ухом к двери хранительницы и услышала подозрительную тишину. Стараясь как можно тише ступать по полу, девушка на цыпочках попрыгала по коридору.

Ей казалось, что даже с закрытыми глазами она сможет найти путь к своему заветному убежищу. Двести метров вперед по коридору, затем поворот направо; здесь надо подождать две минуты пока не пройдет караул покоев дерры. Потом надо изо всех сил бежать прямо — через мгновение закроется силовой экран. Затем поворот направо. Через двадцать три шага будет неисправный грузовой лифт; однако дверь там очень легко открывается. Внутри слева есть замаскированный проход на нижние уровни. Надо спуститься лишь на четырнадцать ступенек вниз и повернуть снова налево. Там — коридор. По нему восемь шагов прямо. Слева будет съемная панель, замаскированная под легкую драпировку, которая снимается при нажатии на две точки по бокам.

Оглядевшись по сторонам, Элизабетта в который раз отодвинула заветную стенную панель и нырнула в образовавшийся проход. Сердце привычно запрыгало от радости. Было темно. «Почему же я не догадалась взять люминесцер? Вечно я забываю о деталях!» — отчитала себя дерра. Отсчитав три прохода, она скользнула в четвертый и прислушалась. Тишина. Внезапно кто-то зажал ей рот. Элизабетта похолодела. «Неужто нашли мое тайное местечко?» — ужас сковал ее. — «Придется найти слова для оправдания, если это Ани; а если телохранители — отругать. А вдруг это враги?! О, нет!»

— Тихо, это я, — прошептал Оливер.

— Ты с ума сошел! Как же ты меня напугал! — вздохнула Элизабетта.

— Извини, Бэтт. Я не хотел тебя пугать. Просто ты сама неожиданно появилась.

— Тем не менее, ты меня очень напугал. У меня и так нервы на пределе. Сейчас душа в пятки уйдет.

— Прости. Но я надеюсь заслужить прощение. Бэтт, ты же простишь меня?

Бэтт. Ей нравилось, когда он так ее называл. Впрочем, ей нравилось абсолютно все, что делал Оливер, за исключением некоторых мелочей, на которые она закрывала глаза. Но порой даже эти мелочи казались в нем достоинствами.

Элизабетта внимательно оглядела их убежище. С момента появления здесь Оливера, это место значительно изменилось. Оно стало как-то уютнее. Глаза девушки остановились на сваленных в углу вещах. Ее брови удивленно поползли вверх. Она была приятно поражена. «Какой предусмотрительный этот парень, захватил люминесцеры и одеяло!» — подумала девушка. — «Романтика, да и только! Как ему удается все предусмотреть?»

— А ты подготовился, — выдохнула Элизабетта. Она с благодарностью посмотрела на Оливера и улыбнулась ему одной из своих самых очаровательных улыбок. Похоже, он был более чем доволен, что произвел на ее впечатление и галантно раскланялся.

Они встречались уже три недели, а она никак не могла привыкнуть к его страсти к планированию. Оливер обдумывал буквально каждый свой шаг, словно заранее знал, что произойдет и, что может пригодиться. Такая подготовленность просто поражала. Иногда ей казалось, что в нем течет кровь Зандера. «А что, если его святая простота мамаша в молодости завела романчик с одним из Зандера?» — задумалась дерра. — «Воином или послом на Брунисе? Может, стоит ради интереса очень незаметно провести генетический анализ?»

Но было в Оливере и то, что Элизабетту жутко раздражало. Эта его дурная привычка шифроваться выводила дерру из себя: если письмо, так обязательно с паролем, над которым Элизабетта ломала голову не один час; если встреча, то с всякими шпионскими штучками. Где он всему этому научился? «Насколько я знаю, Бруненджи далеки от шпионский страстей», — рассудила дерра. — «Может это природное? От далекого папочки Зандера? Эх, пропал в Оливере имперский агент безопасности! Но об этом не стоит ему говорить, обидится. Не слишком-то он жалует „ищеек“ и игры в „гляделки“, хотя сам занимается тем же самым. Интересно, кем он будет, когда придет время выбирать работу? Но только не послом! Тогда кем же?

Однако, приятно, когда о тебе заботятся. Оливер весь в этом. Он делает все как бы играючи. Я ничуть не удивлюсь, если он прихватил что-нибудь пожевать, что было бы весьма кстати».

— Как же, Бетт! Я буду не я, если не буду готов ко всем случаям жизни. Это моя философия жизни, — удовлетворенно отозвался Оливер. — Да, кстати, я думаю, это тебе понравится.

Словно прочитав ее мысли, он протянул ей ароматный пакет. Элизабетта, еще сомневаясь на счет содержимого, с легкой дрожью в руках открыла его. Из пакета вырвался наружу ароматный запах ванили. Ее глаза округлились и заблестели. Ее любимые булочки! Те самые, которые печет Беже по особым случаям для своей дерры. Ее челюсть благодарно отвисла.

— Оливер, я тебя обожаю! Где ты раздобыл эту вкуснотищу? — Элизабетта вся светилась от счастья. Она чуть не подпрыгивала на месте.

— А как ты думаешь? На кухне.

— Как ты смог стащить их у Беже?

— А кто тебе сказал, что я их стащил?

— Уж не хочешь ли ты сказать, что переманил грозную Беже на свою сторону? Не верю! Не может такого быть!

— Еще как может! Если, конечно, не считать, что я сказал ей, что это для тебя. Ну и пару-тройку комплиментов. Похоже, она хорошо к тебе относится.

— Вот хитрюга!

— Какие-то возражения? Я могу все съесть сам. Давай сюда.

— Ну уж нет! Ты сказал, что это для меня. А будешь себя хорошо вести, поделюсь, — она уже запихала себе в рот приличный кусок.

— Отлично, я буду паинькой. Кстати, я принес ту самую книжку, — сказал Оливер и умудрился выхватить из пакета булочку.

Элизабетта кинулась к нему на шею и от души чмокнула его в щеку. Оливер смутился и немного отстранился от нее, чтобы сохранить свежую голову. Ее запах действовал на него по-особому. Стоило ей подойти к нему совсем близко, как у него начинала кружиться голова. Он не мог себя контролировать, чувства хлестали через край. Ему казалось, что она забирает все его дыхание. Но Оливер был готов отдать ей всю свою жизнь; все, что потребует великая дерра взамен своей любви.

Он обещал принести ей видеокнигу с легендами Вселенной и ее народов. В библиотеке «Амертат» не держали эпоса других рас. Здесь проповедовали собственные традиции и обычаи. А Элизабетте хотелось узнать нечто большее. От Оливера она узнала, что есть раса Волшебников, которые могут узнать о человеке все, лишь прикоснувшись к нему. Дерра хотела знать, где их найти, чтобы задать им интересующий ее вопрос.

Ее всегда интересовало будущее. В Белый Город она не могла попасть; это было возможно только после смерти. Так, по крайней мере, говорили старейшие жители «Амертат». Выкрасть ритуальный серебряный колокольчик и испробовать это утверждение на прочность Элизабетта побаивалась. Не только из-за своей смертности и ярости отца, но и потому, что не могла четко контролировать свои эмоции. А, как известно, жители Белого Города ими питаются.

В какой-то мере она завидовала Оливеру, который был готов абсолютно ко всему и воспринимал эту жизнь как нечто само собой разумеющееся; ему было совершенно не интересно узнать свое будущее. Элизабетту задевало даже то, что у него была возможность читать все, что он хочет, путешествовать по всей Вселенной в любое время, знакомиться со всеми, с кем он пожелает. «Вот только я всего этого лишена», — подумала дерра. — «Ах, эта проклятая зависть!»

Оливер расстелил одеяло на полу. Он сел и пригласил присоединиться Элизабетту, похлопав по одеялу. Она опустилась рядом и прижалась к нему всем телом. Оливер обнял ее и включил видеокнигу. Он быстро нашел главу про Волшебников и начал читать вслух. К большому сожалению дерры, информации о местонахождении Волшебников почти не было, в основном их сказки. Элизабетта разочарованно вздохнула.

— Ну, зачем тебе знать будущее? Ты сама его строишь. От тебя все зависит, — подбодрил ее Оливер.

— Если я буду знать, то смогу предотвратить все нежелательные моменты, — не унималась Элизабетта.

— Но ведь это будет уже не будущее. Ты его изменишь. Живи и делай то, что тебе нужно. Заводи друзей, а не врагов. Да и вообще, разве интересно жить, если знаешь, что будет дальше? А если ты узнаешь, что будет ситуация, которую ты не сможешь изменить? Тебе будет легче от твоего знания? Ты сможешь с ним смириться и принять все как данное?

Элизабетта тяжело вздохнула и опустила голову ему на плечо. «Наверное, Оливер, прав», — с тоской подумала девушка. — «Он во многом прав. Почему я не могу быть такой как он?». Но все же кое-что надо знать. Если бы она знала о том, что произошло между ними неделю назад, то приготовилась бы, настроилась, нужную литературу прочитала бы или на крайний случай, спросила бы у Ани. От этой мысли ей стало неуютно и зябко. Ей было стыдно за свою неопытность, а ведь она все-таки — дерра. Элизабетта еще сильнее прижалась к Оливеру и впила пальцы в его одежду.

— Что случилось? О чем ты думаешь? — осторожно спросил он ее.

— О тебе, — тихо прошептала Элизабетте и улыбнулась.

— Ты грустишь. А я чувствую себя виноватым. Надо что-то срочно делать, — Оливер сильнее сжал ее талию. Потом он подскочил и рывком поднял ее на ноги. — Сейчас будет весело.

Оливер обнял и закружил Элизабетту по их маленькой коморке. Он стал щекотать ей бока, не выпуская из крепких объятий. Элизабетта засмеялась. Ее смех наполнил маленькое помещение и резко поднял его настроение. Она пыталась вывернуться из его хватки, но ничего не получалось. Единственным выходом было тоже его пощекотать. Это сработало. Оливер подпрыгнул, потерял равновесие, и они полетели на одеяло. Стало тихо. Элизабетта зажмурила глаза. Мгновение. Она лежала на Оливере. Девушка открыла глаза и посмотрела на него. Красивое лицо, обрамленное выбившимися из прически светлыми кудрями, ничего не выражало. Его глаза были закрыты, сам он не шевелился. Дерра испугалась.

— Оливер! — позвала его Элизабетта. Нет ответа. — Оливер, очнись, ну, пожалуйста! Я не хотела сделать тебе больно.

Она поздно сообразила, что ее разыгрывают. Как раз в тот момент, когда она уже была готова разреветься, вокруг ее талии тисками сошлись руки Оливера. Он притянул ее к себе и коварно улыбнулся. Дерра увидела, как в его серых глазах заплясали лукавые огоньки. Весь его довольный вид говорил, как ему приятен ее испуг.

— Испугалась?! — зловеще протянул Оливер.

Элизабетта была возмущена. Что называется — нет слов! Она набрала в легкие побольше воздуха, чтобы сказать все, что она думает о нем и его шуточках, но не успела открыть рот. Оливер подался вперед и поцеловал ее. А потом еще и еще. Возмущение девушки постепенно схлынуло и поспешило ретироваться. На его место пришло облегчение, а следом за ним и мысли, «недостойные дерры». «Я опять не готова», — посетовала Элизабетта. — «Сюрприз! Он никогда не дает мне опомниться. Коварный! Ну и ладно». Элизабетта отмахнулась от говорящей в ней дерре и подставила губы для поцелуя.

Было темно. Небо почти полностью было закрыто свинцовыми тучами, предвещая дождь и грозу. Ветер призывно завывал между деревьев, яростно теребя листья. Элизабетта бежала галопом на всех своих четырех лапах. Сильные порывы ветра гнали ее вперед. Первые капли дождя уже коснулись ее шерсти. Она спряталась под дерево и повела носом по ветру. Элизабетта тряслась от страха. «Скоро начнется ливень», — подумала дерра. — «Ну, надо же мне было отправиться на эту прогулку в такую непогоду! Не люблю дождь. Опять слипнется вся моя шерсть».

Вдалеке Элизабетта услышала пронзительный вой. Кто-то звал своих детей в уютную землянку, предупреждая об опасности. Она подняла морду и увидела, как с гор спускаются Авхратани — рабочие. «Наверное, они тоже, как я, не любят дождь», — догадалась девушка. — «Как они умудряются лазить по горам своими четырьмя лапами? Нет, я не буду следовать их примеру».

Небо озарилось вспышкой молнии. Яркие вертлявые змеи извивались на небосклоне стального цвета. Раскаты грома сотрясли воздух. Дождь усилился. Элизабетта вздрогнула и издала жалобный вой.

— Ну что же ты тут делаешь, Элизабетта? — кто-то окликнул ее по имени.

Элизабетта оглянулась и увидела рядом с собой Гарель. Это была большая Авхратани с короткой белой шерстью с коричневыми пятнами. От дождя ее шерсть стала мокрой и превратилась в сосульки. Гарель сморщила свой нос и глубоко вдохнула воздух. Она яростно отряхнулась. Брызги воды полетели на Элизабетту.

— Нельзя находиться во время грозы под деревом, — менторским тоном проворчала Авхратани. — Стоит молнии ударить в это дерево, и ты лишишься своей хорошенькой шерстки. Ты ведешь себя как щенок. Вставай, надо поискать укрытие получше. Можно ведь и простыть.

— Я намокну, — пожаловалась Элизабетта.

— Потом высохнешь, побежали!

Гарель побежала вперед. Элизабетта послушно потрусила за ней. Снова грянул гром, а молния ударила в то самое дерево, где сидели Авхратани. Элизабетта с ужасом оглянулась. Из ее горла вырвался вой. Не помня себя от страха, она догнала Гарель.

Они обе одновременно увидели в расщелине скалы пещерку и спрятались внутри. Элизабетта позволила себе потрясти шерстью. Гарель последовала ее примеру.

— Вот теперь ты мне веришь? — назидательно спросила Гарель.

— Верю, — выдохнула Элизабетта.

— Ты бы только видела себя сейчас! — усмехнулась Авхратани.

— А что со мной не так? — обиделась дерра.

— Ну, я вижу перед собой жутко испуганную молоденькую Авхратани. Она вся мокрая и обиженная. А прекрасная белоснежная шерстка стала серой от дождя и пыли. Посмотри на свои лапы! Ты специально выбирала грязные лужи?

— Если ты будешь меня обижать, я больше никогда к тебе не приду.

— Извини, я же шучу. Ну не сердись!

— Хорошо, но больше не смейся надо мной.

— Слушай, а почему бы тебе ни остаться со мной? Я отведу тебя в наш город. У тебя отлично получается быть Авхратани.

— Ты же знаешь, что я не могу это сделать.

— Тебе только стоит захотеть. Не возвращайся.

— Но у меня совсем другая жизнь!

— А что хорошего в твоей жизни? Если бы тебе хорошо жилось дома, ты бы не приходила сюда.

На секунду Элизабетта задумалась. В словах Авхратани были нотки истины. Она всегда была права. Как Оливер. «Жаль, что я не могу взять его с собой в такое Путешествие», — подумала дерра. — «Ему бы, наверняка, здесь очень понравилось».

— Нет, мне надо возвращаться, — покачала головой Элизабетта.

— Не надо этого делать, — тихо ответила Авхратани. — Тебя ждут большие испытания. Тебе там будет плохо.

— Что ты говоришь?

— Останься. И тебе не придется переживать весь тот ужас, который ожидает тебя впереди.

— Откуда ты знаешь, что ожидает меня впереди?

— Глубины сознания и подсознания могут дать многое и о многом рассказать. Ты не можешь знать, что тебя ожидает, а я могу.

— Гарель, мне пора возвращаться.

— Ты еще пожалеешь об этом.

Элизабетта отвернулась от Гарель и серьезно призадумалась. Лапы были короткие и не доставали до подбородка; почесать челюсть не удавалось.

Внезапно гроза стихла, как и началась. Дождь прекратился. Тучки разошлись по сторонам. На безоблачном небе планеты Лсичи в стиле «Пэтчворк» снова появились два маленьких, но ярких солнца. Гарель выставила вперед передние лапы, потянулась и вылезла из пещеры. Она в последний раз посмотрела на Элизабетту — Авхратани и втянула ноздрями влажный воздух.

— Сегодня будет хороший день. Мне пора. Счастливо оставаться. Знай, ты всегда можешь ко мне вернуться.

Элизабетта не успела ей ответить и увидела лишь ее кончик хвоста за деревьями. Дерра вздохнула. Нехорошие предчувствия от разговора поселились в ее душе. Она выглянула из своего укрытия наружу. Разряженный воздух пах озоном. «Надо возвращаться домой», — подумала девушка. — «Не хотелось бы, чтобы Ани застала меня в этом Путешествии. Интересно, почему она так серьезно относится к Лсичи и Авхратани?»

Элизабетта вышла из Путешествия. Она была вся в мокром поту. Ее трясло. Слова Гарель до сих пор звучали в затуманенном мозгу. «Что она имела в виду?» — встревожилась девушка.

Дерра стянула с себя датчики и встала. Подойдя к кровати, она бессознательно повернулась. Ее взгляд упал на соединительные узлы. Элизабетта подбежала к креслу. Она покачнулась, и что есть силы, вцепилась в его спинку. Ее пальцы побелели от напряжения. Дерра увидела оплавленные проводки на стыке переходника к диску. Ее сердце гулко застучало, а перед глазами поплыли розовые круги. «О, Лэксембургиз!» — вздох вырвался из ее горла. — «А ведь я могла не вернуться! Мне так повезло! Еще чуть-чуть и провод бы загорелся; программа на диске уже и так пострадала. А я-то удивилась, почему Гарель уговаривала меня остаться! Но почему испортились провода? Неужели Ани права на счет этой проклятой безопасности? Нет! Это паранойя! Надо отдать кресло в ремонт и поговорить с Ани».

 

Глава 6

В дверь личных покоев дерры тактично постучали. Мауриль метнулась на звук и нажала на замок. Панель отъехала в сторону, и из проема показалась рука с редактором. Служанка его приняла и поспешила передать своей госпоже.

Элизабетта оторвалась от видеокниги, которой ее снабдил Оливер и вопросительно посмотрела на Мауриль. Девушка протянула ей редактор.

— Что это Мауриль? — спросила дерра.

— Принес императорский курьер, — доложила служанка.

Элизабетта недоверчиво покосилась на редактор, но все же взяла его в руки и приказала Мауриль выйти из комнаты. Императорский курьер приносил только личные послания императора. Это означало лишь одно — ее зовет император, а не отец. «Почему все так официально?» — задумалась дерра. — «Что случилось? Отец мог вызвать меня по внутренней связи. Или он хочет сказать мне то, что должны услышать только мои уши? Все так непросто! Это меня нервирует».

Девушка внутренне сжалась. Нехорошие предчувствия терзали ее сознание. Отец вызывал ее только в крайних случаях. Последний раз это было, когда дерра в приступе гнева разорила Зал приемов, из-за того, что Байер отказался взять ее на посольский прием. Но к счастью для нее, тогда все закончилось более чем благополучно.

В основном император сам посещал дочку в ее личных покоях. Это устраивало их обоих. Его, так как не надо было играть роль императора с собственной дочерью. И ее, потому что не было необходимости соблюдать весь придворный этикет. Но сегодня все изменилось. «В последнее время я вела себя паинькой», — подумала девушка. — «У отца нет причин на меня сердиться. Ох, чует мое сердце, добром это не кончится. Уж не случилось ли чего? Он весь месяц сам на себя не похож. Как будто в нем что-то сломалось. Что же могло произойти?»

Дерра вышла из своих покоев и, скрестив пальцы на счастье, направилась в корпус императора. За ней ненавязчиво увязались двое телохранителей. У выхода из корпуса дерры к ним присоединились Ани и Ието-Гиро. Элизабетта удивленно изогнула брови, но ничего не сказала. Только где-то в глубине души что-то призывно ёкнуло.

У входа в личные покои императора Байера не было привычной стражи. Это насторожило девушку. Дерра открыла массивную бронированную панель и вошла в императорские покои, оставив свою свиту снаружи. Внутри было очень тихо и темно. Лишь на левой стене мерцали маленькие искусственные свечи, тем самым, придавая комнате довольно мрачный вид. Император Байер стоял спиной к входу и смотрел в панорамный иллюминатор. Услышав шаги дочери, он повернулся к ней. Она увидела, как отец был бледен. Весь его вид выражал тоску и безысходность.

— Элизабетта, сядь, — сказал император взволнованно и указал ей на стоящее рядом кресло. — Нам надо серьезно поговорить.

Элизабетта послушно присела в указанное отцом кресло и вся внутренне напряглась. Во рту у нее появился специфический металлический привкус. Ее руки предательски задрожали, и она постаралась спрятать их в складках платья. Тон отца очень обеспокоил и без того взволнованную дерру.

— В чем дело, отец? — спросила девушка.

— Сегодня приезжали послы с корабля «Перемирие», — начала император. — Зан Васи Голо дэ Торн сватается к тебе. Я ответил положительно на его предложение. С сегодняшнего дня ты — невеста Васи, а он твой жених.

Дерра беспомощно заморгала ресницами. Это было неожиданностью. Перед ее глазами запрыгали разноцветные искорки. В состоянии шока ей показалось, что слух сыграл с ней дурную шутку и отец сказал что-то другое. Дерра со всей силы вцепилась в подлокотники побелевшими пальцами. Если бы Элизабетта сейчас стояла, то непременно упала бы. «Жених?!» — ужаснулась она. — «Вот еще! Зачем он нужен? Я еще не готова выйти замуж. Я не люблю его. Я люблю Оливера! Как я могу покинуть его? Я не могу уехать с корабля от отца. Как же я буду жить среди чужих? Как же я буду жить без Оливера? А этот жених; он, что не мог подыскать себе другую невесту? Я ведь даже не знаю его, видела лишь раз». Все внутри нее взбунтовалось.

— Нет! — закричала Элизабетта и подскочила с кресла. Для пущей выразительности она топнула ногой по паркетному полу и оставила в нем приличную вмятину от каблука. — Я не выйду за него замуж! Почему ты не спросил моего мнения? Я — дерра, и мне самой решать за кого выходить замуж. Как ты мог согласиться? Я хочу быть с тобой всегда. Я не хочу никуда уезжать. Мне никто не нужен. Я буду императрицей только здесь.

— Ты рождена быть императрицей, и ты ею будешь, но не здесь, а на «Перемирии», — твердо сказал император. — Ты будешь женой будущего императора, а пока еще зана Васи Голо дэ Торна. Твоего согласия не требуется. Он наш родственник и не обидит тебя. У нас много врагов. А при сложившейся политической обстановке, нам надо держаться вместе. Скоро наступит тот час, когда Дом Голо станет во главе всех Зандера. Нашим семьям давно пора объединиться. Ты должна будешь стать достойной женой и императрицей.

Байер пристально посмотрел в глаза своей дочери. В них не было ничего, кроме слепой ярости и непонятного страха. Но он не имел права отступать от намеченного плана. От его решения зависело будущее не только его самого, так и всего рода. «Она еще слишком молода и ничего не понимает в политике Зандера», — подумал император. — «Такая же, как ее мать Амера; не хочет знать ни о чем, кроме своего благополучия. Тем хуже для нее. Надеюсь, что она поймет меня со временем. Если же нет, это все равно ничего не изменит. Мне надо заботиться о будущем Дома».

Элизабетта хорошо знала этот взгляд; внешне спокойные зеленые глаза отца излучали немой приказ, впиваясь в нее космическим холодом. Она поняла все. Судьба ее уже была решена. С ним было бесполезно спорить. Его решения — закон, который обязателен для всех. Он не пощадил даже собственной дочери. Зандера никогда не церемонились со своей собственностью. А Элизабетта как раз и была собственностью императора Байера — кровь от крови, плоть от плоти.

Дерра взвизгнула от отчаяния. Негнущимися пальцами она открыла панель и выбежала из покоев императора. Никогда раньше Элизабетта так быстро не бегала. Как будто за ней гналась свора Древних зверей. Сердце выскакивало у нее из груди, а кровь все быстрее текла по венам, распаляя воспаленное сознание. «Пусть себе стучит!» — кричало ее естество. — «Пусть выпрыгнет наружу и разобьется о жестокую стену непонимания! Он убил мое сердце! Пусть умру и я. Только бы забыть перенесенное унижение. Он считает меня вещью! Родной отец! Ненавижу!»

Элизабетта ворвалась в свою комнату и заперла дверь. Мгновенно все ее тело сковал космический холод, разливаясь по венам ледяной рекой. Сердце начало медленно останавливаться. «Умри сейчас!» — кричало оледеневшее сознание. Кристаллы льда остервенело царапали ее кожу. Элизабетта стояла посреди комнаты как мраморное изваяние и не до конца понимала, что же произошло. «Свадьба!», — эхо застряло в ее сердце. — «Отец выдает меня замуж за Васи Голо! Как он посмел так со мной поступить?! Я, что же, вещичка, которую можно скинуть с рук?! Мог бы хотя бы поинтересоваться моим мнением! А вот так, поставить перед фактом! Это бесчеловечно!»

Распаленная своим гневом, Элизабетта стала оттаивать. Постепенно ее кожа начинала теплеть. К ней снова вернулась способность двигаться. Ее мозг лихорадочно обрабатывал информацию. Не находя выхода из сложившейся ситуации, у нее стал просыпаться Древний зверь.

Под горячую руку попался церемониальный сосуд, и он мгновенно полетел в зеркало; за ним проследовал другой. Зеркало смачно треснуло и разлетелось на кусочки. Эфирное масло поползло по осколкам и жирным пятном растеклось по полу. Элизабетта поскользнулась и шлепнулась в масло. Раздался треск платья. Ее рука бессильно ударила по осколкам, и кровь смешалась с маслом. Не замечая боли Элизабетта, рванула ковровое покрытие; стоящий на нем столик с грохотом перевернулся. Слезы жгучим потоком хлынули из ее глаз. Бессильная ярость терзала воспаленный разум. «Оливер!» — кричала ее душа. — «А как же Оливер? Я никогда его больше не увижу. Лучше смерть, чем разлука!»

В голове Элизабетты мгновенно возникла картинка: она лежит в горячей ванне с перерезанными венами, жизнь медленно выходит из нее. «Нет!» — Девушка тряхнула головой. — «А может сбежать? Да, сбежать с Оливером на Брунис! Ох, нет! Плохая идея!»

Элизабетта подползла к кровати и залезла на нее. Она закрыла лицо окровавленными руками. Побег был бы ее спасением. Но для Оливера это означало бы неминуемую смерть. Император Байер никогда не допустит, чтобы его дочь жила с Бруненджи. На дерру была возложена великая миссия. Она должна была объединить два влиятельных Дома Голо-туа и Голо. Не слишком ли тяжелая ноша для плечиков одной пятнадцатилетней дерры?

«Но я не могу выйти замуж за Васи!», — Элизабетта любовно погладила свой живот. Ребенок Оливера должен был родиться через восемь месяцев. Именно он — объединяющее звено между Зандера и Бруненджи. — «Надо все рассказать отцу. И этой свадьбы не будет. О, нет! Тогда ничего не будет: ни меня, ни Оливера, ни ребенка. Но может быть так лучше? Нет, Элизабетта, ты эгоистка! Разве малыш в чем-то виноват? Разве Оливер достоин умереть таким молодым?

Оливер! Ты ничего не знаешь. Ты не можешь помочь ни мне, ни себе, ни нашему ребенку. Что же я ему скажу? Как все объясню? Он расценит мое замужество как предательство. Но разве я могу ему все рассказать?! Он может наделать глупостей. Я сама должна принять решение».

Ее сердце сжалось от боли и жалости к себе. Кто бы мог подумать, что дерра так беспомощна?! Впервые за свою недолгую жизнь Элизабетта ощутила возложенную на себя ответственность, всю тяжесть своего царственного положения. Она была ответственна за жизни двух любимых существ — Оливера и их ребенка. Но все же она не понимала, как сможет переступить через себя и свои чувства.

Ее мозг яростно работал, перебирая все возможные варианты. Как в лихорадке перед ее глазами пролетали всевозможные картинки. Но ни одна не была в ее пользу. Девушка сдалась. «Ясно одно — эта свадьба состоится, отец ни перед чем не остановится», — говорил ее разум. — «Долг дерры, матери и любящей женщины будет исполнен. Моя тайна останется со мной. Я сделаю это для нас, Оливер. Я надеюсь, что ты меня поймешь. Как же я хочу, чтобы ты меня понял!»

Элизабетта вытерла слезы и поднялась с кровати. Она подошла к остаткам зеркала. Из осколков на нее смотрела совершенно чужая, бледная, несчастная, но решительная женщина с кровавыми разводами на лице. Один миг преобразил дерру до неузнаваемости. «Может быть, именно так выглядела королева Древних зверей в своей боевой раскраске?» — подумала Элизабетта. — «Что ж, я тоже начинаю свою войну».

Она провела рукой по своему животу, где уже в течение месяца рос малыш. У нее не было матери. Ее не заменили ни Силк, ни Ани, ни другие служанки. Элизабетта всегда была обделена женской любовью. «Нельзя этого ребенка лишать права на семью», — трезво рассудила дерра. — «Я дам тебе все, чего не было у меня. А твоим отцом будет Васи Голо. Это будет его платой за то, что посмел вторгнуться в мою жизнь». На лице дерры заплясала холодная, мертвая улыбка. Древний зверь ожил и приготовился к прыжку; охота началась.

Взгляд Элизабетты упал на кресло для Путешествий. Его уже починили. Дерра затряслась, как от холода. Мысль, как игла, пронзила ее сознание. «О, Лэксембургиз!» — взвыла девушка. — «Так вот о чем мне говорила Гарель! Она все знала! Почему же я не послушала ее? Вот эти испытания!» — Элизабетта тяжело вздохнула. — «Нет, это было бы просто бегством. Сон еще ничего не решает. Надо посмотреть правде в глаза. Мне надо быть сильной. Я справлюсь».

Девушка поспешно умылась и привела себя в порядок. Затем она подошла к видеофону и набрала номер. На экране появился император.

— Отец, я приняла решение, — жестко сказала дерра. — Васи Голо будет моим мужем. Я выполню свой долг. Но знай, с сегодняшнего дня твоя дочь мертва. И это ты ее убил, — не дав сказать императору ни слова, она отключила связь.

Еще некоторое время она тупо смотрела на видеофон. Вздохнула. «Оливер», — эхом пронеслось в ее мозгу. Она должна была сообщить ему о своем замужестве. Ее руки предательски задрожали. Она знала, что не сможет сказать ни слова, глядя в его бездонные серые глаза. Надо было найти бескровное решение дилеммы. Элизабетта развернулась и пошла писать ему письмо. «Лучше письмо», — подумала Элизабетта с горечью. — «Достаточно боли».

Элизабетта незаметно проскользнула в свой тайник. Сердце отбивало ритм похоронной ритуальной энергомолитвы. Она знала, на что способна такая энергомолитва. Два года назад, когда шла война с Андалузией, она посетила поля сражений вместе с отцом и Ани. Когда все было кончено с андалузцами, их тела свалили в большую гору. Жрицы из килисы Высших Добрых Небесных Сил расселись вокруг горы тел и начали петь. Их голос все нарастал. Напряжение было пропитано электричеством. Еще миг! Как по волшебству тела поверженных противников охватил синий огонь, уходящих в небо. Все закончилось очень быстро. Элизабетта еще долго мучилась кошмарами. Именно тогда она поняла, как безжалостна ее раса. Теперь дерра убедилась в этом еще раз.

Оливер уже дожидался ее там. Он был обеспокоен. Она вызвала его, ничего не объяснив. Оливер внимательно посмотрел на нее. С деррой что-то произошло. Глядеть на Элизабетту было больно: бледная кожа, следы от порезов на руке, отстраненный взгляд, в котором столько боли! «Что же произошло?» — встревожился Оливер. — «Что она с собой сделала?»

— Оливер, это наша с тобой последняя встреча, — начала Элизабетта.

— О чем ты? — перебил ее Оливер. — Что с тобой? Ты сама не своя. — Он решительно шагнул к ней и попытался ее обнять. Но Элизабетта остановила его, подняв руку.

— Вот! — она протянула письмо. — Надеюсь, что ты поймешь меня.

Девушка попыталась уйти, но Оливер крепко схватил ее за руку. Он заглянул в ее глаза и увидел слезы. Еще чуть-чуть и она разревется.

— Бетт, объясни мне!

— Я не могу. Отпусти меня. Если ты меня любишь, отпусти. Если я останусь еще хоть на минуту, то мы умрем все. Я всех погублю. А я хочу, чтобы ты жил.

Она вырвалась и побежала. Ей было безразлично, заметят ее здесь или нет. Все перестало для нее существовать. Элизабетта бежала не оглядываясь. Слезы лились водопадом. Из горла рвался наружу сдавленный крик, крик раненного зверя. Она все бежала и бежала ничего, не замечая вокруг. Древний зверь царапал тонкие стенки своего заточения. Заколонное кристалликами льда сердце выло: «Мама, почему тебе тогда не удалось меня убить?!!»

Оливер сел на пол и раскрыл письмо. На душе было подозрительно неспокойно. Он начал читать.

«Мой любимый, мой дорогой Оливер!

Это уже девятый вариант моего письма. Другие восемь намокли от моих слез. У меня нет слов, нет сил, чтобы сказать тебе все. Поэтому я решила тебе написать. Прости мне мою слабость.

Я не должна была жить после рождения. Я не должна была приходить в этот мир. Я жила на автопилоте, но потом встретила тебя. Ты подарил мне свет, любовь. Ты сделал из меня человека. Ты заточил моего Древнего зверя. Очень жаль, что у меня есть эмоции.

Я молю Высшие Добрые Небесные Силы, чтобы ты понял мое решение. Забудь меня. Прокляни меня. Но знай, все, что я делаю, я делаю это ради любви и ради тебя. Дерра способна на все, чтобы сохранить жизнь любимому человеку. Ради тебя я способна на многое, даже принести себя в жертву. Впервые в жизни я решила сделать что-то не ради своей жизни, а ради другой.

Мой отец решил все за меня и принял предложение о браке семьи Голо. Я вынуждена стать женой Васи. Я могла бы поступить по-другому: сбежать, совершить самоубийство или стать жрицей богини Луны. Но на мне лежит ответственность за любимые мною жизни.

Тебе больно, я знаю. И я ненавижу себя за то, что причиняю тебе боль. Но меня утешает то, что ты будешь жить. Я надеюсь, что я делаю это не напрасно, и когда-нибудь ты оценишь мой поступок. Прошло то время, когда я думала только о себе. Пришла пора подумать и о других.

Я люблю тебя, Оливер; и всегда буду любить. Мое чувство умрет с последним моим вздохом.

Пожалуйста, уезжай. Прости меня. Прости за то, что я ничего больше не могу сделать для нас.

Навсегда твоя,

Элизабетта Голо-туа дэ Байер».

Оливер прислонился к холодной панели. Он сложил письмо и закрыл глаза. Его била мелкая дрожь. По щеке поползла одинокая предательская слеза. Он понял все. Понял и то, что Бетт не написала самого главного. Она все взвалила на свои хрупкие плечи. «Что же, Бетт, это твое решение», — вздохнул Оливер. — «Я знаю, как Зандера поступают с непокорными. Теперь их жестокость коснулась и тебя. Чем же твой отец шантажирует тебя?

И просьбу твою я выполню. Тебе больно. Я не буду делать тебе еще больнее. Я очень надеюсь, что все изменится в другом круге жизни».

Оливер спрятал лицо в ладонях. Он тяжело дышал. Он принял трудное решение. Сегодня же он покинет этот проклятый корабль; корабль, где он нашел и потерял свою мечту, свою жизнь — Бэтт. Их отношения были обречены на смерть с самого начала. Оливер это понимал. Он знал, что когда-нибудь дерру выдадут замуж, но не за него. Хотя ему хотелось верить, что этот день наступит не так скоро.

«Бетт, зря ты заботишься о моей жизни», — вздохнул юноша. — «Мне осталось совсем немного».

Перед его глазами возникло бледное лицо Волшебницы. И ее предсказание. Он не сказал Элизабетте, что встречался с Волшебниками. Это было три года назад, когда он путешествовал с семьей. Посол Бэсар был приглашен на шумное торжество в Город в Облаках. Именно там Оливер встретился с семьей Честер. Тереза Честер согласилась показать ему Город. Оливер уже тогда знал, что она Волшебница. Ее выдавала одежда со своеобразным орнаментом, присущим только ее расе. Он также знал, что Волшебников всюду преследуют Зандера. В какой-то момент Оливер не удержался и попросил рассказать ему будущее. Тереза покачала головой и произнесла: «Бруненджи исчезнут из мира живых. Скоро. Возьми от жизни все, пока не поздно. Госпожа Смерть уже занесла свою серебряную секиру».

Оливер никогда не забудет Терезу. «Спеши!» — сказала она. «Прощай, Бэтт!» — простонало его сердце. Он принял решение уехать с «Амертат».

 

Глава 7

В который раз Пелегрино обогнуло Шакори, оставляя за собой серебристо — дымчатый след. Планеты жили своей жизнью, и им было все равно, нравится это людям или нет. Пелегрино совсем не подходило ее название. Снаружи она напоминала серый уродливый астероид, испещренный множеством кратеров и прокрытая толщью грязно-белого льда. Ее надо было назвать «Ледышка» или «Осколок скалы». Зандера назвали ее «Пелегрино» исключительно из-за внутренних качеств планеты. Планета была мертва снаружи, но как никогда живая внутри. В ее глубинах мощное ядро выделяло огромаднейшую энергию. Чем и поспешили воспользоваться Зандера. Пелегрино служило энергостанцией для близрасположенных кораблей.

Шакори же, напротив, подходило ее величественное название. Это была желтая раскаленная звезда, как бы распространявшая свои власть и свет в глубинах космоса. Именно по Шакори Зандера отмеряли дни и ночи — циклы. Их близлежащие корабли находились на ее средней орбите следом за Пелегрино.

«Сколько же прошло циклов?» — подумала Элизабетта. — «Шестнадцать. Как же много! Время не милосердно по отношению ко мне». Да, шестнадцать полных оборотов сделало Пелегрино с того злополучного дня, когда она последний раз видела Оливера. От служанок она тайком узнала, что он улетел с «Амертат» в тот же день, когда получил от нее письмо. Именно с того дня дерра не выходила из своих покоев.

Элизабетта вздохнула и зажмурила глаза. «Это конец старой жизни; конец всему и начало другому существованию», — подумала девушка. — «Меня всегда готовили к этому дню. Но когда заветный день наступил, я забыла все уроки. Взыграли чувства. Дерра Зандера превратилась в обычную девушку, которой любовь стала дороже всего на свете: и трона, и власти, и долга».

Из ее груди выползли булькающие звуки, напоминающие рыдания, но слез уже не было. Слезы высохли на третий цикл. Дерра вспомнила, что ей нужно позаботиться о ребенке, которого она носила под сердцем. «Каким он будет?» — заинтересовалась она. — «На кого он будет похож? Мальчик или девочка?» Вопросы мучили Элизабетту. Внутри нее все сжималось от ужаса, как только она представляла, что ребенок будет похож на своего отца. Но даже под пытками, под страхом старости и смерти дерра никогда бы не призналась, не выдала бы Оливера.

«Если правда всплывет наружу, и мне будет грозить смерть, я сделаю все, чтобы утащить за собой как можно больше Зандера, и в первую очередь Васи», — рассудила Элизабетта. — «Уроки Ани и Ието-Гиро не прошли для меня даром. Если будет хоть намек, сомнения в отцовстве с его стороны, то я мгновенно подарю ему „царский укус змеи“».

Элизабетта оскалилась. Ей пришлось открыть глаза. Вставать с постели совсем не хотелось. Она желала уснуть и никогда не просыпаться. За иллюминатором в который раз проплывала Пелегрино. «Жизнь в оболочке смерти», — констатировала девушка. — «Кто придумал ей такое красивое название? Кем был тот умник?» Дерру всегда ужасала эта мертвая планета. Холодная скала в глубине Космоса служила генератором энергии для Дома Голо-туа. Теперь она стала почему-то ближе сердцу. Пелегрино была так же одинока. В ней также теплилась жизнь, как и в дерре.

В черной пасти безграничного Космоса таинственным светом мерцали звезды. Они были похожи на множество маленьких искусственных огоньков, которые кто-то однажды включил, а потом забыл их выключить. Вот они и продолжали дарить свой свет всем жителям Вселенной. Только тепла от них не было.

Элизабетта встала с постели, подошла к большому панорамному иллюминатору и уткнулась носом в стекло. Там в необъятном космосе было так холодно и спокойно! Где-то там находится Оливер. Где-то там живут Волшебники, к которым она так и не смогла отправиться. «А что бы я делала, если бы нашла Волшебника?» — спросила себя Элизабетта. — «Он бы рассказал мне все, что происходит теперь со мной. Что бы я сделала, узнав мою дальнейшую судьбу? Разве что-нибудь изменилось бы? Разве я рискнула бы убежать с корабля? Оливер был прав; не надо знать свое будущее, надо быть готовым ко всему. К сожалению, я поняла это только сейчас».

В дверь позвонили. Элизабетта задумалась и прикинула свои шансы на спасение. «Может прикинуться, что меня нет в комнате?» — подумала девушка. — «Могу же я, наконец, спать? Нет, надо принимать трудности лицом к лицу с широко открытыми глазами». Дерра покачала головой и тяжело вздохнула. Она подошла к дверному проему и позволила панели открыться. В проходе стоял сам император Байер.

— Можно мне войти? — спросил император у дочери. — Ты позволишь?

Элизабетта отошла с его пути и скрепя сердцем знаком пригласила пройти внутрь. Она не видела отца все эти шестнадцать циклов. «И еще не видеть бы его только же», — с ненавистью подумала она. — «Зачем он пришел? Уж точно не для того, чтобы сказать, что отменил эту свадьбу. Приготовления к ней идут полным ходом. Что у него на уме? Мне не нужны ни его извинения, ни объяснения».

Император прошел внутрь и сел в кресло напротив кровати. Он оглядел комнату и весь бардак, царивший в ней. На кровати валялись скомканные простыни и одеяла в пятнах от крови, масла и слез; подушки, вспоронные лезвием короткого кинжала, были разбросаны на полу. Здесь же сверкали осколки ритуальных сосудов для эфирных масел. Их содержимое блестящей рекой вытекло наружу. Масляные пятна были по всей комнате: на полу, на кровати, на стенах, даже на потолке. Встроенные осветители оказались разбитыми на маленькие кусочки, отчего в покоях дерры было темно. Синтезатор воздуха, в который оказались вонзенными несколько черепков от ритуальных сосудов, источал приторные запахи апельсина, корицы и мускуса. Из шкафов торчали остатки гардероба дерры вперемешку с разрезанным на ленточки ковровым покрытием. Зеркало было вдребезги разбито. Вмятины на нем хранили остатки краски с росписи сосудов. В глаза бросалось и то, что Элизабетта не теряла времени даром, а упражнялась искоренять Древнего зверя из своей души. И было очевидно, что она не преуспела в этом. Иначе бы весь корабль превратился в кусок искореженного металла.

— Нам надо поговорить, — начал Байер.

— Нам не о чем говорить, — тихо отозвалась Элизабетта. — Все, что ты хотел сказать, ты мне сказал. Я дала тебе ответ.

— Присядь, — он, словно, не замечал ее ответа.

Элизабетта села на кровать, и он увидел ее стеклянные глаза. В них уже не было огня. Это были глаза мертвеца. Император тяжело вздохнул.

— Ты — дерра, — сказал Байер. Эта фраза всегда была его последним доводом в споре с дочерью. Иногда это помогало. — Ты всегда знала, что выйдешь замуж или за зана, или за императора. Этот день настал. Пойми меня, я не мог, не имел права отклонить предложение Васи. Это было бы самоубийством. Я люблю тебя, но я в первую очередь император, а уже потом отец. Мой долг позаботиться о своих подданных. Ты ведь помнишь, что произошло с «Кэрасн»? Сил «Амертат» недостаточно для противостояния.

Элизабетта вздрогнула и побелела. Она все поняла. Дерра помнила, что несколько лет тому назад императрица «Кэрасн» отказала в браке зану «Маджиси». Корабль не спасли никакие мощные силовые экраны. «Кэрасн» был распылен на атомы. Теперь «Кэрасн» существовал только в библиотечных книгах кораблей Зандера. Элизабетта почувствовала, как ярость плотным комком подбирается из груди к горлу. «Значит, отцу предъявили ультиматум, а не предложение о браке?» — удивилась дерра. — «И он пожертвовал мною ради спасения „Амертат“? Значит, я — это плата за миллионы жизней? Этнические правила взяли верх. Они растерзали меня и мою жизнь. Отец принес меня в жертву? Но почему он не нашел другой выход? Ведь можно было что-то сделать!» Ее голова закружилась. Перед глазами заплясали белые пятна. Она с трудом подавила приступ рвоты. Элизабетта вцепилась в одеяло со всей силы так, что пальцы побелели.

— Отец, прошу тебя, уйди, — прорычала дерра. — Я не жертвенное животное. Я была твоей дочерью. Моли богов, чтобы они даровали тебе прощение.

Элизабетта встала, вытянулась в струнку и отвернулась. Император понял, что разговор окончен. Он поднялся и направился к выходу. Как ни странно, но с его душки свалился камень молчания. В какой-то степени это чувство походило на облегчение. «Да, я буду молиться о прощении и о том, чтобы ты была счастлива» — подумал император. — «Но в тот момент, когда ты станешь императрицей всех Зандера, ты еще поблагодаришь меня за этот поступок».

Байер вышел из покоев своей дочери и направился в Зал шествий, узнать, как идут последние приготовления к свадьбе. Его походка была на редкость спокойной и уверенной. Можно было сказать, что его настроение значительно улучшилось. Все прошедшие шестнадцать циклов он раздумывал над правильностью своего решения. Теперь же его колебания рассеялись. Увидев Элизабетту, ему стало спокойнее. Она была настоящей Зандера и вела себя подобающе. «Это пройдет», — успокаивал он себя. — «Все проходит. Она все забудет. Моя дочь достойна большего, чем этот корабль. Она все поймет».

Утром пришли Ани и Мауриль, чтобы помочь дерре одеться. На сегодняшний семнадцатый день была назначена церемония свадьбы. Элизабетта ненавистно посмотрела на свое платье. В любой другой день она бы радовалась этому наряду, но только не сегодня.

Мауриль с ужасом оглядела хаос, царивший в комнате Элизабетты. Она все еще побаивалась того, что дерра опять начнет все вокруг крушить. Поэтому служанка решила держаться поодаль. Пару раз, поскользнувшись на масле, она прижалась к дальней стене, ожидая приказаний. Вспоминая о последствиях действий ее госпожи, ей становилось не по себе. Девушка с замиранием сердце молила всех богов и богинь, чтобы ее не коснулся гнев дерры.

Ани, наоборот, казалось, ничего не замечала. Само спокойствие! Внешне она была непроницаема и невозмутима, как всегда. Ее выдержке и умению держать себя в руках мог позавидовать любой мужчина. Она без особых чувств оглядела разгромленные покои и задумчиво хмыкнула. Больше никаких эмоций. Как будто бы все должно так быть и ей не в новинку наслаждаться царственным хаосом. На ее лице даже не дрогнул ни единый мускул, когда перед ней возникло бледное лицо дерры. Хранительница умело и грациозно обошла завалы сломанной мебели и осколков и внимательно окинула взглядом Элизабетту.

— Хорошо провела время? — осведомилась Ани.

— Сама видишь, — небрежно кинула Элизабетта. — По крайне мере, мне теперь легче.

— Рада это слышать, — вяло усмехнулась хранительница. — Значит, ты готова к ответственному моменту в твоей жизни?

Элизабетта бросила на нее такой презрительный взгляд, от которого могла расплавиться бронированная панель. Ани, как всегда, его проигнорировала. Она знала о состоянии дерры по своему собственному опыту, но ничем не могла ей помочь. «Лишь бы не дать ей повода расплакаться», — заметила хранительница. — «Пусть злится. Это хотя бы придаст ей силы. Будь моя воля, я бы оторвала голову твоему отцу и отправила бы тебя, куда подальше из этого дурдома. Только это ничего не изменит. Просто еще одна Зандера станет преступницей и изгоем. Так нельзя».

Мауриль переборола свой страх и предложила дерра одеться. Поняв, что скандала с хранительницей не получится, Элизабетта кивнула в знак согласия и покорно дала себя одеть. Трепеща от ужаса, служанка подошла к дерре со свадебным нарядом. Тут же подвернулась Ани и стала помогать ей с одеванием своей подопечной. Сначала кружевное тончайшее нижнее белье, потом нижняя юбка, еще одна, еще другая; каркасное платье; затем верхнее платье, паутинка-платье с вшитыми в него драгоценными камнями.

Элизабетта вела себя на редкость послушно, поднимая руки и просовывая голову в узкие щели платьев. Казалось, она впала в транс; ей было все равно, во что ее одевают, чем ее украшают, прекрасные изумрудные полые печали глаза ничего не выражали. Она была похожа на фарфоровую куклу.

Затем Мауриль принялась за роскошные пшеничные волосы дерры, осторожно расчесывая каждый локон. Служанка заплела длинную косу, украсила ее живыми цветами и надела аметистовую диадему. Она уже намеревалась накинуть фату-покрывало, но Ани остановила ее.

— Мауриль, выйди, — приказала она.

— Да, моя госпожа, — поклонилась служанка.

Девушка с облегчением вздохнула и поспешно удалилась, от всей души благодаря Высшие Добрые Небесные Силы за наконец-то окончившуюся пытку. Она сдержала себя от радости, чтобы в припрыжку не побежать к себе в каморку.

Ани закрыла за ней дверь и включила защитное блокирующее устройство. Затем быстрым шагом она вернулась к дерре. У нее было мало времени. А разговор обещал быть долгим.

Элизабетта стояла на том же месте, что ее оставили и не шевелилась. Ани подошла к ней ближе и посмотрела ей в глаза. Хранительница выглядела очень задумчивой. Она рассматривала свою подопечную так, как будто бы видела в первый раз.

— Не так должна выглядеть счастливая невеста, — вздохнула Ани. — Совсем не тот вид.

— Где ты видишь здесь счастливую невесту? — эхом отозвалась дерра. — Тебе, надо обратиться к императорскому врачу. У тебя, верно, начались галлюцинации.

— Элизабетта, ты имеешь полное право ввести себя так. Я понимаю, каково тебе. Я сама была в такой же ситуации. Но молю тебя, заклинаю всеми богами, не повторяй моих ошибок!

— Разве ты жалеешь о них?

— Нет, ни одну секунду. Но ты не можешь так рисковать, особенно в твоем положении.

Элизабетта вздрогнула и замерла. Она с трудом заставила себя дышать в прежнем ритме; шумно вдохнула и сглотнула. Дерра напряглась, словно, готовясь к прыжку.

— О чем ты, Ани? — спросила она осторожно. Ее голос дрожал в тишине.

— Обо всем, Элизабетта, — вздохнула хранительница. — Не обманывай меня. Я не только твоя хранительница. Ведь я еще и женщина. У меня нет любимого мужчины и нет детей. Поэтому я только догадываюсь о том, как тебе больно и как больно…ЕМУ.

Твои слезы и тоска делу не помогут. Это может лишь навредить тому, кого ты носишь под сердцем. Подумай хотя бы о нем. Боги посылают нам испытания, чтобы проверить, насколько мы достойны счастья. Твоя жизнь не кончена; это всего лишь новая ступень на вершину благоденствия. Прими все как есть. И жди, что последует за этим. Высшие Добрые Небесные Силы возблагодарят тебя за терпение. Она дарят нам подарки в утешение. Кроме того, я и Ието-Гиро всегда будем с тобой рядом. Если вам будет угрожать опасность, мы всегда сможем защитить и тебя, и наследника; даже ценой собственной жизни. Не жди беды там, где ее не может быть. Став императрицей, ты получишь власть; ты сможешь вернуть все свое.

Время лечит. Наступит день, когда ты получишь вознаграждение за свои страдания. Это не пустые слова. Жди!

Элизабетта благодарно улыбнулась и смахнула выступившие слезы. Это была ее первая улыбка за семнадцать циклов.

— Спасибо, Ани. Ты заменила мне мать, и всегда была добра ко мне. Я благодарна тебе за все.

— Не надо благодарить меня, дерра. Я рада служить тебе. Это мой священный долг.

Ани накинула фату на голову невесты и вывела ее наружу. Там их уже ожидал свадебный эскорт, состоящий из двадцати телохранителей и двадцати служанок. Первой пошла Ани, ведя за собой Элизабетту. Телохранители взяли их в кольцо. Позади них поплелись служанки.

Свадебная процессия прошла в Зал Шествий и остановилась. Ани отыскала глазами Управителя церемонии и почти незаметно кивнула ему. В свою очередь он подал знак жрице бога свадеб Колчева. Грянула торжественная музыка, и жрица запела энергомолитву. Свадебная процессия двинулась в Зал Церемоний и вышла на Центральную дорожку. Гости стихли и встали, приветствуя невесту.

Элизабетта жестко вцепилась в руку Ани. От нудной энергомолитвы ее снова начало тошнить. Хранительница поддержала дерру и несколько убыстрила шаг — Элизабетта не должна была упасть в обморок на своей свадьбе. Она незаметно достала из складок кабале ампулу-стимулятор и сделала ей инъекцию. Дерра благодарно сжала руку Ани.

Наконец, шествие благополучно закончилось у подножия Возвышения. Жрица прекратила петь, и в зале воцарилась тишина. У Возвышения дерру ожидал Васи, одетый в праздничные одежды. Она скользнула по нему оценивающим взглядом. Если бы Элизабетта не относилась к нему с предубеждением, то нашла бы его привлекательным. У него были такие же длинные светлые волосы и зеленые глаза, как и у его невесты. А серебристый цвет одежды — цвет Дома Голо — очень ему подходил.

Вершитель Колчеваний встал перед женихом и невестой. Для начала он прочитал благодарственную молитву всем богам, потом Высшим Добрым Небесным Силам. Гости хором ему поддакнули. Затем он перешел к главной части. Сначала Вершитель испросил согласия на брак у императоров, отцов жениха и невесты. Получив их, он спросил то же самое у Васи и Элизабетты. Васи бесцветно сказал: «Да». Элизабетта постаралась выдавить из себя то же слово и услышала чужой умирающий голос, шедший из ее горла. И снова гости одобрительно произнесли благодарственную молитву.

Дерре показалось, что прошла целая вечность, пока продолжалась вся церемония. Время, словно, остановилось. Ей хотелось бежать со всех ног, но ее словно кто-то пригвоздил к полу. Ее всю трясло от злости и страха.

И тут все кончилось. Вершитель подал знак прислужницам церемонии, и они, сняв с Элизабетты фиолетовую фату, накинули на нее серебристую. Затем он провозгласил, что теперь они являются мужем и женой. Как в хорошо отрепетированном спектакле на Васи и Элизабетту посыпались ритуальные хлопья, которые невозможно было счистить с одежды. По церемонии полагалось, что муж и жена помогут друг другу освободиться от грязной одежды в своей опочивальне.

Элизабетта развернулась и с тоской посмотрела на Ани. Хранительница подошла ближе и взяла ее за руку. Дерра почувствовала, как та вонзила в нее иглу. Элизабетта удивленно подняла брови. Мгновенно по ее телу прокатилась теплая волна, и стало приятно. Перед глазами появилась дымовая завеса. Звуки стали приглушенными. Гости куда-то поплыли. Теперь Элизабетте стало все равно, куда ее ведут и, что с ней будут делать. Сознание нырнуло в мир грез. Странная улыбка поселилась у нее на губах. Мысли улетели далеко от «Амертат».

Васи взял ее под руку и повел за собой. Дерра не сопротивлялась. Спасительное лекарство уже растеклось по ее венам. Под действием наркотика Элизабетта шагала с ним как заводная кукла и глупо улыбалась.

 

Глава 8

Свадебное пиршество, начавшееся с полудня, продолжалось до поздней ночи и к вящему неудовольствию Байера плавно перетекло в утро. Вечеринка явно затягивалась. Однако, гости и не собиралось расходиться, предпочитая спокойному сну безудержное веселье. Дикий шум и грохот раздавался по всему кораблю, сводя с ума мирных рядовых жителей «Амертат», которые посылали богам самые пламенные молитвы о скончании императорских запасов. Еле живые слуги, не привычные к такой продолжительной церемонии, с трудом передвигали ноги, поднося яства и исполняя приказания. Музыка звучала все ленивее, а напитки становились все убойнее. Император Байер должен был, наконец, их усыпить; иначе бухгалтера «Амертат» лишились бы работы — подсчитывать было бы нечего. Те средства, который выделил император Торн, давно кончились, а именно, с того момента, когда пьяные и разгоряченные гости заставили прислужниц церемонии под дулами бластеров нырять в бассейн-убийцу. Перепуганных и испачканных в сине-зеленой жидкости девушек вылавливали оттуда еле живых от страха. Танцовщицы уже поснимали обувь и медленно покачивали блестевшими от пота уставшими телами. Император «Перемирия» Торн, видимо сильно перепивши горячительных напитков, пускал слюни через соломинку в чашку своего соседа и попутно забавлялся с молоденькой прислужницей Возвышения, которую не успели окунуть в бассейн. Набравшись для храбрости, приезжие телохранители позволяли себе дерзости в отношении своих хозяев и заигрывали с их женами. Наверняка, они искренне надеялись, что на следующее утро никто ни о чем не вспомнит. Зрелище уже не представляло собой собрание высокочтимых гостей, а больше походило на балаган. Кое-где между гостей уже назревал скандал, и не только политический; император «Фетиши» прикладывал к распухшей губе мокрую спиртовую салфетку. Его же противник валялся рядом под столом в полном отрубе с громадной шишкой на лбу.

Император Байер неспешными шагами с мрачным видом обходил помещение еще вчера бывшее Нефритовым залом, а теперь напоминавшее поле сражения на Пелегрино во времена Древних зверей. «Если они сейчас же не заснут, то превратят мой корабль в кучу металлолома, разберут по винтикам», — горячился Байер. — «Кто меня дернул пригласить Ранеров? Если Императорский Совет еще раз предложит мне их кандидатуры на какое-либо торжество, отправлю их в утилизатор. Жуткая свадьба! А как там Элизабетта?»

Дерра лежала в кровати. Шум ее не беспокоил. Она только начала отходить от наркотика. Его действие медленно выходило из ее тела, оставляя крупные темные пятна в глазах, которые расплывались маленькими лужицами и постепенно исчезали. Небытие растворялось в ночи. На смену ему приходили стыд, негодование, беспомощность. Элизабетта лежала с открытыми глазами и смотрела в потолок, будто бы искала там ответ на свои страдания. Рядом спал Васи — ее муж. Она мало, что помнила о сегодняшней ночи. Стараниями Ани, дерра отключилась от реальности сразу же после церемонии колчевания, за что была очень ей благодарна. «Одна Ани у меня осталась. Только она меня не бросила», — эхом пронеслось в ее затуманенном мозгу.

Память начинала постепенно возвращаться к ней. Сбивчиво Элизабетта попыталась воссоздать события ночи, но у нее закружилась голова. Память играла с ней в прятки, оставляя за собой шлейф обрывочных картинок. «Управитель церемонии что-то говорил, потом была энергомолитва, затем Вершитель взял с нее клятву быть женой Васи», — вспоминала дерра. — «А я согласилась? Да, кажется, я сказала: „Да“. После этого мне поменяли фату. Укол Ани. Темнота. Тишина». — Элизабетта облегченно вздохнула, но потом все же напрягла остатки своей памяти. — «Брачная комната. Опять темнота; лишь ощущение, что меня раздевают. Васи, наверное, понял, что я ничего не соображала. А может, ничего и не понял. Теперь это не важно. Ничего не важно… Платье безнадежно испорчено». — Элизабетта истерично хохотнула, а на глазах у нее навернулись слезы. — «Васи молчал. Да, я бы запомнила, если бы он что-то сказал. Он выполнил свой долг в полной тишине». Сознание больно кольнуло ее сердце, как раскаленная булавка. Ненависть к себе стала медленно просыпаться. Элизабетта зажмурилась.

Слезы брызнули из глаз сами собой. В этот момент она чувствовала себя предательницей, грязной, разбитой, несчастной. Ей захотелось как можно скорее вымыться. Как бы пригодился сейчас укол Ани! Постепенно в ее сознании просыпались самые низменные желания. Где-то далеко в затерянном уголке души скулил и выл, просясь на свободу, Древний зверь. «Васи рядом, спит, беспомощный», — шептал ей кто-то на ухо. — «Мне стоит лишь сомкнуть руки на его горле, и Госпожа Смерть примет зана в свои объятия. Но как объяснить его смерть?»

В животе дерры сильно запротестовал малыш и больно щипнул ее. Элизабетта мгновенно отбросила приятную мысль и сосредоточилась на ребенке. «Нет, мне надо позаботиться о моем малыше», — подал свой голос ее разум. — «Он должен жить. Мой ребенок ни в чем не виноват. Живи Васи, и благодари моего малыша за это».

Ближе к утру Элизабетта забылась тревожным сном. Остаток ночи ее терзали скомканные видения; один кошмар сменял другой. Перед ней снова стояла Гарель и укоризненно качала головой, будто говоря «я же тебя предупреждала». Она протягивала к дерре свои лапы, обнимала ее и тянула к себе. Но тут поднимался сильный ветер и разрывал объятия.

Когда Элизабетта проснулась, ее новоиспеченного мужа уже не было рядом. Он ушел; как будто его никогда здесь и не было. О его ночном присутствии свидетельствовала лишь вмятина на постели. «Я действительно вышла замуж», — обнаружила дерра. — «Это не было сном. Я осквернила себя. Теперь уже поздно что-то делать. Надо жить, жить ради ребенка». Элизабетта вздохнула и снова нырнула в сон. На этот раз кошмаров не было; не было ничего, что она могла бы помнить.

Около полудня ее разбудила Ани. Хранительница сидела рядом с ней на кровати и всматривалась в лицо свое подопечной.

— Вставай, Элизабетта, — сказала Ани. Она позволила себе чувства и провела рукой по ее волосам.

— Я не хочу, — отозвалась дерра. — Мне бы сейчас уснуть и никогда не просыпаться. Помнишь, я рассказывала тебе про Гарель. Сегодня я видела ее во сне. Она снова звала меня.

— Это был всего лишь сон, — нервно отмахнулась хранительница. Она поднялась с кровати и, сложив руки на груди, стала расхаживать по комнате. — Ты должна встать. Сегодня мы уезжаем на «Перемирие». Твой муж уже распорядился упаковать все необходимые вещи.

— Он, что, всегда будет мне приказывать что делать? — Элизабетта рывком поднялась на постели. В ее глазах загорелись грозные огоньки, не предвещающие ничего хорошего. — Почему именно сегодня? Почему он даже не спросил меня?

— Тебе нужно сражаться за свое «место под солнцем», — объяснила женщина. — Пока ты этого не сделаешь, он будет помыкать тобой. Но разве ты хочешь остаться на этом корабле хоть цикл?

— Ты подбиваешь меня на восстание?

— Нет, я учу тебя жизни. Женщина — это существо, которое намного сильнее, чем кажется на первый взгляд мужчинам. Нас с рождения учат подчиняться и безропотно принимать свою судьбу, потому что знают нашу власть и возможности. Забудь все, чему тебя учили, и прими свою власть. Вспомни, что тебя назвали в честь могущественной правительницы Древних зверей. У них был матриархат.

— Когда мы уезжаем?

— Вот это другой разговор, достойный дерры. Через пять часов. Поэтому тебе надо поторопиться, чтобы дать указания паковать те вещи, которые ты с собой возьмешь.

— А ты-то, собралась?

— Еще со вчерашнего вечера. Мне нечего было делать ночью.

— Оперативно.

— Спасибо. Как всегда.

Элизабетте ничего не оставалось, как заставить себя встать с постели. В голове все еще проплывали невероятные картинки. Дерра зажмурила глаза и приказала себе проснуться. Ей надо было собраться в долгий путь на «Перемирие» — в ее новый дом. Впереди была неизвестность, темнота. Дерра уже сделала шаг в пустоту, когда согласилась на этот брак; оставалось сделать второй. «Если Ани в меня верит, значит, я действительно на кое-что способна», — приободрилась Элизабетта. — «Да, я буду властвовать. Как та самая правительница. Ах, Васи, как бы тебе не пожалеть об этом браке! Во всяком случае, я сделаю все, чтобы это произошло».

Элизабетта с тоской смотрела на «Амертат», от которого она теперь удалялась все дальше и дальше. Из иллюминатора он казался жемчужной бусиной, по ошибке выпавшей из ожерелья дерры. Теперь она летела на «Перемирие», к своему новому дому, к своей новой жизни. В какой-то момент ей показалось, что Шакори взорвался. Все стало белым и горячим. Казалось, все ее тело кричало от невидимой боли. Нет, она стала почти осязаема.

Дерра напряглась и прижалась к холодной стене. Эта боль и гул в голове перебивали даже шум двигателей челнока. Чаша весов медленно, но верно переполнялась. Еще чуть-чуть и она бы расплавилась от плохо скрываемой ярости. Элизабетта стукнула кулаком по панели в бессильной ярости. Крик вырвался из глубины души дерры. Древний зверь больно царапнул острым когтем по сердцу и зарычал.

— Папа!!! — слезы сами покатились из глаз девушки. Тишина. Мертвая тишина. Никто не ответил. Только ее слова пронеслись эхом по каюте. — Я же твоя дочь! Почему ты сделал это?! Почему ты так со мной поступил?!

— Успокойся, Элизабетта, — сказал вошедший Ието-Гиро. — Направь свою силу в нужное русло. Это как бой. Помнишь, чему я учил тебя? Взорвись и нападай, но не держи в себе разрушительную энергию. Иначе она уничтожит тебя.

— Я все помню, но мне больно, — всхлипнула дерра. — Почему он это сделал?

— Я не знаю, — покачал головой воин. — Прими это как данное. Мне не известен замысел трех старых ведьм. Урд, Верданди диа Скульд. Но в жизни есть много чего неизведанного и чудесного. Посмотрим, чем закончится поступок императора. В конечном итоге, безвыходных ситуаций не бывает. У Зандера в отличие от других рас есть развод.

Лицо дерры заметно просветлело. Ее губы тронула чуть заметная улыбка. «Да, я могу развестись», — подумала дерра. — «Это очень хорошая идея. И пострадает от этого только Васи Голо. Я подожду подходящего момента и нанесу сокрушающий удар».

Ието-Гиро подошел к дерре и, положив руки ей на плечи, внимательно посмотрел в ее изумрудные глаза.

— Тебе надо позаботиться о себе, Элизабетта, — сказал воин. — В твоих интересах забыть, кем ты была. В твоих силах стать тем, кем ты захочешь. Какой ты видишь будущую императрицу «Перемирия»?

— У нее жесткие глаза, — тихо ответила дерра. — От нее веет опасностью. Она очень опасная женщина. Ее боятся все.

— Ты можешь ею стать, если захочешь, — осторожно предположил Ието-Гиро. — Попробуешь?

В глазах дерры загорелся странный огонек. Она сняла руки воина со своих плеч и сделала шаг вперед. Ието-Гиро отступил в сторону и пропустил ее вперед.

За все время полета Элизабетта сидела с Ани и Ието-Гиро Спента в своей каюте. Она избегала своего новоиспеченного мужа. Он тоже не горел желанием встретиться с женой. Как по обоюдному желанию они игнорировали существование друг друга. Даже вся свита Дома Голо предпочитала держаться от Элизабетты подальше. Что вполне ее устраивало.

Переживания и дальнейший перелет окончательно выбил дерру из колеи. У нее жутко болела голова. Гул и боль не прекращались ни на день. К тому же малышу явно не нравилось летать — рвота не останавливалась. Не помогали даже лекарства Ани. Элизабетта лежала пластом на кровати и отдала себя целиком и полностью заботам хранительницы. Если бы это путешествие продолжилось дольше положенного срока, дерру встречала бы траурная процессия.

К великому облегчению через два дня за бортом челнока показался «Перемирие». С помощью Ието-Гиро Элизабетта поднялась и подошла к панорамному иллюминатору. Перед ее глазами предстало холодное и чужое биометаллическое создание. «Перемирие» был громадным. Он выглядел намного больше «Амертат». «Перемирие» даже не походил ни на один из виденных ею кораблей. Это была эллипсообразная сфера, напоминавшая чудовище из старых сказок Зандера. Эта сфера перемигивалась огнями, а силовые экраны обтекали ее полностью. Громадная светящаяся капсула среди безбрежного черного космоса и леденящего холода, из которой не видно ни причалов, ни командной рубки, ни доков.

Челнок сдавленно пискнул, засветился оранжевым светом и стал быстрее приближаться к кораблю. Элизабетта почувствовала вибрацию, когда челнок засосало в корабль-матку. Звук швартования напоминал чмоканье. Все стихло. Дерра вздохнула. «Приехали!» — с облегчением подумала она. — «Наконец-то, кончились мои мучения. Кто-то должен за них ответить. И это очень скоро произойдет. Стоит мне только выйти из этого проклятого челнока! Только бы про нас не забыли». Теперь уже привычный страх сковал ее сердце. Нет, скорее предвкушение. Элизабетта обрадовалась этому знакомому чувству.

Про дерру действительно чуть было не забыли. За ней и ее маленькой свитой пришли только на второй час после приземления челнока. Из встречающих присутствовали только телохранители и слуги. Видать, император Торн посчитал, что его невестка не такая уж и важная персона, чтобы ее встречали по всем церемониальным правилам. Дерра напряглась и записала это в счет будущей расплаты. Хотя в глубине души она была благодарна за это.

Последовав наставлению Ани, она распрямила спину, нацепила на лицо надменную маску и твердо сошла с трапа. Ее Древний зверь принял стойку. Элизабетта остановилась и повела головой по сторонам. Ее взгляд упал на слуг. Пришла пора действовать. Она выбрала из толпы слугу рангом повыше.

— Эй, ты! Немедленно распорядись, чтобы мой багаж прибыл по назначению в мои покои, — повелела Элизабетта. — А ты, — она уже указала на другого слугу. — Отведи нас в наши комнаты.

Слуги переглянулись и посмотрели на стоящего позади Васи. Он был невозмутим. Зан молчал, и казалось, ничего не замечал. Он не пошевелил пальцем, чтобы хоть как-то прореагировать на голос жены. Она была для него пустым местом. Точно также решили повести себя и императорские слуги. Они не спешили торопиться выполнять приказания новоиспеченной жены наследника. Элизабетта повернулась и тоже посмотрела на него. Ани сжала ее руку. Но Элизабетта освободилась и подошла к мужу.

— Зан Васи, этот брак доставляет мне удовольствия не больше, чем Вам, — зашипела она. — И если уж я стала Вашей женой, то «Перемирие» тоже является моим домом. И эти слуги отчасти моя собственность. А со своей собственностью я могу поступать так, как угодно. Я — дерра, так что извольте меня уважать. Пока я Вам это говорю, но также знаю и другие способы донесения информации. Я надеюсь, что Вы относитесь к аннигилятору так же, как и я.

Васи удивленно поднял бровь, но промолчал. «Первый день на корабле, а уже ведет себя как хозяйка», — возмутился он. — «Да еще так смело угрожает. Похоже, я в тебе ошибся. Никак не подходит под описание послов: тихая, покорная, серьезная дерра. Про аннигилятор, она это всерьез? Слишком уж своевольная. Мои слуги не привыкли к такому обращению».

— Чего молчишь? — Элизабетта перешла на «ты». — Или добиваешься, чтобы я сделала из слуг неработоспособный хлам? Пусть только пискнут, и я им все кости переломаю.

— Ты не посмеешь, — выдавил из себя Васи.

— Проверим?! — елейный голоском спросила дерра.

Элизабетта повернулась и направилась в сторону слуг. Васи все еще колебался. Его сомнения сбежали прочь, когда он увидел, что его жена одной рукой оторвала от пола не подчинившегося слугу. Еще миг, и он полетел в кучу багажа.

Васи не мог шелохнуться. «Зря я отклонил предложение отца пообщаться с ней до свадьбы», — подумал зан. — «Где она научилась так драться? В сабуру нет таких приемов. Какой сюрприз она преподнесет мне еще? В ней есть что-то жуткое. Настоящая Зандера! Она оказывается не в восторге от этой свадьбы?! На „Амертат“ она была такой смирной, а сегодня показала зубы. Что же будет дальше? Надо показать кто здесь хозяин».

Васи не успел привести угрозу в исполнение. Элизабетта опередила его. Она метнула яростный взгляд в сторону остальных слуг. Поняв, что бесполезно просить защиты у зана, они одной общей дружной кучку немедленно бросились выполнять ее приказы. Они решили, что его жена оказалась мегерой, так что не стоит давать ей повода показывать свою сущность.

С гордо поднятой головой Элизабетта важно прошагала во главе своего отряда и слуг мимо опешивших телохранителей. Сориентироваться внутри корабля было не сложно; он походил на «Амертат». «Первая победа!» — сладко улыбнулась дерра. — «По-бе-да». Она смаковала это слово на вкус. Ани и Ието-Гиро тоже были довольны своей ученицей.

 

Глава 9

Прошло двадцать восемь циклов, с тех пор как Элизабетта поселилась на «Перемирии». День сменял ночь, ночь приходила за днем. Время летело незаметно. Время было похоже на воду, которая протекает между пальцев, и ее нельзя было собрать в ладони. Все было по-прежнему. Дерра не выходила из своих покоев; ее все время тошнило, но она это тщательно скрывала. Ее глазами на корабле были Ани и Ието-Гиро. Лишь три раза в день приходила служанка и приносила еду. Это было заслугой хранительницы, которая серьезно поговорила с Васи и убедила его в том, что дерра имеет право на причуды из-за статуса жены зана. В это время с Элизабеттой всегда находились или Ани, или Ието-Гиро.

Новый дом и новая жизнь уже не оказались ей такими уж и плохими; все было относительно. Дерра со временем успокоилась и на трезвую голову обдумала дальнейший план действий. Пока все шло по этому плану.

Вопреки запретам Ани, Элизабетта тайком занималась сабуру, оттачивая свое мастерство до совершенства. Пусть не так активно, как на «Амертат», чтобы не повредить ребенку, но все же в подходящем темпе. Она решила следовать совету Оливера, слова которого были для нее законом, всегда быть готовой ко всему. Дерра считала, что впереди много неизвестного и сила понадобится ей. А к самому неожиданному случаю она будет готова всегда.

В остальное время Элизабетта сидела в Кресле Путешествий, чтобы хоть как-то скрасить свои дни в добровольном заключении. Она перебиралась из одного виртуального мира в другой в надежде на то, что найдет там ответ на свою маниакальную щепетильность поиска Гарель. Эта спроектированная Авхратани больше ни разу не появлялась на горизонте.

Васи ни разу не зашел к ней. Он даже не давал указаний слугам позаботиться о своей жене. Зан будто бы забыл, что у него есть жена. Такие указания давала Ани, изредка наводя шороху среди обслуживающего персонала. Однако, несмотря на полное игнорирование жены, Васи приказал, чтобы у входа в покои Элизабетты всегда стояла стража.

«Тюремщики они или телохранители? — подумала Элизабетта, в очередной раз, выходя из Путешествия. В этот раз она путешествовала по кораблю. — Я, наверное, скоро совсем забуду, как выглядит корабль изнутри».

Ее снова затошнило. Похоже, малышу нравилось находиться только в виртуальном Путешествии. Окружающая действительность пугала его не меньше, чем мать.

Панель отъехала в сторону. Как назло в комнату вошла служанка и принесла обед. Прятаться было бесполезно. Но сейчас не это волновало Элизабетту. К ее горлу подкатил комок, и она, прижав руку ко рту, выскочила в ванную. Оттуда послышались характерные булькающие звуки. Ани покачала головой и приказала служанке отнести обед обратно. Служанка округлила глаза, но повиновалась и вышла.

Когда Элизабетта показалась в дверях, Ани хмуро осмотрела ее.

— Плохо, что служанка видела твой токсикоз, — задумчиво произнесла хранительница. — Хотя, я думаю, из этого, возможно, получить выгоду.

— Я чихать на нее хотела, — призывно вскинула головой дерра. — Мне все равно.

— Она может все рассказать твоему мужу.

— На него я тоже чихать хотела. Пусть рассказывает. Ему все равно, что со мной происходит. Он даже не обратит на это внимание.

— Ты в этом уверена?

— А как же? Я здесь уже двадцать восемь дней, а он ни разу не появился.

— Может быть он занят.

— Ани, ты тешишь себя несбыточными надеждами. Он просто не хочет меня видеть. Зачем я ему?

— Ты его жена.

— О, это просто формальность. Обоим императорам было необходимо объединение. Наши желания не учитывались. Это только внутренняя политика.

— Может быть, они преследовали несколько иную цель?

— Нет! Ани, знаешь, что мне сказал мой отец? Он напомнил мне об участи «Кэрасн»!

— О, Лэксембургиз!

— Он продал меня! А ведь у меня был выбор…

Ани схватила руками Элизабетту за плечи и как следует ее встряхнула. Хранительница внимательно посмотрела ей в глаза.

— Посмотри на меня! Посмотри мне в глаза! Нет, его у тебя не было. Ни одного выхода. И ни одного компромисса. У тебя не было выхода. Ты не можешь себя винить.

— Если бы…

— Не терзай себя «если бы» да «кабы». Тебе необходимо отдохнуть. Поспи. Сон лучшее лекарство.

Элизабетта устало вздохнула и не в силах спорить послушалась Ани. Дерра скинула с себя всю верхнюю одежду и легла в постель. Сейчас сон был единственным спасением от тошноты и самой Ани. Спорить с ней было все равно, что биться головой об стенку: ничего не получишь, только здоровенную шишку на лбу набьешь. От осознания этого ей стало спокойнее. Малыш тоже с этим согласился и прекратил свою революцию. Элизабетта закрыла глаза, и сон принял ее в свои объятия.

Дерра проснулась от громких разговоров в ее покоях. Она приподнялась на локтях и осмотрелась. Перед ее взором предстала интересная картинка: зан Васи с пеной у рта порывался к ней пройти, но его сдерживала Ани, одной рукой схватив за камзол. «Ба!» — воскликнула дерра. — «Да это же сам муженек пожаловал!»

— В чем дело? — хмуро осведомилась Элизабетта, хотя в ее душе не было предела ликованию.

Ругань сразу стихла. Ани, как всегда, с невозмутимым видом поклонилась дерре и отпустила Васи. Он, красный от ярости, едва пошатнулся и схватился за хранительницу, чтобы не упасть. Из его уст вырвались грязные ругательства. «Где его хваленое воспитание?» — подумала Элизабетта. — «Хам! Не умеет он себя в руках держать. Надо взять на заметку».

— Твоя служанка не подчиняется мне! — выпалил Васи.

— Ани не служанка, — лениво проворковала Элизабетта, еще больше нагнетая обстановку. — Она моя хранительница, поэтому и не подчиняется тебе. Я ее дерра. Она давала клятву защищать меня даже ценой собственной жизни.

— Прикажи ей выйти! — побелел от ярости зан.

— Я не вправе ей приказывать, — улыбнулась во весь рот дерра. — Я могу лишь попросить.

— Так попроси! — напирал Васи. Еще чуть-чуть и его хватил бы удар.

— Прежде не приказывай мне, — холодно отрезала Элизабетта и смерила его презрительным взглядом.

Дерра увидела, как у Васи вздулись вены на лбу. Он покрылся мелкими капельками пота и прерывисто дышал. «Сейчас взорвется», — ликовала девушка. Но Элизабетте не было дано досмотреть начавшуюся разворачиваться драму; ей уже было не до него. Тошнота заставила ее забыть обо всем. Она подняла руку вверх и кинулась в ванную.

— Вот видите, я не могу оставить мою дерру ни на минуту, — невозмутимо сказала Ани и проследовала за своей подопечной.

Васи медленно вздохнул и сжал кулаки. Ярость мгновенно затухла. Ссора не удалась. Ему ничего не оставалось, кроме как уйти. «Она действительно больна, как и говорила Сэс», — подумал зан. — «Но почему дерра ничего и никому не сказала? Эта проклятая гордость! По этой девчонке аннигилятор плачет! Опять надо действовать самому. Пошлю-ка я к ней Иджита. Не хватало, чтобы она умерла. Только этого сейчас мне не хватает для полного счастья! Это было бы скандалом. Если ее отец узнает об этой болезни, неприятностей не миновать. Была бы моя воля, выкинул бы ее в открытый космос. Ах, эта политика!». Васи покачал головой и вышел из покоев жены.

Через час, когда Элизабетта снова лежала в постели, пришел императорский врач со своей свитой помощников. Одетый в платье, напоминавшее скорее поминальное кабале, чем медицинскую униформу, он отодвинул Ани и подошел дерре. В руках у него был большой металлический чемодан. Его вид был достаточно внушительный, и Элизабетта не стала с ним спорить. Он мрачно посмотрел на нее и раскрыл чемодан. Использовав обычные процедуры, врач осмотрел дерру, задал несколько стандартных вопросов и тихо удалился.

Элизабетта с тревогой посмотрела на Ани. Хранительнице надоело быть ледяной скульптурой и теперь ее тяжелые шаги раздавались эхом по комнате. Она была ни на шутку взволнована.

— Все будет хорошо, Элизабетта, — сказала она. Ани выглядела усталой и измученной.

— Ты в этом уверена? — с сомнением в голосе спросила дерра. — Этот лекарь даже не сказал что со мной.

— Может быть, он сам не знает? А ты хочешь, чтобы он все узнал?

— Час от часу не легче. Чем позже, тем лучше.

Императорский врач Иджит Сепу мягкой походкой вошел в Центральную залу императорских покоев и предстал перед взорами императора Торна и зана Васи, восседающих на семейном возвышении. Он вежливо поклонился и откашлялся.

— Мой император, мой зан! — начал Сепу. По его голосу было заметно, что он нервничал. Он еще не знал, с какими чувствами воспримут новость его хозяева. — По вашему приказанию я осмотрел дерру Элизабетту.

— Так что с ней происходит, Иджит? Чем она больна? — нетерпеливо спросил Васи.

— Мой зан, Ваша жена вполне здорова, — подбирал слова врач. — Она ждет ребенка.

В императорских покоях повисла мертвая тишина. Васи сглотнул и побледнел.

— Беременна? — содрогаясь всем телом, переспросил Васи.

— Да, мой зан, — поежился Сепу.

Император Торн от душки расхохотался. Тяжкий груз свалился с его сердца. Он надеялся при жизни понянчиться с внуками. Но, видя характера сына и его отношение к жене, мало на это рассчитывал. Похоже, зан оправдал его надежды.

— Сын мой, ты не знаешь, откуда берутся дети?! — император веселился от душки.

— Знаю, — потупился Васи. — Но это было лишь раз! Только в свадебную ночь!

— Хватило и той ночи. Я горжусь тобой, мой мальчик! Поздравляю!

Император был действительно рад. И не, сколько за сына, сколько скорому появлению внуков. Кроме того, это сопутствовало его политическим планам. Ребенок, объединивший две влиятельных семьи Зандера, мог помочь ему стать Главным императором в будущем. Он подозвал к себе врача.

— Иджит, я целиком и полностью полагаюсь на тебя, — тихо сказал Торн. — Позаботься хорошенько о моей невестке и моей будущем внуке. Они не должны ни в чем нуждаться. И дай ей лекарства снять тошноту. Ну, ты знаешь, что мне говорить!

— Мой император, я сделаю все для того, чтобы Ваш внук родился здоровым, — облегченно вздохнул Сепу и попятился к выходу.

— Вот и хорошо. Иди, — Торн проводил глазами удаляющегося врача. — А теперь, Васи, я думаю, ты должен помириться со своей женой. Хотя бы ради вашего будущего ребенка. На кон поставлено наше общее будущее. Я не принимаю отговорок. Твой долг позаботиться о ней и своем ребенке.

— Да, отец, — выдавил из себя Васи. — Я пойду к ней. Я сделаю все так, как ты мне велишь. «О, Лэксембургиз!» — простонал зан. — «За что мне такое наказание?! Надо что-то придумать. Мириться? Вот только надо как-то избавиться от ее хранительницы».

Весть о ребенке была для Васи ударом. Новость подкосил его. Зан был ошеломлен. Он поклялся Эвакэ, что ни одна женщина не займет ее место в его постели, на Возвышении рядом с ним. Теперь эта клятва не стоила и выеденного яйца. «Ребенок?» — с ужасом подумал Васи. — «Эвакэ едва согласилась остаться на корабле из-за этой женитьбы. Если она узнает о ребенке, то не простит меня».

Он не собирался продолжать брачные, и какие бы то ни было еще, отношения со своей женой. А теперь с ней надо было налаживать какие-нибудь приличные мирные отношения. Хотя бы ради отца. «Спокойствие, только спокойствие», — размышлял Васи. — «Я — будущий император. А если подвернется счастливый случай, то возможно и Главный император. Мне надо уметь быть дипломатом. Политика — вещь тонкая. А жена — часть политики».

Васи остановился перед дверью комнаты Элизабетты, обдумывая свою речь. «Если я собираюсь с ней общаться, надо бы проявить для начала вежливость», — внял голосу разума зан. — «А потом буду действовать по обстановке; импровизация меня еще никогда не подводила». Васи собрался с духом и позвонил в дверь. Панель отъехала, и он столкнулся нос к носу с Ието-Гиро.

Воин слегка поклонился ему и отошел в сторону, пропуская зана. Васи прошел внутрь и осмотрелся в поисках хранительницы. К великому его облегчению, ее здесь не было. В покоях было темно и пахло медикаментами. «Значит, Иджит уже побывал здесь», — подумал юноша.

— Мне необходимо поговорить с моей женой, — тихо сказал Васи.

— Как Вам будет угодно, — отозвался воин и пригласил жестом пройти его в комнату дерры.

— Наедине, — предупредил зан.

— Боюсь, это невозможно, — твердым голосом возразил Ието-Гиро.

— Но она моя жена! — воскликнул Васи. — Разве я могу причинить ей вред? Вы защищаете ее; это благородно. Я клянусь, что ни один волос не упадет с ее головы!

— Вы поклялись! Помните об этом, — весьма прозрачно напомнил Ието-Гиро. Он поклонился зану и, пропустив его в комнату Элизабетты, закрыл за ним дверь.

«Первый этап пройден», — Васи облегченно вздохнул. — «А теперь надо собрать в кулак вся свою дипломатию и постараться быть дружелюбным». Он прошел внутрь комнаты. На кровати, завешанной балдахином и прозрачными шторами, мирно спала Элизабетта. Во сне она казалась такой маленькой и беззащитной; совсем не походила на мегеру, кидающую в разные стороны слуг.

Напротив кровати стояло кресло. Васи подошел и сел в него. Он сидел и задумчиво смотрел на свою жену, не решаясь разбудить. Его пальцы до боли впились в подлокотники. «Где мое хваленое красноречие?» — спрашивал себя зан. — «Что я ей скажу? Да нужно ли вообще что-то говорить?»

— Чего тебе? — опередила его дерра и протерла заспанные глаза. Она почувствовала его присутствие и проснулась.

— Я хочу поговорить с тобой, — тихо сказал Васи.

— Ну, давай, говори, — подбодрила его девушка.

— Иджит сказал тебе? — спросил зан.

— Кто и что? Скажи конкретно, — попыталась уточнить Элизабетта.

— Иджит — это наш врач.

— А, понятно. Нет, он ничего не сказал. Он приходил сюда дважды. Первый раз, чтобы осмотреть меня, а второй, дать лекарства. В чем дело?

— Все в порядке. Он сказал, что ты беременна.

Элизабетта расплылась в улыбке, сама того не желая. В ее глазах зажглись маленькие веселые огоньки. Она казалась очень счастливой.

Васи с любопытством посмотрел на нее; так, как будто видел в первый раз. Он был удивлен ее реакцией. «Дерра ненавидит меня, но все же рада тому, что родит моего ребенка», — удивился Васи. — «Парадокс! Какая же она непредсказуемая!»

— Это единственная хорошая новость за последнее время, — дружелюбно отозвалась Элизабетта. — А ты как думаешь?

— Это неожиданно, — уклончиво ответил Васи.

— Да уж… Что ты собираешься делать?

— Не знаю. В последнее время мы только и делали, что ссорились. Это, конечно, неправильно. Так получилось, что мы женаты и скоро у нас родится ребенок. А впереди — вся жизнь. Ребенок не должен видеть наши разногласия. Я хотел бы наладить наши отношения.

— Ты предлагаешь сыграть?

— Назови, как хочешь.

Дерра подперла рукой подбородок и задумалась. Ее молитвы были услышаны; зан предлагал ей мирное сосуществование.

— Мне это будет нелегко, — призналась Элизабетта. — Я не умею играть. Я только живу и не люблю лгать.

— Тогда зачем ты вышла за меня замуж? — удивился Васи.

— У меня не было выбора, — покачала головой дерра.

— Ты могла отказаться, — напомнил зан.

— Нет, не могла, — голос Элизабетты стал тише. Васи увидел, что ее руки сжались в кулаки, а в глазах появились слезы. — Я пока не научилась противостоять шантажу.

— Я не знал об этом, — Васи почувствовал тошноту. — Мой отец всего лишь сделал предложение о браке.

Элизабетта подняла голову и, стараясь прочитать его мысли, посмотрела ему в глаза. Она, казалось, не могла оторваться от них. В ее взгляде была надежда. Ей хотелось ему верить.

— Но и ты не хотел этого брака! — констатировала она. — Зачем же ты женился на мне?

— Не надо об этом, — вздрогнул Васи.

— Есть женщина, которую ты любишь. Тебя тоже вынудили на этот брак!

Васи вздрогнул и отвел глаза. «Да, она совершенно права», — подумал он. — «Бедная Эвакэ! Я причинил ей столько боли! А может, у Элизабетты тоже кто-то был на „Амертат“? Она чувствует то же, что и я? И все понимает»?

— Так значит, мы на одной стороне? — слабо улыбнулся Васи.

Пелена спала с глаз Элизабетты, и она увидела перед собой несчастного юношу; с такими же бедами, как у нее самой. Ей стало жаль Васи. «Неужели ему так же плохо, как и мне?» — задумалась девушка. — «Вторая родственная душа? Не может быть! Но когда он снимает свою маску, становится обыкновенным человеком. Можно ли найти в нем союзника? Ребенок… Мне почти стыдно. Надо все равно быть осторожней. Каким бы он ни был, он все-таки чужак, хоть и муж».

— Возможно, мы могли бы быть союзниками, — предположила Элизабетта.

— И ты не будешь запираться в комнате? — осторожно спросил зан.

— Эй, не так быстро! — засмеялась дерра. — Ты хочешь, чтобы меня вывернуло наизнанку на глазах у подданных?

— Тошноты больше не будет, — мягко улыбнулся Васи, стараясь не думать о ее заразительном смехе. — Иджит позаботится об этом. И если тебе что-то понадобится…

— Я знаю. Спасибо. Но сейчас мне надо отдохнуть.

— Да, конечно, отдыхай. Я не буду тебе мешать.

Васи вышел из комнаты. Его мысли кружились беспорядочно. Элизабетта произвела на него неизгладимое впечатление. «Мне стоило поговорить с ней намного раньше», — подумал зан. — «С ней можно договориться. К моей радости, она разумный человек. А, кроме того, подарит мне наследника. Кажется, мой брак не такая уж ошибка».

 

Глава 10

Лекарства доктора Сепу, действительно, хорошо помогали дерре. Тошнота больше не изматывала Элизабетту. Ей стало намного лучше. И уже через несколько дней она отважилась совершить ознакомительную экскурсию по своему новому дому в сопровождении Ани и приставленной Васи кучки охраны. Ощущение вибрации от топота телохранителей за спиной производило знакомый эффект — дерре хотелось от них сбежать — как в старые добрые времена.

«Перемирие» отличалось от «Амертат» лишь частично; дело было в некоторых деталях. Зандера придерживались одного стиля. Их, так называемая архитектура, сводилась к одному — все должно было указывать на мощь и жестокость расы. Корабль был большим в объеме. Обшивочные панели не нуждались в цветной драпировке. Серебристый цвет Дома Голо — цвет металла и так был повсюду — на каждой панели. Гидропоника на верхних уровнях была значительно богаче и разнообразнее. Некоторые виды растений Элизабетта никогда не видела. Здесь цвели пышным цветом деревья и кустарники под сенью буйной изумрудной листовой растительности, наполняя воздух помещения пьянящим ароматом. А маленькие круглые шары-колючки, опоясавшие газоны как брошенные бусы великанши, и камни различного объема и цвета интересно дополняли интерьер.

Разнообразие залов «Перемирия» дерра не стала оценивать. Залы напоминали ей церемонии, которые она на дух не переносила. И так, как вскоре Элизабетта должна была присутствовать на одной из них — на представлении жены наследника народу, то решила отсрочить свое появление в до боли знакомых залах. Пусть «Перемирие» в некоторой степени отличался от ее родного дома, но на этом корабле был жив дух Зандера; повсюду царили законы и ритуалы родной расы. Дерре не надо было привыкать к местной жизни; она была такой же, как и на «Амертат». Здесь не было только ее отца, что, впрочем, девушку вполне устраивало.

На верхнем уровне Элизабетта наткнулась на Васи. Здесь так же, как и у нее дома, была устроена Обсерватория. Как заметила дерра, ее оборудование было намного лучше, чем на «Амертат». Затем ее взгляд, обследовав приборы, упал на мужа. Васи не без удовольствия был увлечен теплыми отношениями с телескопом. Он, как бы лаская, играл металлическими ручками, то, наводя резкость, то, легко прощупывая небесные тела в инфракрасном излучении. В этот момент не было мужчины счастливее на свете. «Из него мог бы получиться отличный ученый», — задумалась Элизабетта. — «Он так увлечен этим телескопом! Вот уж чего не ожидала от зана. Он вырос во всем этом великолепии, и ему не наскучила такая жизнь. Есть повод для размышлений. Конечно, здесь настоящий рай для исследователей. Как-нибудь я проведу весело здесь время. Ух, и доберутся мои рученьки до макротонера!»

Васи смутился, когда понял, что обнаружен в момент уединения. Звезды были его страстью. И он не хотел, чтобы кто-то знал об этой страсти. Васи обратил внимание, что Элизабетта изучает его. «Этот ее взгляд!» — вспыхнул зан и невольно восхитился деррой. — «Она сейчас во мне дырку прожжет. А потом еще выложит все свои соображения. Какая у нее проницательность! Интересно, какая у нее НГИ? На что она способна?»

Элизабетта почувствовала его волнение. Ей было знакомо его состояние. Она, так же как и он, не хотела, чтобы ее беспокоили в минуты счастливого уединения. Она с тоской подумала о своем убежище, которое осталось на «Амертат».

Васи спрыгнул с места у телескопа и подошел к своей жене и ее маленькой свите. Элизабетта поприветствовала его:

— Добрый день, Васи!

— Здравствуй! — поздоровался зан. — Как ты себя чувствуешь? Как малыш?

— С нами обоими все в порядке. Извини, что потревожила тебя. Мы сейчас уйдем, чтобы не мешать.

— О, все нормально! Я уже закончил.

— Отсюда виден Шакори?

— Не так хорошо, как с «Амертат», зато есть отличный обзор на «Претти Файн Вайт Лэнд», видны даже ледяные шапки на вершинах гор. Хочешь посмотреть?

— Спасибо, как-нибудь в другой раз. Я тоже предпочитаю наслаждаться приятным зрелищем в одиночестве.

Васи удивленно приподнял бровь. «Опять она со своим анализом и сопоставлением», — подумал зан. — «Все-то она понимает. Все-то она знает. Я чувствую себя с ней обставленным на четыре хода вперед. От нее ничего не скроешь».

— Может мне лучше уйти? — осторожно спросила Элизабетта.

— Почему ты избегаешь меня? — осведомился Васи. — Мне кажется, что мы заключили перемирие.

— Я не хочу причинять тебе неудобства, — как бы извиняясь, признала дерра. — Раз уж мы все прояснили между собой, то будет лучше говорить друг другу правду. У каждого должна быть личная свобода, личное пространство.

— Странная ты… — задумчиво произнес юноша.

— Мир лучше, чем война, — улыбнулась Элизабетта одной из самых своих лучших улыбок.

Васи засмеялся. Девушка в очередной раз произвела на него впечатление, причем с лучшей стороны. Он и не подозревал, что с Элизабеттой будет так легко. С каждым днем она нравилась ему все больше и больше. «Почему мы не встретились с тобой раньше?» — спрашивали его глаза. Васи убеждался в правоте своего отца, когда тот остановил свой выбор на Доме Голо-туа. «Уж лучше она, чем дерра Талия с корабля „Митра“», — подумала Васи.

Занятый разговором со своей женой он не заметил, как в Обсерваторию зашла Эвакэ в окружении научных работников. Ее увидел один из охранников и предупреждающе кашлянул. Васи посмотрел на Эвакэ и побледнел. Вид у девушки был несчастный. Она отвела глаза.

Эвакэ понимала, кем является блондинка под охраной и разговаривающая с ее Васи. «Красивая…» — подумала она. — «Но вид у нее глупый. Типичная дерра — красивая и безмозглая. А над чем это, интересно, Васи смеется? Не слишком-то он похож на убитого горем мужчину, которого заставили жениться. Раз он так себя ведет, я ему испорчу все веселье!» Глаза Эвакэ сверкнули, и она подошла к зану.

— Добрый день, мой зан, — пропела девушка, полностью игнорировав Элизабетту. — К сожалению, Ваш телескоп придется протестировать. Техники обнаружили трещину на одном из зеркал. Это займет несколько дней.

Одного взгляда на миловидную служительницу Обсерватории было достаточно для Элизабетты. Она поняла кто эта девушка. Больше всего на свете дерре не хотелось участвовать в любовных перепалках. Жаль было Васи, он ведь теперь приперт с обеих сторон. Она видела его терзания. «Предложить ему прогуляться и увести отсюда?» — раздумывала дерра. — «Или оставить его выяснять отношения с возлюбленной?» Конец ее терзаниям положила Ани.

— Все, что ни делается, все к лучшему, — торжественно провозгласила женщина. Хранительница выглядела очень довольной. — Зан Васи, у Вас появилось свободное время. Будьте добры, помогите мне с подготовкой к церемонии, объясните, как будут проходить ритуалы. Дерра Элизабетта не может приготовить все сама. В ее-то положении! И я думаю, что надо будет ускорить дату объявления о Вашем наследнике. Может нам лучше совместить эти две церемонии?

Элизабетта дернула Ани за руку, и что-то прошипела ей. Хранительница, как всегда, не обратила внимания и широко улыбнулась зану. Эвакэ пошатнулась от неожиданной новости, как от удара. Васи показалось, что земля уходит у него из-под ног и сглотнул подступивший к горлу комок. Немая сцена.

Выход из сложившейся ситуации опять же нашла Ани. Она одной рукой взяла за локоть Васи, другой Элизабетту и вывела их послушных ее воле из Обсерватории. Пораженные охранники зашагали следом.

За дверью Васи остановился как вкопанный и вырвался из стальной хватки Ани. Он был ошеломлен. Зан повернулся и жестом отослал телохранителей.

— В чем дело, Ани? — ярость зарождалась в сердце Васи. — Что ты себе позволяешь?

— Я никому не позволю унижать мою дерру, — тон Ани был холоден как лед. — Если Вы не можете это сделать, это сделаю я.

— Ани, меня никто не унижал, — вмешалась Элизабетта.

— Значит, ты ослепла и оглохла, дерра, — зашипела хранительница. — И тебе надо по этому поводу обратиться к врачу.

— Ани… — вздохнула Элизабетта и дернула ее за рукав. — Неужели ты ничего не понимаешь?

— Ты хочешь, чтобы я ушла? — оскорбилась женщина.

— Нет, — покачала головой дерра. — Кроме того, мы сейчас с тобой пойдем в наши покои. А мой муж будет делать то, что сам захочет. Его не нужно ни к чему принуждать.

— Постой, твоя хранительница права, — жестом руки остановил ее Васи. — И она с честью вышла из этой ситуации.

— Благодарю Вас, зан Васи, — Ани поклонилась ему. — Если Вы не возражаете, то мы все вместе могли пройти к фонтанам.

— Я не возражаю. Это хорошее предложение, — кивнул Васи.

— Ну, не знаю… — протянула Элизабетта, придумывая предлог отказаться от навязанной прогулки. — У меня аппетит разыгрался.

— Это поправимо, — спохватился юноша. — Я прикажу слугам принести еду к Фонтанам.

— Это хорошая идея, зан Васи, — похвалила его хранительница и с довольным видом сложила руки на груди. — Если Вы будете продолжать в том же духе, из Вас может получиться хороший муж для моей дерры.

Как и обещал Васи, слуги принесли поднос с пирожными и соком. В зале Фонтанов в это время дня никого не было; слуги занимались своими делами, жители императорского дома отправились на вечернюю Манас'тир, а городских посетителей не было и в помине. Возможно, это постаралась Ани. Воздух пах апельсинами. Зандера любили и уважали этот запах. Свет потолочных и напольных ламп был настроен на вечернее время суток какой-то планеты. В воздухе витали мерцающие блики, которые переливались всеми цветами радуги. Создавалось впечатление, что этот зал, как маленький кусочек цветной и душистой мозаики, был вырван из картины рая. Фонтанов было двенадцать. Они были расположены в посередине зала; одиннадцать из них невысоких и ромбовидных образовывали небольшой круг, в центре которого находился большой квадратный. Вокруг фонтанов были расставлены мягкие скамеечки. Неторопливое журчание воды накладывало печать успокоения. Из потайных динамиков лилась приглушенная мелодия.

Ани критически осмотрела зал, хмыкнула и удалилась под предлогом подготовки к церемонии, оставив Васи и Элизабетту одних.

Они уселись на одну из скамеек и принялись за еду. После сцены в Обсерватории каждый боялся начать разговор первым. А тем временем вода, музыка и освещение налаживало на иной лад. Когда с едой было покончено, воцарилась тишина и неловкость. Элизабетта вздохнула, за ней вздохнул Васи.

— Ты уж извини Ани. Ей не хватает такта, — заговорила Элизабетта.

— Это я заметил, — кивнул Васи.

— Она еще нормально себя ведет, — обрадовалась дерра теме для разговора. — Видел бы ты ее вольности на «Амертат»!

— Все так плохо? — усмехнулся юноша. — Как же твой отец терпел ее?

— О, он много ей позволял, — развела руками Элизабетта. — Ведь отец всегда знал, что верней Ани на корабле никого нет. Она подчинила себе целиком и полностью телохранительский корпус.

— Корпус?! — воскликнул Васи. Его глаза округлились услышанной новости. — Как? Не может быть!

— На «Амертат» Ани была начальницей всех телохранителей и моей хранительницей по совместительству.

— Женщина — начальница?

— Она сильнее любого мужчины.

— Ах, вот у кого ты брала уроки по поднятию тяжести?

Элизабетта весело рассмеялась. Она вспомнила свое прибытие на «Перемирие» и сцену со слугами.

Внезапно освещение замигало и потухло. Корабль вздрогнул и завибрировал. Заработали запасные генераторы. Свет включился, но был уже тусклым. Словно от удара «Перемирие» качнулся в сторону. Не удержав равновесия, Элизабетта упала на Васи, и он поймал ее. Их глаза встретились. Васи прочитал в ее глазах неподдельный ужас.

— Все в порядке, — успокоил он Элизабетту. — Это астероид попал в силовой экран.

— Откуда он взялся? — Элизабетта все еще дрожала от страха, прижимаясь к Васи.

— Здесь недалеко астероидное поле, вернее раньше была планета. Бывает, один-другой оттуда выскакивает. Иногда попадает в нас.

— Это не опасно?

— Нисколько, если находиться на корабле. Наши экраны выдерживают и не такое.

Элизабетта облегченно вздохнула и как-то вся обмякла. Васи почувствовал, что обнимает ее и напрягся. Она, казалось, не обращает на это внимание. Что-то произошло; Элизабетта была сейчас так прекрасна, беззащитна; она притягивала к себе как магнит. Васи еще крепче обнял ее за талию и коснулся теплых губ. Миг, поцелуй длинною в бесконечность; время остановилось.

Внезапно все оборвалось. Дерра подскочила как ужаленная. Она вся пылала. Ее глаза расширились от ужаса.

— Что-то не так? — спросил ошарашенный Васи.

Элизабетта пыталась ответить, но не могла этого сделать. Она беззвучно открывала рот, однако слова не шли наружу. Дерра сжала кулаки и бессильно их опустила. На ее лице царило смятение. Древний зверь испуганно забился в угол. Она покачала головой и выбежала из зала Фонтанов.

У Васи отвисла челюсть. Он не пытался вернуть ее на место. Элизабетта в который раз его поразила до глубины души. «Меня еще ждут сюрпризы?» — спрашивал он себя. — «Да что с ней происходит? Ну и пусть бежит! Не больно-то хотелось с ней целоваться». Васи обреченно вздохнул. Пришлось вернуть челюсть на прежнее место.

— Васи! — послышалось за дверной панелью.

Васи нажал кнопку, и панель отъехала в сторону. Он замер. Перед ним стояла Эвакэ.

— Что ты здесь делаешь? — прошептал он и сделал шаг назад.

Эвакэ кинулась к нему и прижалась, сцепив руки за его шеей. Она сотрясалась от рыданий.

— Прости меня, прости! — плакала Эвакэ. — Я знаю, что мне нельзя появляться у тебя. Но эта разлука выше моих сил. А сегодня… Сегодня, когда я увидела тебя с деррой… Я просто не могла сдержаться.

— Эвакэ, успокойся, — Васи гладил ее по голове. — Она моя жена; мне приходится с ней общаться. Я ничего не могу изменить. Но это только пока не могу. Когда я стану императором, все изменится.

— Ты оставишь свою жену? — спросила Эвакэ, с надеждой заглядывала ему в глаза.

— Не все так просто, — вздохнул Васи и опустил голову. — Дерра ждет ребенка.

— Ах…

— Для меня это тоже было неожиданностью. Весь наш план полетел в тартарары. Если бы не ребенок, я бы, конечно, с ней развелся. Но этот малыш — мой наследник. Если я оставлю его мать, он по закону останется с ней. Тогда я потеряю императорский трон, а место моего отца займет один из его братьев. Это недопустимо. Он уничтожит весь наш Дом. Я не могу допустить, чтобы «Перемирие» попал в чужие руки.

— Но что тогда изменится?

— Мы сможем быть вместе. Нам никто не помешает.

— Ты не учел двух вещей.

— Каких?

— Во-первых, этот ребенок еще не родился и может не родиться. Во-вторых, дерра может умереть, а ты вправе лишить ее душки.

— Эвакэ! Что ты такое говоришь?! Это мой ребенок! Не смей! Не смей даже думать об этом!

— Это всего лишь предположение.

— Я не хочу с тобой ругаться. Пожалуйста, уйди.

Васи оторвал ее от себя. Эвакэ как-то странно посмотрела на него. Она вздохнула и послушно вышла. Зан закрыл за ней дверь. Ему не нравился ее взгляд. Почему-то его руки предательски дрожали. «Сегодня не мой день», — обреченно вздохнул зан. — «Столько неожиданностей навалилось! И Эвакэ туда же! Вот уж не думал, что она может быть такой коварной. Я отказываюсь понимать женщин». Васи передернуло, по спине пробежали мурашки. Он прислонился к панели и тихо съехал вниз. «Надо будет удвоить охрану дерры и поговорить с ее хранительницей», — подумал зан. — «Эвакэ способна на многое. Вот только разборок с женщинами мне не хватало для полного счастья!»

 

Глава 11

Восемь месяцев назад благополучно миновала церемония объявления о будущем наследнике Дома Голо. К большому удовольствию Элизабетты, ее не тревожили всеми остальными церемониями. Император Торн милостиво позволил ей даже не присутствовать на пиршестве в честь дня рождения зана. С Васи она виделась редко. После минутной слабости — поцелуя в зале Фонтанов — Элизабетта старалась избегать общество своего мужа.

Однако, не смотря на поведение дерры, с ним произошли разительные перемены: Васи проявлял о ней заботу, иногда был даже ласков, охрана утроилась. Похоже, он чего-то опасался. Ани и Ието-Гиро тоже держались наготове. На все расспросы Элизабетты они или отмалчивались, или отшучивались. «Значит дело очень серьезное», — хмурилась девушка. — «Не стоит им мешать».

Живот дерры вырос до неимоверных размеров. Элизабетта с трудом могла передвигаться; ходила исключительно под ручку с Ани. В последнее время она спала полулежа-полусидя. По ночам дерра плакала от бессонницы. А днем Ани готовила ее к родам. В конечном итоге, Элизабетта не высыпалась.

Но случилось за эти восемь месяцев и чудо. На «Перемирие» прилетела семья Волшебников. Элизабетта помнила тот день как сегодняшний. Император Торн принимал гостей. Среди них и была семья Лерой — муж, жена и двое сыновей. Элизабетта не верила своей удаче. К ее удивлению, ни император Торн, ни зан Васи, ни кто бы то ни было, еще не знал, что семья Лерой принадлежит к расе Волшебников. Элизабетта узнала их сразу; их одежда и украшения были точь-в-точь такие же, как в видеокниге Оливера Бэсара. Если бы кто-то еще догадался о том, кто такие Леройи, Волшебники не покинули бы «Перемирие» живыми. Зандера очень тщательно хранили свои секреты.

На прием Элизабетту не пустили. Это мотивировали «интересным положением» дерры. Васи сказал, что ей там будет: во-первых, не интересно, во-вторых, вредно для здоровья. Она понимала, что Зандера трепетно относятся к будущим матерям и будущим детям. По древнему поверью никто, кроме семьи, не должен видеть беременную женщину. Элизабетта не расстроилась. Но она приказала Ани под любым предлогом и любым способом доставить к ней Волшебника. Дерра выбрала старшего сына Леройя. Только старшему ребенку в семье передавался дар расы, и в отличие от Леройя-отца, за сыном следили меньше, чем за другими гостями.

Волшебник не слишком сильно упирался и предстал пред очами дерры. То ли Ани имела талант убеждения, то ли ей пришлось применить силу, но как бы то ни было, он находился в покоях Элизабетты.

Артур Лерой, высокий светловолосый и кареглазый Волшебник с мягкими чертами лица вел себя на удивление спокойно, даже немного самоуверенно. Он с любопытством разглядывал Элизабетту. Вероятно, ему льстило, что его хочет видеть дерра Зандера.

Элизабетта, как подобает доброй хозяйке, усадила Артура в кресло, предложила угощение. Волшебник вежливо отказался от предложенных пирожных и поинтересовался, чем обязан такой оказанной честью.

— Артур, мне нужен Ваш дар, — вежливо попросила дерра.

— Какой дар, милен Голо? — осторожно спросил юноша.

— Дар Волшебника, — пояснила Элизабетта. — Я знаю кто Вы. Но не беспокойтесь, все сказанное здесь не покинет этих стен. Я прошу у Вас помощи. Мне необходимо знать мое будущее. Пожалуйста, помогите мне.

Артур тяжело вздохнул. Отпираться ему было бесполезно; кроме того, за его спиной стояли Ани и Ието-Гиро. Волшебник внимательно посмотрел на Элизабетту и взял ее за руку.

— Откуда Вам известно кто я? — поинтересовался Лерой.

— Вы одеты как Волшебник, — улыбнулась дерра. — Я читаю книги, среди которых встречаются и этнические.

— Я думал, что Зандера не интересуются чуждой культурой и традициями.

— У меня был хороший учитель.

— Так что же Вас интересует?

— Все.

Артур закрыл глаза и сосредоточился. Он рассказал ей все ее прошлое и настоящее. Чуть поколебавшись, Лерой поведал будущее:

— У Вас родится сын, его ждет нелегкая судьба. Он никогда не будет императором. Большую часть своей жизни он проведет под покровительством младшего брата. Его женой станет женщина из стана врага.

— Младшего брата? — поразилась Элизабетта. — У меня еще будут дети??

— Да, милен Голо. Четыре дочери — Эммэ, Элоиз, Полин, Фрезия и еще четыре сына — Васи младший, Тадэу, Эдриан, Эгипит. Из всех Ваших детей лишь одна Элоиз будет править царством, которое сама создаст. Но Вы этого не увидите. Дети — это Ваша накана.

— Так все плохо?

— Однако, Высшие Добрые Небесные Силы возблагодарят Вас за терпение — Вы будете счастливы.

— В чем же будет мое счастье?

— В браке.

— В браке?!

— Через четырнадцать лет Вы обретете потерянное. Вы будете любить и будете любимы.

— Кого я буду любить?

— Своего мужа, милен.

— Васи?!

— Да.

— Но…это невозможно!

— Благодаря ему Вы будете жить; он поможет Вам спастись во время переворота и заговора; он будет Вашим утешением, когда дети покинут Вас; и Вы сделаете свой выбор в его пользу.

— Какой выбор?

— Вы предпочтете его своей хранительнице.

— Ох…

— Вы никогда не пожалеете об этом. В борьбе между разумом и сердцем Вы всегда выбираете чувства. Один раз Вы пожертвовали своей любовью; больше этого не повторится. Милен Голо, позвольте дать Вам совет. Не вмешивайтесь ни во что. На все необходимо время. Не ждите ничего и не думайте о будущем.

— Благодарю Вас мистэрсон Лерой.

На прощание Артур Лерой поклонился Элизабетте, брякнулся перед ней на колени и поцеловал ей ноги.

— Для меня великая честь говорить и целовать ноги матери будущей покровительницы и защитницы моей расы! — сказал он с выражением и удалился.

Элизабетта долго переваривала полученную информацию. Она удивлялась предсказанию того, что полюбит Васи. «Он милый парень, но влюбиться в него я не могу, даже через четырнадцать лет», — задумалась дерра. — «Я же люблю Оливера! Ой, я забыла спросить о нем!» Элизабетту волновали вопрос и стыд перед Ани. «Как я могу выбрать Васи, а не Ани?» — спрашивала себя Элизабетта. — «Что же со мной произойдет?» Ани молчала. «Бедная Ани!» — вздохнула дерра. — «Прав был Оливер, что не надо знать свое будущее. Нет, не хочу я знать, что с ним будет!» Элизабетта решила оставить все как есть. С этими мыслями она легла спать.

Элизабетта внезапно проснулась. Костлявая рука страха начала сжимать ее горло. Что-то происходило. Она почувствовала, что постель мокрая, а малыш отчаянно просится из живота наружу. Элизабетта удивилась. Боли не было! Ее глаза округлились, а Древний зверь съежился от страха.

— Ани! — что есть мочи закричала Элизабетта.

— Что случилось, дерра? — хранительница, спавшая в смежной комнате, в два прыжка оказалась у кровати своей подопечной.

— Малыш хочет родиться.

— Почему ты так решила?

— Воды отошли, и он толкается.

— О, Лэксембургиз! Почему ты сразу меня не разбудила?

— Я сама только что проснулась. Он чуть было не родился, когда я спала.

— Так быстро это не может происходить. А схватки есть?

— Не знаю я, что это такое!

— Тебе больно?

— Нисколько.

— Странно.

— Ани, не стой как столб, я сейчас рожу!

Хранительница быстро подбежала к видеофону и позвонила по врачу Иджиту Сепу, императору Торну и Васи. Врач прибыл почти мгновенно вместе со своей полусонной бригадой помощников. Он объявил, что перемещать дерру в императорский лазарет слишком поздно, роды уже начались.

Васи громко топал по комнате из угла в угол. Сепу прыгал вокруг Элизабетты, давая ей указания как действовать. Но она его не слышала. В ее голове звучал ласковый женский голос. Этот голос успокаивал ее. Пробираясь сквозь дебри памяти, Элизабетта отыскала образ Силк и улыбнулась ему. Силк улыбнулась ей в ответ.

— Все будет хорошо, моя дорогая девочка, — шептал голос. — Я помогу тебе. Расслабься. Позволь твоему сыну увидеть этот свет. Он такой красивый, посмотри сама.

Элизабетта очнулась от крика младенца, который наполнял всю комнату. «Мой сын!» — ликовало все ее существо. — «Мой и Оливера».

— Поздравляю, Васи, дерра! — вытирал слезы радости Сепу. — У Вас родился сын!

— Дайте его мне, — слабым голосом приказала Элизабетта. — Я хочу на него поглядеть.

— Нет, сначала мне, — это Васи продирался сквозь толпу медперсонала.

Элизабетта похолодела от страха. Собрав все свои силы, она подскочила с кровати и выхватила у врача своего ребенка. Дерра взглянула на сына. Ей показалось, что земля уходит у нее из-под ног. У ребенка были синие глаза; это был Оливер в миниатюре. Голова у Элизабетты закружилась, стены накренились на девяносто градусов, черные пятна запрыгали перед ее глазами, и она потеряла сознание.

Ани не утратила своей сноровки и ловко подхватила падающую Элизабетту с ребенком. Васи быстро оправился от увиденного представления и помог хранительнице уложить жену в кровать. Хватка Элизабетты была такой цепкой, что доктор Сепу еле смог вытащить младенца из ее рук. Оказавшись в руках Иджита, ребенок заплакал. Нет, заголосил подобно аварийной сирене. Все бросились его успокаивать. Но никто из медперсонала не мог его утихомирить. Васи, посчитав успокоение сына своим долгом, взял его на руки. Ани настороженно покосилась на него.

Для зана всегда было загадкой, почему хранительница его жены ведет себя как наседка. У него самого тоже, как и у всех наследников императоров, был свой хранитель. Но он всегда исполнял только свои функциональные обязанности, а именно: охрана и обучение зана.

Напротив, Ани была для Элизабетты куда более важным существом, словно, родная мать. Дерра ловила каждое слово своей хранительницы, хотя потом поступала по своему усмотрению. Элизабетта являлась для Ани почти что центром Вселенной; каждое слово, каждое движение подопечной были для нее святым законом.

И даже теперь, когда Элизабетта выразила своим поступком желание не делиться ни с кем своим ребенком, Ани была готова кинуться в драку, лишь бы вернуть его своей хозяйке. Васи всегда казалось, что хранительница не дружит со своей головой; слишком уж буквально она понимала распоряжения дерры.

Зан поймал взгляд Ани. Ее глаза не предвещали ничего хорошего; она приняла стойку. Ребенок не унимался. Напряжение накалялось. Васи видел, на что способна его жена в гневе. Он помножил гипотетический разгром на десять и отмел вариант драки с хранительницей. Из сложившейся ситуации надо было искать дипломатический выход. Упрекнув себя за трусость, Васи передал ребенка Ани.

— Ани, возьми малыша. Может, ты знаешь, как его успокоить? — Васи придал своему голосу напускное радушие.

— Да, зан, я знаю, — осторожно сказала Ани.

Она недоверчиво покосилась на Васи и осмотрела присутствующих. Убедившись, что ни ребенку, ни ее дерре никто не собирался угрожать, она прижала малыша к груди и стала его баюкать, что-то напевая. Как ни странно ребенок успокоился и прекратил кричать. По комнате эхом раздался облегченный групповой выдох.

— Как тебе удалось это сделать? — удивился Васи.

— Я знаю язык Баа, — ответила Ани.

Все присутствующие вытаращили глаза. Васи знал, что язык Баа существует, но никогда не был свидетелем его применения. Он считал, что язык — очередная легенда Зандера, которую придумали предки, чтобы в который раз возвысить свои заслуги перед отпрысками.

— Ребенок тебя понимает? — осторожно поинтересовался Васи.

— Да, зан Васи, — кивнула хранительница.

— И он будет орать на руках у любого, кто не знает язык Баа.

— Нет, если его убедить в безопасности.

— Тогда сделай это, я хочу подержать своего сына.

Ани напряженно обдумывала ответ. Все еще недоверчиво поглядывая на Васи, она стала разговаривать с ребенком. Закончив говорить, она передала малыша зану. И, о, чудо! Плача не последовало.

Васи принял в свои дрожащие руки маленький сморщенный комочек. «Не совсем так я представлял себе своего сына», — подумал Васи. — «На Зандера он мало похож. Неужели из таких крикунов вырастают люди? А я тоже был таким? Все-таки странное ощущение. Трах-бах-бах! И я отец. Ну и дела! Я готовил себя к этому моменту восемь месяцев. А оказалось, что я совсем не готов быть отцом».

Васи я нескрываемым любопытством разглядывал ребенка. Несмотря на весь свой непривлекательный вид, новорожденное создание нравилось зану. Он недовольно раскрывал свой маленький ротик и уцепился крошечными ручками за палец Васи. Именно в этот момент к нему пришло желание завести еще парочку таких «комочков». Васи улыбнулся малышу и передал его Ани.

— Возьми моего сына, — довольным голосом произнес Васи. — Ты лучше знаешь, что с ним делать дальше.

Ани окончательно успокоилась и понесла ребенка к Сепу. Тот вздохнул и с облегчением занялся новорожденным. Хранительница стояла рядом и наблюдала из плеча врача, застыв над ним, как хищная птица.

Вскоре Элизабетта стала проявлять признаки жизни. Васи подошел к кровати и сел на ее край. Когда дерра очнулась, он взял ее за руку. Первой мыслью Элизабетты был «царский укус змеи». Но, увидев теплые глаза Васи, она отбросила эту мысль подальше. Древний зверь раздосадовано вздохнул.

— Где мой ребенок? — с тревогой в голосе спросила Элизабетта.

— Сейчас им занимается Иджит, — голос Васи был непривычно ласковым.

— Ани! — позвала дерра.

— Я здесь, — отозвалась хранительница. — Все в порядке и все как надо.

Это успокоило Элизабетту, и она откинулась на подушки. Рядом с ней сидел Васи и весь светился от счастья. Она еще раз вспомнила предсказание Артура Леройя, глядя в лицо мужа. Сейчас он был очень красив. «Ну, вот еще!» — возмутилась Элизабетта. — «Теперь он мне еще и нравится. Ну, Артур! Ты же обещал, что это произойдет через четырнадцать лет! Я же люблю Оливера. А теперь и его сына. Но Васи считает, что это его сын. И он так счастлив! Стыд-то, какой! Как же я запуталась!».

— Не беспокойся, — проворковал Васи. — С нашим малышом все хорошо. Иджит осмотрит его и отдаст тебе. Тебе надо отдохнуть, поспасть. Ты должна набраться сил. Спи. И…спасибо за сына.

Васи наклонился и поцеловал ее в лоб и укрыл ее одеялом. Затем он с неохотой встал с ее постели и подошел к врачу. Элизабетта беспомощно хлопала глазами, явно все еще не веря в происходящее. Ее смутил ласковый голос Васи. Совесть острыми когтями впивалась в ее душу. Она зажмурилась, отругав себя за симпатию к мужу. Дерра с трудом справилась с приятной волной, прокатившей по ее телу и, затаив дыхание, сосчитала до десяти. Затем она выдохнула и глубоко вздохнула. Элизабетта закрыла глаза и стала считать про себя. Сон подкрался незаметно и заключил дерру в свои сладкие объятия.

 

Глава 12

Элизабетта проснулась от энергетической вибрации. Кто-то царапался в ее сознание с помощью НГИ. Это происходило ненавязчиво, так, что она не могла вышвырнуть наглеца из своей головы. Но все-таки проникновение в святая святых было неприятным. Дерра открыла глаза и приподнялась на локтях. Ее глаза расширились, а Древний зверь сжался в угол от страха. Напротив ее кровати зияла громадная дыра с рваными оранжевыми краями. По ту стороны дыры стояла девушка. Высокая черноволосая и кареглазая незнакомка в странной одежде откровенно пялилась на нее. Сознание Элизабетты вспыхнуло как сверхновая звезда. «Белый город!» — выдохнула она, справившись с волнением. — «Эта девица пришла из Белого города! Но как ей удалось это сделать?! Это просто невероятно!»

Тем временем незнакомка шагнула из дыры и оказалась на ковре. Дыра не исчезла. Девушка прижала палец к губам и осторожно подошла к кровати на цыпочках. Дерра смогла лучше ее разглядеть. У нее были резкие, но приятные черты лица, гибкая походка. Весь ее вид выдавал в ней человека военного. Она улыбнулась, но это было похоже, скорее, на оскал Древнего зверя. Незнакомка не была похожа на Зандера. Скорее всего, в ней угадывались черты Риханцу или Кнашинку, или еще какой-нибудь древней расы.

— Привет! — прошептала девушка. Говорила она на языке Зандера, но с жутким акцентом. — Не бойся. Я не причиню тебе вреда. Меня зовут Кармина Голо. Я пришла к тебе из будущего через Белый город. Нам надо поговорить.

— Твоя фамилия Голо? — удивилась Элизабетта. — Ты моя будущая родственница?

— Не совсем так. Я замужем за твоим сыном. За ним. — Кармина указала на спящего в постели Элизабетты младенца.

— Ах… — только и смогла выговорить дерра.

— Так вот как он выглядел в детстве! — Кармина уставилась на ребенка.

— Ты пришла только этим поинтересоваться? — с опаской спросила Элизабетта.

— Нет! — жарко воскликнула гостья и почему-то обиделась. — Я пришла, чтобы вас защитить. Оливер рассказывал мне…

— Оливер?! — дерре показалось, что она проваливается в глубокую яму.

— Ну, мой муж, то есть он, — пояснила Кармина. — Вообще, ты назвала его Оливье, но у нас дома все его называют Оливером.

— Оливье… — задумчиво протянула девушка. — От чего нас защищать?

— Оливер, то есть Оливье рассказывал, что на него и на его мать, то есть тебя, было совершено покушение. И что вас спасла девушка, пришедшая из Белого города.

— …?!

— Я думаю, что всегда была связана с вашей семьей. Ничего не бывает просто так. И вот я пришла исполнить Предначертанное. Как вы говорите, предначертанное да сбудется?

— Ты уверена, что это должна быть ты?

— Конечно! Я целиком и полностью доверяю своей интуиции. Но если здесь появится еще одна девушка из Белого города, я затаюсь как мышка и ни в коем случае не буду ей мешать.

— А какой он…Оливье, ну, в будущем?

— О… Он разный. Он замечательный, если только ты ему нравишься. С другими он ведет себя сносно, но может быть и жестоким. Иногда, даже слишком.

— Вы с ним ладите?

— Сейчас, да.

— А раньше?

— Раньше он был под влиянием.

— Под чьим?

— Исиды… Ой, я же не должна рассказывать тебе будущее!

— Почему?

— Ты можешь его изменить. А этого делать не надо. Я довольна своей жизнью.

— А из какого ты года?

— Из две тысячи шестьсот двадцать седьмого.

— Ого! А кто из моих детей дожил до этого времени?

— Детей? Откуда ты…

— У меня была приватная беседа с Волшебником. Так кто?

— Почти все. Эгипита точно нет в живых. Васи младший цепляется за жизнь, но если и дальше будет вести себя по-свински, то ждать осталось не долго. Элоиз почти жива. Она переживает свое третье перевоплощение души. Можно сказать, что она жива.

— А где вы живете?

— Везде! На Земле и на других планетах, в космосе на станциях. Но столица Тайясаль находится на Земле…

Рассказ Кармины прервал шум за дверной панелью. Скоро этот шум перерос в царапанье. Элизабетта и Кармина напряглись и устремили свои взгляды на дверь. Тем временем на дверной панели показалась маленькая светлая точка. Постепенно она стала расплываться в размерах уродливым пятном по всей панели.

— Лазер! — прошептала Кармина. — Скорее, спрячь ребенка!

У Элизабетты бешенно заколотилось сердце. Он поняла, что Кармина говорила правду на счет покушения. Дерра осторожно взяла младенца на руки, раздумывая, куда же его запрятать. «Но где же охрана?» — кричало ее сознание. — «Почему они позволили распиливать мою дверь? Или они тоже в сговоре? Где Ани? Где Ието-Гиро? Как подать сигнал тревоги? Да и сколько нападающих?»

Не говоря ни слова, Кармина набросала подушки на кровать и закрыла их одеялом, сделав подобие спящей дерры. Она жестом показала Элизабетте проем между шкафами. Дерра послушно заняла свое место, все еще прижимая к груди сына. Она увидела, что Кармина вытащила оружие, похожее на лазерный пистолет.

Элизабетта, наконец, присмотрела комод для ритуальных сосудов и положила младенца в один из ящиков. На смену страху пришла возмущенная ярость. Древний зверь мстительно потирал лапы. Дерра приготовилась к схватке. Она закрыла глаза и произвела загрузку сабуру в сознание из глубин памяти. Мышцы привычно напряглись. С помощью НГИ она увидела за дверной панелью одну фигуру в черном одеянии. Эта фигура почти разрезала замок.

Кармина и Элизабетта встали по обе стороны дверного проема. Раздался тихий щелчок — треснуло запирающее устройство. Сквозь дыру просунулись ладони и стали отодвигать панель в сторону. Когда дверь была наполовину открыта, Кармина схватила «черные ладони» и рывком забросила их хозяина в комнату. Черная фигура перекатилась в сторону и выстрелила в Кармину. Сгусток энергии ударил в нескольких шагах от нее. Элизабетта кинулась на стрелявшего. Одним ударом она сломала ему челюсть; фигура тихо пискнула и затихла. Дерра с хищным, но радостным оскалом обернулась на Кармину. Но туту в ее глазах отразился ужас.

— Берегись! — крикнула Элизабетта; в дверном проеме показалась вторая черная фигура с бластером в руках.

Кармина резко крутанулась и выстрелила наугад. Желтое пламя выскочило из пистолета и прошло сквозь тело. Фигура еще секунду постояла, а потом рухнула на пол.

Первая фигура под Элизабеттой дернулась и скинула дерру на пол. Элизабетта увидела, что фигура побежала к кровати. Кармина выскочила ей на перерез; в дело пошли кулаки. Фигура не собиралась сдаваться. Она яростно делала выпады и пару раз стукнула Кармину в солнечное сплетение.

Элизабетта не весело улыбнулась. «Вот и подоспел случай», — дерра спокойно встретила свое тайное желание. — «Значит, сейчас самое время воспользоваться знаниями». Она легла на спину. Вдох. Выдох. Она позвала своего Древнего зверя, и тот отозвался. Дерра подняла ноги вертикально, развела их, согнула в коленях, почти касаясь лица. Еще вдох, необходимая энергия вошла в тело и сконцентрировалась в ногах.

— Кидай его мне! — крикнула Элизабетта.

Кармина ухватила фигуру за плечи и кинула в сторону Элизабетты. Тело только коснулось дерры; ее ноги спружинили, раздался треск грудной клетки. Фигура, отлетев с огромной скоростью, впечаталась в панель и сползла вниз, оставив на стене приличную вмятину и красный след. Кармина с удивлением посмотрела на Элизабетту. Никогда в жизни она не видела «царский укус змеи». Кармина подошла к дерра и помогла ей подняться.

На миг Элизабетта увидела, как глаза ее новой подруги расширились. Произошел выстрел. Кармина повалила дерру на пол и накрыла своим телом. Элизабетта увидела рядом третью фигуру. Она подняла лежащий рядом пистолет Кармины и выстрелила. Фигура подкосилась и рухнула. Одно мгновение превратилось в бесконечность. Элизабетта осторожно выползла из-под Кармины.

— Кармина! — позвала она.

— Все будет нормально, — отозвалась девушка. — Это, пожалуй, все на сегодня. Помоги мне. Засунь обратно в Белый город.

— Ты будешь жить? — спросила дерра.

— Да, буду, — кивнула Кармина. — А дома меня залатают, буду как новенькая.

— Я не хочу тебя терять.

— Рада это слышать. Мне было приятно познакомиться с матерью моего мужа. Оказывается, моя свекровь не такая уж и плохая.

— Жаль, что мы больше не встретимся.

— Да, жаль.

Элизабетта помогла Кармине встать. Она довела ее до прохода в Белый город и бережно уложила в «дыру». На глазах у дерры оранжевые края стали срастаться, а дыра уменьшаться. Элизабетта зачарованно наблюдала за зрелищем, пока проход не обратился в точку и пропал.

Дерра огляделась по сторонам. Ее покои напоминали поле боя. Первая фигура лежала сломанной куклой посредине комнаты. Вторая валялась ничком у двери. Рядом с ней была и третья. Элизабетта решила посмотреть на лица покушавшихся. Первых двое она не знала. Когда дерра подошла к третьей, то она фигура зашевелилась.

«Жив!» — обрадовалась дерра. — «Вот так да! Значит, будет, кого судить». — Элизабетта сняла черную маску и отшатнулась. Это была Эвакэ собственной персоной! Возлюбленная ее мужа. — «Так вот почему Васи усилил охрану! Он подозревал ее. Он опасался, что она что-то натворит. И ничего не сказал мне!» Дерра с чувством пнула ее в лицо.

Дрожа всем телом, Элизабетта вытащила своего сына из комода. Как ни странно, малыш тихо посапывал. Прижимая ребенка и груди, она выбежала из покоев. С другой стороны своей комнаты дерра обнаружила мертвых охранников. Элизабетта еще больше увеличила свой бег. Ни Ани, ни Ието-Гиро не было поблизости. Она обнаружила их трупы у входа в корпус дерры. Их смерть была мгновенной. Нейтронная взрывчатка не уничтожает плоть, но несет уничтожение души.

Комок подступил к горлу Элизабетты; слезы заструились по щекам. Она почувствовала себя одной-одинешенькой на всем белом свете, сиротой. Дерра стояла над трупами и размышляла над тем, кто сможет защитить ее и сына, кто может вернуть к жизни хранительницу и воина. Ноги сами нашли путь.

Васи проснулся от звонка в дверь и жуткого стука в дверь. Он подскочил с кровати и бросился к панели. Дверь открылась. На входе он увидел плачущую Элизабетту с ребенком на руках. Дерра забежала к нему в покои. Только сейчас Васи заметил, что его жена в пижаме и вся в крови. Она кинулась к нему в объятия. Ребенок тоже заревел. Васи попытался обнять эту парочку.

— Элизабетта, что случилось? — обеспокоился Васи. — Ты ранена?

— Ани… Ието-Гиро… они мертвы, — всхлипывала дерра.

— О, Лэксембургиз! Как это произошло?

— Охрана тоже… мертва… Их было трое… Я… их …они мертвы.

— Успокойся, и успокой нашего сына. А теперь объясни мне все по порядку.

— Я спала. Потом проснулась от шороха. Смотрю, дверь светится. Я спрятала ребенка. Дверь отъехала. Один зашел, я его — хрясть, отобрала оружие. Потом заходит другой — я его застрелила. Третий выстрелил в меня, но промахнулся. Тут я его уложила. Я взяла сына и побежала оттуда.

— Этого не может быть! Я удвоил охрану.

— Нейтронным бомбам это нипочем.

— Ох…

— Васи…

— Да?

— Нам надо решить один вопрос.

— Какой? Сначала надо немедленно провести расследование и…

— Я думаю, что ты не захочешь это делать.

— С чего бы это? Ты моя жена и на тебя покушались! Совершено убийство!

— Это была та девушка.

— Какая девушка?

— С которой тебя разлучили.

Васи похолодел. Его сердце все быстрее набирало темп. Он внимательно посмотрел в глаза своей жене.

— Она мертва?

— Похоже, ранена.

— Значит…

— Нам надо все решить.

— Что именно?

— Как ты с ней поступишь. Она хотела убить меня и моего сына. Она убила твоих и моих людей. Ты знаешь закон.

Васи показалось, что земля уходит из-под ног. Мелкие мурашки пробежали по телу. Он покачнулся. Дыхание сбилось. «Эвакэ, что ты наделала?!» — простонал зан.

— Что ты предлагаешь? — обреченно выдохнул Васи.

— Я предлагаю все решить мирным способом, — с трудом проговорила Элизабетта. — Я предлагаю разумный обмен.

— Я весь внимание.

— Ани и Ието-Гиро мертвы. Они очень дороги для меня. Они — единственные, кто верны мне. Я хочу для них жизни и душки. Двое убийц пойдут на корм аннигилятору. Та девушка не будет упомянута в приговоре. Она останется в живых, но покинет «Перемирие». Она могла убить не только меня, но и нашего сына. Сегодняшняя ночь никогда не должна повториться. Ты согласен?

У Васи закружилась голова. «Отказаться от Эвакэ?» — не верил в происходящие зан. — «Никогда ее больше не видеть? Это выше моих сил. Что же мне делать?» — Васи посмотрел на Элизабетту. — «Она разделалась с тремя нападавшими, защитила нашего ребенка. Потеряв двух любящих ее и любимых ею людей, она предлагает оптимальный вариант, равноценный обмен. Эвакэ не остановится на этом, если оставить ее на „Перемирии“. Она повторит свою попытку, доведет начатое дело до конца. Может оказаться, что моя жена умрет, погибнет мой сын. Там могут оказаться свидетели. И тогда Эвакэ пойдет под суд и умрет. Пусть она живет. Она обязательно должна жить. Ведь, если она умрет, я тоже умру. Я не смогу жить без моей Эвакэ».

Не дождавшись ответа мужа, Элизабетта устало села на пол. Ребенок успокоился и заснул у нее на руках. Дерра бессильно опустила вниз голову, слезы потекли из глаз.

— Можно мне остаться у тебя? Я не могу пойти в свои покои. Мне больше некуда пойти, — прошептала она.

— Оставайся, конечно же, — быстро согласился зан.

Васи поднял Элизабетту и уложил в свою постель. Он накрыл ее одеялом. Ребенок продолжал мирно посапывать рядом с матерью.

— Васи, я устала, — прошептала Элизабетта. — Я больше не могу так жить. Отпусти нас. Мы же не нужны тебе. У тебя есть возлюбленная девушка. Вот и будь с ней. Я хочу домой. Я не могу здесь жить. Каждый день мне приходится сражаться с твоим кораблем. Я не хочу, чтобы мой ребенок так жил. Пожалуйста, заклинаю тебя Высшими Добрыми Небесными Силами, отпусти меня, дай мне развод.

— Успокойся, — приказал Васи. — Я понимаю, как тебе тяжело. Но я не могу вас отпустить: ни тебя, ни сына. Ты не права, вы нужны мне. Ты единственная сохранила чистые мозги в этом хаосе. Ты не думаешь только о себе. Ты достойна большего. Обещаю тебе, все изменится.

— Я устала. И мой страх прошел. Это плохо. Когда-нибудь я не смогу защитить ни сына, ни себя. А я обещала жить!

— Понимаю… И я принимаю твое предложение. Я обещаю позаботиться и о тебе, и о нашем сыне. Ты больше не будешь сражаться. Это буду делать я за нас обоих. С сегодняшнего дня вы будете жить в моих покоях.

— Спасибо, Васи.

Элизабетта приподнялась и поцеловала его в щеку. Он провел рукой по ее лицу. Дерра вспомнила Артура, их прошлый разговор и позволила себе поцеловать мужа в губы.

 

Глава 13

Васи подождал пока Элизабетта уснет. Он был растерян. Мысли роились в голове, но ни одна из них не подходила для реализации. Зан смотрел на жену и не понимал своих чувств к ней. Когда она забежала в его покои, он был готов бросить мир к ее ногам. «Но дерра может за себя постоять», — остановил себя Васи. — «В этой женщине странным образом сочетаются слабость и сила. Она ни коим образом не похожа на Эвакэ. Эвакэ! Ах, Эвакэ… Что же мне с тобой делать?»

Зан вышел из комнаты и вызвал начальника телохранительского корпуса — Серела. Вместе с ним и еще двумя преданными телохранителями Васи проследовал в корпус дерры. Сразу же за входом он обнаружил трупы хранительницы и воина. У покоев Элизабетты также лежали восемь мертвых охранников. Панель была разрезана лазером. Зан поежился от несуществующего холода.

Васи вошел в комнату и оглядел царивший там разгром. Он сразу увидел Эвакэ. Она была ранена и тяжело дышала.

— Эвакэ! — позвал Васи.

— Ничего не получилось, — с трудом прошептала девушка и открыла глаза. В них не было ни сожаления, ни стыда, ни раскаяния. Ничего, кроме беспросветной боли, они не выражали. — Я старалась, но все без толку.

— Зачем? — спросил зан, поражаясь дрожи в голосе. — Я же просил тебя ничего не предпринимать.

— Это ради нас, — старалась уверить его Эвакэ.

— Ты все испортила. Теперь нас нет.

— Я никогда не тронула бы твоего ребенка.

— Ты опозорила меня. Ты всем показала, что я не контролирую ситуацию, что я не могу защитить ни жену, ни сына, ни подчиненных. Зачем ты их убила?

— Прости меня, но так надо было. Я боролась за свое счастье, за наше счастье. Если бы у меня все получилось, мы были бы вместе.

— Ты все разрушила.

— Я умру, но умру за тебя.

— Какой героизм! Нет, ты будешь жить. Дерра умеет вести переговоры. Она оказалась благороднее тебя. Мы заключили сделку.

— Что это значит? Какую сделку? С каких пор ты защищаешь ее?

— С тех пор как ты предала меня. Но я тоже умею быть благородным. Мы совершим равноценный обмен: тебя на ее людей.

— Что это значит?

— Это значит, что ты будешь жить, но далеко отсюда. Дерра не будет поднимать скандал и сделает вид, что ничего не произошло. И сегодняшняя ночь не повредит императору.

— Я не смогу без тебя жить.

— Надо было раньше думать. Но ты как всегда думала только о себе. Ты ни на секунду не задумывалась над тем, что будет со мной. Тебе следовало умереть.

— Так убей меня!

По щекам Эвакэ потекли крупные капли слез. Она приготовилась к смерти и закрыла глаза. Васи не ответил ей. Он отвернулся и подошел к иллюминатору. Вдалеке проплывал «Шакори», как напоминание о предстоящей боли. «Зато я буду знать, где ты живешь», — вздохнул зан. — «И может быть, когда-нибудь мы снова встретимся с тобой, Эвакэ».

— Серел! — зан позвал начальника телохранительского корпуса.

— Да, мой зан, — как из-под земли перед ним вырос широкоплечий мужчина со шрамами на лице.

— Это должно остаться только между нами.

— Разумеется, мой зан.

— Распорядись, чтобы Иджит вылечил рану Эвакэ. Затем собери все необходимое и отошли ее на «Шакори». Отправь с ней верного человека для охраны.

— Лен Эвакэ?

— Ты же понимаешь, что она здесь натворила? Пусть лучше она живет вдалеке, чем умрет навсегда.

— Я понимаю. Все будет исполнено. Я пошлю с ней Вашего телохранителя Ариса.

— Еще, прикажи своим людям отнести тела хранительницы Ани и воина Ието-Гиро к Иджиту для процесса реанимации и вживления душек.

— Вы приказываете дать им душки?

— Это плата за жизнь Эвакэ. Я должен чем-то отплатить дерре за ее понимание. Что ты думаешь об этом, Серел?

— Я думаю, что Ваша жена — очень хороший дипломат.

— Я тоже так думаю.

— А что делать с остальными трупами?

— Как только ты исполнишь мои поручения, направь сюда подразделение по разбору убийств. Объясни им: эти двое напали на дерру и были убиты; при этом охрана пострадала.

Распорядись, чтобы их тела были уничтожены в аннигиляторе. Кто-то из них мог узнать Эвакэ. А это не должно произойти. Родственникам охранников назначь денежное содержание.

— Все будет исполнено, мой зан.

Васи выполнил свое обещание: Ани и Ието-Гиро были дарованы душки, а Эвакэ в строжайшей секретности (даже от собственного отца), он отправил на «Шакори». Как бы трудно это для него не было, зан понимал, что лучше послушать голос разума, чем сердца, который в конечном итоге подскажет как быть дальше; главное было сохранить жизнь любимой женщине.

Популярность дерры на «Перемирии» резко возросла. Кто бы мог подумать, что изнеженная сноха императора в один миг превратится в Древнего зверя, когда будет защищать своего ребенка — наследника Дома Голо?! Один только «царский укус змеи» чего стоил! Зандера с распростертым объятиями приняли ее, как истинную дерру. Элизабетта с сыном теперь жили в покоях зана и пользовалась большими почестями. Малышу дали имя Оливье; так настояла дерра.

Когда утих шум по поводу судебного разбирательства и были сожжены все упоминания о нем (так настоял зан), на «Перемирии» снова воцарился мир и покой. Все остались довольны.

Элизабетта знала, что с каким трудом Васи пришлось переступить через себя, чтобы исполнить свое обещание. Молодая женщина понимала, что будь она на его месте и ей надо было бы защитить Оливера, то поступила бы так же. В какой-то мере зан виделся ей союзником. Теперь она относилась к своему мужу с пониманием и хотела ему доверять. Дерра все чаще вспоминала Волшебника. Она понимала, что в определенный момент его предсказание может исполниться.

Все началось с того поцелуя в зале Фонтанов. Этот поцелуй заронил зерно симпатии в ее израненную душу. С ним стало приятно общаться. Васи держался очень дружелюбно. Их объединяло нечто общее — совместная тайна и сотрудничество. Элизабетта ловила себя на мысли, что ждет его с совещаний на императорском совете. Даже малыш Оливье принял зана, как своего отца.

Ани на это таинственно ухмылялась, застыв в своей любимой позе — скрестив руки на груди. Она не делилась с Элизабеттой своими мыслями, но было видно по ее лицу, что по этому поводу у нее имеются обширные соображения. Дерра многое бы обдала, чтобы узнать, о чем она думает. Душка изменила хранительницу; Ани стала спокойнее и мягче. Она вела себя с Васи по-дружески. Женщина была не довольна только одним обстоятельством — к маленькому зану Оливье приставили хранителя — начальника телохранительского корпуса — Серела. Было очевидно, что она не одобряет выбор Васи. Хранительница в тайне надеялась, что зан изменит свое решение.

Другое обстоятельство выводило ее из равновесия — этот Серел стал оказывать ей знаки внимания. Похоже, мужчина запал на грациозную и параноидальную Ани. Пару раз она объясняла ему, что этого делать не стоит. Но влюбленный Серел на слова не реагировал и продолжал свои ухаживания, заваливая ее цветами из гидропоники и незамысловатыми виршами. Ани, которая его абсолютно не понимала, пришлось смириться. Применять сабуру без веских законных оснований на новоиспеченном хранителе она не могла.

Вся жизнь Ани была сосредоточена на Элизабетте. Она не представляла своей жизни без дерры, которая была для нее центром вселенной; больше, чем для кого-то являлась собственная дочь. Пусть у хранительницы не было личной жизни и никакого опыта общения с мужчинами, но она отлично понимала, что и когда надо делать, словно это было заложено в нее на подсознательном уровне. Как-то раз Ани намекнула дерре, что стоит быть повнимательнее к мужу и обратить внимание на его душевное состояние.

Элизабетта очень ценила советы своей хранительницы, хотя и почти всегда поступала по-своему, но все же решила поговорить с Васи. В тот день зан задержался в совете и пришел заполночь. Дерра дожидалась его. Васи не заметил ее присутствия в комнате. Элизабетта увидела его настоящим, без светской маски обходительности. Это был уставший, такой же, как она, одинокий и сломленный восемнадцатилетний мужчина. На его хрупкие плечи лег груз тайны и ответственности. Он разделся и лег в постель. Элизабетта даже не поняла, какая сила помогла ей встать и заползти к нему под одеяло. Васи не прогнал ее.

День летел за днем незаметно; проходили месяцы и годы. Со дня покушения на дерру минуло почти четырнадцать лет. Император Торн освободил свой трон. Теперь императором «Перемирия» был Васи. А Элизабетта стала императрицей. Он научился быть хорошим мужем и отцом. Элизабетта научилась быть хорошей женой и матерью. В семье Голо прибавилось наследников: сначала родилась дерра Эммэ, потом близнецы — дерры Элоиз и Полин, затем — зан Васи младший. Элизабетта, следуя указанию Волшебника не вмешиваться, позволила мужу дать имена детям. Он выбрал именно эти. Предсказания сбывались. Элизабетта в который раз убедилась в правоте Артура и теперь от всей своей душки, искренне ждала любви к мужу.

Императрица обнаружила в себе хорошие политические качества и с удовольствием занималась государственными делами. Теперь это стало ее маленьким хобби. У Элизабетты был отдельный корпус, в котором находились кабинет, канцелярия, приемная и целый штат обожавших ее исполнителей. Жители «Перемирия» ее любили. Они знали, что всегда могут обратиться к своей императрице и получить желанную помощь или разрешения проблемы.

Но не только всенародная любовь заставляли Элизабетту заниматься делами корабля. Еще ей просто нравилось находиться в своем кабинете. Именно здесь она могла побыть только наедине с собой; в остальных местах ее доставали дети, Ани, муж, телохранители и слуги. В своем кабинете Элизабетта отдыхала душкой и телом. Десять лет назад ей пришлось вживить душку, чтобы не стареть. Двадцати девятилетняя императрица была как всегда красива и молода.

Элизабетта, как всегда, неторопливо разбирала свою документацию: бухгалтерские отчеты, прошения жителей «Перемирия» и прочий хлам, касающийся женского императорского корпуса. На глаза ей попалась жалоба от Иджита Сепу — теперь хранителя ее дочери Эммэ. Доктор Сепу слезно уговаривал повлиять на дерру Эммэ и заставить ее прилежнее относиться к урокам по биохимии. «Бедный Иджит!» — посочувствовала Элизабетта. — «Представляю, как ты с ней мучаешься! Но что поделать? Разве что поговорить с ней? Моя старшая дочь пошла вся в меня. Я сама-то всего несколько формул помню из целого курса. Надо проверить успеваемость и других моих детишек. А то в один прекрасный момент окажется, что они совсем безграмотны».

Зазвенел видеофон внутренней связи. Элизабетта оторвалась от школьных табелей и нажала кнопку ответа:

— В чем дело, Мира? — она была недовольна, что ее оторвали от дел.

— Милен, к Вам пришли, — ответила секретарша.

— Кто? — спросила Элизабетта. — Я никому не назначала.

— Этот человек говорит, что Вы его примете, — настаивала девушка. — Он сказал, что его зовут Артур Лерой.

— Лерой? — в глазах у императрицы потемнело.

— Да, милен.

— Пропусти его немедленно.

— А его спутницу тоже можно пропустить?

Элизабетта колебалась. Появление Артура было для нее как взрыв сверхновой звезды. «Как он оказался здесь?» — спрашивала себя императрица. — «И почему он не один? Неужели он не знает, какую охоту ведут Зандера на Волшебников в последнее время?»

— Пропусти их обоих, — вздохнула женщина.

Панель отъехала в сторону, и в кабинет вошли Артур Лерой и молоденькая черноволосая девушка с большими карими глазами в смешном красном конусообразном колпачке. Волшебник совсем не изменился; только глаза выдавали возраст. Артур остановился перед массивным бюро и поклонился.

— Здравствуйте, милен Голо, — его голос был все тем же, только теперь в нем звучала усталость.

— Рада видеть Вас, Артур, — честно созналась Элизабетта. — Присаживайтесь.

— Взаимно, милен, — улыбнулся Волшебник. — Позвольте представить Вам мою спутницу. Ее зовут Доропи. Она моя ученица.

— Здравствуй, Доропи, — довольно тепло поприветствовала ее императрица.

В ответ девушка скромно улыбнулась и глубоко поклонилась ей.

— Что привело вас на «Перемирие», Артур, в такое сложное для вашей расы время? — спросила Элизабетта. — Я даже не знала, что вы прибыли.

— Мы приземлились час назад и сразу поспешили к Вам, — начал Лерой. — Не спрашивайте, почему. Я поспешил к Вам. У меня нет ответа. С того дня, как я был у Вас на приеме, Ваша судьба стала меня волновать. Вы не послушались меня и стали загадывать свое будущее. Сейчас для Вас наступает тяжелый период. Поэтому мы здесь, чтобы помочь Вам и также попросить помощи. Доропи обладает совершеннейшим даром. Я прошу у Вас для нее покровительства.

— Покровительства? — искренне удивилась Элизабетта. — Я думала, что Волшебники всегда держатся вместе и подальше от чужих.

— Родители Доропи не были Волшебниками. Они были Гуру и ушли к звездам. Доропи приобрела этот дар.

— Я считала, что дар Волшебника нельзя приобрести самому.

— Я тоже так считал, но Высшие Добрые Небесные Силы каждый раз поражают нас своим могуществом. Она моя ученица, но моя раса не принимает ее. Мы уходим и ей нет места среди нас. Я покорнейше прошу позаботиться о ней.

— Я выполню Вашу просьбу, Артур. Доропи, ты можешь остаться здесь.

— Благодарю Вас, милен Голо. Доропи, выйди на минутку.

Девушка поклонилась и повернулась к выходу. Элизабетта заметила в ее глазах слезы. Когда панель вернулась на место, она вышла из-за бюро и села рядом с Артуром. Он как-то странно посмотрел на нее.

— Артур, что еще хотел мне сказать? — ласково спросила Элизабетта.

— Милен… — вздохнул Волшебник.

— Называй меня Бетт.

— Бетт. Я всегда думал о тебе. Между нами образовалась невидимая связь. Все эти годы я знал, что происходит с тобой. Но теперь может произойти непоправимое.

— Ты меня пугаешь.

— Твои дети — Оливье и Элоиз — тайно встречаются. У них есть Убежище, такое, как было у тебя. Это отнюдь не братско — сестринские чувства. Останови их, пока все еще можно предотвратить.

Императрица почувствовала, как сердце выпрыгивает из ее груди. Ей стало холодно. Липкий страх сковал ее горло.

— О, Лэксембургиз! — Элизабетта закрыла рот руками. Голова пошла кругом, перед глазами запрыгали искры. — Этого не может быть! Оливье и Элоиз? Это полный бред! Они же брат с сестрой!

— У них разные отцы, — вздохнул Артур. — И это настоящая любовь. Но у них нет будущего. У Элоиз совсем другая судьба — великая судьба. Ты должна направить ее на правильный путь. Именно от нее зависит жизнь Вселенной.

— Но что я могу сделать?

— Держи их подальше друг от друга. А Доропи будет докладывать обо всем происходящем.

— Но поможет ли это? Я на своем опыте знаю, что такие меры только еще больше раззадоривают.

— На первое время поможет. А потом возникнут другие обстоятельства.

— Что за обстоятельства?

— Я не могу сказать. Это нарушит ход событий.

— Артур…

— Мне очень жаль, что меня не будет с тобой в этот период. Мне очень жаль, что я не могу смягчить твою боль. Но знай одно: все твои страдания вознаградятся сполна. Еще немного, и ты получишь в подарок свое счастье.

— Ту любовь, которую ты мне обещал?

— Да.

— Артур?

— Я всегда буду с тобой. Часть меня осталась с тобой еще тогда. Ты всегда сможешь связаться со мной через Доропи.

— Ах, Артур…

— Прощай, Бетт.

— Мы больше никогда не увидимся?

— Да, никогда.

— Спасибо тебе за все.

Элизабетта почувствовала, что ее сердце, пронзенное миллиардами острых ядовитых иголочек, сейчас выпрыгнет из груди. Она смотрела на Волшебника и не понимала, что с ней происходит. Но что-то, действительно, происходило. Что-то странное, волнующее. У нее было такое ощущение, будто бы она прощается с самой собой. Сейчас ей хотелось, чтобы ее счастьем был Артур, а не муж. Элизабетта сглотнула подступивший к горлу комок и крепко сжала челюсти. Она обняла его и прижалась к нему всем телом. Императрица не хотела его отпускать.

— Бетт, я могу поцеловать тебя? — прошептал Артур.

— Да, — ответила она.

Артур склонился над ней и поцеловал ее в губы. Она ничего не почувствовала, кроме тепла где-то в легких. Никакой страстью он и пах; как будто ее целовал брат. Волшебник встал, поклонился и вышел. Элизабетта долго смотрела ему вслед. Ей казалось, что вместе с этим поцелуем, он уносит часть ее жизни; прошлое кончилось и наступило настоящее, где предстоит долгая борьба за счастье. Она закрыла глаза. «Я смогу», — заверила себя Элизабетта. — «У меня все получится. У меня всегда все получается. Я с честью выхожу из любой ситуации. Я — императрица, Зандера и просто сильная женщина».

 

Глава 14

— Мама, ты звала меня? — в дверь покоев императрицы осторожно просунулся Оливье.

Элизабетта смерила его пристальным взглядом и жестом пригласила войти. Зан мягкой поступью прошел в ее кабинет и остановился перед ней. Она с любопытством разглядывала сына. С годами он все больше стал походить на своего отца: те же глаза, тот же характер. «Неужели и его ждет моя судьба?» — ужаснулась Элизабетта. — «О, Лэксембургиз, смилуйтесь над моим бедным мальчиком! Я не хочу быть палачом моему сыну». Императрица тяжко вздохнула и начала свой нелегкий разговор.

— Садись, Оливье, — приказала Элизабетта и указала ему на кресло напротив нее. — Нам надо очень серьезно поговорить.

— Мама, что-то случилось? — насторожился юноша, но все-таки сел в предложенное кресло. — Ты так официальна, что мурашки по коже бегут. Я не один из твоих подчиненных. Я твой сын.

— Ты действительно мой сын, но кое-что случилось, что заставило меня говорить с тобой как с простым Зандера, — вздохнула женщина. — Я тут кое-что узнала и тебе и твоей сестре Элоиз.

— О чем ты, мама? — спросил Оливье, похолодев от ужаса.

— Я говорю о том, что вы себя подозрительно ведете и о вашем тайнике, — выложила имеющиеся сведения наугад императрица.

— О каком тайнике? — зан решил отпираться до последнего. — Я тебя не понимаю.

— Не надо мне лгать, я все знаю, — потеряла терпение Элизабетта. — И поэтому ты здесь. Вы ведете себя неправильно. Так не должно быть. С этого дня я запрещаю тебе видеться с Элоиз наедине. Вместе вы можете находиться только в присутствии других лиц. Надеюсь, я понятно выражаюсь?

— Но мама, это полный бред! — растерялся Оливье. — Ты запрещаешь мне общаться с моей сестрой. Подумай, о чем ты говоришь!

— Я все понимаю, — тяжело вздохнула женщина. — И поэтому я запрещаю тебе общаться только с Элоиз. И помни, что она твоя сестра.

— Но почему? — не терял надежду юноша.

— Ты сам знаешь лучше меня, — закрыла глаза императрица, но тут же их открыла и устремила на него свой пристальный взор.

— А ты, что, много знаешь? — вспылил Оливье.

— Побольше тебя, — напряглась Элизабетта.

— Так почему же ты не знаешь, что творится у тебя под самым носом? — слепая ярость зана всплыла на поверхность. — Чего же ты не следишь за своим собственным мужем?

Хрясть! Звонкая пощечина приземлилась на щеку Оливье. Зан с ужасом покачнулся от удара, не веря в происходящее. Элизабетта увидела в его глазах бессильную ненависть и слезы. Оливье всхлипнул и выбежал из покоев императрицы.

Элизабетта с удивлением посмотрела на свою ладошку. «Что же я делаю?» — спросила она себя. — «Ему сейчас так тяжело, а я еще больше усугубляю положение. Надо поговорить с Серелом и сказать ему, чтобы он держал Оливье подальше от Элоиз. Что он такое говорил про Васи? Уж, не из-за этого ли испортились их отношения в последнее время? Чего я не углядела?» Элизабетта почувствовала, как головная боль стала пульсировать в висках, словно, хотела сообщить что-то важное. Императрица закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Она растерла виски и попыталась стереть боль с помощью НГИ. Но на этот раз ничего не получилось. Женщина не могла сосредоточиться.

— Доропи! — пронзительно закричала Элизабетта, открыв глаза.

Мгновенно из соседней комнаты нарисовалась Волшебница — самоучка и подошла к ней. Она по-прежнему не расставалась со своей смешной красной шляпой. Девушка поклонилась, ожидая распоряжений.

— Да, моя госпожа, — сказала Доропи.

— Расскажи мне про моего мужа, — приказала Элизабетта. — Что с ним происходит? Почему Оливье в чем-то подозревает его?

— Вам это не понравится, — нахмурилась Волшебница и скривила губы.

— Говори! — вырвалось у императрицы.

— Император Васи часто летает на Шакори, — уточнила девушка.

— Я это знаю, — раздраженно ответила Элизабетта. — Дальше.

— Там он встречается с женщиной по имени Эвакэ, — добавила Доропи.

— О, Лэксембургиз! — похолодела Элизабетта. Ей показалось, что она проваливается в бездонную воронку, которая затягивает ее все глубже и глубже. Костлявая рука ужаса цепко схватила ее горло и больно сдавила. Она увидела мириады маленьких звездочек, проскакивающих у нее перед глазами. Женщина судорожно вздохнула. — Что еще?

— Это продолжается довольно долго, — тихо сказала Волшебница. И отведя в сторону глаза, добавила. — У них есть пятилетняя дочь. Ее тоже зовут Эвакэ.

— Ах… — единственное, что вырвалось из горло императрицы.

У Элизабетты все поплыло перед глазами. Вся комната закружилась в безумном танце, увлекая ее за собой. Ей стало трудно дышать. «Предательство! Предательство! Предательство!» — стучало в ее мозгу. Она отказывалась понимать услышанное. «Пятилетняя дочь…» — эхом пронеслось у нее в голове. — «Шесть лет назад он стал императором. И сразу направился к ней. Все эти годы, когда я старалась полюбить его, он мечтал о ней. И Артур считает, что после всего этого я смогу в него влюбиться?» Она посмотрела на Доропи.

— Что еще? — обреченным голосом спросила императрица.

— Эта женщина собирается занять Ваше место, во что бы то ни стало, — задумчиво потирая переносицу, произнесла Волшебница.

— Хм… — горестно усмехнулась Элизабетта. — Мечтать не вредно. А она сможет занять мое место?

— Нет, произойдет ряд событий, — покачала головой Доропи. — Потом она покинет этот мир. Но девочка выживет.

— Скажи мне, Доропи, как он относится ко мне? — в надежде спросила женщина.

— По-своему он любит Вас, — уклончиво ответила Волшебница.

— Как же мне быть? — в голосе императрицы сквозило отчаяние.

— Мой учитель говорит, что надо принимать все с благодарностью, — улыбнулась Доропи. — Не торопите события. Вы сейчас узнали шокирующие новости. Но в дальнейшем будут испытания потруднее. Будьте готовы ко всему. Не предпринимайте никаких шагов. Ваше будущее само найдет Вас.

— Ты слишком мудра для своего возраста, — заметила Элизабетта.

— Жизнь вынуждает меня быть мудрой, — вздохнула Волшебница.

Элизабетта не знала чем себя занять. Она нервно перебирала пальцами по клавиатуре видеокниги, но не могла прочесть ни строчки. От нетерпения она швырнула ее в угол и чуть было не попала в Доропи, изображающую из себя безмолвную тень. Серел все не шел. В который раз она обдумывала, что ему скажет. «Надо быть осторожней, он верен Васи и обо всем ему доложит», — подумала она. — «Надо придумать легковерную историю. Ну же! Включи воображение!» Элизабетта встала и принялась мерить шагами комнату. Ее нетерпение сменялось злостью. Наконец, когда она уже собралась сама идти за Серелом, в дверь позвонили. Императрица жестом приказала Доропи открыть панель и села за стол, нацепив на себя маску невозмутимости. Волшебница терпеливо исполнила приказ и нажала на кнопку. В кабинет вошел хранитель Серел.

— Почему так долго, Серел? — нетерпеливо спросила Элизабетта, выплеснув свою злость. — Я устала ждать.

— Я прошу прощения, моя госпожа, — мягко ответил хранитель. — Я искал зана Оливье, но нигде не мог его найти.

— За этим я за тобой и послала, — нахмурилась императрица. — В последнее время зан Оливье себя отвратительно ведет. Кроме того, он плохо влияет и на свою сестру — дерру Элоиз.

— Да, мне жаловалась хранительница Лоли, — кивнул Серел.

— Я только не понимаю, почему она не сказала об этом мне, — задумчиво произнесла Элизабетта. — Ну да ладно, с ней я разберусь позже. Прежде я считаю целесообразным держать зана Оливье подальше от дерры Элоиз.

— Я полностью с Вами согласен, госпожа, — обрадовался хранитель.

— Я хочу, чтобы вы и Лоли не позволяли им находиться наедине, — подбирала слова женщина, стараясь не сказать лишнего. — Хватит с них их заговоров. Когда зан Оливье будет видеться с деррой Элоиз, с ними должен находиться кто-то еще.

— Госпожа, за Вашим решением стоит что-то еще? — вдруг спросил Серел. — Почему такие строгие меры?

— Серел, я не хочу, чтобы зан Оливье плохо влиял на дерру Элоиз, — твердила как выученный урок Элизабетта. — В последнее время зан Оливье ведет себя неправильно. У него испортились отношения с императором Васи. Так не должны складываться отношения отца и сына. А дерра Элоиз совсем не занимается своими уроками. Нельзя давать слабину в воспитании императорских наследников. Когда они вырастут, они еще скажут нам спасибо. А пока мы должны за них отвечать.

— Вы совершенно правы, госпожа, — согласился мужчина. — Но мне кажется, что Вы чем-то обеспокоены. Я могу Вам чем-то помочь?

Элизабетта внимательно посмотрела на хранителя. Если бы он не был приближенным Васи, она бы выложила ему всю правду. «Нет, Серел, ты ничего от меня не узнаешь», — подумала женщина. — «Ты ничего не расскажешь Васи. Ты заодно с этим предателем. Ты, наверняка, знаешь о проделках твоего императора. И тебе нет дела до моих чувств».

— Все в порядке, — отмахнулась императрица. — Мне еще Иджит Сепу пожаловался на дерру Эммэ. Как видно императорские дети совсем не любят учиться. Что ж, я сама должна справиться со своими женскими делами, — она улыбнулась ему и потом сменила тему разговора. — А что, император еще не вернулся из поездки? Чем это он, интересно, занимается на Шакори, что ему приходится так часто туда летать?

— Я думаю, что важные дела, — уклонился от ответа хранитель.

— Настолько важные, что он не может отправить туда своих хваленых послов? — наступала Элизабетта.

— Я не вмешиваюсь в дела императора, — развел руками Серел и стал прятать от нее глаза.

— А надо бы, — с угрозой в голосе произнесла женщина. — Император совсем не уделяет внимания своим детям. А потом еще он удивляется, когда они начинают от него отдаляться. Серел, поговорите с ним. Зану Оливье необходимо жесткое отцовское воспитание. Объясните моему мужу, что мальчикам нужно присутствие отца.

— Может быть, это лучше сделать Вам, госпожа? — надеялся уйти от разговора с императором хранитель.

— Я говорила, но он не понимает «моей женской тревоги», — с иронией в голосе усмехнулась Элизабетта. — Если и Вы будете на моей стороне, то думаю, что зана Оливье можно будет наставить на путь истинный. Это очень важно. Он ведь наследник!

— Я поговорю с императором, — твердо пообещал Серел. — Я сделаю все, что в моих силах, госпожа.

— Благодарю Вас, Серел. А теперь отыщите зана Оливье, — Элизабетта внимательно посмотрела на стоящую в углу Доропи.

Волшебница уловила мысленный приказ императрицы. Она погрузилась в поле корабля и стала прощупывать каждый закуток. Доропи нашла зана в зале Фонтанов и передала информацию Элизабетте.

— А Вы искали в зале Фонтанов? — как бы невзначай спросила императрица. — Он часто бывает там. Поищите там, Серел, и приступайте к занятиями.

— Да, моя госпожа, — кивнул хранитель.

Хранитель поклонился и поспешил выйти из кабинета. Элизабетта облегченно вздохнула. «Надеюсь, что эти меры помогут разлучить моих детей», — горестно вздохнула она. — «О, Лэксембургиз! Почему это происходит?! Как могло такое случиться? Я становлюсь похожей на моего отца. Этого не должно произойти. Я не такая, как он. Я защищаю моих детей. Я поступаю правильно. Пусть мои действия кажутся им жестокими, но потом они все поймут».

Оливье был в раздумьях. Он не понимал, кто же рассказал матери о его отношениях с Элоиз. Уже неделю хранитель не спускал с него глаз и не позволял появляться на женской половине корпуса императрицы. Кроме того, теперь и отец стал больше уделять ему внимания; однажды даже взял с собой на аудиенцию в посольском корпусе. «Они все сговорились против нас!» — задыхался от гнева зан. — «Я не позволю им манипулировать нашими чувствами. Они еще пожалеют, что связались со мной!»

Прошло около часа. Оливье переживал, потому что Элоиз все не шла. Он мерил шагами их потайное место. «Что могло ее задержать?» — задавался он вопросом. — «Неужели мама что-то узнала о нашей сегодняшней встрече? Да что с ней происходит? Раньше она ничуть не возражала, когда мы были все вместе. Она до сих пор на меня зла. Наверное, не может простить мне той фразы насчет отца. И кто меня дернул это сказать?! Где были мои мозги? Почему я не сдержался? Это всего лишь мои подозрения. Его частые отлучки на Шакори еще ничего не значат».

Панель отъехала, и Оливье услышал осторожные шаги в коридоре. Он затаил дыхание и прижался к стене. «Это Элоиз или кто-то еще?» — подумал он. Но тут из-за поворота показалась сестра. Зан облегченно вздохнул.

Элоиз натолкнулась на Оливье. Увидев его, она кинулась к нему в объятия.

— Ты, почему так долго? — накинулся на нее зан. — Я себе места не нахожу.

— Извини, но за мной усердно следили. Я еле от них отделалась, — чуть не плакала дерра. — Оливье, что происходит? Мне никто ничего не объясняет.

— Это сделала мама.

— Что сделала? Я не понимаю.

— Она все о нас знает.

— О, Лэксембургиз! Кто ей рассказал?

— Понятия не имею; я бы тоже хотел это знать. Оказывается, у нее есть хорошие шпионы. Но теперь она делает все, чтобы мы не виделись. Мама решила нас разлучить.

— Это невозможно! Я не могу без тебя жить!

— Я не позволю ей решать за нас. Я не отпущу тебя. Я тебя люблю! Я сделаю все, чтобы мы были вместе.

— Но, что мы может сделать против нашей семьи? Отец тоже знает?

— Не знаю. Наверное, нет. Если бы узнал, то не ограничился бы нашим карантином. Это к лучшему. У меня есть план.

— Какой? Что ты придумал?

— У тебя скоро день рождения. Ты станешь совершеннолетней. Мы можем убежать из дома и пожениться. И тогда никто нас не разлучит.

— Но куда мы убежим?

— К дедушке Байеру на «Амертат». У него нет наследника. И он примет нас.

— С чего ты в этом так сильно уверен?

— У меня было много времени. И я решил ему позвонить.

— Ты звонил дедушке? Ты же никогда его не видел? Что он сказал?

— Когда меня припирают к стенке, мои мозги начинают очень усиленно работать. Я решил, что спрятаться у него будет хорошей идеей. Кроме того, мы будем женаты. Я рылся в нашей библиотеке и кое-что там нашел. Три века назад на корабле «Орэ» императрица Тесса вышла замуж за своего младшего брата Норманна, прокомментировав это тем, что не находит достойного ей зана. Я думаю, что тем самым она хотела сохранить трон. Но это поможет нам. Я скажу, что не нахожу достойной меня дерры, а ты, что нет достойного тебя зана. И нас поженят! Я еще не сказал дедушке о женитьбе. Я просто попросил его принять меня вместе с тобой у себя на корабле.

— А что он ответил?

— Он согласился. Он даже был рад, что я ему позвонил и сказал, что будет ждать нашего приезда.

— Оливье, какой замечательный план! Я тебя обожаю! Ты такой умный!

— Мужчина должен решать свои проблемы сам.

— А что если мама поедет за нами на «Амертат»?

— Она уже ничего не сможет сделать, ведь мы будем мужем и женой. Кроме того, дедушка объявит нас своими наследниками.

— Ты в этом уверен?

— Поверь мне, он скорее оставит трон нам, чем своему братцу Тару Голо-туа дэ Парис или племяннику Сейма Голо-туа дэ Тару.

— Да, наверное, ты прав.

— Так ты согласна бежать со мной?

— Ты еще спрашиваешь?! Конечно, да!

— Тогда надо подождать до твоего дня рождения. Необходимо вести себя так, будто бы ничего не произошло. Можно немного повозмущаться для прикрытия.

— Ты можешь на меня положиться, мой дорогой Оливье. Я буду играть как великая актриса театра Бруненджи.

— Вот и отлично. А теперь нам надо уходить, мама знает про наш тайник. Только не спрашивай меня, откуда она это знает. Я сам в растерянности. Если узнаю, кто нас выдал, ему очень не поздоровится; я тебе это обещаю.

На прощание Оливье обнял Элоиз и вышел первым. Дерра осталась, чтобы хоть немного прийти в себя. Она услышала, как задвинулась панель. Этот звук вызвал в ней бурю эмоций. Казалось, что так звучит тоска и расставание. Она не хотела думать, что их план побега не удастся. Ее сердце бешенно колотилось от предстоящего побега. Она молила всех богов, чтобы этот день поскорее настал. Элоиз отмахнулась от мысли о матери. «Почему она не хочет нас понять?» — вопрошала дерра. — «А может ей стоит показать ту книгу? Может она разрешит нам пожениться? А если не разрешит? Тогда, зная о нашем плане, мама может все испортить, предпринять жесткие меры. Нет, надо все делать тайно. У меня нет другого выбора. Я стану женой Оливье! О, Луна, помоги мне!»

Дерра поднялась и вышла из тайника. Все ее тело почему-то предательски дрожало. К горлу подкатил твердый комок. Хотелось плакать навзрыд. У выхода ее поджидала Лоли. Дерра в ужасе вздрогнула, памятуя как найти оправдания. Но хранительница ничего ей не сказала и помогла поставить панель на место. Элоиз поняла, что теперь не сможет видеться с Оливье; императрица настроена решительно. Она решительно не понимала свою мать. Мысли витали в воздухе и становились почти реальными. Дерре стало по-настоящему страшно.

 

Глава 15

Занятый невеселыми мыслями, Оливье вышел из убежища и свернул к своим покоям. Разговор с Элоиз еще больше уверил его в необходимости побега из дома. «Только правильно ли я поступаю?» — думал юноша. — «Может, мне стоит поговорить с родителями и все им объяснить? Они не желают нам зла. Но почему стремятся нас разлучить?»

— Зан Оливье! — кто-то его окликнул.

Оливье резко повернулся и увидел перед собой новую служанку императрицы. Это была Доропи. Девушка в смешном красном колпаке подошла поближе и поклонилась.

— Зан Оливье, мне надо с Вами поговорить, — сказала Доропи.

— В чем дело? — недовольно спросил Оливье. Он совсем не хотел с ней разговаривать. — А разговор не может подождать? У меня дела.

— Вы лжете, зан, — медленно проговорила она.

— Что?! — возмутился юноша; подобного ответа он не ожидал от служанки.

— Вы сейчас не заняты, — уточнила Доропи.

— Как ты посмела со мной разговаривать в подобном тоне?! — закричал Оливье.

— С врунами разговаривают еще хуже, — усмехнулась Волшебница.

Оливье несколько опешил. Служанка его матери откровенно насмехалась над ним. Зан занес руку для удара, но невидимая сила остановила его и больно кольнула в солнечное сплетение. Оливье задохнулся.

— А теперь мы поговорим, — усмехнулась Доропи.

— Кто ты такая? — прошипел Оливье.

— Это не важно.

— А что же важно?

— Важно то, что у дерры Элоиз другая судьба. А Вы пытаетесь ее изменить.

— О чем это ты? Мы сами строим свои судьбы.

— Это наполовину так. Судьба ведет нас по линии жизни. Мы же принимаем решения только на ее поворотах. У дерры Элоиз великая судьба. Если вы сейчас сбежите, прихватив ее с собой, то эта судьба изменится.

— Кто ты такая, чтобы знать судьбы?

— Я — та, кто может помочь правильному течению времени. Я знаю и твою судьбу. Привяжешь себя к Зандера и потеряешь свою истинную любовь.

— Элоиз — моя любовь, мне никого больше не надо. Ты не можешь знать обо мне ничего.

— Я знаю все. Останешься с Элоиз и вы погибнете. Ваши дети погибнут вместе со всеми Зандера. Не будет Царства. Не будет детей Элоиз. Не будет совершенной душки. Не будет объединения многих рас. Умрут твои сестры и не будет будущих братьев. Ты не пройдешь свой путь. Отпусти ее сейчас и вы встретитесь через много лет снова. Чтобы понять, необходимо потерять.

— Я не собираюсь тебя слушать. Я ухожу.

Оливье развернулся и направился к покоям. За спиной он услышал ироничный смех девушки.

— Достаточно ли ты храбр, чтобы увидеть свою судьбу? — прямо спросила Доропи, далеко не смиренным голосом, каким говорили местные служанки. — Хватит ли тебе смелости отправиться со мной в Белый город?

— В Белый город? — Оливье резко остановился и обернулся. Он посмотрел на девушку, стараясь разглядеть ложь в ее глазах. — С ума сошла? Никто из живых не может попасть в Белый город!

— Никто не знает правил поведения в Белом городе; вот и погибают, — улыбнулась Волшебница.

— А ты знаешь? — с издевкой спросил зан.

— Я знаю все, — серьезно сказала Доропи.

— Тогда пошли, — бросил ей вызов юноша. — И я докажу тебе, что моя судьба с Элоиз!

Доропи вытащила из складок лилового платья серебряный колокольчик. Волшебница взяла Оливье за руку и закрыла глаза. Он последовал ее примеру. Она позвонила в колокольчик. Вся комната наполнилась звонкими переливами — вибрациями и серебристой трелью. Тяжелые звуковые волны разошлись в воздухе кругами. Доропи сделала шаг назад и потянула за собой зана Оливье.

Шагнув вместе с ней, Оливье почувствовал холод; его кожа покрылась мурашками. Его тело обнимал порывистый ветер. Он открыл глаза и ничего не увидел. Это уже не было «Перемирие». Все вокруг было наполнено ярким белым светом и пульсирующим звуком. Доропи все еще держала его за руку. Зан попытался протереть глаза.

— Не делай резких движений и не проявляй эмоций, — предупредила Доропи. — Баа ими питаются. Поэтому отсюда трудно выбраться. Свет скоро пройдет, и ты будешь видеть.

Оливье послушался. И действительно, через некоторое время глаза привыкли к свету и гулу. Он огляделся вокруг. Белый город буквально был белым; он как будто был соткан из света и звука; вокруг не было ни зданий, ни каких-либо предметов. Весь город, похожий на лабиринт, представлял собой множество коридоров и закрытых окон. Мимо них проходили существа похожие на тени. Доропи потянула его за собой.

— Ашка! — негромко и равнодушно позвала Доропи.

Воздух всколыхнулся. Оливье вздрогнул. Перед ними стояло полупрозрачное существо в белой накидке с капюшоном. Существо подняло голову, и Оливье увидел, что у него нет лица. Ужас вошел с сердце зана. Существо мгновенно отреагировало и плотоядно зарычало, сделав шаг в сторону Оливье.

— Оливье, успокойся, дыши глубже, — тихо сказала Доропи и сжала его руку. — Ты же не хочешь, чтобы оно тебя съело?

Зан совладал с собой и зажмурил глаза, приводя в порядок мысли. Медленно, вдох-выдох, вдох-выдох. Он услышал, как существо разочарованно вздохнуло.

— Ты звала меня, Доропи? — спросило существо.

— Да, Ашка, — утвердительно кивнула головой Волшебница. — Покажи нам свои окна. Мой спутник хочет знать свою судьбу.

Существо жутко захихикало и повело их по коридорам. Белый город оказался огромным. Лабиринт из окон и коридоров представлялся бесконечным нелепым строением, наполненный слепящим светом и вибрирующим гулом. Оливье подумал, что окажись он здесь один, наверняка бы, заблудился. Он все еще не мог поверить, что находится в Белом городе — городе-легенде. Все путешествие походило на странный нескончаемый сон. Еще поворот, другой поворот; через полчаса, когда у зана отваливались ноги от ходьбы, они остановились перед окном, похожим на все остальные.

— Это окно подойдет? — спросило Ашка.

Доропи призадумалась, но потом покачала головой. И они двинулись дальше.

— А это? — поинтересовалось существо.

Волшебница провела рукой по раме и утвердительно кивнула. Ашка засуетилось и стало открывать окно, щелкая замком. Ставни открылись, и Оливье увидел изображение, как будто на видеофоне. Он протянул руку, и она прошла сквозь проем. Навстречу ему пахнуло свежим воздухом. Из окна послышались странные звуки. Это была неизвестная ему планета. Доропи выдернула его руку из окна.

— Не делай этого, просто смотри, — предупредила она.

— А вдруг это подделка? — спросил Оливье.

Доропи не ответила. Она расширила окно одним движением руки. Теперь это было огромное окно, как панорамный иллюминатор на «Перемирии». Волшебница сняла свою конусовидную шляпу и оставила ее на полу. Затем девушка закинула ногу и прошла внутрь. Она протянула ему руку.

— Пойдем! — позвала Доропи.

Удивленный и подстегиваемый любопытством, Оливье послушно проследовал за ней. Он обернулся назад. На его глазах окно с оранжевыми краями стало срастаться. Через секунду оно совсем исчезло.

— Как мы вернемся назад? — спросил Оливье.

— Так же как и пришли, — ответила Доропи.

— Где мы находимся? Что это за планета?

— Это планета Земля. Этот город называется Тайясаль. Его создала Элоиз.

Город представлял собой удивительное зрелище. Планета была одной из тех, которые зану нравились. Над головой было голубое небо с пушистыми кучевыми облаками и ярко светила дневная звезда. Подгоняемый ветром неимоверно свежий и ароматный воздух, а не пропущенный через фильтры, проникал в легкие, оставляя за собой хорошее ощущение, и ласково трепал волосы. Здесь не ощущалось вибрации, как на корабле; земная твердь была приятно устойчивой.

Оливье восторженно присвистнул. Он во все глаза рассматривал огромные здания с причудливой архитектурой, разнообразные деревья, подстриженные в виде геометрических фигур, маленькие движущиеся тележки с окна, которые перевозили людей, петляющие каменные дорожки, яркие призывные вывески и флажки. Вокруг находилось много людей в странных одеждах. Они куда-то спешили и не замечали его. Зан ахнул. За деревьями и домами он увидел, бирюзово-синюю водную гладь — океан. Оливье видел его только в видеокнигах.

— Подожди, я хочу посмотреть на воду, — воскликнул Оливье и потянулся к океану. — Ее столько здесь много!

— Тайясаль стоит на воде, — пояснила Доропи. — Это город-остров. Пойдем, посмотришь в другой раз. Нам надо идти.

— Куда мы с тобой идем? — нетерпеливо спросил юноша.

— К Элоиз, — улыбнулась Волшебница.

— Она живет здесь? — удивился зан.

— Да, — кивнула девушка. — Но теперь она выглядит по-другому. Прошло много времени.

Доропи свернула с дорожки, и они оказались возле большого здания. Волшебница и зан вошли в здание и поднялись на лифте. Она вела себя так, будто всегда жила здесь. Выйдя из лифта, они оказались перед дверью. Доропи позвонила. Панель отъехала в сторону. На пороге стоял высокий мускулистый светловолосый мужчина. Он нахально оглядел их с ног до головы и недовольно хмыкнул.

— А, это ты, — протянул незнакомец, кивнув Волшебнице, и пропустил их в дом.

— Я тоже рада тебя видеть, Джек, — повседневно поприветствовала его Доропи. — Кэти дома?

— Глупый вопрос, — хмуро ответил мужчина. — Странная ты; знаешь, а спрашиваешь. Проходи, я сейчас ее позову.

Доропи направилась по коридору. Оливье поплелся за ней. Он все еще не понимал, какое отношение она имеет к этому городу. Комната, в которую они зашли, была просторной с множеством мебели, неизвестного для Оливье назначения. Доропи плюхнулась на кушетку и указала место для зана рядом с собой. Он заметил, что в комнате есть растения и странные картинки на стенах.

Оливье поднял голову и увидел, что в комнату входит темноволосая девушка в брюках. Она увидела его и встала как вкопанная, закрыв рот рукой.

— Доропи, что это значит? — зачарованно прошептала девушка.

— Я заботилась о тебе и о нем, — сказала Волшебница и скрестила на груди руки.

— Может, просветишь меня? — склонила голову набок незнакомка.

— Обязательно, — заверила Доропи. — Но для начала я вас познакомлю. Оливье, это твоя сестра. Кэти, я надеюсь, ты его узнала?

— Не сойти мне с этого места, если я когда-нибудь забуду Оливера, — поклялась девушка.

— Вы меня разыгрываете?! — Оливье подскочил как ужаленный. — Это не Элоиз! Ты все подстроила!

— Успокойся, — приказала девушка, названная его сестрой и села рядом с ним. — Я мало похожу на твою сестру. Возможно я тебе совсем не сестра.

— Я же говорил! — воскликнул зан.

— Ты всегда был нетерпелив, — улыбнулась Кэти. — Доропи объясни мне, почему ты привела его ко мне.

— Напряги мозги и вспомни, когда ты хотела сбежать с братцем и выйти за него замуж, — ухмыльнулась Волшебница.

— Боюсь, что я этого не помню. Часть информации все-таки остается в мозгу. А после нового рождения во мне осталось мало воспоминаний, — вздохнула Кэти. — Так ты хочешь, чтобы я убедила его оставить свои планы?

— Именно. Если ты сбежишь с ним, ничего этого не будет, — Доропи обвела вокруг руками.

— Но я не могу этого сделать, — тихо ответила незнакомка.

— Что? — воскликнула Волшебница. — Ты хочешь изменить свою жизнь?

— Ничего я не хочу менять, — покачала головой девушка. — Я просто не хочу выглядеть предательницей. Ведь я дала ему обещание.

Кэти заглянула в глаза Оливье. Ему показалось, что это действительно глаза его сестры. «Нет, она не Элоиз!» — возмутилось все естество зана. — «Это бред! Но откуда она знает, что Элоиз обещала всегда быть с ним?»

— Я помню свое платье, то самое, которое я надевала на свое совершеннолетие, — начала говорить Кэти. На ее губах заиграла мечтательная улыбка. — Оно было серебристое с фиолетовым оттенком. Отец долго сопротивлялся, но потом все-таки позволил его надеть. Фиолетовый был цветом Дома нашей мамы. Я помню высокую лестницу, по которой я спускалась в зал Церемоний. После поджога Эммой (тогда ее еще звали Эммэ — совесть семьи) Зала Церемоний, отец приказал соорудить эту лестницу. Я тогда еще споткнулась, а Лоли меня поддержала. Полянка шла сзади меня и засмеялась. Кажется, это она меня подтолкнула. Вечером, после пиршества мы с ней подрались. А Ието-Гиро потом нас ругал. Было весело.

Кэти мечтательно вздохнула и снова улыбнулась. Оливье заметил, что Элоиз всегда так делала, когда ей было приятно. «День рождения Элоиз и Полин скоро будет» — подумал юноша. — «Вот я все и проверю».

В дверь просунулся мужчина, которого Доропи назвала Джеком, и откашлялся. Он внимательно рассматривал Оливье.

— Чай пить будете али нет? — спросил он.

— Обязательно! — обрадовалась Кэти и вся как-то заискрилась. — Будь добр, принеси сюда. Печенье в вазочке на полке в левом шкафу на кухне.

— Знаю! — отозвался Джек.

— Кто он? — недоверчиво спросил Оливье.

— Это мой муж, Оливер, — ответила Кэти.

— Муж? — зан был ошеломлен. — А почему ты меня зовешь Оливером? Меня зовут Оливье.

— Извини, я совсем забыла. Я зову тебя Оливером всегда.

— Это неправда!

— Ты забыл, что мой брат также как я живет здесь, в этом времени. И я зову его Оливером.

— Я тоже здесь есть?

— Конечно, мне было бы скучно без моей семьи.

Вернулся Джек с чаем и печеньем. Он поставил все на низкий столик у кушетки. Кэти внимательно посмотрела на него. Он ухмыльнулся.

— Доропи, может, объяснишь мне кое-что? — спросил Джек и кивнул в сторону другой комнаты. — Пойдем, я покажу тебе.

— Да, с удовольствием, Джек, — улыбнулась Волшебница. — А вы тут побеседуйте, пока мы с Джеком все выясним.

— Вы сговорились, — протянул Оливье. — Я должен был понять это с самого начала.

— Я не буду тебя отговаривать, — предупредила Кэти. — Это ни к чему не приведет. Твой характер не позволит тебе верить. Так что считай, что ты просто в гостях у подруги твоей сестры. Съешь печенье. Этот рецепт передала мне Беже, повариха с «Амертат».

— Ты не похожа на мою сестру, — упрямо твердил Оливье. — Элоиз не может быть женой такого… такого человека, как этот.

Кэти весело рассмеялась. Она поднялась с кушетки и достала из шкафа четыре объемных папки.

— Ох, Оливье! — воскликнула она. — Если бы ты видел моих предыдущих мужей! По сравнению с ними, Джек — просто золото. Он хороший человек. И я его люблю.

— Но если я, то есть я будущий, живу тоже здесь, то почему ты ни со мной, то есть с ним? — спросил зан.

— Это сложно объяснить, — вздохнула Кэти. — Понимаешь, когда мы снова встретились, меня очень тянуло к Оливеру. Я была готова бросить все, только бы быть рядом с ним. Но у нас были разные жизни, мы любили других людей. Со временем я поняла, что та любовь, которая была у меня в детстве, изменилась. Она навсегда останется частью меня. Но время течет, все меняется. Я вынесла очень важный урок из своей жизни. Я всегда думала о тебе и не замечала того, что происходит вокруг. Быть может, если бы я ценила любящих меня людей, многого в моей жизни и не произошло бы. Меня до сих пор мучает совесть за то, как я поступила с Мандумом.

— Я тебя совсем не понимаю, — покачал головой Оливье.

— Это нормально, ты поймешь все потом, — сказала девушка. — Наверное, поэтому Оливер отступился от меня и стал жить своей жизнью.

— Это невозможно. Я не могу жить без Элоиз!

— Все проходит. Время тебя вылечит. А теперь я хочу кое-что показать тебе.

— Что это?

— Это фотографии. Они похожи на видеофонические снимки. Эти сделаны на бумаге. Здесь изображена вся моя семья. Здесь есть и ты.

Кэти раскрыла альбом и стала показывать снимки. Первые были совсем пожелтевшие. На них он увидел девушку очень сильно похожую на его мать. На другой было уже две таких девушки, похожие на его сестер. Оливье догадался, что это Элоиз и Полин. На третьей была изображена «настоящая» Элоиз, но с длинной косичкой.

— Кто она? — спросил Оливье.

— Это моя дочка, — сказала Кэти. — Ее зовут Рурика-Рунис. Она сейчас уже совсем большая, занимается биологией в Герцогской Долине на Меркурии. А вот это мой сын Эрик. Вы с ним очень похожи.

Кэти все листала страницы альбома, показывала своих детей, бывших мужей. Затем показала на сногсшибательную рыжеволосую красотку с грустными синими глазами и почему-то сама загрустила.

— Это Кэтин Первая, — сказала она. — Когда умер Майкл, я сама не смогла жить. Через какое-то время, когда мой дух успокоился, я родилась и стала выглядеть вот так.

— А это, какое твое рождение? — поинтересовался Оливье.

— Четвертое. Сейчас меня зовут Диана — Кэтин. Передо мной была Исида, девушка с планеты Мадри.

— Как это происходит?

— Я толком-то и не знаю всего механизма. Рождается мертвая девочка, мой дух входит в нее, и я становлюсь ею. Я просто очень хочу жить. Остальное получается все само собой.

— Невероятно!

— У меня НГИ превышает двадцать единиц. Так что, для меня все возможно.

— Ах!..

Кэти умолкла и снова принялась листать альбом с таинственной улыбкой на губах. Она остановилась на странице и несколько призадумалась. Кэти посмотрела на Оливье, потом на страницу, раздумывая показывать ее или нет. Зан выхватил альбом из ее рук и уставился на фотографии. Ничего интересного он там не увидел. На одном снимке была премиленькая девочка с большим синим бантом в волосах и карими глазами. На другом — высокий светловолосый мужчина со светло-зелеными глазами и хищными чертами лица обнимал элегантную черноволосую женщину. Ничего странного в этих снимках Оливье не увидел. Он вопросительно посмотрел на Кэти. В ответ она вздохнула.

— Как ты думаешь, он ее любит? — спросила Кэти, показывая на снимок пары.

— Не знаю, может быть, — ответил Оливье. — Наверное, по-своему. Он ее обнимает, они улыбаются. А вот она его точно любит.

— Почему ты так считаешь?

— Это сразу видно. Не знаю, как объяснить. У нее это на лице написано.

— А она тебе нравится?

— Мне нравится только Элоиз.

— Ну, просто как человек, она тебе нравится?

— Ничего, симпатичная.

— Как ты считаешь, а он счастлив с ней?

Оливье притянул снимок поближе и стал усердно рассматривать. Он заметил обручальные кольца у них на пальцах. Зан посмотрел в глаза мужчине. Что-то в нем было знакомое, близкое.

— Они женаты, — произнес Оливье. — У него счастливые глаза. Я думаю, что он счастлив с ней. По крайней мере, она делает все, чтобы сделать его счастливым.

— Вот и хорошо, — констатировала Кэти и закрыла альбом.

— Кто они? — спросил юноша.

— Не надо быть таким нетерпеливым, — усмехнулась его сестра. — Ты узнаешь это позже. Нельзя торопить время.

— Ты говоришь как моя мать.

— В этом нет ничего удивительного. В некотором роде — я ее дочь, а она — моя мать.

— С трудом в это верится.

Кэти рассмеялась. Она притянула к себе брата и взъерошила его волосы. Она не собиралась с ним спорить, что-то ему доказывать. Время было ей союзником. Семена сомнений были уже посеяны. Где-то в глубине душки ее Древний зверь отчаянно просил поменять судьбу. Кэти быстро щелкнула ему по носу. «Нет, не надо ничего менять», — сказала она ему. — «Я благодарна судьбе за все испытания, за все радости и горести. У меня есть мой мир, мои дети и любимый человек. Чего еще надо? Мой бедный брат! Тебе предстоит прожить долгую жизнь, полную невзгод, а я ее уже прожила. Пусть меня не будет рядом с тобой, но я всегда помнила о тебе и буду помнить. Ах, если бы я могла помочь тебе! Высшие Добрые Небесные Силы, помогите моему брату!»

— Знаешь, Оливье, наша мать заранее знала наши судьбы, — сказала Кэти. — Поэтому она сейчас так поступает. Не сердись на нее. Люби ее сейчас. Скоро все изменится. Она останется совсем одна. Наша мать желает нам добра и исполнения наших предначертаний. Она переступила через себя и повиновалась богам и Высшим Добрым Небесным Силам. В ее жизни было и будет много потерь. Но, несмотря на это она осталась сильной и стойкой женщиной. Я ее очень уважаю и горжусь, что она моя мать. Нам с тобой есть чему поучиться у нее.

— У меня голова не вмещает всей этой информации, — признался Оливье. — Я сейчас мало что соображаю.

— Не думай ни о чем. Пусть время течет своим чередом. Прими все как должное с благодарностью.

В комнату вошла Доропи. Она села рядом, положив ногу на ногу, и налила себе чаю.

— Ну, как все прошло? — осведомилась она.

— Лучше, чем могло быть, дорогая, — ласково улыбнулась Кэти и протянула ей вазочку с печеньем.

— Я так и не понял кто ты такая, Доропи? — спросил Оливье. — Ты же не из моего времени, это ведь так?

— Ты прав, — усмехнулась Волшебница, запихивая в рот печенье. — Кэти попросила меня и моего сына Артура приглядеть за твоей семейкой. Ради нее мы согласились.

— Так это все подстроено?! — до глубины души возмутился юноша.

— Ты, по-своему, прав, — мягко согласилась Кэти. — Но Доропи только охраняет вас. Она не вмешивается в ход событий. Скоро ты все поймешь.

— У тебя, что здесь, непререкаемый авторитет? — искренне удивился зан.

— Мы все очень обязаны твоей сестре. Ее просьба для нас закон, — гордо произнесла Доропи.

— Хватит спорить, — остановила их Кэти.

— Да, ты права, — согласилась Волшебница и поставила чашку на стол. — А нам пора уходить.

— Пора? — вмешался Оливье.

Кэти с сожалением вздохнула и погрустнела. Она внимательно посмотрела на Доропи. Волшебница ей кивнула. Кэти с чувством обняла брата и поцеловала его в макушку.

— Да помогут тебе великие боги, Оливье! — сказала Кэти. — Предначертанное да сбудется! Амэн!

Доропи достала свой колокольчик и позвонила. Раскрылась большая дыра посредине комнаты с рваными оранжевыми краями. Волшебница взяла Оливье за руку, и они шагнули внутрь. Дыра начала медленно срастаться.

Кэти устало посмотрела на мужа и покачала головой. Он сел рядом с ней и взял ее за руку.

— Ты чем-то недовольна? — спросил Джек.

— Не надо было этого делать, — морщась, произнесла Кэти. — Это неправильно.

— О чем именно ты говоришь?

— Зачем я послала Доропи?

— Затем, что по-прежнему являешься частью своей семьи и любишь их всех. Так яростно, беззаветно, до последней капли своего естества. Иногда я им завидую.

— Но я люблю и тебя! Ты — моя семья! Твои мысли — это глупая ревность.

— Может быть. Я не хочу делить тебя ни с кем. Порой мне кажется, что тебе надоест вся наша спокойная жизнь, и ты вернешься в лоно Царства, чтобы снова стать Лизой.

— Ты не прав. Мне хватило полутора тысячного правления. Лиза у меня в печенках сидит. У меня был выбор — семья или Царство. Я сделала его в пользу тебя и наших дочерей.

— Тогда почему тебя тревожит судьбы людей из прошлого?

— Просто я не хочу, чтобы что-то изменилось. Я не хочу менять свою жизнь на более лучшую.

— Пусть все идет своим чередом. Приготовить тебе еще чаю?

— Спасибо.

Джек встал с дивана и пошел на кухню. Кэти проводила взглядом мужа и откинулась на спинку. «Как же мне повезло с Джеком!» — подумала она. — «Столько лет я жила своим прошлым и ничего не замечала вокруг! Какая глупость! Почему я не хотела отпустить Оливера? Да, Оливье был прав; мой брат счастлив со своей женой. И он всегда останется моим братом. Стоит ему позвонить. Я давно его не видела. А после встречи с Оливье поняла, как по нему соскучилась. Да, я ему сейчас позвоню. Надо будет с ним увидеться и поговорить. Просто поговорить; как брат и сестра».

 

Глава 16

Оливье потеряно брел по коридорам «Перемирия». Встреча с будущей Элоиз перевернула весь его мир с ног на голову. Он до конца не верил в произошедшее. Кэти наговорила много чего непонятного. «Она сказала, что я тоже живу вместе с ней, но у нас разные жизни!» — задумался Оливье. — «Да и кто та парочка со снимка?» Оливье достал из кармана фотографию, которую незаметно успел вытащил из альбома Кэти, пока та разговаривал с Доропи. Темноволосая девушка со снимка приветливо ему улыбалась. «Кто она?» — спрашивал себя зан. — «Кого она обнимает? Он кого-то мне напоминает. Но кто он?»

Зан, увлеченный мыслями, зашел в свою комнату. Там, на кресле сидела его мать. Элизабетта покачала головой.

— Где ты был, Оливье? — спросила императрица.

— Гулял, — рассеянно отмахнулся зан.

— А поточнее ты можешь сказать? — тут ее взгляд упал на снимок в руках сына. — Оливье, что это?

— Ничего, — зан попытался спрятать фотографию за спиной.

Элизабетта оказалась проворнее и выхватила снимок. Она посмотрела на него. Оливье увидел, как его мать белеет на глазах. Ее ноги подкосились, и она упала на колени. Оливье стремительно подбежал к матери. Элизабетта плакала.

— Мама, что случилось? Почему ты плачешь? — спрашивал Оливье, обнимая Элизабетту.

— Оливье, где ты взял это? — рыдала императрица.

— Ты не поверишь мне, — тихо сказал зан.

— Пожалуйста, скажи, — просила Элизабетта.

— Я был в Белом городе, — выдохнул юноша.

— Где?! — не поверила своим ушам императрица.

— Я же говорил, что ты мне не поверишь! — вспылил зан.

— Ты не мог пройти туда один! — воскликнула женщина. — Кто провел тебя туда? Кто это был?

— Так ты знаешь, что можно пройти в Белый город?! — задохнулся он.

— Оливье, как ты попал туда? — вопрошала Элизабетта, вглядываясь в его глаза.

— Доропи отвела меня, — вздохнул зан.

— Доропи?! — у женщины округлились глаза. — Что было потом?

Оливье понял, что отпираться бесполезно и рассказал вкратце свое путешествие в будущее. Элизабетта внимательно слушала его. Она верила своему сыну.

— Какая она, эта Кэти? — спросила императрица.

— Как ты, любит нравоучения читать, — усмехнулся Оливье.

Элизабетта рассмеялась сквозь слезы. Она прижала к себе сына и поцеловала его в щеку.

— Мама, кто эти люди на фотографии? — спросил юноша.

— А ты не догадался? — затаила дыхание Элизабетта.

— Нет, так кто они? — заинтересовался Оливье. — Почему ты плачешь?

— Я не думаю, что ты готов услышать всю правду, — покачала головой императрица. — Я скажу тебе лишь часть. Этот мужчина — ты в будущем. А эта женщина — твоя жена Кармина.

— Я?! — Оливье впился глазами в снимок. — Жена? — Теперь он понял, почему Кэти расспрашивала его об этой женщине. — Откуда ты знаешь?

— Кармина приходила ко мне сразу после твоего рождения. Она спасла нас с тобой.

— Отчего она спасла нас?

— Ты не готов это сейчас услышать. Позже я расскажу тебе все — от начала до конца.

— Почему не сейчас? Кэти сказала, что мы скоро расстанемся, что у нас мало времени.

Элизабетта не ответила. Она еще сильнее обняла Оливье. Императрица знала, что ее сын прав. «Не сейчас», — твердила она себе, оттягивая день истины. — «Потом. У нас еще есть немного времени. Как же он похож на своего отца! А моя дочь помогает мне. Храните ее, Высшие Добрые Небесные Силы; ее и всех моих детей!» Элизабетта внимательно посмотрела на своего сына.

— Запомни одно, Оливье: все, что я ни делаю, я делаю это ради тебя и всех моих детей, — сказала она со всей серьезностью. — Все, что сделала, я сделала это ради любви. Не суди меня строго. Я знаю свою судьбу и принимаю ее такой, какая она есть. Мы приходим в этот мир с определенной целью — следовать своей судьбе и благодарить за посланные испытания. Нам тяжело принимать все как есть. Поэтому раса Зандера погибнет. Меня радует то, что мои дети останутся в живых.

— А как же ты?! — воскликнул юноша.

— За все — своя расплата. Мне обещали счастье. И теперь я его жду.

— Ты действительно веришь в то, что говоришь?

— Да, верю. Моя вера подкрепляется сильными доказательствами. По крайней мере, все, что мне обещали, исполнилось. Значит, и мое счастье будет, и твое, и Элоиз.

— Но разве не ты говорила, что мы сами строим свою судьбу? Ты противоречишь сама себе.

— Как ни странно, но и это правда. Парадокс. Наша судьба написана заранее до нашего рождения в Изумрудной книге, но мы и сами строим ее. Судьба не может воплотиться в реальность сама по себе, каждое существо помогает ей появиться на свет.

— Но ведь мы можем и не помогать своей судьбе?

— Тогда мы не жильцы в этом мире. Все взаимосвязано. Это круг жизни.

— Тогда, скажи мне, как переступить через свои чувства? Как избавиться от боли?

— Это надо просто сделать. А от боли не надо избавляться. В ней нет ничего плохого. Она лишний раз подсказывает тебе, что ты жив. Ты чувствуешь ее каждой клеточкой своего тела и понимаешь, что живешь, а не существуешь.

— Тебе это помогло?

— Да. Я смирилась и сделала шаг вперед. Остальное за меня сделало время.

— Ты полна секретов, мама.

— Это произошло не по моей воле.

— Теперь я понимаю, почему Кэти говорила, что гордится быть твоей дочерью.

Элизабетта улыбнулась сквозь слезы и встала. Она посмотрела на своего сына и поняла, что он должен знать правду. «Но всему свое время», — подумала она. — «Скоро я обязательно всему ему расскажу». Императрица тяжело вздохнула. Она погладила Оливье по голове и вышла из комнаты.

Зан долго смотрел ей вслед. В голове пронеслась душераздирающая мысль побежать за матерью и от души выплакаться в нее в объятиях. Оливье сдержал себя и решительно тряхнул головой. Он принял решение. «Что же я скажу Элоиз?!» — кричала его душа. — «На мне лежит ответственность. Но смогу ли я поступить, как моя мать? Смогу ли я быть достойным ее сыном?»

Жители готовились к церемонии празднования дня рождения дерр — близнецов: Элоиз и Полин. «Перемирие» представляло собой единый праздничный пирог со свечами, конфетти и прочими украшениями. На корабль уже слетелись все послы дружественных рас и высшая знать Зандера со своими наследниками. Дерры Дома Голо становились совершеннолетними — им исполнялось по двенадцать лет. Поэтому многие Зандера прибыли на «Перемирие» в надежде породниться с императором Васи. Помимо этого незамужней оставалась и его старшая дочка — дерра Эммэ.

Элизабетта ждала этого дня с ужасом. В ее памяти были живы воспоминания ее пятнадцатого дня рождения. У императрицы было трое дочерей. Поэтому ее страх был увеличен втрое. Императрица поклялась себе, что ни одна из ее дочерей не пойдет замуж против своей воли. Элизабетта с облегчением вздохнула, когда узнала, что никто не притащил с собой наследниц. Она понимала, что Оливье не перенесет второго удара. Он мог быть совершенно непредсказуем.

Императрица больше всего беспокоилась за Эммэ. Старшая дерра была истинной Зандера, но своим императорским сдвигом по фазе. И ни родители, ни учителя не могли на нее повлиять. Как только дерра открывала рот, все остальные или сбегали, или затыкали уши. Эммэ резала правду-матку на живую. Каждый из императорского корпуса по-своему боролся с непокорной деррой. Отец запрещал ей появляться на всех церемониях и приемах гостей. Мать слушала в одно ухо, пропуская через другое. Ее хранитель Иджит Сепу заставлял усиленно заниматься сабуру, ни капли не щадя дерры. Братья и сестры вызывали ее на дуэли. Не трудно догадаться, кто выходил их этих схваток победителем, а кто побежденным. Один старый экс-император Торн обожал свою неординарную внучку. Он называл ее «совестью семьи». Элизабетте казалось, что Эммэ все больше становится похожей на нее саму.

В прошлом году, когда Эммэ стала совершеннолетней, императору Васи предложили заключить выгодный брак с наследником корабля «Сефу-Ра-Сантья». Как только Эммэ узнала о предстоящем замужестве, разразился скандал, чуть не приведший к гражданской войне. Если бы все обошлось потрепанными нервами отца, его разгромленными покоями и подожженным Залом Церемоний, Эммэ стала бы женой зана Сета с «Сефу-Ра-Сантья». Дерра это поняла и привела в исполнение план «Б». Эммэ захватила в заложники зана Сета и его небольшую свиту. Окопавшись в реакторном помещении, она каждый час скидывала в аннигилятор охранников зана, грозя, что последним отправит туда и зана. Это подействовало. Император Васи отклонил предложение о браке. Полуживого зана Сета передали его отцу вместе с солидным возмещением морального ущерба. От отцовского гнева Эммэ спасла Элизабетта. Императрица в довольно убедительной форме напомнила мужу обстоятельства их собственной свадьбы. Вопрос был закрыт. Эммэ было позволено самой выбирать себе мужа. Однако у Васи засела мысль поскорее сбыть с рук сумасшедшую дочку. Элизабетта понимала, что всякому терпению приходит конец.

Теперь пришла очередь Элоиз и Полин. В последнюю неделю императрица не могла спать. Редкие часы сна ей дарила Доропи, вырвав из сознания. Элизабетта часто вспоминала фразу Артура Леройя: «Дети — Ваша накана». Теперь она все больше верила ему. Нервы императрицы были на пределе. Оливье избегал ее общества. Элоиз вела себя на редкость тихо. Еще неделю назад она изводила отца прихотью одеть на церемонию платье я фиолетовым отливом. Когда Оливье узнал об этом, то прятался ото всех два дня. Опасения внушала и тихушница Полин. У дерры было извращенное понятие о мести. Она обладала удивительной памятью на обиды. Полин залегала на дно и наносила ответный удар в тот момент, когда у противника не было ни малейшего шанса на защиту. Больше всех доставалось телохранителям и служанкам. Но был Зандера, от которого она приходила в священный трепет; дерра молилась на своего хранителя — Ието-Гиро.

Наверное, из всех детей меньше всего хлопот доставлял Васи младший. Маленький зан, так похожий на своего отца в его лучшие годы, обожал звезды и отлынивал от занятий сабуру. Император был этим недоволен. Он проявлял это недовольство в довольно странной форме — назначил второго учителя сабуру — Ието-Гиро.

Ранним утром Элизабетта пришла в комнату Элоиз. Через несколько часов должна была начаться церемония празднования ее дня рождения. Дерра притворилась спящей, хотя встала уже давно. Элоиз всю ночь собирала вещи, готовилась к побегу, который был назначен на следующий день. Она разрывалась на части. Одна ее часть хотела в последний раз поговорить с матерью, другая — старалась этого избежать.

Элизабетта склонилась над деррой и поцеловала ее в лоб. Императрица не собиралась уходить и села на кровать.

— Сегодня ты станешь совершеннолетней деррой, — заговорила Элизабетта. — Я знаю, ты ждешь эту церемонию. Я же терпеть не могу все эти дни рождения. С каждым годом становишься взрослее, прибавляется обязательств. И этот каждый год таит в себе множество опасностей. Эти опасности подстерегают и тебя. На этой церемонии будут присутствовать много наследников. Я молю Высшие Добрые Небесные Силы, чтобы твой отец образумился и пощадил вас. Память о собственной женитьбе стала у него слаба. Он не помнит себя. Император предает свою семью.

Элоиз зашевелилась и открыла глаза. Элизабетта увидела ее удивленное лицо. Дерра села на кровати.

— О чем ты, мама? — спросила Элоиз.

— Меня и твоего отца поженили насильно, — улыбнулась Элизабетта. — Мы покорились. Как видишь, ничего хорошего из этого брака не вышло.

— Что ты такое говоришь? Почему ты согласилась?

— Мой отец — мастер шантажа. Кроме того, если бы я сбежала из дома, то смерть ожидала бы не только меня, но и моего любимого мужчину.

— Ты любила другого?!

— Очень любила. Поэтому и выбрала его жизнь.

— А как же отец?

— Его тоже разлучили с девушкой.

— Его тоже шантажировали?

— У твоего дедушки есть много средств.

— Но как же вы стали жить без любви?

— В начале были скандалы, потом стали мы друзьями — нас объединили похожие судьбы и твой старший брат.

— Тогда почему ты называешь отца предателем?

— Потому, что он нас предал. Как только он стал императором, вернул себе ту женщину. Теперь у него две семьи, а у тебя есть сводная сестра.

— Ах… Этого не может быть!

— К сожалению, это так.

— Что ты будешь делать?

— Ничего.

— Как ничего? Это преступление! Ты можешь с ним развестись. Ты будешь свободной!

— Этим я ничего не добьюсь. Я лишу вас трона и Дома. Я только изменю судьбу. А это делать строго запрещено.

— Какую судьбу?

— Мою, твою, твоих сестер, твоих братьев.

— Откуда ты знаешь наши судьбы? Их ведь никто не знает!

— Я знаю, и Волшебники знают.

— Ты общалась с Волшебниками?

— О, да. Благодаря одному Волшебнику я смогла пережить свои первые дни на «Перемирии». Он указал мне путь.

— А если этот путь не верен?

— Я доверяю этому Волшебнику. Все его предсказания исполнились.

— Так что же ждет тебя, что ты собираешься терпеть унижения?

— Счастье.

— Какое счастье? Свое счастье нужно строить самой, а не ждать, что оно свалится с небес!

— Ты еще так молода и не понимаешь структуру жизни. Все взаимосвязано и в этом мире, и в других мирах, и все между собой. Стоит сделать шаг, как он приводит в движение весь механизм. Один мой знакомый говорил, что не надо торопить события, не надо знать свое будущее, надо быть готовым ко всему. Он был, как всегда, прав.

— А ты готова?

— Да, в моих руках находится много рычагов. Я знаю, как надо жить.

— Как именно?

— Просто жить, все принимая с благодарностью. Если я сделаю шаг, то изменю твою судьбу. Это будет катастрофа.

— Что такого в моей судьбе?

— Тебя ждет великая судьба. От тебя зависят жизни многих рас. Ты будешь хозяйкой огромного мира.

— Я буду императрицей?

— Нет. Ты покинешь Зандера навсегда.

— Как навсегда? Где же я буду жить?

— Я не могу тебе сказать. Предначертанное да сбудется!

— Мама! Скажи мне! А как же Оливье?

— Он уйдет с твоего пути.

— Нет!!! Это не моя судьба! Ты все придумала! Зачем ты делаешь это?

— Вы встретитесь через много-много лет спустя. Тогда ты все поймешь.

— Я не хочу ничего понимать.

— Пойми, ни ты, ни я не можем изменить порядок вещей. Мы не выбираем судьбу, она выбирает нас.

— Я не буду поступать как ты!

— Тебя никто не заставляет идти моим путем. Все исполнится само собой. Но если ты будешь противиться своему пути, изменится все. Ты лишишься своих будущих детей, любящих тебя людей; пропадут твои изобретения, не будет твоего мира, погибнут твои братья и сестры, в том числе ты и Оливье вместе со всеми Зандера.

— Ты меня шантажируешь, мама?

— Нет, я ставлю тебя перед фактом. Раса Зандера погибнет. У тебя есть шанс на спасение.

— А ты?

— Мне тоже осталось не долго жить. В любом случае. Однако мои дети могут выжить.

— Даже если от этого зависит мое счастье?

— Я не знаю твоего счастья. Поэтому я не буду тебе мешать. Поступай как хочешь. Я всего лишь предупреждаю тебя. Ты моя дочь. Я была в твоем положении. Знай, что я всегда на твоей стороне и смогу защитить.

— От чего меня защищать?

— От всего. В нашей жизни бывают опасные стечения обстоятельств. Я умею защищать своих детей, даже от смерти.

— Разве в этом есть необходимость?

— Такая необходимость случалась не раз.

— Я не знала об этом.

— Я старалась не поднимать скандалов. Зато теперь у меня в руках есть мощнейшее оружие — слово императрицы. Твой отец об этом знает. Он не посмеет причинить вред ни тебе, ни другим моим детям.

— Как далеко ты можешь зайти?

— Очень далеко. Не забывай, что моей хранительницей была Ани.

— Зачем же ты все мне рассказала?

— Я хочу, чтобы у тебя был выбор. Если бы мой отец поговорил со мной, я бы смогла его простить.

— Ты жалеешь, что смирилась?

— Нет. Если бы я сбежала, у меня не было бы моих детей, моего пути.

— Ты веришь, что будешь счастлива?

— Да, это случится скоро.

— Ты уверена в этом?

— Так обещал Артур. А все его прогнозы сбываются.

Элоиз вздохнула и отвернулась. «Этот Артур не может говорить, как мне жить», — тихо кипела от возмущения дерра. — «Я поступлю по-своему».

— Вставай, Элоиз, — произнесла Элизабетта. — Пора одеваться. Сегодня твой день. С днем рождения, родная!

Элизабетта обняла дочь. Они встретились глазами. Императрица поняла, что Элоиз не отказалась от своих намерений. Элизабетта вздохнула и улыбнулась. «Жаль, что Доропи отвела в Белый город Оливье, а не ее», — подумала она. — «Как же высоко она воспарила; и как же больно ей будет падать. Храни ее, Луна!»

 

Глава 17

Обе дерры заняли свои места и приготовились. Они немного волновались и теребили складки своих платьев. В этот день им позволили надеть разные наряды. На Элоиз было серебристо-лиловое, а на Полин — цвета платины. Зазвучала церемониальная музыка. Это было знаком. Лоли, стоящая у входа, приказала открыть панели. Элоиз с иронией осмотрела Зал Церемоний. После поджога Эммэ его обновили. Император распорядился соорудить у входа лестницу. Это символизировало сход с детства и подъем на Возвышение — вступление во взрослую жизнь. Элоиз опасливо посмотрела вниз и шагнула на ступеньку. Полин не понравилось промедление сестры, и она ткнула ее в спину. Элоиз потеряла равновесие и беспомощно замахала руками. От позорного падения ее спасла Лоли, схватив за платье. К счастью, никто из гостей не заметил этого инцидента. Элоиз обернулась и обожгла Полин яростным взглядом, как бы говоря «Ты за это ответишь, сестрица. Но всему свое время». Управитель церемонии, наблюдавший за деррами, побелел от страха. Элоиз покосилась на него и подумала, что устраивать сейчас драку было бы не разумно и продолжила спуск по лестнице. Она отыскала глазами Оливье. Зан выглядел несчастным. «Что с ним происходит?» — подумала Элоиз. — «Да на нем лица нет! Неужели мама и с ним говорила? Надеюсь, он не воспринял все всерьез?»

Гости поднялись со своих мест приветствуя дерр — близнецов. По знаку жрица богини Луны заголосила хвалебную энергомолитву в их честь. Как по мановению волшебной палочки Зал Церемоний накрыл силовой купол. Телохранители вытянулись в струнку.

Элизабетта постаралась справиться с головной болью. Императрица до сих пор не смогла избавиться от побочного эффекта энергомолитв. Она сидела на Возвышении рядом с Васи и старым экс-императором Торном. Элизабетта видела, как ее дочери пересекают по центральной дорожке Зал Церемоний. Она гордилась своими девочками. Императрица ловила каждое их движение. С годами Элизабетта сочла церемонии необходимой частью жизни Зандера. Дерры делали все на удивление правильно. Видно, хранители в доходчивой форме объяснили им, какое наказание последует за их непослушание.

Дерры прошли центральную дорожку и заняли свои места рядом с матерью. Управитель церемонии, уже не ожидавший драки между деррами, облегченно вздохнул и провозгласил начало представления гостей. Элизабетта осмотрела собравшихся Зандера и к своему неудовольствию заметила во втором ряду своего отца — императора Байера Голо-туа дэ Парис. Ее сердце сжалось от боли. Такое знакомое чувство! Как тогда, когда он разговаривал с ней последний раз. «Сколько прошло лет, а он совсем не изменился», — заметила Элизабетта. — «Зачем он здесь? Его пригласил Васи?» Но потом она увидела рядом с ним Оливье и все поняла. Доропи предупреждала ее, что зан хочет уехать на «Амертат». Элизабетта обреченно вздохнула и сжала кулаки.

Императрица почувствовала, как ее сознание мягко царапнули. Она подняла голову на ощущение и увидела в дальнем углу зала Доропи. Волшебница делала ей предупреждающие знаки.

«В чем дело, Доропи?» — обратилась к ней Элизабетта.

«Непредвиденное стечение обстоятельств», — Волшебница явно волновалась.

«Что за обстоятельства?» — напряглась императрица. — «Объясни мне подробно».

«Перед самым отъездом с Бруниса сменился посол Бруненджи на „Перемирии“, — объявила Доропи.

„Мне до этого нет дела“, — устало ответила женщина.

„Очень даже есть“ — заметила Волшебница. — Посла зовут генерал Оливер Бэсар».

«Доропи! Этого не может быть! Он здесь?!» — Элизабетта показалось, что все вокруг поплыло, и земля ушла из-под ног. Древний зверь отлетел в дальний угол сознания и больно ударился.

«Да, здесь, в десятом ряду слева. Но только прошу Вас, не узнавайте его! Совладайте со своими эмоциями. Император Васи с подозрением отнесся к смене посла. Да и вообще, в Императорском совете творится что-то неладное, очень подозрительное. Будьте осторожны!» — предостерегла ее Доропи.

«Ты меня недооцениваешь», — вздохнула медленно сходящая с ума императрица.

Сердце Элизабетты почти остановилось, лоб покрылся испариной, кровь заледенела в венах. Как давно она не испытывала этого чувства. Императрица попыталась привести себя в порядок. Страх загонял ее сознание в угол. Но именно он и помогал ей совершать безумные поступки, на которые она при обычных обстоятельствах не решилась бы.

— Мама, ты себя нормально чувствуешь? — прошептала Элоиз. — Ты вся белая.

— Все хорошо, милая, — выдавила из себя Элизабетта. — Здесь немного душно.

Элизабетта с ужасом ожидала представления Оливера. «Что же со мной происходит?» — спрашивала себя несчастная женщина. — «Прошло столько лет, а это чувство живет? О, Лэксембургиз! Я до сих пор люблю его! Оливер!!! Артур, ты обманул меня!»

— Посол Бруненджи Бэсар, — объявил Управитель церемонии.

Элизабетта выдохнула, собрала всю свою волю в кулак и посмотрела на него. Он был на удивление спокоен и непроницаем. Оливер Бэсар улыбнулся уголками рта, галантно поклонился и занял свое место. Императрица жадно рассматривала его. Оливер стал генералом, возмужал. Он не был похож на того семнадцатилетнего посольского сынка, которым она знала его пятнадцать лет назад. Выдавали только глаза, его голубые бездонные глаза, в которых она когда-то тонула. В них Элизабетта прочитала мудрость и грусть.

«Бетт!» — связался с ней Бэсар. — «Ты стала еще прекраснее. Годы тебя красят».

«Оливер! Это ты!» — сознание императрицы заискрилось всеми цветами.

«Да, это я. И я рад тебя видеть», — улыбнулся генерал.

«Я рада намного больше. Если бы мне сейчас было пятнадцать лет, я бы кинулась тебя обнимать», — Элизабетта чуть не подпрыгнула на месте.

«Что тебе мешает это сделать сейчас?» — коварно спросил Оливер.

«Ты же знаешь…», — императрица с вздохом опустила глаза.

«Мне столько надо тебе сказать!» — признался Оливер. — «Ты не представляешь, как я соскучился по тебе».

«Ты можешь встретиться со мной этой ночью?» — Элизабетта потеряла над собой контроль.

«Я пойду за тобой на край Вселенной!» — заверил посол Бэсар.

«Моя служанка Доропи найдет тебя и отведет куда надо», — предупредила Элизабетта.

Древний зверь потянулся и уже царапал душку императрицы. Она стиснула его за шею и ласково потрепала по мягкой шерстке. Древний зверь от неожиданности сел на задние лапы. Элизабетта уже сообразила, что может использовать тайник своих детей. Она снова чувствовала себя молодой. Ее переполняли эмоции. Все, что она сейчас желала, так это обнять любимого мужчину. «Надо быть как можно осторожнее», — уговаривала она себя. — «Но, о, Лэксембургиз! Я не могу себя контролировать! Надо совладать с собой, успокоиться. Никто не должен ничего заметить. Я могу погубить нас обоих. Это непростительно! Надо все обдумать; подключить Ани и Ието-Гиро, чтобы прикрывали тылы, а Доропи сделает все остальное.

О, Лэксембургиз! Оливер теперь посол. Он будет здесь жить. За что мне такое испытание?! Разве мало я пережила? Артур, неужели ты был не прав? Ты ошибся? Как я могу полюбить своего мужа, когда рядом будет Оливер?»

Мысли Элизабетты перебил Управитель церемонии. Представление гостей закончилось. Всех пригласили в Розовый зал на пиршество. Элизабетта облегченно вздохнула. «Скоро ночь», — улыбнулась она. — «Скоро я снова буду счастлива; как тогда».

Васи поднялся и предложил ей свою руку. Императрица не сопротивлялась и по привычке приняла помощь мужа. Сейчас она была далеко от «Перемирия». Все ее движения были давным-давно заучены и отточены до идеала. Она двигалась как заводная кукла.

— Нам надо поговорить, — император Васи вошел в покои Элизабетты.

Все внутри Элизабетты заледенело. Корочка льда покрыла беспокойное сердце.

— А до завтра это не подождет? Я уже готовлюсь ложиться спать, — она придала своему голосу побольше беззаботности.

— Ты сама говорила, что хочешь знать обо всех предложениях о браке нашим детям.

— Тогда другое дело. Давай поговорим. Кого из наших дочерей хотят взять замуж?

— Всех троих.

Элизабетта удивленно посмотрела на мужа. Что-то ей подсказывало, что ночь будет слишком длинной.

— А наши девочки знают об этом? — спросила императрица.

— Нет, — покачал головой Васи. — Что ты на это скажешь?

— Если они согласятся, пусть выходят замуж, — осторожно предположила Элизабетта.

— Это очень выгодные браки. Они нужны мне. Я не спрашиваю ни чьего согласия. Ты должна мне помочь уговорить наших дочерей не сопротивляться. — Васи был слишком категоричен.

— Васи, ты забыл, что сам не хотел жениться на мне? — с надеждой спросила женщина. — Почему же ты хочешь сломать жизни своим дочерям?

— Я не жалею о нашем браке, — ответил император. — И наши дочери поймут со временем, что я забочусь о семье и будут мне благодарны мне.

— Ты хочешь, чтобы Эммэ придумала новый способ уничтожения корабля? Учти, теперь к ней присоединятся Элоиз и Полин, — предостерегла его Элизабетта. Она уже не знала чем убедить мужа.

— Я справлюсь, — отмахнулся Васи.

— Васи, не делай этого!

— Вопрос уже решен. Так ты мне поможешь?

У императрицы голова пошла кругом. Ее последняя надежда спасти дочерей испустила последний вздох. Оставалось только сделать ход козырем. Она напряглась и собрала в кулак остатки самообладания. Древний зверь призывно зарычал.

— Я не позволю тебе этого делать! — выпалила Элизабетта.

— Это угроза? — изумился Васи.

— Да, угроза, — подтвердила императрица.

— Что же ты сделаешь? — усмехнулся мужчина.

— Когда меня бьют по больным точкам, я отвечаю тем же, — предупредила Элизабетта. — Ты хочешь причинить боль тем, кого я люблю. Я же причиню вред тому, кого любишь ты.

— О чем ты? — Васи ничего не понял.

— Я говорю о твоей любовнице на Шакори и незаконнорожденной пятилетней дочери, — одним залпом выложила женщина.

— Ты бредишь! — воскликнул император. Он похолодел от ужаса.

— У меня есть доказательства! — прошипела Элизабетта. — Кроме того, все узнают, что именно она организовала покушение на меня и Оливье четырнадцать лет назад.

— Ты не сделаешь это! — завопил Васи.

— Проверим?!

— Ты горько пожалеешь об этом! Я — император!

— Не забывай, что и я — императрица!

— Все в моей власти!

— Ты ошибаешься! Оставь моих детей в покое, иначе ты узнаешь истинную Элизабетту. Я не остановлюсь ни перед чем. Император тоже может трагически погибнуть, а планета Шакори — внезапно вспыхнуть синим пламенем.

— Это ты ошибаешься! Ты не знаешь на что способен я!

— Мне и не надо этого знать. Я тебя предупредила. Оставь моих детей в покое. И живи со своей девкой сколько хочешь!

Васи в ярости занес руку для удара. Но Элизабетта ее ловко поймала и отвела сторону. Император увидел, как в глазах его жены вспыхнули два языка пламени. С помощью НГИ она ударила его в солнечное сплетение. Васи отлетел в сторону и стал ловить ртом воздух. Элизабетта подошла к нему и наступила ногой ему на шею. Император захрипел.

— Ты предал меня, — говорила императрица ледяным голосом. В ее глазах сверкала плохо сдерживаемая ярость. — Ты предал свою семью. У меня было столько шансов отправить тебя на тот свет. Но я полагала, что у детей должен быть хоть какой-то отец. Я старалась тебя любить! Теперь я не остановлюсь ни перед чем. Только дай мне повод. А умрешь ты, умрет и твоя девка с детенышем. Я найду способ их уничтожить. Убирайся отсюда! Держись от меня и моих детей подальше! Я тебя предупредила. Больше я не буду бросать слова на ветер. Я буду действовать!

Элизабетта схватила в охапку мужа и выкинула его из покоев. Она закрыла дверь и, прижавшись к холодной панели, сползла на пол. Ее всю трясло от слепой ярости и злости. Древний зверь перешел в режим защиты.

 

Глава 18

— Мама, к тебе можно зайти? — панель отъехала в сторону и в проеме показался Оливье.

Элизабетта в ужасе посмотрела на сына. Ее сердце скукожилось до невероятных размеров.

— Ты что здесь делаешь? — Элизабетте показалось, что она задыхается.

— Я хотел поговорить с тобой, — тихо сказал зан и опустил глаза.

— Ты все слышал? — прошептала императрица.

— Вы так кричали. Наверное, весь твой корпус слышал, — стал оправдываться Оливье.

— Я не думала об этом, — устало сказала Элизабетта и бессильно легла на пол.

— Мама, то, что ты сказала, правда? — спросил Оливье и испытывающе посмотрел на мать.

— Что именно ты имеешь в виду?

— Про отца ты говорила правду?

— Да, и про его отношения с той женщиной, и про покушение на нас с тобой.

Оливье задумался и вспомнил прошлый разговор с матерью. Он тоже опустился на пол и примостился рядом с императрицей. В его глазах стоял немой вопрос.

— Мама, ты так храбро вела себя, — начал Оливье. — Отец может причинить тебе вред?

— Может, но я тоже могу, — грустно улыбнулась императрица. — Он, наверное, совсем забыл кто я такая и, что я могу. Память стала все чаще подводить императора.

— Это рискованно.

— А ты хочешь позволить ему испортить жизнь твоим сестрам? Так будет лучше? Нет! Еще раз нет! Мои дети не повторят мою судьбу! Я буду драться. И одержу победу. Я справлюсь с ним.

— Ты в этом уверена, мама?

— Как никогда. Я знаю его слабое место. Я смогу вас защитить.

— Но что будет с тобой? Отец не из тех Зандера, кто молча проглотит обиду. Я боюсь за тебя.

— Не надо бояться; я сильнее, чем могу показаться на первый взгляд. А теперь мне ничего не страшно.

— Теперь?

Элизабетта не ответила. Она отвела взгляд в сторону и подумала об Оливере и об их сегодняшней встрече. «Да, я теперь ничего не боюсь», — созналась она себе. — «Оливер рядом со мной. Я стала сильнее». Императрица притянула к себе своего сына и обняла.

— Мама, я тут подумал…, — начал Оливье.

— И что? — поинтересовалась Элизабетта.

— Сегодняшняя церемония. Она прошла так, как и говорила мне Кэти, с самыми мельчайшими подробностями. Я поверил ей. Значит все, что она говорила, правда!

— Оливье…

— Мама, я ведь, действительно, могу помешать судьбе Элоиз!

— Сынок, ты должен потупить так, как тебе велит твое сердце.

— Я знаю. Дедушка Байер приехал за мной. Я хотел поехать с ним.

— Если хочешь, поезжай.

— Но я не могу бросить тебя сейчас, когда ты поссорилась с отцом! Я твой сын, и я должен тебя защитить, поддерживать. Кроме того, моя помощь может понадобиться моим сестрам.

— Оливье, ты хороший сын и брат. Я горжусь тобой. Но мне будет спокойнее, если ты будешь далеко отсюда. Со мной всегда находятся Ани, Ието-Гиро и Доропи. Они помогут мне. Поезжай. В крайнем случае, мы уйдем через Белый город в любое место. Но я не думаю, что дойдет до этого. Я надеюсь на лучшее.

— Мама, мне больно.

— Я знаю. И мне очень жаль.

— Ты проводишь меня?

— Конечно.

Было далеко заполночь. В доках никого не было. Рабочий день давно закончился. В честь дня рождения дерр Васи отменил сегодня ночные работы. Обслуживающий персонал уже находился в своих бараках. Слабый свет прожекторов играл на панелях. Причудливые тени соревновались друг с другом своим танцем.

Элизабетта шла с Оливье по безлюдным коридорам. Их шаги гулко звучали в воздухе, нарушая звенящую тишину. Казалось, что «Перемирие» вымер. На причале уже разогревал свои двигатели корабль, принадлежащий «Амертат», «Антоний». Элизабетта хорошо знала этот челнок. На нем она летела на планету «Принцесса Майджергиль» смотреть цикличные вспышки огня из-под земли. Императрица увидела у трапа своего отца и хранителя Серела. Они о чем-то тихо говорили.

— Моя госпожа, мой зан! — Серел поклонился подошедшей императрице и Оливье.

— Добрый вечер, Серел, император Байер, — произнесла Элизабетта.

Байер с тоской посмотрел на свою повзрослевшую дочь и тяжело вздохнул. За пятнадцать лет разлуки она очень изменилась. В свои тридцать лет Элизабетта была очень похожа на свою мать Амеру. Что-то больно шевельнулось в сердце императора «Амертат».

— Моя госпожа, я Вам понадобился? Мне передали, чтобы я пришел в доки, — сказал Серел.

— Да, Серел, — кивнула Элизабетта. — Ты сейчас отправляешься с заном Оливье на «Амертат».

— Моя госпожа, я должен сообщить это моему императору.

— Нет, не должен. В первую очередь ты являешься хранителем моего сына, а потом слугой моего мужа. Я сама сообщу ему. А теперь поднимайтесь на корабль.

Серел вздрогнул, но все же после некоторых раздумий исполнил приказ и взошел по трапу на «Антоний».

— Мама! — Оливье обнял императрицу. — Я люблю тебя. Я буду скучать.

— Я тоже тебя очень люблю, — тихо сказала Элизабетте, стараясь не заплакать. — Мы еще увидимся. Береги себя.

Оливье тяжело вздохнул и бросил последний взгляд на мать. Он послушно проследовал за своим хранителем на корабль. Элизабетта резко повернулась, чтобы уйти.

— Элизабетта, ты до сих пор не простила меня? — окликнул ее император Байер.

— Разве я могу? — воскликнула женщина обернувшись. — Ведь я живу здесь как в аду.

— Я считал, что у тебя благополучная семья.

— С виду так и есть.

— Мне жаль.

— Слишком поздно.

— Ты можешь развестись…

Элизабетта истерично рассмеялась ему в лицо. «Теперь он предлагает мне вернуться?» — возмутилась она. — «После стольких лет он собирается поиграть в хорошего папочку?! Где же он был все эти годы?»

— Теперь я живу ради своих детей, — пояснила Элизабетта. — Я не буду лишать их трона. Я выбрала свой путь. Ничего нельзя исправить. Но поблагодарить тебя я хочу за то, что у меня есть мои дети; за то, что я стала сильной духом и телом. Боль сделала меня непробиваемой.

— Элизабетта… — вздохнул Байер.

— Прощай! — кинула женщина.

Элизабетта повернулась и уже шла по коридору. Стук каблучков эхом раздавался в ее мозгу. По щекам потекли предательские слезы. Она смахнула их рукой и распрямила спину. Вот так должна удаляться императрица! Элизабетта повернула за угол и резко остановилась. Императрица прислонилась лбом к холодной панели. Она судорожно всхлипывала. «Он даже не попросил прощения!» — кричало ее сердце. — «Ему, видите ли, жаль! Ах, отец, мне тоже очень жаль, что ты выбросил меня как ненужную вещь».

— Моя госпожа, — мягко коснулась ее плеча внезапно появившаяся Доропи. — Я проводила генерала Бэсара в то место, которое Вы указали.

— Спасибо, Доропи, — шмыгнула носом Элизабетта. — Спасибо.

— Вы плачете? Ах, да, из-за отца… Но не беспокойтесь, вы с ним помиритесь.

Элизабетта недоверчиво улыбнулась сквозь слезы. Она провела рукой по щекам и покачала головой.

— Доропи, Артур ошибся насчет моего счастья, — сказала императрица.

— Почему Вы так думаете? — таинственно спросила Волшебница.

— Здесь Оливер.

— И что из этого? Разве это помешает Вашему счастью?

— Как же я могу полюбить Васи, если все мои мысли заняты послом Бруненджи?

Доропи хмыкнула и задумалась. Волшебница провела рукой по волосам императрицы. Она удивленно посмотрела на Элизабетту. Ей было мучительно трудно подбирать слова.

— Артур не ошибся, — сказала девушка. — Но мне это очень трудно объяснить. Ваше счастье, действительно, рядом с императором. Однако, с одной стороны — это император, а с другой — не он.

— Как это? — опешила Элизабетта. — Доропи, что может это означать?

— Понимаете, я вижу императора, но это не он. Внутри него что-то совсем другое. А Ваши чувства — к этому нечто. И это нечто будет дарить Вам счастье. Признаюсь честно, я никогда такого не встречала.

— Ты говоришь, что это что-то будет существовать внутри императора?

— Очень на это похоже. Это напоминает мне переселение души. В легендах моего народа — Гуру — есть одна история. Я услышала ее, когда была ее совсем малышкой. До сегодняшнего дня я не верила в такие чудеса. А было это так: Исполнитель Воли Отца Дома Гуру враждовал с одним знатным Гуру. Все дело было в том, что Исполнитель Воли любил его жену. Однажды он опоил этого знатного Гуру и заставил его просить у Отца Дома Гуру об освобождении. Перед тем как Исполнитель воли занес свой меч и отправил того к звездам, знатный Гуру проклял своего врага. На следующий день душа, не желавшая отправляться к звездам, вселилась в Исполнителя Воли, заключив его душу в плен.

— Доропи, а ты веришь в эти легенды?

— На своему веку я повидала достаточно. Иногда сбываются самые нелепые легенды.

— Иногда я не понимаю этот мир…

— Я тоже. Но его и не стоит понимать. Надо просто принять все как есть. Все, что ни делается, все к лучшему. Пойдемте, генерал ждет Вас.

Элизабетта в нерешительности замерла перед входом в тайник. Она в надежде посмотрела на Доропи и потом все-таки отодвинула панель. Предстоящая встреча с Оливером наводила на нее ужас. Ее сердце отбивало чечетку. Элизабетта скользнула в образовавшийся проем и пошла по низкому коридору. Этот проход предназначался для обслуживающего персонала систем жизнеобеспечения корабля. И так как «Перемирие» функционировало отлично, этим коридором пользовались крайне редко. Доропи закрыла за императрицей панель.

Элизабетта вышла в маленький отсек. Он в точности походил на ее Убежище ни «Амертат». Там она увидела Оливера Бэсара.

— Ты ничуть не изменилась; как всегда опаздываешь, Бетт, — улыбнулся генерал.

— Оливер! — Элизабетта кинулась к нему.

Посол обнял ее. Он все еще не верил, что это действительно его Бетт; та самая дерра, укравшая его сердце. Оливер вдыхал ее запах и все сильнее сжимал свои объятия.

— Это ты, — прошептал Оливер. — Это действительно ты.

— Я, — взволнованно подтвердила Элизабетта. — И я до сих пор люблю тебя, Оливер.

— Я боялся, что это будет не так, — смущенно признался посол.

— Разве я могла забыть тебя? — улыбнулась Элизабетта, вглядывалась в его глаза.

— Прошло столько лет, — вздохнул Оливер. — Я чудом попал на «Перемирие». Все эти годы я постоянно думал о нас. От посла Тавера, который раньше служил на этом корабле послом, я узнал о тебе все, что можно знать послу Бруненджи; о тебе, твоих детях. Он говорил мне, что ты счастлива. Я не хотел мешать тебе. Но когда сегодня я увидел тебя, то сразу понял, что ты не забыла меня. Теперь я здесь. Я никогда не позволю тебе забыть меня. Ты всегда будешь только моей.

— Я всегда была только твоей, — прошептала Элизабетта. — Я навсегда твоя.

Элизабетта покрывала счастливое лицо Оливера поцелуями. Для нее время остановилось. Она снова стала Бетт и не отвечала за свои поступки. И эта Бетт хотела наверстать все упущенное. Пятнадцать лет стали похожи на один миг. Ради своего любимого мужчины она была готова на все.

— Я так долго ждала тебя, — прошептала Элизабетта.

— Почему ты вышла замуж? — вдруг спросил ее Оливер, не выпуская ее из объятий.

— Я должна была это сделать, — Элизабетта отвела глаза и сползла на пол. — У меня не было выбора.

— Мы могли бы сбежать с «Амертат» вместе, — предположил посол, садясь рядом с ней.

— Чтобы потом мой отец нашел нас? Чтобы он убил тебя? Ведь тогда я все равно была бы выдана замуж. Кроме того, было еще одно обстоятельство…

— О чем ты? Какое обстоятельство?

Элизабетта молчала. Она мучительно раздумывала над ответом. Ей хотелось рассказать правду. Элизабетта колебалась. Она выглядела очень несчастной.

— Оливер, не знаю, как и сказать… — начала императрица. — Я…

— Просто скажи мне правду, — подбодрил ее мужчина.

— Я не могла уйти с тобой. На мне лежала ответственность не только за нас с тобой, но и за нашего ребенка, — сказала Элизабетта и опустила глаза.

— Ребенка?! — подпрыгнул Оливер. — Ты была беременна?

— Да.

— Почему ты ничего мне не сказала? Я же должен был знать!

— Разве бы это что-то изменило? Только твоя боль была бы сильнее.

— Мы могли бы быть вместе!

— Тогда бы наш ребенок погиб с тобой. Мой отец ни перед чем не остановился бы. Его не остановил бы даже внук.

— Это мальчик?

— Да, и его зовут Оливье.

— Тот самый светловолосый мальчик, что сидел рядом с тобой во время пиршества?

— Да, это был твой сын.

— Он знает?

— Нет. Это навредило бы ему. Он слаб. Он не может защитить свои мысли от проникновения. Но я скажу ему, обязательно.

— Я хочу снова увидеть его.

— Увы, это невозможно. Сегодня вечером он улетел с моим отцом на «Амертат».

— Но почему?

— В доме Голо не все спокойно. Он так решил. И я довольна. Возможно, скоро для меня и моих детей наступят темные дни.

— Что происходит, Бетт? Я могу тебе помочь?

— Я справлюсь. Просто будь со мной. Моих дочерей принуждают пойти по моему пути. Васи хочет выдать их замуж насильно. Я не допущу этого. Я буду сражаться.

— Но ведь он их отец! Как он может так поступать с ними?

— Я никогда не могла его понять. Иногда мне казалось, что он любит меня. Но теперь я уже ничему не удивлюсь. Он стал моим врагом. А может быть и всегда им был.

— Ты пойдешь против него?

— Конечно! Они мои дети. Оливер, я все больше становлюсь похожей на моего Древнего зверя. Мне все чаще снятся сны, где я бегу на четырех лапах; моя кожа покрыта шерстью, у меня острые клыки. Такие сны я видела в детстве. Мой Древний зверь просыпается. Я не остановлюсь ни перед чем. В моих руках есть грозное оружие.

— У тебя что-то есть против него?

— О, да! И слишком много. Я утоплю Васи в его же грехах. Мне трудно признаваться, но я — дочь своего отца. Я становлюсь похожей на него.

— Бетт, мне кажется, что я никогда не знал тебя. Ты открыла для меня новую Бетт. Я никогда не обращался к своему Древнему зверю и не могу понять, что ты сейчас чувствуешь. Я даже не представляю тебя в состоянии ярости. Я знал тебя милой очаровательной проказницей. Наверное, ты изменилась. В какой-то мере я чувствую вину за это.

— Вину? Но в чем твоя вина? Не ты разлучил нас. Это сделал мой отец. Я пугаю тебя? Тебе не нравится эта новая Бетт?

— Я без ума от этой новой Бетт. Я не достоин тебя и твоей любви. Ты потрясающая женщина. Ты ни на кого не похожа. Для меня великая честь любить тебя. Я отдам за тебя жизнь. Я клянусь, что не позволю императору погубить твоих дочерей.

— Но ведь ты даже не знаешь их!

— Мне достаточно того, что в них есть частица тебя. Доверься мне. Теперь ты не одна; не надо быть сильной одной, я с тобой. Я помогу тебе.

— Оливер, я сильна только по привычке.

— Я люблю тебя, Бетт. Я всегда буду с тобой.

Элизабетта улыбнулась и потерлась носом о его щеку. Она положила голову ему на плечо. Впервые за пятнадцать лет императрица была полностью счастлива. «Это ли то счастье, которое обещал Артур?» — спрашивала себя императрица. — «Но он не Васи. Я совсем запуталась. Все так сложно! Где же мне найти ответ?» Элизабетта закрыла глаза и позволила себе уснуть в объятиях любимого мужчины. Сон ласково принял ее в свои объятия. Она снова была на планете Лсичи. Снова бежала по зеленой долине на мягких пружинистых лапах. Ветер развевал ее шерсть. А рядом бежал, высунув язык темно-коричневый с белыми пятнами Оливер.

 

Глава 19

«Моя госпожа», — окликнула Доропи императрицу. — «Уже почти шесть. Скоро сменится охрана. Если вы не хотите, чтобы кто-то нас увидел, нужно немедленно уходить. Мы должны идти».

Было раннее утро. Элизабетта проснулась и огляделась по сторонам. Она все еще была с Оливером в тайнике своих детей. Она пообещала Доропи скоро выйти. Императрица сладко потянулась. Оливер спал рядом и обнимал ее. Элизабетта с нежностью посмотрела на него. Ей пришлось выползать из-под его руки. Она не удержалась и поцеловала Оливера. Он проснулся.

— Уже пора? — спросил генерал.

— Да, скоро будет меняться охрана. Они не должны увидеть нас, — с сожалением вздохнула императрица.

— Ты права.

— Сначала выйду я, а потом Доропи отведет тебя в твои комнаты.

— Не надо этого делать. Я пойду один. Если меня увидят с твоей служанкой, это будет крайне подозрительно. Я не хочу осложнять тебе жизнь.

— Как скажешь. До встречи.

Элизабетта поцеловала его на прощание и вышла их укрытия. Она все еще ощущала вкус его губ. Странное чувство умиротворения витало в воздухе.

Доропи уже поджидала ее. Они вместе отправились в корпус императрицы. Элизабетта не шла, она летела. Воспоминания о проведенной ночи с Оливером будоражили ее. Ей казалось, что все вокруг перестало существовать; нет ни Васи, ни этого корабля. Она бы ничуть не удивилась, если бы увидела Ани в форме начальницы телохранительского корпуса, ищущую ее вместе с телохранителями. Это чувство было похоже на Путешествие; когда сидишь в кресле, опутанная проводками и датчиками с захватывающим дископутешествием. Чувство полета и чуда не покидало ее разум. Элизабетте совсем не хотелось возвращаться в реальность. Но сделать это было необходимо.

В коридоре она натолкнулась на советника Трувора, который занимался военными делами корабля. Императрица ощутила, как в ее сердце вонзаются тысячи беспощадных льдинок отчаянного предчувствия.

— Доброе утро, моя госпожа! — весело, в предвкушении, поприветствовал ее советник.

— Здравствуйте, советник Трувор, — ответила Элизабетта. — Что-то Вы рано встали.

— О, государственные дела! Если бы не приказ императора, я бы до сих пор оставался в постели. А Вы тоже отправляетесь в Совет?

— Нет, я прогуливаюсь. В это время никого нет, никто не снует туда-сюда. Я люблю погулять в одиночестве, не считая моей служанки, конечно.

— Хорошая идея, моя госпожа! Но позвольте мне продолжить мой путь. Император, наверное, уже заждался меня. А я не хочу его нервировать. Вы же его хорошо знаете.

— Советник, что же все-таки случилось, что Императорский совет назначен в такое раннее время?

— А император не сказал Вам вчера?

— Нет. Вчера я сильно устала, и мой муж не стал меня тревожить.

— О! Будет война, моя госпожа.

— Война? С кем?

— С Бруненджи, моя госпожа. Настало их время. А теперь я пойду, с Вашего позволения.

Советник поклонился и ушел, оставив Элизабетту с открытым ртом. Ей никак не удавалось его закрыть. Весь ее мир рухнул в одно мгновение. Перед глазами поплыли разноцветные круги. Это был не страх. Это был беспросветный кромешный, вязкий, как тесто для пирогов, ужас. Древний зверь жалобно завыл.

— Доропи! — выдавила из себя Элизабетта. — Этого не может быть!

— Похоже, что он сказал правду, — мрачно отозвалась Волшебница. — Я просканировала его.

— Что же мне делать?! — голос императрицы сорвался на крик.

— Надо успокоиться, — предложила Доропи. — А потом все решить. Пойдемте в Ваши покои.

Элизабетта ходила по комнате взад и вперед, мелькая перед глазами Доропи. Волшебница терпеливо наблюдала эту сцену. На зеркале красовалась вмятина от статуэтки. Доропи закатила глаза к потолку, вдохнула и сосчитала до десяти. Выдох принес ей желаемое спокойствие.

— Вам надо успокоиться, — осторожно предложила Доропи.

— Как мне успокоиться?! — со злостью воскликнула Элизабетта. — Мой муж, этот полоумный дурак, решил затеять войну! Неужели ты ничего об этом не знала?

— Я же говорила Вам, что в Совете что-то затевается, — терпеливо сказала Волшебница. — Я не могу с точностью сказать о событиях и мыслях, если у меня не будет физического контакта с объектом.

— Извини, ты не виновата, — со стоном выдохнула императрица. — Просто я сейчас мало, что соображаю. Но что мне делать?

— Вам ничего не надо делать, — ответила девушка. — А послу Бэсару — надо. В первую очередь займутся им.

— О, Лэксембургиз! — похолодела от ужаса Элизабетта. — Ты права! Доропи, что мне делать? Помоги мне. Моя голова сейчас совсем не работает.

— Я думаю, что надо сообщить генералу о предстоящей войне. А потом помочь ему улететь с «Перемирия».

— И я опять потеряю его?!

Слезы потекли из глаз императрицы. Элизабетта рыдала навзрыд, проклиная Васи. Она упала на кровать и зарылась лицом в подушки. Доропи вздохнула с облегчением, радуясь, что ей не надо будет уворачиваться от самолетающих предметов.

— Но ведь Вы спасете ему жизнь! — воскликнула Волшебница.

Элизабетта прекратила плакать и села. Она вытерла слезы и растерла виски. Императрица задумалась. Она посмотрела на Волшебницу.

— Это ведь те самые «темные дни», о которых говорил Артур? — вдруг спросила Элизабетта.

— Сейчас решающий момент, — кивнула Доропи. — Я ничего не могу сказать Вам.

— Доропи!!!

— Я ничего не скажу. Мои слова могут изменить судьбу, будущее. Я не собираюсь брать на себя ответственность за это. Терпите и будете вознаграждены. Артур обещал Вам счастье, и Вы его получите. Сейчас не надо психовать, надо действовать. Если посмотреть на это с другой точки зрения, то в этой ситуации есть и положительные моменты.

— Какие, например?

— Император отстанет от Ваших дочерей с замужеством. Ваш муж будет обязан участвовать в этой войне на поле боя. А там неизвестно, что может произойти. Терпение — сейчас очень важная вещь. Сохраняйте спокойствие.

— Тебе легко говорить! А если Оливер погибнет в этой войне? Что я тогда буду делать?

— Вы жили и без него. Сможете жить и дальше.

— Ты жестока, Доропи.

— Я — реалистка. Помните, ночь темна только перед рассветом.

— Для меня одинаковы и день, и ночь.

— На Земле это имеет большую разницу.

— Я не на Земле, я на «Перемирии» в космосе!

— Вот и отлично. Я устала с Вами спорить. Все узнаете со временем.

— Хорошо. А теперь иди и предупреди Оливера. Пусть он уезжает, пока идут разговоры в Совете. Он должен жить.

— Уже иду.

Доропи встала и ушла из покоев. Элизабетта легла и закрыла глаза. Еще ночью ей казалось, что весь кошмар кончился. Но сегодня она узнала, что он только начинается. Императрица попыталась заснуть. Но сон не шел. Мысли кружились вокруг головы, а не одна путняя не собиралась занять место в «стратегическом кабинете». Элизабетта перевернулась на живот. Она сжала руками подушку и стукнулась об нее головой. Сразу стало понятно, что совсем не больно, и это не разгонит навязчивые дурные мысли. Мысль, как раскаленная игла, вонзилась в мозг: «Мне ведь надо объяснить Элоиз, почему уехал Оливье!» — опомнилась императрица. — «Моя бедная голова!». Императрица покопалась в прикроватной тумбочке и нашла желаемую ампулу. Чтобы уснуть Элизабетте пришлось сделать себе укол снотворного.

Доропи позвонила в дверь. Ей открыла посольская служанка. Девушка смерила Волшебницу взглядом, полным презрения. Вообще, все слуги и обслуживающий персонал «Амертат» откровенно насмехались над внешним видом Доропи, особенно над ее большим конусообразным красным колпачком с кисточкой на конце, с которым та никогда не расставалась.

Волшебница отодвинула служанку и смело прошла в комнату. Девушка возмущенно открыла рот и захлопала ресницами. Доропи коснулась указательным пальцем ее переносицы, и та шлепнулась без сознания. Волшебница шумно выдохнула и пошла искать посла.

Оливер мирно посапывал в своей кровати. Доропи посмотрела на свои часы; было уже восемь часов утра. «Ну надо же!» — воскликнула она. — «Я проспорила с этой девчонкой два часа! Надеюсь, что генерал окажется посговорчивей. Как же мне надоело это место! Ну, Кэти, ты мне еще ответишь за это! Она еще обещала тихий сонный корабль! Вот только о своей беспокойной матушке она забыла упомянуть. А я, дура, согласилась. Вот теперь и нянчаюсь с „детишками“. А я-то считала, что Герцогская долина — детский сад!»

— Генерал, скорее просыпайтесь, — Доропи бесцеремонно растолкала Оливера.

— Доропи, это ты? Что-то случилось? — посол выглядел заспанным и расстроенным.

— Как Вы догадались? — съязвила Волшебница. — Случилось. Чрезвычайные обстоятельства.

— О, опять эти обстоятельства! — что-то подсказывало ему, что стоит волноваться. — Что же все-таки произошло?

— Много чего. Зандера затевают войну против Бруненджи. Вам стоит поскорее отсюда уехать.

— Это все-таки произошло!

— Вы подозревали об этом?

— Силовые экраны на Брунисе сильно пострадали после многовековых астероидных атак; наши корабли устарели. Мой народ больше внимания уделял искусству, а не обороне. Настал наш час. По правде говоря, Зандера давно хотели нас уничтожить. Теперь представилась хорошая возможность.

— Я не могу ничем Вам помочь.

— Я знаю. Бруненджи уже ничего не поможет. Мы обречены. Ты ведь Волшебница?

— Почему Вы так решили, посол?

— Я умею вас различать. Не беспокойся, Бруненджи не ведут «охоту на Волшебников». Кстати, ты знаешь Терезу Честер?

— Терезу? Да, я ее знаю.

— Она сказала мне, что Бруненджи не жильцы на этом свете. Я уже давно готов к этому.

— Неужели вы собираетесь сдаться без борьбы?

— Ни в коем случае!

— Тогда вам следует уехать именно сейчас, пока идет Императорский совет. Потом будет поздно. Спешите!

— Тебя ведь прислала Бетт?

— Да, она.

— Какая ирония! Что-то свыше мешает нам быть вместе. Это несправедливо! Доропи, я больше не вернусь. Я это знаю. Позаботься о ней, пожалуйста.

— Вы ведь ее любите? Тогда возвращайтесь! Сделайте все, чтобы выжить. Не важно как Вы будете выглядеть. Важно то, что Вы вернетесь. Я открою Вам один секрет: иногда и Волшебники ошибаются в своих прогнозах.

Доропи провела рукой по его длинным светлым волосам. Ее глаза удивленно блеснули. Она затаила дыхание и довольно хищно улыбнулась.

— Вы будете жить, генерал Бэсар, — сказала Волшебница. — И Ваша жизнь рядом с Элизабеттой.

— А ты не ошибаешься? — посол был заинтригован.

— Я никогда не ошибаюсь, потому что не Волшебница по рождению. Но заранее предупреждаю, это не означает, что Вы не избежите смерти. Смерть и совершенно новое рождение ожидает Вас.

— Я тебя не понимаю.

— И не надо. Пусть все будет так, как есть.

— Доропи, ты же не отсюда?

— Что Вы имеете в виду?

— Ты значительно старше, мудрее. У тебя большой опыт и многочисленные знания. Ты не маленькая бедная служанка.

Доропи искренне рассмеялась. На «Перемирии» появился человек, который не обратил внимания на внешнюю мишуру и увидел настоящую Доропи.

— Вы правы, я не маленькая бедная служанка, — улыбнулась она. — Я пришла из будущего. Меня попросили приглядеть за Элизабеттой.

— Кто? — удивился Оливер.

— А Вы не догадываетесь? Ее повзрослевшая и умудренная опытом дочь. Мы подруги.

— Отчего за ней надо приглядывать?

— Я не хочу об это говорить.

— Тогда расскажи мне о себе.

— Зачем? Вы хотите услышать историю Волшебницы, когда сами находитесь в опасности?

— Почему нет? Я ведь больше тебя никогда не увижу. Ты обещаешь мне хорошую судьбу. Я должен знать, кого именно мне надо благодарить.

Доропи откровенно нравился этот Бруненджи. Она вспомнила Кая МакМануса и усмехнулась. «Эти Бруненджи умеют нравиться», — подумала она. — «Кай такой же откровенный. Они всегда говорят правду. На них можно положиться. Кай хорошо управлял Царством, когда Кэти не было там. Жаль, что их раса обречена на вымирание. Они совсем не умеют жить». Волшебница пригладила свои черные волосы и села на стул.

— По рождению я — Гуру, — начала свой рассказ Доропи. — Мои родители отправились к звездам, когда я была еще маленькой. Меня удочерили рыцари — самураи, семья Шоу. Они забрали меня с собой в Завещанную Долину в Феникс. Там-то и проявились мои способности. Я была окружена Силой повсюду. А потом я узнала, что в мире есть раса Волшебников. Самураи общались с ними через Большой Совет. Позже Волшебники появились и в Фениксе. Но замуж я вышла за обычного человека. Зато наши дети — Волшебники. Не знаю, как это произошло. Мне всегда покровительствовали свыше.

А потом в моей жизни появилась Лиза. Эдакая взрывная смесь. Настоящая Зандера. Ее любили буквально все; уважали даже враги. Она могла быть ласковой, любящей, но могла быть и жестокой, и беспощадной. Она всегда вела себя раскрепощенно, свободно; говорила, что хотела, жутко ругалась и дралась. На ее плечах лежало все Царство — она создала его. Лиза помогала даже Фениксу.

Но что-то изменилось. Мы разругались. И для Царства наступили темные дни. Мне было жаль с ней расставаться. Но почти все ее дети переселились к нам.

В следующий раз мы встретились с ней, когда она была уже в другом обличии. А Царство получило новую жизнь. Теперь ее звали Кэтин. Именно тогда мы стали подругами. Она изменилась даже внутренне. С тех пор прошло много лет. Многое изменилось, но наша дружба жива. Поэтому, когда она попросила меня помочь ей, я без всяких раздумий согласилась.

— И ты не жалеешь о своем поступке? — спросил Оливер.

— Я не думала, что вы такие беспокойные. Многое мне в новинку.

— Ты слишком добра к нам.

Доропи засмеялась вместе с Оливером. Волшебница заметила, что здесь стала чаще смеяться, несмотря на трудную жизнь. Что-то подсказывало ей, что здесь сосредоточен смысл всего Царства. Глядя на маленькую Элоиз, она испытывала благоговейное спокойствие, хотя и не решалась к ней подойти. Доропи не хотела, чтобы дерра ее помнила.

— Генерал, Вам пора, — сказала Доропи. — Корабль Вас ждет.

Оливер утвердительно кивнул и стал собираться. Ему предстоял далекий путь на Брунис. Посол не стал забирать все свои вещи. Интуитивно он знал, что они ему больше не понадобятся.

 

Глава 20

Элизабетта проснулась от шороха в комнате. Сквозь слипшиеся от снотворного веки она заметила расплывчатую фигуру, которая бесшумно двигалась по комнате. Императрица попыталась встать.

Мгновенно фигура набросилась на нее и придавила всем своим весом к кровати. Элизабетта выдернула руку и нанесла удар в челюсть нападавшему. Мощный удар слева сбросил ее с кровати. В комнате присутствовал кто-то еще. Двое незнакомцев навалились на Элизабетту. Она почувствовала на своем горле холодные руки. Безжалостная игла вошла в вену. Все ее тело скрутило от боли. Она почувствовала, что проваливается в бездонную пропасть. Постепенно чужая хватка стала ослабевать.

Элизабетта по шагам поняла, что незнакомцы ушли из покоев. Мир вокруг потемнел, сознание провалилось в бездонную пропасть. Через какое-то время императрица пришла в себя. Она все еще лежала на спине на полу. Веки стали наливаться тяжестью. Перед глазами поплыли черные круги. Горло сдавливала невидимая сила. Императрица собрала остатки сил и перевернулась на живот. Она ничего не видела и совсем не ориентировалась в комнате. Элизабетта вытянула вперед руки и попыталась ползти вперед. С первого раза не удалось. Она нащупала руками устойчивый предмет и подтянулась вперед. Силы выходили из тела. Элизабетта снова подтянулась. Сознание отказывалось ее слушаться. Все вокруг стало черным. Холодная волна беспамятства накрыла ее мозг. Из груди вырвался последний вздох.

Доропи зашла в покои императрицы. Элизабетты нигде не было. Волшебницу охватило волнение. В ее голову лезли непривычно тревожные мысли. Доропи услышала звук открывающейся дверной панели и поспешила туда. У входа она увидела Элоиз. Дерра была вся заплаканная и злая, как Древний зверь.

— Где императрица? — закричала Элоиз.

— Я сама ее ищу, — пробормотала Доропи.

— Где она?! — дерра кинулась искать мать. Весь ее вид не обещал ничего хорошего.

«Наверное, она узнала об отъезде Оливье», — догадалась Волшебница. — «Ох, как же мне надоели эти семейные сцены».

Доропи последовала за Элоиз. Но все же ей не хотелось разнимать дерущихся мать и дочь. Ее взгляд упал на кровать, вернее, на то, что выглядывало из-под нее. Это была туфелька. Доропи кинулась к кровати и потянула за туфельку. Та снялась с ноги.

— О, только не это! Дерра Элоиз! — закричала Доропи.

Элоиз в три прыжка оказалась возле Волшебницы и ошалело уставилась на ногу матери, выглядывающую из-под кровати.

— Наверное, ей было плохо. Она упала с кровати и пыталась ползти, — предположила Доропи.

Она уже вытягивала Элизабетту. Императрица не дышала, ее глаза были открыты. Элоиз ахнула.

— Позовите Ани и Ието-Гиро, — приказала Доропи.

— Что с ней случилось? — дерра не могла шелохнуться.

— Передозировка снотворного, — предположила Волшебница. — Надо очистить ее кровь.

— Надо вызвать врача и сообщить папе!

— Ни в коем случае! Этого нельзя делать! Император только и ждет ее смерти. Ваша мать пригрозила ему кое-чем. Он хотел выдать замуж Вас и Ваших сестер. А она ему помешала.

— Ах!

— Я думаю, что это по его просьбе изменили состав снотворного.

— Но что можно сделать?

— Можно сделать многое. Отыщите Ани и Ието-Гиро. Пусть они принесут кровь типа 10.

Элоиз, все еще бледная, кивнула и стремглав побежала разыскивать хранителей. Доропи покачала головой и уложила бесчувственную Элизабетту на кровать. Волшебница возблагодарила Бога за то, что прошла курсы медицинской подготовки и в Фениксе, и в Тайясале.

Доропи вскрыла вену на руке Элизабетты. Алая жидкость ручейком побежала в церемониальный сосуд. Волшебница взяла пакет с кровью у Ани и воткнула инъектор в другую вену. Она считала, что это импровизированное переливание крови поможет Элизабетте. Доропи считала, что император мог добавить что-то опасное для душки. Ани с серьезным видом протянула ей ампулы с энергожидкостью. Женщины поняли друг друга без слов. Ието-Гиро они доверили массаж Элизабетты, чтобы кровь лучше циркулировала по венам.

Элоиз нетерпеливо мерила шагами комнату. Подойти ближе она не решалась. От одного вида крови ей становилось плохо. Дерра размышляла над словами Доропи.

— Ани, мама будет жить? — жалобно спросила Элоиз.

— Не знаю, — Ани была очень мрачна.

— Будет жить, обязательно, дерра Элоиз, — подбодрила ее Доропи.

Элизабетта зашевелилась и открыла глаза. Душка начала свою работу по восстановления клеток. В ушах стоял шум. Ей казалось, что жизнь уходит из нее. Императрица огляделась. Она увидела перед собой испуганную компанию. Вдалеке мельтешила Элоиз.

— Ани, что случилось? — спросила Элизабетта.

— Теперь все нормально, — угрюмо произнесла хранительница.

— Похоже, император хотел вас убить, — подала голос Доропи. — Вам надо быть осторожнее.

— Я его разорву! — зарычала Ани.

— Успокойся, Ани, — остановил ее Элизабетта. — Доропи, как дела в Совете?

Доропи опустила голову. Она хотела что-то сказать, но ее опередил голос советника Манатье из динамика:

— Зандера! Народ «Перемирия»! Сегодня на нашу императрицу было совершено покушение! Сейчас за ее жизнь борются наши лучшие врачи. Коварные Бруненджи нанесли удар в спину, когда мы меньше всего ожидали. Генерал Бэсар, под прикрытием звания посла, пробрался на наш корабль. Он выполнил свое грязное дело. Император приказал его арестовать и судить. Но злодей сбежал! Зандера в ярости! Мы объявляем священную войну Бруненджи! Мы уничтожим их! От Бруненджи не останется даже памяти! Предначертанное да сбудется! Амэн!

В комнате воцарилась тишина. Элизабетта смотрела перед собой и ничего не видела. Время остановилось. У нее перед глазами пронеслась вся жизнь. Ей показалось, что Оливер совсем рядом. Она даже ощутила запах его волос. «Доропи его спасла», — стучал в ее мозгу. — «Он уехал. Теперь Оливер в безопасности. Увижу ли я когда-нибудь его? Васи! Ты решил убить нас и развязать войну. Ты настроил против Бруненджи весь Императорский совет. О, Лэксембургиз! Покарайте его! Если это не сделают боги, это сделаю я. Моя месть будет жестокой! Ах, Васи, ты заплатишь мне своей девкой. Шакори будет гореть адским огнем. Ты познаешь мою боль!»

Комнату пронзил жуткий вопль. Звенел раскаленный воздух. Так кричал Древний зверь Элизабетты. Она позволила ему выйти наружу и распрямить лапы. Древний зверь кровожадно оскалился в предвкушении пролитой крови. Он ждал подходящего момента показать свою ужасную сущность в деле.

Элоиз что есть силы заткнула уши. Она обернулась и увидела, что от звука треснуло зеркало. Весь ее мир перевернулся и раскололся на мелкие части. Отец, которого она обожала, превратился в Древнего зверя, жаждущего расправы. Дерре предстояло увидеть, как будут сражаться до уничтожения ее родители. Элоиз покачнулась и потеряла сознание. Она упала и ударилась затылком об угол комода. Из раны побежала темная кровь.

«Предначертанное да сбудется», — вздохнула Доропи и отвела глаза. — «Вот откуда появилась „Царская болезнь“ Лизы. Высшие Добрые Небесные Силы, помогите ей».

 

Глава 21

Впервые за триста лет, с тех пор как Зандера завоевали планету Мадри, раса собралась вместе. Все императоры кораблей Зандера снова оказались на головном корабле Камири. Огромный корабль, откуда произошла вся раса Зандера, Камири был колыбелью цивилизации Древних зверей. Кое-где в дальних отсеках до сих пор находились раритеты бывших обитателей. К таковым относил и бассейн-убийца с сине-зелеными разумными водорослями. К счастью, жителям «Камири» хватало ума не приближаться к имуществу Древних зверей. Во главе этого корабля стоял Верховный император Айве Ру-Голодэ Касси. Ему подчинялись все правители Зандера.

На этот раз Айве Ру-Голо дэ Касси предстояло выбрать предводителя флота в войне с Бруненджи. Это был трудный выбор. Каждый император старался стать предводителем и уже преподнес Айве богатый дары. Но разве можно устоять перед таким подарком, как планеты Принцесса Майджергиль и Шакори? Таков был подарок Васи Голо дэ Торна. Его надоумил так поступить старый экс-император Торн. И Айве, немного подумав, сделал выбор в его пользу. Теперь Верховному императору было необходимо объяснить свой выбор на Верховном совете. Не мог же он сказать, что прельстился подаренными планетами! Объяснение должно было удовлетворить каждого из правителей.

Верховный император тяжело вздохнул. Он поправил свой мундир и вышел в Зал заседания. «Как же тяжело с этой молодежью», — посетовал он. — «Им всюду подавай ответы. Раньше было намного проще. Сказал: „Война“, и все идут на войну. До чего же было трудно сейчас убедить всех, что раса Бруненджи подлежит уничтожению! Эта молодежь совсем не заботится о расширении своих владений. Они дождутся, что кто-то другой их завоюет! Риханцу совсем потеряли страх; грабят наши торговые корабли. Если их не усмирить, то скоро они начнут нападать и на наши жилые корабли! А этим императоришкам все ни почем! Надо навести порядок. Еще сто лет назад каждый житель Вселенной при одном упоминании Зандера трясся от страха. А что теперь? Совсем потеряли страх! Как всегда, надо брать все в свои руки».

Айве вошел в открытые двери. В Зале заседаний уже собрались все императоры кораблей Зандера. При виде Верховного императора они почтительно встали и поклонились. Айве занял свое место на Возвышении и позволил всем сесть.

Правители замерли в ожидании. Секретарь, ведущий заседание, поклонился Верховному императору и испросил разрешения начинать Совет. Айве, желая побыстрее закончить этот балаган, утвердительно кивнул.

Тут же на пульте Секретаря суетливо замигали лампочки — императорам не терпелось высказать свое мнение по поводу предстоящей войны и предложить свою кандидатуру на командующего всем флотом Зандера.

Верховный император поднял вверх руку и дал знак Секретарю отключить пульт.

— Мои подданные! — торжественно сказал Айве. — Вы все достойные правители кораблей Зандера. Я знаю, что каждый из вас хочет стать командующим нашего могущественного флота. Я сделал свой выбор. Но прежде я хочу услышать Васи Голо.

— Да, мой господин, — Васи поднялся со своего места и вытянулся в струнку.

— На твоем корабле находился посол Бруненджи. А ты позволил ему уйти. На других кораблях стража сработала намного оперативнее. Как ты это объяснишь? — Верховный император хотел нагнать страха на всех присутствующих.

— Мой господин, — у Васи подкосились ноги. — Это произошло совершенно случайно. Как рассказывали служанки, Бруненджи получил послание с Бруниса и уехал еще до окончания Совета. Ему просто повезло. Но все же охрана, которая должна была за ним следить, уже наказана. Уверяю Вас, мой господин, посол не знал ни о нашем Совете, ни о повестке дня.

— А ты уверен в этом? Ты можешь поклясться своей жизнью?

— Да, я клянусь Вам.

— Ты не учел, что на твоем корабле может быть шпион Бруненджи.

— Мой господин, я знаю своих людей. Я полностью им доверяю.

— Это хорошо. Я рад, что ты готов нести ответственность. Поэтому я назначаю тебя командующим флота Зандера.

По залу пронеслись неодобрительные возгласы. Правители потеряли всякий страх перед Верховным императором и повскакивали со своих мест; каждый хотел высказать свое мнение по этому поводу. Несчастный Секретарь никак не мог успокоить разбушевавшуюся толпу с уязвленным самолюбием.

— Молчать! — рявкнул Айве. — Это мое слово. Я так решил!

Императоры в раз притихли. Но все же их недовольство не могло найти успокоения. С их лиц не сходила плохо скрываемая ярость. Айве в который раз с тоской вспомнил прошлые века и вздохнул.

— Не радуйся, Васи, — предупредил верховный император. — Эта должность не подарок, это испытание. Не справишься с командованием, позволишь Бруненджи победить тебя хоть раз, и тебе не жить. А «Перемирие» отойдет в собственность к «Камири». Тогда же я назначу другого командующего на тех же условиях.

Айве замолчал и осмотрел притихшую толпу. Каждый из них мысленно приносил благодарственные молитвы Высшим Добрым Небесным Силам за минованную напасть. Верховный император был доволен собой. Как же еще он мог заставить их работать вместе? «Эти императоришки еще будут помогать Васи, лишь бы не оказаться в его шкуре», — позлорадствовал Айве. — «Хвала Лэксембургиз! Я смогу объединить всех Зандера. Давно пора было это сделать».

Васи сглотнул. Все его тело заледенело от ужаса. Теперь он ни в чем не был уверен. У него не было права на ошибку. Ответственность острыми когтями впилась в плечи тридцатитрехлетнего императора. «Мало мне проблем!» — воскликнуло его естество. — «Так отец их добавил. Зачем я позволил дать меня уговорить проситься командующим?! Пришлось перевозить с Шакори Эвакэ и дочь. Теперь они, конечно, рядом со мной, но… Если Элизабетта узнает об этом… Нельзя, чтобы это произошло. Как она смогла выжить после такой громадной дозы яда? Живучая, как Древний зверь! Опять проблема! Надо будет удвоить охрану. Впрочем, она будет занята детьми. Однако никогда не знаешь, что придет ей в голову. О, Лэксембургиз, не оставьте меня!»

В последнее время Васи витал в своих проблемах и ничего не замечал вокруг себя. Он не задумывался ни о том, почему Оливье уехал на «Амертат» вместе со своим дедом, ни о том, что Элоиз лежит в коме, и почему это произошло. Его даже не волновало то, что Элизабетта получила пароли доступов к информационному центру корабля и удвоила свою охрану, а Ани занималась теперь их тренировками. Он не задался вопросом, почему сменился обслуживающий персонал посольского корпуса сразу же после отлета генерала Бэсара. Ему не приходило в голову, почему был готов корабль Бруненджи еще до начала Совета. Его не волновало и то, что Доропи, заметная служанка в своем красном колпаке, беспрепятственно проходила во все отсеки корабля.

Васи целиком погрузился в свои проблемы и не хотел замечать, что творится вокруг. Он часто наведывался к Эвакэ и дочери. Предчувствие гнало его любимой женщине. А тем временем его корабль превращался в корабль императрицы. За его доверенными людьми была установлена слежка.

Васи сидел в командной рубке крейсера «Барстат». Скоро перед экранами должна была показаться планета Бруненджи — Брунис. Васи растер виски руками. Уже две ночи подряд он не мог спать. Он предвкушал славную победу. Размеренный гул двигателей вызывал головную боль. Васи попытался разогнать странные мысли, кружившие у него в голове. Почему-то вспоминалась Элизабетта в день их свадьбы.

Шел третий месяц войны. Бруненджи несли огромные потери. Пало четыре корабля, пал головной корабль. Остался только Брунис. Теперь к нему на полном ходу шел флот Зандера. Бруненджи отчаянно сопротивлялись завоевателям; ведь и в них жили полусонные Древние звери. Но они были слабы. Их плохо снаряженная малочисленная армия умирала с каждым днем. Гордые Бруненджи не умели сдаваться. Они чувствовали приближение Госпожи Смерти. Гордый народец теперь звал ее; он не хотел жизни. Сейчас раса романтиков больше походила на Гуру, которые считали высшим счастьем отправиться к звездам на Большом празднике чествования Отца Дома Гуру. Бруненджи сражались и умирали, прихватывая с собой на тот свет и воинов Зандера. Уходя в бой, они распевали древние заупокойные молитвы. В их войне было больше религиозного и священного смысла, чем патриотического.

Васи поежился. Раньше ему казалось, что Зандера превосходят всех жителей Вселенной по силе и разуму. Теперь он встретил достойных противников. В глубине своего сознания он уважал Бруненджи. Месяц назад трое пилотов — смертников врезались в его крейсер. Удары были направлены на реакторное помещение. Пожар удалось потушить. Один из пилотов был еще жив, когда его извлекли из-под обломков. Гордец не сказал ни слова, выдержал все пытки с холодным взглядом. Его нашли мертвым на следующий день в камере. Он принял яд. Васи запомнил его имя, вышитое на одежде — Кай МакМанус. С тех пор количество пилотов — смертников среди Бруненджи увеличилось.

Император был восхищен поступком пилота. Он решил, что этот Бруненджи может послужить ему после своей смерти. Зандера практиковали зомбирование, превращение человека в послушную марионетку, полностью уничтожая его личность. Из таких «кукол» выходили самые замечательные слуги, особенно воины. Для Зандера ничего не было приятнее, как видеть, что их создание уничтожает свою собственную расу без всяких эмоций и предубеждений. Это было выгодно. Этим частенько промышляли и Древние звери.

Командующий приказал положить пилота в барокамеру в раствор инкрильёз, пока флот не прибыл домой. По возвращении на «Перемирие» Васи хотел сделать этого Бруненджи своим личным телохранителем.

«Они будто бы сами зовут Госпожу Смерть», — подумал Васи. — «Почему они не желают покориться? Почему они не последовали примеру других рас и планет?»

— Мой господин! — перед ним возник советник Манье. — Мы на подходе к Брунису. Изображение на Вашем экране.

— Очень хорошо, Манье, — отозвался Васи.

— Флот ждет Вашего приказа.

Командующий включил передатчик. «Время пришло», — вздохнул Васи. — «Или они мне покорятся, или уйдут в небытие. Пощады не будет. Я взорву эту планетку, а вместе с ней и всех Бруненджи».

— Всем занять свои места, — приказал Васи — Выходим на боевые позиции. Кораблям выстроиться в боевом порядке «Омэ».

Флот мгновенно подчинился приказу. Тяжелые корабли рассредоточились из линейного порядка следования и взяли Брунис в кольцо. Навстречу им с планеты вылетели небольшие истребители. Командиры кораблей Зандера приказали открыть огонь по противникам. Истребителей встретили шквальным огнем из башенных орудий кораблей Зандера. Однако маленькие истребители были куда более проворнее неповоротливых кораблей, чем и спасали себя. Ответ со стороны Бруненджи последовал незамедлительно. Но эти выстрелы показались лишь укусами насекомых.

Васи приказал выпустить импульты. В два раза меньше истребителей Бруненджи, импульты облепили противника всех сторон. Тактика Зандера была отработана великолепно: сначала истребитель окружали со всех сторон, не давая противнику вырваться, набрасывали на него парализующую сетку; импульты разлетались на дальнее расстояние, а затем обездвиженного пленника расстреливали. Или же применялся код «Омега», когда импульт кружился вокруг своей оси, поливая противника шквальным огнем.

На этот раз Бруненджи воспользовались тактикой захватчиков. Как только импульты собрались у истребителей, с поверхности Бруниса последовали мощные залпы. Маленькие кучки кораблей превратились в груду металла.

Васи вздрогнул. Такого хода событий он не ожидал. Бруненджи не собирались сдаваться и пользовались преимуществами противника в своих целях. Они жертвовали своими людьми, чтобы уничтожить нападавших Зандера.

«Если они желают смерти, я им ее обеспечу», — озверел командующий. Васи распорядился воспользоваться Энерголучом. Под конвоем из импультов крейсер «Лили», на котором была установка Энерголуча, подошел к Брунису поближе.

Внезапно на экране у Васи появился Император Бруненджи, Айзен Белрин. Седой и величественный человек был спокоен.

— Зандера! — воскликнул он. — Вы последуете за нами. Предначертанное да сбудется!

В один миг Брунис вспыхнул и погас. Еще миг и все пространство было превращено в слепящий раскаленный свет. Миллиарды мельчайших осколков устремились во все стороны космоса. «Лили» превратился в вытянутую каплю жидкого металла. Близлежащие истребители и импульты Зандера были раскалены, а затем насквозь пронзены уже успевшими заледенеть кусочками умершей планеты. Космос превратился в жуткий фейерверк.

Крейсер «Барстат» хорошенько тряхнуло взрывной волной. «О, Лэксембургиз!» — воскликнул командующий. — «Они сами взорвали свою планету!» Васи покрылся холодным потом.

Именно тогда был замечен челнок Бруненджи, вылетающий из этого раскаленного ада.

— Мой господин! — обратился к Васи испуганный связист. — Это оставшиеся в живых Бруненджи. Командиры спрашивают, что им делать с челноком.

— Взять в плен! — обрадовался Васи.

Было достаточно одного буксировочного луча, чтобы захватить в плен беглеца. Васи усмехнулся и приказал доставить челнок на крейсер. Командующий захотел предстать перед подчиненными в лучшем свете и собственноручно казнить пленных.

 

Глава 22

Челнок Бруненджи покоился в доках крейсера «Барстат» сломанной игрушкой. «Барстат» походил на громадное чудовище, проглотившее свою добычу. В чреве крейсера челнок походил на переваренную пищу хищника. Буксировочный луч парализовал двигатели челнока, который теперь не мог двигаться.

Воины Зандера заняли вокруг него оборонительные позиции: неизвестно, что таил в себе этот маленький кораблик. Нервы командующего накалились до предела. Бруненджи не собирались выходить наружу и сдаваться.

Васи с ухмылкой оглядел беглеца. Он не решался подойти ближе. За свою недолгую жизнь император научился быть очень осмотрительным. «Интересно, кто там внутри?» — подумал он. — «Уж точно не император Белрин! Тогда кто? Или среди Бруненджи обнаружились трусы?»

— Мой господин! — услышал Васи через наушники. — Флот Бруненджи уничтожен. Я могу доложить Верховному императору о нашей победе?

— Да, доложите ему, — обрадовался командующий. — И еще, не сообщайте о нашей маленькой находке.

Васи ликовал. Он одержал победу. Пусть и не его силами была разрушена планета, Бруненджи были стерты с лица Вселенной. Командующий представил себе, какие почести и награда ожидают его по возвращении на головной корабль. «Вот тогда и наступит время разобраться с Элизабеттой», — ухмыльнулся он про себя.

Васи приказал начать атаку и сделать проход в обшивке челнока. Воины, повинуясь приказу, выстроились в линию и взвели лазерные ружья на изготовку. В этот момент грузовой шлюз челнока открылся и из него повалил густой вязкий дым. Зандера были удивлены и совсем забыли про свои ружья. Васи понял в чем дело. Он успел прижать к лицу отворот мундира и задержать дыхание. Один за другим воины падали как подкошенные.

Васи посмотрел на камеру в углу помещения и усмехнулся. Он вытащил из ножен на спине чикару и стал пробирать поближе к челноку вдоль стены.

Из шлюза вышли двое Бруненджи. В руках у них были такие же сабли, как и у Васи. Командующий вытащил из набедренной кобуры бластер и выстрелил в одного из них. Точное попадание, и Бруненджи упал на пол. Второй бросился в укрытие.

— Связной, — прошептал Васи в сторону камеры. — Записывайте все, что сейчас произойдет.

Васи побежал за Бруненджи. Тот вырос перед ним. Его сабля просвистела возле правого уха императора. Командующий с удивлением узнал в нападавшем противнике посла Бэсара. Оливер воспользовался этим и ударил Васи в челюсть. Васи зарычал и стал яростно делать выпады. Бэсару приходилось только лишь защищаться. Вот лезвие Оливера снова отклонило саблю Васи. Он не был хорошим фехтовальщиком, но все же мог за себя постоять. Васи продолжал лихо орудовать саблей, старясь уничтожить противника, которого он ненавидел от всей душки неизвестно по какой причине. Кроме того, за ними следила камера, а связист все записывал. Императору нельзя было упасть в грязь лицом. Его Древний зверь дико зарычал и кинулся в бой. Еще выпад, и кровавая полоса появилась на поясе у Оливера.

В глазах Васи загорелись довольные огоньки. «Я снова буду победителем», — ликовал он. — «Это понравится не только общественности на „Перемирии“. Эту запись буду смотреть все Зандера на всех кораблях. Верховный император наградит меня».

Васи подпрыгнул и оттолкнул ногами посла к стене. Оливер ударился, но быстро смог подняться. Император бросился к нему. Генерал отклонился в сторону и удар чикары пришелся в стену. Это помогло Оливеру выиграть время и резануть Васи с боку.

Император упал на пол и прижал рану рукой. Оливер занес над ним свою саблю. В этот момент Васи молниеносно вонзил лезвие в мягкую плоть. Посол захрипел и свалился рядом. Император поднялся на колени и вытащил из-за пояса накану. Он снял с нее деревянный защитный корпус и занес руку над Оливером.

— Бруненджи, — Васи светился от счастья. — Пришел твой час. Я от имени Высших Добрых Небесных Сил приговариваю тебя к смерти.

— Я встречу свою смерть достойно, — прошептал Оливер. — Все во власти наканы. И я доверюсь ей.

— Ты слишком самоуверен.

Васи опустил руку с наканой в Бруненджи. Лезвие без труда вошло в грудь Оливера, как в мягкое масло.

— В одном я могу быть уверен точно: Бетт любила только меня, — улыбнулся генерал. Он последний раз вдохнул и выдохнул. Из его рта струйкой побежала темная кровь.

— Что? — задохнулся Васи. — Бетт?! Элизабетта?! Она и этот Бруненджи? Что ж, женушка ответит мне и за это! Скоро она последует и за ним.

Император рассмеялся, глядя на насмешливо изогнувшуюся в таинственном танце фигурку богини Мпа на рукоятке наканы. «Последний Бруненджи истреблен мной!» — ликовал Васи. — «А скоро и Элизабетта будет мертва. Тогда Эвакэ и дочь будут со мной». Смех застрял у него в горле. Васи удивленно посмотрел на свою грудь. Из нее торчало лезвие чикары. Рядом стоял другой Бруненджи. Император провел рукой по металлу. «Так вот как выглядит моя кровь…», — пронеслось в его затуманенном мозгу. В его глазах все потемнело, почему-то стены стали крениться набок. Васи упал и потерял сознание.

Из челнока вышли трое Бруненджи: двое мужчин и девушка. Одним выстрелом один из них уничтожил камеру наблюдения. Другой вонзил саблю в Васи. Император упал. Девушка кинулась к Оливеру.

— Лив, ты меня слышишь? — девушка заплакала.

— Белисн, — мужчина тронул ее за плечо. — Он мертв. Мы ничем не можем ему помочь.

— Этого не должно было произойти! Мы должны что-то сделать.

— Но что мы можем?

Белисн зарылась лицом в волосах Оливера. Ее тело сотрясалось от рыданий. Она проклинала себя за то, что согласилась на этот авантюрный план.

— Белисн, ты же знаешь, что мы все умрем, — тронул ее за плечо один из Бруненджи. — Это неизбежно. Нам надо спешить. Чем больше мы заберем с собой врагов, тем легче будет нашим погибшим соотечественникам.

Белисн заметила, что Оливер пошевелился. Девушка подняла на говорившего мужчину глаза и всхлипнула.

— Мэтт! — закричала Белисн. — Он жив! Накана дала ему жизнь!

— Бесполезно, — покачал головой мужчина. — У нас нет дороги назад.

Девушка закрыла лицо руками. Затем она перевела взгляд на лежавшего рядом Васи. Ее лицо просияло от осенившей ее догадки.

— Мэтт! — почти вскрикнула Белисн. — У меня есть потрясающая идея!

— В чем дело? — спросил Бруненджи.

— Это же император Зандера?

— Да.

— Ты еще не забыл как делать пересадку мозга?

— Белисн! Ты гений! — Мэтт чуть не подпрыгнул на месте и быстро побежал на челнок. — Я сейчас же приготовлю все необходимое. Хвала Высшим Добрым Небесным Силам, что на челноке есть кое-какое оборудование. Перенеси вместе со Стилом тела на борт.

Советник Манье был обеспокоен. Он нетерпеливо мерил шагами командную рубку. Камера наблюдения показывала лишь серые полосы на экране. Связь была нарушена. Император все еще не возвращался. Манье не мог с ним связаться. Шлюзовая дверь, ведущая в доки, была закрыта. Воины пытались ее открыть уже битый час. Крейсер делался на совесть и на века. Советник подумал, что если не удастся открыть шлюз еще через час, то придется отдать приказ на взрыв двери. А этого ему очень не хотелось делать. Взрыв мог повредить корабль. А командующий все еще находился там. Манье озадаченно покачал головой.

Прошел час и советник решил все-таки взорвать дверь. Памятуя о том, что ему придется выслушать от императора, он связался с отделом взрывных работ.

— Советник! — окликнул его связист. — Докладывает начальник десанта. Замок на шлюзе открыт. Десантный взвод входит в док.

— Хвала Высшим Добрым Небесным Силам! — Манье смахнул со лба капельки пота. — Скажи-ка, что там происходит?

— Они нашли императора Васи. Он в тяжелом состоянии, но жить будет.

— И это хорошо.

— Советник, что делать с тремя пленными, которых они обнаружили в челноке?

— Что делать? Он, что, не знает, как надо поступать с Бруненджи? Казнить!

Связист передал приказ советника. Манье довольно хмыкнул и сел в кресло.

 

Глава 23

Все корабли Зандера гудели от предстоящего возвращения флота. Их жители ликовали и славили Верховного императора Айве и командующего флотом Васи. Страсти накалились. Вести о победе флота Зандера распространялись со скоростью звука. Уже вчера пришло первое сообщение об уничтожении планеты Брунис и всех Бруненджи на «Камири». Оттуда новости разошлись по другим кораблям.

Жители «Перемирия» носились по кораблю, готовясь к встрече с победителями. Предстоял великий праздник. Старый отец императора Васи Голо, Торн, приказал украсить «Перемирие» и привести в порядок Зал Церемоний. Он ожидал возвращения своего сына, как пришествия богини Луны. Торн гордился им и надеялся на солидную награду от Верховного императора.

Подготовка к празднованию шла полным ходом. Корабль украшали цветами и драпировали панели серебристым материалом — цветом Дома Голо. Гидропонические сады были вырваны полностью. Повсюду стоял приторный запах фрезий, от которого кружилась голова. Зал Церемоний натирали до блеска. Прислужницы Возвышения скользили на полу и, не в силах остановиться, падали. Служанки расставляли новые праздничные свечи. Повара трудились не покладая рук, в ожидании колоссальнейшего пиршества.

По головидео каждый час слагались дифирамбы в честь расы Зандера и предводителя ее флота — командующего Васи Голо, показывали победные сцены битвы у планеты Брунис. Прославление достигло апогея. На десерт был показан взрыв планеты в замедленном темпе.

Элизабетта в который раз вздрогнула от звука взрывающейся планеты. Сердце сжалось до боли; она отвернулась от изображения. «Держи себя в руках», — приказала она себе. — «Ты должна выглядеть самой счастливой — твой муж возвращается с войны, твоя раса одержала победу», — уговаривала она себя. Только вот сделать счастливое выражение лица никак не удавалось. Скорее хотелось расплакаться. Комок подступил к ее горлу. Она взглянула на свои руки; они дрожали. Элизабетта попыталась нормализовать дыхание. «Вот так, вдох-выдох, вдох-выдох», — уговаривала себя императрица. — «Дыши глубже. С чего ты взяла, что он находился во время взрыва на Брунисе? Вполне вероятно, что в это время он был на каком-нибудь корабле. Ведь генералу не пристало сражаться как рядовой воин; генерал командует флотом. А его корабль мог улететь далеко-далеко, туда, где ни один Зандера его не найдет. Нет! Хватит себя обманывать! Оливер ни из тех, кто бросает вверенных ему людей. Остается только молиться».

Головидео продолжало восхвалять подвиги Зандера. На экране появилось изображение Васи в парадной форме в рубке управления крейсера «Барстат». Потом высветился семейный портрет императорской семьи. Элизабетта возмутилась. «Этот проклятый старикашка (так она называла старого императора, отца Васи.) позволил себе ввязать в это дело меня и моих детей!!!» — взревела она. — «Ну он у меня получит сполна! Я ему скажу все, что о нем думаю. Как он посмел! Для всех Зандера я и мои дети стали косвенными участниками этой бойни. Я первой затолкаю тебя в аннигилятор, мерзкий старикан!»

Мысли о том, как она поступит с экс-императором прервал писк головидео:

— Экстренное сообщение! Самая горячая новость часа! Как сообщили с крейсера «Барстат», вчера наш великий император Васи собственноручно отправил в иной мир одного из генералов, теперь уже мертвой расы Бруненджи, генерала Бэсара, который пытался убить его жену, нашу великую императрицу Элизабетту. Мы предлагаем посмотреть и убедиться в силе нашего императора. Генерал Бэсар был одним из наших злейших врагов; он напал на нашу великую императрицу; своими партизанскими набегами он досаждал не только флоту «Перемирия», но и другим кораблям. Предначертанное да сбудется!

На экране появились две фигуры в военной форме. Элизабетта ухватилась за край кресла и затаила дыхание. Она не могла оторвать глаз от битвы двух мужчин. Казалось, она не слышала вести о смерти одного из них. Сердце молило о спасении Оливера. Но нет! Генерал Бэсар пал смертью храбрых. Последнее, что она увидела так это то, как Васи вонзил накану в грудь Оливера. Перед ее глазами все поплыло. Выдох, и она погрузилась во тьму.

Элизабетта очнулась в своей комнате. Она лежала на кровати. Было темно. Воздух пах лекарствами, эфирным маслом апельсина и свечами. Постепенно просыпалось сознание. Чуть позже пришло и осознание потери любимого человека. Из ее горла вырвалось сдавленное рыдание.

— Госпожа! — к ней подбежала служанка. — Вам плохо? Я сейчас позову врача.

— Нет! — с дрожью в голосе воскликнула Элизабетта. — Мара, это ты?

— Да, госпожа, это я. Вам что-нибудь нужно?

— Нет, ничего, Мара. Как я оказалась здесь? Почему темно?

— Госпожа, Вас нашла в семейных покоях дерра Полин. Она позвала слуг и телохранителей. И тогда Вас уложили в кровать. Вы были без сознания. К Вам вызвали врача. Вы не дышали. Мы все так сильно испугались за Вас!

— Как давно это было?

— Четыре дня назад, госпожа.

— Так долго? Что происходило в эти дни?

— Вы бредили, у Вас был жар. Врачи ничего не могли сделать. Но как только вернулся наш господин — император Васи, Вам стало лучше.

— Он заходил сюда?

— Да, госпожа. Он выгнал всех из Вашей комнаты и был с Вами очень долго. Потом вышел и приказал затемнить комнату и, чтобы с Вами всегда рядом находился кто-то из прислуги. Еще, госпожа, вернулся с «Амертат» зан Оливье, но его император не пустил к Вам и никого из наследников тоже.

Элизабетта облегченно вздохнула. Ее мальчик, ее Оливье вернулся. «Но почему Васи не пустил никого из детей ко мне?» — возмутилась она. — «Что он себе возомнил? Чудовище! Он собирается и дальше надо мной издеваться? Или ищет подходящего случая, чтобы снова напасть на меня и убить? Где Ани и Ието-Гиро? Где Доропи? Почему они ему не помешали?»

Дверь бесшумно отползала в панель. В комнату вошел Васи. Он сделал ей знак рукой служанке. Мара поклонилась ему и мгновенно испарилась за дверь. «Видать за эти дни он построил слуг как в своем флоте», — съязвила Элизабетта. — «Что мешало ему сделать это раньше?»

Васи включил мягкий приглушенный свет. Затем подошел к кровати и сел на край. На нем все еще был военный мундир.

Элизабетта хотела притвориться спящей, но желание взглянуть в глаза убийце перевесило. Васи выглядел усталым. Казалось, что он вообще не спал несколько дней. На лице красовались свежие шрамы. То, как он глядел на нее, заставило Элизабетту содрогнуться. Во всем его взгляде чувствовался немой укор, такой, будто бы она его предала. Элизабетта вспомнила, что Мара говорила про жар и бред. «О, Лэксембургиз!» — ужаснулась императрица. — «Неужели в бреду я наговорила лишнего? Звала Оливера? Проклинала Васи? Ужас! А что, если я что-то сказала об Оливье?» Страх сковал сердце ледяными тисками.

Васи склонился над своей женой. Он глядел ей прямо в глаза, будто искал в них ответ на свой вопрос. Он колебался, хотел что-то сказать. Элизабетта опередила его.

— Почему ты не пустил ко мне детей? — вопрошала императрица.

— Ты была больна, — тихо сказал Васи.

— Ты понимаешь, что они чувствовали? Их мать больна, а они не могут даже увидеть ее! Что они могли подумать?! — ярость все больше разгоралась в Элизабетте. Она уже не могла остановиться. Глаза искали не защищенное место на теле Васи. Древний зверь просыпался. «Пусть он сильнее меня, но я быстрее», — подумала она. — «Жаль, что он застегнул мундир. Я могла бы в считанные секунды перегрызть ему яремную вену на шее. Только дай мне шанс, и ты ответишь за смерть Оливера!»

— А ты подумала, что чувствовал я?

— Ты?! Да ты не пошевелил бы пальцем, если бы я умерла. Тут нет даже речи о чувствах!

— Ты не права. Я люблю тебя.

Это было последней каплей в чаше терпения императрицы. Элизабетта подскочила на кровати. Разум мгновенно отключился. Древний зверь изготовился к прыжку. Она уже не думала ни о своей дальнейшей судьбе, ни о своих детях. Перед глазами стояла картина: накана в груди Оливера и кровь, стекающая по его подбородку. Все остальное перестало существовать.

Элизабетта бросилась на Васи. Одним ударом она сбросила его с кровати и придавила к полу, оседлав сверху. Руки сами автоматически отыскали застежку мундира. Секунда, и раздался треск бронированной ткани. Казалось, сам Древний зверь вышел наружу поохотиться. Васи пытался вывернуться из-под нее, ловил ее за руки. Со второй попытки ему удалось поймать ее за левую руку.

— Убийца!!! — рычала Элизабетта. Ее глаза налились кровью.

Еще секунда, и ее зубы впились в шею Васи. Он сдавленно вскрикнул. Ему повезло, что укус пришелся в мышцу. Элизабетта обругала себя за промашку и стала продвигаться зубами к заветной вене. Вкус крови окончательно разбудил в ней Древнего зверя. Сладко-соленый вкус дарил свободу для безумства древних инстинктов. В ушах пульсировали дразнящие звуки. Зубы сами впивались в мягкую кожу. Челюсти будто сводило в сладостном чувстве. В ней проснулся древний жестокий убийца. Элизабетта слилась с ним воедино. Сквозь красную пелену она услышала:

— Бетт! Это же я!

Элизабетта замерла. До нее начал доходить смысл услышанной фразы. Ее челюсти разжались. Этим воспользовался Васи. Одним рывком он освободился от смертельной хватки. Теперь уже Васи сидел на ней. Она тяжело дышала, ее рот был полон его крови. Он озабоченно посмотрел на нее и, словно найдя ответ на свой вопрос, озарился улыбкой.

— Бетт… — любовно протянул он. Его глаза начали закрываться, и он упал.

«Потеря крови» — догадалась Элизабетта. Она все еще не верила своим ушам. Только один человек звал ее Бетт. Тело Васи, голос Васи, одежда Васи, вот только не его слова.

Элизабетта выползла из-под мужа. Она привалила его к кровати и осмотрела рану на шее. Все еще сомневаясь, она вытерла кровь у него с шеи, достала из браслета флакон с энергожидкостью и смочила укус. Потом села на пол и стала ждать. Она видела, как медленно затягивается рана. А муж все еще не приходил в сознание. Элизабетта придвинулась к нему вплотную. Она старалась разглядеть в Васи автора имени Бетт. Лицо Васи. Нет ни намека на любимого человека, ни одной знакомой черточки. Только странный шрам у виска, которого она не знала. Сомнения еще раз больно щипнули за сердце.

Элизабетта подползла еще ближе. Во рту все еще чувствовался вкус его крови. Мутные пятна ползали перед глазами. В этот момент ее обнял Васи. Его глаза открылись и откровенно засмеялись. Элизабетта напряглась. Васи притянул ее к себе и поцеловал.

— Не надо больше кусаться, — с напускной серьезностью предупредил он ее. — Так-то ты меня встречаешь! Или это новое проявление радости? Ну, не сердись. Я не виноват, что ты снова попалась на этот старый трюк с потерей сознания.

Глаза Элизабетты расширились. В голове что-то щелкнуло и зазвенело. Дыхание сбилось. Она ловила ртом воздух.

— Кккак?! — единственное слово смогло вырваться из горла Элизабетты.

— Как? А ты, что не осведомлена, на что сейчас способна современная медицина? Все очень просто! Пересадка мозга. Наши медтехники, пусть они покоятся с миром, превзошли сами себя. Жаль, что я не смог их спасти.

— Но я же видела накану в твоей груди!

— Ты забываешь, милая, что эффекта от наканы два. На этот раз она подарила мне второй шанс. А мои друзья помогли мне вернуться к тебе. Но мне все равно пришлось избавиться от своего тела. Единственным вариантом вернуться к тебе, было использовать тело Васи. Кроме того, я еще никогда не был императором. Мне придется учиться.

— Его больше нет? Он не вернется?

— Не вернутся.

Элизабетта обняла Васи — Оливера и прижалась к нему всем телом. Она стала целовать его, все еще не веря своему счастью. Она вдыхала его запах. Мгновенно Элизабетта остановилась и замерла.

— А ты видел Оливье? — затаив дыхание, спросила она.

— Видел, — улыбнулся мужчина. — Хороший мальчик. Он похож на тебя.

— Но у него твои глаза.

— Я знаю. Я понял это сразу, как только увидел его.

— Я хочу еще раз извиниться перед тобой. Прости, что не сказала тебе. Тогда это было опасно и для тебя, и для него.

— Я понимаю и прощаю тебя. Я долго думал об этом и решил, что ты была права, как ни прискорбно мне это осознавать. Но, похоже, что Оливье не слишком-то меня жалует.

— Он не любит Васи, а не тебя.

— Сейчас для него нет разницы.

— Но будет!

— Я так рад видеть тебя, Бетт!

— А уж я-то как рада! Хм… Лив, кстати, ты получил сейчас в придачу к одному сыну еще троих дочерей и одного сына.

— Во-первых, ты забыла, как зовут твоего мужа, то бишь меня. Во-вторых, это ведь мои дети. Кстати, Элоиз уже пришла в сознание и чувствует себя хорошо. Я навещал ее. Она отнеслась ко мне с подозрительностью. Но я думаю, она успокоится, когда узнает, что я не собираюсь выдавать ее замуж. Я хочу наладить отношения с детьми. А еще я хочу завести НАШИХ детей.

— Наших детей?!

До Элизабетты стал доходить смысл его слов. Чуть не подпрыгнув до потолка, она сильнее сжала его в объятиях и смачно поцеловала.

— Ну, меньше разговоров, больше дела. Я не виделся с тобой очень много времени. Пора наверстывать упущенное, — с этими словами он затащил ее на кровать.

— Я совсем не возражаю, — хищно улыбнулась Элизабетта.

— Так, посмотрим, как и что тут работает, — он уже стаскивал мундир. — А знаешь, мне не слишком-то нравится его тело. Мое было лучше. Ведь так? Ты согласна со мной?

— Ты не исправим! — засмеялась Элизабетта. — Ты всегда для меня самый лучший.

Как же давно она не смеялась! Элизабетта не ожидала, что может так беззаботно и весело смеяться. «Какое облегчение, что не надо притворяться!» — вздохнула женщина. Она не видела Оливера так долго! А теперь кажет, что они и не расставались вовсе. Элизабетта зарылась лицом в его волосы. — «О, Лэксембургиз! Это его запах! Ах, Оливер! Мой Оливер! Оливер весь в этом; поцеловал и заставил забыть все эти ужасы. С ним всегда так уютно! Я так счастлива!»

Глаза Элизабетта расширились. Словно, два пламени вспыхнули в ее зрачках. Догадка была так удивительна и так желанна. «О, Лэксембургиз!» — обрадовалась она. — «Артур!!! Доропи!!! Так вот что они имели в виду! Это и в правду император. Да, только тело его. Но внутри его совсем не Васи. Вот оно это „нечто“, про которое говорила Доропи! Это мой Оливер!»

Элизабетте показалось, что сердце от счастья выпрыгнет из груди. Маленькие колючие искорки пробежали по всему телу. Теплые волны ласкали лицо. Даже воздух стал прозрачнее и дыхание участилось. Она так долго ждала свое счастье и почти не верила в его наступление. Лишь теперь многострадальная императрица в полной мере могла прочувствовать долгожданное обещание Волшебников.

Элизабетта отыскала на ощупь панель управления кроватью и нажала нужную кнопку. Мгновенно опустился защитный экран, отделивший кровать от остальной части комнаты. «Какое же хорошее изобретение эта кроватка!» — подумала женщина. Она улыбнулась в предвкушении. Элизабетта обняла Оливера за шею и крепко его поцеловала. — «Ну что же, наверстывать, так наверстывать».

 

Глава 24

Было раннее утро. Элизабетта проснулась и потянулась в кровати. Рядом с ней спал Васи, он же Оливер. Она повернулась на бок и стала его рассматривать. Странно, но ей казалось, что его внешность изменилась. Черты лица стали мягче, кожа светлее, а в зеленых глазах прыгали синие озорные крапинки. Элизабетта провела рукой по его волосам. «Пусть они сейчас короткие», — подумала она. — «Со временем отрастут. Да это не главное. Главное, что он со мной».

Императрица осторожно встала с кровати. Она не хотела его будить. По груди прошлась волна нежности. На губах появилась таинственная улыбка. Элизабетта бросила последний взгляд на любимого мужчину и стала одеваться. Любоваться им она могла до бесконечности.

Умиротворенная женщина обследовала уголки своего сознания в поисках Древнего зверя. Он, свернувшись клубочком, мирно спал на «верхней пыльной полке» душки. Элизабетта усмехнулась. «Спи, малыш, мой Древний зверь», — улыбнулась она. — «Пришла пора тебе отдохнуть. Когда ты мне понадобишься, я разбужу тебя».

Кто-то мягко царапнул ее сознание. Императрица отозвалась.

«Мне надо поговорить с тобой», — сказала Доропи.

«Конечно. Где ты?» — спросила Элизабетта.

«Я в Зале Фонтанов».

«Я скоро приду».

Элизабетта отодвинула панель и вошла в Зал Фонтанов. Здесь было темно, а фонтаны отключены на ночь. Она нащупала кнопку и включила свет. На зал опустилось бледно-голубое сияние. В дальнем углу Элизабетта увидела сидящую на скамеечке Волшебницу. Она выглядела очень серьезной. Рядом ней стоял чемодан. На голове у нее не было привычного красного колпачка. Без него Доропи выглядела маленькой девочкой. Императрица подошла к ней и села рядом.

— Что мешает тебе спать в такой час, Доропи? И к чему тебе чемодан? — весело спросила Элизабетта.

— Я хотела с тобой попрощаться. Я ухожу домой, — ответила Волшебница.

— Ты уходишь? Сейчас? — растерялась императрица.

— Моя миссия закончена. Мне больше здесь нечего делать, — почти виновато сказала Доропи.

— Но ты нужна мне! — воскликнула Элизабетта.

— Ты справишься сама, — покачала головой Волшебница. — У тебя всегда все получалось. Получится и на этот раз.

— Ты мне нравишься, Доропи. Мне очень жаль, что ты должна уйти. Я буду по тебе скучать.

— Спасибо. Но у тебя не будет времени на скуку. Твоя жизнь такая насыщенная!

— И все же, мне грустно.

— Это пройдет. Оставим сентиментальность. Лучше расскажи, как твои дела?

— Замечательно! Я, наконец-то, получила свое счастье, которое обещали мне Артур и ты. Если бы я была друикой, ты бы увидела, как трепещут мои крылышки.

— Я рада за тебя. А как дети относятся к твоему мужу?

— Я думаю, они в растерянности. Они ожидали возвращения тирана, а встретили любящего отца. Ты знаешь, он действительно любит моих детей. Он проводит с ними много времени. Оливье озадачен проявленной к нему нежностью и лаской. Девочки очень осторожно отнеслись к его обещанию не выдавать замуж против их воли. Мне хочется верить, что со временем мои дети будут любить своего отца.

— Так и будет, Элизабетта. Дай им немного времени, и все придет в норму.

— Хорошо бы. Но меня терзают страхи.

— Чего ты боишься?

— Того, что все раскроется. Я боюсь, что правда всплывет наружу. Меня берет ужас при мысли, что кто-то может отобрать его у меня.

— Все, что должно произойти, произойдет. А ты ничего не сможешь изменить. Трудности даются нам, чтобы мы становились сильнее, мудрее, чище. За каждым испытанием стоит достойная награда. Разве ты в этом не убедилась? От тебя зависит, сможешь ли ты выдержать испытание с честью или нет.

— Да, я знаю. Но все же…

— Не задавай вопросов. Не зови судьбу. Просто следуй своему пути.

— Спасибо тебе, Доропи. Я всегда буду тебя помнить. Исполни мою последнюю просьбу.

— Всегда, пожалуйста.

— Ты ведь увидишь Элоиз? Передай ей, что я очень ее люблю и всегда любила. Она всегда останется моей дочерью. Я горжусь ей. Скажи Элоиз, что я прошу у нее прощения за то, что причинила ей боль. Надеюсь, что она поймет меня.

— Я все передам. Я думаю, она давно простила тебя. Ведь ты ее мать.

Элизабетта обняла Доропи. Обе женщины разревелись. Волшебница достала из кармана серебряный колокольчик. Зал Фонтанов наполнил раскатистый хрустальный звон. Доропи улыбнулась сквозь слезы и сделала шаг назад. Элизабетта увидела, как она становилась все бледнее, прозрачнее, а через миг и вовсе растворилась в воздухе.

Императрица смахнула со щек слезы и тоже улыбнулась вслед растаявшей Волшебнице. Включились фонтаны, и вода весело зажурчала в металлических чашах-цветках. Весь Зал наполнился успокоительным мотивом и запахом апельсина. Это пахла вода. На «Перемирии» начался новый день.

Элизабетта вздохнула и поднялась со скамеечки. Она подошла к иллюминатору. Космос уже не казался ей холодным и безликим. Звезды снова стали прекрасными и даже сияли как-то по-особенному. «Все пришло в норму», — спокойно вздохнула Элизабетта. — «Снова все хорошо. И жизнь прекрасна! Только в такие моменты понимаешь для чего надо жить и радоваться этой жизни. Я последую совету Доропи. Она мудрее меня. И пусть будет так, как она сказала. Я готова к испытаниям. Я все выдержу. Я — сильная».

Элизабетта засмеялась. Как в далеком детстве, она разбежалась и прыгнула в фонтан. Веселые ручейки радостно приняли ее в свои владения.

 

Эпилог

…Выстрелы… Обжигающий яркий луч ударил в серебристую панель. Под воздействием высокой температуры металл зашипел. Ярко желтое пятно превратилось в зияющую дыру с неровным краями. Крики… Сирена не может перекричать их. По коридорам бегут люди. Всюду красный свет. Телохранители сгрудились у Корпуса императрицы. Взрыв… Осколки разлетелись во все стороны коридора. Уже тела… Всюду кровь. Серебристые панели стали похожи на красный сыр. В воздухе стоит терпкий и вязкий запах, похожий на жуткую смесь прислужниц Возвышения, которую они изготавливают в канун праздника Шрадха.

Элоиз прижалась к стене. Сердце почти выскакивало из груди. Ее тело била мелкая дрожь. «Что происходит?» — испуганно соображала она. — «Почему они стреляют? Что случилось?» Мимо нее пробежал воин в полном боевом снаряжении. Еще взрыв… Дерра увидела, как этого воина отбросило взрывной волной назад. «Опять этот запах!» — воскликнула она. Элоиз закрыла рукой нос. Защипало щеку. Красные капли упали на пол. Элоиз провела рукой по лицу и посмотрела на свои влажные от крови пальцы. Девушка подавила рвотный рефлекс и сползла по стене. Кровь всегда вызвала у нее неприятные ощущения.

Элоиз заглянула за угол. Она увидела Ариса, бывшего телохранителя отца. Он тащил за собой большущую барокамеру. Арис был очень осторожен со своей поклажей. По мигающим красно-синим огонькам на ней дерра поняла, что в этой барокамере кто-то есть. Элоиз предположила, что или ее отец до сих пор полон секретов, или телохранитель достаточно осмелел, чтобы посягнуть на кражу священного оборудования. В любой другой день она бы преградила ему путь. Но только не сегодня.

Кто-то схватил ее за плечи и поставил на ноги. Элоиз зажмурилась. Она с ужасом обернулась. На миг ее дыхание остановилось. Дерра открыла глаза и посмотрела. Она облегченно вздохнула. Это была ее хранительница Лоли.

— Дерра Элоиз, — Лоли старалась перекричать звук сирены. — Что ты здесь делаешь? Почему ты не в своих покоях?

— Лоли, — прошептала Элоиз. — Что это?

— Быстрее, надо отсюда уходить!

— Лоли, что происходит?

— Случилось страшное. Сейма Голо-туа поднял восстание против Дома Голо.

— Что же делать?

— Бежать. Надо быстрее добраться до доков. Там нас ждет корабль. Семья уже собралась там. Если мы опоздаем, они улетят без нас.

— Но там стреляют! Я боюсь!

— Не бойся. Я с тобой. Быстрее!

Лоли взяла за руку дерру и потащила ее по коридору навстречу выстрелам. Элоиз упиралась изо всех сил. Хранительница взвалила ее на плечо и побежала. Никогда в жизни она так быстро не бегала. Взрыв…Их отбросило к стене. Лоли успела закрыть собой дерру. Элоиз потеряла сознание. Превозмогая боль хранительница поднялась. Она осмотрела рваную рану у себя в боку. Быстрым движением ей удалось снять отличительную перевязь хранителей и перетянуть торс. Она достала из внутреннего кармана ампулу энергожидкости и выпила ее залпом. Лоли привела в сознание дерру.

— Лоли, ты ранена! — Элоиз пришла в ужас.

— Все в порядке, — успокоила ее хранительница. — Жить буду.

Лоли прикусила губу и взяла дерру за руку. Они вновь побежали к докам. Элоиз больше не сопротивлялась…

…Путь им пересек высокий человек в черном одеянии. Элоиз посмотрела ему в глаза и замерла. Его зеленые глаза были мертвыми — холодными и стеклянными. Мелкая дрожь пробежала по ее телу. Незнакомец склонил голову на бок и потянулся за наканой. Элоиз утонула в его глазах. Она не могла пошевелиться, не могла ни о чем думать, кроме как об этом незнакомце в черном.

— Мпаия, дарбана эн! — закричала Лоли.

Мертвец повернулся и продолжил свой путь…

…— Лоли! Элоиз! — окликнул их Васи. — Скорее, сюда.

Элоиз подняла глаза и поняла, что они оказались в доках. Она увидела отца на трапе корабля, который махал им рукой. Васи закрыл за ними шлюз. Повсюду летели искры. Элоиз обернулась и увидела, как на шлюзовой двери появляется белое пятно. Она быстрее побежала к трапу. Император потащил дочь на корабль…

Кэтин проснулась в поту. Ритм дыхания сбился. Из глаз катились крупные капли слез. Она осмотрелась по сторонам. Справа от нее приветливо мигали желтыми огоньками напольные часы. На потолке висела композиция из металлических голубей и белых перьев. Ветер из открытого окна покачивал их. Казалось, что птицы сами летают по комнате. Рядом с ней на кровати спал Джек и, как всегда, держал ее за руку. Кэтин освободилась из его крепких тисков и растерла виски. Она глубоко вздохнула, пытаясь восстановить привычный ритм дыхания. Перед глазами все еще проплывали обрывки сна. Мелкая дрожь пробежала по ее телу. Проснулся Джек.

— Что-то случилось, Кэти? — спросил он сонным голосом.

— Опять дурной сон приснился, — отмахнулась женщина.

— Про твое прошлое?

— Да, про мое бегство с «Перемирия».

— Это происходит потому, что Доропи привела к тебе мальчишку?

— Не знаю. Но я скучаю по нему.

— Тогда позвони ему утром.

Кэти рассмеялась. Она обняла своего мужа за шею и крепко поцеловала.

— Вряд ли Оливер что-то помнит. Ему тогда было четырнадцать лет, — Кэти отвела глаза и посмотрела в темноту. — Все эти сны — обрывки прошлого. Осколки старой жизни. Зачем ворошить прошлое? Я и сама не помню, что было на деле. А Оливер сейчас совсем другой. Он уже не тот мальчишка.

— Тогда почему ты думаешь об этих снах? — задумчиво спросил Джек.

— Наверное, накатила ностальгия, — иронически улыбнулась она.

— Расскажи мне о твоем сне.

— Ты хочешь услышать правду?

— Разве между нами может быть ложь?

Кэти прикусила губу и задумалась. Ему не стоило рассказывать о Кае. Она снова вспомнила его в черном одеянии и вздрогнула. Пусть прошло много лет, но Джек ревновал ее к бывшим мужьям, как к живым, так и к мертвым. «Нет, о Кае я не скажу ни слова», — подумала она. — «Это не будет ложью, я всего лишь малость утаю».

— Мне снилось восстание на «Перемирии». Всюду выстрелы, запах. Этот ужасный запах. Тогда я не знала, откуда он. Это пахло горелой плотью и обшивкой корабля. Люди, много людей. Все бегут. Много шума. Крики.

Меня спасла Лоли — моя хранительница. Какой бы она не была, Лоли заботилась обо мне. Пусть потом она дурно на меня повлияла. Но именно ей я благодарна за то, что она научила меня не бояться тел, крови. Лоли сделала из меня правительницу. Я была мягкой и послушной как глина. Она вылепила из меня сильную и целеустремленную личность.

Я видела Ариса. Он спасал барокамеру. В ней, наверное, была Ева. Я рада, что не смогла ему помешать. Знаешь, Джек, все в этой жизни для чего нужно.

— Мне жаль, что я не могу исправить твои кошмары. Подсознание играет с тобой в игры. Ты не должна поддаваться.

— Не надо ничего исправлять. Это мое прошлое. Я ценю его. У каждого из нас есть свои «скелеты в шкафу». Взять хотя тебя.

— Меня?

— Тебе тоже пришлось пережить много чего жуткого. Тебе тоже было больно. Я не представляю, как маленький мальчик может перенести все ужасы военной школы-интерната.

— Я стараюсь не думать об этом. Я предпочитаю все забыть. Так легче жить.

— Я с тобой не согласна. Наше прошлое дает нам ключ к жизни настоящей и будущей. Нам надо жить в мире и согласии.

— Это не легко…

— Это верно, но уговорить себя все же можно.

— Я не собираюсь с тобой спорить. Кроме того, ты почти всегда права. Оставим философские беседы до утра. Постарайся заснуть. С утра у тебя и у меня много дел.

— Джек, я ценю твою заботу, но сейчас мне не уснуть. А ты спи.

— Что же ты будешь делать?

— Не знаю. Может быть, позвоню Доропи.

— В Герцогской Долине сейчас полночь. Она рано ложиться спать. Не стоит тревожить спящую Волшебницу.

— Она моя подруга.

— Вот и позаботься о ней. Пусть она поспит. Ваш разговор может подождать до утра.

— Тогда позвоню Поли. В Харбункуле сейчас девять часов вечера.

— И что ты ей скажешь? Вроде бы вы с ней не слишком-то дружны.

— Не знаю. Я просто хочу увидеть лицо из моего прошлого. Пусть это будет моя сестра. Так я увижу и прошлую себя.

Джек демонстративно повернулся на другой бок и свернулся клубком. Спорить с ней было также бесполезно, как биться головой об стенку. Он достаточно хорошо знал свою жену. За всю свою долгую военную карьеру Джек научился молчать, когда надо и действовать по обстановке. С Кэтин всегда было трудно. Зато скучать не приходилось никогда. «Пусть лучше похандрит минутку, чем вспылит на час», — здраво рассудил он. — «И это тоже пройдет». Мудрости Джеку было не занимать.

Кэтин встала с кровати и подошла к открытому окну. Она втянула ноздрями влажный ночной воздух города. Это был запах океана и цветов. Где-то вдалеке мирно плескались волны. В Тайясале было лето. В июле погода была замечательной. Этот месяц подарил мягкий бриз и температуру, не превышающую +30 градусов по Цельсию. Кэти плавала в океане по несколько раз в день. Как только выдавалась свободная минутка, она спешила к воде. Иногда она опускалась на дно. Там внизу, под городом стояли мемориальные плиты анженцев, покинувших мир живых. Память была для нее дорогим существом.

Несмотря на 4 часа утра, за окном кипела жизнь. Город походил на именинный пирог, украшенный миллионами свечей. Кэти улыбнулась. «Как же я люблю свое Царство!» — подумала она. — «Сколько же прошло лет… Мама, ты была права. Прости, что не понимала тебя. Ты знала мою судьбу и сделала все, чтобы я получила свое счастье. Я благодарна тебе. Жаль, что я плохо помню тебя. Ах, если бы ты видела мое Царство! Ты бы гордилась мной. Ты всегда любила своих детей. Ты жертвовала всем ради нас. Твои дети были такими глупыми! Прости, что мы не оценили твой труд. Я надеюсь, что ты нашла свое счастье. Я люблю тебя».

Кэти подняла голову и посмотрела на ночное небо. Мириады звезд нависали над Тайясалем колпаком. Паучки-кометы ловко перебирались по звездной паутине. Звезды переливались и блестели, словно, драгоценные камни. «Ты, наверняка стала такой же звездой; красивой, величественной, сверкающей», — подумала Кэтин. — «Ты заняла достойное место. Мама, где же твоя звезда?»

Лиза на минутку замолкает. Она склонила голову на бок и смотрит на меня испытывающе. В ее зеленых глазах пляшут озорные язычки пламени. Из ее светло-русой косы выбился непослушный волнистый локон. Я спрашиваю ее: «Это все? Твоя история закончена?»

Лиза улыбается во весь рот и заговорщически шепчет: «Разве моя история может закончиться? Царство всегда вечно. Это только начало. Самое интересное впереди. Подожди, со временем я расскажу тебе очень много интересных и самых невероятных историй».

Мне это непонятно. У каждой истории есть конец. Почему же у ее истории нет конца? Неужели она шутит? А может, говорит правду? Лиза такая странная. Она опять смеется и начинает бегать вокруг стола вместе другими детьми. Мне весело с ней. И я решаю посмотреть, что будет дальше. Времени у меня много, я успею услышать истории Лизы. Она обещала мне рассказывать их. Я уютнее устраиваюсь на желтом жестком диване, кладу голову на раскладывающийся подлокотник и закрываю глаза. Я все еще думаю об истории, которую рассказала мне веселая девочка.

 

Интро

Кэти медленно прошла в комнату и устало рухнула в кровать, не раздеваясь. Ее длинные каштановые волосы волнами разметались на нежно-розовом пледе, а голубые глаза прикрывали тяжелые веки. И без того резкие черты лица заострились. Желудок напоминал о пропущенном обеде. Остатки сил съели показательные опыты в центральной лаборатории. Ева умоляла ее закончить исследования к вечеру. Кэти не устояла перед просьбами сестры, за что сейчас себя проклинала. Ева действовала на нее, как красная тряпка на быка. Правительница Анжении знала тысячу способов как заставить работать на себя; сказывалось ее древнее происхождение. Ну, может и не на себя, а на Царство. Тем не менее, эти способы не играли решающей роли при действиях Кэтин. Она просто хотела помочь своей сестре. Хотя они были сестрами лишь наполовину. У них был один отец — Васи Голо дэ Торн, Зандера, император корабля «Перемирия», но матери разные.

Мать Евы, Эвакэ, была любовницей императора Голо, его первой и последней любовью. Ева, тогда еще ее тоже звали Эвакэ, в девятилетнем возрасте ценой усилий своего хранителя была спасена во время восстания на корабле «Перемирие». Она попала в военную школу на планете Принцесса Майджергиль. Ей удалось там выжить и сбежать во время одной из тренировочных вылазок на планету Фонтесса. С детских лет Еве внушалось, что она особа царской крови и должна стать императрицей. На этой планете она использовала весь свой талант и вышла-таки замуж за принца Зэла. Брак оказался очень неудачным. Принц избивал ее до смерти. И только появление на Фонтессе дочери Кэтин Харуки спасло ее. Ева отправилась с ней в Тайясаль. Родственники, да и сама Кэтин, отнеслись довольно прохладно к новоявленной Голо, но все-таки приняли ее в лоно семьи и позволили жить в Анжении. После истинной смерти Кэтин и ее мужа Юджина Бэра правителем стал их младший сын Юджин младший. Когда в Царстве появился хранитель Евы Арис, она выдвинула свою кандидатуру на роль правительницы. Ее ждало большое испытание, которое она с честью выдержала. Анженцы приняли ее и сделали своей правительницей. А Юджин стал наместником на планете Андалузия, провинции Царства. Злые языки поговаривали, что ничего другого и не следовало ожидать; кровь Голо, как всегда, одержала верх, а не сама Эвакэ. Вот тогда она сменила имя и стала называться Евой. Когда в Тайясале появилось воплощение — Исида, а за ней и переход — новорожденная Кэтин, Ева без всяких раздумий взяла сестру в подруги.

Мать Кэтин, императрица Элизабетта была женой Васи Голо дэ Торна. Она давно покинула этот мир, но все же уроки данные ею помогли дочери править Анженией. Когда-то очень давно Кэтин звали Элоиз. Покинув родительский дом, она создала Царство и постепенно расширяла свои границы. Открытие «Звездных врат» позволило колонизировать и завоевывать планеты, строить космические станции с большей эффективностью. Шло время, Кэтин поменяла несколько тел и имен (Лиза, Кэтин, Исида, Диана-Кэтин) и, в конце концов, отошла от дел, позволив управлять Царством анженцам, в основном Еве, которым она полностью доверяла. Теперь и сама Кэти стала самой обычной анженкой. Единственное, что огорчало ее, так это то, что она не могла встречаться со своими сестрами, братьями, детьми, внуками, правнуками, племянниками и всеми остальными членами ее огромной семьи. С некоторыми из них Кэти общалась на правах друга. Ее тайну знали только несколько анженцев: Ева, Исида — женщина, которая несколько лет назад служила пристанищем ее духа, Оливер — дорогой старший брат и любимый муж Джек.

Кэти уткнулась лицом в подушку. Она все еще хранила запах Джека, горячо обожаемого мужчины, который подарил ей сердце на блюдечке с голубой каемочкой и посвятил всю свою жизнь. Женщина сладко зевнула и одной рукой обняла подушку. Другая ее рука, повинуясь развитому годами инстинкту, сама по себе потянулась к пульту от голографического проектора и нажала на кнопку.

На экране вспыхнуло изображение. Это был местный тайясальский канал. Показывали новости дня. Блондинка по имени Трайяна Нокс (в девичестве Дюпюи) дэ Рой Майкл увлеченно и со знанием дела вела репортаж со станции «Безмятежная». «Ба!» — воскликнула Кэти. — «Да это же моя двоюродная внучка! Всегда приятно услышать родной голос. Не думала, что она решила посвятить этот период жизни журналистике. О чем это она там лопочет?» Кэти с трудом оторвалась от подушки и посмотрела на экран.

— Уважаемые мои зрители! — торжественно передавала Трайяна. — Сегодня мы отмечаем одну из самых замечательных дат в жизни нашего Царства. Триста лет назад станция «Безмятежная» перешла в собственность Анжении. То есть, она стала нашей. Сколько было взлетов и падений! Сколько человек присоединились к нам в тот памятный день! И до сих пор станция продолжает радовать нас. За эти триста лет на «Безмятежной» были открыты свободные межрасовые институты. Здесь совершенствовались все новые виды связи. На «Безмятежной» впервые в жизни нашего Царства были открыты «Звездные врата». Бессменным командором станции вот уже двести пятьдесят лет остается великолепная Даниэла Гарибальди дэ Альберт. Благодаря ей и ее помощникам станция «Безмятежная» процветает и ждет гостей на празднование великого дня. Вас ожидает замечательное пиршество, концертная программа и космический фейерверк. С вами была Трайяна Нокс. До скорой встречи!

Изображение сменилось видом станции. Кэти отвернулась от экрана и растерла уставшие глаза. «Ах, да, завтра праздник!» — она стукнула себя по лбу. — «А я и забыла. Надо меньше работать. Наверняка, Ева уже прислала мне пригласительные билеты, надо лишь собраться с силами и проверить почтовый ящик. А потом Джек нарядит меня как куклу и потащит меня на празднование. „Безмятежная“… Как давно это было! Майкл Уинтерс…Ах, Майкл!» Сердце непривычно сжалось от боли. В ее глазах, как два алмаза, засверкали капли давно забытых слез.

В мозгу сверкнула, подобно молнии, догадка. Ее слезы мгновенно просохли. Кэти подскочила с кровати и кинулась к своему тайнику, который находился в стене под окном. Пальцы отыскал нужную клавишу, и панель отъехала в сторону. Она вытащила на свет божий огромный потертый чемодан. В тайнике оставались еще четыре таких же. Кэти заправила выбившуюся прядь непослушных каштановых волос за ухо и открыла чемодан. Оттуда вывалились бумажные документы и старые диски. «Зачем я их храню?» — спросила она себя. — «Кому нужны старые пыльные воспоминания трехсотлетней давности…Мне. Тогда я была Лизой…»

Она отыскала старую кожаную папку и раскрыла ее. Ее пальцы коснулись древней бумаги, запечатанной в прозрачный пластик, когда-то бывшей фотографией. Кое-где она потерлась и выцвела, но все же на ней можно было разглядеть человека. Со снимка на нее смотрел привлекательный улыбающийся мужчина в военной форме с нашивками командора, Майкл Уинтерс. Женщина закрыла папку и спрятала ее обратно в чемодан.

На глаза ей попалась связка писем. Кэти посмотрела на адрес: «Малютка». Адресат — Варнелиус. «Боже мой!» — екнуло ее сердце. — «Неужели Варнелиус их все сохранил и привез с собой? Понятия не имею, как эти письма попали ко мне. Ах, да! Наверное, это Амма сложила в их багаж, когда уезжала со станции „Безмятежная“. Каким-то чудом они оказались у меня. Это действительно настоящее чудо!».

Варнелиус и Амма Маури были ее внуками. Они были детьми ее дочери Рурики-Рунис Гуд дэ Роберт и масуоти Тонио Маури и жили в Завещанной долине с рыцарями. Когда Варнелиус и Амма выросли, то попросились учиться в Тайясале. Впоследствии они и остались там жить. Родители посчитали это предательством и отказались от них. Их взяла под свою опеку бабушка Лиза.

Варнелиус когда-то был пилотом-штурмовиком. Однажды, возвращаясь поздно вечером из бара, он увидел троих парней, пристающих к девушке. Пилот вмешался. Завязалась драка. Его ранили, а он убил двоих. Причинение смерти анженцу наказывалось достаточно строго. Даже Лиза не смогла его спасти, хотя и была правительницей. Варнелиус попал на Малютку.

Амма стала «Драконом» в воинском элитном подразделении Анжении. Там она встретила мужчину и влюбилась в него. Амма родила ему близнецов — девочку и мальчика. Работа «Дракона» подчас была очень опасна. Возлюбленный попросил ее уйти от «Драконов». Амма не согласилась. У нее был договор с Лизой, что посредством выполнения своих операций, она сможет сократить срок заключения своего брата. Ее мужчина этого не понял, забрал детей и сбежал с ними в Завещанную долину, где женился на дочери рыцаря. В то время отношения Лизы с Завещанной долиной, которая еще не входила в состав Царства, были очень напряженными. Рыцари наотрез отказались выдавать беглецов. Ничего нельзя было сделать. Лиза не могла пойти войной на Завещанную долину. В ней проживали почти все ее дети. Так Амма лишилась детей и веры в мужчин.

Кэтин с подозрением посмотрела на старые конверты. Читать чужие письма, конечно, не хорошо, но все-таки жуть как хочется сунуть свой нос в чужие дела. Кроме того, и Амма, и Варнелиус были внуками Лизы. Поэтому Кэти решила, что не сделает ничего плохого, если прочтет эти старые письма.

Варнелиус вернулся с «Малютки» двести пятьдесят лет назад. Он выбрал своим местом жительства не Тайясаль, а станцию «Безмятежная». Варнелиус так и не простил Лизе своего осуждения. Но также он не вернулся и к своим родителям в Завещанную Долину. Наверное, он не хотел слушать нотации достопочтенных старейшин и заслуживать так называемого прощения. Амма жила рядом с ним и всегда поддерживала его. Через два года после своего возвращения он погиб при нападении Риханцу— взорвался в импульте. «Я думаю, что со временем он простил меня», — Кэти скривила губы. — «Амма тогда вскользь упоминала об этом. Сейчас он не возражал бы, если бы я прочитала его письма».

Кэти напрягла память. «Где же сейчас Амма?» — подумала она. — «Где моя маленькая звездочка? Ах, да! Она же давно уехала со своим мужем в Сепфорис! Как же давно я ее не видела! Жаль, что теперь я не общаюсь со своими родственниками. Конспирация прежде всего! Иногда покой дороже семейных уз. С меня хватит и полутора тысячелетнего правления».

Письма были перетянуты узкой красной ленточкой. Кэти потянула за край, и узел поддался. Она раскрыла конверт. Бумага тревожно зашелестела. Триста лет не пощадили чернила. Кое-где буквы невозможно было различить. Кэти уселась на полу и принялась читать…

 

Глава 1

Дорогой Варнелиус!

Я получила твое письмо и была очень ему рада. Жаль, что ты не можешь писать мне чаще. Я скучаю по тебе. Мне не хватает тебя, твоих шуток, улыбок, советов. Скорее бы закончился срок твоего наказания.

У меня все нормально. Вот пишу тебе письмо из амнибуса. Я возвращаюсь с тренировок. На этот раз я с моим отрядом разминалась в пустыне Наска. Ты не представляешь, как там красиво! Пустынный остров посредине океана, испещренный странными геометрическими рисунками. Из школьного курса истории я помню, что когда-то на том месте была большая страна под названием Соединенные Штаты Америки. Но двести лет назад во время великого катаклизма эту страну почти целиком залило водой. Остались небольшие клочки земли, острова, то, что мы сейчас знаем под названием Американская конфедерация. Да что мне рассказывать, ты знаешь об этом?! Ты всегда учился лучше меня.

Сегодня меня вызывает к себе Лиза к четырем часам дня. Наверное, нашла для меня дело. Она обещала мне, что я могу сократить тебе срок своими заслугами; по крайней мере так сказано в законе. А анженцы свято чтут свои законы. Да что мне говорить об этом? Варнелиус, я буду стараться! Ты один у меня остался.

Навсегда твоя любящая сестра,

Амма.

Поездка в басе с одного конца города к центру заняла около пятнадцати минут. Учитывая, что в это время ездит много анженцев, весь проезд можно было назвать слишком быстрым. За этот временной отрезок девушка успела написать еще одно письмо.

Майяиа, русоволосая и кареглазая анженка среднего роста вышла из баса и одернула черную куртку. Она вытащила из рюкзачка за спиной синюю ленту и стянула волосы в пучок. Девушка подняла глаза к небу и задумалась. Ее необычные миндалевидные глаза цвета шоколада с яркими рыжими крапинками достались ей от отца — масуоти.

Капли дождя шлепнулись ей на лицо. Свинцовые тучи нависли над Тайясалем. Шел мелкий моросящий дождь. А зонт ей совсем не хотелось доставать. Она спряталась под навесом остановки. Дождь все усиливался. Майяиа с тоской посмотрела на Административное здание. На центральном шпиле зябко и одиноко покачивался анженский флаг. На нем на белом фоне была изображена большая прописная буква «Т», означающая «Тайясаль». Три неровные перекладины символизировали три самых высоких строения в Тайясале — Административное здание, жилой дом номер 24 и храм; четвертая верхняя как бы объединяла их.

Было четыре часа дня, но почему-то казалось, что наступает ночь. Тучи закрыли солнце. Было очень пасмурно. Здание выглядело как спящий человек закутавшийся в старый теплый плед в непогоду. Майяиа поглядела на серые и мокрые от дождя стены, стараясь рассмотреть необходимое окно на двадцать четвертом этаже. «Надо идти», — подумала анженка. — «Нельзя опаздывать. Она, наверное, меня уже заждалась».

Девушка достала из рюкзачка небольшую трубочку величиной с ладонь и нажала на маленькую кнопку у основания. Трубочка трансформировалась в большой черный зонт. Анженка раскрыла его с неохотой и быстрыми шагами, стуча каблучками по мощенному фигурной плиткой тротуару, направилась к входу Административного здания.

Майяиа отворила тяжелую дверь и вошла в фойе. На нее повеяло прохладой. Она сделал несколько шагов и осмотрелась. Слева от нее находилась администраторская стояка с тремя выключенными мониторами, справа — зал ожидания с мягкими диванами и книжными полками, по центру — образованный колоннами коридор, заканчивающийся дверьми шести лифтов. Внутри никого не было, ни души. Тишину нарушал лишь небольшой говорливый фонтанчик в зале ожидания. Громадное здание, словно, уснуло. «Где же все?» — спрашивало ее подозрение. — «Куда они подевались? Странно. Еще рабочий день не кончился…Однако, нет. Уже пятый час. Но все равно здесь должен быть хотя дежурный администратор».

Девушка с опаской прошла по широкому коридору и вызвала лифт. Перед ней бесшумно раскрылись двери, и она прошла внутрь. Майяиа нажала кнопку с цифрой «97». Двери стали закрываться. Но вдруг внутрь просунулась женская ладонь с наманекюренными пальцами в стиле «ретро» и остановила лифт. Майяиа удивилась. В лифт вошла другая девушка и приветливо ей улыбнулась.

— Мели! — удивленно воскликнула Майяиа, обрадовавшись своей старой знакомой. — Что ты здесь делаешь?

— Наверное, то же, что и ты, — лукаво сказала Мели. Лаконичность была ее фирменной чертой. Ни больше, ни меньше; лишнего не скажет.

— Тебя пригласила Лиза? — спросила девушка.

— Да. Похоже у нее есть для нас дело, — уклончиво ответила анженка.

— Что ж, мне будет приятнее и надежнее работать с тобой в паре, чем с кем-либо другим, — призналась Майяиа.

— Спасибо, взаимно, — кивнула Мели.

— Я сто лет тебя не видела! — воскликнула Майяиа. Ей хотелось обо всем расспросить боевую подругу. — Когда ты последний раз была на тренировках?

— Я теперь работаю в другой группе, — улыбнулась девушка.

Лифт остановился на двадцать четвертом этаже, двери открылись. Обе девушки прошли в коридор и направились к заветному кабинету правительницы. В здании по-прежнему отсутствовал народ. В приемной сидела только одна секретарша Лизы. Девушка выглядела очень усталой и читала толстенную книгу под названием «Анженская мадонна». «Видать, Лиза узрела в бедной Джессике недостаточность ее знаний по анженской истории», — подумала Майяиа. Секретарша внимательно осмотрела пришедших девушек и небрежно кивнула им в сторону массивной двери. Майяиа вошла первой; за ней последовала Мели. Их встретила глубокая темнота.

— Проходите, не стойте на проходе, — послышался голос правительницы из глубины комнаты.

В личном кабинете Лизы всегда было очень темно; почти никогда не было света. Плотные зеленые бархатные шторы надежно закрывали окна. Иногда Майяиа казалось, что там напрочь отсутствует электричество. Но это было не так. Правительница просто любила находиться в темноте, словно, ее древний род Зандера черной тучей нависал над ней и служил массивной защитой от всех невзгод.

Девушки прошли внутрь. Они на ощупь нашли кресла возле массивного бюро и сели. Зажглась настольная лампа и яркий свет ударил им в глаза. За столом сидела Лиза и изучающе смотрела на сидевших напротив ее девушек.

— Очень хорошо, что вы пришли так быстро, — тихо сказала правительница. — У меня есть для вас задание.

— В чем состоит наша задача? — решительно спросила Майяиа.

— Для Анжении наступают тяжелые времена. Если признаться, они никогда и не проходили. Ну да ладно! По сведениям Информационного центра, в Тайясале промышлял «крот». Вот ее фотография, — Лиза протянула снимок рыжеволосой и черноглазой девушки на фоне Административного здания. — Ее зовут Рори Майерс. Она ларийка. Вчера она покинула Тайясаль и прихватила с собой некоторые ценные данные по медицинским и инженерным разработкам. Эту информацию необходимо вернуть как можно скорее. Рори надо арестовать и доставить в город. Если не удастся захватить ее живой, сжечь тело. Вот подробное описание места, где она сейчас находится. За ней следят наши наблюдатели. Но мне нужна помощь «Драконов».

— Лиза, ты обратилась по адресу, — сказала Майяиа. — Ты можешь на нас рассчитывать.

— Очень хорошо, — улыбнулась правительница. — В непредвиденных ситуациях немедленно связывайтесь со мной или со Стивеном из Информационного центра. Все необходимые сведения о месте и сути задания вы сейчас же получите также у него. Приступайте.

Разговор был закончен. Девушки встали с кресел и вышли из кабинета. Лиза застыла на месте. Она смотрела вслед им невидящим взглядом. Под действием немого приказа лампа погасла, погрузив правительницу в кромешную тьму.

Зазвонил телефон внутренней связи. Лиза вздохнула и неохотно подняла трубку.

— Лиза, это Райан из отдела межрасовых отношений, — послышалось из телефона.

— Я слушаю, тебя, Райан, — неохотно ответила правительница.

— С нами связались агенты из СиСиПро, — доложил Райан. — Они хотят продлить наш контракт. Можешь поговорить с одним из них?

— Да, соедини нас, — вздохнула Лиза, от всей душки проклиная спецслужбы Земли. Между ними всегда были разногласия в вопросах мирного совместного сосуществования.

— Соединяю, — ответил анженец.

— Здравствуйте, Лиза. Меня зовут агент Ларсон, — правительница услышала английскую речь.

— Здравствуйте, Ларсон, — мгновенно перешла на английский язык и Лиза.

— Мои боссы хотели бы возобновить наш контракт, — начал агент СиСиПро.

— Я понимаю, — прервала правительница.

— Что Вы на это скажете? — осведомился Ларсон.

— Это в наших с Вами общих интересах, — продолжила Лиза. — Я согласна. Где мы можем подписать документы?

— Я предлагаю главный штаб СиСиПро в Шотландии, — обрадовался агент.

— Так не пойдет, Ларсон, — отрезала женщина. — Это место неприемлемо для меня.

— Чего Вы боитесь? — возмутился Ларсон.

— Я ничего не боюсь, — усмехнулась правительница. — Я забочусь о своей безопасности.

— Вы не доверяете нам, — сказал СиСиПровец.

— На это есть все основания, — возразила Лиза.

— Что же Вы предлагаете? — обиделся Ларсон.

— Я предлагаю заключить контракт на нейтральной территории, — сказала Лиза. — Скажем, на только что построенной станции «Безмятежная».

— Но это глупо! — воскликнул агент, но тут же осекся, вспомнил о своем задании. — Уж там-то и речи не может идти о какой-либо безопасности. На станции только формирует служба безопасности.

— Не надо беспокоиться на этот счет, — остановила его женщина. — Я сама могу позаботиться о своей безопасности. Мы будем на равных условиях.

— Если это Ваше последнее слово и Вы… — недовольно протянул Ларсон.

— Да, это мое последнее слово, — оборвала агента Лиза и усмехнулась, представив его яростную физиономию.

— Мне надо посоветоваться с начальством, — предупредил агент СиСиПро.

— Вот тогда и будет идти речь о возобновлении нашего контракта, — сказала правительница. — Ларсон, речь идет об общей безопасности, не только нас с вами, но всего мира.

— Хорошо, пусть местом подписания документа будет станция «Безмятежная», — согласился Ларсон.

— Отлично, — улыбнулась Лиза. — Как только я приеду на станцию, я свяжусь с Вашими людьми.

На другом конце провода невежливо повесили трубку. Лиза услышала жесткие короткие гудки. Затем снова подсоединился Райан.

— Лиза, тебя что-то беспокоит? — спросил Райан.

— Тебе не кажется, что все прошло слишком гладко? — спросила Лиза. — Слишком быстро он согласился на мои условия.

— Это не только странно, — протянул анженец. — Ларсон вел себя необычно. В некоторых словах проскользала откровенная ложь. Наши телепаты и аналитики сделали выводы не в пользу агента Ларсона.

— Да, я чувствую это, — согласилась правительница.

— Так ты не поедешь на встречу? — осведомился Райан.

— Поеду, — кивнула Лиза. — Мне надо все расставить по местам. Я должна убедиться воочию, что СиСиПро снова стали нашими врагами.

— Это опасно, — предупредил мужчина. — Послать группу поддержки?

— Нет не надо, я справлюсь сама, — отказалась анженка. — Я сделаю все как надо. Будем держать связь.

— Как скажешь, — вздохнул Райан.

Анженец повесил трубку. Стало непривычно тихо. Лиза растерла виски. Подсознательно она уже знала результаты своей поездки на станцию. Но что-то гнало ее туда, манило как магнит. Как только была построена станция, первой ее мыслью была оправиться на «Безмятежную». Там что-то было. Но ей не дано было это понять. Она терялась в догадках. Не помогло даже сканирование станции. Лиза знала, что следует послушать своего Древнего зверя. Он никогда не подводил ее. Сейчас, когда предстояла эта поездка, его мягкие когтистые лапки нежно впивались в ее израненную душку. Это чувство было сродни боли и одновременно блаженства.

Взгляд Лизы упал на стол. Там стояла единственная в своем роде фотография Лорда Рейдена — ее мужа — нечеловека, существа из другого мира. Он был значительно старше ее. Он был единственным мужчиной, чей возраст был больше ее. Его седые волосы развивались на ветру, а серые глаза остро впивались в даль. Лиза вспомнила, что, когда сделала эту фотографию, он был очень сердит на нее.

Она совсем не понимала его. Не понимала и того, как могла стать его женой. Они познакомились на Большом совете в день Перемирия. Потом он помог ей победить иротцев. Лизу привлекло его спокойствие, невозмутимость, галантность. В его глазах было что-то, что лишало воли. Она вышла за него замуж без раздумий. «Была ли это любовь?» — спрашивала себя анженка. Лорд Рейден уважительно относился к своей жене, но очень часто отсутствовал. Все его время занимала забота о собственном мире. Лиза видела его всего несколько раз в год. — «Почему я так живу? Зачем мне нужна такая жизнь? Она похожа на эту тьму, в которой я сейчас сижу».

Лиза подошла к окну и рывком раздвинула шторы. Свет наполнил комнату. За окном все еще шел дождь. «О, Лэксембургиз!» — воскликнула она. — «Я даже не заметила этот дождь! Я ведь так его люблю. Пора менять мою жизнь. Надо срочно прогуляться. Хватит быть затворницей! Я больше не буду ждать Лорда Рейдена. Вперед, на „Безмятежную“! Мне хватит одного чемодана и телефона».

 

Глава 2

Дорогой Варнелиус!

Я была права насчет Лизы. На этот раз я буду работать не одна, а в паре с моей старинной знакомой. Кроме того, у меня будет время посетить очень красивые места в Объединенной Швейцарской Республике и насладиться чудесными местными достопримечательностями. Извини, но я не могу вдаваться в подробности. Я надеюсь, что это дело не займет слишком много времени. Я постараюсь закончить задание с большими результатами. Молись за меня, братишка.

Я в последнее время часто вспоминаю наших родителей. Мы теперь совсем не общаемся. Они, наверное, до сих пор злятся за то, что мы с тобой ушли из Завещанной долины. Почему они не хотят понять, что мы выросли и вправе выбирать свой путь. Я скучаю по ним. Но дороги назад нет.

После этой поездки я собираюсь навестить тебя. Я обязательно привезу тебе подарок.

Навсегда твоя любящая сестра,

Амма.

Часы висели на серой стене и неторопливо отмеряли время. Было три часа после полудня. Было двенадцатое сентября две тысячи триста пятьдесят второго года. Стояла осень. Листья на деревьях стали желтыми, кое-где красными. Понимался ветер, и по всему городу кружил яркий карнавал этих разноцветных даров природы. В воздухе витало предвкушение скорых праздников урожая. Тогда те редкие фермеры, которые остались после глобализации фирмами, производящими синтетические продукты питания, вынесут свой драгоценный урожай на продажу на главную площадь города. На площади города соберутся люди в праздничных и красивых одеждах. Будет играть веселая музыка. Город заполнит заливистый смех ребятни. А крестьянки будут печь ароматные булочки.

Осень выдалась теплой не только в одной Объединенной Швейцарской Республике, но и во всей Новой Европе. День снова оказался спокойным. Сорок второй полицейский участок пребывал в тиши и покое. Год тоже был спокойным. Служители правопорядка надеялись, что остаток осени и зима будут такими же. Кое-кто из них желал от всей души, чтобы люди взялись за ум и прекратили нарушать закон. Бедняги и не подозревали, что тогда они лишатся своего заработка и им придется становиться в очередь в Центр занятости и получать пособие по безработице. По всему миру рыскали толпы безработных — машины лишили людей куска хлеба. Иногда органам правопорядка приходилось отсылать таких наиболее буйных людей в гетто, которые располагались на Луне. Там им находилась хоть какая-нибудь работа.

На втором этаже в маленькой душной комнате с серыми стенами и с двумя окнами, выходящими нам местную помойку, скучали два полицейских офицера: лейтенант Дитер Брантнер и лейтенант Эндрю Риз. Их основной работой было ведение переговоров при захвате заложников. Сказать откровенно, двести лет назад после Вселенской катастрофы, когда по непонятной причине вымерло две трети всего населения Земли, преступность резко снизилась. Просто в один день люди проснулись и обнаружили, что мертво больше половины представителей человеческой расы. Почему выжили одни и умерли другие? Странным было и то, что никто не собирался разгадывать причину гибели этих людей. Об этом просто молчали. Мертвых отправили в небытие, а живые радовались, что Божья десница не коснулась их. Это напоминало древнюю притчу из христианской Библии про то, как в Египте в одну ночь умерли все первенцы. Служители храмов назвали этот день Судным днем.

Захватов заложников в городе, да и по всей стране было очень мало. А так как в Объединенной Швейцарской Республике и их родном сорок втором полицейском участке очень усиленно занимались борьбой с оставшейся преступностью, двум лейтенантам приходилось работать на подхвате. Они помогали своим коллегам, заваленным другими делами, чем могли.

Дитер Брантнер, высокий крепкий мужчина с русыми волосами и зелеными глазами, был одним из высококвалифицированных сотрудников полиции. На его счету было множество раскрытых дел. После смерти родителей, ему открылся дар поиска. Если Дитер брался за дело, всем было ясно, что в конечном итоге он доберется до правды. Это стало его благословением и, одновременно, проклятием. Но сейчас он тупо смотрел на папку, лежащую на его столе вот уже второй час. Его дар зашел в тупик. Это было дело о краже в супермаркете. Видеокамера была испорчена давным-давно и ему не представлялось как он сможет поймать воришек. Дитер с надеждой посмотрел на своего напарника. Это не сработало. Тот демонстративно отвернулся к окну.

— Если мы будем заниматься не своим делом, то вскоре забудем, что такое наша работа, — заключил Брантнер, захлопывая папку.

— Хочешь, чтобы какой-то ненормальный псих захватил парочку заложников, чтобы ты смог поразмяться? — спросил его Риз. Похоже его веселило уныние напарника.

— Эндрю, я не об этом, — отмахнулся Дитер.

— А о чем? — спросил Эндрю.

— Может, сходим в тир? — предложил Брантнер. — Постреляем, разомнемся.

— Не думаю, что это поможет извести твою хандру, — позевнул Риз. — Это клиника, но со временем проходит. Поскучай еще чуток и часа через два пойдем по домам. Бекки тебя небось заждалась.

Дитер не ответил и тоже уставился в окно. Десять лет назад он приехал в Объединенную Швейцарскую Республику из небольшого городка Объединенной Южной Европы после трагической гибели своих родителей. Здесь он окончил военную академию, но не стал вербоваться в Союзную армию. А поскольку ничего другого делать, как обращаться с оружием, он не умел, его путь лежал только в правоохранительные органы. В полиции он проработал уже восемь лет. За эти годы он успел сделать карьеру и завести друзей. Денежное содержание его вполне устраивало. Дитер жил в престижном районе города с хорошенькой девушкой по имени Бекки. Чего еще желать? Но почему-то этого ему было мало. Жизнь казалась слишком пресной.

Дверь кабинета с шумом открылась. Забежал взмыленный дежурный офицер.

— Хватит спать. Для вас есть дело, — прямо с порога закричал он. — Поторапливайтесь!

— Что за дело? — осведомился Брантнер.

— В центре в старинном костеле шестнадцатого века заварушка. Две ненормальные девицы вырезали кучу народа и еще держат в заложниках столько же. Пулей дуйте туда!

— Ну, что, накаркал? — съязвил Риз и потянулся за оружием.

Мели прижалась к спине Майяиа. Они стояли на небольшом пяточке, кое-как расчищенном от деревянных скамеек. В руках у обоих были ножи в виде когтя, заточенные с обеих сторон клинка. С лезвия капала теплая кровь. Повсюду были искромсанные тела в черных балахонах. У кучи сваленных скамеек испуганно жались, на беду попавшие в самый эпицентр кровавой бойни, прихожане костела. Майяиа судорожно вздохнула. Она понимала, что они совершили ошибку, ввязавшись в бой при стольких свидетелях. Но назад пути не было, их со всех сторон окружили ларийцы.

— Ты думаешь, мы сможем разделаться еще с такой кучей ларийцев? — тихо спросила Мели. Она была серьезно ранена.

— Это надо сделать, — твердо сказала Майяиа, у которой оказалась распорота левая нога.

Оставшийся в живых предводитель ларийцев подал боевой клич и кинулся в атаку. Нападавшие выстроились вокруг анженок. Девушки приготовились. У них не было огнестрельного оружия, только когтистые ножи. «Драконы» не имели привычку вооружаться «тяжелой артиллерией» и обходились «когтями» и металлическим хвостом брони. Защищать себя не было необходимости — тяжелая броня обтекала все тело. Сейчас же столь необходимая броня отсутствовала, и Майяиа, и Мели должны были защищать и себя, и друг друга.

В руках нападавших тоже появились кинжалы. Майяиа из-за боли с трудом отключилась от окружающей действительности, чтобы избавиться от страха и сосредоточилась на схватке. Она всегда так поступала в бою. Ларийцы кинулись в атаку. Правая рука Майяиа уверенно орудовала ножом, левая была вспомогательной. Спиной она ощущала теплоту Мели. Это немного успокаивало ее. Сейчас Майяиа не чувствовала боли, хотя знала, что серьезно ранена. Адреналин ее выручал. В голове лишь крутилась одна мысль, что будет, когда действие адреналина кончится и в кровь впрыснется норадреналин и сератонин. Это тоже отвлекало ее от боли. «Драконов» хорошо учили справляться с повреждениями и болью.

— Майяиа, все кончено! — окликнула ее Мели.

Девушка очнулась. Мели тормошила ее за плечи. Майяиа тяжело дышала. Ее рука привычно сжимала нож. Она огляделась вокруг. Ларийцы утопали в собственной крови; никто не шевелился.

В этот момент Майяиа услышала вой полицейской сирены. Деревянный засов разлетелся в щепки. Двери костела раскрылись, внутрь вбежали полицейские в полном боевом вооружении и заняли огневую позицию. Мели усмехнулась. Девушки кинулись к баррикаде из кучи сваленных скамеек и прихожанам. Из группы полицейских вышел офицер в бронежилете.

— Варнелиус! — еле слышно прошептала шокированная Майяиа и закрыла рот рукой.

— Меня зовут лейтенант Дитер Брантнер, — сказал он просто. — Пожалуйста, поговорите со мной.

— О чем вы хотите поговорить, лейтенант? — с издевкой спросила Мели.

— Как вас зовут? — спросил полицейский.

— Это не важно, — ответила анженка теряя с кровью остатки терпения.

— А что для вас важно? — не унимался Дитер.

— Чтобы вы убрались отсюда, — яростно крикнула Мели.

— Мы можем обо всем договориться, — предположил Брантнер. — Давайте поговорим об этом.

— В чем же смысл договора? — усмехнулась девушка.

— В судьбе заложников, — мирно ответил лейтенант. — Не причиняйте им вреда. Мы выполним все ваши требования. Чего вы хотите?

— Ничего, — отрезала Мели.

— Тогда отпустите их, — предложил Дитер. — Это облегчит всем жизнь.

— Минутку! — Мели повернулась к коллеге. — Что ты предлагаешь делать, подруга?

— Бежать, — тихо сказала Майяиа. — Нам нужно прикрытие. Эти прихожане их остановят. У нас будет считанные секунды добраться до потайного хода и открыть дверь. Готова?

— Я всегда готова, — кивнула Мели и сжала ей руку. Переведя дух она обратилась к полицейскому. — Лейтенант, мы отпускаем заложников.

— Возьмитесь за руки, — обратилась Майяиа к перепуганным людям. — Так, теперь поднимайтесь, выстраивайтесь в линию. Идите вперед, живее.

Прихожане поднялись из своего убежища и повиновались приказу Майяиа. Взявшись за руки и образуя длинную цепь, процессия медленно, переступая через сваленные скамейки, пошла к выходу. Тем временем, анженки прижимаясь к стене стремглав побежали в противоположную сторону. Брантнер все понял и побежал за ними.

За алтарем девушки повернули направо. У незаметной двери Майяиа с трудом отыскала рычаг и нажала на него. Старый механизм жалобно застонал, но поддался; панель медленно начала отходить в сторону.

За спиной Майяиа услышала топот ног. Это Брантнер бежал за ними. Дверь открылась. Девушки скользнули в образовавшийся проход. Оставалось только закрыть панель. Они что есть силы навалились на дверь. Оставалось всего несколько сантиметров, как в эту щель просунулся железный подсвечник. Механизм заклинило. Майяиа попыталась вытолкнуть подсвечник, но в образовавшуюся щель вошел другой такой же. Девушка бессильно села на пол и прислонилась к двери. Она понимала, что открыть другой потайной ход она не успеет. Сейчас это больше бы усугубило ситуацию. Люди не должны были знать обо всех ходах под костелом. Было бы катастрофой, если бы они обнаружили килису.

Она посмотрела на Мели. От полученных ран та лежала на холодном полу и уже не шевелилась. «Болевой шок и потеря крови», — констатировала анженка. Майяиа провела рукой по животу и сжала от боли губы. Ее пальцы были в крови. — «Надо быть реалисткой. Как ни прискорбно сознавать, но нам надо сдаваться. Это спасет жизнь и мне, и Мели. Наблюдатели сообщат обо всем в Царство. Хвала Богу, что информация у меня. А с Рори я успею разделаться».

— Сдавайтесь, — настойчиво послышалось за стеной. — У вас нет выхода.

Девушка растерла виски и задумалась. Ей давалась это с трудом. Мысли стали вязкими, скользкими, отвлекающими. Она сомневалась в своем решении, но другого выхода у нее не было. «Надо что-то делать», — подумала девушка. — «Этот полицейский так напоминает Варнелиуса! Если он и в половину такой же изнутри, то я могу ему доверять. Да, он поможет мне сам того не желая».

— Встаньте на колени к двери и протяните руку, — сказала Майяиа.

Она услышала шорох ткани на полу. Усилием воли из последних сил ей удалось открыть панель. За ней она увидела Брантнера, стоящего на коленях. Майяиа вытянула руку и дотронулась до его ладони. Дитер посмотрел в ее глаза и замер. На него смотрела пара смелых пронзительных шоколадных глаз, покрытых пеленой боли. Лейтенант почувствовал ее ледяные мокрые от крови пальцы и что-то мягкое в своей руке. Он присмотрелся и увидел небольшой клубок разноцветных ниток.

— Сохраните это для меня, лейтенант Дитер Брантнер, — попросила Майяиа и отключилась.

Дитер ей утвердительно кивнул. Он увидел как девушка закрыла глаза и вывалилась без сознания в образовавшийся проем. Она была вся в крови.

Лиза без труда узнала двух агентов СиСиПро, тщательно изображающих из себя туристов. Они сидели в дальнем углу бара в одинаковых серых костюмах и пили безалкогольные напитки. СиСиПровцы очень старались вести между собой непринужденную светскую беседу. Их выдавал бегающий взгляд и странная бугристость на бедре, куда обычно агенты прятали свое оружие. Лиза усмехнулась и направилась в их сторону. Они узнали ее.

— Добрый день, господа! — поприветствовала их правительница Анжении и насмешливо сощурила глаза.

— Вы опоздали, — упрекнул ее один из агентов.

— И что из этого? Разве вы не знаете, что женщины всегда опаздывают? Это нам простительно, — пошутила Лиза.

— Нам надо заняться делом, — уточнил второй.

— Вот и отлично, — улыбнулась правительница. — Приступим?

Как ни в чем ни бывало Лиза села за их столик и облокотилась на него. На ее губах играла веселая премиленькая улыбочка. Она хотела показаться добродушным и внимательными собеседником.

— Вот список пунктов, подлежащих изменению, — сказал один агент, протягивая ей серебристый диск.

— Изменения? Что за изменения? — спросила Лиза с некоторым сомнением. — Мне никто не сообщал об этом.

— Возникли некоторые вопросы в процессе составления контракта.

— Контракт я привезла с собой.

— Он уже не годится. Другие времена — другой контракт.

— Это уже интересно. Ладно, давайте ваш список. Я почитаю его на досуге. О своем решении я сообщу вам немедленно после прочтения. До свидания, мальчики!

Лиза поднялась и направилась к выходу. Она убедилась в своих подозрениях. Что-то ей подсказывало, что надо прибавить шагу. «Теперь мне все понятно», — вздохнула анженка. — «Жаль, что придется скрывать своих людей. Как все глупо!» Снайпера правительница приметила не сразу.

Командор Майкл Уинтерс заметил ее сразу, как только вошел в бар. Это была Она. Та самая пассажирка, которая прибыла вчера обычным рейсом с Земли. У нее были белокурые волнистые волосы, спадающие водопадом до талии, ярко-зеленые, как два сияющих изумруда, глаза, точеная невысокая фигурка, которая скрывалась под облегающим несколько старомодным черным комбинезоном и грация кошки. С собой она несла всего один легкий чемодан. Женщина шла твердой и уверенной походкой, стуча каблучками о металлические настилы. Она шла так, будто бы всегда жила на «Безмятежной». Ее острый и хищный взгляд внимательно обследовал станцию. В ней чувствовалась загадка.

Она очень заинтересовала его. Майкл даже не понимал, что в ней привлекает и, одновременно, отталкивает его. Эдакий магнит о двух концах. Командор заведовал станцией «Лира» шесть лет, «Безмятежной» — только пять месяцев, но он никогда не видел людей, впервые прибывших на новое место в космосе и так уверенно ведущих себя. Майклу понадобилось лишь пара часов, чтобы просмотреть видеозаписи и списки пассажиров. Он узнал ее имя и номер заказанной каюты. Лиза Рейден.

Эта женщина была полна тайн и обаяния. Сейчас она мило беседовала с агентами из спецслужб Земли. Майкл следил за каждым ее движением. В ней чувствовался большой опыт общения с такими скользкими типами, как агенты СиСиПро. Поговорив с ним несколько минут и, видимо, не удовлетворившись беседой, Лиза встала и направилась к выходу. Она прошла мимо него и оставила за собой облако жасмино-лавандовых духов. Майкл вдохнул ее запах и затаил дыхание.

В этот момент командор заметил красную точку лазерного прицела на ее затылке. Все получилось мгновенно. Майкл прыгнул на Лизу, повалил ее на пол и закрыл собой. В этот момент последовал выстрел, ударивший в барную стойку. На пластике осталась приличная зияющая дыра с оплавленными краями. Люди закричали и бросились из бара вон. Командор огляделся по сторонам, но все же не успел разглядеть стрелявшего человека.

Майкл поднялся на ноги и посмотрел на Лизу. Она лежала на спине. Светлые волнистые волосы рассыпались веером по полу. Ее глаза были закрыты.

Лиза медленно приходила в себя. Женщина похвалила себя за то, что одела брюки. Она открыла сначала один глаз, потом другой. Над ней стоял темноволосый и кареглазый мужчина лет тридцати пяти в военной форме. «Где-то я его уже видела», — задумалась она. — «Ах, да! Это он вчера пялился на меня, когда я прибыла на станцию. А сегодня он мой спаситель?»

Мужчина протянул ей руку и помог подняться. Лиза приняла помощь. Ощущение от его кожи было приятным.

— С Вами все в порядке? — спросил Майкл.

— Похоже, что да. Спасибо, — сказала Лиза, глазея своего спасителя.

— Вам нужна медицинская помощь?

— Нет, я в порядке.

Лиза внимательно рассматривала командора. Его заботливый взгляд умилил и удивил ее. Незаметно для себя она сравнивала его с Лордом Рейденом. К ее неудовольствию, сравнение оказалось не в пользу так часто отсутствующего мужа. Лиза пробилась к его мыслям и обнаружила, что она ему более, чем нравится. Он представлял как она выглядит в нижнем белье. Лиза возмущенно подняла вверх левую бровь и шумно выдохнула. Командор спохватился и почему-то смутился.

— Позвольте представиться, командор Майкл Уинтерс, — сказал мужчина.

— Рада нашему знакомству, — откровенно призналась правительница. — Меня зовут Лиза. Лиза Рейден. Еще раз спасибо. Вы спасли мне жизнь.

— Всегда к Вашим услугам.

— Хм… Что ж, это мне нравится. До свидания, командор Майкл Уинтерс.

Лиза повернулась и поспешила удалиться. У нее было слишком много дел. Одновременно она проверила наличие диска в кармане. Холодный пластик вызвал в руке неприятные ощущения, отличные от прикосновения командора. Собственные легкие шаги эхом отдавали в ее голове. Древний зверь мягко царапнул ее душку. Что-то происходило. И она не совсем понимала, что именно. Командор Уинтерс, определенно, заинтересовал ее.

 

Глава 3

Дорогой Варнелиус!

Пишу тебе из заточения. Слава Богу, что мои тюремщики не знают, что я храню в своем тонереписьменные принадлежности и могу писать тебе письма.

Первый раз в жизни я не полностью выполнила задание. Какой позор! Конечно, у меня есть оправдания. Их было слишком много, а у меня не было лазерного оружия. Я снова ранена. Давно этого не было. Я совсем забыла боль, какая она. Не волнуйся за меня, я выдержу. Со мной все будет в порядке.

Да в придачу меня угораздило вляпаться в затруднительную ситуацию. Проблемы с местными представителями закона. Теперь я лежу в больнице. За дверью круглосуточно дежурят по два охранника с бластерами. Они беспокоятся, что я могу сбежать или причинить им вред. Я думаю, что на их месте я бы действовала также, если не еще более осторожней. Я их не виню. Это их работа. У каждого из нас есть своя работа.

Знаешь, Варнелиус, наверное, я сейчас понимаю, что ты чувствуешь, находясь на Малютке. Я сейчас тоже, в некоторой степени, арестантка. Смешно до слез.

Хотя при моем полном выздоровлении я смогу сбежать отсюда, но прежде мне надо найти Мели. Я не знаю что происходит. Мою напарницу держат в другом месте. Мне надо поскорее отсюда бежать.

Навсегда твоя любящая сестра,

Амма.

Брантнер сидел в кабинете и тщательно записывал свои наблюдения. Иногда бывало и так, что они шли в раскос с собранными уликами и представлениями его коллег. Вот и сейчас он обдумывал, как две хрупкие девушки смогли убить такое количество народа. У него на столе лежала схема костела, где были обозначены трупы и место положение убийц. Что-то не сходилось. Прихожане должны были заметить в костеле кучу народа в черных балахонах. А по свидетельским показаниям, все происходило совсем по-другому. Не было выстрелов. У «черных балахонов» не было обнаружено оружия. Но почему девушки искромсаны вдоль и поперек? По словам одной старушки, убийцы сначала выстрелили вверх, разгребли скамейки, заставили собраться в одном месте прихожан; им навстречу вышли люди в балахонах, завязалась драка. При осмотре костела не было обнаружено ни огнестрельного оружия, ни следов от него. Что это был за выстрел? Да и был ли выстрел? А одна девочка говорила, что «черные балахоны» набросились на девушек и те были вынуждены драться с ними на ножах. «Вот в эту версию можно поверить», — подумал он. — «Это больше похоже на правду. Но где ножи? И как все это происходило?» Размышления Дитера прервал телефонный звонок. Он неохотно взял трубку.

— Добрый день, лейтенант Брантнер, — звонил городской медицинский эксперт.

— Здравствуйте, господин Дин, — обрадовался Дитер. — А я все жду Ваш отчет.

— Отчет? Зачем же его ждать, если я послал его Вам еще вчера.

— Вчера? Вы в этом уверены? Я ничего не получал. Вы отправили его обычной почтой?

— Нет, ну что Вы! Я отправил его к Вам со специальным курьером. Кроме того, у меня есть Ваша подпись, что Вы его получили.

— Ничего не понимаю. Я не видел отчета и, тем более, не расписывался за него.

— Вот так дела! Самое интересное в том, что копии отчета хранились у меня компьютере. А сегодня ночью жесткий диск пришел в негодное состояние. Я подозреваю, что это дела компьютерных воришек.

— Это более, чем удивляет. Господин Дин, а вы помните что содержалось в Вашем отчете?

— Ну, конечно же, лейтенант Брантнер! Причем, очень хорошо помню. Это могли бы быть замечательные исследования. Насчет тридцати двух тел; они мертвы, но их клетки регенерируются! Это просто потрясающе! Помимо этого, тела в отличном состоянии. Я имею в виду, что они были абсолютно здоровы. Такое чувство, что они совсем недавно родились.

— Очень интересно…

— Интереснее другое. Те две девушки, которых Вы арестовали, также здоровы. Их раны залечиваются почти моментально. Тело чинит само себя. Мне бы хотелось провести с ними дополнительные исследования.

— Не думаю, что сейчас это возможно. Спасибо за информацию, господин Дин.

Дитер повесил трубку и уставился на телефон. Отчета эксперта он не получал. Но он точно знал, что кто-то за него расписался. Простое дело становилось все запутаннее. Где-то внутри тоненький голосок подсказывал, что ему придется здорово поработать, причем в поте лице. Перед глазами почему-то возникло лицо матери. Она качала головой и просила оставить это дело. «Отступи. Это принесет немало неприятностей. Чем больше ты копаешь, тем глубже твоя могила. Они заберут тебя», — шептала умершая госпожа Брантнер. Дитер судорожно сглотнул. Такие видения были у него крайне редко. Сегодня же ОНА говорила с ним. «Кто эти ОНИ?» — спрашивал он себя. — «Куда заберут?» На его лбу проступила испарина.

Брантнер достал из кармана окровавленный клубок ниток, переданный ему раненой девушкой. Его мучил вопрос, что это такое, и почему она отдала это ему. «Это просто нитки», — подумал он. — «Но почему она была так серьезна?» Свидетельские показания бывших заложников еще сильнее запутывали ход его мыслей. Одни говорили, что убитые сами нападали на девушек. Другие — с точностью до наоборот. Одна старушка сообщила одно странное слово «Варнелиус». «Все очень сложно», — вздохнул полицейский. — «Но я хочу раскрыть это дело. Надо допросить арестанток. Они, наверняка, еще в больнице».

Дитер не успел подняться со стула, как дверь с шумом открылась. В кабинет влетел, как ураган, Риз и плюхнулся на свой стул. Растрепанный вид и ожесточенные черты лица лейтенанта говорили о том, что сегодняшнее утро он провел не весть как плохо.

— Дит, у меня есть хорошая новость и плохая. Какую сообщить первой? — выложил Эндрю.

— Сначала плохую, — сказал Дитер.

— Плохих несколько, — покачал головой Риз и растер виски. — Во-первых, все тридцать два тела бесследно исчезли из морга.

— Как исчезли? А камеры наблюдения? — Дитер не хотел верить в происходящее.

— Вот так, просто исчезли. А камеры наблюдения в эту минуту, как назло отключились, — развел руками Эндрю.

— Что еще? — с замиранием сердца спросил Брантнер.

— Одна девушка мертва, — тихо сказал Эндрю.

— Какая? — Дитер чуть не подпрыгнул на стуле.

— Которая рыжая, — уточнил Риз.

— Как это произошло? — незаметно для себя с облегчением спросил Дитер.

— Ее убили. Воткнули нож в грудь. А ножичек интересный — в виде христианского креста. Только на нем изображена весьма занятная особа в балахончике с большим топориком. Похоже это ритуальное убийство.

— С каждым разом все интереснее и интереснее. Мне это совсем не нравится. А какая же хорошая новость?

— Вторая девушка жива. Врачи разрешили ее допросить.

— Отлично. Этим мы сейчас и займемся.

Брантнер сгреб в охапку своего напарника и потащил к выходу. Какая-то неведомая сила гнала его в больницу. Где-то в глубине души он чувствовал, что на девушку могут так же напасть и убить. Дитер должен был ее защитить. Он совсем не подозревал, что ступил на опасный и таинственный путь. Видения никогда его не подводили, но сейчас он махнул на них рукой. Его жизнь менялась с каждой минутой.

Майяиа лежала в кровати и тупо смотрела в потолок, словно, ища там ответы на свои вопросы. Ее тело было опутано проводками, датчиками и капельницами. Каждый час к ней в палату заходила медсестра и снимала показания с приборов. Утром и вечером приходил врач и задавал кучу вопросов. Майяиа молчала. Она отлично понимала, что всему медицинскому персоналу не терпелось разрезать ее на кусочки. Ее мольбы сводились лишь к одному, чтобы они не нашли в теле душку. Она чувствовала себя «подопытным кроликом». Этот мир удивлял ее каждый раз, когда она была готова понять его. В Анжении все было по-другому.

Раны Майяиа стремительно заживали. Очень скоро ее должны были перевезти в городскую тюрьму. Она собиралась бежать. За дверью круглосуточно находились два полицейских. Но это не было для нее проблемой. В тренировочных лагерях «Драконов» Майяиа учили сражаться с несколькими противниками. «Если я справилась с кучей ларийцев, отключу и этих двоих», — трезво рассудила она. — «Выбраться из больницы мне не составит труда. Мне останется только добраться до костела. А Эрик поможет мне вернуться домой». О своей коллеге — Мели — она уже больше не беспокоилась. Если заживало тело Майяиа, и это происходит и с ее напарницей. Фраза «Для „Дракона“ нет препятствий» была девизом анженских воинов.

Дверь палаты раскрылась. Вошли Брантнер и Риз. Сердце Майяиа, предчувствуя сильное потрясение, забилось сильнее.

— Здравствуйте, — поприветствовал ее Дитер, надеясь, что он сможет ее разговорить лучше, чем врачи. — Как поживаете?

— Я чувствую себя лучше, — ответила Майяиа. — Но зачем меня лечить, если Вы хотите моей смерти?

— Я не желаю Вам смерти, — запротестовал Брантнер. — Почему Вы так решили?

— Вы отдадите меня под суд. Наказание одно — смерть, — пояснила Майяиа.

— Суду не обязательно выносить Вам смертный приговор, — смутился Дитер.

Брантнер и сам не понимал, зачем нужно спасать преступников. Но он точно знал, что эту девушку необходимо вылечить. Было в ней что-то такое, от чего у него сердце подскакивало к зубам. Ее логические умозаключения привели его в замешательство. Что-то подсказывало ему, что в этом деле он действует неправильно. Ответить на его вопросы могла только эта девушка. Он знал, что как бы ни парадоксальна была эта ситуация, разумные ответы существуют.

— Может, поговорим? — предложил Эндрю.

— Мы уже говорим, — уточнила девушка.

— Верно, — усмехнулся Риз. — Меня зовут Эндрю Риз. Его — Дитер Брантнер. А как зовут Вас?

— Зовите меня Майяиа.

— Майя? — переспросил Дитер.

— Нет. Майяиа, — пояснила девушка.

— Хорошо. Майяиа, расскажите нам о том, что произошло в костеле, — сказал Брантнер.

— Вы знаете.

— Мне бы хотелось услышать Вашу версию.

— Я и моя подруга убили тридцать два человека.

— Почему вы это сделали?

— Они напали на нас.

— Свидетели говорят совсем другое.

— Они были напуганы.

— Вы можете доказать Ваши слова?

— Нет. Но я говорю правду.

— Кто были эти люди? Почему они напали на вас?

— Я… не знаю.

— Не лгите мне.

— Я и вправду не знаю их имен.

— Но кем они были? Скажите мне правду. Я хочу Вас защитить.

— От чего меня защищать? Я справлюсь сама.

— Ваша подруга тоже так говорила.

— Что? Где она? — по телу Майяиа прошла мелкая дрожь.

— Она мертва, — сообщил Эндрю. — Ее убили ножом в виде христианского креста.

Дитер увидел как глаза Майяиа стали стеклянными. Ее кожа побелела. Прибор для измерения сердечного ритма зашкалил. Девушка тяжело вздохнула и закрыла глаза. Через мгновение она взяла себя в руки и успокоилась.

— Предначертанное да сбудется, — прошептала Майяиа. — Мне надо отдохнуть, господа. До свидания.

— Не поступайте так, Майяиа! — взмолился Дитер. — Я хочу Вам помочь. Я должен знать, от чего Вас защищать. Они придут за Вами.

Майяиа знала об этом и молчала. Она отвернулась к стене и затаила дыхание. Ее сознание нырнуло в защитный «панцирь» и обдумывало план действий.

Дитер понял, что не сможет больше вытянуть из нее ни слова. А биться головой об «стенку молчания» не входило в его планы. Он бросил последний взгляд на скорчившуюся на кровати арестантку и вышел из палаты, прихватив с собой Риза, который не собирался уходить.

— Похоже, нам придется очень хорошо постараться, чтобы раскрыть это дело и сохранить жизнь обвиняемой, — пробормотал Дитер.

— Не зацикливайся на этой девице, — посоветовал Эндрю. — Лучше подумай о своей Бекки.

— Ты о чем? А ну-ка, объясни!

— Только не надо разыгрывать из себя святую невинность! Ты на нее так смотришь! Вылитый Серый Волк из «Красной Шапочки».

— Энди, ты ошибаешься.

— Ну-ну! Держи себя в руках. Очень скоро она станет просто «мешком с костями».

— Ты просто невыносим! Неужели ты даже на секунду не можешь предположить, что она говорит правду?

— Так ты ей веришь? Что ж, у тебя будет очень трудная работа. Удачи!

Лиза подошла к двери своей каюты. Ее взгляд заострился. Замок был взломан. Маленькие серые полоски на нем красноречиво говорили, что здесь поработал профессионал; все слишком чисто и аккуратно. Ее правая рука машинально потянулась к парализатору, спрятанному в тонере, но тут же замерла. Оружие нельзя было доставать. В не видоизмененном состоянии его могли обнаружить датчики службы безопасности. Лизе слишком долго пришлось бы объяснять, как она провезла оружие и зачем оно ей нужно. Правительница удрученно вздохнула и стукнула себя по лбу, с легкостью обвинив себя в некомпетентности. Она осторожно открыла дверь, искренне надеясь, что взломщик все еще находится в комнате, и как можно тише вошла внутрь. К сожалению, ее надежды не оправдались. Лишь одна удручающая картина мозолила ей глаза. В каюте царил полный хаос. Вещи и мебель были разбросаны на полу. Кое-где была откручена обшивка стен. Осколки стекла и пластика засыпали ее кровать.

Правительница оглядела свою каюту и горько усмехнулась. Ей было жаль, что прозрачные надежды на мир и сотрудничество растаяли утренней дымкой. Она, без сомнения, знала кто взломал ее дверь и перевернул вверх дном ее временное жилище. Ей также было хорошо известно, что именно искал взломщик. Те самые документы по биохимии, которые Лиза привезла для СиСиПро по контракту, находились в ее тонере. В случае подписания контракта по сотрудничеству, эти документы отправились бы по назначению. Но сейчас это было исключено.

Лиза подошла к видеофону и набрала номер службы безопасности станции. Ей ответил заспанный связист. Она объяснила ему суть дела и попросила прибыть на место.

Быстрые, но немного безмозглые агенты службы безопасности «Безмятежной» появились через несколько минут. С ними прибыл и сам командор Уинтерс, очевидно, чтобы убедиться, что с женщиной все в порядке. Он сам лично руководил осмотром каюты.

Лиза, сдерживая порывы кинуться на поиски СиСиПровцев, стояла в коридоре за дверью своей комнаты, пока производили осмотр. Она прислонилась к стене и размышляла как найти «незваных гостей». Ей было ясно, что уйдет много времени, чтобы изучить станцию и обнаружить комнату с оборудованием для видео и аудио наблюдения. Но это было необходимо сделать в ближайшие дни. Она знала, что агенты СиСиПро не остановятся ни перед чем, только был уничтожить ее и найти драгоценные материалы.

Эта невидимая миру борьба продолжалась многие годы. Нет века. С тех пор как люди обнаружили существование Царства, на анженцев началась травля. Каждый приобщенный тайне их существования, считал своим долгом избавить мир от бессмертных, стереть их с лица земли, не оставить и них даже памяти. Чего только стоило внезапное нападение на «Небеса Обетованные» над Шри-Ланкой, отправившее жителей Царства в долгую изоляцию в ОТЦМ! Тогда погибло много анженцев, но никто не оказался в плену; были подобраны все тела.

За ними охотились не только СиСиПро, но и все другие спецслужбы Земли. Весь мир шел войной на Анжению. Лиза не понимала их фанатичную ненависть. Это можно было скорее назвать яростной завистью. Она никому не мешала жить. Все дело было в людской жадности. Они тоже хотели жить вечно и без материальных проблем; однако также не хотели сами пораскинуть мозгами и ударить палец о палец. Лучше взять то, что имеется и не забивать голову поиском вечной жизни, на который может уйти годы, десятилетия, века.

Ей в который раз пришлось упрекнуть себя за то, что она допустила их к себе и даже за то, что позволила людям ступить в КОН. Теперь эти связи придется рвать в срочном порядке, а тех людей выселять из Корпуса. Кто знает, есть ли среди них агенты СиСиПро?

Но тогда в те неспокойные времена после всемирной катастрофы объединение казалось Лизе единственно правильным выходом в сложившейся обстановке. Она считала, что времена ненависти и зависти прошли; настало время братства, равенства и сотрудничества. Правительница опустила голову и грустно вздохнула. К ней незаметно подошел Майкл.

— Похоже, сегодня не Ваш день, Лиза, — сказал командор. Он закончил осмотр каюты и к своему сожалению не обнаружил ровным счетом ничего: ни пылинки, ни крошки, ни каких-либо следов.

— Вы меня напугали! — воскликнула Лиза и прижала руку к сердцу. — Нельзя так подкрадываться к человеку; особенно, если учесть мое состояние.

— Прошу прощения. Я виноват, но обещаю исправиться. Как Вы себя чувствуете?

— А как вы думаете? В меня стреляли, мою каюту перевернули вверх дном. Я уж и не знаю, что еще меня ожидает. У вас так всегда?

— Я вам сочувствую. Уверяю Вас, такое происходит впервые. Похоже Вы кому-то сильно насолили. У Вас что-нибудь пропало?

— Нет, все на месте. Хм… Если так можно выразиться. Вы не окажете мне услугу?

— О чем речь?

— Не думаю, что мне удастся сегодня уснуть в этой каюте. Кроме того, замок безнадежно испорчен.

— О, нет проблем! Я подыщу Вам другую комнату на другой палубе.

— Это будет замечательно. Спасибо, командор Уинтерс. Очень мило с Вашей стороны.

— Не стоит благодарности. Сейчас я распоряжусь, чтобы для Вас нашли что-нибудь подходящее.

Командор связался с администрацией станции и попросил найти для Лизы новую каюту на вип-палубе, куда был ограниченный доступ. Служащий станции удивленно подняв бровь быстро нашел свободную.

— Я могу вас проводить в Вашу новую каюту? — спросил Майкл и улыбнулся одной из своих самых обворожительных улыбок. — Ваши вещи я распоряжусь доставить потом. Пойдемте?

— Спасибо, — ответила Лиза, покосившись на дверь своего бывшего номера, дабы скрыть свое смущение.

Командор протянул ей руку, приглашая проследовать с ними, и снова улыбнулся. Лиза недоверчиво посмотрела на нее. В этот момент у нее в кармане настойчиво зазвонил телефон. Она отошла в сторону и подключилась к волновой линии связи.

— Прошу прощения, командор. Пресо! — заговорила Лиза по-анженски. — В чем дело, Стивен? Ты не вовремя.

— Лиза, у нас проблемы, — торопливо заговорил начальник Информационного центра.

— О, Лэксембургиз! — схватилась за сердце женщина. — Что случилось?

— Наших девочек замели полицейские, — по-старомодному выразился Стивен. Он был ребенком своего двадцатого века и отказывался разговаривать на современном жаргоне. Немного помолчав, он произнес страшную новость. — Мели мертва. Накана.

— Что? — побелела Лиза. У нее перед глазами запрыгали белые мушки. Ей отчаянно захотелось за что-нибудь уцепиться. — А Майяиа?

— Она в больнице, — с облегчением произнес мужчина. — Сейчас она вне опасности.

— А похищенная информация? — не унималась правительница. — Как дела с Рори?

— Информация в безопасности, — успокоил ее Стивен. — Слава Богу, наш наблюдатель оказался рядом. Рори пока на свободе. Но наши люди перекрыли ей все пути для переправы в Ларию.

— Это хоть что-то, — вздохнула анженка. — Надо срочно помочь Майяиа бежать. Ты меня понял?

— Как только у нас представиться возможность, мы это сделаем, — заверил начальник Информационного центра. — Обещаю, мы сделаем все возможное.

— Нельзя медлить ни в коме случае! — воскликнула Лиза. — Неизвестно, что с ней сделают люди, если узнают кто она.

— Ты хочешь, чтобы мы взяли больницу штурмом? — поинтересовался анженец.

— Ладно, будем ждать, — не хотя вздохнула женщина. — Но свяжись с наблюдателем. Пусть он лучше приглядывает за ней.

— Конечно, ты можешь на нас рассчитывать, — сказал Стивен и отключил связь.

Лиза отключила телефон и выругалась. «Как это могло произойти?» — спрашивала она себя. — «Что случилось? Кто виноват? Стоил мне только покинуть Царство, как проблемы наваливаются одна на другую! Дела… А я тут дурью маюсь и кокетничаю со здешним командором! Командор! О, Лэксембургиз! Я же говорила по-анженски в его присутствии!» Она встрепенулась. Ледяная рука страха безжалостно сжала ее сердце. Рядом с ней стоял Майкл и с любопытством наблюдал.

— Ой… Хм… — только и смогла выдавить из себя Лиза.

— Что-то случилось? Я могу Вам помочь? — вежливо поинтересовался удивленный Майкл.

— Да так, — протянула она, наматывая на палец прядь волос. — Кое-какие проблемы с деловыми партнерами.

— Что-то серьезное?

— Для меня нет неразрешимых проблем. Вы, кажется, обещали мне показать другую каюту? Пойдемте.

Лиза постарались сменить тему разговора. Она в который раз обругала себя за несдержанность и сама взяла под руку Майкла. Ей было необходимо заставить его забыть, как она размахивала руками и ругалась по-анженски. «Как мне только удается в самый неподходящий момент балансировать на грани разоблачения?!» — сожалела анженка. — «Надо быть осторожнее. Командор, конечно, не дурак, но все-таки мне стоит постараться запудрить ему мозги».

Уинтерс не устоял перед ее жестом и повел Лизу на верхнюю палубу. Эта девушка удивляла его. Ее испуг был так трогателен. Сейчас она казалась милой собеседницей. Но всего лишь две минуты назад ее прекрасные глаза метали молнии, а чудесный голосок выдала такие звуки, что Майкл не сомневался в том, что это был чистейший мат, но на иностранном языке. Каким-то шестым чувством он знал, что Лиза не та, за которую себя выдает. Пятнадцать лет он проработал в военном блоке и умел различить «товарища по оружию». Как бы она не старалась, ее поведение выдавало ее с головой. «Что делает эта девушка в разведке?» — подумал Майкл. — «Что привело ее в спецслужбы? Романтика? Она достойна большего. У нее неприятности? Я должен ее защитить».

Лиза прочитала его мысли и внимательно посмотрела на него. Ее губы хищно расплылись в улыбке. Его трогательное мнение умилило ее. В солнечном сплетении стало тепло, напряженность спадала. Что-то, определенно, происходило. Пусть Майкл не знал, кто она, но совершенно точно уловил ее род деятельности. Анжения в какой-то мере была также и военном блоком.

Она и сама не понимала что привело ее к созданию Царства. Память тех лет прочно заплутала меж трех деревьев. «Царская болезнь» разрушила ее воспоминания. Кое-какие обрывки то и дело всплывали в голове. Единственным целым воспоминанием было о Марселе, городе во Франции. «Бывшей Франции», — поправила себя Лиза. — «Теперь он находится под водой на территории Объединенной Южной Европы. Именно там Лоли, моя хранительница, обучала меня искусству восстановления тел. Первые дни были похожи на ночной кошмар. Собственно, ночью мне действительно снились кошмары». Она сильнее сжала руку Майкла и подавила невольный приступ тошноты.

 

Глава 4

Дорогой Варнелиус!

Весь мой мир разваливается на мелкие кусочки. А у меня нет клея, чтобы вернуть ему первоначальный вид. У меня погибла подруга. Моя коллега мертва! В буквальном смысле. Навсегда! Ее поразила наканаларийки. Мне рассказывали, что раньше ею воскрешали даже давно умерших. В этот раз не случилось чуда. Накана принесла моей подруге смерть и прах. А может быть это была не настоящая накана? Но нет. Я больше никогда ее не увижу. Это катастрофа!

Я не представляю, как такое высокоразвитое Царство как Анжения, не может вернуть к жизни мою подругу! Я в полной растерянности.

Меня допрашивали. И мне не верят. Эти люди не умеют читать мысли. У меня такое чувство, будто мое сердце грызет стая голодных волков. Почему для меня так важно, чтобы этот полицейский поверил моим словам? В какой-то момент мне показалось, что он похож на тебя, Варнелиус.

Я видела наблюдателя. Оказывается, они живут по всему миру. Удивительно, как они похожи на людей! Впрочем, все мы дети Земли, за редким исключением и других миров. Вот только, я думаю, что мне его соседство не поможет. Мне надо бежать. За мной скоро придут. А одна важная вещь по-прежнему остается в руках чужого человека.

Навсегда твоя любящая сестра,

Амма.

Ночь незаметно опустилась на Мадри, поглотив остатки догорающих ярко-красных солнц-близнецов. На небосводе вступила в свои права три молочных луны похожие на начищенные до блеска серебряные тарелки и начала остужать раскаленный песок. Послышались едва уловимые звуки — маленькие ночные существа выходили на охоту.

Блуждающий горячий ветер пустыни коснулся лица Амма. Кто-то издалека позвал ее по имени. «Но это невозможно!» — воскликнула она. — «Никто в отряде не знает моего настоящего имени». — Девушка вздрогнула и накинула охлаждающий плащ. На мгновение она закрыла глаза. — «Должно быть это от жары. Я просто сегодня перегрелась. Скоро все пройдет».

Даже в ночное время суток на планете было жарко. Две яркие звезды без названий, похожие на солнца, вокруг которых вращалась Земля, нещадно палила днем. А ночью по очереди восходили три маленькие луны, которые тоже давали тепло. Мадри немного охлаждалась лишь тогда, когда луны садились за горизонт, а солнца еще не успевали взойти, или же когда солнца опускались, а луны не успели показаться все вместе на небосклоне. Прохладно было в только чудом уцелевших храмах местных богов. Радовало одно, что сезон муранов закончился.

Амма открыла глаза. Она сидела на горячем песке и смотрела вдаль. Вдали по песку снова шел воин-призрак Шийярра. Его длинные и черные, как смоль, волосы были спутаны и развевались на ветру. Мощный когда-то торс сгибался от боли. Его силы были на исходе. Каждый раз падая, он снова поднимался и шел дальше. Девушка наблюдала за каждым его движением. На ветру развевались его полупрозрачные одежды. Из невидимой раны сочилась кровь. Она падала на песок и растворялась в нем.

Кто-то тронул Амму за плечо. Девушка обернулась. Это был Гуаяко. Он был мрачен.

— Пора заняться тренировками, — тихо сказал мужчина и показал в сторону лагеря.

— Но уже наступила ночь, — запротестовала Амма, кутаясь в плащ. — Я устала.

— «Дракон» должен быть всегда готов к бою в любое время суток. Поднимайся! — приказал Гуаяко.

Амма оглянулась в сторону Шийярры. Он уже упал и беспомощно лежал на песке. Воин умирал в бесчисленный раз. Вот последний вздох вырвался из его горла. Постепенно видение стало растворяться в ночи.

— Ты хочешь последовать его примеру и сдаться? — грозно спросил Гуаяко.

Майяиа проснулась в холодном поту. Ее сердце выскакивало из груди, дыхание сбилось. Было жарко, почти что как на Мадри. Больница была погружена в густую и вязкую осеннюю ночь. Вопрос старого и ненавистного уже пятый год «Дракона» резко звучал в ее голове. «Нет, я не сдамся!» — воскликнула девушка. — «„Дракон“ никогда не сдается. Я не пойду твоим путем. Это ты сдался, Гуаяко. Я никогда не сдаюсь. Я выполню свое задание и доведу начатое дело до конца».

Где-то в глубине ее сердца послышался жаркий вздох пустыни. Майяиа грустно улыбнулась. Она вспомнила Шийярру. Ей хотелось верить, что воин-призрак когда-нибудь доберется до своего города и сообщит о предательстве союзников.

Когда-то Мадри была высокоразвитой планетой для своего времени. На ней царили могущественные цивилизации. Но всему рано или поздно приходит конец. Под натиском более могущественных инопланетных рас планета пала. Теперь она кишела призраками своей прошлой жизни. Все они каждую ночь появлялись среди пустыни и старались закончить свое дело. У каждого из них была своя удивительная и жуткая история. Поэтому мадрианцы боялись выходить ночью их своих городов, страшась их мести.

Внезапно девушка напряглась и затаила дыхание. Сработал годами развитый инстинкт самосохранения. Она прислушалась. Мертвая тишина звоном отдалась в ее ушах. Что-то было не так. «Где голоса медсестер?» — встревожилась анженка. — «Почему я не слышу сирен „Скорой помощи“? Почему нет шаркающих шагов за дверью? Так тихо! Что-то случилось».

Годами отработанные рефлексы и инстинкты в подразделении «Драконов» не дали ей спокойно лежать в кровати. Майяиа стащила с себя проводки и вылезла из постели. Датчики жалобно застонали. На мониторах побежали длинные тонкие линии. Но сигнальные кнопки почему-то не сработали. И Майяиа была благодарна этому сбою аппаратуры. Иначе бы ей пришлось усмирять свою охрану и медперсонал. Но все же девушка напряглась. Она почувствовала опасность и переключила тело в режим защиты. Ее движения стали гибкими и осторожными.

Пол оказался таким жутко холодным, что по ее коже пробежало «стадо мурашек». Майяиа на цыпочках подошла к стене и прижалась к ней всем телом. Она почти не дышала. Скоро ее глаза привыкли к темноте. Девушка отыскала больничный халат и надела его. Руки Майяиа ощупали стену в поисках выключателя. Наконец, она его нашла и нажала на клавишу. Но выключатель не оправдал ее надежд — света не было. Это показалось ей еще более подозрительным. И хотя ее глаза были хорошо адаптированы к темноте, напряженность и некая неуверенность в движениях не исчезли. Она подошла к двери и прислушалась.

За дверью послышался осторожный и тонкий звук, похожий на тиканье часов. «Часовая бомба!» — вспыхнуло в мозгу Майяиа. Быстрыми бесшумными движениями она оказалась возле своей кровати и постаралась как можно тише осторожно перевернуть ее на бок. Рядом с собой девушка увидела металлический стул и притянула его к себе поближе.

Раздался едва слышный хлопок. Затем дверь с огромной скоростью влетела в больничную палату, ударилась о стену и рассыпалась в пух и прах, оставив после себя облако пыли и уйму мельчайших и жалящих, как осы, осколков. «Хорошая взрывчатка. А главное, действенная. Наверное, диоксурал», — оценила Майяиа, как специалист. — «Они решили послать за мной профессионала. Какое внимание к моей персоне! Я польщена».

В проем, где раньше была дверь, мягкой и бесшумной поступью вошел лариец, одетый во все черное. Майяиа сразу на глаз определила его физические способности и сильнее сжала рукой спинку стула. Он увидел ее и сделал шаг в ее сторону. Девушка приготовилась и позволила ему напасть первому.

Лариец в два прыжка оказался рядом и бросился на нее. Анженка, что есть силы, ударила кулаком ему в челюсть. Противник на удивление выдержал удар и прижал ее к полу. Последовал ответный удар с его стороны. Перед глазами Майяиа запрыгали разноцветные звездочки разных размеров. Нападавший одной рукой придавил ее на полу, а другой достал инъектор. Майяиа собрала оставшиеся силы и лягнула коленкой ему в пах. Лариец взвыл и ослабил хватку.

«Драконша» воспользовалась этим стечением обстоятельств и вынырнула из-под него. Она сумела подняться на ноги. Ее движения были легкими и уверенными, а сознание привычно отключилось от действительности. Этого она и ждала. Удар, еще удар; они четко и верно находили противника, а перед глазами только яркая пелена света. Лиза практиковала различные внедрения в бессознательную часть личности и перекраивала ее по своему желанию. Это позволяло воину чувствовать себя увереннее в бою и не замечать боли. Майяиа не обошла стороной эта операция. Казалось, она привыкла к таким боям.

Девушка приходила в себя. Реальная картина стала проступать сквозь яркий свет отключки. Она увидела противника и обдумала план действий. Пока лариец беспомощно ползал по полу, Майяиа уцепилась руками за металлический стул и от всей своей сущности стукнула его по затылку. Он шлепнулся ничком на пол и затих. Затем последовал «контрольный» удар стулом. Что-то мягко хлюпнуло.

Майяиа осторожно склонилась над ларийцем. Девушка обыскала его. Кроме второй ампулы для инъектора, она обнаружила магнитную карточку входа в спасательный модуль. Находка ее обрадовала. «Это может мне понадобиться для отступления, если не удастся связаться с Эриком», — подумала девушка. Майяиа взяла инъектор и для гарантии сделала ларийцу укол, предназначавшийся для нее. По его телу прошли мелкие конвульсии. Он стал ловить ртом воздух. Через мгновение издал вздох и затих; все было кончено.

Майяиа угрюмо посмотрела на мертвеца. Ей и раньше приходилось убивать. В ее жизни было много войн и военных операций. Но всякий раз это давило ей на нервы. Царство провозглашало высшей ценностью жизнь, в то же время безжалостно уничтожало всех тех, кто нападал на него. Очередной парадокс Анжении. Но девушка знала, что, если не убьет она, убьют ее и близких сердцу людей. Мели была тому примером.

Анженка очнулась от размышлений. Тишина заставляла ее нервничать. Она напоминала ей о смерти. Майяиа решила уходить. Анженка выглянула за дверь. Ее охранники лежали на полу в неестественных позах. Они были мертвы; мертвы еще задолго до взрыва. Их уничтожил лариец. Вся больница замерла. Майяиа не стала задерживаться и пошла по безлюдному коридору. Казалось, что все служащие исчезли. Она без труда нашла раздевалку медсестер и сменила одежду. Девушка поспешила как можно скорее уйти из больницы.

Через два дня после трагических событий в больнице Дитер Брантнер снова стоял перед входом в злополучный костел и пытался сложить в голове все куски безумной головоломки. Темные стены безмолвно возвышались среди городского парка, упорно храня молчание, как бы издеваясь над полицейским. Темно-зеленые пятна мха, уютно устроившись у подножия каменного крыльца, создавали дикий контраст и смеялись над ним в потоке солнечного света, словно говорили: «Тебе это не по зубам. Оставь все как есть».

Листья на деревьях совсем пожелтели и опадали на пожухлую траву. Погода начинала портиться. Солнце спряталось. По небу торопливо бежали серые тучки, обещая дождливые дни. Брантнер поднял голову вверх. Мрачная готика здания внушала ему неподдельный ужас. Крылатые каменные горгульи в дикой усмешке скалили свои нелицеприятные морды, как бы издеваясь над ним. Казалось, только они знают секреты костела, но никому не собираются их выдавать. «Почему люди строили такие ужасные здания?» — задумался мужчина. — «Это же дом Бога на земле. Зачем устрашать здесь народ? Хорошо, что мои родители не были католиками, и мы не посещали подобные заведения».

Брантнер не мог понять, какая сила тянет его сюда. В его голове постоянно крутились слова одного известного человека прошлых веков: «Преступник всегда возвращается на место своего преступления». Сегодняшним утром Дитер едва взглянув на снимок Майяиа, как понял, где она может быть. Он без промедления поехал в костел. Сейчас он поджидал Ее. Всеми фибрами души он чувствовал Майяиа. Лейтенант не мог объяснить, что привлекало его в этой девушке и в этом деле. Какая-то страшная тайна вкрадывалась в его жизнь. Колесики-шестеренки завертелись-закрутились, и вот эта машина под названием «Судьба» светит фарами ему в лицо.

Плохая весть о том, что произошло в больнице (был уничтожен весь персонал восьмого этажа), подняла Дитера из теплой и уютной постели. Бекки не держала его. В последнее время она отдалилась от него, как бы чувствуя, что перестала быть его единственной женщиной. Ему не было места в ее жизни, потому что он ею интересоваться. Все изменилось с того момента, как он увидел Майяиа. С тех пор Дитер забыл про сон, еду, отдых и Бекки. Он не понимал что больше его тревожит: куча трупов в больнице или исчезновение девушки. Какой бы разговор он не заводил, его смысл и все рассуждения сводились к Майяиа. Ядовитая мысль тревожила и разъедала его разум. Он понимал, что, если бы он встретил эту девушку при других обстоятельствах, то в его постели была бы не Бекки, а Майяиа. Анженка медленно, но верно вскружила ему голову, заполнила его разум. Дитер начинал сходить с ума. Он твердо решил защищать ее.

Теперь, глядя на костел, Дитер каким-то шестым чувством знал, что девушкой все в порядке. Словно, хмурая ушастая горгулья шептала ему на ухо: «Она здесь. С ней все хорошо».

Брантнер открыл тяжелую дубовую дверь и вошел в храм. Он огляделся по сторонам. Его встретила тишина высоких сводов. В воздухе витала сверкающая на солнце пыль, проникающая из-под купола. Лучи света проходили через высокие витражные стекла и рисовали на стенах разноцветные узоры. Уже ничто не напоминало здесь о разыгравшейся несколько дней назад трагедии. Скамейки были поставлены на свои места. Крови на полу не было, ее смыли. Дитер прошел вперед и сел на одну из скамеек. Здесь было очень спокойно. Если бы он не знал, что здесь произошло, то мог бы с уверенностью назвать это место милым.

— Добрый день, лейтенант Брантнер, — послышался незнакомый со стальными нотками голос из тишины.

Дитер вздрогнул и потянулся за оружием. Он резко обернулся. Из темноты вышла худощавая фигура. Брантнер присмотрелся. Перед ним стояла высокая светловолосая женщина лет тридцати в полицейском мундире с капитанскими нашивками. Она окинула его изучающим взглядом и усмехнулась.

— Меня зовут капитан Майерс. Я из Городского Управления полиции, — сказала женщина и показала свое удостоверение сотрудника полиции.

— Здравствуйте, капитан Майерс, — ответил Брантнер. — Чем обязан?

— Я пришла с Вами познакомиться, — улыбнулась его коллега и добавила. — А также сказать, что забираю у Вас это дело.

— Какое дело? — напрягся мужчина.

— Дело, связанное с резней в этом костеле, с ухмылкой пояснила женщина.

— Почему этим собирается заниматься Управление? — теряясь в догадках спросил полицейский. — Мы сами в силах справиться.

— Вы уже справились — нет трупов, нет обвиняемых, — съязвила Майерс. — Вы хотите еще чем-нибудь помочь, чтобы совсем развалить это дело? Скажите спасибо, что Вас не привлекли к ответственности. Но если Вы не будете мне содействовать, я об этом позабочусь.

— Но вы не можете так поступить! — воскликнул Дитер.

— Еще как могу, — подтвердила Майерс. — И если Вы будете мешать МОЕМУ расследованию, с Вами уже буду разговаривать не я и не здесь.

— Вы должны предоставить мне соответствующий документ, — с надеждой потребовал мужчина.

— Вот он, за подписью самого начальника Городского Управления полиции, — улыбнулась еще язвительнее капитанша.

Женщина протянула ему бумагу. Брантнер изучил ее и внимательно проверил каждое слово. Кроме того, по велению начальника Управления ему предписывалось передать капитану Майерс все документы и вещественные доказательства. Что-то холодное коснулось его горла. Дитеру показалось, что женщина из Управления знает то, что неизвестно ему. «Происходит что-то странное», — задумчиво поскреб подбородок полицейский. — «С чего бы это обычным расследованием убийств заинтересовалось само Управление? Слишком много странного происходит. Слишком много тайн А капитан Майерс не внушает мне доверия. Она не похожа на полицейского. Совсем не те манеры, не та речь, не то поведение. Обычно мы помогаем друг другу, а не пытаемся потопить».

— Все правильно, капитан, — еле скрывая ярость и свое неудовольствие вздохнул Брантнер. — Все документы у меня в кабинете. Можете забирать все.

— Я рада, что мы поняли друг друга, — иронично хмыкнула Майерс. — Поедемте в Ваш участок, и Вы сами отдадите мне материалы дела.

Уверенная в себе женщина пошла вперед. Дитер поднялся со скамейки и направился за Майерс к выходу. Проходя мимо чаши со святой водой, куда прихожане опускали пальцы и осеняли себя крестным знамением, он увидел на бортике розовую нить. Его рука машинально опустилась в карман брюк и нащупала клубок. Что-то подсказывало Брантнеру, что ему был дан знак, сигнал. У двери он остановился.

— Капитан, я забыл на скамейке свой телефон, — сказал Дитер, стараясь придать своему голосу как можно более правдивый тон. — Поезжайте в участок, я Вас догоню. Тогда и уладим наши дела.

— Хорошо, я буду ждать Вас в Вашем кабинете, — отозвалась Майерс.

Капитан Майерс вышла из костела и села в свою машину. Дитер с едва скрываемым нетерпением подождал пока она отъехала от храма, а затем вернулся внутрь. Его взгляд упал на чашу с водой. Розовой нити там уже не было. Брантнер внимательно осмотрелся по сторонам. Непонятный страх вцепился жесткими когтями в его плечи.

За алтарем послышался шорох. Дитер со всех ног бросился на звук, попутно называя нехорошими словами тех, кто расставил скамейки. Он вытащил из кобуры оружие и заглянул за алтарь. Но там никого не было. Внезапно перед ним вспорхнула большая серая птица, оставив за собой вихрь пыли и перьев. Дитер отшатнулся назад. Он шумно выдохнул и подавил желание уйти из костела. В нескольких шагах от него скрипнула доска на полу. Осторожно, почти не дыша он пошел туда. Как ни странно, там тоже никого не было. Несмотря на это, Дитер знал, что в костеле есть кто-то еще, кроме него и этот кто-то с ним играет.

Он застегнул пистолет в кобуру и вернулся к «своей» скамейке. В воздухе повисла мертвая тишина. Он бросил взгляд на отполированное до блеска дерево. И тут случилось то, что заставило его снова вытащить из кобуры оружие и оглядеться. На скамейке лежала та самая розовая нить. «Что за дела?» — воскликнул мужчина. — «Что все это значит? Кто со мной играет?»

— Хватит забавляться! — крикнул Брантнер. — Выходи! Если хочешь поговорить, не надо прятаться. А если боишься, прекрати свои выходки.

В ответ ему по всему храму разлилась вязкая звенящая тишина. Внезапно под сводами Дитер услышал шум. Он поднял голову вверх. Это была та самая серая птица, отчаянно пытавшаяся найти выход на свободу.

— Я тебя не боюсь, — услышал Дитер рядом со своим ухом спокойный женский голос.

От неожиданности Брантнер чуть было не подпрыгнул на месте. Его горло сжали ледяные тиски внезапного ужаса; дыхание почти остановилось. Он постарался взять себя в руки и медленно обернулся. Картина поразила его до глубины души. Перед ним вниз головой висела живая и полностью здоровая Майяиа. Ногами она держалась за поперечную балку сводчатой арки и свешивалась телом вниз. Ее руки были сложены на груди, а длинные волосы, заплетенные в плотную косу и завязанные синей атласной ленточкой, маятником покачивались в воздухе. Девушка выглядела довольной и улыбалась. Дитер медленно вдохнул, пытаясь восстановить дыхание, и сделал рукой приглашающий жест. Майяиа сделала в воздухе сальто и приземлилась на ноги.

— О чем ты хотел поговорить? — неожиданно для себя перешла на «ты» Майяиа. В который раз она заметила для себя, как он был похож на ее брата.

— Как ты сбежала из больницы? — выпалил Дитер, откровенно глазея на нее.

Девушка ухмыльнулась и села на скамейку напротив. Она молчала. Брантнер также последовал ее примеру. На ногах он уже не мог стоять. Дитер с интересом рассматривал ее. Доктор Дин говорил, что ее тело быстро восстанавливается. Теперь девушка была более, чем здорова. «Этого не может быть!» — не верил своим глазам мужчина. — «Человек не может поправиться за четыре дня. У нее было столько ран! Когда ее привезли в больницу, врачи не давали никаких шансов на ее выздоровление. А сейчас она делает такие выкрутасы. Все это очень странно».

Майяиа подняла глаза и посмотрела на него в упор. Словно две золотистые искорки светили из темноты. Ему показалось, что ее взгляд прожег его насквозь. Он сглотнул.

— Это было не сложно, — вдруг сказала Майяиа. Перед ней снова возникли картины из больницы. — Все были убиты. Меня никто не остановил.

— Это ты всех убила? — спросил Дитер, хотя сам и не верил в это.

— Что? — несказанно удивилась Майяиа и подняла вверх брови. — Я не убийца. Я никогда не убивала людей. Это…

Девушка осеклась и шумно выдохнула. Ее глаза потухли. Она умела совладать с собой. Дитер заметил в ее взгляде разочарование.

— Кто их убил? — мягко спросил Дитер. — Это был тот человек, которого мы обнаружили в твоей палате? Это был он?

Майяиа молчала. Она снова заперлась внутри себя и не реагировала на попытки Дитера помириться. Он дотронулся до ее руки. Девушка вздрогнула.

— Если ты не веришь мне, зачем задаешь эти ненужные вопросы? — спросила Майяиа с тоской взглянув в его глаза. Ее взгляд, словно, кричал: «Поверь мне, пожалуйста!»

— Я хочу тебе верить, — честно признался Дитер. Но ты должна мне помочь. Я хочу все понять.

— Не надо понимать, — медленно покачала головой анженка. — Оставь все как есть.

— Но почему? — не понимал мужчина.

Девушка снова покачала головой. Ее глаза были невероятно грустными. Она шумно вздохнула и уставилась в потолок. Казалось, ей приходится мучительно подбирать слова.

— Пойми, это не игра, — серьезно сказала Майяиа. — Никто не убивает ради развлечения. Того мужчину послали, чтобы он убил меня. Я представляю угрозу для его нанимателей. Но я не ничего не скажу тебе об этом деле, потому что это НЕ ТВОЕ ДЕЛО. Оставь все как есть, иначе можешь пострадать. Ты даже не представляешь, во что ввязываешься.

— Во что же я вмешиваюсь? — настаивал Брантнер. Ему казалось, что еще чуть-чуть, и он прикоснется к желанной истине. — Ты просишь меня отказаться от моей работы и ничего не объясняешь. Тебе не кажется, что это несправедливо.

— Жизнь по своей сути не справедлива. Ты ждешь для себя исключений? Этого не произойдет. За свою жизнь надо бороться. От тебя зависит какой она будет. Если ты будешь продолжать в том же духе, что и сейчас, то в конечном итоге от тебя останутся «рожки да ножки».

— Ты мне угрожаешь?

— Нет, я тебя предупреждаю.

 

Глава 5

Дорогой Варнелиус!

Жизнь моя катится в тартарары! Я так запуталась! Я сильно устала. Мне так нужен твой совет, дорогой братец.

Мне удалось бежать из больницы. Правда, при этом мне пришлось драться. Мне совсем не было страшно. Ларийцы подослали ко мне наемного убийцу. Сами не могут справиться, так доверяют дела другим. Смех, да и только! Нельзя ни на кого надеяться. Надо делать все самим. Как говорят, если хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, сделай его сам.

Я нашла дядю Эрика. Представляешь, он теперь занимается помощью нашим жителям в человеческих городах! Кто бы мог подумать, что заядлый протиратель штанов в Завещанной долине и настоятель местного храма, станет работать на благо Царства. Похоже ему удалось помириться с Лизой.

Тем мне менее, мне удалось с ним поговорить. Я спрашивала и о наших родителях. С ними все хорошо. Да и может ли быть по-другому? Сейчас рыцари никуда не вмешиваются. Живут как в болоте; завязли в своей трясине и квакают. Я не представляю, как смогла бы жить с ними, если бы осталась в долине. Наверное, я была бы сейчас образцовой женой и матерью. Может быть я была бы сейчас с Гуаяко и нашими детьми. Знаешь, он женился на дочке Тома Лайта. О близнецах я стараюсь не думать. Они, наверное, меня и не помнят.

Я много совершила ошибок. Но кто их не совершает? Я надеюсь, что у меня будет второй шанс на счастье. Вот ты вернешься, и все у нас наладится. Я же знаю, что всегда могу на тебя положиться.

Навсегда твоя любящая сестра,

Амма.

Майяиа замолчала и стала разглядывать свои руки. Скрипнула дверь, нарушая безмолвную тишину храма. Дитер невольно обернулся на звук. Он увидел входящую капитана Майерс. Ее лицо ничего не выражало. Холодный и отсутствующий взгляд этой женщины был устремлен вперед. Капитан была похожа жестокую горгулью с крыши костела, только без крыльев. Она шла к нему.

Брантнер посмотрел на скамейку напротив него и встал. Майяиа исчезла, растворилась в воздухе, словно, ее никогда там и не было. «Я ничего не понимаю», — вздохнул полицейский. — «Девушка мне только привиделась или нет? Что же происходит? И что же опять нужно этой Майерс?»

Капитан подошла вплотную к Дитеру. В этот момент она не говоря ни слова со всей силы нанесла ему мощный расслабляющий удар в солнечное сплетение. Дитер задохнулся. Его ноги подкосились, и он упал на колени. Резким движением Майерс схватила его за волосы и откинула голову назад. Неизвестно откуда взявшийся нож она приставила к его горлу. Растерянный Дитер ничего не мог сделать. Все произошло слишком быстро. Он попытался что-то сказать, она капитан остановился его окриком.

— Молчать! — приказала Майерс. — Анженка, выходи, или я отправлю к праотцам твоего лейтенанта.

— Она не выйдет, — прохрипел Дитер, цепляясь за ее руку.

— Ты слишком плохо знаешь женщин, — усмехнулась Майерс и сильнее придавила нож к его горлу. По шее потекли капли крови. — Выходи! Или ты хочешь, чтобы на твоей совести была смерть этого симпатяшки. Клянусь Высшими Добрыми Небесными Силами, я отрежу его прелестную шейку! Тогда-то ты уже не сможешь окрутить этого олуха. Насколько мне известно, Лиза больше не принимает в Царство чужаков. Тебе останется только рыдать над его могилой!

— Не вмешивай его в наши дела! — сказала Майяиа и вышла из-за колонны. В ее голосе слышались острые, как бритва, стальные нотки.

— Ну, надо же! Лейтенант, обвиняемая действительно испытывает к вам теплые чувства. Поздравляю, — рассмеялась Майерс. — Учти, анженка, он этого не оценит и прямиком поведет на казнь. Всякий раз удивляюсь вам. Как только думаю, что ничего смешнее вы не сможете придумать, так получаю опровержение своим чаяньям. Глупость — это та самая отличительная ваша черта?

Майяиа напряглась и тихо зарычала. Ее голова чуть склонилась вниз, а шея вытянулась вперед. Еле уловимыми движениями она сделала шаг вперед и пошла на Майерс. Казалось, что девушка не идет, а плывет, летит по воздуху.

Следующий момент показался Дитеру кадром из фантастического боевика. На ходу Майяиа вытащила из-за пояса нож-коготь и побежала навстречу капитану. Она не собиралась сбавлять скорость. В двух шагах от Дитера девушка оторвалась от земли и кувырком перелетела через него и Майерс. Майяиа оказалась позади разъяренной капитанши. Резким ударом ноги Майяиа выбила нож, приставленный к горлу Дитера. Освободившись от железных тисков он откатился в сторону и достал оружие.

Майерс достала из-за спины другой нож и замахнулась на анженку. Но Майяиа успела отпрыгнуть и, в свою очередь, сделала выпад «когтем» в ее сторону. Капитанша рывком нырнула под ее руку и резанула ножом наотмашь. Анженка еле смогла уклониться от удара.

Дитер не мог прицелиться, дерущиеся девушки находились слишком близко друг к другу. Он мог попасть в Майяиа. Ему даже в голову не приходило, что он может убить Майерс. Она напала на него, а значит, должна была за это ответить. «Ну, же!» — молил ее Дитер. — «Майяиа, отойди от нее! Дай мне выстрелить!»

Свист от холодного оружия почти заглушал движения противниц. Дитер никогда не видел такого боя, такого стиля борьбы. Он прикинул, что, если бы он участвовал в этой битве, победа точно оказалась бы не на его стороне. Движения женщин были отточенными, резкими и смертельными, будто бы они всю жизнь занимались дракой на ножах. Дитер подумал, что так дерутся лишь профессиональные воины. Теперь он понимал, как погибли люди в черных балахонах.

Скамейки почти не мешали битве. Девушки с неимоверной легкостью прыгали по ним, как пушинки. Майяиа увернулась от очередного удара и пнула противницу в живот. Майерс тихо зарычала и отступила. Анженка последовала за ней и замахнулась ножом. Майерс сделала переворот в сторону и оставила кровавую полосу на руке Майяиа. Капитан наметила длинное лезвие в ее сердце. Но ножи встретились в смертельной схватке; раздался оглушающий скрежет металла.

Оказавшись близко к противнице, Майяиа воспользовалась свободной рукой и ударила ее в нос. Майерс покачнулась, но устояла на ногах. Кровь теплыми каплями упала на пол. Капитанша озверела еще больше и с хрипом кинулась на противницу.

Взмах. «Коготь» просвистел в воздухе. Снова лязг металла. Майерс подпрыгнула в воздухе и ударила обеими ногами Майяиа. Анженка отлетела в сторону и ударилась спиной о колонну. Майерс поднялась на ноги и побежала к Майяиа. Раздалось несколько выстрелов. Капитан застыла на бегу и упала ничком на скамейки. Майяиа оглянулась и увидела Дитера с дымящимся пистолетом. Она вздохнула и осела на пол. Он подбежал к ней.

— Ты в порядке? — с тревогой спросил Брантнер, осматривая ее тело в поисках ранений.

— Да, — тихо выдохнула Майяиа. Она медленно выходила из измененного сознания. До нее начинало доходить, что Дитер выстрелил в ларийку. Ее глаза расширились от удивления. — Ты стрелял в Рори? Ты защитил меня?!

— Я сам не знаю, что делаю, — устало ответил полицейский. — Ты можешь встать?

Девушка кивнула в ответ. Он подал ей руку и помог подняться на ноги. Дитер перевел взгляд на ее раненную руку. От раны не осталось и следа, только остатки запекшейся крови. Майяиа улыбнулась его удивленному взгляду.

— Пойдем, отсюда надо уходить, — сказала Майяиа. — Рори скоро очнется.

— Очнется? — переспросил Дитер. — Я ее застрелил! Прямое попадание в сердце! Ты считаешь, что она после этого встанет?

— Тебе не надо об этом думать. Лучше помоги мне связать ее.

— Постой-ка, ты ее знаешь.

— К сожалению, знаю. Она мой враг.

— Она офицер полиции.

— Нет. Рори шпионка.

— Шпионка?!

Брантнер застыл на месте. Майяиа не ответила и, как всегда, закрылась в себе. Она взяла у Дитера наручники и надела их на Майерс. Это показалось ей мало; в ход пошли самодельные веревки из одежды самой лжекапитана. Вскоре Рори походила на хорошо упакованную египетскую мумию. Майяиа хмыкнула и удовлетворенно посмотрела на свою работу.

— Пойдем! — сказала Майяиа и взяла Дитера за руку.

Он с некоторым трепетом по смотрел на нее, но не сопротивлялся. К его удивлению, девушка повела его не к выходу, а вглубь костела. Они оказались возле того самого потайного хода, где Майяиа и Мели пытались скрыться. Теперь он был открыт. Они спустились по каменной лестнице. Внизу было очень темно, холодно и сыро. Дитер чувствовал себя слепым. А Майяиа, наоборот, шла уверенно вперед. Вдруг она резко остановилась. Дитер, шедший позади, наткнулся на нее. Она была теплой, совсем не такой холодной как тогда, и пахла лавандой. Ему с трудом удалось прогнать свои мысли о ее запахе и теплоте. В голову почему-то лезли мысли о словах Рори. «Я нравлюсь Майяиа?!» — воскликнул Дитер. — «Бред! Тогда почему она вышла из укрытия и стала драться с Майерс? Она ведь могла сбежать. Погоди, приятель, пошевели мозгами! Майяиа — убийца. Но она почему-то нравится мне. Так не должно быть! Я — полицейский. Я должен ее арестовать. Почему же я не сделал этого раньше? Голова идет кругом! Что я здесь делаю? Надо во всем разобраться».

Майяиа ощупала руками стену справа и на что-то надавила. Раздался щелчок. Часть стены провалилась внутрь. Дитер догадался, что это еще один потайной ход. «Этот костел похож на Маасдамский сыр с множеством дырок», — подумал он. — «А Майяиа хорошо знает этот сыр, то бишь костел, а также все его тайны. Кто она? Я ничего не понимаю. Почему она так хорошо ориентируется в темноте? А как она сражается! Эта девушка полна загадок».

Они вошли в проем. Воздух здесь не был спертым и затхлым. Здесь даже ощущался слабо уловимый аромат апельсина. Внутри по-прежнему было темно. Именно сейчас Дитеру почему-то вспомнилась древняя задачка про то, как найти черную кошку в черной комнате. Ответ был неутешительным — этой пресловутой кошки там никогда и не существовало. Вот только, что он сам хотел увидеть в этой комнате? Его размышления прервала Майяиа и попросила помочь с дверью. Дитер кивнул и помог ей вернуть потайную панель на место.

Затем девушка снова нашла на стене невидимую кнопку и нажала ее. Все помещение наполнилось ярким светом. Невольно Дитер зажмурил глаза. Когда он их открыл, перед ним образовалась странная картина. Эта была просторная комната. Чем-то она напоминала ему храм. По обе стороны комнаты лежали два больших высоких светлых мата. За ними в конце образованного матами коридора стояло подобие то ли трибуны, то ли алтаря. Над алтарем красовалась золотистая штора, на которой были написаны диковинные письмена, которых Дитер никогда не видел, и две большие буквы напоминавшие ему «А» и «Т». Стены и потолок были разрисованы странными картинами. Слева были изображены диковинные металлические звери, похожие на драконов из древних легенд. Рядом с маленькими звездолетами были изображены дикие животные, стоящие на задних лапах, а в передних они держали мечи. Слева — объятая пламенем гора человеческих тел соседствовала с девушкой в полном боевом снаряжении. Мужчины на этих картинах были с лазерным оружием.

— Что это? — зачарованно спросил Дитер, оглядывая комнату.

— Килиса — наш храм. Здесь ты в безопасности, — ответила Майяиа.

— Никогда не видел ничего подобного. Но это совсем не похоже на храм.

— Тем не менее мы здесь молимся Богу и Высшим Добрым Небесным Силам. Осмотрись здесь и отдыхай. Я скоро приду.

— Ты уходишь?

— Я вернусь. Верь мне.

Майяиа направилась к северной стене. Дитер посмотрел ей вслед. Она потянула за рычаг в форме факела. Панель отъехала в сторону. Это был другой потайной ход. Девушка задержалась в проеме. Она повернулась к Дитеру и показала ему свою ладонь. В ней лежал клубок ниток, которые Майяиа незаметно вытащила у него.

— Спасибо, что сохранил это, — сказала она.

Анженка вышла в темноту, оставив раздосадованного полицейского в килисе. Дитер хотел ей верить. Он сел на один из матов и растер руками виски. «Как меня угораздило здесь оказаться?» — спрашивал себя мужчина. — «Почему я не арестовал ее? Почему позволил ей уйти? Она может не вернуться и я сгнию здесь. Нет, она должна вернуться. Самое странное, что я ей доверяю. То, что произошло сегодня, должно иметь объяснения. Если капитан Майерс вовсе не капитан, то она одна из тех людей, кто мешает моему расследованию. Тогда почему у нее был документ с подписью и печатью начальника Городского управления полиции? За этим делом стоят люди из властных структур. Тогда они еще раз попытаются перейти мне дорогу. Ведь неспроста же исчезла куча трупов и отчеты медэксперта!

О чем меня предупреждала Майяиа? Не вмешиваться? А может, она тоже из спецслужб? Это надо выяснить. Я доведу это дело до конца. Во что бы то ни стало, я узнаю правду!»

Теплые капли воды струились по лицу Лизы. От удовольствия она зажмурила глаза и подставила их под теплую воду. Душ был роскошью для станции, но все же на этой палубе воду можно было использовать в любом количестве. Это же вип-палуба! Правительница улыбнулась и от всей душки мысленно поблагодарила командора за новую каюту. Она понимала, что нравится ему. Он тоже нравился ей. Поэтому грех было не воспользоваться добротой Майкла. Тем более, что она не имела на него никаких видов. Лиза посчитала эту каюту дружеским подарком. «Вот уж не думала, что буду рада такому подарку от мужчины», — улыбнулась она своим мыслям. — «Помнится, Лорд Рейден дарил мне бриллианты и аквацентриты. Только где сейчас эти камни?! Разве они заменят мне простую человеческую радость мирно поплескаться в водичке? Ах, Майкл, угодил. Была бы я свободна…»

Она размышляла о себе и своем браке. Она несколько раз была замужем; точнее пять раз. Все они закончили свое существование, потеряв свою ценность. Прожив с Лордом Рейденом больше сотни лет, ей вдруг снова захотелось изменить свою жизнь. Лизе чего-то постоянно не хватало. Шальная мысль влетела в ее голову и растеклась по всему разгоряченному телу. «Интересно, а каким бы мужем был Майкл?» — вдруг подумала она. — «Он бы по-прежнему заботился обо мне? Я всегда была бы для него Номером один? А что если…» Ответом ей нарисовалась головная боль.

Лиза закрыла кран и потянулась за полотенцем. Быстрыми и ловкими движениями она растерла свое тело и завернула в него волосы. Женщина вышла из душевой кабинки, одела халат и открыла дверь в комнату. В этот момент раздался мощный взрыв. Лизу отбросило к зеркалу. Зеркало разбилось. Сквозь халат крупные осколки оцарапали ей спину. Теряя сознание она удрученно подумала, что ей опять придется мыться, потом поискать обходной путь в комнату с наблюдательной техникой, а потом снова мыться.

…Музыка. Тихая и ласковая мелодия, зовущая за собой. Именно музыку услышала Лиза, когда пришла в сознание. Она напрягла память и улыбнулась. Мелодия окутывала ее, звала, манила, погружая в мягкий тлен воспоминаний и вызывая трепет по всему телу. В этой музыке сочеталось магическое притяжение и таинственная древняя напевность иберов и кельтов. Это звучал Ангел, композитор двадцатого четвертого века, который, словно, оживил этническую музыку, добавив в нее современные нотки; и его мелодия «Carretera de la estrella». Однажды она встретилась с ним после его концерта. Ангел оказался милым и приятным молодым человеком с большими умными карими глазами и доброй улыбкой. От него веяло загадкой. Его речь была мягка и напевна, как его песни. Потом правительница иногда встречалась с ним, и они весело беседовали за чашкой капуччино. Но от жизни в Царстве он отказался. Лиза уважала его решение и, скрипя сердцем, отпустила. Она часто слушала его песни. Когда-то под эту композицию ей нравилось танцевать обнаженной перед зеркалом. «Жаль, что он умер двенадцать лет назад, — подумала Лиза. — Хороший был человек. А его музыка до сих пор вызывает во мне блаженный трепет».

Лиза открыла глаза. Она обнаружила себя лежащей в постели под легким военно-полевым одеялом. Каюта была явно не ее. Повсюду лежали видеоредакторы и сменные блоки к ним. Кроме кровати, в комнате были стол, встроенный шкаф и тяжелое кресло. На столе стояла голографический снимок в металлической рамке. Там было изображено трое молоденьких чумазых солдат на фоне высоких кедров. В одном из них она узнала совсем юного командора Уинтерса и усмехнулась. «Вот как он выглядел в молодости», — усмехнулась Лиза. — «Значит, это его каюта. Только что же я здесь делаю? Ах, да… В моей комнате постарались агенты из СиСиПро. Какая глупость с их стороны! Неужели они не знают, что меня почти невозможно остановить? Танк может остановить только танк. Но им до танка, ой как, далеко. Вот придурки! Как же они собираются от меня прятаться? Или считают, что это сойдет им с рук? Как бы не так!»

Дверная панель отъехала в сторону. На пороге Лиза увидела командора Уинтерса. В руках он держал поднос с тарелкой и стаканом. Вид у него был далеко не официальный — расстегнутый в темных пятнах крови мундир, закатанные рукава и взъерошенные волосы. «Наверное, это моя кровь», — подумала женщина. — «Он прижимал меня к себе. Мой герой снова пришел на выручку! А я была только в одном халате. Интересно, он рассматривал мое тело?» Лиза невольно засмеялась. Командор прошел в каюту и поставил поднос на стол.

— Как Вы себя чувствуете? — спросил Майкл, садясь рядом с ней.

— Не знаю, наверное, лучше, чем после взрыва, — шутливо ответила Лиза.

— Мне нравится Ваше чувство юмора, — улыбнулся командор.

— Спасибо за комплимент, — усмехнулась правительница, разглядывая его.

— Но похоже, кому-то оно очень не нравится и Вы им сильно мешаете, — предположил мужчина.

— Да уж, — опустила глаза Лиза. — А Вы по-прежнему играете роль моего спасителя?

— Наверное, это судьба. Вам это не нравится? — тихо спросил Майкл.

— Вы тоже любите Ангела? — переменила тему Лиза. — Это моя любимая композиция.

— Вы довольно хитрая особа, — рассмеялся командор. — Когда Вы не хотите продолжать разговор, срочно меняете тему. Кто Вас учил вежливости?

— Спасибо. Я — самоучка, — иронично потупила глазки женщина. — Может, объясните мне как я оказалась у вас в каюте?

— А Вы хотели бы остаться в своей? — спросил Майкл.

— Нет, — покачала головой правительница. — Спасибо. Я благодарна Вам за заботу.

— Лиза, расскажите мне, почему спецслужбы хотят Вас уничтожить? — серьезно спросил Уинтерс.

— Почему Вы так решили? — состроила милую мордашку Лиза.

— А разве не видно? — спросил Майкл. — Я хочу Вам помочь. А Вы упираетесь. Они пытались убить Вас уже три раза. Вы не думаете, что на четвертый раз им удастся выполнить свою задачу?

— Я — везучая, — она привела довод.

— Иногда и удача отворачивается, — настаивал командор.

— Вы не можете мне помочь, командор. Это лишняя трата моего и Вашего времени, — покачала головой Лиза.

— А Вы попробуйте, — предложил Майкл.

Лиза склонила набок голову и задумалась. Что-то ей подсказывало, что ему можно верить. Она хотела ему верить. Хотя Древний зверь упрямо возмущался. «Может, стоит попробовать?» — подумала женщина. — «Кто знает, где получишь помощь?» Лиза посмотрела в его карие добрые глаза и улыбнулась. «Он чем-то похож на Ангела», — закралось подозрение в ее душку. — «А он мне очень нравился и был хорошим другом. Тот же взгляд, только более испытывающий».

— Хм…Хорошо, — согласилась правительница. — Слушайте. Я представляю очень могущественную страну. Многие годы у моего народа и СиСиПро был мирный договор. Этот договор истек. Я приехала на эту станцию заключить новое соглашение. На встрече агенты СиСиПро сказали мне, что их не устраивает первоначальный вид документа, и они хотели бы внести в него необходимые изменения. Я сказала, что мне нужно все обговорить с моими людьми. Они согласились. В следующий момент Вы спасли меня от снайпера. А дальше Вы и сами все знаете.

— Тогда почему они хотели Вас убить? — задумчиво спросил Майкл. — Вы же нужны им для заключения нового договора.

— Я думаю, что это не так, — вздохнула Лиза. — Новый документ был только поводом отвести мои подозрения в сторону. Моя страна обещала передать СиСиПро кое-какие важные документы после заключения контракта. Но я с собой эти документы не привезла. Все дело в том, что, мне кажется, меня хотели просто убить и украсть информацию. В СиСиПро не хотели заключать контракт. Им нужны были исследования моего народа. А для этого, под предлогом подписания документов, они вызвали меня на станцию. Теперь меня пытаются безуспешно убить и найти документы.

— Теперь мне ясно для чего они вскрыли Вашу каюту. Но почему Вы не скажете им, что у Вас ничего нет?

— Они не поверят мне.

— Я понимаю. И я обещаю Вам, что сделаю все, что в моих силах. Вы можете мне верить.

— Но что Вы можете сделать?

— Я — командор станции. Я могу установить наблюдение за агентами из спецслужб. Если в их действиях будут присутствовать противозаконные моменты, я могу арестовать их в любой момент и отправить на Землю. Они не только покушаются на Вашу жизнь, но и на жизни других жителей станции. Если бы взрыв был мощнее, пострадала бы и вся станция. Как только я узнаю кто подстроил этот взрыв, я немедленно приму все необходимые меры по их изоляции.

Женщина очень внимательно, но со всей осторожностью посмотрела на Уинтерса. Она поверхностно просканировала его и удивленно приподняла правую бровь. Он ей верил и клялся помочь. Но это были отнюдь не героические помыслы. Майкл думал о ней, как о красивой и соблазнительной женщине. А еще он видел ее обнаженное тело, когда самолично вытаскивал из-под обломков в ванной.

— Спасибо, Майкл, — мягко сказала Лиза и почему-то смутилась. — Если Вам не удастся это сделать, я все равно Вам благодарна даже за то, что Вы меня выслушали. Хорошо, когда рядом есть кто-то, кто готов помочь.

— Вы смущаете меня, — усмехнулся командор. — Я делаю свое дело. Это не геройство. Я просто хочу Вас защитить. А еще, Вы мне просто нравитесь.

Майкл говорил так пламенно и с чувством. В нем, словно, работала солнечная батарея. Его энергия передавалась и ей. Он, определенно ей нравился. Лиза невольно восхитилась им. Ее инстинкт Древнего зверя потребовал самых решительных действий.

Она поднялась с кровати и подошла к Майклу. Поравнявшись с ним, Лиза склонилась над ним и опустилась к нему на колени. Она прижалась к нему всем телом и, обняв за шею, поцеловала его в губы. Майкл обнял ее за талию и бурно ответил на ее поцелуй. Тоненький колокольчик в ее голове прозвонил о надвигающейся опасности. Это было надлежаще ею оценено. Как бы ей ни было трудно, оторвавшись от его теплых губ, она, как ни в чем ни бывало, выскользнула из его объятий, наступив на горло своему желанию. Женщина скользнула обратно под одеяло и свернулась калачиком. Усилием воли Лиза заставила себя прогнать непристойные мысли и мирно заснула.

Майкл остался сидеть как мраморная статуя. «Что это было?» — подумал мужчина. Он определенно не понимал эту женщину. Его шумный и раздосадованный выдох нарушил тишину. Ему показалось, что этот поцелуй просто приснился. Но видение отчетливо напоминало о ее губах. Лиза спокойно лежала в кровати, а Майкл не мог понять что же это было на самом деле. — «Что же происходит? Почему она так себя ведет? Дразнит. Смущает. Какая женщина! Во что бы то ни стало, она станет моей. Пусть для этого мне придет перевернуть эту станцию вверх дном».

 

Глава 6

Дорогой Варнелиус!

Эрик передал мне твои письма. Их ему передал мой друг, которого я попросила забирать мою почту. Он знал, что я буду рада прочитать о тебе весточку.

Не волнуйся, со мной все в порядке. Вот только я немного растеряна, но это скоро пройдет. Во всяком случае, я на это надеюсь. Я буду стараться. Я думаю, мне просто надо сменить обстановку.

Раньше я слышала, что наблюдатели, живущие в мире, неохотно возвращаются в Анжению, но не верила в такие басни. Сейчас же я на собственном опыте испытала это. Меня, словно, что-то держит здесь. Я почти закончила свои дела, но меня что-то грызет и заставляет все больше оттянуть время моего отъезда в Тайясаль. Я не понимаю что со мной происходит. Здесь все по-другому. Жизнь совсем другая. Люди совсем другие. Они живут в одном городе, но редко кто знает друг друга в лицо. Здесь никто не улыбается незнакомцам, не помогает им. Чужой — чужому. Так странно. Здесь есть преступность. Здесь есть органы охраны правопорядка — полиция. Они очень интересно расследуют дела — допрашивают свидетелей и подозреваемых, полагаясь на их слова. Иногда верят, иногда нет. Я не понимаю, по какому критерию они различают правду и ложь. У них бывает столько ошибок! Они многого не понимают и многому не верят. Что же это за правосудие?! Наверное, это хорошо, что мы не вступаем с ними в контакт.

Совсем не как у нас. У нас все просто. Все стараются соблюдать закон. А если его и нарушают, то все знают, виноват человек или нет. Я думаю, людям надо развивать свои способности и НГИ. Тогда и в их мире станет все просто и ясно.

Я никак не могу связаться с Лизой. Стивен (ее помощник) сказал мне, что ее нет на Земле и наотрез отказывается говорить где она. А мне так необходимо спросить ее совета! Я совсем запуталась. Ну, не буду обременять тебя своими терзаниями. У тебя и так полно забот. Я скоро вернусь.

Навсегда твоя любящая сестра,

Амма.

Спустя минуту Майкл вышел из ступора. Он облизал пересохшие губы и медленно вдохнул воздуха. Командор встал с кресла и посмотрел на женщину в его постели. Крамольная мысль лихо проскакала в голове, но он мгновенно ее загнал в угол. «Спокойствие, только спокойствие», — вздохнул он. — «Надо немного подождать. Нельзя ее спугнуть. Все в свое время. Лиза сама меня поцеловала, а это прогресс. В другой раз я ее не отпущу».

Лиза спала и улыбалась во сне. Ее дыхание было спокойным, размеренным, едва уловимым. Она с разметавшимися по подушке белокурыми волосами и точеным профилем походила на ангела с библейских картинок. Майкл рассматривал ее и думал о поцелуе, о ее объятиях, о том, что будет потом. Ему казалось, что эта женщина как будто создана именно для него. Вот только сама Лиза об этом еще не догадывалась.

Закончился диск с чарующей музыкой и включился механизм автореверса. Проигрыватель почти мгновенно нашел начало первой песни. Сладкоголосый Ангел снова запел о любви под звездами.

Майкл усмехнулся. «Хорошо поешь, дедуля и как раз в тему», — с грустью подумал он. — «Любовь и звезды. Звезд здесь очень много, а вот любви… Если нет сейчас, то будет потом. Лиза Рейден…»

По иронии судьбы Майкл Уинтерс приходился внуком тому самому Ангелу. Командор хорошо помнил своего деда. Он всегда носил свитера всех оттенков красного и не расставался с древней гитарой. Его все любили. Всегда окруженный толпой людей, спокойный и всегда вежливый музыкант ладил со всеми. Он терпимо относился к своим поклонникам и не страдал «звездной болезнью». Он умел справляться с поклонницами, и они никогда не осаждали его дом. Но существовала одна женщина, которая была для него авторитетом. Ангел иногда встречался с ней. Бабушка Анна его жутко ревновала именно к этой женщине.

В Ангеле была какая-то загадка. Майкл никогда не видел его в плохом настроении. Он всегда улыбался, шутил. В его доме всегда звучала музыка. Его песнями были очарованы все жители Земли. Маленький Майкл с удовольствием навещал деда. Именно он научил внука играть на старинном рояле, который стоял в домашней студии, и гитаре.

Дочь Ангела, мать Майкла, тоже пошла по отцовским стопам, но была малоизвестной певицей. В двадцать семь лет она влюбилась во второсортного актера и вопреки воле отца вышла замуж. От этого брака родились Майкл и его младшая сестра Либерти, которая умерла в юности от передозировки тяжелых наркотиков. Вскоре мать Майкла сбежала с детьми от слишком ревнивого мужа и вернулась к отцу.

Когда Майкл изъявил желание пойти учиться в военную академию, семья была против этого. Но все же юноша настоял на своем решении и достиг хороших результатов не только в учебе, но и светской жизни. Майкл под руку со знаменитым дедом и матерью часто посещал симфонические концерты. Когда же молодой лейтенант решил работать на космических станциях, дед, зная твердость духа внука, поддержал его.

Смерть Ангела не стала новостью для Майкла. Его дед прожил сто десять лет, но в последнее время сильно болел. Перед смертью Ангел позвал к себе внука и прочитал странную лекцию о вреде отказа от своих желаний. «Когда у тебя появится шанс последовать за своим сердцем, не упусти его. Если тебе предложат вечную жизнь, соглашайся без оглядки. Если бы я в свое время согласился, перед тобой бы не было дряхлого умирающего старика», — сказал он. Тогда Майклу показалось, что дед сожалеет о своих прошлых ошибках; может быть он думал о той загадочной женщине. Но все же внук не придал особого значения словам умирающего старика.

В жизни Майкла встречались разные женщины: красивые светские львицы и преданные серые мышки, стервы и ангелочки, глупые и умные. Но ни одна из них не смогла полностью пленить его сердце. Не было в них «золотой середины», что ли? Теперь в его жизнь ворвалась Лиза и перевернула весь порядок вещей. В ней было все, о чем он когда-то мечтал и даже намного больше. Женщина-бритва. Шикарная, загадочная леди. Женщина-вамп. Майкл потерял голову. Она манила его как магнит. В ней странным образом сочетались и положительный, и отрицательный полюса. Она отталкивала льдом безразличия и отстраненности. От нее веяло то смертельным холодом, то огненной лавой вулкана. Весь ее вид как будто говорил: «Ты способен на сильные чувства? Докажи! Докажи, что ты достоин меня!»

На ручном переговорном устройстве замигал огонек. Майкла вызывали на мостик. Ночь предстояла не из легких. Он грязно выругался и неохотно направился на сигнал. В его голове все еще звучала незатейливая песня про любовь под звездами.

Майяиа вышла из костела и быстрыми шагами направилась к телефонной будке в центре парка. Она торопливо набрала номер Эрика и затаила дыхание. Послышались длинные гудки. Затем трубку поднял мужчина.

— Церковь Святого братства слушает, — сказал мужчина. — Чем могу помочь?

— Эрик, это я, — ответила Майяиа.

— Я тебя слушаю.

— Свяжись с Тайясалем. В костеле есть для них подарок; завернут и упакован. Пусть приедут и заберут. Кроме того, у меня есть для них еще одна небольшая посылка. Лиза будет рада ее получить.

— С тобой все в порядке?

— Да. А что?

— У тебя расстроенный голос. Что-то случилось? Тебе нужна моя помощь?

— Нет, спасибо.

— Тебе отправить импульт?

— Нет, я остаюсь. У меня остались кое-какие незаконченные дела. Я еще позвоню. До свидания, Эрик.

— До свидания, дорогая.

Майяиа повесила трубку и задумчиво посмотрела на нее. Она и сама не знала что ей надо сделать. «Что мне здесь делать?» — спрашивала она себя. — «Какие у меня еще дела? Зачем я обманула Эрика? Что-то я совсем запуталась. Надо взять себя в руки и возвращаться домой. А как же Дитер? Я не могу оставить его в килисе. Хорошо, посмотрим как будут разворачиваться дела».

В нерешительности анженка пошла к храму. Она вернулась в костел и заперла двери. Девушка села на скамейку и стала дожидаться приезда группы «зачистки». Рори необходимо было доставить в Тайясаль. Помимо этого, она должна была отдать информацию, украденную ларийкой.

Майяиа достала из кармана клубок и покрутила его в руках. Он все еще хранил остатки ее запекшейся крови. Кто бы мог догадаться, что важная информация по медицине и инженерии замаскирована под обычные нитки. Но это были необычные нитки. Они были сделаны из специально синтезированного материала растительного происхождения, на который информация была записана специальным способом, наподобие штрих-кода.

Девушка улыбнулась в темноту. «Наконец-то, я выполнила задание полностью», — подумала она. — «Только вот Мели я потеряла. Что ж, такова наша работа. На ее месте могла оказаться и я. Теперь мне надо возвращаться домой. Но сначала я должна вывести из килисы этого полицейского. Почему я не хочу возвращаться в Тайясаль? Что в этом Дитере такого особенного? Неужели Рори была права? Нет! Мне не нужен ни один мужчина! С меня хватило и Гуаяко. Вот приеду домой, и все придет в норму».

В дверь громко постучали. Майяиа вздрогнула. Она подошла к двери и прислушалась.

— Кто там? — спросила Майяиа.

— Конь в пальто! — раздалось за дверью по-анженски. — Сама вызывала, а теперь спрашиваешь. Открывай, давай!

Майяиа засмеялась и отодвинула засов. Сейчас она была рада услышать даже анженскую грубость, показавшуюся ей милой. В ней было что-то родное. В костел ввалились четверо дюжих молодцов в униформе сантехников. Парни были угрюмы и суровы. Майяиа засмеялась во весь голос.

— Хорошее у вас прикрытие, ребята, — выдавила из себя девушка.

— Ха-ха, — мрачно огласил один детина. — Где шкура ларийская?

— Там за алтарем, — указала рукой Майяиа.

Парни дружно в ногу прошагали к указанному месту. Они нашли связанную Рори и взвалили ее себе на плечи, как перышко. Ларийка пришла в себя и извивалась как могла. Картина здорово напоминала вынос полуживой мумии из каирского музея.

— Ребята, подождите, — окликнула их Майяиа у выхода, — Передайте это Стивену из Информационного центра.

Майяиа передала им клубок «ниток». Один парень положил его в пластиковый пакет и сунул к себе за пазуху. Процессия вышла не попрощавшись. У сотрудников Царства, занимающихся «зачисткой» инцидентов, не было чувства юмора. По Анжении ходили слухи, что их набирают из арестантов Малютки. Те, кто соглашались на подобную работу, начисто лишались памяти и личности. По телу Майяиа прошел холодок. Она представил себе Варнелиуса, ставшего «чистильщиком» и вздрогнула. Мысль о том, что ее любимый брат мог бы стать таким же бесчувственным куском мяса, роботом, ужаснула ее. Ей хотелось верить, что все эти страшные легенды про них — это сплошное вранье. Майяиа грустно посмотрела вслед «чистильщикам». Они погрузили Рори в машину на воздушной подушке, замаскированную под фургон сантехников, и через мгновение скрылись из виду.

Майяиа осталась одна. В какой-то мере она понимала «чистильщиков». Их подразделение напоминало ей своих «Драконов». «Драконы» были организованы еще на заре строительства Анженского Царства. Их Устав сохранился в неизменном виде и поныне. Сотрудникам присваивались кодовые имена. Они не имели права называть свои настоящие имена, а также им запрещалось распространяться о личной жизни. «Драконы» всегда были безлики. Внутреннее общение сводилось к минимуму, на уровне приказов и отчетов об их исполнении. Личные взаимоотношения не поощрялись. В быту, «Драконы» вели себя как обычные анженцы, но все же не узнавали друг друга при встрече. Спустя годы Майяиа поняла для чего это делалось, а именно, для большей эффективности выполняемой работы. Нет отношений — нет эмоций; нет эмоций — есть хороший результат. Молодая девушка семнадцати лет отроду со странным именем Амма не последовала строгому Уставу и влюбилась в высокого темноволосого и синеглазого наставника. Ничего хорошего из их романа не получилось. Лишь в сердце Звезды осталась глубокая и ноющая рана.

Майяиа тряхнула головой и разогнала свои невеселые мысли. «Что было, то прошло», — вздохнула она. — «К чему теперь ворошить прошлое? Все равно уже ничего не поделаешь. Можно, конечно, вернуться в прошлое и попытаться поговорить с Аммой, рассказать ей обо всем. Только захочет ли она меня послушать? А если послушает, где гарантия, что моя жизнь будет лучше? Конечно, жизнь изменится, вот только в какую сторону? Еще неизвестно, понравится ли мне быть примерной женой и заботливой матерью. А вдруг я вообще не создана для семейной жизни и это будет тяготить меня? Нет, не надо ничего менять. Опыт, какой бы он ни был — это всегда хорошо. Надо просто жить дальше».

Девушка встала со скамейки и посмотрела на своды костела. Серая птица давно улетела, оставив на полу несколько перьев. Майяиа искренне порадовалась за нее. Она направилась к потайной дверце. Теперь, когда Рори забрали, ей было необходимо вывести Дитера из килисы. Она хотела все закончить и вернуться домой.

Майкл в последний раз посмотрел на спящую женщину и вышел. Послышался тонкий щелчок. Как только дверь каюты закрылась, Лиза открыла глаза и перевернулась на спину. Она через свою НГИ вошла в контакт со станционным компьютером и поняла, что командор Уинтерс будет занят довольно долго. Взрыв в ее каюте повредил систему воздушной вентиляции станции, а в рубке царит хаос — связисты принимают странные сигналы из ниоткуда. Прошлым вечером перед принятием того злосчастного и спасительного душа Лиза попросила об этом Стивена. Парень был специалистом экстракласса и без проблем сотворил чудо, над которым теперь ломала голову вся рубка. Весь секрет состоял в том, чтобы отвлечь персонал станции от действий правительницы Анжении на какое-то время. Лиза улыбнулась и пообещала по приезду домой вознаградить Стивена за отлично проделанную работу.

Правительница медленно встала с постели. Она попыталась открыть дверь, но не смогла этого сделать. Женщина поняла, что Майкл закрыл ее снаружи. Лиза возмутилась, но потом решила, что запертый с той стороны замок будет ее страховкой от всяческих подозрений. Ей улыбнулась идея выглядеть милой и слабой девчушкой, которой всегда казалась в раннем детстве. «Помнится, тогда я с сестрами очень весело проводила время», — усмехнулась она. — «Чего только стоил тот памятный погром в отцовской библиотеке, когда исчезли тонны ценнейшей информации! Правда взбучка была соответствующей. Конечно, мне бы попало по первое число, если бы я не научилась изображать дрожащие губки банком и непонимающе хлопать ресницами. Что ж, я прирожденная актриса!»

На всякий случай анженка заперла на двери замок со своей стороны и поставила на нем сигнальное устройство. Если бы Майкл вернулся раньше времени, Лиза смогла бы об этом узнать и быстрее воротиться в постель. Она уже давно разработала план поисков своих недоброжелателей. Собственно, он состоял в том, чтобы разыскать комнату с техникой для видео и аудио наблюдения — эдакий Информационный центр «а-ля станция „Безмятежная“». По сохранившимся записям Лиза без труда нашла бы агентов СиСиПро. Далее бы последовал полный «расчет». Не в ее правилах было оставлять долги. И сейчас она не собиралась молча проглатывать обиду. По крайней мере, ее Древний зверь этого бы не понял и обиделся на свою хозяйку.

Лиза сняла верхнюю одежду и вскрыла защитную панель на своем тонере. Она отыскала две нужных кнопки и нажала их. Как по мановению волшебной палочки анженка становилась все меньше и меньше. Одновременно с этим процессом за ее спиной стали расти прозрачные крылья, отливающие перламутром. Через мгновение правительница стала похожа на эльфа размером с куклу Барби в ниглеже. Она в который раз вспомнила добрым словом Кристу Лис — Шмолер.

Миниатюрная черноволосая Криста Лис была друикой и однажды безумно влюбилась в анженца. Как ни странно, но Зак Шмолер ответил ей взаимностью. Бывают еще на этом свете чудеса! Неординарная парочка обратилась за помощью к Лизе. Путем долгих разработок и опытов в области генетики и биохимии, в результате на тонере появились две заветные кнопки, а Криста стала высокой девушкой без крыльев — человеком. Позднее другая друика — синеволосая Мэри Лин Ву — воспользовалась этим изобретением и стала женой рыцаря Тома Лайта. Да и Лиза не отставала от них. Когда наступил кризис в Эдем-Фениксе, она сама стала маленькой куколкой и поселилась в Долине друиков. Тогда она обзавелась мужем номер пять — Билли Вильсом. Обычные анженцы тоже стали пользоваться данными кнопками, если надо было куда-нибудь пролезть или что-нибудь уменьшить-увеличить.

Лиза взмахнула невесомыми крылышками. Она без труда взмыла в воздухе и нашла вентиляционную решетку. Согласно разработанному плану, ей пришлось открыть ее, что далось с большим трудом, и протиснуться через небольшое отверстие. Следуя своему опыту, врожденной и приобретенной НГИ, правительница, как по навигационной карте отыскала необходимый курс и полетела по вентиляционной трубе. Усилием воли она отыскала нужное направление и последовала к цели номер один — видеоматериалу, где были записаны люди, напавшие на нее.

Дитер спал на светлом мате в килисе. Ему снился странный сон. Он по-прежнему был в этой же комнате, но только не один. Вокруг него было полно народу в черных траурных одеждах. Они говорили на удивительном чужом языке, но Брантнер понимал их. Люди говорили о предстоящем празднике и ждали правительницу.

Был дан условный сигнал. Свет погас. Все присутствующие мигом расселись на два мата. Их голоса стихли. За алтарем, освещенным ярким лучом света, появилась красивая светловолосая девушка в черном балахоне. Дитер обратил внимание на золотистую штору с письменами. Теперь он понимал эту надпись. На ней было написано: «Предначертанное да сбудется! Амэн!» Девушка сильным голосом обратилась к собравшимся:

— Анженцы! Наступила Шрадха— наш печальный праздник. Вспомните ваших родственников, друзей, близких, покинувших нас навсегда. Проводите память об них. Пусть уходит печаль. Пусть уйдут слезы. Мы живем и будем жить. Их больше нет в этом мире. Проводите их память. Печаль не должна мешать нам жить. Круг жизни идет вперед. Следуйте за ним. Возблагодарим Высшие Добрые Небесные Силы за то, что мы имеем.

Девушка замолчала. Люди склонили головы и уставились в лежащие напротив них фотографии. Послышалась завораживающая музыка. Девушка запела. Ее чистый и мощный голос звенел хрусталем в тишине комнаты. Люди подхватили песню. Брантнер не понимал ни слова, но все же сам запел вместе с остальными. Каждый раз куплетом за куплет звучала песня, а в конце каждого из них повторялась одна и та же фраза «А-а Лола дэ Луна, а-а Лола дэ Луна». Дитеру показалось, что девушка парит над алтарем. Воздух стал вязким, густым и темным. Ему показалось, что он увидел электрические разряды. Маленькие молнии резко оседали на фотографии и взрывались. У Дитера закружилась голова.

Яркая вспышка озарила килису, словно, огромная молния ударила в светловолосую солистку. Внезапно пение прекратилось. Люди исчезли. Воздух снова стал прозрачен. Звенящая тишина эхом отозвалась в его мыслях. Он повернул голову направо. Рядом с ним сидела Майяиа. Она склонилась над снимком Мели и запела ту же песню. Дитер тронул ее за плечо. Девушка замолчала и обернулась.

— Что ты делаешь? — спросил Дитер.

— Провожаю память о Мели. Ее не спасла даже душка. Накана забрала у нее жизнь, — ответила Майяиа. — Почему ты не провожаешь память о своих родителях? Теперь ты тоже один из нас. Царство не отпустит тебя. Ты принадлежишь Царству и мне.

Дитер проснулся в холодном поту. Простой сон вызвал у него приступ ужаса. В килисе было по-прежнему тихо. Только на другом мате напротив него мирно спала Майяиа. Дитер присмотрелся и ахнул. В руках она держала тот самый снимок с изображением Мели, что он видел во сне. На спине кто-то медленно начал стягивать кожу. Дитеру показалось, что волосы на его голове зашевелились. «Это был сон, или я не спал?» — подумал он. — «Совпадений не бывает. Так что же здесь произошло? Царство… Что-то затягивает меня, и я ничего не могу поделать».

 

Глава 7

Дорогой Варнелиус!

Я выполнила все, что мне приказали. Скоро я поеду домой. А потом навещу тебя. Мне так не терпится обнять тебя! А еще как в детстве я хочу пожаловаться тебе на жизнь. Шутка.

Я разговаривала с Эриком. Он пытается строить из себя заботливого дядюшку. Это, по крайней мере, смешно. Тогда никто не хотел меня защитить. Все молчали. А родители приняли мужчину, которого я любила и моих детей. Может, Эрик думает вернуть меня в Завещанную долину? Они хотят, чтобы я раскаялась в содеянном? Смешно, не правда ли? Особенно если учитывать, что мы с тобой ничего смертельного не совершали.

От Лизы по-прежнему нет известий. Мне кажется, что она решила тряхнуть стариной и сама выполняет какое-нибудь дело. Засиделась наша старушка на месте?

Знаешь, я почему-то думаю о Шийярре, о том воине-призраке с планеты Мадри. Иногда мне кажется, что я похожа на него. Ты же знаешь его историю? Вообще-то, откуда? Ты же никогда не был на Мадри, а тем более в селении Симдан. Так вот, Шийярра был царским телохранителем. Между его народом и соседним городом шла война. Как-то раз правители решили помириться. За этим последовало решение заключить брак между их детьми. Шийярру послали с царским сыном на поклон к правителю того другого города. Но в обоих городах были люди, которые не хотели мира. Они объединились и напали на Шийярру и царского сына. Воин узнал нападавших, но было поздно. Его ранили, а царского сына убили. Превозмогая боль и раны, Шийярра пошел в свой город рассказать правду своему царю. Но он так и не дошел. С тех пор его призрак бродит по пустыне Мадри. Каждый раз в одном и том же месте. Я думаю, что он надеется вернуться в свой город.

Вообще, пустыни полны призраков. Их больше, чем на других планетах. Уж и не знаю, почему это происходит. Когда я была на Мадри, то всегда наблюдала за ним. Мне очень хочется верить, что когда-нибудь он доберется до своего города. Ему надо помочь. Вот только как, я не знаю. Меня так же предали, как и его. Вот только он стал призраком. А я вынуждена жить среди предателей. И никто не хочет мне помочь, кроме тебя, конечно.

Навсегда твоя любящая сестра,

Амма.

Дитер растолкал девушку. Майяиа потянулась и открыла глаза. Она пришла в килису несколько часов назад и усидела спящего полицейского. Ей не хотелось его будить и поэтому она сама прикорнула на соседнем мате. Сон придал ей сил и помог принять решение.

— Ты давно вернулась? — спросил Дитер.

— Нет, совсем недавно, — солгала Майяиа. — Ты спал, я тоже устала. Я решала, что сон необходим нам обоим. Тебя что-то беспокоит?

— Нет, все в порядке.

— Это ложь. Ты испуган. На твоем лбу холодный пот. От тебя веет страхом.

— Не будем об этом. Это был просто сон.

— Сон? В каждом сне есть доля реальности. Только в килисе приходят по-настоящему вещие сны. Они дают ответы на интересующие вопросы.

Дитер поежился. По его коже пробежало стадо мурашек. Он не был сторонником толкования снов и считал это детской забавой. А теперь эта девушка утверждает, что вещие сны существуют. В этот момент в мозгу вспыхнула яркая точка и мгновенно пропала. Он обратил внимание на Майяиа. Девушка была обеспокоена. Она оглядывалась по сторонам.

— Что-то случилось? — спросил Дитер.

— Ты видишь то, что не видят другие? — удивилась Майяиа. Ее взгляд как будто скользил по стенам килисы.

— О чем ты? — напрягся полицейский.

— Но они не могут пройти сквозь килису, — она показала рукой на потолок. — Это священное место.

Дитер не понимал ее. Но его встревожили слова девушки. Майяиа встала со своего места и подошла к нему. Она взяла руками его голову и надавила большими пальцами на виски. Что-то тяжелое опустилось на него и потянуло в сон. Перед его глазами замелькали радужные огоньки. Ему показалось, что Майяиа влезла в его голову и роется там. Через мгновение она отскочила от него и закрыла рот рукой. Ее глаза выражали неподдельный интерес.

— Что ты делаешь? — воскликнул Дитер. В голове снова стало свободно и просторно.

— Ты общаешься с душами людей, — тихо сказала Майяиа.

— Я тебя не понимаю, — отмахнулся мужчина, скрывая свое неудовольствие.

Ее слова насторожили его. Дитер пристально посмотрел на анженку. Он никогда никому не рассказывал о своих видениях. Ему казалось, что его сочтут сумасшедшим и упрячут в психушку. Все свои находки и идеи, поданные устами призраков, он объяснял игрой воображения. Полицейские не верят в потусторонние силы. Дитер подумал, что Майяиа играет с ним или хочет испугать. Тем не менее в ее словах была доля правды.

— В твоем мозгу есть внутренняя опухоль, — вздохнула девушка. — Это произошло после смерти твоих родителей — ты слишком сильно это переживал. Опухоль давит на незадействованные участки мозга. Это позволяет душам людей проникать в твое астральное тело и говорить с тобой. Они помогают тебе в работе. Но это не может продолжаться всегда. Эта опухоль смертельна для тебя.

— Откуда ты это знаешь? — спросил Дитер и поежился. — Я обследуюсь в больнице каждый год. Никакой опухоли нет.

— Иногда ты не можешь спать по несколько ночей подряд, — завораживающим голосом объясняла Майяиа. — В эти дни у тебя повышается температура. Ты хочешь спать, он не можешь. У тебя повышается наследственная генная информация или попросту сказать НГИ. Если бы этого не происходило, у тебя был бы шанс на спасение. Повышение НГИ провоцирует рост опухоли. Твое тело восстает против тебя. Оно не готово стать другим. Для этого нужны изменения извне.

— Ты не можешь этого знать! — вспылил Брантнер. — Кто тебе сказал об этом? Кто следит за мной?

— Никто не следит, — покачала головой Майяиа. — Но ты сам сделал шаг в мою сторону, в сторону Царства, когда взялся за расследование.

— Царства?! — задохнулся Дитер. Это слово он вспомнил из сна.

— Предначертанное да сбудется. Амэн! — торжественно произнесла Майяиа.

У Дитера все поплыло перед глазами. Именно эту фразу он видел на шторе из сна. Брантнер посмотрел на золотистую штору. Сейчас на ней были по-прежнему написано на непонятном языке. Но он знал, что на ней записана именно эта фраза.

— Майяиа, что написано на этой шторе? — спросил Дитер, стараясь убедиться в своем подозрении.

— То же, что я сказала ранее, — улыбнулась девушка. — Предначертанное да сбудет. Амэн!

— В моем сне я видел ее. Здесь было много людей в черных платьях. Их праздник назывался Шрадха. Они пели. Там была и ты. Ты сказала, что провожаешь память о Мели.

— Все правильно. Килиса говорила с тобой. Она позволила тебе стать одним из нас.

— Объясни мне. Я ничего не понимаю. Кто вы?

— Придет время, и ты сам все поймешь. Мои слова покажутся тебе сказкой. Все, что должно произойти, произойдет. Ты станешь частью Царства.

— А если я не хочу?

— Ты умрешь. А я вернусь в Царство. Но у тебя есть выбор. Ты можешь пойти со мной. И тогда ты будешь жить.

Слова Майяиа до неприятного ощущения в желудке раздражали его. Дитеру всегда был неприятен выбор, особенно, если его заставляли сделать. Он был упрям. Непримиримость достигла апогея. Невероятный страх и слепое бешенство охватило Брантнера. На душе громко завывали и царапались дикие кошки. Он не хотел ей верить. Дитер всегда сам решал что ему делать и как делать. А Майяиа утверждала, что все уже решено за него. Ее уверенность в его скорой смерти подтолкнула Дитера к решительным действиям. Что-то заставило Брантнера проверить ее веру.

— Так ты веришь, что все предначертано? — спросил Дитер.

— Верю, — смело ответила Майяиа.

— Сейчас проверим. Хочешь? Ты арестована за убийство тридцати двух человек. А сейчас ты поедешь со мной в полицейский участок, и я посажу тебя под замок. Вот тогда я посмотрю, начнется ли сбывать твое пророчество.

Глаза Майяиа расширились не то от ужаса, не то от удивления. Какая-то нерешительность овладела ею. Невидимый кинжал снова опустился острым лезвием в ее сердце. Это повторилось. Перед глазами стоял Гуаяко и ее дети. Как ни старалась, Майяиа не могла прогнать это видение. Она послушно разрешила надеть на себя наручники и пошла вслед за Дитером. В ее ушах звенели шаркающие шаги, похожие на звук песка под ногами, как тогда на Мадри. Она открыла рот, но звук не шел из горла. Почему-то Майяиа вспомнила Шийярру и его заведомо обреченную на смерть миссию.

Весь сорок второй участок на мгновение замер, видя входящих в дверь Брантнера и Майяиа. Дитер был хмур и чем-то озабочен. В его глазах горел нездоровый огонек. Он вел анженку под руку, закованную в наручники. Майяиа выглядела очень несчастной. У нее был отсутствующий взгляд. Она еле переставляла ноги. Каждый шаг давался ей с огромный трудом. Казалось, девушка почти не дышала. Она смотрела вперед невидящими глазами. Одинокая предательская слеза поползла по ее впалой щеке.

Навстречу Дитеру выбежал Риз. Он был очень неприятно удивлен. На его лице отобразилось раздражение. Было непонятно на кого он так зол: на напарника или на преступницу в оковах. И Дитер, и Майяиа вдруг одновременно подняли на него глаза, испытывающе наблюдая за ним. Эндрю попытался совладать с собой и собрал в кулак свою ярость. Он сглотнул и в немом укоре покачал головой. Затем Риз развернулся и семимильными шагами пошел обратно в свой кабинет, оставив их стоящих на пороге.

Дитер передал девушку в руки дежурного и последовал за Эндрю. Он никак не мог его догнать. Риз зашел в кабинет и хлопнул дверью перед самым носом напарника. Брантнер остановился, но потом все же решил зайти и поговорить с ним. Он осторожно открыл дверь и вошел в кабинет. Эндрю сидел за своим столом делал вид, что работает, перебирая бумаги.

— В чем дело, Энди? — спросил Дитер.

— А ты не понимаешь?! — вскипел Риз и выскочил из-за стола. На его лице была написана слепая ярость. — Ты только что все испортил!

— Нет, я тебя не понимаю. Что я испортил? — искренне удивился Брантнер.

— Ты привел сюда эту девицу! — кричал Эндрю, размахивая руками.

— Это моя работа, — пояснил Дитер, откровенно не понимая своего ранее разумного напарника. — И почему я должен был оставлять убийцу гулять по городу? Разве не ты говорил мне, что мы должны ее поймать?

— Ты действительно ничего не понимаешь! — бился в истерике Риз. — Кто тебе поверит, что ты нашел ее? Похоже ты думаешь, что мир родился после тебя!

— Энди, о чем ты? — терпеливо спросил полицейский. Неприятный холодок подкрадывался к горлу.

— У тебя и так хватало врагов, — объяснил Эндрю. — Как только ты взялся за это дело, проблем прибавилось. У тебя стали исчезать трупы и отчеты. Эта девушка сбежала из больницы, оставив после себя гору тел. А ты шел по ее следу. Кое-кому не кажется все это совпадением. Кроме того, пришли документы о переводе обвиняемой под ведомство Городского управления полиции. Эти бумажки целый день лежат у тебя на столе. Что прикажешь думать?

— Энди, ты не веришь мне? — искренне удивился полицейский.

— Все дело не в том, верю ли я тебе, — опустил плечи мужчина. Он снова сел за стол и стал собирать бумаги. — Проблема в том, что тебе не верят в верхах. Шеф целый день грызет наших людей — все ищут тебя! А ты просишь понять тебя! Ты заявляешься вместе с обвиняемой и держишь ее под ручку, как старинную приятельницу.

— Я нашел и арестовал ее.

— Это дело дурно пахнет. Боюсь, тебе придется долго доказывать это начальству.

— Ты хочешь сказать, что мне не следовало гоняться за этой девицей, а надо было спокойно сидеть здесь?

— Нет. Я говорю о том, что ты мог бы предупредить меня о том, где ты будешь находиться. А еще лучше, организовал бы поиски с нашими ребятами. Вот тогда бы все увидели как сильно ты хочешь ее поймать. Только вот сейчас все задают себе вопрос, как так оказалось, что ты очень быстро ее нашел. Складывается впечатление, что ты всегда знал где она находилась. Молчишь? Хотел сделать все по-своему? Учти, тебе могут приписать и другие дела, когда ты без проблем находил преступников.

— А это тут еще причем?

— Притом. Твоим злопыхателям кажется, что ты в сговоре со своими «дружками — преступниками». Не угодили тебе, ты их сдал.

— Это полный бред! Ты считаешь, что это действительно так?

— Я уж и не знаю что думать.

— Энди, мы же напарники!

— Лучше придумай правдоподобную историю для нашего шефа. Иначе, не сносить тебе головы.

Идея, как лампочка, зажглась в мозгу Риза. В его глазах пробежал яркий огонек. Эндрю мгновенно оставил в покое бумаги, лежащие на его столе. Он демонстративно кинул их в мусорную корзину и поднялся со стула. Вернее соскочил. Некоторое время ему нравилось мерить шагами комнату, обдумывая свою затею. Затем он будто что-то вспомнил и мигом вылетел из комнаты, оставив мрачного Дитера с его мыслями.

Брантнер обхватил голову руками и задумался. Ничего похожего на решение проблемы не приходило ему в голову. «Что же происходит?» — подумал он. — «Ничего не понимаю. Как он может мне не верить? Я исполнил свой долг и вернул обвиняемую. Так меня же еще и подозревают в нечестности и сговоре с преступниками!» На глаза ему попалась бумага из Управления. Он внимательно прочитал ее. Она была аналогична той, что показывала ему Рори Майерс. Только в ней была еще одна запись, которая очень заинтересовала Дитера: «Передать обвиняемую комиссару Тейлору живой или мертвой». «Зачем им труп Майяиа?» — насторожился полицейский. — «И причем здесь Тейлор?» Дитер хорошо знал комиссара по другим делам. Этот пухлый и добродушный старик был хорошим полицейским. Он умел расположить к себе преступников, умел заключать с ними сделки. Дитер уважал его. Были случаи, когда они работали вместе. Но тогда Тейлор помогал ему в расследовании и ни в коем случае не взваливал на себя чужой груз. Это мог сделать только или неопытный карьерист, или сумасшедший старик. Тейлор не был ни тем, ни другим. Дитер торопливо набрал номер Управления.

— Добрый день, — сказал Дитер. — Это лейтенант Брантнер из сорок второго участка. Я могу поговорить с комиссаром Тейлором?

— Добрый день, лейтенант, — ответил низкий женский голос. — Очень сожалею, но комиссара больше нет.

— Он будет в течение дня?

— Комиссар Тейлор умер.

— Что? Когда?

— Четыре дня назад.

Ошеломленный Дитер повесил трубку. У него разболелась голова. Мысли бегали по кругу и ни одна не годилась для реализации. Ему было очень жаль добряка Тейлора. «Умер четыре дня назад», — стучало в его мозгу. — «Тогда кто подписал за него этот документ еще вчера?! Мертвые не умеют писать! Подпись подделали! Майерс! Все обман. Никому нельзя верить. А разгадку знает только Майяиа. Вот только она не хочет со мной говорить. Упрямая! Неужели она ничего не понимает?

Конечно, я сорвался, когда она заговорила о моей болезни. Да еще ее уверения насчет судьбы! Мне совсем не нравится, когда мной решают так манипулировать. Она сама говорила, что послушна происходящему. Так чего теперь на меня дуется?»

Ему казалось, что весь мир настроен против того, чтобы он расследовал это запутанное дело. Майяиа отказывалась говорить о том, что же произошло на самом деле. Вся разгадка сводилась к Царству. Острая боль пронзила голову Дитера. Это заставило его вспомнить о предсказании Майяиа. Он терялся в догадках. Если опухоль существует, то и смерть не за горами. Дитер еще раз подумал о предложении Майяиа и в который раз отверг эту затею. Отложить дело означило предать свои принципы. А он никогда этого не делал, как бы ни велико было искушение. «Пусть я когда-нибудь умру, но это все равно рано или поздно случится», — честно признался себе Дитер. — «Я доведу дело до конца, чего бы это мне не стоило. Зато не предам себя».

Дитер решил проверить слова арестантки. Он порылся в записной книжке и набрал номер врача полиции.

— Приемная доктора Дина, — проворковала секретарша. — Чем могу Вам быть полезна?

— Добрый день, — сказал Дитер. — Это лейтенант Брантнер. Я могу поговорить с господином Дином?

— Соединяю, — ответила секретарша и переключила на личный номер Дина.

— Доктор Дин, это Брантнер, — представился полицейский.

— Здравствуйте, лейтенант, — отозвался доктор. — Что-то случилось?

— Нет, ничего. Я просто хотел к Вам зайти на прием. Вы можете провести внеочередной медицинский осмотр?

— Вас что-то беспокоит? Вы больны?

— Вот это я и хотел бы узнать.

— Заходите завтра после девяти утра. Вас это устроит, лейтенант?

— Да, спасибо. До свидания, доктор Дин.

— До свидания, лейтенант Брантнер.

 

Глава 8

Дорогой Варнелиус!

Я снова в оковах. Он не поверил мне. Он арестовал меня и привел к полицейским. Он не послушал меня. Меня снова предали. Если бы я лучше слушала голос своего разума, этого бы не произошло. Я столько раз обещала себе не доверять людям, но все же сделала это. Братец, я такая глупая!

Наблюдатель очень сердится на меня. Так и вижу, как он сверлит меня своим холодным взглядом. Я думаю, он придет прочитать мне лекцию о хорошем поведении анженки во враждебном мире. Я должна была уйти, но не смогла. Мое подлое сердце снова меня подвело. Когда же я научусь исполнять свои обещания?

Мне больно и горько. Как я могла ошибиться? Как только мне представиться шанс сбежать, я сделаю это. Хватит! Я поеду домой и забуду весь этот кошмар. Я больше не обернусь назад.

А он умрет. Ему недолго осталось. Я не буду по нему плакать. А может быть, буду? Кто меня поймет, если я сама не могу себя понять? Жуткое ощущение: будто бы на мою грудь поставили груз килограммов с пятьдесят. Мне постоянно не хватает воздуху.

Навсегда твоя любящая сестра,

Амма.

В вентиляционной трубе было холодно и жутко дуло несмотря на поломку. На каждом повороте были встроены жесткие лопасти на моторчиках, которые перегоняли воздух по всей станции. Металл обжигал холодом.

Потеряв свой настоящий вес, Лизу бросало из стороны в сторону, угрожая выкинуть на вентиляторы. При подлете к исправной системе вентиляции, ее маленькие крылья оказались бесполезными. Воздух перегонялся с такой силой, что один нечаянный жест грозил откинуть анженку на металлические лопасти и разрезать ее на мелкие кусочки. Ей пришлось их убрать. Лиза пожалела, что зря не подумала о присосках. Тогда бы ей не пришлось сражаться порывистым воздухом. Из последних сил, пройдя около километра, Лиза завернула за угол. Перед ней предстало небольшое отверстие, закрытое фильтром. Она склонилась над решеткой. Внизу располагалась заветная комната. Через маленькое отверстие фильтра она увидела охранника, сидящего на стуле и попивающего черный кофе. Рядом с ним на столе лежал потертый порнографический журнал.

Лиза тихо, но смачно выругалась. «Вот гадость!» — простонала она. — «Только этого чудика здесь не хватало для полного счастья! Оторви свою задницу от стула и выйди вон! Вот придурок! Что же делать? Но не уходить же отсюда, когда я продела такой путь».

Он заметил бы ее присутствие даже в таком миниатюрном исполнении. Выход был один — на время избавиться от охранника. Лиза достала из-за пояса метательную трубку с дротиком со снотворным. Она хорошенько прицелилась и дунула в трубку. Острая микроскопическая игла достигла шеи противника и вонзилась в мягкую плоть. Охранник, не понимая что происходит, лишь дотронулся до места укола. Снотворное подействовало моментально. Через мгновение его тело безвольно шлепнулось на пол. На его лице было написано удивление.

Правительнице Анжении понадобилось несколько секунд, чтобы открыть решетку. Здесь она снова нажала на кнопку на своем тонере. За спиной снова выросли прозрачные крылья. Без труда Лиза спланировала вниз и приземлилась на стол, столкнув журнал на пол. Ей пришлось вернуться в свое первоначальное состояние. Нажав на кнопку тонера, анженка выросла до своих прежних размеров. Это было необходимо для того, чтобы легко постучать по клавишам местных компьютеров.

Она села на кресло охранника и в предвкушении пошевелила пальцами. Началась работа. Быстрые и легкие подушечки летали по клавишам с большой скоростью. Вдобавок, для скорейшего поиска ей пришлось подключить свою НГИ. На мониторе беспрерывно замелькали разноцветные картинки и записи. В стационарном компьютере было огромное количество информации, с которым разбирались несколько специально обученных сотрудников за почти половину дня, если надо было отыскать необходимые записи. Но Лиза, порой самолично хозяйничавшая в Информационном центре, была хорошо подготовлена к подобной работе. Главное было сосредоточиться. Сейчас ее интересовали только три камеры. Компьютер не выдержал такой мощной атаки и сдался на милость победителя. Камеры наблюдения жалобно запищали и выдали видеоматериал прошлых дней. Лиза с хищной улыбкой на губах отыскала нужные записи.

Перед ее глазами появилась картинка из бара двухдневной давности. Вот она говорит с агентами из СиСиПро. Встает из-за стола и идет к выходу. Командор смотрит куда-то в сторону. Он видит снайпера. Теперь и Лиза разглядела его. Это невысокий коренастый мужчина в темном костюме, похожий на гориллу в зоопарке. У него в руках лазерная винтовка с прицелом. Выстрел. Майкл сбивает ее с ног. Луч прошел в нескольких сантиметрах от ее головы. «Сукин сын!» — выругалась Лиза. — «Еще бы чуть-чуть и моя голова превратилась бы в бесполезную коробочку с дырочкой. Отвратительно!». Она представила, как лазерный луч прожигает ее череп. Вот ее лицо ничего не выражает; может быть, лишь удивление. Потом она стоит, затем падает на пол. Стук! Ее тело лежит сломанной куклой, руки раскинуты в стороны. Из отверстия вытекает тоненькая струйка алой жидкости. Она расползается по полу. Еще мгновение, и кровь становится вязкой и темной.

Представленная картинка показалась ей слишком реалистичной. Она почти ощутила дырку в своей голове. Лиза судорожно сглотнула и принялась дальше стучать по клавишам. Нашлась и вторая запись. За два часа до прихода Лизы другой агент открыл ножом замок ее каюты. Это был профессионал. На его бедре она заметила бластер. Мужчина прошел в каюту. Лизе пришлось переключиться на другую камеру. Теперь она видела его в своей каюте. Методично он обыскивал каждый сантиметр помещения. Его руки умело прощупывали каждый предмет. Лизу невольно передернуло, когда он разглядывал ее нижнее белье. Это продолжалось около часа. Затем ему дали сигнал отбоя через переговорное устройство. Лиза отметила для себя, что этот человек может быть служащим «Безмятежной». Уж слишком неторопливо он обыскивал ее каюту. Она хорошо его запомнила. Теперь ей было необходимо определить его местоположение на станции. Это было нетрудно. Лиза закрыла глаза, всего лишь позвала на помощь свою НГИ и просканировала «Безмятежную». Она нашла его каюту на средних палубах и улыбнулась одной из своих самых жестоких улыбок. Ее зубы звонко клацнули в предвкушении скорой охоты. Древний зверь довольно заурчал и выгнул спину колесом.

Но охота откладывалась. Дело оставалось за малым. Надо было найти третьего агента СиСиПро, который заложил взрывчатку в ее каюту. Лизина рука автоматически скользнула по своей спине. Раны хоть и зажили, но все оставалось ощущение зуда и боли. Пара моментов и полная сосредоточенность Лизы в работе сделали свое дело. На экране появилось изображение коридора. Лиза перемотала пленку вперед. Через несколько минут появились двое людей в серых костюмах. В руках они несли небольшие чемоданчики. Один из них достал карточку-ключ и открыл каюту. Лиза узнала второго СиСиПровца; он был тем самым снайпером. Оба мужчины быстро вошли внутрь. Лиза переключилась с одной камеры на другую. Теперь ее бывшая, а теперь разнесенная в пух и прах, каюта была видна как на ладони. Мужчины раскрыли чемоданчики и достали оттуда составные части бомбы с часовым механизмом. Ловкими движениями они за считанные секунды собрали взрывчатку воедино. Один из них показал рукой на кровать. Именно туда агенты положили бомбу и направились на выход. Лизе пришлось еще раз переключить камеру. Ей посчастливилось увидеть лицо первого мужчины. Это был тот агент СиСиПро, с которым она встречалась в первый день своего приезда на станцию. На ее лице появилось выражение, будто бы она съела что-то кислое. Ей захотелось сплюнуть. Мужчины закрыли дверь и пошли вверх по коридору. Через десять минут она увидела себя и Майкла, входящих в каюту.

Лиза выключила записи и откинулась на спинку стула. С одной стороны, ей было забавно видеть видеозаписи со своим участием. С другой стороны, все увиденное крайне удивляло ее и одновременно приводило в бешенство. Голова сама работала как компьютер. «В первом случаем все понятно — они ждали меня в баре, потому что я сама назначила там встречу», — подумала она. — «Не будь там Майкла, я бы находилась на пути в Тайясаль в пластиковом гробу. Мою каюту было легко вычислить, как и мое имя. Но вот как они узнали в какую каюту меня поведет Майкл? Это совсем не похоже на совпадение. Неужели Майкл связан с СиСиПро? Неужели Майкл меня предал? Не может быть! Я же сканировала его! Тогда как они узнали номер моей каюты, если меня еще там никогда не было? Надо будет спросить у этих мальчиков».

На ее лице появилась плотоядная улыбка. Ничего хорошего для ее врагов это не предвещало. Она с мельчайшими подробностями и в деталях прикидывала как расправится с наемниками. Ее Древний зверь похотливо потирал свои когтистые и мохнатые лапки.

Встав со стула Лиза снова уменьшилась и вырастила крылья. Она взмыла под потолок и пролезла через отверстие в вентиляционную трубу. Здесь ей опять пришлось убрать крылья и ползком пробираться к каюте командора. Путь назад уже не казался Лизе таким трудным. Холодным воздух, казалось, подчинился ее воле и стал податливым. Ее согревала мысль о мщении. Внезапно для себя она поняла, что теперь отношения Анжении с Землей придется прекратить. «О, Лэксембургиз!» — воскликнула Лиза. — «Я даже не смогу навещать своих друзей! Уже не придется покупаться на Красном море и полежать на ласково прогретом песочке. Все прелести Земли закрыты для меня и моего народа. Какой кошмар! Это большая потеря для анженцев. Придется довольствоваться космосом и другими планетами. Подумать только, СиСиПро отобрали у нас родную планету! Нет, это я так не оставлю! Они еще узнают гнев Лизы! Если земляне забыли кто такие Зандера, то мне придется им напомнить. Короткий ум их погубит. Все древние расы помнят мой народ и до сих пор приходят в ужас при одном лишь его упоминании».

За следующим поворотом оказалась каюта Майкла. Лиза спустилась вниз. Она снова приняла свой первоначальный облик и оделась. Когда ей удалось привести себя в божеский вид, правительница подошла к двери и сняла с нее свое сигнальное устройство. Она с облегчением вздохнула. Майкл все еще находился в рубке и занимался восстановлением станции. Лиза нашла душ и смыла с себя грязные улики. Если бы Майкл застал ее чумазую, ей пришлось бы долго и терпеливо объяснять, где собрала столько грязи и паутины в командорской каюте. Затем вытершись насухо, она легла в постель и постаралась заснуть. Идти ей все равно было некуда. Поэтому она решила дождаться Майкла и снова его просканировать.

В кабинете доктора Дина было мрачновато, нелепо и прохладно. Это была просторная комната, которая внушала чувство обреченности. И это неудивительно, ведь Дину приходилось работать чаще с трупами, чем с живыми людьми. Кроме того, у доктора и характер соответствовал профессии. Его ничего не выражающие глаза и немногословная монотонная речь свидетельствовали о стремлении к покою. Краска на стенах была темной с серебристыми разводами. Кое-где она облезла. Единственное окно несмотря на полдень закрывали тяжелые серые ставни из пластика. В кабинете горели лампы дневного света. От этого еще больше казалось, что он похож на картинку из фильма ужасов.

В комнате стояли массивный стол, кушетка, два шкафа и два высоких кресла. На стене перед столом висели бесчисленные дипломы доктора Дина. Над кушеткой сияла не к месту появившаяся здесь картина с изображением девушки в цветастом платье на фоне заросшего зеленого пруда. Это еще больше вносило в комнату чувство нелепости.

Доктор Дин, худощавый невысокий мужчина лет пятидесяти в белом халате, сидел за своим столом и читал газету. Сделав неотложные дела, он не спешил разобраться с другими и теперь позволил себе расслабиться. Его любимой страницей была та, где публиковалась криминальная хроника. Так как он работал уже тридцать лет медицинским экспертом в Городском управлении полиции, вся его жизнь была связана с преступлениями и их раскрытием.

В дверь осторожно постучали. Доктор Дин оторвался от газеты и спрятал ее в ящик стола. «Ну что опять случилось?» — негодовал он. — «Ни отдохнуть, ни продохнуть! Что же это делается? Человек с таким стажем работы как у меня не может спокойно почитать и расслабиться. Молодежь нынче пошла — одни хамы. Ну если это опять из лаборатории, учиню им хорошую трепку!»

— Войдите! — недовольно проворчал доктор.

Дверь открылась. На пороге появился лейтенант Брантнер. Он на миг тревожно посмотрел на Дина и прошел в его кабинет.

— Здравствуйте, доктор Дин, — приветствовал Дитер.

— Добрый день, лейтенант, — поздоровался врач. — Присаживайтесь. Что Вас привело ко мне?

Дитер занял кресло напротив стола и мрачно посмотрел на Дина. Немного помедлив, он тяжело вздохнул.

— Результаты моих анализов, которые я сделал вчера. Вы обещали мне, что они будут готовы сегодня. Так они готовы?

— Ах, да! У меня столько работы! Не початый край! Вы уж извините меня, лейтенант. Я совсем забыл про Вас. Конечно же, готовы. Вот они.

Доктор Дин покопался на своем столе и вытащил из кипы бумаг светлую папку. Торжественно он положил документы перед Дитером.

— Доктор, я ничего не понимаю в этих цифрах и медицинских терминах, — признался Брантнер, листая документы. — Может, объясните мне суть написанного на человеческом языке?

— Конечно! — рассмеялся Дин. — Что Вас интересует?

— Все. Меня интересует все.

— Вы здоровы, лейтенант. У вас замечательное сердце, легкие, печень, желудок и все остальное. Я не понимаю, что заставило Вас обратиться в нашу больницу?

— А как насчет головы?

Доктор Дин удивленно поднял вверх брови. Сканированию головного мозга он не придал особого значения. Вернее, не прочитал. А если признаться честно, то головы своих пациентов его занимали меньше всего. Ему пришлось найти нужную страницу и углубиться в изучение результатов. С каждым прочитанным словом доктор становился все мрачнее и мрачнее. Наконец, он оторвался от чтения и тревожно посмотрел на Дитера.

— С виду, у вас все нормально, — медленно проговорил доктор Дин. — Но вот внутри здесь есть небольшая опухоль. Это похоже на кровоизлияние. Но мне кажется, что это просто старая гематома. Вы не ударялись раньше головой?

— Опухоль? — прошептал Дитер.

— Это еще не точный диагноз. Надо провести еще исследования. Не надо так беспокоиться.

— Но ведь Вы не даете никаких гарантий, что со мной все в порядке?

— Лейтенант, бывает, что и самые точные приборы допускают ошибки. Вы со мной согласны?

— Не знаю.

— Вы должны пройти другие исследования, чтобы все выяснить.

— Доктор, а может так быть, что это опухоль и мне осталось жить совсем немного.

— Не надо быть таким пессимистом.

— Но это возможно?

— Все возможно, отвечу я Вам.

— Спасибо, доктор. Я подумаю над Вашими словами. До свидания.

— До свидания, лейтенант.

Дитер едва сдерживая дрожь в теле, вышел из кабинета доктора Дина. На ватных ногах он дошел до ближайшей скамейки и сел на нее. Он закрыл глаза и навалился на спинку. Впервые в жизни ему стало так страшно. Сердце выскакивало из груди, по телу бежали мелкие мурашки. Где-то вдалеке замаячила старая костлявая бестия с заточенной косой. «Майяиа была права!» — эхом пронеслось в его голове. — «Но откуда она все знает? Если она права, значит, я скоро отправлюсь на тот свет. Вот откуда все эти видения! А я-то считал, что мне помогают в расследовании. Но я не могу умереть. Я еще молод. Это несправедливо!»

Ему вспомнился сон, который он видел в килисе. Упоминания о Царстве и о том, что он принадлежит неизвестным людям только разозлили его. Дитер хотел поговорить с Майяиа. Он хотел, чтобы она рассказала ему о Царстве и объяснила то, что происходило с ним. Мужчина зажмурился. Перед его глазами запрыгали разноцветные пятна. Тошнота подступила к горлу. Он сглотнул и сжал кулаки. Брантнер тяжело вздохнул и поднялся со скамейки. Несмотря на молчание Майяиа, он надеялся, что сможет с ней поговорить.

Дитер пошел по коридору к двери. Вдруг ему показалось, что кто-то тихо окликнул его по имени. Он обернулся. У двери в кабинет доктора Дина стояла невысокая девушка и пушистыми светлыми волосами. Она поманила его к себе рукой. Дитер медленно подошел к ней. Девушка приложила к своим губам палец и показала на дверь кабинета. Дитер посмотрел на вывеску и вздрогнул. На ней большими черными буквами было написано «Твоя дорога в Анжению лежит через Звезду». Он посмотрел на девушку, но ее уже не было. Она, словно испарилась. Брантнер снова посмотрел на табличку. Там снова красовалась надпись «Доктор Дин — медицинский эксперт». Дитер почувствовал, как по ее коже разливается космический холод. Острые кристаллы льда яростно впивались в его сердце. Жесткие тиски медленно сдавливали горло. «Опять видения», — подумал он. — «Но на сей раз это было так реально! Я готов поклясться, что она была настоящей. Неужели мои дела настолько плохи? Сколько мне еще осталось? Может, об этом знает Майяиа?»

Брантнер развернулся и быстро пошел к выходу. Ему хотелось зажать уши, чтобы больше никогда не услышать странные голоса.

 

Глава 9

Дорогой Варнелиус!

Сегодня я провела вторую ужасную ночь в своей жизни. Я была в темноте! Но ты же знаешь как я люблю свет! Это походило на мои командировки. Это было ужасно! Я не могла уснуть. Сон одолел меня лишь под утро. Что-то я совсем расклеилась, братец.

Я снова видела наблюдателя. Он никак не может ко мне подойти, чтобы не вызвать подозрений. Но я даже рада. Мне совсем не хочется выслушивать нудные нотации.

Меня беспокоит то, что Лизе не понравятся мои действия. Я боюсь, что она предпримет какие-то шаги насчет меня или, еще того хуже, разозлится. А это сейчас просто недопустимо.

Этот мир меняет меня. Сегодня я вдруг обнаружила, что совсем не сержусь на того полицейского, который меня арестовал. Предначертанное да сбудется. Амэн. Мне бы хотелось с ним поговорить и объяснить что происходит. Кроме того, он хочет обо всем знать. Я в полной растерянности.

Навсегда твоя любящая сестра,

Амма.

Тюремный блок при сорок втором полицейском участке выглядел довольно сносно. Помещение было низким и достаточно светлым. Оно почти никогда не проветривалось. Поэтому немного веяло сыростью. Маленькие окна, похожие на щели, располагались по одному на каждой стене. Здесь было четыре камеры, разделенные решеткой из энерголучей. Они переливались приглушенным желтым светом и наглядно предупреждали пленников о последствиях попытки бегства. Это было временное пристанище, где арестанты дожидались своего перевода в городскую тюрьму.

В тюремном блоке была только одна арестантка — Майяиа — «таинственная убийца из костела». Такое красноречивое прозвище ей дали журналисты. Со времени происшествия все газеты пестрели репортажами, главной участницей которых неизменно была Майяиа. Никогда еще девушка не становилась героиней криминальной хроники в один ряд с наиболее кровавыми преступниками мира. Вот только все сделанные снимки не отличались четкостью. Тем не менее все жители Объединенной Швейцарской Республики с нетерпением ожидали суда над Майяиа.

Девушка провела ночь в камере почти не сомкнув глаз. Замкнутое пространство и абсолютная темнота наводили на нее ужас. Она сидела на небольшой кушетке, положив подбородок на ладони и широко раскрыв глаза. Ночь, проведшую здесь, Майяиа могла сравнить лишь с тренировками в горных катакомбах Иордании. Тогда порвалась веревка-страховка и она свалилась в пещеру в одном из дворцов Петры, застряв между камнями и сильно поранившись. Было также темно, сыро, страшно. Только тогда ее, застрявшую, вытащили на следующий день коллеги. Она никогда в жизни не согласилась бы снова оказаться там. «Пусть людям, нравится и Петра, и скрывающие скалы ее, но меня туда не заманишь никакими коврижками! Один лишь ее запах вызывает желание бежать и бежать не оглядываясь. Сколь же там было пауков, жуков, плесени и паутины! Ужас! А эта тюрьма так напоминает мне Петру! Хотя бы свет не выключали!»

Майяиа, выросшая в Завещанной долине никогда не оставалась в темноте. В Фениксе всегда был свет. Даже ночью небольшое селение окружали огоньки на реке Забвения и прожекторы с площади Ке. Когда Майяиа переехала в Тайясаль, то и там была окружена светом. Город никогда не спал и походил на именинный пирог с миллионами свечей. Только у «Драконов» она узнала что такое темнота. Первый раз она оказалась в темноте на ночных тренировках на полигонах Эдем-Феникса. В тот миг ей показалось, что все исчезло, все умерло. Жизнью для нее всегда был свет. Прошло много времени после того, как она научилась жить в темноте. Она умела бесшумно двигаться во мраке, спать, но только по мере необходимости. Майяиа старалась быть в темноте как можно меньше времени. Дома она даже спала со светом. Правда, когда с ней жил брат, в ее комнате горел только ночник.

Скрипнула металлическая дверь. Майяиа затаила дыхание. Из темноты коридора к ней шагнул высокий мужчина. Это был наблюдатель. Он подошел к камере и внимательно посмотрел на арестантку. Майяиа невольно отвела в сторону глаза.

— Попалась, птичка! — зловещим эхом прокатилось по тюремному блоку.

— Не надо нравоучений, — взмолилась Майяиа. — Я виновата и сама отчитаюсь перед Лизой.

— Тогда что мне самому ей рассказать?

— То, что видел. Говори правду.

— А как же ты?

— Я могу за себя постоять!

— Ух, ты! Какая смелость!

— Только не надо иронии. Если пришел поиздеваться, у тебя ничего не получится. Я — особа непробиваемая. Так что зря теряешь время. Лучше уходи отсюда.

— Ты ставишь меня в один ряд с Брантнером?

— Причем здесь он?

— О, Лэксембургиз! Вы стоите друг друга! Он засадил тебя за решетку, а ты его оправдываешь. Может, ради такого случая пойдешь под суд?

— Говори чего надо, или отваливай.

— Хм… А как ты собралась отсюда выбираться. Или ты хочешь дождаться суда? Считаешь, что тебя оправдают?

— Я что-нибудь придумаю.

— Значит, говоришь сама будешь думать своими куриными мозгами? Только не говори потом, что Андри Элаус тебе не приходил на помощь.

— А для чего же ты тут появился?

— А ты не догадываешься?

— Сегодня мои мозги не работают.

— Давай так: мы вместе разработаем план действий. У меня больше возможностей, так что последнее слово за мной. Согласна?

— С чего это ты решил мне помочь?

— Детка, ты забываешь, что я тоже анженец. Мне также как и тебе люди кажутся большими чудаками. Здесь я нахожусь только потому, что мне это поручили. Как только придет приказ о возврате, я ни секунды не мешкая побегу назад в Тайясаль, восхваляя мудрость Лизы; отправлюсь куда-нибудь на курорт; буду напиваться до одури хаомой и волочиться за хорошенькими анженками.

— Мне казалось, что тебе здесь нравится жить. У тебя есть друзья, за тобой никто не приглядывает.

Андри весело и звонко рассмеялся. Сейчас в полицейской форме он выглядел совсем не по-анженски. Его выдавала только речь и манера себя вести. Он сокрушенно покачал головой и с жалостью посмотрел на Майяиа.

— Ну что ты в нем нашла? — как бы невзначай спросил наблюдатель, заглядывая ей в глаза. В его взгляде девушка уловила ревность.

— Не задавай глупых вопросов, — отмахнулась Майяиа и надула губки.

— И все же, — вкрадчиво начал Андри. — Подумай сама. Ты вернешься в Царство, а он останется здесь.

— Ему предначертано быть с Царством, — выпалила девушка.

— Что?! — чуть не подпрыгнул наблюдатель. — О чем ты говоришь? Ты тешишь себя несбыточными надеждами!

— Он видел во сне Шрадху, — ответила Майяиа, поняв, что нет смысла отпираться. — Килиса рассказала ему о нас. У него повышается НГИ.

— Постой-ка! — на лице анженца нарисовалась плохо сдерживаемая ярость. — Ты водила его в килису? Отвечай! Это правда? Ну, конечно же, это правда! Ты с ума сошла! Ты понимаешь, что ты натворила? Ты хотя бы когда-нибудь задумываешься о последствиях? Или вся твоя жизнь импровизация?

— Мы спасались от Рори, — гордо подняв голову пояснила девушка и сделал шаг вперед. — Он защитил меня. Я доверяю ему.

— Зато он тебя ни в грош не ставит, — грубо оборвал ее Элаус. — Благодаря нему ты оказалась здесь. Он арестовал тебя! И после всего этого ты говоришь о доверии?

— Он был испуган, — пыталась оправдаться Майяиа.

— Прекрати, птичка моя! — устало вздохнул анженец. — Разговор на эту тему закрыт. Не будем об этом говорить. Нам надо подумать о твоем возвращении в Тайясаль. И молись Высшим Добрым Небесным Силам, чтобы я в приступе гнева не сдал твои выходки Лизе.

Майяиа благодарно посмотрела на своего наблюдателя и улыбнулась ему уголками рта. Теперь ей хотелось верить, что домой она вернется с залеченными ранами. Андри был для нее той спасательной палочкой, за которую она хотела зацепиться и выплыть из этого водоворота событий.

— Значит так, — скрестил руки на груди Элаус, — завтра тебя будут перевозить в городскую тюрьму. Я пущу от этом слух среди местных ларийцев. Вот увидишь, они проглотят эту наживку! Я уверен, что они захотят прибрать тебя к своим рукам. Ларийцы что-нибудь придумают, чтобы остановить машину. А в этот момент подъеду я. Во всяком случае я постараюсь прибыть на место раньше их. Это отличная возможность. А ты как думаешь?

— Я доверюсь тебе, — ответила Майяиа.

— Вот и замечательно, — обрадовался анженец. — До скорого свидания.

Взрыв на станции «Безмятежная» принес много разрушений. Была разрушена почти вся система вентиляции вип-палубы среднего уровня. Местных жителей оттуда на время эвакуировали, что еще потребовало дополнительных сил и нервов. Кое-кто не хотел внимать голосу разума и собирался скрыться от службы безопасности. Их пришлось долго искать и выселять насильно.

Все сотрудники станции работали не покладая рук. Пришлось по тревоге в срочном порядке поднять две вахты с выходных. Завалы после взрыва расчистили за несколько часов. С утечкой кислорода и ремонтом вентиляции рабочие справились только к вечеру.

Обстановка на мостике была не лучше. Сигналы-невидимки глушили одновременно несколько каналов связи. Обескураживало и то, что нельзя было определить откуда идут эти таинственные сигналы и кто их отправляет. К вечеру обессиленные и обозленные связисты сдались и перестали их принимать. Они надеялись, что командор Уинтерс сам решит, что с этими сигналами. Персонал станции «Безмятежная» выдохся и надеялся на то, что ночь пройдет спокойно.

Прошло всего семь месяцев со дня заселения станции, а неприятности сыпались на ее жителей почти каждый день. А сколько сменилось сотрудников! Не сосчитать. Но на Земле не придавали этому особого значения. Станция «Безмятежная» должна была жить и функционировать в космосе любым способом. В правительственных кругах явно хотели возвышения планеты на Совете миров, чтобы предстать перед союзниками в большом свете.

Однако несмотря на все их старания, Совет миров поглядывал на Землю свысока. Сто двенадцать лет тому назад, когда состоялся первый контакт с инопланетными гостями, Земля решила стать полноценным гражданином галактики. В понимании правительства все средства были хороши: лесть, обман, подкуп и так далее, и тому подобное. Пришлось в срочном порядке строить космические станции. Первой ласточкой была станция «Земля-2», которая не отработала и двух лет прекратив свое существование в один миг. Мощный взрыв — и станции как не бывало. Следом за ней была построена «Яркая». Это сработало и жителей планеты Земля приняли а Совет миров. Остается только удивляться, почему?

Теперь станции «Безмятежная» приходилось «держать хорошую мину при плохой игре». А два месяца назад после приезда на станцию знаменитого мага, многие жители стали считать ее проклятой. Как только маг сошел с трапа и сверился со своими волшебными книгами, он тут же побежал назад к своему кораблю. На ходу он кричал во все горло: «Спасайтесь! Станция принадлежит мертвецу. Живым здесь нет места!» С тех пор все неприятности объяснялись предсказанием мага, а почти все жители стали в срочном порядке запасаться различными амулетами и талисманами. Эзотерические лавочки просто озолотились на этой «лихорадке». Кто же откажется от счастливой заячьей лапки, священных иероглифов или хрустального шара, если почти каждый день станция «дышит на ладан», и никто не уверен доживет ли он до следующего дня.

Командор Уинтерс был на ногах весь день. Его присутствия требовали по всей станции. Сначала надо было срочно восстановить вентиляцию. В то время как рабочие занимались своими прямыми обязанностями, Майклу приходилось успокаивать растревоженных жителей и помогать им с эвакуацией на нижние палубы. Многим это показалось просто оскорблением. Кое-кто пообещал пожаловаться правительству Земли.

Затем его вызывали в рубку. Там все связисты наперебой сообщали о таинственных сигналах «без обратного адреса», которые все-таки не удалось расшифровать. Майкл плюнул от души на это дело и распорядился отослать записанные сигналы в штаб Земли, чтобы другие поломали голову над этим безобразием. Однако сделать это удалось только под вечер.

Когда же он в первый раз посмотрел на часы, было уже шесть часов вечера. Тут Майкл вспомнил, что оставил Лизу в своей каюте. Вернее, запер. Так на всякий случай. Во-первых, неудачливые террористы могли запросто повторить свою выходку, а дверь каюты была подключена к центральному компьютеру. Если бы кто-то попытался открыть дверь, Майкл узнал бы об этом сразу и смог бы предпринять необходимые действия.

Во-вторых, он подозревал, что Лиза не станет сидеть на одном месте. Сила и закалка могла сподвигнуть ее на поступки, после которых Майклу оставалось бы только кусать локти и рвать волосы во всех местах. А поскольку командор считал себя мудрым человеком и хотел сохранить свой волосяной покров к старости, то предпочел обезопасить себя и окружающих.

Он снова поглядел на часы и решил, что пора освободить Лизу, а заодно и пригласить ее на ужин. «Только бы не пришлось обороняться», — усмехнулся Майкл. — «Кто знает что она там себе напридумывала? Вот я на ее месте точно бы вспылил. А Лиза — женщина с характером. Не хотелось бы мне портить с ней отношения, когда все так удачно складывается. Приглашу ее на ужин, буду самым обходительным, вежливым и льстивым джентльменом». Майкл считал, что этим жестом и парой комплиментов сможет успокоить такую женщину, как Лиза.

Когда Майкл открыл дверь своей каюты, то увидел Лизу, сидящую на его кровати. Она чувствовала себя довольно комфортно и уже переоделась в его гражданскую одежду, которую обнаружила в шкафу. На ней были серая рубашка и синие брюки. Уложив ноги по-турецки, Лиза с увлечением читала инструкции для военного персонала. Она оторвалась от чтения и посмотрела на вошедшего Майкла. Ее рот растянулся в хищной белозубой улыбке. Командор с облегчением вздохнул.

— Как поживаете, командор, — лукаво спросила Лиза, кокетливо склонив голову набок.

— Спасибо, сейчас хорошо, — сказал Майкл. — А Вы тут, я смотрю, не плохо устроились.

— Наглость — второе счастье. Чего и Вам желаю. Вот только Вы выглядите как выжатый лимон.

— Что, так заметно?

Майкл смутился и отвел взгляд в сторону. Медленным шагом он подошел к Лизе и взял у нее инструкции. Лиза подавила смешок.

— Вам понравилось чтиво? — спросил Майкл.

— Довольно интересная вещь, — ответила Лиза. — Как Вам только удается следовать этой чепухе?

— А Вы разве ей не следуете?

— О, нет. Я птица свободного полета. Я делаю все, что захочу. Для меня пока что не написаны инструкции.

— Я очень рад за Вас. А Вы случаем не проголодались?

— Вы еще спрашиваете?! Вы же сами меня заперли здесь!

— Я извиняюсь. Но я сделал это ради Вашего же блага.

— А Вы слышали поговорку, что дорога в ад выстлана добрыми намерениями?

— Я еще раз приношу Вам свои извинения. И чтобы загладить свою вину, я приглашаю Вас в ресторан на ужин.

— Ну если так… Майкл, прав же, на Вас невозможно долго сердиться. Надеюсь, что в ресторане не требуется вечернее платье. Похоже, что весь мой гардероб пострадал от взрыва. Вы не возражаете, если я пойду в Вашей одежде?

— Нисколько, если Вас это устраивает. Однако, если Вы согласны принять в подарок от меня платье, лучше сначала пойти в магазин.

Лиза рассмеялась. Она подложила одну руку под подбородок, а пальцами другой руки перебирала по коленке, делая вид, что обдумывает предложение Майкла.

— Вы меня уговорили, — Лиза мигом поднялась с кровати. — Вот только не повредит ли это Вашей блестящей репутации?

— О чем Вы? — удивился Майкл.

— Как же, на глазах у многочисленной публики Вы покупаете платье женщине!

— Это Вас тревожит?

— Ничуть!

— Тогда идемте за платьем.

Майкл был взбудоражен. Никогда он не был так смел при общении с женщиной. Обычно они сами соблазняли его. От него ничего не требовалось, как сдаться на милость победителя. За всю свою жизнь он не пытался так с кем-то сблизиться. Ни одна особа женского пола не заставляла его искать слова для извинений. Лиза, определено, сводила его с ума. Он желал показаться с ней и в магазине, и в ресторане. Как только Лиза в первый раз сошла с трапа корабля на станцию «Безмятежная», его мечтой стало обладание этой женщиной. Теперь же Майкл убеждался, что его мечта может осуществиться, если приложить максимум усилий. Лиза позволяла ему почувствовать себя необходимым ей. Майкл хотел ее защищать. Она вызывала в нем все чисто мужские инстинкты.

Лиза взяла его под руку и позволила ему прижаться к себе. Ей не казалось это преступлением. «Пусть дома я являюсь замужней дамой и никогда не изменяла всем своим мужьям, ужин в компании обаятельного командора не повредит моей репутации», — подумала она. — «Я просто с ним поужинаю. Больше ничего. Когда я разберусь с СиСиПро, прямиком поеду домой. Майкл останется здесь, а я буду и дальше жить в Тайясале». Она позволила разуму взять бразды правления в свои руки и пошла с Майклом в магазин. Только почему-то каждый шаг упрямо твердил ей как неосмотрительно она поступает. Лиза попыталась понять, что же чувствует к командору Уинтерсу и заблудилась в своих мыслях. Она вспомнила, как пыталась соблазнить своего первого мужа — Генри Дэнниса. Бедный юноша не знал куда от нее деваться. Куда бы он ни глянул везде была Лиза. Она стала его наваждением. От нее не было спасения. В конечном итоге, Генри чуток подергался для приличия и сдался на милость победителя. Теперь Лиза стала замечать, что понимает чувства бедняги Дэнниса. Она сама попала в такую же ловушку. Теперь ей везде виделся только Майкл. Жизнь, сны, мысли и чувства были наполнены им одним. А командор шел рядом и не подозревал, что его битва, к которой он постоянно себя готовит, уже выиграна. Лиза тайком покосилась на него. В ее голове проскользнула шальная мысль: «Неужели он ничего не замечает? Бедняга, а он действительно пытается заполучить меня с потрохами. О, Высшие Добрые Небесные Силы! И ему это удается!»

 

Глава 10

Дорогой Варнелиус!

Ко мне снова приходил наблюдатель. На этот раз мы довольно мирно поговорили. Я знаю кто он — Андри Элаус! Помнишь, мы читали о нем рассказы в «Анженской мадонне»? В действительности, он совсем не такой. В нем чувствуется мощь, сила. А еще Андри веселый и добрый человек. Наверное, таким и должен быть анженец, которому больше тысячи лет. Взять хотя бы нашу Лизу. Знаешь, они в чем-то похожи. Тот же поучительный тон и ироничный взгляд; думают, что все обо всем знают.

Тем не менее Андри решил мне помочь сбежать. Представляешь, наблюдатель помогает мне! Он очень рискует раскрыть себя.

Мне опять снятся жуткие сны. Наверное, это потому, что я нахожусь здесь достаточно долго. Я думаю, что дома все нормализуется. Опять почему-то снова появился страх темноты. Словно, меня кто-то затягивает в пустоту; все глубже и глубже. Еще чуть-чуть и я не смогу из нее выбраться. Помнишь, ты рассказывал мне про людей, которые гибли в бассейне-убийце в Городе в Облаках? Их связывали синие водоросли и тянули на дно, не давая выплыть поверхность. Сейчас мне кажется, что именно это я и чувствую.

Навсегда твоя любящая сестра,

Амма.

В ресторане было красиво и уютно. Просторный зал был стилизован под старину. Стиль ретро в сочетании с нарядами местных модниц нисколько не портил духа прошлого. На стенах висели изображения известных актеров и певцов прошлых веков. Играла красивая музыка. Свет был немного приглушен, а под потолком вращался зеркальный шар, который отбрасывал мелкие блики на стены. Столики были покрыты кремовыми скатертями. На каждом из них стояли небольшие бледно-желтые лампы, которые отбрасывали причудливые тени на посетителей и настраивали на интимный лад.

Лиза и Майкл сидели вместе за центральным столиком, чем привлекали к себе еще больше внимания. Этот столик выбрала сама анженка; ей всегда нравилось находиться в центре внимания. На этот раз она хотела, чтобы ее заметили вместе с романтично настроенным мужчиной, и упивалась заинтересованными и удивленными взглядами посетителей ресторана. На ней было новое почти невесомое и вызывающе открытое платье, купленное командором. Когда она появилась в магазине под ручку с Майклом, более половины находящихся там покупателей пришло в шок. Вторая половина побежала передавать новость по станции. Лизе это понравилось. Более того, она решила немного отомстить командору за свое заключение. Она перемерила почти все платья, каждый раз проходя дефиле и советуясь с Майклом насчет своего внешнего вида. Лиза видела, как командор глотает слюни, но все-таки медленно сжигала его женской местью. В конечном итоге она сама завелась. Под конец, когда в магазине собралась огромная толпа зевак, желающих посмотреть на пассию командора, она остановила свой выбор на ярко синем слишком декольтированном платье с разрезом на правого бедра.

Лиза сидела за столиком и не понимала что здесь делает. Она неторопливо жевала синтетические кушанья, откровенно делая вид, что они ей нравятся. Анженка твердо пообещала себе, что по прибытии домой будет объедаться тем, чем захочет. Проглатывая очередной ненавистный кусок, она тайком посмотрела на Майкла. Его влюбленный взгляд придал ей смелости закончить ужин. «Он такой милый!» — улыбнулась женщина. — «Неужели он сам не замечает, что с собой делает? Впрочем, мне-то что? Пусть наслаждается. Майкл хороший человек. Жаль, что приходится его обманывать. Если бы я была свободна…»

Зазвучала очередная песня. Лиза оторвалась от тарелки и прислушалась. Она затаила дыхание. Ее губы осветила лучезарная улыбка. «Ангел», — прошептала она. Лиза узнала его голос. В сладкой истоме она прикрыла глаза.

— Это его последняя песня, — привел ее в чувство голос Майкла. — Вы тоже являетесь его поклонницей?

— Он всегда мне нравился, — неосторожно сказала Лиза и тут же прикусила свой язык. Ей стало как-то неуютно. — Я обожаю его песни. У меня даже есть несколько его снимков.

— Ангела любили все, — ни о чем не подозревая продолжил командор. — Но мне кажется, что Вы были еще маленькой, когда он умер.

— Ну… — протянула анженка, лихорадочно соображая, что же сказать в ответ. — Люди умирают, а музыка вечна. Кроме того, еще я обожаю Бетховена и кельтские напевы.

— Здесь Вы правы.

— А Вам тоже нравятся его песни?

— В молодости я ничего другого и не слушал.

— Неужели Вы были таким фанатом Ангела?

— Да, нет. Просто мой дед с утра до ночи распевал эти песни.

Они вместе рассмеялись. Внезапно острая и раскаленная мысль, как озарение, пронзила сознание анженки. Что-то подтолкнуло Лизу проникнуть в мысли Майкла. Все ее внутренне выражение лица вытянулось и ахнуло от неожиданной новости. «О, Лэксембургиз!» — задохнулась от догадки женщина. — «Ангел был его дедом! Поистине, чудеса беспредельные. Как могло так оказаться, что я встретилась с его внуком? Какая ирония судьбы!» Она испытывающе посмотрела на Майкла. Ей хотелось увидеть в нем черты Ангела. Но схожести не было. Только ЕГО взгляд. Лиза грустно вздохнула.

— Майкл, давайте с вами потанцуем, — вдруг предложила Лиза. — А затем почтим память великолепного Ангела.

Майкл удивленно посмотрел на нее, но промолчал. Командор крепко взял ее за руку, будто бы подозревая, что в последний момент она может передумать, и повел на танцевальную площадку. Прижимаясь к нему, Лиза подумала: «А ведь Майкл мог быть моим внуком, если бы Ангел согласился тогда со мной уехать».

После ухода наблюдателя Майяиа немного воспряла духом. Пусть настроение не слишком изменилось, но это было лучше, чем ничего. Андри Элаус дал ей надежду на то, что кому-то ее судьба не безразлична. Он проявил заботу и понимание в отношении нее. Он был совершенно посторонним человеком, но все же не оставил ее.

Наблюдатели всегда занимали особую роль в Анжении. Они жили на свободе — на Земле. Они наблюдали за обстановкой в мире и по необходимости сообщали в Информационный центр различные сведения. Их можно было назвать глубоко законспирированными разведчиками. Однако они называли себя просто — наблюдателями. Как правило, их выбирали из старейших и истинных анженцев. Это делалось для того, чтобы была соблюдена верность Царству. Тому, кто вырос в Анжении в изоляции и не был отравлен жизнью на Земле, не пришло бы в голову предательство. Тот, кто ровным счетом ничего не понимал в жизненной философии людей, никогда бы не принял ее. Тому, кому с детских лет прививались идеалы бессмертной жизни, никогда не смог бы с ней распрощаться навсегда.

Наблюдатели ни во что не вмешивались. Это происходило не потому, что им были безразличны судьбы нерадивых соотечественников. Они были «глазами» и «ушами» Царства. Они были своеобразной кастой, как «Драконы». Наблюдатели не должны были обнаружить себя. Они жили своей жизнью, балансируя на грани двух миров. А это требовало особых способностей и самоотверженности.

Сейчас же Андри Элаус, скрывающийся под маской лейтенанта полиции Эндрю Риза, рисковал своим прикрытием ради Майяиа. Ей было это не понятно. Она читала о нем еще в детстве, когда приезжала с братом к вечно занятой бабушке Лизе в гости. Андри был ее героем. Когда-то он так же, как и она, был «Драконом» и вел войны за право на жизнь Царства. Но потом его след терялся. Он как будто исчез. Теперь девушка понимала, что тогда Андри стал наблюдателем.

Родители Майяиа и Варнелиуса скрепя сердцем отпускали детей в Тайясаль, будто предчувствуя, что потеряют их. А Лиза всегда была рада внукам, особенно после того, как ее оставили почти все поданные и дети ради рыцарей и их идеалов. Она разрешала детям жить по своему усмотрению и дала почувствовать вкус жизни, когда сам все решаешь за себя. Тогда-то Майяиа и познакомилась с хрониками Царства — многотомной «Анженской мадонной».

Майяиа напрягла память, стараясь вспомнить что же читала об Андри. Память ее не подвела. «Кажется это был пятый том», — задумалась она. — «Да. 1248 год. Родители Андри попали в Царство задолго до его рождения то ли из Англии, то ли из Ирландии. Тогда эти страны назывались совсем по-другому. Вернее, на их территории жило много разрозненных племен и государств. А сам Андри родился в Древнем городе. Он так же, как и я, был „Драконом“. Может он знает кто я? И поэтому мне помогает? Нет! Позор тому „Дракону“, кто не может выбраться из опасности! Просто Андри добр ко мне».

Майяиа улеглась на кушетку и закрыла глаза. Ее тянуло в сон. После бессонной ночи у нее болела голова. Девушка решила, что, если придется снова бежать и, особенно, если опять драться с ларийцами, ей необходимо хорошо выспаться и отдохнуть. Теплая волна накрыла ее и унесла в мир сновидений.

Она была в Фениксе в Завещанной долине. Майяиа огляделась по сторонам. Солнце стояло в зените, но было холодно. Девушка застегнула свою любимую черную куртку на «молнию» и поежилась. По ее коже пробежали зябкие мурашки. «Почему мы называем эту звезду Солнцем?» — подумала она. — «Разве в этом мире небесные светила аналогичны?»

Селение рыцарей утопало в зелени, как всегда. За рекой Забвения шумел лес. Легкий ветер играл с листвой деревьев, срывал их и бросал в реку. Ее серебристая гладь колыхалась, словно, возмущаясь от подобной вольности. Как ни странно, но Майяиа услышала веселый щебет птиц, которых в Завещанной долине отродясь не было.

Майяиа стояла перед жилым зданием. Что-то подсказывало ей, что в доме никого нет. Казалось, он погрузился в долгий и тяжелый сон. Непонятный липкий страх приклеился к ее сердцу; ей было неспокойно. Девушка решила не входить в спящий дом. Она обошла его с левой стороны. Издалека Майяиа увидела на площади Ке много рыцарей. Девушка прибавила шагу. Когда она подошла к площади, где тренировались и проходили инициацию все рыцари, то перед ее глазами предстала удивительная картина. Возле жезла Кеоса сгрудились «Драконы». Рыцари были очень рассержены на них. Майяиа заметили и расступились перед ней, пропуская вперед.

— Зачем ты вернулась? — услышала она недовольный голос за своей спиной.

Майяиа обернулась и увидела свою мать. Рурика-Рунис Маури выглядела очень печальной. Медленными шагами она подошла к дочери.

— Зачем ты вернулась? — повторила свой вопрос Рурика-Рунис.

— Мама, я хочу остаться здесь, — тихо сказала Майяиа.

— Ты сама ушла от нас.

— Но я хочу вернуться! Я люблю тебя и папу. Прости меня.

— Если ты хочешь остаться, победи «Драконов» и верни жезл Кеоса.

Майяиа утвердительно кивнула. Она повернулась и быстрыми шагами направилась в сторону металлических исполинов. Девушка взбежала по каменным ступенькам. Ее сознание привычно отключилось. Удар, еще удар. Металлический лязг. Боль пронзила все ее тело. Майяиа упала, но быстро поднялась. Теперь ее рука сжимала саблю — катану. Взмах — удар — лязг. Противник повержен. Затем еще один, и еще, и еще.

Сизая, как дымка, пелена спала с ее глаз. Майяиа осмотрелась. Внезапно она пришла в ужас. Вокруг нее лежали тела. Но это были не только «Драконы», но и рыцари. Среди них лежала и ее мать. Никто не двигался. Все были мертвы. Девушка выронила из рук катану. В ее глазах горели огоньки безумного страха. «Что же я наделала?» — ужаснулась она. — «Как это произошло?»

Посреди площади стоял окровавленный жезл Кеоса, вмурованный в пол. Внезапно кольца, висящие в его изгибах, всколыхнулись и стали звенеть. Этот звук был нестерпимо громким; казалось, что сейчас взорвется вся долина. Майяиа зажала уши.

Вдруг звук пропал. Майяиа убрала руки в карманы и пошла к краю площади. Ее кто-то схватил за ногу. Она посмотрела вниз. Это был «Дракон». Майяиа опустилась на колени рядом с ним. Он хотел ей что-то сказать. Но силы покинули его, и он затих. Девушка подняла верхнюю часть его шлема и ахнула. Это был Дитер Брантнер.

Майяиа с криком проснулась. Перед ее глазами прыгали яркие пятна, дыхание сбилось, а сердце выпрыгивало из груди. Она кожей ощущала на себе пятна крови своих соотечественников.

— Майяиа! — услышала она голос сквозь слепящий ужас. — Что с тобой?

Она, словно, прозрела и увидела хозяина голоса. Это был Дитер Брантнер, стоящий напротив ее камеры. Майяиа вскрикнула от неожиданности; из ее головы все еще не вышла картинка из сна, где он умирал.

— Майяиа, успокойся! — приказал Дитер.

— Это ты, — выдохнула девушка и прижала руку к сердцу, стараясь его успокоить. — Живой…

— Ты в порядке? — обеспокоился полицейский. — Что с тобой?

— Ничего, просто дурной сон, — замотала головой анженка и глубоко вздохнула.

Дитер выдохнул, как будто за нее, и опустил глаза. Он сел на стул напротив ее камеры. Майяиа догадалась, что он пришел давно и наблюдал как она спала. Девушка подошла к светящей решетке и села на корточки.

— Зачем ты пришел? — спросила Майяиа.

— Не знаю, — тихо ответил Дитер. — Я был вчера у врача. Ты была права насчет опухоли.

— Почему ты не поверил мне?

— В это было трудно поверить. Ты же сказала, что я умру! Без всяких анализов! Это же противоестественно. Это магия?

Майяиа задумалась. В одной книге она читала, что с тех пор как произошла Вселенская катастрофа, люди потеряли свои способности. Они не могли ничего сделать. У них пропали экстрасенсорные способности, телепатия, телекинез. Все ясновидящие умерли. Пропали даже уличные гадалки. Словно, Высшие Добрые Небесные Силы закрыли определенный канал информации для людей. Майяиа не понимала одного, почему эти способности остались у анженцев и других представителей Большого совета. «Может быть это произошло потому, что люди недобросовестно использовали свои способности или недостаточно серьезно относились к ним?» — подумала она. — «Тем не менее, люди не верят в скрытые силы. Дитеру было дано их почувствовать, но они убивают его».

— Нет. Это не магия, — покачала головой Майяиа. — Это способности. Ты тоже можешь этого достичь.

— Скажи мне, кто ты? — Дитер смотрел на нее совершенно иным взглядом.

— Зачем тебе знать об этом? Ты уже сделал свой выбор.

— Я не делал выбора. Я был расстроен. А как бы ты себя вела, если бы тебе сообщили скорой смерти?

— Никак, я верю в Предначертанное.

— Я так не могу.

— Тогда зачем ты здесь?

Брантнер тяжело вздохнул и обхватил голову руками. Он мучительно подбирал слова, и каждое казалось ему неверным. Под зорким взглядом Майяиа сделать это было еще труднее. Дитер встал и пошел к двери.

— Скажи мне правду! — закричала Майяиа.

Дитер остановился и обернулся. Майяиа тяжело дышала и, казалось, хотела услышать от него долгожданное признание. Медленными шагами он вернулся к камере и подошел к энергорешетке. Майяиа встала в полный рост и посмотрела ему в глаза.

— Не надо искать слова, — сказала Майяиа. — Говори, что хочешь сказать.

— Наверное, я сошел с ума, — Дитер раскинул руки в стороны, а заем сложил их на груди. — А может, это из-за опухоли?

— Что тебя беспокоит?

— Ты. Куда ни гляну, везде ты. Еще две недели назад я занимался нудными делами и жил спокойной жизнью. А потом появилась ты и все уничтожила. Иногда мне кажется, что я чувствую твой нож-коготь у своего горла.

— Это просто нервы.

— Нервы? Нет! Чем больше я стараюсь узнать правду, тем меньше понимаю что происходит. Прекрати все это!

— Ты думаешь, что тебе станет легче? Этого не произойдет. Правда уничтожит тебя.

— Тогда, что, это никогда не кончится? Или кончится с моей смертью?

— Ты не умрешь, я позабочусь об этом.

— Что?

— Не бери в голову. А когда тебе предложат операцию в частной клинике, соглашайся.

— Ты говоришь так, будто прощаешься.

— Так и есть. Завтра меня повезут в тюрьму. Мы больше никогда не увидимся.

— Не говори так. Я буду сражаться за тебя. Тебя оправдают.

— А что будет потом?

— Потом?

— Даже если случится чудо, на что я совсем не надеюсь, и суд вынесет мне оправдательный приговор, это мне не поможет. Я все равно уйду, навсегда.

— Я люблю тебя…

Майяиа отступила назад и нервно сглотнула. Она была в панике и растерянности. Ей столько раз хотелось услышать эти слова, но теперь это стало неожиданностью. Реальность жестко распластала ее на алтаре правды. Девушка закрыла лицо руками и села на кушетку.

— Пожалуйста, уходи, — простонала Майяиа. «Бойся своих желаний; они могут исполниться», — эхом пронеслось в ее голове. — Не мучай меня. Уходи!

Сквозь пульсирующую боль в висках она услышала удаляющиеся шаги Дитера и горько заплакала. Слезы безудержно текли по ее щеками, оставляя за собой мокрые дорожки. Ее тело сотрясали рыдания. Она плакала по себе. Ее душа кричала на весь мир, проклиная свое неразумное сердце.

 

Глава 11

Дорогой Варнелиус!

Ты не представляешь что со мной произошло! Твоя сестра окончательно сошла с ума. Меня до сих пор трясет. Я разрываюсь на части и ничего не могу с собой поделать. Как такое могло со мной произойти? Язык не поворачивается сказать! Как я могла влюбиться в человека — в полицейского? И почему он чувствует то же по отношению ко мне? Это похоже на чью-то злую шутку. А мне совсем не до смеха. Мы никогда не сможет быть вместе.

Я решила уехать домой с наблюдателем. Впрочем мне все равно предстояло это сделать в любом случае. Не могу же я сбежать от Лизы? Разве я могу предать тебя и Царство? Выход только один — забыть его, вырвать из своего сердца. Я смогла это сделать один раз, смогу и еще. Помогите мне, Высшие Добрые Небесные Силы!

Сейчас я хочу только одного — вернуться домой, запереться в своей комнате и никуда не выходить, никого не видеть. С самого начала эта поездка не сулила мне ничего хорошего. Когда я шла к Лизе, пошел дождь, было очень пасмурно, а все Административное здание будто вымерло. Мне был дан знак, но я его проигнорировала. Я должна была предвидеть иной ход событий. Я корю себя за медлительность, за неблагоразумие. У меня было много вариантов, но я ни один не использовала. У меня был шанс на спасение своего спокойствие, но я его не использовала. Варнелиус, твоя сестра сама заключила себя в тюрьму без стен. Спаси меня, брат!

Навсегда твоя любящая сестра,

Амма.

После вечера в обществе Майкла, плавно перешедшего в ночь, Лиза вернулась в его каюту. Командор настоял на том, чтобы она осталась именно там, а сам отправился спать к своему другу — первому помощнику капитану Гарибальди. За ужином Лиза, настроенная на романтический лад, не заметила как проговорилась, что подозревает кого-то из персонала станции в сговоре с СиСиПро. Поэтому Майкл снова, в тайне от всех, спрятал ее в своей каюте. Женщина особо не упиралась. Она поблагодарила его за хорошо проведенный вечер, быстро чмокнула в щеку и пожелала спокойной ночи, закрыв дверь перед его носом и тем самым избавив себя соблазна.

Лиза не сильно упиралась и не возражала, когда он опять запирал ее дверь на хитроумный замок и устанавливал сигнализацию. Она поняла, что с этим человеком бесполезно спорить. Он делал все по-своему. Майклу была присуща невероятная сила духа и выдержка. В нем она видела характер Ангела и поэтому уступила. Кроме того, командор Уинтерс ей очень нравился и Лизе не хотелось навлекать на себя его подозрения. Помимо этого, правительница была достаточно умной женщиной, чтобы зря не спорить с ним, а согласившись, сделать по-своему. «Иногда в порыве любовной лихорадки любому мужчине необходимо о ком-то заботиться», — рассуждала Лиза. — «У Майкла как раз наступил такой период. Пусть делает то, что считает нужным. Это пойдет ему на пользу. Вот только одного он не учел — я не та, о ком стоит заботиться. Это скорее надо волноваться за тех горе-агентов. Бедный Майкл! Он и не подозревает, сколько хлопот я ему доставляю и еще доставлю. Блаженное неведение!»

Она стояла посредине каюты и обдумывала свои дальнейшие действия. Хотя ее и клонило в сон, она мгновенно отвергла эту идею. Сейчас было то самое время начать операцию «Возмездие»; другого в скором времени не предвиделось — игра шла на минуты — или она ликвидирует агентов, или они ее. Когда Майкл мирно будет посапывать в каюте друга и ему будет сниться сон об их совместном ужине, Лиза пойдет и накажет своих обидчиков. «Пусть пройдет немного времени, и он уснет» — рассуждала она. — «У него не должно быть подозрений насчет меня. Уж и не знаю, почему мне так важно его отношение ко мне? С какой стати мне прислушиваться к мнению посторонних людей? Надо срочно освежить голову и проветрить мозги. Стареешь, крошка».

Лиза потрясла головой, будто пытаясь избавиться от ненужных мыслей. Она скинула с себя кусочек ткани, называющийся платьем и подошла к столу. Лиза выдвинула ящик и вытащила коробку, которая чудом осталась целой после взрыва в ее каюте. Стараниями Майкла эта штука оказалась у нее. Ей пришлось приложить немалые усилия, но все же удалось открыть почерневшую от огня и искореженную крышку и достать содержимое коробки. Это были компьютерные диски, на которых находились планы станции, которые каким-то чудом ей достал Стивен и чипы с дистанционным управлением. Лиза хищно улыбнулась. Ей вспомнилось когда она в последний раз их использовала.

Это было давно, еще во время анженско-иротской войны. Эти жестокие маленькие рубиновые чипы, умещающиеся между пальцев действовали безотказно. Стоило кинуть их как дротик в сторону, как, на первый взгляд, безобидный кусочек металла безжалостно впивался в тело противника. Вытащить его можно было только при помощи хирургического вмешательства. Затем в дело вступало дистанционное управление чипом. Одно нажатие кнопки, и противник оказывался в том месте, где и было нужно победителю — в плену. Раньше Лиза использовала их при доставке тел и грузов, чтобы не применять для этого своих людей, но потом заметила, как чипы надежны в войне. В какой-то мере ее забавляли самолетающие люди.

Вставив диск в компьютер Майкла, она обнаружила схему станции «Безмятежная». Наложив на карту данные, полученные из комнаты видео и аудио наблюдения, ей удалось почти мгновенно обнаружить точное местоположения агентов СиСиПро. Лиза блаженно улыбнулась и потянулась. Она откинулась на спинку стула и облизала пересохшие губы. Теперь, когда ей было известно местонахождение врага, не составляло труда составить подходящий план.

Лиза понимала, что ей опять придется воспользоваться вентиляцией, чтобы добраться до кают СиСиПровцев. И сделать это надо сейчас, когда Майкл уверен, что она спит в его постели. Это было не трудно, но все же кое-что ее смущало. Лиза просто не хотела врать командору. Но у нее не было выбора. Она тяжело вздохнула. «Стареешь, дамочка», — снова повторила свой приговор Лиза. — «С какой стати мне отчитываться перед этим человеком? Что он значит в моей жизни? Ровным счетом ничего! Тогда почему мне уже заранее стыдно? Как же я запуталась! Только сантиментов мне не хватало. Где же та Лиза, которая подняла Царство? Надо поискать ее. Надо делать свое дело. А если хочешь, чтобы оно было выполнено хорошо, сделай это сама. Тем более, что на станции нет анженцев, кроме меня. Все, ноги в руки и вперед!»

Она открыла панель тонера и привела себя в надлежащий вид, т. е. уменьшила и отрастила крылья. Лиза проделала ту же самую процедуру, которой воспользовалась днем. Оказавшись в вентиляции, ей пришлось снова пожалеть, что у нее нет присосок. Теперь, когда вентиляция была починена, поток воздуха дул все сильнее и стремительнее. Лиза едва могла удержаться на металлической поверхности. Каждый шаг давался ей с трудом. К слову сказать, это был шаг не обычного человека, а маленького существа. Она прикинула сколько же времени ей придется ползти до своих объектов и шумно выдохнула. Лиза тряхнула головой и поползла вперед. «И не с такими препятствиями справлялась; бывало и хуже», — подбодрила она себя. — «Взять, к примеру, Башру; чего я только там не делала! Пришлось справляться с целой планетой, с уймой народа. Но я же выстояла! А тут всего лишь вентиляция. Ну а как мне жилось в долине Друиков? Что ни на есть первобытное существование! Не хватало только платья из звериной шкуры. Я и с этим справилась. Справлюсь и сейчас».

Порыв воздуха подхватил ее кукольное тельце и отбросил к вентилятору. Лиза еле успела ухватиться за край решетки. Увидев под своими ногами жесткие и безжалостные лопасти, она поклялась, что больше никогда не полезет в вентиляцию, будь даже в своем настоящем размере. Как бы то ни было, но ей пришлось продолжить свою игру.

Когда перед ее глазами возникла решетка первого пункта назначения, Лиза облегченно вздохнула и поблагодарила Высшие Добрые Небесные Силы за этот подарок. Она заглянула внутрь. Это была такая же каюта, как и ее самая первая на той же самой палубе. «Хм», — задумчиво протянула Лиза, зажевывая губу. — «Это обстоятельство сыграло им на руку. Они знали где я остановилась. Им не составило труда проследить за мной. Что ж, я сама виновата, оказалась беспечной девчонкой. И как мне только удается выживать и править Царством при моей-то беспечности?! Наверняка, я родилась под очень-очень счастливой звездой. Но все же надо быть осторожнее. Везение иногда имеет место кончаться».

В комнате никого не было. Лиза спустилась на крыльях вниз и вернулась в свой настоящий размер. Она огляделась по сторонам. У стены ей приглянулся шкаф. Правительница залезла внутрь и закрыла дверцы. Она решила дождаться агента «номер один» здесь. Потом же, когда с ним все будет закончено, можно будет и покопаться в его бумагах и компьютере.

Прошло около получаса. Дверь каюты почти бесшумно отъехала в сторону. В комнату вошел мужчина в сером костюме и направился к шкафу. Лиза приготовилась. Как только он открыл дверцы, она прыгнула на него. Агент ничего не сообразил лучше, чем закричать. Лиза списала это на неожиданность. Одним ударом она сломала ему нос и заставила замолчать. Хук справа оказался слишком сильным и мужчина потерял сознание. Лиза удивилась. Она надеялась, что схватка будет подлиннее. «Хрупкие же пошли нынче агенты», — посетовала правительница. — «Не выдержал и одного удара. Ну да ладно, мне легче».

Агент пришел в себя через несколько минут. За это время Лиза успела его связать и уложила на кровать. Мужчина увидел ее и что-то нечленораздельно проворчал.

— Что, недоволен своим поражением, малыш? — поинтересовалась Лиза.

— Да я тебя… — возмутился СиСиПровец.

Лиза не дала ему договорить и наступила ногой ему на живот. Агент задохнулся и стал ловить ртом воздух. Она терпеливо дождалась, пока он придет в себя.

— Грубость — не самая лучшая человеческая черта, — нравоучительно произнесла женщина. — Я же тебе не грублю. Давай будем вести себя как цивилизованные люди.

— Ты не человек! — воскликнул агент.

— Ну откуда ты знаешь? Ты, что, экспертизу проводил? Или книжек умных начитался? Давай лучше поговорим на тему: как тебе остаться в живых. Я буду задавать вопросы, а ты — на них отвечать.

— Я ничего не скажу.

— Плохой ответ. Я все равно узнаю то, что меня интересует. Похоже тебя не предупредили с кем ты имеешь дело. Но я могу дать тебе шанс на спасение. Итак, кто дал тебе задание застрелить меня?

— Отвали!

— Тебе же хуже. Не хочешь говорить, я тебя уговаривать не буду, а просто получу то, что мне надо.

Лиза положила руки ему на виски и подключила свою НГИ. Быстрыми и точными действиями она просмотрела всю его память. Вся жизнь незадачливого агента промелькнула перед ее глазами. Мужчина взвыл от неимоверной боли.

Ничего интересного в его знаниях не было, только приказы от начальства СиСиПро. Агент был послан на растерзание. Он был мальчиком для битья. Ему просто повезло с тем выстрелом. Лиза покачала головой и достала из тонера парализатор. Она перевела клавишу на положение «огнестрельность» и нажала на спусковой крючок. Яркий и смертоносный луч света прошел сквозь переносицу агента СиСиПро, оставив на кровати прожженную дыру. Он дернулся и затих.

Внезапно по станции раздался звук сирены. Сработала сигнализация на оружие и плазменные выстрелы. Лиза смачно выругалась и поспешила в вентиляцию. Ей было необходимо как можно скорее добраться до каюты Майкла. Командору могло взбрести в голову первым делом броситься к ней.

Что есть силы Лиза ползла по трубе, рискуя попасть под лопасти вентилятора. Она не обращала внимания ни на стертые коленки, ни на ободранные ладони. Впереди была только одна цель — каюта Майкла. В комнату записи аудио и видео наблюдения она решила пробраться сразу же после инспекции командора.

Почти задыхаясь ей удалось вывалиться через решетку. Она упала на кровать и мгновенно нажала на тонере необходимые клавиши. Лиза принимала свой первоначальный вид, обливаясь потом. Она давно так не тренировалась ползать на время. На миг ей в голову пришла идея включить в школьный курс обучения сабуру и ползанье по пересеченной местности. В следующее мгновение эта идея сама собой отпала.

На двери щелкнуло запирающее устройство. В каюту ворвался Майкл и бросился к ней. Лиза подпрыгнула на кровати и взвизгнула, сделав вид, что спала, и он ее испугал. Она прижала руку к груди и дала себе волю отдышаться.

— Майкл! — выдохнула Лиза. — Ты мня испугал!

— О, хвала Богу, ты в порядке! — выдавил из себя командор.

Он порывисто обнял ее и что есть силы прижал к себе. Майкл дал волю своим чувствам. Он целовал Лизу в губы, в щеки, в глаза, в шею и все сильнее сжимал ее в своих объятиях. Она не ожидала такого хода событий. Порыв Майкла, словно, окатил ее ледяной водой. Едва восстановив дыхание, ей пришлось приводить в порядок свои мысли. Лиза оторвала его от себя и посмотрела ему в глаза.

— Майкл, что происходит? — со всей напускной серьезностью спросила Лиза.

— Я так испугался за тебя, — признался Майкл.

— Что случилось?

— Кто-то стрелял из оружия.

— Кто?

— Не знаю, ребята из спецслужб побежали искать место происшествия.

— А ты побежал ко мне?

— Они могли стрелять и здесь. Сигнализация просто показывает, что на станции есть незарегистрированное оружие и кто-то произвел выстрел. Я боялся, что они снова пришли за тобой.

— Но ведь ты закрыл меня на особый замок. Ты бы знал, если бы кто-нибудь открыл эту дверь.

— В тот момент я ничего не соображал. Ты так дорога мне! Я не хочу тебя потерять.

Лиза растерялась перед такими объяснениями. Она не знала что и сказать ему. Все, что она сейчас хотела, так это прижаться к нему. Лиза закрыла глаза и таинственно улыбнулась, отдаваясь на волю Майкла. Она послушно приняла от него поцелуй и ответила тем же, но более мягким и требовательным. Сквозь одежду Лиза чувствовала тепло его тела. Он не был похож на анженцев, которые вырабатывали повышение температуры только по желанию. Майкл был теплым всегда — он был живым. Лизе всегда не доставало этого тепла — простого человеческого живого тепла. Она прижалась к нему поближе. Ей хотелось каждой своей клеточкой прочувствовать его. Майкл снова поцеловал ее, и Лиза сдалась на милость победителя.

Когда через пару часов Майкл ушел, она притворилась спящей. Он поцеловал ее в висок на прощание и вышел. Лиза повернулась на спину и широко раскрыв глаза уставилась на потолок. Там по-прежнему зияла дыра от решетки; она не успела поставить ее на место. «Вот дура!» — неизвестно за что обругала себя женщина. — «Распишитесь и получите! Надо же было такому случиться! Чем я думаю?! Уж точно не головой! Дурная башка! Плохая Лиза, плохая!» Ее голова была забита теперь не планами мщения, а ночью с командором Уинтерсом.

Она выругалась трехэтажным матом во весь голос и смахнула с глаз выступившие слезы. Ее кулаки сжались и бессильно опустились на постель. Лиза не хотела привязывать к Майклу. А теперь ей казалось, что не сможет с ним расстаться. Она раздумывала над тем, каким образом уедет со станции. Но это идея вызывала у нее боль. Боль была во всем теле. Лиза подумала, что если бы у нее была душа, то болела бы и она. «Что же я наделала?» — спрашивала она себя. — «Изменила своему мужу, вот что! Но Лорд Рейден сам виноват! Он не уделяет мне внимания, постоянно где-то пропадает. Я вижу его от силы раза три в год. Когда в последний раз он целовал меня? Я же женщина! Стоп! Нет, так не пойдет! Никто не виноват. Ни Лорд Рейден, ни Майкл, ни я. Просто так получилось. Мой брак давно изжил себя. Да и замуж я выходила не по „большой любви“. Это могло произойти когда угодно и с кем угодно. А Майкл подвернулся под горячую руку».

Лизе совсем не хотелось признаваться себе, что, как школьница влюбилась в пылкого командора Уинтерса. Это было похоже на давно забытое чувство, которое внезапно воскресло, поднялось из пепла, как птица Феникс. Ей хотелось верить, что такое с ней уже было на самом деле. Но такая любовь все больше напоминала старый забытый сон, который она когда видела несколько веков назад. «Такое уже было», — осторожно размышляла Лиза, пытаясь припомнить. — «Но когда? Как будто в другой жизни. Никак не могу вспомнить! Это чувство такое знакомое, манящее, ласковое».

Перед ее глазами проплыла интересная картинка: «Она сидит в темном помещении. Рядом с ней есть кто-то еще. В ее руках что-то похожее на монитор от переносного компьютера с множеством кнопок. На экране прыгают строчки. Она понимает их значение. И от содержания написанного у нее так тепло в груди. Этот Кто-то обнимает ее талию и дует ей в затылок. А Лиза ему шепчет: „Ла фиро ку мачи мо“».

Лиза прогнала видение и встала с кровати. Ей надо было возвращаться в реальность. Ее взор снова устремился на дырку от решетки. Действительность была жестока, но необходима. Она нажала на кнопки и полетела стирать видео запись ее нахождения в каюте убитого агента СиСиПро.

 

Глава 12

Дорогой Варнелиус!

Наступает последний день моего пребывания в Объединенной Швейцарской Республике. Еще не рассвело, а мне кажется, что день близится к концу. И в правду, скоро все закончится. Какое-то смешанное чувство. Одна моя часть стремится остаться здесь, а другая половинка рвется домой. Не понимаю, что происходит. Он признался, что любит меня и мне стало как-то спокойнее, словно, камень с сердца свалился.

Но меня охватывает ужас, что я больше его никогда не увижу. Только живет одна надежда, что когда-нибудь меня снова отправят на Землю с другим заданием. Вот тогда-то я обязательно навестила бы его. Но когда меня пошлют; и пошлют ли? А вдруг к тому моменту он уже будет дряхлым стариком? А может, и вообще умрет.

Я совсем запуталась. Мне так хочется остаться! Хотя я понимаю, что мне не удастся здесь выжить. Я хочу рассказать ему правду. И где-то в глубине душки я надеюсь, что он попросит взять его с собой. Мне грустно, Варнелиус. Я — как птица в золотой клетке; мне из нее никуда не деться.

Помнишь, как написано в древней книге? «У всех анженцев растерзанные сердца и лишь в Царстве они находят успокоение». Это неправда! Нельзя найти успокоение, если сердце осталось далеко от Царства.

А мое сердце стучит как сумасшедшее. В окне уже показались первые отблески зари. Уже скоро.

Навсегда твоя любящая сестра,

Амма.

Наступило утро. В камерном блоке включили свет. Майяиа встала с кровати и подошла к зарешеченному окну. Она не спала почти всю ночь. Ее мысли были далеки от места своего заключения. Майяиа обдумывала свое возвращение домой и написала несколько писем брату. Это стало своего рода привычкой. Когда она не могла с кем-то поговорить, то писала письма. Это успокаивало ее и было для нее чем-то вроде психотерапии.

Девушка прижалась лицом к решетке. Со стороны улицы ее встретили порыв ветра и капли дождя. Осень хмурилась, заставляя лишь вспоминать о теплых деньках. «Как тогда» — подумала девушка и тяжело вздохнула. — «Будто бы вернулся тот день, когда я шла к Лизе. Небо было такое же мрачное. Так же, как тогда, сейчас идет дождь. И вокруг меня совсем нет людей. Все возвращается на круги своя. Вот и я возвращаюсь домой».

Ее размышления прервал охранник. Он вошел в камерный блок и поставил перед ней миску с едой. Майяиа взглянула на него из-под лобья и покачала головой. Охранник иронично хмыкнул и унес чашку. «Мой последний завтрак в этом месте», — мрачно усмехнулась девушка. — «Он смотрел на меня, как будто знал, что я больше не появлюсь здесь. Наверняка, надеется на мой суд. Что ж, не буду его разочаровывать». Майяиа снова легла на кушетку и закрыла глаза. Спать ей не хотелось. Но она решила, что если будет ходить по камере из стороны в сторону, то охранники что-то заподозрят. Девушка скрестила руки на груди и постаралась успокоиться. Она стала слушать свое дыхание. Вдох-выдох, вдох-выдох; грудная клетка поднимается и опускается, словно, жизнь в нее входит и выходит.

Через некоторое время за ней пришли охранники. Они открыли дверь камеры и вывели ее наружу. Полицейские одели на девушку наручники и повели по коридору на выход. Майяиа почувствовала, что ее сердце почти выпрыгивает из груди. Ее вели через весь участок. Вокруг Майяиа образовался живой коридор из охранников. Они оттесняли страждущих посетителей сорок второго полицейского участка от попыток расправы над ней. Любопытствующие граждане во все глаза рассматривали хрупкую девушку под массивным конвоем.

У двери Майяиа увидела Дитера и опустила глаза. Он же, наоборот, не мог отвести от нее взгляда Рядом с ним стоял Эндрю Риз. Майяиа заметила как он сделал ей подбадривающий знак. Девушка, еле заметно кивнув ему, смело перешагнула за дверь и вышла на улицу. Там ее поджидали толпы репортеров. На Майяиа обрушился поток вспышек и говорливых журналистов. Она растерялась и закрыла руками лицо. В этот момент ее подхватили сильные руки охранника и помогли забраться в машину. Она почувствовала, что в ее карман опустилось что-то увесистое, напоминающее парализатор и улыбнулась. Майяиа почти ощутила его знакомую и приятную металлическую прохладу. Тюремная машина тронулась. Через окно она увидела, как журналисты окружили Дитера, вышедшего из участка. Но он не замечал их и только смотрел вслед удаляющейся машине.

Дитер без сил опустился на стул. В его кабинете ничего не изменилось. По-прежнему напротив его стола стоял стол Риза, а в окна почти не попадал дневной свет. Только почему-то ему казалось, что чего-то не хватает. Как будто что-то пропало. А серые стены стали медленно сужаться. Маленькая каморка, под названием кабинет, давила на него.

Час назад на его глазах Майяиа посадили в конвойную машину. Он видел, что она ничего не боится и ему стало очень стыдно. Дитер не спал всю ночь. Он ходил по ночному дому и думал о своем признании Майяиа. Ему постоянно казалось, что она была рада его словам. Дитер решил изменить свою жизнь.

Вчера он сказал Бекки, что больше не может с ней жить и им следовало бы расстаться. Подружка не сказала ни слова. Ему показалось, что она с нетерпением ждала этих слов. Теперь у нее появился повод ругать Дитера на чем свет стоит. Бекки мгновенно собрала чемоданы и уехала в неизвестном направлении. А Брантнер облегченно вздохнул. Ему больше не надо было никому лгать. Разложив на кровати законодательные документы и материалы дела, он готовился защищать Майяиа в суде.

Дитер пожалел, что не сказал ей об этом на прощание. Но он твердо решил, что навестит ее в тюрьме и обо всем расскажет.

В кабинет как ураган ворвался Риз. Не обращая внимания на своего напарника, он бросился к сейфу с оружием и стал судорожно набирать кодовый номер. Дитер заметил, как у него предательски дрожали руки.

— Энди, в чем дело? — спросил Дитер.

— Проблемы, мой друг, — торопливо ответил Риз, продолжая сражаться с замком.

— Что случилось?

— Полчаса назад на конвойную машину напали; мне сообщили по рации.

— Как напали?

Дитер подскочил со своего места и кинулся к Эндрю. Он встряхнул напарника за плечи.

— Рассказывай немедленно! — потребовал Брантнер. — Как это случилось?

— Откуда я знаю? — возразил Риз. — Мне только что передали, что машину обстреляли по пути в тюрьму. Похоже она перевернулась. Нам надо срочно ехать на место происшествия, покуда туда не рванули репортеры.

— И ты об этом так спокойно говоришь? Тебя беспокоит только то, что об этом напишут в газетах? А что с Майяиа? Как она?

— Не знаю я ничего. Хочешь узнать, поехали со мной. Говорил я тебе, чтобы ты не привязывался к этой девчонке! Но нет, ты не послушал меня! Вот теперь и места себе не находишь.

— Не учи меня как жить. Я сам знаю что мне делать.

— Вот и отлично. Только не сгоняй зло на своем напарнике.

— Извини. Я просто расстроен. Так мы едем?

— Едем, как только я достану свой пистолет.

Дитер рывком отодвинул Эндрю от сейфа и сам стал набирать код. Устройство запищало и поддалось на настойчивость лейтенанта. Он открыл дверцу сейфа и вытащил оттуда оружие. Брантнер передал пистолет Ризу и указал ему на дверь. Эндрю в ответ только ухмыльнулся и развел руками.

Еще издалека Дитер увидел в кювете конвойную машину. Она лежала на боку увязая в придорожной грязи. Над машиной висело облачко дыма. Дитер прибавил скорости и сам чуть оказался в кювете. Он едва заметил на дороге ленту с высокими шипами и мгновенно нажал на тормоз. Машина жалобно взвизгнула. Эндрю больно ударился головой о стекло и смачно выругал напарника.

— Ты решил заодно и нас убить? — съязвил Риз.

Но Дитер не ответил ему. Его мысли занимала только Майяиа. Он выскочил из машины и побежал к кювету. Два раза чуть не упав в грязь, Брантнер все же добрался до груды металла. Тюремная машина мало походила на средство передвижения, скорее на тот Маасдамский сыр с множеством громадных дырок. Дитер перевел взгляд на топливный бак и облегченно вздохнул, когда заметил, что он чудом не пострадал. Лейтенант отыскал заднюю дверь и что есть силы рванул на себя, но она не поддалась.

К нему на помощь спустился Риз и указал на запирающее устройство. Он вытащил оружие и выстрелил в замок. Дитер дернул за ручку так, что чуть не вырвал дверь. На этот раз она поддалась и со скрипом отвалилась в сторону.

— Не торопись, Дит! — предупредил Риз. — Надо делать все осторожно и правильно.

— Я знаю, — отмахнулся Брантнер.

В дальнем углу Дитер увидел Майяиа. Она лежала на охранниках и не шевелилась. Брантнер запрыгнул в машину и поднял ее на руки. Он заметил, что девушка буквально изрешечена выстрелами. Ему показалось, что она не дышит. Он почувствовал, что к его сердцу поднимается паника. От опрометчивых действий его спас Риз.

— Дитер, давай ее сюда, — приказал Эндрю. — Подавай ее мне.

— Я сам справлюсь, — прорычал Брантнер.

— Один ты ее не вытащишь, — взывал к его благоразумию Риз. — Кроме того, надо позаботиться и о других охранниках.

Как бы не было тяжело, но Брантнер постарался взять себя в руки. Он внял голосу разума напарника и передал ему полумертвую Майяиа. Так цепочкой они вытащили и полицейских.

Вскоре выяснилось, что охранники мертвы. Только Майяиа чудом удавалось жить. Ее дыхание было слабым, но все же ей немедленно нужна была медицинская помощь. На какой бы тонкой ниточке не висела ее жизнь, она могла оборваться в любой момент. Дитер положил Майяиа на траву. Он снял свою куртку и заботливо накрыл девушку.

— Энди, вызови «Скорую помощь», — сказал Брантнер.

— Я уже это сделал, — ответил Риз.

— Когда?

— Когда мы еще были в участке. Вот только почему они запаздывают?

— Позвони им еще раз. Поторопи их. Майяиа очень слаба. Нельзя терять ни секунды.

— Дит, успокойся. Сохраняй самообладание. Скоро они приедут. Вон посмотри, мне кажется это сигнальные огни! Не волнуйся, это девица живучая как кошка.

Дитер посмотрел на дорогу и облегченно вздохнул. Это была действительно «Скорая помощь». Мигая синими огоньками, машина на полной скорости мчалась к ним.

Брантнер почувствовал, что кто-то тянет его за рукав. Он обернулся и увидел, что Майяиа пришла в сознание.

— Дитер, — позвала его Майяиа.

— Я здесь, — погладил ее по голове Брантнер. — Молчи, тебе нельзя говорить. Сейчас тебя увезут в больницу. Ты скоро поправишься. А там мы придумаем что-нибудь. Я больше не отдам тебя никому. Я тебе это обещаю.

Машина «Скорой помощи» уже подъехала. Из нее вывалились трое дюжих молодцов с носилками и направились в их сторону. Майяиа повернула голову в сторону медицинского персонала и тяжело вздохнула. Дитер разглядел в ее глазах печаль и какое-то непонятное волнение. Она что есть силы притянула его к себе поближе.

— Не отпуская меня, — прошептала Майяиа. По ее лицу текли слезы. — Прошу тебя, не отпускай меня. Не отдавай им меня.

— Не плачь, пожалуйста, — успокаивал ее Дитер, вытирая ей глаза и щеки. — В больнице тебя вылечат. Все будет хорошо. Ты поправишься. Я вытащу тебя из тюрьмы. Я уже все подготовил. Я буду тебя защищать.

— Я больше никогда тебя не увижу. Это несправедливо. Я тоже тебя люблю. Это очень несправедливо. Не отпускай меня.

К ним подошли санитары и отодвинули Дитера. Он повиновался и отошел в сторону, чтобы им не мешать. Они сделали Майяиа инъекцию в шею и уложили ее на носилки. Девушка судорожно выдохнула и расслабилась. Она потеряла сознание. В какой-то момент Дитеру показалось, что она умерла. Медики подхватили носилки и стали грузить Майяиа в машину.

Санитары работали очень быстро и слаженно, но совсем не торопились. Через мгновение машина «Скорой помощи» включила сирену и вместе с Майяиа тронулась в путь. Дитер стоял на дороге и смотрел им вслед. Что-то ему подсказывало, что девушка хотела сказать нечто важное. Ее волнение передалось и ему. Он перевел взгляд на трупы охранников и подпрыгнул от неожиданности.

— Энди! — закричал Дитер. — Скорее в машину!

— Что случилось, Дит? — спросил Риз.

— Как ты не понимаешь?! Это была не «Скорая помощь»! Это те, кто хотел убить Майяиа.

— С чего ты взял?

— Они не даже не поинтересовались трупами. Ведь эти лжемедики не знали, что они мертвы. Их целью была Майяиа. Они сразу направились к ней.

— Подожди-ка. Что-то здесь не сходится.

— Все сходится. Это дело всегда казалось мне подозрительным. А теперь я сам отдал им Майяиа. Она хотела меня предупредить, но я решил, что это посттравматический шок. Как я мог! Скорее в машину. Мы должны их догнать.

— Мы уже их не догоним. Поздно, Дит.

Дитер побежал к машине и открыл дверь. Он стал судорожно искать ключи зажигания. В этот момент он почувствовал у виска холодное дуло пистолета. Дитер осторожно посмотрел в сторону оружия. Тяжелый вздох вырвался из его груди. Он закрыл глаза.

— Энди, — простонал Брантнер. — Неужели ты с ними за одно?

— Извини, Дит, — посочувствовал наблюдатель. — Тебя с самого начала предупреждали, чтобы ты оставил это дело. Ты сам виноват. Мне жаль, что пришлось выдать себя.

— Что они с ней сделают?

— Тебя не это должно волновать.

— Пристрелишь меня?

— Мы не убийцы, Дит. Мы никогда не убиваем людей. Забудь обо всем. Тебе же будет легче.

Тяжелый удар рукоятки пистолета опустился на затылок Дитера. Темнота подкралась незаметно и поглотила его. Его последней мыслью была мысль о Майяиа и о том, что он никогда ее больше не увидит.

 

Глава 13

Дорогой Варнелиус!

Как же хорошо оказаться дома! Пусть больничную палату и нельзя домом, но здесь даже запах такой родной! Сколько же на мне сейчас проводов и датчиков, просто жуть. А во рту до сих пор чувствуется вкус андекрильеза. Мне опять-таки пришлось полежать в барокамере. Это не страшно, но обидно. Я два дня пролежала связанная, пока восстанавливались рефлексы и функции всего организма.

Сама не понимаю, как это произошло. Наверное, ларийцы поджидали моего появления и напали. Я очнулась, когда меня вытащили из машины. Это был ОН — Дитер Брантнер. А потом приехали наши люди и погрузили меня на носилки. Пришла в себя я уже дома. Сначала не поверила глазам. А потом расплакалась как маленькая.

Меня навещал Андри Элаус. Он вернулся в Тайясаль вместе со мной. Андри говорит, что теперь после мороки со мной ему хочется отдохнуть где-нибудь подальше от таких сумасшедших девиц как я. И я ему верю. Он столько натерпелся из-за меня! Но я все-таки попросила его еще об одной услуге — передать тебе мои письма. И если ты их сейчас читаешь, знай, это заслуга Андри.

Я много думала о себе, своем увлечении. Здесь все смотрится под другим углом. Тоска осталась. Зато мозги работают лучше. Я себя уговариваю, убеждаю в безрезультатности моих чувств, но только делаю еще больнее. Неужели, это никогда не пройдет? Варнелиус, твоя сестра сошла с ума. Может, все изменится со временем? Я хочу все забыть, стереть все из памяти. Может, Лиза поможет мне, когда вернется из поездки?

Навсегда твоя любящая сестра,

Амма.

Чтобы отвлечься от самокопания, Лиза стала напевать энергомолитву. Иногда это помогало ей отвлечься. А монотонная и размеренная мелодия настраивала на нужный лад. Она ползла по вентиляционной трубе уже полчаса. Ее колени и ладони были насмерть перемараны в пыли. Раны успели затянуться, но все же она подозревала, что очень скоро они появятся снова. Лиза устала и единственное, что ей сейчас хотелось, так это залезть под горячий душ, а потом в постель и накрыться теплым одеялом. А было бы еще лучше, если бы удалось хорошо выспаться.

Почти всю ночь она провела на сквозняке ползая в вентиляции. Остальных двух агентов СиСиПро она убрала достаточно быстро. На этот раз ей пришлось использовать только свою силу. Применять оружие было опасно. И как показал предыдущий опыт, это было еще чревато разбитыми коленками и отдышкой. Если бы снова на станции сработала сигнализация на оружие, командор не раздумывая остался бы дежурить в каюте, тем самым полностью уничтожая планы Лизы по разборке с СиСиПровцами. А ей только этого не хватало для полного счастья. Поэтому она просто сломала агентам шеи — быстро, бескровно и никакой сигнализации. Они почти не сопротивлялись; сработал эффект неожиданности. На сделку они тоже не пошли, как она и предполагала. Лизе больше ничего не оставалось, как их ликвидировать.

Правительница не жалела о содеянном. Ее Древний зверь разумно приводил доводы: «Спустила бы это им с рук, за ними пришли бы другие. В конечном итоге, тебя отправили бы на тот свет. Тогда кто позаботится о твоем Царстве? Нельзя проглатывать оскорбления. А так все честно — или они тебя, или ты их. Это война. А на войне все средства хороши. Так что заткни свою совесть за пояс и ползи дальше». Лизе не оставалось ничего, кроме как утвердительно кивнуть головой и продолжить путь в каюту. Пару раз она чихнула, а после клятвенно пообещала себе по прибытии домой как можно больше принимать витаминов и каждый вечер пить молоко с медом.

После того, как она разобралась с агентами СиСиПро ей надо было стереть все записи с дисков. Лиза подозревала, что первым делом командор отправится в комнату с техникой для аудио и видео наблюдения, чтобы узнать кто же убрал троих сотрудников спецслужб и не дает ему спать. Она представила, что Майкл разглядывает как свой предмет мечтаний, который занимается убийством и пришла в ужас. «Нет, Майкл не должен знать об этом», — подумала она. — «Пусть лучше остается в блаженном неведении. Я не хочу его разочаровывать. Лучше ему думать обо мне хорошо. Хотя с другой стороны, разочарование заставит его выкинуть меня из головы. Но хочу ли я этого? Совершенно нет! Бедный Майкл! Он даже не подозревает, что влюбился в чудовище. А это чудовище тоже испытывает к нему теплые чувства. Ангел не одобрил бы наших отношений. Хорошо, что он не дожил до этого дня».

Наконец, перед ней возникла заветная решетка. Из последних сил Лиза протиснулась сквозь микроскопическое отверстие и рухнула на кровать. Машинально убирая крылья и возвращая себе первоначальный вид, она лежала на спине и смотрела на потолок. Ей пришло на ум, что Майкл даже не будет ее подозревать. С трудом скинув с себя испачканное нижнее белье, она почти поползла в ванную.

Лиза встала под душ и намылила все тело. Голова казалась ей тяжелой. Она подумала, что может заснуть и включила горячую воду. Кипяток быстро привел ее в чувство. Сон мигом испарился. Изрыгая проклятия Лиза выскочила из душевой кабинки и поскользнулась на мокром полу. Взлет и падение показались ей вечностью. Шмяк! Удар пришелся на заднюю точку. Она еще сильнее взвыла.

После осознания всей комичности и трагичности ситуации, Лиза рассмеялась. Она сидела на полу с остатками мыльной пены на теле и ожогами от горячей воды. «Чего только не произошло сегодня со мной!» — простонала женщина. — «Только этого не хватало. Надеюсь, что кости целы. Иначе придется объяснять Майклу, почему я решила помыться в пять часов утра и как умудрилась покалечиться».

Она встала с пола и похромала к постели. Кое-как забравшись под одеяло, Лиза расслабилась и заставила себя заснуть. Погружаясь все глубже в сон, ее боль становилась тупее и неразличимее.

Снова шел дождь. Теплые капли радостно прыгали по ее телу. Вода соприкасалась с кожей и превращалась в пар. Лиза видела лишь легкий дымок, исходящий от ее тела. Она выдохнула и увидела, как изо рта вырвался клубок пара. Было холодно, но теплая куртка защищала ее.

Стало светать. Из-за горизонта показались первые лучи солнца. Темные дождевые тучи стали расходиться по небу. Лиза подняла кверху голову. Среди легкой синевы неба появлялись белые бархатистые облачка. Кто-то окликнул ее по имени. Она повернула голову в сторону звука, но ничего не увидела.

— Элоиз, — позвал таинственный голос уже совсем рядом с ней.

Лиза снова огляделась, но никого не увидела. Она растерла виски и напрягла память. Перед ее глазами стали всплывать красочные видения.

— Элоиз, — снова прошептал голос.

Это было совсем рядом. Лиза почти почувствовала его дыхание на своей коже. Ей вдруг стало холодно. Кто-то дотронулся до ее руки, но рядом с ней по-прежнему никого не было.

Лиза закрыла глаза и протянула вперед руку. В ответ этот кто-то сжал ее запястье. Где-то в районе легких она почувствовала тяжелый горячий шар. По всему телу прошла теплая волна, затрагивая нервные окончания.

— Почему я тебя не вижу? — спросила Лиза.

— Ты не хочешь меня видеть, — ответил голос грустно и вздохнул. — Тебя привлекает лишь повседневная мишура, и ты не замечаешь того, что рядом с тобой так близко.

— Твой голос кажется мне знакомым. Кто ты?

— Ты забыла меня. Ты всегда все забываешь. А скоро забудешь и Майкла Уинтерса.

— Но мне надо это сделать. Если я буду его помнить, то буду скучать по нему. Я не хочу боли.

— Но что плохого в боли? Мне кажется, что ты должна была к ней привыкнуть.

— Я не хочу, чтобы разрывалось мое сердце. Я не хочу думать о том, чего не может быть. Майкл — человек со своими убеждениями и идеалами. Он не поймет меня. Он совсем другой. Каково ему будет узнать какая я на самом деле?! Я не хочу, чтобы он ненавидел меня.

— А ты попробуй. Расскажи ему о том, кто ты есть на самом деле. Расскажи ему о своем Царстве.

— Я боюсь. Я не хочу его потерять. Я не хочу, чтобы он презирал меня.

— Ты молчишь и тем самым даешь пищу для размышлений. Он может сделать неправильные выводы. Потом его будет труднее убедить в твоей правоте.

Голос смолк. Невидимые ласковые руки сплелись на ее талии. Она ощутила всю теплоту его тела. Он почти растворился в ней. Жесткий подбородок опустился на ее шею. Лиза почувствовала долгий поцелуй. Из ее горла вырвался сдавленный звук: «Оливье…». Мгновенно прикосновение испарилось, оставив после себя запах апельсина. «Это для охраны от злых духов», — догадалась Лиза. Она открыла глаза. Незнакомец оставил в ее сердце острую занозу. Дождь кончился. На небе во всю светило солнце.

Когда сон растаял, Лиза открыла глаза и вздрогнула. Рядом с ней на кресле спал Майкл. Его голова свешивалась набок, позволяя волосам закрывать лицо. Лиза выбралась из постели и подошла к нему. Она села рядом с ним на корточки и разгладила его волосы. Его лицо было спокойным. На его лбу проявлялись две небольшие складочки, как доказательство бессонных трудовых ночей. Лиза улыбнулась. «Как я могу ему все рассказать?» — простонала она с сожалением. — «Он не готов услышать эту жестокую правду».

В этот момент предательски громко зазвонил ее телефон. Лиза бросилась его выключать, но было поздно. Майкл проснулся. Он внимательно посмотрел на нее и рассмеялся. Она выдавила из себя подобие улыбки и протянула руку к наушнику.

— Да, я слушаю, — ответила Лиза по-анженски.

— Привет, это Стивен, — послышалась в ответ.

— Ты не во время, Стивен. Я сейчас занята.

— Это тебе нужно знать.

— Хорошо, только давай побыстрее.

— Ладно. Мы вытащили Майяиа из заброски. Она была в ужасном состоянии. Ларийцы напоследок преподнесли нам сюрприз. Но все обошлось. Мы воспользовались барокамерой. Ничего другого нам не оставалось. Нам помог наблюдатель. Но ему пришлось раскрыть себя. Теперь он сидит в Тайясале и хочет с тобой поговорить.

— Ничего с ним не будет, если подождет пару деньков — не велика шишка. С Майяиа все в порядке?

— Я надеюсь.

— Что значит, надеюсь?

— Сегодня утром она сбежала из Тайясаля. Мы искали ее по всему городу, но так и не нашли. Меня терзают смутные сомнения.

— Что еще за сомнения? Ее надо найти как можно быстрее. У нее может быть послекамерный шок!

— Я боюсь, что она рванула обратно в Объединенную Швейцарскую Республику.

— Что? Почему ты так решил?

— Наблюдатель меня об этом предупреждал.

— Немедленно найдите ее. Подключитесь к маяку в ее тонере.

— Будет сделано. Но, что, если мы найдем ее там? Что нам надо будет делать?

— Пусть она позвонит мне. Я сама с ней разберусь.

— Ладно, счастливо.

Лиза отключила связь и подошла кровати. Она села на нее и откинулась на спину. Майкл встал с кресла и подошел к ней. Он сел рядом с ней и посмотрел на нее. Его рука коснулась Лизиных волос.

— У тебя неприятности? — мягко спросил ее Майкл.

— Да, похоже, — выдохнула Лиза. — Вернее, сначала у меня, а потом будут у моих подчиненных.

— Тогда тебе нечего расстраиваться.

— Но ведь ты беспокоишься за своих ребят?

— Бывает. Но не надо принимать это близко к сердцу. Грусть тебе не к лицу.

Лиза усмехнулась. Она приподнялась и обняла Майкла за шею. Его теплые руки сомкнулась на ее голой спине. Лиза закрыла и положила голову его на плечо.

— Спасибо тебе, Майкл, — прошептала Лиза.

— Не за что, — ответил Уинтерс. — Хочешь, я еще что-нибудь приятное тебе скажу?

— Нет, — покачала головой женщина. — Давай лучше помолчим.

Лиза сильнее сжала его в своих объятиях. Она понимала, что пришло время возвращаться в Тайясаль. Кроме того, ей было необходимо разыскать свою резвую внучку. Лиза тяжело вздохнула. «Не одно, так другое», — с досадой подумала она. — «Что же Амма вбила себе в голову? Зачем ей понадобилось возвращаться на Землю? Ох, чует мое сердце, не спроста все это. Надо делать все самой. Когда же это кончится? А Майкл? Понимает ли он, что мы должны расстаться? Или он считает, что я останусь здесь? Как ни крути, придется ему спускаться с небес на землю. Только смогу ли я попрощаться с ним? Все так сложно!»

— Что-то случилось? — спросил Майкл. — С тобой что-то происходит. Не молчи. Я знаю, что тебя что-то терзает. Расскажи мне.

Лиза оторвалась от его шеи и посмотрела ему в глаза. Она решала, рассказать ли командору о своем отъезде, но никак не могла подобрать слова. Она отвернулась в сторону и стала рассматривать стол.

— Майкл, — начала Лиза. — Мне тяжело тебе об этом говорить, но я должна это сделать. Нам надо расстаться. Лучше сделать это сейчас.

— О чем ты говоришь? — встревожился Майкл. — Как расстаться? Я считал, что между нами что-то есть.

— Есть, ты прав, — согласилась Лиза. — Но это надо прекратить. Ты не знаешь меня. Не знаешь кто я и чем занимаюсь.

— Все в твоих силах. Расскажи мне, — настаивал командор.

— Это сложно сделать, — грустно выдохнула правительница. — Тебе не понравится то, что ты услышишь. Я хочу, чтобы ты помнил меня мирной и веселой. Я не хочу, чтобы ты ненавидел меня.

— За что же тебя ненавидеть? Я люблю тебя, — вырвалось у Майкла.

Лиза вздрогнула как от удара. Она растерла лицо руками. Случайно брошенная фраза придала ей решимости. Она собрала всю волю в кулак.

— Очень жаль, но я нет, — твердо ответила Лиза. — Это твоя проблема.

— Я тебе не верю, — покачал головой Майкл. — Ты пытаешься настроить меня против себя. Если ты решила уйти, просто скажи об этом, только не отрицай, что не любишь меня.

— Ты хочешь все знать? — повысила голос Лиза. — Очень хорошо. Во-первых, я замужем. Во-вторых, я мстительная женщина и трое трупов на станции — моих рук дело. В-третьих, я уезжаю домой.

— Ты все сказала? — упавшим голосом спросил Майкл. — Или тебе есть, что добавить?

— Ты сам виноват, — констатировала Лиза. — Ты разозлил меня. Мне жаль, что тебе пришлось услышать правду.

— Я могу тебя арестовать, — тихо сказал командор.

— Только попробуй, — предупредила Лиза. — Я сломаю шею и тебе.

Лиза спрыгнула с кровати и стала быстрее одеваться. Торопливыми пальцами ей удалось почти мгновенно застегнуться на все кнопки. Она старалась не смотреть на командора.

Майкл сидел не шелохнувшись, как будто его и не было в комнате. Он не сделал ни жеста, не пытался ее остановить, понимая, что это не принесет ничего, кроме потрепанных нервов и боли. Она сама должна была понять всю глупость своего поступка и вернуться к нему.

Но Лиза не собиралась оставаться на станции. Повинуясь эмоциональному порыву, она рвала все узы, связывающие ее с Майклом. Ее трясло от ярости и ненависти к себе. Сердце заходилось в бешеном темпе. Лиза в который раз обругала себя за несдержанность и, схватив свои вещи, пулей выбежала из каюты.

Она почти летела по коридору. На ходу она вставила наушник переговорного устройства и сказала нужный код активации двигателя своего летательного аппарата. Подбегая к докам Лиза услышала шум трансформера. Приехав на станцию «Безмятежная», она захватила с собой модифицированный импульт, который замаскировала под химический груз. Большая металлическая коробка до сих пор оставалась никем незамеченной. Лиза подозревала, что уехать со станции ей возможно придется очень быстро. А корабль на Землю улетает в определенное время.

Коробка шумно открылась, и из нее показался новенький блестящий импульт. Лиза достала из тонера карту-ключ и вставила в отверстие под прозрачным куполом. Молекулы сверхпрочного полимера рассеялись, открыв доступ к летательному аппарату. Импульт тихо завибрировал и заурчал. Лиза бросила вещи в задний отсек и запрыгнула на сиденье пилота.

Она закрыла люк и включила систему навигации. Ей пришлось заново прокладывать курс в Тайясаль. Быстрыми и точными движениями она задала нужные координаты, набрала высоту и нажала на рычаг скорости. Подлетая к шлюзу, Лиза привела в действие лазерную пушку и произвела прицельный выстрел. Металл разлетелся в клочья, оставив оплавленные края по бокам. Импульт стремительно вылетел в образовавшуюся дыру и набрал заданную скорость.

Лизу вдавило в сиденье. По ее щекам потекли слезы. Ее тело сотрясалось от рыданий. А в голове вертелся вопрос: «Почему я не позвала его с собой?»

 

Глава 14

Дорогой Варнелиус!

Сама не знаю, что на меня нашло. Наверное, я действительно сошла с ума. Я не могу и не хочу себя контролировать. Я просто не знаю что мне делать!

Несколько дней я провалялась в больнице. Потом меня отпустили домой. Я зашла в нашу квартиру и ужаснулась. Там стало так тихо и темно. Я изо всех сил пыталась вспомнить, как же мне было хорошо в нашем доме, но не смогла. Меня не спас даже любимый камин с гранитной полкой. Я смотрела наши с тобой снимки и не узнавала себя. Пустота чуть не раздавила меня. А тоска сжала меня в объятиях и почти задушила. Мне стало так страшно! А потом я вспомнила Дитера — того полицейского. Именно с ним я везде была как дома. Ах, если бы ты был рядом со мной, то смог бы остановить меня! Я такая глупая, Варнелиус!

Два дня я сидела дома. Я не могла заснуть. И постоянно было чувство, что мне надо отсюда бежать. Бежать куда глаза глядят. А потом мне попалась газетная заметка о том, что один анженец привез себе красавицу жену с Андалузии. Меня, словно, током ударило. Я мгновенно собрала вещи и побежала в порт. Там я села в первый попавшийся амнибус, летевший в Объединенную Южную Европу. А через пару часов я балы уже на месте. Из Милана я поехала на поезде. Через несколько часов я была в Объединенной Швейцарской Республике.

Вот уже день я хожу по улицам города и никак не могу пойти к нему. Я побоялась идти в килису. Я даже боюсь встретить его. Мне нужно набраться смелости. Странно, правда? Твоя сестра никогда ничего не боялась, а вот в амурных делах робеет. Я уж и не знаю, зачем приехала сюда. Вернее, знаю, но меня страшит мысль о том, что он не захочет уехать со мной. Лиза поймет меня, я уверена в этом. Она же всегда ратует за пополнение Царства.

Что я ему скажу? Что он сделает, когда увидит меня? А вдруг он захочет снова посадить меня под замок? Я этого не перенесу, Варнелиус.

Да и еще, я решила, что после возвращения в Тайясаль с Дитером или без него поеду в Завещанную долину. Я хочу помириться с родителями и увидеть моих детей. Что бы там не делал Гуаяко, я все равно расскажу им, что я их настоящая мать и почему они не со мной. Они уже большие (шесть лет все-таки!) и поймут меня. По крайней мере, я буду за них бороться. Меня не остановят даже рыцари. Я стала сильнее, братец. Люди изменили меня. Твоя маленькая звездочка выросла и стала звездой.

Навсегда твоя любящая сестра,

Амма.

— Стивен, ты нашел ее? — выбираясь из импульта спросила Лиза.

— Я не уверен, но кажется, да, — замялся начальник Информационного центра.

Это был высокий мускулистый светловолосый анженец. Годы тренировок и занятий сабуру давали о себе знать. У него были необычайно синие глаза. Когда-то давно он переболел «Синеглазкой», но его глаза так и остались сапфирового цвета. Стивен выжил чудом. В Царстве мало кто мог справиться с этой болезнью. Все дело было в том, чтобы во время ее течения перейти на следующий уровень НГИ. А это было опасно не только для самого пациента, но и для его окружения. В случае со Стивеном все прошло более или менее удачно. Кроме того, он был компьютерным гением и послушным исполнителем. Лиза обожала его и доверяла ему настолько, насколько возможно.

— Так где она, Стивен? — еще раз спросила Лиза.

Не дожидаясь ответа, она взяла свои вещи из импульта и закинула рюкзачок за спину. Быстрым шагом Лиза направилась на остановку баса. Стивен еле поспевал за ней.

За время перелета она успокоилась. Холодный и жесткий рассудок провел воспитательную работу и теперь ей хотелось приступить к своим повседневным делам. Прибыв в родной город, она успокоилась намного больше. Лиза понимала, что только работа сможет уберечь ее от тоски-печали по бездонным глазам командора Уинтерса.

— В Объединенной Швейцарской Республике, — выпалил Стивен.

— Так, — протянула Лиза. — Может ты еще знаешь что ей там понадобилось?

— Мне кажется, что знаю, но со слов Андри Элауса, — виновато пробормотал Стивен. — Это версия наблюдателя. Амма во время выполнения задания совершила несколько ошибок. Во-первых, она не прекратила дело, после того, как ее арестовала полиция и ей удалось сбежать из больницы. Во-вторых, Амма встретилась с полицейским по имени Дитер Брантнер. По моему мнению, их что-то связывает. По стечению обстоятельств она привела его в килису. В-третьих, ей пришло в голову сдаться на его милость. Из-за этого Элаусу пришлось раскрыть себя. Он чудом вывез ее тело после аварии. По словам наблюдателя, Амма привязалась к этому полицейскому. Я думаю, что она сейчас с ним.

— Так, — еще раз, но гораздо громче протянула Лиза. — И какие меры предприняты?

— Никакие, — покачал головой анженец. — Ты сама сказала, что с ней не надо ничего делать. Один из наших наблюдателей видел ее у гостиницы. Он следит за ней и передает нам информацию.

— Хорошо, — устало сказала Лиза.

И Лиза, и Стивен замолчали. Они подошли к остановке и сели на скамейку. Подул сильный ветер. Он подхватил опавшие листья и закружил их в причудливом танце. В Тайясале стояла искусственная осень. В это время года погода была очень изменчива. «Город на воде» находился посреди Атлантического океана в тропическом поясе. Смена времен года была создана синтетически, чтобы анженцы не мучались от постоянной жары. Лиза подумала, что надо было захватить теплую куртку. Она посмотрела на небо и увидела свинцовые тучи. «Наверное, скоро пойдет дождь», — тоскливо подумала она. — «Давно его не было. А у меня зонта нет. Ах, да зачем мне зонт?!»

Подъехал бас. Двери бесшумно раскрылись. Лиза и Стивен зашли в вагончик и сели на свободные места. Бас тронулся. Внутри было намного теплее, и Лиза прижалась к обогревателю поближе.

— Привет, Лиза! — услышала она перед собой.

— Привет, — сказала правительница в ответ и посмотрела на хозяина приветливого голоса.

Это был Байрон Лэндо — высокий блондин с волнистыми волосами и серыми глазами. Ему всегда удавалось очаровать даже самых хмурых анженцев. Он был мужем ее племянницы Микейлы, дочери ее сестры-близнеца Полянки. Они жили в Сепфорисе.

— Байрон, рада тебя видеть, — улыбнулась Лиза. — Что привело тебя в город?

— А я, собственно, хотел с тобой поговорить, — сказал Лэндо.

— Извини, но я занята. На меня вдруг столько проблем навалилось! Давай в другой раз.

— Я не займу у тебя много времени. Я просто хотел узнать, кем тебе приходится Валиант.

— Валиант? Кто это такой? Не знаю никакого Валианта. А в чем дело?

— Понимаешь, внучка моего друга Себастьена Мулена, Росалинда собирается замуж. Она привезла в Сепфорис с собой одного парня. Он утверждает, что его зовут Валиант Рейден, и, что его отец Лорд Рейден. Себастьен подумал, что он твой сын и попросил меня все разузнать.

— Подожди, у меня нет сына с таким именем. У тебя есть его снимок?

— Да, вот держи.

Байрон протянул Лизе голографическую карточку. На ней был изображен темноволосый и зеленоглазый улыбчивый парень. Лизе показалось, что в басе стало неимоверно жарко. Бросалось в глаза и то, что он почти как две капли воды был похож на Лорда Рейдена. Лиза сжала кулаки и вернула Байрону снимок.

— Извини, Байрон, я его не знаю, — теряя остатки благоразумия и приходя в ярость скала Лиза. — А сколько ему лет?

— Двадцать четыре года, — ответил мужчина. — Не по его словам, конечно. Мы провели экспертизу.

— Ничего не понимаю. Но обещаю тебе, что разберусь с этим делом. Ты пока не поднимай шум в Сепфорисе. Пусть мальчик успокоится, а потом привези ко мне. Я его просканирую.

— Хорошо. Вот только Росалинду жаль. Девчонка влюблена в него до потери пульса.

— Не делай поспешных выводов. Может быть у его отца действительно фамилия Рейден. А если он врет, надо все-таки посмотреть, с какими намерениями.

Бас остановился. Лиза попрощалась с Байроном. Она схватила Стивена за руку и выволокла его из вагона. Анженец не упирался. Его натренированные мозги прикинули что к чему и нашли правильный вариант.

— Лиза, — тихо позвал ее Стивен. — Давай пройдемся. Тут всего-то две остановки осталось. День сегодня хороший. А дождь пока не пошел.

— Спасибо, — прошептала Лиза и сильнее сжала его руку. — Ты ведь все понял?

— Это не мое дело. Но если хочешь, давай поговорим об этом.

— Он обманул меня, Стивен. Кто знает, сколько раз?! Но знаешь, мне даже легче. Это дает мне полное право развестись с ним.

— Ты хочешь развода?

— Хочу. К этому давно шло. Он же бывает в Тайясале три-четыре раза в год в лучшем случае. Да и особых чувств между нами никогда не было. Развод будет для меня спасением.

— У тебя есть кто-то на примете?

— С чего ты взял?

— Если женщина так легко говорит о разводе, значит у нее кто-то есть или она думает кого-то завести. Я прав?

— Не знаю.

— Ну, он хотя бы тебе нравится?

— Нравится. Но я сделал ему больно, очень больно. Он сейчас сердит на меня.

— Это не проблема. Шепнешь ему на ушко пару ласковых слов, и он растает. Женские штучки всегда срабатывают. А уж насколько я знаю, ты в них просто специалист. Все в твоих руках.

— Спасибо. Мне уже легче.

— Вот и хорошо. А теперь займемся работой.

Майкл пришел в себя, когда ему сообщили о взрыве в доках. Он уже знал, что это сделала Лиза и не спешил на мостик. Ее слова больно задели за его сердце. Все мечты, все планы, которые он строил насчет Лизы, разлетелись на мелкие осколки. Ему казалось, что еще чуть-чуть, и он возненавидит ее. Но этого почему-то не получалось. В душе осталась лишь горечь, а в сердце — острые булавки. И еще сожаление о том, что вынудил ее признаться.

Он видел те трупы. Один застрелен в голову, у двоих других сломана шея. Ему вспомнилось, что тогда он подумал, что так может поступать только прирожденный убийца — быстро, четко, умело и хладнокровно. Теперь Майкл знал кто этот убийца. Оставался только вопрос, как она это сделала, если все время сидела под замком? Тяжелый вздох обреченного человека вырвался из его груди.

Командор должен был решить, сообщать ли о том, кто убийца и кто разворотил доки. «Почему эта была она?» — спрашивал он себя. — «Зачем она это сделала? Лиза знала кто те агенты СиСиПро, что покушались на нее. Так почему же она не сказала об этом мне? Она не похожа на хладнокровного убийцу. Нет, похожа. Но все же, она их убила». От этой мысли ему стало зябко и неуютно. Он вспомнил ее взгляд и то ощущение, которое он испытывал рядом с ней. От Лизы всегда веяло смертью. И тем не менее, она притягивала к себе взгляд. Ее нельзя было не заметить.

Сердце Майкла упрямо твердило, что надо надеяться на то, что Лиза вернется. А жестокий разум кричал, что это невозможно. Совсем запутавшись, командор лег в кровать на бок и притянул к себе подушку. На ней всего час назад спала Лиза. Она пахла Лизой. Майклу показался этот запах знакомым. Много лет назад, когда он еще жил на Земле, так пахли все рубашки деда — лавандой и жасмином. Это был родной запах. И Лиза была ему родной.

Он подумал, что бы произошло, если бы она вернулась. В ответ Майкл услышал лишь свой обреченный смех. «Глупый мечтатель!» — воскликнул он. — «Тебе тридцать пять лет, а ты все ждешь свою особенную женщину. Она была здесь, а ты упустил ее. Но кто мог подумать, что она профессиональная убийца? У каждого свои недостатки! Но она замужем! Почему Лиза это скрыла от меня? Хотела поразвлечься? Нет, это на нее не похоже. А может, и похоже. Я совсем ее не знаю. Она так и сказала. Вот дурак! А что, если она солгала, чтобы быстрее уйти? Разве теперь узнаешь?»

Майкл повернулся на спину и уставился в потолок. Его внимание привлекла вентиляционная решетка, из которой свисала белая нитка. Командор мигом подскочил и вытащил нитку. Он мог поклясться, что она из нижнего белья Лизы. Но решетка была так мала, что в нее едва можно было просунуть руку. Майкл растер глаза. «Чего только не почудится!» — подумал он. — «Лиза не могла протиснуться через это отверстие. Но как она выбралась из каюты?! Да еще ей надо было успеть стереть видео записи. Все произошло слишком быстро. Человек это сделать не может. Ничего не понимаю». Он свернулся клубочком и уткнулся в подушку. Майкл хотел уснуть, а проснувшись обнаружить рядом с собой Лизу. Командор игнорировал вызов из рубки и закрыл глаза. Сон подкрался незаметно и накрыл Майкла теплой пеленой, как в детстве укрывал его одеялом дед.

 

Глава 15

Дорогой Варнелиус!

Я по-прежнему на Земле. Мне кажется, что за мной наблюдают. Может быть, это паранойя? Я столько времени провела под замком, что сердце заходится в бешеной скачке от мысли, что меня снова арестуют. Наверное, меня здесь ищут. А может быть, в Тайясале прознали, что я сбежала? Но пока я не могу отсюда уехать. Я должна поговорить с Дитером.

К сожалению, я еще этого не сделала. Вчера вечером я проходила мимо полицейского участка и видела свет в его окне. Но так и не решилась зайти. Наверное, это страх.

Я собираюсь еще некоторое время побыть здесь. Обещаю, что, если не наберусь смелости к завтрашнему вечеру, то поеду домой. Лиза, наверное, уже готовит мне головомойку. Вот будет лекция! Тьфу-тьфу, чтобы не сглазить. Надеюсь, что она будет в хорошем расположении духа.

Навсегда твоя любящая сестра,

Амма.

На сорок второй полицейский участок опустились сумерки. С каждым днем становилось все темнее и темнее. С каждым днем температура воздуха опускалась ниже. Приближалась зима. Ветер подхватил ярко красные и желтые кленовые листья и закрутил их в яростном танце. Один из них вырвался из яркой воронки и залетел в полуоткрытое окно на втором этаже. Лист описал по дуге круг и опустился на стол.

Дитер недоверчиво покосился на непрошеного гостя и смахнул его с папки. Он поглядел на часы и задумался. Было семь вечера. «Как же быстро бежит время», — с тоской подумал он. — «Вот и еще один день прошел. Наверное, уже все ушли домой. Что же я здесь делаю? А впрочем, куда мне торопиться? Меня никто не ждет. Дом стал холодным и чужим».

Прошло две недели с той аварии тюремной машины. Но перед его глазами все еще стоит грустная картина: Майяиа лежит на пожухлой траве. По ее телу струится темная кровь. Она протягивает ему руку и шепчет: «Не отпускай меня». Он бежит к машине, а потом видит как Эндрю прицеливается в него из пистолета. Темнота.

Дитер считал, что повинен в смерти Майяиа. В том, что она мертва, он не сомневался. Чувство вины не давало ему жить. Он почти не ел. По ночам его мучили кошмары, и поэтому он перестал спать.

На работе все затихло. Все материалы дела исчезли. Дитер подумал, что это устроил Эндрю. До сих пор он отказывался верить, что напарник оказался предателем. «Как могло такое произойти?» — ужаснулся полицейский. — «Я знал Энди четыре года. Я никогда бы не подумал, что он связан с этим делом. Почему он не убил меня? У него была замечательная возможность замести следы. Почему Энди оставил в живых свидетеля? Наверняка, он рассчитывал, что мне никто не поверит».

Однако, Дитеру поверили. Когда приехала настоящая «Скорая помощь», его нашли без сознания с огромной шишкой на затылке и с двумя вмятинами от пуль на бронежилете. Служебное расследование длилось всего два дня, когда он находился в больнице. Дело закрыли, а Риза и Майяиа объявили в розыск. С тех пор поиски канули в лету. Все, словно, замерли. Дитер подозревал, что в Городском Управлении полиции стоят люди, которым хочется закрыть на это глаза. И действительно, все затихло. А таинственное дело с резней в костеле растворилось в воздухе. Об этом даже перестали писать газеты и сообщать по телевидению. Как будто ничего и не было.

Пару раз Брантнер заходил в костел. Там ничего не изменилось. Но крылатая горгулья у входа поведала ему по секрету, что здешние чудеса закончились. А потайной ход по чьему-то повелению замуровали. В какой-то момент Дитеру захотелось снова побывать в килисе. Ему все чаще вспоминались слова Майяиа о том, что его жизнь принадлежит Царству. Вот только это Царство не собиралось прибирать его к своим длинным рукам. В голове лейтенанта постепенно складывалась причудливая мозаика происходящего. Где-то за пределами его воображения существовал кто-то, кто мог с легкостью сложить эти разноцветные пазлы.

Он понимал, что есть могущественные люди, которые живут в пресловутом Царстве. Для них чужды законы Объединенной Швейцарской Республики, и Майяиа принадлежит этому Царству. Ее послали наказать нарушителей. Но произошла случайная накладка, и их пути пересеклись. И если бы не упрямство лейтенанта полиции, о Царстве никто бы не узнал и дальше. Дитер всего лишь пытался выполнить свой профессиональный долг, но могущественное Царство распорядилось иначе. В результате он лишился и любимой женщины, и верного напарника.

Брантнер часто задавал себе вопрос, почему он влюбился, как мальчишка, в Майяиа? В ней было что-то особенное. Ее взгляд был простодушным и искренним. Она принимала все как данное свыше. «Предначертанное да сбудется», — сказала как-то Майяиа. Ей многое было непонятно, но она твердо была уверена в своей правоте. Ее наивные глаза светились искренностью. Она не была похожа ни на одну из знакомых ему женщин. Майяиа просто не вписывалась в мир Дитера. Она была здесь лишней.

Брантнер с тоской посмотрел в окно. На улице стало совсем темно. Он хотел было поработать, но желудок что есть мочи запротестовал, напоминая о пропущенном обеде и об обещанном походе в кафе. Дитер сдался. Он одел куртку и вышел из своего кабинета.

Майяиа стояла напротив кафе. Она все еще раздумывала, зайти ей или нет. Через витрину ей был виден Дитер. Он сидел за дальним столиком и нехотя делал вид, что поглощает бутерброд. «Что я здесь делаю?» — спрашивала себя анженка. — «Какой кошмар! Я даже не знаю как он поступит увидев меня. Вариантов уйма! Он может снова арестовать меня или сделать вид, что не знает. Ну, а может быть, он кинется обниматься? „Пойти иль не пойти? Вот в чем вопрос!“ Вот так дилемма! Возьми себя в руки. Ты же „Дракон“! Ты сильнее его. Если он достанет наручники, надо будет дать ему в морду и элегантно удалиться. Если не обратит внимания, то я тоже могу сделать вид, что не знаю его. А если полезет обниматься, зацелую его до смерти. Решайся!»

Майяиа резко выдохнула и потянула дверную ручку на себя. Она открыла дверь и вошла внутрь. В кафе было тепло. В воздухе витали соблазнительные запахи. Майяиа посмотрела на Дитера. Он не заметил ее и был сосредоточен на своем бутерброде. Анженка подошла к нему и села за его столик.

— Занято, — проворчал Дитер не глядя на нее.

— А кого ты ждешь? — спросила Майяиа.

Брантнер мгновенно оторвался от бутерброда и впился в нее глазами. Ему показалось, что снова увидел привидение. Он протер глаза. Видение не исчезало. Перед ним сидела девушка в коричневой куртке, белой шапочке и темных очках. Девушка улыбнулась ему и сняла очки. Дитер почувствовал, как пол уходит из-под ног.

— Майяиа, — еле слышно прошептал Дитер. — Это действительно ты?

Девушка открыла рот, но не успела ничего сказать. Брантнер схватил ее за плечи и притянул к себе через весь стол. Их губы встретились в долгом поцелуе.

— Это правда ты? — спросил он, наконец, оторвавшись от ее губ.

— Привидения не умеют целоваться, Дитер, — усмехнулась Майяиа.

— Но я не понимаю. Я видел, как ты умерла. А твое тело увезли те, кто давно за тобой охотился.

Девушка в ответ рассмеялась. Она внимательно посмотрела на Дитера, и вдруг ее лицо стало очень серьезным.

— Ты все неправильно понял, — сказала Майяиа. — Все было совсем по-другому.

— Но что же было в действительности? — спросил Брантнер. — Расскажи мне.

— Аварию на дороге и правда подстроили мои враги — ларийцы. Я была ранена. Но потом приехали мои друзья и отвезли меня домой.

— Домой? А Риз? Кто он?

— Дитер, неужели ты хочешь знать правду? Подумай, это тяжкий груз.

— Неизвестность еще хуже.

— Хорошо. Риз — это наш человек. Он несколько лет жил под прикрытием. В Царстве необходимо знать окружающую обстановку. Но в связи с моей эвакуацией ему пришлось раскрыть себя.

— Понятно. Но что такое Царство?

— Место, где мы живем. Оно далеко отсюда. Правительство Земли объявило на нас охоту. Все дело в наших способностях и возможностях. Наша цивилизация высоко развита. У нас почти нет болезней. Мы почти перешагнули через смерть.

— Что это значит?

— Мы погибаем только в частных случаях. В наши тела вживлена субстанция — душка, которая позволяет нам быть молодыми и всегда живыми. Мы почти бессмертны.

— Бессмертны? Разве это возможно?

— Возможно. Поэтому-то за нами и ведется такая ожесточенная охота. Если бы в той больнице узнали кто я, меня бы разрезали на мелкие кусочки.

— Почему ты оказалась здесь? Кто ты?

— Меня зовут Амма; оно переводится как «Звезда». Майяиа — это мое кодовое имя. Я служу в элитном военном корпусе, где у всех есть такие же кодовые имена. Нас используют только в крайних случаях. В наше Царство проникла шпионка — Рори Майерс. Она из другого Царства — Ларии. Между нашими царствами всегда идет противостояние. Она у нас похитила очень важную информацию. Меня послали сюда. В костеле я и моя напарница смогли получить информацию назад, но нас окружили ее люди. Их-то мы и уничтожили. Остальное ты знаешь сам.

— Амма… Почему ты не рассказала мне об этом раньше?

— А ты бы поверил мне?

— Не знаю. Но ответь мне, кто мешал моему расследованию?

— Все понемногу. И люди из Царства, и Рори с ларийцами.

— Царство так могущественно?

— Да. Ты не представляешь, какая это сила!

— Ты могла уйти в любой момент, но осталась. Почему?

— А ты не догадываешься? Из-за тебя.

— Но ты не знаешь меня. И я сделал тебе больно. Ты когда-нибудь простишь меня?

— Если бы я злилась на тебя, меня бы здесь не было.

— Находясь здесь, ты подвергаешь себя опасности. Зачем ты вернулась?

— Я хотела увидеть тебя. И я хочу, чтобы ты уехал со мной.

— Куда?

— В Царство. Ты поедешь?

— Я не могу…

Воцарилась мертвая тишина. Майяиа опустила глаза и сдавленно выдохнула. Затем она пристально посмотрела на него и вымученно улыбнулась.

— Завтра, — начала говорить Майяиа, — в двенадцать часов дня я уезжаю из Милана, Объединенной Южной Европы. Если передумаешь, можешь найти меня на автобусной остановке на главной площади города.

Майяиа встала из-за стола и снова одела темные очки. Она вышла из кафе и растворилась в ночи. Дитер смотрел ей вслед и не мог пошевелиться, словно, анженка заколдовала его.

 

Глава 16

Дорогой Варнелиус!

В который раз я перечитываю твои письма. В Тайясале я не успела их прочитать. Вглядываюсь в строчки и представляю, как ты их пишешь. Мне жаль, что я приношу тебе только грустные мысли. Но ведь мы обещали друг другу говорить только правду.

Сегодня я сделала важную вещь. Я пошла к Дитеру и все ему рассказала. Он так обрадовался, когда увидел меня. Он поверил мне! А еще он меня любит. Вот только не согласился уехать со мной. Я понимаю, это его решение. Так и должно быть. Знаешь, Варнелиус, мне стало даже спокойнее. Не знаю, как бы я поступила на его месте. Во всяком случае я надеюсь, что он еще раз обдумает мое приглашение и согласится уехать в Царство. В наивности мне не откажешь. Что ж, надежда умирает последней.

Несмотря на это, я твердо намерена изменить свою жизнь. Я исполню свои обещания. Твоя сестра хочет вырасти. И я думаю, что у нее это получается.

Завтра я возвращаюсь в Тайясаль. А сегодня я сажусь на поезд до Милана. Поздно ночью я буду уже там. В полдень оттуда отходит амнибус. Так что у меня будет больше двенадцати часов, чтобы осмотреть этот древний город. Знаешь, Варнелиус, я всегда хотела путешествовать, вот только руки не этого не доходили и ноги никуда не несли. Теперь у меня есть шанс наверстать упущенное время.

Навсегда твоя любящая сестра,

Амма.

Лиза спала за своим столом, подложив руку под голову. Настольная лампа отливала на нее лице восковым светом. Вот уже два дня она безвылазно проводила в своем кабинете. За это время многое изменилось в ее жизни. В тот день, когда она встречалась с Байроном, под вечер нарисовался Лорд Рейден. Между ними произошел неприятный разговор. Подлец и не пытался что-то отрицать. Он сказал, что его высшая цель оставить после себя как можно больше потомков. А Лиза залепила ему звонкую пощечину и вцепилась в его длинные седые волосы. Драки не случилось только чудом; во время вошедший Стивен оторвал ее от него. В конечном итоге Лорд Рейден покинул ее, наслаждаясь полученным разводом. А Лиза стала свободной женщиной. Она не могла понять существо, которое жило только для того, чтобы плодить своих детей.

На следующий день все земные газеты трубили о зверских убийствах на станции «Безмятежная» и показывали ее портрет, как предполагаемого душегуба. «Погибли мирные люди. Их убили с особой жестокостью. И командор станции не может ничего с этим поделать», — писали журналисты. Лиза поняла, что ей объявили войну, если уже принародно показывают ее снимок. Она опасалась, что из-за ее проделок может пострадать Майкл. В результате, к обеду из надежных источников (на «Безмятежной» тоже имелись свои наблюдатели), ей удалось узнать, что командор отстранен от управления станцией и арестован.

После недолгих раздумий Лиза решила, что ей надо предпринять соответствующие шаги. И решение надо было предпринимать немедленно. И с Майклом, и с ней самой СиСиПро могли сыграть злую шутку. Она мерила шагами свой кабинет и громила попадавшиеся под руку предметы. Если бы не настойчивый телефонный звонок, ей пришлось бы искать новое место для своей администрации. Это звонил ее зять Люк Тальборт, муж ее дочери Претти. Среди всякой чепухи по поводу улучшения условий жизни на Башре, он подбросил и дельную идею. Каждый анженец, который хоть каким-то боком приходился Лизе родственником, считал своим долгом вмешаться в жизнь Царства. Он сказал, что было бы неплохо соорудить место жительство в космосе, похожее на «Город в Облаках», а то Кэссиапена (его хозяйка) устанавливает там свои «драконовские» условия пребывания. А Лизе пришла в голову мысль: «А зачем строить, когда кое-что уже построено. Надо только отобрать». Весь прошлый день она разрабатывала стратегию завоевания станции «Безмятежная». Это было ее местью.

Проект был слишком прост. Всего лишь надо было прийти и забрать то, что плохо лежит. «Безмятежная» была произведением искусства инженеров Земли. Станция могла летать как космический корабль, но с меньшей скоростью. А энергетический купол, который бы установили в кратчайшие сроки анженские техники, мог бы скрыть ее от посторонних глаз. На руку сыграло и предсказание пресловутого мага насчет того, что станция принадлежит мертвецу. Жителей «Безмятежной» не пришлось бы уговаривать ее покинуть. Лиза подумала, что увидев «Драконов», они побегут оттуда, как крысы с тонущего корабля.

Все было решено под вечер. Лиза связалась с Корпусом Особого Назначения (КОН) и получила необходимую военную поддержку. Поначалу генерал Кали-Александр Бронсо сопротивлялся уговорам анженки. Но потом все же решил, что разоблачение Лизы может отбросить подозрение и на существование других тайных жителей Земли и ее окрестностей. А допустить это было равносильно самоубийству. Военное командование планеты надо было отвлечь от себя и направить их праведный гнев против неугомонной правительницы Анжении. Кроме того, генералу Бронсо ничего не стоило отправить несколько крейсеров выполнять роль буксиров станции и пару отрядов для усмирения жителей станции. Во всяком случае их собирались вывезти на Землю на пилотируемых челноках.

В свою очередь Лиза взяла на себя ответственность по доставке на станцию оборудования для сборки энергозащитных щитов с эффектом «стелс» и заброске своих воинов.

Сообщение о предполагаемом захвате станции «Безмятежная» было объявлено в девять вечера по всему Царству и было встречено «на ура». Анженцы были удовлетворены не только мыслью разозлить СиСиПро и завести новое место жительства, но и желанием размять старые кости. На заре становления Царства они были воинами: завоевателями и защитниками. А от вечной счастливой и тихой жизни веяло откровенной скукой. Теперь же представился повод вспомнить былые времена и показать мощь Анженского Царства.

Зазвонил телефон. Лиза открыла глаза и с ненавистью посмотрела на него. Но потом все же подумав, что это может быть Стивен или Кали-Александр, нажала на кнопку ответа.

— Я слушаю, — ответила Лиза.

— Привет, это Амма, — послышалось в ответ.

— Давно пора, деточка, — облегченно вздохнула правительница. — Где ты шляешься? Ты хоть имеешь представление о том, что делаешь?

— Не знаю, — выдохнула анженка. — Я, вообще, не представляю что со мной происходит. Я схожу с ума. Но я решила возвращаться домой. Через несколько часов отходит амнибус из Милана.

— Амма, что происходит? — спросила Лиза. — Андри решил просто навешать мне лапшу на уши. Вы с ним сговорились?

— Андри не виноват, — поспешила ответить девушка. — Не сердись на него. Он считает, что я прежде должна разобраться в своих чувствах, а потом делать тебе доклад. Кстати, тебе отдали мои «находки»?

— Подожди-ка, — остановила ее Лиза. — Давай поговорим сначала о твоих чувствах. Что случилось?

— Я разберусь сама, — вздохнула Амма.

— Дорогая, я все-таки твоя бабушка, — заговорщически заговорила анженка. — Я мудрее тебя и могу дать хороший совет. Так что же произошло?

— Я сама не знаю, — отмахнулась Майяиа.

— Так…, — протянула правительница. — Как его зовут?

— От тебя ничего нельзя скрыть, — усмехнулась Амма.

— Ты забыла кто я такая, — ласково сказала Лиза. — Вот тебе мой совет. Хочешь — принимай, а хочешь — пропусти мимо ушей. Если ждешь, что счастье свалится на тебя с неба, то ты жестоко ошибаешься. За него надо бороться. Не получилось с первого раза, попробуй со второго, и так далее. Не пускай все на самотек. Это, конечно, не означает, что надо биться головой об стенку. Так ты только шишку набьешь. Бороться надо тогда, когда ты уверена, что это стоит сделать.

— Твои советы слишком туманны. Я не могу найти ответа на мой вопрос.

— В том-то вся и прелесть! Ты интерпретируешь все так, как тебе надо. В любом случае ты выигрываешь.

— Ты самая мудрая бабушка на свете.

— Спасибо.

— Значит, я могу делать все то, что считаю правильным? Я тебя хорошо поняла?

— Ты у меня умница, звездочка. Возвращайся поскорее. У меня есть для тебя работа.

— До свидания, Лиза.

Амма повесила трубку и улыбнулась. День выдался солнечным. Осень дарила последние теплые деньки. На все еще голубом небе медленно плыли белые облачка. Амма села на скамейку. На площади весело резвились дети, гоняя голубей. Одна девочка собирала охапками разноцветные листья, подбрасывала их над своей головой и кружилась вместе с ними. Майяиа подумала о своей дочери. Маленькая Мелисса никогда не видела желтых листьев. В Завещанной долине деревья не снимали наряда к зиме. Там не было зимы вообще. Амма нагнулась и стала запихивать красные и желтые листья к себе в сумочку. Она хотела показать их своим детям. Прохожие удивленно смотрели на нее.

Из динамиков, прикрепленных на площади лилась тихая мелодия, похожая причудливую восточную вязь. Мотив окутывал, очаровывал, приковывал к себе внимание. Амма закрыла глаза и прислушалась. На фоне песни она различила мягкое журчание воды и серебристые переливы бубна. Ритм ей, приводящей в ступор, придавали размеренные звуки тамтама. Музыка действовала как гипноз. Амме показалось, что ощущает чье-то прикосновение на своей коже. Она почти до безумия захотела, чтобы в этом момент с ней рядом оказался Дитер и обнял ее.

Внезапно хрупкая мечта приглушенно звякнула и разбилась вдребезги. Майяиа услышала условный сигнал. Это подошел серый амнибус, замаскированный под местный транспорт. В правом нижнем углу на ветровом стекле были написаны две буквы «РМ». К нему стали подтягиваться со всех анженцы, делая вид, что они обыкновенные миланцы, спешащие на автобус. Среди них Майяиа увидела своих знакомых и кивнула им. Она тоже встала в очередь.

— Амма! — послышался крик за ее спиной.

Майяиа обернулась и замерла. Через всю площадь с сумкой наперевес бежал Дитер. Через несколько секунд он уже был рядом с ней и обнимал ее.

— Я передумал, — пытался отдышаться Брантнер. — Я еду с тобой.

— Как ты оказался здесь? — спросила Амма, не веря своим глазам. — Последний поезд идет только в два часа ночи.

— Я ехал на машине. Когда ты ушла, я много думал о нас с тобой и о твоем предложении. Я решил, что, если дается шанс, то надо его использовать. Поэтому я сел в машину и приехал сюда. Хорошо, что ты сказала где тебя искать. Если бы я не приехал сюда, то винил бы себя всю оставшуюся жизнь.

— А ты не боишься идти в неизвестность?

— Ты же можешь там жить, смогу и я.

Амма обняла его за талию и прижалась к нему всем телом. Ее лицо озарила счастливая улыбка. Сейчас она точно знала, что все будет в порядке.

— Эй, вы, там! — крикнул водитель амнибуса, — пошевеливайтесь, у меня расписание!

— Добро пожаловать в Царство! — манерно раскинула руки Амма и пропустила Дитера вперед.

 

Глава 17

Дорогой Варнелиус!

В моей жизни новые перемены. Я так счастлива! Свершилось все то, о чем я мечтала. Мой Дитер со мной. Он поехал со мной. Он теперь стал анженцем. Мне так спокойно с ним. Особенно сейчас, когда для Царства наступают трудные времена. Ты не представляешь, что творится в Тайясале! У нас идет необъявленная война с СиСиПро и правительством Земли! Вернее, все идет к ней. Хотя разве когда-нибудь было по-другому? Всегда мы были в состоянии незримой войны. А теперь подготовка к ней идет на полном ходу. Мы будем завоевывать станцию «Безмятежную». Вот только это больше смахивает на воровство. Может быть так лучше? Меньше прольется крови. Вообще-то, Лиза надеется на бескровный исход дела. В последнее время она изменилась. Это больше не та зверюга, которую все любят и уважают. Она стала мягкой и величественной.

С ней происходит что-то невообразимое. Мне кажется, что она влюбилась. Знаешь, она развелась с Лордом Рейденом. Неспроста все это. Ты бы видел, какие у нее глаза, когда она говорит о станции. Лиза пробыла на «Безмятежной» две недели. А за это время могло произойти все, что угодно. Кстати, сейчас она снова улетела станцию, якобы готовиться к захвату. Вот только прихватила с собой всего четверо человек и кое-какое оборудование.

Я стараюсь не думать о том, что будет потом. Сейчас я просто живу. Дитер чувствует мое волнение, но я не могу сказать ему, что ждет меня впереди. Я думаю, что не скажу ему об операции. А то он тоже соберется на станцию. Его волнение за меня так трогательно (я-то буду в первых рядах! — слава Богу, что он не подозревает об этом!). Он любит меня совсем не так, как Гуаяко. Дитер не относится ко мне свысока как к своей собственности. Он тот человек, который всегда был нужен мне. В какой-то мере Дитер похож на тебя. Я думаю, что вы с ним подружитесь.

Навсегда твоя любящая сестра,

Амма.

На двери сдавленно пискнула сигнальная лампочка и приказала долго жить. Глухой звук и скрежет длились всего лишь мгновение. Что-то происходило в коридоре. Майкл настороженно посмотрел на дверь и напрягся. Вот уже неделю как он находился под арестом. Никто не предъявлял ему обвинений. Зато были каждодневные допросы. Весь их смысл сводился к Лизе. Как понял командор, она была очень важной особой, за пленение которой каждый СиСиПровец был готов на все. То ли по твердолобости, то ли из желания защитить любимую женщину Майкл молчал. Пусть Лиза рассказала ему о своей темной стороне личности в душевном порыве. Но все же лучше горькая правда, чем сладкая ложь. За неделю командор обдумал их последний разговор и пришел к выводу, что она должна была все ему рассказать. Лиза была той женщиной, которая ценила не только себя, но своих людей. Майкл помнил, что перед их разговором ей звонили. Она должна была уехать, но не хотела этого. Ей была необходима злость и взрывная решительность, чтобы покинуть его и станцию.

Дверь жалобно лязгнула и отъехала в сторону. На пороге Майкл увидел фигуру в черном одеянии с бластером наперевес. Он подумал, что агенты СиСиПро решили от него избавиться. Второй мыслью было недоумение: «Отчего сигнализация не реагирует на плазменное оружие?» Фигура тихо усмехнулась и прошла в камеру. Дверь с громким звуком захлопнулась. Незнакомец склонил голову набок и уставился на командора.

— Добрый день. Командор Уинтерс, я так полагаю? — сказал он.

— Добрый день. Никак не пойму, что привело вас сюда, — усмехнулся Майкл.

— Дела, — вздохнула черная фигура и развела руками. — Меня зовут Эллери Кинг-Рудвин. Я пришел за тобой. Кое-кто хочет тебя увидеть. Пойдем пока твои тюремщики не очухались.

Майкл встал и проследовал за Эллери. Выйдя за дверь он увидел двоих своих охранников без сознания и связанными. Его проводник виновато пожал плечами, но промолчал. Он пошел вперед, а Майкл проследовал за ним. В коридорах никого не было. Люди, словно, вымерли. В голове командора появилась догадка, что Эллери не работает на СиСиПро. Но все же в нем угадывалась военная подготовка. Пройдя несколько уровней вниз, они повернули направо к реакторному отсеку. Кинг-Рудвин набрал на дверном замке код и нажал на ручку. Дверь открылась. Майкл и Эллери вошли внутрь. В комнате было темно.

— Это мы, — сказал Эллери темноте.

— Хороший мальчик, — послышался знакомый голос. — Оставь нас, Эли.

Эллери лукаво усмехнулся и вышел за дверь. В комнате по-прежнему было темно. Даже воздух был здесь вязкий и густой. Майкл почувствовал, что кто-то движется к нему навстречу. В тот момент когда он протянул вперед руку, его обняли за талию сзади.

— Это я, — просто сказала Лиза и прижалась к его спине.

— Лиза, — с замиранием сердца прошептал Майкл. — Это действительно ты? Но что ты здесь делаешь? Тебя везде ищут.

— Это я. Меня всегда ищут. Мне надоело прятаться. Я хотела увидеть тебя и извиниться за свое поведение. Я не хотела разочаровывать тебя, но у меня не было другого выхода. Если бы этого не произошло, я бы не смогла уехать. Сам понимаешь, свой долг надо исполнять.

— Понимаю. Почему здесь темно?

— Я люблю темноту. Я почти всегда живу в темноте. Здесь мне лучше думается.

— Ты останешься? Что я говорю?! Станция находится под контролем СиСиПро. Я — арестован. Моих людей тоже допрашивают. На станции творится полный беспредел. «Безмятежная» стала больше походить на военный лагерь. Я вообще ничего не могу сделать. Я ничего не понимаю.

— Прости меня. Это я виновата.

— Не вини себя. Все что должно произойти, происходит. Это жизнь. И ничего с этим не поделаешь. Так почему ты здесь?

— Я пришла тебя спасти.

— Не верю. Ты не могла пойти на такой опрометчивый шаг. Есть что-то еще. Ты не делаешь глупости. У тебя всегда есть цель.

Лиза рассмеялась и отошла в сторону. Она нажала выключатель. Комната озарилась ярким светом. Майкл увидел, что ней одет такой же черный костюм, какой был на Эллери. На ее поясе в кобуре находилось лазерное оружие. А на бедре были прикреплены острые пластины, похожие на метательные ножи. Лиза подошла к Майклу и погладила его по щеке.

— Ты видишь меня насквозь, — грустно улыбнулась правительница. — Есть еще и другая причина моего прибытия на станцию. Я хочу спросить, если я позову тебя с собой, ты пойдешь?

— О чем ты? Что ты имеешь в виду? — напрягся Майкл.

— Я хочу, чтобы ты пошел со мной. Оставь все и иди со мной. Скоро все изменится. Я хочу знать, что ты все еще любишь меня. Я не хочу, что ты был мне врагом.

— Я никогда не буду тебе врагом. Скажи мне, что ты задумала? Что изменится?

— Просто поверь мне. Не проси у меня объяснений. Я предлагаю тебе другую жизнь. Я предлагаю тебе себя. Оставь все и иди со мной.

Лиза подошла к нему еще ближе. В ее глазах Майкл прочитал мольбу. Что-то подсказывало ему, что стоит сделать шаг ей навстречу, как он окажется за пределами станции. Почему-то вспомнились слова деда: «Когда у тебя появится шанс последовать за своим сердцем, не упусти его. Если тебе предложат вечную жизнь, соглашайся без оглядки». Внезапно Майкла озарило. Разноцветные картинки мгновенно проскакали перед его глазами.

— Ты же знала Ангела лично? — спросил он.

Глаза Лизы расширились. Майкл не понял что это было, страх или удивление. Он выдержал ее взгляд и взял за руку. Она освободилась и сделала шаг назад. На ее лице блуждала растерянность. Правительница резко повернулась к нему спиной.

— Мы познакомились как-то после его концерта, — тихо сказала Лиза. — Я случайно оказалась в Барселоне. У меня была назначена встреча с местным наблюдателем, но он не пришел. Я бродила по городу и остановилась перед одним концертным залом. Я подняла вверх голову и прочитала афишу. Дел больше у меня не было, и я решила послушать «восходящую звезду». Признаюсь, я была очарована его голосом. После концерта я нашла его, и мы разговорились. Он был хорошим человеком. Он стал моим другом. Мы прекрасно ладили. Но ему казалось, что жизнь в Царстве уничтожит его музыку. У него была жена и маленькая дочь. Он не хотел, чтобы они жили в изоляции. Я думаю, Ангел не представлял что такое Царство. Я не пыталась его переубедить. Но мне жаль, что он умер. По иронии судьбы я встретила тебя — его внука.

— И теперь ты предлагаешь мне эту «вечную жизнь»?

— И не только ее.

— Ангел жалел, что не согласился на твое предложение. Я думаю, что он любил тебя.

— Ты не прав. Это была только дружба. Меня любишь ты, а я люблю тебя. И я прошу тебя пойти со мной.

— Произойдет что-то серьезное?

— Да. Я совершу поступок, который бы ты не одобрил.

— И ты хочешь, чтобы я был на твоей стороне?

— Очень хочу.

— Хорошо. Но при условии, что ты будешь всегда со мной. Скажи, а ты правда замужем?

Лиза развернулась. Ее лицо расплылось в улыбке. Она обняла Майкла за шею и поцеловала. Все ее существо вздохнуло с облегчением. Древний зверь довольно заурчал и свернулся в клубок.

— Нет. Я разведена, — сказала Лиза.

— Это тоже хорошо, — улыбнулся Майкл. — Тогда ты сможешь стать моей женой. Ты согласна на эти условия?

— Согласна! — воскликнула анженка.

— Это замечательно, — успокоился командор. — А теперь скажи, что же такое ты собралась учудить, что я буду от этого не в восторге?

— Я хочу украсть «Безмятежную».

Майкл засмеялся, подумав, что она шутит. Он взглянул на нее и смех застрял у него в горле. Лиза была совершенно серьезна. Она так же как Эллери виновато пожала плечами и развела руками, словно, говоря: «Я предупреждала, что тебе это не понравится». Сама идея похищения станции казалась невероятной и безумной, но в глазах Лизы были изображены полная уверенность в победе и боевой настрой. Майкл вздохнул и обнял ее. Он подумал, что лучше прожить интересную жизнь и помочь ей украсть станцию, чем тосковать по любимой женщине. Хотя ему в голову не могло прийти как это можно сделать.

 

Глава 18

Дорогой Варнелиус!

Извини, что долго не писала. Наверное, до тебя еще не дошли последние новости о Царстве. Я снова на коне и в седле, то бишь в строю. Пишу тебе из новой провинции Анжении со станции «Безмятежная». Вот уже два дня как она наша. Лиза решила не менять ее название. Толерантность, однако! Все прошло в лучшем виде. Уж поверь мне на слово, такой войны я еще не видела.

Все произошло очень быстро без единого выстрела. По всей станции пустили усыпляющий газ. Через мгновение все обитатели станции были в отключке. Еще через минуту туда высадились мы. Техники быстро и оперативно поставили вокруг «Безмятежной» энергетический купол. Так станция стала невидимой. Понадобилось около суток, чтобы перетащить всех жителей на челноки и их отправить на Землю. Вот уж не думала, что мне придется работать «грузчиком»!

Затем запустили двигатели и проложили курс нового места жительства. Крейсеры КОН зацепили станцию на абордаж, и мы все в приличном темпе двинулись вперед по бескрайним просторам космоса. К вечеру «Безмятежная» была на месте. Теперь она соседствует с Домом Гуру. Вот сейчас я смотрю в иллюминатор и вижу его огоньки. Не слишком интересное соседство, если учесть чем они там живут и занимаются, но все же здесь мы в большей безопасности, чем около Земли.

Я была права насчет Лизы. Она целиком и полностью безнадежно влюблена в бывшего командора станции Майкла Уинтерса. Бабуля перетянула его на нашу сторону. Я не сомневаюсь, что он будет и теперешним командором станции, как только улягутся все дела по своим местам. Он принимал непосредственное участие в захвате. Некоторые из его людей тоже перешли на нашу сторону. Не обошлось и без сюрприза. Можешь себе представить, Дитер разузнал положение дел и без меня! Он уговорил Стивена включить его в группу захвата. Все-таки интересное дело: мужчины могут договориться между собой обо всем. Я узнала все только тогда, когда увидела его в абордажном челноке.

Кстати, правительство Земли очень обеспокоено. Весь день по головидео идут жаркие споры, кто же покусился на станцию и куда же она делась. Военные блоки напряглись, но не знают в какую сторону кидаться со всем своим арсеналом. Так смешно! Представь, была станция, никого не трогала, а ее взяли да стащили. Пусть поволнуются. Нечего было портить с нами отношения. Вот только я волнуюсь, как бы они не догадались, что Анжения замешана в похищении. Что тогда будет! На нас и так идет охота как на волков, а что будет потом?! Страшно представить. У меня перед глазами возникают картинки родом из средневековой инквизиции. Помнишь из «Анженской мадонны» главу о переселении царств в Сепфорис? Аж мурашки по коже бегут. Как бы мы сами не попали в свой капкан.

Да, чуть не забыла! Уж не знаю каким чудом, но меня отыскала по телефону наша мать. Понятия не имею, что ей вдруг взбрело в голову мне позвонить. Я поняла одно, Завещанная долина не одобряет поступок Лизы, но все же не высказывает своего мнения. «Акции» Анжении нынче «поднялись в цене». Рурика-Рунис сказала, что была бы рада помириться с нами! Вот уж чего я не ожидала. Я, конечно, сама собиралась поехать с Дитером в Завещанную долину отвоевывать моих детей, но тут представился случай сделать это мирно. Что ни говори, все, что не делается — все к лучшему. Мы договорились, что я с Дитером приеду к ней погостить и все обговорить. Похоже, что моя жизнь приходит в норму.

Другая новость для тебя. Лиза сказала, что через полгода сможет тебя освободить! А ты сможешь вернуться в КОН. Осталось совсем немного, и мы снова будем вместе, как одна большая семья.

Дитер шлет тебе привет. Он хочет с тобой познакомиться. Через какое-то время мы вместе приедем тебя навестить. А то я все обещаю, да обещаю. На этот раз я обязательно приеду.

Навсегда твоя любящая сестра,

Амма.

Майяиа отложила письмо в сторону и посмотрела на Дитера. Он все еще спал, свернувшись калачиком. Его волосы разметались по подушке. Сквозь мерное урчание двигателей станции Майяиа слышала тихое дыхание Дитера. Она подошла и села на кровать. Ее рука коснулась его волос. Девушка склонилась над ним и потерлась носом о его щеку. Дитер проснулся и нежно посмотрел на нее.

— Ты почему не спишь? — спросил Брантнер.

— Я писала письмо брату, — ответила Амма.

— А это не могло подождать до утра? Ты и так сильно устаешь. Тебе нужен полноценный отдых.

— Я просто не могла спать. Эмоции подхлестывают меня и не дают спокойно думать. Иногда я завидую твоей невозмутимости. Ты совсем не волнуешься?

— Отчего же? Волнуюсь. Только держу себя в руках. И ты успокойся, все будет хорошо.

— Я знаю. Вот только ничего не могу с собой поделать. Столько всего еще предстоит сделать! Я просто не нахожу себе места. Хочется взяться за все дела сразу.

— Не стоит этого делать. Лучше составь список.

— Не смейся надо мной. Впервые в жизни у меня столько всего есть. Я рада, очень рада. А еще я жду не дождусь, когда мы вернемся домой.

— А когда мы поедем домой?

— Как только проверим всю станцию. Это еще один повод раньше вставать и браться за работу.

— А я и не подозревал, что ты такая работяга! Но все-таки сначала отдохни, чтобы потом у тебя были силы на радостные порывы.

Дитер притянул к себе Амму и накрыл ее одеялом. Она с удовольствием прижалась к нему и закрыла глаза. Ей почему-то снова вспомнился Шийярра. Это было больше похоже на видение, сон наяву. Раненый воин шел по горячему песку, а за ним бежала высокая девушка. Ее длинные белокурые волосы, заплетенные в косы, мерно раскачивались на ветру как маятник. Амма присмотрелась к ней и ахнула. У девушки были зеленые глаза и светлая кожа. Она была анженкой. Видение исчезло. На Майяиа опустилось облегчение. Она натянула на себя одеяло повыше и уснула.

Лиза стояла на мостике перед большим иллюминатором. Ее взгляд был устремлен в темноту космоса. Она не обращала внимания на шум и толчею. Ее мысли были далеко от станции. Вдали перемигивался огнями Дом Гуру. Скай Ашек, нынешний Отец Дома Гуру уже послал Лизе и всем анженцам поздравления и пригласил ее на обед. Правительница улыбнулась темноте.

Захват «Безмятежной» занял двое суток. Теперь Лиза и здесь была полноправной хозяйкой, а на гербе Анжении засияла новая звездочка. Первое время она переживала, как Майкл отреагирует на ее поведение. Но командор повел себя на редкость стойко и помогал ей во всем. Он даже перетянул на их сторону своих друзей из персонала станции. Офицеры Бокслейтнер, Шэридан, Дойл, Лиотта, Гарибальди, Франклин, МакАртур стали хорошими анженцами. Все прошло быстро и слаженно. Не пролилось ни единой капли крови. Удача сопутствовала предприятию от начала до конца, как будто Высшие Добрые Небесные Силы этого желали.

Лиза понимала, что ее мирное поведение при захвате станции сыграло решающую роль. Майкл не чувствовал себя рядом с ней предателем. Это была и его борьба против теневых спецслужб Земли. Бескровный исход событий тоже сделал свое дело. Она знала, что командор не терпит насилия. «Как бы прошло завоевание станции, если бы здесь не было Майкла?» — подумала женщина. — «Разве бы я смогла удержаться от рукопашного боя?» Лиза поблагодарила Высшие Добрые Небесные Силы за то, что Майкл не видел как загораются ее глаза при виде крови; как говорит в ней ее Древний зверь. Она подумала, что, если бы командор увидел ее в действии во время анженско-полянской войны, то никогда бы не предложил ей выйти за него замуж. Лиза и сама с содроганием вспоминала события тех дней. Тогда ее Древний зверь вовсю разошелся. Кровавые инстинкты взяли верх над цивилизованностью человека.

Но теперь все изменилось. Майкл влиял на нее определенно положительно. В маленьком мирке Лизы снова воцарился мир и порядок. Ее Древний зверь тихо посапывал в дальнем уголке сознания, прикрыв пушистым хвостом мокрый нос. Воинственная часть ее личности закончила свою работу и теперь отдыхала, дожидаясь следующего боя. Где-то из далеких дебрей памяти всплывал победный марш, сочиненный Ангелом в день их знакомства. Он и назвал эту композицию «Марш в день второго мая». Лиза замурлыкала под нос припев.

— Я буду тебя ревновать, — услышала она за спиной шутливый голос командора Уинтерса. — Оставь в покое моего дедулю.

Лиза обернулась и засмеялась. Она обняла Майкла и поцеловала его в шею.

— Ты ревнуешь к собственному деду? — насмешливо спросила Лиза. — Это не этично, Майкл. Кроме того, я люблю тебя, а Ангел был моим другом.

— Я шучу. А что ты здесь делаешь?

— Я работаю.

— Ты не спишь уже третьи сутки. Тебе надо отдохнуть. Пойдем, я уложу тебя в кроватку и спою песенку.

— Ты умеешь петь?!

— Обижаешь. Дед заставлял меня заниматься по несколько часов в день. Я хорошо пою.

— Не верю! Ангел не был тираном. Скорее всего это тебе нравилось голосить арии и выводить из душевного равновесия родных. Вот тогда твой терпеливый дедушка взялся за тебя всерьез, чтобы прекратить страдания семьи.

— Какая ты догадливая!

— Опыт! Вот только сейчас я не могу пойти спать. У меня еще много дел.

— Предоставь все мне и свои людям. Научись доверять, и мы тебя не подведем. Обещаю! Тебе надо бережнее относиться к себе. Царство не рухнет, если ты поспишь несколько часов.

— Хорошо, уговорил. Два часа не сделают никакого дела.

— Вот и умница.

Майкл подхватил ее на руки и понес с мостика. Анженцы в недоумении переглянулись, но промолчали и продолжили свою работу. Им не впервой было видеть Лизины романы. Хотя на этот раз по Анжении прошел слух, что это увлечение всерьез и надолго. Слишком уж ответственно Лиза относилась к Майклу.

 

Эпилог

Много лет спустя их подозрения оправдались самым наилучшим образом. Брак правительницы и командора держался крепко. Это была счастливая семья. У них родилось четверо детей: Джеффри, Маргарита, Полин и Майкл младший. Лиза говорила, что она никого так сильно не любила, как Майкла. Но жизнь идет вперед. Кто знает, может быть, если бы не тот злополучный день, когда в их загородный дом на Принцессе Майджергиль подложили нейтронную бомбу, все было бы по-другому. Но тот день настал. А великая судьба в который раз распорядилась так, как ей было угодно. Майкл погиб. Вскоре после этого ушла в небытие и Лиза. После нескольких скоропалительных и обреченных на провал браков, эта женщина отчаялась найти выход своей тоске и вернуть любимого командора. Она перешагнула через тонкую грань жизни и покинула ее.

В тот день закончилась эпоха ее правления Анженией. Место у руля заняли многочисленные дети и родственники Лизы. Только через двадцать лет она ступила в Тайясаль зановорожденной. Словно, голос свыше приказал ей вернуться и заставил жить. Но это была уже не Лиза. Это была совершенно другая женщина. Теперь ее звали Кэтин Бэр. У нее были медные волосы и синие глаза, тихий голос и твердый характер. Ее приняли в Царство не сразу. Но она выиграла и эту битву. Древний зверь и кровь Зандера сыграли свою роль отменно.

…Был полдень. Солнце уверенно указывало на север, покрывая светло-красными светящимися лучами планету Принцесса Майджергиль. Была осень. Красные и желтые листья медленно танцевали на ветру. Они кружились в воздухе и медленно опускались на траву. Разноцветный ковер из листьев толстым слоем покрывал землю. В воздухе пахло приближающимся дождем. Кэтин запрокинула голову назад и посмотрела на небо. Ее длинные темные волосы каскадом упали на траву. Среди бескрайнего желтого неба плыли перистые стайки розовых облаков. «Скоро снова пойдет дождь», — подумала она. — «Как тогда — мелкий, непереставающий лить месяцами, теплый дождь. Время проходит, все меняется, но только не эта планета. Ее создали по своему образу и подобию мои предки. Планета — Феникс, восстающая из пепла. Сколько же всего нас вместе связывает!»

Ветер, словно, поняв ее грустные мысли, закрутил воронкой ворох палевых листьев. За спиной Кэти услышала легкие и быстрые шаги. Она обернулась.

— Ты давно уже здесь сидишь? — окликнул ее Оливер.

— Я жду тебя с час, — улыбнулась Кэти.

— Я приехал как только смог.

— Ничего страшного в этом нет. Я все равно рада видеть тебя, братец.

— Я тоже. Скоро будет дождь. Может, пойдем в дом? Он ведь еще там есть? Я не люблю простоту, но все же лучше сидеть в хижине, чем мокнуть под дождем.

— Я люблю дождь. Садись рядом; трава очень мягкая. Да и погода отменная. Сейчас так тепло. Погрейся на солнышке.

Оливер что-то недовольно пробурчал в ответ, но все же сел я ней рядом. Кэти услышала обрывки ругани по поводу отсутствия зонта и рассмеялась.

— Спасибо, что пришел, — прошептала Кэти.

— Что-то случилось? — спросил Оливер.

— Я разбирала старые вещи и наткнулась на кое-какие документы. Столько нахлынуло давно забытых воспоминаний!

— Зачем ты хранишь всякую ерунду? Это же прошлая жизнь! Нельзя жить прошлым. Ты сама отбираешь у себя настоящее.

— Я понимаю, но ничего не могу поделать. Я вспомнила Майкла…

— Тебе не стоит о нем думать.

— Я любила его.

— Все мы когда-то кого-то любили. Это прошло. Сейчас ты любишь другого человека.

— Джек — мой муж. Я действительно люблю его. Просто сегодня мне показалось, что тогда много лет назад я могла что-то сделать. А что, если я могла его спасти?

— Если бы, да кабы… Не думай об этом. Ты же можешь отключить мозги, когда нужно. Не терзай себя понапрасну. Что ты могла сделать, когда разорвалась та бомба? Ты же сама была в критическом состоянии!

— Но…

— Кроме того, та история дала тебе толчок в развитии. Ты переключилась на новую волну. Смерть Майкла дала тебе невидимые силы. Ты начала свое восхождение.

— Иногда я скучаю по нему. После тебя, он был единственным мужчиной, которого я по-настоящему любила.

— Только глупые люди думают, что любовь может быть одной-единственной. А как же Роберт, Генри, Билли, Кай, Юджин, Джек? Ты хочешь сказать, что настоящей любви по отношению к ним не было? Разве они достойны такого отношения к себе?

— Мой умный старший брат! Ты говоришь, как всегда, очень мудрые вещи. Ты поменялся ролью с нашей правдолюбивой Эммой? Но не ты ли предлагал мне остаться с тобой, когда меня звали Исида и я находилась в теле мадрианки?

Оливер уныло хмыкнул и промолчал. Он лег на салатно-желтую траву и стал смотреть на небо. Слова Кэти больно укололи его сердце. Тогда, когда она была Исидой, его чувства к ней вспыхнули с новой силой; воспоминания заставили потерять голову. Это был худший период в его жизни, не считая того, когда он улетел на «Амертат» и оставил Элоиз. И тогда в то неспокойное время он встретил Кармину — пленную Риханцу. Она залечила раны его сердца и позволила снова научиться любить. Оливер открыл для себя, что может забыть прекрасную Элоиз. Кармина стала его спасением и любящей женой. А Исида осталась со своим мужем. Позднее Оливер стал воспринимать свою сестру как того и следует, по-братски. Но все же каждый раз, когда он был нужен Кэти, бежал к ней по первому зову. В ней, высокой темноволосой женщине, он всегда видел беззащитную белокурую дерру Элоиз. Перед его глазами много лет стояла одна картина: она в серебристо-лиловом платье медленно и величественно спускается по лестнице. Элоиз поворачивает голову, долго и пронзительно смотрит ему в глаза.

«Наверное, она до сих пор занимает особое место в моем сердце», — с грустью подумал Оливер. — «Нас всегда связывало нечто большее, чем кровь и родственные узы». Пошел мелкий дождь. Он вздохнул и подложил руки под голову.

— Если ты так по нему скучаешь, навести Майкла, — предложил Оливер.

— Я не могу, — покачала головой Кэтин.

— Почему?

— Сейчас все изменилось. У него есть другая семья. Он живет в Царстве Васи младшего.

Оливер вздохнул и стал рассматривать облака, которые теперь заполнили все небо. Он думал о Майкле Уинтерсе. Он знал командора по Царству Васи Голо — его младшего брата. Майкл попал в Царство совершенно случайно. Васи, набирая людей для своего города, перенял приемы старшей сестры Лизы. Он совершал набеги на первые попавшиеся кладбища и восстанавливал тела. Однажды среди привезенных коробочек с пеплом оказался и прах Майкла Уинтерса. Первое время командор рвался к своей жене. Но вскоре полученная новость о смерти Лизы выбила его из колеи. Майкл смерился со своей участью. Позже у него появилась другая семья. Через несколько столетий, когда на свет появилась воплощение Лизы — Кэтин первая, он не захотел присоединиться к ней. За сестрой последовал лишь Оливер, которого она считала давно погибшим и потерянным для нее. Так великая судьба снова расставила все по своим местам.

— Тебе что-то мешает? — спросил Оливер.

— Но что я ему скажу?! — воскликнула Кэтин.

— То же, что сказала мне.

— У тебя все так просто, Оливер!

— Будь проще сама.

— Даже если я ему все расскажу, какой в этом толк? У меня сейчас другая жизнь. Я не хочу ничего менять.

— Значит ты решила просто поплакаться в мою жилетку?

— Я искала у тебя поддержки. Я не для того вытаскивала тебя из постели твоей жены, чтобы выслушивать издевательства и нравоучения.

— В следующий раз я привезу с собой Кармину. Она тоже умеет учить уму-разуму.

— Иногда я не понимаю твоего юмора.

— Жаль. Хорошо, давай сменим тему, а то поругаемся. Ты завтра поедешь на праздник на «Безмятежную»?

— Не знаю.

— У тебя нет приглашения?

— Ну что ты! Ева прислала мне их сегодня. Вечером придет Джек и будет помогать мне выбирать платье.

— Как тебе повезло! А Кармина не помогает мне выбирать костюм. Может, поменяемся?

— Опять твои шуточки!

Кэти прыгнула на Оливера и стала его щекотать. Веселый визг наполнил поляну. Он недолго сопротивлялся и сдался на милость победителя. Она всегда побеждала, даже в детских играх, если не считать, что тогда он ей поддавался. Кэти потерла нос и легла на спину рядом с ним. Дождь не прекращался. Она растерла теплые капли по лицу.

— Я люблю Джека, — призналась Кэти. — Он просто золото! Мой дух сам выбрал его. Он самый заботливый из всех моих мужей. Когда я сплю, он всегда держит меня за руку. Он боится, что я исчезну.

— Как трогательно, дорогая сестра! — с иронией воскликнул Оливер.

— Не смейся!

— Я не смеюсь. Просто помни об этом всякий раз, когда тебе в голову придет дурная мыслишка повспоминать о днях прошедших.

— Спасибо за совет. Мне было приятно тебя увидеть, Оливер.

— Ты всегда можешь обращаться ко мне.

Оливер крепко обнял сестру за плечи и поцеловал в щеку. В ответ Кэти цепко повисла на его шее. Он улыбнулся ей в последний раз и поспешил к импульту. Она еще долго смотрела ему вслед, потом развернулась и пошла по тропинке к ветхому домику. Ей вдруг захотелось развести там очаг и выпить чашку травяного чая. Дождь все продолжал моросить, наполняя воздух озоном. Розовые облака стали разбегаться по небу. На сердце Кэти было спокойно. Встреча с братом помогла ей примириться с прошлым. Она пообещала себе, что отвезет «чемоданы с воспоминаниями» на Мадри и закопает их где-нибудь возле храма местной богини Исиды. Ей не хотелось уничтожать старые бумаги; они все-таки были ее прошлым. Кэти подумала, что если бы у нее были какие-нибудь документы о жизни на «Перемирии» до «Царской болезни», она не совершила бы многих ошибок.

Кэти покрутилась перед зеркалом. Лиловое вечернее платье сидело на ней как влитое. Откровенное декольте хорошо подчеркивало ее грудь. В ушах и на шее поблескивали украшения с фиолетовыми сапфирами с планеты Малютка. «Фиолетовый — это цвет Дома моей матери, а лиловый — его оттенок», — вспомнила Кэтин. Волосы она просто заплела в косу и укрепила ее фиолетовым цветком-заколкой.

Джек внимательно посмотрел на свою жену и довольно крякнул. Кэтин улыбнулась ему. У ее мужа был отличный вкус на женские «тряпки» и драгоценности. Сам он был одет в строгий черный костюм-тройку и лиловую рубашку в тон ее платью. Она подтащила Джека к зеркалу и поставила рядом с собой.

— Мы такая красивая пара! — сказала Кэти.

— На твоем фоне я выгляжу уродом, — поморщился Джек.

— Что это за комплекс неполноценности и моего обожания? Ты очень симпатичный мужчина. Мне повезло с тобой.

Джек смутился и попытался отойти от зеркала. Кэти обняла его за талию и цепко держала при себе. Она любовалась их отражением. «Мне определенно повезло с мужем» — довольно улыбнулась она. — «Он стоит всех моих бывших мужей вместе взятых. Зря он себя не ценит. Я больше не буду думать о прошлом».

— Звонили наши дочери, Лили и Клер. Они ждут нас на станции, — Джек изменил тему разговора.

— Очень хорошо, — сказала Кэтин. — Пойдем на праздник? Ева, наверное, нас заждалась. Да и Харука уже на станции. Будем веселиться до упаду, а под утро танцевать джигу на столе.

— Я не умею танцевать джигу.

— Это ничего. Главное — держать ритм и лихо перебирать ногами.

Кэти взяла под руку своего мужа и чмокнула его в щеку. «Все прошло, осталось только настоящее», — успокоила она себя. — «Пусть так будет всегда».

 

Злые духи, разрушительная энергия.

Наследница.

Высшие Добрые Небесные Силы.

Да будет так!

Наследственна Генная Информация — 20 уровней.

«Бессмертие».

У каждого Дома — клана — свой цвет.

Церемониальное платье — кабале бывает двух видов: Черное — для траурных церемоний, Белое — для Празднований.

Он назывался анженский, а древние Зандера — анженцы.

Искусство военного боя.

Священный.

Новый год.

Слеза.

Смертоносные порывистые ветра.

Душка позволяет жить вечно.

Энергокупол.

Наследник.

Дословно — «Сбор на молитву». Хвалебные молитвы богине Луне, императору и дерре.

Танец в честь празднования наступления весны.

«Весна», богиня весны.

«Пятнышко».

«Осень», богиня осени.

Осветительный прибор в форме карандаша.

Телепаты и медиумы.

Межпространственный, межвременной мир.

Храм.

Зандера и Бруненджи верили, что жизнь идет по кругу, каждый раз возвращаясь в начальную точку.

Город-сфера, подобие космической станции.

Планета — «Земля оранжевой душки».

«Отец».

«Красная».

«Сердце».

Обряд свадьбы.

«Дождь».

«Было, Есть и Будет» — ритуальное выражение.

Прибор для измерения биоэнергетической структуры небесных тел.

«Красивая, прекрасная, белая земля» — ледяная планета.

«Внимание».

Обращение к замужней женщине.

Ритуальный кинжал в форме креста, лезвие хранится в нижней перекладине — ножнах. Накана обладает магическим действием — может давать или жизнь, или смерть.

Обращение к неженатому мужчине.

Язык новорожденных детей.

Космические пираты.

Воины и торговцы.

Обращение к незамужней девушке.

Раса священнослужителей, свято верящих, что жизнь дается как наказание и искупив его можно получить награду — смерть.

Ритуальное самоубийство.

«Это».

По преданиям, у Древних зверей была книга, в которую были записаны судьбы всех живых существ.

«Небо-Мечта».

Силы добра, борющиеся со злом.

Раз в год 26 февраля наступает перемирие между добром и злом, а их представители собираются на Большом Совете для празднования.

Третья группа, резус-фактор положительный. У Зандера другое деление групп крови.

Амнезия.

«Вечность».

«Первый» Голо.

«Бросить».

Вещество восстанавливающее ткани тела.

Буквой «О».

Небольшие истребители (мини корабли) дальнего следования.

«Улыбка».

Сабля — катана.

«Смерть».

Голографический отображатель.

Апельсин считался средством защиты от Древних зверей.

Миниатюрный народ, вроде эльфов.

31 августа — день провода памяти умерших.

«Мертвец, защищай!»

Город на Меркурии.

Имя, фамилия и отчество.

«Встречать».

Истинная смерть — так анженцы называли процесс, когда было невозможно восстановить тело или вживить душку.

Сооружение, позволяющее перемещаться в пространстве со скоростью, превышающей скорость света (мгновенно).

Планета — тюрьма в третьем тысячелетии.

«Звезда».

Одна из рас рыцарей, защищающих силы добра. Отличаются своей необычайной вспыльчивостью и обидчивостью.

Космические пираты.

Миниатюрный летательный аппарат.

Подводный город, построенный на месте ОТЦМ — Объединения Трех Царств Мертвых — Иротии, Анжении и Ларии.

Летательный аппарат общественного пользования.

«Городская» — прозвище, кодовое имя.

Средство передвижения по городу, наподобие электрички.

24. Анженская нумерация отличается от обычной.

Уменьшительное от «мелисн» — «цепкая» — кодовое имя.

Книга — летопись анженского Царства. Содержит много томов.

Шпион.

Элитное анженское военное подразделение.

«Специализированная служба профессионалов» — Международная организация по обеспечению безопасности Земли.

Сбор всех представителей миров и тайных царств.

Праздник — 26 февраля.

Анженский храм.

Прибор телесного цвета, который носится на правой руке. Выполняет роль компаса, аптечки, анализатора и прочих вещей для выживания.

Субстанция, дающая вечную жизнь.

Корпус особого назначения — организация, помогающая при военных операциях.

«Да!»

Нож в форме креста, дающий или жизнь, или смерть.

Амнезия.

Магический нож в форме христианского креста, дающий или жизнь, или смерть.

«Слеза» — планета-пустыня.

Порывистые ветра-убийцы.

«Дерево».

Драгоценный камень с планеты Малютка.

«Дорога звезды» (исп.)

Наследственная генная информация — врожденные и приобретенные сверхъестественные способности (телепатия, телекинез, ясновидение и т. п.)

«Звезда».

Миниатюрный народ, вроде эльфов.

Четвертый по счету город Анжении.

«Да будет так!»

Первый день памяти умерших.

Ритуальный ягодный напиток.

Родившиеся в Анжении, коренные анженцы.

Самый первый город Анженского царства.

Планета в пятом тысячелетии.

Искусство военного боя.

«Я люблю тебя».

Вещество, восстанавливающее и очищающее тело.

Капсула для восстановления тела.

Болезнь, связанная с нестабильными телепатическими способностями. Проявляется во время повышения НГИ. Один из ее признаков — яркий синильный цвет глаз.

Военное подразделение, состоящее из граждан Большого совета.

«Ра-Мпа» — Царство мертвых.

«Бессмертие» — жилой космический корабль его предков.