Джо не сел рядом, а подошел к окну. Его правая рука крепко сжимала набалдашник палки.

– Когда я женился на тебе, я не знал, смогу ли когда-нибудь снова ходить.

Она все понимала, хотя и гнала прочь опасные мысли. Например, такую: если бы он был уверен, что выздоровеет, то ни за что бы не женился на такой серой мышке, как она, Саманта Лоуэлл.

– Но ты верила в меня, и твоя вера придала мне сил, – продолжал он. Видно было, что каждое слово им передумано и пережито. – Тогда я вовсе не заботился о том, что хорошо для тебя. Мне стыдно за свой эгоизм.

– Ты был напуган.

– Да.

– Я тебя понимаю.

Джо резко развернулся к ней. Ее поразило измученное выражение его лица.

– Неужели? Как ты можешь понимать меня, когда я сам себя не понимаю? Я был эгоистом, родная моя. Я не заботился о твоем счастье – только о своем.

– Неправда! – Саманта энергично затрясла головой, вспомнив, как нежен он был с нею в самый первый раз…

– Может, ты была права. В своей гордыне я полагал, что тебе достаточно быть моей женой, делить со мной постель.

Она тоже так думала… тогда, давно. Но выбора у нее практически не было. В ином случае ее ждала долгая и одинокая жизнь без любви… И без Джо.

– Ты любишь меня, и я бесстыдно использовал твое светлое чувство, чтобы получить желаемое.

– Нельзя использовать то, что дается даром.

Саманте не хотелось, чтобы он упивался сознанием собственной вины. Если Джо постоянно будет сокрушаться о прошлом, у них не будет будущего.

– И ты можешь так говорить после всего… после того, как я практически заставил тебя выйти за меня замуж… соблазнил тебя, лишил невинности, чтобы ты не передумала и перестала говорить об аннулировании брака? – Он действительно чувствовал себя виноватым.

– Но я сама хотела этого. Мне нравится, когда ты рядом… когда ты ласкаешь меня.

– Если это правда, родная, то почему ты оттолкнула меня вчера ночью?

– Ты не разрешил мне ласкать тебя! – Ей до сих пор было больно вспоминать о пережитом унижении.

– Я боялся.

Пусть Джо и раньше признавался ей в своих страхах, но сейчас Саманта не ожидала, что он сделает такое признание.

– Чего ты боялся? – Ей показалось, она знает, но ей хотелось убедиться.

– Я не уверен, что сумею удовлетворить тебя как мужчина.

– Ты боишься, что я недостаточно хороша для тебя и не сумею доставить тебе удовольствие? – с горечью уточнила она.

– Тысяча чертей! С чего ты взяла?

– Но ты же говоришь…

– Я не уверен, сумею ли сам быть мужчиной! Я ни слова не сказал о твоей красоте и сексуальности!

– Но допустим, на моем месте была бы другая… женщина, другого типа… к которой ты привык. Возможно, с ней тебе было бы проще…

Саманте казалось, ее вывод вполне логичен, но Джо уставился на нее так, словно она сошла с ума.

– Женщина моего типа – это ты!

Она закрыла глаза, потому что ей показалось, что он ее жалеет.

– Не нужно меня утешать.

Джо тяжело опустился на край кровати и взял ее лицо в руки.

– Малышка, я когда-нибудь говорил тебе неправду?

Она покачала головой.

– Ты поверишь, если я скажу, что ты самая красивая и самая сексуальная женщина в мире?

Саманта не верила собственным ушам. Услышав такое признание, она широко раскрыла глаза… и увидела его ласковую, чуть насмешливую улыбку.

– Ты… я…

– У меня еще не было женщины, с которой я бы чувствовал себя таким сильным.

– Но ты сказал…

– Я не уверен, восстановится ли у меня эрекция, но когда я с тобой, когда я люблю тебя, то твоя страстность доставляет мне столько радости, что я обхожусь и без этого.

Саманте хотелось бы, чтобы он употреблял слово «любить» немного в другом значении, но все же она испытала прилив безумной радости.

– Значит… Ты все-таки…

Джо глухо рассмеялся.

– Если тебя интересует, реагирует ли на тебя мой организм, я отвечу положительно. Так не было в первый раз, когда я до тебя дотронулся, и я забеспокоился, но потом решил, что со временем и эта функция восстановится, как все остальное.

– А сейчас? – спросила она с замиранием сердца.

– Я… не знаю.

На его лице по-прежнему было измученное выражение.

– Милая… Мне больно, оттого что сегодня из-за собственной трусости я заставил тебя пережить ужас… мучение…

Но он же не знал, что ей будет больно! Она нарочно ничего ему не сказала заранее, предвидя его реакцию. Он просто запретил бы ей ехать в клинику.

– Ты ни в чем не виноват.

Джо упрямо покачал головой.

– Ты сказал, что почувствовал отклик… – Даже безмерная любовь к мужу не могла заставить ее выговорить слово «эрекция».

– Да. Много раз так было, когда я был с тобой… Я ощущал возбуждение, а вчера ночью оно стало сильнее.

– Но ты меня остановил.

– Да.

– Почему? Не понимаю.

– Я боялся, что все вдруг пропадет. Что я не смогу закончить…

У него упал голос, но она теперь точно знала, что Джо имеет в виду. Он боялся пережить унижение от собственного бессилия.

– Я бы сделала ради тебя все.

– Да, милая; сегодня ты мне это доказала. – Он отвернулся и закрыл лицо руками. – Никогда не забуду, как ты падала… Не забуду, как ты сдерживала слезы и кусала губы, пока тебя мучили…

– Ты ни в чем не виноват, – повторила Саманта. – Врач обо всем меня предупредил в наше первое посещение, просто я не стала тебе говорить. Если честно, я не думала, что мне будет больно: он сказал, так бывает всего у трех процентов женщин, а остальные почти ничего не чувствуют. И потом, я очень хочу родить тебе ребенка.

– Если бы я не был трусом, возможно, тебе не пришлось бы идти на такие жертвы.

Она приподнялась и повернула его лицо к себе. Милый Джо! Он считает себя в ответе абсолютно за все. Взваливает на свои плечи всю тяжесть мира.

– Ты не трус, Джо! Ты победил паралич.

– Но не победил собственный страх – и теперь за это расплачиваюсь.

Невероятно! У него блестят глаза. Саманта почувствовала, что больше не вынесет этого. Хватит, она належалась достаточно. Если зачатие произошло, ей уже можно встать. Она села и обвила шею мужа руками.

– Нет, милый, нет! Я очень хочу родить от тебя детей, и мне все равно, как они будут зачаты.

Он нежно и ласково поцеловал ее.

– Как ты себя чувствуешь?

– Лучше.

– Больше не больно?

Она покачала головой.

– Тогда, может, проверим, могу ли я зачать собственного ребенка более приятным для нас обоих способом?

Сердце у нее заколотилось так, что она невольно прижала руку к груди.

– Ты уверен, что хочешь попробовать?

– Да, любовь моя!

Ах, если бы только его слова были правдой! Если бы он любил ее на самом деле… Саманта тряхнула головой и улыбнулась. Она видит нежность в его взгляде. Она чувствует, что ради нее он готов рискнуть… Ей этого достаточно.

Джо склонился к ней и потерся губами о ее губы, поворачивая голову. Его щетина колола ей губы и щеки, приятно возбуждая. Один раз. Второй… Третий… Наконец она обхватила его за шею и пригнула к себе, чтобы он больше не дразнил ее.

– Джо, прошу тебя! – взмолилась Саманта. Ей не нужны нежные поцелуи. Она хочет большего. Она хочет его всего. Целиком. Всю его страсть.

– Ш-ш-ш, сокровище мое! – Он пощекотал языком нежную впадинку у нее за ухом. – Сейчас тебе будет хорошо.

От его голоса и прикосновения она испытала предвкушение небывалого наслаждения. По ее телу пробежал ток.

Наконец Джо впился в нее страстным, уверенным поцелуем, который заставил Саманту застонать и крепче обвить руками его шею.

Вдруг она кое-что вспомнила. Теперь ей можно его трогать! Дыхание у нее сразу участилось. Сегодня все у них будет по-другому!

– Джо, раздевайся.

Ее муж закрыл глаза и отстранился от нее. Саманта поняла, как нелегко ему сейчас приходится. А может, не стоит торопить события? Постепенно она усомнилась в своей правоте. Может, лучше просто ласкать его и пока не настаивать на том, чтобы он полностью разделся? Ей стало не по себе, когда она поняла, как Джо страдает. Саманта уже хотела попросить его еще раз поцеловать ее, когда он мягко, но твердо расцепил ее руки и встал.

– Мы можем и подождать… – мягко сказала она.

Он гордо покачал головой.

– Я хочу этого. Ты это заслужила. Я это заслужил. Я хочу наконец сделать тебя своей самым естественным образом, каким мужчина может обладать своей женщиной.

Ей нравилось, когда он называл ее «своей женщиной». Значит, они все же близкие люди… Значит, у них не брак по расчету!

Джо рывком стянул через голову свитер. Саманта почувствовала, как вокруг них словно электризуется воздух. Казалось, сама природа готовится к тому, что сейчас между ними произойдет.

Она смотрела на него, как завороженная. Вот его длинные сильные пальцы расстегивают рубашку… постепенно обнажается мускулистый торс… Его грудь поросла курчавыми волосами, которые ей так хочется потрогать. Теперь настала очередь джинсов, великолепно смотрящихся на его мускулистых длинных ногах… Саманта наблюдала за мужем, затаив дыхание. Он расстегнул ремень, снял джинсы, скинул туфли и носки.

На нем не осталось ничего, кроме черных трусов-«боксеров». Он медленно начал спускать их с бедер, и она оказалась не в силах оторвать от него глаз. Наконец… Она закрыла глаза. И снова открыла. Покачала головой.

Джо раскатисто расхохотался, и Саманта все же подняла голову и посмотрела на него в упор. Черт побери, кажется, ему смешно?

Он покачал головой. Реакция жены стала для него откровением. Она почему-то удивилась и, кажется, даже испугалась. А ведь его мужская функция восстановилась лишь наполовину. Значит, Саманта вовсе не считает его евнухом! Ничего подобного… При взгляде на ее лицо Джо понял: наоборот, она считает его очень мужественным… Она даже побледнела, бедняжка!

– Не волнуйся, у нас все прекрасно получится.

Саманта облизала губы, отчего у него внутри еще сильнее разгорелся жар желания.

– Ты уверен? Может, со мной что-то не так… – Она снова прикусила губу, не понимая, как возбуждает его этим.

– Милая, доверься мне.

Джо медленно подошел к постели – толстый ковер приятно щекотал босые ступни. Ему показалось, что его жене захотелось при его приближении зарыться в подушки, спрятаться от него. Ее огромные зеленые глаза следили за ним чуть ли не со страхом. Подойдя к кровати, он остановился.

Ему тоже все-таки было страшно. Вдруг он не будет в состоянии доставить жене полноценное физическое удовлетворение? Какой удар получит тогда его мужская гордость!

Однако он вспомнил, как мужественно Саманта терпела утром жестокую боль – ради него! – и отбросил ненужные мысли. Ради нее он должен пойти на риск.

Она просто смотрела на него, потом прикрыла глаза и вздохнула.

– Да… – прошептала она почти неслышно.

Джо легко приподнял жену и посадил на колени. Потом взял ее руки и положил себе на грудь – оба вздрогнули, как от удара током. Она наклонилась поближе и поцеловала его, и ее язычок забегал по его коже, доставляя жгучее, ни с чем не сравнимое наслаждение.

– Еще, – почти простонал он, когда она на секунду отстранилась.

Постепенно Саманта осмелела и освоилась. Она гладила его грудь, ощупывала руками, водила пальчиком вокруг его сосков, легонько, как кошка, царапая его кожу. Он приподнял за подол ее ночную рубашку, и она наклонила голову, чтобы ему удобнее было ее снять.

Потом Джо притянул ее к себе, она ощутила прикосновение его твердеющей мужской плоти, и на секунду оба замерли. Они впервые испытывали радость от самого тесного общения, не скованного никакими условностями. Возбуждение росло, ему стоило больших трудов не перевернуть ее сейчас же на спину и не войти в нее немедленно.

Саманта уткнулась головой в его мощную грудь и закрыла глаза, чтобы целиком отдаться новым ощущениям, а ее рука несмело двинулась вниз. Да, она хотела его потрогать, но сейчас, когда главное событие приближалось, ей вдруг стало очень страшно. А если она что-нибудь сделает неправильно? Каким-нибудь неуклюжим движением все испортит…

Видимо, Джо понял причину ее нерешительности и взял инициативу в свои руки. В буквальном смысле слова. Он взял ее руку в свою и провел ею по животу – вниз, вниз, пока ее ладонь не дошла до треугольника жестких курчавых волос. Она погрузила в них пальцы, и по ее телу пробежала мощная волна желания. Вместе с желанием пришла и уверенность в своих силах. Нежно, но твердо он вел ее руку дальше…

– Трогай меня, любовь моя. Трогай меня!

Саманта нерешительно начала ласкать его, радуясь, что он тихо стонет от возбуждения. Нет, она ничего не испортила. Он накрыл ее руку своей рукой, плотнее прижимая ее пальцы и показывая, в каком ритме ей лучше двигаться и где посильнее надавить, чтобы доставить ему больше удовольствия.

Потом он убрал руку, и она продолжала ласкать его сама, потрясенная тем, как он возбудился. Она подняла голову, увидела выражение довольства на лице мужа и почувствовала, как он весь горит от нетерпения. Саманта и не думала, что способна так завести его!

– Тебе приятно, когда я тебя трогаю! – изумленно прошептала она.

Он открыл глаза и наградил ее лучистым взглядом. Словно жидкое золото полилось на нее.

– Да. Я просто с ума схожу, когда ты меня ласкаешь.

Ее глаза наполнились слезами.

– А я думала, тебе неприятно, – призналась она, еле дыша.

Джо повернулся к ней и бережно уложил ее на постель.

– Мне так давно этого хотелось! – хрипло сказал он.

– Но…

Он приложил палец к ее губам.

– Ничего не говори, любовь моя. Отдайся чувствам!

И она отдалась чувствам. Такого она никогда не испытывала. Он ласкал ее нежно, спускаясь все ниже, – каждый сантиметр ее тела, сначала руками, потом языком. И вот она затрепетала и бессвязно вскрикнула:

– Нет! Джо… Я… Ты…

Но вскоре ее неразборчивые восклицания сменились стонами удовольствия.

Ей показалось, что она оторвалась от Земли и летит в открытый космос. Она извивалась, шепча его имя. Ей было почти больно от удовольствия, но Джо не останавливался и наконец снова отправил ее в блаженное забытье.

Волны обжигающего наслаждения накатывали на нее одна за другой, пока не слились в одну мощную волну. Саманта выгнулась дугой, всем телом отвечая на ласки.

Но теперь она хотела большего. Страстно нуждалась в новом, не испытанном прежде наслаждении. Требовала этого хриплым, сорванным голосом. Она сама бы себе ужаснулась, если б осознала, что способна на такое бесстыдство, но теперь она полностью растворилась в своих ощущениях, в той радости, которую доставлял ей любимый мужчина.

– Я хочу тебя! – простонала Саманта.

– Да. Я вижу.

В обычное время его самодовольство разозлило бы ее, но сейчас ей было не до разумных рассуждений. Он осторожно вошел в нее – сначала чуть-чуть, потом все глубже…

– Теперь мы с тобой займемся этим по-настоящему! – заверил ее Джо.

Он улыбнулся ей сверху вниз, но в его улыбке не было насмешки. На его лице играла улыбка соблазнителя, улыбка первобытного мужчины, который знает себе цену.

– Ты моя, Сэмми. Навсегда моя!

Ощущения, которые испытала она, заставили ее задохнуться от изумления и радости. Действительность превзошла самые смелые ее мечты. Она не осознавала, что плачет, до тех пор пока он не слизнул у нее слезы, лившиеся из глаз к виску.

– Тебе больно? – обеспокоенно спросил Джо.

– Нет! – Саманта яростно затрясла головой, не в состоянии выразить словами охватившие ее чувства.

Он заполнил собой ее всю. Она крепко обхватила его руками и ногами, отчаянно желая тоже доставить ему такое же наслаждение. Ритм его движений убыстрялся, и она забыла обо всем на свете, хрипло выкрикивая его имя, прося не останавливаться и любить ее еще и еще… Невероятно! Как может быть все лучше и лучше после того, как ей казалось, что лучше уже и быть не может? Он раздвигал перед ней все новые горизонты наслаждения, и сам испытывал прежде неведомый восторг. Сегодня все иначе… Она выгнулась дугой, обвивая его всем телом, двигаясь в такт с ним, отвечая на его страсть проснувшейся собственной страстью…

Потом весь мир вокруг нее взорвался, и она во второй раз за день почти потеряла сознание. Чей-то крик эхом отразился у нее в голове, и она смутно поняла, что кричит сама. Потом услышала, как вскрикнул Джо, и поняла, что он тоже достиг наивысшей точки наслаждения, какое женщина и мужчина способны доставить друг другу.

Горячие волны одна за другой захлестывали его тело. Наконец он бессильно прильнул к ней. Она еще теснее обвилась вокруг него, не в силах оторваться от источника пронзительно острых сладостных ощущений.

– Милый, ты потрясающий любовник. Ты лучше всех!

Он что-то глухо простонал в ответ и начал покрывать поцелуями ее лицо, шею, плечи… Он шептал слова благодарности, он называл ее самыми ласковыми именами… Невероятно! Джо благодарит ее. Джо уверяет, что она – самая красивая женщина на свете. Джо целует ее с таким пылом, что она готова снова растаять…

Он перекатился на спину, увлекая ее за собой. Саманта легла на бок, прижавшись к нему, положила голову ему на грудь и стала слушать глухие удары его сердца. Ей все еще казалось, что все происходит не наяву, а во сне…

– Спасибо, любимая!

Она улыбнулась.

– Тебе спасибо, любимый!

Его объятия стали крепче.

– Ты вернула мне веру в себя.

Сравнится ли это с тем даром, который получила от него она?

– Я люблю тебя, – прошептала Саманта, не в силах больше сдерживать самые главные слова.

– Да. Ты любишь меня. – В его голосе слышались уверенность и спокойствие. – Мужчина имеет право быть ранимым, если рядом любящая женщина.

Она приподнялась и посмотрела ему в лицо.

– Я знаю. Я рада.

– Но если бы ты знала, как я рад!

Невероятно, но от его радости ей вдруг стало еще лучше. И стало трудно дышать.

– Джо!

– Что?

– Почему…

Но она еще не успела сформулировать вопрос, когда его тело дало ей безошибочный ответ: он усадил ее на себя, и она отправилась в новое путешествие…

Джо действительно хочет, чтобы она разделила с ним всю радость их взаимной любви! Это была последняя связная мысль, мелькнувшая в голове Саманты, прежде чем она погрузилась в блаженное забытье…

Она проснулась от нежного прикосновения его губ к своему виску. Не открывая глаз, Саманта улыбнулась, и ее душу согрел хриплый мужской смех.

– Доброе утро, любовь моя. Просыпайся!

Радость переполняла ее.

– Доброе утро!

Он наклонился над ней, и она обняла мужа за шею и подставила губы. После ночи любви в ней появилась уверенность в себе.

Присев возле кровати, он поцеловал ее, и она ответила с новым пылом. А вскоре уже была готова забыть обо всем на свете… Но вот он нехотя, со стоном, оторвался от нее.

Саманта удивленно открыла глаза. Почему?..

– Мне надо идти, сокровище мое, – сказал Джо. – Утром у меня совещание. Жаль, что я не могу его отменить.

Только сейчас она заметила, что на нем элегантный деловой костюм, волосы тщательно причесаны и уложены, лицо побрито. Но его глаза смотрели на нее с жадностью. Она увидела и поверила, что ему приходится напрягать все свои силы, чтобы уйти от нее.

Саманта повернулась на спину и поморщилась. Ее тело напомнило ей, что сегодня ночью они занимались любовью несчетное число раз.

Он погладил ее по щеке.

– Может быть, для тебя и лучше, что я ухожу, а? Сознайся!

– Нет! – Она опять недовольно поморщилась.

– Постараюсь вернуться побыстрее.

Саманта капризно надула губы, и Джо тут же улыбнулся и поцеловал ее.

– Обещаю, что вернусь, как только смогу!

Она впилась в него страстным, долгим поцелуем, а потом заставила себя отпрянуть.

– Ну ладно. Раз ты обещаешь…

– Клянусь здоровьем! – Он в последний раз быстро поцеловал ее, словно не мог заставить себя уйти. – Если получится, сокращу совещание до минимума. А ты пока посиди в теплой ванне.

– Она поможет? – спросила Саманта, вновь обнаруживая свою неопытность.

– Да. – Внезапно, уже стоя на пороге, он обернулся. Лицо его посерьезнело. – Когда я вернусь, мы с тобой поговорим.

Да уж, ночью им было не до разговоров. Она кивнула и улыбнулась.

Джо шагнул к ней, будто собираясь снова поцеловать, но вдруг остановился, решительно покачал головой, взмахнул рукой и вышел. Она смотрела ему вслед, и внутри нее зарождалась смутная тревога. О чем он собирается говорить?

Несмотря на дурные предчувствия, она отказывалась верить в плохое. Джо почти целые сутки делал все, чтобы доставить ей удовольствие. А еще он хотел, чтобы она как можно скорее забеременела. Саманта утешала себя тем, что ее брак становится с каждым днем все прочнее, все надежнее.

Она встала и, помня о совете Джо, налила себе ванну и долго нежилась в теплой воде с ароматическими маслами. Струи теплой воды словно смыли остатки боли, убрали неприятные ощущения.

Саманта позавтракала в одиночестве, так как дома никого не было, и тут ей сообщили, что к ней пришли. Она вышла в гостиную, по привычке любуясь расписанным потолком, фресками, занимающими треть стены. Дом принадлежал семейству Торндайк почти сто лет; над ним потрудились самые известные художники и архитекторы.

Она не сразу увидела посетительницу.

Лола стояла спиной к окну, и лицо ее находилось в тени, так что Саманта не видела, какое на нем выражение.

– Ты, наверное, считаешь себя очень умной, – с такой фразы начала бывшая невеста Джо свою речь.

– Не понимаю, о чем ты.

Лола шагнула к ней, и Саманта заметила, что на красивом лице играет презрительная улыбка.

– Ты просто дурочка! Теперь, когда он снова стал мужчиной, он с тобой не останется!

Откуда Лоле известны такие подробности? Ведь сам Джо убедился в том, что все в порядке, лишь вчера ночью… Неужели он сам сказал ей? Нет, невозможно… Саманта почувствовала, как к горлу подступает ком. Ей пришлось сделать несколько вдохов и выдохов, прежде чем ответить.

– О чем ты говоришь?

– Не изображай полную дуру. Я знаю, Джо снова может ходить.

Значит, об остальном ей пока неизвестно. Саманта испустила вздох облегчения. Но откуда Лола узнала о том, что Джо ходит? Ей, своей жене, он признался в этом только позавчера!

– Мы всегда знали, что Джо будет ходить.

– Если бы он в это верил, то никогда не позволил бы мне уйти, – едко проговорила Лола.

Саманта понимала: несмотря на свое упорство и волю к победе Джо все же не был до конца уверен в полном выздоровлении.

– Не знаю, в чем здесь, по-твоему, разница, – лучшего ответа она не придумала.

– Ты и правда такая дура или притворяешься?

Саманта оцепенела.

– Если ты собираешься что-то мне сообщить, говори и уходи из моего дома.

– Твоего дома? Как ты думаешь, долго ли этот дом останется твоим? Только до тех пор, пока ты не родишь Джо ребенка. Он знал, что я не планирую в ближайшее время рожать, чтобы не портить фигуру. Но, как только ты сыграешь свою роль племенной кобылы, он вернется ко мне, потому что только меня он любит по-настоящему.

– Джо на такое не способен!

Лола злобно улыбнулась.

– Когда мужчина чего-то хочет, ради получения желаемого он готов пожертвовать всем!

– С чего ты взяла, что он хочет именно тебя? Он ведь тебя бросил.

– Потому что думал, что не сможет удовлетворить меня. Он отпустил меня ради моего же блага. Но теперь… теперь все по-другому.

Саманта сжала кулаки. Лола даже не понимает полностью, насколько она права. Только вчера Джо распростился со своим самым большим страхом. Больше всего на свете он боялся не того, что не сможет ходить, – нет! Он боялся, что больше не сможет быть мужчиной.

– Ты его не любишь.

Лола грубо расхохоталась.

– Если в постели все получается так же великолепно, как у нас с Джо, ни к чему разводить сентиментальность!

Саманта представила, как Джо ласкает Лолу – так же, как вчера ласкал ее саму, – и ее замутило.

– Ты очень грубая. По-моему, тебе пора уходить.

– Погоди! Я еще не все сказала! А потом, я собиралась дождаться Джо. Хочу поздравить его с тем, что он снова ходит.

Саманта не верила своим ушам. Какая неслыханная наглость!

– Если ты хочешь повидать моего мужа, договорись о встрече с его секретарем. В моем доме ты – нежеланная гостья. – Она подчеркнула слова «в моем доме», напоминая бывшей невесте о том, что женился Джо на другой.

– Я никуда не уйду! – Лола зловеще прищурилась.

– Может, мне вызвать охрану?

– Ты не вышвырнешь меня вон! У тебя кишка тонка! – В голосе Лолы слышалось удивление: кажется, она впервые в жизни поняла, что эта тихая малышка способна оказать ей сопротивление.

Саманта открыла было рот, чтобы дать достойный ответ, как вдруг услышала голос мужа:

– Я не знал, дорогая, что ты кого-то пригласила.

Саманта круто развернулась на каблуках и посмотрела на Джо. Ее переполняла ярость, и ей трудно было понять, что написано на его лице.

– Я никого не звала. Она явилась без приглашения.

– А твоя жена угрожала вызвать охрану и вышвырнуть меня силой. – Голос Лолы сел от волнения и обиды.

Саманта с отвращением смотрела, как в глазах красотки показались крупные слезы. Неужели Джо купится на такой дешевый трюк? Этому обучают на первом курсе актерской школы!

Он удивленно поднял брови.

– Неужели она хотела тебя выгнать?

Лола бросилась к нему, вцепилась в лацканы его пиджака наманикюренными пальчиками и воскликнула:

– Да! Ей мало того, что она стала твоей женой. Она хочет полностью убрать меня из твоей жизни!

Джо осторожно отодвинулся от Лолы и повернулся к жене.

– Это правда?

Чего он, интересно, от нее ждал? Что она пригласит Лолу к чаю?

– Да. Я сказала: если она хочет повидаться с тобой, пусть запишется у твоего секретаря. Видеть ее в своем доме я не желаю.

Саманта не собиралась сохранять хорошую мину при плохой игре. Лола оклеветала ее в Бостоне, а сейчас угрожает благополучию ее брака. Абсолютно ясно, что эта стерва пойдет на все, лишь бы снова затащить Джо к себе в постель. Нет, Лола явно не принадлежит к числу людей, которых Саманта хотела бы видеть среди друзей дома.

Джо кивнул, словно прочел ее мысли.

– И все же, по-моему, записываться у секретаря – это лишнее. – Он смотрел на Лолу и не заметил, как его жена сжалась от боли. – Мы можем поговорить прямо сейчас.

Лола моментально расслабилась и замурлыкала как кошечка:

– Да, Джо! Я очень рада тебя видеть и пришла поздравить тебя с тем, что ты снова ходишь.

Он повернулся к бару и налил себе бурбона. Бывшей невесте не предложил ничего.

– Откуда ты узнала?

– В магазине я случайно познакомилась с женой твоего массажиста, и мы подружились. Пожалуйста, не вини меня. Я просто хотела узнать о том, как продвигается лечение. Ведь мы с тобой так много значили друг для друга!

От тошнотворно сладкого голоса и явного двуличия Лолы Саманте стало плохо. Возможно, Джо не согласен с тем, что его бывшую невесту надо вышвырнуть из дому, но это не значит, что она, его жена, обязана стоять здесь и смотреть, как Лола пытается очаровать ее мужа.

Саманта повернулась на каблуках и выбежала за дверь.

– Сэмми! Вернись!

Ей показалось, что Джо зовет ее, но она не обернулась. Потом в ушах зазвучал громкий смех Лолы.

– Не удерживай ее! Пусть идет!

Саманта взбежала наверх, к себе в комнату, и бросилась на кровать. Почему Джо позволил Лоле остаться?

Потом вдруг вскочила, как от толчка. Нет, она не может находиться в спальне… в их спальне, где воздух пропитан воспоминаниями о прошлой ночи. Она осторожно прикрыла за собой дверь и спустилась по лестнице.

Саманта вышла в гараж и села за руль первой попавшейся машины, в замке зажигания которой торчал ключ. Ей нужно куда-то уехать!

Охранник изо всех сил махал ей, пытаясь остановить, когда она проехала автоматический шлагбаум. Джо и его отец настаивали на том, чтобы ни Айрис, ни Саманта не выезжали в город без охраны. Но сейчас Саманте никого не хотелось видеть.

Она опомнилась только у стадиона «Техас». Как часто они ходили сюда с Джо, Питом и их родителями! Сегодня на огромной автостоянке всего с десяток машин и микроавтобусов с номерными знаками других штатов; матчей нет. Словно повинуясь какому-то порыву, Саманта вышла из машины и вошла в ворота. Так и есть – по стадиону ходят лишь туристы из глубинки.

Как больно! Ей нужен покой, ей нужно успокоиться. Ноги сами привели ее к той трибуне, на которой они всегда сидели. После матча они встречали Джо на выходе из раздевалки. Саманта помнила, как оказалась здесь впервые после смерти мамы. Наверное, прошло полгода, потому что были каникулы. Ли не настаивала на том, чтобы она проводила лето дома. Тогда Саманта приехала в Даллас, жила у Торндайков, и они пришли на финал… Джо первый сезон играл в молодежной сборной. После матча он выбежал к ним – возбужденный, радостный, голова была еще мокрая после душа… И он сразу подошел к ней и заговорил так, будто кроме них вокруг никого нет.

Может, именно в тот день она и полюбила Джо?

Сначала она не понимала, что любит его как мужчину. Но его образ навсегда стал краеугольным камнем ее души. Он был единственным человеком, которому она могла бы довериться. Она всегда мечтала выйти замуж только за него, но он ее не замечал. Не замечал до того, как с ним произошел несчастный случай и его красивая, но ужасно себялюбивая невеста его бросила.

Саманта оперлась о поручень. Здесь, на стадионе, ей как-то спокойнее, и она может обо всем подумать. Сейчас Джо принадлежит ей, но долго ли продлится ее счастье?

Проведя с ним в постели почти сутки, она отказывалась верить, что до сих пор ничего для него не значит. Он не однажды доказывал ей, что она любима и желанна.

Что может вовсе и не означать, что он ее действительно по-настоящему любит; впрочем, он и не совсем равнодушен к ней…

Но почему он не выгнал Лолу за дверь?

Саманта вспомнила одну его фразу, сказанную вчера, и ей показалось, что она угадала в ней зловещий смысл. Вчера Джо сказал, что с ней ему спокойно и надежно, что он не сомневается в собственной мужественности, потому что она его любит. Может быть, он просто использовал ее как испытательный полигон? Он понял, что полностью восстановил силы, а значит, теперь может вернуться к Лоле! У Саманты невольно подкосились ноги, и она тяжело облокотилась на колонну.

– Так и знал, что найду тебя здесь!

– Что ты здесь делаешь?! – Она резко вскинула голову.

Ее муж был серьезен.

– Ищу свою сбежавшую жену.

– Я не сбежала. – Она гордо выпрямила спину.

– Ты поехала в город одна, без охраны.

Несмотря на подступающую дурноту ей стало смешно.

– Мне просто захотелось побыть одной.

Джо покачал головой. Сердится он на нее или нет?

– Так не годится.

– Я не хочу, чтобы ты руководил каждым моим движением, – заявила Саманта.

– Я и не собираюсь.

Отлично!

– Тогда зачем ты сюда приехал?

– Потому что ты здесь.

– Ты позволил Лоле остаться в моем доме!

– Мне нужно было кое-что ей сказать.

Саманта отвернулась и опустила голову.

– Тебе неинтересно, что же именно мне нужно было сказать Лоле?

– Нет. – Какое ей дело до того, что он до сих пор питает нежные чувства к своей бывшей?

– Как ты могла усомниться во мне, после того что у нас было вчера? – взволнованно спросил Джо.

Сердце замерло у нее в груди. Саманта робко посмотрела мужу в глаза, но прочла в них горький упрек.

– Вчера мы с тобой… занимались любовью. Если верить Лоле, между нами не было ничего особенного.

– Мы с тобой близки не только телесно, но и духовно. Ни с одной другой женщиной у меня не было ничего подобного.

Саманте очень хотелось ему верить. Слезы брызнули у нее из глаз, к горлу подступил ком. Она покачала головой.

– Когда ты на мне женился, ты… думал не о любви.

– Да. – Он сжал зубы.

Слезы побежали ручьем, и она отвернулась, но теперь ей было все равно. Ей так больно! Она громко всхлипнула.

Сильные руки обхватили ее за плечи.

– Не мучай себя. Прошлого все равно не изменишь.

Саманта попыталась увернуться, отбросила его руки. Она чувствовала себя раненым зверем, который хочет уползти в свою нору.

– Не прикасайся ко мне!

Джо силой развернул ее к себе лицом, и она увидела в его глазах выражение такой же муки, словно это было отражение ее собственной боли.

– Разве любовь не способна все простить?

Простить? Но что простить? Неужели он думает, что она простит ему то, что он ее не любит? Это не так просто. Собственно говоря, простить такое невозможно, можно лишь попытаться смириться с этим.

– Не знаю, смогу ли. – Саманта сказала это скорее себе самой, чем ему.

Джо прижал ее к себе.

– Я никуда тебя не отпущу, любимая. Ты моя.

– Я никогда не хотела быть чьей-то еще, – проговорила она, сама того не желая.

– Тогда почему ты кричишь: «Не прикасайся ко мне»?

– Мне очень больно.

– Если будешь все время отворачиваться, лучше не станет.

У нее задрожали губы; она снова громко всхлипнула.

Он что-то неразборчиво пробормотал и крепче обнял ее.

– Перестань, дорогая. Поехали! Дома поговорим.

Она почувствовала, как ее ноги отрываются от пола. Он поднял ее легко, как пушинку.

– А где мой дом? – спросила Саманта, вспоминая злобную радость на лице Лолы.

– Твой дом там же, где и я. – Джо прошептал эти слова ей в самое ухо и опустил свою голову ниже, чтобы поцеловать ее в губы.

Саманта ответила на поцелуй со страстью, удивившей даже ее саму. Она не знала, долго ли они простояли у колонны. Вдруг рядом послышался детский голосок. Маленький мальчик звонко спрашивал маму, что делают «этот парень и его подружка». Саманта, вспыхнув, поспешно отпрянула.

– Джо, отпусти меня! – При мысли о том, что все туристы смотрят на них, ей стало нехорошо.

– Нет!

Почему он вдруг так рассердился? Вокруг них, кажется, воздух дрожит от его ярости.

– Вспомни о своих ногах. Ты недавно начал ходить, и это слишком большая нагрузка… – Не хватало только, чтобы он упал и ушибся!

– Тебя так заботит мое здоровье? – спросил Джо, слегка успокаиваясь.

– Да.

– И ты не станешь опять меня отталкивать?

Саманта вздохнула, обняла его за шею и положила голову ему на плечо.

– Нет.

Он кивнул. Вся злость куда-то улетучилась. Она поняла это сразу, словно каким-то чудом переселилась внутрь него.

А Джо обернулся и обратился к малышу:

– Она мне не подружка, а жена. Саманта с удивлением поняла, что мужу совсем не стыдно – наоборот, он гордится собой:

– Ясно, – протянул мальчик, проявляя мудрость, свойственную детям, в то время как его мать сгорала от стыда.

Джо подмигнул мальчишке и понес Саманту к выходу.

– Джо…

– Сказал же, не отпущу.

– Я не думала, что ты так буквально…

– Если для того, чтобы удержать тебя, мне потребуется лишь буквально носить тебя на руках, то, значит, следующие полвека или около того ты уж точно проведешь в моем обществе.

Она должна была бы развеселиться, но поняла, что он не шутит. Из его уст фраза прозвучала скорее как угроза со стороны человека, который уверен в своих силах и намерен во что бы то ни стало воплотить сказанное в жизнь.

Саманта молчала, когда он нес ее к лимузину. Шофер поспешно открыл дверцу, и Джо осторожно посадил ее на сиденье. Но, как только сам расположился рядом, он тут же пересадил ее к себе на колени.

– А как же та машина, на которой приехала я?

– Скажи Марку, он отгонит ее позже.

Она обратилась к молодому охраннику, сидящему на переднем сиденье, и передала ему автомобильные ключи. Джо ни на секунду не спускал ее с коленей, не ослаблял объятий.

Саманта посмотрела ему в глаза.

– Почему ты не вышвырнул Лолу вон?

Он ласково погладил ее по бедру.

– Я вышвырнул.

– Но…

– Она явилась к нам в дом и посмела обидеть тебя, дорогая. Я видел по твоим прекрасным глазам, как ты оскорблена…

– Но… – Саманта недоуменно помотала головой. – Тогда какого черта ты разрешил ей остаться?

– Мне нужно было сказать ей, что я не потерплю вмешательства в мою личную жизнь, в жизнь моей семьи. Я сказал ей: если она еще раз посмеет обидеть тебя, то будет иметь дело со мной. Я не стану с ней церемониться, она меня знает. И ей придется оставить нас в покое.

– Ты ей угрожал?

– Да. Правда, времени у меня было мало. Почти сразу прибежал привратник и сообщил, что моя жена сбежала.

– Я не сбегала! – Саманта почувствовала укол совести.

– Нет, сбежала.

Она не стала признаваться мужу в том, что ей хотелось побыть в одиночестве, подумать. Такой предлог ровно ничего для него не значил.

– Куда мы едем?

– Домой, родная. Может быть, обратно в постель…

Саманта почувствовала искушение тотчас поддаться, уступить его напору, но сейчас ей хотелось большего, а не просто удовлетворения телесной страсти.

– Я не то имела в виду.

– Решать тебе, – вздохнул Джо.

– О чем ты?

– Я не могу тебя заставить остаться со мной, если ты не хочешь. – Однако его крепкие объятия противоречили его же словам.

– А если я не хочу уходить?

– Тогда я буду счастливейшим из смертных.

– Когда мы поженились, ты меня не любил.

– Ты была со мной, когда я вышел из комы, – заметил он, и она удивилась. Ей показалось, что все – больница, ее работа, Бостон – было давным-давно.

– Да.

– Твой голос, твои слова помогли мне прийти в сознание.

Саманта прикусила губу.

– Не знаю… Ты все равно бы очнулся рано или поздно…

– Нет, сокровище мое. Знаешь, когда я это понял?

Она покачала головой, ибо ей было трудно говорить – такая сила и такое тепло исходили от мужа.

– Я помню твои слова. Ты говорила, что любишь меня.

Может быть, он просто угадал.

Джо улыбнулся.

– Ты мне не веришь? Я не вру. Я услышал твои слова и проснулся.

– Без тебя я не представляла своей жизни, – призналась Саманта, кладя руку ему на грудь – слева, где сердце. Даже сейчас ей хотелось убедиться в том, что он на самом деле ожил.

– Да. И в душе я не сомневался в твоей любви с тех самых пор, как пришел в себя. Твоя любовь поддерживала меня, придавала сил.

– Но ты меня не любишь! – Даже само звучание этих слов больно ранило ее.

– Ты так думаешь?

– Ты говорил, что просто неравнодушен ко мне.

– А разве неравнодушие – не часть любви? Как твоя любовь могла бы вернуть меня с того света, если бы в моей собственной душе не горел ответный огонь? Наши чувства встретились – и мы нашли друг друга.

Она покачала головой, боясь поверить.

– Вначале я ничего не понимал. Пытался спрятаться за более простыми решениями и словами…

– А как же Лола?

– Ей нужны были только мои деньги.

– И твое тело, – напомнила Саманта.

– Без любви нет настоящей близости. Секс без любви – только физические упражнения. Лоле подходит любой, были бы лишь у него деньги. Но ведь тебе нужен только я, правда?

– Правда.

– Ты не удивилась, когда я торопил тебя со свадьбой?

Еще как удивилась. Спешка казалась совершенно бессмысленной.

– Я вообще не понимала, зачем ты хочешь на мне жениться, да еще в такой спешке.

– Я не хотел рисковать. Я боялся потерять тебя и понимал, что ты серьезно отнесешься к брачным обетам. Но тогда, любовь моя, я рассуждал как эгоист. Я думал только о себе. Я хотел тебя, но не желал признаваться в том, что люблю тебя. И еще… Я боялся, что ты предпочтешь моего брата…

– Так ты думал, что я могу выйти за Пита?

Он что, слепой? Саманте казалось, что его злость в Бостоне, когда он узнал, что они с Питером живут в одном номере, вызвана мужской гордостью, а не страхом ее потерять.

– Да.

– Но я даже не заигрывала с ним!

– Он был бы не против. – Лицо Джо потемнело.

– Но тогда ты сказал, что не любишь меня. – Ей стало получше, но она все еще не была уверена в нем до конца.

– Тебе я ничего не говорил, но… В Бостоне я порвал с Лолой. Я дал ей отставку, потому что мечтал об одной маленькой зеленоглазой особе, которая поймала меня на крючок и засела у меня в сердце, как не удавалось до тех пор ни одной женщине.

– Так ты порвал с ней из-за меня? – Саманта вспомнила слова Лолы. Честно говоря, сама она тоже решила: Джо разорвал помолвку из-за того, что думал, что останется инвалидом. – А она сказала…

– Она убедила себя, что я дал ей отставку ради ее же блага и, когда снова начну ходить, захочу вернуть ее. Но этого не случилось. Я хочу только тебя, Сэмми!

Она не могла говорить. Чувства переполняли ее.

Джо крепко прижал ее к себе.

– Я люблю тебя!

– Нет, не любишь!

– Любимая моя! Я тебя люблю. Ты – мое сокровище, мое сердце, моя душа. Моя жизнь. Без тебя мне ничего не нужно. Я не говорил тебе о любви, потому что боялся. Боялся, что не смогу ходить. А если даже смогу, то останусь неполноценным мужчиной…

– Даже если бы ты до конца жизни остался парализованным, то все равно был бы для меня единственным мужчиной на свете, – тихо сказала Саманта.

Он закрыл глаза.

– Радость моя, любой мужчина отдаст жизнь за такую любовь. Ты так прекрасна, что мне до сих пор не верится, что мне выпало такое счастье… Я тебя не стою. Мне не верилось, что такое происходит со мной.

– А сейчас веришь?

– Да. Я понял это вчера утром, в клинике. Тебе было больно, и я поклялся себе: чего бы мне это ни стоило, но ты больше не будешь так страдать.

Саманта решила: сейчас не время напоминать ему о том, что и сами роды – не совсем безболезненный процесс. В таком состоянии он, чего доброго, решит усыновить или удочерить чужого ребенка, чтобы только не подвергать ее страданиям. А ей хочется благополучно выносить и родить для него и для себя собственных, родных детей. Много детей!

Он приподнял ее подбородок, и она увидела, как сияют его глаза.