– Что-нибудь еще, миссис Коннел?

Глория обернулась на голос своего секретаря, отойдя от окна, где стояла, задумавшись вот уже несколько минут. Она так устала, что мечтала только об одном: сесть в кресло, положить длинные ноги на стол и не обращать ни на что внимания. Но такая вольность не способствовала бы поддержанию имиджа первоклассного бухгалтера компании, и, кроме того, она назначила встречу. Глория взглянула на часы – прошло не меньше десяти минут.

– Пожалуй, ничего больше не нужно. Спасибо, Эми.

– Но голос у вас все еще хриплый. Может быть, еще одну таблетку?

Глория сдвинула большие тональные очки на переносицу и улыбнулась заботливой помощнице, работавшей у нее с первого дня появления в «Кэстли и K°».

– Еще немного, и я буду в полном порядке. Да, как только придет мистер Маллоун, пошлите его прямо ко мне. Потом можете быть свободны. Эми покачала головой.

– Не хочу настаивать, но если быть откровенной, я тоже хотела бы посмотреть на «восходящую звезду». Интересно проверить, насколько его голос соответствует внешности.

Глория откашлялась – она еще не совсем оправилась от перенесенной на прошлой неделе болезни.

– Едва ли! Кстати, оставьте мне его бумаги, ладно, Эми? Спасибо.

Глория подождала, пока Эми уйдет, а затем взяла досье на Джефа Маллоуна. Странное впечатление произвел на Эми клиент, подумала Глория, но, изучив повнимательнее бумаги, вынуждена была с ней согласиться. В самом деле, кого в здравом уме не насторожила бы подобная характеристика?

Джеф Маллоун, возраст 34 года. Родился в Бостоне. Учился в Гарвардском университете. Диплом получил с отличием. Был включен в американскую лыжную команду, но не смог принять участие в соревнованиях, так как повредил кисть, когда с риском для жизни обезоружил на улице Нью-Йорка убийцу, сдав его потом полицейским.

Здесь Глория снова улыбнулась. Кто бы ни был тот человек, что собирал данные на Маллоуна, он прав, написав на полях, что в действительности таких парней просто не бывает. Нет, конечно. Глория быстро пробежала глазами оставшуюся часть данных: сплошные похвалы. Кажется, он еще и филантроп в таком относительно молодом возрасте. Вот и детский госпиталь в значительной степени построен на его деньги. Нет, она не может не согласиться с автором досье: здесь что-то не то. И Глория принялась фантазировать: каким, на самом деле предстанет тот герой. Вдруг он окажется невысоким, слабым? Или полным? А, может быть, и тем и другим. Она покачала головой. Лыжники обычно имеют гибкое и стройное тело. Придется ждать, пока он придет.

Глория взглянула на часы, поблескивавшие на запястье. Он должен был прийти десять минут назад. Раз не пришел, она, пожалуй, может принять душ.

Глория вошла в ванную. Слишком роскошная, думала она, посматривая на дорогое оборудование и вспоминая спор с боссом насчет такой привилегии. В глазах Алана Кэстли она заслуживала большего. Он энергично качнул головой и сказал:

– Глория, ванная теперь ваша! Не спорьте, такая женщина, как вы, заслуживает бассейн, а не ванную!

Ей показалось странным, что никто из сослуживцев не возражал. Глория сначала объясняла это тем, что она единственная женщина среди большого количества мужчин в бухгалтерии Алана, и они считают своей обязанностью заботиться о ней. Это было приятно.

Глория вздохнула. Потом-то она поняла, что и согласие всего мужского коллектива, и решение Алана, который не раз пытался превратить служебные отношения в более интимные, выражало тайные надежды, которые питали по отношению к ней многие коллеги. Она, конечно, не отталкивала их, но старалась держать на расстоянии. Несколько лет назад она решила, что ее жизнь, полная работы и забот о маленьком сыне, слишком сложна для того, чтобы добавлять в нее какие-либо увлечения, тем более что однажды ее жизнь уже была перевернута опрометчивым романом.

Глория пристально взглянула на свое отражение в зеркале. Обычно она старалась выглядеть скромной, деловой женщиной. Костюм из льна, стильный, в блеклых тонах, очень хорошо сшитый, прекрасно скрывал полноту груди, так как слишком много мужских взглядов задерживалось ниже ее шеи. Невозмутимый имидж тщательно продуман. Это была маска, за которой пряталась совсем другая Глория Коннел. Когда же беззащитная сирота стала такой независимой женщиной? Это произошло в течение одной ночи. Глория закусила губу. Нет, не ночи. Это произошло в тот уикенд.

Она услышала легкий звук, стук двери и голос Эми, что означало приход клиента. Глория быстро надела туфли на высоких каблуках, которые носила, чтобы произвести нужный эффект – и без того длинные ноги казались в них бесконечно длинными, – и вышла навстречу клиенту. Шаги ее замедлились, как только она увидела его и услышала бормотание Эми:

– К вам мистер Маллоун, миссис Коннел.

Глория едва разобрала слова Эми. С ней произошло что-то вроде ступора. Она не могла ни говорить, ни двигаться. Пульс участился. Что-то случилось и со зрением. Как будто бы она наблюдала все происходящее в телескоп. Это был он. Ее ночной кошмар и ее заветная мечта осуществилась. Или она сошла с ума? Не галлюцинация ли этот мужчина, о котором она грезила и из-за которого страдала в течение девяти лет?

Глория глубоко вздохнула, осознав, что это не галлюцинация. Он здесь. В ее офисе. Джеф. Отец ее сына.

Глория часто-часто заморгала. Она понимала, как странно, должно быть, выглядит, но не могла ничего с собой поделать. Она буквально лишилась дара речи.

Он вернулся ко мне, безрассудно думала Глория, и ее тело, казалось, само стремилось к нему, к его соблазняющему теплу, которое она помнила слишком хорошо. Но он пристально смотрел на нее, и красивое лицо не выражало ничего, кроме холодности и безразличия. Сердце Глории остановилось: она поняла, что случилось невероятное: он не узнал ее!

Глория продолжала стоять, в полной растерянности уставившись на него, не зная, что говорить или делать, забыв, что находится в собственном офисе, не замечая, что рядом секретарша, в недоумении смотрящая на нее.

– Что с ней? – обеспокоенно повернулся молодой человек к Эми. – У вас здесь есть врач на всякий случай?

Но прежде чем Эми собралась что-либо ответить, Глория уже взяла себя в руки. Он пришел не за тем, чтобы вернуться к ней, как ей показалось в припадке безумия. Мужчина, о котором она тосковала все эти годы, абсолютно не имеет представления о том, что перед ним та самая Глория… Но чего она ожидала? Почему решила, что значит для него больше, чем все те женщины, которых он заманивал в постель…

И эта горькая правда словно наполнила ее ядом, устранив все фантазии и заменив их гневом.

– Мистер Маллоун? – переспросила она холодно. – Очень приятно познакомиться.

Голос Глории звучал фальшиво, и она не предложила ему руку. Они стояли, глядя друг другу в лицо через стол, подобно двум боксерам перед началом схватки.

Глория заставила себя ясно мыслить; нужно быть более дипломатичной, чтобы осуществить задуманное. Она улыбнулась, стараясь голосом не выдать охватившего ее отчаяния.

– Не хотите ли присесть, мистер Маллоун?

Напряжение мускулов смуглой щеки выдавало сильное раздражение Джефа. Он слегка качнул головой, и Глория поняла, что настаивать бесполезно. Психологически он сейчас гораздо сильнее. Глория решила выйти на некоторое время, но элементарная вежливость требовала соблюдения внешних приличий.

– Не хотите ли кофе?

Она произнесла это так, будто ее душили. Джеф продолжал раздраженно смотреть на нее.

– Благодарю, – сказал он с сарказмом. – Не хочу.

– В таком случае, Эми, – она изобразила что-то похожее на улыбку, – я справлюсь со всем сама. Жду вас завтра утром.

– Хорошо, миссис Коннел.

Даже профессиональная вышколенность не помогла Эми скрыть сомнения в голосе. Но кто может винить ее, если она сама, Глория, ведет себя так, словно сошла с ума?.. Глория увидела темную, язвительно поднятую бровь, взгляд, направленный на Эми, и в душе поблагодарила своего секретаря за выдержку.

Как только Эми вышла и дверь офиса закрылась. Глория поймала на себе холодный пристальный взгляд.

– Простите, мне бы хотелось выйти на несколько минут, – поспешно произнесла она.

Джеф ничего не ответил, но выражение его лица говорило само за себя: странная женщина. Ей удалось дойти до ванной не спотыкаясь, и отвернуть кран на полную мощность, как будто она надеялась, что вода смоет все, оставив лишь те проблемы, которые можно решить очень просто.

Глория быстро нащупала пульс на запястье и подставила руки под холодную воду, чтобы затем их прикосновением снять два больших алых пятна на щеках, поразительно контрастирующих с бледностью лица. Она должна контролировать себя. Ее реакция оказалась абсолютно непредсказуемой. Ведь он забыл все, что случилось много лет назад… Глория закусила губу. Великолепная ночь, которую они провели вместе, ничего не значила для такого человека, как он. Она неверно истолковала то, что было для него просто развлечением, и не имела права обременять его последствиями того рокового уик-энда. Теперь он не более чем ожидающий клиент. Но Глория уже отлично знала, что нуждается в нем не как в клиенте. Она любит его и не может работать с ним, как будто ничего не было раньше. Глория подумала, что, если рассказать ему о Брайане, их чувства могут стать взаимными. И все то время, пока она готовилась вернуться в офис, внутренний голос говорил ей: расскажи ему! Расскажи о Брайане!

Джеф Маллоун все еще стоял, глядя в окно, когда дверь ванной закрылась за Глорией. Услышав шаги, Джеф повернулся.

Сказать ему? – подумала она, но эта мысль сразу исчезла, как только их глаза встретились. Он действительно не узнаёт меня, с тоской подумала Глория и тут же дала себе слово больше не поддаваться болезненным воспоминаниям.

– Не хотите ли присесть? – Она указала на стул перед ее столом.

Через секунду Джеф уже сидел напротив.

– Спасибо.

За вежливостью Джефа, по всей видимости, что-то скрывалось. Он наблюдал за ней, пока она садилась, так внимательно, что Глория в любую секунду ожидала услышать: «Ба!», но, конечно, этого не произошло.

– Вы всегда так враждебно настроены к клиентам, миссис Коннел? – холодно спросил он.

Ей удалось ответить так же невозмутимо:

– Я перенесла осложнение после гриппа и теперь страдаю повышенным давлением. Не всегда удается скрыть свое состояние. – Слова прозвучали как отговорка, и оба понимали это.

На самом деле Глория была оскорблена, поэтому не думала и не заботилась о последствиях. Она очень хотела, чтобы он ушел, и побыстрее. Потому что, сам не зная этого, он нарушил ее покой. Иначе, почему же ладони стали такими влажными, что пришлось тайно вытереть их о юбку, и почему сердце бьется так неистово? Он перевернул когда-то ее жизнь, и она сделала бы все, что в ее силах, чтобы быть уверенной, что Джеф не поступит так еще раз.

Его светло-зеленые глаза продолжали смотреть на нее в упор, и она ожидала новой реплики, но Джеф откинулся на спинку стула, как будто решив немного передохнуть.

– Что с вами, дорогая? – Он внимательно оглядел ее короткую мальчишескую стрижку. – У вас проблемы?

Щеки Глории снова залились краской.

– Хорошо, – не выдержав паузы, возобновил беседу мистер Маллоун. Его голос уже звучал не так надменно. – Позвольте мне начать, миссис Коннел. Я много слышал о вас и о ваших необычных талантах.

– Мистер Маллоун! – Она не могла больше терпеть. – Я думаю, будет лучше, если вы уйдете.

– Уйти? – Его тон снова стал насмешливым. – Но я только пришел.

– Мне очень жаль. – В действительности она так не думала. – Очевидно, нам все же не придется работать вместе. – Глория небрежно захлопнула потрепанную папку с бумагами в знак того, что разговор не состоялся, но, к ее разочарованию, он еще беспечнее развалился на стуле.

– Что ж так? – язвительно произнес Джеф.

Глория окончательно растерялась. Его присутствие злило, но в то же время не мешало вспоминать поцелуи этого красавца и совершенство в умении любить. Она помнила его с запрокинутой головой и выражением экстаза на лице, помнила, как почувствовала остановку сердцебиения….

В какой-то момент слезы чуть было не выдали ее, но с твердой решимостью Глория взяла себя в руки. Она глубоко вздохнула и, чтобы не расплакаться, даже вымучила из себя жалкое подобие улыбки.

– Послушайте, мистер Маллоун, не будьте наивны. Случилось то, что нельзя предугадать, не так ли? Личная неприязнь или как хотите назовите это. Так бывает.

Глаза его сузились. Глория почувствовала, что он понял тон претензии и что услышанное ему не понравилось.

– Наоборот, – сказал он, по-американски растягивая слова. – Нет ничего полезнее маленького конфликта: он обостряет память и, – глаза мужчины блеснули, – способен изменить ситуацию.

Глория видела, как его взгляд, пока он произносил эти слова, скользил по ее длинным ногам, обтянутым шелковыми колготками, и презирала себя за трепет, который охватил все тело. Поднятый уголок его рта подтверждал, что ее состояние не осталось без внимания. Джеф остался таким же внешне сексуальным, как и тогда, когда ей исполнилось восемнадцать. В комнате не было слышно ни звука, пока они смотрели друг на друга, и если в его глазах рос загадочный интерес, Глория все больше погружалась в свои мысли.

Годы были добры к нему, думала она. Очень добры. Ему сейчас тридцать четыре года, и он влиятельный, богатый и сильный человек, единственный в своем роде. Она и в самом деле никогда не встречала мужчину, подобного ему. Возможно, это из-за сияния его удивительно светлых глаз. Необычное сочетание – брови и ресницы цвета черного дерева, как и волосы, падающие на лоб, а глаза настолько светлые, что выглядят ослепительно ясными и потрясающе гармонируют со смуглым цветом лица, доставшимся ему, как он когда-то говорил, от матери-итальянки. Римский нос дополнял надменный аристократический профиль. Солидный мужчина с мускулистым телосложением, всегда в хорошей форме.

Глория наклонилась вперед.

– Послушайте, я не буду работать с вами, но могу рекомендовать других бухгалтеров.

– Нет. – Голос Джефа был достаточно решительным. – Я хочу, чтобы вы вели мои дела.

Глория никогда не позволила бы себе рисковать своей работой, отказываясь от такого ценного клиента, но сейчас молилась, чтобы Алан Кэстли не стал выяснять, почему она так поступает.

– Не думаю, что вы поймете.

– Нет, миссис Коннел, – голос Джефа прозвучал требовательно, – мне дали адрес вашей компании, так как вы курируете бухгалтерии филиалов и вы как раз то, что мне нужно. Мне говорили также, что вы лучший бухгалтер, и поэтому я решил попросить вас вести мои дела. Мне следует предупредить вас, – его взгляд стал насмешливым, – что я всегда добиваюсь того, чего хочу.

Знаю, подумала Глория и сделала последнюю попытку.

– Мистер Маллоун, позвольте порекомендовать вам некоторые бухгалтерские фирмы.

Он наклонился к ней так, что их лица почти соприкасались.

– Мне нравится эта фирма, миссис Коннел. И более того, я нуждаюсь именно в вас. Мне безразлично, нравлюсь я вам или нет. Ваше мнение о мужчинах не интересует меня. Я прошу вас вести мои книги, а не выходить за меня замуж.

Глория побледнела, услышав последние слова, да еще произнесенные полным иронии голосом.

Глаза Джефа пронизывали ее насквозь своим зелено-голубым светом.

– У меня есть кое-какие связи в Англии. И мои друзья вполне довольны, как вы справлялись с работой, которую вам поручали. Единственное, что они упустили из виду, так это то, что вы не очень-то контактны, но это не имеет значения: бухгалтер должен разбираться в цифрах, а не в словах. – Его глаза еще больше сузились. – Интересно, чем вызвано ваше нежелание работать со мной? Скажите, Алан Кэстли знает, что один из его старших бухгалтеров способен по личным мотивам отказаться от выгодного предложения?

Глория услышала что-то похожее на угрозу в его словах и тут же осознала, что и в самом деле рискует своей карьерой, ради которой усердно трудилась годы. Перед ней человек, привыкший добиваться своего, и как, интересно, такой клиент расценит ее нежелание сотрудничать. Она уверенно посмотрела на него.

– Прекрасно, – сказала Глория. – Вы правы, мне, пожалуй, следует сделать все, что в моих силах.

– Ну, конечно, – согласился он тихо, и его глаза снова сузились в напряженной сосредоточенности.

Глория затаила дыхание, ожидая, что, может быть, вот сейчас он узнает ее, но этот момент прошел.

Она откашлялась, положив папку перед собой, и, взяв неожиданно твердой рукой автоматическую ручку, снова взглянула на него.

– Мистер Маллоун…

– Джеф, если не возражаете.

– Возражаю. Я хотела бы сохранить официальность. – Она смотрела на него так вежливо, как будто бы видела первый раз в жизни. – Продолжим? – спросила она холодно и увидела недоброжелательный кивок головы. – Итак, о вашем деле. Чем вы собираетесь заниматься?

– Законами, конечно, – заявил он. – Чем же еще?

– Но вы приобрели квалификацию в Штатах. И как американский адвокат…

– Прокурор, – поправил он.

– Да, прокурор. Наверное, вы не можете заниматься практикой в Англии без сдачи дополнительных экзаменов?

– Практика, тем более прокурорская, не входит в мои планы. Я приехал сюда завязать контакты с английскими коллегами. Как только фирма будет основана, вернусь в Штаты.

Глория не могла сдержать облегчения.

– Так, значит, вы здесь временно?

Рот Джефа опять скривился.

– Да, миссис Коннел. Не более чем на несколько месяцев.

– Слава Богу. И вы намереваетесь учредить юридическую фирму?

Он почти незаметно кивнул, как будто подтверждая, что сейчас, наконец, собеседница говорит по делу.

– Да, миссис Коннел. Но, кроме того, у меня, как и у вас, есть узкая специализация.

– Какая специализация? – Глорию охватило дурное предчувствие.

– Я специализируюсь на экспертизе правовых взаимоотношений и представляю интересы клиентов перед соответствующими финансовыми центрами. Это первое, чем я занимаюсь. Но мой главный интерес лежит в улучшении положения детей.

Внутри нее сработал какой-то защитный инстинкт, достаточно сильный, чтобы сделать лицо каменным.

– Детей? – осторожно переспросила она, едва удерживаясь от того, чтобы не открыть рот от ужаса. – Опека детей? – еще раз переспросила она, и вдруг отчаяние охватило ее.

Он знает, испуганно подумала женщина. Видно, хочет отобрать Брайана.

– Конечно. – Он пожал большими сильными плечами. – Я представляю интересы отцов, борющихся за свои права. Сейчас нам удалось начать новую кампанию.

Глория продолжала вертеть золотую ручку между пальцами, только бы он не заметил, как дрожат руки.

– Как это?

Она увидела в глазах Джефа оживление, вызванное ее интересом к предмету разговора.

– Общество меняется. Женщины уже не могут утверждать сегодня, что они самые лучшие воспитатели детей.

Глория почувствовала легкую тошноту, глаза затуманились.

– Но мать, конечно же, имеет прав больше, чем отец, – робко принялась доказывать она почти шепотом.

– Вы имеете в виду биологическое право, данное природой?

– Собственно говоря, то, что женщины вынашивают детей, рожают и становятся первыми, кто любит их…

Джеф взглянул на Глорию.

– Но природа часто неразборчива, не так ли? Будущее ребенка не должно подчиняться лишь законам природы.

– Так вы выступаете против прав женщин, да, мистер Маллоун? Используете свои возможности адвоката, чтобы потрафить богатым клиентам?

Джеф нахмурил брови, как будто протестуя против появления агрессивных ноток в ее голосе.

– Наоборот, я рассматриваю каждый случай как персональное дело и горжусь тем, что могу действовать в интересах детей. Видите ли, даже для любящих и страдающих отцов судьями назначается ограниченный доступ к детям. Но опека должна быть совместной, без каких-либо ограничений. – Его глаза уставились на левую руку женщины. – Вы замужем? – спросил он. – Я вижу, вы не носите кольца.

– Я… была замужем, – сказала Глория медленно и уклончиво, как привыкла говорить, когда ее спрашивали о прошлом.

– Ах! Теперь понятно, почему с такой горячностью вы говорите об опеке детей.

Его глаза с интересом устремились на строгие линии ее костюма, на неприступную внешность. Джеф улыбнулся всепобеждающей улыбкой.

– Полагаю, что не потревожил старые раны? У вас есть дети, миссис Коннел?

Глория положила ручку поверх папки и холодно взглянула на посетителя.

– Мистер Маллоун, – сказала она, и ее снисходительная манера не укрылась от него, – я уверена, моя личная жизнь никак не связана с причиной вашего приезда, не так ли? Может быть, вернемся к обсуждению дел вашей будущей фирмы?..

Глория видела, что ему не нравится ее тон. Он не из тех мужчин, кого женщины могут заставить молчать, и кто будет терпеть их власть над собой. Инстинкт подсказывал ей: этот человек не должен ничего знать о Брайане.

Глория задала Джефу несколько вопросов, на которые он охотно ответил, но напряжение все еще чувствовалось между ними, и она видела по замешательству на его лице, что посетитель не знает, как справиться с этой проблемой.

Прекрати сопротивляться ему, настаивал внутренний голос, он может оказаться очень опасным противником, и, кроме того, перед тобой клиент, так что оставь высокомерную манеру разговора. Будь обаятельной и останешься в выигрыше. Но Глория не собиралась поддерживать эту игру долгое время. Она разложила груду бумаг на столе и посмотрела на гостя в ожидании, улыбаясь довольно натянуто.

– Хорошо, мистер Маллоун, – с большим усилием ей удалось сохранить улыбку. – Все сказанное вами кажется достаточно убедительным. Мой секретарь позаботится, чтобы оговоренные нами сегодня детали получили отражение в документе.

Едва ли они встретятся еще. Она старалась, чтобы слова прозвучали как заключение. Но гость оставался неподвижен. Глория хотела встать, но задержалась, глядя на его наморщенный лоб и сосредоточенную позу. Он как будто силился что-то понять. Опасаясь, что клиент сделает неправильные выводы относительно перемен в ее поведении, она опять заговорила:

– У вас есть какие-нибудь вопросы, мистер Маллоун?

– Да. Вы не пообедаете со мной сегодня вечером?

Глория сделала над собой усилие, чтобы не расхохотаться. В течение многих лет она готова была отдать все за такое приглашение, но сейчас, тем более после того, что он несколько минут назад сказал о правах отцов, даже мысль об этом казалась невозможной. Слишком угрожающими могли быть последствия. Она прижала руки к груди.

– Пообедать? – Ее голос звучал настороженно.

Джеф внимательно наблюдал за ней.

– В чем дело, миссис Коннел? – пробормотал он. – Я уверен, мужчины и раньше приглашали вас пообедать, тем более, вы были замужем. Так почему же вы сцепили руки так, будто я предложил вам что-то неприличное?

Глория холодно улыбнулась.

– Вы – клиент.

Джеф пожал плечами.

– Всего-навсего? Но правила приличия не запрещают нам пообедать вместе. Считайте, если хотите, это деловым обедом.

– Но разве мы не обсудили все, что требуется по делам вашей фирмы?

Смуглое лицо мужчины оставалось непроницаемым.

– Вы, конечно, правы, миссис Коннел. Но мне хотелось бы пообедать с вами потому, что вы заинтриговали меня.

Глория встала, ее сердце бешено билось.

– М-м-м… Не понимаю…

Джеф тоже встал.

– Видите ли, ваш стиль поведения производит ошеломляющее впечатление. Судя по реакции вашего секретаря, вы не всегда так экстравагантны. Насколько мне известно, когда люди ведут себя так, этому всегда есть причина. И мне интересно знать, какая.

– Уж не думаете ли вы, что это реакция на ваши чары? – сердито спросила она.

Глаза Джефа сузились, и он улыбнулся.

– Вообще-то я еще не пользовался ими, – пробормотал он. – Так пообедаете со мной?

Глория больше не в силах была продолжать этот бессмысленный диалог. Ей хотелось только одного, чтобы он ушел до того, как она совершит непоправимое, – обнаружит свое желание отомстить за себя и за Брайана.

– Конечно, но не сегодня, – она взглянула на часы, – уже поздно. Я должна спешить.

– Тогда договоримся в лифте, – сказал он спокойно.

Глория нехотя взяла свой кожаный портфель.

Путь к лифту показался ей невероятно длинным из-за молчания, повисшего между ними. Казалось, Джеф и не думал прерывать его, а Глория не знала, о чем говорить. Когда они подошли к лифту, он сделал шаг в сторону, чтобы пропустить ее. Она поняла, что назойливый клиент действительно намерен сопровождать ее! Это показалось ужасным. В крошечной кабинке один на один с Джефом Маллоуном… Даже с людьми, которых знаешь хорошо, не очень-то комфортно молча ждать, пока лифт доставит тебя на нужный этаж, а тут…

Двери лифта открылись, и Глория, войдя, сразу же протянула руку, чтобы нажать на кнопку «один», но Джеф опередил ее и, глядя на нее сверху вниз, нажал на «стоп». Его пронзительные глаза изучали лицо женщины, как будто он искал ответ на вопрос, который знала только она.

Глория вздрогнула; нервы, страх и волнение, да, волнение – все это привело ее в дрожь. Как бы разум пи приказывал, что после всего случившегося не следует быть искренней с Джефом, тело не слушалось ее, как не слушалось много лет назад. Влечение Глории к этому мужчине всегда было необъяснимым, и ничто, казалось, не изменилось.

Находясь в паре шагов от него, она видела четкие черты все такого же красивого лица, и сердце просило: откройся ему. Это мужчина, которого ты однажды полюбила, так расскажи ему о его сыне. Расскажи о Брайане. И Глория опять вздрогнула, но тут же увидела, как он понимающе кивнул головой, будто ее беспомощная дрожь, вызванная его близостью, была в порядке вещей.

– Такое впечатление, что вы не в состоянии решить, послать меня к черту или сделать то, что действительно хотите… – прервал, наконец, молчание Джеф.

Ей показалось, что при этих словах в глубине его обворожительных глаз сверкнул хищный огонек, и почувствовала, как он подвинулся к ней, будто собирался поцеловать. О Господи! Не хватает еще и поцелуев! Глория сделала шаг назад. В этот момент его рука опустилась и, воспользовавшись этим, она нажала на кнопку «один».

Вопреки ожиданиям, раздражения со стороны мужчины не последовало. Все это выглядело каким-то странным развлечением, как будто этот человек наслаждался молчаливой борьбой.

– Я вижу, вам нравится занимать выжидательную позицию, – заметил он. – К вашему сведению, мне тоже.

– Не всегда, но в отношении вас это, по-видимому, необходимо, – сказала она холодно.

Джеф засмеялся.

– Жаль.

– Скажите, – спросила Глория, – вы всегда навязываете свое внимание незнакомым людям?

Он вовсе не выглядел обиженным, когда утвердительно кивнул головой.

Случайная игра, которую они начали, плохо подействовала на нее. Глория чуть ли не кокетничала с мужчиной, который мог, и она это прекрасно понимала, отнять у нее все самое дорогое.

Двери лифта открылись, и навстречу Глории сделал шаг лифтер.

– Спокойной ночи, миссис Коннел, – сказал он бодро. – Боюсь, вы опоздали.

Глаза Джефа сузились.

– Куда опоздали?

– На автобус, – холодно сказала Глория.

– На автобус? – Джеф Маллоун выглядел смущенным. – Разве у вас нет собственной машины?

Женщина качнула головой. Она предпочитала добираться до станции Тьюб, где работала, на автобусе. Кроме того, парковаться было для нее кошмаром.

– В Лондоне многие не любят ездить на машинах, – заметила она важно.

– Хорошо. Тогда разрешите мне довезти вас до дома?

Это прозвучало навязчиво. Глория повернулась к лифтеру.

– Фрэнк, – она улыбнулась, – пожалуйста, проводи мистера Маллоуна к его машине, у меня в офисе остались документы, за которыми я должна вернуться.

– Конечно, миссис Коннел.

Глория обернулась, чтобы еще раз посмотреть в смуглое красивое лицо.

– Всего хорошего, мистер Маллоун. – И она протянула руку. Джеф пожал ее. Перед лифтером он отыграл свою роль прекрасно, но Глория не могла пропустить тень раздражения, которая промелькнула в глубине чарующих глаз.