Ворочаясь в постели долгие часы белой ночи, Луиза мучительно ждала, когда наступит утро. Все лучше, чем лежать и думать, прокручивая много раз события прошедших недель, мучить себя вопросом, как она могла отчаянно, безнадежно влюбиться в Фергуса Макдональда за такой короткий срок, так ошибиться в нем, в таком мужчине, как он?!

Луиза сидела за столом, вяло потягивая грейпфрутовый сок, когда из зала раздался пронзительный звонок телефона. Тетя Рени пошла поднимать трубку.

– Это Пол, – вернувшись, сказала она Луизе. – Звонит из дома Диэнн. Просит тебя быть готовой через полчаса, чтобы у вас было много времени в Авануа.

– Авануа? – пролепетала Луиза.

– Хорошая идея! – взглянул поверх открытой газеты дядя Джордж. – Пол покажет тебе окрестности. Объяснит, как мы работаем.

– О да, я почти забыла… – Луиза сделала усилие, чтобы собраться с мыслями. Бросив салфетку, она поднялась из-за стола. – Пойду собираться.

– Но твой завтрак! – возразила тетя Рени.

– Я не голодна, – бросила Луиза, оборачиваясь, и ласково улыбнулась пожилой женщине. – После вчерашнего ужина барбекю! Ты не представляешь…

– Очень хорошо представляю! – Смиренно пожав плечами, тетя Рени снова села за стол, а Луиза скрылась в своей комнате.

«Ну почему нет? – спросила она себя, натягивая темные расклешенные брюки стрейтч, надевая через голову прохладный хлопковый мандариновый топ. – По крайней мере, провести день далеко отсюда означает невозможность случайной или намеренной встречи с Фергусом. Пол в общем вполне приятный спутник. Его веселое подшучивание восполнит ее молчание и недостаток интереса к окружающему миру. Убежать из этого места" – вот все, что сегодня ей нужно от жизни!»

Когда появился Пол, она уже ждала на веранде. Почему-то Луиза воображала его за рулем ухоженного ветерана «рено», но перед ступенями веранды остановился зеленый «Ягуар-Е».

Луиза выдавила веселую улыбку и спустилась к Полу. Улыбающийся, уверенный в себе, Пол оценил прелесть темных волос Луизы, зачесанных на одну сторону и свешивающихся через плечо в толстой косе.

Что касается Луизы, она не могла отделаться от мысли, что ей хорошо знаком такой Пол, с его сонным взглядом и дорогой одеждой. «Приятный собеседник, улыбчивый, с блеском веселья в слегка припухших глазах. По крайней мере, он хотя бы честен. В отличие от Фергуса! Ну, тот даже больше заслуживает презрения, чем Черный Фергус», – с досадой думала она. – По крайней мере, первый Фергус Макдональд честно объявил миру о любви к Мари-Луизе, хотя для них брак исключался. Принимая во внимание, что ее Фергус… – она тут же поправила себя, – этот Фергус, умышленно скрыл правду».

Луиза отбросила предательские мысли и, усаживаясь в автомобиль, с неохотой спросила:

– Диэнн с нами не едет?

– Диэнн? – На секунду Пол казался удивленным. – С чего вы взяли… – Он осекся, затем вкрадчиво произнес: – Не сегодня. Она не может. Полагаю, я совершил оплошность, не оговорив время заранее. Впрочем, – он откинул назад прямые белокурые волосы и лениво улыбнулся, – мне так больше нравится. Только мы вдвоем!

Он закрыл за Луизой дверцу, сел за руль и поднял руку, прощально салютуя оставшимся на веранде. Раннее утреннее солнце, проникающее через ползучие растения на стенах дома, покрыло лица пестрым узором.

– Увидимся. – Пол подмигнул Луизе и негромко добавил: – Намного позже, я надеюсь!

Красный гравий разлетелся под визжащими шинами, автомобиль развернулся и стремительно рванул по извилистой дороге.

Пока они ехали по длинному прямому шоссе, Луиза ощущала грустное удовлетворение. Фруктопроизводящий район остался далеко позади, но ее не интересовало, где они ехали.

– Надо заправиться. – Пол свернул к бензозаправочной станции. Он вышел из автомобиля и нашел служащего. – Залейте бак.

Рядом остановилась другая машина, большой старый автомобиль. Луиза оглянулась. За рулем сидела Диэнн. Девушка смотрела на Луизу холодным суровым взглядом.

«Глупая Диэнн, так явно ревнует – поскольку, конечно, ясно, причиной ее появления здесь могла быть только ревность. Если бы Диэнн только знала, – размышляла Луиза, – как мало должна дуться на нее».

Пока дежурный отвинчивал крышку бака старого «крайслера», Диэнн вышла из машины и остановилась у открытого окна «ягуара».

– Привет, Диэнн. – Луиза пыталась сделать вид, словно не заметила ее холодности.

– Ты окрутила его, чтобы оставить меня сегодня с носом, не так ли? – Тихий голос, хриплый от избытка чувств, ударил по смятенным чувствам Луизы. – Он все мне рассказал. Но это не ради тебя… – Она задыхалась от волнения, горящие глаза сверкали на побелевшем лице, на полных щеках проступали только пятна болезненного румянца. – Вот что я тебе скажу! Тебя не ждет ничего хорошего… – Ее напряженный голос сорвался. – Если бы ты знала его, как я, то не поддалась бы на обман! И твой дядя! Пол не в курсе, что мне известно, – беспорядочно слетали отрывистые фразы с бледных губ Диэнн, – но как-то на вечеринке он немного перепил и проговорился мне. Поверь, он заигрывает с тобой только потому… – Она умолкла, а бледное лицо залилось краской, поскольку из здания появился Пол. Сунув монету в руку служащему бензоколонки, Диэнн нырнула в автомобиль, с визгом развернулась и поехала по дороге.

Пол застыл, глядя вслед быстро удаляющемуся автомобилю:

– Это старый рыдван Диэнн.

– Да. – Луиза собралась с мыслями.

– Говорили с ней?

Какой-то другой частью сознания, далекой от боли, переполнявшей сердце, Луиза заметила крошечную вспышку настороженности под тяжелыми веками. Она на миг поколебалась.

– Диэнн спешила.

– Да уж! – Пол пожал плечами и сел в «ягуар». – Хорошая девочка Диэнн. – Они тронулись. – Даже если время от времени ею овладевают забавные идеи.

Его тон подразумевал, что Диэнн всего лишь довольно забавный ребенок, но пронизанный болью голос девушки с тревожной настойчивостью докучал Луизе. Она знала, что Диэнн уже не ребенок, а женщина, переживающая муки любви, которая не складывается. Слишком молодая и неопытная, чтобы попытаться скрыть свои чувства, она мучилась дикой безрассудной ревностью.

«Нас таких двое», – уныло думала Луиза, когда они ехали по обсаженным деревьями дорогам. Но в душе она ощущала боль. После приезда в Керикери они с Диэнн провели вместе много счастливых часов. Из всех родственников в городке Диэнн была самой близкой. Луиза сразу прониклась симпатией к юной кузине и до сегодняшнего дня считала, что Диэнн чувствует то же самое. Теперь все изменилось. Возможно, после возвращения она постарается убедить Диэнн, как мало ее интересует общество Пола. Возможно. Но как объяснить, что она просто ухватилась за столь безрассудный шанс спастись от собственной безысходности?

Пол ехал быстро, и скоро сады цитрусовых остались позади, по обе стороны шоссе тянулись зеленые пастбища, на которых паслись овцы. На дороге попадались лесовозы и длинные трейлеры для перевозки скота. Если бы не настроение, грустно думала Луиза, она бы наслаждалась поездкой, просила бы остановиться в маленьких городках, время от времени мелькавших по обочинам шоссе.

Пол беспрестанно говорил, главным образом о себе и своих делах, а Луиза постаралась забыть свое отчаяние, сосредоточившись на его словах. Постепенно она пришла к выводу, что у Пола довольно пестрый жизненный путь. Единственный ребенок, боготворимый богатыми родителями, владельцами обширного овцеводческого хозяйства на просторах сурового ландшафта Южного острова, он получил превосходное образование, хотя, как весело заметил сам, его не научили, как заработать на жизнь. Однако все это не имело значения – тогда. Позднее овцеводческое хозяйство на Южном острове было продано, и родители переехали в более теплый климат севера.

– Когда старик умер, у меня был жуткий шок! – Глаза Пола следили за дорогой. – Можете поверить? Он все спустил – потерял на фондовой бирже! Денег едва хватило на оплату долгов, и только. Полагаю, именно это вскоре и убило маму и еще переживания за меня. Зря беспокоилась. – Внезапно он снова повеселел. – Я могу позаботиться о себе! Нужна только удача, – Пол как-то странно посмотрел на Луизу, – и немного того, что она приносит. Каждый живет как может, более или менее.

«Более или менее?» – Луиза припомнила раритетный «рено», гвоздь парада автомобилей Керикери, и новую модель «ягуара», в которой путешествовала. Впрочем, такому отношению Пола к богатству и имуществу можно найти объяснение. Возможно, молодому человеку, воспитанному в богатстве без мысли о том, что когда-либо придется зарабатывать на жизнь, такие вещи казались само собой разумеющимися.

Они приближались к провинциальному городку, расположенному среди обширных пастбищ.

– Кайкохе, – сказал Пол, тормозя на главной улице с современными магазинами и зданиями. – Подождите меня, – обратился он к Луизе. – Загляну в пару магазинов. Скоро вернусь.

Пол возвратился через несколько минут с двумя большими бумажными мешками.

Постепенно широкие пастбища сменились лесистыми холмами. «Ягуар» петлял вверх по дороге, чайное дерево и папоротник на обочинах были покрыты красной пылью шоссе. Далеко внизу, в овраге, солнечный свет полировал зеленые стрелы местного льна.

Луиза была благодарна Полу за его бесконечные излияния, пусть они и отдавали самодовольством. Она слушала вполуха, как он описывает покупку и восстановление старых автомобилей, которыми увлекался, развлечения в различных провинциальных городах, гонки и шоу, сравнивает различные кабаре в городах Новой Зеландии. О своей работе на ферме Пол упоминал скупо. Но какое это имеет значение, подавленно думала Луиза, раз она избавлена от усилий поддерживать беседу, оставлена наедине со своими мыслями?

Вот не думала, грезила Луиза, что бывает такая любовь. Боль, неописуемая, непреходящая тоска. Труднее всего вынести ощущение предательства и понимание того, что для Фергуса она ничего не значит. Она глубоко и безвозвратно влюбилась, а он… Впрочем, Фергус не говорил о любви, не давал обещаний. Собственное своенравное сердце позвало ее к светлому счастью, которое, как она теперь узнала, было столь же иллюзорным, как лужи на дороге, созданные отблесками солнца на раскаленном асфальте. В памяти с мучительной ясностью вдруг возникли слова песни, которую Кери пела под рыдания своей гитары:

Они проезжали великолепные пейзажи, но Луиза не могла оценить их красоту из-за застилающей глаза пелены слез.

К счастью, Пол не обращал внимания на задумчивость своей спутницы. Или вообразил, что она тихоня, хороший слушатель, так необходимая ему благодарная аудитория.

Теперь они спускались по ущелью, прорезавшему высокие холмы, где сквозь плотный кустарник виднелись серые скалы. За поворотом им встретилось стадо домашних животных, бредущее по пыльной дороге и заросшей папоротником обочине. Погонщики на крепких пони с помощью обученных овчарок согнали скот в сторону, и «ягуар» на малой скорости прополз мимо. Потом они неслись по пустынной дороге мимо серебристого водопада, который падал дождем брызг через нависающие лапы папоротника в петлявшую далеко внизу реку.

Солнце было почти в зените, когда они свернули на проселочную дорогу среди холмов, и Пол остановился у широких ворот.

– Приехали! – Он вышел открыть ворота, затем вернулся, чтобы натянуть тяжелый провод на неказистый столб забора.

– О! – Луиза с трудом скрыла удивление, поскольку видела только холмы и расчищенные загоны с пасущимися черными бычками. – Это ферма? – неуверенно спросила она, оглядываясь в поисках помещений для дойки, стрижки и содержания овец.

Пол покачал головой:

– В этой части страны в основном разводят бычков на мясо. Хотя у меня есть несколько сот овец.

Они поехали по ухабистой дороге в сторону холма. Луизе пришлось цепляться за выступ окна, чтобы удержать равновесие, поскольку они натыкались на торчащие из земли корни деревьев и полускрытые под огромным слоем пыли валуны.

– Почти приехали, – сообщил Пол. – Сразу за пригорком! Там, – они перевалили через вершину, – мое пристанище.

Луиза глядела с крутого склона на обширные огороженные пастбища в долине. В поле зрения была только одна постройка – аккуратный деревянный дом с красной крышей за целым строем высоких сосен макрокарпа.

– Честно говоря, это просто коттедж, – сказал Пол. – Я мало здесь бываю. – Он доверительно подмигнул. – Какой смысл иметь место в сотнях миль отовсюду, на обратной стороне Луны, если нельзя делать что хочешь и когда хочешь? – заметил он с кривой усмешкой. – Черт, кто узнает, действительно ли ты здесь.

Легкая тревога проникла сквозь апатию в сознании Луизы. Она сию минуту должна узнать что-то важное для себя. Но в следующий миг она забыла вопрос.

Они промчались последние несколько футов по склону, затем выехали на участок сухой травы и поехали по двойной колее к дому.

– Готово, – сказал ей Пол, поднимаясь из автомобиля и направляясь к крошечному парадному подъезду. – Бог знает, как удалось протащить его по холмам! Прошу прощения за беспорядок, я нечасто здесь бываю. – Он распахнул дверь, и они прошли по маленькому коридору, свернув в залитую солнцем гостиную с покрытыми пылью столами и хромоногими стульями. Атмосфера дома была душная и несвежая, у закрытого окна комнаты уныло гудели мухи, и все вокруг говорило о запущенности. Мойка была завалена грязной посудой, на стульях валялись груды газет и грязной рабочей одежды, на полу, который, судя по виду, неделями не подметался, разбросаны сапоги.

– Кошмар, не так ли? – Пол смотрел на нее с обезоруживающей улыбкой маленького мальчика. – Не беспокойтесь. Я мигом! – Он собрал охапку одежды и запихал за глубокое кресло в углу комнаты. – Знаете что? – Пол многозначительно улыбнулся. – Эта свалка требует женской руки…

– Или мужской! – грустно улыбнулась в ответ Луиза, но Пол весело засмеялся и пошел за пакетами в автомобиле.

Почти мгновенно он вернулся, опустив бумажные мешки среди банок краски на столе.

– Нам нужно, – бодро заявил он, – всего лишь свободное место для пары тарелок. Дело в том, – Пол смел банки краски в беспорядочную кучу на одном конце стола, – что я как раз нашел одну старую модель, настоящую маленькую красотку! Нужно только немного приложить руки, подкрасить ступицы колес… я займусь с ней на днях. А пока разберемся с хозяйством! – Он начал разворачивать пакеты с консервами, рыбой и мясом.

На Луизу снова нахлынули мрачные мысли. Стараясь отвлечься от своих проблем, она спросила:

– Не возражаете, если я осмотрю дом?

Пол взглянул через плечо. Он убирал продукты в большой белый «Фридигер» в углу.

– Пожалуйста.

Она пошла по узкому коридору, стены которого, как и в гостиной, были оклеены симпатичными обоями. Довольно привлекательный домик, подумала она, или мог быть, прояви Пол самый небольшой интерес к его содержанию. Открыв дверь в коридор, она заглянула в спальню, где простыни и одеяла развороченной постели свешивались на пыльные половицы.

Смежная ванная почти ничем не отличалась от ванной современного городского дома. Когда Луиза смыла с лица и рук красную пыль дороги, она подумала, что Полу действительно очень удобно здесь, на принадлежащем ее дяде одиноком участке земли.

В комнате она подошла к окнам и широко распахнула их, впуская чистый свежий воздух, благоухающий ароматом чайного дерева и сосен. Луиза стояла, пристально вглядываясь в плодородные зеленые пастбища, где паслись черные бычки, на высокие холмы под ярко-синим небом. Ее поразила чрезвычайная неподвижность, мертвая тишина, извлекающая скрытую в ее душе глубокую муку. Поэтому она испытала облегчение, когда тягостную тишину нарушил незнакомый грохот.

Луиза вернулась в гостиную, где Пол выкладывал на тарелку холодного жареного цыпленка.

– Что за шум? – с любопытством спросила Луиза.

– О, это! – На секунду синие глаза сокрыли тяжелые веки. – Просто какие-то сельскохозяйственные машины. В округе несколько ферм, в основном на холмах. Отсюда их не видно. Эй, у меня не хватает чистых тарелок!

– Сейчас займусь. – Луиза направилась к мойке, заваленной посудой.

– Сойдет и одна, – сказал Пол, но Луиза уже нашла кухонное полотенце, моющее средство и наполнила раковину горячей водой. Она погрузила покрытые коркой грязи тарелки и блюда в пенистую жидкость, и скоро они были вымыты и сверкали.

Как только пол был подметен, а со стульев и гардероба исчезла грязная одежда и газеты, комната невероятно преобразилась. Ветерок с холмов, ворвавшийся в открытые окна, унес с собой несвежий затхлый воздух.

Пол купил в Кайкохе готовый салат из капусты. Луиза съела холодного цыпленка и выпила стакан вина, как объяснил Пол, сделанного соседями-хорватами из местного винограда. Затем, несмотря на вялые протесты Пола, Луиза настояла на уборке.

Она мыла столешницу, когда внезапно он стал позади нее, обнял за плечи, прижался лицом к ее волосам.

– Вы прекрасно смотритесь на моей кухне, словно у себя дома! Не представляю, как мне удавалось так долго обходиться без вас!

– Это я? Прирожденная прислуга?! – С принужденным смехом Луиза выскользнула из его рук. – Не отнимайте время у горничной, – весело сказала она, – или мы проведем здесь всю ночь.

– И что такого?

На секунду она подумала, не ошиблась ли, приехав в это одинокое место с Полом Хенсоном. Что, в конце концов, она знает о нем, кроме факта, что дядя и тетя полностью доверяли ему! Разумеется, одно это должно ее успокоить. Но почему-то не успокаивало.

Вслух она пробормотала:

– Кроме того, я хочу хорошенько осмотреть ферму, каждый ее уголок. – Луиза умолчала, как ей необходимо забыться в повседневных делах. Вдруг, посмотрев в открытое окно, она заметила в загоне рядом с домом двух лошадей: гнедого мерина и вороного пони. – Разве мы не можем проехаться верхом?

– Верхом? – Пол выглядел удивленным. – Наверное, – нехотя произнес он, – если хотите. Можно соединить приятное с полезным и объехать пограничную ограду. Я смогу даже отыскать своих овец, соседи постоянно сообщают мне, что они бродят где-то на холмах. А вы занимаетесь верховой ездой?

– Нет, – призналась Луиза с улыбкой, которая не затронула глаз, – но попробую. Всегда бывает первый раз, а я всегда хотела научиться. – Знакомая мысль пришла ей в голову – сейчас полезно все, что избавит от воспоминаний. Луиза с любопытством спросила: – Разве обычно вы не объезжаете границы своих владений верхом?

– Черт, нет! Только на «горном козле»!

Луиза вышла из задумчивости:

– На «горном козле»?

– Ну да. Вид легкого мотоцикла. Его придумал кто-то из местных, и он меня вполне устраивает – намного удобнее, чем полдня гоняться за лошадьми. Я держу лошадь и пони для Дэйл. Это одна моя знакомая городская девушка, она ради верховой езды иногда приезжает с подругой глотнуть деревенского воздуха. Вы очень хотите? – Он с надеждой поглядел на Луизу, но та была непреклонна.

– Лошадей нетрудно поймать, – с наигранной веселостью сказала она.

– Это вы так думаете! – мрачно заметил Пол, но в следующий момент он усмехнулся. – Хорошо, тогда выйдем, покажу мою последнюю любовь.

Луиза вышла вслед за ним через черный ход к большому сараю.

Странно, думала она, что человек, который зарабатывает на жизнь управлением фермой, так мало интересуется лошадьми. Впрочем, не так уж странно. Луиза вспомнила сверкающий автомобиль, мощный «ягуар», на котором они приехали сюда. Ясно, что интерес Пола тяготеет скорее к механике, чем к земле.

– Смотрите! – Он распахнул ворота, показывая три старых автомобиля, отполированные и сверкающие кузова и колеса которых, бесспорно, говорили о заботе с его стороны. На блестящем медном радиаторе и фарах высокого старого «рено» не было заметно ни следа пыли от недавней поездки на праздник в Керикери.

Он проследил за ее взглядом.

– Только этот старый «рено», на котором я ездил во время празднеств, единственный из всех стоит реальные деньги! Мне сказали, – гордо провел рукой Пол по светлой дверце машины, – что их остались единицы. Большой кузов, к тому же как новенький. Высотой ровно восемь футов. Догадайтесь, почему именно восемь? Просто чтобы умещались пассажиры в цилиндрах! – Пол прошел мимо «форда» модели «Т» с его превосходными колесами и безупречным видом к автомобилю поменьше, очевидно находившемуся в процессе восстановления своего первоначального вида. – Над ним я сейчас работаю. Работы много, но она того стоит. Это изумительное хобби.

– Разве не довольно дорогое? – Луиза легкомысленно высказала мысли вслух. – Не думала, что управление фермой приносит такой доход.

– Дорогое? – В его глазах промелькнуло странное выражение. Затем снова вернулся беспечный тон. – Можете повторить это снова! Вы правы, дорогая. Подобные фермы не приносят таких денег. Но «ветераны» не имеют никакого отношения к моей работе. Вот уж нет! – Он презрительно рассмеялся. – О, земля окупается, но и только. Эти старые машины – дополнение. Мне просто повезло.

– Повезло?

Он усмехнулся:

– Быть «единственным родственником» у двух старых дядьев в Англии, случайно умерших в удобное время. Удобное для меня то есть. Они не могли выбрать лучше. Я их никогда даже не видел. Парочка приличного размера наследств делает жизнь, скажем так, интереснее…

– Ясно. – Луиза теперь получила ответ на то, что озадачило ее в состоянии финансов Пола. Она невпопад пробормотала: – Счастливчик.

– Да уж! Деньги подоспели как нельзя кстати. В то время я пробовал себя на конторской работе. Проклятая канцелярщина! – Сквозь собственные тяжелые мысли Луиза почувствовала легкий шок удивления от уродливого выражения, на мгновение исказившего черты лица Пола. Даже его голос стал скрипучим. – Но я послал их подальше! Никто не смеет мне приказывать! Поэтому, – внезапно он опять стал беспечным, дружелюбным и улыбающимся, – я здесь! Сам себе хозяин, делаю что хочу и когда хочу! – Еще раз он заговорщически подмигнул, и Луиза ощутила неопределенное беспокойство. Словно чувствуя отсутствие отклика, он поспешно прибавил: – Хочу сказать, это отличный расклад! Я совершенно доволен! Ваш дядя оставляет все в моих руках – закупка скота, продажа, обработка химикатами, все. Даже не появлялся на ферме с тех пор, как я стал управляющим!

– Да, – медленно согласилась Луиза, – он… очень верит в вас.

– Почему бы и нет? – непринужденно спросил Пол. – Взаимно. Мы оба довольны сложившимся положением, и я намерен проследить, чтобы все так и оставалось. Идемте, я откопаю уздечки и седла, и мы поедем. Можете взять Уголька.

Когда Пол закрыл двери сарая, Луиза оглядела черного пони в близлежащем загоне. Лошадка казалась толстоватой от недостатка движения и изобилия богатой травы.

– Она мне подойдет, – сказала Луиза. – Выглядит слишком жирной, чтобы двигаться, не говоря уже о том, чтобы сбросить меня!

– То же самое можно сказать о Щелкунчике! – Словно в ответ на свое имя большой гнедой мерин с густой гривой и хвостом заржал и подскочил к ограде загона. Вскоре к нему присоединился пони.

Пока Пол ходил в конюшню, Луиза гладила темную морду пони. Он появился с двумя седлами, в руке звенели уздечки.

Как и предполагала Луиза, обе лошади оказались слишком толстыми и ленивыми, поэтому взнуздать их не составило труда. Пол накинул лохматую белую овчину на черный круп Уголька, затем набросил сверху седло. Он подтянул стремена, укоротил повод и затянул подпругу.

– Забирайтесь, Луиза, я поддержу.

Девушка легко запрыгнула в седло, и через несколько минут лошади шли в ряд по извилистой дорожке к воротам.

Когда Луиза приблизилась к заросшему кустарником холму, незнакомое ощущение от прогулки в седле постепенно прошло, и девушка порадовалась своему маленькому достижению. Кроме того, на какое-то время это отвлекло ее от грустных мыслей. «Перестань, Луиза! Думай о настоящем! Тропа идет в густые заросли колючего кустарника, и, если не удержишь внимание на своей лошади, свалишься с ее крупа». Цепляясь за гриву Уголька, она следовала за мерином по извилистой тропе, по обеим сторонам которой вились толстые веревки, сдерживающие цепкие ветки облепленного мелкими иглами кустарника. Она едва слышала голос Пола, его слова казались столь же бессмысленными, как уже ставший привычным прерывистый шум.

Наконец они достигли вершины, и, когда она поравнялась с Полом, ее отсутствующий взгляд охватил перспективу окружающих холмов, а затем опустился чуть ниже. На больших огороженных пастбищах паслись черноголовые ангусы, вода блестела в зеленых загонах.

– На днях доберусь до дрока, – сказал Пол полуизвиняющимся тоном, и Луиза увидела колючий кустарник, портивший долину. Кажется, она слышала, что, с точки зрения фермеров, дрок-бич севера? Пола, однако, не очень беспокоил угрожающий рост дрока. – Вот за что я люблю «горного козла», – сказал он. – Повесишь канистру раствора за спину – и только тебя и видели! Я так и сделаю… на днях.

Луиза не слушала. Ее взгляд устремился за холмы, в сапфировые дали Залива Островов. Нехотя она оторвала взгляд и вернула к действительности мысли, уносившие ее в том направлении.

– Ну, поехали!

Когда они спускались по тропе, петлявшей между высокими вечнозелеными деревьями, Луизу напугал бычок, который вынырнул из плотно сомкнутых рядков льна, папоротника, перемешанного с пунга у дорожки. Какое-то время он бежал впереди лошадей по склону, затем метнулся в подлесок.

– В кустарнике ему далеко не уйти. – Пол повернул мерина, чтобы остановиться перед Луизой. – Позже я поймаю его с собаками.

Лошади пробирались вниз по неровной поверхности с торчащими корнями деревьев и скоро вышли на открытое солнце у основания холма. Взору Луизы предстали зеленые пастбища, длинные заборы, ограждающие отары овец.

Пол взглянул на электрифицированный забор, проходящий через угол загона, где овцы щипали траву.

– Овцы скоро съедят тот участок.

Они ехали, осматривая длинные разделительные заборы, часть которых, как показалось Луизе, обветшала и была готова обвалиться. Но Пол, очевидно, считал их достаточно крепкими, потому что не сделал никаких замечаний.

Теперь Луиза настолько освоилась в седле, что осмелела отпустить повод.

– Это мне больше не нужно.

– Браво!

Послушание лошади ее ободрило, она слегка щелкнула по широким бокам Уголька длинным хлыстом, который Пол отдал ей, чтобы погонять толстого пони. Теперь Уголек перешел на неровную рысь. Нещадно трясясь и покачиваясь из стороны в сторону, она все же сумела сохранить равновесие. Аллюр незаметно перешел в легкий галоп. Луиза стойко цеплялась за жесткую гриву. Ошметки сухой земли и травы летели из-под копыт. Луиза наравне с Полом доскакала до разделительного забора. Наконец она сумела остановить пони.

– Хорошее начало, – прокомментировал Пол. – По крайней мере, удержались в седле!

– Разве что. – Запыхавшаяся, порозовевшая Луиза повернулась к нему, опустив руку на седло. – Но мне понравилось! Давайте поскачем до следующего холма – туда! – Рукояткой хлыста она указала на застланное кустарником возвышение невдалеке. Именно оттуда, как она поняла теперь, доносился прерывистый грохот, так поразивший ее в столовой. Луиза подстегнула Уголька, и пони поскакал неуклюжей рысью.

– Эй, вернитесь! – Пол пустил своего мерина в легкий галоп и стремительно догнал ее. Он воспользовался уздечкой Уголька и так резко осадил пони, что Луиза чуть не вылетела из седла.

Она озадаченно посмотрела на него:

– Но в чем дело?

– Во-первых, там нет дороги.

– Но она должна быть! Я вижу ее отсюда! Та кривая тропинка, проглядывающая сквозь кусты…

– Говорю вам, нет! – категорически заявил Пол. – Через какое-то время она пропадает. В любом случае это слишком опасно.

Луиза неуверенно посмотрела на него:

– В каком смысле?

– Поверьте! – Не выпуская уздечку Уголька, он повел коня в обратном направлении. – Та часть дороги, которая видна отсюда, исчезает в пропасти. За кустами и папоротником разглядеть опасность невозможно, а затем – бац! – вы – в пропасти, вместе с лошадью, и все! В любом случае, – продолжил он более спокойно, поскольку Луиза выглядела подавленной, – мы возвращаемся. Знаете, сколько мы отсутствовали?

Лошади шли в ряд, и Луиза поглядела на свои наручные часы. Она была поражена, как быстро пролетело время. Поездка Луизе понравилась. Для нее она значила краткую передышку от горя, и ей не хотелось возвращаться в маленький запущенный дом. Неохотно девушка снова прислушалась к беспечному голосу спутника.

– У меня возникла идея устроить вечеринку…

Она посмотрела на него:

– Вечеринку? Здесь?

– Почему нет? Как только вернемся, позвоню местным знакомым. Пластинки и проигрыватель не проблема. У меня все есть.

– Не думаю, что… – Ясно угадывавшееся нежелание, видимо, просочилось в тихий неуверенный ответ Луизы, и Пол в удивлении уставился на нее.

– Или вы предпочитаете уютный вечерок у меня, для лучшего знакомства? Что скажете?

Почему-то Луиза не имела желания провести вечер наедине с Полом.

– Лучше вернусь, пока не поздно, – быстро сказала она. – Иначе тетя и дядя будут волноваться.

Она встретила недоумение в синих глазах Пола.

– Шутите! Не будьте наивной, Луиза! Они во мне души не чают. В их глазах я – белокурый мальчик, не способный на плохие поступки! Не говорите, будто не заметили.

– Да, заметила, – признала тихим голосом Луиза. Она покусывала прядь волос, что всегда делала в моменты волнения. – Разве очень долго везти меня домой?

Он усмехнулся, не сводя с нее холодных глаз:

– Зависит от скорости машины.

Они поднимались на холм. Уголек споткнулся, и Луиза вцепилась в седло, чтобы не упасть. Ей пришлось повысить голос, призывая всадника впереди:

– Но вы не можете снова проехать весь этот путь от Керикери?

– Не волнуйтесь, Диэнн заставит предков принять меня на ночь, – небрежно отозвался он.

– Но… – Голос Луизы замер.

Она вспомнила бледное лицо сердитой Диэнн, оттенки неприязни и вражды в молодом голосе. Пол усмехнулся в смущенное лицо Луизы:

– Хотите сказать, что она недовольна мной после вчерашнего? Она справится. Так всегда бывает. Я без труда ее уговорю. Впрочем, у меня есть идея получше. Я могу остаться на ночь или сколько там получится в Силверхилле. Почему нет?

«Почему нет?»

Наклоняясь вперед, пока пони поднимался по крутой тропе, Луиза задавалась вопросом, почему Пол вызывает у нее чувство тревоги. Очевидно, он старался развлечь ее, как умел. «Но какая польза? Признай, тебе нужен только Фергус – сейчас, несомненно, счастливо занятый планировкой будущего дома с Кери и будущей семьей».

Фергус не доверял Полу. На мгновение в ее памяти во всех красках всплыло то презрение в голосе Фергуса, с которым он говорил о Поле Хенсоне. Но какое значение имеет мнение Фергуса Макдональда? Теперь она сама по себе. Сама должна принимать и выполнять решения.

– Неплохая идея – вечеринка. – Луиза попыталась внести ноту воодушевления в свой безжизненный тон. «Похоже, уловку занимать себя всякими пустыми мыслями пока бросать не стоит. Времени для сожалений хватит на все пустые дни, которые еще предстоят».

Преодолев последний фут крутого склона, пони перешел в легкий галоп. Захваченная врасплох, Луиза уцепилась за седло, поводья ослабели в руках, а ее пятки сжали широкие бока лошади. Она пронеслась мимо недавно расчищенной поляны, которая была, вероятно, взлетно-посадочной полосой, и, к своему удивлению, обнаружила, что вполне приспособилась к ритму аллюра. Направляясь к домашнему загону, вороной пони поскакал галопом, и через мгновение перед Луизой вырос домик, показавшийся ей таким неуместным на фоне обширных акров кустарника и холмов. У коновязи Уголек резко встал, и Луиза чуть не перелетела через его голову. Она соскочила на землю, Пол сразу же присоединился к ней. Затем Луиза сняла седло с Уголька и набросила его на забор около развешанной на солнце овчины.

Пол чистил своего гнедого мерина, когда через распахнутое окно дома послышался телефонный звонок. Пол бросил щетку, Луиза подняла ее и стала гладить влажные бока Уголька.

Через несколько минут Пол вернулся, сердитое выражение сделало мрачным черты его лица.

– Все сорвалось, – с горечью заявил он. – И как назло именно сегодня!

Луиза закончила чистить толстую шею пони и только на всякий случай провела щеткой еще раз.

– Что случилось? – тихо спросила она.

– Мое проклятое счастье! – Он нацелил пинок в проходящую мимо овчарку. Пес избежал удара с ловкостью, приобретенной, как заподозрила Луиза, в результате длительной практики, и убежал, поджав хвост. Луиза уверилась в том, что Пол ей безразличен. «Своим дурным настроением и жалобными нотками в голосе он походил на испорченного ребенка. Скорей бы столь тягостный визит закончился». Кроме того, в его взгляде был опасный огонек, который предупреждал ее, что с Полом Хенсоном не стоит надолго оставаться наедине. Или она выдумывала несуществующие черты его характера? Так же, как сделала с Фергусом. «Стой!» – Она одернула себя и обратила слух к голосу огорченного Пола.

– Это Мэри Гардинер, моя ближайшая соседка.

Луиза вспомнила замеченный с вершины сельский дом.

– Вы имеете в виду хозяйку хаотично выстроенного старого дома среди деревьев, с высокой живой изгородью и великолепным цветущим садом?

Он мрачно кивнул:

– Вот именно. – Его губы плотно сжались. – Произошел несчастный случай.

Луиза выпрямилась, щетка застыла в ее руке.

– Что-то с Мэри?

– Нет, ребенок! Мэри должна иметь больше здравого ума и не оставлять проклятый автомобиль на крутой дороге, когда вокруг шныряет маленький дьявол Гэри. Он уже не первый раз залезает в машины. Его поймали за попыткой завести трактор.

Луиза заволновалась:

– Вы хотите сказать…

Пол с досадой кивнул:

– Снял автомобиль с ручного тормоза и свалился с утеса. Похоже, на полпути он выпал из кабины, и, к счастью, его падение задержал густой кустарник. Мэри говорит, что сумела втащить его на вершину, но парень без сознания. Мальчишка, вероятно, поправится. Она так убивается по нему, можно подумать, он умер! Беда в том, что ее муж уехал на юг покупать скот, а у нее нет машины на ходу. Мэри хочет, чтобы я сейчас же отвез ее и ребенка в больницу Вангареи. – Пол бросил на Луизу полный ярости взгляд. – Только этого не хватало! – Словно высвобождая скрытые чувства, он звучно хлопнул Щелкунчика по крупу. – Сгинь!

Большой гнедой мерин поскакал вдоль загона, и Пол, надувшись, снял седла с забора и зашагал к конюшне.

Луиза последовала за ним, чувствуя несомненное облегчение. Пол нравился ей все меньше и меньше, и перспектива провести с ним время до отъезда в Керикери вызывала отвращение. Кроме того, было ясно, что его соседка находится сейчас в отчаянном положении. Она задавалась вопросом, что должна чувствовать Мэри, одна, беспомощная, с раненым ребенком, который, насколько возможно предположить, мог получить серьезную травму.

– На самом деле все не так плохо, – бодро сказала Луиза, когда вошла в конюшню и пробралась между разбросанными по полу тюками мякины и сена. – Мы можем вернуться в город этим путем. Оставим мальчика и его мать в больнице, а потом из Вангареи вы отвезете меня в Керикери.

– Мы? – Он бросил на нее молчаливый, расстроенный взгляд.

Луиза недоверчиво посмотрела на него:

– Вы отвезете ее, не так ли?

Пол коротко кивнул.

– Что еще делать, когда на много миль вокруг ты единственный сосед? – сердито пробормотал он. – Какой я еще дурак, что обещал Биллу присмотреть за его домашними, пока он не вернется. Поехали – лучше быстрее покончить с этим!

Он вразвалку направился к «ягуару», сел за руль и распахнул дверцу для Луизы. Едва она села, как он тронулся и со скоростью ракеты помчался по дороге.

Луиза покосилась на хмурое лицо и решила воздержаться от замечаний по поводу манеры Пола вести машину. Какой толк?

Молча они одолели крутой подъем, перевалили через вершину и спустились по другой стороне горы. Теперь они ехали по прямой дороге к широким воротам. Через несколько минут извилистый путь привел их к большому старому дому на вершине холма, утопающему в пышно цветущих растениях и кустах. У просторной веранды Пол резко затормозил, и Луиза вцепилась в кресло, чтобы не удариться головой о ветровое стекло.

Один взгляд на соседку Пола, торопливо спускающуюся по ступеням веранды с ребенком на руках, заставил Луизу забыть обо всем остальном – молодая женщина умирала от горя. Высокая и стройная, ненамного старше Луизы, с копной вьющихся рыжих волос и безумными глазами на белом как мел лице.

– Слава богу, вы приехали!

Когда Мэри достигла автомобиля, Луиза распахнула заднюю дверь.

– Его можно положить сюда, – участливо произнесла она.

Очень осторожно Мэри уложила маленького белокурого мальчика, завернутого в серое армейское одеяло, на сиденье. Круглое лицо ребенка было бледным, глаза закрыты, голые ножки все еще испачканы землей и травой. Длинный темный кровоподтек на лбу и тяжелое дыхание подтверждали, что это не обычный детский сон. Только бы, молилась Луиза, ребенок не пострадал серьезно.

– Давно его нашли? – спросила она, когда Мэри уселась рядом, не сводя глаз с неподвижной фигурки на сиденье.

– Давно? – Оборачиваясь, Мэри ошеломленно потрясла головой, и Луиза поняла, что мать мальчика еще в шоке. – Не помню.

– Как насчет автомобиля? – сказал Пол.

– Автомобиль! В кустах в овраге. Я не заметила, чтобы двери были открыты. Вероятно, он выпал во время падения.

– Я заставлю приехать буксировщик и вытащить его.

Но Мэри просто непонимающе смотрела на него.

Луиза дернула Пола за рукав:

– Здесь есть бренди?

Он кивнул, вынимая маленькую флягу из бардачка.

– Ну же, Мэри, – он поднес флягу к бледному, безумному лицу, – глотните. Это поможет.

Мэри покорно поднесла флягу к губам, и скоро на пепельные щеки медленно стал возвращаться цвет.

Пол включил зажигание.

– Он выздоровеет.

Когда они свернули на извилистую дорогу, Луиза надеялась, что молодая женщина не уловила безразличие в небрежно сказанных словах Пола.

– В больнице помогут, – успокаивала ее Луиза. – Там куда лучше нас знают, что делать. Мальчик скоро очнется.

Мэри ответила не сразу. Она смотрела на пребывающего в обмороке ребенка. Потом внезапно обезумевшая от горя мать взглянула на Луизу.

– Я не хотела оставлять там машину, – прошептала она. – Я всегда была так осторожна, отводила ее подальше. Билл всегда предупреждал меня насчет машины. Гэри такой непоседа. Вы не поверите, что он вытворяет! Как-то раз пробовал завести трактор… – Она смолкла, потом продолжила таким же тихим, заторможенным голосом: – Именно поэтому он взял с меня обещание, что никогда не буду оставлять автомобиль на склоне. Видите ли, Гэри нужно было только снять тормоз. Ему всего четыре, но он знает… все знает о тормозе. Я не хотела оставлять, – расширенными зрачками она с отчаянием смотрела на Луизу, – но телефон звонил, и я не думала… Если что-то случится с Гэри… – Она резко остановилась, учащенно дыша, и Луиза была должна напрячь слух, чтобы уловить смысл тихих отрывистых фраз. – При родах Гэри что-то произошло. Доктор сказал, у нас больше не будет детей… Если, если…

– Не думайте об этом. – Луиза поймала дрожащую руку женщины и взяла в свою. Несмотря на теплоту летнего дня, рука Мэри была ледяной. – Очень часто такое бывает даже после небольшого сотрясения.

– Да, да. – Мэри смотрела на Луизу с надеждой и отчаянной мольбой. – Скорее всего так?

Впоследствии Луиза не могла вспомнить подробности той долгой поездки. Она только знала, что скорость, на которой они слепо мчались по изгибам извилистых дорог, в обычное время пугавшая ее, сейчас ничего не значила. Значение имело только одно: как можно быстрее попасть в больницу Вангареи.

К тому времени, когда они вихрем пронеслись через предместья Вангареи, миновали аккуратные пригородные дома с их широкими зелеными лужайками, красочными клумбами и цветущим кустарником и словно взлетели к белому комплексу больницы на холме, вялый сумрак сгущался в глубокую синеву, в небе начинали проступать звезды. Машина въехала в больничный двор и остановилась у крыльца травмопункта, и почти мгновенно нежные руки подняли маленького мальчика на носилки, чтобы отвезти в приемное отделение.

Мэри пошла вслед, и Луизе, ожидающей в маленькой комнате наедине с Полом, показалось, что время тянется бесконечно. Полу, раздраженно листавшему страницы автомобильного журнала, явно надоела вся эта ситуация, и он выдал свистящим шепотом:

– С ней все нормально теперь, и с ребенком тоже. Чего мы ждем? Пообедаем здесь, сходим на шоу?

Но Луиза покачала головой:

– Я останусь, пока Мэри не вернется с вестями о сыне. Но вы не обязаны ждать, Пол. Хотите – езжайте…

Он сердито посмотрел на Луизу.

– Я останусь, – сказал он и снова принялся листать страницу за страницей дрожащей рукой.

Мэри вернулась через два часа. Луизу немного удивило, что она сразу подсела к ней, а не к Полу. Пол ее друг и сосед, но почему-то именно к Луизе молодая женщина обратилась за сочувствием.

– Он все еще без сознания, – прошептала она, и Луиза с замирающим сердцем отметила, что пугающая ее отрешенность не покинула большие глаза Мэри. – Врачи останутся с ним на всю ночь. Я тоже. Надо следить. Они светят фонариком в его зрачки, выясняют, тяжелый это случай, мозговая травма или только простое сотрясение. Я вернулась вам сказать. Я знала, вам не все равно.

– Тогда… – Пол лениво встал и потянулся. Он сказал с некоторой веселостью: – Не так уж плохо в конце концов, а? Похоже, нам больше нечего здесь делать, поэтому…

– Вы уходите? – В глазах Мэри Луиза прочла невысказанную просьбу. – Я думала… – Ее голос замер на длинном вздохе.

Луиза поняла, что не может бросить женщину, странным образом зависимую от ее поддержки в своем отчаянии.

– Конечно, я останусь, если хотите, – пообещала Луиза. Ей было безразлично, что Пол посмотрел на нее, крепко сжав зубы. Ей безразличны он и его планы на вечер. Для него будет другое время, но Мэри Гардинер нуждалась в ней сейчас. Она приняла решение. Пусть Пол смотрит с негодованием и кипятится. Какое ей дело?

– Правда? – Впервые за их краткое знакомство Луиза заметила в безжизненном взгляде Мэри огонек радости. – Я знаю, это глупо, – продолжала она извиняющимся тоном, – бояться быть одной, но…

– Не думайте об этом, – уверила ее Луиза и ободряюще улыбнулась. – Я останусь и составлю вам компанию, пока мы вместе не услышим хорошие новости.

– Пол, – обратилась к нему Мэри, – так мило с вашей стороны привезти нас. Я не знаю, что бы без вас делала. Билл тоже будет благодарен вам, когда вернется.

– Очень надеюсь! – Но сердитый шепот уловила только Луиза. – Мне тут нечего делать, – продолжал Пол, – так что поеду, пожалуй. До свидания, девушки.

«Мог хотя бы сказать: «Надеюсь, мальчик придет в себя», – негодовала в душе Луиза, глядя вслед уходящему Полу. – Или «до скорого, Луиза». Очевидно, он слишком раздражен крушением своих планов, чтобы думать о ком-то еще. Боже, следовало попросить его дозвониться до Керикери и объяснить, почему я не возвратилась, но, конечно, Пол догадается и без напоминаний».

– Пойдемте к вашему мальчику, – обратилась Луиза к Мэри, – и мы по очереди будем сидеть с ним, – предложила она. – Так вы сможете немного вздремнуть.

– Благодарю, но мне не хочется спать.

Но Мэри повела ее в детскую палату, и они уселись по обе стороны кровати, на которой без сознания лежал маленький Гэри.