Следующий раз Селина увиделась с Далей Грешэм спустя несколько недель, и то по чистой случайности. В обеденный перерыв девушка заглянула в местный магазинчик звукозаписи. Ее внимание привлекли выставленные в витрине кассеты с операми Верди. Селина обожала классическую музыку, ей только что выплатили зарплату за месяц, так почему бы себя не побаловать?

Далей Грешэм отложила в сторону каталог поступлений и заметила девушку.

— Селина, милая! — воскликнула она, устремляясь ей навстречу. — Какая удача! Я все собиралась заглянуть в контору и повидаться с вами, Но, сами знаете, то одно, то другое… Что это у вас такое? А, “Травиата”! Я тоже большая поклонница Верди. На следующей неделе в оперном дают “Трубадура”. Не хотите составить мне компанию?

Селина знала, что следует отказаться. Далей Грешэм — сестра ее босса и мать человека, который смотрит на нее более чем косо. И все-таки ответила согласием. Далей Грешэм ей очень понравилась. Селину всегда восхищали сильные, цельные и открытые натуры.

— Вот и замечательно! Обычно меня сопровождает Пирз, но сейчас у него полно срочной работы. — Далей задумчиво посмотрела на собеседницу. — Я должна извиниться за его грубую выходку…

— Да что вы, пустяки какие! — Селина натянуто улыбнулась. — Боюсь, мы с вашим сыном просто-напросто пришлись друг другу не по душе.

— Хмм… — На этот раз под внимательным взглядом Далей щеки Селины предательски вспыхнули.

— Видите ли, ваш сын почему-то решил, что мое присутствие в конторе сэра Джералда преследует некую коварную цель…

Девушка сама себе удивлялась: ни с одним человеком она не чувствовала себя так легко и просто, как с Далей.

— Да что вы говорите? — всплеснула руками миссис Грешэм. — Бог ты мой, а я и не подозревала, что у мальчика столь богатое воображение! Если серьезно, дорогая, — ласково добавила она, — сдается мне, что антипатия эта вызвана нечем иным, как уязвленной мужской гордостью, хотя сам Пирз от подобного предположения пришел бы в бешенство. Мой сын гордится своей несокрушимой логикой и склонен забывать о том, что эмоционально уязвим ничуть не меньше прочих смертных.

Откровения миссис Грешэм ставили Селину в крайне неловкое положение: девушка знала, что Пирз этой беседы ни за что бы не одобрил. Так что она взглянула на часы, сказала, что ее обеденный перерыв подходит к концу, и, извинившись, поспешила обратно в контору.

Владелец офиса еще не вернулся. Воспользовавшись его отсутствием, Селина взялась разбирать папки. Они с сэром Джералдом превосходно сработались: королевский адвокат обладал редким талантом излагать самую сложную информацию просто, кратко и доходчиво, а девушка все схватывала на лету. Иногда Селине отчаянно хотелось выложить отцу всю правду, но в глубине души девушка знала, что никогда на такое не осмелится.

Она слишком дорожила той тонкой ниточкой взаимной приязни, что уже протянулась между ними. Как можно своими руками разорвать эту хрупкую связь? Селина с самого начала догадывалась, что обрекает себя на каждодневную пытку, и все-таки к боли примешивалась радость. Хотя порой она и презирала себя за позорную слабость. Мыслимо ли — благодарить судьбу за подачку столь жалкую? И тем не менее девушка наслаждалась каждой минутой, проведенной в отцовском обществе, и отчаянно боялась разоблачения.

Сэр Джералд вернулся точно в срок. Про себя Селина уже привыкла называть отца “сэр Джералд”. Она радостно ответила на его улыбку… и увидела, что владелец офиса пришел не один

— Я хотел бы еще раз просмотреть дело Хардвика вместе с Пирзом, — сообщил сэр Джералд. — Кое-что меня настораживает, надо бы обсудить подробнее. Селина, вы не отыщете нужную папку? И еще: раздобудьте блокнот и ручку, я вам кое-что продиктую.

Поступив на новую работу, Селина первым делом привела в порядок документацию. Сью даже и не пыталась разобраться в юридической терминологии. Зато теперь благодаря стараниям помощницы сэра Джералда к каждой папке прилагалась подробная опись и краткое изложение дела.

Селина с легкостью отыскала папку и положила ее на стол. Пирз непроизвольно нахмурился. К превеликому своему облегчению, девушка сталкивалась с ним крайне редко, но одного холодного взгляда хватило, чтобы понять: мнения своего он не изменил и ей по-прежнему не доверяет.

Селина наклонилась, пододвинула папку ближе к отцу — и под тонким шелком отчетливо обрисовалась грудь. В движении этом не было ничего нарочитого, однако Пирз тотчас же вскинул голову Под его жадным, оценивающим взглядом девушка вспыхнула от гнева, но сдержалась, не желая лишний раз провоцировать противника. Куда разумнее притвориться, что ровным счетом ничего не произошло.

Она полагала, что уловка сработала, но вот сэр Джералд вышел из кабинета, чтобы передать Сью материалы для очередного клиента. Едва молодые люди остались одни, Пирз оторвался от документа.

— И чем это я вас так смущаю? — полюбопытствовал он.

Раздосадованная высокомерным тоном Пирза Селина не задержалась с ответом:

— Это не смущение, а возмущение. Вам бы тоже не понравилось, если бы женщина пялилась на вас столь плотоядно!

— Да ну? — Пирз цинично усмехнулся. — Кто знает… возможно, на вашем месте я бы почувствовал себя польщенным.

— Ну и глупо, — бросила она. — Я вам не картинка из “Плейбоя”, и подобный интерес мне нисколечко не льстит.

Брови Пирза поползли вверх. Селина готова была поклясться, что в синих глазах заплясали озорные искорки.

— Ах вот как вы расценили мой взгляд? — Голос его звучал тихо и вкрадчиво; нетрудно представить, какой эффект оказывал этот зловещий речитатив на перепуганного свидетеля! — А я-то думал, что всего лишь целомудренно восхищаюсь вашими роскошными формами.

От подобной дерзости у девушки перехватило дыхание. Да как он смеет… то говорит, что не доверяет ей, а то расхваливает ее фигуру! Можно поспорить, что Пирз не забыл о стычке в ресторане и мнения своего о ней не изменил, так зачем осыпать ее комплиментами? Неужто надеется обезоружить жертву, давая той понять, что находит ее привлекательной? Селина с трудом сдержала истерический смех. Не дождется!

Она уже собиралась призвать противника к ответу, но, по счастью, вернулся сэр Джералд. Мужчины тут же занялись работой, а Селине на месте не сиделось. Несмотря на все старания сосредоточиться на бумагах, перед мысленным взором стоял Пирз, надменно-равнодушный, властный… и неотразимый. Интересно, каков он в любви?

Эта мысль шокировала девушку и одновременно возбуждала… По спине побежали мурашки Селина попыталась вообразить себе это мрачное лицо, преображенное страстью, сильное, напрягшееся тело… Невероятно: столько лет она с легкостью подавляла в себе любые проявления чувственности, а теперь вдруг разучилась! И, что хуже, пробуждает в ней мысли столь порочное ни кто иной, как Пирз Грешэм! Боже, если догадается… Девушка на мгновение зажмурилась, а когда вновь открыла глаза, встретила сочувственный взгляд сэра Джералда.

— Селина, милая, вы так побледнели… Вам плохо?

— Слегка устала, вот и все. — Селина не солгала: Вот уже три дня она ложилась далеко за полночь, ремонт кухни отнимал все свободное время.

— Бедняжка мисс Торн, — передразнил Пирз. — Может быть, вам стоит возвращаться со свиданий пораньше? Или, если на то пошло, просто переехать к жениху?

— Пирз, не смущай девушку, — мягко упрекнул дядя.

— А чего тут смущаться? Нынешняя молодежь свободно говорит о сексе, верно, мисс Торн?

Селина подозревала, что вопрос этот риторический. Пирз отлично знал, как застенчива девушка и как задевают ее излишне откровенные разглагольствования.

— Против объективной дискуссии я не возражаю, — ответила Селина как можно спокойнее. — Но моя личная жизнь не тема для обсуждения, тем более в офисе. — Не желая показаться ханжой, девушка не без иронии добавила: — Вам наверняка не понравится, если я стану комментировать ваши постельные забавы!

— Разве что с точки зрения соучастницы.. Селина застыла на месте, не смея поднять глаза ни на сэра Джералда, ни на своего мучителя. — Мне нужно кое-что закончить по делу Летфорда, сэр Джералд. Если понадоблюсь… я у себя, — пролепетала она наконец, беря блокнот и карандаш.

Уже от двери она услышала, как сэр Джералд сурово отчитывает племянника:

— Совести у тебя нет, Пирз. Какая муха тебя укусила?

Не дожидаясь ответа, девушка затворила дверь. Сегодня Пирз повел себя просто-таки непростительно. Но, если она не научится пропускать его выпады мимо ушей, жизнь ее превратится в каторгу. Возможно, этого-то наглец и добивается: довести жертву до отчаяния, чтобы сама уволилась. Да только ничего у него не выйдет! Та же упрямая решимость, что помогала Селине в детстве, не позволит ей сдаться. Не она ли выстояла в борьбе с задирами-одноклассниками? Неужто с одним-единственным грубияном не справится? Кроме того, она слишком дорожила дружбой с отцом и отказываться от нее не собиралась ни под каким видом.

Далей Грешэм объявилась за три дня до премьеры. Однажды вечером раздался телефонный звонок. Девушка сняла трубку и услышала знакомый голос:

— Вы еще не передумали составить мне компанию? Я купила билеты, начало в семь. А после спектакля мы с вами вместе поужинаем, если других планов у вас нет. Ну, тогда до встречи, — попрощалась Далей. — Жду с нетерпением, ужасно хочется повидаться. Что за ирония судьбы! Селина все сильнее привязывалась к Далей Грешэм, к своей родной —тете… Видимо, узы крови давали-таки о себе знать. Разумеется, Пирз возмутится. Ну и пусть! Молодой адвокат больше не пытался заговорить с ней, Селина то и дело ловила на себе его взгляд: верно, ждет, чтобы жертва оступилась!

Девушка как в воду глядела: на следующий лень Пирз ворвался в ее кабинет перед самым ланчем. Селина была одна, Сью убежала пораньше, попросив подругу последить за телефоном.

Выражение его лица сразу подсказало Селине, что визит отнюдь не дружественный. Пирз пылал гневом, взгляд темно-синих глаз буквально пригвоздил девушку к полу.

— Ну и что вы такое затеяли? — осведомился он с места в карьер. — На черта вы подъезжаете к моей матери?

Селина внутренне похолодела, но усилием воли взяла себя в руки, вызывающе вздернула подбородок и одарила собеседника негодующим взглядом:

— Ваша мать любезно пригласила меня на премьеру “Трубадура”, и я с удовольствием составила ей компанию.

— Ага, это я от нее уже слышал. Верди, говорите? Да вы у нас, никак, меломанка?

Можно ли быть таким снобом? Селина кипела от возмущения. Ногти ее впились в ладони, бремя давних насмешек, ощущение собственной неприкаянности снова навалились на плечи.

— А почему бы, собственно, и нет? — презрительно бросила она. — Неужто помощницам королевских адвокатов не дозволено наслаждаться классической музыкой? Мы, конечно, не претендуем на высоты, облюбованные существами высшего порядка, вроде вас. Но значит ли это, что наши вкусы и мечты должны быть так же убоги, как и повседневная жизнь? — Селина распалилась не на шутку: щеки ее раскраснелись, глаза сузились. — Да как вы смеете судить меня? Как смеете строить на мой счет мерзкие, унизительные догадки? Вы же ничего обо мне не знаете… Ничего!

Пирз схватил ее за плечи с такой силой, что в другое время девушка поморщилась бы от боли. Однако сейчас, охваченная яростью, она ощущала лишь неистовую пульсацию в венах.

— Я знаю, что вас не должность привлекает, — хрипло сообщил Пирз. — Поспорить готов, что тут дело нечисто… Зачем вы подольщаетесь к моей матери? Что вам от нее нужно? Надеетесь, что она подыщет вам богатого женишка?

От подобного цинизма у Селины перехватило дыхание. Да как Пирз смеет подозревать ее в подобной расчетливости? Как смеет называть ее хищной, на все готовой интриганкой?..

— Не думайте, что я слеп! Я отлично вижу как вы охмуряете моего дядю, — прорычал он, не давая девушке и слова вставить. — Но вы даром тратите время, это пройденный этап…

На мгновение Селина похолодела от ужаса: неужто Пирз догадался? Но почти тотчас же страх сменился мучительной болью.

— И конечно, радеете вы исключительно о благе вашего дяди! — зло выкрикнула она, не сознавая, что говорит. — Побуждения ваши возвышенны и благородны и никак не связаны с…

— С чем? — хрипло выдохнул Пирс. — С тем досадным фактом, что в сексуальном плане вы чертовски привлекательны? Не настолько, красавица моя, чтобы я закрыл глаза на все остальное! Вы достаточно умны, чтобы претендовать на должность более высокую. Вы могли бы сделать карьеру, но почему-то даже не пытаетесь. Хотел бы я знать почему?

— Вот и гадайте, — огрызнулась Селина. — От меня вы ответа не дождетесь.

— Вы так уверены? Я бы на вашем месте поостерегся, дорогая. — Теперь Пирз откровенно издевался над девушкой. Неужто еще минуту назад он ненароком признал, что неравнодушен к ней? — Есть способы заставить говорить даже самых законченных упрямцев!

— Вот так вы и выигрываете процессы? — с убийственным сарказмом поинтересовалась Селина. — Запугиваете свои жертвы до полусмерти, так, что они готовы признаться в чем угодно, лишь бы спастись от вас?

Боюсь, вы приписываете мне власть поистине сверхъестественную! — Пирз насмешливо растягивал слова, но скулы его окрасились алым, видно, насмешка задела за живое. — Я так понимаю, что вы по-прежнему намерены сопровождать мать в оперу?

— Если миссис Грешэм не передумает.

— Я не желаю, чтобы вы общались с моей семьей, мисс Торн, — жестоко отрезал Пирз. — Я этого не потерплю!

— Только потому, что в каждом моем поступке вы усматриваете тонкий и коварный расчет? — За небрежными словами скрывалась неподдельная боль. — И что же, по-вашему, я замышляю? Украсть столовое серебро?

— Не доводите меня до крайности, — тихо предупредил Пирз. — Поверьте, я и так уже на пределе.

В это Селина охотно верила. Я не позволю запугать себя, не откажусь от дружбы с миссис Грешэм, упрямо повторяла она десять минут спустя, умываясь холодной водой, чтобы унять пульс и остудить пылающие щеки. Лишь вдали от своего мучителя девушка позволила себе расслабиться, и напряжение сменялось нервной дрожью. Пирз находил ее привлекательной, он сам так сказал. Однако тепла в его взгляде не было, и любви тоже… Ничего, кроме неприязни и недоверия.

* * *

Собираясь на премьеру, Селина заставила себя всерьез задуматься о происходящем. Почему в присутствии этого человека она теряет голову? Пирз сокрушил все преграды, возведенные ею против мужского пола, точно горячий нож, рассекающий масло. Гнев, обида, желание… Эти чувства Селина всегда обуздывала, не признавала их власти. Горькие уроки детства научили ее смотреть на мир с недоверием и опаской. Близких друзей у нее не было, наперсниц тоже. Влюбленностей она намеренно избегала. Но только теперь, впервые в жизни, почувствовала себя обделенной. Будь у нее опыт, она бы не оказалась настолько уязвимой для происков Пирза. С ходу разобралась в ситуации и оценила бы собственные порывы и поступки более объективно.

Что еще печальнее, приходилось принимать в расчет и кровные узы. Как ни крути, Пирз приходился ей двоюродным братом. Впрочем, сам он ни за что не признал бы родства — напротив, всячески открещивался бы от “самозванки”, горы бы сдвинул, лишь бы от нее избавиться! Нет, лучше этому снобу не знать правды. А то, чего доброго, он и отца заклеймит презрением! Селина непроизвольно вздрогнула, вспоминая настойчивые расспросы Пирза, уж не скрывает ли она чего и почему нанялась именно к сэру Джералду. И в чем же доморощенный детектив ее заподозрил?

Даже если бы не его враждебность и недоверие, вряд ли они ужились бы, раз уж Пирз признался, что его к ней влечёт. Селина поежилась. Почему-то при этой мысли она не испытала ни досады, ни отвращения — только легкое покалывание да чуть заметную дрожь, будто нервы ее затрепетали в радостном возбуждении.

Логика неумолимо подсказывала: если хочешь поэкспериментировать с сексом, Пирз — самый неподходящий из кандидатов. Он, не задумываясь, погубит свою жертву и выбросит происшедшие из головы. Пирз невзлюбил ее с первого взгляда. Но в любом случае хватило бы и того простого факта, что он к ней неравнодушен. Как это водится, за собственную слабость мужчина накажет ее, а не себя.

Вот и забудь о нем! — приказала себе Селина, накладывая макияж. Что бы такое надеть? Учитывая, что после спектакля предполагался ужин, девушка остановила выбор на простом шелковом платье серебристо-серого оттенка в лимонно-белых цветах. Наряд в стиле тридцатых годов подчеркивал стройность фигуры, строгий серый жакет дополнял ансамбль. Сегодня в силу непонятных причин Селине захотелось выглядеть как можно эффектнее.

Накануне в обеденный перерыв они со Сью отправились за покупками, и та убедила подругу обновить косметику. Услужливая продавщица подсказала нужные тона; жемчужно-серые тени и впрямь придавали взгляду таинственность и глубину. Селина в последний раз посмотрела в зеркало и осталась довольна.

* * *

Работа в конторе отца творила чудеса: Селина преображалась на глазах. Она уже не боялась людей, научилась держаться раскованнее, перестала считать себя отверженной. И все-таки дело было не только в этом: она и внутренне изменилась, словно ожила… Задумчиво покачав головой, Селина подхватила сумочку и вернулась в гостиную.

Эту комнату она отделала сама, используя нейтральные, приглушенные тона. Девушка непроизвольно нахмурилась, чувствуя, будто гостиной чего-то недостает… Ах, вот в чем дело! Недостает тепла и ярких красок. Неужели сама она тоже выглядит холодной и неприветливой под стать дому?