Откинув полог, женщины завели Аллегру в большой шатер. В центре стояла Рана. Поза этой женщины и выражение ее лица говорили о том, что она пыталась справиться со своей ненавистью. Аллегра сразу поняла, что происходило. Именно так смотрели в доме мадам Эжени на соперницу, которая уводила постоянного клиента у другой девушки.

Она являла собой угрозу, и Рана жаждала поставить ее на место. И без слов было понятно, кто тут главный. Отношение женщин сразу переменилось, когда Рана стала отдавать команды. Они вытолкнули Аллегру в центр шатра и стали срывать с нее одежду.

Протестуя, она попыталась оттолкнуть от себя их руки, но одна из женщин схватила ее сзади, а другая стала срывать с нее блузку. Аллегра почувствовала, что страх отступил и его место занял гнев. Издав громкий крик, она попыталась освободиться и отбросить от себя двух женщин, одна из которых упала на устланный ковром пол.

Рана тут же прореагировала на это. Она подошла к Аллегре и ударила по лицу с такой силой, что ее голова сразу запрокинулась. Аллегра не ожидала этого. Теперь она просто молча стояла и уже не сопротивлялась. Женщины продолжали сдирать с нее одежду.

Обнаженная, она неподвижно стояла посередине шатра. Никто никогда раньше не унижал ее так. Все мысли испарились из ее головы, когда две женщины принялись мыть ее. Их движения были быстры, они хорошо знали свое дело. Все другие, находившиеся в шатре, стали перешептываться и смеяться. Это было более чем унизительно. Рана смотрела на Аллегру, и с ее губ не сходила довольная улыбка.

Наклонившись вперед, женщина ткнула рукой Аллегру в грудь, потом повернула голову и что-то сказала другим, вызвав у них новый приступ смеха. Аллегра с трудом сглотнула. Даже в доме мадам Эжени она не встречала подобного отношения. Рана могла делать с ней сейчас все, что угодно. Она подошла ближе, бросила на Аллегру злобный взгляд и с силой ущипнула за сосок. Ту охватила ярость. Чтобы защитить себя, она должна была бороться. Недолго думая она ударила мерзавку кулаком в челюсть. Рана отлетела назад и упала на пол в гору разноцветных подушек.

Дрожа от гнева, Аллегра бросила на женщину пылающий взгляд.

— Если ты еще раз дотронешься до меня, я убью тебя, — процедила Аллегра сквозь стиснутые зубы.

Ей было все равно, понимала ли Рана французский язык. Английский она наверняка не знала. Женщина злобно взвыла, продолжая лежать там, куда упала. Удовлетворенная тем, что Рана оставила ее в покое, по крайней мере на какое-то время, Аллегра повернулась к остальным, с ужасом смотревшим на нее.

— Ты, — обратилась она к женщине, которая стояла к ней ближе других, — принеси мне какую-нибудь одежду. Быстро!

Та метнулась в угол шатра и взяла из кучи какие-то вещи. Аллегра быстро облачилась в бедуинскую одежду. Широкие шаровары полностью прикрывали ее ноги. Потом она натянула длинную шерстяную рубашку, от грубой ткани которой стало чесаться тело. Ноги сунула в свободные кожаные туфли. Одевшись, Аллегра повернулась и направилась к пологу, который закрывал вход в шатер. Женщины пронзительно закричали.

Аллегра остановилась и посмотрела через плечо. Они так же неожиданно смолкли. Удовлетворенная, тем, что все теперь молчали, она откинула полог и вышла. Был поздний вечер. Увидев бурдюк с водой, висевший на шесте, она подошла к нему и взяла в руки. Утолив жажду, глубоко вздохнула. Воздух пустыни по-прежнему был сухим и горячим. Она окинула взглядом широкую равнину, которая окружала со всех сторон лагерь. Глядя на пустынный пейзаж, она особенно остро почувствовала свое одиночество.

Вдали виднелись Атласские горы. В Марракеше они казались такими близкими, здесь же выглядели далекими и призрачными. Стараясь побороть страх и взять себя в руки, она стала думать о том, как складывалась ее судьба с того момента, когда она попала в дом мадам Эжени.

Судьба… Это то, о чем говорила старая художница. Аллегра подняла руку и посмотрела на красивый рисунок, нарисованный на ней. Хотя где-то в дороге она потеряла марлю, он совсем не пострадал. Судьба Шахина… Она не понимала, что означали эти слова, но твердо знала, что сейчас помочь себе могла только она сама.

Почувствовав жажду, она снова поднесла бурдюк к губам, потом решила пройтись немного по лагерю. Это было просто чудом, что ее похитители не тронули Милли и Лейлу. Сбежать из этого лагеря будет довольно сложно. Если бы они попали сюда втроем, это было бы и вовсе невозможно. Но она обязательно придумает, как выбраться. Она это сделает и не ляжет в постель к похитившему ее шейху.

Ей и прежде случалось видеть мужчин с таким неистовым темпераментом. Поэтому она хорошо понимала Нассара. Этот гордец считал, что весь мир принадлежит ему и он владеет им по праву, данному свыше. Но она не рабыня. Ее образ жизни дал ей свободу идти туда, куда она хотела, и делать то, что она желала.

И она имела право сказать «нет» даже такому мужчине, как Нассар.

Аллегра не собиралась превращаться в то бесправное существо, каким нашел ее Артур в доме мадам Эжени. Там она все время подвергалась опасности, насилию и унижению. Обратно она никогда не вернется. В прошлом единственной ее ценностью было тело, которое она должна была отдавать мужчинам. Теперь она уже не сможет подчиняться им, как прежде. Даже если ей будет угрожать смерть.

Подумав об этом, она с трудом сглотнула. Чтобы этого не случилось, она должна придумать способ, как выбраться отсюда. Аллегра знала, где запад, и, следовательно, могла установить все остальные направления. Когда она изучала политику, старалась побольше узнать о разных странах. Это касалось и Марокко. По крайней мере она могла определить, где находится Марракеш. Но она понимала, что добраться до города очень непросто. Днем ей негде будет спрятаться, и Нассар с легкостью найдет ее. А он, без сомнения, подключит к поискам все свои возможности. Ей придется бежать ночью, хотя она никогда не была сильна в астрономии, чтобы ориентироваться по звездам. По правде говоря, этот побег будет больше похож на самоубийство.

Но оставаться было еще более опасно. Если она задержится здесь, то вынуждена будет ублажать Нассара. Прошло много времени с тех пор, когда ей приходилось проводить ночь с мужчинами такого же нрава, как у этого шейха. Зачастую это были просто грубые животные.

Она старалась выглядеть очаровательной для того, чтобы заставлять их поступать так, как она хотела, манипулировать ими. При этом с трудом скрывала свое отвращение, делала вид, что «не замечает» хамства и невоспитанности. Но это было давным-давно. Потом она стала независимой. Прошлое осталось в прошлом. Теперь она не могла подчиняться и быть во всем послушной. Но именно этого шейх ожидал от нее. Он требовал, чтобы она всецело покорилась ему. Если же откажется это делать, то это может стоить ей жизни.

Она попытается сбежать сегодня же ночью. Это единственное, что ей оставалось.

Аллегра почувствовала облегчение. Она приняла решение, и теперь требовалось разработать план побега. Надо хорошо подготовиться. Прежде всего она должна подумать о том, как выберется отсюда. Хорошо бы раздобыть лошадь. Хотя никого не было видно, она не сомневалась, что животных кто-то охранял.

Аллегра продолжала обходить лагерь по кругу и случайно наткнулась на мальчика, который кормил и поил лошадей. Ноги их были опутаны веревками. В течение некоторого времени она молча смотрела на животных. Спасение было близко и в то же время еще так далеко. Мальчик, должно быть, почувствовал, что кто-то приблизился к нему. Он поднял голову и бросил на нее настороженный взгляд. Она заставила себя улыбнуться и продолжила свой обход. Ей совсем ни к чему, чтобы мальчишка сказал кому-нибудь, что видел ее около лошадей. Проходя мимо, она намеренно замедлила шаг и сделала равнодушное лицо.

Однако в глубине души вспыхнул маленький огонек надежды. Ее похитителям потребовался целый день, чтобы привезти ее сюда в телеге. Это означало, что наезднику на лошади потребуется гораздо меньше времени, чтобы проделать тот же путь. Марракеш находился не так уж далеко. Если ей удастся завладеть каким-нибудь арабским скакуном, то она доберется до города еще до утра. Оптимизма у нее поубавилось, когда она подумала, что сделает с ней Нассар, если ему удастся схватить ее.

Она притронулась рукой к затылку — кожа на голове все еще болела после того, как он рванул ее за волосы. Попытка сбежать будет расценена им как дерзкий вызов его авторитету. За это ее накажут особенно жестоко. Впрочем, сейчас это уже не имело значения.

У нее, разумеется, оставался выбор. Но она не хотела ложиться с шейхом в постель.

Аллегра вернулась к своему шатру, откинула полог и тихо вошла. Женщины сидели вокруг большого подноса с едой. Не обращая на них внимания, она поискала глазами свою одежду, но ее нигде не было видно. По ее телу пробежала дрожь, когда она увидела, с какой злостью Рана смотрела на нее. Аллегра почти физически ощутила исходящую от нее ненависть.

Могла ли она как-то использовать это? Может, эта женщина поможет ей бежать, чтобы избавиться от соперницы? Слабая надежда. Скорее, она поспешит предать непокорную, чтобы потом увидеть, как ее наказывают. Что-то подсказывало Аллегре, что ее ненавистница выберет второй путь. Она отвернулась от Раны и села на соломенный тюфяк. Через минуту одна из женщин подошла к ней с миской еды.

— Мангез, — проговорила она, ободряюще улыбнувшись. — Мангез.

Увидев еду, Аллегра почувствовала, как спазм сжал горло. Она покачала головой. Женщина снова протянула ей миску:

— Вы должны есть, госпожа.

Она плохо говорила по-французски, но настойчивость ее намерений не оставляла сомнений. Аллегра все еще колебалась, и тогда женщина насильно сунула ей в руки круглую миску. Аллегра неохотно взяла ее и посмотрела на то, что в ней лежало. Это напоминало овсяную кашу, которую мать часто варила ей в детстве. Воспоминания были не из приятных.

Она снова посмотрела на женщину, которая жестом приободряла ее. Кивнув с благодарностью, Аллегра посмотрела, как все едят эту кашу. Они ели руками, и она стала делать так же. Сначала вкус варева показался ей тошнотворным, но она с трудом заставила себя проглотить его. Женщина удовлетворенно улыбнулась и вернулась к кружку своих подруг.

Проглотить вторую щепотку было уже легче. Несмотря на отвратительный вкус пищи, Аллегра вдруг поняла, что сильно проголодалась. Она была готова сейчас съесть все, что угодно. Потом ей поднесли воду, чтобы омыть пальцы. Аллегра снова обвела взглядом женщин и увидела, что Рана смотрела на нее с хитрой улыбкой. Что-то было в выражении ее глаз такое, отчего вдруг Аллегра почувствовала себя неуютно.

Она наклонилась вперед, чтобы поставить миску, и внезапно перед глазами у нее все закрутилось. Господи, с ней уже случалось такое! Это было в борделе мадам Эжени. Тогда ей дали слабый наркотик, чтобы помочь успокоиться и принять своего первого клиента. Казалось, ее кожа покрылась тонким слоем льда. Она задрожала от страха.

Какой же она оказалась дурой! Ее одурманили, чтобы она не могла убежать. Ее веки закрылись, и она медленно опустилась на ковер. На мгновение она увидела перед собой Рану, которая ехидно улыбнулась ей.

Солнце стояло в зените, когда Шахин со своими людьми ехал по равнине на север. Им попался в пути уже третий колодец с водой, а стойбища Нассара все еще не было видно. Шахин был огорчен и разочарован. Внезапно он остановил Тарека. Рыжий жеребец протестующе фыркнул, его зубы впились в удила, и Шахин ослабил поводья. Следовавшие за ним мужчины тоже остановились.

Слегка пришпорив коня, Шахин заставил его сделать еще несколько шагов. Затем он, сидя в седле, склонился над землей и стал рассматривать траву и песок. Около колодца должно было остаться множество следов людей и животных, свидетельствующих о том, что здесь недавно была разбита стоянка. Осмотрев землю, Шахин проворчал что-то себе под нос и выпрямился в седле. Было видно, что здесь побывали лишь пастухи со стадом овец. Больше никакой информации получить не удалось.

Он снова окинул взглядом расстилающийся перед ним пейзаж, и его челюсть напряглась. Шахин вспомнил, как прореагировал, узнав о том, что Аллегра исчезла. Он сразу же захотел вернуть ее назад. И это его желание было просто неистовым, что удивило и напугало его самого. С тех пор как она оставила его под банановым деревом, он прикладывал массу усилий, чтобы забыть се. Но еще до прогулки в садах Агдала он только и делал, что думал о ней. Никакой другой женщине не удавалось раньше полностью завладеть его мыслями. Даже Френсис было далеко до нее.

Он все время представлял себе, каким мягким и податливым было ее тело в его руках. К этим воспоминаниям добавились и другие — она сжимала свои губы вокруг большого банана, который напоминал его член. Его тянуло к ней, его тело желало ее с неистовой силой. Но вспоминал он ее не только потому, что она вызывала у него острое физическое влечение. Было что-то еще. И это «что-то» он даже не мог облечь в определенные слова. Эта женщина пробуждала к жизни его самые глубокие эмоции и чувства, которые, как он думал, давно умерли в нем.

Пустив Тарека рысью, он снова принялся искать на земле вокруг колодца следы стойбища Нассара, хотя было понятно, что ничего он здесь не обнаружит.

Снова проворчав что-то себе под нос, он беспокойно заерзал в седле.

— Мы найдем их, сахиб.

Шахин увидел Джамала и повернулся к нему. Когда он погибал в пустыне от жажды, именно этот человек спас его. Тогда он не был рад его вмешательству. Он желал умереть. Шахин посмотрел на своего друга — Джамал не терял уверенности, он твердо верил, что они найдут стойбище Нассара.

— А если мы не найдем его следы и у четвертого колодца, Джамал? Скорее всего негодяй сейчас находится где-то между Сархлефом и Бел-Азри.

— Я думаю, мы идем по правильному пути, Шахин. Странно, что до сих пор не нашли Нассара. Он находится где-то не на своей территории.

— Согласен с тобой, — мрачно проговорил Шахин. — Если он затевает что-то недоброе, в этом районе ему смогут помочь только два человека: Абд-эль-Джабар и шейх Сади.

— В таком случае нам следует быстрее найти его, и тогда все сразу станет ясно.

Джамал приподнял бровь, добродушно поддразнивая приятеля.

Решительно кивнув, Шахин приказал своим людям поторапливаться и пустил Тарека в легкий галоп. Теперь он направлялся к следующему колодцу. Люди, следовавшие за ним, так же как и Джамал, были не просто частью его племени, они стали его семьей. Когда Халид назначил Шахина опекуном Хакима, а заодно переложил на него часть ответственности за своих людей и их семьи, Шахин стал сомневаться в том, что суверен берберов был мудрым человеком.

Но Халид просто улыбнулся и сказал, что пришло время для его сына научиться европейским манерам и правилам поведения, и только Шахин мог научить этому юношу. В функции Шахина входила также и охрана знатного наследника. За последние семь лет он сделал многое, чтобы обучить своего подопечного всему, что ему следовало знать. Когда Хаким займет место своего отца, шейха берберов, он будет полностью подготовлен к своей роли. Посвящая молодого человека во все тонкости европейской культуры, Шахин искупал свое прошлое.

Пятнадцать лет принявшая Шахина семья считала его мужественным человеком, но это была всего лишь иллюзия. Он просто заглаживал собственную вину. Это было его потребностью. Берберы говорили, что страдание полезно для души, но это было ложью. Вина, отягощавшая его сегодня, была такой же тяжелой, как и в ту ужасную ночь в Лондоне. Он попытался избавиться от своих воспоминаний, задвинуть их в самый дальний уголок памяти. Когда это не получилось, в его теле появилось напряжение. Оно подолгу не покидало его. А в последнее время даже усилилось. И виной тому была Аллегра. Ее появление разбередило его старые раны.

Они ехали уже около часа. Солнце стояло в зените и направляло безжалостные горячие лучи на их головы, когда Шахин наконец увидел шатры. Обнаружив стойбище, он почувствовал облегчение и слегка ослабил поводья, пустив Тарека в легкий галоп. Через мгновение его догнал Джамал и поехал рядом с ним. На его загорелом лице появилась довольная улыбка.

— Мы нашли лису в ее норе. — Джамал показал рукой на шатры, которые увеличивались в размерах по мере приближения к ним всадников и уже были отчетливо видны.

— Похоже, что так. Интересно, что он скажет, увидев нас?

Шахин улыбнулся, подумав, что удивит Нассара. Если их появление заставит негодяя попотеть, то это только к лучшему.

— Вы уже решили, как объясните шейху Нассару наше появление на территории сахрави?

— Если он сам не ответит, чем тут занимается, то и нам не придется ничего объяснять. — Шахин пожал плечами. — Если же он поинтересуется целью нашего визита, то мы скажем, что едем в Хайру, чтобы найти кобылу для Абияда.

— Вы надеетесь, что, увидев вашего жеребца, Нассар непременно захочет его получить?

— Я рассчитываю на это, — ответил Шахин, увидев большую группу мужчин, выехавшую им навстречу.

Он не остановил Тарека и даже не замедлил его шаг. Если Нассар увидит, что они колеблются, он примет это за слабость. А если увидит слабость, то сразу же воспользуется этим. Когда мужчины подъехали ближе, Шахин узнал в одном из них Нассара. Как и все шейхи, он вел своих людей на встречу с потенциальными врагами. В воздухе повеяло опасностью. Как и в тот день, когда Нассар напал на лагерь шейха Махмуда. Но тогда никто не ожидал предательства со стороны члена семьи. Шахин нахмурился. У него и Нассара было много общего, и признавать это не хотелось. Остановив Тарека перед группой людей Нассара, Шахин выпрямился в седле.

— Ассалам алейкум, Ньюкасл.

Нассар притронулся к своему сердцу, а потом колбу — так всегда здоровались друг с другом бедуины.

То, что он сослался на его английское происхождение, не было неожиданностью. Шахин заставил себя улыбнуться и вежливо ответил:

— Ассалам алейкум, Нассар.

Моментально самодовольное выражение лица Нассара исчезло, он разозлился, так как Шахин намеренно опустил его титул. Не назвать его шейхом было очевидным пренебрежением, но Шахин не видел необходимости выказывать уважение, раз ему тоже было отказано в нем.

— Вы выглядите так, будто собрались куда-то далеко. — Улыбка тронула узкие губы Нассара, и он показал рукой на свой лагерь: — Милости прошу, и давайте забудем сейчас обо всех разногласиях. Приглашаю вас отобедать.

— Спасибо.

Шахин кивнул.

— Так поступают в племени берберов. — Нассар пожал плечами. — Я не могу нарушить законы своего народа.

Шейх говорил так, будто его не обеспокоил этот неожиданный визит, хотя на самом деле он нервничал и чувствовал себя не слишком уверенно. Его поза и то, как он держал поводья своей лошади, выдавали его напряжение. Внезапно Нассар заметил Абияда. В его глазах сразу же вспыхнул интерес. Шахин отвел свой взгляд и посмотрел на лагерь. Без сомнения, жеребец заинтересовал Нассара. На какое-то время его внимание удастся отвлечь. Вполне могло оказаться, что Аллегры не было в лагере Нассара. Но интуиция подсказывала Шахину обратное. Женщина стала пленницей этого человека. Аллегра наверняка произвела на Нассара впечатление и пробудила все его низменные инстинкты. Шахин знал, с какой легкостью Аллегра привлекала интерес мужчин, и Нассар не исключение. Он был таким же, как и все остальные. Аллегра покоряла мужчин, даже не прикладывая к этому никаких усилий.

Когда они добрались до лагеря, там уже их ждали. Навстречу бежал мальчик с кормом для лошадей, кто-то нес для них воду. Спешившись, Шахин приказал двум своим спутникам остаться и присмотреть за лошадьми. Шахин и остальные его люди последовали за шейхом через весь лагерь к его большому шатру. Его полог был закручен вверх, чтобы воздух мог беспрепятственно проникать внутрь. Вытянув одну руку, Шахин вежливо поклонился.

— Добро пожаловать, Шахин из племени Махмуда.

— Аллах возблагодарит вас за гостеприимство, — проговорил в ответ Шахин и, войдя в шатер, сел на одну из круглых подушек, лежавших под навесом.

Нассар в это время церемонно здоровался и раскланивался с остальными спутниками Шахина. Хлопнув в ладоши, шейх приказал принести традиционный кофе, который был доставлен незамедлительно. Его движения и жесты были напыщенными, рассчитанными на зрителей. Нассар наполнил три чашки. Одну из них он тут же пригубил, продемонстрировав, что напиток не отравлен. Вторую чашку передал Шахину. Приняв ее от шейха, Шахин сделал несколько глотков горячего кофе с кардамоном и затем отдал чашку обратно шейху, чтобы завершить ритуал приветствия. Потом то же самое повторилось с поданными блюдами. Свежеприготовленный рис с мясом был сдобрен кедровыми орешками. Все стали есть. Нассар приподнял одну бровь и посмотрел на Шахина.

— Расскажите мне, как поживает ваш друг Халид. — В тоне Нассара ощущалась издевка, и Шахин напомнил себе, что надо все время быть начеку. Он не должен говорить, где сейчас лагерь Халида и что Лейла теперь с Хакимом. Следовало молчать и о том, что служанку Аллегры забрали к себе берберы. Однако, несмотря ни на что, ответ на вопрос должен быть дан.

— Хорошо, так же, как Хаким и Лейла. Шейх Махмуд может гордиться своим сыном. — Шахин подцепил щепотку риса из чашки с помощью кусочка дрожжевого теста, его глаза все время были опущены. — Лейла стала такой же красавицей, какой была и ее мать.

Повисла пауза, которая с каждым мгновением становилась все более напряженной. Шахин продолжал спокойно, есть, как будто ничего особенного не было сказано. Наконец он поднял голову и встретил бесстрастный взгляд Нассара.

— Вы далеко отъехали от территории шейха Махмуда, Шахин.

Нассар прищурился, решительно сменив тему разговора.

— Вы тоже не близко от дома. Шейх Сади знает, что вы на его территории?

— Я не спрашиваю ни у кого разрешения. Еду куда хочу. — Нассар с безразличным видом пожал плечами. — По крайней мере я всегда смогу себя защитить. А вот вы не слишком-то много взяли с собой людей, Шахин. Вы и вправду считаете себя непобедимым?

— Нет, ни в коем случае. Только великие непобедимы, а я к таковым себя не причисляю. Но я польщен тем, что вы меня таким посчитали.

Нассар стиснул челюсти, и Шахин с трудом подавил улыбку. Он обращал его оскорбления в комплименты. Шейх к такому не привык. Он лишился своей уверенности в тот момент, когда Шахин упомянул о Лейле и о том, что она сильно напоминала свою мать. Прошлое снова ожило, и вопрос о мести всплыл на поверхность сам собой. Наступит день, и Нассару придется заплатить за совершенное им преступление. Халид ничего не забывает. Скорее всего Нассар умрет смертью предателя, ничего другого он не заслуживал. Отставив миску в сторону, Шахин обтер руки — он собирался уходить. Шейх тут же наклонился вперед и спросил:

— Ваш жеребец продается?

— Вы имеете в виду Абияда? — спросил Шахин озадаченно. — Нет, боюсь, что нет. Он обошелся мне в целое состояние, и сейчас я подыскиваю для него породистую кобылу, которая могла бы ему подойти.

— Именно поэтому вы отъехали так далеко от территории моего брата?

Шейх внимательно смотрел на него.

— Мы направляемся в Хайру. Слышали, что там есть человек, у которого лучшие в Марокко кобылы.

— Вы, должно быть, говорите об Абдулле. — Нассар кивнул. — В прошлом месяце я купил у него одну. Превосходный экземпляр.

— В таком случае будем считать, что вы дали ему рекомендацию. Вы ведь хорошо разбираетесь в лошадях.

Шейх просиял, выражение его лица сразу сделалось открытым и дружелюбным. Шахин мастерски ввернул комплимент, польстив Нассару.

— А что, если я предложу редкостную драгоценность в обмен на жеребца? Может быть, вы согласитесь на это?

Поглаживая бороду, Нассар внимательно смотрел на Шахина.

— Это должна быть исключительная вещь. Только на такую я смогу обменять Абияда.

— Уверяю вас, эта драгоценность исключительная. Она настоящая королева.

— Вы говорите о женщине? — Шахин махнул рукой. — Зачем она мне?

— Но это настоящая красавица. Вы даже представить не можете, как она хороша.

— Вы рассказываете нам сказки, шейх Нассар.

— Поверьте мне, это не пустая болтовня.

Нассар подозвал к себе одного из своих людей и отдал ему приказ. Когда слуга удалился из шатра, шейх снова повернулся к Шахину:

— Она была любовницей королей и наложницей очень богатых людей. Ее способности — нечто из ряда вон выходящее.

— Вот как?

Шахин холодно посмотрел на Нассара. Если этот негодяй причинил вред Аллегре, он просто убьет его.

— Так по крайней мере говорят. — Нассар пожал плечами. — У меня пока не было времени заняться ею и испробовать ее таланты на себе.

— В таком случае почему вы решили расстаться с ней?

Шахин сделал глоток кофе. Значит, Нассар не притронулся к ней. Напряжение ушло из его тела.

— Я годами искал такого жеребца, как Абияд. За эту лошадь надо платить золотом. А что такое женщина? Вах! — Шейх с отвращением покачал головой. — Бесполезное, неверное существо.

От этих слов в душе у Шахина все перевернулось. Господи, он был готов перерезать горло Нассару прямо сейчас.

Если негодяй…

Даже не повернув головы, он почувствовал, что Аллегра вошла в шатер. Его тело сразу напряглось. Точно такое же чувство он испытывал там, во дворце султана. Казалось, на него набросилось дикое животное, которое с неистовой силой принялось глодать его.

Сидящий рядом с ним Джамал издал резкий звук, похожий на шипение. Удивившись этому, Шахин взглянул на своего друга. На лице бедуина был написан ужас, и Шахин тут же, дернув головой, перевел свой взгляд на Аллегру. Мгновенно его охватил гнев, мышцы сжались в тугие канаты. Все вокруг слилось в большое туманное пятно, он ничего не видел сейчас перед собой, кроме нее.