Вторник, 21 марта [1944 г.][Антуанетта Берр]
Дорогие мои, поскольку тут всерьез заговорили об отъезде и у нас в ближайшие дни может не оказаться возможности вам написать, делаю это сейчас. Вы, наверное, получили две пневматички из Парижа, раз мы получили все, что просили. Я весь день хожу в лыжных штанах и ботинках, ни дать ни взять tomboyish [286] во вкусе Люси [Ивонны Шварц]. У нас все хорошо, не думайте, что нас страшит отъезд. Мы были к этому готовы с первой минуты. На наше счастье, мы здоровые и сильные. Вот для стариков, таких как бабушка Жиля, для многих маминых пятничных подопечных, которых прислали сюда, и для детей это действительно ужасно. Мы же — другое дело. Нам повезло еще и в том, что мы поедем в числе последних и ненадолго. Тут мы ни в чем не нуждаемся, жизнь почти нормальная, и все совсем не так, как может представляться извне. Возможно, и дальше будет не так уж страшно. Я говорю это не для того, чтобы вас успокоить, так думают все, исходя из того, что видят тут. Все, что нужно для отъезда, у нас есть.
Люди рядом с нами вполне приличные. (Семейство из Вив, жена одного знакомого полковника и др., есть и кузены самой Нины [России] , ее тезки, отец, мать, очаровательные сын и маленькая дочка.) Бывают, конечно, споры и стычки, порой очень забавные.
Мы беспокоимся об одном: чтобы вы все берегли себя и мы могли уехать с уверенностью, что по возвращении застанем вас живыми и здоровыми. Это единственное и непременное мое желание. Надеюсь, вы постараетесь его исполнить.
Я тут занимаюсь детьми, делаю кое-что в столовой. Найти себе занятие — это главное. Самый тяжелый день — воскресенье. Мама с папой иногда работают на чистке овощей.[Элен Берр]
Пятница, 24 [марта 1944 г.]Мадам Жюль [Элен Берр]
Все хорошо. Нас перевели в вагонную комнату на 60 человек, люди в основном хорошие. Когда леди и джентльмены перемешаны, куда приятнее быть среди хороших людей. Похоже, отъезд завтра. Но это не точно. Папа молодцом (его обрили, но это ничего, его круглая голова стала только милее). Я сплю над мамой.
Покажите наше письмо Поллуксу [Жаку Берру] и Люси [Ивонне Шварц]. Я часто думаю о них и хочу, чтобы они знали, что с нами все хорошо, и не тревожились. А то, боюсь, они такого могут навообразить! Часто думаю: видела бы нас тут Люси — то-то посмеялась бы! Скажите Франсуа [Жобу] , что я ношу свои красные носки, заштопанные серым. А Ник [двоюродной сестре Николь] — что я думаю о ней по p+q раз в день. Ходила она к mother-in-low [287] ? Буду думать о ней 25 марта. Расскажите Одиль [Небюрже] , как у меня дела, и убедите ее, что все хорошо. Что нового в Нейи? [Приют для еврейских детей, которым занималась Элен Берр.] Скучаю по малышам и всем остальным. Поцелуй от меня мадам Кремье — я тронута до слез ее вниманием. Нет ли новостей от Жана? После всего этого мы с ним сравняемся в лагерном опыте. Надеюсь, Андре [Бардьё] совсем не плачет. Целую ее и папашу Барда [ее мужа]. Скажите Луизе [служанке], что мы тут встаем в 6 часов и целый день чистим овощи и работаем по хозяйству. Прошло уже два понедельника, и я вспоминала, что это мой день в библиотеке. Поручаю Ник, если она еще туда ходит, передавать новости обо мне всем моим тамошним друзьям и подругам. Я записываю все, что вижу, чтобы не забыть. Так что рассчитывайте на меня. Есть утешительные известия об уехавших. Кажется, положение их сильно улучшилось. Вот одна деталь, чтобы вы лучше понимали, как мы тут живем: некоторые женщины по полчаса подкрашивают себе глаза!
Я должна 800 франков мадам Бикар за перевод, который остался дома. Заплатите ей, если у вас есть деньги. Здешний туалет — просто поэма. Хорошо, что у меня постоянно заложен нос! Надеюсь, у моих подопечных: Шарля [Жака Берра], Симона, Жерара — всё в порядке. У Надин есть адрес маленького Клода. Думаю, вы открываете письма, которые мне приходят, и отвечаете, если нужно. Уступаю место маме, обнимаю вас крепко-крепко. Самое главное: не беспокойтесь о нас. Не грустите, а надейтесь.
25 марта [1944 г.]Нетта [Антуанетта Берр]
Если вы получите это письмо, значит, мы уехали из Парижа, шлем на прощание улыбку всем друзьям. Не забудьте затребовать три посылки, они, скорее всего, придут к Веберам. Обещайте, что будете заботиться о себе и прибегать к щедрой помощи месье Сестера [к деньгам — от «сестерций»] , которого хорошо знает Рене [Дюшмен, президент компании «Кюльман»] с сотоварищами. Любите и берегите друг друга. Заботьтесь о моей милой Жер [тетушке Жермене], и пусть она не тревожится. У нас все хорошо, и когда-нибудь Мариэтта [Марианна, то есть Франция] будет гордиться нами и вами. Пусть Жито [Житомир] будет похож на своих двоюродных братьев. Первая его улыбка, я уверена, будет обращена к нам. Приходят хорошие известия от Нины [из России] , и улыбаемся при мысли о том, как ее боятся наши добрые друзья. Если бы они к нам сюда заглянули, они бы, верно, догадались, как я им желаю того же, что происходит с нами. Но Господь справедлив, и все переменится. Не забывайте про Обер [Обержанвиль] ради папы, пусть Юп [садовник] с женой делают, что должны. Пусть мадам Орлеан [мадам Шевалле, протестантка, работавшая во «Временной взаимопомощи»] сходит к Рене [Дюшмену] по поводу детей Элианы [еврейских] , у Денизы Эйло для нее есть еще деньги. Не забывайте ни о Марго — ежемесячно [ежемесячно платить портнихе Марго], ни о бедняжке Марте [мадемуазель Детро, учительница детей Берров, когда они были маленькие]. Передайте Андре, что я ей бесконечно признательна за то, что она продолжает вам помогать. Что бы она сказала, если б увидела, в какой грязи мы тут живем? Думаю обо всех друзьях. Вы — наша сила и надежда. Мне, кажется, удалось подбодрить всех тут, хорошо бы и вы в это верили. Мы будем смотреть на одни и те же звезды, нас будет соединять любовь к Франции. Да благословит вас Господь, мои любимые, да сохранит ваши души в чистоте и не допустит их ожесточиться, разве что на злых. Мы любим вас. Ваша мама, Минетта, ваш друг. Целуйте тетю Марианну и скажите Жер, пусть бережет себя ради меня.
Вейль-Рейнали уехали на другой день после своего прибытия.
26 марта [1944 г.]Ваша Минетта [Антуанетта Берр]
Дорогие любимые! Жребий брошен, несмотря на оптимизм милого, великолепного Бе. Впрочем, я и не сомневалась. Наши чемоданы, нагруженные всеми замечательными вещами, что вы прислали, уехали. Посылки с Милоном [сливочным маслом], как большая редкость, пришлись особенно кстати. Попробуйте посылать питомцам Нетты маленькие посылочки исключительно с Милоном и темной черешней — через Андре дяде Одиль, вам дадут его адрес, он будет очень благодарен. Племянницы Марты Шарль тоже дали о себе знать и получили посылки. Возможно, мадам Орлеан сможет что-то разузнать, но, кажется, все идет по нарастающей. Настроение бодрое. Получила благодарность от всей комнаты за поднятие духа. Элен пригласила гостей на 4 часа!!! Несколько приятных девушек, подходящая компания.
Для нас этот день был не таким тяжелым, как для вас, мы понимаем: вам больнее, чем нам. Постарайтесь получить томик Шекспира, который Кастор [Элен Берр] купила для брата и очень хотела бы, если можно, ему передать. Знаем, что Нина в добром здравии, и думаем, что Роза скоро решится вас навестить. Анри [Реймон Берр] и его напарник не прочь повидаться с Нинеттой, а потом поручить Валентине сообщать, как идут дела. Поездка, конечно, будет не из легких, но молодым это на пользу.
Все тут стараются нам помочь, но хозяин — Гастон [полиция]. Октавы, друзья Нины, не едут — отсрочка, потому что у М. грипп, но, скорее всего, ненадолго, если только Руаяли окажутся сильнее и честнее, чем друзья этого мерзавца Жозефа, я тут узнала много нового про его художества от одной знакомой его второй жены. Мадам Мален постарается через свекровь Мадлон [кузины Папуля], которая едет вместе с ней, переслать письмо своему сыну — он в плену. Денден [Дениза Жоб] может связаться с мадам Шаванн (улица Куронн, 36) и предупредить ее. Мадлон останется здесь, она прекрасно выглядит, ее малыш тоже. Будьте уверены: мы все выдержим. Хотим вернуться целыми и невредимыми, чтобы помочь очищению Мариэтты [Франции] и обняться со всеми вами. Берегите себя, надевайте мои летние платья, а если нужно, поищите летние ткани в чемодане у Лабомов. Привет Элен, Карпантье, Бабинетте. Желаю Рене немножко поумнеть. Луизу отпустите не раздумывая. Андре — ангел, тут и говорить нечего. Кажется, еще столько хочется сказать. Горжусь моим Анри. Просто молодец. Элен — ну, вы ее знаете. Думаю только о возвращении, как мы все будем рады, нежно люблю вас всех, мой любимый Шарль, его сестры, зятья и племянники, которые, Луи уверен, сейчас у Фриделя, моя милая Жер и ее домашние, Марианна, все мои дорогие друзья. Позор Жижи и Бишетте. Когда-нибудь они будут здесь, с Эбером.
Да благословит вас Господь и да здравствует Франция.