Джос еще не спал и к тому же был не один. Рядом с его «порше» красовался алый «мерседес» – спортивная модель. Сара, паркуясь, ломала голову, с какой стати Джос настаивал, чтобы она приехала непременно сегодня вечером, если у него гости.

Она выбралась из машины и позвонила в парадную дверь. Когда та распахнулась, Сара, шагнув в дом, лицом к лицу оказалась с новым хозяином Хотон-хауса. На Джосе были черные брюки и белая рубашка с расстегнутым воротом, волосы слегка растрепаны. Отчего-то во рту у Сары пересохло, и она с большим трудом заставила себя отвести взгляд.

– А ты не спешила.

Итак, великодушной отсрочки не будет. Война началась.

– Я не люблю быстрой езды, – в тон Джосу ответила Сара, – а из города выехала, когда было уже почти девять.

– Не надо объяснений. Я и не ждал, что ты примчишься сюда на всех парах, трепеща от предвкушения встречи со мной.

Лучше бы он так не говорил, подумала Сара, понимая, что слова эти были сказаны с той самой целью, которой они и достигли: напомнить о той ночи, когда она и впрямь трепетала. Какое счастье, что в холле царил полумрак и Джос не мог разглядеть выражение ее лица!

Глаза Сары уже почти привыкли к темноте, когда она услышала капризный женский голос:

– Дорогой, что это ты там застрял?

Теперь Сара куда больше прежнего обрадовалась спасительной темноте. Ни к чему гадать, чей роскошный «мерседес» стоит у входа в дом. Что это – еще одна выходка Джоса, желание показать, как мало он стремится возобновить их близость? Наказание за тот воистину ничтожный ущерб, который Сара нанесла его гордости? Унизительная мысль пришла в голову Саре: да с какой же стати Джосу заботиться о моих чувствах? С чего бы это он захотел показать мне, что в его жизни есть и другие женщины? Я это и так давно уже поняла.

Обладательница капризного голоса между тем вплыла в холл, размеренно стуча высокими каблуками. В тусклом свете Сара разглядела бледный ореол тщательно уложенных светлых волос. Женщина направилась прямо к ним и, не обратив никакого внимания на припозднившуюся гостью, небрежно взяла Джоса под руку.

– Дорогой, – хрипловато промурлыкала она, – ты заставляешь меня ждать…

Она соблазнительно надула ярко-алые губы, и Сара с некоторым опозданием и потрясением сообразила, что эта шикарная особа намного старше, чем казалась на первый взгляд, – не двадцать с небольшим, а все тридцать с хвостиком. Впрочем, этот факт выдавали лишь едва заметные морщинки. Фигура у блондинки была по-девичьи стройная, розовый облегающий комбинезон дерзко расстегнут на груди – Сара дважды подумала бы, прежде чем надеть нечто подобное.

Раскованная, привыкшая получать то, что ей хочется, и весьма и весьма целеустремленная, подумала Сара.

– Да… но ожидание только больше распаляет тебя, Хелен, – вкрадчиво протянул Джос, тронув пальцем кончик чуть вздернутого носа.

Блондинка вновь кокетливо надула губки. Сара подозревала, что женщина намеренно старается смутить ее, но испытывала вовсе не смущение, а… Ничего я не испытываю, строго сказала она себе, и уж конечно, не ревность. Никакой ревности! Да и какое я имею право ревновать Джоса? Ни малейшего…

– Дорогой, а кто эта твоя маленькая подружка? – наконец осведомилась блондинка, видя, что Джос так и не собирается представлять дам друг другу.

– Моя новая сотрудница, – лаконично сообщил он.

– А-а… Понимаю… Какая-нибудь секретарша… – В голосе блондинки прозвучало рассеянное безразличие, и Сара едва не поежилась от острой неприязни.

– Вовсе нет. – Судя по голосу, Джос явно забавлялся неловким положением, в котором оказалась Сара, и более того – заметил ее неприязнь. – Сара редактирует любовные романы в издательстве «Лейхнер энд Холланд».

– Вот как? – Голос Хелен стал еще безразличнее, если такое было вообще возможно.

– Сара, познакомься с моей давней подругой Хелен Стэндиш. Возможно, ты скорее знаешь Хелен под ее сценическим псевдонимом Розмари Пэриш.

Сара тотчас же вспомнила это имя. Она видела актрису в нескольких телевизионных постановках и неодобрительно относилась к откровенной сексуальности, которую эта женщина ухитрялась привнести в любую роль.

Тем не менее Сара постаралась скрыть свою неприязнь и протянула руку, вежливо пробормотав:

– Очень приятно. Я видела вас по телевизору.

– А если нам повезет, очень скоро ты прочтешь ее первую книгу, – как ни в чем не бывало добавил Джос, не обратив внимания на то, что Хелен вновь надулась.

– Дорогой, мы же договорились, что не будем никому говорить о книге, пока я ее не закончу.

– Ну, поскольку она уже включена в план отдела Сары…

Небрежное упоминание о том, что книга, которую и в глаза не видела, уже, оказывается, стоит в плане, взбесило Сару, но она постаралась скрыть свой гнев и спокойно сказала вслух:

– Очень интересно, мисс Стэндиш. Жду не дождусь, когда смогу прочесть ваше произведение.

– Миссис, – ледяным тоном поправила Хелен. – Я разведена, но оставила фамилию мужа. Кстати, уверена, что вам… э-э… Сара, нет никакого смысла читать мою книгу. Ее прочтет Джос. По правде говоря, я предпочитаю услышать мнение мужчины…

Вот уж в этом Сара не сомневалась ни капельки – но все же не удержалась от искушения.

– О женской литературе? – елейным голосом уточнила она, слегка приподняв брови. – Я готова признать, что в этом жанре существуют превосходные редакторы-мужчины, но это большая редкость.

Хелен уставилась на нее так, словно не могла поверить собственным ушам, и наконец разразилась серебристым, слегка искусственным смехом.

– Бог мой, Джос! – воскликнула она. – Похоже, тебе придется научить своих служащих уважать мнение босса. Кстати, что эта особа здесь делает?

Ага, я уже просто «особа», угрюмо подумала Сара, с неким ядовитым удовольствием дожидаясь объяснений Джоса. Они не замедлили последовать.

– Сара привезла мне свой редакторский план, – кратко ответил Джос.

Льдисто-голубые глаза блондинки опасно блеснули, одним взглядом проглотив Сару.

– Да, теперь я понимаю, дорогой, что ты имел в виду, когда сказал, что в этот уик-энд будешь очень занят… Должно быть, новая работа чертовски важна для тебя.

Оскорбительный смысл этих слов бил наотмашь, но Сара предпочла не реагировать.

– Совершенно верно, – невозмутимо согласился Джос.

– Что ж, дорогой, не забудь, в этом месяце я ожидаю тебя в гости. К тому времени я постараюсь закончить черновик и хочу, чтобы ты просмотрел его вместе со мной. Как досадно, что я должна рано утром лететь в Канн, и еще досаднее, что ты не можешь отправиться со мной.

Она так смотрит на меня, словно я в этом виновата, подумала Сара. Интересно, что сказала бы Хелен, узнай она, как горячо я мечтаю, чтобы Джос улетел с ней в Канн? Да, впрочем, она ни за что бы в это не поверила. Какая женщина, достойная называться женщиной, упустила бы случай заполучить Джоса в полное свое распоряжение?

Сара тут же поспешила отмахнуться от этой мысли. У тебя нет и не может быть никаких прав на Джоса, жестко напомнила она себе. Абсолютно никаких. И все же невозможно было удержаться от ревности, когда Джос свойски обнял блондинку и повел ее через холл, бросив через плечо Саре, чтобы шла за ними.

Я не могу любить Джоса, это немыслимо, и тем не менее я его люблю. Не просто влечение, не жажда физической близости заставили меня в ночь бала пойти с Джосом… Нет, в глубине души я инстинктивно почувствовала, что Джос – именно тот мужчина, которого я могла бы полюбить.

Этому нельзя найти разумного объяснения – и все же Сара знала, что это так. Она пошла с Джосом потому, что иначе поступить не могла, но лучше, намного лучше было бы, если бы она этого не сделала.

Вслед за Джосом и Хелен Сара вошла в просторную полутемную гостиную и вдруг ощутила прилив острого гнева. Интуиция подсказывала ей, что Джос нарочно подчеркивает свою близость с Хелен, чтобы больнее ранить ее, Сару. И тут же гнев сменился не менее острой болью. Неужели этот же человек совсем недавно сжимал ее в объятиях, осыпал такими ласками, что… Нет-нет, она не станет думать об этом. Нельзя.

Сара принялась осматривать обстановку, но услышала, как Хелен говорит Джосу:

– Дорогой, здесь такой беспорядок. Не понимаю, зачем ты так упорствуешь. Разумнее было бы пожить где-то еще, пока не закончатся работы…

– Да, разумнее, если б я мог быть уверен, что подрядчики не затянут со сроками. К несчастью, я в этом совершенно не уверен, потому-то я и, кстати, Сара оказались здесь. – Джос взглянул на часы. – Ты, кажется, говорила, что тебе пора в аэропорт?

– Увы, да… – И снова кокетливо надутые губки. – Проводи меня, дорогой, а потом уж без помех приступишь к своей работе. – Хелен сделала ударение на последнем слове.

Сара слышала, как в холле отдаются эхом удаляющиеся шаги, затем хлопнула входная дверь – и наступила тишина. Тишина, многозначительно затянувшаяся. Мучительные, непрошеные образы предательски сами собой возникали в сознании Сары. Проще простого было вообразить Хелен в объятиях Джоса…

Наконец она услышала шум мотора, и через минуту вернулся Джос. Он включил верхний свет, и Сара с непривычки заморгала. В беспощадно ярком освещении гостиная обрела затрапезный вид. Сара чувствовала, что Джос прямиком направляется к ней, но упорно смотрела на камин, ни за что на свете не желая оборачиваться.

– Ты привезла все, что я просил?

Сара знала, что этот деловой тон должен был бы вызвать у нее вздох облегчения, однако этого не случилось. Правила хорошего тона требовали, чтобы, отвечая на вопрос, она все-таки взглянула на собеседника, и Сара скрепя сердце взглянула, но тут же пожалела об этом, заметив, что его щека и рот испачканы яркой помадой Хелен. Ну, а чем же еще могли они заниматься на улице? Обсуждать будущую книгу, что ли?

– Все в машине, – устало сказала Сара. – Я принесу, как только скажешь, где положить коробки.

– Подождет до утра. – Джос опять взглянул на часы и нахмурился. – Уже за полночь… Я все же ждал тебя пораньше.

– Но ведь то, что я тебя разочаровала, оказалось как нельзя кстати? – отозвалась Сара холодным насмешливым тоном, который удивил ее саму.

– То есть?

Вкрадчивый вызов, прозвучавший в этом вопросе, застал Сару врасплох, и ей пришлось побороть предательский румянец, прежде чем она решилась на достойный ответ:

– Если б я приехала раньше, у тебя осталось бы меньше времени для Хелен.

Джос хищно усмехнулся и мягко осведомился:

– Ревнуешь?

На миг Сару охватило безумное желание хлесткой пощечиной стереть с его лица эту издевательскую усмешку, но, слава Богу, она сумела сдержаться. Да как он смеет так резко менять тему, извращая ее слова до такой степени, что деловая беседа мгновенно превращается в личную? Сара разозлилась, совсем забыв, что сама завела разговор. Подавив злость, она холодно ответила:

– Разумеется, нет… Да и с чего бы?

На секунду ей почудилось, что в глазах Джоса блеснули огоньки гнева, но тут же исчезли, прежде чем Сара сумела укрепиться в своем впечатлении.

– И в самом деле – с чего бы? – согласился Джос так же холодно – и куда суше.

– Ревнует тот, кто любит, – с запинкой добавила Сара, решив во что бы то ни стало оставить за собой последнее слово.

– И где же ты научилась этой горькой истине? – Джос уже почти рычал. – По чьей-нибудь книжонке… Уж верно не из собственного опыта, а, моя маленькая экс-девственница?

Удар пробил насквозь защиту Сары, как шпага протыкает нежную кожу, и угодил в самое уязвимое место. Изо всех сил стараясь не выдать, как ей больно, она успела заметить в глазах Джоса сардоническую усмешку. Этот раунд он выиграл вчистую, с горечью призналась себе Сара.

– Я устала, Джос, – сказала она вслух, даже не пытаясь скрыть внезапно охватившего ее утомления. – Покажи мне мою комнату, и я сразу отправлюсь спать.

Джос недобро усмехнулся и распахнул дверь гостиной. Сара, как сомнамбула, последовала за ним. На лестнице Джос небрежно бросил через плечо:

– А если б я сказал, что сегодня ты будешь спать в моей постели?

Кровь бешено застучала в висках Сары, отсчитывая безжалостные секунды борьбы с коварной памятью: руки Джоса ласкают ее тело, губы покрывают поцелуями разгоряченную кожу… Хорошо знакомая дрожь наслаждения всколыхнулась в ней, грозя смести остатки самообладания.

– Превосходно, – наконец выговорила она. – Если только ты будешь спать в другом месте.

Джос промолчал и, лишь когда они оказались на верхней ступеньке лестницы, повернулся к Саре так, что тень падала на его лицо. Очень странно было слышать его голос и не видеть выражения лица.

– Ты маленькая лгунья, Сара, – негромко проговорил он, – и я мог бы хоть сейчас уложить тебя в свою постель и доказать, что ты лжешь.

Лишь мгновенное острое чувство опасности придало ей сил ответить ровным тоном:

– А ты большой наглец. Не отрицаю, ты доставил мне наслаждение, но я уже говорила тебе, почему оказалась в твоей постели. С тех пор ничего не изменилось.

Сара затаила дыхание, ожидая ответа, но Джос, притворившись глухим, пошел дальше по темному коридору и остановился у одной из массивных дверей.

– Извини за плохое освещение, – бросил он, толкнув дверь. – Электрики никак не разберутся с проводкой. Кухня и большая часть нижних помещений уже готовы, но сюда они еще не добрались. Увы, во всех спальнях до сих пор царит ужасающий беспорядок. Мне пришлось нанять кое-кого в деревне, чтобы расчистить для тебя вот эту комнату…

Сара шагнула в спальню и слегка поморщилась при виде старомодных, кричащего цвета обоев; однако, как и сказал Джос, в комнате по крайней мере было чисто, кровать, хоть и почтенного возраста, но на вид удобная, да и вообще, подумала Сара, мне ведь предстоит провести здесь всего пару ночей.

– Своей ванной, боюсь, у тебя не будет, – продолжал Джос, отходя к порогу. – Единственная действующая ванная вон там. – Он указал на дверь напротив спальни. – Твой чемодан в машине?

– Да.

– Пойду принесу. По счастью, мой кабинет уже полностью обустроен, так что предлагаю начать работу завтра с утра… скажем, в десять.

Сара кивнула и, когда Джос отправился вниз за чемоданом, принялась изучать свое временное пристанище.

Комната была небольшая, уютная и после переделки обещала стать на редкость приятной. Сара мысленно обустраивала ее, когда вернулся Джос.

Он бросил чемодан на кровать и пошел к двери, задержавшись лишь затем, чтобы вкрадчиво бросить:

– Приятных снов, Сара.

Затем вышел и закрыл за собой дверь.

Поскольку Сара слышала, как Джос спустился вниз, она решила, что можно без опаски принять душ. Ей вовсе не хотелось столкнуться с Джосом на лестничной площадке, когда из всей одежды на ней будет только пижама.

Ванная оказалась такой же старомодной с виду, как и спальня, но, благодарение Богу, горячей воды здесь было вдоволь. Сара проворно приняла душ, смыла макияж и почистила зубы, после чего отправилась в отведенные ей апартаменты.

Несмотря на усталость, заснула она не скоро. Предстояло как-то справиться с жгучей ревностью, которая вспыхнула в ее душе, когда Сара увидела Джоса в обществе Хелен. Все-таки следовало бы немедленно найти новую работу, но она ведь уже поклялась себе, что не позволит Джосу выжить ее из «Лейхнер энд Холланд». Да и нельзя сейчас бросить столь высокооплачиваемую должность. И все же каждый миг, проведенный Сарой в обществе Джоса, лишь усугублял мучительную боль, которую она испытывала в его отсутствие. Как сможет она работать с Джосом, зная, что в его жизни есть другие женщины, изнывая, как изнывала сегодня, от томительного желания коснуться его?.. Придется научиться и этому, строго сказала себе Сара. Кто знает, быть может, тогда она отыщет и способ уничтожить свою безнадежную любовь к этому человеку. Джос вовсе не воплощение всех ее тайных желаний, каким он казался в ту, первую ночь. Он, оказывается, может быть и жесток, как был жесток сегодня. Ей бы радоваться, что наконец увидела его в истинном свете, но вместо радости Сара испытывала одну лишь боль.

Сара проснулась рано, так рано, что простиравшиеся вдалеке поля все еще заволакивал утренний туман. Семь часов утра, а она чувствует себя бодрой, как никогда. Сара вынырнула из-под одеяла и направилась в ванную. Десять минут спустя она уже спускалась по лестнице в джинсах и футболке. Волосы Сара заплела в косу, а с макияжем возиться не стала.

Методом проб и ошибок она отыскала кухню, заглянув по дороге в кабинет Джоса. По сути это была небольшая библиотека – вдоль стены стояли в ряд великолепные книжные шкафы из красного дерева. Все убранство комнаты дышало приятным, недвусмысленно мужским духом – от красочного персидского ковра на полу до массивного рабочего стола, к которому были придвинуты кожаные кресла.

Славно будет работаться в такой атмосфере, особенно морозными зимними днями, подумала Сара, заметив большой, облицованный мрамором камин. Стоит закрыть глаза – и почти наяву учуешь аромат горящих яблоневых веток…

Сара чуть заметно вздохнула и отправилась на поиски кухни. Просторное помещение пришлось ей по вкусу. Здесь явно ничего не переделывали на современный лад, и Сара не сразу догадалась, что на месте кухни были когда-то несколько комнат поменьше. Ей понравилось все: и прочная дубовая мебель, и кухонные столы, и керамическая плитка на полу.

Саре до смерти хотелось кофе, и она наугад распахнула дверцы нескольких шкафчиков, в одном из которых и обнаружилось искомое. Судя по всему, хозяин не торопился закупать съестные припасы.

Ожидая, пока сварится кофе, она поискала хлеб, чтобы приготовить тосты, но так ничего и не нашла.

К тому времени, когда Сара выпила кофе, уже минуло восемь, а она была по-прежнему голодна. Распахнув дверцу холодильника, она изучила его содержимое и нахмурилась, обнаружив почти пустые полки. Неужели Джос и впрямь считает, что этого им хватит на два дня?

Сара вспомнила, что местный магазинчик в деревне по субботам открывается рано и, повинуясь порыву, решила провести ранние часы с большей пользой, нежели просто ожидать, когда проснется Джос.

Женщина за прилавком узнала Сару и взглянула на нее с легким удивлением.

– Я-то думала, ваша сестра уехала.

– Уехала, – кивнула Сара.

Продавщица явно изнывала от любопытства, но Сара, не пускаясь в объяснения, мило улыбнулась, поблагодарила и забрала пакеты с покупками.

Хлеба в магазине не продавали, но к тому времени, когда Сара вышла на улицу, уже открылась маленькая булочная. Восхитительный запах, плывший из распахнутых дверей булочной, оказался чересчур соблазнителен. Сара вышла оттуда через несколько минут, бережно неся два больших пакета. В одном были свежеиспеченные круассаны, в другом – еще горячий пшеничный хлеб. Сара понятия не имела, как собирается Джос организовать их питание – но уж сама-то не намеревалась жить впроголодь! Вернувшись, она с некоторым удивлением обнаружила, что Джос еще не спускался вниз.

Было уже девять часов, и Сара до сих пор не завтракала, а в десять, судя по словам Джоса, они уже должны были приступить к работе. Сара сказала себе, что в ее обязанности не входит трудиться у мистера Ховарда в качестве бесплатной экономки, и принялась готовить новую порцию кофе, но скоро ее одолели угрызения совести. В конце концов, от нее же не убудет, если она поднимется наверх и спросит у Джоса, не хочет ли он кофе. Сара включила духовку, чтобы подогреть круассаны, и, когда по кухне поплыл соблазнительный запах, голова у нее пошла кругом от голода.

Неслышно вздохнув, она поспешила наверх и вдруг сообразила, что даже не знает, которая из комнат принадлежит Джосу. Она стояла в растерянности, но тут открылась дверь ванной, и Сара, обернувшись, широко раскрытыми глазами уставилась на Джоса, на его могучую грудь, на брызги воды, все еще блестевшие на гладкой коже. Против воли Сара окинула его взглядом. Джос был совершенно обнаженным, если не считать полотенца, обернувшего бедра. Горячая волна безудержного желания всколыхнулась в Саре, сметая все на своем пути.

– Нехорошо так глазеть на мужчину.

Насмешливые слова Джоса подействовали на разгоряченное воображение Сары, точно ведро ледяной воды. Рука ее, сама собой потянувшаяся к нему, бессильно упала вдоль тела, лицо побелело. Сара не могла вымолвить ни слова; у нее перехватило горло, и пугающая слабость охватила все тело.

– Завтрак… – наконец едва слышно выдавила она. – Я… я не знала, проснулся ты или нет… Может, хочешь позавтракать…

– Позавтракать? – Джос негромко засмеялся. – И что же ты хотела предложить мне на завтрак, милая Сара? Чудесный нектар своих губок? Медовую сладость своей нежной кожи?

От этих слов по телу Сары прошла жаркая мучительная волна. Господи, подумала она с отчаянием, он доводит меня до исступления, даже не прикоснувшись, и моя плоть сама отзывается на его слова.

– Ты хочешь меня, Сара…

Этот дерзкий, самонадеянный тон мгновенно отрезвил ее, и желание тотчас сменилось гневом, когда Сара взглянула на Джоса и увидела в его глазах откровенную насмешку. Ей вдруг до смерти захотелось причинить своему мучителю такую же боль, какую он причинял ей. Ярость вспыхнула в Саре с такой силой, что она забыла обо всем на свете, кроме своей боли – и опомнилась только в мертвой тишине, наступившей вслед за оглушительным треском пощечины. С нарастающим испугом Сара смотрела, как на щеке Джоса все ярче проступает красный отпечаток ее ладони, и сама не могла поверить тому, что осмелилась его ударить. Лишь секунду спустя она осознала, что затянувшееся молчание становится зловещим, и попятилась было, но Джос оказался проворнее. Шагнув к Саре, он безжалостно стиснул ее запястья, и теперь в его глазах не было ни веселья, ни насмешки – они были непроглядно-темны, словно штормовой океан, и Сара содрогнулась, оказавшись лицом к лицу с этой грозной ледяной бездной.

– Не вымещай на мне злость, – мрачно процедил Джос, и жестокость, прозвучавшая в его голосе, еще больше испугала ее. – В чем дело? – поддразнил он, впиваясь в Сару безжалостным взглядом сокола, нацелившегося на добычу. – Не хватает духу попросить того, чего на самом деле хочется?

Это невозможно, немыслимо, с отчаянием подумала Сара. Зачем, зачем только я поднялась наверх? Почему не осталась в кухне, в относительной безопасности? Она застонала от боли – не только физической – и закрыла глаза, чтобы не видеть презрения на лице Джоса.

– Не притворяйся, плутовка. – Шепот Джоса обжег ей ухо, вызвав новый прилив страха. – И ты, и я отлично понимаем, что твоя бледность, вид испуганной жертвы – всего лишь уловки. Никакая женщина не ударит мужчину, если только не ждет ответного удара… или поцелуя… Чего же ты хотела, Сара? Или, может быть, позволишь мне выбрать самому?

Она дернулась, безуспешно пытаясь вырваться, задыхаясь от ненависти к Джосу и к себе самой за то, что так и не смогла забыть, каково это – оказаться в его объятиях.

Сопротивляться было бесполезно. Джос рывком привлек ее к себе, отпустив лишь на миг и только для того, чтобы железной рукой обхватить ее талию. Сара оказалась так тесно прижатой к нему, что отбиваться было попросту опасно. Свободной рукой Джос обхватил ее затылок и с яростью дикаря впился в ее губы безжалостным поцелуем.

Он прижимал к себе Сару с такой силой, что она ощущала, как неистово бьется его сердце, какой жар исходит от его обнаженной груди, как слабеет все ее тело перед этим неистовым напором. И к тому же она чувствовала, как сильно Джос возбужден. Остатки сил покинули Сару, губы ее сами с готовностью приоткрылись – и мир вокруг словно исчез.

Унизительней всего было то, что первым поцелуй прервал Джос. Он оторвался от губ Сары и откинул голову, тяжело и часто дыша.

– О мой Бог! – неистово выдохнул он. – Ты… ты…

Одного только звука этого хриплого голоса хватило, чтобы отрезвить Сару. Джос немного ослабил хватку, и она тотчас воспользовалась этим. Дрожа всем телом, отступила на шаг и с усилием выдавила из себя:

– Я приехала сюда работать и больше ни для чего… – Слезы заволокли глаза Сары, но она срывающимся голосом продолжала: – Можешь верить этому или нет – твое дело, но запомни раз и навсегда: я не хочу… не хочу…

– Спать со мной? – Джос искривил рот, словно не поверил ни единому слову и недвусмысленно давал это понять. Да и с чего бы ему верить? Сара и от себя самой не могла скрыть того, как неистово и жадно отозвалась ее плоть на эти грубые объятия, и сама себя ненавидела за это.

– Я не хочу, чтобы ты даже касался меня! – резко бросила она, отступая еще дальше.

Странное выражение появилось во взгляде Джоса. Неужели он и вправду чуть побледнел, или это только кажется? Нахмурившись, Сара опустила глаза и напряглась, лишь сейчас увидев, как плотно облегает ее тело тонкая футболка, вызывающе подчеркнув высокую полную грудь с отвердевшими сосками. Ткань промокла насквозь, когда Джос с неистовой силой прижимал Сару к своей груди.

Она попятилась к лестнице, а затем – позднее, придя в себя, Сара так и не сумела понять, почему она это сделала, – с горечью бросила в лицо Джосу:

– Можешь думать что хочешь, но я пришла сюда только для того, чтобы спросить, будешь ли ты завтракать!

И Сара, прежде чем самообладание окончательно покинуло ее, опрометью сбежала вниз.

Теплый сытный аромат круассанов, который недавно соблазнял Сару, теперь вызвал у нее тошноту. Она выключила духовку и села за стол, обхватив руками голову. Если Джос и дальше будет так изводить ее – долго она здесь не выдержит. В его объятиях чересчур легко забыть все, что произошло между ними после того проклятого бала. В глубине души Сара не могла скрывать от себя самой, что в какой-то безумный миг она и впрямь мечтала, чтобы Джос подхватил ее на руки, унес в свою постель и ласкал, как в ту безумную ночь. Задрожав всем телом, она заставила себя подняться и автоматически, ни о чем не думая, принялась готовить кофе. Остаться здесь, работать с Джосом – разве это возможно? Но ведь у нее нет выхода. Нельзя забывать о работе.

Джос спустился в кухню через несколько минут, одетый так же легко, как сама Сара, – в джинсах, плотно облегавших его длинные ноги, и клетчатой хлопчатобумажной рубашке, которая идеально подчеркивала его широкую грудь.

На пороге кухни он остановился и, едва заметно сдвинув брови, спросил:

– Чем это здесь так пахнет?

– Круассанами и кофе, – бесцветным голосом ответила Сара. Она не могла заставить себя посмотреть на Джоса. – Когда я проснулась, мне захотелось есть… Хлеба я не нашла и вспомнила, что магазин в деревне по субботам открывается рано. Продуктами ты не запасся… вот я и купила кое-что.

Джос молчал, а у Сары не было сил повернуться к нему. Сейчас ее естественный поступок казался непозволительно дерзким. Судя по последнему инциденту, уж лучше бы она оставалась голодной.

– Сара…

Она оцепенела, ощутив на плече легкое касание пальцев Джоса.

– Прости… Я должен извиниться перед тобой за свои слова.

За свои слова… но не за поступки, с горечью подумала Сара и наконец вынудила себя повернуться к нему лицом. И, с притворной небрежностью пожав плечами, вывернулась из-под руки Джоса.

– Ничего страшного, – холодно сказала она. – Ты не больше виноват в том, что привык к женщинам, вешающимся тебе на шею, чем я виновата в том, что…

– Хмм… весьма запутанная фраза, но я, кажется, понял, что ты имеешь в виду. На сей раз эта колкость сойдет тебе с рук, но в будущем лучше не испытывай мое терпение.

Горький комок подкатил к горлу, однако Сара скорее умерла бы, чем позволила Джосу заметить, что с ней творится.

– Что еще ты купила, кроме круассанов? – осведомился он, небрежно открыв духовку и выкладывая на блюдо содержимое противня. – Я и сам собирался попозже выйти и сделать кое-какие покупки, но ты меня опередила.

– Только самое необходимое, – ответила Сара. – Я ведь не знала, как именно ты собирался организовать наше питание.

Джос уселся, поставил блюдо на стол и, слегка нахмурясь, взглянул на Сару.

– То есть?

Она пожала плечами.

– Ну, если бы моя сестра не уехала, я остановилась бы у нее и приходила сюда только работать. Не знаю, быть может, у тебя есть какие-то личные планы…

– Ты и в самом деле уверена, будто я упорхнул бы развлекаться, а тебя бросил здесь обедать в одиночестве?

– Я ведь твоя служащая, а не гостья, – чопорно напомнила Сара.

– А я твой босс, и моя обязанность – следить за тем, чтобы ты хорошо питалась! – отрезал Джос и добавил с легкой досадой: – У нас чересчур много работы. Я-то надеялся, ты не будешь против, чтобы мы взялись стряпать по очереди. Понимаю, это будет не слишком удобно – здесь все еще работают строители. Я, в общем, не собирался так скоро переезжать в Хотон-хаус, а потому даже не пытался подыскать прислугу. Впрочем, могу устроить так, чтобы ты обедала и ужинала в местной пивной – если мое общество для тебя так невыносимо.

Что еще оставалось Саре? Настаивать сейчас на том, чтобы она питалась отдельно, – значит проявить глупую, ребяческую обидчивость.

– Я согласна, – наконец сказала она.

Джос преувеличенно серьезно объявил:

– Что ж, полагаю, готовить обед выпадает на мою долю… Что там у нас в меню?

– Салат с цыпленком, – невозмутимо сообщила Сара и увидела, как в его глазах заплясали смешинки.

– Ну, с этим я бы мог, пожалуй, справиться… И даже справлюсь, если ты согласишься приготовить мое коронное блюдо – стейки на гриле. Я их обожаю, а в холодильнике как раз лежит подходящий кусочек филе.

– Договорились!

Эта шутливая болтовня приятна до головокружения, но и очень опасна, напомнила себе Сара, входя вслед за Джосом в кабинет. Коробки, которые он принес из ее машины, стояли у рабочего стола, и, опустившись в кресло, Сара почти явственно ощутила, как этот стол, словно пропасть, отделяет ее от Джоса. Она очень нервничала при мысли, какой тщательной проверке подвергнется сейчас ее профессионализм.

Они работали до обеда, и Джос внимательно выслушивал пояснения Сары, почему была внесена в редакционный план та или иная книга, время от времени делая для себя пометки.

Когда Сара наконец умолкла, он спросил:

– И какого же мнения ты о своем выборе – в свете того, как расходились тиражи?

Он хочет, чтобы я подкрепила свое мнение цифрами, поняла Сара и, набрав в грудь побольше воздуха, призналась:

– Два случая оказались для нас полной неожиданностью. Историческая сага, которая очень понравилась мне самой, но вряд ли как будто должна была прийтись по душе массовому читателю, разошлась так хорошо, что мы уже заказали автору продолжение. Твой предшественник был разочарован, что книга Дэвида Рэндала продавалась не так хорошо, как он ожидал. Насколько мне известно, Стивен до сих пор очень доволен прибылью, которую принесли любовные романы.

Джос помедлил немного и ровно заметил:

– Сара, я хотел услышать твое мнение. Твое мнение о своем умении выбирать… Или ты не в состоянии его высказать?

Он чересчур близко подобрался к самой уязвимой точке – вечной неуверенности Сары в своей правоте, а этого ни в коем случае нельзя допустить.

– Я более-менее удовлетворена своей работой, – сдержанно сказала она.

– Более-менее? – Джос изогнул бровь. – Странное выражение. Почему бы не сказать, к примеру, довольна до чертиков? Насколько я могу судить по своему опыту, большинство редакторов всегда стремится выпятить свои успехи и показать, насколько они ценные работники.

На что он намекает? Что она, Сара, не вправе счесть себя ценным работником? Если Джос намеренно старается принизить ее профессиональные качества, то ему это вполне удается.

– Я сказала «более-менее удовлетворена», потому что именно это и хотела сказать. Я не так давно приступила к своим обязанностям и, конечно, рада, что мой выбор, как правило, оказывается удачным, но пока еще трудно судить, чему я этим обязана – профессиональному опыту или чистой воды удаче.

– Я сам не смог бы сказать лучше, – сухо кивнул Джос, явно забавляясь тем, что Сара угодила в ловушку, которую сама же для себя и расставила. – И единственный способ выяснить это – поручить тебе составить редакционный план на этот год и, возможно, на следующий.

Если ты получаешь хорошие результаты только благодаря удаче, а удача тебя покинет…

Сара инстинктивно чувствовала, что у нее есть нюх на хорошие книги, но, само собой, не могла целиком и полностью полагаться на свое суждение, пока его не поддержит кто-то другой.

– Стивен, кажется, уверен в моих силах, – с запинкой заметила она.

Джос скорчил легкую гримасу и ответил с убийственной прямотой:

– Стивен не способен устоять перед смазливой мордашкой, потому-то теперь и радуется, что сможет укрыться за моей широкой спиной и предоставить мне роль палача, если, конечно, до этого дойдет. Как я уже говорил, пока еще рано оценивать твои профессиональные способности. А теперь – перерыв на обед.

Сара испытала ребяческое желание сказать, что она не голодна. Джос совершенно вывел ее из равновесия, и теперь она ощущала только тревогу и опустошенность.

Джос между тем не сводил с нее глаз, и тревога Сары лишь усилилась, когда она услышала его негромкий голос:

– Тебе никогда не приходило в голову, что для этой работы ты чересчур чувствительна? Как ты управляешься, например, с упрямым автором, когда нужно потребовать от него изменений в рукописи? Или я уже знаю ответ?

Сара поняла, что он намекает на Дэвида Рэндала, и вспыхнула, чувствуя, что вот-вот разрыдается.

– Это нечестно! Большинство авторов ничуть не похожи на Дэвида!

– Надеюсь, что так, – пожал плечами Джос и добавил: – Кстати, я прочел рукопись Дэвида, и она мне не понравилась. Подобное отношение к женщине могло бы испортить репутацию нашего издательства в глазах общественности. Дэвиду придется либо забрать, либо переделать свой опус.

– Я скажу ему об этом. – Радость при мысли, что Джос согласился с ее суждением, отравляло Саре лишь осознание того, что ей опять придется столкнуться с Дэвидом.

– Нет! – Категорический ответ Джоса хлестнул ее наотмашь, точно плеть. – Я сам поговорю с ним. – И добавил мрачно: – Почему-то мне кажется, что так мы скорее добьемся нужного результата…

– Но ведь это моя работа… – начала Сара и осеклась на полуслове, бесцеремонно оборванная Джосом.

– А моя работа – следить, чтобы ты делала свое дело быстро и эффективно. Прости меня, Сара, за то, что я сейчас скажу, но после сцены, которую я наблюдал в твоем кабинете, мне трудно поверить, что ты сумеешь совладать с Дэвидом Рэндалом. Ты боишься его.

Это была правда, беспощадная правда, и Сара подавленно смолкла. За считанные часы Джос, казалось, изучил все ее слабости, все уязвимые места… Сколько еще ждать до той минуты, когда он сообщит, что намерен рекомендовать Стивену уволить ее? Не так уж долго, с горечью подумала Сара.

– А теперь пойдем обедать.

Салат из свежих овощей и цыпленка можно было с тем же успехом заменить опилками, угрюмо подумала Сара, отодвинув тарелку с едой, к которой едва притронулась. Если таково будет работать с Джосом и в будущем, уж лучше бы ей уволиться по собственному желанию. Но как? Как может она показать Джосу, что он одержал над ней верх? И как обойтись без нынешнего солидного жалованья?

Эти два вопроса вновь и вновь возвращались к Саре, терзая ее все последующие дни.

Джос оказался поразительно трудолюбив, и Сара не могла не признать, что он в высшей степени способный и опытный редактор. За короткий промежуток времени он каким-то образом ухитрился прочесть все привезенные ею рукописи – видимо, читал по ночам, решила Сара, днем у него и так дел оказывалось по горло. Если их не прерывали строители, то обязательно звонил телефон, и Сара молча восхищалась тем, как быстро Джос переключал внимание с одного предмета на другой, при этом не упуская сути дела. Чем больше восхищалась Сара его профессиональными талантами, тем меньше становилась уверена в своих. Джос, правда, то и дело хвалил ее. Тем не менее, когда Сара возвращалась в Лондон, ее не оставляло отчетливое предчувствие, что дни ее на посту редактора любовных романов издательства «Лейхнер энд Холланд», попросту говоря, сочтены.

Последнее, что сказал Джос перед тем, как Сара уже собиралась уезжать, что он, едва вернется на работу, сразу напишет Дэвиду Рэндалу.

– Если до того он обратится к тебе – отсылай его ко мне.

– А как же моя работа над редакторским планом на этот год? – с колебанием спросила она.

Джос ответил что-что уклончивое – и все равно Сара вздохнула с облегчением, радуясь тому, что после нынешнего уик-энда пройдет еще несколько дней, прежде чем она опять встретится с ним.