Четвертым после Ярослава  Был князь Владимир Мономах  Добывший для потомков славу  В походах, войнах и судах [18]  Двенадцатым был киязь Андрей  Любимый Богом устроитель  Погостов, городов, церквей...  Земли державной охранитель.  И до сих пор сегодня с нами  Его бессмертный Божий дар  Своими дивными церквами  И золотыми воротами  В честь покорения булгар  Он свято блюл святой закон  И укреплял души твердыни  Епископ был им осужден [19]  И изгнан прочь  За грех гордыни.  А если Киев гнул свое,  Внимал жидам, мутившим воду,-  Андрей брал Киев на копье [20]  И гнал из Киева жулье

  Так нагло лгавшее народу.  Был ими князь приговорен:  За отрицание мессии,  За то, что первым стал царем,  За то, что строил день за днем  Он государственность России,  За добродетель без границ...  Нечистый мстил ему особо,—  Объединяла тех убийц  Нечеловеческая злоба,—  Он у двуногого зверья  Их души отнял.  Убивая,—  [21]  Андрея — первого царя,  Двух Александров, Николая.  Злодейство начинает смуту.  И резал княжеских людей  В домах их, улучив минуту,  К убийствам жадных иудей.

 С трудом восстановили мир  Князья в обманутой стране  И пресекли кровавый пир  Как победители в войне.  Они убийц судили строго  И приговором их суда  Запрет — благословенный Богом!  Под страхом смерти навсегда  Запрет жить на Руси жидам.  Серебряным был назван век  Прошедший после этой смуты...

 Но бесновались иудеи,  Лелея ненависти жар  За то, что их изгнать посмели,  И привели на Русь татар...

 Перегрызлись шакалы в Сарае,  Ханы резали тех, кто слабее,  И на трон посадили Мамая _  Как велел им совет иудеев.  Но ошиблись в прогнозе,  Сыновей снарядив за рабами,  Миллион кандалов в их обозе  Стал для них же самих кандалами. [22]  Всей ордою к нам шли, на веселье,  Несли рабство доверчивым гоям...  Но в далекой монашеской келье  Дмитрий меч освятил перед боем,  Но от тихого Сергия слова  Поднялась Русь от края до края!  Но на вызов нахвальщика злого [23]  Инок стал перед ордою Мамая!  И знамением грозным хазарам  Ненавидевшим русского Бога  Пересвет богатырским ударом  Вышиб дух из гиганта косога!  Отгоняя страх визгом и кликами,  В бой послала Орда лавы конницы  На полки,  Осененные ликами:  Спаса!  Троицы! И  Богородицы!..

 И пошла боевая потеха,—  Лязг металла и раненых стоны...  Нашей памяти скорбная веха:  День сраженья и Дни —  Похороны...  Куликово печальное поле...  Ветерок над ним шепчет молитву.  Наши деды там в вечном дозоре  Вновь готовы подняться на битву.

 Возвращались в тот век из неволи  Казаки — Покаянное племя,  Расселялись по Дикому Полю,  Как велело им "Смутное " время;  —Эх, бояре! Крапивное семя!  —Не пускают на Русь казаков!  —Ремесло наше,— сабля да стремя,  —Наше дело— учить дураков!  —Двести лет прослужили татарам!  —Дон прокормит!  —А внукам — простится.  —Не дадимся в неволю боярам!  —Там где мы,— там России граница!  —Мы не больно-то сладко и жили,  —Нас князья, за ясак отдавали!  —И нас судят за то, что служили?!! [24]  —Ям гоняли, заставы держали?  —Мы такие же вольные люди!  —Зря грозят нам князья укоротом,  —С Дону выдачи нет и не будет!  —Отобьем нас неволить охоту!

 В этот век богатырским дозором  Как заставы вставали станицы,  И в боях умирали со стоном:  —Лишь бы рядом!  А внукам простится...—  Постепенно казацкая сила  Превратилась в оплот Государства,  Много раз от беды защитила,  Подарила Сибирское царство!

 Обживали степное приволье,  Шли на войны по царскому зову,  Обуздали все Дикое Поле  Их страницы по Тихому Дону...  Все от дедов!  (Ходили станицы  При татарах до сопок Китая)  Внуки шли под державной десницей:  —Дедам честь!  —А татар мы видали...  И лечили казацкие сабли  От дурного, жидовского глаза,  Образумила кровь их навряд ли,  Но бежала с Руси та зараза.

 На погоду ноют мои раны,  Службишка казачья нелегка,  Унеси меня на родину буланый,  Старость настигает — даже казака!  Ай поскачем, мой буланый, к нам на Русь  Отмолю свои грехи в монастыре,  Из живого родника — воды напьюсь  И в росистые луга — выйду на заре.  В Диком Поле ночью — опасен сладкий сон  Ой, не спят мои враги в ночи,  Увезут — в невольничий полон,  Если саблю одолеют — их мечи,  Но не мне ходить с ошейником раба!  По характеру я с детства больно крут...  А домой вернуться тоже не судьба!  На Руси буланый — нас (уже) не ждут,  Нам Москва припомнит — службу у татар  И забудет нашу помощь на войне,  Только церковь помнит — скромный этот дар  И отслужит панихиду — обо мне...  Ай, поскачем, мой буланый, к нам на Русь  Отмолю свои грехи в монастыре,  Из живого родника — воды напьюсь  И в росистые луга — выйду на заре.  Мчится по полю казачьей лавы строй,  На пути ее никто не устоит...  Отвези меня буланый мой домой  На то кладбище, где дедушка лежит..

 Не оставить Россию в покое  Иудеям.  Им битым — неймется.  И столетия Дикое поле  В наши двери изменой скребется.

 В тот же век за кремлёвские стены  Просочилось стригольников семя  И смело паутину иамены  Соблюдая завет Моисея.  Обрезались и чтили субботу  Изучали законы Талмуда,  На молебнах скрывали зевоту  И дрожали от властного зуда  Свою избранность... лелея.  Врали нам о приходе Мессии  И пытались купить Филарета,  Чтобы продал он душу России,  Но прошло иудейское время,  Не прошло иудейское племя.  Филофей справедлив был и резок  Не любил он кошерную рыбу.  На костер осудил тех, кто дерзок,  Ну а тех, кто попроще — на дабу..  Уничтожил жидовскую секту,  На Руси снова мир и покой.  Завещал, как посильную лепту  Свой рецепт гениально простой.

 Зарастают праведные кости,  Кровь невинных изошла в траву,  И палач  С секирой на помосте  Теперь редко радует Москву.  Бойко люд торгует на базаре,  Князь Пожарский скачет на охоту,  Минин молится в церквях о Государе,  Радуясь большому обороту.  В прошлом и опричнина и страхи,  Вместо изверга — освятованный царь!  За грехи повергнутого в прахе,  Молит венценосный пономарь.  Но!  Неотвратимо зрела смута!  Слишком много накопилось зла!  Новгород! Опричнина! Малюта!  Кровью пахнут царские дела...  Грозный осквернил венец России  И посеял смуту на века,  Души нам калечит и поныне  Того страха мутная река,  Ненависть к центральной сильной власти,  К русским — недоверие славян,  Смута...  Иностранные напасти...  Рабство незаконное крестьян...  Подхватил поток этот державу  И понес,  Играя головами,  Размывая честь, богатство, Славу,  Прячась за высокими словами.

 И сегодня вскормлены мы страхом.  Самозванцы до сих пор в Кремле.  Палачи, обуглившимся прахом  До сих пор не преданы земле.  Их неупокоенные тени  До сих пор смущают этот мир.  Их забальзамированный "Гений"  Превращен в языческий кумир.  Их соратник  Лазарь Каганович  Мирно доживал свой страшный век.  Грех за миллионы убиенных  Принес миру этот человек.  Грех иуд!  Не будет очищенья,  Если не предстанут пред судом  Каганович, Сталин, Троцкий, Ленин...  И не восстановим царский дом.  Власть неправедная!  Божий бич России!  Ее цель оправдывает средства.  Власть обманом взятая и силой,  Смуту оставляет нам в наследство.

 Дмитрий обречен был на заклание,-  На пути стоял у Годунова.  И "убился", ножичком играя,  По свидетельству "святейшего" Иова.  Вслед за братом Федор лег в могилу,  Шурину пути расчистив к трону.  Копьями погнали земство в спину,  Чтоб кричали: "Царство Годунову!"  Умилилась вдовая царица  Преданности земского Собора.  Видела заплаканные лица  И... Благословила Годунова!  Годунов!  Осколок каганата!  Выкрестов потомок из орды.  Мстителен, жесток, ума палата...  Рабоцарь для Смуты и беды. [25]  У него в чести были доносчики,—  Из боярских вербовал рабов,  За бесчестье воздавал им почести,  А за честь — позорил Годунов.

 Разорил он Кошкиных, Романовых,  Рюриковичи у него в опале,  Клеветой, доносами, обманами  Он пришел к могуществу и славе.  И венец носил он как украденный,  Льстил народу, унижая знать.  Заставлял!  Молить себе за здравие [26]  И себя кумиром почитать!  Вызвал этот смертный грех волнения  И привел к печальному концу:  Самозванец жадный к приключениям  Приведен был к царскому венцу!

 —Царь Борис нам не указ!  —Власть его взята обманом!  —У него жидовский глаз! [27]  —Так и надо нам, болванам!  Он божился на соборе  Порадеть о нашем благе  —Мы кричали "любо!"  —И избрали,—  Душегуба!  Иноземного покрою

 —Хитростью своею горд!  —Нелюбим Борис Москвою!  —Ненавидит свой народ!  —Был опричником и катом! [28]  —С улиц гнал людей дубьем!  —Предал все, что было свято!  —Лебезил перед царем!  —На бояр шептал доносы!  —В жертву приносил детей!  —Унижал великороссов!  —Выкрест, тайный иудей!  —Убил царское дитя?!!...  —Говорят, что жив царевич!!!  —Слухом полнится земля,  Что спасли его дядья!  —И что гетман Ходасевич  Шляхту дал ему в подмогу!  —И они идут в столицу!  —Слава богу! Слава Богу!  —Вернем матушку—царицу [29]  В ее горницы в Кремле!  Мир наступит на земле!  Эх, Москва!  Свою глупую силу  Узнаешь на своем же боку.  Это ты отдала власть грузину  И беспалому дураку!