Ничего нового ни в школе, ни дома. Папу я так и не видел и надеюсь, когда увижу, он уже успокоится.
* * *
Ох, дорогой дневник, к несчастью, я его увидел и услышал!
Пишу карандашом, лёжа в кровати… потому что после такой трёпки сидеть невозможно!
Какое унижение! Какая обида!
Опять на меня все шишки валятся – точнее, шлепки, но почему на этот раз, я рассказать не в силах: слишком страдаю от душевных и телесных ран.