— Мама, чего у тебя было так долго занято?

— Беседовала с твоей тетей.

— Ну, и что она?

— О чем?

— Мам, я тебя не понимаю: она говорила о квартире?

Наташа уже забыла об утреннем разговоре с сыном.

— Нет-нет. О сорока днях.

— Так долго?

— Что долго?

— О сорока днях говорить сорок минут? Ни черта себе!

— Да, нет. Она, как всегда, долго и нудно о чем угодно. Ты же знаешь: ее трудно остановить.

— И что решили?

— За ее счет.

— Значит, будет скромненько.

— Я тоже так думаю.

— Чего же она молчит о квартире?

— А что, у тебя есть деньги?

— Мама, это не твой вопрос.

— А какой мой?

— Не начинай.

— Может, ты будешь с ними говорить? Мне так будет легче.

— Надо подумать.

— Думаю, что полгода Лида будет молчать.

— Почему?

— А раньше нельзя войти в право наследства.

— Так, может, лучше заранее с ней решить?

— У нее, ведь, тоже есть своя правда.

— Какая?

— Дочь.