Диана потеряла ощущение времени. Она слышала голос Дерека, но не поняла, о чем он говорит. Ее разум и тело все еще нежились в любовной истоме. Диана была на седьмом небе от счастья. Она удовлетворенно вздохнула и уткнулась лицом в плечо графа. Ей не хватало его тепла, крепких объятий и ласк. Диана положила руку на грудь графу и перебросила на него ногу, прижавшись к нему.

– Мне холодно, Дерек, – жалобно произнесла Диана, когда он не взял ее в свои объятия.

– В этом случае вам нужно укрыться одеялом, – голос Дерека звучал безразлично.

Диана приподняла голову и вдруг заметила суровое выражение лица графа. Сердце ее пронзил страх.

– Что случилось, Дерек?

– Я задал вам вопрос, мадам, и жду вашего ответа. Диана сжалась и внутри у нее похолодело. Что-то произошло, что-то, что предвещало недоброе. Его бездонные голубые глаза, совсем недавно наполненные страстью и нежностью, теперь были колючими и недоверчивыми. Диана отодвинулась на другой край кровати, села и прижала к груди простыню, скрывая наготу.

– Извини, – произнесла она как можно отчетливей, пытаясь скрыть нарастающую дрожь в голосе. – Я не услышала твоего вопроса.

– Я спросил, кто вы такая? – повторил граф. – И не надо больше лгать. Я начинаю уставать от этого маленького маскарада.

Диана долго ошеломленно смотрела на графа, совершенно сбитая с толку. Он шутил? Суровое выражение его лица подтверждало обратное. Но что он этим хотел сказать? Кто она такая? Ведь он прекрасно знает, кто она такая.

Диана сконфуженно покачала головой.

– Извини, Дерек. Я не понимаю, что ты хочешь от меня услышать?

– Для разнообразия вы могли бы сказать правду, – раздраженно заметил граф. – Если же, конечно, вы способны это сделать.

Страх и недоумение Дианы сменились гневом в ответ. На обвиняющие нотки в голосе графа. Может быть, до нее не дошел нелепый вопрос, но ей стало совершенно ясно, что он называл ее лгуньей.

– Ты говоришь очень странные вещи, Дерек, – в тон ему ответила Диана. – Я не желаю, чтобы со мной разговаривали, как с глупым ребенком.

– Ты отказываешься отвечать! Ты отказываешься! – закричал неистово Дерек, неожиданно перекатываясь через кровать и хватая Диану за кисть. Глаза ее расширились от ужаса, но она не была настроена уступить под воздействием грубого обращения. Диана бесстрашно посмотрела в его злые глаза и ответила твердым голосом. – Теперь, когда ты показал, какой ты сильный, можешь отпустить мою руку, если, конечно, не намереваешься сломать ее мне.

Дерек слегка покраснел, понимая, что был слишком груб с Дианой. Он отпустил ее руку, как если бы обжегся и вскочил с кровати. Их разговор заходил в тупик. Дерек подошел к одежде, натянул бриджи и рубашку. Ему нужно было некоторое время, чтобы успокоиться. Граф подошел к свечам и зажег их. Дерек решил еще раз обратиться к Диане с вопросом спокойным тоном.

Диана прикрыла одеялом грудь. Кисть у нее ныла. Она чувствовала, что одетый Дерек находится в более выгодном положении, чем она. Ее распущенные волосы спадали на лицо, и она отбросила их назад, приоткрыв обнаженную грудь, белеющую в полусумрачном свете. Дерек почувствовал, как его плоть начинает предательски твердеть. Железной волей граф подавил желание и заставил себя посмотреть на Диану с презрением.

– Начнем все с самого начала, а? Мне известно, что ты никогда не была женой моего кузена и вообще никогда и ни с кем не состояла в браке.

– Что?

– Ты была девственницей, Диана, – сдерживая себя, сказал Дерек. – Замужние женщины девственницами не бывают.

– Откуда тебе известно, что я была девственницей?

– Во время совокупления ты почувствовала боль, вызванную разрывом девственной плевы, – ответил он – и это окончательное доказательство. Дерек сорвал покрывало с кровати, приоткрыв стройные ноги Дианы, – на простыне были видны яркие пятна крови, перемешенные с семенем графа.

Диана рывком набросила на себя покрывало и отползла на середину кровати, прочь от Дерека. Она лихорадочно искала нужные слова для ответа графу. Как ей объяснить свои брачные отношения с Джайлзом?

– Джайлз никогда не желал меня, – наконец, выдавила из себя Диана, и краска залила ее лицо.

– В самом деле? – спросил граф с наигранным удивлением.

Диана отвела глаза, не в силах смотреть Дереку в лицо. – Это чистая правда. В первую брачную ночь Джайлз сильно напился и вел себя вызывающе. Он с большой радостью сообщил мне, что женился лишь ради моего состояния и не собирается исполнять супружеские обязанности. В ту ночь я спала в одиночестве.

– Но это только одна ночь, – заметил Дерек. – Ты утверждаешь, что ваш брак длился несколько лет и Джайлз не жил постоянно в Корнуолле, наведываясь лишь время от времени. У него были и другие возможности.

Диана подняла глаза и с дрожью в голосе сказала:

– Джайлз упорно отказывался от меня и не изменился за те несколько лет. Каждый раз при встрече он напоминал об отсутствии у меня светских манер, которые он так ценил в женщине. Он называл меня простолюдинкой и физически непривлекательной для него.

Диана закрыла глаза, сдерживая себя, чтобы не расплакаться от горьких воспоминаний. Прошлое мстило Диане, напоминая о боли и унижении, которые она претерпела. Дерек укорял себя за то, что расстроил Диану, и все же не верил ее объяснениям. Ни один здравомыслящий мужчина не мог не найти ее красивой и желанной. Дерек достаточно хорошо знал своего кузена, и тот не мог бы отказаться от такой красивой женщины.

– Скажи мне всю правду, Диана, – настаивал Дерек. – Кто вовлек тебя в эту хитроумную шараду? Не Марлоу ли?

– Нет, это не Джонатан Марлоу, – прошептала Диана дрожащим голосом. – И вообще нет никакой шарады. Я говорю тебе чистую правду о браке с Джайлзом.

Она повернула к графу свое бледное лицо, пытаясь определить его возможную реакцию. Лицо графа выражало недоверие. В душе у нее все перевернулось. Неужели это был тот же мужчина, только что любивший ее, сделавший из нее женщину с такой нежностью и лаской? Нет, мужчина с холодным взором, которого она видела перед собой, был кем-то другим.

– Ты не веришь мне, – сказала Диана с болью и сожалением в голосе. – Я не знаю, что мне еще сделать и сказать, чтобы ты поверил? Я сказала тебе истинную правду, а ты отказываешься мне верить.

Дерек отошел от кровати и медленно забрал со стула оставшуюся одежду. Он открыл дверь и после секундного колебания вышел, громко захлопнул ее. Диана вздрогнула. Внутри у нее все онемело и похолодело. Человек, которого она полюбила всем сердцем, человек, которому она с легкостью отдалась, назвал ее лгуньей и не мог более выносить ее вида. Но почему? Почему так случилось? Что она такого сделала?

Диана глубоко зарылась под одеяло. Было бесполезно заставлять Дерека поверить ей. Оставалось только ждать, пока они доберутся до дома и она покажет графу свидетельство о браке. Только тогда он поймет, что она не лжет. Диана уткнулась лицом в подушку и тихонько заплакала. Он не доверял и не верил ей. Диана пошевелила бедрами и почувствовала жгучую боль между ног, напомнившую ей о любви, которой они вместе с Дереком предавались, и для нее не было ничего более совершенного и прекрасного, пока не наступил момент горечи.

Диана с болью для себя признала, что, несмотря на поведение Дерека, она все еще любила его, и от этого чувства не так легко было избавиться. Однако все мечты о нем, которые она лелеяла, разрушились. Как можно думать о совместной жизни с человеком, явно не доверяющим ей? Разумеется, у нее даже не было оснований полагать, что Дереку вообще приходила в голову мысль о соединении их судеб, но Диана осмеливалась мечтать и надеяться. А он еще назвал ее лгуньей и дал явно понять, что не нуждается в ней. В конечном итоге она докажет Дереку свою правоту, но что это изменит? Если и да, то не в ее пользу. Любовь немыслима без доверия, а Дерек ей не доверял. Диана считала невозможным для себя быть связанной узами с человеком, который не доверял ей и сомневался в ее честности. Ей было тяжело от своей беспомощности и ощущения утраты чего-то важного. В скоротечные восхитительные мгновения они с Дереком обладали чем-то неповторимым и прекрасным, но все это исчезло. Сердце ее похолодело, из глаз Дианы потекли слезы.

Первые лучи солнца стали пробивать предрассветную мглу, предвещая начало нового дня, но для Дианы будущее выглядело мрачным и одиноким.

Диана проснулась поздно с чувством опустошенности и печали. Она в одиночестве ела завтрак, по привычке пережевывая и проглатывая каждый кусочек, но не чувствуя вкуса пищи.

– Экипаж готов, миледи, – сообщила Диане жена владельца постоялого двора.

– Благодарю вас, – любезно сказала ей Диана, закончив есть и вытирая пальцы о салфетку. Она вышла из гостиницы, глядя прямо перед собой. Ленгстон уже стоял у дилижанса, чтобы помочь ей сесть. Диана предположила, что Дерек уже находится внутри, так как на козлах его не было. Она вздохнула, подобрала юбки и собралась было стать на подножку, как тут же передумала, увидев, что Дерека в нем не было.

Диана вопросительно посмотрела на Ленгстона.

– А где граф?

– Так вы соскучились без меня, мадам? Я польщен, – голос Дерека разрезал утреннюю тишину.

Диана заставила себя повернуться на звук. Дерек сидел верхом на крупном жеребце серой масти, которого она видела впервые. Граф был небрит, со взъерошенными волосами, а одежда выглядела так, словно он спал в ней. Даже таким он был прекрасен. Сердце Дианы слегка дрогнуло от встречи с его холодными голубыми глазами, но она ничем не выдала своего состояния.

– Доброе утро, милорд, – невозмутимо поздоровалась Диана.

Она стояла такая гордая и красивая, что вид ее лишил Дерека спокойствия духа. Диана выглядела бледной, от бессонной ночи у нее под глазами образовались темные круги, но для Дерека она была такой же прекрасной, как и прежде.

– Полагаю, вы хорошо выспались, – не сдержавшись, ядовито усмехнулся Дерек.

Было ясно заметно, как у Дианы перехватило дыхание, но на уловку она не поддалась.

– Как вы любезны, граф, – вежливо ответила она. – К сожалению, вечером я долго не могла уснуть. Непрекращающиеся мучительные звуки долго мешали мне спать.

– Мучительные звуки?

– Да, – продолжала Диана и глаза ее заблестели. – Думаю, это была крыса. К счастью, она ушла из спальни, и я спокойно уснула.

Стрела точно попала в цель, и Диана ослепительно улыбнулась графу. Оперевшись на руку Ленгстона, Диана села в дилижанс. Дерек уставился в растерянности на закрытую дверцу, восхищаясь самообладанием Дианы. Она не переставала удивлять графа. Слегка наклонившись, Дерек хотел заглянуть в окно, но Диана задернула шторку. Он обскакал экипаж, который покорно покатился вслед за ним по дороге.

Все утро Диана провела в размышлениях, то испытывая к себе жалость, то борясь с находившей на нее злостью. Встреча с Дереком вновь вывела ее из душевного равновесия даже больше, чем она предполагала. Диана была полна решимости снять с себя нелепые обвинения. Гордость не позволяла ей выносить самой мысли, что он считает ее коварной обманщицей.

В полдень они сделали короткую остановку для ленча. Диана вышла из дилижанса и, едва ступив на землю, поняла, что находится в Корнуолле. Везде, где можно было окинуть взглядом, местность была окружена морем. Отдаленность и недоступность этого района придавали ему атмосферу отрешенности, и Диана всеми фибрами души ощущала сам дух Корнуолльского побережья, глядя на его изрезанную береговую линию.

Диана вновь в одиночестве позавтракала, но ее это мало трогало в данный момент. До родного очага оставалось несколько часов пути, и это подняло ее настроение. После короткого отдыха их путешествие продолжилось. Диана заняла свое место, Дерек приоткрыл дверцу и просунул внутрь голову.

– Впереди нет указателей дорог. Вы не подскажете, в каком направлении нам ехать?

Граф отступил в сторону, чтобы она смогла лучше рассмотреть дорогу впереди. Она преднамеренно не касалась его, опасаясь, что чувства могут выдать ее.

– Поезжайте по дороге, ведущей влево, – сказала Диана. – И пусть Ленгстон едет осторожно. Дорога от Сейнт Ивз идет зигзагообразно с крутыми подъемами и спусками, по скалистым вересковым пустошам, и новичку в этих местах будет трудно справиться с упряжкой.

Дерек передал наставления Дианы Ленгстону и присоединился к ней в дилижансе. Диана удивилась и слегка встревожилась, но выражение лица не выдавало ее эмоций.

– Осталось совсем немного?

– Да, – ответила Диана.

– Вы скучаете по родному дому?

– Да, конечно. Хорошо, что я возвращаюсь.

– Я хочу вернуться ко вчерашнему разговору. Диана резко повернулась к графу.

– Мне кажется, вы уже все сказали, милорд. Знаю, что моему слову вы не верите, и как только мы доберемся до имения, первым делом я покажу свидетельство о браке. Это вас убедит?

Дерек ухмыльнулся, но промолчал.

– Вас это не убедит, – медленно проговорила Диана, как бы читая выражение его лица.

– Подделка бумаг стала распространенным явлением.

– Понятно, – заметила Диана самым надменным тоном, на который была способна. – В таком случае вам следует проехаться до Чиппенхэма и прочитать церковную книгу записей, а также побеседовать с приходским священником, если, конечно, вы не думаете, что и там все фальшивое, и я соблазнила святого отца, чтобы он подтвердил мою ложь.

Молчание Дерека нагнетало растущее напряжение. Диана уставилась невидящим взглядом в окно. Ей очень хотелось выплакать накопившуюся боль, вызванную его недоверием.

– Вы не знаете, как умер Джайлз?

– Что вы сказали? – вопрос застал Диану врасплох, чего Дерек и добивался.

– Я спросил: знаете ли вы, как умер Джайлз? Диана посмотрела на графа недоумевающим взглядом.

– Мне известно лишь то, что сообщили вы. Он умер скоропостижно.

– Его зверски убили, – сказал негромко Дерек.

– Что?!

– Джайлза обнаружили с перерезанным горлом в довольно опасном районе Лондона. Несмотря на все мои усилия, убийца до сих пор не найден.

У Дианы от страха расширились глаза.

Почему вы мне об этом не сказали раньше?

Не считал необходимым, – ответил Дерек нарочито спокойным тоном.

– Почему же вы считаете это нужным сделать сейчас?

– Вам очень хорошо удается обман, мадам. Вероятно, эта новость поможет вам сообщить некоторые недостающие детали, которые позволят раскрыть загадку смерти моего кузена.

Диана размахнулась и наотмашь ударила графа ладонью по щеке. Удар был точным, и звук его звонким эхом раздался по дилижансу. На бескровном лице Дианы выступали широко раскрытые глаза. Трясущиеся руки выдавали огромное волнение. Диана смело смотрела Дереку в глаза.

– Вначале вы называете меня лгуньей, а потом обвиняете в убийстве!

Дерек дотронулся рукой до горящей щеки, удивленно глядя на Диану, охваченную ужасом. Его злость куда-то пропала и он понял, что в своих обвинениях слишком далеко зашел.

– Я ношу титул графа Харроуби более трех месяцев, но до вашего приезда в Лондон в меня никто не стрелял, – сказал Дерек больше для себя, чем для Дианы, – и мне хотелось узнать, есть ли здесь какая-то связь.

Диана нахмурилась.

– Ну, и к какому выводу вы пришли? – произнесла с усмешкой Диана. – Умоляю вас, не держите же меня в неведении, милорд. Вы в самом деле обнаружили взаимосвязь?

– Мне искренне хочется верить, что нет, – пробормотал Дерек, испытующе глядя на Диану в попытке выведать прав.

– Вы ведь не думаете, что вашу реплику я приму за ответ, как вы считаете? – с раздражением заметила Диана. – И что вы скажете о моем положении? Я приезжаю в Лондон, чтобы вернуть свою собственность, которую мой покойный муж хотел украсть, и узнаю, что у него другая жена и ребенок. Когда же я предъявляю иск здравствующему графу, то в меня стреляют в общественном парке. Всего лишь три человека знали о моем существовании в городе и среди них, сэр, вы единственный, кто получит выгоду от передачи моей недвижимости по завещанию от покойного Джайлза. Если бы меня устранили, то вы смогли бы завладеть моей собственностью и сохранить богатство. У вас не было бы препятствий.

– Вы, должно быть, спятили? – зарычал Дерек.

– Как вам нравится быть обвиненным в таких злонамерениях? – ядовито заметила Диана.

Дерек наклонился вперед.

– Поверь мне, Диана. Если бы я захотел, ты была бы уже мертва, – холодно заметил Дерек.

– Если вы намеревались напугать меня, милорд, – прошептала Диана, – то вам это прекрасно удалось.

– Может, теперь вы будете со мной откровенны. – Дерек заметил, как Диана прижалась к спинке сиденья.

– Я с вами откровенна, но вы отказываетесь мне верить. Вам придется подождать, пока я смогу представить убедительные доказательства, и тогда вы можете спокойно уехать, и, надеюсь, больше никогда вас не увижу.

К глазам Дианы подступили слезы. Она отвернулась к окошку, делая вид, что не замечает графа. Через несколько минут появилась знакомая скудная местность, и Диана поняла, что от дома ее разделяло всего несколько миль. Она решила больше не вступать в разговор с графом и постучала в крышу, привлекая внимание Ленгстона. Когда дилижанс сбавил ход, она высунулась из окошка и позвала возничего.

– Не проглядите впереди кованые железные ворота. Они будут от вас с правой стороны, Ленгстон. Через них – подъезд в Сноухим Мэнор.

Возничий последовал указаниям Дианы, и спустя некоторое время они без происшествий выбрались на нужную дорогу. По обе ее стороны росли многочисленные дубы и, глядя на них, к Диане возвращалась уверенность в себе. Наконец, она дома! Ее возбуждение росло с каждым поворотом колеса, приближая ее к родному поместью. Дилижанс зашуршал по гравийной дорожке и остановился перед домом. Установилась зловещая тишина. Диана нетерпеливо заерзала в раздражении, потому что Дерек закрыл ей окно и она не видела дома. В полной тишине Дерек ступил на землю и тут же отступил к двери, преградив выход Диане. Она сильно толкнула графа, но он даже не пошевелился. Тогда она до неприличия близко прижалась к нему и соскользнула вниз. Диана впервые прикоснулась к нему с той памятной ночи, и от близкого контакта у нее перехватило дух. Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы прийти в себя.

Вдруг Диана почувствовала едкий запах горелого дерева. Она медленно подняла голову и обезумевшими глазами посмотрела на разрушенный и опустошенный дом. Внутри у нее все сжалось в агонии. Там, где сейчас было пожарище, еще недавно стояло красивое здание.

Диана смотрела отсутствующим взглядом на сгоревший дом, в котором чудом сохранился фасад с окнами, все еще имеющий величественный вид, несмотря на почерневшие от копоти камни. Диана перевела взгляд на огромное окно с левой стороны парадной лестницы, в котором все 500 стекол были разбиты. Она прислонилась к дилижансу, чтобы не упасть. Мысли лихорадочно проносились в сознании. Диана отказывалась верить увиденному. Перед глазами у нее все поплыло, и дыхание участилось. Не видя Дерека, она почувствовала его приближение и была благодарна за это. Колени у нее стали подкашиваться и она проваливалась в черную бездну, грозящую поглотить ее. В последних мыслях Дианы промелькнули картины разоренного поместья, когда-то бывшего ее домом.

Сноухил Мэнор – спасительная гавань от жестокого и коварного окружающего мира – был разрушен до неузнаваемости.