Падре не успел сделать свое черное дело. Мощный взрыв, расщепивший в щепки дверь подвала и отбросивший толстяка к противоположной стене, грохнул, словно гром среди ясного неба, заодно опрокинув и меня навзничь, присыпав пылью, осколками и прочей дребеденью. На минуту я полностью оглох, но не узнать Болана, моего старого маленького Болана, прорвавшегося сквозь дымящий проем и размахивающего пистолетом с длинным глушителем, было не возможно. Он что-то орал, но звон, стоящий у меня в ушах, ничего не позволял разобрать. Чертыхаясь, сплевывая кровью и бетонной крошкой, я, сгруппировавшись, кое-как сначала встал на колени, а потом, качаясь, умудрился встать и на ноги.
К этому времени решетка, подергиваясь, начала отъезжать в сторону — Болан нашел на стене пару кнопок и мигом определил их назначение. Как только образовалась достаточная по ширине щель, я протиснулся в нее, и, обменявшись со своим спасителем мимолетной благодарной улыбкой, кинулся к лежащему без сознания падре.
Прежде всего — часы! Казалось, целую вечность я копался в складках его одежды, пока не нашел свое сокровище и не засунул его за пазуху. Болан, нервничая, уже дергал меня за рукав, дико озираясь и что-то говоря, но я по-прежнему почти не слышал его. Наконец захватив кольт святого отца, мы бросились к выходу. Я хотел было пришить падре за его разглагольствования и посягательство на мою драгоценную личность, но Болан почему-то воспрепятствовал этому, а объяснения его я не расслышал. Ну да ладно, земля круглая, еще свидимся!
Мы поднялись по пыльной, обросшей паутиной крутой лестнице и попали в узкий мрачный коридор, тускло освещаемый парой лампочек. Под запотевшим потолком пролегали грязные ржавые трубы, с которых капала вода и свисали гирлянды мерзкой мохообразной субстанции цвета хаки. Воздух был сырым и душным. Это, видимо, были подсобные коммуникации — котельная или что-то в этом роде. Болан, к счастью, прекрасно ориентировался здесь и немедля повел меня вперед по коридору. Мы миновали свежий труп в грязно-сером комбинезоне, который мешком привалился к стене, мигом взлетели наверх по следующей лестнице и оказались на улице. Как ни странно, но, кажется, уже вечерело. Или было раннее утро? Так сколько же я был без сознания? Пока не было времени выяснять.
Меня действительно держали в некоем подобии котельной, в глубине того самого парка, который я имел счастье обозревать из спальни Тинки. В десяти футах от выхода, у кустов, лежал еще один бедолага с размозженным черепом и здоровенный доберман-пинчер, которому пуля вошла прямо в правый глаз, напрочь вынеся всю заднюю часть черепа. Да, Болан поработал на славу…
В метрах двухстах виднелась темная громада замка, над которым монотонно кружила стая ворон. Только в одном окне на уровне второго или третьего этажа мерцал свет. Внешне все выглядело спокойным. Пока. А ко мне начал понемногу возвращаться слух — кажется, где-то выла собака.
Болан уверенно потащил меня сквозь кусты, абсолютно игнорируя цивильные, посыпанные гравием дорожки. Оно и правильно — так нас труднее подстрелить. Но я совсем был не в форме — ноги подкашивались, сердце готово было выскочить из груди и помчаться быстрее меня, голова трещала, желудок выворачивало наружу, дыхание и вовсе сперло, а ветки больно хлестали по лицу, обжигая кожу кипятком. С грубыми проклятиями я спотыкался на каждой неровности, скользил по мокрой траве и налетал на деревья, рискуя сломать себе шею. Наконец, метров через сто мы подбежали к железной ограде, границе владений Тутерсенов. Далее, в сумерках виднелась холмистая равнина, кое-где распаханная, несколько опрятных домиков и петляющая проселочная дорога, проходящая недалеко от ограды.
Мы пролезли сквозь пролом в ограде и устремились к высоким пожухлым зарослям, в которых была спрятана машина, накрытая брезентом. Болан живо сдернул его, и моему взору предстал, как мне показалось, именно тот старенький «Фольксваген» с круглыми фарами, который я видел у ресторана, где подцепил эту шлюху Тинки. Что за чертовщина творится в последние дни?!! Ничего, вот выберемся отсюда, я тебя, мой милый Болан, возьму за горло!
Мы сели в машину, мотор взревел, и уже через несколько мгновений «Фольксваген» трясся по проселочной дороге.
— Ну, привет, Бо! — сказал я, отдышавшись. Слух практически полностью вернулся ко мне.
— Здорово, Сеп! — довольно хмыкнул тот, с натугой переключая скорость. — Что, небось, трухнул малость, а?
— С меня причитается, Бо, — отвечал я, подпрыгивая на жестком сиденье. — Но я жду объяснений, и немедленно.
— Немного терпения, дорогой. Это слишком длинная история…
— А я никуда не тороплюсь, Бо…
— К тому же мне нужно еще докончить кое-какие дела… Я тебя отвезу на один адрес, здесь, совсем под боком, в соседней деревне. Там ты будешь пока в безопасности. В гостиницу, в Даарт, пока в течение дней двух не суйся, это мой приказ. Но про Райна не забывай. Впрочем, завтра, ближе к обеду, я подъеду к тебе, там и поговорим. Анне ничего пока не говори, мы пока не уверены в ней. Это бабенка, у которой пока перекантуешься. Я тебе скажу, очень даже ничего телка… Но не советую. Знаю я тебя, спаниель несчастный… К этому делу она не подключена и про Операцию не знает, но в Агентстве грядут большие перемены… Ладно, об этом потом! Передашь ей привет от меня и не забудь пароль — «А я знаю, где вы прячете розы зимой». Запомнил?
— Что за идиотизм… Его опять, наверно, Чемперс придумал, причем с большого бодуна. Погорим мы когда-нибудь с таким творчеством этого отставного букмекера…
— Ты, спрашиваю, запомнил? — раздраженно процедил Болан, круто объезжая глубокую лужу и выруливая на более твердое покрытие. — Это очень важно! Вечно ты кривляешься!
— Ну, запомнил…
— И отзыв — «Я вам могу и сама показать, не желаете?». Если Анна так не ответит…
— Значит, она не Анна.
— … то делай оттуда ноги, но пока не убивай ее. Хотя такая ситуация достаточно маловероятна. Снимешь номер в центральной гостинице Вендонбурга, это в десяти милях от Даарта, ты знаешь. Там я тебя и найду.
— Что, собственно, происходит? — не выдержал я. — Что это ты за пургу тут несешь?!
— Некогда, братишка! Да и не готов ты еще к такой информации, поверь. Для тебя же будет лучше узнать все завтра. Ты сейчас ценный кадр, и я за тебя в ответе. За нами хвост, Сеп. Именно поэтому я не смогу сопроводить тебя до самого места и лично разобраться с мисс Свенсон.
Действительно, в зеркале я увидел черную приземистую машину, несущуюся к нам со стороны владения Тутерсенов, но пока она была достаточно далеко. Болан вдавил педаль газа, «Фольксваген» жалобно завыл, и мы понеслись еще быстрее, с визгом огибая высокие кусты.
— Сейчас я приторможу у какой-нибудь канавы, выпрыгнешь и спрячешься на некоторое время до полного наступления темноты, впрочем, не мне тебя учить. Затем пройдешь вперед около полумили, будет перекресток. Налево — выезд на трассу в Даарт, но ты иди направо, через пару миль войдешь в деревню Аурмсвилль, найдешь дом с высоким флюгером в виде слона, он один там такой. Там и обитает Анна. Удачи, тебе, Сеп!
Я и слова произнести не успел, как Болан, приметив густые заросли за очередным поворотом, резко затормозил, да так, что я чуть ветровое стекло лбом не вынес.
— Спасибо, Бо! — крикнул я и, сжимая в руке поповский кольт, выпрыгнул из машины, нырнув в канаву, чуть не вывернув себе лодыжку и не расшибив голову о корягу.
«Фольксваген» снова взвыл и скрылся из виду, а я спешно спрятался за ветками, с трудом переводя дыхание. Не прошло и пятнадцати секунд, как по дороге промчались преследователи, но я ничего толком рассмотреть не смог. Осталось только ждать.
Еще через минут двадцать по дороге проехал, рокоча, трактор, побрякивая телегой, нагруженной доверху сеном, а «нехороших ребят» все не было. Спустя полчаса совсем стемнело, на небо высыпали яркие звезды, а из-за горизонта выскочил тусклый красноватый месяц, временами закрываемый быстро бегущими рваными облаками.
Мне не сиделось на месте. Я осторожно вылез из своего укрытия и пошел по дороге, готовый в любую минуту броситься в кювет, однако никто так мне и не попался, и скоро я вошел в деревню, с трудом разобрав в темноте ее название на придорожном знаке.
Аурмсвилль состоял всего из нескольких улиц, хотя и довольно протяженных, но явно недостаточно освещаемых, а, так как флюгер здесь стоял практически на каждом доме, то различить, что именно торчало наверху и вертелось при малейшем порыве ветра, оказалось не так уж и просто. К тому же небо к этому времени полностью заволокло тучами, и начал накрапывать мелкий дождик, что вообще не прибавило мне энтузиазма. Хотя это, конечно, были все мелочи. К счастью, улицы оказались совершенно пустынны, только дворовые собаки иногда потявкивали, но настоящего концерта, которого я боялся, не заводили.
При повторном обходе деревушки я, можно сказать, интуитивно угадал в одном из флюгеров что-то наподобие слона, и, удостоверившись в соответствии описанного Боланом биологического вида с железным воплощением подозреваемого животного, нажал кнопку звонка, находящегося под навесом у калитки.
За низким забором, в глубине двора, виднелся небольшой опрятный домик, и одно его окно, занавешенное цветастыми шторами, подавало, к моей радости, признаки жизни, освещая светлым квадратом клумбу с георгинами и отрезок дорожки из фигурной плитки, ведущей к калитке. Собака, если она и была, своего присутствия пока не выдавала.
Через минуту, когда я уже собрался еще раз нажать на звонок, где-то впереди скрипнула входная дверь, но свет не зажегся, так что я даже не видел точное ее расположение. Вот конспираторша! Или… засада?
— Кто там? — неуверенно произнес приятный женский голосок, слава Богу, по-английски.
— Я… Это… Гм… Вам большой привет от Болана!
Молчание. Тут я вспомнил о пароле.
— Это… Розы…
Какого черта я должен голосить эту чушь на всю деревню?! Ты бы подошла, что ли, подруга, поближе!
— А! Я знаю, где вы прячете розы! Зимой!
Это потешно, детка, но, к сожалению, я не знаю, что ты прячешь под своею маечкой!.. Пока.
— Ой! — услышал я после секундного замешательства. — Подождите, пожалуйста, минуточку, я сейчас!
Так, решил я, начинается! Ответного пароля нет. Сняв пистолет с предохранителя, я приготовился. Залив светом дорожку, вспыхнула лампа, показав мне, наконец, линию огня. Из освещенного проема, стуча каблучками, ко мне заспешила женская фигурка, против света которую я пока толком не мог рассмотреть. В окнах пока ничего не заметил, но кто же сразу начнет оттуда палить или высовываться с предложением зайти на освидетельствование?
Передо мной оказалась стройная миловидная девушка с вьющимися волосами до плеч, закутанная в цветастый халатик и наспех надетых, не застегнутых туфлях на высокой шпильке. Вряд ли именно она представляла собой главную опасность.
— Я вам и сама могу показать, не желаете? — переводя дыхание, произнесла она, напряженно вглядываясь в мое лицо, словно пытаясь узнать. — Меня зовут Анна…
— Роберт. Роберт Хампердинк. Для своих — Бобби, — в свою очередь представился я, немного расслабляясь, но все еще оставаясь начеку. — Надеюсь, мы подружимся.
— О, я тоже на это надеюсь. Прошу вас, проходите! И извините меня, я в таком виде…
— Какие пустяки! Вот я точно не в лучшей форме! И это будет просто замечательно, если у вас имеется горячая вода и немного выпивки! — я широко улыбнулся. — Весьма не часто удается встретить такую прелестную леди в такой маленькой деревеньке!
Всю ночь Роберту снились кошмары. Будто он попал в ад, или в место, которое можно было бы так назвать — без верха и низа, и без привычного тяготения. Он кружился и вертелся, словно дьявольский волчок, тщетно пытаясь найти опору, озаряемый сполохами кроваво-красного света и задыхаясь в клубах удушливого серного дыма. Стоял невообразимый гул и гомон. Казалось, тысячи душ вопили о пощаде или, может, отмщении. Вокруг него, как космические спутники, носились какие-то люди, что-то гневно кричали, требовали, угрожали. Особенно ему запомнился огромный бородатый священник в развевающейся рясе, размахивающий пистолетом и злобно корчащий ему рожи.
— Порождение ехиднины! Кто внушил тебе бежать от будущего гнева?! — орал он. — Никому еще не удавалось уйти от гнева Божьего, от Суда Страшного! Покайся, и спасен будешь! Иди ко мне, я изгоню бесов страшных, душу твою захвативших!
Еще там был противный меланхоличный тип с лошадиной физиономией, тоже с пистолетом, но небрежно заткнутым за пояс. Он ехидно улыбался и гнусавил, неприлично суча тощими ногами:
— Тетушка Гретхен очень просила купить ей датский сервиз на шесть персон. Ты ведь не откажешь своей любимой тетушке в такой маленькой просьбе?!
— Джимми велел передать, что у него появилась новая концепция трансконвертных секвенций, допускающих отсутствие перцепиента в зоне Маршалла! — верещала тоненьким голоском дамочка, летающая вокруг Роберта по сложной орбите, причем вверх ногами и имеющая на себе лишь маленький розовый купальник. — Вы все поняли, Бобби? Он также просил передать о возникшей в таком случае возможности параллельной передачи по каналу Шнайдера до семи, а не пяти импульсов. Алло, мистер Хампердинк, вас не слышно… А шоколад я все равно буду есть!
Был среди них и хорошо знакомый Бобу человек — Говард Террокс, из университета Беркли. Он не кружил вокруг него, а молча стоял где-то внизу, но Роберт хорошо видел его недоуменное и обиженное лицо. Были и еще какие-то люди, но сил обращать на них какое-либо внимание уже не было. К тому же этот адский хоровод постепенно кружил все быстрее и быстрее, пока не превратился в безумную пеструю ленту. Остались лишь обрывки фраз, молотом бьющие несчастного парня по голове.
Ты ведь не откажешь своей любимой тетушке в такой маленькой просьбе?!
Райн. Райн. Райн. Райн. Райн.
Алло, мистер Хампердинк, вас не слышно…
Порождение ехиднины! Кто внушил тебе бежать от будущего гнева?!
Часы! Никогда не снимай их с руки!
Алло, мистер Хампердинк, вас не слышно…
Райн. Райн. Райн. Райн. Райн.
Я Говард Террокс, университет Беркли, группа «Пандемониум»…
Порождение ехиднины!
Необходимо чаще контролировать Сепультуру. Позаботьтесь об этом, майор.
Меня зовут Анна.
Райн. Райн. Райн. Райн. Райн.
У Часов стопроцентная гарантия Переключения.
Вы, наверно, иностранец?
Алло, мистер Хампердинк, вас не слышно…
Не хотите ли бренди?
И тогда бес берет с собой еще семерых бесов…
А я знаю, где вы прячете розы зимой!
Алло, мистер Хампердинк, вас не слышно…
не слышно…
не слышно…
не слышно…
не слышно…
Очнулся Роберт внезапно, от собственного крика. Где-то в доме что-то со стуком упало, раздались торопливые шаги, и через несколько мгновений в комнату вбежала хорошенькая белокурая девушка, впопыхах вытирающая руки о передник.
— Что-то случилось? — она озабоченно подсела к Роберту на краешек скрипучей кровати и лежащим на прикроватном столике платком оттерла выступивший пот на лбу парня. — Сон, наверно, нехороший приснился, да? Ну, ничего, бывает, — и успокаивающе улыбнулась. — Сейчас я сварю вам крепкий кофе, хотите? Уже почти обед… Вам нужно отдохнуть как следует, сил побольше набраться. Полежите пока, я мигом!
Девушка легко вскочила и выскочила за дверь, будто чего-то испугавшись. Боб не шелохнулся. Голова была пустая, как желудок у бомжа после каталажки. Более того, внутри него царило какое-то странное спокойствие, можно даже сказать, равнодушие ко всему происходящему. Он долгое время лежал на спине, и она порядком затекла уже, но перевернуться было лень, оставалось только недвижно смотреть на белоснежный потолок и краешек простенькой люстры с нарисованными сердечками.
Скоро в его поле зрения попал маленький паучок, пересекающий по диагонали потолок, но и тот быстро исчез. Девушка все не появлялась, хотя дом наполнился разнообразными звуками, от которых, по-видимому, до этого его оберегали. Слышалось шкворчание сковородки, шум бегущей воды из крана, быстрый стук ножа о доску, перемалывающего то ли морковку, то ли лук, суматошная крикливая телевизионная реклама, требовательное мяуканье кошки. Поползли неопределенные пока, но вкусные запахи, которые, впрочем, оставили Боба без внимания. Потом во дворе на кого-то затявкала собака, скорее ради приличия, чем из чувства долга, а девушка весело напевала уже что-то красивым, мелодичным голосом.
Роберт, сам не зная, зачем, сделал над собой усилие и скосил глаза в сторону. Малюсенькая аскетичная комнатка, в которой находилась пружинная кровать, занятая на данный момент им самим, комод, столик и большое овальное зеркало на стене. Единственное окно находилось сзади Роберта, но это его мало интересовало. В этот момент дверь, жалобно скрипнув, распахнулась, и на пороге появилась хозяйка с подносом в руках, на котором лежали тосты, дымилась большая кружка кофе, стояла глубокая тарелка с омлетом и ветчиной, а также несколько французских булочек и баночка джема.
— О, простите меня, пожалуйста, Роберт, — протараторила девушка, — я немного заставила ждать вас…
Наконец, не желая все-таки показаться невежливым, Боб с трудом разлепил губы и, хрипло кашлянув, промолвил:
— Спасибо… Я… весьма благодарен вам… Не желаете ли присоединиться?
Девушка смущенно хихикнула, пододвигая тарелку поближе к Роберту.
— Я уже пообедала. Надеюсь, вы скоро встанете, и мы поужинаем с вами внизу, идет?
Без особого желания Боб медленно принялся за еду, тщательно пережевывая пищу.
— Я хотела приготовить вам салаты, но решила, что сейчас вам лучше что-нибудь покалорийнее, — произнесла девушка.
Он рассеянно кивнул. Его абсолютно ничего не интересовало; апатия, казалось, насквозь пропитала его, вытравив всякую любознательность, осторожность и логику. Однако, какая-то часть его сознания все-таки боролась с этой зазеркальной реальностью и осознавала с ужасом, что происходит нечто непонятное, что-то, идущее совсем не по плану и в разрез с самим его Бытием.
По мере поглощения пищи мыслительные процессы в затуманенном мозгу Боба активизировались и проснулся зверский аппетит.
Я сплю? — спрашивал себя он, жадно глотая куски. — Я в наркотическом опьянении? Я на том свете? Я попал в аварию и у меня амнезия?
Авария?.. Он резко бросил вилку на поднос и стал ощупывать свою голову. Девушка тревожно смотрела на него.
— Вам плохо? Что-то не так? — взволновалась она.
— Виски! — прохрипел Роберт. — Виски! Где мои… виски?..
— Они… Они у вас выбриты… — растерянно произнесла она. — Но… ничего ведь страшного, правда?
Он потер уже появившуюся щетинку на висках, где совсем недавно (или давно?!) красовалась вьющаяся шевелюра. Шрамов или бинтов, по крайней мере, нигде не обнаружилось, только пара шишек да ссадин и глаз один немного заплыл. Немного болела опухшая челюсть.
— Кто?.. Что?..
— Вы уже пришли ко мне таким, — как бы извиняясь, сказала девушка. — Я… Вам нужно отдохнуть, все будет хорошо…
Апатия вновь захватила его. Он принялся за завтрак, мрачно созерцая какое-то пятнышко на подносе. Девушка тоже чувствовала себя явно не в своей тарелке. Покончив с трапезой, он со вздохом отодвинул поднос.
— Большое спасибо, — сказал он и попытался улыбнуться.
— Не стоит благодарности, — ответила она, — лежите пока. Если что, позовите, а туалет почти сразу за дверью, увидите.
Забрав поднос, она ушла, так ничего и не объяснив и оставив его в одиночестве, которым, он, впрочем, особо не тяготился. Минут пять Роберт уже привычно пялился в потолок, пытаясь обнаружить в себе хоть что-то, могущее дать ему ответ, но тот так и не приходил.
Ее зовут Анна.
С люстры медленно, рывками, стал спускаться знакомый паучок. Боб решил подсчитать, за какое время тот спустится до пола.
Я говорю, зовут ее Анна, если ты забыл. К девушкам надо обращаться по имени, ты разве не знаешь?
Не меньше трех минут, подумал он.
Хватит пялиться! Долго ты еще собираешься валяться тут без дела?!
Голос, несмотря на тон, был приятный, низкий и уверенный, но его источник Роберту определять совершенно не хотелось.
Слабак! Размазня! Надо же, вляпаться в такое дерьмо! Всех нас подставляешь!
Это был другой голос, нагловатый, нетерпеливый, с издевкой выплевывающий слова. Шел он откуда-то слева, но Боб не повернул головы. Он знал, что там все равно глухая стена.
Подожди, — произнес первый голос, — дай ему прийти в себя. Вспомни, как ты сам психовал не более чем несколько часов назад. Может, он нас не слышит?
Второй голос пробулькал что-то невразумительное.
Роберт, ты нас слышишь?
Теперь баритон четко оказался прямо в мозгу Роберта, как бы справа и чуть сзади, где-то у уха.
— Мистер Хампердинк, — издеваясь, произнес наглый, — не заставляйте ждать представителя нашей доблестной спецслужбы!
— Сепультура, помолчи! Соблюдай, черт подери, хоть какую-то субординацию! — рявкнул первый, теряя терпение. — С тобой я еще разберусь. Ибо это по твоей вине все и произошло. Не надо было по бабам таскаться, у тебя же был строжайший наказ. Ох, чувствовал я, что его надо было не устно передавать, а впечатать в твою матрицу…
— Позвольте, майор, но вы же сами сказали, что…
— Отставить пререкания! Разбираться будем потом.
Роберт слушал эту перепалку и удивлялся своей инертности. Да и, собственно, чего это он должен отвечать каким-то фантомам?
— Роберт Хампердинк, с вами разговаривает майор Специального правительственного Агентства…
— Как же, правительственного! — с сарказмом вставил второй, но баритон проигнорировал его.
— …На данный момент мы с вами можем общаться только подобным образом, в этом нет ничего… гм… эдакого…
Второй прыснул.
— Не старайтесь, майор, он нас не слышит, — сказал он.
-Наверно, именно так сходят с ума, — подумал Боб. — Причем это уже не раздвоение личности, а целое растроение.
— Если вы нас слышите, ответьте что-нибудь вслух. Это в ваших же интересах, поверьте, — продолжал назвавший себя майором. — Только негромко, чтобы Анна не услышала.
Поиграем, решил равнодушно Боб.
— Ну, — сказал он.
— Слышит, — удовлетворенно констатировал баритон. — Как ты себя чувствуешь, сынок?
— Хреново, — честно ответил Боб.
— Мы проводим секретный эксперимент… в области парапсихологии, ты ведь понимаешь меня, не правда ли? Но по некоторым причинам произошел сбой. Однако для тебя никакой опасности это не представляет…
— Послушай, Вэл или как там тебя, — грубо перебил майора второй, — кончай волынку тянуть, расскажи ему, как есть, именно так, как мне рассказал. Сейчас все зависит только от него, время-то уходит! Если Питер Райн разработает…
— Стой! — повелительно прикрикнул майор. — Не все сразу…
— Райн? — Боб наморщил лоб.
Голоса замолкли.
— Питер Стенли Райн, да?
— Откуда ты его знаешь? — взволнованно произнес майор.
— Не будьте идиотом, майор, — хмыкнуло слева, — они же коллеги.
— Он является профессором Принстонского университета, почетный член Гильдии парапсихологов и Общества Психологов при…
Ну, понятно, — облегченно вздохнул баритон, — как же это я сразу не догадался?
— Я знаю практически все его работы, у нас с ним смежные вопросы, — сказал Роберт, как бы оправдываясь. — Я очень хотел встретиться с ним на симпозиуме…
Симпозиум! Как он мог забыть такое!!! Шеф с него три шкуры сдерет.
— Какое сегодня число? — тревожно спросил он и тут же подумал — как глупо спрашивать такое у своих галлюцинаций.
— Сегодня шестнадцатое, симпозиум начинается завтра, — ответил майор. — Райн выступает послезавтра, а вы — завтра.
— И с этим господином ты обязательно встретишься, — заверил второй. — В этом-то все и дело.
— Прежде всего, — деловито продолжал баритон, — расскажи нам, Роберт, о своих ощущениях, как ты нас слышишь, что думаешь обо всем этом.
Боб усмехнулся и перевернулся для удобства на бок.
— Лично вас я слышу у правого уха, в своей голове, четко, в одной стационарной точке, а второго — точно слева, но чуть-чуть более размыто, в радиусе, эдак, дюйма и… с незначительной реверберацией. Впрочем, это весьма субъективно.
— Надо же! — возмутился наглый, — я, оказывается, в радиусе дюйма!
— Хорошо! — удовлетворенно произнес майор. — Чувствуется научный работник. Не то, что ты, Сепультура, мужлан неотесанный. Ничего толком объяснить не мог.
Сепультура промолчал.
— Кстати представимся, — предложил, спохватившись, майор. — Итак, меня зовут Валентин Котовски, для своих — просто Вэл. Я майор гм… одного секретного военно-научного неправительственного агентства, занимающегося э… скажем так, некоторыми вопросами психологии, парапсихологии, физиологии мозга и тому подобным. Я думаю, теперь тебе понятен наш выбор, ведь ты тоже имеешь к этому непосредственное отношение. Я являюсь Координатором данной Операции. Тот, что слева — Джон Сепультура, скажем так… работник одного из отделов нашего Агентства, а точнее, Исполнитель.
— О, да, — гордо заявил голос слева, — мне много чего пришлось исполнять в своей жизни!.. Но с мистером Котовски я познакомился лишь пару часов назад, и то в твоей башке, Боб. И не в восторге от всего этого, поверь мне. Тебе же будет лучше выслушать все внимательно, как бы это не фантастично звучало и сделать так, как мы тебя попросим, идет? Ты ведь человек с высшим образованием, не то, что я, а то еще и не с одним, так сообразишь, наверно, да? — голос приобрел почти молебный тон. — Так как именно ты — наш Носитель…
— Бред какой-то! — подумал Роберт и на минуту зажмурил глаза, пытаясь прогнать навязчивые фантомы.
Однако майор упорно не желал исчезать:
— Сразу оговоримся, Роберт, ты не сошел с ума, и это далеко не сон. Пожалуй, мне стоит рассказать тебе все по порядку, и постарайся поверить, так как времени у нас осталось совсем немного.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…
1.09.99–17.11.99© Copyright Безродный Иван Витальевич ([email protected])