«Слишком долго летишь».

Лера даже остановилась на мгновение, увидев жирные, наглые черные буквы граффити на нежно-серой с персиковым стене офисного здания. «Блиц-косметикс» арендовала здесь помещение всего месяц. Стильное строение — часть комплекса, который в городе окрестили местными башнями-близнецами, отделка с иголочки, сияющие стеклопакеты, не успевшая запылиться штукатурка, под которой скрывалось уязвимое мягкое брюшко — прослойка утеплителя…

И вот с самого утра — эта гадость в полстены.

Лера исторгла горестный вздох, вошла в услужливо раздвинувшиеся двери и поплелась к лифту. Вот тебе и планы на утро, можно даже в органайзер не заглядывать. Вызвать маляра, чтоб закрасил по-быстрому.

Лифт рванул ввысь, а ей все казалось, что надпись смотрит на нее. Таращится сквозь несколько стен, сквозь кирпичи и гипсокартон, и черные буквы хихикают, издевательски вытягивая кривые хвосты.

Генеральный был у себя. Устраиваясь на своем рабочем месте в приемной, Лера слышала, как он шебуршит какими-то пакетами в кабинете, точно огромная мышь. Да он и походил на мышь — суетливый, кругленький, остроносый, с сероватыми волосами, обрамлявшими аккуратную плешь.

Покопавшись в справочнике, Лера отыскала нужный номер и пододвинула к себе телефон.

— Алло? Добрый день, маляра можете прислать? Работы немного, косметический ремонт… Да, закрасить. Подростки надпись ночью на стене намалевали. Бежевый, персиковый, пусть возьмет пару баночек разной, я не знаю, как этот оттенок называется. Адрес…

Разговаривая, она смотрела в окно. Безоблачное утреннее небо, разбавленная сентябрьская голубизна… Солнце еще не заглянуло в приемную. И тут безмятежность оборвал оглушительный грохот.

Трубка истерично взорвалась гудками. Лера подскочила от неожиданности и обернулась… чтобы увидеть, как генеральный медленно-медленно убирает руку, которой только что прихлопнул телефон, нажав сброс.

— Куда звонишь? — неласково поинтересовался он.

— Маляра вызвать хочу. Там надпись… На нашем здании… Вы не видели? Управляющая компания этим занимается, вот я и… — залепетала Лера, попутно пытаясь сообразить, что могло ударить шефу в голову. Как назло, на ум не шло ни одно объяснение.

— Маляра, — повторил начальник. — Никаких маляров. Никаких маляров, поняла? — заорал вдруг он, наклоняясь к ней и брызжа слюной. — И чтоб больше не заикалась об этом! Пусть хоть до крыши размалюют! Поняла? Говори, ну!

— Да, Семен Палыч… — пробормотала Лера, чувствуя, как особо крупная капля слюны прочерчивает бороздку в ее тональном креме и готовится упасть на серую юбку. — Никаких маляров.

Генеральный тут же успокоился и, кивнув, скрылся в кабинете.

Лера не выходила из задумчивого ступора, пока он не удалился на встречу, тихий и невозмутимый, будто ничего не случилось.

Когда за ним закрылась дверь, Лера поморгала. Почесала лоб. Включила чайник и выключила его.

День начинался не просто странно. День начинался подозрительно.

Интересно, у генерального есть внуки? Дети уже сосем взрослые должны быть… Может, внучок эту надпись на прогулке нарисовал, вот Палыч и бесится, что на нее покушаются?

Объяснения было очень так себе, но ничего другого парализованный изумлением Лерин мозг породить не мог.

Она потрясла головой, заглянула в ежедневник, убедилась, что до самого обеда нет никаких важных дел, кроме необходимости сидеть в приемной и отвечать на звонки, и потянулась за мобильным. Катя, секретарша финдиректора, тоже должна была плевать в потолок в этот ранний час.

* * *

— Дела-а, — протянула подружка, вкусно отхлебывая что-то невидимое. — Ну, я бы не брала в голову, Лер. Мало ли какая вожжа ему под хвост попала. Жена не дала, завтрак сгорел, машину поцарапали. Забей.

Лера покачала головой. Конечно, Палыч мог сорваться из-за мелочи, но обычно это проявлялось лишь в брюзгливых резких репликах да раздраженных отповедях, если его в дурном настроении продолжали донимать. Прислушиваться к телефонным разговорам в приемной, подкрадываться к секретарше и устраивать театральные обрывы связи, сопровождаемые злобными воплями, у него привычки не было.

— Что-то не то, — наконец сказала она. — Вот что, Кать. А попробуй ты вызвать маляра. Твой-то где?

— Никитин, что ли? Умотал на ту же встречу, что и твой Палыч, — хмыкнула Катя. — Я-то вызову. Но Палыч увидит, что надписи нет, и тебя же первую заподозрит. А я не хочу, чтоб он тебя в окно выкинул.

— Не выкинет. Я ему скажу, что это ты. Тебе же он ничего не приказывал? Вот и не дрейфь. Действуй, — скомандовала Лера. — Что за детский сад! Сидим и трясемся из-за каких-то буковок. Вообще-то дворник должен был сам порядок навести.

— Ладно, — буркнула Катя и бросила трубку.

Через час во двор въехала пестрая «газель» с логотипом управляющей компании. Из нее выбрались два парня в синих робах, извлекли ведерки, кисточки, шпатели и принялись за работу. Лера задумчиво наблюдала за ними, высунувшись из окна десятого этажа. Фигурки с такой высоты казались совсем крошечными.

Потом они смели что-то на совок, высыпали в мусорный пакет, погрузились в «газель» и уехали. «Не стали поверх закрашивать, соскребли и новую штукатурку наложили», — сообразила Лера. Что ж, качественно…

Под ложечкой засосало, когда она представила себе реакцию Палыча.

Мусорный мешок с ободранными хлопьями покрытия остался валяться на плитках двора.

* * *

Приближался обед. С каждой минутой мандраж усиливался.

Лера не понимала, что с ней творится. Серьезно? Трястись из-за реакции шефа на то, что во дворе просто навели порядок? Нет, по правде говоря, трястись из-за шефа — это было еще более-менее понятно. Взбесится, уволит, ищи потом работу, неизвестно, найдешь ли; сиди без денег, а если найдешь — неизвестно, что там будет… С другой стороны — от такого неадеквата, который бесится из-за мелочей, самой увольняться нужно. Лера пообещала себе, что подумает над этим, когда Палыч вернется.

Но он все не возвращался. И не звонил.

Вообще никто не звонил, кроме Катьки, которая тоже скучала в приемной финдиректора.

Лера еще раз прошлась по комнате, подошла к окну… и оцепенела.

Вместо одного мешка с мусором, который она так и не отнесла к баку, понадеявшись на уборщицу, под офисом пестрела целая россыпь. Желтые, зеленые, синие, черные… Кое-какие лопнули, и мусор разноцветной кашей вывалился на плиты, где его подхватил ветер.

— Черт! — потрясенно произнесла Лера. — Что за…

За годы работы секретарем ей приходилось разруливать самые разные ситуации. Однажды она отвлекала буйного клиента разговорами о тайных замыслах полированной мебели, пока за ним не приехали санитары. Еще раз — изображала по телефону голос Палыча, чтобы партнер не догадался, что в этот самый момент Палыч ведет переговоры с его конкурентом. Еще… Историй хватило бы на толстую книгу. Но сейчас Лера впервые не знала, что делать.

Наконец она на негнущихся ногах добралась до кресла, плюхнулась в него и принялась звонить Кате.

— Ты тоже это видишь? — Та взяла трубку мгновенно, будто ждала. — Вот звонил нам с неделю назад какой-то ненормальный, угрожал, я слушать не стала… И начальства нет… Кто мог это устроить?

— Думаешь, кто-то просто решил сделать подлянку? — усомнилась Лера. — Именно сейчас?

— Почему нет? Время подходящее, Палыч с Никитиным вернутся со встречи, а тут подарочек… Как только никто их не запалил? Ладно, — Катя тяжко вздохнула. — Вызываю уборщиков. И надо, наверное, заказывать большой мусоровоз. Та мелочь, которой пользуются наши, все это не вместит.

Когда к офису подкатил ярко-оранжевый мусоровоз и распахнул зев кузова, время подходило к четырем часам дня.

Палыча не было.

Помаявшись, Лера сделала то, что ей делать строго воспрещалось: позвонила шефу на мобильный. Напрасно.

Абонент находился вне зоны досягаемости.

Зато горы мусора уже подпирали подоконники первого этажа.

Не выдержав, Лера выбежала из приемной, чтобы спуститься вниз. Если мусора стало больше за каких-то полчаса или час, значит, не такая уж и сложная задача — засечь тех, кто его сюда приносит. Наверняка охранники сбежали с поста, вот неведомый недоброжелатель и пользуется безнаказанностью. Правда, до сих пор охрана прилежно исполняла свои обязанности, но все когда-нибудь случается в первый…

Она не додумала. Завернув за угол короткого коридорчика, ведущего к приемной генерального, она остолбенела от представшего глазам зрелища.

Кофейного цвета ковровая дорожка в главном коридоре была усыпана всякой всячиной. Желтые, синие и красные обертки от шоколадок и конфет, пустые коробки из-под сока, бутылки и смятые жестянки, банановые шкурки, огрызки, окурки, покрытые жирными пятнами рваные газеты, тряпки… Всего этого было так много, что дорожка почти полностью утопала в россыпях. И они источали тошнотворную гнилостную вонь!

Лера попятилась, точно мусор был ядовитым. Оглянулась, но на этаже было непривычно тихо и пусто. Весь день было тихо и пусто, никто не заходил, никто не звонил…

Она выпучила глаза, метнулась в кабинет, сгребла в сумку все свои вещи и, осторожно пробираясь по заваленному отходами полу, направилась к лифту.

В лифте ее встретил очередной мусорный мешок. Туго набитый и пузатый, он точно улыбался во всю свою не до конца затянутую завязочками пасть. Лера протиснулась в кабину бочком, встала в противоположном углу и нажала на кнопку, боясь представить, что ждет ее внизу.

— Кать? Ты в приемной? Ну-ка выгляни, у тебя на этаже чисто?

— В смысле? — Голос Катьки в трубке мобильного телефона успокаивал своей обыденностью. Лера сама не ожидала от себя, что ее так напугает обычный психологический прессинг кого-то из конкурентов, но она боялась. Не мусора даже — одиночества и беззащитности. Черт его знает, этого конкурента, вдруг он не остановится и перед убийством, чтобы насолить Палычу? А что — труп секретарши в приемной, несомненно, произведет должный эффект. Кто мог это устроить? Дамочки из «Астры»? Неудавшиеся партнеры, которым Палыч отказал в продаже акций?

— Лер? — позвала Катька из трубки. — Тут мусора полно! Это что? Это откуда? Ты поэтому спрашивала? Что там случилось?

— Не знаю я! — панически выкрикнула Лера. — И где охрана, тоже не знаю! Может, они замешаны! Вызови уборщиков, Кать, я…

— Уборщики уже здесь — двор чистят… — заторможенно отреагировала подружка. — Ты где сейчас? Подожди меня! Это точно нападение! Пусть Палыч с Никитиным сами разбираются, когда приедут, я здесь не останусь!

Из лифтов в холле они вышли одновременно. Одновременно ступили на некогда гладкий мрамор пола, усыпанный пылью, клочьями шерсти и волос и политый тухло смердящими помоями. Синхронно переглянулись… и выдали почти одинаковые потоки ругательств.

— Как мы ничего не заметили? — выдохнула Катя. — Это же я не знаю, сколько ходок нужно сделать с мусорными ведрами! Туда — назад, туда — назад! Да за день все это не натаскаешь, а тут каких-то пара часов…

— Погоди. Пошли к охране. У них камеры должны быть включены, — Лера сама не верила в то, что говорила. Скорее всего, охранники тоже были замешаны.

Она осторожно зашагала к монументальной будке дежурного поста, занимавшей все пространство в правом углу холла сразу у входа. Но даже отсюда было заметно, что будка пуста. Здание, высящееся над головами всей громадой этажей, тоже странно притихло. Не доносились голоса и шаги, не звякали лифты, не хлопали двери.

— Куда все пропали? — пробормотала Катя. Она тоже это заметила.

— А камеры здесь включены! — воскликнула Лера, заглянув в будку.

Компьютер тихо гудел, погрузившись от долгой неактивности в сон, но красный огонек индикатора под потолком мерно подмигивал. Лера нетерпеливо пошевелила мышкой, и монитор засветился, проснулся, изображение точно встряхнулось и снова ожило. Экран разделился на несколько картинок с разных этажей. Все их объединяло одно. Горы мусора, усеивающие пол, подоконники, диваны…

Лера принялась копаться в программах. Так, здесь записи за вчера, здесь с той недели… Вот!

С торжествующим возгласом она включила сегодняшнюю видеозапись шестичасовой давности и поставила на ускоренное воспроизведение.

По коридорам забегали люди. Рабочий день только начинался, и сотрудники заходили в кабинеты, мотались с чайниками к большому кулеру с водой на двенадцатом этаже, болтали по мобильным. Затем у главного выхода мелькнула знакомая фигура генерального. Следом шел Никитин. Лера пожалела, что записи наружной камеры не показывают ту стену, где красовалась черная надпись. Неплохо бы посмотреть, кто ее сделал, и понять, почему Палыч так взбеленился…

Потом от входа отъехала машина с малярами, и сотрудники тотчас засуетились, как разбуженные пчелы.

Вот по коридору пробежала Елена Петровна, главный бухгалтер. В руках она несла огромное мусорное ведро, которое выволокла из собственного кабинета. Опрокинув ведро посреди коридора, она пару секунд полюбовалась делом рук своих и поспешила обратно… чтобы через мгновение вернуться с лотком, полным изрезанных в шредере бумаг. Обрезки спикировали на ковровую дорожку рядом с мусором из ведра. Елена Петровна бросила лоток на пол и помчалась к туалету, но оттуда уже спешила другая сотрудница бухгалтерии с еще одним мусорным баком. Куски использованной туалетной бумаги, салфетки, обертки от прокладок рассыпались по недавно чистому полу.

— Смотри, смотри! — пихнула Катя в бок, тыча в нижний угол экрана, где демонстрировались записи наружной камеры. Лера взглянула — и с изумлением узнала охранников. Те катили к центральному входу большой контейнер на колесиках, обычно стоявший в глубине двора. Примерившись, они раскачали его и опрокинули. Так и не вывезенный с утра мусор пестрым потоком хлынул на тротуарные плиты.

— Значит, вот кто эти рейдеры, — произнесла Катя. — Почему тогда только мы остались в здравом уме?!

На ускоренной съемке люди, опорожнив ведра и старательно выудив из карманов все до последней конфетной обертки, аккуратно заперли кабинеты и покинули офис.

В воцарившемся молчании слышно было, как уборочная машина с ревом отъезжает от здания.

— Ты заметила, что все это началось, когда уехали маляры? — ответила Лера. — Они счистили надпись со стены… Надпись, которой вчера еще не было. Значит, не зря Палыч орал на меня, чтобы я ее не трогала… Черт! Это какое-то паранормальное явление! — завопила она. Голос гулко отдавался от стен опустевшего офиса. — И Палыч не зря на звонки не отвечает! Он пропал! Наверняка тогда же, когда надпись убрали! Он что-то знал!

— Мы в центре паранормальных событий? — недоверчиво переспросила Катя. Небольшие голубые глаза ее загорелись. — Да не может быть. Это устроили придурки из «Астры», вот увидишь. Наверняка они всех подкупили, и…

— И Елену Петровну тоже подкупили? — перебила Лера. Елена Петровна проработала в компании дольше самого генерального, и о ее надежности ходили легенды. — Тогда почему к нам не подкатывали? Нет уж. Все совпадает. Мы вызвали маляров. Наверное, потому нас и не затронуло. Катька, надо найти Палыча! Он что-то знает, и я уверена, что он в курсе, как нам теперь все это разгребать!

— М-да… — Катя постояла немного, опустив голову и нервно накручивая на палец прядь светлых волос. — Ладно. Пошли. Кстати, я звонила Никитину. Он тоже не берет трубку.

* * *

— Куда они поехали, ты знаешь? Мне Никитин не говорил, — Катя вертела головой, высматривая людей по пути к выходу со двора, но по горам мусора лишь меланхолично бродили упитанные бездомные кошки. Уборочная машина так и не вернулась, да и проку от усилий коммунальщиков было не заметно.

— В «Мост Сити Центр», там офис партнера, — рассеянно ответила Лера. — Я сомневаюсь, что Палыч еще там… но надо же откуда-то начинать.

И тут она увидела улицу.

Точнее, то, что творилось на улице.

Мусором был завален не только офис и небольшой «карман» двора. Тротуар, проезжую часть, склоны, ведущие к Днепру, крутые спуски — все, куда хватало взгляда, покрывали бумажки, коробки, бутылки, обертки, обрывки и целое море целлофановых кульков.

Люди сновали по тротуарам, таща большие черные пакеты и разнокалиберные пластиковые ведра. То и дело они останавливались, критически осматривали выбранное место, точно убеждаясь, что оно идеально подходит для расположения очередной кучи, и торжественно опорожняли ведра. Дворник размахивал метлой, расшвыривая небольшие кучки листьев, а заодно и все, что попадалось на пути пучка прутьев, в разные стороны. Из окон летели огрызки, апельсиновые шкурки, картофельные очистки, общипанные стебли укропа и прочие отходы. Время от времени створки раскрывались, и над подоконником воздвигалась хозяйка с миской помоев. Помои тут же низвергались на тротуар блестящим зловонным потоком.

Только машин на проезжей части стало меньше — они попросту увязали в горах коробок, бутылок, объедков и обломков.

— Ну что, и теперь будешь говорить, что это происки конкурентов? — выдохнула Лера. — Блин, маршрутки-то ходят вообще? — Она проследила глазами за массивным сверкающим джипом, который проехал перед ними прямо по мусору, давя его колесами. Тонированное стекло опустилось, и на асфальт спланировала пачка из-под сигарет.

Ни одной маршрутки не было. Ветер со звоном гнал по проезжей части множество пустых бутылок.

— Неудивительно. Боятся шины проколоть, — резюмировала Катя. — Ладно, пошли пешком. Черт, знала бы — кроссовки бы сегодня надела…

Они, спотыкаясь, побрели по пологому тротуару. Дома закрывали обзор, но иногда в просветах видны были кварталы на склонах городских холмов и даже серовато-голубая лента реки, у которой раскинулся торгово-офисный центр. Что-то там творится? Неужели и там продавцы и служащие сошли с ума и принялись разбрасывать мусор? И как к этому причастен Палыч, который до сих пор был обыкновенным бизнесменом, одним из ничем не примечательных директоров компаний средней руки?

А звон бутылок за спиной нарастал.

— Да что такое, приемщик стеклотары там, что ли, взбесился? — проворчала Лера, оглядываясь. — А-а! Катька! Бежим!

Визг взлетел в пока еще чистое небо. По дороге прямо на них ползла гигантская змея. Ее тело сверкало и переливалось коричневым, зеленым, голубоватым, пестрело этикетками от пива, водки, вина и газировки, тарахтело пристроившейся в хвосте пластиковой тарой, из которой получилась самая настоящая погремушка, как у гремучей гадины… Змея состояла из бутылок! Их не скрепляла вместе ни одна веревка, не было никого, кто мог бы слепить эту конструкцию и волочь ее за собой, как санки на бечевке, но она надвигалась!

Люди опасливо пятились, но шокированными не выглядели. Их слишком увлек процесс тюнинга городских улиц под зловонную помойку. Видно, не хотелось отвлекаться.

— Бежать? Думаешь, оно агрессивное? — Лера уже бросилась вперед, но Катя все еще сомневалась. Лера оглянулась… и тут змея взметнулась вверх! А потом рухнула, целясь прямо в них двоих своей огромной плоской башкой из сотни бутылок!

— А-а-а!

Пронзительно заверещав, Катя отскочила и, спотыкаясь, бросилась за угол ближайшего дома. Перемахнув через небольшой бордюр и увязая каблуками в клумбе, Лера помчалась во двор. Змея не отставала.

Бдзынь! Бутылочный хвост отвалился, не вписавшись в поворот. Бабах! Голова с размаху, как молот, опустилась на лавку, рядом с которой только что стояла Катя. Катька уже поднималась с земли — она успела, как заправский спецназовец, откатиться в сторону. Бац-бац-бац — змеиная башка с тупой целеустремленностью колотила по дорожкам двора, клумбам, кустам живой изгороди. Некоторые бутылки отваливались, осколки разлетались в разные стороны, но конструкция еще держалась вместе. Лера и Катя из последних сил успевали отскакивать… пока не уперлись спинами в высоченный бетонный забор.

Змея торжествующе нависла над ними.

— В стороны! — крикнула Лера. Она бросилась влево, Катя вправо. Под ноги прыгнул большой мшистый валун. Чертов ландшафтный дизайн! Уже падая и обреченно готовясь приземлиться задом на ряд мелких острых декоративных камешков, Лера услышала оглушительный звон и грохот. Змея не успела сориентироваться и разбилась вдребезги, изо всех сил обрушившись на забор.

Лера поднялась. Ощупала юбку. Кажется, ткань уцелела…

Осколки шевелились. Чудом не разбившаяся бутылка, с этикетки которой хищно скалилась надпись «Бочковое», вяло дергалась, пытаясь подобраться ближе.

— Валим отсюда, — сказала Лера, с трудом помогла подняться Катьке, которая мелко тряслась и что-то бормотала, и, то и дело подворачивая ноги на каблуках, побежала к дороге.

— За нами гонится мусор… На нас охотится мусор… — бормотала Катя. — Сначала Палыч рехнулся, а потом рехнулись все… Лерка, скажи, что я сплю…

— Осторожно! — только и успела ответить Лера. Через мгновение туда, где они только что пробегали, из окна выплеснулось ведро помоев.

Улочка сворачивала, переходя в широкую дорогу. На углу красовался дорогой ресторан. На блестящей его стеклянной стене, за которой виднелись заваленные мусором столы и стулья, чернело жирное граффити. Оно гласило: «Слишком долго ползешь».

Буквы были такими же наглыми, уверенными и размашистыми, как в надписи, недавно стертой с их родного офиса. Писал явно один и тот же человек.

Лера даже остановилась, разглядывая его и хмурясь. Но никакие выводы не шли в голову.

— Бежим дальше, — дернула за руку чуть успокоившаяся Катя. — Лерка, бежим, а то оно снова на нас кинется!

Мусор шевелился. Если у офиса «Блиц-косметикс» он лежал тихо, как и полагается любому мусору, то здесь, казалось, земля ходила ходуном, так сильно бурлил покрывающий ее слой. Вон картонная коробочка из-под сока подпрыгивала на месте, точно лягушка. Вот целый ворох скомканных бумажек — чеки, билеты, какие-то мятые распечатки — вертелся небольшим торнадо, и Лере вдруг померещилось, что оно растет. Длиннющий чек из супермаркета выбился из ровной воронки и летел по часовой стрелке, пытаясь угнаться за смерчиком. Лера представила, что будет, если на них нападет этот смерч. Унесет? Куда? Или сразу проглотит? Или сбросит с высоты?..

Точно услышав ее мысли, торнадо дрогнуло, всосало еще несколько бумажек, раздулось и поползло к подругам.

— Говорила же — бежим! — заверещала Катька и потянула Леру за руку. Они сорвались с места и помчались, петляя по узким закоулочкам.

«Не стой на месте».

На первом же доме, мимо которого они пробегали, черно поблескивала очередная надпись. Тот же почерк и хозяйская рука. Лера истерично хихикнула: неведомый вандал давал правильный совет. Вот только мусор тоже ему следовал. Не стоял на месте. Точнее, не лежал.

Фр-р-р! Смерч с оглушительным шорохом ворвался в переулок. Эхом зазвенели стекла. Наверху послышался вопль. Ему вторили крики прохожих, которые прежде безмятежно прогуливались по улице и пинали комья рваных целлофановых пакетов. Целлофан добавил собственную ноту в этот шум — шелест приобрел новые обертоны.

— Оно охотится за нами, — пропыхтела Катя, дергая Леру за руку. — Весь этот мусор гонится только за нами. Интересно, мы одни такие везучие на весь город?

— Куда ты меня тянешь? — Лера посмотрела на подругу. Та выглядывала из дверей небольшого чайного магазинчика.

Смерч подлетел совсем близко, изогнулся и уставился на них единственным глазом-воронкой. Лера нырнула в помещение. Звякнули колокольчики на тяжелой двери.

Продавцы уже успели высыпать содержимое мусорных ведер посреди зала, но товар не трогали. Упаковки чая по-прежнему ровно стояли на сравнительно чистых полках. Паранормальное помешательство не заставляло людей крушить дома и магазины. Исключительно заваливать мусором.

— Ты думаешь отсидеться здесь? — прошипела Лера. — Палыча надо найти! Что-то мне подсказывает, что весь этот мусор знает, куда мы идем! И понимает, что мы идем правильно! Он старается нас не пустить, видишь?

— И что будет, если мы не доберемся до Палыча? — вдруг заинтересовалась Катя. — Если мы только сегодня поняли, что он связан… ну, с этим всем. Если он может остановить этот разгул, — она неопределенно кивнула на горы отходов на полу и заваленный ими же тротуар за витриной, — то останавливать должны его.

— А может, его там прямо сейчас убивают! Бутылками, бумажками и рваными кульками! — взвизгнула Лера, и продавщица, увлеченно поедающая конфеты, бросая обертки на пол, покосилась на нее с подозрением. — И никто его не спасет, потому что все разом рехнулись! У вас есть запасной выход? — крикнула она продавщице.

— Ага, там, — прочавкала та и ткнула рукой в сторону подсобки. — Идите, открыто.

— Если только нас и там не подстерегают какие-нибудь агрессивные помои, — проворчала Лера, проламываясь через заставленное коробками помещение. Они выскочили во внутренний двор дома. К главным улицам вела арка. На ее потемневших от сырости и грязи стенах красовалось очередное граффити: «Время не ждет».

Лера и Катя пробежали через арку и поковыляли по очередному спуску. Башни «Мост Сити» уже выступили из-за баррикад городской застройки.

Плюх! Под ноги прыгнула банановая шкурка. Шварк! Из россыпей мусора выкатилась целая пригоршня пластиковых пулек для игрушечного пистолета. Катя не успела отскочить, нога поехала, Лера схватила подругу за локоть в отчаянной попытке удержать…

Мусор пришел в движение. Весь довольно-таки толстый слой, покрывавший тротуар и дорогу, зашевелился и заволновался, как Днепр на сильном ветру. А потом в нем образовалось течение, подхватило Леру с Катей и с головокружительной скоростью понесло вниз по улице!

— А-а-а!

Не за что было уцепиться, невозможно встать на асфальт — слой был слишком толстым. Бумажки, банки, пакеты, огрызки и все то, что прежде было рассыпчатыми развалами, точно вдруг обрело силу поверхностного натяжения. Катя неловко плюхнулась на колени. Лера сначала балансировала, как безумный серфингист без доски, потом попробовала ухватиться за дерево, которые росли вдоль улицы, и ее опрокинуло навзничь. Безоблачное небо мазнуло по глазам, и над головой замелькали ветки. Вонючий комок диванного поролона заботливо смягчил удар.

— Ну точно. Я сошла с ума. Я-я-я со-сошла с ума… — бормотала чуть впереди Катя, подскакивая на колдобинах.

«Мне нужна она», — хотела Лера продолжить известную песенку, но не успела. Улица заложила крутой вираж, мусорный поток закрутило на повороте. Совсем рядом показался «Мост Сити Центр», его башни чуть поодаль и стоянка в двух шагах… если бы они с Катей только могли пройти эти два шага!

Но течение неслось вперед со скоростью курьерского поезда. Прямо к реке, мимо въезда на мост.

— Катька, выбираться надо! — прокричала Лера, барахтаясь. Торгово-офисный гигант неумолимо уплывал назад. В лицо пахнуло речным запахом, перебивая тухлую вонь. Лера отчаянно сопротивлялась, уже готовясь искупаться…

Внезапно все закончилось.

Она панически задергалась, почувствовав, как из-под ног уходит даже такая ненадежная опора, как взбесившийся мусорный поток. Неведомая сила вздернула ее вверх, перехватила поудобнее — и поволокла к «Мост Сити Центру».

По воздуху!

— Помогите! — Рядом точно так же летела Катька. Будто ловко брошенные мячики, они угодили как раз в центральную дверь, успевшую раздвинуть перед ними автоматические створки, прокатились по полу, и движение наконец прекратилось.

У Леры кружилась голова. Казалось, пол ходит ходуном. Мышцы непроизвольно дергались, еще не успев осознать, что больше не нужно вырываться, барахтаться и уворачиваться от деревьев и бордюров.

Мусор в холле торгового центра не шевелился. Более того, он был заботливо отметен к стенам.

— Вот черт, гражданские! — произнес удивленный мужской голос.

Лера с усилием подняла голову. Над ними с Катькой стояли двое. Парень лет двадцати пяти и мелкая, похожая на осу девушка. Парень озадаченно чесал остриженную под «ежик» макушку и разглядывал их с Катькой. Девушка раздраженно кривилась.

— Не могло здесь оказаться гражданских! — отрезала она. — Эти двое что-то знают. Девчонки, — проникновенно сказала она, склоняясь над Лерой и Катей, — признавайтесь, вы видели Мусорного Царя?

— Кого? — раскрыла рот Катя.

— Значит, не видели, — резюмировал парень и принялся поднимать обеих с пола. Стоялось неважно. Плиты все еще норовили уползти из-под ног. — Чего ты с ходу на них накинулась, Светка? Их, может, случайно затянуло…

— Не случайно, — прокашляла Лера. — Все это началось, когда мы вызвали маляров, чтобы убрать граффити. У нас на офисе граффити кто-то намалевал… Палыч, начальник мой, предупреждал же, чтобы я не трогала… А мы вызвали… Граффити стерли, и все это началось… Мы хотели найти Палыча, он с утра сюда на встречу поехал, да так и пропал. Он что-то знает. Он может это остановить!

Парень со Светкой задумчиво переглянулись.

— Палыч, значит, — протянула Светка. — Нет, ошибаетесь. Все это началось, как только от нас убежал Мусорный Царь. Из-за тебя, между прочим! — она метнула в разом съежившегося парня яростный взгляд. — Через эти граффити он, наоборот, управляет мусором! А мусор — людьми! Вот и намалевал их по всему городу — всю ночь старался! С мотивацией придумывал, чтобы ни одна бумажечка без дела не валялась! Тут уже стирай — не стирай… На Левобережном еще утром народ начал с ума сходить. Палыч, говорите? Женька, мы его нашли, — обернулась она к напарнику. — Все-таки не зря нас компас сюда привел.

— Палыч — мусорный царь? — челюсть у Катьки отвисала все ниже.

— Левобережный, говорите? — в тон Светке протянула Лера. На жилмассиве Левобережный обитал Палыч. Ездил каждый день на своей «Шкоде» через полгорода. — Значит, он все-таки мусорный царь!

Не удостоив ее ответом, Светка выхватила из кармана гигантский, похожий на сковородку, компас, взмахнула им и побежала куда-то вглубь центра, к переходам, соединявшим торговую его часть с офисной.

— Эй! — донесся из полутьмы ее крик. — Где у него там была встреча назначена?

— Думаете, он еще здесь? — Лера бросилась следом. — У партнеров… Их офис на седьмом этаже!

Светка, не тратя времени на ожидание лифта, помчалась по лестнице. Никто уже не обращал внимания на разбросанный там мусор. На седьмом этаже Лера вырвалась вперед и понеслась по коридору, указывая путь.

Дверь партнерского офиса была заперта, но Светка, отодвинув Леру, с размаху приложила к замку компас — будто ключ от домофона.

Замок зашипел и стек вниз расплавленным металлом.

Дверь приоткрылась.

Шелуха. Шелуха от семечек — бесчисленное количество черно-белых чешуек, густая рябая масса. Шелуха покрывала весь некогда блестящий пол, ближе к столу переговоров поднимаясь над полом солидной горкой. А за столом сидели двое. Палыч и партнер «Блиц-Косметикс», Иван Ерохин.

Они лузгали семечки.

Огромный мешок стоял на столе перед ними. Руки и зубы работали как заведенные. Палыч с Ерохиным действовали молча и сосредоточенно, не обращая внимания ни на что. Они даже не повернули головы в сторону ворвавшейся в офис компании.

— Точно он, — резюмировала ничуть не впечатленная этой картиной Светка. — Женька, давай ты.

— Почему я-то?

— У тебя как раз подходящий идиотский вид! — рявкнула Светка. — Действуй!

Тяжко вздохнув, Женька выудил из кармана куртки небольшую баночку из-под майонеза. На дне лежали зеленые листики и какие-то зернышки. Он снял капроновую крышку, в которой были заботливо проткнуты дырочки.

— Это что? — забеспокоилась Катя. — Это куда? Палыча в банку?!

А Женька подошел к Палычу, торжественно поклонился и сказал:

— Ваше императорское величество! Почтите нас своим присутствием!

Прекрасно. Генеральный теперь — величество. Палыч уставился на Женьку мутными бессмысленными глазами. Женька глядел молодцевато и преданно… только не в лицо генеральному, а куда-то в район плеши.

А потом редкие волоски на лбу Палыча зашевелились, и на лоб выполз таракан. Самый обычный рыжий таракан, которых на любой кухне с визгом давят тапками.

Лера так удивилась, что забыла испугаться.

А Женька ловко смел таракана в баночку и закрыл крышкой.

— Кха… — Палыч зашевелился. — Кха-кха… Где я? Мне плохо…

Он сполз под стол, и его вывернуло.

— Еще бы — столько семечек сожрать, — пробормотал Женька. — Ну Мусорный Царь, ну шутник!..

— А-а… — отмерла Катя. — Так эта гадость — царь? И вы держите его у себя?! Да почему вы его просто не раздавите?!

— Если убить Мусорного Царя, его силы переходят к другому. А найти нужного таракана среди всех тараканов города, сами понимаете, сложновато, — пояснил Женька. — Мы и этого-то чудом поймали…

— И чудом потеряли! — охладила его пыл Светка. — Кто решил себе жизнь облегчить? В следующий раз, перед тем как внушать гражданскому, чтоб подвез тебя до пивного ларька, думай головой!

— Это был не пивной ларек… — вяло отбивался Женька. — И потом, кого попало Мусорный Царь не поработит. Нас же он почему-то не может заставить разрисовывать стены надписями всю ночь…

— Так то мы! — отрезала Светка. Понимая, что их перепалка может длиться вечно, Лера перебила:

— А мы? Почему он не поработил нас?

— Вас? — Светка покосилась на нее, словно лишь сейчас вспомнила. — Не знаю я. Знаю только, что Мусорный Царь не над каждым властен. Чистюль, например, крепко не любит. Они ему порошками да «Мистерами Мускулами» воняют…

— Содранное граффити, — пробормотала Лера.

— …Ну или у вас врожденные способности к охоте за нечистью, — невозмутимо продолжала Светка. — Но это вряд ли. Кстати, об уборке. Жень, надо им память подчистить.

— Кому? — тот вскинулся так, что Лера поняла: у них будет хоть один союзник. — Да толку память чистить, Свет, мусор-то все равно по городу валяется! Пускай люди помнят. Может, в следующий раз не…

— Не пропустят ни одного таракана, вдруг попадется Мусорный Царь? — ехидно перебила напарница. — Что мусор валяется — это как раз неважно. После праздников центральная площадь всегда такая. Они даже не заметят. А если свидетели опять натравят на нас журналюг — будет атас.

— Девчонок все равно Ольге Павловне показать надо, — заявил Женька, будто Катя и Лера были диковинными экземплярами каких-нибудь зверушек. — Если есть способности, она их внештатными сотрудниками возьмет, ну а если нет, тогда уже…

— Внештатными сотрудниками чего? — поинтересовалась Лера.

— Днепропетровской Полиции Нечисти! — с апломбом сообщил Женька. — И если эта язва станет бурчать, что мы нищеброды с офисом в погребе, не слушай ее. Это стратегический бункер!

Судя по лицу, Светка именно об этом и собиралась бурчать.

Но на нее уже никто не обращал внимания.