На Костюмированном Балу в Шанхае, Формайл с Цереры взбудоражил публику, появившись в роли Смерти из дюреровской "Смерти и девушки". Его сопровождало ослепительное создание, закутанное в прозрачные вуали. Викторианское общество, душившее своих женщин паранджой и считавшее платья образца 1920-х клана Пенемюнде верхом дерзости, было шокировано. Но когда Формайл открыл, что это не женщина, а великолепный андроид, мнение немедленно изменилось в его пользу. Общество пришло в восхищение от искусного обмана. Обнажённое тело, позорное у человека, - всего лишь бесполая диковинка у андроида.
Ровно в полночь Формайл пустил андроида с аукциона среди джентльменов, присутствующих на балу.
- Деньги идут на благотворительность, Формайл?
- Конечно, нет! Вам известен мой девиз: "Ни гроша на энтропию!"... Что я слышу? - сто кредитов за это дорогое и очаровательное создание? Всего лишь одна сотня, джентльмены? Сама красота и изумительная приспособляемость. Две? Благодарю. Три с половиной? Благодарю. Предложено... пять? Восемь? Благодарю. Давайте, давайте! Кто больше? Замечательный плод местного гения Четырехмильного Цирка. Она ходит, говорит, приспосабливается. В неё заложена обязательная любовь к хозяину. Девять? Кто ещё? Что и это всё? Вы побиты? Вы сдаётесь? Продано, лорду Йельскому за девятьсот кредитов.
Шум, аплодисменты и недоумённые подсчёты: - Боже, такой андроид должен стоить девяносто тысяч! Так тратить деньги...
- Будьте любезны, передайте деньги андроиду, лорд Йель. Она отреагирует соответственно... До встречи в Риме, леди и джентльмены!.. Ровно в полночь во дворце Борджиа. С Новым Годом!
Формайл уже исчез, когда, к собственному восторгу и к восторгу прочих холостяков, лорд Йель обнаружил, что их обманули дважды. Андроид оказался живым человеческим существом. Сама красота и изумительная приспособляемость. На девятьсот кредитов она отреагировала великолепно. Шутку долго ещё смаковали в курительных салонах. Купленным на корню холостякам не терпелось поздравить Формайла.
Но в это время Фойл и Уэднесбери, прошли под вывеской на семи языках, гласившей "ДЖАНТИРУЙТЕ ВДВОЕ ДАЛЬШЕ ИЛИ ПОЛУЧИТЕ ВДВОЕ БОЛЬШЕ" и ступили во владения "Д-РА СЕРГЕЯ ОРЕЛЯ, НЕСРАВНЕННОГО МАСТЕРА УВЕЛИЧЕНИЯ ВОЗМОЖНОСТЕЙ МОЗГА".
Стены приёмной покрывали кричащие плакаты с изображениями мозга, наглядно поясняющие, как д-р Орель припарками, бальзамами, магнитными полями и электролизом заставлял мозг удвоить дальность джантации или в двойном размере возвращал оплату. Кроме того, врач улучшал память жаропонижающими слабительными, укреплял мораль тонизирующими примочками и снимал душевные страдания Целительным Зельем Ореля.
Приёмная была пуста. Фойл наугад открыл дверь, увидел длинную госпитальную палату и в отвращении скривился.
- Притон для Снежков. Мог бы догадаться, что он и этим не брезгует...
Притон предназначался для Болезников, самых безнадёжных наркоманов. Они покоились в больничных койках, умеренно страдая от нарочно вызванных пара-кори, пара-гриппа, пара-малярии и жадно наслаждаясь незаконными болезнями и вниманием сестёр в ослепительно белых накрахмаленных халатах.
- Взгляни на них, - презрительно бросил Фойл. - Отвратительно. Если есть что-то более мерзкое, чем нарко-религия, то только это.
- Добрый вечер, - раздался голос сзади.
Фойл захлопнул дверь и повернулся. Перед ним стоял доктор Орель, деловитый и аккуратный, в классической белой шапочке, халате и хирургической маске медицинского клана, к которому принадлежал лишь по мошенническому утверждению.
Он был низеньким, смуглым, с глазами навыкате, и только имя позволяло считать его русским. Столетие с лишним джантации так перемешало многие популяции, что расовые типы уже исчезали.
- Не ожидал обнаружить вашу клинику открытой в канун Нового Года.
- Наш русский Новый Год наступает двумя неделями позже. - ответил доктор Орель.
- Сюда, пожалуйста - он указал на дверь, и тут же с хлопком исчез.
За указанной дверью открывался длинный лестничный пролёт. Когда Фойл и Робин стали подниматься по ступеням, доктор Орель возник наверху.
- Сюда, сюда, пожалуйста. О... один момент. - Он исчез и возник снова позади них. - Вы забыли закрыть дверь. - Он закрыл дверь и опять джантировал, на сей раз появившись на площадке. - Пожалуйста, проходите.
- Показуха, - пробормотал Фойл. - Джантируйте вдвое дальше, или вам вернут вдвое больше... Так или иначе, он дьявольски проворен. Мне надо быть проворней.
Они вошли в консультационную комнату. Та была в пентхаузе под стеклянной крышей. Вдоль стен выстроилась внушительная, но устаревшая медицинская техника: успокоительная медицинская ванна, электрический стул для проведения шоковой терапии у шизофреников, анализатор ЭКГ для отслеживания психотических структур, старинные оптические и электронные микроскопы.
Шарлатан ждал их за столом. Он джантировал к двери, закрыл её, джантировал назад за стол, поклонился, указал на стулья, джантировал к Робин и любезно помог ей сесть, джантировал к окну и поправил шторы, джантировал к выключателю и отрегулировал свет и снова появился за столом.
- Всего лишь год назад, - улыбнулся он, - я вовсе не мог джантировать. Затем я открыл секрет - Целебное Промывание, которое...
Фойл коснулся языком пульта управления, вмонтированного в нервные окончания зубов, и ускорился. Он без спешки поднялся, ступил к застывшей фигуре за столом, что-то утробно тянувшей, достал тяжёлый кастет и со знанием дела ударил Ореля по лбу, вызывая сотрясения передних долей и повреждая центр джантации. Он выдернул шарлатана из-за стола и привязал к электрическому стулу. Всё это заняло примерно пять секунд и показалось Робин одним размытым движением.
Фойл замедлился. Шарлатан открыл глаза, дёрнулся, понял, где он оказался и уставился на них яростно и растерянно.
- Итак, вы - Орель, помощник врача на "Ворге", - тихо произнёс Фойл. - Шестнадцатого сентября 2336 года вы находились на борту "Ворги".
Ярость и растерянность превратились в ужас.
- Шестнадцатого сентября вы прошли мимо обломков. Близ пояса астероидов. Это были обломки "Номада". "Номад" сигналил о помощи а "Ворга" прошла мимо. Оставила его дрейфовать и подыхать. Почему?
Орель закатил глаза, но не ответил.
- Кто отдал приказ? Кто решил бросить меня гнить и подыхать?
Орель невнятно замычал.
- Кто находился на борту "Ворги"? Кто ещё был с тобой? Кто командовал?.. Я добьюсь ответа, не сомневайся. - Фойл чеканил с холодной свирепостью. - Деньгами или силой... Почему меня бросили на смерть? Кто приказал оставить меня издыхать?
Орель вскрикнул.
- Я не могу говорить о... Погодите, пока... - Он обмяк.
Фойл осмотрел тело.
- Мёртв, - пробормотал он. - И как раз, когда начал говорить. В точности, как Форрест.
- Убит.
- Нет. Я его пальцем не тронул. Это было самоубийство, - мрачно хохотнул Фойл.
- Ты сумасшедший...
- Нет, просто мне смешно. Я не убивал их; я вынудил их покончить с собой.
- Что это за ерунда?
- Им поставили Блок Сочувствия. Слыхала о БС, милая? В Разведке его ставят секретным агентам. Возьми некую часть информации, разглашать которую нежелательно. Свяжи её с симпатической нервной системой, контролирующей дыхание и сердцебиение. Когда субъект пытается раскрыть эту информацию, срабатывает блок, сердце и лёгкие останавливаются, человек умирает. Тайна сохранена. И агенту не надо думать о самоубийстве, чтобы избежать пыток, - всё будет сделано за него.
- И это было сделано с ними?..
- Очевидно.
- Но почему?
- Откуда мне знать?.. Перевозка беженцев тут ни при чём. "Ворга", видимо, занимался куда более серьёзными делами, иначе к чему такие меры предосторожности. Но вот задача. Последняя нить - Погги в Риме. Анжело Погги, помощник повара. Как нам добыть из него информацию без...
Фойл запнулся на полуслове. Перед ним стоял его образ - огненное лицо, пылающая одежда.
Фойл был парализован. Он судорожно вздохнул и выдавил дрожащим голосом:
- Кто ты? Что...
Образ исчез. Фойл провёл языком по пересохшим губам и повернулся к Робин.
- Ты это видела?.. - Её выражение говорило само за себя. - Это... на самом деле?
Она показала на стол Ореля, возле которого стоял пылающий образ. Бумаги на столе воспламенились и ярко горели. Всё ещё перепуганный и ошеломлённый, Фойл неуверенно попятился назад и провёл рукой по лицу. Она оказалась влажной.
Робин бросилась к столу и попыталась сбить пламя. Она схватила стопку бумаг и писем и беспомощно хлопала ей по огню. Фойл не шелохнулся.
- Я не могу погасить огонь! - наконец выдохнула она. - Надо убираться отсюда. Быстро!
Фойл кивнул с отсутствующим видом; потом, явно напрягая всю силу воли, взял себя в руки.
- В Рим, - хрипло каркнул он. - Джантируем в Рим. Этому должно быть какое-то объяснение. Я найду его, клянусь всем на свете! Я не собираюсь выходить из игры. Рим. Джантируй, девочка. Джантируй!
* * *
Со времён Средних веков Испанская Лестница служит местом средоточия отбросов общества Рима. Поднимаясь широким длинным пролётом от Пиацца ди Испанья до садов виллы Борджиа, Испанская Лестница кишела, кишит и будет кишеть пороком. Ступени заполняют сводники, попрошайки, шлюхи, извращенцы и воры. Наглые и высокомерные, они гордо выставляют себя напоказ и глумятся над случайно проходящими "порядочными".
Ядерные войны конца XX столетия уничтожили Испанскую Лестницу. Она была отстроена и снова уничтожена во время войны Мирового Восстановления в XXI веке. Её вновь отстроили и на этот раз защитили взрывоупорным кристаллическим куполом, превратив лестницу в Галерею. Купол загородил вид, открывавшийся из дома, где почил великий Китс. Посетители больше не прильнут к узкому окошку, дабы прочувствовать картину, которую лицезрел умирающий поэт. Теперь виден был лишь дымчатый купол Испанской Лестницы и сквозь него - искажённые тени Содома и Гоморры внизу.
Галерея Лестницы ночью была освещена, и этот канун Нового Года был хаотичен. Тысячелетиями Рим встречал Новый год всякого рода фейерверками: ракетами, торпедами, стрельбой, шутихами, бутылками, банками... Римляне целыми месяцами сберегали старьё и рухлядь, чтобы выбросить из окон, когда пробьёт полночь. Какофония вспышек внутри Лестницы, рёв голосов, треск огненной иллюминации, шум падающего на купол хлама оглушили Фойла и Робин Уэднесбери, улизнувших с карнавала во дворце Борджиа.
Они были всё ещё в костюмах: Фойл - в чёрно-красном камзоле и лосинах времён Цезаря Борджиа, Робин - в расшитом серебром платье Лукреции Борджиа; лица скрывали гротескные бархатные маски. Контраст между их старинными нарядами и современным тряпьём вокруг вызвал поток насмешек и присвистываний. Даже Лобо, постоянные завсегдатаи Испанской Лестницы, неудачливые закоренелые преступники, у которых вырезали четверть мозга, временно вышли из мрачной апатии. Толпа вскипела вокруг спускающейся по ступеням пары.
- Погги, - спокойно повторял Фойл. - Анжело Погги?
Сутенёр проревел что-то про его анатомию.
- Погги? Анжело Погги? - бесстрастно спрашивал Фойл. - Мне сказали, что его можно найти ночью на Лестнице. Анжело Погги?
Чудовищная шлюха помянула его мать.
- Анжело Погги? Десять кредиток тому, кто его покажет.
Фойла мгновенно окружили протянутые руки - изуродованные, вонючие, жадные. Он покачал головой:
- Сперва показать.
Вокруг бурлил римский гнев.
- Погги? Анжело Погги?
После шести недель безделья на Испанской Лестнице капитан Питер Йанг-Йовил наконец услышал те слова, что он надеялся услышать. Шесть недель тягостного пребывания в шкуре некоего Анжело Погги, давно умершего помощника повара "Ворги", наконец, окупились. С самого начала это была авантюра, задуманная, когда Разведка принесла капитану Йанг-Йовилу сведения, что некто осторожно собирает данные о команде престейновской "Ворги" и не стесняется в средствах.
- Это выстрел наугад, - признал тогда капитан Йанг-Йовил. - Но Гулли Фойл, АС-128/127:006, всё-таки совершил безумную попытку взорвать "Воргу". А двадцать фунтов ПирЕ стоят выстрела наугад.
Теперь он вразвалку поднимался по ступеням к человеку в костюме эпохи Возрождения и маске. Ему пришлось набрать сорок фунтов лишнего веса с помощью гормональных инъекций. Кожу он сделал смуглее манипуляциями с диетой. Он никогда не был похож на китайца, его лицо было резких, ястребиных очертаний, словно у древних американских индейцев, и при помощи небольшого мышечного контроля они легко сложились по нужному образцу.
Разведчик вперевалку поднимался по ступеням - полный повар с воровской наружностью. Он протянул Фойлу кипу замаранных конвертов.
- Грязные картинки, синьор? Христиане-подвальники - молятся, целуют крест? Очень мерзко, очень непристойно, синьор. Развлеките друзей, заинтересуйте дам...
- Нет. - Фойл небрежно отодвинул его рукой. - Я ищу Анжело Погги.
Йанг-Йовил подал незаметный сигнал; его люди на Лестнице стали снимать и записывать происходящий разговор, не прекращая сводничать и продаваться. Секретная Речь Разведывательного Тонга Вооружённых Сил Внутренних Планет гремела вокруг Фойла и Робин градом перемигиваний, ужимок, гримас, жестов на древнем китайском языке век, бровей, пальцев и неуловимых телодвижений.
- Синьор? - прогнусавил Йанг-Йовил.
- Анжело Погги?
- Си, синьор. Я Анжело Погги.
- Помощник повара на "Ворге"? - Ожидая знакомое выражение смертельного ужаса, которое он наконец понял, Фойл схватил локоть Йанг-Йовила. - Да?
- Си, синьор, - безмятежно ответил Йанг-Йовил. - Чем могу служить вашей милости?
- Может быть, этот... - пробормотал Фойл Робин. - Он не испуган. Может быть, он знает, как обойти блок.
- Мне нужно, чтобы ты кое-что рассказал, Погги. Я хочу купить всё, что тебе известно. Всё. Называй цену.
- Но, синьор! Я человек немолодой и бывалый. Мой опыт нельзя купить целиком. Мне надо платить пункт за пунктом. Выбирайте, что вас интересует, а я буду называть цену. Что вам угодно?
- Ты находился на борту "Ворги" шестнадцатого сентября 2336 года?
- Цена ответа 10 кр.
Фойл мрачно усмехнулся и выложил деньги.
- Да, синьор.
- Шестнадцатого сентября возле пояса астероидов вы прошли мимо остатков "Номада". "Номад" попросил помощи, а "Ворга" ушёл. Кто отдал приказ?
- Ах, синьор!
- Кто отдал приказ и почему?
- Зачем вам это, синьор?
- Не твоё дело. Называй цену и выкладывай.
- Перед ответом мне надо узнать причину вопроса, синьор. - Йанг-Йовил сально ухмыльнулся. - За свою осторожность я заплачу снижением цены. Почему вас так интересуют "Ворга" и "Номад" и это позорное предательство в космосе? Уж не вы ли, случаем, оказались там брошенным?
"Он не итальянец! Произношение идеальное, но совсем не те обороты. Ни один итальянец не станет так строить предложения." - вмешалась Робин.
Фойл напрягся от этого предупреждения. Зоркие опытные глаза Йанг-Йовила, натренированные улавливать и распознавать малейшие детали, заметили перемену. Йанг-Йовил мгновенно понял, что где-то ошибся, и подал условный знак своей команде.
На Испанской Лестнице вскипела ссора. Через секунду Фойл и Робин оказались в гуще разъярённой, вопящей, дерущейся толпы.
Люди из Разведывательного Тонга были виртуозами подобного обходного манёвра, разработанного чтобы перехитрить джантирующий мир. Их действия рассчитывались на то, чтобы за доли секунды ошеломить любого человека и 'ободрать' его для идентификации. Успех основывался на том простом факте, что между неожиданным нападением и защитной реакцией неминуемо должно пройти время. В течение этого времени Разведывательный Тонг гарантированно предотвращал любые попытки спастись.
В три пятых секунды Фойла отколотили, швырнули на колени, оглушили, бросили на ступени и распластали. Маска была стянута с лица, одежда частично сорвана и он был беспомощным, готовым к насилию идентификационных камер. Затем, впервые в истории тонга, привычный ход событий был нарушен.
Появился человек, поправ ногами распростёртое тело Фойла... гигантский человек с чудовищно татуированным лицом, в дымящейся и горящей одежде. Видение было таким ужасающим, что все застыли. Толпа на Лестнице взвыла:
- Горящий человек! Глядите! Горящий Человек!
- Но это же Фойл... - прошептал Йанг-Йовил.
С четверть минуты видение молча стояло, пылая, дымясь, пепеля взглядом слепых глаз. Потом оно исчезло. Распростёртый на ступенях человек тоже исчез. Он обернулся в размытое пятно действия, молнией заскользил среди толпы, отыскивая и уничтожая камеры, диктофоны, все идентифицирующие устройства. Затем пятно метнулось к девушке в старинном платье, схватило её и исчезло.
Испанская Лестница вновь ожила - мучительно, тягостно, словно приходя в себя после кошмара. Ошеломлённые разведчики собрались вокруг Йанг-Йовила.
- Господи, что это было, Йео?
- Я думаю, что это наш человек, Гулли Фойл. Та же татуировка на лице.
- А горящая одежда!.. Боже всемогущий!
- Как ведьма у столба...
- Но если этот огненный человек - Фойл, на кого, чёрт возьми, мы тратили время?
- Не знаю. Нет ли у Бригады Коммандос разведывательной службы, о существовании которой они не удосужились сообщить?
- При чём тут Коммандос, Йео?
- Не видел, как наш "Ноги-в-руки" ускорился? Он уничтожил все снимки и записи.
- Не могу поверить собственным глазам...
- Всё точно, можешь верить тому, чего не увидел. Это величайший секрет Коммандос. Они разбирают своих людей на винтики, перестраивают и перенастраивают их. Я свяжусь с марсианским штабом и узнаю, не ведут ли они параллельное расследование...
- Разве армия делится с флотом?
- С Разведкой они поделятся. - сердито процедил Йанг-Йовил. - Это дело достаточно серьёзно и без вопросов юрисдикции. Да, и ещё: с той девушкой вовсе не обязательно было обходиться грубо. Это было непрофессионально и не было необходимым.
Йанг-Йовил на минуту замолчал, впервые не замечая многозначительных взглядов вокруг.
- Надо выяснить, кто она, - добавил он задумчиво.
- Если она тоже перестроена, это будет действительно любопытно, Йео, - произнёс нарочито бесстрастный мягкий голос. - Ромео и Коммандос.
Йанг-Йовил покраснел.
- Ну, хорошо, - выпалил он. - Меня насквозь видно.
- Ты просто повторяешься, Йео. Все твои увлечения начинаются одинаково: "с той девушкой вовсе не обязательно было обходиться грубо..." А затем - Долли Квакер, Джин Вебстер, Гуин Роже, Марион...
- Пожалуйста, без имён! - перебил другой голос. - Разве Ромео делится с Джульеттой?...
- Завтра все отправитесь чистить нужники, - сказал Йанг-Йовил. - Будь я проклят, если снесу такое непристойное ослушание... Нет, не завтра - как только мы закончим с этим делом. - Его ястребиное лицо помрачнело. - Боже, что за содом! Кто когда-нибудь сможет забыть Фойла, торчащего здесь, как пылающая головня? Но где он? Чего он хочет? Что всё это значит?